Читать онлайн Овертайм. Любимая для капитана бесплатно

Овертайм. Любимая для капитана

Глава 1. Пресс-секретарь

Шли последние минуты третьего периода матча. Одна из лучших команд лиги, любимчики публики и хозяева площадки, бездарно проигрывала признанному аутсайдеру всего чемпионата. Главный тренер, истратив весь свой запас ругательств, молча досматривал матч.

Он уже знал, что с разницей в два очка команду не дотянет до овертайма даже упрямый, нахрапистый капитан. Начало сезона положено, и пусть бы это был тот самый «первый блин», который всегда комом. В противном случае, еще два-три таких поражения, и спонсоры помашут им ручкой. Без их поддержки клуб не осилит баснословные гонорары звездных игроков.

– Сколько у нас времени сегодня до пресс-конференции? – главный тренер обернулся ко второму тренеру, пожилому грузному мужчине.

– Не больше часа. Вечером здесь какой-то концерт, организаторы просили поторопиться.

– Черт… Да за час, после такой игры, парни даже человеческую речь не вспомнят!

– Эдуард Станиславович, ко мне-то какие претензии? – второй тренер развел руками. – Все вопросы к генеральному менеджеру и пресс-секретарю.

– Дим, так секретаря ж уволили!

– Одного уволили, другого наняли, – хмыкнул тот. – Наш Скрудж Макдак кого-то нашел, вроде как сегодня даже посчастливится лицезреть.

– Если сам Скрудж… Ничего хорошего не жди.

– Вот-вот!

Оба мужчины, не сговариваясь, поплевали через левое плечо. Замена даже обслуживающего персонала в самом начале сезона – примета хуже и не придумаешь.

Табло показывало, что остались последние секунды матча. Призрачный шанс отыграться таял на глазах. Не надеясь ни на кого, капитан нещадно лупил по воротам противника. Он отчаянно пытался нащупать хоть какую-нибудь брешь в защите везучего голкипера и вколотить проклятую шайбу. Рядом без особого толка суетился огромный защитник Борис Конев. Сегодня он только мешал, заслоняя капитану обзор.

Перекрывая оглушающий шум трибун, раздалась сирена. Игроки все еще неслись по льду, словно не верили, что игра окончена. Капитан остановился последним. Зло сорвал с головы шлем и вытер рукавом пот с лица. На большее сил не осталось.

Счет «один три» – самое кошмарное начало сезона, которое только было в его карьере.

* * *

– Ребята, не задерживаемся, проходим в раздевалку, – второй тренер Дмитрий Иванович Конев сочувственно похлопал каждого по плечу. – Проигрывать тоже надо уметь с достоинством.

– Иваныч, это вы своему сыну скажите! – из глубины раздевалки послышался голос капитана. – По его милости мы почти весь последний период в меньшинстве играли. Медом ему на скамейке штрафников, что ли, намазано?

– Заткнись, Таранов! – тут же огрызнулся Борис. – Сам не лучше! Или думаешь, что раз одну шайбу закатил, то уже герой?

– В отличие от некоторых, я работал не только кулаками… – капитан хищно осклабился, – но и головой.

Защитник чуть не взорвался от гнева. Вся злость, которую не удалось выплеснуть на противников, готова была обрушиться на сотоварища по команде. Если бы вратарь вовремя не остановил его, к пресс-конференции синяков на лицах спортсменов значительно прибавилось бы.

– Таранов, на этот раз живи. Скажи спасибо своему дружку Гагарину, – сквозь зубы процедил Борис. – Лучше бы он на площадке был таким шустрым. Тогда цены б ему не было.

Голкипер Иван Гагарин оскорбление пропустил мимо ушей. С задирой Коневым он играл не первый год, да и доля правды в словах Бориса была. Пропустить три шайбы в первой же игре – это уже чересчур. Хорошо еще, что Андрею удалось хоть как-то улучшить счет и смягчить их позор.

– Ну, как, полегчало, соколики? – второй тренер все это время терпеливо ждал, когда общее напряжение пойдет на спад. Сам в прошлом хоккеист, он хорошо знал, что сейчас чувствует команда. – Гагарин, Таранов, Клюев, через час жду вас в зале для пресс-конференций. Не опаздывать!

– Я пас! – сухо ответил капитан. – У меня сил нет, вон Борька кулаками не намахался, он пусть и идет.

– Андрей! – Дмитрий Иванович тяжело вздохнул.

– Что Андрей? Я уже тридцать лет Андрей, – Таранов накинул на широкие плечи полотенце. – До недавнего времени именно ваш сын был капитаном этой команды, ему с журналистами не впервой общаться, справится. А я действительно устал.

Капитан больше ничего не стал пояснять. Все мысли были о контрастном душе да о тридцати минутах хорошего массажа. Мышцы от напряжения так забились, что каждый шаг давался с трудом. Это там, на ледовой арене, в разгар схватки не чувствуешь ничего. Играешь, выкладываясь по полной, словно по венам вместо крови течет нитрометан, и вместо живой плоти – металл. Но потом за все приходит черед платить. Каждый удар о бортик, каждый болевой прием соперника, напряжение и постоянный контроль ситуации – ничто не проходило бесследно.

Второй тренер снова вздохнул. Капитана он понимал, Андрей сегодня почти всю игру тянул на себе, но и характер сына мужчина знал отлично. Борис был неплохим защитником, молодым, перспективным, но общаться с репортерами не умел совсем. Куда ему до Таранова? Тот, небось, и на свет появился с буквой «К» на груди. Прирожденный лидер, когда надо, расчетливый, когда надо, сумасшедший. Скрудж наверняка до сих пор раздувается от гордости за то, что сумел увести Андрея из-под носа американцев. И вот теперь, на первой пресс-конференции сезона, без него…

– Борька, явишься вместе с Клюевым и Гагариным, – второй тренер решил на капитана не напирать. – Где зал, знаете. И это… Постарайтесь не распугать репортеров своими хмурыми рожами.

Дмитрий Иванович осмотрел суровым взглядом троих названных хоккеистов и вышел. Нужно было еще успеть поставить обо всем в известность тренера и встретить нового пресс-секретаря. Не повезло парню с первым рабочим днем, вот уж, как говорится, с корабля на бал.

* * *

Генеральный менеджер «Северных волков» Юрий Репин, нацепив на лицо профессиональную слащавую улыбку, приветствовал собравшихся журналистов. В глубине души он лично придушил бы добрую половину из них за скабрезные, жиденькие тексты о команде, но непробиваемая маска радушия и благодарности прочно скрывала тайные желания молодого мужчины.

Рядом с каменными лицами сидели трое игроков и тренер Эдуард Станиславович Градский. Все ожидали начала экзекуции. Противно, досадно, но такова была жизнь. Спонсоры предпочитали публичность, а болельщики – своих кумиров. Особенно их унижение.

Пресс-секретарь задерживался. Репин поправил безукоризненный узел на галстуке и лично подал сигнал к началу интервью. «Ожидание смерти – хуже самой смерти» – вспомнилась ему фраза.

Акулы пера, почуяв кровь, всей стаей набросились на своих жертв. Вопросы один противнее другого посыпались на игроков и тренера как из рога изобилия.

Щадить проигравших, какими бы они ни были чемпионами в прошлом, никто не собирался.

После седьмого вопроса даже хладнокровный и сдержанный тренер начал закипать. Похоже, репортеров ничего, кроме позора команды, не интересовало.

– Чувствую себя гладиатором на арене, – прошептал себе под нос Гагарин. Голкиперу сегодня доставалось особенно крепко.

– Нет, это не арена, это мясобойня, – проворчал бывший капитан Борис Конев.

Неожиданно дверь в конференц-зал приоткрылась. Лучезарно улыбаясь журналистам, между рядами кресел продефилировала молодая женщина. Все три игрока громко присвистнули, а генеральный менеджер шустро приподнялся со своего места.

– Уважаемые господа, – начал он. – Позвольте вам представить нового пресс-секретаря «Северных волков» очаровательную Анастасию Игоревну Барскую.

По залу прошел шепоток. В отличие от журналистов, игроки и тренер не проронили ни слова. Так и сидели с открытыми ртами, наблюдая, как новоявленный официальный представитель команды, поправив юбочку, заняла место у микрофона. Женщина пресс-секретарь! Впору всей команде вешать коньки на гвоздь.

– Спасибо, что хоть какого гомосека не наняли… – еле слышно успокоил коллег Гагарин.

– Её бы в помощницы к нашему массажисту, – цокнул языком сидящий рядом Конев. – И Карену работать веселей, и нам приятней.

Парни дружно прошлись оценивающими взглядами по новой коллеге. Длинные белокурые волосы был собраны в строгий пучок, на губах алела помада кроваво-красного цвета. Простенькая на вид белая рубашка, юбка до колена да туфельки на шпильке – вроде ничего особенного, а взгляды дамочка притягивала к себе как магнитом.

Репортеры готовы были есть из ее рук. Не прошло и десяти минут с появления этой Анастасии, как тема последнего поражения была забыта, и разговор пошел о планах на будущее и нераскрытом потенциале новых игроков.

Хоккеисты с неподдельным интересом вслушивались в грамотные и четкие комментарии красотки и поедали ее глазами. Та ничего не замечала, погрузившись с головой в интервью.

Глава 2. Первые вопросы

Остаток пресс-конференции Эдуард Станиславович Градский провел отмалчиваясь. Он уже изложил свою точку зрения на все, от проигрыша до перспектив. Сейчас тренер внимательно слушал менеджера и нового неожиданного пресс-секретаря.

Что бы кто ни говорил, а главный спонсор клуба умел удивлять. Чаще неприятно. Еще немного помучившись от любопытства, Градский незаметно пнул Репина. Кое-что стоило узнать сразу. Тот, не прекращая улыбаться, обернулся и сквозь зубы произнес.

– Что такое?

– Юра, фамилия у нашей Анастасии уж больно знакомая… Ты мне по этому поводу ничего не хочешь сказать?

– Эдуард Станиславович, вы все правильно поняли, – кивнул Репин. – Племянница. Единственная.

– Так значит, она у нас Скруджмакдаковна? – протянул тренер.

– Она самая, – глаза генерального загадочно блеснули.

– Эх, Юра…

– Все будет хорошо. Барский в ней уверен. Да и я кое-какие справки навел. Она таких, как твои ребята, на завтрак ест, не запивая.

– Значит все еще хуже, чем я думал…

Тренер снова глянул на худенькую блондинку и недовольно скривился. Вот только стервозной бабы им до кучи не хватало. И так игроки как с цепи сорвались, только и смотрят, как бы подставить друг дружку. А тут еще и спонсор удружил…

Сердце тренера чуяло неприятности.

* * *

Андрей захлопнул дверь очередной своей временной квартиры и бросил на пол тяжелую сумку с амуницией. В плане на этот вечер было только два пункта: еда и сон. И горе тому, кто попытался бы нарушить этот план!

Разувшись, он предусмотрительно достал из кармана куртки мобильный телефон. Его стоило отключить как можно скорее. Современное средство коммуникации, может, и было придумано для облегчения жизни, но в реальности – безжалостно сжигало уйму времени и лишало покоя.

На экране высветилось уведомление о двух пропущенных звонках. Одно принадлежало вратарю Ивану, а второе…

«Вот уже где наглая девица, все ей неймется!» – гневно подумал Андрей.

Мудро рассудив, он не стал никому перезванивать. Отключенный телефон полетел на широкое кожаное кресло, а его владелец босиком протопал в кухню. В животе уже урчало.

Пока на сковородке, потрескивая, жарилось мясо, Андрей нарезал овощи, щедро полил их оливковым маслом, поперчил, посолил, руками выдавил сок половинки лимона и перемешал. Еще бы пива, но нельзя. Он не Конев, ему ни одышка, ни замедленная реакция были ни к чему.

Спустя считанные минуты еда была готова. Таранов спокойно уничтожал свой ужин, даже не догадываясь, что лучший друг и соратник по клубу Иван Гагарин уже в десятый раз пытается ему дозвониться, чтобы рассказать ошеломительную новость о новом пресс-секретаре.

Вратарь все набирал и набирал знакомый номер, а капитан щурился от удовольствия, доедая последний кусочек сочной телятины. Мясо сегодня особенно удалось, даже без свежего тимьяна, который закончился накануне.

* * *

Вечер Анастасии Игоревны Барской мало чем отличался от вечера капитана ее команды. Отключенный телефон, легкий салат и фоновый шум телевизора – обычное окончание дня одинокой молодой женщины.

Добрая дюжина приглашений «хорошо и интересно провести вечер» так и осталась среди непрочитанной почты на ноутбуке. Безликие рекламные предложения – они приходили каждый день, в будни и выходные, днем и ночью. Банальный спам, от которого не спасала ни одна почтовая программа. Анастасия Игоревна, пресс-секретарь хоккейной команды и опытный специалист по связям с общественностью, относилась внимательно даже к спаму, нещадно удаляя оный после беглого ознакомления.

Личных писем на почту не приходило. Давно. Она и здесь все решила сама, хладнокровно и расчетливо. Прошел год после скандального развода с мужем и полтора года с момента последней близости с мужчиной. Но некоторые секреты холеная блондинка держала в строжайшей тайне. Никто не должен был знать ее слабостей, никто больше не мог ударить так больно, как…

Отвлекаясь от дурных мыслей, Настя включила ноутбук. Кое-что следовало перепроверить как можно скорее, иначе не уснуть. Игнорируя навязчивую почтовую программу, Барская открыла браузер и ввела запрос. Вроде бы вся информация о команде была изучена вдоль и поперек, но мало ли?

Юра мог лгать сколько угодно, он менеджер и цепной пес дяди. Выражение лица тренера оказалось красноречивее тысячи слов. Она не понравилась. Эти неотесанные, грубые спортсмены до кучи оказались еще и долбанными шовинистами-женоненавистниками.

Информации о тренере было хоть отбавляй: заслуги, личная жизнь, статистика, фото. Эдуард Станиславович был заядлым рыбаком и дедушкой двоих внуков. «Внуков, не внучек!» – обратила внимание Настя. Все свободное время тренер проводил с семьей или на рыбалке. Жена его боготворила и поддерживала во всех начинаниях. «Но это официально!» – подсказало женское чутье.

Его помощник, второй тренер, Дмитрий, данных о котором было, как говорится, кот наплакал, внуков не имел. Зато его сын Борис, хоккеист той же команды, умудрялся отличиться везде, где только можно. Дебошир и бабник, выпивоха и мот, он, тем не менее, часто выручал товарищей в самых безвыходных ситуациях. Командный игрок и гроза соперников, вот уж кто выбивал зубы противнику с завидным постоянством – первый разряд по боксу и четвертый дан в айкидо себя оправдывали. Форвард, находящийся под его опекой, мог чувствовать себя, как за каменной стеной. А еще он был ее экс-капитаном!

– До капитана я еще доберусь, – барабаня пальцами по столу, проговорила Барская. Его отсутствие на сегодняшней пресс-конференции не прошло для нее незамеченным. А ведь капитаны так не поступают, особенно после позорного проигрыша.

Следующим в череде запросов поисковику стал вратарь. В свои тридцать пять Иван Гагарин был женат, и растил двух очаровательных рыжих дочерей, семи и четырех лет от роду. В настоящий момент супруга Машенька снова была в «интересном положении», и к финалу чемпионата у голкипера ожидался собственный повод для праздника. Вопреки стереотипу, Гагарин хотел еще одну дочь.

– Уникальный мужик! – вырвалось у Насти.

Бегло просмотрев информацию об остальных игроках и обслуживающем персонале, она подошла к двум последним фигурам, с которыми по разным причинам, скорее всего, могли возникнуть трудности: капитан и генеральный менеджер. Здесь ее поджидал сюрприз. Оба мужчины знали друг друга чуть ли не с рождения и всегда враждовали. Даже приглашение Таранова в клуб прошло в обход менеджера. Контрактом занимались крючкотворы дядюшки и второй тренер. Это было очень странно!

Недолго думая, Настя набрала «Юрий Репин личная жизнь». Этим самцам нечего было делить на льду, а значит, cherchez la femme. Как выяснилось, менеджер оказался «женат, давно и счастливо». С экрана монитора на Настю смотрела настоящая секс-бомба. Невысокая жгучая брюнетка обладала именно теми формами, при виде которых мужские руки самопроизвольно тянулись к ширинке.

Алла, так звали супругу, вела светский образ жизни, но при этом ни в каких скандальных ситуациях замечена не была. Верная жена и роковая красотка – даже для Красной книги особь чересчур редкая. За свою долгую журналистскую карьеру подобных чудес Настя уже навидалась. Подчищать информацию – дело неблагодарное, дорогостоящее, но вполне осуществимое.

«Надо бы посмотреть на эту Аллу вживую, а лучше – столкнуть лоб в лоб с Тарановым». От этой идеи на сердце потеплело. Хищник в глубине души встрепенулся, учуяв добычу. Не мешкая, Барская принялась за капитана.

Фотография сурового мужчины атлетического телосложения заняла почти весь экран. Высокий лоб, пронзительные серые глаза, высокие, четко очерченные скулы и прямой ровный нос. «Неужели ни разу не ломан? И это у хоккеиста!» – тут же возник вопрос.

Губы рассмотреть не удалось, почти на всех портретах лицо капитана украшала густая борода и усы. Они хоть и прибавляли спортсмену добрый десяток лет, но общий облик, на удивление, не портили. Грозный викинг оставался грозным викингом.

Что-что, а впечатление капитан производил! Неожиданное для Насти впечатление, дикая смесь заинтересованности и неприязни. От таких особей она всегда старалась держаться подальше, на расстоянии, но тут уж ничего не поделаешь, работа. С облегчением свернув фото, Барская открыла файл с общими данными.

«Андрей Таранов. Возраст – тридцать лет, рост – метр и восемьдесят два сантиметра, вес – восемьдесят восемь килограмм, брюнет, вредных привычек нет. По зодиаку – «Лев», хоккейное прозвище – «Тор».

– Значит, лев, – цокнула языком Настя. – Да еще и Тор. И гривой потрясет, и молотом помашет.

С такими легко не бывает – это она хорошо знала по опыту. Один дядюшка «Лев» чего стоил! Последующая информация заставила еще больше задуматься. И как только раньше не обратила внимание! В юности местный Тор уже успел неплохо поиграть в заокеанской лиге. Если бы не череда травм и неудач, он и по сей день выступал бы в НХЛ. Возвращение домой наверняка было сильным ударом по самолюбию молодого парня.

Личная жизнь капитана, в отличие от профессиональной, особой яркостью не впечатляла. Холост, детей или постоянных связей ноль. На фотографиях чаще один или с клюшкой. Впрочем, иногда попадались и фото с красотками. Брюнетки, блондинки, рыжие – полный ассортимент, лишь фигурой девушки были похожи. Все, как одна, пышки, «кровь с молоком».

Барская оттянула ворот собственной домашней майки и заглянула в декольте. Да, ничего общего, грудь без пуш-апа даже до второго размера не дотягивала, кожа аристократически бледная, живот плоский, спасибо тренажерному залу.

По идее, все это должно было успокоить – на ее прелести красавчик-капитан не покусится. Но вместо спокойствия непонятная досада занозой засела на душе.

Чтобы вконец не скатиться в тоску, женщина закрыла ноутбук и вернулась в кухню. Бутылка красного сухого вина мигом перекочевала из холодильника на стол. Старый запас наконец-то пригодился. Уже через минуту штопор как по маслу вворачивался в пробку, а на столе красовалась тарелка с сырной нарезкой. В получении от жизни маленьких радостей Анастасия Игоревна Барская была истинным мастером.

Тонкий, терпкий аромат напитка околдовывал. Ей хватит одного бокала. Перед сном он лишним не будет, да и сегодня она заслужила. Первое интервью прошло без сучка, без задоринки – будь живы родители, они бы ею гордились.

Глава 3. Первые столкновения

Наутро первым человеком, появившимся у офиса администрации клуба, была Анастасия Барская. Немолодая ворчливая уборщица уже заканчивала с мытьем полов, но впускать в кабинет «чужого человека» отказалась наотрез. В результате, подпирая стену в коридоре, Настя провела добрых полчаса. Она уже сто раз пожалела, что в первый полноценный рабочий день решила произвести на коллег впечатление и надела красивые, но совершенно неудобные сапожки на шпильке.

Ноги начали болеть через пятнадцать минут вынужденного караула. Она готова была убить за любой маломальский стул или просто убила бы и уселась на тепленький труп. Как назло, спешащих на тот свет не оказалось. Не было никого: ни главного, ни второго тренера, ни единого хоккеиста. Как вымерли.

Когда хлопнула металлическая дверь в коридоре, Барская так настрадалась, что чуть не захныкала от счастья. Избавление, казалось, уже близко. К сожалению, вместо уверенных мужских шагов из-за угла послышался цокот каблуков. Первой в поле зрения появилась грудь, затем стройная ножка в не более «удобных», чем у нее, сапожках. Сузив глаза, Настя наблюдала за коротким, явно показательным дефиле госпожи Репиной. Все же не зря она вчера провела столько времени, рыская по просторам интернета.

Девушка, игнорируя ее присутствие, доцокала до кабинета, дернула ручку двери.

– Черт… Где они все подевались? – голос у местной красотки был под стать внешности: грудной, низкий, словно она постоянно была наготове соблазнять и развращать.

– Это вы сейчас у меня спросили? – красноречиво осмотрев пустой коридор, уточнила Барская. Ситуация ее забавляла.

– Нет, у домового! – огрызнулась «миссис грудь».

Настя не проронила ни слова. Казалось, дамочке срочно требовались уроки хорошего тона. Даже странно, не вязалась она с образом супруги Репина. Всегда вежливый и интеллигентный, Юра был полной противоположностью хамоватой девице. Тут или Репин хорошо скрывал свою истинную сущность, или его жена была наделена весьма ценными талантами в определенной сфере. Возможно, одно не исключало другого.

– Вы вообще кто? – наконец-то решила поинтересоваться незнакомкой Алла.

– Мы пресс-секретарь команды, – Барская уже уселась на своего конька.

Судя по тому, как дамочка округлила глаза, подобного она не ожидала.

«Ах ты, несчастная курочка, небось, думала, что я очередная фанатка?» – старательно скрывая улыбку, подумала Настя. Вряд ли муженек не рассказал ей о том, кого назначили на новую должность. Что-что, а свои прелести в фамилии «Барская» были. Давить интеллектом на таких, как эта Алла, являлось делом неблагодарным и трудоемким. Что им до чужого интеллекта – свой бы не растрясти… в декольте.

«Декольте» уже готовилось дать отпор, как из-за угла показалась фигура генерального менеджера. Судя по взволнованному выражению лица, Репин почуял, что запахло жареным. Поздоровавшись с Барской, он быстро открыл дверь офиса и впустил дам. Алла первой впорхнула в кабинет, Настя нарочито медленно вошла следом. Соревноваться в беге на короткие дистанции она не планировала. Не барское это дело.

Репин, как радушный хозяин, показал новому пресс-секретарю ее рабочее место и предложил кофе. Настя отказалась. Уж очень хотелось поскорее усесться на свой стул, вытянуть ноги и ощутить блаженство. Она бы и глаза закатила от удовольствия, да прозрачная перегородка, отделяющая ее кабинет от остальной части офиса, к особой вольности не располагала. Пришлось радоваться так, скромно, молча и… недолго.

Вслед за Юрой на пороге офиса появился тренер. Эдуард Станиславович был уже в спортивном костюме. Бегло осмотрев помещение, он молча кивнул Барской, бросил презрительный взгляд на Репину и чуть ли не за шиворот вытащил в коридор Юру. О чем они там разговаривали, можно было только догадываться.

Генерального менеджера не было долго. Настя успела разложить свои вещи, включить компьютер и даже выпить стакан воды. Растворимый кофе, единственный, что был в наличии, пить побрезговала, считая, что, если уж и накачивать свой организм кофеином, так хотя бы качественным и с удовольствием.

Алла, раскинувшись в кресле, чинно попивала кофейную бурду и без всякого смущения копалась в компьютере мужа. Барская не стала заглядывать в монитор, чтобы не расстраивать себя еще больше. Она бросила короткий взгляд на Репину и прямо спросила:

– Подскажите, пожалуйста, где я могу найти остальных игроков и тренера?

– В курилке они, – не отвлекаясь от своего занятия, проворчала миссис «грудь». – Они там каждое утро.

– В курилке? Спортсмены? – это несколько удивило. – Вся хоккейная команда?

Ответа не последовало. Запас приветливости Аллы исчерпался за короткий срок. Настя же, резонно решив, что уж вонючую курилку она, некурящая, всегда найдет по запаху, напирать не стала. Прихватив с собой мобильный телефон, пресс-секретарь вышла из офиса.

Полупустая парковка встретила ее противным, холодным ветром и тишиной. Ее серебристый «колобок»[1] тускло поблескивал среди пары десятков других автомобилей. В сторожке, облокотившись о подоконник, дремал усатый сторож, и больше в округе не было ни одной живой души.

– Хм… Они что, в здании курят? – сама у себя спросила Барская.

Не желая дальше мерзнуть на промозглом осеннем ветру, женщина развернулась и пошла обратно. Раз машин прибавилось – значит, где-то должны быть и их владельцы. Проклиная все те же неудобные сапожки и архитекторов ледового дворца, додумавшихся выложить пол скользкой плиткой, Барская исследовала коридоры здания.

Пару раз, чтобы не поскользнуться, приходилось хвататься за стены и ручки дверей. Местные уборщицы, видимо, мыли полы древним, палубным способом. Хоккеистам это, конечно, было неважно, они полжизни скользили и падали, а вот ей… Шаг за шагом женская эмоционально нестабильная психика приближалась к точке кипения.

Настя бы уже плюнула на свою затею и возвратилась в кабинет, как совсем рядом послышались веселые мужские голоса. Голосов было много.

– Курилка… – воспрянув духом, Барская ускорила шаг.

Хохот и шум были все ближе. Спустя метров двадцать показалась дверь с табличкой «массажист». Каким образом массажный кабинет мог быть связан с курилкой, Настя слабо себе представляла, но разговоры раздавались именно оттуда.

* * *

Опровергая все возможные понятия о комфорте, перед тренировками массажный кабинет всегда был забит битком. Как в небольшое по площади помещение могло вместиться около двадцати здоровых лбов – сложный вопрос, и массажист Карен Григорян задавался этим вопросом каждое утро.

Побросав свои вещи в раздевалке, спортсмены дружно подтягивались на его вотчину. Массаж с утра мало кого интересовал, а вот пообщаться и обсудить все последние новости – это обязательно. Поначалу тренеры пытались с этим бороться, а потом махнули на все рукой. В конце концов, так даже лучше, не нужно никого искать, все всегда в сборе.

Открыв дверь, Барская опешила. Такого она не ожидала. Повсюду, на стульях и на лавках, подпирая стены и массажный стол, сидели и стояли хоккеисты. Спертый запах парфюма и мужского пота наполнил легкие, и тут же от удушья голова пошла кругом.

Заметив вошедшую, спортсмены дружно обернулись и притихли.

– Кто заказывал блондинку? – нашелся один из них.

– Заткнись! – послышался бас защитника Конева.

– Здравствуйте, Анастасия Игоревна, – голос голкипера Гагарина она узнала сразу.

– Здравствуйте все! – Настя, наконец, пришла в себя.

Дабы не позволить парням наговорить пошлостей, вратарь сам вышел вперед и представил остальным нового работника клуба.

– Так, все захлопнули варежки! – Иван помахал кулаком в сторону самых веселых. – Анастасия Игоревна – наш пресс-секретарь. Ведем себя прилично.

– Так неприлично приятнее! – хохотнул заметивший ее первым весельчак.

Настя осмотрела контингент. Да, с такими за пять минут не покажешь, кто есть кто, оставалось использовать быстрый и жесткий план «Б».

– Анастасия Игоревна Барская, – снова, на этот раз полно, представилась она.

Фамилия мгновенно сделала свое дело, и улыбки на лицах игроков сменились настороженным удивлением.

Гагарин и Конев усмехнулись, вспоминая собственную вчерашнюю реакцию на эту новость. Каким бы ведомственным клуб ни был, а львиную долю зарплаты хоккеистам платил Скрудж. За глаза властного и корыстного банкира каждый поносил, как мог, но лично старались не сталкиваться.

– Рады познакомиться! – послышалось с разных сторон комнаты.

– Я тоже… рада, – Барская постаралась улыбнуться как можно искренней. – Уверена, мы сработаемся, и уже скоро вы дадите мне возможность порадовать наших болельщиков хорошими новостями.

Парни немного расслабились и заулыбались. Родственница спонсора уже не казалась такой опасной.

Настя внимательно обшарила взглядом все закоулки комнаты и, не найдя Таранова, спросила.

– А капитан где? Он что, опаздывает?

– У него, наверное, троллейбус сломался, – отшутился кто-то из парней.

Сразу после этих слов комнату сотряс дружный взрыв хохота. Смеялись все, от массажиста Карена до голкипера Гагарина.

– Он сказал что-то смешное? – пресс-секретарь указала на одного из игроков.

– Наш капитан ездит на тренировки на общественном транспорте, – Конев просто не мог не поделиться такой информацией. – У него машины нет.

– Как? – Настя опешила. Сколько платили самому дорогостоящему игроку, она знала хорошо.

Но ответить на этот раз никто не успел. В комнату с грохотом и матом ввалился предмет обсуждения.

Андрей проклинал все подряд от светофоров до медлительных пассажиров маршруток, при этом сам «жертва общественного транспорта» выглядел так, что только могучая фигура выдавала в нем спортсмена. Нелепая зеленая шапка, натянутая по самые брови, оранжевый шарф и красная спортивная сумка – все это никак не вязалось с образом сурового, бравого капитана.

Поздоровавшись первым делом с парнями, он удостоил Барскую лишь коротким взглядом.

«Снизошел!» – подумала Настя.

– Господин Таранов, а со мной Вы поздороваться не желаете? – она сложила на груди руки, ожидая бурной реакции капитана.

Та последовала немедленно. Андрей обернулся, стянул с голову шапку и уперся в нее таким взглядом, что Насте впервые в жизни захотелось надеть бронежилет. Серые стальные глаза, как сканером, прошлись по ней от головы до ног, ни на чем не задержавшись. Волна пронизывающего холода, а за ней еще одна, обжигающе-горячая стремительно прокатились по телу.

Разгоняя наваждение, она постучала острым каблучком о пол.

– Здравствуйте! – в отличие от взгляда, голос у Таранова был приятный, низкий и бархатный.

Только Настя собралась ответить на односложное приветствие, как капитан развернулся к ней спиной и, как ни в чем не бывало, продолжил раздеваться.

– Андрей, дорогой, – массажист Карен развел руками. – Ты опять путаешь мой кабинет и раздевалку. Ну, сколько можно, друг. Я же тебя уже сто раз просил…

– Карен, у меня шея с трудом поворачивается, – простонал капитан. – Спасай!

– Что ты за человек? – пробубнил массажист, накидывая свежую накрахмаленную простынь на кушетку. – Совсем себя не бережешь…

Андрей быстро разделся до пояса и плюхнулся на стол. Охваченная яростью, Барская даже не обратила внимания на короткий стриптиз. Ее до глубины души возмутил и тон, и игнорирование, и наглость капитана.

– Таранов, а не слишком ли много Вы себе позволяете, – Барскую безоглядно несло. – Вы не явились вчера на пресс-конференцию, ведете себя по-скотски со мной, да еще и опоздали на тренировку.

У Таранова глаза на лоб полезли. Какая-та фифа пробралась к ним в массажный кабинет и смеет его отчитывать!

– Детка, знаешь, что… – он уже собирался ей высказать все, что думает об обнаглевших фанатках, но друг Иван неожиданно прервал отповедь.

– Андрюха, не горячись! Тише! – он положил сваю лапищу на плечо Таранова. – Это Анастасия Игоревна, наш новый пресс-секретарь.

Капитан непонимающе уставился на друга, а затем на Настю.

– Анастасия Барская! – злобно прошипела женщина. Она уже ненавидела свою фамилию, но, похоже, сегодня только ею можно было поставить на место этих зарвавшихся наглецов.

– Ах, Барская! – капитан осклабился и рывком поднялся с кушетки. – Очень приятно!

– Так чего Вы опоздали на тренировку? – на самом деле Настю это уже не интересовало. Испугал тон, с которым капитан произнес ее фамилию.

– Транспорт плохо ходит, – сквозь зубы ответил Андрей.

– А машины на что? Своей нет, так у нас две клубные неделями простаивают.

Таранов не ответил. Вместо него с галерки подал голос Конев.

– А капитан у нас машину не водит, ему права не дают.

– Не поняла… – Барская нахмурилась.

– Я дальтоник! – ровно и четко ответил сам Таранов. – Такой ответ устраивает?

От неожиданности Настя готова была сквозь землю провалиться. Щеки мгновенно покраснели, а руки вспотели.

– Ясно, – глухо ответила она. – Ладно, не буду Вам мешать. Мне надо поработать.

Никто не проронил ни слова. Лишь Борис Конев показал капитану большой палец и громко заржал, стило Барской закрыть за собой дверь.

* * *

Тренировка перед игрой началась вовремя. Андрей натянул на себя старый, удобный свитер и перчатки. Градский, скорее всего, загоняет их сейчас как бешеных собак, но это было правильно. Вчера по площадке все передвигались, как сонные мухи, и только мордобой получился на «ура».

– Андрюха, забей ты на Коня, – словно прочитав его мысли, сказал Гагарин. – Он у нас парень горячий, вот и ляпает своим языком без контроля.

– В его годы пора бы уже научиться держать язык за зубами, – капитан был непреклонен.

– Так зубы то у него тю-тю, выбиты! – заржал Иван. – Вот и несет парня.

– Там, похоже, одними зубами не обошлось…

– Андрюха, – Гагарин хитро сощурился. – А может не в Коне дело? Ты на девку обиделся?

Таранов резко обернулся к другу. Губы были сжаты в тонкую линию, на скулах играли желваки.

– Ууу… – протянул вратарь. – Так я угадал. Все дело в Барской.

– Иван, будь другом, даже фамилию эту при мне не упоминай. Никогда. Мне и дядюшки ее хватило.

– И как, простите, ты собираешься с ней работать? Вам ведь перед журналистами вместе за все отдуваться. В горе и в радости…

– Долго она здесь не задержится. Помяни мое слово.

– Так ты собираешься выжить ее?

– Больно надо, – Андрей скривился, словно сама мысль о подобном была ему противна. – Сама уйдет: или ляжет под кого из ребят, или опозорится, или еще что. Я не пророк, но хоккей не бабское дело. Какой из нее пресс-секретарь?

– Симпатичный…

– Не заметил, а вот скверный характер прочувствовал. Надо бы узнать, зачем ей это…

– А может, она на самом деле неплохой спец?

– Ваня, я в жизни не поверю в подобную чушь!

О том, как вчера эта «баба» умыла всех журналистов своими познаниями, Иван решил не рассказывать. Если друг хочет верить в свою идею – пусть верит. Лично ему Барская даже понравилась. Было в ней что-то.

– Знаешь что, Андрей, – Гагарин на секунду задумался. – Ты только не пори горячку, очень тебя прошу.

* * *

Тренировка началась с бега. После поражения тренер решил сменить обычную тактику тренировок и увеличил время разминки. Эдуард Станиславович нещадно гонял парней по площадке, будто готовил конькобежцев.

– Давайте же, ленивые задницы! – даже Настя в кабинете администрации услышала его рев. – Быстрее! Еще быстрее! Да вас даже стоячий обгонит! Что это за скорость?

Любопытство Барской взяло верх. Пропустить качественное издевательство над тремя десятками здоровых лбов она никак не могла. А вдруг что-то из напутствий тренера пригодится в жизни? Всякое бывает. Так, с мыслями о том, что просмотр тренировок для пресс-секретаря также важен как и изучение статистики матчей, Анастасия Игоревна прошествовала в сторону ледовой арены.

Каблучки звонко цокали по плитке, привлекая внимание к неожиданной гостье. Половина хоккеистов повернула головы в ее сторону, но бдительный тренер, не щадя нежных ушей дамочки, грубо урезонил парней. Следующий матч уже послезавтра, расслабляться не было позволено никому.

После бега пришел черед растяжки. Даже без амуниции, в обычных спортивных костюмах, хоккеисты казались гигантами. Накачанные красавцы из ее тренажерного зала могли нервно курить в сторонке рядом с этими. А фантастический поперечный шпагат голкипера Гагарина даже Барскую не оставил равнодушной. Казалось, словно гора стояла-стояла, ворочаясь из стороны в сторону, и вдруг рухнула. Иван неспешно потянулся, потом встал и повторил падение. Настя чуть не захлопала в ладоши, как девочка. Спустя минуту рядом на продольный шпагат спокойно сел и запасной вратарь.

– Анастасия Игоревна, почешите спинку! – пока она увлеченно наблюдала за пяточком, капитан незаметно подкатился к бортику и с самым невинным видом потрогал Настю по плечу. – Дико чешется, а мне в перчатках неудобно.

Она чуть рот не открыла от удивления, а Таранов, тем временем, повернулся к ней задом и выгнул спину. Даже сквозь плотный свитер и майку проступил красивый рельеф. Широкая, сильная спина так и манила прикоснуться, ощутить пальцами мощь. Настя прокляла себя за глупость в тот момент, но рука уже забралась под просторный свитер и начала чесать. Острые ноготки прошлись от лопаток до поясницы. Капитан заурчал, как довольный кот.

– Ух, да у Вас просто призвание к этому делу, – хрипловато произнес он. – Еще минута, и я кончу от удовольствия.

– Минута… Да Вы скорострел, – надменно хмыкнула Барская. Все обернулось так, как она и ожидала: молодому льву захотелось поиграться. Вот только с игрушкой на этот раз киса ошибся.

– А, так у Вас и язычок горячий? Мне нравится, когда язык горячий, – Андрей не сдавал позиций. – Еще бы зубы не были такими острыми, цены бы Вам не было.

В этот момент Настя отчаянно позавидовала известному киношному герою, ногти которого легко превращались в огромные ножи. Разум истошно вопил о потребности порвать наглеца на британский флаг. Андрей, словно почувствовав эти недобрые мысли, лукаво ухмыльнулся.

– У кого-то от злости уши дымятся…

– Примитивно и неостроумно!

– Всегда к вашим услугам, госпожа Барская, – любезно расшаркался по льду капитан.

Она только собралась ввернуть еще какую-нибудь колкость, как мужчина оттолкнулся от бортика и, мгновенно набирая скорость, откатился в сторону ворот. Ушел по-английски. Оставалось лишь злиться на себя за то, что так легко заглотнула наживку.

«Как вообще можно было надеяться на здравомыслие Таранова? Сколько там в нем весу, восемьдесят восемь? И все они одна чистая, неразбавленная мужская глупость и самонадеянность», – Настя еще немного позлилась, пообижалась, но, в конце концов, эмоции отошли на второй план, и благоразумие взяло верх. Дураком Таранов не был – это факт. «Неужели его так задела фраза, брошенная в «курилке»? – уцепилась за мысль Барская. – Или было что-то еще?»

Твердо решив повременить с получением ответов на свои вопросы, Настя уселась на сиденье и открыла очередную газету. Заголовок уже пестрел фотографиями со вчерашнего матча и интервью. В конце статьи расположилось и ее фото с комментарием: «Женщина в волчьей команде». Фраза у журналиста получилась ёмкая, даже сама Барская лучше не сказала бы.

Сейчас, когда отношение игроков к новому пресс-секретарю свелось к двум стратегиям: сексуальной и презрительно – она в полной мере прочувствовала всю прелесть своего положения. На симпатию тренера и капитана можно было не рассчитывать, защитник Конев и еще добрая половина игроков только и мечтали залезть к ней под юбку, генеральный менеджер Юра, в силу коммерческой заинтересованности, лебезил и угождал.

Нейтрального отношения пока придерживались только странный вратарь Гагарин да массажист Карен. Но одним вратарем все официальные мероприятия не заткнешь, а массажист в ее работе вообще не был помощником. Хочется – не хочется, а предстояло наладить контакт с задирой-капитаном.

* * *

К окончанию разминки его светлость вновь явил свой лик около скамейки запасных. Не понятно было: то ли он пришел мириться, то ли втянулся в обмен любезностями.

– Красавица, почешешь спинку? – услышала Настя уже хорошо знакомый бархатный голос. Перевесившись через бортик, на нее смотрел Таранов. Глаза капитана загадочно горели.

– Попроси Конева, – снова уткнувшись в газету, ответила Барская. – Он с удовольствием почешет… Клюшкой или о бортик – думаю, для тебя Борис проявит изобретательность.

– А ты умеешь держать ответ! – не мог не восхититься Андрей. – Вот только зачем тебе все это? Очередная причуда господ Барских? В Белоснежку и тридцать гномов поиграть захотелось?

– Боюсь, один из гномов оказался Синей бородой, – Настя цокнула языком.

Смех капитана был слышен даже на другом конце площадки. Голкипер Иван Гагарин, не веря своим ушам и глазам, приподнял маску. Всегда собранный на поле и хмурый капитан ржет, как лошадь! Это что-то новенькое.

Новый пресс-секретарь нравился ему все больше.

Глава 4. Короткая передышка

К концу трудового дня Настя заработала головную боль, парочку комплиментов от генерального менеджера и изжогу. Причем причину последней она не понимала сама. Вроде бы и суп в местном кафе был вполне съедобным, и салат радовал свежей зеленью и отсутствием майонеза.

Что-то было не так, и с этим «что-то» разобраться стоило как можно скорее, пока не обострился гастрит. В свои тридцать три Настя уже хорошо успела познакомиться с этой болячкой, верной спутницей стрессов. Прошел год после последнего обострения, и снова глотать лекарства и ненавистную овсяную кашу не было никакого желания.

Что бы там врачи ни утверждали о сезонности заболевания, в ее случае пора года значения не имела. Спусковой крючок проблемы находился не в желудке. Посему, решив бороться с причиной, а не с последствиями, она набрала номер дядюшки.

Тот ответил после третьего гудка. «Хороший признак» – заметила Барская. Александр Михайлович был крайне занятым человеком, без семьи и детей, только работа двадцать четыре часа в сутки, триста шестьдесят пять дней в году. Подчас не приходилось даже рассчитывать услышать его, но в этот раз Насте неслыханно повезло. Недолгий обмен любезностями закончился приглашением в гости к магнату. Довольно улыбнувшись своему мобильному телефону, Барская приглашение приняла.

На радостях даже изжога несколько притихла. Тело не умело лгать, а значит, направление было выбрано правильно.

* * *

Ругая на чем свет стоит работников лифтовой службы, два уставших хоккеиста поднимались на одиннадцатый этаж. Тяжелые сумки на плечах, пакеты с продуктами в руках и усталость от напряженного дня превратили подъем в изматывающее испытание.

Не дойдя всего пару этажей, оба, не сговариваясь, остановились.

– Андрюха, подай водичку, она у тебя в пакете, – попросил мужчина, шедший вторым.

– Слушай, да тут идти всего ничего!

– Таранов, это ты у нас любитель бегать, прыгать и заниматься прочими непотребствами, а я человек немолодой, мне и у ворот фитнеса хватает. Так что, гони воду!

– Это с каких пор ты, Иван, стал немолодым?

– А вот, как вторая дочка родилась, так и почувствовал, – засмеялся тот.

О том, что же будет с другом после рождения у жены третьего ребенка, Андрей решил не спрашивать. Гагарин еще пару лет назад намекал, что подумывает уходить. В тридцать пять лет он уже пережил пик своей карьеры, поиграл за океаном, а сейчас все свободное время предпочитал посвящать семье.

– Когда-нибудь ты меня поймешь… – осушив залпом полбутылки воды, уверенно сказал Иван.

– Да, чудеса в жизни бывают. Во всяком случае, плохие – точно.

Закончив с водопоем, мужчины снова взялись за сумки и двинулись выше. Два лестничных пролета после передышки дались легко. У открытых дверей их уже поджидала невысокая симпатичная женщина. Ее рыжие курчавые волосы были собраны в хвост, а на щеках и курносом носу золотилась россыпь веснушек. Очередная беременность сделала их еще ярче, придавая женщине неповторимое очарование.

– Таранов! – радостно воскликнула она. – Да неужели Иван соблазнил тебя зайти на мои голубцы с плюшками?

– Привет, Машуня, – и Андрей, опережая друга, обнял встречающую. – Ты выглядишь потрясающе! Хорошеешь с каждым днем. А где моя невеста?

Мария рассмеялась, указывая себе за спину.

– Уже час у зеркала крутится, красоту наводит, хорошо хоть старшая у бабушки, иначе поругались бы из-за зеркала.

– Попал ты, друг, – Иван похлопал Таранова по плечу. – На этой точно придется жениться, она от тебя так просто не отстанет.

Все дружно рассмеялись, не заметив, как на пороге квартиры застыла с восторженным выражением лица маленькая рыжеволосая девочка. Вся в мать. Она робко улыбалась и теребила подол нарядного желтого платья.

– Привет, Варвара Ивановна! – Андрей скинул сумку и в два шага добрался до девочки. Та протянула к нему ручки и, весело хихикая, позволила усадить себя на шею. – А ты потяжелела, мама тебя вкусно кормит!

– Мама всех вкусно накормит, – Мария хмуро осмотрела всю компанию. – Но давайте уже зайдем в квартиру.

– Все за мной! – Иван первым вошел в дверь.

* * *

Трехкомнатная квартира Гагариных, сколько Андрей ее помнил, всегда представляла собой шумный проходной двор. Друзья Андрея, подруги Маши и дочерей, многочисленные соседи и родственники – кого он здесь только не встречал! Гагарины привечали всех, радушно, весело и шумно. Мария, даже будучи на последних месяцах беременности, неустанно суетилась по дому, убирая и выготавливая на всю семью и «прохожих». Она даже в роддом оба раза умудрилась попасть в поварском переднике.

Вот и сегодня хозяйка расстаралась больше, чем следовало. Вымотанные долгой тренировкой мужчины на добавку смотрели с тоской.

– Машенька, да присядь ты уже, – не выдержал Иван. – Мы скорее лопнем, чем съедим такую гору еды.

– Да, Машуль, мы как колобки, – Андрей аккуратно пересадил егозу-Варю с одной своей ноги на другую. Девчонка здорово помогла ему расправиться с добавкой, куда ж теперь без нее.

– Таранов, молчи уже, – усмехнулась женщина. – Тебе до колобка еще есть и есть. Так что, взял вилку и вперед. Знаю я, как вы, одинокие мужики, питаетесь.

– Золотая у тебя Машка, друг, – Андрей задорно улыбнулся. – Если бы мне такая попалась, сразу бы женился.

– Андрей, тебе такая, как я, не подойдет, – хитро сощурилась Мария. – Ты ж тиран и деспот. Тебе святая нужна. Та, что боготворить будет и потакать всем капризам.

– Да ладно! Не такой я и страшный.

– Дружище, – уплетая очередной голубец, вмешался отец семейства, – если Машка сказала, что тиран, значит так и есть. Она у меня ходячий сканер. Начинай искать святую.

– Да где ж я ее найду? – он заботливо потрепал Варвару за косы. – Эта невеста еще слишком молода, а с матерью Терезой я уже опоздал. Но вот сканер… Кое-кого я бы просканировал.

– Это ты все Барскую забыть не можешь? – друг поднял глаза от тарелки. – Запал, что ли?

– Тьфу на тебя! – Андрей скривился. – Мне другое покоя не дает – зачем она у нас? Не очередная ли грязная афера Скруджа?

– Паранойя у тебя, Андрюха, – хмыкнул Гагарин. – В запущенной форме. Нормальная она девка, и не дура.

– Ну, это и я понял.

– Угу. Аж два раза к ней катался выяснять уровень айкью, – Иван отложил вилку. – Ты меня, конечно, сегодня удивил! Вся команда теперь уверена, что ты к ней клеился. Какой черт тебя дернул?

– Она не в моем вкусе. Ты прекрасно это знаешь. К тому же слишком наглая и самовлюбленная.

– То есть от прежних твоих клуш отличается и цену себе знает?

Вместо ответа Андрей налил Варе сок и сам не заметил, как тут же выпил весь стакан. Ничего не понимающая девочка удивленно смотрела на своего кумира.

Мария с Иваном переглянулись.

* * *

На другом конце города, в новом престижном районе в этот вечер тоже было нескучно. После изысканного легкого ужина Александр Михайлович Барский отпустил прислугу домой, оставшись наедине со своей гостьей. Любимая племянница в последние годы бывала здесь нечасто, да и то в основном по делу, то информацию о ком выведать, то совет испросить. Он сам приучил ее ценить собственное время, потому не обижался.

– Настюша, – Барский хитро сощурился, отчего на высоком лбу проступили неглубокие морщины. Мимикой он пользовался редко, только когда хотел показать свою благодушную расположенность к собеседнику. – Судя по тому, что за ужином ты не проронила ни слова, сейчас начнется форменный допрос. Я угадал?

Молодая женщина напротив весело улыбнулась. В проницательности дяде не откажешь, свои миллиарды он заработал не в лотерею.

– Дядя Саша, я, может, просто соскучилась.

– Со мной, уважаемый пресс-секретарь, можешь не юлить, – улыбнулся тот. – Кстати, поздравляю с началом работы. Парни уже устроили тебе боевое крещение?

– Почти, – почему-то сразу всплыл в памяти пронзительный взгляд капитана. – Я им не понравилась.

– Кому конкретно?

– Хм… Тренеру и капитану.

– Я догадывался, что так будет, – мужчина цокнул языком.

– Дядя, так значит, причина есть?

– Не бери в голову! – Барский отмахнулся, как от докучливой мухи. – Ничего они тебе не сделают, я ручаюсь. Этот Градский просто старый маразматик. Если бы не блестящие результаты в прошлом году, я бы давно настоял на смене тренера. А Таранов…

– Что Таранов? – Настя вся подобралась. На правду и надеяться не приходилось, но в чем именно солжет дядя – это было важно.

– Андрей неблагодарный, зарвавшийся выскочка. Я дал ему шанс показать себя в лучшей команде лиги, я дал ему баснословный гонорар и статус капитана, а он… Щенок.

Водянистые глаза дяди злобно сверкнули, а руки собрались в кулаки.

«Слишком много эмоций…» – с удивлением заметила Барская.

– Настя, – дядя наклонился вперед и произнес наставительным тоном: – Держись от него подальше! За привлекательным фасадом там нет ничего хорошего.

– Да я как-то и не рассматривала его… в этом смысле.

– Ты умница, я всегда это знал. А капитан пусть гоняет шайбу и машет клюшкой. Ему заплачено.

– Но все-таки, в чем причина вашей с ним неприязни? – Насте отчаянно хотелось докопаться до правды, хотя бы полуправды или нескладной лжи. Дальше нюх опытного журналиста сам возьмет след. Знать бы направление…

– Милая, мы так редко с тобою видимся. Давай не будем портить друг другу прекрасный вечер, – Александр Михайлович был сама любезность. – Ни один игрок команды или тренер не посмеет мешать твоей работе. Я об этом позабочусь, клянусь. Скоро все наладится. В конце концов, это была моя идея пригласить тебя на должность пресс-секретаря, а мои идеи всегда реализуются успешно.

– Я верю, – гостья нацепила на лицо фальшивую улыбку. На большее, похоже, от дядюшки не стоило рассчитывать. Он слишком хорошо умел держать глухую оборону.

* * *

Домой она вернулась поздно, уставшая и недовольная. После общения с дядей вопросов стало еще больше, хотя, казалось бы, куда уж больше. Александр Михайлович в своей стихии был настоящей акулой, и хоккей его хищного подхода не миновал. Не доверять собственному тренеру и капитану команды – это даже не паранойя… Что-то он утаивал, и судя по тому, что не признался даже ей, дело было нечисто.

В подобных случаях лучше включить «благоразумие» на максимум, и убрать ручки прочь от чужих тайн. Какой бы любимой и единственной родственницей Настя ни была, а работа для дядюшки всегда была дороже.

Оставалось делать ставку на капитана. Тот молод, эмоционален, взрывоопасен и фамилию ее на дух не переносит. Значит, и причину вражды в секрете держать не будет. Еще одна-две стычки, и все раскроется. Нужно только запастись терпением, а уж ждать и терпеть она умеет, как никто другой.

Дядя, видимо, сам до сих пор не осознал, что, воспитывая ее с семилетнего возраста, вольно или невольно передал некоторые из своих качеств. Даже его манера лгать была ей знакома и понятна. Он сколько угодно мог рассказывать, как помог нынешнему «неблагодарному» капитану и как его озолотил. Но что-что, а в игре местного Тора она уже видела. Он клюшкой всегда намашет себе на хлебушек с икорочкой.

Лишь предупреждения дяди касательно личной жизни Андрея Барскую позабавили. Подумать только, ее прозорливый дядя боится, чтобы она не завела с Тарановым роман! Она роман с Тором!

Настя и сейчас, вспоминая напутствие Александра Михайловича, еле удержалась от смеха. Этот отечественный вариант скандинавского бога грома и молнии, может, и производил на дамочек неизгладимое впечатление, но не на нее. Здесь чары Тора был бессильны, как бы ни манил пронзительный взгляд, как бы ни хотелось снова прикоснуться к сильной спине.

Пусть большой кот охотится за другой дичью, с ней это фокус не пройдет.

Нет, ни с кем и никогда.

Хватит.

Настя закончила с приготовлением ко сну, натянула на голое тело просторную майку и легла спать. Денек выдался насыщенным, и никто не смог бы дать гарантию, что завтрашний будет лучше. Стакан теплого молока с медом постепенно начал действовать, и Барская медленно, незаметно перешла границу между явью и сном.

В квартире царила полная тишина: ни тиканья часов, ни грохота соседей, ни шума машин под окном. Тихо. Пронзительно тихо, как в фильме ужасов или в кошмаре.

Это было словно в прежней жизни. Тени взмывали то вверх, то вниз, завывая жуткую песнь и хихикая, а затем резко, стремительно расступились, выбросив ее в далекую декабрьскую ночь.

На небе не было ни луны, ни звезд, лишь тусклый, блеклый свет от фонарей у дороги, но толку от него было мало. Желтые лучи немилостиво тонули в толще снегопада. Снег все не останавливался. Он крупными, хлесткими хлопьями летел ей навстречу, бил по щекам, ослеплял глаза. Студеный, шквалистый ветер пронизывал насквозь и сбивал с ног. Короткий полушубок ни от чего не спасал. Она замерзала. Каждый шаг давался с трудом. А ведь пройти было всего ничего, от стоянки до подъезда. Двести метров по прямой – какая, в сущности, мелочь! Но не сегодня.

Ноги неумолимо вязли в сугробах, проваливались до колена. Холод. Жуткий холод тут же опутывал их до боли, до потери чувствительности. Словно и не ноги это вовсе, а деревяшки, привязанные к телу. Еще нет и половины пути, а они уже не слушаются, они чужие.

Растирая по щекам слезы, косметику и проклятый снег, она напрягала все силы, но двигалась вперед. Как угодно, хоть на четвереньках, хоть ползком, но выберется. Иного выхода нет, только смерть.

Впереди непроглядная стена и надежда, позади – все та же стена, да заметенная снегом машина. Плачь и иди.

Настя резко подскочила в кровати. Спустя пару секунд рука нашарила выключатель ночника, и спальню залил мягкий теплый свет.

– Сон… Это только сон… – прошептала она сама себе. – Все прошло, закончилось…

Эти слова Анастасия Игоревна Барская повторяла далеко не первый раз. Страшный сон, кусочек из мозаики далекого прошлого, возвращался слишком часто. Тогда в одночасье переменилась вся ее жизнь, но платить за быстрые изменения приходилось до сих пор, во снах и наяву. День за днем, смиренно принимая свою ношу и не надеясь на иной итог. Лучше так, чем постоянно притворяясь и боясь разочаровать.

Глава 5. Заблуждения

Он был почти одет. Оставалось надеть кроссовки, натянуть шапку и выйти. Бросив короткий взгляд на верхнюю полку, пару секунд подумал и закрыл шкаф. Плевать, не замерзнет и с голой головой.

Красная спортивная сумка привычно оттягивала плечо. Лицо холодил осенний противный ветер. Мужчина поднял ворот куртки, проклиная себя за глупое ребячество. Сейчас он бы согласился на шапку любого цвета, и пусть она как угодно не сочетается с остальной одеждой. Ему без разницы, а «эстеты» могли идти куда подальше со своими удивленными взглядами.

Маршрутка, как назло, ушла перед носом, а значит, сегодня снова опаздывать и спешить… Он вытянул из кармана телефон и стал набирать службу такси. При его доходе можно было даже в магазин у дома кататься на авто, но врожденная принципиальность и нелюбовь к болтливым таксистам давно отбили уважение к этому виду транспорта.

Девушка-оператор ответила только после седьмого гудка, в непогоду к ним всегда сложно дозвониться. Только звонивший открыл рот, чтобы сообщить свой адрес, как незнакомая маленькая машинка, сдав назад, резко остановилась возле него. Неожиданно. Скрывая улыбку, он взялся за ручку пассажирской двери.

* * *

Этой ночью Настя больше не уснула. В три часа пить снотворное было уже поздно, а волшебная сила теплого молока с медом оказалась бессильной против досадной бессонницы. Оставалось считать овец и надеяться на чудо. Постепенно овцы в ее воображении стали все больше и больше видоизменяться. И к пяти утра уже не милые курчавые животные скакали через оградку, а дюжие хоккеисты с лицами капитана и Конева. Дальше даже надеяться уснуть было глупо.

Она поднялась, приняла душ и долго, растягивая удовольствие, пила кофе. От первого же глотка густого, терпкого напитка желудок болезненно сжался, но кто будет слушать его после бессонной ночи? Хорошая доза кофеина сейчас была дороже золота.

Радуясь тому, что вчера припарковала свой Фиат у самого входа, Барская в несколько шагов добралась до авто. Топать до парковки в такую холодную и гадкую погоду, как сегодня, было бы настоящим наказанием.

Двигатель машины откликнулся приятным урчанием на поворот ключа в замке зажигания. «Полчаса, и я буду на месте» – подбадривала себя Настя, выезжая со двора.

Впрочем, не одна она так думала. Пассажиры общественного транспорта, маршрутчики и другие водители, спешили по своим делам ничуть не меньше, но ненастье нахально спутало всем карты. Досадные столкновения, обрывы троллейбусных линий и пробки растянули полчаса на час.

Настя готова была застонать от отчаяния, когда очередная попытка выбраться из одного затора привела к следующему. С горем пополам проехав половину пути, она вырулила на один из проспектов. Здесь потоку автомобилей ничего не мешало. На радостях хотелось вдавить в пол педаль газа и лететь вперед безоглядно. Она уже почти реализовала задуманное, как на одной из автобусных остановок мелькнуло знакомое хмурое лицо.

– Я никого не видела, я никого не видела… – пробовала уговорить саму себя, но безуспешно. Образ замерзшего, ютящегося в воротник Таранова навязчиво застрял перед глазами.

Списав свои действия на острый, неконтролируемый приступ великодушия, она сдала назад.

* * *

Таранов сразу понял, чья именно машина затормозила у его ног. Подобного он не ожидал. Похоже, судьба сегодня решила подшутить над ним, предложив вместо говорливого таксиста напыщенную дамочку – пресс-секретаря.

Буркнув не то «здрасте», не то «чего стоим», Андрей вполне комфортно поместился на переднем сиденье крошечного авто. Настя сразу же ощутила, как на голову опустился тяжелый, жгучий нимб.

– Андрей, а где ваша чудесная шапочка? – развенчивая образ святой, спросила она. – Сегодня не жарко.

Вместо ответа Таранов окинул ее таким взглядом, что Барская чуть не газанула на красный.

– Анастасия Игоревна… – на губах собеседника играла хищная улыбка. – А Вас больше никакие элементы моего гардероба не интересуют? Ну, скажем, белье, нижнее… Могу продемонстрировать.

– Вряд ли ваши портки смогут меня заинтересовать. Или вы ими, как знаменем, перед всеми размахиваете?

– Обычно я размахиваю кое-чем другим, но вам это предлагать не буду.

– Да у вас одни пошлости на уме! – краснея, возмутилась Настя. Ее так и подстегивало остановить машину и избавиться от нахального пассажира.

– Анастасия Игоревна, – Таранов улыбался, как чеширский кот, даже усы, казалось, стали длиннее. – Не знаю, какие пошлости вы там себе нафантазировали, а я имел в виду свою клюшку. Знаете, есть такая штука у хоккеистов?

– Свою клюшку тоже придержите при себе! – ничего более путного на ум, как назло, не приходило.

– Да я ею, собственно, перед всеми подряд не машу…

– Очень…

– Целомудренно! – закончил он фразу.

Неизвестно, до чего довела бы их эта словесная перепалка, если бы у Насти не зазвонил телефон. Даже не глянув на экран, она ответила.

– Слушаю, Барская.

Мужчина рядом театрально закатил глаза и отвернулся к окну.

Спустя несколько секунд Настя поняла, что крепко влипла. Звонивший оказался главным редактором крупнейшего в регионе спортивного издания. Она сама больше недели охотилась за ним, надеясь организовать для команды хорошее интервью. В конце концов, немолодой мужчина купился на проникновенную просьбу и даже распушил хвост, надеясь на нечто большее, чем благодарность.

И вот сейчас, когда рядом сидит, напрягая слух, Таранов, придется флиртовать и заискивать перед старым маразматиком.

– Да, Карл, я очень рада Вас слышать, – голос звучал сладко, словно мед. – Вы соскучились? Я тоже…

Редактор упрямо намекал на встречу. Бросив мимолетный взгляд вправо, на капитана, Настя решила не сдерживаться. В конце концов, не только ему позволено трепаться о своем белье. На кону стояло архиважное интервью.

– Карл, ну разве я могу отказать такому мужчине? Конечно же, мы встретимся, и чем скорее, тем лучше, – абонент радостно раскудахтался. – Ресторан?.. Даже не знаю, в последнее время я так устала от них.

Андрей плотно сжал губы, словно его коробило от услышанного. А Барская, поздравив себя с маленькой победой, продолжила отчаянно кокетничать.

Постепенно она вошла во вкус.

– Знаете, Карл, мне кажется, мы могли бы встретиться и у Вас в офисе. Там мило, и нам будет удобно, – у мужчины от радости даже голос стал дрожать. Интервью, можно считать, было в кармане. – Да, ужин закажем прямо туда. Китайская кухня? Отлично! И с вином Вы угадали. Божоле – мое любимое.

Андрей скривился, словно это ему сейчас предложили кислющее французское божоле. Пойло для мнительных эстетов или позеров. Он готов был даже посочувствовать Барской, которая в компании со своим «искушенным в винах» кавалером собирается хлебать подобную дрянь. Да еще и с едой из китайского ресторана… Стараясь абстрагироваться от чужого разговора, он вспоминал последние указания тренера и особенности техники игроков из своей «тройки».

Настя напропалую флиртовала, а рядом, не понять, из-за чего, закипал от злости капитан ее команды. Ни технику, ни тренерские рекомендации отечественный бог грома и молний так и не вспомнил, а добравшись до ледового дворца, как ошпаренный выскочил из машины. Насте досталось лишь короткое «спасибо».

Она удивленно посмотрела вслед удаляющемуся мужчине и наконец убрала от уха мобильный. Разговор с редактором на самом деле был закончен еще пять минут назад.

* * *

Команда напряженно готовилась к завтрашней игре. Соперник обещал быть сильным, не чета прежнему. Для «Северных волков» выигрыш становился делом принципиальным, второго поражения подряд не простят ни болельщики, ни спонсоры.

Тренер нещадно гонял парней, отрабатывая все возможные ситуации, от буллитов до замены вратаря шестым полевым игроком. Следовало предусмотреть любой вариант развития событий. Он до седьмого пота изматывал защитников и тасовал звенья нападающих, экспериментируя с новыми вариантами «двоек» и «троек». Главная надежда и звезда команды – центрфорвард Таранов к концу дня уже на интуитивном уровне чувствовал крайних нападающих из своего звена. Никому даже не верилось, что он новый игрок в этой команде.

Втроем они легко проходили любую защиту, и вратарю Гагарину приходилось туго. Игроки отчаянно сражались с защитой у ворот и за ними. И лишь один Борис Конев готов был выть от злости – даже на тренировках хитрый тренер ставил его в оборону воображаемой команды Таранова.

В то время, как у других защитников была не одна блестящая возможность припечатать дерзкого капитана к бортику, он обязан был его оберегать. Градский не шел ни на какие уговоры раздосадованного экс-капитана, ссылаясь на то, что он, Конев, лучший защитник команды, гроза обороны и нападения соперника, уж кому, как не ему, опекать Таранова, пока тот лупит по воротам. Андрей, с головой поглощенный игрой, в дебатах участия не принимал.

Шайбы одна за другой летели в ворота и ловушку вратаря. К концу тренировки капитан так вымотался, что чуть не споткнулся о собственную клюшку. Стоявший рядом, такой же уставший Борис только глянул с насмешкой, но смолчал. На большее у могучего защитника в этот раз не хватило сил.

С площадки капитан уходил последним.

* * *

Постепенно в раздевалке стали стихать голоса. По-богатырски хлопая дверью, игроки расходились по домам. Даже к массажисту Карену никто не заглянул, словно и спины не болели, и мышцы не сводило от напряжения. Усталость брала свое, а завтра предстояла новая трудная игра.

Андрей поднял на максимум ручку смесителя и, подставляя плечи под мощный напор воды, пытался расслабиться. Хоть какое-то преимущество в принятии душа последним.

Не хотелось думать ни о хоккее, ни о дороге домой и ни об ужине. К сожалению, даже сейчас, в двадцать первом веке, сервис был еще далек до идеала. Можно вызвать такси, и водитель довезет до дома, но вот нанять на часик кухарку, которая приготовит ужин так, как надо – это уже фантастика. Да, существовали рестораны и еда на вынос, но где гарантия, что вместо телятины не подсунут свинину, а стейк будет приготовлен именно так, как любит он, легкой прожарки и с кровью.

Теоретически был еще один вариант – завести домовитую подружку, вот только женщин этого типа Таранов остерегался больше всего. Накормив пару раз досыта, они садились на шею, ожидая от разомлевшего мужчины предложения руки и сердца. В последний раз он чуть не совершил подобную роковую ошибку. Спас неожиданный переход в другой клуб. Как говорится, нет худа без добра.

«Но еда едой, а с подружкой надо что-то решать и поскорее» – выходя из душа, невесело подумал Андрей. Месяц воздержания, а нервы уже были ни к черту. Еще чуть-чуть, и он с интересом начнет рассматривать костлявого пресс-секретаря.

Словно в ответ на его мысли, дверь в раздевалку открылась.

– Вау! Какое зрелище! – послышался знакомый низкий голос. Грациозно переступив через порог, в комнату вошла красивая молодая женщина. – Андрюша, да от тебя глаз невозможно отвести. Особенно в этом полотенце.

– Алла, – мужчина сложил руки на груди. – Неужели я в прошлый раз что-то непонятно объяснил?

– В прошлый раз нам помешали, – она нарочито медленно приблизилась к мужчине. – Сегодня Юра занят.

– И ты решила воспользоваться возможностью и пополнить свою коллекцию хоккеистов. Браво!

– А ты гордый, да… Мне нравится, – прошептала на ушко соблазнительница.

– Я буду каким, двадцатым, тридцатым?

– Лучшим… – узкая горячая ладошка прошлась по широкой мужской спине и плечам. Пальцы, казалось, повторяют причудливый узор татуировки. – Никогда не видела такой красоты, что означают все эти символы?

– Так тебя символы интересуют? – Таранов хмыкнул.

– Меня интересуешь ты весь, – острые женские ноготки, слегка царапая кожу, спустились к полотенцу на бедрах. – Ты ведь большой мальчик. О да, большой, я уже вижу. Настоящий Тор…

Чертыхнувшись, Андрей убрал ее руки подальше и закрепил полотенце поплотнее. Скрыть возбуждение это не помогло. Тело уже жило своей жизнью, требуя немедленного удовлетворения.

– Алла, мне жаль тебя огорчать, – голос предательски охрип. – Но я не коллекционное издание. Тебе лучше уйти.

– Конечно, – не отрываясь от его затуманенных глаз, она развязала пояс собственного платья. – Только после этого.

Полы платья распахнулись, обнажая скрытое под ним богатство. То ли пластические хирурги, то ли матушка-природа, но кто-то талантливо потрудился над этим телом. Андрей нервно сглотнул, не в силах вымолвить и слова. Взгляд жадно блуждал по пикантным изгибам, прикрытым лишь тонким, кружевным бельем.

– Нравится? – женщина провела ладонью по своей округлой груди, остановившись на соске. Легонько сжала. Маленький холмик бесстыдно отозвался на ласку, отчего мужчина напротив напрягся еще больше. Руки крепко сжали край полотенца, словно боялись, что оно испарится.

– Эффектно, – прокомментировал он все тем же хриплым голосом. – И куда только смотрит твой рогоносец…

– Мне больше нравится твой взгляд, – Алла откровенно облизала губы. – Твое тело, твой запах, твоя эрекция. Впечатляет… Давай не будем впустую тратить время…

В воздухе повисло напряженное молчание. Оба не сводили друг с друга заинтересованного взгляда.

– Красавица, я, наверное, последний идиот… – пришедший в себя Таранов громко прокашлялся. – Но я не люблю есть из общей посуды, даже если она расписана под хохлому.

Удар мгновенно попал в цель. Алла готова была броситься на него с кулаками, но в дверь раздевалки неожиданно постучали.

– Извините… – Анастасия Игоревна Барская удивленно замерла на пороге.

– А я сегодня популярен… – сквозь зубы пробурчал капитан, отворачиваясь к шкафчику с одеждой. И, хоть его полотенце так и осталось на бедрах, но от взгляда вошедшей некоторые особенности скрыть не удалось.

Окончание дня вышло не менее ярким, чем его начало.

Глава 6. Пятница тринадцатого

Второй матч сезона был назначен на вечернее время. Тренер «Северных волков» дал игрокам возможность отоспаться на час дольше положенного и тренировку проводил в щадящем режиме. Сегодня команда обязана была выиграть: и матч на своей площадке, и две предварительные тренировки существенно поменяли стратегию. Лишь второй тренер Дмитрий Иванович Конев невесело поглядывал на календарь и вздыхал. Как всякий профессиональный спортсмен, он верил в приметы, и в пятницу тринадцатого тоже верил. И пусть не мог объяснить, почему именно для его команды примета была нехорошая, но сердце опытного хоккеиста неприятно покалывало с самого утра.

Однако же Градскому о предчувствиях коллега ничего рассказывать не стал. Эдуарду Станиславовичу хватило и своих хлопот, один только разговор со Скруджем чего стоил. После него тренер надолго закрылся у себя в кабинете, не желая никого видеть. Даже Юра, опытный специалист по переговорам, предпочел не соваться туда со своими срочными вопросами.

* * *

Пятница и для Анастасии Игоревны Барской оказалась богата на неприятные сюрпризы. Мало того, что целый час с утра пришлось провести в пробке, объезжая кругами проклятый проспект со всеми его остановками и случайными попутчиками, так еще ночью кто-то порылся в ее рабочем столе. Что могли искать, Настя не знала, но простенький замок от двери кабинета твердо решила сменить.

Ближе к обеду, когда она уже собралась наведаться в местное кафе, в дверь постучал гость. Поначалу Барская думала проигнорировать нежданного визитера. Хватило и того, что после вчерашней встречи в раздевалке уснуть получилось не сразу. Однако мрачное лицо капитана сквозь прозрачную перегородку красноречиво говорило о его серьезных намерениях.

– Чем обязана? – сходу перехватывая инициативу в свои руки, бросила Барская.

Андрей, казалось, вопрос проигнорировал. С видом полного безразличия мужчина прошелся по кабинету и развалился на гостевом стуле. Насте оставалось лишь диву даваться, как у него это выходит. Что здесь, что в ее маленькой машинке, он казался хозяином положения, спокойным и расслабленным, точно большой кот.

– Вообще, этот вопрос должен был задать я, – Таранов закинул руки за голову и вытянул длинные ноги. – Еще вчера! Но Вы так быстро убежали из раздевалки, словно увидели там что-то страшное.

– Не страшное, а, скорее, неприятное, – презрительно сощурила глаза Настя. И ведь хватает у некоторых наглости вспоминать случившееся. – У вас, Таранов, ни стыда, ни совести. Если уж так приперло, могли бы ради приличия хоть дверь на замок закрыть.

– Мне, как Вы сказали, приперло. Не до замков было, – Андрей наслаждался яростью своей собеседницы. Холодная дамочка пресс-секретарь оказалась еще и моралисткой.

– Я заметила, – фыркнула женщина.

– И все-таки, вам-то что нужно было? – он приблизил к ней лицо и хитро улыбнулся. – Или тоже захотелось приключений на свою очаровательную задницу?

Перчатка была брошена слишком красноречиво, оставалось достать дуэльные пистолеты и пристрелить мерзавца.

– О, да! – с придыханием ответила Барская, подавшись вперед. Их разделяли всего каких-то десять сантиметров. Глаза в глаза, как хищники, изготовившиеся к прыжку. – Всю жизнь мечтала развлечься с каким-нибудь смазливым хоккеистом в вонючей раздевалке. Поставить галочку в графе «спортивных достижений».

– Что ж тогда не остались? – глаза капитана лихорадочно блестели. Всего пара фраз, а он уже был готов рвать и метать. – Где одна, там и две. Я бы как-нибудь управился.

– Спасибо за предложение, но «как-нибудь» – это не для меня, – напоследок одарив капитана презрительным взглядом, Настя откинулась на спинку стула. Судя по его побелевшим кулакам, этот раунд она выиграла.

– А не для меня – гоняться голышом за напыщенными дамочками по ледовому дворцу, – улыбка Андрея превратилась в оскал. Руки сами тянулись схватить нахалку за горло и удушить.

– Хм… Напыщенная дамочка вообще-то собиралась предупредить вас об эксклюзивном интервью, которое предстоит нам обоим завтра.

– Интервью? Нам?

– Да, мне и капитану команды. Как это ни прискорбно, но капитан пока Вы.

– Анастасия Игоревна, а кто Вам сказал, что я кому-то собираюсь давать интервью? Очень самонадеянно…

– Во-первых, это предусмотрено вашим контрактом, а во-вторых… Андрей, неужели Вы упустите возможность лишний раз засветиться на главной странице самого популярного издания? – Настя вопросительно изогнула бровь. – Поклонницы, Таранов! Да они потом табуном повалят, не нужно будет ютиться по закоулкам с чужими женами.

– Черт! И как я об этом не подумал? – хоккеист хлопнул себя по лбу. Вот уж действительно «решение» всех его проблем! К неугомонной Репиной подключатся еще и фанатки. Счастье привалило, откуда не ждали. Хотелось послать госпожу пресс-секретаря куда подальше, вместе с ее хитрющим дядюшкой и еще парой-тройкой «наиприятнейших» личностей из нынешнего руководства.

– Я знала, что вам понравится идея, – хозяйка кабинета выключила компьютер и прихватила сумочку. – Вот и договорились. Завтра после тренировки жду в конференц-зале.

– Постараюсь сегодня на игре сберечь все зубы и не позволить противнику разукрасить мое лицо. Не хотелось бы на таком «нужном» фото выглядеть непрезентабельно.

– Только выиграть не забудьте! – Барская распахнула дверь, намекая собеседнику, что «аудиенция» закончена.

Андрей медленно поднялся со своего места, потянулся. Майка на мужчине задралась, обнажая полоску кожи над брюками. Специально это было сделано или нет, но сердце Насти пару ударов пропустило. И как только он умудряется проворачивать с ней подобное? Мало того, что вчерашняя картинка с полотенцем накрепко засела в памяти, так сейчас ей в коллекцию добавился еще один фрагмент голого тела молодого льва. Впору молить Бога о частичной амнезии.

Не обращая никакого внимания на ее короткое замешательство, Таранов подошел к двери и замер напротив женщины, едва касаясь ее своей широкой грудью. Даже на каблуках Барская была ниже его на голову.

Стальные глаза оценивающе прошлись по точеной фигурке с макушки до ног и обратно. Насте стало жарко.

– Анастасия Игоревна, мне вот интересно: Вы со всеми такая стерва или только мне одному посчастливилось?

– А Вы рассчитывали, что я, как Алла, брошусь к Вам на шею?

– О нет! Обниматься со снежной королевой мне что-то не хочется, остерегаюсь замерзнуть.

Удар попал в цель, прошив насквозь всю броню женщины. Пришлось собрать волю в кулак и держаться, не показывать слабость, не выдавать себя. Внутри все клокотало, но она не проронила ни слова. Дождалась, пока гость покинет кабинет, и только потом выдохнула с глухим стоном.

Похоже, капитан умел поражать не только ворота противника. Такой реванш она запомнит надолго.

* * *

Для обеих команд это была уже вторая игра сезона. К исходу первого периода «Северные волки» опережали противника не только по количеству бросков, но и по результативности. На табло красовался счет один-ноль в пользу хозяев площадки. Казалось, что «тройку» Таранова ничто не сможет остановить. Градский придумывал все новые и новые схемы атак, а нападающие быстро приводили задумки в исполнение. В надежде на заветные очки их соперники сражались изо всех сил.

Гагарин не расслабляясь ни на секунду, следил за игрой. Его сегодня редко заставляли поволноваться. Защитники четко и жестко останавливали атаки, не давая сопернику подобраться к линии ворот. Они, похоже, решили оправдаться за ошибки прошлого матча.

Настя смотрела игру из вип-ложи. Рядом, обложившись мобильными устройствами, сидел сосредоточенный Репин. Красавица-жена на матче отсутствовала, оставив супруга и всю хоккейную команду без присмотра. После увиденного вчера у Насти только усилилось отвращение к знойной красотке, и ведь Таранов, подлец, ничего не отрицал.

– Юра, а где ваша очаровательная супруга? – Барскую так и подмывало спросить не «где», а «с кем», но из уважения к Репину сдержалась.

– Алла? – белозубая улыбка заиграла на лице генерального менеджера. – О, она не любит хоккей и совершенно не разбирается в правилах.

– Юра, мы сейчас точно об одной и той же женщине говорим? – Настя недоумевала. Как это «миссис грудь» не любит хоккей? А зачем она тогда целыми днями сидит с Репиным в офисе? Вопросов возникало слишком много.

– Алла и хоккей – совершенно не сочетаемые понятия, – улыбка мужчины стала еще шире, а в глазах заплясали озорные огоньки. – Да она «своих» от «чужих» не отличит. В лучшем случае, высмотрит хоккеиста посимпатичнее и будет за него болеть. Такой подход не лишен определенного смысла, вот только болельщики нашего сектора сильно удивляются, когда слышат радостные крики на заброшенную в ворота Гагарина шайбу.

– И что, подобное уже было?

– И не раз! – Репин пододвинулся поближе. – Она не такая, как Вы. Яркая, веселая, но не такая…

– Я не совсем понимаю, что Вы хотите этим сказать? – последние слова Репина заставили Барскую напрячься. Женское чутье за милю чуяло подвох.

– Настя, у нас с вами раньше не было возможности нормально пообщаться, да и сейчас… Этот матч, – он взял в свои ладони изящную женскую ручку и тоном ниже продолжил: – Вы фантастическая женщина. Думаю, большая удача, что в нашей команде появился такой профессионал, к тому же настоящая красавица.

– Юра, Вы мне льстите!

– Ничуть! Все – правда.

– Тогда спасибо. Постараюсь оправдать ваши ожидания… в профессиональном плане, хоть это и нелегко, – Настя вздохнула, вспоминая сегодняшний разговор с капитаном.

– Я наслышан о «теплом» приеме.

Осведомленность генерального менеджера потрясала. «Вот уж действительно, в чужом глазу и соринку заметит, а в своем не увидит и бревна» – с усмешкой подумала Настя.

– Они в своем большинстве тупые спортсмены, – продолжил Юра. – Только и умеют, что играть. Особенно капитан. Не стоит принимать их слова близко к сердцу, мой Вам совет.

Барская постаралась не выдать своего удивления. «Тупые спортсмены» – это, пожалуй, уже перегиб, и если с капитаном понятно, тут явно без жены не обошлось, то к другим откуда у Репина такое отношение?

– Спасибо за заботу, Юра. Трудностей я не боюсь.

– Вот и хорошо, но в случае необходимости смело обращайтесь ко мне. Уж я на них управу найду.

За этими словами явно что-то скрывалось, Настя подкоркой чувствовала исходящую от мужчины агрессию и власть. Он был похож на пса, готового по первому же сигналу вгрызться в горло противнику. Идеальный исполнитель, именно таких больше всего ценит ее дядюшка. В ее воображении за спиной менеджера уже мелькал призрак дражайшего Александра Михайловича. Оставалось надеяться, что власть беспринципного спонсора не простирается так далеко.

* * *

Тройка капитана уверенно шла в нападение. Публика на трибунах скандировала «Шайбу!», а под куполом ледового дворца раздавались веселые ритмы «Калинки-малинки». Разницу в одно очко нужно было увеличивать как можно скорее, пока противник не придумал какую-нибудь хитрую комбинацию или не развязал более жесткую игру.

Впрочем, против одного из игроков, самого быстрого и опасного, соперник уже неоднократно пускал в ход опасные, силовые приемы. Две минуты штрафа – не такая уж высокая цена за риск.

Умело орудуя клюшкой, маневрируя и вертясь, капитан «Северных волков» неуловимо уходил от столкновений и подножек. С каждым разом это давалось все трудней, оборона с ним не церемонилась. Видя, что Таранову приходится нелегко, тренер пустил в ход тяжелую артиллерию.

Под гудение трибун на площадку вышел Борис Конев. Беззубая улыбка бывшего капитана, задиры и любимца публики, тут же появилась на всех экранах арены. Занятый подготовкой к вбрасыванию, Андрей не заметил смену защитника. Борис же, наоборот, в мгновение определил местонахождение своего «подопечного» и двинулся в его сторону.

«Что ж, – решил он. – Уж я тебя, Андрюша, сейчас хорошо позащищаю!»

После свистка игра продолжилась. Клюев, выиграв вбрасывание, точно передал шайбу капитану, и тот ринулся в атаку. Скорости возрастали с каждой долей секунды, зрители замерли в ожидании. Не без сложностей пройдя синюю линию, Андрей был уже в нескольких шагах от ворот. За его спиной мелькала широкая грудь защитника «Северных волков». Не беспокоясь о нападении с тыла, Таранов сдал пас назад Клюеву, а сам выкатился ближе к вратарю – многократно разыгранная комбинация. Пара секунд и шайба вернется к нему, чтобы влететь в ворота.

Счет два-ноль был так близок.

Он сделал всего один шаг, изготовившись принять пас, когда сзади на сумасшедшей скорости на него налетел защитник соперника. Как кадры на замедленной съемке перед глазами проносились события: звериный оскал двухметрового игрока, бортик, лед, кровь, и рядом, в метре от него, кто-то третий, знакомый. Он сдержанно улыбается и безвольно разводит руками.

* * *

Конев, опустив глаза, молча, слушал тренера. Он только сейчас в полной мере осознал цену произошедшего.

– Есть, Боря, хоккеисты, в которых живет Бог, есть хоккеисты, в которых живет дьявол, а есть такие хоккеюги, как ты, в которых живут только глисты!

– Эдуард… – второй тренер нервно провел рукой по жиденьким волосам. – Давай я ему сам, дома задницу надеру? Не при парнях…

– Дима! У нас не институт благородных девиц! Твой Бориска только что лучшего форварда команды под удар подставил! – мужчина зло сплюнул. – Если Андрей к завтрашней тренировке не придет в норму, Борис может вешать коньки на гвоздик! Пусть дома сидит и куличики лепит, нефиг ему во взрослые игры играть.

Боясь вызвать еще большую ярость Градского, Дмитрий Иванович смолчал.

Настя за минуту добралась из вип-ложи до скамейки игроков и сейчас с замиранием сердца смотрела, как со льда под руки уводят капитана. Тому явно было несладко, на побелевшем от боли лице застыла маска злости, а из разбитой губы все еще текла кровь. Не решаясь помочь, Барская нервно мяла в руках свежий платок. Как вытащила его из сумочки, даже не заметила.

Уже у выхода из зала, не дойдя до нее пару метров, Таранов сам заставил медиков остановиться.

– Надеюсь, зрелище понравилось, – голос мужчины звучал глухо. В голове шумело, словно поблизости раскручивал лопасти вертолет. – Вот только лицо не уберег, придется Вам завтра самой как-то разбираться с интервью.

– Таранов, ты точно псих! – Барская не выдержала и шагнула навстречу.

Пальцы нежно приложили платок к разбитой губе, промокнули кровь. Андрей скривился от боли, но лицо не отвернул. Не хотелось. Смотрел в перепуганные глаза напротив и сам себе поражался. Откуда только взялась эта странная потребность в ее участии? Анастасия Барская, снежная королева и безжалостная стерва… А тут чуть ли не плачет. Неужели из-за него?

Вокруг словно все исчезло, лишь короткие неловкие взгляды и легкие прикосновения. Кровь уже не текла, но Настя все не решалась убрать платок. Они так и стояли вдвоем, окруженные медиками, пока не подбежал запыхавшийся Репин.

– Андрей, скорая тебя уже ждет, бригада врачей в больнице предупреждена, примут по высшему разряду, – он махнул капитану. – Давай быстрей!

Настя стряхнула с себя оцепенение и убрала руку. Прямо на глазах капитана она снова возвращалась в привычный образ Анастасии Игоревны Барской. Горящий взгляд потух, а губы сжались в тонкую линию.

Андрей лишь удивленно моргнул, не в силах сейчас что-либо понять. Боль и шум вновь заслонили все мысли.

Опираясь на руки санитаров, он направился к выходу.

* * *

Третий период матча закончился ничьей. Никакие стратегические ухищрения тренера, так же, как и грубая словесная встряска, не принесли плодов. Отсутствие нынешнего капитана и оплошность бывшего безнадежно подорвали командный дух. Воспользовавшись этим, соперник усилил атаку. Гагарин держался молодцом, но в середине периода, оставшись в меньшинстве из-за досадного фола, «Северные волки» совершили ошибку. Защита провалилась, а вратарь не успел спасти ситуацию.

Настя досматривала игру в одиночестве. Она и сама была этому рада, никого не хотелось видеть. Сегодня и без того слишком много эмоций, а это плохо. Сейчас нужно быть собранной и серьезной, впереди много работы, команда в самом низу турнирной таблицы, а завтра ответственное интервью. Скорее всего на нем придется отдуваться самой, без капитана.

На трибунах людей становилось все меньше, все спешили по домам. Вечер пятницы накладывал свой утомительный отпечаток на все. Даже если это пятница тринадцатого.

– Псих… Настоящий псих… – с загадочной улыбкой неслышно прошептала женщина, бросая в урну окровавленный платок.

Глава 7. Предложения, приглашение и прочие неожиданности

Александр Михайлович Барский по своему обыкновению всегда начинал день с чтения прессы. Его интересовала масса вещей, от биржевых котировок до публичных разоблачений политиков и бизнесменов. В свои шестьдесят пять он уже научился предугадывать первое и не беспокоиться о втором. Жизненное кредо банкира лишь укрепляло эту позицию: «Только легальные сделки, только надежные исполнители!»

Исполнителей на все ключевые посты Александр Михайлович отбирал сам, заинтересовывая морально и материально. Все они безоговорочно исполняли поручения щедрого руководителя, какими бы те ни были. Без возражений и осечек, как один целый, хорошо отлаженный механизм. И мало кто догадывался, что он не одинок. Всегда рядом находился кто-то еще, дублер, способный в любой момент перехватить на себя ведущую функцию и выполнить задачу.

Дела шли в гору, бизнес процветал, и свежая информация поступала оперативно. Утренний звонок из ледового дворца лишь подкрепил уверенность – все идет так, как надо. Он не ошибся в выборе и на этот раз.

* * *

Телефонный звонок застал Андрея в машине. Такси уже вырулило на центральный проспект, и скоро пассажир должен был прибыть на место.

– Таранов, мать твою… – голос Ивана звучал грозно. – Какого черта ты смылся из больницы? Ты вчера последние мозги на льду оставил?

– Вань, а что случилось-то? – спортсмен почесал гладко выбритый подбородок и скривился. Вот зачем, спрашивается, он удумал побриться? Полгода бегал себе бородатый и усатый, а тут на тебе – послушал ворчливую врачиху. Рану ей, видите ли, обрабатывать неудобно. Барская сейчас сто процентов уцепится за это и, пока не доведет его до бешенства, в покое не оставит.

– Случилось? – вратарь не унимался. – Ну, ты… Я половину больницы на уши поставил, тут все в панике, пациента потеряли!

– Мне там делать нечего. Сотрясения нет, кости на месте, а баланду больничную я ни под каким предлогом есть не буду.

– Так ты из-за еды сбежал? – Гагарин в трубке прыснул со смеху. – Таранов, твои гастрономические причуды – это что-то! Смыться втихаря из больницы из-за гречневой каши… На такое способен только ты!

– Я себе не враг. Мне форму терять нельзя, а у них диетпитание!

– Таранов, Таранов… А Машка, между прочим, курицу тебе потушила. Аромат потрясающий, а нам даже кусочка попробовать не дала.

– Мясо… – желудок голодного мужчины тут же заурчал. – Машка у тебя – сокровище!

– Это я и так знаю, а с курицей как быть? Куда я ее сейчас дену?

– Вези в ледовый дворец, я как раз туда направляюсь.

В трубке повисла минутная пауза. То ли Гагарин придумывал какими еще лестными эпитетами наградить друга, то ли соображал, что тому может понадобиться во дворце. Тренировка уже закончилась.

– Вань, интервью у меня там, – Таранов беспокойно глянул на часы. Не успевает.

– А пресс-секретарь на что?

– Барская? – Андрей снова потер бритый подбородок. – Да что она расскажет? Она ж баба! Ляпнет еще что-нибудь, а нам с Эдуардом Станиславовичем опровергай потом.

– А, так в этом причина? – протянул друг. – Я уж было подумал, что она тебе понравилась.

– Барская? Мне? Да никогда в жизни! – Андрей аж закашлялся. – Такую стерву, как она, еще пойди-найди! Не, я еще не совсем умом тронулся.

– Ну-ну, – многозначительно хмыкнул Гагарин.

– Не нукай! У меня на одну ее фамилию иммунитет, про остальное и говорить нечего, – такси уже притормаживало у парковки ледового дворца. – Ладно, Иван, мне идти надо. Жду тебя здесь. Курицу не забудь!

– Не забуду, не баись! Беги уже, спасай принцессу, пока ее кто-нибудь другой не спас.

– Дурацкие у тебя шутки, Гагарин.

– Друзья у меня такие же.

* * *

За пятнадцать минут интервью Настя уже многократно пожалела, что отказалась от помощи Репина. Вместо того, чтобы прислать какого-нибудь толкового журналиста, редактор явился сам, расфуфыренный и вальяжный. Глаза-пуговки хитро поблескивали, осматривая будто сканером молодую женщину, а потные пухлые ручонки так и норовили прикоснуться, взять за руку. Барская, с трудом сдерживая желание послать подальше досужего ухажера, мило улыбалась и выдавала нужную информацию. Заранее продуманные факты, радужные перспективы и достижения – лишь «плюсы», о которых так важно было напомнить сейчас читателям.

Многократные попытки редактора выведать причины последних неудач неумолимо завершались пустой болтовней о тяготах спортивной журналистики и обсуждением предстоящего свидания в кабинете достопочтенного Карла Францевича.

Во время одного из таких задушевных разговоров служебная дверь конференц-зала приоткрылась, и бесшумно вошел капитан. Собеседники не сразу заметили хмурого, широкоплечего мужчину, а когда заметили, удивленно замерли оба.

– Здравствуйте, господа. Я так понимаю, интервью продвигается успешно и без меня? – Таранов, игнорируя присутствие незнакомца, повернулся к Барской.

Настя поплотнее запахнула на груди элегантную кофточку и подняла глаза на вошедшего.

– Андрей, здравствуйте, – она постаралась не выдать своего удивления. – Вас так быстро выписали?

– А у меня, как у кота, девять жизней! – ответил он, пожимая протянутую руку редактора.

– Карл Францевич, – представился тот. – Лучше просто Карл.

– Ах, Карл… – капитан загадочно улыбнулся пресс-секретарю.

Настя напряглась еще больше. В голове уже стучали тревожные молоточки, а память прокручивала воспоминания о телефонном разговоре с редактором в машине. Жалеть о содеянном было поздно.

– Андрей, замечательно, что Вам удалось придти, – редактор схватился за свой блокнот. – У меня как раз было несколько вопросов для Вас.

– Тогда не будем тратить мое и Ваше время, – тот снял куртку и небрежно бросил ее на соседний стул.

Сейчас, рядом с низким и обрюзгшим Карлом, он еще больше казался похожим на древнего скандинавского бога. И пусть без бороды и усов, пусть с разбитой губой и ссадиной на щеке. Манеры и взгляд остались прежними, все так же уверен в себе, все такой же игривый лев.

Из-под рукава майки выглядывал фрагмент сложной татуировки, привлекая к себе внимание, сильные руки скрещены на груди, глаза горят – Тор во всей красе. Настя невольно им залюбовалась.

– Скажите, Андрей, – на диктофоне щелкнула кнопка записи, – Вы на сегодня один из самых ценных игроков «Северных волков», к тому же капитан, а легко ли команда восприняла смену лидера и появление нового форварда?

Боясь, что Андрей может обнародовать свой конфликт с Коневым, Настя готова была ответить за него. Только она открыла рот, как горячая сильная ладонь незаметно легла ей на колено и тихонько сжала. Слова застряли в горле.

– Главным лидером любой команды является, в первую очередь, тренер, – Таранов говорил четко и уверенно, одним своим тоном развеивая любые опасения Барской. – В нашем случае эта должность не претерпела никаких изменений. Я, кстати, очень рад играть под руководством Эдуарда Станиславовича, а капитан… Мы ведь профессионалы, каждый делает свое дело.

– Но ходят слухи, что у вас с прежним капитаном…

– Карл…

– Францевич, – подсказала Настя.

– Да, Карл Францевич, я не знаю, кто и для чего распускает подобные слухи, но с Борисом у нас сложились хорошие отношения. Думаю, в предстоящей игре мы еще удивим своих болельщиков слаженной игрой в защите и нападении.

– Будем надеяться, – редактор снова уткнулся в свой блокнот. – Как Вы оцениваете шансы команды на выход в плей-офф?

– Оптимистично, – Андрей бросил хитрый взгляд на пресс-секретаря и добавил. – В последнее время я вообще стараюсь на все смотреть оптимистично.

Барскую так и подмывало воткнуть ему в ногу острый каблучок. Вот уж где не мужчина, а неиссякаемый источник сарказма. С трудом сдержав свой пламенный порыв, она направила Таранову самый убийственный из своих взглядов. Тот лукаво ухмыльнулся в ответ.

– Приятно слышать о вашем, таком оптимистичном, настрое, учитывая, чем вам пришлось пожертвовать из-за контракта с «Северными волками».

– Может не будем об этом? – в голосе Таранова послышались холодные нотки.

– Андрей, – Карл Францевич отложил блокнот и снял очки. – Вы ведь понимаете, что все болельщики, которые следят за вашей карьерой, очень сильно удивились, узнав, что ради нынешнего контракта, Вы отказались от иного, гораздо более интересного предложения.

– В жизни бывает всякое. Спишите это на патриотизм и забудем.

– Андрей! – журналистское чутье редактора за милю чуяло ложь. – Отказаться от возможности вновь играть за океаном, в НХЛ… Подобное редко встречается. Ну, хоть немного приоткройте нам завесу тайны? В чем на самом деле причина?

Настя не мигая смотрела на Таранова. На лице капитана читались раздражение и ярость, а тело напряглось так, что даже вены на руках вздулись. Похоже, вопрос Карла Францевича вызвал у него настоящую бурю эмоций. Это было очень странно.

Еще два дня назад Барская и сама задавалась вопросом «Почему он остался?», но копия контракта, полученная по электронной почте от Юры, мигом расставила все на свои места. За такой баснословный гонорар, который обещал ему клуб, можно было позволить себе роскошь в виде патриотизма.

И что она видит сейчас? Неужели ошиблась?

– Андрей… – редактор еще раз позвал его. – Ответьте.

Таранов еще минуту помолчал, будто взвешивал все за и против, а потом повернулся к Насте.

– Может на этот вопрос ответит наш пресс-секретарь? Анастасия Игоревна… Барская.

Последнее слово он произнес нарочито медленно, важно, будто именно в нем была сокрыта та самая загадочная причина отказа от перехода в НХЛ.

Настя недоуменно смотрела на спортсмена.

– Карл Францевич, – ответ ей приходилось сочинять на ходу. – Мне видится, клуб смог предложить господину Таранову достойные условия и реальный шанс завоевать кубок. «Северные волки» в прошлом сезоне показали прекрасную игру, и будь на тот момент в нашем составе нападающий такого уровня, как Андрей, вместо третьего места, мы были бы на первом.

Сам капитан слушал ответ пресс-секретаря, отвернувшись к окну. Ему было глубоко безразлично, какую именно правду скормит журналисту официальный представитель команды. В его случае надеяться даже на приоткрытие тайны не стоило. Шайка Барских подстраховалась со всех сторон. И пусть Анастасия Игоревна сколько угодно разыгрывает из себя неосведомленность. Его ответ «Не верю!»

* * *

Оставшаяся часть интервью прошла незаметно. Настя искусно дополняла односложные ответы капитана, а редактор, не получив нужной ему скандальной информации, несколько растратил свой пыл. Попрощавшись с гостем, Барская вернулась в конференц-зал. Таранов был уже почти одет.

– Андрей, – окликнула его женщина. – Большое спасибо, что смогли придти, и спасибо за ответы. Догадываюсь, как сложно было забыть вчерашнее и выгораживать Конева.

– Конева? – красивые мужские губы сложились в саркастическую улыбку. – Борис дурак, но с ним работать можно, а вот забыть кое-что другое…

– Не понимаю, о чем Вы?

– Браво! – он захлопал в ладоши. – Да Вы актриса! Не знай я, кто передо мной, наверняка купился бы.

– Андрей, если Вы о контракте с «Волками» и отказе от игры в НХЛ… – она подошла к нему вплотную и уперла указательный палец в широкую мужскую грудь. – Я не осведомлена ни о каких иных причинах, кроме тех, что сказала редактору.

– Ой ли? – он хитро сощурился.

– Это чистая правда, но судя по Вашей реакции, кое-что было не так, – тяжелый вздох. – Я неплохо знаю своего дядю и представляю, на что он способен. Александр Михайлович – довольно циничный человек, но это не значит, что я нахожусь с ним в сговоре или разделяю убеждения.

Таранов молчал. Нелегко было поверить в то, что стервозная, самоуверенная дамочка пресс-секретарь не замешана в грязных делишках Скруджа.

– Не верите… Что ж, Ваше право.

Убеждать в своей непричастности Барская никого не собиралась. Под пристальным, задумчивым взглядом мужчины она собрала со стола все свои документы и сложила компактный нетбук. На сегодня рабочий день можно было считать завершенным. Задерживаться не хотелось ни на минуту. День и так выдался непростой, а после общения с навязчивым редактором отчаянно хотелось помыть руки или даже полностью залезть в душ.

Таранов, похоже, разделял ее стремление. Снова без шапки, но все в том же нелепом оранжевом шарфе он был уже одет и собирался уходить.

– Вы в больницу или домой? – решив расстаться на хорошей ноте, спросила Настя.

– Домой. В больницу меня ничто не заставит вернуться.

– А как же молодые симпатичные медсестрички? – без злобы пошутила Настя.

– А чего мелочиться? Вы мне лично толпы фанаток после этого интервью обещали, – Таранов весело улыбался, словно это не он минуту назад обвинял Настю в грязных делишках дядюшки.

– Вы неисправимы!

– Это нелегко, но я стараюсь, – Андрей игриво поклонился.

– Я наверняка об этом пожалею, но… – пришедшая в голову идея хоть и была безумна, но попробовать стоило, вдруг капитан разговорится. – Вас подбросить до дома?

Во взгляде потенциального пассажира читалось неприкрытое удивление и что-то еще. Барская так и не разобрала что именно. Мало ли какая коварная мысль могла посетить неугомонного скандинавского бога.

– Боюсь, мне с Вами не рассчитаться за такую услугу. Душа уже продана в вечное рабство Вашему глубокоуважаемому родственнику, а это тело… – он приложил руку к груди, – Вряд ли оно заинтересует столь искушенного эстета, как Вы. Куда мне до несравненного Карла Францевича?

Настя залилась смехом. Да, в компании с отважным капитаном умереть со скуки ей не грозит.

– Жду Вас через пять минут на стоянке, – махнув рукой на здравый смысл, она вынула из сумочки ключи от машины. – Так и быть, побуду сегодня матерью Терезой.

– Вряд ли получится, но стремление похвальное.

– Лишь ради Вас, – уходя, бросила Барская.

* * *

Маленький серебристый Фиат лихо маневрировал в быстром потоке автомобилей. Настя внимательно следила за дорогой, не отвлекаясь ни на что. Рядом, уткнувшись в мобильный телефон, сидел мужчина. Его, казалось, тоже ничто не интересовало кроме информации на экранчике, а редкие, косые взгляды на женские коленки были не в счет. Да и как не смотреть на них, если постоянно мельтешат перед глазами и сбивают с важных мыслей?

Они проехали уже большую часть пути, как вдруг на светофоре случилось непредвиденное. Дождавшись зеленого света, Настя включила первую передачу и медленно начала движение. Чем был в это время занят водитель громоздкого, тонированного джипа перед ней, угадать сложно. Не обременяя себя заботой свериться с зеркалом заднего вида, он легким движением руки переключил передачу. Тяжелая машина тут же немного откатилась назад. К Настиному несчастью этого «немного» оказалось достаточно. От удара встрепенулся даже Таранов.

Осыпая проклятиями всех блондинок и их машины, к Фиату направлялся крепко сбитый мужичок – владелец джипа. Настя замерла на месте, на секунду растеряв всю свою смелость.

– Дамочка! – крепыш громко постучал в окошко авто. – Ты, твою мать, у меня сейчас получишь!

Андрей положил телефон в карман и нахмурился.

– Открывай давай! – мужичок нервно сплюнул прямо на колесо Фиата. – Вот курица…

– Так, ладно, – резко отстегнув ремень безопасности, Таранов первым вышел из машины.

Насте досталось лишь короткое «Жди!» и, судя по тону, которым оно было сказано, настроен капитан был весьма серьезно.

Владелец джипа удивленно взглянул на нового неожиданного участника разбирательства, но от Насти отвязался. Уже скоро оба мужчины скрылись в салоне тонированного чудовища. Что происходило там, осталось для женщины неразрешимой загадкой. Приводил ли Андрей какие-либо доводы, платил или угрожал, но когда по прошествии пяти минут владелец джипа снова постучал в окошко Фиата, на лице его читалось такое искреннее сожаление, что Барской стало не по себе.

Сунув женщине визитку и кругленькую сумму денег, тот невнятно попросил прощения и быстренько удалился в машину. Конфликт был исчерпан, и джип в считанные секунды исчез за поворотом.

Таранов плюхнулся на пассажирское сиденье и, как ни в чем и не бывало, снова уткнулся в мобильный телефон.

– Мавр сделал свое дело? – Настя бросила лукавый взгляд на соседа.

– Угу! Терпеть не могу хамов.

– И как Вы его «перевоспитали»?

– Мой способ Вам вряд ли пригодится, так что не забивайте свою хорошенькую голову ненужными вопросами.

– Андрей, – благо очередной светофор зажегся красным, и она смогла спокойно повернуться к собеседнику. – Вы мне сейчас комплимент сказали?

– И этим тоже не забивайте, – Таранов оторвал взгляд от телефона и обернулся к Насте. – Мне бы домой поскорее. Хочется поесть нормальной еды и выпить кофе.

– Кофе… – мечтательным голосом повторила женщина.

– Могу угостить, – предложение вырвалось само.

– Да нет… Вам отдыхать надо.

– Услуга за услугу – Вы меня отвозите, я вас угощаю, – пожал плечами капитан.

– Хм… Как Вам сказать. Я пью не всякий кофе, – получилось многозначительно, но слово не воробей.

– Представьте себе, я тоже, – не менее загадочно ответил Таранов.

* * *

Если бы Анастасия Игоревна Барская имела дурную привычку грызть ногти, в этот момент она сгрызла бы их до основания. Прямо перед ее глазами, грохоча ключами в замке и загородив входную дверь своей широкой спиной, стоял капитан «Северных волков». Давно забытые ощущения всколыхнулись на душе. Когда же это было в последний раз? Она, мужчина, незнакомая квартира, волнующее приглашение – еще до свадьбы. Не меньше пяти лет назад.

Много это или мало – Настя не знала, но чувствовала себя неловко, жалея, что согласилась.

В замке последний раз повернулся ключ, и дверь распахнулась.

– Милости прошу, – Таранов вошел первым и включил свет. – Квартира съемная, и обжиться я еще не успел.

Настя сделала всего один шаг в коридор, как вся ее тревога развеялась.

– Я так понимаю, свидания с дамами Вы устраиваете в какой-то другой квартире, – хохотнула она, оглядывая «настоящее мужское жилище».

Хоккейная амуниция, разложенная в невообразимом порядке, занимала добрую половину свободного пространства небольшой гостиной. На межкомнатных дверях, как флаги, висели банные полотенца, а ноутбук вместе с блоком питания примостился прямо на напольных весах у окна.

Лишь огромный кожаный диван и кресло оказались ничем не заняты.

– Я иногда до кровати не доползаю, тут на диванчике и сплю, – ответил Андрей на незаданный вопрос своей гостьи.

– Бурная у вас жизнь…

– Очень. – Подбородок снова зачесался. – Пойдемте в кухню, там получше.

Стараясь ни на что важное не наступить, Настя последовала за хозяином. В кухне, и вправду, царил порядок, а уж то, с какой легкостью Таранов на ней ориентировался – поражало.

На время забыв о своей гостье, Андрей принялся за дело. Округлив глаза, Барская с восторгом наблюдала за эффектным представлением. Запахи кофе, имбиря и перца из открытых упаковок разлетелись по комнате, но Андрей не спешил.

Открыв на максимум огонь, он старательно прогрел снаружи и внутри маленькую медную турку, и лишь когда та раскалилась, насыпал кофе. Туда же, к пущему Настиному восторгу, бросил щепотку соли, затем подумал и все же добавил перец и имбирь.

– Вам сахар нужен? – не отвлекаясь, бросил через плечо капитан.

– Нет… – будто в трансе, пробормотала Барская.

– Везет… – вздохнул собеседник. – Я без сахара не могу.

Когда кофе в турке начал чуть-чуть дымиться, Андрей снял его с огня и залил горячей водой из чайника.

– Еще немного, и будет готов.

Турка снова вернулась на плиту.

* * *

Настя, чуть не жмурясь от наслаждения, допивала свой напиток. На вкус он оказался еще лучше, чем она могла надеяться, терпкий, густой и пряный. Андрей, отправив разогреваться в микроволновку какую-то еду, уселся на соседний стул.

Оба молча поглядывали друг на друга, словно боялись нарушить хрупкое перемирие. Впервые за три дня знакомства ни у одного, ни у другого не возникло желания съязвить. Только аромат кофе с еле заметными нотками имбиря и перца да удивительное ощущение покоя. Десять минут блаженства, доступного лишь искушенным эстетам.

– Мне пора… – Настя отставила чашечку. – Знаете, Андрей, Вы меня здорово удивили.

Таранов приподнял бровь, дескать, с чего бы.

– Кофе получился отменный. Я рада, что не отказалась от вашего предложения.

– Услуга за услугу, Анастасия Игоревна.

Барская немного подумала, а затем, решив, что хуже точно не будет, ответила:

– Можно просто Настя.

– Настя, – капитан повторил за ней.

То ли из-за кофе, то ли фантазия разбушевалась, но Барской показалось, что даже ее имя у него на губах прозвучало вкусно.

– Я пойду… – она обернулась к выходу.

– Я провожу.

После просторной кухни коридорчик казался узким и тусклым. Пока Настя обувала сапоги, Андрей снял с вешалки ее плащ. Позволить надеть его самостоятельно Таранов не дал.

– Еще чего! – недовольно поцокал он.

Барской ничего не оставалось, как смиренно просунуть руки в рукава и ожидать.

Мужские руки медленно натянули плащ дальше и расправили на плечах. От случайных прикосновений его пальцев к шее Насте стало душно. Старательно пряча глаза, она схватила с тумбочки свою сумку.

– Еще раз спасибо, – слова прозвучали невнятно.

Андрей сделал шаг вперед и заглянул ей в глаза.

«Он сейчас меня поцелует!» – в панике сообразила Настя. Ноги чуть не подкосились, а дыхание замерло. Все слишком опасно, слишком неожиданно и его самого было слишком…

Не раздумывая больше ни секунды, она рванула на себя ручку двери и выскочила в тамбур.

Сбежала, как и два дня назад.

Таранов удивленно почесал затылок, но предпринимать ничего не стал. Кто поймет этих женщин? Опять убегает, но в этот раз чего?

Успокаивая себя мыслью, что, в конце концов, она не в его вкусе, да еще и Барская, Андрей направился в кухню. Курица уже давно дожидалась, когда ее съедят, а желудок требовательно урчал.

На столе одиноко стояла маленькая кофейная чашечка.

– Черт бы побрал эту женщину… – проворчал мужчина, задумчиво оглянувшись назад. – Свалилась на мою голову…

* * *

Настя со всех ног бежала к машине. Поскорей бы очутиться дома, в ее уютной маленькой крепости – важнее, казалось, не было ничего на свете.

А Таранов… Даже думать о нем нельзя. Всё это пляска гормонов и божественного кофе. Андрей ей не нужен, как не нужен и никто другой. Все равно, как бы она ни старалась, ничего путного из отношений никогда не выходило, только осознание собственной ущербности и ожидание конца.

Хватит.

* * *

Горячая ванна была именно тем, что требовалось ей больше всего.

Очередной сложный день подошел к концу, а вместе с ним и вторая неделя в новой должности. Команда наконец-то начала выигрывать, количество восторженных комментариев росло, и пресс-секретарь уже не беспокоилась об отношении к ней в коллективе. Похоже, все, наконец, поняли, что работа ей по силам, или смирились. Хотелось бы, конечно, первого, но и против второго Настя ничего не имела.

Пара капель эфирного масла ванили упали в кувшинчик с молоком. Женщина легонько взболтнула белоснежную жидкость и тонкой струйкой влила в ванну. Любимый, нежный запах мгновенно заполнил комнату. Ваниль и молоко – непритязательный, но любимый эликсир нежности.

Мелькая огоньками, у зеркала обосновались две большие квадратные свечи. Единственное освещение, а больше и не нужно.

Осталось сбросить халат и окунуться в воду целиком.

Вначале одна нога, затем вторая. Горячо, как она любит. Немножко потерпеть, привыкнуть и, задохнувшись на миг от восторга, опуститься полностью.

Вода укроет все тело от пяток до шеи, окутает бархатной лаской и заботой. Заботой, которой так отчаянно не хватает в жизни. Подарит удовольствие каждому миллиметру кожи. Плечи, шея, грудь, бедра – за столько лет она научилась ощущать наслаждение так, как не ощутит никто иной, пронзительно и остро.

Ее собственный экстаз, только для нее.

Разве есть в мире что-то лучше, чем горячая ванна, десять минут блаженства, наполненного приятными ароматами и ощущениями?

Для кого-то есть. Для нее – нет.

К сожалению? К счастью? К одиночеству? Нет ответа.

* * *

Грубая сизалевая мочалка прошлась по широким плечам и шее. Наверное, стоило сегодня немного задержаться и попросить Карена хорошенько его размять. Две последние игры прошли в таком темпе, что даже передохнуть времени не нашлось. А ведь они играли со слабейшими командами Лиги. Завтрашняя схватка будет сложнее в разы.

Мужчина сделал напор сильнее и попытался сконцентрироваться на чем-нибудь приятном. Кубок победителя два года назад, заокеанские сумасшедшие матчи, бесшабашное катание на лыжах по заснеженным Альпам, отчаянная пирушка на его тридцатилетие, череда женских лиц, а иногда и не только лиц. Некоторые, особенно выдающиеся и упругие части тел вспоминались намного скорее, чем имена их обладательниц.

С именами была беда. Помнилось лишь последнее, да и как не упомнить? Полгода вместе, настоящие отношения, почти семья… Мужчина устало тряхнул головой. Вспоминать события месячной давности не хотелось, до сих пор чувствовал себя идиотом.

Последние недели так же не баловали приятными, симпатичными сюрпризами. Настырная Репина, что словно гиена все ждала, когда он сдастся и падет к ее ногам, парочка глупых девиц-фанаток из категории любительниц приключений на свою задницу, ну и, конечно же, глубокоуважаемая пресс-секретарь.

Подумав о Барской, мужчина криво усмехнулся и сделал воду прохладнее. Этот глубокоуважаемый секретарь добегается когда-нибудь в своих облегающих платьях. Вот уж кто, будь она неладна, прямо напрашивается на глубокое и основательное «уважение». Половина команды головы сворачивает, пялясь на ее зад, а той все пофиг!

Из железа, что ль, таких отливают?

Уже совсем холодная вода стекала по телу, но справиться с внезапным возбуждением не помогала. Перед глазами вновь возникло удивленное лицо молодой женщины и узкая, изящная ладошка на чашечке с кофе. Она сама, небось, не заметила, как игриво поглаживала пальцами матовую, теплую поверхность, сжимала в ладони его любимую чашку, подносила к раскрасневшимся губам.

Правая рука спустилась вниз вдоль талии, на секунду замерла, словно не решаясь. Затем еще ниже и крепко сжала возбужденный член. Противостоять невозможно, в голове до боли пульсировало желание, сводя с ума. Мужчина с шумом втянул воздух, ускоряя темп. Холодный кафель за спиной и жар внутри. Рука не останавливалась. Еще и еще, быстрее и медленнее, сильнее и слабее, до дрожи, до глухого, опустошительного стона.

Завтра, после игры, он обязательно займется личной жизнью. Это завтра, а сейчас пусть будет Барская. Красная помада, надменный взгляд и аккуратные, идеальные коленки. Такие мелочи, но ему хватило.

Глава 8. Схватки и открытия

К выходу на лед готовились, как к сражению гладиаторов. Оба вратаря, основной и запасной, в очередной раз напоминали друг другу о фирменных приемах форвардов противника, хотя и без того знали их наизусть. Главный тренер распечатывал новую пачку жевательной резинки, а второй тренер по пятому кругу распекал нерадивого младшего ассистента за теплую питьевую воду.

Капитан внимательно смотрел на скамейку с игроками соперника и прикидывал, каких сюрпризов стоило ожидать именно ему, сюрпризов от его же бывшей команды. Вот ведь ирония судьбы! Он ушел от них ради светлого будущего за рубежом, весело отпраздновав это событие, а сейчас…

– Будь ты проклят, господин Барский! – процедил он сквозь зубы.

– Острый приступ любви к спонсору? – послышался за спиной знакомый грубый голос. – Да, Скруджик – скотина еще та…

Борис Конев оперся о бортик и гневно сплюнул.

– Тебе чего? – Андрей не церемонился. Обе прошлые игры они провели порознь. Тренер умышленно выпускал могучего защитника только тогда, когда капитан уходил на скамейку запасных.

– Сегодня будет трудная игра, – Борис глянул в сторону. – Этих ребят, даже с учетом обновленного состава, обыграть будет нелегко.

– Открыл Америку!

– Таранов, я по-прежнему считаю, что не такой уж ты бесценный, но сегодня… – он поворочал головой до хруста и добавил. – Ради того, чтобы надрать задницу твоей же прежней команде, я готов на все. Даже понянчиться с тобой.

Андрей бросил на него хмурый взгляд. На лице Конева играла такая довольная ухмылка, что не поверить было сложно. Этот, пожалуй, и вправду сегодня все кулаки собьет за него, если понадобится. Лишь бы Андрей точно лупил по воротам, и что самое главное – по воротам своей бывшей команды.

– Нам с этими задаваками всегда было тяжко, – Борис зло хлопнул ладонью о бортик. – Играют жестко, бьют метко, защищаются тоже на уровне. Статистика встреч не в нашу пользу. Пора ее менять.

Рядом со скамейки на капитанов заинтересованно поглядывали другие игроки «Волков». Таранов чувствовал их волнение и адреналин. За месяц они уже превратились с ним в одно целое, не раз прикрывали спины друг другу, рисковали и выкладывались по-полной, протаскивая шайбу через всю площадку. Часто только для того, чтобы отдать ему пас, а с ним и драгоценные очки личного зачета. Его команда, и он ее капитан, что бы там ни было в прошлом.

– Проигрывать я не намерен! – Андрей коротко кивнул бывшему капитану.

– Вот и ладушки, – довольно хмыкнул защитник. – И это… Я прикрою. По-настоящему прикрою.

Отвечать Андрей не стал, пока это только слова. Игра сама расставит все по местам, и сегодня у могучего тафгая будет множество возможностей доказать, из какого теста он слеплен.

Их соперники – чемпионы позапрошлого года, и кубок они получили не за красивые глаза. Он знал это лучше всех.

* * *

Семейство Репиных присутствовало на матче в полном составе. Юра постоянно хмурился, недовольно посматривая на благоверную, а та, в свою очередь, уже высматривала того самого, «красивого и горячего», за которого будет болеть сегодня.

Уткнувшись в раскрытый нетбук, Настя пыталась не обращать на парочку внимания. Чужая личная жизнь ее не касается, лишь бы в ее жизнь не лезли.

Спустя пару минут от начала матча миссис «грудь» наконец-то определилась с жертвой. Огромный, стремительный защитник противников особой красотой не отличался, но вот силен он был, как бык.

– Ну, держись, капитан, – зло прошептала Алла. – Сегодня тебя помнут по-настоящему.

Настя непонимающе посмотрела на женщину, а затем снова на площадку. Фаворит Репиной вел отчаянную схватку с одним из игроков «Северных волков». Защитник грубо блокировал все попытки «волка» ворваться в зону нападения. Атакующему форварду приходилось несладко, даже без шайбы он оставался целью кровожадного гиганта, словно тот вел на него охоту.

Надев очки, Барская присмотрелась внимательнее. Конечно же! Этого форварда было сложно спутать с другими. Нечеловеческая реакция, молниеносный удар и скорость. Не многие на площадке могли угнаться за капитаном «Северных волков», а уж если он несся с шайбой, защитникам оставалось лишь ставить автобус у своих ворот[2] и готовиться к худшему.

– Кажется, бывшая команда Таранова всем составом жаждет проредить ему зубы, – злорадно прокомментировал Репин. – Нашему Тору не позавидуешь.

– О, да! – восторженно поддержала женушка.

Только обещание не дергаться, данное самой себе после второго матча, удержало Барскую от ухода из вип-ложи к игрокам. Однако, сдержаться было нелегко, уж очень «благожелательно» были настроены ее соседи. И Юра, знавший Таранова с детства, и Алла, любовница. Сомневаться в последнем не приходилось, видела в раздевалке все своими глазами. Даже странно, что сейчас сексапильная красотка так жаждет капитанской крови. Может, в любовных играх он такой же быстрый, как и на площадке?

«Настя, стоп! – остановила она себя. – Тебя это не касается!».

В первый период матча «тройке» Таранова показать себя не удалось, впрочем, у других форвардов получилось не лучше. Все атаки неизменно вязли в непробиваемой защите, а затем и вовсе переходили в контратаки, и жестокая битва разворачивалась уже у ворот Гагарина.

«Северным волкам» отчаянно требовался какой-то стимул, прорыв, который докажет, что они могут одолеть этого сильнейшего в их подгруппе соперника.

Когда в начале второго периода одновременно с «тройкой» Таранова на площадку вышел Борис Конев, Настя позабыла обо всем.

– Ну все, Андрюша, прощайся с жизнью, – уже не сдерживаясь, ядовито воскликнула Репина. – Теперь тебя, как тост, поджарят с двух сторон.

– Алла! – цыкнул на нее муж. Получилось не очень правдоподобно. Горящий взгляд и ухмылка выдали генерального менеджера с потрохами.

Насте сразу вспомнились события второго матча, от волнения внутри все сжалось. Неужели Репины окажутся правы?

Нет, она не верила, что тренер мог так ошибиться. Ни Градский, ни сам Андрей дураками не были. Конев – очень опасный и агрессивный хоккеист, и, если он на площадке, значит, драки не избежать. Однако, по катанию капитана не было заметно, чтобы тот остерегался защитника. Что это: небрежность или доверие?

Скорости возрастали, и противостояние перешло на более сложный уровень. Не реализовав момент неожиданности в начале периода, звенья команд сменились. Пока вторая «тройка» нападающих упорно сражалась за шайбу, Градский собрал вокруг себя звено Таранова, двоих защитников и коротко обрисовал новый смелый план.

Уже через минуту хоккеисты принялись за его реализацию.

Стараясь не видеть и не слышать своих соседей, Барская внимательно следила за каждым перемещением на площадке. На сердце у нее было тревожно. Тот самый «бык», на которого Алла возлагала свои надежды, как пушечное ядро несся в сторону капитана «волков». Андрей только-только вышел на лед, но уже завладел шайбой. Захваченный игрой, он лишь краем глаза уловил надвигающуюся опасность, но останавливаться не стал. Каждая секунда на счету.

«Тройка» работала слаженно, короткий пас партнеру, и вот уже Клюев испытывает на прочность вратаря соперников. Тот каким-то чудом пока держался. Увернувшись от защитника, Андрей, бросился на добивание. Сейчас, пока не подоспела «помощь», нужно было срочно закатывать шайбу.

Настя, казалось, слышала своими ушами скрежет коньков о лед и шумное дыхание игроков. Обстановка вмиг накалилась до предела. Трибуны оглушительно гудели и требовали «Шайбу».

Все произошло неожиданно. Атакующая «тройка» в полном составе вела ожесточенный бой на пятачке. Вратарь выкатился слишком далеко, шанс на миллион. Доля секунды, один удар сердца, и шайба обязана была влететь в ворота.

Андрей уже сделал замах клюшкой, прицелившись со снайперской точностью. Оставалось совсем чуть-чуть.

Могучий защитник в общей суматохе никак не успевал остановить бросок. Вместо этого он решил остановить нападающего. Мощный удар пришелся прямо в корпус капитана. Андрей чуть не сложился пополам, но «бык» прекращать не собирался.

– Давай же! – кричала Репина. – Еще!

Ее слова и свист арбитра потонули в общем гвалте. Все поняли – будет кровь. Задача вывести из строя капитана красноречиво читалась в действиях игрока. Он отшвырнул подальше свою клюшку, сбросил перчатки и подготовился к драке. Охота на Таранова подошла к ключевой фазе.

К радости болельщиков, Андрей быстро пришел в себя. Адреналин зашкаливал, а кулаки так и чесались проучить соперника. И плевать на то, что тот на голову выше и мощнее. Пасовать перед опасностью он не собирался. Таранов уже собрался ударить в ответ, как его грубо отодвинули. Из-за спины неожиданно выдвинулся сильнейший защитник «волков».

– Погуляй пока, капитан, – Конев был уже без перчаток. – Каждый должен делать свою работу.

Даже не глянув на разъяренного капитана, Борис бросился в бой.

Когда по прошествии нескольких долгих минут драчунов удалось разнять, Андрей отчетливо понял, как сильно ему повезло. Выйти из той мясорубки, что устроили защитники, целым и невредимым ему вряд ли светило, а на продолжение игры не стоило и рассчитывать.

Инициатора драки уводили с площадки под руки. Сам он уже ни соображать, ни идти не мог. Стальные кулаки Конева охладили в нем пыл на несколько ближайших матчей. Сам Борис, отделавшись парой синяков, прихрамывая, направился к скамейке штрафников, там его ждали врачи и ледяной компресс. Уходя, он моргнул капитану подбитым глазом и довольно усмехнулся.

– Теперь твоя очередь, – бросил он напоследок.

* * *

Напряженная и жесткая игра закончилась со счетом два – ноль в пользу «Северных волков». После разгромного поражения на льду своего защитника, противники так и не смогли окончательно придти в себя. Оштрафованный до конца матча Борис уже не выходил на площадку, однако хватало одной его фирменной улыбки со скамейки штрафников, чтобы желание начать заварушку у соперника больше не возникало.

На послематчевой пресс-конференции журналистов было не унять. Согласованная игра нынешнего и бывшего капитана произвела неизгладимое впечатление на всех. Андрея и Бориса буквально забрасывали вопросами. Внимательно следя за ответами, Настя не вмешивалась в процесс. Похоже, сегодня этим двоим все было по силам.

Лишь когда в самом конце пришло время поблагодарить спонсоров и уйти, Таранов принципиально смолчал. Журналисты тут же обратили на это внимание, и Барской пришлось на ходу выкручиваться за капитана. Тот, подливая масло в огонь, гневно насупился рядом.

– Андрей, не усложняйте нам всем жизнь, – шикнула она на него. – Скажите хотя бы «спасибо». С Вас не убудет.

– И не подумаю. Ничего подобного ваш дядюшка от меня не дождется.

– Вот… – так и хотелось сказать «идиот».

Сдержалась Настя с трудом. Все эти тайны и пренебрежение ее уже порядком достали. Пообещав себе разобраться во всем как можно скорей, она продолжила пламенную речь о спонсорской поддержке.

* * *

В раздевалке игроков по-прежнему было шумно. Даже напряженный матч не смог справиться с бушующей энергией молодых мужчин. Казалось, победа вернула им все силы. Не желая повторять прежних ошибок, Анастасия Игоревна Барская смиренно дожидалась капитана команды в узком коридоре.

Андрей спешил. На сегодня у него были грандиозные планы. Нужно было ненадолго заехать домой и переодеться. Клюев и компания уже забронировали места в хорошем ресторане, и отказываться на этот раз он не собирался. Пришла пора расслабиться и завязать с затворничеством.

Увидев в коридоре Барскую, он с трудом заставил себя остановиться. Тратить время на разговоры с пресс-секретарем не входило в его планы. Особенно после фантазий вчерашнего вечера.

– Что Вам? – коротко кинул он.

– Андрей, – Настя скрестила руки на груди. – Ваше пренебрежение к Александру Михайловичу сегодня перешло уже все границы. Может, поясните мне, в чем дело?

– Надо же…

– Да. Именно его помощь позволяет клубу держаться на плаву и выплачивать немаленькие гонорары своим игрокам.

– Это был намек на меня? – Таранов поудобнее перехватил сумку. Пальцы изо всей силы сжали ремень. – Ваш дядюшка сукин сын, каких поискать, и никогда в жизни я не скажу о нем ни одного хорошего слова.

– Андрей, я не понимаю… В чем причина? Я лично не раз пересматривала ваш контракт. Там все чисто и легально, а условия, на которых Вы его подписали… Такие условия остальным игрокам и не снились: высокий гонорар, свободный выход из команды через год, никаких ограничений…

– Красивый контракт, это да! Мечта хоккеиста, – горько хмыкнул капитан. – Вот только больше всего на свете я мечтал бы взять этот контракт и засунуть в глотку дорогому нашему добродетелю, чтобы он подавился своей щедростью.

– Черт… Таранов!

– Я уже не Андрей?

– А как с Вами иначе? – Настя от отчаяния хлопнула ладошкой о стену. Получилось больно, но она и виду не подала.

– Со мной, Анастасия Игоревна, лучше нежно и ласково.

– Да идите Вы! – так и хотелось его поколотить. – Упрямый осел!

– О, как Вы заговорили. Узнаю породу!

– Таранов, мой дядя спонсор команды, и либо Вы начинаете относиться к нему уважительно, либо говорите мне правду!

– Я к нему уважительно?

– Да, Вы! Он заслуживает уважения.

– А может мне его еще и в задницу поцеловать?

– Идиот! – дальше сдерживаться не хватило сил. Настю трясло от злости. – Самонадеянный индюк!

– Знаешь, что… – Андрей злобно оскалился. Так и хотелось высказать ей в глаза все, что он думает о прекрасном семействе Барских. А еще лучше – повернуть нахалку лицом к стене и хорошенько отыметь, чтобы не смела больше выводить его из себя. Последняя мысль мгновенно отозвалась приятным нытьем пониже талии. Проклиная собственное тело, мужчина повернулся к выходу. Пришла пора сматывать удочки. – Идиот едет домой. Приятно было пообщаться.

Бежать за ним Настя и не подумала, слишком много чести, а вот Иван Гагарин, с удивленным видом замерший на пороге раздевалки, сейчас с удовольствием вернул бы друга, и еще раз насладился бы его схваткой с симпатичным пресс-секретарем.

– Анастасия Игоревна, браво! – веселая улыбка играла на лице вратаря. – Даже мне так разозлить Андрюху не всегда удается. Хоть бы не прибил сейчас кого…

– Да я бы и сама не прочь кого-нибудь убить.

– А случилось-то что?

Настя призадумалась, стоило ли открывать постороннему предмет недавнего спора с капитаном. Женское чутье и нюх журналиста дружно подсказали «Стоит!».

– Я в очередной раз пыталась узнать причину его нелюбви к моему дяде.

– И что, не сказал? – от веселья на лице вратаря не осталось и следа.

– Нет.

– И за это Вы его так ласково обозвали?

– К сожалению, да… Я редко выхожу из себя, но с ним…

– У него на вас, похоже, такая же реакция… – мужчина задумчиво почесал затылок. – Но с Андреем Вы зря так…

– А как надо было? – со вздохом спросила Настя.

Иван посмотрел на часы, пару секунд подумал и решился.

– Пойдемте в кафе. Кажется, лучше Вам кое-что знать.

* * *

Маленький Фиат, лихо маневрируя в плотном потоке автомобилей, несся по проспекту. Женщина за рулем нервно кусала губы, ругая себя и знакомого мужчину. Она все жала и жала на газ, нарушая правила. На правила сегодня было плевать.

– Псих, идиот… Дон Кихот недоделанный… Нет, я тебе все выскажу…

Она многое могла бы ему сказать. И о глупом упрямстве, и об отчаянном благородстве, и о том, как ей стыдно за свои слова. Досадно, сгоряча, и как сильно она промахнулась с выводами.

А кто бы не промахнулся? Дядюшка не переставал удивлять. Опуститься до грязного ультиматума – это уже чересчур. В своем стремлении владеть всем, что пожелает, он дошел до абсурда. Как можно было, получив отказ Таранова, пригрозить продать лучшего друга аж на Дальний Восток, подальше от беременной жены и двух маленьких дочек? Какой цинизм! И это ее дядя.

Не удивительно, что Андрея бесит одно только упоминание его фамилии, а тут еще она…

Знай Настя обо всем раньше, ничего бы не случилось. А сейчас оставалось пенять на себя и попытаться хоть как-то исправить положение, пока капитан окончательно не приравнял ее к дядюшке.

Почему-то это было важно, и не из-за работы. Важно для нее самой.

Андрей был уже почти одет и собран. Оставалось натянуть какую-нибудь рубашку и вызвать такси. С такси было просто, а вот рубашка… С ней оказалось нелегко. Белые, все как одна, покоились в корзине для стирки, а с остальными что делать, он не знал. И откуда только взялось в его шкафу это проклятие не пойми какого цвета? Хоть вой!

Раньше с этой проблемой Таранов справлялся на раз, подружка или мать по видео в скайпе быстро находили то, что нужно, но сегодня помощи ни от кого ждать не приходилось.

– Да… Это только мне проще выиграть сложный матч, чем определиться с гребанной рубашкой.

Когда раздался звонок в дверь, выбор так и не был сделан. В чем был, в брюках и туфлях, он направился в коридор.

Настя нервно переминалась с ноги на ногу, обдумывая слова. Она прекрасно понимала, что длительное вступление капитан слушать не станет. После того, что она уже наговорила, хорошо, если вообще дверь откроет. Следовательно, извиняться и просить прощения придется сразу, считай с порога.

Послышались тяжелые шаги, поворот ключа в замке. Настя сделала глубокий вдох, выдох. Пульс участился, дыхание замерло.

Андрей даже не стал включать в коридоре свет. Мало ли кого там принесла нелегкая, сейчас быстренько выпроводит и продолжит сборы. Ребята, небось, уже в ресторане, и только он запаздывает.

Не мешкая, он широко распахнул дверь и, удивленный, замер.

«Какого черта?» – мгновенно пронеслось в сознании. На пороге стояла Барская и, судя по взволнованному виду, что-то произошло. Спросить он так и не успел.

Настя собрала волю в кулак. Откуда вообще взялось это волнение? Ей ведь всего-то надо попросить прощения, но разум отказывался подчиняться. Когда открылась дверь, она пропала. Полуголый и злой, как будто его оторвали от чего-то очень важного, Таранов возник на пороге.

– Андрей… – Настя попятилась назад. Все заготовленные слова куда-то подевались. Она готова была проклясть себя за самонадеянность. Ну, зачем было так спешить? Вечер, после игры. Конечно же он не один. – Извини, я, наверное, не вовремя. Извини еще раз, не хотела тебя отвлечь…

– Стоп, стоп, стоп! – Андрей быстро перехватил ее за руку, не позволяя сбежать.

– Нет, – Настя упиралась и отводила глаза. – Давай в другой раз.

– Черт… – он окинул самого себя взглядом. – Женщина, тебе пять минут. И это… Я занят совсем не тем, о чем ты подумала.

Насте по-прежнему нестерпимо хотелось уйти, но сейчас это было бы уже глупо.

Андрей махнул рукой, приглашая гостью войти.

* * *

Снова тесный, тусклый коридорчик, снова напротив капитан, только в этот раз еще и с голым торсом. Снова ощущение беспомощности и сумасшедшее волнение. Она с трудом смогла открыть рот.

– Андрей, я хотела извиниться за то, что наговорила тебе сегодня… – вдох-выдох. – Мне Иван все рассказал…

– Какой черт тянул его за язык? – мужчина устало провел ладонью по лицу.

– Я ничего не знала, – голос прозвучал глухо, язык не слушался. – Ты можешь мне не верить, но клянусь…

– Да какая разница?

– Я бы так себя не вела с тобою.

– А как? – закрыв собою все пространство, Андрей уперся руками в стену позади нее. – Как бы ты себя вела?

– Иначе…

– Может, продемонстрируешь? – он придвинулся еще ближе.

Настя попыталась вырваться из западни его рук, но тяжелый взгляд напротив остановил.

– Ты зачем приехала? – прозвучало совсем близко и тихо. – Извиниться?

– Да… – Настя нервно сглотнула.

Эта неожиданная и такая интимная близость сводила ее с ума. Пьянящий запах, охрипший голос, бархатная загорелая кожа – сильнейшее искушение. Чтобы не застонать, она закусила губу. Так хотелось попробовать, ощутить под пальцами горячее мужское тело, губами прикоснуться к широкой груди, плечам, шее… Скандинавский бог из живой плоти был так близко, стоит только податься вперед и забыться. И он, похоже, догадывался, чего она хочет…

Андрей, как хищник, считывал ее эмоции, слушал дыхание и выжидал.

– Зачем? – повторил уже на ухо.

– Я…

Затуманенный взгляд мужчины остановился на ее раскрытых губах. Долгий, бесстыжий, он обжигал откровенным желанием. Настя, казалось, физически ощущала его на себе. Не отрываясь, Андрей придвинулся еще ближе, вжал ее в стену. Очень тесно, очень горячо. Мысли разлетелись прочь, оставляя ее один на один с томительным, ноющим желанием.

Дрожащая женская ладошка робко легла на сильную спину, и оба сорвались.

Ее всхлип, его стон и голодное безумие поцелуя. Губы были повсюду, опаляя дыханием лицо и шею. Пальцы скользили по телу, пробирались под одежду, обжигая прикосновениями. Земля уходила из-под ног от страсти. Они не останавливались ни на секунду, отчаянно упивались друг другом, забывая дышать. Жадно ласкали, сжимали в объятиях и снова целовались, кусая губы до боли.

Тела горели, требуя большего. Где угодно, как угодно, только скорее и глубже.

– Пойдем в спальню… – словно в бреду расслышала Настя слова.

«Спальня!» – тревожно просигналило подсознание. Женщина вздрогнула, как от удара. Спальня. Все страхи в миг ожили, заставляя оцепенеть. Она перестала отвечать на поцелуй, а руки плетьми повисли вдоль тела.

– Что случилось? – Андрей с тревогой заглянул в глаза.

– Не надо… – отвернула в сторону лицо и часто заморгала. Дурацкие слезы, только их сейчас не хватало. – Я не могу… Пожалуйста, отпусти.

– Настя! – он нежно взял ее за подбородок и повернул к себе. – Что не так?

– Я не могу так… Прости.

Андрей ничего не понимал. Еще секунду назад они чуть не изнасиловали друг друга прямо здесь, в тесном коридоре, а сейчас…

Настя запахнула плащ и протиснулась к выходу. Он не держал. Бессмысленно и глупо.

Через секунду с мягким щелчком закрылась дверь. Анастасия Игоревна Барская уже в который раз стремительно убегала от него без объяснений и видимой причины. Исчезла, как видение. Остался только вкус соленого, горького поцелуя на губах да проклятое возбуждение.

На кровати все так же лежали рубашки и галстуки. Андрей одним движением сгреб их в охапку и сбросил на пол. В ресторан уже не хотелось. Не хотелось никуда. Лучше – напиться дома и забыться сном, без мыслей и желаний. В одиночестве.

Давненько с ним такого не было.

Часы показывали полночь. Уснуть все никак не удавалось, несмотря на выпитое. Сквозь пелену мыслей и фантазий перед глазами мужчины, как наяву, стоял затравленный взгляд молодой женщины.

– Настя… – осипшим голосом позвал он в пустоту.

Никто не откликнулся.

Глава 9. Каждый сам по себе

За две прошедшие недели после тяжелейшего для «Северных волков» матча пресс-секретарь команды ни разу не присутствовала на игре. Онлайн-трансляции и комментарии второго тренера стали для Анастасии Игоревны основными источниками информации. На послематчевых пресс-конференциях Барская держалась подчеркнуто официально, покидая их сразу после окончания. На работе не задерживалась, а обеденный перерыв перенесла на час раньше.

На эти изменения никто не обратил внимания. Никто, кроме капитана. Всю первую неделю он терпеливо ждал. Чего? Андрей не знал и сам. Но ничего не менялось. Настя упрямо игнорировала матчи и больше никогда не появлялась у дверей их раздевалки или в массажном кабинете Карена. Ее словно подменили.

В начале второй недели терпение Таранова лопнуло. Матчи матчами, но он не смог выкинуть из головы случившееся в собственной квартире. Следовало как можно скорее расставить все точки над «и», а потом либо забыть и вновь вернуться к вопросу обустройства личной жизни, либо закончить начатое. Как бы Андрей ни скрывал сам от себя, но второй вариант нравился ему больше. Было что-то в этой гордой дамочке: гремучая смесь надменности и хрупкой женственности, остроты и нежности. Перепалки с ней стоили полноценной схватки на льду, а уж какой податливой Настя оказалась в объятиях… Для молодого, здорового мужчины подобное и вспоминать было опасно. Того и гляди, опозоришься в самый неподходящий момент.

Но для начала стоило с ней хотя бы просто поговорить. Как оказалось, переиграть в «кошки-мышки» госпожу Барскую оказалось делом непростым. После тренировок, уставший и вымотанный, он каждый день заходил в офис, чтобы в очередной раз убедиться, что опоздал. Андрей высматривал на парковке маленький Фиат, пытался задержать Настю по окончании конференций, но и здесь безрезультатно. Барская упрямо избегала встреч, ловко обходя все его уловки. Привыкший добиваться своего, самый быстрый нападающий «Северных волков» впервые в жизни терпел одну неудачу за другой. И это от женщины!

Лишь один раз Таранову удалось привлечь внимание вечно спешащего пресс-секретаря, но ничем хорошим это не закончилось. Снежная королева окатила капитана таким морозным взглядом, что само желание поговорить вмиг испарилось. Это была совсем не та Настя, которая так жарко целовалась с ним в коридоре. С этой Настей говорить было не о чем. За официальной, вежливой маской не просматривалось и намека на интерес.

Тогда он просто развернулся и ушел, не задав ни единого вопроса, оставив недоумевающую госпожу Барскую в одиночестве.

На душе от недосказанности было тошно, но что поделаешь. «Придется смириться и с этим» – успокаивал себя Андрей.

* * *

После череды удачных матчей «Северные волки» закончили первый месяц сезона жестоким поражением. На месте команды в турнирной таблице это не отразилось, но сами игроки, выискивая виноватого, чуть не разругались. Чтобы удержать ситуацию, при этом не дать команде потерять боевой дух, Градский объявил дополнительный выходной день и рекомендовал провести его активно и с толком.

Смекалистый Клюев намек понял быстрее всех. Уже утром следующего дня треть команды с женами и подружками бодро готовили шашлыки и строгали салаты на просторной даче того самого Клюева. Капитан, на долю которого выпала нелегкая задача выбора и маринования мяса, блаженно посапывал в гамаке под раскидистыми яблонями. Он свою вахту сдал, и сейчас имел полное право расслабиться и отдохнуть.

Под дразнящий запах шашлыка и веселый женский смех жизнь снова стала казаться довольно сносной штукой.

– Так! – раскатисто прогремело над ухом. – И кто у нас здесь лынды бьет?

– Отстань, Иван, – Таранов закинул ногу за ногу, всем своим видом демонстрируя, что никакие призывы к действию не изменят его безмятежного состояния.

– Слушай, Андрюха, там сейчас без тебя все мясо в угли превратят.

– Конев не даст, – хмыкнул капитан. – Он его еще сырым порывался есть начать, так что не переживай.

– В настоящий момент Борька с парочкой шампуров наперевес уже ускакал в беседку с двумя симпатичными кралями.

– Однако! Я его недооценивал!

– Защитник, что с него взять, – махнул рукой Гагарин. – У них, как у хомяков: главное – уберечь свое добро.

Из небольшой деревянной беседки в углу двора послышался зычный бас Бориса и хохот девушек.

– Ты знаешь, а я ему даже завидую… – капитан задумчиво почесал гладко выбритый подбородок. После больницы бороду отрастить так и не удалось, руки каждое утро сами тянулись за бритвенным станком, словно побриться было так же необходимо, как вычистить зубы. – Приятная женская компания, свежий воздух, вкусная еда.

– А тебе кто не дает так расслабиться? – Иван легонько пнул гамак, но Таранов покидать места своей лежки и не планировал. – Вон сколько красавиц. Или тебе именно Борькины надо?

Андрей усмехнулся, представив, что бы натворил защитник, уведи он одну из его красавиц. Адреналин наверняка выплеснули бы все, да только Градский после такой выходки выходных им больше вообще не даст.

– Или тебе так кто покоя не дает? – любопытству Ивана не было предела. – Например, блондинка одна из нашей администрации.

– Не сочиняй!

– Да чего тут сочинять, с твоим фантастическим везением на женщин было бы странно, если бы Барская не заинтересовала. Эта хотя бы точно не замужем, в отличие от твоей предыдущей.

– Я не знал! – уточнил Андрей. Этот разговор уже начал его раздражать.

– Не заводись, – осадил друг. – Лучше скажи, как с Настей. Вы помирились тогда?

– Помирились… – голос Таранова стал еще более злым. – Так помирились, что чуть до спальни не добрались.

– Однако! – присвистнул вратарь. – Так что остановило, или ты квалификацию потерял?

– Ваня, нарываешься!

– Теперь ясно, почему ее не видно и не слышно уже две недели, – задумчиво произнес Гагарин. – Так может, стоило пойти по классическому пути «Разговоры – рестораны – цветы»?

– Я думал об этом, – нехотя сознался мужчина. – Даже уточнил у Клюева, где нормально готовят…

– Так чего же не пригласил?

– Не пойдет со мной Барская в ресторан, ни под каким предлогом, – вздохнул мужчина. – И это… Заканчивай с расспросами. Пошли что ли, на самом деле, мясо спасать, а то спалят они его, как пить дать, спалят.

Гагарину ничего не оставалось, кроме как на время завязать с вопросами. Вытягивать информацию из Таранова – дело неблагодарное. Пока не припечет основательно, тот все равно ничего не расскажет, а если припечет, всем станет не до разговоров, а громы и молнии покажутся детскими шалостями.

* * *

В квартире было холодно. Коммунальщики, видимо, решили, что заморозки по ночам совсем не повод начинать отопительный сезон. Натянув на ноги вязанные шерстяные носки, купленные в подземном переходе у тщедушной старушки, Настя почувствовала себя немного лучше. Вот бы еще для души какие-нибудь носки или варежки. Надеть и согреться, но чудес не бывает.

Холод, поселившийся там, не разогнать вещами или горячим чаем. Только живое, искреннее общение, надежные крепкие объятия и горячие поцелуи. В последнее время целоваться хотелось до одури. Губы были уже искусаны в кровь, и никакая помада не останавливала. Настя включила в коридоре свет и глянула на свое отражение в зеркале. Лицо осунулось, щеки еще больше впали, подбородок и скулы заострились, словно от болезни. Только блестящие, будто шальные глаза, да красные, распухшие губы красноречиво намекали на причину «недуга».

Две недели понадобились на то, чтобы хоть немного забыть поцелуй с капитаном. Это было нелегко, особенно зная, что он где-то рядом, громит ворота соперника или весело шутит с журналистами, просто отдыхает в раздевалке или принимает душ. Она замечала каждый его взгляд, ловила каждое слово и боялась поддаться. Тело, стоило лишь на минуту забыться, потерять контроль, начинало гореть, вспоминая прикосновения к коже грубых мужских пальцев. Каждое его касание, каждый поцелуй словно ожоги, она помнила их все.

И как он только успел так «наследить» на ее теле?

И вот сегодня Андрей хотел поговорить. Она почуяла это нутром еще до того, как он остановился рядом. Почуяла и напряглась. По телу прокатилась дрожь, сладкая и волнующая. А за ними, гремя кандалами, вернулся страх. Он мужчина, и ясно как день, что нужно ему на самом деле – ее тело. И глупо обманывать себя, доказывая, что ей не хочется того же. Хочется, очень. И пусть все будет как угодно, лишь бы почувствовать, ощутить каково это – быть в объятиях, быть желанной…

Настя провела пальцами по губам. И больно, и сладко.

Из груди вырвался стон.

– А что потом? – спросила она у тишины. – Опять притворяться или сознаться и разочаровать?

По щеке скатилась одинокая слеза. Женщина быстро смахнула ее и опустилась на пол. Как же было легко раньше, целый год покоя. Она почти поверила, что ничем не отличается от других. Интересная работа, тысячи идей, встречи со знакомыми и собственная уютная квартира. Все наладилось, и даже редкие телефонные разговоры с бывшим мужем больше не отзывались глухой тоской. Он, наконец, смирился и зажил своей жизнью, с новой женщиной, в новой квартире. Чужой мужчина – чужая судьба.

– Андрей… – имя со стоном сорвалось с распухших губ.

И зачем она только встретила его? Зачем позволила случиться всему, что случилось?

Настя накрыла лицо ладонями и уткнулась в колени. Холод с пола, словно что-то живое, медленно пробирался по телу, опутывая каждый сантиметр, выхолаживая ее насквозь. Женщина продолжала сидеть, медленно раскачиваясь на месте. Ни слез, ни эмоций. Наконец-то долгожданная пустота. С пустотой можно жить, она не кровоточит и не просит. Лишь проклятое время в пустоте тянется безумно долго, каждая минута подобна часу, а день – вечности. Ни скоротать, ни ускорить. И выверенный жизненный план, что так успокаивал раньше, уже видится бесконечной, нескончаемой агонией.

* * *

Ночь. В окнах соседнего дома погасли почти все огни. Город спал и видел сны, тревожные и бессмысленные, цветные и черно-белые. В небольшой квартирке Анастасии Игоревны Барской тоже царила темнота. На прикроватной тумбочке остывал недопитый чай, чуть слышно тикали на стене старые часы. Покой и безмятежность.

Хозяйка квартиры, утомившись за долгий день, наконец, уснула.

Порывистый ветер пригибал к земле молодые березы, снег валил без перерыва, а по заметенной дорожке, проваливаясь по колено в сугробы, медленно шла женщина.

Уже не было сил продолжить путь, ноги от усталости не слушались, с каждым разом всё дольше увязая в снегу. Замерзшая, обессиленная, она брела, казалось, так давно. Безнадежно давно. Разум с каждой минутой все больше отказывался верить в то, что удастся выбраться. Он сдался, оставив телу лишь жалкие остатки воли. Конец близок, и это не окончание пути, это Конец.

Женщин остановилась на минуту, перевела дыхание. Как же все это было похоже на ее обычную жизнь, путь в никуда, сквозь тысячи преград, сквозь собственные желания, насильно. И так каждый день. Престижная работа, красивый брак, зависть знакомых и раздирающее душу одиночество, которое невозможно побороть. Вот они ее ветер, снег, долгий путь и темнота. Все как в жизни.

Они всегда с ней, как бы весело она ни смеялась в шумной компании друзей. Они внутри, как бы ни лгала себе, отдаваясь мужу по ночам. Он, как и другие до него, верил, принимал и требовал еще. Ничего не менялось. Ее вынужденная ложь, их молчаливое принятие. И, вроде бы, все хорошо, красиво и горячо, но она больше не могла. Истощилась.

Ветер пронизывал полушубок. Он совсем не спасал. Изысканная, дорогая вещь, созданная для красоты и не годная ни на что иное. А ведь так хотелось тепла! Особенно сейчас, когда силы на исходе, и стихия сильнее ее. Мечты.

Шаг, один, второй, третий. Нога снова проваливается в сугроб, не вытянуть, слишком глубоко. Заледеневшие ладошки отчаянно разгребают снег, но куда там? Ее хилые трепыхания бесполезны, игра окончена.

Ослабшая женщина медленно опускается на снег. Долгожданный отдых! Какое же счастье, наконец, перестать бороться и остаться здесь, пусть в одиночестве и холоде, но в покое.

Снег опускается на лицо, засыпает голову и плечи. Растрепанные волосы мгновенно сливаются с белой пеленой снегопада. Только голубые глаза, блестя от слез, всматриваются ввысь, словно ждут чего-то.

Настя резко дернулась в кровати.

Рука, выключатель, ночник, тусклый свет – отработанный алгоритм.

По лицу стекали капли холодного пота, майка промокла насквозь.

Сколько еще прошлое будет возвращаться во снах? Сколько еще ночей ее будет мучить жгучий холод того давнего снегопада? И почему сейчас?

Вновь пытаться уснуть она не решилась, уж лучше круги под глазами да двойная доза кофе. Желудок как-нибудь справится, не впервой.

Загрузив кофеварку, Анастасия Игоревна Барская направилась в душ. Там, под горячими струями, приходить в себя лучше всего. Если бы не назначенные встречи, она бы вообще взяла отгул, посвятив весь день шопингу и занятиям в тренажерном зале.

Но нельзя, а значит: черный кофе, горький шоколад и подробный план всего дня.

Придется держаться.

* * *

Новый день получился не менее насыщенным, чем предыдущий. За свалившимися на Настю новостями и делами забылась даже тревожная, бессонная ночь. Возвратиться домой получилось только поздно вечером. Сегодня, как никогда, ей отчаянно хотелось напиться, а еще лучше поскандалить с кем-нибудь. Ну и пусть первый раз в жизни, когда-то нужно начинать. Как назло, неприветливые продавщицы в магазине у дома сегодня были необычайно милы, а ворчливый консьерж даже пожелал ей доброго вечера. Все словно сговорились.

Все шло кувырком, но когда в девять вечера еще и дядя прислал сообщение с благодарностью, Настя готова была написать заявление об увольнении и послать всех к черту.

Сейчас для полного счастья ей только банкета в ресторане с хоккейной командой не хватало. Двадцатилетие банка – подумаешь какое событие! Так нет, Александр Михайлович решил не мелочиться: популярные актеры, политики и собственная хоккейная команда на десерт!

Кому отведена роль вишенки в этом десерте, Настя старалась даже не думать. А ведь на ней ответственная миссия убедить эту самую «вишенку» явиться… Представив, как будет упрашивать Таранова пойти в ресторан, Барская вздрогнула.

– За что? – с отчаянием в голосе воскликнула женщина и со всей силы швырнула телефон в стену, будто он был в чем-то виноват. – Проклятие на мою голову.

То же самое она сказала сегодня и заму Барского. Мужчина с важным видом вручил ей официальные приглашения на прием и «отдельную просьбу драгоценного родственника»: организовать присутствие хоккейной команды в полном составе. На последних словах зам сделал особое ударение. Способы и средства никого не интересовали, Таранов быть обязан.

Глава 10. Опасные игры

С самого утра на улице лил дождь. Казалось, весь город накрыло серым, влажным занавесом. Померкли и без того неяркие краски, а с проспекта исчезли разгуливающие парочки. Сама природа сегодня благоволила к покою и сну, и только одинокий мужчина, капитан одной из самых сильных хоккейных команд во всей Лиге, проклиная себя и какого-то Скруджа, уже час дотошно выглаживал каждый сантиметр белоснежной рубашки. Делал подобное он крайне редко, оттого получалось через пень-колоду.

«И ведь мог бы не мучиться, – подумал мужчина. – Послать всех подальше и остаться дома в свой законный выходной. Очень заманчивая идея!». Но утюг снова ходил по рубашке, а рядом, на вешалке, уже висел дорогой стильный костюм и галстук. Все подобрано профессионалами, ошибка в цвете исключалась. Первый и последний раз, после перехода в команду, он позволяет Скруджу использовать себя. И уж точно не ради самого банкира!

Андрей, как сейчас, помнил растерянный взгляд Анастасии Игоревны, помнил симпатичное обтягивающее платье, заставку на ее мониторе, а вот слов, что говорила женщина – нет. Не помнил ни единого. После «мне нужно, чтобы Вы были в ресторане», мозг капитана, привыкший к мгновенной обработке сложнейших комбинаций, перестал воспринимать информацию и ошарашенно замер.

Так, под раскатистый хохот стоявшего рядом Гагарина, он добровольно согласился участвовать в проклятущем банкете.

* * *

Идеальный макияж, струящееся шелковое платье любимого красного цвета, чулки и туфли. Женщина любовно провела пальчиком по тонкой, десятисантиметровой шпильке, улыбнувшись самой себе. Сегодня она будет во всеоружии. Даже повседневные простенькие серьги сменил бриллиантовый комплект, стоимостью в целое состояние.

«Роскошно, дорого и изысканно, ни один спортсмен даже рядом стать не посмеет, а уж тем более какой-нибудь дальтоник!» – успокаивала себя Анастасия Игоревна Барская.

* * *

Для торжественного празднования двадцатилетия своего банка Барский не поскупился на лучший ресторан города. Все мероприятие было обставлено по высшему разряду. Между гостей ненавязчиво сновали шустрые официанты с напитками, столы ломились закусками на любой вкус, а небольшой камерный оркестр поражал виртуозным исполнением мировых хитов классической музыки.

Но, несмотря на экзальтированную публику и внешний лоск, хоккейная команда, явившаяся, как и было приказано, в полном составе, ущербной себя не ощущала. Гладиаторы ледовой арены буквально купались во внимании богатых дамочек всех возрастов и симпатичных официанток. Знаменитые певцы и актеры мгновенно отошли на второй план, будучи не в силах тягаться с могучими парнями, от которых за версту веяло тестостероном и силой. Барский знал, кого нужно приглашать!

Твердо решивший ни в чем себе не отказывать, капитан наслаждался банкетом на полную катушку. Только самые дорогие блюда и самые изысканные напитки – Андрей, как мог, компенсировал потерю единственного на этой неделе выходного. Скрудж не обеднеет, а если и обеднеет, то он будет только рад. За час гастрономических развлечений Таранов настолько втянулся в процесс, что чуть не пропустил появление госпожи Барской.

Анастасия Игоревна под руку с собственным дядюшкой гордо вплыла в просторный зал ресторана. Эту пару по праву можно было считать самой эффектной на сегодняшнем торжестве. Могущество и женственность, богатство и красота. Им даже не пришлось специально привлекать к себе внимание, гости оборачивались сами и мгновенно замолкали, забыв обо всем.

Внимательно оглядев Настю с ног до головы, Таранов довольно хмыкнул. Сегодня это была уже не Снежная королева, сегодня пред ними явилась настоящая Императрица, недоступная и роскошная, одетая в шелка и бриллианты. Руки капитана так и чесались стянуть с нее все эти «императорские регалии», особенно платье. Оно, как нарочно, подчеркивало каждый изгиб точеной фигурки, не оставляя места для фантазий.

– Черт, а наша Настасья о-го-го! – восторженно прокомментировал Клюев. – Худая, конечно, но я бы вдул.

– Коля, – Андрей положил руку на плечо молодого форварда. – Она не твоего поля ягода, так что слюнки подотри и топай отсюда.

– Капитан, да что такого? – возмутился парень. – Если я чуток попялюсь, у нее даже платье не помнется.

– Зато помнешься ты, – Таранов коротким движением затянул галстук Клюева до упора.

– Понял-понял, не дурак! – тот демонстративно поднял руки. – Уже ухожу.

– Вот и молодец.

Перехватив новый бокал вина у пробегавшей мимо официантки, Андрей расслабился и стал выжидать. Вскоре к нему присоединился Гагарин с супругой. Маша никак не могла пропустить такое мероприятие. Сейчас на третьем месяце беременности живот еще сильно не выделялся, а новое нарядное платье так и просилось покрасоваться на людях.

* * *

Настя заметила его сразу, безошибочно, среди сотен гостей. Оставалось надеяться, что дядя не почувствовал ее секундного замешательства. Сама от себя подобного не ожидала. Ну, подумаешь, мужчина! Подумаешь, в шикарном костюме и с галстуком… Так ведь нет, этот мерзавец и рубашку, и даже галстук подобрал идеально. «Интересно, сам или нет?» – кольнула неожиданная ревность.

Настя с горем пополам выровняла дыхание и возвратила на лицо улыбку. Сейчас ей отчаянно хотелось спрятаться куда-нибудь подальше, но этим мечтам пока не суждено было сбыться. Банкет только начался.

Приглашенные и представители банка-юбиляра приятно проводили время, попутно разгадывая, кто есть кто среди гостей. Светская львица, а по совместительству, одна из самых красивых дам на празднике, Алла Репина в это время отгадывала совсем другую тайну. Ей хватило одного случайного брошенного взгляда на капитана хоккейной команды, чтобы женское любопытство просигналило о необычном: Таранов не сводил глаз с Барской! И это было еще ничего, в конце концов, на эту надменную стерву сегодня пялились многие. Дело было в самой Барской. Она, когда думала, что никто не заметит, то и дело взволнованно посматривала на Андрея.

Ох, как Алле был знаком этот взгляд! Короткий, ищущий, жадный.

Пока не вернулся муж, она решила выяснить все опытным путем. Уловив момент, когда Барская снова обернулась в сторону бравого капитана, Алла направилась к нему. Стоило действовать быстро и внимательно.

Андрей чуть не поперхнулся, когда чья-то рука ласково прошлась по его спине.

– Дорогой, ты сегодня чудесно выглядишь, – промурлыкал знакомый женский голос.

– Ты, наверное, тоже, Алла, – даже не обернувшись в ее сторону, ответил Андрей.

– Может, потанцуем? – ладошка переместилась на плечо, поднялась к шее и тыльной стороной легонько прошлась по щеке. – Твоя борода мне нравилась, но так даже лучше.

– Благодарю за комплимент, – Таранов брезгливо убрал женскую ручку от своего лица. – Если женщина с таким… опытом говорит, что так лучше, значит, действительно лучше.

Она готова была ударить мерзавца, но заметив встревоженный взгляд Барской, умерила пыл. Пресс-секретарь таки выдала себя. Лучшей компенсации за нахальные намеки капитана и не придумаешь. А ведь кто бы мог подумать: железный капитан, отчаянно ненавидящий Барского, и его племянница, холодная стерва, считающая себя умнее всех? И между ними явно что-то есть! Оставив Таранова в одиночестве, Алла, чуть ли не пританцовывая, вернулась в свой уютный уголок. Ей еще предстояло хорошенько поразмыслить над тем, как лучше воспользоваться полученной информацией и с кем ею поделиться. Счастливые голубки дорого заплатят за свое пренебрежительное отношение к ней! Но позже. Месть – это блюдо, которое подают холодным.

* * *

Настя лишь на секунду отвлеклась от разговора со словоохотливым Карлом Францевичем, и сразу же об этом пожалела. Даже здесь, на праздничном банкете Таранов находил время для заигрываний с Репиной. На виду у всех, рядом с Юрой и всей командой, не говоря уже о самой Насте. На душе поднялась такая волна негодования, что Барская еле удержалась на месте. Хотелось подойти к капитану и высказать все, что она о нем думает.

«Бабник, подлец, лгун, коллекционер хренов! Господи, как он вообще мог меня заинтересовать?» – Настя закусила губу от досады. Реальность, как всегда, оказалась беспощадно жестокой. Она две недели избегала даже короткой встречи с ним, боясь, что тот захочет чего-то большего, нежели случайный поцелуй, и вот итог. Какой же наивной она была…

Карл Францевич все также упоенно рассказывал забавные истории из своего журналистского прошлого, а его собеседница, до боли сжимая бокал, думала о своем. Ослепительная улыбка на ее лице надежно маскировала истинные мысли. Все было так привычно и безукоризненно, что о чувствах женщины не догадался бы никто, как бы тошно ни было у нее на душе.

Таранов старался не смотреть в сторону мило воркующей парочки. Этого редактора он невзлюбил еще после давнего телефонного разговора в машине. Мерзкий тип с завидущими глазками. Чего Барская с ним так возится, Андрей никак не мог понять.

Когда спустя некоторое время к нему подошел Репин, он был даже рад. Уж лучше общение с этим заслуженным рогоносцем, чем собственные невеселые мысли. Впрочем, радость была недолгой. Юра с подленькой улыбкой вручил капитану сложенный вчетверо листок бумаги и настойчиво порекомендовал «хорошенько выучить его содержание». Андрею хватило лишь одного взгляда на написанное, чтобы окончательно выйти из себя. В этот раз Скрудж решил не мелочиться.

– Что, тебе тоже передали письмо счастья? – спросил возникший из ниоткуда Гагарин.

– Что значит «тоже»? – Андрей приподнял одну бровь.

– Да Градский пару минут назад получил подобный подарок. Очень радовался! – Иван махнул в сторону красного от ярости тренера. – Так что ты не одинок, будете со Станиславовичем, как два брата-акробата, поздравлять нашего дорогого спонсора. С чувством, так сказать, с толком и расстановкой!

– Как думаешь, чьих это рук дело? – Капитан потряс поздравительной речью перед носом вратаря. – Хотя нет, можешь не говорить. Кажется, я и сам знаю.

Мужчина взглядом отыскал хрупкую фигурку в красном платье и скривился.

– То-то я думаю, наш пресс-секретарь общаться со мной не желает. Ей, небось, в глаза мне смотреть совестно.

– Андрюха, да с чего ты взял, что это Барская сочинила?

– А кто еще? Репин? – мужчина хмыкнул. – Это ее работа, прямая обязанность.

Андрей уже повернулся было в сторону Насти, как Маша перехватила его под локоть.

– Таранов, ты сейчас неадекватный. Остынь! – сказала она строго. – Пойдем, лучше потанцуем.

– Да, Андрей. Маша права, не гони лошадей! – Гагарин поцеловал жену в щеку. – Умница моя, что бы мы без тебя делали.

– Что-что? Как обычно – глупости, – хохотнула женщина. – Пошли капитан, покажем им как надо танцевать! Мой медведь уже разучился.

Таранову ничего не оставалось, как смиренно проследовать за Машей на танцпол.

Задача слегка придушить Барскую была отложена на время. На очень короткое время.

Однако сама Барская, как ни старалась забыть о присутствии капитана, ничего не могла с собой поделать.

Заметив его танцующим с очередной дамочкой, Настя чуть не поперхнулась шампанским. Вначале Репина, теперь вот еще какая-то рыжая… Похоже, любвеобильному капитану одной подружки мало!

С трудом избежав очередной «захватывающей» истории настойчивого редактора, Настя вышла освежиться на просторный общий балкон. Здесь, с высоты пятнадцатого этажа открывался прекрасный вид на город, а благодаря плохой погоде оказалось безлюдно. Идеальное место для того, чтобы охладить горячую голову. Она подошла к перилам и, взглянув вниз, сладко вздрогнула. Мокрая тротуарная плитка, серый асфальт и желтый свет фонарей. Высоко, холодно и зябко – все как нужно. Хлесткий ветер продувал насквозь, оставляя озноб вместо мыслей. Еще пара минут, и она бы пришла в себя. Но не вышло.

За спиной послышался звук открывающейся двери, а через мгновение рядом с ней уже стоял тот, кого меньше всего хотелось бы видеть.

– Как отдыхается, Анастасия Игоревна? – в голосе Таранова послышался сарказм.

– Отлично! – холодно выпалила она. – В отличие от некоторых я отдыхаю прилично и в хорошей компании.

– Это ты про того напыщенного старого хлыща? – капитан завелся с пол-оборота. Мало того, что она подготовила ему идиотскую речь, так еще смеет на что-то намекать. – Да с него уже песок сыплется.

– Зато Карл интеллигентный и интересный собеседник!

– И галстук у него в штаны заправлен.

– На свой посмотри! Дурацкий галстук! – Настю несло. Сама не понимала, чего прицепилась к несчастному галстуку.

– По-моему, отличный галстук, – мужчина хитро сощурился.

– Кошмарный! – фыркнула Барская. – У дамочки, которая на тебя это напялила, ни вкуса, ни фантазии.

– Могу снять? – прозвучало как вызов.

– Снимай! Прямо сейчас снимай!

– Ну, я снимаю… – Таранов медленно развязал узел и стянул, доставшую его самого, удавку с шеи. – Вот! Я снял, теперь твоя очередь.

– Не поняла… – собеседница округлила глаза.

– Твоя очередь что-нибудь снять, – судя по широкой улыбке на лице капитана, он был крайне доволен собой.

– Андрей!

– Настя! – капитан развел руками. – Вот не могу понять, что это за платье на тебе. И декольте, и разрез сбоку. Перебор! Безвкусная тряпка, и для кого так вырядилась? Снимай!

– Ты сума сошел? – Барская бросила взгляд в зеркальное стекло окна. Нет, с платьем все в порядке. Шикарный наряд стоил всей потраченной на него астрономической суммы. И декольте отлично подчеркивало небольшую округлую грудь, и разрез был вполне скромным.

– Я – нет, а вот ты – да, – вздохнув, мужчина решил прекратить затянувшуюся игру. Так они точно дойдут до раздевания, а он пришел не за этим. Андрей достал из-за пазухи сложенный вчетверо листок бумаги и протянул Насте. – Особенно после этого. Признаться, такого я не ожидал. Зная истинную причину моего перехода в команду, требовать от меня прочесть подобный текст…

Не слушая дальше, Настя выхватила из его руки листок и стала читать. С каждой прочитанной строчкой взгляд ее все больше становился растерянным. От Андрея это не укрылось.

– Бред какой-то…

– Ты хочешь сказать, что непричастна к этому? – Андрей встал напротив, положив руки на поручень.

– Нет, конечно! – возмутилась женщина. – Как бы неприятен ты мне ни был, опускаться до подобного я бы не стала.

Андрей резко приблизился, заставив ее вплотную прижаться к перилам. Холодный ветер подул женщине в спину, но она даже не почувствовала. Капитан был горячий, как печка.

– Так значит, я тебе неприятен? – растягивая слова, проговорил он. – Но целоваться со мной это не помешало!

– Андрей, убери руки!

– Боишься не сдержаться?

– И не надейся! – зло, сквозь зубы, прошипела женщина. – Я тебе не Репина.

– Еще одной Репиной я бы не выдержал, – хмыкнул Андрей. – Впрочем, одной Барской с меня тоже достаточно.

– Это радует. Свою ошибку я повторять не собираюсь.

– Я тоже, – рыкнул капитан. Неприятных сюрпризов от господ Барских для него сегодня было вполне достаточно. – Желаю приятно отдыхать дальше, ваше ледяное Высочество.

Настя даже не успела ничего сказать в ответ. Таранов просто развернулся и ушел, совсем как несколько дней назад, когда порывался с ней поговорить. Тогда ей было плохо и тоскливо, сейчас же на душе кипела злость. Капитану, пожалуй, сильно повезло, что речь составляла не она. Уж после этой стычки, она бы такое составила, врагу не пожелаешь.

К разозленному Таранову не рискнули подойти ни Маша, ни Иван. Клюев и остальные хоккеисты лишь удивленно наблюдали, как их всегда уравновешенный капитан с красным от злости лицом промаршировал с балкона прямиком в бар.

Опытный бармен, прочтя по лицу клиента целую гамму чувств, немедля плеснул в бокал коньяка и подал мужчине. Андрей опустошил его залпом, словно там была вода, а не выдержанный дорогой напиток.

В другой стороне зала так же разом осушила бокал и Анастасия Игоревна Барская.

Общий градус опьянения и взаимной вражды значительно поднялся.

* * *

– Ой, как я Вам завидую, – услышала Настя незнакомый женский голос.

Рыжеволосая женщина, та самая, что недавно танцевала с Тарановым, проследила печальным взглядом за официантом.

– Вы мне? – непонимающе переспросила Барская. Она вообще предпочла бы не общаться с этой дамочкой, но откровенно проигнорировать не смогла.

– Вам… – вздохнула незнакомка. – С этой беременностью можно с ума сойти. Еще минуту назад мне хотелось конфет и икры, а сейчас смотрю на шампанское, и так хочется…

– Вы беременны? – шокировано переспросила Барская. Таранов за одно мгновение пал в ее глазах еще ниже.

– Третий месяц, – поделилась радостью рыжая. – По мне незаметно, да?

– Ни капельки…

– А Иван, мой муж, уже ждет не дождется, когда пузо станет огромным, – она радостно рассмеялась. – Думает, это меня успокоит. Такой наивный, ей-Богу. И ведь не в первый раз уже, и не во второй…

«Третья беременность», «муж Иван» просигналило Настино подсознание, подкидывая догадку.

– Вы Мария? Супруга Ивана Гагарина? – робко спросила она.

– Да, – лицо собеседницы расцвело от улыбки. – А Вы, наверное, новый пресс-секретарь?

– Анастасия… – она запнулась. – Настя.

– Очень рада познакомиться лично, – женщина протянула руку. – Теперь я понимаю, что Ваня был прав…

– О чем вы?

– Да об Андрее, – Мария заговорщицки подмигнула. – У него действительно не было шансов остаться равнодушным к Вам.

Настя чуть не потеряла дар речи. Мало того, что незнакомка оказалась никакой не подружкой Таранову, так еще и подобное откровение!

– Думаю, ваш муж ошибся. В бурной личной жизни капитана и без меня хватает увлечений.

– В бурной? – Гагарина округлила глаза. – Может Вы какого-то другого Андрея имели ввиду?

Обе обвели взглядами зал и остановились на одном и том же человеке. Взгромоздившись на неудобный барный стул, капитан команды пил очередной бокал коньяка.

– Что-то Таранов сегодня разошелся… На него не похоже. Неужели все из-за речи? – удивленно заметила Маша, оборачиваясь к Барской. – Кстати…

– Я к этой речи не имею никакого отношения, – опережая вопрос собеседницы, ответила та. – У дяди целый выводок пиар-менеджеров. Явно кто-то из них постарался.

– Ух, как он разозлился. Думала, разнесет тут все, ну и… – она замялась, – с Вами поругается.

– Хм… Ну, первое он еще успеет сделать, а со мной… Уже! – пожала плечами Барская.

Мария вновь бросила взгляд на сидящего в баре Таранова и тяжело вздохнула. За несколько лет знакомства она ни разу не слышала, чтобы Андрей с кем-то ругался, а уж напиваться после общения с женщиной – это вообще нонсенс. Видимо, здорово его зацепила эта Барская. «Интересно, – подумала Маша. – А она сама-то догадывается, как на него действует?»

Настя с равнодушным видом смотрела в совершенно другую сторону, и лишь по рукам, напряженно сжимающим маленький бархатный клатч, можно было догадаться, что не так уж она и спокойна. Гагарина улыбнулась собственным мыслям. Похоже, эти двое стоят друг друга. Такое отрицание и столько эмоций.

Ей уже не терпелось поделиться наблюдениями с мужем. К счастью, Барскую тоже уже ждали дела. Тепло распрощавшись с рыжеволосой супругой вратаря, Анастасия Игоревна ушла на поиски дяди. Таранов, конечно, этого не заслуживает, но попытаться отговорить Александра Михайловича от той самой речи стоило.

* * *

Следующий час банкета пролетел, словно одна минута. Кто-то расслаблялся, пытаясь выбросить из головы напрасные надежды, кто-то упорно трудился, не останавливаясь ни на секунду, а кто-то наблюдал.

Несмотря на все доводы горячо любимой племянницы, Барский не переменил своего мнения относительно официальных поздравлений. Хоккейная команда стоила банку огромных денег, и магнат рассчитывал на благодарность. А кому еще, как не знаменитому тренеру и не менее знаменитому капитану было выражать эту самую благодарность? Мнение самих «ораторов» никого не волновало.

Градскому «выпала честь» поздравлять первым. Тренер, не выпуская из рук злосчастный листок с текстом, пять минут монотонно зачитывал речь. Иногда в голосе мужчины прорывался гнев, но неосведомленные слушатели списывали все на волнение и почтенный возраст. Все-таки не каждый день заслуженному тренеру страны приходится выступать перед огромной публикой. Совет директоров банка, во главе с Александром Михайловичем Барским, с напускным смущением внимали каждому слову. Всегда дерзкий и не терпящий ничьего вмешательства в дела, тренер смиренно переносил свое унижение. Он не мог иначе, а если бы смог, Барский услышал бы совсем другие слова.

Когда Репин пошел звать Таранова, Настя не выдержала. Одного Градского хватило, чтобы в ней всё восстало. Праздник все больше напоминал «публичную порку» непокорных, хладнокровную и циничную. Под непонимающий взгляд дяди, она схватила со столика клатч и направилась в фойе.

Собственное бессилие душило, словно петля. И из-за кого? Не друг и не любовник, Таранов был никем, и все равно его унижение воспринималось как свое.

В небольшом фойе было пусто. Конечно, никто не хотел пропустить кульминации праздника. Череда поздравлений только началась, и каждый стремился засвидетельствовать свое почтение, блеснуть на виду у избранной публики.

* * *

Андрей холодно смерил взглядом генерального менеджера, но не сказал тому ни слова. К чему? Для себя он твердо решил с самого начала: Барский от него поздравлений не дождется. А Юра? Плевал он и на Юру, и на остальных услужливых прихвостней Скруджа. Может, Градскому и было, что терять, а он, Таранов, уже и так все потерял. Пусть теперь банкир выкручивается, как хочет, а он умывает руки.

Словно почуяв, что рыбка собирается сорваться с крючка, Репин направил в сторону капитана парочку охранников. Андрей усмехнулся, поражаясь упрямству менеджера. Значит, подобру-поздорову отпускать его не желают?

В ответ на это он подошел к стоящему рядом Коневу и тихо спросил:

– Боря, ты ведь по-прежнему считаешь меня засранцем и выскочкой?

– Еще каким, капитан! – весело, без злости подтвердил огромный защитник.

– Тогда будь другом, – он глянул на правую руку Бориса. Та сжимала бокал не то с виски, не то с коньяком. – Окропи меня этой «святой водой». Очень надо.

– Свалить хочешь? – усмехнулся Конев. – Да еще и меня подставить?

– Самым подлым образом, – кивнул капитан.

– Эх, Таранов! – Борис довольно заржал, привлекая к ним внимание окружающих. – Иди с Богом!

И щедро выплеснул прямо на белоснежную рубашку капитана все содержимое своего бокала. Коньяка, конечно, было жалко, но разве ж мог он отказать в такой просьбе? Да еще Таранову?

Андрей со счастливой улыбкой тут же повернулся к Репину и развел руками.

– Оказия вышла, – одними губами проговорил он.

– Идиот… – шикнул Юра, но делать было нечего. Как и в далеком детстве, Таранов переиграл его и здесь. Как минимум, одно выступление публика сегодня не услышит. – Барский будет в гневе…

Генеральный менеджер все еще что-то говорил, но капитан его не слышал.

Андрей широким шагом направлялся в фойе. Для него сегодняшнее шоу было закончено. И пусть для этого пришлось пожертвовать новенькой рубашкой, не велика беда. Хватит уже семейству Барских водить его за нос.

* * *

Настя даже не заметила появления в фойе еще одного человека. Погрузившись в свои мысли, она медленно пережидала время. Уже скоро к входу в ресторан должно было подъехать заказанное такси. Стоило подождать совсем чуть-чуть, и все. Свобода. А дома и стены помогают, мысли быстро придут в порядок, разложат по полочкам все события напряженного дня, отодвинут на задний план ненужные эмоции. Все получится, обязательно получится.

В огромном зеркале напротив отразилось суровое лицо капитана. Андрей стоял совсем близко, скрестив руки на груди, и наблюдал. Вздрогнув от неожиданности, Настя уже готова была выскочить на улицу, в холод и дождь, прочь от этого человека. В груди все быстрее колотилось сердце. Удержаться на месте стоило огромного труда, но она смогла. Гордо расправила плечи, приподняла подбородок и отвернула лицо в другую сторону. Надменно, ну и пусть!

– У тебя неплохо получается, – хмыкнул мужчина. – Я почти купился.

– Не знаю, о чем ты. И знать не хочу, – сказала, как отрезала, Настя.

– Простите, миледи, постоянно забываю, с кем имею дело, – в голосе капитана звучал неприкрытый сарказм. – А что же Вы не остались послушать мою пламенную речь?

Он повернулся к ней лицом, чтобы лучше было видно глаза. Сейчас она сощурится, Андрей знал это заранее, а потом выпалит очередную гадость.

Настя окатила капитана морозным взглядом, на секунду задержавшись на испачканной рубашке. Еще чуть-чуть, и на губах показалась бы улыбка, но она сдержалась и в этот раз.

– Я так понимаю, от поздравления ты отвертелся…

– Да, еще как, госпожа Барская.

– Ну ты и… – на душе у Насти бушевали смешанные чувства. Еще минуту назад она искренно переживала за него, а уже сейчас готова была ударить. Вот зачем он с ней так?

– Разочарована? Признайся! – шепнул Андрей, подливая масла в огонь. – Такая возможность полюбоваться унижением другого… И я вам все испортил.

– Да пошел ты! – со стоном выпалила она, замахиваясь для удара.

Андрею хватило одного короткого взгляда, и ладошка замерла. Барская не успела ничего сделать.

Резкий толчок назад, холодная стена за спиной и горячие губы мужчины, стремительно накрывшие ее рот. Шах и мат. Словно дикий зверь, сорвавшийся с цепи, капитан бесцеремонно облапил хрупкую женскую фигурку. Обжигая ладонями бедра, талию и грудь, до боли смял в объятиях, вжал в себя. Как давно он этого хотел, как сильно.

Настя растерялась. Короткий вдох оборвался всхлипом, и, не в силах противостоять напору, она раздвинула губы. Вся защита, которой так гордилась, рухнула в одночасье, окончательно и бесповоротно. Не мешкая, его язык ворвался внутрь, и оба сошли с ума от поцелуя. Долгожданный, как финиш изматывающей гонки, отчаянный, как последний рывок утопающего, он был правдивее любых признаний и откровеннее секса.

Губы и руки говорили вместо слов, и уже не важно, кто начал первым, а кто сдался. Словно в лихорадке, от острого, болезненного желания погибали двое. Ни мыслей, ни слов, одни ощущения и сумасшедшая жажда.

– Ко мне или к тебе? – оторвавшись на секунду, охрипшим голосом спросил Андрей.

Единственные слова, на которые хватило сил и дыхания. Единственное, что имело значения сейчас. Отказа не будет, он не позволит.

– Ко мне… – так же хрипло ответила женщина.

И уже не важно, что потом. Затуманенный взгляд мужчины, его руки, бесстыже шарящие по ее телу, и губы…

Губы – они сильнее всего. Они – искушение и грех, противостоять которому невозможно, проще выгореть дотла, не надеясь на возрождение. Поддаться, пасть на самое дно, оголить тело и душу – что угодно, лишь бы вновь целовать эти губы, чувствовать их огонь и напор. Она знала, на что шла, но отказаться уже не могла.

Такси прибыло через минуту. Не прощаясь ни с кем, мужчина и женщина покинули элитный ресторан. Впереди их ждала напряженная, полная тревоги и ожидания дорога домой и длинная, томительная ночь друг для друга.

Глава 11. Наслаждение с привкусом горечи

В салоне такси негромко играло радио. Очередной музыкальный марафон радовал слушателей приятными расслабляющими ритмами старого доброго блюза. Но только на заднем пассажирском сиденье его будто бы и не слышали. Клиенты напряженно смотрели в окна на ночной город, каждый по-своему предвкушая окончание поездки.

1 «Колобком» называют автомобиль Fiat 500.
2 Ставить автобус у ворот – устойчивое выражение, обозначающее одну из тактик, когда игроки жертвуют нападением ради полной защиты своих ворот.
Продолжить чтение