Читать онлайн Лекарь для императора. Обмануть судьбу бесплатно
Пролог
Я люблю балы. Очень. Всегда можно поднять себе настроение.
Например, сегодня графиня Таберг воткнула в голову облезлые перья и считает, что красавица. А её почти разорённый муж подкатывает свои… гхм кудри к испуганной молоденькой дебютантке.
– Ваше сиятельство.
Спрятала ехидную улыбку, поклонилась обоим, состроила счастливый вид.
И, пока занималась непонятно чем, упустила виновника торжества. Красивейшего, умнейшего, опаснейшего, светлейшего, добрейшего, благодетельнейшего и далее по списку. Са́мого, сожри его фарка́сы, властного мужчину этого дворца. Величайшего императора за всю историю империи Оришан.
И недобитого диктатора, из-за которого моё новое зелье – взгляд на руку, – через четверть часа превратится в зелёную, склизкую и бесполезную жижу. Вместо того чтобы спасать – возможно, – сотни и тысячи жизней!
Р-р!
И как бы понятно, императору не отказывают. Не в этом дворце и не Лориану III. Особенно когда тебя припирают к стенке и не требуют, нет. Всего лишь нежно держат за горло и сообщают, где и когда ты должна быть. Негромко, спокойно. С убийственным выражением в ледяных глазах.
Чтоб его!
И плюс всего этого только в том, что покормят меня прилично и вовремя. Потому что последнее время мы с Алеком забывали про еду, пока не начинали валиться с ног. Ещё бы! Такое доверие и от кого! От самого́ лекаря Торнгра̀ва! И плевать, о чём там шушукались по всем углам дворца.
Мы спим вместе? Да, бывало. Чаще всего головами на столе. Мы одни даже при полном зале? Естественно! Потому что у Алека шикарное чувство юмора, а между нами понимание, какого не было ни с кем и никогда. По одному его взгляду я точно знаю, куда смотреть и над чем смеяться. Или что сейчас взорвётся.
И в целом Алек Торнграв – шикарный, знающий женщин маг. И, может, я бы вышла за него, не будь он бесполезен для любой женщины двора. Просто потому, что в предместьях Уна́ша его ждала…
– Ваше сиятельство?
Глубокий баритон, хищный взгляд, поданная рука – как всегда без перчатки. Словно его императорское величество не боится ни яда, ни болезни.
Может, и не боится, но лучше ему от этого не становится. Я видела. И даже мне, бывалому лекарю, приходилось стиснуть зубы от этого зрелища.
– Мой император.
Спохватилась поздно. Уже после того, как ближайшая кумушка ахнула, прижала руку ко рту и во все глаза уставилась на нас.
«Император», произнесённое с явным сарказмом, да ещё и мой. Шаргхов Лориан III! Не таскался бы ко мне через вечер, я бы, может, осталась в рамках восхищённого «ваше императорское величество». Представляю, как завтра повеселятся сплетники, а послезавтра родители. Они едва пережили мою якобы связь с Торнгравом, но дочь – любовница императора точно уложит их в лечебницу.
Но пока созывала на голову, свою и венценосную, все кары Анершерата, величество вёл меня через толпу. Зачем и куда? Даже знать не хочу. Хочу, чтобы мне дали высочайшее соизволение вернуться к себе и спасти зелье. Которое тоже может кого-нибудь потом спасти. По крайней мере, я очень на это рассчитывала.
Нога в туфле с высоким каблуком споткнулась о ступени. Император, конечно, удержал и не дал опозориться. Но откуда лестница в Малом тронном зале?
Я, наконец, отвлеклась от нецензурных мыслей и оглянулась. Поздновато, если честно. Потому что к этому моменту мы с его величеством поднялись к трону. И только сейчас я заметила рядом с ним… кресло? Ещё один трон? И услышала, как мимо пролетает, запоздалая в середине осени, муха.
Да потому что шумный, весёлый бал накрыло мёртвой тишиной.
А этому… а этот! Ему хоть бы что!
Плевал он, что до этого великолепного момента к трону дозволялось приближаться лишь её императорскому высочеству Рэнэ́йт и отбитым близнецам. И то, только чтобы скромно постоять рядом. Ещё император глубоко плевал, что Алек вопросительно поднял бровь, глядя на нас. И что отец потянулся к эфесу, а мама едва держалась на ногах.
Ладно хоть Эль со своим степняком не застала моего позора. Вот бы кто повеселился, так это они.
– Ассе́а шанта́р иде́р (Отдаю свою жизнь).
Стоять! Это действительно то, что я услышала или вместе с совестью у кого-то отбило мозг?
– Ассеа шантар уда́ш (Отдаю свою душу).
О нет, мой древне-анершератский не настолько плох. Я понимала каждое слово, как и то, чем они грозили.
И пусть только попробует закончить! Убью собственными руками. Наплюю на кодекс лекарей и убью. Просто помогу немного… сдохнуть в очередной занимательный приступ, раз уж с самоубийством император прекрасно справлялся сам.
– Ассеа шантар тори́ш (Отдаю свою любовь).
Я даже рявкнуть не успела, как этот… этот… шаргхов сын и по совместительству император поклонился. Мне! И взял безвольную от такой наглости ладонь. И поднёс к губам. И поцеловал, чтоб ему пусто было!
Но и этого представления насмешнику, получающему явное удовольствие от происходящего, показалось мало. Он подвёл меня к… да трону! Второму, который поменьше. Подвёл, помог сесть, всем видом предложил наслаждаться милостью, чтобы ему в ней задохнуться!
И вернулся на своё законное место.
– Асса ирде торишан! – в едином выдохе склонился двор.
Отвечая древним пожеланием счастья в ответ… да на поганейший, самый позорный и давно забытый ритуал Оришана.
А я…
Я, пульсар им в глотку, официально оказалась в любовницах императора!
Глава 1
Незадолго до.
– Прошу, асса. – Старый слуга низко поклонился. – Ваши комнаты.
Глубокий вдох, и последний решающий шаг на пути к признанию. В первую очередь – моих заслуг, ненапрасных лет в лечебнице и противостоянию всем и вся.
– Комнаты лекаря Торнграва за следующей дверью по левой стороне. Он приказал поселить вас рядом. Это самая защищённая часть дворца, его сердце, – с неподдельной теплотой обронил слуга.
– Вы давно здесь служите?
Я прошла в богато обставленную гостиную. С ней не могла сравниться даже спальня любимой дочери главнокомандующего империей, хотя папа никогда и ни в чём нам не отказывал. С другой стороны – увешать стены искусно написанными, словно живыми пейзажами мне бы и в голову не пришло.
Гораздо интереснее выглядело тело человека в разрезе.
Между прочим, подобных рисунков насчитывалось едва ли десяток, их нарисовал неизвестный, но талантливый лекарь Ромус. Да, картина написана с натуры, а, значит, жутко реалистична. И да, Ромус без разрешения выкопал труп и провёл вскрытие. Зато ни одно анатомическое пособие так подробно не освещало расположение и форму органов.
И отдельное спасибо асье́ру Ба́ренсбергу, заведующему Уна́шской лечебницей, что подарил мне такую прелесть. Правда, он рассчитывал на бо́льшую благодарность. Но может радоваться, что после того, как распустил руки, остался при всех своих, потрёпанных выпивкой, органах.
– Восемьдесят лет. И могу гордиться, что застал его императорское величество Алемда́ра, а теперь и его императорское величество Лориана III. Это великие монархи, величайшие из всех, кто…
Да-да, ничего другого от слуг, что прислуживали в сердце дворца – фактически самому императору, – и не ожидалось. Не слушая восхвалений правящей династии, я поставила багажную сумку из плотной кожи на стол. Для этого пришлось подвинуть поднос с хрустальными розами, которые от такого обращения жалобно звякнули.
– Благодарю за помощь, – разворачиваясь и протягивая слуге золотой кранль. – Я могу к вам обращаться, если…
– Что вы, – он принял монету и снова поклонился, – я всего лишь старый, дряхлый слуга. Для её сиятельства назначили трёх самых проворных и молодых девушек из штата прислуги.
Тогда где эти проворные и молодые шлялись?
– Нижайше прошу прощения, – в голосе старика прорезалось беспокойство, – наверняка их отвлекли по нуждам его императорского величества.
Конечно. Как будто кто-то во дворце не знал, какие нужды к служанкам бывали у Лориана III.
– Всё в порядке, вы можете идти.
Старик попятился спиной, издеваясь над мие́рскими моллюсками, которые передвигались похожим способом, пока не упёрся за…тылом в дверь.
– Асса ирдэ торишан! – выдал он древнее пожелание счастье, принятое в империи, и, наконец, исчез за дверью.
– Рианы, – со смешком покачала головой, – попала так попала.
Взгляд наткнулся на, сдвинутое моими стараниями, послание. Хмыкнув, наклонилась за ним, для чего пришлось практически лечь на стол.
«Доброго дня, милейшая асса Ке́винбург. Жду вас завтра в шесть часов утра в лаборатории. Вас разбудят, встретят и проводят. С любовью, А.Т.»
Витиеватый, с завитушками и вензелями почерк, и размашистые инициалы. Алек Торнграв. Тот, кто родился в Миерии и прожил там первые пятнадцать лет своей жизни, впитав манеры, ласковый взгляд, томный голос и все эти «милейшие». Вот только надолго в родной стране Торнграв не задержался.
В пятнадцать он спас первого пациента. Просто шёл по улице, когда упала женщина перед ним. Торнграв на глаз определил венозную лихорадку, хотя не знал, что она так называлась, а потом сунул больной в рот или́н – острейший перец, который повсюду используют в Миерии. Тем самым остановил приступ и помог дождаться настоящей помощи.
А в шестнадцать его имя впервые появилось в «Вестнике Ориша́на». Появившийся словно из ниоткуда, Торнграв вдруг доказал, что нет прямой зависимости между кровопусканием и выздоровлением от инфекционных заболеваний.
А с семнадцати до двадцати одного он сделал ещё двенадцать открытий, полностью изменив лечение… да всего. И став самым ненавидимым лекарем в империи.
Как же, наши стариканы рвали и метали, когда их назвали дураками, ничего не смыслящими в медицине. Вот только правда и, что важнее, наука оказались на стороне Торнграва.
Который в двадцать три получил должность личного лекаря его императорского величества Алемдара. Правда, когда того отравили, всё равно ничего не смог с этим сделать.
Я читала научные труды по теме. Лориан, пришедший на смену отцу, не запрещал лекарям разбирать смерть Алемдара на составляющие. Надеялся, что хоть кто-нибудь найдёт ответ? Лекарство? Не знаю. Но всё, что нашли прославленные умы – относительно молодого ещё Алемдара не спас бы никто.
Впрочем, это не мешало злым языкам судачить, что после такого провала Торнграва попрут со двора, а то и казнят. Однако он и поныне здесь. В той же должности, с заметно увеличившимся списком регалий и, по слухам, безграничным доверием Лориана III. Хотя насчёт последнего меня терзали сомнения – вряд ли его императорское величество доверял в этой жизни хоть кому-либо.
И его трудно судить, учитывая, сколько переворотов прошли мимо, только благодаря императорской воле, уму и жестокости.
Вздохнув, обнаружила себя всё ещё сидящей на столе. Спрыгнула, смахнула мнимые пылинки с брюк.
Хватит просиживать тылы. Время к вечеру, а у меня ни сумки не разобраны, ни вещи не уложены.
Нахмурившись, вспомнила служанок. Теми самыми словами, которые не пристало знать «светлости». И скривилась ещё больше.
Потому что императорский дворец это вам не лечебница, пусть даже главная и столичная. Здесь мне не дадут расхаживать в куртках, штанах и сапогах.
И вот кто виноват, что как раз эта одежда самая удобная для лекаря! Особенно когда его выучили по боевой специальности. Тем более что приставка «боевая» стояла не для красоты, нас действительно учили всякому. Не всегда приятному, но всегда способному спасти жизнь – себе или тому, кто окажется рядом.
И слава О́ллэйстару, он никогда не заставлял боевой факультет обряжаться в юбки и кружева. Дважды в год на торжественной речи? Легко. Но каждый день копаться в грязи, кишках и крови – иногда собственной? Шаргха с два!
Осталось выяснить, как к этому вопросу относится Торнграв. И доказать, что пышные юбки, шлейфы и спущенные плечи – худшая одежда для лекаря, если он действительно лекарь. А не секретарь, который только и умеет перекладывать бумажки и строить умный вид.
Да простит меня Лея за принижение её специальности, хотя она сама ни дня по ней не работала. Да и когда, если ты замужем за одним из самых деятельных боевиков империи, даром, что всё ещё без титула. А ещё ни дня не можешь сидеть без дела, то обучаясь на артефактора, то на заклинателя, то, помогая столичной библиотеке рианы знают в чём.
И это я по её словам с шаргхом в…
В дверь постучали. А сразу после в неё протиснулись три девицы.
Подняв бровь, окинула взглядом. Декольте – ниже, чем предполагала форма, юбки – с недопустимыми для слуг кружевами и туфли с фривольными бантиками на мягкой коже. У всех троих.
И вот вопрос, меня сюда точно работать позвали? Или мама всё-таки подсуетилась? Таким хитрым способом засунула меня в главный рассадник срамных болез… в смысле завидных женихов, конечно. Завидных женихов.
Половина из которых уже раз по пять пролечились от…
– Нижайше просим прощения, ваше сиятельство. – Все три синхронно склонились до пола.
Близняшки, что ли? Слишком одинаковые.
– Нас задержали по важнейшему императорскому делу.
И вроде говорила та, что повыше серьёзно, но правая всё равно не сдержалась и хихикнула. Извинилась, конечно, но мне их извинения до того же места, где, по уверениям Леи, у меня шаргх.
– Вещи разобрать в шкаф. В кабинет не заходить, не прибираться. К колбам руки не тянуть, части тел, животных и ингредиенты не трогать. Всё ясно?
От распоряжений они присмирели и наконец-то стали соответствовать должности.
– Но как же, – пискнула смешливая, – ваше сиятельство, мы должны… приборка…
– Жить хотите? – с усмешкой. – Тогда не советую копаться в вещах боевого лекаря, пять лет проработавшего с бедняками и другим отребьем. Ис-спол-лнять!
От рявка они присели ещё ниже, ойкнули и разбежались в разные стороны, хотя должны были в одну.
Люблю совмещать родительскую науку – мамин холодный взгляд и осанка идеально ложились на папину дисциплину и умение отдавать приказы.
Но отвлеклась я зря.
– Не трогать! – рявкнула в последний момент, когда смешливая уже потянула сумку.
Поздно. Эта идиотка разжала руку как раз тогда, когда не надо было. И полная сумка готовых зелий и не самых безопасных ингредиентов полетела на пол.
Чтоб тебя фаркасы сожрали!
Но, к счастью, навыки никуда не делись. Хватило двух движений и какого-то мига, чтобы сплести заклинание и бросить его в сумку, которую я даже носильщикам не доверила. Так и несла в руках – до экипажа, после него и на коленях во время всей поездки.
– Простите, – пискнула эта…
– Вон! – и пальцем на дверь.
Плевать, что неприлично. Зато эта умница не убьётся в первые же дни, если не часы моего пребывания во дворце.
– Н-но, – бросилась в слёзы девица, – я же… я…
– Мне хватит двух, – отчеканила.
И та понуро поплелась к дверям, спиной вперёд, как старик перед ней. У них здесь фокусы, что ли, такие? Впервые вижу, чтобы слуги вели себя так по-идиотски. Или злой император заставляет?
Тем временем девица поклонилась, хлюпнула носом, продемонстрировала текущие по щекам слёзы и, наконец, вышла.
Риа́ны! Да пусть хоть всему дворцу растреплет какая я самодурка. Главное, жива останется.
И вдвойне приятно, что наученные опытом подруги, оставшиеся две разобрали и привели вещи в порядок в кратчайшие сроки. То ли боялись, что и их выгоню, то ли умереть от случайного прикосновения к сумке – учитывая, какие взгляды на неё бросали.
Фыркнув, взяла багаж и пошла к двери, которая должна бы вести в кабинет. Чутьё не обмануло – по ту сторону нашлось просторное помещение со столом, книжными шкафами, диваном, парой кресел и ещё одной дверью.
Недолго думая, сбросила на диван тяжеленную чернильницу – кому она сдалась в наше время! – и статую грифона. И с одной стороны, понятно, что чёрная, расправившая крылья, птица – герб династии и, заодно империи, но с другой – мне-то куда эту тяжесть.
Пусть скажут спасибо, что положила на диван, а не прямой дорогой в окно.
Подумав, также освободила книжный шкаф – тот ещё рассадник пыли и грязи из-за бесполезных геральдических альбомов и справочников высоких фамилий. Запыхалась, вконец растрепала простую косу, вспотела, но осталась довольна. Особенно после того, как разложила самое опасное из сумки на верхние полки шкафа и добила сверху десятком заклинаний. Опасных и вредительских, всё же я не в академии и даже не в лечебнице – если там лезли без спроса ради любопытства, то здесь точно для каких-нибудь гадских целей.
А на стол, теперь пустой, отправились горелка, свёрток с ножами и скальпелями, змеевик, колбы и всё для соединения их в одну систему. Привычно собрала её за пару минут, хотя раньше на это уходило больше часа. Спасибо куратору Ро́бергу в лечебнице – показал и научил как быстрее и эффективнее готовить лекарства, зелья и мази.
И только после этого осмотрела кабинет и осталась довольна. На остатках сил сгрузила лишние талмуды в дальний угол и прикрыла тяжёлой портьерой.
И всё, конечно, прекрасно, но куда сунуть это?
Со вздохом встала над чернильницей и грифоном.
Может, отдать девицам? Но тут же поморщилась. Нет, эти сразу нажалуются, что гостья не уважает родину, императора и, вообще, гнать её отсюда. А мне гнаться нельзя. Хотя бы, пока не выясню, сколько у Торнграва власти во дворце и как далеко она распространяется. Чтобы в будущем ставить девиц на место одним только его именем.
Но Торнграв будет не раньше завтра, а тяжести мешают уже сейчас. Хотя…
В одну руку взяла чернильницу, которой самое то убивать, во вторую – грифона и притащила всё в гостиную. Убрала со стола поднос с розами – на кой шаргх они-то мне! – и поставила вместо него обе убийственные штуки.
Хм, а вполне. Правда, гостиная ещё больше перестала напоминать девичью, но ничего. Тем более, я ещё свои картины не развесила. И, кстати, сделать бы это побыстрее, может, так и в гости никто не захочет.
По крайней мере, я знала очень немногих магов, не говоря об обычных титулованных идио… не одарённых мозгами асьеров, которые могли спокойно смотреть на строение желудочно-кишечного тракта. Во всей реалистичности талантливого художника.
– Мы закончили, – раздалось тихое за спиной.
Повернулась, чтобы убедиться, спеси, болтливости и распущенности у девиц поубавилось. Порадовалась, что не у всех во дворце проблемы с головой и отпустила служанок царственным жестом. И снова та же походка моллюска.
Нет, это невероятно! Неужели здесь так принято? Это же цирк какой-то. Но следующие часы доказали, что он и есть.
Потому что кто ко мне только не зашёл! Слуги и служанки пачками таскали приглашения от своих хозяев. И все эти обитатели двора свидетельствовали своё почтение уважаемой графине Кевинбург, выражали радость от моего здесь пребывания и обещали всяческую помощь.
Только в чём? В препарировании трупов? В варке дико вонючих и опасных зелий? Или, может, хотели взять на себя роль пациентов?
Кстати, насчёт последнего я бы не возражала. Ещё с академии у меня остались пара-тройка зелий, которые очень хотелось опробовать. Но они действительно опасные. В перспективе.
А студентов было жаль. Хотя больше всё-таки диплома, которого в случае летального исхода Оллэйстар бы меня точно лишил. Зато этих не жаль совсем, и я всерьёз задумалась, как ответить на записки.
И, конечно, пропустила самый эпический момент вечера.
А дальше как в тумане – властная рука на талии, твёрдое мужское тело и настойчивые губы, которые шаргха с два спросили разрешения. Опять! И аромат… ни с чем не сравнимый – горьковатый с ноткой древесного убу́на.
Стыдно признаться после того, как сама смеялась над влюблёнными глазами Эль, но я уплыла. Обняла за шею, прижалась к груди, подхватила поцелуй, что с каждым мгновением становился всё резче, всё жарче.
«Главное не в том, у кого сильнее кулак», – раздался в голове насмешливый голос Салхи. – «А в том, у кого воля. Сможешь пересилить боль, страх, гнев и выиграешь любую битву».
«Любую», – эхом в голове.
Спасибо за науку, странный степняк. Я не забуду её так же, как твои уроки.
Вот только весовые категории у нас один шаргх разные. Поэтому, не отрываясь от поцелуя, передвинулась правее. Ослабила хватку на шее увлёкшегося гада. А потом нажала три точки, как показывал Салхи. И…
– Шаргха тебе в глотку, – выдохнула зло, глядя на осевшее тело.
Как? Ну как мне от него избавиться? И, что хуже, как избавиться от собственной реакции на этого боевика?
Со злости на саму себя пнула по безвольному сапогу. Идеально вычищенному, с дурацким грифоном сбоку.
Чтоб вас всех!
Глубоко вздохнула. И ещё раз.
Только не помогло, поэтому сходила до графина, налила воды, выпила залпом. Метнула злой взгляд на виновника, но перекладывать на диван не стала.
Ведь где я, а где немалый вес великого князя, племянника его императорского величества, наследника империи Оришан и Араэла, шаргх его подери, Делаберга.
Глава 2
Два часа – столько потребовалось Ару, чтобы очнуться. За это время я переоделась в домашнее, перекусила, написала несколько посланий во дворец и вне его, проверила, как служанки разобрали вещи, дважды поменяла место монструозного грифона и сейчас сидела в кресле, закинув одну ногу на другую. Покачивала лёгкой туфлей и с интересом наблюдала за идиотом.
Ох, простите, я же теперь во дворце. За самым наглым и упёртым венценосным идиотом в этом рассаднике хамства и высокомерия.
– Фаркасова задница! – простонал тем временем венценосный.
Сел, с шипением подтянул одно колено. Потёр шею, размял её. Ещё раз выругался и, наконец, встретился со мной взглядом.
– Ари, – прорычал, сверкая голубыми глазами.
Половина дурочек дворца добавили бы: «как небо» или на худой конец «как подштанники его императорского величества». Почему половина? Потому что другая в постели его высочества уже побывала и знала, что больше не обломится.
– Ваше императорское высочество, – съязвила, кланяясь, насколько можно было, не вставая с кресла.
И вырез широкой рубашки закономерно сбился, цепляя за собой полыхнувший взгляд Ара.
– Проваливай, пока цел, – добавила мрачно.
А после встала, поправила домашний костюм – рубашку и широкие лёгкие брюки с разрезами до колен, – подошла к нему и протянула руку.
Мы не враги, нет. Мы… бывшие? Спорное утверждение, раз этот баран никак не угомонится. И раз я всё ещё реагирую на него как тогда, когда поцеловала впервые.
– Ты в моём дворце, – усмехнулся Ар и проигнорировал руку.
Рывком встал… и таким же рывком завалился на диван, благо тот стоял рядом. Я подозревала подобное, поэтому вовремя придержала венценосный затылок, чтобы не встретился с деревянным подлокотником, и отошла на шаг. Полюбовалась, покачала головой.
Нет, надо всё-таки написать Салхи. Поблагодарить за науку и тренировки, а то вон какие боевики с ног валятся.
– Я во дворце его императорского величества Лориана III. По приглашению главного лекаря империи Алека Торнграва. Ты здесь вообще ни при каких делах.
– Уверена? – и столько насмешки в глазах, что пришлось усомниться.
И снова разозлиться на саму себя. Потому что Ар хоть и наглый, но свой, а, значит, в таком состоянии я его отсюда не выпущу.
Погубит меня когда-нибудь доброта. По-гу-бит.
– Сиди на месте, – скривилась.
А спустя минуту вернулась с бокалом и колбой, где бултыхалась моя собственная разработка.
– Что это? – поднял бровь Ар. – Если прикончишь наследника империи в своей спальне, Лориан выгонит тебя из дворца.
– С каких пор гостиная – это спальня?
Его болтовня не мешала отсчитывать капли, падающие в бокал. Какого только бреда я не наслушалась, пока работала в лечебнице! Так что привыкла ко всему.
– Можно же помечтать, – ухмыльнулся наследничек.
– Лекарь – лечит, если ты не знал. Смотри вверх.
Вот только моё зелье могло и убить, если превысить дозу или использовать наугад. Поэтому я щёлкнула пальцами и повесила над Аром магического светляка. Зрачки в норме. Или нет?
Шаргхов сын!
Недолго думая, коленом опёрлась о диван между его ног. Специально слишком близко, но Ар даже не охнул, хотя мог и порадовать. Разрез на штанах оголил ногу до колена. Но мне было не до этого – одну руку я запустила в тёмную шевелюру, потянула назад. Другой раздвинула веки, изучая зрачок. Точно нормальный.
– Язык покажи. – Никакого лишнего налёта. – А теперь успокойся и дыши.
Но и пульс оказался, может, чуть чаще обычного, однако в порядке. В отличие от лап Делаберга, одну из которых я нашла на своём бедре, а вторую на талии. Под рубашкой.
– Заботишься, – насмешливо прищурился этот… тот, кто точно станет опытным образцом.
– Чтобы не выгнали из дворца, – прошипела в ответ.
Нажала на точки под скулами, заставляя его открыть рот, а после влила то, что было в бокале.
– Фаркаса тебе в…
Сдержался, недоговорил. Умница какая, хвалю.
Потому что проглотить неразбавленный состав, по большей части состоящий из ядовитого секрета болотной каирры, это надо уметь. Разбавленный то не каждый больной выпивал – выворачивало.
А Араэл смог, смотри-ка. Так и не замечу, как зауважаю его бесячее высочество.
– Что это? – прохрипел Ар.
Тряхнул головой, выпрямился, нашёл меня взглядом. Злым сверкающим взглядом.