Читать онлайн Песня стихий бесплатно

Посвящается моей маме.

Спасибо, что вселила в меня веру,

что невозможное всё-таки возможно.

ГЛАВА 1

НЕЗНАКОМЕЦ

Двенадцать лет назад

Погожим летним утром, когда город только начал просыпаться, на улице Дубовая в доме двадцать пять уже вовсю кипела работа. На заднем дворе высокий мужчина с короткими густыми волосами и лёгкой щетиной на лице подстригал зелёный газон. Михаил Варзанид работал на кафедре зоологии и экологии, а в свободное время изучал насекомых. Он был очень образованным человеком, много читал и проводил уйму исследований, оторвать его от любимой работы могла лишь вкусная еда. Михаил никогда не мог отказать себе в наслаждении кулинарными шедеврами супруги.

Он подстригал траву, когда в поле зрения вторглась приземляющаяся рядом бабочка. Её окрас играл радужными цветами, а когда она складывала маленькие крылья друг с другом, появлялся ромбовидный узор. Заглушив газонокосилку, Михаил бросился в дом за специальным агрегатом для поимки насекомого, снося всё на своём пути. С одного прыжка он миновал разложенную лежанку, со второго – маленький стеклянный столик, на котором осталась вчерашняя газета.

Преодолев препятствия, он ворвался в дом и встретил жену, которая протирала французский сервиз. Контуры её лица нежные, цвет глаз похож на голубой агат, а волосы аккуратно собраны в косу и подвязаны сиреневой лентой. Это была Екатерина Варзанид. Она нигде не работала, и дом держался только на ней. Екатерина очень любила цветы, особенно астры, поэтому занималась их разведением прямо в доме. От этого изобилия хоромы напоминали большую оранжерею.

Схватив сачок, Михаил ринулся обратно, но не успел и переступить порог, как его остановил голос супруги:

– Дорогой, всё в порядке? – спросила она, смотря на него широко открытыми глазами. – День только начался, а ты уже какой-то возбуждённый.

Мелкими шагами он подбежал к ней и поцеловал в слегка припудренную щёку. Пробормотав что-то про успех, муж пулей полетел в обратном направлении. Екатерина, не придав значения выходке, поняла, что он поймал очередной бзик и, закончив уборку по дому, как ни в чём не бывало принялась за приготовление завтрака, тихо напевая любимую песню.

Прибежав к тому месту, где находилась бабочка, Варзанид был готов наброситься на неё, но вдруг услышал, что откуда-то прозвучал низкий голос:

– Что ты делаешь? – спросил он.

Михаил отвёл взгляд от жертвы, осмотрелся, но никого не увидел.

«Показалось», – подумал он и хотел сделать решающий бросок, когда заметил, что на газоне уже две бабочки. Варзанид не первый год разыскивал этот вид насекомых. Немало поездок он совершил по стране, исследуя их предполагаемый ареал. Но каждая организованная экспедиция завершалась очередной неудачей, и Михаил возвращался домой ни с чем. Екатерина частенько бранила его из-за этих глупых амбиций, считая, что муж понапрасну тратит время. Но постепенно осознав, что фанатичная затея не будет оставлена, попросту отступила. Не веря, что наконец-то все старания будут вознаграждены, Михаил крепко сжал сачок и прицелился, но вновь голос отвлёк его и грубо повторил тот же вопрос:

– Кретин! Что ты делаешь?!

Миша вытянулся в полный рост и стал вглядываться в неподалёку растущий лес. В него не входил никто из местных, и, кроме ужасных историй, жители города Гранд-Гор ничего рассказать не могли. Лес завораживал густотой и скрытностью, некоторые смельчаки специально приезжали сюда, отважившись на то, чтобы исследовать его. Вот только после их уже никто не видел. Окончательно горожане принялись обходить это место стороной, когда пропала молодая семья. Ни следов, ни тел так и не обнаружили. Всё, что удалось найти поисковой группе – это окровавленная детская сандалия. Специальные службы уверяли, что к пропажам имеют отношение хищники, и не более того. Но местные верили, что там творятся странные вещи, и старались держаться от этого места подальше.

– Там кто-нибудь есть? – насторожился Михаил, крепко сжимая сачок.

Из-за широких стволов деревьев показалась фигура, облачённая в чёрные одежды. В бледном лице нежданного гостя угадывалось что-то хищное, а в холодных стеклянных глазах скрывалась сама госпожа Смерть. Михаил узнал человека, но лишь беззвучно осмелился произнести его имя. Замерев на месте, он приготовился к худшему. Человек сотворил в руке чёрный шар, предназначенный для Михаила, но прозвучавший детский смех остановил бледнолицего.

– Папа! Папа! – игриво повторял голосок, будто хотел, чтобы его нашли.

Михаил бросил взгляд на кусты дикой малины, которые росли прямо на границе леса. Облизывая пальчики, через заросли пробиралась рыжая девочка пяти лет. Это была его дочь Рита. Внешностью она сильно походила на мать. Те же длинные волнистые волосы, такие же мягкие линии лица, только оттенок глаз другой, похожий на цвет дождя.

– Милая! Что ты там делаешь? А ну-ка, быстро сюда! – тревожно скомандовал Миша, и, взглянув снова в лес, увидел, что непрошеный гость исчез, не оставив и следа.

– Ты чего? – снимая с волос репейник, спросила она, не понимая, что так взволновало отца.

– Что ты там делала?! – прикрикнул он, смахивая платком с широкого лба капельки пота. – Сколько можно говорить? Не броди там! – повторял отец как заведённый.

– П-п-па, – заикаясь, молвила девочка и, вытерев губы от сладкого сока, добавила. – Я сейчас всё расскажу.

Но как только Рита приготовилась дать полный отчёт своих действий, отец почему-то прервал её.

– А что ты делаешь? – проговорила она с пальцем во рту.

– Видишь ли, – сказал отец, – уже давно я изучаю одно интересное насекомое, его называют Мозало́д – это редкая бабочка, она может переливаться любым цветом. Встретить её – большая удача, ведь она живёт очень скрытно. И вот две из них посетили сегодня наш газон, и я собираюсь… – не успев договорить, он взглянул на то место, где сидели очаровательные бабочки. Газон уже был совершенно пуст. – Собирался поймать, – огорчённо исправил себя Михаил.

– Не грусти, – прошептала дочка, достав из кармана небольшую пригоршню ягод в надежде, что они уберут печаль с отцовского лица.

 Михаил Варзанид взял немного малины и тихо заметил:

– На сегодня достаточно, а то ты лопнешь как воздушный шарик, который таинственным образом взорвался вчера перед сном.

Из открытых окон донёсся голос Екатерины, зовущий домочадцев к столу. Стараясь забыть о страхах и проблемах, дочка и отец направились в дом на завтрак. Почти подойдя к крутому крыльцу, маленькая Рита повернула голову в том направлении, где росли колючие кусты, и увидела прятавшегося за ними человека. Он сорвал одну ягодку, подмигнул и испарился у неё на глазах.

Наши дни

Вчерашнюю ночь Маргарита Варзанид спала очень плохо, как и три предыдущие. Ей снился один и тот же бессмысленный сон, оставлявший после себя неприятное чувство. Она встала рано: солнце только озаряло верхушки деревьев и гомон птиц извещал о том, что наступил новый день. Родители ещё крепко спали, прижавшись друг к другу и сопя в унисон.

Немыслимая жажда обжигала горло. Надев тёплый халат и вязаные тапки, Марго тихо прошла на кухню, чтобы выпить холодного апельсинового сока.

Наполнив стакан, она вышла на небольшую террасу. Солнце, поднимавшееся из-за крон деревьев, на несколько секунд ослепило её. Заслонив рукой лицо, Рита присела на кресло-качалку и сделала смачный глоток. От холода по всему телу пробежала приятная дрожь, и мучившая жажда отступила.

Лёгкий ветер слегка играл её взбитыми кудрями, а это окутывавшее безмолвие давало время для размышлений. Она задумчиво наблюдала, как солнечный свет медленно вскарабкивается к ней по ступеням.

– Кто ты? – в очередной раз задавалась она вопросом, но никак не могла найти ответ. Лицо незнакомца буквально отпечаталось в памяти и преследовало уже несколько дней. Раньше Маргарита никогда не обращала внимания на свои сны, относилась к ним, как к должному явлению, но не теперь. Сейчас ощущалась необъяснимая тревога, и с каждым днём она становилась всё сильнее.

Солнечный диск отразился в зелёной траве, покрытой утренней росой, и приятная тишина нарушилась гулом проезжающих по дороге машин. Старые часы, которые висели в дальнем углу террасы, показывали начало шестого. Рита долго следила за маятником, который качался из стороны в сторону, и глаза потихоньку стали закрываться. Тихий сон через несколько секунд полностью охватил девушку, и она незаметно для себя погрузилась в забытьё. Она почувствовала, как кто-то подошёл сзади и обхватил оголённое плечо тёплыми пальцами. Рита вздрогнула. Запрокинув голову, она увидела позади маму с кружкой воды. Поднеся руку ко рту, мама сонно промямлила:

– А ты почему не спишь?

– Уснуть не могу, – призналась Рита.

– У тебя что-то стряслось? – спросила мама. – Ты уже которую ночь нормально не спишь.

Рита хотела поведать ей о своём беспокойстве, но потом почему-то передумала и, потупив взгляд, сообщила, что всё в полном порядке.

Екатерина не стала допытывать расспросами, хотя поняла: дочка что-то недоговаривает. Сделав короткий глоток, она сказала:

– Ладно, тогда я спать.

Переваливаясь с ноги на ногу, будто хромая лошадь, мама направилась обратно в кровать.

– Э-гм, – проводила её взглядом Рита, прикусывая краешек стакана.

– И ты постарайся уснуть, – бросила Екатерина, выходя из кухни.

Последовав материнскому совету, Рита устроилась поудобнее в кресле и затаилась. Луч солнца прокрался в открытые двери террасы и, бесшумно окутав девушку, стал убаюкивать теплом. Маргарита и не заметила, что через пару минут веки сомкнулись под сонной пеленой, и она задремала. Мысли бессвязно бродили, оживляя совершенно безумные и нереальные видения. Тепло и уют напоминали девушке о беззаботном детстве, которое она провела в деревне. Незабываемая пора, в которую можно вернуться лишь через воспоминания. Все эти размышления слишком глубоко погрузили её в безмятежность. Находясь между сном и явью, она услышала тихий звук.

Рита не была уверена, что это происходит на самом деле, скорее всего, просто часть сновидения. Когда она откроет глаза, всё прекратится. Звук начинал раздаваться в ушах всё громче и громче, но Рита продолжала посапывать. Позже она почувствовала, как что-то начало её щекотать за мизинец на правой ноге. Не выдержав этой щекотки, с большой неохотой она всё же открыла глаза. Трудно было определить, откуда исходит звук, но, сориентировавшись, она поняла, что жужжание доносится из-под неё.

Приподнявшись, Рита обыскала подушку кресла. Причиной монотонного звука оказался отцовский телефон, потерянный вчера после ужина. На экране светилась надпись: «Кафедра. Входящий звонок».

Её охватила сильное желание разбить жужжащую коробочку. Но раздавшийся за спиной голос отца остановил этот гневный порыв.

– Ты нашла его! – пропел с облегчением он, завязывая клетчатый галстук. – Спасибо, дорогая!

– Представь себе, – не скрывая недовольство, сказала Рита.

– А чего ты злишься? – гадал Михаил и тут же натянул, как показалось дочери, ехидную улыбочку.

Уставившись на отца, дочка сжала руки в кулаки и сердито выдавила:

– Я не могла нормально уснуть уже четвёртую ночь. И когда мне представился такой шанс, твоя пискляво вибрирующая коробка отняла его у меня!

– Прости, – обняв её, пытался загладить вину отец. – Я же не нарочно оставил его здесь, просто потерял, – объяснял он.

Прижав к себе дочь, как плюшевую игрушку, Михаил поцеловал её в голову и произнёс: – Ну всё, ты на меня больше не сердишься?

«Нет», – беззвучно ответила ему улыбка Маргариты.

Одно из достоинств Риты Варзанид – это быстрая отходчивость. Она не злилась на отца. Скорее, это было чувство неудобства из-за недовольного тона по отношению к нему под влиянием жуткого недосыпа.

– Папа, – обратилась к нему Рита, – ты тоже прости меня за то, что вспылила.

Поцеловав дочь в ладонь, отец заверил её, что даже и не думал обижаться. Неловкость плавно покинула Маргариту. Заметив, что отец куда-то собирается, она сменила тему.

– Я а работу. Это у тебя подготовка к вступительным экзаменам, – напомнил папа.

Рита снова взглянула на часы: тоненькие стрелки уже показывали на циферблате полвосьмого.

– Я побежал, а то уже опаздываю, – протараторил Михаил, направляясь к стоявшей возле дома машине. – До вечера!

Проводив отца, Рита направилась в свою комнату, чтобы постараться в очередной раз уснуть. Прикрыв дверь, она залезла под мягкое одеяло, и уже через пару минут увидела долгожданный сон.

Ей снилось, как она блуждает по громадному полю среди прекрасных цветов. Похожее место есть за деревней, в которой она жила. У поляны не было видно ни конца ни края и, казалось, что по ней можно ходить вечно, любуясь нетронутой красотой. Собирая полевой букет и вдыхая сладкий аромат, Рита ощущала спокойствие, которое так давно хотела обрести. Шагая вперёд, она заметила, что бутоны, полные жизни, с каждым шагом становятся всё более обезображенными. Множество невинных растений были подобны чёрному углю, и уже не имели той красоты, которая была мгновением ранее. Маргарита видела, как один за другим от прикосновения ветра лепестки обращаются в прах. Серый пепел кружился над поляной и бесшумно устилал собой землю.

Среди этой серости она увидела стоящего на коленях мужчину. Цветы, которые росли рядом с ним, были ещё хуже, похожие на побитые морозом чёрные прутья. Рита чувствовала, что знает его, вот только не могла вспомнить, откуда.

– Кто ты? – задала она тот же вопрос, который звучал каждый раз, когда незнакомец вторгался в сновидение.

– Привет, – поднимаясь, молвил он. В его руках лежал единственный живой цветок, который постепенно превращался в чёрный и завядший.

Рита развернулась и пошла в обратном направлении, но холодный голос остановил её и спросил:

– Ты боишься?!

– Нет! – недолго думая, ответила Маргарита и обернулась.

Скрипучий смех вырвался изо рта незнакомца, и медленными шагами он стал двигаться в её сторону.

– А ты смелая, – оценивая девушку взглядом, протиснул он сквозь жёлтые зубы. – Мне это нравится.

– Кто вы такой?! – пятясь, требовала она представиться.

– Я тот, кто уничтожит тебя, – он что-то неразборчиво сказал, и в ладонях появился ярко-красный шар.

– Вы сумасшедший! – не поверила глазам Рита, бросаясь наутёк.

– Стой! – оскалив острые клыки, приказал незнакомец. – Тебе некуда бежать!

Девушка замерла на месте как вкопанная. Шансов на спасение не было, и она вновь взглянула в его лицо. Сердце билось с бешеной силой, ещё чуть-чуть, и оно вырвется прямо из глотки. Глаза стали наливаться слезами, но Рита смогла их сдержать.

Взмах руки – и сфера сорвалась с ладони незнакомца как теннисный мяч. В одно мгновение она настигла свою цель и ударила девушку прямо в живот.  Рита чувствовала, как воспарила над землёй. Сфера подкинула её до самых облаков, а затем вновь вернула на землю. Кошмар рассеял чей-то крик. Маргарита открыла глаза и спрыгнула с кровати, не понимая, что истошный вопль принадлежит именно ей.

Всё тело пылало, словно по венам бежала раскалённая лава, и даже проступающие капли пота не могли успокоить этот жар. «Вот это да! – думала она, вспоминая увиденный сон. – Всё как наяву».

Мама уже хлопотала над приготовлением обеда и как волчок металась из стороны в сторону. Приведя себя в порядок, Рита учуяла витавший в воздухе запах еды. Тонкий ванильный аромат вперемешку с корицей поманил девушку в сторону кухни.

– Моя девочка уже проснулась, – виртуозно крутя кусок пышного теста, пропела Екатерина, увидев дочь. – Как спалось? – наминая сдобную массу подобно искусному скульптору, поинтересовалось она.

– Да как-то непонятно, – нехотя призналась Марго. – Не помню, чтобы ты собиралась стряпать сегодня. Что за повод?

– На ужин приедет твоя тётя, – сообщила мама. – Поэтому нужно убрать гостиную.

– Виктория?! – поперхнулась Рита, никак не ожидавшая услышать такую неприятную для себя новость. – Что ей нужно?

– Успокойся, – поменялась в лице мама, – если бы к нам ехала моя старшая сестра, я бы подготовила тебя заранее. На ужин приедет Елена с семьёй.

– Румянцевы вернулись?! – обрадовалась Рита.

Младшая сестра Екатерины отсутствовала в городе практически год. Тётя Лена отправилась с семьёй в кругосветное путешествие, и Рита думала, что больше никогда не встретит их, ведь они рассчитывали присмотреть во время этой поездки место, куда можно перебраться.

Маргарита даже не стала доедать остывший завтрак, а сразу же взялась за домашнюю работу. Она навела полный марафет, оставалось лишь разобраться с книжным шкафом, в котором родители хранили редкие издания книг. Она не любила убирать там, потому что это было, пожалуй, самое пыльное место в доме после чердака. Стоило его открыть, как Марго начинало терроризировать неуёмное чихание. Увлажнив воздух в сотый раз, она всё-таки перешла в наступление.

«Главное – не дышать», – повторяла она про себя каждый раз, когда вынимала книги с полок. Среди всего этого чтива внимание привлекла потрёпанная книга. Она будто пряталась позади других. На лицевой стороне еле заметно виднелось название: «Толковый словарь сновидений Казана и Булана».

– Откуда ты здесь взялась? Я тебя раньше не видела, – задавалась вопросом девушка, открывая оглавление.

По гостиной мгновенно разнёсся смачный чих, и Рита в очередной раз распылила вокруг себя воду. – Так, посмотрим, посмотрим. Не то… и это тоже не то… – ведя пальцем по строчкам, говорила она.

Взгляд замер на букве «Н».

– То что нужно! Триста десять, – бормотала она, перелистывая страницы. Глаза сами нашли нужный абзац и губы начали читать:

«Если вам приснился незнакомый мужчина – это говорит о том, что вы с ним уже знакомы и в скором времени встретитесь в неожиданный момент. Если незнакомец во сне настроен враждебно, это знак возможных неприятностей, к которым вы рискуете оказаться не готовы. Такие сны призывают быть осторожнее и не совершать неосмотрительные шаги».

Вдумываясь в строки, Маргарита Варзанид присела на мягкое кресло и полностью погрузилась в свои мысли.

ГЛАВА 2

ВЕЩИЙ СОН

Синоптики пророчили, что во второй половине дня погода испортится, но, вопреки их прогнозу, вечер оказался тёплым и светлым. Михаил Варзанид уже сидел в гостиной, в своём любимом кресле, и читал газету «Правда», а его супруга вместе с дочерью готовились к встрече гостей, которые должны были приехать с минуты на минуту.

Когда стол полностью сервировали, раздался звонок в дверь. Екатерина взглянула на часы, спешно поправила причёску и сказала:

– Ну, наконец-то! Рита, не стой столбом, открой.

– Нормально! Гости мои или ваши? – возмутилась дочь.

– Девочки, не ссорьтесь! – вмешался Михаил. – Я сам открою.

– Не надо, – остановила его дочь, направляясь к входным дверям.

На пороге дома стояли мужчина и женщина, а сразу за ними – два подростка примерно такого же возраста, как и Рита. Мужчина был шатеном, среднего роста и телосложения, вперёд выпирал вздутый живот, перетянутый кожаным ремнём. Максим Румянцев когда-то работал с отцом Риты, и также питал слабость к насекомым. Под руку с ним стояла тётя Лена. Как и у супруга, у неё тоже выдавался вперёд большой живот, но не от лишних килограммов, а оттого, что она находилась в положении и в третий раз готовилась стать матерью. Позади стояли их дети: Виктор и Анна. Парень – высокого роста в белой футболке и потёртых джинсах. Глаза такого же цвета, как у матери: золотисто-карие, а тёмные волосы и грубые черты лица достались от отца. Они были очень похожи с сестрой. Только Анна куда стройнее брата. Вьющиеся волосы больше напоминали шоколадный водопад, который обрамлял вытянутое лицо. Самым ужасным во внешности кузины был длинный острый нос, похожий на клюв птицы. Рита помнила, что Аня частенько любила засунуть его в чужие дела.

– Здравствуй, Рита! – радостно воскликнула тётя.

Девушка даже не успела ответить, как оказалась заключена в крепкие объятия.

– Ну, чего вы там стоите? Проходите, – приглашал в дом мамин голос.

– А вот и мы! – объявила Елена, расцеловывая родителей племянницы.

– Как дела? – спросил Виктор, дёрнув кузину за локон, как в детстве.

– Хорошо. Как поездка? – поинтересовалась Рита.

– Так себе, – признался он. – Но с моей семьёй не заскучаешь!

– Подвиньтесь, а лучше уйдите куда-нибудь! – потребовал писклявый голос кузины. – Я до вешалки не могу дотянуться.

– Извини, – сказала Рита, отодвигаясь в сторону. Тон кузины на мгновение заставил Марго почувствовать себя гостьей в собственном доме.

– Не обращай внимания, – выходя на крыльцо террасы, попросил Витя, читая на лице двоюродной сестры непонимание и даже растерянность. – Анна всегда была как мозоль, ты же знаешь. За время нашего путешествия ничего не изменилось.

– Думала, она изменилась хоть немного, – ответила Рита, не скрывая своего разочарования. – Лучше расскажи, как прошла ваша поездка?

Ей не терпелось услышать подробности проведённого отпуска. О таком приключении Рита могла только мечтать. За все свои шестнадцать лет она ни разу не была в других странах.

– Ничего нового я не увидел, если честно. Единственное место, где мне понравилось, так это в Египте. Там совершенно другие люди, и всё время светит солнце. Я побывал на пирамидах, потом ходил на рынок, там что хочешь можно найти.

– Здорово, а мне какой-нибудь сувенирчик привёз? – в шутку спросила его девушка без капли надежды получить подарок.

– Конечно. Дай руку, – попросил он бархатным голосом.

Рита нерешительно протянула ладонь и почувствовала, как кузен что-то вложил в неё.

– И что там? – с удивлением спросила девушка.

– Сама посмотри.

Маргарита раскрыла руку, и от неожиданности у неё задёргался левый глаз. Оклемавшись, она выдавила:

– Какая красота!

На ладони переливался браслет, украшенный крошечными осколками зелёного камня. По его краям тянулась тоненькая золотая цепочка, которая вырисовывала причудливый орнамент.

– Это малахитовый браслет – очень редкий, и его не везде можно найти, – сказал Виктор. – Я его как увидел, сразу вспомнил о тебе.

– Да неужели? – засомневалась Марго.

Он коснулся её лица, и Рита сразу же отстранилась, словно его тепло сильно обожгло кожу.

– Мы это обсуждали, я не хочу поднимать тему, – запрокидывая волосы назад, напомнила девушка.

– Да, я не забыл, прямо перед нашим отъездом. Тогда ты держалась очень грубо.

– Вик, пожалуйста, не начинай, – умоляющим голосом просила она.

– Прости, я просто… – он прервался, будто слова застряли у него в горле и причиняли острую боль. – У меня нет сил избавиться от этого чувства, – с трудом признался парень.

– Это сумасшествие! Я люблю тебя, но не так, как тебе бы этого хотелось! Мы ведь родня! – сгорая от стыда, пыталась объясниться Рита. Закрывая лицо, она повторяла, что чувства кузена противоестественны. Но что-то подсказывало, что всё сказанное сейчас бессмысленно. – Послушай, мы должны…

– Не надо, – остановил её он, прекрасно понимая, чем может закончиться этот разговор. – Обещаю, что больше не затрону тему.

– Да у нас здесь любовь?! – раздался писклявый голос.

– Аня, – ощутив полное опустошение, протянула Рита.

– Интересно, а как же твоя милая подружка, а? – скалилась кузина, как маленькая собачка.

– Не лезь в это, Анюсик, – коверкая имя сестры, потребовал Виктор.

– Больно надо, – тявкнула она, прожигая его взглядом.

– Тебе что-то нужно? Зачем ты пришла?

– Тебя забыла спросить, ты здесь не живёшь! – Анна обозлилась на брата в одно мгновение.

Лимит их спокойного общения обычно длился недолго. Буквально полминуты, по истечении которых они начинали повышать друг на друга голос. Рита только перекидывала взгляд с одного на другого, не успевая вставить даже слово. От злости лицо Анны стало красным, а ноздри раздулись, как капюшон змеи, когда брат уколол её очередным изречением. Маленькая собачка, с которой она ассоциировалась у Риты, в один миг превратилась в огромную псину.

– Так что не командуй тут! ЯСНО?!

От этого выкрика кузен забыл весь свой словарный запас. Понимания, что дальнейшая беседа невозможна, он прошипел:

– Продолжим дома, – и направился в сторону гостиной.

– Почему вы постоянно ругаетесь? – задала вопрос Рита, на который не могли ответить даже её кузен и кузина.

– Не суй нос в это, Варзанид, а то…

– А то – что? – не дав ей закончить, перебила Рита.

Анна краснела, как конфорка. Готовая взорваться, она ответила:

– Нас зовут родители, пошли!

– Я подойду попозже, – ответила Марго.

– Мне всё равно.

Незаметно проскользнув мимо гостиной, Маргарита поднялась на второй этаж. Распахнув двери гардеробной, она постаралась найти подходящий к ужину наряд. Рита редко носила юбки, как и сильно открытые кофты, они ей просто не нравились. Поэтому выбор пал на тёмные джинсы и голубую рубашку. Браслет, подаренный кузеном, она надела на левую руку и, чтобы не привлекать внимание, скрыла его под рукавом. Сделав глубокий вдох, Рита вышла из своей комнаты и спустилась.

Все уже сидели на своих местах и ждали только её.

– Дорогая, садись за стол, – торопила мама.

– Риток, ну, я уже от голода умираю, – чуть ли не давясь слюной, жаловался дядя, при этом жадно накладывал картофельное пюре в глубокую тарелку. – Ну-с, приступим! Всё так аппетитно выглядит.

«Куда в него столько влезает? И так мина шире газеты», – думала Рита, когда спинка стула, на котором сидел дядя, придавила её к стене.

– Да вы никак поправились, сударыня? – с иронией спросил дядя, накалывая на вилку жареную котлету.

– Кто бы говорил, – протиснувшись, выдавила девушка.

Мама и тётя хихикнули и тут же продолжили вести свой разговор.

– Не понял? – возмутился Максим.

– Приятного аппетита, говорю! – громко сказала Рита, усаживаясь на свободный стул.

Напротив сидел Виктор с лицом мрачнее осенней тучи. Рита ничего не спрашивала, без этого понятно, что кузина выкинула очередной номер, пока Рита была у себя. Без особого аппетита она положила в тарелку немного салата и пару ложек тушёного мяса.

– Риток, ты что, на диете? Решила немного похудеть? – последовав примеру отца, язвительно протянула Анна.

Рите были неприятны эти слова, даже захотелось запустить в неё тарелку с мясом, и, судя по выражению лица, Вик горел таким же желанием.

– Нет, а вот тебе бы не помешало, – ставя чашку на место, парировала Маргарита.

На этот раз хихикнул Виктор. Увидев, что на него смотрит тётя, замолчал, но губы продолжали дрожать в ухмылке.

– Девочки, прекратите, – осадила Екатерина.

– Ну, в чём дело? – вскрикнула Елена.

– Да всё хорошо, это мы так шутим. Да, Аннушка? – уставилась на кузину Маргарита.

– Конечно, – подтвердила Анна и, наконец, занялась овощным салатом.

Ужин прошел до боли скучно. Рита чуть не уснула в своей тарелке от нудных разговоров. Покончив с едой, она тихо вышла из-за стола и направилась на задний двор.

Синоптики оказались правы. На улице резвился прохладный ветерок, а небо затянуло тучами. Сейчас оно напоминало чёрное полотно, в котором слышалось грохотанье. Зелёные листья деревьев тихо шуршали, напоминая шипение змеи.

«Дождю всё-таки быть», – ощущая влажный воздух, сделал заключение нос Маргариты.

Она стояла на крыльце, вдыхая свежий аромат, и наблюдала, как ветер подхватывал с газона листья вместе с сухой травой и уносил их в неизвестность. Расположившись в кресле под мягкой шалью, Рита слышала, как мама с тётей вошли на кухню. Убедившись, что их никто не слышит, они принялись шептаться.

– От Виктории нет известий? – спросила Екатерина.

– Нет, но я слышала, что хранителей отправили в Лондон. Тайному совету удалось поймать одного из неверных.

– Кого? – взволнованно уточнила сестра.

– Волкова, – не скрывая отвращения, ответила тётя.

– Сергея поймали? Когда?

– Около семи недель назад. Он пообещал дать информацию в обмен на свою безопасность. По его словам, один из штабов, в котором он состоял, находится на севере Лондона. Совет направил стражей туда, а Виктория возглавила одну из групп, – ответила Елена.

– А о нём? – ещё тише поинтересовалась Екатерина. – Есть новости?

Она совершенно изменилась в лице, стала какой-то встревоженной.

– Не знаю, после того, как я ушла в декрет, меня отстранили от всех дел. Вика писала, что он объявлялся на Аляске. Кстати! Она сказала, что заглянет к нам, когда вернется, тогда и поговоришь с ней.

– Я волнуюсь за неё. Каждый раз, когда она пропадает, я себе место не нахожу. Ещё с Ритой что-то происходит. Которую ночь просыпаемся с Мишей от её криков, – призналась женщина. В голосе слышалась такая усталость, словно подобные сны посещали и её тоже.

– Может, это из-за того, что мы сделали? – спросила Елена и тут же поспешно замялась, когда раздались голоса супруга и зятя.

– Дамы, цветы наших сердец, – протянул Максим.

– Куда вы пропали? – подхватил Михаил.

– Пошли, а то нас уже заждались, – спохватилась Екатерина, убирая салат обратно в холодильник.

Рита сидела тихо как мышь. Этот недолгий разговор был странным и совершенно непонятным. Она никак не могла сообразить, о чём говорила тётя.

«Что они сделали? И кто такие неверные?» – думала она, прокручивая в голове тайный разговор. В какой-то момент Рита вздрогнула, вспомнив, что старшая сестра матери собирается навестить их.

– Виктория, – протянула она. – Только этого не хватало.

«Будет опять жизни учить», – прорычал внутренний голос.

Между ними сложились непростые отношения. Каждый тёткин приезд сопровождался руганью. По этой причине обе пытались свести общение друг с другом к минимуму. Рита встречалась с родственницей только за завтраком, обедом и ужином, но и во время трапезы они могли сцепиться, совсем как Витя и Аня.

«Зачем она приезжает?» – гадала Рита, прекрасно зная, что тётка сама не любит гостить у них.

Неожиданно в шкафу, где стояло мусорное ведро, раздалось тихое мяуканье.

«Видимо, бродячая кошка проникла в дом и решила полакомиться объедками», – размышляла Рита, подкрадываясь к ящику и распахивая дверцы.

– Попалась!

Но внутри никого не было. Поковырявшись в ухе, Рита прислушалась ещё раз. Мяуканье доносилось оттуда, где росла малина.

– Брысь! Все ветки переломаешь! – на ходу крикнула Марго.

Аккуратно раздвинув колючие прутья, Рита никого не нашла среди них.

«Может, просто показалась?» – подумала она, но на всякий случай позвала пушистого гостя ещё раз.

Мяуканье раздалось в лесу.

– Иди ко мне, я тебя не обижу.

Кошачий голос становился всё тише, теряясь в сгущающемся мраке.

«Туда не пойду», – решила Рита, когда над городом прокатились раскаты грома. Они становились всё яростнее, напоминая огромную волну, несущуюся по чёрному морю. Когда вспышки молний на короткий миг стали озарять всё вокруг, прохладные капли сорвались с тёмного полотна и принялись разбиваться о землю. Ветер подул сильнее, чем прежде, сгибая кроны деревьев из стороны в сторону.

Дикий вопль раздался в доме, когда Рита закрыла за собой двери террасы. Вбежав в гостиную, она увидела кузину в довольно необычном положении. Футболка Анны была покрыта жирными пятнами, с лица стекал оранжевый соус, а на голове –тарелка с мясом. Мёртвую тишину осмелился нарушить отец Риты.

– Ну вот, дорогая, ты же хотела новый ковёр? – вспомнил он неуёмное желание супруги. – Теперь он у тебя будет, – и, предчувствуя назревающую бурю, он поспешил скрыться у себя в кабинете.

– Рита, проводи Аню в ванную комнату, – просила мама, закрывая лицо руками.

– Дорогая, это нужно снять, – сдерживая смех, пробормотала Елена, освобождая голову дочери. – А ты убери, – указывая на ковёр, потребовала она от сына.

Девушки поднялись на второй этаж. Пока кузина пыталась промыть волосы и избавиться от этого жирного соуса, Рита подготовила для неё чистую одежду.

– Надеюсь, подойдёт, – протянув вещи, сказала она.

Анна впервые поблагодарила её, чем сильно удивила. Дождаться подобных слов от двоюродной сестры – большая редкость, с таким-то характером.

Спускаясь по лестнице, Рита замерла, вновь услышав жалобное мяуканье.  Словно усатый друг звал её и просил о помощи.

– Ты чего? – нахмурив брови, спросила Анна.

– Ты не слышишь сейчас?

– Да что?! – не понимала кузина.

Маргарита ничего не ответила, она только тяжело вздохнула и направилась в сторону гостиной.

Как бы ни хотела мама провести идеальный ужин, без приключений он всё-таки не обошёлся. Тарелка на голове Анны стала фееричным окончанием вечера. Когда они проводили родственников восвояси, Рита поднялась в комнату и рухнула на кровать. Родители обсуждали на кухне прошедший вечер. Папа всё не мог забыть выражение лица племянницы, а мама гадала, как теперь избавиться от этого пятна.

Дождь и не думал утихать, небо будто прорвало. Громовые раскаты и вспышки молний озаряли спящий город. Ветер тормошил деревья из стороны в сторону, как сухие листья, а городские дороги начали напоминать горные реки. Но, несмотря на этот шум, буря совершенно не мешала Маргарите Варзанид тихо спать, наоборот, такая погода всегда усыпляла её.

Рита видела тот же сон, который явился совсем недавно. Она снова оказалась на той же поляне с погибшими цветами. Тот же незнакомец и его ужасающий смех. Он так же кинул в неё зловещий шар, но в этот раз Рита не почувствовала удара. Сфера прошла как бы сквозь и поглотила девушку изнутри. Казалось, что Марго угодила в огромную воронку, из которой не выбраться. В этом водовороте тело растянуло вдоль, потом сжало, словно жвачку, которую наматывают на палец. Всё произошло очень быстро, и боли при этих манипуляциях она не чувствовала. Вихрь перенёс Риту на улицу на окраине города. Вот только она была до неузнаваемости грязная и захламлённая. Люди молча, пихая друг друга, шагали нескончаемым потоком по дороге, скрывая лица под большими зонтами.

Где-то в гуще этой толпы вновь раздалось мяуканье. Рита долго вглядывалась в другую сторону дороги и увидела сидящую на обочине кошку. Девушка попыталась сказать хоть слово, но не могла, губы будто склеились, а горло сдавило толстой цепью.

Она хотела начать пробираться через эту толпу, но злобный рык раздался позади и остановил её.

Из темноты показалась большая собачья морда. Шерсть пса была такая же чёрная, как тротуар, по которому шли люди, а его оскал говорил, что настроен он совсем не дружелюбно.

Марго ничего не оставалось, только спасаться бегством. Внутреннее чутьё подсказывало: именно в той стороне, где находился пушистый друг, безопасно, но чем быстрее Маргарита бежала, тем отчётливее понимала, что увязает в жидком асфальте. А рычание становилось всё ближе и ближе. С большим трудом она выбралась из этой трясины и смогла перебраться на ту сторону дороги.

Перед ней сидела кошка с очень необычной блестящей шерстью синего оттенка, будто покрытой алмазной крошкой. Глаза её были сапфирового цвета, как океан: такие же безмятежные и глубокие.

Чёрный пёс набросился в тот момент, когда Рита хотела притронуться к кошке. Мощными лапами он раскидал их как пушинки по разным сторонам.

Дорога будто заплясала, и в один миг стала похожа на склон крутой горы. Маргарита даже не успела ни за что ухватиться и кубарем покатилась вниз. В глазах снова всё смешалось и закрутилось, как барабан стиральной машины. Картинки сменялись одна за другой, будто кто-то перелистывал их очень быстро.

Рита оказалась в тёмном переулке. Напротив неё стоял этот злобный пёс, а за её спиной – кошка.

– Пошёл прочь! – пытаясь скрыть страх, крикнула Марго, и голос раздался эхом, заставляя переулок задрожать.

Пса это не испугало, одним прыжком он перепрыгнул через Марго и впился острыми клыками в кошку. Громкий визг раздался в голове Риты, словно он принадлежал ей само́й. В этой темноте под руку попалось что-то тяжёлое и, недолго думая, девушка швырнула это в пса. Удар пришёлся прямо в морду, и расколол его на мелкие осколки.

Снова сон увлёк за собой девушку вглубь кошмара. Теперь Рита стояла в какой-то обшарпанной комнате. Запах сырости и гнилого дерева ударил прямо в ноздри. Всем своим существом Рита ощущала, что здесь она не одна. Кто-то зловещий пытался скрыться от глаз.

Голос кошки доносился из-под стола. Из раны текла чёрная кровь, похожая на мазут. Рита хотела взять её, но не успела и притронуться – сон растаял.

Тело было напряжено как пружина; руки горели, будто их опустили в кипящую воду. Она с трудом поднялась с кровати – голова гудела, а вся комната крутилась волчком. Дневной свет причинял глазам такую боль, что они начинали слезиться. Задёрнув шторы, она облокотилась на стенку и двинулась в ванную комнату.

«Опять как настоящий», – думала она, умывая лицо холодной водой. Рита хотела ещё раз вспомнить то, что видела, но не могла этого сделать, как будто сновидение испарилось из памяти. Забыв вытереть лицо, она побежала в комнату и принялась судорожно записывать в блокнот то, что ещё сохранилось в голове. С каждым записанным словом сновидение таяло, оставляя пустоту.

– Всё в порядке? – раздался голос матери позади. – Ты пронеслась мимо меня и даже не заметила.

Марго обернулась и застыла на месте. Мама глядела в ожидании ответа, но дочь так ничего не сказала.

– Как ты себя чувствуешь? – прикоснувшись ладонью к щеке Риты, спросила она.

От прикосновения Марго почувствовала, что ей стало необъяснимо хорошо, головная боль и тяжесть прошли, руки будто вовсе не горели, словно ей это всё почудилось.

– Давно ты встала? – продолжала спрашивать мама.

Рита не помнила, как проснулась, не помнила она и того, что минуту назад ей было очень плохо. Да и вообще забыла, что делала до прихода матери.

– Нет, – рассеянно ответила она. – Мне очень хорошо.

– Ну, тогда пошли завтракать, – мать обняла дочь и повела её на кухню.

Стол уже был накрыт. Михаил читал утренею газету с чашечкой кофе. Отец пил его только по утрам, и каждый раз он у него подгорал. Из-за этого по дому гулял запах гари и кофе в вперемешку. Екатерину, конечно же, это не устраивало, она на дух не переносила ни то, ни другое.

– А ты почему дома, папа? – поинтересовалась Марго. – У тебя же сегодня семинар.

– Вчерашний ураган устроил огромные беспорядки. Повалил много деревьев и затопил дороги. Стоки не могут справиться с таким количеством воды, – ответил отец. – И наш актовый зал затопило, поэтому сегодня незапланированный выходной.

– Я хотела пойти в центральную библиотеку. Мне нужна книга по анатомии, – расстроилась Рита. – Скоро вступительные, и я должна быть готова.

– Скорее всего, она тоже не работает. И по новостям просили оставаться дома, потому что погода может снова измениться, – сказала мама. – А среди наших книг нет ничего подходящего?

Рита отрицательно помотала головой и посмотрела на задний двор.

– Наш дворик?! – испуганно вскрикнула она. – Это что, дорожный знак?

– А ещё там соседский бассейн, – не отрываясь от газеты, добавил папа.

– А кусты малины? – Рита только вскочила со стула, как мама вернула её на место.

– Всё с твоей малиной в порядке! Чудесным образом уцелела. Ты разве не слышала, как громыхало?

Марго вновь отрицательно покачала головой.

– Нужно во дворе всё привести в порядок, – откладывая в сторону газету, сказал папа. – Работы там много.

День обещал быть долгим, Рита тихо вздохнула и продолжила уминать яичницу с тостами.

* * *

Прошла уже неделя с тех пор, как буря обрушилась на Гранд-Гор. Жители постепенно разбирались с её последствиями и возвращались к привычному образу жизни. На месте сломанных деревьев посадили саженцы, а вырванные ветром дорожные знаки вернули на положенные места. Из-за жалоб жителей правительству пришлось рассматривать варианты увеличения дорожных стоков и их улучшения. Этому факту Михаил Варзанид был очень рад. В осенний период, когда город окутывали туманы и дожди, под их дом стекала вода с переполненных стоков. И каждый раз отцу Риты приходилось делать там ремонт. Несмотря на то, что он очень любил заниматься подобными делами в свободное время, именно ремонт в подвале сильно раздражал его. Теперь улучшение водных стоков должно́ решить проблему.

– Рита, ты помнишь, что сегодня приезжает Виктория?!– донёсся голос мамы из кладовой. – Ты подготовила комнату? Главное – хорошо вытереть пыль, она на дух её не переносит.

– Как я могу забыть о таком событии! Я ведь так жду её! – не скрывая иронии, ответила девушка.

– Так сделала или нет? – показалась голова матери из-за двери.

– Ещё вчера. Зачем она только приезжает?

– Обязательно нужно капризничать? Пожалуйста, не ругайся ты с ней, – просила мама, протирая банки с солениями. – Постарайся хотя бы сделать вид, что рада ей.

– Я не буду этого делать, мама! – стояла на своём дочка. – Да и с чего я должна быть ей рада? Она едет к тебе.

– С того, что Виктория, как-никак, твоя тётя и моя старшая сестра. – Я не могу каждую нашу встречу метаться между вами.

– Хорошо, но, если тётка сама начнёт выступать, я молчать не буду, – предупредила Рита. – Вы собираетесь в магазин? – заметила она висящий на холодильнике листок.

– Нужно купить продукты, – ответила мама, закрывая кладовую. – С нами поедешь?

– Я с Таней иду в библиотеку. Будем готовиться к экзаменам.

– Хорошо, – одобрительно улыбнулась Екатерина. – Тогда до вечера! И будь дома к ужину.

Рита поцеловала маму в щеку и ещё раз провела уборку в тёткиной комнате. До встречи с одноклассницей нужно было убрать в гостиной и прихожей.

Сегодня она чувствовала себя замечательно. За что бы ни бралась, всё получалось очень быстро и хорошо. Рита практически закончила работу, когда раздался стук в дверь.

– Секунду, – крикнула она, убирая пылесос в чулан.

На пороге стояла светловолосая худая девушка в солнцезащитных очках. Ветер легко спутывал её длинные локоны, а на свету они переливались золотистым оттенком.

– Ну что, ты готова? – спросила она, вздёрнув очки на лоб.

– Я вижу, ты не одна, – Рита слегка махнула головой в сторону красного кабриолета.

– Не начинай, – прогнусавила блондинка. – Он просто хочет нас подвезти.

– Будто мы сами не в состоянии добраться.

– Ну, ты и вредина, Варзанид, – шикнула девушка. – Пошли уже, что теперь поделаешь?

За рулём авто сидел молодой человек Татьяны. Он окончил школу ещё в том году и после первого же семестра его отчислили. Рите казалось, что развитие парня остановилось между десятью и пятнадцатью годами. Конечно же, это было не так. Иван вырос в очень обеспеченной семье единственным ребёнком. Родители постоянно потакали его капризам, поэтому, когда он вылетел из института, они с радостью приняли сына назад. Его самоуверенность поражала и восхищала каждую девушку, которая с ним встречалась, за что в городе брюнет и получил звание обольстителя и сокрушителя девичьих сердец.

– Привет, куколка, – сбросив круглые очки со лба на переносицу, сказал он.

– Не с того начал, – обрубила Маргарита, запрыгивая на заднее сидение. – Поехали.

Иван ухмыльнулся, включил музыку и дал по газам. Кабриолет звонко завизжал и скрылся за поворотом.

* * *

В центральной библиотеке, как обычно, было много народу. Это больше напоминало книжный магазин. В библиотеке обычно тихо, даже шелеста страниц не слышно, а здесь просто пчелиный улей.

– Не мы одни, похоже, готовимся поступать в институт, – надувая пузырь из жевательной резинки, пробубнила Татьяна. – Нам нужно взять квиток у администратора. Ты пока иди, а я займу места. Если они, конечно, есть.

Рита подошла к стойке, за которой сидела полная женщина довольно преклонного возраста. Её седые волосы были завиты и аккуратно собраны в пучок на затылке. На кончике носа весели треугольные очки в серебряной оправе, а на белой шёлковой блузке была приколота брошь в форме раскрытой книги. С другой стороны висел бейджик. Рита пыталась рассмотреть имя и отчество администратора, но не могла разобрать почерк.

– Здравствуйте! – обратилась к ней девушка. – Мне нужен квиток на получение читательской карты.

Женщина ничего не сказала. Она продолжала смотреть в стол, будто всё сказанное было обращено не к ней, а к кому-то другому.

– Извините, мадам, вы меня слышите? Бабушка! АУ! – завопила Рита, стуча по стойке.

Женщина подскочила на стуле и начала озираться по сторонам, словно сама не понимала, где она сейчас и что происходит. – Что? Список? Ах, да… – судорожно забормотала она и стала копошиться в бумагах.

– Да успокойтесь вы, мне нужен квиток на карту, чтобы я могла получить книгу. – Вы меня слышите? Ау…

Полная дама снова замерла, по её тихому сапу можно было понять, что она вновь закемарила.

– Да проснитесь вы!

– О, да… Изабелла Андреевна, администратор библиотеки. Чем могу вам помочь? – вернувшись в сознание, выпалила она.

– Квиток на получение…

– Карты читателя, да, да, – перебила её та. Указательным пальцем она пробежала по клавиатуре и нажала кнопку ввод. Аппарат, чем-то напоминающий торговую кассу девятнадцатого века, выплюнул небольшой кусочек бумаги и прозвенел как тостер.

– Прошу вас! И приятного чтения, – протягивая квиток, сказала администратор.

– Спасибо, а вам не проще купить более современный аппарат?

Изабелла Андреевна уже ничего не ответила, она снова тихо посапывала за своим столиком.

– Понятно, – прошептала Рита и направилась в читательский зал.

Время промчалось незаметно. Маргарита записала всю нужную информацию для подготовки к экзаменам. Таня же была занята перепиской с Иваном и поэтому записывала урывками. В конце концов она сама не смогла разобрать то, что законспектировала.

– Уважаемые читатели! Наша библиотека закрывается через пятнадцать минут. Просим вас вернуть все книги на свои места. Если вы хотите взять книгу домой, просим пройти для записи в зал № 2. Напоминаем, что книги из читательских залов не разрешается брать на дом. Спасибо! – раздалось из динамиков.

Рита сидела в секции, посвящённой анатомии человека, как вдруг вновь услышала мурчащие звуки под высоким стеллажом. Заглянув под него, она увидела, как мелькнуло что-то синее и мохнатое.

– Ну что, идём? – окликнула Таня. – Ваня не сможе т нас сейчас забрать, предлагаю погулять, а то мы так толком и не поговорили.

– Я бы с радостью, только мне домой надо, – высматривая мохнатого кота, ответила Марго. – Ко мне тётка приезжает сегодня, и надо быть дома к ужину.

– Вы же совсем недавно собирались, – напомнила Таня.

– То была мамина младшая сестра со своей семьёй, а сегодня приедет старшая, тётя Виктория, – протянула она с таким видом, словно её сейчас вырвет.

– Ну, у тебя и семейка, – удивлённо сказала Татьяна и тут же добавила. – Большая, я про это. Столько родни.

Рита никогда не задумывалась об этом. Хотя мама действительно как-то упоминала, что их родовое дерево очень разветвлённое.

– Да, наверное, – согласилась девушка и, взглянув на часы, поняла, что вполне успеет вернуться к ужину. – Ладно, время ещё есть, куда пойдём?

Школьные подруги гуляли по городу и не могли наговориться. Таня рассказывала о своём недавнем путешествии по Чехии – подарке родителей на окончание школы. Рита немного завидовала. Ей тоже хотелось поездить и посмотреть мир – это была её мечта. О других странах она узнавала только из интернета или книг. Несмотря на то, что их семья не бедствовала, а даже наоборот, за границу России Маргарита ни разу не выезжала. Лишь иногда посещала деревню, в которой жили родителей её матери. У Риты даже не было заграничного паспорта. Мама как-то собиралась его оформить, даже начинала собирать документы; на этом всё и закончилось.

Они разговаривали обо всём, будто не виделись очень много лет. Хотя последняя встреча состоялась на выпускном балу. Девушки дошли до одного из городских скверов – «Настрик». В городе расположилось несколько парков. Первый появился сам собой, его даже не парком называли, а диким лесом, возле которого и стоял дом семьи Варзанид.

– Таня, ты слышишь? Как стало тихо.

Неприятная тишина угнетала. Не было слышно пения птиц, смеха людей, даже шуршания листьев и травы.

– Как-то неприятно. Пойдём отсюда.

Не успев сделать даже пару шагов, они замерли в оцепенении. На каменистой тропе проход им перегородила огромная собака. Тот самый пёс, который снился Маргарите. Чёрное пятно, которое образовалось в памяти, сейчас проявилось чётко и приняло реальные очертания. Его взгляд словно подчинял девушек и лишал воли. На морде блеснул злобный оскал, а затем раздался протяжный рык. Медленными шагами он приближался, и чем ближе оказывался, тем сильнее девушки чувствовали, как ноги становились каменными.

Чёрная гора стояла прямо перед Ритой Варзанид, запах мокрой псины практически не давал дышать. Он мог без особых усилий проглотить их или мощной лапой переломить шею. Но пёс только смотрел. Прямо в её серые глаза.

– Не шевелись, – тихо выдавила Таня.

Он перевёл взгляд на неё и зарычал ещё громче. Шерсть встала дыбом, а холодные голубые глаза, налились кровью.

В тот самый момент, когда он хотел наброситься на подругу Риты, из кустов выпрыгнула кошка и вцепилась ему в морду. Пёс завизжал и покатился по тропе кубарем. В этот момент оцепенение спало, воспользовавшись моментом, девушки пустились наутёк.

Так Рита ещё никогда не бегала. Без памяти, жадно хватая воздух, они выбежали из парка на проезжую часть. Она еле успела ухватить Таню за кофту и отдёрнуть назад от проезжающей машины.

– Что это было? Что за чертовщина? – кричала подруга, размахивая руками. – Ты видела?! Мутант какой-то!

– Нужно ноги уносить отсюда, – решила Рита.

Таня пыталась дозвониться до своего парня, но телефон не отвечал, оставалось только ехать на автобусе. Пройдя один квартал, Рита остановилась, услышав голос. Он был знаком, но она не могла вспомнить, кому он принадлежит. Голос звал её и просил о помощи.

– Пойдём! – говорила Таня, подталкивая подругу вперёд.

– Ты не слышишь? Этот голос.

Рита поспешно пошла на зов, пытаясь найти владельца, но слова разбирала с трудом. Они превращались в тихий писк, а то и вовсе пропадали. Звук привёл их в тёмный переулок.

– Где вы? Я помогу! – кричала она, надеясь, что звавший её отзовётся.

– С кем ты говоришь, Рита? Ты меня пугаешь! Я ничего не слышу!

На асфальте лежали странные сверкающие камушки. Они светились, как светлячки в ночном поле. Но прикоснувшись к ним, Рита поняла, что это вовсе не камни, а капли.

– Нам сюда! – скомандовала Маргарита, пролезая через щель в заборе.

Светящийся след привёл их к заброшенному дому. Тот самый, который она видела во сне.

– Пошли отсюда, что мы вообще здесь делаем? – тряслась от бешеного страха Таня.

Марго ничего ей не говорила, она просто чувствовала, что ей нужно туда. В доме было всё так же, как в сновидении. Тот же запах сырости, те же стены и скрипящий пол.

В тёмной гостиной под круглым столом они нашли свою спасительницу. Из её раны вытекала черно-голубая кровь. Синего отлива шерсть становилась серой и переставала светиться, а голубые глаза затягивало чёрное бельмо.

– Она светится!

– Слушай, я уже здесь была. Всё это видела во сне. Последнее время со мной происходят странные вещи, я не в силах тебе это объяснить.

– Ты типа ясновидящая? – усмехнулась Таня, не поверив словам подруги.

– Ага, прорицательница, – съязвила Рита. – Мне нужно домой, папа сможет ей помочь.

Завернув кошку в джинсовую куртку, Рита и Таня поспешили убраться из этого неприятного дома. Девушки даже не подозревали, что глаза, горящие холодным пламенем, всё ещё следят за ними и следуют по пятам.

ГЛАВА 3

СТАРЫЕ ДРУЗЬЯ

Михаил Варзанид ждал сестру супруги на выходе из аэропорта. Он был взволнован и метался из стороны в сторону. Обычно Миша так себя вёл, когда пытался найти какое-то решение, но оно ускользало от него. В такие моменты мужчина мог даже вскрикнуть, а то и вовсе впасть в депрессию. Екатерина прекрасно знала, что делать в эти минутные агонии. Мужа могли успокоить только её миндальные кексы. Именно они возвращали его в равновесие и успокаивали яростный мозговой штурм. Всего парочка кексов меняли супруга до неузнаваемости: он начинал напевать и приплясывать, а некоторое время спустя решение закрадывалось в голову само собой. Но сейчас даже хвалёные кексы не смогли бы успокоить Михаила и подсказать решение. А волнение, которое выбило его из колеи радужной жизни, наступило несколькими минутами ранее.

Миша уплетал пончики в сахарной пудре, когда позвонила жена. Голос супруги дрожал и был обеспокоенным. Михаил не понимал причины этого волнения и просил её объяснить всё спокойно и в два раза медленнее. Катя рассказала о том, что случилось с их дочерью. Просила сразу, как встретит сестру, вернуться домой. Он заверил, что как только Виктория выйдет к нему, они тут же приедут.

Пончики больше не лезли в горло. В ожидании он прокручивал телефонный разговор, который ускорял ритм дыхания.

– Всё же было так хорошо, ну что там могло произойти? – гадал он. В какой-то момент Михаил поймал себя на мысли о том, что вообще не помнит, зачем сюда приехал. И если бы в дверях не появилась Виктория, он прыгнул бы в машину и уехал.

– Вы не меня ждёте? – кокетливо спросила женщина с чемоданом в руках. В отличие от сестёр, Вика была несемейным человеком. Детьми не обзавелась, как и мужем. Работа заменяла всё, только ей она отдавала время и силы. По обеспокоенному лицу Михаила прибывшая поняла, что отпущенная шутка совсем не удалась.

– Что так долго?! – рыкнул он, хватая багаж.

Виктория опешила не от вопроса, а от интонации. По её лицу проскользнуло удивление, судя по поднятой тоненькой брови. Длилось это недолго и было сравнимо со вспышкой фотокамеры. После чего она просто ответила:

– И тебе привет, зятюшка.

Всю дорогу Михаил сидел, будто на иголках. Он суетился и управлял машиной, словно первый раз сел за руль.

– Что случилось? – не выдержала Виктория. – Моя племянница опять что-то учудила?

– Нет, не в этот раз. Я и сам не знаю. Катя мне толком ничего не рассказала, – затараторил он.

Виктория терпеть не могла бессвязную речь. Это раздражало и выводило из себя. Она щёлкнула пальцами и, словно по команде, зять замолк. Он будто потерял контроль над своим ртом. Родственница выдохнула с таким наслаждением, будто всё это время испытывала какое-то неудобство. Достав из маленькой сумочки любимую пудреницу, Вика начала неспешно приводить лицо в порядок.

– Не люблю, когда мямлят или тараторят. Ничего же понять нельзя, – очень чётко выговаривала она. – Если человек прибегает к таким способам общения – это говорит о многом. Например, что он не воспитан. Плохо учился в школе и не владеет самыми простыми правилами приличия. А теперь давай ещё раз, дорогой друг, расскажи мне всё чётко, медленно и по порядку.

Она щёлкнула пальцами во второй раз, и отнятая речь вернулась. Миша хотел высказать недовольство за проделанный фокус, но побоялся. Для Виктории не составило бы труда провернуть подобное ещё раз, а снова становиться безголосым ему не хотелось.

– Последнее время с Маргаритой происходит что-то странное, – начал он. – Она меняется, как бы это сказать, выглядит как моя дочь, а на деле – нет… Понимаешь, о чём я? Понимаешь?

– Ты начинаешь меня раздражать, – прорычала Виктория.

Миша тут же прикусил нижнюю губу как пятилетний мальчишка, которого отчитывают за провинность. Взяв себя в руки, он произнёс то, что хотел сказать уже давно:

– Мы думаем, что силы вновь возвращаются к ней, – мучительно выдавил он, и глаза налились слезами, которые Михаил с трудом сдерживал.

Виктория прекрасно понимала, о чём он говорил, но всячески не хотела верить этим словам.

– Невозможно, – заикаясь, прошептала она. – Вы в этом уверены?

Михаил Варзанид молчал. Он не находился под действием фокуса, которым проучила его сестра жены. Отец Риты просто ничего не мог сказать. У людей так бывает: от радости или сильного потрясения. Ответ на вопрос был написан на его лице, и без всяких фокусов Вика могла прочитать его.

– Ей уже есть семнадцать? – опустив глаза на панель с часами, спросила она.

– Исполнится только на следующей неделе.

– Тогда какого чёрта у вас тут происходит?! – взорвалась Виктория. – Всеми правдами и неправдами вы должны были оберегать её от мира, из которого она вычеркнута. Она не может обращаться в нашу веру! Объясни мне, Варзанид, как это возможно?!

Родственница напоминала закипающий чайник, такой её Михаил ещё не видел. Викторию было очень трудно вывести из себя по-настоящему. Она всегда сохраняла холодное спокойствие, которому могли позавидовать даже мужчины.

– Долго нам ещё ехать?

– Минут сорок – и будем на месте.

Виктория мучительно простонала, как будто эти слова причинили резкую боль, и сказала только одно-единственное слово:

– Долго.

Хлопнув в ладони, она образовала светящийся шар. И улыбнувшись, покосилась на зятя, будто ждала его реакции.

– Ты спятила?! Кругом люди, они могут заметить!

Очень бережно, словно живое существо, она переложила шар в левую руку, а правой стала водить над ним. Сфера начала вращаться вокруг своей оси и с каждым оборотом светилась ярче.

– Люди слишком заняты своими проблемами, – сказала она совершенно спокойно. – Ты бы держался крепче, а то получится как в прошлый раз… Тебе напомнить, где ты оказался?

– Я отлично помню, где и как вы меня нашли, – разозлился Михаил. – Не нужно об этом напоминать при каждой встрече!

Синий шар крутился с бешеной скоростью, он походил на миниатюрный торнадо. Вика слегка подтолкнула его, он соскочил с руки и стал метаться по всему салону автомобиля, заполняя пространство.

От страха Михаил зажмурил глаза, вцепился что есть силы в руль и закричал, чтобы хоть как-то заглушить ужасный свист, который издавал этот воздушный поток.

Через секунду мелькнул синий свет, и всё стихло. Михаил боялся открыть глаза и продолжал кричать. Когда же воздух заканчивался в лёгких, он вновь жадно заполнял их и снова вопил. Что странно: каждый раз этот звук имел ту же высоту. Это продолжалось минуты две или чуть больше, хотя могло бы длиться и час, если бы слова Виктории не заставили его замолчать.

– Сумасшедший за рулём, – хихикнула она.

Он медленно разомкнул глаза и увидел через лобовое стекло, что дорога, по которой они ехали, люди, машины – всё пропало. Не сразу пришло к нему и осознание того, что старшая сестра его жены уже больше минуты снимает всё на видео.

– Мы в моём горожу… э-э-э… гараже? – с опасением спросил он.

Виктория улыбнулась и коротко кивнула.

– Ты что, снимаешь меня? – возмутился Михаил и попытался отнять маленькую камеру.

– Не так быстро, дружок. Теперь, когда мне будут нужны насекомые, ты не сможешь отказать. Или я разошлю это видео всем нашим. Они до сих пор умирают со смеху после твоего предыдущего мерцания, а это видео их просто добьёт.

– Шантаж! – кричал Михаил, требуя удалить запись. – Нечего ты от меня не получишь!

– Решать тебе, зятёк.

Мама и девочка были в гостиной, когда они вошли в дом. У Виктории резко закружилась голова. Михаил подхватил родственницу, давая время оправиться.

– Ты в порядке? – подлетела к сестре Екатерина. – Наверное, это из-за перелёта.

– Нет, – твёрдо сказала Виктория. – Перелёт тут ни при чём, это из-за неё.

Тётя указала на свёрток, который племянница держала в руках. Раненая кошка стала практически серой, чёрная кровь всё ещё вытекала из раны, и дышало животное, издавая тихий сип.

– Ей можно помочь? – обратилась Рита к отцу. – Ты же лечил животных раньше. Нужно же что-то сделать!

Миша посмотрел на жену, потом на Викторию, будто ждал от них чего-то, но они молча смотрели на свёрток. Выдохнув, мужчина сказал, что не сможет спасти её. Это Рита боялась услышать больше всего.

– Нам нужно вызвать специальные службы! – поумничала Татьяна. – Не каждый день встретишь подобное существо. Может, нас и в новостях ещё покажут.

Она уже представила, как даёт интервью всем телеканалам и газетам об этой находке, как вдруг Виктория вернула девушку в реальность.

– Этого ещё не хватало! Ты вообще кто?

– Подруга Риты, – представилась та. – Таня.

Виктория окинула её взглядом, потом щёлкнула пальцами и сказала:

– Значит так, подруга, сейчас ты идёшь домой, ложишься спать, а после пробуждения всё, что ты видела и слышала сегодня, забудется.

Таня была словно под гипнозом. Она не возражала, как это бывало обычно, а молча слушала то, что ей говорили. Рита не могла понять, как так легко тётка смогла управлять ею. Девушка повторила с каменным выражением лица всё, что ей внушила Виктория. Затем взяла свою куртку и направилась в сторону входной двери.

– Что ты сделала?! – вскрикнула Рита. – Таня, вернись!

– Она не вернётся, – сказала мама. – Не сможет.

Рита ничего не понимала. Из-за всех этих странных событий она чувствовала себя ненормальной. Её прорвало как газовую трубу, и она потребовала объяснений.

Екатерина держалась из последних сил, чтобы не разрыдаться. Слёзы дочери разрывали ей сердце и причиняли такую боль, которая ведома только любящим матерям. Она закрыла лицо руками, будто желала укрыться за ними от всего мира и от этого огромного чувства вины перед своим ребёнком, так как знала, что именно из-за её решения теперь страдает Маргарита.

– А я говорила тебе, Катя, что так будет. Я говорила! – из раза в раз повторяла тётка. Виктория понимала, что сестра не готова открыть правду дочери. В одном лишь была уверенность: то, что они пытались скрыть, стало пробиваться наружу. – Отпусти кошку, – попросила она племянницу.

Марго вообще не собиралась слушать её и уж тем более – выполнять приказы. Но, не успев и возразить, невольно опустила свёрток на диван.

– Как ты это делаешь? – требовала объяснений Рита.

– Прости, но дальше наш разговор будет проходить без тебя, – одним щелчком пальцев Виктория погрузила племянницу в сон.

В полной тьме Рите чудилось, что она летит по огромной бесконечной трубе. Время то нещадно тянулось, то начинало мчаться в бешеном ритме.

Голоса её родных доносились лишь эхом и казались какими-то причудливыми, поэтому она не была уверена, что это тот разговор происходит взаправду.

– Мы не должны были этого делать! Я с самого начала знала, что это плохая идея, – звучал в темноте голос тётки. – Вы же с Еленой всё равно настаивали. Как я могла согласиться на ваши уговоры?

– Ты согласилась, потому что только втроём мы могли совершить сокрытие, – напомнила мама.

– А ты помнишь про последствия? Что будет, если она не обратится в нашу веру? Чёрт тебя дери, отвечай! – ругалась Вика.

– Успокойтесь, ваши склоки делу не помогут! – вмешался в спор отец. – Нужно решать, что теперь со всем этим делать.

Раздался звук разбитого стекла, сменяющийся хрустом костей. Это было у Риты в голове. Она уже не летела, а пробиралась через груды мусора и щепок туда, откуда доносились голоса. Но чем больше боролась, тем больше утопала в этой нереальности.

– По-видимому, что-то ослабило чары, – донеся голос тёти Лены до ушей Риты.

– Ага, или кто-то, – фыркнула старшая сестра. – И я догадываюсь, кто мог это сделать.

* * *

Екатерина посмотрела на старшую сестру испепеляющим взглядом. Виктории показалось, что она хотела запустить в неё чем-нибудь тяжелым, лишь бы та не сказала о своих предположениях.

– Я не желаю слышать! Ты поняла?!

В комнате нависла тишина. Все словно воды в рот набрали. Мама крутила обручальное кольцо на безымянном пальце и лишь изредка смотрела на диван, где спала дочка. Папа стоял позади, он хотел успокоить супругу, сказать, что вместе они найдут решение и всё будет как раньше, до этого злополучного дня. Но выражение мрачных лиц всех трёх сестёр говорило об обратном.

– Может, нам… – не успела договорить Елена, как Михаил перебил её.

– Я знаю, что ты хочешь предложить. Мой ответ – нет.

– Это решать не тебе, – возразила она.

Елена развернула куртку, в которую было завернуто животное, и мучительно скривила лицо. Шерсть стала пепельно-серой, кошка выглядела истощенной, казалось, что она превращается в камень.

– Ты сможешь помочь ей? – спросила Екатерина у старшей сестры.

– Сделаю, что смогу, вот только нет гарантии. Она уже вся пропитана ядом.

– У нас нет выбора, милый, – взяв супруга за руку, сказала Екатерина. – Потеряем её, потеряем и Риту.

Елена положила кошку на стол, перед старшей сестрой. Виктория закатала рукава и протянула левую ладонь прямо над раной.

– Мне нужно ведро, полотенце, порошок ромашки, подорожник и стакан чистой воды.

Михаил был готов броситься на кухню за нужными вещами, но этого не потребовалось. Как только Вика закончила перечислять, на кухне забренчала посуда, а в чулане раздался звук, будто на пол рухнула полка с садовыми инструментами.

Минутой позже двери в гостиную распахнулись, и через порог звеня перескочило алюминиевое ведро. В три прыжка оно оказалось около Виктории и замерло возле её ног. Следом за ним влетели белое махровое полотенце, порошок и стакан с водой. Сделав один оборот вокруг люстры, они выстроились перед ней в ряд.

– Зрелище будет не из приятных, – предупредила Виктория, набирая порошок. – Мне нужно вытянуть из раны яд, – она раскрыла ладонь, на которой был выбит знак, и стала произносить мелодичные слова. Рисунок, напоминающий цветочный бутон, омылся белым светом, и падающий от него луч начал вытягивать и поглощать из раны черноту. Шерсть кошки постепенно принимала истинный цвет, зрачки становились прежними, а серебристо-голубая кровь очищалась от чернильных пятен.

Когда яд полностью вывелся, Вика смазала рану травянистым порошком и накрыла её полотенцем.

– Теперь остаётся только ждать. Я сделала что смогла.

– А ведро зачем было нужно? – поинтересовался Михаил и тут же пожалел о своём вопросе.

Лицо Виктории стало бледным как мел, она схватилась за горло и начала задыхаться. Из её рта вырвалась чёрная жижа: ещё гуще, чем до этого. Рвотные позывы не позволяли женщине дышать. Словно пробка, слизь забивала глотку и не хотела выходить наружу.

Виктория чувствовала, как изнутри вырывается кипящая лава, выжигающая внутренности. С каждым новым позывом чёрная жидкость причиняла такие страдания, которые Вике с трудом удавалось стерпеть. То кипящая, то режущая, отупляющая боль растекалась по всему телу. Казалось, по пищеводу блуждали острые осколки чёрного стекла.

– Не трогать меня, – выдавила она лишь одно, когда сёстры кинулись к ней.

Всё прекратилось так же неожиданно, как и началось. Виктория жадно поглощала воду, глоток за глотком.

– Что это было? – в один голос спросили все трое.

– Подарок от старого друга, – отдышавшись, ответила Вика. – Подарок от А.Д.

Екатерина сразу поняла, о ком вела речь сестра. Она не изменила прямого направления взгляда, но лицо её стало холодным как лёд. Две буквы заставляли закипать кровь в жилах. Две буквы, которые она старалась забыть полжизни, но так и не смогла этого сделать.

* * *

Когда Рита очнулась, она увидела спящую на стуле маму. Приподняв голову от подушки, девушка обвела комнату сонными глазами.

Всё было так же, как и обычно, ничего нового. Тот же шкаф, письменный стол, её ноутбук, туалетный столик у входа – всё на своих прежних местах. Но теперь вещи будто преобразились, словно до этого предметы не имели цвета.

За окном стояла чудесная погода. Доносилось пение птиц, и над городом сияло чистое голубое небо. День обещал быть солнечным и жарким.

Маргарита не могла вспомнить, как она оказалась в своей кровати, но сознание немедля напомнило о событиях вчерашнего вечера. Перед глазами мелькнули сотни картинок с эпизодами ушедшего дня.

– Уже проснулась, – услышала она сонный голос матери.

На её лице читалась усталость, а по красным глазам и тёмным кругам вокруг них было понятно, что она спала всего пару часов, а то и вовсе не спала.

Рита хотела улыбнуться, ведь мама любила её улыбку, говорила, что она солнечная, и, возможно, это прогнало бы тревогу Екатерины, но не могла. Дочка молча смотрела отрешёнными глазами. Матери показалось, что Рита смотрит как бы сквозь неё – это невыносимо, Екатерина просто опустила взгляд.

– Она жива? – нарушил молчание вопрос Риты.

– Вика сделала всё, что могла. Ей тоже сильно досталось.

– С ней-то что? – неожиданно для себя самой спросила Марго.

Мама заверила её, что всё хорошо. Виктория отдыхает, а кошка на чердаке.

Рита почувствовала приятную лёгкость внизу живота. Она спустила ноги с кровати и села на самый край. Теперь она была напротив матери. Чуть наклонившись вперёд, Маргарита заговорила о вчерашнем вечере.

– Я знаю, вы с отцом что-то скрываете от меня, – сказала она еле слышно. Слово «отец», непривычно порезало слух Екатерины. Дочка ни разу так не называла Михаила: папа или папуля, но не отец.

Серые глаза заметили, как мама начала крутить обручальное кольцо. Она всегда так делала, когда нервничала.

– Давай я тебе приготовлю что-нибудь, – предложила мама, желая избежать серьезного разговора.

Маргарите ничего не хотелось, кроме одного: услышать правду. Ей надоело чувствовать себя сумасшедшей. Мало кому понравится, что от него скрывают нечто важное, особенно когда это связано с ним самим.

Деваться было некуда, Рита настроилась решительно, и мама это понимала, но раскрыть тайну, которую хранила, она не могла. Сейчас нужных слов, которые могли бы объяснить дочери всё, попросту не было.

– Я тебе расскажу, но не сейчас. Пока я не готова.

Рита не стала возражать. Она кивнула и попросила маму сделать омлет. Екатерина удивилась такому выбору, но виду не показала. Маргарита терпеть его не могла и утверждала, что яйца можно испортить, нужно просто приготовить это блюдо. На завтрак она обычно ела хлебные тосты с жареным беконом либо молочную кашу. Но в это утро Марго почему-то решила нарушить привычное меню.

Она заплела густые волосы в хвост, умыла лицо, почистила зубы – всё то, что по утрам делает человек, чтобы окончательно проснуться.

Выйдя из ванны, Рита увидела, что дверь, за которой на чердак поднималась крутая лестница, была открыта. Обычно мама её запирала.

– Нечего там лазить, пылью дышать, – говорила она дочке, когда та тайком пробиралась туда.

В детстве Рите нравилось проводить время под крышей дома, несмотря на то что на чердаке бывало темно, страха она не испытывала. Там находился её секретный домик, дети называют такие шалашами или балаганами. Места, где собираются только лучшие друзья, прячась от взрослых. Каждый приносит что-то своё: одеяла, подушки, игрушки и, конечно, сладости – главный атрибут. Эти места хранят тайны и шалости. В детстве Риты Варзанид лучшими друзьями были её плюшевые игрушки и куклы. Она не росла замкнутым ребёнком, даже наоборот: ей очень нравилось дружить со всеми, но по какой-то необъяснимой причине дети сторонились её. Она думала, что это нормально. Так повелось еще в садике, потом – в начальной школе.

Всё изменил один случай. Тогда Маргарита заканчивала последнюю четверть в третьем классе. Предстояли экзамены, их нужно было сдавать, чтобы подтвердить знания и перейти в четвёртый класс.

Одноклассники вспоминали о ней только в тот момент, когда просили списать или выпрашивали конфеты. Никто даже не знал, какого числа у неё день рождения, это было им неинтересно, но однажды классный руководитель объявила об этом всем.

Так случилось, что из-за зимнего карантина педсовет принял решение продлить учебный год, чтобы восполнить пропущенные часы. По этой причине сдвигались и сами экзамены, один из которых выпал на день рождения Марго.

Когда работы были сданы, учительница сказала:

– Ребята, а знаете ли вы, что у нас в классе сегодня есть именинница?!

Все ученики стали переглядываться.

– У Маргариты Варзанид сегодня день рождения. Давайте поздравим её, ребята! Ну, все вместе! С днём рождения!

Рита чувствовала себя неловко. Оказаться в центре всеобщего внимания было для неё самым страшным кошмаром. После поздравления девочка поспешила уйти из школы, чтобы к ней не пристали с расспросами, почему она не принесла угощения. Но на школьном дворе один из одноклассников толкнул её с такой силой, что она упала и ударилась подбородком об асфальт.

– Вареник, что, жалко конфет? – смеясь, кричал он.

Рита впервые в жизни ощутила такую дикую боль, до этого она ещё ни разу не испытывала нечего подобного. Марго даже не закричала и не заплакала, она не могла доставить одноклассникам такого удовольствия, хотя внутри эмоции бились как пойманные птицы. Она подскочила с земли и кинулась с кулаками на самого сильного мальчика в их классе, на того, кто обидел её.

Драку прекратила педагог из параллельного класса, она же отвела их в учительскую.

С того момента одноклассники поняли, что Маргарита не так проста и может дать сдачу. Теперь они стали называть её силачкой. И именно в этот день она подружилась с Татьяной.

Маргарита поднялась по лестнице на чердак. Таким она его и запомнила. Куча неразобранных вещей, старые книги, коробки с детской одеждой и даже стол, под которым она построила детский домик. Шалаш был таким же, каким она его оставила. Старая простынь, привязанная к ножкам стола, служила для домика стенами. На одной из них висел рисунок с изображением открытого окна, а под одеялом спали её игрушки. Бо́льшую часть времени своего детства, она проводила с ними.

Как-то мама хотела выкинуть часть старых кукол и плюшевых зверей, потому что они были потрепаны, но Рита не дала ей этого сделать: она уверяла родителей, что игрушки – её друзья, они живые и могут разговаривать. В итоге мама не стала выбрасывать их, а вместо этого убрала по коробкам. Взамен Марго получала новые. Чтобы не обидеть старых друзей, она никогда не приносила новые игрушки на чердак. Рита оставляла новые игрушки в своей комнате, на тумбе и шкафу, а потом тайком доставала из коробок старые и продолжала с ними играть.

Позади послышалось тихое фырканье, Рита обернулась и увидела лежащую в плетёной корзине кошку. Сейчас она выглядела почти так же, как во сне. По внешним признакам ей было намного лучше, но она всё ещё спала и лишь изредка вздрагивала, будто видела дурной сон.

Рита осторожно погладила пушистое тельце, и от прикосновения кошачья шерсть засветилась ярко-синим. А когда девушка убрала руку, свечение оборвалось. Кошка тихо подала голос, будто просила прикоснуться к ней снова.

– Она ещё очень слаба, – раздался голос только что вошедшей Виктории. Она сняла повязку с раны и пристально осмотрела её. Большим и указательным пальцем слегка надавила на рану и выдавила серую слизь. – Уже лучше, намного лучше, – растирая слизь между подушечками пальцев, довольно сказала тётка.

– А у тебя не светится, – заметила Рита.

– Что не светится? – не понимая, переспросила Вика.

Рита показала, что происходит, когда она касается кошки, но Виктория назвала это обычным явлением.

– Наверное, у тебя сильная энергетика, дорогая племянница, – отшутилась она. По глазам Рита поняла, что тётка удивилась, но, чтобы избежать объяснений, решила увильнуть.

– Что это? – указывая на сочившуюся слизь, поинтересовалась Марго.

– Не думаю, что я – тот человек, который должен тебе что-то объяснять. Это прерогатива моей сестры, – отмахнулась Виктория.

Марго прикоснулась к месту укуса, и ладонь обожгло, а кошка взвизгнула. Отдёрнув руку, Рита попятилась. Тётка прижала кошку к себе и что-то зашептала под нос.

Это тихое пение успокаивало хвостатое создание, и к тому времени, как Виктория замолчала, она снова тихо замурчала.

– Не приближайся к ней, пока не поправится, понятно? – грозно прошипела Виктория. – Я тебе запрещаю, Рита! Ты можешь сделать только хуже, я знаю, что делаю. Доверься мне.

Маргарита неестественно рассмеялась. Вике стало не по себе от этого искажённого оскала. То, что сказала тётя, ничего не вызвало у Марго, кроме смеха.

– Как вы можете просить меня доверится вам, когда моё доверие вы утратили?! – глядя прямо в лицо тёти, усмехнулась Марго, да так, что у той пробежали мурашки.

Девушке не было стыдно. Наоборот, она сказала то, что хотела высказать утром матери. Она ждала, что тётка умело парирует выпад, но та просто отступила. Это был первый случай, когда Виктория ничего не сказала в ответ. Между ними всегда происходили словесные дрязги, и всегда они заканчивались ничьей. В этот раз победа принадлежала Рите.

Когда она спустилась, на кухне никого не было. На столе ждал горячий омлет и стакан апельсинового сока. Впервые Рита завтракала одна в полной тишине. Родители избегали её, и каждый понимал, с чем это связано. Так не могло продолжатся вечно, но пока мама и папа оттягивали приближающуюся неизбежность разговора.

* * *

Уже четыре дня в доме царило молчание. Рита могла обмолвиться парой слов с родственниками лишь утром или же когда к ней обращались. Жёсткого бойкота она не объявляла, но и вести себя как ни в чём не бывало не могла.

Родители при любом случае уезжали из дома до вечера, а тётка то и дело появлялась невесть откуда. Бо́льшую часть времени она проводила с кошкой. Иногда с чердака доносились дикие визжания, которые пугали Маргариту.

Близился день её семнадцатилетия, но даже это событие не радовало. Она любила свои дни рождения, родители всегда устраивали пикник во дворе дома: папа жарил мясо на гриле, а мама пекла торт с малиновой начинкой. В этот день всегда собиралось много гостей, засыпающих именинницу поздравлениями и подарками. Но события прошедших дней говорили о том, что в этот раз праздник будет совсем другим.

Рита захлопнула учебник и откинула его в сторону. Произошедшее никак не освобождало от подготовки к вступительным экзаменам, до которых оставалось меньше месяца. Ничего не умещалось в голове – это сильно злило и сбивало с настроя. По нескольку раз приходилось перечитывать одно и то же, пока понимание не укладывалось на свои полочки в голове. В момент раздумий девушке пришла мысль, что пора оставить родительский дом. Раньше это пугало, но теперь выглядело не так ужасно.

«Все оставляют дом, – размышляла она, выводя абстрактный рисунок. – Хорошая возможность начать самостоятельную жизнь».

Перелистнув страницу, Марго наткнулась на записи, которые сделала о забытом сне. То, что снилось, случилось практически так же наяву. Звук закрывающейся двери прервал её, потом послышался тихий топот, как будто маленький ребёнок бегал по коридору взад-вперёд.

– Я не помню, какая из комнат её, – раздался тихий шёпот за дверью. – По-моему, эта.

– Нет, вон та, дальняя!

– Да нет же, эта! – спорили между собой двое.

– Ты вообще уверен, что это была она?

– Да! Только выше! – заверил тоненький голос. – Кто-то идёт! Живо наверх!

Рита приоткрыла дверь и выглянула через узкую щель. Коридор оказался пуст, ни единого намёка на чьё-то присутствие.

– Давай, толстяк, шевели задом! – донёсся до ушей Марго голос с лестницы, ведущей на чердак. – Из-за тебя нас поймают!

– Я пытаюсь, пытаюсь я! – тонко поскуливал кто-то.

Рита на цыпочках подошла к двери и резко распахнула её. На лестнице тоже никого не оказалось, лишь что-то тёмное скользнуло по ней и исчезло. Было странно, что дверь оказалась не заперта. Тётка всегда закрывала её на ключ, а его хранила при себе, чтобы Рита не могла пробраться сюда.

Воспользовавшись моментом, девушка проскользнула наверх, чтобы одним глазком взглянуть на своего пушистого друга.

На чердаке она никого не обнаружила. Сейчас здесь стало намного чище, все вещи были аккуратно разложены по коробкам и полкам. Да и дышать как-то стало легче.

Рита чуть приблизилась к корзине, где тихо сопел усатый комочек. Кошка выглядела очень красиво, её шерсть переливалась сине-голубым оттенком. С каждым днём ей становилось лучше, но она всё ещё не приходила в сознание.

– Поправляйся быстрее, – прошептала Марго. Она уже собиралась уйти, как вдруг в одной из коробок раздались голоса. Те самые, которые звучали в коридоре. Рита взяла в руки старую ракетку и слегка ткнула в картонный ящик. Коробка упала набок, и из неё с криками выскочили детские игрушки.

– Ну зачем же так пихаться? – негодовал плюшевый медведь в заплатках.

Рита остолбенела. Перед ней стояли старые игрушки из далёкого детства. Любимый плюшевый медведь Фарни, кукла Люси, черепашка Рори и львёнок Рык.

– Это невозможно! – выпалила Рита и отстранилась. – Вы же говорите!

Те звонко рассмеялись.

– Ну, конечно!

– Наверное, я снова сплю, – Рита ущипнула себя за щеку в надежде, что это ей только чудится.

– Ну что, помогло? – ухмыльнулся медведь, стряхивая с себя пыль.

– Как это возможно? – не понимала девушка.

– Но ведь оживила нас ты, – обратилась к ней кукла. – Неужели не помнишь, как ты заботилась о нас?

– Я думала, что это была лишь моя фантазия. Чего только дети не выдумывают, – объяснила Рита.

– А всё твоя мама и злыдни-тётки, это они…

– РЫК! – остановили его Люси и Фарни. Львёнок недовольно фыркнул, будто чихнул, и замолчал.

Рита не удивилась его словам. Она и без него знала, что именно родственники причастны к случившемуся. Тяжело выдохнув, Марго присела на пол и пододвинулась немного ближе к старым друзьям. Каждый день становился безумней предыдущего. Что-то необъяснимое, странное и временами даже пугающее.

Всё могло быть намного проще, если бы не эти тайны. Рита никогда не хранила секреты от родителей, всегда была честна и думала, что они тоже, но теперь она убеждалась всё больше, что в семье царила не такая уж идиллия.

– Н-да, не так мы представляли нашу встречу после долгой разлуки, – расстроилась черепашка Рори. – Думали, ты будешь рада, а ты даже нас толком и не помнишь.

– А почему вы не пришли ко мне? – завелась Марго. – Неужели было трудно как-то сообщить, что вы здесь?

– Мы хотели, вот только…

– Только что? – перебила она медведя.

Все четверо замолчали, а в поникших взглядах читалось сожаление. Сожаление о том, что они не могут раскрыть всю правду. Не выдержав, львёнок завопил и протараторил:

– Нам запретили! Твоя тётка Виктория!

– Вот болтун! – дёрнула его за ус черепашка.

– А ещё царь зверей, – с осуждением взглянула на него Люси.

– Прекратите! – прервала общее недовольство Рита. – В отличие от вас, он не пытается ничего скрыть. И если бы мог, всё мне рассказал.

Троице в момент стало стыдно от этих слов. Они тоже хотели всё рассказать, но уж очень боялись Викторию.

– Она грозилась нас выкинуть. Если мы оставим эту штуку без присмотра.

Маргарита взглянула в ту сторону, куда указывала лапа медведя, и увидела сундук, стоявший в углу чердака. В нём мама хранила то, что называла прошлой жизнью. Старые письма, фотоальбомы и кучу разных бесполезных вещей.

Рита аккуратно сняла с крышки сундука коробки и скинула пыльное покрывало. Тогда она не придавала значения словам матери. Сейчас же рассчитывала разузнать всё сама. Ходить в неведении больше не хотелось.

Старинный сундук оказался закрыт на большой амбарный замок. Тихо открыть его можно было только с помощью ключа. Попытка взлома наделает много шума, и тогда тётка пулей примчится наверх. Разбираться она не будет. В лучшем случае накричит за неподчинение. В худшем – запрёт племянницу в комнате, а игрушки отправит в мусорный бак, как и обещала.

– Фарни! – торжественно объявила Рита. – Ты же взламывал замок, когда мы спасали Люси из темницы! – вспомнила она одно из скрытых умений медведя.

Маленькие друзья переглянулись друг с другом. Фарни почесал плюшевую голову и стал перетаптываться на месте. Рори спросила, что его так взволновало, но мишка только прокряхтел и плюхнулся на мягкий зад.

– Я не помню, как это делать, – наконец признался он. – Много лет прошло, да и не такой я уже, как был.

– Вот обманщик! – начал злиться Рык. – Не ты ли говорил нам на протяжение этих лет, что всё помнишь и всё умеешь?

Фарни стыдливо потупился.

– Мой синтепон всё так же свеж и молод! – передразнивал его львёнок.

– Перестань! Забыл, как только что тебя ругали? – осадила Рита. – Фарни, ты сможешь. Я нисколько не сомневаюсь в этом.

Медвежонок вытащил из заплатки кусок толстой проволоки, потом придал ей изогнутую форму и вставил в скважину замка.

– Не поддаётся!

С третьей попытки раздался долгожданный щелчок, и замок открылся. Рита тихо сняла его с петель и откинула крышку сундука. Внутри лежало много разных вещей: связанная пачка писем, шкатулки, травы и благовония.

– Тут не мешало бы хорошенько прибраться, – сдувая толстый слой пыли, сказала Люси.

Рита открыла старый альбом, из которого выпали черно-белые фотографии. На снимке были изображены в юном возрасте мама и тётки. На обороте фото она прочитала: «Виктория, Екатерина и Елена, дочери рода Браун». Это семейный альбом. На других снимках Рита мало кого узнавала. Судя по подписям на оборотах, некоторые фото сохранились ещё с девятнадцатого века.

На одном из них Маргарита увидела женщину, точь-в-точь похожую на её бабушку.

– Герцогиня Элизабет Фор-Тис Браун. Гонщица диких ветров, – прочитала Рита. – Странными титулами владели мои родственники.

– Что это у неё? – указывая на шею герцогини, спросил Рык. – Какая необычная штука.

– Это не штука, – улыбнулась Марго. – Это кулон.

По маленьким бусинкам, которые смотрели на неё стеклянным взглядом, Рита сообразила, что игрушки многого не знают. Когда мама запретила ей здесь играть, они остались совершенно одни. Мысль о том, что столько времени друзья провели здесь в полном одиночестве, просто ужасала. Она ведь даже не подозревала, что наверху её кто-то ждёт. Из-за этого Рита злилась на отца и мать ещё сильнее.

– Кулон – такое украшение, его носят на шее, – добавила Люси и похвасталась своим, который шёл с ней в комплекте.

– Смотрите, а это что? – показала Рори найденное фото. Надпись была зачёркнута, да так, что невозможно прочитать и узнать, кто на нём запечатлён. Рита попыталась вглядеться сквозь засохшие линии чернил и разобрать хотя бы что-то.

– Чёркали прям сильно, – заметил Рык полосы от оставленной ручки.

– Смотрите, здесь ещё такие же соты! – вскрикнул Фарни. – Ой, фото! – исправил себя он.

– Зачем уничтожать семейные снимки? – не понимала Рита. – Мама всегда говорила, что фотография – это величайшее изобретение человека. Через годы и века можно увидеть своими глазами то, чего давно уже нет. Это память.

– Гляди! У женщины на снимке такой же кулон, как и у той герцогини. Может, это какая-то реликвия? – предположила Люси.

– Возможно, – согласилась с ней Рита.

На самом дне сундука Рита нашла свёрток, перемотанный шерстяной нитью, и конверт. Немедля она раскрыла письмо и начала читать его вслух: «Страж! Если ты это читаешь, значит, меня уже нет в живых. Прости, что я не подготовила тебя к этой миссии. Скажу лишь в своё оправдание, что меня тоже не готовили к этому. Самопознание и обучение воспитают в тебе силы и храбрость. Укрепят все те качества, которыми должен обладать страж амулета четырёх стихий. Твоя основная задача – оберегать его ценой своей жизни. Ты должен беречь его до той поры, пока не придёт в этот мир тот, кому он принадлежит по праву, тот, кто станет с ним единым целым. Со дня сотворения мы оберегаем артефакт, пока не придёт час передать амулет владельцу.

Существовало всего шесть истинных владельцев. Последней была наша родственница – Графиня Браун. Я рада, что он останется храниться в семье истинного чародея. После её смерти амулет уснул.

Когда придёт час, он вновь проснётся и призовёт того, кто по силе будет равен ему.

Надеюсь, тебе повезёт больше, чем мне. С великим уважением и верой в тебя

Т.С.Б»

– Что это значит?! – хором спросили игрушки.

Маргарита не могла ответить на этот вопрос. Чем больше она хотела разобраться, тем сильнее запутывалась. Она разорвала бечёвку и развернула свёрток. Внутри лежал тот самый кулон форме солнца, который она видела на шее герцогини и на других снимках.

Он был небольшой, чуть меньше ладони. В центре круга выдавлены четыре символа, украшенные камнями. Контур круга устелен мелкими бусинками, напоминающими жемчужины. А от них развевались волнистые лучи. Амулет сверкал и переливался, притягивая взгляд. В жизни он выглядел намного эффектнее, чем на снимках.

– Давайте всё сложим обратно. Если заметят, что мы тут лазили, нам ой как влетит, – начала переживать кукла.

В коридоре послышался голос Виктории. Быстро вернув всё на свои места, Рита подхватила игрушки на руки и спряталась за дверью чердака.

Через секунду вошла тётка. Она замерла прямо у входа, будто что-то невидимое её остановило. Оглядевшись по сторонам, она как ни в чём не бывало продолжила тихо брюзжать себе под нос.

Пока она врачевала, Рита тихо проскользнула из-за двери к лестнице и вернулась в свою комнату.

– Фух, чуть не попались, – прошептал Фарни.

И правда, если бы Люси не поторопила их, кто знает, какой скандал сейчас мог разразиться.

– Какая у тебя комната, – немного опешил Рык. – Она не такая, какой я её запомнил.

– Ну, конечно, я же расту! – улыбнулась Марго, поправляя на полке книги. – Я выросла из старой кровати, теперь-то она мне мала. Да и с игрушками уже не играю.

То, что она сказала, сильно расстроило друзей. Они не могли понять, почему Рита так изменилась.

– Неужели мы чем-то тебя обидели?

Рита попыталась объяснить, что, когда дети становятся старше, у них появляются новые потребности и интересы. Это не значит, что их чем-то обидели, просто, когда приходит время, детские развлечения забываются, но память о них остаётся.

– А потом этим забавам учат своих детей, – закончила она.

– СВОИХ ДЕТЕЙ! – в голос вскрикнули игрушки.

– У тебя есть дети?! – прошептал Рык так тихо, что едва было слышно.

– Нет, конечно, нет! – смеялась Марго.

– А почему нет? – удивился Фарни. – Ты у нас вон какая красивая.

Девушка похлопала по голове мишку и продолжила:

– Потому, что я ещё маленькая.

– Ты же сказала, что выросла, – не понимала Рори.

Маргарита не знала, как ответить на эти вопросы. Как только она отвечала на один, игрушки тут же задавали новые, смущая и заставляя её чувствовать себя глупой.

– Ну, я выросла не до конца, – закатив глаза, сказала она, поняв, какую глупость только что озвучила.

Люси и Рори тут же принялись выяснять, насколько же конкретно она выросла.

– Настолько? – показывая три пальчика, спросила черепашка. Рита отрицательно покачала головой. – Настолько? – показала она снова три пальца, только на другой лапке.

– Рори, нет, у тебя всего по три пальца на каждой лапе, и даже их общая сумма не покажет, насколько я выросла.

– Сумма? – протяжно выдохнула черепаха. По выпученным глазам казалось, что голова Рори стала увеличиваться.

– Всё, не думай. Никаких вопросов. Мне через два дня будет семнадцать.

– Ух ты, – в унисон, восторженно пропели друзья. – А это сколько?

Рита начинала краснеть, теперь ей было понятно состояние её преподавателей, которые пытались вдолбить им элементарные вещи.

– Вы что, не умеете считать?

Все четверо переглянулись друг на друга и ответили наперебой:

– Нет! Нас никто не учил этому.

– Ты начинала, а потом – всё.

– И до скольких я вас научила считать?

– Раз, два, – начала Рори загибать пальчики, но после цифры три замолчала и с ужасом вскрикнула: – А где остальные?!

– До десяти! Мы умеем считать до десяти, – ответила Люси, успокаивая черепаху.

Рите в голову проникла гениальная идея. Она открыла свой ноутбук и вбила в поисковике: «Математика для дошкольного возраста».

– Смотрите сюда, – указала она на монитор. Игрушки настороженно пододвинулись к экрану и стали слушать голос, который в стихотворной форме объяснял, что же такое число, и начал учить их счёту.

* * *

Рита мыла посуду в тот момент, когда с криком на кухню забежала Рори, а следом за ней влетел Рык. Он бежал так быстро, что в тот момент, когда нужно было остановиться, у него это не получилось. Львёнок врезался в кухонный ящик. Хорошо, что внутри друга простой мягкий наполнитель, он-то и смягчил удар.

Несмотря на то, что Рори черепаха, в скорости она не уступала другим, к тому же она была очень ловкой. В несколько прыжков она вскарабкалась по ноге Риты и уселась к ней на плечо.

Помотав головой из стороны в сторону, Рык сжался как пружина и прыгнул вверх. Если бы Рита не успела его поймать, он точно сбил бы Рори.

– Успокойтесь оба! – требовала девушка. – Что я говорила вам про беготню в доме?! Хотите, чтобы тётка «прописала» вас в мусорном баке?

– Это она начала! – рыкнул львёнок.

– Ты лжёшь, усатый! – передразнивала его Рори. – Рита, это всё они!

– Ну погоди, черепаха, я до тебя доберусь, – угрожал неминуемой расправой Рык.

– Чем она тебя так рассердила?

– Она меня поранила карандашом. Вот, видишь?

На правом боку у львёнка красовался пятисантиметровый разрыв по шву, из которого торчал кусочек белого синтепона. Рита успокоила его, что в этом нет нечего опасного. На уроках труда в школе она научилась шить и ремонтировать одежду. Этот малюсенький разрыв она сможет без особых трудностей восстановить.

В её комнате царил полный беспорядок, когда она вошла туда. Игрушки всё перевернули вверх дном. Повсюду разбросали тетради и книги, по которым они должны были заниматься. Лиловый тюль сорвали с карниза. Люси стояла на подоконнике и привязывала его край к своей угловатой талии. Фарни лежал на подушке, усыпанной разноцветной стружкой и огрызками недоеденных им карандашей.

– Это не я! – пробубнил он с набитым ртом.

Комната выглядела так, будто в ней проходят военные действия, не хватало только костров и взрывов вокруг.

– Что вы тут натворили? – опешила Марго. – Вы решили весь дом разгромить? Я просила сидеть тихо, а если бы зашли родители или Виктория? Представляете, что случилось бы?!

Всем четверым стало не по себе от этого. Столько времени они были предоставлены сами себе. Делали, что хотели, играли, когда хотели. В конце концов игрушки для того и созданы, чтобы веселиться.

За столько дней впервые раздался голос мамы, который просил дочку спуститься. Рита сильно занервничала, сотни мыслей сразу полезли в голову.

– Мне всё равно, кто это сделал, – перешла она с грозного голоса на шёпот, – но к моему приходу, чтоб тут была идеальная чистота! И не забываем про правила, которое вы уже нарушили.

Когда Марго перенесла игрушки с чердака, ввела для них ограничения. Первым пунктом воспрещалось выходить из комнаты и бегать по дому. Вторым – шуметь и устраивать беспорядок. Третье условие говорило, что, если кто-то заходит без стука, они прячутся под кроватью. И наконец четвёртое правило обязывало их всегда держаться вместе. Нарушение правил влекло за собой наказание: они должны были выполнять специальные задания, связанные с учёбой, которые Марго придумывала для них.

В гостиной Риту ждали родители и тётка. Они сидели за столом и обсуждали завтрашнее торжество. Рита не намеревалась отмечать. Она так сразу и сказала, когда мама спросила, что дочка хотела бы видеть в праздничном меню.

– Блюдо под названием правда, – сухо сказала она. – У меня нет настроения праздновать, мама, и причину вы знаете.

– Милая, зачем ты так? Мы же хотим как лучше, – улыбнулся Михаил, он ждал, что в ответ она тоже улыбнется, но Марго стояла хмурая.

Екатерина не смотрела на дочь. То ли от неловкости, то ли от нежелания. Рите показалось на долю секунды, что матери всё равно.

– Может быть, прежде чем праздновать, поговорим о том, что происходит? – предложила Рита в очередной раз.

Родственники поменялись в лице. Снова то же напряжение пробежало между всеми. Она была готова услышать объяснение, но вместо этого мама попросила её уйти.

Рита даже не удивилась этой просьбе. Недолго думая, она объявила о своём решении уехать от них. Как только сдаст экзамены, переедет в общежитие при университете.

– И давно ты это решила? – поинтересовалась Виктория. Мама закусила нижнюю губу в ожидании ответа. Она знала, что дочь может принять подобное решение, но верить в это не хотелось.

– Если это всё, то я, пожалуй, пойду.

– Тебя никто не отпускал! – попыталась остановить её тётя.

– Не надо мне приказывать! Я не твоя дочь! Хочется кем-то командовать, заведи собаку!

Рита очень рассердилась. Её злило, что все вокруг вели себя так, будто ничего не произошло. Она быстро поднялась в свою комнату и хлопнула дверью.

– Это только наша вина, – сказала Виктория.

– Да хватит уже! – рявкнула Екатерина, сминая листок с завтрашним меню. Душевные терзания метались в ней, и от этого неведения становлюсь только хуже. – Узнав правду, она не простит нас, Вика, – голос её дрожал.

– Это уже ей решать. Ясно только одно: чем дольше мы с этим тянем, тем хуже будет для всех нас.

Рита уткнулась в подушку и сжала её изо всех сил. Ещё чуть-чуть – и перья вырвались бы наружу. Она не понимала, почему родители так упрямы и всячески пытаются избежать разговора. И не догадывалась, насколько эта тайна изменит её жизнь и какой выбор в дальнейшем ей предстоит сделать.

В комнате стояла подозрительная тишина. Девушка и не заметила сразу, что теперь тут был полный порядок, всё вернулось в прежний вид. Вот только проказников глаза не наблюдали. Рита думала, что они опять вышли из комнаты и уже хотела пойти их искать, но вовремя вспомнила одно из своих же правил.

Они спрятались под кроватью и сидели не шевелясь.

– Выходите, тут только я, – поднимая края покрывала, сказала она.

– Мы слышали, как вы ругались.

Рита улыбнулась и сказала, что тётка, как обычно, пыталась покомандовать, вот она и не выдержала. Достав из шкафчика шкатулку, Рита стала подбирать нити в тон шерсти львёнка.

– Вот эти подходят ближе всего, – взяв бежевого цвета катушку, сказала она.

Рык одобрительно кивнул и лёг к ней той стороной, где был разрыв. Маргарита продела нить в игольное ушко, завязала маленький узелок и принялась накладывать шов.

У Люси и Рори скривились в ужасе лица. Впервые они видели такую процедуру. И только Фарни соблюдал невозмутимый вид. Он рассказал, как на фабрике, где его выпускали, работницы так же вручную пришивали к нему цветные заплатки. Он даже помнил, что чувствовал в тот момент, когда вытягивали нить: ему казалось, будто его щекочут.

– Почему ты злишься на родителей? – пропищала Рори, не отрывая взгляда от иглы. Рите было сложно рассказать им о том, что происходит у неё внутри. Хоть они и говорят, но всё же не живые, а значит, не смогут понять её до конца.

– Я злюсь на их тайны. Понимаете?

Рори кивнула и подошла чуть ближе. Она слушала Риту очень внимательно, вникая в каждое слово.

– Чего они боятся, не понимаю? Чем дольше они молчат…

– … тем больнее делают, – продолжила за неё черепашка.

Губы Маргариты расплылись в улыбке, она закончила последний стежок и, сделав петлю, затянула нить. Рык всё не мог наглядеться на себя в зеркало, уж больно ему нравился теперешний вид.

– Они любят тебя и просто хотят защитить. Родители всегда так делают. Пытаются уберечь от опасностей. Может, тебе и не нужно знать эти тайны? Ведь до этого тебя они не волновали.

Слова черепашки заставили Риту пересмотреть своё отношение к родным. Плюшевые игрушки указывали ей на то, о чём она забыла. Возможно, сокрытое и вправду могло причинить вред.

– И мы хотели поесть праздничный торт, – заявил Фарни. – Не каждый день исполняется семнадцать лет. Верно?

Рита согласилась со старыми друзьями и поспешила сообщить родителям о решении всё-таки отметить своё семнадцатилетие.

Мама впервые улыбнулась за эти дни. От слов дочери в глазах снова блеснул свет надежды и радости. Какая-то её часть говорила, что теперь всё образуется. Но другая холодно и нудно шептала, что это лишь недолгое затишье перед ужасающей бурей.

* * *

Рано утром Рита поехала с родителями в торговый центр за покупками. Нужно было купить продукты для праздничного торта и напитки для гостей.

Тётка осталась дома, сославшись на важные дела. По правде говоря, никаких дел у неё не намечалось, не считая ухода за пушистым другом. Виктория просто не любила ходить в магазины, это занятие утомляло и навевало на неё сон.

Они приехали как раз к открытию торгового центра. И первым делом родители повели дочь в бутик модных платьев.

– Нам сюда, – указала мама на серебряную вывеску с чёрными буквами.

– Лякотэр, – прочитала Марго название магазина.

На витрине стояли высокие манекены в красивых вечерних нарядах. Сам магазин оказался не очень большой, чуть больше их гостиной. Повсюду были развешаны платья для любого торжества и для самых привередливых модниц.

Рита же не относилась к их числу, она узнавала о моде лишь от своей подруги Тани и кузины. Сама же носила то, что нравилось: футболки, джинсы и кроссовки. Даже на выпускной надела бордовый костюм с широкими летящими штанами, которые отдалённо напоминали длинную юбку. Против платьев она ничего не имела, просто в них ей было неудобно. Чувствовался необъяснимый дискомфорт. Что-то подсказывало Рите: именно сейчас она получит подарок в честь дня рождения. «Лишь бы не платье, – повторяла она про себя без остановки. – Книгу, духи – что угодно…»

Мама вела беседу со светловолосой девушкой в белой рубашке. Рита не слышала, о чём они говорили, но, когда девушка вынесла коробку, перевязанную лентой, мама попросила дочку подойти к ним.

Внутри лежало невероятное платье фиолетового цвета. Марго даже забыла о том, что несколько минут назад не хотела ничего подобного. Сейчас же впервые ей самой захотелось примерить его.

– Тебе нравится? – напряглась мама, заметив шокированное лицо дочери.

– Трудно сказать, – как-то неопределённо ответила Рита.

Родители переглянулись. Папа что-то буркнул и уже собрался объявить продавцу о том, что покупка не состоится.

– Трудно сказать, пока оно в коробке, а не на мне, – звонко засмеялась девушка.

Мама приглядела наряд ещё несколько дней назад и попросила отложить его. Платье оказалось впору и, что самое странное, в нём Рита чувствовала себя очень удобно. По плечам были нашиты кружева, оттуда они спускались по спине и переду, до талии. Финальным штрихом стал тонкий ремешок с серебряной бляшкой.

– Я надену его сегодня вечером! – объявила она, кружась перед зеркалом.

Родители никогда не видели, чтобы дочка любовалась собой. Конечно, это не первое платье, которое они дарили, но то, что Рите самой нравилось смотреть на себя, случилось на их памяти впервые.

Они вернулись домой в обед. В доме Риту ждал ещё один сюрприз. Повсюду парили разноцветные воздушные шары, висели мерцающие гирлянды, а на стенах – плакаты с её детскими фотографиями. Карниз террасы украшали связанные между собой флажки, на которых были также её изображения, но уже во взрослом возрасте.

Из гостиной выплыла Виктория с улыбкой на лице.

– Так вот какие у тебя дела, – осматривая плакаты, сказала Екатерина.

– Ну, надо же было как-то разукрасить дом и придать праздничную атмосферу, – промурлыкала та. – Я всё думала, как мне это сделать, и вы не поверите, решение нашлось у моей племянницы в комнате.

У Маргариты засосало под ложечкой. Стало казаться, что тётка всё-таки разузнала о секрете и без всяких колебаний раскроет его матери и отцу.

– Ты что, все фото порезала? – донеся крик папы с кухни.

– Ох-х-х… – протянула Виктория. – Конечно же нет. Распечатала их на принтере твоей дочери. Кстати, не думала, что ты настолько любишь себя.

Маргарита от неожиданности прикусила язык.

– Ты заходила в мою комнату? – переспросила она.

– Ну, мне нужно было как-то снимки распечатать. Или ты хотела, чтобы я резала твои настоящие фото, как ты это сделала.

Рита не понимала, о чём говорила Виктория. Какая любовь к себе, о чём она вообще?.. Девушка ничего не резала, и в мыслях не было заниматься подобным. Если только опять четверо друзей не учудили что-то.

– Надеюсь, ты не всю краску использовала, – сказала Марго и быстро направилась в комнату.

Постучав в дверь, она зашла в комнату и поразилась увиденному. Все стены украшали её фотографии и детские рисунки, как внизу. А на двери висел плакат с надписью: «С днём рождения!»

– Тебе нравится? – тут же спросил Фарни.

– Красота! Это просто бесподобно! – похвалила их Рита.

– Н-да, вот только сюрприз не удался. Твоя тётка украла нашу идею, – пожаловалась Люси, – Заходила сюда, пока вас не было, нас она не заметила, мы спрятались под кроватью.

Рита крепко обняла маленьких друзей и сказала, что у них получилось намного лучше, чем у тётки.

– Это ещё не всё! – улыбнулся Фарни и подарил ей свою любимую пуговицу, которую хранил как талисман на удачу. Рори подарила заколку, которую Марго оставила ей ещё в детстве, а Люси и Рык сочинили для неё стих на фантике из-под конфеты.

Уже давно Рита не ощущала это чувство лёгкости и спокойствия. Обиды и сомнения исчезли сами собой. Родители готовили угощения на пару с тёткой и лишь периодически начинали спорить по поводу правильности приготовления блюд.

Да, этот вечер обещал быть полон радости и улыбок. Именно таким хотела запомнить его Маргарита Варзанид, но, к сожалению, этому желанию не суждено было сбыться.

ГЛАВА 4

БЕЗУМНЫЙ ДЕНЬ

Гости собирались на заднем дворе дома семьи Варзанид. Все были в хорошем расположении духа, смеялись, шутили и ждали главную виновницу сегодняшнего торжества.

Мама говорила, что именинница скоро спустится, но проходила минута, потом ещё одна, за ней ещё, а Рита всё не могла заставить себя выйти.

Из года в год приближение этого события пробуждало в девушке необъяснимое волнение. Вот и сейчас безумный страх оказаться у всех на виду охватил с такой силой, что она и пальцем пошевелить не могла. Хотелось незаметно выскользнуть из дома и убежать куда подальше.

«Если родители закатили такой пир на семнадцатилетние, то что будет на совершеннолетие? – задавалась вопросом она, выглядывая из окна комнаты. – Закажут оркестр? Организуют парад и пройдут под бой барабанов и вой труб с криками и песнями?»

Марго и вовсе стало дурно от таких мыслей. Игрушки успокаивали её, но даже их ободряющие слова не усмиряли яростное волнение.

– Рита, ты тут? – раздался стук в дверь.

Игрушки пулей залетели под кровать и затаились. В комнату вошла мама. На ней было очень красивое шёлковое платье бирюзового цвета. Рите всегда нравилось, как мама искусно укладывала волосы. Всего за пару минут она могла сотворить целый шедевр.

– Что не так, дорогая? – взяв дочь за руки, спросила она.

– Не по себе от толпы, немного переживаю, – призналась девушка.

Мама успокаивала, говоря, что всё будет хорошо, ведь собрались только их родственники и близкие друзья. Поводов для переживания совершенно не было. Не отпуская руку дочери, Екатерина повела её вниз.

Когда они вышли на крыльцо террасы, раздались восторженные голоса и аплодисменты. Рита мило улыбалась и старалась не смотреть в глаза гостям. Ей хотелось, чтобы собравшиеся быстрее переключились на угощение и перестали её разглядывать. Но, будто бы нарочно, папа решил взять первое слово.

– Дорогие друзья! Мы благодарны, что вы пришли на наше семейное торжество. Сегодня нашей дорогой Маргарите исполняется семнадцать лет.

С каждым его словом Рита все сильнее сжимала руку матери, будто боялась: если выпустит её, то упадёт. Ноги становились ватными, а в области солнечного сплетения было неприятное ощущение, от которого Марго начинало подташнивать.

Михаил мог говорить очень долго, недаром он работал профессором в институте. Прочитав столько лекций за свою жизнь, он совершенно не боялся публики, в отличие от дочери. Он любил ораторское искусство, считал, что именно с помощью грамотного изложения мыслей можно добиться очень многого.

– Мама, пусть он замолчит, – шепнула Рита.

– Милый, – ласково окликнула его супруга. – Чуть короче.

Михаил Варзанид быстро сократил выступление, которое, судя по всему, подготовил заранее. Он еще раз всех поблагодарил и пригласил к праздничному столу. Но публичное терзание Маргариты на этом не окончилось.

Она не успела сойти с крыльца, как перед ней появилась кузина. Все мысли и отношение к Марго были написаны на её молочном лице. Даже самые счастливые события не меняли этот вредный характер.

«Сейчас начнётся, – предвкушая язвительный поток сестры, подумала Рита. – Поздравлений точно не будет, а вот испортить настроение, конечно, попытается».

Анна ещё рта не успела открыть, а раздражение уже начинало овладевать Маргаритой.

– Чего так долго не появлялась? Опять твои нервные срывы? – скалилась она.

Рита сделала вид, что не понимает, о чём говорит кузина. И, натянув фальшивую улыбку, молча обошла её, оставив её позади с недовольной гримасой на лице. Анна считала, что ничего такого не спросила. Одной из её особенностей было странное ведение диалога. Кузина могла запросто обидеть человека. Одно дело, когда это происходит случайно. Анна же относилась к типу людей, которые делают это специально. С какой целью – для Риты Варзанид оставалось непонятным.

– Значит, твои родители не преувеличивали, – кинула она вслед.

Рита была готова дать ей хорошую оплеуху. Она уже проигрывала у себя в голове последствия такого поступка. Веселье тут же прекратится, и всеобщее внимание переключится на них. Анна, как всегда, будет выглядеть жертвой, а Маргарита –невоспитанной грубиянкой или того хуже.

– Этот разговор добром не кончится, – предупредила её Марго. – Лучше наслаждайся вечером, а если тебе скучно, я могу тебя развеселить. Мама как раз приготовила тот соус, который красовался на твоей пустой голове.

Анну передернуло, наверное, вспомнила в красках тот злополучный ужин, когда брат надел ей на голову тарелку.

– С днем рождения, – сухо отпустила кузина и быстро затерялась в толпе.

Кто-то постучал Риту по плечу. Она обернулась и столкнулась глазами с Виктором. В руках у него была пышная синяя роза.

– Поздравляю! – улыбнулся он, протягивая цветок.

– Я не буду тебя целовать, Вик. Даже за такую прекрасную розу, – отшутилась Рита. Она поблагодарила его, но по нахмурившимся бровям кузена догадалась, что одних слов недостаточно.

Возникло неловкое молчание, от которого щёки Марго почему-то начинали багроветь. Она знала о тех чувствах, которые томились в груди кузена, и когда молодые люди оставались наедине, Рита пыталась разговаривать на любые темы, кроме этой.

– Красивое платье, тебе идёт, – Виктор хотел коснуться её руки, но Рита неуклюже увернулась.

– Спасибо, – ответила она и поспешила сменить тему. – Как тебе вечеринка?

Вик не ответил, он стал мрачнее тучи.

– Я не могу тебя даже за руку взять?

От этого вопроса у Риты всё задрожало внутри. Если сменить тему, он точно обидится.

– Конечно, можешь, но для тебя это другое.

За спиной раздался дурацкий смех. Похожий на писк мышей или скрежет колес поезда, только тише. По ухмылке Анны стало понятно, что она наблюдала за их разговором уже давно и слышала больше, чем надо.

– Мы же с тобой закончили, Анна, – простонала Рита. – Ты сама нарываешься…

– На что?! – перебила кузина, повысив голос.

Рита не выдержала и всё-таки влепила ей пощечину. Виктор тут же обхватил Марго руками и стал кружить. Так папа кружил её в детстве, эту забаву они называли «волчок». Последний раз отец кружил девочку, когда ей исполнилось десять лет. В тот вечер он сказал: «Запомни сегодняшний день, крошка. Это последний раз, когда я беру тебя на руки».

Сделав несколько оборотов, Вик вернул Риту на землю. От этого кружения всё плыло перед глазами и никак не могло вернуться в нормальное состояние.

Бледное лицо Анны приняло неестественный для него цвет. Оно было красным, будто его обдали кипятком. Не хватало только пара из ноздрей и ушей. Тогда она походила бы на закипевшую кастрюлю.

Больше всего Риту волновало, заметил ли кто-то из гостей, что она поддалась порыву ярости и ударила сестру. Виктор заверил, что никто ничего не видел.

– Ты ненормальная, Варзанид, – зашипела как змея кузина. – Неспроста твои родители говорили, что ты съехала с катушек!

– О чем ты?!

Неужели родители могли с кем-то делиться личными проблемами? Они всегда придерживались мнения, что подобное не должно выходить за пределы семьи.

– Вик, о чем она говорит? Мои родители рассказывали вам о том, что произошло со мной? – голос начал дрожать от обиды, которая снова вернулась к ней.

– Да! И если хочешь знать, я посоветовала отправить тебя в психушку!

– Закрой рот, Аня! – замахнулся на неё Виктор. Сестра вздрогнула и пошатнулась. На мгновение Рите показалось, что глаза Виктора блеснули жёлтым светом.

Анна молниеносно притихла. Её что-то напугало, да так, что она не могла сдвинуться с места. Виктор зажмурился и отвернулся от Маргариты. Вытянув руку, он просил кузину не приближаться к нему.

– Наверное, что-то в глаз попало, – протараторил он.

– Ну. как вы, дорогие племянники? – вмешался голос Виктории. – Рита, тебя мама зовёт, подойди к ней. Пожалуйста!

Просьба тётки звучала так, будто она только что её придумала. Специально, чтобы спровадить одну из племянниц. Безо всяких возражений Марго направилась к матери.

Виктория что-то яростно стала объяснять Виктору и Анне. Рита подумала, что она всё-таки заметила эту стычку с кузиной.

Вик смог открыть глаза только после того, как тётка прикоснулась к ним. Рите показалось это странным, хотя, что в этом такого? Учитывая, сколько невероятного произошло за предыдущие дни, возможно, это простое недоразумение.

В большей степени теперь голова была занята словами кузины. Родители ездили к Румянцевым за советом. Обида перерастала в злобу и раздражение, которые получилось сдержать только огромным усилием.

Когда на часах было девять минут десятого вечера, из-за стола поднялся невысокий мужчина. Он постучал по бокалу, привлекая к себе внимание гостей, а также прося тишины. Пригладив седые усы, он тихо прокашлялся и начал благодарить семью Риты за столь прекрасный вечер и такую обворожительную дочь.

Это был друг Михаила, Иван Иванович Стрельцов. Он также работал профессором в институте, но их дружба зародилась ещё в школьные годы. Михаил и Иван вместе учились в одном классе. Они частенько бывали с супругой и дочерью Алиной у них в гостях. Мужчины могли часами говорить на тему любимых насекомых и растений. Обычно дискуссии затягивались до глубокой ночи, а пару раз бывало – и до утра. В такие моменты они оставались с ночёвкой, а утром продолжали дебаты.

Маргарита дружила с их дочерью Алиной. Как и отцы, они учились вместе. Но только до седьмого класса, а после родители приняли решение увезти её из Гранд-Гора. Говорили, что здешний климат для чада не подходит.

– Маргарита, прими от нашей семьи этот небольшой подарок, – Иван Иванович протянул связку книг.

Марго любила читать, но при этом у неё не было любимых произведений и жанров. Романы, повести, детективы, поэзия – абсолютно каждая прочитанная история погружала девушку в определенное состояние, в котором она становилась совершенно другой.

Первая подаренная книга оказалась сборником сотни лучших поэтов России.

Стихи Рита Варзанид больше всего любила читать в дождливую погоду. Устроившись на подоконнике, она укутывалась в теплый плед, и с кружкой горячего шоколада в руке пропускала каждую букву через сердце, читала о любви, разлуке и бесконечности.

Вторая книга принадлежала не известной ей писательнице. Вернее сказать, Маргарита не была знакома с творчеством этого автора. На матовой обложке сверкали буквы золотого покрытия.

«Дочь. Алина Стрельцова». Рите показались уж очень знакомыми имя и фамилия автора. Она посмотрела на Стрельцова, и его улыбка стала подсказкой.

Рита не могла поверить.

– Это Алина написала?! – восторженно спросила она. Иван Иванович кивнул и гордо заявил, что это первая книга их дочери.

– Алина стала писательницей! Ей всегда хотелось связать свою жизнь с литературой. Помню, как она писала маленькие рассказы в своей тетради, а потом читала их мне, – поддержала беседу Марго.

Иван Иванович продолжал расхваливать творение дочери.

– В Москве её признали бестселлером, теперь отбоя нет от издательств! В семнадцать лет она уже начала строить карьеру. Я всегда верил в свою дочь! – гордо закончил он.

Рита знала, что под тирадой Ивана Ивановича на самом деле скрывается обычное лукавство. Он неоднократно говорил Алине, что писательство – пустое занятие. Много денег на этом не заработаешь, да и шанса, что тебя опубликуют, нет. Сейчас же он заговорил совершенно по-другому, и Рите было понятно, почему.

Открыв книгу, на форзаце она нашла адресованное ей небольшое послание:

«С Днем Рождения! В твои семнадцать – от меня. Алина».

Рита ощутила приятное покалывание на кончиках пальцев. Простые слова согревали теплом и напоминали о времени, которое они проводили вместе.

Третьей книгой оказался новенький блокнот в кожаном переплете.

– А к нему прилагается записка, – сообщила супруга Ивана Ивановича, протягивая сложенный листок.

«Дорогая подруга!

Я помню, что раньше ты сочиняла стихи. Надеюсь, что не забросила и всё так же продолжаешь заниматься поэзией. Этот блокнот специально для неё. Если же ты больше не пишешь, то, думаю, с его применением у тебя проблем не возникнет. Ещё раз с Днём Рождения!

Алина».

Рита уже давно перестала писать стихи, сразу же после отъезда Алины. Обычно они вдвоём занимались этим: Рита сочиняла небольшие четверостишия, а подруга – рассказы, и после завершения девочки зачитывали их друг другу и давали советы.

– Спасибо вам, мне очень приятно, – она обняла Ивана Ивановича и его жену. Это был один из самых приятных и неожиданных подарков, полученных сегодня.

По крайней мере, она отвлеклась от мысли о том, что сказала кузина.

Наконец добравшись до праздничного стола, Рита в очередной раз собралась поесть. Так получалось, что ей просто не давали это сделать. То начинали произносить тост, а за ним следовали поздравления и вручение подарков, то каждый хотел поздравить её лично и узнать, какие у Риты планы на ближайшее будущее. Куда будет поступать? На кого будет учиться? Да и вообще, готовится ли к поступлению? Эти вопросы сегодня она слышала практически от каждого гостя. Будто им было до этого дело.

– Шикарное платье, Варзанид! – изумилась Татьяна. – Как родителям удалось тебя уговорить? Ты же у нас Мисс Штанишки.

– И не спрашивай, сама себе удивляюсь, – рассмеялась Марго.

Только она хотела отвесить подруге ответный комплимент, как её перебил звонкий истерический смех. Непонятно откуда на крыльце террасы появился клоун со связкой воздушных шаров.

– Только не это! – впадая в ступор, тихо обронила Марго. – Родители с ума, наверное, сошли!

– А мне кажется, это здорово! – переубеждала её подруга, не зная того, что Рита не любит и даже боится клоунов. – Очень даже мило, когда ещё к тебе придёт клоун на день рождения? – девушка в припрыжку отправилась на встречу с незваным гостем.

Рита невзлюбила клоунов после городской ярмарки. Тогда один из них сильно напугал её, с того момента он стал нелюбимым персонажем для девушки.

– Дорогая, это не мы! – подлетела к ней мама.

– Это от нас! – восторженно крикнула тётя Лена, махая рукой.

– Спасибо, я счастлива, – ответила племянница. Она села на своё место и отвернулась, чтобы не видеть этот кучерявый разноцветный парик.

Елена не понимала, что так мгновенно могло расстроить племянницу. Мама напомнила сестре, почему клоун всё-таки оказался лишним на этом празднике.

– Лучше бы не мои родители спрашивали у вас совета, а вы у них, – выдавила сквозь зубы Рита.

Елена и Екатерина не понимали, к чему она это сказала. Тогда Рита продолжила и сообщила, что знает о об их поездке.

– Анна любезно поделилась со мной.

Тётя тут же отправилась искать среди гостей свою дочь. По лицу было понятно, что кузине лучше не попадаться матери на глаза, иначе ей несдобровать.

– Опять секреты! Как мне это надоело, – Рита отвернулась от матери, слушать сейчас оправдания не хотелось.

К ним тут же подбежал Виктор с таким видом, словно он привидение увидел. Он рассказал, что мама дала сестре подзатыльник и отвела её в дом. Рита не думала, что тётя Лена может так рассвирепеть. Екатерина немедля поспешила на выручку племяннице.

– Давненько я не видел маму такой. Видать, Анна сильно её разозлила, – предположил он, не зная о том, что причина гнева – слова Риты.

Ей стало стыдно, что из-за её несдержанности кузине перепало. Конечно, Аня сама виновата, что открыла рот, да и к тому же в такой форме. Но всё равно Рите было не по себе.

– Ей влетело из-за меня, – призналась она. – Я рассказала тёте, что знаю о разговоре и поездке моих родителей к вам.

Виктор отвёл взгляд в сторону, хотя никогда этого не делал. Даже когда Рита просила не сверлить её взглядом, он всё равно украдкой посматривал. А сейчас ему было словно невыносимо даже взглянуть на кузину.

– Зачем? – спросил он.

– Затем, что мне надоели эти тайны, которые вы скрываете от меня. Затем, что с нашими проблемами они предпочли пойти к кому-то, а не решить их в нашей семье, – начала заводится Рита.

– Значит, наша семья для тебя никто? – всё так же холодно уточнил Виктор.

Рита поняла, что своими словами она ещё и обидела его. Теперь ей было стыдно вдвойне, хотелось провалиться на этом самом месте. Ещё этот ужасный истерический смех клоуна, который бросал её в дрожь.

«Взять бы и закричать так громко, чтобы закончить этот вечер», – думала она.

– Почему ты не сказал родителям, что я не люблю этих шутов? – указала в сторону клоуна, который развлекал гостей.

– Я и сам не знал, – сухо ответил он, потом выдохнул и продолжил. – Не приходило в голову, что тебе не нужно знать о том, что скрывают родители?

Рита от неожиданности вопроса подавилась воздухом. Прокашлявшись, она попросила повторить, будто не расслышала.

– Твоя проблема, Варзанид, в том, что ты жалеешь только себя. Не думаешь, почему и как. Твои родители защищают тебя от того, что знать не нужно. А ты, как капризная, глупая девочка пытаешься казаться взрослой. Может быть, Анна права и тебе пора уже повзрослеть?

Маргарита просто опешила от этих слов, он никогда не позволял себе так разговаривать, а ещё больше удивляло, что он защищал сестру, которая первая это и начала. Выходит, не настолько уж и сильно он не мог терпеть её.

– В подобном тоне ты можешь разговаривать с Анной, но не со мной, – осадила она кузена. – Ты прав, мы не чужие, но в проблемы вашей семьи меня почему-то не посвящают. Интересно, каково было бы тебе, Виктор, если тебя все вокруг считали на голову больным и держали в неведении? Думаю, ты не был бы так спокоен, как сейчас, – в её словах слышалось столько обиды и боли, что она вот-вот могла расплакаться.

Хотелось, чтобы он понял, каково ей сейчас, испытал то же, что испытывает она.

– А насчёт повзрослеть: спасибо, я прислушаюсь к твоему совету. Вот только, знаешь, не я с раннего детства втрескалась по уши в своего родственника, – уколола она.

Это было ударом, под дых с её стороны, и она это знала. Слова были сказаны в порыве обиды. Слишком поздно до неё дошло, что она поступила по принципу: меня обидели, я обижу тоже. Как ребёнок.

Рита ждала, что он скажет нечто в ответ, как обычно это делала Анна. Ведь сейчас он сильно походил на сестру: та же интонация, тот же взгляд – но парень просто молчал.

Ей хотелось попросить прощения, сказать, что она и вправду глупая. Хотела попросить забыть сказанные слова, но не могла этого сделать. Словно невидимая сила зажала ей рот и не давала произнести ни звука. Ничего не ответив, кузен молча встал и отправился в дом. Рита провожала его взглядом, смотря в спину. Какая-то её часть надеялась, что он обернётся и посмотрит на неё, но этого не произошло. Лишь когда она осталась одна, губы сами произнесли слово «прости». Тихое и тяжёлое, что-то среднее между выдохом и детским хныканьем, но такое искреннее.

Рита чувствовала себя очень плохо. Вечер был испорчен окончательно, и даже клоун с безумной улыбкой на лице не мог спасти положение. Гости же пребывали в прекрасном настроении. Они с большим удовольствием участвовали в тех конкурсах, которые проводил весельчак в цветном парике.

Когда кто-то из них подходил к имениннице, она начинала приветливо улыбаться. Не хотелось показывать грустное лицо и что-то объяснять.

Рядом села Таня и стала расспрашивать подругу, что так её опечалило. Рита уверяла, что всё хорошо, просто немного повздорила с родными.

– Надеюсь, это поднимет тебе настроение, – вручая подарок, сказала Татьяна. Внутри лежали серебряные серьги и подвеска на тоненькой серебряной цепочке. Маленькие камни, похожие на фианиты, сверкали как маленькие звёзды в чёрном небе. – Скажи, а кто тот парень, с которым ты разговаривала? – спросила она как бы невзначай.

– Это мой кузен Виктор. Сын маминой сестры, – пояснила Марго, разглядывая подарок. Рите стало любопытно, почему Таня вдруг спросила о нём. Неспроста же она именно сейчас подошла, после того как они поцапались.

– Вы повздорили?

Рита поменялась в лице, и Татьяна тут же попросила о том, к чему вела весь разговор:

– Ты не могла бы меня с ним познакомить?

Чем больше подруга говорила о брате, тем сильнее именинница смущалась. Ей не хотелось быть ничьей свахой, особенно для Виктора.

– Сейчас не лучшее время, – убеждала Марго. – Да и зачем тебе с ним знакомиться? Иван не будет против?

– Как раз из-за него и хочу. Пусть поревнует.

– Я в этом не учувствую. Сама подойди и представься.

– А если он подумает, что я слишком активная и напористая? – рассмеялась Татьяна.

На самом деле она такой и была, даже чересчур. Конечно, неплохое качество, но в отношении мальчишек может выйти боком. Поначалу это казалось милым, но потом от её активности начинали уставать.

– А ты без напора, просто заведи беседу, – давая такой совет, Рита поймала себя на мысли, что всё-таки превратилась в сваху. Она рассмеялась и сказала, чтобы Таня была сама собой.

Их разговор прервала Виктория. Она вежливо попросила разрешения украсть ненадолго именинницу для разговора. Татьяна не возражала. Поцеловав Риту в щеку, она направилась на поиски Вити.

Тётка будто немного волновалось, это было видно невооружённым взглядом. Молча она протянула перевязанный лентой свёрток и попросила открыть его.

Рита удивилась такому жесту, ведь раньше тётя никогда не дарила ей подарки. Она редко приезжала на её дни рождения и любые семейные праздники. Обычно Вика передавала наилучшие пожелания племяннице через сестру, на этом всё. Она никогда не интересовалась жизнью и делами Маргариты. По крайней мере, так думала сама девушка. Возможно, из-за этого между ними и не было сильной родственной любви. Хотя отсутствие этой связи не причиняло дискомфорта.

Рита знала, что через пару дней тётка снова уедет и пропадёт на пару лет. Лишь недолгие телефонные разговоры и присылаемые открытки будут напоминать о её существовании. Сейчас же Виктория вела себя очень мило, не так, как обычно. За долгое время они в первый раз разговаривали, как настоящая тётя и племянница.

– Надеюсь, тебе понравится, – добавила Вика.

Маргарита осторожно взяла подарок, будто он мог обжечь её. В свёртке лежал серебряный гребень для волос с изображением женщин с рыбьими хвостами вместо ног, а в руках они держали синие переливающиеся камни.

– Это гребень. Он передаётся в нашей семье по женской линии. Так получилось, что твоя бабушка подарила его мне, старшей из трёх дочерей, в надежде, что я передам его своей, – голос тёти поник.

Детей Вика не имела. Наверное, это ещё одна из причин, почему тётя такая суровая и редко навещает родных. Возможно, ей было больно осознавать, что в свои годы она до сих пор одинока, и за плечами у неё только карьера. Но даже если такие мысли посещали Викторию, происходило это ненадолго. Тётка могла поддаться слабости воспоминаний лишь на мгновение, дольше минуты считалось уже непозволительной роскошью.

– Он подойдёт к твоим волосам, – заметила она и погладила племянницу по голове.

Маргарита от неожиданности отстранилась. Их взгляды столкнулись, и около минуты они просто смотрели друг на друга.

– Прости, я не должна была, – прервала молчание тётка. Она сомкнула руки и собралась уйти.

Рита хотела её остановить, сказать, что ничего не произошло. В конце концов извиниться за свою реакцию на прикосновение. Она открыла рот, чтобы сказать то, о чём думала, но невольно произнесла совершенно другое:

– Почему мне? Ведь есть ещё Анна. Она тоже твоя племянница и не меньше меня достойна получить гребень.

В первый раз тётя сама подошла и заговорила с ней не как с одним из своих соподчинённых. И даже не как с племянницей, а как с дочерью. Рита ругала себя, что упустила такой шанс. Шанс наладить отношения с Викторией. Возможно, сегодняшний разговор был подарком высших сил. Подарок, который наконец-то позволял им понять друг друга и начать чувствовать себя родными, а не просто называться этим словом.

Больше всего на свете Рите Варзанид хотелось, чтобы семья была дружной. И даже самые сильные, яростные ссоры не могли их сокрушить. Сейчас её гложило, что она сама упустила такую возможность.

Вопрос Риты не удивил Викторию, она никогда не принимала поспешных решений, всегда тщательно обдумывала их и взвешивала. Но сейчас предпочла ответить не совсем прямо:

– У тебя день рождения, – напомнила она. – Веселись, Рита, и не забивай голову себе всякой чепухой. И, кстати, Анна уже получила свой подарок.

Эти слова не были убедительны, Рита сразу смекнула, что тётка, как обычно, решила увильнуть от ответа. Она не выдержала и сказала:

– Что-то подсказывает мне, что ты хотела сказать совершенно другое.

Виктория улыбнулась. И это была не ухмылка, которую обычно Рита видела на её лице, а очень приятная и тёплая, как у матери. Женщина наклонилась и бережно поцеловала племянницу в щёку.

– С днём рождения, Маргарита, – шепнула она и оставила девушку наедине со своими мыслями.

Гости с нетерпением ждали, когда подадут торт. Родители всегда выносили его в конце вечера, эту традицию никогда не нарушали. А пока что все смеялись над глупыми шутками, которые изрекал клоун. Рите даже стало казаться, что эти шуты не такие уж и страшные, по крайней мере, не всё. Пока приглашенные были увлечены представлением, Рита вернулась в дом. На кухне разговаривали папа и тётя Лена. Их разговор больше напоминал скрытую беседу, и когда они увидели Риту, поспешно сменили тему.

– Я помешала?

– Что ты, дорогая, – мурлыкала Елена. – Мы просто разговаривали о том, когда выносить гостям торт.

Рита прекрасно знала, что младшая сестра матери в принципе не умела лгать. Как только Елена Румянцева говорила неправду, она начинала суетиться и без остановки моргать. Это её и выдавало.

– Ты прости за этого клоуна, – начала извинятся она и сейчас говорила правду. – Глупо получилось. Подумали, что будет чудно, если кто-то возьмёт на себя развлекательную часть. Мы совершенно забыли о том случае на ярмарке.

– Хорошая идея. Гости довольны, всем весело, а это главное, – успокоила Рита.

– Ну, тогда я пойду к остальным, а то там такой заразительный смех, мне он сейчас точно не помешает.

Рита нашла кузину в гостиной. Её глаза опухли и покраснели, нетрудно было догадаться почему. Мама сидела подле неё и утешала добрыми словами. А Виктория на пару с дядей Максимом и Витей молча стояли в стороне.

– Гости уже торт требуют, – сообщила им Рита.

Все, кроме Анны, оживились. Она всё так же сидела неподвижно и, не моргая, смотрела в одну точку. Будто пыталась силой мыслей выдернуть ковер из-под ног Марго.

Максим хлопнул в ладоши и восторженно объявил:

– Значит, нужно подавать десерт!

После этого все направились на задний двор. Рита остановила сестру на кухне. Она не хотела, чтобы Анна ненавидела её ещё больше. Хотя вовсе не была уверена, что принесённые сейчас извинения что-то исправят.

Аня смотрела на неё стеклянными глазами. В них Рита смогла бы прочесть многое, если посмотрела, но она не могла заставить себя сделать это.

– Ты не должна извиняться, – неожиданно раздался голос кузины. – Я сама виновата. Мне не следовало врать тебе. Твои родители не спрашивали совета. Они разговаривали только с мамой и папой, а я подслушала их разговор.

Слова кузины можно было расценивать как извинения. Даже в такой форме их приятно слышать.

– А ты слышала, о чём был разговор? – поинтересовалась Рита. Она надеялась, что сестра поделится с ней.

– Я только поняла, что речь шла о тебе.

– Мне очень жаль, – призналась Марго. – Я не хотела, чтобы тебе попало.

– Ничего, нам с Виктором и не так ещё доставалось.

Родители воспитывали их в строгости, попусту не наказывали, а вот за дело могло здорово влететь.

– Кстати, твой брат тебя защищал. Сказал, что в этом я виновата. И попросил меня перестать быть маленькой и глупой девочкой, – рассказала Марго.

Анна удивилась и сначала не поверила.

– Это точно был Виктор? Чтобы он принял мою сторону – это странно. Обычно он всегда глумится надо мной в такие моменты, – призналась кузина.

– Идёмте, девочки! – поторопила их Виктория. – Сейчас будут выносить десерт.

Анна и Рита вышли к гостям на задний двор. На стол уже поставили чайный сервиз и налили ароматный чай с мятой.

Все в предвкушении ждали, когда же появится знаменитый малиновый торт Екатерины Варзанид. Многие из гостей знали о её исключительном кулинарном таланте и даже просили приготовить для их торжества блюда на заказ. Чаще всего это были торты, которые пользовались спросом. Мама могла сделать их любой величины, вкуса и украсить самым фантастическим образом. Многие кондитерские города приглашали её на работу, но Екатерина отказывалась. Говорила, что только дома можно готовить такие вкусные шедевры. Рита даже думала, что большинство гостей приходили не её поздравить, а попробовать знаменитый малиновый десерт.

Его мама делала только для дочери и больше ни для кого. Один раз в год, под конец торжественного вечера родители Риты выносили…

– Малиновый торт! – прокричали в голос гости.

Трёхъярусное блюдо встретили бурными овациями. Рита поймала себя на мысли, что никогда не видела процесс его приготовления. Только конечный результат, как и гости.

В этом году он был красного оттенка. Высокие ярусы укрывала сладкая мастика, подобно бархатной ткани, расписанной золотыми узорами. Верхушку украшал пышный белый бутон розы, а вокруг, по самым краям, располагались жемчужины, увенчанные семнадцатью свечами.

– Такую красоту даже есть жалко! – выкрикнул кто-то из гостей.

И правда: было невозможно отвести глаза от этого шедевра. Рита в первый раз получила трёхъярусный торт, да ещё в таком исполнении.

– Сегодня день рождения нашей дочери, – начала Екатерина Варзанид, обращаясь к собравшимся, а потом посмотрела на Риту. – Тебе исполняется семнадцать. Я помню каждый твой день, твои ранки, успехи. И до сих пор мне не верится, что ты уже такая взрослая. Через год тебе будет восемнадцать, и тогда ты окончательно вступишь во взрослую жизнь, – на этом голос матери задрожал. – Ну, а пока ты всё ещё наша маленькая Рита. Мы тебя любим и, что бы ни случилось, всегда будем любить.

К горлу Маргариты подкатил воздушный ком, который душил и не хотел протиснуться дальше. Слова мамы такие тёплые и переполненные любовью, что трудно было не податься эмоциям. Впервые Рита не боялась быть в центре внимания и при этом ещё показать свои чувства. Она подбежала к родителям и обняла их так крепко, как только могла. Ей хотелось сказать, что она тоже их любит и ценит, но не могла произнести даже звука.

Да слова и не требовались, всё стало понятно по серым глазам Маргариты.

– Не забудь загадать желание! – подводя дочку к сладкой горе, напомнил отец.

Она закрыла глаза и подумала обо всем, что только можно хотеть в семнадцатилетнем возрасте. Но одно желание было особенным. Рита просила, чтобы в этом году ей повезло как никогда.

– Пусть случится то, что изменит мою жизнь! – беззвучно сказала она, задувая свечи.

Она даже не подозревала, что желание уже давно начало сбываться и меняло её жизнь. Вот только в какую сторону, пока непонятно.

Все расхваливали торт, говорили, что бисквиты особо мягкие, а малиновая начинка – выше всяких похвал.

Маргарита чувствовала себя как вздутый шарик. Обычно она не ела в таких количествах, потому что каждый раз, когда переедала, в животе начиналось громкое урчание, словно внутри бушевал сильный шторм.

Она увидела, как в окне ее комнаты, которое выходило на задний двор, мелькнули четыре силуэта, больше похожие на размытые пятна. Ей показалось, что это попросту обман зрения, и её уже клонит в сон. Но, хорошенько приглядевшись, она поняла, что это игрушки.

Они махали ей, пытаясь привлечь внимание. Рита испугалась, что гости могут заметить их и быстро помахала рукой, будто пыталась согнать с подоконника.

Игрушки не слушались, а продолжали сигналить жестами. Вид их был очень обеспокоенным. Они прыгали на месте, словно маленькие дети, которые плачут, когда им не дают то, чего они хотят.

Наконец Рита посмотрела в то место, куда указывал Фарни. Плюшевая лапа показывала на торт, который гости практически уже разобрали. В голове всплыло данное обещание, что каждый из них получит по кусочку. Они ждали десерт с того самого момента, когда Рита рассказала им о дне рождения. А больше всех этого дня ждал мишка Фарни. Он очень любил сладкое и также как Марго, обожал малину.

Если бы медведь не получил обещанный кусок, кто знает, что он мог в гневе устроить. К примеру, спуститься к остальным и приняться за сладкое на глазах у всех. Вот только как объяснить гостям, почему плюшевый медведь вдруг ожил?

Первый и второй ярусы уже съели. Гости приступали к нижнему, самому большому слою. Рита всё-таки успела отрезать четыре кусочка и уже собиралась идти к маленьким друзьям, как вдруг из земли перед ней вырос клоун. От неожиданности девушка вздрогнула и чуть не уронила блюдце.

На белом лице была улыбка до ушей. Ей казалось, что его рот становился всё больше и больше с каждым словом, а безумные глаза смотрели так, будто хотели съесть.

Рита попыталась обойти его, но он тут же преградил ей путь. Это невыносимо: худой, длинный клоун не хотел пропускать её.

«Только этого не хватало, – подумала она. – Если я не поднимусь наверх, Фарни точно придёт сюда сам».

Клоун без умолку хихикал, метания Маргариты из стороны в сторону, по-видимому, забавляли его, а её, в свою очередь, пугали. Казалось, что она маленькая мышка, загнанная в угол голодным котом. Этот смех граничил с безумием, он буквально пробирал до дрожи. Ещё чуть-чуть и Рита была готова влепить клоуну праздничным куском пирога. Останавливало только обещание, данное тайным друзьям.

– Теперь время танца именинницы! – скрипучим голосом объявил весельчак.

Рита не успела даже возразить и сбежать от него. Она в принципе не танцевала, ещё меньше ей хотелось делать это с плодом детского кошмара.

– Я не танцую, – прошипела она как кобра, которая готовится сделать резкий бросок на свою добычу.

– Хи-хи-хи… Я не танцую! – ухмыльнулся он и передразнил девушку её же словами. – Давайте поддержим нашу скромную именинницу! – он начал хлопать в ладони и выкрикивать без остановки имя, будто напоминая всем, как её зовут.

– Вот болван, – буркнула Рита себе под нос.

Чем больше она сопротивлялась, тем сильнее комик заводил толпу. Гости скандировали её имя, словно лозунг на городском митинге.

Рита постаралась улыбнуться, но, после того как тощий клоун вывел её из себя, заставить сделать это было достаточно трудно.

– Я не хочу, – выкрикнула она, но никто этого уже не слышал. Гости требовали от неё танца, да не с кем-то, а именно с Мистером Безумная Прическа.

Марго посмотрела на Виктора в надежде, что он сможет хоть чем-то ей помочь, но он просто молча смотрел на неё. Вик мог подойти, взять её за руку и закружить в танце. Он мог бы избавить её от этого, но не хотел. Вместо этого парень подошёл к Татьяне.

– Давай, Маргарита!

– Не робей!

Кричали гости, не подозревая о том, что она вовсе не стеснялась, ей просто не хотелось этого делать.

– Маргарита, – окликнул её Виктор. Она думала, что кузен всё-таки выручит её, но то, что он сказал, вогнало девушку в полнейший ступор. – Неужели ты всю жизнь будешь бояться клоунов, как маленькая девочка?

Это было неприятно слышать, тем более, от него. Такие высказывания в духе кузины, но сейчас она видела в лице Анны больше понимания, чем в его.

– Ну, давай, Маргарита, нехорошо заставлять гостей ждать, – ватным голосом сказал клоун. Ничего не оставалось: Рита поставила тарелку на перила и подала руку весельчаку.

– Я плохо танцую, поэтому оттопчу ваши большие клоунские ботинки, – не глядя на него, предупредила Марго, хотя больше это походило на утверждение.

– Это бульдоги, – сказал он, обхватив тонкими пальцами её талию.

– При чём тут они? – Рита сначала не сообразила, к чему он вспомнил породу собак. По её взгляду из-под поднятых бровей весельчак понял, что нужно дать разъяснение.

– Ботинки, – пояснил он. – Эти называются бульдоги.

– Эти? – переспросила Рита. – У вас что, их много? На каждый день недели? – съязвила она.

Клоун сузил большие глаза, будто пытался разглядеть Риту.

– Нет, не на каждый день. Для определённого выступления нужны определённые ботинки. От того, что клоун будет показывать, зависит то, какую обувь он наденет. – сказал весельчак и неожиданно крутанул Марго.

Теперь он не казался таким уж надоедливым и страшным.

«Наверняка за всей этой клоунской маской скрывается милый парень», – подумала она.

Белое лицо улыбнулось ей, как будто смогло прочитать мысли.

– А какие ещё бывают ботинки?

– Утконосы. Они длинные, но не такие пухлые, – подметил он. – Их носят обычно тонкие фигурой клоуны, потому что эта обувь комично подчёркивает длину и худобу. А вот что касается «бульдогов», эта модель обычно для невысоких или полноватых клоунов и постоянно находящихся в движении.

– Тогда, получается, на вас должны быть утконосы, – сказала Рита и случайно наступила на ботинок. – Простите, я предупреждала, что не умею танцевать.

Он улыбнулся и вновь закружил Риту без остановки.

– Хватит, меня сейчас вырвет, – промычала она. – Так где твои «утконосы»? – спросила она, фокусируя зрение на его ботинках.

На секунду показалось, что клоунские ноги превратились в большие собачьи лапы. Она зажмурилась и когда подняла веки, лапы испарились.

– Что с тобой? – заметив её обеспокоенный вид, спросил весельчак.

Рита не могла сказать ему, что видела. Клоун не поверит или ещё хуже: сочтёт её ненормальной. Смутившись от его пристального наблюдения, девушка потупила взгляд.

– Я одолжил их своему другу, – сказал он.

– Что одолжил?

– Ботинки, – скрипнул артист и на этот раз стал крутиться сам. Это было тяжело, так как весельчак на четыре головы, а то и больше, выше Риты. И когда он крутился, продолжая держать ее за руку, походил на изогнутую кардиограмму, только в вертикали.

Впервые ей доставляло удовольствие общение с клоуном. Ему удалось рассмешить её и не вызвать чувство страха. Марго вообще забыла, что испытывала дискомфорт перед этим персонажем. Она смогла отвлечься от всего, что произошло с ней за вечер.

– Значит, ты боишься таких, как я? – вращаясь без остановки, полюбопытствовал он.

– Да, боялась.

– Почему? Мы же такие милые, – его голос показался знакомым, будто она уже слышала его, но не могла вспомнить где. Такой же низкий и бархатистый, будто из сна.

– Ну, это было давно, – начала ограждаться Рита. – Я уже и…

– …не помнишь? – закончил за неё комик.

Рита кивнула. На самом деле она прекрасно помнила тот неприятный момент. Просто ей не хотелось делиться этим личным эпизодом из своего детства.

Он посмотрел на неё с таким интересом, будто задумал устроить какую-то шалость.

– Я тебе говорил, что клоуны ещё могут видеть прошлое человека? Да, да.

– Мне исполнилось семнадцать, а не семь лет. В моём возрасте уже как-то стыдно верить в подобные вещи, – отшучивалась она.

– А хочешь, я напомню тебе, что случилось в тот день? – предложил клоун и снова посмотрел этим неприятным взглядом, но в этот раз он будто пытался загипнотизировать свою партнёршу.

Рита напряглась от такого вопроса. Она не понимала, зачем ему это было нужно и, в конце концов, как он собирался сделать то, о чём говорил? Клоун беззвучно выдохнул, закрыл глаза и стал медленно покачиваться из стороны в сторону, будто впадал в какой-то транс.

– День был солнечный и жаркий. Мама одела тебя в твой любимый комбинезон и вместе с отцом повела на городскую ярмарку, – от его слов воображение Риты начало оживлять в памяти события того дня. Как будто она снова оказалась в том возрасте.

Весельчак продолжал рассказывать с такими подробностями, будто видел всё сам. Словно смог проникнуть в её разум и прочитать то, что она хотела скрыть.

– Ты потерялась, была совсем одна. Родители не могли тебя найти. Ты стояла рядом с будкой сахарной ваты. В тот самый момент твоего плеча коснулась бледная рука.

Рита ощутила, как кто-то прямо сейчас дотронулся до нее. От прикосновения она только вздрогнула и затаила дыхание.

Шут громко засмеялся, увидев окаменевшее лицо именинницы. Противный смех вырвал Марго из детского воспоминания.

– Ты бы видела своё лицо! – произнёс он, но Марго не разделяла его радости. Она была полна решимости наброситься на него с кулаками и сделать то, чего не могла в детстве: защитить себя.

– Да расслабься ты! Это просто шутка. Большинство детей встречают нас на фестивалях или в цирке. Я просто выдумал всё. И чем больше ты менялась в лице, тем больше понимал, что нахожусь на правильном пути, – признался клоун.

Рита фыркнула и со всей силы наступила ему на ботинок. Весельчак вспрыгнул, поджимая ногу.

– Больно? – спросила она без капли сожаления. – Вот и ты мне сделал то же самое.

Исполнив небольшой реверанс, она поблагодарила его за танец и уже собралась уходить, как вдруг он схватил её за запястье и продолжил танец.

– А ты сильная, – заметил он. – Вся в мать!

– Откуда ты знаешь, в кого я? Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моей семье! – выпалила Рита.

Он рассмеялся, будто хотел, чтобы этот смех услышала только Марго, а затем выдавил:

– Я знаю о тебе всё, Маргарита Варзанид. Я тебя знаю лучше, чем ты сама.

Теперь-то он окончательно разонравился ей. Рита оттолкнула его, но он мощным рывком притянул её обратно. Всем сердцем она чувствовала исходящую от него опасность. Ещё больше угнетала эта неизвестность: что он хочет и зачем пугает её?

– Я знаю твой секрет, Рита, – сказал он леденящим голосом.

В голове всё загудело, будто огромный пароход издал протяжный вой.

– Не понимаю, о чём ты! Пусти или я закричу!

– Только попробуй и ты увидишь, что будет, – пригрозил он, сжимая её кисть. Рита издала тихий стон.

– Куда ты спрятала то, что взяла из сундука своей матери? – со снисходительной улыбкой спросил он.

Рита недоумевала: откуда он мог узнать? Неужели вправду мог читать мысли?

– Я не понимаю, о чём вы говорите, – пыталась уклониться она от ответа и тут же ощутила, как в правой кисти вновь пробежала острая боль. Он сжимал руку, будто та угодила в тиски, из которых нельзя было вырваться. Чем дольше Маргарита молчала, тем сильнее клоун старался причинить ей боль.

– На чердаке стоит фамильный сундук. В нём лежало то, что мне нужно, – прорычал он. – Не говори, что ты не заглядывала в него! Я почуял твой запах, сундук насквозь пропитан тобой и этими мерзкими игрушками!

– Прошу вас, отпустите! – взмолилась она.

Шут обнял её так сильно, что Рита ощутила, как лёгкие начинают сдавливаться, и она не может дышать. Вокруг них никто не замечал, что происходит, со стороны это выглядело как обыкновенный танец.

Какие-то точки начали мельтешить перед глазами, и, казалось, будто она засыпает. В голове послышался голос. Женский голос, который просил её дышать. Он был такой лёгкий и неуловимый, словно говорящий находился очень далеко от Маргариты и пытался докричаться.

– Когда закончу с тобой, жемчужина, займусь мелкими мерзавцами, которых ты прячешь, а потом продолжу начатое с твоей вшивой дворнягой, – с наслаждением рассказал он о своих намерениях.

Рита ясно увидела, как глаза клоуна застелила кровавая пелена. А лицо преобразилось в собачью морду. Знакомый до тошноты запах снова ударил в ноздри и прояснил зрение.

– ОТПУСТИ! – прокричала она на последнем издыхании. Что-то невидимое раскидало парочку по разным сторонам.

Рита рухнула возле крыльца террасы, а безумный весельчак приземлился возле кустов малины. Никто из гостей ничего не успел сообразить. Родители тут же подбежали к дочери, пытаясь успокоить её.

Рита не могла надышаться. От каждого сделанного вдоха ощущалась толкающая пульсация в висках.

– Он без сознания, – сказал Иван Иванович, убирая руку с шеи клоуна. – Вызовите кто-нибудь скорую!

– Что это было?

– Что-то сверкнуло, и раздался грохот! – указав на подвешенные гирлянды, объявил кто-то из гостей. – Прямо отсюда!

Рита не сводила взгляд с неподвижного тела комика. Она боялась, что он сейчас вновь поднимется и набросится на неё. Мама находилась рядом и держала её за руку. В глазах Екатерины стоял испуг, она то и дело смотрела на дочь, потом на стоящих рядом сестёр.

– Это пёс, – тихо шепнула Рита. – Мама, это был он!

Казалось, Маргарита бредит. В лихорадочном припадке она продолжала твердить что-то про чёрного пса. Тётки пытались успокоить племянницу. А всем остальным говорили, что Риту и клоуна ударило током от кабеля, на который они случайно наступили во время танца.

– Дорогая, успокойся, всё будет хорошо, – шептала Екатерина, обнимая дочь.

Рита отказывалась верить в эти слова. Она видела, что под маской клоуна скрывался тот самый пёс из кошмаров. Вспомнив о том, что в комнате есть те, кто поверит ей, она вырвалась из объятий матери и, схватив с перил блюдце, побежала в комнату.

Она захлопнула дверь с такой силой, будто пыталась выместить на ней всю свою злобу и отчаяние. До сих пор чувствовался этот тошнотворный, тяжёлый запах чёрного пса.

– Кто это был? – бормотала кукла, вылезая из-под кровати.

– Вы видели его? – спросила Рита, пытаясь унять дрожь. Её глаза переполняли слезы, сейчас они выглядели тёмными и безжизненными.

– Мы всё видели и уже хотели бежать тебе на помощь, – проревел Фарни.

– Я так испугалась, – тараторила Рори, бегая по подоконнику.

– Даже я испугался! – признался Рык. – Видишь, хвост дрожит до сих пор. Кто этот безумный?

– Пёс, который преследует меня!

– Это он напал на вас в парке? – спросила Люси. – Как он узнал, где тебя найти?

Рык фыркнул на неё, как будто она была пылинкой, щекотавшая нос. – По запаху, глупая, он же пёс!

На кукольном лице проявилось недовольное выражение. Наверное, она хотела его проучить за такие высказывания, но Люси была истинной леди, а своё отношение леди может показать только глазами и ничем больше. Об этом она узнала из говорящего экрана, так игрушки называли ноутбук, который стал их проводником в современный мир.

– Но он так похож на человека, прям как ты, Рита, – шептала Люси.

– Это и странно, – Рита раздвинула на полке книги и достала оттуда свёрток. – Он искал это.

– Ты вытащила его из сундука! – в голос вскрикнули игрушки.

Они встревожились: Марго украла то, что они должны были охранять.

– Если кто-нибудь заметит пропажу, тебе несдобровать. – предупредила Рори.

– И нам тоже, – призналась Люси и тут же зажала рот руками. Фарни с осуждением посмотрел на неё и помотал головой. То, что сказала кукла, очень расстроило и остальных.

– Что вы недоговариваете? – голос Риты стал суровым. Игрушки попятились, лишь Фарни плюхнулся на пол и начал поедать кусок праздничного торта.

– Мы должны были охранять сундук, – выпалил Рык.

В этот раз Люси всё-таки не выдержала и наступила ему на хвост. Рык взвизгнул от боли и сорвался с места, подобно лошади.

– Ну, вот, теперь ты знаешь, – выдохнул Фарни. – Наконец-то! Прям отлегло.

– Кто заставил вас охранять фамильный сундук моей… – она замолчала, будто потеряла нить мысли. – Мама, – её же слова отозвались эхом в голове. – Значит, она знает, что вы живые и что я этому причина? – подкативший кисло-сладкий комок обжёг изнутри. С раннего детства мама обманывала её. Всё, что Рита рассказывала, мать преподносила как детские фантазии. Она убеждала дочь из раза в раз, что чудес не бывает и это только воображение. Внутренний голос говорил, что теперь Рита должна верить только себе. Ничего не ответив, она вышла из комнаты и направилась на чердак.

В полной тишине она чувствовала себя очень одинокой. Ей хотелось поделиться с кем-то, довериться тому, кто будет честен с ней и не станет придумывать безумные оправдания лжи и поступкам.

Размышления прервал шёпот. Он был такой тихий, будто бы шелест сухой травы. Зов возник в тот момент, когда весельчак пытался задушить её.

Но сейчас голос звучал как бы возле Риты. Она поднесла свёрток к уху и поняла, что звук исходит прямо из кулона. Теперь она слышала пение. Оно распадалось на множество голосов. Они перебивали друг друга, словно вели спор между собой. Из-за этого сумбура ничего нельзя было разобрать. Когда пальцы Риты коснулись амулета, раздался короткий треск.

Всё вокруг перемешивалось и напоминало затейливый калейдоскоп. Голоса о чём-то щебетали и манили девушку за собой в неизвестность.

– Не бойся нас, – удалось разобрать через этот причудливый узор. – Мы ждали тебя… так долго ждали… Идём с нами…

– Где я? – оглядывалась по сторонам Марго.

Вдруг стало невыносимо жарко, будто Маргарита угодила в раскалённую печь. Потом она ощутила ветер, он закружил её и ещё пуще раззадорил в ней пламя. Если бы это продлилось на минуту дольше, Рита точно вспыхнула бы как факел. Лишь прохладная вода, которая окутала её, подобно кокону, смогла усмирить стихию. Ступни коснулись чего-то очень мягкого. Под ногами был островок земли, который нёс её по тихой зеркальной реке.

Из пенистой волны к Маргарите вышла женщина, похожая на морскую нимфу. Её волосы были частью этой вьющейся реки, платье сверкало в нежном свете, словно сшитое из сотни капель. Бирюзовые глаза с интересом разглядывали Риту с головы до ног. Женщина вскинула руки, и из длинных рукавов хлынули кристально чистые струи воды. Они упали на зеленую траву, после чего нимфа произнесла несколько слов на непонятном языке. Трава быстро начала расти и устремляться вверх. Её переплетения и узлы напоминали очертания женской фигуры.

Теперь перед Ритой стояла высокая статная женщина. На её голове покоилась плетёная из корней высокая корона. Волосы напоминали длинные побеги овса и ржи, они были настолько длинные, что волочились за ней шлейфом, а всё её одеяние выглядело словно цветочная поляна. Следом появилась третья женская фигура, возникшая из нескольких белых облаков молочного цвета. Она напоминала Рите греческую богиню. Женщина была практически незаметна и легка. Она всё время перемещалась как ветер и никогда не задерживалась на одном месте.

Последней появилась девушка, которая вышла из одной тусклой искры. Огненный поток пролился как капли дождя на зелёный островок. Жаркое дыхание донеслось до Риты мгновенно, она ощутила всем телом этот дикий, яростный огонь, который, казалось, мог в один миг уничтожить её, но что-то подсказывало, что этого не будет. Из огненного жара вышла рыжеволосая девушка, такие же волосы были и у Марго, только в отличие от незнакомки волосы Риты кудрявились. Платье огненной девы напоминало языки пламени, которые как змеи извивались на её теле и переливались от оранжевого цвета до тёмно-синего.

– Кто вы? – спросила Рита, не в силах отвести от них взгляд.

Знакомые голоса снова защебетали на непонятном языке. Его Рита не знала, по крайней мере, так казалось. К ней подошла огненная дева и протянула руку, Маргарита боязливо протянула в ответ свою. От взгляда, в котором танцевало пламя, Рите стало хорошо и тепло, будто её укутали в длинное мягкое одеяло.

Потом к ней притронулась дева, вышедшая из воды. Её бирюзовые глаза успокоили девушку. Сиреневые глаза зеленой девы дали ощущения защиты и уюта, а ярко-голубые – вдохнули силы.

Рита ощутила то, что давно оставило её. Будучи дома, она чувствовала себя словно в гостях. С началом неприятных событий у нее пропал интерес ко всему, но сейчас что-то вновь пробуждалось в ней. Четыре девы окружили её. Не отрывая рук, без умолку произносили одно и то же. С каждым разом Рита стала замечать, что понимает этот причудливый язык. Слова были похожи на небольшой стих.

– Мы словом и делом все чары снимаем,

Силу, что отняли, мы возвращаем,

Четыре сестры, теперь как одна.

Покорны тебе лишь одной до конца.

Всё прекратилось в тот самый момент, как они убрали от неё руки. Казалось, что в лицо плеснули жидкими красками. Всё виде́ние смешалось в одну палитру, когда истошный крик вырвал Маргариту из того места и вернул в настоящее. Она стояла всё так же на чердаке с амулетом в руках. Он будто врезался в её ладонь, Рита осторожно разжала кулак и положила вещь обратно на платок.

Крик, который вернул её из-за забытья, принадлежал матери. Она оцепенела, увидев дочь с кулоном в руках.

– Что это было? – еле связав пару слов, промычала Марго.

– Что ты наделала?! – трясла её мама, пытаясь привести дочь в сознание.

Рита ощутила такую боль в голове, будто её ударили со всех сил бейсбольной битой. Звонкий гул пронесся внутри, смешиваясь с писком, словно рядом взорвалась бомба. Она вскрикнула и, не дыша, повалилась на мать.

Следующим вечером Риту разбудил голос тётки. Виктория громко кричала и в чём-то обвиняла сестёр. Как обычно, ей никто не возражал. Сделать это было трудно, стоило сказать хоть одно слово против, она тут же выдавала сотню в ответ. Обычно спор затягивался только с Ритой, в этом они походили друг на друга: ни одна не желала уступать.

– То, что вы предлагали, не выход! Где была моя голова?! – повторяла она одни и те же слова из раза в раз. Казалось, что тётка и в самом деле потеряла голову и пыталась её найти. Она всегда выражалась подобным образом, когда знала, что поступила неправильно.

– Тогда это был единственный выход! – напомнил ей голос одной из сестёр.

Тётка цыкнула так смачно, будто хотела пить.

– Я ещё раз спрашиваю вас обеих: что теперь с этим делать?

– При всём моём уважении, госпожа Варзанид, – обратился знакомый голос к матери Маргариты. – Я думаю, девочка должна узнать правду.

Этот голос заставил Риту мигом встать с кровати и заглянуть в то место, где должны были прятаться игрушки, но под кроватью никого не оказалось. Голос, который заставил её подскочить, принадлежал мишке Фарни. Рита не понимала, почему игрушки вышли к родителям, ведь это могло для них плохо кончиться.

От его слов на Викторию напал истерический смех, который резко сменился злобным криком.

– Это не твоё дело, и вообще я не с тобой разговариваю, пузан!

Фарни не любил, когда его так называли, для него это было подобно ругательству. Конечно же, ответ не заставил себя долго ждать.

– Следите за словами, дамочка! А то я за себя не ручаюсь! – предупредил он.

– Фарни, не надо, – просила его Люси.

– У него была тяжёлая неделя, – раздался писклявый голосок Рори.

– И правда, она первая начала! – прорычал Рык и кинулся на Викторию. Дикий крик тёти раздался по всему дому. Марго накинула махровый халат и побежала вниз.

В гостиной находилось больше народу, чем она думала. Во-первых, здесь были её игрушки, все четверо. Во-вторых, родители, тётя Виктория и семья Румянцевых в полном составе. Сначала никто не заметил появления Маргариты. Папа и дядя гонялись за вопившей тёткой, на ходу отдирая от неё львёнка. Рык вцепился в её ногу и пытался укусить, она же прыгала по комнате как кузнечик, пытаясь стряхнуть его. Рори летала вокруг неё, как на карусели. Она держалась за хвост Рыка и, по-видимому, пыталась остановить его, но сил хватило лишь на то, чтобы удержаться самой. Фарни не мог скрыть своего восторга и подначивал друга, чтобы тот научил тётку хорошим манерам. Голова Риты болела и без того, а от этой ругани мозги вообще становились набекрень.

– Хватит! – скомандовала она. В гостиной тут же наступило молчание, которое ей так хотелось получить. – Отпусти её, Рык! Вы четверо, что я говорила? Из комнаты ни на шаг! Живо наверх!

Игрушки виновато склонили головы и бесшумно отправились туда, куда им было велено. Старинные часы показали восемь вечера, когда Рита попросила оставить её наедине с матерью и тётками. Без возражений остальные вышли из гостиной и закрыли за собой дверь.

Маргарита приготовилась начать самый важный разговор в жизни. Сёстры Браун уже поняли, почему в комнате она попросила остаться только их. Рита устала ждать, когда они соберутся с мыслями, чтобы объясниться с ней. Надоело, что своими попытками оградить от непонятно чего, они делают только хуже.

Родные лица, в которые сейчас смотрела Маргарита Варзанид, казались ей совершенно незнакомыми.

ГЛАВА 5

ЛОЖЬ ВО БЛАГО

– Ты действительно этого хочешь? – спросила мама, собираясь с мыслями. – Ведь это навсегда поменяет нашу жизнь.

Рита давно была готова услышать правду, но даже не догадывалась о том, насколько сокрытое всё изменит.

– Наша семья не похожа на другие. Внешне мы обыкновенные люди, но у нас есть особенность. Мы обладаем силой, способны творить чудеса. Это исключительность нашего рода: твои бабушки и дедушки, тёти и дяди – у всех имелся этот дар. Магия, – дрогнул голос Екатерины.

– Мы что, какие-то волшебники? – ухмыльнулась Рита.

Тётки скривились, будто их заставили съесть целый лимон.

– Нет, мы не волшебники, – ответила Елена. – Мы – чародеи.

– А в чём разница?

– Разница есть, – буркнула Виктория. – И она очень велика. Мы черпаем силу из четырёх элементов. Волшебники – из специальных артефактов.

Рита засмеялась, будто кто-то невидимый щекотал её без остановки. Она не могла себя успокоить. К ней понемногу стало приходить понимание того, что с ней не шутят.

– Но как это возможно?

– Выбора у нас не было, такими уже родились. Сила с нами с того самого момента, когда наши предки научились контролировать и сосуществовать с магией в гармонии, – пыталась объяснить Виктория. – Понимаю, звучит странно и немыслимо, но тебе придется в это поверить, – Вика протянула племяннице раскрытую ладонь с рисунком. Первый раз Маргарита смогла разглядеть его так близко и отчетливо. На ладони был изображён камень овальной формы, обвитый листьями. – Это знак моей силы.

– А вот – моей, – раскрыв свою ладонь, сказала Елена. На её руке красовался другой рисунок. Пятиугольник, внутри которого располагались какие-то ветвистые письмена и буквы. – Это руны. С их помощью я могу призывать чары. У каждого чародея свой знак, мы называем их амулетами. Каждый уникален.

Рита слушала и не верила ушам. Всё это не укладывалось в голове. Она смотрела на них как на обезумевших. И тогда, чтобы развеять сомнения племянницы окончательно, Виктория взмахнула рукой и произнесла:

– Орано майе!

Знак на ладони стал переливаться белым светом, затем свечение преобразилось в круглый шар. Рита подскочила с места и прижалась к книжному шкафу. Она не ожидала, что подобное может произойти на её глазах.

– Что это? – словно в припадке шептала она, уставившись на сферу.

– Да, наверное, я поспешила с демонстрацией, – увидев осуждающий взгляд сестёр, мурлыкнула Виктория.

Шар на ладони напоминал полную луну, только в миниатюре. Его свечение становилось то белым, то синим. Рита вспомнила, где она видела подобное. Во сне незнакомец образовал такой же шар, но в отличие от этого, тот был менее приятным на вид. – Это реально? То, что я вижу?

Мама улыбнулась и утвердительно кивнула.

– Это указывающие чары, или путеводные. Они показывают чародею путь туда, куда он хочешь попасть или к тому, что хочет найти.

– К примеру, я хочу найти тебя, – сказала Вика и показала наглядно, о чём говорит сестра. – Стоит только подумать о тебе и… – шар медленно поднялся верх над ладонью и подплыл к Рите. Когда он был практически возле кончика её носа, рассеялся словно дым. – Вот он и нашёл тебя, – обрадовалась тётя. – Есть много различных чар, но эти, по-моему, самые милые.

Увиденное поразило Маргариту.

– Ты тоже можешь такое? – обратилась она к матери.

Екатерина тяжело вздохнула.

– Раньше могла, сейчас с трудом смогу что-либо сделать, – она протянула раскрытую ладонь, на которой практически исчез узор. Опережая вопрос дочери, она объяснила: – Это моё наказание. За тайну и проступок перед тобой. Я совершила то, что не вызывает гордости и уважения. Тогда я была уверена, что это единственный шанс обезопасить тебя от этого мира. Я хотела для тебя нормальной жизни, которой была лишена.

– Ты забрала мои силы?

Екатерина ждала этого самого главного для неё вопроса. Она посмотрела на сестёр, будто искала в них поддержку, но ни одна из них не смогла помочь. На него Екатерине пришлось отвечать самой. В момент смятения матери Рита уже знала, каким будет ответ.

Она подошла к окну и, всматриваясь в безлюдную улицу, искала объяснение этому поступку. Что заставило маму так обойтись с ней?

– Зачем? – тихо спросила Рита, всё так же блуждая взглядом по холодному свету уличных фонарей. – Как ты могла отнять у меня то, что принадлежало мне?

Екатерина не могла дать ответ, на этот раз вмешалась тётя Лена. Она спасла сестру от потока вопросов, который племянница могла выплеснуть сейчас.

– В этом не только её вина, Рита. Мы виноваты перед тобой, все трое. Ты вправе злиться на нас, но на тот момент мы думали, что так будет лучше. Мы провели обряд в надежде, что он разорвёт твою связь с магическим миром, и ты сможешь жить по-другому, – пыталась объяснить она.

– Если бы тогда послушали меня, то всего этого сейчас избежали бы, – фыркнула Виктория. Рита удивилась тому, что тётка, которая, как она считала, недолюбливает её, была против такого решения.

– Это я оживила игрушки?

– Да, в тот момент мы поняли, что твоя сила не такая, как у других чародеев. Дети не могут использовать подобные чары, а тебе для этого понадобился всего лишь один маленький вдох, – восторгалась Виктория. – Я предполагала, что обряд сокрытия может не сработать, но всё получилось, а от этих четверых я предлагала избавиться, но кто меня слушал?

– Мама нашла для них лучшее применение, – Рита даже не взглянула на неё. Было невыносимо видеть глаза женщины, которая лгала ей столько лет. – Что это за штуковина? – положив перед ними золотой амулет, спросила Марго. – Я нашла его в сундуке, он принадлежал графине Браун, которая ветра погоняла, – хихикнула она.

Выражения лиц тёток посуровели. Словно Маргарита осмелилась произнести непозволительную грубость.

– Ничего смешного, – осадила Елена. – Она – наш предок. Первая из рода Браун, ставшая истинным владельцем амулета четырех стихий.

В голове Риты возникли образы тех мистических дев, которых она увидела, прикоснувшись к нему.

– Стихии… так это были они, – невольно проговорилась Рита.

Тётки немедля потребовали от племянницы объяснений.

– Когда я прикоснулась к нему, передо мной возникли образы четырех женщин. Я будто попала в сон, но чувствовала, что это происходило со мной на самом деле. Они сказали, что возвращают мне силу и служить будут лишь мне.

Сёстры молча переглянулись. А затем стали твердить, что это невозможно. Наверняка племяннице просто показалось. Маргарита не переубеждала их, она знала, что тётки вряд ли поверят.

– Огонь, вода, ветер и земля, – вдруг заговорила мама, указывая на высеченные символы в центре амулета. – Я являлась его стражем. Как и многие до меня, должна была оберегать его, пока не появится тот, чью силу он посчитает равной себе. Теперь ты владелец амулета, я чувствую это. Моя связь с ним ушла, и это означает лишь одно: он выбрал тебя, поэтому разрушил обряд сокрытия.

Маргарита не знала, что теперь делать с этой правдой. Древние стихии посчитали её равной и объединились с ней. Но тот факт, что всю сознательную жизнь она не замечала за собой ничего сверхъестественного, заставлял сомневаться, правильно ли поступил амулет, выбрав её. Она совершенно не имела представления о том, как пользоваться силой, что была в её крови. То ли гордиться, то ли расстраиваться? Лишь совсем недавно Рита стала подозревать, что обладает неким даром. Первые догадки посетили, когда она нашла раненую кошку, потом – когда узнала, что игрушки ожили благодаря ей. Всё это казалось нереальным и противоестественным. Мир не такой простой, как она всегда считала.

– Моя голова просто раскалывается надвое, – обхватив руками лоб, пожаловалась она.

– Это неудивительно. На тебе были мощные чары. Это своего рода… похмелье, – подобрала нужное слово Виктория. – Твоё тело не подготовилось к такому, эта реакция вполне нормальная, – заключила она.

– Я сделаю настой из трав, – сказала мама. – Он сможет притупить боль.

– Нет! Только не ты, – выпалила Рита, не желая принимать от неё никакой помощи. А потом попросила тёток рассказать о кошке и чёрном псе, который преследует её.

– Я видела их во сне. И вчера вечером этот клоун оказался вовсе не артистом. Он хотел найти амулет. Самое странное, что он знал, где тот спрятан, и, если бы я не забрала свёрток, он уже был бы у него.

– Никто не знал, о том, где я спрятала амулет, – заверила мама. – Чары ограждения защищали его, и прикоснуться к нему мог только равный или новый страж.

– Значит, пока я не нашла его, он находился в безопасности? – голос Риты неожиданно поник, молчание говорило само за себя.

– Тебя никто не винит. Сама судьба против нашего вмешательства. Теперь ты должна оберегать амулет. Сила, которую он даёт, безгранична. Многие чародеи хотели использовать его в своих целях, и даже самые ужасные последствия не останавливали их, – произнесла мама, будто рассказывала страшную историю.

Рита пристально рассматривала амулет, будто пыталась найти в нём что-то сокрытое, и тут она увидела в его отражении молодую девушку. По пятам за ней следовал бледнолицый мужчина, он пытался отнять артефакт. Девушка отбивалась от потока разноцветных сфер, которые мужчина обрушил на неё. Их движения были легки и непринужденны. Казалось, что эти двое просто танцуют, но крики и вспышки ядовитого света говорили об обратном. Рита вздрогнула, ощутив чьё-то прикосновение. Перед ней появилось лицо Виктории, тётя стояла так близко, что можно было разглядеть её реснички на веках.

– Как себя чувствуешь? – встревоженно спросила она. – Тебя всю трясёт.

– Всё нормально, – успокоила Рита. – Просто какое-то короткое видение.

Виктория недоверчиво покосилась на племянницу, потом на сестёр. Ей казалось, что Рита могла это просто выдумать, так как не верила их словам о чародеях и магии.

– Как я уже сказала, его сила огромна. Он способен общаться со своим владельцем, как сейчас, – мама имела в виду короткую вспышку в сознании, которую увидела дочь.

Тётки хотели знать, о чём поведал амулет своему новому владельцу.

– Я видела девушку, которая защищала амулет. Его хотели отнять у неё, – рассказала Рита малую часть увиденного. – Эта была ты, мама.

Екатерина неожиданно напряглась и покраснела. Конечно, она не ожидала, что связь её дочери с амулетом будет настолько тесная. Обычно чародею требуются для этого годы, и не всегда этого удается достичь. Даже самые могущественные чародеи сталкивались с тем, что артефакт мог не подчиняться им полностью.

– Амулет обладает памятью. Он хранит столько знаний из прошлого, что любая библиотека не сравнится с ним, – подметила Екатерина.

– Если это так, то теперь я понимаю, почему его хотят заполучить подобные вам.

– Нам, – поспешила исправить племянницу Елена.

Рита отрицательно помотала из стороны в сторону рыжей шевелюрой.

– Нет, тётя! Я вообще не имею представления об этом мире. Да я и о вас, выходит, ничего не знаю! Вы столько времени лгали мне, глядя в лицо и, если бы не началась эта заварушка, благодаря которой всплыл ваш обман, вы все продолжили бы молчать!

Никто даже не пытался переубедить Маргариту в обратном. Потому что знали: племянница права. Если бы чары не разрушились, и не грянули все эти события, никто не стал бы ничего менять.

– Виктор и Анна, они знают? Конечно, знают, что за глупый вопрос? – ответ прозвучал сам собой.

Даже Виктор, несмотря на всю любовь, ничего не рассказал. Все предпочли хранить молчание, так лучше для них, но не для Риты. Окончательное решение должно было оставаться за ней.

– Вы решили за меня, не думая о том, нужно ли это мне! – тётя Лена хотела что-то сказать, но племянница не дала ей даже рта открыть. – Почему же вы приняли такое решение? Вы говорите, что защищали от угрозы, но что это за угроза, так и не сказали!

– Мы рассказали тебе всё, – твёрдо заявила Елена. – Больше тут обсуждать нечего. Теперь у тебя нет выбора, ты не сможешь отказаться от этого.

Слова тётки вывели Риту из себя, и она повысила голос:

– Как вы смеете говорить мне это?! Если бы не вы, мне не пришлось бы сейчас ничего выбирать! – от крика Маргарита стала сипнуть, но даже это её не останавливало. Она хотела высказать им всё и наконец показать, как непросто ей было чувствовать себя не такой.

– Сбавь тон, девочка! – потребовала Елена, приподнимаясь с места.

– Или что?! Обратитесь к своей силе? – это прозвучало как вызов. На лице Елены по обеим сторонам завибрировали желваки, будто так она хотела напугать Марго. Она медленно подалась в сторону племянницы и тихо шепнула:

– Могу и так.

Виктория положила обе руки на плечи младшей сестры и резким рывком вернула её на стул.

– Вы обе, угомонитесь! – пыталась вразумить их она. – Совсем с ума сошли?

– Не забывайте, тётя, теперь я смогу ответить, – напомнила племянница, и после этих слов амулет засверкал и стал блестеть.

Елена окинула её недовольным взглядом, даже презирающим, будто перед ней стоял не родной человек, а какое-то насекомое. Рита тут же сообразила, от кого из родителей кузина унаследовала подобный взгляд. Она попросила тётку так не делать, ведь для подобного взгляда у неё есть дети. Елена заключила руки в замок и надулась, словно обиженный ребёнок.

– Рита, уймись уже, – попросила Виктория. – Да, мы виноваты, совершили ошибку, но сделанного не воротишь, даже в магическом мире не так просто повернуть время вспять.

Сейчас Маргарита страстно желала всё вернуть назад. Если бы у неё была такая возможность, она не допустила бы этой ошибки.

– Почему же вы не проделали то же самое со своими детьми?! – продолжала Рита.

Елена ничего не могла ответить, потому что у неё не было ни одного объяснения.

– Речь сейчас идёт не о твоих брате и сестре, – попыталась она увильнуть от ответа, но Маргарита оставалась непреклонна.

– Это неважно. Вы представьте, если бы сейчас на моем месте тут стоял Виктор или Анна. Что бы вы ответили им? Какие подбирали бы слова? Сказали бы, что они должны смиренно принять всё это безумие?

– Я сказала бы им то же самое, что и тебе, – заявила Елена. – И уверена, они бы приняли и остались благодарны.

– Ошибаетесь, – не соглашалась Рита. – Они бы не смирились с этим, а вы не смогли бы понять, почему. – Елена заметила, как с ресниц племянницы стали срываться капли, и всё недовольство сменилось молчанием. – Всё потому, что вас не вычеркивали из мира, к которому вы принадлежали с самого рождения! Вы бы не поняли, что они чувствуют, не понимаете того, что чувствую сейчас я!

Тем временем остальные находились на кухне и вели между собой молчаливую беседу.

Михаил Варзанид был очень напряжён, когда слышал надрывающийся от крика голос дочери. Он задерживал дыхание и начинал коситься в сторону коридора, а когда Рита утихала, он продолжал дышать и вглядываться в дно глубокой кружки.

Максим также напрягался, когда слышал спорящие голоса, но даже он не решался вмешиваться, хотя был завсегдатаем в подобных делах. Нередко дядя сам являлся затейником стычек, которые, к сожалению, не красили его как мужчину, так говорила ему супруга.

Витя сидел на кухонной столешнице и медленно покачивал ногами из стороны в сторону. Подперев подбородок кулаками, он думал о том, чем же закончится этот разговор. Он всё переживал, как Рита примет правду о себе. Споры, которые вновь коснулись его ушей, заставляли кузена думать о том, что новость будет принята не с улыбкой. Когда он слышал голос Маргариты, вспоминал о том, как обидел её. А то, что случилось вчера на дне рождения, мучило парня ещё больше, ведь он сам лично направил кузину в объятия врага.

С холодным безразличием сидела только Анна. Она вообще не видела ничего ужасного в том, что сейчас произошло. На любые звуки из гостиной она реагировала одинаково: издавала короткий стон, который говорил всем окружающим, что она на самом деле думает о сложившейся ситуации. Аня не понимала, зачем родственники решили раскрыть эту тайну, а в ещё большее непонимание её ввергала реакция кузины.

– Чем она недовольна? – возмущалась та.

– Дурная ты, сестрёнка, если этого не понимаешь. Тебе каково было бы узнать такое о себе?

– Ну, реветь бы я не стала – это уж точно. Если только от счастья.

Отец Анны громко и смачно чихнул, этот чих девушка расценила как подтверждение своих слов. Витя улыбнулся, но не из-за сестры, а больше от потерянного выражения лица отца. Брат не разделял мнения Анны, еще меньше ему хотелось начинать второй спор. Поэтому он просто промолчал.

– Очень сомневаюсь доченька, – вмешался их отец, уткнув нос в клетчатый платок. – С твоим характером ты снесла бы всем головы, даже тем, кто был бы не в курсе произошедшего.

Михаил улыбнулся, но этого никто не заметил. Разговоры отвлекали его от событий, которые происходили в гостиной. Было страшно представить тот момент, когда все закончится. Ему предстоит заглянуть в глаза дочери. Что сказать? Какие слова подобрать? А может, она вообще не захочет ничего слышать. Мысли угнетали его.

– Я не понимаю, зачем потребовалось всё рассказывать ей? Мама и тёти позаботились о сохранении своего секрета.

– Её сила смогла пробудиться и разрушить чары, – раскрыл истинную причину Михаил.

Анна искренне удивилась. Она не подозревала, что кузина могла обладать таким могуществом. Чтобы разрушить совместные чары трёх искусных чародеев её сила должна была как минимум втрое превосходить мощь Виктории, Елены и Екатерины вместе взятых.

– Если она смогла сотворить такое, тогда к какой степени принадлежит? – голос Анны прозвучал весьма тревожно.

Никто не мог ответить на этот вопрос, кроме Михаила. Он знал, что амулетом стихий мог владеть чародей с практически безграничной силой. Он хотел рассказать, что в магическом мире появился новый владелец амулета, но побоялся сделать это. Просто сменил тему, отвлекая внимание от заданного вопроса.

– Они так долго разговаривают, может, нам пойти к ним?

– Конечно, и тут же получим по шее, – возразил Максим.

В коридоре послышались тихие шаги. В дверном проёме появился медведь Фарни со своими друзьями. Присутствующие почувствовали небольшое облегчение, увидев их. Сейчас всем казалось, что решается их судьба, и судьёй была Маргарита.

– Вам же сказали сидеть наверху! – начала бренчать Анна. Игрушки даже не обратили на неё внимания, сейчас им было всё равно.

– Господин Варзанид, можно мы с вами побудем? – жалобно пропищала Рори.

– Это ожидание невыносимо! – пожаловалась Люси.

Именно Михаил понимал их состояние, как никто другой.

Снова донеслись крики из соседней комнаты. Только на этот раз ругались между собой тётки. Игрушки нырнули под стул, на котором сидел Михаил, и затаились. Невозможно разобрать, о чём именно шёл спор, но стало ясно: Виктория вновь чем-то недовольна.

– ХВАТИТ! – остановил ругань вскрик Маргариты.

Одновременно с её голосом весь дом вздрогнул, будто в городе началось землетрясение. Все сразу поняли, кто причастен к этому явлению. Мощный толчок, пошатнувший дом, успокоил разгоревшийся спор, и всё снова стихло.

– Я смогла такое сделать только один раз, и то пришлось многому учиться, – заметила Анна. – А кузине всего лишь потребовалось разозлиться.

– Не забывай, что мы контролируем силу, – напомнил отец. – А она пока и представить не может, что такое контроль.

Наконец, на кухне появилась Елена, она выглядела измотанной, словно бежала долгий кросс. Ей ничего не хотелось говорить, она подошла к мужу и обняла его.

– Как же это трудно, – раздался голос Виктории в дверном проёме. Волосы её были взъерошены, словно она сделала себе странную укладку. – Хорошо тряхануло, да?

Её веселье не поддержали, и смешным это тоже никто не находил. Все ждали, когда же появится Маргарита. Михаил хотел уже быстрее встретить дочь и обнять её, обычно это помогало успокоить и поднять ей настроение. Но она не появилась.

На пороге стояла его супруга, сейчас он даже не узнал её. Она была подавлена и совершенно разбита, прижавшись к его груди, начала тихо всхлипывать.

– Всё хорошо, дорогая, все кончилось, – пытался он успокоить её, но чем больше старался, тем отчетливее осознавал, что начинает плакать сам.

– Она не простит меня, и это правильно, я сама всё разрушила, только я одна! – продолжала твердить Екатерина.

Никто не знал, какие слова нужно сейчас сказать, чтобы избавиться от этого чувства, которое душило и держало всех в напряжении. Елена стала заваривать ромашковый чай с мятой, чтобы хоть как-то помочь успокоить бушующие эмоции сестры. Михаил не отпускал ледяные руки жены, он всячески пытался согреть её. То своим дыханием, то просто растирал ладонями.

– Выпей, это успокоит, – поставила Елена кружку горячего чая.

– Она так смотрела на нас, Миша, это невыносимо, – признавалась Екатерина.

– Да, моя племянница оказалась не так проста, как я думала, – соблюдая мертвецкое спокойствие, сказала Виктория и, хлюпнув чаем, тут же выплюнула его обратно в кружку. Тут её спокойствие и улетучилось: глаза стали краснеть и чесаться, а на губах появились маленькие прыщи, похожие на простуду.

– Дайте мне хвощ, живо! – задыхаясь, сипела она.

Екатерина тут же принялась перебирать склянки и пакетики в дальнем угловом шкафу. Виктория оттолкнула её в сторону и сразу же нашла нужный мешочек. Как только она набила рот порошком, отёк стал спадать.

Никто не понял, что это было.

– Неужели такое может сделать обычный чай? – удивился Михаил.

– Просто голова у кого-то не на месте! Ты смерти моей хочешь, Лена?

Виктория злобно смотрела на младшую сестру, готовая разорвать её на мелкие кусочки. Елена пряталась за спину мужа, надеясь, что он сможет её оградить от гнева старшей. Но даже Максим сейчас не смог бы помешать Виктории добраться до сестры. Он и сам побаивался Вику и никогда не спорил с ней, а если вдруг возникали недопонимания, тут же пытался сгладить все шероховатости. Так он вел себя только с ней. Один раз она его уже проучила, да так, что он запомнил этот урок надолго.

– Вика, дорогая, успокойся, – мурлыкал он, пятясь.

– Сестрёнка, ну, прости, – донёсся виноватый голос Елены. – Я просто забыла.

– О чём забыла? – не понимала Екатерина.

– О моей аллергии на чабрец, – просветила всех Вика.

– Я же извинилась, давай сделаю тебе новый.

– Спасибо! Я как-нибудь сама, а то ты мне еще двойную порцию оформишь.

Михаила сейчас волновал ещё один немаловажный для него вопрос. Он хотел знать, всё ли супруга рассказала дочери.

– Как она отреагировала? – спросил он, сжимая руки.

– Не знаю, я думаю, она не поверила нам, но Виктория показала ей кое-какие чары…

– И что это было? Какие чары? – вмешалась племянница. Она сгорала от нетерпения узнать, что же там произошло, когда Виктория обратилась к магии.

Вика удовлетворила любопытство племянницы.

– Это её напугало сначала, но потом она успокоилась.

– Катюша, дорогая, – прошептала Елена, окликнув сестру. – Мне кажется, что Миша спрашивал тебя о другом.

Екатерина помрачнела еще больше.

– Я не смогла, милый. Лучше об этом ей вообще не знать.

– Ты должна набраться смелости, чтобы рассказать всю правду о ней. Всё тайное становится явным, разве ты этого ещё не поняла? Она должна узнать от тебя, что я не её родной отец.

Эти слова отозвались взрывом в ушах каждого. Об этом знали только сёстры Екатерины. Анна, Виктор и Максим не были в курсе. Поэтому их удивленные, широко распахнутые глаза стали вполне нормальным эмоциональным явлением для подобной ситуации.

Михаил познакомился с Екатериной в тот момент, когда она уже забеременела. О её прошлой семье он практически ничего не знал. Екатерина рассказывала ему только небольшие фрагменты и эпизоды из своего прошлого. Это не помешало ему принять девочку как родную. Он любил её больше всего на свете, Рита стала смыслом всей его жизни, об этом знал каждый. С их появлением Михаил обрел настоящее счастье, которое спасло его в своё время от плачевного выбора. Ни разу он не вспоминал об этом до сегодняшней «ночи откровений», как назвала ее Виктория.

– Как ты смог принять её? – выпалил Максим, не скрывая осуждения. – Тебе повезло, Катя, что такой мужчина встретился на твоем пути.

Елена фыркнула на него, как разъяренная рысь, которая чувствует угрозу.

– Зато мне не повезло, что у меня такой муж! – заявила она, готовая влепить супругу хорошую оплеуху.

– Теперь-то мне понятно, из какого ты теста слеплен, зятёк, – подержала её Виктория.

Екатерине стало не по себе от слов Максима, а растерянные глаза племянников просто добили.

– Ну, так из какого же? – впервые не смолчал тот и обратился к Вике.

– Не первоклассного, – недолго думая, обрубила она, давая понять, что лучше будет для него не продолжать этот разговор.

– А кто её настоящий отец? – произнесла Анна бледными губами, боясь, что Рита может услышать. Теперь она испытывала злобу к себе, что постоянно задевала кузину и пыталась всячески обидеть. На глазах проступила слезная пелена, которую заметил только Виктор. Он был подавлен новостью не меньше сестры.

Слегка толкнув её плечом, он как бы подбадривал без слов. Она в ответ растерянно кивала, о чём-то размышляя.

– Настоящий отец Риты погиб, – холодно и как-то отстраненно сказала Екатерина. В её голосе не слышалось ни капли жалости и любви к тому, о ком шла речь. Словно она говорила сейчас совершенно не о любимом когда-то человеке.

Анна прикоснулась к висящему на шее амулету и медленно стала его потирать. Вик тут же повторил действия сестры, и через несколько секунд услышал в голове голос Анны:

– Обратил внимание, как тётя ответила на мой вопрос?

– Да, всё это странно и непонятно.

– Мне даже показалось, что ей нисколько не жаль.

– Анна, мы многого не знаем, и лучше не лезть в это.

– Ты представляешь, что будет, если Маргарита узнает? Нам нельзя допустить этого. Тем более сейчас, когда она не обучена контролю. Ты же видел, что сделал её вскрик? А теперь представь, что случится, если она закричит по-настоящему? Она разнесет полгорода или ещё хуже, – от возможных вариантов Анна начала дрожать.

– Именно по этой причине нам лучше не вмешиваться.

Их мысленное общение длилось недолго, его оборвала Виктория. Её удивленно приподнятая бровь требовала от племянников объяснений.

– Нехорошо уводить разговор в параллель. Не забывайте, что ваша тётя чует подобные вещи, а вы устроили этот «телемост» прямо у меня под носом.

– О чем вы шептались? – строго спросила мама. – Я предупреждала не использовать эти чары. Ели вы собираетесь рассказать всё Маргарите, я вам…

– Как раз наоборот, – перебил Виктор маму. – Лучше будет, если она вообще об этом не узнает.

Родственники удивленно переглянулись. Вика хотела узнать, почему племянники приняли такое решение.

– Не нам рассказывать вам о том, что происходит с чародеем, который не умеет контролировать себя. Помните, что стало с волшебником Аларием? Как из-за него чуть не был раскрыт магический мир? Сила подавила его из-за смерти жены.

– Мы все изучали историю волшебного мира. К чему вы вспомнили это? – не понимала Екатерина.

– Не Рита сейчас управляет своей силой, а сила управляет ею. Любой раздражитель, способный вызвать эмоции, может погубить весь город. Сейчас она как ходячая бомба.

– Я горжусь своими племянниками! – с широкой улыбкой воскликнула Виктория и потрепала волосы Виктора. – Даже они понимают, что сейчас лучше молчать, и даже объяснили, почему. Для особо «одарённых» пример привели. Да-да, тебя имею виду, Михаил, – тыкая палацем, сказала она.

– А кем был её отец? – продолжал Максим, казалось, что ему доставляло особое удовольствие видеть переживания родителей Маргариты.

– Румянцев! Закрой рот уже! – не выдержала Виктория, её медные волосы, будто змеи, зашевелились от злобы, и Максим тут же притих.

Раздались тихие смешки под столом, которые принадлежали игрушкам. Они сидели тихо, но то, что сказала Виктория, рассмешило их.

– А вы что там делаете? – приподняв край скатерти, спросила она. Друзья спешно вылетели из-под стола. Люси и Рык запрыгнули на колени к Анне, а Фарни и Рори – к Виктору в надежде, что те защитят их от гнева тётки.

– Если вы четверо проболтаетесь, я вам головы оторву! – пригрозила она. От её голоса у Фарни встала шерсть дыбом, а у Рыка снова задрожал хвост.

– Не придется! – раздался как пушечный залп голос Маргариты. По её лицу было понятно, что всё, о чем говорилось сейчас, она слышала. Всё до последнего слова. Она смотрела на каждого пронзительным взглядом. Наконец девушка взглянула в лицо матери.

– Я же просила рассказать мне всё! – сквозь слёзы твердила она.

И как только солёные капельки разбились о пол, дом вновь заплясал из стороны в сторону.

– Дочка, прекрати, ты всех погубишь! – пытался успокоить её Михаил.

Виктория на всякий случай укрыла родственников защитой и попыталась погрузить племянницу в сон, но чары с треском отскакивали от Риты и метались по кухне, как шарики для пинг-понга. Маргарита совершенно не контролировала себя. Она чуяла страх каждого перед ней. И ощущала своё превосходство над ними. С трудом она смогла подавить необузданный гнев и ярость.

Что-то подсказывало внутри, что надо прекратить это. И лишь одно воспоминание смогло вернуть девушку в равновесие. Рита вспомнила, как встречала рождество с родителями в деревне. Время, когда всё было хорошо, а они – счастливы. Безумная тряска постепенно стала утихать.

Михаил ринулся к ней, но невидимый барьер преградил ему путь и оттолкнул его. Она не хотела, чтобы отец касался её. И еще меньше хотелось смотреть в их лживые глаза. Рита не помнила, как выбежала из дома и не понимала, куда несут её ноги.

«Лишь бы не тут, не с ними!»

Она не слышала, как родные пытались докричаться до неё, не видела, что они бежали за ней и просили вернуться.

Буря, которую предчувствовала Екатерина, накрыла их семью как всегда неожиданно. Люди не всегда готовы к таким событиям, которые в одночасье меняют всё.

***

Ветка дерева ударила Риту прямо по лицу, прервав безумный забег. От этого неожиданного удара девушку откинуло в обратную сторону. Падение смягчили сухие корни деревьев и кустов. Рита лежала на земле, раскинув руки и устремив взор в звездное небо. А небо сегодня было особенно прекрасно: маленькие бусинки усыпали всё это необъятное полотно и сверкали как светлячки. На это можно смотреть бесконечно. Зрелище заворожило её настолько, что Рита забыла о том, что произошло в доме. Безмятежное спокойствие отгоняло от неё тревоги и печали. Она потеряла счет времени, хотелось лишь одного: навсегда остаться во власти этого звёздного неба.

Вдруг Рита почувствовала, как что-то зашевелилось под ней. Она быстро поднялась на ноги и увидела, как корни стали переплетаться между собой. Рита схватила старую корягу и заняла оборонительную позицию.

– Извините меня, юная госпожа, – вдруг прозвучал протяжный бас. Рита заозиралась по сторонам, но было так темно, что ничего не разглядела.

– Я не хотел вас пугать, но просто мои корни затекли, пока находились под вами.

Рита двигалась в том направлении, откуда они тянулись. Обойдя высокое дерево, она наткнулась на большой пень. Именно от него шли эти мощные ответвления, которые напоминали вены.

Сам пень выглядел очень старым, его серая кора была в крупных трещинах и местами покрыта зелёным мхом.

– Кто это говорит? – Рита пригляделась и увидела, как из пня на неё смотрят синие глаза. От неожиданности она вскрикнула и споткнулась. Тут же из земли вырвались корни, они подхватили её, не давая упасть.

– Осторожно! – обеспокоено сказал огромный пень. Он аккуратно и бережно поднес её ближе к себе и с интересом стал разглядывать. – Я вас не обижу, не нужно так бояться.

– Всё больше и больше странностей происходит со мной, – пожаловалась самой себе Маргарита. – Не понимаю, почему меня так удивило, что я сейчас разговариваю с живым пнём?

– Ну, наверное, вы просто не каждый день разговариваете с подобным мне собеседником? – предположил он.

Пень был мил и довольно вежлив, но всё равно Рита относилась к нему с недоверием. Случай с весельчаком научил её к знакомствам относиться с особой осторожностью.

– Простите моё невежество, – сказал он. – Меня зовут Моховик.

Рита улыбнулась и представилась в ответ.

– Я знаю, – молвил неожиданно пенёк. – Это ваш дом стоит на границе Фордэса.

– Нет, мой дом стоит на Дубовой улице.

– Фордэс – это название нашего леса.

Рита не знала, что лес, который возвышался возле дома, имел название. Жители Грант-Гора говорили, что это просто дикий лес, в который лучше не ходить, ведь там так легко потеряться.

– Лес Фордэс не всегда был таким. Когда-то по его тропам гуляли самые великие волшебники, выдающиеся чародеи и всезнающие шаманы. Он являлся домом для множества магических существ, но теперь это лишь далёкое воспоминание. Время и величие Фордэса прошло, – в голосе старца послышались разочарование и грусть.

– А что случилось? Почему лес стал таким? – Рите было интересно узнать истинную причину, по которой жители обходили стороной это место. Моховик как раз был тем, кто знал об этом.

– Грант-Гор появился благодаря ему. Сначала тут возникло небольшое поселение необычных людей. Лес оберегал народы от любопытных глаз и защищал их. Но вскоре пришли те, кто захотел построить свой город и подчинить себе эти земли. Необычные люди покинули эти места, дабы сохранить свой секрет, но перед самым уходом вдохнули в нас магию, чтобы мы могли защищать себя.

– Необычные – это чародеи? – спросила Рита.

– Не только, – прохрипел старик. – Волшебники, ведьмы, шаманы и чернокнижники. Когда-то магические классы были едины, сосуществовали в гармонии друг с другом. Потом между ними возник раздор, который и разделил их. Чернокнижники хотели главенствовать над всеми. – Моховик громко чихнул, и из его носа вылетала блестящая пыльца. Он тут же попросил прощения и продолжил рассказ. – Волшебники считали, что должны править они, так как искусно владели магическими заклинаниями. Это, в свою очередь, не понравилось чародеям. Не желая нарушать заключённые магические пакты, они первыми отделились и стали жить сами по себе. Так и произошло великое разделение магических классов, – закончил он. – Ах, я, наверное, утомил вас, госпожа, своими историями. Вы уж простите старика, я редко с кем разговариваю, даже и не помню, когда последний раз принимал гостей.

Рита поразилась тому, сколько времени Моховик пробыл совершенно один. Длительное молчание пугало её и одновременно восхищало. Ведь он знал то, что другим неведомо. Застал те события и временна, которые давно ушли из этого мира.

– Моховик, скажи мне, почему ты меня называешь госпожой? – она сразу обратила на это внимание, как только познакомилась с ним. Такое обращение звучало непривычно.

– А как же я должен обращаться к вам, госпожа? – не понимая переспросил он.

– По имени, я же сказала: меня зовут Маргарита.

На древесном лице появилось удивление: «Но как же я могу обращаться к чародею по имени? – Слова девушки показались ему безумными и даже оскорбительными. – Я ни разу не обращался к чародею или его собратьям по имени, правилами это не допускается».

Рита возразила, что имена даются для того, чтобы люди знали, как зовут человека и как к нему обращаться во время беседы. При этом она отметила, что слова «господин» или «госпожа» добавляют только к фамилии человека, тем самым проявляя только уважение, а не полное подчинение. Глаза Моховика все увеличивались. Казалось, ещё чуть-чуть и он выскочит из земли, как пробка из бутылки, и будет размахивать своими корнями из стороны в сторону, крича, что это немыслимо и полный абсурд.

– Моховик, просто зови меня Ритой, – попросила она. – А то я чувствую себя из-за этого неловко. Многое поменялось, пока ты был тут один.

Старец огорчённо вздохнул.

– Моим глазам довелось видеть столь многое, что даже камни всего мира могли бы позавидовать им. Моим ушам довелось слышать много такого, что даже океаны могли бы пересохнуть от любопытства, но то, что говоришь мне ты, не укладывается в моей старой голове. Куда катится мир?

– В жизни ничего не стоит на одном месте, – забыла она о том, что Моховик здесь с самого рождения, и тут же замолкла, когда увидела устремленный взгляд старика. – Извини, сказала, не подумав. Я к тому, что жизнь меняется к лучшему, хоть нам иногда и кажется, что это не так.

Пень закряхтел, как старый автомобиль. По-видимому, он так смеялся над словами Марго.

– Почему же ты не сказала себе то же самое, когда убегала из дома?

Его вопрос напомнил о последних событиях.

– Потому что это другое, – пряча взгляд, буркнула она.

– Но разве твоя жизнь не поменялась с открытием этой тайны?

– Погоди-ка, а ты откуда знаешь, что я убежала из дома и про тайну моих родных? Я же тебе ничего не рассказывала, – она немного напряглась.