Читать онлайн Его запретная девочка бесплатно

Глава 1

Алина

– Денис заедет?

Голос Яны заставляет меня остановиться на лестнице и замереть.

– Да, – отвечает отец, – минут через пятнадцать, нужно подписать кое-какие документы.

Не слушаю дальше, спиной начинаю подниматься обратно, надеясь, что меня не заметят. Сердце бьется отчаянно, ладони потеют. Через пятнадцать минут здесь будет Дэн.

Влетаю в комнату и придирчиво осматриваю себя в большое зеркало на шкафу-купе. На мне черная борцовка и шорты, вроде бы обычная домашняя одежда, но тем не менее выгодно подчеркивающая фигуру. Может, надеть бюстгальтер? Нет, это будет выглядеть странно. Я весь день ходила без него, Яна может заметить, как любая женщина, она наблюдательна в мелочах.

Расчесываю волосы, а потом лохмачу руками, придавая объем, кусаю губы, чтобы сделать их более розовыми. У меня слишком бледная кожа, плохо поддается загару, и таким жарким летом, как это, я выгляжу болезненно на фоне загорелых людей. А сейчас из-за волнения кажусь себе почти привидением.

Еще десять минут нервно хожу по комнате, отсчитывая шаги. Как мне себя вести, что говорить? Когда спуститься: сразу или чуть погодя? Дэн вообще знает, что я вернулась?

Когда во двор въезжает машина, я закрываю глаза и начинаю дышать глубоко, руки по-дебильному трясутся. Я даже не представляла, что у меня будет такая реакция на его появление. Может, просто не ждала сегодня, не была готова.

Я выхожу на порог комнаты, слышу, как хлопает входная дверь, и следом звучит голос Яны:

– Привет, братик! Давно не виделись!

Живо представляю, как она обнимает Дэна, и он, криво улыбаясь, как делает это всегда, аккуратно похлопывает ее по спине. Выдыхаю еще раз и быстро спускаюсь вниз по лестнице, делая недоуменное лицо.

– Кто-то приехал? – спрашиваю нарочито громко и морщусь, чувствуя, что голос срывается.

Еще пара шагов, и мне становится видна гостиная и часть прихожей, в которой как раз все собрались. Дэн поворачивает голову, взгляд его фокусируется на моем лице, быстро скользит по телу, и возвращается обратно.

– Алинка вернулась, я не говорил? – замечает папа и добавляет с гордостью в голосе: – С красным дипломом, между прочим.

Губы на мгновенье трогает улыбка, приятно, что он мной гордится, тем более диплом не куплен, я получила его заслуженно, отучившись в лучшем Московском ВУЗе пять лет.

Правда, улыбка сразу гаснет, потому что Дэн бросает равнодушное:

– Привет, – и повернувшись к отцу, говорит: – Давай дела порешаем.

– Ну ты же чаю выпьешь? – спрашивает Яна.

– Конечно, завари на свой вкус, – он выдает ей короткую мягкую улыбку, и они с папой уходят в кабинет.

– Алин, чай будешь? – спрашивает Яна, я перевожу на нее растерянный взгляд.

– Не знаю… Может быть.

Быстро развернувшись, убегаю к себе в комнату и, уже закрыв дверь, даю волю эмоциям. Нет, конечно, я не ожидала, что он бросится меня обнимать, но надеялась, что спросит о чем-то, проявит хоть какую-то дружелюбность.

Когда мы познакомились, мне было пятнадцать, ему двадцать семь. Мне кажется, я влюбилась в него с первого взгляда, но конечно, понимала, что это безответное чувство. Он брат моей мачехи, Дэн – практически член нашей семьи. И я для него всегда была и буду маленькой девочкой.

Я знаю, что изменилась, за годы учебы превратилась из тощей нескладной девчонки в красивую девушку. Мне постоянно оказывают знаки внимания парни. Наверное, я надеялась, что Дэн увидит эти изменения. Но он не увидел, он вообще не обратил на меня внимания.

Дэн

– Привет!

Звонкий девичий голос раздается слева как раз в тот момент, когда бармен протягивает мне запотевшую от холода бутылку минералки. Я принимаю ее и только потом поворачиваю голову.

Кидаю быстрый взгляд сверху вниз и, бросив:

– Привет, – возвращаю внимание бутылке.

Откупориваю и делаю несколько глотков. Ставлю ее на стойку и снова поворачиваю голову, потому что девчонка так и мнется в шаге от меня. Типичная дочка богатых родителей, пресыщенная удовольствиями и ищущая развлечений на одно место.

Фигура хорошая, светлые волосы в ненатуральной завивке, насколько симпатичная – сказать сложно, лицо спрятано под толстым слоем макияжа, который в клубных реалиях выглядит жалко: словно стекающая с лица маска. Но судя по блеску в глазах, девчонка навеселе, и ее уверенность в себе стремительно взлетела ввысь.

– Меня Даша зовут, – она улыбается, я устало выдыхаю.

– Отлично, Даша, найди себе подходящего парня и перестань приставать к взрослым мужчинам.

Она удивляется, брови взлетают вверх, рот приоткрывается. Я делаю еще глоток воды.

– А взрослого мужчину не привлекают молодые красивые девушки? – интересуется она. – Может, боишься, что сил не хватит? Так я тебе помогу.

Я снова поворачиваюсь, медленно обвожу ее взглядом. Конечно, у меня был секс с молоденькими девчонками, но обычно я предпочитаю женщин от тридцати. Они более чувственные, и знают, что хотят.

– Пытаешься меня провоцировать? – интересуюсь насмешливо. Она делает шаг, оказываясь вплотную.

– Нет, – улыбается многообещающе, я чувствую запах духов, перемешанный с мятой и алкоголем. – Хочу соблазнить.

Несколько секунд мы молча рассматриваем друг друга. Я не ставил себе цель склеить девчонку на ночь, ехал домой и решил заглянуть в клуб, посмотреть, как проходит вечер пятницы в моем новом детище. Ему всего три месяца, но решение открыть его было однозначно правильным. Прибыль бешеная.

С другой стороны, если девчонка сама идет в руки, чего бы не взять?

– Ну считай, тебе удалось, – говорю ей, она снова вздергивает брови в удивлении, а потом расплывается в довольной улыбке. – Поехали.

Я слезаю со стула, киваю ей, приглашая следовать за мной.

– Погоди, – она хватает меня за руку и тащит в сторону столиков, – скажу подруге, что ухожу. А то у нее телефон сел, будет меня искать.

Я молча следую к стоящему у стены диванчику с низким столиком возле.

– Ли, я уезжаю, – девчонка отпускает мою руку, чтобы наклониться ближе к подруге.

Я рассматриваю танцпол, пока не ощущаю на себе взгляд. Он слишком осязаемый, чтобы его игнорировать. Поворачиваю голову и чуть не вслух матерюсь: на диване сидит дочь Степцова. Именно она прожигает меня взглядом, пока ее подружка что-то говорит ей на ухо.

– Идем, – передо мной появляется лицо Даши, скрывая Степцову. Я киваю и двигаю на выход первым.

Только вернулась и уже шарится по клубам в поисках приключений. Лёне надо бы проявить больше строгости, учитывая нравы подружки, предполагаю, что и Степцова не далеко ушла. Вот как она собирается добираться до дома? Даша сказала, что у нее сдох телефон. Значит, будет ловить тачку и непременно нарвется на придурка. Ума попросить телефон у охраны может и не хватить.

Так, Дэн, хватит загоняться, это не твоя головная боль. Степцов может о своей дочери сам позаботиться. Если отпустил в город, значит, считает, что все нормально.

А если она, и правда, нарвется на неприятности, а потом выяснится, что я был рядом?

Черт, детский сад какой-то. Портить отношения со Степцовым мне точно не с руки. Но не караулить же его непутевую дочурку?

Я торможу прямо перед дверью на выход, Даша впечатывается мне в спину.

– Слушай, – поворачиваюсь к ней, – у меня есть ещё одно дело тут, подождешь?

Она теряется, но кивает, через дергающуюся толпу мы возвращаемся к стойке, я усаживаю Дашу на высокий стул.

– Закажи себе что-нибудь, – улыбаюсь ей, бармену кидаю: – За мой счёт.

И быстро иду через толпу к столикам. Но Алины уже нет. Снова чертыхнувшись, пробираюсь к выходу, и оказавшись на улице, сразу вижу ее. Стоит чуть в стороне, обхватив себя руками. Выглядит растерянной и милой до ломоты в зубах. К чему было натягивать короткие шорты и топ: чтобы строить святую невинность, которой никто не поверит?

Быстро иду в ее сторону, Алина, чувствуя движение, резко поворачивает голову. Градус напряжения спадает, как только понимает, что это я.

– А где Даша? – задаёт вопрос, отводя взгляд на дорогу.

– С Дашей все в порядке. Ты как собралась домой добираться?

– Такси вызову.

– По разряженному телефону?

Она кидает на меня колючий взгляд и молчит.

– Поехали, – вздыхаю я, доставая ключи от машины, Алина продолжает топтаться на месте, глядя недоверчиво.

– А Даша?

Я морщусь, далась ей эта Даша.

– Ты домой хочешь или нет?

Она недовольно молчит, но кивает.

– Хочу, – добавляет чуть не через силу.

– Тогда поехали.

Глава 2

Алина

– Как поживает твой брат? – спрашиваю Яну, когда она ставит передо мной тарелку с оладушками и пиалу со сгущенкой.

Специально делаю глоток какао, чтобы спрятаться за чашкой. Вчера я так и не спустилась вниз, несколько раз выходила из комнаты и возвращалась обратно, слыша тихие голоса. Сидеть там и чувствовать себя лишней не хотелось. А именно так и было бы. Но сейчас не сдерживаюсь и все же задаю вопрос, он выглядит уместным, проявить любопытство ввиду вчерашней встречи я ведь могу.

Яна облизывает с пальца сгущенку и возвращается к плите, быстро переворачивает оладьи. Наблюдать за ней одно удовольствие. В свои тридцать семь она выглядит прекрасно, а когда еще в хорошем настроении, как сейчас, кажется порхающей бабочкой. Она легкая в общении и всегда на позитиве, это очень располагает.

– Денис отлично, – отвечает мне Яна, – как обычно, тьфу, тьфу, тьфу. После того как Лёня вложился в его бизнес, дела у брата пошли в гору, – добавляет тише, косясь в сторону выхода, словно ее слова большой секрет. – Родители наконец выдохнули спокойно, дети пристроены. Теперь ждут внуков, не от меня, конечно, от Дениса.

Я киваю: Яна – чайлд-фри, заводить детей не планирует, предпочитая жить для себя. Ее это устраивает, отца – тоже, тем более что ребенок у него уже есть.

– Правда, не представляю, что должно случиться, чтобы Денис обзавелся семьей, – продолжает Яна, колдуя над сковородой. – Он женат на своей работе, и его это вполне устраивает. Девок вокруг него вьется: бери, не хочу, – но что-то мне подсказывает, он так же далек от детей, как и я. Ты чего не ешь?

Она поворачивается, сдувая каштановую прядь волос и поправляя пояс на шелковом халате. Я хватаюсь за оладушек, макаю в сгущенку и, откусив, начинаю активно жевать.

– Вкусно, – замечаю Яне, она удовлетворенно кивает, снова возвращаясь к плите.

Я жую, думая над ее словами. Ну что ж, кажется, за Дэна можно порадоваться, он добился того, чего хотел. Радоваться почему-то не получается. Мои ничем не подкрепленные надежды на наше общение тают на глазах. По словам Яны очевидно, что Дэн не нуждается ни в друзьях, ни в возлюбленных. И уж тем более ему неинтересна двадцатидвухлетняя девчонка, с которой он возился семь лет назад.

– Слушай, – Яна опирается на стол, наклоняясь ко мне, я поднимаю на нее задумчивый взгляд. – Лёня сегодня уезжает в командировку, вернется завтра, если хочешь, можешь сгонять погулять в город. Встретишься с подругами, повеселишься. Вряд ли отец тебя отпустит на подобные тусовки в ближайшее время, ты же для него чуть ли не младенец.

Я посмеиваюсь, глядя на Яну с благодарностью. Да, папа и впрямь перебарщивает с опекой, но я списываю это на то, что последние пять лет мы виделись мало, и он просто никак не приспособится к нашему общению. И не примет факт, что я действительно выросла.

– Пожалуй, можно, – киваю в ответ, – напишу Дашке.

– Вот и хорошо, зарулите в “Корсар”, новый клуб, Денис открыл его три месяца назад. Попал в цель, очень популярное место.

При упоминании Дениса сердце подозрительно екает, а желание поехать в город растет на глазах. Значит, он открыл клуб, я ничего об этом не знала. Страницы Дэна в социальных сетях поросли пылью много лет назад.

– Секретничаете, девочки? – слышу голос отца, инстинктивно выпрямляю спину, Яна расцветает улыбкой, проходя к нему, быстро целует в губы.

– Оладьи? – спрашивает папу, он кивает, усаживаясь за стол, кидает на меня взгляд, я опускаю ногу со стула.

– Рассказываю Алинке, что у нас тут нового, а то же она отстала от жизни нашего городка, – хихикает Яна, быстро сервируя стол для папы.

– Это правильно, нужно вливаться, – он переводит на меня взгляд, – отдохни еще какое-то время, потом подумаем, куда тебя устроить на работу.

– Я бы хотела пойти по специальности, – начинаю робко, но папа перебивает меня, не дослушав.

– Пойдешь туда, где есть возможность расти и занять хороший пост, а область деятельности – дело десятое. Если ты действительно грамотный специалист, то быстро освоишь новую профессию.

Я бросаю взгляд на Яну и опускаю глаза в чашку, делаю глоток в воцарившейся тишине, прерываемой звоном посуды. Яна делает на мгновенье сочувствующее выражение лица, а потом переводит тему:

– Ты завтра во сколько вернешься?

– Самолет прилетает в двенадцать, плюс пока доеду до нас, часа в два.

Я посылаю Яне благодарный взгляд и, получив быструю улыбку, ускользаю, пока они обсуждают планы на выходные. Поднимаюсь к себе, выдыхаю. Я люблю отца, но с ним сложно. Всегда было сложно.

Присаживаюсь на край кровати и почему-то вспоминаю, как он забрал меня.

Мне было шесть лет, и до этого времени я знала о нем только то, что он козел, который, правда, присылает нам ежемесячно крупную сумму денег. Для той дыры, в которой мы жили, сумма, наверное, была и вовсе астрономическая. Но мать распоряжалась ей не самым разумным способом.

Когда мне было четыре, она начала пить, наш дом стал пристанищем всякого сброда. Я боялась этих людей, пряталась в своей комнате, иногда залезала в шкаф или под кровать. Мать пьяная была тихая, злилась она в основном с похмелья. Конечно, тогда я не понимала причин, но факты сопоставлять научилась. Меня она не обижала, но и не занималась мной. Благо, ей хватило ума отдать меня в детский сад, и таким образом мы виделись только по вечерам и выходным.

А потом она пристрастилась к наркотикам. Кто-то из ее дружков принес эту дрянь, и дело стало совсем плохо. Вот тогда-то и появился отец.

Я не знала, что это он, для меня это был очередной мужчина, пришедший к нам в дом. Они ругались, мать кричала на него, он отвечал тихо, до того тихо, что мне стало страшно, и я переползла в шкаф вместе с плюшевым зайцем. Там и сидела, пока не услышала шаги. Медленные, тихие, они звучали в комнате то ближе, то дальше, нагнетая еще больше страха. А потом скрипнула дверца шкафа, и дневной свет попал в глаза, заставляя зажмуриться. Я сжала зайца, мне было страшно. Раньше ко мне никто не заходил.

– Привет, Алина, – услышала ласковый голос, открыв глаза, поймала внимательный взгляд. Отец улыбнулся мне, протягивая руку. – Тебя никто не обидит, слышишь? Я твой папа. Я приехал за тобой. Ты будешь теперь жить со мной. Все будет хорошо. Ты мне веришь?

Несколько секунд я молча на него смотрела, а потом вложила свою ладошку в его большую ладонь.

Это воспоминание до сих пор такое яркое, словно все случилось вчера. Наверное, потому что с тех пор моя жизнь изменилась. Отец забрал меня с собой, маму лишили прав, и это был необратимый процесс. Не думаю, что она сильно расстроилась из-за моей потери, скорее, из-за того, что прекратился финансовый поток. Еще через три года она умерла от передоза.

Мне сложно оценивать сейчас все эти события, я научилась принимать их как данность. Я любила маму, несмотря ни на что, наверное, потому что у меня не было больше никого. И это чувство никуда не исчезло, когда отец забрал меня к себе.

В моменты трезвости она звонила, и мы говорили, звук ее голоса бередил во мне чувства, и я просила отвезти меня к маме. Но папа не возил.

Много позже я узнала, что мама-то не сильно стремилась к общению, это была отцовская инициатива. Потом он решил, что мое эмоциональное состояние слишком расшатывают подобные разговоры, и наша с мамой связь прекратилась совсем. Она умерла, и отец мне не рассказал.

Я узнала только в пятнадцать, когда изъявила желание встретиться с ней. Как раз в это время отец стал встречаться с Яной, и вскоре в моей жизни появился Дэн. Который, как ни странно, помог пережить несколько кризисных моментов.

– Выглядишь прекрасно, Алин, – Яна обходит меня по кругу, осматривая, и не находит, к чему придраться. Что приятно. – Скажу честно, за годы учебы ты похорошела. Выросло везде, где надо, – она смеется, а я смущенно краснею, сама не зная, от чего. – Бледновата немного, но это поправимо, можно в солярий записаться. А еще лучше поваляться у нас во дворе возле бассейна.

– Не слишком откровенно?

Осматриваю себя в зеркало: короткие джинсовые шорты и черный топ – очень много открытого тела, как по мне.

– Для ночного клуба в самый раз. Накрасишься?

– Нет, – качаю головой. – В клубе наверняка жарко, не хочу париться о косметике.

– Она тебе и не нужна. Ты красавица, правда, – обхватив меня за плечи, Яна заглядывает в глаза. – С уверенностью только проблемы. Непонятно, по какой причине.

Мне лично понятно. Когда до восемнадцати лет растешь гадким утенком, сложно поверить в то, что ты привлекательна.

– Как у тебя с парнями? – спрашивает вдруг Яна. – Встречалась с кем? Может, кто-то нравится?

Я поспешно качаю головой, хватая маленькую сумочку на длинной тонкой ручке, сую туда телефон. Я испытываю перед Яной необъяснимое чувство вины за то, что мне нравится ее брат. Может, потому что у нас с ней хорошие отношения, и я чувствую себя обманщицей.

– Пойду, такси подъезжает, – радуюсь тому, что Яна не продолжает тему.

Только в машине понимаю, что из-за спешки забыла дома повербанк. Заряда на телефоне мало, ну ладно, как-нибудь перебьюсь, ничего страшного.

– Боже, Степцова, ты просто пушка бомба! – Дашка набрасывается на меня в прямом смысле этого слова, обнимает и приподнимает, я смеюсь, отвечая ей. Как же мне ее не хватало все эти годы. Летние встречи не в счет. – Пошли, покажу тебе, как развлекаются у нас. Столица рядом не валялась!

Она ведет меня к клубу, закинув руку на плечи. Нас пропускают без вопросов, что неудивительно: Дарью Морозову, дочь местного депутата, знают все. Я осматриваюсь с интересом, все-таки это клуб Дениса. Мне нравится. Здесь стильно, не пошло, чувствуется вкус.

Конечно, уступает московским, но тем не менее очень достойно. Впрочем, местные не обламываются, потому что клуб битком. С трудом удается ухватить свободный диванчик, на который меня и усаживает подруга.

– Что будешь пить? – спрашивает тут же. Кручу в голове напитки. Я бы ограничилась соком, но наверное, это будет неуместно.

– Джин с тоником, – говорю в итоге.

Подруга показав пальцами “ок”, быстро теряется в толпе. Я складываю руки на груди и снова осматриваюсь. Отсюда мало что видно, в основном только танцующих людей. Случайно ловлю взгляд парня, стоящего неподалеку, и он тут же движется в мою сторону.

– Привет, – улыбается, наклоняясь. – Ты тут одна? Скучаешь?

– Вали, парень, не про твою честь, – слышу голос Дашки, и сама она появляется следом вместе с официантом, который ставит передо мной джин с тоником, а перед подругой – пять ядовито-красных шотов.

– Ты уверена? – говорю с сомнений, она только смеется.

– Говорю же, отстали в столице. Давай за встречу, крошка.

Мы чокаемся, Дашка опрокидывает шот, я делаю маленький глоток.

– Ну рассказывай, – хлопает она меня по коленке. – Не жалеешь, что не осталась в Москве?

– Да я не поняла пока. Но дома хорошо.

– Конечно. Я это тебе постоянно говорю. Какой смысл быть никем в Москве, когда можно быть царицей здесь, – она раскидывает руки и смеется, я вместе с ней.

Эту мысль Дашка уяснила еще в школе, потому и не поехала учиться в Москву, окончила местный ВУЗ и устроилась работать к своему отцу в администрацию города.

– Кстати, видела кого-нибудь из наших? – спрашивает меня, взяв вторую стопку. Я качаю головой. – Витька про тебя спрашивал, предлагал собраться на выхах как-нибудь. Он ведь теперь серьезный чел, отец ему денег отвалил на рестик.

– Круто, – киваю я.

– А то. Не то что мой батя, новую тачку еле выцыганила. Хорошо хоть на должность пристроил непыльную, – она делает жест стопкой в мою сторону и опрокидывает ее. Тряхнув белокурой гривой и поморщившись, продолжает: – Короче, надо встретиться, завтра создам чатик, если не забуду.

С Дашкой никогда не возникает пауз в разговоре. Вот и сейчас я узнаю о всех знакомых, кто чем живет, кто с кем спит, и тому подобное. За это время подруга успевает выпить все свои шоты и тащит меня на танцпол. Когда я возвращаюсь к почти нетронутому бокалу джин-тоника, она заказывает еще.

– Мне тебя не придется тащить? – улыбаюсь ей, но Дашка только машет рукой.

– Я так рада тебя видеть, Степцова, – чмокает меня в волосы. – Ты ж мне как систер, правда. Мы идеально сочетаемся.

Я обнимаю ее в ответ. С Дашкой всегда было просто дружить: для этого достаточно принимать ее такой, какая она есть. Для тех, кого она любит, подруга готова сделать все, хотя и создает впечатление взбалмошной легкомысленной девицы. Впрочем, она такая и есть, но я все равно ее люблю.

Об этом я размышляю, пока подруга отлучается в туалет. Но эти мысли начисто стираются в голове, когда я вижу, как она пробирается ко мне, таща за руку Дэна.

Глава 3

– Ли, зацени, какого я склеила мужика! – жарко шепчет мне на ухо Дашка, обдавая запахом алкоголя. – Уверена, меня сегодня ждет охренительный секс!

Я чувствую, как гаснут вокруг краски, а звуки пропадают за нарастающим гулом в ушах. Напротив стоит Денис, глядя в сторону. В висках начинает стучать, я сжимаю кулаки. Да разве такое может быть? Ведь Дашка моя ровесница! Она такая же глупая малолетка, на которых Денис не должен обращать внимания! Какого черта происходит?

Дэн поворачивает голову и упирается в меня взглядом. Я сжимаю зубы, в эту самую секунду мне кажется, я ненавижу всей душой. Хочется оттолкнуть Дашку, которая шепчет мне на ухо непристойности, и заорать, что она не имеет права заниматься сексом с этим мужчиной. Это же мой Дэн!

Только никакой он не мой. Он свободный человек, имеет право делать, что хочет. Даже спать с Дашкой. Я ведь никогда ни с кем не делилась своими чувствами, если бы только подруга знала, она бы ни за что не стала…

Как только пестрая толпа скрывает парочку от моих глаз, я вскакиваю, поправляю одежду и начинаю протискиваться в сторону выхода. Я и так устала, а теперь нахождение здесь и вовсе лишено смысла.

Свежий воздух врезается в лицо вперемешку с едким сигаретным дымом – неподалеку стоит курящая компания. Я прохожу вперед, тянусь к сумочке и вспоминаю, что телефон сел.

– Эй, красотка, чего скучаешь в одиночестве?

Резко поворачиваюсь, вижу парня примерно моих лет. Он навеселе, пошатывается из стороны в сторону.

– Я парня жду, – отвечаю громко, чувствуя, как нервозность начинает набирать обороты.

К счастью, незадачливый ухажер отступает. Надо дойти до парковки, если там не будет такси, можно вернуться в клуб, попросить ту же охрану вызвать машину.

Движение слева заставляет снова подобраться. Резко поворачиваюсь и вижу подходящего ко мне Дэна.

Теряюсь, лепечу что-то про Дашу и просто огрызаюсь. Но все-таки иду за ним к машине, слабо вообще понимая, что творится. Он меня случайно увидел? Или что? Даша сказала про телефон, и Дэн решил подвезти меня? Это что-то значит или нет?

– Это и есть твой парень? Не староват?

Мы оборачиваемся на насмешливый голос вместе с Дэном. Парень, что пытался со мной познакомиться несколько минут назад, скалится, крутя в руках зажигалку.

– Это кто? – переводит на меня взгляд Дэн.

– Не обращай внимания, идем, – касаюсь его плеча, но он так смотрит на мою руку, что я ее тут же отдергиваю.

Качнув головой, Дэн идет в сторону парковки, а я радуюсь, что пьяных разборок не случилось. Не сомневаюсь, что он навалял бы этому парню в случае чего, но я в принципе против таких событий.

У Дэна большой крутой внедорожник, я залезаю внутрь и с любопытством осматриваю салон, пока он усаживается на свое место.

– Пристегнись, – бросает мне, я, словно опомнившись, дергаю ремень безопасности, конечно, слишком сильно.

Еще раз, и только на третий аккуратно тяну его, бросая взгляд на Дэна. Он смотрит на меня так, словно уверен: застегнуть ремень – для меня невыполнимая задача. Нервозность снова дает о себе знать, я лязгаю несколько раз защелкой, преждем чем попадаю в щель.

А когда снова смотрю на Дениса, успеваю заметить, что его взгляд скользит от моей груди к лицу. Мы отворачиваемся одновременно, как только встречаемся взглядами. Я опускаю глаза и закусываю губу: через ткань топа отчетливо выделяются соски, а ремень безопасности подчеркивает грудь.

Дэн что, разглядывал мое тело, пока я пристегивалась? Нет, в такое поверить сложно. Наверное, мне просто показалось. Надо спросить еще раз про Дашу, а то не совсем понятно, куда она делась. Конечно, подруга доберется до дома, но все же хочется прояснить ситуацию. А если он отвезет меня, а потом поедет к ней?

– И как отец тебя отпустил в клуб? – вопрос Дэна выдергивает из мыслей, не давая погрузиться в пучину эмоций от последней из них.

Я бросаю на него быстрый взгляд, а потом, глядя на руки, отвечаю:

– Он в командировке до завтра.

– Понятно.

В это понятно Дэн вкладывает все, что думает о моем походе в клуб без ведома отца. Но видимо, считает, что этого мало, потому что добавляет:

– Ты такой жизнью собралась жить, Алина? Таскаться по клубам, пить и цеплять мужиков? Хочешь закончить, как твоя мать?

Злость вспыхивает внутри и распространяется по телу бесконтрольно. Да как он смеет мне такое говорить? Вспоминать о маме?! Сравнивать нас!

– Знаешь что, – голос дрожит, но мне плевать. – Ты не имеешь никакого права на эти слова. Мы не виделись пять лет, и ты меня совсем не знаешь! Раньше ты относился ко мне лучше.

– Раньше ты была безобидным ребенком! – кидает он и тут же морщится, словно сожалея о своих словах. Я растерянно моргаю, глядя на него.

– Что ты хочешь этим сказать?

Дэн сжимает зубы, потом вздыхает устало. Кажется, я успела ему надоесть за те десять минут, что мы находимся рядом друг с другом.

– Я хочу сказать, что ты взрослая девушка, и стоит задуматься о будущем вместо того, чтобы таскаться по клубам.

– Я приехала несколько дней назад и встретилась со своей подругой, что в этом такого?!

– Такие подруги ни до чего хорошего не доведут.

Я пару мгновений смотрю на него в изумлении.

– Какие такие? Между прочим, ты собирался с ней переспать!

Денис тяжело выдыхает. До светофора мы едем в тишине, но когда тормозим, Дэн поворачивается ко мне.

– Тебе лучше сосредоточиться сейчас на работе, Алина, – говорит уже спокойно. – Повремени с тусовками, устройся в жизни, найди дело, которым хочешь заниматься. Понятно, что отец тебе всегда поможет, но он не вечен, и лучше не тратить время на всякую ерунду.

Он трогается с места, возвращая внимание дороге, я растерянно смотрю в окно. Не знаю, как реагировать на эти слова. С одной стороны, вроде бы сказано дружески, с другой… С чего он вообще завелся-то? Подумаешь, сходила в клуб с подругой.

– Между прочим, Дашка – дочь Морозова, – говорю зачем-то.

Словно это может как-то ее обелить в глазах Дениса. Он вздергивает брови в удивлении.

– Депутата Морозова? – уточняет у меня.

– Да. И папа не против нашей дружбы.

Дэн усмехается, но не комментирует, хотя я догадываюсь, о чем он думает. Наша с Дашей дружба позволяет папе контачить с Морозовым, возможно, у них есть общие дела. И поэтому отец закроет глаза на некоторые Дашкины косяки, которые не простились бы другим.

– В любом случае, не давай собой пользоваться, – произносит он, я хмурюсь, но не отвечаю.

Дэн мыслит какими-то своими категориями. Он просто не знает Дашку, сложил мнение из мимолетной встречи. А я уверена в ней на все сто. Она никогда не предаст.

Минут через пять тишина начинает давить. Я ищу в голове нейтральные темы, но ни одна не кажется подходящей. Такое ощущение, что Дэн перевернет любую на мое внезапно аморальное поведение.

Я бросаю на него быстрый взгляд и отворачиваюсь к окну. Все-таки непонятно, почему он так вспылил? Учитывая, как равнодушно он со мной поздоровался вчера дома, поверить в то, что я ему дорога, вряд ли смогу. Значит, из-за отца? Думает, тот рассердится?

Скорее всего, его раздражение связано с тем, что мы встретились – доходит до меня. И если бы я вляпалась в неприятности, а отец узнал, что Дэн просто уехал, он бы его по голове не погладил. Дэн слишком зависит от отца, по всей видимости. Настолько, что бросил Дашу и везет меня домой. Эта мысль не слишком радует, уж кем-кем, а обузой быть я не хочу.

– Почему ты не осталась в Москве? – очередной вопрос от Дэна, и я опять теряюсь. Вроде бы ничего такого, но он уже приложил меня несколько раз на вполне безобидных темах. – Там ведь больше возможностей, жизнь кипит. Самое то для молодой девушки, разве нет?

Он кидает быстрый взгляд, который я ловлю и снова не выдерживаю, отворачиваясь. Мне сложно дать ответ на этот вопрос. По крайней мере так, чтобы человек им удовлетворился. На самом деле эти пят лет обучения дались мне сложно. Очень сложно. Это ведь было решение отца – он хотел, чтобы я получила образование, и сразу сказал, что максимум поможет поступить, учиться я должна сама.

Для меня это был гром среди ясного неба, и вовсе не из-за учебы, она как раз не пугала. Я жутко боялась жить одна. Когда отец забрал меня, он несильно занимался моим воспитанием. В нашем доме были няньки, кухарки, домработницы, репетиторы (он решил, что я буду проходить домашнее обучение) – но не было отца.

Он появлялся поздно вечером, и далеко не всегда в детстве я дожидалась его, засыпая то в гостиной, то в кабинете. Все вокруг возились со мной, улыбались, были ласковы и внимательны – отец ведь платил им за это. Я жила на всем готовом, и единственное, чего мне не хватало – это его любви, которую в какой-то момент я решила заполучить любой ценой.

Тем более что он ведь спас меня, вытащил со дна жизни – именно так твердили все вокруг. Он ведь был не обязан, его роман с мамой был коротким, и они разошлись раньше, чем она поняла, что беременна. А он не бросил, помогал деньгами, а потом и вовсе забрал к себе.

И я старалась быть для отца идеальной – таким образом говоря спасибо за то, что он для меня сделал. Моя идеальность выражалась в полном послушании и хорошей учебе. Но только вот проблема никуда не ушла – я по-прежнему не чувствовала себя любимой.

И когда появилась Яна, и я узнала, что мама умерла, я закрылась, спряталась в своей скорлупе. Обучение в Москве восприняла в штыки: мне казалось, папа хочет отделаться от меня, что с того момента, как появилась Яна, я стала ему не нужна.

Но я повиновалась, уехала, и продолжала стараться и там. Я ведь умею быть благодарной, и я по-прежнему должна быть идеальной – этого никто не отменял.

У меня было мало друзей, я не ходила на тусовки, была типичным ботаном, радовало то, что учиться было действительно интересно.

И теперь мне хотелось вернуться к отцу, показать ему, чего я добилась, и быть может, мы наконец сможем как-то сблизиться, ведь я стала взрослой и вхожу в жизнь наравне с ним.

– Мне и здесь нормально, – пожимаю в итоге плечами, Дэн только хмурится, но ничего не говорит.

Дорога загород в это время суток пустая, так что мы доезжаем меньше чем за полчаса. Дэн тормозит возле ворот, я суетливо отстегиваю ремень и поправляю топ под внимательным взглядом.

– Зайдешь? – спрашиваю зачем-то.

Глупый вопрос: на дворе ночь, Яна наверняка спит, а распивать со мной чаи точно не входит в интересы Дэна. Потому он и качает головой сейчас. Я киваю в ответ, добавляя: – Спасибо, что подвез. Извини, если порушила твои планы.

Его взгляд тяжелеет, я неловко выпрыгиваю из внедорожника, а когда смотрю в салон, прежде чем захлопнуть дверь, Дэн пялится в пространство перед собой.

– Пока, – бросаю в пустоту и аккуратно хлопаю дверцей.

Он не уезжает, пока я не оказываюсь за забором. Стою у калитки, когда за ней не становится тихо, вздохнув, поднимаю глаза к небу. Оно такое чистое сегодня, темным куполом висит над головой, звезды видны. В Москве такое редко бывает. Отчего-то накатывает тоска. Что меня ждет дальше? Какая жизнь? Буду ли я счастлива? Вот уж время философских вопросов, действительно.

Засыпаю в эту ночь я не скоро, долго верчусь, в голове то и дело вспыхивают картинки этого вечера, исключительно те, что связаны с Денисом. По всему выходит одно: я его раздражаю. И лучшим вариантом для нас обоих будет меньше пересекаться друг с другом.

Он будет спокойно жить, и у меня не будет лишнего повода подпитывать свои чувства. Пройдет время, и они угаснут. Главное, не питать ложных иллюзий, как я делала все эти годы. Господи, какая же я была идиотка! Всерьез думала, что когда повзрослею, стану интересна Дэну.

Я вспоминаю про телефон, который так и не вытащила из сумочки, подключаю его к зарядному устройству. Как только система прогружается, валятся сообщения о пропущенных от Дашки, в мессенджере тоже обвал.

Суть уясняю быстро: во-первых, тревожится, где я, во-вторых, злится, что этот козел ее прокатил, бросил у бара и больше не появился. Представляю, какой удар по Дашкиному самолюбию. И толком не объяснишь же, почему он так сделал. Начинаю писать, но телефон оживает в моих руках: Дашка звонит.

– Ну ты хоть жива? – кричит в трубку, на заднем фоне играет музыка, значит, еще тусит.

– Я дома, уехала на такси.

– Слава богу, я уже думала батю на ноги поднимать, искать тебя, – Дашка смеется, хотя не удивлюсь, что в случае чего именно так она бы и поступила. – Ты норм, крошка?

– Да, спать ложусь.

– Поняла, а я тут еще веселюсь. Этот мудак меня бросил, прочитала, да?

– Да, ну ты не расстраивайся, Даш, – пытаюсь ее успокоить, но подруга еще громче смеется.

– Ли, ты неподражаема! Буду я еще из-за всяких козлов переживать. Пусть он переживает, что остался без офигенного секса! Я-то не обломаюсь. Встретила Савву Фролова, ты его помнишь?

Я роюсь в памяти, но редкое имя не вызывает никаких ассоциаций.

– Его сестра с Витькой встречалась, Кристина Фролова, вспомни, кудрявая такая блондинка. И он иногда к нам присоединялся.

– Сколько лет прошло, – фыркаю я на это.

– Ну не беда, я вас снова познакомлю. Его отец крупный банкир, Савва с ним работает, а еще раскрутил интернет-портал, тоже бабки гребет. Ладно, Ли, я побежала, завтра тогда на созвоне.

Она первая вешает трубку, я кладу телефон на тумбочку, устраиваясь удобнее. Хорошо, что у меня есть Дашка. А то бы я сейчас чувствовала себя примерно так же, как в институте: никому не нужной.

С Дашкой меня познакомил отец. Мне было почти шестнадцать, он взял меня на благотворительный вечер, где оказалась она. Потом мы с ним поехали в гости к Морозовым, и все закрутилось само собой. Дашка, можно сказать, взяла меня под крыло. Я ведь никого не знала, училась дома, мало куда ходила.

Она познакомила меня со своими друзьями, и с ее легкой руки я влилась в их компанию. Нас было шестеро: Дашка, Витька, я, Марина и Серега, которые уже тогда встречались, а на данный момент поженились, и Алекс, он сейчас живет в Лондоне и назад вроде как не собирается.

Все они были так называемой золотой молодежью, раскованные, свободные, безбашенные. Мне нравилось с ними, и хотя сама я не могла быть в полной мере такой же, – меня манила их уверенность в себе и ощущение того, что они могут легко получить все, что захотят.

Глава 4

– На следующей неделе будет благотворительный ужин, – сообщает папа, когда мы садимся обедать. – Я хочу, чтобы мы пошли туда вместе. Ян, подберешь Алине соответствующую одежду.

– Хорошо, милый, это тот, про который ты мне говорил? Морозов устраивает?

– Да, он, – кивает папа и добавляет, повернувшись ко мне. – Хочу познакомить тебя с некоторыми людьми. Заодно прикину варианты работы для тебя.

– Хорошо, – коротко отвечаю я.

– Хочу, чтобы ты понимала, Алин, – его голос становится строже, я поднимаю на папу глаза и выпрямляюсь. – Я не буду пристраивать тебя на должность, где ты будешь сидеть без дела и получать за это деньги. Нужно будет работать.

– Я понимаю, – торопливо киваю. – И только за. Сидеть без дела мне и самой не хочется.

Он кивает в ответ, дальше обед продолжается в молчании. Яна бросает взгляд то на отца, то на меня, но ничего не говорит. Она, кстати, не работает, до встречи с отцом Яна была стилистом-парикмахером, он вроде бы предлагал открыть ей салон, но она отказалась. Сказала, делать прически – это одно, а вести бизнес – совсем другое. Папа настаивать не стал.

– Как тебе платье? – Яна демонстрирует мне строгое черное платье, я пожимаю плечами.

– Норм, сойдет.

– Ходить с тобой по магазинам – одно удовольствие.

Я с улыбкой забираю платье и иду в примерочную. Оно обтягивающее, но сидит хорошо: строго и не пошло. Яна дает мне туфли, которые успела принести консультант.

– Ну и гуд, – констатирует она, – прическу и макияж сделаем сами, дома.

Когда мы выходим из магазина, Яна предлагает выпить кофе. Я не возражаю, мы двигаем в сторону кафе, но нас останавливает высокая эффектная блондинка.

– Привет, Янусь! Они обнимаются, я переминаюсь с ноги на ногу.

– Это Алина, дочь Лёни, – представляет меня Яна. – А это Ксюша, моя подруга. Они с Денисом встречались.

Эти слова заставляют меня сконцентрировать все свое внимание на Ксюше. Я придирчиво всматриваюсь в ее лицо, фигуру. Ей тридцать с небольшим, красивые рыжие волосы, и сама хороша собой, большая грудь, округлые формы. Рядом с ней я вновь чувствую себя угловатым подростком.

Понимаю, чем она может привлечь, против воли представляю их с Дэном, они хорошо смотрятся. Следом мое воображение рисует, как они целовались, как занимались сексом. Я испытываю странное чувство. Завидую ей за то, что она могла просто его касаться и при этом не встречать обжигающего взгляда, который говорит: убери руки.

За этими мыслями пропускаю остальную часть беседы и в себя прихожу, только когда мы с Яной идем дальше, попрощавшись с Ксюшей.

– Хорошая девчонка, – вздыхает Яна, – жаль, у них с Дэном не сложилось.

– Долго они встречались? – спрашиваю, не глядя на нее.

– Больше полугода.

– Ого, – вырывается мимо воли. Полгода – это немало.

– Ну как видишь, из этого ого ничего не вышло.

– Почему?

Мы садимся за столик, Яна берет американо, я заказываю капучино.

– Потому что Дэну стало скучно, – отвечает она, когда официант отходит. – Поэтому он и не встречается ни с кем долго, чтобы не возникало иллюзий, что из этого может что-то получиться. Он не той категории. Как только отношения переходят в ровную стадию, он начинает выть со скуки. У него уже было несколько попыток, и теперь он честно отказался от этого.

– Но не от секса, – выпаливаю я и стискиваю зубы, ну кто меня за язык тянет? Яна фыркает.

– Конечно, нет. Твоему отцу, кстати, не нравится его образ жизни, но он понимает, что это не его дело, потому не лезет. А я считаю, пусть живет, как хочет. Вот Ксюша, например, очень долго отходила от их разрыва. Так что может, действительно, лучше так, без ложных обещаний.

Дашка объявляется ближе к вечеру, я валяюсь дома, листая интернет и стараясь не думать о Дэне. Странно, в шестнадцать я всего этого не видела, и никому, конечно, не пришло в голову обсуждать со мной подобное. А теперь Яна общается на равных, и образ Дэна обрастает новыми деталями, которых я раньше не знала, не замечала.

Как я к этому отношусь? Неоднозначно. Для меня Дэн был идеальным. Он улыбался мне, общался со мной, к нему всегда можно было обратиться за помощью, как и делала Яна. А еще он красивый, несмотря на грубоватые черты лица. В нем есть странная притягательная сила, которая заставляет задерживать взгляд. Вон даже Дашка повелась.

Подруга, как чует, в этот момент раздается звонок.

– Ну как ты? – спрашиваю ее, слыша нотки страдания в голосе.

– Тусанули, так тусанули, – отвечает она. – До шести утра, прикинь, потом клуб закрылся, и нас попросили.

– Господи, что вы там делали? – удивляюсь я.

– Ну что делают в клубах? Танцевали, бухали, умудрились даже два раза потрахаться с Саввой, прикинь?

– Мощно, – отвечаю просто, чтобы что-то сказать. Да уж, Дашка не сильно расстроилась из-за Дэна. – Так вы с Саввой хорошо знакомы?

– Ну как хорошо… Знакомы. Общались мало, но если честно, он мне давно нравится. Короче, речь не о том. На следующих выходных встречаемся нашей тусой. Ну без Алекса, само собой, он из Лондона носа не кажет. Идем тусить в “Корсар”, випку возьмем, ребята дали согласие.

Я начинаю прикидывать, как отец отнесется к данной новости. Яна права, он воспринимает меня, как ребенка. И вообще, вдруг вспылит, как Дэн? Не хотелось бы доводить до конфликта.

– Если отец не будет против, – говорю все-таки.

– Ой, да дядь Лёню уговорим, крошка, тебе же не пятнадцать, ну! Все будет зашибись.

Я вот в этом сомневаюсь, потому, когда за ужином задаю папе вопрос, готовлюсь к категорическому отказу.

– А кто будет? – спрашивает он.

– Даша Морозова, Витя Белосельский, и Сережа Васнецов с женой Мариной.

Он кивает, при этом хмурится, отрезает кусок мяса и отправляет в рот, я жду вердикта, наблюдая за ним.

– Ладно, – кидает отец, я облегченно выдыхаю. – Только не буянить.

– Конечно, пап, – улыбаюсь я. – Мы ничего такого, просто встреча старых друзей.

– Могли бы у Белосельского в ресторане встретиться, – замечает он, а я думаю о том, что папа, видимо, в курсе жизни моих друзей.

– Они молодые ребята, – влезает Яна, – что им сидеть в ресторане за белыми скатертями, им веселиться хочется, танцевать.

Папа ничего не говорит, ни за, ни против, и я решаю, что вопрос закрыли. Мысленно облегченно выдыхаю. Кажется, из-за тех слов Дэна я успела себя накрутить, а папа куда более лоялен.

Благотворительный ужин проходит в ресторане в центре города. Я не ожидаю, что здесь будет так много народа, а также журналисты и фотографы, потому сразу теряюсь.

– Не тушуйся, – Яна шепчет мне на ухо, в то же время надавливая легко между лопаток, заставляя распрямиться. – Все будет хорошо. Просто улыбайся и меньше болтай не по делу.

Не по делу? Да я вообще рта не раскрою. Это без вариантов. С папой многие здороваются, я старательно улыбаюсь. Минут через десять Яна сбегает к знакомой, и мы с папой остаемся вдвоем.

– С кем ты хочешь меня познакомить? – спрашиваю осторожно. Папа не успевает ответить, цепляет кого-то взглядом и делает приветственный жест рукой. Я поворачиваю голову и застываю: нам навстречу идет Дэн вместе с блондинкой, которая откровенно висит на его локте.

Я отворачиваюсь сразу же. То ли не хочу смотреть на него после того ночного разговора, то ли в принципе сложно видеть его с девушкой. И все-таки, когда они приближаются, снова поворачиваюсь. Поздороваться нужно, иначе невежливо.

– Привет, – выдавливаю улыбку, фокусируя взгляд в области его уха.

– Здравствуй, – кидает он сухо, зато отцу улыбается, подавая руку.

– Думал, ты не придешь, – замечает папа, пожимая ее, – ты же не любишь подобные мероприятия.

Денис только неопределенно пожимает плечами.

– Иногда приходится.

Я кошусь на его спутницу. Лет тридцати, определенно скучает. Хороша собой, но не вызывает того чувства, что Ксюша. Может, потому что я знаю, что это подруга на одну ночь. Думаю об этом с каким-то нездоровым злорадством.

– Морозов постарался, – продолжает папа, – наверняка соберет нормально.

– Естественно, – кивает Дэн. – Иначе бы он это не затевал. Как у вас с ним, дела ведете?

Я быстро перевожу взгляд с отца на Дэна, словно чуя в этом вопросе подвох.

– Конечно, – папа останавливает проходящего мимо официанта и просит принести воды.

– Правду говорят, что он в Москву собирается?

Я растерянно моргаю. Что? В Москву? Как это? Перевожу взгляд на отца, ожидая ответа. Он не очень доволен этой темой беседы.

– Давай потом обсудим, – отвечает Дэну, тот пожимает плечами, мол, потом так потом. Переводит взгляд на меня. Я не успеваю отвести свой, и несколько секунд мы смотрим друг на друга.

– Ладно, мы отойдем, – говорит Дэн отцу, блондинка натягивает улыбку, но от этого ее лицо не становится менее скучающим.

Когда они удаляются, папе приносят воду, я бы тоже не отказалась, но официанта не прошу, дойду сама до столиков. Только вот спрошу…

– Морозов в Москву уедет?

Папа кидает на меня недовольный взгляд, я прикусываю язык.

– Я из-за Дашки… – не успеваю договорить, он строго отрезает:

– Никуда твоя Дашка не денется. И вообще, не надо слушать все, что болтают. Поняла, Алина? – я поспешно киваю, он добавляет: – И не трепись об этом ни с кем, в том числе и с Дашей.

Я снова киваю, отводя взгляд. Ничего себе, даже так. Значит, информация была не для чужих ушей. Папа определенно недоволен, что я услышала. Зачем же Дэн тогда сказал, он ведь знает, что я дружу с Дашкой…

На мгновенье приходит в голову мысль, что он специально, чтобы я услышала, но я тут же отметаю ее. Какой в этом смысл? Никакого абсолютно. Тем более папа запретил мне упоминать об этом. И все-таки странно как-то.

Я отлучаюсь за водой, а когда возвращаюсь, рядом с папой стоит Яна, мужчина, и парень, на вид старше меня на года три-четыре. Он привлекает внимание: высокий, с хорошей фигурой, светлые кудрявые волосы, правильные черты лица. Как будто актер или модель. Даже странно видеть такого красавца в нашей глубинке.

– А это моя дочь, Алина, – отец улыбается, представляя меня, я протягиваю руку мужчине. – Мой хороший знакомый Матвей Фролов, и его сын – Савва.

Подаю руку парню, он пожимает ее с улыбкой, демонстрируя красивые белые зубы. Легкий ступор не проходит, я зачем-то думаю о том, что с этим парнем Дашка на днях занималась сексом в клубе. Вот совершенно неподходящий момент для подобных мыслей.

– Очень приятно, – бормочу, чувствуя, как розовеют щеки.

– Мне тоже, – замечает Савва, – Даша о тебе рассказывала.

Я расширяю глаза, неуверенно усмехаясь. Даже так?

– Неожиданно, – отвечаю, чтобы что-то сказать.

Мы оказываемся чуть в стороне от родителей, и я кошусь в сторону папы, не зная, нормально ли это.

– Она рассказывала, что скучала по тебе, ты училась в Москве, да?

– Ага.

– Правда, не упоминала, что ты такая красивая.

Мой взгляд становится еще более изумленным, а вот Савва по-прежнему беззаботно улыбается. Это же просто комплимент, он ничего не значит, так? Интересно, он догадывается, что я знаю о том, что у них с Дашкой было?

– Спасибо. Вы с Дашей… Типа встречаетесь?

Савва от моего вопроса приходит в недоумение, а потом улыбается еще шире.

– Нет, с чего ты взяла? Мы просто пересеклись в клубе и вместе потусили.

– Ясно. Хорошо.

– Мы пока думаем, куда Алину пристроить, – слышу голос отца, сам он повернулся ко мне, я тут же перевожу внимание на него. И хорошо, потому что разговор с Саввой определенно не задался. Папа успевает бросить на парня оценивающий взгляд, после чего делает мне едва заметный жест рукой, и я приближаюсь к нему. – Она окончила факультет рекламы и маркетинга, но девочка способная, уверен, потянет должность и по другой специальности.

– Я подумаю, может, что и найдется для нее, – говорит на это Фролов.

Я неловко улыбаюсь, чувствуя себя не в своей тарелке. Вот так это происходит, когда у тебя есть связи, да? Ты просто говоришь с человеком, и у него как будто выбора не остается, кроме как взять тебя на работу. А у меня не остается выбора не справиться или отказаться. Вся надежда только на то, что работа будет хотя бы немного интересной.

Глава 5

Когда Фроловы уходят, Яна замечает с улыбкой:

– Кажется, парню наша Алина приглянулась.

Я бросаю на нее изумленный взгляд.

– Нет, не думаю. Он… Вроде бы с кем-то встречается.

Папа на эти слова хмыкает.

– Этот парень встречается со всем, что движется. Партия, конечно, хорошая, но нужно будет смириться с тем, что у него вагон любовниц.

– Что значит хорошая партия?

Папа отмахивается:

– Не бери в голову. Прогуляйся, Алин, посмотри картины, там небольшая выставка местного художника.

Я молча ухожу, думая над последними словами отца. Внутри зреет неприятная мысль: он хочет не просто пристроить меня на работу, но и не прочь удачно выдать замуж. Например, за какого-нибудь своего партнера или другого важного в нашем городе человека. Так себе перспектива, честно говоря.

Вместо выставки я иду в туалет, опустив крышку унитаза, минут десять сижу, листая ленту интернета. На меня вылился поток новой информации, и я что-то совсем не уверена в том, что готова ее быстро переварить. Ладно, нужно просто улыбаться и молчать, как сказала Яна. Как-нибудь продержусь.

Я выхожу из туалета и застываю: Дэн стоит у раковины, моя руки. На мое появление поворачивает голову. Мне кажется, или он опять чем-то недоволен? Я делаю невозмутимый вид, прохожу к соседней раковине. Краем глаза замечаю, что он рассматривает меня, вытирая руки салфетками.

Стряхнув с рук воду, разворачиваюсь в его сторону.

– Что-то не так? – задаю вопрос.

Он только качает головой. Я делаю шаг вперед и тянусь за салфетками, которые находятся рядом с Дэном. Сердце начинает биться быстрее, потому что мы оказываемся близко, и он продолжает на меня смотреть.

– Кажется, папа хочет устроить меня на работу к Фролову, знаешь его?

Понятия не имею, зачем говорю это, наверное, чтобы сказать хоть что-то. Иначе ведь он уйдет, а так можно немного продлить наше общение. Непонятно только, зачем.

– Знаю, – кивает Дэн. – Твой отец активно сотрудничает с его банком.

– Ясно. А ты чем занимаешься? – я кидаю салфетку в урну и теперь мои руки ничем не заняты. Начинаю крутить на пальце кольцо.

– У меня строительная компания.

– Ясно. Ничего в этом не понимаю.

– Как и в банковской системе, – усмехается Дэн. Я вспыхиваю.

– Я справлюсь, – отвечаю ему. – Всему можно научиться.

Дэн только кивает, подается вперед, чтобы выйти, я неловко отступаю и чуть не падаю: на каблуках я хожу плохо, и прямо сейчас моя нога неестественно выгибается, а следом чувствую, как каблук просто отваливается.

– Блин, – цежу, чувствуя, как ногу пронзает болью, Дэн подхватывает меня.

– Больно? – спрашивает об очевидном.

Я морщусь, кивая. Дэн легко приподнимает меня, сажая на столешницу возле умывальника.

– Я не ношу обычно такие туфли.

– Это заметно, – он присаживается на корточки, чем лишает себя возможности увидеть, как я снова вспыхиваю.

Стягивает туфлю и трогает мою ногу, немного крутя ее в разные стороны. Я морщусь, один раз шиплю. Боль немного перебивает мысли о том, что Дэн прямо сейчас касается меня.

– Ничего страшного, – замечает он вставая, – пару дней помазать мазью и пройдет.

– Нужно как-то пережить этот вечер еще, – замечаю невесело, тянясь ногой в сторону туфли. Нет, так не достать. Да и как дальше ходить, не очень понятно. – Помоги спуститься, пожалуйста.

Я бросаю на Дэна смущенный взгляд. Он подхватывает меня за талию и тянет на себя, от неожиданности цепляюсь за его плечи, и мы оказываемся лицом к лицу. Так близко, как я еще никогда не была.

На пол опускает, но я по-прежнему держусь за его плечи, таким образом не позволяя увеличить расстояние между нами. Его глаза как будто становятся темнее, я нервно сглатываю, облизнув губы, на которые Дэн опускает взгляд ровно на одну секунду. После чего сжимает руки на моей талии почти до болезненного и отпускает, отступая на шаг. Это расстояние позволяет глотнуть воздуха и понять, насколько двусмысленно выглядело происходящее. Я опускаю взгляд на туфлю, подняв ее, критически осматриваю висящий каблук.

– Спасению не подлежит, – улыбаюсь, делая вид, что ничего такого не было. Дэн забирает туфлю и, оторвав каблук, выкидывает его в урну.

– И как мне идти? – я чешу щеку, Дэн наклоняется, стягивает вторую туфлю, и следом в урну летит второй каблук.

– Не сильно пригодно для продолжения банкета, – замечает он, отряхивая руки, пока я надеваю остаток туфли, – но по крайней мере, не доломаешь ноги. Я скажу отцу, что тебе надо домой.

– Что, зачем? – растерянно моргаю я.

– Затем, что нет никакого смысла хромать по залу. Людям твое присутствие параллельно, а тебе больно.

– Папа хотел меня с кем-то познакомить…

– Думаю, он уже справился с этой задачей.

– То есть? – хмурюсь я и добавляю: – Имеешь в виду Фроловых?

– Ты же сама сказала, что Лёня пристроил тебя туда на работу.

– Пока еще нет.

Дэн только усмехается, ничего не говоря больше, уходит. Я остаюсь, не зная, что делать дальше. Ждать тут или пойти в зал? Достаю телефон, чтобы написать Яне, но она сама появляется.

– Ты как, нормально? – окидывает меня внимательным взглядом, я киваю.

– Нога болит, но в целом, ничего страшного. Дэн сказал, быстро пройдет.

– Лёня велел отправить тебя домой, пошли, провожу, опирайся на мой локоть.

Я осторожно делаю шаг, морщась. Локоть мне пригодится, это точно. В фойе обнаруживается папа с Дэном. Я присматриваюсь к отцу, чтобы понять, насколько он мной недоволен, но он непроницаем, как обычно. Даже не знаю, радоваться или нет. Если я умудрилась запороть просто свое присутствие на мероприятии, каковы гарантии, что окажусь компетентным работником? Все-таки по специальности мне было бы спокойнее.

– Дэн, ты вроде уходить собирался? – спрашивает папа, тот, словно чуя подвох, бросает на меня быстрый взгляд, и снова смотрит на папу, пряча руки в карманах брюк.

– Да.

– Может, отвезешь Алину? Яна мне нужна тут, не могу ее отправить с дочерью.

Недовольство Дэна настолько явно, что быстро говорю:

– Не стоит, пап, я нормально доберусь на такси.

Отец на мои слова внимания не обращает, ожидая ответа Дэна. Тот недовольно выдыхает, но кидает:

– Без проблем. Идем.

– Я провожу, – Яна снова подставляет локоть, и я ковыляю до машины, глядя на широкую спину Дэна, обтянутую тонкой тканью рубашки. Какой же он сильный и мужественный…

– Подходи к машине, Кристина, – слышу его слова, сказанные по телефону, и прихожу в себя. Кристина? Он ведь пришел с женщиной, точно. И она поедет с нами? Вот вообще неприкольно.

Дэн открывает заднюю дверцу, с трудом залезаю в высокую машину, разглаживаю платье.

– Звони, если что, – подмигивает Яна.

Кидаю взгляд вперед и в зеркале заднего вида ловлю ответный от Дэна, который он тут же отводит в сторону. Тишина такая, что даже дыхание кажется слишком громким. Почему так сложно с ним, не могу понять? Ведь раньше мы нормально общались.

– А вот и я, – блондинка залезает в салон и только потом замечает меня. Удивленно вздергивает брови: – О, привет.

– Это Алина, дочь моего друга. Он попросил ее до дома докинуть, – коротко поясняет Дэн.

– Ясно. я Кристина.

– Очень приятно, – выдаю крайне неуверенно. Дэн трогается с места, Кристина поворачивается к нему:

– Закинешь меня в бар на Советской? Мне надо со знакомой пересечься, а на обратном пути заберешь, и к тебе поедем.

Я сжимаю зубы, еще больше отворачиваясь к окну, настолько неестественно, что даже шея болеть начинает. Она поедет к нему, они проведут ночь вместе. Ну это и предполагалось, так ведь?

Через пятнадцать минут Кристина нас покидает, и мы едем в сторону области все в том же молчании. Я ищу тему для разговора, хотя прекрасно понимаю: никакой разговор со мной Дэну не нужен. На светофоре он расстегивает пуговицы и закатывает рукава на рубашке, а я наблюдаю, не сводя глаз. Это кажется таким… сексуальным.

Поднимаю глаза и сталкиваюсь с его хмурым взглядом. Краска заливает щеки, я поспешно отворачиваюсь, перебирая заново темы. Хочется хоть что-то сказать, чтобы разбавить эту тишину.

– А ты где живешь? – спрашиваю в итоге, так и не придумав ничего толкового.

– На Жукова.

– Ого, почти центр города.

Дэн усмехается, бросая быстрый взгляд через зеркало.

– Имею желание и возможность, почему нет?

– Тоже верно.

– Не думала, как будешь добираться на работу? Ты ведь не водишь?

Качаю головой. И я действительно пока не думала. Хотя это может стать проблемой. Отец явно не будет возить меня в город к конкретному времени.

– Поговорю с папой об этом.

Дэн молчит, но я чувствую его недовольство. Наверное, про себя он высказался снова, что мне нужно быть самостоятельной. Да и к черту. Это только его мнение, оно не должно меня задевать.

Дэн заезжает во двор дома.

– Спасибо, что подвез, – говорю ему, открывая дверцу.

– Погоди, помогу тебе вылезти.

Я расправляю подол платья и кладу руки на колени, как примерная девочка. Дэн подает мне руку и придерживает за талию. Я начинаю ковылять к дверям. Чувствую себя неловко, потому набираю скорость, чтобы поскорее освободить Дэна. Но в итоге останавливаюсь, шипя от боли. Дэн терпеливо вздыхает.

– Извини, – бормочу я, а он подхватывает меня на руки и тащит к дверям.

Я чувствую себя сгустком нервного напряжения, я прижата к сильном умужскому телу, держусь за плечи Дэна, утыкаюсь носом ему в грудь, вдыхая приятный запах, и это все – совершенно законно! Жаль, до нашего дома всего несколько метров, и вскоре я опять стою на земле совершенно нетвердыми ногами.

Открываю дверь, стаскиваю туфли и хромаю до гостиной, где зажигаю свет.

– Аптечка где, знаешь? – интересуется Дэн, я бросаю укоризненный взгляд.

– Ты, кажется, считаешь, что я вообще ничего не знаю.

– Ты не жила здесь пять лет, – пожимает он плечами.

– В общей ванной на первом этаже.

– Садись на диван.

Дэн уходит, я аккуратно опускаюсь на диван, осматриваю ногу. Опухла немного, при движении больно, но терпимо. Дэн возвращается с мазью в руках.

– Спасибо, – говорю, протягивая руку, но он ее игнорирует, садится на диван и следом кладет мои ноги на свои.

Глава 6

Я напрягаюсь и вытягиваюсь. Подол немного задрался, и теперь видны не только колени, но и бедра, но одернуть как-то неловко. Дэн в любом случае ощупывает мою стопу, и больше его ничего не интересует. Но все-таки забота приятна, как ни крути. Учитывая, насколько он был груб в прошлую встречу, эта кажется погружением в райские воды.

– Быстро пройдет, главное, мазать каждый день, – констатирует наконец, выдавливая мазь, втирает ее.

У него немного шершавые пальцы, и все равно его касания так приятны, что я готова урчать, как кошка.

Дэн аккуратно опускает мои ноги и встает:

– Руки вымою, – поясняет мне и уходит.

Я кусаю губы. Предложить ему чай? Он откажется, это даже без вариантов. А больше и нечего, так-то. Я аккуратно встаю, ковыляю до зеркала и осматриваю себя. Ну выгляжу хорошо вроде. По этому поводу можно не переживать.

Дэн возвращается, я зачем-то прячу руки за спину и натягиваю улыбку.

– Чаю хочешь?

Да, именно то, что надо. Гениально.

Он несколько секунд рассматривает меня.

– Давай.

Я так удивляюсь, что продолжаю стоять на месте. Он вздергивает брови, и я торопливо ковыляю в кухню, лепеча:

– Да, конечно.

Ловлю его усмешку и спешу еще усерднее. Он действительно согласился выпить чаю? Где-то прямо сейчас вулкан извергается, не иначе.

Завариваю чай, а спиной чувствую взгляд Дэна. Хотя, может, я просто придумываю. Оборачиваюсь: он сидит за столом, глядя в сторону. Так, точно придумываю. Я бы даже сказала, выдаю желаемое за действительное.

– Давай я донесу, – Дэн приближается, как только я начинаю разливать кипяток.

– Хорошо, чай вкусный, красный китайский.

– Чувствуется рука Яны, – усмехается он, я улыбаюсь в ответ.

Да, Яна постоянно покупает разные чаи, а нам всем приходится их пить. Хотя надо признать, обычно они вкусные.

Он несет чашки на стол, ставит друг напротив друга, я прихватываю печенье и усаживаюсь. Так, чай – это хорошо, конечно, но надо ведь еще и говорить о чем-то.

– У тебя классный клуб, мне там понравилось, – стараюсь выглядеть непринужденно, но вряд ли выходит. Дэн делает глоток, устремляя на меня внимание, отчего я ерзаю на месте.

– Я рад. Какая у тебя специальность?

– Эм… – от неожиданности теряюсь. – Маркетинг и реклама.

– Почему по ней не хочешь работать?

– Ну… Папа сказал… – я замолкаю, опуская глаза.

Блин, ну почему я снова чувствую себя никчемной? Да, у меня влиятельный отец, да, он мне помогает, почему я должна этого стыдиться?

– Искала что-нибудь по своей специальности?

Я качаю головой, не поднимая глаз. Беру печенюшку, макаю в чай, откусываю.

Вот теперь я точно не ошибаюсь: Дэн сверлит меня взглядом.

– Можно пару слов? – спрашивает, когда я все-таки смотрю на него. Вся эта затея с чаем уже не кажется хорошей идеей.

– По поводу моей несостоятельности? – шучу невесело, он усмехается.

– Диплом сама получила?

Я закатываю глаза.

– Представь себе. И вообще, зря ты так волнуешься, я взрослый человек, и работа меня не пугает.

– Взрослый человек, – он качает головой, в уголках губ застывает улыбка. – Ты меня извини, конечно, Алин, но знаешь, кого я вижу? Все ту же маленькую закомплексованную девчонку, которая теряется от любого слова и взгляда и боится показаться какой-то не такой в глазах каждого встречного.

Я раньше думала, что словами нельзя настолько сильно ранить, но сейчас чувствую себя так, как будто мне с размаху зарядили в солнечное сплетение. В груди становится тесно, а на глазах появляются предательские слезы. Мне хочется убежать, но из-за чертовой ноги я не могу даже быстро выйти из-за стола. Сжимаю руки в кулаки, чтобы не разрыдаться.

Вот какая я для него, значит. Я-то считала себя взрослой, думала, он заметит во мне девушку. А я по его мнению…

– Это вообще-то обидно, – произношу едва слышно, потому что голос дрожит.

– Я понимаю. Просто хочу, чтобы и ты поняла. Ты уже не ребенок, ты вступила во взрослую жизнь. И чем раньше научишься быть самостоятельной, тем лучше для тебя. Самостоятельность – это не только про работу, это про умение принимать решения, отстаивать свои границы и не давать себя в обиду. Я помню, какой ты была пять лет назад, и за это время кроме внешности мало что изменилось. Но теперь тебе придется контактировать с большим количеством людей, и если не хочешь, чтобы тобой пользовались и помыкали, учись держать удар. Спасибо за чай, вкусный.

Он уходит в прихожую, я так и сижу перед чашкой, опустив голову. Позорно шмыгаю носом, а через секунду слезинка падает в чай. Ну отлично, держишь удар, Степцова.

Слышу, как закрывается дверь.

Самое дурацкое: я знаю, что он прав. Я ведь не хочу в банк, и на благотворительный ужин не хотела, и Яне могла сказать, что туфли на каблуках не ношу. Но я предпочла промолчать и сделать так, как мне говорят.

Но как можно противостоять папе? Я только рот открываю, а он смотрит так, что слова застревают в горле. Опять же, работа в банке наверняка хорошо оплачивается, и есть перспективы на будущее. Большинство жителей нашего города скакали бы от счастья, получив подобную должность.

Но ведь я могу сама поискать работу, так? Пока еще есть свободное время, сходить на собеседования, вдруг меня возьмут в хорошее место, и папа не будет возражать?

Эта мысль неожиданно придает бодрости. И даже слова Дениса не кажутся больше такими обидными. Он ведь по факту посоветовал мне не быть удобной для всех. Может быть, резковато, но суть от этого не меняется. Вряд ли Дэн ставил цель обидеть меня. Не надо зацикливаться на том, что мне было неприятно, лучше выискать в его словах то, что, наоборот, замотивирует.

Конечно, я не жду от себя великих побед, но следующий час провожу, составляя резюме и подбирая вакансии. Их не так много, но все же варианты есть. Рассылаю заявки, сердце при этом колотится так, как будто меня прямо сейчас выбросят из самолета с парашютом. Хорошо, что с парашютом.

“Поднимайся во вторую випку”, – получаю сообщение от Дашки, вылезая из такси возле клуба.

Нога уже не болит, немного ноет, но хожу сносно. На сегодня выбрала удобные скечерсы и обтягивающее спортивное платье по икры. У меня нет цели кого-то покорить, хочу просто веселый вечер в компании старых друзей.

Випки располагаются на втором этаже, куда охранник впускает меня, сверившись со списком. Я иду по коридору, крутя надетый на руку неоновый браслет. Заглядываю за нужную дверь, и тут же слышу приветливые возгласы.

– О, какие люди! – Витька вскакивает, и я оказываюсь в его объятьях.

Он почти не изменился: среднего роста, худощавый, коротко стриженный. Симпатичный, но взглянуть как на парня на него не получается, так вышло, что он всегда был только другом.

– Отлично выглядишь, Ли, – улыбается он.

– Спасибо, ты тоже.

– Привет, привет, – это Серега с Маринкой.

Я обнимаю их, чувствуя себя так, словно вернулась в те времена. Улыбка расцветает на лице еще шире.

– А Даша где?

– Опаздывает, как обычно, – смеется Витька.

– Э, я все слышу!

Мы оборачиваемся, в дверях Дашка, с ней Савва Фролов. Я немного теряюсь, бросаю взгляд на друзей. Думала, будет только наша компания. Но никто недовольства не выражает. Может, только меня забыли предупредить?

– Это Савва, вы вроде все знакомы, – Дашка чмокает меня в щеку. – Алкоголь заказали?

– Пока нет, ждали всех, – Витька садится на диван, подруга плюхается рядом.

– Привет, Алина, – Савва улыбается мне, я улыбаюсь в ответ. – Отлично выглядишь.

– Спасибо, – смутившись, прохожу к свободному дивану.

Они рассчитаны на трех человек, потому не сажусь к Дашке, посчитав, что она захочет сидеть с Саввой. Но Фролов путает мои планы, опускаясь на диван рядом со мной.

На пару секунд возникает неловкая пуза, я смотрю на Дашку, она растерянно хлопает ресницами. Положение спасает Витька:

– Даш, пересядь туда, – улыбается ей, – а то Маринке с Серегой не разместиться.

Молодец, обошел острый угол, в этом он всегда был мастер, сглаживал возникающие конфликты. Дашка садится рядом с Саввой, но я все равно чувствую повисшее напряжение. Они ведь пришли вместе, и Фролов повел себя некрасиво, когда сел рядом со мной. Мне он говорил, что у них нет никаких отношений. Что по этому поводу думает Даша? Определенно, не радуется.

К счастью, приходит официантка, пока решаем, что брать, все немного расслабляются. Я заказываю привычно джин с тоником, напиваться не планирую, а коктейль можно цедить долго. И вкус мне нравится, не приторный, главное, состав понятен, и можно не ждать подвоха в виде внезапно отъехавшей башки.

– Ну что, Ли, – Витька улыбается мне, – рассказывай, как там в Москве? Какие планы дальше? Мы-то тут все друг про друга знаем.

– Зато я не знаю, – замечаю я.

– Брось, Дашка тебе наверняка растрепала все подробности.

– А чего сразу Дашка, – смеется подруга, даже не пытаясь отказываться от выдвинутого обвинения. – Ладно, я все рассказала. Так что Ли, давай жги ты. Как там в Москве по тусовкам? Клубы классные, парни горячие?

Все дружно смеются, я в том числе.

– Я же ботан, Даш, – кидаю на нее взгляд. – Могу рассказать про институт и где в Москве продается вкусное мороженое.

– Фи, как скучно, – Дашка шутливо морщит нос и начинает рассказывать институтскую историю. Савва поворачивается ко мне, я поднимаю на него взгляд.

– Ни за что не подумал бы, что ты была ботаном, – улыбается мне.

– Почему?

– Не знаю. Слишком красивая.

Я опускаю глаза, чтобы спрятать смущение, неуверенно улыбаюсь, поглядывая на Дашку. Она не слышит этого разговора, занятая рассказом.

– Спасибо, – говорю все же.

– Какая у тебя специальность?

– Маркетинг и реклама.

– Вряд ли папа предложит тебе такое, если я правильно понял, и твой отец об этом моего просил.

– Да, об этом, – киваю я. – Но я пока еще думаю. Не знаю, хочу поискать работу по специальности. Уже была на трех собеседваниях на этой неделе.

Савва задумчиво меня разглядывает, а потом говорит:

– Знаешь, у меня есть свой интернет-портал, он довольно раскручен, если хочешь, можешь попробовать работать с моей командой. Она небольшая, но коллектив классный, дружный. И зарплатой не обижу.

Ого, такого предложения я никак не ожидала. Хлопаю глазами в растерянности. Вроде и радоваться можно, но как будто странно. Вот так взял и позвал девочку с улицы, а вдруг я некомпетентна? И тут же думаю: так его отец готов меня взять на работу даже при таком раскладе.

И блин – это же моя специальность, я хотела по ней работать, а сама сомневаюсь сижу. Мне уже в трех местах отказали из-за отсутствия опыта.

– Я бы попробовала, – киваю ему. – Только хотелось бы больше информации для начала.

– Ну это не проблема, – пожимает Савва плечами. – Встретимся на недельке, я тебе все расскажу.

– Да, хорошо.

Надо только с папой поговорить, я ведь не сказала ему, что хочу пойти в рекламу. Думала, если будут куда-то брать, тогда да. А то он же спросит: и кому ты нужна там, – а мне и аппелировать нечем.

– Давай запишу твой номер, – Савва достает телефон, я диктую цифры, когда ловлю Дашкин взгляд, который она переводит с мобилы на меня. Вдруг осознаю, как это выглядит со стороны, ну когда не слышал разговора. Тут же говорю подруге:

– Представляешь, Савва мне предложил попробовать работать с его интернет-порталом.

Я улыбаюсь, Дашка давит в ответ короткую улыбку.

– Круто, – говорит и отворачивается, сразу же обращаясь к Витьке.

Я чешу щеку, чувствуя себя неловко. Ну она же понимает, что в этом нет никакого подтекста?

К счастью, появляется официант с напитками, и ситуация сглаживается. Некоторое время общаемся все вместе, рассказываем каждый про себя, вспоминаем Алекса. Оказывается, Витька с ним постоянно списывается.

– Ну ему повезло, он же подцепил дочку местного олигарха, – рассказывает Витька, попивая вискарь. – И категорически намерен на ней жениться. Останется в Лондоне, откроет бизнес, че, плохо, что ли?

– Ли, почему не нашла себе московского олигарха? – смеется Маринка. Я улыбаюсь в ответ.

– Ну это же наша Ли, – влезает Дашка. – Она ждет принца на белом коне. Идеального во всех отношениях.

– Идеального необязательно, – замечаю я. – Просто хочу выйти замуж по любви.

Чувствую, что Савва смотрит на меня, и принимаюсь тянуть джин-тоник. Что-то я совершенно не понимаю, что происходит. Они встречаются с Дашкой или нет? А если нет, зачем она притащила его на дружескую посиделку?

– Пойдем танцевать? – Дашка поднимается, мы все дружно встаем следом.

– Я перекурю сначала, – замечает Витька. К нему присоединяется Серега.

– А ты идешь? – Дашка берет Савву за руку.

– Иду, – улыбается он, подруга заигрывает с ним, пританцовывая и глядя многообещающе. Савва, кажется, не против.

Я немного успокаиваюсь. придумала трагедию на пустом месте. Между ними определенно что-то есть, а мне он просто решил помочь. Возможно, именно потому, что я Дашкина подруга.

– Я в туалет отлучусь, – говорю, когда мы спускаемся на танцпол, – найду вас.

Но сказать это легче, чем сделать. В субботний вечер клуб битком. Пробираюсь сквозь толпу, всматриваясь в каждого встречного. Может, наоборот, отойти и взглянуть со стороны? Начинается медляк, народ сбивается в парочки, кто-то отходит в сторону. Ну вот, так точно быстрее дело пойдет.

Чувствую, как кто-то хватает меня за руку, резко оборачиваюсь: Савва.

– Ох, – выдыхаю облегченно. – Я вас обыскалась. Где остальные?

Савва пожимает плечами, притягивая меня к себе. От неожиданности позволяю ему положить ладонь на мою спину.

– Потанцуем? – спрашивает он, наклоняясь к моему уху.

Я не нахожу, что сказать, и вторая ладонь опускается мне на поясницу. Неуверенно кладу руки Савве на плечи.

– А где все? – спрашиваю снова.

– Понятия не имею. Можешь за них не переживать, встретимся в випке.

Я усмехаюсь, ну да, так-то, конечно. Савва немного надавливает на поясницу, прижимая мне плотнее. Надо признать, он действительно хорош собой. Обнимать его приятно, и туалетная вода вкусная. Но все равно это как-то странно.

– Тебе не скучно? – спрашиваю его. – Ты ведь никого из нас толком не знаешь, а мы травим школьный байки.

– Нормально, – улыбается Савва. – И вот сейчас мне точно не скучно.

Черт, опять так двусмысленно звучит. Как я должна реагировать?

– Так вы с Дашей все-таки вместе? – спрашиваю его, чтобы для себя внести ясность в ситуацию.

– Все-таки нет.

Так, яснее не стало.

– Просто я подумала, раз вы пришли вместе…

– Это ничего не значит.

Я опускаю голову, дальше мы танцуем молча. Ничего не значит? Как это понимать? Надо бы Дашку спросить, вот что, она не будет отвечать размыто, а я не буду смущаться при разговоре.

В этот момент Савва наклоняется к моему уху и шепчет:

– Я постоянно думаю о тебе, Алин.

Глава 7

Я тупо рассматриваю фирменную эмблему на его футболке, боясь повернуть голову. Тогда ведь мы окажемся слишком близко друг к другу. Что он вообще такое говорит? Думал обо мне? После нашего знакомства? А как же Дашка?

Этот вопрос чуть не срывается с губ, но я успеваю удержать его при себе. Минуту назад Савва дал понять, что у них с Дашей ничего нет. Но это все равно неправильно, слишком неправильно.

Я резко отстраняюсь и начинаю пробираться через людей с танцпола. Сама толком не понимая, куда. Я бы с удовольствием вышла на воздух, там свежо, не грохочет музыка, и картинки не дергаются перед глазами в бешеной пляске цветомузыки.

Успеваю пройти к лестнице, ведущей на второй этаж, когда меня перехватывает все тот же Савва.

– Ты чего, Алин? – смотрит недоуменно, я выпаливаю:

– Ты не имеешь права мне это говорить.

Выражение его лица становится еще более недоуменным.

– Почему? Из-за Даши? – добавляет устало. Видно, эта тема его задолбала.

– Да! – киваю я. – Вы с ней переспали, и она пригласила тебя на вечеринку. Может, ты и не хочешь с ней отношений, но должен понимать, что для нее все это что-то может значить. Она моя лучшая подруга.

Он несколько секунд рассматривает меня так, словно я открыла ему доселе неизвестные истины. Усмехнувшись, качает головой.

– Даже удивительно, что вы с Дашей подруги. Ладно, я с ней поговорю.

Савва идет мимо меня, и теперь за руку его хватаю я.

– В смысле поговоришь? О чем?

– Дам понять, что между ней и мной ничего не будет. Тогда ты успокоишься и начнешь контактировать со мной нормально?

Я растерянно мотаю головой. Блин, ну ведь я совсем не то имела в виду.

– Я… Я не уверена, Савва, что… То есть… Я не думала о тебе все эти дни.

О боже. Более нелепо вообще возможно было сказать? Он вздергивает брови, а потом смеется, так открыто, что я теряюсь еще больше.

– Ты необыкновенное создание, Алина, – говорит, отсмеявшись. И как я должна расценивать эти слова? Как комплимент или наоборот?

– Я все улажу, – добавляет с улыбкой, убирая мне волосы за ухо, я только растерянно моргаю. Спросить, что именно он собирается улаживать, не успеваю: Савва уходит наверх.

У меня четкое ощущение, что я все сделала неправильно. Дала Савве понять, что между нами что-то возможно, если он разберется с Дашей. Но это совсем не так! Нет, он, конечно, красивый, но мы ведь по сути незнакомы. Спать с ним я не собираюсь…

Закусываю губу: но он предложил мне интересную работу. От которой я не хочу отказываться. Это мой шанс заняться тем, чем хочу, при этом отец должен остаться доволен. Ведь Фролов – его хороший знакомый, в принципе все, как он и хотел. Только нужно объяснить Савве, что я готова только на дружеские отношения.

Поднимаюсь по лестнице, когда наверху показывается Дашка. Быстро идет вниз, я торможу, ожидая ее.

– Хорошо время проводишь, да, Алин? – подруга тяжело дышит. Злится, нервничает – все это отражается на ее лице.

– Ты о чем? – спрашиваю осторожно.

– Видела с балкона, как вы с Саввой танцевали. А потом миловались у лестницы. Ничего, что он со мной пришел?

– Ты не поняла, – тараторю я. – Это ничего не значит, он просто позвал меня танцевать. Я объяснила ему, что между нами ничего не может быть.

– Вот как? – вздергивает Дашка брови. – Объяснила? А он, значит, высказывал желание?

Я не нахожусь, что ответить. Опускаю глаза в пол.

– Прости, – произношу тихо. – Я не виновата…

– Конечно, не виновата. Ты никогда ни в чем не виновата, ты же у нас правильная девочка, да, Алин? А теперь еще и красотка. Хорошо устроилась, можно невинными взглядами уводить чужих парней?

– Я не уводила его, Даш, ты чего? – я теряю все слова, тупо смотрю на подругу. По лестнице поднимается компания, нам приходится разойтись в стороны, чтобы пропустить ее.

– Пошли с нами девчонки, – смеется один из парней, – нам как раз таких красавиц не хватает.

Я отворачиваюсь, глядя вниз, пока они, громко разговаривая, не исчезают за поворотом коридора.

– Я в тебе разочарована, Ли, – кидает Дашка и быстро спускается вниз. Я выдыхаю, качая головой. Отлично сходила на встречу с друзьями.

В випке я специально сажусь на свободное место к Витьке, завожу разговор, но слушаю вполуха, пытаясь решить, что делать дальше. Сейчас с Дашкой говорить не о чем, ей нужно время остыть. Лучше завтра съезжу к ней домой. Мы ведь подруги, мы не должны ссориться из-за парней. Тем более ситуация дурацкая, ведь с Саввой у меня ничего нет.

Дашка возвращается минут через десять, много смеется, и пьет тоже много. Савву она не замечает принципиально, и я стараюсь не контактировать с ним. Ничего удивительного, что он в скором времени отбывает. Легче от этого не становится. Пьяная Дашка срывается на танцпол, умудряется кого-то склеить, и Витька с Серегой с трудом утаскивают ее от случайного ухажера. В конце концов, она вырубается на диване в випке.

– Да уж, Морозова в отрыве, – смеется Витька, – кажется, вечеринку пора заканчивать.

Белосельский грузит подругу в такси, и сам усаживается рядом, обняв меня на прощание.

– Ты доберешься норм, Ли? – спрашивает перед тем, как уехать. – Дашку я выгружу, можешь не переживать.

– Все будет хорошо, такси загород тоже ездят, – улыбаюсь ему. – Рада была тебя увидеть, Вить.

– Взаимно. Надо чаще встречаться.

Я улыбаюсь, кивая, их такси уезжает сразу следом за Серегой и Мариной. Я остаюсь одна на парковке клуба и почему-то вспоминаю о том вечере, когда Дэн подвез меня домой. Осматриваюсь в поисках его машины и не нахожу. Конечно, что ему тут делать? Он дома с какой-нибудь очередной блондинкой.

Через пару минут приезжает мое такси, и я еду домой.

– Говорят, дочь Морозова вчера отжигала? – Яна намазывает на хлеб масло, усевшись напротив меня за завтраком. Я смотрю удивленно.

– Откуда ты знаешь?

Неужели кто-то узнал ее и выложил в сеть? Впрочем, Дашку это вряд ли сильно волнует. Но от отца ей может влететь. Опять же, она работает в администрации, какой-никакой, а статус.

Яна косится в сторону выхода и тихо продолжает:

– Не сердись на папу, Лин, он попросил Дэна, чтобы охрана за вами приглядела. Ну мало ли что, все-таки в ночных клубах пасется много отморозков.

Я не знаю, как реагировать. Это что, за мной типа слежка ведется? Это вообще нормально, что я не могу ни вздохнуть свободно, ни встретиться с кем-то, чтобы папа не узнал?

– Серьезно, отморозки? – спрашиваю, чувствуя, как голос дрожит от негодования.

– Успокойся, ну чего ты. Меня не спали, а? Ты не должна была узнать. Опять же, вдруг правда бы помощь понадобилась. Знаю, он немного перегибает палку. Просто он тебя любит и волнуется за тебя. Знаешь, как ему пришлось себя переломать, чтобы отправить тебя в Москву? Он надеялся, так будет лучше, ты станешь самостоятельной…

Я откидываю скомканную салфетку в сторону.

– А я не стала, да? – поднимаюсь со стула.

– Алин…

Иду до кабинета, в выходной отец после завтрака обычно уходит туда на пару часов. Внутри меня звенит злость, настолько сильно, что я впервые готова высказать все, что думаю.

– Можно? – я захожу со стуком, папа поднимает на меня глаза и снимает очки.

Моя решительность испаряется. Так было всегда: одного его взгляда достаточно, чтобы я начала переминаться с ноги на ногу и мямлить что-то невразумительное. А кабинет и вовсе не лучшее место для разговора. Он всегда мне казался его личным тронным залом, и все здесь как будто вопит: как ты посмела зайти без приглашения?!

– Что случилось, Алина?

Я вдыхаю и выдыхаю, призывая себя не отступать. Делаю несколько шагов вперед и говорю до противного дрожащим голосом:

– Это правда, что ты просил Дэна приставить ко мне охрану в клубе?

Папа недовольно вздыхает.

– Иногда Яна слишком много болтает, – замечает сухо, откидываясь в кресле. – Алин, это не потому что я тебе не доверяю, не подумай. Это просто мера безопасности. Я не хочу, чтобы тебя кто-нибудь обидел.

– Пап, так нельзя, – я делаю еще шаг вперед, пальцы рук неприятно подрагивают. – Я все понимаю, но так вскоре они будут ходить за мной и по улицам, вдруг кто обидит.

– Ты утрируешь, – он сдвигает брови к переносице, и я теряю остатки уверенности.

Он редко злится и никогда не ругается на меня. Да и не за что, в общем-то. Достаточно вот так нахмурить брови, как я становлюсь тише воды, ниже травы.

– Пап, я хочу больше самостоятельности, – облизываю пересохшие губы, чувствуя, как сильно бьется сердце. – Я хочу работать там, где мне интересно, хочу жить отдельно, хочу общаться с друзьями, не думая о том, что каждое мое слово будет подслушано каким-нибудь охранником. Это ненормально.

Замолкаю, отец сверлит меня взглядом, крутя между пальцев ручку, я инстинктивно опускаю на нее взгляд. Когда он аккуратно кладет ее на стол, снова смотрю на него. Удивительно, но папа больше не хмурится. И на мгновенье становится страшно уже из-за этого. Что он сейчас скажет?

– Что ж, – подытоживает папа. – Я тебя услышал. Давай поговорим спокойно. Садись.

Он кивает в сторону кресел, я аккуратно присаживаюсь на краешек, пока отец задумчиво покачивается в своем компьютерном.

– Есть наметки, или ты так, прибежала с возгласом негодования? – спрашивает папа.

Я откашливаюсь, выпрямляясь. Вот, как я и говорила, одними словами его не пробьешь. Жаль, что я не успела переговорить с Фроловым еще раз, но сейчас он – единственное, что я могу выдать отцу.

– Я говорила с Саввой Фроловым, у него успешный интернет-портал, и он предложил мне должность в рекламном отделе.

Папа вздергивает брови в удивлении, усмехается.

– Ну что я могу сказать, – вздыхает через полминуты раздумий, которые я сижу, как на иголках. – Об интернет-портале я слышал. И о Савве тоже. Надеюсь, советы я еще могу давать?

Он вздергивает бровь, в глазах насмешка, я растерянно лепечу:

– Да, конечно.

– Фролов, скажем так, спит со всеми без разбора. А ты девушка красивая, тут не поспоришь. И его предложение о работе может оказаться всего лишь способом подкатить. Потому что он наверняка видит, что ты куда более серьезная и недоступная, чем твоя подружка Морозова.

Я краснею, кажется, до корней волос. Я ведь ничего ему не говорила, а он знает все подробности произошедшего, при том что не был свидетелем. Не к месту приходит мысль: Дэн тоже знает? Охранник ведь наверняка рассказал сначала ему, а потом уже информация дошла до отца. Невесело усмехаюсь про себя: интересно, а он как это все интерпретировал?

– Давай сделаем так, – папа возвращает меня в реальность. – Я не против, если ты попробуешь. – Раскрываю глаза в изумлении, но ничего не говорю. – Надеюсь, тобой движет именно желание работать, а не роман с парнем, который затащил к себе в постель половину девиц нашего города.

– Только работа, – подтверждаю я.

– Если не сложится в силу тех или иных причин, пойдешь туда, куда я тебя устрою. Договорились?

Я закусываю губу, но потом киваю. Ну что ж, он имеет право ставить такие условия. Как ни крути, отец меня содержит.

– Спасибо, пап, – я встаю, но тут же сажусь обратно, потому что он делает знак рукой.

– Насчет того, чтобы жить отдельно… Я и сам об этом думал. Тебе нужна мобильность, и в городе будет удобней. Я присмотрел несколько квартир, выставленных на продажу, думаю, среди них найдется что-то годное.

Хлопаю глазами в очередной волне изумления.

– Ты хочешь купить мне квартиру?

– Конечно, – он пожимает плечами, говоря об этом как о само собой разумеющемся факте. – Я же понимаю, что ты взрослеешь, тебе нужно личное пространство. И вряд ли молодой девушке захочется сидеть одной за городом. Я пока не говорил об этом, думал, тебе нужно время, чтобы освоиться. В конце концов, тебя не было пять лет, а дома, рядом с родными, как ни крути, проще.

У меня начинают дрожать губы, я крепко сжимаю их, чувствуя, что в груди как будто защемляет. Так бывает каждый раз, когда отец проявляет заботу. Теперь я иначе осмысливаю и сказанное Яной, и все слова отца. Да, он вот такой, закрытый, и я не всегда правильно интерпретирую его поведение. Но это вовсе не значит, что он меня не любит. Просто выражает это, как умеет, а я загоняюсь и накручиваю себя, совершенно не замечая, чем продиктованы его поступки.

– Спасибо, пап, – говорю тихо, вставая, он скупо улыбается и кивает мне, цепляя на нос очки.

Яна пасется неподалеку, грызя ноготь.

– Ну что? – спрашивает меня, я улыбаюсь.

– Извини, что разозлилась на тебя. Все нормально.

– Ладно, – она выдыхает с облегчением. – Но мне влетит, да?

Виновато пожимаю плечами.

– Ничего, не впервой, – Яна машет рукой и идет в сторону кабинета, а я отправляюсь к себе.

Первым делом нужно поговорить с Саввой. Хотя мы и договорились, потом у нас был неприятный разговор, так что непонятно, все ли в силе. Пишу ему смс с приветствием и вопросом о работе. По-моему, выходит сугубо по-деловому. В любом случае, папа прав: не стоит мешать личное и работу. А мне нужна только работа.

Дашке звоню, но она не берет трубку. Впрочем, неизвестно, как она после вчерашнего, может, еще спит. Все-таки стоит до нее доехать.

Надеваю шорты и футболку, вызвав такси. Спустившись вниз, заглядываю в кабинет и говорю, что еду в город. Яна сидит у отца на коленях, так что у них, кажется, все гуд. Никому не влетело, ну и хорошо.

С Саввой мы переписываемся, пока еду в город. Договариваемся завтра встретиться в его офисе, он приветлив, ничего двусмысленного не пишет.

Настроение ползет вверх. Ощущение, что внезапно разошлись тучи, и снова светит солнце. Надо же, стоило только немного проявить твердость, как все вокруг изменилось. Еще несколько дней назад я боялась лишнее слово папе сказать и готовилась работать в банке на скучной должности. А теперь… Так классно, что даже думать страшно, чтобы не сглазить.

Дашке долго звоню в домофон, прежде чем она открывает. У нее своя квартира на Белинского, отец подарил на восемнадцать лет. Поднимаюсь на четвертый этаж, опухшая подруга встречает меня в халате и с полотенцем на голове.

– Надо было позвонить, – бурчит, уходя в квартиру и оставляя открытой дверь.

Я вхожу в прихожую и натыкаюсь на обувающегося Витьку. От неожиданности открываю рот. Даже если бы хотела скрыть свою удивление, наверное, не смогла бы.

Витька смущенно улыбается.

– Привет, Ли, – завязывает кроссовок, пока я медленно киваю в ответ. – Неловко вышло, да. Ладно, мне пора. Пока.

Он протискивается мимо меня на лестничную клетку, сам закрывает дверь под моим очумелым взглядом. Стянув босоножки, прохожу в гостиную, где Дашка лежит на диване с телефоном в одной руке и стаканом с чем-то шипучим в другой.

– Ты что, с Витькой переспала? – спрашиваю в изумлении. Дашка кидает на меня непроницаемый взгляд и снова втыкает в телефон.

– Мы с ним периодически спим. Он вообще-то был у меня первым.

Глава 8

Я топчусь на месте, широко раскрыв рот. Витька и Дашка – это не укладывается у меня в голове. Я на сто процентов была уверена, что он для нее, как и для меня, только друг. А тут такое…

– А как же… Как же вы так? – спрашиваю дебильно, Дашка хмыкает, сморщившись, выпивает свою шипучку.

– Гадость какая, – откидывает голову на подлокотник дивана, прикрывая глаза. – Ну чего стоишь, как бедная родственница, садись, раз пришла.

Я аккуратно опускаюсь на край кресла.

– Ты все еще в обиде? – спрашиваю несмело.

– Конечно. Просто сил нет выставлять тебя.

– Даш, давай я все объясню.

– Не надо мне ничего объяснять. То, что Фролов кобелина, знают все. И то, что он начал к тебе клеиться – тоже неудивительно.

– Я ему отказала, Даш, между нами ничего не будет. Только работа, честное слово.

Она приоткрывает глаза и косится в мою сторону.

– И откуда ты такая правильная только взялась, – качает головой, снова закрывая глаза. – Всегда такая была, это все твой отец, держит тебя в ежовых рукавицах. И нас заодно.

– В смысле? – хмурюсь я, Дашка машет рукой в мою сторону, не открывая глаз. – Нет уж, объясни.

Она вздыхает, садится, разглядывая меня.

– Ну это же твой отец нас познакомил. Между прочим, по его наводке мой дорогой папенька промыл мне мозг, чтобы я тебя не развращала. Ты же у нас одуванчик, – Дашка хмыкает, качая головой. – Ну ты знаешь, отец может быть убедительным, когда захочет, потому все с тобой так осторожно обращались. Ни намеков, ни разговоров пошлых. Да ты и сама не стремилась, тебе по ходу было в кайф просто среди людей находиться после такой изоляции. Мне тебя жалко стало, вот я и подружилась с тобой. Ну и ты мне нравишься, Ли, несмотря на то, что ты как не от мира сего. Правда, без обид, дружить с тобой было проще, когда ты была гадким утенком.

Я вспыхиваю, и это выводит из состояния анабиоза, в которое я как будто погружалась, слушая подругу. Не знаю, как реагировать на подобное. Обидеться, разозлиться? Выходит, я все это время считала их своими друзьями, а они просто приняли меня в компанию, потому что так решили наши отцы?

И никакой дружбы не было, со мной общались, пока я была удобна. Гадкий утенок – вот кем меня считали. Зашуганная, закомплексованная, некрасивая – такую можно было принять в компанию, раз попросил отец. Такая не будет конкуренткой. Вот кем меня сейчас видит Дашка: конкуренткой, а не подругой.

– Мне, наверное, лучше уйти, – я поднимаюсь, не глядя на Дашку, чувствуя, как к глазам подступают слезы.

Не так, совсем не так я представляла свое возвращение домой. Снова появляется ощущение, что все разваливается. Одна небольшая удача перевешивается очередным кирпичом вот таких откровений.

– Ладно, не кипятись, пошли кофе выпьем, – Даша, стеная, поднимается, и идет в сторону кухни, даже не посмотрев в мою сторону.

Я провожаю взглядом ее спину. Как поступить? Пойти следом? Что она еще расскажет? Про их отношения с Витькой? Отмочит что-то обо мне? Поделится планами про Савву? А надо мне вообще это все? Хочу ли я это слышать?

Так у нее все просто: не кипятись. Для меня ведь эти два года были лучшими в жизни. Я впервые ощущала себя нужной, я начала общаться с кем-то не потому, что надо, а потому что интересно. Я старалась быть хорошей подругой. А что в итоге?

Разворачиваюсь и быстро ухожу, аккуратно, чтобы не издавать лишних звуков. Лифт не вызываю, сбегаю по лестнице. Я в настолько растрепанных чувствах, что даже эмоции пропадают. Иду по дороге, не думая, куда. Просто подальше.

– Ли! – меня окликают, я оборачиваюсь: Витька.

– Ты что, меня специально ждешь? – хмурюсь я.

– Да, Дашка сказала, ты вряд ли надолго. Я просто хотел… Извини, что так вышло. Дашка просила не трепаться при тебе…

– Наши все знают?

Он кивает. Я качаю головой.

– А я что, какая-то не такая, Вить? Зачем вы так?

Он виновато пожимает плечами.

– Пойдем кофе выпьем, – предлагает, как и Дашка, как будто это может решить проблему.

Но в этот раз я плетусь следом за ним. Мы садимся в кофейне в квартале от Дашкиного дома. Молчим в ожидании заказа, Витька чувствует себя неуютно.

– Дашка сказала, что вы дружили со мной, потому что вас попросили, – говорю я. Он смотрит с удивлением.

– Ли, ну ты чего, – тянет тут же. – Это не так. То есть вначале действительно… Дашка привела тебя в компанию, ну и ты была… Немного странной. Но Морозова за тебя попросила, и мы приняли тебя. Но сейчас, честное слово, я дружу с тобой потому, что ты мне нравишься. Правда. Ты добрая, милая, и такая… Неиспорченная, – он немного смущенно хмыкает. – Это тоже прикольно. Ты мне как сестренка.