Читать онлайн Второй синдром Геракла бесплатно

Предисловие

Геракл уходил в прошлое, погружаясь в него все глубже и глубже – и никакая сила уже не могла

вернуть его в день сегодняшний. Он уходил душой туда, где его еще не звали Гераклом, где были живы отец . . . И стоило ли пытаться заманить его

в победоносное, знаменитое,

беспросветное «сейчас»?!

«Герой должен быть один» Г.Л. Олди.

А вот тут, наверное, всё же наверстать упущенное именно мной. Шторка упала как в объективе древнего фотоаппарата.Солнечный летний день, август на закате. День рождения – странный праздник случился на прошлой неделе. Беготня по поводу футбольного чемпионата понемногу стихает, но коллеги ещё на нервах. Но это только всплеск и суета. Жизнь тусклее и обыденнее с каждым годом. Уже лет тридцать не могу понять: Куда подевались майские жуки; фруктовое мороженое за семь копеек; восторг летнего утра и вкус первой сосульки? Газировка с сиропом из автомата за алтын и автобус за пятак уже далёкое прошлое. Полеты во сне это детство Тепло от того что кто – то рядом улыбнулся, награда, а не жизненная необходимость. Отчего земляничное мыло пахнет чем угодно, но только не земляникой? Куда подевался мой мир? В котором было будущее, а осталось только серенькое настоящее? Я сам сделал его таким? Или все было не так, а я просто все выдумал? Или это для меня кто – то выдумал и устроил? Или может быть это «Шоу Трумана» такое? Но тут не сходится, Екатеринбург несколько великоват для таких игрищ. Или не для меня одного кино крутится? Пресловутая матрица шалит? Как хочется все повернуть, вернуть, исправить, наладить. Не себе, себя не жалко. Родителей вернуть, не так уж и много они успели. Война и разруха, какое уж тут счастливое детство. Да и молодость не шибко радостная вышла. Детям жизнь облегчить или наоборот сделать более интересной.

Процесс

«Драматического писателя должно судить по законам, им самим над собою признанным.»

А.С. Пушкин

– Возраст не тот, – отбивается медикус.Бам по голове тяжелым и скользким. Темно, просто темно, ночь и фонари не горят. Их с десяток на меня одного. С цепями, фторопластовыми дубинками. Пришлось конечно повертеться и попрыгать. Нет, жена с подружкой за спиной не пострадали, хотя убегать и не торопились. Нормально справился, сотряс, лопнувшая кожа на черепе и синяк в пол – лица на месяц – мелочи. Приколол хирург, «шей тут тебя, а там концерт «Машины времени» – Фанатеем? – поддеваю врача.

Самому чуть за тридцать, мне двадцать семь. Ну так языками зацепились. Про «Машину времени», концерт как раз по телеку шёл. Про армию, хотя он и не служил. Так всё быстренько получилось и аккуратно, рука лёгкая оказалась.

Что делать? Кто виноват? Все? Отлетаю? Или?Только начал на позитив настраиваться. И тут меня втягивает в тоннель. По стенкам бегут сцены моей жизни. Вот так оно и пролетает перед глазами?

Пытаюсь нырнуть в картинку, но меня отбрасывает, соскальзываю дальше.

Белые стены, белый свет, реанимация? Двое в белых халатах над моей тушкой. Да над моей, понимаю, вижу откуда—то сверху, сквозь стенку того же тоннеля, читал про такое. И улетаю все дальше к своему первому крику. Разряд, ещё. Ровно застучал моторчик. Но и всё, бессознанка не отключается.Приезжает скорая. Нитевидный пульс, слабое дыхание. Никаких реакций. Безвольное тело кладут на носилки, сирена. Благо больница недалеко. Пульса нет, снова теребят и делают искусственное дыхание. Ныряю в стенку тоннеля. Здесь старшие балбесы заманили в карьер. Выскакиваю из воды, отплевываюсь, уроды. Плыву к дальнему берегу, выползаю на сушу и понимаю, что тогда плавать не умел, но выплыл. Тяжело, как и тогда. Сознание уплыло. Снова засасывает тоннель. Лечу быстрее и понимаю, смоет как в унитаз. Или куда там в таких случаях. Почему мы об этом не знаем? Не положено или не поставлено? Пытаюсь шутить или как?

Покойный Дамблдор сказал: «Для высокоорганизованного разума смерть – это еще одно приключение».Воннегут сказал бы: Такие дела. Дуглас Адамс сказал бы: Без паники!

Умирать только первый раз страшно сказал Коннор МакЛауд.

Снова влетаю в воду.

Разъяснения к предисловию

И.ГуберманНадо жить, и единственно это надо делать в любви и надежде; равнодушно вращает планета кости всех, кто познал это прежде.

Согласно Пристли «все то, что мы, когда – то выдумали и описали, может существовать в реальности в каком—то далеком уголке Вселенной» Одна из разновидностей все того же субъективного идеализма.

Несколько лет назад сделал ход в не том направлении, сменил работу следом начались неполадки со здоровьем, пришлось сменить среду обитания с комфортной на выгодную. Возникло ощущение приближения белого зверька. Появился интерес к книгам про попадалово во всех смыслах. Охват пошёл широчайший от палеолита до Брежневского застоя. Читал, анализировал, делился своими выводами с интернетом. Подбивал теоретическую базу. Искал ходы и рецепты. Составил для себя список вариантов и потребные для их протекания планы. Осознал, что все планы и ожидания – ерунда. Никому нет нужды заботится обо мне ни тут, ни ТАМ.

Попасть в прошлое или параллельную реальность в своем теле – даже теоретически невероятно. Посему вещи – тлен. Знания, тут вопрос. Жаль методичек нет, только намеки и те дилетантские. Никто ведь не сходил в «ТУДА и КОГДА» и не вернулся, чтобы нам все описать. Все только теоретизирования и фантазии. Хотя может и ходили, да помалкивают, кто ж знает, как обернётся, да и основная масса Сталину советы дает, а с тех времен совсем мало народу в живых осталось, старость. Рояли они все больше в книжках, в реале бессмертных что – то не видать или тоже таятся, кто ж их любит, вечных?

Основная часть нейрофизиологической деятельности, определяющей работу памяти, происходит в гиппокампе, в височной доле каждого из полушарий. Если эта область повреждена на одной стороне мозга, процессы запоминания еще могут протекать, хотя и с некоторыми нарушениями. Но при двустороннем повреждении способность сознания к записи и хранению информации пропадает. А если вообще в другое тело переехать? Как оно?Так что все упирается в способы хранения информации. Словарь Уэбстера определяет память как: а) процесс воспроизведения или восстановления усвоенных и сохраненных в уме знаний, и представлений, особенно посредством механизмов ассоциативного мышления… б) сумму усвоенной и сохраненной в сознании информации. Что напрочь противоречит другим утверждениям типа:

Лет двадцать назад с корешем долго размышляли на темы сознания и иже с ним. Копий поломано, пива выпито – не счесть. И у Борьки вызрела мысль, что человеческое сознание или может быть душа это сложная комбинация электромагнитных и может быть еще каких полей. Такой почти организм живущий и развивающийся в симбиозе с телом. Форма тоже соответствует. Тут тебе и аура и чакры как разные слои операционной системы компа. Ядро и прочее вплоть до интерфейса. Вот только пользоваться всем этим немного кто умеет, да и те чаще думают, что умеют и только. А те, кто научился вроде махатм и бодхисатв как—то не стремятся делиться с нами грешными, у них другой уровень бытия. Или у нас, основной массы человеков другой, уровень доступа?

А научиться управлять этим хозяйством хочется до усрачки, это же наше всё и никак не контролируется. У меня характер такой что никакую аппаратуру использовать не могу если не понимаю, как она работает. С зеленых соплей старался во всем разобраться, по полочкам разложить, чтобы удобнее находить было. А тут ты сам живёшь и не знаешь, как устроен и что от себя самого дальше ждать. Или ждать совершенно безсмысленно?

Ну то ладно, доработаем. Но памятью пора заняться. Не то чтобы подводит и только поминальником спасаться не хочется просто объем поддерживать. Ведь то что разом в оперативке лежит проще обрабатывать и анализировать. Если своп пошёл, то никакой работы уже не будет, сидишь, пялишься как дурак в монитор и мышку кругами гоняешь, ускоряя тупое железо. А у меня ведь не тупое и не железо. Биокомпьютер и не первой версии как дарвиноиды говорят. Хоть не верю я им ни разу, но штампы зараз не отринешь.

Тот, кто владеет инфой – владеет миром, по крайней мере своим внутренним миром. У нас ведь как, мы же микрокосмы – вселенные. Каждый из нас это микромир. Моя вселенная начинается с моего рождения. Те, кто появился раньше для нас такие и возникли. Дедушки и бабушки не были детьми. Даже земля не вращалась и звезды не горели. Кстати, зачем звезды, если я еще не смотрю в небо?

Не было меня и мира не было, всё что до того – мифы и легенды. А после меня и быть ничего не может, с тем пусть другие разбираются. А знать нужно многое, особенно про то как телом и сознанием управлять. И не только своим, но и соседскими. Жить то хоть как в социуме. Семья и то ячейка, а уж про общество и лапоть звенел, махина. Не встроишься или не оседлаешь и все – пиши письма. Хотя и маскироваться тоже выход. А посему учиться, учиться и учиться, вот только не коммунизму, тут и головокружение можно заработать. Вот физика с математикой полезнее, хотя это все и по ходу жизни добирать можно, главное полочки в памяти организовать, а еще лучше веточки фрактальные, они больше информации взять могут и в росте не ограничивают. Психологию вот наоборот лучше с собой прихватить, особенно прикладную, действенную. Многие методы очень даже полезны. А то вдруг оно ТАМ и не раскручено пока?

И взять есть где. Саентология, говорите – секта. Да хоть бы и так, но полезные вещи и там есть. Как говаривал один знакомый, а не важно какой говнюк сказал, лишь бы дело, а чешую нужно учиться отскребать чтобы не мешала. Или семейные расстановки. Работает все что по уму и с учетом. Попробовал разного и что – то в голове засело или в памяти? Или это пока одно и тоже, а потом как?

Вот и думай, но что я все о себе и о себе? А о других никак забывать нельзя. Тут тебе и НЛП, и гипноз и еще много всего разного. Так что работы непочатый край, только успевай. Да и работать надо и до пенсии далёко, да и много чего еще.

Согласно, некоторых теорий, человеческая память находится вне головы и тела человека. Якобы, существует некий банк информации всего человечества, его прошлого, настоящего и будущего. Ученые даже термин придумали – информационное поле Земли. Там же, как банковские ячейки, находится ячейка памяти отдельного человека, в которой накапливается вся информация, полученная человеком за прошедшую жизнь (может и будущую жизнь). Человек, в данном случае является приемником с антенной, связанный со своей ячейкой и общим банком данных. У кого возможности этой «антенны» шире, тот имеет возможность получать более широкие знания и становится ученым, гением. Люди, развивающие возможности своей антенны, становятся учеными, как спортсмены тренируют свои мышцы, и становятся чемпионами. Гении получают более развитую «антенну» от рождения. У кого «антенна» настроена по – другому, может получать знания о будущем, и становится предсказателем, экстрасенсом. А есть люди рядом с каждым из нас, с примитивной «антенной». Всю их жизнь можно описать в нескольких словах – родился, ел, спал, срал и умер.

Эта теория подтверждается отдельными случаями с людьми, известных в узких кругах специалистов. Человек, переживший клиническую смерть, побывав в аварии, испытав удар тока или молнии начинал помнить прошлое других людей, иногда давно умерших, разговаривать на других языках, в т. ч. мертвых, получить другие знания, которые никак не мог получить в своей жизни. Это можно объяснить сбоем или перенастройкой «антенны» человека. Мышечную память тоже можно объяснить этой теорией. Вот только слабо это проработано. Нет точных рекомендаций как улучшить доступ или расширить канал связи. Хотя и с детищами рук человеческих не всё просто. Насоздавали компьютеров, сетей, а используем их малоэффективно. Да прогресса в этой области уже практически нет. По инерции ползет. Вширь и вкось разрастается. Новых идей кот наплакал. А всё почему?

Зарубили разработки, отклоняющиеся от «магистрального развития» Догнать и перегнать хотелось. И выплеснули дитя с мутной водицей бестолковостей. Нет бы искать в потоках сознаний светлые струйки и черпать из них идеи и вдохновение. Даже детское творчество сначала держали. Юным техником и Моделист – конструктором поднимали. Но забросили, задушили идеологией, призраками капитализма запугали.

Спасибо товарищу Суслову за наше октябрятско – пионерское детство. Нет бы поинтереснее что придумать для подрастающего поколения. Дети строем ходить не любят и постоянно под одну линейку не равняются.

Солнечный летний день, август на закате. День рождения – странный праздник случился на прошлой неделе. Беготня по поводу футбольного чемпионата понемногу стихает, но коллеги ещё на нервах. Но это только всплеск и суета. Жизнь тусклее и обыденнее с каждым годом.Уже лет тридцать не могу понять:Куда подевались майские жуки;фруктовое мороженое за семь копеек;восторг летнего утра и вкус первой сосульки?Газировка с сиропом из автомата за алтын и автобус за пятак уже далёкое прошлое.Полеты во сне это детство Тепло от того что кто – то рядом улыбнулся, награда, а не жизненная необходимость.Отчего земляничное мыло пахнет чем угодно, но только не земляникой?Куда подевался мой мир?В котором было будущее, а осталось только серенькое настоящее?Я сам сделал его таким?Или все было не так, а я просто все выдумал?Или это для меня кто – то выдумал и устроил?Или может быть это «Шоу Трумана» такое?Но тут не сходится, Екатеринбург несколько великоват для таких игрищ. Или не для меня одного кино крутится?Пресловутая матрица шалит? Как хочется все повернуть, вернуть, исправить, наладить.Не себе, себя не жалко. Родителей вернуть, не так уж и много они успели. Война и разруха, какое уж тут счастливое детство. Да и молодость не шибко радостная вышла. Детям жизнь облегчить или наоборот сделать более интересной.А вот тут, наверное, всё же наверстать упущенное именно мной. Шторка упала как в объективе древнего фотоаппарата.

Процесс

«Драматического писателя должно судить по законам, им самим над собою признанным.»

А.С. Пушкин

Бам по голове тяжелым и скользким. Темно, просто темно, ночь и фонари не горят. Их с десяток на меня одного. С цепями, фторопластовыми дубинками. Пришлось конечно повертеться и попрыгать. Нет, жена с подружкой за спиной не пострадали, хотя убегать и не торопились. Нормально справился, сотряс, лопнувшая кожа на черепе и синяк в пол – лица на месяц – мелочи. Приколол хирург, «шей тут тебя, а там концерт «Машины времени»– Фанатеем? – поддеваю врача.– Возраст не тот, – отбивается медикус.

Только начал на позитив настраиваться. И тут меня втягивает в тоннель. По стенкам бегут сцены моей жизни. Вот так оно и пролетает перед глазами?Что делать? Кто виноват? Все? Отлетаю? Или?

Пытаюсь нырнуть в картинку, но меня отбрасывает, соскальзываю дальше.

Приезжает скорая. Нитевидный пульс, слабое дыхание. Никаких реакций. Безвольное тело кладут на носилки, сирена. Благо больница недалеко. Пульса нет, снова теребят и делают искусственное дыхание. Ныряю в стенку тоннеля. Здесь старшие балбесы заманили в карьер. Выскакиваю из воды, отплевываюсь, уроды. Плыву к дальнему берегу, выползаю на сушу и понимаю, что тогда плавать не умел, но выплыл. Тяжело, как и тогда. Сознание уплыло. Снова засасывает тоннель. Лечу быстрее и понимаю, смоет как в унитаз. Или куда там в таких случаях.Почему мы об этом не знаем? Не положено или не поставлено? Пытаюсь шутить или как?Белые стены, белый свет, реанимация? Двое в белых халатах над моей тушкой. Да над моей, понимаю, вижу откуда—то сверху, сквозь стенку того же тоннеля, читал про такое. И улетаю все дальше к своему первому крику. Разряд, ещё. Ровно застучал моторчик. Но и всё, бессознанка не отключается.

Воннегут сказал бы: Такие дела.Дуглас Адамс сказал бы: Без паники!Покойный Дамблдор сказал: «Для высокоорганизованного разума смерть – это еще одно приключение».

Умирать только первый раз страшно сказал Коннор МакЛауд.

Снова влетаю в воду.

Разъяснения к предисловию

Надо жить, и единственно это

надо делать в любви и надежде;

равнодушно вращает планета

кости всех, кто познал это прежде.

И.Губерман

Так что все упирается в способы хранения информации. Словарь Уэбстера определяет память как:а) процесс воспроизведения или восстановления усвоенных и сохраненных в уме знаний, и представлений, особенно посредством механизмов ассоциативного мышления…б) сумму усвоенной и сохраненной в сознании информации.Что напрочь противоречит другим утверждениям типа:Основная часть нейрофизиологической деятельности, определяющей работу памяти, происходит в гиппокампе, в височной доле каждого из полушарий. Если эта область повреждена на одной стороне мозга, процессы запоминания еще могут протекать, хотя и с некоторыми нарушениями. Но при двустороннем повреждении способность сознания к записи и хранению информации пропадает. А если вообще в другое тело переехать? Как оно?

Лет двадцать назад с корешем долго размышляли на темы сознания и иже с ним. Копий поломано, пива выпито – не счесть. И у Борьки вызрела мысль, что человеческое сознание или может быть душа это сложная комбинация электромагнитных и может быть еще каких полей. Такой почти организм живущий и развивающийся в симбиозе с телом. Форма тоже соответствует. Тут тебе и аура и чакры как разные слои операционной системы компа. Ядро и прочее вплоть до интерфейса. Вот только пользоваться всем этим немного кто умеет, да и те чаще думают, что умеют и только. А те, кто научился вроде махатм и бодхисатвкак—то не стремятся делиться с нами грешными, у них другой уровень бытия. Или у нас, основной массы человеков другой, уровень доступа?

День первый

Я отлично умею плавать,
но на собственном опыте
знаю, каково это – тонуть.
© Джинн Райан «Харизма»

Было. Помню. Мне здесь почти два.

Тогда чудом откачали. Конюшня заводская на берегу. Старый ветеринар – лошадник вышел засмолить самокрутку. Вот он богатым фронтовым опытом меня и вытащил. Буквально втряхнул обратно в жизнь.Но сейчас то я знаю, что делать. Сил правда не особо много, ходить надолго не хватает, но на воде удержаться, да запросто. Я же сама вода еще, лягушонок почти. Мама спокойно полощет бельё, ей и не ума, что я уже в пруд скувырнулся. Плыву брассиком, балдею. Водичка классная, держит как морская. Но хорошего поманеньку. Вплываю на мостки и тут меня цепляют под мышки и вытаскивают из воды.– Ну что «карасик» сбултыхнулся? – улыбается мама.– Ага, купался, – отфыркиваюсь и отплёвываюсь.– И сразу два новых слова или не два? – удивляется самая любимая женщина в моей жизни.– Два, – мне скрывать нечего.– А вот и третье, а еще? – Радуется мама и тормошит меня.– Есть хочу, – сообщаю главное.– Притомился значит? – вздыхает мама. И до дому не подождёшь?– Неа, хочу, – тут и кишки подтверждающе заурчали.Нет ничего вкуснее и сытнее мамкиного молока, хотя меня уже пытаются отлучить, но держусь за титьку всеми силами, которых от того только прибывает. Но тут никто не откажет пострадавшему, своя кровиночка. Ну и не буду страдать ни больше ни меньше, совсем. Буду жить и радоваться.Мама, она сейчас моложе моей (моей???) дочери. Вот казус. Пересчитываю в уме кому сейчас сколько лет. Там в той жизни поленился бы, калькулятором пощёлкал, да хоть и в смартфоне. Я же её уже почти и не помнил такой, фотографии не в счёт. Да и мало их, фоток, нужно будет озаботиться, наверстать, а там и кинокамеру бы завести. Уж очень это забавное дело смотреть старинные снимки и снятки.

Она ушла в 1996м, залеченный рак. Слишком поздно спохватилась, сходила к какому-то знахарю. Сама ведь кое-что понимала, но к врачам не обращалась, а потом долго и тяжело лечилась. Химиотерапия и прочее, но. Теперь этого не будет ни за что, иначе зачем я тут? Меня охватывает дрёма. Сон, просто сон. Вижу далеко, пятьдесят два года спустя отвозят меня совсем взрослого в палату интенсивной терапии. Пульс есть, дыхание нормальное, вот только сознания никакого. Здесь оно сознание в шестьдесят пятом, спит под кустом, надудонившись до отрыжки.Белье выполоскано, растрясено, ждет в корзинке. А вот я и еду уже у мамы на руках.– Папка. Обедать? – кричу как ребёнок. А кто же я теперь.– Сегодня из тебя так и сыплется, герой! – радуется отец.– Купался, – важничаю. Умею, да.– Сам научился? – удивляются родители.– Лягух смотрел, так же плыл.

Думаете трындежь? Что такая мелочь так тараторит? А вот и правда, я месяцев с восьми разговариваю и слушаю все что вокруг и смотрю внимательно. И сестра потом так же рано говорить начала, да и дети мои до года разговаривали уже во всю. Эка «мои дети», еще бы вслух сказал карапуз. Опять юмор? Живу значит, не тупо существую. Да еще и помню прошлую жизнь. Хотя говорят это крещением отрезает, а обрезанием – железно, прямо по слову самому. Читал у кого – то что все дети до крещения помнят прошлую жизнь, а потом чик и начинаем новый круг. Но я то подселился после крещения тела, хотя и крещение смутно помню. Так что это вроде и не забота? Хорошо, что важных воспоминаний в этой жизни еще не так много накопилось и все они именно на уровне тела и только положительные. Не было у меня разочарований с рождения и до этого случая. Хотя рождение то ещё приключение. Вот и надо чтобы их и дальше поменьше было. Над этим и стоит поработать.

Главные мои игрушки – книги. Руководство от отцовского трактора, электротехнический справочник и математическая энциклопедия. В последней правда буквы очень маленькие, зато в первой одни картинки, и я их все уже знаю и что там к чему мне отец рассказывает. Четырехтактный дизель в полтора года понять, да как два пальца. Тем более и учитель знающий. Не пил бы еще. А так он в техникуме машиностроительном на заочном учится. В прошлой жизни не знал конечно, вернее осознал только к диплому. Это теперь я такой эрудированный.Не, я из книжек конечно строю и всякие детские свои штуки. Но этого уже мало. Папка начал мне кубики деревянные подтаскивать. Как зайдёт в столярку, наровняет обрезков, ошкурит, чтобы дите не занозилось. Их у меня со временем кубометр набрался. Но и сейчас уже коробка из— под отцовых парадных ботинок почти полна, мне не поднять.

Вот мы и дома. Отец обедает и меня посадили. Так-то я один и не ел никогда, только за компанию. Ну сиська не в счет, это святое. Картоха как раз в чугунке упрела. Отцу с селедочкой, а мне намяли с молоком и ложку вручили – чайную ясное дело с другой мне и не управится пока.– Мать, закусь то хороша, может стопочку нальёшь? – папанька клинышки начинает подбивать.– В рабочее то время? – отбривает мама. А пошлют куда и все – права тю-тю? Слесарить пойдешь? А кто семью кормить будет? Картошки надолго не хватит.– Да шучу, шучу, Шур, не заводись, – тормозит отец. Да и жара, разморит, какая работа. Директор вон сказал, что новую улицу закладывать будем, в субботу под фундаменты копать буду. В первый дом, как молодая семья въедем.– Ну дом то не дадут, – Вздыхает хозяйка, хотя и половинка всяко лучше.Да пока мы с бабушками в бараке проживаем. Отцова мать в первой комнате, материна в крайней, у переборки, а мы, напротив. В гости ходить мне и одному разрешают. Всех делов, по коридору, даже на улицу выходить не надо. Вот провожу отца и к бабушке за сказками. Самые козырные про Илью Муромца, земляк как ни как, от Скрипино до Мурома близенько. Хотя одно время кукурузник рейсовый летал. Классно, это вам не Газель – маршрутка, целый самолёт, хотя смысл тот же, но трясет меньше и дороги не важны. Но мы теперь Лакинские, как дед Ваганов в бега от войны подался, так и бабе Насте с дочерью пришлось с малой родины переезжать. Хозяйство не великое и то свекровкино. А мир пришёл, так и прижились. Теперь коренные уже не дразнятся. Война хоть и не дошла до наших краев, сблизила всех, стёрла мелкие задиры. Опять же сто первый километр сыграл.

День первый. Ночь.

С помощью подсказок

(ваших чувств или мыслей)

очень легко пробудить

различные воспоминания

– как о недавнем, так и

о далеком прошлом.

Вот почему так важно

во время записи информации

оставлять подсказки, которые

впоследствии облегчат проявление

следов памяти.

«Искусство помнить и забывать»

Лапп Даниэль

Проснулся ни с того ни с сего. Темно, всё хорошо, кипешиться ни к чему, вот только мысли одолевают, не по деццки, потому как похоже сознание довлеет над бытием. Все мы жили при коммунизме, у каждого он был персональный. Вспомните детство, все по потребностям и ввиду наших малых способностей спрос был соответственный. Но с возрастом возможности наши росли, а потребности у каждого больше зависели от воспитания.

Дедушка Маркс в принципе прав, только нужных уточнений не сделал, а зря не совершали бы люди множество жестоких ошибок. Впрочем, многие рады были сделать счастливыми всех не зависимо от желания. Наверное личный коммунизм продолжался у них дольше необходимого. Как ни странно, но за коммунизмом следует социализм. Нас втягивают в социум подобных. Требовать начинают больше, а вот с потребностями начинаются сбои. Если самореализация важнее материальных ништяков, то личность развивается и раскрывается. В противоположном же направлении происходит взращивание индивида, приспособленного к потреблятству и ничего не желающего делать для других.

Это индивидуальное, но сильные отклонения накладывают отпечаток. Мой коммунизм окончательно завершился, когда у меня появилась сестра и я пошел в школу. У кого коммунизм затянулся, как правило, становятся революционерами и сами не понимают, что же их на это подвигло. Да и действуют чаще всего чужими руками, да и мозгами. Билл Гейтс устроил «цифровую революцию» посредством разумных и развил на деньги нескольких поколений предков. Хотя легенды, которые Гейтс и семья создали гласят, что Билл такой недоучка, даже школу не закончил, а уже бизнес начал. Спрашивается, а кем станет миллиардер в третьем поколении? Сварщиком или на худой конец программистом? Не смешите мои тапочки. Сын тракториста и штукатура, ставший электронщиком, программистом и далее, мне как—то понятнее, ну чего ж себя то обижать.

Да и Карл который Маркс жил на деньги отца Фридриха Энгельса, тоже в общем то ни разу не ангел и теория его интересно заточена, хотя истинные марксисты свершившие Великую Октябрьскую, не очень-то заморачивались и с другими делились, что их апологет породил и Адольфа Алоизыча с соратниками, поделившими мир по ранжиру. Вот потому легенды и мифы играют большую роль в нашей жизни. Одни их создают, а других ими кормят, чаще всего до того что из ушей лезет.

Наверное, уже и мне пора над легендой подумать. А как иначе? Тут ведь любой прокол чреват. Ляпнул не то и по врачам затаскают. Сделал пистолет из авторучки и на учет в детскую комнату. Так что и держаться и легендироваться, кровь из носу необходимо. Я и по первому разу выдумщик был, а теперь только немощь телесная сдерживает, а знания как дрожжи кипеть мозги заставляют. И это на второй день новой жизни. Но это все вторично, цель нужна, без цели никакие средства не стоит и тратить.

Ведь как у попаданцев заведено, державу спасать, Брежневу, Андропову глаза открывать, а там большие дядьки прислушаются и устроят коммунизм во всем мире и указание яблони на Марсе сеять выдадут. И не смешно им самим, со своими комплексами, не сладивши такое людям на уши навешивать? А у многих еще и секс фантазии начинают переть, старческие неудовлетворённости лезут со всех сторон. А мне то уж и вовсе красота, даже письмо не написать, неграмотный еще ни разу. Не, так—то чисто теоретически три языка знаю, не считая посконного и нескольких языков программирования. Вот только попробовал бы кто в два года карандаш в лапу и строчить поэмы? О сюжет, и ведь даже не заподозрит никто? А что может и накропать чего? Полгода на страницу уйдет, если искривление пальцев и постоянные судороги не заработаю в куче с искривлением позвоночника.У друга дочка в три года стихи с голоса запоминала на раз и рассказывала без запинки. Во время бабушка с дедом вмешались, месяц молоком на ночь и слабенькими травками обошлись, а то как знать, что бы с человечком стало. Да и сам в школе то «Лукоморье», то Бородино с одного прочтения запоминал.

Э нет, что—то я по кругу пошёл, отставить. Лучше уж по-своему, по-деревенски, семейными делами займусь. Отец у меня за воротник за компанию всегда готов заложить, а голова у него светлая, не зря мы с сестренкой такие уродились. Да и руки к тому месту пришиты и трактор как игрушечка и приспособ всяких наделал, колыбельку хоть и железную мне замастрячил, вот в ней я сейчас лежу и размышляю. Хотя сестренке надо будет деревянную строить, ну да пять лет впереди успеем. Дядька опять же голова. Шестнадцать всего, а уже готовый электрик и тот еще радиолюбитель, чего ему провода крутить, он и поболее способен замозговать. У меня мама малярит— штукатурит, руки портит, красками дышит. А она через четырнадцать лет магазином заведовала. Почто время тратить, а главное здоровье. Хотя с ними как раз и не просто, родители как я без них и разница в фактическом возрасте вон какая. Женьку с Валькой уже пора окучивать, на них и тренироваться.

Ить сердце кровью обливалось, как эта бестолочь за алкаша вышла и жизнь через одно место вкривь пошла. А ведь задатки богатые, не говоря о внешности. Валю Юдашкина помните, а в женском облике, с тщательной прорисовкой образа, смоляные волосы до попы, картинка да и только. Вот и цель до мозга костей понятная. А пока я главный человек в семье, многое вокруг меня вертится, когда есть кому вертеться, бабушки хозяйством заняты, родители денежку зарабатывают. Пока лето, тетка – нянька за мной «приглядывает», хотя тот еще вопрос, кто за кем теперь смотреть будет.

Женька уже взрослый, паспорт получил, корочки электрика получит и мылится в училище в Москву, надо успевать, обрабатывать, мыслей подкидывать. А тело подводит, от разговоров устаю даже больше чем от беготни и детских шалостей. Тело активности требует, развивать просится надо. Хотя вроде проблем нет, да ведь и не хочется заморочек. Опять же вести себя надо естественно – соответственно, ладно баба Настя понимает и под общую линейку загнать не пытается. А вот другая бабушка хочет, чтобы не хуже, чем у других. Так что ребенком жить, не выпендриваться. Да и прикидываться не приходиться, во-первых, интересно кругом, я это уже давно забыл и всего-то за день столько нового узнал. Опять же родители на работе скучают. Мама хоть в обед прибегает ненадолго проведать, и сама пообедает и нас с нянькой умоет, накормит. Хотя вроде не привередничаю, могу и один посидеть, похомячить, энергозатраты большие главное еда в зоне доступности, да и не так много и надо карапузу. Не могу пока приноровиться, начну девчонкам показывать, как шалаш обустроить, увлекусь или засыпаю на пол шаге или в животе так заурчит, что мне наперебой вкуснятки скармливать начинают.Зато с другой стороны сплошные радости. Слышу шепотки и птичье чириканье, а главное понимаю, различаю, переспрашивать не нужно. Запахи, полный восторг, аж в зобу спирает, как же душисто и замечательно. Сколько за прожитые полвека утеряно, смазано, как же этого не хватало во взрослой жизни.

День второй и третий

Как много всего упущено,растрачено впустую времени,сил и энергии…Как много дел навсегдаостанется не сделанными,а слов – не сказанными.А самое главное, людейуже многих не вернуть.Близких людей…
Дальский А. «Побег в невозможное»

Солнце красит, трампам-пам. Чую меня сейчас младшей тётке снова подкинут. Тётя – одно название. Во второй класс пойдет, вот. Но за косы я её уже таскаю, не обижается. Куда ей деваться, лучше со мной поиграет, чем какую работу по дому справлять. Меня и на улицу вытащить можно, лето. Соберутся с подружками и айда в кустах с куклами играться. Я в основном тоже куклёнком подрабатываю. Но игрушечной едой меня не пичкают, я их уже давно построил. У Валюшки на такой случай сухарик припасен или яблоко.Во, сбылось, потопали мы на улицу. Я сухарь и сам затихарил, а то мало ли что, растущий организм завсегда готов калорий принять, особо после приключений— Мишка косолапый, – заводит тетка.– По лесу идет, шишки собирает, песенки поёт, – подхватываю я.– Вдруг упала шишка, – меня щелкают, – прямо мишке в лоб.– Мишка рассердился и на шишку, топ, – звонко топаю по намытым полам.– Ну что пиньтя, идем.– Я запомнил «мишка» говорить сам могу, – строю тётку ибо хватит уже дразниться.– Ага, Шурка тебя теперь лягухом будет звать или карасём, – не останавливается Валя.– Мамка всяк может звать, а ты только по имени, не велика птица – тетка, – ставлю точку.– Ишь говорун, сам то от горшка полвершка, – хмыкает Валентина.

Вот так мы с ней всю жизнь и прошлую, и эту, наверное, тоже. Я рад. Да и вообще какие огорчения в два года? Да еще летом? Не помню, не было, а теперь и подавно не будет.

Радости полные штаны, вся жизнь впереди. Ура! И вот залезаем мы в тенистые джунгли акаций увитые всякими вьюнками. Трава мягкая, душистая. Солнышко в прорехи заглядывает. Запахи, непередаваемые. Краски обалденные, ну что вроде такого, кусты, трава, а как здорово то! Но всю жизнь прятаться не выйдет.

Хотя ни выдающихся физических кондиций, ни умения читать мысли, ни эйдетической памяти или знания пары десятков иностранных языков у меня не появилось. Ну а вдруг что прорежется? И ни слуха, ни голоса. Хотя Высоцкого и Пугачеву перепевать и так бы не стал, сами управятся. Мне и своих дел хватит, а деньги не всегда на пользу. Да и не та тема. Я даже старинные не собирал. Хотя всяко бывало и с деньгами так и без оных. Как в девяностые, когда за работу могли мылом или харчами рассчитаться. Дикие годы, но есть что вспомнить, да и применить не грех. Соответственно обстоятельствам конечно.

День третий

Я уже в принципе выспался. Конечно посидеть бы осмыслить ситуацию, план жизненный наметить, раньше то не было таких перспектив, не знал ничего. Или знал? Сейчас вот помню, что со мной дальше было, а вдруг все совсем по— другому пойдет и какой мне толк от этих знаний? Хотя от знаний польза всегда есть, главное их вовремя и по делу применять. Или пусть жизнь задачки подкидывает, а я буду стараться решать их лучше, чем в прошлый раз. Хотя пятеро у меня перед глазами. Мама, Папа и бабушка с тетей и дядей. Я— то знаю, что у них получалось, ну про отца уже ясно, но как вот это провернуть? Еще сестра через пятилетку образуется, а вдруг раньше?

А что действительно я могу здесь предложить? Что могу посоветовать? И как, кстати, смогу убедить кого бы то ни было делать или не делать что—то в масштабе целой страны? Да и что именно делать? Начать экономические реформы? Разрешить частную собственность на средства производства по китайскому варианту? Ага. Так они и разбежались. Маркс с Энгельсом – по этим временам железобетонные аксиомы. Да и свернуть такую махину как «Руководящая и направляющая» не под силу многим аналогичным структурам. От сего дня сколько ещё простояла.

Как мне это все одолеть? Пока только словами, вот и задача – говорить правильно, что бы все понимали и кому надо, прислушивались. НЛП – хорошая штука, но никак она у меня не шла в том заходе. Но читал, буду вспоминать. Вот интересно как все произошло?

Как я старый уже в общем дядька очутился в собственном теле, но двухлетнего возраста? Соображаю вроде бы по— взрослому, телом владею как ребенок, а вот память как? Сохранится? Улучшится? Или забуду все к той самой матери через день – другой? А то разогнался планы строить и обломс? А вообще охота сверхчеловеком прикинуться.

Так-то мне их захороводить не трудно, опыта хватает, да и знаний побольше чем у бабушек, кстати с одной мы практически ровесники. Даже за тот день что я тут по новой обживаюсь много чего усмотрел, услышал. Главное слух в порядке, никаких тебе нейросенсорных тугоухостей. Вот теперь попытаюсь этих «радостей» избежать. Голос то у меня в порядке был, а вот со слухом уже в третьем классе непонятки начались. Подсказок у доски я напрочь не слышал и когда меня просили подсказать или списать тоже не реагировал. Мне в учебе не мешало, а вот одноклассники обижались.

Вспомнил, зимой было. Мне Женя валенки подогнал боольшу-ущие, выше колен. И так как я еще мелкий был меня в хоккее на ворота ставили. Я в голенища ещё картонки вставлял что бы синяков не было. Вот так раз и не заметил, как взмок и шарф размотался. Простудился в общем. Проболел долго, вот осложнение на уши и получил на долгие года. Вообще 1973 какой— то «урожайный» на неприятности выдался. Ну до того ещё семь верст до небес.

Вот баба Люба палисадник закрывает и на крылечко к товаркам поднимается, на лавочке перед обедом отдохнуть. Потом у них своя суета, обед разогреть. Скоро дети— внуки подтянутся. Другая тётя, Тамара – папина младшая сестра тоже обедать придет. Им тут всем близенько, хотя уже военка строится и ПМК переводят на новое место. Скоро и туда будут на работу бегать. Батяньку сегодня на дальний карьер отправили, с тормозком упылил и со смены может задержаться, чай шофера не звери, подвезут. Ну если сам на «рыбалку» не зарулит. Но в будни это пока редкость. Вот в пятницу, жди беды. Субботы то теперь не рабочие. Загудит, что тот трансформатор, только держись. Он хоть росту не великого и жилистый на это дело крепкий, да и головой работает, заведет какой дискус, так и не замечает сколько раз граненым позвенел.

1965 август

Как хорошо мы «плохо» жили
Всего лишь 30 лет назад,
Без вкуса мяса и тужили,
Но духом каждый был богат.

© Василий Росов

День рождения. Уже второй. Не помню, ни одного из «прошлой жизни» до седьмого. Вообще. Или их не отмечали или? Вот восьмой помню, посиделки были не великие, но подарок. Шикарный немецкий трактор на батарейке. Классический универсал без кабины. А то как скорости переключать и баранку крутить. Прозрачный мотор, рядная четвёрка, поршня ходили согласованно. Две скорости вперёд, одна назад. Фантастика, таких я больше не видел. Да и сейчас нет, наверное. Интересно где такие делали? Я ведь специально искал такой, сыну хотел показать. Но не нашёл, только гусеничный. Колесных типа «Беларуся» нет, и знатоки говорят не выпускался никогда. Настораживает, может? Нет об этом я подумаю завтра.

Ну это я отвлёкся. Притащили стол от БабНасти. Куренков нажарили, картоха, куда без неё. Женя музыку забацал. Вся семья в сборе. Бабушки, дядька, тётки, ну и мы конечно.

Дедов нет, папкин на фронте погиб, 17 июля 1941. Мамкин с войны тихарится, ну там вообще мексиканский сериал. Вот такая у нас семь и я. БабФиона с Колькой отрезанный ломоть, БабЗина, с ДедСтепой далеко живут, аж на Станции, я у них пока редко бываю.

Ну понятно взрослым по стопочке, Женьке, как и нам пока компот. С этим строго, хотя он уж попробовал разного. Но не пристрастился как его кореша, Лумумба и Ко.

А мне книжку – гармошку подарили. Картонную раскладную. Маяковского, «Что такое хорошо».

Наверное, можно уже и «читать научится». Тут вон по куплету на страничку присутствует. Или подождать? Родители рады будут, Женя с Валей тем более, не буду их донимать книжками. А вот бабушки насторожатся, чего это вдруг? День авиации тоже не забыли. БаЛюба вспомнила что его с тридцать шестого отмечают, аккурат отец мой родился. В общем семейное торжество. Хорошо, надо почаще затевать такие посиделки, можно и без выпивки.

Сижу, кручу книжку. Вдруг из-за спины, младшая тетка, – тычет в книжку пальчик.

– Про такого пишут тут, – продолжаю, – он хороший мальчик.

– Кроха сын, – это уже папка.

Лезу к нему и в тему:

– К отцу пришел и спросила кроха: Что такое хорошо, а что такое плохо?

Валя берет книжку:

– А давайте с начала. Кто вспомнит, тот и продолжает.

– Я, я первый! – и начинаю заново.

Про меня книжка и подарок. Уф, а ведь почти спалился. БабНастя вон как зыркает. Чем бы её отвлекли, мне то нельзя. Так и усугубить не долго. Сижу у отца на руках, башкой верчу. Радуюсь совместному действу. Молодец младшая тетка, тамадой будет. Ей в центре внимания нравится. Надо это развивать. В прошлой жизни, когда Женька, «Рекорд» чинил, она всегда новости «из телевизора» рассказывала.

Жаль стих короткий, но всем досталось что рассказать. Хорошо бы зимой это закрепить и развить. А то бабки мои контрились потом. То меня не могли поделить, то ещё что. То кошка какая пробегала между ними. Семье такое не на пользу. И где— то в этих радостных размышлениях я уснул. И что характерно проспал до утра. Там то в зрелом возрасте порой вообще через сутки спал. А тут аки младенчик. Ну так я он и есть.

1965 19 августа

А на утро был банальный четверг. Все уже разбежались. Я в колыбельке просыпаюсь.

– Ну что, бабушка Настя за столом с моей первой книжкой, внучок – первачок, выспался?

– Хорошо вчера посидели, да баб?

– Ага, и выпили, и закусили, и морду никому не набили, соглашается бабушка.

– А должны были набить? – типа удивляюсь я.

– Папашка твой горазд за правду матку, когда её не по делу режут вступиться.

– Так все свои же и вместе книжку читали, или я чего не вьехал?

– Вот то и хорошо, что свои и вместе, – вещает бабНастя.

– Почаще бы так, гуртом и батьку бить сподручнее, – вставляю свой пятачок.

– Экак заговорил, нахватался то где! – негодует бабушка.

– От Женькиных друганов чего не услышишь.

– Так они и матерятся уже во всю, – строжеет бабушка.

– Это я на мамке проверил, если не то слово скажу она поругает чуть, так не сильно. Понимает, что я всякого нахватаюсь. Учит меня.

– Ну а как мать она или кто, как ты думаешь, внучек?

– Мать и ты материна мать и Валька, и Женя, и папка, все учите, не по книжкам же мне, читать, когда ещё выучусь?

– А отцова мать? – гнет бровь бабушка.

– Ну она наставляет, поэтому больше проверять приходится.

– Ишь разборчивый.

– Ба, а ничего что мне два вчера стукнуло, а ты как с папкой беседуешь?

– Кто как заслуживает, такой и разговор, нешто я не понимаю или совсем уж за старую держишь?

– Ну ты что, баб, а Женя?

– Тут малость по-другому, сын всё-таки. Где пристрожу, где и надавлю, в воспитательных целях. Кодла у них шебутная, как бы куда не влезли и наш за компанию.

– Да не должен, ба, не дурак ведь, малость наособицу уже и цель есть.

– Это да, учиться бы пошел, вздыхает бабНастя, мало уже восьмилетки.

– Не хочет дальше учиться, зарабатывать хочет, самостоятельности. Может зря ты его строжишь, ба?

– Кабы знать. Он хоть и второй, а сын то единственный. Да и безотцовщина к тому же. Был бы Славка постарше глядишь был бы пример. Хотя какой там пример, одно расстройство, а не зять.

– Дак надо исправлять пока есть возможность, вздыхаю я надеюсь, что есть.

– Упёртый твой папашка. Даже мать не слушает.

– Может в том и дело, она с мальства норовит его в своей воле держать, перегибает? Мадама она у нас уж больно волевая, а он противоречить не может, потому и выпивает, – двигаю следующий аргумент.

– Занять его надо, учится пусть, как бы не бросил, – нагнетает бабушка.

– Я ему брошу, спать не буду, убедю. Или убежу, ба как правильно?

– Ладно, не майся, в школе все разъяснят, успеешь, внучок.

– Это еще пятилетку ждать. А говорить сейчас надо.

– А не рано? Учёные беседы заводить? Не мал золотничок?

– Да уж куда ждать? Сама видишь мамку на другую работу переводить надо, а папку с Женькой учить? А там и Валька подрастет и мне в школу лучше подготовленным идти.

– Эка разложил, распланировал, хоть сейчас в горсовет, – треплет бабушка меня по макушке.

– Так время не ждёт. Ба, посмотри в телевизор. Как всё меняется, сколько всего напридумывали, настроили. Так и вовсе побоку пролететь можно.

– Тебе-то куда торопиться?

– Мне то можно и погодить, а вот папке с Женей уже никак нельзя. Да и мамке бы поучится надо бы, пока молодая.

– Так пошто бабе ученость? Я так вот обошлась.

– Время другое, раньше то все не так было, да и не дело с цементом и красками и тяжело, и вредно это.

– Ишь, забота, меня уже обнимают и целуют.

Аж на слезу прошибло, это сколько лет прошло и снова. А и хорошо, что снова и все живы и всё хорошо.

1965 Зима

Зима, сугробы пушистые, выше меня. Мы уже не в бараке живем, в одном коридоре, но опричь от бабушек, а в «отдельной» квартире. Домик разделен пополам и еще пополам. Но это я уже потом узнал на следующее лето, а зимой в сугробах мне еще не видать и окна все Мороз раскрасил уже давно. Праздники прошли, посты закончились. «Мороз и солнце» – куда уж ярче высказать.

Продолжить чтение