Читать онлайн Выкуп бесплатно
Акт первый. Может ли грех быть праведным?
Заснеженная проселочная дорога давно закончилась, автомобиль пробивал снежную толщу, двигаясь по бескрайней целине. В такт натужно ревущему мотору выл злющий ледяной ветер. В тусклом свете фар УАЗа темными силуэтами появлялись одиноко стоящие деревья. Они, с размашистыми корявыми ветвями, зловеще нависали над проезжающим внедорожником.
Однообразный пейзаж русской глуши наконец-то сменился и впереди показались черные фигуры брошенных домов. Избы сосредоточились вокруг покошенной церквушки. Возвышаясь над домами, она казалась огромной. Из темноты, сквозь метель, стали заметны очертания деревянного креста, установленного на колокольне. Самих колоколов давно уже не было, как и другой металлической утвари, за которую можно было выручить хоть какие-то деньги.
Паша уже не раз бывал в этом месте. Старинное село с позабытым названием и растворившейся в поле дорогой служило перевалочным пунктом для охотника-любителя. Много раз он приезжал в здешние места и оставался на ночлег. Брошенное поселение ничем не отличалось от прочих, в которых ему довилось побывать. Охотник жег костёр, разделывал добытую дичь или просто опрокидывал одну-другую стопку чего-то крепкого, чтобы снять напряжение и быстрее уснуть. Но позже это поселение стало для него местом скорби.
Автомобиль остановился посреди поселка рядом с колодцем. Паша вышел из машины. Осмотрелся. Сквозь снегопад он заметил небольшую елку. Хвоя стояла у одной из десятка изб. Охотник подошел к машине и открыл загруженный всякими вещами багажник. У большого мешка лежало ружье, патронташ и топор. Когда Паша потянулся за топором, мешок вдруг дернулся. Из него послышался тихий вой, всхлипы и тонкий голосок. Сквозь истерику, ребенок умолял отпустить его.
– Мить, я же обещал, что пальцем тебя не трону! Хватит ныть… – безучастно ответил Паша на мольбы сидевшего в мешке, взял топор и, хлопнув дверью багажника, побрел к ели.
«Дать что ли ему еще хлороформа? А если дам, то может и не проснуться больше» – начал было он терзать себя мыслями. «С одной стороны, да, можно. И ему будет легче, и мне, с другой – я убью его, а я ведь не убийца, да и мертвый пацан их, наверное, не устроит». Паша расстегнул дубленку, размахнулся и принялся рубить елку. Пока дерево не упало в сугроб, мысли беспощадно штурмовали голову. Раздумья в очередной раз вызвали сомнения, жалость, вину. Эти чувства только мешали действовать, останавливали его, и Паша попытался отогнать их воспоминаниями о Кате. «Раньше я был хорошим человеком. Это все они! Они сделали меня преступником… я все исправлю…», – думал Паша, волоча елку к избе, где несколько лет назад была похищена его дочь.
– Я все исправлю! Исправлю! Слышишь, Катя? – сквозь внезапно накатившие слезы бубнил мужчина, открывая дверь в дом. Заиндевелое нутро избы встретило его могильной тишиной, тьмой и проникающим под одежду холодом. С тех пор, как он со своей семьей остался здесь на ночлег, ничего не изменилось. Даже покрытые инеем дрова, заготовленные им же три года назад, лежали нетронутыми на прежнем месте. Охотник затащил елку в избу и, пройдя по скрипучему полу, принялся разжигать печь. В углу комнаты стояла высохшая, совсем лысая ель. Игрушки вместе с желтыми хвоинками валялись рядом. Оконные проемы все ещё были заколочены досками. В щелях между деревяшками можно было разглядеть снег, накрывавший двор. Паша вернулся к машине, чтобы забрать остальные вещи и мешок с ребенком, который он поволок по снегу до самого дома.
Изначально мужчина не хотел развязывать его и освобождать семилетнего мальчишку, которого ему удалось увести из-под носа родителей. Мальчика он украл тридцать первого декабря у школы. В этот день уроков не было, но в некоторых школах были организованы балы-маскарады, где ребятам в конце праздничной программы вручали подарок и какую-то безделушку. Митя вышел из школы вовремя и подошел к дороге, но его семья задержалась на считанные минуты, а Паша проезжал мимо. Закрыв ребенка внедорожником от глаз свидетелей, он ловко затолкал мальчика на заднее сидение, спрятал в мешок и, завязав его, перебросил в багажник. Отъехав от школы, в первые минуты он оборачивался и посматривал в зеркало заднего вида, ожидая мерцание проблесковых маячков полицейских машин, тут же вызванных прохожими. Дав ориентировку на автомобиль, полиция могла достать его где-нибудь на выезде из города, но спустя несколько часов, съехав на проселочную дорогу, Паша расслабился и, отбросив дурные мысли, продолжил спасение своей дочери.
Здесь, среди сырых прогнивших изб, полей и лесной чащи украли его Катю. Пока не приехала полиция, жена молодого охотника уже успела обезуметь от горя и ужаса, а он – обыскать округу. Оперативники приехали с собакой, которая очень странно себя повела, отказавшись выходить из машины. Когда овчарку вытащили силой, она вырвалась и, поджав хвост, забилась под машину. Полицейские обыскали каждый дом, взяли показания у отца, но в похищение не поверили. Кроме следов охотника, других обнаружить не удалось. Вызвали спасателей. Начались поиски, которые не дали результатов. Полиция не стала открывать уголовное дело. Следственный отдел посчитал, что в пропаже виноваты родители, и девочка, скорее всего, сгинула в топях. Но Паша не мог забыть отчаянный Катин вопль, который разбудил его. Схватив фонарь, он выскочил в ночную темноту. «Катя!» – крикнул он что было сил. На его крик прибежала жена. «Катя!» – продолжали родители, а в ответ лишь завывание ветра…
От воспоминаний стало дурно. Павел попытался сдержать перехватывающий дыхание приступ, но от истерики его ноги подкосились. Он рухнул на колени, обнял себя и горько зарыдал, а в такт ему из мешка доносились стенания первоклассника.
– Не плачь, Митя, – сквозь слезы, запинаясь и нервно вздрагивая, говорил похититель, – я все продумал. Ты не пострадаешь, я обещаю, – ответом на это был полный отчаяния скулеж. Мужчина попытался успокоить мальчика, обещая вернуть родителям, но от разговоров о родных Митя завыл сильнее. Тогда Паша перестал обращать на ребенка внимание, закрыл дверь на засов, притащил вещи, а потом, развязав мешок, уселся на табурет и уставился на выбравшегося из мешковины мальчика.
– Привет! – невольно улыбнулся Паша. Мальчик испугано смотрел на мужчину и от испуга не мог промолвить ни слова.
Похититель бегло осмотрел мальчика. Расстегнутый пуховик, школьная форма, один ботинок. Между ног на брюках просматривалось большое мокрое пятно. Глаза опухли от неуемного плача, прическа была взъерошена. Он стоял, потупив взгляд, и всхлипывал. Его заметно трясло то ли от холода, то ли от страха.
– Еще до рассвета ты будешь дома. – Паша подсел к столу и начал разбирать вещи, среди которых Митя заметил елочные игрушки, всевозможные сладости, веревку, сложенную в бухту, ружье, патронташ и прочие вещи, лежавшие в сумках. – Мы здесь, чтобы вернуть мою дочь. Поверь, я все продумал. Для того чтобы они мне вернули ее – нужно поставить елку, нарядить ее, накрыть праздничный стол и… – мужчина запнулся, – Еще кое-что. Ты голоден? – Мальчик, поглядывая на конфеты и пирожные, утвердительно кивнул, – Тогда вот, возьми, – Паша залез в небольшой пакет и, пошарив в нем, достал ломоть хлеба и кусок варёной колбасы. Похититель протянул еду в дрожащие холодные руки мальчика, робко и опасливо тянущиеся к еде.
Пока Митя ел, Паша вспоминал разговор, произошедший недавно. Он так до конца и не понял – была ли беседа с ведьмой явью или причудилась ему, пока он был в очередном запое. Отчаявшийся отец был готов на все, лишь бы спасти свою дочь, а карга поклялась, что, выполнив условия похитителей, он может рассчитывать на воссоединение с дочерью. Требования таинственных похитителей были необычны, впрочем, как и сами похитители.
– Убитые нарожденными хотят получить маленького мальчика взамен твоей Кати… – вдруг послышался шепот в очереди к кассе. Павел осмотрелся. За ним никого не было, а впереди, за скромный набор продуктов, рассчитывалась маленькая, опрятно одетая сгорбленная старушка. Ее седые волосы были убраны в длинную косу, накрашенные ярко-красной помадой губы расплылись в доброй широкой улыбке, оголив ровные искусственные зубы. – Я тебе помогу… – обратилась она к Паше, – догоняй.
Сложив продукты в вязанку, бабка направилась к выходу. Оставив водку, за которой Паша, шатаясь, едва добрался до магазина, поспешил за ней. От разговора с ведьмой опьянение, словно колдовские чары, исчезло. Карга говорила, а мужчина внимательно слушал. Ведьма рассказала, что заброшенная деревня была основана на старом капище, где приносили в жертву нерожденных. Со временем место обрело невероятную силу, и нерожденные начали похищать детей из ближайших сел. Но с приходом людей на забытом капище была воздвигнута церковь, а следом за ней появилось и поселение. Теперь нерожденные не могут надолго приходить в наш мир, они ослабели на поверхности и могут погибнуть так же легко, как и люди.
– Убитые нерожденными хотят, чтобы ты сжёг ее! Сожги церковь! Сожги, понял? А то, не видать тебе дочку! – уста доброжелательной старушенции вдруг переполнил гнев. Она кричала, брызжа слюной, – Для выкупа девочки нужен мальчик. Нужен ребенок, не достигший восьмилетнего возраста! Мальченку сунешь в мешок и положишь под елку, которую нарядишь как положено у славян. Стол тоже накрой, они любят сладкое. Таковы условия!
После этих слов Паша очнулся у себя дома. На столе валялись пустые водочные бутылки, остатки засохшей закуски, окурки. Этой ночью выпито было много, впрочем, как и всегда. После потери дочери отец пристрастился к спиртному, но в слова пришедшей к нему в видении старухи охотно поверил, потому что знал – Катины похитители были не из этого мира.
Пока Митя уплетал угощение, Паша накрывал на стол, одновременно разговаривая с ним.
– Мить, мы далеко уехали от дома и тебе некуда бежать. Здесь, в лесу, живут медведи и голодные волки, которые не прочь поохотиться на такого хорошего мальчика как ты. Понял? – ребенок кивнул и уставился на похитителя мокрыми глазами, его лицо было перекошено в скорбной гримасе. Чтобы не разгневать незнакомца, способного на самые страшные деяния, он пытался не показывать эмоций, сокрушительной волной обрушавшихся на него. Но мальчик был не в силах сдержать слезы, ведь долгое время утопал в отчаянии и горе. – Этим я хочу сказать, что тебе не стоит пытаться сбежать, когда я ненадолго отлучусь, – мужчина протер стол от грязи, накрыл его пестрой скатертью, расставил праздничную посуду и переложил в нее сладости. Также на стол он поставил бутылку водки и стопку, а когда завершил сервировку, предупредил пленника, чтобы тот ничего не брал со стола до полуночи. Когда елка была установлена, а игрушки развешаны на ее ветвях, мужчина взял топор, канистру и направился к выходу.