Читать онлайн Пределы разума бесплатно

Часть 1. Нойлар.

Глава 1.

Прием у психолога

Просторный, уютный кабинет, стены увешаны картинами, большие окна с дорогими, я бы даже сказал, роскошными шторами.

Я сидел в кресле, а напротив меня – давний друг моего отца и по совместительству психолог. Меня мучили повторяющиеся, абсолютно одинаковые, странные сны. Когда отец рассказал о них своему другу, тот посоветовал привезти меня на прием.

– Меня зовут Александр, – представился он, начал расспрашивать меня о снах и в конце концов заключил: – Для решения проблемы нужно хорошенько покопаться, поэтому расскажи мне все, что можешь вспомнить. Постарайся не преувеличивать, а говорить все как есть, так, словно сейчас ты смотришь свой сон.

Не нужно стараться вспоминать, это уведет тебя от истины. Надо сказать, Александр сразу не произвел на меня должного впечатления. Мне казалось, что, придя к психологу, я сразу увижу человека, который внушит мне доверие одним своим видом или словами, но нет. Передо мной сидел высокий мужчина с черными волосами и аккуратной бородкой. Несмотря на морщинки у глаз и на лбу, глаза его казались очень молодыми, словно передо мной предстал загримированный парень лет двадцати. Но я все же переборол себя и начал рассказ:

– Сон всякий раз начинается одинаково и одинаково же развивается от начала и до конца, меняются только места: это то лес, то горы, то старинный дом, то помещения, похожие на подвал замка. Всякий раз я не могу двинуться с места и смотрю на происходящее как сквозь воду. Я вижу семь человек, одетых в монашеские одеяния. Они стоят вокруг круглого, похожего на большую чашу стола. Низкими голосами они поют что-то, похожее на молитву, все громче и громче, слова долетают до меня все четче и четче, и вода, окружающая меня, будто бы становится прозрачнее. – Я ненадолго замолчал и заметил, как Александр перестал что-то записывать в своем блокноте и теперь неотрывно смотрит на меня, словно пытаясь увидеть в моих глазах картины странных ночных видений.

– Что было дальше? – спросил он наконец с таким азартом, что мне стало жутко.

– Дальше они поднимают левую руку вверх, что-то очень громко кричат и разрезают ладони неизвестно откуда взявшимися кинжалами. Потом опускают руки в чашу, и из нее вырывается яркая вспышка, и тут уже мой взор окончательно проясняется. Звуки, запахи – все становится таким, будто я и не сплю вовсе. А потом всадник, чье тело будто бы соткано из дыма, то появляется из стены, то выходит прямо из воздуха. Тень, которую он отбрасывает, в один миг убивает семерых людей у чаши, а он тем временем смотрит на меня. Тут же я начинаю ощущать, как будто меня поднимает над землей какая-то неведомая сила, и я совершенно не могу пошевелиться. Я в страхе смотрю на всадника, но на месте лица его передо мной разверзается бездна. А потом он начинает громко говорить на неизвестном мне языке, и слова его буквально проникают мне под кожу… —

Я замолчал и выдержал паузу.

Александр слегка подался вперед и спросил:

– А потом?

– А потом все – я просыпаюсь.

Врач откинулся в кресле, посмотрел в окно, сделал несколько быстрых записей в блокнот и сказал:

– Постарайся, когда видишь этот сон, прислушиваться к их словам. А еще попробуй пошевелиться, оглядеться, для этого посмотри на свои руки и осознай, что ты спишь. Вот мой номер. – Он записал на листке номер и протянул его мне. – Через неделю позвони мне, и я запишу тебя на прием. А пока… – Он встал, подошел к двери и распахнул ее: – Пока я вынужден с тобой попрощаться.

Я не заставил себя ждать и тут же удалился. Конечно, я ожидал чего-то большего, но Александру наверняка требовалось время, чтобы понять, что со мной не так, и сделать надлежащие выводы.

Прекрасный день недели воскресенье: все вокруг ходят счастливые, работают парки аттракционов, бегают радостные дети. Последние дни весны, еще немного – и лето, еще немного – и каникулы. Куда, интересно, мы поедем на этот раз: на море, на дачу, а может, мне все-таки разрешат остаться дома?.. Хотя сомневаюсь. Завтра последний учебный день, нужно собрать учебники и сдать их, а еще подготовиться к экзаменам, но вместо этого я сидел в парке и наблюдал за воскресной толпой. Самое прекрасное, что мысли о сне наконец покинули меня. Может, этот Александр и вправду мне помог, а может, я просто уже привык к видениям. Как бы то ни было, но меня в кои-то веки одолевали другие мысли: куда поступать? хочу ли я в будущем быть инженером? а может, стать археологом или вообще психологом? Надо сказать, что безграничная возможность выбора доводит понятие свободы до абсурда. Свобода есть независимость и легкость, но когда дело доходит до выбора, то жизнь становится невыносимо тяжелой.

Дома меня встретили приятный запах курицы и менее приятный взгляд отца. Он, скорее всего, мне не доверяет, а может, просто переживает за меня. Приятно думать о втором, но и первое из головы не выходит.

– Уже половина десятого. Во сколько я сказал тебе быть дома?

– В девять.

– Тогда почему ты опоздал?! – крикнул он и ударил кулаком по столу. – Неужели так сложно просто взять и позвонить. Предупредить, что задерживаешься?

– Пап, мне семнадцать лет, через месяц я буду уже совершеннолетним. Все мои друзья смеются над твоей строгостью. Я понимаю, когда мне двенадцать было, ты. велел в девять приходить, но я-то уже давно вырос. Да и отчитываешь ты меня сейчас за какие-то жалкие полчаса. Да я только разуваться мог все это время…

– Да хоть целый час обувь снимай, главное – скажи, что пришел. – Он тяжело вздохнул, опустил глаза и продолжил: – Сынок, я прекрасно понимаю твое желание гулять ночи напролет, но и ты пойми, сейчас рановато еще. Вот когда ты совсем вырастешь, то обязательно поймешь, о чем я говорю. Ладно, расскажи, как ты сходил к Саше, что он тебе сказал?

– Ну, он очень увлеченно слушал мой рассказ про сон и дал пару заданий.

– Выполни их обязательно! А теперь иди, мама приготовила ужин, поешь и долго не сиди за компьютером. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи. Отец вел себя очень странно сегодня, в первый раз в жизни он крикнул на меня. Я хотел последовать его совету, но не смог, компьютер я выключил в половине третьего ночи, зато тут же уснул. Я был даже не удивлен сну, который не замедлил явиться. Я, как мне и велел Александр, пытался хотя бы слегка пошевелиться, но не смог. Да что там говорить, я даже не сумел посмотреть на собственные руки.

Противный писк будильника и прекрасный солнечный день за окном – все это по пробуждении породило во мне смешанные чувства. Я вроде бы и рад был последнему дню в школе, но и одновременно уже заранее тосковал по одноклассникам, которых больше никогда не увижу. Плюс ко всему экзамены, а за ними институт и взрослая жизнь… А еще этот будильник проклятый!

Родителей дома уже не было. Странно, они никогда не уходили раньше меня. На кухонном столе меня ждали завтрак и записка: «Уехали на дачу. Будем в воскресенье. Дом держи в чистоте, бардак не устраивай, деньги скинем на карту. Любим тебя, твои мама и папа». Неужели мечты сбываются, и они наконец поверили, что я уже взрослый человек, и оставили меня дома одного?!

В школе я рассказал Сереге, своему лучшему другу, о том, что родителей не будет до понедельника. Он тут же подсуетился и обзвонил всех наших друзей, и теперь все только и ждали вечера, чтобы как следует повеселиться. Учительница толкнула речь про взрослую жизнь, мы сдали учебники и пошли по домам, так как в школе уже совсем нечего было делать. Часы показали семь вечера, когда раздались первые звонки в дверь – тусовка началась. Мы веселились до упаду и полностью игнорировали ругань соседей: «да, я уважаю возраст, но и им следовало бы уважать наше желание повеселиться, тем более еще даже десяти не было». Все шло хорошо, как вдруг у меня потемнело в глазах и я как подкошенный рухнул на пол.

Меня тут же накрыл проклятый сон, но каким-то чудом я, увидев свои руки, смог ими чуть пошевелить, и семеро монахов тут же перестали читать молитву. Один из них приблизился ко мне, и я наконец-то смог его разглядеть – среднего роста мужчина лет сорока пяти. Он окинул меня внимательным, цепким взглядом, а потом преклонил передо мной колени. То же самое сделали остальные, после чего появился черный всадник. Однако на этот раз он не стал никого убивать, а, подскочив ко мне, изо всех сил дал пощечину. Я распахнул глаза и увидел перед собой Серегу, замахивающегося для следующего удара.

– Что с тобой? – спросил друг дрожащим голосом – видимо, я всех здорово напугал.

– Я не знаю, – пробормотал я. Голова раскалывалась, как будто меня по ней долго били. – А что случилось?

– Ты упал, а потом начал нести бред, вот я и решил тебя в чувство привести.

– Ты что, меня побил? Сколько раз ты меня ударил?

– Один.

– А что за бред я нес?

– Ты очень неразборчиво бормотал… нлар или нрал… что-то в этом духе.

– Думаю, надо закругляться. Простите, что вам испортил вечер.

Серега и остальные ребята понимающе забубнили и разошлись по домам, пожелав мне не умереть этой ночью. Признаться, я этого немного боялся. А представлять, что было бы со мной, если бы Серега так вовремя не привел меня в чувства, и вовсе не хотелось. С трудом, но я постарался уснуть. Еще в детстве я понял, что сон – лучшее лекарство, а потому всегда, когда у меня появлялись юношеские проблемы, я старался вначале поспать, а потом с холодной головой их решать. Сейчас я вспоминаю эти проблемы и завидую сам себе, ведь по сравнению с нынешними они такие пустяковые. Хотя, кто знает, может, лет через пять я вспомню свои нынешние проблемы теми же словами.

Утром я понял, что мне ничего не приснилось. Я лежал в своей кровати и изо всех сил пытался вспомнить, что мне привиделось, а потом наконец понял, что сна попросту не было. Я решил позвонить психологу и рассказать ему обо всем, но я не успел. Он сам позвонил мне и пригласил на прием. Сегодня наша встреча проходила не в офисе, а у Александра дома. Он жил в огромном трехэтажном коттедже, прихожую которого украшали бесчисленные чучела, в основном лесных животных и птиц.

– Проходи на кухню, чувствуй себя как дома, а я скоро подойду. Можешь пока сделать нам чай.

Что ж, решил я, гостеприимства ему не занимать. Александр тем временем удалился на второй этаж. Кухня находилась прямо по коридору и, в отличие от темной прихожей, была довольно хорошо освещена. А еще здесь не было ничего лишнего. Стол, шесть стульев вокруг, шкафы с посудой, холодильник и плита. Я быстро освоился, нашел кружки и чай.

Через десять минут вернулся Александр и начал расспрашивать меня о том, что произошло со времени нашей последней встречи. Было странно видеть в футболке и домашних штанах человека, который прочно ассоциировался у меня с дорогими деловыми костюмами. А еще в этот раз я обратил внимание на его глаза – умные, а взгляд такой, словно он проживает жизнь во второй раз, делая работу над ошибками.

– Ты говорил, что смотрел по сторонам. Скажи, что ты видел?

– Это был просто лес, сосновый, полный воздуха лес. А опушка, на которой стояли семь монахов, поросла кустами белой сирени. Судя по свету, пробивавшемуся сквозь ветви, был закат.

– Хорошо, мне нужно, чтобы ты кое-что сделал. Сейчас ты должен расслабиться, постараться ни о чем не думать и даже не слушать, что я стану тебе говорить. Однако, когда ты снова увидишь всадника, ты должен будешь повторить мои слова точь-в-точь.

– Как же я смогу повторить то, чего не слышал?

– Ты все поймешь, когда вновь увидишь сон. А сейчас не думай ни о чем и слушай тишину.

Александр пробормотал что-то невнятное, и меня почему-то пробрал смех.

– Пожалуйста, не смейся, иначе у меня будет болеть голова, – строго сказал врач.

Я изо всех сил постарался сдержаться. Когда он закончил бормотать свою чушь, то со вздохом откинулся на спинку стула и принялся пить чай.

– Ничего не спрашивай, я все равно не смогу тебе ответить, – после долгого молчания произнес он. – Не потому, что не хочу, просто ты пока ничего и не поймешь, но скоро… – Он поднял указательный палец вверх и помахал им у меня перед лицом. – Скоро ты все узнаешь.

– Вы что, издеваетесь? – Кажется, у меня началась истерика. – Зовете меня к себе домой. Что-то бормочете мне на ухо, а потом велите не задавать вопросы? Заявляете, я скоро все узнаю? Да уж, за два сеанса я действительно кое-что понял: это не мне нужен психолог, а вам – психиатр! До свидания.

За все время моей пылкой речи взгляд Александра ни на йоту не изменился, он был спокойным и изучающим, он и виду не подал, что его задела моя вспышка, как будто вообще ничего не происходило. Такое поведение разозлило меня еще больше. Я выскочил на улицу, но там, как назло, начиналась гроза.

Когда я добрался до дому, то промок до нитки. Я зло швырнул одежду в сушилку, а сам отправился в душ.

Совесть заставляла меня позвонить Александру и извиниться перед ним, но я был еще слишком раздражен. После душа я тут же лег спать. На этот раз сон начался иначе. Передо мной раскинулось чистое поле, на горизонте низко повисло огромное солнце. Я вновь видел свои руки и мог даже шевелиться. Семеро монахов стояли далеко друг от друга, образовывая тем не менее ровный круг. Прочитав молитву, они вновь призвали черного всадника, но теперь ударили ладонями по земле, отчего вверх взметнулось кольцо белого пламени. И тут я начал выкрикивать какие-то непонятные мне самому слова, действуя против своей воли. Замолчав, я увидел, как на меня несется черный всадник. Однако, не доскакав до меня нескольких метров, он растворился в воздухе. После чего один из монахов ступил в кольцо огня и встал предо мной на колени:

– Рад приветствовать тебя в нашем мире, Нойлар. Наше братство без устали призывало тебя уже более ста лет, и вот ты здесь. Мир погряз во тьме, и без твоей помощи нам не справиться. Я смотрел на него как на безумца, молчал и отчаянно пытался ущипнуть себя за ногу как можно сильнее, чтобы наконец проснуться. Все вокруг казалось таким реальным, что я начал бояться, что это уже не сон, что я и правда какой-то там Лар. В конце концов мне не оставалось ничего другого, кроме как начать задавать вопросы:

– Я сплю?

– Нет, Нойлар, это не сон, ты…

Я не дал монаху договорить, потому что меня охватила паника.

– Нет, это сон! Сон! Просто страшный сон, который я вижу уже лет пять, просто теперь он начал меняться.

Мне нужно проснуться! – И тут я увидел меч, висящий на поясе монаха, и тут же попытался его выхватить, так как где-то слышал, что если убить себя во сне, то тут же проснешься.

– Что ты делаешь Нойлар?! – с ужасом вскричал монах и схватил меня за руку.

– Отдай меч или сам заколи меня. Мне нужно проснуться, иначе я с ума сойду!

– Это не сон, я могу тебе все рассказать, только прошу, пойдем со мной. Твои враги повсюду, и здесь находиться небезопасно.

– Какие враги? Я в так называемом вашем мире и часу не пробыл. Откуда у меня могут взяться враги?

Но монах не успел ответить мне – его грудь пронзило копье. Высокий воин в кожаных доспехах, с меховой накидкой на плечах прошел сквозь огонь, ступил в круг и воткнул топор в землю, тем самым разорвав кольцо. Когда стена огня, отделявшая нас от остального мира, исчезла, я увидел, что все оставшиеся снаружи монахи убиты. Над их телами застыли воины, которых было, наверное, около тысячи. Они, как по команде, вскинули головы, увидели меня и стали окружать, что-то воинственно выкрикивая, как будто поймали добычу на охоте. Воины эти были самые разные: кто на конях, а кто пешком, кто с луками, кто с копьями, а кто с топорами. Никакого строя, никакой организации, просто свора дикарей, идущая за своим вожаком.

А тот тем временем осматривал меня, словно лев, готовый броситься на добычу. Он ухватил свой топор и указал им на меня, я истолковал этот жест как призыв к поединку. И тут я по-настоящему испугался.

Я хоть и был высоким, но худым, да еще и оружия никогда в руках не держал. А тут меня вызывает на поединок гигант, который наверняка не раз участвовал в битвах. Сердце мое готово было выскочить из груди, но тут я вспомнил, что это всего лишь сон, а у убитого монаха на поясе по-прежнему висит меч. Я стремительно подхватил оружие покойного и со всей силы ударил себя в живот. Было очень больно, я и не ожидал, что умирать во сне будет так неприятно. Однако гул постепенно смолк, все воины замерли, очевидно пораженные моим поступком. Что уж говорить, я и самого-то себя удивил. Я чувствовал, как меня охватывает смертный холод, перед глазами все расплывается… Еще мгновение – и на меня обрушилась темнота.

Проснувшись, я вскочил на постели и в панике огляделся. Дрожащими руками ощупал себя, страшась нащупать рану на животе. Но я был жив и цел, находился у себя дома, хотя на какое-то мгновение и решил, что жуткий сон стал реальностью. Умирать мне, надо сказать, совершенно не понравилось. Утро было дождливым. Я подошел к окну и увидел того самого огромного воина, смотрящего прямо на меня. От страха я попятился назад и упал на пол, начал хватать воздух ртом, повторяя: «Этого не может быть…» Спустя какое-то время я взял себя в руки и попытался осторожно выглянуть в окно, чтобы убедиться, что жуткий гигант просто привиделся мне спросонья, как вдруг раздался звонок в дверь, а за ним и громкий стук. Я пошел на кухню и лихорадочно принялся искать нож, но в горе грязной посуды, оставшейся после вечеринки, это было сделать не так-то просто. А еще я не знал, кого больше боялся увидеть за дверью – гиганта или родителей. Стук продолжался, у меня перехватило дыхание, а потому я даже не мог спросить, кто там. С ножом в руке я подкрался к двери и только решил аккуратно посмотреть в глазок, как в дверь с той стороны опять принялись колотить. От испуга я выронил нож. Подобрав его и переведя дыхание, я все-таки посмотрел в глазок. Это был Серега. Что я испытал тогда, и словами не передать. Я был готов убить друга за то, что он напугал меня до смерти, и одновременно был рад его видеть, как никогда прежде.

– Соня, до тебя невозможно ни достучаться, ни дозвониться, – жаловался Сергей, когда мы уже сидели на кухне и пили чай. – Ты как будто и не ждал меня.

– А я должен был тебя ждать? – Я и правда не думал, что друг придет.

– Во темнота-то, я ж говорил тебе, что на следующий день после вечеринки прийти не смогу, но ты ничего не трогай – через день появлюсь и помогу тебеприбраться. Да уж, твои сны совсем тебе покоя не дают… Кстати о снах, ты же к психологу ходишь. Он тебе что-то дельное посоветовал? Изменения есть?

– Да, есть.

И я рассказал другу обо всем, что увидел этой ночью, и объяснил, почему так долго не открывал дверь.

– Во дела-то!.. Честно говоря, я бы уже в психушку сдался, – присвистнул Серега, деловито опустошая мой холодильник. – Ты только не унывай. Сходи еще раз к своему Александру, спроси его, что да как. Я думаю, он тебе все-таки мозги на место поставит. А пока давай-ка наведем тут порядок. Лучше всего от глупых мыслей спасает работа. Мы принялись за уборку. Серега был прав, нужно было все рассказать Александру, но, с другой стороны, все его советы только усугубили ситуацию. Я никак не могу решить: честно рассказать Александру обо всем во время следующего визита в надежде, что он все-таки поможет, или же просто постараться забыть о произошедшем и сказать ему, что сны прекратились, чтобы от меня наконец-то все отстали?

– Сбежать от проблем – худшее что может сделать человек, – задумчиво произнес Серега, уставившись на гору грязной посуды. – Проблемы – часть самого человека, они похожи на ведро, привязанное к ноге: чем сильнее человек старается убежать, тем тяжелее ему это сделать. И в конце концов он понимает, что есть только два пути: либо загнать себя до смерти, либо рано или поздно остановиться, разрезать веревку и уйти, бросив ведро… Но ножом-то посуду не помоешь, так что подскажи, где у тебя тут губка. Я не ожидал услышать от друга подобный совет, он словно бы прочитал мои мысли. Впрочем, Серега всегда имел свойство неожиданно ляпнуть что-то вроде бы невпопад, но потом оказывалось, что слова его были наделены глубоким смыслом и заставляли задумываться. А потому мы молча какое-то время смотрели в никуда, размышляя каждый о своем.

К обеду вся посуда была перемыта, а мусор собран. Серега был прав: от проблем бежать не стоит, – и я решил все-таки связаться с Александром. Позвонить доктору было тяжело, мне было действительно стыдно за истерику, поэтому разговор я начал с извинений. Оказалось, что он совершенно не злился на меня и знал, что я обязательно одумаюсь и рано или поздно ему позвоню. Рассказ Александра впечатлил, и он велел мне немедленно приехать к нему в офис. Но путь мой был нелегок: сначала я застрял в лифте, потом меня остановила соседка и начала распекать за шумные посиделки, пообещав под конец в следующий раз вызвать полицию. На выходе из подъезда я увидел мчащегося на меня со всех лап стаффа и немедленно юркнул обратно. Спустя минуту с предельной осторожностью я выглянул на улицу и увидел, что пса уже поймал хозяин. На пешеходном переходе меня чуть не сбила машина. Автобус, который пришлось ждать минут двадцать, был битком набит людьми, и мне ничего не оставалось, как идти пешком. Я уже начал думать, что, возможно, сама судьба пытается меня остановить и лучше бы мне сегодня не ходить к Александру, но я убедил себя, что все происшествия – лишь цепь нелепых случайностей. Сорок минут ходьбы, и я у дверей психолога. Звонок в домофон, щелчок, лестница, второй этаж, коридор, вторая дверь справа, кресло… И вот я уже сижу и рассказываю во всех подробностях об очередном кошмаре. Александр стоял у окна, курил трубку и, глядя в одну точку, слушал рассказ. После того как я закончил, он еще какое-то время постоял неподвижно, а после обернулся ко мне и спросил:

– Ты мне доверяешь? Вопрос меня смутил. Вроде бы, с одной стороны, он и вызывает доверие, но, с другой, я знаю его всего неделю, да и вообще ведет он себя странно. Впрочем, пришел я в конце концов к выводу, Александр хотя бы пытался мне помочь, и раз ему для этого нужно мое доверие, то мне придется ответить «да».

– Отлично, я введу тебя в гипноз, залезу в твою голову, покопаюсь в ней, как механик в двигателе, и сделаю из тебя нормального человека. Ты готов? Я еще больше смутился, но кивком дал понять, что согласен.

– Хорошо. Ты будешь введен в транс, а я стану контролировать тебя и помогать тебе, скажу тебе несколько фраз, которые помогут тебе, как и в прошлый раз. Приготовься, ты должен меня слышать, но не слушать. Я уже привык, что Александр говорит загадками да и вообще ведет себя странно. Врач обошел меня вокруг, произнося при этом невнятные слова, то приближаясь, то отдаляясь. Я старался не слушать его, но постоянно отвлекался и начинал прислушиваться к тихому голосу помимо своей воли. Спустя несколько минут я понял, что уже не могу пошевелиться. Меня словно охватил сонный паралич. Я перестал слышать звуки и увидел, как Александр подошел к столу, взял в руки кинжал, после чего приблизился ко мне и вонзил его мне в грудь. В его глазах плескалась ярость. Жизнь покидала меня. Тьма подступала со всех сторон, в голове носились неясные обрывки мыслей. Я не мог поверить в то, что это все происходит со мной, в то, что это и правда конец. Нет… еще ничего не кончено…

Глава 2

Возвращение Нойлара

– Нойлар… Нойлар, вы очнулись! Как это хорошо! Нет-нет, не вставайте, я немедленно прикажу, чтобы вам принесли поесть. Ожидайте, Нойлар… Или я умер, или брежу. Я лежал на огромной кровати и был укрыт одеялом из шкуры не то оленя, не то лося. Стены комнаты, в которой я неизвестно как оказался, были сложены из грубого серого камня, отчего создавалось ощущение, будто я нахожусь в замке. Большое окно, на потолке кованый светильник, а на нем свечи, самые настоящие свечи. Прямо перед моей кроватью был камин, и в нем ярко горел огонь, но, несмотря на это, было очень холодно. Массивный письменный стол у окна, на стенах трофейные мечи и топоры. Я не смог разглядеть, кто со мой разговаривает, и не успел спросить, почему незнакомец называл меня этим странным именем. Но больше всего меня интересовало, что вообще со мной случилось, где я и… кто я. Я приподнялся на локтях, облокотился на изголовье кровати и попытался в деталях вспоминать, что же со мной произошло. Ей-богу, я не помнил даже своего имени, перед мысленным взором вставал лишь расплывающийся силуэт человека, вонзающего мне в живот кинжал. Помню страшную боль… Я потер живот, дабы убедиться, что со мной все в порядке. И тут в комнату зашел невысокий старик, облаченный в бежевую мантию, рукава которой были красиво расшиты ветвями белой сирени:

– Нойлар, я принес вам еды. Поешьте, а как наберетесь сил, сочту за честь вам все рассказать. Я ничего не понимал. Вид у старика был добродушный, но он, как и все вокруг в последнее время, говорил загадками. К тому же ко мне потихоньку возвращалась память. Тем не менее я принялся за еду и вскоре заявил, что готов выслушать его историю.

– Хорошо, – кивнул старик.

– Начнем, пожалуй, с вас. Вы великий Нойлар, хранитель и создатель Ордена белой сирени. Вы обрекли себя на смертную жизнь в ином мире ради бессмертия в нашем, но цикл времени сохранялся лишь в ином мире, поэтому вас всякий раз нужно призывать, чтобы вы вернулись к нам. Так сказать, без приглашения вы сюда попасть не сможете. Я перестал жевать, отставил тарелку, закрыл глаза, улегся на бок и накрылся с головой одеялом.

– Что вы делаете? – изумленно воскликнул старик.

– Я хочу уснуть и проснуться у себя дома, вот что. Сны зашли слишком далеко, я чувствую вкус еды, и это ненормально. У вас есть меч? Мне нужно убить себя, тогда я окажусь дома.

– Меч висит на стене, но вы не сможете…

Я не дал старику договорить, вскочил с кровати и схватил меч. Я решительно вонзил его в свое тело и увидел, что клинок прошел сквозь меня, не причинив мне вреда – на моем теле не осталось ни единой царапины.

– Ну вот и подтверждение того, что я сплю, – пробормотал я. – Даже не могу себя убить…

– Это лишь подтверждает то, что вы Нойлар.

– Да что еще за Нойлар такой?!

– Хранитель и создатель Ордена…

– Да это я уже слышал. Но ты понимаешь, что все это ненастоящее: и этот огонь в камине, и люди за окном, даже это перо. – Я в отчаянии швырнул меч на пол, бросился к письменному столу и, схватив первое попавшееся перо, принялся сгибать его в разные стороны, пытаясь доказать его иллюзорность.

– Нойлар… – Старик удивленно смотрел на меня.

– Не называй меня Нойларом. Я обычный парень из обычной семьи обычных рабочих, а не какой-то там Нойлар.

– В том мире да, но в этом вы Нойлар, хранитель и…

– Что делает этот ваш Орден? – оборвал я старика, вновь заведшего свою шарманку.

– Это ваш Орден. Он был создан для защиты нашего мира от тени. Пять тысяч лет назад в наш мир сквозь дыру в небесах пробралась тень самой Вселенной, что падает от создания света. Истинное зло. Вы и два ваших товарища – величайшие воины, каких когда-либо знала наша земля, – решили дать ей отпор. Вас было трое. Нойлар – благородный рыцарь и хранитель света. Одним лишь взглядом он сжигал тьму, а его лучезарный меч дарил надежду братьям по оружию и внушал ужас всем врагам. Второго звали Борх. Искусный боец, владел топорами, как художник владеет кистью, до первой крови он сражался как человек, но стоило врагу лишь слегка оцарапать его, как он превращался в самого настоящего зверя. Нет, облика он не менял, но сила и мощь его возрастали тысячекратно, а что самое главное – в таком состоянии он пребывал в полной неуязвимости до тех пор, пока враг не падал бездыханным наземь. Ну и наконец, третий воин, а точнее, воительница, Мора… Ох, какая прекрасная была женщина. Она соблазняла и влюбляла в себя врагов, один лишь взгляд – и она уже решает за мужчину, как ему следует поступить и как следует думать. К тому же она была истинным мастером маскировки: на поле боя ее никогда не было видно, но всегда ощущалось ее присутствие. Когда тень опустилась на землю, восстали воины тьмы. Против вас троих выступила целая армия. Чем больше вы убивали врагов, тем быстрее они возрождались. Силы покидали вас, Мора не могла проникнуть в сознание самой тени, чья истинная суть была неподвластна человеку. Борх сражался как зверь, но его подвиг был напрасен – дети тьмы не умирали. Тогда ты, Нойлар, понял, что без света нет тени, что тень умрет во тьме. Тогда ты поднял свой лучезарный меч и вонзил его себе в грудь. Свет озарил весь мир, брешь в небе была закрыта благодаря величайшей жертве, вашей и ваших друзей. С тех пор мы жили в мире и покое. До сего дня… – Старик с грустью смотрел на огонь, а я до сих пор не верил в происходящее. На протяжении всего рассказа я несколько раз щипал себя в надежде проснуться, но, увы, попытки были тщетны. Даже если это и был сон, то, очевидно, мне нужно было увидеть его до конца. Может, тогда я смогу проснуться?

– Как тебя зовут? – хрипло спросил я наконец.

– Мое имя Корх. Я маг-целитель великой Башни магов Ордера белой сирени. Правда, сейчас я ничем не лучше простого лекаря.

– Почему?

– Наша магия зародилась тогда, когда мы научились черпать силу из света в своих душах, света, который вы даровали нам. Но с вашим уходом свет погас, и магия стала бессильна.

– Но ведь я здесь. Почему тогда твоя магия до сих пор не работает?

– Вы еще не пробудились до конца, вам предстоит пройти обряд. Только тогда вы вновь озарите светом нашу землю и наша магия сможет противостоять силам зла.

– Что за силы зла, о которых вы все говорите?

– Маги и колдуны, последователи Ордена истинной тени, они захватывают города и деревни, берут под контроль целые государства, они… Корх не успел договорить, как в комнату вошел высокий мужчина. Одет он был примерно так же, как и старик, только на шее его висело ожерелье, изображавшее переплетенные друг с другом ветви сирени.

– Доброе утро, о великий Нойлар. – Он преклонил голову и хитро улыбнулся: – Меня зовут Акацель. Я хранитель Ордена белой сирени.

– Очень приятно. А я Нойлар, тоже хранитель Ордена белой сирени.

Акацель никак не отреагировал на мое высказывания, и я со вздохом пришел к выводу, что, похоже, в этом мире отсутствует чувство юмора. По сравнению с Корхом хранитель был молод, а вот пост занимал высокий.

– Сколько вам лет, Акацель?

– Немногим больше пятисот.

– Вам более пятисот лет, а вы выглядите моложе уважаемого целителя и уже хранитель Ордена. Корх сказал, что без меня ваша магия бессильна, а вы сумели сохранить молодость. Каким образом? Акацель с презрением посмотрел на Корха, а старик тем временем виновато опустил голову.

– Корх всего лишь деревенский целитель, о магии он знает ровно столько, сколько ему дозволяется. Великие же знания требуют великого труда, Нойлар. Это, между прочим, ваши слова. Советую вам съездить в Лес тайн, там вы сможете обрести ясность и получить ответы куда более прозрачнее, чем может дать вам этот старик. Я приказал оседлать вам коня, а мы с Корхом тем временем подготовимся к обряду. Старик все это время молчал. Было ясно, что он боялся Акацеля. Еще несколько минут назад бодрый и оживленный, Корх с приходом хранителя поник, и глаза его уже не светились надеждой. Он посмотрел на меня, смиренно улыбнулся, кивнул и удалился. Во дворе меня ждали серый конь и конюх. Я сказал, что не имел раньше дел с лошадьми, и он любезно рассказал мне, где повод, а где стремена и зачем они вообще нужны. Во дворе же я понял, что на самом деле оказался в замке, возвышавшемся в самом центре оживленного города, большого и красивого. Дороги здесь были мощеными, а дома построены из камня, преимущественно белого и коричневого цветов. Под окнами горожане разбивали небольшие, но пышные цветники. Прямая дорога начиналась у ворот замка и уводила за городские стены. Перед тем как попасть в лес, нужно было преодолеть широкое поле. Я ехал верхом, а конюх вел в поводьях моего коня. По пути он пытался научить меня держаться в седле. Когда мы подъезжали к лесу, конюх предложил мне поехать рысью, но попытка оказалась неудачной. Меня страшно трясло в седле, я прыгал, как мешок с картошкой, а потом конь чего-то испугался и помчался галопом, мои ноги тут же выскочили из стремян, и я кубарем вылетел из седла. Конюх не смог удержать испуганное животное, и конь убежал в лес. Я, на удивление, остался цел и даже не сильно ударился. А потому я вначале лежал на локтях и со смехом наблюдал за тем, как забавно конюх мечется по полю, пытаясь удержать коня, а потом я лег на спину и залюбовался небом, прекрасным и чистым синим небом.

– Мой Нойлар, простите меня… я… конь… просто…

– Да ничего страшного. Незначительные трудности лишь закаляют и дают мотивацию к дальнейшему обучению. Однако конюха мои слова не убедили, он был до смерти напуган.

– Я расскажу, что приказал тебе уйти и поскакал рысью один, тебя никто ни в чем не обвинит и не накажет, – сжалился я.

Его глаза округлились, он упал на колени и принялся горячо меня благодарить, отчего я тут же смутился и приказал ему встать. С тем, что все происходящее не сон и что я на самом деле какой-то там могучий Нойлар, еще можно было смириться, но играть роль чьегото там господина я не мог: мне никогда и никто не прислуживал.

– Надо, конечно, найти коня, но это потом, – продолжил я, когда конюх немного успокоился и смотрел на меня без былого страха. – А пока расскажи мне про эти места. Где мы находимся, кто наши соседи, какие звери тут водятся? В общем, все, что знаешь об этом мире.

– Простите, господин, но я простой конюх, никогда и ничему, кроме своего ремесла, не учившийся, а потому многого не знаю. Скажу лишь, что это королевство Ордена белой сирени, а в лесу живет множество диких зверей.

– Эх, ладно, пойдем тогда искать коня.

Мы вошли в лес, и я поразился тому, насколько он был чистым и красивым. Высокие сосны перемежались елями, дубами, зарослями можжевельника и черничника. То тут, то там попадались пышные шапки папоротников. На земле не было видно ни единого упавшего дерева. Конюх объяснил, что такие деревья тут же собирают и используют в хозяйстве. Лес… Я привык к городскому лесу с кучей мусора и сухих деревьев и веток, но это был совершенно другой лес, который смело можно было назвать сказочным. Память ко мне уже почти совсем вернулась, и я уже хоть и смутно, но мог вспомнить свой мир, хотя собственное имя для меня пока оставалось тайной. Мы шли по следам копыт, которые ясно отпечатались на лесной дороге. А лес словно изучал нас, птицы садились перед нами на ветках и наблюдали за тем, куда мы идем. Ежики тут были невероятно смелыми, они не прятались, а, напротив, высунув носы, провожали нас любопытными взглядами. В конце дороги раскинулась поляна, окруженная кустами белой сирени. Там-то беззаботно и пасся мой конь. Увидев нас, он резко поднял голову и дернулся в сторону, но конюх приманил его сухарем, и конь наконец сдался и подошел. Он был без уздечки – видимо, она слетела во время скачки, зацепившись за одну из веток. Конюх закинул на шею коня свой поясной ремень и придержал животное за морду.

– Что это за место? – спросил я.

– Это сиреневая роща, Нойлар. Я слышал рассказы об этом месте, хотя сам тут не был ни разу. Говорят, что здесь раньше было гиблое болото и вы день за днем приходили сюда молиться. И в день, когда вы отдали свою жизнь свету и победили тень, это место превратилось в поляну, окруженную белой сиренью, которая с незапамятных времен украшала герб вашего дома. Ведь до того, как вы стали служить свету, вы были одним из знатнейших лордов королевства.

– А почему я ходил молиться именно сюда, тем более что здесь было болото?

– История вашего дома очень печальна. Ваш отец любил охоту, в день вашего совершеннолетия он взял вас с собой. Зверь, на которого вы охотились, ранил вас в попытке убежать. Вашего отца охватила ярость, и он стал преследовать зверя, а вас приказал отвезти домой. Дальше охоту он продолжал один. Будучи ослепленным яростью, он не видел дороги и попал в болото. Он отчаянно боролся за свою жизнь, но в конце концов выбился из сил. Так болото забрало жизнь вашего отца.

– Ну вот видишь, сколько всего интересного ты на самом деле знаешь…

– Просто вы живая легенда, легенды о вас рассказывают даже малым детям, когда те боятся спать по ночам, чтобы вселить в их сердца надежду на лучшее. О ваших подвигах знают в наших землях все от мала до велика. Я взобрался на коня, и конюх повел меня обратно в город. Что ж, похоже, мне нужно вначале обучиться верховой езде, прежде чем вновь отправляться в лес.

Путь в город прошел без происшествий. В замке меня встретил Акацель и пригласил в Башню белой сирени. Пока я проезжал по городу, то не заметил ни одного попрошайки на улице, а ведь во всех фильмах о Средневековье, что я смотрел, во всех книгах, что я прочел, улицы буквально кишели попрошайками и оборванцами всех мастей. Однако здесь все было иначе. Опять нахлынули воспоминания о моем родном – родном ли? – мире. Я вновь попытался вспомнить свое имя, но и в этот раз потерпел неудачу.

– Башня белой сирени, великий Нойлар! – провозгласил меж тем Акацель, выдернув меня из глубоких раздумий.

Башня из белого камня была столь высокой, что с земли не было видно ее крыши. С многочисленных балконов гроздьями свисали ветви цветущей сирени. Похоже, она здесь вообще была повсюду. Перед главными воротами был устроен фонтан со статуей метров пять в высоту. Я присмотрелся и понял, что статуя – это я сам, только лет на двадцать старше и раза в три больше. Массивные доспехи из белого железа ярко блестели на солнце.

– Прошу вас, Нойлар.

Мы вошли в башню, которая изнутри показалась мне даже больше, чем снаружи. Здесь было столько книг, что, пожалуй, даже пересчитать их все было попросту невозможно – на это не хватит и целой жизни.

– Здесь собраны великие знания этого мира, чем выше этаж, тем книги ценнее, – объяснил Акацель. – Однако человек не сможет получить те знания, которых он не заслуживает. Путь на самый верх – это дорога великого труда и самоотверженности, а еще непростого выбора. Цена обретения знания – вечное одиночество. Человек, у которого есть семья и который жаждет знания ради богатства, власти или могущества, скажет, что цена невелика, но, поверьте, потеряв близких, он сломается быстрее, чем тот, кто всю жизнь провел один. Видите, сколько книг? Их тут столько, что целой жизни не хватит на то, чтобы прочитать хотя бы малую часть. – Он хитро улыбнулся, словно решил продемонстрировать мне навыки телепата. Мне показалось, что мы прошли всего один пролет, как вдруг оказались на последнем этаже.

– Как… как нам это удалось?

– Если человек верит в чудеса, они случаются в его жизни тогда, когда он ожидает их меньше всего. Если человек знает про чудеса, они случаются тогда, когда он того пожелает. Тот же, кто недостоин великих знаний, не сможет подняться даже на второй этаж. Он будет бесконечно пытаться, но все его попытки окажутся тщетными. Достойный же в одно мгновение окажется на любом этаже, стоит ему только захотеть. Мы вошли в зал, имевший форму полукруга. Передней стены в нем не было, вместо нее зияла огромная дыра. Я такого дизайнерского хода не оценил – в дыру можно было запросто упасть. Посередине зала стоял круглый стол, однако все стулья были повернуты спинками к зловещей дыре. За столом сидели шестеро монахов, Акацель присоединился к ним, устроившись в центре.

– Присаживайтесь, – привстав, поклонился монах с краю и жестом указал мне на стул, который появился словно бы из ниоткуда.

– Это Гольц, мастер превращений, – представил монаха Акацель. – Я собрал вас всех здесь, чтобы сообщить важную новость – обряда пробуждения не будет! Монахи удивленно переглянулись и принялись нервно перешептываться.

– О великий хранитель, разве семеро не ради этого отдавали свои жизни? – в конце концов не выдержал мастер превращений.

– Семеро, Гольц, оказались предателями, они не пытались вернуть Нойлара, а на самом деле желали его уничтожить. Слуги тени затуманили их разум, они обернулись против нас и нашего дела.

– Но почему мы тогда должны отменить обряд? – вступил в разговор другой монах – старик, сидящий слева от хранителя. – Разве нельзя считать удачей, что Нойлар здесь? Семеро нас предали? Ну так что ж! Очевидно, у них что-то пошло не по плану, а значит, нужно окончательно пробудить Нойлара и покончить с тенью раз и навсегда!

– Ты меня удивляешь, Параль, – Акацель презрительно посмотрел на говорившего, – семеро надеются, что ты именно так и поступишь. Они провели обряд и перенесли Нойлара сюда, но для чего, как ты думаешь? Для того, чтобы мы закончили их дело! Проведя обряд, мы убьем Нойлара раз и навсегда. Все замолчали, Акацель говорил очень убедительно, но я ему не доверял, буквально нутром чувствовал, что с ним что-то не так. Я сидел, слушал спор и в конце концов решил вмешаться:

– Если меня не пробудить, то я не стану Нойларом, а если я не стану Нойларом, то что мне тут делать? Все посмотрели на Акацеля, ему явно было что сказать, но с ответом он не спешил.

– Мы будем ждать, Нойлар, – в конце концов медленно проговорил он. – Сейчас нам не остается ничего другого. Мы уже ищем тех семерых, о которых нам все известно, а когда найдем, они поведают нам о тех, о ком мы еще ничего не знаем. Пока же вы можете прогуляться по городу, внизу вас ожидает ваш слуга.

– Корх?

Все в этот же миг посмотрели на Акацеля, и тот даже немного растерялся:

– Нойлар, не хотелось бы сообщать вам эту печальную новость сейчас, но Корх сошел с ума. Его осматривал мастер врачевания Параль и пришел к неутешительным выводам. Впрочем, старик давно уже был не в себе, а сейчас и вовсе опасен для общества, особенно для вас. Корх говорил вам о битве с тенью?

– Да, он поведал мне об этой битве, а также о моих союзниках…

– Врагах, Нойлар, в этом-то вся и проблема, – перебил меня Параль. – Корх давно уже лишился своей магии, а вместе с ней его покинул разум.

– Он рассказал вам историю, которая ввела вас в заблуждение. Возможно, Корх уже давно служит семерым, жаль, мы так поздно это поняли… – поддержал собрата Акацель.

– Тогда как все было на самом деле?

– Вы не приносили себя и ваших тогда еще добрых товарищей в жертву. Вы должны были прибегнуть к магии крови, но это бы полностью лишило вас сил и вы превратились бы в обычного смертного. Тогда Борх и Мора решили вас предать, они знали, что света внутри вас хватит, чтобы озарить весь мир, и ударили вас в спину. И свет действительно озарил все вокруг, но Борх и Мора стали слугами тени и свет не смог уничтожить ее полностью.

– Я хочу увидеться с Корхом!

– Но, Нойлар, боюсь, это невозможно.

– Почему?

– Он находится на Золотых лугах, и туда не пускают посетителей.

– Вы мне говорите, что я, великий Нойлар, хранитель и создатель Ордена белой сирени, не могу посмотреть в глаза человеку, который меня пытался обмануть? Надо сказать, что я осознанно пошел на хитрость, так как словам Корха верил больше, чем россказням Акацеля, и внезапное исчезновение старика сразу после беседы со мной меня насторожило. Это все произошло неспроста, и мне позарез нужно было увидеться с целителем. Он явно не все успел мне рассказать, а я хотел узнать конец истории.