Читать онлайн Детские недетские думы бесплатно

Митька – поэт

«И я восхвалил радость, потому что нет для человека ничего лучше под солнцем, чем есть, пить и радоваться, и это должно сопровождать его в труде все дни его жизни, которые истинный Бог дал ему под солнцем.» (Экклезиаст 8:15)

Небо захлебнулось в розовом огне заката. Ночь, залила его пожарище бездонной чернотой, разметав искры потухшей зари до самого края земли. Обгоревший месяц вынырнул из-за набежавшей тучки, и сиротливой скобочкой застыл среди тлеющих углей рассыпанных звёзд.

Митька, лопоухий мальчуган с облупленным носом и большими голубыми глазами, морщил лоб и усердно грыз карандаш. Он сидел на отцовском сеновале, свежескошенная трава пьянила дурманящим ароматом полевых цветов и озёрной свежестью. Вокруг стояла удивительная тишина, песня сверчка звенела набатом в её упоительных объятиях. Ещё раз, взглянув на ночное небо, Митька вдруг согнулся вопросительным знаком над маленькой записной книжкой, включил лежавший рядом с нею фонарик и стал что-то усердно писать.

Исписав листок и перечитав, он с досадою вырвал его, скомкал и швырнул вниз, где уже лежало несколько таких же беленьких комочков.

– Не, опять не то! – с досадою проговорил мальчуган и вновь уставился в горящее звёздами небо, грызя карандаш.

В проёме покосившейся крыши его внимание привлекло серебристое кружево паутины сверкающее в лунном свете. Звёзды маленькими бриллиантиками просматривались в этой необычной огранке. Увиденное вновь заставило Митю согнуться над блокнотом, он долго что-то писал, зачёркивал, писал опять, наконец, отложив карандаш и поправив фонарик, мальчик взял блокнот двумя руками и стал читать:

– День засыпает в закате.

Ночь черноту расплела,

Словно паук в чёрном фраке,

Звёздами шьёт кружева.

Месяц кривою ухмылкой

Перевернулся на бок,

Скрыв от печи огнепылкой

Свой подгоревший пирог.

«Пирог, как-то не вяжется, – подумал мальчуган, довольный услышанным, но менять ничего не хотелось, да и сил уже не было. Не лёгкое это дело – стихи сочинять!

Митька – мыслитель

«…достоин Ты, Господи, приять славу и честь и силу: ибо Ты сотворил все, и все по Твоей воле существует и сотворено» (Откровение святого Иоанна Богослова 4:11)

Митька вытер сопливый нос, поправил отцовскую шапку-ушанку, сползающую на глаза, и побежал вприпрыжку к, сгорбившемуся у забора, клёну. Весеннее солнце щекотало до слёз, его озорные зайчики прыгали по многочисленным плешинам, ещё не растаявшего, снега. На душе было легко и радостно оттого, что холодная зима закончилась, впереди ждали тёплые деньки.

Клён встретил старого приятеля лёгким, скрипучим покачиванием голых веток. Ласковый ветерок дунул сквозь их хитрое сплетение запахом перегноя перемешанного с ароматом свежести, пробившейся из-под снега, травы. Митька сорвал с головы отцовский малахай и с залихватским свистом подбросил, что есть мочи, его вверх. Как хорошо весной, думал он, шмыгая носом.

После очередного броска, мальчуган не поймал шапку, она плюхнулась к подножию клёна. Митька поднял малахай и увидел чудо: рядом с корневищем, из маленького сугробика торчал подснежник с двумя зелёными листочками, зябко прижимающимися к тоненькому стебельку, увенчанному беленьким цветочком, похожим на хрустальную вазу из маминого сервиза.

– Надо же, зимы не успел след остыть, а ты уже вылез! – надев шапку, сказал Митька и присел на корточки перед цветком и стал внимательно его рассматривать.

– Интересно, кто тебе сказал, что здесь уже весна? – спросил сорванец и почесал затылок так, что отцовский малахай сполз до самого носа. Поправив его, юный мыслитель продолжил спрашивать, – И почему ты такой красивый?

Блаженная улыбка сияла на его лице: «Интересно: в школе говорят, что всё появилось случайно; а родители, что всё создал Бог; почему взрослые говорят по-разному? Выходит, что кто-то врёт, а сами учат, что врать – нехорошо!» Новая мысль спугнула улыбку с его веснушчатого лица, но не надолго, Митька вытер рукавом нос и, улыбнувшись, сказал цветку:

– Нет, такая красота не случайна, её кто-то сделал; папа с мамой врать не будут.

Он прислонился спиной к шершавому стволу старого клёна и, закатив глаза к небу, растягивая слова, забормотал:

– Клён у забора склонившись стоит.

Он охраняет от ветра цветок.

В море бескрайнем плавает кит.

Всю красоту подарил эту – Бог.

Митька – миротворец

 "Но знай то, что в последние дни наступят необычайно трудные времена. Люди будут …, лишёнными родственных чувств,…, ожесточёнными, не любящими добродетельность, …, любящими удовольствия, но не любящими Бога" (2Тимофею 3:1-5)

Митька весело забежал на второй этаж и позвонил в квартиру. За дверью долго не было никаких звуков, Митька позвонил ещё раз, предвкушая радостную встречу с дедом (по маминой линии). Через пару минут он услышал шаркающие шаги за дверью и скрежет открывающегося замка.

– Ну, кого тут чёрт принёс? – сердито бурчал дед, открывая дверь.

– Это я, дедуль! – воскликнул Митька и обнял деда.

– Привет, внучок! Ты шо один? А где родители?

– Они на базар пошли, сейчас придут.

– Ну, проходи, раз приехал, распологайся. Мы тутачи с Михалычем, соседом моим, в танчики рубимся, не хочешь с нами фашистов покрушить?

– Нет, деда, ты же знаешь, я в такие игры не играю.

– Ах, да, ваша секта не позволяе.

– Не секта, а Бог против насилия, Он не любит тех, кто любит насилие, так в Библии написано.

– Ладно, мал ещё меня учить! Не хошь грать – не грай, посиди тутача, а мы с Михалычем добьём гадов.

Митька сел на кухне и стал смотреть в окно на высокий тополь, который ракетой тянулся в небо, словно готовясь к старту на неведомые планеты. Воробьи прыгали по его веткам, весело чирикая, их озорной гомон доносился через открытую форточку.

«Почему неживое люди ценят больше живого? – думал юный мыслитель. – Я так давно его не видел, так соскучился, думал, он тоже будет рад, а ему танки дороже живого внука!»

Из соседней комнаты доносились взрывы и скрежет гусениц, а также выкрики, не всегда приличного содержания. Митьке пришлось закрыть дверь, он сел на стул и горько заплакал, впервые ему не хотелось сочинять стихи.

Митька – проповедник

«Поэтому идите и во всех народах подготавливайте учеников, крестя их во имя Отца, Сына и святого духа и уча их соблюдать всё, что я вам повелел. И я с вами во все дни до завершения этой системы вещей» (Матфея 28:19,20)

Сколько себя Митька помнил, он всегда ходил с родителями в проповедь по домам. Ему нравился этот вид служения Богу, нравилось рассказывать то, что он узнал из Библии, нравилась радость, которую он испытывал после такого служения.

Но особенно ему запомнилось, то, самое первое, когда он почувствовал себя настоящим проповедником. Было это давно, Митьке только, только исполнилось пять лет, из-за маленького роста он казался ещё младше. Поэтому, когда они с отцом ходили по многоквартирному дому, почти никто не воспринимал Митьку за проповедника.

Вот и в той квартире, где случилась эта история, два молодых парня и совсем юная девушка смотрели на малыша, как на бесплатное приложение к солидному мужчине в костюме и галстуке, который что-то говорил о Боге.

Недослушав преподнесение Митькиного отца, долговязый парень с жидкой, засаленной косичкой на голове с усмешкой пробасил:

– Слушай, мужик, всё хочу тебя спросить, зачем этого малька с собой таскаешь? Матери что ли у него нет?

– Почему же нет! Есть.

– Тогда, не пойму, какая тебе от него польза? Денег вы не просите, чтобы на жалость давить, а проповедник из него никакой! Он же малёк ещё! Говорить, наверное, только научился недавно, – засмеялся долговязый.

– Я уже читать умею, – обиженно прошептал Митька.

– Ну что ж, это легко проверить: я сейчас отойду, а вы его поспрашивайте, а потом скажите, можно его назвать проповедником или нет, – сказал Митькин папа и спустился на нижнюю лестничную площадку.

– Ну что, малёк, что ты нам поведаешь? – спросил долговязый.

– А вы знаете, как Бога зовут? – смело спросил Митька.

– Конечно! Бог, – сказал долговязый и захохотал.

– Господь его зовут, – сказал второй парень.

– Нет! Иисус Христос, – вступила в разговор девушка.

– А давайте посмотрим, что Библия говорит, если открыть Исаию, главу сорок вторую и зачитаем вместе пятый стих, – он стал читать, потом спросил: – О ком здесь говорится?

– О Боге, – сказала девушка.

– Да об истинном Боге. Если прочитаем восьмой стих, то увидим, что нам говорит истинный Бог: «Я Иегова. Это моё имя, и я не отдам своей славы никому другому». Видите, как зовут Бога?

– Иегова, – пробасил долговязый, почёсывая подбородок, заросший щетиной.

– А почему важно называть Бога по имени? Давайте откроем Деяния 2:21 и узнаем об этом, – он быстро пролистал Библию на нужное место и продолжил: – Здесь написано: «И каждый, кто призывает имя Иеговы, спасётся». Так почему важно называть Бога по имени?

– Чтобы спастись, – сказала девушка.

Отец Мити поднялся на площадку и спросил:

– Ну, что вы думаете? Могут наши дети проповедовать? Правильно ли брать их с собой?

– Да, батя, твой сынок меня убил! Настоящий проповедник!

Митька был на седьмом небе от счастья. Придя домой, он сочинил свой первый стишок и записал в новенькую тетрадку.

Спасибо, небесный Отец!

Мне Ты доверил Слово,

Что боли наступит конец

И горя не будет скоро.

Митька – экстремист

«Итак, возлюбленные мои, убегайте идолослужения» (1Коринфянам 10:14)

Митька не любил ходить в школу. Ему нравилось учиться, но не нравилось, что над ним все смеялись, когда он говорил о своей вере. В классе было ещё несколько верующих учеников, в основном это были девочки, но они не любили открыто говорить о Боге, а Митька мог прямо на уроке заявить, что по той или иной теме говорится в Библии. Одноклассники называли его «сектантом», потому что родители Митьки были «нетрадиционными христианами», как говорила Анна Олеговна – их классный руководитель.

Маша, сидящая с Митей за одной партой, любила поучать одноклассника в вопросах богословия, её отец был священником в местном храме, поэтому она взяла шефство над заблудшей овцой. Они часто спорили, точнее Маша старалась научить Митьку всему, что узнавала от отца, а он ей говорил то, что думал про это. Вот и сейчас, сразу после звонка, голубоглазая наставница надменно обратилась к Митьке:

– А ты, хотя бы, знаешь, как правильно молиться?

– А что у молитвы есть правила?

– А как же! – Вздёрнув остренький носик, воскликнула Маша. – У вас дома иконы есть?

– Нет. А зачем они нужны?

– Чтобы молиться, – вытаращив удивлённые глазки, сказала Маша и полезла в свой портфель, – вот смотри!

Она достала маленькую иконку и протянула Митьке.

– И причём здесь молитва?

– Смотришь на икону, представляешь, что это Бог и читаешь молитву, – как что-то само собой разумеющееся объяснила Маша с видом опытного богослова.

– А понял, – задумавшись, сказал Митька, потом вырвал листок из тетради, написал на нём «50 рублей» и протянул Маше.

– Что это? – не понимая, спросила она.

– Ты же в буфет собиралась сбегать? Купи себе на все конфет за урок о молитве.

– Издеваешься? Это же простая бумажка.

– А ты представь, что это настоящие деньги!

– Дурак! – Обиженно фыркнула Маша и выбежала из класса.

Митька улыбнулся, проводил её взглядом и, достав из кармана блокнотик с огрызком карандаша, сунул огрызок в рот, задумался, потом открыл блокнот и стал писать:

«Человек склонился пред иконой,

к Богу обратясь спиной,

чеканит голос монотонный

молитвы выученный строй.

Летят отточенные звуки

к иконе, висящей на стене,

а Бог с небес протягивает руки:

«Мой сын, оборотись ко мне!»»

Митька и компьютер

"Дети, будьте послушны своим родителям в Господе, потому что это праведно" (Эфесянам 6:1)

Солнышко сквозь оконное стекло щекотало веснушчатый нос Митьки, дразня и призывая выйти из душной комнаты на улицу, чтобы погонять мяч по двору или просто подышать свежим воздухом, погреться под его ласковыми лучами. Однако рыжий мальчуган упорно не замечал настойчивых приставаний озорного светила. Уставившись то в экран монитора, то на клавиатуру, Митька, насупив нос и поджав губы, сосредоточенно пытался напечатать домашнее задание по информатике.

– Сайт, – э-то со-во-куп-ность э-лект-рон-ных до-ку-мен-тов (фай-лов)…, – бормоча под нос и выстукивая одним пальцем, юный хакер полностью был поглощён работой над рефератом.

Через полчаса усердного печатанья Митька откинулся в кресле, смачно потянулся и, почесав затылок, перечитал то, что напечатал. Потом он сохранил работу и закрыл готовый документ. На экране засветился рабочий стол с яркими ярлычками, один из них так и манил кликнуть мышью, чтобы увлечь в мир приключений и загадок – эта игра очень нравилась Митьке, но папа разрешал играть в неё только в определённое время, а сейчас было явно не оно.

«Может хоть пару минуточек, папы дома нет, никто не узнает, – шептал внутренний голос, подогреваемый сильным желанием поиграть, однако тут же Митька подумал:  – Но Бог всё видит, а Он учит слушаться папу и маму»

Быстро выключив компьютер, мальчонка спрыгнул с кресла и выбежал на улицу. Солнышко радостно приняло его в свои объятия, заставив зажмуриться от ярких лучей. Тёплый ветерок всклокочил завитки рыжих волос, разметав их в разные стороны. Митька весело улыбнулся, размашистым движением вытер нос рукавом рубашки и, сбежав с крыльца, в припрыжку помчался к любимому клёну, сгорбившемуся в глубине двора у покосившегося плетня.

Он бежал и сочинял считалку, ему нравилось удивлять ребят новыми считалками, когда они играли в прятки, вот и сейчас юный поэт придумывал что-то новенькое:

– Раз, два, три, четыре, пять

в Интернете я опять,

здесь мультфильмы и кино,

но и вредного полно.

Раз, два, три, четыре, пять

не ходи туда гулять

Папу с мамой позови,

рядом в кресло посади.

Митька и секс

«Брак у всех да чтится и ложе да не оскверняется, потому что Бог будет судить блудников и прелюбодеев» (Деяния 13:4)

Митька сидел на лестнице, приставленной к сеновалу, свесив ноги с верхней перекладины. Он любил с высоты осматривать двор и окрестности, болтать ногами и размышлять о том, о сём. Ветер шаловливо трепал его рыжие кудряшки на голове, а солнышко щекотало облупленный нос и конопатые щёки.

Вот он увидел собачью свадьбу: пяток разномастных кобельков гуськом бежали за маленькой невзрачной шавкой. Свора подбежала к кряжистому клёну и остановилась. Самый проворный из женихов тут же запрыгнул на спину шавки и стал энергично дёргаться.

«Это они соединяются для продолжения рода, – вспомнил Митька объяснения отца похожей сцены, только с кроликами, – и в школе, Марья Ивановна Вовке говорила, что так животные спариваются, а потом у них появляются детёныши. Интересно, что и у людей дети тоже после этого получаются, только папа сказал, что животными движет инстинкт – программа от Бога, а людьми любовь. Ещё папа сказал, что животные, чаще всего, делают это с кем получится, а человеку Бог разрешил это делать только с тем – на ком женат».

Потом Митька вспомнил, что Васька – соседский мальчишка, который был года на три постарше, однажды говорил, что любая девчонка согласится на это, надо только ей что-нибудь пообещать. «Нет, Васька не прав! – подумал юный мыслитель. – Какая же это любовь, если есть интерес получить что-то? Папа с мамой говорят, что когда любишь, то ничего взамен не просишь. Большее счастье давать!»

Митька вытер привычным движением нос и стал сочинять очередной стишок, продолжая болтать ногами и бормоча чуть слышно придуманные строчки:

– Когда вырасту большой,

Будем счастливы с женой,

Буду я её любить,

Каждый день цветы дарить!

Митька и смерть

«…имея надежду на Бога, что будет воскресение мертвых, праведных и неправедных, чего и сами они ожидают» (Деяния 24:25)

Большущий гроб, обитый красным бархатом, стоял по середине двора на двух деревянных табуретах, выкрашенных в ядовито-зеленый цвет. Митька шмыгал носом и смотрел исподлобья вокруг. Что-то ненастоящее было в происходящем: плачущие незнакомые люди, неподвижное тело любимого деда, утопающее в искусственных и настоящих цветах, бородатый дядька в длинном чёрном халате с дымящейся жестянкой на цепи, его непонятный распев. Всё внутри Митьки протестовало и как бы кричало: «Этого не может быть, дед не может умереть, он должен жить!» Маленький мальчуган не мог понять, почему тот, кого он так любит, не может теперь с ним говорить, не может его обнять, и, как это – они больше никогда не пойдут вместе на рыбалку, и не будут гонять голубей?

« Нет, такого не может быть! Папа с мамой говорят, что дедушка спит и скоро Бог его разбудит, тогда мы опять будем вместе, – эта мысль успокоила Митьку, он ещё раз шмыгнул носом, вытер его рукавом чистой рубашки, потом посмотрел в сторону плачущей бабушки. –  Почему она в это не верит? Не могу понять я этих взрослых: называют себя верующими, а Богу не верят. Почему?»

Вечером Митька сидел на любимом сеновале. Пахло луговым духмяном свежескошенной травы. Солнце уже село, и на чёрном небе красовалась луна в окружении звёзд-светлячков. Подсвечивая фонариком, мальчонка усердно выводил огрызком простого карандаша корявые строчки в маленький блокнотик.

Теперь ты крепко-крепко спишь,

и мы увидимся не скоро.

Смерть это сна мгновенье лишь,

а для живых мой Бог опора.

Митька и жизнь

"Призываю в свидетели против вас сегодня небеса и землю: я предложил вам жизнь и смерть, благословение и проклятие. Выбери жизнь, чтобы ты жил, ты сам и твоё потомство" (Второзаконие 30:19)

Митька любил бывать у бабушки. Она жила на краю посёлка, возле широкой степи казавшейся морем, набегавшим волнами поседевшего ковыля на зачарованных зрителей. Среди этого бескрайнего простора розовые огоньки чертополоха, словно маячки, сигналили затерявшимся путникам: Все к нам, здесь так красиво!

После смерти дедушки Митька стал чаще бывать у бабушки, ведь ей теперь была нужна мужская помощь, как сказал папа.  По субботам эта помощь заключалась в пастьбе козы Маньки – круторогой проказницы, дающей очень вкусное молоко.

Сегодня была суббота, и Митя уже больше часа пас Маньку в небольшой ложбинке недалеко от бабушкиного дома. Коза лениво щипала траву возле жиденького кустика боярышника, а юный поэт лежал на траве широко раскинув руки и смотрел на облака, плывущие по небу.

– Какая красота! – воскликнул Митька. – Как здорово, что я могу видеть! Папа говорит, что небо создал Бог, как здорово, что Он придумал всё это! Жить хорошо! Почему люди умирают? Так быть не должно.

Он ещё долго размышлял и смотрел на медленно проплывающие облака, которые будоражили фантазию. Митька любил подобные минуты, в его детском мозгу слова сплетались в предложения, рождая строчку за строчкой очередной стишок. Прикрыв глаза, маленький поэт, чеканя ритм, стал читать то, что получилось:

– Облака, облака,

как отару барашков

в небе ветер-степняк

гонит вдаль не спросив.

Небеса, небеса,

к вам хочу я добраться,

чтоб у Бога спросить,

как мне смерть обойти!