Читать онлайн Притворись мной, я буду тобой бесплатно

Глава 1

Пролог

Пятнадцать лет назад

Я забыла. Совсем забыла!

Да и как я могла помнить. Воспоминание – злое, острое как кинжал вонзается в мой мозг.

Мне было всего пять лет, когда в нашей размеренной жизни появились они. Приехали рано прохладным утром и остались на долгую неделю.

Как сейчас, вижу ее – маму – самую красивую женщину на свете. На ней яркое летнее платье с зелеными цветами. Подбегаю к ней, обнимаю радостно за ноги, крепко прижимаюсь.

Она никуда от меня не уйдет. Она же моя мама!

Мамуля треплет меня за волосики на макушке, сбивая бант, я дуюсь из-за ее неуклюжести, но безмерно счастлива. Её рука теплая и любимая. И пахнет от мамы вкусно – цитрусами.

Поднимаю преданные глаза и неприятно удивляюсь. Сегодня она не похожа на себя – одета в черное платье, на голове черная повязка. Лицо искажено гримасой боли.

– Мамочка? – шепчу с болью.

Мама знает, что я не люблю черный цвет. У меня на него аллергия! На молоко и на черный цвет.

В одной руке она держит мою любимую куклу Трикси. У Трикси нет желтого сапожка, а с головы слетела шляпа, но я всё равно ее люблю. А в другой руке мама сжимает руку Алисы.

Мою руку крепко держит тот самый дяденька, который ворвался в наш дом неделю назад, сказал, что он наш папа. А потом он ругался с мамой, и она долго плакала. Я слышала. Я всё слышала. Папа заставлял маму отдать ему Алису. Вот так просто! Как куклу, как игрушку требовал отдать ему Алису.

Мою Алису! Он хотела отнять у нас нашу Алису! Мою самую любимую подружку, мамину светлую радость и помощницу. Я знала, всегда знала, что Лисенок не сможет жить без мамочки, моя сестренка просто умрет вдали от дома. Поэтому я пришла к папе и той женщине и сказала:

– Заберите меня вместо Алисы. Пусть это буду я, но только не она! Пожалуйста.

И папа согласился на меня.

Сейчас мы стоим в холле нашего красивого дома, который я оставляю навсегда.

Алиса вцепляется в меня пухлой ручкой, плачет навзрыд, обращаясь к маме:

– Мамочка, любимая, не отдавай им Диану! Ма-моч-ка! – смотрит на нее сиротливо блестящими от слез глазками.

Но взрослые ее не слушают. Мама отворачивается, не выдерживая укорительного взгляда. Мужчина с женщиной заняты только мной – оттаскивают подальше от сестренки, нагло тащат к дверям.

Лисенок проворно вырывается руку из маминой, бежит за мной, топая маленькими ножками, обутыми в красные сандалии:

– Диана, пожалуйста, не бросай меня. Я не смогу без тебя! Не смогу! Я умру!

Мы успеваем обняться прежде, чем взрослые реагируют на нас.

Утыкаюсь носом в пушистые светлые волосики сестренки, плачу молча. Сцепляю губы, терплю. Никто не должен видеть горьких слез, особенно Лиса.

Мама бежит к нам, обнимает крепко нас обеих, прижимает к себе как самую большую драгоценность на свете. Наклоняется, чмокает нас по очереди в макушки, шепчет мне, не сдерживая слез:

– Дианочка, папа тебя любит. Тебе будет хорошо с ним. А когда ты вырастешь, то приедешь к нам?

Мои глазки намокают, и Алиса целует мои пушистые реснички. Мы всегда так делаем.

Меня выводят за дверь, оборачиваюсь, кидаю прощальный взгляд на Лису.

Она хлопает заплаканными глазами, и когда закрывается дверь, тихо шепчет: Диана, Дианочка.

Женщина по имени Вера, присаживается на корточки, обнимает меня за плечи:

– Доченька, обещаю, тебе будет хорошо с нами.

Пытаюсь вырвать, дергаюсь, но силенок явно не хватает. Крупные слезы катятся по щекам:

– Лисенок, мой лисенок.

Папа силой поднимает меня на руки, отдирая от земли. Пальчики случайно разжимаются, роняя Трикси на землю. Меня усаживают на заднее сидение автомобиля, дверцы которого тут же захлопываются.

– Моя Трикси, папочка, моя Трикси… – судорожно хватаю ртом воздух.

– Диана, я куплю тебе десять новых Трикси, а эта была старая и грязная.

– Я хочу эту!

– Не капризничай!

***

Настоящее

– Ди, принцесса моя, –  любимый  мужчина гладит меня по руке. А я стою перед ним  в  его же белоснежной рубашке, и в ужасе  смотрю  на помолвочное кольцо, надетое мне на палец два года назад.

Всю сознательную жизнь мечтала о таком кольце, мужчине и союзе! «Принцесса» – огромный бесцветный бриллиант отражается всеми гранями моего желания стать женой Баринова  Ярослава Александровича, главного холостяка нашего небольшого сибирского городка.

Больше всего на свете мечтаю, чтобы именно этот импозантный мужчина стал моим мужем. Еще недавно меня гордость распирала от одной мысли, что нас видят вместе – в ресторане, на светском приёме.

А сегодня я стыжусь его.

– Яр, –  набравшись мужества, поднимаю глаза на ненавистного мужчину. – Я знаю, что ты изменяешь…

Мой голос тонет в громком хохоте любимого.  Насмеявшись вдоволь, Ярослав кидает на меня зеленовато-серый взгляд, и я тону в его ярости.

О! В такие моменты ему больше подходит имя Ярый, как его зовет моя сокурсница Лерка.

– Диана, это какое-то недоразумение, – огромные руки, покрытые светлой редкой растительностью, сгребают меня в охапку. – С того самого дня, как я принял решение жениться на тебе, у меня не было интима на стороне.

Вздрагиваю всем телом. Будто пощёчину дали.

Нервно сглотнув, интересуюсь:

– Ты принял решение жениться после позавчерашнего банкета в  Коллегии адвокатов? – Из глаз катятся непрошенные слезы.

– Что за глупости, малыш? Прекрати, – ласковые пальцы гладят меня по скуле, двигаются к расстегнутому вороту рубашки.

– Не надо, – кричу я, вырываясь  из рук любимого еще вчера мужчины. – Я не выйду за тебя замуж! – выпаливаю самые жуткие слова.

Ярослав откидывается назад. На этот раз ему кажется, что я его ударила в грудь. У него перехватывает дыхание, он еле дышит. Мощная грудная клетка вздымается урывками. Кажется, я больно ударила его по самолюбию. А его гордыню так вообще испинал мой отказ.

Кусаю губы, истерично пытаюсь содрать с пальца кольцо, но оно как заколдованное, не поддается моей истерике, так и остается сидеть на пальце как влитое.

– У нас свадьба через неделю! Мы ждали этого два года! – нежно воркует Яр. Он не кричит, не давит, а нежно пытается обвести меня вокруг пальца, обмотав ложью.

Стараюсь не смотреть в зеленовато-серые глаза, чтобы не сбиться с намеченного курса.

– Всё изменилось… – шепчу одними губами.

– У тебя есть какие-то неоспоримые доказательства моей измены? – Левая бровь Ярого нахально ползет  вверх.

– Да, – упрямо заявляю, протягивая любимому мобильный телефон. Сама включаю видео, чтобы он не мучился, не тратил время.

– А-а-а, – пищит темноволосая адвокатесса, зажатая Ярославом в углу туалета. Горячие объятия, долгий французский поцелуй. Руки Яра обнимают  ягодицы чужой  красивой  женщины.

– Кто снимал? – тупо интересуется мужчина, сдвигая брови. Его лицо сурово и неприступно, а мощный подбородок дрожит.

– Ты забыл, что я учусь на юридическом факультете и у меня есть много друзей?

Ярослав гладит себя по мощной прокаченной груди, хмуро улыбается уголками губ:

– Кажется, я знаю, эту залетную бабочку. Твоя подруга Валерия?

Прижатая правдой к стенке, нервно вздрагиваю.

Знала же, что нужно врать! (Но как всегда не смогла). Яр слишком серьезный человек в адвокатском деле, может испортить Лере карьеру. Считай, я ее подставила под него.

– Нет, не она, – выдыхаю поспешно. – Пожалуйста, не делай из нее терпилу!

– Мне решать, – глаза Ярого горят недобрым светом. Кажется, мои увещевания здесь не помогут.

– Ярослав, при чём здесь мои подруги? Проблема в тебе. В нас. В моем отношении к твоему вечному вранью. – Вскидываю на бывшего жениха пустые глаза, цежу: – Я больше не верю тебе!

– Вот те нате! Два года верила, – цедит Яр. – Пудра, что же случилось сейчас? Именно перед свадьбой?

– Ты сам виноват! – отодвигаюсь на расстояние вытянутой руки, – Тебе тридцать два года. Ты клялся мне в том, что нагулялся, встретил свою судьбу в моем лице, – мой голос дрожит.

– Нагулялся. Клянусь, – настаивает на своем Ярослав.

Но я его уже не слушаю. Знаю, что по долгу службы, мой мужчина слишком хорош в нападении, вранье, словесной атаке, поэтому он продолжит гнуть свою линию, даже если свора лучших московских адвокатов пришпилит его к стенке.

– Оказывается, всё ложь! – с горечью констатирую я, едва сдерживаясь от бессилия, чтобы не закричать, не показать ему свою слабость… – Твои слова – пустой звук. Пшик…

– Ты еще поплачь, – стебется Ярослав зло. – Нужно же оплакать потерю мною совести с честностью!

Он еще не знает, что я не готова плакать. Мне всего двадцать, у меня впереди вся жизнь. Любовь пройдет, а жить с лжецом?

Нет! Дудки!

Господи, неужели, ради этого богатого красивого супер мужчины с лживой душонкой, я пожертвовала самым главным в жизни – отцом!

А Ярослав не оценил, растоптал все мои усилия.

Стягиваю с пальца обручальное кольцо,   бережно кладу его в ладонь любимого мужчины.

– Ты делаешь большую ошибку. Диана, одумайся! Где ты еще найдёшь такого как я? – рычит бессильно Яр.

Кажется, он наконец-то понял всю серьезность ситуации.

Поздно милый. Слишком поздно!

В недоумении смотрю на мощную атлетичную фигуру, затем перевожу взгляд на высеченное, будто, из камня лицо. Тонкие линии профиля еле видны из-за выступающих слез, расплываются пятнами. Точеный нос был бы изящен, если бы не раздувающиеся от гнева крылья носа. Красивая линия губ искажена яростью. Серо-зеленые глаза блестят от бешенства, готовы метать в меня молнии. В обрамлении мелких мимических морщинок вижу продумывание очередного хитроумного плана. Четкая морщина, пересекающая лоб говорит о том же – Яр стремительно продумывает план нападения по варианту В.

Жалко его! Вся жизнь для него – нескончаемый суд, на котором он должен обязательно покрасоваться и победить. Ведь Ярослав Баринов – стратег, которого никто не обойдет.

Смотрю на льва на его мощной груди, и понимаю, что сейчас он просто маленький беспомощный тщедушный котенок.

Сейчас Яр бесится вдвойне – его сделала его же ученица, Пигалица.

– Милый, не собираюсь никого искать, – успокаиваю мужчину. – Я перевелась с доплатой на юридический в МГУ. С понедельника приступаю к  учёбе. Я уезжаю!

– Ди, ты не можешь так поступить со  мной, – голос Яра впервые дрожит, теряя привычные нотки решимости. Уже весь город знает о нашей помолвке. Ты не можешь так поступить со мной!

– Ты же опозорил меня на весь город! Все в курсе! Теперь решай свои проблемы сам. Позови в жены адвокатессу. Думаю, мадам согласится. Тогда свадьбу не придется отменять!

– Ди, клянусь, у нас с ней не было секса. А поцелуй – это так, для дела. Поверь!

– Для какого дела?

– Тебе лучше не знать.

– А-а… Понятно. Яр, между нами всё кончено! – подвожу черту, ставлю точку.

Медленно пячусь к двери, но Яр преследует. Его огромная фигура настигает меня на выходе, впечатывает в стену коридора. Две мощные руки обнимают крепко мою тонкую талию, грозясь навредить ей мощным захватом.

Влажные губы целуют мое лицо  сантиметр за сантиметром, ложатся на мои губы.

Еще пару секунд сладкого ада, и я сдамся под натиском мокрого поцелуя.

– Яр, прекрати, пожалуйста, – выпаливаю я, стремительно уворачиваясь.

– Не уходи. Ди, обещаю исправиться.

– Ты нарушил главное условие. Я ведь просила тебя об одном – никогда не лгать!

– Диана, ты еще молодая. Не понимаешь, что бывают в жизни обстоятельства, когда ты не лжешь, а просто молчишь, хранишь чужую, чтобы не причинить зло любимому человеку, от которого скрываешь ее.

– Ярослав, – тяну как раненный зверь, – только не предательство. Если бы ты изменил и признался, я бы простила. Но ты лгал, изворачивался. Ты предал! И сейчас продолжаешь говорить загадками, изворачиваться. Ты не на суде! Я не прокурор, и это не перекрестный допрос!

– Диана, откуда в твоей красивой маленькой головке этот пункт о предательстве?! – Яр бьет кулаком в стену.

Кровь сочится по загорелой коже.

Но мне впервые не жалко любимого. Он причинил мне такую боль, что его боль не идет ни в какое в сравнение с моей.

– Прощай! – кидаю за спину, быстро покидая родной подъезд.

…

Я не поверила его оправданиям. Ушла, хлопнув дверью.

Конечно, я надеялась, что Яр меня разубедит, объяснит, зачем он целовал ту самую Малиновскую, которая всегда защищала клиентов, против которых вёл дела мой отец.

Но в глубине души я знала, что уже не прощу Баринова, потому что

ненавижу предательство!

Откуда в моей головке засел этот пунктик?

Честно? Не знаю…Это работает на уровне подсознания.

Но моя боль разъедает меня изнутри уже много лет.

Глава 2

Огромные крылья белоснежного лайнера распростерлись перед моим взором. Я пила кофе и смотрела на мощный авиалайнер, который должен увезти меня из маленького города в мегаполис – город денег, любви, веселья. Возможно, меня там ждёт успех. Но это только в случае, если я включу мозги на полную катушку, заведу прочные выгодные связи.

Проблема состояла в том, что связей этих у меня с рождения не было, как и у моего отца – адвоката по семейным делам. Всё чем я обладала – это цепким умом и трудолюбием. И связями Яра, от которых  сама отказалась, чтобы не быть перед ним в непрерывном долгу. За его услуги всегда приходилось расплачиваться своими принципами мне, моему отцу.

Объявили посадку на рейс. Я поправила ремень сумки, взяла в руки спортивную сумку и направилась на посадку.

Полёт прошёл спокойно, никто не буянил. Половина пассажиров спала, вторая половина смотрела кино с наушниками. В принципе  чего я ожидала от ночного рейса?

Мы бурно зааплодировали, когда  огромная металлическая птица приземлилась в аэропорту  Шереметьево. У меня ушло ровно полчаса, чтобы  дождаться свой багаж, подраться за него с мужиком, который пытался типа нечаянно утащить мою сумку, расчесать непослушные локоны и выйти  из аэропорта.

На улице меня встречал прохладный осенний воздух и крик:

– Диана! – Ко мне на всех парах неслась подруга детства рыжая бестия. Два года назад она поступила в МГУ, отец купил ей квартиру и выдворил в Москву. Именно отец подруги помог мне перевестись в столичный университет, когда узнал, что я хочу покинуть родной городок.

– Дарина! – С неподдельной радостью кинулась на высокую стройную красавицу с глазами цвета «коньяк».

– На такси поедем, – деловито произнесла подруга.

– Надеюсь, это не дорого? Мне нужно пока экономить.

Рыжая засмеялась, и ткнула пальцем в огромный кулон, висящий на шее.

– Продашь этот изумруд и сможешь жить год безбедно. Кстати, где ты его взяла?

– Не важно, – я нервно спрятала огромный изумруд под футболку. – Это фальшивка.

– Не ври мне! – фыркнула Дарина, окатив меня изучающим взглядом. – Тайны? – засмеялась москвичка. А затем тихо произнесла:

– Не знаю где ты его взяла,  но я видела материалы одного уголовного дела. И там фигурировал твой Кошачий глаз. Поняла намёк?

Я в ужасе смотрела на подругу. Этого не может быть. Камень мне подарил отец, когда я поступила на юридический факультет.

– Это какая-то ошибка, давай сменим тему.

– Окей. Я тут подумала. Чего тебе ехать в общагу? Впереди уикенд. Поедем ко мне. Посмотришь,  как живу.

– В принципе я не против.  Выспаться нужно.

Дарина посмотрела на круги под моими глазами.

– Убивалась из-за своего упыря?

– Он не упырь, а всего лишь больной человек, как только видит юбку и красивые ноги, сразу же сходит с ума.

– Опа! Это теперь так называется? Понимаю, оправдывать провинившихся –  твоя будущая работа. Практикуйся! – Дарина хитро улыбнулась, затем звонко  рассмеялась.

Такси остановилось около дорогой новомодной высотной многоэтажки.

– Живу скромно, не обессудь. Машину недавно купила. Приходится экономить на всём.

– Да, ладно. Ты же знаешь, что я не притязательна, – возмутилась я. В душе немного оскорбилась, поняв, что у Даринки теперь другая шкала измерения.

– Ты? Мне рассказывали, что видели тебя в лучшем ресторане города. Ты вся такая растакая в норковом манто из мерседеса Ярого.

– Ключевое слово здесь – Ярого.  В чем пришла к нему, в том и ушла, – огрызнулась я. Этот разговор мне явно не нравился. Утром  же  уеду отсюда.

– Не прибедняйся, камушек-то утащила с собой.

– Это не его подарок, – глухо проговорила я. – Покажи

мою комнату. Я иду  спать.

– А шампанское за встречу?

– Прости, Дарин, жутко устала.

– Нет проблем, – обиженно проворковала рыжая, показывая на дверь, примыкающую к кухне-столовой.

– Гостевая, располагайся. – Дарина развернулась и направилась в дальнюю комнату.

Я вошла в помещение, осмотрелась. Из окна ярко светила  Луна, освещая огромную кровать, стоящую поперек комнаты.

Быстро стянув с себя одежду, бросила ее в кресло и направилась на поиски душевой. Нащупав выключатель, вошла в просторную ванную. В ней пахло маслами, шампунем и тестостероном.

Намывая голову ромашковым шампунем, мурлыкала себе под нос Baby I love you. Расправившись с гелем для тела, рьяно вмазав его в каждую клеточку загорелого тела, поглаживая изумруд, висящий на груди, я вспомнила, как не по-доброму Дарина разглядывала Кошачий глаз. Нужно завтра же сдать ценность  в банковскую ячейку. От греха подальше!

Выйдя из ванны, сбросила с себя полотенце, и в сногсшибательном костюме Евы отправилась в постель. Уже под шелковым одеялом поняла, что я здесь не одна.

Большое теплое тело – абсолютно голое – прижалось к моему. Я ощущала сильные ноги, крепкие подкаченные руки, кубики пресса. Аромат – перемешанный коктейль из тестостерона, зубной пасты, геля для бритья. Чей-то нос жадно вдыхал аромат моих волос. Я уже открыла рот, чтобы заверещать, но мужчина оказался проворнее и накрыл мой рот своей огромной ладонью.

– Красивая! – Процедил незнакомец. Включив ночник, он с удивлением разглядывал  меня. Я быстро закрыла груди руками. Затем до меня дошло, что  оплошала – попыталась натянуть на себя одеяло. Но кареглазый мужчина с темными, почти шоколадными, волосами и мощной грудной клеткой зажал ткань спасительного одеяла ногой, не давая мне справиться с поставленной задачей.

– Богиня, тебя Дарина ко мне подослала?

– Ммм. – Промычала я, пытаясь объяснить, что это недоразумение.

– Ой, прости, кошечка.  – Большая ладонь освободила мой рот.

– Придурок, отпусти меня, – завизжала я на всю квартиру. – Я подруга Дарины – Диана из Лесневска, приехала учиться в МГУ.

– Э-э. Недоразумение вышло.  – Подумав немного, уточнил. – Одно другому не мешает?

Я бросила на него злой взгляд.

– Вроде взрослый  мальчик! Почт дяденька! А заставляешь сестру подгонять тебе девочек!– я пыхала гневом. Но в моём голом положении получалось не очень убедительно.

– Всегда голая спишь? – Молодой мужчина осматривал мою ладную фигурку, не обращая внимания на мои выпады. Его взгляд тормознул сначала на груди, затем застыл на медальоне. Тонкие губы расплылись в  довольной улыбке.

– Клим, какого черта, ты не предупредил, – в комнату влетела Дарина в коротких шортиках и майке. Рыжая  бросила  один только взгляд на ситуацию, и сразу поняла,  что я нахожусь в незавидном положении. Меня держали в плену моей наготы. К тому же сам Клим был тоже совершенно голый.

– Клим, хоть ты и капитан, я бы тебе надавала хороших подзатыльников за хэрасмэнт.

– Даринка, хоть ты мне и сестренка младшая, но скажу тебе, что ты глупышка. Если парню приглянулась  девчонка, разве это так называется  – хэрасмэнт?  Какое-то слово неверное. Вроде как корень у слова верный, если на русский переложить… связанный с чувствами.

– Клим, прекрати паясничать и строить свои дурацкие умозаключения!– злобно выдохнула Рыжая.

– Хорошо, не буду. А как Вы детей собираетесь делать?

– Это не Вашего ума дело! – я впервые подала голос. И еще раз словила  странный взгляд карих пронзительных глаз.

– Раз не моё, то свободна, крошка, – мужчина наконец-то убрал руки и ноги.

– Отвернись! – затрепыхалась я.

– С чего это? – Наглый  Клим смотрел  на меня в упор опаляющим взглядом.

– Да пошёл ты! – сдалась я. –  Смотри, мне не жалко, – стремительно встала, и тут же ощутила на себе прожигающий взгляд  дерзких карих глаз.

Едва я выскочила из комнаты, как тут же стукнула Дарину по спине.

– Блин. Покусаю тебя. Почему не предупредила?

– Прости. Забыла! Клим квартиру купил рядом с моей. Иногда он  дает ключи от своей хаты друзьям, тогда ночует у меня. Не знала, что  сегодня  нагрянет брательник.

– Он полицейский?

– Да, в уголовке работает. Я у них летом практику проходила, там и видела твой камень.

Ах, вот почему Клим уставился на мою грудь. Полицейский! Вашу Машу! Он же теперь от меня не отстанет, пока не выяснит историю камня.

Нужно позвонить отцу и выяснить, где  он его купил.

***

Утро разбудило ярким солнечным светом, прорвавшимся сквозь тонкие занавески в комнату, где мы спали с Дариной в обнимку.

Я села на кровати и посмотрела на спящую подругу. Ее длинные рыжие волосы заняли собой всю подушку, и даже бессовестно залезли на мою. Не удержалась и погладила их. Приятные на ощупь – шелковые.

– Класс!

Мне тоже не приходилось жаловаться на качество волос. Когда в моей жизни появился Яр и деньги, я научилась ухаживать за длинными пепельно-русыми волосами. Когда-то в школе мы ходили с косичками, и у нас не было заботы – ухаживать за волосами. Я улыбнулась и выпорхнула из кровати. Пританцовывая,  направилась в душ. Впереди меня ждала новая жизнь, новые друзья и много-много всего интересного.

Теплые струи воды омывали моё бронзовое тело. (Загар приобрела на Мальдивах, где мы Яром провели две недели). Вода струйками сбегала по худым плечикам к груди – твердой двойке, оттуда вниз по бедру, с татуировкой маленького ягуара, к небольшим ступням, омывала маленькие пальчики с ярко-алым лаком и скрывалась в сливном отверстии душевой.

Минут пятнадцать потратила на сушку феном, чтобы правильно уложить длинные волосы. И прекратила жужжать только после того, как меня устроил мой  лук. Я осматривала себя в зеркале – миниатюрная русалка. Я себе нравилась!

Внезапно мысли переметнулись к госпоже Малиновской – предмету вожделения Яра. Крупная особа, ростом метр семьдесят пять, с короткими блондинистыми волосами. Разведенка, возраст – под тридцатник. Получается, Яру всегда нравились модельные особы, считал, что они его дополняют. А меня  он эти два года убеждал в других идеалах.

Выпорхнув из душа, обернутая в махровое розовое полотенце, как конфетка, заметила, что Даринка начала уже вертеться на кровати.

Быстро накинула на себя кремовую рубашку с золотыми полосками, я прошлёпала босиком к подруге и одним движением руки стянула с ее заспанных глаз светонепроницаемую повязку.

Когда-то  кремовая мужская рубашка принадлежала Яру, и я специально прожгла в ней дыру, чтобы он избавился от нее. Шалость удалась! Я заполучила в собственное распоряжение рубашку, пахнущую моим мужчиной. Пришлось постирать. Но я натура продуманная, купила парфюм Яра, побрызгала.

– Красовская, подъем! – Дико завопила я. – Угости меня кофе.

Я кружилась по комнате, а рыжая подруга в недоумении смотрела на меня.

– Ди, когда ты стала красавицей?

– Что? – Я чуть не поперхнулась вопросом. – Разве я была страшилкой? – Подскочив к зеркалу, с удивлением рассматривала огромные серые глаза, обрамленные длинными густыми ресницами,  бархатную кожу лица, гладкую, как попка  младенца. Улыбнувшись себе  в зеркале, снова обратила взор на Дарину.

– Честно говорю что вижу, настаивала Рыжая. Ты в школе была замухрышкой. Подростком тебя за глаза называли Пигалицей. А сейчас ты – принцесса Ди. Колись, это Яр сделал из тебя человека?

Я запустила в подругу расческой, но рыжая успела увернуться.

– Это ты в своей  Москве превратилась в  дерзкую хищницу. Понятно? – Я надула нарочито губки. – Хочу кофе.

– Обижака, иди и сама сделай себе кофе. Я в душ.

– Ну и пойду, – я смело распахнула дверь и отправилась на кухню.

Кухня-столовая, выполненная в кремовых тонах, гармонировала с моей рубашкой как нельзя кстати. Я мило улыбнулась кухне, и направилась к огромному золотисто-кремовому холодильнику. В его утробе я отыскала сыр, колбасу и белую булку. Выудила  деликатесы, и уже было направилась к столу, когда в кухню вошёл сам мистер-совершенство-ночное приключение- крошки – Дианы.

Не смотря на то, что Клим был почти одет – в темных домашних брюках, но с голым торсом, я всё равно опешила и выронила из рук колбасу.

– Ммм! Постельное знакомство.

– Я не постельное знакомство, я – Диана Кошкина, подруга Дарины.

– Значит, Кошкина, – засмеялся мужчина и направился прямиком ко мне.

– Вам не нравится моя фамилия?

– Почему же очень даже звучная. – Гора тестостерона приблизилась на опасно близкое расстояние. Рука, будто сплетенная из мышц легла мне на руку.

– Оставь это. – Услышала  над ухом надменный тон.

Тут же выпустила булку и сыр из рук, и они с грохотом упали на стол.

Темно-карие глаза изучали меня.

– Ты та самая Пигалица с крашенными синими волосами, которая тусила с Даринкой в Лесневске?

Мне становилось жарко от того, что "шкаф" ростом метр девяносто нависает надо мной. Но я осмелилась и выпалила:

– Я не Пигалица, я Диана Кошкина.

– Вижу, – ухмыльнулся Клим. Наконец он отлепился от меня и отошел на пару метров, с удовольствием разглядывая мои  ноги.

Кажется, зря я не надела брюки! Но было поздно.

– Ну что же, еще одна из семейства кошачьих хищниц приехала покорять Москву?

Стало даже как-то обидно за себя. Неожиданно возникло желание накинуться на кареглазого, и выдрать пучок шоколадных волос из длинной челки. Мою резвость на корню убило воспоминание: Клим – капитан полиции. Не стоит с ним связываться.

– Наконец-то, – прошипела я, когда в комнату вошла легкой походкой Дарина, одетая в джинсы и футболку.

– Красовский, пей кофе, завтракай и вали уже к себе. Мы хотим поворковать за жизнь.

– Уже ухожу, – ехидно процедил мужчина, кидая мне на прощание воздушный поцелуй.

– Выпендрежник, – прошипела я.

– А ты, Кошкина, лучше бы за колбасой приглядывала. А то она у тебя убежала!

Я кинула ищущий взгляд на пол. Пусто.

– Где? – Вскинула молящий взгляд на Рыжую.

Поищи в моей комнате.

Пулей метнулась в комнату Дарины. Щенок  лабрадора  палевого цвета играл с огрызком от колбасы прямо на постели.

– Ты маленький негодник, – я бросилась на нарушителя дисциплины. Но он оказался проворнее моих пятидесяти с копейками.

Вынырнув из моего захвата, вместе с куском колбасы бросился в коридор.

Я за ним.

Неожиданно дверь гостевой открылась, и Клим сделал всего один широкий шаг в общий коридор. Я не успела тормознуть. Так и впечаталась  в  крепкий  живой шкаф. От удара аж звёздочки посыпались из глаз.

– Барышня Кошкина, снова Вы, – услышала тихий томный голос у себя над ухом. Голова закружилась. Всё что я успела, как кошка выставить вперед алые коготки и попытаться зацепиться ими за свитшот Клима.  Помню, что не успела сползти на пол. Уже теряя сознание, почувствовала, как меня подняли на руки и  отнесли на софу в кухне.

Очнулась от того, что кто-то целовал меня в щеку. Да еще и с языком. Клим? Совсем обнаглел. Резко открыв глаза, увидела маленькое чудо – Балу устроился на моей груди и лизал мне лицо.

– Ну, Барышня Кошкина, похоже, Вы крепко зацепили моего брата. А значит, как порядочная девушка должны выйти за него замуж.

Я в ужасе смотрела на абсолютно серьезную Дарину. Кажется, она заболела. При  том серьезно! Я должна выйти замуж за этого огромного монстра? Нетушки.

– Клим  ушел?– поинтересовалась я.

– Убежал на работу. У него смена. Сказал, чтобы я тебя никуда не отпускала до его прихода.

– Ты что хочешь женить своего брата на первой встречной?

– Ага. Достал меня со своим контролем. Отдам кота в хорошие руки.  А твои маленькие цепкие кошачьи лапки кажется, ему приглянулись.

– Ты сумасшедшая… – тихо вымолвила я. Голова раскалывалась. Кажется, выходные накрылись медным тазом. Отлежусь пару часов, усыплю бдительность подруги-сводницы и сбегу в МГУ. Меня там уже ждут в общежитии.

Глава 3

Ровно через два часа Даринка отправилась в тренажерный зал. А я тем временем подхватила спортивную сумку, и улизнула из квартиры. Не  хотела дожидаться вечера и снова встречаться с нахальным Климом, за которого меня сосватала рыжая бестия.

Я, конечно, её понимала. Девчонка под пристальным присмотром капитана полиции. Врагу не пожелаешь брата с такой профессиональной деформацией. Бедная, она даже в ночные клубы  ходит под его присмотром. Я вспомнила строгий карий взгляд, и  у меня от страха  мурашки пробежали по спине, а еще… ещё кольнуло где-то в области груди и безумно захотелось хоть  одним глазком взглянуть на мистера-совершенство, того самого, которого я видела ночью.

– Фу, Диана. Какие мерзкие мысли роятся в твоей голове. Нужно думать об учёбе.

О Ярославе я запретила себе думать. Совсем.  Вроде пока получалось.

Симку  на телефоне я сменила. Электронную почту завела другую. Забанила профиль в социальных сетях. Под ником Карина создала новый с аватаром молодой Бритни Спирс. Теперь Ярослав не сможет мне даже звякнуть. А встречаться со мной снова и умолять о прощении  он больше не  будет. Я хорошо его знаю – слишком гордый.

В общежитии  меня заселили  с двумя пигалицами, похожими чем-то на меня. Миниатюрные, длинноволосые, скромные. Как на подбор. Ну, это даже к лучшему. Мозги будут заняты учебой, а не всякой ерундой. Перед глазами встал образ Клима. Господи, как же хотелось развидеть  его, и забыть.

Застелив постель шелковым бельем (под удивленно-неодобрительные взгляды соседок) я быстро упала на приготовленное ложе, и пожелав девочкам спокойной ночи, уснула.

Утро началось с трезвонящего будильника.

– Какого черта? Сколько времени? – Удивилась одна из соседок.

– Спите. Я встаю в шесть утра, чтобы успеть позаниматься.

– В шесть утра? – Грубо оборвала меня Алина. – Будешь спать в ванной, если еще раз разбудишь в такую рань.

Как им объяснить, что я бывшая гимнастка и мне обязательно нужна растяжка? Никак! Здесь каждый за себя. Придётся перенести занятие на поздний вечер, записаться  в зал.

Обреченно вздохнув, выползла из кровати и направилась в ванную.

– Да уж, – вырвалось непроизвольное порицание маленькой душевой. Может, я зря отказалась от денег отца. Он хотел занять денег, чтобы отдать их мне  на съем собственного жилья. Но я наотрез отказалась. Папа последние полгода был и так издёрган и измотан работой.

А вообще всё началось два года назад, когда он  участвовал  в разводе одной семейной  пары. Очень богатой семейной пары. Дамочка входила в список Форбс самых богатых дам России. Только жила она где-то в далёкой загранице. На сколько, я помню, делили они с мужем даже не деньги, а дочь. Папа тогда подключил все свои связи, и выиграл суд. Девочку оставили с матерью.  Именно тогда я получила свой Кочаший глаз, а папа стал странно себя вести. То исчезал в командировках, то получал угрозы от странных людей.

Поэтому я не захотела, чтобы любимый отец брал в долг. Он и так работал без отдыха.

Недолго раздумывая, надела короткое черное платье делового покроя, волосы собрала в кубышку. Немного подкрасила  ресницы черной тушью, на губы нанесла розовый блеск с клубничным ароматом. Черные ботильоны на высоком каблуке и черное пальто дополняли мой лук. В принципе, это были все вещи, что уместились в спортивной сумке. Остальные я отправила багажом, и мне еще предстояло их получить.

– Диана, ты куда? – Кинула мне вслед Лера,  отрывая голову от подушки. – Время семь утра.

– Я хочу погулять по Москве, потусить на Воробьёвых горах. Оттуда открывается сногсшибательный вид.

– О боги, неужели вы послали нам соседку с шуршащим шифером? – Выругалась громко Алина, и перевернулась на другой бок.

Я лишь улыбнулась в ответ, и стремительно покинула комнату, захватив с собой большую сумку-портфель.

Такси, вызванное мною через приложение, уже ждало у подъезда. Пока мы ехали, я жадно рассматривала город. Неужели, Москва –  это мой город? Город  моих надежд и иллюзий?  Моя маленькая американская мечта. Хотя, сейчас интернет дает безграничные возможности. Не обязательно переезжать в Москву. Любой из нас может стать звездой в одночасье. Главное, чтобы человек горел мечтой, любил мечту, лелеял мечту и… пахал на нее день и ночь. Я улыбнулась самой себе в тридцать два зуба.

– Красавица, приехали.

Посмотрела на часы.

Даже не верится, меня катали по городу целый час.

Смотрела на Олимпийский, лежащий внизу на равнине. Представляла себя парящей над Москвой птицей.

Я строила планы – прокатиться на фуникулере, посетить самый высокий ресторан в Москве и выпить чашку капучино, рассматривая мегаполис с высоты птичьего полета.

Я стояла зачарованная. Рядом промчалась тонированная бэха. Водитель даже не приостановился,  и я не успела отскочить. Отряхивая с пальто капли грязной воды из лужи, медленно ковыляла к новому зданию МГУ, где располагался юридический факультет.

Настроение вмиг вернулось, когда я поняла, что эта архитектурная жемчужина – здание в семь этажей  станет моим новым домом на три долгих года. Я читала в интернете про научный потенциал МГУ, про материально-техническое оснащение. Одним словом хай-тек! И это всё теперь моё! Какие к черту заляпанные чулки? Разве стоит обращать на это внимание.

Пока я прошла через пропускную систему, пока налюбовалась на ремонт здания, и на румяные пирожки в столовой на первом этаже, я потеряла изрядно много времени. И только сейчас поняла, что опаздываю на пару. А я даже представления не имела, в каком кабинете она проходит.

Выудив из сумки мобильный, нашла расписание.

– Барышня Кошкина, потерялись? – Услышала до боли знакомый наглый голос.

Не надо поворачиваться. Диана, не надо. Но я ослушалась внутренней чуйки и обернулась.

– Мистер Клим Красовский? – Я с удивлением смотрела на официальное лицо. В полицейской форме Клим был не отразим.

– Диана Кошкина, – неожиданно официально обратился ко мне Клим. – Я вынужден вызвать Вас на допрос.

– Что? – Я так и застыла. Наверное, это подкат.

Клим приблизился на опасно близкое расстояние и ткнул пальцем мне в грудь.

– Камень, который висит на твоей шее проходит как вещь док по делу о пропаже человека.

– Не верю, – процедила я и попыталась сбежать. Но мистер Полицейский крепко сжал мое запястье своей огромной ручищей как наручником.

– Давай, по-хорошему, – тихо прошептал темноволосый мужчина и окатил меня ледяным взглядом. – В моем районе пропала девушка –иностранная гражданка. Ты – ниточка, ведущая к ней. А значит, я с тебя уже не слезу.

Прозвучало  как-то двусмысленно,   но я даже не уловила второй интонации. Поняла одно. Я в беде. И мне прищемили хвост. Ну, Кошкина…

– Хорошо. Я согласна на допрос. Когда и где?

– Сегодня вечером. Я уже столик заказал в ресторане.

Так всё-таки это подкат! Я так и знала.

– Я так понимаю Клим, у Вас есть мой номер мобильного?

– Правильно понимаешь. Смышлёная девочка.

– Я не девочка, а будущий адвокат, – горько возразила я с серьёзным выражением фейса.

– Угу, – издевательски произнес Клим, и, повернувшись ко мне широкой спиной, грозной походкой направился на выход.

– Вашу Машу! Кошкина, как ты умудряешься находиться всегда там, где очень горячо. Кажется, это мой дар.

***

В аудиторию я вошла последней. К моему облегчению и изумлению, преподаватель опаздывал.

Я обвела изучающим взглядом аудиторию. Выбрала несколько мишеней, где виднелись свободные местечки, и поцокала к ближайшему ко мне, во втором нижнем ряду.

– Можно?

– Если осторожно, –  парень с  обесцвеченной челкой  убрал длинные ноги с дороги, чтобы я могла протиснуться к выбранному пустому месту.

Повезло, что я маленькая. Уместилась между его ногами и передней партой. Я  вскинула глаза, чтобы сказать милое:

– Спасибо, – и тут же  столкнулась с удивительно синими-пресиними.

– Не за что, – безразлично ответил молодой человек.

Едва я заняла место рядом с ним, как парниша повернул ко мне голову, и продолжая жевать резинку, поинтересовался:

– Новенькая?

Я, молча улыбалась, только уголками губ. Воздух вокруг нас застыл. Остальным ребятам тоже не терпелось узнать, что за фрукт  попал в их дорогую корзину.

– С  заочки  или с дистанционки  перевелась? – Продолжил выяснять мерзкий красивый типчик. Зря старалась.

Прямо в душу лез. Ну, какая ему разница, кто я, и что.

– Почему? – уточнила я не выдержав.

– Ты что глупая?

Я вздрогнула как от неожиданного удара, но промолчала.

– Мы сейчас на третьем курсе. У нас уже разделение по специализациям идет. А некоторые до сих пор не сдали долги по общим предметам.

– Почему их не отчислили?

– У тебя фамилия не Курицына, случайно?

Я вся покраснела как помидорка. Мои щеки рдели от ярости. Меня топило желание ответить циничному засранцу.

Надо сдержаться!

– Кошкина я, ваше мажорное величество.

Тут все, кто сидел рядом громко засмеялись.

– Вот так Егор. Уела тебя Кошкина.

– Браво! Хоть кто-то осмелился.

Теперь пришла очередь розоветь Егору. Чертов мажор. Угораздило меня подсесть именно к нему.

– Ты не ответил, почему очное обучение сейчас не лучше дистанционного. Из-за того, что  на первом  и  втором курсе  пришлось учиться удаленно? И учеба в одночасье из  очной превратилась в дистанционную?

– Угадала, – промямлил сухо белобрысый нахал, окатив меня ледяным синим взглядом. А потом он закатил глаза, и в этот момент я подумала, ну зачем природа одарила такого главнюка  бесконечно синими глазами цвета морской воды.

Кажется, окружающие потеряли ко мне интерес. И начали волноваться на тему, куда пропал преподаватель Игорь Евгеньевич. Пересуды  прекратились ровно в тот момент, когда открылась дверь,  и  в аудиторию вошел он…

Студенты с удивлением рассматривали вошедшего, а в комнате повисла гнетущая тишина. Затем она взорвалась – несколько высоких девичьих голосов наперебой начали задавать вопросы.

Я не слышала вопросов. В ужасе смотрела на кафедру, где стоял собственной персоной Баринов Ярослав Александрович. Не смотря, на его вычурный недорогой костюм, почти дешевый, по меркам Яра, он умудрился выглядеть как мужчина, сошедший с обложки  глянцевого журнала. Коротко стриженый ёжик темно-русых волос, модная оправа очков, гладко выбритое лицо, черные, начищенные  до блеска  ботинки.

Сквозь тишину притихшей аудитории услышала:

– Меня зовут Баринов  Ярослав Александрович. Ваш преподаватель заболел, поэтому предпринимательское право в этом семестре буду вести у вас я.  Кандидат юридических наук, практикующий адвокат.

– Почему Вы? – неожиданно для самой себя выпалила я.

Яр кинул оценивающий взгляд куда-то мимо меня и спокойно продолжил:

– Ваше руководство обеспокоено тем, что Вы два года изучали только теорию. Вам нужна практика, а  практику может дать только практик.

Егор толкнул мой ботильон своей кроссовкой, и показал мне  большой палец. Типа поддержал.  Не заметила, как поднесла большой палец к губам, и начала нервно кусать ноготь. Очнулась, когда пластинка лака плавно сползла мне в рот.

Ярослав Александрович устроился возле кафедры, с упоением рассказывая любознательным студенткам о своей работе. Кажется, всех устроил новый преподаватель.

Всех, кроме меня! Неужели придется всё бросить и сбежать из Москвы? Куда бежать? В Лесневск? Не выход. Он меня там найдет. У Яра длинные руки, если он сумел устроиться преподавателем в ведущий ВУЗ страны, то уж точно достанет меня, хоть из-под земли,  в любом уголке России. Может, бежать заграницу? Поселиться на ГОА, купаться в море, лежать на пляже, писать электронные книги, заниматься переводами?

– Кошкина! Кошкина! – хриплый голос где-то вдалеке.

Сосед слегонца толкнул меня в плечо.

– Я задал вопрос. Отвечайте, – Яр снял очки и держал их в руке, а его взгляд вперился в моё лицо, и кружил по нему.

Медленно повернулась к  Егору, и прошептала:

– Что он спросил?

Парниша немного наклонился ко мне корпусом, и прошептал в ответ:

– Видишь, я тебе понадобился. Со мной лучше дружить. Мажор поможет другу всегда.

– И-и?– прошипела я в ответ.

– Какая прыткая! Хочу услышать сначала извинения. Прилюдно.

Крепко сжала губы. Долбанный Мажор. У него и кликуха оказалась под стать его внешности.

– Я так понимаю, ответа от Кошкиной сегодня не получу. Хорошо, я подожду, – на слове «подожду» Яр сделал жёсткий нажим.

Спасительная трель звонка с пары.  О боги! Меня освободили от общества Яра и  Мажора.

Я рывком поднялась и собрав вещи, кинулась на выход.

– Кошкина, куда? Следующая пара в этой же аудитории.

Но я стремглав неслась в туалет. Срочно нужно было принять ледяной душ. В данных обстоятельствах была согласна на ополаскивание лица холодной водицей под краном.

Ополоснув лицо, приняла спасительное решение. Достала мобильный и набрала Дарину.

Без предисловий, спросила с разбегу:

– Дарин, привет! Скинь смс-кой номер мобильного Клима.

– Все-таки, запала. Зацепил тебя кубиками?

– No comments. Жду. – Я нажала отбой.

Уже через минуту писала Климу:

"Забери меня в 16.00 в Универе. Кошкина"

Пришел короткий ответ:

"Ок"

***

Последующие пары пронеслись  настолько незаметно, что я вздрогнула, когда Егор  неожиданно подошел ко мне и схватил за мизинец.

– Кошкина, довезти тебя до дома?

– Н-нет, спасибо.

– Новенькая, зря отказываешься.  У Мажора шикарная бэха – подарок  родителей. –  В наш диалог вклинился живой розовощекий ангелочек – блондинка с   бесконечно длинными ногами и бесконечно огромным самомнением о своей персоне.

– Лариса, – представилась особа в коротенькой юбке, едва прикрывающей ее стройный зад.

– Диана, – ответила я.

– Не отказывайся. Мажор мало кого катает на своем дорогом  авто… – Ехидно промурлыкала блонда с ровным каре.

– Хочешь посмотреть фото? – Неожиданно спросил Егор и  сунул мне под нос фото синей бэхи.

– Ну-ну! Значит, это ты сегодня окатил меня грязной водой из лужи.

– Серьезно? Прости, Кошкина. Не заметил.

– Ну конечно, не заметил.

– Диана, хватай Егорку и беги отсюда. Здесь хищницы прячутся за каждым углом, могут покусать  маленькую кошечку, – ухмыльнувшись,  Лариса повернулась спиной, и удалилась на бесконечно длинных ногах. А мы остались стоять.

Взгляд синих глаз будто прилип ко мне. Мне даже стало немного неловко. Мы знакомы полдня, а парень ведет себя так, будто подругу встретил.

– Если не хочешь, чтобы я тебя довез до дома, тогда приглашаю на совместный уикенд. Как ты относишься к гонкам?

– Дрифт, стриттрейсинг? – Я одарила блондина игривым взглядом.

– Так как? – Давил на меня самовлюбленный мажор, привыкший, что все девчонки  университета бегают за ним.

– Я не против, – невозмутимо проговорила я, едва увидела, как к выходу из здания, нам на встречу, бодрой походкой направляется сам Яр.  Одет он был почти как обычно – в тонкое осеннее пальто. Только этот предмет гардероба был явно родом не из Парижа, как привык Яр!

– Мне пора, – попыталась вырваться из  энергетического захвата  пылкого Мажора, но он будто не хотел понимать, что становится слишком назойливым.

Господи!

Яр неумолимо приближался!

Еще один шаг и он поравняется с нами!

О боги, почему Вы заставляете меня страдать?

Я не виновна в том, что мне пришлось уйти, оставить родного человека. Я любила Яра безумно, готова была идти за ним на край света – куда он позовет.

Но звал он  меня сплошь на светские рауты, помпезные мероприятия, в гости к друзьям. Мне всегда казалось, что он гордится мною! Хочет похвалиться перед всем честным  миром, что у него есть такая маленькая замечательная женщина.

Что нашел  этот взрослый состоявшийся мужчина в девушке, только начинающей жить по-взрослому? Молодость? Неуемную жажду жизни? Ненасытное желание любить и отдавать себя всю любимому мужчине?

Почему же тогда он меня предал? Изменил. Прилюдно? Наверное, не любил.

Мысли пронеслись в мозгу пулей.

Яр поравнялся со мной, улыбнулся.

– Диана Кошкина, подождите. Всё-таки ответьте мне на мой вопрос.

– Да, Диана, ответьте Ярославу Александровичу, какую вы выбрали специализацию!– Подкинул мне подсказку синеглазый, и,  попрощавшись, покинул меня, оставив  наедине с моим бывшим.

Я быстро покинула здание, и стремительным шагом двинулась, куда глаза глядят.

За мной шли. Нет. Почти бежали.

– Диана, стой, – такой любимый и родной голос с хрипотцой за моей спиной.

– Не надо, – прошептала я, и кинулась  бежать. Шаги  приближались.

Я бы упала на асфальт, застланный  золотисто-желтыми осенними листьями, когда сломался каблук. Уже вытянула руки, приготовившись разодрать ладони в кровь.

Но Яр оказался проворнее. Один мощный рывок. И я такая маленькая и беззащитная  оказалась в его сильных руках.

– Диана, зачем ты так?

Я подняла зарёванное лицо на Ярого. Сейчас без фейковых очков, на расстоянии в десять сантиметров я видела его лицо отчётливо. Будто высеченное из серого камня. Под глазами пролегли мешки бессонных ночей. В серо-зеленых глазах застыла стужа. В  черных зрачках бурлило отчаяние. Мой взгляд прилип к любимому измученному лицу. Я уже раскисла и была готова его простить.

– Яр, я…

Когда рядом завизжали тормоза белой полицейской тойоты, моя решимость рухнула.

– Какие-то проблемы? – Из машины вышли двое полицейских.

Я безумно испугалась за Яра, когда Клим сжал не только челюсти, но и кулаки. Тут же кинулась между ними.

–Клим, не надо! Всё под контролем. Это мой преподаватель. Он неправильно меня понял. Мы уже  во всё разобрались.

Прыгая на одной ноге, я быстро достигла задней дверцы машины, которую мне услужливо открыл напарник Клима.

Уезжая на полицейской машине,  смотрела вслед бывшему. Сейчас он казался таким несчастным и брошенным. Человеком, в чьем сердце поселилась пустыня. Хотя, это я пострадавшая. В моем сердце отныне живет пустыня измен и предательства. Яр – моя первая любовь, надеюсь, последняя. Поэтому, я никогда не прощу его.

– Клим, твою мать! Ты где откапал девчонку.

– Что с ней не так?

– Да, ты взгляни на неё!

– И-и? Смотрю.

– Она копия нашей Потеряшки!

В адском недоумении мы смотрели друг на друга. Я на Клима. Клим на меня. Напарник, то на меня, на сослуживца.

– Что-то есть. – Суженные карие глаза Клима просчитывали в уме сложную задачу.

– Не пугайте меня! Кошачий камень. Ниточка. Чья-то копия. Уголовное дело.

– Гражданочка, мы  не пугаем. Констатируем факты.

И тут меня затрясло мелкой дрожью. Прям зазнобило. Не такого развития событий я ждала от любимого города.

Глава 4

Диана

– Хлебать вашу жесть! – Громкий рыкающий  мужской голос рядом вырывает меня из грёз воспоминаний.

Я смотрю на Клима и его напарника, постепенно вспоминая реальные события сегодняшнего дня.

– Кошкина, на выход, – приказывает темноволосый полицейский и открывает изнутри мою дверь.

– Где  мы? – С удивлением обнаруживаю, что меня привезли к высотному зданию. На доме вывеска Ул. Радио номер дома. –  Это что Следственный комитет?

– Угадала.

В недоумении смотрю на Клима. Хочу заорать на него: – Что за подстава!

Но кареглазый дарит мне тёплый заботливый взгляд,  незаметно для коллеги подмигивает,  спокойно произносит.

– Дело о пропаже Элис Лисовски и изумрудов ее прабабки – хозяйки "медной" горы с Урала передали в СК. Поэтому мы здесь. Ты не бойся, Кошкина. Просто расскажешь, что знаешь об этом деле,  и свободна. Никто тебя свидетелем не назначит, повестки слать не будет.

В недоумении взираю на мужчин в форме. Еще полчаса назад они спасли меня из передряги, а теперь сами же пытаются утопить в деле, пахнущем дерьмом.

– Маразм обнимает твои мозги Клим, – резко выпалила я, а затем резво выскочила из машины. И тут же застыла. Каблук сломан. Я не то, что бежать – идти нормально не могу.

– Не надо так девочка, – Клим выбрался из машины и в мгновение ока возник подле меня. Он смело поднял мой подбородок, чтобы я посмотрела ему в глаза и тихо  процедил:

– Я тебе не враг. Ты мне нравишься Кошкина. Поэтому держись меня. Лишнего не говори. Камушек не показывай.

– У меня его и нет! – Грубо прервала я и убрала руку мужчины со своего лица.

– Избавилась от улики?

– Не твоего ума дела.

Выхода у меня не было, поэтому я не стала поддаваться  отчаянию, а туго затянула  нехорошие мысли в узел и спрятала подальше  в подсознание. В конце концов, у меня есть Яр. Если всё станет невыносимо плохо, я позвоню ему и буду молить  о помощи.

Мы долго ждали, пока мне выпишут пропуск. А затем меня проводили в небольшой кабинет с одним столом и  тремя стульями.

Полицейские остались в коридоре. Клим на прощание прижал палец сначала ко рту, затем к уху. Я его поняла – больше слушать, меньше говорить.

В комнату с серыми крашенными недавно стенами вошли двое. Мужчина, лет под тридцать, невысокий, одетый в джинсы и свитшот. И женщина, на вид лет тридцать пять, густые темные  волосы, стриженные под каре, официальный мундир.

Они удобно сели  на добротных стульях, и уставились на меня. В моём подчиненном положении оставалось одно – дерзко смотреть следователям в глаза в ответ. В комнате повисла гнетущая тишина – воздух прямо наэлектризовался от проносящихся по нему мыслеформ.

Первым не выдержал мужчина, он кинул грозный взгляд на меня, затем вопрошающий на коллегу и грубо проговорил:

– Элис Лисовски,  вы сменили имидж и морочите нам голову!

Злой колючий взгляд прожигал моё лицо. Меня тут же бросило в жар, не любила когда на меня так смотрели. Я обернулась и уперлась взглядом в стену с огромным  зеркалом. Кого он называет  Элис? Меня? Маразм.

Женщина тяжело вздохнула и процедила:

– Громов остынь. Это не она. Безумно похожа, не спорю. Но у нашей подозреваемой  цвет глаз карий, повадки, жесты другие. Она плохо говорит по-русски. Она – испанка, а эта – русская девушка.

Голова закружилась от услышанной информации. Так, а дело становится всё горячее. Значит, их особа не просто пропажа, а еще и подозреваемая.

Нервно сглотнула и спросила:

– В чем подозревают Элис Лисовски?

– В краже семейных драгоценностей на неприлично крупную сумму.

Клим! Подставил, так подставил. Никогда нельзя верить парням, которые лезут к вам в постель нагишом  в первый день знакомства!

– Можно звонок другу? – Поинтересовалась я.

– Нет, – заорал Громов. Или рассказывай, что знаешь, или  уходи. Мы тебя вызовем, как положено по регламенту –  повесткой. Пойдёшь по делу свидетелем.

– Я не знаю кто такая Элис Лисовски.  Никогда с ней не встречалась. – Дерзко ответила я.

– Почему же Вы так категоричны, сначала взгляните на ее фото.

Передо мной выложили на столе несколько фотографий молодой девушки. На вид лет шестнадцать. Синие волосы, странный ирокез, густо подведенные черным карандашом глаза. Надо заметить, карие глаза. Тонкие губы с фиолетовой помадой изображали подобие улыбки.

– Она – панк?

Следаки промолчали, а я продолжила изучать фотографии незнакомки. Последнее фото, видимо снятое для официального  документа, меня заинтересовало больше всего. На нем девушка уже повзрослела и изменилась.

Я в недоумении смотрела на собственные черты лица, присвоенные чужой незнакомкой.

Маленькое личико, аккуратный прямой нос, тонкие поджатые губы, высокий лоб, огромные глаза, обрамленные длинными пушистыми ресницами. Только глаза карие – почти черные. А волосы коротко стрижены и окрашены в пепельный блонд.

На  правой руке огромная английская буква  D.

Не знаю, что со мной произошло. Меня будто кувалдой по голове ударили. Где я могла видеть эту девушку?

В горле запершило, а в глазах повис туман от пелены слез. Неужели два посторонних человека могут быть так сильно похожи друг на друга?

– Вы знакомы? – Спросила нетерпеливо женщина.

– Кажется да, – тихо прошептала я. – Но я не помню. Правда, ничего не помню…

***

Мои губы и руки дрожали. Я пыталась отпить  воды из  прозрачного пластикового стакана, но у меня плохо получалось. Казалось бы, что в этом простом действии нет ничего сложного. Но из-за того, что меня потряхивало как при серьезном нервном срыве, зубы стучали о пластик, пытаясь вцепиться в кромку.

Никак  не могла сообразить, стоит ли рассказывать этим людям об отце. Имею ли я право?!

– Простите, можно сделать звонок адвокату? – Наконец,  решилась и произнесла ту самую крамольную фразу, звучащую набатом в голове.

Мужчина с женщиной переглянулись, о чем-то о своем переговорили взглядами. Повисла неудобная пауза.

– Звоните, – вдруг предложила женщина и кинула на меня  дружественный взгляд.

Я набрала отца. Телефон молчал, как заколдованный. Набрала еще раз. Тишина.

– Можно, я позвоню по-другому номеру? Этот не отвечает.

– Хорошо, – буркнул следователь и отпил воды из своего стакана.

– Мама, папа дома? – скороговоркой проговорила я, когда родительница ответила на звонок.

– Нет, малыш, он снова пропал. Уже две недели не возвращается из командировки.

В последний  год отец странно себя вел. Периодически уезжал в длительные командировки из которых возвращался измотанный, с серым лицом, частенько бритый, и с достаточно большой суммой денег,  которой нашей большой семье хватало жить безбедно всё то время, которое отсутствовал папа. В довершение к необъяснимым отлучкам, он часто не отвечал на звонки, когда мы ему звонили.

Мы с мамой предполагали самое худшее – у папы появилась другая женщина, возможно, есть вторая семья. Ни я, ни мама не были готовы разрушить хрупкий мир одним безобидным вопросом. Поэтому мы молчали из последних сил

Вот и сегодня, он, как  назло, не брал трубку.

Я в ужасе смотрела на мистеров, желающих выпытать у меня тайну отца. Но хоть меня режьте, я её не знала!

– Хорошо, мама. Перезвоню, – отключила мобильный, закусив губу, раздумывала. Затем набравшись храбрости заговорила: – Два года назад папа вёл дело одной мадам из Испании. Он говорил, что это его школьная подруга.

– Поподробнее, пожалуйста. Как ее звали?

– Не помню.

– Не верю, – женщина стрельнула в меня сузившимися глазами хищницы, учуявшей добычу.

– Хорошо. Скажу. Её звали Элизабет Иглесиас. Испанская гражданка.

Следачка не смогла скрыть изумления, а следак ладони потёр.

– И-и?

– Папа говорил, что они вместе учились. Только странно как-то, женщина та лет на пять старше отца была. Когда ей стукнуло двадцать, с ней случилось глупое  недоразумение, в результате которого ее хотели посадить в тюрьму. Поэтому она сбежала от правосудия, собрала чемодан и отправилась жить в Испанию. Деньги у нее водились.  Только перед этим она познакомилась с жигало Савелием Иглесовым. Вышла за него замуж, забеременела. Когда поняла, что муж –  чемодан без ручки, оставила его в РФ.  Ни с чем! Не поимел он ничего с женушки. Понимаете? Злой остался.  Деньги утекли и ребенка увезли.

Прошло пятнадцать лет, умерла бабушка Элизабет. Жила старушка  где-то в наших краях, то ли в Сибири, то ли на Урале. И получила испаночка  документ и звонок, мол, явитесь и получите огромное наследство.

– Откуда? Какой источник дохода.

– Дело вела не я, а мой отец! Такие тонкости не могу знать. Чужими карманами не интересуюсь.

***

– Мадам  все эти годы жила неразведенная. Бывший муж угрожал подать на нее в суд.  Намеревался оттяпать часть наследства. Пытался доказать, что  ее имущество куплено на его деньги. Абсурдно, конечно. Наверное, владел какой-то ее тайной. Шантажировал.  В целом, не знаю, почему она за пятнадцать лет не удосужилась дойти до суда, нанять адвоката.

– Элизабет на суд приезжала с дочерью?

– Откуда я знаю? Меня там не было, – я глотнула воды и продолжила: – Элизабет приехала за наследством, а ее бывший уже ждал. Гад. Откуда узнал адрес нотариуса, остается догадываться!

Если учесть, что он за  эти годы обзавелся двумя судимостями и друзьями из криминального мира, то ответ ясен как день.

– То есть  за Элизабет следили?

– Наверное.

– Продолжайте.

– И заявление накатал на экс супругу, притом не одно. В  краже обвинил к тому же. В итоге, пока правосудие шло, гражданочку  с двойным гражданством не выпускали из РФ, а муж тем временем подал на раздел имущества, на развод. Пришлось Элизабет задержаться в стране  на долго.

Я тяжело вздохнула, вспомнив, что папа тогда впервые перестал ночевать дома, напропалую врал маме, что  засиживается на работе, а сам … Мы с мамой не хотели знать правду! Не спрашивали в лоб. Его это устраивало.

А сволочь эта начала угрожать тогда папе, нам, фигурантам дела. От имени Савелия звонили, говорили гадости, предупреждали. А папа только злее становился. Помню, как-то он пришел  одним  осенним вечером с черным лицом и впервые  бешено орал за ужином:

– Этот гаденыш  Савелий смеет угрожать дочери Элизабет! Если хоть один волос упадет с головы моей  подзащитной и ее дочери, я зарою этого урода живьём.

Женщина-следователь немного наклонилась ко мне, сделала  знак рукой и заинтересованно спросила:

– Вы когда-нибудь видели Элизабет?

– Конечно, в интернете. Симпатичная дама сорока лет. Ухоженная, богатая.

– Не хотите с ней встретиться? – Вдруг встрепенулась женщина в мундире и сузила лисьи глазки.

– Нет, спасибо.

– А я бы  на вашем месте встретилась.

– Вы не на моем месте, – обрезала я.

– Что-то еще можете добавить. Более существенное? – мужчина нетерпеливо ёрзал на месте.

– Нет. Я всё рассказала. Папа выиграл дело. Не поддался на шантажи уголовников. Женщина  хорошо заплатила ему, и уехала в Испанию.

– С одной оговоркой, – уточнил следователь. – Перед этим она написала заявление о пропаже  дочери и наследства, полученного от бабки. Восемнадцатилетняя Элис приехала с матерью в РФ.  И пропала в Москве при невыясненных обстоятельствах два года назад. В тот же момент пропала шкатулка с драгоценными изумрудами.

– При чем  здесь я? – нервно сглотнула.

Женщина как бы невзначай провела рукой по своей цепочке и остановилась на кулоне. Она вертела  золотой круг до тех пор,  пока я не сдалась:

– Вы знаете про Кошачий глаз? Откуда? А-а! Кажется, поняла. Доверяй сотрудникам, но проверяй. Жучки, прослушка?

– Это Ваши домыслы, – резко оборвал меня мужчина, – и жадно уставился мне на грудь.

– Кошачий глаз не со мной. – Отпираться не видела смысла и просто сказала: – Всё что я знаю, этот камень был оплатой за работу. Если Вы уже беседовали с госпожой Иглесиас, то уверена, что она   подтвердила мою версию.

– Подтвердила, – спокойно ответила следачка, и завершила наш разговор лаконичной фразой: – Напишите на бумаге всё, что рассказали нам и можете быть свободны.

– Хорошо, – легко согласилась я, устала  сегодня спорить. И вообще, жутко устала от сегодняшнего дня. Хотела поскорее добраться до общежития, принять душ, лечь спать.

Но моим  желаниям  не суждено было сбыться этой ночью.

Глава 5

Ярослав

Воспоминание о прошлом

Как  рассказать этой маленькой глупой ревнивой любимой девочке, что я зажимал Аллу Малиновскую, адвоката по семейным делам, ради блага самой Дианы? Как? Никак! Не имел права рассказывать Ди её же семейную тайну. Я поклялся Николаю – своему другу, что никогда никому, даже под страхом смертной пытки не расскажу правду о Диане.

Она – моя боль, она – моя жизнь. Она – моё всё! Я не хочу ее расстраивать наивной жестокой правдой. НЕ ХОЧУ и НЕ МОГУ! Лучше сам сдохну от невыносимой тоски по ее ласке и заботе. По нежному и заботливому взгляду пронзительных серых глаз.

Николаю тридцать шесть, а Ди – двадцать. В этом и состояла тайна отцовства Коли.

Мы познакомились с ним еще в  Тюмени, в универе, где играли в одной сборной по хоккею.

Колян был женат, но  детьми на тот момент не обзавелся. Считал, что рано. А потом появилась маленькая Дианка. Просто так. Из ниоткуда. Вернее, маленькую девочку привезли из солнечной Испании  и отдали на удочерение Коле и его любимой жене-однокурснице Вере.

Малышка  исправно говорила  по-испански, а вот по-русски понимала только жесты и улыбки. Хотя мне казалось, что она всё прекрасно понимает. Играет в свою игру, мучая новоявленных родителей!

Коле  туго приходилось с девочкой – он  молодой, она не говорит по-русски. Два слова выучила быстро. Мама и Папа.  Как назло! Подойдёт после  дружеского матча. Вера молчаливо и терпеливо стоит в сторонке, а Ди вперит свои огромные глазищи как у олененка бэмби и шепчет:

– Папа… Когда приедет мама?

А Коля стоит – огромный амбал не знает, что ответить малышке, явно скучающей по маме.

А Верка жутко ревновала, страдала, стойко молчала.

Говорила нам: – время всё изменит…

И терпеливо ждала…

Дианка ее год игнорила, после год называла тетей. И только когда Вера объявила Ди, что у нее скоро появится  братик, с Дианой вмиг приключилось изменение. Теперь она как маленькая кошечка крутилась вокруг Веры, называла ее мамой и с нетерпением ждала появление братика Вовки.

У нас – Колиных друзей тогда в голове роилось миллион вопросов.  Когда? Как? Где? С кем? В том, что Ди являлась его родной дочуркой, ни у кого из друзей не возникло вопросов. Слишком были похожи. Даже не внешне, а повадками, манерами, характером, складом ума.

Так мы и полюбили маленькую Дианку. После хоккейных матчей выгуливали ее в парке, катали на маленьких пони, играли в настольные игры, и слушали ее звонкий детский смех.

А затем она выросла.

И мой мир рухнул…

Я больше не мог находиться с ней в одной комнате. Дюймовочка с пронзительными серыми,  с округлившимися формами. Она напоминала мне мою мечту о счастье, которое я так долго искал в других женщинах – опытных, зрелых, красивых, состоявшихся. И не находил.

Мне стало тогда жутко стыдно  за себя. Я – взрослый мужик  заглядываюсь на шестнадцатилетнюю девушку. И я сбежал как трус. Из нашей дружбы, из дома Коляна. Перестал посещать редкие дружественные хоккейные матчи, не отвечал на его звонки.

Два года назад  Кошкин всё-таки  поймал меня за рукав после совещания в Коллегии адвокатов и попросил выслушать. Ему нужна была серьёзная поддержка и помощь. Очень серьёзная. Едва я услышал  о груде проблем, которые погребли друга  под собой, я понял, что должен помочь. Иначе его реально прихлопнет могильной плитой.  Немедленно! Разобраться  в самом  деле, найти улики. Но первые мои слова о помощи прозвучали примерно так.

Прочистив горло, будто невзначай, я предложил немного осипшим голосом:

– Коль, давай на лето устроим Диану в коллегию. Есть  местечко секретаря, оклад приличный. Уверен, ей понравится. Она ведь на юридическом факультете  учится?

– Спасибо, дружище. Ди будет безмерно счастлива.

На том порешили.

На следующее утро я рано пожаловал в Коллегию. У меня сердце замерло перед дверью, за которой сидела та самая маленькая девочка.

Постучав три раза и услышав знакомое:

– Войдите.

Я медленно распахнул дверь и вошел в небольшой уютный кабинет. Жанна занимала собою  больше половины комнаты – огромный стол, расфуфыренная мадам.

Но мои глаза искали только её. Маленькая, уютная, почти вытертая из моей памяти  (моими же усилиями), Ди сидела в самом углу за компьютером и  вела тихую беседу по телефону. Голос спокойный, уверенный. Завораживающий тембр.

– Пополнение? – Громко спросил я, натягивая на лицо дежурную улыбку. Мои глаза кричали, как я счастлив. Но, ни одна из женщин, присутствующих в комнате не знала об этом.

– Помощницу дали. Дочка Николая Кошкина, адвоката по семейным делам.

– А-а, – протянул я безразлично.

Жанна подозвала меня к себе и прошептала:

– Ты слышал,  этот олух взялся за дело, которое и столичным адвокатам не вытащить!

–Тише, дочь услышит.

Жанна неодобрительно покачала головой.

– Рискует. Карьерой. И всем остальным, – Жанна кивнула на его дочь, притихшую в углу. Явно намекая, что под «всем остальным» намекает на невинную девушку.

– Прекрати, – грубо оборвал коллегу.

Поняв, что не получу внимания от Дианы, быстро покинул кабинет.

Теперь Диана совершеннолетняя, и я имею полное право на нее. Почему? Потому что я ее люблю.

Осталось всего лишь завоевать сердце девушки. Позвать на свидание в ресторан или  в шикарный бутик. Не мог определиться с чего начать ухаживания. Моё сердце замирало от одной мысли, что скоро мы будем вместе.

Глупый, наивный Ярослав. Как же я был тогда далек от реальности!

***

– Диана, – окликнул я девушку, выходящую из Коллегии. Русые волосы собраны в кубышку на макушке, темный плащ, облегающий стройную миниатюрную фигуру, черные сапоги на высоченной шпильке. На лице ни капли косметики.

– Дядя Ярослав, – счастливая улыбка узнавания озарила лицо молодой девушки. Серые глаза  излучали неподдельную радость.

Хорошо,  что я стоял,  оперевшись  о  капот своего джипа. Иначе упал бы. Какой дядя? Мне тридцать, ей восемнадцать. Мы равны и готовы к отношениям. Я так точно готов и к отношениям, и к семье. Ди кажется серьёзной девушкой. Зная Николая, уверен, что он следил за нравственным воспитанием дочери эти два года, пока я держался вдали от семьи Кошкиных. Хотя! Дианка не из тех, кому нужно указывать, что хорошо, а что плохо. Она – девочка себе на уме, дружит с  ценностями.

Наконец, удалось взять себя в руки, и натянуть самую обворожительную улыбку на свете.

– Диана, рад тебя видеть. Как родители?

– Папа – он… – Диана вмиг скисла, а в ее огромных серых глазах поселился испуг.

– Как ты? – Я быстро перевел тему, пытаясь увести девушку из тяжелых раздумий.

Улыбка снова озарила милое лицо, щеки порозовели, красивые губы расплылись в легкой улыбке.

– Я закончила первый курс юрфака. Собираюсь стать крутым адвокатом. – Выдержав паузу, девушка кинула на меня боготворящий взгляд  и продолжила: – Как вы, Ярослав Александрович?!

Та-а-ак, чем дальше в лес, тем потешнее. Теперь я стал Ярославом Александровичем. Проглотил. Снисходительно улыбнулся. Как долго эта маленькая женщина  будет игнорировать во мне мужчину, и видеть только друга отца? Похоже, мне придется нелегко с ней. Она упряма как триста спартанцев, и заставить ее увидеть во мне любящего мужчину будет  сложной задачей. Ничего! Я справлюсь. Ни такие дела выигрывал. Идея созрела тут же. Нужно сажать девчонку на крючок любознательности.

– Диана, ты никуда не спешишь? Я могу подвезти тебя до дома.

Худенькие плечики вздрогнули. Я уловил этот момент. Изучение мимики и жестов людей было одним из методов моей работы с подопечными, судьями, прокурорами, защитой.  Показывая абсолютную незаинтересованность, я продолжил:

– Я голоден. А ты?

Девушка согласно кивнула. Так! Уже хороший знак.

– Поужинаем, я расскажу тебе о своей работе.

Вот  оно! В серых глазах зажегся огонь глубокой заинтересованности. Метился в яблочко, попал в цель. Дальше нужно было действовать быстро. Я распахнул переднюю пассажирскую дверцу, и стремительно приблизился к Диане.

Господи! За что? От нее пахло уютом и легким цветочным ароматом. Сейчас сойду с ума! Нет, не могу. Нужно держать марку. Она такая маленькая. Сколько в ней? Метр шестьдесят. Не больше. По сравнению с моим метр восемьдесят семь кажется воробушком. А я по сравнению с ней  спартанец.

– Прошу, – плавно всем корпусом  двигал Диану к машине. Уже у двери возникла заминка. Ди наивно улыбнулась уголками тонких губ и прошептала:

– У меня узкая юбка, я не смогу подняться.

– Сейчас исправим, – мои крепкие руки оказались в области ее попки. Стараясь не думать о  такой умопомрачительной близости, быстро поднял Ди на руки, посадил на пассажирское кожаное  сидение. На мгновение задел щекой ее щеку. Думал, она снова вздрогнет. Но вместо этого он прошептала:

– Я помню этот запах.

– Тебе не нравится?

– Я его люблю.

Господи,  я не знал, как реагировать на это странное признание. Не отстраняя от  девушки лица, взглянул ей в глаза. Наши взгляды перекрестились, и меня прошиб озноб. Понял, что не смогу жить без нее больше никогда.  В опасной  близости я ощущал, как от  сероглазой  богини  пахнет фиалками, ромашкой, клубникой. Моё воображение, явно разыгралось.

За десять минут до выхода Ди, я брызгал в салоне клубничным освежителем.

Неважно! Я знал наверняка, что мой мир теперь всегда будет пахнуть только ею.

Неожиданно маленькие пальчики легли мне на щеку – девушка нежно рисовала узоры на моей нижней челюсти.

– Ты такой гладкий. А я помню тебя с вечной щетиной. – Серые глаза улыбнулись.

А я отстранился, не понимая как себя дальше вести с этой маленькой бестией.

Глава 6

Яр

Настоящее

Стремительно достигнув стоянки, находящейся в тридцати минутах  ходьбы от того места, где я находился,  достал из кармана пальто ключи на брелке, и открыл машину. Упав на водительское сидение, не стал включать зажигание, а достал  мобильный и посмотрел на заставку. Это всё, что осталось у меня от Дианы на память. Её фотографии.

На этой я сидел, а моя маленькая женщина  прилипла ко мне сзади и мило улыбалась, наматывая на палец  русый локон. Мы были счастливы.

Память снова унесла меня  на два года назад.

***

Прошлое

В помещении слишком жарко. Элитный ресторан, а не могут установить достойную систему кондиционирования. Я весь горю и едва совладаю с горячим желанием взять Диану в охапку, посадить в машину и увезти на край света, лучше на Бали. Там поженимся без лишних свидетелей. Не хочу видеть косые взгляды друзей, отвечать на деликатные звонки от матери и сестры со словами: – Ярослав, твоя  невеста слишком молода для тебя. – И я как пацан, буду вынужден объяснять всем этим не чужим мне людям, что люблю свою малышку. Она лучшая, другая мне не нужна.  О том, что я не смогу смотреть в  глаза Николаю с Верой, даже думать не хотелось. Если честно,  давно не могу смотреть им в глаза. Чувствую себя вруном, вором, который хочет обчистить их дом…

То ли руки у меня большие, то ли у Дианы маленькая спина, но я почти полностью ее накрываю. Стараюсь не спускаться ниже средней части спины, чтобы не волновать девушку. Не дай Бог спугну!

Ярый, ты хоть на минуту задумывался о том, что Ди относится к тебе как к другу отца, доверяет. А ты используешь доверие как оружие. Мерзко.

Мне показалось, или она прилипла ко мне? Тепло ее тела становится невыносимым. Внизу моего живота напряжены мышцы. Хочу взять ее ладони и зацеловать. Забываюсь на мгновение. От близости любимой, жары в ресторане, музыки и уютной обстановки, хмелею.

– Господи, какая ты…– резко обрываю себя. Чуть не проговорился. Но мои руки, моё тело говорят сами за себя. Я готов взорваться, выложить  ей всё  прямо сейчас. Даже если она ответит:

– Нет, дядя  Ярослав, Вы сошли с ума.

Я не позволяю себе лишнего, просто кружу девушку в танце. А затем, одурманенный, околдованный, наклоняюсь и шепчу:

– Ты свободна?

Диана долго молчит. Почему она молчит?! Сколько можно терпеть эту муку, находиться в неведении. Мне кажется, вокруг меня повисла тишина, я ее внимательно слушаю. Может, Диана, маленькая восемнадцатилетняя  еще не испорченная пороками девушка не поняла вопрос?

Надавливаю пальцами ей на спину, приводя в чувства. Её слова пронзают мое сердце  и душу  стрелой Амура с ядовитым наконечником:

– У меня нет отношений. Нет парня. Если ты это имеешь в виду.

Я безумно рад, но вместо того чтобы сказать что-нибудь стоящее, адекватное, топчусь как болванчик подле Ди, продолжая удерживать ее руку в  своей.

Задаю самый тупой вопрос  за всю свою жизнь:

– Как у такой красивой девушки нет парня?

Дианка поднимает на меня огромные серые глаза, они блестят от слёз.

– Потому что моё сердце занято.

Кажется, сейчас упаду замертво или убью того, кто успел занять моё место. Придется приставить за Дианкой слежку, чтобы вычислить ее ухажёра. Я свирепею, и мой взгляд наполняется тьмой. Быстро отпускаю руку девушки. Как раз вовремя.

Меня толкают в спину.

– Твою мать! Ярый ты зачем приволок  мою дочь в ресторан?! Ты устроил ее в Коллегию, чтобы крутить с ней шуры-муры? Пользуешься тем, что я сейчас в тяжелом положении? Друг? Ты мне больше не друг!

Медленно оборачиваюсь – на меня надвигается разъяренный Николай. Взгляд горит как у умалишенного.  Он поднимает руку, пытается меня ударить. Успеваю поставить блок и поймать руку друга в захват.

– Колян, ты пьян. Всё неверно понял. Я объясню. Только завтра, когда ты протрезвеешь.

К нам подбежала подмога: официант и охранник.

– Я вызову такси. Диана, мы едем домой! – приказал вмиг протрезвевший Николай.

Ди  сжалась в один ощетинившийся  комочек  и исподлобья кидала на меня странные взгляды.

А мой взгляд привлекла женщина, с которой за столом сидел Николай. Она резко подскочила и кинулась к выходу, прикрывая лицо. Ба! Да это же сама госпожа Лисовски-Иглесиас, чье дело ведет Коля. Как же я не вычислил их парочку. Они сидели подле нас весь вечер, ворковали, женщина периодически вешалась на шею Коле! У адвоката роман с подзащитной? Пахнет гнильцой.

Что-то меня зацепило в этой госпоже. Но что? Жест! Она поправила челку, и одернула правой рукой  блузку. Что потом? Думай, Яр. Что еще? Походка!  Стремительная  летящая, будто она летит вперед.

Лизка! Так ходила Лизка! Звезда нашей молодости. Она жила в соседнем дворе, ей было тогда под двадцать, а нам по пятнадцать, шестнадцать. Мы смотрели на нее как на божество.

–Твою мать! – Неожиданно я вспомнил  о деле двадцатилетней давности – ее хотели посадить. Кажется, я уже догадывался, что это было за дело.

Кинув прощальный взгляд на  уходящую парочку – отца с дочерью, я быстро набрал знакомую, работающую в архиве.

– Привет, Ленок. У меня к тебе дело. Нужно поднять одно дельце и узнать, тайну одной красивой испанской мадам.

– Будет сделано. Шоколадкой не отделаешься на этот раз. Мерзавец, – ласково проворковал грудной голос на том конце.

– С меня ужин.

– Идёт!

Архив дел давно оцифрован, поэтому, к  моменту, когда я добрался  до своего дома,  находящегося в сосновом бору за городом, информация уже дожидалась меня  на диске нашего ведомства. Мне не терпелось получить ее. Информирован, значит вооружен.  Сейчас нужно было собрать всё оружие в свой арсенал, чтобы отвоевать у отца дочь.

На ходу скидывая одежду, и хватая по пути бутылку коньяка и стакан, бросился к ноутбуку.

Прошло пару часов, может и больше. К тому моменту я изрядно  устал,  от выпитого алкоголя клонило в сон. (Предыдущую ночь не спал, ворочался, думал, как пройдет встреча с Ди). Но клятвенно пообещал себе, что не встречусь с Морфеем, пока не дочитаю материалы дела до конца.

– Твою мать! Как весело Колян жил в молодости, – я цокнул языком от предвкушения разговора с несговорчивым отцом невесты.

Оставалось понять одно…

Для этого нужно было снова вспомнить прошлое.

В принципе всё сходилось. Абсолютно всё! Беременная двадцатилетняя фифа Лиза, превратившаяся  вмиг из красавицы  в  серую неприметную мышь, теперь не гарцевала по двору как королевская борзая,  а незаметно проскальзывала мимо разносящих сплетни по двору бабок. От ее надменности  и фырканья не осталось и следа, так как громкая история соблазнения малолетнего облетела район  в один день.

Родители  пятнадцатилетнего  подали на  Лизу в суд за совращение несовершеннолетнего.

Дело двигалось к оглашению приговора. И тут оказалось, что Лиза беременна. Тогда-то и появился у нее муж из ниоткуда.

Не знаю, кто кому что наговорил, пообещал, заплатил, но в последний момент  парнишка признался в том, что оклеветал Лизу. Девчонка тут же выскочила  замуж и уехала за кордон. Правда, мужа по дороге обронила…

Мне оставалось понять одно…

На улице уже светало.  А я до сих пор не знал правду. Мозгобитва высасывала последние силы, но приз в конце пути стоил любых ограничений и затрат. Нужно было сейчас сделать инвестиции в наши отношения с Ди. Я был готов!

Открыл сайты с фотографиями мадам Элизабет Лисовски-Иглесиас, мысленно представил перед собой  Колю и Диану. Не хватало одного очень важно звена…дочери мадам – Элис Лисовски.

– По возрасту девочки одногодки. Та-а-к. Посмотрим, что нам приготовила сеть.

Я сёрфил на просторах интернета в поисках Элис и наткнулся на ее профиль в Фейсбуке. Трясущейся рукой открыл иконку – много фотографий, видео.

– Ни о чем!

– Ни о чем!

Я браковал каждую, у девушки, то  закрыто лицо, то  размалёвано, то …

– Чем она занимается там в Испании? Выглядит как отбитая гопница. Куда мать смотрит? Или это юношеский максимализм, и мадам не справляется с дьяволом в обличии дочери?

Я разговаривал сам с собой и  ощущал себя вполне комфортно.

– Стоп, вот это! – приблизил кадр и прифигел. Плеснул себе полстакана  виски.

– Яр,  стоит выпить за такой поворот событий. Ты заслужил!

Сформировавшееся в голове умозаключение привело меня в шоковое состояние. Но в глубине души я был этому рад! Значит, пятнадцать лет назад добрая мадам из Испании поделила своё наследство поровну…

На улице забрезжил рассвет. В моей жизни также.

Проснулся почти в двенадцать, когда запиликал мобильный. Прочистив горло, ответил:

– Слушаю. – На проводе был Владимир, бывший опер, в настоящем высококлассный детектив, которого я нанял сегодня ночью. Он должен следить за Дианой и докладывать мне о ее кавалерах. Я знал, что не прав со слежкой, перегибаю палку, но по-другому поступить не мог. Слишком ценный приз стоял на кону, и к финишу должен был прийти я один, устранив всех конкурентов.

– За Дианой хвост? – слегка удивившись, спросил я. –Уверен? Понял. Ты следи, но не отсвечивай. Девушка внимательная, может засечь тебя.

Насупив брови, я отправился в душ. Что-то мне не нравилась эта история со слежкой. Что за мистер охотится на нее? Зачем она ему? Может, это как-то связано с делом госпожи Испанки?

Сегодня я собирался отдыхать. Ничем серьезным не хотел заниматься, тем более встречаться с клиентами. Отменил назначенные встречи, и вечерком заехал в любимый ресторан. Есть не хотел абсолютно, но знал, что должен. Дома как обычно меня ждал пустой холодильник. При моем образе жизни и занятиях спортом, принимать пищу приходилось регулярно и в правильных дозах. Хорошая  спортивная фигура, упакованная в добротный костюм, оказывала на потенциальных клиентов волшебное воздействие!

Мобильный затрезвонил в тот момент, когда мои мысли снова вернулись к Николаю. Я разложил пасьянс его прошлого, и теперь тасовал свои мысли на счет друга как колоду карт. Нужно было разыграть колоду  правильно, не облажаться.

– Слушаю. Что там у Вас? – твердо произнес я.

Голос детектива дрогнул:

– Ярослав Александрович, на Диану напали, когда она возвращалась домой с работы. Не беспокойтесь,  пожалуйста. Я подоспел вовремя.

Резко вскочив с места,опрокинул стул и бросился к выходу, по дороге бросил официанту:

– Завтра рассчитаюсь.

Упав на водительское сидение джипа, понял, что не знаю куда ехать. Набрал Володю.

– Где Диана? У тебя в машине. Ок. Скинь адрес места, где вы находитесь. А задержанный? Ушел? Тварь. Из-под земли достану. Что они хотели? Припугнуть. Савелий? Придется вмешаться в это дело… о чём я… это тебя не касается. Сейчас буду.

Я вцепился в руль дрожащими руками. Заставил самого себя успокоиться, объясняя самому себе, что с моей крошкой всё в порядке. И выжал педаль газа до упора.

Обгоняя машины, пару раз вылетев на встречку, мчался на встречу к Ди. Я хотел ее обнять, успокоить. Моя малышка, наверное, она испугалась.

Мимо пролетали дома с черными пустыми глазницами окон, проходили прохожие, а я почти ничего не замечал. На автомате реагировал на сигналы светофоров и думал только о ней. Коли, Лизы, Веры, чужие домыслы, сплетни, пересуды – всё стёрлось ластиком жизни, и больше меня не волновало.