Читать онлайн Всем хочется любви бесплатно
Глава 1
Комната на пять коек, большой стол посередине. Шкаф отгораживает кусочек пола, именуемый «прихожая». Ещё занавеска. Она не даёт увидеть комнату сразу от двери.
Они живут здесь впятером уже три года. Однокурсницы, филологини. Успели и надоесть друг другу, и приноровиться.
Кира – самая активная. Вечно всех тормошит, носится по городу по тусовкам, знакомится.
Лена – девушка некрасивая, но вся такая женственная, мурчащая. Между прочим, староста курса.
Марина – загадочная. Смотрит сквозь тебя, постоянно чуть улыбается. У неё очень хорошая гитара и красивый грудной голос.
Илона – простая девчонка, несмотря на аристократическое имя: мама уборщица где-то в посёлке, живут с огорода, отца нет. Мечта Илоны учиться в самом Екб была для их местечка сродни мечтам стать космонавтом. Но вот – сбылась.
Пятым членом этой общажной компании была Наташа. Невысокая, подвижная, чуть полноватая, она приехала учиться с Дальнего Востока, и все удивлялись, чего не поступила у себя? Наташа отвечала то так, то этак, но на самом деле ей хотелось уехать далеко-далеко от дома, хотелось свободы от удушливого родительского контроля. Вообще, она хотела в Москву, но мать сказала: «Даже не думай, пропадёшь!». Наташа смирилась и переключилась на Екатеринбург.
Здесь ей всё нравилось. Город активно развивался, строился, прихорашивался. За три года, что Наташа прожила здесь, появились новая набережная, несколько красивых офисных центров, кафешки прямо рядом с универом.
Парней на их филологическом было мало, что и понятно. Кто такие филологи? Будущие учителя. А кто из мужчин рвётся работать в школу? Непрестижно, не денежно, неперспективно. Те несколько молодых людей, что числились в студентах, активно занимались наукой, чтобы остаться в магистратуре.
Наташа тоже не хотела преподавать. Пересидев положенные лекции, убегала в молодёжную театральную студию. Там была её настоящая жизнь. Ей давали играть всё каких-то нянь да старух, да матерей, но она не роптала. Что поделать, если внешний вид у неё такой – не героиня, не роковая женщина.
Кира её этим подкалывала. Мол, что это ты поздно вчера явилась, небось, поклонники проходу не давали? Наташу это не задевало. Поклонники? Она о них и не думала. Играла в своё удовольствие, и всё чаще приходила ей в голову мысль сменить учебное заведение.
– Домовёнок Кузя ты, вот кто! – снисходительно говорила Кира.
Кире Екатеринбург в сравнении с родным Уморском казался местом чрезвычайно больших возможностей. И она изо всех сил их исследовала. Главное было через год не вернуться к папочке-мэру под крыло. Там, конечно, сытно и местечко для карьеры готово. Но боже мой, Уморск! Кира твердо знала, что будет выгрызать себе возможность остаться в столице Урала. А как это сделать? Разумеется, через постель.
Она и была первой из их пятёрки. Однажды ночью прошмыгнула вместе с кавалером в свою нору за шкафом, где стояла её кровать. Наташа спала крепко, и только утром узнала из рассказов девчонок, что сегодня свершилось – Кирка потеряла невинность.
– Где? – глупо спросила Наташа, и все заржали.
– Точно – домовёнок! – ласково сказал Лена.
Она была второй. Влюбилась в парня с матмеха, сначала сидела с ним по полночи в рекреации общежития, среди кадок с пальмами, а потом привела его в комнату. На этот раз Наташа проснулась, да и все проснулись, но лежали тихо, слушали жаркие поцелуи, шёпот, хихиканье. А потом Ленка ахнула, и скрип кровати стал частым и нервным, а вздохи рваными и полными неги. Наташа рдела в темноте щеками и сжимала кулаки. Всё это было возбуждающим и ужасно неприличным.
Утром Ленкин парень исчез, а сама она и не думала скрывать своё состояние. Стала ещё более медленной, плавной. Глаза на некрасивом лице смотрели с поволокой. Она словно примерила на себя какую-то другую роль, которая отделила её от остальных, сделала выше их. Они с Кирой составили как бы клуб посвящённых.
Илона на выходные ездила домой, и однажды вернулась с кольцом на пальце. Она не сказала никому ни слова, но глазастая Кира углядела и вцепилась в соседку, как клещ.
– Откуда? А ну, колись!
– Я замужем, – кротко ответила Илона и улыбнулась.
Это был удар по самолюбию Киры. Ночной гость изредка захаживал к ней, но никто так и не увидел, кто он такой, и не узнал, какие у него планы насчёт самой Киры. А тихоня Илонка, мотавшаяся по электричкам с дурацкой спортивной сумкой, выскочила замуж!
– За кого хоть? – спросила Кира замогильным голосом, и немного успокоилась, услышав, что это парень из посёлка, механик.
– Пф! Ты в столице региона живёшь! Зачем ты сюда припёрлась – чтобы потом обратно к себе в дыру уехать? Ты зачем в универ-то поступала? – выговорила Кира.
– Я поступила, чтобы профессию получить, – всё так же спокойно ответила Илона. – У нас в Опреевке учителей не хватает.
Кира только рукой махнула:
– Малохольная!
Марина была следующей. Её постоянно звали где-нибудь выступить: то в студенческом клубе, то на встрече выпускников прошлых лет, то на чествовании какого-нибудь преподавателя. Пела она действительно хорошо. Весь её облик был какой-то нездешний. Может, она и не была красавицей, но цепляла мужские взгляды. На парней-однокурсников Марина смотрела снисходительно, как на детишек в песочнице. И однажды за вечерним чаем Лена сказала:
– А кого я видела! Маринка под ручку с папиком!
– Чего? – не поверили ей.
– Там мужик лет на двадцать старше! В «Пассаже» гуляли. И угадайте, куда свернули? В «Свадебные платья»!
Действительно, через полтора месяца Марина съехала из общаги в дом своего мужа – препода из юридической академии. Пусть и был он старше своей жены на пятнадцать лет, зато имел дом и частную практику.
Кира бесилась и, как попугай, повторяла:
– Нужна стратегия! Стратегия нужна!
Лена, у которой с её парнем было всё хорошо, улыбалась и подначивала подругу:
– Может, просто домой поехать и за Славика замуж выйти?
Про этого Славика Кира хвасталась, мол, любит её без памяти, ждёт, когда она отучится, чтобы жениться. Они были, кажется, одноклассниками.
– Отвали, кулёма, – огрызалась Кира. – Втюрилась в своего Лёшеньку. Он кто? Кем будет? Инженером на заводе? И сколько лет вы на квартиру копить будете?
– Сейчас инженеры очень востребованы, – возражала Лена. – А на заводе молодым специалистам очень хорошие деньги предлагают.
– Ай! – махала рукой Кира и переключалась на Наташу:
– Вот ещё одна дурында! Ну мы-то все при деле, а ты у нас всё в принцессах ходишь и принца дожидаешься?
– Дожидаюсь, – отвечала Наташа. – А тебе-то что?
– А то, что просидишь в девках до старости, правильная ты наша!
– Отстань от неё, – вступались за Наташу девчонки. – Пусть живёт, как хочет. Ты ей мать, что ли?
Но Киру всё бесило, особенно то, что Наташа совсем не переживала о своей личной жизни и будущем.
Глава 2
Окончание зимней сессии студенческий клуб, отвечавший за культурную жизнь университета, решил отметить с размахом. Нашли каких-то спонсоров, арендовали ДК и пригласили выступать несколько популярных рок-групп. Кира, которую колотило от возбуждения, заявила, что достала пригласительные на всю комнату.
– Идут все, ясно? – сказала она, оглядев со значением девчонок.
– Тебе без нас скучно будет? – спросила Наташа. Она была не против послушать музыку и потанцевать, но стоять в тесной толпе фанатов не хотелось. Половина ещё напьётся… Жёсткие правила, официально действовавшие на подобных мероприятиях, народ всегда успешно обходил.
– Мне будет и скучно, и грустно! А тебе вообще надо выбираться в люди, раз ты актриса! – заявила Кира.
Девчонки обрадовались приглашениям, и Наташа тоже решила не разрывать компанию.
В Доме культуры было не протолкнуться. Наташа ещё в гардеробе пожалела, что пришла. Волонтёры выхватывали из рук публики куртки, цепляли на крючок, а хозяину просто кричали номер.
В зале не было стульев, высокая сцена дополнительно огорожена барьером, а на ней уже стояли барабаны, динамики и микрофоны.
– Ладно, – подумала Наташа, – послушаю «Лис» и слиняю.
На сцену вышла первая группа, на разогрев, какие-то «Офонареллы» с биофака. Свои заорали, засвистели, приветствуя. Лена сказала:
– Я их знаю, в прошлом году на Татьянин день выступали. Прикольные. У них солист лапочка.
– Симпатичный, – согласилась Илона, вытягивая шею и разглядывая активного худощавого парня в очках, рокерской куртке, который кричал в толпу:
– Ты супер-супер-супер! Я скутер-скутер-скутер!
– Чего? Он – кто? – прислушалась Наташа.
– Может, футер? Это трикотажная ткань высшего качества. Она – супер, и он – супер, – предположила Лена.
– А может, он – «муттер»? Мать, то есть, по-немецки, – включилась Илона.
– Ейный мать? – переспросила Наташа, и они втроём покатились со смеху. Кира рядом слышала их подколки, но бесилась пока молча.
– Не, он – rooter! Болельщик. Ейный болельщик, – добила её Лена.
– Так, девки, хватит! – вмешалась Кира. – Не лезьте своим филологическим умишком в рок-музыку.
– А другой тута нету, – развела руками Наташа. Ей хотелось позлить Киру.
– Ай, ну вас! – подруга махнула рукой и начала пробиваться через толпу к сцене. Наташа проследила, как она старается пробраться вплотную к парням, иногда прямо обтираясь о кого-нибудь из них, и при этом улыбается и что-то лепечет, извиняясь.
– Видать, с хахалем всё плохо, – заметила Лена, тоже наблюдавшая за этой картиной. – Иначе бы она с ним пошла, а не с нами.
Офонаревших биологов сменили «ИнтриГаллы» с матмеха, потом, наконец, вышли «Лисы». У них была лирика, Наташа потому и любила их песни. Слова были понятные, а главное, разборчивые. А ещё была мелодия, которую можно было напеть!
Я иду по городу,
Мне немного грустно.
Мимо улиц старых,
На душе так пусто…
Слова были, конечно, простенькие, но всё равно грели душу.
Народ в зале попритих, хотя те, кто грелся не только песнями, вели себя громче и разнузданнее.
Наташе стало скучно.
– Девчонки, я пошла, – шепнула она.
– Ты чего, «Эмодзи» скоро! – удержала её Лена.
Но Наташа помотала головой, показала жестом, что ей хватит, и протиснулась к выходу. Гардеробщики все были в зале, и куртку пришлось разыскивать самой.
Одевшись, Наташа вышла на свежий морозный воздух, вздохнула полной грудью. Хорошо!
– Что же вы не на концерте? – спросил кто-то.
Девушка вздрогнула и повернулась: на крыльце у колонны стоял парень с гитарой.
– А вы – что же не на концерте? – спросила она.
– А я там и не был.
Наташа на секунду задумалась, хочется ли ей продолжать разговор, и решила, что нет. Она собралась тихонько прогуляться по сверкающему снегу, потом в одиночестве выпить чаю и почитать.
– Можно я с вами пройдусь? – вопрос догнал её, когда она уже сделала несколько шагов от крыльца. Наташа оглянулась. Парень улыбался. Он был без шапки. Волосы, правда, густые, но вряд ли ему было так уж тепло.
Промелькнула мысль, не маньяк ли случайно? Маньяки, они такие: вызывают доверие, улыбаются во все тридцать три…
– Вам делать нечего, что ли? – спросила она подозрительно.
– Ага, – легко согласился парень и спрыгнул на снег. Гитара за его спиной глухо тренькнула.
– Я Михаил, – сказал он. – А вас как зовут?
– Наташа. И что вы тут с гитарой делаете?
– Мёрзну, как видите! – он засмеялся. У него был красивый смех, и голос красивый, Наташе нравился такой тембр. Низкий, с чуть заметными рокочущими нотками.
– Наверное, хорошо поёт, – подумала она, пытаясь понять, что он тут делает один. Почему не слушает концерт, как остальные? И кто он вообще? Откуда?
– Вы в универе учитесь?
– Вы, наверное, студентка?
Они задали вопрос одновременно, рассмеялись, и это разрядило обстановку.
– Сначала вы, – галантный взмах рукой.
– Я на филологическом. Третий курс. А вы?
– А я просто пришёл на встречу с друзьями, но они не дождались меня, ушли внутрь вместе с билетами. Я звонил, но… – он пожал плечами.
Они шли медленно, и Наташа не могла решить, разочарована она, что не пришлось пройтись в тишине наедине со своим романтическим настроением, или нет. Михаил интриговал. Красивый парень, стройный. Гитара, опять же…
– Я в театральной студии занимаюсь. «Молодёжка». Знаете? – вдруг выпалила Наташа.
Михаил запнулся, глянул на неё, подняв брови, а потом расхохотался громко, на всю улицу.
– Вы меня раскусили! – воскликнул он. – Я студент театрального. У меня задание. Вы простите, Наташа, не обижайтесь. У нас этюды. Мы должны выбрать модель поведения, образ, характер. Вжиться в роль и сыграть её. Но в жизни. Понимаете?
Наташа кивнула. Чего ж непонятного? И всё-таки стало как-то неприятно. Парень играл. А что играл? Роль соблазнителя простушки? Она так и спросила в лоб.
Михаил перестал смеяться, посерьёзнел.
– Нет, – сказал он. – Это примитивный какой-то образ. Его легко играть. Я собирался изображать шпиона.
– Что?
– Ну, да, который под прикрытием. Знакомится с девушкой, кружит ей голову, втирается в доверие…
– И выведывает, чем фразеологические сращения отличаются от фразеологических единств, например, – договорила за него спутница.
Михаил снова хохотнул:
– Как вариант! А вы за словом в карман не лезете.
– Так я же филолог!
Смеясь и перебрасываясь подколками, они дошли до общежития. Наташа с нарастающей тревогой думала, что сказать, если Михаил попросится на чай? Вахтёрша, может, и пропустит по документу, всё же до полуночи было далеко. Но хочет ли она, чтобы он пришёл в их комнату, уселся на стул посреди всего бардака, что они оставили, собираясь на концерт? Да и вообще, хочет ли она продолжения этого знакомства?
– Ну, ладно, вы на месте, а я пошёл, – заявил вдруг Михаил.
– Куда? – вырвалось у Наташи. И ей тут же захотелось дать себе по губам, потому что Михаил чуть заметно усмехнулся. Ну, ясно, свою задачу он выполнил: заинтересовал собой.
– Пойду домой, – ответил он. – Заколел совсем.
Он белозубо улыбнулся на прощание, развернулся и лёгким шагом пошёл прочь.
Наташа зачарованно смотрела ему вслед. Потом очнулась, обругала себя и вошла в дом.
Глава 3
Ввалившиеся в комнату глубоко заполночь девчонки были шумны и восторженны.
– Нормально всё было? – сонным голосом спросила Наташа и повернулась на другой бок.
– Нормально! Спи, Кузя, – шепнула Лена.
Они ещё выпили чаю, прежде чем улечься, громким шёпотом хихикали и что-то обсуждали. Наташе их возня не мешала, она блуждала между сном и явью, и сон был приятным, кто-то брал за руку, потом гладил её щеку. Потом уши снова улавливали обрывки разговора: