Читать онлайн Поцелуй с вампиром. Константин бесплатно

Пролог

Трансильвания XVIII век.

Сумерки перед рассветом.

– Помогите! Помогите! А – а – а! Спасите! Не надо! – истошно кричала женщина с каким-то надрывом и жутким ужасом, на вид ей было не более тридцати лет, крупная местная крестьянка в белой рубахе и длинной льняной юбке до земли, мирно собирающая до этого в лесу грибы.

Она бежала босая по рыхлой влажной земле, оставляя широкие глубокие следы, потеряв свою обувь – опинчь из свиной кожи, уронив корзинку с грибами, оглядываясь через плечо на страшного монстра, летящего прямо на неё. Это был самый настоящий вампир, но внешне похож то ли на человека, то ли на огромную летучую мышь, так как за спиной у него красовались чёрные крылья летучей мыши – мутанта, глаза горели красным хищным огнём, а во рту под верхней губой виднелись большие белые клыки, гладкие, словно китайский фарфор, и острые, как зубы белой акулы, выделяющиеся яркой белизной на фоне сумеречного неба в густом тумане. Он подлетел к бегущей жертве, накрыв чёрной тенью и, схватив цепкими острыми когтями, длинными как у росомахи, сразу же впился острыми клыками в её сонную артерию, которая пульсировала от безумного страха так сильно, что алая кровь сразу же брызнула фонтаном на белую рубаху женщины. Она раскрыла широко глаза от жуткого ужаса, обуявшего сознание, и, всё ещё продолжая громко кричать, забилась в предсмертной агонии в крепких объятиях монстра. Вдоволь напившись тёпленькой кровушки, он небрежно отбросил мёртвое тело женщины, наклонился и, оторвав от её смятой рубахи кусок ткани, вытер окровавленный рот и руки, кинул на землю, даже не взглянув на жертву, и снова поднялся в воздух как ни в чём не бывало, так и оставив следы своего страшного кровавого преступления в лесу на земле.

Глава 1. Юбилей

В Трансильвании прошло сто тринадцать лет со дня последнего серьёзного происшествия в жизни Валентина и Мейфенг – тяжелой борьбы с болотным царём. Сегодня в замке отмечалось грандиозное событие, сыну Константину стукнуло сто двадцать пять лет по вампирскому летоисчислению, а по человеческим меркам – всего двадцать пять, до этого возраста, мальчик рос в два раза быстрее, чем люди, – за полгода становился на год старше. Константин вырос в глубокой любви и постоянной заботе семьи, его слишком сильно все баловали и опекали, родители, верный колдун Альберт, также друзья семьи – граф Андрей с женой – графиней Фумико, и князь Сан с женой – княгиней Мейли.

Константин унаследовал уникальную красоту от родителей: белоснежные волосы с серебряным отливом, глаза на первый взгляд непонятного оттенка, как-будто смешались два цвета – отцовского молодых сапфиров и материнского, играющего гранями изумрудов, и получился уникальный цвет морской волны, которые приобретали яркий красный оттенок, когда злился или испытывал жажду человеческой крови, а это происходило частенько, так как он вырос жутким, агрессивным эгоистом и, даже в некоторых моментах, жестоким. Вампирский дух бил через край, он не любил ждать, пока повара приготовят слабо прожаренное мясо с кровью, которое ели родители и часто утолял голод, летая в соседние леса, а иногда и намного дальше, нападая, на свеженькую еду – местных животных и даже людей. Константин унаследовал тяжелый нрав древних предков, и его сильно возмущало, почему вампирам нельзя утолять жажду человеческой кровью. Всю жизнь родители и друзья объясняли, что надо пить только кровь животных и есть мясо, а людей трогать нельзя, особенно местных крестьян, чтобы не вызвать жуткий страх и безумную ненависть, которая может повлечь за собой смерть вампиров. Однако, несмотря на все уговоры, его часто заносило в чужие деревни, так как он великолепно летал, превращаясь наполовину в летучую мышь с острыми клыками и сильными огромными чёрными крыльями с жуткими перепонками. Бывало, залетал очень далеко от родных земель и нападал на крестьян, имеющих неосторожность ночью или на рассвете выйти куда-то, или поздно возвращались из леса. Ростом Константин примерно метр восемьдесят пять, достаточно крупного телосложения, совсем нетипичного вампирам, накачанный торс с тонким волосяным покровом от пикантного низа до начала грудины сразу привлекал внимание местных девушек.

Он вышел в зал, где уже собрались все гости в честь празднования его дня рождения, одетый в белоснежную широкую рубаху, распахнутую наполовину и открывающую стальную грудь, чёрные брюки из тонкой летящей ткани, низкие кожаные сапоги отличной выделки, волосы глянцевые, будто начищенное серебро, доходящие до лопаток, аккуратно уложены в хвост, глаза горели хищным довольным огоньком.

– Что ты так светишься, уж не отведал ли снова человеческой кровушки? – ухмыльнулся высокий достаточно привлекательный брюнет с пронырливым взглядом чёрных глаз и белозубой улыбкой, в чёрном костюме классического покроя в духе восемнадцатого века Трансильвании, приталенном камзоле, спускающемся ниже бёдер, расшитым серебряными и золотыми нитями причудливыми узорами в виде виноградных лоз, по внешнему виду казался немного старше именинника и значительно изящнее.

Константин вальяжно подошёл к столу, наполненному различной кровавой снедью, небрежно отодвинул высокий, деревянный, дубовый стул, сел и, вульгарно положил обе ноги крест-накрест на стол.

– Ой, Андрей, да как же я мог попить человеческой кровушки, если предки мне оторвут голову за это? Вы же все вегетарианцы, чёрт побери.

Утончённый вампир подошёл с высоким серебряным бокалом в руке, наполненным красным изысканным вином, поднося имениннику.

– Да, твои родители не будут в восторге, если узнают о твоих очередных ночных проделках.

– О каких ещё проделках? – усмехнулся Константин, обнажая белоснежные зубы и сверкая хищным взглядом уникального цвета глаз.

Андрей хитро прищурился, звонко стукнув бокалом об его бокал.

– Мне уже доложили, что в соседней деревне в лесу перед рассветом на крестьянку напал зверь и растерзал шею. Ведь это был ты?

Юный граф, недоумённо пожав плечами, сделав умный вид, что вообще ничего не понимает о чём идёт речь, выпил залпом вино, которое тут же растеклось приятным теплом по голодному желудку и, брезгливо взяв двумя тонкими пальцами полусырого фазанчика, стоявшего рядом, быстро вонзил острые клыки, отрывая куски птицы и сразу глотая, почти не жуя.

В этот момент в зал спустилась красивая высокая молодая пара с любовью держащаяся за руки, хозяева замка – родители Константина, граф Валентин и графиня Мейфенг, оба светловолосые и такие прекрасные, будто ангелы, сошедшие с небес, за ними шла юная темноволосая девушка, звали её Фумико, такая же красавица, как и молодая хозяйка. Она являлась женой графа Андрея и, в силу брака, тоже – стала графиней, живя в Трансильвании.

Троица плавно подошла к столу, будто подплыла стая разноцветных лебедей, и хозяин замка улыбнулся сыну.

– Приветствую, сын, сегодня тебе исполнилось сто двадцать пять лет. Мы тебя очень любим и дарим замок, который я построил для тебя и твоей будущей семьи неподалёку от нас, за тем широким полем, где мы частенько устраиваем семейные скачки, на горе, крутой склон, которой мы видим из окна нашей спальни. Я с твоей матерью, решил, что тебе пора жениться и, в конце концов, остепениться, а для этого тебе стоит начать управлять собственным замком и заботиться о ком-то.

Константин, нехотя поднял взгляд на отца, насмешливо фыркнул и с язвительными нотками в голосе, кашлянул, хотя по своей природе вампиры вообще ничем не болели.

– Ну, какая ещё женитьба, батенька? Для личного удовольствия мне хватает и местных девок, которые услужливо предоставляют свои прелести, а вот от замка не откажусь, хоть перестанете меня вечно контролировать.

Валентин, сурово сдвинув брови и дал подзатыльник сыну.

– Как ты разговариваешь со мной, бездельник? И что это за небрежный вид и ноги на столе? Скоро приедут Сан и Мейли, немедленно приведи себя в порядок!

Разбалованный вампир тяжело вздохнул и, также нехотя, опустив ноги со стола, медленно застегнул рубашку, злобно сверля взглядом отца.

Мейфенг и Фумико прошли по длинному залу и присели рядом с мужчинами, а Валентин сел в высокое кресло хозяина во главе стола. Андрей поднял очередной бокал.

– А мы с женой дарим тебе великолепного коня! Самого дорогого, которого по моему заказу привезли купцы из заморской далёкой страны вместе с качественным седлом и уздечкой. За твоё вампирское здоровье!

Все подняли бокалы и, чокнувшись, выпили.

– Это твоё счастье, сынок, что ты оказался бессмертен, хотя и зачался когда твоя прелестная мать была ещё была человеком, только странно, что ты не остановился во внешности на двадцать лет, как я, а дошёл внешне до двадцати пяти, видимо, так повлияла на твои гены уникальная история твоего рождения. Однако, ты не можешь безрассудно рисковать своей жизнью, потому что люди нас всё же могут убить острым осиновым колом в сердце, или оторвать голову и сжечь если их будет очень много разъярённых и вооружённых, и застанут тебя врасплох. Не озлобляй людей из наших деревень, они любят нас и не знают, что мы вампиры, а те, что знали, уже давно умерли, не смей нападать на них и не порочь наше имя! – продолжил отцовские наставления Валентин.

– Ну началось, – скривился Константин, – встал из-за стола, поклонился и, отвернулся. – Ладно, вы пока празднуйте без меня, а я поеду на драгоценном подарке Андрея навстречу Сану и Мейли, они хоть не достают меня вечными нравоучениями, как все вы.

Валентин устало кивнул и небрежно показал жестом изящной руки в золотых массивных перстнях, что сын может уходить.

Мейфенг нежно дотронулась до руки мужа, проводя линию тонкими пальчиками, будто лёгкое трепетание крыльев бабочки, и лучезарно улыбнулась.

– Милый, он же ещё совсем ребёнок, придёт время и образумится, – прозвенела ласковым тоном.

– Да уж, ребёнок, мне было не больше двадцати по вашим человеческим меркам, когда мы с тобой познакомились, и я сразу же захотел на тебе жениться, и защищать жену и наших людей, а его мы совсем разбаловали, ему всё нипочём. Он так угробит всех нас, если его вовремя не остановить, как когда-то жестоко убили моего бедного отца. Мне постоянно докладывают о новых жертвах в разных селениях, и мы прекрасно знаем чьих рук это кровавое дело. А девок? Сколько у нас девок приходят сюда просто толпами, чтобы отдаться ему! Это уже бордель какой-то, как у нашего старого китайского друга Вейшенга, а не мой спокойный замок!

Тут в разговор аккуратно вмешался Андрей, зная вспыльчивый нрав друга:

– Слушай, дружище, а не отправить ли нам твоего сынка куда-нибудь подальше из Трансильвании?

– В смысле? – не понял Валентин. – Куда?

– Пусть твой Альберт переселит его куда-нибудь, так сказать, на перевоспитание.

– Ну не к людям же! – возмутился Валентин, сдвигая густые брови к переносице прямого аккуратного носа. – Он же их всех пережрёт!

– Как не к людям! К людям, конечно, в самый современный век, где он быстро поймёт, что так вести себя нельзя, а может, ещё нам повезёт, и найдёт себе любовь, как все мы это сделали когда-то, и остепенится.

Валентин задумался, Мейфенг испуганно переводила взгляд то на одного, то на другого, а Фумико, поняв состояние подруги, мягко взяла её за руку.

– Не переживай, дорогая, такой вампир, как твой сын нигде не пропадёт, а если и натворит бед, там быстро накроет местная полиция, и вряд ли ему это понравится, не убьёт же он их всех сразу, несмотря на его глубокий эгоизм, он всё же очень умный, чтобы натворить такое в современном мире.

Графиня, тяжело вздохнув, кивнула, соглашаясь с подругой, затем взглянула на мужа, тот пребывал в бешенстве и, встав из-за стола, подошла к нему со спины, нежно обвивая руками за шею, опустила лицо к его лицу.

– Вали, дорогой, мне, видимо, сразу ударило новое вино в голову, и так хочу тебя, что не могу ждать, меня всю трясёт, – прошептала сладким тоном.

Он вздрогнул и, посмотрев в изумрудные, будто зеркальные глаза жены, улыбнулся, сразу же почувствовав, что напряжение начало отпускать.

– Так неожиданно, дорогая, – схватив её на руки, вылетел с драгоценной ношей из зала на третий этаж, в графскую спальню.

Андрей и Фумико, переглянувшись, рассмеялись, и она, тоже встав из-за стола, подошла к нему, грациозно присела на колени, нежно взяла его руку и положила себе на высокую грудь.

– Мейфенг подала хорошую идею, мы тоже можем заняться этим, пока ждём остальных.

Его не нужно было уговаривать заняться любовью с юной женой, и он, быстро задрав длинную, накрахмаленную, многослойную юбку до пояса, отодвинув кружевное нижнее бельё в сторонку, раскрыл штаны и вошёл в неё, совершая сильные толчки, упиваясь мужской властью над ней. Девушка громко застонала, срываясь на крик, и он закрыл маленький ротик крепким поцелуем.

А в это время Константин нёсся во весь апорт на новом скакуне гнедого цвета с густой чёрной гривой через золотое поле с ещё неубранной высокой пшеницей, колосившейся на ветру единым золотым пятном навстречу Сану и Мейли. Они совсем ещё юные вампиры по вампирским меркам в силу того, что были обращены всего сто тринадцать лет назад, лёгкая в общении весёлая пара. Жили в небольшом замке за смешанным густым лесом. Константину они очень нравились, и он больше их считал своими друзьями, чем родительскими, хотя они тоже являлись веганами, но никогда не лезли с нравоучениями и принимали таким, как есть. Он прилетал к ним в гости глубокой ночью или на рассвете поменять окровавленную рубаху на новую, чтобы родители не заметили по испорченной одежде, где был и что делал. Сан всегда встречал его с неподдельной радостью и, не задавая лишних вопросов, давал новые рубашки, которые всегда были наготове по размеру. Константин, завидев их ещё издалека скачущих на лошадях, приветливо взмахнул рукой. Сан, тоже заметив его, махнул в ответ. Спустя примерно десять минут, они поравнялись, и юный граф, широко улыбнулся.

– Привет, Сан…

А княгине находящейся рядом, сделал галантный поклон головой, та тоже поприветствовала его лёгким кивком.

– Привет, Константин, что дома не сидится? Ты же главный виновник торжества, предки, наверное, недовольны, что снова убежал?

– Да они вечно мной недовольны, одним разом больше, одним меньше, какая разница. Я решил встретить вас и прогуляться по нашему лесу, может, и поохотимся походу, – он скривил гримасу.

– Хорошо, только не хотелось бы запачкать праздничную одежду кровью, – широко улыбнулся князь.

Константин осмотрел пару, Сан одет с иголочки, белоснежная рубашка с рюшами, застегнутая до самого верха, тёмно–синий бархатный костюм и такой же камзол с вышивкой в виде хищных грифонов по бокам, чёрные гладкие волосы, собраны в классический хвост, открывали высокий лоб. На жене – ярко–красное длинное платье с тёмной накидкой, а на ногах – изящные, чёрные, лаковые туфельки с серебряными крупными пряжками. Мейли – жгучая брюнетка с глубокими карими глазами, в которых плясали золотые звёздочки, также красива, как и черноволосая Фумико, жена Андрея. Юный граф знал всю историю их становления вампирами, и о Китае, и городе Ханчжоу, о друге семьи Вейшенге, смерти врага японца Бохая и о том, что тогда, ещё сто тринадцать лет назад, остался в живых его сын, такой же отпетый бандюган, как и покойный отец.

– Да, я вижу, как вы идеально выглядите, постараемся не замараться кровью, тогда сам поймаю вам какого-нибудь зверька, – он насмешливо ухмыльнулся.

Князь с княгиней согласно кивнули, и втроём поскакали рысью в сторону леса.

В нём сильно пахло свежей елью и древесной смолой, летние запахи приятно щекотали ноздри молодых вампиров, тем более, что у них всегда очень обострённый нюх. Константин скакал впереди, повернул голову назад и улыбнулся друзьям, оглядываясь, показал указательным пальцем, знак тишины, слегка дотронувшись до чётко–очерченных розовых губ. Вампиры притихли, прислушиваясь к живым звукам леса. Вскоре услышали лёгкий шорох в густом ягодном кустарнике. Сан и Мейли сразу остановились, пытаясь определить по нюху, какой зверь там копошится, а граф мгновенно взлетел с коня и, резко сложив крылья, стрелой кинулся в заветные кусты. Там оказался молодой грациозный олень, вампир, схватив его за длинную шею, сразу вонзил в бедное животное острые клыки, с жадностью выпивая всю кровушку и с довольным видом вышел из кустов, отряхиваясь от мелких веточек и колючек.

– Да уж, по вкусу это далеко не кровь человека, но за неимением лучшего и эта сгодится.

Сан показал ему взглядом предупреждающий знак, что не стоит говорить особо о крови людей при жене, чтобы не распалить её душу на такие низменные желания, хотя она тоже всё знала о кровавых похождениях сына Мейфенг, но всё же ей очень неприятно об этом слушать.

Граф кивнул, слегка прикрыл глаза, длинные ресницы встрепенулись, как крылья бабочки на летнем цветке в знак согласия с другом, и, оставив их верхом на лошадях у высоких старых деревьев, причудливо сплетённых стволами, направился чуть подальше в глубину леса, притягивающую тёмной голубоватой дымкой. Пройдя пару десятков метров, услышал новый шорох неподалёку у высокого старого дуба, сразу поняв, что там затаился ещё какой-то сочный зверёк.

Вампир насторожился, притих, навострив уши и обострив нюх, ведя хищным носом по воздуху, уловил запах молодого кабанчика и, услышав быстрый стук его сердечка, стремглав кинулся. Ничего не поджидающий жирный дикий зверь, только громко взвизгнул от внезапной боли и, судорожно задрыгав копытцами, дёрнул маленькими ушками и жалостливо прохрюкал. Константин взял ещё полуживую тушку левой рукой, с шеи стекала тонкая струйка крови, и с довольным видом понёс к ожидающим друзьям и, выйдя на поляну, лучезарно улыбнулся.

– Обед подан, дамы и господа!

Они улыбнулись в ответ, плавно спустились на землю, не спрыгивая с лошадей, как это делают люди, а слетая, и поочерёдно выпили всю кровь из животного. После Сан достал белоснежный кружевной платок из кармана камзола, на котором вышита заглавная буква его имени серебряными нитками, и подал жене. Мейли слегка склонила голову и, нежно взяв платок из руки мужа, дотронувшись изящными пальцами до его, томно взглянула в глаза, сексуально промокнула алые губы, оставив на нём несколько капель крови, затем передала платок обратно. Он тоже вытер рот, смотря пристально ей в глаза и, выбросив окровавленный платок под дерево, помог жене вскочить в седло, затем вскочил сам и, благодарно взглянув на Константина, рысью поскакал из леса, а за ним вереницей и они.

По дороге весело шутили, звонко смеялись и обсуждали различные скачки, которые частенько устраивали по выходным друзья на этом поле.

– Сан, пусть Мейли не обижается, но я обратил внимание, какая огненная молния проскочила между вами, когда вы передавали друг другу платок. Понимаю, что вы муж и жена, но никак не могу понять, как можно так постоянно хотеть друг друга? Я даже второй раз не хочу одну и ту же женщину, не то, чтобы вздыхать по ней столетиями.

Княгиня смущённо отвела взгляд и сделала вид, что разглядывает золотое поле, а князь, поравнявшись с Константином, дружески похлопал по плечу.

– Это именно и говорит о том, что ты ещё не влюблён, и поэтому не понимаешь, как это вообще возможно желать одну женщину вечно.

Константин скривил ехидную гримасу и рассмеялся.

– О, друзья мои, как мне кажется, я никогда не влюблюсь! Все они такие серые, эти местные девки, красивые, и тупые, как пробки от бутылок того вина, которое отец бережно хранит в подвале нашего замка. Мне с ними даже поговорить не о чём, не то, чтобы о любви ещё думать. Они сами приходят в замок для того, чтобы я отвёл в мои покои и отдаются в надежде, что я вообще обласкаю их. Даже их податливые тела мне надоедают после одной лишь ночи.

– Дружище, возможно, это потому, что наши прекрасные жёны не из этого мира, они умны, образованны, воспитаны, вот если бы тебе довелось познакомиться с такими же современными девушками, думаю, ты бы по-другому взглянул на них.

Граф повёл плечами в знак непонимания, как это может произойти, если его постоянно контролируют родители.

Вскоре весёлая троица приехала в замок, заехала во двор и, спешившись, направилась по широкой каменной лестнице в главный зал.

Их встречали хозяева замка – Валентин и Мейфенг, а также друзья – Андрей с Фумико. Все обнялись и расселись за стол, начав праздновать юбилей именинника.

Спустя несколько часов, в зал зашёл один из слуг и, поклонившись, извинился.

– Ваше сиятельство, миледи, господину Константину крестьяне привезли подарки в честь юбилея, что им передать?

Валентин в немом вопросе посмотрел на сына.

– Как они мне надоели, ну что эти крестьяне могут привезти мне хорошего, кроме тыкв и куриц.

– Константин, так невежливо, пойди и прими подарки, а потом можешь деть куда угодно.

– Ладно, а то вы от меня не отцепитесь…

Он встал и в развалку, не спеша, направился во двор. Увидев ещё издалека телегу, гружённую разными овощами и клетками с птицами, уже сделал гримасу недовольства, но, подойдя поближе, взгляд упал на юную девушку, сидящую на краю телеги. На вид не более шестнадцати, хрупкая с белыми жиденькими волосиками, в длинной мешковиной рубахе, доходящей до грязных щиколоток и босыми ногами. Именинник подошёл к телеге, где стоял загорелый крестьянин в соломенной шляпе, переминаясь с ноги на ногу.

– Ваше сиятельство, вся наша деревня та, что за рекой, собрала подарки на ваш юбилей, а эта девчонка – сирота и нам не чем её кормить, приданного у неё нет, мы тоже преподносим вам в дар, да она и сама вызвалась наслушавшись о вашей красоте. Не возьмёте ли вы её к себе в услужение?

Константин, не говоря ни слова, обошёл телегу и, подойдя к девчонке, брезгливо взяв за острый подбородок, заглянул в голубые глазёнки и сразу почувствовал, как она затрепетала при виде его.

«Очередная курица на всё согласная, лишь бы я её обласкал», – вздохнул, безразлично осматривая с ног до головы.

– Открой рот.

Девушка повиновалась.

Он убедился, что зубы у неё белые, а дыхание чистое, небрежно провёл правой рукой по маленькой груди под жёсткой тканью, пощупал, убедился, что она упругая, ехидно ухмыльнулся, наблюдая за её реакцией.

– Ладно, вымоешься и сегодня ночью придёшь ко мне.

– Хорошо, ваше сиятельство, пролепетала девушка, покорно склонив белокурую голову.

Молодой граф отвернулся и, даже не взглянув больше на крестьянина, широким шагом ушёл обратно в замок.

– Что там? – заметив его, входящим в зал, улыбнулся Андрей.

– Да так, как я и думал, крестьяне привезли разные овощи и девку.

– Девку? – все сразу удивились.

– Ага, то они ко мне сами приходят, так хоть уходят потом, а эту вообще подарили, типа мне в услужение.

– Да! И что ты будешь с ней делать? – на этот раз уже Андрей громко рассмеялся.

– Да то, что и со всеми, – отмахнулся именинник.

Валентин и Мейфенг взволнованно переглянулись друг с другом, видимо, одновременно подумав, чтобы разбалованный сынок так не увлёкся этим живым подарком, что не убил бы её ненароком.

– Ты можешь делать с ней всё, что захочешь, раз уж тебе её подарили, но не смей перегнуть палку. Я этого не потерплю в моём доме, – укоризненно показал отрицательный жест изящным указательным пальцем сыну Валентин, как маленькому несмышлёному дитя.

– Ладно, папенька, я её только загну, как захочу, но палку не перегну… – кивнул Константин с ехидными нотками в голосе.

– Перестань паясничать при твоей матери и наших друзьях. Имей хоть к нашим дамам уважение, – отец бросил суровый взгляд на сына.

Тот фыркнул и, уткнувшись в тарелку с кровавым мясом, стал ковырять вилкой.

Вскоре пир подошёл к концу, гости разъехались по домам, Валентин и Мейфенг ушли в покои, а Константин направился в спальню, где принял ванну, которую бегом наполнили расторопные слуги, нося горячую воду из кухни деревянными вёдрами с исходящим паром. После накинул домашний длинный халат с лисьим мехом по краям и, не завязывая, улёгся на широкую постель в ожидании этого юного чуда, привезённого в подарок.

Спустя пять минут в двери постучался слуга:

– Ваше сиятельство.

– Что?

– Можно?

– Давай.

Двустворчатая дверь распахнулась и вошли двое: мужчина средних лет, рыжеволосый с длинными такими же рыжими усами, приятной наружности в высоких чёрных сапогах, коричневых широких брюках, белой рубахе, покрытой чёрной кожаной жилеткой и девушка – подарок, в длинном, белом, чистом, льняном платье. Слуга подтолкнул её, она споткнулась, но не упала. Вампир показал жестом руки слуге уйти, и тот быстро исчез, плотно закрыв за собой высокие деревянные двери. Девушка осталась стоять на месте, опустив голову, нервно теребя белый платочек, который держала обеими руками. Константин обратил внимание, как чисто ей вымыли волосы и гладко расчесали, они лежали мягкими волнами на худеньких плечах. Похлопал рукой возле себя по пушистой перине, покрытой алой атласной простынёй.

– Иди сюда! – рявкнул, тоном, не требующим возражений.

Девушка вздрогнула, но сразу же повиновалась и подбежала, встав рядом, безумно боясь гнева молодого графа.

– Ложись рядом.

Она подползла на четвереньках, ползя по длинной постели, и прилегла совсем рядом, подняв взгляд прозрачно–голубых глаз и уставившись в его холодные глаза цвета морской волны, в которых уже горел хищный странный огонёк, медленно заполоняя их алыми прожилками. Он внимательно посмотрел на неё, взял локон волос, оказавшийся мягким и пушистым, поднёс к ноздрям, резко втянув запах.

– Тебя отлично вымыли, теперь ты хорошо пахнешь свежими цветами и луговыми травами, а то воняла, как помойка.

Девушка слегка улыбнулась и с нарастающим страхом, напряглась. Он медленно провёл кончиками холодных пальцев от её лба до кончика курносого носа, спустился на губы, обводя по кругу и раскрыв одним пальцем, засунул внутрь, легко прикасаясь к её горячему языку. Она вздохнула, распахнув широко глаза, не понимая, что делать с пальцем господина, который мешал ей дышать, замерла.

– Ты понимаешь, зачем тебя мне подарили?

Девушка закивала головой.

– Тогда чего же ты лежишь, как истукан?

– А что я должна делать, ваше сиятельство?

Он хищно улыбнулся и, сняв с себя полностью халат, лёг снова рядом, смотря на неё из-под полуприкрытых век. Девушка со смущением и восхищением разглядывала его великолепное тело, кожа блестела в свете многочисленных свечей, упругие мышцы переливались под ней, взгляд опустился вниз на мужское достоинство, которое ещё спало, но уже выглядело достаточно внушительно, она покраснела и тяжело вздохнула.

– Раздевайся! – уже раздражаясь, скомандовал.

Она встала на колени рядом с обнажённым графом и быстро сняла с себя платье.

– А теперь целуй меня.

– Как мне это делать? – хмыкнула девушка.

– Вот дурёха, как хочешь, начинай, не люблю таких – тупых. Целуй всё моё тело с шеи и до ног, так, чтобы я захотел обладать тобой.

Она подчинилась, её обнажённое тело трепетало, желая ласк, хотя, ещё не сильно понимая этого состояния, но чувствовала, как загорается под взглядом этих хищных уникальных глаз, и внутри тела начинает что-то клокотать от звука его властного, но завораживающего, будто в силки, голоса. Боясь что-то сделать неправильно, начала целовать с шеи, медленно двигаясь вниз по всему телу, одновременно лаская руками, на миг отпрянула, почувствовав, как холодна его кожа.

– Чего застыла?

– Простите, но… вам холодно?

– Нет, продолжай.

И она продолжила, всё также неумело, глядя и целуя.

Он закрыл глаза и расслабился, целовать её в губы совсем не хотел, она не вызывала в нём никаких нежных чувств, как впрочем и все остальные местные девушки. И когда уже она просто облобызала всё прекрасное тело графа, а его орудие стало твёрдым, как камень, он резко встал на колени рядом с ней, схватив её за волосы, намотал себе на кулак, а другой рукой развернул дрожащую девушку задом, крепко схватив за тонкую талию и быстро вошёл в неё, делая сильные и грубые толчки. Она вскрикнула от внезапной боли, показалось, что его орудие разрывает всё изнутри, но возбуждённому вампиру на крики очередной девки было абсолютно наплевать. Удовлетворив мужское желание, он грубо оттолкнул её.

– А теперь убирайся, если хочешь остаться в живых, больше ты мне не нужна, а то твоя хрупкая шея вызывает у меня совсем другое желание.

– Куда же мне идти, ваше сиятельство? – девушка не поняла о чём говорит граф.

– Да куда угодно, на кухню выносить помои или свиней пасти, мне всё равно.

– Вам я не понравилась? Я первая красавица в нашей деревне… – она залилась слезами от унижения и отчаяния.

Он смерил её высокомерным взглядом и, с нарастающим нетерпением, откинулся на подушки, его белоснежные волосы, отливающие серебром в свете полной луны рассыпались по ней.

– А что мне может в тебе понравится? Всё такое же, как и у всех девок. Убирайся!

На этот раз она не покорилась, а подползла ближе и продолжила поцелуи в глупой надежде, что господин станет к ней ласковее. Константин потерпел минут пять, глядя свысока на её нелепые старания, они начали его раздражать, терпение лопнуло, он уже не мог сдерживаться и, схватив её за хлипкую шею, вонзил в пульсирующую жилку вылезшие в одно мгновение острые клыки. Девушка громко вскрикнула, задёргалась, слабо пытаясь худыми руками оторвать монстра от шеи, в которого в одно мгновение превратился красавец граф, но ничего не смогла сделать: глаза закатились, захрипела, руки безжизненно упали, а тело обмякло в сильных руках вампира. Его глаза горели красным огнём, и он жадно пил горячую юную кровь, как вдруг двери спальни распахнулись с громким грохотом, ударившись в стены, и неожиданно влетел разъярённый Валентин. Подлетел к сыну, вырвал полумёртвую девушку из его цепких пальцев, на её обнажённой коже сразу же образовались глубокие царапины, и передал подскочившему трясущемуся слуге.

– Девчонку, если выживет, задушить и похоронить! – прогремел и перевёл взгляд таких же алых полыхающих глаз, метающих молнии на нашкодившего сына и заорал так, что на крик тут же прибежала жена. – Ты – исчадие ада! Я убью тебя, чтобы ты не уничтожил всех нас своим безрассудством! – и кинулся на него, хватая за шею и, пытаясь оторвать голову, тот не сопротивлялся, кроме того, что пробовал оторвать руки разъярённого отца от шеи. Ещё бы мгновение и Валентин в безумной ярости, до которой довело безрассудное поведение сына, совершил бы непоправимое, если б несколькими минутами ранее не ворвалась Мейфенг. Она взлетела и метнулась со стороны лица мужа к нему на грудь с рыданиями:

– Любимый, не надо, остановись! Он единственный наш сын! У нас же никогда не будет больше детей!

Но Валентин не приходил в себя, гнев на сына вытащил наружу самые низменные вампирские стороны. Она, зная, что в таком состоянии мужа можно вывести только одним, недолго думая, мгновенно разорвала на себе ночную рубашку и прильнула к нему обнажённым телом.

– Возьми меня, утоли ярость в моём теле, я хочу тебя!

Он медленно перевёл затуманенный гневом взгляд на обнажённую жену, вздрогнул и, схватив в охапку, крепко прижав к себе, вылетел в распахнутое окно. Подлетев к земле, укрытую густой зеленью, отпустил её спиной, буравя огненным взглядом, но она быстро расставила ноги.

– Возьми меня, здесь и сейчас!

Граф разорвал ночной халат и, грубо схватив за стройные бёдра, оставляя глубокие кровавые следы от острых когтей, резко вошёл, двигаясь так яростно, что если бы Мейфенг была человеком, а не вампиром, то нежная плоть травмировалась после такого жёсткого соития. Но она давно уже бессмертна и очень любила красавца мужа, в котором всегда сидели две личности, безумный монстр и любящий нежный человек, или скорее всего вампир, и даже в такой тяжёлый момент нашла ещё для себя и некое удовольствие в этом, пытаясь всеми силами расслабиться.

А Константин в своей комнате, осознав, что на этот раз уже точно перегнул палку, сел на кровати, удручённо обхватив ноги руками, и задумался. До острого слуха доносились звуки жестокого соития родителей из открытого окна и яростный крик отца, видимо, дошедшего до кульминации. Он понимал, что своим безрассудством довёл его до безумия, а отдувается сейчас за всё мать, безумно красивая женщина, которой постоянно восхищался и удивлялся, что вампиры вообще не стареют, и она всё также прекрасна, как восемнадцатилетняя девушка, впрочем и отец выглядел всегда молодо, на вид не более двадцати лет, и отличался особой красотой с белоснежными серебристыми волосами, такие же он и унаследовал от него.

Константин встал, одел халат, подошёл к окну и прикрыл, содрогаясь от мысли, что матери сейчас больно, и находясь в ожидании, что же теперь скажет отец после того, что он натворил. Ждать пришлось недолго, вскоре к окну подлетел Валентин и одним ударом кулака выбил плотное цветное стекло. Константин вздрогнул и с опаской посмотрел ему в глаза, всё ещё горящие красным цветом, а на руках всё те же страшные когти. Отец подлетел и, схватив за шкирку халата, будто котёнка, грубо потащил из комнаты. Он не сопротивлялся, понимая, что сейчас лучше молча повиноваться. Валентин уже немного успокоился, благодаря страстной жене, и неконтролируемое желание убить сына прошло, но всё же по своему, пребывал ещё в ярости.

Мейфенг, встав с земли, полетела в комнату, быстро схватила новый халат из шкафа и, одевая на бегу, выскочила. Пронеслась босыми ногами по холодному каменному полу, долетела до комнаты сына, обратила внимание, что двери открыты и гуляет сквозняк, забежала, оглядела пугающую пустоту и, с нарастающей тревогой в душе, понеслась дальше по длинному узкому коридору. Чуть позже услышала странные звуки и, прислушавшись, осознала, что Валентин тащит куда-то живого по меркам вампиров сына. Направилась за ними, стараясь ничем не выдать своего присутствия, наблюдая из-за угла, муж тащил его к каморке колдуна. Тот уже выскочил навстречу, встревоженный и взъерошенный, но окинув их пытливым взглядом, сразу всё понял.

– Что случилось, ваше сиятельство?

Валентин швырнул Константина к его ногам в мягких тапочках с острыми загнутыми носами к верху.

– Альберт, пересели этого выродка куда хочешь, сегодня же, немедленно! Иначе я его убью!

После этих выплеванных слов резко развернулся и, не оглядываясь, ушёл, а Мейфенг сразу подбежала к сыну, который всё ещё сидел молча на полу на коленях у ног старика. Мать упала на колени рядом и, обняв, разрыдалась. Константин медленно поднял голову и, бережно взяв двумя руками её нежное заплаканное лицо, поцеловал в щёку.

– Прости меня, матушка…

Она погладила его по голове.

– Зачем, зачем ты сделал это в нашем замке? Зачем? Мой дорогой мальчик.

Альберт наклонился, помог графине подняться и завёл в каморку, где, как обычно, сильно пахло разными травами, усадил на высокий стул стоящий у стола, заваленного разными магическими штучками и старинными книгами, и повернулся к молодому графу:

– Ваше сиятельство, ваш отец долго теперь будет сердиться на вас, и вам лучше ему не попадаться на глаза. Может, пока уедете к князю? Потому что мне нужно время, чтобы приготовить зелье переселения, его можно сварить только в полнолуние, а оно будет ещё через неделю.

Константин кивнул, а графиня снова залилась слезами. Он взглянул на неё, подсел рядом на одно колено и взял нежные руки в свои.

– Не надо, матушка, я готов принять это наказание.

– Но ты же совсем не понимаешь, что нельзя так себя вести. Мы не так бессмертны, как кажется, в современном веке, куда тебя хочет отправить отец, люди все очень умные и давно уже знают, как убивать вампиров. Я боюсь за тебя, ты же не сможешь контролировать жажду крови.

– Я знаю, абсолютно всё о том мире и от вас, и от ваших друзей. Не переживайте вы так, постараюсь себя контролировать, по крайней мере, где это могут увидеть другие люди. Я буду осторожен.

Она обняла его.

– Вам пора, миледи, его сиятельство скоро вас хватится, и тогда нам всем несдобровать, – Альберт вежливо указал взглядом на дверь.

Графиня молча, глотая горькие слёзы, кивнула, встала и вышла из каморки, затем быстро пролетела по коридорам и залетела в спальню. Мужа там не оказалось, и с волнением вылетела на балкон. Он смотрел вдаль, почувствовав её присутствие, медленно развернулся, глаза ещё горели алым цветом.

– Где ты была?

– Я летала вокруг озера, пытаясь успокоиться, дорогой.

– Тебе не надо успокаиваться, я снова хочу обладать твоим прекрасным телом.

Граф сделал шаг по направлению к ней, и она тут же сбросила с себя халат, представ перед ним во всей красе. Он посмотрел на поцарапанные им ноги жены, нежная кожа ещё не регенерировались, так как порезы глубокие и оставлены не человеком, а вампирскими когтями. Подошёл, взял на руки и, зайдя в спальню, бережно уложил на постель, встал на руки над ней и заглянул в любимое лицо.

– Прости…

– Я люблю тебя… – прошептала она.

Он наклонился к израненным бёдрам, покрывая поцелуями, облизывая раны и уже запёкшуюся кровь. Вскоре от его слюны они полностью затянулись, и начал ласкать нежную женственность. Мейфенг заметалась, а Валентин, наблюдая за её реакцией из-под полуприкрытых век, продолжил ласки, долгие и нежные, сладкие и мучительные, что она уже не выдерживая, застонала, шепча, как заведённая:

– Возьми меня, возьми, возьми…

Он не спешил, замаливая грехи и, накрыв одной рукой напряжённую грудь, нежно сжимая, другой – продолжил эротическое извинение.

– Я больше не могу! – закричала она, раскрываясь ещё сильнее.

Валентин улыбнулся, приподнял бёдра и очень медленно вошёл, будто растягивая момент удовольствия, пристально глядя в изумрудные глаза, затуманенные страстью. На этот раз все его движения плавные, она глубоко дышала слегка приоткрыв рот, губы стали сухими, и облизала розовым язычком, придавая ещё большей желания красивым чертам лица. Он вздохнул, наклоняясь, приятно щекоча щёки длинными мягкими волосами, губы прикоснулись к губам, заглушая сладостные стоны. В следующее мгновение его поцелуй стал сильнее, требовательнее, а движения, набрав силу, довели обоих до кульминации.

– Я буду любить тебя вечно! – выкрикнул он.

– А я тебя…

Глава 2. В гостях

Константин, не дожидаясь рассвета, полетел в замок князя. Долетел быстро, подлетел к окну спальни, которая находилась высоко почти под крышей и постучался. Сан спал чутко и, услышав стук в стекло, сразу догадался, кто бы это мог стучать в окно на такой высоте, аккуратно убрал руку жены со своей груди, встал, одел длинный халат из тёмного бархата и подошёл к окну, за цветным стеклом, которого виднелись тёмные очертания больших крыльев молодого графа. Тихо открыл его и, молча показал взглядом не шуметь. Константин влетел, плавно опустился на пол, сложил крылья, которые тут же исчезли, и проследовал за ним в другую комнату. Когда они пришли в гостевую, князь повернулся.

– Что случилось на этот раз?

– Я натворил новых бед, и отец так взбесился, что хотел меня убить, – он потупил взгляд в пол.

– Что? – очень удивился Сан.

– Да, он хотел оторвать мне голову, и сделал бы это, если бы меня не спасла моя мать.

– Ох, ничего себе, чем же ты так насолил ему?

– Я не сдержался, с этим живым подарком – деревенской девчонкой.

– Ты её убил? Прямо в замке?

– Почти убил, честно я не хотел, просто сначала воспользовался её телом, потом прогнал, а она не ушла и начала снова ко мне приставать. Мне так не понравилось её неповиновение, что я сразу же вышел из себя и напал на неё, утоляя тогда уже и другую жажду. Она громко закричала и переполошила весь замок, а потом прилетел отец, ну ты понимаешь…

– Да уж, и что ты теперь будешь делать?

– Он изгнал меня и приказал Альберту переселить куда-нибудь, а для этого же нужно полнолуние, и старик посоветовал мне отсидеться у вас. Ты не против?

– Нет, конечно, оставайся столько, сколько сам пожелаешь, только не нападай на наших служанок. Если сильно кого-то захочешь из них, я отдам тебе её, только у меня такая же просьба, как и у твоих предков – не убивай в нашем замке, если совсем уже станет невмоготу испить человеческой кровушки, тогда хотя бы забери ночью в лес и уже там делай что хочешь.

– Хорошо, я всегда знал, что ты меня выручишь.

– Ладно, я – к жене, а ты располагайся и отдыхай.

Граф довольно кивнул, а Сан направился в свои покои, тихо зашёл и прилёг опять рядом с женой. Она томно вздохнула и, снова положив руку на его грудь, ласково провела, медленно спустившись по животу к мужскому достоинству и продолжила ласкать, обхватывая ладошкой головку, щекоча тонкими пальчиками.

– Где ты был?

У Сана сразу перехватило дыхание, и он перехватил её руку.

– Константин прилетел, и я его уложил в нашей гостевой.

– Что, у него снова проблемы?

– Да, но ты спи, дорогая.

– Я не смогу уже уснуть, – и она, скинув его руку со своей, продолжила ласки, гуляя изящными пальчиками везде, где захотелось. Спустя минуту он не выдержал и, резко откинув одеяло, подмял под себя, страстно впиваясь губами в грудь и, зажимая напряжённые соски зубами, быстро вошёл в податливое тело. Мейли звонко рассмеялась и, продолжая играть с мужем уже всем телом, вскоре громко застонала, срываясь на крик, который смешался и с его хриплыми стонами.

Константин, лёжа в гостевой комнате, слышал их сладостные крики и, усмехнулся: «Какая страсть и у них, и у моих родителей, почему я перепробовав стольких девок, не испытываю ничего подобного? Не пойму, почему они не вызывают во мне таких бурных эмоций? Что со мной не так?»

Эти мысли долго не давали ему уснуть, и какой-то странный непонятный голод. Ни девок, ни их крови он пока больше не хотел, но что-то внутри глубоко начало сильно его мучить. Долго пытался осознать, что это, но у него не получалось. «Что со мной? Что меня так мучает, не пойму, чего я хочу?» Эти мысли не давали покоя, и сон совсем не шёл. Встал, открыл окно и снова вылетел, подлетел к лесу и, летая во тьме между деревьями, размышлял. Вдруг заметил голодного волка и спустился на землю рядом, пристально смотря в его жёлтые глаза.

– Ты тоже голоден, как и я… Только ты просто хочешь сожрать кого-нибудь, а я не понимаю, чего хочу.

Волк оскалился и кинулся на него, Константин одним ударом тыльной стороны руки, отбросил его к дереву и тот сразу же испустил дух. Подлетел к нему и, схватив, сразу прокусил артерию на шее, выпивая всю его кровь, затем взявшись одновременно за голову и хвост, разорвал на две части, присел рядом на корточки и, втягивая ноздрями запах свежей волчьей крови, стал как-то бездумно разглядывать его внутренности. Просидев так пять минут, встал и задумчиво ковырнул его останки ногой.

– Дурак ты, что кинулся на меня, я был не голоден.

Отвернулся и полетел обратно в свой замок, к Альберту, подлетев к окну, тихо постучался. Колдун спал, но услышав стук, быстро вскочил и открыл маленькое окошко своей каморки. Он очень удивился, снова увидев молодого господина, который должен был быть сейчас в княжестве Сана и Мейли.

При виде окровавленного лица и рубашки Константина, у колдуна от волнения затряслись руки.

– Ваше сиятельство, вы не улетели к Сану?

Граф махнул рукой.

– Улетел, но уже прилетел обратно к тебе, я не могу с ними так долго находиться, мне почему-то становится как-то не по себе. Раньше такого со мной не было, а сегодня я не смог слушать их страстные стоны и поэтому улетел.

Колдун понимающе кивнул.

– И что же нам теперь делать? Куда мне вас прятать до полнолуния?

– Я не хочу ждать полнолуния, вари сейчас, и выпью твоё зелье.

– Что? Но, ваше сиятельство, последствия такой ошибки, могут быть непоправимыми!

– Да мне наплевать на последствия, справлюсь, вари!

Старик, удручённо опустил голову.

– Хорошо, ваше сиятельство, сварю, подождите меня в лесу и на рассвете я принесу вам пузырёк.

Константин кивнул и быстро улетел, взметнув крыльями, как чёрным плащом, залетел в лес, принадлежащий их графству и, усевшись в толстых ветвях старого дерева, которые причудливо переплелись будто трон, задремал.

На рассвете колдун прибежал в лес, в руках держал чистые вещи для графа и кувшин с водой, зашёл, озираясь по сторонам.

– Ваше сиятельство, где вы?

Константин открыл глаза и, быстро слетев вниз, встал перед ним, тот от неожиданности выронил кувшин. Но граф подхватил его и улыбнулся.

– Что испугался?

– Немного, ваше сиятельство, вы так внезапно появились.

– Не бойся, ты сварил зелье?

– Да, но оно же слабое, я не знаю, куда вы переселитесь.

– Да ладно, мне всё равно, давай.

– Сначала умойтесь и переоденьтесь, а эти вещи мне нужны, чтобы в случае особой опасности, я мог через них вас забрать обратно. Да, кстати, местного солнца вы можете не бояться, вас ограждает эта татуировка от него, я нанёс вам её ещё в глубоком детстве.

– Хорошо, – Константин, сняв с себя все вещи, тщательно умылся водой из кувшина, отшвырнув в сторону, взял чистые и быстро надел.

– Давай! – протянул руку.

Колдун, дрожащей рукой, подал заветный пузырёк и безрассудный граф, с безразличием посмотрев, увидел, как жидкость в нём носится, будто живая, ухмыльнулся и, недолго думая, открыв, выпил залпом.

В тот же миг в голове помутнело, застучало невидимыми молоточками, сдавливая, будто тисками. Он схватился за голову, громко закричал и растворился в сотне разноцветных искр в облаке густого тумана.

Глава 3. Переселение

Темнота. Константин, открыв глаза, не сразу даже понял, где находится, и сколько сейчас времени, встал, пошатываясь, всё ещё держась за голову, которая раскалывалась от боли и сделал неуверенный шаг.

– Что это? Про боль мне никто не рассказывал, – встряхнул головой и поплёлся во тьме, прошёл пару метров, спотыкаясь о камни, и врезался в глухую стену.

– Что это? Куда я попал? – вскрикнул и, вытянув руки, так как абсолютно ничего не видел в такой кромешной темноте, медленно передвигая ногами, снова побрёл. Пройдя ещё не больше пару метров, нащупал стену и, придерживаясь, поплёлся дальше. Шёл долго держась за неё, так долго, что уже и потерял счёт времени, устав от такой чёрной монотонности, опустился у стены и задремал.

Проснувшись, огляделся по сторонам, но свет так и не появился, даже малейшего лучика, встал и, снова нащупав ту же стену, прошёл ещё несколько километров, и вдруг забрезжил малюсенький луч света, он так обрадовался, как не радовался ещё ни чему в жизни.

– Неужели здесь есть выход! Я уже думал, что и сдохну тут от голода и тоски.

Константин пошёл на слабый свет, который еле-еле пробивался сквозь маленькие щели в стенах, и вскоре цель увенчалась успехом, вышел ко входу из этой чёрной дыры, по-видимому, глубокой пещеры.

– Ох, ничего себе, меня закинуло, теперь хотя бы узнать, где я и в каком веке? – вышел, отряхиваясь от пыли, встал прямо возле скалы и внимательно осмотрелся. Глубокая тишина, а вокруг – неописуемая природная красота: высокие горы, верхушки, которых утопали в молочно–голубом тумане, и сплошная зелень в виде густых лесов на множество километров. Посмотрел вниз, как оказалось, он стоял на краю глубокой пропасти, расправил огромные чёрные крылья и полетел. Вдруг внизу что-то мелькнуло, спустился и сразу же напал на пробегающую мимо косулю. От голода безжалостно сдавливающего все его внутренности, вампир разорвал её на части, не только выпив всю кровь из несчастного животного, но и съев полностью, оставив только маленькие рога и копыта. Прислушавшись и вновь осмотревшись, услышал звуки, похожие на падающий водопад, и появилось острое желание вымыться. Полетел туда и вскоре действительно вышел к небольшому водопаду, скинул с себя всю одежду, прыгнул в ледяную воду, проплыл широкую чашу, выплыл к буйным струям и встал во весь рост под ними, наслаждаясь окружающей красотой.

Поднял голову и закрыл глаза, чистейшая вода приятно смывала с тела всю усталость и обиду на отца, поднял обе руки и погладил по голове, приглаживая взъерошенные волосы, поднимая её ещё выше и подставляя лицо под струи, крепко задумался.

– Ох! Какой красавчик! – неожиданная громкая фраза врезалась в его сознание.

Он вздрогнул и, открыв глаза, вышел на большой мокрый камень, торчащий прямо из воды, посмотрел на противоположную сторону каменной чащи, откуда раздался голос, похоже женский, и заметил светловолосую худенькую девушку с чем–то необычным для его понимания в руке, странно одетую, в современном мире по-спортивному – топике с капюшоном едва доходящем до пупка, в котором что-то сверкало в лучах полуденного солнца, коротеньких джинсовых шортах, со свисающей куча ниток, открывающих длинные стройные ноги в белых кроссовках с яркими шнурками, а на плечах виднелись широкие лямки, по-видимому, от рюкзака. Она улыбнулась и начала его фотографировать. Константин не понимал, что девушка делает, так как о фотоаппаратах родители и друзья не рассказывали, однако, о странном виде одежды на них в современном веке говорили много раз, но всё равно сильно удивился, увидев впервые почти оголённую девчонку, и даже совсем забыл, что и сам сейчас абсолютно голый. Он снова прыгнул в воду и, быстро проплыв глубокую чашу водопада, выплыл к ней, вылез на крутой берег и встал так близко, что сразу же почувствовал приятное тепло исходящее от её тела, и услышал звук сильнее забившегося человеческого сердца. Пристально посмотрел на неё, сверля пронырливым взглядом, будто свысока, так как был выше точно на голову. Девушка растерялась от такого совершенно бесцеремонного поведения голого красавчика и, молча, уставилась в необычные глаза цвета морской волны. Константин, привыкший уже к восхищённой реакции всех женщин на его персону, нарушил затянувшееся молчание первым.

– Ты хочешь меня? – голос прозвучал совершенно спокойно, как–будто он задал совершенно простой вопрос.

Девушка внезапно пришла в себя от первого шока.

– Ты в своём уме?

Он очень удивился такому вопросу и не понял, что она имела в виду.

– Так ты хочешь меня? – повторил тот же вопрос.

Тут она неожиданно рассмеялась.

– Ты, как Тарзан в джунглях, только тот был в трусах. Понимаю, что ты, наверное, какая то модель и себе цены не сложишь, но с какого перепугу я должна тебя хотеть, прямо так сразу с первого взгляда?

Константин, снова совершенно не поняв слов девчонки, кроме того, что она его не хочет, сам опешил и, резко схватив её за талию, попытался вцепиться клыками в шею, но к великому удивлению, она сделала ловкий защитный приём, и он почти кубарем полетел обратно в воду. В следующее мгновение вынырнул, глаза гневно сверкнули и стали краснеть, одновременно вылезать клыки и когти на руках, а за спиной расправились чёрные перепончатые крылья. Девушка отвернулась и собралась уходить, как вдруг он предстал перед ней в виде грозного вампира, оскалив зубы. Она встала, как вкопанная, широко распахнув глаза.

– Кру – то! Вы здесь снимаете кино? А где скрытая камера?

Вампир, ожидая совершено другой реакции от девчонки, вздрогнул от её странных слов, которые его накрыли так, будто окатили кадкой ледяной воды, но острые клыки, страшные когти и крылья, тут же начали уходить обратно. Он как-то странно посмотрел на неё, медленно разглядывая нежное миловидное лицо с мелкими чертами, зелёные глаза с пронзительным взглядом, маленький нос, но пухлые розовые губы, и только сейчас заметил, как она красива, на вид примерно лет двадцать или чуть больше, а эта странная одежда, которая мало, что скрывала, только подчёркивала идеальную фигуру.

– Подожди меня здесь, я сейчас быстро оденусь, хочу с тобой поговорить.

– Давно пора, несмотря на твою безупречную фигуру, всё же мне будет приятнее общаться с тобой одетым, – ухмыльнулась девушка.

Константин растерялся от такого глупого поведения этой странной девчонки и на его красоту, от которой до этого момента все женщины сразу же падали в объятия, готовые на всё, чтобы он их обласкал, и на его устрашающий вампирский вид, что вампир стремглав понёсся к своей одежде, небрежно валяющейся неподалёку на сочной зелёной траве и, надев, понёсся обратно.

– Судя по всему, я попал в самый современный век, где женщины не боятся вампиров и не восхищаются мужской красотой, –  с досадой пробубнил себе под нос.

Но девушка услышала и рассмеялась.

– Ха! Так ты вампир?

– Да – вампир из Трансильвании, из восемнадцатого века, сын графа Валентина и его жены, моей матери – графини Мейфенг – потомок великого Дракулы. Меня сюда переселил наш колдун. А ты ответь мне, какой сейчас век?

Она остановилась, посмотрела на него как-то задумчиво, затем снова прыснула от смеха.

– Так всё-таки, где же здесь скрытая камера? Вы снимаете какую-то эротическую передачу с элементами фэнтези?

– Я ничего не понимаю из того, что ты сейчас говоришь, глупая девчонка! Я граф и вампир, – это ты понимаешь? – и он попытался схватить за длинные волосы, но девушка вывернулась из-под его руки, сделав опять какой–то приём, и хотела отбить, выставив блок правой рукой, однако парень тоже был не промах и, уже осознав, что девчонка совсем не такая, к которым привык в графстве, резко схватил её за руку. Она попыталась вырваться, но не тут-то было, он держал нечеловеческой силой, пристально глядя ей в глаза. Девушка попыталась ударить другой рукой, но парень перехватил и вторую руку, затем она со всей силы ударила его ногой в пах, вот такого удара он не ожидал ни от кого, не то, чтобы от девчонки. Он выпустил её руки и, согнувшись пополам, выругался:

– Подлая сучка!

– А ты не хватай меня! И так нападать на девушку в безлюдном лесу, это не этично, или ты маньяк – насильник? – она злобно отпарировала, выставив руки в бока.

Константин устало присел на землю и, сидя, поднял на неё удивлённый взгляд, пытаясь понять, о чём она говорит, а когда собралась уходить, быстро вскочил и снова схватил её за руку.

– Я никогда не насиловал женщин, все ко мне сами приходили и желали меня. И я добром прошу тебя, расскажи мне всё об этом месте.

На этот раз девушка не отдёрнула руки, а посмотрела в его уникальные глаза с молящим взглядом, в которых чувствовала, что утопает, но не показала вида, что он действительно привлекает любое женское сердце, даже самое современное.

– И много у тебя таких женщин было?

– Да, много.

– Значит, ты часто пользуешься услугами проституток?

– Что? Кем?

– Ах, ну да, ты же из восемнадцатого века, – она хитро улыбнулась, – падших женщин, которые продают своё тело за деньги.

– Нет, ко мне всегда приходили либо девственницы, либо порядочные молодые женщины, например, вдовы.

– Ну да, – усмехнулась , – и все сразу отдавались тебе?

– Да, они хотели меня, а после, я частенько одаривал их золотом и драгоценностями.

– Ну, хорошо, допустим, но я отдаваться тебе не собираюсь, а здесь ты что делаешь? Заблудился?

– Нет, не заблудился, я, правда, не знаю, где нахожусь и совсем не понимаю многое из того, что ты говоришь.

Девушка смягчилась, опять улыбнулась, показывая ровные белоснежные зубы.

– Я отвечу на все твои вопросы, если ты ответишь мне, что вы снимаете?

Парень всё также растеряно смотрел на неё и поднял плечи в знак непонимания.

– Я клянусь своей графской честью, что сказал тебе абсолютную правду!

Она, приподняв тонкую бровь домиком, осмотрела его с ног до головы.

– Хорошо, допустим, ты – граф, в это я ещё могу поверить, а вот как ты так быстро одел под водой костюм вампира, да ещё и с такими огромными крыльями?

– Я не одевал никаких костюмов, а вылетел к тебе в чём мать родила.

– Это я помню, а крылья, зубы, когти?

– Они настоящие.

– Ага, и ты – настоящий вампир, как в фильмах.

– Да – настоящий, я превращаюсь в вампира, когда сам этого хочу, когда злюсь, например, или испытываю жажду крови.

Девушка уже и не знала, то ли ей снова рассмеяться, то ли это и правда идёт сьёмка скрытой камерой, или он совсем сумасшедший и сбежал с какой-то психбольницы, задумалась и, молча, пошла вперёд.

Константин увязался за ней, так как ему совсем не хотелось остаться одному в этом безлюдном месте. Так они прошли примерно с километр, и она, резко остановившись, оглянулась на него, идущего за ней в паре метров.

– Меня зовут Ария, у меня есть фотостудия, работаю фотографом. Вот, например, ты очень красив и, скорее всего, фотогеничен. Не хочешь ли прийти ко мне на профессиональную фотосессию?

Парень подошёл ближе и с новым интересом окинул её взглядом.

– Красивое имя – Ария, а остальное, что ты сказала, я совсем не понял, кроме того, что ты считаешь меня красивым.

Девушка вздохнула и, не скрывая раздражения, попыталась объяснить по-другому:

– Но как можно быть таким тупым, или красота есть, а мозгов совсем нет?

– Я – не тупой, а – из другой эпохи, из восемнадцатого века, у нас нет ещё ничего такого.

– А что у вас есть тогда? – вспылила Ария.

– У нас есть балы, вечеринки, турниры, скачки, приезжие цирки, акробаты, музыканты, танцовщицы.

– М – да, в общем, никакой цивилизации и техники.

– Да, этого нет, технику – ты имеешь в виду телевизоры, телефоны, интернет?

– Ха, так ты знаешь, что это такое? Значит, всё врёшь или просто с головой не дружишь.

– Я не вру, а об этом знаю от родителей и их друзей, они переселялись, также как и я с помощью зелья нашего колдуна в современный век, – и у него снова от раздражения на эту дерзкую девчонку и её полного недоверия, начали постепенно краснеть глаза.

Она, заметив это подсознательно отскочила назад.

– Что с твоими глазами? Как ты это делаешь?

– Это происходит от того, что я на тебя начинаю сердиться.

Девушка попятилась назад и, споткнувшись, упала бы с крутого обрыва вниз, если б Константин со скоростью света, не подскочил и не подхватил её. Ария охнула от неожиданности, оказавшись в его крепких объятиях, смотря в глаза, которые уже приобрели прежнюю окраску цвета морской волны. Он перевёл взгляд на её губы, и у него в голове, возникла впервые такая мысль:

«Какие у неё чувственные губы и не вызывают у меня отвращения, странно».

Она заметила, что он смотрит на её губы.

– Не смей!

Он поставил её на ноги, как куклу.

– Я и не собирался, ненавижу целоваться!

– Вот это да! А как же ты тогда имел кучу женщин?

– Я очень редко их целовал, и это не вызывало во мне никаких приятных эмоций. Они меня целовали…

– Странный ты.

– Мне тоже так кажется в последнее время. Так ты расскажешь мне всё об этом месте?

– Ладно, расскажу, сейчас двадцать второй век. Мы находимся в Рогоданде. Это страна густых лесов и ярких цветов. Я родилась в городке Мирокае, мне двадцать три года, завершила универ, факультет фотографии и, как ты уже понял, работаю фотографом в собственной фотостудии, фотографирую редкие красивые цветы, животных, насекомых, поэтому и захожу так далеко от дороги в поиске уникальных видов. Это фотоаппарат, – она выставила руку со странной штуковиной, – с его помощью я фиксирую всё, что хочу сфотографировать, потом распечатываю и получаются красивые яркие картинки – фотографии. У меня даже уже была персональная выставка. Вот я и предлагаю тебе поработать моей фотомоделью, твои фотографии привлекут большую аудиторию и мы хорошо заработаем.

Парень внимательно её слушал, одновременно разглядывая фотоаппарат. Ария быстро что–то щёлкнула на нём и показала маленькое изображение.

– Я понял, это как рисуют наши художники!

– Да! Только художник рисует долго одну картину, а фотоаппаратом можно их сделать тысячу и больше, очень быстро.

– Это очень интересно и удивительно, а то, что сейчас такой современный век, я уже и сам догадался, ты мне просто подтвердила мою догадку, а чтобы я стал твоей моделью, что для этого надо?

– Ничего, только твоё безупречное лицо и тело, но ещё, чтобы ты был постоянно чистым, ненавижу мужские запахи пота и ног, и ещё, чтобы вовремя приходил на съёмку, без опозданий, тогда когда я скажу.

– Я вообще не воняю, – фыркнул он обиженно.

Девушка опять звонко рассмеялась.

– Я не шучу, моё тело не живое, и я не потею, не ем обычную еду, не устаю, так как иногда пью человеческую кровь. Понимаю все языки, могу виртуозно играть на фортепьяно, танцевать и многое другое.

– Ха, ты сам то веришь в то, что говоришь?

– Верю, потому что это действительно так, и скорее всего живя здесь, мне точно будут нужны деньги, так как у меня их с собой нет и ещё – мне некуда уходить, чтобы потом приходить к тебе. Я никого и ничего здесь не знаю и не понимаю куда мне деваться.

Константин, будучи уже в ярости, в доказательство своих слов, расправил крылья и медленно взлетел на пару метров от земли, глядя на неё сверху вниз.

Ария удивлённо заморгала, но тут же снова улыбнулась.

– Как ты так ловко приобретаешь вид вампира? Это оптический обман или иллюзия, в которую ты меня вводишь каким-то хитрым образом?

Он устал от её недоверия и, быстро схватив за талию, понёсся с ней вверх. Она попыталась вырваться, но он строго предупредил:

– Не дёргайся, если хочешь жить.

Девушка прижалась к его сильному телу и, посмотрев вниз зажмурилась.

– Этого не может быть! Это какой-то гипноз!

Вампир залетел с ней в самую чащу леса и, посадив на небольшой зелёный пригорок, который ласково освещало летнее солнце, едва доходившее сюда, кинулся на медведя, копошившегося в кустарнике. Тот грозно заревел, встал на задние лапы, угрожая задавить вампира. Ария, сильно испугавшись, быстро влезла на ближайшее дерево, будто обезьяна, и, наблюдая оттуда, увидела, как странный парень в костюме вампира, метнулся прямо в лапы зверя и, крепко держа обеими руками, раскрыл широко рот, с силой вонзая большие клыки в его толстую шею, жадно высасывая кровь.

После, откинув мёртвую тушу на землю, повернулся на пригорок, где до этого оставил девушку, но, не увидев её, подлетел к нему и, понюхав воздух, раздувая ноздри, как капюшон кобры, поднял голову на дерево, где она сидела с нарастающим ужасом глядя на него. Окровавленный рот и подбородок, глаза горящие красным цветом, жуткие крылья за спиной и длинные острые когти. Он медленно взлетел к ней и, взяв за тонкие кисти рук, отцепил пальцы от веток. Затем одной рукой обняв её за талию, плавно спустился с ней на тот же пригорок, взял за подбородок и заглянул в глаза.

– Теперь веришь? – его голос показался злым.

Она, пристально смотря в неестественно красные глаза, вздрогнула.

– Нет, это иллюзия…

– Что? – взревел вампир и, крепко схватив девушку за руку, поволок к мёртвому медведю, грубо толкнув в спину.

– Дура! Смотри это кровь – настоящая!

Ария упала на медведя подбородком, окунувшись в кровавую шею, попыталась снова подняться, находясь уже в полушоковом состоянии, но мозг, всё ещё не мог принять того страшного факта, что это всё по-настоящему. Она, будто в тумане, слегка пошатываясь, встала, стирая правой рукой с лица животную кровь.

– Это какой-то страшный трюк, чтобы запугать меня. Но тебе и вашей телепередаче это не удастся. Я – не из пугливых.

Константин рассвирепел и наотмашь ударил в ближайшее дерево, которое тут же треснуло и стало падать в сторону девушки. Она, подняв голову вверх, машинально прикрыв руками, присела на корточки. Но в следующее мгновение вампир уже стоял рядом и, держа одной рукой ствол раскрошенного дерева, другой – грубо поднял её за руку.

– Иллюзия? – проревел.

– Иллюзия! – пропищала, и сжалась, но всё еще стойко стояла на своём. Он заревел, как зверь и с огромной силой, на которую только был способен, отбросил огромный ствол в сторону, где росли другие деревья, он тут же окончательно разломался на части, падая вокруг.

Затем перевёл свирепый взгляд на неё и, схватив за волосы, грубо прислонил к шее медведя, окунув маленьким носом в кровавую артерию, из которой ещё тоненькой струйкой сочилась кровь.

– Нюхай! Иллюзия не имеет запаха! А это кровь свежая, и ещё сильно воняет.

Девушка задрожала и, наконец-то, начала чувствовать страх, слишком всё уж это казалось неправдоподобным, но запах крови действительно был настоящим. Он отпустил и просто стоял рядом, глядя на её беспомощность и дрожащие руки. Спустя несколько минут она присела на колени, закрыла лицо руками и, к его удивлению, начала громко рыдать. Девчонка казалось ему такой несносной, но он совсем не ожидал, что она начнёт выть, как белуга.

– Перестань!

Ария, ещё продолжая всхлипывать, подняла заплаканное лицо.

– Кто ты?

– Вот блин, дошло наконец-то, вампир, я – вампир из восемнадцатого века.

Его вампирская сущность ушла прямо на глазах, и снова осталась красивая человеческая оболочка. Она замерла, сидя на коленях возле мёртвого медведя, глядя на него глазами полными слёз и жуткого ужаса.

– Я – следующая?

Он смерил девчонку высокомерным взглядом и расхохотался.

– Пока нет, но если будешь меня раздражать, я тоже выпью из тебя всю кровушку, тем более, что питаюсь человеческой кровью тоже..

Её губы затряслись в преддверии следующей волны рыданий, он кинул на них взгляд, и ему показалось, что хочет облизать от запёкшейся крови медведя, встряхнул головой, будто пытаясь вытряхнуть странные навязчивые мысли, и сплюнул на землю.

– Тебе надо вымыться, меня раздражает, что ты вся в грязи и крови, как свинья.

Девушка неожиданно пришла в себя после шока, и в глазах блеснул гневный огонёк.

– Но ты же сам меня так испачкал!

Вампир подскочил и, взяв длинными пальцами за нижнюю часть лица, просверлил гневным взглядом.

– Если не пойдёшь по своей воле мыться в ближайшее озеро, я прокушу твою хлипкую шейку.

Ария чувствовала одновременно страх, негодование и какое-то странное возбуждение от его взгляда, голоса, силы и прикосновения, по телу пробежала внезапная волна, зашкаливающая, будто электрический разряд на кончиках груди и внизу живота. Вздохнула, пытаясь всеми силами не показывать возбуждённого состояния, мысленно ругая своё тело на чём свет стоит, которое так подводит в совсем неподходящий момент, да ещё и к этому кровожадному монстру. Но он сразу же почувствовал её возбуждение и, услышав бешеный стук сердца, снова громко рассмеялся, выставив руки в бока.

– Ага, так ты уже не только поверила, но и боишься, и даже хочешь меня!

– Да, уже боюсь, но в нашем веке не все девушки, даже если ты думаешь, что хотят тебя, отдаются первому встречному. Меня ты не получишь. Я – не из гулящих.

– Ха, но твой пульс говорит об обратном.

– Ну и что, это ничего не значит, даже если я буду хотеть тебя так, что готова буду лезть на стену, ты моё тело не получишь!

– Почему? Что это ещё за глупость? – его густые брови поползли наверх.

– Потому что в моём сознании, главное, это не тело и его желание, а душа.

– Что это значит, не понимаю тебя, глупая девчонка.

Ария подумала минуту, и опустила голову.

– Любовь.

– Глупости всё это, пошли, – и, схватив её за руку, потащил туда, где до этого видел лесное озеро.

Она не упиралась, так как теперь не понимала, что вообще делать дальше и как себя лучше вести с ним. Ария раньше много читала мистической литературы и о вампирах, и оборотнях, смотрела подобных фильмов и сериалов, но никогда, даже в самом страшном сне, не могла и представить того, что сама встретит самого настоящего вампира. Он дотащил её до озера и, выхватив из рук фотоаппарат, небрежно бросил на землю.

– Что ты делаешь? – она возмутилась.

Он, посмотрев на неё, хитро улыбнулся и, быстро схватив двумя ручищами, бросил в озеро. Девушка ушла глубоко под воду, даже не успев толком до этого набрать воздуха в лёгкие и, осознав, что задыхается, попыталась выплыть, и как только голова показалась из воды, она, широко открыв рот, жадно стала вдыхать, а спустя минуту злобно посмотрела на смеющегося вампира, стоящего на берегу широко расставив ноги.

– И как по-твоему, я теперь сяду в машину в мокрых вещах?

– Раздевайся… и у тебя есть собственная повозка?

– Щас, размечтался, и да, есть, к твоим сведениям, повозка, блин.

– Тогда поедешь в своей повозке мокрая.

Ария замолчала и, выплыв из озера, гневно сверкая глазами, начала яростно оттирать кровь медведя с лица и топика.

Но Константин не собирался уступать этой противной современной девчонке и, внезапно подскочив, резко развернул к себе лицом и мгновенно разорвал мокрый топик, смотря пристально в глаза. Она даже ойкнуть не успела, как её высокая грудь предстала перед его глазами. Он перевёл взгляд на неё и улыбнулся, показывая чуть удлинённые клыки.

– Не бойся, я же тебе уже говорил, что никого не беру силой, снимай остальное и просто оставь мокрые вещи здесь.

Девушка залилась алой краской и прикрыла грудь руками.

– Ты – сумасшедший придурок! В чём же я тогда останусь – голая? У нас так не ходят!

– У нас тоже, – всё также лукаво улыбаясь, снял с себя длинный камзол, бросил в неё. Ария поймала и, гордо подняв голову, пошла в кусты, переодеваться.

Через несколько минут вышла, плотно закутавшись в него, как мешок, потому что он был ей значительно великоват. Вампир при её смешном виде беззлобно рассмеялся.

– Ну и видок у тебя.

– Это ты во всём виноват.

– Конечно, но я рад, что ты послушалась и переоделась, иначе я бы сделал это сам, и думаю, тебе бы это даже понравилось.

– И не мечтай.

Она схватила с земли фотоаппарат и быстро пошла вперёд по направлению к выходу из этого леса. Он пошёл следом.

Вскоре они вышли на дорогу, где стояла новенькая белая Ауди. Она достала из карманчика чехла, в котором находился фотоаппарат брелок с ключами и, нажав на кнопку, разблокировала двери машины, после открыла заднюю и, кивком головы, показала ему садиться.

– Насколько я понимаю, в этой повозке можно сидеть рядом с тобой, как с кучером, тогда сяду вперёд, – и он, открыв переднюю дверцу, плюхнулся на пассажирское сиденье рядом с водителем.

– Бред, всё это бред, – она пробормотала, садясь за руль.

– Что ты бормочешь? Всё ещё не веришь? Тебе ещё предъявить какие-нибудь неопровержимые доказательства?

– Нет, – визгливо вскрикнула, – не надо, я уже верю, – и, резко нажав на газ, поехала, сразу же набирая высокую скорость.

Константин ехидно усмехнулся и уставился в окно. Так молча они проехали с десяток километров, и ему наскучила эта монотонная езда. Он не зная, чем заняться, положил руку девушке на обнажённое бедро, чуть ниже края камзола. Ария от неожиданности затормозила, да так резко, что они оба чуть не разбили головы о стёкла, так как не были пристёгнуты.

– Что ты делаешь? Похоже это ты – сумасшедшая!

– Это ты, что делаешь? Держи руки при себе или я оторву тебе яйца!

Он от такой злобной реплики этой глупой девчонки чуть не подавился собственной злостью.

– Что? Ты точно ненормальная, если думаешь, что сможешь это сделать, – проорал с полным возмущением в голосе.

– Может и не смогу, но хотела бы.

– Да! И тебе совсем было бы меня не жаль?

– С чего это я должна тебя жалеть?

– Да хотя бы с того, что ты хочешь, чтобы я стал твоей моделью, для этих твоих дурацких картинок.

– Уже не хочу! И они не дурацкие!

– Зато теперь этого хочу я! И мне некуда идти, раз судьба нас свела с тобой, то иду к тебе в твой замок. Так что поскорей привыкай к мысли, что скоро я поимею тебя.

– Прежде я убью тебя!

– Не получится, милая, я бессмертен.

– Однако, я знаю, что вампиров можно убить.

– Ага, но у тебя не хватит на это сил. Поезжай уже, давай, я устал и хочу спать.

– Да! Ты мерзкий вампирский выродок, если прикоснёшься ко мне, я найду способ как тебя убить.

Вампир злобно усмехнулся и быстро вышел из машины. Ария сразу же дала по газу, но он тут же подлетел спереди и, опустившись на дорогу, выставил руки вперёд, схватил бампер и, приподняв на значительное расстояние от земли, громко рассмеялся. Она ещё держала ногу на педали газа, и машина громко ревела, беспомощно крутя передними колёсами в воздухе, а задними – попросту буксуя на дороге. Опустив обратно на дорогу, он мгновенно подлетел со стороны водителя и, одной рукой открыв дверцу, другой – вытащил её, схватив впереди за ткань своего же камзола, поднял в воздух и уставился в глаза красными глазами.

– Если ты не перестанешь меня оскорблять, я вырву твой маленький ядовитый язычок и съем!

Ария, хотя и пребывала в новом шоке, но с возмущением открыла рот, чтобы ещё что-то ляпнуть, однако он не дал ей этого сделать, внезапно прильнув к губам, прокусил нижнюю, да так сильно, что сразу же хлынула алая кровь. Она вскрикнула от боли и страха, а он, выпустив язык, облизал её подбородок и губы, по которым стекала кровь, и его глаза ещё сильнее раскраснелись, и начали вылезать клыки.

– Не надо, не надо, не надо, пожалуйста, – запричитала, как заведённая.

Он посмотрел на неё как-то искоса, повернув голову чуть в бок и, резко отпустив, отлетев на расстояние примерно два метра.

Девушка больно шлёпнулась на землю рядом с машиной и, потирая ушибленный зад, стала заползать во внутрь.

– Я всё поняла, поняла, больше не буду.

В этот момент вампир вырвал с корнями ближайший густой кустарник, растущий прямо у дороги и, швырнув далеко в лес, снова приобрёл человеческий вид, затем со скоростью выпущенной стрелы, подскочил к машине и, залез, как ни в чём не бывало.

– Поехали.

Девушка, уже трясущимися руками, завела мотор, и они снова сорвались с места. Она молча смотрела вперёд, облизывая раненную губу, а по лицу стекали слёзы одна за другой.

Глава 4. Городок Мирокай

Она остановилась возле дома с красной крышей и розовыми стенами у белого высокого каменного забора. Константин напрягся и с удивлением посмотрел на дом, потом перевёл растерянный взгляд на Арию.

– Это что?

– Мой дом.

– Да уж, у нас курятник побольше твоего дома.

– Не нравится, иди куда хочешь.

– Да ладно, потерплю и мне некуда идти, пока я здесь. Но не переживай, мои предки думаю, скоро заберут меня отсюда.

– Ага, если ты их не достал в конец, своим развязным поведением.

Константин сурово взглянул на неё и Ария, замолчав, выскочила из машины и опустила голову, чтобы проскочить незаметной в странном одеянии в дом мимо соседей, за ней последовал и вампир.

Она открыла маленьким ключиком металлическую дверь, находящуюся в заборе и пошла по выложенной тротуарной плиткой тропинке по направлению к дому. Константин всё ещё стоял у входа во двор и переминался с ноги на ногу, не понимая, почему он не может войти, его как будто что-то не пускало. Ария поняв, что он не идёт за ней и, резко остановившись, оглянулась, затем расхохоталась.

– А, это как в пресловутом сериале «Дневники вампира», тебя пригласить нужно, сам ты не сможешь войти.

– Так пригласи.

– А зачем? Ты мне не нужен и вообще мне жилось неплохо без тебя.

– Ария!

– Что?

– Приглашай уже, я устал.

– Нет! – и она, отвернувшись, ушла в дом.

Константин простоял так полчаса в надежде, что она всё-таки одумается, и не дождавшись, с полным разочарованием, присел на корточки у двери, положив руки на колени и вскоре уснул, уронив голову на руки.

Наступила ночь, Ария вышла на балкон дома, где благоухали разные цветы в цветных керамических горшках, и с упоением потянувшись, залюбовалась яркими звёздами.

– Как же хорошо, и никаких вампиров, – с облегчением вздохнула и ушла в спальню, легла в постель и, укрывшись мягким тонким пледом с большим рисунком в виде павлина, сладко уснула.

А вампир так и просидел у двери всю ночь, и как только, девушка тихо открыла её, легонько скрипнув замком, чтобы проскочить к машине и уехать на работу, он резко открыл глаза и, как пуля, подлетев к ней, схватил за грудки, поднял вверх, прислоняя головой к забору.

– Как ты посмела бросить меня – графа на улице? Я убью тебя!

Она замерла, глядя в его красные глаза и открывающиеся крылья, но впопыхах оглянувшись, заметила, что на них никто не смотрит.

– Извини, я забыла, – её наивная интонация, будто мазнула ему по лицу.

– Что забыла?

– Я так устала, что забыла тебя пригласить, – слукавила Ария, придав голосу ещё и ласковые нотки.

– Врёшь! – прорычал вампир, буравя её алым взглядом.

– Это не доказуемо.

Он открыл рот, в котором виднелись острые клыки.

– А я как раз хотела тебя пригласить, – быстро ретировалась девушка.

Вампир закрыл рот и, опустив её на землю, выставил руки в бока в ожидании приглашения. Ждать пришлось недолго, Ария демонстративно протянула руку в сторону открытой двери.

– Добро пожаловать, ваше сиятельство.

– Сразу бы так, – буркнул и, переступая порог, одновременно схватив её за руку, втащил обратно во двор.

Другой рукой закрыл дверь и, приблизившись вплотную, прислонил девушку спиной к двери изнутри, нависая над ней огромной горой.

– Ещё раз, что-нибудь такое учудишь и пеняй на себя, я всё-таки хищник.

Она сжалась, наклонив голову, но в следующую минуту почувствовала, как он указательным пальцем провёл ей по губам, на мгновение задержавшись на заживающей ранке.

– Было больно?

– Да.

– И страшно?

– Да.

Константин окинул взглядом её новый топик, который открывал наполовину грудь, затем на коротенькую юбку и стройные ноги.

И к полной неожиданности Арии, схватил за правое бедро, поднял и прислонился чреслами к ней, пристально глядя ей в лицо, на котором сразу же отразился гнев и отчаяние.

– У нас насилие карается законом!

– Что ты орёшь, я же не насилую тебя.

– А как это понять?

– Просто проверил себя.

– В смысле?

– Смогу ли я сам, захотеть тебя без твоих ласк.

– Что? Ты – сумасшедший! Я не собираюсь тебя ласкать.

– Думаю, в твоём случае это поначалу и не понадобится, так как моё орудие само на тебя встаёт, а это поверь, вообще впервые в моей жизни, – усмехнулся он, показывая лукавые ямочки на щеках, и нагло потёрся о её внутреннюю часть бёдер.

Ария, хорошо прочувствовав твёрдость его напряжённого орудия, начала немного дрожать, ей совсем не понравилось, что тело начинает предавать в самый не подходящий момент.

– Отпусти меня, пожалуйста, – простонала с неподдельной мольбой в голосе.

– Почему?

– Я – я не хочу тебя.

– Почему?

– Я тебе уже говорила, потому что не люблю.

– А разве это так важно для удовлетворения физических потребностей?

– Для меня очень важно, и я ни с кем ещё не была. Я хочу влюбиться и быть любимой. Любимой! Это ты понимаешь?

Он вздохнул и с большим разочарованием отпустил её. Ария сразу же чётко ощутила странную пустоту, но взяла себя в руки, или волю в кулак.

– Я скоро приеду, мне нужно попасть в офис ненадолго, а ты располагайся пока, а потом мы поедем делать тебе фотоссесию в нашем парке.

– Привези мне новую рубашку, – кивнул и отвернулся, чтобы зайти в дом.

Она открыла рот в негодовании, но понимая, что другого выхода у неё сейчас нет, внимательно осмотрела широкую спину незваного гостя, чтобы понять его размер.

А Константин, войдя внутрь, небрежно сбросил обувь и прошёл в аккуратненький коридор, где на стенах висели маленькие бра в виде крупных листьев клёна. Посмотрел на них и, толком ещё не понимая, что это такое, дёрнул за верёвку под одним, лист тут же зажёгся приглушённым желтым светом.

– Ничего себе, факелы без огня, – проговорил вслух, слегка улыбаясь.

После прошёл в небольшое круглое помещение, посередине которого стоял изящный, стеклянный, квадратный стол на высоких ножках, а вокруг – четыре металлических стула с мягкими сиденьями. В стене красовалась встроенная кухня, а рядом высокий белоснежный холодильник. Здесь ему показалось, что делать нечего, и прошёл дальше, туда, где направо и налево вели пластиковые застеклённые двери в разные комнаты. Открыл одну и, увидев белоснежную ванну и раковину в виде высокого тюльпана, хотел сразу закрыть, но вспомнил с каким упоением всегда рассказывал Андрей о душе в современном веке, решил всё же воспользоваться им, вошёл, снял одежду и залез в ванну, затем, долго разглядывая это странное устройство, начал крутить краны, вода шла то холодная, то горячая. Константин, изрядно намучившись с этим, кое-как вымылся и взял свои вещи, небрежно кинув в ванну, вышел обратно в коридор дома. Вошёл в другую комнату и, оглядев по кругу, понял, что это спальня. Заметив в стене то, что отдалённо напоминало шкаф в его замке, открыл, тоже немного помучившись, не найдя ни одной ручки, всё же приоткрыв немного, протянул руку внутрь, пошарив там, безжалостно выбрасывая много вещей девушки прямо на пол, нашёл длинный домашний халат, мягкий, будто из шерсти дорогого персидского кота и удовлетворённо потёрся о него лицом.

– Хоть что-то у неё есть похожее на наши вещи.

Еле напялил на себя, так как он ему явно маловат, кое-как завязал пояс и улегся в единственную постель, которую увидел в этом доме.

Проспал до позднего вечера и проснулся от звука открывающейся двери, но не спешил подниматься и морально приготовился к встрече с хозяйкой дома. Ария, бросив ключи на стол, прошлась по дому в поисках гостя, предварительно заглянув в кухню, ванну, туалет, гостиную, даже вышла на балкон и, не найдя нигде, направилась в спальню. Зашла и охнула, шкаф – купе приоткрыт наполовину, часть вещей валяется на полу, а на кровати лежит здоровенный белобрысый красавчик в её розовом любимом халате с голыми волосатыми ногами.

– Если ты развалился в моей спальне и на моей кровати, то хотя бы мои вещи не трогал! – выпалила раздражённо, сдвигая золотистые тонкие брови.

Он сделал вид, что только проснулся и зевнул.

– Чего ты так разоралась? Я кинул вещи в ванну, чтобы ты их постирала, и что я должен был голый тут развалиться? Я, конечно мог, но, уже немного узнав тебя, подумал, что тебе бы это не понравилось.

Она глубоко дышала, пытаясь успокоиться, чтобы не оскорбить его как-нибудь ненароком и вновь не пострадать за это.

Вампир привстал на локоть и, ехидно ухмыльнулся.

– Или всё-таки понравилось бы? То я могу немедленно снять твой халат, – и потянулся к поясу.

Ария вздрогнула, невольно вспоминая его шикарное обнажённое тело, в матке что–то ёкнуло, и краска смущения залила с ног до головы, что стало даже жарко.

– Не надо, пусть остаётся на тебе, а я пойду заведу машинку, чтобы постирать твои вещи и поставлю на сильную сушку, так как хочу, чтобы ты поехал со мной к нам на реку, где очень необычный мост, там вечером и ночью всегда получаются красивые фотографии, благодаря горящим многочисленным фонарям.

– Какую машинку заведёшь? Твою повозку без лошадей? Так она ещё и стирает?

– Нет, – тут уж девушка не выдержала и от его глупых вопросов рассмеялась. – Другую машинку – стиральную. У нас люди не стирают руками и посуду так не моют, всё это делают специальные машины.

– Хм, интересно, а у нас всё это делают слуги.

– Люди? И вы их до сих пор не съели? – съехидничала она.

– Нет, мы не трогаем слуг, они же нам нужны для различной работы.

– Но хоть в этом у вас есть мозги.

– Ария! Не смей!

– Ладно – ладно, больше не буду, – и девушка вышла из спальни, направившись в ванную комнату, где достала вещи вампира и, заложив в стиральную машинку, включила на полчаса, чтобы побыстрее привести его в более менее человеческий вид, хотя вещи явно не соответствовали духу этого времени.

Потом пошла на кухню и, достав варёное мясо, овощи и напитки из холодильника, присела перекусить. Спустя минуту вампир вышел к ней, выглядел он в женском, маленьком халате очень нелепо, и девушка, глядя на него, снова расхохоталась.

Константин смерил её высокомерным взглядом и, присев рядом, понюхал воздух, приятно пахнущий мясом, и выхватил кусок прямо из пальцев. Она раскрыла рот, чтобы что-то сказать, но он указательным пальцем правой руки быстро прикрыл его, прислонив вплотную к губам, а левой рукой отправил большой кусок мяса себе в рот, прожевал и проглотил. Тут Ария всё же не выдержала и оттолкнула его назойливую руку.

– А я думала, что вампиры только кровь пьют.

– Не только, мы едим мясо, правда, не такое варёное, а полусырое, с кровью, – ухмыльнулся, нарочно облизывая губы.

– А ещё я смотрела фильмы, где вампиры не спят, – процедила она, уставившись на его правильной формы розовые губы.

– Мы спим.

– А в зеркале вы отражаетесь?

– Мы – да, благодаря нашему колдуну Альберту.

– А вот ты меня укусил, я теперь тоже превращусь в вампира?

Константин рассмеялся её наивности.

– Не всё так просто, чтобы обратиться, во-первых – я должен прокусить насквозь твои артерии, очень глубоко, а во-вторых – мы не делаем этого, если человек нам не нужен, и он не при смерти, понимаешь?

– Да – а, – ответила как-то протяжно Ария, задумавшись.

– А ещё мы потрясающие любовники, так как очень выносливы и подходим к апогею, только когда уже удовлетворим партнёршу.

От этих слов девушка вспыхнула и густо покраснела.

– Меня это совсем не интересует.

– Неужели, тебе уже двадцать три года, пора бы начинать интересоваться такими вещами. Поверь, не с одним человеком, ты не испытаешь того, что можешь испытать со мной, – и в доказательство слов, он резко схватил её за руку и притянул к мужскому орудию, уже сильно выпирающему под тканью халата.

– Я выявил интересный для себя факт, это только на тебя у меня такая реакция.

Ария выдернула руку, так как вампир держал не сильно и подскочила, как ошпаренная.

– Я хочу принять душ, пока твои вещи постираются и высохнут, – и быстренько убежала в ванную, закрывшись, а Константин громко рассмеялся.

Спустя полчаса девушка вышла, закрученная чуть выше груди в большое махровое полотенце нежно розового цвета. Светлые волосы ещё влажные, аккуратно расчесаны и уложены назад. Она держала в руках почти сухие вещи Константина и нашла его в кухне возле пустой тарелки, где до её ухода было достаточно много мяса.

– Всё, они почти сухие, и ещё я поставила машинку на функцию глажки, так что твой вампирский древний костюмчик в идеальном виде.

Константин, довольно кивнув, взял у неё из рук вещи, специально задержавшись на её тонких пальцах. Его умиляло то, как она смущалась и густо краснела от малейших прикосновений. Ария сделала вид, что ей это абсолютно безразлично и, гордо вскинув голову, ушла в спальню, чтобы одеться, но он тут же направился за ней.

– Не заходи, мне нужно одеться.

– А я где буду одеваться?

– Как где? На кухне.

– Неудобно.

– Ну как же ты не понимаешь, я стесняюсь, выйди.

– Ха, а я совсем тебя не стесняюсь, – он демонстративно снял халат с себя и, бросив его на пол, встал перед ней во всей своей красе.

Ария на мгновение потеряла дар речи и только хлопала ресницами от его бесцеремонности, а вампир взял брюки, спокойно надел, затем носки и туфли.

– А где моя новая рубашка?

Тут она снова вздрогнула, всё ещё тупо рассматривая его грудь.

– В коридоре, на тумбочке, – пролепетала как–то задумчиво.

Он подошёл и плавно провёл кончиками пальцев по верхней части её груди у самой кромки полотенца.

– Умница, хорошая девочка.

Она хотела взорваться, но быстро подавила гнев.

– Хватит пытаться меня соблазнять, иначе я выгоню тебя из своего дома!

Вампир изучающе посмотрел на неё снизу верх и опять рассмеялся.

– Что в этом смешного? – снова спросила Ария, уже срываясь на крик.

– Ты ещё так и не поняла, что не сможешь от меня избавиться, пока я сам этого не захочу?

Она открыла рот и хотела ещё что-нибудь сказать, но он дёрнул на себя за хвост полотенца, и оно оказалось в его руке, а девушка осталась полностью обнажённой, стоя перед ним. Она сконфуженно стала прикрываться руками, а он, снова усмехнувшись, отвернулся и как ни в чём не бывало, пошёл за новой рубашкой в коридор. Ария подбежала к двери спальни и сразу же закрыла изнутри на ключ. После, пытаясь перевести дыхание, бегом кинулась одеваться, а Константин, надев новенькую рубашку, довольно прогладил руками сверху вниз и, подошёл обратно к двери, за которой она спряталась.

– Глупая, ты думаешь, что можешь от меня закрыться? Открывай, и пошли уже на эту твою фотоссесию, иначе я разозлюсь и сломаю эту хлипкую дверцу.

Девушка быстро открыла дверь и предстала перед ним в голубых облегающих джинсах и чёрной ажурной блузке, мимолетно кинув взгляд на то, как великолепно на нём сидела эта новая чёрная рубашка из очень дорогой ткани, гладкой и блестящей.

– Благодарю за рубашку, размер точно мой, и ткань мне очень понравилась.

– Ещё бы, она стоит целое состояние, – буркнула девушка.

– Не переживай, я всё верну тебе, как только доберусь до своего дома.

– Ага, и как же ты потом мне всё вернёшь из восемнадцатого века?

– Как, как, ещё не знаю, может, снова сюда вернусь, а может, тебя заберу туда.

– Что? Ты точно совсем сумасшедший, да я в жизни не променяю всё, что сейчас имею, на твоё захудалое графство, и графиней я быть не собираюсь.

Константин в недоумении взглянул на неё и, уже по привычке посмеиваться над ней рассмеялся.

– Графиней? Это ты – сумасшедшая, я никогда не женюсь на такой истеричке, да ещё и скорее всего холодной, как айсберг в океане.

Глаза Арии вспыхнули гневными огоньками, и она отпарировала:

– А я бы и не вышла замуж за непонятного графа, да ещё и вампира, и ещё из захудалого века. И почему это ты считаешь меня холодной?

– Потому что ты первая женщина, которая отказывается от плотской любви со мной! А я хочу найти такую безумную страсть, которая есть у моих родителей и наших друзей!

– Как же ты найдёшь её, если переимел кучу баб и ни с одной ничего подобного не испытывал, значит, ты сам какой-то бракованный!

– Не смей! – произнёс уже более грубо Константин, и его глаза порозовели.

– Что не смей? Если ты мне это сам рассказал, что у тебя даже не стояло никогда ни на одну из них, пока они сами не доводили тебя до этого! Значит, ты вообще ненормальный!

После этих слов его глаза покраснели, вылезли когти, и он, резко схватив её за предплечья, пролетев с ней до стены, впечатал спиной. Девушка, осознав, что снова наломала дров острым языком, засуетилась, пряча глаза вниз.

– Не надо, не надо, прости, прости меня, – и крепко зажмурившись, приготовилась к худшему, но вдруг почувствовала, как он впивается в её губы, издеваясь крепким поцелуем, распахнула глаза от его наглости, но губы так и не разомкнула. Через минуту вампир отступил от неё и унёсся, будто ветер на балкон. Ария, смотря ему в след, машинально дотронулась до губ, на них осталось приятное ощущение лёгкого холодка, а по телу пробежала дрожь.

Задумчиво положила руку на левую грудь, пытаясь успокоить бешеное сердцебиение, и тихой поступью на цыпочках пробежала в ванную, где тут же открыла кран и подставила руки под холодную струю. «Я даже и не ожидала от себя такой реакции на него, значит я – нехолодная? О глупая, твоя первая ночь не может быть с вампиром, только не это, какой кошмар, ужас…»