Читать онлайн Холмы Мастеров l. Душа Махабира бесплатно

Глава 1.1_Песок везде.

Рюга не хотела открывать глаза, интуитивно она понимала, что еще слишком рано, – «Жарко… Чего так жарко-то?» – раздраженно думала она.

Утреннее солнце уже щипало глаза, она прикрыла их длинными пальцами, сухие губы потребовали воды. Девушка лениво поднялась. Высоченная, в кожаной броне она вдруг широко открыла глаза.

Она сидела посреди пустыни на спальном мешке. Все вроде верно, тут она и уснула, только пустыня другая и палатки нигде нет. – «Обокрали? Я не могла пропустить такого!» – думала девушка, мотая головой. В ее красные волосы набился светлый песок. Рюга взяла горсть песка и просыпала его сквозь пальцы, будто впервые видела такой.– Какого хрена.

Резко дернулась вправо.

– Фух… – она выдохнула и подтянула поближе свою секиру из черного металла с тяжеленным лезвием, обвитым острыми спиралями. – Может сон?

Для надежности Рюга прилегла, закрыла глаза.

Громкий, кряхтящий визг заставил ее отказаться от идеи отлежаться еще немного.

Она поднялась. Бесшумно перед ней приземлилась крупная птица, – «Слепая?» – подумала Рюга. Ее розоватые глаза вдруг стали ярко-красными. – «Плотный…» – Девушка разглядывала духовое тело зверя, мощный желтоватый поток внутри коршуна-переростка. Крупный с драным оперением он понемногу подходил, периодически дергая головой, на которой был только клюв, на месте где напрашивались глаза, лишь колыхались короткие перья как у птенца.

Такой же визг вдалеке и шуршание за спиной. Рюга потянулась к секире. Хоть и безглазая, но птица видела, как в теле девушки сформировались красные кости поверх собственных. С их помощью Рюга могла поднять эту тяжеленую железяку.

Коршун продолжал подходить, – «Трое… Нет, пятеро!» – девушка оглянулась.

В этот же момент первая птица заорала как истеричная старуха и кинулась на Рюгу. В следующий миг пернатый монстр хаотично трепыхался на белом песке, выплескивая кровавые бусины.

Вихрь красных волос и черного топора – еще две срубленные головы.

Четвертая птица хотела сцапать девушку за ногу, резко подняв и опустив колено Рюга переломила костлявую шею. А вот пятая смогла ухватиться за плечо и тут же раздербанила кривыми когтями, одежду и бок девушки.

– Жри! – проорала она.

С этими словами из ее тела выросла гигантская костяная рука, полупрозрачная, словно тлеющая, она один в один повторяла движения Рюги. Птица, напуганная вспышкой духа, отлетела, но тут же попалась в жесткий захват гигантских костяных пальцев. Следом Рюга похоронила ее под песком, со всей силы шмякнув о землю.

«Сзади!» – пронеслось в ее голове. Поздно. Гигантский стервятник обрушился на нее, впечатав в лежак. А затем натужно поднял девушку в воздух.

Рюга нарочно отпустила секиру. Когти не проткнули ее, вокруг тела проступила грудная клетка из красных костей. В духовой оболочке которых засияли трещины. Хотя значения это уже не имело.

Длинные костяные руки сомкнулись на шее птицы, она резко потеряла равновесие и выпустила девушку. Та приземлилась, укрепив все тело духом. Хотя голову и желудок тряхнуло до тошноты.

Коршун кувыркнулся и попытался улететь. Рюга побежала в другую сторону к лежаку. Схватила секиру, повернулась к черному силуэту.

К удивлению девушки, птица-переросток решила атаковать снова.

Подшагнув в метательной, Рюга запустила секиру. Получилось не идеально, птицу накрыла рукоятка, а тяжелое топорище срикошетило в пернатую грудину.

Быстро подбежав на усиленных ногах, девушка собиралась добить птицу, но это было лишним. Свернутая шея и рассеченная туша фонтаном заливали песок, который жадно впитывал влагу, превращая и без того густую кровь в завернутые комки.

Рюга потянулась вытащить свою секиру, но попятилась. Вонь от птицы была неповторимой: белая гниль, дохлятина и прелая шерсть. Идея позавтракать добычей быстро растаяла.

Брезгливо она вытащила оружие, и как одержимая водила топорищем по песку в попытке очистить ее от тошнотворной крови. В итоге перемазалась сама.

Вернувшись к лежаку, девушка собрала вещи, огляделась и пошла в случайном направлении.

Рюга шагала до позднего вечера, совсем выбившись из сил, она села на теплый песок.

«Гадство… накой я погналась за ней? Живая… Лучше бы держалась подальше…» – подумала девушка, скинула сумку и улеглась звёздочкой в глубокой яме между двух барханов. Она смотрела в розовое небо, на котором уже появлялись первые звёзды, заявившие о себе раньше всех. Две луны, красного и синего оттенков, выстроились друг за другом и еле формировали восьмёрку – «ничего знакомого, даже песок сыпется по-другому.»

Сделав сдержанный глоток из фляги, она лежала без сил, решая куда идти. Наглый песок был уже везде, и в красных волосах, и под всей одеждой, даже под плотно прилегающими кожаными налокотниками. – «Темнеет, гадина… и палатку наверняка она стащила, наверное, буду спать тут. Интересно, здесь холодно по ночам?» – думала Рюга готовясь к рывку.

Из последних сил она доставала спальный мешок, свернутый он торчал из драной сумки. Девушка закуталась в нем и намотала тряпку на голову чтобы песок не попадал на лицо, хотя пара песчинок все-таки заползли. Она раздраженно выплевывала их и попыталась найти хоть сколько-то удобно положение, чтобы поспать.

Обгоревшая шея ныла от любого движения. А ноги скручивало от ходьбы.

Пустынны ветер противно гудел, напоминая вой старой собаки. Рюга прикрыла ладонью ухо чтобы заглушить шум, – «Найду зарублю заразу!» – подумала она, глотая густые от жажды слюни. Песок все еще был горячим.

Луны набрали яркость и нависли над девушкой, не давая погрузиться в сон. Стряхнув щепотки песка с длинных ресниц, она посмотрела на небо, звезды были раскаленно- белыми, а луны казались огромными. На момент Рюга была очарована этим видом, но ломота во всем теле быстро расколдовала ее. Девушка попыталась занять новое положение, чтобы не нарушить тонкую систему защиты от песка и сквозняков. Наконец она успокоилась и задремала. Песок стал холодным.

– Г-где… звезды? – в полусне промямлила Рюга, выглянув из-под тряпки.

Все еще была ночь, но ни единой яркой точки, только тусклое гало от лун.

– ОПЯТЬ ТЫ! – с раздражением рявкнула она и, надорвав крой, как гусеница выползла из кокона спального мешка. В ярости она схватила свою секиру, встала в стойку, и уставилась в небо.

Точнее в темное, пульсирующее облако, плотное и большое, оно застыло в сотне метров над землей. Стуча зубами, Рюга смотрела на слегка светящимися красными глазами, она ВИДЕЛА, что это не просто пыль, и тем более не вода, оно было – живым. Дух внутри тучи искрился и переливался как по грозовому небу, но медленно и равномерно.

– ЧЕГО ТЕБЕ НАДО!? – заорала девушка, стискивая зубы чтобы не дрожать. Вся кожа покрылась ципками, а белые волоски по всему телу затопорщились.

Ответа не последовало.

– Ц, – Рюга раздраженно скрутила несколько восьмерок тяжеленной секирой, с яростью воткнула оружие в песок. Напитав лезвие духом, поставила ногу в специальный завиток-крюк с противоположной стороны лезвия, заорала и бешеным вихрем запустила топор в небо. Рюга застыла с задранной в шпагат ногой, натянув мышцы до предела. Оружие закрутилось красным волчком и улетело, прорубив облако насквозь.

– ВЕРНИ МОЮ ПАЛАТКУ! зараза.

Из-за концентрации на приеме, красные глаза Рюги потускнели и перестали отслеживать дух облака. С усилием она восстановила пристальный взгляд, ожидая увидеть духовую рану, или хоть какое-то изменение в желтой ауре облака… – «Ничего?.. он что… забрал ее?» – подумала она, не увидев ни изменений, ни секиры, которая уже должна была вернуться.

– ГАД!!!

Облако плавно заискрилось и пробухтело еле слышными раскатами грома, – «Глумится надо мной!» – подумала она. Туча повисела несколько секунд и лениво поплыла прочь на восток.

– НЕ УЙДЕШЬ! – закричала она и побежала за ним.

Оглянувшись, она увидела, что за ее спиной что-то плавно поднимается в вверх, это была ее походная сумка, спальный мешок, полупустая фляга с водой. Колпачок открылся – вода глухо пробарабанила по песку и тут же замерзла.

– Э-э-э? – от растерянности, на миг, ее лицо стало как у обиженного шестилетнего ребенка. – стой, с-СТОЯТЬ!

Рюга бежала за ним почти час, сначала быстро и наравне, потом все медленнее. Она вспотела и одновременно оледенела от ночной пустынны. Ругалась все реже, и, окончательно устав, гон признала, что не может угнаться за облаком. Тяжело дыша и рыча, она злобно смотрела на плывущую вдаль тучу, которая стащила все ее добро.

– Еще увидимся, зараза, – девушка села на песок, скрестив ноги, выровняла дыхание и начала расслаблять тело снимая спазмы от долгого забега. Через минуту гусиная кожа разгладилась, а дыхание полностью выровнялось

– Я тебя еще достану, зараза. – уже спокойно пробурчала Рюга и сосредоточилась на сохранении тепла в теле. – Опять я все потратила.

«Не хватает…» – признала Рюга нахмурив брови. Она открыла глаза, пытаясь понять по небу, скоро ли рассвет, было понятно – еще не скоро, – «Какого черта в этой пустыне так холодно!?» – Девушка сомкнула пальцы на длинных ресницах чтобы убрать с них раздражающие сосульки. Вдохнув полной грудью, стиснула зубы и принялась снова согревать свое тело остатками духа. Рюга знала, что уже вышла за рамки допустимого.

Утренние солнце и жажда разбудили Рюгу, присыпанная песком, она отжалась, выгнула спину.

– Тьфу, пфф – фыркала она, выковыривая языком особенно назойливые песчинки, скребущие по зубам, девушка вытянулась как вялый, только что проснувшийся ленивец, – «Пить охота», – подумала она и огляделась сощуренными глазами.

Пейзаж был не обнадеживающим, однотипные барханы да шпили с ржавыми полосами, косо торчащие в одном направлении за горизонтом. – «И где я вообще оказалась» – Рюга снова пыталась трезво поразмыслить – не сон ли все то, что с ней произошло за последние два дня. Хрустя и еле разгибаясь из-за ледяной ночи на твердом песке, она встала.

– Откуда я бежала? – девушка посмотрела на восходящее солнце и решила идти на запад, лишь примерно понимая, где остались ее вещи. – «Может, оно не все стащило?» – Думала она, растирая плечи от все еще пробирающего озноба, и побрела по свеже уложенному песку, который почти безнадежно съел ее следы.

Она шла до самого полудня и, в итоге, таки смогла найти место, где спала прошлой ночью. Рюга узнала его по необычной форме барханов, в которых и решила заночевать. Поблескивающий предмет вдали дал ей надежду. Шурша песком, она плавно соскользила в глубокую нишу между двумя песчаными холмами.

Блестяшкой оказался гребень для волос, подаренный Рюге мастером после экзамена. Девушка привычными жестами заплела в него волосы. Край гребня напоминал плавник и выпирал на затылке вверх. После она невольно потрогала медальон на шее. Медальон был прямоугольным, с изображением ее школы с одной стороны и символом Холмов Мастеров с другой, и означал, что его носитель состоит на службе пилигримом. Хотя Рюга получила это звание всего месяц назад.

Поглядев еще, девушка заметила странный песчаный бугорок похожий на булочку, – «фляга», – подумала она, подойдя раскопала ее, дернула. Это и вправду была фляга, зубасто улыбнувшись Рюга тут же скривила губы, в песке зазвучала недобрая трещотка.

Под флягой сидел шипящий, извивающийся каралик цвета песка. Змея резко пригнулась и прыгнула Рюге в лицо. Она извивалась как сумасшедшая, опутывая руку девушки, но все без толку – жестко защемленная между двух пальцев она стала беспомощной. Жестом, способным ломать орехи, Рюга передавила ее голову, превратив в хлюпающую кашу, а из показавшихся клыков сочился желтоватый яд.

– Будешь моим обедом, – заявила она и пристально осмотрела флягу, – колпачок был сорван, но что-то еще бултыхалось. Девушка бросила на песок змею, которая дергалась в конвульсиях, и выжала из фляги все что было, – «даже глотка нет…» – Рюга заткнула флягу и присела на песок, хотя тут же встала, раскаленный, он не сильно располагал к посиделкам, – «Даже если дотяну до ночи – не смогу ее пережить», – подумала она наклонив шею.

– Дьявол! – шикнула она, взяла змею и снова побрела, не зная куда.

Весь день Рюга блуждала по пустыне, решив идти в сторону острых полосатых пиков. Она то и дело сбивалась с пути из-за того, что приходилось спускаться в глубокие борозды барханов. Девушка думала о школе, в которой выросла, вспоминала слова своего наставника, снова и снова как к застрявшему куску мяса в зубах она приходила к его словам, – «Ты умрешь иссушенной старухой до первых седых волос…»

Глава1.2_Холод – учитель.

Заваленный снегом каменный храм на Холмах Мастеров содрогался от хриплых девчачьих выкриков и всплесков красного духа.

– До первых седых волос ты умрёшь иссушенной старухой, даже корни тебе не помогут! – сказал её наставник, крепкий мускулистый гон со смуглой кожей и дюжиной шрамов, – Довольно!

Рюга продолжила безрассудно атаковать его. Хан жёстко перехватил мелкий кулак девочки и плавно повалил её на соломенное татами. Держал крепко, но не вредил.

Рюга рычала. Сделав очередной всплеск духа, она сформировала толстенную, полупрозрачную кость вокруг запястья. Кость горела, но не обжигала рук мастера. Хан с трудом удерживал её. Следом девочка создала огромные рёбра, они оттолкнули учителя. А затем, красной костяной ногой, которая проглядывала из тела девочки, она отскочила и пролетела в другой конец храма. Красные, демонические на вид кости тут же рассеялись.

– И что с того! Вы сами говорили – это мой дар, я трачу его как хочу, – тяжело дыша сказала юная Рюга.

– Я не для того тебя учу, чтобы ты повела короткую, бессмысленную жизнь. Лучше развиваться медленнее, чем сгорать как спичка. Ты должна успеть сделать что-то достойное! – скрестив руки нравоучал Хан и строго глядел Рюге в глаза.

– Почему я должна делать что-то?! – выкрикнула девочка и, сформировала гигантский костяной кулак, кинулась на учителя.

– Ты… уже сама ответила на свой вопрос, – разочарованным тоном выговорил он.

Хан не сдвинулся с места. Девчонка рухнула, не преодолев и половины пути между ними. Лёжа без движения, она уже не могла контролировать своё иссушенное тело. В очередной раз Рюга злоупотребила духом. Она знала, что он не бесконечен, чувствовала, что скоро выбьется из сил. Её глаза раскраснелись, молча девочка заревела.

– Вы с сестрой пережили одно и то же. Бери с неё пример, она не скулит, не живёт прошлым. Растёт и становится крепче, то, что она талантливее не значит, что ты должна гнаться за ней, – Хан навис над ней. – Пойми это наконец!

– Вы просто ж-жалете что взяли меня, а не Рю, – выдавила Рюга, не в силах сдерживать хныканье.

– Я такого не говорил, – сказал Мастер и затопал прочь из ледяной тренировочной залы. – Может холод научит тебя чему-то.

Рюга осталась одна на холодном татами. Ее тело было горячим.

Так прошёл час.

🕯

Затем еще.

🕯

«Холод, чему он может меня научить!» – думала девочка, постукивая зубами. Обычно даже самый лютый зимний день не мог заставить ее дрожать, но сейчас её трясло. Выплеснув в спарринге весь имеющийся дух и даже выйдя за рамки того, что было, она больше не могла противостоять леденящим сквознякам, – «Даже не повернуться!»

–Черт! – скулила она, упираясь лбом в соломенный пол.

Она услышала знакомые шаги.

– Рю!

– Рюга!

Ее беловолосая сестра-близнец и маленький мальчик на кроличьих лапах с большущими лисьими ушами подбежали, и тут же начали ее поднимать.

– Отстаньте! Я тренируюсь… – последнюю фразу она выдавила с хрипом жажды.

– Не упрямься, – мягко сказала ее сестра.

– Вот, попей, – прислоняя тыквенную фляжку к губам, сказал Кито, – ты опять переусердствовала. Нужно согреть ее!

Рюга сдалась. Больше всего девочке хотелось пить. Облокотившись на близняшку, она жадно впилась во флягу. Явно имея опыт вот так хлестать воду, она даже не подавилась и высосала ее полностью.

– Ты совсем замерзла, – сказала сестра и взвалила ее на спину.

– Тренируюсь я, что вы докопались! – фыркнула Рюга.

Мальчик-зайчик бегал вокруг них туда-сюда, не в силах помочь из-за роста, он бесполезно суетился, переминаясь с лапы на лапу.

– К-к Мастеру, Рю, скорее! – тревожно прощебетал Кито.

– Да.

– Не пойду я! – рычала Рюга и попыталась вырваться.

Сестра ничего не ответила и молча потащила ее на спине из храма, в сторону небольшого домика неподалеку.

Их ноги хрустели свежим снегом. Еле-еле Рю смогла донести свою сестру до домика, из которого медленно шел дым.

Девочка тихо постучала.

– Мастер, можно к вам?

– Входите, – ответил так же тихо старческий голос.

Рю зашла внутрь, положила сестру на одеяло, которое быстро разложил Кит.

– Здрасте.

– Здравствуй, Рюга, – делая глоток теплой воды ответил учитель Рю и Кито. Он выглядел как ожившая статуя божества, на которую налепили белый халат и непомерно длинные брови с усами, которые почти скрывали его глаза.

– Мастер, она снова потратила весь дух, но в этот раз даже больше, чем весь, – щебетал лин, нервно подергивая ушами, из-за контрастного горячего воздуха камина.

– Ясно, я вижу, попробуй в этот раз ты Кит, – медленно ответил старичек.

– Я, н-но-но, вдруг, вдруг не получится, вдруг я только наврежу, – начал отнекиваться Кито растерянно озираясь на всех в комнате.

– Я подстрахую тебя, – спокойно ответил мастер и медленно спустился с кровати, мелкими шажками подошел к лежащей девочке. Он был ростом чуть выше ушей лина, но уже гораздо ниже юных сестер гонов.

– Л-ладно, я, начинаю, – мальчик сосредоточился, растер ладони, и положил их на живот Рюги.

Ее сестра сидела с краю скрестив ноги и смотрела на всех со стороны своими белыми глазами.

– Тяжелый день? – разорвал тишину старец, поняв, что его ученик отлично справляется.

– Ага, – ответила Рюга, без эмоций пялясь в потолок, – спарринговались с Ханом.

– И как прошло?

– Вот так и прошло.

– Рюга, не злись пожалуйста, – морщась сказал Кит, – ты блокируешь мой дух. Спасибо.

– Когда-то Хан тоже не умел сдерживаться. Он был таким же как ты, наверное, даже хуже, – сказал мастер, попивая воду из чашки. Рю жестом предложила ему еще, но старичок оказался.

– Он опять сказал, что я умру бабкой лет через двадцать.

– Если будешь так расплескивать свои силы, может и раньше, – сострил Мастер, пытаясь общаться на ее языке.

– Скорее еще раньше, от очередной тренировки на морозе, – буркнула Рюга размяв шею, силы возвращались к ней.

– Хан искренне пытается научить тебя всему что знает. Он мало учил, – старичок вздохнул. – Такой уж он, тебе и повезло, и не повезло одновременно.

– Какое тут везение, он грубиян и, и вообще…

– Прям как ты, – с ухмылкой влез в разговор Кит, Рюга зыркнула на него, ее зрачки быстро сузились. Лин карикатурно кашлянул и тут же продолжил восстанавливать потоки в ее духовом теле.

– Он заботится о тебе, как умеет, – добавил Мастер.

– Он меня на морозе оставил!

– Но он же и попросил нас тебя забрать, – мягко сказала беловолосая сестра.

– Угу, – кивнул Лин.

– Мог бы и сам забрать, – буркнула Рюга.

Сестры встретились взглядом, в этот момент Рю легко улыбнулась и еле заметно повела подбородком в сторону форточки, которую бесшумно открыл мастер Хан. Встретившись взглядом со своей ученицей, его огромная голова с черными бровями спросила.

– Научилась чему-то?

– Ага, если зимой потрачу весь дух – замерзну задом к верху, – прохрипела она.

Хан слегла улыбнулся и закрыл форточку и захрустев снегом добавил.

– Это уже что-то.

🕯

– Черт, Мастер Хан, но сейчас не зима, – с закрытыми глазами бурчала себе под нос Рюга заняв позу для медитации на теплом песке.

Она точно знала, что дотянет максимум до середины ночи, а дальше придется принять холод. Снова. Весь.

– Дьявол, я не против, потащите меня кто-нибудь в домик с камином, – шептала она, зажмурив глаза.

Глава2_ Хазем из Махабира

– Ти живая, красавиц? – сказал низкий мужской голос на языке Холмов с сильным акцентом.

Рюга попыталась разлепить глаза, но от долгой ледяной ночи они просто не слушались. Девушка хотела двинуться, но тело было вязким, пьяным, и как всегда, при полной утрате духа – бесконтрольным. Она чувствовала, как ее с трудом подняли, мельком увидела ноги в белых шароварах, которые вминали лунный песок.

– Х-хан? – в полубреду промямлила она.

– Ага, я угадать твой язык красавиц, два удач с тобой уже случиться в этот юный день, – сказал мужчина и, набрав воздуха, с кряхтением закинул ее на присевшего огромного зверя с массивными задними лапами. Животина была лысая, но с густой гривой на спине, хвосте и шее, которая заканчивалась блаженной рогатой мордой с ушами-лопухами.

Мужчина в тюрбане залез на своего ездового зверя и, не без труда, умастил Рюгу в некое подобие шатра. Сложил ее клубком, положил что-то теплое в центр и укрыл одеялом.

– Ты т-только тронь меня и будешь вторым… в моем, списке, – полушепотом угрожала она, поняв, что это не ее наставник.

– Не бояться красавиц, спать, согревать! Слишком холодный ночь для такой юный девушка, – сказал Мужчина и накрыл ее еще пледом, а потом еще одним. Подпер ткани так, чтобы нигде не дуло, в конце украсил это все своим тюрбаном с причудливыми лентами, на которых была выведена угловатая каллиграфия.

Начинало светать, ездовой зверь покорно встал на задние лапы и лениво пошел, ловя равновесие гигантским хвостом. Шатер словно плыл над песком. А Рюга обнимала что-то теплое и круглое, свернувшись клубком.

Рюга проснулась, свернутая в клубок, лениво размяла тело, почти не двигаясь, она напрягала мышцы в разных местах. Вдруг девушка поняла, что движется. Она совсем забыла, что ее кто-то подобрал ночью и уложил в шатер. Все еще сонная, она со всей силы ударила ногой по воздуху. В полусне ей померещилось, будто ее вот-вот затащат в кипящую воду.

Гон пробила боковую стенку шатра из прутиков, здорово поцарапалась, а также двинула чашечку до такого хруста, что не стала даже ругаться. Попав в самый нужный нерв – заскулила. Вдруг девушка обнаружила у лица флягу, которую держал мужской загорелый кулак с кольцом на каждом пальце, одно диковинней другого.

Недоверчиво Рюга взяла ее, приняла сидячее положение, упершись макушкой в шатер, наклонила голову. Девушка зыркнула на мужика за поводьями, который напевал что-то монотонное. Откупорила крышку, понюхала – кислая брага. – «Черт, а пить надо…» – подумала она и жадно выдулила пол фляжки, вытерла губы, громко выдохнула.

– Я все допью? – спросила она, ощутив, что жизнь налаживается.

– Конечно Красавиц! Пить сколько хочешь.

Дожав флягу, она попросила добавки, выпила половину и снова попросила допить.

– Будь осторожно, ум… э-э-э, – оборвав фразу, он начал раскачивать поднятой ладонью и одновременно головой.

– Ага, я уже поняла, что это не вода.

Рюга пыталась осмотреться. Ничего толком не было видно из-за красной тряпки шатра и спины мужика. Ломота в теле тоже подталкивала ее наружу. Ездовой зверь чуть не рухнул от перекоса, когда она на ходу слезала с него, предварительно навалившись на торговца в тюрбане.

Спрыгнув, она встала в полный, двухметровый рост, потянулась и, провыв почти как волк, на ходу сделала отточенную серию гимнастических упражнений хрустя всем чем только можно. Мужик поглядывал на нее, а Рюга на него – синий халат с узорами, смуглая кожа, густая черная борода с сединой, но что наиболее примечательно бирюзовый прозрачный кристалл прямо во лбу, выглядывающий из самой кожи.

Мужик уловил этот взгляд и поспешил одеть свой тюрбан. Его ездовой зверь остановился.

– Ты вообще кто, дядя? – сказала девушка, застыв в разминочной позе.

– Меня зоват ХАЗЕМ! – гордо отчеканил он. – Я есть торговец Хаташ и Драхт.

– Агы… а второй имя, у тебя иметь? – передразнивая спросила Рюга.

– Зачем второй? – полюбопытствовал он, теребя измученный ус.

– А ты откуда? или… где мы вообще? – снова оглянувшись по сторонам, спросила девушка.

Они были уже ближе к высоким шпилям, которые Рюга видела вчера. Вокруг появились крупные полосатые валуны с блестящими в них кристаллами. Песок был утыкан мертвыми растениями и бревнами, которые ветер полировал уже не первый год.

– Пустынь Махабир, я, ты идем в Хаташ, – сказал мужчина, обведя вокруг пальцем и в конце указал на каньон вдали.

– Я вообще не дура… но таких названий не слышала никогда, – скрестив руки на груди фыркнула девушка.

– Значить, ты далек дом, – Хазем взялся за бороду явно поняв, что сказал неудачно, – или… дом далеко твои… нет, дома твой далек?

– Ага, это ты в яблочко, – выдохнула Рюга.

– Что есть яблочко? – с улыбкой спросил торговец, но наткнулся на очередной грустный вздох девушки, – Продолжить путь вместе? Тут плохой место, со мной опасать… или, опасностъ, – все с большим трудом подбирая слова, выговорил торговец, периодически переходя на свой язык, подытожил, – со мной идти красивый девушка, и будем в Хаташ уже через… два лун!

– Еще раз назовешь меня красивый девушка – вмажу, – сказала Рюга, впилив в него взгляд.

– Ха-ха-ха.

На его смех гон очертила ногой полукруг на песке, встав в боевую стойку, хотя слегка пошатнулась – странное питье било в голову.

– Понимать, понимать, другой дом, другой правил. Как твой им? – улыбаясь спросил он.

– Рюга.

– А второй им? Полагать он у тебя есть.

– Красная кость, и не им, а имя.

– Красный кость… Для такой кр… – он умолк, поняв, что исчерпал слова для выражения своих мыслей.

– В любом случае, спасибо за помощь Хазем, дальше я могу идти и сама, – сказала Рюга и добавила к этим словам дикое урчание в животе. – Ты не видел тут змею? Она была у меня…

– Это… нельзя еда, – сказал он и достал ее из левого мешка на боку седла – яд всюду, не только в голова, даже в мясо.

– Вот как.

– Лучше будет…

– Рассчитываешь что-то получить бородач?

– Б-бородач… Получать, что значить – рассчитыват?

– Ооох, – закатив глаза не выдержала Рюга, – в долг быть у тебя не хотеть, так понятнее?

– Ох, нет, нет, никакой долг Хазем помочь в беда. Хазем верить, что так правда, – твердо выговорил он и приосанился, будто позировал для портрета.

Рюга смотрела на него с прищуром, сжимая губы медленно наклонила голову.

– Ха, ладно! Я тебе верю, – громко заявила девушка, прыгнула на седло, а потом протиснулась в обратно в шатер. Она попыталась поднять его крышу так, чтобы могла сидеть в полный рост. – Твой зверь выдержит? И не найдется чего поесть?

– Нет, Таршин не устать, он кут и от такой кр… – Хазем резко умолк и зашарил в боковой сумке, – Да, еда есть у я, вот угощайся кр… Угощайся.

Он протянул ей коробочку, в которой было пара отсеков с вяленым мясом разного цвета, и немного сушенных ягод с потрескавшейся белой кожурой.

Рюга взяла тару и начала жевать. Хазем поглядывал на нее, к своему удивлению обнаружил, что ест она сосредоточенно. Не смотря на голод, гон не стремилась набивать живот. Мужчина протянул ей еще питья, как раз в тот момент, когда девушка начала немного давиться.

– Скоро стать прохладно, Каньон Хаташ впереди, – сказал Хазем, когда они забрались на горку, с которой открывался вид на гигантское ущелье с множеством извилистых путей в оранжевых скалах.

Спустя час они вошли в каньон. Местами в нем торчали огромные кристаллические пики длинной с улицу – прозрачные и синеватые, они переливающиеся радужными оттенками.

Ветерок и тень от высоких скал немного разогнали жару. Рюга убрала занавески по бокам, – «Чертовщина, я о таком крае даже не слышала. Хан столько рассказывал о своих странствиях, а про это место – ни слова» – думала она, жадно оглядывая все вокруг: растения, камни, даже жуки с изредка пробегающим зверьками, их вид… Все было знакомо, но отличалось, как сахар, сделанный из разных растений.

– Какие странные облака, – сказала она, медленно разжевывая по сушеной, пресноватой ягоде за раз. Девушка посмотрела пристальным взглядом, отчего ее глаза засветились красным. – Погоди… Оно что, ЖИВОЕ?!

Огромные белые ребра фракталами тянулись по небу. Дюжина плавников по бокам, как будто бы девушка смотрела на мертвую рыбу изнутри. Рюга встала, чтобы заглянуть как можно дальше. Тянущийся от одного края до другого длинный хребет заканчивался расплывчатой головой-черепом.

– Не бойся кр… Рьюга – одернулся с сожалением Хазем – Это хороший облако, это Дарахаш!

– Это Звездный дух? – зачарованно сказала девушка, сев на спину Хазема, но почти сразу опомнилась, вылезла из шатра и пошла рядом, – Кто такое делает?

– Это не дух, это – молитв.

– Чего?

– Подношение чистый сердце. Люди Махабир создать живой суть – Дарахаш.

– Да ладно тебе, – скептически сказал девушка, – такое сможет только обладатель звездного духа.

– Звезд, дух, нет к… Рьюга, все благодаря Молитв, так уже многий век в наш край, – подняв указательный палец, разглагольствовал торговец.

– Да как скажешь. – Закинув руки за шею девушка, думая про себя. – «Вас просто дурачит какой-нибудь тысячелетний долгожитель, чтобы помыкать толпой.»

Дорогу перебежали несколько перекати-поле, которые изнутри вращал кто-то пушистый и многолапый. С бодрым визгом они полетели в пропасть каньона. Из любопытства Рюга перешла на сторону обрыва и глянула вниз – там был бездна, испещренная сотнями кристаллических мостов, она тускло светилась изнутри.

– А есть у вас еще какой-нибудь… Или какая-нибудь, Молитва, которая выглядит как облако из песка.

– Хмм, есть легенд о живой пустыня, он красть людей и вещь путник…

– Да! – перебила его Рюга. – Гадина перенесла меня сюда из Холмов, а потом украла мою палатку, затем еще и лежак, и секиру! – протараторила она, подойдя слишком близко к Таршину, отчего зверь попятился вбок и чуть не стукнулся о скалу.

– Просить, не пугать Таршин, – успокаивая кута сказал мужчина, посмотрел вдаль и продолжил. – Это легенд, но уже два раз я нахожу в пустыня такой как ты, он сейчас в Махабир, думаю вы мочь, найти общий язык.

– А какой он? – спросила девушка.

– На вид, ммм – юный, – задумчиво проговорил торговец. – Я вас познакомить, он еще в Хаташ, я полагать.

– Ага, спасибо Хазем, – сказал Рюга, в развалку вышагивая по обрыву.

– Пожалуйста красавиц, – с улыбкой в шестьдесят четыре зуба отчеканил мужик. На что в ответ увидел, как девушка скучила брови и начала водить туда пудовым кулаком, улыбка быстро уменьшилась, и он поправился, – Рьюга.

К концу дня, по словам Хазема, они дошли до середины канона. Всю дорогу Рюга помирала со скуки, донимая торговца вопросами, но в итоге уперлась в его ограниченный словарный запас. С трудом девушка обучила его дюжине новых слов и поправила слишком плохо произносимые. Её спаситель держался достойно, но в итоге вымотался и начал путаться. В конце дня Рюга ехала молча и разглядывала хоть и красивые, но однотипные скалы и живность.

Когда ее дух начал восстанавливаться, Рюга снова смотрела на округу пристальным взглядом. Дух струился почти повсюду, его испускали кристаллы, но больше всего он исходил от неба, по которому медленно плыли костяные облака. К вечеру Дарахаш полностью скрылся за горизонтом на севере.

Несколько раз они поворачивали на развилках, выбор которых девушке был неясен, ни табличек, ни карты у Хазема – ни каких-либо еще признаков. Когда в очередной раз они свернули в особенно темный туннель, она увидела группу из двадцати, может, и тридцати духовых пятен живых существ. Слишком большие для живности, они толпились и бродили вдали, то ли люди, то ли звери на тонких лапках.

– Хаз, там кто-то есть – сказала Рюга, протянув длинную руку за его плечо.

– Да, сихфи, не боясться, это обычный дело, – сказала Хазем, однако замедлил Таршина.

– А ты уже лучше говоришь.

– Благодар…рю, – на ходу исправляясь сказал он.

К ним сбежалась толпа одетых в тряпье колобков. Они встали вокруг Таршина, когда тот зашел на освещенный солнцем островок. Колобки начали хором что-то говорить, затем указали на Рюгу когтистыми пальцами, и оскалили вместе второй до этого невидный рот, шипя и булькая одновременно.

– У них что два рта! Чего им надо?

– Хотеть плата, – сказал Хазем и достал из широкого рукава две деревянные дощечки с яркими розовыми гравировками из кристалла.

– Это деньги? Эй, я не просила об этом! – Рюга ткнула торговца в лопатку, когда поняла, что он платит и за нее тоже.

– Молчать, я улажить договор… Такой правил нынче в наш край, – сказал Хазем, затягивая мешочек, в котором осталось максимум две дощечки-монетки.

– Не указывай мне, когда молчать, а когда нет, – низким тоном заворчала Рюга.

– Доверять мне, я знать, что делать, – спокойно ответил он.

Мелкие капюшоны захихикали, скрыв вторые рты под мохнатыми подбородками. Рюга скорчила им рожу. Все как один они явно уставились на нее.

– Да я их смету одним ударом!

– Нетъ, – подняв ладонь громко сказал он, – их тысяч, нас лишь два, это их дом – их правил!

– П-ф, делай как знаешь. – Шикнула гон и откинулась назад в шатер.

Когда они прошли дальше, Рюга увидела – их и вправду целое полчище, – «Почему я не заметила их до этого? Они умеют скрывать дух?» – потерев глаза от слишком долгой концентрации на их энергии, она посмотрела на Хазема, – «Да уж… без него я бы вляпалась…»

№Глава_3 Край живых богов.(Отредачено)

Через два часа они вышли из темной длинной пещеры и оказались на обрыве с широкой платформой. С нее просматривались остатки пустыни и город с высокими, округлыми башнями вдали. Рюга увидела выплывающую из-за скалы новую костяную рыбину, такую же как днем но светящуюся красно-розовым оттенком, который даже слегка подсвечивал скалы. – «Уже стемнело… Эта штука светится сама». – подумала девушка и снова напрягла глаза – дух был другим, он пульсировал и испускал в разы больше нитевидных лучей чем дневной скелет.

– Кто вообще может держать такой дух… – шептала Рюга, думая про себя, что даже если все патриархи за всю историю Холмов Мастеров направят свои силы, то не смогут испускать столько духа даже час.

Рюга снова посмотрела на спину Хазема, который начал разбивать палатку поодаль от нее. Вытянув руку, она продолжила ее бесшумно формирующейся красной костью, кулак размером с тело, разогнула костяной палец, – «Я же могу ткнуть тебя, и ты слетишь с этой чертовой горы, откуда такое доверие?» – думала Рюга, наклоняя подбородок почти до ключиц.

Хазем напевал что-то, в хорошем настроении он качал головой туда-сюда и, приметив место для клина, начал забивать его молотком.

«Беззаботный идиот… что я вообще делаю?» – она опустила руку, кости развеялись. – «Как он выжил? Ходит один, нет оружия, охраны… эти твари могли убить его и забрать все, что он везет». – Гон тяжело вздохнула.

– Не грустить, скоро вкусный еда, теплый кровать! – бодро говорил он, забивая очередной клин. – Ветер нет проблем-м-а, Ха-ха-ха, я понимать твой язык все лучше и лучше.

Девушка подошла к Таршину, который скромно улегся в каменном закутке, при этом не наклонял шатер ни на градус, Рюга взяла оставшиеся клинья и то, что она думала, понадобится для палатки, подойдя к Хазему, заговорила.

– Почему ты один?

– Чтобы мочь забрать ты, – сразу ответил торговец и взял клинья.

– Хочешь сказать – знал, что найдешь меня в пустыне?

– Да, и знать, что мой спина ты не трогать, – продолжая улыбаться, сказал он.

«Видел? Нет… чувствовал?!» – девушка отошла назад.

– Я просто не понимаю, как ты можешь так доверять, твоя спина весь день передо мной, я могла… ну знаешь, всякое сделать, – последние слова Рюга тянула, жестикулируя рукой.

– Я видеть, что Красный Волос не сделать Хазем зла.

– Да что ты заладил, повелся на то что я девка?!

– Нэт, – Он подошел к Таршину, снял красную ткань с шатра, вручил ей уголки, чтобы девушка придержала их, развернул и сложил вдвое, – На то, что ты красивый, красивый не мочь быть злой!

Вена на лбу гона была готова взорваться, сжимая тряпку до хруста пальцев, она думал только одно, – «Идиот!» – девушка снова посмотрела на его дух – молочный он медленно циркулировал по телу, – «Как у Рю… Спокойный гад».

– Я видеть Красный волос в пустыня, видеть еще десять лун назад, – собирая забившиеся в угол суховеи, говорил торговец, – красный волосы прибыть в Хаташ, а затем добраться до столица.

Рюга слушала, что-что, а это она научилась делать, не перебивать бывалых мужиков, когда они хотят сказать что-то важное, по их мнению, – «С Ханом бы спелись на раз два,» – гон взяла подушку, которую ей дал Хазем.

Торговец примял хворост в небольшую ямку, развел огонь. Передал ей очередную деревянную коробочку. На этот раз в ней было не только мясо с ягодами, но и что-то пряное в форме небольших шариков.

– Так ты говоришь, видишь будущее на десять дней вперед?

– Не так, лишь когда желать Махабир, Я идти тогда – когда он велеть, и ждать – когда он молчать. Я видеть, что встретить Красный Волос еще не раз после завтрашний день. Я знать что…

– Хватит! Жуть берет. Думаешь это может нравиться, когда тебе говорят о том, что будет? Будто я тупая, и не могу выбрать, что делать. Я решаю, с кем и когда встречаться! – в этот момент Рюга вспомнила, что еще три дня назад была буквально в другом мире. Там дул влажный ветер, шуршали зеленые поля и повсюду натыканы высоченные П-образные арки с иероглифами вверху. – Я решаю, ясно, – уже полушепотом бурчала гон и начала жевать чертовски вкусный пряный шарик

– Я не хотеть, тебя злить, Красный Волос, – сказал торговец, загипнотизированный огнем, подбирая подходящие слова, он наконец добавил, – я верить, что судьба может быть видна, но это не значить, что ты не делать выбор. Возможно так и есть то, как ты его делать.

– Хватит, – сказала Рюга и хрустнула шеей и оглядела на палатку с красным покровом. – Погоди, хочешь чтобы мы спали вместе?

– Да! – внезапно обрадовавшись сказал Хазем, и блеснул улыбкой, в которой торчала кусочек мяса.

– Ага, щас. – Рюга закинула брови.

– Ночь будет холодный, а здесь, – торговец показал пальцем в землю, – очень-очень холодный. Лучше спать вдвое.

– Не дождешься, я буду спать с ним, – Рюга показала на Таршина, он будто в сговоре с хозяином звонко и душно пукнул, кут весь день это делал, но сейчас запах дошел по адресу. – Заговорщики чертовы… Ладно, но только эту ночь.

Рюга посмотрела на звезды, они хоть и были яркими, но сильно терялись на фоне светящихся облаков-ребер. Будто оживший бесконечный фейерверк, он плыл, уже показав половину длинного хребта.

Путники доели еду и выпили пахнущий угольками горячий напиток, он был пресным, но это было плюсом, так как от браги уже болел живот и голова. Затем Хазем и Рюга легли в палатку, забравшись, девушка еле уместила ноги, чтобы они не торчали наружу, но в итоге согнула колени домиком.

– Я могу драться во сне, если начну, просто кричи мое имя, – сказал девушка, нагло отвоевывая территорию. – Главное – не хватай меня за руки… и вообще не хватай.

– Как скажешь, Рьюга.

– Ох да не Рьюга я, а Рюга.

– Рю-га, верный.

– Не верный, а верно, и лучше сказать точно, – раздражаясь и ерзая шипела девушка, повернулась спиной и толкнула Торговца. Помолчала. – Спасибо, что подобрал меня, Хазем.

Пауза.– Рад помощь.

– Тронешь – убью, – напомнила Рюга.

– Я так не сделать.

…

Наутро, как только первые лучи добрались до скалы, на которой путники сделали привал. Четко виднелось как силуэт Хазема, закутанный в палатку, пролетел три метра в высоту и пять в длинну. Точнехонько в сторону спящего Таршина.

Сонный зверь, не успев понять, что на него прилетел хозяин, а не сумасшедшее красное одеяло, резко вскочил и чуть не сорвал с себя все грузы и ремни, что держали шатер на его спине. Затем убежал за поворот, громко икая как осел.

Хазем испытывал два разных по силе чувства: остатки очень живого сна с прекрасной красноволосой женщиной, и свернутую до немоты шею от броска духовым скелетом разъяренного гона.

– Я же говорила руки не распускать! – со скрежетом на зубах выдавила девушка. Растрепанная она поднялась на колени.

– Быть сон, быть просто дивный сон, – начал оправдываться Хазем с достоинством в голосе. После чего словил снаряд-подушку опухшим лицом и повалился на холодный камень.

Таршин быстро вернулся и тревожно выглядывал из-за угла. Кут недоуменно смотрел на беспорядок, решил поддержать суматоху и побил рекорд по звонкости пуканья среди своего вида, ну и по качеству тоже.

Рюга собрала волосы в хвост, сложным образом заплетя их в гребень-плавник.

– Время идти, – сказал уже порядком взбодренный Хазем, разминая шею.

– Ага, – буркнула девушка, искоса глядя на спасителя, который все разминался, – не зашибла?

– Нет, я быть, почти невредим, – спокойно ответил торговец.

Путники собрали вещи и начали спуск по узкой дорожке на высоченной скале. Рюга злилась, но одновременно не могла не признать, что спалось ей отлично, особенно после последних ночей в пустыне. – «Восстановился, в Холмах я бы и за неделю не выздоровела, это место…» – Она сфокусировала красные глаза – «Точно, дух в воздухе». – Она водила пальцами по пустому пространству, но видела как тонкая пелена из совершенно нейтрального, чистого духа струится сквозь пальцы. – «Почему я не заметила его сразу?»

Они повернули за скалу. Вдалеке девушка четче увидела гигантский шпиль-кристалл, окруженный городом, он источал дух, огромные волны доступные только глазам зрячих. – «Я никогда не слышала о таких местах, такая сила может, может все что угодно.» – думала она и поражаясь, но одновременно в нее закралась неосознанная зависть.

– Это есть Хаташ, один из девять город Махабир, – гордо объявил Хазем

– Из девяти? Таких кристаллов девять?!

– Не-е-ет, такой светоч сотни в наш край, а под сталиц стоит Сахадаш Ак Алкар – величайший светоч.

– И насколько он больше? – спросила девушка, не переставая глядеть на духовое чудо, хотя глаза уже покалывало.

– Я не знать точный чисел, но думать в тысяч раз.

«Хан бы сошел сума от увиденного,» – подумала Рюга, переминая покрывало шатра как кот. Ее лицо изменилось, девушка стиснула зубы, – «Существа, выросшие в таком море духа.... сильнее меня?»

– Я не знать где он сейчас, но сорок лун назад я уже доставийт юноша в Хаташ, – торговец умолк ненадолго и продолжил, – Красный Волос, твои путь связать с…

– Стоять! – гаркнула Рюга. – Я уже сказала – слышать не хочу предсказаний.

– Да…

Рюга посмотрела в пропасть, что-то стрекотало, все громче и громче. В глубине расщелины девушка заметила какое-то копошение.

– На нас кто-то движется, – сказала она и опасно высунулась из шатра.

Хазем громко засвистел, сменил позицию ног со скрещенных на всадника. Хлестнул Таршина, тот заблеял.

– Это сиктоц! Враг! – крикнул торговец и начал гнать кута еще сильнее.

Стрекот нарастал, а с ним появилась и дрожь.

Девушка сложила шатер, встала в полный рост на спине Таршина. Путники быстро мчались по скалистому обрыву, но зверь держал почти идеальный баланс.

Рюга улыбалась, сжала кулаки, которые уже обволакивали духовые кости. – «Хочу бить!» – подумала гон.

Оглушительный треск захлестнул все пространство, живой черной волной по отвесному склону летели гигантские кузнечики. Размером с лошадь. Вооруженные винтовыми рогами, они как снаряды катапульты врезались в обрыв и любой выступ на пути. Дорога позади быстро превратилась в пыль. Отколотые плиты и валуны давили безумных насекомых десятками.

Один кузнечик с сотнями глаз и подвижной слюнявой мордой из кучи мелких жевательных лапок попытался влететь прямо в Таршина.

Зверь заблеял.

Но вместо пыли от столкновения с обрывом и размазанного кута, всплеснула пыль из рогов, крыльев, хитиновых чешуек и слизи. Пройдя насквозь из тела кузнечика, вышел гигантский костяной кулак.

Рюга чувствовала, как ее переполняет дух. Неконтролируемый оскал-улыбка демонической маской застыли на ее лице, а поверх него мерцал зловещий череп с шишкой на лбу.

Гон сиганула вниз со скалы, поочередно формируя то костяные ноги то руки. Она крошила кузнечиков как затвердевший сухой песок. Закрученная как сумасшедший волчок, Рюга отскакивала от каждого выступа продвигалась вниз.

Когда она проскакала так еще метров сто, ухватилась увеличенными в трое костяными руками за выступ, резко затормозила. Вложив всю силу, сгруппировалась. Потянула на себя выступающую скалу и взлетела в сторону убегающего Хазема быстрее, чем любой из кузнечиков.

Девушка сложила костяные ладони над головой, создала полный верхний скелет и превратилась в красное, тлеющее копье, которое прорезало путь сквозь поток гигантской саранчи.

Пролетев дальше чем хотела, Гон оказалась над Хаземом. Краем глаза Рюга заметила – дорогу впереди разломали.

Сорвавшись на бешеной скорости, она как горилла перемещалась по скалистому скату, подлетая к ним, она крикнула.

– ВПЕРЕД!

– ПОНЯТЬ! – отозвался Хазем и продолжил гнать кута, не сбавляя темп.

Рюга прорвалась дальше и увеличила свою руку до таких размеров, что в нее поместился бы слон. Зацепившись за скалу второй, она схватила Таршина. Духовые кости треснули, сломались. Но кут, блея как ненормальный, перелетел на другую сторону обрыва.

Черная лавина кузнечиков пошла дальше, сшибая все выступы на горе. Им не было дела до путников. Кто-то умирал от камнепада, кто-то проламывал путь сквозь обломки.

Шум и пыль стихали. Рюга мягко, насколько могла это сделать двухметровая Гон, приземлилась на Таршина и хлопнула торговца по плечу.

– Тут. – с радостной одышкой возвестила она.

Хазем кивнул, продолжая гнать кута в прежнем темпе – будто ждал чего-то еще. Он подгонял зверя все сильнее. И, не зря – лавина отслаивающихся плит усилилась настолько, что отвалился кусок горы. Огромным колом он съехал, крошась на сотни желто-оранжевых глыб вперемешку со светящимися кристаллами. Эхо предсмертного стрекота гигантских кузнечиков смешалось с грохотом обвала. Вскоре пыльная завеса поглотила это зрелище.

– Что с ними не так? Они же сами умирают.

– Сражаться, чтобы доказать – чья сила больше, – выдыхая сказал Хазем.

– Уважаю… Но не слишком. – Рюга и принюхалась к слизи, которой обляпалась с ног до головы. Девушка заметила этот запах раньше, но он усиливался, пока высыхал на солнце – запах тошнотной вони изо рта.

Хазем повернулся к ней. Девушка улыбалась, морщила брови, будто выбирая, какой эмоции поддаться. От едкого пара она даже прослезилась.

– В город быть вода, – обнадежил торговец.

– А-ага – сказала Рюга, зарычала, ее рвало. Но улыбаться не переставала.

– Ты быть – очень сильный воин, – сказал Хазем слегка напряженно.

– Я т-так… не считаю. – Рюга уперлась локтями в колени. – В-я-я-я

Глава_3 Край живых богов.

Через два часа они вышли из темной длинной пещеры и оказались на обрыве с широкой платформой. С нее просматривались остатки пустыни и город с высокими, округлыми башнями вдали. Рюга увидела выплывающую из-за скалы новую костяную рыбину, такую же как днем но светящуюся красно-розовым оттенком, который даже слегка подсвечивал скалы. – «Уже стемнело… Эта штука светится сама». – подумала девушка и снова напрягла глаза – дух был другим, он пульсировал и испускал в разы больше нитевидных лучей чем дневной скелет.

– Кто вообще может держать такой дух… – шептала Рюга, думая про себя, что даже если все патриархи за всю историю Холмов Мастеров направят свои силы, то не смогут испускать столько духа даже час.

Рюга снова посмотрела на спину Хазема, который начал разбивать палатку поодаль от нее. Вытянув руку, она продолжила ее бесшумно формирующейся красной костью, кулак размером с тело, разогнула костяной палец, – «Я же могу ткнуть тебя, и ты слетишь с этой чертовой горы, откуда такое доверие?» – думала Рюга, наклоняя подбородок почти до ключиц.

Хазем напевал что-то, в хорошем настроении он качал головой туда-сюда и, приметив место для клина, начал забивать его молотком.

«Беззаботный идиот… что я вообще делаю?» – она опустила руку, кости развеялись. – «Как он выжил? Ходит один, нет оружия, охраны… эти твари могли убить его и забрать все, что он везет». – Гон тяжело вздохнула.

– Не грустить, скоро вкусный еда, теплый кровать! – бодро говорил он, забивая очередной клин. – Ветер нет проблем-м-а, Ха-ха-ха, я понимать твой язык все лучше и лучше.

Девушка подошла к Таршину, который скромно улегся в каменном закутке, при этом не наклонял шатер ни на градус, Рюга взяла оставшиеся клинья и то, что она думала, понадобится для палатки, подойдя к Хазему, заговорила.

– Почему ты один?

– Чтобы мочь забрать ты, – сразу ответил торговец и взял клинья.

– Хочешь сказать – знал, что найдешь меня в пустыне?

– Да, и знать, что мой спина ты не трогать, – продолжая улыбаться, сказал он.

«Видел? Нет… чувствовал?!» – девушка отошла назад.

– Я просто не понимаю, как ты можешь так доверять, твоя спина весь день передо мной, я могла… ну знаешь, всякое сделать, – последние слова Рюга тянула, жестикулируя рукой.

– Я видеть, что Красный Волос не сделать Хазем зла.

– Да что ты заладил, повелся на то что я девка?!

– Нэт, – Он подошел к Таршину, снял красную ткань с шатра, вручил ей уголки, чтобы девушка придержала их, развернул и сложил вдвое, – На то, что ты красивый, красивый не мочь быть злой!

Вена на лбу гона была готова взорваться, сжимая тряпку до хруста пальцев, она думал только одно, – «Идиот!» – девушка снова посмотрела на его дух – молочный он медленно циркулировал по телу, – «Как у Рю… Спокойный гад».

– Я видеть Красный волос в пустыня, видеть еще десять лун назад, – собирая забившиеся в угол суховеи, говорил торговец, – красный волосы прибыть в Хаташ, а затем добраться до столица.

Рюга слушала, что-что, а это она научилась делать, не перебивать бывалых мужиков, когда они хотят сказать что-то важное, по их мнению, – «С Ханом бы спелись на раз два,» – гон взяла подушку, которую ей дал Хазем.

Торговец примял хворост в небольшую ямку, развел огонь. Передал ей очередную деревянную коробочку. На этот раз в ней было не только мясо с ягодами, но и что-то пряное в форме небольших шариков.

– Так ты говоришь, видишь будущее на десять дней вперед?

– Не так, лишь когда желать Махабир, Я идти тогда – когда он велеть, и ждать – когда он молчать. Я видеть, что встретить Красный Волос еще не раз после завтрашний день. Я знать что…

– Хватит! Жуть берет. Думаешь это может нравиться, когда тебе говорят о том, что будет? Будто я тупая, и не могу выбрать, что делать. Я решаю, с кем и когда встречаться! – в этот момент Рюга вспомнила, что еще три дня назад была буквально в другом мире. Там дул влажный ветер, шуршали зеленые поля и повсюду натыканы высоченные П-образные арки с иероглифами вверху. – Я решаю, ясно, – уже полушепотом бурчала гон и начала жевать чертовски вкусный пряный шарик

– Я не хотеть, тебя злить, Красный Волос, – сказал торговец, загипнотизированный огнем, подбирая подходящие слова, он наконец добавил, – я верить, что судьба может быть видна, но это не значить, что ты не делать выбор. Возможно так и есть то, как ты его делать.

– Хватит, – сказала Рюга и хрустнула шеей и оглядела на палатку с красным покровом. – Погоди, хочешь чтобы мы спали вместе?

– Да! – внезапно обрадовавшись сказал Хазем, и блеснул улыбкой, в которой торчала кусочек мяса.

– Ага, щас. – Рюга закинула брови.

– Ночь будет холодный, а здесь, – торговец показал пальцем в землю, – очень-очень холодный. Лучше спать вдвое.

– Не дождешься, я буду спать с ним, – Рюга показала на Таршина, он будто в сговоре с хозяином звонко и душно пукнул, кут весь день это делал, но сейчас запах дошел по адресу. – Заговорщики чертовы… Ладно, но только эту ночь.

Рюга посмотрела на звезды, они хоть и были яркими, но сильно терялись на фоне светящихся облаков-ребер. Будто оживший бесконечный фейерверк, он плыл, уже показав половину длинного хребта.

Путники доели еду и выпили пахнущий угольками горячий напиток, он был пресным, но это было плюсом, так как от браги уже болел живот и голова. Затем Хазем и Рюга легли в палатку, забравшись, девушка еле уместила ноги, чтобы они не торчали наружу, но в итоге согнула колени домиком.

– Я могу драться во сне, если начну, просто кричи мое имя, – сказал девушка, нагло отвоевывая территорию. – Главное – не хватай меня за руки… и вообще не хватай.

– Как скажешь, Рьюга.

– Ох да не Рьюга я, а Рюга.

– Рю-га, верный.

– Не верный, а верно, и лучше сказать точно, – раздражаясь и ерзая шипела девушка, повернулась спиной и толкнула Торговца. Помолчала. – Спасибо, что подобрал меня, Хазем.

Пауза.– Рад помощь.

– Тронешь – убью, – напомнила Рюга.

– Я так не сделать.

…

Наутро, как только первые лучи добрались до скалы, на которой путники сделали привал. Четко виднелось как силуэт Хазема, закутанный в палатку, пролетел три метра в высоту и пять в длинну. Точнехонько в сторону спящего Таршина.

Сонный зверь, не успев понять, что на него прилетел хозяин, а не сумасшедшее красное одеяло, резко вскочил и чуть не сорвал с себя все грузы и ремни, что держали шатер на его спине. Затем убежал за поворот, громко икая как осел.

Хазем испытывал два разных по силе чувства: остатки очень живого сна с прекрасной красноволосой женщиной, и свернутую до немоты шею от броска духовым скелетом разъяренного гона.

– Я же говорила руки не распускать! – со скрежетом на зубах выдавила девушка. Растрепанная она поднялась на колени.

– Быть сон, быть просто дивный сон, – начал оправдываться Хазем с достоинством в голосе. После чего словил снаряд-подушку опухшим лицом и повалился на холодный камень.

Таршин быстро вернулся и тревожно выглядывал из-за угла. Кут недоуменно смотрел на беспорядок, решил поддержать суматоху и побил рекорд по звонкости пуканья среди своего вида, ну и по качеству тоже.

Рюга собрала волосы в хвост, сложным образом заплетя их в гребень-плавник.

– Время идти, – сказал уже порядком взбодренный Хазем, разминая шею.

– Ага, – буркнула девушка, искоса глядя на спасителя, который все разминался, – не зашибла?

– Нет, я быть, почти невредим, – спокойно ответил торговец.

Путники собрали вещи и начали спуск по узкой дорожке на высоченной скале. Рюга злилась, но одновременно не могла не признать, что спалось ей отлично, особенно после последних ночей в пустыне. – «Восстановился, в Холмах я бы и за неделю не выздоровела, это место…» – Она сфокусировала красные глаза – «Точно, дух в воздухе». – Она водила пальцами по пустому пространству, но видела как тонкая пелена из совершенно нейтрального, чистого духа струится сквозь пальцы. – «Почему я не заметила его сразу?»

Они повернули за скалу. Вдалеке девушка четче увидела гигантский шпиль-кристалл, окруженный городом, он источал дух, огромные волны доступные только глазам зрячих. – «Я никогда не слышала о таких местах, такая сила может, может все что угодно.» – думала она и поражаясь, но одновременно в нее закралась неосознанная зависть.

– Это есть Хаташ, один из девять город Махабир, – гордо объявил Хазем

– Из девяти? Таких кристаллов девять?!

– Не-е-ет, такой светоч сотни в наш край, а под сталиц стоит Сахадаш Ак Алкар – величайший светоч.

– И насколько он больше? – спросила девушка, не переставая глядеть на духовое чудо, хотя глаза уже покалывало.

– Я не знать точный чисел, но думать в тысяч раз.

«Хан бы сошел сума от увиденного,» – подумала Рюга, переминая покрывало шатра как кот. Ее лицо изменилось, девушка стиснула зубы, – «Существа, выросшие в таком море духа.... сильнее меня?»

– Я не знать где он сейчас, но сорок лун назад я уже доставийт юноша в Хаташ, – торговец умолк ненадолго и продолжил, – Красный Волос, твои путь связать с…

– Стоять! – гаркнула Рюга. – Я уже сказала – слышать не хочу предсказаний.

– Да…

Рюга посмотрела в пропасть, что-то стрекотало, все громче и громче. В глубине расщелины девушка заметила какое-то копошение.

– На нас кто-то движется, – сказала она и опасно высунулась из шатра.

Хазем громко засвистел, сменил позицию ног со скрещенных на всадника. Хлестнул Таршина, тот заблеял.

– Это сиктоц! Враг! – крикнул торговец и начал гнать кута еще сильнее.

Стрекот нарастал, а с ним появилась и дрожь.

Девушка сложила шатер, встала в полный рост на спине Таршина. Путники быстро мчались по скалистому обрыву, но зверь держал почти идеальный баланс.

Рюга улыбалась, сжала кулаки, которые уже обволакивали духовые кости. – «Хочу бить!» – подумала гон.

Оглушительный треск захлестнул все пространство, живой черной волной по отвесному склону летели гигантские кузнечики. Размером с лошадь. Вооруженные винтовыми рогами, они как снаряды катапульты врезались в обрыв и любой выступ на пути. Дорога позади быстро превратилась в пыль. Отколотые плиты и валуны давили безумных насекомых десятками.

Один кузнечик с сотнями глаз и подвижной слюнявой мордой из кучи мелких жевательных лапок попытался влететь прямо в Таршина.

Зверь заблеял.

Но вместо пыли от столкновения с обрывом и размазанного кута, всплеснула пыль из рогов, крыльев, хитиновых чешуек и слизи. Пройдя насквозь из тела кузнечика, вышел гигантский костяной кулак.

Рюга чувствовала, как ее переполняет дух. Неконтролируемый оскал-улыбка демонической маской застыли на ее лице, а поверх него мерцал зловещий череп с шишкой на лбу.

Гон сиганула вниз со скалы, поочередно формируя то костяные ноги то руки. Она крошила кузнечиков как затвердевший сухой песок. Закрученная как сумасшедший волчок, Рюга отскакивала от каждого выступа продвигалась вниз.

Когда она проскакала так еще метров сто, ухватилась увеличенными в трое костяными руками за выступ, резко затормозила. Вложив всю силу, сгруппировалась. Потянула на себя выступающую скалу и взлетела в сторону убегающего Хазема быстрее, чем любой из кузнечиков.

Девушка сложила костяные ладони над головой, создала полный верхний скелет и превратилась в красное, тлеющее копье, которое прорезало путь сквозь поток гигантской саранчи.

Пролетев дальше чем хотела, Гон оказалась над Хаземом. Краем глаза Рюга заметила – дорогу впереди разломали.

Сорвавшись на бешеной скорости, она как горилла перемещалась по скалистому скату, подлетая к ним, она крикнула.

– ВПЕРЕД!

– ПОНЯТЬ! – отозвался Хазем и продолжил гнать кута, не сбавляя темп.

Рюга прорвалась дальше и увеличила свою руку до таких размеров, что в нее поместился бы слон. Зацепившись за скалу второй, она схватила Таршина. Духовые кости треснули, сломались. Но кут, блея как ненормальный, перелетел на другую сторону обрыва.

Черная лавина кузнечиков пошла дальше, сшибая все выступы на горе. Им не было дела до путников. Кто-то умирал от камнепада, кто-то проламывал путь сквозь обломки.

Шум и пыль стихали. Рюга мягко, насколько могла это сделать двухметровая Гон, приземлилась на Таршина и хлопнула торговца по плечу.

– Тут. – с радостной одышкой возвестила она.

Хазем кивнул, продолжая гнать кута в прежнем темпе – будто ждал чего-то еще. Он подгонял зверя все сильнее. И, не зря – лавина отслаивающихся плит усилилась настолько, что отвалился кусок горы. Огромным колом он съехал, крошась на сотни желто-оранжевых глыб вперемешку со светящимися кристаллами. Эхо предсмертного стрекота гигантских кузнечиков смешалось с грохотом обвала. Вскоре пыльная завеса поглотила это зрелище.

– Что с ними не так? Они же сами умирают.

– Сражаться, чтобы доказать – чья сила больше, – выдыхая сказал Хазем.

– Уважаю… Но не слишком. – Рюга и принюхалась к слизи, которой обляпалась с ног до головы. Девушка заметила этот запах раньше, но он усиливался, пока высыхал на солнце – запах тошнотной вони изо рта.

Хазем повернулся к ней. Девушка улыбалась, морщила брови, будто выбирая, какой эмоции поддаться. От едкого пара она даже прослезилась.

– В город быть вода, – обнадежил торговец.

– А-ага – сказала Рюга, зарычала, ее рвало. Но улыбаться не переставала.

– Ты быть – очень сильный воин, – сказал Хазем слегка напряженно.

– Я т-так… не считаю. – Рюга уперлась локтями в колени. – В-я-я-я

Глава_4 Хаташ.

Глава_4 ХАТАШ

Путники приближались к высоченным воротам города. Местность вокруг была засыпана песком. Не было видно растений, вместо них старые стены. Поломанные непонятно кем и как – они явно создавались разными поколениями. Об этом говорили форма и материал, отличающийся не только по виду, но и по состоянию – те, что возводились первыми, были хоть и разрушены, порой до основания, однако сохранились лучше всех.

Хазем подъехал к входу в город, что-то прокричал и показал деревянную дощечку, которую снял с шеи Таршина.

Тяжелые пятиметровые ворота со сколотыми узорами дернулись, сбросили с себя пыль от бури, приоткрылись ровно настолько, чтобы кут смог протиснуться внутрь. Ворота с воющим скрежетом захлопнулись.

Путники зашли в длинный туннель, из конца которого доносились звуки оживлённого города, шум барабанов и дудок, навязчиво завлекал толпу. Голоса на совершенно незнакомом Рюге языке, заполняли все. Девушка увидела небольшой фонтан, к которому Хазем как раз направил Таршина.

Рюга вылезла, распугав сначала запахом, а потом и высоченной тенью ребятню, которая игралась с водой. Гон стряхнула с себя уже отшелушившуюся слизь, зачерпнула жидкость, которая пахла мелом и попыталась смыть вонь, хотя бы с лица и рук, но поняла – она въелась очень глубоко, а про одежду и думать не стоило.

Пока она плескала подмышки с коротким пушком, к ней подошёл коренастый мужик с круглым пузом в кожаной жилетке до середины туловища и начал на нее кричать, интенсивно размахивая руками. Толстяк явно погонял ее. Рюга лишь раздраженно глянула на него и продолжила заниматься своим делом.

Хазем вступил с мужиком в перепалку и добавил немало шума. БАРАБАНЫ, дети, КРИК, ДУДКА, СПОР, вонь, толпа из странных людей и существ, которая медленно проходила и шепталась вокруг них, разглядывая чужачку.

– ДА ОТВАЛИТЕ ВСЕ, И ТЫ! И ТЫ! И ВЫ ВСЕ К ТАКОЙ-ТО МАТЕРИ ИДИТЕ! – потыкав во всех присутствующих пальцем, Рюга толкнула локтем пузатого мужика, жестко, чтобы он почувствовал силу и пошла прочь куда глаза глядят. Толстяк унялся, сжал губы звездочкой и все-таки потер волосатое плечо.

Девушка смотрела под ноги и раздраженно топала по желтой мостовой, – «Бесит все!» – думала она. Гон даже оглянулась в поисках того, что можно сломать, но поняла – так она только накликает беду.

Пока девушка шла по площади, заметила улочку. Оглядевшись по сторонам, поняла, что у ворот – рынок, за которым располагались красивые двух и тех этажные домики с синей мазайкой.

Люди встречались разные, но в основным смуглые, с картофельными носами, даже у женщин. Кто-то в плотно закрытой одежде, кто-то, наоборот, еле прикрывался. Среди толпы встречались и другие расы, которые были Рюге не знакомы: широкие каменные люди с грубейшими чертами, выделялись зверолюды с полукошачьими лицами, а иные и вовсе почти со звериной мордой. Последние, кстати, смотрели перед собой взглядом рассеянным, будто боялись поднимать голову и тем более пересекаться взглядами. А еще мелкие двуротые колобки в тряпье, которых девушка уже встречала в пещере каньона.

Торгаши, в основном старики, глазели на гона очень недружелюбно, но отводили взгляд сразу, как только она зыркала на них, – «Я тут одна…» – подумала Рюга, оглянулась – Хазема не было видно.

В толпе девушка разглядела маленький комок, похожий на бочонок. Сначала, не заметив, его толкнули коленом, а потом кто-то в фиолетовом наряде и вовсе споткнулся. Сухой мужчина в тюрбане с козлиной бородой словил равновесие, глянул на ребенка, пнул его, а затем плюнув трижды снова замахнулся ногой. Комок не бежал, а молча принимал свою участь.

Козлобородый орал на ребенка в рваной мешковине, и пнул уже четыре раза. Вдруг мужик ощутил жилистую хватку на руке.

Он обернулся, Рюга смотрела на него свысока во всех возможных смыслах. Красные глаза прожгли козлобородого насквозь.

– Вали дядя, – сказала гон и стиснула его руку еще сильнее.

На момент мужик понял, с кем связался, это ему подсказали инстинкты. Однако долгие годы дворянства настолько затупили их, что он, потеряв страх, плюнул и ей в лицо. Правда, не дотянулся, плевок медленно стекал с жилистой шеи. В этот момент те самые инстинкты заиграли новыми красками, как вскоре и пыльная желтая брусчатка.

Гон подняла его, немного подержала в воздухе шестьдесят килограмм напыщенности. Как только девушка увидела понимание ситуации в глазах козлобородого, швырнула его через плечо.

Рюга выпрямилась, наступила мужику на грудь, приложив больше половины веса. Пожамкала щеками и медленно спустила вязкую слюну на перепуганную физиономию, которая хрипло хватала воздух после падения. Он дергался, но как только сцепился с девушкой взглядом, замер.

АРТ!!!!!!!!!!!!!!– Думаешь, на тебя нет управы? – проговорила она с видом, как будто перед ней дохлая крыса, которую хочешь не хочешь, а придется убрать.

Рюга вдруг поняла – она окружена армией шептунов, с копьями из пальцев. Гон подняла ногу. Козлобородый мужик не сразу понял, что может идти, сообразив, пополз на карачках и получил пинок по костлявой заднице, упал, но тут же встал, что-то истерично крича, и убежал. Девушка заметила – для жителей увидеть бегущего человека в фиолетовых одеждах было равносильно полету крокодилов.

– Чего пялитесь?! – рявкнула гон, вгрызаясь в глаза каждого, кто еще не ушел. Толпа начала рассасываться. В виски пульсирующими волнами лила кровь, – «Будешь в новых краях, сперва пойми, что дозволено, а что нет» – говорил голос наставника у нее в голове. – «Если тут можно пинать детей и плевать на них как на мусор… дерьмовый край…» – думала Рюга.

Она провалилась в мысли. Вскоре кто-то дернул ее за фартук на спине, гон опустила взгляд. Ребенок, очевидно, представитель расы с песочной кожей. Части его лица были почти в одной плоскости, кроме носа, а глаза, узкие с черными бусинками-зрачками, внимательно наблюдали. Малявка сильно потянулась и, еле ухватив ее за руку, потащил дальше по улице.

– Куда ведешь меня? – спросила Рюга, идя полусогнутая.

Ребенок что-то ответил, голос был гулким, как будто звучал из кастрюли, но одновременно детским. Рюга выдернула руку, малявка попрыгала на босых широких ногах – «Сердится, что ли?» – подумала гон, огляделась, на выдохе сказала.

– Ладно пошли, всяко нечего делать.

Улыбнувшись и без того широким ртом, ребенок поволок девушку дальше, они прошли весь базар. Пестрая одежда, лавки с блестящими предметами кухонной утвари, а также островок из деревянных лотков, заваленный непривычными, но ароматными фруктами.

Вскоре они вышли на широкую площадь. Ребенок повел вправо, наконец остановился и потыкал в круглый каменный диск, который криво торчал из мостовой. На нем, не менее криво, была присобаченная доска, с множеством прибитых толстых листов и тончайших дощечек.

Было их больше сотни, а иероглифы на них казались Рюге потоком одинаковых букв, длинной змейкой они заполняли все пространство каждой листовки.

– И что? Я не понимаю, что тут написано, – обратилась она к ребенку с песчаной кожей.

Тот что-то активно искал, а потом указал пальцем в самый нижний угол. Там был отличающийся ото всех пергамент. Рюга бы его не заметила и за час, так как была на другом уровне.

Бумага выглядела более знакомой, а текст делился на шесть абзацев. Девушка присела, всмотрелась – каждый столбец был на разном языке, – «Имперский…Мактанский общий…Язык Холмов!» – увидев понятные строки с множеством ошибок и неточностей в иероглифах, она все-таки разобрала:

«Финланд Золот».«Ищу телохранителя, плачу золотыми литами старой империи. Если вы смогли прочесть это послание, или хотя бы один язык вам знаком, пожалуйста, дождитесь меня. Даже если не хотите быть нанятыми, я попал в этот край из империи, возможно, вы прибыли из Холмов Мастеров или смежных земель, я готов купить у вас информацию о том, как вы оказались здесь. Каждый вечер я буду приходить на площадь с круглым диском, когда половина этого камня окажется в тени».

Рюга смогла прочитать похожий текст на общем языке родного материка, который она знала лишь частично. И на имперском, который знала еще хуже. Сообщения мало чем отличались, на имперском, правда, было дополнительное предложение, что автор оказался в этом месте случайно и уже собрал некоторую информацию.

– Ты еще здесь? – спросила Рюга, вырванная протяжным мычанием песочного ребенка, – если ждешь чего-то – зря, у меня пусто.

Малявка поглядела на нее и просто села на небольшой валун рядом. Рюга тоже присела, потрогала плечи, покрытые трещинами и белой кожицей от ожогов. Девушка посмотрела на солнце и прикинула, что ждать еще больше пяти часов.

– Тут попить есть где? – спросила она ребенка, жестикулируя, будто пьет воду. Он помотал головой, взял девушку за руку и повел за собой, – у тебя нет, это да, что ли?

Они шли в северную часть города, по пути Рюга встретила знакомую расу – наги, но их хвосты были в два раза длиннее привычных и с другим узором на чешуе. Одна такая особа в окружении людей, полностью скрытых в белых балахонах, медленно ползла по теням от зданий. Ее лицо скрывала вуаль, хотя бледное тело едва прикрывал шелк.

Дома сильно отличались друг от друга. Некоторые красивые, со сложными узорами и выкрашенными в синий ободками у плоской крыши. Другие же обветшалые, с треснутыми стенами, явно заброшенные. Таких, как показалось Рюге, было даже больше.

Сильнее всех выделялось высоченное цилиндрическое здание в центре. На нем слегка колыхались фиолетовые флаги с золотой вышивкой, которую трудно было разглядеть снизу. Но чем дальше шли девушка и песчаный ребенок, тем больше появлялось обычных домиков из глины и рассохшихся бревен.

Шум центра стих, и парочка зашла в район, где, казалось, вообще все вымерли. В конце улицы гон увидела небольшое болотце с мутной водой.

За эту прогулку Рюга поняла, что ребенок, сопровождающий ее, скорее всего – девочка. Которая как раз направилась к воде по слякотному илистому берегу. Зашла по колено, зачерпнула жидкость в ладоши и проглотила, потом жутковато улыбнулась, подозвала Рюгу к себе.

– Не, я это пить не буду, – сказала она, морщась от запаха болота.

Девушка обошла грязь. Воду окружали явно не первый год заброшенные дома. Гон улеглась под ветвистым деревом, которое давало хорошую тень, оперлась на ствол и пробурчала.

– Тут хотя бы тихо.

Корни выпирали из земли настолько удобно, будто идеальное кресло, сделанное на заказ, – «Проснись, когда солнце до тебя дойдет», – сказала себе гон. И быстро задремала.

Она и вправду проснулась, когда свет уколол ее по лицу. Рюга поглядела на солнце. Но в полудреме она почему-то решила, что прошла лишь пара минут, поерзала и устроилась еще удобнее.

Солнце осветило круглую плиту на площади наполовину, затем неотвратимо линия сползла на последний камень.

Невысокий на вид юноша в круглых очках поглядел на плиту. Он выдохнул, собирался было уходить и вдруг понял – он окружен.

Глава_5 Крепче камня.

Рюга проснулась от чириканья странной птицы – вместо глаз у той были гладкие перья, она пронзительно пропищала второй раз и упорхала прочь. Завывал прохладный ветер. Гон посмотрела на небо, не совсем в себе, она поняла, что видит красный длинный скелет, извивающийся над городом.

– Черт… вот ЧЕРТ! – с глазами навыкат прокричала Рюга.

Она подорвалась, увидела, что рядом в грязи спит песочная девочка, наполовину погруженная в ил озера. Гон пошла к ребенку и почти до колена вляпалась в грязь, с протяжным чавком высвободилась, выругалась и решила идти сама. Сперва девушка направилась к высоченной башне в центре.

Рюга бродила по ночному городу полчаса и в итоге признала – она окончательно заблудилась. Ветер становился холодным и все громче шуршал песком по пустым улицам. «Почему никого нет, это же большой город?!» – подумала Рюга, а затем услышала что-то среднее между писком и кваканьем. Заглянула за угол и увидела неуклюжий комок в воздухе, между домов.

Пока он подлетал, девушка разглядела пучеглазого дракончика, больше похожего на ящерицу. Летел зверек на нелепых перепончатых крыльях, которые трепетно хлопали, еле удерживая тушку размером с мелкую кошку. Дракончик завис в воздухе, открыл рот и на длиннющем языке вытянул золотую блестяшку.

Рюга даже не подумала взять монетку, просто глазела на ящерицу, задрав бровь и отведя голову так, будто ждала от нее выпад снизу.

В полном отчаянье дракончик смотрел, то на нее, то на проход, откуда прилетел. Не видя понимания, зверек попытался заманить девушку тем, что пока отлетал обратно, раз в три метра отрыгивал по монетке на землю, маня за собой.

– Даже не знаю… что и делать, – проговорила гон, наклонилась и увидела на золотой монете знак старой империи, – Убедил!

Девушка побежала за ящерицей. Дракончик уже понял, что ему удалось заманить красноволосую великаншу и летел все быстрее, ловко лавируя между углами домов. За одним из поворотов зверька ждала песчаная лапища, а Рюгу – КАМЕННЫЙ КУЛАК.

Гон резко уклонилась, а вот летучая ящерица уже пищала в гранитной хватке здоровяка. Таких девушка не раз видела днем, их песочное тело было усеяно каменными наростами по всему туловищу, а лицо будто вылеплено из гранитной брусчатки.

Не растерявшись, она перехватила его руку и попыталась перебросить через плечо. Несмотря на свой юный возраст, Рюга в полной мере ощутила вкус и даже звук старости – спина хрустнула на всю улицу. Огромная рука не то что не поддалась броску, но даже не сдвинулась. – «Тяжелый гад…» – стиснув зубы подумала гон.

Она отскочила, благодаря духовому позвоночнику не скрутилась. Глянула в проход переулка. Камнелюд, что атаковал ее, был ближе всех, за ним толпа в масках и острых шлемах. А за ними площадь, на которой стоял знакомый силуэт с козлиной бородой, рядом с ним держали какого-то мальчишку на коленях.

– Чего надо? – буркнула Рюга, она стояла согнувшись, и растирала поясницу.

Получила невнятный ответ от здоровяка. И дело было не в языке, даже если бы камнелюд говори на чистейшем диалекте Холмов, она бы вряд ли разобрала и половину сказанного из-за гулкого эха в голосе.

Козлиная борода что-то орал и посмеивался позади, толпа силуэтов в масках брала девушку в кольцо.

– Ну и отлично. – Рюга недобро оскалилась. – Я ЭТОГО ТОЖЕ ХОЧУ!

В этот момент вдоль ее позвоночника наружу выступили красные кости. Гон разогнулась, расправила плечи.

Пареньку на коленях приставили нож к горлу, а ящерица запищала, переходя на еле слышный, но прокалывающий перепонки визг. Камнелюд прекратил это, сдавил зверюшку еще сильнее. Дракончик перестал вопить и обмяк. Истукан швырнул его на крышу дома неподалеку.

– Они говорят, что ты их… обидела, – прокричал парень издалека. На самом деле они сказали, что девушка должна вылизать козлобородому башмаки, но сообщить это юноша не решился.

– Чего?! – не разобрав его, крикнула гон.

– Он говорит, что… – парень замялся, получил дополнительные шипящие указания, продолжил от лица козлобородого – Что он ж-желает…

– Чего замолчал, говори как есть! – крикнула Рюга.

– Просит передать, что, что хочет отомстить, – сказал паренек, снова смягчив напыщенную, гнусавую речь, суть которой девушка распознала и без перевода.

– Скажи ему, что я утоплю его в болоте с дерьмом, – хрустя жилистыми кулаками, кинула Гон, – СЛОВО В СЛОВО ПЕРЕДАЙ!

Передал он слово в слово или нет, но приказ козлобородый выкрикнул. Толпа выступила в ее сторону, предполагая, что она будет бежать или драться. Но никто не ожидал, что ее ноги вспыхнут пылающими костями. Рюга пригнулась, плитка под пальцами треснула. Гон сорвалась с места, перепрыгнула всю толпу, камнелюда и длинный проулок, вмиг оказавшись на площади.

Подобравшись вплотную, Рюга схватила козлобородого гигантской духовой рукой, вытянула на всю длину, которую только могла создать. Девушка, будто натягивая тетиву, занесла второй кулак. Мужик смотрел на нее как кролик, в тот самый миг, когда понял, что привычная нора, в которую он нырнул от погони, плотно забита лисьей мордой.

Рука девушки, сжатая в кулак, начала двигаться, с короткой задержкой за ней должен был последовать и костяной. Собиралась она бить или нет, но до козлобородого долетел огрызки разорванных духовых костей, которые, впрочем, растаяли, не причинив вреда.

– Чего?! – воскликнула Рюга.

Гон повернулась – на нее несся камнелюд, разрывая остатки суставов ее скелета. Она развеяла кости и отпустила козлобородого, который уже второй раз за этот день шлепнулся задом о мостовую.

Насколько могла, девушка создала плотный заслон ребер, чтобы отразить рывок, но успела воплотить лишь одно толстое ребро, которое щитом выступила перед кулаком камнелюда. Помогло оно только отчасти – разлетелось в духовые крошки после чего девушка покатилась кубарем по площади. Сокрушительный удар пришелся в плечо.

Если бы в кожаных щитках на броне не было железных прутьев, рука бы точно сломалась.

– ДАВАЙ! – выкрикнула Рюга, извернулась, встала на ноги и тут же рванула обратно.

Она хотела хоть раз действовать размеренно и ударила не в полную силу. Камнелюд накренился вперед как скала, которая по ощущениям должна упасть, но будто примагниченный, он застыл. В последний момент здоровяк резко шагнул вперед. Костяной кулак столкнулся с телом камнелюда и разлетелся на куски.

Уцелел лишь мизинец, – «А ТАК!» – Духовая ладонь после столкновения пошла дальше, свернулась крюком. Рюга дернула руку назад – в затылок камнелюда штыком влетел костяной палец. Он снес каменный бочонок с ног. Девушка оскалилась, но вскоре поняла, что не нанесла урона.

Духовые косточки правой руки окончательно были сломаны. А каменный человек уже грузной трусцой бежал на нее. Остальные наемники держались подальше.

Рюга чувствовала рассыпанные духовые кости, она не могла собирать их слишком быстро, на это приходилось тратить часы медитации. На один бой – один духовой скелет.

Гон подняла костяной ногой кучу песка, сорвала брусчатку и дробью швырнула на противника в надежде ослепить его. Как только камнелюд исчез в пыли, Рюга отскочила и увеличенной ногой, словно топором, ударила по песочной завесе сверху.

Камнелюд вошел в землю по колено. Тряхнул головой, и рывком подобрался вплотную к девушке, – «Гад, он… внутренний духом! Не смогу пробить?!» – думала Рюга, скаля зубы.

Она пропустила пару касательных ударов по голове, еле успевая защищать ее духовым черепом, который больше не мог вынести каменные кулаки. Рюга увернулась от прямого как бревно удара, выгнулась в мостик и подбросила камнелюда костяным пинком в полет.

Дух заканчивался.

– ТЫ МОЙ! – крикнула гон, глядя на живую глыбу в воздухе.

Камнелюд не паниковал. Он сгруппировался, дошел до высшей точки и покорно полетел вниз. Песочный человек напряг все тело влил в мышцы плотнейший дух, готовый вынести любую выходку.

«СЕЙЧАС!» – решила Рюга и закрутилась идеальным вихрем так, чтобы вложить всю силу в уцелевшую костяную ногу.

Удар – камнелюд отлетел как мяч.

Хотя, в отличие от мяча камнелюд раздробил духовую ногу в крошку. Но отлетел как положено, проломил несколько стен в соседнем здании, волчком прокатился на добрый десяток метров.

«Хоть затылок встряхнула?» – с надеждой думала гон задыхаясь. Бусинки пота на ее теле попросту не успевали формироваться, девушка буквально дымилась в ледяном ночном воздухе пустынного города.

– Ц, че-е-е-рт.

Рюга тяжело дышала, она видела, что из-за угла как буйвол на легкой пробежке, на девушку несся каменный балован, – «Ни царапины?!» – Она встала в защитную, ненавистную для себя стойку. Гон обволокла оставшейся костью правый локоть, отпарировала им серию примитивных атак.

С локтем быстро пришлось попрощаться. Вдруг девушка увидела, что шея здоровяка местами без каменных наростов, она – открыта. Голым кулаком гон попыталась ударить в эту брешь. Камнелюд резко прижал голову к плечу, с хрустом прищемил пальцы и не отпускал. Двинув его раздолбанным духовым локтем, она высвободилась, – «Сломаны!» – поняла Рюга, мельком посмотрев на скрюченные пальцы.

Громила отшатнулся, из его носа текла густая кровь. Размяв шею, здоровяк начал надвигаться. Атака, которую он собирался сделать, была очевидна даже ребенку. Песочный человек вложил весь вес, такой выпад был способен раскрошить все кости гона разом и настоящие и духовые.

Рюга попятилась вправо, уклонилась, сиганула ему на голову. Оказавшись за спиной, гон обвила его бедрами, внутри которых еще оставались целые красные кости. Резким рывком духового позвоночника она смогла опрокинуть громилу.

Таким приемом можно было удушить слона, но она чувствовала – кости оболочки трещат внутри. Камнелюд цапнул бедра железной хваткой, – «ОН СЛОМАЕТ ИХ!» – проискрилось в голове девушки.

– Стой-стой-стой-стой!!! – запаниковала она, колотя его кровавым кулаком по лысому темечку.

Он остановился. Рюга поняла это не сразу и продолжала молотить, сдирая кожу с уцелевшего кулака.

В конце площади показалась знакомая фигура. Рюга заметила, что и камнелюд, который по-прежнему крепко держал ее за бедра, издавал гудящие звуки. Ему вторила та самая песочная девочка, которая провела с Рюгой день.

Кольцом их окружили люди в масках, и опустили копья. Два человека подвели парня с ножом у горла. Мальчишка был не выше полутора метров ростом, одет в потертое пальто с кучей карманов, через хилое плече и тонкую шею болталась сумка, черные волосы свисали растрепанными сосульками.

Камнелюд разжал руки, Рюга облегченно стекла с него на землю.

– Сдаюсь, спасибо, что не искалечил, здоровяк, – сказала она и заглянула в щели на каменном лице, в которых она надеялась найти глаза.

Сморщившись, девушка поглядела на козлобородого. Он все еще дрожал от страха, но чем ближе он подходил, тем больше хитрую рожу перечеркивала идиотская улыбка. Мужик чуть ли не подпрыгнул к камнелюду и начал орать на него.

– Эй, Финланд… Ты Финланд или как? – обратилась она к парню с лезвием у горла.

– Да, – выдавил он, но его гриву тут же натянул наемник в маске и пошлепал ножом по шее.

Козлобородый махнул ладонью – отдал очередной приказ. Стражники начали надвигаться на гона.

Камнелюд топнул. Топнул так сильно, что с разломанных стен, которые громила протаранил до этого, посыпались обломки. Стражники замешкались, но не остановились.

Рюга встала, посмотрела на козлобородого, который понял, что снова оказался слишком близко к чокнутой красноволосой бестии и тут же спрятался за спины своих людей.

Вскоре все услышали синхронный топот из переулков, в них заиграл свет фонарей. На площадь, где произошла драка, вытекло две дюжины солдат в чешуйчатых кольчугах.

Вокруг дерущихся сформировалось второе кольцо копий. Вышел главный стражник в белом тюрбане, что-то пробурчал, посмотрел на высоченную девушку.

– Я не понимаю, – щупая плече сказала Рюга, – «уже задыхаюсь… даже до ворот не дошагаю… смогу восстановить максимум одну ногу…»

Козлобородый сразу начал что-то тараторить, обращаясь к стражнику. Минуту тот выяснял, что к чему. Затем крикнул, указывая пальцем на паренька с лезвием у горла. Нож убрали, парень начал нескладно мямлить что-то на их языке. Даже Рюга понимала, что мямлил он не так уж плохо, некоторые слова звучали как у местных.

– Нас п-просят сдаться под стражу, – вполголоса передал Финланд.

– Ага, а потом?

– Я не знаю, но он сказал, что убьют тебя на месте, если не подчинишься.

Рюга смерила взглядом главного, – «Суровый дядя…» – подумала она и начала плавно вставать, готовясь сделать рывок наспех залатанной духовой ногой. Шершавая ладонь легла на плечо девушки. Четыре каменных пальца не сдавливали, но по хвату было ясно – они сделают это в любой момент.

Рюга зыркнула на камнелюда. На лице не было эмоций, – «Камень, меня поколотил камень, еще и с внутренним духом…» – думала гон и признала, что ей не вырвется.

К девушке подошли двое и заковали руки в спиральные наручники. Рюга задыхалась, смотрела как козлобородый, заискивая, что-то шепчет главному, – «Врет гад…» – подумала она и глянула на Финланда. Тот отрицательно помотал головой что бы это не значило.

Стражник проорал команду, девушку увели. Напоследок козлобородый одарил ее довольной улыбкой.

– Не зыркай на меня урод, а то я не усну, – хрипло огрызнулась гон и побрела прочь вместе с парнем, которого заковали в обычные наручники. – А тебя за что?

– Он сказал, что мы сообщники, – успел ответить Фин, на него гаркнули, толкнули в затылок. Парень умолк и уставился в землю.

Глава_6_Знакомство.

Конвой провел Рюгу и Финланда через полгорода до высокого здания в центре. Спустили на нулевой этаж. Грубо завели в темную, воняющую мочой камеру. Высокое окошко вверху еле пропускало лунный свет и воздух.

С Рюги сняли кожаную броню и гребень – подарок учителя. Обручи-наручники и штаны с ободранной сорочкой оставили.

Гон рухнула на кучу пальмовых листьев, сложенных на небольшом каменном выступе, который, видимо, являлся кроватью. Ощутив боль, девушка с трудом перевернулась на другой бок. Рука в области плеча сильно распухла, – «Сломана и тут… Нет, скорее треснула…» – думала Рюга, прощупывая кровавый синяк.

Стражники ушли.

– У тебя воды нет? – спросила она Фина, которого тоже обобрали до нитки.

– Нет, прости, – выдыхая ответил он, – ты… напала на того господина.

– Урод он, а не господин.

– Похоже, он был из… Их называют Халиды, знатные члены семей Махабира, из того, что я понял, нападение…

– Да не нападала я, точнее… Он ребенка пинал, а я его. – Гон сухо закашляла. – Все честно.

– Он сказал, что ты дважды пыталась его убить… даже я видел, как ты собиралась ударить его, если бы гарандир не остановил тебя…

– Гарандир?

– Каменный человек. Так ты и вправду убила бы его? – напирал Фин.

– Нет, просто хотела напугать, чтобы он истек всем чем может, хотя бы завонял, как ему положено. – Рюга уставилась на Фина, он был низким, потрепанные волосы и одежда, нелепые треснувшие очки. – А сам-то, как под нож попал, не он ли постарался?

– Да, его люди схватили меня. Я еще плохо понимаю язык, но они сразу искали тебя… почему ты оказалась там?

– Дай отдохнуть, а? – Девушка начала хватать воздух будто только что вынырнула.

«Она истратила весь дух, уже задыхается?» – подумал Фин и оглядел комнату. Ничего похожего на кувшин с водой тут не было. Только вонючая дыра, от которой расползался мерзкий нарост плесени, блестящий в тусклом свете.

Рюга с трудом нашла положение, чтобы искалеченная рука хоть немного успокоилась. Девушка быстро уснула.

Фин не спал. Он думал о том, что с ним произошло за последний месяц и слушал хрип от дыхания Рюги, если его так можно было назвать. Это скорее было похоже на хор задыхающихся от долгого бега стариков. Парень подошёл к ней, мягко потрогал ее руки, горло. Глаза Фина светились тусклым голубым галом.

Рюга проснулась. Не в силах говорить, она смотрела на него украдкой, в полубреду ей померещился наставник.

– Хан? – хрипло выдавила она.

У Фина дрогнули брови. Он подошел к решетке, неуверенно прокричал что-то. Тишина. Крикнул снова уже погромче и, вновь не дождавшись ответа, начал барабанить по решетке.

Забурчал сонный голос, эхом застучала обувь. К нему, наконец, подошел стражник, уже без брони. На ломанном местном, Фин, запинаясь, сказал.

– Нам нужна вода, девушка задыхается.

– Ей нельзя, – отрезал стражник.

– Но она может умереть, – начал Фин.

– У меня приказ, не поить женщину.

– А меня? – жалостливо спросил Фин, который выглядел почти как подросток, – «я не могу настаивать, он просто уйдет…»

– Да, – помедлив сказал стражник, – тебе можно, если больше не будешь шуметь.

Фин помотал головой. Мужик дал ему флягу с пояса, задрав ее вертикально, парень начал хлестать воду, буквально переливая ее в желудок. Рюга глядела на него вполглаза.

– Ну все хватит! – сказал стражник и вырвал почти пустую тару, зевнул и лениво побрел обратно, – и ни звука больше.

– Благодарю.

Поняв, что он не вернется, Фин подбежал к Рюге и шепотом сказал.

– Тебе нужно пить, не пререкайся и пей скорее. – Фина начал поднимать ее. – Она будет чистая.

– Нет… – запротестовала она, поняв, что он собирается делать.

– Пожалуйста, д е л а й ч т о я г о в о р ю – прошипел он, как раздраженный родитель.

Рюга попыталась сглотнуть, вместо этого захватала воздух сухими губами, как рыба на суше. Девушка посмотрела на Фина, – «Прям подменили…» – Подумала она и вспомнила, как в полдень отказалась от питья из озера. А теперь получив предложение блевотной воды, гон поморщилась, прикинув перспективы следующих возможных вариантов.

– Ладно.

Он помог ей облокотиться на стену, девушка выставила ладони, сжала их плотным блюдцем.

Фин засунул тонкие пальцы в рот, глухо вырвал часть воды. Рюга выпила, брезгливость улетучилась, – «Чистая!» – с удивлением подумала гон, чище, чем все, что она пила за последнюю неделю.

Проделав это четыре раза, Фин сдался не в состоянии вырвать больше – «он тоже не пил весь день?» – предположила девушка.

– Спасибо, – сказала она, зачерпывая верхней губой капли с нижней.

– Ты тратишь дух как фанатик, – выпалил парень, – знаешь, что будет с тобой?

– Ой, не читай нотаций, пацан… – вспыхнула гон.

– Так нельзя!

– Эй! Я тебя спрашивала как мне жить?

– С твоей силой ты могла убежать.

– Замолчи уже, – вяло ответила девушка.

– И зачем ты вообще напала на него, ты ведь недавно в городе верно?!

– ЗАТКНИСЬ! Если весь, весь на нервах, нужно было раньше за себя драться и орать. Я делаю так… так как делаю! – сильно подав корпус вперед, она сморщилась от боли в плече.

Повисла пауза.

– Извини…

Фин умолк, поняв, что кричит на незнакомку. Коротко кивнул, пошел в свою сторону и снова уселся на листья.

– Я вообще-то тебя искала, это ведь ты объявление повесил на площади, – сказала она и еще раз оглядела Фина, – «Теперь понятно, почему висело так низко, ростом он почти с лина,» – думала Рюга, еще раз осмотрев собеседника.

– Да, я предположил, что еще кто-то мог попасть сюда как и я.

– Тебя уволокло облако в пустыне?

– Да, только это случилось в степи.

– В Холмах Мастеров?

– Нет, я был на юге Старой Империи. – Фин прикинул расстояние, чтобы его преодолеть на лошади и тем более телеге, мог понадобиться не один год. – Нас обоих забрало облако, но… Я не удивлен, что нас унесло с таких разных мест, всё-таки мы так далеко…

– Что понятия не имеешь где? – закончила фразу Рюга.

– Да, я много знаю о регионах Старой Империи и всех территорий, которые к ней примыкают. И гораздо дальше за материк, но ни на одной карте я не видел таких мест и не слышал о здешних расах и животных и…

– Давно ты тут? – спросила Рюга, пытаясь улечься.

Фин кинулся помогать, но она отмахнулась.

– Месяц.

– И, что думаешь местные со мной сделают?

– С нами, с нами сделают, – Финланд ожидал реакции, но Рюга даже ухом не повела, – нас, скорее всего казнят. По словам Халида – мы напали на него, нам так просто не оправдаться.

– Ну понятно, тогда… валить надо.

Рюга попыталась вложить в руки дух, чтобы разорвать странные браслеты. Гон думала, они расползутся как косички. Вместо этого по всей спирали воткнулись туповатые иглы, которые раскрошили духовые кости, едва те коснулись их и опасно подобрались к венам по всей спирали.

– Черт! – она попробовала еще.

Иглы стали острее и прислонились к коже вплотную. Гон посмотрела на ногу и начала вливать дух в них, но наручники отреагировали и на это. Кровь мелкими бусинками проступила на коже.

– Их так не снять, – вмешался Фин.

– Иди ты а!

– Не злись, посмотри внимательно.

Рюга зыркнула на парня, его глаза были подсвечены синей дымкой. Она тоже осмотрела обручи пристальным взглядом. В спиралях засели светящиеся сердечники.

– Они реагируют на дух. Если их ломать или сжимать – иглы тоже прорастают наружу.

– Как их снять?

– Я не знаю.

– А что ты вообще знаешь?!

– То, что ты не умеешь формировать дух в отдельных частях тела, кроме глаз.

И сейчас Фин только убедился в своих выводах – «Поэтому она так быстро устает, и поэтому не смогла пробить броню гарандира. Она может драться только потому, что у нее очень большой запас сил. Как вообще она не научилась основам в Холмах? Или это дефект?» – думал парень, смотря на свой, еле различимый в темноте, рваный башмак. Услышав очередное проклятие, сказал.Рюга стиснула зубы. Он попал в точку, это была одна из главных проблем ее стиля. Парень следил за девушкой весь бой и насмотрелся на то, как гон создает скелет целиком. Каждый раз, когда она атаковала или делала что-либо со своим духом, в теле формировалась оболочка вокруг каждой, даже самой мелкой косточки, что транжирило силы вдвое больше. Не говоря уже о том, что ее дух, хоть и уплотненный до максимума, будто был дырявым. Хуже того, он просачивался во все стороны, словно вода из мешка, или, точнее сказать, как огонь из догорающей ветки.

– Пожалуйста, отдохни. В таком состоянии, даже если мы снимем их с тебя, не сможем вырваться.

«И когда ты решил, что мы заодно?» – раздраженно подумала Рюга. Но она понимала – Фин прав. Девушка и сама видела дюжины стражников, укрепленные двойные решетки у входа. А окошко, через которое только что перестала светить луна – слишком маленькое. Даже с полным объемом духа гон бы не вырвалась. Отголоски мудрости, которую наставник вбивал в нее годами, утихомирили ее.

– Спасибо еще раз… за воду, – сказала девушка и умастилась набок лицом к стенке.

– Не за что, – отозвался Фин и лег на листья, – если что, я не сдался.

– Я тоже.

Глава_7 Суд Накту.

Глава_7 Суд Накту.

Фин и Рюга проснулись от протяжного скрипа решетки, в узкое окошко прорывался солнечный свет.

Стражников было пятеро, во главе с командиром, который задерживал их ночью. Толстенные П черные усы, белый тюрбан с золотыми побрякушками на нем. Он скомандовал, двое подчиненных вошли в камеру, один осмотрел кровавые запястья девушки, подвел ее к выходу, что-то сказал.

Главный был ростом почти с Рюгу. Мужик смотрел ей в глаза, затем плавно спустился к наручникам. Подчиненные сложили руки девушки вместе, спиральные браслеты лязгнули, сцепились. Усатый приложил к центральному звену золотистый бочонок-печать. Шипы, впивавшиеся в кожу, щелкнули и вернулись в исходное положение. Руки слегка закровоточили.

Освободив проход, он скомандовал снова и заключенных повели из камеры. Пока Рюга шла по коридору, заметила чахлого получеловека, полу- кого-то еще. Его ноги заканчивались когтистыми подушечками, дернулся черный хвост. Он явно смотрел на нее из-под рваного капюшона.

Канвой вел заключенных в центр здания до круглой тесной комнаты. Получив приказ, один из сопровождающих потянул рычаг, торчащий в стене. Глухой звук трущихся друг об друга плит запустил механизм, который начал поднимать их.

От двухминутной поездки у Рюги закружилась голова. Фин попытался выпросить у еще воды для девушки, но ему приказали замолчать.

В верхней точке пленников ждал длинный коридор, на конце которого блестели огромные позолоченные ворота из камня. У них стояли четверо других стражей.

Стояли они на длинных змеиных хвостах, которые скручивались в широкий клубок. Вооруженные изогнутыми глефами наги, не двигались, лишь сквозняк колыхал их белые шелковые вуали, которые полностью скрывали лицо.

Передав заключенных, стражники ушли обратно. Тяжеленные ворота распахнулись изнутри, обдув Фина и Рюгу теплым воздухом.

Перед ними открылся очень длинный широкий зал, освещенный утренним солнцем. На мозаичном полу виднелась звезда с восемью лучами, на каждом из которых гравированный круг с изображением предметов.

В конце зала на фоне неба виднелись три силуэта с большими головами. Сразу перед ними за длинным столом с краю, сидел козлобородый мужик и еще девять таких же, разодетых в фиолетовую одежду людей, в основном стариков или очень взрослых мужчин.

«Понятно…» – подумала Рюга, увидев его улыбку с желтыми зубами, которые чередовались с щелями толщиной в две монеты. Девушка глянула на Фина, тот не поднимал головы.

Заключенных подвели в центр и остановил в пяти метрах от судей. По бокам бесшумно стекалась дюжина наг с глефами. Троица за козлобородым была одета в странные серебряные маски, на которых плотным рядом чередовались уродливо выплавленные, искаженные лица разных рас. По чешуе на руках Финланд понял – они тоже наги.

Фигура в центре прошипела, козлобородый встал и две минуты что-то воодушевленно рассказывал, оглядываясь, то на троицу, то на сидевших рядом. Он бы и дальше говорил, но седой старец в центре стола, сделал жест ладонью, и козлобородый тут же сел. После он обратился к Фину.

– Ты знаешь эту женщину? – спросил старик.

– Нет, вчера ночью я увидел ее в первый раз, – ответил парень.

– А ты знаешь его? – обратился халид к Рюге.

– Она вас не понимает, – вмешался Фин, на что быстрым жестом чешуйчатые руки придвинули к его шее глефу.

– Тогда спроси ее.

– Они спрашивают, знаешь ли ты меня.

Вместо ответа, Рюга помотала головой, на что козлобородый начал что-то болтать, старец шикнул, наругал его, повышая тон с каждым словом, халид покаянно наклонился и умолк.

– Ты спросил ее, знает ли она тебя?

– Да, – ответил Фин.

– Она подтвердила, что знает! как это понимать?

– В наших краях этот жест значит нет.

– Тогда спроси еще раз и пусть она ответит словами. – сказал старик, скучил брови и наклонился вперед.

Фин подчинился – «К чему этот театр, будто они готовы поверить нам на слово…» – думал парень, но делать было нечего.

– Нет, я его знать не знаю, – ответила Рюга, смотря каждому из сидевших в глаза, пытаясь вложить во взгляд как можно больше презрения, чем накаляла обстановку.

– Откуда вы прибыли в Махабир? – спросил старик Фина.

Долго выбирая слова, парень еле-еле смог объяснить им, что они оба из тех мест, о которых даже не слышали о Махабире, и не имеют понятия, как попали сюда. С трудом Финланд смог найти слова, подходящие для обозначения Холмов Мастеров и Старой Империи – «Почему они верят мне? Почему не сомневаются в моих словах?!»

Троица наг за спинами халидов поднялась. Они медленно прошипели на другом языке и сделали жест чешуйчатой рукой вправо. Мужчины встали из-за стола и побрели по их указке. Только козлобородый с растерянным видом не вписался в процессию и глядел то на судей, то на говорившего старика.

— Я требую их казни, они напали на меня, я…

Три маски резко, как шея ящерицы, повернулись к нему и прошипели два слова.

– но…

После этого к нему подошел старик, наклонил его, схватив за ухо, и сквозь стиснутые зубы отчитал. Рюге это зрелище доставило немало удовольствия, она уже устала нервничать и позволила себе отзеркалить улыбку козлобородого. Толкая в спину, дед выдавил его из зала.

Пару минут наги в масках и стража просто стояли. Рюга, не выдержав, сказала.

– Ну так чего ждем?

На что ей тоже поднесли глефу к горлу, сглотнув она напрягла мышцы по всему телу, – «Перестань трястись, чтобы сказал Хан…» – Подумала Рюга, прикусила губу изнутри и закрыла глаза.

Вскоре в залу четверо наг на плечах внесли огромную чашу и поставили ее перед Фином и Рюгой. Троица скомандовала что-то.

– Они говорят, что мы должны заглянуть в него, – пояснил Фин, после этого его подтолкнули вперед.

Золотая чаша стояла на уровне груди парня, он видел чистейшую воду в бирюзовом блюде из неизвестного ему камня. В ней отражалась мозаика потолка.

-Что т-ы-ы-ы в-в-и-д-и-ш-ш-шь? – в один голос вопрошала троица и слегка наклонилась вперед.

– Я вижу отражение, в-воду… свое лицо… – недоумевая, чего от него хотят, ответил Фин.

Жестом они приказали подвести Рюгу.

Парень чуть ли не впервые посмотрел на нее. От девушки разило потом, камерой и железами насекомых. Левое плечо и правая кисть жутко опухли, а обожженная пустыней кожа тут и там начала отслаиваться, – «Тяжело ей досталось, я бы сломался…»

Рюга подошла к чаше, посмотрела на маски судий, пытаясь найти в них прорези для глаз. Потом заглянула в чашу, наклонилась. Ноздри девушки расширились несколько раз, – «БЕРЁМ!» – решила она и как страус плюхнулась головой в воду. Гон затягивала жидкость быстрее, чем если бы она выливалась из перевернутого кувшина.

Ошарашенные наги не сразу кинулись ее оттаскивать. С трудом оторвав гона, змеелюды окружили ее горло квадратом лезвий. Девушка улыбалась, по лицу змейками вились мокрые, прилипшие волосы.

– Да ладно-ладно, загляну я в вашу миску, не шипите так, – сказала Рюга, хватая воздух.

– Она извиняется и просит прощения! – быстро вмешался Фин.

Троица шикнула, наги стражи расступились. Рюга подошла, посмотрела в чашу. Сначала ничего, вода успокаивалась, раскачивалась, постепенно находя единую волну. Девушка перевела взгляд на судей и начала говорить.

– Нич…

Зеленое свечение прервало ее. В чашке формировалось облачное зеленоватое лицо. Детское, лет пяти, в нелепом, раздвоенном тюрбане, похожем на два завивающихся башмака. Ребенок открыл глаза и пошевелил губами.

– Слушай меня внутри, – сказал он на чистом языке Холмов Мастеров, Рюга не поняла, что слышит это только она.

– Что-о-о ты видиш-шь?

– Они спрашивают, что ты увидела. – перевел Финланд.

– Воду, какой-то пацан, – сказала девушка и снова посмотрела в чашу, – теперь ничего.

После того как Фин передал слова, впервые слаженность наг нарушилась, они переглянулись и зашипели в разнобой на непонятном языке. Успокоившись, троица приказала страже подвести ее к ним.

Рюга, наконец, смогла разглядеть их четче. Маски с лицами мучеников, всё-таки имели отверстия, в которых блестели змеиные глаза. Девушка поняла – судьи вовсе не сидят, а стоят на хвостах, как и их охрана. Они разглядывали гона, затем приказали что-то, один наг-страж подполз ближе и начал копаться у нее в воротнике.

– Эй, отвали!

В ее руки впились цепкие когтистые пальцы. Морщась от боли, Рюга утихомирилась. Змеелюд нащупал на ее шее сплетенный талисман, наг-страж разложил его на ладони, демонстрируя троице.

Золотистый, покрытый грязью в уголках, прямоугольный медальон с изображением Холмов Мастеров. Он доказывал, что Рюга была агентом патриархов – пилигримом.

– Они спрашивают, что это, – сказал Фин, переведя очередное шипение.

– Безделушка на память.

Затрещав как гремучие змеи, они приказали стражникам посадить ее на колени. Одновременно наги ударили древками глеф по икрам гона, та рухнула.

– Они говорят, что ты соврала, с-сказали, если не скажешь правду, тебя казнят, прямо сейчас, – протараторил Фин.

– Сейчас не сейчас, толку если все равно казнят.

Наги уловили тон и приказали парню подойти к ней, затем взглянуть на ее медальон.

– Ты-ы-ы знаеш-ш-шь что-о это?

– Это знак Долины Мастеров, с-скорее всего она прошла экзамен и получила… получила его на родине, – ответил Фин, стараясь не смотреть ни на кого.

– Чего вы там шепчетесь? Не говори за меня пацан!

– Ты можешь быть свободен, если не покинешь город до конца дня, тебя казнят, – прошипела троица, указывая на Фина, – увести!

Парня повели прочь, стиснув зубы, он старался не слушать шум за спиной.

– Да пошли вы к черту!

      Рюга начинала беситься. В попытке вырваться, она извернулась, легла на спину и захватила ногами шею нага. Гон душила его. Другой стражник достал нож и сделал легкий порез на ее бедре.

Последнее, что видела девушка – троица судей в уродливых масках встали над ней, как колонны. Рюга попыталась плюнуть, но вместо этого просто сложила губы как утенок и пустила слюну. В сознании медленно проплыла последняя мысль, – «Рожи бы ваши… увидеть.»

Глава_8 Побег

№Глава_8 Побег.

Фина выперли за ворота тюремного здания. Он оглянулся, четче рассмотрел высокий шпиль на возвышенности города. Хаташ уже сгорал от утреннего солнца, за стенами виднелись клубы пыли, а вдалеке маячил каньон, по которому он с Хаземом, как и Рюга, попал в город.

Парень сначала отправился в свою лачугу, которую еле смог снять за кучу Имперских золотых. В этом городе монеты никто не принимал, а золото было таким же металлом, как и все остальные. Миф о том, что оно везде имеет вес, в Махабире не работал, – «Где же Михиль? нужно поискать его.» – подумал Фин и быстрым шагом сменил маршрут к месту ночной драки.

«Он схватил его, когда Рюга выбежала отсюда…» – Фин пытался воссоздать то, как произошла стычка между грандиром и гоном, но все без толку. Трое камнелюдов чинили разрушенную лачугу, замазывая стены свежезамешанной прелой грязью. А желтые блоки, судя по всему, они взяли, разобрав другой заброшенный дом.

Фин услышал тонкий, хорошо знакомый писк, повернулся и пошел в соседний переулок. – «Этот ребенок остановил того грандира…» – он наблюдал, как дракончик ползал по песчаным плечам девочки, отчего та, утробным голосом, хохотала.

Михиль заметил хозяина, прижался для толчка, трепетно поклацал крохотным клювом и хромая полетел к Фину навстречу. Приземлился на плече и еще раз пропищал, высунул язык и начал дышать как задыхающийся мопс.

– Рад, что с тобой все хорошо Михиль, я переживал, что тебя раздавили, – сказал парень и погладил питомца по перьям на шее, и скорчился от щекотки, когда тот полез по рукам. Фин поглядел на него поближе, увидел, что у зверька поврежденное крыло, – пойдем домой.

Он было повернулся, но заметил, что песчаная девочка грустно смотрит на них.

– У тебя нет друзей?

– Ну… папа.

– Расскажешь, что произошло вчера ночью?

– Ну… тетя с красными волосами, красивая, и она со мной… а потом …

— Почему ты остановила своего отца? – Фин присел рядом с девочкой, так они были на одном уровне, – «Ей лет шесть…» – подумал он.

– Ну, папа работает у того Халида, но он злой, он меня пинал а, а красная тетя его пинала, – она перестала смотреть в пол и потянулась к дракончику, – а потом мы гуляли вместе.

– Мы, кажется, встречались с тобой? – Фин старался выглядеть и говорить максимально дружелюбно, что было несложно, учитывая его детскую внешность.

– Угу, я видела вас много раз у, у камня, я и красную тетю туда привела, – снова начав играться с дракончиком, она добавила, – я рада, что папа остановился, он сильный.

– Да, похоже, что так, а где твоя мама?

– Я не знаю, папа говорит, что это произошло, когда мы, когда мы уехали из Нактура. Там она пропала… Вот.

– Тебе он нравится? – Фин указал на дракончика.

– Очень! А м-можно я с вами погуляю?

– Да, мы можем пойти и полечить Михиля вместе, – предложил Финланд, песчаная девочка засияла в улыбке, показав черные, каменные зубы.

Хазем сидел на подушке, в разломанном пыльном доме, напротив него стоял грандир, который сливался с интерьером. Лишь благодаря тусклым лучам из дырявой крыши камнелюда можно было заметить.

– Они не выпустят его, – промолвил песочный мужчина голосом похожим на обвал в горах, – Это же Накту, их обвинили – это значит смерть.

– Я видел Красный волос и юношу с белым рогом, они будут в столице, – сказал Хазем, не открывая глаз.

– Ты всегда был точен, но отличаешь ли ты сон от пророчества?

– Да, – торговец открыл глаза – и твоя дочь войдет сейчас.

На пороге кто-то зашуршал, заглянул в дверную щель и попытался тихо отступить.

– Не бойся мой друг, мы ждем тебя, чтобы поговорить, – громка сказал Хазем.

Фин открыл скрипучую дверь и в маленькой комнатке увидел обоих. Хазем переглянулся с грандиром. Тот слегка улыбался, но в этот же момент из-за угла показался лысый лобик с парой камешков на бровях и черными глазками.

– Как скажешь, – глухо буркнул грандир.

Девочка побежала к отцу, сильно стуча босыми ногами по песчаному полу. Фин не торопился заходить.

– Это Гамаш Мадаск, мой старый друг, мы не враги тебе юноша.

– Почему вы здесь? – холодно спросил Фин.

– Потому что пришло время всем нам отправиться в путь.

Парень зашел, оглядел комнату и как можно тише постарался закрыть дверь.

(через десять часов)

Рюга в полудреме начала потягиваться, она выгибала поясницу все сильнее и кряхтела все громче. Гон не хотела открывать глаза, – «Мягко, вот бы поспать неделю-другую…» – подумала девушка. Но от нахлынувших разом воспоминаний о нагах в уродливых масках, гон замельтешила взглядом по широкой квадратной комнате.

Она была похожа на зал суда, разбавляли песчаную палитру зеленоватые растения. А сама Рюга лежала в горе подушек на круглой кровати, зашторенной полупрозрачными фиолетовыми тканями. В комнату просачивался розоватый свет заката из окна с витыми решетками.

«Глиф!» – гон резко потянулась к медальону.

– Фух.

Встав с кровати, девушка обнаружила, что одета в красное шелковое белье, набедренную повязку и накидку. Тело было чистым и пахло цитрусовым маслом, – «Кто-то лапал меня, пока я была в отключке!» – раздражено подумала гон и обнаружила, что на руках все еще красовались знакомые браслеты, как и колотые раны от них.

Рюга тихим приливом начала направлять дух в руку, внимательно вглядываясь, она увидела, как сотней шишек формируется забор шипов внутри спиралей, тупых, но она знала – они станут острее если продолжить.

– Ц… твари.

Гон нехотя сползла с кровати. Подошла к окну и поняла, что находится в самой высокой башне города. Подергала решетки, – «Без костей не выбью…» – подумала она и заглянула насколько возможно вниз. Вспомнив, что эта башня была в виде расширяющегося набалдашника, поняла, даже если выломает преграду – слезть не сможет.

Сбоку от окна стоял столик, на котором лежал ее гребень-плавник. Она ловко заплела волосы, попутно разглядывая все остальное на столе. Высокий кувшин и чаша с знакомым бирюзовым дном, только миниатюрная, а также серебряный двухэтажный поднос с фруктами на верху и ароматной едой внизу. Рюга подошла, шлепая пятками по каменной плитке, недовольно налила воду в миску.

«Не пей…» – сказал неразличимый голос в голове.

«Да и не хочется».

Рюга заглянула в чашу и начала видеть формирующийся образ, похожий на тот, что был в зале суда, но что-то отличалось. Гон закатила глаза, взяла миску и вылила содержимое в горшок с растением. Поднесла емкость к носу, принюхалась, – "Чем-то пахнет…".

Длинные пальцы потянулись к ягоде.

«Не ешь!»

«Ты кто вообще!» – обратилась Рюга сама к себе, но ответа не последовало.

Понюхав ягоды, она поняла, что запах у них как у воды, – «Разодели, закидали подушками, а потом травят, может… это у них так казнят?» – Девушка резко обернулась, оглядела комнату.

– А двери то где?

Фин с трудом удерживался на Таршине, который понимал, что его ведет не Хазем, от того блеял и протестовал, пытаясь стряхнуть парня со спины на каждом повороте. Он находился в восточном квартале и следил за башней, высматривал хоть что-то отражающее солнечные лучи. – «Прости что приходится тебя так отправлять Михиль…» – думал Финланд, глядя на питомца, который упорхал вдаль пару минут назад.

Рюга потратила два часа, облапывая каждый камень на потолке, полу и стене. Заглянула под каждый предмет. Но ничего не нашла, решила еще отоспаться и плюхнулась в кучу цветных подушек.

Спать довелось недолго. Дракончик протиснулся через решетку, тихо пополз по полу, тревожно поглядывая на потолок. Забрался когтистыми лапами по одеялу, прорылся через гору подушек, запыхавшись, высунул слюнявый язык на наволочку с разноцветными квадратами.

Михиль поцокал клювом и начал бесшумно рыгать прямо у Рюги перед лицом, девушка продолжала спать. Наконец, дракончик сплюнул золотой бочонок, который залетел Рюге прямо в лоб. Она вздернулась, замахала руками и ногами, пытаясь посильнее ударить приснившегося ей слюнявого монстра-подушку, который рыгался перевязанными золотыми монетами.

Дракончик, вместе с ворохом мягкой роскоши, улетел в потолок, отскочил и упал девушке на макушку, больно вцепившись в скальп когтями.

Рюга, в полубреду не отпускавшего кошмара, свалилась с кровати, попутно стряхивая ящерицу. Когтистые лапы вырвали пучок красных волос, дракончик шлепнулся на пол, напрочь потеряв ориентацию верх-низ, безуспешно пытался встать.

– А… это, ты, – часто дыша проговорила Рюга.

Она заметила между ними золотой бочонок-ключ, которым стражник утром ослаблял ее браслеты. Недолго думая Рюга приложила его к спирали на левой руке. Железка расширилась и глухо стукнулась о пол.

Михиль тем временем начал мотать мордочкой и отрыгнул: две золотые имперские монеты, рыбную косточку, непонятно как не разодравшую его горло и маленький свиток, застрявший наполовину в пасти.

– Что… что ты в рот тянешь, дурко, – брезгливо она помогла достать бумажку.

Развернув ее, она прочитала:

«Не снимай наручники, пока не получишь сигнал из дома с синей крышей иначе они узнают. Мы ждем тебя у....»

Рюга скривила брови и отвлеклась от слюнявой записки, глянула на дракончика. Он довольный и усталый расплющился на полу.

– Раньше бы ты ее отрыгнул…

На миг Рюга умилилась Михилю, но потом резко перекатилась в сторону. Смутно она разглядела силуэт нага, который вылез в противоположной части комнаты.

Слившийся со стеной, он выгнулся и метнул второй залп каменных острых штыков. На вид они были хрупкими, но протыкали стены насквозь, разрывая блоки башни, шипы поднимали в воздух осколки, бьющие как дробь.

– Ха, мазииила!

Успев схватить дракончика, гон поняла, что ее бочонок валяется на полу. Девушка потянулась к железке, но осознала, что все это время наг просто щемил ее в угол. Из пола поднялся частокол толстенных каменных свай, Рюгу поглотила темнота.

Наг расслабился, вполз в середину комнаты, подбираясь к сотворенной клетке. Что-то заподозрил от шума внутри, но не успел отреагировать, и его раздробил красный вихрь из костей и камня.

Змеелюд быстро впитал блоки под хвостом и начал восстанавливать тело. Рюга зло улыбалась, в кровавой, насквозь проткнутой иглами руке гон держала дракончика.

Она резко обхватила нага громадным духовым кулаком, сжала его, разломав на глыбы. Не дожидаясь, пока змеелюд восстановится, она выбила решетку, села в проем, нарастив максимально крепки кости в ногах гон оттолкнулась, раскрошила подоконник и враз перелетела ворота тюрьмы.

На бешеной скорости Рюга зацепилась за торчащую выше остальных башню, девушка услышала недобрый хруст в плече, – «Все-таки вывихнула!» – подумала она, отпустила шпиль и полетела вниз, смягчая падение длинными костяными ногами. Люди на улицах с криками разбежались.

Со стороны тюрьмы завыл противно повизгивающий звук горна, каскадом раздалась дюжина криков по всему городу. Рюга побежала по улице оставляя за собой след из ниточек и капель густой крови, которая сочилась из руки.

– «Направо»

– «Ага!» – согласилась гон.

Рюга вплела духовые кости в свои ноги, так она могла бежать быстрее в два раза почти не уставая. Из-за адреналина боль еще не настигла ее в полном объеме. За мгновения девушка пробежала четыре квартала. Михиль переполз ей на голову и вцепился в гребень на затылке.

Вдали девушка разглядела знакомый силуэт. В сумерках на нее мчался Таршин. Пока тормозила, Рюга сорвала пару метров брусчатки.

– СЮДА! – крикнул Хазем

Оттолкнувшись костяными ногами, Рюга залетела прямо за спину торговца, спихнув его на шею кута, после чего ловко протиснулась в шатер, придавив что-то костлявое и бубнящее.

– С-слезь!

– О-о-о, и ты тут? – Рюга отклонилась, еле помещаясь под навесом. – Давай вперед.

Финланд уселся ей на ноги, черканул ее по больной руке и укололся шипами от браслета, которые как окровавленный еж торчали насквозь.

– У, у м-меня есть еще одна печать, – затараторил парень и закопошился в сумке с глазами на выкат.

– Не нужно!

Хазем стремительно тронулся на север города так, чтобы остаться незаметным для наблюдателей из башни тюрьмы.

– Но ты истекаешь кровью, – промямлил Фин.

– Я истеку еще больше, если ты его снимешь, – Рюга достала из шелкового, уже надорванного, переда дракончика, который переполз Фину на плече.

– Мы перевяжем руку! – настаивал он.

– Нэт! Красный Кость прав, – встрял Хазем, – кровь так не остановится, яд!

«Ее кровь не свертывается!» – осознал Фин, он выглядел так будто это его рука превратилась в решето. Он положил печать обратно в сумку и надежно затянул, подергав хлястик, – но они узнают где мы!

– Верно говорить, а теперь полный тишина! – сказал Хазем и подстегнул Таршина.

Стража, с горящими кристаллическими фонарями, растекалась как стая муравьев по улицам Хаташа, который все больше погружался в ночь. В основном они двигались в западную часть, пара отрядов побежала и по другим направлениям. Но стража полностью игнорировала восточную, самую высокую стену.

В узком проходе Таршин мчался во весь опор. Вдруг Рюга придавила Фина грудью. Шатер зацепился за бревно в арке и с треском сорвался, – «Увидели!» – пронеслось у девушки в голове.

– Нас заметили! – выпалила гон.

Тут же из земли в полусотне метров вылез наг с которым она подралась в башне. Он занес когтистую ладонь. За его спиной выросла стена, из которой вытягивались песчаные колья. Змеелюд нацелил их в Таршина.

Рюга рявкнула, оттолкнувшись от седла, она вылетела вперед, в ее руке сформировался красный, пылающий щит из хаотично переплетенных костей-рук, которые дергались как заведенные. Столкнувшись с залпом, щит выдержал, но раскрошился наполовину.

Не теряя скорости, гон рванула к змеелюду, увеличив духовые ноги, поднялась на три метра и с разбегу пнула его как мяч. Обломки костяшек и каменей долетели до восточной стены, – «УШЕЛ!» – догадалась Рюга, но проследить куда не могла.

– ОН ТАМ! – крикнул Фин, показывая пальцем на брусчатку.

Гон перенаправила дух в глаза по наводке парня, и заметила змеиный след под землей. Рюга, все еще в воздухе, безумно улыбнулась, занесла кулак, который продолжился огромной костяной рукой. Шибанула по плите, продолбив ее на полметра, – «ЗАДЕЛА!» – поликовала гон, наблюдая, как под улочкой что-то затрепыхалось.

Девушка прыгнула на месте, крутанувшись в воздухе, приземлилась на край седла. Фин синим взором глядел вслед, он старался смотреть так далеко и глубоко как может.

Вскоре он заметил руку, истыканную иглами. Сотни мелких светящихся отростков разветвленными кораллами ветвились под браслетом от кисти до локтя.

– Они разрастаются!

И вправду, Рюга увидела мелкую паутину из тончайших шипов в руке. Под браслетом она превратилась в кровавую кашу, жутко искривленную в нескольких местах.

Девушка задрожала, пот выступил по всему телу. Впервые Рюга получила такие повреждения. От потери крови закружилась голова. Гон дышала очень часто, неровно.

– Он там? – с тревогой спросил Фин.

Вдали раздался оглушающий гул, сопровождающийся фонтанами пыли высотой в здание.

– Да, – ответил Хазем.

– Наверху! – сказал парень и указал на башню тюрьмы, с трудом удерживая Рюгу, чтобы та не свалилась, – Исчезли.

– Это есть мираж.

Фин увидел линии песка в небе, три полосы переплетались на фоне красного скелета Дарахаша. Накту перелетели на стену. Таршин подбежал к пыльной завесе, нырнул в нее, доверившись хозяину.

Хазем что-то прокричал, услышал утробный гулкий ответ. Они пробежали пыльную завесу сквозь дыру, которую пробил камнелюд.

Фин увидел, как песочный человек взбирается на крупного кута со своей дочкой. Быстро набрав скорость, беглецы двигались вместе, удаляясь от Хаташа все дальше.

– Они еще на стене… почему не преследуют нас? – вопрошал парень.

– Я не знать, – напряженно ответил Хазем.

– Ее рука, она сильно ранена, – сказал Фин, глядя на изуродованное запястье Рюги, он еле сдержал рвоту.

– Мы должны бежать.

– Но она потеряет ее… нам нужен врач!

– Нас убьют, а ее схватят! – гаркнул Хазем.

– Но… – Фин осекся, сообразил, что единственный шанс выжить – бежать как можно дальше, – «Как же мы втянулись в это?»

Он посмотрел на девушку, стиснул зубы, парень и не думал, что она может быть так загнана. Рюга свернулась, молча плакала, скулила и дергалась на каждый резкий толчок.

Из города послышался протяжный вой горна.

Глава_8.1.

Беглецы без перерыва мчались до полуночи. Сделали привал, чтобы дать передохнуть кутам. Хазем поднялся на бархан к Финланду, который как одержимый смотрел на горизонт.

– Видеть их?

–Нет, они, кажется, решили перегруппироваться, – сказал парень, натирая покрасневшие глаза. Все это время он использовал пристальный взгляд, пытаясь засечь духовые сгустки. Но никого, кроме мелких зверей, не было в радиусе пяти километров.

– В пустыне что-то есть, возможно, накту не станут рисковать… – сказал Хазем.

Оба повернулись на истошный крик Рюги. Гамаш подозвал их, сбежав с бархана, Хазем и Фин увидели, как гон пытается отобрать нож у Грандира.

– Перестань, что ты делаешь! – крикнул парень.

– Он-на жжется, я хочу отрубить ее.

– Пусть направит свои кости внутрь, чтобы соединить обломки, – пробубнил Гамаш, зажав нож в ладонях так, чтобы гон его не достала.

– Рюга, перестань, – сказал Фин, девушка упиралась, не реагировала и продолжила попытки оттопырить каменные пальцы, – ДА ХВАТИТ!

С Хаземом они оттащили ее.

– Гамаш говорит, что ты можешь вылечить ее.

– У м-меня, все, в-вены, проколоты, – навзрыд выдавила девушка.

– Я… Точно! – воскликнул Фин, но потом у него задрожали брови, – нет…

– Ты можешь помочь ей? – спросил Хазем, грубо переминая бороду, так что она хрустела.

– Слюна Михиля способна заживлять ткани, но только у внутренних духом, – ответил парень и взял дракончика на руки.

– Что значит внутренний дух? – уточнил Хазем

– Жизненный поток существа, который не может выйти за пределы тела.

– Как у меня? – спросил Гамаш.

– Да, но он должен пройти сквозь его слюну, – Фин сел на колени, Михиль на плече посмотрел на хозяина выпученными глазами, поняв, что тот загрустил, сделал сочувствующую гримасу.

– Я могу направлять свой дух за пределы тела в песке, – сказал Гамаш, – Вот так.

Он собрал горку. Фин напряг слезящиеся глаза, дух и вправду вышел из тела камнелюда и на полпальца преодолел границу его ладоней, но был тусклым.

– Он недостаточно сильный… но, если вы сможете держать его так какое-то время, может получиться.

– Я не выдержу долго, но накоротко смогу сделать его плотнее, – сказал камнелюд и поднялся на ноги.

– Мы попробуем.

– Чего вы там шепчетесь! – сквозь зубы прошипела гон.

– Рюга…

– Да чего тебе! Дай м-мне уже чертов нож, говорите за моей спиной…

– Мы можем спасти твою руку.

– Как же, ты что умеешь лечить?

– Когда я скажу, тебе нужно собрать свои кости духом, сможешь?

– Д-да, но они разойдутся, как только, к-как только я выдохнусь, – она уперлась лбом в холодный песок.

Хазем подал ей флягу.

– Пить, как можешь, много пить, – сказал он и открыл крышку.

Рюга взяла ее и жадно осушила. Финланд поднес питомца к опухшей руке.

– Михиль давай, – сказал он дракончику, тот начал пускать слюну на предплечье и длинным языком пролезать между игл, которые симметрично торчали по все поверхности, – НЕ ДЕРГАЙСЯ, так надо!

– Щиплет! КАК ЭТО ПОМОЖЕТ, ИДИОТ! – Рюга заревела.

– Не дури, тебе страшно, но мы должны пытаться!

Девушка накоротко умолкла.

– Н-но я не умею долго держать концентрацию, не умею н-направлять ее в одно место…

– Пожалуйста, просто сделай, что я тебя прошу, – сказал Фин, как будто обращался к маленькому ребенку.

Гон кивнула пару раз.

Парень достал печать, тряхнул головой, снял ремень со своей сумки и туго перетянул руку выше локтя. Поднес бочонок, все иглы разом вросли обратно. Кость оказалась настолько раздроблена, что рука обмякла, а кровь сочилась из каждой мелкой раны. Рюга зажмурилась, ее тошнило.

После того как дракончик покрыл всю руку слизью, которая смешалась с кровью и начинала густеть, Фин присыпал рану песком.

– Я готов, – сказал Гамаш и приложил толстые лапищи к горке.

– СЕЙЧАС! – крикнул Финланд.

Рюга заорала, создала духовые кости и медленно начала стягивать их внутрь руки, она вернула все осколки в здоровое положение. Мерзко хлюпая, предплечье выпрямилось. Накоротко дух Гамаша вышел так далеко, что песок засветился. Фин наблюдал, как энергия внутри его тела засияла белым, – «Такой плотности… не существует…» – подумал он и отошел на пару шагов.

– Простите, что не могу помочь друзья, – проговорил Хазем и ушел следить за горизонтом.

Они простояли так полчаса. Фин соорудил шину из пары досок, которые выдрал из шатра. Аккуратно привязал их, подкладывая тряпки во все проемы так, чтобы они повторяли естественное положение руки, – «Этого мало… У нее только зажили ткани, а кости едва схватились…» – думал Фин, натирая лоб докрасна.

Он подошел к Хазему. Тот сидел, скрестив ноги, вдруг распахнул глаза и посмотрел в сторону Хаташа.

– Вам нужно бежать.

– О чем ты, почему? – спросил Фин и резко посмотрел на горизонт.

Все это торговец говорил необычным для него голосом, будто спал.– Они идут за ней. Запомни, что я скажу. На юго-востоке есть Яма, в ней будьте так высоко, как сможете. Не доверяйте матери, и, избегайте его, – он указал наверх, где проплывал длинный извивающийся хребет из красных облаков.

– Какая яма, Хазем, о чем ты?! – парень схватился за голову, – вы собираетесь драться с ними?

– Да.

– Но без проводника мы…

Вдруг Фин заметил вдали длинные извивающиеся силуэты, которые мчались к ним в два раза быстрее, чем их ездовые звери.

– Бери Таршина, он выносливый, и второго кута, на нем запасы, вам хватит на десять лун, держите путь на юго-восток, мы встретимся снова… – Торговец умолк.

– Где, Хазем? – настаивал Фин, – когда?

– Я не знать…

Он опустил голову на колени, из ниоткуда, там появилась диковинная сабля в черных ножнах.

– Иди. – сказал торговец уже обычным голосом. – выбери место, где она сможет вылечиться, я найду вас. Когда придёт время.

Гамаш встал, он еле волок ноги, каждым шагом прорывая песок, пошел к дочери, упал на колено. Каменная девочка тревожно смотрела на отца. Шепотом он что-то сказал ей и посадил на своего кута. Девочка потянулась снова обнять отца, но Гамаш гаркнул, отчего зверь побежал во весь опор на восток.

Фин помог Рюге встать. Покрытая ледяным потом, она еле втягивала воздух. Парень видел, как ее дух гаснет, – «Она и полчаса не продержится…» – подумал он и с трудом подсадил ее на Таршина, привязал второго кута к нему, так чтобы он следовал за ними.

Финланд залез в седло, посмотрел на зверя, тот с тревогой глядел на него, прямоугольный зрачок кута пульсировал в лунном свете. Хазем несколько раз свистнул. Таршин, не раздумывая, подчинился команде хозяина и побежал на юг. Второй Кут быстро подстроился под общий темп, и синхронно переплывал барханы.

– Эй… а он-ни что? – прохрипела Рюга.

– Остаются.

– Камнеголовый выжат… а второй, он вообще не воин…

– Я доверяю ему!

– Ты т-трус, – девушка попыталась остановить поводья, в его руке.

– ЭТО НЕ ТАК! Я ДЕЛАЮ, я делаю, как Хазем велел… – сказал Фин, давя ком в горле.

Рюга оглянулась – увидела, как два силуэта медленно идут по песку, а на них, верхом на огромных змеях ползет дюжина солдат. Вскоре все скрылось в песчаном хаосе, из которого вырывались черно-фиолетовые искры.

– Дерьмово в-все вышло… – проговорила гон и облокотилась лбом на спину Фина, затем боднула его несколько раз.

Глава 11

Они скакали уже час. Фин снова и снова нервно озирался, высматривая погоню. Вконец истратив дух на пристальный взгляд, он посмотрел на руку гона.

– Кит, я больше не могу… – проскулила девушка за его спиной.

– Я Фин, – тревожно поправил он.

«Бредит, у нее не осталось духа! – Парень посмотрел на Таршина и второго кута, они были на пределе, белая пена потихоньку выступала на их мордах. – Нам необходим привал».

– Рюга, ты, твой дух огненного типа?

Она помотала головой.

– Ты понимаешь, о чем я спрашиваю? – Он приложил руку к ледяному плечу девушки.

– Да, н-но я не знаю, эт-то и не огонь и не вод-да, у моей сестры так, же…

«Это правда… ее дух не похож на чистую форму, он не горит, а скорее тлеет… если она выпьет не тот экстракт…» – думал парень, слезая с Таршина, зверь помог ему, присел, опустив толстую шею, после чего свернулся клубком.

Фин снял Михиля с плеча, поставил на песок, почесал ему живот в нижней части. Будто из неоткуда, тот начал отрыгивать склянки со светящимися жидкостями разных цветов. На пятый раз дракончик извлек нужную – красно-оранжевую.

– Что ты, делаешь? – выговорила Рюга, еле держа спину чтобы не распластаться на том, что осталось от шатра.

– Если я прав – ты сможешь еще два дня держать дух в костях, – сказал Фин, неуверенно он разглядывал маленький пузырек с экстрактом духа.

– А если нет – я месяц буду, беспомощным овощем и…

– Но…

– Что мы будем делать, если… если они догонят нас? – каждое новое слово давалось Рюге все тяжелее, а лоб горел даже холодной пустынной ночью.

– Ты все равно не сможешь сражаться, и ампутировать мы ее не сможем! Ты заболеешь от раны, ее нельзя просто отрезать, и нечем! – Фин кричал, он сам не понимал, что говорит так громко, однако его голос дрожал. – Подумай сама, ты рискуешь провести месяц без духа, либо потерять руку.

– А что будет если я слягу?!

– Я буду заботиться о тебе, – заявил парень, – доверься мне!

– Это глупо, с чего мне верить тебе?

– Без тебя, мне все равно не выжить! – Фин закупорил пузырек, – попей сперва, пожалуйста, у нас нет времени.

«Он честен с тобой». – Раздался неосознанный голос внутри. Плохо соображая Рюга взяла флягу и выпила ее полностью, – «Рука и месяц без духа, либо… ни руки и даже ходить не смогу, хотя… без руки я и так не смогу… Уже все решил за меня?..»

Фин снова вытащил колпачок, осторожно протянул. Рюга посмотрела ему в глаза, расширенные в темноте зрачки напомнили ей товарища из холмов, – «Тебе бы еще пару огромных ушей,» – подумала девушка, схватила склянку и выпила.

Горькая.

– Я уже два дня не ела, – прошептала Рюга.

Она недобро улыбалась, дышала горячим воздухом Фину прямо в ухо. Парень почувствовал, очень четко, что еще чуть и она его укусит. Непонятно откуда взявшаяся фантомная боль заставила его съежиться.

Фин засуетился.

– Сейчас, вот, держи, – он протянул ей уже знакомый деревянный ящичек с сухой едой. – Как твоя рука?

– Отлично, – девушка начала жевать. – я держу, м, все косточки, гляди.

Рюга вытянула израненную правую руку, жутко перебирая пальцами, как будто играет на флейте с сотней отверстий.

– Перестань, не шевели ей!

Гон не слушала, она упивалась бескрайней мощью. Девушка могла буквально выливать дух, и он не кончался, наоборот, казалось только притекал, словно в колодце с широкими жилами. Но в действительности обе руки были сильно повреждены, она двигала ими за счет духа, как марионетками.

Трещина в левом плече и жуткие раздробленные кости, в правом предплечье и пара сломанных пальцев там же. Не говоря уже о том, что девушка чуть не вывихнула плечо. Однако сейчас боли не было, пока.

– Не надо испускать его так быстро, – протянул Фин, – он не бесконечен!

– О чем ты?! М, я никогда, м, не чувствовала себя так хорошо, – сметая все содержимое коробочки с едой, пробубнила Рюга, – Почему ты не дал мне его сразу, я бы помогла тем двоим?

– Если бы ты потеряла сознание, стало бы только хуже. Разве не понимаешь, мы не знали, что будет так?

– Та брось, кто не рискует, тот не побеждает! – заявила гон и как дурной зверек начала искать второе дно у коробочки.

– Я не знал, и ты не знала… как такое вообще возможно, почему ты не знаешь тип своего духа?

– Ну, когда сеструха рядом, он точно огненный, а когда нет… сам погляди.

Рюга поднесла к лицу ладони и влила в них такое количество духа, что кости изнутри засияли, просветив вены и кожу ярким алым гало, которое даже осветило одежду. Но никакого жара. – «С таким потоком можно даже читать в темноте,» – подумал Финланд, но нравоучать снова не стал.

– Перестань. – Он тряхнул головой. – «Как такое может быть, это не звездный, не стихийный и точно не внутренний дух…»

– Кстати, в холмах запрещено использовать экстракты, эм… еще еда есть?

– Не… – Финланд хотел отказать, не зная, сколько им ехать и куда, но тут же рассудил, что ее телу нужна еда, чтобы выздоравливать и пережить такую выработку духа. – Да, держи.

Слопав вторую коробочку, Рюга решила разглядывать небо. Звезды поблескивали, красная рыбина уже уплыла, оставив только две луны, полностью вставшие одна за другой. Холод был не проблемой, даже Фин согрелся от жара гона.

– Куда мы едем, и почему вы вообще меня потащили оттуда? Зачем рисковали? – Ковыряя пальцем зубы, расспрашивала девушка.

– Хазем организовал это.

– А меня там гляди как разодели, еду на стол поставили, прям императорская птица в клетке. Может, не стоило? И эти двое, их точно схватили, каменный-то мог за себя постоять, но после того как меня лечил еле ноги волок. – Девушка посмотрела на руки, все мелкие раны затянулись, и опухоль почти прошла.

– Я … я не знаю, что правильно. Хазем, он хотел, он сказал… – Фин задумался. – «Сказал, что видит будущее, видит судьбу людей, благодаря ему… но ошибся. Рюга выпрыгнула в западное окно, и мы чудом ушли от стражи…»

– Чего умолк, что хотел? – тоскливо протянула девушка.

– Он сказал – тебе нельзя там оставаться.

– А ты чего с ним пошел?

– Он убедил меня, и спас месяц назад, я ему должен.

– Ты что-то скрываешь… а как тебя зовут-то, я забыла?

– Финланд Золот.

– Фин буду звать, не договариваешь, да?

Она ткнула его ногтем между лопаток, а затем провела выше до шеи.

– Все я договариваю, – дернувшись, отрезал парень.

– Ну так, а зачем поперся с ними, они бы и сами справились, а тебя отпустили, жил бы не тужил, – она снова поднесла голову к его уху, на этот раз к правому, а потом начала чередовать с левым – ты, мне, не , гов-во-ришь, пра-а-авду-у-у.

– Прекрати, я говорю все как есть.

– Ну так этих… как их, таршинов, два, возьмем каждый по одному, да разъедемся, что скажешь? Если это все, то поступить так будет логичнее всего, змеюкам же только до меня есть дело.

– Во-первых, они куты, а во-вторых…Ты, почему ты так говоришь, мы же помогли тебе…

– А я не просила об этом, – холодно сказала Рюга, с закрытыми глазами наслаждаясь ветерком.

Таршин начал взбираться на высокий бархан, девушка беззаботно ловила равновесие. – «Она эгоистка до мозга костей…» – заключил Фин.

– Чего умолк? Или ты из тех, кто думает, что долг можно навязать?

– Я никогда не думал об этом так, и я не хочу, чтобы ты чувствовала себя в долгу. Уверен, что Хазем тоже.

– Хазем, Хазем, Хазем, – нудила она, – ты вообще чего хочешь?

– Вернуться в Империю.

– О! тут мы похожи, я тоже хочу вернуться в Холмы. – Гон посмотрела в небо. – Точнее, к товарищам… на Холмы мне плевать.

«Она права, я хочу к ним, а не в Империю…» – начал думать парень, но Рюга снова боднула его в спину.

– Поговори со мно-о-ой, – заканючила девушка ребячьим голосом.

– Ты не в себе, ты заметила?

– Заметила, а ты заметил, что ты не в себе?

– Это почему.

– А потому что на каждое мое слово уходишь в раздумья, о чем там думаешь? – Рюга снова подкралась к уху. – Я уверена, ты точно запутался.

– Нет! Я хочу вернуться к своей семье, – заявил Фин, но про себя подумал, – «все так, я вообще не понимаю, что делаю и зачем…»

– О, к родителям захотел? – Рюга начала длинными руками искать еду в боковом мешке на седле.

– Нет, к жене и дочери, – парень затянул шнур, чтобы не дать ей достать очередную коробочку с пайком.

– Чего! Ты ж пацан!

– Мне тридцать шесть. – буркнул Фин, наблюдая за тонкими пальцами, которые тянулись уже к правой сумке.

– Ха, ни в жизнь не поверю! – Гон начала обшаривать содержимое.

– Перестань! у нас нет… нужно экономить еду и воду, ты что не понимаешь? Мы в пустыне! Мы не знаем, куда движемся и как долго нам нужно будет это делать! – сказал Фин, унимая дрожь в зубах.

– Ну точно – папаша, – надулась Рюга и прекратила попытки. Прищурившись смерила его дрожащую маленькую фигуру, хитро улыбнулась. – Замерз, обнять тебя? – Рюга подползла к Фину и прижала к горячей груди, а потом и обхватила длинными мускулистыми ногами.

Прошло пол минуты.

– Хватит! – тяжело дыша сказал Финланд.

– Ладно-ладно, вот одеялко, держи. – Рюга укрыла его широкой тряпкой, которую стянула сбоку того, что осталось от шатра, а сама оперлась на руки так, словно они были здоровы.

– Спасибо… – Фин оглянулся. – Что ты делаешь!

– Все нормально, пока у меня так много духа я крепко держу кости, спасибо за заботу, – лукаво улыбаясь сказала Рюга, глядя прямо в глаза. Фин ненадолго застыл, зрачки гоны были ярко рубиновыми от избытка духа.

– Давай помолчим, мне надо подумать. – Он отвернулся.

– Ага – Рюга завалилась на спину закинув ладони под затылок и продолжила смотреть на звезды – Хорошо то ка-а-ак.

Глава_9.2

Они проскакали до самого утра. Фин увидел небольшую поросль, еще скрытую в тени высоких скал, похожих на хаотично возведенные стены. Вконец измотанные куты кинулись к мелкому болоту с тонкой пленкой воды на густом оранжевом иле.

– Что будем делать? – спросила Рюга. Ночная мания потихоньку утихомирилась, а дух уже не бил таким безумным фонтаном.

– Ждать. – Фин снова посмотрел наверх.

– Что ты там выглядываешь с самого утра?

– Хазем сказал, что мы должны избегать Дарахаша.

– Чего избегать?

Он указал вдаль – между двух скал замаячил облачный силуэт рыбы, которая начала свой дневной обход.

– А-а-а, мне эта штука сразу не понравилась. Торгаш мне знаешь что говорил? – Рюга улыбнулась. – Что это из-за того, что люди молятся, дурак. Чтобы поддерживать такую громадину, нужно выжать всю их страну… И то, даже дня не протянут.

– Ты заметила, что тут дух даже в воздухе?

– Ага, хоть пей его, если сможешь, конечно… Хотя-я-я, тут его уже поменьше, да?

– Махабир – это девять городов со столицей в центре. Я не знаю всего, но, похоже, здесь есть… То, что в Империи называют осколком бога.

– Да глупости это все. – Рюга закатила глаза.

– Глупости или нет, ты сама сказала, что столько духа не видела, да и владельцев тут больше и объем в их телах… я такого не видел. – Фин поднялся, чтобы сделать место для сна.

– Так-то оно так, но как по мне, это суеверия.

– Ты отрицаешь историю.

– Да какую историю, сам то видел хоть одного бога, или может слышал, что с ним кто обедал по вечерам?

– Слишком много свидетельств того, что это не выдумка. Вас разве не учат в Холмах?

– Учат, у нас дух описывается как суть жизни, а не как божественные источники и прочая… неважно. В общем, бог или нет, – мысли одна за другой приходили ей в голову, создавая противоречия… – «я есть». – Чего?

– Что? – отозвался Фин с недоумением.

– Да ничего…

Он сел на колени, с трудом встал. Подойдя к Таршину что-то отцепил от основания шатра, затем побрел к болоту и начал копаться в грязи.

– Что делаешь? – морща нос спросила девушка, подойдя поближе.

– Ты только не сопротивляйся, ладно? – начал Фин издалека.

– Не-не-не, я эту вонючую дрянь не буду носить.

– Скоро экстракт перестанет действовать, не упрямься Рьюга. – Он положил очередной склизкий куличик на дощечку.

– Рюга я, а не Рьюга, дурак! – Девушка села рядом.

– Так Хазем тебя называл, извини… – грязными, почти детскими руками, Фин надрубил дощечку чем-то вроде топора и разломал на несколько частей. Вымочил тряпку в грязи и начал прикладывать к руке. Наткнувшись на сопротивление, спокойно сказал, – это необходимо.

Рюга отвернулась, вытянула шею, но в итоге дала руку. Фин улыбнулся.

– Чего лыбишься.

– Ты мне напомнила кое-кого.

– Ага, ты мне тоже! – Девушка показала длинный язык.

Далеко в Холмах Мастеров за письменным столом что-то записывал лин-лиса. Внезапно его рыжее ухо размером с большой лопух сильно зачесалось.

– Ну и гадость, воняет…

Они сидели неподалеку от илового болота, куты все не могли напиться, и не спеша вытягивали прозрачный слой воды. Рюга морщилась как старуха, пока Фин наносил грязь на смоченные тряпки, которыми он обмотал руку, и заботливо укрепил ее тонкими веточками от кустов.

– Я смочил грязь с антидотом, она не должна раздражать кожу… сильно, – сказал он совершенно спокойно, игнорируя и запах, и вид и сам тот факт, что полчаса возился в грязи, хотя его об этом не просили.

– Угу, – обиженно ответила девушка.

– Придется подождать еще несколько часов, пока она затвердеет, если твой дух закончится раньше и ты резко захочешь спать, ляг так, чтобы не надавить на них.

– Угу.

Михиль заполз на руку Фина, потом хромая перелетел на плече к Рюге.

– Эй, не царапайся, Дурко! – нежно сказала гон.

Она дунула дракончику в мордочку, тот явно захотел еще и попрыгал когтистыми лапками по ключице, требуя порцию воздуха.

– Нет, не-а, не дождешься, – говорила она почти в упор, смотря в его желтые щенячьи глаза, с расширенными до краев зрачками.

– Михиль, слезь с нее пожалуйста.

Дракончик посмотрел на хозяина, уркнул и спрыгнул на песок. Заметив вдалеке ящерицу, понесся за ней как любопытная кошка, держа голову пониже к земле.

– Он что, понимает тебя?

– Немного, скорее понимает мое намерение и то, чего я жду от него, слов не разбирает конечно, он вообще глуховат.

Дальше Фин начал рассказывать забавные истории, которые происходили с ним, его семьей, потом и про семью, медленно и старательно намазывая слой за слоем грязь, пока не заштукатурил обе руки по локоть.

– Твое плечо, скорее всего треснуло. Не двигай правой без надобности, я оставлю тебе пару пальцев для еды, а левой не делай вообще ничего.

– И как мне жить? – Рюга подняла густо намотанные грязевые бревна.

– Вот-та-а-ак, – сказал Фин, подвязал обе руки на шею как у мумии.

– Издеваешься да?

Потом Фин встал и пошел к Таршину, взял какую-то охристую тряпку с узорами-ромбами, и намотал на голову девушки. – «Не сопротивляется?»

– Я не знаю, следит ли за нами кто, но твои волосы слишком выделяются, лучше спрятать их.

– Ага, – задумчиво выговорила Рюга.

– Ты в порядке?

– Ага.

– Уверен, твои руки смогут полностью восстановиться, просто береги их. – Фин постоял рядом, искоса поглядывая на то, как девушка смотрит в пустоту. Он мало ее знал, но даже для него Рюга выглядела слишком спокойной. – Мне надо поспать. Мы отправимся дальше, когда белый Дарахаш проплывет наполовину, и потом сделаем привал с палаткой на ночь.

– Ага, я подежурю, отдыхай, – все так же полушепотом сказала девушка глядя на горизонт.

Фин ушел под деревья, лег, затем накоротко вернулся и помог Рюге попить из кожаной фляги и, наконец, лег спать.

Хазем истекал кровью. Вполглаза он видел как его и Гамаша привезли обратно в башню суда. Затем увели в самую глубокую часть тюрьмы.

– «Я помог?.. был полезен тебе?» – он задавал вопрос внутрь себя, но знал, что он слышит.

– «Ты сделал достаточно».

– «Благодарю за ответ».

– «Теперь жди». – этот голос звучал так же, как внутренний голос Хазема, но за долгие годы он научился различать его от собственных мыслей.

– Прошу не трать на меня время…

Хазем почувствовал, что его ударили по скуле.

– Заткнись! – крикнул стражник и саданул под сердце, – ты искалечил всех наших!

«Не бойся предать меня». – сказал голос, и торговец ощутил, что остался один.

– Я, я н-никогда так не поступлю, – выдавил из последних сил Хазем, – лишь служить…

Стражник не сдерживался, вложив в удар всю дурь, он выбил торговцу челюсть. Пара зубов звонким эхом разлетелись по каменному полу.

«Лишь служить… душе…»

Глава_10.1_Финланд Золот.

Рюга несколько часов сидела на песке, дух выветривался из ее тела вдвое быстрее, – «Скоро закончится… башка болит». – Она посмотрела на Михиля, который зачем-то зарывался в песок, затем лежал там минут пять, менял позицию и снова закапывался, – «Для чего мне вообще возвращаться в Холмы? я этих пердунов загодя ненавижу… Хан, да?..»

Она размяла шею, подошла к Таршину, который вроде бы спал, но внезапно открыл глаза с прямоугольными еле различимым на темной радужке зрачком, отражающим силуэт гона и пальмы над ней. Рюга покопалась в сумках и нашла одежду Хазема, – «Рю, наверное, не успокоится, пока будет искать меня…»

Сбросив шелковый наряд, она неуклюже надела штаны, которые на длинных ногах скорее походили на шаровары по колено. Затем натянула рубаху, благо у нее были широкие рукава и огромные грязевые клешни хоть и не без сопротивления, пролезли в них, оставив иловые мазки тут и там. Рубаха оказалась короткой и едва прикрывала пупок – «На кой черт мы вообще решили служить Патриархам?» – думала Рюга, до хруста выгибая спину, она напялила жилетку блекло синего цвета.

– «Вы с сестрой хотели быть как отец…» – непроизвольная мысль, чужеродная, хотя девушка этого не поняла.

– А я уже не хочу, – отшепталась она.

– «Но ты же обрела в нем второго отца»

– Хан? Хан, он… я не думала, об этом… – от такого очевидного откровения девушка стояла с минуту и пустым взглядом созерцала мутную воду, – Черт, все так, я всегда хотела, чтобы он… гордился. Даже на экзамен пошла ради этого, – девушка помяла медальон пилигрима на шее, – чтобы он поздравил меня, когда покажу…

– «Я верну вас».

– Что я вообще несу…

– «Кто-то идет!»

Краем глаза Рюга засекла крадущийся в тени скал силуэт, едва заметный, он перебирал массивными лапами. Поняв, что его заметили, зверь быстро начал бежать в ее сторону. Огромная гиена с полосатой седой шерстью и мохнатым горбом на спине, – «Безглазая!» – подумала Рюга.

– ФИ-И-ИН! – проорала она и заняла стойку, – «быстрый!»

Финланд, явно не привыкший просыпаться по команде, но привыкший к крикам, не сразу отреагировал. Глухой удар и визг отлетевшей гиены и последующим шорохом щебня пробудил его куда лучше. Золот вскочил, увидел, что на них несется стая из огромных горбатых клубков.

–Валим!

Гон ожидала не такого эффекта – свалили все, кроме Фина, куты разбежались в разные стороны так быстро, что их топот стих почти мгновенно.

– Они убежали! —Накоротко Фин опешил, затем суетливо взял сумку и дракончика, затем метнулся к гону.

Их окружали.

Рюга зыркала то на одного, то на другого. Из кустов слева вылетела мелкая, самая проворная зверюга. Девушка задрала ногу и попустила ему прямо на голову, – «Крепкий…» – подумала гон, наблюдая, как гиена катался клубком и скулит. Оклемавшись, она снова кинулась, в этот раз на Фина.

– ТВОЯ ОШИБКА! – рявкнула гон и насадила мохнатый ком на костяное колено, от чего тварь подлетела, затем Рюга влила еще дух и как мельница отправила живой снаряд в другую гиену, что тоже решила напасть, – Не бегут, надо же…

– Там вожак! – Фин показал пальцем на невысокую скалу вдали.

Зверь на ней был вдвое больше остальных. Он провыл и прыгнул, преодолев треть пути между ними. Тяжеленая туша мчалась к ним, набирая скорость.

– ДАВАЙ! – проорала девушка, заняла стойку.

– НЕТ, РЮГА ОН…

Рванув к зверюге, гон нанесла самый быстрый удар духовой пяткой, – «Не увернется!» – проликовала девушка про себя, но когда костяная нога дошла до морды, вожак клацнул челюстью, разгрыз ее на мелкие куски, которые тут же растворились в воздухе, – «Дрянь!»

Она попыталась повторить трюк с коленом, но зверь отскочил, черная кожа подрагивала вокруг зубастой пасти с вонючей белой пеной.

– ХВАТАЙ ЗА НОГУ! – проорала Рюга Фину.

Не растерявшись, он сделал это, в последний момент гон оттолкнулась от морды вожака усиленной духом ногой. Отлетела на двадцать шагов. Падая, девушка успела сформировать духовую клетку из ребер и как ядро снесла мелкую гиену, которая уже успела оклематься. Стая кинулась всем скопом.

– Держись!

Из последних сил Рюга прыгнула на уцелевшей духовой ноге, затем еще и на уже рассыпающихся костях она донесла их до самого верха скалистой горки высотой метров двенадцать с плоской вершиной.

– Ты как? – спросил Фин, осматривая девушку, которая еле держалась на ногах.

– Хреново мне что-то… – прошептала гон – Вырубаюсь…

Колени подогнулись, Рюга наклонилась к обрыву. Фин схватил ее за ребра. Всеми силами он попытался положить ее как можно мягче, хоть его и придавило, он справился. Затем бережно оттащил девушку к центру небольшого плато десяти метров радиусом.

Фин обежал все края, чтобы убедиться, что гиены нигде не закарабкаются. Он видел, как стая разрасталось, внизу уже шныряла дюжина безглазых зверюг. Они пытались залезть, но каждый раз сваливались с визгом.

Вожак забрался на небольшой холм вдали и вальяжно уселся, глядя прямо на Фина, – «Будут выжидать?» – подумал он. Будто по команде, они оцепили холм.

Прошел час, убедившись, что с Рюгой все хорошо, Фин расхаживал и так и этак, пытаясь найти хоть какую-то лазейку. Но пришел к тупиковому выводу – стая облепила их убежище так, что невозможно было сбежать, до ближайшего скалистого уступа, по которому можно было бы подняться, и то с большим риском, было шесть метров. Выше из скалы торчала высохшая коряга. До припасов под деревом, которые Финланд успел снять с Таршина, было десять метров, не считая еще минимум десяток, на который их подняла Рюга. Остальное куты унесли на себе.

(⏳ 3 часа спустя)

«Они ориентируются по духу в теле и воздухе,» – заключил Фин, пока пытался одурачить их своей курткой, но звери реагировали только на его перемещение. Гиены сбегались к тому месту, где он пытался спуститься пониже, – «они не видят Рюгу?» – Фин поглядел на тело девушки духовыми глазами, – «через такую толщу камня я бы тоже не увидел…» – он погрузился в раздумья. Михиль у него на плече отрыгнул пойманную полосатую ящерицу на согнутый локоть хозяина.

– Ох, Михиль… – он стряхнул тушку вниз, она шлепнулась мелкой гиене прямо на морду, – Давай посмотрим, что у нас есть.

Полчаса спустя дракончик отрыгнул последнюю вещь – мелкий круглый пузырек с прозрачной жидкостью. Фин положил ее к остальным семи пузырькам, которые вылезли из бездонного желудка дракончика. Вместе с парой дополнительных ящериц, – «Ничего нового… Я могу смешать экстракты, чтобы сделать взрыв, но они не испугались даже Рюги, когда она дала им отпор. Эти гиены – не простые звери…»

Пока он думал, Михиль закряхтел. С надеждой Фин смотрел, как из широкой пасти дракончика вылезает еле поместившаяся катушка, с плотно намотанной ниткой желтоватого оттенка. Также он выплюнул деревянную шкатулку.

– Все-таки, ты утащил это в тот день на базаре, верно? – немного с осуждением сказал Фин.

Дракончик с дурным видом отряхнулся и завалился пузом вверх, это значило – «сдаюсь».

– Я не злюсь, – сказал хозяин и почесал его по подбородку, тот довольно пропищал, – это возможно, наш единственный шанс.

Фин открыл шкатулку, там была кучка иголок разной формы и мелкий ножичек длинной с полмизинца, рукоятка обмотана теми же нитками с катушки. Вынув несколько крючкообразных иголок, Фин сказал.

– Попробуем, – дракончик вмиг перевел на него взгляд и пискнул.

Провозившись какое-то время, Фин проверил все еще пару раз. Из того что было, он смастерил миниатюрный крюк из четырех загнутых иголок, которые торчали в разные стороны.

– Жара. – Он снял камзол и рубашку, белое как бумага тело сильно контрастировало с загоревшим за месяц лицом. – Отнеси его к тому дереву и отпусти.

Дракончик понятливо взял крючок в лапы, и, немного хромая, полетел в сторону пальмы, под которой лежали заветные припасы.

– Помедленнее – сказал Фин, он еле успевал разматывать веревку, – отпускай.

Михиль разжал лапки, вожак-гиена проснулась, поглядела на них, навострив уши. Крюк упал на песок прямо за сумкой с едой – «Только бы не оборвался…» – Подумал Фин и начал медленно тянуть крючок по песку – «ЕСТЬ!» – обрадовался он, иголка зацепилась за фляжку с водой. Фин медленно потащил ее, то и дело нервно поглядывая на Вожака, который встал на передние лапы.

В духовом зрении гиены это был еле заметный клубок, точно не живой и неинтересный, но шуршание песка привлекало внимание. Что еще больше привлекло вожака это дух в теле Фина. Он изменился, и зверь чуял, что тот следит за ним, и за той бледной штуковиной, что ползла по песку.

Фин притих и перестал тянуть нитку.

Спустя минуту продолжил.

Вожак в два прыжка долетел до фляги и разорвал ее в клочья, затем и все другие вещи, разбросав еду по песку, часть улетела в болото, часть он сожрал, учуяв мясо. Хотя от специй потом чихал до конца дня.

Фин быстро потащил крючок, который зверюга не заметила. Затем наблюдал, как вожак ест все, что было по вкусу, а после звонкой струей мочи окрестил то, что осталось.

От разорванных фляг затемнели мокрые пятна, которые растворились на глазах. Вонь от мочи дошла даже до Фина.

Вожак фыркнул, истратив весь боезапас, вернулся на свой скалистый трон, предварительно припорошив все песком.

– Да уж… – пробормотал Фин, он не чувствовал злости. Для него гиены были чем-то вроде ребуса, правила которого нужно понять как можно скорее. И Золот твердо знал – выход есть всегда.Рюга несколько часов сидела на песке, дух выветривался из ее тела вдвое быстрее, – «Скоро закончится… башка болит». – Она посмотрела на Михиля, который зачем-то зарывался в песок, затем лежал там минут пять, менял позицию и снова закапывался, – «Для чего мне вообще возвращаться в Холмы? я этих пердунов загодя ненавижу… Хан, да?..»

Она размяла шею, подошла к Таршину, который вроде бы спал, но внезапно открыл глаза с прямоугольными еле различимым на темной радужке зрачком, отражающим силуэт гона и пальмы над ней. Рюга покопалась в сумках и нашла одежду Хазема, – «Рю, наверное, не успокоится, пока будет искать меня…»

Сбросив шелковый наряд, она неуклюже надела штаны, которые на длинных ногах скорее походили на шаровары по колено. Затем натянула рубаху, благо у нее были широкие рукава и огромные грязевые клешни хоть и не без сопротивления, пролезли в них, оставив иловые мазки тут и там. Рубаха оказалась короткой и едва прикрывала пупок – «На кой черт мы вообще решили служить Патриархам?» – думала Рюга, до хруста выгибая спину, она напялила жилетку блекло синего цвета.

– «Вы с сестрой хотели быть как отец…» – непроизвольная мысль, чужеродная, хотя девушка этого не поняла.

– А я уже не хочу, – отшепталась она.

– «Но ты же обрела в нем второго отца»

– Хан? Хан, он… я не думала, об этом… – от такого очевидного откровения девушка стояла с минуту и пустым взглядом созерцала мутную воду, – Черт, все так, я всегда хотела, чтобы он… гордился. Даже на экзамен пошла ради этого, – девушка помяла медальон пилигрима на шее, – чтобы он поздравил меня, когда покажу…

– «Я верну вас».

– Что я вообще несу…

– «Кто-то идет!»

Краем глаза Рюга засекла крадущийся в тени скал силуэт, едва заметный, он перебирал массивными лапами. Поняв, что его заметили, зверь быстро начал бежать в ее сторону. Огромная гиена с полосатой седой шерстью и мохнатым горбом на спине, – «Безглазая!» – подумала Рюга.

– ФИ-И-ИН! – проорала она и заняла стойку, – «быстрый!»

Финланд, явно не привыкший просыпаться по команде, но привыкший к крикам, не сразу отреагировал. Глухой удар и визг отлетевшей гиены и последующим шорохом щебня пробудил его куда лучше. Золот вскочил, увидел, что на них несется стая из огромных горбатых клубков.

–Валим!

Гон ожидала не такого эффекта – свалили все, кроме Фина, куты разбежались в разные стороны так быстро, что их топот стих почти мгновенно.

– Они убежали! – У Фина отвисла челюсть, затем суетливо взял сумку и дракончика, метнулся к гону.

Их окружали.

Рюга зыркала то на одного, то на другого. Из кустов слева вылетела мелкая, самая проворная зверюга. Девушка задрала ногу и попустила ему прямо на голову, – «Крепкий…» – подумала гон, наблюдая, как гиена катался клубком и скулит. Оклемавшись, она снова кинулась, в этот раз на Фина.

– ТВОЯ ОШИБКА! – рявкнула гон и насадила мохнатый ком на костяное колено, от чего тварь подлетела, затем Рюга влила еще дух и как мельница отправила живой снаряд в другую гиену, что тоже решила напасть, – Не бегут, надо же…

– Там вожак! – Фин показал пальцем на невысокую скалу вдали.

Зверь на ней был вдвое больше остальных. Он провыл и прыгнул, преодолев треть пути между ними. Тяжеленая туша мчалась к ним, набирая скорость.

– ДАВАЙ! – проорала девушка, заняла стойку.

– НЕТ, РЮГА ОН…

Рванув к зверюге, гон нанесла самый быстрый удар духовой пяткой, – «Не увернется!» – проликовала девушка про себя, но когда костяная нога дошла до морды, вожак клацнул челюстью, разгрыз ее на мелкие куски, которые тут же растворились в воздухе, – «Дрянь!»

Она попыталась повторить трюк с коленом, но зверь отскочил, черная кожа подрагивала вокруг зубастой пасти с вонючей белой пеной.

– ХВАТАЙ ЗА НОГУ! – проорала Рюга Фину.

Не растерявшись, он сделал это, в последний момент гон оттолкнулась от морды вожака усиленной духом ногой. Отлетела на двадцать шагов. Падая, девушка успела сформировать духовую клетку из ребер и как ядро снесла мелкую гиену, которая уже успела оклематься. Стая кинулась всем скопом.

– Держись!

Из последних сил Рюга прыгнула на уцелевшей духовой ноге, затем еще и на уже рассыпающихся костях она донесла их до самого верха скалистой горки высотой метров двенадцать с плоской вершиной.

– Ты как? – спросил Фин, осматривая девушку, которая еле держалась на ногах.

– Хреново мне что-то… – прошептала гон – Вырубаюсь…

Колени подогнулись, Рюга наклонилась к обрыву. Фин схватил ее за ребра. Всеми силами он попытался положить ее как можно мягче, хоть его и придавило, он справился. Затем бережно оттащил девушку к центру небольшого плато десяти метров радиусом.

Фин обежал все края, чтобы убедиться, что гиены нигде не закарабкаются. Он видел, как стая разрасталось, внизу уже шныряла дюжина безглазых зверюг. Они пытались залезть, но каждый раз сваливались с визгом.

Вожак забрался на небольшой холм вдали и вальяжно уселся, глядя прямо на Фина, – «Будут выжидать?» – подумал он. Будто по команде, они оцепили холм.

Прошел час, убедившись, что с Рюгой все хорошо, Фин расхаживал и так и этак, пытаясь найти хоть какую-то лазейку. Но пришел к тупиковому выводу – стая облепила их убежище так, что невозможно было сбежать, до ближайшего скалистого уступа, по которому можно было бы подняться, и то с большим риском, было шесть метров. Выше из скалы торчала высохшая коряга. До припасов под деревом, которые Финланд успел снять с Таршина, было десять метров, не считая еще минимум десяток, на который их подняла Рюга. Остальное куты унесли на себе.

(⏳ 3 часа спустя)

«Они ориентируются по духу в теле и воздухе,» – заключил Фин, пока пытался одурачить их своей курткой, но звери реагировали только на его перемещение. Гиены сбегались к тому месту, где он пытался спуститься пониже, – «они не видят Рюгу?» – Фин поглядел на тело девушки духовыми глазами, – «через такую толщу камня я бы тоже не увидел…» – он погрузился в раздумья. Михиль у него на плече отрыгнул пойманную полосатую ящерицу на согнутый локоть хозяина.

– Ох, Михиль… – он стряхнул тушку вниз, она шлепнулась мелкой гиене прямо на морду, – Давай посмотрим, что у нас есть.

Полчаса спустя дракончик отрыгнул последнюю вещь – мелкий круглый пузырек с прозрачной жидкостью. Фин положил ее к остальным семи пузырькам, которые вылезли из бездонного желудка дракончика. Вместе с парой дополнительных ящериц, – «Ничего нового… Я могу смешать экстракты, чтобы сделать взрыв, но они не испугались даже Рюги, когда она дала им отпор. Эти гиены – не простые звери…»

Пока он думал, Михиль закряхтел. С надеждой Фин смотрел, как из широкой пасти дракончика вылезает еле поместившаяся катушка, с плотно намотанной ниткой желтоватого оттенка. Также он выплюнул деревянную шкатулку.

– Все-таки, ты утащил это в тот день на базаре, верно? – немного с осуждением сказал Фин.

Дракончик с дурным видом отряхнулся и завалился пузом вверх, это значило – «сдаюсь».

– Я не злюсь, – сказал хозяин и почесал его по подбородку, тот довольно пропищал, – это возможно, наш единственный шанс.

Фин открыл шкатулку, там была кучка иголок разной формы и мелкий ножичек длинной с полмизинца, рукоятка обмотана теми же нитками с катушки. Вынув несколько крючкообразных иголок, Фин сказал.

– Попробуем, – дракончик вмиг перевел на него взгляд и пискнул.

Провозившись какое-то время, Фин проверил все еще пару раз. Из того что было, он смастерил миниатюрный крюк из четырех загнутых иголок, которые торчали в разные стороны.

– Жара. – Он снял камзол и рубашку, белое как бумага тело сильно контрастировало с загоревшим за месяц лицом. – Отнеси его к тому дереву и отпусти.

Дракончик понятливо взял крючок в лапы, и, немного хромая, полетел в сторону пальмы, под которой лежали заветные припасы.

– Помедленнее – сказал Фин, он еле успевал разматывать веревку, – отпускай.

Михиль разжал лапки, вожак-гиена проснулась, поглядела на них, навострив уши. Крюк упал на песок прямо за сумкой с едой – «Только бы не оборвался…» – Подумал Фин и начал медленно тянуть крючок по песку – «ЕСТЬ!» – обрадовался он, иголка зацепилась за фляжку с водой. Фин медленно потащил ее, то и дело нервно поглядывая на Вожака, который встал на передние лапы.

В духовом зрении гиены это был еле заметный клубок, точно не живой и неинтересный, но шуршание песка привлекало внимание. Что еще больше привлекло вожака это дух в теле Фина. Он изменился, и зверь чуял, что тот следит за ним, и за той бледной штуковиной, что ползла по песку.

Фин притих и перестал тянуть нитку.

Спустя минуту продолжил.

Вожак в два прыжка долетел до фляги и разорвал ее в клочья, затем и все другие вещи, разбросав еду по песку, часть улетела в болото, часть он сожрал, учуяв мясо. Хотя от специй потом чихал до конца дня.

Фин быстро потащил крючок, который зверюга не заметила. Затем наблюдал, как вожак ест все, что было по вкусу, а после звонкой струей мочи окрестил то, что осталось.

От разорванных фляг затемнели мокрые пятна, которые растворились на глазах. Вонь от мочи дошла даже до Фина.

Вожак фыркнул, истратив весь боезапас, вернулся на свой скалистый трон, предварительно припорошив все песком.

– Да уж… – пробормотал Фин, он не чувствовал злости. Для него гиены были чем-то вроде ребуса, правила которого нужно понять как можно скорее. И Золот твердо знал – выход есть всегда.

Глава_10.2

К концу дня Михиль все же стащил то немногое, что не успели съесть или изгадить гиены. Не раз дракончика пытались поймать, однако он мудро выбирал место, откуда можно взять еще ягодку, кусочек мяса, или пряный шарик. Перед закатом они сообща смогли одурачить вожака и стащить уцелевшую грушу с водой, хотя при этом чуть не порвали тоненькую хоть и прочную веревочку.

Также из торчащих поверху веток Фин сделал небольшую палатку для головы Рюги, чтобы ее лицо не обгорело еще сильнее. С раскаленной каменной платформой ничего не получилось сделать – оба сильно потели. Хотя Фин заметил, что в этом ущелье днем куда прохладнее, чем в пустыне.

«Три литра… больному нужно пить столько в день, а это все, что есть…» – думал он и оценил, уже в который раз, кучки расфасованной еды, которую удалось нахватать Михилю, который вконец устал и задрых у Рюги под навесом.

«Тоже негусто, может, они уйдут через день-другой… но мы не можем передвигаться по ущелью, пока есть вероятность встретить их, или что похуже… от гиен не убежать, а драться с ними бессмысленно, пока у Рюги не пройдет обесточие».

Фин сел как бедняк, потер глаза и зарыл пальцы в волосах. В очередной раз он пришел к выводу, что оказался в западне. – «Делать призыв слишком рискованно…»

Посреди той ночи Рюга вдруг очнулась, заелозила. – «У нее точно раскалывается голова…» – подумал Финланд. Подошел и присел на колено рядом с гоном.

– Фин.

– М?

– Что ценишь? – Рюга повернулась голову к нему.

– Вот так спрашиваешь?

Рюга молчала, просто смотрела на парня удерживая отголоски сознания, тот сел, взял колени в широкий замок. Пару минут он смотрел на гона, которая в полубреду заговорила с ним.

– Я ценю то, что мне открыто, – наконец ответил парень.

– П-поясни… Не пойму я так.

– Мир есть, и я уверен – будет без меня. Не знаю был ли я до того, как оказался тут. – Фин снова поглядел на девушку, та цепко смотрела на него, хотя боль оставляла след на ее лице. – Я благодарен что могу оценить то, что есть.

Рюга помолчала, с трудом она удерживала сознание. Наконец заговорила.

– Ого… Да ты явно думал об этом, – она кисло заулыбалась. – Был готов значит?

– Выходит так.

– Может и совет дашь?

Фин отзеркалил улыбку девушки.

– Тебе, мои советы ни к чему, ты и так живешь как считаешь нужным.

– Я… тебя уважаю…

Девушка отключилась.

Фин нежно взялся за ее плечо и слегка сжал.

– Я ценю.

Рюга не просыпалась уже два дня. К счастью, ночи небыли такими холодными как и предполагал Фин. Все это время он регулярно перекладывал девушку, чтобы не образовались пролежни, поил, накоротко приводя ее в чувство. Пару раз гон открывала глаза и внимательно смотрела на Финланда, делала пару глотков и съедала пару ягод. Затем сразу теряла сознание. Сам он почти не пил, хотя вода закончилась и без этого.

– «Надо что-то делать» – подумал Фин, споив последний глоток Рюге. Фин дожал флягу, удалось вытряхнуть пару капель для себя.

За прошедшие дни они с дракончиком почти не смогли ничего стащить, а веревка так изодралась, что Финланд больше не хотел ей рисковать.

Стая вела образцовую вахту, часть гиен то и дело отлучалась. К концу второго дня Фин уже различал их по мордам, и невольно раздал всем имена, типа Серомордый, Шрам, Клычок и так далее. Периодически они уходили и часто возвращались с добычей, после делили ее со стаей. Фин даже предположил, что у них что-то вроде общины с распределением обязанностей. Также к своему исследовательскому интересу, он убедился, что вожак – это самка, а все остальные – самцы.

«Я думал что если победить, или навредить главарю они испугаются и убегут, но, похоже, они готовы драться насмерть с любым, кто на нее нападет, и будут мстить…» – заключил он, за месяц в Хаташе ему довелось узнать, что такие повадки присущи многим видам в Махабире.

Еще одна деталь, которую Финланд заметил – гиены буквально несли вахту, они спали как убитые!

В этот день в «поход» отправился Клычок, самый мелкий и, по опыту драки двухдневной давности, самый проворный, и еще трое. Перед вылазкой они спали всю ночь и почти весь день.

Фин взглянул на кучу заготовленных камней – «триста сорок шесть и два булыжника,» – от тоски он перечитал все и разделил по группам, разложив по периметру в определенных порциях.

– Скоро начнем, – сказал Финланд, дракончик на плече бодро пискнул, оба улеглись на жесткое плато, чтоб поспать перед долгой ночью.

Солнце скрылось в узком проходе ущелья, перед которым застряли путники. Ветер дул сильнее обычного, отчего обманчиво казалось, что скоро начнется дождь. Финланд накрыл Рюгу своим пальто, размялся и подошел к краю пропасти, где высилась большая кучка камней.

– Простите, но тут каждый сам за себя.

После этих слов он разжал пальцы прямо над мордой гиены, которая до этого мирно похрапывала. Проскулив, зверюга раздергалась и начала рычать и кружиться на месте. Фин спокойно вышел на противоположный край и кинул еще камень, не попал, но разбудил вторую гиену.

Михиль взял мелкий камешек из специально подготовленной для него кучки и неуклюже полетел к вожаку, отпустив снаряд с высоты пяти метров, он попал точно в нос. Фин какое-то время наблюдал, как зверюга пыталась прыгнуть выше головы, изворачиваясь как неуклюжая кошка в верхней точке. Финланд делал это всю ночь и все утро. Гиены бесились, вожачка пыталась запрыгнуть на дерево, но только сорвалась и угодила в болото, с трудом выбравшись, она шматками раскидала повсюду прилипший вонючий ил – «Только бы Клычок не вернулся раньше времени,» – подумал Фин.

Мало-помалу Гиены начали выдыхаться, и гораздо быстрее, чем он рассчитывал. Они пытались и уходить подальше и меняться местами, все без толку, как только Финланд или Михиль видели, что они засыпают – в морду летел камень.

– Я рад, что переоценил вас… – сказал он, наблюдая как последняя гигантская гиена задремала.

Фин видел пристальным взглядом, что они спят. Циркуляция духа сильно поменялась, – «Другого шанса не будет…» – убеждал он себя.

Кинув пару камней возле вожака и гиен, что были сразу под ним, Финланд положил два пузырька эссенций в шкатулку, а затем и в карман. Из-за маленького роста ему приходилось свисать на пиджаке, надеясь на его прочность, и на легкость свое хилого тела. Пару раз он сильно нашумел. С каждым новым уступом Фин оценивал, сможет ли подняться обратно.

Он уцепился за очередной выступ, сорвался, полетел спиной вниз и быстрее чем смог понять что случилось, уже лежал на песке. Под затылком краснел предательский камень.

Фин не понял сколько прошло времени, но по тому, сколько слюней Михиля было на его лице, прикинул, что около часа. Отчаявшийся дракончик укусил его за запястье, чтобы пробудить, и не отпуская хватки смотрел огромными глазами, зрачки которых превратились в ниточки, когда Фин наконец глянул на него.

Он огляделся, две гиены по бокам не проснулись, – «Вожак тоже еще спит, повезло…» – подумал Фин и медленно поднялся. Стараясь не шуметь, он тихо пошел к болоту, возле которого валялась палатка, веревка и несколько уцелевших коробочек с пайками.

Каждая ходка давалась все труднее, Фин оглядывал гиен по десять раз в минуту, очки постоянно сползали с потного носа, несмотря на то, что были закреплены веревкой. Он вливал в глаза столько духа, что в обычном состоянии его голова раскололась бы от боли, но сейчас он не замечал этого, не мог замечать.

Дотащив палатку до скалы, Финланд сложил все остальные вещи в мешок, обернулся. Возле вожака он увидел присыпанную пузатую флягу с водой, которую не замечал до этого. – «Я должен взять ее,» – подумал он и привязал веревку к палатке так, что потом затащить ее сверху. Затем Фин медленно шел в сторону вожачки.

В пяти метрах от гиены лежала фляга, Фин понял – она полная. «Я перестаю видеть…» – задыхаясь, он осознал, что истратил остатки духа, всю ночь он прибегал к нему, чтобы выявлять засыпающих гиен, а теперь от напряжения выплеснул остатки за считаные минуты. – «Ничего, она спала до этого». – Фин заставлял себя идти дальше, добравшись до фляги, он потащил ее и, переведя взгляд, увидел белые оскалившиеся зубы, вылезающие из-под черной кожи вокруг пасти.

Раздался вой, их было два, но Фин услышал только тот, что издала вожак. Схватив флягу, он со всех ног драпанул в сторону скалы и был уверен, что сейчас его окружат остальные гиены. Но вместо этого увидел, как стая бежит прочь от него!

Неосознанно Финланд полез в карман, достал коробочку из-под иголок, повернулся и кинул ее в пасть, которая в его мозгу занимала все обозримое пространство.

Раздался хлопок и оглушительный шквал визгов. Вожак катался поп песку, извиваясь как оторванный хвост ящерицы. Придя в себя, зверюга с полуоторванным языком и кровавой слюной побежала за Фином.

Он уже был почти на вершине, словно занимался этим всю жизнь и выбирал самые нужные камни для подъема, а в мышцах появилась тройная сила.

В последний момент Фин специально полез вбок, в ярости гиена прыгнула так высоко, что чуть не отхватила тощую ногу, Фин так это и почувствовал, но на самом деле зверюга получила замаринованный в поте ботинок.

Финланд обежал плато по краю, на ходу подбирал камни и бросал в вожака. Подбегая к другой стороне, он крикнул.

– Михиль поднимай!

Дракончик послушался и спикировал вниз. Фин посмотрел на изуродованную морду гиены вожака, затем до него донеслись чавканье прямо под скалой, там была слепая зона от навеса. Он выглянул, на сколько мог. Массивные лапы с багровым песком жутко дергались в конвульсиях, а вокруг стая гиен вырывала куски из уже мертвого тела – «это один из наших кутов!» – быстро сообразил Фин.

Он так вцепился в это зрелище, что едва заметил, как вожак побежала обратно.

– МИХИЛЬ ВВЕРХ! – прокричал Фин.

До него дошло – зверюга раскусила его затею и отправилась прикончить дракончика.

Он вылетел вверх, еле дотягивая веревку, Фин вцепился в нее и тут же ухнул вниз. Перегруппировавшись, он уперся в два уступа, больно до крови разодрал спину об острый выступ. Финланд видел, как гиена пытается вытащить у него веревку, но он мог бороться с ней, – «Ее челюсть вывихнута!» – догадался Фин, наблюдая, как у зверя кривилась пасть.

– ПЕРЕСТАНЬ! Если бы ты, если бы вы оставили нас в покое этого бы НЕ БЫЛО! – кричал он ей, – пожалуйста, п-просто уйди!

Но ответом была лишь ярость, стертые пальцы на веревке закровоточили, а плечи отказывали оттого, что все последние сутки он собирал и кидал камни, и уже который день каждый час перекладывал взрослого гона.

Финланд посмотрел направо – расщелина которую он уже давно приметил, почти отколотая глыба, слишком большая, чтобы так просто опрокинуть ее на гиену, – «Прости!» – дождавшись очередного рывка от зверя, в короткий зазор Фин почувствовал, что может вытащить веревку на себя. Запрыгнув на уступ, он в свободном падении продел веревку в зазор, упершись ногами, Фин встал на отвесную скалу, и потянул изо всех сил, то же самое сделал вожак.

Гиена почти не различала того, что к ней приближается. Для нее это был однородный силуэт еле живой почти бездушной материи, которая вдобавок плавала в океане духа, которого в последние годы стало так много, что стая почти ослепла. Лишь за миг зверюга поняла – это смерть.

Тонна камня свалилась на гигантскую горбатую тушу. Гиена отрыгнула клубок черных потрохов, в конвульсиях она дергалась, безнадежно пыталась уцепиться в Фина, который обошел гору камней и с украдкой смотрел на то, как из зверя уходит жизнь.

– Прости… – прошептал он и отвел взгляд от кровавого куска отчаянья и злобы.

Писк Михиля привел его в чувство.

Сбоку показался Клычок с окровавленной мордой. Финланд начал карабкаться. Дракончик полетел на гиену, в последний момент уклонился от его укуса. Фин забрался наверх очень быстро, по новому удобному выступу.

– Давай!

Фин потянул сверток со всеми грузами, небольшой вес палатки воды и остатков еды для такого как он, однако, были настоящим вызовом.

Клычок не пытался перетянуть его, зверь подбежал к вожаку, завыл, такого воя Финланд не слышал никогда: гулкий, вибрирующий и, мелодичный.

Из последних сил Золот поднял груз и вдруг осознал, что потянул все что мог. Фин упал на раскаленный камень, измазав его кровью. Он слышал, как стая собралась внизу, каждая окровавленная морда завыла. Фин поглядел на них, – «теперь они точно не уйдут…» – окончательно выдохнувшись он решил, что ему нужно поспать.

– Нет…

Фин встал, пошел к Рюге, разложил спальный лежак и разбудил девушку. Как вялый ребенок она не хотела просыпаться и еле двигалась. Фин помог ей попить воды и перелечь.