Читать онлайн Тюрьма человека. Стены бесплатно
(пьеса в 2-х актах)
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
ЕРОФЕЙ.
ГРЕК.
ВОР.
КОМЕНДАНТ тюрьмы.
ТИХОН, тюремный воспитатель.
ЭСТРЕЛЬЯ.
ЭСПЕРАНСА.
АКТ ПЕРВЫЙ.
(Кабинет Коменданта. Комендант, мужчина лет сорока, в дорогом элегантном костюме, сидит за письменным столом, заваленным папками, перед ним стакан чая и вазочка с конфетами. Напротив Коменданта на стуле робко жмется Ерофей. Возле двери расположился в небрежной позе Тихон, могучий детина в «пятнашке», с погонами капитана).
КОМЕНДАТН: Ну, вот, Ероша, и твоя очередь подошла… Хочешь конфетку?
ЕРОФЕЙ: Моя очередь?..
КОМЕНДАНТ: Да ты бери, бери, подсласти информацию… Вчера вечером тебя судили. Обвинителем выступал сам господин Президент – не лично, конечно, через главного прокурора, но все равно это большая честь…
ЕРОФЕЙ: А где был я?
КОМЕНДАНТ: Здесь.
ЕРОФЕЙ: А почему?..
КОМЕНДАНТ: Мы решили не волновать тебя лишний раз. Тем паче, что адвокат со своей ролью справился блестяще.
ЕРОФЕЙ: Меня оправдали?..
КОМЕНДАНТ: Господь с тобой! Адвокат сумел добиться смертного приговора.
ЕРОФЕЙ: Да?..
КОМЕНДАНТ: В твоем положении это самое гуманное решение, Ерофей… Тихон Сергеич, сделай нам по чашечке кофе!.. Ты сам подумай: на рудники тебя отправить? Ты там и недели не протянешь! Медленная страшная смерть – вот что значит для тебя отбывание срока в специально отведенных местах. Держать здесь пожизненно? И того довольно, что мы тебя десять лет поили-кормили…
ЕРОФЕЙ: Десять лет?!
КОМЕНДАНТ: А ты думал! Конечно, тюрьма у нас образцовая, новейшего типа, недаром и называется – «Тюрьма Человека», здесь для тебя десять лет, как один день пролетели, но больший срок пребывания в этих стенах сметой не предусматривается! Увы!
ЕРОФЕЙ: Десять лет…
КОМЕНДАНТ: Вот копия приговора. Хочешь ознакомиться?
ЕРОФЕЙ: Нет, нет, я вам верю на слово.
КОМЕНДАНТ: Может быть, сигарету? Бери, бери, не стесняйся, сегодня твой день, сегодня тебе все можно.
ЕРОФЕЙ: Все?
КОМЕНДАНТ: В пределах разумного.
ЕРОФЕЙ: И когда меня?..
КОМЕНДАНТ: Как обычно.
ТИХОН: (входит с чашками кофе) Да ты не дрейфь, это быстро. Глазом не успеешь моргнуть!
КОМЕНДАНТ: Мы позаботимся о том, чтобы смерть наступила быстро и безболезненно. Тихон Сергеич, размешай Ерофею сахар… Я ведь и сам огорчен! Привыкаешь к людям. У тебя не было ко мне никаких претензий, ведь так?
ЕРОФЕЙ: Все было хорошо…
КОМЕНДАНТ: Бог свидетель, я заботился о вас по-отечески! Не по инструкции, хотя и она обязывает нас бережно относиться к пациентам…клиентам…
ТИХОН: Контингенту.
КОМЕНДАНТ: Я к вам относился, как к соседям! Сокамерникам! Ведь большая часть моей жизни проходит здесь, в этих стенах! Того и гляди, забуду, как жена выглядит! (просмеявшись) Жизнь, Ероша, штука непредсказуемая! Сегодня ты сидишь, а завтра, не дай Бог… Чур меня, чур!
ТИХОН: Типун вам на язык!
ЕРОФЕЙ: Товарищ комендант!.. Вы не могли бы сказать?.. За что меня?
КОМЕНДАНТ: За государственную измену.
ЕРОФЕЙ: Это я понимаю, а все-таки?.. Что я такого сделал?
ТИХОН: А ты не знаешь?
ЕРОФЕЙ: Я забыл.
КОМЕНДАНТ: М-да… Вас у меня много, всего про всех не упомнишь… (листает дело) Ага! Ты издал сборник стихов!
ЕРОФЕЙ: Сборник – чего?!
КОМЕНДАНТ: Стихов.
ЕРОФЕЙ: Я?!
ТИХОН: Ну, не я же!
ЕРОФЕЙ: Вы, наверное, перепутали…
КОМЕНДАНТ: Нет, Ероша, увы. Это случилось как раз перед тем, как господин Президент взял власть. Ты тогда учился в университете…
ЕРОФЕЙ: Боже мой!..
КОМЕНДАНТ: На факультете права…
ЕРОФЕЙ: А что это такое?
КОМЕНДАНТ: Что именно?
ЕРОФЕЙ: Право.
КОМЕНДАНТ: Ну, это… Как бы тебе доходчиво объяснить…Тихон Сергеич!
ТИХОН: Я-то откуда знаю?
КОМЕНДАНТ: Я посмотрю в словаре и скажу тебе. Передам через товарища воспитателя. (кивает на Тихона) Но взяли тебя не за учебу, а за стихи. Вспомни! Маленькая такая книжечка в бумажной обложке!
ЕРОФЕЙ: Можно мне ее посмотреть?
КОМЕНДАНТ: Ты пей кофе, остынет… Сейчас поищем.
Должна же она быть в деле!
ТИХОН: Не обязательно.
ЕРОФЕЙ: А сколько мне тогда было лет?
КОМЕНДАТ: (листает дело) Не знаю, не знаю…
ТИХОН: Возьми да посчитай. Сейчас тебе сколько?
ЕРОФЕЙ: Я только хотел спросить…
ТИХОН: Я ж этой весной покупал тебе торт на день рожденья! Лично ходил за стены, в кондитерскую!
ЕРОФЕЙ: Торт был со свечками?
ТИХОН: С розами. И с мармеладками разноцветными.
КОМЕНДАНТ: Что-то не вижу… Ага! Книжка к делу не приобщалась, так как была уничтожена по личному распоряжению Президента!
ТИХОН: Видно, крепко ты обидел гаранта!
КОМЕНДАНТ: А от роду тебе… Двадцать девять лет. Тогда, значит, было… Ну?
(Ерофей молчит)
ТИХОН: Девятнадцать!
ЕРОФЕЙ: Странно…
КОМЕНДАНТ: (Тихону) Я знаю, что ты владеешь арифметическими приемами, но мне хотелось, чтобы он сам…
ЕРОФЕЙ: А я думал, я старый!
ТИХОН: Теперь это без разницы!
КОМЕНДАНТ: Ты меня извини, Ерофей, время! Поджимает! Твое последнее желание?
ЕРОФЕЙ: Мое?
ТИХОН: Не мое же!
КОМЕНДАНТ: Такова добрая традиция нашей тюрьмы. «Тюрьмы Человека»! Кое-кто находит ее старомодной, сентиментальной, но я иного мнения! Итак?
ТИХОН: Говори, чего ты хочешь!
ЕРОФЕЙ: А что можно?
ТИХОН: Ну, напиться, например! Обед заказать из ресторана! Хромой Таджик, помню, захотел напоследок в море поплавать, так мы его свозили на пляж. А бабенка одна платье модное захотела…
КОМЕНДАНТ: Кстати, если ты хочешь женщину…
ЕРОФЕЙ: Нет, нет! Не хочу!
КОМЕНДАНТ: Ты можешь попросить о свидании с родственниками…
ЕРОФЕЙ: А у меня кто-то есть?
КОМЕНДАНТ: Сейчас посмотрим… Увы, Ерофей. Но у тебя была девушка. Возможно, она жива.
ЕРОФЕЙ: Девушка?!
КОМЕНТАНД: Эстрелья. Или Эсперанса. Ты тут что-то хитрил, имена какие-то называл… Не наши! Или у тебя было две девушки?
ТИХОН: Обе – иностранки!
(Ерофей глупо хихикает)
ТИХОН: А что? Девятнадцать лет! Могло быть две! Запросто!
(Ерофей разражается истерическим смехом )
ТИХОН: Ты ж тогда не был такой плюгавый! Ты был парень что надо! (показывает фотографию из дела) Во!
КОМЕНДАНТ: Время, время, товарищи!
ЕРОФЕЙ: (тянет руку за фотографией) Можно, я посмотрю?
ТИХОН: Да хорош ты был, это я тебе говорю! А смотреть-только расстраиваться!
ЕРОФЕЙ: Но я хочу, я хочу, мне надо! Мне надо о себе знать!
ТИХОН: Во дурной! Тебе надраться надо, чтоб лыка не вязать. И не заметишь, как на тот свет перепрыгнешь!
ЕРОФЕЙ: Пожалуйста!!
КОМЕНДАНТ: Ну, хорошо, успокойся! В порядке исключения. Можешь взять свое дело в камеру, там полистать… Читать-то не разучился?
ЕРОФЕЙ: Так. С пятого на десятое… Не могли меня – за стихи! Я, наверное, что-то страшное сделал! Жуткое! Мне надо покаяться!
КОМЕНДАНТ: А вот это – совершенно излишне. Мы избавили тебя от негативной информации, ты чист, как новорожденный младенец! Таким и предстанешь перед Создателем!
ЕРОФЕЙ: Но Он же все знает!
КОМЕНДАНТ: Тем более нет нужды исповедоваться человеку. Пусть в рясе! Тем более, что своих грехов ты не помнишь!
ЕРОФЕЙ: А они были?!
ТИХОН: А кто без греха?
КОМЕНДАНТ: Считай, мы исповедались за тебя, все твои грехи тебе отпустили! В этом и заключается одна из задач нашего учреждения! Гуманизм в действии! Действительный гуманизм! Так что не задерживай меня, Ерофей. Иди!
ЕРОФЕЙ: Я хочу взять вот это!
КОМЕНДАНТ: Семейный альбом?
ТИХОН: Да пусть!
КОМЕНДАНТ: Под твою ответственность, Тихон Сергеич. Чтоб никаких мне истерик в камере, попыток суицида. Ты понял?
ТИХОН: Так точно. Бери свой альбом, Ерошка.
КОМЕНДАНТ: Так! А последнее желание?
ТИХОН: Захоти девчонку, Ерошка! Из-под земли достану!
ЕРОФЕЙ: Не надо!
ТИХОН: Ты чего испугался? Это ж только так говорится – из-под земли! Я тебе живую приведу, самую кралю!
ЕРОФЕЙ: Зачем мне чужая женщина?
ТИХОН: Чудила! За тем, что – женщина! Твоя-то, небось, замужем давно, детей растит.
КОМЕНДАНТ: Установим. Ты не припомнишь, Ерофей, ее фамилию, адрес? Особые приметы, хотя бы?
ТИХОН: Опиши, какая она была!
ЕРОФЕЙ: Эстрелья?
КОМЕНДАНТ: Или Эсперанса.
ТИХОН: А может, через черточку, Эстрелья-Эсперанса? У латинос так сплошь и рядом! А она, судя по имени… Кто была твоя девчонка, Ерошка? Ты где ее снял?
ЕРОФЕЙ: Не помню.
ТИХОН: Путана она была. Эти любят называться поэкзотичней.
ЕРОФЕЙ: У меня не могло быть путаны.
ТИХОН: Прогресс! Что-то сообразил! Ну, не могло, так не могло! Может, ты по парку погулять хочешь? На каруселях покататься? Устроим!
ЕРОФЕЙ: Не надо
ТИХОН: Ты ж, когда в последний раз гулял в парке?
ЕРОФЕЙ: Вы меня наколете, чтоб не сбежал, и буду я, как кукла… Или облепите со всех сторон, или… Нет, не хочу.
КОМЕНДАНТ: Время, Ерофей, время! У меня еще трое освобождаемых на сегодня!
ТИХОН: Мы вас так называем. Вы ж покидаете юдоль страданий!
ЕРОФЕЙ: Я хочу прочесть мою книгу!
ТИХОН: Оно тебе надо?
ЕРОФЕЙ: Да!!
КОМЕНДАНТ: Ну, Ероша, задал ты мне задачку! Почему бы тебе?..
ЕРОФЕЙ: Я только ее хочу! Мою книгу!
ТИХОН: Тебе ж ясно сказали: уничтожена твоя книжка!
ЕРОФЕЙ: Разве она была всего одна?
КОМЕНДАНТ: Тираж уничтожен.
ЕРОФЕЙ: Весь?!
КОМЕНТАНТ: Его и было-то двадцать экземпляров. Может, где какой экземпляр и завалялся, но это сомнительно.
ЕРОФЕЙ: Найдите мне!
ТИХОН: Мы что, сыщики?
ЕРОФЕЙ: Найдите!
КОМЕНДАНТ: Хорошо, мы попробуем. Не обещаем, но попробуем.
ЕРОФЕЙ: Я так не умру! Не хочу! Я буду кричать! Я буду жаловаться!
КОМЕНДАНТ: Иди уже! Забирай свое дело…
ТИХОН: Давай пособлю!
КОМЕНДАНТ: Пособи и сразу назад! А то время крадем у наших освобождаемых!
(Ерофей и Тихон выходят. В кабинете Коменданта звонит телефон, он берет трубку: «Да! Да, ласточка, как всегда работаю!.. Ты же знаешь, что тебя я рад видеть в любое время дня и ночи, а сегодня ждать буду с особенным нетерпением! Тяжелый сегодня у меня день!»)
ТИХОН: (сопровождает Ерофея в камеру) Зря ты.
ЕРОФЕЙ: Что?
ТИХОН: Ну, кому ты пожалуешься?
ЕРОФЕЙ: Это я так… Вдруг вырвалось!
ТИХОН: И орать ты не будешь. Вкатают укол, и пойдешь, как агнец на заклание, тихо, мирно!
ЕРОФЕЙ: Я так не хочу.
ТИХОН: Так и не выеживайся.
(Ерофей и Тихон входят в камеру – комнату без окон, с электрической лампочкой в железном колпаке высоко под потолком. В камере три койки, стол, три привинченных к полу стула. В камере – Вор и Грек)
ТИХОН: Я Ерошку с приговора привел, так что вы за ним последите! (Вору) И смотри мне!..
ВОР: Что?
ТИХОН: Только тронь его, бандитская морда! Только попробуй доколупаться!
ВОР: Что ж я, не человек?
ТИХОН: А то – человек! (Ерофею, указывая на папку) Может, ну его? Может, лучше водочки?
ВОР: На троих!
ТИХОН: (Вору) Вор! Дождешься освобождения, я тебе ящик приволоку! От себя лично! На радостях! А сейчас сиди тихо! Будь вежлив и толерантен, понял?! (выходит)
(Пауза. Все трое сидят молча, глядя в пространство перед собой)
ГРЕК: На заре?..
(Ерофей кивает. Новая пауза. Ерофей пододвигает к себе папку)
ЕРОФЕЙ: Это какая буква? Эта, в серединке.
ВОР: Ты чего это приволок?
ЕРОФЕЙ: Мое дело.
ВОР: Ну, не хочешь говорить…
ЕРОФЕЙ: Я же говорю: мое дело. Вот! Тут и написано. Только я забыл, как читать.
ГРЕК: Дай-ка!.. Микулин Ерофей Денисович. Так тебя зовут. Вспомнил?
ЕРОФЕЙ: Это я помню. Я прочесть не смог.
ГРЕК: Лиха беда начало. Вот это – ка, это – эф, это –эр…
ВОР: Ну, ты даешь, Грек! Профессор в натуре!
ГРЕК: Я все время упражняюсь. Читаю лозунги, информацию на стендах…
ВОР: И че, полезная информация?
ГРЕК: Мы с вами содержимся в суперсовременной тюрьме, где соблюдены как юридические, так и нравственные законы общества. Весь персонал тюрьмы будущего, начиная от коменданта, всячески стремится облегчить наше существование в стенах воспитательно-оздоровительного учреждения.
ВОР: Ты столько прочел?!
ГРЕК: В учреждении наряду с воспитателями из числа военнослужащих трудятся квалифицированные психиатры, психотерапевты, ученые – обществоведы, богословы, специалисты различных областей знания…
ЕРОФЕЙ: Это – лэ?
ГРЕК: Эл.
ЕРОФЕЙ: Ми-ку-лэ…
ВОР: Эт не ко мне, я неграмотный. Четыре класса прошел. И то все, чему учили, из башки испарилось! Хотя расписываться – умею! А ты что с этим томом делать собрался?
ЕРОФЕЙ: Читать.
ВОР: А сумеешь?
ЕРОФЕЙ: Да. Я не все буквы забыл. Я вспомню.
ГРЕК: Вслух читай!
ВОР: На фиг! Чтоб у меня потом башка месяц трещала от этой галиматьи? Хоть бы там, что занятное было! Ни в жизнь не поверю, что такой сморчок дел наворотил!
ЕРОФЕЙ: Я был не такой! Я был – вот!
ВОР: Ну?.. Не, это не ты!
ЕРОФЕЙ: Я!
ВОР: Брось! Не твоя это фотка! Скажи, Грек!
ЕРОФЕЙ: Да ты всмотрись, всмотрись!
ГРЕК: Он это.
ВОР: Грек у нас добренький… И это, скажешь, ты?
ЕРОФЕЙ: Тут везде я!
ВОР: И это?
ЕРОФЕЙ: Ну да!
ВОР: Ты что, в детстве девкой был?! Гляди, Грек! Это ж девка! И вот!
ЕРОФЕЙ: Тогда это… У меня были сестры!
ВОР: С чего ты взял?
ЕРОФЕЙ: Вот! (вынимает бумаги из папки)
ВОР: Что – вот?!
ГРЕК: Свидетельства о смерти Микулиной Дарьи Денисовны и Дашко Прасковьи Денисовны. Твоя старшая сестра была замужем.
ВОР: Это вот у него были сестры, у этого! (тычет в фото) А ты…
ЕРОФЕЙ: Это я теперь ничего не помню! Но я вспомню!
ГРЕК: Вспомнишь, Ерошка, вспомнишь!
ВОР: Да какой он Ерошка? Его заместо другого сцапали! Слышь, я бы на твоем месте обжаловал!
ГРЕК: Не поможет.
ЕРОФЕЙ: Так вы думаете?…
ВОР: Он не он, дело не его! Не ты это!
ЕРОФЕЙ: Что же мне делать?
ВОР: Сдохнуть завтра! Заместо этого! Микулина! Ты все одно не жилец!
ГРЕК: Не слушай его. Ероша. Читай. Ты родился в апреле, четырнадцатого числа…
ЕРОФЕЙ: Я?!
ВОР: Не ты, а вот он! Усатый!
ГРЕК: У каждого человека должна быть своя история.
ВОР: А на безрыбье и чужая покатит?! Ну, и хитрая ты бестия, Грек! Сам-то ты за что сел? Не помнишь?!
ГРЕК: Это уже не важно.
ВОР: Может, ты и не грек!
ГРЕК: Повторяю: теперь это уже не важно.
ЕРОФЕЙ: Мне не надо чужого дела!
ГРЕК: Не слушай Вора. С ним еще не работали, вот он и бросается на людей. Осудили тебя, значит все, что тут написано – о тебе! Твою мать звали Елена, отца – Денис…
ЕРОФЕЙ: Да, да, я помню! Припоминаю! Вот она, мама!
ВОР: Дурак! Это девчонка твоя!
ЕРОФЕЙ: Нет, это мама! Тут и написано на обороте – Елена!
ГРЕК: Лучше прочти. Еще раз.
ЕРОФЕЙ: Аглая… Это кто? Грек?!
ВОР: Какой он, к дьяволу. Грек?! Ишь как по-нашему читает! А ну, говори, кто ты есть?!
ГРЕК: Отвяжись.
ВОР: А может, ты утка подсадная?!
ГРЕК: Ты в каком веке живешь?
ВОР: Меня побрали в 2О67-м, вы уже здесь вовсю прокисали!
ГРЕК: Почему ты до сих пор при памяти?
ВОР: Потому что блатной! А ты не уходи на крыло! Ты мне это продекламируй… «Илиаду и Одиссею»!
ГРЕК: Откуда вдруг такие познания?
ВОР: От подельника. Он грамотный был, доцент! Мы с ним о многом разном базарили!
ГРЕК: Как же это он связался с тобой?
ВОР: Жизнь связала! В этой сраной стране кому, на фиг, нужны доценты?! Сперва они учебу сделали платной, чтобы такие, как я, только расписываться могли, а потом за вас принялись, шибко умных! Кого сразу замочили, кого в стены упаковали! Это вы в обычной тюряге не парились! Где спят в три смены и сидят на полу по очереди!
ГРЕК: Почему тебя не водят на перевоспитание, Вор?
ВОР: Потому что блатной, сказал же! Меня вертухай наш любит!
ЕРОФЕЙ: Тихон Сергеевич?
ВОР: Тишка, мент позорный!
ЕРОФЕЙ: Кто?
ВОР: Выражение такое было. В начале века. Сохранилось в устном народном творчестве!
ГРЕК: Ты бы не очень – с творчеством. И стены, знаешь…
ВОР: Насрать! Ты мне лучше скажи, кто ты! По-гречески скажи!
ГРЕК: Не могу!
ВОР: Это вот он – и захотел бы, да не может, а ты, Грек, дуркуешь! Не за того себя выдаешь! Может ты – Светозар!
ЕРОФЕЙ: Светозар Иванов?!
ВОР: Его ищут, а он вот где прячется!
ЕРОФЕЙ: Он же не похож!
ВОР: Ты тоже не похож на того, с усами, а в распыл заместо него пойдешь!
ЕРОФЕЙ: Нет, я – он, то есть – я!
ВОР: А Светозара кто видел, помнит? Кто помнил, тех самих уже нет, а пластику сделать…
ГРЕК: Светозар, конечно, личность полумифическая, но если до сих пор его ищут…
ВОР: При мне, когда я на воле жил, всю страну перерыли!
ЕРОФЕЙ: Не нашли?..
ВОР: Может, и нашли уже! Откуда мне знать?! Мне Тишка не докладывал!
(Входит Тихон)
ТИХОН: Ты чего разорался, гнида? Ты меня как назвал?! Я тебе кто?
ВОР: Начальник.
ТИХОН: Тихон Сергеич! Или товарищ воспитатель! Еще раз не так назовешь, в одиночку сведу, ты понял?!
ВОР: Да я что? Это все он! Засечки делает! (указывает на Грека)
ТИХОН: Опять за старое, Грек? Забыл, что запрещено стены портить?
ГРЕК: Забыл.
ТИХОН: Смотри мне! В другой раз так напомню, что мало не покажется! (Вору) И тебе! (выходит )
ВОР: (вслед) Сука!
ЕРОФЕЙ: Тише!
ВОР: Слышь! Ты в Бога веришь? Ну, как ты чувствуешь там, внутри?
ЕРОФЕЙ: Скорей да, чем нет.
ВОР: Тогда ты на том свете отыщи моего корешка, Доцента. Скажи, что Вор его помнит, а что не расквитался с легавыми по-полной…
ЕРОФЕЙ: Я помню.
ВОР: Да что ты помнишь, придурок!
ЕРОФЕЙ: Ты это сто раз рассказывал. И нам, и Бакалейщику, и Артисту.
ВОР: Всех, с кем я здесь сидел, шлепнули! А со мной все тянут, жилы из меня тянут!
ГРЕК: Ты же блатной!
ЕРОФЕЙ: Лестница! Узкая белая лестница! А на мне – парусиновые туфли!
ВОР: Ты это чего?!
ЕРОФЕЙ: Ушло! Только что было и – все…
ГРЕК: Сосредоточься.
ЕРОФЕЙ: Я хочу вспомнить мои стихи. Хоть одну строчку!
ВОР: Дерьмо это все!
(Входит Тихон, соскребает со стены засечки Грека)
ТИХОН: Чтоб я этого больше не видел! Понял? Мне из-за тебя неприятности не нужны!
ЕРОФЕЙ: Нашли? Книжку мою нашли?!
ТИХОН: Ищут.
ЕРОФЕЙ: А который уже час?.. Они успеют?..
ТИХОН: Может, ты сам, где запрятал книжку? Припомни! Это ж тебе надо, не нам!.. А может, тебе другую какую-нибудь дать? Со стихами?
ЕРОФЕЙ: Нет, мне нужна моя.
(Тихон выходит)
ЕРОФЕЙ : (после паузы, в течение которой он мучительно пытается что-то вспомнить) Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать…
ГРЕК: Кто не спрятался, я не виноват.
ВОР: Полудурки!.. Ерошка, ты какое последнее желание выбрал?
ЕРОФЕЙ: Огромный куст с фиолетовыми цветами, под ним – скамья, а на скамье бабушка… Добрая.
ВОР: Совсем рехнулся?
ГРЕК: Отвяжись от него.
ЕРОФЕЙ: (Вору) Я попросил найти книгу моих стихов.
ВОР: Твоих?! А ну- ка, выдай мне чего-нибудь в рифму! Шило-мыло! Лоб-гроб!.. Слабо?! А потому что никаких стихов ты отродясь не сочинял, Ерофейка! Усатый, да, может и накрапал чего, а ты – нет!
ЕРОФЕЙ: Шило-мыло, лоб…
ГРЕК: Это не стихи.
ВОР: Давай стихи! Мы послушаем! Ну?!
ЕРОФЕЙ: Я… разучился.
ВОР: Да шо ты говоришь!
ЕРОФЕЙ: (после отчаянного мысленного усилия) Нет! Не могу!!
ГРЕК: Пробуй. Снова и снова, и все получится. Сперва подумай о чем-нибудь отвлеченном…
ЕРОФЕЙ: О каком?
ВОР: О ерунде какой-нибудь! О птичках там, о цветочках!
ЕРОФЕЙ: Я их вижу как-то… размыто!
ВОР: Ну, тогда обо мне напиши поэму! Вот сейчас, сходу!
Меня-то ты четко видишь! Мастерство не пропивают, мужик! Его никакой химией не вытравить из подкорки!
ГРЕК: Как ты сказал?
ВОР: Из души! Стихотворцы, они там, в душе, творят, а вовсе не в кумполе! Кумпол у них так, на подхвате! Вспомогательное средство! Я, верно, понимаю, поэт?
ЕРОФЕЙ: Может быть…
ВОР: Ну, так сочини про то, как мы с Доцентом и с беззубым Карасем банк брать ходили! Карась на атасе, мы входим с пушками…
ЕРОФЕЙ: Стены…
ВОР: Что – стены?!
ЕРОФЕЙ: Только стены вижу.
ВОР: А меня?!
ЕРОФЕЙ: Здесь. Там, где вы куда-то идете с пушками – только стены!
ГРЕК: Но ведь был сиреневый куст, и лавочка, и старуха!
ЕРОФЕЙ: Не знаю… Слава Богу, что для меня скоро погаснет эта лампочка! Слава Богу!
ВОР: А ты представь себе, что это светило! Днем – солнце, ночью – луна!
ЕРОФЕЙ: Ночью… Наверное, уже ночь! (кидается к папке на столе)
ГРЕК: Можно, я?.. Сколько лет ничего толком не читал!
ЕРОФЕЙ: Десять.
ГРЕК: Да?
ЕРОФЕЙ: Мне так сказали.
ВОР: А ты думал, что-то дают твои засечки дурацкие? Они нам жрать в разное время носят! Я выкупил. Брюхом! Оно у меня точнее любых часов! И светило это неугасимое!..
ГРЕК: Давай! Ты эти листы, я – те!
ВОР: Слышь, Грек! А все-таки! Где ты читать по-нашему научился?
ГРЕК: Я знаю несколько языков. Знал. Из них – два мертвых. А теперь не мешай, мы спешим. (читает) «При обыске в квартире Микулина обнаружены и изъяты три экземпляра вышеназванного сборника, черновики рукописей, пять картин фривольного содержания…»
ВОР: (хохочет) Наш человек! А у меня – слышь? – карты были! С голыми девочками!
ГРЕК: (продолжает читать) «…три пистолета, полуавтомат и две обоймы к нему…»
ЕРОФЕЙ: Что?..
ВОР: Да он молоток был, усатый! Мужик! Хоть и крапал стишата…
ГРЕК: Тихо!
(Входит Тихон)
ЕРОФЕЙ: Что?..
ТИХОН: Ищем. А это тебе от товарища коменданта. Он из словаря выписал. (подает лист бумаги, выходит )
ЕРОФЕЙ: Право…
ГРЕК: Что-что?..
ЕРОФЕЙ: «Совокупность предписаний, регулирующая жизнь общества и обязательных для всех его членов…»
ВОР: Для всех!
ГРЕК: Ерофей, ты же изучал право! Вспомни! Какое ты право изучал, уголовное, гражданское?..
ВОР: (смеется) Примени знания на практике!
ГРЕК: Вор!
ВОР: Что – Вор?! У меня какое было право?! Да хоть когда?!
ЕРОФЕЙ: Вспомнил! Я шел по лестнице вверх! А там был дом, через дорогу от лестницы! И я что-то нес!
ВОР: Полуавтомат!
ГРЕК: (обнимает Ерофея) Ероша!
ВОР: Бомбу ты нес!
ЕРОФЕЙ: Квадратное. Вот такое. В газете.
ГРЕК: Книгу!
ЕРОФЕЙ: Нет.
ГРЕК: Всмотрись!
ВОР: Коробку конфет! Или духи для своей девчонки! Или себе обнову! Ботинки, там, сандалеты, тапочки!..
ЕРОФЕЙ: «Рождение Венеры»!
ВОР: Ты нес?..
ЕРОФЕЙ: На стене. Репродукция.
ВОР: Ты ж по лестнице шел!
ЕРОФЕЙ: Там, где был обыск!
ГРЕК: У него картинка поменялась!
ЕРОФЕЙ: «Рождение Венеры» и еще…
ГРЕК: «Даная»?
ЕРОФЕЙ: Ты тоже там был?!
ВОР: А я что говорил про этого Грека?!
ГРЕК: Я предположил, что еще там могло быть фривольного, на их взгляд, содержания! Я хочу тебе помочь, Ерофей! Называю, что вспоминается! «Завтрак на траве»?
ЕРОФЕЙ: Нет.
ГРЕК: «Обнаженная маха»?
ЕРОФЕЙ: Да!
ВОР: А подмышкой у тебя?..
ЕРОФЕЙ: Сверток.
ВОР: Ты говорил – коробка!
ЕРОФЕЙ: То в другой раз. А когда я вышел из дому, при мне был сверток!
ГРЕК: Но ты шел домой!
ЕРОФЕЙ: Это – потом! Или – раньше! А тогда я вышел из дому. Еще мне кошка дорогу перебежала, и она ахнула, а я засмеялся.
ВОР: Кошка ахнула?!
ЕРОФЕЙ: Женщина.
ГРЕК: Эстрелья?
ЕРОФЕЙ: Голос помню и руку. Она меня взяла за рукав…
ВОР: Эсперанса? Небось, линял от нее, вот она в тебя и вцепилась!
ЕРОФЕЙ: Не вцепилась!
ВОР: Ты ж ей дома еще, перед тем, как отчалить, сказал, мол, все, дорогая, конец игре! Отсюда и сверток!
ЕРОФЕЙ: Полуавтомат?…
ГРЕК: Тише!
ЕРОФЕЙ: Полуавтомат и две обоймы… Куда я с этим шел?!
ГРЕК: Куда?
ВОР: Стоп! Это ж вы про усатого! Он шел с полуавтоматом, а ты – с коробкой конфет!
ЕРОФЕЙ: Мы еще надеялись оказать сопротивление…
ВОР: Не смеши!
ЕРОФЕЙ: Казалось, не все потеряно, и если организованно выступить…
ВОР: Заткнись!
ЕРОФЕЙ: У нас лидер был, Светозар. Ему верили…
(Входит Тихон, с ним Эстрелья и Эсперанса, молодые яркие девицы)
ТИХОН: Ну, Ероша, и набегались мы!
ЕРОФЕЙ: Дайте!!
ТИХОН: Ты все о книжке? Не сыскалась пока! Зато гляди, кого я привел! Товарищ комендант велел найти и доставить. Чтоб уж, если с книжкой ничего не получится…
ЕРОФЕЙ: Нет!!
ТИХОН: Не по нашей вине, Ероша. Но, чтоб не нарушать гуманистическую традицию, он лично распорядился отыскать их. Вот эта – Эсперанса, а эта – Эстрелья. Смелее, девчата, будьте, как дома!
(Девицы жмутся друг к другу и к двери)
ТИХОН: Что, не узнаете? Сколько лет, сколько зим? Так и он вас не узнал, девоньки! Ничего, посидите тут, пообщаетесь…
ЕРОФЕЙ: А моя книга?..
ТИХОН: Заладил! Подруги – не в счет последнего желания, Ерофей. Считай это подарком от коменданта. Призом за примерное поведение. (Вору) А ты, мразь…
ВОР: Что, начальник? В смысле, товарищ…
ТИХОН: Только протяни лапы! (выходит)
ГРЕК: Вы…присаживайтесь.
ЭСТРЕЛЬЯ: Спасибо, нам и здесь хорошо.
ГРЕК: Мы не кусаемся.
ВОР: Мне начальник не даст, а эти… Эти вполне уже безобидные! Вы, значит, Эстрелья?
ЭСПЕРАНСА: Она – Эстрелья, а я – Эсперанса. А ты – Ерофей Микулин?
ВОР: Да Боже упаси! Это вот он – Ерофей.
ЭСТРЕЛЬЯ: Ну, тогда добрый день, Ероша!
ЕРОФЕЙ: День? А какой сегодня день?
ЭСПЕРАНСА: С утра был понедельник. (отшатывается, так как Ерофей, заметив у нее на руке часы, бросается к ней и хватает за руку) Ой, ты чего?! Ой, мамочки!