Читать онлайн S-T-I-K-S. «А» – значит атомиты! бесплатно
01 Хищник
Бежать, бежать, бежать, бежать, бежать, бежать! Я не знал, сколько я уже бегу, ноги были готовы отказать в любой момент. В висках стучала единственная навязчивая мысль, не мысль даже, а паническое побуждение: “Спасайте меня, мои ноги!!!” Этой ночью я прекрасно себя чувствовал. Я питался. Было вкусно и, наконец-то, тепло. Я был охотником. Я был сытым.
Но всё изменилось в один момент: хороший фон резко превратился в отвратительный. И я это чувствовал, инстинкт самосохранения буйствовал на задворках сознания и твердил: «Беги, спасайся!»
Стоило выскочить из зоны опасного, неприемлемого фона, и я рухнул на асфальт, тяжело дыша, словно загнанный зверь. Но так валяться нельзя. Найдут и съедят. Если не такие, как я, то звери. Отполз за угол и уселся у стенки в тени.
Солнце ещё не показалось, а я уже ощущал, что обжигающие лучи светила ничего хорошего моей коже не сулят. Что со мной? Кто я? Я поднёс руки к глазам и увидел, что кожа на них болезненная, сморщенная, покрытая мелкими язвочками, как при аллергической реакции. Захотелось заплакать в голос от увиденного.
Что со мной?!
Я не такой! А какой? Какой я? Но философскую мысль беспощадно оборвали лучи солнечного света, пронзившие небосвод. Я огляделся.
В переулке стояли металлические мусорные контейнеры. Забраться в один из них? Если зарыться в кучу мусора, солнечные лучи не доберутся до моей кожи, ставшей чувствительной к дневному свету. Нет. До такой степени я ещё не погрузился в пучину отчаяния. Рядом, в стене напротив, виднелась задняя дверь, выглядевшая неприступной, но взгляд выхватил, что она приоткрыта на пару пальцев. Ринулся к ней. Дёрнул за ручку. Заперто!
Но створка чуть поддалась, а внутри звякнула цепь. Цепь? Цепь! Я снова огляделся. Солнце уже вставало. Кажется, это явление называется «рассветом». Рука моя пролезла в щель и нащупала крюк с цепью, державший металлическую дверь и не позволявший ее открыть. Минутная борьба – и крюк удалось вытащить из петли. Створка с диким скрипом распахнулась – цепь со звоном упала. Парализованный страхом, я на несколько секунд замер.
Я не знал, что мне грозит, но инстинкт самосохранения орал в голос: «Бойся!», в общем, я и боялся. Как оказалось, очень не зря.
За спиной раздалось урчание. Только не надо путать эти жуткие звуки с теми, какие издают коты. Такого звука я никогда в жизни не слышал. Если люди произносят что-то на выдохе, то это урчание вырывалось на вдохе, и голосовые связки тут были явно ни при чём. Осторожно обернувшись, я увидел мужика совсем не богатырского сложения, с обычным человеческим телом, только кожа незнакомца была неестественного мертвенного цвета, да голые мощные ноги перевиты канатами асимметричных мышц. Походил он на бомжа; смущало только, что ниже пояса одежды на незнакомце не было, а вот верхнюю часть тела прикрывала замызганная до последней стадии майка–алкоголичка, обтрепавшаяся до состояния топика.
Глаза… Глаза “бомжа” не принадлежали человеческому существу. Не осталось в них ни радужки, ни всего остального. Они были чёрными, как у какого-нибудь насекомого. Но больше всего впечатлил меня взгляд. Несмотря на произошедшие с органом зрения мутации, читались во взгляде голод и полное отсутствие интеллекта. Чтобы осознать всё это, мне потребовалась секунда. На меня охотились! Тварь, отдаленно напоминавшая человека, бросилась на меня. Единственное, что я успел сделать, – это заскочить в помещение, однако я не захлопнул дверь. Внутрь просунулась рука с грубыми заскорузлыми ногтями. Чужие пальцы вцепились в воротник моего пиджака и потянули ткань на себя. Я, ошалев от ужаса, полуобернулся, схватился за ручку металлической створки и изо всех сил потянул её на себя. Жуткое урчание повторилось, оно, как раскат грома, заставило меня вздрогнуть, но на этот раз это был дуэт! Тварь подавала сигнал своим! Подобные ей существа отвечали на зов, обещающий боль и смерть.
Через минуту я заметил, что около двери стоит метла… Знаете, есть такие мётлы, связанные из прутиков с деревянной ручкой? Она–то и приковала моё внимание, а секундой позже я увидел такой же грязный ржавый топор, притаившийся за оцинкованным ведром.
Продолжая удерживать дверь одной рукой, я попытался дотянуться до топора. Получилось это у меня далеко не с первого и не со второго раза: голодная тварь в облике человека дёргала меня, мешая вооружиться. Но в итоге все получилось и, завладев тупым и зазубренным топором, я тут же рубанул им по запястью мертвяка.
Естественно, смазанный и неуверенный удар особых результатов не принёс. Рука даже не отпустила меня.
Внезапно весь тот дикий ужас, который я испытывал с того момента, как осознал себя бегущим, отступил, на смену ему пришёл гнев, придавший мне решимости.
Во второй раз я треснул бешеного незнакомца изо всех сил, с пролетарской ненавистью, так сказать. Но удар тупым топором не заставил мертвяка разжать пальцы, хотя было видно, что рана у твари появилась серьёзная, из неё сразу начала литься тёмная густая кровь. Я саданул в третий раз так, что по гулкому помещению пошёл звук удара о кость. Цели своей я добился – руку преследователю отрубил и вытолкнул зомбака на улицу. После того, как дверь захлопнулась, я для верности зафиксировал её цепью.
Была тут и мощная самопальная задвижка из листовой стали, которую я сразу задвинул, тут же в створку кто-то врезался. Мощная дверь задрожала, несколько кусков шпаклёвки возле косяка отвалилось. Но преграда выдержала натиск голодной твари.
Наверное, впервые за сегодня я выдохнул с облегчением. За первым ударом раздался ещё один, затем ещё и ещё. Хотелось сказать, чтобы головой постучал, но решил не провоцировать монстра. Хотя… что может быть большей провокацией, чем отрубание части тела ржавым топором?
Я посмотрел на орудие труда, зажатое в моей руке, и взвесил его. Тяжёлый. Отбрасывать его в сторону, как хотел сначала, не стал. Вдруг понадобится ещё?
Стало ясно, что попал я на какое-то предприятие. Передо мной был просторный тамбур и коридор. Стены примерно мне до плеча были покрыты краской казённого ядовито–зелёного цвета, выше шла побелка. Пол выложен шершавой керамической плиткой цвета детской неожиданности. Ну да, работягам и так пойдёт. Внутри помещения никто не урчал, если исключить то, что резвый упырь продолжал долбиться в дверь, то кругом царила мрачная гробовая тишина.
Болело всё, кроме ногтей и волос. Больше всего хотелось лечь и притвориться мёртвым прямо тут, на грязной светло-коричневой керамической плитке, но здравый смысл толкал меня осмотреть предприятие и, если обнаружу другие двери, закрыть и их, чтобы спящего меня не попробовал на вкус зомби, беснующийся снаружи.
Непохоже, что у него хватит ума обойти и поискать другие входы в здание, зато упорства и выносливости у мертвяка хоть отбавляй. Тварь раз за разом бросалась на тяжёлую металлическую дверь, не жалея ни себя, ни собственных сил и не желая (или попросту не умея) отступать.
Сюрприз ждал меня буквально сразу после входа в цех. Пересидеть сколько-нибудь серьёзную осаду тут не получится, впрочем, как и скоротать в убежище солнечный день. Огромный цех, предназначенный для химчистки вещей, был буквально весь пронизан противопоказанными мне солнечными лучами, стреляющими в просторное помещение сквозь высокие окна.
Или всё же получится? Я заметил собранные жалюзи и первое, что сделал, – опустил их. На одном из окон систему заело, но это не играло для меня решающей роли, освещённым остался лишь небольшой участок цеха.
Пройдя дальше, я выдохнул свободно. Парадная дверь закрыта. Снаружи опущены рольставни, закрывающие стеклянную входную группу. Не Форт-Нокс, но чувствовалось теперь уже не в пример безопасней. Кроме клиентской зоны, кабинетов с казёнными табличками, бухгалтерии и администрации, нашлись склад с химией, комната, заваленная грязной одеждой, каморка механика, видимо, чинившего стиральные машины, и бытовка рабочих. Вот бытовка-то и предоставила мне всё необходимое. А что мне надо было? Немного. Выпить полтора литра воды из кулера и упасть на продавленный диван. Сон был похож на потерю сознания, словно свет выключили.
02. Проблеск
Уютный шорох тёплого июньского ветра, дышавшего летним зноем, не мог пробраться в салон автомобиля. Кондиционированный воздух, охлаждённый до комфортного двадцати одного градуса, был приятен, но, увы, стерилен, безжизнен, как была мертва и надежда на то, что родители Арка примут его невесту. Не сказать, что это доставляло моральные страдания, но от равновесия он также был далёк. Его переполняла злость на самого себя, она выжигала нутро, из-за чего эмоции уступали место внутренней пустоте, которая стремительно разрасталась, как запущенная злокачественная опухоль.
Ведь был телефонный разговор с отцом, в ходе которого получил предупреждение, что родительского благословения не видать как своих ушей, но нет… Ему показалось, что, когда мама увидит Лию, будет ей очарована так же, как и сам Арк. Как можно не влюбиться в неё?!
Когда он впервые увидел свою малышку Лию, то на пару минут потерял дар речи. Она даже принесла стакан воды, чтобы привести его в чувство. Но всё равно, ещё полчаса Арк мог давать только односложные ответы, за что Лия до сих пор иногда зовёт его медвежонком.
Правда, на следующий день он пришёл с огромным букетом цветов. Этот роман был словно обжигающая вспышка коллапсирующей звезды, как выстрел в самое сердце.
Все дальнейшие события воспринимались словно в облаке из розовой сахарной ваты. Нет, он не прилагал усилий, оно само собой как-то так получалось. Они ходили в театры, которых Арк не понимал до этого, но с подачи Лии даже полюбил этот отмирающий вид искусства. Посещали вместе выставки живописи, на которые Арк отродясь не ходил. А после, держась за руки, до утра гуляли по мокрому асфальту центра древней Москвы. Он мало знал стихов и не понимал поэзию, но выучил с десяток лирических произведений, для того чтобы удивить свою Лию. Казалось, она была полной его противоположностью – любила поэзию, танцы, театры, живопись и, в отличие от многих других, кто подобное просто декламирует, Лия во всём этом прекрасно ориентировалась и здорово разбиралась.
В полупустой голове висел один вопрос. Мог ли он поступить иначе? Когда позвонила мама и попросила познакомить её с новой девочкой, то Арк подумал: «Вот он наш шанс!»
Родительница устроила только для самых близких «тихий семейный» ужин, на котором были все представители семьи Солнечниковых. А это человек двадцать с небольшим.
Когда они вошли под руку в отчий дом, то Кира, старшая сестра, закрыв лицо руками, выскочила прочь, сдерживая истерический смех. Все остальные оказались более сдержанными, чем эта дура, но их улыбки были фальшивыми, а взгляды – холодными.
Лия словно не замечала этого. Она улыбалась, наслаждалась русской кухней и даже с удовольствием станцевала под живую музыку. Мама, ну зачем приглашать целый живой оркестр на «тихий семейный ужин только для своих»?!
Валерий Денисович, глава семейства и по совместительству отец Арка, под конец ужина отозвал сына и фактически повторил своё требование расстаться с Лией. Нет, сын мог резвиться с этой девушкой столько, сколько захочет, но вот вводить её в семью… Может быть, отцу недоставало чувства такта, но чего было не занимать, так это жёсткости и харизмы. Наверное, таким и должен быть глава корпорации «Семаргл Индастрис» – военно-промышленного предприятия, у истоков которого стоял прадед Арка, но…
Как иногда хотелось почувствовать обычную поддержку, теплоту. Отец относился к тому типу людей, у которых есть их мнение и неправильное. Сегодня Арку был поставлен ультиматум – или он порвёт с этой шлюшкой, или отец лишит его финансовой помощи. Арка это взбесило, но он предпочёл не устраивать сцен. В конце концов, у его родителей может быть своё мнение, он не настаивает на том, чтобы Лию ввели в круг семьи. Просто хотелось сделать всё по-человечески, а не вот это вот всё.
Налив себе минералки, он подошёл к играющим классическую мелодию музыкантам так, чтобы находиться на виду у своей девушки, которая всё ещё разговаривала тет-а-тет с его матерью.
Лия – просто солнышко! Она улыбалась своей неподражаемой обворожительной улыбкой, да и мама также вещает ей что-то вроде бы весёлое. На секунду даже показалось, что эти две красивые стильные женщины нашли какие-то общие темы и теперь всё будет хорошо. Но ощущения говорили об обратном. От пары беседовавших женщин словно исходила та неосязаемая вибрация, какая бывает, когда стоишь под проводами высоковольтной линии. Почему-то вспомнилась шутка: «Сегодня клёво не будет. Клёво было вчера».
Наконец Арк дождался завершения разговора и глазами показал подруге, им пора. Простившись со всеми, молодые люди вышли и сели в ярко-жёлтого жука Лии. И тут Арк не выдержал, ударил ладонями по рулю.
– Чёрт! – выругался он.
– Эй, полегче, ковбой, – промурлыкала Лия. – Моему пони может быть больно!
Он завёл старенький, но всё ещё бодро бегающий фольксваген и тронулся с места. Доехав до въезда на трассу, Арк припарковался и посмотрел на спутницу. Порылся в кармане пиджака и выудил из него коробочку. Передал ее возлюбленной.
– Подарок…
Автоматически девушка приняла коробочку и обомлела.
– Хотел представить тебя родителям и сделать предложение, – сообщил Арк и просто предложил: – Выходи за меня.
Лия подняла на него огромные глаза. Смесь чувств заставляла девушку открывать рот, словно она являлась выброшенной на сушу рыбой. Верила ли Лия во все происходящее?
Об этом кричали вновь бегущие по щекам дорожки слез. Девушка взяла руку возлюбленного длинными изящными пальцами, и он смог ощутить их дрожь. Лия придумывала новые слова, но не решалась их высказать ему…
Она прижалась к груди Арка и стукнула по ней маленьким кулачком. Эмоциональность – это слабость девушки. И сейчас эмоции выплескивались чуть ли не из ушей.
– Ты… Ты… Ты… – в попытке подобрать слово Лия заикалась, но в конце концов выдала: – Конечно, я согласна.
Повисла тишина. В глазах девушки все еще стояли слезы, но она улыбалась.
– Люблю тебя… – шептали ее губы, когда она постаралась отстраниться. – Люблю тебя, слышишь? Ты же не обманываешь меня, так ведь? И что бы ни произошло, мы будем вместе? Что бы ни случилось, обещаешь?
Будущий муж кивнул. Таков был его план.
– Конечно, неужели по мне было незаметно? Я тоже люблю тебя.
Выдохнул Арк, захлёбываясь эмоциями и едва держа себя в рамках. Он ощутил себя огромным и неуклюжим, словно медведь, обнимая хрупкую девушку.
– И никогда не оставлю тебя… – припечатал своё обещание Арк, чмокнув свою девушку в аккуратный шмыгающий носик. Что-то непонятное читалось во взгляде глубоких карих глаз Лии. Тогда он не понял, что это. Зато сейчас понимаю я.
Она знала, что нельзя давать такие обещания и тем более требовать или принимать подобные клятвы. Но ей хотелось, хотелось слышать эти слова от Арка. И он пообещал ей. Пообещал то, над чем не имел власти.
*****
Я лежал в полной тишине и темноте ещё какое-то время, прежде чем понял, что уже проснулся. Что это? Сон или воспоминания из моей жизни до всего этого? Я был человеком. Мужчиной. Тогда меня звали Аркадий Солнечников, для друзей просто Арк. Мне нужно разобраться с тем, что происходит вокруг меня. Чем таким я болен и болен ли?.. Слишком огромная разница между тем, как я себя чувствовал тогда и как сейчас. Так или иначе, мне нужно получить помощь и вернуть свою жизнь. Ведь она у меня вроде бы была. Работа, любимая женщина, семья… Семья мне не очень понравилась, но лучше такая, чем вообще никакой.
От размышлений, воспоминаний и пока не оформившихся планов на будущее я как-то слишком резко перешёл к настоящему. Тишина. А провалился в сон я под мерные удары в металлическую дверь, которую таранил сумасшедший зверь в облике человека. Ему надоело и он ушёл? Или… Или он сломал дверь и ворвался внутрь? От последней мысли меня прошиб холодный пот. Вчера я нашел ржавый топор, которым насилу отбился от сумасшедшего эксгибициониста, гнавшегося за мной явно не для того, чтобы хозяйство своё показать. Больше всего он был похож на… Да, правильно, на зомби. Но зомби – это мертвец, а этот был тёплым, даже горячим. Я ощутил это, когда существо схватило меня. Топор я нашёл там, где его оставил. Орудие находилось возле продавленного дивана, на котором я отрубился.
03. Первый рейд
04. Прекрасный новый мир
05. Лия
06. Схватка
Спал поверхностно и чутко, но сон, который я видел, был ярким и красочным. Он казался намного более реальным, чем моё нынешнее чёрно-белое существование. В разуме всё ещё витали обрывки каких-то планов, робкие тени мыслей и бледные призраки надежд того Арка. Развалившись в продавленном неновом кресле, я откровенно бессмысленно пялился на окружение. На покрытые потрескавшейся краской стены, на освещённый утренними лучами, не очень чистый линолеум главного цеха.
Сколько я спал? Несколько часов. Не больше. Ведь задремал я, когда только первые лучи зари окрасили горизонт. Сейчас всё ещё утро. Видимо, отдых продлился недолго, но мне хватило нескольких часов.
Чувствовал я себя всё ещё не лучшим образом, однако спать больше не хотелось. Помогло «лекарство», которое дал мне случайный встречный, или роль сыграла обильная пища и какой-никакой отдых, было неясно. Тем не менее мне стало значительно лучше.
Поднявшееся было настроение вновь обрушилось после того, как я попил минералки и обнаружил, что шатается ещё один зуб. Если так и дальше пойдёт, то ходить мне беззубым. Конечно отрастут новые, но когда это ещё будет, а жевать чем-то хотелось бы сейчас. В промышленном помещении царила тишина и я решил ещё подремать. Но сон упорно не шёл.
Лезли различные непрошеные мысли. Самой гадкой из коих была, нашёптывающая, что всё окружавшее меня нереально, а дело во мне, с размахом и фантазией съехавшим с катушек. Теплилась робкая надежда – может всё происходящее вокруг забористая галлюцинация, усугублённая амнезией? Ага… А чья отрубленная рука валяется у двери заднего входа? Неужели я оттяпал конечность санитару из дурдома? Это скорей уже лапа и она более чем реальна, и на плод воображения совсем не походила.
А незнакомый мужик, давший мне выпить живуна? Ведь он-то вполне реален. Брошюрка до сих пор у меня в кармане лежит. Она тоже вполне осязаема и вещественна. Я, конечно, не стану утверждать, что с ума сходят поодиночке, ведь была «эпидемия» психических расстройств в Матушке России на рубеже семнадцатого и восемнадцатого веков. Называлась она почти ласково «кликушество». Утверждается, что психика людей не выдержала церковных реформ, так как церковь воспринималась чем-то постоянным и незыблемым. Может, и так, но было это очень давно и что вызвало психические отклонения, точно неизвестно.
Вот… Откуда? Я не помню имени своего лучшего друга, даже не уверен до конца, что прекрасная Лия, являющаяся мне во снах – моя невеста, а вот эту ненужную информацию мозг прямо-таки пожевал—пожевал да и выплюнул в поток мыслей. Зачем мне это сейчас?
Итак, то обстоятельство, что я попал в другой мир, я принял только умом. Осознания этого факта пока нет. Может, из-за того, что я не принял этого обстоятельства у меня и есть ощущение, что я словно бы наблюдаю за собой со стороны?
Было стойкое впечатление, что я вижу кино или являюсь жертвой чудовищного розыгрыша. Вместе с тем, понимал, что ни один розыгрыш не зайдёт так далеко, чтобы получились отрубленные конечности, а отнятая ржавым топором рука была более чем реальна. В этом я убедился самолично. Меня передёрнуло от отвращения.
Выпил ещё минеральной воды и понял. Всё. Больше не заснуть. Меня раздирало любопытство, но надо было дать выспаться встреченному мной мужику, прежде чем задать ему все те вопросы, что толкались в голове.
Я сидел в кресле размышляя и разглядывая игру света, пробивающегося через листву, стоявшего рядом со зданием дерева, как мне показалось что-то неправильным. Понять, что конкретно меня насторожило, не получилось. А потом, как молотком по голове, пришло понимание – тень была неправильная!
Простой беглый взгляд ни за что не определил бы в едва заметном блёклом и едва двигающемся пятне тень крадущегося вооружённого человека. Неужели я обнаружил своего «гостя» под его Даром скрыта? Как он работает, я уже видел и видел, как тень прокралась мимо меня в сторону бытовки. Как только «гость» прокрался мимо, я встал и, прежде чем аккуратно посмотреть из мастерской, что тот собрался делать, подумав, поднял топор, прислонённый к креслу.
Первой мыслью было: «Хочет напугать спящего меня», а второй: «вдруг – нет?». Встав в тени, я увидел, как мужик проявился из скрыта, прицелился из автомата и три раза выстрелил по дивану. В темноте скинутый на вчерашнее лежбище ворох одежды легко было принять за спящего человека.
– Фу… Вонища… Атомиты, мля… Как звери… Где спать там и срать…
Бормотал мой несостоявшийся убийца, зажимая нос. «Калаш» висел у него на шее, правой рукой он удерживал оружие. Палец на спуске. Он начнёт стрелять в любой момент. Левая рука достала фонарь.