Читать онлайн Аврора бесплатно
Руслан Адиханян
Аврора
ПРОЛОГ
Пылинки полупрозрачным вихрем кружились мерцающим хороводом в солнечном луче света, что косой линией падал на серый каменный пол. Единственное, крохотное окошко под самым куполообразным потолком не только дарило освещение мрачному помещению, но и напоминало его обитателям о живом мире где по своим делам спешили прохожие. Большой подвал старого дома, еще построенного во времена прусской унии,1 находился на пересечении двух улиц небольшой деревни, расположенной к северу от Австрийских гор. Правда белоснежные пики из этих мест были не видны. Жители поселения начинали свой день ранним утром, еще до рассвета. Пекарня, находившаяся через два дома от сумрачного подвала, распространяла на всю округу ароматы свежей выпечки. Здесь в тихом царстве забытых вещей и полумрака, было совсем иначе. Пара маленьких мышей торопливо пробежали между почерневшим от времени резным комодом и продавленным диваном, когда-то выглядевшим богато и даже вычурно. Сверху приглушенно словно со дна пустой бочки доносился грубый мужской голос. Звук, частый в стенах этого дома. Ему периодически вторили жалостливые женские оправдания. Назревал очередной скандал между хозяином и его супругой. Призывно заревел маленький ребенок, требующий к себе внимание взрослых. Для поломанных игрушек и отслуживших свой век вещей, человеческие крики ничего не значили, их мир был сонным пропахшим плесенью подвалом, окутанным тенями. Крадущийся словно вор в ночи по чужому двору, вниз по лестнице спускался паренек лет девяти. Его худые, острые, покрытые ссадинами коленки мелькнули рядом с облезлыми перилами. Ноги, обутые в жесткие кожаные ботинки, проворно прошли полосу препятствий из расшатанных, скрипучих ступенек и разбросанных на них стопок газет с пожелтевшими страницами. Мальчик бывал тут часто, он не был гостем старого погреба, скорее его полноправным обитателем, королем в пыльном королевстве. Ребенка не пугали шевелящиеся тени в углах ни шуршащие мыши в сломанной мебели, даже пауки, развесившие свои сети под потолком были спустившемуся пареньку друзьями. На его вытянутом лице под правым глазом налился свежий синяк. Мальчик переступил через поваленную на пол вешалку и забрался в широкую щель, между пустым деревянным ящиком и стеллажом с консервированными припасами. Он поджал под себя ноги и всхлипнув, тихо заплакал. На верху в кухне что-то громко упало, отец напуганного паренька возмущенно закричал, но слов разобрать было нельзя, они сливались в единый гул, гуляющий в сводах подземного этажа. Ребенок вздрогнул, подняв взгляд на потолок, он боялся, что Алоис, его папа, вот-вот спустится сюда в поисках нерадивого сына. Мальчик потрогал кончиками пальцев набухший синяк, если глава семьи увидит это, ему не поздоровится, упреками и бранью дело не ограничится. В оконце мелькнуло колесо телеги, прогрохотав по булыжной мостовой, в соседнем доме залаяла собака. Отдышавшись он успокоился, глубоко вдохнул прелый воздух, достав тетрадь, припрятанную под изъеденным молью полушубком. Вытерев потные ладони о свои шорты, скрывающийся от родительской ругани паренек подцепил ногтем обломанный карандаш, закатившийся в щель меж двух половых плит.
В помещении для непривыкшего глаза было довольно темно, но мальчуган провел здесь за последние два года много времени, намного больше чем на улице или в гимназии. Там то, он и получил синяк от заводилы Гершома за то, что назвал того еврейской крысой. Мальчик не любил отца, но разделял его мнение по поводу Евреев, считая, что от них одни беды, хотя толком мало что понимал в этом вопросе. Ребенок приспособился к сырости и неудобствам подвала и считал их вполне допустимыми, лишь бы скрыться от вечно недовольных глаз Алоиса, которого никогда не называл папой, обращаясь к нему только по имени. Брат и новорожденная сестра тоже надоели, как и мир в целом. Старший из детей, живших в этом доме мечтал изменить его. Паренек сунул карандаш в рот и схватив помятую тетрадь, подполз к единственному хорошо освещенному месту в погребе. Он было собирался предаться любимому делу, рисованию, как глаза, привыкшие к каждому паучку в его убежище, заметили отпечаток миниатюрной босой ноги на пыльном полу. Ребенок замер в недоумении, ведь здесь он всегда был в обуви. След принадлежал кому-то маленькому, но младший брат боялся спускаться вниз, считая, что под их домом живет злобный дух, слухи о котором распускал сам мальчик дабы не делить это место с другими. В голове промелькнула мысль. – А вдруг дух и в самом деле настоящий? -По вспотевшей спине паренька пробежали мурашки. Он всматривался, пытаясь разглядеть в тенях и силуэтах старой мебели притаившегося незнакомца, ожидая увидеть что угодно, хоть страшного монстра, хоть привидение.
–Не бойся. – Тихо возле правого уха прошелестел тонкий голосок. Ребенок подпрыгнул на месте от неожиданности, выронив тетрадь. Челюсти от испуга сжались и почти перекусили карандаш, что так и торчал во рту. Он отскочил к дивану и больно ударился своим боком о его спинку, это на секунду вывело мальчика из равновесия, но тонкие ноги справились со своей задачей, и он не рухнул на поставленные, один на другой стулья. Подвал сразу перестал казаться убежищем, теперь в глазах паренька это было темное, сырое и страшное место. Изжеванный карандаш поранил внутреннею сторону щеки и паренек, кривясь, от боли выплюнул его. Он сжал кулаки, вертя головой по сторонам, но не видел ничего подозрительного. Впереди за лестницей, ведущей к выходу послышались шаги босых ног.
–Аааа!!!– завопил во все горло мальчуган, делая шаг назад. В луч света что падал из окошка вышла миниатюрная девочка лет восьми с золотистыми длинными волосами, в белом простом платьице. Обычный ребенок на первый взгляд с бледным кукольным лицом. У нее не было острых огромных клыков или длинных когтей, она не светилась призрачным светом и не была полупрозрачной.
–Не бойся, а то я тоже боюсь. – Сказала незнакомка. Казалось девочка вот-вот расплачется. Паренек с трудом сглотнул застрявший в горле ком и просипел севшим дрожащим голосом.
– Мой папа дома и мама и они сейчас спустятся сюда и тогда…– Таинственная гостья не дала ему закончить перебив.
–И что тогда? Они меня побьют, да? – Девочка всхлипнула, ее тонкие губки задрожали. Пальцы на ее босых ступнях сжались, а в ярких, необычного цвета глазах показались первые слезы. Девятилетнему хозяину погреба стало стыдно, он рассеяно подумал, что незваной гостье, наверное, холодно стоять на каменном полу босой, еще его удивили ее зрачки таких он никогда не видел.
–Это, ты чего? Не бойся и не плачь. Не буду я никого звать. – Буркнул мальчик, стараясь от волнения не запеть петухом. Коленки, все равно мелко дрожали, зажив собственной жизнью.
–Точно? – Шмыгнула курносым носом девочка.
–Точно, если ты мне ничего не сделаешь плохого, то точно. – Паренек скрестил руки на груди тем самым, пряча их дрожь. Незнакомка утерла слезы и улыбнулась. – Как она здесь оказалась? – Думал он и эта мысль его пугала, как и ее странные глаза. Сын Алоиса вспомнил на что они похожи, у его мамы были бусы из янтаря, доставшиеся от бабушки, так вот их цвет очень был похож на зрачки девчушки.
–Ты, ты кто такая и как тут оказалась? – Задал нервничая, давно назревший вопрос мальчик. Он не сводил глаз с гостьи, ожидая что та кинется на него зверем. Сомнения терзали его душу.
–Я Люси, из соседнего дома. У нас подвалы смежные, там есть дыра. – Она махнула ладошкой в неопределенном направлении. Паренек знал, что никаких девочек такого возраста поблизости не живет, да и дыр в его погребе не было, его то он изучил вдоль и поперек. Мальчуган сделал пару шагов назад, думая, как бы добраться к выходу, минуя янтарноглазое существо.
–Не веришь, да? – Люси прищурилась.
–Да нет тут никаких дырок. – Пробормотал хозяин подвала, медленно двигаясь по дуге,
пытаясь обойти ее и не скрывая страх в голосе. Незнакомка проигнорировала его слова, ее привлек рисунок на раскрывшейся тетради что выронил он. Девочка подняла ее, потом взяла лежащий рядом карандаш, высунув, кончик языка между губ, увлеченно что-то начала чертить. Мальчику было страшно, но несмотря на чувство опасности его сильно возмутили действия Люси, рисунки были очень дороги ему.
–Эй, не надо! Это мое! Хватит там рисовать, поняла! – Дернулся вперед он, но инстинкт самосохранения вовремя отдернул паренька, и он застыл в неуверенности что ему делать дальше.
–Вот. – Она протянула тетрадь. Он вздрогнул, но не сдвинулся с места.
–Возьми я не кусаюсь. – Люси хихикнула. Мальчик осторожно сделал шаг на встречу и взял тетрадку из протянутой руки. Он бросил взгляд на лист бумаги, на нем был его старый рисунок, довольно неплохой для ребенка его возраста. Обычный сельский пейзаж альпийской деревни и не дописанная до конца фигура человека. Он никак не мог нормально нарисовать лицо и тело, вот и бросил затею еще полгода назад, но набросок был исправлен свежими линиями и штрихами. Необъяснимым образом таинственная гостья кем бы она не была на самом деле, за пару мгновений скорректировала заготовку паренька, добавила контуры, глубины и теней, дорисовала человека, оживив простую картинку. Теперь на сына Алоиса с листа тетради смотрел старик с изрезанными глубокими морщинами лицом, он сжимал в своих узловатых руках пастушью трость. Каждая пора, жилка, были естественно прорисованы. Мальчуган раскрыл в удивлении рот, такое он видел только на гравюрах в учебнике по живописи.
–Как? Как ты это сделала? – Пробормотал ошарашено он себе под нос. Пока паренек разглядывал идеальную, по его мнению, работу, Люси незаметно приблизилась и ее янтарные глаза засветились подобно тлеющим уголькам.
-Воспитанные мальчики для начала представляются перед девочками. – Хозяин подвала заметив, что незнакомка стоит совсем близко к нему, опомнившись рванул к лестнице, бросив тетрадь, но существо, притворявшееся девочкой, опередило его, белым росчерком возникнув перед ним, от неожиданности мальчик чертыхнулся, стараясь остановится и по инерции полетел вниз к ногам Люси. Каменный пол опасно приблизился к его лицу, но болезненного столкновения не произошло. Паренька крепко держали за отворот рубашки, та затрещала в районе пуговиц, больно врезавшись в кожу.
–Зачем ты так бежишь? Куда? Неужели я такая страшная? – Обиженным тоном произнесла маленькая девочка, чьи ручки словно пушинку подняли мальчугана, который при всей своей худобе был вдвое больше и тяжелее ее. Ему стало не по себе, дыхание перехватило, из глаз прыснули слезы. Нечто с янтарными зрачками поставило дрожащего ребенка и протянуло обманчиво кажущеюся хрупкой, ладошку.
–Попробуем еще раз. Я Люси, приятно познакомится, а тебя как звать? Давай дружить! – Она широко улыбалась, стали хорошо видны маленькие острые зубки.
–Я! Я. – Начал заикаться плачущий парень.
–Ну! – Хохотнула Люси.
–Я Дольфи. – Еле слышно промямлил наконец он.
–Значит Адольф. – Произнесла задумчиво имя ребенка незнакомка, пробуя каждую букву на вкус и добавила.
–Пожми мне руку Дольфи это не прилично, я стою с вытянутой рукой как дура. – Тон Люси стал серьезным. Сын Алоиса медленно взял ее ладошку в свою, она утонула в руке паренька. Кожа девочки была мягкой и теплой как у живого человека, но мальчик уже не сомневался, что перед ним нечто иное. Он поспешно отдернул свою кисть. Его глаза метались по подвалу ища выход из незавидного положения. Спасительная дверь была совсем близко. Существо игриво хихикнуло и пританцовывая направилось к лестнице, сев на нижнюю ступеньку. Паренек чуть не взвыл от отчаяния. Путь был перекрыт, он вовремя прикусил язык и не издал ни звука.
–Дольфи, Дольфи милый друг мы убьем всех вокруг. – На лице девочки играла зловещая, торжествующая ухмылка. От невинного образа не осталось и следа. Люси развалилась на лестнице с любопытством разглядывая пятившегося ребенка.
–Чего же ты хочешь Адольф? – Ее детский голосок входил в резонанс с хищным взглядом.
–Хочешь стать знаменитым художником, а? Я научу тебя рисовать лучше Дюрера или Босха.2 А может хочешь, чтобы твой тупой папаша сдох? Как тебе? Я могу тебе помочь! – Люси закручивала свои локоны на указательный пальчик, ее вид был непринужденным будто она вела беседу о погоде. Адольф не мог отвести свой взгляд от янтарных точек, светящихся в сумраке погреба, они подобно глазам мифического василиска лишали воли. Он попытался закричать, позвать на помощь, но из рта вырвался сдавленный писк. Дольфи чувствовал, как его сердце бешено колотится в груди, норовя выбраться наружу, но ничего не мог поделать, ноги окоченели, язык прилип к нёбу.
–Я вижу, что ты на самом деле желаешь, там, глубоко внутри ты хочешь, чтобы тебя боялись. – Девочка встала, облизнувшись и подошла к парализованной жертве. Ее голос проникал под череп, копошась в закоулках сознания, ее зрачки пылая, постепенно заполняли собой все пространство вокруг.
–Власть! О да, ты хочешь власти, что бы боялись все, и тот Еврейский мальчишка и другие, я вижу это. – Она приблизилась почти вплотную, ей пришлось встать на цыпочки что бы сравнятся своим лицом к лицу мальчика. Он тихо заскулил, левое веко нервно задергалось, на висках выступил холодный пот.
–Тише, тише милый тише, распугал всех мышей, не бойся Дольфи я твой друг. Я помогу тебе стать сильней. – Дыхание существа щекотало щеку паренька. Оно обхватило своими ручками голову ребенка, крепко сжав, подобно стальным тискам.
–Посмотри в мои глаза! – Приказал девичий голосок. Мальчик подчинился не в силах противостоять неведомой силе. Пылающие зрачки заполнили собой все вокруг, он хоть и пытался зажмурится, но все было тщетно. Перед его взором предстал выжженный мир, пепел крутился в воздухе. Миллионы скрюченных тел покрывали землю до самого горизонта. В центре маршировала гигантская колона солдат, их лица были серыми, глаза пустыми, как у мертвой рыбы. Они шли по телам, не обращая на них никакого внимания. Над головами военных развевались знамена, причудливый черный крест с изогнутыми краями на красном фоне. Зрелище ужасало мальчика и одновременно восхищало, он знал, что армия, топчущая своими сапогами мертвецов, служит ему и в этом искореженном мире он, Адольф, властелин и бог.
–Твое сокровенное, тайное, этого помогу тебе достичь. – Прошептала Люси и ее мягкие губы прильнули к его. По щеке паренька стекла одинокая слеза, оставив след на пыльной коже.
Часть 1 Забвение.
Глава 1
Девочка которой нет.
Искра зажглась в моей груди
Испепеляя все внутри
Сжигая полностью меня.
Не знаю я куда идти
И плачу как дитя.
О мой создатель! Мой творец!
Сказал мне – боли нет
Но что тогда терзает грудь?
Не знаю я ответ.
(ПЕРВЫЙ ЧЕЛОВЕК)
«Начальная школа Орве» Гласила поблекшая от времени табличка. Буква «О» в названии поселения почти полностью истерлась. Девочка в мешковатой не по размеру большой ветровке красного цвета, сутулясь, печально смотрела на надпись. За небольшими арочными воротами из белого камня начинался школьный двор, в нем сегодня было довольно тихо. Виновата была непогода, хоть на улице только начался сентябрь. В этом году северные бури нагнали много дождевых туч, которые принесли с собой холод и промозглую сырость. Колючий ветер гулял вольным духом в кронах елей и берез что росли неподалеку, раскачивая их ветви. Его тонкие, зябкие пальцы взъерошили длинные
светлые волосы школьницы, топтавшейся перед входом в учебное заведение и пробрались даже за шиворот, щипая кожу. Ребенка звали Аврора Биелке или как прозвали ее другие дети, обидной кличкой, Балка. Девочка стояла и как можно дольше оттягивала момент, когда ей придется перешагнуть злосчастную невидимую линию между свободой и тюрьмой. Школа напоминала ей узилище, наполненное обозленными существами. Вдохнув побольше сырого осеннего воздуха, словно перед прыжком в глубокое озеро, она, втянув голову в плечи, прошла ворота. Орве куда Биелке приходилось пять дней в неделю добираться на школьном автобусе для получения знаний, был одной из деревень, затерянных в центре губернии Сёр Трёнделаг. Расположившейся в середине между разными коммунами Норвегии. Родители Авроры три года назад, не имея больших денежных средств, купили в соседнем Грюве дом, бывшую ферму. Людей в округе было мало, повсюду холмы, поля да леса и на десяток поселений одна школа, в которой училось от силы детей двести, все с разных мест. Что Орве что Грюве отстоящий от первой в восьми километрах, были застрявшими во времени и пространстве селениями, с пожилым населением. Посеревшее после недавних ливней учебное заведение в форме квадрата в два этажа с темно коричневой черепичной крышей, хмуро встречало запоздавшую ученицу. Рядом с центральным входом расположилась площадка для школьников и небольшое на тысячу мест спортивное поле, трибуны которого оранжевым пятном светились в угрюмом пейзаже. За туманной пеленой к западу, располагалось море, оттуда, периодически долетали отголоски криков чаек. Неподалеку в деревянной беседке Аврора заметила компанию ребят постарше. Среди нескольких мальчишек мелькнула розовая модная сумочка. Для Биелке это был сигнал тревоги, и она ускорила шаг, опустив взгляд в землю. Раздался противный голосок.
–Эй, королева помойки! Где Балка откопала свою куртку?! – Последовали смешки, переходящие в настоящий гогот. Девочка еще больше ускорилась, желая, как можно скорее покинуть школьный двор, подальше от розовой сумочки, и ее хозяйки Камиллы. Аврора про себя называла старшеклассницу «розовой тварью». В ней боролись чувства ненависти и страха одновременно. Когда Биелке оставалась наедине с собой то бывало представляла, как таскает обидчицу за ее каштановые волосы, идеально уложенные и украшенные разноцветными бантиками. Но как только Аврора сталкивалась с ней в живую, в груди возникал пузырь воздуха, не дающий нормально дышать, сердце замирало, а ладони предательски потели. Любительница розового, еще что-то крикнула ей в след, но видимо усилившемуся ветру это было не по нраву, и он унес обидные слова прочь, развеяв в осенней мороси. Тяжелый старый рюкзак оттягивал хрупкие плечи девочки, она так торопилась что чуть не врезалась в школьные двери, громоздкие и старые из пропитанного смолой дуба. Аврора неуклюже ухватилась за стальную ручку, потянув на себя, но здание не хотело ее впускать, створка лишь слегка покачнулась. Биелке дернула в недоумении дверь еще раз, но все было тщетно, казалось кто-то ее запер. Донёсся довольный хохот компании Камиллы. Один из ее компаньонов громко крикнул, пытаясь перекричать воющий ветер.
–Эй дура!!!От себя толкай, идиотка! – От волнения и страха девочка забыла элементарные вещи, она, покраснев, и еле сдерживая дрожь в ногах, вошла внутрь помещения. Несколько секунд Аврора стояла, застыв на месте, борясь с эмоциональными волнами, пытающимися захлестнуть ее берег спокойствия. Общий зал школы был просторным и полукруглым, справа спрятавшись за большим фикусом в глиняном горшке, сидела администратор. Пожилая женщина в объемных очках, скучая, читала свежий номер газеты «Вечерняя почта» за 3 сентября 1981года, не обращая внимание на вошедшую ученицу. Группка первоклашек шумно галдя, пробежала в дальний коридор, спеша на занятия. Из небольшого динамика, закрепленного под потолком тихо играла музыка. Биелке сразу ее узнала, ее любимая композиция «Лунная соната» Бетховена уже подходила к концу. Девочка поздоровалась с администратором, но та была слишком занята новостями прессы. На титульном листе «Вечерней почты» красовался громкий заголовок. «Советский союз в очередной раз задержал Норвежское рыболовное судно, на этот раз Сердце Фреи». Далее подпись гласила «Что же предпримет премьер?». Грозная, черно белая фотография военного корабля, нацелившего свои пушки в сторону читателя, завершала страницу. Аврора подошла к доске расписаний и объявлений. Ее третий класс сегодня занимался в отремонтированном крыле. Первым был урок литературы. Чуть выше на стене висели фото лучших учеников. Довольная физиономия Камиллы презрительно смотрела на Биелке с высока. Девочке сильно захотелось как ни будь испортить ненавистное изображение, но она переборола злое чувство. В одном из коридоров стояли небольшие шкафчики для уличной одежды школьников. Аврора достала крохотный ключик подойдя к своему. Дверца была исписана маркером, жирные черные надписи гласили «Дура, Балка, конченая помоишница» и все в таком духе. Девочка не первый раз, отмывала обидные оскорбления в свой адрес, но спустя пару дней они появлялись вновь. Вставив ключ в замочную щель, она поняла, что кто-то испортил еще и замок. Аврора нагнулась, рассматривая скважину, в которую недоброжелатель обильно залил клей, который уже высох, превратившись в камень. Девочка подозревала что за всем этим стоит Камилла и ее друзья, но найти на них управу она не могла. Отец розовой бестии был начальником полиции всей губернии, ее мать дружила с директором школы, да и не в характере Биелке было жаловаться, как бы плохо не было. Ученица убрала ключик в рюкзак, туда же сунула свою ветровку и направилась к лестнице на верх. Навстречу попался Каспер, мальчик из четвертого класса, он был выше своих сверстников и имел по мнению Авроры, серьезное, красивое лицо. Девочка, проходя мимо в очередной раз покраснела, прекрасно зная, что выглядит убого в своем поблекшем длинном платье. Когда-то ярко синее, но теперь выцветшее в светло голубой оттенок. Подшитые рукава неумелой рукой Биелке, тоже не придавали уверенности. Каспер ей нравился с первого дня, но конечно Аврора это скрывала, не хватало что бы смеялись и гнобили ещё и за это.
–Привет. – Спокойно молвил мальчик, он впервые поздоровался с ней за три года. Биелке смутилась, хотела ответить, но лишь тихо себе под нос что-то промямлила неразборчиво. Паренёк на это не обратил никакого внимания, скрывшись за углом. Поднявшись на верх и поправляя неудобный вечно съезжающий с плеч рюкзак, девочка мысленно ругала себя. – Вот я дура! Точно дура! Трудно было сказать. –«Привет Каспер как дела? Или лучше». – «Ты круто выглядишь сегодня». – Да, он всегда круто выглядит не то что я? Пока Аврора копалась в своих мыслях прозвенел звонок. Она встрепенулась и побежала к своему классу. Литературу, девочка любила на столько что в семь лет прочла самостоятельно «Собор парижской богоматери» Гюго, правда о маленьком достижении знала только ее мать. Биелке не имела друзей, а среди преподавателей слыла тихоней. Учителем что вел занятия был Адриан Тиссен, грузный с залысинами мужчина лет пятидесяти. Он был не плохим на взгляд Авроры, главное не трогал ее, будто не замечал, и это она ценила. Никогда не повышал голос, не то что Агнет Броббок, классный руководитель и преподаватель Норвежского языка. Вот она любила постучать своим массивным кулаком по столу, прикрикнуть на нерадивых учеников. Женщина была старой закалки, и новые тенденции в образовании отвергала. Порой она так громко отчитывала очередного хулигана что стекла в окнах вибрировали, грозя лопнуть. Конечно Биелке ввиду своего забитого характера часто впадала в ступор при виде широких плеч и грозного взгляда учительницы, и потому не способная отвечать на вопросы, заданные по предмету, становилась непременной целью громогласных нотаций перед всем классом. Броббок, как думала девочка родилась в семье пещерного тролля и каким-то чудесным образом оказалась в кресле преподавателя. В обновленном после ремонта кабинете было тепло и светло. Стены были не просто покрашены в какой-либо цвет, а являлись целой экспозицией со сказочным пейзажем, населенным Муми-троллями, добро улыбающимся ученикам. Еще тут пахло краской. Аврора села за свою новую парту, на которой еще никто не написал дурацких стишков или как обычно оскорблений в адрес Биелке. В помещении находилось всего десять человек, три девочки, не считая тихони из Грюве и шесть мальчиков. Все классы в школе Орве были малочисленными, так как население всей округи не превышало двух с половиной тысяч живых душ и то в основном, уставшие старики. Все, кто был в состоянии переехать давно это сделали, даже отец девочки постоянно пропадал на работе в Тронхейме. Город находился почти в сотне километров отсюда, из-за чего старший Биелке оставался ночевать на своей службе.
–Здравствуйте дети! Вот не погодка то сегодня. – Сказал вошедший Адриан, его мясистые щеки лоснились под ярким светом люминесцентных ламп.
–Здравствуйте! – дружно, кроме Биелке проголосил класс. Она как обычно словно боясь собственного голоса произнесла приветствие полушепотом. Аврора достала книгу для чтения и положила на полированную столешницу. Учитель водрузился на свой стул, тот жалобно скрипнул. Он обвел класс хитрым взглядом и сказал.
–Так, мои хорошие, на прошлой неделе мы читали Марка Твена и его Тома Соера, кто мне расскажет, о чем была книга? – Все молчали. Биелке прочла эту историю еще год назад, но поднять руку не решилась.
–Хм, ладно, ладно. Кстати, как вам новый класс? Не правда ли, лучше прежнего? – Тиссен откинулся на спинку стула, скрип стал пуще прежнего грозя перерасти в хруст, казалось вот-вот дерево сиденья не выдержит и сложится под весом преподавателя.
–Да очень красивый. – Ответил щуплый паренек по имени Кай. Адриан улыбнулся.
–Спасибо муниципалитету. Ну да ладно, вижу все стесняются говорить о Томе Соере. Что же, кто у нас самый неактивный, сейчас посмотрим. – Учитель открыл свой журнал где вел заметки об успеваемости подопечных.
–Так, так. – Водил он толстым пальцем по списку.
–Биелке, хм, Лора? Ведь Лора? Так ведь? – Сделал свой выбор Тиссен, неправильно назвав имя девочки, она подумала про себя. – Три года была Аврора и вот те на
теперь я Лора, мог бы запомнить меня – Но вслух промямлила.
–Я Аврора.
–Как? – Не расслышал её Адриан, сощурив глаза. Девочка почувствовала, как кровь прилила к щекам, а во рту пересохло, одноклассники начали перешептываться, бросая смешливые взгляды на нее.
–Я не Лора, я Аврора. – Собрав волю в кулак, громче сказала Биелке, но голос предательски дрогнул. Преподаватель причмокнул губами и переправил свои записи в журнале.
–Красивое имя. – Произнес он. Класс тихо засмеялся.
–Тихо дети, тут смешного ничего нет. – Чуть строже произнес учитель, но его глаза улыбались. Он переключил свое внимание на девочку, пытавшуюся мысленно заставить себя стать невидимой, как герой Уэллса, человек невидимка, сейчас она завидовала ему как никогда.
–Ты читала Соера? – Тиссен постукивал пальцами по столу.
–Да.
–Ну мы ждем рассказа, о чем же сия славная история? – Должно было состоятся представление, как все говорили: «Задай вопрос Балке, и она начнет заикаться или замрет будто статуя». Подобное часто случалось с Авророй, ее рот переставал слушаться при большом количестве зрителей. Класс был совсем небольшой, но для девочки и это было препятствием. Адриан все смотрел, а она молчала, наливаясь краской.
–Ну милочка, ты же читала? Так? О чем книга? – Преподаватель ей напомнил мифического сфинкса, задающего вопрос путнику и за неправильный ответ, убивающий незадачливого путешественника. Он шикнул, подняв указательный палец верх, когда ученики вновь стали хихикать. Биелке больно ущипнув себя за руку, начала пересказывать сюжет книги, язык заплетался как у пьяной. Она заикалась на каждом втором слове, иногда Адриан договаривал за нее особенно не дававшиеся онемевшему рту словосочетания. Чуть больше десяти минут страха вскоре закончились. Учитель, удовлетворившись ответом что-то записал в журнале. После этого он не обращал внимание на странную ученицу, переключившись на остальной класс и начав новую тему урока. Биелке сидела тише воды, ниже травы. Словно мышка, учуявшая рядом кота, щеки горели, в глазах пекло. Она слушала размеренную речь преподавателя, не поднимая взгляда от своих рук, нервно крутящих между пальцев шариковую ручку. Когда началась перемена и дети радостно устремились в коридор, Тиссен остановил Аврору у выхода из класса.
–Постой. – Он подозвал ее жестом к своему столу. Девочка, смотря себе под ноги подошла. Вид ее был жалок, видно было что одежда с чужого плеча и вышедшая из моды лет двадцать назад. Рюкзак вообще был в нескольких местах заштопан, на ногах растрескавшиеся кроссовки, как бы не старалась ухаживать за ними Аврора, но всё имело свой срок годности.
–Не бойся. У тебя дома все хорошо? – Спросил вкрадчивым тоном Адриан, Биелке молча кивнула.
–Твой папа Финеас, да? А мама Виктория, так? – Продолжал он свой допрос. Девочке стало неуютно, первый раз ее так расспрашивали.
–Да. – Тихо ответила она.
–Хм, я их знаю, папа твой работает в Тронхейме в строительной фирме «Отто и сыновья», а мама…– Он замешкался на мгновение, Биелке добавила за него.
–Мама дома по хозяйству.
–У вас точно все хорошо? Почему у тебя такая одежда? Твой рюкзак, тебе нужен новый.
–Да все хорошо, просто с деньгами трудности. – Аврора отвечала с каждым разом все тише, ее голос охрип. Учителю что бы расслышать ответ пришлось придвинуться ближе, лицо его помрачнело.
–Я думаю, позвоню твоим родителям, да? – Биелке встрепенулась и подняла на Адриана испуганные глаза, большие, ясные и голубые, из-за того что девочка постоянно опускала лицо вниз преподаватель не обращал внимание раньше на них. Тиссен улыбнулся.
–Почему? Тебя обижают, бьют?
–Нет! Нет! Нет! Просто папа вечно на работе, а мама, она, она болеет, прошу не тревожьте ее. – Залепетала Аврора. Учитель примиряюще поднял руки верх.
–Ладно! Хорошо, только знай, если что, можешь мне сказать, и я помогу. Ты поняла? Если тебя унижают дома, то ты скажи. – Биелке кивнула, подумав. – Сказала бы я вам кто меня унижает, пришлось бы школу закрывать! – Он отпустил девочку, и она пошла к туалету. Мочевой пузырь дал о себе знать еще в середине урока, но смелости спросить разрешения выйти, Авроре не хватило. А потом еще этот допрос как на суде что показывали в вечернем ток шоу, по тв. Боясь намочить трусы, она перешла на бег. Коридор заполнился учениками, те что постарше стояли у больших окон группками, обсуждая либо новую песню рок группы «Villsiv»3 либо предстоящую премьеру Индианы Джонса. Кто-то уже успел посмотреть фильм и хвастался перед друзьями. Дети помладше просто носились как угорелые, визжа, и напоминали Авроре бомбейских макак, которых она однажды увидела в передаче про животных. Около дверей туалета для девочек находящегося в пустом смежном коридоре, стояло два парня из шестого класса, одного Биелке знала, круглолицый Йон слыл еще тем хулиганом и уже курил сигареты в тайне от родителей и учителей. Вокруг них крутилась вездесущая Камилла. Она что-то увлеченно рассказывала своим старшим товарищам, жестикулируя руками и те тупо лыбились в ответ. Девочка, как только увидела неприятельницу хотела было, развернутся и уйти, но это грозило обернутся мокрыми трусами и позором на всю школу. Она, стиснув зубы, повторяя про себя. – Меня нет! Не смотри на меня! Меня нет! Не смотри на меня! – Быстро пошла мимо них, прижавшись к противоположной стене. Казалось, что Камилла в этот раз воздержится от своих подколов, но почти добравшись до туалета, Аврора почувствовала, как ее грубо схватили за плечо. Она вздрогнула от неожиданности и обернулась. Йон возвышался над ней. Он был выше ее на голову, его веснушчатое лицо напоминало розового поросенка. На носу назрел красный прыщ. Парень злобно улыбнулся оголив, нечищеные, с желтым налетом зубы.
–Вонючка! Куда собралась? – Его ломающийся голос напомнил выкрик петуха.
–Никуда! Отпусти! – Дрожащим тоном ответила Биелке.
–Туалет загадить собралась! Свинья помойная! Иди на улицу, в лес, там справляй свою нужду. – Хулиган говорил тихо что бы никто посторонний его не услышал, но четко с нажимом. Девочка всхлипнула и дернулась, пытаясь высвободится, рукав платья возле плеча не выдержал и с треском порвался, оголяя кожу и повиснув лоскутом на предплечье. Поняв, что мочевой пузырь больше не может терпеть, Аврора сжала ноги, боясь, при всех описаться. На ее глаза навернулись слезы. Йон видя, неуклюжую позу девочки рассмеялся, догадавшись.
–Смотрите она сейчас обоссытся! – Он толкнул ладонью Биелке в грудь, она не удержалась на ногах и рухнула под тяжестью рюкзака на копчик. Твердый плиточный пол больно встретил ее пятую точку. В груди тоже заломило, боль ядовитой змеёй расползлась по телу. Мышцы живота расслабились и по ляжкам побежала теплая жидкость. Платье между ног моментально промокло. Камилла, выглядывая из-за плеча второго шестиклассника, довольно ухмылялась. Все трое видя, как Биелке описалась, громко заржали. Девочка застонала, слезы вовсю полились из глаз, заливая лицо.
–Эй Йон быстрее! Там Адриан идет. – Крикнул напарник веснушчатого. Они спешно метнулись мимо своей жертвы, дальше по коридору. Розовая бестия напоследок обернулась, на ее лице играло торжество. Через секунду возле туалета сидела одна Аврора, а с дальнего конца показался Тиссен, держа в одной руке кружку с кофе, а в другой книгу, в которую он смотрел на ходу, потому еще не заметил заплаканную ученицу. Она торопливо, дабы не позорить себя еще и перед преподавателем, юркнула за дверь туалета. Когда он проходил мимо, то девочка расслышала его возмущённое бурчание.
–Кто тут разлил воду?!Глупые дети! – Дождавшись пока учитель уйдет, Биелке, размазав руками слезы по лицу и прижавшись, спиной к холодной кафельной стене, отдышалась, успокаивая всхлипы что рвались из горла. Хорошо, что в уборной никого сейчас не было и только тихо журчала вода в сливном бачке. Подойдя, к зеркалу, снизу которого один из учеников написал слово «уродина», девочка посмотрела на свое отражение. Глаза распухли и покраснели от слез. Губы сжаты в тонкую полоску, если она пыталась их расслабить, то они начинали мелко дрожать. Аврора повернула ручку крана, с шипением полилась прохладная вода, умывшись, она попыталась оттереть пятно, но сделала только хуже, намочив весь низ платья. Следующий урок уже начался, но Биелке не собиралась на него идти. Уж точно не сегодня, она достала из кармашка рюкзака булавку и прикрепила ей кое как разорванный рукав. Захотелось опять плакать, запереться в кабинке, усесться на унитаз и предаться горестному чувству до тех пор, пока кто ни будь не обнаружит ее здесь. Тяжело вздохнув, девочка пересилила себя. Аврора достала свою ветровку и повязала ее вокруг пояса, тем самым прикрыв свой позор. Взглянув, напоследок в зеркало, она улыбнулась своему отражению. Двойник из зазеркалья растянул свои губы криво и неестественно. Ученица выглянула в коридор, он был пуст. Все уже сидели за партами в своих кабинетах. В тишине был слышен мерный стук настенных часов, стрелки которых указывали на цифру десять. Бегом спустившись вниз, пробежав мимо администратора, не обратив внимание на ее недовольный оклик, она выбежала во двор. Ветер встретил ее страстными холодными объятиями. Без куртки в одном платье идти было трудно, руки покрылись гусиной кожей. Поежившись, Аврора устремилась вперед, подальше от этого места. Идти до дома было далеко, по дороге порядка восьми километров. На школьный автобус надежды не было, тот прибудет только через, часа три, ближе к концу занятий. Биелке решила преодолеть путь пешком. Она время от времени переходила на бег что бы согреться, на короткое мгновение это помогало, пока горячая кровь циркулировала по венам, но хватало этого совсем ненадолго. Потом холод давал о себе знать. В нескольких десятках метров от ворот школы, за небольшой парковкой начиналась узкая дорога. Слева через полкилометра она проходила по центру деревни Орве, убегая к Фьордам4 и морю, справа сквозь поля а потом и лес, зигзагом уходила в поросшие деревьями холмы. Где-то в той стороне находился дом Биелке. Девочка побрела по обочине, сжавшись под натиском колючих дуновений разбушевавшейся непогоды, ее волосы плясали под порывами ветра, глаза слезились. Пальцы на руках онемели, и Аврора постоянно сжимала и разжимала их перед ртом, пытаясь согреть конечности дыханием. Сырые бёдра и прилипшая к ним ткань платья, морозили кожу еще сильнее, добавляя мерзкие ощущения. С одной стороны, начал тянутся лесной массив, на деревьях попадались первые желтые или красные листочки. С другой, находилось обширное уже убранное поле, в центе которого высился амбар. Вдалеке, на краю пашни тоже начинался тёмный лес, линией уходящий за горизонт. Небо заволокло серыми тучами, которые раздумывали, не пролить ли им на голову этой странной путнице освежающий дождик. Пройдя с километр, Биелке пришлось перейти на другую сторону, ближе к полю, так как обочина дороги превратилась в покатую каменистую насыпь, идти по которой было невозможно. На встречу проехало две легковых машины, в одной сидела целая семья с детьми, никто из них не обратил внимания на одинокую девочку не по погоде одетую и бредущую по осклизлому краю дороги. Через, минут пятнадцать, промчался грузовик, он тянул за собой тяжёлый прицеп, гружённый бревнами связанными громыхающими цепями. Лесовоз занимал своей тушей почти всю узкую дорогу и потому Авроре пришлось спешно отпрыгнуть в низину на край поля. После ливней твердой земли тут не оказалось, лишь грязная жижа. Старенькие кроссовки тут же потеряли свой цвет, покрывшись, коричневой массой, которая умудрилась заползти даже на голубые носочки девочки. – Мама меня убьет! Это точно, убьет! – Подумала с грустью Аврора пытаясь оттереть с обуви налипшую землю сорванным листком лопуха, но это мало помогло. Дорога сворачивала впереди, разрезая покатый холм пополам и делая из него два, за ним располагалось поселение под названием Трем, а дальше шли Лита и Брем и только в конце пути родной Грюве, изрытый таинственными ухабами и ямами. Но Биелке знала, как сократить расстояние до дома. У края поля шла неприметная тропка, она убегала в лесистую чащу вдалеке. Девочка, недолго думая, сбежала с обочины по скользкой начавшей выцветать траве и вышла на утрамбованную поверхность узкой тропинки, по которой зашагала бодро вперед. Почти у самого подножия леса, рядом с широким трухлявым пнём стоял древний мшистый камень, на нём еще в незапамятные времена неизвестный резчик оставил высеченные письмена. Красивые, загадочные, похожие на узор, таящий в себе волшебство и сакральные знания. Аврора догадывалась что это руны, но о значении их могла только предполагать. Как она думала, может тут похоронен знатный человек или славный воин прямиком из легенд про викингов. Деревья встретили путницу скрипом стволов и шелестом листвы в кронах, напоминающим шум моря. Под ногами хрустели высохшие иголки хвои и мелкие веточки. Среди темных еловых и сосновых стволов, часто попадались изящные берёзовые. Здесь в пропахшем мхом и мокрой корой царстве, ветер терял свою власть. Ползущие под корнями тени следовали за Биелке, на короткий миг ей стало страшно, совсем чуть-чуть. Девочке показалось что из чащи кто-то смотрит за ней, но Аврора отмахнулась от дурной мысли. Этим путем она ходила не первый раз, да и хуже Камиллы могла быть только смерть, а лесные духи, призраки и сказочные твари – это так милые Муми тролли, как на стенах ее класса. Девочка шла, переступая через ухабы и особенно толстые корневища, думая, как бы по скорее добраться до дома, пока совсем не околела от холода. Зубы стучали друг об друга, а с носа начали капать сопли. Как минимум простуда уже обеспечена. Что бы взбодрится Аврора начала выдумывать на ходу песенку, выкрикивая ее дрожащим голосом.
–Не страшны мне злые волки! – Начала она. -Не боюсь я ничего! – Биелке разбежалась и пнула кучу прошлогодней листвы и щепок что нанесло под корни сухого дерева и продолжила.
–Не мешайте вы Авроре, не пугайте вы ее! Эй вы тролли! Эй вы эльфы! Пропустите вас прошу! – Ветер со свистом взвыл, заглушая слова девочки, ей почудилось что кто-то в шуме леса ответил на её стишки. -Не пропустим! – Биелке вздрогнула, вокруг никого не было, но на душе стало жутко. Она подняла большой сук в половину своего роста и еще больше ускорила шаг. Бормоча тише чем прежде свою песенку – заклятье.
–Пропустите вас прошу, она замерзла, ей так плохо, не губите я молю. – Биелке запыхалась, но все равно продолжала.
–Против ветра, назло буре, доберусь до дома я, лучше съешьте вы Камиллу! Прошу только не меня! – На этот раз никто ничего не ответил. Аврора списала все на разыгравшееся воображение. Нос совсем заложило. Уши стали не чувствительны к прикосновению. Кажется, Биелке рисковала их и вовсе отморозить. Тропа все вилась и вилась угрём в чащобе, в одном месте ее пересекал неглубокий ручеёк, через него можно было перебраться по нескольким плоским валунам, расположенным друг за другом, тем самым, создавая импровизированный мост. Но девочка так спешила скорее добраться до тепла, что пробежала прямо по воде, намочив свои ноги до щиколоток. Справа от тропки показался тёмный поросший кустарником большой овраг. С его стороны донёсся еле различимый вой, протяжный и тоскливый. Аврора напугано оглянулась по сторонам и замедлила свой шаг. В голове всплыла тревожная мысль. – Неужели волки? – Обычно в этих местах диких зверей, особенно крупных хищников, давно не наблюдали, но продрогшая до костей Биелке была готова поверить в любую напасть. Ей казалось, что все её ненавидят, не только сверстники и взрослые, но даже сама природа, решившая извести девочку со свету. Мощный порыв ветра ударил в хрупкую спину, сорвав скреплённый булавкой рваный рукав, она блеснув упала под ноги, затерявшись в мягком лесном соре. Аврора еле удержалась на ногах, до ушей долетел чёткий голос, бесформенный, будто мертвый, но ясный.
–Беги! – Биелке стало не по себе, списать на воображение услышанное, уже не получалось, хочешь не хочешь, но в призраков начнешь верить. Девочка охнула и изо всех сил побежала, всё вокруг слилось в сплошную тёмную полосу. Ветер словно намеренно подгонял сзади. Слезы непроизвольно хлынули из глаз. Дыхание обжигало легкие и горло. Со стороны оврага с хрустом и треском, продираясь сквозь кусты, показались три тощие собаки, их шерсть свалявшимися серо – грязными комьями свисала с облезлых боков. В чёрных глазах блеснул охотничий азарт и дикий голод. От неожиданности Аврора резко обернулась, не веря своему зрению и налетела с разбегу на низко весящую ветку, хлёстко ударившею ее левую щеку. Кожа лопнула, запачкав кровью платье. Девочка вскрикнула. Один из псов издал утробное рычание, и одичавшие друзья человека ринулись на лёгкую добычу. Биелке напрягла все силы до хруста в коленях, разогнавшись. Бежала вперед, не разбирая пути. Тяжёлый рюкзак бил больно по спине и ей пришлось на ходу его скинуть, только чудом ее ноги не угодили меж корней или в яму. Деревья казалось расступаются перед девочкой, освобождая дорогу и тревожно треща стволами. Аврора, бешено глотая ртом промозглый воздух, неслась сквозь пространство, краем зрения видя, что преследователи поравнялись с ней, прижимаясь все ближе. Бег для зверей был обычным делом, их грациозные движения резко отличались от неуклюжих, их жертвы. С каждым шагом, каждым метром, оскаленные морды псов становились все ближе и ближе. Аврора расслышала клокочущие звуки в их глотках, в нос ударил запах мокрой шерсти, а страх, перерастающий в настоящий ужас, рассыпался острым стеклом по венам.
–Помоги Боженька! – Завопила девочка больно при этом, прикусив язык. Рот наполнился солоноватой жидкостью. Самый мелкий пёс приблизился совсем близко, его челюсти клацнули у самых ног Авроры. Она завизжала и метнула сук что держала все это время в руках в сторону собаки, но снаряд кувыркнувшись в воздухе, пролетел мимо цели, слегка чиркнув холку хищника. Биелке осознала, что еще несколько мгновений и на ее теле сомкнуться три вонючих пасти. С другой стороны тропы по левое плечо девочки мелькнуло что-то громадное и ярко белое. Словно росчерк молнии на грозовом небе оно стремительно пересекало лес, приближаясь. В голове несчастного ребенка вспыхнули панические мысли. – Еще один пёс! – Силы покидали Биелке, сердце болело и видимо собиралось лопнуть от наполнившей его крови. Троица дворняг отстала, а новоприбывший зверь впечатляющих размеров, легко обогнал беглянку и выскочил прямо перед ней. Позади раздался недовольный рык. Аврора хотела закричать, но сил не осталось. Она увидела впереди белоснежного волка с покатой мощной грудью, размером с отъевшегося пони. Его светящиеся фонарями, янтарные глаза уставились за спину Биелке. Она в ужасе рухнула лицом вперед, расшибив локти и колени о что-то жёсткое на земле. Воздух покинул ее легкие, все вокруг померкло. Девочка зажмурилась, пытаясь сжаться как можно сильнее, ожидая как длинные клыки вонзятся в ее шею. Мягкая шерсть коснулась ее затылка, пахнуло хвоей. Прошла секунда, другая, никто не вгрызался в плоть. В стороне глухо рычали недовольные псы, но близко не подходили. Собрав всю волю в кулак, Аврора открыла глаза и оглянулась, позади, спиной к ней стоял одновременно ужасный и великолепный зверь. Он молча смотрел на поджавших хвосты собак, те рычали не так уверено, как прежде и вскоре разочарованно заскулив, ретировались, скрывшись меж деревьев. Волк повернул свою голову к Биелке, та замерла словно не живая, боясь дышать и моргать. Янтарные глаза внимательно, совсем по-человечески оглядели грязную в рваном платьице девочку, с глубокой ссадиной на щеке и засыхающей кровью на губах. Хрупкий ребенок и огромный хищник смотрели друг на друга, несколько показавшихся бесконечностью мгновений. Зверь мотнул башкой и фыркнул, после чего в несколько прыжков растворился в ландшафте леса. Аврора лежала, не веря, что жива. Она поняла, что за это утро обмочилась дважды. Как добралась до дома Биелке практически не помнила. Из коматозного состояния она вышла только у самого порога, лицо матери, единственное что чётко отложилось в памяти после погони. Оно было бледное как у мертвеца, вернувшегося с того света, не то злое, не то расстроенное.
–Волк! Там! Мам! Волк! да! – Все что смогла промямлить, заикаясь девочка, прежде чем потерять сознание.
Глава 2
Оно.
Йон отхлебнул пиво марки «Ханнес», его сладковато горький привкус ему не нравился. Но что удалось достать двенадцатилеткам то и пили. Его друг Ивар уже опустошил вторую бутылку. Глаза паренька налились маслянистым блеском. Алкоголь пусть и слабый крепко взыграл в молодых головах. На улице была серая и сырая погода, небольшой градус наполнил мир красками, а в груди у подростков появилась уверенность в собственных силах. Им казалось, что они могут дотянутся до звезд если захотят, а любое произнесенное слово становилось очень умным изречением. Мальчики сидели вокруг костра, разведенного прямо по центру пустого заброшенного цеха. Когда-то здесь было мебельное производство. Йон точно не знал, но судя по разбросанным деталям кухонных шкафов, это было именно так. Вся эта деревянная рухлядь хорошо подходила для разведения огня. Старый покрытый ржавчиной станок, как говорил знакомый шестиклассника Микласс, «ленточная пила», угрюмо стоял в дальнем конце помещения. Одну из стен с облупившейся штукатуркой украшала надпись, сделанная чёрной краской «Бог покинул нас», рядом кто-то подписал уже зеленым «Villsiv Forever». Чуть ниже человек с несомненным талантом, потраченным впустую, нарисовал голую женщину во всех анатомических подробностях.
–Где этот жмур Ласс? Он что там в толчке застрял? Обещал же сразу после школы прийти сюда. – Сплюнув на грязный пол и поднеся руки поближе к пламени костра, проговорил Ивар. Йон хмыкнул, подкинув в огонь спинку от стула что валялась под ногами. Покрутив в руках бутылку пенного напитка, он скептически произнес.
–Получше пива достать не мог? Этот Ханнес, полное дерьмо.
–Иди к чёрту, Йон! Сам у своего папаши своруй спиртное, если не нравится. – Ивар почесал подбородок, у него уже начинала расти борода, пока еще больше походившая на пушок птенца. Он достал мятую пачку сигарет с верблюдом на упаковке.
–Будешь? – Протянул он Йону папиросу.
–Угу. – Промычал веснушчатый подросток, взяв предложенную отраву и сунув ее себе в рот. Ивар по-хозяйски достал из кармана куртки зажигалку «Zippo» и как ковбой из американского вестерна, зажёг перед носом друга трепещущее под дуновениями сквозняка пламя, тот прищурившись с наслаждением прикурил. Простейшее действие было подобно церемонии посвящения во взрослую жизнь, настоящей магией для мальчишек. Неокрепшим умам казалось, что алкоголь и табак делают из них настоящих мужчин, таких же крутых как герои боевиков, которые они любили обсуждать по вечерам. Горький дым проник в лёгкие и вызвал короткий приступ кашля, второй парень засмеялся.
–Эй, лох! – Сказал он. -Ты что в первый раз что ли?
–Не, просто давно не курил. – Откашлявшись ответил Йон, ему стало совсем хорошо. За стенами выл ветер, уже вечерело, но тут внутри в отблесках тёплого костра было уютно и комфортно. Парней объединял не только интерес к выпивке и фильмам, но и их родители, которым было просто некогда заниматься своими детьми. У Ивара не было матери, а отец вечно работал, предоставив сына самому себе, у Йона наоборот была только мама, но ее больше заботили непостоянные отношения с мужчинами. За последний год, шестиклассник познакомился с четырьмя новыми «папами», правда новоявленные родители быстро куда-то исчезали через два – три месяца. Веснушчатый к этому уже привык и по сути компания уличных хулиганов стала для него большей семьёй чем та что была дома. Ласс, еще один постоянный компаньон ребят, которого они ждали, был наоборот из полноценной, так сказать правильной семьи, его предки даже по воскресеньям посещали церковь. Йон немного завидовал своему товарищу, но на виду это не демонстрировал. Ивар палкой начертил на полу что-то, отдаленно напоминающее мужской половой орган. Он хихикнул и спросил дружка.
–Йон, говорят ты сегодня так напугал одну девку, что та обделалась прямо перед всеми? – Парень с интересом уставился на товарища.
–Да, фигня! Это была чокнутая Балка, я только сказал БУ. Ха, так она взяла и напустила себе в трусы. – Воспоминания о случившемся в школе вызвали в шестикласснике чувство гордости за себя, будто бы он выиграл олимпиаду, а не унизил кого-то. Ему понравилось, то как эта замухрышка испугалась его, в тот миг мальчик почувствовал свою силу, свою значимость, свою власть. Возникло желание повторить нечто подобное еще раз. Он раскачивался сидя на корточках и с наслаждением затянулся сигаретой. В голосе подростка явно чувствовалось бахвальство перед другом.
–Ну ты зверь! – Засмеялся Ивар, добавив. -А чё, вам за это ни чё не было?
–Нет, кому нужна эта сумасшедшая уродина? Ты видел во что она одевается? Камилла говорит, что она на свалке себе одежду подбирает, ходит вечно с идиотским выражением лица, я как-то видел, что Балка сама с собой говорит. Прикинь! Никого рядом не было, а она болтает будто с кем то, мне аж жутко стало. – После этих слов парни громко засмеялись, их гогот отразился от высокого потолка и начал гулять между стальных перекрытий звонким эхом. Ивар так ржал что громко пустил газы, это еще сильнее рассмешило друзей. Веснушчатый бросил в товарища небольшим камешком и отсел подальше, кривя рожу.
–Капец ты маньяк! Удушить всех решил. – Крикнул он. Приятель раскраснелся, толи от пива то ли от смеха, но навряд ли от стыда. Он сказал.
–Дезинфекция воздуха. – Потом немного успокоившись спросил. -А эта девка, Балка, она ведь ни чё? Если бы не шизанутость и одежда? – Йон прыснул.
–Вот будет смех, Ивар женится на помойщице, будете вместе по свалкам бродить. Ты видел, как она заикается, когда у нее что ни будь спросишь? Она не нормальная и имя дурацкое. Ее мамаше надо было сдать свою дочку в интернат. – Говорил Йон с вызовом, резко, но сам в глубине души согласился с доводом друга, девочка и вправду была симпатичной. Это его почему-то еще сильнее бесило и выводило из себя, хотелось раздавить её как жука и больше не видеть, дабы не чувствовать симпатию к школьнице.
–Походу, она тебе нравится брат! Вот ты и бесишься! – Приятель улыбался, он продолжал. –Да! Где этот Ласс? Я ему жопу надеру если не придёт. – Швырнул Ивар уже опустевшую бутылку из-под пива, метя в стену, та гулко с характерным хлопком разлетелась осколками стекла возле старой ленточной пилы. Веснушчатый завелся на теме вокруг Биелке и не обратил внимание на высказывание товарища.
–У меня есть идея! – Продолжал он мысленный поток.
–В следующий раз я эту дуру, хочу, как следует проучить. Суну головой в унитаз, там ей самое место. – Йон затушил окурок и сплюнул себе под ноги, разглядывая как тягучая слюна растекается по бетонному полу.
–Сдалась она тебе, чувак? Если честно, то Камилла вами как дебилами крутит. Мне насрать на эту вашу чокнутую, как ее там зовут? – Ивар задумался, вспоминая имя.
–Аврора, видимо ее предки были укуренные, когда придумывали. – Пояснил, хихикнув себе под нос Йон.
–Ну да. – Его друг продолжил. -Мне пофиг на нее, но вы как дураки только и делаете, что строите козни против этой девки. – В этот момент товарищ напомнил веснушчатому не друга с которым можно поржать и выпить пива, а занудного учителя.
–Иди ты! – Беззлобно ответил приятель Камиллы. Ивар перевернул с грохотом металлический шкафчик на бок и заглянул в него, но ничего интересного не обнаружив стал расхаживать, взад-вперед. В пристройке что соединялась с цехом раздался шум. Подростки замерли. В сумерках и отблесках огня блестели их напуганные глаза.
–Ивар! Ивар, ты слышал? – Прошептал Йон вглядываясь в дверной проем, укутанный мраком. Что-то зашуршало в нём, кто-то наверняка там был. Парням стало не по себе.
–Эй урод, выходи! Зассал что ли? У меня есть пистолет, если не покажешься я буду стрелять! – Неуверенно крикнул Ивар, явно привирая, никакого огнестрельного оружия у него не было и быть не могло. На границу света и тьмы вышел Ласс, в руках он держал небольшую монтировку и довольно ухмылялся.
–Испугались придурки! – Побледневшие лица товарищей развеселили его.
–Дебил! – Вместо приветствия бросил Йон. Ивар сделал вид что совсем не испугался, будничным тоном поинтересовавшись.
–Что так долго?
–Да отец заставил убираться в его гараже. Как будто я там нагадил, а не он. – Ласс подошел к костру и взял приготовленное для него пиво.
–Ханнес? – Недовольно пробормотал он, увидев этикетку.
–Идите вы оба в задницу! В следующий раз с вас пиво. – Огрызнулся Ивар пнув кучу тряпья, сваленную в углу. Ласс отпил напитка причмокнув и оглядев своих друзей, сказал.
–Слушайте, я пока сюда шёл то видел большого волка, прикиньте.
–Сказочник! Я в таком случае вчера видел, как Санта Клаус насрал в дымоход соседям! – Заржал Йон. Но Ласс не оценил шутку, серьезно покачал головой в знак несогласия.
–Не, парни реально волчара! Здоровый как конь, честно! Я в метрах тридцати от него был, до сих пор немного не по себе. Он белый как снег, хорошо меня не заметил и прыгнул в заросли что у холма. – Он махнул рукой в сторону где территория, на которой когда-то находилось производство, заканчивалась подножием большого поросшего кустами и бурьяном взгорья.
–Какие волки? Чудик? Тут их лет сто не было, наверное. В сумерках увидел кучу мусора и обосрался, а нам про это сказки говоришь. – Ивар состроил скептически настроенное лицо. Веснушчатый был с ним согласен. Диких крупных зверей в округе не то что бы не было, Норвегия по большей части страна малозаселенная, да и живности хватает, но в губернии Сёр Трёнделаг лет десять жестко контролировалась популяция любых хищников, которые могли бы представлять опасность, особенно овцам, которых в большом количестве разводили местные фермеры, рьяно следящие за сохранностью своих стад.
–Я уверен ты кошку увидел и так зассал, что просидел час в кустах, а нам говоришь, что отец задержал! – Смеялся Ивар.
–Иди на хер! – Разозлился Ласс и вылил остатки пива в огонь. Тот с шипением поглотил хмельной напиток. -И Ханнес твой дерьмо! – Добавил он. Подростки с вызовом уставились друг на друга. Ивар был крепким пареньком и часто дрался, лично Йон побаивался заводить его. Ласс был долговязым, худым, но на пол головы выше соперника и в его руках была монтировка в виде весомого аргумента.
–Хорош, парни! – Примиряюще буркнул веснушчатый, но это ни на кого не подействовало, вот-вот могла состоятся драка. На улице совсем стемнело, в разбитых оконных проемах сверкнула молния, предвещая ночной ливень. Чуть с запозданием прогудел гром. Два огненно желтых огонька на мгновение показались за окном. Йон вздрогнул, как и Ласс. Ивар ничего не заметил и решил, что соперник испугался грома, злобно ухмыльнувшись. Молния сверкнула вновь и веснушчатый различил тёмную фигуру, снаружи под деревом. Большой силуэт явно нечеловеческий, растаял в сгустившихся тенях.
–Видали!!! – Крикнул Йон указывая пальцем на то место где как ему показалось, кто-то стоял, но кроме еле различимого в темноте ствола деревца, ничего уже там не было. Гром грохнул с новой силой отразившись от жестяной крыши, послышались первые удары капель дождя по металлу.
–Ну вы и трусы! Пойду я от вас. – Ивар презрительно взглянул на своих друзей и собирался было уходить как в дверном проеме, откуда недавно вышел Ласс, зажглись две точки, примерно на уровне груди обомлевшего Йона. Они, не мигая, наблюдали за подростками.
–Что за хрень?!– Панически промямлил Ивар делая шаг назад. Веснушчатый застыл на месте, уставившись в проем. Ласс стоявший к пристройке спиной, побледнел, увидев реакцию приятелей. Он резко обернулся, крепче сжав монтировку в руке. Не успел парень сделать полный оборот как из темноты на него выпрыгнуло нечто огромное, преодолев расстояние шагов в двадцать не меньше, одним махом. Ласс ничего не понял. Даже звука не сорвалось с его губ. Когда длинные клыки захлопнулись капканом на его голове, расплющив череп. Кости захрустели с чавкающим противным звуком. Бесполезный ломик со звоном упал на пол из трясущейся руки жертвы. Его тело осело на колени под тяжестью огромного волка, навалившегося сверху. Тварь мотнула своей башкой и оторвала голову Ласса со звуком рвущейся мокрой тряпки, словно сдули пену со стакана пива. Ивар громко завопил, выпучив глаза и ринулся в противоположный конец здания. Йон лишь икнул, он краем сознания почувствовал, как его мочевой пузырь опорожнился. Заставить себя пошевелится подросток уже не мог. Ужас сковал его тело невидимыми путами. Зверь выплюнул изжёванные остатки человеческого лица. Он бесшумно, мягко ступая своими лапами по бетонному покрытию, не издавая малейшего звука, приблизился к веснушчатому. Того начало мелко трясти. Сознание кричало в голове шестиклассника что бы он скорее убирался прочь, но ноги приклеились к полу. Йон чётко видел, как белая смерть с окровавленной мордой с каждым ударом сердца становится все ближе. Хищник не спешил, будто зная, что добыча никуда не денется, наслаждаясь моментом. Волк встал на задние лапы, распрямляясь во весь свой рост, это зрелище было не мыслимым. Тварь стала выше подростка почти на полметра. Пасть неестественно широко раскрылась, демонстрируя двойной ряд бритвенно острых зубов. Клокочущий звук вырвался из глотки монстра. Йон единственное что смог сделать так это зажмурить глаза, лишь бы не видеть весь этот кошмар. Клыки похожие на охотничьи ножи легко вошли в кости черепа мальчика. Он даже не почувствовал боли, просто глаза залило красным, после чего наступила пульсирующая тьма поглотившая свет, звуки и сознание парня.
Глава 3
Семья?
Авроре было плохо, жар испепелял ее изнутри. Мышцы болели, связки и суставы ныли. Ей было холодно, не смотря на то что девочка лежала, укутавшись в два одеяла. Мать ребёнка, Виктория, почти с ней не разговаривала. Первое что она сделала, увидев свою дочь в подобном состоянии, всю грязную и с израненным лицом, недовольно спросила, где ее рюкзак и какого чёрта она испортила свою одежду. Биелке в первый час как добралась до дома, толком ничего не могла ответить. Лепетала о волках, лесе и собаках. Потом вовсе потеряла сознание. У матери хватило ума переодеть дочку и уложить в постель, а после того как Аврора пришла в себя, дать ей таблеток, это немного помогло, но застуженный организм все равно ужасно болел. Виктория не учиняла скандал, но и жалеть ребёнка не стала, она просто оставила Биелке одну в своей комнате, сказав.
–Можешь в школу завтра не идти, я позвоню Броббок и предупрежу ее. – Тон матери был холодным как зимнее утро, а из рта у нее пахло самогоном. Авроре так хотелось, чтобы ее обняли, пожалели, выслушали, но от своей родительницы этого она давно не получала. Отец в этот день так и не приехал домой, оставшись на работе. Сквозь тонкие стены девочка слышала, как мама ругается с ним по телефону. Сознание Биелке периодически проваливалось в небытие, тогда ей казалось, что она в тёмной чаще, а янтарные глаза следят за каждым ее шагом. Когда Аврора открывала веки, морок исчезал, ей было страшно, она даже перестала думать о Камилле, хотя раньше именно ее считала исчадием ада. Теперь все казалось каким-то мелким, незначительным, боязнь учителей предстала в воспоминаниях Биелке, смешной и нелепой. Девочка несколько раз за ночь плакала, тихо, что бы мама не услышала. Белый волк и дикие собаки, эти образы из часа в час крутились в ее голове, сливаясь в месиво из жутких картинок. Постепенно приходило осознание того что зверь с такими чудными глазами спас ее. Если бы не он, то Биелке до сих пор лежала где-то в лесу, на сырой земле, пустым взглядом уставившись в серое небо. Вернее, останки, обглоданные голодными тварями. Главный вопрос был, почему? Разве такое бывает, но волк не тронул девочку, лишь прогнав бродячих собак, а как он посмотрел на нее, во взгляде не было агрессии. Авроре даже показалось, что в глазах зверя промелькнула печаль, древняя тоска слишком длинной жизни. В то же время он смотрел с интересом будто изучал экспонат в музее, запоминал ее внешность, а может быть он видел больше, и заглянул в душу ребёнка. За подобными раздумьями прошла вся ночь. Ближе к утру девочка все-таки смогла уснуть без кошмаров. Температура спала, оставив после себя больное горло и насморк. В доме было тихо, когда Аврора проснулась, в окно лился дневной свет. На улице все еще было пасмурно, но завываний ветра не было, как и дождя. Жилище Биелке в прошлом представляло из себя небольшую ферму, одноэтажное здание, старое со скрипучими полами, достаточно холодное в зимнюю пору. Прихожая, крохотная гостиная с совмещенной кухней и две комнаты, одну из которых занимала девочка. Зато был большой двор с огромным мрачным амбаром, заканчивающийся заросшим полем, давно необрабатываемым и неухоженным. Однажды Аврора, гуляя по высокой траве наткнулась на поваленное пугало. Страж урожая давно пал под натиском времени и непогоды. Он оставил свой пост, но зловещая улыбка всё ещё угрожающе скалилась, нарисованная на глиняном горшке, заменяющем голову. Тогда Биелке немного испугалась и на старую пашню больше не ходила. Девочка встала с кровати, от нее дурно пахло, тело было грязным после бега по лесу, хоть на ней и была чистая пижама ее тоже следовало бросить в стирку, так как ткань пропахла потом. Поморщившись Аврора грустно оглядела свое пристанище, комнатка была маленькой, как раз под стать своей хозяйке. На светло бежевых старых обоях висел яркий натюрморт неизвестного художника. Картину Биелке притащила домой, найдя ее рядом с мусорными ящиками на противоположной улице. Соседи толи переезжали, толи избавлялись от хлама и выставили много мебели дожидавшейся, когда её отвезут на свалку. Среди изломанных табуретов и разбитых ёлочных игрушек был этот рисунок. Девочка, понимая, что вещь уже никому не нужна, все равно оглядывалась по сторонам, дожидаясь, когда рядом никого не будет и только убедившись в этом, подобрала понравившуюся картину. Рядом с комодом, в котором лежало бельё, стоял большой облезлый древний шкаф. Авроре казалось, что он сменил не одного хозяина и все они давно умерли от старости. В нём было полно книг, личное богатство Биелке, ее сокровищница. Родители никогда не покупали ей литературу, даже не смотря на безмерную любовь своего чада к чтению, считая это пустым занятием и лишней тратой денег. Все книги девочка добывала сама на бесплатных раздачах. Люди выставляли уже ненужные, потрёпанные тома для всех желающих. Иногда библиотека что находилась в Треме обновляла свой ассортимент и перед тем как отправить старые рукописи на переработку, собирала их в ящики на своём складе, в который Аврора частенько лазила. Хранилище благо никто не думал охранять или как-то серьёзно запирать. Бывало его вовсе забывали закрыть на замок. Кроме списанных книг в нём ничего не было. – «А кому они могут понадобится?» – Думали работники библиотеки, не зная, что под боком завёлся маленький воришка. В шкафу Биелке, за три года накопилось очень много чтива, большую часть которого она прочитала. Благодаря фантазиям авторов девочка могла погрузится в другие миры и истории, забыв на время о суровой реальности. Тут было все, начиная от Астрид Линдгрен до Оруэлла, последнего Аврора так и не смогла осилить, слишком мрачной ей казалась его книга 1984, ну и немного скучной. На тумбочке рядом с кроватью под винтажным светильником, чей провод в двух местах был перемотан изолентой, лежала толстая тетрадь, в ней Биелке записывала свои стихи и песенки. Она любила, оставшись наедине с собой петь, делала это тихо и украдкой, дабы никто посторонний не мог услышать ее голоса, его она стеснялась. Он казался ей некрасивым и неуклюжим, как и она сама. Еще над кроватью висел плакат из рекламного журнала. На нём был прекрасный лакированный рояль фирмы «Герман и Берк», мечта девочки, но ее семья не могла позволить себе столь дорогую покупку. Аврора обожала музыку и в своих фантазиях хотела научится играть на пианино, создавать новые мелодии. Она выучила нотную грамоту и несколько раз прочла учебники по игре на фортепьяно, даже заучила наизусть справочник для мастеров – ремонтников и настройщиков клавишных инструментов, что обнаружила в библиотеке, но конечно от этого она не стала ближе к своей мечте стать музыкантом. Выйдя из спальни, девочка поняла, что мама спит, дверь в комнату родителей была приоткрыта и оттуда несло перегаром. Заходить внутрь Биелке не стала, направившись в ванную, тело ломило, а с носа текло, но Аврора решила, как следует помыться. Бойлер работал плохо, вода из-под крана бежала еле тёплая, но девочка, сжав зубы, раздевшись, встала под душ. Быстро отмыв с себя всю грязь и дрожа от холода, она обмоталась полотенцем и бросив свою пижаму в корзину с бельем пробежала обратно к себе, там переоделась в спортивный мальчиковый костюм. Вся ее одежда была кем-то подарена. Некоторые люди видя бедственное положение ее семьи и то что Виктория реально страдает от алкоголизма, приносили свои старые вещи, тем самым выполняя долг перед собственной совестью. Аврора выбирала то что хоть как-то ей подходило по размеру. Попадалось и откровенно древнее тряпьё, рваное и даже грязное. Жертвователи не особо заботились о их состоянии, считая, что такой замухрышке подобное будет настоящим даром, но Биелке брала с улыбкой и такое, штопала, стирала. Например, этот костюм когда-то носил пятилетний мальчик, живущий через три дома. Девочка была настолько хрупкой и маленькой в свои почти десять лет что спокойно влезала в костюм. В школу в подобном не пойдешь, но для дома и двора вполне годная одежда, главное удобная. Пока мама не встала и не принялась за очередную бутылку, Аврора решила прибраться и приготовить что ни будь поесть. В пузатом холодильнике кроме яиц и фасоли из еды ничего не оказалось, был еще пакет молока, но оно давно скисло и отправилось в мусор. Девочка быстро приготовила омлет, немного перекусила оставив порцию Виктории и достала шумный пылесос, но подумав, что он разбудит мать и та в не настроении будет расхаживать по дому, решила просто подмести. Стиральной машины у них не было и потому Биелке больше часа провела в ванной. От ручной стирки заболели и без того ноющие руки, кажется вновь поднялась температура, но не смотря на состояние, она в несколько заходов вынесла белье во двор и использовав табурет развесила его. До высоко натянутых верёвок между двух столбов Аврора не доставала и каждый раз взбиралась на четырёхногий скрипучий стульчик, посматривая в свинцовое небо в надежде что сегодня не будет дождя. Последним Биелке выкинула мусор, накопилось достаточно, целых три больших пакета, в основном пустая тара из-под алкоголя. Укутавшись в плед, девочка забралась в объёмное кресло в гостиной и выкрутив громкость почти до минимума, включила телевизор. Чёрно белый «Panosonic» ловил только два центральных канала вещающих прямиком из Осло. После коротких новостей, сообщивших об открытии в Бергене втором по населению городе Норвегии, нового завода по производству аккумуляторов и батарей, корпорации «Утренняя звезда», совсем вкратце рассказали о мировом турне набиравшей популярность группы «Villsiv» и их новом альбоме «Сны человечества». Потом сразу за рекламной паузой началась нудная политическая передача, вещавшая об отношениях с Советским Союзом и о недавнем инциденте в нейтральных водах. Биелке стало скучно смотреть как хмурые лица приглашенных экспертов спорят о не совсем для нее понятных вещах и нагнетают атмосферу, предрекая войну мирового масштаба. Она переключила на второй канал, там шел видео спектакль Дон Жуан. Ей понравились практически все оперные вставки, мощные мужские голоса и мелодичные женские, особенно приглянулся актер, игравший дона Оттавио. Биелке так увлеклась постановкой что не заметила, как ее мать вышла из своей комнаты и словно лунатик прошла мимо к кухонному гарнитуру. Аврора услышала, как она гремит посудой и что-то бормочет себе под нос, но оглядываться в сторону холодильника что стоял за ее спиной не хотела, замерев, закутанная в кокон из пледа, таким образом, что наружу торчало только лицо. Виктория хлопнула дверцей шкафчика, потом открыла отделения в столе, в поисках своего лекарства, единственного, которое могло ей помочь, содержащего крепкий градус. Ничего не найдя, мать подошла к дочери и села на маленький диванчик стоящий рядом с креслом, на котором застыла девочка, подобно манекену. Женщина уставилась на нее красными глазами голодного вампира. На Виктории был тонкий халат из-под которого выглядывала бледная грудь. В молчании они просидели минут пять. Биелке притворялась что не замечает маму, а та жутко смотрела на своего ребёнка. Наконец родительница прохрипела осипшим голосом.
–Аврора! Что случилось вчера? – Девочка шмыгнула заложенным носом и украдкой взглянула в серое лицо матери. Оно её пугало, своим неживым видом.
–Собаки напали, в лесу. – Промямлила она.
–А рюкзак где? – Голос Виктории ничего не выражал, ни злости, ни радости, совсем ничего. Но видимо где-то внутри, её сильно волновало исчезновение чёртового рюкзака, которому давно пора было на помойку. Больная, чуть было не погибшая дочь, не интересовала остекленевшие глаза женщины, считавшей это мало важным обстоятельством.
–Не знаю, там остался, наверное. – Биелке ответила тихо, почти шепотом, в душе ей стало обидно что мать больше волнуется за старую сумку, чем за неё.
–Ну и что? Как теперь в школу ходить будешь? Тетради, ручки, не знаю, что там у тебя ещё было, но это как я понимаю осталось там же? Где рюкзак, да?
–Да, мам. – Аврора вновь шмыгнула носом, она подумала. – Закричи на меня! Ну же! Скажи какая я бесполезная и глупая! – Ей хотелось, чтобы мать проявила хоть каплю эмоций, но та просто хмыкнула, встала и ушла в уборную, ничего больше не сказав. Биелке захотелось плакать. Оперный спектакль вдруг стал совсем неинтересным. Она выключила телевизор еле сдерживая слёзы и быстро ретировалась к себе. Когда девочка легла на кровать, заплакала, уткнувшись лицом в подушку, так что царапину на щеке обожгло острой болью. Во дворе за окном каркнул чёрный ворон, восседающий по-хозяйски на ветке яблони росшей в нескольких метрах от стены дома. Аврора покосилась, приподняв голову в сторону птицы, ее привлек уж слишком громкий звук, который издал летающий гость. На угольной голове ярко блестели янтарные точки, вместо обычных глаз. Биелке пригляделась внимательней к странному ворону, тот смотрел на неё сквозь стекло повернув на бок голову. Он ещё раз громко прокаркал и взмахнув крыльями, сотканными из самой чернильной тьмы, взлетел, оставив раскачивающийся сук, на котором только что сидел. Аврора забылась на мгновение, перестав лить слёзы. – Как у волка? – Подумала она про глаза. Девочка загорелась желанием узнать побольше про них и вскочив ринулась к своему шкафу. Там, среди сотен потрёпанных корешков, были энциклопедии по мифологии и оккультизму. Биелке была уверена, что столкнулась с чем-то потусторонним. Ее как будто осенило, не видела она у птиц таких зрачков, да и волки насколько девочка знала, тоже не светят своими глазами словно фарами средь бела дня. Слишком уж яркими были они, огненными, совсем необычными, отливающими в золото. Покопавшись в томах, она обнаружила справочник мифических существ за авторством некоего Гарланса. Тяжёлая книга с рифлёной обложкой казалось совсем ветхой. Листать и просматривать список из тысячи призраков, духов и других тварей было слишком долго. Аврора посмотрела в содержание в надежде найти что-то с янтарными глазами, но ничего не обнаружив взяла энциклопедию с собой в кровать. Биелке принялась листать, пробегая по выдуманным как она считала существам. На странице 254 наткнувшись на описание дочерей бога Гелиоса, Цирцеи и Медеи, «у них были очи золотом льющиеся», как писал Гарланс, но именно такие же? Как видела Аврора или нет? Понять было нельзя. Прошел ещё час прежде чем она обнаружила некую тварь, кельтский дух со смешным прозвищем Пука, тоже обладал подобными зрачками и что самое интересное мог превращаться в различных животных, было занимательным то что глаза его никогда не менялись. Аврора заинтересовалась этим существом, но про него было написано совсем немного, единственное что она поняла, этот дух не был зловредным. Больше в книге ничего подобного девочка не обнаружила. Конечно автор упоминал ещё принцев ада, высших демонов у которых возможно, могут быть жёлтые глаза, но по описанию они не походили на те что видела Биелке. Мог ли тот волк и сегодняшний ворон быть Кельтским духом, оставалось под вопросом. –Возможно. -думала про себя Аврора. – Я просто схожу с ума? Не зря меня в школе называют чокнутой. – Время уже перевалило за полдень, мать на какое-то время куда-то уходила, потом вернувшись, гремела бутылками. Девочка поняла по звуку что это очередная партия спиртного. Виктория уже года два как пристрастилась к зелёному змею. Её муж Финеас из-за этого практически не бывал дома, а может наоборот из-за его частого отсутствия, мать Биелке стала много пить. Если раньше женщина всё-таки заботилась о дочери, следила за собой и не могла пройти мимо пыльной полки что бы ее не протереть, то сейчас казалось ей стало просто на всё плевать. Причин Аврора особых не видела, кроме скандалов родителей на пустом месте. Они обвиняли друг друга по всяким пустякам, с точки зрения ребёнка оба были не правы и каждый из них вёл себя как последний идиот, но ее мнения никто не спрашивал. Скоротечная любовь родителей исчезла, не оставив и следа. Глаза, ослеплённые чувством, протрезвели узрев совсем не того, кого хотели бы видеть рядом с собой. Как только Виктория и Фин охладели к друг другу, то со временем стали не замечать свою дочь, особенно мать. Девочке от этого было больно, обидно и порой страшно, но она стала привыкать даже к такому. Иногда, Биелке посещали дурные и мрачные мысли, ей хотелось уйти в лес или еще дальше в горы и остаться там. Сесть под старым дубом или забраться в тёмный грот, оставшись наедине с природой, ожидать смерти, её ледяных объятий. Решиться на более радикальные меры, например, чтобы порезать вены или как-то по-другому покончит со своей жизнью, которую она считала обычным недоразумением, у Авроры не хватало духа. Бывало она представляла, как это могло быть. Девочка рисовала в своем воображении как ее уже бездыханное тело обнаруживает мама и просто безразлично смотрит на него, а папа, узнав о смерти дочери даже не приходит на похороны, сославшись на работу. Биелке была почти уверена, что так оно и было бы. Если вдруг исчезнут полиция и законы, то от неё вообще, наверное, избавились бы, выбросив в мусорный бак как ненужную вещь. Как не было плохо, но еще больше девочка боялась социальной защиты, понимая, что её могут забрать из дома в приют, тот, для Авроры был чем-то ещё более худшим нежели школа, в которой она училась. Тут, в доме, холодном и пропахшем алкоголем, чьи стены давно не видели любви и гармонии, она имела некую степень свободы, там же как представляла Аврора, просто пристанище множества Камилл и злых преподавателей, наподобие Броббок. Пока мать утоляла на кухне жажду, включив музыку, Биелке выходить из комнаты не хотела, даже в туалет. Полубезумные глаза Виктории ее пугали, девочка думала порой что её маму украли эльфы и подсунули нечто другое, жуткое и неживое и вот это существо теперь ходит по её жилищу притворяясь человеком, очень неумело. Аврора взяла свою тетрадь и начала в ней рисовать карандашом, то что пришло первое на ум. Старое сухое дерево, на суку у которого висели верёвочные качели. Она часто изображала именно этот мотив, сама, не зная толком почему. Подобных картинок у неё было много, как предполагала девочка из-за сна в раннем детстве. Авроре тогда много раз в ночную пору под светом луны, снился один и тот же образ старого дерева с качелями. Всегда видя эту картину перед глазами становилось грустно. Щемящее чувство потери заполняло сердце, будто она что-то позабыла важное и никак не может припомнить что именно. Благодаря этому девочка научилась неплохо рисовать различную растительность. На ум пришла рифма про заблудшую душу, потерявшуюся в чужом огромном мире и Биелке облизав пересохшие губы, записала стих.– Вот бы к нему написать музыку и сделать полноценную песню. – Подумала она. За окном темнел амбар, за ним подобно волнам в море раскачивалась желтеющая трава, где-то там лежало пугало, устремив страшный взгляд в серое небо. Земля вокруг была ухабистая, под густой растительностью этого было не видно, но Грюве весь был таким, со стороны казалось, что в древности его перерыли гномы. Девочка подозревала, что название деревни как-то с этим было связано. Она задумавшись смотрела в окно, пейзаж лишь навевал тоску. Где-то там вдалеке за густым лесом, холмами, были горы, но от сюда их невозможно было увидеть. – Может быть? – Думала Аврора. – Там среди снежных пик, спрятано сказочное королевство, где есть волшебство, нет смерти и злых людей. Его населяют прекрасные феи. – Завтра нужно было идти в школу. Учебные принадлежности где-то сырели под открытым небом в рюкзаке, идти искать его, Биелке совсем не хотелось. Она нашла у себя в комнате кое-что, ручки, пару тетрадей, были и некоторые учебники, остальное она планировала взять в библиотеке на днях, только идти туда было далековато. Денег на проезд не было, благо школьный автобус возил её бесплатно. Домой пришел отец. Аврора услышала, как Финеас открыл входную дверь и неразборчиво бубнил себе под нос, споря со своей женой. Девочка встрепенулась. Она соскучилась по папе, но как бы ей не хотелось встретить его, выбежать в гостиную и обнять, она этого не сделала, лишь прижавшись ухом к щёлке между дверью и стеной.
–Опять отдыхал, отлынивал, оставил меня с ней одну! – Расслышала Биелке ворчливый голос матери.
–Вики я не знаю, что тебе привиделось в пьяном бреду? Но я работаю, не покладая рук что бы содержать в том числе и тебя. – Тон отца был глухой и недовольный. Он спросил.
–Что с Авророй?
–Ничего с ней страшного не случилось, где-то извозилась, потеряла свой рюкзак, испоганила одежду. Наверное, залезла куда ни будь как все дети её возраста, а для меня придумала сказку про волков и собак, вся в тебя Фин! А насчет денег, я их что-то не вижу, где? В холодильнике ничего нет, Фин! – Виктория говорила не громко, но в её тоне начали проявляться истерические нотки. Отец вымучено простонал.
–Иди проспись, или лучше устройся на работу! Смотрю выпивку ты купила, на это денег хватает! Если он придёт и увидит всё это, то как бы ты ненавидела меня, а я тебя, нас снова заставят, ты понимаешь о чём я? – Он, громко демонстративно топая, прошел в их общую спальню, не удосужившись заглянуть к дочери. Дальше Аврора слушать не хотела, толком не поняв про кого её родители говорят. Мать прошла следом за мужем недовольно ворча. Девочка знала, что вскоре начнутся настоящие вопли и обвинения друг друга, потом отец психанёт и хлопнув дверью уйдет из дома, опять дня на два, такое уже было неоднократно. Биелке забралась под одеяло и накрылась с головой.
–Она странная! Всё из-за тебя, вся моя жизнь коту под хвост, в прямом смысле! – Долетало до ушей.
–Нет Вики! Моя обязанность в том, чтобы работать, а ты уж присматривай за ней, я сам его боюсь! – Вторил первому истеричному, грубый мужской голос. Аврора закрыла уши руками начав напевать себе под нос только что придуманную мелодию. Ей вновь захотелось умереть, заснуть вечным сном, но у высших сил видимо на неё были другие планы. Девочка не видела, как на ветке яблони снова сидел большой чёрный ворон. Он внимательно следил за её окном, его чуткий слух слышал всё что происходит в доме. Янтарь пылал в сумерках и в этот миг поблизости со старой фермой наступила мёртвая тишина. Живые твари, начиная от мелких грызунов и кончая кошками и собаками, почуяв сгустившийся мрак, сторонились, обходя это место стороной.
Глава 4
Плохая компания.
Чёрный седан стоял на окраине Брекстада,5 неподалёку от полотняной фабрики. Здесь в районе где находились промышленные здания и различные склады, был лакомый для всей местной молодёжи объект. Томас Эльстад, коренастый парень лет двадцати и его друг Улле Эге сидели в машине. В приоткрытое окошко наносило свежий морской воздух, в небе летали стаи чаек, неподалёку гудел заходивший на посадку самолёт. В ясную погоду от сюда можно было увидеть белый силуэт стальной птицы, но не сегодня, туманная пелена окутала всё вокруг. Мотор «Фольцвагена»6 был заведён и тихо вибрировал под капотом. Большой гараж с огромным амбарным замком на красных железных воротах, скрывал за своими стенами то что притягивало магнитом к себе двух парней. Тысячи бутылок и сотня бочонков отменного сидра. Голова Томаса была наголо обрита, за левым ухом чернела маленькая наколка в виде свастики и черепа. В отличие от длинноволосого Улле, который казался полной противоположностью Эльстада. Они смотрели на склад, который собирались сегодня ночью обнести. Владелец данного помещения, старик Вальяр, имел несколько баров в самом Брекстаде и пару другую в ближайших поселениях. Древний инвалид передвигавшийся только с помощью своего кресла, был богат и чрезвычайно жаден. Эльстад стал инициатором мелкого ограбления, подговорив товарища, для дела нужен был транспорт, которым как раз владел Улле, сын шефа полиции Олафа. Отец подарил ему машину на восемнадцатилетие, новенький Фольц. Томас конечно же завидовал своему другу, ибо сам о таких подарках мог только мечтать. Знал бы папаша Эге что его любимый сыночек ошивается с такими как Эльстад, запер бы своё чадо в кутузку, минимум на месяц. Томас был невысоким, но крепким, он самодовольно улыбался, предвосхищая ночное приключение, в руках крутя небольшой ножик.
–Вальяр тут вообще бывает? Хоть сейчас можно взломать замок и спереть выпивку. – Сказал Улле, он поглаживал тонкий ребристый руль своего автомобиля.
–Дурак что ли? Палево! Ночью вернёмся, замок сбить много труда не составит. Не забудь перчатки и лицо чем прикрыть, так на всякий случай. – Ответил бритый добавив. -Поехали ко мне, пока тут делать нечего.
–Босхе говорить не будем? – Спросил Эге вспомнив их общего товарища.
–Нет, толстяк слишком нервный и болтливый. – Седан медленно скрылся в тумане. Томас жил в небольшой деревне Трем в пятидесяти километрах от Брекстада, рядом с тихой бухтой. В его поселении большая часть населения занималась рыболовством и имели свои небольшие суда для выхода в море. Эльстад жил с матерью в ее доме, на улице роз, сбегавшей наискось по подножию, пологой лесистой горы. Виды были чудесные, но парень их ненавидел, он мечтал, как и его товарищ перебраться в Тронхейм где больше шума и людей, есть где развернуться, а не нюхать изо дня в день запахи рыбы и стухших водорослей, выброшенных приливом на берег. Улле был богачом, его семья жила в другом тихом уголке Норвегии, Грюве, намного дальше, в глубь материка. Хоть его отец и работал в большом городе, но дом купил в богом забытом месте. Эге это раздражало, в этих краях, ему, как и Томасу было тоскливо. Благо с получением авто стало возможным делать более дальние поездки и даже заглядывать в Тронхейм, но постоянно кататься до него было слишком затратно по времени, все-таки расстояние не маленькое. Улле радовался тому что в следующем году уедет учится в Ставангер,7 подальше от предков и унылых земель. Бритый радости приятеля не разделял и про себя клеймил того уродом, но вслух ничего не говорил. Дом Эльстада стоял крайним в самом низу горы. Он был стандартным двухэтажным коттеджем с белыми стенами, обшитыми деревянными панелями, типичное жильё в этих местах. Газон, за который отвечал Томас, давно стал походить на заросшее бурьяном поле, соседи уже жаловались на не презентабельный вид их двора, портящий опрятный ландшафт улицы. Мать бритого пилила сына, требуя, чтобы он наконец постриг разросшуюся траву. Томас обещал, отнекивался, но все никак не мог собраться и сделать дело. Его всё бесило в том числе чёртов газон, дом и родная мать. Парня съедала изнутри гнетущее чувство ненависти ко всему миру, подобно раковой опухоли. Машина припарковалась возле невысокого заборчика что огораживал запущенный палисадник дома Эльстада. Садовый гном совсем скрылся в желтеющих осенних зарослях. Парни, зайдя внутрь, сразу направились в подвал. Личная берлога Томаса, где он проводил большую часть свободного времени. Стены вместо обоев были обклеены плакатами, повсюду на Улле смотрела свастика и старые лозунги фашисткой Германии. Он уже привык к предпочтениям своего друга и его идеологии. Томас как-то пытался внушить Эге правильность своих убеждений, цитируя Гитлера, но сын шефа полиции лишь отшутился, спорить с бритым было себе дороже. Парень неплохо бил правой и обладал неистовым, парой жестоким характером. Улле сам видел, как однажды Эльстад, сломал челюсть какому-то арабу, как тогда объяснил свой поступок бритый, за его не арийское происхождение. Как полагал про себя Эге, по Томасу плакала дурка и рано или поздно он там окажется. Эльстад включил кассетный магнитофон, из динамиков заорала скрежещущая музыка. Неизвестный певец вещал о гибели всех недостойных и рассвете истиной нации. Улле уселся на диван скинув с него стопку порно журналов, прямо на пол.
–Выруби этот кошмар, Том! – Перекрикивая грохот взмолился Эге, бритый осклабился, искоса, взглянул на напарника и энергично нанёс короткую серию ударов по старой боксёрской груше, висевшей в углу. Его мать дома отсутствовала и можно было шуметь хоть на весь Трем.
–Да выруби блин! Что ни будь другое поставь! – Возмущался Улле. Эльстад подмигнул ему и сменил одну кассету на другую. Зазвучала намного более приятная мелодия. «Villsiv», новая норвежская рок-группа в одночасье стала популярной по всей стране и бритый хоть не очень уважал пацифистскую риторику песен музыкантов, тоже начал их слушать. Родрик, вокалист, протяжно пел одну из прошлогодних баллад под названием «Князь мира сего». Эге расслабился и схватив ближайший журнал начал разглядывать сексуальных порно моделей в латексе.
–За что ты ненавидишь?!– Заполнил подвал голос певца.
–За что не любишь ты меня?
О, брат, мой ведь ты видишь.
Что наступила новая заря. – Томас продолжил лупить грушу. Она дёргалась подвешенная цепями к потолку. Бритый представлял, как выбивает дух из какого ни будь чернокожего мужика. Это нравилось ему, и он бил ещё сильнее, сбрасывая своё напряжение и злость, передавая её в боксёрский снаряд.
–В тебе завистливая сила.
Цветком взросла в сердце твоём.
Тебе земля теперь не мила.
-Ведь сорняком порос твой дом. – Слова песни подходили под настроение Томаса, он покосился на покрасневшего от возбуждения Улле, тот сосредоточился на интимных подробностях какой-то девицы. Эльстад на секунду закрыл глаза и представил, что перед ним его друг Эге, висит на цепях и жалобно смотрит. Бритый с рыком начал лупить грушу. Мысленно проговаривая. – Это Улле тебе за то, что ты урод! Это за то, что ты богатый урод! А это, за то, что ты мудак, у которого есть машина! – И так далее. По-настоящему бритый считал, что друзей у него нет, но финансы сынка Олафа, были не лишними и приходилось играть в дружбу. Терпеть рядом баловня судьбы, так же, как и второго товарища, Босхе, жирного и неуклюжего, как думал о нём Эльстад, но иногда полезного. Баллада продолжалась.
-За что ты меня ненавидишь?
Что душу дал твоим рабам?
В саду твоём их не находишь.
Увёл я их к моим садам! – Родрик заканчивал свою историю, жалобно звучали гитары, похоронно бил барабан.
–Я пойду в туалет. – Буркнул Улле, прихватив с собой журнал.
–Эй! Чувак, оставь его, нехер в моём доме душить своего удава, понял! – Грозно рявкнул бритый, догадавшись о намереньях приятеля. Тот состроил в ответ рожу и сложил руки на груди.
–Чё делать будем? Пока не стемнеет. – Спросил он. Томас улыбнулся и удалился в дальний угол подвала. Из-под большого бойлера, он вынул что-то накрытое старым одеялом, принёс к дивану и скинув покрывало, явил на свет клетку в которой сидел худой, дрожащий щенок. Эге недоумённо уставился на животное. Эльстад ухмылялся, зловеще проговорив.
–Познакомься с новым другом, я назвал его Авраамом.
–Нафиг тебе щенок и что за имя дурацкое? – Спросил Улле.
–Позже узнаешь, а имя Еврейское, самое то. – Эге не понравился блеск в глазах Томаса, тот продолжал говорить. -Его надо покормить, пойду на кухню, посмотрю, что есть из Еврейской еды. – Тон Бритого звучал неприятно, он ушёл, оставив Улле наедине со зверьком. Малыш напугано смотрел на человека и тихо поскуливал. Парень сунул палец между прутьев, пытаясь дотронуться до носа щенка. Собачка взвизгнула и больно укусила Эге за подушечку фаланги. Он взвыл, резко отдернув руку и начал ругаться на чём свет стоит, пнув ногой клетку, та отлетела к столу с магнитофоном.
–Тварь! Скотина! Сволочь! – Орал он, с пальца капала кровь прямо на пол. На шум прибежал Томас, державший в руке куриную ножку.
–Чё орёшь? – Спросил он.
–Твоя псина бешеная. – Промямлил товарищ. Бритый увидев прокушенный палец, начал смеяться. Он подошел к клетке и приоткрыв дверцу, кинул туда кусок мяса. Щенок рыча бросился к еде пытаясь целиком заглотнуть слишком большой для его пасти кусок.
–Смотри какой голодный, свирепый и жадный. Знаешь Евреи они все такие, я тебе говорил, а ты не верил, вот и получил. – Томаса данная ситуация забавляла, его друга, напротив. Улле пожелал про себя Эльстаду провалиться в ад, но вслух сказал.
–У тебя есть чем обработать рану? Эта дворняга может заразная? – Бритый отвел своего приятеля в ванную и показал где есть дезинфицирующие средства. Через некоторое время пришла мать Томаса в сопровождении долговязого мужчины с козлиной бородкой. Эльстад увидя это, сразу помрачнел и предложил Эге ехать к складу прямо сейчас, до темноты оставалось немного, уже смеркалось. Улле вежливо поздоровался с женщиной и направился к своему автомобилю. Мать Эльстада провела своего кавалера прямиком в свою спальню, тот был немного пьян и по пути лез к ней с поцелуями. Оставив козлобородого в комнате, она подошла к собирающемуся сыну, тот тащил сумку из которой торчала фомка.
–Ты куда собрался? – Спросила она, Томас злобно стрельнул взглядом в её сторону.
–Не хочу тебе мешать, мама. – Притворно елейным тоном молвил парень.
–Вы ничего не задумали противозаконного? – Женщина посмотрелась в большое зеркало что висело в прихожей, поправляя причёску. Она, не глядя в сторону бритого добавила. -Вчера в окрестностях деревни Орвик, говорят, погибли двое детей, их разорвали бездомные собаки, представляешь? Так что будь осторожен. -Эльстад хмыкнул, такая забота матери ему была не к чему, выходя из дома он буркнул себе под нос.
–Иди к своему петуху, он заждался. – И хлопнул дверью. Седан уже был заведён. Небо потемнело и на землю опустились тени. Улле сидел за рулём слушая радио, по нему как раз вещали о происшествии с детьми, лицо Эге было удивлённым.
–Что сидишь с открытым ртом? – Спросил бритый залазя в салон.
–Я знаю этих парней про которых говорят, один из них учился с моей сестрой. – Промямлил он.
–Поехали уже! Хрен с ними, с кем не бывает, сожрали собаки, тоже мне новость. – Недовольно проговорил Томас и продолжил, указав на сумку.
–Тут инструмент и перчатки, пара бандан, повяжем ими свои морды. – Потом он повернул переключатель радио сменив волну с новостей на музыку. Фольцваген выехал на дорогу к Брекстаду. Улле все думал о происшествии начав разглагольствовать по этому поводу, он смотрел вперёд, прижавшись к рулю и бурчал о бездействии властей коммуны что допустили такое. Говорил, что его сестра Камилла могла быть на месте этих подростков это было странно, так как сам сын шефа полиции с законом не дружил, да и сестрицу недолюбливал. Эльстад поначалу молча слушал скрепя зубами, его раздражало в последнее время почти всё. Сейчас перед делом и после разговора с матерью, вдвойне. В итоге он рявкнул, стукнув по бардачку ладонью.
–Заткнись баран! Ты достал уже! Думай лучше, что бы удалось спереть грёбаный сидр! Как бабка завёлся, тебе то что? – Улле настороженно покосился на обозлившегося друга и замолчал. Так они ехали оставшуюся часть пути. Это устраивало бритого. В складском пяточке было тихо и пусто, одинокий фонарь тускло светил над красными воротами гаража. Повязав ткань на лица подобно грабителям поездов на диком западе и надев рабочие перчатки, парни, оглядываясь по сторонам, направились к своей цели. Эге нервничал, ему было что терять, если их поймают или кто ни будь заметит в отличии от Томаса, оседлавшего волну азарта. Он, крякнув от натуги с помощью лома сорвал навесной замок и приоткрыв створку ворот исчез внутри. Улле замешкался, из темноты раздался шепот бритого.
–Подгоняй тачку задом сюда, быстро. – Эге сглотнул и поспешил выполнить указание. Вскоре весь багажник и задний диван седана были уставлены коробками с сидром. Эльстад хотел было прихватить ещё и бочонок, но тот уже не вмещался. Всё прошло гладко и быстро. Парни, прикрыв за собой ворота и накинув сломанный замок обратно, поехали прочь. Руки Эге немного тряслись от волнения и потому он крепче сжимал руль. Томас довольно улыбался, он взял одну бутылку, открыл её и с наслаждением отхлебнул напитка. Потом опустил стекло в двери и высунул встречному потоку воздуха свою голову. Впереди стоял рекламный щит, на котором был изображен младенец, держащий в руках молнии и громогласный лозунг снизу вещал «Утренняя звезда создаст новый мир!»– Эльстад заржал.
–Гребаные корпорации! – Крикнул он и запустил бутылкой в щит, та брызнула стеклянной пылью и остатками содержимого в свете фар, ударившись об нижний угол рекламы.
–Хорош Томи, нам копов не хватает сейчас. – Промолвил Улле. Бритый сел на место. Его глаза горели, ему было хорошо.
–Не ссы дружище! Просто у этой компании хозяин Еврей, по любому, а ты знаешь, как я не люблю их. – Он заржал. Эге на мгновение пожалел, что ввязался во все это.
–Куда сейчас? – Спросил он.
–Пока покатаем по округе, а потом ко мне. Мамаша натрахается и будет спать как младенец, тогда мы с тобой перенесём ящики в подвал. – Ответил Эльстад. Для него это маленькое приключение было вызовом обществу, нарушить правила и устоявшиеся нормы вот что было важным, а не алкоголь. Вся жизнь Томаса была такой, он считал весь мир и каждую живую тварь недостойной существования. Что он единственный кто это понимает, его товарищ был глух к словам и доводам бритого, считая всё это просто забавой, развлечением, дабы пощекотать нервишки, не более. Автомобиль ехал по окружным дорогам, пустым и тихим, огибающим населённые пункты. Верху парил ворон следующий за светом от машины. Чайки и другие птицы чувствуя его приближение прятались, замирая в ветвях или убираясь с пути. Животные снизу поднимали к небу напуганные морды, вглядываясь в ночь. Они чувствовали то чего не могли понять парни в автомобиле. Нечто могущественное и страшное, очень древнее появилось в этих местах.
Глава 5
Амбар с сюрпризом.
В местной газете под простым названием «Вестник» все страницы были заполнены текстом об убийстве двух подростков на заброшенной фабрике. Округа только об этом и говорила на протяжении целой недели. Был ещё третий пострадавший и он выжил, его увезли в Тронхейм, в лечебницу под постоянный присмотр врачей. У несчастного свидетеля не было физических травм, но поговаривали, что он свихнулся от увиденного и всё бормотал что его друзей сожрал оборотень с янтарными глазами. Аврора, услышав об этой части истории была очень удивлена, ей стало страшно. Она знала жертв случившегося и хоть в газете говорили, что во всём виноваты бродячие собаки, слова Ивара, говорили ей о многом, девочка не считала их бредом. Биелке бывала раньше на той самой заброшке, давно, ещё год назад. Гуляя в одиночестве, она набрела на брошенные цеха. Они и при первом посещении казались тёмными и мрачными, но после происшествия стали совсем жутким местом в её представлении, богатая фантазия художника рисовала кошмарные сцены произошедшего. Осознание что в тот же день, когда она повстречала волка в лесу, было совершено нападение на обидевшего её Йона, вселяло трепет в сердце. Авроре не было жалко веснушчатого хулигана, да и Ласса, его закадычного дружка. Они оба три года издевались над ней, в лучшем случае обзывая помойщицей, а в худшем, портя её вещи или даже применяя к ней физическое насилие. Однажды в школе, Ласс облил девочку краской, а Йон отлупил её пластиковой указкой, что стащил у учителя. Следы экзекуции красными полосами алели на бёдрах целую неделю. Смерти Биелке никому не желала, особенно такой, но жалости и сострадания к ублюдкам, совсем не испытывала и глубоко в душе радовалась, что на двух мучителей в её жизни стало меньше. Ей захотелось посетить место преступления, но внутренний страх и глас рассудка не давали этого сделать. Заброшенные здания находились в шести километрах от её дома, на отшибе, в глухом месте и как только Аврора представляла себя бродящей там в одиночестве, ей становилось очень страшно. Дома девочка провела два дня. Это было тяжело. Отец и мать скандалили, Виктория даже плакала, а Финеас в итоге просто ушел, хлопнув дверью так и не навестив свою дочь, всё это время тихо прятавшуюся в своей спальне и лишь ночами украдкой выбирающуюся к туалету или к кухне, урвать кусок хлеба и стакан воды что бы не зачахнуть от голода. В школу идти не хотелось, но и выносить пустой взгляд матери сил больше не было, так что Биелке всё же решила последний день учебной недели посетить занятия. Её мысли к тому моменту были заняты убийством. Она сначала услышала о нём из скандалов родителей, потом из разговоров двух женщин, стоящих у магазина с хозтоварами, когда ждала своего школьного автобуса. По дороге в учебное заведение, дети, сидящие в салоне только и обсуждали эту новость, не обращая внимания на Аврору. Обычно один или два ученика что ни будь да говорили нелицеприятное в её сторону, это даже немного удивляло. Кто-то забыл на заднем сиденье в конце автобуса тот самый выпуск «Вестника», из которого Биелке подчерпнула основную информацию. Так же она заметила, глядя в окно, несколько отрядов егерей с собаками, шедших по обочине дороги, вдоль лесистых холмов, прочёсывая территорию в поисках бешеной стаи. В школе Аврору просто никто не замечал и это ей очень даже нравилось. Впервые она чувствовала себя белее менее спокойно и не тряслась каждый раз, когда очередные хулиганы пытались унизить её. Камилла, которую привезла мать на большой дорогой машине, была так увлечена всей этой историей что не сделала в сторону Биелке абсолютно никакой пакости. Любительница розовых рюшечек прямо сияла, обсуждая с подружками подробности смерти её же дружка Йона. Биелке увидев это, чуть не стошнило, она не понимала, чему так радоваться, и ещё больше возненавидела популярную ученицу. – Лучше бы её сожрали! – Думала девочка. Конечно без стандартных для Авроры ситуаций тоже не обошлось, неизвестный благодетель, подсунул под её шкафчик свежее собачье дерьмо, которое воняло на десять метров вокруг, но обнаружила его не девочка а разъярённая таким событием администратор. Немного перепало и Авроре, но поняв, что Биелке тут не причём, женщина от неё отстала, начав искать преступника среди других учеников и грозясь запихнуть говно поганцу за шиворот. В целом всё было не плохо. Агнет Броббок в этот раз ни на кого не орала и вела себя на удивление спокойно, она даже одолжила Биелке свою книгу по Норвежскому языку, узнав, что ученица свою потеряла. Не устроив при этом излюбленных нотаций. Никто не знал кроме самой Авроры и её матери что случилось в тот злополучный день в лесу, всё это оставалось тайной Биелке, которая её тревожила. Ответов на множество вопросов не было. После занятий она, приехав домой обнаружила что мама куда-то ушла, дверь была заперта, как и все окна. Ключей Аврора с собой не взяла и потому около часа бродила вокруг собственного жилья. Благо погода на этот раз была лучше и даже периодически сквозь пелену серых облаков проглядывало солнце. Устав ждать, Биелке решила пойти в амбар. Жуткий вид строения ничуть её не пугал, там Аврора провела достаточно времени прячась от гнетущей атмосферы собственного дома. Самое главное, в пропахших сеном недрах, стояло старое пианино её бабушки с выцветшим названием «Rosler», некогда золотистым, теперь еле читаемым. Но оно к большому сожалению девочки не работало. Насколько она знала в первой октаве залипали почти все клавиши, кроме си. Отсутствовал также до – ди – эз средней октавы. Научиться игре на нём было невозможно, только если в собственных фантазиях, не более. Периодически Аврора пыталась самостоятельно починить музыкальный инструмент, но конечно ничего не получалось. Справочник ремонтника хоть и давал представление об устройстве пианино, но помочь Биелке не мог. У неё не было ни инструмента, ни деталей, а где их раздобыть она не знала. Зайдя в амбар, девочка немного постояла на месте, привыкая к полумраку. Тут было сухо и вкусно пахло сухой травой. У входа, на полке стоял портативный радиоприёмник «Sony», мятного цвета. На седьмой день рождения, когда солнце еще светило ярко в окна дома Авроры, папа подарил своей дочери этот аппарат. Она берегла его как дорогое воспоминание из прошлого. Амбар был её вотчиной, и родители очень редко бывали здесь. Именно тут Биелке заслушала все те радио станции сотню раз, которые мог поймать маленький пластмассовый прямоугольник. Особенно девочке нравились музыкальные эфиры. Над головой под потолком на стальных крюках висели поломанные инструменты сельского назначения, косы, вилы и ещё какие-то не совсем понятные для ребёнка предметы. Они остались ещё от предыдущего хозяина, когда поле рядом возделывалось и на нём вместо бурьяна росла пшеница, до сих пор местами колосья которой прорывались сквозь сорняки к солнечному свету. За толстой перекладиной что подпирала крышу, попискивали летучие мыши. Аврора совсем их не боялась, зверьки казались ей хрупкими и милыми созданиями. Биелке прошла вглубь помещения. Справа от входа стоял верстак, над которым висела лампа накаливания. Девочка по привычке быстро нашла спрятанный под столешницей рабочего стола выключатель и зажгла свет. За объёмной деревянной бочкой что стояла неподалёку, блестел от лучей электрического света «Rosler», выглядел он со стороны как новый. Аврора часто протирала его от пыли, надеясь, что однажды произойдёт чудо и инструмент вновь зазвучит, проснувшись от многолетнего сна. Рядом с пианино стоял грубо сколоченный табурет. Девочка сама собрала из подручных средств себе сиденье. Она взяла радио и поставила его на верстак. Биелке взглянула верх, где недовольные шумом и светом, летали по кругу летучие мыши.
–Что разволновались друзья? Потерпите немного, я не могу как вы видеть в темноте. – Аврора улыбнулась и закружилась в подобие танца по амбару, запрокинув голову и прикрыв глаза. Она начала тихо напевать себе под нос только что сочинённую песенку. Мысли о волке и происшествии в развалинах фабрики сами родили рифму.
–Кто ты зверь мой одинокий? Ты такой же, как и я? Из страны пришёл далёкой, что ты ищешь? Не меня? Я сплету венок лавровый в благодарность для тебя! – Биелке остановилась, прислушиваясь к звукам старой постройки. Сквозняк свистел в углах, цепь, висевшая у стены, медленно раскачивалась, крылатые жильцы возмущались безобразным, по их мнению, поведением гостьи. – Что ты такое? Неужели убил Йона и Ласса из-за меня? А если нет, то почему помог в лесу? – Думала девочка. Уверенность что два события как-то связаны, крепла. Это пугало и одновременно вдохновляло, впервые Биелке почувствовала, что не одна в этом мире, который ей всегда казался чужим. Кто-то за ней присматривал, пусть он страшный и даже ужасный, но ей спас жизнь, а значит зла не держал. Янтарные глаза Аврора помнила чётко, по отношению к ней в них не было ничего плохого, по крайней мере ей так показалось. Девочка подошла к мятному приёмнику и нажала на кнопку старт. Раздался шипящий звук радиопомех.
–Не подведи малыш. – Прикусив нижнюю губу молвила она. Наконец ползунок поймал волну. Из крохотного, но звонкого динамика полился голос.
–Добрый день сонные жители Грюве! Никто не споткнулся о наши ямы? С вами Данки Фанки и пятничные новости недели. – Вечно бодрый и весёлый тон старика Магнуса вещал из его хижины, что находилась в низине на окраине деревни. Прозвище Данки он придумал сам, его любительская передача была по душе местным жителям, несмотря на чудачества ведущего. Аврора подумала, что может быть сейчас скажут, что ни будь про Йона и ситуацию с бродячими псами. Журналист любитель, стал зачитывать, по его мнению, самое главное, что произошло в округе.
–На днях. – Начал он -Старик Вальяр, тот самый, что из Брекстада если вы позабыли. У него есть неплохой бар в двух сотнях метров от кургана Хаугр,8 неподалёку от церкви, сам пастор там выпивает вечерами. Но, что-то я отвлёкся, так вот, Вальяр заявил, что молодёжь, а он уверен, что именно она, а не приезжие мигранты, например, забрались в его склад и украли партию отменного сидра, как он сказал около тысячи бутылок. – Данки хмыкнул со скепсисом.
–Они, наверное, грузовик подгоняли что бы столько вывезти. Ха, извините меня. Так вот старик сказал, цитирую. «-Если полиция и её шеф, господин Олаф не могут поднять свои толстые задницы с мягких кресел, то клянусь я лично разделаюсь с этими ублюдками!». Конец цитаты. – Магнус засмеялся, видимо, представив инвалида на кресле гоняющегося за молодыми преступниками.
–Господин Олаф! Я думаю надо принять меры, а то вы знаете нашего…– Аврора не стала дальше слушать пустые новости. Интереса к сворованному спиртному у неё не было. Странно что главная тема передачи Фанки, это не убийство двух детей под носом, а проблемы не близкого Брекстада с сидром. Но ведущий любитель имел право делать свои личные предпочтения в собственной новостной вёрстке. Она перевела ползунок, ловя другую станцию. Поймав передачу «Музыка весь день» на NRK.9Биелке поставила подарок папы аккуратно на поверхность верстака. Потом выглянула за ворота амбара, в надежде что мать пришла, но дом не подавал признаков жизни. В животе заурчало, хотелось есть. Помещение заполнил голос Норы Брокстед10 и ее песня «Voi Voi».
–Уф, старьё какое, но мило. – С деловым видом проговорила в пустоту Аврора и решила ещё раз осмотреть пианино, делать было нечего, а так хоть отвлечься от мыслей про еду. Она выдвинула из-под верстака грязную спортивную сумку где лежали старые отцовские инструменты и направилась к бабушкиному фортепьяно.
–Мой спящий друг, поросший мхом, ты молчалив как древний гном. – Пробормотала Биелке дотронувшись кончиками пальцев до лакированной крышки. Насколько она знала и частично предполагала, внутри музыкального инструмента не хватало трёх струн, а ещё отсутствовала средняя педальная лапка. Летом, ещё в конце июня девочка потратила два часа только на то что бы снять заднюю стенку, под которой она мало что увидела. В справочнике, который Биелке перечитывала несколько раз, рассказывалось много чего. Например, Аврора узнала, что такое рипки, шпрейцы11 и тому подобное, но в практике для неё это было как глухому слушать музыку. В августе почувствовав уверенность в своих силах, девочка разобрала ещё две крышки спереди, обнаружив там струнно – молоточковый механизм, закреплённый в чугунной раме, по форме похожей на скрещённые друг с другом арфы. Она поняла, что полный профан в ремонте подобных вещей. Видно было что не хватает струн, а клавиши западают, даже пресловутых молоточков тоже местами не было. На этот раз Аврора не собиралась чинить пианино, лишь получше разглядеть его внутренности. Она восхищалась механизмом, выдающим прекрасные звуки, который когда-то придумал несомненный гений. Для Биелке за неимением лучшего, казалось, само наличие «Rosler» пусть и бесполезного, частичкой чуда. Прикосновение, к которому хоть как-то приближало её к музыке, которую девочка слышала у себя в голове постоянно, особенно по ночам и в полнолуние, но не могла передать её в этот мир лишь напевая себе под нос. Аврора надела слишком большие для своих ладошек, рабочие перчатки отца и уже со знанием дела начала снимать передние щиты пианино. Композиция Норы сменилась заводной песней «Falling in love», группы «Scorpions».12Биелке чуть не засмеялась, подумав. – Какие чудаки на радио делали подборку? Где Скорпионы, а где Брокстед. – Девочка провела по мутной медной табличке что находилась на внутренней стороне дэки13, пальцем. Надпись гласила «Произведено в Чешской Липе в 1960г». Аврора, подпевая Клаусу, вокалисту рок группы, попыталась руками натянуть одну из оборванных струн что безвольно лежала внизу короба, но у неё ничего не вышло. Провозившись немного с ней и почесав затылок, Биелке села прямо на пол, покрытый опилками. Грустно оглядев безмолвный аппарат и мысленно представив, как она в красивом платье, новом и по фигуре, а не как те что висят в её шкафу, садится перед пианино, стоящим в центре сцены. Зал заполнен зрителями, они с благоговением смотрят на неё и вот девочка начинает играть свою музыку, которая вызывает в сердцах слушателей трепет, а на их глазах наливаются слёзы счастья. Вздохнув она отбросила свои мечты, «Rosler» умолк по-видимому навсегда. Тем временем музыкальная передача закончилась и серьёзный хорошо поставленный голос ведущего начал вещать новостную сводку. Говорил диктор профессионально, не то что Магнус в Грюве. Поначалу сообщалось о проблеме с надоевшим уже рыболовецким судном «Сердце Фреи» что задержали в нейтральных водах военные корабли СССР. Коммунисты вообще казалось, только и делают что кого-то вечно задерживают, угрожают и пытаются везде напакостить, по крайней мере складывалось подобное впечатление если смотреть политические шоу. Биелке не сильно интересовалась жизнью огромной страны соседа в отличие от старшего поколения и не доверяла телевизору. В своём маленьком возрасте прекрасно понимая, в отличии от умудрённых взрослых, что мир не делится только на чёрное и белое, на своих и чужих и всё гораздо сложнее. Но Советский союз ей представлялся местом где все очень угрюмые и может даже бесчувственные, как роботы, хотя и здесь в Норвегии подобных личностей хватало. Следом сообщалось об большом прорыве в науке некоего профессора Шлёцера. Он создал искусственное вещество под названием Эмониум и теперь на его основе корпорация «Утренняя звезда» начнёт выпускать сверхлёгкие и долговечные аккумуляторы. Не забыли добавить, что Американский гигант открыл наконец один из своих заводов в Норвегии. Наконец спустя пару совсем незначительных вестей, наподобие скидок в магазине «Domus», ведущий сообщил о трагедии в Орвике. Как поняла Биелке из его речи, сотня егерей и местные полицейские контролируют ситуацию. Идёт отлов бродячих собак, уже ликвидированы две стаи. По приказу шефа Олафа усилили патрулирование, так же советовали родителям не отпускать своих детей одних далеко от дома. Несколько слов сказали о Иваре и его состоянии. Мальчик согласился с тем что никакого оборотня не было, и его товарищи погибли от оголодавших псов. Больше ничего нового Аврора не услышала, ей даже стало жаль бездомных собак, не смотря на то что сама чуть не стала их жертвой.
–Если бы люди не бросали своих животных на произвол судьбы, то не было бы бешеных стай. – Тихо проговорила она. Её пятая точка затекла и замёрзла. Девочка встала и размявшись вышла во двор в надежде что дом наконец то впустит её, но дверь была заперта, а в окнах не было никакого движения. Она начинала волноваться, не случилось ли чего с её мамой. В голове родилась мысль что может быть родители таким образом решили избавиться от балласта в лице своей дочери. Биелке вышла на дорогу и вглядывалась несколько минут в разные её стороны, их дом стоял одиноким пятном среди полудикого пейзажа. Ближайший соседский коттедж еле виднелся вдали. Фигуры Виктории или отца нигде не было видно, солнце уже клонилось к горизонту. Аврора любила одиночество, но почему-то сейчас ей захотелось что бы мать, пусть пьяная и недовольная, оказалась рядом. Девочка потопталась на проезжей части ещё минут десять и вернулась в амбар. Она решила для себя что, если никто из предков не объявится в течении часа она взломает окно и позвонит сначала папе на работу, а потом если придётся в полицию. Перепончатокрылые твари успокоились с любопытством глядя на вернувшеюся гостью. Из мятного приёмника пел Элвис Пресли о любви. Биелке что бы отогнать тревожные мысли начала танцевать в одиночестве, медленный танец, представляя, что кружится вместе с Каспером, мальчиком, который ей нравился. Закружившись так что пространство вокруг поплыло волнами, она облокотилась спиной к столбу часто моргая глазами. Девочка печально улыбнулась. Элвис так надрывался о своей нужде в любви что это начало её смешить. На светлую макушку Авроры упала длинная щепка, девочка взглянула верх, над ней висел вниз головой крупный нетопырь, раньше она его не замечала. Остальные летучие мыши притаились в стороне, спрятавшись за перегородкой. Словно сошедший с картины про вампиров или со страниц готического романа, крылатый хищник спал, его лисья мордочка была прикрыта огромными кожистыми крыльями.
–Ух! Красавец какой! – Восхищённо произнесла Аврора. Нетопырь не обращал на ребёнка никакого внимания.
–Ты их вожак, да? – Спросила девочка, не ожидая ответа и указав на семейство ночных жителей амбара. Она ещё некоторое время разглядывала зверя, другие девочки, да и мальчики её возраста скорее всего с криками и воплями сбежали бы из помещения где поселился такой летун, но для Биелке существо казалось красивым, намного лучше, чем человек, эту двуногую тварь она по-настоящему боялась. Девочка заметила в одном из ящиков что стояли слева у стены, свои старые рисунки про которые она благополучно позабыла. Аврора подошла поближе и сняв деревянную крышку с верхнего короба достала торчащий из него, измятый альбом, все его листы были изрисованы. Чаще всего попадался рисунок с деревом и качелями, кое где были наброски животных, оленей, волков и единорогов, так же попадались зарисовки огромных крылатых созданий, без лиц, в их фигурах казалось таилась угроза. Биелке вспомнила как они снились ей в кошмарах, когда была младше и верила, что где-то в небе такие водятся. На последнем изображении она остановила свой недоумённый взгляд. Такое же дерево и качели, но только уже не пустые, а с девушкой в белой тунике или похожем на неё платье, рядом стоит мужчина с жёлтыми глазами, так видимо она пыталась изобразить янтарный цвет. –Неужели? – Девочка сильно удивилась. – Я не помню совсем, когда это рисовала. – Картинка была очень старой, одной из ранних. Тогда девочка рисовала намного хуже, чем сейчас, фигуры людей были больше схематичны и местами не пропорциональны. Биелке совсем не помнила, что бы писала нечто подобное. Аврора стояла и задумчиво разглядывала изображение, потом оторвала от альбома лист и сунула в школьную сумку. Что-то заставило её сделать это, смутное чувство копошилось в глубине души, казалось, что она знала изображённых людей, особенно мужчину, неясные образы навивали грусть и печаль. В ящиках ниже, так же обнаружилось много всякого, от сломанных ножниц до старого комикса про Тинтина.14Девочка минут на пятнадцать залипла в приключенческую историю. Амбар умел удивлять, не смотря на то что Биелке казалось, исследовала тут каждый уголок. Песни на радио давно закончились и началась незнакомая передача, о чём в ней говорили Аврора слушала в пол уха, немного озадачившись тем что по музыкальному эфиру так долго нет песен. Найдя пожухлую мятую дамскую сумочку, телесного цвета, она потрясла её перед собой, внутри что-то переваливалось. Любопытство взяло своё и девочка не без труда открыла проржавевшую молнию. Кроме сильного духа плесени и сырой кожи Биелке нашла там старое зеркальце с обратной стороны которого была приклеена фотокарточка, чёрно белая, пожелтевшая по краям. С неё на Аврору смотрели молодой парень и девушка, держащиеся за руки. Она узнала своих родителей ещё наполненных жизненной силой. В их глазах была надежда на светлое будущее и любовь. На лицах застыли улыбки. Мать была беременна, об этом говорил заметно округлившейся живот. В углу был символ солнца, перекрытого полумесяцем, она где-то видела нечто подобное, но припомнить не могла, что-то в снимке было не естественное, будто отец и мать взяты с других фото и просто склеены вместе. Биелке увидела у их ног, чуть в стороне толстого кота, обычное животное привлекло к себе внимание своим выражением морды. Хвостатый смотрел на молодых людей как на надоедливых мух. В сумке нашлась ещё одна фотография во внутреннем кармашке, там уже стояла Аврора в гордом одиночестве, совсем маленькая, года три не больше, лицо ребёнка было сосредоточенным и серьёзным. Биелке даже удивилась своему же изображению. – Неужели я была такой букой и серьёзной? – Подумала она. Вдалеке на фото виднелся забор у которого сидел всё тот же самый кот, здесь его морду разглядеть не удавалось, но было понятно, что он смотрит на ребёнка. Авроре стало совсем грустно, в краешках глаз появились слёзы. Такими своих родителей она не видела уже давно, парой казалось, что они всегда были серыми призраками, а не людьми, мрачными и недовольными всем вокруг. Девочка аккуратно отлепила фото от зеркальца и вместе с другим изображением убрала в свою сумку к рисунку. Нетопырь медленно приоткрыл свои глаза, они янтарно-золотистым блеском мигнули, уставившись в спину ребёнка. Биелке не видела этого иначе потеряла бы дар речи. Зверь следил за ней, внимательно, за каждым её движением. До ушей Авроры донеслась зацепившая внимание фраза из приёмника.
–Проблема издевательств в школах всего мира так и не решена. – Девочка начала прислушиваться к радиопередаче, некий ведущий назвавшийся Йогом Салемом, будничным тоном вещал о детской жестокости. Биелке подумала. – Да злых ребят хватает.
–Я Йог весёлый и моё шоу Салемские ведьмы на волне NRK 666. – Продолжал диктор. Биелке удивилась, услышав не существующею станцию радиовещания, но сочла слова Йога шуткой.
–О да! – Говорил он. -Дети, детишки, милые маленькие кровопийцы. Очень, очень злые создания, я прям чувствую, как сейчас возмущаются дородные мамаши, плюясь на мои слова, но это правда. Можете спорить об этом сколько угодно, но я абсолютно уверен в этом. Вот посмотрите, во всех учебных заведениях мира, хоть в Норвегии, хоть в Африке или Китае, всегда найдётся пара – тройка ребят, которых не принимает общество. – Ведущий издал противный смешок.
–Например, часто таких бедняг называют толстяками или прыщавыми заморышами. Обидные оскорбления просто сыплются на головы несчастных как из рога изобилия. У таких детей отбирают карманные деньги, вещи и могут накостылять, просто потому что однокласснику не нравится твой нос или причёска. – Аврора подошла к радио. Эта тема была ей очень близка до боли в сердце, но радостный полушутливый голос Йога ей не нравился, казалось сам он как раз в школе играл роль того, кто вечно издевается над слабыми. Нетопырь повернул вслед за девочкой голову, если бы Биелке увидела его, то ей показалось бы что он улыбается, хотя это была лишь игра света и тени на лисьей морде. Ведущий громко прочистил горло и продолжил.
–Бывает ещё хуже дамы и господа! Следите за своими детьми, как вы думаете самыми лучшими и правильными на свете, может прямо сейчас они нюхают клей в соседней заброшке, курят или пьют, а может издеваются над котёнком, пока, а потом будут над другим ребёнком и вырастут в больших монстров. Я говорю даже не об убийцах, нет, а о тех товарищах что съедают на завтрак своих подчинённых на работе или став политиком ведут страну в пропасть. Следите лучше за своими ненаглядными детками. Мне прислали письмо, моя давняя слушательница Янке, привет тебе дорогуша. – Говорил Йог всё это ироничным тоном, периодически посмеиваясь. Биелке слушала с интересом, но от манеры поведения ведущего нахмурилась.
–Янке пишет, что была белой вороной в детстве, в стае чёрных. Особенно её доставала местная звезда по имени Камилла. – Аврора выдохнула и округлив глаза придвинулась ближе. Совпадение было невероятным. – Неужели все с подобным именем злые твари? – Подумала девочка и взяла приёмник в руки, сев на корточки у верстака. Йог Салем хмыкнул.
–Да, знавал я одну звезду, пустая оказалась девица, как бутылка самогона в руках пьянчуги. – Комментировал он, очень задорно оправдывая своё прозвище «Весёлый».
–Как пишет Янке вытерпев множество унижений, она начала стараться соответствовать окружению, выглядит как все, вести себя как все, любить тоже что и все. В надежде что её примут в стаю. Например, Янке любила читать, но в её окружении таких считали занудами. Она не смотрела мыльные оперы и глупые шоу про жизнь звёзд, но все только о них и говорили. Она много бегала, но из-за этого её называли пацанкой. В итоге моя слушательница перестала читать книги, пересмотрела кучу популярного дерьма на тв. Стала одеваться как её мучители, бросила бег и начала вести себя и говорить, как все. Подлизывалась к своим обидчикам и в итоге вуаля, её перестали трогать. Да, она добилась своего, но какой ценой? Она стала чёрной вороной потеряв по пути саму себя. Ха. – Йог заржал пуще прежнего и даже подавился, громко закашлявшись. Биелке начала сомневаться в том, что это крупнейший радиоканал, а не какая ни будь любительская станция.
–Грустно, как мне грустно, теперь я Йог печальный. – Тон ведущего стал наигранно скорбным как у плакальщика на похоронах незнакомца.
–Предать себя, ради тупой толпы, нет господа-это не наш путь! Да, дорогая Аврора! – Биелке вздрогнула, услышав своё имя. Странный ведущий сразу её смутил, но прямое обращение к ней через радио походило на какой-то розыгрыш. Девочка оглянулась по сторонам. Она почувствовала непонятную жуть, пробирающую до костей. Мятный приёмник показался чем-то зловещим.
–Белая милая птичка, не запачкай свои белоснежные крылья! – Проскрипел голос Йога нечеловеческим тоном. Аврора уронила радио на пол и вскочила. Приборчик от удара выключился. По телу прошёл озноб. Биелке схватила школьную сумку и поспешно покинула амбар. Место где висел нетопырь уже опустело. Солнце село и вечерние сумерки властвовали над землёй. Одинокая звезда холодно светила в облачной прорехе. Аврора увидела в окне своего дома свет и силуэт матери с бутылкой в руках. Биелке никогда не думала, что подобный вид её родительницы вызовет в ней радость. Девочка, не оглядываясь на амбар поспешила к своему жилищу. Ей в спину смотрел черный ворон, сидевший на крыше слившись с окружающими тенями.
Глава 6
Девочка Барби.
К середине октября, перед Хэллоуином, погода решила улыбнутся жителям Сёр Трёнделаг. Солнце светило ярко, почти как летом. Ветер всегда возле моря был сильным, но даже он, теперь если обдувал землю, то как-то нежно, любя, лаская её поверхность, словно застенчивый любовник. Листья окрасились полностью в оранжево красные цвета, зеленели только ели да сосны, вечные в своём наряде. Грюве был совсем немногочисленной деревней, людей проживало не больше полу тысячи, включая всех, стариков, детей и приезжих в гости к родственникам. Дома раскинулись на большое расстояние. Идеальное место для интровертов, одиночек и тех, кто не любит, когда соседи заглядывают к ним в окна. Поля и разделяющие их лесные просеки, а также небольшие, но густо поросшие деревьями холмы составляли основной пейзаж, такой же, как и в соседних Лите и Орве, подобных Грюве глухих поселениях. Долина ям, как ещё называли тихую деревню, она отличалась тем что её ландшафт изначально состоял из рытвин и ложбин, да глубоких оврагов. Это являло собой трудность для фермеров, поля приходилось выравнивать, тратя на это время и деньги, прежде чем засеивать урожай. Зато почва была насыщенной и плодородной. Году в пятидесятом, археологи приехавшие из самого Осло обнаружили тут древнее капище и сотни останков человеческих тел. Исследователи тогда решили, что ещё до нашей эры в этих краях процветал некий культ жертвоприношений, так и записали в умных книжках, со временем благополучно позабыв о загадочной истории Грюве. О тёмном прошлом напоминали попадающееся то тут, то там, зубы дракона. В народе так прозвали местные мегалиты, весом по несколько тонн, испещрённые загадочными символами и до конца не изученными письменами, напоминающими скандинавские руны, но по факту ими не являющимися. Но об этой истории своей деревни знало лишь несколько человек сильно интересующихся прошлым, все остальные плевали на древности и жуткие рассказы, заботясь о сию минутных делах. У домов, особенно ближе к центру Грюве, где тянулась прямая как стрела улочка с магазинами, единственным кафе и церковью, начали появляться обязательные в последнее время атрибуты дня всех святых. Каких ни будь лет двадцать назад, тут никто и не слышал бы о Хэллоуине, празднуя уже позабытые праздники, с местным колоритом. Конечно некоторые жители не воспринимали данную традицию, пришедшую извне, по разным причинам. Семейство Эге шло в ногу со временем и модными тенденциями, их большой трёхэтажный каменный дом уже был украшен гирляндами а на крыше восседала ведьма. Декорация была качественной и со стороны могло показаться что колдунья настоящая, она держала в руках метлу и с любопытством смотрела вниз, будто пролетая мимо с очередного шабаша, решила передохнуть на ярко красной черепичной крыше. У входных дверей стояли несколько искусственных тыкв, по ночам вырезанные в них злобные рожи светились зеленоватым цветом, нагоняя жути на местных детишек. Семья Эге состояла из четырёх человек, глава дома Олаф был очень уважаемым господином, как никак шеф полиции губернии. Он почти постоянно пропадал на работе в большом городе. Его жена носящая древнее имя Хельга, вела хозяйство, занималась тем что руководила христьянским кружком для благочестивых жён при церкви. Вообще она больше времени проводила на проповедях отца Малколма что был настоятелем местного прихода, чем обращала внимание на своих детей. Они для неё были больше как предметы гардероба или мебель в доме, по мнению женщины царство небесное куда она стремилась, ближе не станет, если отвлекаться на несущественные мелочи, такие как её одиннадцатилетняя дочь Камилла и двадцатилетний сын Улле. Последний мог совсем не появляться дома неделями, особенно после того как отец подарил ему автомобиль. Камилла, встав пораньше, минут сорок прихорашивалась в личной уборной, она уже красилась как взрослая женщина, в её распоряжении было целое трюмо различных помад, кремов, теней для век и пудр. Гардероб девочки мог посоперничать с подобными у телевизионных звёзд. Сотни платьев и костюмов, а также почти шестьдесят пар обуви, всё это добро занимало целую комнату, отведённую лично для любимой дочки. Она почти не общалась с родителями, не говорила по душам и уж тем более не играла с ними в игры, их забота о своём чаде заключалась в закидывании её дорогими подарками и покупкой любой прихоти капризного ребёнка. Спальня Камиллы сияла розовым цветом, обои, постельное бельё и мебель, всё будто являлось увеличенными копиями интерьера что продавался в наборах с куклой «Барби». На стене висел в золочёной резной тяжёлой раме, портрет самой девочки, сделанный на заказ одним художником в Бергене. Её папа, тогда отвалил кучу денег за него. Хозяйка спальни была изображена с ангельскими крылышками и в цветочном платье на фоне королевского сада с колоннадой в античном стиле. Камилла любила смотреть на собственный портрет, особенно перед тем как лечь спать, так ей снились хорошие сны, в основном где она принцесса или жена какого ни будь знаменитого актёра. В комнате было всё, телевизор, музыкальный центр, огромная полка с куклами, даже розовый синтезатор «Yаmaha»15 зачем-то подаренный тётей Бри. Девочка так не разу к нему не прикоснулась, она не понимала, что ей делать с музыкальным инструментом и планировала его утащить в подвал, за ненадобностью. У кровати на кофейном столике лежали модные журналы, Камилла обожала разглядывать их, представляя себя на месте моделей что демонстрируют новый фасон какого ни будь платья. На нижней полке за куклами и мягкими игрушками одиноко пылилась одна единственная книга, в дорогом переплёте и с красочными иллюстрациями, выпуклые буквы на корешке гласили «Жюль Верн. Избранное». Камилла не помнила какой идиот умудрился подарить ей столь бестолковый подарок. Литература девочку совершенно не интересовала, она казалась скучной, бесполезной и оторванной от реальности, не то что журналы о жизни поп звёзд, там по мнению Эге, всё как раз было по делу. Любительница розового планировала в ближайшее время избавиться от книжки, выбросив в помойку. В дверь постучали.
–Дорогая! Ты скоро? А то опоздаешь в школу. – Услышала девочка голос мамы.
–Да мамуля, уже иду. – Промурлыкала она. Камилла взяла свою сумочку и напоследок взглянула на себя в зеркало. Сегодня она решила надеть чёрную блузу и юбку, под цвет всему остальному колготки, на груди выделялась прикреплённая розовая бабочка. Волосы распущены и подвязаны тёмной лентой с золотистыми стразами, девочка думала, что подобный вид соответствует настроению, которое царило в школе после смерти Йона и Ласса. Обе жертвы оголодавшей стаи, она знала и близко общалась с ними. Особых сожалений по поводу гибели знакомых Камилла не испытывала, даже наоборот, всё случившееся ещё больше привлекло к её персоне внимание других детей, ведь она была вхожа в компанию погибших подростков. Ей нравилось строить загадочную мину на лице, когда кто ни будь спрашивал её о случившемся.
– Какая я красивая! – Подумала Эге любуясь собственным отражением. Она положила в сумку позаимствованный в столе отца перцовый баллончик для отпугивания диких животных, родители были не против, как раз из-за нашумевшего нападения псов. У самой Камиллы были совсем другие планы на него. – Уродина Балка должна понюхать содержимое баллончика. – Думала она, представив мысленно зарёванный образ ненавистной девки, Эге улыбнулась. Кадиллак, большой и мощный с белыми, из натуральной кожи сиденьями уже заждался маленькую хозяйку. За рулём находилась Хельга, её мать. Она читала миниатюрное евангелие, пока ждала дочку. Братец как всегда где-то пропадал и ночевать в дом не пришёл. По дороге к Орве, мама слушала запись какого-то проповедника, вещавшего об избранных, что спасутся во время суда божьего. Камилла не верила во все эти бредни, но по воскресеньям приходилось посещать церковный приход и делать вид смиренный и благочестивый. Как-то великанша Агнет Броббок любящая совать свой длинный нос в чужие дела, нажаловалась Хельге на поведение её дочери, сказав, что Камилла постоянно издевается над другой девочкой. Конечно жена шефа полиции и подруга директора школы быстро поставила на место преподавателя, но со своей дочкой всё же провела воспитательную беседу. Камилла рассказала матери что эта девочка ненормальная помоишница, смотрящая на всех свысока, говорящая сама с собой и любящая беседовать с птицами, деревьями и другими предметами. Пришлось ей немного приукрасить своё повествование, дабы умаслить уши родителя. Женщина после слов собственного ребёнка решила, что данная девочка одержима, и, по её мнению, это было не удивительно, так как она знала Викторию, мать Авроры. Хельга не стала нравоучать свою дочку, а просто посоветовала быть умнее и если хочет как-то проучить своего врага во имя господа, то должна это делать незаметно и желательно чужими руками, ибо отец имеет репутацию и портить её не стоит. Она не отговаривала Камиллу прекратить преследовать Биелке, а наоборот похвалила, сказав, что подобные люди противны творцу всего сущего и не посещают богослужения, а значит они зло, а со злом надо бороться. Как подобные разговоры соотносились со священным писанием мать не пояснила, лишь добавив, что в царство небесное подобным людям путь закрыт. Учебный день показался девочке длинным и скучным, на уроках она обдумывала как брызнуть в лицо Авроре газом, но так что бы это было не заметно. Одноклассники восхитились видом Камиллы, немного скрасив её плохое настроение. На перерывах она шутила и обсуждала с другими детьми Биелке и её внешний вид. Каспер что учился в параллельном классе и нравился Эге, в отличии от всех, не смеялся над её словами, спокойно заметив, что все бы были помоишниками будь такими же бедными, после чего ушёл и больше не подходил к компании Камиллы. Девочку это сильно взбесило, была бы её воля самодовольного мальчика избили старшеклассники после уроков, но она знала, что у Каспера есть брат, которому уже стукнуло за двадцать. Он пользовался среди подростков авторитетом и не мудрено, ведь парень выступал на международных соревнованиях по боксу. Местные хулиганы не стали бы с ним связываться, зная о тяжёлом ударе правой. Камилла скрепя зубами просто начала распускать слухи что Каспер влюбился в Биелке, на большее её фантазии не хватило. На Авроре она решила отыграться по полной, та как обычно держалась особняком даже от собственных одноклассников. Иногда бормотала себе под нос что-то неразборчиво, и сама же себе отвечала, одну из перемен разглядывала как паук плетёт паутину в углу коридора. Эге это показалось омерзительным. Когда все кушали в столовой или если позволяла погода, то во дворе, Биелке ничего не ела и можно было заметить, как она бросает украдкой голодный взгляд, на уплетающих свои обеды учеников, худая, бледная в дурацких платьях до самых пят, старых и зачастую уже заштопанных. Камиллу бесило всё в облике Авроры, порой она сама не знала почему. Копаться в своих чувствах Эге не собиралась и как то их осмыслить тоже, ведь когда Балка плакала или боялась то дочери Олафа становилось тепло на сердце. Она чувствовала азарт как у кошки, когда та играет с мышкой перед тем как съесть её. Пару недель Камилла не трогала девочку, просто было чем заняться и помимо этого, но теперь, особенно после слов Каспера, нужно было наверстывать упущенное время. Королева розовых бантиков перед последним уроком следила за своей жертвой, приготовив перцовый баллончик. Она уже знала, что замухрышка после урока истории не сможет просто забиться как обычно в дальний угол коридора до прихода автобуса. Камилла подговорила ребят из пятого и шестого классов что бы они, заполонив собой пространство, начали невзначай преследовать Аврору куда бы та не пыталась спрятаться, до тех пор, пока она не выйдет во двор, плюс в их обязанности входило не выпускать наружу других учеников. Эге сжимая своё оружие в руке стояла у входных дверей, в её спину светило солнце. Вокруг никого не было кроме сидящего у беседки жирного рыжего кота с золотистыми глазами. Девочка ненавидела животных и мохнатый её раздражал, ибо смотрел с укоризной в её сторону. Пришлось запустить в зверя камнем, снаряд не долетел до цели, но четырёхлапый сверкнув глазищами, медленно ушёл, скрывшись за фасадом здания. Камилла ждала, сначала наружу выбежал какой-то первоклассник, от нетерпения девочка чуть не атаковала напуганного семилетку, проклиная про себя своих дружков, упустивших из виду мальчишку. Прогнав нежелательного свидетеля, доведя того до слёз, Эге ерзая на месте, продолжила ждать. Минут через пять из дверного проёма высунулась осунувшаяся физиономия Авроры. Широко улыбнувшись Камилла ткнула ненавистной замухрышке баллоном под нос и нажала на дозатор. Струя едкой жидкости обрызгала лицо несчастной. В ноздри самой Эге ударил резкий запах, на её глазах навернулись слёзы, и она отбежала в сторону. Биелке взвыла, прикрывая руками голову, из её носа полились сопли, а из рта слюни. Сердце Камиллы возликовало, так хорошо ей давно не было. Видя, как третьеклассница, рыдая и задыхаясь, ничего не видя вокруг, садится на корточки пытаясь отереть отраву с кожи, Эге еле сдержалась что бы не захохотать, но привлекать лишнее внимание не хотелось. Девочка разбежавшись толкнула свою жертву в спину, та повалилась лицом вперед. Пока Аврора возилась, пытаясь встать, дочь Олафа прошмыгнула мимо с невинным видом, направилась к своему шкафчику в школе. После этого Биелке никто не видел. – Видимо, полуслепая тварь уползла к себе в вонючую берлогу. – Думала Камилла. Позже за ней приехала мама, на автобусе вместе с другими детьми победнее, девочка не ездила. Однажды конечно ей пришлось воспользоваться общественным транспортом. Тогда Хельга была чем-то занята и не смогла забрать её. Эге устроила такую истерику дома, что после этого кадиллак приезжал к воротам школы вовремя. Мать привезя Камиллу домой уехала на свои собрания. Улле уже был здесь, из его комнаты играла музыка и как показалось сестре он был пьян. В одних штанах с голым торсом, брат танцевал перед большим телевизором, подпевая идущему в прямом эфире концерту. Девочка увидела это заглянув в приоткрытую дверь спальни Улле. Он, увидев её поманил рукой к себе.
–Чего тебе? – Спросила, нахмурившись она.
–Давай потанцуем. – Сказал братец заплетающемся языком.
–Не хочу! – Она повернулась к нему спиной и направилась к себе, но Улле догнал сестру на полпути и схватил за руку.
–Я твой старший брат! Не вороти рожу, когда я с тобой разговариваю! – От парня несло потом и сидром. Камилла испугалась от неожиданной агрессии со стороны Улле, до этого момента он так себя не вёл.
–Отпусти! Я скажу папе! – Захныкала она. Брат увидел в раскрытой сумочке сестры перцовый баллон. Он осклабился.
–Это ты для меня припасла, да? – Сделал умозаключение парень. Девочка начала плакать, тушь размазалась по щекам. Он отпустил её, его лицо переменилось, огонь злобы погас в глазах. Осознав, что перегнул палку Улле примиряюще буркнул.
–Ну ладно что уж, прости. – Слова брата еще сильнее разозлили Камиллу. – Как ты смеешь со мной так говорить! – Подумала она, в её голове родилась идея как отомстить братцу, он больше не пугал девочку, показав свою слабину.
–Триста крон! – Камилла протянула раскрытую ладошку перестав плакать.
–Что? – Спросил он.
–Что слышал! Триста крон, и я не скажу папе и маме что ты пьяный лапал меня! -Заявление сестры заставило парня открыть рот от удивления. Она ухмыльнулась, видя какой эффект произвели её слова на Улле и продолжила.
–О, я скажу, что ты трогал меня за попу и грудь и промеж ног, да, и отец оторвёт тебе голову, если ты не дашь мне триста крон.
–Это бред! Что ты несешь? – Пробормотал брат.
–Триста крон! – Девочка повторила своё требование с нажимом, парень неуверенно улыбнулся и промямлил.
–Прикалываешься что ли? Тебе не поверят, это чушь. – Сестра начала всхлипывать и плакать, её губы задрожали, она громко надрывным голосом закричала.
–Папочка! Улле сделал мне больно, он трогал меня за писю!!! – В негодяйке пропадал талант актрисы. Парень стукнул кулаком о стену и казалось в миг протрезвел.
–Хорошо, прекрати! – Взмолился он.
–Триста крон. – Моментально переменив гримасу и тон, сказала она. Улле ушёл к себе и через пару минут вернулся с деньгами.
–На! – Грубо сунул он купюры в лицо сестре. Та молча их взяла и заперлась в своей спальне. У неё зрел новый план, как вымогать деньги у брата на постоянной основе. Она думала каким образом создать компромат на него, но пока в голову ничего не приходило. Завтра девочка собиралась на полученные деньги подкупить кого ни будь что бы взломали личный шкаф Каспера и украли у него что ни будь попутно испортив вещи. Камилла не терпела тех, кто что-то делает не так как она хочет. С Улле у неё никогда не было тёплых отношений, просто раньше каждый жил сам по себе, но сегодня он что-то расхрабрился под влиянием своего дружка, настоящего психа Томаса. Вот кого Камилла по-настоящему побаивалась так это его. В бритом чувствовалась дикость и необузданность, с таким сложно договориться и можно ждать чего угодно. Что-то громко ударилось о стекло окна выходящего на лужайку перед домом. Эге выглянула наружу, но никого не увидела. На оконной раме с другой стороны растекалось нечто очень похожее на дерьмо. Перед глазами моментально всплыл образ Авроры. – Неужели эта шавка осмелилась мне мстить? – Подумала хозяйка комнаты, хотя верилось в это с трудом, она распахнула окно и по пояс высунулась из него. Под ней был первый этаж и пластиковые тыквы, а впереди пустое пространство с идеальным газоном. Спрятаться злоумышленнику было негде. Девочка посмотрела наверх, с крыши на неё смотрела скульптура ведьмы с метлой, на плече у неё сидел большой ворон, он сверкал в лучах солнца янтарно – золотистыми глазами. Птица напугала Камиллу, и та поспешно попыталась влезть обратно в свою спальню, но что-то сильно толкнуло её в спину и не удержавшись, Эге перевалилась через подоконник, полетев вниз. Ворон довольно прокаркал и взмахнув крыльями улетел. Девочка больно упала спиной прямо на жёсткий пластик тыквы. Он с хрустом лопнул, царапая кожу, Камилла закричала, резкая боль вонзилась шипами в левую руку. Она, не поняв до конца что произошло, вскочила на ноги и увидела, что в её локте торчит осколок декорации, глубоко вонзившись в плоть. Густая тёмно-красная кровь закапала на землю. Ноги от страха подкосились. Из дома на шум выбежал Улле уже в футболке с надписью «Villsiv». Он, увидев окровавленную сестру на мгновение замер, будто раздумывая, потом улыбнувшись, подошёл, не спеша к ней.
–Ну что сестрица? Есть бог на этом свете. Вызвать врача или дать тебе триста крон лучше? – Ехидно спросил он. Камилла ревела и тряслась как кленовый лист на ветру. Брат, видя, что она неспособна отвечать, хмыкнул и пошёл в гостиную набирать номер скорой. Ему совсем не было жаль девочку, особенно после её выходки, но лишние проблемы с родителями сейчас были не к чему.
Глава 7
Холодные улицы Грюве.
Финеас Биелке в этот раз побил собственный рекорд, дома он не появлялся уже почти неделю. Виктория совсем стала похожа на бездомного бродягу. Она не мылась, постоянно пила, не замечая ничего вокруг. Доходило до того что мать Авроры не могла добраться до собственной кровати и засыпала прямо у её подножия. Однажды она сходила по-маленькому под себя и девочке пришлось мыть полы. Все заботы по дому, легли на хрупкие плечи ребёнка, еды не было и Биелке вечером ходила в центр деревни к мусорным бакам, что стояли у кафе господина Гранбо. Там можно было раздобыть припасы, остатки недоеденной пищи и тому подобное. Аврора дожидалась, когда работники заведения уйдут по домам и испытывая стыд за своё положение, надев перчатки, рылась в помоях. – Вот бы меня сейчас увидела Камилла. Ох было бы у неё радости. – На Эге она была зла, особенно после того как на днях мерзкая ученица брызнула отравой прямо в лицо Биелке. Несколько часов девочка не могла нормально видеть и кое как добралась до дома. По пути привязался бездомный кот, она не различала толком его внешний вид, лишь поняла, что он большой и рыжий. Зверь терся о ноги и помогал не врезаться во что ни будь или оступится, словно собака поводырь. Это было странно, но Аврора в тот момент не задумывалась, возблагодарив животное, всю дорогу обращаясь к нему как к человеку. Автобуса она не стала дожидаться в таком виде и весь путь преодолела пешком, почти на ощупь. Была шальная мысль что хвостатый как-то связан с янтарноглазым существом, но Биелке не могла разглядеть помощника получше, а возле её дома он бесследно пропал. Белки глаз налились кровью, а веки распухли в тот день, и она думала, что ослепнет навсегда, но благо всё прошло. Уже три дня девочка не ходила в школу и не знала, что Камилла тоже не посещает уроки из-за травмы. Домой звонила Броббок. Аврора сняла трубку, услышав голос учителя спешно повесила на место, ничего не ответив. Матери было плевать что дочка забросила учёбу и Биелке это только радовало. Она решила для себя что с неё хватит издевательств, смысла в том, чтобы окончить школу Аврора не видела, считая, что скорее не доживёт до совершеннолетия, так зачем себя мучить лишний раз. Университет с её успеваемостью и бедностью, девочке не светил, а терпеть выходки Камиллы не было больше сил. Сегодня улов был получше чем вчера. Кто-то выбросил почти целую пиццу прямо в коробке, так же она обнаружила наполовину заполненную бутылку «Кока колы» и два немного прогнивших яблока. Положив находки в пакет Биелке отправилась домой. Утром Аврора звонила папе, но тот как обычно не брал трубку. Она понимала, что отец терпеть не мог свою жену, но не могла принять того что он, забыл её. Бросил в доме с алкоголиком, чей мозг полностью пропитался спиртными парами, а от человека в нём осталась лишь бездушная плоть. Оставил дочь без денег и еды. Целыми днями девочка убиралась дома за своей родительницей, которая, могла только гадить, не более, разучившись поддерживать элементарный порядок за собой. Аврора отирала блевотину Виктории, её мочу, к счастью, дела, до дерьма пока не дошло. В моменты, когда женщина уже не держалась на ногах, отводила к кровати. От матери воняло как от мертвой рыбы, выброшенной на берег неделю назад и прилично стухшей, волосы на голове превратились в липкие сосульки, но с этим уже Биелке ничего не могла поделать. Большинство домов, встречавшихся на пути, нарядились ко дню всех святых. Повсюду горели огоньки и стояли декорации с мифическими существами, но для Авроры праздника не было, она даже не притронулась к своим книгам, которые так любила. Настроение отсутствовало, лишь гнетущее чувство безысходности наполняло изнутри. За новостями девочка не следила, так бы знала, что появились слухи о странных животных с янтарными глазами, которые внезапно объявились в местных краях. Говорили, что они вели себя не характерно своему виду и особо параноидальным личностям, казалось, что те следят за жителями Грюве. В голове засела навязчивая мысль, посетить место смерти Йона и Ласса. После той страной радиопередачи это желание только стало сильней и плевать было Биелке на возможную опасность. Она должна была понять, что всё это значит, что за волк её спас и убил подростков, что за ворон был у её окна с неестественными глазами и наконец загадочный кот, так вовремя помогший ей добраться до дома, и конечно же радио эфир с таинственным Йогом, который как считала девочка вовсе не был человеком. Всё это требовало ответов и объяснений. В амбар Аврора больше не заглядывала, теперь постройка навевала жуть в её сердце, но и спать спокойно в своей постели она не могла, постоянно думая о загадках, развернувшихся вокруг неё. – Возможно я просто сумасшедшая и Камилла права? – Все чаще думала девочка. Придя домой и обнаружив отсутствие своей матери. Аврора не стала волноваться по этому поводу, она даже пожелала, что бы родительница вовсе пропала, но надежды на это было мало. – Наверняка скоро явится с очередной порцией пойла. Где она берёт деньги? – Думала Биелке задаваясь вопросом. Она обыскала всё своё жильё и вещи Виктории, но денег не нашла. Подогрев пиццу на сковороде и без особого аппетита запихнув в себя небольшой кусок, девочка сморщилась, желудок начал протестовать против подобного обращения с собой. Привкус скисшего теста говорил, что продукт явно несвежий, кола почти выдохлась и тоже не скрасила скудный ужин. Пока Виктория где-то блуждала, Аврора сменила постельное бельё своей матери, провонявшее настолько, что возникали сомнения, удастся ли его отстирать и не проще просто отправить прямиком на свалку. В тот момент, когда Биелке замачивала простыню и одеяло с подушками, вернулась и сама виновница смрадного духа, витавшего в доме. Как и предполагала дочка с несколькими бутылками в руках.
–Аврора! – Крикнула женщина, проходя внутрь, не снимая обуви в недавно отмытую кухню, оставляя за собой цепочку из грязных следов. Девочка выглянула из ванной, рукава её кофты были закатаны до локтей, а с пальцев капала мыльная вода. Мать пустыми глазами как у давно сдохшей рыбы, воззрилась на своего ребёнка.
–Я надеялась, что ты сдохла! Знаешь ни я, ни твой папаша, тебя не хотели! Это всё он! Чёртов проклятый дьявол! На жри! – В голосе женщины ясно чувствовалась ненависть, а в глазах впервые промелькнула эмоция и это был страх. К ногам ребёнка упал кругляш белого хлеба. Биелке недоумённо посмотрела на лежащее мучное изделие.
–Мам? – Растеряно промямлила она.
–Нет! Нет я не мама, не говори так, не смей! Я не хочу, чтобы моя душа горела в аду! Нет, Боже прости меня я не виновата это всё он, этот проклятый Дьявол! – Мать говорила ужасные не до конца понятные для дочери слова.
–Мам, что происходит? Причём здесь Дьявол? – Тихо пролепетала Биелке не понимая обвинения в свой адрес, но Виктория с мимолетным ужасом взглянула в лицо дитя и бросила почти шепотом.
–Покинь меня прошу. Он вернётся я знаю, и тогда вновь поселится в моей голове и в голове Фина, этого урода, и опять мы не будем самими собой, прошу уйди. – Её голос дрогнул, после чего бутылка дешёвого пойла внезапно взорвалась в её руках, обдав брызгами как Викторию, так и Аврору. С ладони женщины потекла кровь, она вздрогнула и пробежала к себе в комнату, предварительно заперев дверь. Девочка стояла ошарашенная поведением человека, который приходился ей родной мамой. Биелке всхлипнула и подняв хлеб с пола начала тихо плакать, она на цыпочках подошла к двери спальни родителей, прислушавшись. Виктория молилась, тараторя отче наш.
–Мамуля! Что происходит? Мам? Открой дверь, пожалуйста! Мам? – Утирая всё не прекращающиеся потоки слёз, громко произнесла девочка, но женщина ещё сильнее начала молится. Чем она мешала своим родителям Аврора не понимала, но так продолжатся больше не могло. Она дрожащей рукой взяла телефонную трубку набрав номер отца, как и ожидалось никто не ответил, тогда девочка перезвонила ещё раз.
–Да? – Ответил женский голос. Биелке замерла, не зная, что сказать, она неуверенно спросила.
–Здравствуйте, а можно к телефону Финеаса Биелке? – Незнакомка ответила.
–Он занят, перезвоните позже. – Прежде чем она положила трубку, Аврора выпалила.
–Скажите ему что его дочь ушла из дому навсегда! – Слова вырвались из груди девочки с надрывом, она сбросила вызов, но ещё несколько минут стояла рядом, надеясь, что папа перезвонит. Телефон молчал, говоря девочке. «– Ты никому не нужна, ты ничто, так ошибка природы!». Биелке бросилась к себе, схватила школьную сумку и вывалила её содержимое на кровать, в освободившееся место начала пихать свою одежду, ту что потеплее, взяла фонарик и тетрадь со своими песнями и стихами, не забыла положить обратно фото родителей, а рисунок что нашла в амбаре кинула на пол. Все время из её глаз лились ручьи слёз.
–Так, Аврора прекрати! Возьми себя в руки тряпка! – Скомандовала она сама себе и вытерла одеялом своё лицо. Напялила на себя два свитера поверх платья, надела спортивные штаны и шапку, вид у неё был нелепый, но она осознавала, что ночевать придётся непонятно где, а замёрзнуть в октябре проще простого. Последним в сумку отправился хлеб что бросила ей словно подачку мама. – Я не гордая, ничего, пригодится, спасибо мамуля. – Думала Аврора, завязывая шнурки на зимних ботинках. На улице было темно, звёзды ярко светили ледяным сиянием, морозя душу. Полная луна отливала желтизной, повиснув огромным фонарём в небе. Куда идти Биелке не знала и потому зашагала прямо по дороге стараясь унять рвущееся наружу рыдания. Из соседнего дома играла музыка, был слышен радостный смех хозяев. Девочка с грустью посмотрела в его сторону, после обернулась на собственное жильё, на мгновение показалось что на крыльцо вышла мать, окликнуть свою дочь, но мираж быстро развеялся, то всего лишь куст рябины, росший у входа бросил причудливую тень в свете окон. Нужно было где-то переночевать, бродить по Грюве до утра желания и сил не было, особенно припомнив события в лесу с бродячими собаками, Биелке поёжилась. Чаща чёрной стеной громоздилась в отдалении, шептал гуляющий меж деревьев ветер. Было страшно. Стараясь не смотреть в сторону леса, девочка побрела дальше, путь был хорошо освещён, через каждые пятьдесят шагов стоял уличный фонарь и это радовало, идти в кромешной темноте было бы куда как хуже. Дома располагались по обе стороны тракта, но на большом удалении друг от друга и только ближе к центру Грюве постройки прижимались, образуя единую улицу с церковью во главе. Впереди послышался плеск воды, это небольшая речка под названием «Слепая», бежала поперек дороги, через неё был переброшен каменный мост, при дневном свете очень даже симпатичный, с полукруглой аркой снизу, сквозь которую устремлялись водные потоки. Но сейчас погруженный в ночную мглу, он казался зловещим пристанищем тролля. В реке что-то булькнуло и с громким всплеском нырнуло на дно. Биелке бегом преодолела жуткое место и остановилась что бы отдышаться только у ярко освещённой стелы, чью верхушку венчал крест, рядом была скамейка и девочка присела на неё. Она посмотрела на огни центра Грюве что виднелись сквозь небольшую рощу, они лишь добавляли каплю отчаяния в нарастающее чувство безысходности. Напротив, было поле, заканчивающееся большим холмом, с его стороны доносились приглушённые расстоянием, завывания собак. Над головой, в вышине, глухо прогудел самолёт, мигая красной точкой. Аврора закрыла лицо ладонями. В голове крутились мысли. – Куда податься? Не вечно же сидеть здесь у памятника. – На ум пришло только одно, брошенный автобус у хижины старика Одда Хансена. Его дом был на отшибе, но возле него стоял древний, оставленный много лет назад кем-то общественный транспорт. Салон был целым и внутри можно было пересидеть ночь, об этом Биелке знала точно, так как бывала уже там. Единственное что пугало, это абсолютно тёмный путь до туда. Уличного освещения к дому Хансена провести не удосужились, а вокруг был густой лес, так же сам старик слыл немного чокнутым и говорили, что он в прошлом году бегал голышом по своему двору. Правда это или нет Аврора не знала, по сути сумасшедшей считали и её, так что может Одд вовсе не так уж плох. Ноги под платьем начали замерзать без движения, температура ночью быстро опускалась, приближаясь к нулю. Изо рта начали вырываться облачка пара. Аврора встала, повесив сумку на плечо и направилась к своей цели, не дойдя до берёзовой рощицы, за которой располагались рядком магазинчики и кафе уже давно закрывшиеся и ждущие утра. Она свернула на грунтовую дорогу, скрывающуюся в темноте, достав фонарик, девочка включила его освещая себе путь. Вскоре метров через двести с обоих сторон подступили лесные чащи, деревья дышали, покачивая своими ветвями, их стволы скрипели, тени гуляли в луче света, прячась от него в ухабах и низинах. Постоянно присутствовало ощущение что кто-то следит из темноты за Авророй. Вдалеке ухнул филин, где-то громко хрустнула ветка, будто кто-то наступил на неё пробираясь сквозь бурелом. Биелке шла быстро, постоянно вертя головой по сторонам, она даже порывалась вернуться домой, но вспоминая слова матери и её взгляд, отбросила в сторону своё мимолётное желание. Дорога то поднималась верх, то сбегала вниз, кое где попадались большие лужи и их приходилось обходить, прижимаясь к обочине, ближе к чернеющему лесу, в эти моменты сердце девочки начинало биться чаще. Наконец спустя минут сорок ходьбы, впереди показался свет одинокой лампы, висевшей над входом одноэтажного приземистого дома. Из трубы на крыше валил сизый дым, иногда оттуда вылетали быстро гаснущие в прохладном воздухе искры. Было тихо, в окнах лишь отражение луны, это значило что хозяин скорее всего уже спит. Белый когда-то, а теперь посеревший автобус стоял чуть дальше, с одной стороны к нему примыкала поленница, а с другой торчащий из земли остроконечный камень, огромный, выше машины, он словно перст великана указывал в небо. Аврора прошла мимо хижины и добравшись до приоткрытой дверцы автобуса зашла в салон, прикрыв вход насколько смогла за собой, лежащей неподалёку фанерой. Пахло плесенью и моторным маслом, но тут, зато не было ветра и были мягкие сидения, хорошо сохранившиеся, на которые можно было прилечь. Хозяин одинокого дома, использовал старую технику как склад для ненужной рухляди, внутри лежали пыльные мешки со старой одеждой, какие-то детали от мотора и разобранная бензопила с обвисшей цепью. Тут даже оказался невероятным образом громоздкий дубовый стол без одной ножки. Биелке пробралась через гору хлама в конец салона и убрав с заднего ряда кресел наложенные на них пустые банки, легла подложив под голову сумку. Заснуть конечно не удалось, мало того, что было крайне неудобно так ещё девочка начинала замерзать без движения. Она вытащила из своей поклажи всю одежду что прихватила с собой из дому и надела на себя, но ступни и кисти рук всё равно немели от холода. Потому Аврора не столько пыталась отдохнуть, сколько периодически топталась на месте и даже приседала, гоняя кровь по венам, дабы окончательно не околеть. Мысли чернее чёрного крутились в голове. Вопросы без ответов терзали душу. – Что делать дальше? Куда идти? Долго я такими темпами не продержусь! – Думала она. Снаружи мигнул луч фонаря, пробежавший по мутным окнам автобуса. Аврора присела, спрятавшись за сиденьями. Старик Хансен толи услышал шум возле дома, хотя беглянка старалась вести себя тихо, толи просто был лунатиком, но он начал обходить замерший во времени общественный транспорт. Девочка затаила дыхание, боясь, что сутулая фигура мужчины сунется внутрь и обнаружит её. По стеклу постучали, раздался хриплый голос.
–Эй хулиган! Вылезь наружу, что ты здесь забыл ночью, а? – Одд направил мощный ручной фонарик внутрь, осветив силуэты набросанных вещей. Биелке молчала, забравшись между сидений и прижавшись к полу, в надежде что хозяин её не заметит, списав всё на разыгравшееся воображение и уйдёт к себе спать в тёплую постель. Но старик не унимался и бормоча себе под нос ругательства, направился к дверному проёму, прикрытому фанерой. Вскоре щит, служивший дверью, был отодвинут в сторону и на ступеньках показалась согбенная фигура Хансена. Лицо мужчины было скрыто тенями, он опирался на трость и хромал на одну ногу.
–Эй мелочь, я видел тебя в окно, как ты пробиралась сюда, ты девочка не так ли? Не заставляй меня лезть через этот мусор за тобой и выйди сама, я не знаю, что ты тут делаешь, но поверь зла тебе я не желаю. – Старик направил свой фонарь на то место где пряталась Аврора, она понимала, что попалась и медленно встала, прикрывая лицо от яркого света. Биелке была готова в любую секунду кинутся прочь, схватить стеклянную банку и запустить в голову Одда, если тот начнет представлять для неё опасность, ей было страшно, но совсем не так как в лесу с дикими псами, тогда душу наполнял животный ужас. Хансен хмыкнул и отвёл в сторону луч света. Потом кряхтя развернулся и начал вылезать из автобуса, через плечо он бросил Авроре.
–Ты Биелке верно? Не знаю почему и как, но если хочешь, можешь пойти за мной и попить горячего чаю с яблочной запеканкой, а там мы с тобой решим, что делать, позвоним если хочешь твоим родителям. – Девочка не сдвинулась с места, конечно оказаться в тепле с горячим напитком в руках очень хотелось, но доверять мало знакомому человеку было не с руки.
–Конечно можешь и дальше мёрзнуть в вонючем автобусе если хочешь. Мне 87 лет девочка и я еле хожу, так что зря ты так меня боишься. – Раздался уже снаружи удаляющийся голос Одда. Биелке поёжилась. Потом подобрала валяющийся рядом железный штырь, так на всякий пожарный, и взяв сумку пошла за хозяином. Тот действительно еле ковылял и выглядел дряхлым и чахлым, вязаный свитер висел на Хансене словно мешок на тонкой жерди. Он постоянно подволакивал свою левую ногу, тяжело опираясь на трость. Девочка, не приближаясь близко, следовала в отдалении, сжимая в руке своё импровизированное оружие. Одд у самых дверей дома оглянулся, на его лице сидели круглые чёрные очки, это было странно, как ночью он видел через такие линзы было загадкой. Старик улыбнувшись сказал.
–Добро пожаловать. Да не бойся ты так, я не кусаюсь. – И скрылся внутри, оставив распахнутой дверь. Биелке медлила, она была достаточно умной для того что бы не доверять кому попало, но ситуация была безвыходной, либо околеть на улице, либо, пусть и временно, но согреться в тёплом доме. Из проёма до носа Авроры долетел запах свежей запеканки, хозяин не солгал по крайней мере с этим.
–Долго ты будешь стоять там? Тепло из дома уходит понимаешь? Заходи или нет, решай быстрее. – Выглянул наружу дед. Биелке скрипнув зубами направилась к нему. Внутри хижина Хансена была совсем небольшой, старая мебель, низкий потолок и тусклые оголённые лампочки без абажуров и люстр, всё просто и скромно. В гостиной горел очаг, было тепло, а на столе стоял поднос с яблочной запеканкой, на газовой плите уже закипал чайник. Одд стоял у пламени костра в камине и протянув свои ладони к нему, грелся. Очки он так и не снял. Не оборачиваясь на гостью, он произнёс.
–Ты ведь Аврора, да? Биелке? Насколько я знаю? – Вместо ответа девочка спросила.
–Откуда вы меня знаете? – Её голос дрожал, она сама не понимала это от волнения или от того что она замёрзла. Старик шаркая подошёл к плите и снял начавший свистеть чайник.
–Я долго здесь живу, не то что бы Грюве был большим поселением, я знаю каждого из жителей. Вы новенькие здесь, приехали три с половиной года назад. Это не моё дело, но я так же знаю, что в семье твоей не всё в порядке. – Хансен налил две чашки чая. -Об этом все знают, если честно, раз ты решила ночевать непонятно где, то значит слухи не врут. – Он поставил пахнущие цитрусом чашки на стол, рядом с запеканкой и жестом пригласил ребёнка. Биелке всё стояла на пороге сжимая штырь. Одд улыбнулся и сел, напротив.
–Ну же, чай остынет, у тебя есть оружие, чего же ты боишься, или ты думаешь я накинусь на тебя, позабыв о своей ноге и возрасте, а может быть ты думаешь в еде или чае отрава? – Дед тихо рассмеялся. Аврора, не сводя настороженных глаз с хозяина дома подошла и села на свободный стул напротив Хансена, положив перед собой своё оружие, сумку она поставила на пол в ногах. Потом вспомнив об вежливости произнесла.
–Спасибо! – Старик отпил из своей кружки напиток, причмокнув губами, Биелке подумала. – Была не была! – И последовала его примеру, ожидая что у неё начнёт кружиться голова или что-то подобное. Девочка пристально следила за каждым движением хозяина, думая. – Если я почувствую, что ты меня отравил то воткну штырь тебе прямо в глаз перед тем как потеряю сознание! – Она немного удивилась собственным мыслям, их жестокости и решительности. Ничего не случилось, горячая жидкость лишь согрела внутренности. Одд ухмыльнулся, видя с каким недоверчивым видом гостья пьёт из чашки. Он проскрипел своим голосом.
–Вон телефон. – Дед указал крючковатым пальцем на аппарат, висевший на стене.
–Можешь позвонить родителям что бы за тобой приехали, или кому хочешь можешь позвонить.
–Дома меня не ждут. – Произнесла она в ответ. Лицо Хансена стало серьёзным, на нём читалась участливость.
–Это плохо девочка, это плохо, без дома нельзя. Я думаю родители твои всё же любят тебя, может тебе этого и не видно. – Хозяин кивнул на поднос.
–Запеканка вкусная, поешь. – Аврора положила в отдельную тарелку блюдо и попробовала, оно и вправду было вкусным. Биелке после полуголодной недели, напихала полный рот, забыв о приличиях и осторожности. Одд откинулся на спинку своего стула. Лаская слух треском поленьев, горел огонь в очаге. Девочке стало стыдно что она вела себя подобным образом со стариком, который её приютил.
–Извините пожалуйста меня. – Прожевав еду, промямлила она.
–О, не стоит беспокоится, меня многие считают странным, так что я не обижаюсь. Ты правильно сделала что не доверяла мне. Ты, наверное, наслышана о том, что я якобы в прошлом году бегал по двору голым? – Хозяин засмеялся. Биелке неуверенно кивнула, он продолжил.
–Так вот, тогда я мылся просто, дверь в дом была не заперта и каким-то образом ко мне пробралась дикая коза. Представляешь, она схватила своим ртом мои любимые штаны и выбежала на улицу. Ну я долго не думая бросился следом, в чём мать родила, не знал я тогда что в тот момент в моём глухом углу будет проезжать на пикник семейство Эге полным составом. Ты, наверное, их знаешь у них дочь примерно твоего возраста, с тех пор я сбрендивший дед. – Одд крякнул, эта история заставила Аврору улыбнутся, она не знала выдумал Хансен всё это или и в правду такое произошло, но он сумел поднять ей настроение в непростой обстановке, и девочка была благодарна старику за это. – Похоже он такой же безумец, как и я.– Подумала она. Доев запеканку и выпив ещё три чашки чая, Биелке грустно взглянула в окно, сказав.
–Спасибо вам! Но я пойду, наверное. – Одд отрицательно покачал головой услышав это.
–Куда пойдёшь? Ночью, октябрь не июль, да и то ребёнку не стоит шляться в такое время одному. Не хочешь к себе домой, тогда ночуй здесь. У меня есть свободная комната. – Кряхтя старик встал со стула и поманил жестом гостью за собой, та неуверенно последовала следом в узкий коридор, всё же прихватив с собой штырь, до конца она хозяину не доверяла, хоть теперь он её и не пугал как в начале. Одд открыл боковую дверь, за ней была крохотная спальня, тёплая и уютная.
–Здесь когда-то жила моя дочь, сейчас она в Ставангере, у неё не было детей потому, и внуки ко мне не захаживают в гости, а ей нет дела до старика. Тут немного пыльно, я не так часто захожу туда что бы прибраться, но это лучше, чем спать под открытым небом или в автобусе. – Биелке сомневалась, соглашаться на заманчивое предложение или нет. Хансен видя замешательство указал на щеколду с внутренней стороны двери, сказав.
–Тут можно запереться, дверь крепкая, дубовая, так что можешь не бояться, что к тебе кто-то проберётся, пока спишь. – Аргумент, представленный Авроре хозяином хижины был весомым, и она согласилась, ещё раз извинившись за излишнюю подозрительность и поблагодарив деда. Перед тем как запереться в отведённой для неё комнате, она пожелала доброй ночи Одду, улыбнувшись, тот в этот момент стоял в пол оборота к зеркалу что висело на стене в коридоре. В отражении Биелке на долю секунды увидела краешек глаза Хансена, под чёрными очками блеснул янтарно золотистый зрачок. Девочка вздрогнула, но быстро взяв себя в руки и уверив себя в том, что это игра воображения и уставшего разума из-за нервов и переживаний, закрыла дверь, всё же воспользовавшись задвижкой и приставив к ней тяжёлый стул. Так было спокойнее, шаркающие шаги деда прошли дальше по коридору, скрипнула дверь и наступила тишина. Мысли о завтрашнем дне девочка отбросила на потом и сняв верхнею одежду легла в кровать, сунув под подушку своё оружие, с ним была уверенность и расставаться пока с железным прутком Аврора не собиралась. Постель пахла лавандой и свежей луговой травой. Удивившись этому факту, так как старик сказал, что не часто прибирается здесь и вместо запаха старого белья, ноздри ласкал аромат успокаивающий и приятный. Биелке немного расслабилась, тело ныло, сытый желудок клонил в сон. Плюшевый мишка лежащий в углу смотрел своими глазками пуговками на новую обитательницу спальни. Девочка сама не заметила, как провалилась в сновидения. Хижина старика отшельника осталась где-то далеко позади. Вокруг был солнечный день, лесная ясная роща пела своими листьями над головой, под ногами расстилался ковёр из различных цветов. Аврора увидела, что стоит босиком на мягком покрывале из растений и на ней белое простое платьице. Бутоны растущих поблизости незнакомых цветков тянулись к её рукам. Потом сон сменился на другой, девочка почувствовала страх, ей было очень жутко, на руках её держала женщина, это была не Виктория, но Биелке ощущала в видении что это мама, она прижимала её к груди и пыталась успокоить. Мужчина в грубых одеждах и с бородой, прикрывал собой их от разъярённой толпы людей.
–Убирайтесь со своей мелкой ведьмой от нас подальше! – Орали разгневанные люди, они выглядели странно, все в серых, мешковатых одеждах, будто из средневековья, в руках у некоторых были вилы и факелы, хотя светило солнце. Они потрясали ими грозясь поджечь Биелке с матерью. Кто-то запустил камнем и тот попал в лицо мужчине что прикрывал их своим телом, не давая безумцам подступиться ближе, разбив ему бровь. Он, повернулся не обращая внимание на кровь, заливающую глаза.
–Уходим быстро! – Крикнул человек, Аврора поняла, что незнакомец её отец, но это был не Фин. Всё подёрнулось пеленой и сон вновь сменился, теперь вокруг было спокойно, перед ней стояло дерево, и она была намного старше чем сейчас, широкоплечий мужчина мастерил верёвочные качели.
–Иногда нужно развлекаться, а не только выживать. – Проговорил он, обернувшись, на Биелке смотрели янтарные глаза, и в них плескалось чувство радости. Ощущение было не обычным и восхитительным. Она знала его, но не могла вспомнить, сердце подсказывало что это друг, но разум сопротивлялся воспоминаниям. Девочка проснулась, уставившись в потолок, в окно светило утреннее солнце. Видение тут же подернулось пеленой забвения, спрятавшись в глубине подсознания. Она потянулась, вставать не хотелось, но злоупотреблять гостеприимством Хансена не стоило. Аврора оделась, заправила постель, сунула штырь в сумку и отпёрла дверь. В доме стояла гробовая тишина, старика не было видно. На часах что висели над камином, стрелки застыли на отметке девять.
–Господин Одд! – Позвала девочка, но никто не откликнулся. Дверь в хозяйскую спальню была открыта настежь. Биелке заглянула туда, но увидела убранную кровать на которой казалось никто не спал, цветок бегонии в горшке стоявший у окна давно засох, а на прикроватном столике был слой пыли. Трость Одда стояла прислонённой к стене в углу. Без своей опоры старик далеко бы не ушёл.
–Дедушка Одд! – Крикнула Биелке заглядывая в туалет и выглядывая в окна что вели во двор, но Хансена нигде не было видно. Стало немного не по себе. Чуть позже Аврора заметила, что настенный отрывной календарь показывает 12 октября, а не 18 как было на самом деле. Конечно дед мог просто забыть оторвать ненужные даты, но следующая находка по-настоящему пугала. Биелке открыла холодильник, заметив, что под ним образовалось уже высохшее пятно. Вчера она не обратила на это внимание, внутри воняло тухлыми продуктами, еда потеряла свою форму, покрывшись плесенью и потемнев. Сам морозильный шкаф был отключен от сети, как и небольшая электрическая духовка и радиоприёмник. Аврора попробовала включить свет, она помнила, что ночью он был, но лампочки не зажглись. Складывалось впечатление что дом покинули несколько дней назад если не больше, отсоединив его от центральной электросети. – Неужели я схожу с ума? – Подумала Биелке и вышла на улицу. При свете дня стало видно, что трава вокруг хижины пусть и примятая, и пожухлая, довольно большая, в почтовом ящике торчало уведомление за начало месяца в котором говорилось что электроэнергию отключат 15 октября. Но Авроре не могло привидеться всё это, вчера над крыльцом горел фонарь, в гостиной был свет и самое главное, был Одд Хансен, приютивший её. – Не может быть что бы я ночевала в заброшенном доме? Наверное, старик ушёл в центр сообщить обо мне копам или родителям. – Думала девочка, но ей стало жутко, она припомнила краткий миг, когда разглядела глаза за очками хозяина, янтарно золотистые. Биелке спешно пошла в Грюве стараясь не оглядываться, сомнения одолевали её. Она начинала сомневаться в том, что еще в здравом уме и всё происходящее не галлюцинация. Главная улица деревни состояла из тридцати двухэтажных домиков, пряничного цвета, сейчас все они были украшены ко дню всех святых. В центре высилась церковь, тут была одна парикмахерская, три магазина с продуктами, один с хозтоварами и другими бытовыми мелочами, одно кафе, где Биелке на днях добывала еду, у края рядом с крохотным прудиком находилась почта и конторка юриста. Пару покупателей припарковав свои машины крутились возле магазинов. Две женщины стояли на тротуаре, беседуя о чём то, проходя мимо, Биелке по привычке поздоровалась с ними, те не особо обратив на ребёнка внимание обсуждали местные сплетни.
–Дора, как там Хансен? Я слышала он уже дней пять в больнице Тронхейма. – Спросила полная дама в цветастой шляпке. Её подруга с орлиным носом ответила.
–Старик помер, ещё три дня назад, моя дочь, ты знаешь, работает там медсестрой. – Аврора расширила глаза и чуть было не проговорила женщинам вслух о том, что этой ночью, Одд вернулся к себе домой, но вовремя сдержавшись от опрометчивого поступка пошла дальше. Минимум пять дней хозяин не был в своей хижине и это было по-настоящему жутко. – С кем я пила чай, боже мой? – Думала Аврора, решив для себя что просто обязана посетить заброшенную фабрику, где погибли подростки. Янтарноглазое существо было реальным, и несколько часов назад оно помогло девочке, не причинив вреда, хотя, судя по его способностям менять обличия, могло сделать с ней что угодно. Девочка ссутулившись отправилась навстречу холодным улицам, безразличного, немилосердного мира, наполненного злобой живых и состраданием мёртвых.
Глава 8
Милый друг?
-Эй пацан! Подойди-ка сюда! – Крикнул Улле не вылазя из своей машины, щуплому мальчику что шёл вдоль забора большой фермы, мимо припаркованного Фольцвагена. Ребёнок пугливо взглянул на чёрный автомобиль и сделав вид что не расслышал оклик, ускорил шаг. Эге скривил недовольную рожу и вылез наружу, вертя головой по сторонам, поблизости никого из взрослых замечено не было, и он в несколько прыжков догнал первоклассника. Паренёк взвизгнул, когда незнакомец схватил его за шиворот.
–Когда старшие зовут, надо слушаться, псина! – Рявкнул Улле, прижав мальца к забору и добавил более спокойно.
–Деньги гони! – Ребёнок заикаясь пролепетал что у него ничего нет, но брат Камиллы за последние два часа обобрал уже троих малышей и у всех, по их словам, ничего не было, хотя по правде с них парень насобирал уже прилично. Он молча обшарил карманы жертвы, не обращая внимания на жалостливые хныканья, периодически посматривая по сторонам, как бы кто из взрослых не появился, иначе могут быть проблемы. Обнаружив десять крон и батончик шоколада, Эге отпустил дрожащего мальчугана, вдогонку отвесив тому подзатыльник. Улле приходилось заниматься столь непристойным делом для его статуса, только благодаря отцу, который урезал его финансирование и денег на бензин не хватало. Всё из-за проклятой сестрицы. В тот день когда Камилла свалилась со второго этажа и разорвала себе руку, она заявила родителям что её толкнул в спину брат. – Лучше бы себе шею сломала дура! – Думал он. Был скандал, слова сына, что он не причём, мало значили для Олафа. Никого не волновало, что дверь в спальню девочки была заперта изнутри, когда та выпала из окна. Подобные вещи не являлись доказательством невиновности для шефа полиции. Он решил наказать сына, лишив того средств и пригрозив что бы к сестре не подходил даже на пушечный выстрел, иначе отберёт машину и посадит к зекам в камеру на пару суток, в целях воспитательной работы. Улле проклинал про себя Камиллу, единственным утешением для него, являлось то что она теперь ходила с перевязанной рукой и сидела дома, а для неё это было подобно смерти. Парень завёл своего железного зверя и поехал на ближайшую заправку. Нужно было встретится с Томасом и Босхе, у последнего можно было ещё одолжить денег. Выпивки было ещё много, сидр украденный у Вальяра всё так и хранился в подвале Эльстада. Заправив полный бак и отдав все свои сбережения до последнего эре, поймав музыкальную волну на радио, Эге, направился в Трем. Сильно гнать, выжимая педаль газа в пол как это любил парень, возможности не было, из-за патрульных машин что, то и дело курсировали по дорогам после случая на заброшке. Он достал зубами из пачки сигарету и прикурив одной рукой с наслаждением затянулся, думать о будущем не хотелось, даже о завтрашнем дне, его папаша давно всё решил за него и идти поперёк паровоза под названием Олаф не было никакого смысла. Как считал Эге, нужно наслаждаться моментом. Он знал, что в конце следующего лета переедет в Ставангер, на учёбу. Выбирал он свою профессию тыкнув пальцем в рекламный буклет наугад, всё равно учиться по-настоящему не собирался. Родители уже всё оплатили и договорились с кем надо о поступлении в университет на факультет лингвистики. Улле не представлял, как он сможет получать образование в этом направлении, зная только родной язык и то в школе по нему у него были плохие оценки. Последнее время стало модным в Норвегии знать, как минимум вездесущий английский, но кроме слова «Fuck», Эге из международного языка ничего не запомнил. Парень просто старался плыть по течению реки, под названием жизнь. Дорога тянулась вдоль обрывистого берега моря, серые воды которого набегали волнами на каменистые утёсы, разбиваясь тысячей пенных брызг. Стаи чаек в этом месте чувствовали себя полноправными хозяевами в небе. Впереди виднелся Фьорд, с вершины которого в бухту падал небольшой водопад, пейзаж был сказочным, но сын шефа полиции не обращал на него внимания, для парня ближе по духу были шумные кварталы большого города и горклый смог в воздухе от выхлопов автомобилей, чем древняя природа. Даже многолюдная атмосфера Осло, где он пару раз бывал, казалась ему больше деревенской. Улле видел по телевизору как круто в Нью Йорке или хотя бы в Лондоне и мечтал пожить там, северная страна ему осточертела со своим умеренным и тихим укладом жизни. – Вот почему викинги были такими злыми и бешеными, всё из-за тухлой атмосферы Норвегии. – Думал он. Вырулив на улицы Трема и проехав за небольшую гору на вершине которой, говорили, был когда-то замок какого-то Конунга.16 От постройки остались лишь камни, разбросанные по плоской макушке горного образования, поросшие мхом и затерянные между деревьев, древности никогда не интересовали Эге. Он оказался у дома своего друга. Рядом с жильём Томаса уже был припаркован чей-то минивен, на водительском сидении которого разместился пожилой мужчина, неторопливо барабаня пальцами по колесу руля. У порога, бритый спорил со своей матерью, та разодетая как на парад мод, махала руками и что-то вещала сыну, округлив свои глаза. Улле остановил свой седан, но выходить не спешил, скандалов ему и дома хватало. Эльстад с ненавистью смотрел на мать, сжимая кулаки, желваки, играли на его лице, через мгновение женщина отвесила хлёсткую пощёчину Томасу и Эге показалось что бритый ответит ей, но парень сдержался, лишь сильнее сжав кулаки и покраснев. Мать Томаса неуклюже развернулась на высоких каблуках и проковыляла к ждущей её машине. Эге дождался, когда авто отъедет и выбрался из салона направившись к товарищу. Тот хмуро улыбнулся, впуская компаньона в дом.
–Старая шлюха никак не уймётся! – Проворчал он. Брат Камиллы никак не стал комментировать эти слова. В подвале всё было по-прежнему, щенок с кличкой Авраам скулил ещё сильнее, пытаясь перегрызть прутья клетки, Эге спросил.
–Выкинь ты его, на кой он тебе сдался? – Эльстад плюхнулся на диван и взяв початую бутылку сидра, сказал. -Я планирую сделать обряд посвящения в мужчины, в войны, понимаешь, а это так сказать будет жертва арийским богам. – Слова бритого были не понятны его приятелю, но оттенок у них был мрачный, не успел Улле взять свою порцию спиртного, дабы расслабиться, как наверху позвонили в дверной звонок. Томас вскочил буркнув.
–Толстяк, наверное. – И вышел из подвала. Эге ударил боксёрскую грушу, та еле шелохнулась, а костяшки кулака заныли. – Надо быть мазохистом что бы так лупить этот мешок. – Подумал он, вспомнив как бритый колотил по снаряду. Парень начал рассматривать от нечего делать нацистские плакаты, развешанные повсюду, попивая терпкий напиток. Появились Босхе и Томас, в руках у обоих были сумки с закусками, в основном чипсы, снеки и прочая вредная пища.
–Здорово Улле! – Приветствовал его толстяк, парень кивнул в ответ. Бритый положил свою ношу на стол и потирая руки проговорил.
–Значит так парни, перед тем как бухать и веселиться, есть одно дело.
–Ну блин! Какое ещё дело? Я хотел тупо выпить и пожрать. – Недовольно пробурчал Босхе. Эльстад осклабился и хлопнул того по плечу.
–Успеешь нажраться ещё! Нужно кое-что сделать. – Он указал на запертую в клетке собачку. -Принести его в жертву! – Глаза бритого блестели в нетерпении. Улле чуть не подавился сидром.
–На хер?! Чувак-это бред! – Сказал брат Камиллы, удивлённый услышанным. Толстяк согласно закивал. Эльстад нахмурил брови и провёл ладонью по своей гладкой голове.
–Парни, это нужно сделать! Мужики вы или нет? Как бабы себя ведёте, так и будете сопли распускать, да? Это нужно прочувствовать, отнять чью-то жизнь, вы просто не знаете, как это круто! Я же не прошу убить человека, это всего лишь дворняга. Заодно проверите свои яйца, насколько они железные или так, только перепелиные! – Томас говорил серьёзно и это пугало его приятелей.
–Не буду я этого делать! – Ответил Эге, поставив бутылку к магнитофону.
–Будешь! – С нажимом сказал Эльстад.
–Ребят? Может ну его, а. – Промямлил неуверенно Босхе уже жалея, что пришёл сюда.
–Это бред мужик! – Улле стоял на своём, но в глаза Томасу не смотрел, боясь увидеть в их глубине безумие.
–Будешь Улле! Или я оторву тебе яйца! – Прошипел Бритый.
–Пошел на хер! Друг мне тоже, ведёшь себя как урод. – Не сдержался Эге и хотел было обойти товарищей, направившись на выход. Томас резким движением схватил сына шефа полиции за мошонку, сильно сжав её. Резкая боль поднялась от промежности до солнечного сплетения, дышать стало трудно и из глаз брызнули слёзы. Улле взвыл. Эльстад держал его яички крепко, вот-вот грозя раздавить их.
–Как я сказал, так и будет! – Хищно улыбаясь бросил в лицо Эге, Томас. Толстяк попятился, не выпуская из рук пакет с едой.
–Эй парни хорош. – Мямлил он.
–Отпусти сука! Мой отец тебя посадит! – Натужно прокряхтел брат Камиллы пытаясь разжать хватку Эльстада, но ничего не выходило, ноги от боли подкосились.
–Перед этим я прирежу твою мамашу Улле! Ты знаешь это, если даже меня посадят, то ненадолго и первым делом я приду и прирежу тебя и твою семью! Ты прибьёшь этого еврейского щенка или останешься без яиц! – Томас достал из кармана откидной нож и приставил к щеке товарища, потом покосился на Босхе, который крался к лестнице на верх, собираясь сбежать.
–Жирдяй! Это и тебя касается, стой на месте, а то я порежу сначала его, а потом тебя и твоих родичей тоже, вы меня знаете, лучше со мной дружить, не так ли Улле? – Он посмотрел пристально в слезящиеся, напуганные глаза приятеля, толстяк застыл на месте, смелостью он не отличался.
–Ладно сука! Ладно! – Визгливым тоном крикнул Эге не в силах больше терпеть. Томас разжал ладонь и брат Камиллы с выдохом, повалился на пол, к нему под ноги, прикрывая руками промежность. Бритый повернулся к Босхе, поигрывая ножом и облизывая губы.
–Я согласен брат! Реально! Только ножик убери, а. – Выпалил толстяк нервно кивая. Эльстад подмигнул и убрал в карман своё оружие.
–Вот и хорошо, стоило ли спорить? Я же не требую у вас деньги или чего-то невероятного. Так я буду знать, что вы не эти голубые, которых развелось последнее время, буду знать, что у вас есть яйца и можно положиться на вас. Маленький импровизированный обряд посвящения. Будет весело. Заодно арийские боги напьются крови. – Он хохотнул, было видно, что у парня начались беды с башкой, но с ним никто не стал спорить. Улле всё ещё всхлипывал, корчась на полу. Эльстад наклонился и помог тому привстать, усадив на диван, Эге недоверчиво поглядывал на Томаса.
–Будет тебе! Не плачь. Я просто хочу, чтобы мои друзья стали сильнее, понимаете? Сегодня зассали прирезать щенка, завтра начнёте с мужиками целоваться или ещё чего похуже, мир катится в бездну, вы что не видите, что ли? Это всё Евреи, тайно разлагают общество, делают нас слабее, о правах твердят, о милосердии! А всё просто, им нужно сделать наших женщин шлюхами, а нас геями, а потом захватить. – Говорил Эльстад примиряюще, вроде как бы оправдываясь, но его слова казались товарищам полным бредом, странная логика его ума не поддавалась объяснению. Конечно возражать никто не стал. Улле стало по-настоящему страшно. Щенок затих в клетке, грустно наблюдая за безумием высшего вида на земле. Тем временем возле дома бритого, сидел рыжий кот с янтарными глазами, он замер словно изваяние, не двигаясь и вслушивался в речи хозяина коттеджа.
Глава 9
Зло.
Аврора старалась особо не попадаться на глаза местным жителям, многие знали её и почти все, её родителей, в особенности мать, которая своим поведением привлекла к себе излишнее внимание. Биелке больше всего сторонилась полицейских машин, что последние дни размножились словно мухи по всей округе. После загадочной истории с Оддом Хансеном, девочка уверилась полностью в том, что вокруг её персоны происходит настоящая мистика. Искал ли её отец или мама, она не знала, прошло меньше суток как Аврора покинула родной дом и скорее всего находящаяся в пьяном бреду Виктория ещё не скоро осознает, что дочь исчезла. Про Финеаса и говорить нечего, он может не приезжать неделю если не больше. Может быть родители вовсе не будут искать её. Биелке сейчас волновало другое. Всего две вещи, во-первых, где ночевать следующую ночь? Второе, это существо с янтарными глазами. Девочка решительно отправилась к заброшенной фабрике, было немного страшно и не по себе, но она должна это сделать, увидеть всё своими глазами, иначе её душа не успокоится. Грюве остался позади, кое где попадались одинокие фермы с раскинувшимися пашнями, однажды Аврора видела свободно пасущуюся отару белоснежных овец. Заброшенное здание находилось в обособленном месте, рядом с ним была действующая мастерская, что это за предприятие, Биелке не знала, но видела, как в железные ворота въезжают и выезжают трактора, комбайны и грузовики. Большая круглая труба, видневшаяся с территории организации, испускала клубы пара, на табличке что крепились к трёхметровому бетонному забору, было написано. «Ремонтная контора Онсен и ко». Шум металлического лязга и стук чем-то тяжелым по чему-то гулкому, разносился по окрестностям. Вокруг не было жилых домов, лишь леса и холмы, где-то дальше располагалась деревня Орвик и большая стоянка для дальнобойщиков. Аврора избрала один из двух путей к месту преступления, лесистая грунтовая дорога, бегущая прямо через холмы и уходящая в неизвестность, выглядела жутко, но была лучшим вариантом. Идти по обочине большой трассы, вдоль которой курсируют патрульные экипажи и могут увидеть знакомые, сразу был не лучшим выбором. Пока Биелке добиралась сквозь дикие чащобы, бормотала себе под нос песенки и мелодии. В зарослях стучал о ствол дерева дятел, выискивая себе пропитание. Погода была хорошей и солнце освещало путь придавая уверенности и отгоняя дурные предчувствия. Почти два часа Аврора просидела на небольшой полянке чуть выше подножия одного из холмов, наблюдая за работой предприятия, которое как на ладони расположилось снизу. Она раздумывала как лучше пробраться на заброшку, которую отсюда скрывал соседний холм и густые заросли, можно было пробираться сквозь бурелом напрямую, но тёмный, замшелый и ухабистый путь совсем не нравился Биелке, ещё можно было обойти по дуге всю территорию, выйти на трассу и через пару километров находилась деревня, через которую был проложен путь прямо к руинам, либо пролезть в дыру что была в заборе организации Онсен и там через склады, к роще, и вот ты уже на месте. За этими раздумьями, пригревшись на солнышке и жуя батон белого хлеба, девочка провела время на полянке. Рабочие сновали внизу, делая свою работу и не замечая наблюдательницы. Любопытная белка, притворявшаяся памятником, первые полчаса застыв на стволе сосны, что росла поблизости с пеньком, на котором отдыхала Аврора, решила всё-таки подойти поближе к человеку учуяв хлеб и вскоре совсем осмелев забралась на колени к Биелке. Её это так восхитило что она затаила дыхание, лишь бы не спугнуть зверька. Потом аккуратно положила кусок батона перед любопытной мордочкой белки, та схватила лакомство и взмахнув на прощание пушистым хвостом, скрылась в кроне сосны, где у неё видимо было убежище. Это так развеселило девочку что она засмеялась, настроение немного поднялось, и Аврора на приливе жизненных сил начала спускаться с холма к территории предприятия. Она вышла на небольшую площадку, край которой заканчивался бетонным забором, покрытым слоем граффити на любой вкус и цвет, в основном неизвестные художники исписали серое полотно различными непотребностями. Солнце прошло уже свой зенит и клонилось к вершинам холмов. Слишком много времени девочка потратила на то что бы добраться до сюда, плюс просидела на одном месте непозволительно долго, греясь под последними в этом году лучами осеннего светила. Пройдя вдоль стены, Биелке нашла искомую дыру, о ней она знала заранее так как уже пробиралась сюда этим путём, пару лет назад. Неприметный лаз скрывался за кустом боярышника, уже голым и без листвы, прикрытый деревянным щитом. Откинув его, Аврора проползла внутрь. Её худенькое тельце легко миновало торчащую по краям дыры арматуру, человек больших габаритов испытал бы с этим трудности. Справа за горой автомобильных покрышек, возвышалось главное здание работающего предприятия. Из приоткрытого большого окна доносились голоса сотрудников. Слева шёл ряд одноэтажных кирпичных построек, как предположила Биелке для хоз-нужд, за ними располагалась вонючая канава, на дне которой вяло тёк мутный ручей, там же лежали куски пенопласта и пустые пластиковые канистры, из которых в воду попадала маслянистая жидкость, раскрашивая поверхность радужными кругами. Аврора, пригнувшись на полусогнутых, перебежала за низкие постройки и перепрыгнула канаву. Здесь уже можно было выпрямиться в полный рост, с окон мастерской её уже не увидеть. Дальше, метрах в пятнадцати рос молодой лесок в основном состоящий из тоненьких берёзок, чем дальше вглубь, тем толще становились стволы деревьев переходя плавно из зеленоватых трудно проходимых зарослей в полноценный чёрно белый дол. Как назло, жёлтое светило устав радовать обитателей земли своими лучами, быстро нырнуло за холмы. Показалось, что кто-то выключил свет в комнате, тень опустилась на окружение, погрузив в сумрак пейзаж. Биелке начала нервничать, идти при таком освещении туда где умерли люди, желания не было, а ведь ещё нужно найти место для ночлега. Аврора, сглотнув ком в горле решила, для себя хотя бы краем глаза взглянуть на заброшку и оценить её состояние, а исследовать место будет завтра. Немного пришлось повоевать с цепляющимися к одежде ветками, метров через тридцать деревья расступились и идти стало легче. Под ногами шуршали опавшие листья, казалось, что здесь нет никаких зверюшек и птиц, тишина давила на уши, каким-то образом роща скрадывала шумы, доносящиеся от мастерской, находящейся совсем рядом. Побродив минут двадцать, девочка вышла на огромный пустырь, упиравшийся своим неровным краем в гряду холмов. Перед Авророй предстали остовы нескольких зданий, провалы их окон наполнились тьмой и мрачно взирали на незваного гостя. Биелке словно попала в другую реальность, отдельную от остального мира. Здесь даже ветер был более холодным и злым и кроме его завывания ничего не было слышно, атмосфера гнетуще давила на ребёнка. Потоки воздуха гоняли по поросшей кустарником и примятой пожухлой, ржавого цвета траве, листья и одинокую пластмассовую бутылку, та катилась от постройки к постройке. Белый пакет с рекламной надписью «Domus! Ваш лучший выбор!» колыхался на ветвях молодого деревца. Где-то внутри этих зданий, как казалось девочке, наполненных призраками, произошло убийство. В каком именно она не знала. Мурашки пробежали по спине, ей стало жутко, слышался эфемерный шёпот, может сквозняк играет злую шутку с сознанием или души Йона и Ласса так и остались здесь, не найдя себе покоя. Воображение Авроры было даром небес, но парой она считала его проклятьем, как в данном случае, оно рисовало страшные картины. Озноб зародился в её груди и медленно спустился к низу живота. Постояв на месте несколько минут Биелке поёжилась, развернулась и пошла обратно к живой реальности. Сил чтобы бродить в темноте в страшных заброшенных зданиях, она не нашла. – Вернусь на рассвете, при дневном свете возможно все