Читать онлайн Семья бесплатно

Работа ради снаряжения

Каждый житель любого Цегерийского полиса, является первоклассным воином…

Слова Ромейского сенатора Луция Лакона, сказанные им с пьедестала в сенате.

Каждый Цегериец, вооружен большим круглым щитом, мечом и длинным копьем.

Если мы дадим шанс, Цегерийцам построить свое боевое построение, то нам будет тяжко, поскольку фалангу Цегерийцев, нужно бить лишь с флангов. А также с тыла!

Разговор Ромейских легионеров. Двухсотый год до н. э. времен первой войны в Цегерии.

Некогда на Валейских островах жили отважный и храбрый народ. Но, от былого величий данного народа не осталось нечего, после того как, Валейцы защитили Цегерийскую империю от Сердов… В той сокрушительной и безумно длинной войне пали мужи Валейского народа.

Цегерийский историк и представитель Агапийской философии Эпаминондас из Амникса.

До покорения Ромейцами Цегерии на некоторых Валейских островах процветали пиратские базы. В данных базах, были своих пиратские короли, которые не боялись и не уважали некого. Они грабили, убивали, а также пленили для последующей продажи людей на невольничьих рынках.

После падения Цегерийской империи, Ромейцы начали наводить порядки на Валейских островах. Своими карательными экспедициями Ромейские полководцы и флотоводцы, искоренили и прогнали любителей легкой жизни…

Неопубликованные записи Ромейского философа, попавшего в рабство Валейским пиратам. Автор неизвестен.

Одинокий путник с длинными ниспадающими на плечи волосами и бородой, которая еле, еле закрывала его шею были шатенового цвета, на левом боку путника в ножнах покоился меч, который похлопывал коня, когда животное шло рысью. Солнце медленно тянулось к своему зениту, точно также как, животное еле – еле передвигало свои копыта. И это был маленький протест коня, который не хотел с первыми лучами солнца покидать уютную конюшню, но его хозяину надо было выдвигаться в путь. В конюшне, конь провел все время, пока снег лежал на земле, а как только он начал таять, и из-под промерзшей земли, начали появляться трава и цветы.

Путник любит данное время года, поскольку на улице была прекрасная погода, не теплая и не холодная. Покачиваясь в такт движений, он отстегнул бурдюк от пояса, и поднесся горлышко к губам сделал несколько глотков, после чего его внимание привлек вид красивых цветов, которые росли вдоль мощенной дороги, а также виды зеленной красоты вокруг. Пристегнув бурдюк к поясу обратно, путник закрыл глаза, и вдохнул воздух полной грудью.

Мимо путника по мощенной дороге прошел человек преклонных лет. Его почти седая борода и длинные вьющиеся волосы развивались на ветру. Старец нес на своих плечах поклажу! С виду она была тяжелой, но старец, не подавал виду усталости. Он ловко прошел мимо путника, чей конь не торопился быстро переставлять копыта. После обернулся и увидел, что данный путник был странно одет, на кольчугу была надета куртка из толстой кожи. Вспомнив, свое военное прошлое, старец определил, кого он обогнал. И только после этого он таким – же быстрым шагом направился в сторону города или же, как Цегерийцы называли полиса.

Когда путник открыл свои глаза, то увидел, впереди себя человека, который быстро отдалялся от него. Тогда он принял решение, проследовать за данным человеком. Но красоты окружающей его природы, да и ездовое животное, не давали шанса быстро следовать за старцем. Если бы конь, передвигался быстрее, то луга, заросшие травой, которая доходила до колен и которая покачивалась на ветру, сменились бы на пшеничные поля, на которых работали люди, которые в свою очередь поглощенные работой, не обращали внимания на путника, а вскоре был и первый подъем на холм. Старец к тому моменту ушел так далеко, что можно было разглядеть лишь поклажу, которую он нес. Оставшийся путь до города, путник проделал, разглядывая природу, которая его окружала.

Поднявшись по дороге на очередную возвышенность, взору открылись городские постройки, которые стояли так близко друг к другу, что можно было подумать, что дом стоит на доме, сам же город в свою очередь был зажат меж трех холмов. Но это все было обманом зрения, поскольку, спустившись в низину, странно одетый путник заметил, что улицы были довольно широки, чтобы по ним могли проехать две повозки. А между домов, было расстояние, в котором могли пройти три человека. Что еще удивило путника, это то что, город не имел не деревянной не каменной стены! Да они и не были нужны, из-за того, что город располагался между холмов.

Сам город был основан пятью Цегерийскими воинами у которых были семьи, и они хотели свободы, от застоявшихся устоев, норм и правил своих полисов. Первым был Дорасеос из Караса, вторым Фэйдос из Ферона, третьим Аргос из Сараты, четвертым и пятым были друзья Адрастус и Актеон из Фемины. Все основатели, знали друг друга, поскольку прошли не одну военную компанию, когда полисы объединялись для войны с иноземцами. А теми иноземцами, которые мечтали захватить Цегерию были Серды! Когда Цегерийский народ, окончательно устал, от нескончаемых попыток Сердов захватить плодородные земли Цегерии, то Цегерийцы собрали многотысячную армию, пересекли море и разбили Сердов на их землях. Тогда, некогда грозный народ покорителей народов Сердов, распался на множество раннее покорённых народов. А Цегерийцы, продолжили свою мирную жизнь и создавали все новые и новые полисы!

Когда копыта коня, зацокали по ровно уложенным брусчатке из булыжников, которые в свою очередь составляли городские улицы. Путник понял, что пора искать кузнеца или же, торговца военным снаряжением. Побродив верхом, немного по улицам, он осознал, что найти нужное место будет гораздо проще чем ему казалось ранее, поскольку, везде были вывески, с изображением, того что из себя представляет то или иное заведение. Путник уже успел проехать, дом на вывеске которого была нарисована миска с едой, а также здание с нарисованной книгой. Но как он догадался сам, это была академия! Дальше он увидал, множество домов, которые образовывали между собой прямоугольник и там было большое количество людей. Путник выпрямил спину, чтобы смотреть через головы людей, и понял, что это место для торговли. Далее была вывеска с двумя скрещенными копьями. Еще по одаль стоял дом, украшенный цветами, двери его были открыты и изнутри доносились женские радостные возгласы и смех. Как он сделал выводы, это был дом, куда мужчины ходили для любовных утех, но он сильно ошибался, поскольку мужчин внутри дома не было, а данное заведение было тем местом, где девушки могли отдохнуть, пообщаться между собой и просто провести свободное время в дали от своих мужей и мужчин. Дальше в глаза попала вывеска змеи, которая овевала ветку. Потом была табличка над входом, где были изображены два кубка. И два десятка домов, с разных сторон. Кстати дома, были различной формы, некоторые были в Ромейском стиле, только если Ромейские жилые дома, состояли в основном из деревянных досок, то данные дома были из мрамора. Путник прошел различные Цегерийски дома, большинство таких домов назывались: апсидальными домами. В конце данной улицы, была площадь в центре которой был метроон. По краям площади, были установлены статуи основателям города. И от одной к другой тянулись деревья, декоративные кустарные ограды и цветы, также было большое количество дифросов и клисмосов. А рядом с храмом был колодец, откуда жители брали воду.

Путник решил долго не задерживаться на площади, и проехал на своем жеребце, вдоль деревьев, пока не увидел дорогу, которая вела в другом направлении. На нее то, путник и свернул. Местные люди, которые набирали воду, выходили или заходили в храм, а также просто отдыхали или прятались в тени деревьев на дифросе и клисмосе, и не замечали или же просто не хотели замечать одинокого путника.

Вдоль дороги от площади, также тянулись долгая вереница домов, которые носили название постадный дом. Причем в этот раз, жилых домов, было на десяток больше! Как только последний дом где жили местные люди заканчивался, стояла кожевенная лавка причем в ней же трудился мастер над новым заказом. В следующим зданием распологалась мебельное производство, и оно было большим, на данной территории также располагался склад с товарами, как предположил путник. Прямо на против мебельные фабрики распологалась ювелирная мастерская. Рядом с мастерской, распологалась двухэтажное здание, над входом в которое висела ткань, на которой был рисунок, большого щита и длинного копья. Как догадался путник, это была казарма. Прямо напротив, были бревна, вбитые в землю, вокргу бревен росла утоптанная трава, и данные бревна предназначались, для обучения новобранцев, поскольку каждое бревно, было уже порядком изрублено. Рядом с бревнами, был большой двухэтажный дом, с аркой вместо входа, над аркой, была табличка, на которой были нарисованы наковальня и рядом весы. Путник обрадовался. Слез со своего коня, привязал поводья к одному из бревен, на котором было меньше всего отметим, от ударов мечом. И вошел в арку. Осмотрев двор, он услышал стуки наковальни, которые доносились через открытые двери по правую руку от него. И тогда он принял решение, направится туда.

Толкнув дверь ладонью, его обдал жар от кузни. Но путнику было все равно на очень теплый, и даже в каком – то плане душный воздух внутри помещения. Поскольку его внимание привлекли щиты, разнообразной формы, и размеров, которые висели на стенах. Кузнец, и торговец в одном лице – молодой мужчина, поднял на вошедшего свои взгляд.

– Στο σφυρήλατο μου θα βρείτε μόνο τον καλύτερο εξοπλισμό για να αγοράσετε! – Проговорил торговец, подходя к посетителю. – Μπορείτε επίσης να παραγγείλετε οποιοδήποτε αντικείμενο από εμένα. Н ποιότητα θα είναι μεγάλη. – Торговец и кузнец в одном лице, осмотрел с близи клиента и понял кто перед ним стоит. – Αλλά νομίζω ότι χρειάζεστε ένα νέο σπαθί, ή ίσως μια ασπίδα ή μια πανοπλία!

Путник не понимал слов, которые говорил хозяин, поскольку он не знал Цегерийского, но понимать слова и не нужно было, как мужчина догадывался, торговец сейчас расхваливал свои товары. Торговец, все продолжал что-то говорить, пока на глаза не попался наиболее подходящий щит! Сняв его со стены, путник подошел к столу, где уже в свою очередь, был хозяин кузнецы. Положив щит на деревянное покрытие, и отцепив мошну с деньгами от пояса он достал горстку монет. И положил их рядом со щитом. Торговец улыбнулся и на уровне груди, пару раз поднял ладонь в верх. Путник достал из своей мощны, еще горсть и положил, на то место где уже лежали деньги. Торговец сделал все тот же жест рукой, намекая на то что, этого по – прежнему недостаточно! Тогда, путник, держа своей правой ладонью низ мощны, перевернул ее вниз, давая понять, что денег у него больше нет! Торговец вздохнул с нотками сожаления и развел руки в стороны, показывая, что тогда нечего не получиться. После чего, путник указал большим пальцем левой руки на вход позади себя, после показав один, а вскоре и два пальца, но уже на правой руке. Вновь указал пальцем левой руки на вход, потом указал на мошну и следом на щит. Торговец заметно кивнул, показывая, что он понял незнакомца. После чего, странно одетый путник начал собирать свои монеты в мошну, малая часть из которых, была Ромейскими монетами, а остальные были Дарийскими. Закончив он покинул помещение.

Первое что он ощутил, когда вышел на улицу – это была печаль. Ему так понравился тот щит, который он выбрал, что он просто хотел купить его. Но увы, на покупку у него не хватало денег! Путник знал, чтобы раздобыть денег, нужно было искать того, кто предложит ему работу. Но как найти такого человека, он не представлял, поскольку не знал Цегерийского! Но все равно, решился найти в данном городе, человека, который понял бы его речь.

* * *

Тит Пиний выслеживал человека по поручению Лицария, выслеживал Тит Пиний, данного человека, от самой Ромеи данного человека все звали под когноменом Борода. Пиний выследил Бороду в Цегерийском полисе Аркадия. В котором Борода намеревался найти людей чтобы убить Лицария, который унизил его и забрал себе его территорию. Как Борода выжил, Пиний не понимал, Лицарий лишь сказал ему: «Найди его и покончи с ним, раз и навсегда!». У Тита Пиния, была одна отличительная особенность, на его левой руке не было указательного пальца! И еще одно, почему именно Пиния Лицарий выбрал для этого дела, так это то что, Тит понимал и говорил на Цегерийском языке!

Тит прибыл в Цегерию перед рассветом. Приплыв на либурне контрабандистов! У всех контрабандистов, на всех землях, куда они плавали, были свои места, где можно было причалить к берегу, не опасаясь, что их кто – то заметит. Вот и сейчас. Корабль причалил в бухте, которая распологалась севернее Аркадии. И если тот, кто причалит к берегу с рассветом и решиться идти от бухты пешком, то к моменту, когда солнце войдет в зенит уже прибудет в город. Пиний так и поступил. Взяв с собой и спрятав в одежде, сику. Пиний вступил на песок и направился в сторону полиса Аркадии. Солнце сопровождала Тита Пиния, разрезая ночью тьму своими лучами.

* * *

Цегерийский полис Аркадия встретил Тита Пиния незадолго до того, как солнце вошло в зенит. Пиний бывал уже ранее в Аркадии, а также ему было известно, куда следует идти в первую очередь следует идти за информацией. По этой причине Пиний догадывался, что Борода не пойдет в приличный термополий, а наоборот, он отправится в питейную попину, поскольку только там, можно найти нужных людей. И Тит знал где находятся две таких попины, одна располагалась у входа в город, дорога к которому вела к городу Фермолу, а вторая попина была в порту. А порт в свою очередь, располагался в низине, чтобы в него попасть, следовало обойти холм. Но также Пиний не мог не удовлетворить свое желание и страсть, которые были сильнее его самого это – любовь к азартным играм. Чтобы не привлекать к себе ненужное внимание, поскольку у Бороды могли быть на улицах, свои глаза и уши, Пиний скрестил руки так чтобы, не было видно одну из его рук, на которой было только четыре пальца. И Пиний направился в сторону термополии.

С каждым новым шагом, Тит замечал, что местным жителям, было не особо важно, разглядывать кого быто ни было и на него либо мало обращали внимание, либо вовсе не замечали. Пиний уже успел забыть местную особенность жителей полиса Аркадии. Поскольку местных мало интересовало, что происходило в не их полиса, в каком – то роде все жители Аркадии, были сконцентрированы на себе и своих проблемах. И из-за этой особенности местного устоя в обществе, Аркадийцы не принимали участия в Ромейско – Цегерийских воинах. В двух Цегерийцы победили, а в остальных четырех, потерпели поражение и после чего стали полностью зависеть от Ромеии, поскольку большая часть мужского населения Цегерии была, убита!

Перед входом в попину, Пиний отсоединил от своего пояса мошну с деньгами. И только после этого вошел внутрь.

– Какая изначальная ставка? – Спросил Пиний у четырех людей, которые играли в кости.

– Пять дирамов. – Ответил тот который держал деревянный кубок в своей руке.

Тит занял свободное место, и выложил на стол нужную сумму денег.

– Сыграем! – Улыбаясь произнес Тит Пиний.

* * *

Путник привязал поводья своего коня, к маленькому дереву. Данное дерево было очень молодым, тонкий ствол поднимался на высоту двух людей вместе взятых. Корней в земле почти не было заметно, а ветки дерева все тянулись в верх, как будто им нужно было внимание небесного светила.

Стоя перед входом в попину, он взял бурдюк, и плеснул немного воды себе в рот. После закрепил, бурдюк на поясе и вошел в помещение. Внутри было мало народа, хозяин заведения стоял у стойки и смотрел на гостя. По другую сторону помещения была молодая пара, мужчина и женщина, они кушали моллюсков и сосиски из зайчатины и запивали съеденную пищу кикеоном, молодая пара отвлеклась от поглощения пищи, буквально на мгновение для того что, только посмотреть на вошедшего. За ближайшим столом у входа сидели двое человек и играли в кости, один был явный Цегериец с малой, но при этой густой бородой и средней длинны волосами цвета бургунда, которые падали на его плечи и закрывали шею. А рядом сидел мужчина с темными короткими волосами, шестидневная щетина, которая покрывала его лицо и широкий подбородок, на вид ему было не более двадцати пяти зим от роду. Данный молодо человек посмотрел на лицо гостя.

– Наемник! – Произнес он с улыбкой на лице, на Ромейском языке.

– Я тебя знаю? – Послышался ответ наемника.

– Я видел тебя в термах Ромеи, много полных лун тому назад. – После он бросил пару костей в кубок из затряс его держа ладонью за горлышко. – Тебе нужна работа?

Во время данных слов, он положил ладонь другой руки, на дно кубка, и убрав ладонь от верха, опрокинул кубок на стол. Поднял кубок достаточно вверху, чтобы можно было видеть цифры на костях, а кости упали так что, на них было две шестерки. Ромеец что-то сказал, человеку, который сидел напротив него. Как понял наемник из последующих действий Цегерийца, он проиграл, поскольку, незнакомец, который знал Ромейский язык, накрыл своей ладонью монеты, которые лежали немного в стороне и пододвинул ладонь к себе.

Наемник выждал момента, когда Цегериец поднялся со своего места и тогда он занял место ушедшего.

– Ты что-то говорил о работе? – Прямо спросил наемник.

– Работа простая, тебе нужно сопроводить меня в порт, а также официально защитить меня в случае чего.

Наемник хотел спросить про неофициальную часть работы, но удержался. Поскольку он догадался, раз сопроводить и защитить, то либо на них нападут, либо же, его наниматель сам собирается напасть на кого – то. Но наемнику было плевать главное, чтобы Ромеец заплатил деньги!

– Ну что скажешь, потянешь такую работу? – Прервал молчание Ромеец.

– Восемьдесят монет. Плати половину сейчас, деньги должны быть местными. А в остальном, за свою жизнь ты можешь не переживать! – Наемник произнес данные слова, так чтобы, его собеседник понял, что для него это пустяки.

– Идет! – Незнакомец отсчитал сорок монет и передвинул их к наемнику, когда наемник бросил деньги в свою мошну, незнакомец добавил. – Меня зовут Тит Пиний.

После сказанных слов, Пиний встал со своего места, наемник встал следом, и вместе они покинули попину. Наемник направился за своим конем. И пока наемник отвязывал поводья, своего жеребца, от дерева то он услышал голос Тита Пиния.

– Оставь коня здесь! В порту он не понадобиться.

Наемник повернулся к своему нанимателю и посмотрел на него.

– Порт близко? – Спросил наемник.

– Видишь вон тот холм? – Тит повернул корпус своего тела в лево и указал пальцем руки на возвышенность, которая виднелась в дали. – Порт находится прямо находится прямо за данным холмом.

Наемник посмотрел на холм, который был виден. И глубоко вздохнул.

– Чем быстрее дойдем до порта, тем быстрее ты получишь свои заработанные деньги!

После данных слов Тит Пиний зашагал быстрым шагом в сторону выхода из города. Наемник же, ведя коня за собой, поспешил за своим нанимателем.

* * *

Бородатый мужчина с седеющей бородой одетый в неприметную тунику вышел из попины, и направился вдоль, портовой улицы к причалам. В близи попины был богатого вида лупанарий, рядом были одноэтажные дом в сторону данных домов, вели следы, продавленные в камне. За попиной располагались дома, маленькая агора, выгребная яма, и торговый склад. По пути до причала, он видел много нищих которые просили денег, такими людьми были как мужчины, так и женщины разного возраста при чем, за деньги они предлагали услуги эротического характера. Но его не интересовало то что они предлагали! Для него они все были низкого положения, и статуса! Точно так же, своим взглядом, он отмечал вооруженных людей, простой человек не понял бы, что это бандиты, да и к тому же, незнающий не приметил бы то как они были вооружены! А несмотря на то, что свое оружие они скрывали под одеждой, из оружия у них были не только сики, но и Ромейские пугио. Это бородатый знал не по наслышке, поскольку еще полную луну назад он был уважаемым человеком в порту Ромеи, которым он и заведовал. Все операции по контрабанде проходили через него, и каждый боялся его и уважал. Но однажды появился человек, которого он возненавидел всем своим нутром, у данного человека был шрам, который проходил через всю правую сторону щеки к мочке уха. Данный человек со шрамом на лице, предложил партнерство по портовой контрабанде, бородатый не смог стерпеть такой наглости и вступил в конфронтацию со шрамированным. Это была его самая большая ошибка, поскольку человек со шрамом, настроил его же людей против него самого. И оставалось только уладить все боем насмерть. Который бородатый и проиграл.

Вспомнив свое поражение в битве, бородатый сплюнул в канализацию, которая протягивалась по улице. И провел правой рукой по своей лысеющей голове. Его руки были покрыты синяками. А левый бицепс покрывала зашитая рана, которая была розового цвета.

Дорогу ему перегородил молодой мужчина с фингалом под глазом.

– Господин не будет ли у вас пара тройка монет. Я отработаю каждую монету. – Молодой протянул руку в надежде, что седеющий даст ему немного монет.

Бородатый сжал своей правой рукой, ладонь молодого и вывернул ее так что бы, тот закричал от боли. После чего седеющий левой рукой надавил на затылок молодого, и окунул его лицо в канализационные стоки.

– Пес как ты посмел преградить мне дорогу! – Яростно фырчал бородатый.

Молодой пытался вырваться, но это было бесполезно, тогда он начал молить о пощаде в момент мольбы его рот заполнялся всем тем что текло в канализации.

– Ты даже не смеешь, говорить со мной! – Продолжал фырчать бородатый.

Он держал так молодого, пока тот не перестал сопротивляться полностью, и его тело не стало вялым. Тогда бородатый убрал руку с затылка, и сплюнул на неживое тело молодого человека. Повернувшись он заметил, как один из преступников, наблюдает за ним. Взгляд бородатого был суров, но и взгляд того, кто на него смотрел, был не менее холоден. Пару мгновений, длилась их дуэль, пока преступник не осознал. Что оно того не стоит и не увел свой взгляд в сторону. Бородатый видел, как тот отводит свой взгляд. И после чего он продолжил идти к причалу, который уже был виден. К телу убитого тут же стеклись, другие такие же нищие, и стали обирать тело. Бородатый видел это краем глаза, и на его лице появилось презрение к таким людям. Поскольку ему было противно, что человек торгует своим телом. По его логике, если тебе что-то нужно, то ты должен просто взять это! Даже если тебе не хотят давать что – либо просто так!

Как только закончилась каменная кладка, начинался причальная часть порта. Всего было шесть причалов, и у каждого стояла лодка, а в отдалении на волнах покачивались корабли. По больше части это были онерарии, но среди их были так же заметны две пентеканторы, и по одной лембо и биремы. Каждый причал был выделен длинный столбом, который был вбит в песок и стоял очень ровно и от него вели доски, которые были над водной гладью. У третьего по счету причала, стоял Валеец с бронзовой кожей, мощными покрытыми мышцами руками, и одетый в старый линоторакс, а также калиги.

– Все готово Минос? – Спросил бородатый, когда подошел к Валейцу.

– Да Борода все готово, ждали только тебя! – Ответил Валеец к которому обратился бородатый по имени.

– Хорошо. Чем быстрее я покину здешний портовый полис, тем лучше.

Бородатый сделал пару шагов вперед, а Минос заметил вдалеке две фигуры которые смотрели на них.

* * *

Пиний вместе с наемником, смотрел на две фигуры, которые садились в лодку, и готовились отплывать на корабль. Тит разглядел с первого раза того, за кем он прибыл. А тот второй был, ему незнаком, но в старые времена, Пиний слышал про Валейца, который возил грузы для Бороды. По большей части основным грузом были специи из пустынных регионов, но порой, в данные груз входили и рабы.

Пиний выругался, так тихо что бы наемник мог уловить только маленькие отрывки. А сам же он понимал, что Борода ушел от него, и теперь не будет возможности лишить его жизни!

– Что теперь? – Спросил наемник у Пиния, повернувшись к нему лицом.

Тит Пиний потянулся к своему мешочку с деньгами, как краем глаза увидел знакомого человека. На половину Тит ощутил радость, поскольку замеченный им человек, знал куда отправился Борода. А на другую половину, он понимал, что данные сведения придется из него выбить силой.

– Видишь его? – Пиний обратился к наемнику, указывая правой рукой на знакомого ему человека. – Деньги будут после того как, разберемся с ним.

Наемник кивнул в знак понимания и после того как заметил, что незнакомец вооружен, сделал один шаг вперед. Загородив собой Пиния. Тит положил левую руку на плечо наемника и слегка отодвинул его в сторону.

Знакомый Пиния был метисом, его отец был Валейским пиратом, а мать Цегерийской проституткой. Но несмотря на такое родство, он был одним из доверенных, и близких людей Бороды. Метису было тридцать пять зим от роду, он носил длинную бороду оливкового цвета, волосы его были коротко и причем неровно обстрижены, одет он был в линоторакс без нижней части, шерстяные штаны и калиги. В руке он держал рукоять к которой было прикреплено два металлических подвеса из цепи, а на концах были закреплены два круглых груза. Пиний знал, что это было любимым оружием метиса. И что, данным орудием метис дробил кости в теле людей одним ударом. Так что, Тит оскалил зубы.

– Что – то потерял здесь Тит? – Вопросительным басом произнес метис, сокращая дистанцию между ним самим, незнакомцем и Пинием.

– Да. Мне нужен Борода. – Тит сделал хитрое выражение лица. – Ты случайно не знаешь, куда он мог поплыть? – Выговаривая данные слова, правой рукой он тянулся к спрятанной в одежде сике.

– Меня ты не обманешь Пиний! – Грозно произнес метис. – Мы оба знаем зачем ты прибыл в порт Аркадии. Я тебе открою страшную тайну. Здесь ты найдешь свою смерть! Смерть от моей руки.

Метис остановился, когда до незнакомца и Пиния оставалось четыре вытянутых руки. Для удара мечом, этой дистанции было мало, а вот что касалось любимого оружия самого метиса, этого расстояния было вполне достаточно. Не думая не секунды, он с правого низа, повел свое орудие в левый верх.

Наемник, который стоял до этого в полном спокойствии. Успел отклонить спину назад и положить, а после и сжать ладонью рукоять своего меча. И спустя маленькое мгновение, металлический груз на цепи пронесся у него перед глазами. Про себя наемник благодарил тот случай, благождаря которому он вовремя отклонил спину назад, потому что в противном случае, данный груз попал бы ему прямо в голову! Как только груз, скрылся за спиной метиса, наемник вынул меч из ножен. Он догадывался, что сейчас будет очередной удар, и уже был готов, подставить под удар свой щит, но вовремя опомнился, поскольку щита то, у наемника не было. И поэтому за мгновение до второго удара, наемнику пришлось отпрыгнуть назад.

Когда наемник отпрыгнул, Пиний попытался отскоками, зайти метису за спину, чтобы нанести своей сикой удар в корпус метису. Но тот, догадался о намерении Тита и моментально круговым размахом, нанес новый удар. Грузы пролетели рядом с Пинием.

Сразу же как метис решил переключиться на Пиния. Наемник нанес ему режущий удар по руке. Острие меча, надрезало кожу не глубоко на внешней стороне мышцы бицепса. И тут же получил толчок плечом в грудь от метиса! Причем наемник почувствовал, как груз обвил его ногу. И тут сбылись все самые страшные предположение наемника. Поскольку левой рукой метис схватил бедро наемника, а правой, которой он держал рукоять дернул вперед, заставив наемника упасть на каменную кладку. Падение выбило воздух из легких наемника.

Метис уже намеревался нанести удар по лежащему наемнику, который бы прервал его жизнь. Но заметил, как Тит Пиний двигается к нему. Поэтому он занес рукоять себе за спину, намереваясь нанести удар в голову Пиния. Но Ромеец догадался об ударе, и поэтому старался держать максимальную дистанцию. Метис стал раскручивать рукоять вокруг себя и сокращать дистанцию. Когда он отошел от лежащего тела наемника, на его лице появилась издевательская, и в какой – то степени садистская улыбка. Но она быстро сошла с его лица, когда он почувствовал, как лезвие разрезает кожу левой ноги с внутренней стороны бедра и движется в низ.

Метис даже не сразу понял, что обездвиженный наемник вложил свои последние силы, ради того, чтобы, защитить своего нанимателя. Приподнявшись на локтях, наемник выхватил из-за голенища свой нож, которым он пользовался только во время приема пищи. И всадил его в ногу метиса. Но буквально через мгновение, как корпус наемник оторвался от каменной кладки порта, воздух в очередной раз, покинул легкие, заставив наемника опуститься обратно. При этом, наемник не разжал ладонь с рукояти ножа, а просто повел его в низ, разрезая плоть метиса.

Метис зарычал грозным рыком, когда лезвие ножа пошло вниз, разрезая кожу. Пиний видел это и понял, что шанс победить выпадет либо сейчас, либо не когда. Тит Пиний сделал рывок в сторону метиса. Скомпоновался и врезался своим плечом в тело своего врага повалив его на кладку дороги. В последнее мгновение, наемник успел увернуться от падающего на него, туловища метиса. Пиний упал рядом перекувырнулся и после чего встал как будто нечего и не случилось. Осмотрел нет ли повреждений на его теле и только после этого заметил, что наемник поднимается на ноги. В это же время, метис пытался ползти вперед.

– Возьми его оружие, и подходи к нам! – Командным тоном проговорил Пиний.

Первым делом, наемник поднял свой меч, и убрал его в ножны. Следом наемник поднял странное для него орудие, которым орудовал метис. Данное орудие оказалось тяжелее меча, и первое время наемнику было тяжело держать его в руке, не напрягая мышцы руки. Но как только наемник напряг руки, орудие стало легче, на какое – то время. Наемник подошел к своему работодателю. Тит Пиний, перевернул на спину незнакомца.

– Встань коленом ему на грудь.

– Ты мне за это не платил! – Недовольно произнес наемник, всматриваясь в лицо Пиния.

– Сколько ты хочешь? – Без эмоционально ответил Пиний.

– Еще двадцать местных монет! – Проговорил стальным голосом наемник.

Пиний не думая достал деньги из своей мошны, который был спрятан под одеждой. И передал нужное количество наемнику. Наемник же, бросил деньги себе в мошну, и придавил своим правым коленом грудь метису. Тит присел на корточки, рядом с лицом метиса.

– Рассказывай. Куда поплыл Борода? – Металлическим голосом проговорил Пиний.

Метиса рассмешил данный вопрос. Но когда он начал смеяться в голос, наемник сильнее надавил коленом ему на грудь. И улыбка сменилась гримасой боли.

– Хорошо, – спокойным голосом, произнес Пиний после чего посмотрел на наемника, – сломай ему колено! – Без эмоционально произнес Тит Пиний.

Наемник на мгновение замешкался, не зная, как поступить. Но быстро пришел в себя. Не снимая колена с груди метиса, наемник повернулся к нижней части туловища поверженного, и занес над головой рукоять. Резко отпустив рукоять в низ, металлические шары, обрушились на колено метиса. Послышался хруст костей! Метис взвыл от боли, и начал колотить кулаками все что попадает под руки. Попало Титу Пинию, наемнику и брусчатке. Титу пару раз прилетело по его левой ноге, чуть ниже колена. Наемник же принял удары низом спины. А по брусчатке, метис колотил ладонями, поскольку понимал, что ударами кулаков, он напрочь поломает кости.

Пиний наступил ногой на внешние стороны ладони метиса, тем самым не давая последнему, использовать свои руки как оружие. Метис начал выкрикивать ругательства в сторону Тита Пиния и наемника.

– Ну что скажешь или мы продолжим? – Перекрикивая проклятия метиса кричал Пиний!

– Иди себе под хвост псина! – Сквозь боль прорычал метис.

Пиний посмотрел на наемника.

– Другое колено. – Очень спокойным произнес Тит Пиний.

Наемник лишь вздохнул из-за того, что чувствовал усталость в руке. Занеся рукоять над головой и не ожидая отпустил ее вниз. Снова послышался хруст костей. Метис почти зарычал от боли. Наемник поднял голову, и заметил, что вокруг собралось уже много зевак. Положив оружие метиса на брусчатку, наемник прикоснулся ладонью к плечу Пиния.

– Тит, – наемник выждал момента, когда его наниматель посмотрит на него, – скопилось много людей!

Тит Пиний быстро пробежался своим взглядом по толпе зевак, и увидел всех тех. Кто мог бы вмешаться.

– Послушай, я не люблю вот это вот все. Крики боли, мне не нравятся. Поэтому давай договоримся! Ты мне рассказываешь, куда отплыл Борода, и я дарю тебе быструю смерть. Что скажешь?

– Иди туда, куда я тебя послал пес! – Терпя муки боли, проговорил грозным тоном метис.

– Может ему, – вмешался в разговор наемник, обращаясь к Титу Пинию, – его же орудием, ударить прямо промеж ног. – После данных слов, наемник перевел взгляд на метиса. – Так для разговорчивости! – Спокойным тоном закончил свою мысль.

Пиний какое – то мгновение смотрел как, на лице метиса появляется мало заметный испуг.

– Мне эта идея не нравится, но попробовать стоит! – Спокойным тоном проговорил Тит, повернув свою голову, и посмотрев на наемника.

Правая рука наемника твердела, давая понять, что мышцы устали. Поэтому он взял орудие метиса в левую руку. Поменял положение так, чтобы удар было удобнее наносить. Поднял руку вверх.

– На Валейские острова! Он поплыл на острова! – Невнятным голосом промямлил метис.

Пиний поднял свою руку, давая понять наемнику остановиться.

– На какой из островов именно он поплыл? – Нетерпеливо произнес Тит.

– На Ломос! – Сквозь оскаленные зубы и через боль проговорил метис.

Пиний посмотрел на брусчатке и беззвучно выругался, активно жестикулирую своими губами. После, посмотрев на некогда грозного метиса, всадил сику по рукоять в горло под углом чуть выше кадыка. Если бы метис открыл свой рот, то можно было бы увидеть, как сталь касается его неба. Как только глаза метиса начали приобретать стеклянный вид, Тит вынул свой кинжал из горла метиса, и вытер лезвие об одежду мертвеца.

– Хочешь еще заработать? – Спросил Пиний у наемника.

* * *

Прибрежные воды тринадцати Валейских островов были усеяны остовами некогда боевых кораблей. Члены экипажа, которых, из-за незнания здешних вод, многие флотоводцы и капитаны судов вставали на мели, тем самым навсегда оставив свои суда в акватории Валейских островов. И лишь один из островов выделялся своим военным сооружением. Морской форт, некогда построенный Ромейцами, для охраны островов от пиратов располагался на маленьком, и безлюдном острове Сорос. Данный морской форт, мог вместить в себя более пятидесяти кораблей, таких как галеры, биремы, и триремы.

Когда был убит последний могущественный предводитель пиратов, Ромейцы приняли решение содержать в данной морском форте, морских преступников, так называемых второпников. Условия содержания для второпников, здесь были мягче, чем в других фортах размещения преступников, которые выбрали для себя наказание, несением службы, срок которой был почти пожизненный. Но не смотря на мягкое условие дисциплины, каждый кто попадал сюда, умел или же, учился строить корабли таких как лембо. Но строить новые корабли, помогало наличие древесины на острове, которая очень быстро закончилась. Когда на острове иссякли запасы древесины, тогда следить за дисциплиной, и вовсе перестали. И вскоре, случилось то, что случалось везде, где не было не какой дисциплины. Все, кто был в форте, решили заниматься пиратством. Имев свыше двух десятков лембо, второпорники с Сороса, активно грабили суда. Все это продолжалось, до того, как, на Сорос прибыли около десятка военных Ромейских судов. Тогда пираты второпорники, потерялди много своих рахбойничьих судов. Поскольку корабли в бухте Сороса стояли лишь пять лемб. Которые и составляли весь флот второпорников на Соросе.

Минос стоял на причале форта, и наблюдал как бирема, медленно проходит между остовами кораблей приближаясь к Соросу.

– Добыча плывет к нам в лапы! – Сквозь отсутствующие зубы промямлил второпорник являющийся Цегерийцем подошедший к Миносу.

Минос повернулся к подошедшему, и заметил, что подошел к нему, старый второпорник который давно лишился своих волос.

– Ты что не видишь, что вышито на парусах? – Спросил спокойным голосом Минос.

Старый второпорник сощурил свои глаза, и через долгое мгновение плюнул на камни, и уходя прочь. Минос же посмотрел ему в след. Все знали, что данный Цегериец в прошлом был грозным пиратом, и попал он в данный морской форт, в те времена, когда на острове еще была древесина. И для того чтобы, утихомирить нрав Цегерийского пирата, ему выбили все зубы, и сломали пару костей в ноге, из-за чего тот вечно хромал. Также для бывшего пирата, было все равно кого грабить, и он не догадывался, что Ромейцы на своих военных кораблях, изображали штандарты своих подразделений. На парусе биремы был изображен Ромейский военный шлем. Минос прекрасно знал, кому принадлежит данный корабль. А принадлежал он, тому чьи поручения выполнял Минос. Данного человека знали под именем Арморий!

Бирема уже подошла настолько близко к причалу, что Минос мог видеть гребцов, которые взялись за весло подгоняя судно все ближе и ближе. За спиной Миноса столпились второпорники, рядом с Миносом встал широкоплечий, длинноволосой с выбритым лицом второпорник.

– Я разберусь с ними, и узнаю все что нужно данным людям. – Минос опередил ответ на вопрос своего командира.

– Если поплывешь на материк, привези провизии. – Грубым, и слегка хрипловатым голосом произнес командир морского форта Сороса.

Минос посмотрел в лицо широкоплечего, длинноволосого, и с гладко выбритым лицом командира второпорников. И кивнул в знак понимания. После Минос снова перевел, взгляд на бирему которая уже вот – вот, должна была причалить к причалу. Валейский второпорник которым являлся Минос, уже мог разглядеть человека, которого очень хорошо знал, поскольку в данной местности, только он доставлял поручения Армория агентам. Имя данного человека Минос не знал. Но он знал, что его называли Лускусом из-за особенности его глаз.

Когда бирема с рисунком на парусе Ромейского шлема окончательно причалила, Лускус сошел на каменный причал. И быстрым шагом направился к Миносу. Лускус носил темно зеленную тунику, которая доходила своей длинной до колен, кожаные наручи покрывающие предплечья, ноги были обуты калигами. На лице Лускуса была однодневная мало заметная щетина, короткие темные волосы и его карие глаза хорошо сочитались друг с другом Лускусу было двадцать девять зим от роду.

– У Армория есть для тебя задание! – Звонким, и слегка неприятным голосом произнес Лускус.

* * *

Когда наемник наконец – то взобрался на вершину холма, то он обернулся через свое плечо, и окинул взглядом вид на порт Аркадии. Красивые живописные виды, заставляли собой любоваться. Множество зеленной травы, колышущейся на ветру, создавало неописуемую красоту. Про себя он думал, как же здесь красиво. Но все омрачало один инцидент, который случился в порту Аркадии. И напоминаем о данном случае, служила все еще боль в нижней части спины наемника. Наемник запустил руку под куртку и кольчугу, дотронулся ладонью до больного места и слегка начал растирать его. Этим самым, он надеялся, что боль уйдет. Но наемник ошибся, и боль только усилилась от прикосновения. Оскалив зубы, от боли которую он терпел, наемник посмотрел на впереди стоящего Тита Пиния, который пил воду из бурдюка, облокотившись спиной на некогда сторожевую вышку.

– Почему мы покинули порт? – Спросил наемник, подходя ближе к своему нанимателю.

– Потому что корабля, на котором я прибыл в Аркадию находиться не в порту! – Недовольно ответил Тит Пиний, и прислонив губы к горлышку бурдюка продолжил глотать воду.

– Долго идти до корабля? – Спросил прямо наемник.

Пиний закончил утолять свою жажду посмотрел в сторону небесного светила, и закрепил бурдюк на своем поясе под туникой.

– Примерно, когда солнце будет уходить за горизонт, мы должны быть уже у корабля.

Наемник проверил, и оценил сколько воды было в его бурдюке. Как только он примерно понял, что воды еще больше половины, то моментально закрепил его у себя на поясе.

– А кто он. Тот которого ты преследуешь?

Тит Пиний посмотрел на наемника недовольным взглядом.

– Ты задаешь слишком много вопросов, для обычного наемника! – Очень недовольно, и с нотками сердитости в голосе произнес Пиний. – Да и потом, я заплатил тебе за твой меч в случае чего, а не за расспросы, и разговоры.

После сказанных слов, Пиний зашагал по направлению к городу. В голове же у наемника, была мысль, может стоит оставить Пиния одного. Но это была не в его принципах бросать работу невыполненной, и отказываться от своих обязанностей. Поэтому наемник проследовал за Титом Пинием хотя сам он и считал, что зря ввязался в данное дело. Ведь он просто мог отказаться, от дополнительных денег, заплатил ремесленнику за понравившийся раннее щит и покинуть Цегерийский город Аркадия. Но нет, наемник, решил подзаработать еще деньжат, а также в наемнике заиграла страсть увидеть людей из числа которых была рабыня, с которой он провел ночь в доме Дечебала. Наемнику пришлось перейти с шага, на медленный бег чтобы хоть как – то догнать своего работодателя.

Спуск с холма, был гораздо быстрее нежели подъем. Поскольку поднимались на холм они в слегка побитом состоянии, но живые. А спускались уже, слегка отдохнувшие. Наемник продолжал смотреть по сторонам и наслаждаться красотой здешних видов, и наслаждаться удивительным пением здешних птиц. Холм был усеян растительность, создавалось такое ощущение, что трава пробивала путь наружу через твердую землю. Колея дороги была прямой как стрела, но при этом было видно, что когда-то, здесь через данный холм пытались проложить мощенную дорогу. На это намекали маленькие камни, которые проглядывали через землю.

* * *

Солнце медленно катилось к закату, создавалось ощущение что, солнце не хотело покидать данное время суток, но законы природы были сильнее. Минос успел заметить, что небесное светило скоро уйдет, и наступит мрак. Он знал, что придется ориентироваться по звездам, и поэтому второпорник сменил рулевого. Как только Минос присел рядом с румпелем, то моментально стал смотреть хищным взглядом в спину Бороде, который в свою очередь вглядывался в даль, надеясь поскорее добраться до Валейского острова под названием Ломос на котором он сможет перевсти дух, и продумать дальнейшие шаги, по устранению того, кто его прогнал из Ромеи. Второпорник догадывался, что Борода мог тайно ото всех, купить себе дом на Ломосе, но он был одним из тех людей, кто сначала много думал, прежде чем начать действовать. По большей части, Минос славился своим медленным действием. Поскольку, он не принимал не каких решений, пока в своей голове не взвешивал все за, и все против. И только если за, было больше чем против! Тогда он начинал действовать.

В своей голове Минос прокручивал поручение Арморий, которое было доставлено Лускусом. Арморий хотел, смерти Бороды, и для устранения Бороды Минос уже успел найти людей, которых он возьмет вместе с собой. Второпорник снова вспомнил слова Лускуса: «Ты должен будешь убить Бороду. – Лускус не дал заговорить Миносу за ранее отвечая на его вопрос. – Арморию известно, что вы были деловыми партнерами. И Арморий этим недоволен, но с кем ты ведешь дела, это твое дело, и Армория этого не касается. Устрани его. Сделай все так, чтобы Борода просто исчез раз и навсегда!» пока, Минос не мог представить, как ему стоит устранить Бороду. Самый просто вариант, толкнуть его вводу, и надеяться, что борода не умеет плавать. Нет это не выход! Убить на суше. Вопрос где. На Ломосе или на каком – либо другом Валейском острове. Нет! Нет! И еще раз нет! Неизвестно, есть ли у Бороды люди на островах. Лучше проследить за ним на Ломосе, и узнать куда он точно пойдет. И может быть, догадка Миноса будет верной, и Борода, в тайне ото всех. Приобрел себе дом. Да это верная мысль!

Минос отвел румпель слегка в сторону, поймав перемену ветра. Борода тоже ощутил перемену ветра, и медленно прокрался через гребцов к Миносу.

– Я тебя так и не поблагодарил, что ты так быстро откликнулся! – Слегка усталым, но еще бодрым голосом произнес Борода.

Минос взглянул своим взглядом охотника в глаза Бороды.

– Сколько мы с тобой уже работаем вместе? – Минос задал риторический вопрос, поскольку догадывался, что Борода мог забыть точное количество полных лун их сотрудничества. – Двадцать полных лун. Я тебя, когда-нибудь подводил?

– Двадцать четыре полные луны, мы с тобой работаем вместе. Двадцать три полные луны, ты поставляешь мне рабов, и запрещённые товары. – Борода положил свою ладонь на плечо Миноса. – Ты не разу, не давал мне шанса усомниться в тебе. – Борода ответил взглядом Миноса, и сам взглянул в его очи. – Когда я встану на ноги, то мы продолжим с тобой работу. Ты мне веришь друг мой?

– Конечно верю! – Соврал Минос, не глядя в лицо Бороды.

Борода понял, что его партнер второпорник солгал, и заиграл желваками, его взгляд моментально стал недоброжелательным. Минос опередил враждебность Бороды, так как знал, что его деловой партнер закипал очень быстро. Что Минос, и наблюдал в порту Аркадии, когда Борода убил бедного мальчишку, который хотел лишь, заработать несколько денег. Минос указал рукой на бушующую впереди непогоду. Борода посмотрел по направлении руки Миноса, и слегка оскалил свои зубы.

* * *

Ночью воды моря, которое носило имя Дружелюбное море, бушевало, ревело, и бились об борт либурны. Сильный дождь лил как из ведра. Но все те, кто греб веслами, были защищены, тем что палуба кринолина была закрытой. Но вода все равно проникала через отверстия для весел.

Капитан судна проходил между рядами гребцов.

– Гребите. – Капитан перевел взгляд на другую сторону, и точно тем же голосом прокричал. – Гребите. Усерднее. Раз, два. Раз, два. – Голос владельца либурны постепенно начал переходить на хрип.

Ближе к корме судна, был трап на ют. Сама кормовая настройка была закрыта козырьком. Помощник капитана держался за линь, и следил за тем чтобы, судно не сносило в стороны.

– Мы отклонились левее курса. – Прокричал помощник капитана перекрикивая раскаты грома.

– Гребите. Правее. Гребите. – Кричал уже сорванным голосом капитан гребцам, которые сидели по его левой стороне.

Наемник вместе с Титом Пинием находился в трюме корабля, капитан попросил двух пассажиров спуститься в трюм, чтобы они не мешались на кринолиновой палубе. Вода не мешала пассажирам. Но раскаты грома, а также резкие звуки грозы давали о себе знать. Наемник сидел на палубе трюма, и глазами искал угрозу, когда каждый раз, слышал, как природа бушевала.

– Впервые плывешь на корабле? – Обратился Пиний к наемнику. – На выпей. – Не дожидаясь ответа, своего со-партнера Тит передал ему бурдюк с вином из которой он пил.

Наемник взял бурдюк, и прислонил горлышко к губам, и в этот момент судно ударило наемника, так что тот сначала наклонился вперед, а потом резко отклонился назад. Но при этом, наемник успел немного глотнуть кислого вина.

– Что это за гадость? – Чувствую оскомину во рту прокричал наемник. – Передавая бурдюк Пинию обратно.

– Это поска. – Крикнул Пиний забирая бурдюк. – Популярных напиток среди тех, кто не может позволить себе нормального вина, а также военных. Ну что скажешь? – Спросил Тит Пиний.

– В плане? – Переспросил наемник.

– На корабле впервые?

– Да. – Послышались очередные звуки бушевавшей стихии, наемник в очередной раз начал автоматически высматривать предполагаемого противника. Его глаза встретили взор Тита, и он увидел вопрос, на который поспешил ответить. – Не люблю замкнутые пространства!

Пиний передал бурдюк с поской наемнику. И наемник сделал пару глотков кислого вина. Тит выждал несколько мгновений, и после чего пристроился рядом с наемником. Взял в руки бурдюк сделал глоток, и закупорил сосуд с вином.

– Нам нужно попытаться уснуть. – Пиний опередил вопрос наемника. – Понимаю, что заснуть будет сложно, но впереди нас ожидает долгий день, и для этого предстоять отдохнуть.

Наемник обратил внимание на своего компаньона. А именно, на то как тот устраивается поудобнее, и устремляя свои сонные, и слегка затуманенные алкоголем очи вверх. Судно тряхнуло в очередной раз! Наемник сидя ударился больной спиной оскалили зубы терпя жуткую боль. Мгновение спустя, наемник застонал сквозь дыхание, и закрыл глаза. В уголках его глаз, появились слезинки. Он протер влажные глаза своими ладонями. И потянувшись распрямил спину. На него нашла усталость, но громкие звуки природы сильно били по ушам, и нервам наемника. Поскольку в памяти возникал момент, когда наемник получил свою первую рану на шее, и после этого, ему стало не совсем комфортно каждый раз, когда, он не мог видеть своего противника. В такие моменты, наемник ощущал себя беззащитным, даже если у него было чем защищаться. Наемник взял в руки сосуд с кислым вином. Откупорил. И прислонился губами к горлышку жадно пил вино, которое ему уже не казалось таким кислым.

С каждым новым глотком, в его сознании появлялась уверенность в том, что с ним нечего плохого не случиться. В момент, когда корабль тряхнуло в очередной раз, наемник еле, еле удержался на месте где он распологался. И то, он бы упал, если бы, не успел положить руки на канаты, которые были предназначены, для удержания груза в одном положении. Сделав еще пару глотков на него нашла дремота. Закупорив бурдюк, и держась за канат одной рукой, наемник вернул сосуд с вином на место, куда его положил Тит Пиний, после чего, он побрел в кормовое место, туда где уже сопел сквозь сон Тит Пиний. Приняв положение сидя, наемник протер глаза, в это же время он зевнул. И круговыми движениям рук с верху в низ, протер лицо. Перед тем как провалится в сон, до наемника доносились очередные крики капитана. Но его, затуманенному алкоголем сознанию было уже все равно, как звуки бушевавшей стихи, так и на крики охрипшего капитана.

– Гребите. Раз, два. Раз, два.

* * *

Когда солнце только – только начало выходить из-за, горизонта, ознаменовывая начало нового дня. Местные жители уже спешили начать свой каждодневный быт. И в это же время, к причалу острова Ломос, подошел корабль. С корабля сошли два мужчины. Они пожали предплечья друг друга, и один из мужчин, который носил Бороду направился в портовый город. Второй пристально, смотрел ему в спину, и в его взгляде читалось прикрытая ненависть.

Но старику Евгену, который готовил свой лембо на котором он рыбачил, выходя в море. Было все равно. В раздумьях старого моряка, было лишь одно. И этим одним была мысль о том, что сегодня до того, как солнце войдет в зенит, ему нужно поймать больше рыбы чем вчера. Поскольку его самому младшему сыну, не досталось еды.

* * *

Минос, не спуская глаз со спины бороды. Свои периферическим зрением видел, как старый Цегериец готовит свой лембо отправке в море. Также Минос успел заметить, как к старому Цегерийцу, присоединился мужчину, который был гораздо младше старого Цегерийца, а также еще двое молодых парней.

– Удачи вам в море. Пусть море принесет вам удачный улов! – Про себя произнес молитву Минос. После он повернулся к одному из своих людей. – Дарий проследи за Бородой!

Дарий кивнул головой в знак понимания, и пошел в след за Бородой. Минос же, посмотрел на своих людей. Быт второпорников научил людей Миноса, заботится о себе самостоятельно. Всего в команде Цегерийского второпорника, было восемнадцать человек.

– Алкет. Целион вы идете вместе со мной. Всем остальным отдыхать.

Названные люди сошли с лембо на причал. Оба они были Цегерийскими втопорниками. Алкет жил на северно – западной границе земель Модералов, и Дара, и с виду он не был моряком. Поскольку имел плотное телосложение, его длинные волосы, а его пышная борода, которая закрывала шею, и все это вместе взятое имело сероватый оттенок, глаза были янтарного цвета, и было ему, чуть менее тридцати зим от роду. А попал Алкет во второпорники по глупости, и случайности. Имея тягу к чужому, Алкет во время своей вечерней прогулки, заметил на пляже торговый корабль, который сел на мель, и решился его ограбить. Но как ему на зло, под конец дня, в то же время, когда молодой Цегериец уже грабил корабль, начался отлив, и корабль сошел с мели. Когда он заметил, что корабль отдаляется от берега, тогда он сильно перепугался, и обронил золото которое держал в руках. Тогда на шум слетелась вся команда, и Алкета был доставлен в Ромейский морской форт. И на месте, командир форта, предложил Алкету стать второпорником!

А Целион жил в полисе Гамма, которых находится в горном районе Палита. И был он морским разбойником. У него были темные волосы, и короткая борода, которая плохо росла. Телосложение Целиона было жилистое, и очень худое. А попал Целион к второпорникам, из-за оплошности капитана, который за место отступления, от военного Ромейского судна, решился идти на них в атаку. Но лембо на котором, и был Целион, была быстро захвачена Ромейской биремой. И как итог, из шестнадцати человек в живых осталось около десяти человек и то, больше половины были тяжело ранены. И в конце концов, до Ромейского морского форта дотянули лишь четверо. И только Целион выбрал быть второпорником. Оставшиеся трое, были казнены.

Минос, Алкет и Целион зашагали в глубь необычного портового городка Амникса. Миновав, и оставив за своими спинами пару троек торговых лавок с навесами для укрытия от непогоды, в которых вели торговлю местные люди предлагая свои товары, такие как: поделки из кости морских животных, свежую рыбу, а также глиняную посуду. Данными лавками, местные жители пытались как – то сводить концы с концами. И им это удавалось делать, поскольку торговые корабли, частенько проплывая мимо Ломоса, заходили в порт Амникса, для пополнения запасов провизии, а также для продажи излишек товара. Наместник Амникса Марк Фулий, отправлял часть товаров в центральный город Ломоса, Ираклион, и вел торговлю с другими прибрежными Цегерийскими городами, а также ближайшими Ромейскими городами. Слегка в отдаление от торговых лавок, по одну сторону руки были одноэтажный слегка покосившиеся мегарон, а по другую попина и другие мегароны. Всего таких мегаронов было шесть, и жили там, те кто торговал в торговых лавках в близи причала. Сам же портовый городок Амникс начинался несколько далее. В традициях Цегерийцев, местные жители украсили края дороги блоками растительности, что выглядело очень красиво. Алкет очень заглядывался на данную красоту, и не мог налюбоваться, и из-за этого слегка отставал от Миноса и Целиона. Догнал своих спутников Алкет в самом конце блоков, где стояли два станковых арбалета которые Ромейцы называли скорпионами. За грозными машинами для убийства начинался сам маленький город Амникс, население которого не превышало двух тысяч человек. Вся основная жизнь города была ближе к центру, а сам город имел форму клина. В тридцати шагах от скорпионов начинались апсидальные дома. Если идти по правую сторону руки, которые по разным сторонам были инсулы около девяти ста шагов, не сворачивая на развилке в обе стороны, то прямо перед вами, был торговый склад, который следовало обойти, пойдя в одну из сторон развилки. По левую сторону дороги с ста тридцати шагах был термополий, а по правую сторону в сорока пяти шагах распологалась лупанария. У каждого из данных зданий были свои развилки, которые вели к центру города. Но обе данные развилки сходились в близи храма, где поклонялись как всем Ромейским, так и всем Цегерийским богам.

А центр города, как и любой Ромейский город выделяла его площадь, в самой глубине которой распологалась статуя Ромейского флотоводца, который и был назначен первым наместником Амникса. Данную площадь называли торговой, поскольку здесь и располагался рынок. Сюда приезжали торговцы из центрального города на острове Ломос который был назван Иларион. И здесь можно было что душе угодно. От шерстяной, и льняной одежды, продуктов таких как: овощи, пряности, а также мяса, до предметов домашнего быта и домашнего скота включая рабов. От торговой площади вели три дороги. Одна вела по направлению к порту, вторая вела к казарме городской стражи, а третья вела в сторону Илариона. И начиналась дорога ведущая в Иларион, с дома выкрашенного в желтый цвет, данным зданием был дом наместника, напротив него был дом цирюльника, и несколько десятков двухэтажных ярких инсул, в которых жили представители класса всадников. Две маленьких вилы со своими колодцами, заборами, и деревьями, граничившие с торговой площадью заселили богатые жители Амникса.

В данный час, торговая площадь была почти безлюдной. Некоторые из торговцев еще только приходили к своим торговым палаткам, или же, только спешили открывать их. Спешил открыться торговец овощами, и торговец сушенным мясом, поскольку последний оставлял своим рабам пасти скот, хотя он и не мог отвыкнуть от самостоятельного выпаса скота. Торговца пасли, и выращивали свои продукты недалеко от города, на плодородной земле.

– Сколько стоит корзина сушенного мяса? – Произнес с ходу Минос торговцу мясом.

Продавец исподлобья посмотрел на клиента. Смерил того своим профессиональным взглядом, и понял, что тот нездешний.

– Пять сот дирамов. – Прозвучал быстрый ответ торговца.

– Пять сот дирамов, – возмутился Минос.

– А чего вы так возмущаетесь. Может на материке, вы и сможете купить корзину мяса дешевле. Но на островах, дешевле чем у меня, цены вы не найдете. – Гордо произнес торговец.

Минос сделал недовольное лицо. И рукой коснулся своего подбородка. Второпорник понимал почему, торговец завысил цену. Виной этому было несколько причин! Первая, заключалась в том, что Минос был нездешний, и торговец мог назвать любую цену, так местные торговцы, и делали со всеми, кто решался пополнить запасы провизии. А вторая заключалась в том, что на островах, и правда было меньше пастбищ, чем на материке, поэтому найти дешевое мясо на островах было почти нереально.

– Может четыреста пятьдесят дирамов? – Спросил Минос!

– А может тогда четыреста восемьдесят дирамов! – Ответил торговец повелительным тоном.

Минос посмотрел на Целиона, и Алкета прикидывая в уме кто понесет мясо. Алкет по – прежнему, удивлялся красотами города, рассматривая здания.

– Добро. Цена хорошая. – Произнес поверженным голосом Минос, и начав отсчитывать деньги, как только Минос вынул из мощны, достаточную сумму дирамов, и передал мошну с нужной суммой дирамов. А оставшиеся деньги, он зажал в кулаке.

Торговец обрадовался своей маленькой победе. Взяв мошну в руки, он принялся пересчитывать деньги. Развязав шпагат из льна, он быстро окинул взглядом дурумы, которые наполняли мошну, и завязал обратно.

– Все верно. – Произнес торговец, закрепляя подобее мошны у себя на поясе.

– Алкет бери мясо. – Проговорил Минос, посмотрев на Алкета.

Алкет понял слова Миноса буквально, и стал брать мясо в руки.

– Он имел в виду, бери корзину с мясом. – Возмутившись произнес Целион.

Алкет посмотрел виноватым взглядом на Целиона, после перевел взгляд на Миноса. И Минос еле заметно кивнул. Тогда молодой второпорник положил взятое в руки мясо обратно откуда он взял его, и только после, он взял в свои руки полную корзину за ручки. Она была тяжелой. Но Алкету нравилась такая тяжесть, он любил поднимать все что было тяжелым. Поскольку это делало его сильнее. А сила Алкету была нужна, поскольку он был гребцом.

Минос, а вместе с ним Целион, и Алкет держащий в руках полную корзину сушенного мяса отошли от торговца. И после чего, Минос осмотрел торговую площадь. Торговца зерном еще не было. Но зато подходил, со своей повозкой, груженной овощами торговец. Как только, данный торговец остановился у своего места, то принялся доставать корзины полные огурцами, капусты и помидор.

– Доброго времени суток. – Приветливо произнес Минос торговцу.

– Доброго. – Не сразу отозвался торговец, осматривая незнакомца.

– Сколько ты хочешь за корзину капусты, огурцов и помидоров. – По – деловому спросил Минос.

Торговец почесал сквозь бороду свой подбородок.

– Двести пятьдесят дирамов.

Минос разжал кулак, и обнаружил лишь сорок пять дирамов.

– Это все что у меня есть. – Жалостным тоном произнес Минос, показывая деньги торговцу.

То на что рассчитывал второпорник подействовало. А рассчитывал он надавить на жалость, и это было вызвана тем что, денег у него больше не было. Вообще второрники в других отдаленных фортах, кормились всем что могли достать сами. В морском форте второпорников, действовали искальщики в их обязанности входил поиск провизии, с дальнейшей доставкой в форт, а как именно искальщики добывали провизию некого не волновало. Одним из таких искальщиков как раз и был Минос. И он не любил промышлять грабежом торговых кораблей. Минос всегда старался торговать. Он привозил из форта рыбу, которую для него ловили другие второпорники, которую в последствии он продавал или же обменивал. И когда Минос приплыл в порт Аркадии, то первым делом, он продал запас рыбы, который привез. И только после дал, о себе знать Бороде, который дал свое поручение, точно также, как и посланник от Армория. Но за исключением, что от Бороды весточку доставил пират, а от Армория контакт, который работал с Миносом, от лица своего покровителя.

– Ладно. – Мягким тоном произнес торговец, и все тем же выговором продолжил. – Что ни будь придумаем.

Торговец овощами, освободил одну из корзин с огурцами примерно на одну вторую, после чего уложил в нее, несколько десятков помидоров, и капусты. После чего взял ее за ручки, и передал в руки подошедшему Целиону. Минос же, в свою очередь, передал оставшиеся деньги.

После завершения покупки припасов. Минос со своими людьми поспешил по направлению к причалу. Но Алкет постоянно задерживался, упираясь тяжёлой корзиной с сушенным мясом себе об колено, и в такие моменты он рассматривал все вокруг. У входа в попину перед Алкетом прошла довольна молодая, и очень симпатичная девушка. Алкет проводил ее взглядом, и не заметил, как перед ним стоял Минос.

– В чем причина твоей задержки? – Минос заметил, что Алкет уперся корзиной на колено. – Ты устал?

– Не как нет капитан! – Слегка растеряно проговорил Алкет.

Минос видел на кого смотрел Алкет, и он полностью понимал желание своего гребца.

– Нам нужно быстрее вернутся на корабль, и тогда, мы сможем передохнуть. – Говоря данные слова Минос положил свою правую руку на плечо Алкета.

Алкет убрал корзину с колена, и быстрым шагом пошел за Целионом. В этот раз, Минос шел в конце данной маленькой колонны. В данный момент, перед тремя второпорниками шло много людей. Кто – то спешил по своим делам, кто – то просто гулял, а некоторые спешили на рыночную площадь. В данной толпе, второпорники маневрировали среди людей, которые шли им на встречу, словно корабли, которые обходили мелководье в знакомых водах. Когда они наконец вышли к месту где стояли два скорпиона, у смертоносных орудий стояли четыре Ромейца, которые что-то очень шутливо обсуждали. Целион поставил корзину на брусчатку и подергал уставшими руками, его примеру последовал Алкет. Минос подошел ближе к своим людям.

– Устали. Нести осталось совсем чуть – чуть. – Заботливо произнес Минос. – Давайте немного передохнем, и все же дойдем до корабля.

– Алкет ты чего все задерживался? – Проговорил Целион.

– Я уже на островах, целых четыре сезона. А на Ломосе впервые. – Оправдываясь произнес Алкет. – Здесь очень красиво. Дома. Брусчатка. Виды на природу. Девушки. Мне здесь нравится. Хотел бы я тут жить.

– Ломос красивый остров. Только здесь можно насладиться свободной жизнью. – Проговорил Минос, опускаясь в глубины своей памяти.

В памяти Миноса проник момент, когда он был еще младенцем, и жил в Иларионе. Он любил бегать по полям усеянным вечно зеленной травой, которая доходила маленькому мальчику до пояса. А как она колыхалась на ветру. Минос отдал бы многое в своей жизни, чтобы снова ощутить данное чувство.

Из воспоминаний Минос вышел, когда заметил пристальный взгляд одного из Ромейских стражников, который не понимал разговора второпорников. Поскольку Алкет, и Целион предпочитали по большей части говорить на родном Цегерийском языке. Но в отличии от Целиона, Алкет говорил немного на другом Цегерийском языке. Особым отличием было другое произношение большинства слов, а также у народа Модералов, была своя письменность. Но при всей необычности произношения слов, Алкет и Целион понимали друг друга с полу слова. А Минос же, говорил одновременно как на Ромейском, так и на Цегерийском.

– Доброго дня вам гражданин! – С улыбкой на лице, и поднятой рукой, в знак приветствия произнес Минос чтобы развеять все возможные подозрения, которые могли бы возникнуть в голове, стражника, который смотрел в его сторону.

– Доброго дня. – С неохотой отозвался стражник, и тут же посмотрел на своих друзей стражников, вовлекаясь обратно в веселый разговор о шлюхах.

Когда Минос повернул свое лицо в сторону Алкета, и Целиона, то его люди все быстро поняли. Взяли корзины с провизией, и поспешили преодолеть остаток расстояния до лембо. Быстрым шагом, они очень быстро преодолели весь путь до причала.

– Корзины ставьте ближе к корме, и накройте их парусиной. – Отдал команду Минос Алкету и Целиону.

Когда Минос повернул свою шею в стороны, чтобы похрустеть суставами, то заметил вдалеке Дария, который очень быстрым шагом шел в сторону причала.

– Я узнал. Борода в Иларионе. – Поравнявшись с Миносом почти шепотом произнес Дарий.

– Молодец. – Минос посмотрел на небо. – Пока отдыхай, а когда солнце будет в зените, покажешь в какой именно дом вошел борода.

Дарий кивнул в знак понимания взошел на лембо, и занял свое место гребца.

* * *

Уже после того как, солнце миновало свой зенит на небе либурна на которой плыли на Ломос Тит Пиний и наемник, пристала к берегу. Берег здесь имел песчаную отмель. На первый взгляд, могло показаться что, данная отмель была длинной. Но на деле. Она была не больше трех ста шагов в длину. Контрабандисты, а также пираты полюбили данную отмель за то, что от нее было не далеко идти пешком до поселений Валейцев. С приходом Цегерийцев, а за ними и Ромейцев, поселений Валейцев на Ломосе катастрофически убавилось. Но память от любителей, живого товара осталось, и заключалась она в названии данной отмели «Мыс спасения» такое название, данная отмель получила за то, что, завидев любой корабль местные Валейцы выбегали на данный мыс. Поскольку Цегерийские торговцы, часто обменивали здесь свои товары на провиант или изделий из костей морских обитателей. Но пираты, и контрабандисты, которые промышляли живым товаром, тоже пользовались данной особенностью из-за чего, большая часть население Ломоса была продана в рабство. А любители живого товара, основали здесь свое логово. Но когда Цегерийцы, решили вступиться за местное население, и прогнать пиратов вместе с контрабандистами, то местные поселенцы, уже вели свой образ жизни, обособленный от остального мира. А Цегерийцы же, не выгнали любителей легкой наживы с острова, а наоборот основали на острове город получивший название Иларион, и стали использовать пиратов с контрабандистами самостоятельно, поскольку тогда разгорелась война с Ромеей. Позже конечно, Ромейцы взяли остров под свой контроль, и еще четыре десятка лет, изгоняли всех, кто искал на острове наживы в виде живого товара или же просто укрытия от преследования.

Высадившись на лодке, которая была спущена на воду. Тит Пиний вместе с наемником пошли по мало заметной тропинке в сторону холма. Песок резко сменился травой длинна которой доходила до колена и различными кустарниками. В дали виднелись малочисленные деревья, которые издали напоминали неровный строй солдат. Воздух был влажным, из-за чего под своей одеждой Тит Пиний почувствовал потовые выделения. Он обернулся на наемника, и подумал, какого сейчас ему, в его то, куртке которая на вид из очень толстой кожи, да и кольчуге, наверняка он сейчас страдает от сильной жары. И он был полностью прав, поскольку, как только они взобрались на холм, и остановились в более подходящем месте для отдыха. Наемник отстегнул от пояса свой бурдюк, и принялся жадно пить воду. Насытившись водой, и продолжив тяжело дышать от жары, наемник закрепил бурдюк с водой обратно на пояс. Пиний же в это время присев на землю вынул из скрытого под своей туникой, мешочек набитый очищенными от скорлупы грецкими орехами.

Вдалеке, виднелись очертания стен Илариона Пиний, который не раз бывал на Ломосе знал, что до городских стен идти более одной тысячи шагов. Наемник же, смотрел на стены, и пытался предположить, сколько нужно идти до городских укреплений.

– Ладно, – послышался голос Пиния, который все еще пережёвывал грецкие орехи, – отдохнули немного, а теперь в путь!

Наемник же напоследок, бросил быстрый взгляд на укрепления города. И вскоре устремился за своим работодателем.

* * *

Солнце медленно клонилось к закату, давая последние лучи света, и тепла. С высоты птичьего полета, можно было увидеть, что, полис Иларион имеет форму ромба которого обрамляют каменные стены. И две дороги, западная вела в Ромейский порт Амникс, а юго – восточная была направлена в сторону Валейского поселения, а также на пол пути имелась школа гладиаторов. Несмотря на свои не очень большие размеры город был густо заселен. На улицах можно было встретить, как граждан Цегерии, Ромеи, так и Валейцев. Город был застроен двухэтажными пастадными домами. Среди этих зданий встречались также три лупанарии, пять попин, три термополия, несколько складов для хранения избытков продуктов, и готовых изделий, гончарное, а также керамическое производство, большой одеон, агора, пять домов цирюльника, две казармы городской стражи, которые распологалась в непосредственной близости городских ворот, два храма, и три святилища, арена, а также неподалеку за городом распологался лудус. На широких улицах могли разминуться одновременно две повозки, а также еще по два человека, с каждой стороны, дороги города, от зданий, отделяли блоки растений. Цегерийцы высаживали растения блоками, только по той причине, что, деревьев в их городах почти не бывало. А если деревья им встречались в Цегерийских полисах, то это были молодые деревья, которые высаживали переселенцы, такими людьми являлись Ромейцы, после покорения Цегерии. И что самое удивительное, на развилке каждой улицы, стояли статуи Цегерийским богам, атлетам, которые принимали участие в Нефирейских играх, наместнику Илариона который внес большой вклад в развитие полиса, двум философам которые были родом из данного полиса, и гладиаторам, которые выступал на арене Илариона.

Статуи богов были следующими бог моря Колимвитис, и его жена богиня непогоды Катехида, по легенде Колимвитис, и Катехида жила на острове Валея, пока Катехида не заподозрила своего жениха в измене, тогда она пожелала, чтобы, ее муж Колимвитис больше не ходил к любовнице, тем самым затопив все дороги. Несмотря на морское происхождение Колимвитис, и Катехида считаются Цегерийцами прародителями Валейских островов. Богиней плодородия являлась То хома, легенды гласят что богиня То хома имела природный дар, который заключался в том, что, на жесткой неплодородной земле, после ее слез, земля приобретала первозданно девственный вид, и давала наилучший урожай. Богод торговли является Комтедел, из легенд можно узнать, что некогда Комтедел благодаря своему уму, и смекалке, принес Цегерие торговое развитие, и большую удачу, чем прославил Цегерийские товары по всему известному миру. В Цегерие, Комтедела изображали как зрелого мужчину, с пышной бородой и деловым взглядом. Богом вина является Вафмос, из легенд Вафмос был первым, кто получил из гроздей винограда, напиток, который, давал уверенность в себе, и при этом не опьянял. В центре города на площади, возвышалась статуя Деглида праотца всех Цегерийских богов.

Самыми известными атлетами Ломоса которые принимали участие в Нефирейских играм были Ираклий, который три столетия назад был самым сильным человеком во всей Цегерии, поскольку он тридцать три раз подряд становился чемпионом Нефирейских игр по борьбе. Кирикос являлся самым быстрым бегуном во всей Цегерие, и был он посыльным, который за считанные дни преодолевал огромные расстояния. Кирикос пятнадцать раз становился чемпионом по бегу. И последним атлетом был Никитас у него было очень рельефное тело, из-за чего Никитас не носил доспехов. А сам Никитас был тридцать шесть раз чемпионом Нефирейчски игр по метанию копья.

На удивление статуя наместника была воздвигнута Ромейцу. Данным человеком был Апий Сакули Кондруций. Свой когномен Сакули Апий получил еще в Ромее, за то, что все свои сбережения, а также бумаги он хранил в мешке. Как только Апия Сакули Кондруция назначили наместником Ломоса, то он решил построить свою резиденцию наместника именно в Иларионе, поскольку город ему очень сильно нравился. Именно Сакули, на свои сбережения, построил первую арену на Иларионе, тем самым принеся жителям новые развлечения. Но помимо кровавых развлечений Апий, так же любил искусство, он увлекался написание остроумных стихов, высмеивая низменные пороки людей. Сакули не раз выступал со своими стихами в местном одеоне. Своими стихами он веселил всех, кто приходил послушать поэтов.

Статуй философов была всего лишь две. Это были два представителя разных школ философии. Первый был Агапий, в его философии делался упор на рассмотрение одного мнения с разных сторон, а также он утверждал, что все что не имеет материальную форму, то создано с помощью духовных сил. Вторым был Феофил, который настаивал на том, что все материально есть земное. Оба представителя школ философии жили в одно время, и их разница в возрасте была минимальной, и составляла смешные три зимы от роду. Агапий, и Феофил, провели многие часы в спорах, но так, и не пришли к одной общей мысли из-за чего, они вместе преподавали философию в своих домах, и напрочь запрещали ученикам одной из школ, разговаривать с кем – то, кто принадлежал к противоположной школе. Позже дома, Агапия и Феофила приняли статус академии, где убучали своей философии люди всех сословий.

Статуй чемпионов гладиаторов на Иларионе было шесть. Два гопломаха – Трифон и Созон. Провокатор – Пирр. Димахер – Онисим. Мурмиллон – Нектарий. И скиссор – Алексиос. Все шесть статуй стояли вокруг арены среднего класса, которая могла вместить до трех тысяч зрителей. Всего в Иларионе проживало пять тысяч человек.

Четыре второпорника стояли у статуи чемпиона Неферийских игр по метанию копья Никитаса. Взгляды Миноса, и Дария были направлены, на двухэтажный пастадный дом, балкон которого выходил на внутренний двор дома, который был окружен стеной из кирпичной кладки с маленькими воротами. Немного позади стояли Алкет и Целион.

– Борода вошел в данный дом? – Спросил Минос Дария, не сводя глаз с ворот.

– Да. – Произнес в ответ Дарий закрывая одну из ноздрей пальцем руки и сморкаясь.

Минос отвел взгляд от дома, и посмотрел на своих людей.

– Поступим так, сначала я войду. Вы входите, спустя некоторое время ясно? – Спросил Минос, вглядываясь в лица Дария, Алкета и Целиона.

Три второпорника кивком головы, почти одновременно дали понять, что они все поняли. После чего, Минос снова повернулся к дому, и сделав шаг пошел к своей цели. Постепенно сокращая расстояние, от статуи до ворот дома в который зашел Борода, он проверил сику, которая была надежно укрыта в линотораксе который носил Минос. И с каждый новый шагом, Минос начинал нервничать. Остановившись, перед самыми воротами, второпорник сделал шесть глубоких вздохов, пытаясь успокоить самого себя. И как только он выдохнул шестой раз из ноздрей, как его состояние улучшилось, и Минос сделал последний шаг толкнув ворота, которые вели во внутренний двор. Сразу же войдя во внутренний двор, Минос окинул его своим взглядом. Бороды тут не было. Но Минос заметил, что весь двор был украшен разноцветной мозаикой. Также в поле зрения попали два дерева на которых росли фрукты. В тени деревьев располагались два клисмоса. Неподалеку от двух клисмосов была винтовая лестница, которая вела на второй этаж скромного дома. Рядом с лестницей, была входная дверь. Минос перевел дыхание, потому что снова начал нервничать. И направился к двери. Войдя в прохладное помещение, Минос заметил Бороду, который стоял спиной ко входу рассматривая документы, лежащие на столе. Как только дверь за спиной второпорника захлопнулась, Борода неожиданно повернулся. И сильно удивился, когда заметил своего делового партнера.

– Минос. Что ты здесь. – Борода не закончил свою фразу, поскольку догадался о цели визита Миноса. – Сколько? – Задал вопрос Борода. – Сколько тебе обещал Лицарий за мою смерть? – Грозно спросил борода.

Минос хотел было возразить, что он не знаком не с каким Лицарием и только он открыл рот, его горло моментально пересохло. Из – за чего второпорник принялся скапливать слюну в своем рту. Немного смочив свое горло, Минос проглотил слюну. Но это все равно не посодействовало, тому чтобы рассказать Бороде все что он хотел, поскольку в его поле зрения попала шаровидная булава из-за чего Минос слегка оскалил свои зубы. Минос короткими зигзага образными шагами шел к бороде, пытаясь того запутать, и нанести удар исподтишка. Но борода предвидел такой исход событий, и опережая предстоящие события, положил правую ладонь, на рукоять булавы. Оба смотрели друг на друга волчьим взглядом.

Первым решился напасть Борода. Размашисто ударил булавой. Круглое навершие пролетело прямо перед лицом Миноса, что заставило его как можно скорее вытащить сику. Но Борода не останавливался, и следом нанес удар из-за спины.

Минос в самый последний момент успел отскочить в сторону. Его плечо уперлось в стену, и только после этого второпорник принялся атаковать в ответ, нанеся колющий удар в бок. Но острие лезвия лишь только надрезало тунику, поскольку борода успел отклонить левой ладонью запястье своего противника, отведя сику в сторону, после чего нанёс внешней стороной ладони удар по левой щеке. Данный удар выбил Миноса из равновесия слегка сбив с ног, после чего он сделал пару шагов в сторону. Делая дистанцию, Минос сразу же, наметил удар в область шеи. Но вовремя заметив удар, который пришел бы, по колену второпорник сделал пирует. И в данный момент в его мыслях было только одно. Где же Дарий, Алкет и Целион.

Но Борода не стал давать Миносу время на раздумья, моментально закончив удар, намеченный в колено, нанес следующий который был направлен с низу вверх шедший по диагонали прямо в челюсть своему некогда деловому партнеру. От данного удара Миноса спасло лишь то что, он сделал еще один пирует. И занял позицию вблизи входной двери. И в этот момент она отворилась, и за его спиной моментально появились еще трое незнакомых Бороде людей он скривил лицо, и выпрямляя спину всматривался в лица всех, кто вошел в помещение. Все трое были еще мальчишками по его меркам, которым по его собственным мыслям, предстояло умереть от его руки.

Минос заметил, что Борода водит своим взглядом по его людям. Дарий начал имитировать обход Бороды с левой стороны. С правой стороны, двигался Алкет. Только если Дарий был, вооружен лишь одной сикой, то Алкет в придачу к своему сике взял также деревяшку, которая лежала во дворе. Целион стоял рядом с Миносом, и вооружен он был точно той же сикой что и остальные. И у Алкета была гораздо больше пространства для маневра, поскольку с правой стороны пространства было больше, нежели с левой.

Борода положил круглое навершие своей булавы на левую ладонь, рукоять же с правой рукой была гораздо ниже, и держал он ее сильно под углом. И он смотрел на тех, кто пытался обойти его с флангов. Но при всем этом, борода не спускал глаз с Миноса, и того, кто стоял рядом с его бывшим деловым партнером. Краем глаза, он заметил, что один из тех, кто обходил его с фланга, стоял почти в самый притык со стеной. Метя прямо по голове навершие булавы рассекло воздух.

Дарий в последний момент успел отклонить голову назад, ударившись затылком об деревянную полку. В момент удара Алкет ринулся вперед, тыча сикой в бок своему противнику. Но какого было удивление Алкета, когда бородатый резко обернулся, и схватил своей ладонью острие сики.

Кровь закапала на пол, который был выложен из ровного камня. Борода оскалил свои зубы, чувствуя боль после чего моментально нанес удар булавой в колено. Послышался хруст.

Алкет пал на пол разжав ладонь, которой он держал свою сику, и выронив из рук деревяшку, которую он схватил. Если бы в глазах, можно было видеть отражение, то в его глазах янтарного цвета, можно было бы, увидеть, как бородатый заносит надо головой, и собирается нанести последний удар. После которого бы, молодой второпорник распрощался со своей жизнью. В этот момент, время в глазах Алкетах текло очень медленно. Он видел злость, а также ненависть на лице бородатого. Закрыв свои глаза, он был готов уже принять удар булавой, но его не последовало. Поскольку, Борода зарычал от боли из-за того, что в момент замаха бородатого, Целион вонзил сику ему в бок.

Борода разжал ладонь, которой он держал лезвие сики, и локтем ударил прямо в челюсть того, кто вонзил сику ему в бок. Молодой противник от такого удара пошатнулся в сторону, вынув свою сику из бока. Не забыл Борода, и про того, который стоял у стены. Поворачивая свой корпус, и нанося размашистый удар под углом, он намеревался, попасть по голове. Но тот как на зло вовремя ушел из-под, удара. Но Борода окровавленной рукой, успел схватить его за линоторакс, и намеревался, нанести ему окончательный удар по голове. Но почувствовал удар по задней стороне колена, после чего его ноги подкосились, а хватка ослабла. И тот, которого он держал, вонзил свою сику Бороде прямо в горло. Борода открыл рот, и издал тихий хрип.

Минос схватил Бороду за плечо, и повалил на пол. После чего, опустил на колено перед поверженным телом, своего некогда делового партнера.

– Ты говорил. – Тихо произнес второпорник на ухо Бороде. – Что я продался. Какому – то Лицарию. Но ты ошибся, потому что я не знаю, не какого Лицария.

Минос посмотрел беглым взглядом на то как, Целион и Дарий помогают подняться Алкету. И бросив пренебрежительный взгляд посмотрел в лицо Бороде, пронзил горло острием своей сики. Моментально, через рану просочилась алая кровь. Закрыв свои глаза, второпорник вынул острие из горла своего некогда делового партнера. Встал с одного колена, продолжая стоять на втором, вытер кровавое острие об тунику бороды умирающего от ран, и потери крови. После чего встал, и быстро спрятал сику в своем линотораксе.

– Уходим от сюда. – Произнес Минос, всматриваясь в глаза своим людям.

Покинув дом, первым делом Минос повел, Дарий, Целион и Алкета к колодцу, который они проходили ранее, когда шли к дому Бороды. Поскольку нужно было смыть следы крови.

* * *

Наемник стоял у входа в термополию разглядывая цветочный блок. Его внимания привлекло необычное сочетание фиолетовых, и желтых цветов. И при всем этом, от них исходил приятнейший запах. Данный аромат, помог наемнику не думать о том, что же случится еще до завершения дня. Поскольку, солнце уже начинало садиться за горизонт. Но мысли вернулись в прежнее русло, когда из термополии вышел Тит Пиний на его лице читалось не довольствие. Наемник хотел было спросить, что случилось, но какая – то часть его внутреннего я удержало его от такого вопроса.

Пиний сделал шесть движений к наемникуц, после показал указательным пальцем в свою сторону. И не дожидаясь, пока наемник подойдет к нему, пошел быстрым шагом вдоль улицы. Наемнику же, пришлось идти быстрым шагом, чтобы хоть как – то поспевать за своим работодателем. Из – за чего, его грудь начала жутко болеть. Делая каждый шаг боль в груди усиливалась. Положив ладонь левой руки на грудь, наемник терпел данную неприятность, не сбавляя темпа ходьбы. А догнал же Пиния наемник только тогда, когда Тит остановился у торговца, который торговал костяными амулетами.

– Έχετε δει εδώ έναν φαλακρό και γενειοφόρο ромети? – Произнес Пиний на неизвестном наемнику языке.

Наемник не стал вслушиваться в ответ торговца, поскольку он все равно не понял бы его слов. Но после ответа на лице Тита Пиния появилась еле заметная улыбка. Пиний достал пару дирамов, и передал их торговцу, после чего повернулся к наемнику, и кивком головы подозвал к себе. Наемник подошел к своему работодателю его грудь еще отдавала болью.

– Иди за мной. – Произнес Пиний, как только наемник подошел к нему.

– Знаешь куда идти? – Вопрос сам вырвался из уст наемника.

На лице Пиния появилось недовольство. И он быстрым шагом зашагал к памятнику, который виднелся в конце улицы. Догоняя Тита Пиния наемник все думал, зачем он задал данный вопрос.

* * *

Замедлил свой шаг Пиний лишь у статуи Цегерийскому чемпиону арены. Высеченная на граните надпись гласила: Пирр чемпион арены. Пиний посмотрел на лик данной статуи, и улыбнулся. Поскольку гладиатор Пирр был больше похож на стервятника, который во время боя на арене любил атаковать и быстро отдаляться. Его удары были настолько молниеносными и не смертельными, насколько это требовала публика. В какой – то степени Пирр умел заставить людей реветь от восторга. Все мужчины, хотели быть таким как он, а женщины мечтали хотя бы раз переспать с ним. Неподалеку от статуи был торговец, который продавал флаконы с потом, а также одежу гладиатора Пирра. Из товаров, которые оставались у торговца был лишь только один флакон и набедренная повязка, как заметил Тит Пиний. Торговля вещами гладиаторов велась перед играми, в дни игр, и несколько дней после окончания. В памяти Тита всплыл момент, когда пять зим тому назад он посетил Иларионские игры, устроенные в честь продления полномочий наместника Апий Сакули Кондруция. В тот день Пиний наслаждался кровавым зрелищем, и видел, как Пирр победил Онисима прошлого чемпиона арены, устроив зрелищное представление.

От статуи Пирра Пиний направился по левую руку вдоль улицы. Которая была испещрена прямыми каналами выбоин для того чтобы дождевая вода не скапливалась на улицах. Весь Иларион был усеян артериями каналов выбоин, которые также использовались как канализация. Данные каналы сходились в одну большую артерию за стенами города, где нечистоты и дождевые осадки впадали в рукотворную реку. Которая в свою очередь вела в Дружелюбное море.

Дойдя до лупанарии, и найдя взглядом тот дом, про который ему говорил торговец Пиний обернулся. Убедившись, что наемник следует за ним как хвост. Пиний дождался момента, пока наемник поравняется с ним.

– Видишь ворота, на которых изображен рисунок? – Произнес Пиний глядя на наемника, и ковком головы показывая точное направление.

– Да! – Отозвался немного уставшим голосом наемник.

– Отвечая на твой вопрос, который ты задал мне ранее. Здесь укрывается, тот кто нам нужен. – Серьезным тоном произнес Тит Пиний.

Пиний обратил внимание на довольное выражение лица наемника, и не думая зашагал в сторону ворот. Когда до ворот оставался шаг, Пиний проверил свою сику. Убедившись, что сика на месте, Тит Пиний толкнул дверцу ворот, и вошел во внутренний двор. Быстро окинув взглядом территорию, Тит обнаружил рядом с винтовой лестницей дверь, к которой он, и решил направится. Когда наемник увидел, красоту внутреннего двора, то он сильно удивился, и поразился одновременно. Подойдя к двери, Тит Пиний посмотрел на наемника, и наемник понял все без слов. Как только Пиний уже собрался толкнуть входную дверь, то услышал женский плачь, который разносился изнутри. Подняв ладонь руки вверх, он показал наемнику, что бы тот вел себя тише. Но наемник не понял значение его поднятой ладони. Неожиданно плачь прервался, Пиний быстрым движением вынул спрятанную сику, и толкнул дверь. И первое что он увидел, это хладный труп, который лежал в луже собственной крови. Пиний подошел к мертвому человеку, которым, как Тит уже успел догадаться являлся Борода. Присел на корточки после чего на его лице появился намек на улыбку. Пиний повернулся к наемнику.

– Найди какой ни будь мешок! – Произнес Пиний довольным голосом.

И когда, наемник принялся искать какой – либо мешок, Тит Пиний принялся осматривать темное помещение в надежде найти того, кто до этого плакал над телом покойного. Глаза подвели Тита, поскольку в темном помещении, некого не было видно, но вот слух, слух Пиния не подвел, и он отчетливо слышал, чье – то прерывистое, и очень напуганное дыхание. Он быстро попытался определить, откуда доносится этот звук, и сделав безошибочный выбор, понял, что, тот кто был сильно напуган, прятался под кроватью, которая распологалась в углу комнаты. Встав на ноги, он подошел к кровати, и опустился на колени, чтобы заглянуть под кровать, и там Тит Пиний обнаружил маленькую девочку очень напуганную девочку.

– Возьми меня за руку. – Ласково как мог произнес на Цегерийском языке Тит Пиний, но девочка не отреагировала. – Я тебе помогу и не причиню вреда.

Девочка все равно не сдвинулась с места.

– Кто это сделал? – Спросил, стараясь сильно не напирать на испуганную девочку.

– Л… Лю… Люди. – Дрожащим голосом произнесла девочка.

– Можешь сказать сколько их было? – Очень ласково произнес Пиний.

– Че… Чет… Четверо. – Слегка заикаясь от испугана промямлила девочка.

Пиний намеревался задать еще один вопрос, но заметил, как девочка испугалась снова, и тогда он заметил наемника, в руках у него был мешок. Тит встал с колен подошел к наемнику как можно ближе.

– Отрежь ему голову. – Шепотом произнес на Ромейском языке Пиний показываю рукой на мертвое тело бороды.

Тит Пиний решил было вернуться к девочке, но заметил колебания наемника.

– Я заплатил тебе, не за колебания, а за дело! – Недовольным голосом проговорил Пиний.

– Ты заплатил мне, что бы я не дал тебя убить, и чтобы вместе с тобой убить его. – Наемник указал на мертвое тело рукой. – Но он уже мертв, и я не понимаю, зачем тебе нужна его голова? – Недовольно и еле слышно произнес наемник, поскольку ему не хотелось отрубать голову.

– Голова нужна не мне, а тому, кто меня послал. Так что отрежь его голову, и положи ее в мешок. – Сдерживая свое не довольствие проговорил Тит Пиний.

Не дожидаясь Пиний вернулся кровати где укрывалась девочка, и постарался загородить ей вид того, что наемник будет делать.

* * *

Наемник не сразу решился сделать то что требовал Тит Пиний. Да и наемник понимал, что нужно отрабатывать заплаченные деньги. Что значило одно. Нужно отрезать голову. Наемник не знал, как правильно отрезать голову. Вынув меч из ножен, и обхватив рукоять двумя руками, наемник нанес удар по шее. Острие с легкостью меча впилось в мертвую плоть на половину. Вынуть меч, оказалось намного сложнее. Применив силу, он все же вернул меч в прежнее положение, на лезвии была кровь. Наемник в очередной раз, занес меч над головой, и снова с удвоенной силой опустил острие в туже рану, куда был нанес первый удар. Послышался хруст. Наемник догадался, что данным ударом он не пробил насквозь позвоночник, а только надломил его. Снова вернув меч в положение над головой, и в очередной раз ударив наемник удивился, поскольку на этот раз, меч прошил шею насквозь. Тяжело дыша от боли в мышцах, наемник посмотрел на Пиния. Тит удовлетворенно кивнул. После чего, наемник вытер лезвие ножа об одежду убитого, и убрал меч в ножны. Взяв одной рукой мешок, а другой обхватив ладонью бороду отсеченной головы, наемник убрал ее в мешок.

– Отлично. – Произнес Пиний подходя к наемнику, и принимая мешок с отрубленной головой. – Теперь уходим отсюда.

Пока наемник пытался отсечь голову, он даже не обратил внимание на тот как девочка реагировала на то как, ее глаза округлились от страха. Девочка боялась двух незнакомцев очень сильно. Но еще сильнее она напугалась, когда заметила, как странно одетый мужчина, достал меч, и начал рубить голову единственному близкому человеку, который у нее был. Борода не был отцом данной девочки, но был тем, кто давал ей кров. Всего этого наемник не мог видеть, да и краем глаза в темноте он видел лишь, неряшливые и спутанные волосы девочки, которая выглядывала из-под кровати закрыв рот руками.

Пиний первым покинул помещение, наемник вышел немного позже. Он не хотел оставлять девочку одну, но при всем своем желании, наемник не мог забрать ее с собой. Выйдя во внутренний двор, он заметил Пиния который стоял, оперившись спиной об каменную стену. Взгляд Тита Пиния был сосредоточенный, и смотрел он прямо на наемника.

– Голову рубить не всегда просто. – Произнес Пиний, подошедшему к нему наемнику.

– У тебя был опыт? – Спросил уставшим голосом наемник.

– Нет. Я знал того, кто любил отрубать головы всем, кто готов был пойти против него. – Пиний выждал мгновение, ожидая что наемник сам догадается, о ком он говорит. – Ты убил этого пса, который отрубал головы всем своим конкурентам.

На лице наемника появилось недовольство. И Пиний заметил это.

– В конце концов он получил по заслугам. А ты, заработал приличную сумму денег.

Наемник отцепил бурдюк с остатками воды, от пояса, и сделал пару глотков.

– Теперь остается только вернутся в тот город. В котором ты предложил мне данную работенку. – Закрепляя бурдюк на поясе произнес наемник.

– Полис! – Произнес Тит Пиний и обратив внимание на лицо наемника, тут же добавил. – Для Цегерийцев город – это полис.

Как только Тит заметил, что наемник начал понимать значение его слов, а это произошло не сразу. То на его лице появилась ехидная улыбка.

– Пятьдесят монет, и на моем корабле, ты снова окажешься в Аркадии. – В очередной раз Тит обнаружил, что наемник не понял его слов. – Я отвезу тебя в тот полис где дал тебе работу. – Открыто без намеков произнес Пиний.

– Пятьдесят монет, ты заплатил мне за то чтобы, я помог тебе убить того, кто оказался уже мертв. – Удивляясь наглости с легкой улыбкой произнес наемник.

– Если не хочешь платить, то можешь добираться самостоятельно. – С издевкой в голосе проговорил Тит Пиний.

Наемник понимал, что шансов самостоятельно покинуть остров у него нет, и поэтому он взял мошну, и отсчитал пятьдесят монет. Передав нужную сумму денег некогда своему работодателю, наемник посмотрел в лицо Пиния, который продолжал ехидно улыбаться.

– Возвращаемся на корабль. – Скаля свои зубы, чувствуя превосходство, и тоном как бы с высока произнес Пиний.

* * *

Солнце своими лучами разгоняло ночные дождевые тучи. Небесное светило, как бы провозглашая свое превосходство, и доминацию, заполняя своим влиянием, и собой голубое небо. Одинокая лембо с уставшими гребцами, которые большую часть ночи, боролись с водами бушующего Дружелюбного моря. Уставшие девятнадцать человек, которые, и являлись экипажем лембо, сквозь усталость радовались тому что, уже виднелись очертания фортификаций. Форт, который все называли, дальний гарнизон, второпорники называли своим единственным домом.

Минос заменивший на веслах получившего ранение Алкета, наравне со своими людьми, был сильно вымотан. На рассвете он первым увидел морской форт острова Сорос, к которому так все стремились.

– Давайте под нажнём для последнего рывка. Раз. Два. Раз. Два. – Кричал Минос в такт движений рук уставшим, и хриплым голосом.

Судно все быстрее и быстрее сокращало дистанцию до форта. У второпорников которые являлись членами экипажа от вида их дома, а также скорого отдыха появились вторые силы. И все как один, начали грести очень быстро. Минос был не исключением, за прошедшую ночь, он быстро научился подстраиваться под темп своей команды, поскольку промедление с его стороны означало неизбежный конец для всех. Минос, и раньше работал на веслах, но быть, частью гребцов во время шторма, ему пришлось впервые.

– Похоже у нас пополнение. – Крикнул Дарий, который сидел впереди Миноса.

– Неужели о нас вспомнили. – Послышался голос рядом с Миносом.

– Две зимы к нам некого не отправляли. – Крикнул второпорник который располагался за Миносом.

– Мужики осталось еще чуть – чуть давайте поднажмем. – прокричал Минос.

– Нет вы посмотрите на него. – Прокричал с кормы во весь свой голос Алкет молчавший до сей поры. – Он греб только всю ночь, а уже устал бедненький.

Минос хотел было возразить на слова Алкета, и напомнить ему, кто здесь является командиром. Но всеобщий смех остановил Миноса, а спустя мгновение, Минос смеялся вместе со всеми.

Под всеобщий смех лембо все же добралась до каменного причала, морского форта второпрников. Судно уже встречали многие люди, которые выстроились полукругом у причала. В центре вместе с тремя новобранцами стоял командир форта.

Второпорники которые являлись членами экипажа не спешили сходить на причал. Сначала из лембо была выгружена провизия, и только потом Целион, и еще один второпорник взяли своего раненого товарища, и помогли ему взойти на каменный причал. Невзирая своей привычке, Минос сошел с корабля в порядке своей очереди. Минос проводил взглядом всех своих измотанных людей, которые постепенно сходили с корабля, и направлялись в свои бараки к долгожданным кроватям. И только когда лембо осталась пустой, направился в сторону командира форта.

– Были неприятности? – Грубым и слегка хриплым голосом спросил командир.

– Скорее мы встретились с маленькими трудностями, нежели неприятностями. – Оправдывающимся голосом проговорил Минос.

– Иди отдыхай. – Удовлетворённым голосом произнес широкоплечий, с длинными волосами, и гладко выбритым лицом командир форта второпорников.

Минос пошел в свой барак к тому одному чего он желал в данный момент очень сильно, это отдыху. Он даже не обращал внимание, как командир разогнал всех второпорников по своим делам, а сам начал по новой заниматься новобранцами.

* * *

Солнце находилось в зените, когда наемник шагал по улочкам Аркадии. Направлял он в одно единственное место, с одной целью. Наконец – то купить щит, без которого наемника не чувствовал себя в полной безопасности. Несколько дней назад, когда в порту Аркадии он защищал Тита Пиния, и во время боя наемник по привычке выставлял левую руку вперед, которой он привык держать щит. Наемник окончательно понял, что щит ему крайне необходим. И уже сейчас с полной уверенностью, он шел к мастерской – кузнице чтобы приобрести понравившийся еще при первом посещении Аркадии щит.

Наемник повернул в проулок, и шел по нему около трех сот шагов. Повернул по правую сторону руки. Прошел еще около четырехсот шагов, и вышел к бревнам, которые были вкопаны в землю. Только если в прошлый раз. Данные бревна пустовали, то в этот раз, у бревен занимались солдаты. Они оттачивали навыки нанесения ударов. Наемник бросил на них кроткий взгляд, и вошел в арку где, и распологалась кузня – мастерская, наемник услышал стук молота. Перед дверью он остановился представляя, как ему будет жарко. Наполнил грудь воздухом, и выдохнув вошел внутрь.

Первое что попало ему на глаза, это то как кузнец ковал меч. Он бил молотом, по мечу в такт своего дыхания, на вдохе, заносил молот над головой, на выдохе бил по стали. От стали с каждым новым ударом летели искры. Когда дверь отворилась, кузнец поднял свой взгляд на вошедшего. Нанес еще пару ударов, по будущему мечу. После чего взял руками за то место, где в будущем будет располагаться рукоять меча и поместил сталь в пламя.

Наемник быстро нашел взглядом понравившийся щит, подошел к нему, снял со стены, и подойдя к стойке, положил щит на стойку. Кузнец посмотрел на него косо. И наемник только сейчас понял, что человек, который стоит перед ним совершенно другой. У этого была седина в волосах, и пронзающий взгляд, а тот которого наемник застал пару дней назад, был молодым, и с обычным взглядом.

– Θέλεις купи оваа ασπίδα? – Спросил слегка недовольным тоном кузнец.

Наемник достал мощну с деньгами, и начал выкладывать сорок дирамов на стол. Кузнец посмотрел на деньги, и при этом он краем глаза смотрел на цвет накаленного метала. Получалось так что, кузнец немного смотрел на деньги, и быстро отводил взгляд на пламя печи в которой сталь накалялась.

– Υιός оди тука. – Крикнул кузнец, посылая свой голос как можно сильнее в соседнее помещение удаляясь к печи.

Буквально через мгновение показалось молодое лицо, наемник узнал его моментально. Молодой парень опередил своего отца, и понял все без слов. Встав за прилавок, он всмотрелся в лицо наемника, и почти моментально улыбнулся. Наемник указал пальцем левой руки на щит, и сразу после этого жеста, указал ладонью на лежащие рядом монеты. Сын кузнеца, который по большей части занимался торговыми делами, быстро пробежался глазами по деньгам. Подняв свой взгляд на наемника, он показал три пальца. Наемник достал из мощны еще два дирама, и один дурум. И только когда он положил их на стол, то заметил, что достал одну монету совершенно другую. Быстро наемник заглянул в мошну, и обнаружил что местные дирамы у него закончились, поэтому наемник достал еще пару дурумов, и положил их к общей сумме денег. Торговец, положил правую ладонь на щит, и слегка пододвинул его в сторону наемника, после чего правую ладонь он поставил рядом со столом таким образом, чтобы левой ладонь, сгрести монеты в правую. Наемник поднял щит и обнаружил что с внутренней стороны щита, было несколько рукоятей. Одна была больше другой. Как предположил наемник, это было предназначено для того чтобы, рука крепче фиксировала щит. Когда наемник направлялся к выходу из кузницы, то он не мог налюбоваться на свою покупку. Уже на свежем воздухе, он более внимательнее осмотрел щит. Щит имел овальную форму и по краям, расположенным ближе к центру него имелись полукруглые отверстия. На лицевой стороне щита, был рисунок большой буквы «А». Это была отличительная черта любого война полиса Аркадия.

Осмотрев свою покупку со всех сторон, наемник направился в сторону конюшни, поскольку ему предстояло забрать свою лошадь. Наемник направился к конюшне, которая распологалась на дороге, ведущей в порт. В который раз, наемник ругал самого себя, за то, что он не забрал свою лошадь сразу по прибытию в Аркадию, но для этого было несколько причин. Первая причина, наемник не был уверен, останутся ли у него деньги после оплаты конюху, на покупку щита. И вторая причина заключалась в том, что даже если бы наемник забрал свою лошадь, то он не мог предвидеть, будет ли то место, где он привязывал свое животное в прошлый раз свободно. И как оказалось он предугадал, и бревна были заняты тем что на них тренировались.

Дойдя до конюшни у дороги на порт, рука наемника в которой он держал щит, немного устала и он уже глазами начал искать какого – либо торговца, у которого он мог купить бы, материал чтобы сделать лямку, какая была на его старом щите. Но торговцев как назло не оказалось на пути. Очертания конюшни уже виднелись, и наемник ускорился. Он даже уже мог видеть, того славного человека средних лет, которому он доверил свою лошадь. Не сбавляя шага, наемник отцепил мошну с монетами от пояса, достал из нее пару тройку Ромейских монет, и закрепил ее обратно на поясе.

Конюх, услышав чьи – то шаги за своей спиной повернулся, и заметил господина, который доверил ему свою лошадь. Как только лошадь заметила своего хозяина то заржала, и забила копытами. Наемник улыбнулся. Положил свой новый щит к опорной стене конюшни, взял своей левой рукой, ладонь конюха, и положил на нее монеты, которые он держал в правой руке. После он погладил свою лошадь по морде рукой, взял щит, и следом поводья своего животного и покинул конюшню.

Куда направляться дальше, наемник не знал. Но решил ехать к тем городам, где жители хоть немного говорили на Ромейском языке.

* * *

Ромейский порт, который изначально был рыбацкой деревней, был превращен в порт, когда Ромейцам понадобился выход к морю. Порт находился в шести тысячах шагах от города Ромея. И на всей протяженности, от города до порта, были зерновые поля, и поля для выращивания овощей. И работали на данных полях преимущественно жители порта. Портовая деревня, была окружена частоколом, и вся деревня имела форму полукруга. В данном полукруге были лупанария, таберна и попина, торговый склад, казармы дом цирюльника, и дом торговца. На территории порта распологалась вила обнесенная каменными стенами в которой всегда жил тот, кто правил портом. После того как, руководство портом, перешло в руки криминалитета, порт не скатился в разгул преступности, но при всем этом, он остановился в развитии. Но не каждый кто, хотел причалить в порту Ромеи делал это, поскольку в таком случае торговец должен был платить руководителю порта, за сохранность своего корабля. И каждый кто намеревался вести свои дела в порту, тоже должен был платить определенный процент со своего дохода. Несмотря на такие условия, многие торговцы, платили преступному лидеру порта, и портовый причал, некогда не пустовал.

Онерарии покачивались на волнах либурна которая двигалась к порту Ромеи сбросила свой якорь, и на берег сошел человек имеющий девять пальцев. Данный человек держал в руках мешок, в котором что-то было. Жители порта, привыкшие к тому, что не стоит обращать внимание на многие вещи, просто старались не обращать внимания на человека с мешком в руках. Да и потом, все жители порта знали, что не стоит тревожить людей у которых было всего лишь девять пальцев на руках поскольку данные люди, имели отношения к новому хозяину порта Ромеи.

Человек с мешком в руках, миновал причал, попину, и дом торговца, который был вблизи причала. Свернув в широкий проулок, дорога которого вела к центру порта, в середине которого был фонтан, с разных сторон располагались лупанария, и таберна. Данный человек похрустел шейными суставами, и вошел в таберну. В помещении, на него не кто не обратил внимания. В углу таберны сидели два человека один был слишком крупный и высокий для Ромейца, а у второго на правой стороне лица тянулся шрам от уха до подбородка. Человек подошел к столу где сидела эта двойка, и положил мешок на стол.

– Дело сделано Лицарий. Борода мертв. – С улыбкой на лице проговорил Тит Пииний.

– Я знал, что на тебя можно положиться Тит. – Произнес Лицарий, заглядывая в мешок. – Выброси его голову в канализацию. – Обратился Лицарий крупному человеку, который сидел рядом. – Отдыхай Пиний, скоро ты мне снова понадобишься.

Тит Пиний кивнул, и довольный похвалой, покинул таберну направившись в лупанарию.

Перемирие врагов

Мальчиков в Ромейской империи, с рождения готовили как будущих полководцев или сенаторов.

А девочки же, всегда считались нечто иным как способом заключить верный союз…

Отрывок из неизданный трактат Ромейского философа Имя неизвестно.

Представители народа Гуров признают лишь грубую силу…

Я видел, как среди Гуров решаются вопросы. Два человека с мечами в руках, все решают своей силой и умением владеть мечом…

Слова знатного Ромейца Марка Аврелиана на приеме у одного из сенаторов Ромейской империи.

Как только холода отступали, давая прийти теплу и возродить жизнь на Лизийских островах, начинались дождливые дни. Таящий снег под лучами солнца, превращался в воду. Потоки расстающего снега, стекали сливаясь в искусственно созданные водоемы. Всего таких водоемов на острове Тёртроте было двенадцать. И все они располагались в близи деревень в которых жили кланы.

Лудде сидел за столом в своем доме война, его мысли были поглощены тингом, на которым предстояло выбрать нового конунга Лизийских островов. Олаф по поручению своего конунга, посетил все деревни кланов из которых были отправлены войны для набега, и которые не вернулись из набега. И пусть все вожди кланов были удовлетворены, золотом и трелами. Но Лудде все равно терзал себя мыслями, поскольку ярл, Вино который управлял городом Киутоаннен, расположенный на северо – востоке острова Тёртроте, сумел расположить к себе некоторых глав кланов.

Ложкой Лудде скребла по миске в котором оставалось немного рагу, которое он кушал. Окинув своим тяжелым взглядом пустой зал, он перевел взгляд на миску, и зачерпнув в последний раз рагу, поместил полную ложку в свой рот. И принялся медленно прожевывать пищу. Из – за, мыслей об альтинге ему не нравился вкус его любимого рагу, и на его лице появлялось не довольствие. Взяв рог с элем, Лудде сделал пару глотков чтобы запить полу прожеванную пищу, и проглотил. Когда остатки пищи провалились в его желудок, конунг осушил кубок несколькими глотками. И вытер рот, внешней ладонью правой руки.

Чтобы хоть как – то унять свои мысли Лудде решился прогуляться на воздухе. Войдя в свою опочивальню, конунг взял плащ, обшитый медвежим мехом, и шкурами тюленей. Накинул его себе на плечи, и направился к выходу из дома война. Открыв дверь, Лудде в очередной раз заметил, привычную слякоть от расставания снега. Закрыв свои глаза, он вздохнул полной грудью, на выдохе он открыл глаза. Крайним зрением он заметил вдалеке Скаки, который двигался к таверне. Лудде заметил, что Скаки выглядел не очень хорошо, волосы его были неряшливыми и сальными, одежда в которой он шел была грязной. Лудде не держал зла, на Скаки из-за допущенной молодым Лизийцем ошибки, поскольку Херебальд подтвердил слова Скаки, покарав деревню племени Араксов пленив их женщин, и умертвив всех, кто мог держать оружие. Проследив за Скаки, Лудде думал, что пора бы ему все же поговорить с молодым воином, и как только он собрался идти за ним, конунг заметил, как к дому война бежал Рагнар сын Олафа.

– Конунг, – проговорил подбегающий однорукий Рагнар Олафсон. – Ромейский корабль входит в бухту!

Лудде сильно удивился, поскольку Ди – Бахт был почти без войнов в городе. Большинство людей Олафа были на рыбалке, а все члены экипажа Херебальда были в не города.

– Беги в таверны и предупреди всех воинов кого найдешь. – Быстрым командным голосом произнес Лудде.

Рагнар все быстро понял, и побежал в сторону ближайшей таверны. Лудде внимательным взглядом смотрел в сторону причала, пытаясь предположить зачем Ромейскому кораблю входить в бухту Ди – Бахта. Его дом война, находился на достаточно приличном расстоянии от причала, и поэтому, он точно не видел того корабля, который входил в бухту. Мысли конунга были о худшем, о том, что Ромейцы приплыли мстить за деревню клана Араксов. Поскольку Ромейцы всегда стояли на стороне тех, кого они покорили, или тех, кто сдался Ромейцам по своей воле. Лудде попытался отбросить эти плохие мысли из своей головы, но он слишком хорошо был наслышан о Ромейцах. И поэтому его левая рука, сжала рукоять скрамасакса, который покоился в ножнах на правом боку.

Краем глаза, конунг заметил двух своих воинов, которые всегда несли стражу у входа в дом война, в котором и жил Лудде. Слегка позади них шел Скаки. Как только молодой Лизиец увидел своего конунга, то тут же. постарался скрыть свой взгляд.

– Скаки стой нам надо поговорить! – Произнес Лудде, когда Скаки прошел мимо него, как более можно мягким голосом, но из-за тревожного состояния, мягкий голос был не таким уж и мягким.

Молодой Лезиец остановился, устремив свой взгляд на все еще промерзшую землю. Лудде двумя ладонями взял Скаки за щеки, и поднял его голову на уровень своей.

– Я не держу на тебя зла за твою ошибку. – Проговаривая каждое слово, конунг смотрел прямо в глаза Скаки. – Я сказал тебе, что ты должен будешь доказать мне, что я смогу тебе снова доверять. Но вместо доказательств, ты только пьянствуешь. – Поучительным, и одновременно отчитывающим тоном проговорил конунг.

– Что мне сделать, что бы стал мне доверять! – Виноватым тоном спросил Скаки.

Конунг убрал ладони с щек Скаки.

– Для начала, следуй за мной. – Твердо произнес Лудде.

Скаки еле заметно кивнул. После чего Лудде быстрым шагом, пошел в сторону причала. Скаки следовал за ним. Когда конунг вместе с молодым Лизийцем, которым был все еще его доверенным лицом вышли к причалу, то заметили, как причал окружили все, кто жил по близости. Это были, старики, женщины, и даже дети. И все они держали в руках, то что успели взять. У пары стариков были вилы, женщины держали в руках скрамасаксы или одни лишь предметы домашней утвари, а дети из-за разницы в возрасте были вооружены палками, самодельными ножами, и кинжалами.

Когда конунг прошел сквозь толпу людей, то он заметил, что корабль Ромейцев, был слишком мал, для тех собирался мстить за уничтоженную деревню племени Араксов. Тогда он стал, думать зачем Ромейцы вообще приплыли к Лезийским островам. И пока он думал Ромейская бирема, подошла к причалу вплотную, и с корабля сошел Ромеец со светлыми короткими волосами, и пятидневной щетиной на лице. Одет он был, в рубаху которую носили Лизийцы, и жили которые в деревенской местности. Под рубахой, если внимательно присмотреться, можно было заметить Ромейскую тунику. А ноги его были обуты в Ромейские калиги, обернутые кожей. Лудде внимательным взглядом смотрел на Ромейца который подходил все ближе, и ближе, и поражался, поскольку выглядел он как Лезиец, но одет был как Ромеец. Постепенно конунг начал догадывается, что данный человек, был на половину Лизийцем. Лудде посмотрел по сторонам, и заметил, как многие смягчались, и старались прятать то оружие, которое держали в руках.

– Меня зовут Апий Колаций. И я приплыл на Лизийские острова по поручению императора Ромейской империи, для заключения договора о перемирии, и союзе между островами, и империей. – Проговорил на чистом Лизийском языке, слегка шепелявым голосом Ромеец которому было на вид не более двадцати шести зим от роду, когда подошел достаточно близко.

– Не чего себе Ромеец говорит на нашем языке! – Произнес кто – то басовитым голосом.

– Он требует мира? – Кто – то из детей спросил писклявым голосом.

– Не он, а император. – Произнес более взрослый голос.

– Видать Ромейцы устали от набегов на их земли. – Радостным голосом проговорил кто – то.

– Как все же, мне жаль, что половины его слов я не расслышал. – Старческим голосом проговорил кто – то.

– Отец ты же не собираешься вступить в хирд для будущего набега. Ты же лишился своего уха, и к тому же, ты слишком стар. – Проговорила какая – то девушка озабоченным голосом.

– Я не когда не буду стар, для набегов. – Возмутился старческим голосом старик, но моментально смягчился. – Но насчет моего уха ты права дочка.

Конунг не обратил внимание на слова, тех кто стоял позади него. Наоборот он смотрел прямо на лицо Ромейца.

– По обычаям Лизийского народа, каждого гостя следует накормить. –

Прокричал конунг. – Прошу проследовать в мой дом. – Закончил свою фразу Лудде с нотками улыбки на лице.

Молодой Ромеец кивнул, и как только конунг направился в сторону своего дома войнов, Ромеец проследовал за ним.

* * *

Когда Апий Колаций насытился предложенной ему едой, а предложили ему мясное рагу. Он взял кубок, наполненный элем, и сделал лишь один глотов. Вкус жля был противен Апию. Спустя мгновение пустую миску забрала девочка одиннадцати зим от роду, взгляд ее был опущенный, и вела она себя как трэл, которой она и являлась. Молодой Ромеец присмотрелся в лицо девочки, поскольку она показалась ему знакомой. Но точно он не мог вспомнить, где же, он ее видел.

Поскольку Апий Колаций уже более двадцати четырех зим жил в Ромее. Апий не был Ромейцем, да и Апий не было его настоящим именем, а по настоящему его звали Аонгус. И был родом из деревни Араксов. А оказался Аонгус в Ромее, из-за заключенного договора, между Ромейцами, и старостой деревни. Договор был следующим, из десяти мальчиков в Ромею отправлялись пятеро, где они воспитывались в знатных Ромейских семьях, получали образование, и несли службу в Ромейской армии, по окончанию службы, перед ними вставал выбор, вернуться в родную деревню или же, остаться в Ромее. Большинство тех, кого забирали не возвращались домой, а кто возвращался, то они занимали высокие должности в некогда своих родных деревнях. Аонгус получил имя Апий Колаций, и воспитание в семье Ромейского сенатора Авла Колаций. Авл Колаций принял мальчика, как родного дав ему Ромейское имя, и самое лучшее образование, фактически Авл Колаций, готовил Апия к тому чтобы, он занял его место в сенате, Апий был этому не против поскольку во время учебы, он делал успехи, и очень сильно интересовался Ромейским правом.

Из своих воспоминаний о приемном отце, Апий вышел после того как, его взгляд встретился, с взглядом человека у которого свисали усы. Взгляд того человека был пронзающее суровым.

– Знаешь, вот что мне интересно, почему император отправил именно тебя, в место того чтобы, прибыть в Ди – Бахт самому? – Проговорил Скаки суровым голосом обращаясь к молодому Ромейцу.

– Это же очевидно! У императора много забот, вот он и отправил своего доверенного человека, говорить вместо себя. – С весельем, и призрительными нотками в голосе произнес Рагнар.

Апий не обращал внимания на разговор Лезийцев, но слова последнего заставили посмотреть на реакцию того, кто продолжал сурово на него смотреть. Он увидел еле скрытый, пристыженный вид усатого Лезийца, и улыбнулся одной из сторон лица. После, молодой Ромеец, посмотрел на лицо конунга, и увидел ожидание.

– Императору известно, что Лезийцы напали, и уничтожили деревню племени Араксов. Император, не собирается проводить ответные меры, – после данных слов усатый Лезиец засмеялся в голос, но Апия это не остановило, – вместо ответных действий, император Ромейской империи хочет, чтобы Лезийские острова, и Ромейская империя прекратили любые военные столкновения, и стали союзниками.

Конунг хотел было задать вопрос, который был у него на уме. Но воздержался от данной мысли. Дав молодому Ромейцу, закончить свою мысль.

– В знак серьезности своего предложения, император готов выдать свою дочь замуж. – Апий выждал мгновение, чтобы конунг осознал, то что произнес Апий. – За вас конунг!

Молодому Ромейцу не нужно было смотреть, на то, как были удивлены люди конунга, которые находились в доме воинов. Но при этом, Апий не видел удивления на лице хозяина дома воинов. Наоборот, молодой Ромеец увидел, что конунг обдумывал данное предложение.

– Император очень щедр в своих предложениях, и своих желаниях. Но мне, этого мало. Вместе с подтверждением данного союза, мне нужно золото. – Прервал тишину конунг, подбирая слова очень тщательно.

Молодой Ромеец не чуть не удивился, поскольку он был наслышан о Лизийских пиратах, и разбойниках. И даже о том, что большинство Карайских деревень которые были под защитой Ромейцкв, платили Лизийцам дань, чтобы островитяне не нападали на них. И конечно же, Апий Колаций предпологал что Лизийцы захотят получить от Ромейцев свою выгоду.

– Император готов пойти вам на уступки.

– Вот это уже другой разговор. – Со скрытыми нотками радости произнес конунг. – Скаки иди и принеси самого лучшего эля, мы будем праздновать! – Уже не скрывая радости в голосе проговорил конунг.

– Понял! – Отозвался усатый Лизиец, и моментально ушел выполнять поручение своего конунга.

– Рагнар как вернется твой отец, скажи ему чтобы он зашел ко мне. – Произнес конунг, обращаясь к другому своему человеку.

– Хорошо! – Проговорил тот Лизиец к которому обратился конунг, и незамедлительно покинул дом конунга.

Во время разговора с конунгом, Апий Колаций не сводил глаз с конунга. И только сейчас, когда конунг отдал все распоряжения своим людям, молодой Ромеец, заметил нотки грусти на лице конунга.

* * *

Долго ждать Скаки не пришлось, как только Рагнар покинул дом воина, то спустя пару тройку мгновений, появилась волосатая голова Скаки. Молодой Лизиец, держал в руках две ситулы до краев наполненные элем. Лудде улыбнулся тому что Скаки быстро выполнил его поручение, и указал рукой на стоящие на столе кубки. Скаки моментально наполнил два кубка элем, и замер, смотря на своего конунга.

– Наливай и себе Скаки! Иначе я сочту твое поведение, как неуважение. – Повелительным тоном, произнес Лудде.

Скаки улыбнулся, поскольку у него очень сильно болела голова, из-за вчерашние попойки, и принялся искать взглядом пустой кубок. Найдя на краю стола кубок молодой Лизиец поставил две ситулы рядом с собой наполнил кубок целительным для него напитком.

– Выпьем же, за мою будущую помолвку. – Проговорил Лудде ведя взглядом от Скаки до Апия. – Сколль! – Прокричал он, когда его взгляд остановился на молодом Ромейце.

Скаки, как и конунг, быстро осушили свои кубки. Молодой Ромеец сделал лишь маленький глоток горячительного напитка. И по его выражению лица, можно было заметить, что он был непривыкший к напиткам такого рода. Как только, Скаки взглянул на лицо молодого Ромейца, то засмеялся. Лудде же, просто помотал головой из стороны в сторону.

– По нашим обычаям! – Заговорил конунг недовольным голосом. – Если хозяин дома, наливает гостю кубок эля, то гость должен осушить кубок!

Апий Колаций посмотрел на конунга Лизийских островов, после перевел взгляд на усатого Лизийца, и подняв кубок над головой осушил его двумя глотками.

– А, а, а, а. – Прокричал одобрительно Скаки, сопровождая свои крики похлопыванием ладони по столу.

Лудде видел, что как только молодой Ромеец осушил кубок, то он прикрыл рот внешней стороной ладони. Конунг подозвал к себе Скаки жестом руки. Лизиец взял в руку ситулу за ручку, и направился к конунгу.

– Выложи из котла остатки рагу в наши миски, а также наполни наши кубки. – Проговорил Лудде смотря в глаза Скаки.

Лизиец кивнул, и моментально наполнил кубки, после взял три миски, и переложил из котла все еще горячее мясное рагу в миски. Первую наполненную миску он положил перед своим конунгом, следом поставил миску на стол для молодого Ромейца, и только после этого он взял свою миску, и поставил ее на то место, где сидел сам.

– Сейчас мы выпьем за наш будущий союз, а после подкрепимся славной едой, чтобы не захмелеть раньше времени, и будем рассказывать друг другу о наших подвигах. – Поднимаясь со своего места произнес конунг. – Сколль!

– Сколль! – Радостным слегка захмелевшим голосом произнес Скаки.

– Сколль! – Сказал молодой Ромеец.

Первым поднес кубок к своим губам Скаки. Следом тот же самый жест проделал, и молодой Ромеец. Лудде улыбнулся, тому что молодой Ромеец уважает Лизийские обычаи, и тоже принялся пить из своего кубка.

* * *

Как только солнце стало клониться к горизонту. К причалу Ди – Бахта причалили три рыбацких лодки. В одной из этих лодок был Олаф. Возрастной Лизиец со светлыми длинными волосами помогал вытаскивать дневной улов. Рыбы было добыто очень много. Основным рыбным промыслом Лезийцев были такие рыбы как, треска, хек, сардина, сельдь и скумбрия.

Олаф уперся кулаками в свои бока, и смотрел на Ромейский корабль, после того как, он убедился, что Ромейское судно не враждебное то окинул взглядом всю пойманную рыбу. Люди, с которыми зрелый Лизиец, вышел в море, ради морской добычи разбирали, и сортировали рыбу, по корзинам. Когда корзины были, заполнены на половину рыбой, местные жители Ди – Бахта стянулись к причалу. Олаф заметил своего сына.

– Отец!

– Сын мой.

– Улов был очень удачный? – Осматривая корзины с рыбой, проговорил Рагнар.

– Да. Сегодня рыба сама прыгала нам в руки. – Олаф положил руку на плечо сын. – Мы даже почти не закрепляли сети между лодками. – После данных слов зрелый Лезиец улыбнулся.

Рагнар не сразу вспомнил то, о чем его просил конунг, но спустя пару мгновений слова конунга сами оказались на устах Рагнара.

– Конунг хотел тебя видеть отец! – Не задумываясь произнес однорукий Лезиец.

Отец кивнул сыну в знак понимания, и после чего перевел взгляд на своих людей.

Лизиец который был в одной лодке с Олафом выпрямил свою спину и посмотрел на старшего Лизийца.

– Идите к конунгу, мы сами со всем справимся. – Проговорил осипшим голосом Лезиец.

Олаф знал, что он может доверять своим людям, с которыми он всегда уходил в море за уловом. Поэтому он оставил своих людей, самих сортировать улов, и вместе со своим сыном направился к дому воина в котором жил конунг.

– Конунг сказал, чего хочет? – Спросил Олаф своего сына, когда они отошли от причала.

– На острова прибыл посланник от Ромейский императора!

Олаф задумался, зачем Ромейцы приплыли в Ди – Бахт, но зная Лудде. Зрелый Лизиец понимал, что сначала стоит поговорить с конунгом. Когда Олаф и Рагнар, проходили мимо дома, в котором жили, из-за двери донесся приятный аромат похлебки, которую Хильда, жена Олафа готовила превосходно. Но отец и сын, не стали задерживаться у дома, и направлялись далее, не сбавляя шага. У входа в дом воина несли службу, как обычно два война. Они, как и всегда разговаривали друг с другом.

– Ты слышал Ромейцы хотят с нами мира?

– Разве они не понимают, что на один сезон они себя защитят.

– А если они начнут нам платить дань, чтобы мы не нападали на их территории. То, что мы будем делать тогда? – Почти шепотом, произнес Рагнар так чтобы отец не услышал его слов, но воины расслышали.

Олаф толкнул входную дверь дома воина, и войдя внутрь услышал дикий смех снаружи.

– Конунг. – Приветливо произнес Олаф обращаясь к Лудде.

– Олаф проходи и присаживайся. – Улыбаясь ответил Лудде.

Олаф прошел мимо Скаки не замечая его, но при всем этом, он буравил своим взглядом молодого Ромейца, который смотрел на него. Когда Олаф прошел за спиной у Ромейца. То сделал недовольное лицо. И когда Олаф занял место рядом с конунгом, Лудде подал знак Скаки указав на пустой кубок. Скаки поднялся, и взял в руки ситулу и подойдя к Лудде и Олафу наполнил их кубки. После он наполнил кубок Ромейца, и в конце концов наполнил свой кубок.

– Сегодня мы пьем, ради моего будущего семейного счастья! – Тихо говорил Лудде Олафу, который сидел рядом.

– Ромейцы, и правда хотят заключить с нами мир? – Точно таким же тихим голосом спросил Олаф своего конунга.

– Союз если быть точнее. И ради этого император Ромейской империи. Даже согласен отдать свою дочь мне в жены. – Улыбаясь закончил конунг, но в его глазах, помимо радости была и печаль.

* * *

Солнце близилось к закату, а в доме воина стояла радостная атмосфера. Кубки бились друг об дружку, а ложки скребли об дно мисок. Все столы были заняты воинами Олафа, и их семьями. Молодой бард с бледно рыжими волосами пел песню.

Каждый воин, который, когда – либо слышал данную песню подпевал барду. Поскольку данная песня пелась в каждом набеге, если в хирд входил бард. И данная песня отражала все качества Лизийцев кто, когда – либо покидал родные берега и плыл за добычей.

Лудде слушал песню барда, но все внимание конунга была поглощено кипящему в котле мясному рагу, которое вот – вот должно было уже быть готово.

– Счастья для конунга! Пусть он некогда не знает печали. Сколль! – Прокричал не вполне трезвый крепкий, и широкоплечий воин Олафа.

– Сколль! – Зашумел весь зал.

Лудде взял со стола кубок, и поднял его над головой.

– Сколль! – Прокричал Лудде и принялся пить эль из своего кубка.

Позади каждых четырех людей, сидящих за столами, стояли трэллы, их обязанностями были забирать пустые ситулы, и приносить их обратно, полными до краев. Один трелл обслуживал стол конунга, за которым в данный момент сидели Рагнар сын Олафа, Олаф вместе со своей женой Хильдой, молодой Ромеец который говорил на Лезийском языке, и рядом с ним сидел Скаки. Место Лудде было между Олафом и Ромейцем! Согласно обычаям, конунг также отправил человека к Ромейскому кораблю, чтобы он передал приглашение конунга, но Ромейцы проигнорировали приглашение!

Конунг поднял в верх свою правую руку прося тишины.

– Друзья мои, если кого мучает голод, то пусть трэллы наполняют ваши миски горячим рагу. Ешьте и пейте. За мое здоровье, и мою скорейшую радость.

Моментально все гости закричали от радости. Лудде кричал, и улыбался вместе со всеми. Развернувшись к своему столу, конунг посмотрел на семью Олафа. Молодой Рагнар разговаривал, о чем – то со своей матерью. Жена Олафа, и мать Рагнара, до замужества с Олафом была первоклассной охотницей, а также она входила в каждый хирд какой только могла. Хильда были добычу с двухсот шагов ровно в глаз или сердце. И по молодости в плане выпивки, молодая охотница не уступала мужчинам. Встретились же они в набеге на земли Имелов, и между молодым воином Олафом, и молодой охотницей Хильдой моментально прошла искра страсти. И после дня их знакомства, этих двоих было не оторвать друг от друга. Они любили друг друга, везде где могли. А молодой Рагнар, был зачат перед возвращением в Ди – Бахт. Лудде знал, про счастливый союз своего человека и какой – то частичкой себя завидовал им, поскольку конунг вспоминал про свою единственную неразделенную любовь. В каждой девушке он хотел видеть ту, которую любил, но второй такой девушки он не видел.

Из грустных воспоминаний конунга вывел Скаки в тот момент, когда молодой Лезиец наполнял кубок Лудде элем. Конунг проследил взглядом за Скаки, и взгляд его остановился на полусонном, и полупьяном молодом Ромейце. Скаки занял свое место, и сделал глоток из кубка.

– Отдохни, трэлл, покажет тебе комнату для отдыха. – Проговорил Лудде обращаясь Ромейцу, и знаком руки подзывая к себе девушку трэлла из деревни Араксов. – Мы поплывем в Ромею завтра, как только солнце взойдет в зенит на небе.

– Благодарю. Отдых мне не повредит. – Уставшим голосом сказал молодой Ромеец.

Как только к молодому Ромейцу на ватных ногах, подошла девушка трелл из деревни Араксов. Они вместе удалились в сторону комнаты где были покои конунга, и всех, кто жил в доме воина.

– Олаф, – обратился Лудде к своему человеку, – отправляйся отдыхать. С первыми лучами, мне нужно чтобы ты начал готовить дракар к отплытию!

– Будем плыть за Ромейцами? – Спросил уставшим голосом Олаф.

– Да. И пусть к отплытию будет готов полный костяк команды.

– Все будет готово! А сейчас пусть парни пьют, и наслаждаются как всегда вкусной пищей. – Произнес Олаф обводя рукой всех, кто сидел за столами.

Лудде подошел к Скаки, когда молодой Лезиец пережевывал пищу.

– Скаки завтра будь готов, поскольку ты отправишься в Ромею вместе со мной! – Серьезным, и почти тихим тоном проговорил конунг.

Прожевав недостаточно хорошо, Лезиец проглотил пищу, и удивленно посмотрел на своего конунга, и еле заметно улыбнулся. Лудде улыбнулся в ответ, как только заметил улыбку на лице Скаки.

– В Ромее ты будешь моей тенью. Ты будешь слышать, и видеть все что не слышу, а также не вижу я. – Взяв левой ладонью за шею Скаки, Лудде прошептал ему на ухо.

Глаза Скаки приобрели серьезный вид, поскольку он понимал, что это очередная проверка преданности со стороны конунга, которую он не мог пропустить. Лудде убрал руку с шеи Лезийца, и улыбнувшись похлопал его по щеке. Взял со стола кубок, и парой глотков осушил его до дна. Скаки моментально дернулся, для того что бы наполнить до краев кубок, но Лудде накрыл его ладонью, показав молодому Лезийцу, что ему хватит.

– Друзья! – Начал кричать Лудде всем, кто сидел за столами. – Сегодня мы все праздновали, но ночь спешит сменить день, а значит всем нам, предстоит набраться сил, для того чтобы завтра усердно выполнять повседневную работу. Так что, не засиживайтесь, и в скором времени отправляйтесь отдыхать. Но помните, – конунг сжал свою правую руку в кулак, – я был рад разделить со всеми вами мою радость.

Все, кто еще был трезв закричали одобрительно. Те же кто был уже пьян, просто поднимали в верх кубки, и кричали что-то, что нельзя было разобрать.

Лудде развернулся, и уставший под всеобщее одобрение побрел в свои покои.

* * *

В доме царила уютная атмосфера. Женщина зрелого возраста, которая на улице вышивала ткань на продажу через открытые двери дома, наблюдала за двумя любимыми людьми в своей жизни. За своим мужем, который варил мясное рагу, и молодым сыном который крутился рядом с отцом, но всячески сопротивлялся готовке.

– Лудде, давай помогай уже! – Грозно проговорил Хальфдан отец Лудде. – Возьми вот это мясо, – когда сын подошел к папе, отец указал рукой на мясо, которое лежало в миске, – на вот, возьми этот нож. – Хальфдан передал свой нож сыну, и вытер предплечьем влажный лоб.

Лудде принялся резать мясо не очень большими кусками.

– Нет Лудде, режь мясо кусками побольше. – Хальфдан показал круг своими пальцами. – Вот примерно такими. Да. Таким кусками режь, и будет хорошо.

Отец внимательно смотрел, как сын режет мясо средними кусками, и довольно кивал головой. Пот с Хальфдана стекал ручьями, поскольку зрелый Лезиец, всегда готовил еду в непосредственной близости к очагу. Когда Лудде нарезал около пятнадцати кусков мяса из трех больших кусков, отец взял нарезанное мясо своей большой ладонью, и закинул мясо в котел, в котором булькала вода.

– Теперь бери луковицу, и сними верхний слой. – Поучающим голосом сказал Хальфдан.

– Ножом отец? – Спросил Лудде, и по его голосу можно было понять, что готовить ему совсем не хотелось, но против воли отца он пойти не мог.

– Руками! – Улыбаясь произнес отец.

Пока молодой Лудде чистил лук, Хальфдан взял с полки Ромейские приправы такие как перец, паприка и соль. И начал посыпать приправами бульон, в котором варилось мясо для рагу.

– Отец. А сколько всего нужно кидать в котел этих приправ? – Спросил Лудде очищая лук.

– Я кидаю на глаз, – Хальфдан наполнил ладонь с маленькой горочкой паприки, и опустил ее в бульон. – Но помни, что всегда есть вероятности, забросить больше приправ чем нужно, так что нужно знать меру. – Хальфдан кинул в бульон три щепотки перца, и две соли. – Очистил. Молодец. Бери еще одну луковицу, и чисти ее.

Зрелый Лизиец принялся нарезать лук кольцами. У маленького Лудде начали слезиться глаза, и он принялся вытирать слезы руками. Глаза отца были привыкшие к такой реакции растения. Он улыбнулся, мотая головой.

– Пап почему ты всегда режешь лук? – Немного плаксивым голосом спросил Лудде.

– Он предаст вкуса мясному рагу. Иди умойся в бадье и возвращайся. – Проговорил Хальфдан указываю рукой на бадью, которая была на улице.

Хальфдан проводил сына взглядом до бадьи, и снова принялся нарезать лук. Пока молодой Лудде умывался к дому подошла пара воинов – это были молодой крепкий мужчина, и молодая жилистая женщина. Лудде взглянул на девушку, необычайной красоты, и его сердце начало биться очень сильно. Когда девушка проходила мимо мальчика, она улыбнулась ему. Лудде проводил их взглядом, как они входили в дом, не сводя своего взора с девушки. Молодой мальчик не понимал, что с ним случилось, но при этом, его тянуло к данной девушке. Он смотрел как при ходьбе, она виляли в такт своих движений попой.

– Лудде. Сынок, иди лучше помогай отцу, чем таращиться на девушку! – Насмешливым, и поучительным тоном произнесла мама.

Как только мальчик вошел в дом, то заметил, как девушка обнимала молодого человека, с которым пришла, и легонько хихикала от слов Хальфдана. Молодой человек же, смеялся басовитым тоном. А отец уже резал вторую луковицу.

– Лудде. Иди сюда. – Заметив сына высоким тоном проговорил отец сыну.

Сын подошел к отцу, не сводя глаз с девушки. Она была одета в необычное платье с вырезом, который оголял ее мощное бедро, а также с прорезью на груди. Один край платья был плотно прижат к шее, а другой спадал на плечо слегка оголяя грудь.

– Куда это ты смотришь малец? – Грозно проговорил молодой парень.

– Перестань Бьерн, пусть смотрит на мою красоту. – Хихикая проговорила ангельским голосом девушка.

– Возьми нож, и продолжай нарезать мясо сын. Как закончишь закинь мясо в котел, и перемешивай. – Повелительным тоном проговорил отец, отходя от котла.

Лудде принялся выполнять поручение отца, но при этом продолжал глазеть на девушку. Из – за того, что Лудде был не собран ножом он провел по своему пальцу, и принялся губами останавливать кровь. Девушка заметила это, и сняла ткань, которой было обернуто бедро. Она подошла к мальчугану, и перевязала кровоточащую рану тканью. После через плечо она посмотрела на своего мужчину, и знакомого Хальфдана. И улыбаясь поцеловала маленького парня в губы. После поцелуя Лудде был немного не в себе от удивления и неожиданности.

– Это тебе, чтобы помнил обо мне! – Улыбаясь произнесла девушка.

Она смотрела как молодой мальчик смущается и улыбалась, оголяя свои белые зубы. В глазах Лудде был огонь страсти. Страсть которую он не понимал из-за, своего маленького роста, но при всем этом, он был на седьмом небе от счастья, что его поцеловала девушка. Он попытался продолжить нарезать мясо, но его отвлекала девушка, и мысли о ней. Неожиданно молодой мужчина разразился злым хохотом, и обняв свою девушку поцеловал ее. Хальфдан же, сопроводил гостей до входной двери, и распрощался с гостями. На прощанье девушка подмигнула молодому Лудде, и покинула дом! Мальчик почувствовал себя нехорошо, поскольку подумал, что он больше не увидит данную девушку.

– Что хотел Бьерн? – Спросила мать отца.

– Его отец готовит набег на Гуров, и он просил меня стать частью его хирда!

Мать обняла отца. И что-то прошептала ему на ухо.

* * *

Открыв свои глаза Лудде осмотрел комнату, и понял, что это был лишь сон. С большим облегчением, и с тоской на душе, он закрыл глаза, пытаясь прогнать мысли, которые были навеяны сном прочь. Сделать это. Получилось не сразу. Лежа на спине, конунг зевнул во весь свой рот, и вытянул руки вперед, чтобы потянуться. Надо было вставать, что Лудде делать именно сейчас не хотел. Лудде был таким человеком, что он делал все что хотел, и не хотел. Просто заставляя себя! Вот и сейчас был точно такой же момент. Лудде заставил себя встать со своего ложа. Сидя он еще раз зевнул, пуще прежнего, и пальцами провел по сожмуренным глазам. Такое действие помогало ему немного проснуться.

Конунг, в который раз, осмотрел свою комнату, в которой он спал. Стены были увешаны шкурами животных, а также двумя щитами его клана которые висели по разным сторонам входного прохода. Рядом с большой кроватью, был сундук, в котором лежали повязки для головы. Лудде обматывал свою голову тканью, поскольку, достигнув своей тридцать пятой зимы от роду он начал лысеть. И чтобы этого было не сильно заметно, конунг повязывал на голову ткань, которая скрывала его лысину. По другую сторону от кровати, была старая Ромейская стойка для доспехов, которую Лудде использовал как стойку для одежды. На данной стойке почти всегда висела, зимняя одежда конунга: плащ с меховым воротником, и более плотная рубаха из нескольких слоев ткани. Так же в углу, в который почти не попадал свет, стояла стойка на которой была старая кольчужная туника, из которой проглядывала ткань обычной туники, шерстяные легинсы, вязанная обычная обувь, и старый шлеп с бармицей которая защищала затылок и неприкрытые части щек. Лудде представил своего отца в данном комплекте доспехов, поскольку его отец носил похожие доспехи. Сидя так какое – то время, Лудде вспоминал своего отца. Его отец Хальфдан был суровым человеком, но при всей своей суровости, Хальфдан был был предан своим друзьям и своему конунгу. Для своей семьи, Хальфдан же был самым лучшим человеком. И благодаря своему отцу, Лудде очень хорошо научился готовить пищу.

Войдя в просторную комнату, в которой еще вчера, был пир. Лудде обнаружил как несколько девушек трэллов, вытирал столы. Одна из девушек заметила конунга, и подошла к нему.

– Вы хотеть ест? – На очень плохом Лизийском проговорила девушка.

– Да. Будь добра принеси мне каши. – Еще не отошедшим ото сна голосом мягко произнес Лудде.

Лудде заметил Скаки, молодой воин спал на своих руках, сидя на том же самом месте, где он и сидел вчера. Конунг занял свое место. Потянул воздух своими ноздрями, и сделал слегка недовольное лицо. Поскольку из рта молодого Лезийца, несло всем выпитым вчера элем. Девушка трелл, подала миску, наполненную кашей, которую так любил Лудде что заставило его улыбнутся.

– Ему тоже. – Лудде указал большим пальцем левой руки на все еще спящего Скаки.

Зачерпнув ложкой каши, Лудде пометил еду в рот, и медленно пережевывал, наслаждаясь своим любимым вкусом. Когда трэлл поставила миску каши перед Скаки, то молодой Лезиец пошмыгал носом, и открыл свои глаза. Он не понимающим видом смотрел на миску с кашей, и не совсем понимал, что происходит. И только когда он взглянул на конунга, то память его вернулась.

– Ты помнишь наш вчерашний разговор? – Немного грозным тоном произнес Лудде.

– Да. – Зевая произнес Скаки взяв в руку ложку. – Ты сказал, что не держишь на меня зла. – Скаки взял ложку, зачерпнул ненмого каши, и перенес ее себе в рот, после чего принялся пережевывать. – А еще что, ты хочешь, чтобы я поплыл в Ромею вместе с тобой, и был там твоим ушами и глазами. – С набитым ртом проговорил Скаки.

Лудде лишь кивнул головой принимая правильный ответ молодого Лезийца.

– Но я не понимаю одного! Как я пойму, о чем говорят Ромецы, у нас за спиной. Я же не знаю их языка. – Вопросительно произнес Скаки, черпая ложкой кашу.

Конунг посмотрел на Скаки таким взглядом, что молодой Лезиец понял все без слов. Но при всем этом, во взгляде Лудде не было, нечего такого необычного, кроме как выражения, написанного на лице, что понимай все как хочешь.

Буквально через мгновение, из прохода в покои показался молодой Ромеец. Лудде вместе со Скаки обратили на него внимание.

– Прошу присаживайся, и отведай еды! – Приветливо проговорил конунг.

– Благодарю, но меня ждет капитан корабля, на котором я приплыл. Когда мы сможем отплыть к Ромейским берегам?

– Как солнце войдет в зенит на небе. – Ответил Лудде.

– Очень хорошо. Тогда я распоряжусь, чтобы вам выделили лучшее место на корабле. – Довольным тоном произнес Апий.

– Я поплыву на одном из своих кораблей! – Возразил Лудде.

Было видно, что молодой Ромеец обдумывал слова конунга.

– Так и быть. – Задумчивым тоном произнес молодой Ромеец, и направляясь к входной двери обдумывая на ходу то, как он будет объясняться, почему Лезийский корабль войдет в порт Ромеи.

– То то Ромейцы удивятся, когда увидят вместе с Ромейским кораблем наша дракар! – Почти шепотом произнес Скаки, но так чтобы его слова услышал Лудде.

– Если император Ромеи хоть немного слышал о нас. То он должен понимать, что Лезийцы не когда не поплывут не на своем корабле. – После данных слов, конунг положил себе в рот очередную ложку с кашей.

Дальше Лудде вместе со Скаки принимали пищу в полном молчании. С улицы доносились крики Олафа, которые было не разобрать. Неожиданно спустя очень много мгновений в дверном проеме показался Рагнар сын Олафа.

– Конунг солнце почти зашло в зенит.

– Хорошо. – Сказал Лудде Рагнару Олафсену, после посмотрел на Скаки. – Ступай на дракар Олафа и ожидайте меня.

Скаки все понял, вставь из-за, стола он направился к выходу на улицу.

– Рагнар подойди ко мне. – Проговорил Лудде, как только спина Скаки скрылась в дверном проеме. – Ты останешься в Ди – Бахте, и как только Херебальд прибудет в город, сообщи ему что я отбыл в Ромею. – Лудде положил руку на плечо Рагнара сына Олафа. – Ты понял?

– Да конунг! – Понимающим голосом произнес Рагнар Олафсен.

Лудде улыбнулся. И посмотрев на дверной проем, он понимал, что пора выходить из дома воина, и плыть в Ромею. Но при этом, он не хотел плыть в Ромею, поскольку считал, что этим таким действием он разгневает совет старейшин.

* * *

Дракара медленно подплывал к городу Киутоаннен, который находился на северо – восточной оконечности острова Тёртроте. Все жители Киутоаннена окружили маленький деревянный причал на три корабля, жители наблюдали как дракар с носовой фигуркой в виде змеи приближается все ближе, и ближе. Среди всех жителей, кто взял причал в кольцо был и ярл Вино правитель Киутоаннена. Ярл стоял немного впереди всех жителей было ему сорок две зимы от роду. Его тучность не была заметна из-за, коренастого строения фигуры, но двойной подбородок выдавал этот недуг ярла. Его длинные рыжие волосы, доходящие до поясницы, были неухоженные, и сальными, а борода, доходящая до груди, имели две тонкие косички, которые начинались у уголков губ, и тянулись через всю бороду. На его плечи был накинут меховой плащ, под плащом просматривалась теплая туника на воротнике которой были вышиты руны. На ногах были одеты теплые, добротные, и дорогого вида штаны, а также сапоги, подшитые мехом, и доходящие до середины икры.

Когда дракар сильно замедлил свой ход, чтобы пришвартоваться к причалу. Ярл Вино вскинул бровь вверх и, как и всегда напряг свое не сильно хорошее зрение. Ярл высматривал лишь одного человека, и как только он увидел кого хотел, то сердце его возрадовалось, а на лице появилась улыбка. Тем временем, корабль уже полностью потерял свой ход, и на причал сошли двадцать человек, почти все они имели крепкое телосложение, и выглядели так как будто, они не провели в море пару дней. Поскольку их одежда и волосы были очень сильно ухожены, и чисты. Все двадцать человек пошли в сторону ярла.

– Здравствуй сын. – Сказал ярл, когда колонна людей остановилась.

– Отец. – Бьялфи вышел в перед, и обнял своего отца. – Разреши мне тебе представить Орма по прозвищу Змей предводителя данных грозных людей. – Произнес Бьялфи глядя на Орма.

Орм предводитель Гуров которые прибыли в Киутоаннен был очень жилист его короткая черная борода была заплетена в косу, точно также, как, и его длинные волосы, а его темные глаза, были скорее похожи на глаза хищника нежели человека. Одежда была подобрана точно в цвет волос. Черный жилет с выделяющимися кольчужными вставками закрывал все жизненно важные органы. Из – под, жилета виднелись облегающие рукава черной рубахи. На ногах были одеты черные шерстяные штаны, и вязанная из черной шерсти хорошая обувь.

– Я рад приветствовав тебя брат мой. – Доброжелательно на еле заметном Лизийском языке произнес Орм.

Ярл Вино посмотрел на Орма не очень приветливым взглядом. После чего шмыгнул носом.

– Я приглашаю каждого из вас в свой чертог. Где мы, и обсудим детали нашего дальнейшего сотрудничества.

Люди Орма разразились одобрительными возгласами, которые были больше похожи на крики захватчиков. Что же касается самого Орма, то предводитель стоял с серьезным, и недовольным лицом. Поскольку по традиции Гуров, на приветствие всегда отвечали приветствием. Вино вместе со своим сыном Бьялфи поспешил покинуть песчаный причал.

– Это лучшие из тех, кого ты смог найти? – Еле слышно спросил Ярл Вино своего сына покидая причал, и вступая ногами на твердую землю.

– Орм и его люди лучшие воины из своего клана Черных змей! – Не задумываясь Бьялфи не отставая от своего отца.

Песчаный причал от города Киутоаннен отделял частокол, но перед защитным сооружением протекала река, через которую тянулся деревянный широкий мост.

– Главное, чтобы они были нам полезны. – Серьезным тоном произнес Ярл Вино останавливаясь на мосту, и смотря в сторону отряда людей которых вел жилистый Гур по имени Орм.

– Орм так быстро согласился помочь, что я даже не успел заговорить с ним об оплате! – Посматривая в сторону Орма проговорил Бьялфи.

В глазах Вино появилась искорка недоверия к Орму. А мозг ярла, начал выдавать мысли, нехорошие мысли. После того как, жилистый Гур со своими людьми подошли к ярлу, и его сыну. Вино вошел в город, и пошел вдоль улицы. В отличии от большинства городов на Лезийских островах Киутоаннен не был построен Ромейцами. Город Киутоаннен, был самым старым городом, основанным переселенцами из земель Гуров, и был больше похож на любой город Гуров, поэтому, как только Орм, и его люди вошли в город, они тут же обрадовались, чувствуя себя как дома. Деревянные одноэтажные дома, очень хорошо контактировали с досками, которыми были уложены улицы. Сам же город Киутоаннен имел форму овала, в центре которого, и были все общественные постройки. Большая таверна, которая занимала два дома, стоящие рядом друг к другу. Два дома торговцев где можно было купить различный товары от предметов повседневного быта, и украшений, до различных продуктов, и оружия. И рядом со вторым домов торговца, где продавали оружие, и экипировку, была кузница. За маленьким забором была роща богов, со статуями, расположенными в разных концах рощи Вак’ку, Ферет’те, Хан’ему, и все отцу богов, Феруну чья статуя распологалась в самом центре рощи напротив чертога жрецов. С двух сторон рощи, вели две дороги, одна вела к причалу, а вторая к выходу из города. У той дороги которая вела к городским воротам была казарма, в которой тренировались, и обучались искусству войны новые воины для набегов. В центре города стояли камни с рунами в рост человека, на которых были написаны имена всех ярлов, которые правили Киутоаннененом. Чертог ярла покрывала соломенная крыша, и сам чертог был скорее похож с наружи на землянку, нежели на жилой деревянный дом. Напротив, чертога ярла стоял камень, на котором мастера высекали имя ярла Вино. Также в Киутоаннене была житница, дом портного, а за городом были обширные поля на которых выращивали овощи, пшеницу и овес, пекарня была недалеко от дома воина где по поручению ярла из древне для каждого жителя в течении дня выдавали свежий хлеб.

Внутри чертога ярла, дом выглядел очень богато хотя, и довольно по – спартански. Два стола стояли горизонтально по разные стороны дверного прохода. По середине комнаты, был еще один стол за которым часто сидел ярл Вино. В разных сторонах от стола были проходы, один из которых вел в опочивальню ярла, и его жены, а другой проход параллельный первому вел в погреб где хранились припасы, но перед погребом была лестница, которая вела на второй этаж, в маленькую комнатку в которой спал Бьялфи. В центре, как, и в любом Лезийском доме был очаг. Как только ярл вместе с сыном вошли в дом, маленькая женщина с кругловатыми формами тела, фиалковыми глазами и короткой стрижкой орехового оттенка волос.

– Муж мой обед почти готов. – Спонтанно ответила женщина, которую, перемешивая пищу в котле. Как только она увидела своего сына, то рванула к нему. – Бьялфи сынок мой, ты целый, – обнимая ласковым голосом проговорила женщина, – ты не кушал там что ли, одни кости как я погляжу. – Недовольно, и с нотками веселья произнесла мать сыну.

– Мама перестань. – Улыбаясь ответил Бьялфи. – Кстати мама позволь представить тебе, наших гостей, и моего друга Орма. – Указывая на вошедшего Гура произнес Бьялфи.

Жену ярла Вино, и мать Бьялфи звали Инджеоборга, как только она заметила гостей, которые постепенно входили в чертог, она улыбнулась, и добродушно развела руки приглашая всех к столам.

– Присаживайтесь гости дорогие, сейчас будет готов обед. Надеюсь вы не брезгуете кашей? – Со смешным лицом спросила Инджеоборга.

– Они здесь не за этим Инджеоборга, занимайся готовкой дальше. – Ярл Вино не дал сказать жилистому Гуру. – Прошу покинуть чертог, всех кроме Орма.

Все, кто стоял позади Орма, тихо проявили свое недовольство ярлом, который пригласил их в свой чертог.

– Я все решу, ступайте на улицу. – Обратился Орм к своим людям, прекращая их недовольство ситуацией.

Орм проводил взглядом своих людей, и когда последний покинул чертог, Гур посмотрел на ярла Вино, и на его лице было сильное недовольство, поскольку ярл уже в очередной раз показал свое неуважение и непочтение традиций. Как традиций Гуров, так, и традиций Лизийцев. Поскольку традицию накормить гостя, Лезийцы переняли у переселенцев Гуров.

– Подойди ближе. – Непочтительно произнес Вино обращаясь к Орму. – Ты вместе со своими людьми, должен будишь убить пару старост разных деревень.

– Каких старост деревень, и сколько их точно? – Спросил жилистый Гур.

– Каких я скажу, тех вы и убьете. – Наклоняясь ближе к гостю произнес ярл.

– Что мы получим за проделанную работу? – Скрывая недовольство в голосе произнес Орм.

– Вы получите золото. Но только тогда, когда меня выберут конунгом Лизийчских островов.

Жилистый Гур понял все без слов, и одной частичке его надоело выслушивать данные пустые слова.

– То есть, иными словами. Я и мои люди, мы не получим нечего. – Дерзко высказался Орм все что думал о словах ярла.

На тон Орма обратили внимание Инджеоборга вместе с Бьялфи.

– Как ты смеешь паршивец? – Сквозь сомкнутые зубы, прошипел ярл Вино.

– За все то время, что я провел в этом городе, ты уже выказал неуважение и непочтение традиций в мой адрес. Там откуда я прибыл, такие люди не становятся конунгами. – Орм говорил спокойным, но напряженным тоном, и по лицу Вино было видно, что ему не нравится все это выслушивать. – На землях Гуров, таких как ты презирают, и изгоняют из кланов с позором. – Орм посмотрел на лицо женщины, и Бьялфи и понял, что нужно довести недовольство ярлом до конца. – Согласно традициям, как Гуров, так и Лизийцев я вызываю тебя на хольмганг. Если ты откажешься, то весь твой род будет проклят имя твое будет стерто из всех баллад бардов.

Лицо ярла Вино горело недовольством. Поскольку Вино считал, что пришелец не знал обычаев Лезийских островов, но видно, что он ошибался. И с каждым мгновением промедления ярл давал поводов усомниться в своей власти жилистому Гуру.

– Завтра на рассвете у причала состояться хольмганг, и я буду тебя ждать! – Очень дерзким голосом закончил свою фразу Орм смотря прямо в глаза ярла.

Вино смотрел на молодого Гура, и злился, играя мыщцами лица. Перед тем, как покинуть чертог ярла Орм развернулся на пятках, и поклонился Бьялфи которого он назвал братом и следом отвесил поклон его матери, имя которой он так, и не запомнил.

* * *

Песчаную отмель встретила рассвет девятнадцатью людьми, которые стояли полукругом у входа в город. Все Гуры были вооружены щитами, и топора, кроме одного. Жилистый предводитель Гуров, одетый во все черное, в правой руке на которой была одета перчатка без пальцев держал маленький морской топор левая же его рука, была спрятана за спину, и сжимала рукоять кинжала который покоился в скртых ножнах. Солнце медленно двигалось ввысь. Тот момент, когда солнце пробивалось сквозь колья частокола, миновало мгновения назад. Орм умел ждать, не зря его назвали Змеем. Ожидать удобного момента для удара, Орм умел, и в его голове, уже созрел план действий, на тот случай, если ярл Киутоаннененом не придет на хольмганг. Орм посмотрел на своих людей, обернувшись через оба плеча, на его лице читалось разочарование, и как только он посмотрел в лицо крайнего своего человека, стоявшего по правую сторону, то услышал шаги приближающихся людей. И предчувствие, предводителя Гуров не обмануло. Тем, кто приближался был ярл Киутоаннененом вместе со своим сыном Бьялфи войнами, которых было около двадцати человек. Каждый из его воинов был вооружен топор, и щитом одеты все войны клана Вино были в желтые одежды.

– Ярл ты соизволил прийти на хольмганг. – Риторически задал вопром Орм, таким голосом чтобы слышали все. – Напоминаю тебе правила хольганга. У каждого участника хольмганга есть три топора, и три щита. Если одно оружие будет сломано, то есть возможность заменить его.

– Я знаю правила хольмганга. – Недовольно произнес ярл Вино.

– Кто будет за тебя биться ярл? – Дерзким голосом спросил Орм.

– Я сам буду биться за себя. – Ярл Вино взял свой топор, украшенный рунами, и поднял свой щит. – Я буду биться топорами, и щитами. Кто будет биться за тебя? – Указывая на своего оппонента по хольмгангу проговорил ярл.

– Я, как и ты ярл, буду биться самостоятельно. Мое оружие топор, и кинжал. – Не сводя своего взгляда с ярла произнес Орм вынимая топор, и доставая кинжал из ножен за спиной.

Ярл Вино сделал первый шаг в сторону своего оппонента закрывая свою грудь щитом. Орм стоял не двигаясь, ладонью правой руки, он сжимал рукоять топора, а левой рукоять кинжала, держа его обратным хватом. Ярл Вино усмехнулся, видя бездействие жилистого Гура, и побежал ему на встречу. И за пять шагов, до своей цели, он сделал прыжок в сторону жилистого Гура нанося удар в шею. Лезвие топора прошло мимо, поскольку Орм ждал именно такого удара, и за мгновение, до удара, отскочил в сторону, и древком своего топора он поймал топор врага. Сделав вращение запястьем, Орму удалось вынуть оружия из рук ярла Вино. Топор упал на песок. Глаза ярла Вино, и Орма встретились. Ярл был удивлен, поскольку Гур выбил его оружие одним лишь движением руки. Левая рука Орма по – прежнему была за спиной.

Ярл Вино попятился назад, сделав около двенадцати шагов, он выставил ладонь правой руки в сторону, и в ней моментально оказался новый топор.

– Ты и твои люди, стали бы отличным дополнением моего хирда. Если бы ты не отверг моего предложения, и не унизил меня перед моей семьей. – Недовольно и в тоже время с восхищением в голосе проговорил ярл Вино.

– По традиции как Гуров, так и Лезийцев, каждого гостя первым делом следует накормить, и утолить его жажду. – Орм прокричал данные слова, обращаясь не к ярлу, а ко всем, кто стоял на песчаной отмели. – И только из-за твоего пренебрежения традициям не я, и не мои люди не когда не встанут на твою сторону и под твои знамена. – Орм закончил свою речь обращаясмь напрямую к ярлу Вино.

Ярл Вино понял задумку жилистого Гура настроить воинов против ярла, и со злым выражения лица, он начал обходить своего соперника по кругу. И как только два воина поменялись сторонами, ярл побежал в сторону своего противника. За три шага до Орма, ярл нанес размашистый удар щитом. Орм отклонился назад, и щит пронзил воздух. После неудачи удара щитом, ярл Вино нанес рубящий удар мечом вкладываю в удар весь вес своего тела. Орм видел, как ярл наносить удар топором, и вовремя выскочил из-под, удара. Как только удар ярл рассек воздух, и тело Вино рванулось слегка вперед Орм нанес удар обухом топора прямо в лицо ярла. После нанесенного удара топором всем телом. Ярл посмотрел в сторону, куда отпрыгнул Орм, и моментально получил удар чем – то твердым по своей щеке. Кровь, и осколок зуба вылетели из открытого рта. Ярл сделал пару шагов, и развернулся, так чтобы снова посмотрел на Гура кровь быстро наполнила его рот, и он ее сплюнул. Вино раскрутил своим топором мельницу двигаясь в сторону своего оппонента, последним движением пряча топор за спину, намереваясь обмануть его. В этот раз Орм не стал долго выжидать атаку ярла, и пнул своей правой ногой в щит. Данную атаку уже предвидел сам ярл, и поэтому он укрыл за своей спиной топор. За мгновение до соприкосновения ноги, и щита, он отвел щит левее себя, уводя ногу за щитом, тем самым заставляя разворачивать корпус противника. И моментально направляя рубящий удар в ногу Гура. Орм немного удивился, такому трюку ярла, и чтобы защитить себя, рука в которой был кинжал молниеносно вылетела из-за спины, и с такой же скоростью, острием кинжала перерезал сухожилия на руке. Получив удар острием кинжала по сухожилиям на руке, лицо ярла Вино перекривилось от боли. Далее немедля Орм нанес удар кулаком руки, которым он сжимал топор, тем самым в очередной раз выбив оружие из рук у оппонента.

Ярл посмотрел на пораненную руку, и попытался ее сжать, но почувствовал боль. Терпя боль, Вино оскалил зубы. Кровь ярла в очередной раз увлажнила песок.

– Бьялфи забери у меня щит, и дай мне чертов топор. – Разъярённым голосом прокричал ярл, не сводя гневного взгляда от Орма.

Орм воткнул острие окровавленного кинжал в песок, и прокрутил его, очищая тем самым острие от крови. При всем этом он также, как, и ярл смотрел на своего противника.

– Его, его вы выбрали ярлом человека, который не может даже защитить самого себя, так с чего вы решили, что он будет защищать вас? – Обращаясь к воинам ярла, проговорил повышенным тоном Орм.

Вино смотрел в лица своих воинов, и видел, что некоторые воины, вняли словам Гура, и засомневались в своем ярле. А это значило, что даже после победы ярла в хольмганге, кто – то из тех, кто стоял на песчаной отмели, будет следующим кто потребует право хольмганга. И поэтому Вино требовалось одержать хоть одну победу в хольмганге, причем если Гур, и в этот раз выбьет оружие из руки ярла, то хольмганг будет считаться проигранным. Орм спокойно стоял, и смотрел за действиями ярла, и видел, как ярл порвал тунику одного из своих людей, и перевязал свою пораненною руку. Бьялфи смотрел на Орма, и как бы взглядом просил его остановиться. Гур заметил взгляд своего названного брата, и закивал головой в знак отказа. Ярл проследил за взглядом своего противника, и обернувшись через плечо заметил, что его сын, смотрел на Орма.

Лицо ярла приобрело злое выражение лица, и он ринулся на своего противника быстрым шагом. Орм быстро заметил шаги ярла, и перевел все свое внимание на противника. Подойдя на приемлемую дистанцию удара, Вино начал размахивать топором из стороны в сторону надеясь хоть каким – то из ударов зацепить Орма. Жилистый Гур отскакивал, выходя из кучи режущих ударов. Один прыжок назад, второй, третий. Как только Орм, почувствовало ослабевающую защиту то нанес режущий удар с маленьким обманом. А обман заключался в следующем, что удар пришелся не в тело ярла, а прямо перед ним. И ярл Вино поверил в данный обман. Своим топором он остановил топор оппонента, и оскалил свои зубы в яростной улыбке. Именно такого движения, и ожидал Орм, на его лице появился намек на улыбку, и моментальным и незаметным ударом, острие кинжалом надрезало кожу на горле ярла, и второй удар, вошел в заднюю сторону шеи войдя по рукоять в шею. Второй удар выбил Вино из равновесия, и он упал на колени, а вскоре из-за сомкнутых зубов, потекла кровь. Орм вынул кинжал из шеи своего врага. Следующим движением рук Орм перевернул тело ярла на спину, и острием топора прошило грудь ярла.

– Как только солнце начнет близиться к закату, – Орм указал на небесное святило, – я жду в чертоге ярла, что каждый воин присягнет мне в верности. Несогласные, же с тем что я ярл, до заката могут покинуть Киутоанненен беспрепятственно с моей стороны, и стороны моих людей. – Говоря данные слова, Орм обращался ко всем, кто стоял в желтых цветах. – Братик ты со мной? – Спросил новый ярл у сына прошлого ярла Бьялфи останавливая на нем свой взор.

– Нет. – Испуганным, и удивленным голосом произнес Бьялфи.

Гур тяжело вздохнул, и выдохнул.

– Я понимаю. Поклянись своей жизнью, что ты не будешь мстить мне!

Бьялфи поднял свои глаза на Орма, с которым он и приплыл в Киутоанненен, и в его глазах, было неверие в то что только что случилось.

– Бьялфи сын Вино, я изгоняю тебя, и твою мать из города, и даю вам шанс покинуть город до того, как солнце войдет в зенит на небе. – Голос Орма был жестким.

Бьялфи понимал, из-за чего Орм потребовал хольмганг, а потребовал он его потому что, отец, и правда нарушил традицию Лезийцев. В тот момент, когда мать предложила гостю еды, то отец отказал в данном праве. Чем сильно подставил под сомнение свое гостеприимство. Любой уважающий себя воин, отреагировал бы точно также, требовав хольмганга, и поэтому законы суда, были проведены правильно. Да и потом Орм, даже вовремя хольмганга, проявлял уважение к своему врагу, не атаковав, безоружного оппонента. Направляясь в город по мосту, Бьялфи обернулся через плечо, и посмотрел на Орма, на лице не было ноток сожаления, но взгляд был добрым несмотря на то что, он изгнал семью Бьялфи из города.

* * *

Солнце медленно клонилось к закату, когда Ромейская бирема, и дракар Лезийцев входили в порт Ромеи. Конунг Лудде с носа дракара Олафа наблюдал, как вооруженные Ромейцы, скапливаются у городского причала. Олаф стоял рядом с конунгом, и его взгляд тоже был устремлен на встревоженных Ромейских жителей. Только, Олаф понимал, что это не простые жители порта, а воины, поскольку каждый из них был одет в пластинчатый доспех.

Когда Ромейская бирема полностью остановила ход, и с нее сошел молодой Ромеец, который был прислан на острова для переговоров он принялся что-то объяснять одному из воинов, которые заполонили причал. Не Лудде, и не Олаф не могли понять, что происходит. Но как только дракар коснулся причала, то Ромейцы выстроились линией вдоль дороги освобождая проход. Первым с дракара сошел Лудде, показывая Ромейцам, что главный здесь именно он, следом на каменный причал сошли Скаки, Олаф, а после вся команда дракара. Лизийцы пошли плотным строем к молодому Ромейцу.

– Нас вышли встречать? Как мило со стороны твоих соплеменников. – Дружелюбно произнес Лудде.

– Как только с берега заметили ваш дракар, – Апий обратился к Олафу, – то, кто – то донес городской страже. И вся городская стража города, прямиком направилась в порт. Что очень странно. – Задумчиво закончил свою мысль молодой Ромеец.

– Почему странно? – Нетерпеливо спросил Лудде.

– В порту можно сказать так, своя городская стража. – Произнес Апий кивая головой в сторону людей которых оттесняли стражники.

Лудде посмотрел в ту сторону, в которую незаметно указал молодой Ромеец, и понял, что порт, в который они прибыли, имеет свою защиту, и свои законы. Олаф взглядом выбрал пару человек, кому будет суждено остаться на защиту дракара.

– Симон, Стефан, Бьятт и Дрейвн вы остаетесь у дракара. – Командным тоном проговорил Олаф.

– В это не нужды! – Вмешался Апий. – Городская стража останется на страже вашего корабля.

– Они останутся у дракара. А твои соплеменники пуская охраняют моих людей.

Молодой Ромеец развернулся к тому, с кем он разговаривал, до того, как островитяне сошли с дракара.

– Homines tui in portu maneant et navem insularum custodiant. – Произнес на Ромейском языке Апий опциону, и по совместительству заместителю городской стражи.

– Non debet! – Опцион сделал недовольное лицо, смотря на островитян, и плюнул в их сторону.

– Ibunt custodes urbis contra voluntatem imperatoris? – Слегка недовольным тоном проговорил Апий доставая пергамент с печатью императора.

Одного взгляда опциона на печать императора хватило, чтобы понять, что нужно подчиниться. Даже если ему этого не хотелось, поскольку у всех все еще было на слуху, как островитяне уничтожили деревню племени Араксов.

– Licinius, Calpurnius and Voltornius. Manete in portu, et custodite navem insularum. – Проговорил опцион своим людям.

Названные Ромейцы, вышли из строя, и направились в сторону дракара Лезийцев. Названные Олафом люди, тоже отошли к кораблю.

– Пойдемте император ждет вас. – Проговорил Апий обращаясь к конунгу Лизийских островов.

Лизийцы строем пошли вдоль коридора, который выстроили стражники. Скаки рассматривал невиданную до селя архитектуру зданий, стараясь не задерживаться. Невиданные раннее здания привлекали Скаки, и обвораживали одновременно.

Строй людей, быстро миновали порт, и выйдя за стены порта, колонна Лизийцев, и Ромейских городских стражников, которые их окружали пошли по дороге по обочинам которой тянулись поля. Люди, работающие на полях, не обращали внимания на колонну людей, поскольку они были очень измотаны долгим, и трудным рабочим днем. Весь путь, от порта до городских стен был проделан очень быстро. Ромейские стражники шли быстрым маршем, не задерживаясь что бы, что-то рассмотреть, А Лизийцам же, не был интересен быт Ромейцев, поскольку он был сильно похож, на то чем занимались островитяне сами.

Подходя к городским стенам, Олаф заметил, что Ромейские фортификационные постройки, городских стен очень широкими. Но также его взгляд привлек ров, который был выкопан перед стенами. А в проходе городских ворот, Олаф поднял взгляд вверх, и заметил массивную железную решетку, которой преграждали путь, а в конце проход, были еще, и сами ворота, из крепкого дерева. Олаф рассматривал все очень внимательно, поскольку по мимо рыбалки, его очень сильно интересовали различные фортификационные строения.

За воротами уже все Лезийцы по открывали рты, от увиденных городских построек. Особенно всем островитянам понравились цветочные блоки, которыми была уложена площадь, через которую вели Лизийцев. Местные жители Ромеи, с большим вниманием, и интересом смотрели на островитян. Но когда простые жители понимали, кто перед ними, то в их глазах, появлялся страх, и ненависть перед прибывшими в город островитянами, даже не смотря на то что, их вели городские стражники полностью окружив. Кто не боялся Лизийцев, то те граждане плевали под ноги островитянам, и бранились. Но были и такие, кто брал что-то в руки, что можно было кинуть, и метал в сторону островитян, но все что они кидали, попадало в городскую стражу. И это слегка замедлило путь, поскольку трое человек городской стражи, получили повреждения.

– Выродки. – Грозно произнес Скаки. – Чего они хотят? Крови? – Молодой Лизиец обратился к Апию.

– Нет! – Парировал Апий. – Они так выказывают свое недоверие, и недовольстве что чужаки пришли к ним в город. Да и потом, слухи о уничтожении деревни племени Араксов, быстро разнеслись.

На лице Скаки были озадаченность, и беспокойство одновременно, поскольку он переживал, что он не сможет выполнить поручения конунга. Скаки услышал, что опцион что-то кричит, и причем большая часть людей его слушается.

Крики опциона действовали на людей, что помогла быстро миновать площадь, и устремиться в один из проулков города. Быстрый шаг, перешел почти на бег. В проулках, люди разделились таким способ, Ромейцы разделилась на две группы, авангард Ромейцев в который входил опцион был впереди, и они закрывались щитами, а арьергард Ромейцев, замыкал строй, оставив тем самым всех Лезийцев прямо по середине. В быстром темпе, быстро был преодолен весь путь по городским узким проулкам.

Из одного проулка, пришлось войти в новый, потом еще один, и еще. А после еще парочку. В конце концов, проулки закончились, и вывели строй Ромейских городских стражников, и островитян на площадь на которой был установлен двухъярусный фонтан. Несмотря на почти что поздний час, на площади было много людей, но не кто из тех, кто был не мешали проходу Лезийцев окруженных Ромейскими стражниками.

– Уже близко. – Проговорил Апий сбитым голосом, когда заметил мост, на котором были установлены статуи.

Лудде, Олаф и Скаки обратили внимание на слова молодого Ромейца.

– Мы почти прибыли. – Улыбаясь произнес Апий.

Когда Лизийцы взошли на мост, авангард, и арьергард Ромейских стражников, стал плотной стеной в самом начале моста. Тут уже, островитяне смогли немного перевести свое дыхание, и просто пешком пошли на другую сторону каменного моста.

На другом конце императорского моста Апий видел своего Ромейского отца Авла Колация, который стоял рядом с императором. И на его лице появилась улыбка.

– Я рад тебя видеть отец! – Произнес радостным тоном Апий. – Император Реджинольдус. Позвольте представить вам Лудде конунга Лезийских островов.

Император протянул руку конунгу, Лудде же внимательно посмотрел на императора, и в ответ протянул свою руку, чтобы пожать ее. Молодой Ромеец, встал рядом со своим отцом.

– Eamus ad aulam et de nostra futura societate loquamur. – Дружелюбно проговорил император Ромейской империи.

– Император Реджинольдус приглашает вас в свой дворец. – Очень довольно произнес Апий.

Услышав данные слова, все Лезийцы оживились, и обрадовались, поскольку ожидали добродушного приема.

* * *

Небо было ясное, и поэтому, по указу императора во внутреннем дворе императорского дворца были размещены островитяне, специально несколько десятков рабов принесли свыше десяти триклиниев. Также император распорядился, чтобы островитянам предоставили самое лучшее вино, и виноград. Данный жест островитянами, был оценён по достоинству.

– According to der tradition unseres volkes soll the der guest gast always und mit allem given everything werden. – Произнес предводитель островитян поучительным, но добрым тоном.

– Конунг говорит, что по традициям его народа, хозяин дома должен предоставить гостю еду, и питье. – Апий перевел на Ромейский язык, слова конунга для императора.

– Прошу простить меня, – император развернулся к рабыням, которые стояли позади него, – принесите самого лучшего вина, кубки для каждого из наших гостей, и также виноград. – Император повернулся, к старому легионеру. – Иди в дом Лаециев у них сейчас гостит ланиста одного из лучших лудусов, и пусть он приведет к нам двоих самых лучших гладиаторов.

Несмотря на почти тихую речь императора Апий Констанций переводил те слова конунгу, которые слышал. Услышав про вино, конунг еле заметно улыбнулся. И перед тем, как он хотел, что-то сказать, появился молодой человек одетый в белое одеяние.

– Авитус ты пришел. – Очень радостно, и доброжелательно произнес Реджинольдус своему сыну.

– Как только солнце уйдет за зенит неба, я покину дворец. Поскольку у меня есть обязанности перед пророком. – Вкладывая в тон своего голоса Авитус вложил всю неприязнь, которая у него была.

Император Реджинольдус встал со своего триклиния, и подошел к сыну вплотную.

– Разве ты не останешься? – Озадаченно, и слегка непонимающе почти шепотом спросил у Авитуса Реджинольдус.

– Ты просил меня быть рядом, когда, – Авитус указал рукой в сторону Апия Колация, – посланный тобой посланник, принесет ответ от тех, с кем ты хотел мира. Как я поглажу, посланник прибыл не один. Ему ты хочешь отдать Селестину? – Кивая в сторону бородатого Лезийца недовольно произнес Авитус.

– Селестниа обеспечит для нас мир, это политика сын мой. – Поучительно произнес Реджинольдус.

Авитус посмотрел на отца со взглядом полным презрения.

– Ты сильно изменился сын мой. Когда я отдавал тебя на обучение к пророку, я и не подумать, что ты так изменишься. – Карая себя произнес Реджинольдус, вспоминая, и проклиная себя за то решение отдать сына на обучение к пророку.

Император был не первым, кто отдал своего сына на обучение к пророку, спустя пару недель после казни пророка. Люди отдавали своих сыновей на воспитания к пророку, по разным причинам. Кто – то отдавал своего ребенка, потому что это было в традициях Ромейцев, нанимать для обучения своих детей ученых представителей Ромейской империи, а кто – то потому что, считал, что так для его ребенка будет лучше. Император Реджинольдус относился ко второму типу таких людей. Пророк после, неожиданного своего воскрешения, стал одним из духовных лиц в империи, и каждый человек, от низшего класса до патриция, нанимали пророк для обучения своего ребенка. Обучение пророк было необычное, поскольку он хотел, чтобы все его ученики постоянно жили при нем, и вели скромный образ жизни.

– Все меняются отец. Селестина тоже измениться, когда ты отдашь ее, – Авитус смотрел в сторону неопрятного Лезийца, – в качестве трофея, это варвару.

Как только Реджинольдус собирался, отсчитать своего сына, рабыни принесли вино в кубках, а также несколько больших гроздей винограда. За своей спиной Реджинольдус услышал, как он предполагал одобрительные возгласы. Отец прожигал своим взглядом сына, и не видел, как рабыни подносят кубки с вином для островитян, и как они жадно пили его.

– Император, конунг Лудде хотел бы обсудить с вами один вопрос. – Произнес Апий Констанций отвлекая его от своего сына.

– Что конунг Луде, хочет обсудить со мной? – Пытаясь выговорить не с первого раза, проговорил Реджинольдус отходя от своего сына, который встал в темный угол двора, император устроился удобно на своем триклинии.

Апий повернулся к конунгу и перевел все что сказал император Ромейской империи.

– Ich möchte my future Frau sehen. Ich will auch get so much gold wie viel wiegt es my zukünftige Ehefrau. – Произнес нетерпеливо, и немного с нажимом.

Апий Колаций удивился услышанному, и несколько мгновений думал, как бы перевести слова конунга для императора. В голову не каких мыслей не приходило, и поэтому он решился сказать все как есть.

– Конунг Лудде сказал, что хочет видеть свою жену, – Апий в очередной раз задумался как бы тактичней перевести речь конунга, – также конунг, просить вас император. Заплатить столкьо золота, сколько весит ваша дочь.

Лицо императора Реджинольдуса не дрогнуло. Рабыни, которые знали Ромейский язык достаточно хорошо, озадаченно вздохнули, прикрыв свои рты руками, чтобы нельзя было понять кто именно это сделал. Авитус же, недовольно, и на показ играл своими желваками.

– Моя дочь, будущая жена конунга будет позже, а деньги. – Реджинольдус задумался, внимательно осмотрев мозаику, которой был выложен пол внутреннего двора. – Вы получите, когда наш союз будет заключен и вы станете мужем моей дочери.

Император взял два кубка наполенных вином, один для себя, а второй для своего гостя.

– Выпьем же, за это! – Передавая один из кубков конунгу.

– Skoll. – Принимая кубок из рук императора, и поднимая его в верх прокричал радостно Лудде.

Лезийцы моментально поддержали своего конунга, и тоже радостно прокричал skoll поднимая кубки над своими головами. Конунг осушил кубок парой глотков, император же, смаковал вино малыми глотками. Конунг Лудде направился к триклинию, который занимал, оторвал пару виноградин, и закинул их себе в рот. Зубами раскусил что-то твердое, и сплюнул косточки на поднос одной из рабынь, при всем этом, Лудде улыбался. В следующее мгновение, вошла жена императора Ливия, которая вела за руку свою дочь Селестину было маленькой дечоке чуть больше двенадцати зим от роду. Император быстро отреагировал на вошедших женщин. Он взял свою дочь в ярко нарядной тунике за руку, и вывел ее вперед. Взгляд девочки был опущен на мозаику. Было заметно что ей не комфортно быть средь данного общества.

– Конунг, позвольте представить вам, мою дочь Селестину, и вашу будущую супругу, – Ливия удивилась словам своего мужа, и собиралась возродить, но не успела поскольку ее сын Авитус положил свои ладони на ее плечи.

Седой легионер вместе с ланистой местного лудуса гладиаторов появился во дворе вместе со своими двумя лучшими гладиаторами. Селестина после услышанных слов про будущую жену, подняла испуганные глаза на отца, но отец не смотрел на нее, тогда Селестина посмотрела на того, к кому обращался ее отец. Данный человек, показался ей не очень приятным человеком, но его взгляд был печальным.

– Церемонию проведём завтра, когда солнце войдет в зенит неба. – Реджинольдус подтолкнул дочку, к конунгу Лудде, и девочка нехотя направилась к будущему мужу присев рядом с конунгом островитян. – А сейчас, я хочу, чтобы вы насладились любимым зрелищем всех Ромейцев. – Император указал рукой на ланисту, и его гладиаторов.

Апий Колаций перевел все сказанные слова императором Реджинольдусом конунгу Лудде. Конунг смотрел печальным взглядом на девочку, которая присела рядом с ним, в его памяти возник образ, той, которая покорила его сердце очень давно, две девушки были чем – то похожи друг на друга. Когда девочка посмотрела на своего будущего мужа, островитянин мило улыбнулся, на щеках Селестины появился румянец, и она улыбнулась в ответ.

– Ксерк Лициск возьмите гладиусы. – Стальным тоном проговорил ланиста.

– Wenn Sie uns put away Stahlschwerter weg. Lass diese warriors fight with was sie jetzt now. – Как только Лудде заметил, что один раб подносит стальные мечи двум воинам которые, стояли в сандалиях, и набедренных повязка.

– Конуг говорит, что данные войны должны драться без стальных мечей. – Перевел слова Апий Колаций для императора Реджинольдуса.

Ланиста слышал данные слова как, и гладиаторы. На лицах раздетых мужчин, было желание биться тренировочными, деревянными мечами. Ланиста посмотрел на императора, и Реджинольдус дал добро кивком головы. Раб ланисты, моментально заменил гладиусы, деревянными мечами.

– Бейтесь! – Скомандовал император Реджинольдус гладиаторам.

Гладиаторы, не медлили, и быстро принялись наносить удары друг другу. Поскольку это была их работа, развлекать Ромейских граждан поединками на арене. Все островитяне были взволнованны тем что увидели, и во внутреннем дворе быстро поднялся шум, и гам одобрения. Каждый удар тренировочными мечами Лезийцы поддерживали ободрительными, и подбадривающими криками. Конунгу Лудде было не интересно то, что происходило перед ним, в место боя гладиаторов он смотрел на девочку, которая сидела рядом с ним. Лудде только сейчас, заметил тряпичную куклу, которую девочка держала у себя подмышкой. Пальцами левой руки конунг легонько коснулся куклы, после чего нежно дотронулся до лица девочки. Когда Селестин посмотрел на человека, за которого на следующий день она выйдет за муж, и который заберет ее с собой, на ее лице появилась грусть, и печаль. Конунг уже собирался утешить девочку, как вдруг послышались очередные одобрительные возгласы. Он отвлекся и посмотрел на гладиаторов, и видел, что они стояли, и смотрели на императора, ожидая его реакции.

– Хорошее представление. – Произнес Реджинольдус гладиаторам. – Я благодарю вас, что вы откликнулись на мою просьбу.

– Император! – Почтительно произнес ланиста.

Неожиданно со своего места встал один из Лизийцев с длинными усами, которые косичками падали с подбородка.

– I möchte to the winner gewinner. – Возбужденным голосом произнес Скаки.

– Император, – Апий указал рукой на молодого Лизийца, – данный воин хочет померяться силами с победителем.

Глаза императора, и ланисты встретились, и они оба понимали, что это нужно сделать.

– Добро. – Задумчиво ответил император.

Апий перевел слова императора Ромеской империи Реджинольдуса Скаки. Молодой Лизиец сильно обрадовался. Скаки достал свои два топора, и положил их на триклиний, после чего взял один из тренировочных мечей. Покрутил его в своей руке привыкая, к новому для себя оружию. Гладиатор внимательно наблюдал за своим соперником, и выжидал атаки. Скаки покрутил мельницу, окончательно привыкнув к весу деревянного меча после чего, направил острие меча, на гладиатора. Гладиатор в ответ встал в боевую стойку, и ждал команду для начала поединка, как этого требовали правила гладиаторского боя. Первым рубящий удар нанес Скаки. Гладиатор, не ожидая такой наглости отскочил на пару шагов назад. Скаки смеялся, он был пьян, и его кровь требовала поединка, поэтому он стал размахивать деревянным мечом из стороны в сторону, эмитирую мельницу. Гладиатор принялся, отражать удар за ударом, после пятого отраженного удара, он нанес свой удар. Кулаком, которым он держал рукоять меча. Его противник отклонился назад, поскольку из разбитого носа хлынула кровь. Тогда гладиатор нанес удар в обратную сторону колена, удар был слабым, но противника он выел из боя на мгновение, что позволило гладиатору взять вверх. Но не тут – то было, Лизиец быстро вскочил на ноги, и снова пошел в натиск, крутя мельницу размашистыми ударами. Это позволило оттеснить, и прижать гладиатора к стене. Скаки нанес пару ударов по корпусу гладиатора, после чего гладиатор встал на колено, и поднял два пальца вверх.

Лизийский воин засмеялся в голос. После подошел к триклинию, где он, и сидел, взял два кубка, возвращаясь к гладиатору.

– Du hast fought well my Freund. I'll be freu mich, to share this drink mit Ihnen zu teilen. – Улыбаясь, и очень приветливо проговорил Скаки, протягивая один из кубка с вином гладиатору.

– Он говорит, что гладиатор хорошо сражался и, он будет рад разделить с ним выпивку. – Перевел слова Скаки Апий Колаций.

Глаза гладиатора округлились, когда он услышал то чего хочет Лезиец, поскольку награда, полагается лишь победителю, а он требовал пощады для себя. Своим недоумевающим взглядом он посмотрел на своего ланисту, и тот еле заметно кивнул. И только после этого гладиатор взял кубок, и осушил кубок с вином. Молодой Лезиец смеялся, и восхищался умением пить которое показал Ромейский гладиатор.

– Император позвольте мы покинем ваш дворец? – Спросил ланиста своего императора.

Как только император собирался ответить ланисте, он заметил, как, Авитус покидает внутренний двор императорского дворца.

– Да. Да и нашим гостям пора бы уже отдохнуть. – Реджинольдус, посмотрел на конунга, и добавил. – Рабыни отведут вас в ваши комнаты.

Конунг Лизийских островов зевнул, прикрыв свой рот рукой, и кивнул в знак согласия с императором.

* * *

Войдя в свои покои, Реджинольдус стянул с себя тунику, и присел на кровать, его взгляд был задумчивый. Думал он лишь о том, что Селестина дочь его рано или поздно должна понять, что отец отдает ее в жены не из-за желания избавиться от дочери, а из-за того, что он хочет примирить Лезийский, и Ромейский народы. Он зевнул, и в покои вошла Ливия его жена.

– Ты и правда хочешь отдать нашу дочь за данного варвара? – Разъярённо почти прокричала Ливия.

– Это не твое дело! – Спокойно произнес Реджинольдус, не смотря на жену и не обращая внимания на ее крики.

– Не мое дело! Сначала ты отдаешь нашего сына на воспитание к какому – то полоумному который всегда твердит, что бык отринул его смерть, и вернул к жизни, и наш ребенок вообще пропал из дома. А потом ты решаешься отдать дочь, как какой – то трофей немытому варвару. – Не сдерживая эмоций, выпалила на нервах Ливия.

Сказав про сына, Ливия задела Реджинольдуса за живое. Император Ромейской империи, повернул свое лице к жене. Лицо было суровым.

– Как ты смеешь женщина лезть в политику. Когда нечего в политике не смыслишь. – Грозно проговорил Реджинольдус.

– Я хочу сохранить своих детей! – Со слезами на глазах произнесла Ливия.

– Авитус был отдан мной на обучение, и не я виноват, что этот оживший по милости быка как говорят, промыл ему мозги. А Селестина, своим замужеством принесет покой на граничащие территории с Лизийскими островами. – Реджинольдус не смягчал своего тона, а наоборот его серьезность накалялась. – Знала бы ты, сколько донесений я получаю, от префектов и властителей земель, которые граничат с островами. И то как местные жители, не довольны что империя не защищает их земли. Ты это понимаешь? – Реджинольду закончил свою фразу криком на свою жену.

Император смотрел жестким взглядом на жену. Ливия тихонько рыдала. Своей правой рукой, он взял жену за подбородок, и поднял ее лицо вверх, так чтобы жена смотрела на своего мужа.

– Селестина выйдет замуж за конунга островитян, и ты этому не помешаешь.

Ливия все продолжала плакать, осознавая свою беспомощность. В конце концов, ей оставалось повиноваться своему мужу, и не воспринимать все так близко, как она часто принимала к своему сердцу.

– Наша дочка будет счастлива с данным человеком? – Прерывистым от плача голосом проговорила Ливия.

– Селестина найдет свое счастье. – Убирая руку с подбородка жены произнес все также, но при этом менее грозно. – Ложись спать. – Уже не смотря на свою жену произнес Реджинольдус, устраиваясь на кровати поудобней.

Ливия попыталась успокоиться, и прекратить водопад своих слез. Она вытирала ладонями свои влажные глаза, и думала о том, как бы сложилась ее жизнь, если бы ее любимый забрал ее с собой много лет назад.

* * *

Старый воин Хальфдан прибыл в Ди – Бахт вместе со своим сыном Лудде. Молодой Лудде был сильно поражен зданиями портового города. И это не мудрено, поскольку он впервые был в городе, и такого большого количества домов, он некогда не видел. Отцу приходилось подталкивать своего сына, поскольку тот останавливался почти у каждого дома рассматривая архитектуру.

Перед домом воина в котором жил ярл стоял Бьерн вместе со своей девушкой Астрид. Когда Лудде заметил молодую девушку, то его сердце стало часто биться.

– Бьерн я рад тебя видеть. – Приветливо произнес Хальфдан протягиваю руку своему младшему другу.

– Хальфдан. Я рад тебя видеть прохвост. – Хмельным голосом произнес Бьерн. – Малец, и ты здесь! Заметив сына своего старшего друга, то поприветствовал и его.

– Сына пора посвятить в воины. – С гордостью в голосе произнес Хальфдан смотря на своего Лудде.

– Мальчик станет грозным воином. – Ехидно произнесла Астрид точно таким – же хмельным голосом.

У Лудде зарумянились щеки от похвалы. И моментально послышался смех Бьерна, Астрид, и маленький смешок его отца Хальфдана.

– Входите в дом. Отец заждался тебя. – Произнес Бьерн, уняв смех, и освобождая проход в дом воина.

Отец, и сын вошли в мало освещенный дом, который был полон народа.

– Хальфдан сын Донара я рад приветствовать тебя. – Очень довольным, и приветственным тоном прокричал ярл Ульмар сын Кольберна.

– Ульмар сын Кольберна мой друг, и ярл. – С улыбкой на устах прокричал в ответ Хальфдан.

Хальфдан вместе со своим сыном присел за один из столов. Моментально к гостям дома воина подошла девушка трэлл которая была сильно уставшая, и с потасканным, и мятым платьем. Девушка трэлл держала в руке ситулу, и принялась моментально наполнять кубки гостей. Лудде удивленно посмотрел на отца, когда кубок стоявший перед ним, трэлл заполнила элем.

– Сегодня ты станешь частью хирда сын мой, поэтому пей, и наслаждайся жизнью война. – Подбадривающе проговорил Лудде смотря на сына.

Лудде неуверенно взял кубок со стола, и поднес его к губам. Запрокинув кубок вверх, горячительный напиток полился через его горло в желудок. Молодому парнишке, удалось лишь сделать глоток после чего он закашлялся. И весь зал моментально наполнился хохотом. Лудде обвел зал своими глазами, и только когда его глаза остановились на своем отце, он понял, что смеялись над ним.

Неожиданно, его затылка коснулась женская рука, и развернула голову в правую сторону. После чего женские губы, прикоснулись к губам молодого Лудде. В тот момент он даже не понимал, что целовала его Астрид.

– Идем малец. – Произнес Бьерн, положив руку на плечо Лудде отрывая его губы от губ своей девушки.

Лудде повиновался сыну ярла. Проходя рядом со столом, он обернулся, и посмотрел на своего отца. Хальфдан одобрительно кивнул своему сыну. На лице Лудде читалось удивление, и маленькие нотки страха. Подходя к столу ярла, Лудде заметил, что рядом со столом ярла уже стояло шесть мальчишек, таких – же, как и он сам.

– Даешь ли ты клятву, быть верен своему ярлу? – Спрашивал Ульмар сын Кольбьерна у каждого из мальчишек.

Каждый у кого спрашивал ярл, отвечал утвердительно. И только задав тот – же самый вопрос Лудде сыну Хальфдана. Мальчишка задумался!

– Да клянусь! – Подняв свои глаза на ярла, и увидев в глазах своего правителя чистую доброту Лудде ответил.

– Наш хирд пополнили пять новых будущих войнов. – Прокричал радостным голосом Ульмар сын Кольберна, и тут же моментально трэлл подошла с подносом, на котором стояли семь кубков, наполненных выпивкой.

Каждый из мальчишек взял кубок.

– Сколль. – Подняв кубок вверх прокричал ярл.

Все мальчишки подхватили крик ярла, и повторили за ним поднимая свои кубки над головой, и жадно глотая хмельной напиток. Лудде последовал их примеру, хотя из всех мальчишек, он очень сильно выделялся поскольку на их фоне, он казался очень тощим. Но вместе со всеми, Лудде опустошил свой кубок до самого дна. Его рассудок тут – же помутился. Поставив пустой кубок на поднос трэлла, Лудде опять ощутил прикосновение женской руки на своем затылке. И все повторилось вновь, как и ранее, женская рука повернула голову молодо мальчишки, и поцеловала его в губы. Зал рыдал от хохота! Но Лудде не понимал из-за чего был смех, да и ему было все равно, поскольку он был в блаженстве, как внутри от алкоголя, так и снаружи от опьяняющего поцелуя девушки. Его сердце забилось еще сильнее.

– Хочу, чтобы ты стала моей женой. – Произнес Лудде, когда его губы, и губы Астрид рассоединились.

– Я бужу женой только ярла. – Проговорив смеясь показывая свои немного кривые зубы.

– Тогда я стану ярлом, и ты станешь моей! – Пьяным голосом, и очень уверенно произнес Лудде.

Астрид ехидно засмеялась, и ушла к своему мужчине Бьерну. Стреляя взглядом на Лудде.

* * *

Не за долго до того, как солнце должно было зайти за горизонт. В Ди – Бахт въехал на колесницу Херебальд. Разбойник был измотан долгой дорогой, хотел есть и пить. И первым делом, как только он загнал колесницу в конюшню.

– Накорми коня, и расчеши. – Сходя с колесницы, и отдавая распоряжение молодому конюху произнес Херебальд.

Конюх был молод, но лучше его в Ди – Бахте с конями не обращался не кто. Разбойник погладил коня по носу, и покинул конюшню. Конюшня в Ди – Бахте распологалась в городских стенах. Фактически, конюшню Лизийцев, окружали каменные стены. Во времена, когда еще Ди – Бахт принадлежал Ромейцам, в данном месте располагался пункт временного содержания всех тех, кто хотел попасть в город. Внутренний двор имел форму квадрата. Здесь же, был вход в помещение в городских стенах. Во временах Ромейцев, здесь располагались стражники. А ныне в данном помещении жила семья конюха.

Херебальд быстрым шагом пошел в сторону дома воина, где жил конунг. Большинство людей, кто был на улице, стремились домой или старались как можно быстрее, собрать все свои вещи, поскольку небо было пасмурным, и вдалеке виднелись дождевые тучи. Разбойник посмотрел на небо, и понял, что нужно побыстрее донести до конунга, все что он сделал, и кого из старост деревень ему удалось переманить на свою сторону конунга. Херебальд прошел мимо дома, женщины с которой он забавлялся, на его лице появилась издевательская улыбка, и желание. Но сперва нужно было доложить конунгу, и поэтому Херебальд продолжил идти в сторону дома воина.

– Херебальд. – Кто – то окликнул разбойника, и обернувшись обнаружив однорукого Рагнара сына Олафа.

– Рагнар. Если твой отец хочет со мной поговорить, то придется подождать сначала мне нужно увидеть конунга. – Радостно, но при этом уставшим голосом произнес разбойник.

– Я поэтому тебя, и остановил. Конунга нет в городе.

– Что ты говоришь? – Удивленный Херебальд спросил у однорукого Рагнара.

– Ночей шесть назад, в Ди – Бахт прибыли Ромейцы…

– Что им было нужно. – Херебальд перебил Рагнара.

– Император Ромейской империи хочет прекратить нападения на его земли, посредством заключения мира между нашими народами.

– Надеюсь император понимает, что каждый ярл на Лезийских островах, самостоятельно решает, на кого, и когда идти в набег. – Улыбаясь риторическим вопросом спросил Херебальд.

– Надеюсь конунг успеет вернуться к началу нового набега. А то все наши воины, разойдутся к другим ярлам. – Озадачено произнес Рагнар.

– Рагнар. – Херебальд по – отцовски, положил свою громадную ладонь на плечо однорукого сына Олафа. – Верь в нашего конунга. – Разбойник выждал мгновение, и провел кулаком по подбородку Рагнара. – А ярл Вино не когда не увидит воинов из Ди – Бахта в своем хирде.

Рагнар сын Олафа улыбнулся. Но хорошее настроение омрачил, военный рог, со стороны стен. Все воины кто был рядом, побежали в сторону городских укреплений. И когда к стенам, прибежали Херебальд и Рагнар, на стенах уже было около десяти воинов.

– Что там? – Прокричал Херебальд тем, кто стоял на стенах.

– Несколько десятков людей, в цветах ярла Вино. – Кто – то крикнул в ответ.

– Беги за топорами. – Скомандовал разбойник, Рагнару поднимаясь на укрепления.

Поднявшись на стены Херебальд устремил свой взор на тех людей, кто подходил к Ди – Бахту. Было их около тридцати, десять из которых были воины, а остальные женщины, и дети. Через пару мгновений, Рагнар встал рядом с Херебальдом отдавая разбойнику топор, который сын Олафа успел взять в караульном помещении.

– Это. Это не воины. – Озадачено произнес Рагнар. – Среди них Бьялфи Виносен? – Присматриваясь к знакомому силуэту произнес однорукий воин.

– Открывай ворота. – Прокричал Херебальд тем воинам кто подбегал к городским стенам. – Все за мной. – Скомандовал разбойник, обращаясь ко всем, кто был на стенах.

Перед тем как ворота отворились, все люди кто был одет в цвета ярла Вино уже подошли к стенам. Встречать их вышли двадцать вооруженных воинов.

– Хвала богам что вы нас впускаете. – Произнес седой воин что лицо было испещрено морщинами.

– Что людям ярла Вино, нужно в Ди – Бахте. Или ярл забыл, что Ди – Бахт принадлежит конунгу Лудде. – Грозно произнес Херебальд держа наготове топор.

В перед вышла женщина маленьго роста с круглыми формами тела.

– Моего мужа вызвали на альтинг, который он проиграл. – С застывшими слезами в глазах проговорила женщина.

– Нашла все же коса на камень. – Прокричал кто – то издевательским голосом.

Плеча женщины, коснулась рука ее сына. Женщина обернулась, и обняла сына. Бьялфи гладил мать по голове пытаясь успокоить. В его взгляде, устремленном на Херебальда, была надежда на спасение.

* * *

В храме Дематричензы, на одноименной площади, издавна проходили брачные церемонии. Если браки заключались, между знатными семьями, то различные подарки в виде денег, и еды попадало людям из низших слоев общества. Но так продолжалось, до момента выбора первого императора. С приходом, императорской власти, людям разнообразные подарки, перестали выпадать. Первый император Ромейской империи, был гораздо больше отдален от народа, и в связи с этим, то что было принято, при Ромейской республике, в империи было забыто или вычеркнуто. И поэтому, на площади Дематричензы, в моменты брачных церемоний, заполняли лишь нищие или те, кто, жил во времена республики, и просто не мог свыкнуться с переменами.

Поэтому вовремя, брачной церемонии между конунгом Лудде, и дочерью императора Селестиной, на площади были лишь горстки нищих. В храме по мимо жрицы, конунга, и дочери императора, находились также сам император со своей женой Ливией, и парой людей конунга, которыми являлись Скаки и Олаф.

По традиции, перед тем как жрица назовет новобрачных мужем, и женой она всегда читала молитву богине Дематричензе.

– Теперь назовите имена друг друга. – По окончанию молитвы, монотонным голосом проговорила жрица.

С первыми лучами солнца, и весь путь от императорского дворца, до храма. Апий Колаций обучил конунга Лудде, как произнести имя своей жены.

– Где ты Селестена. Там и я Селест. – С ужасным акцентом произнес заученные слова на Ромейском языке конунг Лезийского народа Лудде.

Дочь императора удивилась тому что, человек за которого она должна выйти замуж знает, как произнести ее имя на Ромейском языке. На еще щеках появился намек на румянец. Она через плечо посмотрела на отца и мать. Улыбнулась своим родителям. И повернулся к человеку, который должен стать ей в будущем мужем.

– Где ты Лудде. Там и я Лудда. – На чистом Ромейском, и с маленьким смущением в голосе произнесла Селестина.

Жрица посмотрела на лица людей, которых должна поженить. И двумя руками, показала на себя, намекая на то чтобы, новобрачные повернулись к ней. Лудде смотрел на детское лицо своей будущей жены Селестины, и он повернулся к жрице, после того как, дочь императора повернулась к жрице. Жрица макнула фаланги пальцев, в церемониальную кровь, и провела кровавыми пальцами по лицу, от лба к подбородку оставляя кровавые лини. Лудде был знаком данный обряд, когда лицо мазали церемониальной кровью. Но данный обряд Лизийцев, был не брачным, а больше воинствующим. И делался он в том случае, когда Лезийцы воевали друг против друга. За все времена, что Лудде был конунгом, такой обряд на Лезийских островах не разу не проводился, а если конфликты и были, то они все решались исключительно через альтинг. Поэтому, когда жрица макнула пальцы в кровь, и поднесла окровавленную кисть к лицу конунга, то он отклонил голову назад. Но жрица все равно провела пальцами по его лицу. И сразу после данного действия, жрица отошла на пару шагов назад, раскинула руки в стороны, и подняла свою голову вверх, туда где было отверстие для света. По традиции, если над отверстием пролетала стая птиц, то богиня благословляла заключение брачного союза. И именно в тот момент, когда лик жрицы поднялся вверх, над отверстием пролетели птицы. Жрица посмотрела на конунга Лудде, и дочь императора Селестину, которая отныне стала женой.

– Богиня Дематриченза, благословила ваш союз. – Жрица подошла к мужчине и женщину, взяла их руки и перевязала, белой тканью. – Отныне вы муж и жена.

Ливия заплакала от волнения, и от того, что дочь непременно покинет ее. А Скаки и Олаф разразились похвалой и поздравлениями.

Держась за руки, молодые муж и жена, повернулись к выходу, и прошли вперед. Выйдя на свет небесного святила, солнце забило в их глаза. Селестина зажмурилась от неожиданного блеска солнца. А Лудде прикрыл свои глаза свободной рукой от яркого света. Они шли прямо к дереву, на ветвях которого было множества подобных тканей, какие – то из них были уже старыми и протертыми, а какие – то новыми. Император Реджинольдус снял повязку ткани, с рук мужа и жены, повязал на одну из веток дерева, на котором было свободное место.

– Доченька я поздравляю тебя. – Коснувшись двумя руками щек своей дочери произнесла Ливия с мокрыми от слез щеками.

Апий стоял рядом с конунгом. И слушал что Лудде шептал ему на ухо.

– Конунг Лудде говорит, что им пора плыть обратно на острова. – Быстро перевел слова конунга Апий Констанций.

– Конунг не желает остаться на праздник, в его честь, и честь его жены моей дочери. – Мягко произнес император Реджинольдус.

Апий еле слышно, донес до конунга слова императора, и моментально принялся слушать ответ. То, что сказал конунг, удивило Апия, и прежде чем, сказать ответ конунга императору Реджинольдусу, он начал думать, как бы смягчить слова.

– Конунг поблагодарен вас за оказанный прием. – Апий говорил медленно, одновременно подбирая нужные слова. – Но дома. Его ждет политическое решение.

– В чем будет заключаться данное политическое решение, может империя окажет помощь? – С нотками интереса произнес Реджинольдус.

Апий не стал переводить слова императора конунгу. Поскольку Лудде ясно прошептал, молодому Ромейцу, что он должен вернуться на острова не ранее чем пройдет две полных луны. На выборы нового конунга!

– Конунгу Лудде нужно как можно быстрее вернуться чтобы его политические соперники не взяли власть в свои руки. – Все также, медленно говорил Апий.

– Уж что, а в политике я разбираюсь. – С недовольным лицом произнес император Реджинольдус. – Городская стража проводит вас к вашему кораблю. – Император подошел к дочери. – Не держи на меня зла дочка. Это все было сделано ради благополучия империи.

– Я понимаю папа. – Еле слышно обиженно произнесла Селестина. – Могу я изредка вас навещать? – Все так же с обидой, но с нотками надежды закончила свою речь дочь императора.

Конунг Лудде также прошептал что-то на ухо Апию. И молодой Ромеец перевел все что сказала, его жена своему отцу. Лудде встал перед своей женой на одно колено, и добродушно с улыбкой посмотрел на Селестину. Селестина посмотрела на мужа, и все ее горе пропало с лица. Но в глазах своей жены, Лудде видел скорбь. Он взял Селестину за руку, и поцеловал ее руку в тыльную сторону ладони. На лице дочери императора, румянец стал проявляться еще сильнее. После чего конунг встал на ноги, и пошел вместе с императором, его женой, своими людьми, и своей женой. К казарме городской стражи.

* * *

Солнечное время дня подходило к концу. Небесное светило, вот – вот должно было опуститься за горизонт. При всем этом, погода скверная. Моросящий дождь, заставлял всех жителей Ди – Бахта которые были на улице, под открытым небом искать себе укрытие. Поскольку вдалеке также виднелись сильные грозовые тучи. Они двигались по небесной глади очень медленно, точно также рассекал водную гладь, дракар который стремился, как можно быстрее войти в уютную бухту Ди – Бахта. В бухте, и на причале был лишь один корабль, который принадлежал Херебальду. Дракар разбойника, можно было отличить от других кораблей, по вышитому кругу на парусе. По мимо дракара, на берег было вытащено свыше пятнадцати рыбацких лодок.

На носу дракара, который стремился к причалу, стоял Лудде вместе со своей молодой женой. Чуть позади конунга рядом с гребцами стоял Скаки.

– Это наш с тобой город, – говорил Лудде своей жене Селестине, пытаясь охватить руками весь причал, а вместе с ним и город. – Здесь ты будешь жить.

Когда в очередной раз осознал, что его молодая жена, не понимает не слова, то он помрачнел. Посмотрев через плечо, он посмотрел на Скаки. Молодой воин стоял с пустым взглядом в глазах. Точно такое – же выражение глаз было у Скаки было, ровно один сезон назад, до наступления холодов. Лудде подумал, про себя, что он дал Скаки действительно невыполнимую работу. Конунг положил свою ладонь на плечо Селестины. Девочка обратила внимание на прикосновение мужа, и обратила внимание, как муж отошел от нее. Селестина не стала провожать, мужа взглядом, устремив свой взгляд на сушу, к которой дракар медленно двигался. В ее взгляде была печаль, грусть и тоска.

– Скаки надо поговорить! – Серьезным тоном произнес конунг.

Молодой воин молчал, и смотрел на своего конунга.

– Я тебе дал невыполнимое задание, не за тем, чтобы посмотреть, как ты с ним не справишься. А за тем, чтобы ты снова доказал мне, что я могу на тебя положиться. – Лудде остановил свою речь, и обратил внимание, на реакцию молодого воина. И спустя мгновение продолжил. – В Ромее, ты показал, что я могу снова на тебя положиться.

На лице Скаки был маленький намек на удивление.

– Я подозреваю, что многие люди, будут относиться к моей жене неподобающим образом. Поэтому, ты должен стать ее тенью. – Лудде закончил свою речь, указывая кивком головы на молодую девочку.

– Мне ее защищать? – Слегка простуженным голосом проговорил Скаки.

– Если кто ее оскорбить, или пальцем тронет. Как покарать паршивца решай сам. – Очень серьезным тоном произнес Лудде.

– Сворачивайте парус, и готовимся причаливать. – Прокричал Олаф.

Дракар замедлил свой ход, свернув парус. Гребцы работали на славу, подводя корабль все ближе, и ближе к причалу. Олаф обернулся через плечо, и прикинул в уме, через какое время, грозовые тучи доберутся до города. Времени было мало. Но причал уже был очень близко. В один момент, весла были подняты из воды, и бережно уложены вдоль борта.

Лудде сошел с дракара на причал, и подал руку своей молодой супруге. Селестина положила свою руку на ладонь мужа, и спустилась, без особых препятствий. Следом сошел Скаки.

– Олаф как закончишь жду у себя. – Обернувшись через плечо произнес Луддде.

Все трое направились через причал, в сторону дома воина. Проходя мимо дома Олафа. Из двери вышел Рагнар сын Олафа.

– Конунг! – Произнес Рагнар, и после он уставился на молодую девочку, которая стояла рядом с конунгом.

– Рагнар. – Дружелюбно проговорил Лудде. – Это моя жена Селестина. – Заметив взгляд молодого воина пояснил конунг.

– Выходит с Ромейцами прошло все удачно? – Поинтересовался Рагнар у конунга.

– Вполне. Теперь у нас есть деньги, чтобы переманить старост и глав поселений на нашу сторону. Как обстоят дела в Ди – Бахте?

– У нас гости! – Быстро ответил Рагнар.

– Кто? – Удивленно спросил Лудде.

Рагнар не успело ответить, так как к ним приближался Бьялфи сын Вино. Его вид был не из лучших. Опустошенный взгляд дополняла неряшливо подстриженная борода.

– Конунг я прошу вашей милости. Если не для меня, – проговорил Бьялфи озираясь на недоверчивое лицо Рагнара, – то хотя бы для своей матери.

– Бьялфи. Я был в ссоре не с тобой, а с твоим отцом. Да и ссорой, наши разногласия назвать было нельзя. Среди нас была скорее зависть. Незадолго до твоего рождения, Вино завидовал, что я продвигал в хирде конунга, быстрее и проще его самого. – Лудде посмотрел в лицо Бьялфи. – Оставим наши разногласия в прошлом, в Ди – Бахте ты мой гость. Отец прислал тебя на переговоры? И почему ты заговорил о матери?

– Мой отец ярл Вино мертв. – Констатировал факт вмешавшись в разговор Рагнар сын Олафа.

– Серьезно. – Очень удивленно произнес Скаки.

По мимо молодого воина, конунг был удивлен не меньше. Но Лудде не показывал своего удивления. Поскольку краем своего глаза, он заметил, как улицу пересекал Херебальд.

– Поговорим позже Бьялфи. – Произнес конунг, оставляя Бьялфи сына Вино одного по среди улицы.

Херебальд заметил, как в его сторону двигался конунг вместе со Скаки, Рагнаром, и какой – то девочкой. Разбойник встал под навесом пустой торговой палатке, прячась от надоедливого дождя.

– Тебе известно, что здесь делают люди ярла Вино? – Спросил конунг у Херебальда.

– Ярл Вино мертв. – Улыбаясь произнес разбойник. – Он отправил своего сына, на поиски наемников, и его отпрыск нашел таких. Среди народа Гуров. Подробностей я не знаю, но Гур которого притащил Бьялфи вызвал Вино на хольмгагнг. – Говоря данные слова, Херебальд смотрел, не сводя глаз, с молодой девочки. – Из Ромеи я погляжу, ты прибыл с добычей. – Улыбаясь скаля зубы проговорил Разбойник.

– Это моя жена. Если еще раз, я услышу от тебя такие слова, про мою жену, то ты поплатишься за них своими зубами. – Ложа свои ладони на плечи Селестины которая стояла спереди, произнес конунг.

С лица Херебальда, улыбка пропала моментально.

– Бьялфи говорил про свою матушку. Я хочу с ней поговорить, где она?

– В доме воина я разместил ее там, в качестве служанки.

Лудде чувствовал, что Селестина дрожит. Его молодая жена, могла дрожать как от страха, перед Херебельдом, так и от холода. Все же Лезийские острова были на севере от Ромейской империи, и холод здесь был привычным делом. Конунг оставил Херебальда одного, и пошел к своему дому.

Войдя в дом воина, в котором он жил. Лудде не узнал, свой зал. Столы были начисто вымыты. Посуда из которых, каждый желающий мог есть, стояла в центре каждого стола вместе с ситулами наполненными элем. Трэллы работали не покладая рук. А у котла, в котором закипала съестное, стояла женщина с маленьким ростом, и круглыми формами тела. Женщина обернулась на вошедших и ойкнула, от того что увидела конунга.

– Приветствую вас конунг. – Приветливо проговорила Ингжеоборга.

– Ингжеоборга. Как же давно мы не виделись. Прошло девятнадцать зим. – Копаясь в своей памяти, говорил конунг приветливы голосом.

– Двадцать. – Поправила конунга Ингжеоборга с улыбкой на устах.

Конунг Лудде и Ингжеоборга знали друг друга еще с детства. Поскольку родители Ингжеоборги жили по соседству с семьей Лудде. И пока Лудде, и Ингжеоборга были маленькими, то часто играли вместе.

– А кто это у тебя? – Вопросительно проговорила женщина.

– Это моя жена.

Ингжеоборга подошла к девочке, и обняла ее как родную дочку.

– Научи ее нашему языку, и заботься о ней. – Увидев блеск в глаза женщины произнес Лудде. – И самое главное, ощущай себя в Ди – Бахте как у себя дома.

Ингжеоборга улыбнулась конунгу в ответ, намекая на то что, она уже начала устраиваться как дома. И после вместе с девочкой покинула дом воина. Следом немного погодя, дом покинул и Скаки.

– Рагнар передай отцу и Херебальду, что я жду их до конца дня.

Однорукий воин хотел было спросить конунга, к какому походу, будет подготовка в этом сезоне. Но он вовремя остановил себя, поскольку еще до захода солнца, он узнает все детали.

Город на болотах

Неприступный город Карайцев… надежно укрытый среди болот. Служит Карайцам, как место для накопления сил, чтобы напасть и уничтожить нас.

Мы должны действовать на опережение. Найти этот город на болотах. Уничтожить всех мужчин, а женщин взять в рабство…

Попомните мои слова. Если мы проявим слабость, Карайцы нас завоют. Детей посадят на цепь, а женщин изнасилуют…

Слова сенатора Марка Вепсигия. Времен Ромейской республики.

Город Пат – Вен – несмотря на свою скрытность и маленькую отдаленность от цивилизации наполнен криминалитетом.

В городе очень сильно процветает коррупция. Деньги в Пат – Вене решают все, а также открывают любые двери.

Несмотря на наполненность города пройдохами, неумелыми управленцами и разнообразим сбродом всех национальностей, которые живут в городе.

Пат – Вен – считается самым красивым городом.

…

Вырванный лист из хроник Ромейский городов.

Когда солнце, только, только миновало зенит неба наемник проезжал на своем коне вдоль частокол маленького Ромейского города Летто – Ди – Палюде. Данный город, располагался на месте слияния трех рек. Первая река Пена, течет с севера, и проходит сквозь весь город Летто – Ди – Палюде. Вторая река носит название Роквэ, данная река впадает в город с Северо – Западной стороны и также, как и Пена протекает через весь город, и сливается с болотом, которое располагается в пол дне пути от города Летто – Ди – Палюде. И третья последняя река Суверди, впадает в город через восточное направление. Все три реки в городе очень мелководны, и воды в городе всего лишь по щиколотку. На расстоянии в пяти тысячах шагах от частокола в разные стороны, нет и намека на деревья, поскольку за многие годы Летто – Ди – Палюде все деревья в близи города были вырублены. Весь город стоит на сваях, и в городе нет и намека на кирпич или мрамор, все что в городе построено, сделано лишь из дерева.

В город вели несколько дорог. Одна из которых вела в Ромейскую столицу Ромею. А вторая дорога, прокладывала путь от Цегерии до Ромеи. По данной дороге с выше восьми дней наемник и ехал на своем коне. На его пути было три города, в двух городах говорили исключительно на Цегерийском языке, а последний третий город принадлежал Ромейцам. Ромейский город назывался Сальве. И данный город, был больше перевалочным городом. В таберне города Сальве, наемник услышал, что некто с темным прошлым, и делами из Летто – Ди – Палюде ищет сопровождения в Пат – Вен. Поэтому он, не раздумывая, покинул Сальве, и в течении целого дня, он ехал на своем коне.

Когда наемник увидел открытые ворота частокола, то отцепил бурдюк с водой от своего пояса, и не сбавляя неспешной рыси коня, и поднес горлышко к своим губам. И только в данный момент, наемник вспомнил, что вода закончилась еще вчера вечером. А съестное подошло к концу, еще незадолго до города Сальве. И почему он, не решился закупить провизии, наемник уже и позабыл. Закрепив бурдюк обратно на своем поясе, наемник скопил слюну в своем рту, чтобы хоть как – то смочить свое пересохшее горло. Вышло не так как, наемник хотел, но вышло то что вышло. И наемник решил, что найдет данного торговца, которому требуется сопровождение, обговорит все детали, и перед выездом купит воды, а также провианта. У ворот города, почти не было людей. В город пытались попасть лишь те люди, которые жили в самом городе. Большинство таких, горожан были, те кто работал на полях выращивая пшеницу, и овощи.

– Стражник! – Окликнул городского стражника, стоявшего у ворот наемник, и когда тот обратил внимания на наемника. – Где в городе конюшня.

Стражник окинул взглядом странно одетого, и волосатого человека, и несмотря на то что, стражник стоял на земле, а незнакомец сидел верхом на коне. В его взгляде читалось призрение, поскольку стражник понял, что незнакомец верхом на коне, не является Ромейцем. И просто решил не отвечать на вопрос, отвернувшись в другую сторону.

– Сразу же, за воротами по правую сторону руки в двадцати шагах от ворот. – Проговорил молодой незнакомец, который спешил попасть в город.

– Благодарю тебя. – Произнес наемник, и спрыгнул с коня.

Взявшись за поводья, наемник повел коня к воротам.

– Стоять. Куда и с какой целью, вы вступаете в город? – Недовольным голосом произнес другой стражник.

– Работу ищу. – На автомате ответил наемник.

– В конец очереди. Будем осматривать тебя, как и всех. – С неприкрытым призрением в голосе, произнес стражник, указывая рукой на конец очереди.

Наемник посмотрел в ту сторону, куда указывал стражник. Вздохнул, и направился в конец очереди которых было всего лишь пять человек.

– Проходи. Следующий. – Послышалась громкая речь стражника. – С оружием в город нельзя.

– Да какое это оружие, – произнес унылым голосом один из горожан, показывая стражникам свою косу.

– Я сказал нельзя! – Сурово и непреклонно говорил стражник. – Оставляй свое оружие здесь и проходи. Живее. Следующий.

Наемник понял, что так просто он в город не попадет. Отцепив мошну от пояса и взвесив в руке полное количество монет, которые были внутри. Наемник прикинул в уме, сколько монет уйдет на взятку.

– Следующий. Проходи парень. Следующий.

– Почему вы пустили его без проверки? – Недовольно спросил тот, кто стоял позади того парня.

– Ты у меня, что-то спросить хочешь? Сейчас здесь останешься, ждать до следующего дня, когда нас сменят, и возможно другой стражник тебя впустит в город.

– Прошу простить меня! – Покорно ответил человек.

Стражники ехидно улыбнулись. И принялись осматривать данного человека. В конце видимого осмотра его похлопали по плечу, пропуская в город, подталкивая древком копья в спину.

– Что несешь в сумке? Показывай давай. – Нагло проговорил стражник, увидев внутри сумки свежие овощи, схватил баклажан. Проходи. – Проводя рукой в город, стражник дал понять, что можно проходить.

Глаза стражника у которого был баклажан в руке, и глаза наемника встретились. У обоих в глазах читалась неприязнь друг к другу. Наемник подошел к стражнику ближе.

– О да ты с конем, – улыбаясь проговорил стражник, – будем осматривать долго. – Поворачиваясь к своему другу второму стражнику и смеясь в голос проговорил стражник.

– Что под щитом? Показывай? – Проговорил тот стражник, который проигнорировал вопрос наемника.

– Может договоримся, и оставим досмотр? – Спросил наемник, держа мошну в руке.

– Договориться хочешь? – Произнес тот у которого был овощ в руке. – Ну давай. Что ты можешь нам предложить?

Наемник высыпал половину денег из мошны на свою правую ладонь, и протянул ее в сторону стражника. Держащий овощ в руке, заглянул в ладонь незнакомца, и цокнул.

– А ему сколько дашь? – Серьезно проговорил стражник, забирая деньги вместе с мошной, куда наемник успел бросить деньги, а также показывая на своего друга и товарища.

Наемник подумал, что все деньги он оставит на входе в город, и уже собирался отдать остальные деньги, большинство из которых были Цегерийские дирамы.

– Ситулу пусть снимает. – Нагло проговорил второй стражник.

– Снимаешь или остаешься здесь?

Наемник быстро закрепил мошну с деньгами на поясе, и моментально снял с плеч ситулк, подаренный еще Гаем сезон назад. Протягивая ситулк стражнику, наемник почувствовал себя, слегка неуютно, и немного раздето, так как успел привыкнуть к подаренной ситуле. Приняв подарки, стражники разошлись в стороны, пропуская бородато волосатого, и странно одетого наемника в город.

Ноги, как и копыта коня, зашагали по деревяшкам проходя частокол. Наемник смотрел по правую сторону руки, и заметил огромные стога сена, под навесом, у которого стояло свыше девяти коней. Наемник направился в ту сторону, где были кони. Из – за, сена показалось морщинистое лицо.

– Позаботься о моем коне, он пару дней нечего не ел, и не пил. – Очень спокойно проговорил наемник, рассматривая конюха.

– О бедное животное. – Принимая поводья произнес конюх. – Вы должно быть долго в пути?

– Да. – Произнес наемник, закрывая попоной щит.

– А это вы правильно сделали. Наши стражники не любят чужаков, особенно тех, кто имеет оружие. – Успев заметить рукоять меча, выглядывающую из-под, щита, проговорил конюх.

– Много денег у меня нету, но вот возьми что есть. – Протягивая восемь дурумов, и пять дирамов произнес наемник.

Конюх взял протянутые деньги, и принялся расчесывать гриву коня, когда тот поедал сено. Наемник отошел от конюшни, и услышал ржание коня, несомненно ездовое животное наемника, помнило, как хозяин продал его в другой конюшне, и животное боялось повторения несчастных событий. Но быстро успокоилось. Обернувшись посмотреть, что же такого сделал конюх, наемник заметил, как тот, расчесывал гриву коня, и проводил рукой по носу. Наемник улыбнулся, и подумал, что пора бы уже искать того, кто поможет ему найти торговца, который искал сопровождающего. А значит. Путь вел в таберну.

* * *

Если бы можно было посмотреть на город с высоты птичьего полета, то можно было увидеть, что город – это неровная форма круга. От ворот, через которые вошел наемник, вела прямая дорога проходящая через весь город. А сам город состоял всего лишь из трех десятков зданий. Одно из которых было святилищищем. Один из домов принадлежал торговцу. Торговый склад. Кузница. Конюшня. Два здания цирюльника. Маленький дом наместника, который не любил роскошь. И по середине города на возвышенных сваях стояла таберна.

Внутри таберны, царила счастливая атмосфера, все люди смеялись и пили дешевое вино под названием поска. На вертеле жарилось мясо, наполняя таберну приятным ароматом мяса. Хозяином таберны был мужчина средних лет его спина была прямая как струна, на голове была пролысиной, и сломанный нос. Хозяин таберны, держал в своем заведении также бордель, поэтому почти у каждого посетителя была полуголая девушка. Посетители, не стеснялись сжимать женские груди, также были и такие, кто совокуплялся прямо у всех на глазах. Девушки стонали от возбуждения и наслаждения. Поэтому, когда в таберну вошел незнакомец, на него не кто не обратил внимания.

Наемник уверенно продирался через толпу народа к столу, за которым стоял хозяин таберны. Подойдя в плотную к хозяину таберны, наемник вынул пару монет из мощны, которую он за ранее вытащил и положил деньги на стол.

– Мне нужен человек, который ищет сопровождения в Пат – Вен.? – Произнес наемник таким тоном, что его мог услышать лишь хозяин таберны.

– За тобой. – Табернщик положил свою большую ладонь на деньги. – По правую руку в углу.

Наемник обернулся через свое плечо, и нашел того человека про которого говорил хозяин таберны. В углу помещения сидел человек, с пяти дневной щетиной на лице, и короткими серыми волосами. Наемник начал двигаться в его сторону. На пол пути, одна из девушек схватила наемника за руку. Он посмотрел на нее. На девушке была лишь одни маленькая повязка вокруг бедер. Маленькую грудь укрощали большие ореолы, и стоящие затвердевшие соски. Каштановые волосы падали водопадом на спину.

– Хочешь меня? – Манящим голосом произнесла проститутка.

Наемник высвободил свою руку, из ее захвата смотря прямо ей в глаза. По ее взгляду было видно, что она огорчилась отказом, после чего примкнула обратно к мужчине у которого сидела до этого. Наемнику не нужна была данная девушка, поэтому он не останавливаясь пошел дальше.

– Я слышал, ты ищешь сопровождения до Пат – Вена? – Полу шепотом произнес наемник, обращаясь к человеку на которого указал хозяин таберны.

Мужчина осмотрел незнакомца с ног до головы.

– Откуда ты услышал этот треп? – Полушепотом произнес мужчина.

– От хозяина таберны города Сальве.

Мужчина, к которому обратился наемник предложил присесть рядом. Наемник занял указанное место. Глаза двух человек встретились.

– Сколько у тебя людей? – Слегка нетерпеливо произнес мужчина у наемника.

– Я работаю один!

– Отлично. – Произнес мужчина, после чего наклонился к наемнику поближе. – Мне нужно доставить определенный товар в Пат – Вен. – Мужчина озарился по сторонам, и продолжил более тихим голосом. – Доставка на мне, ты же отвечаешь только за мою безопасность. Плачу сто дурумов. Едем в Пат – Вен, и потом обратно, деньги по окончанию работы. Берешься?

– Я так понимаю, сейчас денег у тебя нет. – Проницательно проговорил наемник.

– Правильно понимаешь! – По выражению лица мужчины, можно было понять, что он не хочет посвящать наемника в детали.

– Скажи хотя бы, как тебя зовут? – Спросил наемник, понимая, что от него хочет работодатель.

Мужчина улыбнулся своими полу желтыми зубами.

– Меня зовут Косутий. Берешься или нет? – Улыбка с его лица быстро сползла, когда он заговорил о деле.

– Да берусь. – С урчащим животом ответил наемник.

– Выходим сейчас же, задерживаться в этом клоповнике нет смысла.

Косутий называл клоповниками все таберны которые были совмещены с лупанариями, поскольку он не любил выпивать или кушать пищу среди женщин, которые выбирали для себя такую низменную профессию.

* * *

Прежде чем покинуть Летто – Ди – Палюде Косутий навьючил себя парой тройкой дорожных сумок. Когда Косутий вместе с наемником подходили к городским воротам. Наемник направился в сторону конюшни.

– Ты куда? – Непонимающим тоном окликнул Косутий наемника.

– За своим конем. – Отозвался в ответ наемник.

Косутий улыбнулся от недальновидности своего спутника.

– Видимо ты не когда не бывал в Пат – Вене верно? – Спросил Косутий с улыбкой на своих устах, и дождавшись утвердительного кивка головой наемника добавил. – Пат – Вен это город, который окружен болотами, и чтобы до него добраться, нужно достичь переправы. А на переправе, я бы не советовал оставлять своего коня.

Наемник прикинул в уме что конь, и действительно ему не понадобиться, и решил оставить коня на время выполнения своей работы. Да и к тому же, коню требовался отдых, и забота. Которую наемник не смог бы пока дать своему коню. Наемник хотел забрать ножны своего меча, но вспомнив случай у городских ворот, он решился этого не делать.

– Да и потом. – Косутий зажал пальцами одной руки одну из своих ноздрей, и высморкался. – Если ты забыл, то деньги будут по окончанию работы. – Закончил свою фразу Косутий уже в тот момент, когда наемник подошел к нему. – В путь. Мы должны дойти до переправы до того, как солнце будет тянуться к закату.

После данных слов Косутий вместе с наемником покинул Летто – Ди – Палюде. Шаг двух путников был очень быстрым. Им на встречу проходили одинокие, и измученные трудом крестьяне, которые работали на полях с самого рассвета. На двух путников крестьяне не обращали внимания, поскольку спешили они добраться до своих домов, и теплой еды.

Виды пшеничных полей сменились красивыми видами природы. По краям дороги, через каждые двадцать шагов стояли тонкие арки, которые были усеяны лозой, и это было странно поскольку, по близости не было не одной виноградной фермы. От арки до арки, тянулись блоки цветов. За блоками цветов, были девственно чистые поля, дуновения ветра качало траву. А вдалеке виднелись деревья. Делая шаг за шагом, наемник любовался видами, которые окружали и делали виды очень красивыми.

Когда путники прошли ровно сорок арок, погода начала ухудшаться. Закапал мелкий дождь. Путники ускорили шаг. И вскоре перед ними возникла развилка, путь по левую сторону руки, вел к переправе на Пат – Вен, а дорога, которая была прямой, вела прямо в Ромею. Хотя до столицы империи было свыше трех дней пути пешком. Повернув к переправе на Пат – Вен, путники не сбавляли шага, все также быстро сокращая дистанцию. А погода при этом, все ухудшалась, и ухудшалась, дождь усиливался, и вдалеке виднелись раскаты грозы. Был слышен грохот природного грома. От недавней красоты, которая окружала дорогу, не чего не осталось. Деревья по краям дороги были очень густыми. Листва на деревья заканчивала зеленеть, и ветви очень сильно опускались к дороге, так что путники задевали ветви своими плечами. От не сбавляющего темпа ходьбы, кончики веток, хлестали путников по лицам. Но в этом был один маленький плюс, поскольку данные ветви защищали от капающего с неба дождя. Волосы наемника, а также борода, как и вся одежда промокли на сквозь. Косутий же тяжело дышал от усталости, и было не понятно, по его лбу стекал пот или же это были капли дождя. Когда, и наемник уже начал уставать от быстрого темпа ходьбы, и у него появилась тяжелое усталое дыхание, то вдалеке было видно старое строение из кирпича, в верхних оконных ставках которой был виден свет. Подойдя намного ближе, уже было заметно, что это была некогда двухуровневая башня портовой стены. У данной башни были лишь пара целых опор, в виде стен. В двадцати шагах от башни, был намек на некогда причал, который был сильно разрушен временем, непогодой и людскими усилиями. В центре башни, была лестница.

Стоя в пятнадцати шагах от башни, Косутий указал рукой на башню. Наемник вышел вперед, зайдя под крышу он услышал мужскую речь.

– Когда прибудет паромщик? – Спрашивал один из мужчин молодым голосом.

– Паромщик всегда прибывает каждый день на закате дня. – Ответил на вопрос мужчина чей голос показался наемнику, больше старческим поскольку в тоне данного голосе, был слышен хрип.

Косутий подошел к наемнику, и снимая два своих походных мешка, передал их наемнику перед тем как подняться по лестнице. Как только Косутий пропал из поля зрения наемника, то наемник немного подождал, и спустя какое – то мгновение, лицо работодателя наемника появилось вновь. Косутий спустил со второго уровня башни свою ладонь, наемник положил в ладонь две лямки дорожных мешков, после чего Косутий поднял их на второй уровень. Наемник поднялся по лестнице, и обнаружил что голоса, которые он слышал, и принадлежали молодому и пожилому мужчине. Они лишь только мельком кинули взгляд на незваных гостей, поскольку в данной башне, они сами были гостями. В дальнем углу помещения, были видны остатки лежанок на которых спали солдаты, рядом были обломки стола, и что-то напоминающие стойками корторые предназначались для доспехов и оружие. У той же стены, прямо по середине, было, что-то что напоминало очаг, для приготовления пищи.

Наемник провел рукой, по слипшимся волосам. С бороды капали капли осевшего дождя. И устроился рядом с Косутием. Косутий достал откуда – то кусок вяленного мяса, и принялся его есть.

– Ждем паром и плывем в Пат – Вен. Прибудем в город на закате. – Прожевывая пищу, произнес Косутий.

Наемник отцепил от пояса бурдюк, и собрался было поднести горлышко к губам, но резко вспомнил, что он не наполнил его водой, его лицо быстро стало мрачным.

– Поешь! – Протягивая кусок вяленного мяса наемнику произнес Косутий.

– Благодарю. – Наемник взял в руки кусок мяса. – У меня вода закончилась, жутко хочется пить.

– У вас вода имеется? – Спросил Косутий у мужчин, которые сидели в другом конце комнаты.

– Откуда у нас вода гражданин. – Печальным голосом произнес старик, заметив на ногах Косутий калиги.

Косутий посмотрел на наемника откусывая от своего куска мяса новый кусок.

– Пойду наполню свой бурдюк из реки. – Отчаявшимся голосом произнес наемник.

Как только наемник встал со своего места, Косутий дотронулся до руки наемника.

– Не советую, поскольку чуть далее начинается болото. – Поучительно проговорил Косутий.

Наемник огорченно, и полностью отчаявшись что он смочит горло водой, присел обратно, и принялся хотя бы наполнять свой живот пищей. В оконном проеме, наемник увидел сияние грозы. Наемник старался медленно прожевывать пищу, но голод был такой, что наемник лишь жевал три четыре раза, и тут же глотал. Несмотря на непогоду, которая бушевала снаружи, внутри башни было тихо. Слышен был лишь шепот мужчин, которые были в башне первыми. Звуки дождя навели на наемника усталость, и его глаза медленно закрывались. Из чувства дремоты, его выводили раскаты грома. Косутий зевая смотрел на наемника, и было видно, что он самостоятельно хочет вздремнуть. Наемник и его работодатель, старались не поддаваться, сонливому состоянию, и боролись с желанием закрыть глаза много мгновений. Из – за этого они даже не заметили, как день начал близится к концу, и дождь стал сходить на нет. В один момент послышался звон колокола, который оповестил о приходе парома.

– Вот наш билет на Пат – Вен пора в путь. – Зевая произнес Косутий.

Работодатель наемника взял свои дорожные мешки, и быстро скинул их на первый уровень башни, после чего спустился и сам. Наемник размял слегка затекшую спину, потянувшись в разные стороны, и последовал примеру своего нанимателя.

– Сколько плыть до Пат – Вена? – Спускавшись со второго уровня спросил наемник.

– Всю ночь. – Ответ Косутий навьючивая себя походными сумками. – Паромщики знают эти воды как сами себя. – Пояснил Косутий, когда заметил на лице наемника озабоченность.

Четыре единственных путника, заплатили паромщику, за переезд до Пат – Вена, после чего взошли на паром. И паромщик человек в годах, чьи волосы только – только начинали седеть.

– Отходим от берега, и плывем в Пат – Вен. – Отдал команду паромщику, своему более молодому помощнику.

* * *

Незадолго до рассвета, паром прибыл в Пат – Вен, и сам город представлял собой – город стоящий, и окруженный болотами. По мимо простых жителей, малочисленной городской стражи которая охраняла квартал патрициев, и преступников всех мастей город также наполняли кучи насекомых, которые питались кровью. В городе Пат – Вене было три жилых квартала.

Первый, квартал патрициев: самый чистый и ухоженный квартал, в центре которого располагался элитный форум с крытой крышей где можно было найти и купить все что душе угодно, неподалеку располагалась терма, цирюльня, фонтан для набора воды, большой храм для всех богов, в центре площади возвышалась статуя бога, казарма, по мимо элитного форума, тридцать богатых для Ромейской провинции вил в которые попала чистейшая горная вода которая доставлялась через систему акведуков, и вилла наместника, за порядок в квартале патрициев отвечали самые опытные и крепкие солдаты городской стражи. Район патрициев располагался на полуострове среди болот.

Второй район был, районом всадников: в центре данного района был стадион для скачек, лупанария, рынок, таберна, цирульник, чуть меньше сотни трехэтажных инсул, и святилище Деглида. Район всадников, был расположен на твердом участке суши на болотах.

Третьим районом был район низшего класса: в данном районе проживала беднота, и здесь же располагались все преступные элементы города. Данный район был самым большим в городе, где находились три попины, один термополий, две лупанарии, дом торговца, четыре дома цирюльников, три колодца в которые впадали реки из болот, и вода была наихудшего качества, швейная фабрика, маленькая терма, завод где производили мебель, кузница где кузнец ковал, как домашнюю утварь, так и военное снаряжение, и свыше трех сот одноэтажных и двухэтажных инсул. Большая часть домов была расположена так близко к воде, что казалось, что дома тонут. Причал для парома находился в длинном доме, который был больше похоже на какой – либо склад, переделанный под нужды города где и распологалась портовая станция.

На стыках трех кварталов были склады, в которых хранилась готовая продукция, и материалы для производства, тех или иных товаров. Как правило, патриции не покидали свой квартал, а отправляли за покупками своих личных рабов. Всадники, тоже предпочитали отправлять рабов, хотя сами всадники посещали термы в квартале патрициев. А беднота, всегда все покупала сама, и рабов низший класс Пат – Вена не содержал. Кварталы соединяли между собой мосты, построенные из камня.

Путники, сошедшие с парома, прошли через здание, в которое прибыл паром. Изнутри паромная станция была сильно похож, на простой длинный склад. Длинное помещение с кучей мест для ожидания. В дальнем конце, был замечен стол, куда путники направились, чтобы отметиться о прибытии в город. За столом сидел человек со средним размером своих рыжих волос его маленькая борода была сильно ухоженной.

– Цель прибытия? – Хриплым голосом произнес начальник паромного управления у молодого и зрелого мужчин.

– Мы наконец – то прибыли домой. – Произнес зрелый мужчина.

– Обелий! Сколько тебя не было в Пат – Вене пять сезонов? – Удивленно спросил управляющий.

– Шесть если быть точнее. Мое дело на большой земле прогорело, вот я и осознал, что пора возвращаться домой. – Тоскливо произнес мужчина.

Управляющий, макнул перо в чернила и что-то написал, и передал перо Обелию.

– Поставь крестик и проходите в город. – Управляющий проследил, за своим знакомцем, заметив еще двух путников он помрачнел. – Цель визита, что везете, и ваши имена?

– Торговые дела. Меха на продажу. Меня зовут Авл Туберт, – Косутий указал больший пальцем на наемника. – Это мой личный телохранитель Дуро Виртий.

Пока Косутий говорил, управляющий записывал все услышанное на бумагу.

– Ставьте крестики, и входите в город. – Слегка отрешенным от реальности тоном произнес управляющий паромной станции.

После того как, все формальности были пройдены работодатель и работник, вышли из здания паромной станции. Небесное светило начинало входить на небо, и постепенно озаряло всю округу своими лучами света, прогоняя мрак. От паромной станции вел мост, который можно пройти за четыре сотни шагов. За мостом начинались одноэтажные инсулы и узкие городские улочки. Косутий вместе с наемником устремились вдоль улицы, пройдя с выше пятидесяти мнсул и войдя в четыре проулка, путники вышли к колодцу, которой был окружен домами. Путники остановились у колодца. Все, кто был на улице, моментально вытаращили на пришедших свои глаза.

Наемник водил взглядом по лицам людей чувствуя не доброе. Его ладонь правой руки, моментально скользнула к левому боку, где обычно были ножны с мечом. Сжав воздух, наемник лишь сейчас вспомнил, что меч вместе со щитом, а также конем были оставлены в Летто – Ди – Палюде, на его лице моментально появилось не довольствие той ситуацией, которая должна скоро начаться.

– Спокойно! – Невозмутимо произнес Косутий, когда заметил напряженность наемника.

Из дома с красной отделкой, вышел упитанный человек. Он посмотрел на незнакомцев, после легонько улыбнулся, и позвал их к себе махом руки. Наемник слегка опешил, поскольку странное состояние, его еще не покинуло, и поэтому он отстал от Косутия на десять шагов. Работодатель у двери обернулся на наемника, и подождал его. После они оба вошли в дом, в который попадало не так много света, но в помещении было относительно светло.

– Вот товар который вы хотели видеть. – Снимая лямки дорожных сумок с плеч, и ставя их перед человеком, пригласившим их в дом.

Данный человек, развязал подвязки одного из дорожных мешков и посмотрел на содержимое внутри. Его рука скрылась в мешке, и появился кулак, наполненный ячменем и пшеницей спустя пару мгновений. Он разжал ладонь, и поднеся к своему носу. Вдохнул запах зерен.

– Отменное качество. – Довольно произнес мужчина.

Развязал лямки второго дорожного мешка, и извлек изнутри дорогие ткани.

– Эти ткани точно с Колоса? – Недоверчиво спросил упитанный человек рассматривая ткань.

Услышав слово Колос, наемник оживился, и пригляделся к материалу ткани.

– Насколько я знаю, только в Колосе такими узорами украшают контуры вещей. – Поучительно произнес Косутий.

– Это ткань с Колоса! – Констатируя факт проговорил наемник.

– А ты откуда знаешь, что она с Колоса? – Возмущенно спросил мужчина.

– Переплетенные колосья пшеницы, – наемник указал пальцем руки на узор. – Это символ полуострова Колос.

Упитанный человек, в очередной вгляделся в узор. И вскоре раздался раскатистым смехом. Поскольку странно одетый, и волосатый незнакомец был прав. Косутий также как и упитанный человек смеялся в голос, молчал лишь наемник, хотя и на его лице появился намек на улыбку. Упитанный человек, кинул ткань на мешок, откуда он ее достал. И принялся проверять содержимое третьего дорожного мешка. Из последнего мешка он извлек стальные кубки, тарелки и миски.

– Все доставлено, как и договаривались. – Упитанный человек, пошел в угол помещения, взял с полки мошну с деньгами, и бросил их на стол. – С тобой приятно иметь дело.

Косутий промолчал, решив не посвящать упитанного человека в то что, он только перевозчик товара, и договор был заключен с другим человеком. Взяв мошну с деньгами он вместе с наемником покинул дом.

Выйдя на улицу, Косутий посмотрел на наемника.

– Идем в попину. Подкрепимся горячей едой. – Произнес Косутий обращаясь к наемнику.

– Куда? – Удивленно спросил наемник.

– Туда где мы сможем наполнить нашу пустые животы съестной едой. – Проговорил Косутий поворачиваясь спиной к наемнику, и направляясь к попине.

Наемник быстро догнал Косутия, после чего гости Пат – Вена зашагали по направлению к ближайшей попине.

* * *

Ближайшая попина находилась в шести ста шагах от моста, ведущего на паромную станцию. Любой, кто не разу не бывал в Пат – Вене не как бы и не нашел попину, поскольку ближайшая к паромной переправе попина, выглядела, как и любой дом Пат – Вена. Единственное отличие здания попины, заключалось в том, что здание где можно было перекусить, было очень большим. Здание попины, было больше похожа на две одноэтажные инсулы, которые стояли вплотную друг к другу.

Внутри здания попины, было многолюдно. Двенадцать столов были заняты людьми, и это, не считая бочки, на которую была уложена доска, за которой стоял хозяин попины. И каждый из постояльцев попины, моментально обратил свое внимание, на двух вошедших людей. Гости двигались, маневрируя между столами, за которыми сидели постояльцы, как рыбы проплывают меж кораллов. Хозяин попины, человек средних лет крупного телосложения с очень толстой шеей, и таким же крупным лицом, на его голове волос не было, но маленькие жидкие волосы, были на висках мужчины и затылке, причем на затылке, волос было гораздо больше которые ниспадали на спину данного человека, на лице волосы не росли на подбородке и под носом.

– Чего изволите? – Скрипящим голосом спросил хозяин попины у гостей, которые подошли к его импровизированному столу вплотную.

– Две миски фегато и поленто. – Ответил Косутий выкладывая на доску около двадцати дурумов. – И два кубка поски.

Хозяин попины забрал деньги с деревяшки, уложил их в свою мошну. Развернувшись, и взяв с полки позади себя две миски начал накладывать кашу из кукурузной муки, которую все местные знали, как фегато. Держа миски в одной руке наполненных фегатой, он повернулся к соседнему котлу, и ножом достал шестнадцать маленьких жаренных крабов, местные называли их поленто. Положив восемь в одну миску с кукурузной кашей, и восемь в другую хозяин попины поставил миски с едой, и ложками, вместе с двумя кубками на доску, принялся наполнять из ситулы кубки поской. Гости взяли миски с едой и кубки с питьем в руки. Косутий присмотрел пару свободных мест в углу зала, и зашагал к данному столу, наемник следовал за ним. За столом, который приметил Косутий было свободно два места, как раз дня нас, думал про себя Косутий.

Двигаясь за Косутием наемник, приметил на своей спине, множество недовольных взглядов. Наемник чувствовал себя неполноценно, без щита и меча. И только в такие моменты, он понимал, что со своим снаряжением лучше не расставаться некогда. Присев на доску у стены, которая заменяла сиденье, наемник осмотрел внимательно зал.

– Не надо. Лучше ешь. – Полушепотом произнес Косутий.

Наемник посмотрел серьезным взглядом на своего работодателя. Косутий зачерпнул ложкой немного каши, и поместил ее себе в рот.

– Ты еще не понял? – Риторически спросил Косутий. – Это место кишит людьми, которые всадят нож тебе в шею, даже не моргнув глазом. – Пережевывая пищу, проговорил Косутий, таким голосом, чтобы его мог слышать лишь тот, к кому он обращался.

– Ты уже бывал в данном городе, и знаешь все не понаслышке? – Проговорил наемник, делая глоток поски.

– Да был пару раз. – Косутий зачерпнул еще каши вместе с жаренным крабом, и поместил себе в рот. – Видел, как зим пять назад, один из гостей города погиб прямо в попине. Потому что одному из местных показалось, что тот, косо на него посмотрел.

Наемник вложил в свой рот ложку фегато с кусочком поленто и принялся прожевывать. Данная пища была почти не соленой, но наемнику было все равно, так как, он наконец – то был рад, что в его желудок попала хоть какая – то пища.

– Я знаю одного человека из Пат – Вена. – Произнес наемник, прожевав, и проглотив все что он поместил себе в рот.

– Он преступник? – Спросил Косутий делая глоток поски.

– Он второпорник! – Наемник хотел было поведать о выполненной работе, но передумал посвящать своего работодателя в детали.

– Нечего удивительного, поскольку мирные граждане почти не живут в Пат – Вене. А те, которые и живут, то так сильно ассимилировались с местными преступниками, что сами уже забыли, когда были мирными гражданами. – Почти шепотом проговорил Косутий.

– У тебя с этим проблемы? – Прокричал кто – то из местных посетителей.

Все внутри наемника сжалось всего за пару мгновений. Косутий же, чувствовал себя напряженным, поскольку знал, что местные не будут церемониться. Если им что-то не понравилось, что они могли увидеть или услышать.

– Ты мухлевал пес. А ну покажи, что у тебя в другой руке. – Прокричал грозно, все тот же человек.

– Ах ты шлюхин сын, еще не кто не называл меня пе…

Тот, кто отвечал, не успел докончить свою фразу, так как нож вошел ему в горло пробив кадык. Тот, кто нанес удар, моментально после удара, вынул нож из шеи своего обидчика, и кровь быстро вытекла из раны. Наемник все это видел. Кто – то попытался встать, но их быстро усадили обратно на место.

– А ну – ка глянь, чего у него там было зажато в кулаке. – Проговори тот, кто наносил удар, рядом сидящему с убитым.

Он разжал кулак, и обнаружил в ней две игральные кости. Взял их в свою руку, и бросил игральные кости на стол.

– Я так и знал, этот пес мухлевал. – С довольной ухмылкой произнес убийца.

В своей жизни наемник видел множество смертей, но таких он не видел некогда. Поэтому он взял кубок с кислым вином, и сделал пять глотков, кривя лицо после каждого. Косутий же не смотрел на то что происходило, да и видел он подобные ситуации не раз.

– Я же говорил тебе! – Сказал Косутий очень безразлично.

Наемник положил себе в рот еще ложку с кашей и жаренным крабом, и принялся быстро жевать. Поскольку без оружия, он чувствовал себя неловко. Заметив взгляд своего работодателя, который смотрел на него, наемник сделал еще глоток поски.

– Когда возвращаемся обратно? – Вытирая тыльной стороной ладони свои губы спросил наемник.

– Покушаем и пойдем. – Косутий прислушался к недовольному разговору, позади него сидящих людей, но, когда понял, что говорят не про них продолжил. – Как только солнце войдет в зенит неба, то нам надо быть уже в паромной станции.

Наемник принялся быстро поглощать пищу, а Косутий же, наслаждался едой, которой он наполнял свой желудок.

– Кто хочет сыграть со мной в кости? – Прокричал на весь зал убийца. – Сел сюда. – Очень серьезным, и злым голосом прошипел убийца, указывая на мальчишку, пальцем, который сидел рядом с Косутием.

Мальчишка девяти зим от роду встал со своего места. И на его плечо, быстро упала чья – то широкая ладонь. И этим, кем – то был его учитель.

– Я буду играть за него. – Низким басовитым тоном проговорил мужчина.

Он встал со своего места, и подошел к столу, за которым сидел убийца. Наемник отвел взгляд от убийцы, и мужчины, который присел к нему, и уставился в свою миску. Еды в миске оставалось чуть больше половины. И остатки наемник не хотел доедать, поскольку вкус кукурузной каши, и пережаренных крабов не давал сильного наслаждения, для вкусовых рецепторов наемника. Вместо этого, наемник сделал еще глоток поски.

Косутий посмотрел на того мальчишку, который не отводил своих глаз от учителя, поскольку он так же знал, что учитель может легко расстаться с жизнью. И при этом Косутий продолжал поглощать пищу. Краем глаза заметил, как наемник перестал есть. Взял кубок и сделал глоток.

– Готов идти? – Спросил Косутий наемника.

Наемник кивнул после чего гости Пат – Вена встали и направились к выходу. Проходя мимо стола, за которым, убийца играл в кости с мужчиной, который присел к нему. Наемник обратил внимание на то что, убийца ловким движением руки, смахнул одну игральную кость себе не колени, и моментально достал откуда – то другую кость. И наемник мог поклясться, что мужчина заметил этот трюк, но решил промолчать и не вмешиваться не в свои дела. Подойдя к входной двери, позади гостей послышался грубый голос.

– Ты мухлюешь. Ты убил того, кто мухлевал хуже тебя. – Сильные выраженным басом почти прокричал мужчина.

– А ты докажи? – Грозно произнес убийца.

Наемник слегка замешкался у выхода. Косутий это заметил.

– Не стоит задерживаться. Скоро уже солнце будет в зените. – Произнес Косутий отвлекая наемника, и зазывая побыстрее покинуть попину.

Наемник вышел из-за оцепенения, и покинул здание попины. Он хотел спросить у Косутия кое-что, но быстро передумал, поскольку на данный вопрос, его работодатель уже отвечал. Другим примером, но отвечал.

Косутий посмотрел на небо. Солнце, еще должно не скоро войти в зенит. Но также, как и наемник Косутий ощущал на себе недобрые взгляды. И поэтому он быстро зашагал в сторону паромной переправы. Наемник догнал его, и поравнялся пока дорога позволяла.

– Я заметил, что тебе понравилась местная пища? – Спросил наемник у Косутия перед тем, как они вошли в узкий проулок.

– Я жил около пятнадцати зим в Пат – Вене. И мне очень нравится местная еда. – Проговорил Косутий. – Тот второпорник, про которого ты говорил, что он сделал?

– Как я знаю, он соблазнил дочь одного из знатных людей города. И папа женщины, пожелал его смерти.

– Это очень похоже на местных патрициев. Они любят, действовать руками местных бандитов. – Произнес Косутий недовольным от воспоминаний голосом.

Дальше гости Пат – Вена шли до моста молча, поскольку им на встречу постоянно шли подозрительные люди. Данные люди, рассматривали незнакомцев с большим вниманием. Особенно их привлекал внешний вид наемника. Но не кто, из тех, кто шел на встречу двум пешим незнакомцам, не решался перечить им. Поскольку каждый, из тех людей, замечал, что на втором который был волосатым, носил под курткой из толстой кожи кольчугу. У моста Косутий остановился.

– Давай свой бурдюк, и жди меня на паромной станции. – Поворачиваясь к наемнику произнес Косутий.

Наемник открепил бурдюк от пояса, и передал его Косутию. После Косутий направился обратно в сторону города. Сам же наемник, смотрел ему в спину, какие – то мгновения, после чего развернулся, и пошел на паромную переправу.

* * *

Косутий шел быстрым шагом по узкой дороге, окруженной инсулами всадников. Несмотря на то что, в квартале всадников прожевали более богатые люди нежели те, кто проживал в квартале нижнего класса, но дома все равно располагались близко друг к другу. Незнакомец повернул в переулок. Перед его взором через пять инсул вдалеке стояла лупанария. Местная лупанария была окружена домами всадников, и на их фоне дом где работали девушки, которых называли лупами, сильно выделялся. Стены окружающие лупанарию, были облеплены цветочными растениями, а сама лупанария внутри была квадратной очень красочно украшенной яркими цвета интерьера.

Косутий прошел мимо лупанарии, устремившись в другой переулок. Когда, человек удалялся от лупанарии, за его спиной послышался женский и мужской смех. В проулке, который вел от лупанария до рынка, Косутий повстречал пару человек. Мужчину, и женщину, в своих руках они несли овощи, хлеб, и мешок с зерном. Косутий также знал, что за рынком были еще около двадцати инсул за которыми, был мост, который вел в район патрициев. На рынке в тот момент, когда Косутий шел через него, раздавали бесплатный хлеб.

– Не толкайтесь пожалуйста. Хлеба хватит на всех. Вот возьмите. – Говорил слегка упитанный человек, который принадлежал к сословию всадников, и который раздавал свой хлеб.

Косутий не обратил внимания на раздающего хлеб человека, поскольку солнце двигалось к зениту неба, а это значило что, нужно было быстрее набрать воды, и вернуться к паромному причалу.

За мостом, который вел в квартал патрициев распологалась казарма городской стражи. И прямо перед казармой, был маленький фонтан с чистой водой, которая доставлялась из горного озера, которое находилось на очень большом расстоянии от Пат – Вена. Косутий подошел к фонтану, и опустил в воду два бурдюка, пока он наполнял их водой, то заметил, как на него смотрели солдаты из городской стражи. Вообще, городская стража не пускала некого кроме рабов патрициев в квартал где жили самые богатые люди города.

– Завтра пойду в лупанарию в квартал плебеев. – Произнес молодой, и широкоплечий городской стражник.

– Хочешь подцепить болячки? – Шутливо спросил другой солдат, который стоял рядом с молодым.

– У них там появилась новая лупа. – Хвастливо произнес молодой стражник. – Она молодая, и горячая. Да и все отверстия у нее еще узкие. – Улыбаясь добавил он.

– Как ее зовут? – Спросил его собеседник.

– Каста.

– Когда появится возможность я навещу эту Касту, и позабавлюсь с ней, люблю, когда у девушек все там узкое. – Похотливо произнес собеседник.

– Замокли оба, – рявкнул подходящий стражник с одним глазом, – следите лучше за тем, который набирает воду из фонтана. – После данных слов, одноглазый смотрел на неопрятного гражданина на ногах которого были калиги.

Косутий уже закончил набирать воду, когда глаза трех стражников были обращены лишь на него. Он посмотрел в их сторону, и кивнул стражникам. После чего вновь обратил внимание на небо. Нужно было быстрее возвращаться к паромной переправе, поскольку солнце медленно двигалось к зениту на небе.

* * *

Наемник стоял у входа на паромную переправу, и наблюдал, за людьми, которые проходили по ту сторону моста. Изредка люди с товарами в руках и без, проходили мимо него. Наемник думал, что эти торговцы, обычные люди и даже в каком – то роде преступники спешили покинуть данный злополучный город. Когда наемник оборачивался, он видел, как люди терпеливо ждали момента, когда паромщик объявит начало погрузки.

Наемник посмотрел на небо. Небесное светило, вот – вот должно было войти в свой зенит. Его мучала жажда. Наемник всеми силами пытался, кое как одолеть жажду, скапливая во рту свою слюну. Перемещая в своей полости рта те немногие слюно выделения, которые смог выделить организм, наемник хоть как – то смочил свою полость рта. Глотая жидкость, которую вырабатывал организм, слюна не освежало горло. Наоборот создавалось такое ощущение, что такие действия делали только хуже, потому что, с каждым новым разом. Глотать было все сложнее. Да и нужного эффекта не какого не было.

Появился очередной человек, который шел к мосту, ведущему на паромную переправу. Наемник посмотрел с большой надеждой на то что данным человеком окажется Косутий, но в очередной раз, он ошибся. Человеком, который шел к паромной переправе, была девушка, которая издалека напоминала мужчину. Широкие плечи, крупное телосложение, руки, покрытые мышцами, и грудь, которой не было видно. Вообще не говорили, что это женщина. Единственное, что говорило, что перед ним женщина, это пышные вьющиеся темно – рыжие волосы, которые доходили до лопаток. Когда она поравнялась с наемником, то он даже посчитал ее в какой – то степени симпатичной. Девушка с мужской внешностью одетая в зеленную тунику, подобранную не по размеру, посмотрела на него оценивающим взглядом с ног до головы, и улыбнулась так что, улыбки и не было заметно. Как только она прошла мимо наемника, наемник посмотрел ей в след. И уже точно убедился, что девушка была больше похожа на мужчину, поскольку ходила она как мужчина, а не как женщина.

В очередной раз посмотрев на небо, наемник начал волноваться, что его работодатель не успеет к отправке парома. Да и сам наемник не хотел задерживаться на долго в Пат – Вене, даже не смотря на то что, когда Антигонус рассказывал про свой родной город, наемнику захотелось посмотреть на Пат – Вен. Увидев один раз данный город, наемник понял, что больше не хочет на него смотреть. Его взгляд пал на зеленоватую воду. Из – под воды, проглядывала зеленая трава, которая даже не пыталась спрятаться или скрыться под водой. На всем расстоянии от квартала низшего класса, и до паромной переправы воды была усеяна кувшинками. Настроение у наемника сильно поникло. Он даже перестал замечать людей, который двигались к паромной переправе через мост.

– На что смотришь? – Послышался чей – то низкий голос.

– На воду. – Не обращая внимания на того, кто спросил наемника.

А между тем, данным человеком была та самая девушка, которая выглядела как мужчина.

– Что – то раньше я в городе тебя не видела? – С нотками юмора в голосе произнесла мужеподобная девушка, легонько толкая наемника плечом в плечо.

Наемник среагировал на толчок, и только сейчас заметил, девушку непохожую на девушку, которая стояла рядом, облокотившись своими мощными руками на парапет моста.

– Я в городе впервые, и надеюсь больше у меня не получиться посетить данный город. – С не скрытым отвращением в голосе произнес наемник.

– Да городок не из лучших. – Девушками помолчала пару мгновений. – Но определенная красота в нем есть. – Очень загадочно проговорила девушка.

– И это какая – же? – Очень удивленно спросил наемник.

– Смрад цветущей воды. – Улыбаясь ответила девушка.

Наемник немного посмеялся, понимаю то что, он не чувствовал данного запаха. И как он понял, для него это было одно из лучших качеств его тела. Наемник перестал чувствовать различные запахи, еще в тот момент, когда на улице было очень бело и холодно.

– Я не чувствую данный запах. – Горделиво произнес наемник с улыбкой на своем лице.

Девушка рассмеялась пуще прежнего показав свои желтоватые кривые зубы. Наемник не чувствовал к ней какой – то близости, а скорее наоборот его отталкивало от данной женщины. И пусть ей было на вид около двадцати девяти зим от роду, наемника она не привлекала.

– Как же я тебе начинаю завидовать. – Ее голос слегка смягчился, но все равно был довольно низким. – Чем ты зарабатываешь себе на жизнь? – Спустя пару мгновений спросила она.

– Я наемник! – Произнес он, смотря на лицо девушки.

– Даже так. – Удивленно произнесла девушка. – Сколько возьмешь за желание провести ночь с тобой? – Очень хитрым голосом спросила девушка.

Наемник задумался на мгновение, что эта возможная работа будет самой легкой. Но сам наемник не чувствовал притяжения к данной девушке, да и его в ней не что не привлекало.

– Двести дурумов. – Ответил наемник с такой интонацией в голосе, думая, что девушка откажется.

– Договорились! – К большому удивлению наемника проговорила девушка. Увлекая наемника за собой взяв его за руку.

– Сейчас я не могу, – произнес наемник, высвобождая свою руку, из крепких рук девушки.

Про себя наемник думал, что даже если не получиться выполнить предлагаемую работу, то он будет не сильно расстроен.

– Почему – это? – Удивленным, и с нотками недовольства произнесла девушка.

– Я сейчас на работе, а в моих принципах нет такого правила, бросать одну работу, ради выполнения другой. Где тебя искать потом? – Закончил свою мысль наемник.

На лице девушки было все написано.

– В Летто – Ди – Палюде, – не успев договорить она заметила на лице наемника удивление. – Ты тоже направляешься в Летто – Ди – Палюде? – Напрямую спросила девушка.

Наемник еле заметно кивнул, и краем своего глаза, заметил, как через мост шел Косутий, держа в своей руке бурдюк наемника. Девушка тоже заметила, взгляд наемника, и поняла все без слов.

– Я сама тебя найду. – С напором в тоне голоса произнесла девушка.

Когда Косутий подошел почти вплотную к наемнику, девушка покинула его, оставив двух мужчин одних.

– Кто это такая? – Произнес Косутий передавая бурдюк, наполненный водой наемнику.

– Очередной мой работодатель. – Наемник взял бурдюк в свои руки, и расстроенным голосом произнес наемник поскольку догадывался что избежать с ней встречи в Летто – Ди – Палюде не получиться.

Косутий улыбнулся, предполагая какую работу ему может предложить данная девушка.

– Идем. Паром скоро должен отправиться. – Посмотрев на небо проговорил Косутий.

Наемник сделал глоток из бурдюка. И улыбнулся что, наконец – то покинет данный город на болотах.

* * *

Солнце медленно тянулось за горизонт, и несмотря на то что, небесного светило еще не приносит тьму ночи. И несмотря на тень от деревьев, которые располагались по краям дороги ведущей от паромной переправы Пат – Вена до развилки на Летто – Ди – Палюде и Ромем. Двенадцать человек, которые прибыли из Пат – Вена, по своим делам. Многие из данных путников были навьючены товарами. И только три человека были налегке, данными людьми были Косутий, наемник, а также мужеподобная женщина.

Девушка прибилась к путникам, когда поняла, что они направляются туда же куда следует и она.

– Зачем вы следует в Летто – Ди – Палюде? – Спросила мужеподобная женщина у наемника и Косутия.

– В городе остался мой конь, и снаряжение. – Проговорил наемник, поворачивая свое лицо, на лицо девушки.

– Ммм. Как интересно. – Проблеяла мужеподобная девушка, улыбаясь наемнику. – А ты Косутий? – С большой заинтересованностью добавила девушка.

– По собственным делам. – Уклончиво произнес Косутий смотря перед собой.

Девушка сделала намек на недовольство на своем лице, и уставилась себе под ноги.

– Такой таинственный, и загадочный. – Лукаво произнесла мужеподобная девушка.

Наемник смотрел на своего работодателя. За все то время, что он уже провел с Косутием, наемник понял одно. Косутий не посвящал людей в свои дела, и секреты, если сам этого не хотел. Сам же Косутий, рассказал наемнику, как только паром отплыл от Пат – Вена, что он занимается доставкой любых грузов, для торговцев, которые не хотят, чтобы власти знали, что они хотят, приобрести что-то незаконное. Косутий перевозил товары сушей. И несмотря на то что, сам Косутий не считал себя контрабандистом, им он и являлся. Только с одним качеством, это тем что, Косутий не достает товары, он их только доставляет от продавца до покупателя.