Читать онлайн Дядя Фёдор, пёс и кот. Сказочные повести бесплатно

Дядя Фёдор, пёс и кот. Сказочные повести

Серия «Большая детская библиотека»

Дизайн серии Н. Сушковой

Рисунки на обложке и титуле Е. Вульф

© Успенский Э. Н., насл., 2022

© Вульф Е. А., ил., 2022

© ООО «Издательство АСТ», 2022

* * *

Рис.0 Дядя Фёдор, пёс и кот. Сказочные повести

Дядя Фёдор,

пёс и кот

Глава первая

Дядя Фёдор

У одних родителей мальчик был. Звали его дядя Фёдор. Потому что он был очень серьёзный и самостоятельный. Он в четыре года читать научился, а в шесть уже сам себе суп варил. В общем, он был очень хороший мальчик. И родители были хорошие – папа и мама.

И всё было бы хорошо, только мама его зверей не любила. Особенно всяких кошек. А дядя Фёдор зверей любил, и у него с мамой всегда были разные споры.

А однажды было так. Идёт себе дядя Фёдор по лестнице и бутерброд ест. Видит – на окне кот сидит. Большой-пребольшой, полосатый. Кот говорит дяде Фёдору:

– Неправильно ты, дядя Фёдор, бутерброд ешь. Ты его колбасой кверху держишь, а его надо колбасой на язык класть. Тогда вкуснее получится.

Дядя Фёдор попробовал – так и вправду вкуснее. Он кота угостил и спрашивает:

– А откуда ты знаешь, что меня дядей Фёдором звать?

Кот отвечает:

– Я в вашем доме всех знаю. Я на чердаке живу, и мне всё видно. Кто хороший и кто плохой. Только сейчас мой чердак ремонтируют, и мне жить негде. А потом и вовсе могут дверь запереть.

– А кто тебя разговаривать научил? – спрашивает дядя Фёдор.

– Да так, – говорит кот. – Где слово запомнишь, где два. А потом, я у профессора одного жил, который язык зверей изучал. Вот и выучился. Сейчас без языка нельзя. Пропадёшь сразу, или из тебя шапку сделают, или воротник, или просто коврик для ног.

Дядя Фёдор говорит:

– Пошли ко мне жить.

Кот сомневается:

– Мама твоя меня выгонит.

– Ничего, не выгонит. Может, папа заступится.

И пошли они к дяде Фёдору. Кот поел и весь день под диваном спал, как барин. А вечером папа с мамой пришли. Мама как вошла, сразу и сказала:

– Что-то у нас кошачьим духом пахнет. Не иначе как дядя Фёдор кота притащил.

А папа сказал:

– Ну и что? Подумаешь, кот. Один кот нам не помешает.

Мама говорит:

– Тебе не помешает, а мне помешает.

– Чем он тебе помешает?

– Тем, – отвечает мама. – Ну ты вот сам подумай, какая от этого кота польза?

Папа говорит:

– Почему обязательно польза? Вот какая польза от этой картины на стене?

– От этой картины на стене, – говорит мама, – очень большая польза. Она дырку на обоях загораживает.

– Ну и что? – не соглашается папа. – И от кота будет польза. Мы его на собаку выучим. Будет у нас сторожевой кот. Будет дом охранять. Не лает, не кусает, а в дом не пускает.

Мама даже рассердилась:

– Вечно ты со своими фантазиями! Ты мне сына испортил… Ну вот что. Если тебе этот кот так нравится, выбирай: или он, или я.

Папа сначала на маму посмотрел, потом на кота. Потом опять на маму и опять на кота.

– Я, – говорит, – тебя выбираю. Я с тобой уже давно знаком, а этого кота в первый раз вижу.

– А ты, дядя Фёдор, кого выбираешь? – спрашивает мама.

– А никого, – отвечает мальчик. – Только если вы кота прогоните, я тоже от вас уйду.

– Это ты как хочешь, – говорит мама, – только чтобы кота завтра не было!

Она, конечно, не верила, что дядя Фёдор из дома уйдёт. И папа не верил. Они думали, что он просто так говорит. А он серьёзно говорил.

Он с вечера сложил в рюкзак всё, что надо. И ножик перочинный, и куртку тёплую, и фонарик. Взял все деньги, которые на аквариум копил. И приготовил сумку для кота. Кот как раз в этой сумке помещался, только усы наружу торчали. И лёг спать.

Утром папа с мамой на работу ушли. Дядя Фёдор проснулся, сварил себе каши, позавтракал с котом и стал письмо писать.

Дорогие мои родители!

Папа и мама!

Я вас очень люблю. И зверей я очень люблю. И этого кота тоже. А вы мне не разрешаете его заводить. Велите из дома прогнать. А это неправильно. Я уезжаю в деревню и буду там жить. Вы за меня не беспокойтесь. Я не пропаду.

Я всё умею делать и буду вам писать. А в школу мне ещё не скоро. Только на будущий год.

До свиданья.Ваш сын – дядя Фёдор.

Он положил это письмо в свой собственный почтовый ящик, взял рюкзак и кота в сумке и пошёл на автобусную остановку.

Глава вторая

Деревня

Дядя Фёдор сел в автобус и поехал. Ехать было хорошо. Автобусы в это время за город совсем пустые идут. И никто им не мешал разговаривать. Дядя Фёдор спрашивал, а кот из сумки отвечал.

Дядя Фёдор спрашивает:

– Как тебя зовут?

Кот говорит:

– И не знаю как. И Барсиком меня звали, и Пушком, и Оболтусом. И даже Кис Кисычем я был. Только мне всё это не нравится. Я хочу фамилию иметь.

– Какую?

– Какую-нибудь серьёзную. Морскую фамилию. Я же из морских котов. Из корабельных. У меня и бабушка и дедушка на кораблях плавали с матросами. И меня тоже в море тянет. Очень я по океанам тоскую. Только я воды боюсь.

– А давай мы дадим тебе фамилию Матроскин, – говорит дядя Фёдор. – И с котами связано, и что-то морское есть в этой фамилии.

– Да, морское здесь есть, – соглашается кот, – это верно. А чем же это с котами связано?

– Не знаю, – говорит дядя Фёдор. – Может быть, тем, что коты полосатые и матросы тоже. У них тельняшки такие.

И кот согласился:

– Мне нравится такая фамилия – Матроскин. И морская, и серьёзная.

Он так обрадовался, что у него теперь фамилия есть, что даже заулыбался от радости. Он поглубже в сумку залез и стал свою фамилию примерять.

«Позовите, пожалуйста, кота Матроскина к телефону».

«Кот Матроскин подойти к телефону не может. Он очень занят. Он на печи лежит».

И чем больше он примерял, тем больше ему нравилось. Он из сумки высунулся и говорит:

– Очень мне нравится, что фамилия у меня не дразнительная. Не то что, например, Иванов или там Петров.

Дядя Фёдор спрашивает:

– Чем это они дразнительные?

– А тем, что всегда можно говорить: «Иванов без штанов, Петров без дров». А про Матроскина ничего такого не скажешь.

Тут автобус остановился. Они в деревню приехали.

Деревня красивая. Кругом лес, поля, и речка недалеко. Ветер дует такой тёплый, и комаров нет. И народу в деревне очень мало живёт.

Дядя Фёдор увидел одного старичка и спрашивает:

– Нет ли у вас тут домика лишнего пустого? Чтобы там жить можно было.

Старик говорит:

– Да сколько хочешь! У нас за рекой новый дом построили, пятиэтажный, как в городе. Так полдеревни туда переехало. А свои дома оставили. И огороды. И даже кур кое-где. Выбирай себе любой и живи.

И пошли они выбирать. А тут к ним пёс подбегает. Лохматый такой, взъерошенный. Весь в репьях.

– Возьмите меня к себе жить! – говорит. – Я буду вам дом охранять.

Кот не согласен:

– Нечего у нас охранять. У нас и дома-то нет. Ты к нам через год прибегай, когда мы разбогатеем. Тогда мы тебя возьмём.

Дядя Фёдор говорит:

– Ты, кот, помолчи. Хорошая собака ещё никому не мешала. Давай мы лучше узнаем, где он разговаривать научился.

– Я дачу охранял одного профессора, – отвечает пёс, – который язык зверей изучал. Вот и выучился.

– Это, наверное, мой профессор! – кричит кот. – Сёмин Иван Трофимович! У него ещё была жена, двое детей и бабушка с веником. И он всё словарь составлял «Русско-кошачий».

– «Русско-кошачий» не знаю, а «Охотничье-собачий» составлял. И «Корово-пастухачий» тоже. А бабушка теперь уже не с веником. Ей пылесос купили.

– Всё равно это мой профессор, – говорит кот.

– А где же он сейчас? – спрашивает мальчик.

– Он в Африку уехал. В командировку. Язык слонов изучать. А я с бабушкой остался. Только мы с ней характерами не сошлись. Я люблю, когда у человека характер весёлый – колбасно-угощательный. А у неё наоборот – тяжёлый характер. Венико-выгонятельный.

– Это точно, – поддерживает кот, – и характер тяжёлый, и веник тоже.

– Ну что? Возьмёте меня к себе жить? – спрашивает пёс. – Или мне потом прибегать? Через год?

– Возьмём, – отвечает дядя Фёдор. – Втроём веселее. Как тебя зовут?

– Шарик, – говорит пёс. – Я из простых собак. Не из породистых.

– А меня дядя Фёдор зовут. А кота – Матроскин, это фамилия такая.

– Очень приятно, – говорит Шарик и кланяется. Сразу видно, что он воспитанный. Из хорошей семьи пёс. Только запущенный.

Но кот всё равно недоволен. Он у Шарика спрашивает:

– Что ты делать умеешь? Просто дом сторожить и замок может.

– Я могу картошку окучивать задними лапами. И посуду мыть – языком облизывать. И места мне не надо, я могу на улице спать.

Очень он боялся, что его не возьмут.

А дядя Фёдор сказал:

– Сейчас будем дом выбирать. Пусть каждый по деревне пройдёт и посмотрит. А потом мы решим, чей дом лучше.

И стали они смотреть. Каждый ходил и выбирал, что ему больше нравится.

А потом они снова встретились. Кот говорит:

– Я такой дом нашёл! Весь проконопаченный. И печка там тёплая! На полкухни! Пошли туда жить.

Шарик как засмеётся:

– Что твоя печка! Чепуха! Разве это в доме главное? Вот я дом нашёл – это дом! Там такая будка собачья – загляденье! Никакого дома не надо. Все мы в будке поместимся!

Дядя Фёдор говорит:

– Не о том вы оба думаете. Надо, чтобы в доме телевизор был обязательно. И окна большие. Я как раз и нашёл такой дом. Крыша красная. И сад с огородом есть. Пошли его смотреть!

И пошли они смотреть. Как только подошли, Шарик кричит:

– Это же мой дом! Я про эту будку говорил.

– И печка моя! – говорит кот. – Я о такой печке всю жизнь мечтал! Когда холодно было.

– Вот и хорошо! – сказал дядя Фёдор. – Мы, наверное, и в самом деле лучший дом выбрали.

Осмотрели они дом и обрадовались. Всё в доме было. И печка, и кровати, и занавесочки на окнах! И радио, и телевизор в углу. Правда, старенький. И котелки разные на кухне были, чугунные. И в огороде всё было посажено. И картошка, и капуста. Только всё запущено было, не прополото. А в сарае удочка была.

Дядя Фёдор взял удочку и пошёл рыбу ловить. А кот с Шариком печку истопили и воды принесли.

Потом они поели, радио послушали и спать легли. Очень им в этом доме понравилось.

Глава третья

Новые заботы

На другое утро дядя Фёдор, пёс и кот дом в порядок приводили. Паутину сметали, мусор выносили, печку чистили. Особенно кот старался: он чистоту любил. Он с тряпкой на все шкафы, под все диваны залезал. Дом и так был не очень грязный, а тут совсем заблестел.

А от Шарика пользы мало было. Он только носился, лаял от радости и чихал во все углы. Дядя Фёдор не выдержал и послал его в огород картошку окучивать. И пёс так заработал, что только земля летела во все стороны.

Весь день они так трудились. И морковь пропололи, и капусту. Ведь они сюда жить приехали, а не в игрушки играть.

А потом они мыться на речку отправились и, главное, Шарика купать.

– Уж больно ты у нас запущенный, – говорит дядя Фёдор. – Придётся тебе отмыться как следует.

– Я бы рад, – отвечает пёс, – только мне помощь нужна. Я один не могу. У меня мыло из зубов выскакивает. А без мыла что за мытьё! Так, намокание!

Он в воду залез, а дядя Фёдор его намыливал и шерсть расчёсывал. А кот по берегу ходил и всё грустил о разных океанах. Он же был морской кот, просто он воды боялся.

Потом они домой пошли по тропинке под солнышком. А навстречу им какой-то дядя бежит. Румяный такой, в шапке. Лет пятидесяти с хвостиком. (Это не дядя с хвостиком, а возраст у него с хвостиком. Значит, ему пятьдесят лет и ещё чуть-чуть.) Остановился дядя и спрашивает:

– А ты, мальчик, чей? Ты откуда к нам в деревню попал?

Дядя Фёдор отвечает:

– Я ничей. Я сам по себе мальчик. Свой собственный. Я из города приехал.

Гражданин в шапке удивился ужасно и говорит:

– Так не бывает, чтобы дети сами по себе были. Свои собственные. Дети обязательно чьи-нибудь.

– Это почему не бывает?! – рассердился Матроскин. – Я, например, кот – сам по себе кот! Свой собственный!

– И я свой собственный! – говорит Шарик.

Дядя совсем растерялся. Видит: тут и собаки разговаривают, и коты. Что-то необычное здесь. Значит, непорядок. Да к тому ж ещё дядя Фёдор сам наступать начал:

– А вы почему спрашиваете? Вы, случайно, не из милиции?

– Нет, я не из милиции, – отвечает дядя. – Я из почты. Я почтальон тутошний – Печкин. Поэтому я всё должен знать. Чтобы письма разносить и газеты. Вы, например, что выписываете?

– Я буду «Мурзилку» выписывать, – говорит дядя Фёдор.

– А я что-нибудь про охоту, – говорит Шарик.

– А вы? – спрашивает дядя у кота.

– А я ничего не буду, – отвечает кот. – Я экономить буду.

Глава четвёртая

Клад

Однажды кот говорит:

– Что это мы всё без молока и без молока? Так и умереть можно. Надо бы корову купить.

– Надо бы, – соглашается дядя Фёдор. – Да где денег взять?

– Может, занять? – предлагает пёс. – У соседей.

– А чем отдавать будем? – спрашивает кот. – Отдавать-то надо.

– А отдавать будем молоком.

Но кот не согласен:

– Если молоко отдавать, зачем же тогда корова?

– Значит, надо что-нибудь продать, – говорит Шарик.

– А что?

– Что-нибудь ненужное.

– Чтобы продать что-нибудь ненужное, – сердится кот, – надо сначала купить что-нибудь ненужное. А у нас денег нет. – Тут он на пса посмотрел и говорит: – А давай, Шарик, мы тебя продадим.

Шарик даже на месте подпрыгнул:

– Это как так – меня?

– А так. Ты у нас ухоженный стал, красивый. За тебя любой охотник сто рублей даст. И ещё больше. А потом ты от него убежишь – и снова к нам. А мы уже с коровой.

– Да? – кричит Шарик. – А если меня на цепь посадят?! Давай, кот, мы тебя продадим. Ты у нас тоже ухоженный. Вон какой толстый сделался. А котов на цепь не сажают.

Тут дядя Фёдор вмешался:

– Никого мы продавать не будем. Мы пойдём клад искать.

– Ура! – кричит Шарик. – Давно пора! – А сам потихоньку у кота спрашивает: – А что такое склад?

– Не склад, а клад, – отвечает кот. – Это деньги такие и сокровища, которые люди в землю спрятали. Разбойники всякие.

– А зачем?

– А зачем ты косточки в саду закапываешь и под печку суёшь?

– Я? Про запас.

– Вот и они про запас.

Пёс сразу всё понял и решил кости перепрятать, чтобы кот про них ничего не знал.

И пошли они клад искать. Кот говорит:

– И как это я сам не додумался про клад? Ведь мы теперь и корову купим, и в огороде можем не работать. Мы всё можем на рынке покупать.

– И в магазине, – говорит Шарик. – Мясо лучше в магазине покупать.

– Почему?

– Там костей больше.

И тут они на одно место пришли в лесу. Там была большая гора земляная, а в горе пещера была. В ней когда-то разбойники жили. И дядя Фёдор стал копать.

А пёс и кот уселись рядом на камушке. Пёс спрашивает:

– А почему ты, дядя Фёдор, в городе клад не искал?

Дядя Фёдор говорит:

– Чудак ты! Кто же в городе клады ищет! Там и копать нельзя – асфальт везде. А здесь вон какая земля мягкая – один песок. Здесь мы в два счёта клад найдём. И корову купим.

Пёс говорит:

– А давайте, когда мы клад найдём, мы его на три части поделим.

– Почему? – спрашивает кот.

– Потому что мне корова не нужна. Я молоко что-то не люблю. Я себе буду колбасу в магазине покупать.

– Да и я молоко что-то не очень люблю, – говорит дядя Фёдор. – Вот если бы корова квас давала или лимонад…

– А мне одному денег на корову не хватит! – спорит кот. – В хозяйстве корова нужна. Что это за хозяйство без коровы?

– Ну и что? – говорит Шарик. – Не обязательно большую корову покупать. Ты купи маленькую. Есть такие специальные коровы для котов. Козы называются.

И тут у дяди Фёдора лопата как звякнет обо что-то – а это сундук окованный. А в нём всякие сокровища и монеты старинные. И камни драгоценные. Взяли они этот сундук и домой пошли. А навстречу им почтальон Печкин спешит.

– Что это ты, мальчик, в сундуке несёшь?

Кот Матроскин хитрый, он и говорит:

– Это мы за грибами ходили.

Но Печкин тоже не прост:

– А сундук для чего?

– Для грибов. Мы в нём грибы засаливаем. Прямо в лесу. Ясно вам?

– Конечно, ясно. Чего ж тут неясного? – говорит Печкин.

А самому ничего не ясно. Ведь за грибами с корзинами ходят. А тут на тебе – с сундуком! Они бы ещё с чемоданом пошли. Но всё-таки Печкин отстал.

А они уже домой пришли. Посмотрели – очень много денег в сундуке. Не только корову – целое стадо можно купить вместе с быком. И они решили, что каждый себе подарок сделает. Чего хочет, то и купит.

Глава пятая

Первая покупка

Папа с мамой очень горевали, что дядя Фёдор пропал.

– Это ты виноват, – говорила мама. – Всё ему разрешаешь, он и избаловался.

– Просто он зверей любит, – объяснял папа. – Вот и ушёл с котом.

– А ты бы его к технике приучал. Купил бы ему конструктор или пылесос, чтобы он делом занимался.

Но папа не согласен:

– Кот – он живой. С ним и играть можно, и на улице гулять. А конструктор будет тебе за бумажкой прыгать? Или можно, например, пылесос на верёвочке водить? Ему не игрушка – ему товарищ нужен.

– Не знаю, что ему там нужно! – говорит мама. – Только все дети как дети – сидят себе в углу и из желудей человечков делают. Посмотришь, и сердце радуется.

– У тебя радуется, а у меня не радуется. Надо, чтобы в доме и собаки были, и кошки, и приятелей целый мешок. И всякие там жмурки-пряталки. Вот тогда дети и не станут пропадать.

– Тогда родители пропадать начнут, – говорит мама. – Потому что я и без того на работе устаю. У меня еле-еле сил хватает телевизор смотреть. И вообще ты мне свои глупости не говори. Ты лучше скажи, как нам мальчика разыскать.

Папа думал, думал, а потом сказал:

– Надо заметку в газете напечатать, что пропал мальчик. Зовут дядя Фёдор. И все его приметы описать. Если кто увидит, пусть нам сообщит.

Так они и сделали. Написали заметку. Рассказали, как дядя Фёдор выглядит. Сколько ему лет. И что у него спереди волосы торчком, как будто корова его лизнула. И обещали премию тому, кто его найдёт.

И отнесли заметку в самую интересную газету. У которой больше всего читателей.

А дядя Фёдор ничего этого не знал. Он в деревне жил. Он на другое утро спрашивает у кота:

– Слушай, кот, как ты раньше жил?

Кот говорит:

– Плохо жил. Хуже некуда. Я больше так не хочу.

– А ты, Шарик, как жил?

– Нормально жил. Серединка на половинку. Когда покормят, хорошо жил, когда не покормят – плохо.

– И я тоже нормально жил. Серединка на половинку, – говорит дядя Фёдор. – Только теперь мы будем по-другому жить. Мы будем жить счастливо. Вот тебе, Матроскин, что нужно для счастья?

– Корова нужна.

– Ну и хорошо, покупай себе корову. А ещё лучше – напрокат возьми. Чтобы сначала попробовать.

Кот подумал и сказал:

– Это мысль правильная – корову напрокат взять. А потом, если нам жить с коровой понравится, мы её навсегда купим.

А дядя Фёдор у Шарика спрашивает:

– А тебе что для счастья нужно?

– Ружьё нужно, – говорит Шарик. – Буду я сам с собой на охоту ходить.

– Ладно, – говорит дядя Фёдор. – Будет тебе ружьё.

– А мне ещё ошейник нужен с медалями! – кричит пёс. – И сумка охотничья!

– Во даёт! – говорит Матроскин. – Да ты нас так разоришь совсем! Никаких от тебя доходов нет, расходы одни. А ты, дядя Фёдор, что себе сам покупать хочешь?

– А мне самому, – говорит дядя Фёдор, – велосипед нужен. Мне его в городе не разрешали заводить: там машин много. А здесь я могу кататься сколько хочешь. По деревне и по полям. Туда-сюда. Сюда-туда.

Но кот не согласен:

– Ты, дядя Фёдор, только о себе и думаешь. Ты, значит, будешь по деревне кататься, а мы сзади будем пешком бегать. Туда-сюда. Сюда-туда. Нет, не об этом я всю жизнь мечтал! Не нужен нам твой велосипед!

– А ты мотоцикл купи, – предлагает пёс. – Как мы ТРАХ-ТАРА-РАХ по деревне! Все собаки умрут от зависти.

Дядя Фёдор как представил себе это ТРАХ-ТАРА-РАХ, так ему сразу весело стало. А кот кричит:

– Ни о чём-то вы не думаете! Вам лишь бы деньги истратить. А если дождь или мороз, к примеру, мы же попростужаемся все. Позаболеваем. А я, может, только жить начал – корову купить собираюсь! Нет, мотоцикл – это не машина. Не нужно мне вашего ТРАХ-ТАРА-РАХА, и не уговаривайте!

Шарик подумал, подумал и согласился с ним:

– Да, мотоцикл – это не машина. Это он прав. Не будем мы его покупать. Ни за что. Мы лучше машину купим.

– Какую ещё машину?

– Обыкновенную, легковую, – говорит пёс. – Ведь машина-то – это машина.

– Ну и что? – кричит кот. – Может, где-нибудь машина – это машина. Только не в нашей области. У нас дороги такие… А если она застрянет в лесу? Придётся её трактором вытаскивать. Вы уж и трактор заодно покупайте!

– А что? – кричит пёс. – Правильно он говорит. Покупай, дядя Фёдор, трактор.

Дядя Фёдор на кота посмотрел. А кот молчит. А что ему говорить? Он лапой махнул: покупайте хоть комбайн, мне всё равно, раз вы меня не слушаете.

Взял кот деньги и пошёл за коровой.

А дядя Фёдор на почту пошёл письмо писать на завод, чтобы ему трактор выслали.

Он написал такое письмо:

Здравствуйте, уважаемые,

те, кто делает тракторы!

Пришлите мне, пожалуйста, трактор. Только не совсем настоящий и не совсем игрушечный.

И чтоб бензина ему надо было поменьше, а ездил он побыстрее. И чтоб он был весёлый и от дождя закрытый. А деньги я вам высылаю – сто рублей. Если у вас останутся лишние, пришлите обратно.

С уважением… дядя Фёдор(мальчик).

А через некоторое время домой Матроскин является и корову на верёвочке ведёт. Он её напрокат взял в сельском бюро обслуживания. Ну просто профессор с рогами! Только очков не хватает. И кот тоже заважничал.

– Это, – говорит, – моя корова. Я её Муркой назову в честь бабушки. Вон она какая красивая! Последняя была. Никто её брать не хотел. А я взял: очень она мне понравилась. А если ещё больше понравится, я её насовсем куплю. Так можно делать.

Достал он косу и пошёл сено на зиму запасать. А корова к окну подошла. На окне занавесочки были. Она взяла и все занавесочки съела. И все цветы, которые в горшках стояли. Пёс увидел и говорит:

– Ты что это делаешь? Ты что это цветы ешь и занавески? Может, ты больная или как? Может, тебе температуру смерить? Градусник поставить?

Корова смотрит на него так, будто всё поняла, а потом как всунется в окно, как вытащит из дома новую скатерть – и давай жевать! Шарик даже в обморок упал от удивления. Потом вскочил из обморока и за другой конец скатерти ухватился. Не даёт корове жевать. Он к себе тянет, а корова – к себе. И никто из них рта раскрыть не может, чтобы скатерть не потерять.

А тут дядя Фёдор идёт из магазина с покупками. Коту он матроску купил, а Шарику – ошейник с медалями.

– Что это вы за игру затеяли с новой скатертью? – кричит. – Тоже мне клуб весёлых и находчивых!

А они молчат. Только на него глаза таращат. Тут он увидел, что все цветы на окне поедены и занавесок нет, и всё понял. Вынул он ремень из брюк да как хлестнёт глупую корову! А корова, видно, балованная была. Она на дядю Фёдора с рогами. Он – бежать. Но брюки у него без ремня были, он в них и запутался. Вот-вот корова бодать начнёт.

Пёс корову за хвост схватил – не даёт бодать дядю Фёдора. А тут кот идёт.

– Что это вы с моей коровой делаете? Я её не для того брал, чтобы вы её за хвост тянули. Нашли развлечение!

Но дядя Фёдор всё коту объяснил.

И занавесочки показал объеденные. А пёс корову за хвост держит – мало ли что!

– Ты свою корову на цепь посади, – говорит дядя Фёдор.

Кот упирается:

– Это же не собака, чтобы на цепи сидеть. Коровы, они просто так гуляют.

– Так это нормальные коровы! – кричит Шарик. – А твоя корова психическая! – И хвост коровий выпустил.

Корова как побежит, да прямо на кота! Бедный кот еле увернулся. Влез он на крышу и говорит:

– Согласен! Согласен! Пусть она на цепи сидит, раз она такая дурочка!

Глава шестая

Галчонок Хватайка

Так и стал дядя Фёдор жить в деревне. И люди в деревне его полюбили. Потому что не бездельничал, всё время делом занимался или играл. А потом у него забот поприбавилось. Узнали люди, что он зверей любит, и стали ему разных зверюшек приносить. Птенец ли от стаи отобьётся, зайчонок ли потеряется, сейчас же его берут – и к дяде Фёдору. А он с ними возится, лечит их и на волю отпускает.

Однажды у них галчонок появился. Глаза как пуговицы, нос толстый. Сердитый-пресердитый.

Дядя Фёдор его накормил и на шкаф посадил. И назвали галчонка Хватайкой: он что ни увидит, всё на шкаф тащит. Увидит спички – на шкаф. Увидит ложку – на шкаф. Даже будильник на шкаф перетащил. А взять у него ничего нельзя. Сразу Хватайка крылья в стороны, шипит и клюётся. У него на шкафу целый склад получился. Потом он немного подрос, поправился и стал в окно вылетать. Но к вечеру обязательно возвращался. И не с пустыми руками. То ключ от шкафа утащит, то зажигалку, то детскую формочку. Однажды даже соску принёс. Наверное, какой-нибудь малыш спал в коляске на улице, а Хватайка подлетел и соску вытащил.

Очень дядя Фёдор боялся за галчонка: плохие люди могли его из ружья застрелить или палкой стукнуть.

А кот решил галчонка к делу приучать:

– Что это мы его зря кормим! Пусть пользу приносит.

И стал он галчонка учить разговаривать. Целыми днями сидел около него и говорил:

– Кто там? Кто там? Кто там?

Шарик спрашивает:

– Что, тебе делать нечего? Ты бы его лучше песне какой выучил или стихотворению.

Кот отвечает:

– Песни я и сам петь могу. Только от них пользы нету.

– А от твоего «ктотама» какая польза?

– А такая. Уйдём мы в лес за дровами, и дома никого не останется. Любой человек может в дом зайти и унести что-нибудь. А так придёт человек, начнёт в дверь стучать, галчонок спросит: «Кто там?» Человек подумает, что дома кто-то есть, и ничего воровать не станет. Ясно тебе?

– Но ты же сам говорил, что у нас красть нечего, – спорит Шарик. – Ты даже меня брать не хотел.

– Это раньше было нечего, – объясняет кот, – а теперь мы клад нашли.

Шарик с котом согласился и тоже стал учить галчонка «ктотаму». Целую неделю учили его, и наконец галчонок выучился. Только кто-нибудь в дверь постучит или на крыльце затопает, Хватайка сразу спрашивает:

– Кто там? Кто там? Это кто там?

И вот что из этого получилось. Однажды дядя Фёдор, кот и Шарик пошли в лес грибы собирать. И дома никого не было, кроме галчонка. Тут почтальон Печкин приходит. Он в дверь постучал и слышит:

– Кто там?

– Это я, почтальон Печкин. Принёс журнал «Мурзилка», – отвечает он.

Галчонок опять спрашивает:

– Кто там?

Почтальон снова говорит:

– Это я, почтальон Печкин. Принёс журнал «Мурзилка».

Только дверь никто не открывает. Почтальон опять постучал и опять слышит:

– Кто там? Это кто там?

– Да никто. Это я, почтальон Печкин. Принёс журнал «Мурзилка».

И так у них целый день продолжалось.

Тук-тук.

– Кто там?

– Это я, почтальон Печкин. Принёс журнал «Мурзилка».

Тук-тук.

– Кто там?

– Это я, почтальон Печкин. Принёс журнал «Мурзилка».

Под конец Печкину плохо стало. Совсем его замучили. Он на крылечко сел и сам стал спрашивать:

– Кто там?

А галчонок в ответ:

– Это я, почтальон Печкин. Принёс журнал «Мурзилка».

Печкин опять спрашивает:

– Кто там?

А галчонок опять отвечает:

– Это я, почтальон Печкин. Принёс журнал «Мурзилка».

Когда дядя Фёдор и Матроскин с Шариком домой пришли, они очень удивились. Сидит почтальон на крыльце и одно и то же говорит: «Кто там?» да «Кто там?».

А из дома одно и то же слышится:

– Это я, почтальон Печкин. Принёс журнал «Мурзилка»… Это я, почтальон Печкин. Принёс журнал «Мурзилка».

Еле-еле они почтальона в себя привели и чаем отпоили. А когда он узнал, в чём дело, он не стал обижаться. Он только рукой махнул и две лишние конфеты в карман положил.

Глава седьмая

Тр-тр Митя

В журнал, который Печкин принёс, была вложена открытка. А в открытке написано:

Просим Вас завтра быть дома. На Ваше имя получен трактор.

Начальник железнодорожнойстанции Несидоров.

Внизу ещё было напечатано красивыми буквами:

В НАШЕЙ СТРАНЕ

ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ ОЧЕНЬ МНОГО!

Это обрадовало всех. Особенно Шарика. И стали они трактора дожидаться.

Наконец его привезли на большой машине и поставили около дома. Шофёр попросил дядю Фёдора расписаться и дал ему конверт. В конверте было письмо и специальная книжечка, как с трактором обращаться. В письме было написано:

Уважаемый дядя Фёдор (мальчик)!

Ты просил прислать тебе трактор не совсем настоящий и не совсем игрушечный и чтоб он весёлый был. Посылаем тебе такой. Самый весёлый на заводе. Это опытная модель. Бензин ему не нужен. Работает он на продуктах. Отзывы о тракторе просим присылать к нам на завод.

С большим уважением —инженер Тяпкин(изобретатель трактора).

Потом дядя Фёдор взял книжечку и стал читать:

ЗАВОД ЖЕЛЕЗНОТРАКТОРНЫХ ИЗДЕЛИЙ

ТР-ТР МИТЯ ПРОДУКТОВЫЙ. 20 л. с.

Прочитал он и говорит:

– Ничего не понятно. Что такое «тр-тр»? Что такое «лы сы»?

– Что ж тут непонятного? – говорит кот. – Просто всё, как арбуз. «Тр-тр» – это сокращённо «трактор». А «Митя» – это значит «Модель инженера Тяпкина». Который тебе письмо написал.

– А что значит двадцать «лы сы»? – спрашивает дядя Фёдор.

– «Лы сы» – это лошадиные силы. Значит, он перетянет двадцать лошадей, если они будут тянуть в одну сторону, а он – в другую.

– Так сколько же ему сена надо? – ахнул Шарик.

– А сена ему не нужно. Тут же написано: он работает на продуктах.

Дядя Фёдор удивился даже:

– И откуда ты, Матроскин, всё знаешь? И про фамилии, и про тракторы, и про «лы сы»?

– А вы поживите с моё, – отвечает кот, – и не то узнаете. И где я только не жил! И у одних хозяев, и у других, и в библиотеке, и даже в сберегательной кассе. Я, может, столько в жизни видел, что на целую кошачью энциклопедию хватит. А вообще-то вы здесь бездельничаете, а у меня корова не доена, Мурка моя.

Он ушёл. А мальчик с Шариком стали тр-тр заводить. Стали в трактор суп заливать и котлеты запихивать. Прямо в бак. Трактор как затарахтит!

Сели они в него и по деревне поехали. Ехал, ехал Митя по деревне, потом у одного дома как остановится!

– Чего это он? – спрашивает дядя Фёдор. – Может, горючее кончилось?

– Ничего не кончилось. Просто он учуял, что пирогами пахнет.

– Какими ещё пирогами?

– Обыкновенными. Вон в том доме пироги пекут.

– И что же нам делать теперь?

– Не знаю, – говорит Шарик. – Только так пахнет вкусно, что мне тоже ехать не хочется.

– Ничего себе я трактор купил! – говорит дядя Фёдор. – Так мы и будем около всех домов останавливаться? И у столовых. Это не трактор, а бегемот какой-то. Тр-тр – восемь дыр! Чтоб ему пусто было, инженеру Тяпкину!

Так и пришлось им в дом заходить, пирогов просить. Матроскин, когда про это узнал, рассердился на дядю Фёдора:

– Говорил я вам ничего не покупать, а вы всё не слушаете! Да нам этот тр-тр не прокормить теперь!

Но потом кот успокоился:

– Ну ничего, дядя Фёдор, не унывай. Хорошо, что я у тебя есть. Мы с твоим трактором справимся. Будем перед ним сосиску держать на удочке. Он за сосиской поедет и нас повезёт.

Так они и сделали.

И скоро трактор исправляться начал. А вообще-то он был весёлый. Кабина пластмассовая, голубая, а колёса железные. И смазывать его надо было не машинным маслом, а подсолнечным.

Но тут им корова Мурка забот прибавила.

Глава восьмая

Хмель цветёт

Корова Мурка, которую кот купил, глупая была и балованная. Но молока много давала. Так много, что с каждым днём всё больше и больше. Все вёдра с молоком стояли. Все банки. И даже в аквариуме молоко было. Рыбки в нём плавали.

Однажды дядя Фёдор проснулся, смотрит, а в умывальнике не вода, а простокваша налита. Дядя Фёдор кота позвал и говорит:

– Что это ты делаешь? Как же умываться теперь?

Кот хмуро так отвечает:

– Умываться и в речке можно.

– Да? А зимой как? Тоже в речке?

– А зимой можно и совсем не умываться. Кругом снег лежит, не запачкаешься. И вообще некоторые языком умываются.

– Некоторые и мышей едят, – говорит дядя Фёдор. – А чтобы простокваши в умывальнике не было!

Кот подумал и сказал:

– Ладно. Я телёночка заведу. Пусть он простоквашу ест.

А в обед опять новости. И тоже с Муркой. Приходит она с пастбища почему-то на задних ногах. А во рту цветок. Идёт она себе, подбоченилась и поёт:

  • Помню, я ещё молодушкой была,
  • Наша армия в поход куда-то шла…

Только слов она говорить не умеет, и у неё получается:

  • Му-му-му му-му му-му-му-му му-му,
  • Му-му му-му-му му-му му-му-му-му…

И тучка у неё над головой, как шапочка. Шарик спрашивает:

– Чего это она так обрадовалась? Может, у неё праздник какой или что?

– Какой праздник? – говорит дядя Фёдор.

– Может, день рождения у неё. Или день кефира. А может, коровий Новый год.

– При чём тут Новый год? – говорит Матроскин. – Просто она белены объелась или хмеля.

А корова как разбежится – и в стенку головой трах! Еле-еле её в сарай загнать удалось. Пошёл Матроскин её доить. Через пять минут выходит, а с ним что-то странное сделалось. Матроска у него спереди как фартук надета, а подойник на голове как каска. И поёт он что-то несуразное:

  • Я – моряк,
  • Гуляю на просторе,
  • День за днём,
  • С волны и на волну!

Очевидно, он молока попробовал весёлого. Шарик говорит дяде Фёдору:

– Сначала у нас корова помешалась, а теперь и кот с ума сошёл. Надо бы «скорую помощь» вызвать.

– Подождём ещё, – говорит дядя Фёдор. – Может, они в себя придут.

Какое там в себя! Мурка в коровнике полонез Огинского мычать стала:

  • Му-му-му-му-му му-му-му-му!
  • Му-му му-му му-му-му-му!

А кот вообще что-то странное затянул:

  • Жили у бабуси
  • Два весёлых гуся:
  • Один серый,
  • Другой белый —
  • Петя и Маруся! —

и тоже головой в стенку – бух!

Тут уж и дядя Фёдор заволновался:

– На тебе, Шарик, две копейки. Беги вызови «скорую помощь» по автомату.

Шарик убежал, а кот и корова в себя приходить начали. Петь и мычать перестали. Кот за голову схватился и говорит:

– Ничего себе наша корова молоко даёт! Из него только сгущёнку делать и врагам на войне подбрасывать. Чтобы они с ума посходили и из окопов повылезали.

А тут к ним почтальон Печкин идёт. Румяный такой и радостный.

– Смотрите, какую я заметку в газете прочитал. Про одного мальчика. Глаза у него коричневые и волосы спереди торчком, как будто корова его лизнула. И рост один метр двадцать.

– Ну и что? – говорит кот. – Мало ли таких мальчиков!

– Может, и немало, – отвечает почтальон, – только этот мальчик из дома ушёл. А родители беспокоятся, что с ним. И даже премию обещали тому, кто его найдёт. Может, велосипед дадут. А мне велосипед во как нужен, почту развозить. Я даже метр принёс: буду вашего хозяина измерять.

Шарик как услышал, так за сердце схватился. Вот измерит Печкин дядю Фёдора, вот отвезёт домой – что они с котом делать будут? Пропадут же!

А кот не растерялся и говорит:

– Измерить – это всегда можно. А вы сначала молочка попейте. Я только что корову подоил. Мурку мою.

Почтальон соглашается:

– Молочка я с удовольствием выпью. Молоко, оно очень полезное. Об этом даже в газетах пишут. Дайте мне самую большую кружку.

Кот в дом побежал и скорее принёс ему кружку самую огромную. Налил в неё молока и Печкину даёт. Печкин как выпьет, как вытаращит глаза! Как запоёт:

  • Когда я на почте служил ямщиком,
  • Был молод, имел я силёнку! —

и тоже головой в стенку – стук!

А галчонок из дома спрашивает:

– Кто там? Это кто там?

Почтальон отвечает:

– Это я, почтальон Печкин! Принёс для вас метр. Буду ваше молоко измерять. Давайте мне самую большую кружку!

А тут «скорая помощь» приехала. Выходят два санитара и спрашивают:

– Это кто у вас тут с ума сошёл?

Печкин отвечает:

– Это дом с ума сошёл! На меня бросается.

Взяли его санитары под руки и к машине повели. И говорят:

– Сейчас хмель цветёт. Очень многие с ума сходят. Особенно коровы.

Когда они уехали, дядя Фёдор сказал коту:

– Ты это молоко куда-нибудь вылей. Чтобы беды опять не было.

А коту жалко выливать. Он и решил молоко трактору отдать. Мите. С машиной, мол, ничего не случится. Тракторы с ума не сходят. И всё молоко в бак вылил. Прямо из ведра.

Митя стоял, стоял, потом как затарахтит – и на кота! Кот ведро бросил – и скорее на дерево! А Митя стал ведром в футбол играть. Играл, играл, пока в лепёшку не превратил. Ай да модель инженера Тяпкина!

А потом пошёл по деревне хулиганить. Сорняки окучивать и за курами гоняться. И песни гудеть всякие. Под конец он даже купаться полез. Чуть-чуть не заглох. Вылез он кое-как на берег, стыдно ему стало. Подъехал он к дому, на место встал, ни на кого не глядит. Сам себя ругает.

Дядя Фёдор очень рассердился на Матроскина и в угол его поставил:

– В следующий раз делай, что тебе говорят.

Шарик всё над котом смеялся.

Но дядя Фёдор Шарику сказал:

– Ладно, ладно. Нечего над человеком смеяться, когда он в углу стоит.

Конечно, Матроскин был кот, а не человек. Но для дяди Фёдора он был всё равно как человек.

А с этой коровой ещё были приключения. И не мало.

Глава девятая

Ваш сын – дядя Фарик

На другой день дядя Фёдор решил письмо домой написать. Чтобы папа и мама за него не беспокоились. Потому что он их очень любил. А они не знали, где он и что с ним. И конечно, переживали.

Сидит дядя Фёдор и пишет:

Мои мама и папа!

Я живу хорошо. Просто замечательно. У меня есть свой дом. Он тёплый.

В нём одна комната и кухня. А недавно мы клад нашли и корову купили.

И трактор – тр-тр Митю. Трактор хороший, только он бензин не любит, а любит суп.

Мама и папа, я без вас очень скучаю. Особенно по вечерам. Но я вам не скажу, где я живу. А то вы меня заберёте, а Матроскин и Шарик пропадут.

Но тут дядя Фёдор увидел, что деревенские ребята змея в поле запускают.

И дядя Фёдор к ним побежал. А коту велел письмо дописывать за него. Кот взял карандаш и начал писать:

А ещё у нас печка есть тёплая.

Я так люблю на ней отдыхать! Здоровье-то у меня не очень: то лапы ломит, то хвост отваливается. Потому что, дорогие мои папа и мама, жизнь у меня была сложная, полная лишений и выгоняний. Но сейчас всё по-другому. И колбаса у меня есть, и молоко парное стоит в мисочке на полу. Пей – не хочу. Мне мышей даже видеть не хочется.

Я их просто так ловлю, для развлечения. Или на удочку, или пылесосом из норок вытаскиваю и в поле уношу. А днём я люблю на крышу вскарабкаться. И там глаза вытаращу, усы расправлю и загораю как ненормальный. На солнышке облизываюсь и сохну.

Тут кот услышал, что мыши в подполе заскреблись. Крикнул он Шарика и в подпол побежал с пылесосом. Шарик карандаш в зубы взял и стал дальше калякать:

А на днях я линять начал. Старая шерсть с меня сыплется – хоть в дом не заходи. Зато новая растёт – чистая, шелковистая! Просто каракуль. Да ещё охрип я немножечко. Прохожих много, на всех лаять приходится. Час полаешь, два полаешь, а потом у меня не лай, а свист какой-то получается и бульканье.

Дорогие папа и мама, вы меня теперь просто не узнаете. Хвост у меня крючком, уши торчком, нос холодный и лохматость повысилась. Мне теперь можно зимой даже на снегу спать. Я теперь сам в магазин хожу. И все продавцы меня знают. Кости мне бесплатно дают… Так что вы за меня не переживайте. Я такой здоровый стал, прямо – ух! Если я на выставку попаду, мне все медали обеспечены. За красоту и сообразительность.

До свиданья. Ваш сын – дядя Шарик.

Потом он слово «Шарик» хотел исправить на «Фёдор». И получилось вообще что-то непонятное:

До свиданья. Ваш сын – дядя Фарик.

Они с Матроскиным письмо запечатали, адрес написали, и Шарик его в зубах в почтовый ящик отнёс.

Но письмо из ящика ещё не скоро по адресу поехало. Потому что почтальон Печкин в изоляторе был. Сначала он не хотел там оставаться. Он говорил, что это не он с ума сошёл, а дом дяди Фёдора, который бодаться начал.

А потом ему в изоляторе понравилось. Письма разносить не надо было, и кормили хорошо. И ещё он там с одним бухгалтером познакомился. Этого бухгалтера дети до больницы довели. И он всё время Печкина воспитывал. Он говорил:

– Печкин, не прыгай на кровати!

– Печкин, не высовывайся в окно!

– Печкин, не бросайся котлетами в товарищей!

Хоть Печкин ниоткуда не высовывался, нигде не прыгал и никакими котлетами в товарищей не бросался.

Но на дядю Фёдора Печкин обиделся. Он говорил так:

– Некоторые люди собак дома держат и кошек, а у меня даже велосипеда нет.

Но это потом было. А пока ещё он в изоляторе был и письмо в почтовом ящике лежало.

Глава десятая

Шарик идёт в лес

Дядя Фёдор и кот в доме жили.

А Шарик всё по участку бегал или в будке сидел. И ночевал там. Он в дом только пообедать приходил или так, в гости. И вот однажды сидит он в своей будке и думает: «Кот себе корову купил. Дядя Фёдор – трактор. А я что, хуже всех, что ли? Пора и мне ружьё покупать для счастья. Пока деньги есть».

Дядя Фёдор всё его отговаривал ружьё покупать – жалко зверюшек. И кот отговаривал – деньги жалел. А пёс и слушать не хочет.

– Отойдите, – говорит, – в сторону! Во мне инстинкт просыпается! Звери – они для того и созданы, чтобы на них охотились. Это я раньше не понимал, потому что жил плохо! А теперь я поправился, и меня в лес потянуло со страшной силой!

Пошёл он в магазин и купил ружьё.

И патроны купил, и сумку купил охотничью, чтобы всяких зверей туда складывать.

– Ждите меня, – говорит, – к вечеру. Я вам чего-нибудь вкусненького подстрелю.

Вышел он из деревни и в лес пошёл. Видит – колхозник на телеге едет. Колхозник говорит:

– Садись, охотник, подвезу.

Шарик на телегу сел, лапы свесил.

А колхозник спрашивает:

– А как ты, друг, стреляешь? Хорошо?

– А как же! – говорит Шарик.

– А если я шапку брошу, попадёшь в неё?

Шарик на задние лапы встал, ружьё приготовил.

– Бросайте, – говорит, – вашу шапку. Сейчас от неё ничего не останется. Одни дырочки.

Возница шапку снял и в воздух подбросил.

Высоко-высоко, под облака.

Шарик ка-ак баба-а-хнет!

Лошадь ка-ак перепугается!

И – бежать!

Телега, конечно, за ней.

Шарик на ногах не удержался от неожиданности и с телеги полетел вверх тормашками. Как на дорогу – плюх! Ничего себе охота начинается!

Дальше он уже пешком пошёл.

Пришёл в лес, видит: на поляне заяц сидит. Пёс ружьё зарядил, сумку приготовил и стал подкрадываться.

– Сейчас я по нему как вдарю!

Заяц увидел его – и бежать. Шарик – за ним. Но споткнулся обо что-то и в сумке запутался. В которой надо добычу носить. Сидит он в сумке и думает: «Ничего себе охота начинается! Что же это, я теперь сам себя домой понесу?! Выходит, я же и охотник, я же и трофей? То-то смеху будет…»

Вылез из сумки – и по следу. Ружьё за спиной, нос в землю. Добежал до узенькой речки, видит: заяц уже на том берегу скачет. Пёс ружьё в зубы и поплыл – не бросать же зайца! А ружьё тяжёлое – вот-вот утопит Шарика. Смотрит Шарик, а он уже на дне.

«Что же это выходит? – размышляет пёс. – Это же не охота, это уже рыбалка получается!»

Решил он ружьё бросить и всплывать поскорей.

«Ну ничего, разнесчастный заяц, я тебе ещё покажу! Я тебя и без ружья достану! Уши-то тебе надеру! Узнаешь, как над охотниками издеваться!»

Всплывает он, всплывает, а у него никак не всплывается. Он в ремне от ружья запутался и в сумке.

Всё, конец Шарику!

Но тут он почувствовал, что кто-то его за шиворот вверх потянул, к солнышку. А это был бобр старый, он неподалёку плотину строил.

Вытащил он Шарика и говорит:

– Делать мне нечего, только разных собак из воды вытаскивать!

Шарик отвечает:

– А я и не просил меня вытаскивать! Я, может, и не тонул вовсе. Может, я подводным плаванием занимался! Я ещё не решил, что я там делал, на дне.

А самому так плохо – хоть караул кричи. И вода из него фонтаном лупашит, и глаза на бобра поднять совестно. Ещё бы! Он на зверей охотиться шёл, а вместо этого они его от смерти спасли.

Идёт он домой по берегу. Понурый такой, как мокрая курица. Ружьё на ремешке тащит и размышляет себе: «Что-то у меня с охотой не так получается. Сначала я с телеги упал. Потом в сумке своей охотничьей запутался. А под конец чуть не утонул вовсе. Не нравится мне такая охота. Лучше я буду рыбу ловить. Куплю себе удочки, сачок. Возьму бутерброд с колбасой и буду на берегу сидеть. Буду я рыболовной собакой, а не охотничьей. А зверей я стрелять не хочу. Буду их только спасать».

Только сказать это легко, а сделать трудно. Ведь родился-то он охотничьей собакой, а не какой-нибудь другой.

Глава одиннадцатая

Бобрёнок

А дядя Фёдор и Матроскин дома сидят. Шарика с охоты ждут. Дядя Фёдор кормушку для птиц мастерит, а кот хозяйством занимается: пуговицы пришивает и носки штопает.

За окошком уже стемнело, когда Шарик пришёл. Поднял он свою сумку и зверька на стол вытряхнул. Зверь маленький, пушистый, глаза грустные и хвост лопатой.

– Вот кого я принёс.

– А где ты его взял? – спрашивает дядя Фёдор.

– Из речки вытащил. Сидел он на берегу, увидел меня и в речку – прыг! С перепугу. Еле-еле я его выловил. А то бы он утонул. Ведь он ещё маленький.

Кот слушал, слушал и говорит:

– Эх ты, балда! Ведь это бобрёнок! Он же в воде живёт. Это его дом. Ты его, можно сказать, из дома вытащил!

Пёс отвечает:

– Кто ж его знал, что он в воде живёт? Я думал, он тонуть хочет! Смотрите, какой я мокрый!

– И смотреть не хочу! – говорит кот. – Тоже мне охотник, ничего про зверей не знает! – И на печку полез.

А бобрёнок сидит, глаза на всех таращит. Не понимает ничего. Дядя Фёдор ему молока дал кипячёного. Бобрёнок молока попил, и глаза у него закрываться стали.

– Где ж его спать положить? – спрашивает мальчик.

– Как где? – говорит пёс. – Если он в воде живёт, его надо в таз положить.

– Тебя самого надо в таз положить! – кричит Матроскин с печки. – Чтобы ты поумнел немножечко!

Пёс совсем расстроился:

– Ты же сам говорил, что он в воде живёт.

– Он в воде только плавает, а живёт он в домике на берегу, – объясняет кот.

Тогда дядя Фёдор взял бобрёнка и в шкаф положил, в ящик для ботинок.

И бобрёнок сразу заснул. И Шарик тоже спать пошёл к себе в будку. Он не привык на кроватях разлёживаться. Он был деревенский пёс, не балованный.

Утром дядя Фёдор проснулся и слышит: что-то странное в доме. Будто кто-то дрова распиливает: др-др… др-др…

И опять: др-др… др-др…

Он с кровати встал и видит ужас что. Не дом у них, а столярная мастерская. Кругом стружки, щепки да опилки лежат. А стола обеденного как не бывало. В куче стружек бобрёнок сидит и ножку столовую обтачивает.

Кот лапы с печки свесил и говорит:

– Посмотри, что твой Шарик нам устраивает. Придётся теперь новый стол покупать. Хорошо ещё, что я со стола всю посуду убрал. Остались бы мы без тарелок! С одними вилками.

Позвали они Шарика.

– Вот смотри, что ты нам делаешь!

– А если бы он мою кровать перепилил, – говорит дядя Фёдор, – я бы среди ночи прямо на пол грохнулся. Спасибо тебе!

Дал он Шарику сумку охотничью и говорит:

– Беги-ка ты на речку, прямо без завтрака, и отнеси бобрёнка на место, где ты его взял. Да смотри больше из речки никого не вылавливай! Мы не миллионеры какие-нибудь!

Шарик сунул бобрёнка в сумку и побежал без разговоров. Он уже и сам был не рад, что бобрёнка выловил. А родители бобрёнка очень обрадовались и не стали Шарика ругать. Они поняли, что не со зла он их сынишку утащил – по недоразумению. Так что всё очень хорошо кончилось. Только пришлось новый стол покупать.

Но с той поры Шарик затосковал. Хочется ему в лес на охоту – и всё тут!

А как выйдет он с ружьём, увидит зверюшку – выстрелить не может, хоть ты плачь! Придёт он из леса – не ест, не пьёт: тоска его гложет. Дохлый он стал, замученный – хуже некуда!

Глава двенадцатая

Мама и папа читают письмо

Наконец письмо дяди Фёдора в город приехало. В городе уже другой почтальон его в сумку положил и папе с мамой домой понёс. А на улице дождик был сильный-пресильный. Почтальон весь промок до ниточки. Папа даже его пожалел:

– Что же это вы в такую погоду мокрую письма-то носите? Вы бы их лучше по почте отправили.

Почтальон согласился:

– Верно, верно. Чего это я ношу их в сырость? Это вы хорошо придумали. Я сегодня же доложу начальнику.

И папа с мамой стали письмо читать. Сначала им всё нравилось. И то, что у дяди Фёдора дом есть и корова. И что дом у него тёплый, и что он трактор купил.

А потом они пугаться начали.

Папа читает:

– «А ещё у нас печка есть тёплая. Я так люблю на ней отдыхать! Здоровье-то у меня не очень: то лапы ломит, то хвост отваливается. Потому что, дорогие мои папа и мама, жизнь у меня была сложная, полная лишений и выгоняний. Но сейчас всё по-другому. И колбаса у меня есть, и молоко парное стоит в мисочке на полу… Мне мышей даже видеть не хочется. Я их просто так ловлю, для развлечения… на удочку… или пылесосом…

А днём я люблю на крышу вскарабкаться… глаза вытаращу, усы расправлю и загораю как ненормальный. На солнышке облизываюсь…»

Мама слушала, слушала – и раз, в обморок упала! Папа воды принёс и маму в чувство привёл. Дальше мама сама читать стала:

– «А на днях я линять начал. Старая шерсть с меня сыплется – хоть в дом не заходи. Зато новая растёт – чистая, шелковистая! Просто каракуль. Да ещё охрип я немножечко. Прохожих много, на всех лаять приходится. Час полаешь, два полаешь, а потом у меня не лай, а свист какой-то получается и бульканье…»

Тут грохот в комнате раздался. Это папа в обморок упал. Теперь мама за водой побежала, папу в чувство приводить.

Папа в себя пришёл и говорит:

– Что это с нашим ребёнком сделалось? Лапы у него ломит, и хвост отваливается, и на прохожих он лаять начал.

– И мышей он ловит на удочку, – говорит мама. – И шерсть у него – чистый каракуль. Может, он там на природе в ягнёночка превратился? От свежего воздуха?

– Да? – говорит папа. – А я и не слышал, чтобы ягнята на прохожих булькали. Может, он просто с ума сошёл от свежего воздуха?

Решили они письмо до конца дочитать. Читают и глазам своим не верят:

– «Дорогие папа и мама, вы меня теперь просто не узнаете. Хвост у меня крючком, уши торчком, нос холодный и лохматость повысилась…»

– Что у него повысилось? – спрашивает мама.

– Лохматость у него повысилась. Он теперь может зимой на снегу спать.

Мама просит:

– Ладно, читай до конца. Я хочу всю правду знать, что там с моим сыном сделалось.

И папа до конца дочитал:

– «Я теперь сам в магазин хожу. И все продавцы меня знают. Кости мне бесплатно дают… Так что вы за меня не переживайте. Я такой здоровый стал, прямо – ух! Если я на выставку попаду, мне все медали обеспечены. За красоту и сообразительность. До свиданья. Ваш сын – дядя Фарик».

После этого письма мама с папой полчаса в себя приходили, все лекарства в доме выпили.

Потом мама говорит:

– А может, это не он? Может, это мы с ума сошли? Может, это у нас лохматость повысилась? И мы можем зимой на снегу спать?

Папа стал её успокаивать, а мама всё равно кричит:

– Это меня все продавцы давно знают и кости мне бесплатно дают! Это мне мышей видеть не хочется! Вот сейчас у меня тоже лапы ломит и хвост отваливается! Потому что жизнь у меня была сложная, полная лишений и выгоняний! Где моя мисочка на полу?!

Еле-еле её папа в себя привёл.

– Если бы мы с ума сошли, то не оба сразу. С ума по отдельности сходят. Это только гриппом все вместе болеют. И никакая лохматость у нас не повышалась, а наоборот. Потому что мы вчера в парикмахерской были.

Но на всякий случай они себе температуру смерили. И температура была нормальной – 36,6. Тогда папа взял конверт и внимательно осмотрел. На конверте стоял штамп, и на нём было название деревни, откуда это письмо отправлено. Там было написано: «…деревня Простоквашино».

Мама с папой достали карту и стали смотреть, где такая деревня находится. Насчитали таких деревень двадцать две. Они взяли и написали в каждую деревню письмо. Каждому деревенскому почтальону.

Уважаемый почтальон!

Нет ли в вашей деревне городского мальчика, которого зовут дядя Фёдор? Он ушёл из дома, и мы очень за него беспокоимся.

Если он живёт у вас, напишите, и мы за ним приедем. А вам привезём подарки. Только мальчику ничего не говорите, чтобы он ничего не знал. А то он может переехать в другую деревню, и мы его уже не найдём. А нам без него плохо.

С большим уважением —мама Римма и папа Дима.

Они написали двадцать два таких письма и разослали их во все деревни с названием Простоквашино.

Глава тринадцатая

Шарик меняет профессию

Дядя Фёдор говорит коту:

– Надо что-то с Шариком делать. Пропадёт он у нас. Совсем от тоски высох.

Кот предлагает:

– Может, нам из него ездовую собаку сделать? Необязательно ему охотничьей быть. Купим тележку, будем на нём всякие вещи возить. Например, молоко на базар.

– Нет, – возражает дядя Фёдор. – Ездовые собаки только на Севере бывают. И потом, у нас тр-тр Митя есть. Надо что-то другое выдумать.

А потом говорит:

– Придумал! Мы из него цирковую собаку сделаем – пуделя. Научим его танцевать, через кольцо прыгать, воздушным шариком жонглировать. Пусть детишек веселит маленьких.

Кот согласился с дядей Фёдором:

– Ну что же. Пусть будет пуделем. Комнатные собаки тоже нужны, хоть они и бесполезные. Будет он в доме жить, на диване лежать и тапочки подавать хозяину.

Позвали они Шарика и спрашивают:

– Ну что, хочешь, чтобы из тебя пуделя сделали?

– Делайте хоть чучело! – говорит Шарик. – Всё равно мне жизнь не мила. Нет мне счастья на этой земле. Похороню я своё призвание.

И стали они за реку собираться: в новый дом пятиэтажный, в парикмахерскую. Дядя Фёдор пошёл тр-тр Митю заводить, а Матроскин Мурке сена подбрасывать. Он ей открыл дверь коровника и сказал:

– Мы дом на тебя оставляем. Если какой жулик появится, ты с ним не чикайся. Рогами его. А вечером я тебя чем-нибудь угощу.

Дядя Фёдор тр-тр Митю выкатил, супа в него налил и сел на шофёрское кресло. Шарик рядом устроился, а Матроскин – наверху. И поехали они стричься.

Митя тарахтел радостно и вовсю работал колёсами. Увидит лужу – и по ней! Так что вода во все стороны веером. Молодой ещё трактор! Новенький. А если он кур встречал на пути, он тихонечко подкрадывался и гудел во всё горло: «Уу-уу-уу!» Бедные куры по всей дороге разлетались.

Замечательная была поездка. Дядя Фёдор песню запел, а трактор ему подпевал. Очень хорошо у них выходило:

– Во поле берёзонька…

– Тыр-тыр-тыр.

– Во поле кудрявая…

– Тыр-тыр-тыр.

– Люли-люли…

– Тыр-тыр-тыр.

– Люли-люли…

– Тыр-тыр-тыр.

Наконец они к парикмахерской подъехали. Кот в тракторе остался – сторожить, а дядя Фёдор с Шариком стричься пошли.

В парикмахерской чисто, уютно и светло, и женщины сидят под колпаками, сохнут.

Парикмахер спрашивает у дяди Фёдора:

– Что вам угодно, молодой человек?

– Мне надо Шарика постричь.

Парикмахер говорит:

– Дожили! Шарики, кубики! И как же постричь? Под польку или под полубокс? Или, может быть, под мальчика? А может, его и побрить заодно?

Дядя Фёдор отвечает:

– Не надо его брить. И под мальчика не надо. Его надо под пуделя постричь.

– Это как – под пуделя?

– Очень просто. Его надо сверху завить. Внизу всё наголо. И на хвосте кисточка.

– Понятно, – говорит парикмахер. – На хвосте кисточка, в руках тросточка, в зубах косточка. Это уже не Шарик, это жених получается!

И все женщины под колпаками засмеялись.

– Ничего не выйдет, молодой человек. У нас есть женский зал и мужской зал, а собачьего пока что нет.

Так ни с чем они к Матроскину пришли. Кот говорит:

– Эх вы! Вы бы сказали, что это не простая собака, а какого-нибудь артиста или директора стадиона. Вас бы вмиг и постригли, и завили, и одеколоном побрызгали. Ну-ка, идите назад!

Когда они снова пришли, парикмахер очень удивился:

– Вы что-то забыли, молодой человек? Что именно?

Дядя Фёдор говорит:

– Мы забыли вам сказать, что это собака не просто собака, а учёная. Мы её к выступлениям готовим.

Парикмахер как засмеётся:

– Ой, учёная-кипячёная! А что же она у вас умеет делать? Может, она у вас писать-сочинять умеет? Может, она у вас на дудочке дудит?

Дядя Фёдор говорит:

– Про дудочку я не знаю, а считает она запросто.

– Да? Ну а сколько будет пятью пять?

– Пятью пять будет двадцать пять, – говорит Шарик. – А шестью шесть – тридцать шесть.

Парикмахер как услышал, так и сел в кресло парикмахерское! И вправду собака учёная: не только считать, но и говорить умеет. Достал он салфетку чистую и говорит:

– Если клиенты не возражают, я – пожалуйста. И постригу, и завью вашего Шарика. И ещё детям расскажу, чтобы учились. Уж если собаки грамотными стали, то детям спешить надо. Иначе все места в школе звери займут.

Женщины, которые под колпаками сохли, не стали возражать:

– Что вы! Что вы! Такую собаку надо обязательно в порядок привести. У такой собаки всё должно быть прекрасно: и душа, и причёска, и кисточка!

И парикмахер за работу принялся. А пока он Шарика стриг, он с ним разговаривал. Он ему вопросы задавал из разных областей науки. А Шарик ему отвечал.

Парикмахер просто поражён был. Он такой учёности никогда в жизни не видел. Он постриг Шарика, и завил, и голову ему помыл, и денег за работу не взял от удивления. И так его проодеколонил, что от Шарика «Полётом» за километр пахло. Пудель из Шарика получился – хоть сейчас на выставку! Он даже сам себя в зеркале не узнал.

– Что это за штучка такая кудрявенькая? Не собака, а барышня. Так бы и укусил! – говорит Шарик.

Сверху-то он пуделем стал, а внутри так Шариком и остался.

А дядя Фёдор отвечает:

– Это ты сам. Комнатная собака – пудель. Привыкай теперь.

Только Шарик что-то не очень повеселел после парикмахерской. А ещё больше загрустил. Его грусть дяде Фёдору передалась, от него – Матроскину. И даже Митя помалкивал – кур не пугал.

Одно их только под конец развеселило. Подъехали они к своему домику, смотрят, а у них почтальон Печкин на яблоне сидит. Дядя Фёдор говорит:

– Смотрите, какой фрукт у нас на яблоне созрел в конце августа месяца! Чего вы там делаете?

– Ничего не делаю, – отвечает Печкин. – От вашей коровы спасаюсь. Я пришёл к вам в окошко посмотреть, все ли у вас электроплитки выключены. А она на меня как набросится! Вон у меня сколько дырок на штанах.

И верно, дырок у него на штанах с десяток. А внизу под деревом Мурка лежит, жвачку пережёвывает.

Пришлось им Печкина снова чаем отпаивать. А пока они чай готовили, он тихонечко в коридор вышел и незаметно от курточки дяди Фёдора пуговичку отрезал. Зачем он это сделал, мы с вами потом узнаем. Только пуговичка эта очень нужна была Печкину.

Глава четырнадцатая

Приезд профессора Сёмина

Жить бы и жить дяде Фёдору счастливо, да что-то никак не получается. Только с Шариком кое-как разобрались – тут новая беда. Приходит дядя Фёдор однажды в дом и видит: стоит Матроскин перед зеркалом и усы красит. Дядя Фёдор спрашивает:

– Что это с тобой, кот? Влюбился ты, что ли?

Кот как засмеётся:

– Вот ещё! Стану я глупостями заниматься! Просто мой хозяин приехал – профессор Сёмин.

– А усы тут при чём?

– А при том, – говорит кот, – что я теперь внешность меняю. На нелегальное положение перехожу. Буду в подполе жить.

– Зачем? – спрашивает Фёдор.

– А затем, чтобы меня хозяева не забрали.

– Да кто же тебя заберёт? Какие хозяева?

– Профессор заберёт. Ведь я же его кот. И Шарика могут забрать. Шарик ведь тоже его.

Дядя Фёдор даже пригорюнился: а ведь верно, могут забрать.

– Послушай, Матроскин, – говорит он, – но как же они тебя заберут, если они тебя из дома выставили?

– В том-то и дело, что не выставили, – говорит кот. – Они, когда уезжали, меня знакомым оставили. А те – другим знакомым. А от других знакомых я сам убежал. Они меня в ванную запирали, чтобы я не линял по всем комнатам. И Шарик, наверно, так же бездомным стал.

Дядя Фёдор задумался, а Матроскин продолжал:

– Нет, он профессор хороший. Ничего профессор. Только я сейчас и к самому замечательному не пойду. Я хочу, дядя Фёдор, только с тобой жить и корову иметь.

Дядя Фёдор говорит:

– Я уж и не знаю, что делать. Может, нам в другую деревню перебраться?

– Больно хлопотно, – возражает кот. – И Мурку перевозить, и вещи… А потом, к нам здесь уже все привыкли. Ничего, дядя Фёдор, не отчаивайся. Я и в подполе поживу. Ты лучше делом займись.

– Каким ещё делом?

– А таким. Дрова надо заготавливать – зима на носу. Бери-ка ты верёвку и в лес поезжай. И Шарика с собой возьми.

Но Шарик, как узнал про профессора, тоже из дома выходить не захотел.

– Поезжай, поезжай, – говорит кот. – Тебе бояться нечего, тебя даже мать родная не узнает теперь. Ты же у нас пуделем стал.

На том и порешили. Шарик верёвку взял для дров, пилу и топор, а дядя Фёдор пошёл тр-тр Митю заводить.

Кот им говорит:

– Запомните: надо только берёзы пилить. Берёзовые дрова – самые лучшие.

Дядя Фёдор не согласен:

– А мне берёзы жалко. Вон они какие красивые.

Кот говорит:

– Ты, дядя Фёдор, не о красоте думай, а о морозах. Как ударит сорок градусов, что ты будешь делать?

– Не знаю, – отвечает дядя Фёдор. – Только если все берёзы на дрова пилить, у нас вместо леса одни пеньки останутся.

– Верно, – говорит Шарик. – Это только для старушек хорошо, когда в лесу одни пеньки. На них сидеть можно. А что будут птицы делать и зайцы? Ты о них подумал?

– Буду я ещё о зайцах думать! – кричит кот. – А обо мне кто подумает? Валентин Берестов?

– А кто такой Валентин Берестов?

– Не знаю кто. Только так пароход назывался, на котором мой дедушка плавал.

– Наверное, он был хороший человек, если на нём твой дедушка плавал, – говорит мальчик. – И он не стал бы берёзы пилить.

– А что бы он стал делать? – спрашивает кот.

– Наверное, он бы стал хворост заготавливать, – предположил Шарик.

– Вот мы так и сделаем! – сказал дядя Фёдор.

И поехали они с Шариком хворост заготавливать. Весь трактор загрузили хворостом и сзади ещё целую кучу верёвками привязали. Потом они картошки напекли на костре, грибов нажарили на палочке и стали есть. А тр-тр Митя смотрел, смотрел на них и как загудит! Дядя Фёдор чуть картошкой не подавился, а Шарик даже на два метра подскочил.

– Совсем я про эту тарахтелку забыл, – говорит. – Я думал, на меня самосвал едет.

– А я думал, что бомба взорвалась, – говорит дядя Фёдор. – Надо дать ему что-нибудь поесть. А то он нас на тот свет отправит. Гудит, как пароход.

Покормили они трактор и решили домой ехать. А тут заяц мимо бежит. Шарик как закричит:

– Смотрите – добыча!

Дядя Фёдор его успокаивает:

– Ты что, забыл? Ты же теперь пудель. Ты скажи: «Тьфу ты! Какой-то заяц. Зайцы меня сейчас не интересуют. Меня интересует тапочки хозяину приносить».

Но Шарик своё говорит:

– Тьфу ты! Какие-то тапочки! Тапочки меня не интересуют! Меня интересует зайцев хозяину приносить! Вот я ему задам!

И как дунет за зайцем – только деревья в обратную сторону побежали. А дядя Фёдор домой поехал. Он очень много хвороста привёз. Но Матроскин всё равно недоволен:

– От этого хвороста не тепло будет, а треск один. Это не дрова, а мусор. Я по-другому сделаю.

Глава пятнадцатая

Письмо в Институт Солнца

Кот попросил у дяди Фёдора карандаш и стал что-то писать.

Дядя Фёдор спрашивает:

– Ты что придумал?

Кот отвечает:

– Я письмо пишу в один институт, где солнце изучают. У меня там связи имеются.

– А что такое «связи»? – спрашивает дядя Фёдор.

– Это знакомства деловые, – объясняет кот. – Это когда люди друг другу хорошее делают ни с того ни с сего. Просто по старой памяти.

– Понятно, – говорит дядя Фёдор. – Если, например, мальчик в автобусе ни с того ни с сего старушке место уступил, значит, он это по знакомству сделал. По старой памяти.

– Нет, это не то, – толкует кот. – Это просто вежливый мальчик был. Или учительница в том же автобусе ехала.

А вот если мальчик когда-то старушке картошку чистил, а она за него в это время задачки решала, значит, у них было деловое знакомство. И они всегда будут друг другу помогать.

– А тебе какая помощь нужна?

– Я хочу, чтобы мне солнце маленькое прислали. Домашнее.

– Бывают такие солнца? – удивился мальчик.

– Вот увидишь, – говорит кот и вдруг как закричит: – Это кто мой карандаш утащил?!

Галчонок Хватайка отвечает со шкафа:

– Это я, почтальон Печкин. Принёс журнал «Мурзилка».

– Давай сюда! – велит Матроскин.

Только отнять у Хватайки что-нибудь не так-то просто было. Полчаса за ним кот по дому гонялся. Наконец отнял карандаш. Хватайка за это обиделся. И только Матроскин отвернётся, он подскочит сзади – и хвать его за хвост! Кот от неожиданности каждый раз до потолка подпрыгивал. А дядя Фёдор смеялся до слёз.

Наконец кот письмо дописал. Оно было такое:

Дорогие учёные!

У вас, наверное, тепло. А у нас скоро зима. А мой хозяин дядя Фёдор не велит природу на дрова пилить. Не понимает он, что замёрзнем мы с этим хворостом! Пришлите нам, пожалуйста, солнце домашнее. А то скоро будет поздно.

Уважающий вас кот Матроскин.

Потом он адрес написал:

Москва, Институт физики Солнца, отдел Восходов и Заходов, учёному у окна, в халате без пуговиц. У которого разные носки.

А тут Шарик является и зайца в зубах приносит. И у зайца язык свешивается, и у Шарика. Устали оба. Но зато Шарик счастлив, а заяц не очень рад.

– Вот, – говорит радостный Шарик, – добыл.

– А зачем? – спрашивает кот.

– Как зачем?

– А так. Что ты с ним делать собираешься?

– Не знаю, – отвечает пёс. – Моё дело охотничье – добыть. А что делать, это уже хозяин решает. Может, он его в детский сад отдаст. А может, пуха надёргает и варежки свяжет.

– Хозяин решает, что его отпустить надо, – говорит дядя Фёдор. – Звери в лесу должны жить. Нечего у нас зоопарк устраивать!

Шарик погрустнел, будто в нём лампочка погасла, но спорить не стал. Дядя Фёдор дал зайцу морковку и на крыльцо вынес.

– Ну, – говорит, – беги!

А заяц не бежит никуда. Сидит тихонечко и всё рассматривает.

Тут Матроскин забеспокоился: ничего себе – ещё один жилец у них намечается! Своих девать некуда!

Вынес он потихоньку Шарикино ружьё, подкрался к зайцу – и как над ухом у него пальнёт! Заяц аж подпрыгнул! Лапками он в воздухе заработал и с места пулей – раз! Сам Матроскин не меньше перепугался – и пулей в другую сторону. Только ружьё в серединке лежит и дым кверху пошёл синенький.

А Шарик на крыльце стоит, и слёзы у него из глаз катятся. Дядя Фёдор говорит:

– Ладно, не плачь. Я придумал, что с тобой делать. Мы тебе фотоаппарат купим. Будешь ты фотоохотой заниматься. Будешь зверей фотографировать и фотографии в разные журналы посылать.

Наверное, это и в самом деле лучший выход был. С одной стороны, это всё-таки охота. А с другой – никаких зверей стрелять не приходится.

И стал Шарик фотоаппарата ждать, как дети ждут праздника Первое мая.

Глава шестнадцатая

Телёнок

С тех пор как Матроскин в подполе стал жить, жизнь дяди Фёдора усложнилась. Мурку в поле выгонять – дяде Фёдору. В магазин идти – дяде Фёдору.

К колодцу за водой тоже дядя Фёдор идёт. А раньше всё это кот делал. От Шарика тоже толку мало было. Потому что ему фоторужьё купили. Он с утра в лес – и полдня за зайцем носится, чтобы сфотографировать. А потом снова полдня за ним гоняется, чтобы фотографию отдать.

А тут опять событие. Утром, когда они ещё спали, кто-то в дверь постучал. Матроскин перепугался страшно – не профессор ли это пришёл его забирать?

И прямо с печки в подпол – прыг! (Он теперь подпол всегда открытым держал. А там окошко было маленькое, чтобы огородами, огородами – и прямо в лес.)

Дядя Фёдор с кровати спрашивает:

– Кто там?

А это Шарик:

– Здрасьте пожалуйста! У нашей коровы телёнок родился!

Дядя Фёдор с котом в сарай побежали. И верно: около коровы телёночек стоит. А вчера не было.

Матроскин сразу заважничал: вот, мол, и от его коровы польза есть! Не только скатерти она жевать умеет. А телёнок смотрит на них и губами шлёпает.

– Надо его в дом забрать, – говорит кот. – Здесь ему холодно.

– И маму в дом? – спрашивает Шарик.

– Нам только мамы не хватало, – говорит дядя Фёдор. – Да она у нас все скатерти поест и пододеяльники. Пусть здесь сидит.

Они повели телёнка в дом. Дома они его рассмотрели. Он был шерстяной и мокренький. И вообще он был бычок. Стали думать, как его назвать. Шарик говорит:

– А чего думать? Пусть будет Бобиком.

Кот как захохочет:

– Ты его ещё Рексом назови. Или Тузиком. Тузик, Тузик, съешь арбузик! Это же бык, а не спаниель какой-нибудь. Ему нужно серьёзное название. Например, Аристофан. И красивое имя, и обязывает.

– А кто такой Аристофан? – спрашивает Шарик.

– Не знаю кто, – говорит кот. – Только так пароход назывался, на котором моя бабушка плавала.

– Одно дело пароход, а другое – телёнок! – говорит дядя Фёдор. – Не каждому понравится, когда в честь тебя телят называют. Давайте мы вот как сделаем. Пусть каждый имя придумает и на бумажке напишет. Какую бумажку мы из шапки вытащим, так телёнка и назовём.

Это всем понравилось. И все стали думать. Кот придумал имя Стремительный. Морское и красивое. Дядя Фёдор придумал имя Гаврюша. Оно очень подходило к телёнку. А если большой бык вырастет, его никто бояться не будет. Потому что бык Гаврюша не может быть злым, а только добрым.

А Шарик думал, думал и ничего придумать не мог. И он решил: «Напишу-ка я первое слово, которое в голову придёт».

И ему в голову пришло слово «чайник». Он так и написал и был очень доволен. Ему нравилось такое имя – Чайник. Что-то в нём было благородное, испанское. И когда стали имена из шапки тащить, этого Чайника и вытащили. Кот даже ахнул:

– Ничего себе имечко! Всё равно что бык Сковородка или Котелок. Ты бы его ещё Половником назвал.

– А ты что придумал, дядя Фёдор? – спрашивает Шарик.

– Я Гаврюшу придумал.

– А я – Стремительного, – сказал кот.

– А мне Гаврюша нравится! – вдруг говорит Шарик. – Пусть он будет Гаврюшей. Это я сгоряча его Чайником назвал.

Кот согласился:

– Пусть Гаврюшей будет. Очень хорошее имя. Редкое.

Так и стал телёнок Гаврюшей. И тут у них разговор интересный получился. Про то, чей телёнок. Ведь корову-то они напрокат взяли. Дядя Фёдор говорит:

– Корова государственная. Значит, и телёнок государственный.

А кот не согласен:

– Корова действительно государственная. Но всё, что она даёт – молоко там или телят, – это наше. Ты, дядя Фёдор, сам посуди. Вот если мы холодильник напрокат берём, он чей?

– Государственный.

– Правильно. А мороз, который он вырабатывает, чей?

– Мороз наш. Мы его для мороза и берём.

– Вот и здесь так же. Всё, что корова даёт, нам принадлежит. Для этого мы и брали её.

– Но брали-то мы одну корову. А теперь у нас две получилось! Раз корова не наша, значит, и телёнок не наш.

Матроскин рассердился даже:

– Брали. Но брали-то мы её по квитанции! – И квитанцию принёс: – Вот смотрите, что здесь написано: «Корова. Рыжая. Одна». Про телёнка ничего не написано. А раз мы корову взяли по квитанции, по квитанции и сдавать будем – одну.

И тут Шарик вмешался:

– Я не пойму, чего вы спорите. Ты же, Матроскин, собирался корову насовсем купить. Если она тебе понравится. Вот и покупай насовсем. И телёнок у нас останется.

– Я с моей Муркой ни за что не расстанусь, – говорит кот. – Я её обязательно насовсем куплю. Это я просто так спорил. Потому что дядя Фёдор не прав.

А пока у них весь этот спор шёл, телёнок времени не терял. Он два носовых платка съел у дяди Фёдора. Он был чёрненький, а мама – рыжая. Но по характеру он в маму пошёл: ел что ни попадя.

Глава семнадцатая

Разговор с профессором Сёминым

Когда появился телёнок Гаврюша, работы в хозяйстве ещё больше стало. И тогда дядя Фёдор понял, что он совсем пропадёт без помощи Матроскина. Хоть совсем уезжай из деревни к родителям. И он решил поговорить с профессором Сёминым.

Он надел самую лучшую свою рубашку, самые лучшие штаны, причесался как следует и пошёл.

Вот он подошёл к даче, где жил профессор, и позвонил. И сразу к нему вышла бабушка с пылесосом:

– Тебе чего, мальчик?

– Я хочу с профессором поговорить.

– Хорошо, проходи, – сказала она. – Только ноги вытирай.

Дядя Фёдор вошёл и поразился, как чисто было вокруг.

Всё блестело, как в городской квартире. Кругом стояли шкафы с книгами, кресла и стулья. И кухня была вся белая.

Бабушка взяла дядю Фёдора за руку и повела в комнату профессора.

– Вот, – сказала она, – к тебе, Ваня, молодой человек.

Профессор поднял голову от стола и говорит:

– Здравствуй, мальчик. Ты зачем пришёл?

– Я хочу у вас про кота спросить.

– А что про кота?

– Допустим, у вас был кот, – говорит дядя Фёдор. – А теперь он живёт в другом месте и не хочет к вам идти. Можете вы его забрать или нет?

– Нет, – отвечает профессор. – Если он не хочет ко мне идти, как же я его заберу! Это будет неправильно. А про какого кота вы говорите?

– Про кота Матроскина. Он раньше у вас жил. А теперь у меня живёт.

– А откуда вы знаете, что он не хочет ко мне идти?

– Он мне сам сказал.

Профессор так и подпрыгнул:

– Кто сказал?

– Кот Матроскин.

– Послушайте, молодой человек, – удивился профессор, – где это вы видели говорящих котов?

– У себя дома.

– Не может быть, – говорит профессор Сёмин. – Я всю жизнь язык зверей изучаю и сам кошачьим владею чуть-чуть, но говорящих котов никогда не встречал. Не можете вы меня с ним познакомить?

– А вы его не заберёте? Ведь это же ваш кот.

– Да нет же, не заберу. Знаете что, приходите-ка вы ко мне в гости с этим котом! Обедать. У меня сегодня очень вкусный суп.

Дядя Фёдор согласился и пошёл кота звать. Он и Шарика хотел пригласить, только Шарик наотрез отказался:

– Я и за столом сидеть не умею, и вообще боюсь и стесняюсь.

– Чего боишься?

– Что меня заберут.

– Чудак. Он же сказал, что забирать нельзя, если зверь не хочет.

– Это он про котов говорил. А про собак ещё неизвестно. Уж лучше я дома останусь фотографии проявлять.

И они пошли вдвоём с Матроскиным. Когда они пришли, стол для них был уже накрыт. Очень хорошо накрыт. И вилки лежали, и ложки, и хлеб порезанный.

И суп был действительно очень вкусный – борщ со сметаной. А профессор всё с котом разговаривал. Он спрашивал:

– Вот я уточнить хочу. Как будет на кошачьем языке: «Не подходите ко мне, я вас оцарапаю?»

Матроскин отвечает:

– Это не на языке, это на когтях будет. Надо спину выгнуть, правую лапу поднять и когти вперёд выпустить.

– А если «ш-ш-ш-ш-ш-ш» добавить? – спрашивает профессор.

– Тогда, – говорит кот, – это уже ругательство получается кошачье. Что-то вроде: «Не подходите ко мне, я вас оцарапаю. А идите лучше к собачьей бабушке».

И профессор всё за ним записывал.

А потом он им очень много конфет подарил и банку сметаны для кота.

– Да, – говорит, – не кот был у меня, а золото. А я этого не понимал. А то бы я давно академиком был.

Ещё он дяде Фёдору свою книжку дал про язык зверей и всё время в гости приглашал. И сам обещал приходить. Вообще он оказался очень хорошим.

И кот Матроскин с тех пор перестал в подполе сидеть и, чуть что, с печки в подпол прыгать.

Глава восемнадцатая

Письмо почтальона Печкина

А папа с мамой совсем уж соскучились без дяди Фёдора. И жизнь им не мила стала. Раньше у них всё не было времени дядей Фёдором заниматься: хозяйство их заедало, телевизор и газеты вечерние. А теперь у них столько времени объявилось, что на двух дядей Фёдоров хватило бы. Не знали, куда это время девать. Они всё время про дядю Фёдора говорили и в почтовый ящик заглядывали – нет ли писем из деревень Простоквашино.

Мама говорит:

– Я теперь многое поняла. Если дядя Фёдор найдётся, я для него няню заведу. Чтобы ни на шаг от него не отходила. Он тогда никуда не убежит.

– И ни капельки ты не права, – говорит папа. – Он же мальчик. Ему нужны приятели, чердаки, шалаши разные. А ты из него барышню кисельную делаешь.

– Не кисельную, а кисейную, – поправляет мама.

– Да хоть клюквенную! – кричит папа. – Он же мальчик! Сейчас даже девочки пошли шурумбурумные! Я вот мимо детского сада проходил, когда там ребят спать укладывали. Так они на кроватях чуть не до потолка прыгали. Как кузнечики! Из штанишек выскакивали. Мне и самому так прыгать захотелось!

– Давай, давай! – говорит мама. – Прыгай до потолка! Выскакивай из штанишек! Только сына я тебе портить не позволю! И никаких собак у нас дома не будет! И никаких кошек! Уж в крайнем случае я на черепаху соглашусь в коробочке.

И так они каждый день разговаривали. И мама всё строже и строже становилась. Она решила ни папе, ни дяде Фёдору воли не давать. А тут письма стали приходить от почтальонов. Сначала одно. Потом ещё одно. Потом сразу десять. Но хороших новостей не было. Письма были такие:

Здравствуйте, папа и мама!

Пишет вам почтальон из деревни Простоквашино. Зовут меня Вилкин Василий Петрович. Работаю я хорошо.

Вы спрашиваете, нет ли в нашей деревне мальчика дяди Фёдора. Отвечаем: такого мальчика у нас нет.

Есть один человек, которого зовут Фёдор Фёдорович. Но это дедушка, а не мальчик. И он вам, наверное, не нужен.

Края у нас хорошие и много разных просторов. Приезжайте к нам жить и работать. Поклон вам от всех простоквашинцев.

С большим приветом —почтальон Вилкин.

Или такие:

Уважаемые папа и мама!

Вы пишете, что от вас ушёл дядя. Ну и пусть. Но при чём здесь мальчик? Или он ушёл мальчиком, а вырос в дядю? Тогда непонятно, кому подарки.

Напишите нам со старухой, чтобы мы знали. Только побыстрее, а то мы собираемся в дом отдыха во вторую смену. Мы очень хотим знать ответ на эту загадочную тайну.

Почтальон Ложкин со старухой.

Много было разных писем, а нужного письма не было.

Мама говорит:

– Не найдём мы дядю Фёдора. Уже двадцать одно письмо пришло, а про него ни слова.

Папа её успокаивает:

– Ничего, ничего. Подождём двадцать второе.

И вот оно пришло. Мама раскрыла и глазам своим не поверила.

Здравствуйте, папа и мама!

Пишет вам почтальон Печкин из деревни Простоквашино. Вы спрашиваете про мальчика дядю Фёдора. Вы про него ещё заметку в газете писали. Этот мальчик живёт у нас. Я недавно заходил к нему посмотреть, все ли у них плитки выключены, а его корова меня на дерево загнала.

А потом я у них чай пил и незаметно пуговицу отрезал от курточки. Посмотрите, ваша ли это пуговица. Если пуговица ваша – и мальчик ваш.

Мама вынула пуговицу из конверта и как закричит:

– Это моя пуговица! Я её сама дяде Фёдору пришивала!

Папа тоже как закричит:

– Ура!

И маму к потолку подбросил от радости. А очки у него как слетят! И не видит он, где маму ловить. Хорошо, что она на диван прилетела, а то бы папе досталось.

И она стала дальше читать:

Всё у вашего мальчика хорошо. И трактор есть, и корова. Он всяких зверей кормит. И кот у него есть хитрый-прехитрый. Я из-за этого кота в изолятор попал: он меня молоком угостил, от которого с ума сходят.

Вы можете приехать за вашим мальчиком, потому что он ничего не знает. И я ему ничего не скажу. А мне привезите велосипед. Я на нём буду почту развозить. И от новых штанов я бы тоже не отказался.

До свиданья.

Почтальон деревни ПростоквашиноМожайского района, Печкин.

И папа с мамой после этого письма стали в дорогу готовиться, а дядя Фёдор ничего не знал.

Глава девятнадцатая

Посылка

По утрам на улице уже лёд был – зима приближалась. И каждый своим делом занимался. Шарик по лесам с фотоаппаратом бегал. Дядя Фёдор кормушки для птиц и лесных зверей мастерил.

А Матроскин Гаврюшу обучал. Учил его всему. Палку в воду бросит, а телёнок принесёт. Скажет ему: «Лежать!» – и Гаврюша лежит. Прикажет ему Матроскин: «Взять! Куси!» – тот сразу бежит и бодаться начинает.

Прекрасный сторожевой бык из него получался. И вот однажды, когда каждый из них своё дело делал, к ним почтальон Печкин пришёл.

– Здесь кот Матроскин живёт?

– Я Матроскин, – говорит кот.

– Вам посылка пришла. Вот она. Только я вам её не отдам, потому что у вас документов нету.

Дядя Фёдор спрашивает:

– Зачем же вы её принесли?

– Потому что так положено. Раз посылка пришла, я должен её принести. А раз документов нету, я не должен её отдавать.

Кот кричит:

– Отдавайте посылку!

– Какие у вас документы? – говорит почтальон.

– Лапы, хвост и усы! Вот мои документы.

Но Печкина не переспоришь.

– На документах всегда печать бывает и номер. Есть у вас номер на хвосте? А усы и подделать можно. Придётся мне посылку обратно относить.

– А как же быть? – спрашивает дядя Фёдор.

– Не знаю как. Только я к вам теперь каждый день приходить буду. Принесу посылку, спрошу документы и обратно унесу. Так две недели. А потом посылка в город уедет. Раз её не получил никто.

– И это правильно? – спрашивает мальчик.

– Это по правилам, – отвечает Печкин. – Я, может, вас очень люблю. Я, может, плакать буду. А только правила нарушать нельзя.

– Не будет он плакать, – говорит Шарик.

– Это уже моё дело, – отвечает Печкин. – Хочу – плачу, хочу – нет. Я человек свободный. – И он ушёл.

Матроскин от сердитости хотел на него Гаврюшу натравить, но дядя Фёдор не позволил. Он сказал:

– Я вот что придумал. Мы найдём ящик, такой, как у Печкина, и всё на нём напишем. И наш адрес, и обратный. И печати сделаем, и верёвками перевяжем. Печкин придёт, мы его за чай посадим, а ящик возьмём и переменим. Посылка у нас останется, а пустой ящик к учёным отправится.

– Зачем же пустой? – говорит Матроскин. – Мы в него грибов положим или орехов. Пусть учёные подарок получат.

– Ура! – кричит Шарик. И Гаврюшу позвал от радости: – Гаврюша, ко мне! Дай лапу.

Гаврюша ногу протянул и хвостиком виляет, совсем как собака.

Так они и сделали. Достали ящик посылочный, положили в него грибы и орехи. И письмо положили:

Дорогие учёные!

Спасибо за посылку. Желаем вам здоровья и изобретений. А особенно всяких открытий.

И подписались:

Дядя Фёдор – мальчик.

Шарик – охотничий пёс.

Матроскин – кот по хозяйственной части.

Потом они адрес написали, всё как надо сделали и стали Печкина ждать. Они даже ночью заснуть не могли. Всё думали: получится у них или не получится?

Утром кот пирогов напёк. Дядя Фёдор чаю заварил. А Шарик с Гаврюшей всё на дорогу бегали смотреть, идёт Печкин или не идёт. И вот Шарик примчался:

– Идёт!

Печкин подошёл и в дверь постучал.

Хватайка со шкафа спрашивает:

– Кто там?

Печкин отвечает:

– Это я, почтальон Печкин. Принёс посылку. Только я вам её не отдам. Потому что у вас документов нету.

Матроскин на крыльцо вышел и спокойно так говорит:

– А нам и не надо. Мы бы эту посылку и сами не взяли. Зачем нам гуталин?

– Какой такой гуталин? – удивился Печкин.

– Обыкновенный. Которым ботинки чистят, – объясняет кот. – В этой посылке наверняка гуталин.

Печкин даже глаза вытаращил:

– Это кто же вам столько гуталина прислал?

– Это мой дядя, – объясняет кот. – Он у сторожа живёт на гуталинном заводе. У него гуталина завались! Не знает, куда его девать. Вот и шлёт кому попало!

Печкин даже рассердился. А тут Шарик посылку понюхал и говорит:

– Нет, там совсем не гуталин.

Печкин обрадовался:

– Вот видите! Не гуталин.

– Там мыло! – говорит Шарик.

– Какое ещё мыло?! – кричит Печкин. – Совсем вы мне голову заморочили! Зачем вам столько мыла прислали? Что у вас, баня открывается?

– Если там мыло, – говорит дядя Фёдор, – значит, его моя тётя прислала, Зоя Васильевна. Она на мыльной фабрике испытателем работает. Мыло испытывает. Ей ещё в автобус садиться нельзя. Особенно в дождик.

– Это ещё почему? – спрашивает Печкин.

– В дождик она вся мыльной пеной покрывается. Людей в автобусе много; как они надавят, так она и выскальзывает каждый раз. А однажды она по лестнице ехала с шестого этажа до первого.

Продолжить чтение