Читать онлайн Осеннее равноденствие бесплатно

Осеннее равноденствие
Рис.0 Осеннее равноденствие

Спецвыпуск сборника является приложением к журналу «Российский колокол».

Главный редактор Анна Боровикова

Рис.1 Осеннее равноденствие

© Интернациональный Союз писателей, 2023

Предисловие

Рис.2 Осеннее равноденствие

Анна Боровикова

главный редактор, прозаик и поэт, член Интернационального Союза писателей

Здравствуйте, уважаемые читатели!

Осенняя пора – время, когда, пожалуй, больше всего хочется забраться на диван, укутавшись тёплым пледом, и с головой окунуться в истории, созданные фантазией любимых писателей, а возможно, и тех, которые только станут таковыми. Сборник «Осеннее равноденствие» – прекрасный способ открыть для себя новые имена.

Произведение Елены Бурмистровой «ФАРС и невероятные каникулы» – это рассказ-воспоминание о детстве, той поре, которая навсегда остаётся в наших сердцах, как что-то далёкое, но вместе с тем необыкновенное и полное чудес.

Контраст между красотой окружающего мира и войной открывается в стихах Ирины Горбань из Макеевки.

Иная тема, о взаимоотношениях и любви, поднимается в строках Даниила Горюнова.

В ярких образах поэзии Светланы Зайцевой переплелись любовь, философия, житейская мудрость, чувства к родным и близким.

Майя Иванова, автор из Уфы, повествует о необычном приключении, которое сделал возможным «Куриный бог». А вы верите, что загаданные таким образом желания исполняются?

Стихи Екатерины Евстигнеевой лиричны, а иногда и метафоричны, но от этого не менее чувственны.

Поэзия Вячеслава Кашина – это патриотизм от первой и до последней строки.

Александр Мичков, пересмешник по складу ума, своё произведение «Оправдание судьбы» определяет как «некоторую пастораль в оправдание судьбы великого Остапа». Вполне жизнеспособный вариант развития событий. С одесским колоритом.

«Максимы и размышлизмы» Фахрии Нуразер из Азербайджана – попытка осмыслить и сформулировать принципы мироустройства и общечеловеческих понятий.

В поэтических строках Алексея Преснякова, пишет ли он о любви, времени года или о больничных стенах, явственно проступает настоящее чувство к городу – Санкт-Петербургу, Ленинграду.

До слёз пробирает рассказ Тамары Простосердовой «Отец», основанный на реальных фактах. Он о том, как ломают людей война и равнодушие. Острые чувства вызывает и рассказ «Адвокат», ведь случаи, подобные описанному, к сожалению, не фантазия.

Захватывающая фантастическая история от Александра Сидорова – начало большого произведения. Из отрывка мы узнаём, что существует некий «Рубеж», и… хочется узнать, что же дальше было с героями.

Алибек Таиров из Киргизии в произведении «Власть армии» показывает внутреннюю борьбу человека перед лицом неизбежности.

По следам героев известных произведений проводит нас в своём творчестве Михаил Шварцер.

Читайте, и пусть каждый из вас найдёт произведение по душе.

Елена Бурмистрова

Рис.3 Осеннее равноденствие

Елена Валерьевна родилась 4 декабря 1964 года в г. Ефремов Тульской области. Окончила факультет филологии по специальности «Учитель английского языка». Имеет много наград по специальности, среди которых: победитель конкурса «Лучший учитель России» в рамках национального проекта «Образование».

Свою первую книгу опубликовала в 2015 году. С тех пор вышло ещё 30 книг. Работает в разных жанрах. Её книга «Сказка для Лизы» победила в конкурсе Детской и подростковой книги в 2021 году, шесть книг вошли в шорт- и лонг-листы разных литературных конкурсов, девять – литературной премии биеннале 2022–2024. Продюсер лингвистического журнала Miss LINGVA. Кандидат в члены ИСП.

ФАРС и невероятные каникулы

Когда-то давным-давно в стране под названием Детство не было ни мобильных телефонов, ни интернета, ни видеоигр. Зато были самые настоящие казаки-разбойники, прятки, рассказы-страшилки по вечерам, живые лягушки, наряженные в лепестки роз и плавающие в чирле[1], горячие лепёшки из тандыра[2], базары с невероятным ароматом, исходившим от разрезанных дынь и арбузов, и верные друзья. Мне, российской девочке, прожившей всё своё детство в Ефремове, маленьком и очаровательном городке в Тульской области, довелось провести пару лет в Таджикистане, а точнее, в Таджикской ССР, так тогда эта страна называлась, сказочном месте с синим небом и высокими горами, покрытыми алыми маками с марта по май.

* * *

– Куда вы её собрались везти? Там жара шестьдесят градусов! – всполошилась моя бабуля, когда новость, что родители меня забирают на лето в Нурек, упала ей на голову тяжёлым молотом.

Бабуля опекала меня так, как драконы в высоких башнях никогда не опекали своих принцесс. Бабушка легко могла дать этим сказочным животным мастер-класс на тему «Охрана и защита драгоценных предметов».

– Мама, не преувеличивай, пожалуйста. Самая высокая температура в Нуреке – плюс тридцать семь, – попыталась успокоить её моя мама.

– Всего-то? А, ну тогда, конечно, – усмехнулась бабуля.

– И там жара легко переносится, – добавил отец.

– Кем легко переносится? Таджиками? Так они привычные. А моя девочка будет задыхаться. Не пущу.

Как маме удалось уговорить бабушку меня отпустить, я не знаю. Когда мы в день икс с чемоданами спустились на улицу, мама вскрикнула:

– Ой. А билеты! Я забыла билеты! Ждите!

Она ринулась в подъезд, а бабушка покачала головой:

– Плохая примета. Я же говорила, что не нужно Алёнку никуда везти.

– Ничего с твоей Алёнкой не станется. Там очень здорово! Не на Колыму же забираем! – от души рассмеялся отец.

– Ещё не хватало! Даже не шути так! – пробурчала бабушка.

Если бы бабушка знала, что именно на Колыму через пару лет отправятся строить очередную ГЭС мои родители и заберут меня к себе насовсем, её хватил бы удар прямо на месте.

– Не волнуйся ты так, мама. Живёт же твоя вторая внучка там! Жива, здорова и даже весела, – резюмировал отец.

В Нуреке, маленьком городке в Хатлонской области, спрятанном в глубине величественного горного хребта, действительно жила моя двоюродная сестра Светланка с родителями. К ним мы и отправились. Далёкий таджикский город для маленькой школьницы, никогда не выезжавшей за пределы Тульской области, показался местом из другого, параллельного мира. Нурек называли осколком советского Таджикистана, работали на ГЭС с высочайшей в мире плотиной в основном русские. Сказочный город с атмосферой прекрасной и несбывшейся мечты.

* * *

Со Светланкой мы росли вместе до определённого момента, далее жизнь разбросала наши семьи по разным республикам. Сестра была на год старше меня, активнее и смелее.

– Пойдём. Буду знакомить тебя с моей компанией, – сказала она.

– А можно, я лучше дома побуду? – сказала я, струсив перед знакомством с её друзьями.

– Ты дома сидеть приехала? Лето началось! Каникулы! Я домой только поесть и поспать прихожу.

– А-а, ну, ладно. Только всё равно страшновато.

– Со мной ничего не бойся. У нас ребята хорошие. Если что, и из арыка вытащат, и коленку при падении замажут зелёнкой.

– Арыка? А что это?

– Ой, я лучше тебе всё покажу.

– Девочки! К арыкам близко не подходите и на реку – ни ногой! – услышали мы из кухни голос Светланкиной мамы.

– Да, мама, я поняла, – тоже крикнула Светланка.

– Так мы же…

– Не нужно им знать, что мы именно туда и идём. Зачем им лишний раз волноваться!

– Это правильно, – с тоской в голосе ответила я.

Мы вышли на улицу, и я огляделась. Жара стояла жуткая. Солнце пекло так, что если бы мы бросили яйцо на асфальт, оно бы знатно прожарилось. Мы пошли к небольшой арке, которая находилась в тени, там я увидела сидящих на земле людей.

– Это кто? – спросила я, когда мы подошли ближе. Я с ужасом отметила, что люди были в тёплых халатах, тюбетейках на голове и пили горячий чай.

– Это? Таджики. Не обращай внимания, – ответила сестра.

– Свет, а почему они так тепло одеты? Жара же! И ещё чай пьют.

Мне от одного этого зрелища стало плохо. Даже тенёк, в который мы зашли, не помогал.

– Тёплая одежда как бы «запечатывает» их в кокон и сохраняет внутри температуру, примерно равную нашему телу. А это значит, что в жаркую погоду в ватном халате им будет прохладнее, чем снаружи, – услышали мы чей-то голос сзади.

Я вздрогнула, а Светланка рассмеялась.

– Привет, Физик. Знакомься. Это моя сестра. Зовут Алёнка.

– Родная? – спросил Физик. Мальчик был явно старше Светланки. И судя по прозвищу, был умным.

– Да, мы её в детский дом сдали после рождения, а вчера вот забрали, – рассмеялась Светланка.

– Правда? – вылупился на меня мальчишка.

– Физик, ты, конечно, гений, но иногда бываешь просто тупым. Разумеется, двоюродная. Они тут поживут какое-то время. Так что будем гулять вместе.

– Какой класс окончила? – спросил Физик.

– Алёнка, ты чего застыла? Тебя спрашивают, – толкнула меня сестра в бок.

– Пятый, – выдавила я из себя одно-единственное слово.

– А я седьмой, – с гордостью сказал Физик. – А вот и Ракета.

Я посмотрела назад и увидела девочку, спешащую к нам со всех ног.

– Свет, Физик – понятно, а Ракета почему? – спросила я.

– Бегает быстрее всех. А так-то её Ритка зовут. Привет, знакомься, моя сестра. Зовут Алёнка.

– С шоколадки? Похожа, – сказала Ракета. – Идём?

– Да, – сказал Физик. – Остальные догонят.

– А мы куда? – спросила я сестру.

– К Дому культуры. Там всегда и собираемся.

– Это далеко? – спросила я, изнывая от непривычной жары.

– Нет, немного осталось. А вот и наши. Уже пришли и ждут нас.

Светланка познакомила меня ещё с двумя мальчиками без прозвищ: Славиком и Фахимом. Последний был таджиком. Я украдкой рассматривала мальчишку другой национальности. Он был обладателем огромных синих глаз и густой чёрной шевелюры.

– В нашего Фахима все девчонки влюбляются, но у него уже есть невеста, – шепнула мне на ухо Ракета.

– Как это невеста? Он же ещё маленький, – удивилась я.

– Родители уже разломили лепёшку, – добавила Светланка. Ничего в этом новом мире, куда попала, я не понимала.

– Куда идём? Чем сегодня займёмся? – спросил Физик.

– Я хотела показать Алёнке… – начала Светланка.

Голос сестры прервали крики и возгласы на незнакомом мне языке. Я быстро обернулась и увидела скопление людей. Они размахивали палками, бегали вокруг чего-то и суетились так, что всех нас эта картина заинтриговала.

– Бежим! – скомандовала Ракета.

Я убедилась, что прозвище ей было дано не просто так. Как мы ни старались, догнать Риту не смог никто. Задыхаясь, я прибежала последней. Ужас застыл в моих глазах. В яме, которая была выкопана в земле, взрослые мужчины сражались со змеёй. Я сразу поняла, что это и есть арык, сооружение, в котором текла вода.

– Не надо её бить! – вдруг крикнула я, ненавидящая змей и всех ползучих на этой планете.

Мужчины замерли. Я посмотрела на змею, она поднялась и раскрыла богатый воротник. Я поняла, что это самая настоящая кобра. Казалось, что она смотрела мне прямо в глаза. Я подошла к ней ближе.

– Эй! Девочка! Куда ты? Она ядовитая. Не подходи! – крикнул один из мужчин.

– Алёнка, отойди! – закричала Светланка.

Я ещё немного придвинулась к арыку, где по-прежнему качалась кобра. Через несколько секунд её смыло течением арыка, а я так и осталась стоять на самом краю и провожать взглядом несчастную змею. Мне даже показалось, что змея обернулась, чтобы в последний раз посмотреть на меня.

Мужчины разошлись, а мои новые друзья наперебой хвалили меня за смелость.

– Ты прошла первое испытание! Чтобы всегда быть в нашей команде, нужно соответствовать, даже если ты и сестра одного из нас. Такие правила! – торжественно сказал Физик. – Никто не может к нам присоединиться, не пройдя испытание. Я только шёл и думал, как же тебя озадачить, а ты сама нам показала свою смелость. Такой случай подвернулся.

– Первое? – удивилась я. – Будет ещё и второе?

– Ура-а-а! – вдруг закричала Ракета. – Я поняла! Здорово, что твою сестру зовут на «А». Теперь мы можем и название нашей команде придумать.

– Да, мы давно хотели, но первые буквы наших имён были все согласные. Теперь появилась гласная, – сказал Фахим.

– ФАРСС, – уверенно ответила Ракета. – А что? Мне нравится! А вам?

Она написала палкой на песке новое слово, и все закивали головами в знак согласия.

– И что получается? Что это означает? – спросила я.

– Да ничего не означает! Первые буквы наших имён. Чем таинственнее, тем лучше, – подтвердил Физик.

– Теперь у нас есть название, этого нам очень не хватало, – улыбнулся Славик.

– Постойте! А у нас же два имени начинаются на букву «Ф». Физик и Фахим, – сказала Светланка.

– Точно! Вот незадача! – опомнилась Ракета. – Ну, ничего! «Ф» будет в квадрате. Зато слово какое сильное получилось! Кто согласен, что первая буква будет для Физика и Фахима?

Все дружно закивали головами. Так у моей новой компании благодаря мне появилось имя.

– Свет, а как на самом деле зовут Физика? – спросила я.

– Так Фёдор и зовут. Тоже на «Ф».

– Постойте! – сказал Фахим. – Тогда я предлагаю убрать и одну С из названия. Пусть всё будет по-честному!

– Согласна! – ответила Светланка. – Пусть будет ФАРС!

– Так что там с испытаниями? – спросила я у Светланки, вспомнив основную тему дня.

– Вообще-то их несколько. Я думаю, ты справишься, – сказала Светланка. – Ты спасла кобру, а значит, храбрость показала. Одно уже засчитано. Поздравляю.

Они наперебой хвалили меня, а я стояла и думала о несчастной, побитой палками змее: как она там? Добралась ли до своего дома? Все ли с ней в порядке?

* * *

Мне всё больше и больше нравился этот сказочный городок, окружённый горами, в котором я находилась уже неделю. К своим новым друзьям я привыкла очень быстро и не стеснялась их так, как в первый день знакомства. За неделю мы написали кодекс ФАРСа, подписали его и поклялись выполнять все его предписания. Я думала, что больше от меня ничего не требуется, но я ошиблась. Испытания ещё не закончились.

Родители разошлись по рабочим местам, приготовив нам со Светланкой список заданий по сценарию сказки «Золушка». Мы неохотно принялись за уборку, сортировку старых, прошлогодних Светланкиных тетрадок, мытьё посуды и подготовку молочных бутылок к сдаче, как Светланка крикнула:

– Сворачиваем работу! На штабе висит красный флаг!

– На каком штабе? – удивилась я. – Что за флаг?

– Ты там бываешь каждый вечер! А флаг красный! Это значит, что мы должны собраться.

– Поняла. Речь идёт о домике на детской площадке. Давай быстрее все дела делать и пойдём! – с интересом к близкой встрече с друзьями откликнулась я.

– Какие дела? Нас ждут! Красный флаг нельзя игнорировать, побежали. Потом доделаем.

– Ой, а как же список? – произнесла расстроенно я.

– Список никуда не денется! Вернёмся с дела и закончим уборку.

– Мы её ещё и не начинали. Только твои тетради перебрали. Дел осталось по горло.

– Не бойся. Родители ещё не скоро придут.

– Мои – да. А твоя мама совсем скоро вернётся.

Дело в том, что Светланкина мама работала учителем в школе, которая располагалась прямёхонько напротив нашего дома. И работала она только до часу дня. Мои же родители и отец Светланки строили Нурекскую ГЭС строго с восьми утра до пяти вечера.

– Мама, скорее всего, ещё по магазинам пройдётся. Оставь ты эту швабру в покое! Побежали!

В штабе ФАРСа нас уже ждали все остальные члены. Они таинственно переглянулись, и Физик сказал, что нужно прогуляться до базара. Базар был достаточно далеко от дома, но все с радостью приняли его предложение. Я потихоньку тоже начала не так мучительно реагировать на жару. К тому же сегодня на небе появились облака, что было нехарактерно для нурекского лета. Мы остановились у небольшого дома, во дворе которого стоял большой тандыр, а около него сидела таджичка и пекла лепёшки. Две сырых и раскатанных лепёшки лежали у неё на голой ноге (подол длинного платья был приподнят) и ждали своей очереди на выпечку. Я с удивлением посмотрела на эту картину.

– Это нормально. Они всё равно вкусные, – сказал мне Фахим. – Моя мама так же делает. Ты пробовала?

– Да, из магазинчика, который рядом с нами.

– Э, нет! Тут другие, – сказал он и вытащил копейки из кармана.

Нам пришлось немного подождать, пока порция лепёшек приготовится. Женщина минут через пять подала нам поджаристую лепёшку и улыбнулась. Копейки Фахима она не взяла. Мы разделили лепёшку на равные части и с удовольствием подкрепились.

– Ничего вкуснее я в жизни не ела, – громко сказала я.

– А с арбузом вкуснее! – сказала Ракета. – Так хочется арбуза!

С рынка уже повеяло ароматом дынь и каких-то незнакомых трав. Мои друзья хитро улыбались и поглядывали на меня. Мне стало не по себе. Тем временем мы уже зашли на территорию рынка, и я обомлела. Я никогда не видела столько арбузов и дынь, тем более таких размеров. Повсюду были горы из овощей и фруктов, а какие тут присутствовали цвета! Я не заметила, как оказалась у лавки с арбузами, где сидел пожилой таджик в чалме и тёплом халате и улыбался.

– Эй! Девочка! Чего тебе? Арбуз купить хочешь? – весело крикнул он мне.

– Нет, спасибо, я просто смотрю, – сказала я, не отрывая глаз от половинки арбуза, которая манила своим ароматом и безупречным, как я понимала, вкусом. Косточек практически не было, была только мякоть – красная и пористая. У меня потекли слюни.

– Ну так что? Покупать будем? Это не просто арбуз – это мёд и сахар! Это лучший арбуз во всём Таджикистане! – нахваливал свой товар продавец.

– У меня нет денег. Я хотела только посмотреть. Я никогда не видела арбузы таких размеров.

– Откуда ты приехала? – нахмурился дядька.

– Из Тульской области. У нас другие арбузы.

И тут я не понимаю, что со мной произошло, но я так жалостливо посмотрела на дядьку-продавца, что он привстал со своего стула. Не знаю, как у меня получилось, но таджик подошёл ко мне, погладил меня по голове и вздохнул.

– Бери, девочка, любой. Бери, поешь. И будешь вспоминать дядю Озада.

Я опешила и вдруг увидела своих друзей, которые знаками показывали, что я молодец и мне нужно схватить арбуз и мчаться к ним. Они прятались от Озада, по всей видимости, он их уже хорошо знал. Я начала размышлять, каким образом я подниму арбуз, который тяжелее меня. Озад выкатил мне один, который лежал прямо у дороги, и улыбнулся.

– Кушай на здоровье, девочка.

Я наклонилась и покатила арбуз по дороге. Это была та ещё картина. Друзья взахлёб смеялись, потом начала смеяться и я. Мы докатили арбуз до ближайшей лавочки и остановились.

– А ты молодец! – сказал Физик. – Второе испытание засчитано.

– И что теперь? Как мы его будем есть? – спросила я. – Ножа у нас нет.

– Зачем нож? Мы и так справимся, – сказал Фахим.

Он немного приподнял арбуз и бросил его на землю. Арбуз раскололся на несколько частей. Мы ели его мякоть руками, облизывая пальцы, не думая о правилах приличия и последствиях в туалете, так как иногда на зубах поскрипывал песок.

* * *

Наши приключения становились все интереснее и забавнее. В июле наш клуб немного обмельчал. Фахима увезли на неделю в кишлак к родственникам, а Физик с родителями уехал в Душанбе по нам неизвестной причине. Жара уже не позволяла нам с утра до вечера находиться во дворе, так что наши прогулки ограничивались утренними и вечерними часами. Славика нисколько не смущало то, что в ФАРСе остались лишь девчонки. Он с удовольствием проводил с нами время, как и раньше.

Следующую неделю мы с девочками провели в Царстве лягушек. Тут уже Славик отказался от такого занятия. Сказал, что не мальчишеское это дело. Дом культуры, который располагался совсем рядом с нашим домом, утопал в розовых кустах. Розы были небольшие, но сказочно красивые. С левой стороны от здания находился большой резервуар с водой. Он назывался чирле. Там можно было охладиться, умыться и просто поиграть. Ещё в начале лета мы как-то увидели, что там появились лягушки. Сначала я их боялась, но потом мне они понравились. К моему удивлению, они нас не боялись и даже разрешали брать себя в руки. Мы украсили весь чирле зеленью и лепестками роз, наряжали каждый день лягушек в разные «платья», устраивали им балы и маскарады.

Так шло наше ФАРСовское время. Я уже совсем привыкла к новому месту, меньше скучала по Ефремову и перестала подскакивать в половине пятого утра от звука карная[3], призывающего к утренней молитве. Пацаны все вернулись, и мы снова были в полном составе. На сегодня была запланирована игра казаки-разбойники. Я видела, что мои друзья о чём-то перешёптываются.

– Свет, а что такое происходит? Это у вас не просто игра?

– Ничего не происходит. Простые казаки-разбойники. Увидишь.

Мы разделились на две команды. Пацаны играли против нас. Мы были разбойниками. На руки повязали ленты, которые Светланка захватила из дома. У нас, девочек, были красные, у мальчишек – синие. Мы начали обсуждать место, где будем прятаться.

– В горы пойдём, – сказала Светланка.

Я немного загрустила. Почему-то гор я боялась. Да и родители строго-настрого запретили нам туда ходить. Одна гора прилегала так близко к нашему дому, что далеко ходить было и не нужно. Туда мы и договорились идти прятаться. Мы придумали кодовое слово «Горы» и выбрали несколько ложных вариантов. Это на тот случай, если кто-то из нас окажется в плену. Но Ракета со Светланкой были настроены на полную победу и на то, что казаки нас не найдут и не возьмут в плен.

Мы нарисовали около подъезда круг и стрелки в разных направлениях и бросились к горе. За десять минут мы должны были исчезнуть из поля зрения.

– Сейчас ты увидишь весь город! – крикнула мне Светланка.

– Свет, а тут не опасно? – спросила я.

– О чём ты? Конечно, нет. Смотри, как красиво!

Мы поднялись совсем ещё не высоко, но картина уже действительно была потрясающая. Город становился всё меньше и меньше, а мы поднимались всё выше и выше.

– А давайте немного отдохнём, – предложила Светланка. – Вот и место подходящее я нашла.

Мы присели на полянку и замолчали. Вид Нурека завораживал. Вдруг я услышала какой-то шорох в кустах. Я прислушалась. Шорох явно становился громче.

– Тсс! – перебила я Светланку, которая рассказывала что-то о школе.

– Что такое? – спросили девчонки хором.

– Там кто-то есть, – с ужасом в глазах сказала я.

– Где? – прошептала Ракета.

– Там! – показала я рукой на куст.

– Давайте прислушаемся, – предложила Светланка.

Мы замерли, но шорох тоже замер. Так мы просидели несколько минут.

– Давайте подниматься выше, – сказала Светланка. – Отсюда казаки нас могут увидеть. Нет там ничего. Тишина. Тебе показалось.

– Нет. Я отчётливо слышала, как в кустах кто-то шевелится. Мне кажется, что ветки тоже шевелились.

– Кажется? Так ты не уверена? – спросила сестра.

И тут на нас из этого самого куста вышло самое настоящее чудовище. Я обомлела и закричала. Ракета со Светланкой рассмеялись. Я смотрела на существо с огромными чёрно-белыми иголками, которое смешно передвигалось, не обращая внимания на нас. Потом оно остановилось и враждебно выставило нам ультиматум иглами. Оружие было наготове.

– Мамочка, что это такое? – тихо спросила я.

– Это просто дикобраз, – сказала Ракета.

– Дико… что? – спросила я, все ещё не отрывая взгляда от чудовища.

– Ты не видела, что ли, в своей жизни дикобраза? – рассмеялась Ракета.

– Где бы она его видела? – вступилась за меня Светланка.

– Там, где она жила, есть только мыши да коты с собаками.

– А он опасный? – на всякий случай уточнила я у девочек.

– Славик говорил, что дикобразы могут метать иголки во врага. А иголки с ядом.

– Ерунда! – сказала Светланка. – Ничего он не может метать. Мне папа говорил. Хотя он запросто может быстро подбежать и сильно уколоть.

– Что-то мне эти его иголки напоминают, – сказала я.

– В зале стоит ваза, в ней его иголки, – рассмеялась сестра.

– А мы долго ещё будем подниматься? – спросила я.

– А вот сейчас дойдём до того выступа, где белая скала, и всё. Будем спускаться, – сказала Ракета.

– А что там? – спросила я.

– Там? Там конец нашего путешествия, – уточнила Светланка.

Девочки, казалось, совсем забыли, что мы играем в казаков-разбойников. Мы не делали никаких меток, не прятались, мы просто шли вперёд.

Ракета первой достигла белых скал. Она помахала нам своей лентой и легла на траву. Я доползла до скалы и попыталась присесть на камень. Дышать стало легче, но я очень устала.

И вдруг я услышала визг сестры. Я резко оглянулась на неё, но она знаками показывала куда-то вперёд. Я посмотрела на камень, на который хотела присесть. Из-за камня показалась голова кобры. Змея, раскачиваясь, уставилась на меня. Я стояла совсем рядом с ней.

– Тихо. Тихо, – прошептала я. – Я тебя не обижу.

Змея стала раскачиваться сильнее. Её воротник раздувался.

– Я сейчас уйду. Можно?

Кобра зашипела.

– Я очень надеюсь, что это ты. Это ведь ты? Ты меня помнишь? – спросила я.

Кобра начала двигаться. Я не помню, каким образом, но я просто села на пятую точку и поехала с дикими криками с горы. То же самое сделали и девчонки. У подножья мы увидели наших мальчишек. Они не стали брать нас в плен. Тут я всё поняла. Это была не игра, а очередное испытание. Этим же вечером я в торжественной обстановке была принята в клуб ФАРС.

* * *

Сказочный город с атмосферой прекрасной и несбывшейся мечты навсегда остался в сердце маленькой девочки тем маленьким раем на земле, любовь к которому она пронесла сквозь года. И пусть сегодня он поменял своё название на Норак, пусть там не живут больше строители ГЭС, но там так же в марте – мае алые маки покрывают всю поверхность гор, так же на площади круглый год стоит В. И. Ленин, плавают царевны-лягушки в чирле, и небо имеет тот же насыщенный синий цвет, который она не забудет никогда, как и свою команду ФАРС.

Ирина Горбань

Рис.4 Осеннее равноденствие

Поэт, писатель. Родилась и живёт в Макеевке. Окончила Глуховский государственный педагогический институт по специальности «Преподаватель дошкольной педагогики и психологии». Работала ведущим специалистом в отделе реализации социальных проектов в Министерстве информации ДНР. Автор рассказов о погибших и раненых детях Донецкой области (проект «Ангелы», «Пёрышко Ангела»), очерков о погибших защитниках Донбасса. Одно из направлений – «Белые журавли», где ведётся активная работа по увековечению памяти ополченцев, защитников Донецкой Народной Республики.

Автор 10 сборников стихов и прозы. Книги «В зоне видимости блокпоста» и «В осколках отражается война» издательства «Картуш» – г. Орёл – презентовала в Москве на Красной площади на фестивале «Красная площадь – 2019» и в Рязани на фестивале книги «Читающий мир».

Член Союза писателей России, Союза писателей ДНР, МСП и «Нового современника». Лауреат литературных премий «Молодая гвардия», им. Михаила Матусовского, им. Людмилы Татьяничевой, им. Владимира Даля.

Лик

  • Разлетелись мелким крапом
  • Разномастные осколки,
  • На кустарниках повисли
  • Пожелтевшие плоды,
  • Оцарапало вдруг щёку,
  • Словно острою иголкой,
  • Потянулся кровью склизлой
  • Шрам до самой бороды.
  • Только рана ведь не рана,
  • Это так, одна бороздка,
  • Это словно от помады
  • Несмывающийся след.
  • Только поздно или рано
  • Вдруг арта взорвётся хлёстко,
  • И осколки звездопада
  • Превратятся в сухоцвет.
  • Ближний бой – горячий самый,
  • Как мартеновские печи.
  • Ближний взрыв сметает угли
  • И уносит в облака,
  • И, укутав в звёздный саван
  • Окровавленные плечи,
  • Подмигнёт и вдруг растает
  • Светлый лик из-под платка.

Стариковое

  • Я боюсь тебя, знаешь, война…
  • И жалею в тебе не себя,
  • Дом мой – выжженная сторона,
  • Безоконные стены дымят.
  • Я боюсь оборвать кружева
  • Паутин, как связующий шанс,
  • Как я выжила, как я жила,
  • Принимая «плюсов» дисбаланс!
  • Я боюсь тебя, мирная жизнь,
  • Ведь не помню в тебе ни-че-го,
  • Это вечное слово «держись»
  • Не работает, словно мертво.
  • Я себя, так и быть, не боюсь,
  • Ведь я выжила в этом аду,
  • Вот бы только увидела Русь,
  • Что я тоже к победе иду.

Осеннее

  • Вот и закончилось лето,
  • Город охвачен обстрелом,
  • Жизни сплошная рулетка
  • Новой машиной сгорела.
  • Снова дымятся газоны,
  • Свалены в кучу деревья,
  • Нам убежать бы – резонно,
  • Только в кончину не верим.
  • Верим: останемся живы —
  • Стержень стальной у Донецка.
  • Струнами тянутся жилы:
  • Дом догорает соседский.
  • Больше листву не сжигаем:
  • Каждый огонь – испытанье,
  • Мы по прилётам гадаем.
  • Смерти холодной дыханье.
  • Вот и закончилось лето,
  • Осень походкою робкой
  • Бродит на выселках где-то
  • К дому протоптанной тропкой.

Шар

  • И снова бой: прилёты и ответки,
  • И жёсткий мат ничем не приглушить,
  • Вдруг рядом взрыв – до судороги меткий
  • И пульсом в венах:
  • выжить…
  • выжить…
  • жить…
  • А где-то солнце в облаках пылает,
  • И сквозь ресницы небо фосфорит,
  • И часть осколка, как геенна злая,
  • Горит свечой, и всё вокруг горит.
  • А мне не жарко.
  • Мне до боли зябко,
  • Я стон подальше в пекло уберу,
  • И полевых цветов нарву охапку,
  • И во всё горло в небо заору.
  • Мне больно…
  • больно,
  • мне до боли страшно,
  • И я тону в предутренней росе,
  • А впереди сцепились в рукопашной
  • Мои сыны на красной полосе.
  • И только кровь решает в этой битве,
  • Кому земля, кому полнеба в дар,
  • И, поклонясь в заутренней молитве,
  • Я обниму
  • земной
  • воздушный
  • шар.

Кусочек дома

  • А давай померяемся болью:
  • Расскажи мне, что сейчас болит?
  • У кого сейчас осколок доли
  • Улетел подальше от земли?
  • У меня взлетел кусочек дома,
  • У тебя сарай и огород,
  • Город потерял крыло роддома,
  • И земля теряет свой народ.
  • А давай померяемся счастьем:
  • У кого огромнее оно?
  • Если много – подели на части,
  • Ветру раствори своё окно.
  • Пусть в него летит победы эхо,
  • У истории на то свои права.
  • Если ты, оставив дом, уехал,
  • Вспомни: только дома твой привал.

Ти. Ши. На

  • Безвозвратно потерялась
  • В лабиринтах отражений,
  • И не выбраться наружу —
  • Из-под ног уходит дно.
  • Под бомбёжками сравнялось
  • Двух миров самосожженье,
  • Только птицы в небе кружат —
  • Так давно заведено.
  • Лет, пожалуй, этак десять
  • Лабиринтами окопов
  • Ходят парни и девчата.
  • Им бы жить ещё лет сто,
  • Но войне неведом кесарь.
  • Ни петрушки, ни укропа,
  • Ни домов, ни адресата,
  • Только танк взамен авто.
  • А изгибы лабиринтов —
  • Не кроссворды и задачи,
  • Здесь давно себя изжило
  • Новых правил решето.
  • Где-то правят сибариты,
  • Где-то празднуют удачу,
  • Здесь на вытянутых жилах
  • Рвутся тросы шапито.
  • Десять лет на нитке кукла
  • Вместо лампы в потолочье,
  • От порога нет тропинки,
  • И обрыв давно без дна,
  • Из стены, от взрыва «впуклой»,
  • Арматура рвётся в клочья,
  • Рвётся кукла в четвертинки —
  • Так приходит Ти. Ши. На…

Мы

  • Война подзатянулась не на шутку,
  • Ей торопиться вроде не резон,
  • И как бы не лишиться нам рассудка
  • И на простой не перейти жаргон.
  • Амбре войны испробовав с лихвою,
  • Мы от духов воротим тонкий нос,
  • Где аромат не лебеды с алоэ,
  • Здесь лёгкий дым отстойных папирос.
  • И пусть у града есть свои намётки,
  • И пусть громит периметра дугу,
  • Мы горизонта левый край нечёткий
  • Не отдадим ни чёрту, ни врагу.
  • Всё медленнее бьют по нам зенитки,
  • Всё реже рвут безоблачную тишь,
  • Мы снова мокнем под дождём до нитки,
  • Но не ушли.
  • А разве устоишь?
  • Мы устоим. Мы сильные. Мы можем!
  • За нами Родина, за нами мать с отцом,
  • И мы к победе новый путь проложим.
  • Пусть не на танках. Мы пойдём пешком.

Барвинок

  • Ты меня не нашёл, не увидел, не встретил.
  • То ли ты невнимателен был, то ли зол,
  • Я давно не живу в этом доме, на третьем,
  • Я, как птица, мечусь между вымерших зон.
  • Я латаю сандалии ниткой суровой,
  • Каждый новый стежок кровоточит и жжёт,
  • И вовек не пройти мне дорогой Христовой,
  • Мне то узок корсет, то сандалия жмёт.
  • По дорогам бредут вездесущие люди,
  • Среди них нет меня, мне их путь незнаком.
  • Нашей встречи с тобой в этом мире не будет,
  • Неживые цветы мне шептали о том.
  • Новый век, новый год – время бронежилетов,
  • У войны нет дорог – у победы есть цель,
  • Я мечтаю тебя увидать этим летом,
  • Не могилу украсив барвинком, – постель.

Платье из ситца

  • Вновь совещание, мамы нет, можно играть подольше,
  • Пусть на столе только винегрет, завтра сварганит борщик.
  • Завтра надёжнее, чем вчера, завтра на день постарше,
  • Будут и ночи, и вечера, что-то немного страшно…
  • Платье из ситца, из ситца бант, впрок и трусы нашиты,
  • Школьный отряд – трудовой десант, только не для элиты.
  • А впереди ещё медсанчасть, кровь, нашатырь, зелёнка,
  • Будут лечить, а потом встречать маленькую Алёнку.
  • Мама с сестрой и ещё пацан – добрый соседский парень.
  • Жаль, что не помню его лица, выехал в Заполярье.
  • В стареньком клубе идёт кино, зал переполнен. Душно.
  • В цыпках запястья и насморк, но дождь проливной снаружи.
  • Здесь мне тринадцать. Ещё дитя, а за порогом юность,
  • Бабки глазами потом съедят, если не оглянулась.
  • Что им, познавшим беду войны? Что мне, войны не знавшей?
  • Главное – вовремя не заныть: будет война и наша.
  • Вот уже тридцать и первый взрыв. Вот вертолёты кружат,
  • Клубы закрыты на перерыв, стынет в подвале ужин…
  • Я теперь мать, как судил меня Бог. Я для дитя – опека,
  • Снайпер убил меня. Как он мог, дом превращая в пекло?
  • А за порогом играет туш странный оркестр-моно.
  • Слышишь мелодию? Не нарушь звуками телефона.

Письмо

  • Счастье – иметь такой вид из окна:
  • Кота и оранжевую канарейку.
  • Знаешь, мой друг, приезжай-ка ты к нам,
  • Смотаемся вместе с тобою на реку,
  • Где в каждой песчинке и каждой волне
  • Отметины ставит моё мирозданье,
  • Где целый пролёт разбомблённого зданья
  • Живёт, отражаясь в тебе и во мне.
  • Где в каждой лягушке царевны намёк,
  • Где наши Иваны не стрелами бьются
  • И, солнечный жар выливая из блюдца,
  • Снарядов огонь подаёт «Солнцепёк».
  • Знаешь, мой друг, этот вид из окна…
  • Эти лягушки, принцессы и кошки…
  • Я пошутила с тобою немножко.
  • Не приезжай. В наших окнах – война…

Молитва о бабе Зине

  • То ли чётки в руках, то ли бусы,
  • То ли шёпот её, то ли крик,
  • Бабе Зине ноябрь улыбнулся,
  • Лучик света из тучи возник.
  • С новой силой под шарф проникая,
  • Обнимает ноябрь холодком,
  • И наотмашь – колючая капля,
  • И по нервам – убийственный гром.
  • Каждый день ощутимей предзимье
  • И слышнее снарядов полёт…
  • Я тихонько шепну бабе Зине:
  • Пусть ещё на земле поживёт.
  • Пусть погост, от войны ненасытный,
  • Простоит много лет без неё,
  • Пусть ещё почитает молитвы
  • С бабой Зиной моё старичьё.
  • Пусть родные просторы ковыльи,
  • Словно бабий морщинистый лик,
  • Под окопы лопатой изрыли,
  • Превращая дорогу в тупик.
  • Оберегом, молитвой, крестом ли
  • Сохранить родниковую стынь…
  • Баба Зина поёт до истомы
  • Не убитую «Градом» Псалтирь.

В этом городе

  • В этом городе всё по-особому,
  • Где промозглая серая стынь
  • Облаками над клёнами собрана
  • И в туман погрузились мосты.
  • А мосты здесь особенно траурны,
  • Фонари – оригами из слёз,
  • Здесь аллеи украшены мрамором,
  • Здесь воюют ребята всерьёз.
  • В этом городе воздух особенный,
  • Звёздней небо, река холодней,
  • И пока до конца не угробили,
  • Есть дорога – мы ходим по ней.
  • Разве можно сравнить несравнимое?
  • Всех роднее – промозглая стынь.
  • Ах ты, Родина, сердцем хранимая,
  • Место Иверских чистых святынь.

Даниил Горюнов

Рис.5 Осеннее равноденствие

Даниил Владимирович родился 15 января 1997 года и вырос во Владивостоке. Окончил Морской государственный университет им. адмирала Г. И. Невельского. Работает в сфере логистики на должности экспедитора.

Поэзией увлекается с самого детства. Сначала слушал, как читает стихи мама, потом начал читать сам, а затем написал свой первое, второе, третье стихотворение… и втянулся. Часть его произведений опубликована в интернете, другая половина хранится в дневниках.

Первая печатная публикация – в 2020 году в альманахе «Спутник».

В университете писал стихи на заказ, но скоро понял, что это плохо влияет на творчество, поэтому отдаётся поэзии только во времена эмоциональных наплывов и пишет о том, что не может выразить вслух.

Поэзия стала для него отдушиной, тихой гаванью, где можно остаться наедине с собой и собрать в единый пазл миллиарды осколков мыслей в голове.

Очень надеется, что его творчество не кажется тем, кто его читает, бредом сумасшедшего или подростковой истерикой, хотя в целом всегда придерживался мнения, что всё написанное понимается так, как прочитано.

Мы рисовали

  • Мы рисовали голубые небеса,
  • Улыбчивое солнышко в углу
  • И тёплое касание его луча,
  • Людей счастливых на цветном лугу…
  • Мы рисовали дом и дымоход,
  • Прозрачное стекло входной двери,
  • Кота с усами у распахнутых ворот
  • И за холмами – городов огни…
  • Какими рисовали города? —
  • Большие улицы, жилые исполины,
  • Спешащие куда-то дамы, господа
  • С улыбками на лицах и на спинах!
  • Мы рисовали парки и пруды,
  • Забитые прилавки магазинов,
  • Кино, театры в осаждении толпы:
  • Трудяг, беспечных и простолюдинов!
  • Мы рисовали дядю Стёпу, Айболита,
  • Не на одном листе, а в тысячах квартир…
  • Вы скажете: «Мечта тех лет давно изжита»,
  • Но нынче дети просят тот же мир…

Сыну

  • Останься верен самому себе,
  • Останься предан делу, правде, воле,
  • Вставай на путь, лежащий поперёк судьбе,
  • И помни: даже одинокий – воин!
  • Не жди другого, верь, но не надейся,
  • Неси добро и яркий тёплый свет,
  • Открытым будь, по ветру не развейся,
  • Крепчай сквозь призму скоротечных лет!
  • Блюди устав о чести и о дружбе,
  • Храни любовь, закройся от греха,
  • Будь справедлив и в жизни, и на службе
  • И уважай и друга, и врага.
  • Не бойся в спину воткнутых ножей,
  • Не поддавайся клевете и слухам,
  • Предательство лишь закаляет королей.
  • Будь сильным телом, разумом и духом!
  • Не забывай родных краёв, кровей,
  • Достойным сыном будь и будь примерным братом!
  • Не обижай тех, кто тебя слабей,
  • Гордиться научись своим каратом!
  • Живи – учись, нам не соврал великий.
  • По горло сытый будешь этим веком.
  • Живи – оставить след свой не безликий,
  • Живи путём, достойным человека!

Спасибо

  • Спасибо. Было здорово. Прощай.
  • Зла не держи. Я на тебя – не буду.
  • По вечерам теперь не ожидай,
  • Дай время мне: дорогу позабуду.
  • Я не горжусь, я не разочарован.
  • Я не в обиде. Просто опустел.
  • Как видишь – не был я к тебе прикован,
  • Раз о прощании заговорить посмел.
  • Что было – не похоже на любовь,
  • Я помню это чувство… Эта сила…
  • И пусть не заразила мою кровь,
  • Зато в душе поэта разбудила!
  • За это и спасибо! Но… прощай!
  • Признаюсь: было здорово с тобою!
  • Я отпускаю. Тоже отпускай.
  • Сиди. Я за собой закрою!

Любить – это…

  • У них порог засыпан был стеклом.
  • Я затушил окурок сапогом
  • И в комнату, где свет едва касался стен,
  • Любовь и ненависть где пережили плен,
  • Зашёл. Кивнул. И в угол отошёл,
  • Чтобы меня шквал их эмоций не нашёл.
  • Она всклокочена, в рубашке и чулке,
  • А он, сжимая-разжимая ярость в кулаке,
  • Пытался кровь с губы ладонью утереть.
  • Я видел – тяжело ему терпеть.
  • «И что теперь? – спросил он тихо, прошептал: —
  • Довольна? Покричала?» – «Покричал!»
  • Она горела, изнутри – дикое пламя,
  • И, всех вокруг и самоё себя изранив,
  • Дышала коротко, сказала глубоко:
  • «Давай закончим? Не уедем далеко,
  • Если ты крутишь влево, а я вправо.
  • Ломать судьбу друг другу не имеем права!»
  • Я видел. По глазам. Я слышал в тоне:
  • В любовью муках созданных вот-вот утонет,
  • А он – такой же утопающий – молчал,
  • Наверное, Амура умолял
  • Дать шанс ещё, быть может, в сотый раз:
  • «Если не вышло прежде, обязательно получится сейчас!»
  • Но оба они верили в одно:
  • Это конец. Это сердцами решено.
  • И, позабыв о ссоре и о драке,
  • Они, прожившие так долго в горе-браке,
  • Обнялись и заплакали в плечо…
  • И на моих щеках вдруг стало горячо.
  • Они любили, они строили, старались,
  • Они терпели и без устали сражались,
  • Но философия любви была сложнее,
  • Непокорней, непонятней и сильнее:
  • Любить – это не только строить, слушать…
  • Любить – это порой суметь разрушить…

Море всё смоет

  • Море всё смоет… Надо лишь пометаться
  • от переборки к переборке,
  • С бутылкой в обнимку закрыться в каптёрке
  • И только под томным взглядом Луны
  • Прийти на корму… Тут море и ты!
  • И можно кричать! Кричать от души,
  • Хотя от неё лишь одни угольки…
  • Сгребай их в ладони… и за борт бросай…
  • Море, родное… Всё забирай!
  • Всю боль… всю обиду… Любовь! – что б ей сталось!
  • Бери! Не хочу, чтобы что-то осталось!
  • Дави эти чувства, как пальцами гниду!
  • Пускай верещат! Они слабые с виду,
  • Но только поддайся – они разорвут,
  • И даже врачи уже не спасут…
  • Одно только море тебя успокоит,
  • Лишь море нежной рукою накроет
  • И слёзы солёные с щёк соберёт…
  • Лишь море всё смоет… Лишь море поймёт…

Тень

  • Иду домой не торопясь, спокойным шагом
  • Вдоль облупившихся фасадов, фонарей.
  • Я не один, она всегда со мною рядом
  • Лежит на тротуаре молча – тень.
  • В подъезде поднимаюсь с тихим стуком,
  • Уткнувши палец в плитку, собирая пыль.
  • За мной по лестнице ползёт без слов и звуков
  • Всё та же тень – моя напарница и быль.
  • Вхожу в квартиру, закрываю плотно дверь,
  • Бреду меж комнат и приветственно киваю.
  • Почти всегда здесь кто-то из людей,
  • Но только тень лежит на стенах и встречает.
  • Я без особенной охоты раздеваюсь,
  • Лью в кружку чай и на кровать сажусь.
  • И рядом тень… А может, ошибаюсь?
  • Что, если на предметы – я ложусь?

Авангард

  • Я опускаю веки. Вода струится по коже.
  • Я думаю о человеке, на которого ты не похожа:
  • У тебя не её улыбка и совсем не её голос.
  • В сливе – та в ванной дырка – не её запутанный волос.
  • У тебя не её глаза. У тебя не её запах,
  • Как не та на траве роса, если ты из России, но в Штатах,
  • У тебя не такая фигура, губы не те и руки,
  • У тебя нет её прищура, заводящего после разлуки.
  • Нет в тебе той поддержки и правды,
  • Нету клятвы и нету любви…
  • Почему же моим авангардом в стихах
  • Выступаешь – ты?!

Ты тоже ищешь истину…

  • Мы начали, не зная ничего…
  • Спонтанно! Той глубокой, тихой ночью,
  • Когда ты голову вдруг на моё плечо,
  • Доверившись, склонила, смежив очи.
  • Тогда автобус двигался на юг…
  • И я не спал – тревога разыгралась.
  • Я покидал страну извечных вьюг,
  • Оставить там всё прошлое стараясь.
  • Ты тоже от чего-то убегала.
  • Я видел слёз следы, что на щеках,
  • Украдкой рукавом ты вытирала,
  • Желая спрятать боль от лишних глаз.
  • Не думая, накрыл тебя рукой,
  • А ты прижалась ближе, чтоб согреться,
  • Не ведая, что я тебе чужой.
  • И в этот миг забилось моё сердце…
  • Ты, видимо, почувствовав его,
  • Проснулась, резко села, извинилась,
  • И я в твоих глазах узнал того,
  • Кого скорей забыть ты тщилась…
  • И тихо, для тебя лишь, произнёс:
  • «Не бойся, всё осталось позади…»
  • А ты в ответ мне задала вопрос:
  • «Ты тоже ищешь истину любви?»
  • И начали… Не зная ничего.
  • Спонтанно. Той глубокой, тихой ночью
  • Я жителем стал сердца твоего.
  • И навсегда влюбился в твои очи…

Светлана Зайцева

Рис.6 Осеннее равноденствие

Светлана Анатольевна – поэт, переводчик (немецкий и английский языки). Родилась в 1969 году в г. Люберцы Московской области в семье будущего дипломата. В 1992 году окончила Московский государственный лингвистический университет, долго жила и работала в Германии. В настоящее время живёт в Москве.

Мать троих детей: Владимира, Анастасии и Екатерины.

Автор двух книг стихов: «Бабочка в храме» («Озарение», Новокузнецк, 2003) и «Фабрика облаков» («Серебро слов», Коломна, 2019).

Пишет стихи с четырнадцати лет. Есть публикации в разных журналах: «Смена», «Юность», «Работница», «Жеглов и Шарапов», «Дарьял», «Фактор», «Европейская словесность», «Русский писатель», «Акме», «Лето 2023», а также в альманахах «Третье дыхание», «Озарение», «Воскресенье», «Кавказский экспресс 2016», «СТО-ЛИЦА № 9/2023».

Лауреат конкурса «Народный поэт», участница Пушкинского конкурса «С веком наравне» в номинации «Поэзия» (2002), Третьего форума молодых писателей России (2003).

Некоторые стихи положены на музыку.

Своими Учителями в Поэзии считает Владимира Высоцкого и Марину Цветаеву.

Росток

Пока живо было – молчало.

Умерло – нежно пою

Надпись мастера Гварнери на скрипке Паганини
  • Росток, невесомый и зыбкий,
  • Мальчишке едва до плеча,
  • Воскреснет прекрасною скрипкой,
  • Бессмертной в руках скрипача…
  • Но всё же не это, не это
  • Его золотая пора —
  • А листья зелёного цвета,
  • Теплее ладони кора.
  • Резвятся под кроною дети,
  • И не дозовёшься домой…
  • Не вспомнит росток о Бессмертье —
  • Как равный, заплачет со мной.
  • Погаснут бездонные звёзды,
  • Что нынче поют в небесах,
  • Но свитые птицами гнёзда
  • Сохранны на хрупких ветвях.
  • Как должно, живут и воскресли
  • И корни его, и листва.
  • А музыка, дивная песня, —
  • Вершина Его мастерства.
  • И, коль недосмотром иль чудом
  • Бессмертье случится со мной,
  • Прошу о немногом: пусть буду
  • Не скрипкой Твоей, не струной, —
  • Но тем безымянным, беспечным,
  • Что путь пробивает себе
  • Навстречу Бессмертью. Навстречу
  • Счастливой и страшной судьбе.

Золото и кровь

  • Из золота в багрец перетекая,
  • Летит кленовый пятипалый лист.
  • И в тонких жилках – словно кровь людская:
  • В ней две реки, два пламени слились.
  • – Прочь, рифма! Прочь, пустое многословье!
  • Стою, простою мыслью сражена:
  • За всё мы платим золотом – иль кровью.
  • Две древних страсти, но душа – одна.
  • Мир к долгому готовится зимовью,
  • На две страны незримо разделён:
  • На тех, кто платит золотом – иль кровью…
  • И всё роняет листья брат мой – клён.

Морская мелодия

  • Сердце латано-перелатано,
  • Ветер пряди сметёт со лба.
  • И путями, лишь ей понятными,
  • Нас приводит к Любви Судьба.
  • – Я любила тебя – не странно ли?
  • Но – ни радости, ни тепла!
  • И тоска по весёлым странствиям,
  • Как волна, меня повлекла.
  • Не пришла проститься с поклонами,
  • Средь морских исчезла зыбей.
  • И русалочьими, зелёными
  • Всё смотрела вослед тебе…
  • – Ты казался мне дальним островом,
  • Милым островом вдалеке.
  • Я вернулась к тебе. Мне просто бы
  • Прикоснуться к твоей руке!
  • Мне жемчужных перстней не нашивать,
  • Ни кораллов, ни янтаря…
  • Об одном прошу: не расспрашивай,
  • По каким носило морям,
  • Где плыла, над какими безднами
  • И откуда на скулах соль?
  • – Ах, расспросами бесполезными
  • Не неволь меня, не неволь!
  • Мир устроен просто и правильно:
  • Где он, хвост серебристый мой?
  • Из Любви – из дальнего плаванья —
  • Возвращусь я к тебе – домой.

Противоборство певчих

  • Заря. И вновь – противоборство певчих
  • Там, за окном… И вновь проснусь одна…
  • От птичьих голосов. Мне было б легче
  • Твоих любимых слушать имена —
  • И слышать лишь, как безмятежно дышишь,
  • И знать – вспугну движением ресниц…
  • Ты рядом спишь. И я тебя не слышу.
  • Привычка: утром слышать только птиц.

Приметы любви

  • Последним из любви уходит запах.
  • Он – тайный хищник средь иных потерь.
  • Коль он ушёл на невесомых лапах,
  • В любовь надолго затворилась дверь.
  • Мы честно делим жёсткую подушку
  • И отбываем каторжные сны…
  • Но запах (прежний запах!) кружит, кружит
  • Вдоль крепостной разрушенной стены
  • Застывших тел. Он властвует всецело,
  • Солёным бризом проникает в нас…
  • И, если я обнять тебя посмела, —
  • Его монаршья воля и указ.
  • – Не отстраняйся! Только попрощаться!
  • …Я оттолкнусь от берега легко —
  • И растворюсь в рассветном первом счастье,
  • Где кожа пахнет тёплым молоком…

Не давайте заветных имён сыновьям!

  • На деревьях звенит ледяная листва.
  • Рукавицу, помедлив, прохожий поднимет.
  • – В честь любимого первого сына назвать?
  • – Каждый день повторять драгоценное имя?
  • Думаешь, малость схитришь – и обманешь Судьбу?
  • Навсегда отречёшься от песни разлучной?
  • Это имя ему, словно крестик на лбу,
  • Чтобы целиться снайперу с неба сподручней.
  • В белоснежной рубахе, пробитой насквозь…
  • Так недавно – привязан к тебе пуповиной…
  • – Позабудь, промолчи, если что не сбылось!
  • Бог любимого отнял. Отнимет и сына.
  • …Чтобы слезы в подушку не лить в три ручья,
  • Чтоб к ожогу зажившему не прикасаться,
  • Не давайте заветных имён сыновьям.
  • Лучше уж по старинке – как деды, по святцам.

Найди на небе яркую звезду!

  • – Найди на небе яркую звезду
  • И отстрани обыденные лица.
  • Скажи родным: «Когда от вас уйду,
  • Душа моя туда переселится».
  • К звезде далёкой устремив глаза,
  • Не бойся чьих-то сплетен и насмешек.
  • Так мне вчера отец, вздохнув, сказал.
  • Так он меня заранее утешил…
  • Лиловой искрой в огненном саду
  • Цвести – иной не требую награды.
  • Когда-нибудь и я с земли уйду.
  • – Дай Бог, чтоб наши звёзды были рядом…
  • Звезда не знает пота и труда.
  • Её земной не выпачкаешь сажей.
  • – Но кто ты? Человек или звезда?
  • – Помилуй Бог, не так уж это важно!
  • И вот меня на свете больше нет.
  • Но, не смущаясь даты календарной,
  • С небес на землю льётся тихий свет,
  • Прекрасный свет моей звезды Полярной.

Ватрушки

Отцу с любовью

  • Когда душа к тебе тянулась,
  • Кровоточа,
  • Я шла по лабиринтам улиц,
  • Лишь два луча
  • Откуда-то тянулись сверху.
  • – Не доставай!
  • И по пустому месту ехал
  • Пустой трамвай…
  • И ты протягивал мне руку,
  • Но был далёк…
  • А дед для повзрослевших внуков
  • Ватрушки пёк.
  • – О детство! Как оно внезапно!
  • Я шла – к отцу.
  • Стекали солнечные капли
  • Вниз по лицу.
  • И мы потом ватрушки ели,
  • И дед был – рад.
  • Мы не просили, не хотели
  • Других наград.
  • И он рассказы наши слушал,
  • Как на войне…
  • Но вот последняя ватрушка
  • Досталась – мне.
  • И я своё сжевала счастье,
  • Кусок тепла.
  • Потом спокойно попрощалась —
  • И в ночь ушла…
  • – О нет, я – не из побирушек!
  • Соль по лицу.
  • Но если захочу ватрушек —
  • Приду к отцу.
  • Он стар. Ему своих болячек
  • Не занимать.
  • Но он один (а как иначе?)
  • Заменит – мать…
  • И мысль свербила:
  • «Что такое? Всему – конец?»
  • …А из окна махал рукою
  • Живой отец.

Над плитой

Памяти матери

  • Как тяжело душить в себе стихи —
  • Любви незабываемые вехи,
  • Они, как травы летние, мягки.
  • И высоки, как тополь островерхий.
  • Они дрожат – как древо на ветру,
  • Но их черты жестоко время стёрло…
  • Они умрут – и с ними я умру,
  • Тугой петлёй захлёстывая горло…
  • И я кормлю голодных кукушат.
  • Не мне судить, что им Судьба напела!
  • Не мне решать – там, наверху, решат.
  • А что пишу, кому какое дело?
  • И отблеск рифм как стебель золотой.
  • Мы ввысь стремимся, сколько нас ни вешай!
  • И бабочкой летает над плитой
  • Душа родная матери умершей…
  • Холодным дымом стала и золой.
  • Цветами, что к ногам её упали…
  • И где-то там порхают над землёй
  • Мои стихи – любовь моя и память.

Майя Иванова

Рис.7 Осеннее равноденствие

Майя Евгеньевна родилась и живёт в Уфе. С детства любила читать, сочинять стихи и прозу. В 1995 году окончила филологический факультет Башкирского государственного университета. Работала учителем русского языка и литературы в уфимских школах № 55 и № 52, вела школьный альманах «Пчёлка». Печатала стихи в газете «Истоки» и журнале «Цветок жизни».

С 2013 года работала корреспондентом газеты «Вечерняя Уфа». С 2017 года – корреспондентом газеты «Коммерсантъ-Башкортостан».

Куриный бог

Карина сидела на камне, перебирала руками тёплый песок. Ей так давно хотелось побывать на море! Но всё что-то не пускало: то мужу не давали отпуск летом, то не было свободного времени или денег. Свекровь была категорически против её «голубой» мечты: отдохнуть можно и на их даче. Заодно и картошку окучить, и сорняки прополоть, и помидорки полить… А то невестка – невесть что. Разве же это профессия – поэтесса? В жизни ничего тяжелее шариковой ручки в руках не держала!

И вот наконец времени хоть завались. Даже деньги появились – недавно издали её новый сборник «Русалочьи слёзы». А разделить эту радость не с кем: супруг, экстренно приобретя статус бывшего, отбыл с новой пассией на Канары. И обоих не волнует, что мама ждёт помощи на даче.

Карина решила осуществить мечту одна. На экзотический пляж, конечно, гонорара не хватило, но съёмную комнату в Евпатории она себе могла позволить. Вот и сидит теперь на берегу, машинально перебирает песок в поисках красивых камней и резных ракушек. Совсем как в пять лет, когда Карина отдыхала здесь с папой и мамой. Другие дети купались до посинения, а она целыми днями возилась в песке. У неё из всего тела загорали только плечи. В воду она заходить боялась после того, как ушла с головой и чуть не захлебнулась, и папе пришлось вытаскивать её из моря, как мокрого щенка.

.. Это был их последний совместный отдых. Потом отца соблазнила секретарша, забеременела, и он с головой погрузился в радости новой семейной жизни и воспитание любимого сыночка. А некогда обожаемой доченьке остались дежурные звонки раз в год на день рождения.

Чёрт! Карина отдёрнула руку. Кто догадался закопать на берегу ржавую железку?

Она вытерла кровоточащий палец влажной салфеткой. И вдруг заметила рядом с торчащим из песка крючком необычный камешек. Овальный, аккуратный, сужающийся по вытянутым краям. Похож на дельфина, да ещё со сквозной дырочкой там, где полагается быть глазу. Куриный бог!

Если посмотреть на солнце сквозь отверстие, можно загадать желание, и оно «всенепременно сбудется».

Карина взяла камень большим и указательным пальцами, прижав к ладони уколотый безымянный, и взглянула в дырочку на солнце. «Скучновато я живу», – подумала она и произнесла вслух:

– Хочу испытать приключение! – крохотный «дельфиний глаз» вспыхнул, как маячок, и вновь погас, словно подмигнул ей.

Карина усмехнулась своей наивности и положила камень в сумочку. «Однако здорово припекает. Искупаться, что ли?»

Карина зашла в море. Вздрогнув от прохладной воды, окунулась по пояс и пошла на глубину смелее. Несмотря на неудачный опыт в детстве, плавать она любила. Вода обнимала и нежила, давала ощущение покоя. Вдруг в нескольких метрах от неё мелькнул чёрный плавник, вытянутая изящная фигурка выпорхнула из моря и вновь погрузилась в тёмно-синие волны. Дельфин! А что, если поплавать с умным красивым морским животным? Ещё одна мечта сбудется!

Ласковое изумрудно-лазоревое море сияло опрокинутой тарелкой. Дельфин вынырнул ещё раз и, вильнув хвостом, поплыл в открытое море, словно приглашая её поиграть в догонялки. Карине казалось, что он совсем близко, добраться до него несложно. Но по мере удаления от берега её силы таяли. Поняв, что здорово переоценила свои возможности, Карина развернулась и поплыла обратно. Выгнутая песчаная коса отсюда казалась маленькой, как золотая подкова. Карине стало не по себе. Она судорожно гребла, перемежая свой доморощенный брасс с неуклюжими махами по-собачьи. Вдруг острая боль пронзила лодыжку. Судорога? Этого только не хватало! Она отчаянно замахала руками, пытаясь схватиться за воду. Но коварная волна втянула её в свои объятия. Последнее, что увидела Карина, – совсем не слепящее, а бледное золотое солнце сквозь толщу зеленовато-голубой воды…

Она очнулась оттого, что её мягко гладили по волосам. С трудом открыла глаза и увидела, что лежит на мокром камне в полутёмном гроте. Рядом по пояс в воде стоял мужчина лет сорока, с голубыми глазами и длинными золотистыми волосами.

– Наконец-то вы очнулись, – облегчённо вздохнул он, старательно выговаривая слова на правильном русском, но с едва уловимым акцентом. – Когда Квики принёс вас сюда, вы уже не дышали.

– Где я? Кто вы? – спросила Карина, почти не удивляясь своему чудесному спасению.

– Я Атлан… Моё имя слишком трудно для вашего произношения. Называйте меня Александром. Вы находитесь в гроте, куда вас перенёс мой друг дельфин. Когда вы отдохнёте, он отвезёт вас обратно на берег.

Карина увидела на своём пораненном безымянном пальце зелёную повязку.

– Что это, Александр?

– На повязке мазь… из водорослей. Ваш палец сильно распух, могло начаться заражение.

– Спасибо большое, что вы с дельфином меня спасли! А где мы находимся?

– Это островок, расположенный недалеко от вашего пляжа. Зачем вы заплыли в открытое море?

– Хотела поиграть с дельфином. А вы приплыли сюда на лодке?

– Н-да, – слегка запнувшись, выдавил из себя «иностранец».

– А где она? – оглядываясь, поинтересовалась Карина.

– Там, – смутившись, махнул он в глубь пещеры.

– Может быть, лучше доплыть на ней? А то я не привыкла путешествовать на дельфинах…

– К сожалению, это невозможно, – сказал незнакомец. – Она… сломалась.

– А как же вы отсюда выберетесь?

– Я починю лодку, это займёт несколько дней. А у меня здесь работа. Понимаете, э… – замялся он, не зная, как назвать свою собеседницу.

– Простите, я не представилась. Карина.

– Очень приятно, Карина. Я тренирую дельфинов и изучаю экосистему. У меня в лодке палатка и всё оборудование.

– Понятно, – сказала она и слегка поёжилась. Она сообразила, что почти не одета и находится в обществе полуголого малознакомого мужчины.

– Вам холодно? – встрепенулся Александр. – Возьмите, пожалуйста, – он протянул ей какую-то зелёную ткань – судя по виду, сплетённую из водорослей.

– А почему вы не выходите из воды? – допытывалась она, завернувшись в ткань. – Ведь в гроте довольно прохладно – и вода тут, наверное, ледяная.

– Спасибо, я привык.

«Наверное, он совсем голый, – догадалась Карина, стараясь не смотреть в тёмную гладь воды ниже пояса мужчины. – Бедняга, одичал тут с дельфинами. А вообще, он красавчик, и торс такой накачанный». Она покраснела.

– Вы голодны? – поспешно спросил Александр. – Надо подкрепиться перед дорогой.

– Не отказалась бы, – призналась Карина, обрадовавшись поводу сменить тему.

Он достал из отверстия в камне большую ракушку, в которой лежало нечто вроде зелёных спагетти.

– Что это? – поморщилась Карина.

– Салат из морской капусты. Очень полезно.

Карина из вежливости пожевала склизкие зелёные трубочки.

– Спасибо. А можно мне поблагодарить вашего… Квики?

– Конечно! – заулыбался Александр и доверительно добавил: – Вы ему сразу понравились. Квики! – это слово он произнёс необычайно тонким голосом, подражая языку дельфинов.

Послышался ответный писк, и в грот просунулась узкая умная мордочка. Дельфин подплыл к Карине, открывая зубастую пасть в широчайшей улыбке.

– Ой, Квики, – умилилась Карина. – Спасибо, что ты меня спас. Твой хозяин отлично тебя выучил.

Александр, в свою очередь, поморщился. Квики вопросительно взглянул на него.

– Мы избегаем таких выражений. Я не хозяин, а друг, – поправил длинноволосый.

– Простите… А я вас не слишком отрываю от ваших… научных изысканий?

– Нет, – Александр блеснул белозубой улыбкой. – Наоборот, мне приятно поговорить с такой симпатичной девушкой.

«Видимо, для своих тридцати… с хвостиком я хорошо сохранилась. Или он просто давно не видел девушек», – подумала Карина. А вслух спросила:

– А сколько вам лет?

– Пятьс… пятьдесят, – запнулся он.

– А я думала, тридцать, – польстила Карина. Он смущённо улыбнулся. – Вы ночуете в этом гроте? – продолжала допрос Карина, оглядываясь.

Пещера была вытянута в глубину и заполнена водой, над которой возвышался большой камень, где сидела Карина. Дальний край терялся в темноте. Оттуда раздавался шум падающей воды.

– Ну да, – отвёл глаза Александр. – Там, дальше, стоит моя… лодка, а на ней палатка и всё необходимое… для научных экспериментов.

– Так может, нам лучше перебраться туда? А то на камне неудобно сидеть.

– Что вы, там такой беспорядок! – замахал руками Александр, потеряв равновесие и едва не уйдя под воду.

Карина с ужасом поняла, что возле утёса довольно глубоко. На чём же стоит её новый знакомый?

– Тут есть небольшой выступ, – словно услышав её мысли, поспешно объяснил он.

Карина взглянула вниз, и ей показалось, что в глубине мелькнуло что-то блестящее.

– Извините, мне пора, – заспешил «иностранец». – Надо взять пробы воды и показания термометра. Я изучаю, как деятельность людей влияет на экосистему.

– Что ж, до свидания, – слегка разочарованно протянула Карина.

– До встречи! – весело ответил он и вдруг ушёл под воду, вынырнув метров в десяти от неё, у задней стенки грота.

– Как мне отблагодарить вас, Александр?

– Никому не рассказывайте об этом!..

Карина вгляделась в темноту. «Нет там никакой лодки!»

Александр сверкнул белозубой улыбкой, помахал ей рукой и «ласточкой» нырнул в глубь грота, где отчётливо слышался гул водопада. При этом – Карина могла бы поклясться – она увидела блеснувший в воздухе хвост, как у большой рыбы.

Несколько минут она приходила в себя. Потом успокоилась: «Я же сама просила у куриного бога приключений».

Весело позвала:

– Квики! Ну что, поплыли?! Кстати, – добавила она, соскользнув с камня на гладкую спину животного и обнимая его плавник, – я придумала название для нового сборника стихов. «Улыбка атланта». Как думаешь, удачное?

Екатерина Евстигнеева

Рис.8 Осеннее равноденствие

Екатерина Евстигнеева (Козлова) – писатель, краевед, человек, преданный родословию. Автор книг для детей, справочников по генеалогии, а также стихотворных произведений. Член Интернационального Союза писателей. Принимала участие во многих региональных и международных конкурсах. В 2020 году книги по родословию под её редакцией были куплены в Библиотеку семейной истории США. Произведения Екатерины опубликованы в журнале «Российский колокол», альманахе «Современникъ», в коллективных сборниках издательства Интернационального Союза писателей. Принимала участие в литературной конференции «РосКон-2020», номинант Премии им. Александра Грина в номинациях «Публицистика и эссеистика» и «Детская литература». Номинант престижной Премии-медали имени Говарда Филлипса Лавкрафта, финалист конкурса «Современник» «145 лет Джеку Лондону» (2021). За исследовательскую работу «Братская могила» и её публикацию в альманахе «Современникъ» награждена юбилейной медалью Александра Невского и орденом Святого благоверного великого князя Александра Невского. Номинант Премии Мира – 2021, публикация в сборнике «Вокруг света». Участник Большого онлайн-проекта Интернационального Союза писателей, публикация в книге по его итогам «Звёздный путь». Кавалер международного ордена «Звезда дружбы», занесена в бриллиантовый список Международной академии наук и искусств. За публикацию в альманахе «Прозаики земли русской» награждена статуэткой с уникальной гравировкой «Прозаик России».

1 Колодец с водой в Таджикистане.
2 Специальная печь для приготовления лепёшек.
3 Медный духовой музыкальный инструмент в странах Средней Азии, Иране и Казахстане. Это – медная труба приблизительной длиной три метра с коническим раструбом в конце.
Продолжить чтение