Повесть о Сонечке

Почитала рецензии на "Сонечку" и окончательно утвердилась в том, что своей писать мне не нужно. Эта повесть больше слов, простых слов не Поэта. Лучше помолчу, преклонив колена перед богатством и многообразием пережитых чувств, и перед той гениальностью, с какой Марина Ивановна их описала.
У меня с Цветаевой непростые отношения, но не признать её Великого Дара, я не могу. В очередной раз.

Не приходится преувеличивать искусство, силу слова наших, русских писателей и поэтов. Язык Марины Цветаевой меня изумляет, приводит в блаженный мир благоухания русской речи; в глубинах души пробуждает любовь к тонкой организации русского слова. Безусловно, порою сложно было с первого раза вникнуть в суть ею излагаемого, не унывала, важнее – не ленилась и перечитывала заново, удивляясь, как на первый взгляд довольно заурядную вещицу можно зарисовать настолько волшебными красками.
Песчинка из того, что заставило вздрогнуть:
От раскатываемых орехов, и от ручья по камням – и струек по камня и камней под струйками – и от лепета листвы («ветер листья на берёзе перелистывает»), и от тихо сжимаемых в горсти жемчугов – и от зеленоватых ландышевых – и даже от слёз градом! – всем, что в природе есть круглого и движущегося, всем, что в природе смеётся, чем природа смеётся – смеялась Сонечка, но, так как всем сразу: и листвою, и водою, и горошинами, и орешинами, и ещё – белыми зубами и чёрными глазами, то получалось несравненно-богаче, чем в природе Он ведь рос в вулканическом соседстве бредового, театрального до кости Вахтангова...Глазами вижу, как спускает стих себе в грудь и там слушает…
Лишь три месяца забвения. Глубокий, слишком непонятно-глубокий мир Марины и Сонечки. Их мир: на бумаге, в душе, во времени, с годами…
Играючи расправляется со словами, предложениями, выражениями, знаками препинания. Будто вся история пропитана тоской, отчаянием, безутешностью, безысходностью, но эта «игра на бумаге» дает хотя бы малейшую отраду. А может, просто-напросто в этом стиль Марины Цветаевой… нет, слишком пошло и современно… в этом вся Марина Цветаева.
Мало сказать, что я в восторге. Признаюсь, мне тяжело понятно, тяжело от непонимания многого из написанного, прочитанного, пережитого. Наверное от того, что не моя жизнь, время, случай… Но я научилась – научилась стараться понимать, точнее, только открыла в себе это после повести. Без резкости, наглости, отчаяния. Понимать близ и даль, олицетворять и украшать не украшаемое. Жить, кормиться хорошим, теплым, душевным.

Честная до предела.
Искренняя до обнажённости.
Сильная и слабая. Но везде настоящая - какая есть! - и не старается казаться лучше.Повесть от первой до последней буквы насквозь пропитана любовью, сплетена из любви. Книга, из которой можно и нужно черпать желание жить, умение любить без униженности и раболепия.
Дружба и есть любовь. Все человеческие отношения построены на любви.

Любовь, сколько любви...
Не устает любящий повторять имя любимой и признаваться, каждую минуту, каждый миг, в своей любви и нежности.
А когда эти признания - реквием? в память... Не величественный Моцарт, а локон волос, звук смеха, объятие, любимый говор... нежность, нежность, нежность. Море, океаны любви к "маленькой" Сонечке.
А ведь там революция, а ведь там война... ужас и голод... и Любовь. Только любовь...Из двух Софий мне намного ближе Парнок, но так написанные слова у нас есть только о второй Сонечке...
Сонечке, не Софиии...

Что говорит о том, что книга становится вашей любимой?
Для меня это разбор книги на цитаты, когда каждую строчку хочется запомнить, пропустить через себя, внутрь себя, навсегда...
Мне кажется, что дело даже не в книге, а в авторе.. Цветаева.. это моя первая ее проза, но теперь я понимаю, что не последняя.. Как я люблю ее стихи, так же сильно полюбила и прозу.
И конечно, я очень сильно полюбила Сонечку, разве ее можно не полюбить: за ее любовь: за ее слезы больше глаз: за ее не ее и ее.
Как я их любила! Как я о них плакала! как за них молилась!... когда я люблю - я ничего не боюсь, земли под собой не чувствую..Как бы я хотела любить так как любит Сонечка.. Больше самой себя любит: всех любит: взамен любит: одна любит: любит, любит.. А ее никто не любит за ее любит.
Я всегда двоюсь, не я двоюсь, а меня - две, двое: я - я? и я - еще и онА ее это неподражаемое: поцеловала первой, потому что его никто никогда в жизни не целовал: я так и говорила себе - его никто никогда не целовал и больше не поцелует...
- Марина, как вы думаете, меня Бог простит - что я так многих целовала?
- А вы думаете - Бог считал?
- Я тоже не считала..И ведь целовала она не из распутности, как сейчас. Целовала из-за доброты: любви: сожаления: возможности: желания: помощи: из-за себя: из-за них.
А главное, я всегда целую - первая, так же просто, как жму руку, только- неудержимее.... Я ведь знаю, что это никому не нравится, что все они любят кланяться, клянчить, искать случая, добиваться, охотится.. А главное - я терпеть не могу, когда другой целует - первый. Так я по крайней мере знаю, что я этого хочуЭто все в самом главном... О любви..
Как я люблю любить... И какие они глупые дураки те кто не любят и ведь сами не любят, будто дело в том, чтоб только их любили..

Какая может быть любовь, когда вокруг разруха и голод? На протяжении всей повести ты плывешь по чувствам и эмоциям. Она написала о той любви которая не нуждается в объяснении, продолжении. Это чувство - как анестезия, наркотик - помогает пережить голод, холод, войну... все, что угодно. Люди, время, обстоятельства — ты вне этого всего, потому что ты любишь. Чудесное, чистое произведение! Марина Цветаева великолепный прозаик!

Удивительно, но я не была знакома с цветаевской прозой. Ну как это чудесное произведение могло пройти мимо меня? Это же чудо какое, проза Марины Цветаевой даже гораздо больше поэзия, чем ее стихотворения. Образы, ритм, знаменитые цветаевские тире - это стих, не проза.

В первый раз участвовала в игре на LiveLib, в первый раз читала книгу, которую не сама выбирала. И очень благодарна «виш-листу» dear_bean , потому как сама я бы никогда за такую книгу не взялась, не мой формат, не моя тема, не люблю биографии и мемуары.
До этой книги я о М. Цветаева знала очень и очень мало – только то, что она известная поэтесса. В далекой юности, на школьных уроках читала ее стихи. На тот момент - не зацепили, не впечатлили, оставили равнодушной. На этом мои знания закончились. Естественно, после прочтения сразу же полезла в интернет устранить это досадное недоразумение. Информация о ней была разная – начиная от восторженных хвалебных од, заканчивая нелицеприятными фактами из жизни. Не хочу давать свои оценки ее поступкам и жизни в целом. Как я могу судить человека, не зная ее лично, да что там лично, даже не жив ее жизнью. Не могу, не смею. Я просто хочу написать о той Марине, которую я узнала из книги, и о впечатлениях о книге в целом. Светлая книга, где почти нет описания, только одни эмоции и любовь. Любовью там дышит каждое предложение. А еще нежностью. Такая любовь, которая прошла сквозь годы и не забылась, не растерялась, как будто все только вчера закончилось. Сколько моментов осталось в памяти, как и не было тех долгих годов не вместе.
В книге описаны несколько лет из жизни поэтессы - 1917 – лето 1919. Да, «Повесть о Сонечке», автобиографическая, там нет лжи и неправды, домыслов и слухов, все герои реальны, все действия от первого лица. Но особенное внимание было уделено совсем крошечному периоду - зиме 1918 – весне 1919. Сложные годы в истории России, сложные и в жизни каждого человека, хотя все трудности в повести упоминались вскользь. В книге несколько действующих лиц. Те, кто пришел в те годы в ее жизнь. Но главных персонажей всего три – сама Марина, Сонечка Голлидэй и Владимир. А для меня главной есть только одна, и это как не странно не Марина, а Сонечка. Какая это чудная девушка, сколько в ней жизни, доброты, страсти. В ней не было полутонов, она не могла чувствовать на половину, только все на полную силу. Они с Мариной встретились в апреле 1919 г. Вот как описывала Цветаева Сонечку: - «Павликина Инфанта! С двумя черными косами, с двумя огромными черными глазами, с пылающими щеками… И взгляд из этого пожара - такого восхищения, такого отчаяния, такое: боюсь! такое: люблю!» И так много потом будет в тексте этого слова – люблю - из уст Сонечки! Например, вот эти: "А главное я всегда целую - первая, так же просто, как жму руку, только - неудержимее. Просто никак не могу дождаться! Потом, каждый раз:? Ну, кто тебя тянул? Сама виновата!? Я ведь знаю, что это никому не нравится, что все они любят кланяться, клянчить, искать случая, добиваться, охотиться", или эти: "О, Марина, ведь это высшее блаженство - так любить, так любить... Я бы душу отдала - чтобы душу отдать!", или вот эта фраза пленила: «Как я люблю - любить! Как я безумно люблю - сама любить».
Это только на первый взгляд Сонечка была сущим ангелом и доброй девочкой. Даже сама Марина писала, что Сонечку очень редко кто любил, и как актрису ее не совсем уважали, ее талантом мало кто восхищался. «Ей, вообще, не доверяли. О ней, вообще, на мои бьющие по всем площадям восторги, отзывались... сдержанно, да и сдержанно-то - из почтения ко мне, сдерживая явный суд и осуждение.
- Да, очень талантливая... Да, но знаете, актриса только на свои роли: на самое себя. Ведь она себя играет».
Не спорю, судя по всему, у Сонечки характер был тот еще, задорный, несносный, но все равно – у нее было столько любви, доброты, чуткости (чего только стоит рассказ ее о ярмарке и человеке с красным носом), что за это можно и мелкие погрешности в характере простить.
А вот слова Сонечке о самой себе: «А вы думали - я всегда шелковая, бархатная, шоколадная, кремовая, со всеми - как с вами? Ого!! Вам ведь Вахтанг Леванович говорил, что я - бес? Бес и есть. Во всяком случае - бешусь».
А вот еще слова самого Вахтанга Левановича: «Да ее никто и не обижает - сама обидит! Вы не знаете, какая она зубастая, ежистая, неудобная, непортативная какая-то... Может быть - прекрасная душа, но - ужасный характер.
Я не скажу, чтобы она была плохим товарищем, она просто - никакой товарищ, сама по себе. Знаете станиславское "вхождение в круг"? Так наша с вами Сонечка - сплошное выхождение из круга. Или, что то же - сплошной центр».
Вот такая взрывоопасная смесь была наша Сонечка. И этим она была и интересна, этим восхищала и завораживала.Вторым персонажем в повести был Владимир. Это совсем другая история. Почему то Марина очень быстро и очень легко привязывалась к людям. Вот так, с первого взгляда они для нее делались родными и близкими, и многих так же быстро она отпускала из своей жизни. На смену этим приходили другие, своеобразный коловорот дружбы-любви-равнодушия. Так вот, о Владимире. Первая встреча произошла - зимой 1918 г. и «сразу стал - Друг. Сразу единственный друг - и оплот. Сразу стала звать Володечкой, от огромной благодарности, что не влюблен, что не влюблена, что все так по хорошему: по надежному».
Как писала сама Марина, в то смутное время с мужчинами все было печально. «В Москве 1918 г. - 1919 г. мне - мужественным в себе, прямым и стальным в себе, делиться было не с кем. В Москве 1918 - 1919 г. из мужской молодежи моего круга - скажем правду - осталась одна дрянь. Сплошные «студийцы», от войны укрывающиеся в новооткрытых студиях... и дарованиях. Или красная молодежь, между двумя боями, побывочная, наверное, прекрасная, но с которой я дружить не могла, ибо нет дружбы у побежденного с победителем. С Володей я отводила свою мужскую душу».
Странно, всем своим «привязанностям» М.Цветаева посвящала стихи, о них писала и для них писала, а вот Володе нет. «И - никогда о стихах. Никогда стихов - я ему. Ни говорила, ни писала. Наше с ним было глубже любви».
Владимир был сдержан, умен, справедлив, надежен, с ним было интересно, родная душа. «С ним входило счастье - на целый вечер, счастье надежное и наверное, как любимая книга, на которую даже не надо света». С ним были вечера - ночи полны разговоров по душам, разговоров ни о чем, разговоров о важном и сокровенном. Иногда с ними была и Сонечка, но тогда уже, мне кажется, у них не получалось того единства душ, потому как, оно было только в «Марина-Сонечка» или «Марина-Владимир». Вот так и жили, а потом наступило лето 1919, которое изменило жизнь каждого из троих.
Еще хочется отметить великолепный стиль написания повести, живой, иногда с надрывом. Чувствовалась искренность и открытая душа М.Цветаевой. Именно благодаря этому, эта история предстала перед нами такой удивительной и прекрасной.
Как итог, книга очень легкая в чтении, маленького объема. Времени на чтения вы потратите минимум, а вот наслаждения будет намного больше.

Марина! Какие они дикие дураки. (Я, все же изумленная: – Кто?) – Да те, кто не любят, сами не любят, точно в том дело, чтобы тебя любили. Я не говорю... конечно... – устаешь – как в стену. Но Вы знаете, Марина (таинственно), нет такой стены, которую бы я не пробила!Марину Ивановну нужно читать в 17 лет и ещё чуть-чуть. Потом пере-читывать, освежать краску, вспоминать свои воспоминания, потому что именно они настоящие. В 30, 40, 50 лет уже не пробьёшься через слои печального опыта, (собственного, не из книг!!), разочарований и цинизма. Отколупываешь кусочек, увидишь фрагмент удивительной души, и все на этом. Но не суть.
Почему Марина Ивановна? Ведь никогда к ней не относилась официально. Всегда, как к кому-то родному. В 18 я хотела целовать ее в губы. И это при том, что тогда любила своего мужчину больше всех. Тогда не знала, что его одного больше всех за всю жизнь!!! Но и эта моя любовь - моя дань ей - любить больше и дольше жизни - разве не прекрасно?
Марина - это вихрь, запутанные слова, мысли, чувства, никакой логики - одна всепоглощающая страсть. Поэтому и читать надо в 17, когда узнаешь чувство по отдельным словам и больше ничего не нужно. Помню, тогда читала ее письма Ланну своему мужчине и возмущалась, что он не понимал! Две грубейших ошибки: 1) читать чужие письма 2) ждать, чтобы другой мужчина их понял. Было достаточно того, что он понимал меня. А я расстраивалась и ставила на нем клеймо безДАРности. Если слышишь, прости меня! Знаю, что слышишь и знаю, что уже простил. Такая любовь как наша бы никогда не закончилась.
И все это я к чему. Я читаю «повесть о Сонечке» Цветаевой. И мне снова 17 лет. Я снова люблю и вся моя жизнь, которая зачем-то случилась после этого, всего лишь сон, приснившийся прошлой ночью. Не похоже на рецензию, но о Цветаевой по-другому нельзя. Да она бы и сама не захотела.