Читать онлайн Магия света и тьмы бесплатно
Пролог
Очень давно, когда ещё было гармоничное единство магии и людей, наступило такое светлое время, когда добро всегда побеждало, а тьма даже не подозревала о своих возможностях и не пыталась проникнуть в наш мир. В те времена жили Пегасы, летающие прекрасные существа, которые помогали и защищали людей. Их красота была столь совершенна, что никто не смог сохранить их образы на картине до конца – указывая на то, что никто не мог передать их действительное величие. Если даже кому-то и удалось, то где-то в магической силе или по воле судьбы все картины были уничтожены. У нас остались лишь небольшие наброски. Но помимо Пегасов в том веке жил другой вид существ – Единороги. Они бегали по волшебным лесам, помогая фермам и людям, передавая свою магию для поддержания плодородия земли и предотвращения голода с наступлением зимы. Они лечили нас от болезней и предупреждали войны, они были поистине мудрыми и благородными созданиями. Пегасы и Единороги сотрудничали и дружили вместе, и в их семьях начали появляться дети, которые назывались Аликорнами – существами, обладающими способностью летать и контролировать магию. Они появлялись редко, но каждый был особенным. Их сила была безграничной, их красоте поклонялись. В это время, мир был восхищен Аликорнами, и они светились ярким светом для каждого живого существа. Но с течением времени, что-то изменилось…
Аликорны сильны, быстрее света и способны уничтожить целый город лишь взмахом крыла. Они были опасны и люди испугались. Одна мысль, что кто-то настолько сильный может существовать – приводила всех в ужас.
– И тогда…
Мама рассказывала мне историю, пока я засыпала у нее на коленях.
– Что тогда? – воскликнула я сгораю от нетерпения.
– Тогда люди решили, что тоже хотят магию и попросили Единорогов поделиться, чтобы быть наравных. Единороги согласилось и дали им часть своих сил, но этого было слишком мало. Однажды человек решил напасть на Аликорна и заставить отдать свои силы. Человек пошел целой армией ради кровопролития, если ничего не сможет получить…, – продолжала свой рассказ мама.
Магия отвернулась от людей и Аликорны прокляли всех нас. Теперь магическая чума каждый год проходит по земле и дети в возрасте от двенадцати до восемнадцати лет заболевают. Есть те, кому удается пережить это – они получают магию, силу, которую так желали люди. Но… Тот, кто не сможет пережить болезнь – умрет в муках.
– А есть возможность не заболеть этим?
Мама улыбнулась и погладила меня по голове.
– Да, некоторых детей чума обходит мимо. Они вырастают и живут своей жизнью.
– У тебя есть магия? – с восторгом спросила её я.
Разве это похоже на проклятие, если ты сможешь повеливать стихиями или создавать что-то новое? Ты будешь сильным и смелым!
– Нет, меня болезнь не тронула. Если бы я получила магию, то у меня не родилась бы ты. Никто, у кого есть метка чумы – не может иметь детей.
– А я заболею?
На секунду меня испугала мысль, что я умру и не смогу получить силы. Но страшнее всего, что я больше не увижу маму…
– Если будешь есть кашу по утрам и одеваться теплее зимой, то всё будет хорошо.
– Я обязательно буду есть кашу! – Закричала я.
Задумавшись над этой историей, я поняла, что никогда не видела магии, а значит – это всего лишь сказка, которую мама придумала для меня перед сном, чтобы я ее чаще слушалась.
– Куда же делись Аликорны и остальные? Почему я никогда не видела людей с магией? – вопросов у меня было много, но сильнее всего было желание поймать женщину на лжи.
Мама подняла свои теплые карие глаза к потолку и улыбнулась.
– Они навсегда покинули наши земли, никто не видел этих существ много веков. Некоторые люди считают их нашими богами и зажигают алтарь для них прося о помощи. Для других же – это всего лишь старая детская сказка. Возможно, они вымерли, а возможно, что где-то там далеко за лесом и горами – живёт магия и именно там не существует зла и корысти.
– А люди с магией? Где все дети, что получили ее?
– Они живут во дворце рядом с королём и защищают наши города от захватчиков.
– Я тоже хочу жить во дворце!
Я подняла голову с маминых коленей и забегала по комнате изображая из себя принцессу живущую в красивом замке.
Мама грустно засмеялась, но потом крепко прижала меня к себе и сказала:
– Ты никогда не должна желать магию и никогда не говори о короле! Это самое страшное, что может произойти с нами, поэтому, пожалуйста, будь осторожна. Я молюсь Богам каждый день, лишь бы никто не забрал тебя у меня.
Лишь позднее я узнала, что страшного в замке с королём и впервые я познала смерть.
Глава 1
Казалось, что кошмару не будет конца. Страх проникал глубоко в мою душу, охватывая меня полностью. Я пыталась вдохнуть полной грудью, но воздух казался недоступным. Паника захватила меня настолько сильно, что каждая клетка моего тела была пронизана ею – от корней волос до кончиков пальцев.
Эта ночь останется в моей памяти как самая страшная. Ведь сегодня, в день моего шестнадцатилетия, я заболела…
Впервые я столкнулась с ужасной чумой всего два года назад. День был теплый. Солнце падало на озеро, и его лучи превращали воду в сияющий бриллиант. Но даже столь идеальный день – испортила реальность от которой я так долго бежала. Я убеждала себя, что магическая чума лишь сказка, но вот я встретилась с ней лицом к лицу. Моя лучшая подруга Сифна – заболела. Девушке, чьи глаза напоминали теплую карамель, а губы как бантик на вкусном кремовом торте – стало плохо, пока мы гуляли. Тело подруги содрогалось, а из глаз потекла кровь. Я несла Сифну домой к её родителям на своей спине.
В одном мгновение, у меня промелькнула мысль бежать и не прикасаться к ней. Лишь на мгновение, я задумалась о том, что хочу спасти себя. Но я любила ее, безмерно любила и не могла оставить умирать одну.
Когда я принесла Сифну к ее отцу, он аккуратно положил ее маленькое хрупкое тело на кровать, стирая кровь с её лица и пытаясь охладить горячее тело.
Мужчина пытался выгнать меня, ведь я могла заразиться, но я оставалась рядом и держала Сифну за руку. Казалось, что ее рыжие кудрявые волосы померкли и потеряли свою густоту. Кожа покрылась красными пятнами и она постоянно пыталась почесать их.
– Мне так страшно, – прошептала она отворачиваясь к стене.
Прошло два часа и каждую секунду я переживала, что она умрет.
– Я рядом и обещаю, что останусь с тобой.
Девушка всхлипнула и вновь тоненьким голосом сказала:
– Мне так страшно. Я умру. Но я совсем не хочу умирать…
– Не умрёшь! Не говори так. Ты справишься, пересилишь и получишь свою магию, – я заплакала и легла к ней в кровать. – Помнишь, ты хотела стать знаменитой и помнишь, как мы выбирали какую магию хотели бы? Представляли себя во дворце в красивых платьях! У тебя всё это будет!
Сифна вздохнула и не смотря на слезы – улыбнулась.
Я приходила к ней каждый день. Мы разговаривали, смеялись. В какие-то моменты она начинала выздоравливать. Всё было хорошо. А потом она кашляла кровью. Снова и снова.
Прошла неделя. Утром, сразу после завтрака, я побежала домой к Сифне. Я постучалась, но никто не открыл. Но в доме был слышен шум. Толкнув дверь и войдя, я упала на колени и закричала. На кровати лежала ОНА. Ее грудь больше не поднималась во время дыхания, а губы не изгибались в улыбке. Кожа не смотря на загар – потускнела. Отец гладил свою дочь по волосам и рыдал. Он проклинал Аликорнов за это проклятие, проклинал своих богов, которым молился каждый день в надежде, что они оставят его дитя в покое.
Когда мы встретились в детстве, я сразу почувствовала, что Сифна станет моей настоящей подругой на всю жизнь. Она была моим лучиком света во тьме. Мы проводили все свободные моменты вместе, делились радостями и горестями, поддерживали друг друга в трудные моменты.
Она всегда была полна энергии, сияла своей прекрасной улыбкой и заражала меня оптимизмом. Мы мечтали о будущем, планировали путешествия по нашему королевству, представляли своих будущих парней и спорили в кого влюбляться быстрее. Мы строили замки из песка на пляже. Казалось, ничто не могло нарушить наше счастье.
Слезы начали катиться по моим щекам, и скорбь захватила всё мое существо. Я потеряла свою подругу, свою радость и свою детскую наивность.
С этого момента я больше никогда не относилась к чему-либо беззаботно. Меня охватывала паника каждый раз, когда кто-то рядом кашлял или чихал. Я стала параноиком, который бежал от болезни. Изучая различные травы и лекарства – я научилась лечить многие на серьезные болезни и укреплять иммунитет. Занятия спортом стали регулярными, как и прогулки на свежем воздухе. Мне казалось, что если я остановлюсь хотя бы на секунду и позволю себе расслабиться, то обязательно умру.
Спустя год после смерти подруги – у меня появилась сестра. Мама назвала ее Сифна в честь той, о ком я плачу каждую ночь. Из страха, что меня сочтут слабой – я боялась сказать, что плачу уже не только из-за подруги, а из-за того, что боюсь повторить ее судьбу.
– Ты не заболеешь, – шептала мне мама, когда я вновь просыпалась из-за ночных кошмаров.
Папа почти всегда был на работе. Он служил крупному фермеру и помогал ему с рогатым скотом. Лечил их и следил за порядком. Денег у нас почти никогда не было, но вкусная еда и чем согреться холодной зимой – всегда в достатке. Думаю, что это главное, а остальное неважно. Возможно, раньше я хотела большего, но замкнувшись в себе и в своих страхах – я перестала чего-либо желать, кроме самой жизни.
В кошмарах меня часто преследовала моя темная комната с небольшой лампой на комоде, чей свет едва ли косался кровати. Но этого света было достачно, чтобы разглядеть мое бездыханное тело на белых простынях и кровавые слёзы. А потом я кричу и просыпаюсь… Вновь и вновь. Исход всегда один – смерть.
В те моменты я даже не подозревала, что болезнь не самое худшее, что может произойти. Болезнь – это только начало, а потом есть два пути и ни один из них не сделает тебя счастливой.
Мне исполнилось шестнадцать. День был дождливый и холодный. Пятое октября. В доме пахнет тыквенным пирогом. Я сижу за столом на кухне, пока мама наливает горячий травяной чай. Сестра в кроватке болтает ножками из стороны в сторону. Кажется, что всё хорошо. Мы весело проводим время за разговором. Мама готовит самые лучшие пироги, которые я когда-либо ела. Сладость поподает на язык и все мои вкусовые рецепторы восхищаются от наслаждения.
– Дождь почти закончился, хочешь пройтись до леса? – предложила мама с улыбкой.
Мы всегда в моё день рождения ходим на прогулку. Это прекрасно, что оно выпадает на моё либимое время года. Листья уже окрасились в яркие краски, благодаря чему мир не кажется таким мрачным, каким он является на самом деле.
Моя мама была хорошим человеком с нежным взглядом и кариеми глазами , словно нарисованными кистью романтичного пейзажиста. Она искренняя и добрая, всегда готова поддержать. Мама всегда рядом, когда мне плохо и чтобы не случилось – она на моей стороне.
Мы одели сестрёнку потеплее, а позже сами накинули теплые пальто и вышли в мир вдыхать свежий воздух.
Тихая и спокойная, наша маленькая деревушка на окраине королевства, словно затерялась во времени. Она была похожа на картину из старинной книги с иллюстрациями. В ней царило затишье и покой, словно время здесь замерло.
Сразу вспоминаются мамины рассказы про Единорогов и Пегасов. Я вполне могу представить их здесь, потому что магия природы притягивала всё своё внимание. В этом месте было красиво. Но раньше, наверное, ещё лучше. Дома давно не ремонтировали, поэтому невозможно до конца представить, насколько хорошо было тут в момент, когда магия правила страной и доброта жила в каждом сердце.
Одноэтажные деревянные домики, испытавшие на себе немало лет, стояли уютно по обеим сторонам узких и спокойных улиц. Каждый домик имел свою историю, продолженную семьями, живущими в них. Их фасады были выгоревшими от солнца, но могли рассказать целую историю.
Взглянув на эти дома, можно было почувствовать жизнь, которая протекала внутри них. Пахнущие сосновым деревом и немного елью, они таили в себе счастье и горе, мечты и трудности, смех и слезы. Они стали свидетелями жизни и судьбы его обитателей, и каждый домик был своеобразным отражением их характеров и настроений.
В некоторых местах между домами можно заметить пустыри, где когда-то стояли такие же постройки, как и наши, но их сожгли. Мне казалось, что я помню семьи живущие здесь, но почему-то никто и никогда об этом не говорит. Словно люди сами по себе исчезают по ночам… Оставляя лишь обгоревший кусок земли после себя.
Население деревни не превышало тысячу жителей. Тут все были знакомы, но не шибко общительны, скорее отстранённы.
Эти вопросы не должны заполнять мою голову. Лучше отпустить подобные мысли. Неизвестно, что может случиться, если задаваться вопросами не твоего уровня. Слишком опасно.ные. В некоторые моменты казалось, что в деревне слишком тихо, подозрительно тихо… На границе уже очень много лет ведётся борьба с мятежниками, которые когда-то предали короля и захотели свергнуть его, они были первыми людьми укравшими магию и теми, кто хочет больше власти, чем могут удержать. Если честно, то я думаю, что всё это ложь. Наш король не кажется хорошим человеком, но к тому же, я никогда не видела людей с магией. Что с ними делают во дворце? Этот вопрос меня очень волнует. И я не разу не видела самих мятежников, а ведь наша деревня очень близко к границе леса.
Глава 2
Лес наполненный яркими красками встречал нас ароматом слегка подгнившых опавших листьев и мокрой земли после дождя. Красные, оранжевые и желтые пятна превратили деревья в огромную палитру, словно мимо прошедший художник обронил свои волшебные краски. Мертвые листья покрывали землю, создавая ковер, по которому можно было бесконечно ходить, слыша при этом шуршание и хруст их под ногами, словно чьи-то тоненькие хрупкие кости ломались от каждого шага. Ветер играл с моими тёмными волосами подкидывая их вверх и вниз.
Дубы гордо держали свои красные короны. Клены, сосны и ели объединились в гармоничное цветовое сочетание, создавая яркий контраст и подчёркивая каждый оттенок осени. Звуки природы окутывали всю округу, словно музыка для души. Карканье ворон, дятел стучащий по дереву и мимо прибежавшая белка – всё олицетворяло саму жизнь в этом лесу. В это время года лес превращался в настоящий сказочный мир, где каждая веточка, каждый листок уносил душу в волшебное путешествие. Казалось, что прямо сейчас на встречу выйдет Аликорн и позволит запрыгнуть к себе на спину унося меня к облакам.
Я люблю осень и люблю жизнь. Я многое люблю и многое ненавижу. Мне нравится, что сегодня среда. Нравится, что мне уже шестнадцать. Ещё два года и я буду взрослой и точно не заболею магической чумой. Я люблю лес, люблю запах дождя и звуки грозы. Мне нравится скрип ступеней в моём доме. Он напоминает мне о том, как в детстве я играла с самой в прятки и этот скрип всегда меня выдавал. Люблю шоколад, но в последний раз я пробовала его около шести лет назад. У нас редко такое привозят. Ненавижу болезни. И не люблю, когда люди лгут. Не люблю лук и помидоры.
– О чем ты думаешь? – мама присела на скамейку и похлопала по месту рядом с собой, пока маленькая Сифна мило сидела у нее на коленях разглядывая красный кленовый лист.
– О том, что мне нравится и что не нравится.
В мире, где иногда кажется, что забота и доброта становятся редкостью, существуют люди, которые светят своим добрым сердцем на всех вокруг. Это моя мама. Женщина с прекрасными глазами цвета молочного шоколада. В ее глазах всегда видна нежность, забота и любовь. Когда она смотрит на нас – своих детей, я чувствую, что являюсь самой важной и любимой на свете.
Когда кто-то из нас плачет, она берет нас на руки или кладёт голову на колени и нежно гладит по спинке, успокаивая каждым прикосновением. Ее ласка превращает слезы в улыбку.
У мамы очень красивое имя – Аннабель. Но я иногда зову ее просто Анна, потому что люблю ее имя, а папа называет ее – Аннобелочка. Звучит забавно. Это всё из-за того, что ее волосы на солнце отливают рыжим… Карие глаза мамы – это ее секретное оружие. Они никогда не говорят ложь, всегда откровенны и искренни. Когда один из нас спрашивает у нее о чем-то, она смотрит ему прямо в глаза и отвечает искренне. Если мама не может сказать правду, то старается промолчать, лишь бы не лгать.
Благодаря ей дома всегда уютно: вкусно пахнет, на плите стоит горячая еда, а на столе свежие цветы или красивые композиции из листьев. Во время праздников она всё украшает подручными средствами, чтобы мы чувствовали себя счастливыми.
Она научила меня читать и писать, немного математики и истории, которая доступна простому народу для чтения.
Помню её рассказы о больших библиотеках, которые находятся в столице, о каменных улочках и кирпичных двухэтажных домах со своими садами. Мама была там в молодости. Надеюсь, что и я когда-нибудь взгляну на это, а лучше бы мы это сделали вместе.
– Папа сегодня придёт домой? – решила уточнить я, потому что соскучилась по нему и надеялась встретиться хотя бы в день рождения.
Он уходит очень рано, а приходит поздно. Работать сложно, но и маме сложно без него, да и мне тоже. Иногда мне кажется, что я забываю как он выглядит и мы отдаляемся.
Мама грустно выдохнула.– Да, сегодня его освободят пораньше и он обещал принести тебе подарок, – улыбнулась она и погладила меня по лохматым от ветра волосам. – Мне ничего не нужно, я просто соскучилась.
Думаю, что ей сложнее, чем мне. Он же ее муж и их связь глубже и ярче.
– Я тоже по нему скучаю.
Прижавшись ближе я обняла ее. Маленькой Сифне не понравилось, как ее сжали вместе с мамой и она начала толкаться ручками и злиться издавая своё забавное детское недовольство.
– Пойду насобираю красивых листьев, чтобы поставить их сегодня на стол. Хочу набрать дубовых.
– Только будь осторожнее и далеко не уходи, пожалуйста.
Я кивнула и пошла в лес внимательно рассматривая листья под своими ногами.
Найдя дуб, я начала собирать то, что было под ним. Хотелось, чтобы букет был более разнообразным, поэтому я решила насобирать и клён.
Услышав шорох за высокими плотными кустами, я решила спрятаться за дубом. Мама вряд ли бы пошла за мной сюда, пока сестра играет рядом с ней на скамье. Значит, это кто-то чужой. Осторожно выглядывая, я прослеживала за тенью выпрыгнувшей из-за кустов. В десяти метрах от меня был юноша. Он выглядел старше меня и одежда на нем привлекало внимание. В нашем городе она более простая в серых и коричневых цветах. Но одежда парня была черная, плотная и хорошо сидела по фигуре.
Меня напугало то, что в его ножнах находилось несколько небольших клинков. Никто не носит с собой оружие. Ситуация становилась всё более подозрительная. На несколько секунд я перестала дышать от страха.
Парень обернулся и я вжалась в дерево. Надеюсь, что он не заметил…
Осторожно выглянув ещё раз, я испугалась сильнее, чем раньше – он пропал! Это как ползающий дома паук – ты его боишься, пока видишь, но страшнее становится, когда паук пропадает, ведь теперь ты не знаешь, чего от него ожидать. Мало ли он на твой голове сидит…
Я вышла из своего укрытия и прошла вперёд, вступая осторожно, будто могу нарваться на ловушку. Вокруг было тихо, если не считать шелест листьев на ветру. Уже почти расслабившись я решила пойти назад, но мне зажали рот рукой и положили на землю, плотно прижимая ладони коленями.
Мой крик не мог прорваться сквозь его ладонь, а руки поднять не удавалось. Начав бить ногами, я поняла, что и это бесполезно.
– Ты кто? – он прищурился и внимательно меня осмотрел.
Его волосы – первое, что бросилось в глаза. Не смотря на то, что он выглядел лет на девятнадцать или двадцать – у парня уже была седина. Они полностью седые! Никогда такого не видела ни у кого кроме стариков. Это одновременно красиво и странно. Наши глаза встретились, они у нас были одинаковые – серые. Только его оттенок казался темнее и в некоторые секунды напоминал цвет мокрого бетона. Он худой, но очень сильный.
– Я Микаэла! – от страха выкрикнула я, как только парень убрал свою руку с моих губ.
– Но я не спрашивал твоё имя, – он закатил глаза и резко встал подавая мне руку, – гражданская?
– Э, да, наверное, я живу тут.
Он наклонил голову в бок и улыбнулся.
– В лесу?
– Нет, у меня есть дом…
Тут седоволосый уже не выдержал и начал смеяться.
– Я переборщил, прости, что так напугал.
Мой взгляд иногда возвращался к клинкам на его поясе, так же они были возле груди и на ногах. Он полностью оснащен оружием.
НИКТО НЕ НОСИТ У НАС ОРУЖИЕ. ЭТО ЖЕ ДАЖЕ НЕ КУХОННЫЙ НОЖ!
– А кто ты?
Стоило ли задавать такой вопрос. Он убьет меня из-за этого?
– У тебя глаза бегают как у затравленного зверька.
– Сказал левый мужик с кучей оружия…
Он хмыкнул и кивнул соглашаясь со мной.
– Действительно, тут было бы странным не испугаться, – он посмотрел по сторонам.
Ещё несколько минут мы простояли в тишине, что было довольно напрягающе.
– Сделай вид, что никого тут не видела.
– Иначе ты меня убьешь?
– Если так тебе будет проще держать язык за зубами, то хорошо, иначе я тебя убью, – он пожал плечами и развернулся уходя в противоположную от меня сторону.
Какой же он странный… И всё в нём не такое, как должно быть.
У него есть разрешение покидать свой город и так спокойно бродить в чужом? Возможно, он один из военных, раньше с ними не сталкивалась, но его одежда похожа на подобную, наверное. Может, что-то произошло? Я могла бы пойти за ним и спросить, но что-то подсказывает мне не лезть к нему, может, его оружие сказало мне об этом? Очень на то похоже…
Чтобы покинуть какой-либо город в нашем Королевстве – нужно получить разрешение. Свободно перемещаться полностью запрещено, за такое могут отправить в тюрьму. Это всё из-за болезни. Те, кто получают магию – должны быть сразу представлены ко двору, но не все этого хотят, поэтому для предотвращения побегов – за нашими передвижениями чательно следят. Также, это сделано для того, чтобы "особенных" детей не пытались продать. Звучит дико, но и такое бывает. Я знаю об этом лишь по рассказам и слухам, но всё же… Есть те, кто отдает своих детей мятежникам живущим на другой стороне леса в Королевстве – Фридом. Что я знаю об этом месте? Почти ничего. Считается, что именно они натолкнули Аликорнов проклясть людей сами того не понимая. Изначально, когда люди захотели магию – им давали ее мирно, но люди из Фридом сказали Аликорнам, что наше Королевство – Слэйвори обманом убило множество Единорогов и Пегасов в надежде впитать их силы. Есть теории, что убивая магию – ты впитываешь ее в себя. Мы не можем сейчас узнать так ли это на самом деле или это всего лишь выдумка.
Фридом надеялись, что узнав об этом Аликорны отберут у нашего народа магию и оставят ее только им, благодаря чему те смогут править всеми и никто не будет им указом. Но они совсем не ожидали, что Аликорны заберут магию, пропитают её всю землю и нашлют на всех болезнь. Теперь многие получают магию, но у нее есть цена. И речь совсем не о деньгам, а о собственной жизни.
Боги, кем большинство считают этих существ – покинули всех нас. А теперь оба народа не знают, кто из нас наслал на всех проклятие. Фридом считают, что мы действительно убийцы, а у нас считают, что во всём виновата их сторона. Но как по мне… Виноваты все, кто возжелал больше сил, чем им было даровано.
Это было так давно, когда никто из нас ещё не родился, но за двести лет оба народа так и не пришли к перемирию и лишь продолжают убивать друг друга.
Что же они хотят получить? Мы просто мстим друг другу? Звучит очень глупо. Возможно, в этом всём замешано что-то ещё, что-то, что находится в лесу на общей границе, ведь борьба идёт именно за эту территорию. Что же там в темном лесу, что все хотят так получить? Я часто думаю об этом. Лес огромен и в нем много секретов и если мне повезет, то я никогда о них не узнаю.
В знаниях – сила и в знаниях – смерть.
Глава 3
Когда я возвращалась домой, ко мне навстречу вышла охрана границы. Их светло синяя форма хорошо запоминалась, как и нашивка с белым пегасом на плече. У Фридомцов на плече – темный единорог, которого почти никогда не видно на такой же тёмной форме. Они что-то искали и обратили внимание на меня. Переговорившись между собой трое ушли и один остался направившись ко мне.
Я остановилась. Мужчина с рыжей бородой и уже видневшейся залысиной сощурил свои глаза обратив внимание на сухие листья в моих руках.
– Здравствуй, ты с этого города, верно? – его голос был очень низким и звучал агрессивно, даже если никакой злобы ко мне он не имел.
Я кивнула.
– Не видела в лесу никого чужого? В черной одежде?
Он имеет ввиду того паренька?
Мама учила меня никогда не врать, особенно, если правда может раскрыться и тогда у тебя будут неприятности.
– Я видела парня, который пробегал мимо, – ответила я.
Мужчина обрадованно улыбнулся.
– В какую сторону он побежал?
Показав рукой в левую часть леса, я немного сжалась. Всё же, на половину это ложь… Он пошел в противоположную сторону.
– Прекрасно, спасибо за помощь, очень важно служить своему Королевству.
Я прижала оба кулака к сердцу и склонила голову, у нас так принято, это показывает преданность и любовь к своей земле. Мужчина ответил мне тем же самым и ушел за своими людьми, чтобы направиться туда, куда я указала.
Хватит с меня сегодня встреч в этому лесу… Только перенервничала. Нужно возвращаться к маме.
Выйдя из леса у меня закружилась голова. Это было так неожиданно, что меня пошатнуло. Словно что-то ударило сзади. Что со мной? Перед глазами начали появляться разноцветные вспышки, словно красивые фейерверки.
Зажмурив глаза от боли и прикусив язык, я присела на корточки. Делая вдох и выдох в попытках успокоиться, я понимала, что нервничаю лишь сильнее с каждой секундой.
Ко мне подбежала мама и приложила ладонь ко лбу.
– Температура не повышена… Что именно у тебя болит?
– Голова, очень сильно, – взмолилась я сдавливая руками виски.
Мама достала из своей сумки отвар из мяты, розмарина и дождевых ягод* – они обладают успокаивающим эффектом.
– Давай, сделай пару глотков, – она осторожно приподняла мой подбородок и приблизила бутыль к губам.
Сделав пару глотков холодного отвара, потихоньку я почувствовала, как тело приходит в норму. Боль в голове есть, но терпимая. Я выпила всё до последней капли из-за неожиданно отаковавшей меня жажды.
Я смогла встать, но мама всё равно старалась в любую секунду поймать меня, если что-то пойдет не так, не смотря на то, что в ее руках была моя маленькая сестра.
Мы дошли до дома. Половицы заскрипели от каждого нашего шага. Теплый воздух приятно согревал заледеневшую после улице кожу, особенно мой длинный нос, который всегда мерз первым. Папа часто раньше шутил, что с таким длинным носом, я всегда буду ввязываться в неприятности. В детстве я обижалась на эту шутку, но сейчас отношусь к ней нормально, ведь он никак не хотел меня обидеть. Мой нос достался мне от мамы и эта прекрасная черта лишь напоминает, что я дочь самой шикарной женщины.
Вслед за нами в дом вошёл папа и я радостно бросилась в его объятия. Взглянув на его чёрные волосы, которых коснулась возрастная седина, мне стало грустно, ведь это служит напоминаем, что никто из нас не вечен и время быстротечно. Мимические морщинки в области бровей делали его взгляд грустным, а морщинки на щеках рассказывали мне, как часто он улыбается при виде своей семьи.
Цвет моих глаза достался мне от этого прекрасного мужчины, чья доброта согревала наш дом. Я выпустила его широкую спину из своих объятий и позвонила отцу взять на руки Сифну. Она смеялась, пока перебирала своими маленькими ладошками его густую бороду. Папа постоянно говорит, что скоро сбреет её, но забывает и она отрастает всё больше и больше.
– Как ваши дела, мои девочки? – он потрепал нас по голове и нежно поцеловал маму в лоб.
Мне нравится наблюдать за ними, не думаю, что когда-нибудь смогу полюбить кого-то так же сильно, как они друг друга.
– Микаэла сегодня плохо себя чувствует, – грустно сообщила мама, – в лесу у нее словно началась лихорадка, но позже отпустило.
Отец взволнованно потрогал мой лоб и внимательно осмотрел меня. Его взгляд был прикован к моей коже. Он закатал рукова моей теплой вязанной кофты изучая на предмет пятен.
Пятна – один из признаков магической чумы. Сначала они медленно покрывают твоё тело, потом начинают сильно чесаться и кровоточить.
– Расскажи подробнее, – попросил он меня, – что именно ты почувствовала?
– Это было похоже на удар по голове, мир стал кружиться, а голова болела всё сильнее и сильнее, – я старалась вспомнить каждое ощущение.
Да, головная боль – это первый признак, что чума уже пришла за тобой. Но ведь это не всегда так, иногда голова болит просто из-за погоды или недосыпания и многих других вещей. Я часто сталкиваюсь с головной болью из-за ночных кошмаров и сильной тревожности.
– Если почувствуешь что-нибудь ещё, то сразу говори, пожалуйста.
Я кивнула и ушла в свою комнату переодеться. Сняв тёплую тяжёлую уличную одежду, вернулась в удобное широкое домашнее платье из лёгкой темной ткани на которой незаметны пятна от еды, но они там точно есть.
С семьёй мы весело проводили время за едой, обсуждали, что произошло за последние дни и как изменилась погода на улице. Отец рассказывал о животных на ферме и что через месяц я смогу покататься на лошади, так как ей стало лучше и она наконец здорова.
Хозяин фермы всегда рад меня видеть, он добродушный старичок и давно не катается на своих лошадях, да и у него нет сил следить за скотом, поэтому мой папа всегда рядом с ним и во всем помогает. Я стабильно раз в неделю хожу с ним на ферму, гуляю с прекрасной Делли – эта лошадка уже не молода, она очень красивого белого цвета, я с ней вижусь уже много лет и надеюсь, что останусь с ней до самой ее смерти. Лошадь дорога моему сердцу и сейчас она мой единственный друг.
– Сейчас нужно осторожнее гулять в лесу, – тихо сказал папа и я вернулась обратно в разговор из своих мыслей.
Что-то произошло? Не про того ли это парня, которого я сегодня встретила?
– Что случилось? – спросила мама опередив меня.
Папа склонился над столом ближе к нам, со стороны может показаться, что мы затеяли что-то недоброе и шепчемся об этом так, чтобы никто не узнал. Бояться сказать что-то лишнее дома не странно, ведь даже у стен и полов могут быть уши. Никому и ничему нельзя доверять.
– В соседней деревне недавно был уничтожен весь скот и умерло пару людей.
Мама зажала ладонями рот в тихом ужасе.
– Что произошло? – воскликнула я, но потом тише повторила свой вопрос.
Мурашки побежали по коже от любопытства и страха, что это может случиться и с нами.
– Дикие звери стали чаще выходить из леса и нападать, если верить официальной версии, – прошептал отец и продолжил есть мясной пирог так, словно мы сейчас говорили о милых бабочах, а не об убийствах.
Деревня Форри находится совсем близко к нам, она является дорогой к остальным городам. Наш же дом находится на отшибе – с одной стороны огромный непроходимый лес, с другой вода, и с третьей – Форри. Если к ним повадились голодные звери, то мы в большой опасности. Мы находимся так далеко от всего мира, что никто и не вспомнит о приграничной деревушке без названия, никто не заметит, если она исчезнит… А если заметят, то всем будет всё равно.
– К зиме постараюсь окружить дом забором повыше, – папа погладил по голове Сифну ползающую на коленях у нас под стульями.
– Я помогу, – мама коснулась щеки отца и нежно поцеловала его в губы.
То, как она смотрит на него – всегда вызывало во мне слезы. Я не могла не проникнуться их любовью. Родители бывало ругались, но никогда не задевали чувств друг друга, они осторожны и бережно относятся к их союзу.
После того, как мама родила Сифну – ее здоровье подкосилось, первую неделю она не могла даже встать. Отец всегда был рядом, он укладывал ребенка спать, помогал маме приподняться и покормить сестру, сам готовил нам и спал сидя рядом с постелью жены на случай если ей срочно что-то понадобится.
Туалет у нас располагался на улице, поэтому отец поставил маме ночной горшок и выносил его. Он плакал каждую ночь, когда мама кашляла. Проверял дышит ли она, каждый раз, когда та проваливалась в глубокий сон. Мы оба тогда сильно переживали, но я даже не могу представить силу их любви друг к другу.
Маме тридцать шесть лет, а отцу сорок, они вместе выросли, вместе провели всю эту жизнь. Расставались они лишь на год, когда мама в свои восемнадцать уехала вместе с бабушкой в столицу. Бабушка рисовала картины леса. Она наполняла их магией. Смотря на ее рисунки, мне казалось, что лес дышит через ее краски. Бабушка умерла уже очень давно, но ее картины до сих пор висят где-то в столице. Мама и бабушка могли остаться жить в столице, но они этого не хотели, поэтому вернулись назад. Бабушку с мамой всегда тянуло ближе к лесу словно магнитом. Я понимаю их, меня этот лес тоже тянет.
Каждый день, когда я смотрю в окно и вижу высокие деревья, я хочу бежать туда не задумываясь. Хочу касаться мокрого утреннего моха босыми ногами, лежать в траве и лазать по елям взбираясь выше и выше.
Давно я так не делала. Раньше мне всё это легко давалось, сейчас я боюсь простудиться и не рискую собой.
Пока я летала в своих мыслях, я не заметила, что постоянно чешу свою шею и руки, обратила внимание, когда настолько сильно задела кожу, что почувствовала боль. Подняв ладонь к глазам – увидела кровь.
– Мам, у меня что-то на шее? – спросила я и наклонилась к ней.
Оторвавшись от разговора с отцом, она внимательно взглянула на меня.
– Дорогой… – шёпотом произнесла она.
Папа подскочил так, что стул упал и чуть не задел сестру и та начала плакать от испуга.
Он осторожно смочил тряпку в настойке лесных трав аликорника* и земнивинки*, после чего начал осторожно протирать мои раны.
Мне не нужны были объяснения, что же там такое… Я понимала,что это не прыщ и не какая-то сыпь. Это магическая чума. Моя головная боль, лёгкая дрожь в теле и эти пятна – лишь начало. Я заболела. Магическая чума пришла за мной.
В горле встал огромный ком. Мне хотелось кричать, выть, забиться в угол. Мысли бегали из стороны в стороны. Единственное, что выдавало моё состояние в данный момент – сжатая челюсть. Я сжала её до самого хруста лишь бы не упасть в истерике на пол. Мне не хотелось пугать Сифну и родителей, которые итак уже бегали по дому в поисках всех лечебных трав какие только есть.
Когда меня завели в комнату и уложили в кровать накрыв толстым одеялом набитым овечьей шерстью, я чувствовала себя так, словно моё тело положили в гроб и осталось лишь закрыть глаза, чтобы уйти навсегда. Мне казалось, что хуже уже не станет, но как только дрожь усилилась, а глаза накрыла белая пелена и я перестала видеть мир вокруг – у меня брызнули слезы и могу заверить себя, что эти слезы пахли кровью.
– Всё будет хорошо, – шептала мама на ухо стирая кровь с моего лица.
Независимо от того, что я не могла её видеть – мне было достаточно слышать родного человека, чтобы знать, что смерть ещё не пришла.
* * *Боль и жар в теле были столь сильными, что не осталось сил на истерику, на страх за свою жизнь, я просто провалилась в глубокий сон.
* Аликорник – трава быстро заживляющая раны, она убивает микробы быстрее любой другой. Внешне напоминает ромашку, но листья ярко-красные, а стебель синий.
* Земнивинка – цветок, который если растереть и помазать им кожу, то он увлажнит ее и сделает более мягкой. Его можно найти в лесу обратив внимание на три зелёные сердцевины и десять фиолетовых листьев в форме короны, высокий стебель.
*Дождевые ягоды – ярко-розовые треугольные ягодки растущие только во время дождя. Помогают при усталости и стрессе.
Глава 4
Пробираясь сквозь белую пустоту перед собой, я шла вперёд. Вокруг нет ничего кроме абсолютного белого цвета. Казалось, что весь мир полностью стёрт или его и вовсе забыли когда-то нарисовать. Мои шаги в этом месте были лёгкими и свободными, словно если я повернусь, то увижу крылья за спиной. Это и есть то место, куда души попадают после смерти?
– В том мире больно, дитя? – я услышала нежный голос в своей голове. Он напоминал пение щегла в солнечный день, но ещё приятнее, гораздо приятнее…
– А в каком мире я сейчас, если уже не в том, не значит ли это, что я умерла?
Даже мысли о смерти были не страшны в этой пустоте. Здесь было тихо и хорошо. Отчасти мне не хотелось возвращаться назад. Этот мир не наполнен болью, в нем нет страха. Я ощущаю лишь покой. Словно стою на теплом песке, а морской солёный бриз едва касается моего лица.
– Ты дома, – произнес голос вновь и через пустоту я увидела очертания белой лошади.
Делли? Нет, она гораздо меньше. От существа исходило сияние будто солнце вошло в комнату, но оно не обжигало своими лучами, а нежно ласкало кожу.
Существо медленно приближалось, и я изумленно подняла голову, чтобы рассмотреть кто передо мной.В нем было не меньше четырех метров в высоту. Ветер ударил в лицо и чуть не сбил с ног, когда существо взмахнуло длинными, широкими крыльями заострёнными к концу. И только крыло, обернувшееся вокруг моей талии, удерживало меня на ногах. Аликорн… Ни один набросок не в силах был передать всю его красоту. Белая гладкая шерсть сверкала, а длинный золотой рог усыпан звездами. Мягкие перья на крыльях нежно касались моей кожи. Глаза напоминали утреннее небо – столь голубое и чистое. От него исходил свет, подобный рассвету, безумно прекрасный, обескураживающий, но не причиняющий боль, а лишь заставляющий навсегда погрузиться в красоту, простирающуюся перед тобой.
– Ты так на неё похожа, – он грустно вздохнул и наклонился ко мне, – тоже всего боишься и слишком много думаешь о том, чего ещё не произошло. Очень забавно наблюдать за тобой.
– На кого я похожа?
Вместо ответа на вопрос Аликорн обратился в человека. Из яркого света вышел мужчина. Его походка легче пёрышка. Каждый шаг мягкий и незаметный. Передо мной стоял высокий парень с такими же голубыми глазами, которые я разглядывала недавно. Длинные светлые волосы собраны в высокий хвост. На нём свободная белая рубашка с пышными рукавами и полностью расстёгнутыми пуговицами, черные штаны.
Он пересёк расстояние между нами и прижал меня к своей теплой широкой груди. Его сердце билось так быстро, казалось, будто оно сейчас вырвется и столкнётся с моим. Его руки прикасались ко мне столь бережно, будто я маленькая снежинка и прямо сейчас растаю на его ладони.
– Я скучаю по тебе, Лорели, – прошептал он вдыхаю запах моих волос.
– Вы меня перепутали с кем-то, я Микаэла, – я поставила руки вперёд и отодвинула нас друг от друга.
Он невероятно красив, его кожа чистейшая, аккуратный нос и слегка пухлые губы. Невозможно не влюбиться… Но это всё слишком странно. Что я здесь делаю? Где это здесь? Почему передо мной был Аликорн? И как он обратился в человека?
– У тебя её душа, – улыбнулся парень, но глаза выдавали истинные чувства – в них была лишь скорбь.
– Кто она?
– Твой далёкий предок, но тебе слишком рано знать эту историю. Такие знания для неподготовленного ребёнка – слишком опасны.
– Тогда зачем вы начали об этом разговор?
Он усмехнулся и отпрянул печаль со своего лица, после чего кивнул мне.
– Ты права, я сглупил. Как видишь, даже Аликорны не могут выдержать нахлынувших чувств.
– Я думала, что Боги лишены подобных эмоций.
– Но ведь это вы нас считается Богами, такие странные, – Аликорн вновь принял свой облик.
Его крыло опустилось на землю и он кивнул указывая на него.
– Садись.
Я осторожно села на крыло и он поднял меня к себе на спину. После того, как я отошла от шока и ухватилась за шерсть, он взлетел вверх.
Ветер бил в лицо, казалось, что я вот-вот выпаду и разобьюсь. Но магия удерживала меня так, что я даже не шевелилась.
– Куда мы?
– Я несу тебя домой. Пора просыпаться. Обычно нам запрещено видеться с людьми, но я никогда не могу пропустить свет твоей души, – его голос был успокаивающем и несмотря на то, что я была в полете, мне захотелось спать сильнее, чем когда-либо.
Звук ветра и хлопанья крыльев исчез, мои глаза закрывались всё сильнее.
– Пожалуйста, будь осторожна, – попросил меня Аликорн напоследок, – я надеюсь, что мы ещё увидимся.
В следующее мгновение, когда я открыла свои глаза – моё тело всё также лежало в постели и в этот момент вся боль, отступившая в том мире хлынула огромным потоком. Я тонула в боли, захлёбывалась в ней. Казалось, что мою плоть разрывают на куски дикие звери, растаскивают по углам, вонзаются острыми клыками, а после проглатывают. Я кричала, знала, что кричала так, что горло вот-вот разорвётся, рассыпется в пыль, сожжется и останется лишь прах, но не слышала сам крик. Я не слышу. Я не вижу. Мир вокруг меня наполнен тьмой и болью. Сквозь ад меня хватают руки пытаясь удержать на этой земле, они не отдают моё тело всепоглощающей вечной тьме.
Неожиданный яркий свет пронизывает темноту этой ночи. Этот свет не является нежным, он не просто забирает ночь – он уничтожает всё вокруг. Я не хочу умирать… Я так сильно хочу жить… Я хочу жить…
Луч света едва успевает коснуться моего глаза после чего исчезает и когда мои веки распахиваются, я понимаю, что ослепла на правую сторону.
Некоторые части кожи в ожогах и там уже образовались волдыри, но боль от них не имеет значения, она почти не ощущается после того безумия, которое я пережила.
– Моя девочка, – мама бросается ко мне.
Вся её кожа в покраснениях из-за того, что я только что вызвала, а из некоторых ран идет кровь. Её некогда блестящие тёмные волосы накрыла седина.
– Мамочка, – сильнее заплакала я при виде её.
– Ах, это… – она смотрит на свои раны, – ничего страшного, главное, что ты в порядке.
Нет. Это не главное… Я причинила ей боль. Навредила той, кого больше всех люблю.
– Где папа? – испугалась я.
Неужели… Нет! Я не могла убить его. Этого не может быть!
Мой глаз пытался уловить всё вокруг. Сожженная простыня, капли крови на полу. Стены в пятнах и выбитые стёкла окон. Вот откуда у мамы порезы. Осколки были повсюду.
– Папа цел, всё в порядке, – она нежно коснулась моего ослепшего глаза, – ты слишком сильно обожгла роговицу, мы не сможем вернуть тебе зрение назад.
Я понимала это, но всё же – это наименьшая потеря. Главное, что я жива… Чума побеждена. Но почему так быстро?
– Как я за один день пережила болезнь?
– Милая, ты спала неделю, иногда бредила, произносила странные вещи. Мы меняли твои пропитанные потом простыни и мыли твоё тело. Ты за последние дни ничего толком не ела, только иногда проглатывала теплый бульон и травяной чай.
Не помню ничего такого. Для меня это была лишь одна ночь, один сон.
– Солнце, у нас нет времени, – отец вбегает в разрушенную комнату.
Я не успеваю броситься к нему в объятья или сказать что-то, он тут же хватает маму и шепчет ей что-то на ухо. Глаза матери распахиваются в ужасе, после чего она хватает меня за руку и тащит на улицу. Мы быстро заходим в сарай и она накрывает моё тело полностью сеном.
– Что вы делаете? Что происходит? – противлюсь их действиям и отталкиваю сено.
Отец вносит в наш старый ветхий сарай Сифну и кладёт рядом со мной. Она не понимает, что происходит и её глаза слишком сонные, они уже слипаются.
– Я дал ей отвар, чтобы уснула, – отец кивает маме и она ему в ответ.
Их действия очень слажены, родители практически не говорят, лишь иногда объясняют мне свои действия.
Мама вешает на мою ладонь небольшой золотой браслет. Откуда он?
– Он сдержит твои силы до минимума. Солги, что не можешь их использовать, скажи, что не получается. Выдай мелкие искры, твой дар – огонь, а не свет, запомни это.
– О чём ты, чёрт возьми? Кому солгать? Вы можете сесть хотя бы на секунду и объяснить мне, что тут происходит!
Мягкие губы мамы коснулись моего лба, а слезинка упала на нос. Она крепко прижала меня к себе. Её тёплое тело согревало моё, она пару секунд укачивала меня на своих руках, после чего наклонилась к Сифне и поцеловала её в щёку.
Всё это походило на прощание. Даже не осознавая происходящего, где-то в глубине души я понимала, что сейчас произойдёт что-то плохое и родителя готовятся защищать нас.
– Микаэла, внимательно слушай, – я начала громко плакать, но мама неожиданно встряхнула меня, – СЛУШАЙ МЕНЯ!
Она ещё никогда не повышала так голос.
– Ты не моя дочь, тебя нашли в лесу.
– Что? Мама, как ты можешь так говорить? – меня начало трясти.
– Это ложь и тебе нужно её выучить, – она крепко схватила меня за плечи. – Ты не моя дочь, тебя нашли в лесу, когда тебе было три, больше ты ничего не знаешь и никто другой этого не знает, я никому не говорила. Сегодня ты пережила чуму, твой дар огонь. Сифна моя дочь, в этом ты уверена. Эти слова смогут сделать её жизнь лучше на какое-то время и спасут твою. Ты ничего не знаешь о моём даре и никогда не видела.
– Каком ещё даре?
– Прости, слишком мало времени. Я не знаю встретимся ли мы вновь.
Она вскакивает и идет к выходу.
– Мам, – я успеваю схватить её за руку, – беги отсюда, пожалуйста.
Она удивленно повернулась в мою сторону.
– Слишком поздно бежать, они уже окружили нас.
– Они?
– Люди Короля… Чтобы не случилось, помни, что я сказала и не снимай браслет – его никто кроме тебя не видит. Не выходи из сарая и заткни уши. Я люблю тебя.
На улице были слышны разговоры. кто-то громил дом. Каждый звук приводил в ужас и заставлял сжаться в ком.
Мама оставила нас и я легла в сено накрыв собой сестру и зажав уши. Но я всё равно слышала крики. Весь дом когда-то наполненный смехом и улыбками превратился в один сплошной крик боли.
Произошла вспышка и она снесла стены сарая и разорвавала кожу на моей спине. Это был яркий свет озарившей всю ночь. Свет так похожий на мой. Но это была мама. Я знала, что её нет. Моё сердце раскололось, я чувствовала его осколки в своих лёгких. Её больше нет. Мамы больше нет…
Провалившись на какое-то время в мир снов от боли, я открыла глаза и обнаружила, что моё неподвижное тело лежит в повозке как груда мусора, а там в далеке горит мой дом, моя деревня.
Тихие слёзы скатились по моим щекам и я вновь уснула впервые надеясь, что этот сон станет вечным.