Читать онлайн Английский «пэрэдайз» бесплатно

Глава первая

Пролог

Холодные огни осенней Москвы, яркие и зазывающие на центральных улицах, и жёлтые, мерцающие во дворах и переулках. Поздняя ночь. Патрульный милицейский автомобиль неспешно движется по Садовому Кольцу и также медленно въезжает на Крымский мост.

– Колян, взгляни-ка, кто это там посреди моста? Никак опять потенциальный жмурик? – Водитель пристально всматривается в темноту.

– Похоже на то, – молоденький сержант с трудом, но различает сливающуюся с тёмным небом одинокую фигуру на мосту. – Тормози, Петрович!

Машина останавливается на краю проезжей части, как раз за спиной мужчины, облокотившегося на перила моста и, как завороженного, смотрящего на воду.

– Гражданин! Прошу вас отойти от края! Младший сержант Кропанёв! – представляется он.

Мужчина медленно поворачивается, и сержант видит совершенно бледное лицо и бесцветные глаза за металлической оправой очков.

– Гражданин, прошу вас отойти от перил и следовать за мной! – повторяет сержант.

Мужчина никак не реагирует на его слова, просто смотрит на милиционера и как будто не видит его.

– Вы хорошо себя чувствуете? – спрашивает сержант, хотя и так всё ясно. – Я могу и хочу вам помочь, – наклонившись к мужчине, говорит он.

Мужчина переводит взгляд на машину за спиной сержанта и на ломаном русском языке говорит:

– Будъет лучьше чтобы вы памагали адной красивай и глупай женщина сейчас. Может она уже мёртвая, я убивал её, – и он поворачивается к реке.

На секунду замявшись, сержант быстро берёт себя в руки:

– Гражданин, предъявите ваши документы!

–У меня нет дакументы, у меня теперь ничего нет, и меня тоже нет больше…– мужчина странно хихикает, – я хачу умирать, – и он пытается вскочить на перила моста.

– Э-э-э… – кричит сержант, хватает его за плащ и валит на землю. Водитель, увидев всё происходящее, выскакивает из машины и бежит к ним. Но мужчина в плаще не сопротивляется, он плачет. «Я хотеть как лючше, как лючше», повторяет он, пока водитель и сержант поднимают его с земли и тащат к машине.

– Успокойтесь, гражданин, вы всё расскажите в отделении.

Мужчина, не сопротивляясь, сгорбившись, как-то боком садится в машину и она, рванув с места, мчится дальше по Садовому кольцу.

Глава вторая

Все дороги ведут в Москву, особенно, если хочется перемен. Ольга Павлова приехала в Москву именно за этим. И ей повезло…

Москва, сентябрь две тысячи седьмого года. Тёплым и солнечным выдался первый месяц осени в Москве. Это было продолжение лета, солнечного, яркого и радостного. Только утренняя прохлада и появляющаяся желтизна в зелени парков напоминали, что осень уже на подходе.

Москва жила своей жизнью, а о наступавшей осени можно было догадаться ещё и по увеличившимся пробкам на дорогах, и по большему количеству людей в метро. Студенты и школьники спешили на занятия. Но вся толчея казалась ещё какой-то веселой и радостной. Москва была прекрасна в эти дни.

Последний день сентября. Время приближалось к полудню. По Малой Дмитровке шла девушка. Солнце играло в её рыжих, распущенных по плечам волосах и прохожие оборачивались, заглядываясь, на её яркую внешность. Проходя мимо театра «Ленком», девушка ненадолго задержалась у афиш, но потом продолжила путь, сверяясь с картой, которую держала в руке.

Девушку звали Ольга Павлова. Всего неделю назад она приехала в Москву из северного городка, чтобы изменить свою жизнь. Ей было двадцать восемь лет. За неделю пребывания в Москве она уже успела снять квартиру неподалеку от метро Парк культуры на Пречистенке, поместила своё резюме учителя английского языка в Интернете, пробежалась по магазинам. И вот сегодня она шла на первое собеседование в компанию «Стади Лэнгвиджез» у станции метро Новослободская. Собеседование было назначено на час дня. Конечно же, Ольга могла бы воспользоваться транспортом, но она решила совместить приятное с полезным, и пройтись пешком через центр Москвы. Путешествие, на удивление, оказалось не таким уж и долгим. Проходя по Пречистенке, потом по Волхонке, мимо Храма Христа Спасителя, мимо Пушкинского музея, она восторженно говорила себе:

–Я сделала это, я смогла! Теперь я в Москве, и у меня начинается удивительная, необыкновенная жизнь! – Ей хотелось прыгать от радости и счастья. Кремль, Тверская, Пушкинская площадь! Всё вызывало у неё восторг.

До собеседования оставалось меньше часа. Ольга по подземному переходу пересекла Садовое Кольцо и пошла по Долгоруковской улице. Она всё время сверялась с картой, и чем ближе подходила к месту назначения, компании «Стадии Лэнгвиджез», тем сильнее её охватывало волнение. Не то, чтобы она боялась собеседования, нет. Она вдруг остро почувствовала, что через несколько мгновений она откроет дверь в неизвестный ей мир, каким он будет?

«Стади Лэнгвиджез» была международной компанией, в которой, как следовало из рекламы, можно было изучить иностранные языки качественно, как с русскими преподавателями, так и с носителями языка. Им требовался преподаватель английского языка, который мог бы в дальнейшем работать директором по обучению в корпоративном отделе.

Ольга пришла как раз вовремя. Администратор проводила её в небольшой кабинет. Проходя по коридору, она услышала английскую речь и увидела большое количество молодых людей, сидевших за компьютерами, пивших кофе и весело обсуждавших что-то интересное.

– Подождите одну минуту, Дон Макналти сейчас подойдёт, – сказала девушка- администратор, проводив Ольгу в кабинет и предложив кофе.

– Да, конечно, – ответила Ольга, оглядываясь по сторонам. Кабинет выглядел более чем скромно.

– Хелло! – услышала она за спиной, и, обернувшись, увидела невысокую темноволосую, очень приятную женщину в очках, а с ней молодого человека, подстриженного налысо, с невероятно жгучими глазами и сексуально очерченными губами.

– Здравствуйте, я Ольга Павлова, пришла на собеседование, – сказала Ольга по-английски, и сама удивилась, как бодро и непринуждённо звучал её голос.

– Рада познакомиться, – сказала женщина, – Я Дон Макналти, директор по учебной части, а это Дэри Уоткинс, директор по обучению в школах «Стади Лэнгвиджез» в Москве.

Собеседование прошло необычайно легко. Ольга отвечала достойно на все вопросы и, по-видимому, произвела положительное впечатление. Она хорошо запомнила, как смотрел на неё Дэри. Ей в какой-то момент показалось, что он восхищен ею, насколько милым и заинтересованным он выглядел. Ольге тоже понравились эти англичане и она подумала, что хотела бы поработать с ними. Это было бы очень хорошим вариантом начала карьеры в Москве. В самом лучшем расположении духа после собеседования, Ольга пошла гулять по городу.

Через два часа, сидя в кафе на набережной Москвы реки, Ольга взгрустнула, когда представила, как были бы рады за неё мама и папа. Глядя на воду, она думала и о своём родном городе посреди тайги на севере России, о любимой Ухте.

Её мама Татьяна и папа Алексей приехали туда по распределению, после окончания Удмуртского университета в далёком тысяча девятьсот семьдесят седьмом году. Папа был учителем физики, а мама – учителем английского языка. Как молодым специалистам, им выделили комнату в общежитии. Они с большим энтузиазмом начали свою работу и самостоятельную жизнь на севере. Папа Ольги был из Терских казаков, а мама родом из Удмуртии, рыжеволосая красавица. Через два года у них родилась дочь Ольга, и родители в ней души не чаяли. Но молодой семье не хватало денег и папа Алексей, очень деятельный и умный, поступил в Ухтинский индустриальный институт, а через три года получил вторую профессию – инженера в области бурения. Так он перешел работать из школы в газодобывающую компанию, что сразу изменило их материальное положение в лучшую сторону, а также поменяло и статус. Они были идеальной семьёй, так всем казалось, и сама Ольга думала так, хотя и замечала некоторые перемены в отношениях родителей. Отец стал выпивать понемногу, он почти каждый выходной сидел в гостиной напротив телевизора с коньяком в руке и после нескольких рюмок запевал казацкие песни, чем вызывал раздражение у мамы и критику в его адрес. На что он с ещё большим вдохновением начинал петь её самую нелюбимую «Ойся, да ойся, ты меня не бойся…», исполнение которой заканчивалось бегством мамы к какой-нибудь из её подруг, а отец так и засыпал в кресле один напротив телевизора. В понедельник же они опять мило общались до следующих выходных. Мама в школьные годы была для Ольги примером для подражания. Она старалась говорить как мама, одеваться как мама и стремиться к новому, как мама. Но впоследствии, уже в старших классах и в институте, она реально не понимала, почему для мамы наличие машин, богатых нарядов, шуб и количества поездок за рубеж стали главными в жизни.

Ольга впоследствии задавала себе вопрос, почему мама с папой не завели ещё детей. И только после трагических событий, когда она осталась одна и вспоминала их последние совместные годы, ей стало ясно, что ведущим в их любви был отец, который так и не смог воодушевить маму родить ему сына.

После школы Ольга поступила в пединститут в Сыктывкаре, и по его окончании, как мама, стала учителем английского и французского языков. Отец не мог нарадоваться на неё, баловал подарками и чувствовал себя счастливым. У него были любимые Татьяна и Ольга, обе рыжеволосые красавицы и обе умницы. В детстве они часто ездили на родину отца в Ставропольский край, где Ольгу учили верховой езде, и петь казацкие песни. Но потом началась чеченская война и туда ездить стало небезопасно. Ольга сначала с мамой, а потом и одна несколько раз побывала в Великобритании, училась там полгода. К двадцати двум годам она была очень перспективной девушкой из состоятельной семьи и поклонников у неё было хоть отбавляй.

Закончив институт, Ольга вернулась в Ухту и стала преподавать в школе и на курсах. Тогда она встретила Максима, очень интересного парня, красавца с кучей поклонниц. Она влюбилась в него без памяти и, когда он предложил ей выйти за него замуж, без раздумий согласилась. Родители, особенно отец, не одобряли её выбор, так как Максим был местным журналистом, который на тот момент всё ещё учился в Москве заочно и с зарплатой у него было нестабильно. Да и за ним тянулся донжуанский шлейф.

Первый год супружеской жизни Ольги был безоблачным, родители купили Ольге однокомнатную квартиру, они жили с Максимом, как ей казалось, душа в душу, и она уже хотела завести ребёнка, но Максим вдруг стал этому противиться. Летом две тысячи четвёртого года родители Ольги отправились, как обычно, на машине в Минводы к брату отца, по дороге заехали к родственникам мамы в Ижевск, и там случилось непоправимое. В автокатастрофе они погибли. Это был страшный удар. Ольга практически отключилась от реальной жизни, перестала есть, спать и всё время плакала. Она жутко похудела. Максим по началу старался помочь ей выйти из этого состояния, но потом стал часто исчезать из дома, и в конце концов вообще ушёл. Позже Ольга узнала, что ещё до неё, у него была любимая женщина, и на протяжении всего брака с Ольгой он постоянно с ней встречался. Это был второй удар. Но именно он вернул её к жизни. Ольга вдруг поняла, что ей самой надо браться за свою судьбу. Она была, что называется, «маменькиной дочкой», избалованной родителями, материально «упакованной», но несчастной. Что она имела? – Хорошую профессию, желание работать, неверного мужа и отсутствие родителей. Что должна была сделать? – Изменить всё в своей жизни, развестись с неверным мужем, переехать в другой город, начать всё с начала. Ольга так и поступила. Конечно, быстро решить все эти вопросы не получилось. Она решала всё постепенно, всё больше успокаиваясь и готовила себя к другой жизни с верой, что всё будет хорошо.

– Да, всё будет хорошо, – вслух произнесла Ольга и отвела взгляд от воды. – Начну всё с чистого листа в «Стади Лэнгвиджез» или в какой-то другой компании. С этой мыслью Ольга отправилась домой.

Вечером ей позвонили и сообщили, что она принята на работу в «Стади Лэнгвиджез» и может приступать к ней уже завтра.

***

Дон Макналти жила в пригороде Москвы. Ей каждый день приходилось ехать на работу в электричке, но это обстоятельство не огорчало. Она любила большие скопления народа и, как она всегда говорила, любила свою работу. Преподавание было вначале её хобби, а потом, в силу обстоятельств, стало постоянной работой. Ей было сорок девять лет, и выглядела она на свой возраст. Темноволосая, с неплохой фигурой, Дон, тем не менее, как будто старалась скрыть свои самые привлекательные черты: постоянно ходила в брюках, стремительно двигалась, много курила, старалась разговаривать как можно меньше и производила впечатление замкнутого человека.

На момент встречи с Ольгой, Дон жила в России уже одиннадцатый год, но очень плохо говорила по-русски. Приехала она сюда не за романтикой, а потому что у себя на родине, в Шотландии, ей оставаться было тяжело и больно из-за жестокого предательства любимого человека. И Москва, Россия вернули её к жизни, Она почувствовала себя здесь нужной и уважаемой. У неё появился план – купить дом в средней полосе России, найти русского мужичка своего возраста и стать для него идеалом современной женщины, образованной европейкой.

Нельзя сказать, что, Дон с первого момента прониклась симпатией к Ольге Павловой. Просто из всех последних кандидатур, Ольга больше всех подходила на должность директора по обучению в корпоративный отдел. Дело в том, что эта вакансия была открыта уже долгое время, и Дон самой приходилось выполнять данные обязанности. Конечно же, это её не устраивало, ей за совмещение не доплачивали, а работа была, что называется, «собачья». Поэтому Дон решила, что с неё достаточно путешествий по Москве, разрешения конфликтов с клиентами в плане «неудовлетворительного обучения». Она ведь, и сама не совсем понимала, чего эти русские кочевряжатся и высказывают претензии. Они должны радоваться, что имеют возможность обучаться у носителей языка. Поэтому после собеседования она сказала Дэри, что новенькая преподавательница подходит на должность директора по обучению из-за послужного списка, и как личность. Дэри с ней полностью согласился.

Таким образом, доложив руководству о том, что на должность директора по обучению в корпоративный отдел найдена подходящая кандидатура и, получив одобрение руководства, Дон пригласила Ольгу в кафе на ленч, чтобы таким образом ввести её в курс дела. Вообще-то в компании так было положено, но Ольга тогда этого не знала, и ей было приятно и любопытно пообщаться со своим боссом в неформальной обстановке.

Они встретились в офисе на следующий день. Ольга выглядела безупречно, в чёрном костюме и белой блузке. Дон пришла в брюках, вязаной белой кофте и пиджаке в чёрно-белую клетку, совсем по-английски, но, что называется, с русским акцентом, то есть с рынка, возможно с «черкизона».

Итак, Ольга, – сказала Дон, – пойдём в итальянское кафе рядом со школой. Там неплохая кухня, и мы совместим полезное с приятным.

На улице Ольга с трудом поспевала за стремительно шагавшей Дон. Она чувствовала себя немного неловко, потому что Дон всю дорогу молчала и постоянно курила. В кафе, они сделали заказ и вначале поговорили, как полагается, о погоде, о Москве.

– Я бы хотела знать больше о компании, – наконец сказала Ольга. – На сайте я прочитала о ней, но это общие фразы.

Дон улыбнулась.

– Конечно, это просто реклама. Главное в компании “Стади Лэнгвиджез” – это преподаватели, носители языка, мы являемся очень «продаваемым товаром».

– А русские преподаватели? Они плохо «продаются»? – улыбнулась в ответ Ольга.

– В корпоративном отделе они тоже очень продаваемый товар. В твои обязанности как директора по обучению будет входить следующее…, – и Дон стала перечислять её обязанности, от обилия которых у Ольги поначалу голова пошла кругом.

– Компании «клиенты», насколько я понимаю, расположены по всей Москве, – ужаснулась Ольга, – я должна буду побывать во всех?

– Да нет, только в компаниях, где работают твои преподаватели.

– А есть еще директора по обучению, и кто они? – поинтересовалась Ольга.

– Дэри ты уже видела, он директор по обучению в школах «Стади Лэнгвиджез” в Москве, Рэйвэн Тод, я тебя с ней ещё познакомлю, – директор по обучению в Центральной школе.

Дальше разговор шёл о методике, о требованиях, которые Ольга должна была неукоснительно выполнять и немного о личном. Дон интересовалась жизнью Ольги, но в пределах приличия и очень тактично. А Ольга от долгого общения и количества информации немного устала. Потом они пошли в административный корпус и школу, где Дон представила Ольгу всем значимым ответственным людям компании. Это был калейдоскоп приветствий и улыбок, от которых у Ольги голова ещё больше пошла кругом. Дон, казалось, понимала её.

– Готовься, – сказала она, – Завтра будет самое «приятное», – и она сделала руками характерный жест двумя пальцами. – Тебя ждёт знакомство с Роем Аркетом, он генеральный директор и невероятно разговорчивый человек.

– Это необходимо? – с удивлением спросила Ольга?

– Он сам захотел познакомиться и пообщаться, – с ухмылкой сказала Дон, а потом я тебя представлю Дарену Фрейзеру. Он занимается деловым английским, и тебе, как директору по обучению корпоративного отдела, он будет очень полезен.

Домой в этот день Ольга пришла уставшая и, анализируя увиденное и услышанное, она поняла, что работа предстоит интересная, и это её шанс, подаренный судьбой. Чувствовала она себя на подъёме, поэтому в этот же вечер позвонила своему единственному близкому человеку, оставшемуся в родном городе.

– Привет, Лара! – радостно приветствовала она подругу, услышав голос в трубке.

– Привет, Олюшка! Ну как ты? Устроилась хорошо? Что-то ты долго не звонила. – Лариса действительно волновалась за Ольгу. Не каждая женщина решилась бы в одночасье поменять всё в своей жизни. Сама она точно бы не смогла.

– Ты не поверишь, Лара! И устроилась более-менее хорошо, и уже работу нашла.

– Так быстро? – удивилась подруга. – И где?

– В международном лингвистическом центре “Стади Лэнгвиджез”. Посмотри в Интернете. Удивительное место, прямо «английский пэрэдайз.»

– То есть? – Лариса рассмеялась, – что, и такой в Москве существует?

– Не смейся, это правда, я сегодня кроме тебя, ни с кем по-русски не говорила, весь день – только по-английски.

– Потрясающе! И как всё происходило?

Ольга подробно описала подруге все события последних дней, людей, с кем она теперь будет работать, и то, как ей всё понравилось. Она чувствовала себя счастливой. Заснула Ольга в тот день с ощущением, что теперь в её жизни всё пойдёт по-другому. Снилось ей, что её любимые, но безвременно ушедшие мама и папа улыбаются ей и как будто поддерживают её.

Глава третья

Преподаватели «Стади Лэнгвиджез» – милое сообщество «профессионалов.»

Дэри проснулся, но мозг не хотел включаться, а глаза не открывались. Вопрос «Где я и с кем я?» – это было единственное, что пронеслось у него в сознании. Сон! Да, он видел сон! Да! Это был Брайтон. Солнце, море и… больше он ничего не помнил. А где он сейчас? Какой день недели? Ужас! Какой день недели? Если это вторник, то ему надо где-то быть уже в десять утра! А где? Господи! Помоги! И он потянулся, рукой нащупывая телефон или будильник. Ничего рядом не было. Пришлось с трудом открыть глаза. Комната была освещена ярким солнцем, и он понял, что он в Москве, у себя на съёмной квартире, а рядом кто-то спит. Интересно, кто это? Голова болела, и мозг больше не хотел никаких вторжений в прошлое. Дэри приподнялся на локтях и посмотрел на девушку, лежащую рядом.

– Красивая, – подумал он, – но я её не знаю.

С этой мыслью он откинулся на подушку и закрыл глаза. «Опять сильно напился и опять ничего не помню», – стучало в висках. «Я слабый и безвольный идиот, кто эта девушка рядом со мной? Что было на этот раз?»

Девушка рядом зашевелилась, видно разбуженная его вздохами и движениями, но звуков не подавала. Дэри опять приподнял своё тело на локтях и, криво улыбаясь, по-русски сказал:

– Привьет! Поспалась?

Девушка как-то странно посмотрела на него, тоже, видимо, соображая, где она и с кем, и ничего не ответила.

– Я хочью пить, а ти? – спросил Дэри.

– Неплохо бы, – ответила она.

– Так принеси вода, – сказал он и опять откинулся на подушку.

Как её зовут, кто она? В памяти крутилось имя Саша.

–Тебя завут Саша? – спросил он, наблюдая, как девушка встала и, совершенно не стесняясь, голая отправилась на кухню.

– Нет, меня зовут Женя, Саша ушла ещё вчера ночью, ты её обидел, – сказала она, вернувшись со стаканом воды.

– Я обьидел? «Что это?» —спросил Дэри, протягивая дрожащую руку к стакану.

– Ты сказал ей, что у неё грудь как у старой козы, висячая и дряблая, – спокойно и неспешно говорила Женя, собирая свои вещи, разбросанные по всей комнате.

Дэри жадно выпил весь стакан и поморщился.

– Это вода из крана? – спросил он

– Да, из-под крана, не нравится?

– Не нравиться, нада покупать и пить.

– Фи, какие мы нежные, ты вчера пил всё, что льётся, даже водку «палёную». «А сегодня ему вода из-под крана не нравится», —говорила Женя, вернувшись из ванной, одеваясь и поглядывая на часы. – Ты что, на работу сегодня не идёшь?

– Какой день недели севоднъя ? – с трудом подбирая слова, спросил Дэри.

– Вторник – ответила Женя, расчёсывая прекрасные, длинные, каштановые волосы.

Дэри как зачарованный смотрел на неё, и у него появилось желание опять затащить её в постель, но слово Вторник, как выстрел, вернуло его к реальности.

– Вторник! Времья, сколько времья? – заорал он, выпрыгивая из-под одеяла.

– Половина девятого, что ты так орёшь? – совершенно спокойно ответила Женя.

– У меня урок в дэсьять! – Дэри схватил свои трусы и ринулся в ванную. Мыться времени не было, и он только ополоснул лицо.

***

Дэри не бежал, а мчался к метро. Он помнил вчерашний разговор с Роем. Ещё одно опоздание, и Рой закроет его визу. Ему придётся отправиться домой в Британию. Дэри меньше всего хотел этого. При входе в метро была толкучка. Дэри пошарил в карманах и не нашёл билета. Пришлось встать в очередь за билетом, слава богу, она была небольшой.

В вагоне метро он критиковал себя за безвольность, слабость и с ужасом смотрел на часы. До урока оставалось двадцать минут. Голова раскалывалась. В школу он примчался за пять минут до начала урока, понятия не имея, что он будет на нём делать.

Бросив куртку в учительской и, налив стаканчик кофе из автомата, он взял учебники из своего шкафчика. Стараясь не подавать вида, что ему хреново, он отправился в класс.

Начало урока было пыткой, но Дэри всегда чувствовал прилив сил, когда видел глаза сидящих перед ним студентов. Он чувствовал себя значимым, он знал больше их, и они его слушали и верили ему. Он был как на сцене, героем. Это чувство превосходства, как ощущение полёта, волновало его и придавало ему силы.

После урока, который, на удивление, прошёл легко, Дэри сбегал в Макдональдс, купил два Биг Мака, большую Колу и вернулся в учительскую, где приступил к трапезе. В учительской кроме него находилась пара коллег. Скотт Хейл, непрерывно кашляющий, чихающий и говорящий всякие пошлости и сальности о женщинах британец сорока лет, и Боб Галли – американец. Боб всё время звонил кому-то. Он постоянно болтал по телефону или вмешивался во все разговоры, при этом говорил так быстро, что его трудно было понять. И о чём бы ни шел разговор, он показывал полную осведомлённость. Это раздражало, и Дэри его не любил, считал выскочкой. Хотя была и ещё одна причина, в которой Дэри не хотел признаться даже самому себе. У Боба было филологическое образование, а у Дэри – не было никакого, кроме школы. И ещё Боб лучше, чем Дэри говорил по-русски. Но Дэри никогда не показывал виду, что завидует, он просто старался игнорировать Боба. Сегодня этого не получилось, пришлось перекинуться фразами и со Скоттом, и с ним.

В учительскую вошёл Мартин Франи. Он был мрачнее тучи.

– Привет всем! – пробурчал он.

– Привет, Мартин! Что-то ты не весел! – Дэри нравилось подшучивать над ним. Мартин, как и он сам был британцем и, в отличие от Боба, понимал его шутки.

– Чёрт, чёрт, чёрт. Сегодня узнал, что на должность директора по обучению в корпоративный отдел Рой взял какую-то русскую тётку. – Мартин был просто вне себя.

– И ты опечален? Неужели ты действительно надеялся, что возьмут тебя на эту должность? Ты же кроме рассказов об английских железных дорогах и поездах, не знаешь ничего.

– И ещё невпопад вставляешь дурацкие байки о женщинах, где не надо, – вставил Боб. Он знал, что говорил, они с Мартином жили в одной квартире.

–Да замолчите вы оба! – Мартин вспылил. – Говорят, она старая сука и в первый же день отчитала Брайана Грина ни за что.

–Враньё! Я был в ресурсном центре, всё видел и слышал. Никого она не отчитывала, – вдруг вставил Скотт. – На Брайана пришла жалоба от клиентов, и она просто сообщила ему об этом, попыталась объяснить, что и как, – продолжил он. – Говорит она с акцентом, но вполне, вполне. Кха-кхе-кхе, ААААпчхиииии

– А как её зовут? – спросил Дэри, он вдруг вспомнил рыжеволосую красавицу двадцати восьми лет, с которой просила побеседовать Дон Макналти пару дней назад.

– Её зовут Ольга, рыжая и, как все рыжие, выглядит стервой, – со знанием дела заявил Мартин.

– Да, она хороша, и, похоже, умна. Люблю красивых и умных женщин, – и Дэри испустил свой коронный звук, что-то между ржанием коня и плачем ребёнка.

– А ты собрался с ней переспать, как я вижу. Но у тебя ничего не выйдет, она стерва, и предпочтёт выбирать сама, – сказал Мартин с издёвкой.

Повторно издав точно такой же звук, Дэри вдруг сказал:

– А спорим, пересплю, и очень скоро!

При этих словах в учительской все оживились: Скот несколько раз кашлянул и чихнул, Боб быстро, быстро заговорил о том, что давно никаких пари не было, и вообще, бывали ли такие пари в «Стади Лэнгвиджез».

Под это чиханье – ржанье – тарахтенье, в учительскую вошла Рэйвэн Тод, очень толстая американка с распущенными волнистыми волосами, одетая в какие-то немыслимые одежды: ярко зелёный топ с вырезом «полюбуйтесь на мои шары», грязно-белую трехъярусную хлопчатобумажную юбку средней длины кричащую, что даже бездомные стирают чаще, и чёрные кроссовки с бешено розовыми гольфами. Весь её вид говорил, что она горда собой и считает, что хороша необыкновенно. А если кто сомневается, то она может и в торец дать. Сомневающихся в учительской не нашлось, но все затихли и уставились на неё.

– Привет, пацаны! Что замолчали, как только вошла? – спросила Рэйвэн.

– Сражены твоей красотой и грацией, – громко сообщил Дэри и опять издал звук коня-ребёнка.

Рэйвэн проигнорировала это язвительное замечание.

– Так о чём вы тут? – спросила она ещё раз.

– О новых звёздах и красивых женщинах, – хихикнул Мартин.

– Понятно! «Больше говорить не о чём!» —сказала Рэйвэн. – Дон велела передать, что собрание будет завтра в одиннадцать, – обратилась она к Дэри.

– Отлично, постараюсь не опоздать. – Дэри встал и отправился за ещё одной чашкой кофе. Рэйвэн вышла за ним.

– Интересно, спал ли он с неё хотя бы раз? – спросил Боб, но никто не ответил. В учительскую вошли учителя во главе с Сэмом Старком.

– Ну вот, опять говорят о сексе – произнёс, услышав последнюю фразу, Сэм и ухмыльнулся. – Молодёжь, это не самое главное в жизни.

– Привет, Сэм! – радостно воскликнул Скот. – Секс – это растление ума и тела! Правда, Сэм?

– Секс нас делает или идиотами, или избранниками жизни. А что это вы в таком серьёзном месте, как школа, говорите о сексе. «Кто вас возбудил?» —спросил Сэм.

Скот чихнул, кашлянул, опять чихнул и продолжил:

– Дэри поспорил с Марти, что переспит с новой русской директрисой из корпоративного отдела.

– Ох уж этот Дэри, шалун. Небось, хороша директриса, если Дэри берётся за дело.

– Русские девушки все с шармом, такие милые, и все хотят замуж за иностранцев, – вставил Боб.

– Это уж точно, – согласился Сэм. В разговор о русских девушках вступили все.Таким образом, к обеду, когда Ольга пришла в ресурсный центр сделать копии материалов к урокам, все преподаватели – носители языка и пара русских работников из персонала обслуживания, знали о пари, которое заключили Дэри и Мартин.

***

У кофейного аппарата Рэйвэн очень близко подошла к Дэри, но он отодвинулся от неё и со смехом спросил:

– Ты специально вышла за мной, чтобы потереться о меня своими пухляшками?

– А что? Тебе не нравится?

– Грудь у тебя ничего себе, но ты уж слишком её выпячиваешь! Будь скромнее, мужчинам это нравится! – И Дэри вместе с кофе отправился в класс, где его уже ждала новая группа учащихся. А Рэйвэн только кинула ему вслед:

– Учи своих русских фанаток как себя вести! – и, накинув пальто в гардеробе, она вышла на улицу.

Рэйвэн Тод жила в Москве уже четвёртый год, но то, о чём она мечтала, всё ещё не случилось. Она приехала в Россию, подальше от своей страны, чтобы забыть о том, что произошло с ней и её семьёй. Урождённая англичанка, она переехала с отцом и матерью в Соединённые Штаты ещё в раннем детстве и считала себя истинной американкой. Любила, чтобы всего было много: много еды, большой дом и большую семью. Но так случилось, что иметь много не всегда получается. Большой дом купить не удалось, так как отец пошёл работать в полицию, и они смогли позволить себе только небольшой домик на окраине Далласа. У Рэйвэн появилась сестра через год после переезда, и родители на этом остановились. Только еды было много, и это утешало. Но самое ужасное было впереди. Когда Рэйвэн исполнилось пятнадцать лет, её отец оставил их и сделал операцию по смене пола. Он стал женщиной, а у неё не стало отца. В отличие от сестры и матери, Рэйвэн сильно переживала, она бросила учёбу, связалась с плохой компанией, стала агрессивной, дерзкой. Нигде не могла найти постоянную работу, учиться тоже не хотела, так как ей постоянно казалось, что за её спиной все обсуждают их, Тодов, семейные дела. В итоге к двадцати годам Рэйвэн представляла из себя толстую американку, грубую и непривлекательную. Такую, каких противоположный пол называет «суками». Она же всегда видела себя маленькой девочкой, милой и доброй, в кругу большой дружной семьи, обожаемой родителями.

В двадцать с половиной лет Рэйвэн решила покинуть Америку и отправиться куда подальше, чтобы никто ничего не знал о её прошлом. Она выбрала Россию, нашла на сайтах предложения работы преподавателем английского языка в России и отослала своё резюме.

Она не была уверена, что ею заинтересуются, у неё не было приличного образования, только краткосрочные курсы. Но она слышала, что носителей языка в России принимают с распростёртыми объятиями, и надеялась. Надежды её оправдались, и осенью две тысячи четвёртого года Рэйвэн сошла с трапа самолёта в Шереметьево.

Россия сразу ей понравилась. Во-первых, на неё обращали внимание на улицах, так как она выглядела весьма экзотично. Во-вторых, ей нравилось внимание людей к ней, как к американке. Она говорила по-английски, а этого уже было достаточно, чтобы вызвать интерес окружающих. Как ей не хватало этого у себя дома! В-третьих, сообщество англоязычных коллег, работающих в компании, было достаточно большим, что позволяло чувствовать себя всегда «в своей тарелке». И последнее, что ей нравилось больше всего, она почувствовала свою значимость, обучая русских английскому языку. В школе она ненавидела преподавателей и, скажи ей кто-то тогда, что она сама будет учить кого-то, она бы рассмеялась ему в лицо. Но здесь, в Москве её воспринимали серьёзно, даже если она говорила всякую чушь. «Какие наивные и недалёкие в своём развитии, эти русские», – думала она, обсуждая с ними на уроках темы покупок, здоровья и денег. Через год она поняла, что в России можно жить другой жизнью, начала понемногу учить русский язык и решила завести себе русского парня.

В Америке личная жизнь её, прямо сказать, не складывалась. Она потеряла свою девственность ещё в двенадцать лет, переспав по своему желанию с мужчиной тридцати лет. Причём, соблазнила его она сама, находясь в лагере скаутов, она ночью прокралась к африканскому парню, инструктору по плаванию и просто легла к нему в кровать. Он даже и не сопротивлялся, так как Рэйвэн в свои двенадцать выглядела на все восемнадцать. И потом она спала со всеми, кто хоть как-то обращал на неё внимание. Но она хотела встретить любовь, быть верной, и парень тоже должен был любить её, а не просто спать с ней. И чтобы не получилось так, как с её отцом, её любимый не должен был в одночасье превратиться в женщину.

Первый опыт с русским случился уже через неделю после приезда, хотя на самом деле этот русский был из Таджикистана. Очень темпераментный, но он как-то быстро исчез.

–Нет, всё равно я выйду замуж за жителя этой страны, – так говорила Рэйвэн сама себе, поднимаясь утром, кормя белых кроликов, одеваясь и отправляясь на работу. Кроликов она сразу завела, когда поселилась на первой съёмной квартире, и перетаскивала их за собой, переезжая с квартиры на квартиру по всей Москве.

Глава четвёртая

Руководство образовательной компании: Дженнифер Бойл – «широкая спина» для Роя Аркета – руководителя компании и красноречивого рассказчика. Дарен Фрейзер – загадочный британец и русская «бизнес леди» Марина Олеговна.

Каждое утро Ольга вставала рано, чтобы выглядеть безукоризненно. Она делала небольшую зарядку, принимала холодный душ, плотный завтрак и макияж занимали час. Одевшись в с вечера приготовленную одежду, она выходила на улицу и с удовольствием ловила на себе взгляды прохожих. Ей нравилось производить на людей впечатление. Мама была ей примером в этом, привила ей вкус к красивым дорогим вещам, научила общаться, слушать и слышать людей. Да и сам характер Ольги был скорее покладистый, чем склочный.

В первый день работы на посту директора по обучению, она была представлена большинству преподавателей, но мало кого запомнила, кроме двух толстых американок, которые не только не стеснялись своих больших тел, но и выставляли безобразие форм на показ жуткой одеждой, неаккуратным макияжем и полным пренебрежением к тому, что они работают в учебном заведении. Одна – Рэйвэн Тодд важно прогуливалась по школе в короткой грязной юбке с воланами, еще больше увеличивающими её и так широкую попу. Другая- Дженнифер Бойл большей частью сидела у себя в кабинете нога на ногу, в джинсах, протёртых на причинном месте и при поворотах демонстрировала через эти дыры огромные белые ляжки. Ольге эти дамы страшно не понравились, впрочем, и она им тоже.

На следующий день, когда Ольга вошла в учительскую, там были как раз Рэйвэн Тод, Дженнифер Бойл, и Дон Макналти.

– Привет! – поздоровалась она со всеми, и, обратилась к Дон, которую, по сути, только и знала.

– Я получила твоё сообщение, Дон. Мне подходит, что совещание директоров будет в одиннадцать.

– Хорошо, это будет твой первый опыт собраний в «Стади Лэнгвиджез», кстати, разреши представить тебе Дженнифер Бойл, руководителя отдела тренингов.

– Рада познакомиться, Дженнифер, – Ольга протянула руку, но та, приклеив на лицо искусственную улыбку, и будто не заметив протянутой руки, только сказала:

– Я тоже рада, надеюсь, вам понравится здесь, – и тут же продолжила разговор со стоящей рядом Рэйвэн Тод.

Ольга увидела, как смутилась Дон, поразившись невежливому поведению Дженнифер, и постаралась перевести разговор на другую тему. Они вышли в коридор, а затем нашли свободный кабинет, где Дон попыталась как-то извиниться за бестактное поведение коллеги.

– Дженнифер очень своеобразная дама, – сказала она Ольге, – самолюбивая, настоящая американка. Но надо отдать ей должное, у неё есть голова на плечах… – тут Дон запнулась, – С ней будь поосторожней, она не любит, когда ей перечат.

Ольга поняла, Дон предупреждала, что не всё просто в этой компании. Но ей показалось, что Дон на её стороне, это было очень приятным открытием, и она решила, что Дон её «fairy God Mother», сказочная крёстная. И в то же время Ольга поняла, что у неё уже с самого начала есть недоброжелатели. Это в первую очередь была Дженнифер.

– Ну вот, наша старуха Дон нашла себе помощницу и подружку, – сказала Рэйвэн, когда Ольга и Дон вышли из учительской. – Теперь будет с кем бутылочку другую пропустить.

– Посмотрим, на что эта Ольга способна. Все русские учителя такие тупые, корчат из себя знатоков, – ответила Дженнифер. Ей Ольга не понравилась сразу, и она не захотела этого скрывать. Дженнифер вообще не нравились русские женщины, в основном симпатичные и ухоженные. Она на их фоне всегда выглядела «коровой». Квадратная, с огромными плечами и с относительно маленькой головой, она, даже приодевшись, не выглядела привлекательной.

Мужчины, в основном, её сторонились, и ей ничего не оставалось, как удариться в работу. Вообще-то в Россию она приехала, чтобы найти себе если не мужа, то хотя бы любовника, но пока дело с мёртвой точки не сдвинулось, и это её очень злило. «Русские мужики абсолютные тупицы и дерьмо» – думала по вечерам Дженнифер, когда оставалась одна. – «Я же американка, у них есть шанс вырваться со мной из этой дыры, называемой Россией и увидеть мир». Но желающих не находилось уже три года, пока она работала в России, ни среди русских мужчин, ни среди коллег англичан, американцев, шотландцев, австралийцев. Коллеги, особенно англичане, называли её “loud mouth American”, громкоголосой американкой, а русские сотрудники компании, зная её самолюбивый, непредсказуемый характер, вообще старались с ней не связываться, только по углам шептались, что американцы в России диктуют как им жить. Для Роя Аркета, директора компании, она была находкой, так как в ней он увидел умение манипулировать людьми и плести интриги, а это он очень ценил. Самым большим плюсом было то, что Дженнифер всегда рвалась быть на виду, и Рой с удовольствием прятался за её широкой спиной и в принятии решений, и в их исполнении.

– Не переживай, – думала Ольга, возвращаясь с работы. – Кто такая эта Дженнифер, огромная, безобразно толстая американка с внешностью хабалки и громким пронзительным голосом. Она больше похожа на торговку с овощного рынка, легко таскающую ящики с капустой и грязной морковью, чем на учительницу английского языка. Эта дама больше всего на свете любит Макдональдс как ещё одна моя коллега – Рэйвэн Тод. И откуда только эти красотки в американских фильмах? Ведь в Америке нет на самом деле красивых лиц. А может только к нам такие страшные едут?

***

На следующий день был назначен ленч Ольги с Дон и Роем Аркетом, руководителем компании «Стади Лэнгвиджез». По расписанию, у Ольги утром был урок в компании на юге Москвы и Ольга, закончив его, поспешила на встречу в ресторан «Фрайдис» на Новослободской, но попала в пробку и опоздала на двадцать минут. Когда она поднялась в зал, то не сразу увидела их. Дон и Рой сидели у окна. Дон курила, а Рой что-то ей рассказывал. Ольга подошла к ним и извинилась:

– Привет! Я попала в страшную пробку, извините. Мне, право, неудобно. – сказала Ольга смущённо.

Рой вскочил и, протянув ей руку, представился:

–Рой Аркет

–Ольга Павлова.

–Очень приятно, – сказал Рой, – много наслышан о вас, – широко улыбаясь, он отодвинул стул рядом с собой, и помог Ольге снять пальто.

Ольга отметила про себя, что Рой выглядел хотя и не так, как она его представляла, высоким худощавым американцем, но в его коренастой полноватой фигуре чувствовались выправка и сила.

Всё было очень демократично, Рой был сама любезность и поначалу Ольга и Дон с удовольствием слушали его довольно забавные рассказы. Но после трёх часов заседания за столом, когда всё было съедено, и выпито несколько кружек кофе, Ольга и Дон только и думали, как не пропустить паузу в бесконечном рассказе Роя и попытаться красиво закончить этот затянувшийся ленч. Ольга несколько раз ловила себя на мысли, что теряет нить рассказа Роя, и думала, не покажется ли невежливо, если она просто остановит Роя и скажет, что ей надо уйти.

Рой, казалось, не замечал, что его слушательницы устали. Он больше обращался к Ольге. Рассказывая, он часто дотрагивался до её руки, плеча, и Ольга чувствовала, что он симпатизирует ей. Это видела и Дон. В конце концов, Ольга не выдержала:

– Я очень извиняюсь, Рой. Это действительно, очень интересно, но мне надо идти, у меня урок в пять.

Она соврала, но слушать рассказ о том, что лоббизм и мошенничество в правительстве США становится катастрофой для его страны, Ольга больше не могла.

– Да, конечно, конечно, тебе надо идти. Мне было очень приятно познакомиться с такой прелестной и, главное, умной женщиной, – расплылся в улыбке Рой.

Дон тоже засобиралась.

– Спасибо, – сказала Ольга и вынула кошелёк, чтобы расплатиться. Она знала, что среди иностранцев принято платить каждому за себя.

– Нет, оплачу я, – остановил её Рой. – Мне было очень приятно провести время с такими очаровательными женщинами.

Ольга заметила, как удивилась Дон такому широкому жесту Роя.

– Что ж, как скажите, – отреагировала Ольга, – вы ведь босс.

Она встала и взяла пальто, Рой поспешил помочь ей и, когда она оделась, он поцеловал ей на прощанье руку.

Ольга покинула «Фрайдис» с облегчением, а Рой и Дон ещё остались. «Бедная Дон, как долго ещё ей придётся слушать Роя. Но может быть у них тут так принято. А завтра предстоит знакомство с Дареном Фрейзером. Ольга с ужасом представила ещё один бесконечный ленч. «Ладно, не надо паниковать раньше времени», – сказала она себе, входя в метро.

Когда Ольга ушла, Рой, казалось, позабыл, о чём он так долго рассказывал. Дон увидела, что выражение его лица изменилось. С игривого, оно поменялось на задумчиво-грустное.

– Я, пожалуй, тоже пойду, – сказала Дон и протянула руку, чтобы взять куртку.

– Подожди, – остановил её Рой, – что ты думаешь о ней? – И он кивнул в сторону, куда ушла Ольга.

– Я уже тебе говорила, она очень милая девушка, воспитанная, образованная, вполне нам подойдёт, я думаю. Ты же сам видишь, говорит она по-английски хорошо, умеет ладить с людьми, а главное, она русская и понимает, что русским нужно. Полагаю, что она справится.

Рой крутил салфетку в руке, лицо его вдруг стало серым, губы сжались в тонкую линию, и Дон показалось, что ему вдруг стало плохо.

– Всё нормально? – спросила Дон с тревогой.

Рой поднял на неё глаза и вдруг как-то очень громко сказал:

– Я сейчас говорил с призраком.

Дон опешила.

– С кем?

Рой не ответил, но Дон увидела, что у него заиграли желваки, и он стиснул зубы.

Повисла тишина. Дон даже показалось, что шум утих во всём ресторане.

–Ты, правда, в порядке? – неуверенно спросила она?

Не ответив на её вопрос, Рой сказал:

– Я и тебя измучил, иди уже тоже…

–А ты? Не пойдёшь?

– Я ещё останусь, – как-то вяло сказал Рой.

Удивлённая, Дон быстро собралась и, не оглядываясь, покинула ресторан. А Рой в глубокой задумчивости так и сидел за столом, теребя салфетку.

***

На следующий день после ленча с Роем Аркетом, Ольга познакомилась с ещё одной важной фигурой компании, Дареном Фрейзером. Это был дородный мужчина с большим животом любителя пива. Седовласый, с чёрными глазами, которыми он играл как кот на завалинке в ожидании зазевавшейся мышки, Дарен выглядел загадочно и таинственно. Когда Ольга и Дон встретились с ним в ресторане, он был приветлив, но потом постоянно говорил намёками, какими-то двусмысленностями, писал смс по двум «мобильникам», делая многозначительное выражение лица, и вообще пытался создать образ уставшего от суеты профессора, все знающего и снисходительно смотрящего на жизнь. Рассказывая что-то, он, как и Рой, упивался собой, хотя на этот раз ленч был вполне приемлемым и в смысле продолжительности, и в смысле содержания.

– Ольга, вы такая молодая, как долго вы работаете в образовании? – спросил Дарен, когда Ольга сказала, что очень любит свою работу.

– Восемь лет, – ответила Ольга. – До этого, ещё в школьные годы и в университете я тоже старалась использовать любую возможность, чтобы поработать или в школе, или в летних детских лагерях.

– Довольно долго, неплохой опыт, я думаю, – удовлетворённо отметил Дарен.

– Почти такой же, как у тебя, – с ехидцей заметила Дон.

– Это не проблема, – поспешно заметил, Дарен, – Я ведь не профессиональный преподаватель.

Ольгу это заявление удивило, но она не стала ничего выяснять. Весь ленч они обменивались фразами, которые были больше просто разговором ни о чём. И, тем не менее, её не покидало чувство, что этот полный британец был очень хитрый и, возможно, опасный.

В конце ленча Дарен сказал:

– Сегодня утром я видел Роя, и он сообщил, что ваше рабочее место, Ольга, будет в кабинете вместе со мной и Дон.

– Что ж, я очень рада, – с улыбкой сказала Ольга.

– Весьма мудрое решение, – усмехнулась Дон. – Теперь тебе, Дарен будет не так скучно.

Ольге после их совместного ленча Дарен не понравился, но Дон пыталась её убедить, что он очень добрый, порядочный и услужливый человек, один из главных знатоков делового английского в компании. Поэтому Ольга подумала, что она сама могла и ошибаться.

Итак, к концу первой недели работы в «Стади Лэнгвиджез», Ольга имела представление о руководстве компании.

Руководил компанией Рой Аркет, невысокий, полноватый американец с небольшими, постоянно бегающими глазами, очень говорливый и, как ей показалось, – «себе на уме». Она поняла, что понравилась ему. Разговаривая с ней, он старался произвести впечатление.

Его заместителем, а по сути, директором Московского отделения компании была Марина Олеговна, невысокая, дружелюбная женщина. Она не была преподавателем, и по образованию не имела никакого отношения к обучению, но говорила по-английски довольно прилично. Эти две фигуры были топ менеджментом компании, и их роли распределялись соответственно национальности: Марина отвечала за русских работников, а Рой – за носителей языка. По разговорам в учительской от преподавателей, Ольга узнала, что Роя и Марину связывают не только деловые отношения. Говорили, что Марина развелась с мужем из-за Роя, но последний не женился на ней, а принял на работу в компанию своего бывшего соперника. Так что все они были крайне заинтересованы в прибыльности бизнеса. И если Рой старался не выпячивать этого, то Марина постоянно об этом говорила. Ольге после несколько бесед с ней уже стало казаться, что вместо глаз у Марины доллары, как в каком-то американском мультике.

Также Ольга познакомилась и со своими коллегами из отдела. Все они производили очень хорошее впечатление кроме Рэйвэн и Дженнифер.

–Ничего, – говорила себе Ольга. В любом коллективе есть такие неприятные особы. Я просто не буду с ними общаться, или буду общаться как можно меньше. Возможно, впоследствии, отношения наладятся.

Глава пятая

Первые трудности Ольги. Друзья и враги. Скандал в учительской.

Уроки и работа с преподавателями отнимали у Ольги очень много времени и сил. Первый месяц работы в компании «Стади Лэнгвиджез» пролетел практически незаметно. Утром у неё были уроки в компаниях на юге Москвы. Потом она приезжала в офис на Новослободской, где имела возможность пообщаться с Дареном и Дон. Дон всегда была занята, она составляла планы тренингов для учителей и разработки уроков. Большую часть времени она молчала, поглощённая работой. Дарен же, напротив, полулёжа в своём кресле, всегда ждал прихода Ольги, чтобы поболтать. Но Ольге чаще всего было не до болтовни, ей приходилось решать проблемы, то и дело возникавшие в отделе. Почти все её преподаватели были молодыми людьми, по двадцать два, двадцать четыре года. Они не имели никакого опыта преподавания, да и с методикой тоже были проблемы. Ей приходилось много разъезжать по московским компаниям, улаживая жалобы, а иногда и конфликты, возникавшие между слушателями курсов английского языка и преподавателями из-за некачественного, а порой просто безобразного преподавания. К тому же ей приходилось обучать этих «носителей языка» методикам преподавания. Когда она приходила домой, то просто падала от усталости. Личной жизни никакой не было. В единственный выходной день, воскресенье, Ольга отлёживалась в арендуемой квартире в центре Москвы до полудня, потом прогуливалась по старым улочкам и переулкам, ходила на старый Арбат и обедала в каком-нибудь кафе, размышляя о последних событиях. Ей уже не казалось, что работа у неё классная. ей вообще было непонятно, почему именно этих горе учителей принимали Рой и Наталья на работу, почему в головном офисе на Новослободской никому не разрешалось общаться на русском языке. Она не могла понять нравится ей или нет этот искусственно созданный мир заграницы, в котором она оказалась.

Люди, с которыми ей теперь приходилось иметь дело были самыми разными. Они вели себя так, как будто приехали в Россию на прогулку, а заодно и поработать, и совсем несерьёзно относились к своим обязанностям. Хотя, конечно, не все. Ровно через две недели с начала работы в компании, к Ольге обратилась с критикой порядков в школе Нина Грей, канадка, женщина пятидесяти пяти лет. Одной из её клиенток была молодая женщина с Рублёвки, которую ей предоставил сам Рой, со всеми рекомендациями как обучать и чему. Нина по началу почла за честь и признание своего опыта такое назначение. Обучать английскому важную персону, как ей объяснили, особу, приближенную к власть имущим и жену олигарха. Но после первого занятия выяснилось, что эта особа хорошо говорит по-английски, ей просто нужен был человек, кому бы она могла выплеснуть свои проблемы с мужем олигархом, с высокопоставленным отцом и с алкоголем. Нина рассказала, как её доставляли в огромный дворец на Рублёвке, как она каждый раз проходила через досмотр охранниками, как ей было неуютно в дворцовых комнатах, в присутствии холёных собак, которых она терпеть не могла и боялась. Потом появлялась подвыпившая хозяйка, в халате или пижаме за двести тысяч долларов, усаживала за стол с едой и начинала общаться с Ниной на хорошем английском рассказывая, к примеру, о своих планах открыть салоны красоты по всей Европе в отместку своему неверному мужу. А потом водитель на шикарном Мерседесе или Гелендвагене отвозил Нину к ближайшему метро и, с ехидной улыбкой глядя на её джинсовую юбку и недорогую курточку говорил: «До встречи, мадам, я вас в понедельник подберу здесь ровно в полдень, не опаздывайте». И Нина ехала на метро в маленькую квартирку в Отрадном, которую снимала ей компания со старым телевизором, вещавшим только на русском языке, и шумными соседями за стеной.

– Ольга, вы мой босс и русская, скажите, что всё это значит? Я чувствую себя униженной в этих условиях, зачем Рой отправил именно меня к этим богачам? Я же не психолог, я не могу помочь этой Полине, она хорошо говорит по-английски, а Рой после каждого урока выспрашивает, как я потрудилась, как дела у этой Полины.

И Ольга не знала, что ответить и не могла ей помочь. Она и сама ничего не понимала. Фамилию этого олигарха все в компании произносили шепотом и делали круглые глаза, он был владельцем одной из известнейших добывающих компаний России.

И ещё, Ольге раз в две недели приходилось встречать вновь приезжающих в Москву преподавателей из Европы и США. И она видела, как они реагировали на сам город, на людей и, конечно, на неё. Как правило, это было удивление, они не могли поверить, что в Москве много машин, красивые дома, и дружелюбные жители. В кафе, куда Ольга вела их после официальных мероприятий в офисе, они обычно расслаблялись и, слушая её инструкции о правилах жизни в России и работе в компании, начинали задавать вопросы. К примеру, можно ли пить воду из-под крана или есть продукты с русских рынков. И совершенно идиотский вопрос: «А где же медведи на улицах?»

Вот и на этот раз, сидя в кафе, наблюдая за экспатами, которых было большое количество вокруг, и они были шумными, ей казалось, что Москва стала другой. Она вспомнила те времена, когда с мамой и её классом приехала первый раз в Москву на экскурсию. Тогда наступил тысяча девятьсот восемьдесят шестой год, были новогодние каникулы и в программу их путешествия входили Кремль, Третьяковская галерея и ещё какие-то интересные места, но шестилетняя Ольга запомнила, какой величественной ей показалась тогда столица. Красивые дома, чистые заснеженные улицы, солидный народ, без спешки, шагавший по своим делам. А теперь Москва была большим рынком, заклеенным рекламой, говорящим на разных языках Европы, Азии, Африки, довольно грязной и какой-то мелкой.

***

Через полтора месяца работы Ольги на должности директора по обучению, Дон организовала «собрание» всех директоров в боулинге развлекательного центра «Самолёт». На самом деле это не было собранием как таковым, это было частью политики построения команды единомышленников, так называемым “team building”. Вместе с Ольгой, на этом собрании были Дэри, Дженнифер, Рэйвэн, Дон и ещё один высокий тихий британец, директор одного из филиалов. Собирая всех этих разных людей, Дон надеялась, что такое неформальное мероприятие поможет им сблизиться, а возможно даже стать друзьями. Но вышло всё как раз наоборот.

С самого начала Рэйвэн стала говорить колкости в адрес Дэри, а потом и Ольги. Дон старалась перевести всё в шутку. Дэри сдерживался, он очень много внимания уделял Ольге. Ольга же впервые была в боулинге и не могла по – началу ни правильно бросать шары, ни привыкнуть к странной, на её взгляд, атмосфере. Дэри был к её услугам, демонстрировал, как надо держать шар, как бросать, и, несколько раз, показывая, обнимал её. Всё это жутко не нравилось Рэйвэн. Она, выпив значительное количество «мохито», стала очень грубой, и делала оскорбительные замечания в адрес Ольги и Дэри. В конце концов, когда команда, в которой играли Дон, Ольга и Дэри, проиграла, конечно же, из-за Ольги, Рэйвэн сказала:

– Вот и классно, теперь, Дэри, у тебя будет повод позаниматься с Ольгой и «покатать» у неё свои шары наедине.

Это прозвучало грубо и пошло. Расходились все молча, на улице Дэри предложил Ольге проводить её домой.

Ольга вначале хотела отказаться, но, увидев негодующее лицо Рэйвэн, согласилась.

– Хорошо, проводи меня, – сказала она кокетливо, специально чтобы позлить Рэйвэн.

Дэри обрадовался, а Рэйвэн, здорово напившаяся, потеряв контроль над собой, пожелала им доброй ночи, и порекомендовала не забыть зайти в аптеку купить презервативы.

Дон, как истинная британка, была в который раз шокирована грубостью Рэйвэн и сделала ей замечание, но это было бесполезно, Рэйвэн даже не слышала её.

Дэри тоже, пока они шли к метро, пытался как-то извиниться за Рэйвэн перед Ольгой.

– Не надо, не извиняйся, я ведь всё понимаю, Рэйвэн просто недалёкая девица из американской глубинки, некрасивая, толстая. Ты ей нравишься, и она незатейливо выражает своё недовольство, что ты симпатизируешь мне.

– Очень симпатизирую, – мгновенно переключился на эту тему Дэри.

Когда они подошли к её дому, Ольга остановилась у подъезда, давая понять, что это всё, на что Дэри может рассчитывать.

– Я бы выпил кофе, – с милой детской улыбкой заявил он.

– А если у меня нет кофе? – спросила Ольга.

– Тогда чай тоже подойдёт – засмеялся Дэри.

– Ты хочешь оказаться у меня в постели, Дэри, но, извини, я этого не хочу, – очень серьёзно сказала Ольга. – Это не значит, что я монашка, но пойми, я не сплю со своими коллегами, даже если они мне нравятся,

– Понимаю, – серьёзно сказал Дэри. – Это ты меня извини. Я иногда веду себя слишком расковано, – и он покраснел.

Ольге стало его жалко немного, и она сказала:

– Ты мне правда нравишься. Но не торопи события. Я не готова…

Дэри смотрел на Ольгу и с удивлением чувствовал, как нежность и что-то необъяснимое наполняло его. Ему хотелось защитить её, оберегать, даже от самого себя. Эта маленькая, рыжеволосая русская была так не похожа на всех женщин, с которыми сводила его судьба здесь в Москве.

– Не волнуйся, я всё понимаю. Я никогда не позволю себе…– он запнулся, – ничего не сделаю во вред тебе или против твоей воли. – И неожиданно для себя он наклонился к Ольге и поцеловал её в щёку, густо покраснев. Ольга тоже немного смутилась, но, справившись со смущением, сказала

– Ты прости, но мне, правда, надо идти.

– У тебя кто-то есть?

– Нет, нет…, никого, ты не обижайся, я пойду, пока…– и Ольга, дотронувшись до его руки, резко повернулась и вошла в подъезд.

Поднимаясь к себе наверх, она подумала, что ни с этого она хотела бы начать личную жизнь в Москве.

А Дэри стоял у её подъезда ещё несколько минут, он видел, как загорелся свет в окошке на третьем этаже, она появилась в этом окне, помахала ему и задвинула шторы.

Он пошёл домой с доселе неведомым ему ощущением открытия.

«Я не так хорош, как говорят многие девушки, во всяком случае, я не нравлюсь Ольге Павловой, очень сексуальной, притягательной и, главное, умной. Но всё же как здорово, что я знаю её»! Дэри даже подпрыгнул от избытка чувств.

***

Этот поход в боулинг не прошёл бесследно Рэйвэн стала распускались сплетни про Ольгу и Дэри.

Так, придя в школу через пару дней после боулинга и раздевшись в учительской, Ольга присела на диван, оставаясь невидимой за вешалками с одеждой. И вот что она услышала о себе… В учительской какое-то время никого не было, а потом вошли Рэйвэн и Ирэн, красивая итальянка, преподаватель итальянского и французского языков. Рэйвэн шла за Ирен и говорила:

– Знаешь, Ирэн, ты должна быть аккуратней с русскими девушками, ты не должна с ними общаться так открыто, как с нами, они все продажные сучки, – Рэйвэн просто наступала на Ирэн и, говоря всё это, жестикулировала.

– Ты преувеличиваешь, Рэйвэн. То, что случилось со мной, ещё не значит, что все русские девушки легкого поведения, да и времена сейчас не те.

– Много ты знаешь. Вот эта рыжая сучка Ольга из корпоративного отдела изо всех сил старается увести Дэри у его девушки, тоже русской, между прочим.

–А ты откуда знаешь? У Дэри за год по сто девушек бывает, и его на это дело вообще уговаривать не надо, он всегда готов. Человек он, хотя и хороший, но безвольный и бабник. Для него женщины как спорт.

– Знаю, однажды еле от него отбилась. Такой шалун, хотел со мной прямо в учительской трахнуться, да с я такими не связываюсь, – лениво сказала Рэйвэн.

Ольга сидела совершенно ошарашенная. Во-первых, оказывается, что она «рыжая сучка», во-вторых, она уводит Дэри от какой-то девушки, которую никто в глаза не видел. Да она вообще никаким боком к этому Дэри. Ольга уже хотела выдать своё присутствие, но то, что она услышала дальше, ещё больше её поразило.

– Ты знаешь Мартина Франи, который работает в корпоративном отделе, так вот он поспорил с Дэри на эту Ольгу, что она стерва, и Дэри не сможет и не захочет её трахнуть. Так вот, он теперь говорит, что проспорил, что Дэри эту Ольгу трахнул, и не один раз, и рассказывал всем, что она в постели полный ноль, хотя уже и не так молода. – Рэйвэн хотела продолжить, но Ирэн её перебила.

– Зачем ты мне всё это рассказываешь? Мне, вообще-то совсем не интересно, кто и с кем спит. Так что ты расскажи всё это кому-нибудь другому.

– Просто ты тоже оказалась в ситуации, когда твой парень увлекается русской.

– А тебе-то, какое дело? Следи за собой. – Ирэн встала, перешла в другой конец комнаты и села за компьютер. В эту минуту в учительскую вошли Дэри и ещё несколько преподавателей. Ольга не знала, что делать, встать и выйти, показав, что всё слышала, или оставаться незамеченной, притворяясь, что делает очень важную работу и не видит, и не слышит ничего вокруг. Всё решилось само собой. Дэри подошёл к вешалке с одеждой и увидел Ольгу.

–Привъет! Как дела Олга? Виглядишь замъечательно!– радостно сказал он по-русски.

–Привет, Дэри! У меня всё отлично, сижу вот, соображаю, что нужно делать с лжецами и сплетниками, которые переходят все границы дозволенного, – всё это, кроме приветствия, Ольга сказала по-английски, стараясь говорить спокойно.

– Лжецам – по морде, сплетникам – под зад, – быстро отреагировал Дэри, даже не подозревая, о чём идёт речь.

– Отлично! Я так и сделаю сейчас! Ирэн, ты свидетель! – обратилась она к итальянке, которая просто замерла в ужасе. И она направилась к Рэйвэн, у которой вытянулось лицо, а в глазах Ольга увидела испуг.

– Ну что, коллега, сделать так, как посоветовал Дэри? – спросила Ольга, приблизившись вплотную к остолбеневшей Рэйвэн. Та молчала, всё произошло так быстро, что она ничего не могла сообразить.

–Я не буду бить тебя по морде или давать тебе пинок под зад, как рекомендует Дэри. Это всё же учебное заведение, хотя стоило бы, я это говорю тебе при всех. Ты, Рэйвэн, самая страшная и в прямом, и в переносном смысле девица, которую я когда-либо встречала. Берегись, дорогая! То, что хорошо в Америке, совершенно неприемлемо в России, – и Ольга вышла из учительской. Воцарилась полная тишина, которую прервал Дэри.

– Ты что тут говорила? – спросил он Рэйвэн, и в его голосе прозвучали угрожающие нотки. – Когда ты угомонишься? Не надоело распускать сплетни и чернить людей?

Рэйвэн опомнилась и нахально, глядя на Дэри, спросила

– Ты же с ней спал? Не отрицай. Как малышка в постели? Оправдала ожидания?

Дэри побелел и, нагнувшись к лицу Рэйвен, приподняв её подбородок, прошептал так, что слышали все

– Слушай сюда, сука. Я не спал с Ольгой. В отличие от тебя, она настоящая леди. Я был дураком, когда заключал пари. Я наказан, а тебя я предупреждаю, если услышу, что ты сказала хоть одно плохое слово об Ольге, клянусь, я разделаюсь с тобой, – и он довольно картинно, как в фильмах, отпустил её.

Все, кто находился в учительской, застыли. Первым нарушил молчанье Сэм:

– Это должно было случиться. Слишком хороша эта Ольга для нашего заведения.

– Заткнись, придурок! – заорала на него Рэйвэн. – Что все уставились на меня? Будто никто никогда не перемывает косточки друг другу. Что ухмыляешься, Дарен? Ты главный сплетник.

Рэйвен понесло. Она уже не соображала, что Дарен был вдвое старше её, был ближайшим другом Роя Аркета и самым уважаемым в школе преподавателем.

– Рэйвэн, есть рамки, в которых любой из нас должен себя держать, – парировал Дарен, сохраняя спокойствие истинного англичанина.

Заткнитесь все! Завизжала Рэйвэн! Не смотрите на меня как на суку! Вы все такие же, как я! – и она выскочила из учительской, повалив по дороге пару стульев.

– Ирэн! Что она тут болтала? – голос Дэри звучал резко, и предполагалось, что она должна рассказать всё.

–Я не буду повторять эту грязь, она завидует более успешным. И ещё, она хотела бы сама переспать с тобой, если ты, конечно, этого ещё не сделал.

– Я смотрю, ко мне здесь относятся как к жеребцу.

– Ты у нас образец для подражания – мрачно хихикнул Сэм.

– Джентльмены, вы забываете, что вы в России. Это другая культура, вы молоды и откровенны в своих желаниях. Это хорошо, с одной стороны, но надо щадить чувства людей вокруг. Иногда есть смысл остановиться и спросить, что обо мне думают другие. Может быть, я не так хорош, как кажусь, – произнёс речь Дарен Фрейзер.

Вопрос, казалось, был исчерпан, все занялись своими делами, но каждый понимал, что это начало противостояния, а может даже и настоящей войны.

***

Страсти в учительской после ухода Рэйвэн утихли. Или так могло показаться, потому что все находящиеся там люди, в силу своего воспитания, или в силу холодности натуры, не хотели начинать первыми обсуждение проблемы. В учительскую пришли ещё две учительницы. Они побеседовали с Ирэн и она им, похоже, рассказала о только что случившемся. Разбившись по группам или по одиночке, учителя листали учебники, кто-то «сидел» в Интернете, проверяя почту или разыскивая необходимый материал для урока. Только Дарену хотелось поговорить о случившемся, и он обратился к Дэри.

– Рэйвэн человек мстительный и лучшая подруга Дженнифер. Они теперь будут всячески тебя «чернить» в глазах Роя. Хотя, я считаю, ты поступил совершенно правильно, Рэйвэн хоть когда-то должна получить достойный отпор.

Дэри посмотрел на Дарена. «Чего этому хитрецу надо? Он ведь тоже считается «другом» Роя. И сплетник первостатейный. Если и поползут слухи об этом происшествии, то, несомненно, интерпретация Дарена будет одной из самых колоритных. Дэри не доверял Дарену, но, как истинный англичанин никогда даже намёком не показывал этого. Он знал, что и Дарен относится к нему также.

– Ты тоже близкий друг Роя, может твоё изложение ситуации впечатлит его больше. Хотя меня меньше всего волнует, в каком виде о нашей стычке узнает Рой.

– Не переживай, твоя проблема в том, что ты импульсивен, можешь наживать врагов, не подумав. – Дарен был совершенно искренен. И Дэри посмотрел на него с удивлением и некоторым сожалением. На этом вроде бы инцидент был исчерпан, но Дэри понимал, что ему надо будет уйти из «Стади Лэнгвиджез». Тревога, необъяснимое чувство, закралось в душу. Он думал об Ольге, если он уйдёт, то некому будет защитить её в этом «гадюшнике», так он называл компанию.

В этот день Дэри здорово напился и опять провёл ночь с тремя подругами, которым «плакался», что «Жизн в России не сахар»

Глава шестая

Суть бизнеса «Стади Лэнгвиджез». Подруга Шанис. Дарен и Рой.

Дома, укладываясь спать в день инцидента в учительской, Ольга чувствовала себя попавшей в крайне неприятное положение. Она никак не могла понять, почему в центре Москвы она отбивается от какой-то безобразной американки, распускающей о ней ложь хамским образом, и, используя самые гадкие выражения, общается с преподавателями в учебном заведении. Как так? И в который раз она задавала вопрос, почему все, включая работников бухгалтерии, должны общаться в этой компании по-английски? Что за правила? Ведь мы же в России. Она хотела обсудить это, но с кем? Может с Шанис?

Чернокожая Шанис Крейн была родом из Южной Африки. Она и рыжеволосая Ольга были очень колоритной парой. Шанис только на пару лет была постарше Ольги, у них оказалось много общего, и они проводили вместе время, когда позволяло их напряжённое расписание, чем очень раздражали Рэйвэн и Дженнифер. Рэйвэн однажды сказала Ольге, что у неё появился южноафриканский акцент.

– Вот и отлично, – ответила Ольга, – слава богу, не американский, не хочу выглядеть безграмотной.

Шанис до приезда в Москву уже поработала в Китае. Она любила работу преподавателя, была хорошо образована, не чета многим преподавателям из корпоративного отдела. Для неё приглашение работать в Россию было настоящим событием. Она читала о России и ждала многого от этой поездки. Первой русской была Ольга, которая встретила её в офисе, рассказала о работе в компании, правилах и клиентах. Потом водила по Москве. Шанис была поражена пространствами Москвы, красотой Красной площади, золотом куполов храмов и архитектурой. Она постоянно повторяла, что дома у них такого нет. Ольга же покорила её своим правильным английским языком, умением подать себя, профессионализмом и доброжелательностью. Но с первых же минут пребывания в компании, так же, как и Ольга, Шанис наткнулась на непонимание и грубость со стороны Рэйвэн и Дженнифер.

Шанис и Ольга говорили обо всём. Вначале это были чисто профессиональные темы, но они очень скоро стали делиться и личным.

Ольга рассказала Шанис о своём неудавшемся браке, смерти родителей, о жизни на севере.

Шанис тоже много рассказывала о себе и рассуждала о браке со всей серьёзностью. Хотя Шанис никогда не была замужем, она имела отношения с мужчинами, считала их своими ошибками и клялась, что больше повторять их не собирается.

После инцидента в учительской, Ольга и Шанис ужинали в кафе «Фрайдис», где Ольга рассказала подруге о произошедшем, на что Шанис предложила:

– А почему бы тебе, Ольга, не завести интрижку с кем-нибудь из боссов, с Дареном, к примеру, вы же сидите с ним в одном кабинете каждый день, и ты могла бы его быстро обольстить и, возможно, на этом бы все твои проблемы закончились?

– С Дареном? Ты шутишь, Шанис. Посмотри на него, это же большой, толстый мужчина, может быть умный, но совсем непривлекательный, болтает без умолку, совсем неинтересный. У него есть «романы» на стороне, он обо всех своих женщинах мне рассказывает, причём, с некоторыми пикантными подробностями, явно преувеличивая свою роль сексуального «гиганта».

– Неужели? Он часто спит с женщинами?

– Он русский язык таким образом изучает. Хотя по тому, как он говорит по-русски, я бы не сказала, что он сильно продвинулся в этом деле.

И они посмеялись над Дареном, над его привычкой корчить из себя умника и очень важную персону.

Они уже собирались уходить, как увидели входящего в ресторан Дарена Фрейзера собственной персоной.

– Вау! «А вот и наш Казанова!» —со смехом сказала Шанис и помахала Дарену рукой. Дарен, увидев Шанис, направился к их столику. У него было хорошее настроение.

–Добрый день, леди! «Как дела?» —спросил он, подойдя к ним.

– Хорошо, -ответили они хором.

– Вот пришёл перекусить, – сказал он…

– А мы уже поели, счёт ждём, – быстро отреагировала Ольга. Шанис же хотела сказать, что им было очень приятно встретить его, как она увидела, что к их столику идёт Рой Аркетт.

– Хей, – громко поприветствовал он всех.

Дарен обернулся,

– Хей, Рой, а я думал, что ты занят и не придёшь.

– Да, всё прошло удачно, мы можем поговорить теперь, а вы, леди, как дела? Какие новости? – и Рой с любопытством взглянул на Ольгу.

– Всё нормально, уже вошла в ритм работы, мне всё нравится, – соврала, не моргнув глазом Ольга, и увидела, как Дарен, стоящий за спиной Роя, сделал круглые глаза и недвусмысленно крякнул. Шанис с удивлением посмотрела на него.

– Я рад, что тебе всё нравится, что у тебя уже есть друзья, Дэри, к примеру. Он славный малый, но уж больно ненадёжный – сказал Рой, – но я считаю, что ты со всем справишься, и мы ещё долго будем работать вместе. – Рой наклонился к ней и погладил её по плечу – Пойдём, Дарен, – обратился он к Фрейзеру, – нам с тобой надо кое-что обсудить. – До скорого, дамы, – и они с Дареном направились вглубь зала.

Когда Шанис и Ольга вышли на улицу, Шанис загадочно посмотрела на Ольгу и сказала:

– Сдаётся мне, что Рой Аркет на тебя глаз положил. Уж очень он старался тебе в глаза заглядывать, по плечу погладил. Давай, не теряйся, все проблемы с американками сразу решишь, – и она засмеялась.

– Шанис, что ты говоришь? Он мне в отцы годится, да и не нравится совсем. Вообще он какой-то странный, старомодный что ли. И знаешь, ещё что, тут среди русского персонала поговаривают, что у него был роман с Мариной Олеговной, а сейчас он иногда спит то с Дженнифер, то с Рэйвэн.

– Тьфу, какая гадость, – разочарованно сказала Шанис. – Тогда я беру свои слова обратно. Но ты ему нравишься, смотри, если он такой похотливый, а ты ему откажешь, неприятности у тебя будут серьёзные. И ещё, он почему-то Дэри упомянул. Похоже, он в курсе событий в учительской и уже ревнует, – хихикнула Шанис.

– Брось, это не для меня. Я постараюсь держаться от него, да и от Дэри подальше, довольно решительно заявила Ольга.

***

Дарен и Рой встретились во «Фрайдис не случайно. Дарен пригласил Роя, чтобы за ужином рассказать всё, что произошло в учительской сегодня утром.

Когда они сели за столик и сделали заказ, Рой сказал

– Ну что, у тебя есть что поведать мне сегодня, я вижу.

– Да, ты знаешь, очень любопытная история сегодня произошла в школе, а точнее в учительской. Ревность, жуткая ревность…

– Сцена ревности? «Это кто же у нас такой влюблённый?» —с интересом спросил Рой.

– Рэйвэн страшно ревнует Дэри к Ольге Павловой. Чуть до драки не дошло.

– Ммм … как это было?

– Дэри пытается ухаживать за Ольгой, я их вместе на прошлой неделе здесь видел, они очень мило беседовали, держась за руки. Говорят, они после боулинга вместе ушли, к Ольге, скорее всего, направились.

– Ты, как всегда, знаешь всё, это их дело, оба молодые, Дэри всегда готов к новым отношениям, – нахмурившись, сказал Рой.

– Я думал, тебе это будет интересно. Разборки в стенах школы не принесут ничего хорошего для имиджа компании, – с напускным безразличием пожал плечами Дарен. Но он уже видел, что его слова достигли цели, на лице Роя появилось холодное отрешенное выражение, а взгляд стал колючим.

– Я не интересуюсь её личной жизнью, а посадил её к тебе в кабинет только за тем, чтобы она всегда была под контролем с точки зрения бизнеса, ведь она допущена ко всей информации компании, а мы, на самом деле не знаем о ней ничего, – и Рой пристально посмотрел Дарену в глаза. – А ты и сам не прочь поиграть с новенькой, – с ухмылкой заметил он.

– Честно говоря, я ещё не понял, что она за человек, очень закрытая, – не обращая внимания на последние слова Роя, ответил Дарен. И это было правдой. Хитроумный Дарен, как англичанин, всегда старался извлечь выгоду для себя и быть в нужное время в нужном месте. Да и Рой понимал, что Дарен не просто так ничего не делает в компании и находится в привилегированном положении. Он появился через год, как Марина и Рой открыли образовательный центр в Москве. Выглядел солидно, и главный инвестор в Лондоне всячески ему благоволил, возможно, Дарен даже следил за работой Роя. Во всяком случае Рою так иногда казалось и поэтому он, как говорится, старался держать его на виду и общаться как можно чаще. Но друзьями они не были и не могли быть. Американская самоуверенность и английская чопорность никак не сближали.

– Ладно, я понимаю тебя, не объясняй – опять ухмыльнулся Рой. – Но не увлекайся. Ты тоже, я думаю, понимаешь меня.

Хотя Дарен и не совсем понял, что хотел сказать, на что намекал босс, но согласно кивнул. Чутьё ему подсказывало, что Рой неспроста уделял столько внимания молодой русской. Тем более, сегодня он видел, как Рой с ней разговаривал.

– Так в чём же заключалась сцена ревности? – спросил Рой, – ты так и не сказал.

– До драки, конечно же, не дошло, но Дэри был взбешен поведением Рэйвэн по отношению к Ольге и угрожал ей. Рэйвэн, тоже не осталась в долгу, не стеснялась в выражениях. Хорошо, это было после утренних занятий, и, я думаю, клиентов в центре уже не было.

– Понятно, я разберусь с этим. – заверил Рой.

– И ещё, – Дарен замялся, – все говорят о каком-то пари, хотя, я думаю, это совершеннейшая глупость.

– Договаривай, если начал, – сказал Рой, – что за пари?

–Да это опять о Дэри и Ольге. Говорят, что Дэри поспорил с Мартином Франи, что затащит Ольгу в постель.

– И на что они спорили?

– Не знаю, но я думаю, что это уже слишком.

– И что, это уже случилось?

– Нет, не думаю, но, если надо, я узнаю, – с готовностью сказал Дарен.

Рой одобрительно кивнул, – Что ж, давай, узнавай. Хотя, какое нам с тобой до этого дело? Верно?

Они оба рассмеялись, и Рой продолжил:

– Можешь радоваться, я для тебя нашел очень важное дело, новых клиентов высокого полёта. Один – руководитель банка, другой- сын члена Совета Федерации. Они начинают со следующей недели.

– А каков их уровень? – такая новость Дарену не очень понравилась, но он не подал виду, – я рад выполнять нашу миссию, это то, зачем я здесь в Москве.

– Уровень достаточно высокий, им нужен именно деловой английский, финансы и банковское дело. – Рой вынул из портфеля папку с бумагами и передал Дарену. – Может это твоя «лебединая песня», люди они достаточно влиятельные и тебе просто надо стать их лучшим другом. Необходимым для них человеком, да, впрочем, ты и сам всё понимаешь и знаешь.

Дарен крякнул и взял папку. – Конечно, я стану для них отцом родным, если потребуется.

– Не переусердствуй, только другом и помощником. И без самодеятельности, веди себя по-доброму, естественно.

И Рою и Дарену, да и другим таким же экспатам, преподающим английский в России, было предельно ясно, зачем они здесь. Сделать русских нерусскими, прививать им образ мысли и жизни английской культуры, и они старались, тем более сами русские тоже этого хотели, может не все, но многие.

Глава седьмая

Влюблённость Дэри. Необходимость принятия решений. Марина и её подозрения, беспокойство

История со скандалом в учительской разнеслась по компании с необычайной скоростью, благодаря, конечно, средствам связи и, соответственно, обросла огромным количеством слухов

После разговора с Дареном, Рой немедленно позвонил Дэри и назначил встречу во Фрайдис во время ленча на следующий день. Также он написал письмо Рэйвэн и сказал, что будет ждать её у себя на квартире в половине девятого вечера, после уроков.

Дэри, получив приглашение на ленч, немного заволновался, такие приглашения обычно не предвещали ничего хорошего. Однажды, после расставания с одной из своих женщин, после её упрёков и отъезда домой со скандалом, Рой тоже пригласил его на ленч, и эта беседа чуть не закончилась для Дэри увольнением. Нельзя сказать, что Дэри обожал свою работу, просто он уже привык жить в России, ему нравилось здесь: хорошая еда, красивые женщины, много водки и прочего алкоголя. А главное, он всегда был в центре внимания. Не состоявшийся диджей в далёкой юности, он всё ещё грезил о признании его как талантливого человека. Как иностранец, а тем более англичанин, он был в любом случае на виду, и преподавание английского языка не было такой уж трудной задачей. Русские очень любили иностранцев, слепо верили всему, что он говорил и некоторые считали за счастье дружить с ним. Одним словом, он не хотел терять эту работу и уезжать из России.

В назначенное время он появился во «Фрайдис», где Рой его уже ждал.

После приветствия, дежурных фраз и заказа блюд, Рой спросил напрямую, когда Дэри закончит эти вечные разборки с женщинами.

Дэри был готов к такому вопросу и вдруг, неожиданно даже для самого себя сказал, что собирается жениться, но это пока должно оставаться тайной.

– И кто твоя избранница, надеюсь, не наша русская коллега? – Рой смотрел внимательно и, казалось, совсем не удивился тому, что сказал Дэри.

– Она русская, но работает в совершенно другой сфере.

– Отличное решение, – сказал Рой. – Самое лучшее, что тебе приходило в голову за те шесть лет, что я тебя знаю.

Затем они ели и говорили уже о проблемах обучения вновь прибывших «учителей», и Рой больше не возвращался к теме женщин, но Дэри знал, не скажи он о женитьбе – не сносить бы ему головы.

После ленча Дэри отправился как раз к той, с кем он «собирался» связать себя узами брака, тем более что она сама об этом ещё не знала. Но Дэри, произнеся слово «женюсь» вслух, решил, что, видимо, сама судьба подсказала ему этот шаг.

***

Ещё до истории в учительской Дэри пригласил Ольгу в кафе, и попытался очаровать её. Он был галантен, услужлив, старался её веселить, рассказывал о себе.

– Ты очень интересная женщина, я всегда удивляюсь русским женщинам. Они такие очаровательные и в тоже время очень сильные, духом сильные.

– Нам приходится быть такими, это русская традиция, на женщинах всё держится.

– Так везде, не только в России, но русские девушки предпочитают найти жениха-иностранца. Что ты по этому поводу думаешь?

– Ты хочешь знать, хочу ли я романа с иностранцем? Так вот, я не знаю, для меня главное, чтобы было понимание, а в случае с иностранцем вероятность этого во много раз меньше, чем с соотечественником.

Дэри понял, что это был ответ ему, отрицательный ответ, но он не хотел в это верить и поэтому решил пустить в ход давно проверенное средство, прямой контакт. Он взял Ольгу за руку и стал гладить её, глядя Ольге в глаза.

Ольга немного смутилась, но руку не убрала. Они смотрели друг другу в глаза, когда вдруг услышали совсем рядом

– Кх, кх, я, конечно, извиняюсь, но хотел бы заметить, что …

Дарен Фрейзер стоял рядом с их столиком и многозначительно улыбался.

– Привет, Дарен, – поздоровался Дэри, с сожалением отпуская руку Ольги.

–Я извиняюсь, что помешал вашему разговору. Как дела?

– Всё отлично, – ответила Ольга, – но ей было неприятно, что она позволила Дэри демонстрировать своё отношение к ней, в присутствии Дарена. Дэри увидел это сразу.

– Это не то, что ты подумал, – глупо сказал тогда Дэри, эх, лучше бы он этого не говорил. Лицо Ольги стало непроницаемым, а сам он покраснел.

Дарен многозначительно хмыкнул и ушёл. Но всё было испорчено бесповоротно. Дэри пытался вернуть атмосферу только что появившегося доверия, но это уже не получалось.

Весь оставшийся вечер Ольга держалась сковано, и от продолжения отказалась. Потом они как – то встретились на улице, поболтали. У него тогда был не совсем нормальный вид, после бурной вечеринки. И тогда Ольга посоветовала ему жениться, но имела в виду не себя.

Дери вдруг решил для себя что Ольга особенная женщина, и он чувствовал себя рядом с ней возвышенно. Он сам рассказал ей о пари и просил прощения, объяснив это английским воспитанием. И ещё он понял, что являет собой неудачника, совершенно бесперспективного мужчину. Он был иностранцем, который до пятидесяти лет, а может быть и дольше, будет «шататься» по ресторанам, подрабатывать ди-джеем в клубах, пить, и по утрам выглядеть «мальчиком» с прищемлённым «хвостом». Дэри посмотрел на себя глазами Ольги и увидел удручающий портрет. Самолюбие его было задето и её отказами, и осмыслением сложившейся ситуации. Он не может быть больше «клоуном», «рубахой-парнем», человеком, убивающим себя в «своё» удовольствие. К тому же Алёна, так звали одну из его поклонниц, ему всегда нравилась, и он ей был совсем не безразличен. Возможно, она его даже любила. Таким образом Дэри после разговора с Роем решил сделать ей предложение.

***

Рэйвэн не сразу прочитала сообщение от Роя, а когда прочитала, то тут же представила, какую длинную речь ей сегодня придётся выслушать, на ночь глядя. Рой любил промывать мозги. Начиная с главного, он постепенно уходил от предмета разговора и, философствуя, оказывался в своих рассуждениях, бог знает где. Вначале своей карьеры в компании, Рэйвэн отнеслась к Рою как к своему боссу, даже больше, как к отцу, но потом, когда во время празднования очередной годовщины компании, Рой хлопнул её пару раз по заднице, она трезво оценила ситуацию, и теперь пользовалась ею вовсю. Приглашение её к нему на квартиру вечером означало, что Рою захотелось острых ощущения, то есть «клубнички». Ну что ж, попарится она немного, но зато обернёт дело в свою пользу. Она не виновата, что её формы занимают в фантазиях Роя не последнее место.

Но когда Рэйвэн переступила порог квартиры Роя, то поняла, что ошиблась. Рой был на взводе и обрушил на неё поток обвинений в её распущенности и вульгарном поведении.

– Ты забываешь, кто ты такая и где работаешь, посмотри на себя! Ты в Москве только потому, что я тебе позволяю быть здесь. Ты же дешёвая шлюха из Далласа. Сколько раз я говорил тебе, чтобы ты сменила одежду и вела себя как учитель, а не как проститутка. Что ты привязалась к этой русской?

– Я к ней не привязывалась, она сама провоцирует … – Рой не дал ей договорить.

– Заткнись, когда говорю я, а иначе завтра же закрою визу и отправишься в Америку в борделе работать.

Рэйвэн была ошеломлена. Что случилось с Роем?

– Что я не так сделала? – пролепетала она, дождавшись паузы в его обвинениях?

– Не устраивай разборок, не ссорь преподавателей, не лезь не в свои дела, в конце концов! – Рой был страшен в своём гневе, и Рэйвэн поняла, что сейчас лучше для неё было бы промолчать.

– Я всё поняла, я буду игнорировать эту русскую и очень извиняюсь за поведение в учительской.

– Так-то лучше, – прорычал Рой. – Обходи её стороной, а не то…, ну да ты знаешь меня! – и Рой подтолкнул её к двери.

На улице Рэйвэн дала волю своим чувствам, пнув скамейку, стоящую у подъезда, и даже не поморщилась от боли. «Похоже Рой, как и Дэри, тоже «запал» на эту рыжую» – подумала она и ненависть стала её единственным чувством к Ольге.

Похожие чувства испытала к Ольге и Марина Олеговна, когда узнала, что Рой сам вдруг стал интересоваться скандалом в учительской. Нет, она не ревновала, она вдруг почувствовала угрозу своему благополучию исходящую от Ольги. Марина понимала, что Рой всё делает неспроста, он человек закрытый и жёсткий, она имела на него виды, но её планам не суждено было сбыться. Рой не захотел с ней длительных отношений как с женщиной и не сделал ей предложения стать его женой, хотя много говорил о желании остаться жить в России и завести здесь семью. Прожив в Москве двенадцать лет, он так и нашёл себе пару, а ему было уже далеко за пятьдесят.

– «Может это быть Ольга Павлова?» – задала себе вопрос Марина Олеговна.

И ответ был – «Конечно, может! Тогда ты потеряешь общение с ним и контроль над бизнесом!» Последнее было самым страшным для неё. И она в который раз предавалась воспоминаниям, чтобы понять, как она докатилась до такого положения, что чувствовала себя в полной зависимости от Роя Аркета.

***

Ей тридцать лет, она замужем, у неё трёхлетний сын и красавец муж- спортсмен. Она живёт в центре Москвы и открывает своё дело совместно с американцем. Сегодня она идёт регистрировать своё предприятие. Просто класс!

– Марина! Ты готова? – Валентин в фартуке появляется на пороге спальни, – Твой компаньон уже приехал и ждёт внизу.

Марина подходит к окну. Внизу у машины стоит невысокий, коренастый мужчина, Рой Аркет, её компаньон, как выражается Валентин.

–Ты что, ревнуешь? – спрашивает она, смеясь, – Брось, он старик, ему уже сорок три года.

–Ну, допустим! Но ты такая красивая! Ни один мужчина не сможет устоять, увидев тебя.

Он целует её в губы и прижимает крепко к себе.

– Не сейчас, – смеётся она, – мне же идти надо.

Валентин разжимает объятия, и она отправляется делать свой бизнес.

– Привет! – говорит она Рою спустившись, и протягивает ему руку.

– Привет! Прекрасная Марина! Ты выглядишь потрясающе! – Рой галантно берёт протянутую руку и целует её. Марина поднимает голову вверх и видит, что Валентин наблюдает за ними из окна.

– Итак, поехали! – говорит Рой.

И они едут регистрировать Международный языковой центр. А потом едут смотреть, как идёт ремонт в помещении будущего центра, обсуждают, смеются, спорят… а потом едут в ресторан. В тот день она вернулась домой далеко за полночь. Валентин и Саша, их сынок уже спали.

– Ну, как всё прошло, – спросил муж, когда Марина, совершенно без сил, легла рядом с ним. Он попытался обнять её.

– Нет, не сейчас, не надо, – проговорила она, проваливаясь в сон.

На следующий день всё повторилось, и на следующий, и все последующие дни. Утром скорый завтрак, поцелуй сыну, короткий разговор с Валентином, на которого легли все домашние дела. И так – в течение нескольких месяцев. Она даже не сразу поняла, не заметила, что их отношения сильно изменились.

Как-то утром Валентин сказал:

–Я потерял работу, теперь уже окончательно стану домохозяйкой, то есть, домохозяином.

– Это даже к лучшему, за Сашкой будешь больше присматривать, а то у меня последние дни совсем нет времени.

–Я тоже это заметил, наш секс с тобой проходит в жёстком режиме, у тебя и на это тоже нет времени. Может, переедешь жить в свою компанию? Всё лучше, ничего скрывать не надо будет, и заниматься любовью со своим Роем будет проще.

Марина обомлела, она не ожидала, что Валентин всё знает. Она думала, что они с Роем достаточно хорошо конспирировались. «Значит, если догадался Валентин, то и другие знают». Как будто читая её мысли, Валентин сказал:

– Все знают, а кто не знает, то догадывается. Ты что, правда, его любишь? – вдруг спросил он напрямик. И у неё не хватило сил соврать, она созналась:

–Да, люблю! – тихо сказала Марина.

– Ишь ты! Американца полюбила, и думает, что он увезёт её в свою Америку. Так нет, голубушка, поговаривают, что в Америку ему ехать нельзя, там у него проблемы с законом, если он там появится, его сразу посадят в тюрьму.

– Что за бред, с чего ты это взял? «Он не мог бы зарегистрировать компанию с такой биографией», —сказала Марина, и её сердце сжалось от нехорошего предчувствия.

– Когда есть деньги, то всё можно, – усмехнулся Валентин. – Да ты можешь поинтересоваться у своей же подруги Эллочки из университета, она сейчас в американском посольстве работает и говорит, что Рой Аркет никогда там не появлялся и не жалует это место.

Марина не хотела встречаться с Эллочкой, но то, что Валентин знает об их связи с Роем, было неприятным сюрпризом. «Может это и к лучшему» – подумала Марина, – «не надо объясняться, просто разойдёмся».

Опять, будто читая её мысли, Валентин сказал.

– Мы разойдёмся с тобой. Конечно же, я буду заботиться о нашем сыне. Но ты предоставишь мне работу в вашей с Роем компании, причём хорошо оплачиваемую.

– А что ты можешь делать в образовательной компании? – спросила она, страшно удивившись его предложению. «Неужели он так любит меня? Бедный, не хочет выпускать меня из виду. И сыном хочет заниматься».

– Не обольщайся на мой счёт, – вновь, как будто читая её мысли, сказал Валентин.

– Я, собственно, работать у тебя не собираюсь, мне нужна только должность и зарплата. В противном случае всю информацию о твоём любовнике я «солью» заинтересованным лицам.

Марина обомлела. Это был самый настоящий шантаж. Вот так, какая уж тут любовь. Но он знал что-то, чего она не знала о Рое. Как это могло случиться? Она же проверяла биографию своего будущего компаньона. Хотя на самом деле, где она могла реально проверить? Марина забеспокоилась, но ещё больше её пугало, что Рой, с его загадочностью, всплесками раздражения и чрезвычайной замкнутости, мог оказаться мошенником или ещё хуже – уголовником. И как она должна будет объяснить Рою, что Валентин будет «работать» в центре, ей надо будет объяснять причину такого решения, и то, что побудило её принять его.

Тогда постепенно всё утряслось, Рой с Валентином редко, но общались, она сама заставила себя забыть свою любовь и страсть к Рою, и старалась не думать о прошлом, но вот появилась Ольга …

Глава восьмая

Дэри объявляет о женитьбе и уходе из компании. Шанис Крейн и её принципы

Весть о том, что Дэри покидает компанию, да ещё и женится, затмила скандал в учительской и стала самой обсуждаемой новостью последующих недель. Реакция на это известие была самая разная.

Рэйвэн отреагировала резко и жёстко:

– Бедная русская шлюшка, она сама не знает, на что себя обрекает. Дэри только могила исправит, он будет всю жизнь таскаться по женщинам.

Дон и Дарен, хотя и не в такой грубой форме, но тоже сошлись во мнении, что избранница Дэри будет несчастной с таким мужчиной, хотя они хорошо относились к молодому англичанину.

Ольга и многие учителя порадовались за Дэри, за такой смелый шаг. Ольга помнила, слова Дэри о том, что при таком образе жизни, который он ведёт, ему не удастся дожить и до пятидесяти лет. Она расценила этот поступок как правильный, разумный, и ещё она подумала, что правильно сделала, отвергнув притязания Дэри. Он, как и все мужчины, недолго переживал, и быстро нашёл ей замену.

Но все были едины во мнении, что Дэри женится не по любви.

А Дэри, к своему удивлению, решившись на этот шаг большей частью, потому что потерпел неудачу с Ольгой, почувствовал себя счастливым. Он не мог сказать, что Алёна была его страстной любовью. Это она любила его таким, какой он есть, и понимала, что только от неё зависит, что между ними будет дальше. Она была коренной москвичкой из довольно состоятельной семьи, имела хорошее образование, прекрасно говорила по-английски. Её родители радушно приняли его, и он понимал, что это его шанс. А ещё, Алёна ненавязчиво, но довольно настойчиво твердила ему, что он должен получить реальное образование, и Дэри с этим был согласен. Поэтому он решил серьёзно взяться за изучение русского языка, чтобы через год попробовать поступить в какой нибудь из московских вузов. Свадьба была назначена на двадцать третье декабря.

***

Начало декабря в Москве было тёплым для этого времени года, снега было мало, солнца не было вообще. Постоянные сумрачные дни наводили уныние. Настроение Ольги, привыкшей к снежной зиме, было соответствующим. Приближались новогодние праздники, но этого совсем не чувствовалось. Несмотря на свои «почти тридцать», Ольга, как ребёнок, верила в то, что в Новый Год может произойти что-то доброе и хорошее, что сможет изменить жизнь. А здесь в Москве ей этого захотелось как никогда.

Два с небольшим месяца жизни в столице и работы в «Стади Лэнгвиджез» если не разочаровали, то и не принесли никого удовлетворения. Когда Ольга решилась переехать в Москву, она наивно думала, что жизнь её станет яркой и насыщенной. Теперь, проживая и работая в столице, она так ни разу и не сходила ни в театр, ни на концерт, ни в музей. У неё просто не хватало времени даже побродить по красивым местам. Большую часть дня Ольга проводила в разъездах по делам компании и говорила не на родном языке. Хотя последнее её всё ещё радовало, а вот из-за усталости в выходные дни она хотела побыть дома, да и приходилось готовиться к урокам.

В один из таких пасмурных дней, после уроков Ольга переходила дорогу перед зданием офиса и увидела Шанис. Та стояла на углу, вид у неё был очень расстроенный.

– Шанис, Шанис, – крикнула Ольга и помахала рукой подруге. Шанис обернулась, помахала в ответ и пошла к ней.

– Привет, ты чего тут стоишь? «Ждёшь кого-то?» —спросила Ольга

–Привет, жду тебя, мне нужно поговорить. Давай пойдём в кафе.

–Хорошо, давай пойдём, поговорим, – ответила Ольга. И они отправились в «Кофе-Хаус»

–Что случилось? – спросила Ольга.

– Я разругалась с Дженнифер. Она самая настоящая грубиянка и, похоже, ничего вообще не смыслит ни в преподавании, ни в умении обращаться с людьми. Шанис рассказала о том, как Дженнифер грубо отчитала в её присутствии молодую учительницу из центральной школы, а Шанис не выдержала и вмешалась. За что тоже была грубо обругана при всех.

– Я не могу всё это видеть. Весной закончится мой контракт, и я уйду из этой ужасной компании, и вообще из России. Жду этого с нетерпением. Кстати, мне сегодня дали нового клиента, генерального директора крупной компании. Завтра урок. Как ты думаешь, Оля, я должна как-то по-особенному выглядеть, ведь богатые в Москве, как правило, встречают людей по одёжке?

– Не думаю, Шанис, хотя ты и права, насчёт наших богачей, но это не тот случай. Если этот крупный бизнесмен выбрал нашу компанию, то ему высылали информацию о возможных учителях и фотографии. И он, как я понимаю, выбрал тебя. Поэтому, будь сама собой и ничего в себе не приукрашивай. Ты профессионал, обаятельная женщина и одеваешься в соответствии со своим достатком.

– Понятно, но всё же я волнуюсь.

– Не волнуйся, помни, что ты в английском языке выше его на голову, это твоё преимущество, и ты можешь ему помочь. А на Дженнифер лучше не обращать внимания. Мы ничего не можем сделать. Это политика компании. Если Рой выбрал её на эту должность, то значит, он и сам так к учителям относится. Мы здесь просто инструменты для делания денег. Я уже не испытываю иллюзий.

– Но к тебе Рой относится по-особому, я думаю, – сказала Шанис с улыбкой, – я помню, как он смотрел на тебя во Фрайдис.

– Никакого особого отношения к себе я не чувствую, и, сказать по правде, он мне не то, чтобы не нравится, он меня настораживает. Уж очень он неискренен. Говорит, говорит о чём-то, а что хочет сказать – непонятно. Будто роль какую-то играет. Вообще он непростой человек. – Ольга вздохнула.

– Ты права, я тоже считаю его человеком с двойным дном, а всю компанию – гнилым местом. Хотя именно тут мы и встретились с тобой. Без тебя мне было бы тут вообще тяжко, – Шанис опять улыбнулась.

– Я тоже счастлива, что познакомилась с тобой и мы теперь подруги, – сказала Ольга и, рассмеявшись, добавила, – Что мы всё о грустном да о грустном. Ведь скоро Новый Год и Рождество. Давай будем думать только о хорошем, и всё у нас будет хорошо. Стоило бы сделать шопинг по такому поводу.

– Люблю шопинг, – рассмеялась Шанис, да вот только на деньги, которые мне платят здесь, много не купишь, – хотя мне идея нравится, давай поедем в «Европейский».

– Отлично! Сегодня же и сходим, в пять подойдёт?

– Подойдёт, как раз мой первый урок с этим олигархом в половине пятого закончится. Встретимся у «Европейского».

***

Шанис Крейн родилась и выросла в Кейптауне, Южной Африке. Её мама была чернокожей, а отец был белый, африканер, чьи предки были выходцами из Голландии. Кроме неё, в семье было ещё трое детей, брат и две сестры. Шанис была самой старшей, и чернокожей, как и мать. Брат и две сестры были белыми. На момент приезда в Москву, ей было уже тридцать лет, возраст, когда нужно было подумать о создании семьи. Во всяком случае, об этом ей постоянно напоминала мать. Шанис с ней соглашалась, но она не представляла себе, кто бы мог быть её мужем. Те парни, которые «вились» вокруг неё в родном квартале, с кем она росла, не представляли для неё никакого интереса. Планка, которую она держала для своего будущего избранника, была слишком высока для них.

Поэтому Шанис решила вырваться из привычных условий жизни и отправилась сначала в Китай, а потом в Россию. Это было трудно, но она смогла.

В Китае ей понравилось, особенно то, что китайцы с большим уважением относились к ней, как к педагогу. Руководство компании, где она работала, чётко соблюдали условия договора, и Шанис привезла с собой из этой поездки довольно большую сумму денег.

От поездки в Россию она также ждала многого. Россия казалась ей страной загадочной, и она чувствовала, что именно в России её жизнь может измениться.

Её завораживали размеры Москвы, красота зданий, исторических мест, о которых она читала. Но её разочаровали люди, живущие в Москве. Она часто сталкивалась с безразличием, а иногда и с грубостью. Метро вообще поначалу её пугало. Люди были очень резкими, толкались, могли ударить, особенно агрессивными были женщины.

В компании «Стади Лэнгвиджез» её многое не устраивало, особенно зарплата. Условия договора, который ей пришлось подписать, несколько отличались от тех, которые обговаривались изначально. Незначительно, конечно, но всё же это было неприятно. К примеру, полная учительская нагрузка оказалась тридцать академических часов в неделю, вместо указанных ранее двадцати четырёх. Также её поселили с девушкой из Австралии, к которой постоянно приходили разные молодые люди, и Шанис надо было проявлять осторожность, чтобы не наткнуться на очередного любовника Хелен, разгуливающего по квартире, в чём мать родила.