Читать онлайн Сестра моя Краткость бесплатно
А есть ли правда в этом мире ?
Вопрос ребром : есть или нет ?
По-моему – вся "правда" остаётся в сортире,
Источая всех "истин" букет.
Красивая женщина – как боевое знамя полка.
Полк в силе, полностью укомплектован, техника и оружие на-мази, стволы блестят. И знамя полка блистательно, развивается впереди.
Но вот полки разбиты … Бывает и такое. Поле усеяно смердящими трупами солдат, иные порабощены. Обозы разорены.
И знамя полка, плавно перекочевало в другие руки. В руки нового знаменосца вновь укомплектованного полка.
Теперь другой нежно обнимает стан красавицы. О побеждённом никто и не вспомнит …
Боевое знамя боевого полка – красивая женщина.
В России из покону в век существуют две беды. Первая беда – х***ые дороги. Вторая беда – умные русские. Умных много. Слишком. Перебор. Было б дураков побольше – было бы лучше. Дороги от того и х***ые, что на каждый квадратный и погонный километр этих дорог слишком много умных русских приходится. Така беда… уж така беда…
Все умеют говорить. Гораздо меньше – могут слушать. Совсем немногие умеют слышать. И лишь единицы – способны понимать.
И мир дробится на куски,
на кусочки от кусочков,
на кусочечки кусочков,
на кусочечки кусочечков,
и на точки от кусочечков,
на пространства между точек,
на пустоты от пространства…
Нету в мире постоянства,
постоянства в мире нет.
В конце августа попал на рыбалку.
Начало рыбалки. Выпил водочки, разогрелся. Весёлый такой, задорный. Брызжу юмором. Все смеются. Доволен собой.
Конец рыбалки. Закат. Выезжаем с озера. Требую остановить. Выхожу… падаю на колени, лицом к затухающему Солнцу… и рыдая, валюсь в траву.
Люди за спиной не поняли. Человеки забыли, когда они плакали просто так, без причины. А может они и не рыдали никогда, просто так…
Мокрый от росы, соплей и слёз, побрёл в ожидающий транспорт…
Хватит кривляться…
Общественное мнение
Относительно твоего поведения -
Есть унитаз.
Используй его по назначению.
Чёрной тёплой ночью. У чёрного шелестящего моря. Сидел. С бутылкой пива в руках, одинокий. В спину, с набережной, стучало веселье отдыхающего люда.
Хмельным взглядом, уставившись в зернистое звёздами небо, он думал – Если сейчас, в течении тридцати секунд, упадёт звезда, значит у меня в жизни
будет всё окей. И любовь, и удача…
Через тридцать секунд – Ну вот сейчас… Вот, вот сейчас, точно…
Ни одна планета не свалилась ради его счастья.
Плюнув в море, углубился во всеобщее веселье…
Если бог един, – то почему он вас всех разъединил ?
"Будь проще – и люди к тебе потянутся ".
Ну да. Только какие люди потянутся ко мне, как только я стану проще ? А ? И надо ли мне, чтобы эти "люди" "тянулись" ко мне ? Меня и так уже тошнит от
простоты так называемых людей. Хотите чтобы я блеванул на "подтянувшихся" ?
Не стану проще. И не тянитесь ко мне.
– Ты в церковь ходишь ?
– Не, я хожу в туалет.
Лес – и есть храм. Храм для Души. Если захочешь помолиться – иди в Лес. Если захочешь поговорить с Богом – иди в Лес. Ежели хочешь Душу очистить и духом успокоиться – иди в Лес. Уйди подальше, в глушь, чтобы не было слышно городского хаоса. Остановись. Оглянись. Видишь – ты не один. Здесь все вокруг молятся. Ежесекундно молятся единственному Богу – Матери Природе.
Здесь нет людей, которые помолятся и пойдут снова грешить. Тут одни Светлые, потому что молятся Природе всю жизнь, от рождения до смерти. И после смерти, они служат своему храму – Лесу. Посмотри, каждый пенёк – алтарь. Оглянись – сколько горящих свечей вокруг, – жёлтые, зелёные, красные. И эти – прыгающие, свистящие, поющие, стучащие и чирикающие свечи,– во здравие …
Подними голову, взгляни вверх – видишь ? Это самая главная икона ! Она голубая – потому что чистая… И она может меняться, – потому что живая… Помолись именно этой – ЖИВОЙ и ЧИСТОЙ иконе.
Ты думаешь, стоящие кругом Светлые – молчат ? А ты послушай. Они плохому не научат … Слышишь – как много добрых слов и мудрых мыслей шуршат-шелестят вокруг. Одна из них : не суетись …
И выйдешь ты из лесу – спокойный и одухотворённый …
С "незаменимыми" правителями мы извечно путешествуем из темноты одной ж*пы в сумрак ж*пы другой.
Помню – везли меня, на санях раскинутого… Было морозное январское утро. Солнце, через бойницы кремлёвской стены, подмигивало мне в последний раз.
А вчерась мне ломали кости в подвалах боярина Троекурова. На дыбу меня подвесили, и боярин долго смотрел мне в глаза близко-близко, упорно дожидаясь услыхать от меня признания в чём-то. А я и не ведал даже, – в какой такой подлости я должен был сознаться.
Царь намедни кричал, что я изменник. Митрополит провозгласил мне "Анафему". Жинка моя, милая моя Агафья, обливаясь горючими слезами, умоляла меня не противиться, облегчить муки свои и её душевные страдания.
На Красной площади народу собралось множество. Меня подняли с соломенной подстилки и потащили на плаху. Вороной, раскидывая пар из ноздрей, прощально покосился на меня кровавым глазом.
Мне дали последнее слово. Опершись о руку палача, я выпрямился, с трудом держась на переломанных ногах. Оглядел толпу.
– Прощайте люди русские ! И простите …
И средь серьмяжных серых лиц, вдруг разглядел холёные улыбающиеся щёки. То был Васька Шуйский, внучатый племянник боярина Троекурова. Он всё на мою Агафьюшку зарился, а она выбрала меня.
Так вот кто меня упёк в казематы ! Вот кто на меня напраслину низвёл !
И не от сломанных костей, но от обиды мне стало больно, от несправедливости вечно творящейся на Руси…
Палач положил мне руку на плечо.
– Пора …
Суть бытия – продленье рода,
любовь не обязательна.
Не знает лирики природа,
где жизнь и смерть касательны.
А любил ты целовать её под коленками.
Нравилось.
Кожа там нежная. Место чувствительное.
И ты губами горячими к ней.
Она. С-с-с-с. И трясётся вся.
И ты видишь. Как мурашки из кожи появляются.
А тебе нравится.
Эх. Любил ты её. Определённо любил.
Наташку эту.
Куда всё подевалось ?
Мы все себя продаём
И все кого-то покупаем
Но сами себе врём
Что мы – неподкупаемы.
Когда я нахожусь среди людей – я быстро зверею.
Находясь в природе или среди животных – я становлюсь человечнее.
Парадокс ?
Харашо быть молодым,
И просыпаться с перпендикуляром стоя.
Харашо быть молодым,
И не иметь в заднице геморроя.
Упаси меня Божа от "хороших" людей,
С их тупыми, хитрыми, наглыми рожами.
И от "порядочных" женщин избавь меня тоже,
Мне ближе – разбойничий присвист,
И честность бл*дей – дороже.
– Ну, давай ! Даст бог – свидимся !
– А чем чёрт не шутит !
Детство заканчивается тогда, когда ты впервые войдёшь в женщину.
Юность заканчивается тогда, когда ты вдруг осознаешь, что идиоты могут быть не только среди чужих и незнакомых, но и среди твоих знакомых и даже родственников.
Старость приходит тогда, когда ты подумаешь, или не дай бог кому-то скажешь, что "в наше время люди были другие". Я встречал и двадцатипятилетних стариков.
Сел комар на лоб. Я как долбанул по лбу. " На тебе, урод, " – говорю – "Получи !"
То ли себе сказал, то ли комару…
Непонятно…
Чем тупее народная масса, – даже не "масса", а скорее "жижа", – чем тупее народная жижа, тем больше у неё "чувства достоинства". Чем больше у тупой народной жижи "чувства достоинства", тем чаще она имеет повод "оскорбиться". Чем чаще народная жижа "оскорбляется", тем она тупее. Круговорот в природе. Едрёныть !
Она возмущённо воскликнула :
– А я что, дала вам повод ?!
Я ответил :
– Да.
– Когда же это ?
– А когда родилась женщиной…
Она была поражена. Не дурой оказалась. Всё правильно поняла …
Утром, всё же призналась, что замужем. Жаль. Редко
встретишь красивую, сексапильную, сексуальную, да ещё и неглупую …
Версия.
Старость – это когда при мысли о соитии, в штанах твоих не произошло никакого движения.
Гляжу на Ваську, проснувшись утром, и понимаю, что хочу быть котом. Жить без эмоций. Не уничтожать свою нервную систему из-за женщин, из-за денег, вернее отсутствия таковых. Не спать ночами. Думать. Мучиться.
А зачем ?
Жрать есть. Правда не лосось и не икра, а сухой корм, но постоянно. Постоянство наличия еды – не плохой фактор для спокойной жизни. Тем более и рыбка с мясом перепадают иногда, да колбаска, от доброго двуногого.
Надо только поорать немного у него в ногах, когда он на кухне, душераздирающим мяуканьем – мол, жрать хочу, умираю !!! Глядишь, – и подкинет чего нибудь эдакого. Главное – понастойчивей, монотонно давить на
уши двуногому. Он не выдержит. Не камень же.
Питьё тоже всегда имеется. Не всегда молоко, конечно, вода. Но пить и есть – есть всегда. Это факт.
Туалет у меня шикарный. Как только немного наделаю немного – грунт сразу же меняется заботливыми двуногими. В отхожем месте у меня всегда сухо и чисто. Благодать !
Спать есть где – везде. Где захочу, там и рухну. Даже на пути у двуногих могу. А чё ! Все будут старательно обходить. На ночь завалюсь с двуногим на большой такой постели. Красота ! Раньше, правда, пускал к себе на грудь, на шею, теперь нет, тяжёлый я стал, говорит. Ну и ладно, мне и в ногах не плохо. Сплю я крепко, это двуногий ворочается постоянно, мешает. Но ! Весь как
змея изовьётся вокруг меня, чтобы не потревожить мой сладкий сон. Во как ! Во житуха !
Иногда, сидя на подоконнике, глядя в окно, я задумываюсь : за что они меня так любят ? За что ? Ведь пользы от меня… Чу ! Ворона ! Эх, цапнуть бы её…
Я оглянулся. Она удалялась, поочерёдно подмигивая мне ягодицами.