Читать онлайн Ничего не меняется бесплатно
Глава 1
Ранним осенним утром Олеся заходит в комнату к своему сыну: электронный будильник только-только пропищал половину седьмого утра. Она подходит к плотно занавешенному тяжелыми морского цвета шторами окну и тихонько начинает их раздвигать. Женщина почти подкрадывается к кровати, в которой, лёжа на животе, спит её сын Павел. Почувствовав присутствие матери и начав потихоньку просыпаться, Паша издаёт какой-то невнятный звук вроде стона и отворачивается к стенке.
– Паш, пора вставать, если хочешь, чтобы отец отвёз тебя в университет, – ласково говорит молодому человеку его мама, потрепав его по волосам.
Паша, или как было его полное имя, Воронов Павел Григорьевич, снова издав стон, заворочался в постели. Полежав еще немного, наконец, полностью раскрыв глаза, он садится на кровати и с укоризной смотрит на Олесю.
– Какая честь со стороны Григория Юрьевича, – говорит он, потирая глаза, – но он может не беспокоиться, а бежать, ехать или лететь на свою работу, как ему угодно. А я уж как-нибудь сам, – добавляет Паша после некоторой паузы, – на мотоцикле доеду, а может и на метро – я им не брезгую, – повёл бровью.
Такая реакция молодого двадцатилетнего парня, была вполне оправдана. Ведь ровно пятнадцать лет назад, спустя три года после смерти отца в автокатастрофе, появился некий господин Воронов, который начал регулярно наведываться «в гости» к Паше и его маме Олесе. Несмотря на дорогие подарки Григория Юрьевича, маленький Паша так и не смог научиться доверять этому человеку. Однако не то чтобы Павел слишком дорожил памятью отца в своём пятилетнем возрасте (хотя он его совсем не помнил), он настолько привык, что мама – это его мама, что никак не желал делиться с каким-то «дядькой» своим самым дорогим и сокровенным. Он боялся потерять и её, пускай и не в военных условиях. Но время неумолимо бежало, Паша рос и даже не заметил того, как мама Олеся вышла замуж и «дядя Гриша» стал жить вместе с ними. И вот, семья Романовых сменила фамилию на Вороновых, а Паша был усыновлен Григорием и стал носить его отчество.
В то время на дворе были лихие девяностые, и внезапно дядя Гриша уехал из Тамбова в большую Москву на несколько месяцев. Мама Олеся сказала, что «дядя Гриша срочно уехал по работе». Заставлять сына называть кого-то, кроме биологического, отцом не стала. Паша уже замечал, что его отчим подолгу сидел в дальней комнате (где когда-то была комната бабушки) с какими-то бумагами и что-то постоянно смачно изучал и подписывал. Оказалось, что Григорий Юрьевич уехал в Москву для того, чтобы скупить акции одного полностью обанкротившегося предприятия по производству бетона. Дело в том, что для Григория – предпринимательство было делом всей жизни: материальные ценности он ценил гораздо более высоко, чем все остальные. А так как предпринимателем был ещё его прапрадед во времена царской России, вся эта «богадельня», как выражалась иногда Олеся, носила для него особо священный, даже какой-то неимоверно сакральный характер. В общем, после затяжного отсутствия Григория Юрьевича дома из-за его «священного долга перед предками», всё семейство
запаковало чемоданы и переехало в Москву. Квартиру в Тамбове решено было продать.
Поначалу, семья Вороновых жила в небольшой двухкомнатной квартирке на Ленинском проспекте, потом переехала в уже более просторную – по площади, на Цветном бульваре. Адальше ещё несколькоквартиритак, собственно, доквартиры на Арбате, в которой они непосредственно живут сейчас. Григорий Юрьевич и по сей день является крупной акулой своего дела, сумевшей пробалансировать на коварной проволоке своей профессии и не сорваться, подобно многим другим таким предпринимателям в болото долгов и рутины.
Что касается Павла, то его отношения с Григорием так и остались на уровне плохого взаимопонимания и пустых разговоров. Несмотря ни на что, Григорий упорно хочет видеть в Паше наследника своей компании и старается делать для этого всё необходимое: образование в элитной школе, учёба на отделении исторического политолога в престижном ВУЗе, а после, конечно, и «продвижение» по карьерной лестнице было ему обеспечено. С Олесей ведь детей завести не получилось.
Паша был не из тех избалованных ребят, которые прожигают свою жизнь на папины деньги в ночных клубах и прочих увеселительных заведениях. И не из тех, кто потом работает под крылом своего отца. Он имел веселый нрав, частенько портил отношения с людьми, в особенности с преподавателями. Поэтому репутация у него была заядлого балагура. Своё истинное Я он проявлял только с мамой. Это Я было романтиком, умевшим заботиться…
Лицо Олеси, по-прежнему, сидевшей у сына на кровати приобрело расстроенный вид.
– Опять язвишь? Он ведь хочет как лучше!
– Ну-ну. А получается, как всегда. Мама! Мы с тобой уже сто раз проходили это! Давай, не будем с утра пораньше, хорошо? – почти прикрикнул Павел и резко встал с кровати.
– Хорошо! Что сам-то завёлся? Чтобы закрыть эту тему скажу тебе так: сейчас не простое время для того, чтобы самому себе протоптать дорожку в счастливое будущее. Поэтому пользуйся моментом. Усёк?
– Усёк, усёк! Всё, ма! Мне уже надоела эта тема. Я не мальчик и способен уже самостоятельно выбирать дорогу в жизни, – говорит Паша, глядя своей матери в глаза, – И, кстати, что за дурацкая привычка приходить ко мне в комнату с утра и будить?! У меня для этого будильник есть, – продолжил он, попутно натягивая джинсы и меняя тему.
– Ладно, не ори. Но всё же подумай, Паш, он для тебя старается, – говорит Олеся уже в дверях.
– Нуда, нуда… кстати, передай ему, чтобы не ждал меня! – крикнул он вслед Олесе, надеясь, что она услышит, – Утро добрым не бывает, мать твою…
– Со-о-нь! – послышался знакомый мужской голос, – Со-о-онь!
– А?! – резко просыпается симпатичная рыжеволосая девушка и тут же присаживается на кровати, – Я проспала, да?
– Ну, уже без двадцати семь, – отвечает Соне её отец Пётр Владимирович, мужчина со смешным взглядом, но серьёзным лицом, – Давай, вставай, – добавляет он и выходит.
– Угу.
Соня падает на подушку. Затем, потянувшись, она встаёт, одевается. Оглядев свою комнату с небогатой обстановкой, она бредёт в сторону кухни завтракать.
Квартира Вороновых. Кухня, по размерам раз в 5 больше, чем у Сони. Олеся готовит завтрак для сына. Григорий, доев свой, встаёт изо стола. Паша, выйдя из комнаты, презрительно смотрит в его сторону, натягивает свитер и садится за стол. Внешность его отчима, он всегда готов был поспорить, могла напугать любого ребёнка. Даже иногда радовался тому, что у него нет младших братика или сестрёнки. Григорий высок, широкоплеч. Всё время ходит в костюмах. Но его лицо было таким серьёзным, что даже Олеся не могла припомнить, когда на его лице в последний раз была хоть какая-нибудь улыбка.
– У меня уже нет времени. Собирайся. Я отвезу тебя.
– Мама должна была сказать, что Вы можете не беспокоиться за меня и ехать по своим делам.
– Гриша, дай мальчику поесть. – Поест по дороге.
Паша молчит. Олеся буравит мужчину глазами.
– Что ты с ним как с маленьким? Да если бы не я, он бы в армии сейчас был, и не известно, чтобы она с ним сделала.
Олеся ставит перед сыном тарелку с яичницей, помидорами и зелёным луком и чай.
– Ты что, не слышал?
В ответ молчание. Григорий ударяет руками по столу.
– Ты всё равно пойдёшь в университет и закончишь своё обучение. И всё равно будешь работать в моей компании, моим помощником и это не обсуждается!! Так что никакие твои забастовки тебе не помогут.
Григорий выходит в прихожую. Быстро одевается и, прежде чем выйти, повторяет:
– Не помогут и без обсуждений!!!
Выходит и захлопывает за собой дверь. Паша встаёт, собирает посуду: и свою, и ту, что оставил отчим. Ставит всё собранное в раковину, целует маму в щёчку и направляется в прихожую одеваться. Олеся проходит следом за сыном. Останавливается посередине коридора.
– Вот видишь? По мне так лучше б в армию!
– Иди, тебе уже пора, а то опоздаешь, – женщина попытается уйти от темы. Паша, стоя в дверях:
– Твоя любовь к нему когда-нибудь погубит нашу семью, – надевает на себя сумку и выходит, закрыв за собой дверь.
Олеся прикрывает рукой рот, чтобы не заплакать и возвращается на кухню.
Олеся никогда не считала себя красавицей. Никогда не понимала, чем могла
привлечь внимание мужчин. Чёрные, как уголь, волосы, которые потом передались по наследству её сыну. Голубые глаза. Со своим первым мужем и отцом Паши она познакомилась ещё в первом классе. Нельзя сказать, что они были друзьями. Первый класс, всешкольный закон – дёргатьдевочек за косички. Такое отношение продолжалось до 11 класса. Сашка (как все его звали) на выпускном вечере, когда все одноклассники любовались рассветом, сделал Олесе предложение. Она, конечно, испытывала к нему симпатию. Романов Александр, как тогда говорили, был первым парнем на районе. Гулял с кем угодно, только не с ней. Олесю он только при каждом удобном случае дёргал за косички. Сама она сделать первый шаг не решалась, чтобы потом не быть посмешищем. Поэтому отказалась, сказав, что они не знают друг друга и что они идут после школы в разные ВУЗы. Хотела добавить что-то ещё, но Сашка не дал ей больше ничего сказать. Он просто поцеловал её и водрузил ей на палец самодельное кольцо.
Олеся хотела стать учительницей музыки и обучать детей игре на пианино и гитаре. Саша пошёл в техническое училище и стал впоследствии автомехаником. А вот Олесе учительницей стать так и не получилось. Помешала новость о пополнении семейства. Да ещё и Саша не позволил. Сам брал сверхурочные. Однажды, когда маленькому Паше было уже 2 года, возвращаясь домой за полночь зимой, он не справился с управлением машины на заледенелой дороге и врезался в столб. Погиб почти сразу. Проезжавший мимо водитель, сотрудник милиции, вызвал скорую. Но к моменту, когда приехали врачи, сердце Сашки Романова остановилось.
Олеся, с трудом переживая потерю мужа, оставила сына на попечение своей мамы и утроилась в один из городских магазинов кассиром. Работала «24 часа 7 дней в неделю». Надежда Михайловна, не выдержав страданий дочери, умерла практически следом за своим зятем. Переживая двойное горе, Олеся не оступилась. Теперь ей пришлось Пашу брать с собой на работу. На садик денег не было. Да она и не хотела его туда отдавать. Сынишка единственное ради чего Олесе сейчас надо было жить.
Спустя ещё 2 года, покидая рабочее место и прощаясь с остальным персоналом, Олеся споткнулась. Упала так, что разбила колено. Паша, будучи маленьким, помочь встать маме не мог. Сама Олеся, изнемогая от усталости, была готова расплакаться. Но тут подошёл мужчина и помог ей встать. Девушка поблагодарила, взяла сына за руку и медленно побрела домой. Незнакомец как-то проследил за ней и на следующий день заявился к ней на квартиру с цветами и машинкой, как потом выяснилось, для своего будущего пасынка. Гриша, как он тогда представился, ухаживал так, что Олеся даже не заметила, как влюбилась. Через год Воронов сделал ей предложение. Одинокая мать, которая была уже на последнем издыхании, быстро согласилась… за что корит себя, по сей день. Всю жизнь она думала, что только дети должны слушать взрослых, что обратного процесса нет. Каждый раз, после того как её вызывали в школу из-за очередной шалости сына, ей приходилось в оправдание от Паши слышать только одно:
– Так будет всегда! Он мне не нравится!
Но про школьные шалости отчим ничего не знал. Мама не рассказывала. Поэтому дома беспредел продолжался…
Олеся расплакалась.
– Во сколько у тебя заканчиваются занятия? – Пётр.
– У меня сегодня 4 пары, заканчиваются в 15:50 плюс нас могут задержать. – Я тогда за тобой заеду в 4.
– Зачем? Ты что забыл? Я сегодня работаю. Катин парень меня потом отвезёт домой.
– Точно!
– Опять забыл? – дочь с укоризной смотрит на отца.
– Нет… я помню… ладно, ладно помнил… да, я забыл не смотри на меня так. Соня ехидно улыбается.
– Иди, одевайся.
Соня вбегает в комнату из кухни, зашторив проход, и начинает собираться в институт.
Пётр улыбнулся. С одной стороны его радовало, что в его дочери столько живости и стремления, прям как у её мамы – Галины. Но с другой… именно стремление к чему-то новому и нежелание сидеть на месте привело к разрыву семейных отношений. Познакомились они ещё в деревне. От куда ведут корни предков обеих сторон. Мама Петра – Варвара – ещё в сороковых годах переехала в Москву. Работала сначала на овощной базе, где и познакомилась с его отцом Владимиром. Варя была старше Володи. Ноэто не помешалоим любить друг друга. Печалит одно – Пете было два месяца, когда папы не стало в живых. Маме пришлось, устроиться няней в ясли за углом дома, в котором пару лет назад семейная пара получила квартиру. Там она проработала тридцать лет своей жизни. Соня её застала практическив закате своейдеятельности. Девочка её оченьлюбила. У Петра есть ещё два старших брата, но с ними он разговаривает мало, потому что один из них сам держится поодаль по причине того, что его отец был не Владимир, а про другого можно сказать был «и так и сяк». Особенно это было видно после смерти Вари, так как он занял квартиру со своей семьёй. А Петру приходится ютиться с дочерью в общежитии в двухкомнатной квартирке, которую ему выдали от завода, где он работал вместе с Галей. Водителем. Галя. Теперь он задаётся вопросом – а любил ли он её. Нет. Он просто вывел её в люди, привёз в Москву и дал прописку. Всё. Дальше жизнь в общаге, работа бухгалтером на заводе, который очень быстро впоследствии закрыли. Но жалеть об этом браке Пётр не пытался. Соня его отрада. Конечно, плохо, что ребёнок полжизни прожил без матери. Но всё лучше, чем вообще ничего. Галя выглядит счастливее сейчас со своим новым мужем, с которым живёт в Америке, чем когда жила с ним…
«Смысл его жизни» собралась, целует папу в щёку, желает удачи и направляется быстрым шагом к метро.
Первый день осени. 8 часов утра. От близлежащих школ играет песня «Дважды два четыре». Кто-то из ребят идёт наряженный и с цветами, кто-то в совсем обыденной одежде – старшеклассники. Соня улыбнулась, вспомнив свой первый день в первом классе. Она выступала перед всем честным народом со своими будущими одноклассниками (мальчиком и девочкой). Ещё в детском саду ей дали
стихотворение «Маша первоклассница», которое сейчас она почти что забыла. Вспомнила своих учителей. Свою классную руководительницу начальных классов – Галину Михайловну. Как же было хорошо быть маленькой. Никаких забот. А сейчас? Одна дорога до университета чего стоит. За улыбкой от воспоминаний последовало грустное лицо. Вернувшись в реальность, девушка замечает, что первое сентября началось не только для учащихся. И вспомнила о том, что её ждёт вечером. Если работу в цирке она выдерживала, то начальство просто не переваривала.
Прогоняя прочь мысли о будущих мучениях, Соня углубляется в природную красоту. Лето не спешит уходить. Солнце редко появляется на небе, но погода ещё тёплая. Да и дождик прогноз обещал только вечером. Так что хотя бы пол дня, но она сможет насладиться дарами осени.
Метро Юго-Западная. Маленький островок сплошных газетных палаток и магазинов. Куча народу, часть которого только ещё возвращается в город после отпуска. Сумки, чемоданы. Быстро пройти трудно, но возможно. Знакомая площадка, оцепленная забором; новая станция метро Юго-Западная – Тропарёво. Отреставрированная аллея – было ощущение, что она являлась продолжением Красной площади. И вот финальная точка всех гуманитариев. Московский Педагогический Государственный Университет.
Исторический факультет на 3 этаже. Возле лифта, как всегда, куча народу. Приходится подниматься по лестнице. Потом направо. До 347 аудитории. Как много незнакомых лиц. Наверное, первокурсников много. Почти что в след за Соней заходят Юля и Даша. В аудитории уже есть народ.
– Вы слышали, у нас новенький, – Даша, проходя на 2 ряд в дальний угол к Кате. Девушки обнимаются в знак того, что давно не виделись и очень соскучились.
– С чего ты взяла? – спрашивает у неё Катя после секундной паузы.
– Владимир Юрьевич сказал, – отвечает Юля, присоединяясь к Кате и Даше. Староста группы что-то хотела сказать, но тут в кабинет входят преподаватель,
Паша и Сонина подруга по группе Катя.
– Добрый день. Садитесь. Надеюсь, лето у вас прошло хорошо. Все хорошо отдохнули?
Кто-то подтверждает предположение преподавателя. Кто-то начинает переговоры друг с другом, начав рассказ как именно они проводили лето. Паша садится с боку на лавочки.
– А что это у вас так хило с мальчиками?
– Сейчас только первое сентября, – говорит Ксюша – староста группы, – Возможно, к зимней сессии придут.
Все посмеялись. Началась лекция. После пары подтягивается ещё народ. Новый парень быстро завладевает вниманием группы. Особенно женской половиной. Соня пыталась не входить в эту компанию, да и не собиралась. Шумные компании были не для неё. Характер у неё был боевой, но «боевое» общество она старалась избегать. Поэтому она была в стороне. Даже смерилась с любопытством подруги. Подстраиваться под других, по мнению Сони, было бесполезным занятием. Соня много раз слышала от мамы: «Мир под тебя подстраиваться не будет. Это ты
должна подстраиваться под него». Но для девушки, особенно сейчас, действует -«не стоит прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнётся под нас».
Издалека она могла видеть только одно: на лице Паши по поводу и без повода расплывается улыбка. Хотя это могло ей просто показаться – без очков дальше двух метров лица для неё уже расплывались. В темы бесед с новеньким Соня не вникала. Да и вообще первое впечатление, которое он на неё произвёл – очередной ботаник. А значит, 3 курс будет ещё скучнее, чем 2. В такой атмосфере проходит весь день. С подругой Соне поболтать не получилось. Была надежда поболтать хотя бы вечером.
Наконец наступает предел мучениям всех студентов. Крыльцо высшего учебного заведения переполнено. Соня с Катей задержались в библиотеке. Паша, покурив, садится на мотоцикл и покидает территорию университета. Девушки выходят из здания. Личное такси их уже ждёт. Соня пытается рассмотреть в какую сторону поехал Паша. Глаза как обычно её подвели. Молодой человек, лет 23, приветствует дам.
– Привет!
Со стороны Сони было молчание.
– Что это с ней? Сейчас прям шею свернёт… Катя проследила за взглядом подруги.
– Да у нас новенький, – после минутной паузы поясняет своему парню Катя. – Понравился что ли?
– А ты не видишь?
Пара целуется. Девушки садятся в машину. Машина двинулась с места. И только сейчас Соня смогла сказать хоть что-то:
– И не понравился он мне вовсе.
Ещё не осознавая будущие последствия.
Проходит неделя после 1 сентября, Паша попросился к Соне в друзья в Вконтакте, как и ко всей группе. Но она отклонила его предложение. Причину не могла даже сама себе объяснить.
Спустя пару месяцев, в конце октября, после пар, когда девочки заступили на работу в Большой Московский Цирк, всё шло как обычно пока не пришли ребята с института. Их интересует что-то кроме политики? Где они достали деньги на представление? Девушка надеялась, что ребята её не заметят. Не заметили. Вроде бы. Смена вот-вот должна закончиться. Антракт. До начала второго отделения осталось 5 минут. Катя всё ещё ходит с корзиной попкорна, народ возле палатки, где Соня занимается продажей сувенирной продукции, уже редеет. В этот момент она чувствует на себе чей-то взгляд, но выяснить чей не смогла – подошёл очередной покупатель. Все разошлись. Убедившись, что никого больше нет, Соня начинает пересчитывать продукцию. Она уже находилась где-то в середине накладной, как вдруг раздался лёгкий стук в стеклянные, дверные створки. Она поднимает глаза. За стеклом стоит Паша. Девушка решает не реагировать. Парень переминается с пятки на носок, держа руки в карманах, и ждёт. Наконец, Соня решает открыть одну створку, но подсчёт не прекращает.
– Один, два, три, четыре… Ты что-то хочешь купить?
– Это вместо привет?
– Мы уже здоровались. Утром. В универе. Помнишь? – Ты не здоровалась.
– Ты меня сбиваешььь… – Знаю.
– Ну так помолчи.
– Ты не здоровалась.
– Если ты не слышал… – Да, не слышал!
Соня с укоризной смотрит на собеседника. На его лице снова расплывается улыбка, которая всё время её раздражает.
– Привет! – язвительно говорит она, – Доволен?
– Ммм… Сойдёт! Давай завтра погуляем, – спокойным, но с явно слышимой насмешкой в голосе говорит Паша. Так называемые коллеги много чего ему рассказывали про Соню, но он сам хотел узнать, что это за «фрукт».
– Нет.
– Почему?
– Потому, что кончается на у.
– Да ладно тебе. Отказ принять в друзья я ещё пережил, но вот если откажешь мне в прогулке…
– Нет, – Соня продолжает подсчитывать продукцию. Бестолковость парня начала её раздражать.
– Да брось, соглашайся. Что тебе стоит?
– Если я соглашусь, ты от меня отстанешь? – Да. Честное пионерское.
– Да нууу? А ты знаешь, что такими словами не бросаются на ветер. – Да.
– Ладно, я согласна. Но только завтра мне будет не удобно. – Ну тогда выбери удобный для тебя день?
– Вторник.
– Ок! Правда, долго ждать.
Соня снова смотрит на Пашу с укоризной. – Ладно. Не буду мешать.
Сделав несколько шагов от прилавка, Паша посмотрел на девушку. – Ты что-то хочешь купить? – Соня разводит руками.
Паша находился в необъяснимой прострации. Очнуться ему помогло столкновение с Катей.
– Что это с ним? – спрашивает Катя, подойдя к подруге. – На прогулку пригласил.
– На свидание? – Прогулку!
– А ты что?
– Согласилась.
Катя загадочно, с ухмылкой смотрит на подругу. – Ты всё?
– Осталось посчитать сумму и можно идти сдаваться. Займи, иди очередь, пожалуйста.
– Хорошо.
Выйдя на улицу, девушкам пришлось немного подождать, когда за ними подъедет Костя. Соня в полной задумчивости и даже не слышит, что Катя рассказывает ей о представлении, на которое она тайком пробралась в цирке. Даже после того, как они садятся в машину к Катиному парню, и он начинает задавать вопросы о том, как прошёл день у обеих девушек, отвечает только Катя. Соня не понимает, что с ней происходит. Стук её сердца заглушает все остальные звуки. Сердце успокаивается, лишь, когда машина подъезжает к её дому. Соня благодарит ребят за то, что подвезли и, захлопнув дверь машины, медленно бредёт домой. Поднимаясь на 5 этаж по лестнице, она про себя повторяет только одно: «Он богат. Красив. А я нет». Подойдя к двери квартиры, уже вслух, говорит:
– Да и девушек у него, наверное, много.
Паша приходит домой довольный. Но довольным он был только тем, что смог хотькак-то разговоритьСоню. В аудитории, в учебное время и во время перерывов, она крайне редко издаёт хоть какие-нибудь реплики. Хотя в этом смысле Паша её понимал. 90 % группы настолько увлечены историей, что даже готовы войти в спор с преподавателем. Соня же во всех смыслах тихоня. А вот пасмурным вечер стал из-за отчима. Очередная стычка, причин для которой не было.
– Почему ты опять так поздно?
– Зато Вы вовремя. Как раз к очередной лекции подоспели, – попутно переодеваясь, – Что будет сегодня? История России или новая история стран Африки и Азии?
Григорий делает вид, что не слышит язвительного тона пасынка. – Ты…
– Я выполнял одно из Ваших поручений – налаживал контакт с общественностью. -Тыдолжензаниматься! -ещё более громким истрогим голосом говорит Григорий. – Мне не по силу заниматься всеми Вашими пожеланиями, – Паша просто прикрывает дверь своей комнаты, чтобы не довести маму до нервного срыва. Хотя желание поднять в квартире всё вверх дном было огромным. Уже в комнате еле слышно он говорит, – Мама, мама, что же ты делаешь?
На следующий деньна первуюпарувовремя пришло мало народу. Катя опоздала, как всегда, и поэтому не успела занять место рядом с подругой. Паша пришёл вовремя и занял её место. Но когда девушка зашла в аудиторию, Паша на всякий случай решает спросить у неё:
– Ты не против?
Так как разбираться во время пары не имело смысла, Катя ответила: – Нет.
Соня сидитс краюипытается прочитатьучебнуюмонографию. Чтобы в будущем не стать преподавателем на паре, Паша вырывает из тетради листок и пишет:
– Ну что, куда поедем?
– До вторника ещё много времени.
– И что? Может у тебя есть пожелания, я хочу уточнить?
– Сам же пригласил. Вот и решай.
– Я тебя ещё не знаю. Может тебе не понравится то, что я выберу. – Ну, так удиви!
– А если всё же не понравится?
Соню начинает это раздражать. Чего он хочет от неё? Паша ждал ответа. Но ответа он так и не получил.
На следующий день – пятница. Две пары английского и социология. Соня в слабой группе, а Паша в сильной. Он с нетерпением ждёт их встречи на социологии. Но Соне не нравился преподаватель, поэтому после английского она сразу уходит с института. Паша жалеет, что не смог разговорить её вчера до того момента, когда бы он смог спросить у неё номер телефона. Может вечером попробовать снова попроситься в друзья в Вконтакте? Вечером пробует, но выяснить приняла ли Соня приглашение не смог. Все выходные ему приходится провести за семинарскими занятиями и побывать на очередном собрании фирмы отчима. Так что даже решить куда можно сводить столь ещё не изведанную фигуру как Соня времени не было тоже.
Соня вообще на какое-то время забыла о приглашении, так как работа в цирке занимала все выходные, с утра до вечера. И вспомнила лишь в понедельник, когда в дверях показался народ в числе, которого был Паша. Места около Сони все были заняты. Проходя на 2 ряд, он поздоровался с ней.
– Привет! – Привет!
Паша расплывается в улыбке. Ох, эта улыбка. Она завораживает. Соня быстро опускает глаза. Пара проходила бы томно, если бы Соня не уходила в прострацию и не думала бы об его улыбке. После окончания пары, когда народ начинает расходиться на десятиминутный отдых, и одно место возле девушки освобождается, Паша подсаживается к ней. Не зная, как начать разговор, решает спросить:
– В столовую пойдёшь? – Нет.
– Почему?
– Я из дома беру.
– В столовой не вкусно?
– В столовой дорого. Я изредка только покупаю там пирожки с творогом. – Вкусные?
– Да.
– Советуешь?
– Паш, ты же вроде куришь, – зайдя в аудиторию, спрашивает Коля. – Да.
– А что ж не идёшь? – Не хочу.
Паше пришлось вернуться на своё место, чтобы народ не говорил что-либо прежде времени. Аудитория заполняется. Вслед за студентами входит преподаватель. Пара томила бы как прежде своей протяжённостью, если бы в ушах Сони не звучал нежный баритон Пашиного голоса. Через десять минут
получасовой перерыв. Преподаватель решает отпустить всех раньше, чтобы самому тоже успеть пройти в столовую без очереди. Группа расходится. Соня оказывается одна в окружении сумок и пары ноутбуков. Достаёт свой обед – вода с печеньками. Минут через пятнадцать в аудиторию заходит Паша. В руках у него пакет с булочкой, которая манит своим запахом, и чай. Всё это парень ставит на парту Сони и выходит, говоря:
– Приятного аппетита. – Спасибо.
Соня открывает пакет. Откусывает от пирожка кусочек. С творогом. Ммм… внимательный. На её лице расплывается улыбка.
Пары закончились. Свобода. Домой. Как же она вымоталась. Приехав домой и убедившись, что для папы в холодильнике есть чем поживиться, Соня принимает душ и, разогрев себе в микроволновой печи ужин, садится в комнате смотреть телевизор. Уже семь часов вечера, а смотреть нечего. Только «Давай поженимся» и «Воронины». «Сабрина – маленькая ведьма» только через полчаса. Задания делать ей не хотелось. Два курса продержалась на практически одних посещениях и сейчас сможет. Включает ноутбук. Ей поскорее хотелось посмотреть, написал ли что-нибудь Паша. На страничке было 2 сообщения. Одно от подруги с детства на этаже – Марго:
– Можно у тебя завтра перекантоваться?
Второе от Паши. Он снова здоровается. Находится он-лайн. Соня прикусывает губу. Ответить или нет?
– Привет.
– Пока буду ждать ответ от него, надо отписаться Маргарите. – Я у папы спрошу, когда он придёт.
– Как дела? – Паша. – Нормально.
– А если не спросишь, сломаешься что ли? – Да.
– Что да?
– Ой. Извини. Это я не тебе. Подруге, – отвечает Паше, – Да, – специально проверяет, что передвинула курсор на диалог с Маргаритой.
– Где живёшь?
– Метро Варшавское. А ты? – Арбат.
– Ого.
– Что-то не так?
– Давно мечтаю сходить в кинотеатр Октябрь. Папа про него часто рассказывает. – Надо будет запомнить.
– Привеет.
Соня от испуга подпрыгивает на диване.
– Почему дверь на щеколду не закрыта? И я, кажется, что-то говорил про немытую посуду.
– Паап. – Бегом.
Соня с лицом обиженной маленькой девочки смотрит на экран. Паша снова набирает сообщение.
– Соня! – уже строгим голосом из прихожей говорит Пётр.
– Иду, – девушка встаёт с дивана и направляется вместе с посудой через большой коридор на общественную кухню. Она пытается побыстрее вернуться к ноутбуку. Что он ей написал? Возвращается в квартиру. Вытерев посуду, кидается к компьютеру.
– Спокойной ночи. До завтра, – онлайн Паши уже не было.
И всё? Соня выключает ноутбук. Застеливает диван на ночь и ложится спать. Включив телевизор, думает: а чего она вообще хочет? Он богат, красив, спортивен. Она же со спортом не дружит со школьной скамьи. Сначала ей запрещали заниматься из-за косоглазия – не понятно, как оно могло ей помешать? Потом из-за травмы колена. Была надежда позаниматься в институте, но остеохондроз мешает лёгким полностью раскрываться. Да она вообще полное недоразумение. Плюс фигура. Какая фигура? Её у неё нет. С этими мыслями Соня с трудом дотягивает до 11 часов вечера. Выключив телевизор в своей комнате и укутавшись в одеяло, девушка услышала телевизор в папиной комнате. НТВ. Снова крики и выстрелы. Ох уж эти картонные стены. Никакой звукоизоляции. Соня закрывает глаза и ворочается в кровати, как всегда, из-за тщетных попыток быстро уснуть.
А вот Паша ещё долго не мог уснуть, потому что он так и не придумал куда же ему отвести Соню? Но вспомнив пословицу – «утро вечера мудренее» – сдаётся в половину первого ночи.
На следующий день, когда солнце пытается выглянуть из-за осенних туч и посмотреть на землю, а студенты 347 аудитории ждут преподавателя, Соня ждёт «мистера всегда улыбаюсь», но он не пришёл. Девушка решает, что её кинули. Началась пара – История России. Соня много раз хотела взять телефон и позвонить ему. Позвонить? Кто-то из них двоих оставил друг другу свои номера? Вдруг посередине пары телефон, лежащий в кармане, завибрировал. Телефон не определился. Он? Соня с разрешения преподавателя выходит из аудитории.
– Слушаю.
– Доброе утро, Сонечка, – тихий и ласковый мужской голос говорит с ней на том конце провода.
Девушка улыбнулась. Хотя не понимает, чему: тому, что слышит до боли приятный голос или тому, что на улице солнце, выбравшись из-за туч, решило подарить людям себя во всей своей красе, не смотря на время года? Или, потому что оно грело ей лицо через окно своими лучами?
– Привет, – не решительным голосом говорит Соня. – Не разбудил?
– У нас пары, если ты не в курсе.
– А ты на них очень хочешь сидеть? – А что?
– Предлагаю скоротать время куда интереснее, чем протирание джинс. – Как?
– Узнаешь. Жду тебя у входа на территорию университета.
В трубке телефона послышались гудки. Пара закончится минут через 40. За это время она должна решить чего хочет больше: просидеть еще две пары или прогулять их с симпатичным парнем, при этом не надеясь на будущее.
Солнце вновь продолжает бороться с тучками. Асфальт ещё мокрый после ночного дождя. На улице приятно пахнет сыростью. Людей мало – рабочий день идёт полным ходом. Жёлтые листья и тут и там передают незабываемые впечатления. Природа дарит все цвета осени, а вот Паша дарит цвет… офиса. Боже! Он был такой разодетый – белая рубашка с чёрными брюками и пиджаком. Костюм явно не подходил для романтической прогулки. Рубашка немного расстёгнута. Но при этом Соня замечает, что ему очень идёт этот наряд. Вот только что-то её смущало. Подойдя поближе, понимает что. Вместо мотоцикла была машина. Теперь он окончательно походил на заядлого ловеласа. И казалось, что уже ничто не может испортить положение окончательно. Соня делает последний рывок решимости над собой и подходит к молодому человеку.
– Привет! – Паша отстраняется от машины, открыв переднюю пассажирскую дверь, через секунду протягивает ей огромный букет цветов – роз. Красных роз.
На миг сердце Сони замирает. Но потом она, делает такой шаг, который приводит Пашу в исступление. Соня просто обходит машину и по аллее шагает в сторону метро.
– Подожди. Ты куда? – Паша был в растерянности, – Девушкам же это нравится.
– Может другим девушкам это и нравится, – грустно говорит Соня и с этими словами, с трудом вырвавшись из цепких и сильных рук Паши, она продолжает свой путь. Не возвращаться же назад на занятия.
Солнце спряталось. Тучи так потемнели, что предвещают ливень. Паша стоит как вкопанный.
– Мда… – направляется в сторону водительского сидения. Но вдруг останавливается, осматривает улицу. По аллее идёт пара. Паша подходит к ним и говорит:
–Молодойчеловек, подарите своейдевушке этот замечательныйбукет роз, – увидев отпирания со стороны парня из-за шикарности и богатства отделки букета, добавляет, – Просто так. Бесплатно.
Пара благодарит его. Берёт букет и идёт дальше своей дорогой. А сам Паша садится в машину и уезжает.
Дождь уже начинает накрапывать. Соня, ещё едет домой. На Замоскворецкой линии. С Автозаводской на Коломенскую. Находится в полудрёме. В сумке вибрирует телефон. Паша. Соня долго не решается ответить. Поезд вот-вот въедет в тоннель.
– Абонент временно не доступен или находится в не зоны доступа сети, – но нажать после этих слов на кнопку «выкл» Соня почему-то не смогла.
– Я знаю, утром ничего не получилось.Но сейчас… позволь мне исправить ошибку, пожалуйста, – голос Паши был тихим и спокойным. Он словно завораживает. Соня тяжело вздыхает. Гул въехавшего в тоннель поезда – оглушает Пашу.
– Ну, хорошо, – пауза. -Что?
Паша понимает, что так разговаривать бесполезно. Он сбрасывает вызов. Пишет сообщение:
– Отлично. Жду тебя возле выхода из метро.
Соня, увидев это сообщение, улыбнулась. Оставшиеся 10-15 минут пути казались вечностью. При выходе из подземного перехода, Соня услышала, как поёт мягкая игрушка – собачка в русском народном мужском костюме с гармошкой – «Ну кто тебе сказал, что ровно в 8 к тебе я не приду любимая моя». Соня снова улыбнулась. Выходит на улицу и видит странную картину: Паша всё в том же костюме, стоя спиной к метро, ест украдкой шоколадку, так, словно он – шесть ю семь не сорок два, а «сорок один ем один» (из сказки «О потерянном времени»). Подойдя к нему, она громко кашлянула. Паша поворачивается к ней. Его лицо походило на лицо маленького ребёнка, у которого сейчас заберут эту шоколадку. Соня рассмеялась. – Хочешь?
– А можно? – Конечно.
– Ммм. Ритер Спорт! Давно не ела. – Любишь такую.
– Она вкусная, но я люблю Воздушный. – Опять промахнулся?
– Нет.
– Хочешь ещё одну? – А есть ещё?
– Я запасливый.
– Так какие у нас планы?
– Секрет. Надеюсь, сейчас ты пройдёшь в салон? Соня делает рекламно-задумчивое лицо.
– Ну, хорошо.
Паша открывает ей дверь пассажирского сидения возле водительского. Соня садится. Он закрывает за ней дверь. Обходит машину, садится за руль.
– Удобно? – Да.
– Тогда поехали?! – Паша захлопывает дверь. И они покидают территорию Чонгарского бульвара, пересекающего Варшавское метро.
– Ты уверен, что нам сюда? Что мы здесь делаем? За окном был парк Царицыно.
– Шшш.. я же тебе сказал секрет. Не порть момент. Скоро узнаешь зачем мы здесь. Они проходят в сторону Екатеринского дворца. Как только заходят в парк сзади дворца на деревьях зажигаются фонари. Глаза Сони загораются. На лице появляется улыбка, которая становится шире, когда она видит накрытый стол со свечами под домотканым настилом, чтобы на случай дождя не промокнуть. Хорошо, что погода стоит ещё более-менее тёплая. Паша галантно приглашает Соню сесть. Она в изумлении садится на стул. К ним подходит парнишка их возраста в простой одежде и приносит блюда, накрытые металлическими клошами. Когда он поднял клош с блюда, которое поставил перед Соней, то девушка смогла увидеть на тарелке большие куски итальянской пиццы. Также были предоставлены
столовые приборы, купленные в магазине. Соня рассмеялась. Паша знаком показал парнишке временно их оставить.
– Удивил, так удивил! – девушка была в восторге, – Как? Мы поэтому так медленно ехали?
– Ну, мой отчим любит деньги, а я нет. Поэтому специально бросаю их на ветер, чтобы насолить ему. Правда, не всегда. Как, к примеру, в этом случае. А успеть всегда можно, имея хороших и верных друзей, – Паша головой показывает в сторону парнишки, принёсшего им ужин.
Соня вновь расплывается в улыбке.
– Ну… – Паша садится, ставит руки на локти и разводит в стороны, потом соединяет их, сомкнув пальцы в «замок».
– Что ну? – Соня начинает есть, пытаясь не смотреть ему в глаза. Тем более она ничего не ела кроме утренних бутербродов.
Паша разливает чай в большие кружки. – Расскажи мне что-нибудь о себе.
–Ачтоты хочешь узнать? Нас, кстати, отсюда не выгонят? Какаяже вкусная пицца! – в восхищении говорит Соня, пытаясь уйти от темы. Разговаривать в соцсети было проще. Сейчас он её буквально буравит глазами. Изучает как историк источник. Хороший историк.
– Что? Я прошу чего-то невозможного? – Нет…
– Тогда не отходи, пожалуйста, далеко от заданного вопроса.Инет – нас не выгонят. Наступает пауза. Девушка пытается натянуть улыбку.
– Хорошо. Давай так. Я начну. Хорошо?
– Ладно, – Соня соглашается, но с трудом. Она тяжело вздыхает. Ей не хочется откровенничать. Пицца очень вкусная, а ей очень хочется есть. Она голодными глазами засматривается на Пашин кусок. Так как Паша сам есть не хотел, а взгляд Сони уже давно заметил на своём куске, то, встав из-за стола и прихватив свою порцию, ставит своё блюдо на её и наливает ей ещё чая из термоса, который красуется на столе вместо чайника.
– Послушай, у каждого своя история жизни, – начинает говорить Паша, садясь обратно на своё место, – И я не буду говорить, что моя история хуже твоей. Да и нет смысла. У каждого своё.
– Чай вкусный.
– В этом смысле я гурман. Я из Тамбова. – Тамбова?
И Паша начинает изливать Соне свою душу.
– В своём родном городе я прожил до семи лет. Папа был автомехаником. – Почему был?
– Погиб в автокатастрофе. – Извини.
– Ты же не знала, – и Паша продолжает свой рассказ, – У нас была дружная и любящая семья. После папиной смерти мама работала кассиром в магазине, – его спокойный и тихий голос начинает срываться.
Соне захотелось его остановить. Но останавливает себя на мысли, что, возможно, она является первым человеком, которому Паша вот так изливает душу.
– Мне тогда было 4, когда в нашей с мамой жизни появился тиран в лице моего отчима. В Тамбове он был в командировке. Заключал договор с какой-то фирмой. Он занимается «возвратом истории в наш мир», – последние слова произнёс с пафосом.
– В каком смысле?
– Ну, как он говорит, строит фасады домов по тому типу, какими они были в веке 19, начале 20. Колоны там и всякое такое. Я его делом не интересуюсь. Хоть на собрания акционеров он меня и таскает.
– А почему тебе не нравится его дело?
– Потому что он, в отличии от своих предков, отмывает деньги. – Не делает дома в стиле…?
– Делает. Но материал покупает дешёвый, хоть и качественный.
Паша останавливается, ожидаявопроса. Но егоне последовало. Соняпонимает, что деньги перевешивают в любом случае. Реальные накладные от акционеров легко можно спрятать. Фильм «Не родись красивой» как наглядное пособие в этом случае. Паша продолжает.
– Мне он не понравился с самого начала. Когда он приходил к нам, то приходил с подарками. Дорогими. С самого начала показывал, какой он состоятельный. Я тоже показывал… только свой характер. Я его подарки потом друзьям в школе передаривал, – смеётся, – Он несколько раз уезжал,потом опятьприезжал.В общем, спустя где-то полгода, он сделал маме предложение, и мы переехали в Москву. Долго скитались по квартирам, так как его компания висела на волоске от разорения. А так как тогда были девяностые – хозяева квартир брали арендную плату каждый раз одну превышающую другую. Ему приходилось искать новые варианты, но при этом каждый раз квартиры всё равно были богато обставлены. Сам онс намине скитался, а жилусебя в кабинете на работе, чтобыво время аврала находиться на месте. Иначе он потеряет свои любимые деньги. Свадьбу они сыграли, когда все мы, наконец, остановились в хоромах на Арбате. Компания нашла к этому времени богатых компаньонов, которые стали соправителями отчима. После свадьбы он вообще перестал на нас обращать внимание. Мама думала, что раз теперь мы остановились на одной квартире, и на работе у него всё стало хорошо, он жить с нами будет. Но он редко дома появлялся, да и сейчас не часто там бывает. Из меня вот хочет сделать своего наследника. А я не хочу, сопротивляюсь, как могу, – тяжело вздыхает, – А мама как Татьяна Ларина – без любви, но «буду верною женой». Он подавляет меня. Я хочу стать музыкантом или фотографом.
Паша останавливается. Соня слушает как заворожённая. Началось удушливое молчание. Девушка понимает, что он хочет, чтобы теперь она поведала ему свою историю жизни.
– Моя семья корнями уходит в Липецкую область. Небольшая деревенька. Домик моей бабушки, в котором до поры до времени жила мама с братьями и сёстрами, стоит рядом с прудом. Папа родился в Москве. У него есть 2 старших брата. Когда он устроился на работу, ему дали комнату в общежитии. С мамой познакомился в
деревне, – лицо Сони становится грустным.
– Давай пойдём к выходу? Но ты продолжай… продолжай. Ей надо выговориться, мелькнуло в голове у Паши.
– У папы уже была девушка, но он бросил её ради мамы. Поженились они уже в Москве. Стали вместе жить в общежитии. Спустя какое-то время маме всё это надоело. Она нашла другого человека и уехала с ним в Соединённые Штаты. Мне тогда было 5. Папа оставлял меня в детском саду до самого вечера. Забирал или сам, или бабушка. Она работала в саду. Его мама. Я её очень люблю даже сейчас, когда её уже нет рядом, – на глазах Сони навернулись слёзы. Паша решает обнять её. Она продолжила, – Папа не показывал того, что ему трудно. Каждый вечер приносил мне киндеры и ещё много чего сладкого. Мама каждый Новый год, Рождество, Пасху, 8 марта и день рождения присылает мне подарки. Про то, как я расту, как моё здоровье редко спрашивает. Да и о себе мало, что говорит. Чувствует, наверное, за собой вину. Про папу вообще ничего не спрашивает. В Штатах она ещё одной девочкой обзавелась. Когда мама пару раз приезжала сюда, сестру брала с собой. Папа от наших стычек чуть ли не кричал. Поэтому попросил маму оставить нас в покое. Теперь мы изредка разговариваем с ней по скайпу. Вот и всё.
Всё. Они были уже возле охранного пункта, где стоял мотоцикл Паши. Он садится на него и протягивает Соне шлем.
– Мы поедем на мотоцикле? А машина?
– На машине поедет Олег. Потому что она его. Он охранник на фирме отчима. Работает в вечернюю и может не успеть, если поедет на метро. Подожди, ты что? Боишься?
– Да!
– Я любитель, а не заядлый гонщик. Тебе нечего бояться, – Паша снова протягивает ей шлем.
Соня с опаской одевает его и подсаживается к нему сзади. Она всегда хотела прокатиться на мотоцикле.Но… Паша поблагодарилохранников и, одев свойшлем, тронулся с места. Соня вцепилась в него так сильно, что иногда, особенно на поворотах, емубылодаже больно. Всюдорогуонимолчали.Мысли Сонипутались. Сначала она была готова кричать от восторга, а потом, когда Паша начал под наклоном объезжать машины, была готова молить о пощаде.
– Так значит никогда не каталась на мотоцикле? Для первого раза ты хорошо справилась, – Паша пытается ободрить девушку. Вид у неё был жалкий. Когда она слезла с мотоцикла, то не почувствовала ног, они были как ватные. Спасибо Паше за то, что поддержал её в этот момент. Иначе она могла бы и упасть.
– Один раз. На старом драндулете дяди. По ухабам, но это было всего лишь пару минут. А на дорогах у нас там машин оочень мало. Тогда вообще не было, – Соня понимает, что начинает заговариваться, – Ой, извини.
– За что ты извиняешься? У каждого своя реакция на первый серьезный проезд на мотоцикле.
– Спасибо за прекрасно проведенный день, – на лице девушки появляется улыбка. – Не за что. Я рад, что у меня получилось исправить свою ошибку. Ведь получилось?
– Да!
– Как насчёт сходить в субботу в кино? – Ты приглашаешь меня на свидание?
– Да.
– Ты действительно хочешь со мной встречаться? – Да! А что?
Соня задумалась. Паша был в нетерпении, ожидая ответ. Ладно, решает девушка. Лучше плакать о том, что не получилось, чем потом сетовать о том, что у неё был такой шанс, а она его проворонила.
– Ладно. Но в выходные я работаю. – В выходные?
– Угу.
– Ладно, придумаем что-нибудь. Слушай, давай только в институте не будем показывать, что мы с тобой встречаемся. Ведь мы всё-таки встречаемся? Верно?
– Встречаемся, – девушка утвердительно качает головой, – А почему?
– Ну, не хочу терять расположение большинства. Тем более мой тиран будет следить за каждым моим шагом. И в любой момент может легко и просто проверить, как и чем я занимаюсь.
– Тогда я не хочу, чтобы у тебя с ним были лишний раз стычки. Хорошо. Договорились, – Соне казалось, что она нашла как принцесса своего принца на белом коне. Хоть это и был чёрный боливар.
– Спасибо за понимание. – Не за что.
– Я готов удивлять тебя каждый день.
Закрапал дождь, который в мгновение ока превратился в ливень. Соня рванула к подъезду.
– До завтра, – крикнул ей в след Паша и тронулся с места.
Соня, не поворачиваясь, просто махнула рукой в ответ. И только, поднявшись на 5 этаж, она ощутила… пустоту. Сумка! Она забыла сумку у него в машине. Точнее в машине его друга. Соня хотела выбежать на улицу. Но зачем? Она прекрасно слышала гул мотоцикла. Паша уехал. Господи! Да ему же теперь не избежать проблем. Соня через силу добирается до квартиры. Только хочет достать ключи, как вдруг дверь сама открывается.
– И где ты была?
– Папа! – Соня явно испугалась. Общежитие. Коридорные двери всё время на распашку.
– Где твой телефон? – Пап!
Пётр стоит в дверях и не пускает дочь внутрь. – Я тебя спрашиваю!
– Пап, дай войти и тогда я тебе всё расскажу.
Отец отступает. Соня, снимает осенние сапоги, проходит в комнату и закрывает дверь.
– Ну и?
Соня, тяжело вздохнув, начинает повествование. Рассказывает всё. Как у них в
этом году появился новенький. Как в цирке на той неделе он предложил ей встретиться. И как в машине его друга она забыла сумку, в которой как раз и лежит её телефон. А также упомянула об отчиме Паши.
– А ты помнишь наизусть его номер? – Нет.
– А в группе кто-нибудь знает?
– У нас сверхсекретность. Я не могу никак подставить Пашу! Что делать? – Переодеваться, мыть руки, ужинать … мне продолжить список?
– Я не хочу есть. Пока мы разговаривали, мы съели… в большей степени я… 2 куска пиццы, маленькую порцию салата Цезарь и пирожные с кремом в виде трубочек.
– Обжора, – Пётр усмехнулся.
– И ничего я не обжора! Я просто хотела есть! – Ты всегда хочешь есть.
Соня берёт мыло и выходит в коридор.
– И на мотоцикле, чтобы больше не ездила, – слышит девушка, вернувшись в квартиру.
– Как скажешь, – почти не слышно отвечает она своему любимому папе. Не получилось у него отвлечь её. Она ужасно волнуется за то, что Паша из-за неё лишний раз столкнётся с отчимом.
– Да не волнуйся ты так! Он не маленький.
– Меня это должно утешить? – Соня повесила нос.
Соня направилась в свою комнату. Включила ноутбук. Пока он загружался, разогрела себе суп. Её любимый – с фрикадельками. Включила интернет. Мотоцикл быстрое средство передвижения, но Паши ещё не был он-лайн. Девушка решила пересмотреть«Зачарованных». Первую сериюо том, как сестры – ведьмы получили силу, смотреть не стала. Вторая серия. Половина третьей. В комнату заходит папа и протягивает дочери свой мобильный телефон.
– Это тебя. – Кто?
Пётр трясёт рукой с телефоном перед лицом Сони. – Алло?
– У тебя тоже первая попытка не удачная. – Прости, тебе уже влетело?
– Хм…
Соня напряглась.
– Да нет. Расслабься. Олег мне её передал. Я спрячу у себя до завтра. – А как ты мне её передашь?
– Оставлю на перилах лестницы на цокольном этаже со стороны охранников и издалека присмотрю за ней, пока ты не заберёшь её.
– А с чьего телефона ты звонишь? – С твоего. А что?
– Ты не можешь мне его привести? – Нет. А он тебе сильно нужен?
– Мне должны позвонить с работы.
– Я поставлю на вибро. Что им передать?
– Что я выйду завтра на работу. – А если спросят, кто я?
– Скажи, что ты мой папа. – А что, я похож?
Оба засмеялись.
– Подожди, а куда ты её денешь, пока она у тебя дома будет? Сумку в смысле. – Есть у меня одно место, туда отчим не заглядывает.
– Тогда до завтра?
– А в Контакт зайдёшь?
– Может быть зайду и выйду. Хочу попробовать лечь спать пораньше. На лице молодого человека расплылась улыбка.
– Ты сова?
Соня уже открыла рот для ответа, но услышала гудки. Почему?
В комнату Паши вбежала Олеся. Без стука. – Гриша приехал!
Паша отключил разговор. Поставил телефон на вибро и забросил его в ящик прикроватной тумбочки. Сумку закинул под кровать в дальний угол. Открыл первый попавшийся учебник на первой попавшейся страничке и сделал вид, что читает. Григорий, как всегда, зашёл проверить – чем занимается его пасынок. Паша даже голову не поднял и здравия не пожелал. А зачем? Он и без здравия всех переживёт. Дверь закрылась. Паша с облегчением вздохнул. Время было шесть часов вечера, когда тумбочка начала вибрировать. Молодой человек взял трубку.
– Алло.
– Алло. С кем я говорю? Это телефон Сони Белозерской? – спрашивает на другом конце провода голос молодой девушки.
– Да.
– Простите, а Вы кто?
– Я Сонин папа, – вполне серьезным голосом отвечает Паша. – Соня завтра выйдет на работу?
– Да.
– Отлично, – девушка на другом конце провода уже собиралась класть трубку. – Простите, – Паша быстро останавливает её.
– Да.
– Как Вас зовут?
– Кристина. А что?
– Скажите, у моего друга есть сын. Он может устроиться к Вам работать?