Читать онлайн Новогодний зайчик бесплатно

Стояла холодная зима 1914-го года. Подходила пора Нового года.

Первая мировая война в истории запомнилась, как «окопная», когда практически на всех участках боевых действий не велось никаких наступательных операций. Противники так хорошо оборудовали свои укрепления, что другие просто не могли взять их. Только в смелый бой пойдёт одна колонна, как вражеский пулемёт своей очередью тут же оборвёт решительность наступающих. Солдатам только и оставалось, что отсиживаться у себя в укреплениях и ждать нерационального шага от своих противников.

Один из солдат по имени Василий в это время проверял показания своих карманных часов.

– Десять часов, – вздыхал он. – Скоро Новый год.

– А мы продолжаем сидеть здесь. – Сыронизировал солдат Артемий Земельный.

– И не говори!

– Я понимаю, что каждый плацдарм важен, но на нашем воюет такое ничтожное количество людей, что, готов поспорить, нас даже не включат в книжки по истории. – Заявил третий солдат Михаил, сонно покачиваясь на своей винтовке.

Действительно. На данном участке, что располагался чуть южнее Галиции, с обеих сторон сражалось от силы по тридцать человек.

– Важный, не важный, а в корабле любая брешь может заставить того пойти ко дну. – Подметил Василий.

– Не всегда. Слышал я, что мол сейчас на кораблях устанавливают специальные переборки, которые не пропускают воду в другие отсеки.

– Только вот Титаник это не спасло!

– Да прекратите вы. – Вежливо попросил тех двоих Артемий, – Али вы забыли, кто здесь кому товарищ, а кто нет?

Они замолчали.

Война действительно была долгой, а сражения однообразными: утром бомбёжка, вечером гляделки на поле, как бы вражеский солдат вперёд не пошёл. Многим война уже успела надоесть, да и санитарные условия в окопах оставляли желать лучшего. Вечерами солдаты любили помечтать о своём возвращении домой.

Артемий ещё немного помолчал, а потом с задумчивым видом достал из кармана шинели фотографию двоих маленьких деток: мальчика и девочки. Под фото всегда лежал рисунок, изображавший солнышко, домик с дымом из печной трубы и деревце рядом с этим домиком. Был он нарисован простым карандашом и никак не раскрашен, но всё равно дарил тепло. Этот рисунок сын Сашка дал ему, когда Артемий отправлялся на фронт, чтобы тот их вспоминал.

– Знаешь, у меня, всё-таки, остались сын и дочь. Я обещал им, что вернусь к наступлению Нового Года. – Позже солдат окинул взором всё то, что творится вокруг, и добавил: – Эх. Не судьба.

– А кому сейчас легко приходится из нас?

– Это верно. Думали, что будет быстро всё, а по факту заняли плацдарм и не можем продвинуться дальше и на десять метров.

– Ну да. В военных песнях любая страна всех сильней, а на деле уж как пойдёт: единицы оправдывают сказанные ими слова…

Надо отметить, что на полях первой мировой войны существовали такие явления, как перемирие, во время праздника.

В тот вечер, когда бомбёжки из пушек уже оборвались, Василий в шутку крикнул австро-венграм:

– Эй, с Новым годом!!

Солдаты, что сидели в окопе по другую сторону фронта сначала опешили от такого предложения, но потом парочка голосов продублировала поздравление с ломанным акцентом:

– И вас с Новым годом!

– Тоже понимают, – толкнул в плечо своих друзей Василий.

Затем Василий замахал рукой из окопа и продолжил кричать:

– Давайте так: мы не стреляем, и вы не стреляете!!! Праздник всё-таки!! Обойдёмся без убийств в этот день?!!

С другой стороны долго не раздавалось ответа. Те прикидывали и рассматривали предложение. Потом послышалось долгожданное:

– Хорошо!!!

Василий посмотрел в бинокль. Австро-венгерцы подняли над окопом белый флаг, привязанный к палке. Недолго думая, Василий повторил это действие. Затем двое человек в военной форме австро-венгерской армии с противоположной стороны начали выходить из окопа. Василий, прихватив с собой ещё одного солдата, сделал то же самое. Маршем те прошлись до середины между окопами. Бойцы с обеих сторон затаили дыхание, ожидая, что дальше будет. Ни с одной, ни с другой стороны стрельбы не велось, а группа «делегации» о чём-то беседовала. Договаривались они о временном прекращении огня на время праздника – идеи, которая, видимо обоим понравилась.

Из далека было видно, что обе стороны в лице своих послов нашли общий язык.

Через пару минут все четверо уже смеялись, обнимались и обменивались фляжками, зовя жестами остальных по обе стороны присоединиться к ним. Солдаты сначала робко, а потом уже уверенно начали выходить друг другу навстречу.

– А могут, когда хотят. – пошутил Артемий.

Артемий Земельный тоже вышел из окопа.

К несчастью, не все в тот прекрасный день разделяли идею перемирия. Один из австрийских офицеров, в отсутствии которого и произошло это событие, не стерпел такого произвола. Он высунулся из окопа со своим маузером и выстрелил в сторону русской армии.

Артемий в это время радостно шагал к основной массе людей, когда почувствовал какую-то сильную боль в груди. Из рубашки наружу выплеснулась какая-то красная жидкость, а он сам почему-то падал назад.

Очнулся Артемий на стуле посреди белой комнаты. Вокруг не было ничего и только загадочные серые тени линиями бродили по стенам подобно туману.

– Каково это, умереть в Новый год? – раздался тут голос.

Артемий поднял голову и увидел пред собой высокого старичка с длинной бородой. На его лице практически не видно было морщин, зрачки были большими и чёрными. Одет он был в расписанную узором серую накидку, а на голове сверкал плетёный обод. Старик присел на стул напротив.

– К-кто ты? – спросил у того Артемий, – Где я вообще?

– Успокойся, Артемий. Ты в хорошем месте. Тебя здесь никто не тронет.

– Где же я?! – продолжал настаивать на более точном ответе Артемий.

Старик показал пальцем в туман и сказал Артемию посмотреть туда. В тумане Артемий увидел следующую картину: поле, окутанное в нескольких местах колючей проволокой и воронками от взорвавшихся снарядов. Казалось бы, ничего необычного: за месяцы войны Артемий уже привык к таким «пейзажам». Посреди этого поля стояли две группы солдат в разном обмундировании. «Наши и австро-венгерцы всё ж таки смогли подружиться в этот праздник» – подумал Артемий. Потом его внимание привлекло то, что солдаты столпились над одним телом, охая и скорбя. Тут тоже ничего необычного, но Артемия привлекло лицо павшего сослуживца. Где-то он его уже мог видеть… И тут Артемий пригляделся и узнал в павшем солдате самого себя. В глазах у него появился страх:

– Не…может быть… Как же так…?

– Всё верно. Ты умер. – Подытожил ему старик.

Артемий ещё несколько мгновений помолчал. Потом, решив, что не стоит переводить в панику то, что произошло и чего не миновать, он закрыл лицо руками и в спокойном тоне спросил:

– Стало быть, я умер. А это, значит, небесный суд?

– Не совсем…

– А…?

Старик уселся поудобнее и продолжил:

– На небесном суде присутствовали бы ангелы или демоны. Небесные казначеи, как мы их изволим величать. Но перед тобой сижу я. Новый год – это моё время. И мне, знаешь, ужасно обидно, что в такой праздник какой-то человек совершает такие зверства, как убийство. Это печально. Ты ведь, при хорошем раскладе, должен был прожить до шестнадцатого декабря одна тысяча девятьсот пятьдесят второго года. По юлианскому календарю, разумеется.

– Так кто же ты?

Старец рассмеялся.

– Многие меня знают, но не все ведают, как меня зовут. Дед Мороз – так он бог холода. Санта Клаус – так он просто святой человек, на которого сетуют, мол он завел традицию дарить подарки детям. И лишь ты один из немногих, кто зовёт меня…

– Щедрец, – закончил фразу старца Артемий, вспомнив имя духа, к которому обращались в новогоднюю пору его дед, бабка, отец и мать. Имя этого чудотворца они всегда связывали с исполнением желаний на Новый Год. Знания об имени этого духа передалось и Артемию.

– Верно.

– Не ожидал, что встречусь с вами.

– Ну, мы много чего не ожидаем в своей жизни, что происходит в итоге. Так ведь и не я должен был встречать тебя после смерти, но, как видишь, я сижу здесь.

Артемий пожал плечами, даже не зная, как реагировать на всё то, что произошло. Он захотел узнать один момент, но дух его опередил:

– Не переживай, того офицера, что убил тебя, свои, да и ваши за компанию отпинали так, что тому мало не показалось.

Для Артемия была хоть какая-то радостная новость, от которой можно было на мгновение улыбнуться. Щедрец продолжал:

– Артемий, а я тебя знаю! Помню, как многие дети и взрослые просили у меня всякую игрушку, деревянную лошадку или сладости. Но не ты. Сколько я тебя помню, ты всегда говорил: «Да будет счастье во всём мире!» Ни разу ты не пожелал чего-то для себя. У тебя было, что хотеть, но ты продолжал желать что-то для общего блага…

– Было всё, поэтому и не желал, – пробубнил Артемий. – Может кому-то не повезло больше, чем мне? Я вообще хотел, чтобы у всех было счастье.

– Благородно. В наше время это редкость.

Артемий тяжело вздохнул.

– Разговариваем мы с тобой, а всё думаю: я же умер. А ведь у меня остались маленькие сын и дочь. Как же теперь они будет без меня? Я ведь обещал им вернуться к Новому Году. Не сдержал, выходит, слова. Всё бы отдал, лишь бы встретиться с ними хоть ещё раз.

В добавок ко всему этому Артемий хорошо знал, что врач две недели тому назад обнаружил у его жены Евдокии астму. Эта болезнь считалась в то время не излечимой. А если она уйдёт в мир иной неожиданно? Совсем не хотелось Артемию оставлять своих детей сиротами.

Щедрец почесал подбородок и сказал:

– Хочешь ещё побыть с сыном и дочерью? Что ж, у тебя будет такая возможность.

У Артемия в глазах появилась надежда. Он поднял их и спросил:

– Вы оживите меня?

– Воскрешение не совсем в моих силах… – Начал Щедрец.

– Понятно… – Опять на долю мгновения отчаялся Артемий.

– Но мы можем что-то придумать. Умереть в Новый год – страшное явление, которое не должно было приключиться с тобой. Да, я не могу воскресить тебя, но я могу перенести тебя поближе к сыну, чтобы ты мог снова обнять его.

– Правда? – вымолвил Артемий едва уловимым голосом.

– Да. В последние годы ты желал лишь мира во всём мире. Но посмотри сейчас вокруг… Не получилось у меня. Ты сможешь прожить оставшиеся тебе отведённые годы. Считай это компенсацией за то, что я не исполнил твои предыдущие желания.

После этого Щедрец взмахнул своим посохом и всё вокруг погрузилось в белизну.

Артемий открыл глаза и вновь увидел знакомую ему комнату. В дальнем углу стояла кровать, справа от неё шкаф, ещё правее, около окна, деревянный стол, а напротив – комод. Это была его избушка в деревеньке под Черниговом: та самая, из которой он ушел в этот ад ещё четыре месяца назад. Только почему-то на этот раз он лежал на полу, не в силах пошевелиться. Он мог моргать, но при этом не ощущал движения своих пальцев.

– Вот ты где! Нашёл! – появился перед Артемием знакомый ему мальчик: Сашка.

Его полное веснушек лицо и глубокие серые глаза озарили душу Артемия. Наконец-то, наконец-то он вернулся домой и может увидеть сына, обнять его! Лицо Сашки возникло перед глазами Артемия довольно неожиданно, руки сына потянулись к нему, и тут же Артемий смог почувствовать какую-то лёгкость. Ему казалось, что он попал на карусель и его закружило в каком-то лёгком вальсе. Но что это за чувство? Откуда у его сына столько сил? Артемий хотел это спросить, но его переполняла радость от встречи, поэтому он обо всём позабыл.