Читать онлайн Цена мести бесплатно

Обращение к читателю

Эту историю я услышала много лет назад, в самом конце восьмидесятых годов прошлого столетия, от своей любимой тети Нади. Рассказ ее показался мне нереальным, так как в те годы жизнь в нашей стране протекала спокойно.

Где-то в укромных уголках нашей памяти скапливаются услышанные истории, сюжеты прочитанных книг и старых фильмов. К сожалению, немногое остается надолго, но эту историю моя память для чего-то сохранила. И настал день, когда мне захотелось вытащить ее на свет. Моей тети уже нет на этом дивном свете, поэтому уточнить детали я уже не могу. Пишу по памяти. Впрочем, никто ведь не устанавливал жесткие границы между реальным и вымыслом. Так что, кто теперь знает, где правда.

Мои персонажи мне очень дороги. Я целиком погрузилась в их мир. Я переживала за Настю Басаргину, когда она оказалась одна на лесной дороге, радовалась, когда она встретила любимого мужчину, и рыдала вместе с ней, когда она его потеряла. В общем, я сопровождала своих героев и в радости, и в горе.

С высоты своих лет и жизненного опыта я бы хотела предостеречь вас, дорогие читатели, не всегда надо принимать на веру то, что вам сказали, и даже то, что вы увидели. Все требует проверки и… осмысления. Не торопитесь с выводами.

Совсем недавно одна постоянная читательница упрекнула меня, мол, в своих романах я слишком много места отвожу описанию природы. А как можно понять человека без отношения его к окружающему миру? Человек – это частичка природы, пусть и малюсенькая. Даже наше настроение нередко зависит от того, что мы видим за окном. А почему из множества растений мы выделяем одно-два? Например, мое любимое дерево – сосна. Спросите – почему? Не отвечу. Просто люблю ее с детства. Может быть, в какую-то горькую минуту своей жизни я прислонилась и обняла ее, и она отдала мне часть своей силы и вернула мне веру в себя. И я на всю жизнь уверилась в ее надежности.

Я родилась в средней полосе России. С детства меня окружала красивейшая природа. Давно-давно я прочитала строки Константина Паустовского: «Я не знаю страны, обладающей такой огромной лирической силой и такой трогательно живописной – со всей своей грустью, спокойствием и простором, – как средняя полоса России. Величину этой любви трудно измерить. Каждый знает это по себе. Любишь каждую травинку, поникшую от росы или согретую солнцем, каждую кружку воды из лесного колодца, каждое деревцо над озером, трепещущее в безветрии листьями, каждый крик петуха и каждое облако, плывущее по бледному и высокому небу».

Тогда эти слова запали мне в душу, буквально околдовали. Я же все это чувствовала, просто не могла так красиво сформулировать, подобрать верные слова, чтобы выразить свою любовь к родному краю.

Помню, как, запрокинув голову, в детстве смотрела на высоченные деревья и не сомневалась, что именно они, деревья моей малой родины, поддерживают небо своими вершинами. Представляете, как мне повезло! Такое не забывается. Ну не могу я предать все эти былинки, травинки, деревца. Теперь читательница, упрекавшая меня в излишнем внимании к природе, надеюсь, меня поймет.

Один из больших недостатков нашего времени – мы все куда-то торопимся. Сумасшедший бег мешает нам стать в полной мере счастливыми. Вы никогда не задумывались, почему на бурный водопад невозможно смотреть долго, а спокойной гладью реки или озера можно любоваться вечно, совершенно забыв о времени? Потому что такое спокойствие умиротворяет, а даже мятежным душам нужен покой.

А вообще не важно, какое течение жизни вы изберете, главное, чтобы жизнь ваша была интересной. Этого я вам желаю от всего сердца!

С большим уважением ко всем, кто любит читать, да и к тем, кто этого не любит. Будьте счастливы!

Глава первая. Встреча на лесной дороге

– Ну все, Настена, кирдык тебе. Теперь придется ночевать среди леса. Вот что значит не разбираться в технике. Когда в последний раз проводила техобслуживание своей любимой ласточки? То-то и оно! Все работа, работа… А автомобильчик тоже надо подкармливать, все там внутри подмазывать, подтягивать. Только не говори, что тебе некогда, для себя-то находишь время и носик припудрить, и проглотить что-нибудь вкусненькое. «Признаю, была неправа. – Журналист Анастасия Басаргина, как следует отругав саму себя, погладила руль: – Прости меня, я, честное слово, исправлюсь».

Несколькими минутами раньше ее любимица дернулась, как-то натужно кашлянула и заглохла.

– Ну, что с тобой?

От досады повернула ключ зажигания – никакого результата.

Вышла из машины, открыла капот. Тупо уставилась на множество каких-то проводков. С таким же успехом она могла попытаться починить инопланетную тарелку.

Вернулась в машину. Села, закрыла глаза и попыталась взять себя в руки. Начинало темнеть, а вокруг тишина – ни шелеста шин, ни гудения мотора. Что же это за дорога такая, за час ни одной машины?! Трактор тоже сгодился бы, мог бы дотянуть до ближайшего населенного пункта.

Анастасия снова прислушалась. Никаких спасительных звуков. Тогда девушка уселась поудобнее и запрокинула голову на подголовник. По-видимому, ждать придется долго. Перспектива заночевать бок о бок с лесными обитателями была вполне реальной.

А ведь день так удачно начинался. По дороге из города она ни разу не встала на светофоре. Анастасия не особо верила в приметы, но согласитесь, мысли об удаче так успокаивают. А еще она брала интервью у интересного человека – директора музыкальной школы, настоящего энтузиаста своего дела, вот уже сорок лет вводившего учеников в таинственный мир искусства. Какая же у нее все-таки интересная работа! Ей, журналисту, дана возможность познать жизнь людей со всеми их взлетами и падениями, порой монотонною, а порой поражающую разнообразием.

После нескончаемой промозглой зимы наступило ее любимое время года. Впрочем, Анастасия ко всем временам сезонам относилась с благосклонностью, в средней полосе России они все прекрасны по-своему. Но все-таки весна, она особенная. Пробуждение природы лучше всего чувствуешь за городом. Поэтому командировки по области в это время года она любила особенно.

Да и облака сегодня были какими-то совсем уж необычными – теплые, прозрачные и большие, зимой таких точно не бывает. Она уже видела грача и жаворонка, значит, птицы уже возвращаются домой и скоро порадуют людей своим пением. А кто не умеет петь, те будут просто весело чирикать.

Потом появятся первые весенние цветы – маленькие и хрупкие. Они потянуться к солнышку из холодной, твердой еще земли. Да уж, многим людям стоит поучиться у них смелости и стойкости.

Днем уже было по-весеннему тепло, но к вечеру еще подмораживало, и Настя натянула капюшон куртки.

И тут справа затрещали сучья. Девушка испуганно оглянулась. Кто-то тяжелый и мощный ломился со стороны чащобы. Она съежилась, втянула голову в плечи, съехала с сиденья вниз и, зажмурившись, приготовилась к худшему. Но любопытство вязало свое. Она осторожно приподнялась и, приоткрыв один глаз, выглянула в окно. Неподалеку стоял лесной красавец олень. Только вот сейчас в его фигуре ей почудилось что-то зловещее. Мощная голова с огромными ветвистыми рогами, длинная шея… Настя впервые оказалась так близко с этим грациозным животным. И как только на такой тонкой шее держатся такие рожищи? Бедняжка, так можно и остеохондроз заработать. Олень поднял голову, лениво посмотрел на машину и принялся неторопливо поедать едва начавшие распускаться нежные листочки придорожного кустарника. «Уходи, – мысленно приказала оленю Настя, – а то явится еще какой злой охотник и погубит тебя. Хотя какие охотники в лесу ночью? Так что нет, не уходи, с тобой спокойнее, хоть какое живое существо под боком».

Настя вздохнула и пообещала себе на досуге заняться изучением устройства автомобиля. Две вещи она точно могла сделать: залить воду в радиатор и бензин в бак… Вот, балда, она ведь забыла заправить машину! Посмотрела на приборную панель. Точно, бензина на донышке.

Начало темнеть. Тени деревьев сплетались в невероятные фигуры. На воображение Настя никогда не жаловалась, и теперь ей казалось, что по земле к ней ползут лесные чудовища. Вспомнила Александра Сергеевича: «И что же видит? За столом сидят чудовища кругом: один в рогах с собачьей мордой. Другой – с петушьей головой».

Настя отвернулась и вскрикнула. С другой стороны к ней приближался мужчина, а за ее машиной стояла красная «Нива». Наверное, она слишком отдалась своим фантазиям и не сразу услышала, как он подъехал. Теперь она уже ясно слышала гул мотора и видела свет фар. Настя на всякий случай подняла стекло. А то неизвестно еще, что за человек по ночам по лесу шастает.

Глаза у мужчины были холодные, как сталь, смотрел он неласково, даже лоб морщил.

Он жестом попросил опустить стекло. Взгляд Насти скользнул ниже, и она увидела в его руках… топор. Невольно вжалась в сиденье. Топор был самый настоящий, каким рубят лес, колют дрова и делают уйму других полезных дел, а еще, еще… такими иногда убивают. Она сразу же вспомнила студента-юриста Раскольникова.

Рука тут же скользнула под сиденье. Когда-то Настя спрятала там средство самообороны – перцовый баллончик. Мужчина проследил за ее взглядом и ниже опустил топор. «Ага, так я тебе и открою», – подумала Настя, но рука, которая, по-видимому, жила по своим законам, уже нажимала на кнопку. Стекло опустилось на несколько сантиметров.

– Что вам нужно?

– Не мне, а вам, – спокойно ответил незнакомец.

– Мне ничего не нужно. – Настя с опаской смотрела то на лицо мужчины, то на топор в его руках.

– Тогда почему стоим?

– Хочу и стою.

– Да, место подходящее. – В голосе незнакомца послышалась насмешка, и ей это не понравилось.

– Проезжайте, я вам не мешаю.

Настя старалась разговаривать как можно вежливее. Но при этом она решила отвечать односложно – может, тогда он скорее отстанет.

– Я бы и рад проехать, да вы заняли всю дорогу, а после вчерашнего ливня на обочину не съедешь. Не могли бы вы съехать немного в сторону.

Настя вздохнула:

– Не могу.

– Почему?

Говорить правду не хотелось, наверняка издеваться станет, но делать было нечего.

– Машина сломалась.

– Откройте капот! – приказал незнакомец.

– А вы что, механик?

Мужчина проигнорировал вопрос. Немного отошел и принялся осматривать колеса. Тут-то Настя наконец смогла как следует рассмотреть его. Незнакомец был молод, примерно ее возраста… Нет, все-таки немного постарше. Во всяком случае, так ей приятнее было думать. Выше среднего роста. На длинных стройных ногах – брюки военного образца и резиновые сапоги. Плотная рубашка в клетку, несколько верхних пуговиц расстегнуто. В общем, мужик как мужик, но мрачная физиономия и небрежная одежда напрочь лишили его всякой привлекательности. Впрочем, Настя успела заметить темные кудрявые волосы, выбивающиеся из открытого ворота рубашки, и тут же стыдливо отвела взгляд.

– Вы механик? – Страх постепенно проходил, и Настя начинала сердится.

– А вам какая разница?

– Если не механик, то нечего копаться в моей машине.

– Что-то я не вижу к вам очереди из механиков, – с сарказмом произнес незнакомец, – так что у вас нет выбора.

Мужчина тряхнул головой, и на глаза ему упала темная непослушная прядь, которую он тут же откинул обратно привычным жестом. В памяти Насти вдруг всплыли слова бабушки, которые она часто повторяла внучке, когда та еще была подростком: «Люди не всегда такие, какими кажутся». Мужик, конечно, угрюмый, но лицо у него вроде нормальное… Да и, в конце концов, не маньяк же он!

После недолгих колебаний Настя выполнила приказ незнакомца. Покопавшись в машине, он вздохнул:

– Не следите вы за машиной. Да и бензин почти на нуле.

От ее взгляда не укрылось, как под рубашкой играют мышцы. Качок, что ли? Вообще она не любила эту породу мужчин, бесценные часы жизни тративших на глупости.

Незнакомец ей не нравился, но перспектива провести ночь в машине, одной посреди леса нравилась еще меньше. Воображение тут же подкинуло различные ужасные картинки. Вот разъяренный кабан пробивает обшивку и смотрит на нее со свирепым видом, прикидывая, с какой бы стороны начать ее есть. И пусть Настя прекрасно помнила, что кабаны питаются крупными насекомыми, мелкими грызунами, грибами и желудями, у страха, как говорится, глаза велики. Да и вообще кабаны обычно бродят целыми стадами, а это зрелище не для слабонервных.

Настя встретилась взглядом с мужчиной и торопливо отвернулась, а вот незнакомец, похоже, не смутился – девушка по-прежнему чувствовала на себе его взгляд. В другое время она обязательно сделала бы такому наглецу замечание, но сейчас благоразумно решила, что в ее положении мужчину лучше не раздражать.

Молчание становилось тягостным, надо было как-то выходить из положения.

– Согласна, вот такая вот я безалаберная чувиха! – Настя с вызовом посмотрела на мужчину.

– Это мы будем изживать, – ответил он с видом человека, которому все по плечу.

– Хм?..

Мужчина направился в сторону «Нивы» и вернулся с тросом. Настя назвала свой адрес. Чтобы девушке было спокойнее, он сказал, что ему ехать в том же направлении, хотя на самом деле жил он на окраине города, а ехать предстояло почти что в центр.

Незнакомец благополучно дотащил машину Насти к дому, где она жила. Девушка поблагодарила его за помощь, причем очень искренне. Деньги предложить не рискнула. Нет, он бы наверняка не понял такого порыва. Многие мужчины обижаются, если за помощь им предлагаешь деньги. Да и саму Настю, сказать по правде, всегда раздражали мелочные мужчины. Может быть, напоить его чаем? А почему бы и нет? Это же просто в знак благодарности.

Когда Настя вышла из машины, незнакомец, не стесняясь, принялся разглядывать ее с головы до ног. Девушка стояла в свете фонаря, и он с интересом перевел взгляд с лица на копну каштановых шелковистых волос. Но главное – это ее огромные глаза. Они смотрели прямо и пристально из-под красиво изогнутых бровей. Его же глаза сверлили девушку с каким-то механическим упорством, и казалось, что этот «луч» можно отключить только с помощью чудодейственной кнопки.

От столь пристального взгляда Настя почувствовала себя неловко. Она судорожно осмотрела себя, словно хотела удостовериться, что с одеждой не случилось ничего дурного.

Взгляд его карих глаз был прямым и уверенным. А еще Настя вдруг поняла, что взгляд его на самом деле хоть и внимательный, но еще теплый и спокойный. «У него хорошее лицо, – подумала Настя, – только обветренное, как у людей, которые долгие часы проводят под солнцем и на ветру».

– Вам никогда не говорили, что на лице у вас хмурая маска? – Настя все-таки решила разрядить обстановку.

– С людьми я общаюсь редко, в основном по работе, а вот лесным жителям вряд ли пришло бы в голову так меня охарактеризовать, ведь я их защищаю.

– Вы лесник?

– Да.

Голос у лесника был приятный и отдавался вибрацией у нее в груди. «Вот только этого вам и не хватает, Анастасия Юрьевна», – подумала девушка.

Недоверие к мужчине, возникшее вначале, теперь сменились приятным легким чувством. Это получилось само собой. Она даже не думала над тем, какой стиль общения выбрать. Если человек целыми днями проводит на природе, он не может быть плохим.

Может быть, все-таки напоить его чаем? А почему бы и нет? В знак благодарности.

– Хотите чаю?

Конечно же предложила она это не от избытка ума и тут же почувствовала себя неловко.

– Вот так запросто приглашаете к себе незнакомого мужчину. Не боитесь?

– Только тех, кто внушает доверие, – выпалила Настя и покраснела.

И правда, куда это ее занесло! Что он о ней подумает? Прямо с лесной дороги – и в свою квартиру.

Ничего себе, Анастасия Юрьевна, удивила так удивила! И девушка, чтобы хоть как-то исправить щекотливую ситуацию, в которую попала по собственной же глупости, тут же добавила:

– Мы с вами знакомы уже час сорок.

Незнакомец поглядел на часы:

– Вы, наверное, устали, да и вид у меня совсем не для гостей. – Он посмотрел на свои заляпанные грязью резиновые сапоги. – Но за приглашение спасибо. Вашу машину надо показать мастеру, там есть что почистить и подтянуть. У меня как раз есть надежный человек. Если не возражаете, я с ним переговорю и вам позвоню. Меня, кстати, Кирилл зовут.

– Анастасия. – Впервые за время их общения она улыбнулась широко и открыто.

Настя до конца не понимала, приятно ли ей его лицо или нет, влечет ее что-то к Кириллу или, наоборот, отталкивает, но он точно не оставил ее равнодушной.

– До встречи, Анастасия.

Закрыв машину, Настя пошла к дому. Ей очень хотелось обернуться и помахать Кириллу на прощание, но она сдержала порыв: как бы он еще не решил, что она совсем бесхарактерная.

Едва переступив порог своей квартиры, Настя поняла, как сильно устала, и порадовалась тому, что в этом огромном мире у нее есть свой собственный уголок – ее прекрасная двухкомнатная квартира. Небольшая, чистенькая, уютненькая, а главное – любимая, доставшаяся ей от бабушки и дедушки.

Кто-то возразит: подумаешь, квартира, коробка с дверью и окнами! А вот и нет, не подумаешь. Переступишь порог, закроешь за собой дверь… и боже, как же хорошо! Все тревоги и суета дня остаются за порогом, а ты под защитой своей крепости. Человеку важно иметь свой угол, где можно побыть наедине с собой, прийти в себя от нанесенных обид, если таковые случились, который можно обустроить по своему вкусу. Многим кажется, что они могут быть счастливы только там, где еще не бывали. Настю же вполне устраивала ее небольшая, но любимая квартира.

Она переехала к бабушке, Екатерине Львовне, еще в студенческие годы. Об этом внучку попросила сама бабушка после смерти мужа, Самуила Яковлевича. Пожилая женщина не хотела одна оставаться в квартире, где ей все напоминало о муже, с которым они прожили душа в душу целых шестьдесят лет. Все эти годы они искренне заботились друг о друге, как будто соревновались в том, кто кого сильнее любит. Оба не любили дни рождения и шутили, что если бы все вокруг друг другу не напоминали о возрасте, то и жить можно было бы столько, сколько хочешь.

Самуил Яковлевич умер внезапно – остановилось сердце. Екатерина Львовна неожиданный уход мужа объясняла тем, что он никогда не проявлял эмоций, даже тогда, когда их накапливалось предостаточно. Она считала, что его сердцу это не нравилось и оно запротестовало против такой сдержанности.

Настя без колебаний переехала к бабушке. Родители не возражали, ведь Екатерине Львовне, как никогда, нужна была поддержка. Настина бабушка относилась к категории жизнерадостных людей, живущих в согласии с собой и со всем миром. Настя никогда не слышала, чтобы бабушка на кого-нибудь или на что-либо жаловалась, никогда он ни о ком не говорила плохо. Когда же внучка проявляла излишнюю заботливость, Екатерина Львовна ворчала: «Не относись ко мне как к старушенции!»

Екатерина Львовна пережила своего мужа всего на полгода, хотя до этого на здоровье не жаловалась. Но после произошедшей трагедии заряд ее жизненной батарейки как будто бы иссяк. Говорят, такое случается, когда два сердца бьются в унисон. Уходит один – вскоре за ним следует и другой.

Когда Настя думала о любимых стариках, то на душе сразу же становилось теплее и спокойнее. Детей у Екатерины Львовны и Самуила Яковлевича было трое. Мама Насти была младшей. Она единственная осталась в родном городе. Старший сын Денис после окончания института был направлен на Север, где и пустил корни. Средняя дочь Марина уехала с мужем на Кавказ и теперь жила с мужем в Геленджике. Хорошо, что у нас такая большая страна, есть куда поехать. Любишь холод – отправляйся на Север. А если тебе по душе солнце и море, то Крым и Кавказ гостеприимно распахнут объятия.

Екатерина Львовна для внучки всегда была подружкой. У них не было секретов друг от друга. Да от зеленых проницательных глаз бабушки ничего и нельзя было скрыть. Вообще, Настя считала несправедливым, что она их не унаследовала. Глаза бабушки всегда казались ей невероятно красивыми.

Вообще, Анастасия Басаргина считала себя счастливым человеком. Нобелевский лауреат, советский физик Лев Ландау полагал, что формула счастья состоит из трех обязательных элементов: работа, любовь и общение с людьми. Занятие журналистикой Насте было по душе. Она еще ни разу не пожалела о своем выборе, хотя работа забирала много времени и психологических сил. Неплохая заработная плата давала ей некоторую свободу. Отчасти на деньги, подаренные бабушкой, отчасти на свои собственные, честно заработанные, она и купила «Жигули». Общения у нее было предостаточно, скучать не приходилось. Конечно, Насте доводилось встречаться с теми, кто считал журналистику непыльной работенкой, а деньги, которые Настя зарабатывала, легкими. Но каждый имеет право на свое мнение.

Да и любовь в сердце девушки жила. Это вообще многогранное понятие. Настя любила своих родителей, свою подругу Киру, свой город, свою страну и вообще много чего еще.

Конечно, найдутся те, кто захочет поспорить с гением Ландау. Но ведь у каждого свое понимание счастья. У кого-то это полететь в космос или выиграть миллион. Но в космос не могут отправить всех желающих. Да и в лотерее число удачников ограничено.

Главное, что должен сделать человек, это быть счастливым. И Анастасия Басаргина была как раз из числа счастливчиков. Правда, иногда она становилась неудобным журналистом. Конечно, Настя добросовестно выполняла поручения руководства, но она приносила в редакцию и другие статьи и очерки, бьющие прямо по нервам, – об обиженных, осиротевших, о недостаточной поддержке государством фронтовиков. Вот в них-то она и выплескивала свои чувства, показывая души несокрушимые или, наоборот, сломленные под тяготами жизненных невзгод. Но даже в этом случае ей было радостно от того, что она способна понимать чужую боль.

Переодевшись, Настя обессиленно опустилась на диван и обвела взглядом комнату. За то время, что она жила тут одна, Настя успела поменять часть мебели, доставшуюся ей вместе с квартирой. Но в память о бабушке Кате оставила горку красного дерева, на полочках которой стояли семейные фотографии и различные сувениры. Подруга Насти, Кира, обзывала шкаф старомодиной, но Настя, однажды объяснив свое к горке отношение, больше в споры с подругой не вступала.

А еще от бабушки внучке досталась гора книг. Екатерина Львовна была тем еще книголюбом. Как и бабушка, Настя считала, что книги – самое приятное общество. Она с удовольствием проводила целые вечера за чтением. На ее взгляд, книги часто оказывались интереснее людей. А живого общения ей и на работе хватало.

В свои двадцать шесть Насте жилось весьма комфортно, и выскочить замуж в планах не было. А уж если совсем честно, то и кандидатов подходящих не было. В общем, Настя Басаргина жила себе поживала и думала, что так будет продолжаться и дальше.

Утром, едва проснувшись, она вспомнила вчерашнюю встречу. Любая история начинается со встречи, но только не ее. Нет-нет, Кирилл был ей совсем неинтересен. Она не собирается исследовать глубину его личности. А за то, что дотащил ее машину до дома, большое человеческое спасибо. От чая он, слава богу, отказался, но она сама в порыве благодарности зачем-то продиктовала ему свой номер телефона. Может, он его уже выбросил? Лучше бы выбросил. Кстати, Кирилл сказал, что работает лесником. У нее был свой список профессий, подходящих храбрым, сильным мужчинам – космонавт, летчик, военный, альпинист, спортсмен, пожарный, – но вот лесника среди них точно не было. Может быть, потому, что эта профессия как-то не на слуху? Да, наверное, поэтому. Ведь, если подумать, лесник должен быть и сильным, и храбрым. Мало ли что в лесу может приключиться? К тому же Кирилла буквально окружала аура суровой мужественности, и Насте это очень нравилось.

Вставать не хотелось. День был выходной, никаких дел намечено не было, поэтому Настя провалялась в постели до десяти часов утра. Телефон молчал, да она и не ждала, что кто-то позвонит. В выходные люди, как правило, расслабляются. Но мысли о встрече с Кириллом все лезли и лезли в голову, и Настя в конце концов встала, чтобы хоть как-то от них отвлечься.

Она заканчивала завтракать, когда задребезжал телефон, да так призывно и пронзительно, что она вздрогнула. Что ж, значит, не все находятся во власти снов в выходной день. Впрочем, Настя не сомневалась, что это ее подруга Кира. Сейчас наверняка станет делиться очередной идеей, которых у дорогой подруги пруд пруди.

– Алло, – сказала Настя серьезно.

Пусть Кира знает, что своими глупостями помешала ей наслаждаться прекрасным утром выходного дня.

– Это Кирилл.

Сон у Насти улетучился мгновенно. Это же ее вчерашний спаситель! Все-таки он не выбросил клочок бумаги с ее номером телефона.

– Если тебе не рано, то хочу пригласить тебя на прогулку.

– Куда?

– В парк.

– Что, прямо сейчас?

– Да. А что, что-то не так?

– Все так. Только мне нужно минут двадцать.

– Хорошо. Не торопись.

– Где и во сколько встретимся?

– Я уже у твоего дома.

– А?

– Не торопись, я подожду.

В трубке зазвучали гудки.

В двадцать минут Настя, конечно, не уложилась, захотелось почему-то приодеться.

За минуту до выхода раздался еще один звонок. На этот раз это уже была Кира:

– Настюха, сейчас к тебе забегу. Есть новости.

– Кир, у меня свидание.

В трубке повисло молчание, подруга явно была озадачена. Но Кира была бы не Кира, если бы быстренько не опомнилась:

– С кем? Где? Когда?

– С парнем по имени Кирилл, ты его не знаешь.

– А почему ты мне о нем никогда не рассказывала?

– Когда я могла тебе о нем рассказать, если познакомилась с ним ночью? – Настя нетерпеливо посматривала на часы.

В трубке опять помолчали.

– Ну ты хотя бы собираешься познакомить нас?

– А то! Как только, так сразу.

– Ну ладно, не стану тебе мешать, оденься понаряднее. Обещаешь?

– Уже.

– Я рада за тебя, подробности при встрече, но… все-таки что за парень и где ты его подцепила?

– На дороге в лесу.

– Хм… Звучит многообещающе. Он что, валялся в дорожной пыли?

– Совсем не смешно.

– А где свидание?

– В парке.

– Значит, сегодня ты в безопасности.

«Ну я бы так не сказала», – подумала Настя, но вслух добавила:

– Встретимся завтра.

– Жду этого как манны небесной. Будь осторожнее.

Кира в любой момент готова была броситься на выручку подруге.

Кирилл, одетый в синие джинсы, белоснежную рубашку и дымчато-серую, как утренний туман, куртку, которая выгодно оттеняла его загорелое, чисто выбритое лицо, стоял у своей машины. Он был бодр и свеж. Трудно было представить, что этот человек каждый день хлюпает в резиновых сапогах по лесным болотам. Настя должна была признать, что ее новый знакомый обладал определенной харизмой. Высокий, плечистый, правильные черты лица, густые темные волосы. Но главное – это глаза. Девушка задержала на них взгляд и подумала: «Великолепные!» Спокойные, карие, в свете дня скорее янтарного цвета, но немного грустные… В них определенно сквозила магия. А вчера она этого не заметила. Впрочем, сейчас Кирилл показался ей красивее, чем при первой встрече.

После небольшого совещания молодые люди решили пойти в парк, находившийся недалеко от дома, где жила Настя. Там был весь набор парковых развлечений: колесо обозрения, сладкая вата, газировка.

Поддаваться чарам Кирилла Настя не собиралась. Еще никому не удавалось околдовать ее. Вот и сейчас они просто погуляют, распрощаются и больше никогда не встретятся.

Но встречи продолжились и в последующие дни, пусть и совсем безобидные: кинотеатры, музеи, прогулки. И всегда инициатором был Кирилл. Отношения у них установились вполне дружеские. Они разговаривали так, будто давно знали друг друга и только какие-то обстоятельства разлучили их на время. Кирилл ни словом, ни жестом не выказывал влюбленности. Но почему-то Настя все чаще ловила себя на мысли, что он не выходил у нее из головы.

Когда Настя возвращалась после свиданий в свою квартиру и оставалась там одна, она, несмотря на сумерки, не включала свет. Так было приятнее предаваться воспоминаниям, мечтам. Мысли ее текли совсем не в том направлении, в каком ей бы того хотелось. Время, проведенное с Кириллом, казалось ей бесценным. Ей нравилось в нем все: как он смотрит, двигается, его сдержанность и немногословность. Настроение Насти в его присутствии неизменно повышалось.

А ведь еще совсем недавно она не верила в любовь. Да и сейчас она не была уверена в своих чувствах. В его, впрочем, тоже. Настя не представляла себя героиней его романа. Что между ними было? Так, невинные встречи с поеданием мороженого. Но почему же тогда она все время ждет этих встреч? Почему ее так влечет к нему? Почему она то и дело смотрит на телефон, надеясь, что Кирилл позвонит?

Сомнения мучили ее все сильнее. Она хотела бы быть с ним, но при этом всеми силами старалась отправить эту мысль в самый дальний уголок мозга, чтобы она там как следует отлежалась. Когда же Настя оказывалась рядом с Кириллом, ее охватывало странное, тревожное и одновременное сладкое чувство, названия которому она не находила. Ну и что? Это всего лишь желание чувствовать рядом надежное мужское плечо, вот такое, как у него. Он был надежным, с таким можно пойти в разведку, а уж если суждено оказаться с кем-либо на необитаемом острове, то лучше Кирилла напарника представить себе трудно. Его присутствие дарило ей чувство безопасности и защищенности.

Постепенно желание видеть Кирилла становилось непреодолимым. Настя пыталась не думать о нем, но чувства были сильнее. Она постоянно вспоминала его глаза и слова и понимала: надо перестать бороться с собой. Будь что будет!

Вроде бы случайная встреча, а накрыло так, что теперь Кирилл затмил собой весь мир. Оказывается, она раньше до конца не понимала, какой жизнь может быть яркой и красочной. И как только она жила без него все эти годы? Настя очень скоро поняла, что влюбилась. Но что чувствует он? Взаимно ли ее чувство? Ответа у нее не было.

Несколько дней Кирилл не звонил. Настя давно уже отметила, что стоит ему только уехать по делам на пару-тройку дней, как она тут же словно замирает в ожидании и больше и думать ни о чем другом не может. Но до этого он всегда предупреждал ее о поездках, а на этот раз просто исчез, не сказав ни слова. Настя с ужасом думала, что, внезапно появившись в ее жизни, Кирилл может так же внезапно и исчезнуть.

Она понимала, что у лесника вряд ли может быть какая-то срочная командировка. Впрочем, он не обязан был ставить ее в известность о своих поездках. Вряд ли она что-то для него значила. Но все-таки… Она злилась и накручивала себя. Если он хотел прекратить отношения, почему не сказал об этом прямо? Настя сердилась на Кирилла и ругала его последними словами.

Они встречались уже больше месяца, но она о нем почти ничего не знала. Пожалуй, только то, что он неразговорчивый и работает лесником. Насте же хотелось большего. Впрочем, ее желаниям, похоже, не суждено было сбыться. Вряд ли их пути теперь когда-нибудь пересекутся…

Прошло две недели. Все это время Настя ходила словно в воду опущенная. Когда она уже перестала ждать, раздался звонок. Это был Кирилл. Он пригласил ее в ресторан. Так просто, как будто они только вчера расстались и не было этих долгих двух недель.

И вот теперь Кирилл опаздывал. На какой-то миг ей даже захотелось, чтобы он не приехал. Зачем она вообще согласилась с ним поужинать? Он ни словом не обмолвился о том, где пропадал, даже не извинился.

Но вот наконец подъехала уже так хорошо знакомая ей «Нива». В салоне пахло лесом. Наверное, этот запах пропитал тут все насквозь. Так городские машины не пахнут.

Кирилл нахмурился и произнес:

– Похоже, в нашем городе появился крокодил.

Настя недоуменно посмотрела на него.

– Кто-то проглотил солнышко.

Она не знала, как вести себя с ним, но шутить была совершенно точно не намерена.

– Ты выглядишь сногсшибательно. – Кирилл все же не удержался от комплимента.

Одета она была в светлую меховую куртку и кокетливую юбку бежевого цвета.

– Смотри не упади! – Настя была зла и не скрывала этого.

– Настя, что-то случилось?

И он еще спрашивает! Исчез на две недели, внезапно появился, да еще как ни в чем не бывало шутить изволит. И ни слова извинений. Но она не может признаться, что сердится на него за долгое отсутствие, за то, что он даже не счел нужным объяснить ей причину своего исчезновения. На это могут рассчитывать невесты и жены. А она ему кто? Какие у нее права? Нет у нее никаких прав. Ладно, она сходит с ним в ресторан, послушает, что он там станет лепетать, а потом посмотрит.

За время их знакомства Кирилл Виноградов часто уезжал на два-три дня. Его работа требовала поездок в удаленные уголки лесничества. Но в этот раз все было иначе: Кирилл пытался побороть искушение, которое одолевало его с момента встречи с Анастасией Басаргиной. И у него на это были веские причины, которые он раскрывать не собирался. Все дело в том, что он запретил себе влюбляться. И до встречи с Настей ему это удавалось. Но Настя пробудила в нем новые, ранее не знакомые чувства. И теперь Кирилл боялся, что она растопит его холодное сердце. Вот он и решил покончить с этими встречами.

Кирилл затеял с самим собой игру: он собирался найти в Насте серьезные недостатки, такие, чтобы разочароваться в ней и разлюбить раз и навсегда. Но недостатки все никак не находились. Напротив, чувство его с каждым днем становилось только крепче. И в конце концов Кирилл был вынужден признать, что проиграл эту битву.

При виде Насти его опять захватил водоворот чувств, которых он прежде никогда не испытывал. И если она только позволит, он всегда будет рядом. Но прежде он сам должен решиться и открыть ей свою душу.

– Предлагаю пойти в ресторан. – Кирилл выжидающе посмотрел на свою спутницу.

– О, наши отношения выходят на новый уровень? – Настя все еще сердилась и не могла удержаться от сарказма.

– В парке мы уже протоптали все тропинки, теперь захотелось разнообразия.

Настя с подозрением посмотрела на него. А почему бы и не пойти? Может быть, он соизволит хоть там объяснить причину своего исчезновения? Она сгорала от любопытства.

В ресторане с милым названием «Ежик» Настя никогда не бывала, хотя по журналистским делам часто встречалась с героями своих очерков в ресторанах и кафе. За чашечкой кофе разговоры становились более непринужденными.

Ей понравилось, что ресторан назвали не «Еж», а уменьшительно-ласкательно. Судя по забитой машинами парковке, «Ежик» пользовался популярностью. Перед входом разместилась эмблема ресторана: зверек, покрытый острыми иглами, на спине тащил гриб.

Они вошли в ресторан, и их обдало волной тепла и запахом грибов. Народу было много, но подошедшая официантка сразу же проводила их к свободному столику в глубине зала. Одета она был в зеленую юбку и белую блузку, на ее груди красовалась брошь с изображением ежика. В ресторане было людно, но шум голосов перекрывала громкая музыка, и Настя подумала, что такая атмосфера быстрее снимет напряжение, в котором она пребывала.

– Что будешь пить? – спросил Кирилл.

– То же, что и вы. – Как можно сдержаннее ответила Настя. Щадить она его не собиралась.

– Мы опять перешли на «вы»?

– Хорошо. То же, что и ты.

– Я ничего, я за рулем.

– Но я не такая любительница спиртного, чтобы пить в одиночку.

– Да уж, чудесненькая компания у нас получилась… Ладно, все-таки что заказывать будем?

Хотя, как выяснилось, к спиртному они оба относились равнодушно, но окружающая атмосфера способствовала расслаблению. Поэтому после короткого обсуждения все же остановились на коктейлях, разнообразных, как сама жизнь. Кирилл выбрал безалкогольный «Черный лес», в котором вишнево-ягодный микс идеально сочетается с горьковатым кофейным льдом. Настя – «Мохито», никакого другого коктейля она не знала, а экспериментировать не очень-то хотелось. Только попросила ром заменить на тоник.

Настя обратила внимание, что в меню имеется напиток «Егермейстер».

– Это немецкий крепкий ликер, – пояснил Кирилл, – напиток охотников.

В ожидании коктейлей Настя осматривала зал. Периодически то в одном, то в другом его конце поднималась чья-нибудь рука, и официанты спешили к клиентам. На столике возле барной стойки в стоящие пирамидой фужеры бармен разливал шампанское, и гости с волнением, смешанным с любопытством, наблюдали за представлением. Когда бармен наконец закончил, посетители не удержались и зааплодировали. Любое мастерство вызывает уважение.

То ли коктейль, то ли царящая вокруг атмосфера кружила голову, и Настя забыла о былых обидах. Настроение поднималось, недовольное выражение постепенно исчезало с лица. Вскоре она уже улыбалась и смеялась вовсю. Кирилл смотрел на девушку и думал, что никуда ему теперь от нее не убежать и лес ему не поможет.

Вообще Настя Басаргина считала, что ей не хватает беспечности, хотя родители давно уже предоставляли ей полную свободу действий. Скорее всего, потому, что не сомневались в ее благоразумии. Молодость – пора быстротечная. Она проходит стремительно, но это незабываемое время радости и беззаботности. Когда ты молод, дни текут, как сверкающий поток, ты смеешься без всякой причины, а твоя настольная книга – томик стихов. Окружающий тебя мир будто сияет, переливается тысячей красок. Рассветы и закаты в молодости особенно яркие, в шелесте травы слышится приятная мелодия, а воздух звенит, будто колокольчик. И только в юности, даже на бегу, человек способен заметить всю красоту и очарование мира!

Кирилл протянул Насте меню, но она не стала его смотреть:

– Заказывай на свой вкус.

– Доверяешь? – Он хитро улыбнулся. – С грибами или…

– Мечи на стол все, что есть. – Она сделала широкий жест рукой.

Все-таки алкоголь ударил ей в голову. Настя чувствовала необычайную легкость и смеялась как сумасшедшая.

– Ты меня удивляешь, Анастасия Юрьевна.

– О! Уже? А ведь я еще толком не начала это делать.

– Теперь я знаю, как снять тебя с тормозов.

И тут Настя поняла, что все обиды окончательно забылись. Да и о каких обидах вообще может идти речь, если Кирилл рядом, такой милый, такой родной.

Под радостные крики и аплодисменты музыканты грянули «Черного кота». Кирилл и Настя танцевали и смеялись. Как и большинство танцующих пар они предпочли ту часть зала, где свет был приглушенным. Никогда еще Настя не чувствовала себя такой свободной. И надо признать, в этот вечер она была хороша, как никогда. Платье с глубоким вырезом выгодно подчеркивало изящную фигуру девушки и открывало точеные колени. Кирилл обычно видел Настю в брюках и сейчас в полной мере оценил ее красоту. Распущенные волнистые волосы каскадом падали на плечи.

Девушка легко кружилась, когда партнер ее раскручивал. Покачивая бедрами, она почти вплотную приблизилась к нему.

– О, неожиданно и приятно, – прошептал он ей на ушко.

Настя запрокинула голову и слегка коснулась его губ. Никто ведь не запрещал женщине проявлять инициативу. Она позволила Кирилл прижать ее к себе, обняла его за шею и подстроилась под его ритм.

– А ты, Настена, мастерица пера, неплохо танцуешь. – Он смотрел на нее с веселым удивлением и даже с уважением.

– Ты тоже, леший Кирюша, удивил. – В тон ему ответила Настя.

Особенно им пришлись по душе медленные танцы. Он клал руки ей талию, и Насте нравились его твердые, уверенные объятия. Она прижималась к нему, клала голову ему на грудь и слышала, как бьется его сердце. Аромат, исходивший от волос Насти, напоминал Кириллу запах роз в саду матери. Прижавшись друг к другу, они покачивались в такт музыке. И мир, всегда такой сложный, противоречивый и непредсказуемый, в эти минуты представлялся им удивительно гармоничным и прекрасным.

После сытного ужина есть уже не очень-то хотелось, но молодые люди все-таки решили завершить его чем-нибудь сладеньким. Остановились на миндальном пирожном. Уж очень соблазнительно оно выглядело: толстый слой орехов и сахарной пудры на песочном тесте. Настя решила, что обязательно вернется сюда с родителями. Они оба любили грибы, и оба были сладкоежками, но кто из них больше, отец или мать, наверняка сказать было нельзя.

При расставании Кирилл обнял девушку, не сводя взгляда с ее лица. Ни один мужчина не обнимал еще Настю так крепко. Она отстранилась и посмотрела ему в глаза. Тогда Кирилл еще сильнее прижал ее к себе и поцеловал. Как ни странно, этот уверенный поцелуй успокоил ее. Она решила, что так и должно быть, все идет как надо.

– Я встречал много людей, которые себя переоценивают, ты же их полная противоположность. Ты самая красивая девушка из всех, кого я видел в своей жизни, но в тебе нет даже намека на кокетство. Ты умная, добрая, искренняя, но все свои достоинства носишь так естественно, как само собой разумеющееся.

– Ох, и чепуху же ты городишь Кирилл… Как тебя по батюшке?

– Константинович.

– Кирилл Константинович, а вроде ведь и не пил. – Настя засмеялась.

Он смотрел на нее с восхищением, и это заставляло ее сердце биться чаще. Прощание было продолжительным.

Глава вторая. Белое платье ландыша

Конец мая выдался по-летнему теплым. Кирилл предложил Насте съездить в лес, при этом вид у него был загадочный. Выезды на природу девушка любила, главное, чтобы под ногами не чавкала грязь. Но погода в последние дни стояла сухая, и она с радостью согласилась.

Дорога уходила все дальше и дальше в лес. Листва на деревьях была яркая и сочная. Казалось, дотронешься до нее – и измажешься зеленым, будто краской.

Настя любила природу, но никогда не задумывалась о том, за что ее любит. А сейчас вот задалась вопросом и поняла – за величавость и щедрость, несравнимую с человеческой. Увы, но мы не так уж добры и великодушны. И не за что нас, людишек, писать с большой буквы. Кто мы? Поглотители кислорода, выдыхатели водорода, пожиратели всего съедобного, что только дала нам земля. Все-таки к Богу ближе не род людской, ведь среди людей встречаются недобрые, завистливые, жадные, а матушка-природа. Она такая, какой ее создал Господь.

Настя любовалась окружающей ее красотой. Но по-настоящему счастливой ее делал Кирилл, который сидел рядом. Радость переполняла ее до краев. Все-таки искренне радоваться можно только простым вещам.

– Догадываешься, куда я тебя везу? – с озорной улыбкой спросил девушку спутник.

– Понятия не имею, – честно призналась она.

– Не боишься?

– А что, надо? – улыбнулась Настя и после короткой паузы добавила: – Нет, не боюсь, ты же мужчина, а значит, защитник.

Кирилл только покачал головой, но ничего не ответил.

Вскоре он остановил машину и помог Насте выйти. И она сразу же оказалась на границе двух миров – мира леса и мира гор. В этом месте деревья плотной стеной подходил к горам, а те снисходительно смотрели на соседей свысока. Это ведь с их разрешения деревья расположились у самого подножия. Воздух был напоен смолистым ароматом сосен. А скалистые утесы всегда вызывали у Насти восторг. Это же надо, как постарались ледники, чтобы сотворить такую красоту! Нате вам, люди двадцатого века, радуйтесь!

– Теперь я поняла выражение Паустовского: «Деревья запутались вершинами среди звезд…» – в раздумье протянула Настя.

– А еще он сказал, что «ничто в жизни не возвращается, кроме наших ошибок».

– Это ты к чему?

– Да так.

В лесу все особенное, те же воздух и небо не такие, как в городе. От всего захватывает дух. Даже если поэзия не твой конек, то от увиденного не захочешь, но хоть пару строк выдашь, если не своих, то у родных поэтов позаимствуешь.

– На эту красоту можно смотреть бесконечно… – произнесла Настя.

Кирилл лишь молча кивнул. Как же он ее понимал. Когда было свободное время, он сбегал сюда, на границу леса и гор, где на многие километры вокруг не было ни одного человека. Садился на пороге своей хижины и любовался окружающей его природой до тех пор, пока не начинала напоминать о себе спина.

Человек не может остановиться, не может в должной степени оценить то, чем владеет, не понимает, как он на самом деле богат, пока не станет слишком поздно.

Глядя на Настю, Кирилл радовался. Он видел, что она не относится к тем городским жителям, у которых лес ассоциируется с комарами, грязью и хищными зверями. Любовь ее была возвышенной и искренней.

Настя наклонилась над желтым соцветием, венчающим стебель с острыми лепестками:

– Какая красота!

– Не прикасайся. Это очиток едкий, его свежий сок очень опасен. Не все, что красиво, хорошо и полезно.

– У каждого деревца есть душа и чувство тоже есть. Правда? – Она вопросительно посмотрела на Кирилла.

– Конечно, есть, – уверенно ответил он. – А иначе как бы мы их чувствовали?

– Ой, ландыши! – восхищенно воскликнула девушка. – В белых платьях!

– Да, май – их пора.

– «Из-под куста мне ландыш серебристый приветливо качает головой», – продекламировала Настя.

– Красиво и просто. Лермонтов все-таки гений, – подхватил Кирилл.

Настя с удивлением вскинула голову. Это она в институте основательно штудировала литературу. А сейчас оказалось, что и выпускники других учебных заведений тоже не промах.

Взявшись за руки, молодые люди прошли десятка два метров. Там, за деревьями, скрывался небольшой сруб, который девушка заметила не сразу. К нему вела живописная тропинка, и Настя не сомневалась, чьи ноги ее протоптали.

– Это моя хижина. Ты единственная, кому я ее показываю.

Если она одна удостоилась такой чести, значит… Ничего это не значит, одернула она себя. Бывают такие моменты, когда человеку хочется поделиться с другими своими тайнами, вот и все.

Она представила себе, что это домик на необитаемом острове, затерянном в безбрежном океане. На нее пахнуло соленым ветром, океаном, причудливыми, экзотическими запахами неведомых растений.

К двери вели две ступеньки. По обе стороны росли две сосны, напоминающие стражников у входа.

– Пустите? – Она подняла взгляд на мохнатые лапы.

Стражники молча пропустили ее в дом. Настя робко переступила порог, и ее тут же окутало ощущение волшебства. Простая мебель – кровать, стол, два стула, – сколоченная явно самим хозяином, делала комнату похожей на сказочную лесную избушку. На столе свеча. Конечно, здесь же нет электричества. Часть комнаты занимал шкаф из обструганных, но неокрашенных досок. «А как бы он мог преобразился от кисти художника Сергея Ларичева, мужа Киры», – подумала Настя. Кровать застелена пестрым лоскутным одеялом, девушка давно таких не видела. И подумала, что сама жизнь – это тоже лоскутное одеяло, «сшитое» из воспоминаний и надежд на будущее.

В углу – металлическая печь. Настя даже не сразу вспомнила, как она называется. А потом ее осенило: конечно же буржуйка! Парадоксальное название, вроде от слова «буржуй», а тепло дарит всем.

– Ну давай, хозяюшка, готовь обед. – Глаза хозяина весело сверкали.

– Так мы же ничего не взяли… – растерялась Настя.

Кирилл махнул в сторону шкафа, который минутой раньше она с интересом рассматривала.

– Сезам, откройся! – И Кирилл широко распахнул дверцы.

Волшебные превращения произошли мгновенно. Шкаф был доверху набит продуктами. Одних супов в пакетах, состоявших из сушеных мяса, морковки, петрушки и мелкой вермишели, тут была целая гора. Настя хорошо помнила их вкус, так как в школьные годы страсть как любила.

Кирилл зажег плиту, рядом с которой стоял газовый баллон, и поставил на конфорку чайник с водой.

Пока вода закипала, Настя успела рассмотреть другие продукты: консервы – рыбные и мясные, сухари, сухофрукты, мед, варенье.

– Да здесь у тебя настоящий стратегический запас. – В ее голосе слышалось одобрение.

Вскоре на столе дымились две тарелки супа, от которых исходил запах копченого мяса, а еще макароны с ткемали. На десерт были сухофрукты, предварительно распаренные и политые сливками, которые они выдавили из баллона. Чай с ароматными травами, названия которых Настя не знала, был удивительно вкусным. Кирилл сам его заварил.

– Ну как? – спросила Настя.

– Вкусно! – Кирилл вычерпал суп до дна, наклонив тарелку. – Хорошо, что ты умеешь готовить. У меня так никогда не получается. Просто отлично!

– Ну чтобы кипятком пакетик залить, много ума не надо. Но я действительно могу кое-что и посложнее приготовить. Я жила с бабушкой, а это настоящая школа жизни.

– А для меня приготовишь что-нибудь этакое?

– Обещаю.

– Ты самая лучшая!

Настя не знала, как реагировать на такой комплимент, и сделала вид, что перекладывает продукты в шкафу. А Кирилл просто сказал, что думал. Девушка действительно удивляла его и все больше заинтриговывала. Ему нравилось все, что она делала, что говорила. Ему с ней было по-настоящему хорошо!

– После обеда я покажу тебе красоты вокруг моей хижины, а потом будем купаться. Ты купальник взяла?

– Как было велено.

В этой поездке Кирилл казался Насте еще привлекательнее, еще красивее, а еще этот дурманящий взгляд… Может быть, она поспешила согласиться? Он привел ее в святая святых, впустил в свой тайный мир, сделал для нее исключение. А дальше… полная неопределенность.

Мужчины, как, впрочем, и женщины, бывают разными, но Настя отдавала предпочтение только тем мужчинам, которые не кичились своей внешностью и вообще относились к ней равнодушно. Таким как раз и был Кирилл.

Настя столько красот увидела за этот день, что казалось, ее трудно уже чем-то удивить. Но место, куда Кирилл привел ее после обеда, поистине ошеломляло. Небольшой ручей в окружении скал, а над всем этим – купол идеально голубого, бездонного неба. Корни огромных деревьев, подступавших к воде, со временем живописно обнажились. Берега ручья поросли орешником и шиповником, а под ними раскинулся ковер ярко-зеленых узорчатых папоротников. Ближе к склону горы рос древовидный вечнозеленый можжевельник, чьи ветки покрывали мелкие, похожие на шишечки ягоды. Могучий дуб, похожий на крепкого старика, простирал вдаль свои узловатые ветви-руки. Волшебная, сказочная страна, и они, двое молодых людей, являются ее властелинами.

Под пологом леса царила тишина. Да уж, сюда, похоже, только дикие звери забредали, а нога человека и не ступала… Или все-таки ступала? Возле ручья росли дикие яблони и груши. А откуда им взяться? Скорее всего, человек когда-то сгрыз плоды, семечки попали в землю, полежали, подумали да и проросли.

У самого обрыва, широко раскинув мохнатые лапы, росла сосна. Насте она напомнила человека, который расправил руки-крылья и вот-вот полетит с утеса. С ветки сосны за ними с интересом наблюдала белка, разглядывая людей умными глазками-бусинками. Решив, что эти двуногие существа опасности не представляют, продолжила упражняться в ловкости и заскакала, залазила по могучему стволу.

Ручей в этой части образовал небольшую заводь. На ее противоположном берегу красовались два огромных валуна. Тонкий быстрый ручеек вытекал из расщелины между ними и водопадиком падал в главный ручей. Тишину здесь нарушало лишь легкое журчание воды, чистой, как слеза. Настя наклонилась и опустила руку в воду. Боже, какое блаженство!

И тут она заметила барахтающуюся на поверхности осу. Крылья у бедняжки намокли, и она никак не могла взлететь. Кирилл проследил за взглядом Насти:

– Ну что? Поможем купальщице?

– Придется помочь. Хотя в прошлом году ее сестра пчела так меня ужалила, что на следующий день я смотрела на мир одним глазом.

– Да, такое не прощают. Но это же не она.

– Точно не она, – подтвердила Настя.

– Все-таки попавшим в беду надо помогать.

– Надо.

Кирилл ладонью зачерпнул воду и бережно опустил насекомое на траву.

– Это моя любимая скульптура. – Кирилл показал на корягу внушительных размеров.

– Причудливая. Впечатляет, – отозвалась Настя. – Судя по размерам корня, дерево было огромных размеров.

– Скорее всего, сосна.

– Интересно, а сколько лет вон тому дубу? – Настя показала на самое мощное дерево.

– Лет сто точно есть, – ответил Кирилл.

– Царственный старец.

– Да уж, красавец.

Кирилл снял солнечные очки и зацепил их за вырез рубашки. Встретившись с ним взглядом, Настя вдруг смутилась. Его глаза завораживали, и какое-то время она не могла отвести от него взгляда.

– А почему те деревья стоят обнаженными? – Отвернувшись, она показала вдаль.

– Время и ветер с годами делают свое дело.

– Но мне кажется, что деревья все-таки чувствуют свою связь с божественным.

– Конечно, чувствуют, – согласился Кирилл. – Вот только каково траве, век которой недолог, расти бок о бок с такими долгожителями?

– Думаю, что она гордится таким соседством. Здесь все так таинственно и величественно.

– Может, превратимся в каких-нибудь сказочных персонажей? – предложил хозяин леса с озорной улыбкой.

– Может, и превратимся, – ответила Настя ему в тон. – Ты бы в кого хотел?

– Может быть, в дровосека?

– Это банально, ты же в жизни и так почти дровосек. Лесник, дровосек… Очень близкие занятия. Надо придумать что-нибудь более сказочное.

– Тогда придумай ты. Вот ты кем меня видишь?

– Я недостаточно хорошо тебя знаю.

– Так узнавай скорей.

– А у тебя есть какие-нибудь мысли по поводу меня? А?

– И не одна…

Их пальцы переплелись. Они еще долго сидели, обнявшись, и любовались окружающим их пейзажем.

Кириллу казалось, что природа очень чутко, хоть и по-своему, реагирует на появление этой девушки в его жизни. Дерево, рядом с которым Настя сидела, как будто бы наклонилось к ней в знак одобрения, когда ветер ласково коснулся ее щеки.

Они сидели молча. Каждый думал о своем, а может, об одном и том же: о том, что человек по природе своей суетлив, а нет бы ему остановиться, посмотреть на водную гладь, прислушаться к шепоту ветра. Почему бы не смотреть на звезды не только в периоды влюбленности, а каждый день? И вообще, надо бы просто остановиться, посмотреть вокруг, удивиться и порадоваться увиденному… Кто-то в такие моменты ощутит собственную ничтожность, а кто-то, напротив, воспарит в небеса. Но большинство, несомненно, увидят вдалеке спасительный свет, так к заблудшему путнику, заметившему огонек в глухой лесной чаще, возвращаются силы.

– Купаться мы будем в этом ручейке? – спросила Настя, чтобы переключить внимание Кирилла.

– Купаться мы будем в настоящем лесном озере. Почему-то именно в это время вода в нем нагревается до комфортных температур. Сейчас сама убедишься.

– Я в предвкушении.

К озеру они прошли по тропам, известным, похоже, только Кириллу. И еще один сюрприз этого дня: озеро оказалось многоцветным. У берегов бело-голубое, чуть дальше – бирюзовое, а в центре – цвета спелой голубики.

– Это озеро по красоте может конкурировать с лучшими озерами мира! – искренне воскликнула Настя.

– Согласен. – Кирилл произнес это с такой гордостью, как будто сам сотворил окружающую их красоту.

Он сразу бросился в воду. Было видно, что это он проделывал часто.

Вынырнув, посмотрел на Настю:

– Слабо?

– Вода холодная? – Она осторожно опустила ногу в воду.

– Нормальная. Я же знаю, что ты хочешь.

– Да откуда тебе знать?

– Догадываюсь.

– А насчет того, что чужая душа потемки, слышал?

– Слышал-слышал… Только я против, чтобы твоя душа для меня была такой.

На несколько мгновений он исчез под водой.

Вынырнув на поверхность, энергично тряхнул головой и вопросительно посмотрел на Настю, которая за это время не очень-то продвинулась:

– Давай уж, смелее!

Вода превзошла все ожидания Насти. Вода в озере оказалась теплой и на удивление спокойной – напоминала покрывало из китайского шелка.

Во время купания они брызгались, поддразнивая друг друга. Кирилл делал круги вокруг девушки, и улыбка не сходила с его лица. Выбравшись на берег, легли рядышком на траву. Приятно чувствовать ее шелковистость, слушать язык леса – шелест листвы, пение птиц, стрекотание насекомых. Казалось, что все небесные переплетения, перемещения облаков, все оттенки небосвода существуют только для них двоих. Соседями их были травы. Их ароматы, нежные и терпкие, наполняли воздух. Да, трудно в этом мире быть одиноким. Настя закрыла глаза. Оказывается, от пребывания на природе можно получать удовольствие. Говорить ни о чем не хотелось, впрочем, и без слов все было замечательно.

Насте казалось, что птицы поют только для них. А ведь она не знала других птиц, кроме воробья, ласточки и назойливых голубей – жителей городов. Кирилл же не только называл лесных птиц, но и подробно рассказывал об их повадках.

– А что это за симпатяшка? – спросила Настя.

– Это сойка. Птичка-скалолаз, она вьет гнездо на самом верхнем ярусе деревьев.

– А вот та, красноватая, которая еще так пощелкивает?

– Это клест. У него крестообразный клюв, которым он шелушит шишки, питается семенами.

– А как дятлам удается так ловко взбираться по стволам деревьев?

– Так у них на ногах два пальца повернуты вперед и два назад.

– Природа-матушка обо всех позаботилась. – Настя с таким чувством произнесла эти слова, что Кирилл не сдержал улыбку.

Девушка подобрала небольшой плоский камешек, вспомнив, как в детстве отец учил ее пускать «блинчики». Но сейчас у нее не получилось. Кирилл огляделся, затем подобрал тонкий плоский камень, внимательно осмотрел его со всех сторон:

– Вот этот лучше. Держи руку вот так, затем плавно отведи и бросай.

Камень коснулся воды и три раза отскочил от поверхности.

– Получилось, получилась! – захлопала в ладоши Настя.

Но ее радость померкла, когда брошенный Кириллом камень скакнул по поверхности воды семь раз.

– Сноровка-тренировка, в детстве с ребятами даже соревнования устраивали.

– Здесь?

– Нет, на озере недалеко от Сосногорска. Слышала о таком?

– Вроде слышала… – Она пожала плечами. – Так ты родом оттуда?

– Да.

Кирилл задумчиво почесал подбородок. Было ясно, что он не хотел отвечать на ее вопросы. Настя решила, что он не хочет подпускать ее близко, так как не уверен в ней. А может быть, в себе? Но на самом деле Кирилл решил, что не надо сразу все вываливать на Настю. Лучше порционно. Не хотелось причинять ей боль.

Понимая, что расспросы ему неприятны, девушка изменила тему:

– Кирилл, а почему городской житель решил стать лесником?

– Люблю лес. С деревьями хорошо молчать. Они надежные. В жару скроют от зноя, в дождь раскроют зонтики-кроны. Я когда начал работать и изучал свой участок, много ходил, наблюдал, где какие лесные животные обитают. Когда уставал, то ложился под деревья и смотрел в гущу ветвей. Мне казалось, что все эти березки и осинки живые, что говорят друг с другом, а мы просто не понимаем их язык. А еще хотелось, чтобы в лесу спокойно жили те, для кого он дом родной.

– Звери?

– Они самые. Они нуждаются в помощи и защите человека. Так почему бы не я? Я их оберегаю от алчных жестоких людей. А еще я ощущаю лесной дух.

– Ты говоришь о лесе, как о живом организме.

– Он и есть живой.

– Скажи еще добрый.

– Да, добрый. Мне вот он никогда не вредит, наоборот, всегда помогает.

Кирилл говорил о деревьях как о живых людях, и Настя по-новому смотрела на лес.

– Во мне проснулся юный натуралист, – заключила она.

– Если это хоть чуточку моя заслуга, то я горжусь этим.

– Оказывается, у тебя опасная работа.

Настя о работе Кирилла знала лишь в общих чертах. Она никогда не спрашивала, чем он занимается каждый день, но наверняка в лесу могут подстерегать и опасности. Кирилл же за время их знакомства никогда не вдавался в подробности.

– Как и любая другая работа. Ничего особенного.

– А вот этот шрам на лбу, возле виска… Это тоже ничего особенного?

– Совершенно верно. Просто налетел на сучок.

После ужина они сидели на пороге хижины. О приближении ночи возвещало кваканье лягушек, блеск звезд в вышине, острые запахи цветущих трав. Хотя ночь и заявляла о своих правах, спать не хотелось. Сидели в обнимку, слушая шум деревьев, низко звучащее уханье филина. Где-то далеко прокричала сова – таинственная, ночная хищница вышла на охоту.

– Знаешь, почему звезды светятся?

– Нет.

– Это большое скопление плазмы, которую удерживает собственная сила тяжести. Они сами себя вдавливают внутрь. От этого саморазрушения образуется трение. До нас оно доходит в виде света.

– Ты силен и в естественных науках?

– Был человек, который мне очень дорог. Он любил астрономию и мечтал стать астрологом.

Насте очень хотелось узнать больше узнать об этом человеке, но, взглянув на лицо Кирилла, она не решилась расспрашивать.

А потом она почувствовала, как он осторожно убирает ей за ухо выбившую прядь. Его движения были нежными и чувственными, на нее словно медленно накатывала теплая морская волна. Вначале она кажется совсем безобидной, но не дай бог оказаться у нее на пути. Ее неудержимая сила свалит с ног, унесет за горизонт. Настя поняла, что ее затягивает стремительный поток. Ну и что? Она с готовностью поддалась этой силе. Тревоги она не чувствовала. Напротив, накатывало наслаждение.

Кирилл поцеловал ее вначале неуверенно, но многозначительный его взгляд говорил о многом. Ее рука сама легла ему на плечи, и Настя попыталась не обращать внимания на внутренний голос. Одновременно они встали и повернулись лицом друг к другу. Его губы прикоснулись к ее, и сердце Насти забилось, как птица, пойманная в силки. Кирилл притянул ее к себе, прижал лицом к своей груди. Ее волосы пахли медом.

– Как хочется…

– Еще как хочется…

Они не заметили, как оказались в комнате. Их поцелуи были долгими и нежными.

– Мне снились сны о тебе, – прошептал Кирилл.

И снова прильнул к ее рту, на этот раз жадно и требовательно. Его рука соскользнула с ее плеч на талию, он притянул ее к себе, уверенно и страстно.

Настя не отпрянула и не рассердилась. Она знала, что это должно было произойти, а рано или поздно – это уж как карта ляжет. Искры летали между ними едва ли не с первой встречи.

Кирилл легко приподнял ее и бережно опустил на кровать, на ту самую, которая была застелена лоскутным покрывалом. В его объятиях она превратилась в легкое перышко, медленно оседающее на разноцветный луг. Она потянула его за собой, и они перекатились несколько раз, пока он не оказался сверху. Затем медленно раздевались, наслаждаясь каждым прикосновением. Увидев Настин бордовый кружевной бюстгальтер с низким вырезом, Кирилл не сдержался и застонал. Провел руками по ее телу, и она отозвалась на ласку. Они словно были созданы друг для друга. Кирилл не мог оторвать взгляда от ее соблазнительных изгибов.

– Смотрел бы и смотрел на эту красоту…

– Только смотрел бы? – Настя с лукавой усмешкой расстегнула последние пуговицы на его рубашке.

– Я давно думал, как бы снять с тебя…

– Не вижу причин, чтобы этого не сделать.

А потом мир содрогнулся. Нет таинства сокровеннее, чем это. Их захватила буря стремительного наслаждения. Шторм был неизбежен, и теперь волны уносили их на небеса. Куда-то далеко-далеко отодвинулся весь мир, и не осталось уже ничего вокруг, кроме этого благословенного кусочка земли. Само время как будто и вправду споткнулось и остановилось. Есть мгновения, которые хочется, чтобы длились вечно.

Проснувшись, Настя обнаружила, что лежит, тесно прижавшись к Кириллу. Его сердце билось медленно и ровно. Она вдохнула запах его кожи. Не открывая глаз, она думала о том, сможет ли теперь посмотреть Кириллу в глаза. Как же быстро она сдалась. Стыдно-то как! Как сделать так, чтобы совесть опустилась в какую-либо из пяток, в левую или правую, все равно в какую, залезла туда и не подавала признаков жизни. Настя попыталась придать лицу непроницаемое выражение, по которому невозможно будет догадаться, о чем она думает. Но из-под опущенных ресниц все равно смущенно разглядывала его красивое сильное тело. Кирилл почувствовал, что она проснулась, и его рука стала блуждать по ее спине.

– Доброе утро, – с улыбкой произнес он. – Целую бы вечность смотрел на тебя.

– Доброе. Задвинь штору, а то…

– Я дурак, но не настолько, чтобы портить такую прекрасную минуту.

– Ну и пусть, тебе же будет хуже. – Она закрыла глаза.

– Хочу, чтобы так «хуже» было всегда-всегда…

Он откинул локон с ее лица и глубоко вздохнул.

Наслаждаясь ласками Кирилла, Настя пришла к выводу, что произошедшее между ними ее совершенно не тревожит. Они взрослые люди, которые очевидно нравятся друг другу. Так почему же взрослые люди так чертовски усложняют все, что касается секса? Они оба свободны. Оба разумны и независимы.

– Если бы я знал, что однажды в моей хижине и в моем сердце появится самая прекрасная девушка на свете, я бы поставил кровать пошире.

– И на этой было здорово, – засмеялась она.

– Согласен. Как жаль, что мы не медведи, могли бы несколько месяцев провести в своей берлоге, – прошептал он.

– Для этого нужно все лето делать запасы, – так же шепотом ответила Настя.

– Да, таких запасов у нас нет. А я чертовски проголодался! – весело произнес Кирилл.

– Хорошо, что ты не медведь.

Она почувствовала защищенность и покой. Подняла голову и посмотрела на Кирилла.

– Я люблю тебя, Настя. Всегда помни об этом.

У мужчин все проще, они могут говорить о своих чувствах тогда, когда захотят, а не ждать признаний, как это заведено у женщин. Признание в любви Кирилл произнес твердо и одновременно нежно, как само собой разумеющееся. Он действительно ее любил. Его сердце стало оттаивать благодаря ей. Время, проведенное с Настей, было лучшим, что произошло в его жизни за последние годы.

Кирилл провел ладонью по лицу девушки. Прикосновение было легкое, как крыло бабочки. Впервые за время их знакомства Настя почувствовала, что ее сердце вот-вот разорвется от счастья.

– Благословенный день – двадцать седьмое марта!

Настя не сразу поняла, почему он назвал эту дату, а когда вспомнила, что это день их встречи, то от нахлынувших чувств стало трудно дышать. Он запомнил этот день, значит, для него это важное событие! Да, эта встреча изменила их жизни. Они вместе, им хорошо, и только это имеет значение. Они чувствовали себя глубоко счастливыми.

Теперь он пропускал ее волосы между пальцев. Движения его были неторопливыми и нежными. От прикосновений по телу Насти словно пробежал ток.

Любовь бывает разной: к своим близким, к родине, к увлечениям. Но есть и другая Любовь! Эта Любовь сейчас переполняла сердца молодых людей. Кажется, еще немного, и они бы взлетели. Время, проведенное вместе, казалось им особенным, мир вокруг словно начинал сиять, расцветал яркими красками.

В объятиях Кирилла Настя чувствовала себя маленькой и хрупкой, хотя он был ненамного ее выше и только на два года старше. Она положила голову ему на плечо, ощущая на шее тепло его дыхания. А он прислушивался, как учащенно билось ее сердце. Неужели это он стал тому причиной?

– Я долго дрыхла?

– Нет, еще только девять. У нас целый день впереди.

– Какие планы на сегодня?

– По праву аборигена буду знакомить тебя с окрестностями. А может, ты предпочитаешь что-нибудь другое?

– Я за знакомство с окрестностями. А кофе у тебя есть?

– Намек понял.

Кирилл сделал попытку встать, но Настя его удержала. Он с готовностью подчинился.

– Как мне хочется заглянуть в твою черепушку, посмотреть, о чем ты на самом деле думаешь. – Она потерлась щекой о его руку.

– Лучше не надо, может не понравиться.

– Правда того стоит.

– Что касается наших отношений, с тобой я честен. – Его голос прозвучал уверенно.

– Значит, есть и другая сторона медали.

– Это тебя не касается.

– Для меня важно все, что касается тебя.

Разговор зашел в тупик. Какое-то время они молчали. Может быть, она настолько влюблена, что видит его таким, каким он на самом деле не является?

– Ты так произнесла слово «черепушка», что я своего отца вспомнил. Когда я гонял на велосипеде, он говорил: «Не расшиби свою черепушку».

– Где живут твои родители?

– Мама живет в Сосногорске.

– А отец?

– Отца нет… Уже нет.

Было ясно, что Кирилл относится к людям, которые не любят рассказывать о своей семье. Вот и сейчас он лишь вскользь упомянул о матери. А может быть, дело в другом, в том, что он от нее старательно скрывает? При упоминании о доме в его глазах мелькнуло какое-то новое, незнакомое ей чувство. Или ей показалось? Лицо Кирилла хранило непроницаемое выражение, впрочем, как и всегда, когда речь заходила о его семье.

– Ты после окончания института хотел вернуться домой? – не удержалась Настя от вопроса.

– Нет. Сразу был направлен на работу в Ильинское лесничество.

Мысли о возвращении в Сосногорск у него никогда не возникало. Там он не смог бы быть самим собой. Изредка он, конечно, навещал мать, помогал в саду, ремонтировал постройки. Но надолго никогда не оставался. В городе детства ни с кем не встречался. Там ему было тяжело, даже спал он плохо. У него внутри словно закручивалась невидимая пружина, которая мешала ему расслабиться.

А вот лес молодой лесник действительно любил. Он нравился ему в любое время года и в любую погоду. На служебной «Ниве» он исколесил все лесничество, но даже его внедорожник не везде мог проехать. Тогда он брал ружье и шел незнакомыми тропами, а чаще и вовсе пробирался сквозь бурелом. Каждый день, проезжая или проходя по лесным дорогам и тропам, он чувствовал себя свободным и необузданным, как птицы, что кружились в небе над его головой, как звери, прячущиеся при его приближении. Хищники встречались редко, но и с ними он научился ладить. Оружие Кирилл никогда не применял, хотя оно всегда было с ним. Тяжелее всего было с двуногими любителями побраконьерить.

Зимой ходил на лыжах. Особенно ему нравилось вылазки в конце зимы. Наст в лесу становился крепким, и скользить на лыжах было одно удовольствие. Птицы его не боялись. При его приближении они не взлетали, хоть и с осторожностью наблюдали своими глазками-бусинками, понимали, что человек человеку рознь. Под снегом шуршали мыши, белки с высоты деревьев смотрели на нарушителя спокойствия. Когда Кирилл бродил по лесу, то улавливал признаки жизни более пронзительно, чем в городе.

Но лесник Кирилл Виноградов никогда не чувствовал своего превосходства над природой, наоборот, он считал себя одним из многих, кто призван обеспечить ее существование.

Настя поняла, что Кирилл старается не говорить о прошлом. Сама она считала, если тебя что-то тревожит, лучше об этом кому-то рассказать. Бабушка говорила: расскажешь о своей беде – она и пройдет. Но что может произойти с человеком в конце двадцатого века такого, что он будет так старательно убегать от своего прошлого? Загадка. Но ей очень хотелось ее разгадать. Впрочем, давить на Кирилла она не будет. Он сам, по собственному желанию, должен ей открыться. Впредь она не станет задавать никаких вопросов. Настоящее важнее прошлого.

Глава третья. Звезды сошлись

Поездки Кирилла и Насти становились все чаще. Как только выпадали свободные дни, влюбленные сбегали в свое убежище, как они называли лесную избушку. Они ждали этих встреч, стремились как можно скорее остаться одни. Смотрели друг на друга и улыбались. На этой замечательной планете их было только двое. Вокруг летали птицы, которые их совсем не боялись и пели им свои чарующие песни. Они взбирались на холм и, раскинув руки, сбегали вниз, ловя ветер.

Они любили эти прогулки, когда вокруг них деревья колыхались от ветра, а по траве пробегали волны. Нежные неяркие цветы ласкали их взоры. А в чаще их встречали огромные мшистые валуны, такие важные, что хотелось отвесить им поклон. Они чувствовали такое единение с природой, что в какой-то момент кто-то из них от переизбытка чувств начинал петь, а другой подхватывал.

Иногда тишину нарушала стая птиц, которых в этих местах было бесчисленное множество. Облюбовав крепкое дерево, они садились на него. И когда стая внезапно поднималась, то дерево начинало дрожать, и эта дрожь передавалась соседним деревьям, а бедные травинки пригибались к земле, ища у нее защиты.

Кирилл обращал внимание своей спутницы на редкие растения, рассказывал о лекарственных свойствах трав и цветов. Кирилл знал уйму легенд и историй и рассказывал их Насте.

Иногда они заходили так далеко, что возвращались опьяненными от усталости и лесного воздуха. В эти дни солнце им казалось ярче, цветы пахли сильнее, а вкуснее родниковой воды они вообще никогда ничего не пили.

Кирилл лес называл своим. И это звучало вполне естественно. Раньше в лесу он говорил с деревьями, птицами и зверями. Но это скорее был разговор с самим собой. После встречи с Настей он понял, что ему не хватало вдумчивого, умного собеседника, с которым можно говорить на разные темы. С ней он не чувствовал тревогу и печаль, которые не хотели его покидать долгие годы. Очень быстро обнаружилось, что у них много общего. Молодых людей объединяли любознательность, любовь к земле, к своему краю, к своей родине.

Побывав у Насти в квартире, Кирилл с удивлением обнаружил, что ему она показалась уютной, напомнила родительский дом. Тогда же у него впервые возникла мысль: как хорошо было бы иметь свой дом. Ему уже не хотелось покидать уютную квартиру Насти и возвращаться в свою служебную, пустую и негостеприимную. Но главное, там не было ее – Насти.

Тем не менее Кирилл как-то осмелился показать Насте свою холостяцкую квартиру, проведя ее через строй бабушек у подъезда. «Он не стал бы так открыто приводить меня к себе, если бы у него уже была подружка», – подумала Настя, и от этой мысли ей сделалось очень хорошо.

Все чаще Кирилл оставался у нее ночевать. Это было восхитительное время. Часто она работала дома: что-то торопливо писала на листе бумаги или печатала. Взгляд ее был сосредоточенным. Он мог часами смотреть на нее. Сердце его переполнялось нежными чувствами. Он любил!

В такие дни он обычно вставал первым, а Настя потом просыпалась от звяканья посуды на кухне и улыбалась. Приятно, когда о тебе заботятся.

В лесу, в своей избушке, они спали мало. В такие удивительные ночи спать было грешно.

Настя видела, как Кирилл любил этот маленький уголок. Часть его души принадлежала этому месту. Но ревности она не испытывала, напротив, очень хорошо понимала. Ей эта лесная избушка в самой чаще тоже полюбилась настолько, что весь мир будто сжался у ее порога. И Кирилл здесь казался ей особым, исключительным. Она готова была навеки остаться здесь, с ним, отгородившись от всего и вся.

Лесные и горные прогулки имели для нее целебный эффект: всякий раз она очень быстро начинала расслабляться, внутреннее возбуждение и умственное напряжение рабочих будней улетучивались вместе с дуновением летнего ветра.

Настя повсюду носила с собой блокнот с ручкой – профессия того требовала. Свои впечатления, эмоции, мысли переносила на бумагу, потому что они имеют свойство куда-то исчезать. А еще она верила, если на бумаге изложить свои самые заветные мечты, может быть, со временем они обретут форму и осуществятся.

Бывало, они уходили в самую чащу.

– Да это самый настоящий парк юрского периода! – удивлялась Настя.

– Точно. Только динозавров нет.

– Зато есть медведи.

– С этим не поспоришь.

– А когда просыпаются медведи?

– Как и многие животные, когда встает солнце.

– И что они делают?

– Целый день бродят в поисках пищи, а ночью опять ложатся спать.

– Скучно.

– Думаю, им нет.

В одну из таких вылазок они попали под ливень. Но даже свинцовые унылые тучи не могли заслонить окружающую красоту. Гром грохотал как заведенный, молнии сверкали одна за другой. И в этих всполохах испуганная Настя увидела лицо Кирилла и обомлела: он был абсолютно спокойным. Ей же по-настоящему было страшно и хотелось быстрее оказаться в их уютной хижине. Промокли они до нитки. Идти было тяжело, почва под ногами превратилась в скользкое месиво.

Спускаясь по склону оврага, она оступилась и упала, сильно разбив колено о корягу. Из раны выступила кровь. Кирилл корил себя за то, что не успел подхватить возлюбленную. Но, едва взглянув друг на друга, они одновременно подались друг другу навстречу. Их губы, горячие и требовательные, соприкоснулись и через мгновение слились в страстном поцелуе.

На дереве раздались истошные крики двух птиц, в разные стороны полетели перья. Настя и Кирилл рассмеялись.

– Может, не следует все выходные проводить в лесу? – спросил он.

– Очень даже следует. Мне здесь хорошо.

– Нам здесь хорошо.

А назавтра, как это бывает у матушки-природы, небо было безоблачным, какое только бывает после сильного ливня, и погода стояла изумительная.

Именно там, в их лесном убежище, Кирилл сделал Насте предложение, как-то неуклюже и необычно. Во время прогулки она влезла на дерево, ствол которого простирался над землей почти вертикально. Ветка, за которую девушка ухватилась, надломилась, и она полетела вниз. Он поймал ее и произнес:

– Настя, выходи за меня.

От удивления она онемела. Он что, зовет ее замуж, хочет создать с ней семью? Вот это да! Такой сдержанный, неторопливый, основательный парень – и вдруг такой эмоциональный поступок. Оказывается, он умеет удивлять. Он… Она… Они такие разные, возможно ли составить целое из двух настолько отличных друг от друга половинок?

Притихнув, едва дыша, она молчала. В эту минуту она забыла, что все еще находится у него на руках. А у Кирилла от ее молчания защемило сердце. Он поймал ее взгляд. Не молчи, кричало все в нем!

– Ты выйдешь за меня? – охрипшим голосом он повторил свой вопрос.

– Сколько мне дается времени на обдумывание?

– Пожалуй, пары секунд хватит.

Он подбородком потерся о ее плечо, руки-то у него были заняты. Она запрокинула голову, посмотрела на вершины деревьев, на голубое небо, раскинувшееся над ними…

Конечно, она ждала, понимала, что это когда-то должно произойти. В фильмах и в книгах предложение чаще всего делают в ресторанах, опуская кольцо в бокал с шампанским. А невеста бросается на шею жениху, и ее глаза наполняются слезами счастья. А здесь… А сейчас Насте даже не надо было своему суженому на шею бросаться, он уже и так держал ее на руках, а она крепко обнимала его. Какое-то время она молчала, ничего на самом деле не обдумывая, так как уже знала ответ, просто необычность места, испачканная одежда и комары на какое-то время выбили ее из колеи. А Кирилл терпеливо ждал, не торопил ее, и в этом молчании он был такой сильный и такой надежный, что аж голова шла кругом. Настя видела только его глаза, ждущие ответа, и в конце концов выдохнула: «Да».

А потом спрятала голову у него на груди и закрыла глаза. Как же с ним спокойно и хорошо. Ей не верилось, что в эту минуту кому-то может быть плохо. Такого просто не должно быть!

Он ее любил, а она его. И их любви хватит на целую жизнь. Так бывает. Звезды сошлись.

А ведь три месяца назад Анастасия Басаргина и Кирилл Виноградов даже не подозревали о существовании друг друга. Еще недавно она не смогла бы ответить на вопрос: замужество – это хорошо или плохо? С одиночеством все было проще, его все-таки мало кто по-настоящему любит.

Подруга Насти, Кира Ларичева, как-то заявила, что она восхищается своим мужем, а значит, любит. А любовь всегда идет рука об руку с заботой, которая так нужна нам всем в тяжелые моменты жизни. Ведь именно во времена невзгод проверяется глубина чувств. Ты всегда на стороне своего любимого, и не важно, прав он или нет. Когда любишь, то делишь со своим избранником все – и плохое, и хорошее. На этот счет у Насти сомнений не было. Ее волновало другое: прошлое Кирилла, не нанесет ли оно удар в самый неподходящий момент? Но эти мысли она старательно гнала прочь.

Случайности, конечно, не зависят от воли человека. Но Настя была уверена, ее Кирилл не способен на подлость по отношению к другому человеку. Ведь он такой сильный и храбрый. Другого она просто не могла бы полюбить. Ну а если даже и было в его жизни что-то дурное, то все мы когда-нибудь заблуждались, кто больше, кто меньше.

Сейчас же ничто не могло омрачить ее радости. Совсем недавно она и знать не знала, что в мире есть такой Кирилл Виноградов, а он не знал о ней, Анастасии Басаргиной. А теперь ее жизнь наполнилась новым смыслом: сделать его по-настоящему счастливым и самой быть счастливой с ним. И одни эти мысли приносили ей колоссальное удовольствие. Она принимала любимого целиком и полностью, со всеми его достоинствами, недостатками, привычками, друзьями, родственниками. И ничего, что она их не знает. Вот узнает и полюбит.

Первой о сделанном Кириллом предложении Настя поведала подруге, от которой у нее не было секретов. Кира искренне радовалась, что сердце холодной принцессы наконец-то растаяло под страстным взглядом кареглазого красавца.

Подруга обладала неуемной энергией. Девочка-фонтан – так называли ее в школе, куда Кира пришла в девятый класс, в котором училась Настя. И из всех одноклассниц Кира выбрала именно ее, Анастасию Басаргину, хотя та была полной противоположностью новенькой. Вскоре им обеим стало понятно, что дружба их вечна.

Эта дружба продолжалась, несмотря на то, что они поступили на разные факультеты института: Настя – на факультет журналистики, Кира – на исторический. На последнем курсе института Кира вышла замуж за молодого художника Сергея Ларичева. С тех пор она считала своим долгом осчастливить Настю. Она устраивала ей «случайные» знакомства с молодыми людьми, и в этом вопросе энтузиазм подруги был неиссякаем.

По мере взросления они делились друг с другом девичьими радостями, горестями, тайнами.

– Ты же знаешь, я не очень компанейский, даже где-то зажатый человек, но с ним моя душа словно распахнулась, – откровенничала Настя с подругой. – Как будто он обладатель волшебного ключика. С ним я очнулась от долгой спячки. Никогда не думала, что способна на такую страсть.

– Боже, какие чувства! – Кира на слова подруги отреагировала в присущей ей манере. – Надеюсь, вы не спалите наш город? – Она от души рассмеялась своей шутке.

– Вот ты шутишь, а я действительно с ним начала больше видеть, чувствовать. Именно с таким мужчиной я хотела бы прожить всю жизнь. Я люблю его таким, какой он есть: честным, добрым, великодушным. А еще за то, что он разглядел во мне то, о чем я сама даже не догадывалась. Мы знакомы недолго, а я уже согласилась выйти за него замуж. Может быть, это неправильно? А?

– Счастье невозможно без риска, милая моя подружка. Если тебе страшно, значит, ты на правильном пути. – Кира искренне радовалась за подругу.

– Надеюсь.

– Настенька, ничего не бойся! И знай, я всегда рядом.

От этих слов Насте сделалось очень спокойно. Действительно, ну что за колебания? Она не сомневалась, что Кирилл не способен на подлость, он никого не заставит страдать.

– Спасибо, Кирочка, – произнесла она с чувством, душу заливала теплая волна счастья. – Думаешь, я поступаю правильно?

– Милая подруженька, судя по твоим словам, он хороший человек, и я за тебя очень рада. Но вот советовать в этом весьма деликатном вопросе ничего не буду. Здесь все просто: либо любишь – либо нет…

Настя думала о чем-то своем, по ее лицу пробегали тени.

– Настя, что-то не так?

– Кира, а когда Сергей предложил тебе выйти замуж, ты не испугалась?

– Открою тебе секрет: сама идея семейной жизни его всегда пугала. Но к тому времени я приучила его к салату с рукколой и креветками, а он меня – к морковным кексам. Он приобщил меня к художественным выставкам, а я его – к ежедневным прогулкам на свежем воздухе. Он меня к классической музыке, а я его – к шансону. И как ты думаешь, куда нам было со всем этим деваться?

Кира Ларичева по характеру была полководцем. Каждый, кто ей враг, должен был быть разбит. Лишь один человек никак не реагировал на ее воинственность – Сергей. Насколько жена любила шум и тарарам, насколько муж предпочитал тишину и свой собственный мир.