Читать онлайн Моление улиток бесплатно
Вячеслав Сорокин
сборник православной поэзии
Содержание
Введение
От автора
Цикл «Моление улиток» (25)
Моление улиток
Оглашенные, изыдите
Евы разуверились в Адамах
Я ищу давно. Всерьёз…
Долгое плавание
Человек – нерасцветший цветок…
Напряжены до истощенья нервы…
Ожидания белая птица, застывшая в небе…
Где Ты?
Страдания имеют свой предел…
Знамя всепрощающей любви
Господи, не дай мне возгордиться…
Серпы у края поля
Когда бы мы просто любили и жили…
Не брось прохождения тесного…
Может ли ленивый и презренный…
Совесть, ты дева, иль птица, или источник хрустальный…
Верни мне дар любить, похищенный у предков…
Мои заботы, кажется, просты…
Во Христа крестистеся
Жди и терпи пока
Первыми Бога славят монахи…
Тишины благословенье
Ступенька, за которой небо…
Люди-деревья
Цикл «Прости меня» (25)
Разве не для нас воскрес Христос?
Адамкаин
Mea culpa
Оставь меня жить…
Угасает во мгле сияние…
Дела мои не умрут…
Прости меня!
Там, где прошёл я остаётся пустота…
Вот гвоздь в моей руке, Невинный опозорен…
Края страниц Писанья режут душу…
Не поднимают ли лица, творя благое…
Молитва теплится лампадой закопчённой…
Только птицы минуют сетей…
Человек. Убийца сердец…
Ты предал Бога, человек…
Вдруг прозвучит "Отойди!"
Ну вот ты и пришёл – страстей потоп…
Плестись путём широким…
Не прикоснувшийся к престолу…
Где взять мне слёз…
Твоих благодеяний слишком много…
Бог душу воскресил…
Не учат ничему провалы и паденья…
Он со мной, но я теперь не с Ним…
Эпитафия
Цикл «Нерукотворённый храм» (25)
Нерукотворенный храм
Львы вдохновений
Неизвестному духовному отцу
Ecclesiast
Есть сердце у сердца…
Попытаемся хотя бы улыбаться…
Крест или хлеб?
Ангелы, как дождь – не иссякают…
До чего я дожил, Господи!
Слишком рано для заутрени…
Слова «монах» я отношу к себе…
В Пушкинском парке
Ода жёнам-мироносицам
Я лишь поэт – редакторы друзья…
Стансы
Стропила
Что нам дни и расстояния…
Сохрани тебя Бог!
Закладки выпадают из книг…
Послушай, ты веришь в Бога?
Знакомый звук умолкнувшей любви
К океану
Бессонница
Погляди на меня, разве я от станка…
Как лозу виноград, как налитые яблоки сад…
Я – человек земной из глины и дыханья…
Цикл «Из купели» (23)
Текут, как капли дождевые, дни
Невидимая брань
Бог это значит "Болий"
Слезами освящается душа
И не ждать, заслуженно, прощенья…
И слова и дороги подходят к концу
Черёмуха цветёт
Дома книги на полках…
Я не уйду сейчас другие времена…
Целительная суть скорбей
Молитва
В храме ночью
Как бъётся сердце сквозь бумажную икону…
Научиться любить можно только ценой потери…
Скрывая доброту
В простом, как в необыкновенном
Я не хочу назад
Духа Святого сладость
Когда нас позовёт Его Любовь
Всё так и было
Храмы
Боже милость льёт сквозь сердце…
Бог не молчит
Цикл «Они и мы» (11)
Они и мы
Отойди от меня, сатана…
И счастья и ужасы жизни земной…
Теряющий время по каплям, как раненый зверь…
В одной душе
Смерть не внезапна…
Ни проруби, ни полыньи…
Симеону Печерскому
Марии Египетской
О безумства бездумные юности глупой моей…
В земных заботах исчезает небо
Отрину всё, чего хочу
Цикл «По дороге в Дамаск» (18)
В каждом провинциальном городе…
Бог беззубого сердца
Желтая проседь, небесная просинь…
Не сходите с креста!
Потребуются годы, чтоб вернуться…
Тайна покаяния
Мы Богу задолжали доброту…
Вдруг входит мысль и всё осиявает…
Когда я вижу люди со свечами стоят…
По дороге в Дамаск
Холодный, тёмный, мрачный, очерствелый…
Баржа
Пахарю
Они навеки примирились…
Рождество
Как просто с Богом в тишине…
Любовь возвращена держу в руках дрожащих…
Странник
Цикл «Густая темнота перед рассветом» (20)
Сотворил Ты меня странником, а живу я горожанином…
Неужели мы – люди последних времён?
В душе, где гнездится порок…
Ты желала мне смерти, моля прекращения муки…
В искусственном мире, далёком от рая…
Цена непрощенья
Святая чистота сдалась и отступила…
Конечно, мир ещё не ад…
Дней бездонный кувшин
Человек свыкается с прощаньем
Ветер осени вьёт напраслину…
Скорбная последняя дорога…
На смерть близкого человека…
На могиле свежей замерзают розы…
Как вспышки сиреневых молний виденья…
Миражи, миражи, миражи…
Безлистых крон немые привиденья…
На берегу
Я – город, населённый чужеземцами…
Он говорил о глупости любви…
Цикл «Бесконечность возможных начал» (22)
Настанут времена, когда мы дострадаем…
О, дней моих немыслимый дневник!
Окутывает сладкозвучьем многоголосый хор сверчков…
Стихи, как дыханье похожи, но неодинаковы…
И лёгкий холодок нательного креста…
Собачий лай многоголосым эхом
А значит для меня…
Звёздным светом, как пылью снежной…
Земля бывает выше облаков…
Сказочный электрик
Поступки, мысли и слова имеют времена и сроки…
Четвёртый путь
Слепому остаётся память…
Пришла пора последний сделать вздох…
Не качал бродяга-ветер хвою…
Последний волк желанья…
Случай в кафе
Она торжествовала…
Бог дал тебе неведомую власть…
Вселенная ста тысяч лун
Я обожаю рисовать на крыше…
За эту почти бесконечность возможных начал…
Эпилог
Будет время, как грифель, стирать предложенья в песок…
Введение
Мой духовник, о.Валерий, не раз говорил мне: «Вячеслав, если можешь не писать – не пиши!» Но не писать я не мог. Да и духовника слушался далеко не всегда. И потому за годы моей церковной жизни стихотворений православной тематики у меня накопилась целая книжка. Я собрал их в одном месте, чтоб они пригодились вам так, как они пригодились мне.
Это – непоседственные отклики моей воцерковляющейся и, позже, воцерковлённой души на то, что происходило в глубине моего сердца. Практически все мои стихи – об этом. Даже если это пейзаж, даже если кажется, что я описываю какие-то внешние события – в первую очередь это о внутреннем глубинном содержимом.
Размышления о жизни и смерти. Много покаянных стихотворений. Молитвы. Эпитафии. Восторги. И тут же рядом – внутренние терзания, отчаяние, безнадёжность, уныние и выход из этого через обращение к Создателю. Бесчисленные вопросы к Богу, собеседнику и самому себе. Мне повезло, что мир оказался устроен таким образом, что ни один вопрос не остаётся без ответа. Это воодушевляет меня. Пусть это же вдохновит и вас!
Покаянная тема, красной нитью проходящая через этот сборник, постепенно утратила свою тяжесть, отрастила рылья и освободила меня от меня самого…
Перечитывая укомплектованный сборник, я удивился, насколько тяжел и труден был мой путь к той ступеньке, на которой я окончательно выбрал Свет и Бога… Вера и самоирония на этом пути всегда меня выручали. Немалую дозу и того и другого вы найдете на этих страницах…
Возможно, кому-то стихи покажутся простыми, местами даже несколько наивными… но, во-первых – "будьте, как дети"… а во-вторых – у каждого из нас своя дорога… Я часто зачитывал свои стихотворения, когда проводил паломнические поездки и многим, очень многим они не просто нравились – мои нехитрые стихи открывали невидимым ключом заветную дверку в сердце, за которой – стремление изменить свою жизнь, сокровенная тяга к Богу и Небесному Свету… Поэтому мои стихи предназначены исключительно для тех, кому они действительно пригодятся… Даже если это будет всего один человек на планете.
Есть ещё и в-третьих – в построении этих фраз и мыслей, в использовании слов и смыслов – раскрылся я сам… Таков, каков я есть. Это – я, и это – энергия моей Души, моя энергия – другого меня у меня попросту нет. В этих стихах я весь – взрослый и детский одновременно, отважный и любопытный слегка заумный, глубокий, начитанный и вдумчивый и тут же – поверхностный, легкомысленный, открытый, искренний в крайней степени, почти наивный. Я похож на ребенка, прожившего тысячу лет, но не утратившего свою любознательность и интерес к жизни. И сами стихи, в которых точности и литературному качеству я предпочёл глубину личного переживания – моё реальное отражение в зеркале русского языка.
В стихах часто встречаются церковнославянские слова и обороты – это связано в первую очередь с тем, что я псаломщик и церковнославянский язык для меня привычен настолько, что я на нем думаю… Впрочем, он родной всем нам. Помнится, кто-то из моих детей сказал, мол, папа, смотри, буквы церковно-славянского языка похожи на хромосомы! Как же тонко ими это было подмечено. Надеюсь, это не доставит читателю большого неудобства, так как все эти обороты на слуху у тех, кто регулярно бывает на богослужениях и читает домашние молитвы…
Кроме того, я обожаю многоточия… Это просто примите, как есть…
На этих страницах я разместил почти всё, что нашлось в моём сердце возвышенного, потому что я давно влюблен в Этот Непостижимый Источник Невидимого Света, который на Земле принято называть Богом – и не стесняюсь в этом признаться. И Ему и вам, моим читателям…
О всех замечаниях, неточностях, ошибках и опечатках пишите мне на электронную почту [email protected] или в телеграм @spbrealtor туда же можете адресовать свои отклики и впечатления. Мне дорога каждая живая душа и потому ответить обещаю каждому лично.
Цикл «Моление улиток»
* * *
В середине долгого пути,
Потерявший всякую надежду:
Господи! Как я хочу войти…
Но недосягаем рай, как прежде.
Вдруг наступит нестерпимый жар,
Небеса свернутся, словно свиток.
Господи, останови пожар!
Подожди ползущих вверх улиток!
* * *
Начала пшеница разрастаться,
А моё зерно упало среди терний…
Уходить мне или оставаться? –
Я не оглашенный и не верний!
* * *
Евы разуверились в Адамах,
В их способности вести к воротам рая.
В самых сладких и красивых самых -
Сердцевина чуть не полностью гнилая.
Заходя в ночные балаганы,
Я заметил в быстрых женских взглядах:
Евы сами по себе… Адамы
Допивают горький кубок полный яда.
* * *
Я ищу давно. Всерьёз.
Между трёх высоких сосен,
Или может быть берёз.
В поисках проходит осень.
Здесь везде мои следы,
Я хожу по ним смелея.
Три сосны, как три беды -
Слава Богу, не аллея!
Потемнело. Замело.
И становится морозно.
Я ищу уже давно.
И, похоже, что серьёзно.
* * *
Где, Господи, такая тишина,
Где не бушуют помыслы страстей?
Где ветер гнева не дырявит паруса,
Не обрывает боль души моей снастей,
И волны чувств не хлещут через борт
Унылого и утлого челна,
Давным-давно плывущего в Твой порт
Сквозь мрак невежества и жизни времена?
* * *
Человек – нерасцветший цветок, невзошедшее солнце,
Помнишь, Бог сотворил тебя, мир положив возле ног?
Человек. Невзошедшее солнце, нерасцветший цветок.
* * *
Напряжены до истощенья нервы -
Ни спать, ни ждать, ни думать, ни любить.
Я в этом мире, Господи, не первый,
Втугую натянувший жизни нить.
Ещё одно неловкое движенье
И побегу с обрывком поводка…
Удерживает глупых от паденья
Невидимая твёрдая рука.
* * *
Ожидание – белая птица, застывшая в небе,
Тяжесть спелых колосьев, для жатвы созревшего хлеба,
И покОится сердце, как взгляды на старых иконах,
Ожидание – это надежда святых… и влюблённых!
* * *
– Где Ты? Где Ты? Где же Ты?
– Я всегда с тобой.
Чаще, чем дыхание,
Слаще, чем любовь,
Незаметней волоса,
Больше, чем песка.
Только в звуке голоса
Спрятана тоска.
И звенит задетая
Тайная струна:
– Где Ты? Где Ты? Где же ты,
Вечная страна?
* * *
Страдания имеют свой предел,
Блажен, кто добирается до края.
А кто из нас, признайтесь, не хотел
Однажды постучать в ворота рая?
Наш рай находится, буквально, в тех краях,
Карабкайтесь, упрямо, неотступно…
Уходит вверх тропинка, как змея,
Теряясь на высотах неприступных.
* * *
Свечки маленькое пламя
Пред иконкой затепли –
Чуть мерцающее знамя
Всепрощающей любви!
* * *
Господи, не дай мне возгордиться -
Это твой подарок, а не мой.
Выпорхнувшая из клетки птица
Направляется, не мешкая, домой.
Неустанно к океану воды
Реки терпеливые несут,
Находя заветные проходы,
Совершая терпеливый труд.
Сознавая личное бессилье
Самому достичь желанный рай,
Я прошу: дай пламенные крылья.
И ещё: неутомимое усилье…
Ну а возгордиться мне не дай!
* * *
Облак гладких переливы растекаются над жатвой.
Делатели Божьей нивы крепко спят, их сны приятны.
Травы пряные дурманом убаюкали навеки,
Воздух тёплым океаном опускается на веки.
Усыпляющее пенье мелодичной птичьей речи
Не нарушит их забвенья раньше, чем наступит вечер.
Не очнётся, не застонет видящий хмельные грёзы;
Головы колосья клонят в пыль роняя зёрна-слёзы.
Спит душа, лишившись рая, у неясных снов в неволе…
Зря лежат серпы у края нескончаемого поля…
* * *
Когда бы мы просто любили и жили,
Не ссорясь, не споря, не злясь, не делясь,
Не пробуя яблок, не пачкаясь в пыли,
Не делая больно, не падая в грязь,
Не зная обид, огорчений и боли,
Не делая тайны, не пользуя зла…
То ангелы, радуясь, дли б и длили
Блаженные дни, нет которым числа…
* * *
Не брось прохождения тесного,
Терпи, исполняяся твёрдости,
Помазанник Царства Небесного,
Царь сердца, лишённого гордости!
* * *
Может ли ленивый и презренный
Превзойти земное бытие?
Может ли конечный, перстный, тленный
Царствие наследовать Твое?
А Господь все прибавляет годы
И из милосердья прячет взгляд,
Не желая отнимать свободу,
Данную семь тысяч лет назад.
* * *
Совесть, ты дева иль птица,
Или источник хрустальный,
Что непрестанно стучится
В двери страны обручальной;
Что воспаряя над тленным
В небе высоком летает;
Что изливаясь слезами
Душу мою омывает?
Где-то в глубинах сердечных,
Где-то в просторах бездонных
Спрятана юная вечность,
Словно зарыта икона;
Словно источник подземный,
Ждущий кайла и лопаты…
Совести шёпот – как голос
Птицы. Небесной. Крылатой.
* * *
Верни мне дар любить, похищенный у предков,
Вглядись внимательней, как мне не всё-равно.
Как горлица, душа томится в тесной клетке –
Не тронута вода. Несклевано зерно.
* * *
Мои заботы, кажется, просты:
По-детски верить, не оскудевая,
Не возводя бумажные мосты,
И не рисуя в воздухе холсты,
А неуклонно ждать у двери рая.
Себя при этом бдительно теряя…
* * *
Вокруг аналоя ходили люди:
Раскрыты сердца, средоточены лица. –
Братьями… сёстрами будем!
«Во Христа крестистеся…
Во Христа облекостеся… елицы.»
* * *
Дожить до тридцати
И вдруг узнать,
Что некуда идти,
Что благодать
Кругом живёт,
И нужно только взять
Раскрытою рукой,
Но… (знающий, молчи!)
Ладони не разжать,
А в ней лежат ключи
От двери. Внутрь войти
Не раньше сорока
Позволит благодать…
Жди и терпи пока.
* * *
Утро земное – радость небесная!
Разве такое приснится?
Первыми Бога славят монахи,
Позже – и солнце и птицы.
* * *
В Божьем доме – в новом храме
Замолкает ночью пенье.
Спит январь в оконной раме.
Тишины благословенье…
Свет мерцающей лампады
Шлёт душе успокоенье.
Что ещё от жизни надо?
Тишины благословенье…
* * *
Ступенька, за которой небо –
Престол. Алтарь. Кадильный дым.
Минута преложенья хлеба.
Минута единенья с Ним,
На землю снизошедшим свыше
Для освященья моего…
И кажется порой, что слышишь
Дыханье ангелов Его.
* * *
Люди-деревья
Мы наполнялись жизни соками
С тех пор, как проросли в живущие.
Тянулись разумом к высокому
И сердцем верили в грядущее.
Любви ручьи журчали звонкие,
И были дни на ласку постные:
Вот годовые кольца тонкие,
Вот годовые кольца толстые.
Не обошлось без веток сломанных,
Пролитых слёз, задетой гордости.
И с ветром делали поклоны мы,
Чтоб не коснеть в ненужной твёрдости.
Небес с землёй соединения
Несуществующая линия
Терялась где-то в отдалении.
Всё ближе было небо синее.
Всё ярче было солнце истины,
Всё громче ангельское пение.
Мы трепетали каждым листиком
Томились от благоговения.
И те, кто выстоял в страданиях,
И не подрублен был беспечностью
Достиг корнями мироздания,
Соединившись кроной с вечностью.
Цикл «Прости меня»
* * *
Для кого, скажи, Христос воскрес,
Разве не для нас, страстями пьяных?
Ангелы нападали с небес,
Я причислен с ними к лику окаянных…
* * *
Адамкаин
Я таился как зверь,
Но для совести нету запоров.
Я чурался людей,
А на лбу проступала печать.
Я укрылся в листве
Шелестящих земных коридоров…
Где ты? Где ты, Адам?
Я молчал. Я не смел отвечать.
* * *
Mea culpa
Прошлое жжет как ртуть,
Давит как глубина.
Я исковеркал путь -
В этом моя вина.
Дерзок я был и зол,
Жаден, угрюм, упрям.
В окна лез, вместо чтоб
Встать, подойти к дверям.
Дьявол меня стерёг,
Дьявол меня берёг –
Сотни и сотни миль
Адски кривых дорог.
Сколько посеял зла –
Нету ему числа.
Сколько невинных дней,
Столько шагов во тьму…
И почему Любовь
Божья меня спасла,
Путь возвратив и Жизнь –
Ведомо лишь Ему…
* * *
Оставь меня жить… Нет, не ради пустых обещаний –
Я знаю, что мне не исполнить святые заветы.
Но ради прощений врагов моих, ради прощаний,
И ради желания знать на вопросы ответы.
Жить в доме отцовском наёмником… раб своеволья,
Я, проклятый, тысячу раз все обеты нарушил.
Оставь меня плакать о днях отреченья и боли,
Когда я не смог сохранить мою грешную душу…
* * *
Угасает во мгле сияние неоплаканной ночи белой.
Я ищу одного – покаяния. И расплаты за всё, что сделал.
За минутное увлечение было брошено всё, что дорого…
Угасает во мгле свечение и сгущается тьма над городом.
* * *
Дела мои не умрут –
Предстанут на Страшный Суд,
Покажут пальцем – «Вот он
Нарушил отцов закон…»
Он совесть свою попрал:
Убил, возжелал, украл…
Почти не любил людей…
Обжора… Прелюбодей…
* * *
Прости меня, прости! Я вовсе не достоин
Не то, чтобы просить – и думать о Тебе.
По отношению к моей земной судьбе
Насмешкой кажутся слова «Христовый воин».
Едва жива душа, проиграны все битвы,
Желания порыв задул мою свечу.
Я снова променял на грешное «хочу»
Слова спасительной Иисусовой молитвы.
Упрёки совести найдут меня повсюду,
Мне места на земле отныне вовсе нет.
В ушах – звон двадцати серебряных монет
И стон отчаянья прозревшего Иуды.
Схватив рукой с земли птенца с крылом подбитым,
Я выпустил из виду стаю журавлей…
Осядет жизнь, как пыль, поднятая с полей,
А вечность, словно клад останется сокрытой.
Отвергший благодать, отринувший святыню
Я недостоин тлеть среди тюремных стен,
За грех расплата – смерть, не вавилонский плен.
Гони меня, неблагодарного, в пустыню.
В одежды брачные мне не дано одеться,
Надежда умерла, осталось лишь одно…
Зазнавшегося сердца обнажилось дно –
Лукавого, грехом изъеденного сердца.
Оттуда, изнутри пришла моя беда -
В испорченной душе начало всех падений.
Исчерпан весь запас нелепых извинений
И вынесен вердикт: «Извержен. Навсегда!»
Дитю пристало лепетать «я так не буду»!
Но не умножит ложь последний честный взгляд…
Я был на дне души и видел этот ад
И правду эту я навеки не забуду…
* * *
Я – червь, я коридоры делаю в земле.
Там, где прошёл я, остаётся пустота.
И мой отец был червь – их мир лежал во зле,
А наш был озарён сиянием креста.
Но что с того… я – червь, мой рот забит землёй,
И пустота – плоды моих трудов.
И пусть всю землю осиял Спаситель мой,
Я на поверхность к свету выйти не готов…
* * *
Вот гвоздь в моей руке, Невинный опозорен –
Прибъём Его ладонь! Опять… Опять. Опять!
На боевом посту наёмный римский воин,
Чтоб Бога на кресте в сто первый раз распять.
У каждого свой долг – работа есть работа,
Вина на вожаках – я выполнил приказ,
Нелёгкий труд земной закончив за кого-то,
А мзду за кровь мне мир ещё сполна воздаст…
* * *
Края страниц Писанья режут душу,
И из надреза капает слеза…
Они смогли, а я обет нарушил -
Сижу, реву, ладонью тру глаза.
Они в раю, а я захлопнул дверцу,
Они молились обо мне, а я…
Пью горечь, наполняющую сердце -
Прозрачный, горький сок земного бытия.
* * *
Свет известковых плит, уложенных вплотную,
Свет, ранящий глаза – тот, что не мил.
О чём таком, скажи, сегодня я тоскую,
Что взгляд на эти плиты опустил?
Не поднимают ли лица, творя благое?
Понурый взгляд – всему виной я сам,
Отдавший за бесценок дорогое…
Затылок мой и сердце без покоя
Так надоели белым небесам!
* * *
Молитва теплится лампадой закопчённой
В холодном сердце…
Небо высоко.
Темно в душе, грехами уличенной
И больно вспомнить.
Молодость не сон.
Жизнь разделилась на четыре части,
Из них три пройдено, но
Сердцу нелегко.
Счета не плачены. Вокруг одни напасти.
Душа и совесть.
Слёзы в унисон.
* * *
Только птицы минуют сетей
И немногие из детей,
Но не крылья,
А сердце
Избегнет
Заслуженной кары.
Солнце село в сиреневой мгле,
Нас оставив бродить по земле.
В подступающем
К горлу
Аду
Полыхают пожары…
* * *
В горло не идет покаяние.
Внутренности жжет окаяние.
Черный голос шепчет в сознании:
В бездне путь твой, в бездне конец…
Тщетны все земные старания.
Избегая в жизни страдания,
Нажил ты тоску и метания…
Человек. Убийца сердец.
* * *
Ты предал Бога, человек
И рай на гордость был променян,
Поэтому твой труден век,
Поэтому ты слаб и бренен.
И не спеши кричать: «Не Я!»
Не смей роптать, как я не смею –
Предательств скользкая змея
Кольцом вокруг обвила шею…
* * *
Каждый час, каждый миг
– это взгляд,
Это шаг…
И, дай Бог, не назад;
Каждый вздох –
Это сон, или явь…
Или сеть
Неизвестность покорно сплела?
Мать в дорогу дала два крыла,
На прощанье обняв.
Я стою,
и взираю с земли,
Как плывут в облаках корабли
Предстоящих забот.
Бъётся
в страхе
в груди
Сердце…
Вдруг прозвучит: «Отойди…
* * *
Ну вот ты и пришёл – страстей потоп…
Ковчег наполнен, Ной захлопнул двери.
И волны яростно клокочут возле ног…
Нельзя сказать, чтоб я совсем не верил
Во всё, что заповедал людям Бог,
Но всё тянул. Не прилагал старанья…
Терпению конец – пришёл потоп.
Разумные спасутся. Упованьем.
* * *
Пропитан духом времени мой ум,
Скорблю и плачу.
Я раб, привыкший к своему ярму
И не иначе.
И сколько б ни было добра и красоты
В Твоих чертогах.
Плестись путём широким средь толпы -
Моя дорога.
* * *
И сколько б раз не сел за стол я,
Умру. И больше ничего.
Не прикоснувшийся к престолу
Слепого сердца своего…
* * *
Достоин ада! – вот мой приговор…
Как жизнью я своей распорядился? –
Бесценный жизни дар с небес пролился,
А я унёс, украл его, как вор.
Достоин смерти – приговор за грех -
Испачкал всё, что вручено мне белым.
Где взять мне слёз, чтоб сердцем очерствелым
Пытаться вымолить прощение? У всех.
* * *
Твоих благодеяний слишком много
Для блудного и грешного раба.
Не заслужил я милости у Бога
И в вечные погибели дорогу
Мне предвещает судная труба.
* * *
Бог душу воскресил,
Оставив в теле мёртвом –
В пустой, убогой, грязной конуре.
Познав источник сил,
Лицом, от слёз натёртым,
Душа с надеждой обратилася горé.
* * *
Не учат ничему провалы и паденья,
Как непокорный раб я знаю только страх
И можжевеловую горечь отступленья,
Набившую оскому на зубах.
С понурой головой вернувшись к Господину