Читать онлайн Дух леса: кровь и луна бесплатно

Глава 1. ПОВОРОТ СУДЬБЫ

Тонкая струйка света упала на разодранную до крови коленку, обжигая пламенем: кто-то разжег огонь. Девочка беззвучно плача вжалась в стену. Спустя мгновение она почувствовала как металл, из которого сделан тесный ящик, быстро нагревается, а едкий дым уже заполняет маленькое пространство, прорываясь в легкие. Прошло уже около получаса как она спряталась в этом маленьком, встроенном в камин шкафчике, и ждёт момента, когда сможет выбраться из своего укрытия, и убежать далеко отсюда. Дышать было уже почти нечем. Она понимала, что медлить больше нельзя, надо выходить из укрытия.

Девочка подползла к маленькой замочной скважине и, сидя на горячем полу, оглядела тускло освещенную комнату: тот, кто несколько минут назад разжёг камин, уже ушёл. Но на долго ли?

"Надо бежать…"мысль эхом пронеслись в голове. Тихо откашливаясь, девочка вставила ключик и открыла дверцу. Откинув её на огонь, малютка выбралась из своего убежища. Даже когда Елизавета обожгла ногу, наступив на горячее железо, она не закричала. Страх быть пойманной пересилил боль. Выйдя из своего убежища, девочка окинула взглядом камин: кочерга стояла на прежнем месте. Схватив её, она наклонилась над очагом и не без усилий захлопнула дверцу потайного места. Элиза уже собиралась выбежать из комнаты, когда услышала отдаленный звук быстро приближающихся шагов. И едва она успела спрятаться за покрытую волчьей шкурой спинку дивана, как двери резко распахнулись, глухо ударившись ручками о стену.

– И где она может быть?

В комнату вошли два человека, одного из которых она не знала, а лицо второго не могла разглядеть из-за полумрака, царящего в гостиной.

– Их имение большое, – мужчина лица которого не было видно продолжал стоять в тени, – лисичка может прятаться где угодно.

Лисичка.. Только один человек называл её так. С надеждой на то, что она ослышалась, Элиза внимательно всмотрелась в силуэт, но тщетно. В комнате царил полумрак и пламя в камине как следует еще не разгорелось.

Мужчина с широким лбом и мясистым носом упрекающе прошипел:

– Ты же знаешь, что я получу успокоение только после того, как она и эта лживая женщина умрут.

– Тогда почему же тебе не воспользоваться своей силой, и не найти ее самому? Так будет гораздо быстрее, – голос сообщника звучал сухо, отстраненно. Он будто бы насмехался.

– Неужели ты глупее, чем кажешься? Или ты так ничему и не успел научиться, прежде чем сбежал от своей семьи?! – мужчина громко рассмеялся. – С тех пор, как ее выбрали эти глупые боги, никто не может найти девчонку, что не скажешь о её матери.

Пламя наконец замерцало, освещая лицо мужчины. Элиза зажмурилась на мгновение, и потерла кулачками глаза, не в силах поверить: в дверях комнаты стоял тот, кому она всецело доверяла. Это был не кто иной, как Эвен – управляющий их конюшни.

– Я же…

Эвен посмотрел в сторону дивана как раз в тот момент, когда девочка выглянула. Её взгляд был полон печали и непонимания. Осознав, что он заметил её, Эльза испуганно юркнула назад. Если он сейчас расскажет, где она сидит, то ей конец.

Елизавета видела, насколько безжалостно были растерзаны тела смотрителя имения и горничной. Большие лужи крови вокруг разодранных тел, застывший одинаковый ужас на лицах и холодный блеск уже немых глаз напугали её. Она не видела кто это сделал, но понимала, что нужно прятаться.

Мужчина, который еще секунду назад был рассерженным, казалось, потерял интерес к Эвену. Он схватил портмоне с близ стоящего столика, вытащил сигару и закурил.

– Что, ты же?

– Я должен был рассказать тебе, где они… Я работал на них, – холодное безразличие в голосе резко перешло в горечь, а доселе высоко поднятая голова слегка опустилась, но лицо выражало ту же насмешку.– Я должен был это сделать.

Мужчина, облаченный в некое подобие плаща, вышитого из звериной шкуры, с диким хохотом раскинул руки в стороны, повернувшись к Эвену. Злобная ухмылка появилась на его лице.

– Не те выводы ты сделал. Начнём с того, что ты не должен был вмешиваться в мои семейные дела. Но, к сожалению, ты мне почти как брат, Эвен, и я не могу убить тебя. Особенно сейчас. Только теперь тебе не раз придётся доказать свою преданность, если, конечно, ты не хочешь прилечь рядом со своей новой семьёй. Впрочем, тебе скоро предстоит сделать первый шаг к искуплению.

Из соседней комнаты снова послышались шаги и в дверях показались два похожих на людей существа в почти таких же плащах, как и у мужчины с мясистым носом. Элиза никогда раньше не слышала столь грубых и пронизывающих до самых костей голос. Они что-то невнятно прошипели и на секунду воцарилась тишина, после которой мужчина грубо выкрикнул Эвену приказывая ждать его на том же месте, где он стоит. Но, когда все ушли, он поспешил за ними.

Рыхлый снег пухом обволакивал голые пятки, оставляя после себя ледяные ожоги, но животный страх притуплял боль, и она продолжала идти, с головой окунаясь в холодные сугробы. Ее маленькое бледное тельце, как тростник, сгибалось от сильного, пронизывающего до костей ветра. Каждый шаг давался ей с трудом. Каждый вдох казался ей последним. Девочка убежала с территории имения через небольшую дыру в каменном заборе. Прежде Элизавета делала это сотни раз, когда хотела погулять в лесу. Тогда это казалось целым приключением. Сегодня же её жизнь зависит от того, насколько далеко в лес она зайдет. Пять гончих уже пустили по её следу – она отчетливо слышала лай, который стремительно приближался. Дядя Елизаветы однажды брал ее с собой на охоту, поэтому девочка точно представляла что сделают с ней голодные звери, если, конечно, догонят. А это случится, причем совсем скоро.

Ветер то стихал, то резко усиливался, метая белые льдинки снега в разные стороны. Несмотря на сильный холод, девочка упрямо ползла от одного сугроба к другому. Ее щёки покрылись тонким льдом, от слёз, которые она беззвучно роняла. А белые, как сам снег, ноги начали неметь. Буквально в считанные секунды биение сердца замедлось, а время между вдохом и выдохом значительно увеличилось. Последним, что девочка увидела, был оскал животного. Внезапно ветер затих, и рядом раздался глухой звук ломающихся веток. Псы, которые окружили свою добычу, и уже было начали раздирать крохотное тельце ребенка, синхронно подняли головы и настороженно прислушались к тишине. Их привлёк не сам звук, доносящийся из леса, а тот, кто шёл к ним, и то, что произошло вместе с его появлением. Треск дерева повторился, и из леса выплыла фигура человека в черном, изрядно потрепанном плаще. Она молча окинула взглядом гончих и, казалось, задумалась о чем-то. Голодные звери с живым интересов принялись обнюхивать морозный воздух и, почувствовав тревогу и слабый страх исходящий от человека, злобно рыча двинулись на него. Их пылающий жаждой крови животный инстинкт молчал о летающей в воздухе незримой опасности.

Когда псы рыча и бросая голодную слюну направились на человека в плаще, он не двинулся с места. Фигура не спеша расставила руки в стороны, повернула ладони вниз и застыла. В считанные секунды под его ногами заклубился неизвестно откуда взявшийся дым, который по мере своего загустения стал неестественно фиолетовым. Сгустки поплыли в сторону гончих, притягивая к себе псов, которые не успели даже начать сопротивляться. Человек продолжал неподвижно стоять и сосредоточенно смотреть на них. Он не шелохнулся, когда дым сжег до костей первого попавшегося на его пути пса, а просто продолжил наблюдать за происходящим. И только лишь когда фиолетовое облако дыма жадно поглотило последнего из гончих, человек в черном плаще ожил. Он опустил руки так же медленно, как и поднял, и не боясь оставшиеся сгустки дыма, который уже почти рассеялся, уверенно подошел к девочке. Человек наклонился над ней. Его длинные белесые волосы выпали из-под капюшона, закрывая сильно очерченный подбородок. Взяв Елизавету на руки, он что-то прошептал ей на ушко, и направился в самую глубь леса.

Фрейда, которую за глаза называли ведьмой, женщина не по годам мудрая, излишне молчаливая и крайне нелюдимая. Когда к ней в дверь требовательно постучали, она сидела в кресле-качалке укутавшись в плед из волчьей шкуры, и наслаждалась горячим чаем из лесных трав, собственноручно собранных еще летом.

– Кого ещё принесло в такую-то непогоду?! – недовольно спросила Фрейда. – Неужто бес пожаловал?!

Она произнесла это нарочито громко и с вызовом в голосе. Будь это человек из деревни, он бы тотчас же напугался и убежал восвояси. Но за дверью вдруг наступила гробовая тишина, а еще через минуту в окно влетел большой ком снега, чуть не разбив стекло. Женщина удивлённо подскочила, успев подавиться чаем, и попутно расплескав горячий напиток на свои колени.

– Неужели?

Она схватила трость и, прихрамывая на правую ногу, в спешке направилась к двери.

– Неужели это ты?

Вопрос был скорее риторическим, причем обращалась женщина исключительно к себе. Отперев засов Фрейда не без усилий открыла старую дубовую дверь и выглянула в темноту. Ветер вихрем ворвался в комнату, покрывая пол тонким слоем снега. Разглядеть пришедшего не составило труда. Женщина уже видела его однажды. Тогда он явился так же, без приглашения, и, ровно как сегодня, стоял молча и неподвижно.

– Опять затеял игру?

Человек не ответил. Он сделал шаг вперед, протянув к ней руки, на которых лежал то ли мешок, то ли куча старого тряпья. Фрейда прищурилась, пытаясь рассмотреть содержимое.

– Что на этот раз ты хочешь показать мне? Подойди ближе, не все же видят в темноте так же хорошо, как ты.

Человек проплыл по воздуху к порогу избы Фрейды. Именно проплыл, потому что хруста снега женщина не слышала, а следов от его ног не оставалось. Женщина наклонилась к его рукам и осторожно развернула кулёк. То, что там лежало, поразило её. Маленьким комком грязной одежды оказался заботливо укутанный ребенок.

– Та самая? – живо спросила Фрейда.

Человек кивнул в ответ.

– Занеси девочку в дом и положи на кровать, – скомандовала женщина.

Она не ждала, что ночной гость послушается, и войдет в дом. Только поднять девочку она сама не в силах. К её удивлению, человек выполнил просьбу. Он прошел по комнате и положил девочку на плед из волчьей шкуры, который уже лежал расправленный на большой кровати. Женщина поймала себя на мысли, что впервые услышала его обремененные временем шаги.

Фрейда долго боролась за жизнь девочки: варила отвары от простуды, прикладывала ко лбу холодное, читала над ней заклинания на излечение. И только лишь на исходе тринадцатого дня женщина отворила дверь и вынесла свой вердикт:

– Будет жить.

Человек же всё это время неподвижно стоял за дверью, будто бы охраняя покой девочки и не давая ведунье расслабиться.

– Этого следовало ожидать, – устало произнесла Фрейда. – Выжил ещё кто?

Человек едва заметно покачал головой, продолжая смотреть сквозь деревья, покрытые толстым слоем снежного пуха.

– Учти, я её у себя не оставлю. Места нет, да и негоже такой красавице в дремучем лесу пропадать.

Фрейда выжидающе посмотрела на человека. Он повернулся лицом к женщине, взглянув на нее большими синими, как океан, глазами, наполненными грустью и отчаянием.

– Пристрой её, пожалуйста, – низкий и холодный, как дуновение ветра, голос, эхом прозвучал в голове Фрейды. – Я не могу взять ее к себе. Пока не могу.

В конец удивленная услышанным, ведунья застыла на пороге избы. Несколько минут она продолжала смотреть на мужчину в плаще, который уже "поплыл"в глубь леса. Опомнившись, женщина прокричала ему вслед:

– Она ничего не будет помнить! Слышишь?! Ничего!

Глава 2. ИЛАРИЯ

Илария с самого детства была непоседливым ребенком, и, несмотря на свою природную общительность, никак не могла подружиться с другими девочками из поселения. Но это не пугало малышку, а даже наоборот, ей было интереснее наедине с собой. Миниатюрная разбойница, всегда одетая как маленькая леди, была не по годам сообразительной и без проблем находила чем себя занять: вот она маленький ковбой – седлает необычайно большого сенбернара, которого вся её семья ласково прозвала Пэйном; вот она бегает по лужайке с сачком и ловит бабочку, чтобы поймать и отпустить. Это были исключительно милые и безобидные проделки не способного усидеть на месте ребёнка. И сколько  бы девочка не баловалась, она росла такой же доброй, как и её родители. В поселении семья Иларии была на хорошем счету и считалась чистокровной, где мать и отец обладали духами леса. Испокон веков их прародители являлись счастливыми обладателями прекраснейшего из даров Богов – духа животного, что отражал характер и черты каждого из них. Гордясь своей чистой родословной они с нетерпением ждали, когда же и их единственный ребенок обретёт дух животного.

Одним летним днём Илария гуляла по широкой, залитой сочной зеленью, поляне, собирая цветы для венка. Тщательно выбирая одуванчики и ромашки с одинаково длинными и гибкими не одеревеневшими стебельками, девочка краем уха услышала слабый писк, доносившийся прохладным ветерком. Зов о помощи был настолько тихим, что будь на её месте кто-то другой, он бы не заметил этого. Вот только Илария была очень чуткой и внимательной девочкой. Она остановилась и, затаив дыхание, прислушалась.  Писк повторился, но на этот раз сильнее и отчетливее, так что девочка поняла откуда доносится звук и без промедления шагнула в ту сторону. Нагнув голову, Илария аккуратной поступью медленно приблизилась к месту, откуда доносился звук, и широко улыбнулась, увидев кто воспроизводил его. Совсем крошечный, с ярким рыжевато-коричневым оперением и черно-белым хохолком, птенчик лежал в траве и пищал, отчаянно призывая маму. Девочка села на коленки и нежно взяла его в ладошки.

– Как же ты тут оказался, кроха? – спросила Илария, поглаживая хрупкие плечики птенца.

Маленькое беззащитное создание в ответ лишь беззвучно сжалось в тесной ладошке девочки и покорно закрыло глаза. Добрая непоседа подняла свой взгляд с птенчика и осмотрелась. Совсем рядом стояла раскидистая, с мощным стволом, липа, корни которой будто бы вырывались из земли и, свисая с обрыва, удерживали столь массивное старое древо.

– Ах вот откуда ты упал, бедняжка.

Девочка бегло осмотрела дерево и слегка прищурилась, пытаясь найти в зелени листвы что-нибудь хотя бы отдаленно похожее на гнездо птицы. Илария так и не поняла с какой же ветки упал птенец и решилась залезть. Она заранее обдумала с какой стороны лучше это сделать и как будет цепляться за ствол, после чего нарвала охапку травы, сунула её в карман платьица и аккуратно положила птенца на готовую подстилку.

Илария, как и все маленькие девочки, боялась высоты, но лазила по деревьям отменно и могла бы дать фору любому мальчишке, так что взобраться на ближайшую ветку ей не составило особого труда. Мысленно подбадривая и напоминая себе что ей нельзя смотреть вниз, Илария снова обратила внимание на соседние ветки и, наконец увидев ту, на которой расположилось маленькое сухое гнездо из старых веточек, без малейшего страха полезла вверх.

Когда птенец был возвращен, а девочка почувствовала искреннюю радость от собственноручно совершенного доброго дела, Илария собралась спускаться. И какой бы она ловкой не была, дорога вниз ей всегда казалась намного сложнее, нежели подъем. Кроме того, это означало, что ей придется смотреть вниз. Поглядывая себе под ноги, девочка осторожно опустила ногу на сучок и тут же почувствовала, как её пальцы начали скользить по древесной коре. Спустя несколько секунд попытки удержаться на дереве не увенчались успехом, и Илария  оказалась под ним. Не успев опомнится, она снова почувствовала, как скользит вниз, но уже вместе с обвалившимся от удара краем глубокого оврага.

Илария громко закричала и отчаянно начала хвататься руками за всё, что попадалось. Слегка подсушенная знойным солнцем  трава не могла удержать вес ребёнка, оставаясь вместе с корнями в маленьких кулачках. Она продолжала скатываться вниз,  но, наконец, почти уже отчаявшись, нащупала твёрдую, высохшую от времени, торчащую из под земли ветку, похожую на толстую верёвку. Двумя руками ухватившись за корень дерева, девочка заплакала. Её растрепанные светло-русые волосы упали на глаза, намокнув от слёз, а маленький курносый носик забился пылью, из-за чего она буквально чувствовала запах и вкус земли. Плача, стоная и кашляя, Илария всё же продолжала кричать и звать на помощь, надеясь, что кто-нибудь услышит её. Ужас, который обволакивал словно паук свою ослабшую немую жертву, был настолько велик, что девочка уже собиралась разжать побелевшие ладони и встретиться с неизбежным, когда вдруг услышала чьи-то приближающиеся голоса. Не веря своим ушам, девочка притихла и, удостоверившись, что ей не показалось, оставив все сомнения и вложив в крик оставшуюся силу, хриплым голосом громко позвала на помощь. После нескольких секунд утомительного молчания, девочка вдруг почувствовала, как за запястья обеих рук кто-то ухватился, и её тело мучительно медленно начало подниматься вверх. Спустя какое-то время Илария оказалась под деревом, там, где совсем недавно сама нашла птенца, и, подобно ему, наконец-то расслабилась.

Ей потребовалось несколько минут чтобы прийти в себя. Когда она всё же открыла глаза, то увидела рядом с собой мальчишек немного старше чем она сама. Преисполненная благодарностью, Илария хотела сказать спасибо но вместо слов с губ сорвался хрип. Три пары глаз ошарашенно смотрели на нее. Было видно, что они напуганы не меньше.

– Ты в порядке? – спросил самый высокий мальчик.

Илария слабо кивнула. Девочка лежала в траве приподнявшись на локтях и в смятении смотрела на ребят, с которыми не была знакома. Наверное, это потому, что они уже ходили в школу, а она только должна была идти в первый класс. Илария никогда не дружила со своими ровесниками, а с ребятами из школы не была знакома.

– Ну ты как? – спросил второй из троицы, который был чуть ниже, чем первый.

Доли секунды он смотрел на Иларию, и, так и не дождавшись ответа, кивнул головой в сторону самого высокого мальчика.

– Его зовут Габриэль. Это он вытащил тебя. Его тотемное животное – медведь. Он очень сильный.

– Ну скажешь, тоже мне. – покраснел Габриэль.

– А меня зовут Скай. У меня пока нет своего духа, – продолжил мальчик, – Но я уверен, когда он у меня появится, я буду таким же сильным как и Габриэль. Самый младшенький из нас – Эвен.

Мальчик с волосами цвета воронова крыла слабо помахал девочке рукой.

– У него тоже пока нет тотемного животного. А как тебя зовут? У тебя есть дух?

Илария отрицательно покачала головой и ладошкой показала на горло. Она всмотрелась в лица ребят, которые разительно отличались друг от друга внешностью. Габриэль был миловидным мальчиком с длинными руками и вытянутым телом. На его овальном детском лице, которое было обрамлено  густой охапкой длинных темно русых волос собранных в хвост,  выделялись широкие и густые брови, а большие миндалевидные глаза были цвета коры дерева. Он действительно напоминал маленького мишку.

Второй мальчик, Скай,  самый общительный из троицы. В отличие от Габриэля, волосы у него были  светло русого цвета с пепельным отливом, лицо круглым, а в глазах читался живой интерес, граничащий с ребяческим озорством. Скай настолько широко раскрыл глаза, что Иларии на секунду показалось, будто они вот-вот выпадут. Девочке вдруг захотелось смеяться, но чтобы не смутить мальчишек, она отвернулась и откашлялась.

Эвен же, судя по тому, как он держался обособленно от ребят, был замкнутым мальчиком. Внешность у него была далеко не заурядной. На квадратном лице розовели пухлые детские щёчками, а черные волосы были коротко острижены.

Но как бы внешностью они не отличались, их объединяло одно – они все внушали девочке доверие и с ними  хотелось дружить. Такая необычная ситуация помогла Иларии найти свой круг общения. И с тех пор она часто находилась в компании своих новых друзей.

Спустя какое-то время после того происшествия, Иларии дал о себе знать дух леса. Первое превращение в духа леса прошло очень тяжело. Часто размеры тотемного животного не соответствовали ни человеческому росту ни его габаритам. Например, один из её новых друзей обрел свое тотемное животное в довольно раннем возрасте, точнее сказать, с самых малых лет. Для Иларии не было секретом, что Габриэль испытывал  боли при трансформации в медведя. Много раз она наблюдала за превращением своего друга. То, как детские кости мальчишки обростали грудами мышц, тело вытягивалось и становилось гораздо крупнее чем его человеческое, ножом отскоблилось в её памяти. Но невыносимый ужас, который она испытала в первые моменты своего превращения, для нее был сравним лишь с агонией: её тельце практически разрывалось на части, чтобы принять облик столь крупной и прекрасной пантеры. И даже после превращения, уже будучи в форме своего тотемного животного, боль пропитывала и отравляла каждую клеточку неокрепшего тела. Иларии было тяжело принять тот факт, что теперь ей придется испытывать это постоянно. В такие моменты она с не присущей ей завистью думала о том, что Скаю, чьё тотемное животное ничто иное, как птица, повезло гораздо больше, чем ей и Габриэлю. Ведь те, чей дух леса – птица, почти не меняли свой изначальный размер. Им было гораздо проще трансформироваться и они делали это чаще остальных. Так, в горах, что находится рядом с поселением, часто можно было встретить полтора или двухметрового ястреба, коршуна или другого вида птицу. Обычно облачённые в тотемное животное люди прятались в лесах. Но неестественного размера птиц было тяжело скрыть, что приводило суеверных искателей приключений в ужас.

Ещё большим счастливчиком для Иларии был Эвен. Все в округе знали, что он ещё не выбран духом леса. Многие даже считали, что его у Эвена никогда не будет, так как у отца мальчика дух леса не появился, а мать и вовсе принадлежала к числу тех, кто родился вторым или третьим ребенком в семье и, следовательно, не имела тотемного животного.

Превращение всегда было тяжёлым, но с годами мучительных тренировок тело и кости становились более податливыми к трансформации, что менять облик становилось возможным даже во время движения. Правда, редко кто имел терпение довести его до такого  уровня. Одним из тех, кто оттачивал этот навык, был Габриэль. Имея гораздо меньшие размеры конечностей по сравнению с медведем, мальчишка с самых ранних лет переживал нестерпимые боли от превращений, но в силу своего характера он упорно продолжал тренировки, и со временем его единение с тотемным животным стало более тесным. Восхищаясь силой воли друга, Илария тоже начала тренироваться, но вскоре, осознав, что больше не может терпеть, бросила их.

Что касается родителей Иларии, то они никак не могли поверить, что их маленькую и хрупкую дочурку выбрало столь сильное и очень редкое животное, как пантера. И, учитывая то, что статус и положение семьи в обществе во многом зависели от силы тотемных животных, они были безумно рады необычному выбору духа.  Будучи маленькой девочкой, Илария довольно много времени проводила со своей старой подслеповатой бабушкой, которая часто, поднимая вверх указательный палец, поучительно вторила, что в поселении «Скалистые водопады» положение человека в обществе столь же быстротечно, что и вода, и настолько непредсказуемо, насколько остры камни под ней. Кроме наставлений Бабушка часто рассказывала внучке разные истории, из которых девочке больше всего нравился рассказ о возникновении поселения.

– Бааа, расскажи, пожалуйста, легенду о скалистом водопаде! – очередной раз просила Илария,  усаживаясь на колени перед бабушкой.

Как правило в такие дни погода была пасмурной или дождливой, и девочке совсем не хотелось идти на улицу.

– Ты же слышала её столько раз, девочка моя? – притворно удивлялась бабушка.

– Но она моя самая любимая.

Услышав заветные слова, старушка вдруг оживлялась. Её  морщинистое, обветренное песком времени, лицо осветляла счастливая улыбка и она, взяв в руки спицы с нитками, принималась рассказывать, сопровождая свою историю методичными движениями рук.

– Это было настолько давно, что уже почти не осталось тех, кто помнит как звучит истина. Но легенда эта тесно связана с нашим с тобой появлением.

Старушка каждый раз произносила эти слова так, будто ведала Иларии тайну создания всего мира, а девочка, ощущая свою причастность к истории, восхищённо приоткрывала рот.

– Когда-то на этом месте не было ничего, кроме полей, лесов, рек и водопада. Ни одна человеческая душа не беспокоила своим присутствием живую красоту нашей местности. Именно здесь было излюбленное место наших создателей. Знойным летом они устраивали пикники, расположившись подле подножия  водопада, и, одурманенные прохладным ветерком, любовались великолепием природы. Однажды взор одной из Богинь, отдыхающих у реки, привлекло нечто белое, похожее на сверток из ткани. Едва касаясь земли, густо усеянной мягкой травой, она величаво прошествовала к камням, в которых он лежал. Подняв сверток, она тут же чуть не выронила это нечто из рук: ткань была мокрой и холодной от воды, а содержимое тяжёлым… Ты уверена, что мне стоит продолжать? Тебе не будут сниться кошмары?

– Да, да, Ба, продолжай.. Я уже совсем взрослая! – уговаривала бабушку Илария.

Рассмеявшись старушка продолжала:

– И так, Богиня взяла этот свёрток и, не разворачивая его, отдала самому главному из них.  Им не нужно было снимать тряпье, ведь каждый из присутствующих и так чувствовал тело уже неживого существа. Самый главный из них поднял нечто завернутое в ткань над своей головой и на Божественных лицах отразилась печаль и скорбь по усопшему. После этого, свёрток истлел и пеплом развеялся по ветру. Грусть Богов не была долгой, ибо они понимали, что тела созданий хрупки и подвластны различным недугам. Поэтому, когда в не менее прекрасное утро они очередной раз нашли укутанное в тряпьё маленькое тельце, все Боги, кроме той, что обнаружила первый свёрток, не придали этому значения. Та Богиня стала приходить к водопаду чаще, затаившись в деревьях, в надежде, что придёт тот, кто приносит свёрток. И каждый раз им оказывались разные человеческие существа женского пола. Богиня рассказала остальным  то, что увидела собственными глазами, и Боги рассердились. Они хотели наказать людей за их жестокость к своей плоти и крови. Но Боги очень милостивы. Они бесконечно любили этих, пусть и испорченных, созданий. Подумав, они решили, что нужно взрастить отдельный вид, который будет жить в полной гармонии с природой и животными. Людям был дарован дух леса. Но не всем. Этот дар получили младенцы, лежащие в тех свертках, от которых при рождении пытались избавиться их же собственные родители. Сначала одна из Богинь вдохнула в них жизнь, а следом все Боги разом вложили частичку своей силы и создали нечто особенное, то, что до сих пор живёт в каждом из нас.

– Зачем они создали дух леса, ба? – перебила старушку Илария.

Девочке безумно нравилось слушать бабушкины рассказы. Эту историю она слышала много раз, но никак не могла перестать удивляться и восхищаться ею. В этот момент в комнату вошла невысокая светловолосая женщина, держа в руках поднос с кружкой какао и тарелкой свежеиспечённых печений с кусочками шоколада.

– Не мучай своими разговорами бабушку! – шутливо сказала она, передавая девочке кружку.

– Кто же, как не внуки должны это делать? – слегка уставшим голосом спросила старушка. Женщина улыбнулась самой теплой улыбкой и, положив тарелку с печеньем на столик подле бабушки, поцеловала её в щёчку и бережно обняла.

– Ты права, мама.

В такие моменты бабушка казалась Иларии самой счастливой на свете, и девочка смотрела на них полными радости глазами.

Дочь бабушки, мама Иларии, была очень доброй, солнечной женщиной. Она никогда не ругалась по пустякам и не повышала на малышку голос. А то, как трепетно эта женщина относилась к матери, приводило девочку в восторг.

Когда мама Иларии вышла из комнаты, бабушка повернулась к внучке и немного наклонившись вперёд заговорщически спросила:

– Ты хочешь узнать зачем наши Боги создали дух леса?

– Да, ба, очень хочу.

– Тогда слушай дальше. Благодаря этому дару, новорожденные меняли обличай и имели возможность выжить в лесу. Одна из Богинь, та самая, что вернула им жизнь, подкладывала каждого младенца к животному, чьим духом он обладал. Сначала наши предки сами походили на зверей. Но со временем сила духа леса ослабла и стала более подвластной человеку, и они смогли контролировать своё превращение, всё дольше находясь в облике человека.

– А каким духом обладает Елизар?

Этот вопрос она ещё никогда не задавала, поэтому старушка удивилась и немного подумав сказала:

– Вот уже почти век его дух спит. Теперь он дитя природы

– Но почему? Он почти такой же сильный, как Боги, почему же он потерял возможность превращаться в животное?

– Это не совсем так. Он имеет некоторую силу Богов, но не может пользоваться ей без необходимости, а его дух, как я уже сказала, спит. И когда Елизар передаст силы дитя природы следующему избранному, он сможет снова превращаться в своего тотемного животного и продолжить простое мирское существование среди людей.

– А почему…

– Слишком много почему для одного дня. Допивай какао и ложись спать, деточка. Завтра будет первый день в школе, тебе нужно набраться сил.

Глава 3. ВОЗВРАЩЕНИЕ

Было раннее утро, когда Елизавета схватилась за дверную ручку, которая была так похожа на гладко отшлифованные перила старой иссушенной временем лестницы. Девушку не волновали ни мальчишки, играющие почти у самой дороги, ни стук копыт лошадей из упряжек, которые как быстрая река проносились мимо. Она полностью погрузилась в раздумья.

Вот уже одиннадцать лет Елиз