Читать онлайн Два сердца столицы бесплатно

Глава 1

Наши дни.

Перепрыгивая через опрокинутые тележки, раскиданные велосипеды и самокаты, маневрируя между стоящими автомобилями она бежала по парковке ТЦ Мега Теплый Стан, крепко держа за лямки рюкзак, который висел у неё за спиной, в нём находился её пёс. Сердце песеля бешено билось, она чувствовала это спиной, и её сердце колотилось в таком же ритме. Ей казалось, что стук их двух сердец слышит вся столица. Она оборачиваясь продолжала бежать, услышав голоса недалеко от себя, девушка стянула рюкзак с плеч и протиснувшись под машину, затащила его за собой.

– Тихо, – прошептала девушка собаке. Собака послушно молчала.

Под машиной было очень тесно, днище машины касалось её спины и девушка начала мысленно считать от 100 в обратном порядке, пытаясь побороть паническую атаку.

Мужские голоса становились все ближе:

– Я кого-то видел. Это вроде подросток, рост около 160-165см, в черных штанах карго, в большой футболке и в балаклаве, – доложил мужской голос по рации.

– Это мальчишка? – Раздался ответ по рации.

– Не распознал, балаклава на голове и одежда оверсайз, на спине черный рюкзак, школьного типа, форму держит. Приём.

– Видишь объект сейчас?

– Нет, объект бежал по парковке, на Теплом Стане, пропал из моего поле зрения. Запущу дрона, буду искать.

– Принято, держи в курсе.

Она услышала звуки дрона, который летал над рядами машин и завис на несколько секунд над автомобилем, под которым она пряталась.

– Умри, – она дала команду собаке и тот в ту же секунду притворился мертвым. Девушку начала бить дрожь, она вжималась в землю, чтобы не касаться днища автомобиля, боясь что от него отвалится какая-нибудь деталь и выдаст её местонахождение.

Так она пролежала минут сорок, пока не стих звук дрона. Её тело трясло, а мозг судорожно пытался найти путь спасения. Она вспомнила как когда-то, сдавая вещи в химчистку, расположенную в Ашане, грузчики что-то завозили и разгружали, один из грузчиков громко оповестил, что закрыл дверь, чтобы не было сквозняка из погрузочной, которая выходила на Калужское шоссе.

Девушка медленно вылезла из-под машины, вытащила рюкзак с собакой, который все это время держала за лямку. Огляделась по сторонам, пригнувшись и прижав рюкзак к себе, девушка перебежками между машинами побежала ко входу в Ашан. Свет в безлюдный магазин проникал только через окна. Оказавшись внутри магазина она направилась к входу в погрузочную. Ей нужно было пересечь её, выбежать на Калужское шоссе и там под мостом стоял её автомобиль. Ей этот план спасения показался идеальным. Повесив рюкзак на плечо, она открыла тяжелую дверь в погрузочную и закрыв её за собой, помещение погрузилось в полумрак. Длинный, широкий коридор, заставленный стеллажами освещала одна-единственная мерцающая, тусклая лампочка. Девушка тихо ступала по коридору, пробираясь к выходу. Вдруг кто-то схватил её и потащил за стеллажи, которые были заставлены ящиками и коробками до самого потолка. Она резко скинула рюкзак с плеча и крикнула «умри».

– Да хуй тебе, – послышался мужской голос в ответ и парень зажал ей рот рукой. Она начала яростно сопротивляться, пытаясь укусить его ладонь и вцепиться ему в лицо, но противник был сильнее. Он повалил её на спину, сел на её ноги, одной рукой держал руки над её головой, а второй рукой закрыл ей рот, повторяя:

– Тихо, не кричи! Нас услышат! Молчи! Они в здании! Я отпущу тебя, если ты не будешь кричать. Моргни, если не будешь? – Спросил он, глядя в глаза девушке, она моргнула. Парень медленно убрал руку от её рта, убеждаясь, что она не закричит. Девушка молча смотрела на него. Парень, находясь сверху и продолжая держать ее руки стянул с неё балаклаву. Её длинные, темные волосы, расхломатившись упали на лицо. Парень удивлённо убрал их:

– Ахуеть! Это ты?! – Произнёс он, отпуская её руки.

– Слезь с меня, сучара. Ты вообще кто? – Прошептала она и подтянула рюкзак ближе к себе.

В этот момент дверь в погрузочную резко открылась и яркий свет фонарика осветил помещение. Парень прижал девушку к себе и приложил палец к своим губам.

– Прием, я внутри. Раздался голос преследователя.

– Видишь кого-нибудь? – Ответили ему по рации.

– Нет, ничего подозрительного. Судя по тому как объект передвигался, он физически здоров, окружающая среда вреда объекту не принесла.

– Ты точно уверен, что это человек?

– Да. Прием.

– Значит у нас есть шанс. Уходи оттуда, вдруг это ловушка.

Преследователь насторожился, заметив что-то за стеллажами и прислушиваясь произнёс:

– Ок, отбой. – Резко развернувшись он побежал обратно в торговый центр. Из рации донеслось:

– Принял.

Полтора года назад.

Осень 2020

Я ехала по мокрой от дождя трассе из загородного клуба на своем мерседесе. Деревья сбросили свою желтую листву, на город опустилась серость, а противный, холодный, осенний дождь моросил, покрывая лобовое стекло. Серость, упавшая на город продержится до самой весны. Я ехала, слушала песни по радио, подпевая некоторые из них и размышляла на тему того, почему в Москве так мало солнца. Музыка сменилась новостями, которые крутили каждый час, томный голос ведущего сообщил:

В Москве волна ОРВИ…

Я убавила звук.

– Так странно, почему по новостям никогда ничего веселого не рассказывают. Постоянно негатив вываливают на людей, – сказала я вслух своему песелю, который мирно посапывал на переднем пассажирском сидении.

– Ну и засоня же ты, я почесала его за ухом, а он не просыпаясь, перевернулся на другой бок в своей лежанке. Как же здорово ему, лежит в своей кроватке, в автомобиле. Я бы тоже сейчас с огромной радостью завалилась в свою кровать и проспала несколько часов. Эта поездка в загородный клуб меня вымотала. Думаю, что Стёпа тоже не был рад шумной компании. Коллега по работе отмечал день рождения, снял домик в подмосковном клубе и пригласил всех, отказ он не принимал и поэтому пришлось выбираться из своей квартиры, ехать и поздравлять…

Я интроверт и мне было абсолютно это не интересно и не нужно, я бы с большим желанием провалялась дома, в обнимку со своим песелем. Я не люблю общество людей, они мне не нужны, чтобы чувствовать себя счастливой. Но интроверту пришлось выбраться из своего кокона и теперь нужно было восполнить свою энергию. Обычно это было что-то связанное с творчеством, я рисовала, писала сказки, играла на калимбе или просто брала Степу и мы вместе шли на пробежку в лес, который находился рядом с моим ЖК. Стёпа это мой пёсель, который сейчас посапывает на соседнем сиденье. Как вы уже поняли, я всегда предпочитаю собственное общество, ещё никому не удалось сломать стену, которую я возвела вокруг себя и своей собаки.

Йоркширский терьер по кличке Стёпа, ему четыре года, рожден он от очень титулованных родителей, победителей многих выставок и конкурсов, но единственное, что его связывало с родителями-это кривенькое клеймо, которое ему набили от жалости, чтобы он не считался «выбракованным» и была возможность кому-нибудь его впарить. Но я влюбилась в него с первого взгляда. А не подходил он под стандарт, потому что имел длинные, тонкие лапы, длинные уши и крупное тело. Но зато природа наградила его умом и сообразительностью. Он четко выполнял мои команды: сидеть, лежать, дай лапу, голос, неси игрушку, тихо и умри. И на просьбу «идем обниматься»,он подходил, клал свои длинные лапы на мои плечи и прижимался всем своим телом, искреннее и с любовью заглядывая в глаза и облизывая мне нос. Вообще мне кажется, что он понимает все, что я ему рассказываю.

Все дни моей жизни были похожи друг на друга, я работала, возвращалась домой и наслаждалась своим одиночеством, гуляла со Степой, включала на своем огромном экране виды Перу, садилась скрестив ноги перед экраном посреди своей гостиной, и смотрела, поедая кукурузные палочки. Это еще одна моя особенность или как говорят люди «странность», я всегда сажусь скрестив ноги напротив понравившегося мне объекта, картины или вида и поедая кукурузные палочки просто смотрю, получая эстетическое удовольствие.

Стёпа лежал рядом, играл со своей игрушкой или грыз косточку…

Но в середине зимы все изменилось. Оказалось, что сезонная простуда, это новый неизвестный человечеству вирус, которому в последствии дадут название Армагедон’20…

Существует теория, что при любом катаклизме выживет лишь золотой миллиард, но за полтора года я доказала, что это миф. Хотя странно говорить, что я доказала, ведь доказывать уже было некому.

Весной 2022 года человечество вымерло, полностью, все восемь миллиардов, оставив в живых только меня…Я пережила смертоносный вирус, массовые суициды и полнейшую анархию.

Наши дни.

– Отцепись от меня, не прижимай меня к себе! – Девушка оттолкнула парня.

– Да нужна ты мне, пигалица. Я-то думал пережить конец света с какой-нибудь моделькой, с пышными формами, – съязвил парень.

– Ты походи-поищи, может где-нибудь ещё бродит моделька-доходяга, ищет к кому присосаться, к тебе хочет, синеглазка.

Доходягами называли тех, кто уже заражён вирусом Армагедон’20 и их дни были сочтены, но заражённый все еще пытался бороться с вирусом. Такие чаще встречались за три месяца до полного вымирания человества. Они зачем-то бродили по улицам города, еле волоча за собой ноги, сильно кашляли, хрипели и тяжело дышали. Забирались в темные помещения, потому что мутирующий вирус, который к тому времени уже был способен убивать за 48 часов, поражал роговицу глаза, людям было больно смотреть на свет, и поэтому они из последних сил искали темные закутки, где умирали в мучениях. Особенностью Армагедона было то, что тела не разлагались, а самомумифицировались в течении трех дней…

Девушка посмотрела в глаза парню, выхватила из его рук свою балаклаву и когда он не ожидал, дала ему пощёчину, – это за то, что ты меня на пол повалил, придуроШный!

Парень прищурил глаза и раздражаясь прикусил губу.

Её внимание привлекла подвеска на его шеи. Она посмотрела на неё, потом на парня. Девушка была уверена, что это её подвеска, это был винтаж, сделанный на заказ её бабулей, подвеска в виде ангела, с расправленными крыльями и мечом, а над его головой был изумруд.

«Неужели я её потеряла или он мародёр и украл её у меня из квартиры», – думала она.

Девушка надела рюкзак, балаклаву и направилась к выходу.

– Нам надо держаться вместе! – крикнул парень ей вслед.

Она лишь показала ему средний палец и выбежала на улицу. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что никого нет, она побежала к своему автомобилю. Уже почти добежав, кто-то большой, в темно-зеленом защитном костюме и в шлеме, который полностью защищал его голову и лицо, выскочил из-за её машины и повалил на землю. Она начала сопротивляться, но противник был в несколько раз выше и сильнее её. Он поднял и понёс её к такому же зеленому, как его костюм, автомобилю марки «Hummer», спрятанному под мостом. Девушка из-за всех сил пиналась ногами, пытаясь вырваться. Тот никак не реагировал, складывалось ощущение, что мужчина просто запрограммирован на то, чтобы волочить её. Она слышала его громкое дыхание, будто он дышит через какой-то аппарат, встроенный в его шлем. Степа громко лаял, стачивая когти об стенки рюкзака-переноски, безуспешно пытаясь выбраться. Преследователь резко сорвал рюкзак и выкинул его на дорогу, Степа вскрикнул и замолчал.

Сердце девушки начало биться с невероятной силой, она почувствовала злость и с ещё большим остервенением начала сопротивляться, но шансов у неё практически не было, противник был сильнее, ей могла помочь только удача. Было слышно как Степа снова пытается выбраться и прийти на помощь хозяйке.

Мужчина пытался засунуть девушку на заднее сиденье Хаммера, но она упорно упиралась ногами и руками. Когда неизвестный понял, что она так просто не сдастся, ему это надоело и он с небольшой силой ударил её головой об машину, пытаясь вырубить. Девушка ослабла, все звуки притупились, в ушах стоял звон, голова гудела, а в глазах летали звёздочки. Он уже без проблем положил её на заднее сиденье, открыл футляр и достал шприц, закатал ей рукав, сзади послышался голос:

– Эй ты уебан, отпусти ее, – с этими словами, на неизвестного накинулся парень, которого девушка прозвала «синеглазка». Началась драка. Но силы снова были не равны, синеглазка ростом около 185см, спортивного телосложения, но даже тут неизвестный в защитном костюме превосходил его по всем параметрам. Девушка пыталась прийти в себя, голова гудела, а в ушах стоял звон.

– Ну же соберись, там Степа и он один и беспомощен, – говорила она себе.

За все её 25 лет на неё никто никогда не нападал, ей никогда не приходилось драться, её жизнь ещё никогда не была в опасности как сейчас, но теперь времена изменились.

Нападавший в защитном костюме уже повалил парня на землю и сев сверху пытался придушить его.

Девушка вспомнила, что в кармане её брюк-карго лежит военный нож, она вытащила его и собрав последние силы, покачиваясь вылезла из автомобиля. Синеглазка отчаянно боролся, крепко схватившись в руки нападавшего и всеми силами пытался убрать их со своей шеи. Вены на лбу парня вздулись, его лицо покраснело, ему уже было тяжело дышать и он начал бить ногами об землю, пытаясь вылезти из-под противника. Но тот навалившись на парня, ещё сильнее сдавливал шею. Девушка увидев то, что мужчина в защитном костюме находится спиной к ней, решила, что это лучший момент. Взяв нож двумя руками она со всей силы ударила им в спину неизвестного, тот громко вскрикнул, резко отпустил шею синеглазки и зачем-то приложил руки к своей груди, пытаясь что-то нащупать. Девушка молча наблюдала за его агонией и когда мужчина хрипя завалился на бок, она кинулась к рюкзаку и вытащила оттуда напуганного Степу, который сразу же начал облизывать хозяйку.

– Всё хорошо, твоя переноска ударопрочная, —успокаивала она собаку, возвращая его обратно в рюкзак и вешая на плечи.

Сейчас Стёпа был бы очень суетлив и всё время пытался бы облизать лицо хозяйки, а им нужно было срочно убираться отсюда. Поэтому Стёпа послушно вернулся в переноску и удобно улегся.

– Ты мне жизнь спасла, – сказал парень, покашливая, натирал свою мощную шею и рассматривая раненого.

– Синеглазка, я спасала свою собаку, а не тебя. Этот мудила мою собаку хотел убить, – сказала девушка и со всей силой пнула уже обездвиженное тело. Она вытащила нож из его спины и обнаружила под защитным костюмом еще один костюм, который плотно облегал его и выглядел как вторая кожа.

– Что это? – спросила она.

– Хз, дай нож, – попросил парень и протянул руку, девушка положил рукоятку в его ладонь. Парень вспорол верхний костюм и снял шлем. Ребята на секунду замерли, на убитом был еще один костюм, который полностью покрывал тело и голову. На лице располагалась маска с фильтром в форме морды вомбата. Сам костюм-кожа был покрыт какими-то датчиками и огоньками как на неоновой ленте. Сначала огоньки моргали желтым светом, потом резко красным и тут же вовсе потухли.

– Он точно человек? А то во время пандемии всякие слухи ходили, – сказала девушка.

– Вроде чел, – парень постучал по прозрачной части маски, которая защищала открытые глаза убитого. Он внимательно разглядывал костюм телесного цвета, который в облипку прилегал к телу, парень перевернул тело погибшего, пытаясь найти замок или кнопки.

– Впервые такое вижу, как с него это снять, —думал вслух синеглазка.

– Приём, доложи о выполнении операции, – раздался голос из рации в Хаммере.

Ребята напряглись и переглянулись.

– Приём, Ворон, доложи о выполнении. Приём.

– Возьми рацию и ответь, что всё норм, —предложила девушка. Парень так и сделал.

–Операция выполнена. Приём, – сказал синеглазка.

–Цель? Приём, – спросил голос из рации.

Через несколько секунд всё стихло.

– Мне кажется они знают, что мы его убили. Может «Цель»– это кодовое слово было? Поэтому они так резко отключились. Сваливаем отсюда, пока они здесь не появились, – сказал парень.

Девушка залезла в Хаммер, в поисках того, что можно забрать и увидела дрон.

– Нам надо держаться вместе, – снова сказал синеглазка, разминая шею, наклоняя голову в разные стороны.

– Ну уж нет, может ты с ними за одно и решил меня им продать! – взгляд девушки снова упал на подвеску. Парень заметив это, убрал ее под худи. Она взяла дрон и направилась к своему Порше. Синеглазка же забрал из Хаммера шприцы, наполненные какой-то жидкостью и рацию.

Он направился к своему автомобилю, который стоял на парковке строительного рынка. Девушка пригляделась,

– Это ламба! …вполне может быть, что звук его мотора я и слышала. Степа, он спиздил мою подвеску, а я угоню его тачку, верну подвеску и ещё прихвачу всё, что у него есть…

Месяц назад

Весной 2022 года человечество вымерло, а мы со Степой впервые покинули своё убежище средь бела дня…

В то время было опасно жить в квартире, когда все поняли, что шансов выжить нет, поставки продуктов прекратились, а правительство никак не регулировало обстановку, уже практически и некому было следить за порядком, люди начали грабить и убивать. Человеческая жадность не имела логики: в мире бушевал смертоносный вирус, а они тащили новенькие телевизоры, телефоны и все остальное, что имело ценность. Некоторые умирали с награбленным в руках на улицах города, так и не дотащив их до дома, сил на это уже не было. А через три дня превращались в мумифицированные тела, которые клевали вороны…

Я стояла в своём дворе и держала Степу на поводке. Мои глаза еще долго не могли привыкнуть к солнечному свету. Я осмотрелась по сторонам, прогулялась по району, надеясь найти еще выживших, но никого не было. Сев на пустой остановке, которая раньше была переполнена людьми и к которой уже не подъедет автобус, я смотрела на пустынный перекресток. Степа запрыгнул и сел мне на колени. Я крикнула, стая ворон с шумом взлетела, отвлекаясь от поедания человеческих останков, лежащих прислонившись к дереву.

Я выжила, в это было сложно поверить, все мертвы, но не я.

Теперь в моем распоряжении был весь город, любая машина, любая квартира. Я могла делать всё, что хочу и я начала делать.

Я сидела на той остановке и радовалась первым теплым лучам весеннего солнца. Стёпа лежал, шумно вдыхая тёплый воздух своим мокрым носом. Мы очень долго просидели в подземке, а на улицу выходили по ночам, в целях нашей безопасности. Но теперь мир был пуст, а я полной грудью дышала воздухом, который убил все население Земли…

–Стёпа, жизнь прекрасна, как же хорошо жить. Мы выжили, Стёпа, это надо отметить! Он радостно вскочил и завилял хвостом, его собачий мозг тоже хотел отметить такое событие, я чмокнула его в мокрый нос.

Первым делом, мне нужно было обзавестись личным транспортом, свой мерседес я брать не хотела, вдруг бы мне пришлось его где-то бросить и возвращаться без него. А как я уже говорила, я интроверт и одна из моих особенностей я жуть как привязываюсь к личным вещам, не важно, что происходит в мире, мои вещи должны быть в безопасности. Я хочу спускаться на паркинг, смотреть на свой автомобиль, гладить его, просто сидеть в нём, но куда-то ехать, рискуя оставить его где-либо по какой-то причине, нет, на такое я не согласна. Поэтому мне нужно найти авто, я вспомнила, что дверь в соседкую квартиру была открыта, доходяги добрались до неё, забрав оттуда палку колбасы и пылесос dyson, за всем этим я наблюдала по своим камерам. В лучшие времена, сосед рассекал по городу на Порше. На нём мы и отправились, первым делом в ЦУМ найти праздничную одежду. Природа оживала после зимней спячки, на некоторых деревьях появились листочки, трава зеленела, тишину города нарушило пение птиц. Стёпа сидел на переднем сидении и поставив свои длинные лапы на приборную панель, смотрел в окно. Двери ЦУМа были распахнуты, внутри валялись манекены, лежало несколько мумифицированных тел, через которые я аккуратно перешагнула, Стёпа шел рядом, оглядываясь по сторонам. На одном из упавших манекенов бутика Jimmy Choo, я заметила короткое ярко-красное, сверкающее платье, к нему шли такие же сверкающие полуботинки на каблуке- Jimmy Choo «Shimmer in the Dark»

– Стёпа, я возьму это. Если манекен так одет, значит это стильно. Я всегда так делала,

– Я отыскала фирменные пакеты и погрузила туда свои находки.

– Так, пойдём найдем тебе фрак, я слышала, что многие бренды шьют фраки для собак. У нас праздник, не будем себе ни в чем отказывать, тем более деньги никто не просит, – сообщила я своему четырехлапому другу. Собачий фрак был найден, он был немного Степе великоват, но смотрелся весьма празднично. После ЦУМа мы зашли в один из зоомагазинов, который позиционировал себя как магазин элитной продукции для собак и я взяла для Степы самый дорогой паштет, который там был. Мы прошлись по Петровке и заглянули в алко-маркет, в их подсобке я отыскала Macallan. Праздничный ужин был почти готов, осталось зайти в продуктовый, взять несколько упаковок кукурузных палочек и жестяную банку сгущёнки. Ещё одна особенность людей, на прилавках и в складских помещениях магазинов оставались продукты, но мародеры их не брали, они предпочитали чужие квартиры, взламывали замки и тащили все оттуда. Человеческий мозг странная система. Но я не хотела сейчас думать об этом, сегодня у меня и моего песика был праздник.

Отмечать такое событие я решила в одном из лучших ресторанов, расположенного в башне Москва-сити на 89 этаже. До пандемии реклама этого места звучала из каждого утюга, в ней говорилось о панорамных окнах, которые смотрят на город и на закат. Бронь столиков в этот ресторан была на полгода вперед с невозвратным депозитом в 150 тысяч рублей. А теперь никто туда не торопился. Когда был создан ажиотаж вокруг этого места, у меня не было желания посетить данное заведение, да и меня туда никто и не приглашал, а теперь, в опустевшем мире мне казалось это очень даже хорошей затеей. Теперь в ресторан можно даже со своим песелем…

Я стояла со Степой на руках, на автомагистрали ТТК и задрав голову смотрела на стеклянные небоскрёбы, в стеклах которых играли солнечные лучи. Раньше на ТТК были автомобильные пробки и затруднено движение, а теперь пустота. Так необычно, к этому явно надо привыкнуть. Постояв так минут десять и оглядевшись по сторонам, мы вернулись в автомобиль и продолжили путь к Москва-сити. Шлагбаумы были сломаны, я заехала на паркинг и посадив Степу в его рюкзак, повесила его на плечи, вытащила пакеты и направилась в лифтовой холл. Лифты ещё работали, это огромный плюс. Мы со Степой поднимались на 89 этаж, уши закладывало, чтобы отвлечься от этого неприятного ощущения, я разглядывала кнопки в лифте. Я вообще всегда пытаюсь отвлечься от неприятных ощущений, зацикливая своё внимание на цифрах.

– Стёпа, смотри, на 85 есть отель, мы можем там переночевать и переночуем! Можем себе позволить! – сказала я.

Лифт подал сигнал и двери открылись. Мы оказались на залитом солнечным светом 89 этаже. Входная зона и лифтовой холл были выполнены в белом мраморе, панорамные окна, с видом на весь город, наполняли все пространство естественным светом.

– Вау Стёпа, здесь так красиво! Представляешь, люди платили за это место сотни тысяч, а нам все нахаляву. Наверняка, сюда нельзя было с собаками, а теперь можно, теперь нам никто ничего не запретит, – я выпустила песеля из рюкзака и надела на него фрак, он радостно виляя хвостом бегал вокруг меня.

Зал ресторана был действительно красивый, дизайнеры проработали каждую деталь, сделав акцент на белоснежном рояле, поставленном в центр малахитового зала, здесь все было пропитано роскошью. Я подошла к столику, который стоял у самого окна, оттуда открывался невероятный вид на самые знаковые достопримечательности Москвы в лучах солнца.

– Стёпа, мы не будем ночевать в отеле, мы будем ночевать здесь! – решила я и мы спустились на 85 этаж, погрузив несколько одеял и подушек на тележку для горничных, а сверху посадив собакена мы вернулись в малахитовый зал ресторана. Я отодвинула столик и кинула на его место одеяла и подушки. На кухне нашла свечи и расставив их на столах, зажгла. Там же, на кухне я открыла сгущёнку и перелила её в красивую чашу, найденную в шкафу. Переоделась и села скрестив ноги на самодельную кровать.

Я ела кукурузные палочки, макая их в сгущёнку и пила виски из горла. Стёпа ел свой дорогущий паштет, громко чавкая и запивая водой.

Ещё в хорошие времена, я включала дома, на своем экране, виды Перу и садилась скрестив ноги, ела кукурузные палочки и просто смотрела на красоту по ту сторону экрана.

– Да, теперь сложновато будут добраться до Перу. Но ты же знаешь, Стёпа, для нас нет ничего невозможного. Мы с тобой особенные, уникальные. Вирус, заразивший воздух убил всех, а меня нет, – я отпила виски и почесала Степу за ухом, он поев, улегся рядом со мной, положив голову на подушку.

Вирус не заражал животных, поэтому за Стёпу я не волновалась.

– Мир пуст, город пуст, ни звуков машин, ни звуков телефонов и никаких голосов. Чувствую ли я сейчас себя одинокой? – я задумалась над этим только сейчас, потому что на протяжении полутора лет я думала лишь о том как мне выжить. А теперь я прислушалась к своим чувствам. Ничего. Я ничего не чувствовала. Мне даже на секунду показалось, что моя жизнь не изменилась. Я всегда была одиночкой, это был моё осознанное решение. Я любила гулять одна, смотреть кино, путешествовать. Я снова отпила виски и закусила кукурузкой со сгущёнкой. Я наблюдала за закатом, горящие свечи создавали уют в пустынном зале и играли на моем блестящем платье, а Стёпа громко посапывал. Солнце зашло, погрузив зал ресторана в романтический полумрак. Взяв бутылку виски macallan, прошла за барную стойку и включив музыку Элтона Джона, залезла на белоснежный рояль и начала танцевать.

– Cold cold heart; Hard done by you, – подпевала я. Степа, проснувшись радостно прыгал около меня, пытаясь забраться на рояль. Я его подняла и держа на руках танцевала:

– Стёпа, нам так весело! Cold cold heart; Hard done by you. За нас Москва, мой любимый город. Завтра снова взойдет солнце и будет новый день, в новом мире, – песня закончилась и я села на рояль, свесив ноги, Степа сидел рядом. Я смотрела в окна и подумала, вдруг где-то в мире есть ещё выжившие, интересно, чем они сейчас заняты, о чем думают, страшно ли им, одиноко?

– Степа как думаешь, остались ли еще выжившие? – спросила я собаку, отпивая виски из горла. Степа тявкнул. Я взяв собакена, спрыгнула с рояля, оставив на нём бутылку. Степа улёгся на одеяла, положив голову на подушку, я обняла его и укрыв нас теплым, тяжелым одеялом заснула.

Всю ночь лил дождь, а утром лучи солнца, которые проникали через панорамные окна, разбудили меня. Я потянулась, Стёпа уже давно проснулся и лежал рядом, разглядывая моё лицо. Перевернувшись на живот, я смотрела на город, освещенный солнцем.

– Стёпа, теперь это наш город. Только наш. Мы даже можем придумать свои законы. Сейчас надо спуститься в торговый центр, взять что-нибудь из одежды. Хочу брюки карго, оверсайз футболку из мужского отдела и топ, а еще нижнее белье возьмём. Ты же знаешь, что я очень люблю красивое, нижнее белье.

Через час мы уже были в торговом центре. Мародёры туда добрались, разбили витрины и раскидали манекены. Мы со Степой бродили по пустому центру, закидывая в пакеты все, что нам нравится из нерастащенного: одежда, обувь, косметика, игрушки. Выйдя на улицу, мы оказались среди небоскребов. Там между ними еще до пандемии установили инсталляции 70-80 годов 20 века и мы решили их посмотреть. В одном из павильонов на стене висел ковёр, стоял телевизор на ножках, а напротив диван.

– Ого, как будто квартиру моей бабули скопировали, – сказала я и забралась вовнутрь, села посередине этой комнаты, между своими пакетами и скрестив ноги стала разглядывать обстановку, Степа лёг рядом.

Я не знаю сколько я так просидела, вспоминая своё детство, проведённое в такой же квартире своей бабули, это были тёплые воспоминания. Маленькая я бегаю по такому дивану, прыгаю с него на пол, а бабушка на маленькой кухне жарит пирожки, изредка выбегая проверить, что я делаю, просит меня не прыгать, думая о моей безопасности. Ее квартира располагалась в кирпичной пятиэтажке, которых было сотни в городе, бабулина квартира была очень солнечная, а на подоконнике стояли цветы. У неё всегда было очень чисто, хоть она и говорила «Ужас, какая грязь, а я только середку помыла». Середку помыла-так она говорила после каждой своей генуборки…

Звук мотора спорткара, пронёсшегося на полной скорости где-то не далеко от Москва-сити, вырвал меня из воспоминаний. Я бы могла решить, что это звуковые галлюцинации, но даже Степа поднял голову и навострил уши. Мне стало страшно.

– Надо убираться отсюда. Вдруг это мародеры-доходяги. Прыгай в рюкзак. – я открыла Степину переноску, он послушно туда залез. И повесив рюкзак на плечо, взяв свои пакеты с одеждой побежала к машине, на которой приехала. В голове было множество вопросов, кто это, откуда, сколько их и самый главный вопрос как себя защитить. Я никогда не занималась никакими видами самообороны, я умею только быстро бегать, во мне всего-то 43 килограмма и оставшись в живых после убийственного вируса я должна научиться защищать себя и своего песеля. Это как раньше, в самолете давался инструктаж «сначала наденьте маску на себя, а затем на ребёнка», и если проводить параллель с новой реальностью, то я должна уметь защищать себя, чтобы защитить свою собаку, ведь оставшись без меня, он погибнет. Добежав до машины и закинув свои пакеты на заднее сиденье, села за руль, а рюкзак со Степой поставила на переднее сиденье, я сразу заблокировала все двери, огляделась по сторонам-никого. Вспомнила, что сосед, на чьём автомобиле я езжу, при встречи в лифте всегда рассказывал про свои военные заслуги. Я полезла в бардачок, надеясь найти какой-нибудь атрибут, который мог бы меня защитить. На самом дне,в футляре лежал военный тактический складной нож АК47.

– Соседское спасибо, подумала я про себя и скинув платье, я натянула на себя штаны карго и футболку, а на ноги вместо блестящих полуботинок я надела найки джорданы, найденные в магазине и засунула нож в один из карманов брюк. Платье и каблуки это,конечно, очень красиво, но сейчас для меня главное удобство, в штанах и кроссовках легче бегать, прыгать и прятаться, если вдруг придется, думала я про себя.

– Не могу сказать, что теперь чувствую себя в безопасности, но лучше иметь хоть что-то, чем ничего, – сказала я Степе и еще раз оглядевшись, начала движение. Я старалась ехать с краю дороги, чтобы в случае чего остановиться, а там где это было возможно я проезжала дворами.

Наши дни

Девушка дала по газам и направилась в сторону аэропорта, где она жила уже месяц. Сегодняшняя вылазка за продуктами закончилась одним не очень приятным знакомством и одним убийством. Но она теперь убедилась, что выжившие есть и некоторые из них хотят её убить.

Когда состояние аффекта прошло, на неё напала паническая атака такой силы, что пришлось остановить автомобиль посреди шоссе. Девушка сидела за рулем, глубоко дышала, пытаясь прийти в себя, когда почувствовала приступ рвоты, она резко открыла дверь, её стошнило.

– Я убила человека. За полтора года смерть стала обыденностью, но там была смерть не от моих рук. Что я сейчас чувствую? Мои чувства смешаны, сложно объяснить. Но ведь я защищала свою жизнь. Ведь я должна научиться защищаться, он нападал, я защищалась, —разговаривала она сама с собой, пытаясь найти оправдания происходящему.

…

– Ебучая рация как тебя настроить! – парень пытался поймать сигнал, подсоединяя какие-то провода к рации, сидя в своём укрытии, окружённый компьютерами.

В его жилище стояли ящики с патронами и оружием. Он откинулся на спинку геймерского кресла и сняв подвеску держал ее в руках.

– Я тебя нашел, – он приложил подвеску к губам.

– Приём. Ворон мертв. Прием. Мы возвращаемся на базу, – послышался голос с помехами. Синеглазке удалось поймать слабый сигнал рации.

– Прием, парни будьте на чеку. Объект здоров и опасен, имеет иммунитет к вирусу. Приём.

– Прием, Ворон был убит ножевым ударом в спину, объект напал сзади. Ворон никогда не повернется к противнику спиной.

– Может объект не один? Прием.

– Прием, защитный костюм был вспорот, «Вторая кожа•20» не пострадала. Объект не смог снять её. Прием.

– Если их несколько, для нас это ещё лучше. Прием.

– Ну что поохотимся парни. Прием.

– Операция охота открыта. Приём. Снова послышалось из рации.

– Охота… охотники блять, ну что поохотимся и вам эта охота не понравится, – сказал синеглазка и снова повесил подвеску на шею.

Глава 2

Ранним, весенним утром 2022 года, Егор вышел из своего убежища, потирая красные глаза. Этой ночью ему не спалось, он не мог поверить в то, что девушка жива. Он несколько месяцев считал её погибшей, в первое время даже исследовал темные закутки её жилого комплекса, в попытках найти её мумифицированное тело и похоронить. Ему было необходимо место, куда бы он приходил к ней. Но он нашел её живой и невредимой. До Армагеддона, который уничтожил человечество, Егор представлял их встречу, рисуя в своём воображении невероятные сценарии. Но как обычно бывает, все пошло совсем не по плану, он встретил ее спустя лишь 2,5 года после их первой встречи. Уже в постапокалиптическом мире, там, где при нормальных условиях их пути никогда бы не пересеклись-в погрузочной торгового центра, спасая её от неизвестного. Парень вдохнул тёплый воздух, лег на асфальт и закрыл глаза. Он наслаждался тишиной города и спокойствием вокруг, никуда не надо идти, никому не надо звонить, ничего не нужно решать, полная свобода действий. Егор погрузился в воспоминания былой жизни:

Осень 2020

Киберспортивный турнир снова закончился моей победой. Моя команда вновь победила. Я и не сомневался, что мы и в этот раз заберём призовой фонд.

– Сейчас в клубец, там модельки нас ждут, —сказал, подмигнув мне Серега-один из игроков команды, хватая меня за плечо.

– Будь осторожен, какая-то дикая простуда в мире ходит, пачками людей сваливает, предупредил меня мой менеджер и подал бомбер.

– Модели блять, куда не глянь одни модели. Я в отель, а вы отдыхайте, – ответил я и взяв свой бомбер покинул зал. Уже в то время я пресытился женским вниманием, их притворным смехом в клубе и глупыми разговорами, с помощью которых они хотели раскрутить парней хотя бы на коктейль.

Мне шёл 27 год, я один из самых известных киберспортсменов. В мои годы у меня уже есть всё: деньги, популярность, связи. Я могу позволить себе все, что мне вздумается. Я привык пользоваться своим именем, я делал все, что хотел, покупал, что хотел, снимал любых девочек, которых хотел, мне никто никогда ни в чем не отказывал.

Может показаться, что мой стиль жизни это предел мечтаний. Но я настолько заебался от своей жизни, что мне все приелось, я ничего не испытывал от происходящих событий, у меня не было никаких чувств, но так было не всегда. В начале моей карьеры мне казалось, что я поймал удачу за хвост. Приятно было, когда весь зал после победы на турнире, выкрикивает моё имя, девочки шлют нюдсы, а парни мечтают быть мной…

Я смотрел на членов своей команды, у которых горели глаза после побед, в ожидании того, что сейчас в клубе все будут крутиться вокруг них. Но я точно знал, мы в центре внимания только из-за того, что забрали призовой фонд в лям долларов. Наличие денег вообще многое решает, а когда ты обладаешь ими, пользуешься ими, затем все приедается и тебе хочется чего-то такого, что ты никогда не пробовал, не испытывал и дойдя до своего пика, я осознал, что хочу оказаться там, где нет людей, я хотел быть абсолютно один…

Когда турниры заканчивались, я возвращался в свою просторную московскую квартиру, закрывал шторы блэкаут и просто лежал на полу, глядя в потолок, подкидывая теннисный мячик.

– Как же меня заебали люди. Уехать бы на необитаемый остров без обратного билета, – говорил я вслух, – но обязательства ломали все мои планы.

Иногда бывали периоды, когда я хотел наложить на себя руки и даже предпринимал попытки. Но клуб 27 меня не принял…

Пришедшая зима затянула нас в ещё более безвыходное положение. Город закрыли по периметру, расставив дымовые машины ТДА-3, применяемые для защиты от светового излучения ядерного взрыва. Глупо использовать старые методы против нового вируса. Армагеддон мутировал, а техника не модернизировалась, людей, способных создать что-то новейшее практически не осталось.

Все оказались запертыми в своих домах. Постепенно жилище каждого превращалось в его же склеп…

Меня локдаун вполне устраивал. Я все также играл со своей командой, не выходя из дома, это плюс киберспорта. Раз в неделю сдавал ПЦР-тест, который был обязателен, если у кого-то обнаруживали инфекцию, закрывали на строгий карантин. Для себя, во всем этом, я видел сплошные плюсы, за исключением того, что рекламные контракты либо откладывались, либо разваливались в связи с форс-мажором, единственное, что я терял-это деньги.

Как-то резко ситуация усугубилась ещё сильнее, смертность превысила рождаемость. Это охватило весь мир. Вся планета была заражена Армагеддоном’20. Население планеты неумолимо сокращалось, вирус ежедневно истреблял уже миллионы людей. А я ничего не испытывал и вдруг задумался о том, смогу ли я когда-нибудь испытать эмоции… Вскоре умер мой менеджер, а следом и вся команда. Я остался один.

Я помню день, когда один из моих парней во время игры вдруг начал сильно кашлять, хрипел, а потом вышел из игры и больше не вернулся. Я уже тогда знал, что это его конец. И вот в тот момент я испытал грусть, ведь Эдик был единственный с кем мы играли с самого начала, с ним мы и создали свою непобедимую команду. Однажды, когда я предпринял попытку залететь в клуб 27, он меня спас. Я знал его много лет, называл своим корешем, знал, что всегда могу набрать ему и просто поговорить, даже не о работе, а о каких-то повседневных делах. Он держался до последнего. В тот день он много спрашивал и удивлялся, почему у меня нет никаких симптомов, я его подбадривал, а он сказал, что если я дождусь лекарство, то должен жить на полную ещё и за него…Почему у меня нет симптомов я и сам не знал. Но факт оставался фактом Армагеддон’20 не победил меня. Я снова всех разьебал, на этот раз призовым фондом была жизнь и я его взял. Я вообще всегда побеждаю…

Егор открыл глаза и вернулся из воспоминаний. Солнце всходило, окрашивая небо в красный цвет. Он любил рассветы, часто забирался на крыши и наблюдал за восходом солнце, либо открывал шторы на своем 48 этаже и наслаждался рассветом, затем закрывал и ложился спать до глубокой ночи.

Наши дни. День назад

Синеглазка бродил по Ашану на Теплом стане, в попытках добыть kinder. Он любил этот шоколад и именно сегодня он у него закончился, поэтому парень выбрался из своего убежища и отправился в ТЦ.

Вся парковка была разгромлена, завалена сожженной резиной, металическими бочками и тележками. Несколько машин стояли столкнувшись друг с другом, некоторые с разбитыми окнами и открытыми дверьми. Все это было последствием беспорядков. Городскую тишину нарушало пение птиц, а солнечные блики играли на стёклах. Егор в хорошем расположении духа шел по парковке, напевая себе под нос и заглядывая в салоны машин, в поисках чего-то полезного, что он мог бы забрать. Он сидел в салоне брошенного автомобиля марки BMW, изучая содержимое бардачка, не найдя ничего интересного, Егор закинул все обратно и захлопнув бардачок, оглядел другие машины, стоящие на парковке, прикидывая где можно нажиться полезными находками. От изучения местности его отвлек звук похожий на жужжании. Парень резко пригнулся в салоне автомобиля, натянул на себя черный капюшон и выглянул в лобовое стекло:

– Ахуеть, это же дрон?! – удивился он, провожая взглядом летающий аппарат.

Над парковкой действительно летал дрон, зависая над автомобилями. Парень начал искать глазами кто им управляет и увидел: на крыше брошенного автобуса, на другом конце стоянки, стоял человек в зелёном защитном костюме и в шлеме, он внимательно смотрел в джойстик, видимо, там был экран, куда камера на дроне передавала картинку.

– Пиздец какой криповый. Кто это и кого он ищет. А вдруг он видел меня как я иду? Какого хера? Все же сдохли, – парень пощупал свои карманы.

– Блять, естественно, когда сука надо, никакого оружия нет. Два месяца жил спокойно, пока ебанный клоун с летучей херней не появился. Пожить спокойно не дадут, суки, – выругался он сам на себя и вновь посмотрел на фигуру человека, затем оглядел парковку и проследил за траекторией дрона. Синеглазка решил, что надо сваливать, но сейчас это было не безопасно. Никакого оружие у него при себе не было, он уже несколько месяцев не носил его с собой, решив, что раз мир пуст, то оружие ему и не нужно, а если и остались где-то доходяги, то у них явно нет сил для борьбы. Но фигура человека его не на шутку напугала.

Он огляделся, размышляя о путях отхода. Его мозг строил планы, основанные на играх, в которые он играл. Егор привстал на локоть и посмотрел в зеркало заднего вида, в нескольких метрах от BMW, в котором он сидел, стояла ГАЗель, одна дверца её фургона была открыта нараспашку.

– План добежать и спрятаться за ГАЗелью, в случае опасности залезть в фургон и скрыться за закрытой дверцей. Если чел подойдет можно вырубить его резким открытием двери. Но хер знает…Херовый план лучше, чем никакой, – подумал Егор и ещё раз взглянул на фигуру человека, медленно вылез из автомобиля, следя за движениями дрона, который был на достаточном от него расстоянии и за тем, кто им управляет. Он присел, спрятавшись за дверь и ещё раз оценил обстановку. Пока человек в костюме стоял спиной, Егор пригнувшись пробежал пару метров, спрятался за фургон ГАЗели, откуда следил за неизвестным.

Фигура человека обернулась, будто он спиной почувствовал движение.

– Сука! – Егор вжался в кузов автомобиля.

– Надо срочно что-то предпринять, – произнёс он шёпотом, продолжая оценивать обстановку.

У входа в торговый центр стоял микроавтобус, удачно закрывающий обзор на вход. Егор накидал план: добежать до микроавтобуса, используя его в качестве прикрытия и спрятаться в торговом центре. Звук дрона приближался, человек стоит лицом ко входу и наверняка заметит движение, парень просчитал, что сейчас он не успеет добежать до микроавтобуса, и быстро собравшись, он влез в фургон ГАЗели. Егор почувствовал, что его пульс зашкаливал, а адреналин бил ключом.

– Херня какая-то. Он кого-то ищет, но зачем? Может кто-то выжил? Если вы доброжелательно настроены к чему эти преследования, это спец.снаряжение, а может он не преследует, а просто ищет выживших. В любом случае, пока не выясню, лучше не попадаться ему на глаза, – решил он для себя.

Дрон кружил вокруг входа, зависая над ним, облетел ГАЗель, в которой прятался Егор, заставив его ещё сильнее вжаться в стену фургона. Парень оглядел фургон в поисках оружия для самозащиты, но кроме пустых деревянных ящиков там ничего не было. Тогда он обратился к ритуалу, который делал уже много месяцев, вытащил цепочку из-под худи, на которой висел кулон и поднес её к губам:

– Малыш, помоги мне, – он снова вернул кулон под худи и сняв капюшон с головы прислушался. Звук дрона стал отдаляться, парень выпрыгнул из ГАЗели, оценивая обстановку, выглянул из-за кузова. Фигура, стоящая на автобусе уже повернулась в его сторону и смотрела в джойстик, возвращая дрон к себе. Егор просчитал, что до микроавтобуса его отделяет ещё три машины, которые в случае чего могут послужить для него укрытием. Парень следил за человеком в костюме и когда тот отвлекся, кинулся к первой машине и спрятался за ней, человек на автобусе не поднял голову, он что-то увлеченно смотрел в джойстике и Егор прополз ко второму автомобилю, опасаясь, что если он встанет, то преследователь может его заметить. От второго автомобиля прополз под днищем к третьему. Под третьим автомобилем он пролежал несколько минут. Увидев, что неизвестный отвернулся в другую сторону, Егор вылез из-под автомобиля, перебежал к микроавтобусу и залез в салон. Лег на пол между сиденьями и натянул на голову капюшон худи поглубже. Человек в костюме вновь обернулся в его сторону и снова направил дрон ко входу.

– Как хорошо, что во время конца света все тачки открыты, – сделал вывод Егор.

Когда звук стих, парень выглянул в окно, человек уже слез с крыши автобуса, держал дрон в руке и что-то выглядывал на парковке.

– Пиздец как крипово. Кто это? Надо как-то узнать, – думал Егор про себя, осторожно выходя из микроавтобуса, и оборачиваясь перебегая ко входу.

Наконец он оказался внутри ТЦ. Оттуда Егор забежал в погрузочную и спрятался за стеллажи, решив пересидеть там, а потом уехать на своем автомобиле, который оставил на парковке строительного магазина, через дорогу, чтобы не привлекать к себе внимание шумом мотора. Он сидел в полумраке помещения, прислонившись к стеллажу, отбивая такт пальцами на полу.

В голове парня постоянно крутились мысли:

– Кто это? Что он ищет? Неужели есть ещё выжившие? Где они прячутся? По его виду не скажешь, что настроен он дружелюбно. Хуйня какая-то, – и обернувшись к стеллажам начал искать глазами что-то для самозащиты. Но ничего не найдя, снова сел за стеллажи и стал прислушиваться:

– Похуй, разберусь. Я всегда со всем разбираюсь.

Егор не знал сколько прошло времени, когда послышались звуки шагов, он аккуратно выглянул из-за своего укрытия. Дверь в погрузочную тихо открылась, он заметил, что это не человек в костюме, который управлял дроном, а такой же выживший, как и он.

«Такой же выживший», – так он назвал незнакомца, зашедшего в погрузочную. Ведь на нём не было защитного костюма.

– Значит выжил кто-то ещё?! – решил он про себя. «Такой же выживший» оглядывался по сторонам, пытаясь найти укрытие. Вдруг послышался шум, где-то в зале торгового центра, кто-то бежал. Но если «такой же выживший» сейчас выскочит на улицу, то выдаст нас обоих. Нельзя этого допустить. У меня нет оружия при себе, – размышлял Егор. Он резко схватил его и поволок за стеллажи.

– Какой легкий парень… Килограмм 40 не больше, может это ребенок, – думал он про себя, когда женский голос крикнул «Умри», сбрасывая с себя рюкзак.

Парень повалил девушку на пол, закрыл ей рот и заблокировав ей любые движения своим телом, стянул с неё балаклаву. На него смотрела пара черных глаз, сквозь разлохматившиеся волосы, которые закрывали её лицо.

– Не может быть! Ты же погибла…Точнее я так думал…

– Ахуеть! Это ты?! – произнёс он уже вслух. Удивление и чувство радости сковали его движения и он никак не мог отпустить руки девушки, которые держал над её головой…

Лето 2019

То лето выдалось аномально жарким, Юля только что закончила ремонт и диагностику боинга и расстегнув легкую робу, свесив одну лямку на плечо, демонстрируя черный топ в рубчик, который пушапом поднял её грудь 1,5 размера. Девушка отбивала ритм гаечным ключом об свою ладонь и шла куда-то не спеша по терминалу аэропорта, залитому солнечным светом. Её смена почти закончилась, ещё один транзит-чек борта и она поедет домой, впереди её ждали целых три выходных и новые перемены в жизни. Она повернула голову в сторону и заглядевшись на девушку, которая несла собаку породы мальтипу в прозрачной сумке-переноске, врезалась в высокого светловолосого парня, который вышагивал в окружении трех длинноногих моделей в супер-мини платьях в обтяжку. Двое из них держали его под руки, а третья шла рядом справа. Сам парень был в мешковатых джогерах и в майке, демонстрируя свои бицепсы и забитые рукава. Юля подняла глаза:

– Слышь ты, пигалица, не ползай у меня под ногами, – сказал парень, опустив темные очки и оглядев Юлю сверху вниз, остановив взгляд на её груди. Девушка была ростом ровно 162 см, считала его близким к идеальному, а вовсе не считала себя пигалицей. Парень хотел добавить что-то ещё, но модели, как по команде, демонстративно вскинув голову, поправляя ухоженные, блестящие волосы, громко рассмеялись, показывая свои белоснежные зубы. Они покосились на парня, увидели его одобряющую улыбку и начали смеяться еще громче.

Юля, не обращая внимания на девушек, просто подняла руку, показав парню средний палец и продолжая игнорировать громкий смех, произнесла:

– Ты что синеглазка не видишь куда прешь? —затем она продолжила путь. Блондин, не привыкший к такой наглости, прикусив губу, развернулся и проводил девушку взглядом.

– Егор, у нас посадка началась, – подала голос одна из моделей, уставшая ждать, когда парень отойдет от произошедшей ситуации и они продолжат путь.

– Отцепись от меня, – парень выдернул руки и поправив очки, уже один, засунув руки в карманы, направился в сторону выхода на посадку, девушки посеменили за ним, переглядываясь и перешептываясь между собой в недоумении.

«Я до тебя сука доберусь. Я тебя найду сука! Я тебя приручу, я тебя научу со мной разговаривать», – думал про себя раздраженный Егор, обернувшись вслед девушке. Его веселое настроение тут же улетучилось, никто не смел с ним так разговаривать, никто и посметь не мог это сделать…

Юля зашла в комнату с надписью «Staff only», взяла клипборд, что-то в нем заполнила, подняла небольшой ящик с инструментами, закинув туда гаечный ключ и натянув лямку своей робы покинула помещение. Она прошла по аэропорту, с ящиком в руке, поздоровалась с ребятами, которые работали на посадке пассажиров и спустилась вниз на ВПП. Егор шел по рукаву, ведущему в самолет и искал девушку в своем телефоне, на сайте аэропорта, в разделе «сотрудники». Пройдя в салон боинга, раздраженно сел в свое кресло бизнес-класса у иллюминатора, модели-сопровождение летели в этом же самолете, но в экономе. Егор листал страницу за страницей, но «этой суки», так он её назвал нигде не было. Парень поднял глаза в иллюминатор и увидел, что «эта сука» сидит на кортах у самолета и что-то разглядывает на шасси, затем показала палец вверх пилоту, вытерла нос тыльной стороной ладони и развернула бейсболку козырьком назад.

– Я найду тебя, – процедил сквозь зубы Егор и вновь уставился в телефон, листать списки сотрудников. Стюардесса подошла к нему и поинтересовалась не желает ли он что-нибудь.

«Желаю эт суку приручить», – подумал он про себя и заказал апельсиновый сок…

Пока Егор отвлекся на стюардессу, к Юле подошли мужчины в такой же форме как она и они встав в круг рядом с самолетом начали что-то весело обсуждать. Юля сняла бейсболку и распустив пучок своих волос, рассмеялась на реплику одного из механиков, который что-то демонстрировал гаечным ключом, показывая на напарника.

В тот день, точнее той ночью в одном из ангаров произошла забавная история с этим гаечным ключом во время диагностики борта. История, которая понесет за собой цепочку судьбоносных событий. Именно поэтому шесть часов спустя девушка отнесет гаечный ключ в ящик и столкнется с парнем в терминале аэропорта…

Компания, стоящая у борта переглядывались друг с другом и продолжали смеяться, что-то обсуждая. К их беседе присоединился ещё один сотрудник, который подставил Юле ладошку, она хлопнула по ней в знак приветствия…

– Я найду тебя, – снова процедил сквозь зубы Егор, он то и дело поглядывал в иллюминатор, не понимая что с ним не так. Он начал раздражаться. Его бесили мужчины рядом с ней и то, что она стоит и смеется там, с ними.

– Какого хуя она смеется над их шутками! Комбез сука застегнут должен быть! – думал он, следя за ней…И тут он понял, что впервые приревновал незнакомую ему девушку. Юля подняла голову на иллюминатор, но из-за отблесков солнце не увидела пассажиров. Ещё раз кинув взгляд на шасси, она покинула ВПП. Парень вновь уставился в телефон листать списки сотрудников…

На протяжении нескольких месяцев Егор рассказывал своей команде об этой девушке из аэропорта, пытаясь её найти. Но он не знал, что после их встречи, через неделю, Юля улетела на год, на стажировку в Америку, по приглашению от компании Boeing, поэтому на сайте персонала её данные были скрыты.

Кальянная на севере Москвы

– Сюрприз бро! Держи свою красотку. Рил красотка, – Эдик подсунул телефон с профилем той самой девчонки.

– Бро, как ты её отыскал? – удивился Егор, взял телефон и отложил кальян.

– Не важно. Но я тебя поздравляю, она всегда рядом только с самолетами. А ну ещё… – друг подмигнул.

– С кем? – напрягся Егор.

– Со своей собакой, – улыбнулся Эдик.

– Хотя похуй, она уже моя, будет только со мной, – сказал Егор, разглядывая фотографии той самой девушки.

– Дай гляну, – сказал Ромашка-это был игровой никнейм одного из игроков команды Егора, он заглянул в телефон и продолжил:

– Мм классная девчонка, может я с ней замучу че нить? – Ромашка листал её фотографии.

– Ты че уебан ахуел?! Эт моя малышка и никто из вас к ней не подойдет! Вбили в свою голову? – вспылил Егор.

– Да лан, по ней же видно, что эта пигалица кроме авиационной солярки ничего не видела. Нос в мазуте, на голове вечно пучок. Бля брат, она хоть знает, про существование косметики или лицо мазутом обмажет и идет. Весь профиль она и самолет, а ещё псина какая-то несуразная, хуй пойми что за порода. Она даж собаку в аэропорт притащила и фотосет ему в форме пилота для собак устроила, рил ебанутая. Но давай я с ней чет придумаю, потом солью. На раз сойдёт. Помаду ей куплю. Зачекай лучше каталог с модельками, больше удовольствия получишь, – сказал Ромашка и кинул ему каталог в бумажном переплете.

Егор встал и ударил Ромашке по печени и пока тот стоял согнутый от боли, продолжил:

– Ты лучше про свою бабу всем расскажи, как она у тебя все сауны ближайшего Подмосковье обслужила, а ты подобрал. Пошел нахуй отсюда, – кричал он, покрасневший от злости, затем обратился к своему менеджеру:

– Пропуск его аннулируй, он больше не в моей команде и ищи ему замену.

Вся команда молча уставилась в мониторы, тогда все поняли, что эта девчонка неприкосновенна…

Наши дни

Егор обхватив талию девушки двумя руками, прижимал её к себе, утыкаясь носом в её волосы, они пахли чем-то очень приятным с легким шлейфом кокоса.

– Какая она маленькая, а в рюкзаке наверно её собака сидит, поэтому она прижала его к себе, – в слабо освещенном помещении, он обратил внимание, что девушка крепко держит лямку рюкзака.

– Моя малышка, она выжила. Теперь я буду её защищать, вот теперь-то она точно никуда от меня не денется, – думал Егор про себя, пока за стеллажами Ворон вел переговоры по рации…

Она снова показала ему средний палец и убежала, все как в их первую встречу. Егор слегка улыбнулся глядя ей вслед и вдруг задумался. Зачем Ворон так резко развернулся и рванул к выходу?

– Сука! На её рюкзаке светоотражатели. Он нас заметил, когда осматривал помещение! Ворон понял план и перехватит её! – Егор кинулся на Калужское шоссе, так быстро он ещё никогда не бегал. Добежав, он увидел, что Юля обездвижено лежит в Хаммере, рюкзак с её собакой стоит посреди дороги, а пёс яростно пытается выбраться, чтобы помочь хозяйке. Ворон же достаёт шприц и находится спиной к парню, это был удачный момент для нападения и Егор, не обдумывая накинулся на него…

Он не готов был прощаться с жизнью, но Ворон сидел на нём, сдавливая ему шею и не оставляя никаких шансов на спасение. Парень уже начал бить из последних сил, ногами по земле, понимая, что если погибнет он, то погибнет и девушка, которую он только что нашел. Такого он допустить не мог, он ещё никогда не проигрывал. А теперь у него самый крупный призовой фонд, упускать нельзя. Синеглазка не сдавался и начинал яростнее злиться от безысходности, бросая все силы на свое спасение. Удача подкралась незаметно и нанесла удар в спину нападавшему. Ворон резко вскрикнул и отпустил его шею, по телу Егора пробежала волна облегчения и он смог вдохнуть воздух. Наверно, он никогда не забудет как Юля стояла и равнодушно смотрела на то, как тело Ворона покидает жизнь. Она не была в шоке, не начала истерить, она просто ждала. Когда мужчина завалился, она ещё выругалась и пнула по бездыханному телу. Потом также безэмоционально вытащила из его спины свой нож. Парень молча следил за девушкой, он ещё не мог поверить в то, что она жива. Но больше всего его впечатлила её выдержка.

– Моя малышка. Интересно о чем она сейчас думает? Мы оба жили полтора года в окружении смерти, как она справлялась, как справится сейчас… – думал он.

Зима 2021

Зимой ситуация усугубилась настолько, что людей уже хоронили в братских могилах, которые вырыли в районе Коммунарка. А когда мест для захоронений уже не было, в том же районе установили десятки мобильных крематориев. Братские могилы, массовые захоронения, мобильные крематории, до 2021 года это все было чем-то нереальным и никогда меня не волновавшим. Но однажды я проснулся в новом мире, где все эти ужасающие ранее вещи стали обыденностью. У меня не было никаких чувств, мне было безразлично заражусь ли я, превращусь ли я в доходягу. Если да-хорошо, нет-тоже хорошо, но я уже тогда начал догадываться, что со мной Армагеддон в контры не вступает, наверно моё время умирать не пришло, меня даже посетила мысль, что я в чёрном списке клуба 27. Самоизоляцию уже никто не соблюдал, она отменилась сама по себе, точнее нет, она отменилась в связи с тем, что некому было следить за её соблюдением.

Я приехал в Коммунарку на новенькой ламбе, которую угнал из салона, посмотреть как выглядят эти самые массовые захоронения и сжигания. Небольшая кучка зевак-молодых ребят и девчат, которые полагались на свой иммунитет в борьбе с вирусом, а возможно там были и родственники тех, кого хоронили, стояли вдали и наблюдали за похоронами. Я смотрел на все происходящее, сидя на капоте своей тачки, положив голову на колени и думал о том, что это, с вероятностью 99,9% ждёт и этих людей в ближайшем будущем. Я смотрел как тысячи тел складывали в одну глубокую яму и экскаваторщик закапывал её огромным ковшом. Я заострял свое внимание на работе ковша, его шум и движения помогали смещать ракурс с катастрофы, в которой я оказался. Надо будет угнать экскаватор и попробовать поуправлять им. Затем мой взгляд перемещался на мобильные крематории и я рассуждал на тему того, как устроена их работа. Вообще первое время, я ощущал себя героем компьютерной игры, ситуация всерьёз не воспринималась, я чувствовал себя человеком по ту сторону экрана, будто я в очках дополнительной реальности.

Ситуация сложилась криповая, вокруг была одна смерть либо от нового вируса, либо от массовых суицидов. По телевидению и радио бесперестанно крутили передачи психологической помощи, внушая людям, что победа над вирусом уже близка. Население самовыпиливались целыми семьями, я в свою очередь уже не хотел накладывать на себя руки, по мне шоу только начиналось и должно было быть очень интересным, а я во всем этом главный герой и должен дойти до game over.

Я в то время не верил ни правительству, ни ученым, а теперь и убедился. У них не было даже малейшего решения этой всемирной катастрофы и оказался прав.

К концу года в городе начались столкновения людей с полицией, за что они боролись для меня до сих пор не понятно, но я боролся вместе с ними. Я не занимал ничью сторону, я боролся исходя из своих интересов: мне было скучно, вся моя команда погибла, я остался один. Из своей квартиры я съехал в киберклуб, в котором до пандемии часто проводил время с командой. С точки зрения мобильности это было удобнее, чем проживать в многоквартирном доме. Поэтому я переехал и полностью погрузился в поддержании анархии: надевал балаклаву, брал биту, выходил на улицы города, дрался, а в качестве бонуса забирал оружие. Улицы города превратились в поле боя, на дорогах стояли какие-то бочки, валялись шины, разграбленные автомобили, хозяева которых больше никогда в них не сядут.

Каждый день мир охватывала смерть, а я хотел повторить сценарий игр, которыми жил с 16 лет. Знаете, эти игровые сюжеты, где случился конец света и выжила кучка людей, которые боролись за свою свободу или игры с полной свободой действий, герои таких игр делали, что вдумается человеку, сидящему за компом. Таким образом, я отвлекался от происходящего. Если кратко, правительства не было, армии не было, была только анархия. У меня была идея собрать свою команду борцов, но как я уже сказал, Армагеддон прогрессировал, уничтожая всех, не оставляя претендентов для моей команды мечты. Пришлось отказаться от этой затеи…

К концу зимы, ученые совершили открытие, взяв пробы воздуха они обнаружили, что вирус мутировал до такой степени, что теперь он обитает постоянно в нём. Армагеддон’20 официально признан биологическим оружием, вырвавшимся наружу по чей-то страшной, халатной ошибке. В народе ходили слухи, что вирус создан по типу радиации, хер знает, что это значит, но меня Армагеддон не трогал, потому не сильно волновал, я вовсе не интересовался его течением и тем как он создан. Я его победил, я же уже говорил, я всегда побеждаю.

Противовируса нет. Умрут все, но не я. Я уже начал рисовать в своем воображении мир, где только я, прикинул, чем могу заняться, думал о том, где брать еду, рассуждал на тему того, остались ли еще такие же как и я, размышлял о том, а вдруг среди массовых суицидников были такие как я, неподдающиеся вирусу и могли бы выжить, но рано сдались. Но все эти мысли улетучились, когда я увидел безлюдный мир. Я не нашел ни одного минуса в этом и просто жил.

Весной населения вымерло, телевидение, радио и интернет опустели. Наступила тотальная тишина. Доходяги ещё пытались бороться с вирусом, а я боролся с ними, когда они несли угрозу моей безопасности. Продолжал грабить полицейские участки, военные части, забирая понравившиеся к себе домой. Я решил собрать коллекцию оружия, раньше для этого бы потребовалась куча документов, а теперь полная свобода действий. Я тащил все ящиками. Складировал, изучал. У меня было много свободного времени и я занял его изучением оружия.

Однажды один из доходяг-мародеров попытался украсть у меня винтовку, я выпустил пулю ему в башку.

«Никто не смеет забирать то, что принадлежит мне. Меня не мучала эта ситуация, во-первых он доходяга и всё равно помрет где-нибудь в закутке, а во-вторых, не лезь ко мне и я не трону тебя. Это же элементарно», – рассуждал я, сидя в своем укрытии.

Я клинический собственник, все что моё-это только моё. Никто не смеет трогать, а тем более забирать что-либо у меня. Это касалось не только предметов, но и людей…

Поэтому я знал, где живет моя девчонка, знал адрес, этаж и номер квартиры. После того как Эд нашел её, я отслеживал её во всех социальных сетях. Потому что задолго до начала всей этой херни я решил, что она моя. В тот самый момент, когда она оказалась на моем пути в терминале аэропорта, когда показала мне fuck, уже тогда она стала моей.

С начала зимы, в её окнах никогда не было света, но я верил в лучшее. Весной, когда мир опустел, я аккуратно взломал замок её хаты и проник в квартиру. Никого, тишина. Я ходил по её дому, разглядывал фигурки самолетов, которыми была заставлена квартира, её фотографии в рамках из путешествий, фотографии её собаки. Полки были покрыты пылью, что свидетельствовало о том, что её давно не было дома.

На её туалетном столике стояла красивая шкатулка, открыв которую, заиграла музыка и конечно же внутри была небольшая фигурка самолета, а также очень красивый кулон с толстой, длинной, плетеной цепью, который лежал на красной, бархатной ткани. Я поднял глаза, на столе, в серебряной рамке, стояла её покрытая пылью фотография, с собакой на руках, а на шеи висел тот самый кулон. Синеглазка вытер рукавом проступившие на глазах слезы и повесив себе на шею её кулон, забрал её фотографию, которую до сих пор хранит в тачке, покинул квартиру…

Наши дни

«Зачем выжившим на нас охотиться? Зачем на них эти костюмы? Кто они? Откуда?», – все ещё размышлял Егор, открывая киндер сюрпризы и поедая их, затем он открывал игрушки и пытался собрать их по вложенной инструкции.

– Какая херня. Хуй поймёшь, что куда вставлять, – раздражался парень и бросал их в ящик для игрушек. Весь день он провел в мыслях о том, почему выжившие в костюмах хотят убить их. Возможно это выжившие мародеры с прокаченными скилами, а может кто-то похуже мародеров, которых я ещё никогда не встречал. Парень вдруг задумался, а был ли он мародером? Он же также как и они участвовал в беспорядках, забирал оружие.

– Думаю нет. Я защищался и вообще я никогда не крал у живых, здоровых людей, я грабил опустевшие здания и искал чего-то… – он призадумался и продолжил, -хуй знает, что я искал. Похуй. Я был кем-то хуже мародеров. – решил он, улыбнувшись своим мыслям. Егор не был жестоким, но если только дело не доходило до защиты себя и тех кто ему дорог, в такие моменты он был готов на всё.

На город опустилась ночь, а Егор вышел из своего убежища лег на асфальт посреди дороги и уставился в небо. Лежать и размышлять было его привычкой с детства. В таком положении он расслаблялся и думал о своих дальнейших действиях.

– Кутузовский ещё никогда не был так тих и спокоен. Главное, чтобы эти уебаны не приехали сюда. Но судя по маске с фильтром, у них нет возможности безгранично дышать зараженным воздухом. Это я так думаю. Ведь даже в играх герои должны прокачивать свои способности, а у охотника был обычный фильтр примерно второго уровня, ну максимум третьего. А может это новые разработки?

В город пришла теплая, сухая весна и лежать на асфальте в пустынном городе было комфортно. Впервые были слышны звуки насекомых, о наличии которых Егор никогда не задумывался. Он закрыл глаза и прислушался к новым для него и для города звукам.

– Моя малышка жива! Она мой джекпот. Но нашей спокойной жизни сейчас угрожают хорошо прокачанные охотников. Надо отследить мою малышку, пока это не сделали они и приглядывать за ней. А лучше забрать её к себе, – пролежав так до глубокой ночи, он вернулся в укрытии и уже думал о дальнейших действиях стоя под горячим душем.

Утром следующего дня, Егор обустроил самую дальнюю комнату киберклуба, чтобы не привлекать внимание охотников светом из окон или своими движениями, если вдруг они наведаются на кутузовский. В дальней комнате был отличный способ отхода в случае нападения, да и по всем стратегическим особенностям, известным ему, та комната идеально вписывалась в нужный формат безопасного места. Он перенес все ящики с оружием, которые рассортировал. Один из ящиков и патроны он погрузил в ламбу, на случай если ему придется срочно уезжать. Егор был готов к охоте, теперь ему оставалось только найти и защитить девушку. Он завалился на кровать, удобно лег на подушку и кинул дротик прямо в цель, висевшего на стене дартса.

– Сезон охоты открыт, – произнес он…

Глава 3

несколько месяцев назад

Мертвую тишину некогда заполненного города нарушили звуки выстрелов в районе Кутузовского проспекта. Следом за выстрелом, последовал шум падения чего-то тяжелого, сопровождаемый отборным матом.

– Сука! – Егор пнул по установленной им же мишени, которая стояла на земле. Он снова не смог справиться с приступом своей агрессии, в этот раз его разозлило то, что он уже полдня не мог попасть в яблочко-в сердце мишени. Егор в упор прицелился в мишень и расстрелял её до одной огромной дыры, ещё раз пнул и скрылся в своем укрытии-игровом клубе. Там он взял из холодильника, который работал от генератора жестяную банку с колой,отпил пару глотков, шарахнул дверь холодильника ногой и сел на диван.

– Ебучий прицел, – выругался он и взяв, слегка потрепанную небрежным отношением книгу-справочник по обращению с оружием открыл нужную ему страницу.

– …Учитывать силу ветра и направление… Блять, я не ебу какая у ветра сила! – книга полетела в стену, ударившись о картину с изображением очков виртуальной реальности и оба предмета полетели на пол. Егор показал фак в их сторону, допил колу, сдавил жестяную банку и швырнул её в мусорное ведро, банка ударилась об стену, но попала ровно в цель. Все эти действия так и не помогли ему справиться с нахлынувшей агрессией. Посидев на диване и переводя взгляд с брошенных им предметов на стены и обратно, он пытался прийти в себя. Затем из другого помещения игрового клуба вытащил мишень и вынес её на улицу, ещё раз пнул старую, будто именно она была виновата в том, что он промазывал, на её месте установил новую. Взял небольшой флажок, который стоял на стойке ресепшен в клубе и снайперскую винтовку. Отошел на достаточное расстояние. Флажок он использовал для установление направления ветра, но это он так думал, вспомнив про аэропортские ветроуказатели. Плотная белая ткань флажка в виде треугольника слегка покачивалась.

– Сила ветра блять… – процедил он сквозь зубы, глядя на флажок в своей руке, внимательно отслеживая в какую сторону он колышется.

– Ой да в пизду тебя, – флажок постигла участь книги и он тоже полетел на дорогу. Егор перезарядил винтовку, прицелился, сжал губы, выстрел. В этот раз Егор попал в цель, он рассматривал простреленный центр мишени.

– Вот, и нихуя рассчитывать не надо, – повесив винтовку на плечо, сел в свою ламбу и направился в сторону башен Москва-сити. Оттуда, лежа на вертолетной площадке,он следил за городом сквозь прицел. Никого, ни одного доходяги. Все вымерли.

Егор перевернулся на спину и уставился в голубое небо, по которому неспешно плыли облака.

– Я один. Я совсем один. Думаю, она не мучалась, просто ушла и мумифицировалась… но где ее пёс? Надо попробовать найти его…Ага, хуй его найдешь, где его искать, я ее-то не нашел, – размышлял он вслух, перебирая в руках, висящий на его шеи кулон…

А в это время на другом городском проспекте-Ленинском, были расставлены конусы вдоль дороги, следом за конусами стояли два, заранее пригнанных туда городских автобуса,между ними было минимальное расстояние, которого хватило бы лишь для проезда машины, со сложенными зеркалами. Во время мародерства Ленинский был завален жженой резиной, автомобильными дисками и какими-то бочками, поэтому девушка нашла в одном из дворов трактор и расчистила дорогу, сделав из него трассу для экстремального вождения. Вообще Ленинский проспект был ее любимым местом и поэтому когда мир опустел она постаралась очистить его от мусора,с помощью мобильной мусороуборочной машины.

Юля, насмотревшись видео экстремального вождения президентских кортежей, выполнила змейку, не задев ни одного конуса, затем на скорости, сложив зеркала бокового вида, пролетела между автобусами, разложила зеркала и повторила все то же самое задним ходом. Стёпа сидел пристегнутый на переднем сиденье и следил за всем, что делает хозяйка, изредка потявкивая и вглядываясь в её лицо. В машине играла песня, которую Юля подпевала:

«Кто обнимет меня через тысячу лет?

Кто мой взор тишиной одурманит?

Кто подарит мне звездной ночи букет

Если вдруг тебя не станет?»

– Степка, это песня для тебя, – сказала она, останавливаясь напротив памятника Юрию Гагарину и выходя из автомобиля.

Девушка села на дорогу скрестив ноги, а Стёпа лег рядом на теплом, нагретым весенним солнцем, асфальте. Юля открыла упаковку с кукурузными палочками, Степе достала из его переноски, припасенную косточку и они сидели, задрав головы, разглядывая памятник космонавту:

– Интересно, как там, в космосе? Что он испытывал, огибая земной шар? Наверно, теперь еще очень-очень долго никто не отправится туда, – она подняла голову в небо… – интересно, Армагеддон’20 устойчив в космосе? А вдруг на МКС есть люди, а если им подать сигнал? Как-то же с ними связывались… Где у нас центр связи? У меня столько вопросов и нигде не найти ответ, но вдруг там правда есть люди и они живы и тоже ждут помощи с Земли. Им наверно очень страшно, у них в любое время могут закончиться запасы, а вдруг они вовсе не знают, что произошло на Земле… Степа, интересно нам когда-нибудь поставят памятник? Мы же с тобой последние выжившие на планете…А может быть я первый человек, если вести счет от Армагеддона? Первый космонавт и первый человек на Земле… – размышляла девушка, греясь в лучах солнца, когда услышала какие-то отдаленные звуки, похожие на выстрелы, но из-за шелеста листвы,пения птиц и слабого ветра, звук был достаточно изменен и было сложно с уверенностью сказать, что это выстрел и как решила девушка, стрелять было некому, она же единственная выжившая.

– Странно, что это шумит? Может ТЭЦ из строя выходят? – предположила она. Затем огляделась по сторонам:

– Поехали отсюда, – сказала она Степе, они сели в машину и уехали в свое укрытии, в аэропорт…

сегодня:

«Здесь кто-то есть кроме меня», – крутилось в голове у девушки. Она это чувствовала. Юля провела в подземном паркинге своего дома месяцы самоизоляции, она изучила все карты и схемы и теперь знала все входы и выходы, все проходные пути, в ее голове была схема всего паркинга, всех систем, всех труб и лазеек, где она могла бы пролезть. Но сейчас в темноте, тихо пробираясь к своей кладовой, где-то вдалеке были слышны всплески воды, которые эхом разносились по узким коридором, ведущим к выходам в каждый корпус. Девушка слышала как разбегаются крысы, поселившиеся там, но вместе с этими звуками было и что-то еще. Оставшись в пустом мире она научилась отличать обыденные звуки, от звуков которые несут опасность и вот сейчас откинув шуршание грызунов, протечку паркинга она отчётливо слышала, что она не одна. Девушка добежала до своей кладовки, которую открыла трясущимися руками, заперла дверь изнутри и потирая замёрзшие руки прислушалась.

– Малышка, ты сегодня поздно. Я уже 2 часа здесь сижу, – послышался голос внутри ее кладовки. Юля резко развернулась и направила свет фонаря, который был у неё в руке, на кресло. Там сидел синеглазка, в руках у него был её скетчбук, в котором она писала и рисовала сказки во время пандемии.

– Ты…Как? Что ты тут делаешь? – спросила испуганно девушка вжимаясь в стену.

– Правило номер 1, никогда не запирай дверь, не убедившись в безопасности и никогда не поворачивайся спиной, – продолжил он, откладывая её скетчбуки и толстый семейный альбом:

Она молча следила за его движениями:

«Что делать? Думай. Меня в аэропорту ждёт Степа и я должна вернуться. Неужели он правда с охотниками?».

– Ты что думала мою тачку угонишь и все? Спросил он и надвинулся на девушку. Юля попятилась.

– Я так и знала, что ты мародёр. В твоей машине моя фотография. На что ты меня обменять решил?

– Если бы я хотел тебя обменять, сделал бы это давно. Ты не помнишь меня? – спросил удивлённо он.

– Я тебя и не знаю, – Юля пыталась придумать план как ей сбежать.

– В аэропорту перед всей этой херней. Ты мне фак показала и ушла. Не помнишь? – настаивал парень и сделал ещё шаг на девушку.

«Можно спрятаться в ванной комнате, закрыть дверь. А что дальше? Там воздуховод, по нему можно вылезти… Там тесное пространство, но надо выжить, поэтому потерплю. Ну и времена», – мысли в голове путались:

– Я много кому показываю фак, – ответила она и рванула к ванной комнате. Егор резко схватил её и повалил на кровать.

– Попалась, – он держал ей руки над ее головой и смотрел в глаза.

– Отстань от меня! – её пульс зашкаливал.

«Ну что он может сделать? Если рассуждать, то всё, что угодно, но не будет же он сейчас здесь раздеваться… или будет, но это же смешно… Угораздило с психом остаться», – думала она про себя, пытаясь собраться с мыслями и отводя взгляд от парня.

– В глаза мне смотри! Мы встретились в аэропорту, потом ты уехала в Штаты, когда началась пандемия я искал тебя, думал ты погибла, взломал твою хату и забрал оттуда фотку и ключи от кладовки. Доки на неё в сейфе нашёл, – сказал он.

– Еще ты украл мою подвеску. Ладно, все, отпусти, нельзя так делать, да я угнала твою машину, но ты сам виноват. Я больше так не буду, отпусти меня. Я правда не буду, отпусти, – пыталась она убедить Егора.

– Ты теперь будешь жить со мной, поняла? Я сказал в глаза мне смотри.

Сейчас у неё нет никаких шансов сбежать и спорить с психом бесполезно, поэтому глядя ему в глаза произнесла:

– Ладно.

«Когда эта сучара заснёт, я ему промежь глаз ударю, падла», – решила она.

– Собирайся, мы уходим, – сказал парень, отпуская руки девушки и вставая с кровати.

Юля сложила в рюкзак семейный альбом, скетчбуки и все свои принадлежности для рисования. Конечно, все магазины были открыты и она могла забрать оттуда все, что хотела, но Юле нужно было именно свое, поэтому все краски, кисти, карандаши и маркеры были сложены в рюкзак. Это было все, что она хотела забрать. Девушка вдруг призадумалась, застегивая рюкзак и посмотрела на Егора, который в силу своего любопытства заглядывал в коробки на стеллажах.

– Ты сказал, что сидишь здесь два часа? – спросила она.

– Да, – ответил он, продолжая заглядывать в пустые коробки.

У Юли снова закрались сомнения, вдруг он все же за одно с охотниками. Но ей в любом случае нужно было выбираться отсюда.

– За мной следили, – сказала она и проследила за реакцией синеглазки. Парень напрягся.

– Уверена? – спросил он, задвигая коробки к стене.

– Да, на паркинге был кто-то еще, не знаю видели ли они меня, но я их слышала.

– Надо сваливать. Можно я возьму? – спросил он, вытаскивая из коробки большую лупу, которую Юля очень давно купила в секонд-хенде из-за ее красивой ручки

– Бери, – сказала она, не понимая зачем она ему. Егор положил лупу в карман и застегнул его на молнию.

Кладовку Юли освещал слабый свет её небольшого фонарика, который она повесила на лямку рюкзака. За месяцы, которые она провела на -4 этаже она уже проработала план, который был самым безопасным, в сложившейся ситуации, оставляя «спасавшихся» невидимками. Этот план включал в себя вентиляционные шахты, расположенные на всех этажах паркинга. Девушка, изучила все схемы своего жилищного комплекса, которые забрала из офиса управляющей компании.

Юля зашла в ванную, Егор последовал за ней, он внимательно следил за тем как девушка встает на стремянку и откручивает решетку, находившуюся под потолком:

– Полезем по вентиляции. Она пролегает по всем этажам, мы доползем до общего санузла на -4, поднимемся на -3 по скрытой лестнице для персонала, ключ у меня есть, оттуда опять по вентиляции ползком до следующего санузла. Ну и по этой схеме доберемя до 1 этажа, до зоны вывоза мусора. А там до машины добежим, – объяснила Юля, шустро откручивая шурупы.

– Где моя тачка? – спросил синеглазка, придерживая стремянку.

– Не знаю, где твоя тачка, ты что синеглазка забыл где припарковался? – ответила девушка, не отвлекаясь от шурупов.

– Сука, где моя ламба? – начинал он нервничать.

– Да откуда я знаю! Моя ламба стоит недалеко, но я думаю, что она слишком прекрасна для этого постапокалиптического мира и ее надо просто поставить в мой музей. – спокойно ответила Юля и протянула шурупы парню, а крестовую отвертку засунула в рюкзак. Она встала на носочки и заглянула вовнутрь, посветила фонариком, озарив светом длинное, узкое, металлическое пространство, клаустрофобия уже начала подкрадываться к ней.

«Всё нормально, там есть воздух, я смогу дышать, немного тесно, но нужно проползти буквально двести метров, ведь я уже так делала», – успокаивала себя мысленно девушка.

– Да уж… Охренеть, – она вглядывалась в темноту узкого пространства.

– Что там? – спросил Егор, приподнимаясь на носочках.

– Здесь паутина и вонь тухлятиной. Фу, – девушка отвернулась и чихнув спросила:

– Сколько ты весишь?

– 84-85кг, – ответил он, посмотрев ей в глаза.

Юля что-то посчитала в голове, посмотрела на Егора затем на узкий коридор перед ней и сказала:

– Там очень узко, ползти придется по-пластунски, ни развернуться, ни перевернуться не получится. Решетки в тех санузлах я открутила, их надо просто вытолкнуть и накидала матрасов на пол, чтобы падать было не очень больно.

– Я первый ползу. Слезай с этой херни, – сказал Егор, постучав по стремянке.

– Ты же не знаешь куда ползти, не придумывай, синеглазка, ползи за мной, – ответила Юля, закинула рюкзак и подтянувшись на руках влезла внутрь.

Паническая атака не заставила себя долго ждать, девушка вынула из рюкзака половинку таблетки и проглотила ее. Юля сделала глубокий вдох, закрыла глаза и начала себя успокаивать.

– Малыш, ты чего? – спросил Егор, заглядывая вовнутрь.

– Ничего, привыкаю к темноте, – ответила она, поставила яркость фонарика на минимум и поползла вперед.

Егор последовал за ней, в вентиляционной трубе действительно было очень тесно.

Юля глубоко дышала, пытаясь отвлечься.

– Ты тут уже бывала? – спросил шепотом он, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. Теснота и темнота на него тоже давили.

– Да, много раз, когда прокладывала эти пути, на случай отхода от мародеров, – ответила она, продвигаясь вперед.

– Долго ещё до места назначения? – снова спросил синеглазка.

– Нет, сейчас налево свернем, ещё немного осталось.

Вдруг послышался шум, похожий на звук аппарата качающий воздух-это был прибор, встроенный в костюм охотников. Прибор, который очищал отравленный воздух, давая им возможность дышать в зараженной среде. Ребята затихли.

Охотники стояли под ними, прислушиваясь к любым звукам паркинга.

– Парни, я чую они где-то здесь, – сказал один из охотников, оглядывая пространство вокруг себя, осветив мощным фонарем.

Когда звук дыхания стих, ребята продолжили путь ползком. Ещё пару рывков и послышалось как Юля вытолкнула решетку, которая мягко приземлилась на матрасы. Следом она скинула свой рюкзак и вытащив руки вперед начала медленно опускаться вниз, когда почувствовала как Егор схватил её за щиколотки.

– Что ты делаешь? – спросила она, останавливаясь, свисая.

– Держу тебя, чтобы ты не ебнулась и не ушиблась, – ответил парень, продолжая держать Юлю и подползая к выходу. У него уже все затекло и хотелось поскорее выбраться из тесного пространства вентиляции.

Девушка, благодаря синеглазки мягко приземлилась на матрасы и убрав решетку отошла в сторону, рылась в рюкзака в поиске ключей от этого санузла. Егор вывалился следом.

– Сука! Жизнь меня к такому не готовила! – выругался он.

–Не поверишь, я тоже не думала, что мне придется лазить по тесной вентиляции на пару с психом, – она нацепила фонарик на голову и вытащив связку ключей, на которой их было около двадцати, искала нужный.

– Откуда у тебя столько ключей? – спросил Егор, внимательно разглядывая связку в её руках.

– Я их украла… Что ты спрашиваешь, что значит откуда? Заходи бери что хочешь…Вот ты где! – она нашла нужный ключ и прислонив ухо к двери прислушиваясь открыла замок. В закутке, где находился санузел было тихо, девушка повесила на себя рюкзак и выйдя огляделась. Где-то вдали были слышны шорохи. Нужная дверь на лестницу для персонала была по соседству, поэтому из связки ключей девушка вновь нашла нужный и ребята быстро вбежали на лестничную клетку. Девушка закрыла дверь и снова прислушалась. Егор развернул Юлю к себе за предплечье:

– Чему я тебя учил? – грубо спросил он.

– Ты что синеглазка? С ума сходишь от тесноты вентиляции и нехватки воздуха, дыши глубже полегчает, – она выдернула свою руку. Егор прижал её к стене и снял фонарик находившейся у неё на голове, посветил ей в лицо. Юля закрыла глаза от яркого света.

– В глаза мне, сука, смотри, – дождавшись когда девушка поднимет на него глаза, продолжил, – я тебе сказал, никогда не закрывай помещение не убедившись в его безопасности! Куда ты отсюда бы побежала, будь охотники здесь?

– Хорошо, ты прав. Я запомнила, – ответила Юля, не желая провоцировать психа.

– Что ты запомнила? – продолжал синеглазка.

Юля смотрела его в глаза, сквозь ослепляющий свет фонаря и боролась с желанием влепить по фонарику, чтобы тот впечатлился в его лицо.

– Ты меру-то знай. Я сказала, что поняла, – она оттолкнула его, выхватив фонарик из рук синеглазки, вернула его на место и поднялась вверх по лестнице. Егор боролся с приступом агрессии, который вызвал желание ударить по стене, но любой звук мог привлечь охотников поэтому он молча последовал за девушкой, прикусывая губу и сжимая кулаки так, чтобы ногти впивались в ладони.

В санузле -3 этажа они снова залезли в вентиляцию и поползли к лестничной площадке. Этот путь они тоже прошли спокойно, вновь вылезли и поднялись на -2. Им осталось пройти вентиляцию -2 этажа-она была самой длинной…

Под ними послышались голоса:

– Парни, как думаете они мутировали из-за вируса? – спрашивал один из охотников, с помощью рации. Следом был звук их громкого аппаратного дыхания.

– Они устойчивы к зараженной среде, наверно мутировали. Думаю невозможно без последствий выжить при такой катастрофе и остаться абсолютно здоровыми, – ответил ему второй.

– Прием, на -3 чисто, поднимаюсь к вам, – послышался третий голос. Звуки стали отдаляться.

Девушка выключила фонарик. Они остались в кромешной темноте тесной трубы. Внутри вентиляции послышалось шуршание.

– Сука! Что это?! – Егор начал извиваться и трясти головой.

– Тихо! Что случилось?

– На меня какая-то хуйня с потолка свалилась. Сука эт таракан, я его чувствую в своих волосах! – Егор продолжал трясти головой. В трубе абсолютно не было место и Егор наклонил голову, согнул руку в локте и отряхнул волосы, оттуда выпал огромный таракан.

– Уебан! Сдохни тварь! – парень раздавил его ладонью.

– Тихо, нас могут услышат. Не дёргайся, мы рухнем! Егор, успокойся! – Шепотом сказала Юля уже настойчиво. Выплеснув накопившуюся агрессию, синеглазка успокоился. Ребята начали медленно продвигаться вперед, но внизу снова послышались голоса.

– Брут, доложи обстановку, прием.

– Я вроде что-то слышал, прием. Все сюда.

Ребята снова остановились, услышав как к двум охотникам присоединился третий, они долго молчали, был слышен лишь аппарат для дыхания, охотники прислушивались к шорохам. Вдруг один из охотников ударил чем-то по вентиляции, в метрах шести от ребят. Труба сотряслась. Ребята осознавали, что если она рухнет они выпадут прямиком в руки к охотникам. Своим стуком охотник напугал стаю крыс, которые копошились в изгибе трубы.

– Это всего лишь крысы. Парни, думаю что кроме крыс здесь никого нет, – сказал один из них.

– Давай расхерачим трубу. Второй присоединился и тоже стучал по трубе направляясь вдоль неё.

От ударов по вентиляции,крысы кинулись от источника шума, в сторону спасавшихся. В этот момент отвалилась обшивка и оттуда выпала крыса, по крикам было ясно, что огромный грызун упал на одного из охотников и пытаясь удержаться вцепился когтями в его костюм.

– Твою мать, тварь! – охотник скинул с себя крысу.

– Фу ненавижу их, своими когтями вцепятся и могут даже порвать защиту. Твари мерзкие, живучие как наши живчики. Вот несправедливость, почему они могут жить, бегать и прятаться, а мы должны выживать в этих костюмах, – выругался один из охотников и еще раз ударил по трубе. Стук отзывался звоном в ушах беглецов.

– Парни, уходим, здесь кроме крыс никого нет.

«Нет, нет нет, только не крысы, ненавижу. Нет», – пронеслось в голове у Юли и она уткнулась лицом в рюкзак.

– Да что за хуйня! – прошептал Егор, увидев бегущих на них крыс, в свете фонарика, которых было штук 12.

Напуганные крысы промчались по лежащим в трубе людям, пробегая по их голове, спине и ногам, задевая своими длинными хвостами их руки. Юля зажмурилась, ей казалось что она практически не дышит. Крысы и любые другие грызуны были её главным страхом. Ей казалось, что эта стая никогда не закончит бежать по ним. От бессилия и всей ситуации она уже готова была расплакаться. Оказаться внутри очень тесного, замкнутого пространства со стаей огромных крыс,наверно это был самый страшный момент в ее жизни . Они были настолько огромные, что девушка чувствовала вес каждой. Когда набег закончился, она с особым рвением поползла к выходу. Глубоко и часто дышала, казалось, что ей не хватает воздуха. Егор лишь тихо матерился, единственное что он испытывал это отвращение от ситуации и хотел сходить в душ и выкинуть всю одежду, которая была на нём. Юля резко выбила решетку и вылезла из трубы, села, прислонившись к стене, пытаясь переварить и отпустить произошедшую ситуацию в вентиляционной трубе. Егор плюхнулся рядом, посмотрел на девушку и спросил:

– Ещё одну такую пролезть? – она покачала головой.

– Все хорошо? – обратился он к ней, наблюдая как она что-то стряхивает с рукавов.

– Да, – послышался сухой ответ. Егор сел перед девушкой.

– Успокойся, смотри на меня, – он снял с неё фонарик и положил рядом, посмотрел на девушку и продолжил, – это просто крысы, они нам ничего не сделают, эти переодетые мудаки их спровоцировали. Все хорошо. Если что мы их будем травить, успокойся. А этих мудаков мы тоже убьём, тем более они очень уязвимы, как говорится кто они такие без своих спец костюмов. Все хорошо, надо выбираться отсюда, – Егор обнял девушку.

– Не трогай меня, терпеть не могу прикосновения, ни крысиные, ни человеческие, фу, – девушка взяла фонарик и поднялась с пола.

– Ничего страшного привыкнешь, зайка, – огрызнулся Егор.

Девушка прошла к выходу, осталось лишь подняться по лестнице и выйти в зону вывоза мусора, оттуда можно было направиться к машине и уехать. Выбравшись на лестничную площадку они прислушались, было тихо и они медленно стали продвигаться к выходу.

Оказавшись на улице Юля вдохнула свежий воздух, пытаясь отдышаться и избавиться от затхлого запаха вентиляционной шахты, который будто въелся в ее нос. Солнце ярко светило и грело, девушка обернулась вглубь паркинга и вспомнила стаю крыс, ее передернуло.

– Где тачка? – спросил Егор.

– Надо пересечь перекрёсток, там во дворах. Идём, – девушка закинула фонарик в рюкзак и повесила его на плечо. Перебегая дорогу, они услышали уже знакомое жужжание и тут же подняли голову-над ними летал коптер…

несколько дней назад

Городская суета часто наводила Юлю на мысли о том, что она не прочь остаться абсолютно одна в городе: только она и её песель. Она часто думала чем бы она занималась, оставшись одна в безлюдном мире: ей было бы интересно ходить по чужим квартирам, рассматривать и представлять как жили люди, чем они занимались. Девушка считала, что её устой жизни практически бы и не изменился, общение с людьми её не интересовало, она выбиралась из своего дома лишь для работы и крайне редко на праздники своих коллег.

– Кто бы мог подумать, что спустя некоторое время мои мысли материализуются. Значит мысли и правда материальны? Степа, как думаешь?

– Стёпа, услышав свое имя поднял мордочку и навострил уши, внимательно посмотрел на хозяйку, наклонив морду вправо.

– Интересно, ты меня понимаешь? – задала она риторический вопрос, глядя песелю в глаза.

Ангар, в котором находилась девушка уже давно пустовал. Юля прибралась в нём, собрала все раскиданные инструменты, приборы, разложив все по своим местам,согласно протоколу.

Пока девушка заполняла планшет, что было частью протокола и облегчало поиск нужных инструментов, подул ветер, и снаружи послышался шум,будто что-то ударилось о наружную, металлическую поверхность ангара. Юля вздрогнула, сердце бешено заколотилось, она выглянула на улицу, Стёпа последовал за ней.

– Это просто ветка, – сказала успокаиваясь девушка, поднимая небольшую ветку с земли.

– Вот же напугала. Странно, в последнее время такие ветра поднимаются, раньше такого не было, – подумала девушка и еще раз взглянув на ветку,вернулась вовнутрь и вновь уселась на пол. Снаружи ветер набирал обороты, поднимая в воздух тучи пыли и срывая ветки с деревьев…

Егор в это же время бродил по разгромленному салону, трогая столы, поднимая с пола пилки для ногтей, крутил их в руках и кидал на стол. Он сел на кресло возле маникюрного столика и погрузился в воспоминания.

Всего каких-то несколько лет назад, перед соревнованиями, которые транслировались на десятки экранов он и его команда приходили в этот салон, стригли волосы, ровняли бороду, делали мужской маникюр.

– Вот на этом месте я делал маникюр, напротив сидела маникюрщица и демонстративно смеялась, изображая радость. Эд ещё предлагал закуражиться с ней…Нахуя мне маникюрщица, вечно хуйню предлагал. Как её звали-то? Похуй, не важно, просто пильщица, – вспоминая это, он поймал себя на мысли будто это было в другой жизни и вовсе не с ним. С кресла Егор переместился на диван и уставился на разбитую мародерами стену, откуда свисали интерьерные искусственные листья и провода подсветки.

– Где сейчас моя малышка? В безопасности ли она. Убила чувака и уехала от меня, – азговаривал он сам с собой и крутил в руках её кулон…

Прошло всего несколько дней, после того как Юля убила Ворона, в голове снова и снова крутился этот момент. Когда воспоминания пытались захватить её разум, девушка пыталась прийти в себя, закрывала глаза и глубоко дышала, вдыхая через нос и медленно выдыхая через рот. Данная техника медитации иногда помогала ей. Помимо дыхательной гимнастики, Юля пыталась выстроить внутренний монолог сама с собой, раньше это ей помогало, но теперь разговоры ни к чему не приводили.

– Убивать остатки людей в мои планы не входило… А был ли Ворон человеком с точки зрения морали?…Хотя пережить апокалипсис тоже не было в моих планах… Нет, не так, пережить апокалипсис, а точнее остаться в живых в моих планах, конечно же было, но это что-то из разряда фантастики, я бы и подумать не могла, что человечество способно полностью вымереть. Как бы правильно сформулировать свою мысль? Вымирают виды животных, растений, но ведь они исчезают от рук человека, неужели человек эволюционировал до своего пика и уничтожил сам себя? – размышляла вслух Юля, её мысли сменялись одна за другой. Она посмотрела на Степу, он положив голову ей на колени, смотрел на неё своими чёрными, блестящими глазами. Девушка вглядывалась в собачьи глаза и вдруг её посетила мысль, которую она озвучила вслух:

– В общем, самого апокалипсиса в моих планах на будущее не было, а вот выжить при любом катаклизме было всегда, вывод таков: формулируйте свои желания правильно, не зря об этом болтали все кому не лень. Знаешь Степа, я наконец поняла чего не хватает в этом ангаре-нашего автомобиля. Я по нему очень скучаю. Девушка резко сменила направление своих мыслей, чтобы вновь не вернуться к воспоминанию о Вороне и еще раз оглядев ангар, задумалась и подперев подбородок произнесла:

– Стёпа, мы привезем сюда мой мерседес! Надо вывозить его сейчас, пока подтопление не добралось до него. Он там стоит один без меня и скучает. Так, завтра среда, а по средам и пятницам мы ездим в нашу подземку. Завтра отправимся в город на какой-нибудь машине из паркинга аэропорта, чтобы бросить её там, а свой мерседес заберём и перевезем. Все свое должно быть рядом, – сделала заключение девушка.

В лучах закатного солнца, они со Степой вернулись в боинг, Стёпа ел корм, а Юля натянув на себя футболку, ела чипсы, которые принесла из duty free. В зоне duty free и в кафе аэропорта было много нетронутых и неиспорченных продуктов, это ещё один плюс жизни в этом месте, а маячить в городе лишний раз, в сложившейся ситуации опасно…

А в это время, Егор готовил пасту в своем игровом клубе, его небольшая кухня наполнилась аппетитными ароматами.

– К зиме готовиться надо, где-то найти мясо, заморозки всякие. С голоду подохнуть же можно. Но сначала надо малышку найти и привезти. Она не будет жить одна хуй знает где. Башка трещит, надо за таблетками сгонять, – думал Егор, пробуя макароны на готовность и сливая воду…

Проснулась Юля с восходом солнца, чтобы успеть закончить все намеченные дела к закату. Девушка не оставалась вне укрытия по ночам-это было одно из ее правил с начала Армагеддона. С начала пандемии, когда количество блюстителей порядка убавилось, народ озверел и ночь стала временем, когда люди выживали и боролись не только с вирусом, но ещё и друг с другом. Этот период девушка пересидела в своей подземке.

Она посадила Степу в рюкзак-переноску, положила свой нож в карман брюк, а на пояс повесила молоток. На паркинге аэропорта девушка нашла автомобиль, марки BMW, на нём и отправилась в город. На автомобиле девушка ехала медленно,чтобы не привлекать нежелательное внимание шумом двигателя. Город приобретал запустевший вид: городские газоны заросли высокой травой, в некоторых местах, сквозь асфальт начали прорастать растения, в воздухе летал мусор…

Подземный паркинг её дома так и был подтоплен, вода уходила, но медленно. Она старалась как можно тише передвигаться ,чтобы всплески воды не разносились эхом по паркингу. В углах,где было сухо,копошились крысы. Юлю передернуло от одного их вида. К её кладовой они не подойдут, она об этом позаботилась заранее, установив ультразвуковой отпугиватель. Ультразвук еще был при предыдущем владельце кладовой, когда у него в этом помещении размещалась майнинговая ферма. Но все же сам факт наличия здесь грызунов вызывал у неё отвращения. Она решила, что надо поторопиться вывезти мерседес из подземки, пока крысы не добрались до него и не погрызли салон и внутреннюю проводку.

Её автомобиль стоял в сухой и отдаленной части паркинга. Она стянула с него защитный чехол, погладила по капоту, по эмблеме и сев в автомобиль, завела. Мотор издал приятный для её ушей звук, она закрыла глаза и наслаждалась-было в этом что-то особенное, наверно это было напоминание о прошлой жизни, когда она могла сесть в свой автомобиль и поехать, слушать музыку, стоять в пробках, наблюдать за людьми, которые куда-то торопятся. Девушка аккуратно сложила чехол и закинула его на заднее сиденье. Стёпа спал в переноске, стоящей на переднем пассажирском кресле. Юля решила забрать из кладовой нужные ей вещи и остатки еды: несколько банок тушенки, еду и вкусняшки для Степы, несколько коробок кукурузных палочек и бинокль с функцией ночного видения. Этот бинокль ей подарил на день рождение её знакомый пилот, сказав, что хотя бы таким образом она будет выбираться в люди. Когда человечество было живо, Юля сидела на подоконнике и заглядывала в чужие окна, с помощью этого бинокля, пока не приобрела телескоп. С телескопом оказалось интереснее и бинокль был отнесен в кладовую…

Девушка вернулась в автомобиль и глядя на скрытую дверь своей кладовой вновь погрузилась в воспоминания былой жизни, размышляя на тему того: «кто бы мог подумать, что жизнь повернётся именно так, как это сейчас происходит».

«В 2018 году, это за два года до появления вируса, я приобрела кладовую комнату в лабиринтах – 4 этажа паркинга. Это была комната 30 квадратов с собственной канализацией, ванной комнатой, собственным генератором и бронированной, скрытой дверью. Дверь была в цвет стены и не имела ручек с внешней стороны, а замки были спрятаны сверху и снизу. На первый взгляд это была просто стена. Ранее это помещение принадлежало криптобизнесмену , который сделал там майнинговую ферму, а после какой-то неудачной сделки разорился. В год, когда он разорился, я получила наследство от своего дедушки- какой-то круговорот денег в природе. Мне как раз не хватало место в квартире для хранения вещей и я вложила полученное наследство в это помещение. Сделала там косметический ремонт, установила стеллажи вдоль стен от пола до потолка, купила коробки и хранила там вещи, старую мебель, одеяла, подушки и различный хлам, который мог бы годами пылиться в квартире из-за того, что его было жалко выбросить, в силу моих особенностей интроверта или же он мог действительно когда-нибудь мне пригодиться.

Когда началась пандемия, мы со Степой спустились вниз и я сделала там генеральную уборку, выбросила все ненужное. Уборкой кладовой я занималась для того, чтобы отвлечься и чем-то себя занять, ведь все в городе было закрыто, на улицу дальше своего района тоже нельзя было выходить, вся ситуация очень сказывалась на психическом состоянии. Поэтому выбросив абсолютно ненужный и непригодный хлам я, тем самым, освободила место для хранения еды, которую закупила. Все сложилось как нельзя кстати. В общем, едой и водой я запаслась, по моим подсчетам моих запасов хватило бы на год»…

Выехав из подтопленного паркинга, она ехала в сторону аэропорта 20км/ч, чтобы не создавать лишнего шума. Птички пели по-весеннему, светило солнце. Из-за тишины в городе, были слышны шуршания листвы и жужжание насекомых. Девушка аккуратно, оглядываясь по сторонам возвращаясь в свое укрытие, ей было важно доставить в целости и сохранности себя и свой автомобиль.

– Не помню, чтобы весна была такой тёплой. Сейчас заедем в одно место, – сказала она своему песелю, который лежал на соседнем сиденье и играл с игрушкой. Юля припарковалась у панельной девятиэтажки на Ленинском проспекте и трансформировав лежанку Степы в рюкзак, накинув его на плечи, вышла из машины. Они прошли несколько метров и зашли в небольшой зоомагазин. Было пусто, стояли пустые ведра, некоторые были опрокинуты, по полу были раскиданы остатки несъеденного корма. Там, на полу лежал шланг, который девушка протянула туда,подсоединив его к крану в уборной, включила и наполнила ведра водой, которые стояли на входе в магазин, затем достала нож и разрезала мешки с кормом, корм посыпался на пол. Юля оглядела зоомагазин, взяла с прилавка несколько мешочков с собачьим вкусняшками для Степы и вернулась в автомобиль, снова разложила Степе лежанку,

– Вот держи, – она дала ему дольку вкусняшки и почесала его за ухом. Они выдвинулись в аэропорт…

Несколько месяцев назад:

Армагеддон’20 убил все человечество, но не тронул домашних животных. Ни один из питомцев не умер от нового вируса, поэтому некоторые животные остались заперты в квартирах, рядом со своими мумифицированными хозяевами. В то время Юля, которой нечем было заняться в опустевшим мире, брала ящик с инструментами и ходила по этажам своего ЖК, взламывала квартиры соседей, выпуская питомцев на свободу. В квартирах, которые ей нравились, она задерживалась, садилась на пол, скрестив ноги и смотрела на интерьер или на вид из окон. Затем она ходила по улицам района, усадив своего песеля в рюкзак-переноску и рассыпала корма в зоомагазинах, ставила ведра с водой. Некогда домашние собаки начали сбиваться в стаи, приспосабливаясь к новой реальности. Среди бойцовских пород собак мог находится и маленький чихуахуа, который бродил рядом с лабрадором. Животные выживали как могли, бегали по улицам города в поисках пропитания. Юля разрезала мешки, высыпала корм внутри магазина, чтобы в случаи непогоды еда не испортилась и бродячие животные могли поесть. Она сидела на крыльце, собаки ели, иногда подходили к ней, чтобы она их погладила, как это делали их хозяева при жизни, иногда собаки лежали рядом, а затем расходились. Юля смотрела на них, думая о их прежней жизни, рассуждая о том, что у них были имена, но чтобы не запутаться, каждого из собак она называла просто «Бродяга». В какой-то момент они даже начали отзываться на эту кличку. У девушки всегда была особая связь с собаками, они всегда тянулись к ней.

– Интересно, им нравится их новая жизнь. Обожаю собак, это лучшие существа, хорошо, что они живы, – размышляла вслух Юля, почесывая Бродяг за ухом.

Все районные собаки, завидев фигуру девушки или услышав её голос, мчались к ней навстречу, радостно виляя хвостами…

Несколько дней назад:

Добравшись без происшествий до аэропорта, вечер Юля провела как обычно, сидя на полу в ангаре, скрестив ноги, поедая кукурузные палочки и разглядывая свой автомобиль. За столько месяцев разлуки она, как истинный интроверт, соскучилась по нему. Стёпа лежал рядом и грыз косточку.

– Как красиво, – рассуждала девушка и потянувшись за кукурузной палочкой заметила, что тремор рук снова вернулся.

– Завтра надо ехать за успокоительными на медецинский склад. Панические атаки вернулись, – сказала она лежащему рядом Степе. Тот поднял на неё свои глаза и подошел поближе, положив голову ей на колени. Просидев еще несколько часов, дождавшись, когда ночь опустится на город, они вернулись в свой Боинг.

В эту ночь она снова плохо спала, её мучали приливы то жары, то холода, высокий пульс, паническая атака никак не отступала. После совершенного убийства девушка совсем не хотела покидать аэропорт, боясь встреч с охотниками. Каждую ночь её мучали кошмары, как Ворон поднимается с земли с ножом в спине и кричит: «Я найду тебя». Сценарий сна менялся, но фраза была неизменной.

Утром она сидела скрестив ноги на взлетно-посадочной полосе и смотрела на боинг, на фоне восходящего солнце, Стёпа лежал рядом. Состояние девушки были разбитое, она никак не могла выспаться и прийти в себя.

– Думаю именно так выглядит и ощущается посттравматический синдром. Убила я его, потому что он создал опасность для меня. Я защищалась! В условиях нынешней ситуации я все сделала правильно. Надо съездить на фармацевтический склад и найти таблетки атаракса, раньше мне их выписывали… Интересно, в городе можно увидеть зелёный луч восходящего солнца? – сказала она вслух, постоянно меняя темы своих размышлений…

Не далеко от аэропорта находится огромный фармацевтический ангар, там есть бинты, любые таблетки, шприцы, вообще все. Юля была там уже несколько раз, брала оттуда пластыри, спирт и обезболивающее, на всякий случай. В этот раз она оставила Степу в своем убежище, тот и сам не желал покидать их дом, видимо из-за пережитого стресса в последнюю вылазки…

Утро было серым, моросил дождь, но температура воздуха сохранялась в районе 15 градусов. В качестве средства самозащиты она взяла из мастерской молоток,надела на свои брюки пояс монтажника и повесила держатель для молотка, поверх топа нацепила оверсайз зиппер. Натянув на лицо балаклаву и посмотрев на свое отражение, вздохнула и сказала:

– Мир меняется, сказали бы мне два года назад, что я останусь единственной выжившей и ещё буду бороться за свою жизнь с какими-то костюмированными бойцами, ни за что бы не поверила. Да и кто бы поверил?!

– Она чмокнула лежащего на постели Степу и покинула частный борт «Борхан»…

Юля ехала на электрокаре, который нашла вблизи аэропорта, по трассе, ведущей к складу, следила за обстановкой по боковым зеркалам. Наверно, девушка ещё долго бы не выбиралась из своего укрытия, но она чувствовала, что ей срочно нужны эти таблетки. Ей нужно научиться выживать в новом мире, но на данный момент без помощи лекарств она не справлялась.

– Знаете в чем плюсы и минусы пережить апокалипсис? Плюсы-людей нет, минусы-их вообще нет, а если и есть, то оказалось, что они хотят тебя убить или навредить. Так странно, человечество почти вымерло, а его остатки вместо того, чтобы объединиться и строить новый мир, уничтожают друг друга. Меня это не касается, я убила Ворона в целях своей защиты и защиты синеглазки, – Юля вдруг поймала себя на мысли.

– Если бы я не убила Ворона, он бы убил синеглазку, значит я спасла его. Выбора-то не было, все равно нужно было жертвовать чьей-то жизнью. Хотя этот синеглазка тоже очень подозрительный, – продолжала рассуждать она вслух.

Подъехав к складским помещениям и припарковав машину, девушка огляделась по сторонам, убеждаясь что никого нет. Она испытывала внутреннюю тревогу, у неё снова начался тремор рук и она натянула рукава зиппера на пальцы и подошла к двери. Дверь со скрипом открылась, девушка подождала, снова убеждаясь, что никого нет и никто её не слышал. Стояла тишина.

Она медленно передвигалась, рассматривая высокие стеллажи, заставленные коробками с лекарствами и перешагивала через опрокинутые вещи. Вдруг она услышала глухой скрип за стеллажом рядом с ней, Юля резко замерла, её рука автоматически потянулась к молотку. Она продолжила медленно двигаться вдоль стеллажа, как ей казалось, по звуку, кто-то с другой стороны тоже шел параллельно ей. Выйдя в проход, девушка замахнулась молотком, а на неё было наставлено оружие. Парень также как и она был в балаклаве. Он увидев девушку, резко стянул балаклаву.

– Тихо! Это я, – сказал он, опуская пистолет.

– Псих придуроШный, – сказала Юля и прошла мимо, пытаясь успокоиться и сбить свой зашкаливающий пульс.

– Я Егор, малыш, – парень засунул балаклаву в карман своего зиппера.

Юля спрятала молоток за спину и прошла вперед.

– Где твоя собачонка? – спросил парень и последовал за ней.

– Дома.

Поняв, что про свое укрытие она ему ничего не расскажет, он оглядел ее сверху вниз и сказал:

– Молоток хуйня. Тебе надо иметь при себе перцовый баллончик и уметь быстро бегать. Выбить из твоих рук молоток-секундное дело. Ты быстро бегаешь? – спросил он, облокатившись на угол стеллажа.

Юля напряглась и посмотрела на него, размышляя о том, что он псих:

– А ты? – спросила она.

– Лан, потом зачекаем твои навыки в беге, – пробурчал он, разглядывая коробку какого-то лекарства и возвращая её на место.

Девушка села на корточки и начала вытаскивать из ящика упаковки Атаракса. Парень пригляделся.

– Панички ебашат? – спросил он.

– Ага.

– После того как ты этого уебана прирезала? Малыш забей, ты все правильно сделала.

Юля взяла упаковок 50.

– Давай синеглазка, пока! – и направилась к выходу.

– Нам надо держаться вместе, – он схватил её за плечо и взглянул в глаза.

– Я люблю быть одна. А ты очень подозрительный, – девушка выхватила руку и покинула амбар. Парень прикусил губу.

Выйдя из помещение, она увидела, что Егор что-то ищет на нижних полках, а его ламба стоит за углом. Девушка взвесила все за и против и проглотив таблетку атаракса завернула за угол. Ключи от ламбы лежали внутри, она как можно тише открыла дверь и села за руль.

– Классная тачка, а какой салон, дорого-богато, – сказала Юля и завела ламбу. Звук мотора был прекрасен.

– Уф, какой звук. Как мне не хватало этих прекрасных звуков и такой красоты. Это роскошь, – сказала девушка, погладив замшевый руль.

Егор искал таблетки от головной боли, находил и складывал их в карман, когда услышала знакомый звук двигателя.

– Сука! – он вскочил и выбежал на улицу. Юля уже подъехала ко входу и улыбнулась ему, открыв окно.

– Тачку верни, – сказал он.

– А ты хорошо попроси, – парень кинулся к двери, а девушка дала по газам и выехав на трассу скрылась за поворотом.

– Сука! Я тебя найду! Я сука до тебя доберусь! Юля, ты доиграешься у меня! – кричал раздраженно он и чтобы как-то выплеснуть свою агрессию, со всей силы ударил кулаком по воротам ангара и сел на землю, облокотившись к стене, думал о своих дальнейших действиях. Он посмотрел на часы Rolex на своей руке,

– Сегодня четверг. Значит ты, сучка, завтра приедешь в свой подвал, там мы и встретимся, – решил он, прикусив губу и посмотрев на разбитую руку, зашел обратно в ангар взять спирт и бинты. Рука была забинтована, балаклава надета, парень покинул амбар и поехал в сторону дома на электрокаре, который бросила Юля. Он всю дорогу пытался побороть приступ агрессии…

Девушка уже загнала ламбу в ангар:

– Нереальная машина! – рассказывала она Степе, изучая наличие вещей. В бардачке лажали киндеры и фантики от них, на заднем сиденье был брошен пистолет. Юля, поедая киндер, открыла козырек, там лежала карточка сложенная пополам, девушка развернула, ее пульс вновь начал зашкаливать. Это была ее фотография. Из ее квартиры.

– Он мародер-преследователь, поэтому и моё фото у него. Он был в нашей квартире. Он наверно за одно с охотниками. А вдруг он договорился с ними, что они сохранят ему жизнь, а он отдаст им меня, – сказала она Степе и выйдя из машины открыла багажник. Девушка замерла на месте, там стояли два ящика: один был до краев заполнен патронами, а второй оружием. Юля смотрела на это, думая о том, что ей теперь делать.

– Стёпа, мы угнали тачку у мародера-психа. А вдруг он правда с теми костюмированными… Но хотя он сам чуть не погиб от их рук, а вдруг это все запланировано…Похоже, что угонять его машину было импульсивным решением. Зачем ему моя фотография и мой кулон? Все таки в первое время, когда никого не было мы жили спокойнее. Ну ладно, угнали и угнали. Мы же уже это сделали, – девушка захлопнула дверь и взяв Степу на руки, вернулась в самолет.

Она лежала в кровати, в обнимку со Степой, чувствуя как паническая атака обволакивает её тело. Юля встав, начала ходить взад-вперед по самолету, пытаясь отвлечься от дурных мыслей, которые лезли в голову. Залезла в стол, где лежали её личные вещи: блокноты и всякие заметки. Она что-то искала, снова и снова перебирая вещи в столе.

– Черт, я забыла фотоальбом в кладовке и скетчбук с рисунками и сказками, которые я писала во время пандемии. Стёпа, нам надо съездить туда. Завтра! Забрать остатки вещей. Вдруг этот мародер будет меня искать. Мы все заберём и больше туда никогда не вернёмся, – выпив целую таблетку атаракса, девушка почувствовала как постепенно, начиная с макушки её головы, паническая атака отступает, она села, разложила кресло и погрузилась в сон.

Атаки вернулись к ней зимой 2021 года…

Зима 2021

Этот период был самый тяжелый, каждая страна пыталась сдержать распространение Армагеддона. Все авиасообщения и сухопутные границы были закрыты…

Я также как и все сдавала ПЦР, но мои тесты всегда были отрицательными. Тогда я решила, что если никаких признаков заболевания у меня нет, то я обязательно дождусь лекарство. Ведь от меня зависела еще и жизнь моего песеля, без меня он не выживет.

Я научилась справляться со своими эмоциями, мой мозг перестроился на программу выжить любой ценой, подстраиваясь под сложившуюся ситуацию и отключил функцию эмпатии. Я поняла в то время-главное правило не задумываться на тему высокой смертности и того, что будет с миром. Надо жить настоящим, полностью фокусируясь на себе. В то время мне нужна была какая-то идея за которую бы я держалась и я её себе нашла.

Я пообещала Степе, что после победы над вирусом, мы вместе с ним отправимся в Перу. Мы будем гулять по красивым местам, отправимся смотреть Мачу-Пикчу, а потом купим тур по Амазонке и будем путешествовать целый год по всей Латинской Америке.

Я лежала в своей постели в ЮЗАО и мне казалось, что я слышу как огромный ковш роет землю для массового захоронения в Коммунарке. Но это было невозможно, между моим домом и Коммунаркой 20 км. Когда земли для массовых могил не стало хватать, жертв вируса начали сжигать, печи крематориев работали круглосуточно. Я выглядывала в окно и видела, что город пустеет, приобретая ужасающую картину. Вот тогда панические атаки и вернулись.

– Доберемся до Перу и там все пройдёт. Тебе туда можно, я все узнала. Ты же не собака, ты мой компаньон, – говорила я Степе…

сегодня

…Перебегая дорогу, они услышали уже знакомое жужжание и тут же подняли голову-над ними летал коптер.

– Сука! – выругался Егор, он схватил девушку за руку и кинулся ближе к домам, пытаясь скрыться под листвой деревьев и кустарников.

– Стоять! – послышался голос сзади.

– Окружайте, они под деревьями, бегут в сторону Якиманки, вдоль девятиэтажек. Окружайте, – давал команду один из охотников, который сидел на крыше дома на Ленинском и управлял квадрокоптером.

Из-за зеленой листвы на деревьях ему было сложно разглядеть ребят.

Егор поднял с земли камень и швырнул его в коптер, от того что-то отвалилось и он повалился на землю.

– Суки живчики, второй коптер нам утилизировали. Парни ловите их. Вновь послышался голос по рации, – в этот момент Юля свистнула, где-то вдали послышался собачий лай.

Когда Егор и Юля выбежали на открытое пространство около серой девятиэтажки, их окружили, наставив на них оружие.

Егор вытащил из кармана свой пистолет.

– База прием, их двое и они реально адаптированы к зараженной среде, – передавал охотник, сидящий на крыше.

– Прием, взяли их?

– Парни работают. Думаю сегодня мы вернёмся не с пустыми руками.

– Ура! Ждём. Нам пора выбираться из этого бункера, а эти двое сделают доброе дело, все равно от них пользы нет, бегают по городу… Вели переговоры по рации, которые были слышны и ребятам.

– Брось оружие. Бросай! – кричал один из охотников.

Девушка обернулась, за ней был зоомагазин, ведра были наполовину пусты, значит Бродяги продолжают сюда наведываться и не придумав ничего лучше она снова свистнула.

– Бросай оружие, я сказал! – продолжал кричать охотник.

Послышался шелест высокой травы, которую с начала пандемии было некому косить, охотники суетливо наводили свое оружие, которые были заряжены дротиками с неизвестной жидкостью, то на ребят, то на траву. Сквозь траву кто-то пробирался.

– Да хуй тебе! – крикнул Егор и выстрелил им по ногам, охотники отскочили и были готовы выпустить свои дротики. Но в этот момент из зарослей выпрыгнул огромный пёс боксерской породы и рыча вцепился в руку одного из охотников, тот выронил ружье. Следом за этим псом выбежали ещё десятки собак.

– Сука! Парни уходим! Не стреляем парни, нападение собак, они порвут наши костюмы. Не стреляем, – пёс отцепился от руки и скалился вслед.

– Цербер, прием, проверь мой костюм серийный номер 0795? – сказал охотник, на которого напал пёс.

– Жизненные показатели в норме, 0795-вторая кожа не пострадала. Что там у вас? Прием!

– Сбежали, эти суки приручили бродячих собак! Мы отходим. Твою мать! – ругался Брут.

– Где ламба? – спросил Егор, тяжело дыша от бега.

– В соседнем дворе, – ответила Юля, пытаясь отдышаться.

Он схватил её за руку и они побежали в обратную сторону, к его машине, она была ближе.

– Кидай ключи, я нас вывезу отсюда. Я знаю этот район, – сказал Юля, Егор кинул ей ключи и сел на переднее пассажирское.

Они покидали район дворами через Обручева.

– Уебаны конченные, всех убью, нехуй нам мешать жить. Пользы сука от нас нет, ускорю им встречу с их мумифицированными родными ахуенная польза будет, – ругался Егор.

Юля привезла их в аэропорт. Егор вышел и оглядевшись, последовал за девушкой.

– Ты здесь живешь? – спросил он.

– Да, в самолете, – сказала Юля.

– Стоило бы догадаться, – ответил он, следуя за девушкой, рассматривая аэропорт.

Выйдя на ВВП, Юля посмотрела на парня:

– Выбирай любой самолет и живи, прилипала, – сказала она. После таблетки атаракса и пережитых эмоций, её клонило в сон, но перед этим она очень хотела в душ, смыть с себя следы крысиных лапок, которые, как ей казалось, она чувствовала до сих пор.

– Я с тобой буду жить, – ответил Егор.

–Нет. Мы не будем жить вместе. Выбирай самолет и живи.

– Будем. Вот этот хочу, – он кивнул на Борхан.

– Это мой.

– Вот и будем вместе жить.

– Нет, я живу не одна, – сказала Юля и последовала к трапу.

– С кем ты, сука, живешь? – начал злиться Егор.

– Со своим песелем. Ты придурошный, знаешь об этом?

Девушка поднялась на свой борт, Стёпа весело вскочил и завывая побежал встречать хозяйку. Он будто чувствовал, что сегодня что-то случилось. Они вместе со Степой покинули самолет и прошли в здании аэропорта. Там, в одной из лаундж зон, она закрывшись на замок, набрала горячую ванну, налила огромное количество пены, скинула одежду и легла в ванну. Стёпа расположился рядом, на коврике…

Егор лежал на ВПП и смотрел в голубое небо.

– Всегда мечтал полежать на взлетке… – думал он про себя. Пролежав так час, он зашел в свободный самолет и включил кран с водой, воды нет.

– Сука, где блять вода! – он ударил по душу, швырнул его в душевую и направился к Борхану. Ему никто не открыл, он уже собирался пнуть по двери, когда заметил как из здания аэропорта вышла Юля, переодетая и с полотенцем на голове, она что-то ела, рядом с ней шагал Стёпа.

– Ты, сука, где была? – пронесся крик через все летное поле.

– Вот что ты орешь? Где я могу быть? Я лежала в ванне с пеной, а потом ела в duty free, – ответила Юля, засунув бутылку с водой подмышку, а бутерброд в зубы, она открыла дверь Борхана и зашла вовнутрь, откусывая сэндвич.

– У тебя вода в душе есть? В том ебанном самолете нихуя нет, – сказал он, садясь в кресло.

– Вода в аэропорту, в лаунджах. Иди там мойся. Не сиди в моем кресле, по тебе крысы бегали, – сказала девушка и поставив тарелку с сэндвичем, вытащила из рюкзака привезенные из кладовой вещи и убрала их в стол. Егор взял с тарелки сэндвич.

– У тебя все равно уже руки грязные, по этому рюкзаку крысы бегали. Вкусно малыш, где ты его взяла? – спросил он, удобно располагаясь в кресле.

– В дьютике сделала, там еды дохрена, – ответила Юля и кинув рюкзак на пол у двери села на кровать.

Стёпа в это время запрыгнул на колени к Егору и облизывал его лицо, затем поставил лапы ему на плечи и обнял парня, а потом и вовсе заснул на его коленях. Юля удивлённо посмотрела на своего песеля, затем на Егора:

– Степа меня любит, – сказал он.

– Он просто хотел слопать сэндвич, – ответила Юля, ещё раз удивлённо посмотрев на Степу. Он никогда не шел к чужим людям, тем более не лез к ним обниматься и не засыпал у них на руках.

– Нам надо ламбу вернуть, – Егор посмотрел на девушку.

– Надо. Она там во дворах хорошо спрятана. Придется сделать вылазку за ней. Иди к себе, я спать собираюсь, – ответила Юля.

–Можем вместе, – предложил Егор, продолжая гладить Степу.

– По тебе крысы бегали, ты всю грязь вентиляции собрал, спи отдельно, – девушка забрала с его колен собаку.

– Я в душ, но мы все равно скоро будем спать вместе, – он ей подмигнул и покинув самолет отправился в лаундж. Девушка упала на кровать, натянула на себя плед:

– Дурацкий день, – пробубнила она и провалилась в сон.

Глава 4

За пять лет до наступления Армагеддона’20 богатейшие люди страны вложились в постройку самого устойчивого к любым катаклизмам бункера, которому дали имя «Новый свет». Убежище, способное выдержать ядерный удар было оснащено модернизированной лабораторией, медицинским центром с высококлассным оборудованием, теплицами, морозильными камерами, собственной фермой, спортзалом, аквапарком, развлекательным клубом, СПА-салонами, ресторанами разной кухни и хранилищем продуктов питания. Главным условием убежища было то, чтобы образ жизни внутри был максимально приближен к их жизни снаружи. Поэтому жизнь «избранных»-так неофициально называли себя жители бункера ничуть не изменилась, не считая того, что теперь они не пользовались своими люксовыми автомобилями, а передвигались на гольф-карах, на 250 метрах под землей.

Внизу было все для обычной жизни, даже был зал, имитирующий улицу, с выбором категории «людная», «безлюдная». В зале можно было выбирать любую виртуальную реальность: лес, город, пляж, горы, море. Включать любую иллюстрацию гулять и посещать все, что хочешь: выставки, галереи, музеи, автосалоны, торговые центры, парки, и все это, не покидая бункер и не подвергая свою жизнь опасности.

Воздух в бункере имел пятиступенчатую защиту очистки как и вода. Все уровни «Нового света» были защищены мощными системами фильтрации от внешних воздействий.

Жилым уровнем для избранных был -5, обустроенный в комфортабельные квартиры, выполненные в современном дизайне. Весь этаж был оснащен тротуарами для прогулок, дорогами для гольф-каров и подъездной дорожкой к жилому кварталу. -5 уровень представлял из себя небольшой городок со всей инфраструктурой, перенесенный под землю.

С появлением в мире первых зараженных Армагеддоном’20, в бункер вошли около тысячи человек. Тысяча счастливчиков, но уязвимых, ведь они могут погибнуть, вдохнув отравленный воздух или выпить неочищенную воду. Сломайся хоть одна ступень очистки «Нового света» и их бункер станет их последним пристанищем. Среди них были дети, старики, все они хотели одного-жить как раньше. Для этого им нужен был противовирус, который ежедневно пытались создать ученые в лаборатории бункера.

Ученые-6 человек, отобранные владельцами бункера. Лучшие биологи и вирусологи круглые сутки работали над созданием вакцины в модернизированной лаборатории «Нового света», на -3 уровне.

Их жилая зона располагалась на -2 уровне восточного крыла. Это было 6 комнат, с личной уборной и просторной общей столовой на этаже. Там же, на -2 располагался и спортклуб с бассейном, для сотрудников с зелёной ступенью доступа, её имели ученые и охотники.

Лучшие доктора и медсестры были отобраны для поддержания здоровья жителей бункера. Они проживали на -5 этаже в восточном крыле, где и располагался медицинский центр, которым пользовались исключительно обитатели -5 уровня. Для персонала же имелся небольшой медпункт на -3 уровне, где посменно вели прием пару докторов.

Охотники, проживали на -1 уровне «Нового света». Их жилые комнаты представляли из себя небольшое помещение размером 2х2м, в котором помещался лишь стол, кровать и шкаф. На этаже для них была обустроена общая уборная и столовая. Охотники-13 человек, лучшие в своей профессии: дисциплинированные, физически подготовленные, прошедшие службу в элитных войсках. Это были военные, отобранные для высокоэффективной защиты бункера и их жителей.

Дезинфекцией костюмов и очисткой фильтров занимались специально-обученные люди или как их называли в бункере «очистители». Они занимали восточное крыло на -1 этаже, проживали они в помещении, казарменного типа. Для них была обустроена также отдельная обеденная зона и уборная.

Обслуживающий персонал, который работал в общественных местах -5 уровня проживал на -4, в помещении казарменного типа с общим санузлом и столовой.

Пересекаться между собой было невозможно, каждая категория персонала имела свою карту доступа с разрешенным для них уровнем, с помощью которой они перемещались по бункеру. У «очистителей» и обслуживающего персонала был самый низкий доступ-желтый. Самая высокая ступень доступа имелась лишь у главного инвестора -5 уровня-карта цвета рубина. С помощью этой карты в бункере не существует закрытых дверей и запрещенных зон.

Единственный человек, который мог проникать на все уровни, но кроме -5 был Цербер-главный ответственный за всю систему бункера. Он занимался ремонтом оборудования, настройками всех систем и обновлением программного обеспечения. Проживал Цербер на -3 уровне-это было единственное жилое помещение на этом этаже: комфортабельная комната 32 квадратных метра, с личным санузлом и небольшой кухней. Ему был выдан модернизированный планшет, который парень успешно взломал и фиксировал все системы бункера на нём. Он был способен видеть все сильные и слабые стороны системы, мог дистанционно перезапускать и обновлять любое оборудование. С помощью этого планшета Церберу не приходилось целыми сутками сидеть в серверной, расположенной на -4 уровне.

Год назад

У ученых бункера был универсальный доступ к результатам всенародного тестирования во время пандемии. Ежедневно они искали человека, который бы не был подвержен заражению вируса и был бы ключом к решению мировой проблемы…

Все население столицы еженедельно сдавали ПЦР-тесты. Для каждого жителя был выдан специальный уникальный номер (СУН), он закреплялся и по этому номеру все службы могли отслеживать течение болезни от заражения до смерти. В специальной программе, которую разработал программист «Нового света» по позывному «Цербер», заражённые были отмечены красным цветом.

С каждый днем красный цвет преобладал, а вскоре миллионы СУН горели «меткой смерти». В какой-то момент учёные бункера даже прекратили отслеживать результаты, зная, что это уже конец и зеленого огонька не будет. Теперь им приходилось полагаться на себя и искать другой способ создания вакцины…

250 метров под землей. Москва. Несколько недель назад

Брут, ранее он состоял в элитных войсках, он следил за тем как Цербер, сидя в своем кабинете, листает списки, перегоняя во рту зубочистку и поправляя очки.

– Стоп. Верни назад, – сказал он, выкидывая салфетку в мусорную корзину. Цербер прокрутил назад:

– Что такое? Знакомый СУНик увидел?

– Нет, еще крути, еще… Медленнее… Стоп, – Брут вглядывался в экран, убеждаясь, что ему не кажется. Цербер убрал ноги со стола и сел ровно, уставился, не моргая в экран.

– Зелёное?! Это предпоследнее тестирование было, – сказал Цербер, взглянул на дату, затем он выделил зелёный номер и открыл по датам. Каждый тест выбранного СУН был зелёным. Брут подвинул стул ближе к монитору и следил за движениями Цербера. Парень листал список за списком и обнаружил еще один зелёный огонёк, снова выбор по датам и снова все ПЦР зеленые.

– Сейчас напишу программу для поиска зеленого огонька, – сказал Цербер.

Через 15 минут программа была готова и она подтвердила, что есть два номера, которые имеют иммунитет к вирусу.

– Значит выжившие есть?! И они устойчивы к вирусу?! Можно узнать личности? – спросил Брут.

– Неа, когда вирус всех убил, прога полетела и личности привязанные к СУНику слетели.

– Понял. Без имен найдём, теперь мы точно знаем их двое! Охренеть, весь мир молчит, а у нас бегает два живчика, – Брут указал рукой на аппарат, с помощью которого они искали сигнал по всему миру, но аппарат молчал.

«Аппарат поиска жизни»– так Цербер назвал сделанное им наспех устройство, больше напоминающее старый домашний телефон, только со множеством кнопочек и лампочек. Иногда, по вечерам он переключал частоты и пытался поймать сигнал выживших, но все было безрезультатно…

Новый свет был обеспечен всем необходимым на продолжительный срок: лекарством, оружием, едой. Всё было устроено так, что за каждую сферу жизни был ответственный, строгая иерархия. Все должны были соблюдать законы подземного города, а те, кто их нарушал, отправился бы наверх без защитного костюма и фильтра. Обитатели бункера, начиная от «избранных» и заканчивая обслуживающим персоналом были уверены, всё это делается для поддержания цивилизованной жизни и для создания нового общества.

Наверху иерархической системы был житель -5 уровня, по имени Гидеон, человек, инвестирующий большую часть в строительство этого убежища. Ему 65, в этом бункере поселилась вся его семья, следом за ним шли остальные пять инвесторов, с равной долей вложений, со своими семьями…

После обнаружения незараженных, Брут взял распечатку и запросил встречу с -5 уровнем для того, чтобы доложить обновленную информацию. После переговоров охотники разрабатывали план как поймать выживших, ведь они в силу своего аппарата фильтрации воздуха могли ограниченное время находиться снаружи. Ученые, в свою очередь начали разрабатывать протокол изъятия костного мозга для дальнейшего изучения…

Наши дни:

– К вам Брут, – молодая девушка в светлом льняном костюме обратилась к седому мужчине, он сидел в кожаном кресле спиной к ней и смотрел на проекцию Москва-сити, которая отражалась на экране. По кабинету разносился звук, характерный шуму московского ритма до Армагеддона’20.

– Пусть войдет, – ответил мужчина басистым голосом и закурив сигару вновь уставился на экран. Брут вошел в кабинет, девушка покинула помещение и закрыла дверь до щелчка. В этот момент над дверью в коридоре загорелась надпись «не входить».

– Брут, Ворон погиб, выполняя задание. Ты уже несколько недель со своими парнями гоняешься за двумя необученными людьми. И заметь, одна из них то ли девчонка, то ли подросток, как докладывал Ворон. В чем сложность привезти их сюда, отправить в лабораторию, а затем взять их костный мозг? Для чего ты сидишь в этом бункере? На тебя тратятся наши ресурсы, а пользы от тебя нет, Брут. На -5 мой племянник уже готов присоединиться, создать свою команду и привезти их сюда. Тогда напрашивается вопрос зачем нам ты?… – говорил мужчина, так и продолжая сидеть спиной и смотреть на проекцию.

– Простите, мы изначально выбрали неправильную тактику. Сейчас мы все меняем и обязательно их схватим.

– Когда? Почему эти двое бегают и живут обычной жизнью снаружи, а я и моя семья сидим как кроты под землей? Ты плохо работаешь. Если ты в ближайшее время не доставишь их сюда, сам отправишься к ним без защиты. Ты понял? – монотонно говорил мужчина, делая паузы для сигары.

Для Гидеона было важно, чтобы его семья ни в чем не нуждалась, все знали, что этот бункер, в первую очередь, сделан для безопасности и для благополучия его семьи. Он заботился о каждом, начиная от своих детей и заканчивая дальними родственникам. Гидеон понимал, что запасы не безграничны и нужно торопиться.

– Понял. Могу идти? – спросил Брут.

– Как там погода снаружи? Наверно в городе все позеленело? – ответил мужчина, улыбнувшись своим мыслям.

– Да, весна вовсю, – ответил Брут.

– Люблю весну, все просыпается, оживает…Да, ты можешь идти, – мужчина сменил картинку проекции на весенний парк, а шум города на пение птиц…

Брут поднялся на свой уровень, зашел в свою комнату, захлопнул дверь и что есть сил заорал, затем скинул все со стола, сел на кровать, обхватив голову.

– Я совершаю много ошибок. Я должен поймать этих двоих. Как мне поймать этих двух живучих тараканов?! Я уязвим, у меня ограниченный запас воздуха, костюм, который ни при каких обстоятельствах не должен быть поврежден. Я в минусе…

Сегодня. 66 км МКАД

Коренастый мужчина с темными волосами, отпил виски из бутылки, икнул и пересек пустынный МКАД. Вдруг позади него раздалось мычание,

– Мне это кажется или действительно посреди МКАДа стоит корова? – сказал покачиваясь мужчина, вглядываясь в животное. Корова пересекла дорогу и направилась в сторону полей, мужчина покачал головой и скрылся за высокими воротами вертолетной площадки. Подойдя к вертолету, погладил его винт:

– Что же дружище, пора подлечить тебя, – напевая себе под нос, он начал заниматься ремонтом своего вертолета, перебирая инструменты, которые забрал в аэропорту, изредка отпивая из горла.

– Как так? Ни одного человека за 48 дней. Карантин был, но даже тогда МКАД не пустовал, а чтобы коровы по нему бродили-это вообще из мира фантастики. Я такое только в фильмах про апокалипсис видел… Всяко же должен кто-то где-то быть. Аэропорт нараспашку, заходи, бери что хочешь, никого нет, никто не охраняет, мусор на взлетке валяется… Нет… Что-то тут не то, не может быть аэропорт так брошен. Или все улетели в Гренландию прятаться от вируса. А может я умер и оказался в собственном раю? А что, мне для райского местечка много и не надо, вертолет, самолет и бутылок цать крепкого алкоголя… Но можно было место потеплее найти. Ночи дикие стали, не припомню такого, – размышлял вслух мужчина, будто разговаривая с вертолетом, умело обращаясь гаечным ключом, откручивая его детали и не прекращая отпивать из бутылки…

Внутри ангара вертолетной площадки стояла палатка, в ней лежал надувной матрас с чистым постельным бельём, несколько квадратных, твердых подушек и теплое, толстое одеяло. В этой палатке и жил вечно подвыпивший обитатель вертолетной площадки, ещё не осознавая масштабы произошедшей катастрофы…

Сегодня.

В бункере, в комнате для конференций работал прожектор. На экране были свежие фотографии вымершего города, поверх которых наложили карты. Брут напряженно смотрел на экран, что-то прокручивая в своей голове, то и дело листая карту, приближая и отдаляя некоторые районы. В помещении стояла тишина, были слышны лишь цоканья Цербера по клавиатуре, который пытался смоделировать 3Д карту города по имеющимся фотографиям.

– По нашим наблюдениям, живчики живут где-то в районе Ленинского. Сегодня парни, мы едем туда их караулить. Занимаем позиции на этих высотках, – он ткнул пальцем, – выезжаем втроем, три точки, полный обзор. Палим по ним снотворным, спускаемся, забираем, привозим сюда. Задача всем ясна? – спросил Брут, выводя на экран постройки, на которых они будут занимать позиции. Среди них были жилые высотки и недострои этажностью 25+ этажей. С этих строений действительно открывался хороший обзор на район, просматривались все дороги и дворы.

Остальная команда кивнула. Через несколько часов они уже заняли свои позиции на Ленинском и ждали ребят. Если бы они не пришли сегодня, они готовы были их ждать в другой день. На данный момент это был их единственный план, каждый день меняться и по три человека выезжать в этот район на охоту. Но охоту на выживших они могли вести только при свете дня, в связи с высокой опасностью нападения собак в темное время суток и отсутствием полного освещения в городе.

Сейчас в бункере велись работы по разработке внедрения в костюм «Вторая кожа•20» усовершенствованных очков ночного видения.

Охотники были уверены, что Егор и Юля проживают где-то на Ленинском и обязательно выйдут из своего укрытия, если не сегодня, то завтра.

На карте Брута, район ЮЗАО был выделен и закрашен красным цветом, помимо этого «МЕГА» была отмечена крестом, место где погиб Ворон. Брут решил, что они всегда крутятся где-то там…

Прослеживаемая территория Обручевского района была поделена на квадраты, за которыми следили охотники. Они пролежали так около шести часов, наблюдая за местностью в прицел снайперской винтовки. У них уже начали затекать ноги, руки и очищенного кислорода оставалось ещё на 3 часа. Брут принял решение, дежурить ещё час и уезжать.

– Прием, третий квадрат, засек движение, объект на прицеле.

– Прием, принято, выпускай дротики, когда объект будет в квадрате пять. В квадрате пять открывался полный обзор на объект и возможность не попасть в него близилась к нулю.

– Принял. Ещё через секунду, снова раздался голос:

– Парни, стреляем.

– Прием, квадрат три объект ранен. Спускаемся за объектом.

В связи с маленьким запасом времени, у охотников не было возможности проверять все с воздуха, нужно было сработать как можно быстрее.

– Прием, парни быстро-быстро все вниз, пока собаки не пришли. Объекты лежат где-то там в квадрате пять, – Брут бежал и давал указания своей команде, перепрыгивая через упавшие во время урагана деревья и ветки и держа в своей руке оружие для дистанционного обездвиживания.

Вдруг тишину мертвого города поразил звериный рык. В этот момент мир будто на секунду замер: рации охотников стихли, они встретились в одной точки и встали как вкопанные, переводя взгляд друг на друга, было ощущение будто даже их фильтрация воздуха стихла.

Егор в этот момент отслеживал подход к подъезду. Раздавшийся рык заставил его вздрогнуть, он выругался, не понимая что происходит, пытался понять действительно ли это был рык, а может это глюки. До конца не поняв, он вернулся к прицелу. Синеглазка засек троих остановившихся охотников…

Брут с ужасом смотрел сквозь траву, рукой показывая своим парням не двигаться.

– Цербер прием, нас окружили тигры, – шепотом сказал он.

– Что? Тигры? Какие тигры? Парни вы что? – последовал вопрос Цербера, который делал метки «дикие животные» на карте.

На охотников надвигались трое тигров с окровавленными мордами.

– Тигры из зоопарка… Видимо то выпущенное зверье… Объект не обнаружен, – ответил Брут также шепотом.

– Может тигры вас опередили и их сожрали? Уходите оттуда, – сказал Цербер.

Брут осматривал территорию, стараясь не двигать головой:

– Парни, медленно, не поворачиваясь спиной отходим к тачке. Медленно, – командовал Брут, уводя свою команду от тигров.

– Они сожрали наших живчиков? – шепотом спросил один из охотников, медленно отступая к своему автомобилю.

– Не знаю. Я ещё никогда не имел дел с тиграми. Отходим, – скомандовал Брут.

– Парни, прием. Я рассчитал, концентрации снотворного в ваших дротиках не хватит для того, чтобы вырубить тигра. Не геройствуйте, уходите, – в рации снова послышался голос Цербера…

Юля открыла глаза от стука в дверь. Подошла к двери, накручивая пучок на голове. Егор как ни в чем не бывало вошел.

– Не безопасно жить в самолете, нам нужно обустроиться в аэропорту, в случае если охотники сюда нагрянут и окружат борт-бежать некуда. План на день такой, надо вернуть ламбу и забрать кое-какие вещи из моего укрытия. Доброе утро, малыш, – сказал он, почесывая голову и усаживаясь в кресло напротив кровати девушки.

Юля была ещё сонная, никак не могла проснуться после таблетки атаракса, которую выпила перед сном. Стёпа посмотрел на хозяйку и отправился вниз по трапу для своих утренних ритуалов. А Юля открыла шторку иллюминатора, около которого и находилась её кровать. В надежде, что солнечный свет поможет ей проснуться. Салон самолета наполнился естественным светом, девушка прищурилась.

Степа с момента, как они переехали в аэропорт, самостоятельно гулял рядом с самолетом, либо же рядом с хозяйкой, не выпуская её из виду, он знал, что в случае звуков, которые его пугают нужно бежать к хозяйке, а не от неё.

Каждое утро песель совершал самовыгул, иногда Юля сидела на трапе и следила за ним, иногда лежала в постели и ждала, когда он вернётся.

– Давай как-то обговорим условия нашего проживания. Не надо ко мне вот так вламываться и нарушать мои границы, – сказала она синеглазке.

– Малыш, привыкай. Я мог бы открыть своим ключом, но я постучал. Егор потряс дубликатом ключа от «Борхана», который по всей видимости вчера стянул у неё, отвлекая все внимание на сэндвич. Егор посмотрел в иллюминатор, Стёпа завершив свои утренние дела, навострив уши, бегал за бабочкой рядом с самолетом, а когда бабочка упорхнула, он также весело виляя хвостом забежал по трапу в салон, дыша высунув язык, начал громко пить, расплескивая воду около миски. А после посмотрев на хозяйку, запрыгнул на колени к Егору, облизнул его лицо. Юлю это снова удивило. Стёпа никогда ни к кому не шел, он абсолютно не контактировал с другими людьми.

– Не выпускай Степу на летное поле, – сказал Егор, поглаживая песеля.

– Почему? Он всегда там гуляет, – ответила ему девушка и положила голову на подушку.

– Когда вся эта херня началась, в зоопарке животных усыпляли, тип они без людей не выживут. Мой кореш рассказал, что зоозащитники выпустили из вольера тигров, леопарда, пуму и ещё кого-то. Где-то же они бродят… – Егор вновь посмотрел в иллюминатор, поглаживая Степу и продолжил, – хуй знает, может напиздел.

– Я думала это вбросы были, типо того, что законсервированные атомки источают радиацию, – Юля посмотрела на непонимающее лицо Егора, который смотрел ей в глаза, ожидая разъяснений и продолжила:

– Когда население заметно поредело, инженеры решили законсервировать атомные станции, чтобы в случае отсутствия персонала ничего не рвануло и не настала лютая жесть. А сторонники всемирного заговора делали вбросы, что у ученых был план уничтожить Армагеддон’20 с помощью радиации. Поэтому они типо под видом консервации, наоборот выпускали радиацию маленькими дозами. Даже предположили, что число погибших возросло именно из-за этого, – поведала девушка.

–Ахуеть! – выпалил Егор и продолжил, – где, помимо самолета можно жить? – Стёпа уже задремал на его коленях.

– В лаунджах, в капсулах, а ещё есть комнаты отдыха для сотрудников. Думаю там безопаснее всего, от них много путей отхода и они скрыты от глаз, но их надо обустроить, – сказала она потянувшись в постели.

– Вставай малыш. У нас дохуя дел. Я бы обустроил все сам, но я не ебу где эти локации, о которых ты сказала. Тебе надо покушать, – ответил Егор, глядя на девушку.

– Покушать? Говори поесть. Какой ты надоеда, ужас, – Юля встала с кровати накинула поверх велосипедок и топа зиппер и все, включая собаку, который был на руках у Егора, покинули борт.

Солнце слепило в глаза, когда они пересекали ВПП на пути к зданию аэропорта. За ограждением Юля заметила движение, остановилась и пригляделась.

– Лошади! – сказала она, Егор повернулся в сторону, куда показывала девушку.

– Ого, можно добыть конину, – ответил Егор, поглаживая Степу за ухом.

– Я боюсь лошадей, как лягнет по твоим блондинистым кудряшкам. Да и конина противная на вкус, не стоит это твоих блондинистых волос.

Егор улыбнувшись посмотрел на зевающую девушку.

Ребята прошли в зону Duty Free. Егор только там отпустил Степу, который подбежал к хозяйке, сам парень ходил мимо стеллажей,взяв что-то он резко повернулся к девушке:

– Воспользуемся сегодня этим? – спросил он, крутя в руках упаковку презервативов.

– Зачем? – спросила Юля, выбирая какие печенье она хочет съесть на завтрак.

– Хочешь без? Ну давай без, может ребёночка родим. Надо планету возрождать, – ответил он.

– На голову себе натяни и воспользуйся ими и сегодня и завтра и даже послезавтра, – сказала она и взяв Степу на руки прошла дальше по залу.

– Это все равно неизбежно, малыш, – крикнул он ей вслед.

Девушка лишь показала ему фак.

– Наглый, грубый псих! Озабочка кудрявая, размечтался, не буду я с ним сексом заниматься, – думала про себя Юля, поедая печенье сидя на столе одного из кафе. Стёпа тоже завтракал кормом. Вошел Егор с батончиками киндеров и сел рядом.

– Любишь киндеры? – спросил он, разворачивая батончик и протягивая ещё один Юле. Девушка покачала головой, в знак отрицания.

– Я люблю кукурузные палочки, – ответила она, листая найденную в аэропорту книгу с иллюстрациями джунглей.

«Пиздец какая она красивая. Интересно, я ей хоть немного нравлюсь? Похуй, привыкнет. И зачем ей эта книга про растения джунглей, она очень странная», думал он. Девушка уже доела печенье и пила воду, продолжая листать красочную книгу, что-то читая.

– В аэропорту жить ахуенно. Надо было раньше к тебе переехать. Погнали за ламбой, – нарушил тишину Егор. Девушка от неожиданности вздрогнула и подняла глаза, будто она вовсе забыла про присутствие парня.

– Степу оставим в самолете, пусть спит, сонный он сегодня какой-то, – сказала она, оставляя книгу на столе и направляясь к выходу. Когда девушка прошла по залу, Егор пролистал книгу, не понимая, что её могло в ней заинтересовать, бросил её обратно на стол и последовал за ней.

Стёпа остался в боинге, с запасом еды, воды и даже нескольких вкусняшек, пеленки для его нужд были расстелены.

– Ты часто его так оставляешь? – спросил Егор.

– Нет, чаще он всегда со мной.

Через час они уже были на Ленинском. Вылазка должна была быть без происшествий, они планировали просто забрать ламбу, заехать в убежище Егора за его личными вещами и вернуться в аэропорт. Но все пошло не по плану…

Ламба была припаркована в одном из дворов Обручевского района. Ребята без пришествий добрались туда.

Егор шел и думал:

– Какая она малышка. Как она смогла выжить, ведь в последние дни человечества был просто ад, – он обратился к Юле:

– Как ты пережила последние дни человечества? Те дни, когда люди были воплощением всего плохого.

– Я просто сидела в подземке и ждала. В любом случае это бы как-нибудь, но закончилось. Да и как я могла бы оставить такого красавца одного, – ответила Юля, повернувшись к нему. Их взгляды встретились, в голове Егора крутилась мысль: «играет со мной сучка». Юля продолжила идти.

Егор шел следом, оглядываясь и поправляя свою снайперскую винтовку, которая висела на его плече.

– Что-то тут не так, – вдруг сказал он.

Девушка повернулась к нему,

– Паранойя?

В мертвой тишине города, где слышалось лишь карканье ворон, парень распознал что-то ещё. Он не мог точно объяснить, что это было, но ему казалось, что они не в безопасности. Взгляд Юли упал на ворону, которая клевала останки кошки, девушка посмотрела на это с отвращением и отвернулась.

– Нет. Я сука чую чет здесь не так, – он оглянулся, нахмурив брови. В этот момент что-то со свистом пролетело между ними. Юля от неожиданности присела. Егор схватил её за предплечье и потащила вглубь дворов, прижимаясь к деревьям.

– Я же сказал! В играх всегда такая хуйня была. Суки засекли нас, – он выглянул из-за дерева, прижал к себе девушку и пытался найти стрелка. Егор заметил по какой траектории летят шприцы-дротики:

– Нас с воздуха обстреливают. Где тачка? – крикнул он.

–За этим домом, – Юля испуганно показала на девятиэтажку за ними, которую скрывали кроны деревьев.

– Будем перебежками передвигаться под деревьями, пригнись. Может сквозь густую листву нас не зацепит.

В момент когда они огибали девятиэтажку, начался настоящий обстрел, дротики с неизвестной жидкостью летели с трех сторон и без остановки.

– Суки! Пригнись. Не поднимайся! Быстрее быстрее. Давай, малыш. Нет, не успеем, мы не добежим, нас зацепит! – Егор схватил ее за руку и затащил в один из подъездов, который был наглухо скрыт деревом с пышной листвой.

До Армагеддона’20, соседи даже собирали подписи, чтобы спилить это дерево, так как оно утыкалось в окна и практически не пропускало дневной свет, но дерево так и не было срублено, а теперь стало спасением для ребят.

Юля прижалась к холодной, бело-синей стене панельной девятиэтажки и почувствовала недомогание,

– Мне не хорошо, – сказала она. Пытаясь сдержать рвотные позывы, её бросило в жар, перед глазами всё расплывалось.

– Что случилось? Паничка? – Егор, который следил за обстановкой через окно подъезда, обернулся к ней. Девушка вытащила дротик из плеча и держала его в руке.

– Егор, меня зацепили, – сказала она, держась за стену, пытаясь удержать равновесие.

Парень испуганно посмотрел на неё, взял её за лицо:

– Юль, смотри на меня. Не отключайся. Ты слышишь меня? – девушка кивнула и пытаясь удержаться на ногах, присела на продавленные ступеньки.

Она думала о том, что наверно это был план синеглазки и теперь-то он её точно отдаст охотникам, это были её последние мысли, бороться с неизвестным препаратом организм не смог и она отключилась. Егор поймал её, прощупал пульс, ещё несколько раз пытался привезти в чувства, легкими хлопками по щекам. Девушка никак не реагировала.

– Ладно, малыш, я вытащу нас отсюда. Всё будет хорошо. Парень выглянул ещё раз в окно, – Снова бежать под обстрелом было плохой идеей, если дротик зацепит и его, то все будет плачевно для обоих. Егор оглядывал подьезд, засунул выпавший из её рук дротик в карман, поднял девушку на руки, быстро, перешагивая через ступеньку поднялся на девятый этаж и скрылся за железной дверью одной из квартир, которая судя по всему была обчищена мародерами. Он закрыл дверь на имеющийся засов, единственный оставшейся в целости, в отличии от замков. Квартира хрущевской планировки была разгромлена, на полу валялась битая посуда, перевернутый комод и скинутые из него полки. Все вещи и книги были выброшены со своих мест и валялись одной кучей на полу. Егор перешагивая через разбросанную мебель, аккуратно нес девушку.