Читать онлайн Караваевский НИИ этнографии и фольклора бесплатно

Глава 1

Поезда. Я люблю поезда, в них хорошо спать, хорошо думать, в них спокойно. Ты мчишься по прямым рельсам из точки А в четко определенную точку Б. Тебе не нужно контролировать ситуацию, не нужно влиять на процесс, в поезде от тебя ничего не зависит. Поезд, это было то, что нужно мне сейчас, человеку, уставшему от мира, от работы, от безысходности бытия, он был полной противоположностью моей жизни… той жизни, которая была еще вчера.

В купе я ехал один, что с одной стороны было хорошо, так как оставляло возможность подумать, а с другой стороны плохо, потому что думать не хотелось. Вчера, мир рухнул. Я бросил все! Работу, которая давно не приносила радости. Женщину, которая радость еще и забирала. Съёмную квартиру, друзей, с которыми из общих интересов был только бар по пятницам. Все! Я купил билет на ближайший поезд и уехал из опостылевшего мрачного мегаполиса, заваленного грязным снегом, куда-то на восток.

– И поезд мчит меня в Сибирские морозы… – Пробормотал я. – Какого черта я наделал? Чего мне не хватало? – Задал я себе вопрос и тут же ответил. – Будущего! Мне не хватало будущего. Прожить жизнь убивая себя на работе, смысла которой я не видел, с женщиной, которую я не любил? Что у меня было впереди, скандалы, стресс, пьянство? Инфаркт в сорок лет? Что? А что теперь? Проносящиеся в темноте столбы, сколько мне еще ехать, что ждет меня там. Страх! Страх перед неизведанным, страх перед будущим, которого я так жаждал.

Поезд замедлился и остановился, за окном тусклые фонари осветили платформу с редкими пассажирами и небольшое здание вокзала, украшенное полуразвалившейся лепниной.

Так получилось, что прямо напротив моего окна на перроне стоял памятник пионеру горнисту, ноги у пионера не было, вместо нее торчала арматура, на постаменте было с грамматической ошибкой выведено матерное слово.

– Да, потрепало тебя братец. – Посочувствовал я пионеру, с грустью осматривая его отсутствующую ногу, символ ушедшей эпохи, конечно же мне не ответили, не мог он мне ответить, как не мог затрубить в такой же начинающий разваливаться горн. Да, собственно, и слова эти я адресовал не столько ему, сколько своему уставшему отражению в окне, оттуда на меня смотрел мужчина за тридцать в довольно приличной одежде, но с мешками под глазами и уставшим, потухшим взглядом.

Именно взглянув на свое отражение вчера, я и принял решение бросить все, вообще все в своей жизни, работу, где я проводил чуть ли не круглые сутки, и где наниматель относился ко мне как, к компьютеру, женщину, с которой из-за этой работы почти не виделся, хотя мы и жили вместе, а в те редкие моменты, когда я не спал и не работал, она устраивала мне скандалы и истерики, потому, что я не оправдывал ее ожиданий, как «идеальный мужчина», чей образ она нарисовала себе в глубоком детстве. Да, собственно, и все, больше мне бросать было нечего. Съёмная квартира, да шкаф со шмотками.

Я ушел налегке, молча собрал минимум вещей в рюкзак, и провожаемый истеричными криками своей гражданской жены.

Света устроила мне скандал с самого утра, как только я проснулся, и ладно бы если бы она, высказывала претензии, что я слишком мало уделяю ей времени, это и правда было так, нет, скандал произошел из-за денег, ее очередная красивая подружка, нашла себе богатого спонсора, осыпавшего ее подарками, и Свете так же захотелось красивой жизни, а в ее отсутствии, она решила обвинить меня, она кричала, что я ненадежен, что мало зарабатываю, на деле я зарабатывал в трое больше ее, кричала, что я не могу обеспечить ей уверенности в завтрашнем дне, от чего мы не можем завести ребенка, опять начала мне пенять на то, что живем мы на съёмной квартире, в то время, как могли бы продать большую квартиру моих родителей, пожениться и купить две маленьких. Отдельный упор она делала на том, что сначала нужно пожениться и только после этого купить квартиру, я слышал эти разговоры много раз, поэтому просто сидел за столом, пил кофе, а потом… Я встал и вышел.

На работу я даже не стал заезжать, чтобы сообщить, что увольняюсь, все равно в этой конторе было принято кидать увольняющихся на расчет. С небольшим рюкзачком, набитым сменой белья на неделю, спортивным костюмом и кроссовками, я направился прямиком на вокзал.

И знаете, что странно? Когда я попросил билет на ближайший поезд, следующий как можно дальше, пожилая женщина кассир, посмотрела на меня понимающим взглядом и продала его, не задавая лишних вопросов.

Потом был тяжелый разговор с мамой, которая, конечно, с грустью восприняла мое решение, она все еще надеялась, что жизнь у меня сложится, что со Светкой мы заведем детей, и она понянчится с внуками, но повздыхав, она приняла мое решение, и потребовав с меня обещание звонить почаще положила трубку. Отцу она сама все объяснит, если вообще сочтет нужным.

После всего этого я снял наличку со всех своих банковских счетов, сдал потасканный смартфон в ломбард и выкинул симку. Вот так просто я попрощался с прошлой жизнью и отправился в неизвестность.

В тамбуре послышался шум.

– Отдельного купе нет! Все занято! – Визгливый голос проводницы неприятно резал по ушам, она вроде была молодая еще девчонка, но вот было в ней что-то такое, неприятное, наверное, манера поведения, она чувствовала себя эдаким маленьким царьком в своем вагоне и постоянно пыталась этой своей мнимой властью бравировать, еще и этот визгливый голос…

– А Вы найдите, Вы видите из какого я ведомства? Вы видите, что я сопровождаю опасного преступника? – Отвечал ей мужской голос, было в нем, что-то такое, гипнотическое, именно такие нотки я пытался выработать у себя, чтобы кадрить девчонок, а у этого парня, такой голос был от природы, такое не натренируешь.

– Да хоть папу римского, свободных мест нет, я Вам говорю! Поезд не презерватив, он не резиновый! – Снова завизжала проводница.

От шума меня отвлек стук в окно.

– Молодой человек рыбки в дорогу не желаете? Лещ вяленый, пелядь, сазан? Все свежее! – Из-за окна мне радостной беззубой улыбкой скалилась старая цыганка.

– Лещ вяленый тоже свежий? – Хмыкнул я.

– Как есть свежий, вчера выловили! – Не моргнув честным глазом вещала старуха.

– А ну пошла отсюда – Раздался у меня из-за спины молодой мужской голос, тот самый голос, цыганка тут же исчезла в полумраке перрона. – Вяленый лещ у нее свежий, она эту рыбу из магазинов забирает, ту, что списывают, по истечении срока годности, потом еще год она на чердаке у нее лежит, кошки на нее в туалет ходят, а уж потом, она ее проезжающим продает. Цыгане! – Словно сплюнул в темноту голос.

Я оглянулся за моей спиной стоял богатырь, модель с агитационных плакатов ЗОЖ, два метра роста, коротко постриженные белокурые волосы, атлетическое сложение и все это упаковано в строгий деловой костюм, который молодой человек носил как униформу, выправка у него была военная. Рядом с ним скукожившись в старенькой телогрейке стоял старичок со взлохмаченной бороденкой и торчащими седыми волосами. Дядюшка Ау, услужливо подсказала мне память, уж больно он напоминал персонажа старого мультфильма.

– Ванечка! – Заканючил старикашка. – А ты бы мне рыбки то купил? Больно уж я рыбку то люблю погрызть, а Вань?

– Кузьма Андреевич, знаю я эти Ваши фокусы, сначала рыбки вяленой погрызть, потом чаю попить, уж больно пить охота, потом в туалет, а в туалете окошко, Вы туда шнырь, и я снова Вас лови две недели, а меня дома жена ждет. И так месяц за Вами по лесам рыскал. Двух волков загнал!

Молодой человек переключил внимание на меня, и вынув из кармана красную корочку, продемонстрировал мне ее и представился- Иван Кощеевич Царевич. Старший лейтенант, везу задержанного до места отбывания срока, а это всемирно известный жулик, вор карманник, аферист, картежник, и вообще, личность не заурядная, хоть и не однозначная Кузьма Андреевич Рубенштейн.

– А чего это я Рубенштейн – Возмутился старикан. – Не хочу Рубенштейн! Хочу Иванов!

– Ах Кузьма Андреевич, давайте без этого Вашего… Я сказал Рубенштейн, значит Рубенштейн. Значит так! Молодой человек. Отдельного купе не было, и нас подселили к Вам, правила мои просты, с задержанным не разговаривать, за ценными вещами, приглядывать, алкоголь не употреблять, и даже не открывать если имеется, и наше с Вами путешествие пройдет как по маслу, тем более что до Караваева ехать всего шесть часов. Понятно?

– Понятно. – Протянул я, этого мне как раз не хватало, тупого молодца с замашками армейского сержанта и старого афериста. -Чего уж тут не понятного?

Я еще раз бросил взгляд на его удостоверение.

– Кощеевич? – Удивился я. – Что за отчество такое?

– Луговомарийское! – Ухмыльнулся парень. – Народность такая есть луговые марийцы, там мужчин старше сорока трех лет всех Кощеями зовут, традиция!

Поезд тронулся, мои попутчики только начали располагаться, когда дверь внезапно открылась и в проеме показалась эффектная фигура проводницы, чуть полноватой, но красивой женщины.

– Может чаю? – Я удивился такому предложению, ко мне за поездку она не заходила ни разу. -Или может чего сладкого к чаю? – Она неотрывно смотрела на красавца полицейского.

Глаза оперативника загорелись, он подобрался и окинул женщину оценивающим взглядом.

– Конечно, но чуть позже, я зайду за … за чаем. – Проводница многообещающе облизнула верхнюю губу и закрыла дверь купе.

Оперативник заерзал, посмотрел на меня, на задержанного, потом снова на меня.

– Задержанного не трогать! Понятно? – Затем он достал какую-то синюю ленту и повернулся к старичку. – Так! Кузьма! Чтоб без глупостей, я отойду на часок… а ты спать. – Он повязал один конец ленты старичку на шею, второй к поручню – И чтоб без глупостей мне. – Иван погрозил деду пальцем.

– Хех жена говоришь ждет? – Хихикнул старикан и окинул атлета взглядом с хитрым прищуром -Ну пусть ждет.

Иван откуда-то вытащил бутылку коньяка и скрылся за дверью.

– Ой дурак! – Протянул Кузьма, как только дверь за полицейским закрылась, после чего передвинулся на сидении так, чтобы быть напротив меня, и выложил на стол руки в наручниках. – Ну, давай знакомиться юноша? Меня значится зовут Кузьма Андреевич. – Я сделал вид, что не слышу его и продолжил изучать проносящиеся за окном столбы. – Не хотим значит уважить старого человека беседой? Верно! Все верно, старики то в наше время разные бывают, бывает познакомишься ты с таким вот старикашкой, а утром просыпаешься, на вокзале в незнакомом городе, без денег, документов, с чужим ребенком на руках. Стариканы они такие! А ты молодой человек, чем занимаешься? – Я продолжал молчать. – Эх! А я вот в твоем возрасте мечтал быть скотником. Знаешь, что такое скотник? У внучек. Скотник, это первый человек на деревне. -Я разглядывал его руки, закованные в наручники. – Скотника все уважают, и зоотехник, и председатель, доярки скотника знаешь, как любят.... Мммм как доярки скотника любят, бывает, что штук пять за раз.

–А чем скотник занимается? -Не выдержал я, старичок окинул меня смешливым взглядом

–А черт его знает, так глубоко я эту профессию не изучал, но скотником было бы быть не плохо.

Тут старик внезапно покраснел, схватился за шею и захрипел, глаза его вылезли из орбит, и налились кровью, было очевидно, что лента, свободно болтавшаяся у него на шее, не дает ему сделать и вдоха. Пальцы деда заскребли желтыми ногтями по горлу, он хрипел и, казалось, молил о помощи.

– Что с Вами? – Взволновался я. Паника накрыла меня, что делать? Что делать то? Оказывать ему первую помощь или же бежать искать полицейского?

–Давит! Давит! Шнур этот давит! Сними! – Старик хрипел и продолжал краснеть с невероятной скоростью.

Я заметался по купе, деду похоже всерьез было плохо, она начал синеть, сровнявшись в цвете с лентой на шее

Наконец, я подскочил к нему и сдернул завязанную на простой бант удавку, старик вдохнул полной грудью, потом показал мне руки, с которых упали наручники, и точным ударом заехал мне в челюсть, в глазах потемнело и я упал на пол купе.

Старикан же с потрясающей скоростью вскочил, открыл форточку и ловко выскользнул прочь из мчащегося поезда.

Убьётся! Наверняка убьётся! Пронеслось в моей голове, а обвинят во всем меня, это ведь я снял с него ленту, хотя какая к черту лента, при чем тут вообще она?

Я выскочил из своего купе и помчался в начало вагона. Дверь в купе проводницы была не заперта, я рывком отодвинул сворку, и уставился на голую задницу полицейского Ивана, уютно двигающуюся между коленками проводницы.

– Товарищ полицейский. – Заорал я. – Там ваш задержанный, он в окно выпрыгнул.

Иван замедлил ритм, будто пытаясь одновременно осознать услышанное, но и продолжить получать удовольствие, потом, он спрыгнул с полки, оставив проводницу так и лежать на спине с широко расставленными ногами, отпихнул меня с прохода, и как был без штанов помчался в мое купе.

Проводница смерила меня возмущенным взглядом, при этом даже не пытаясь прикрыться, после чего швырнула в меня штаны полицейского, я поймал их на лету и бегом последовал за ним.

– Какого черта! – Иван рвал и метал. – Как он сумел ленту снять? – Он ураганом носился по купе, без штанов, но зато с синей лентой в руках.

– Он задыхаться начал. – Принялся объяснять я. Полицейский ожег меня ненавидящим взглядом.

– Штатские. – Презрительно сплюнул он. – Что с вас взять! Значит так! – Он крепко ухватил меня за плечо и усадил на сидение, сам же вырвал из моих рук свои штаны и принялся одеваться. – Раз ты виноват, тебе и отвечать. – Вот уж что-что, а виноватым я себя не ощущал, это ведь он сам бросил задержанного и побежал удовлетворять свои потребности к проводнице, именно об этом я и попытался сообщить полицейскому, за что получил очень весомую затрещину. – Я сказал, – Прошипел он мне в лицо. – Ты виноват, тебе и отвечать. Я сейчас, дерну стоп-кран и сойду с поезда. Ты же, едешь до остановочной платформы Караваево. Там сходишь, у начальника вокзала спросишь, как найти Константина Андреевича Бессмертного, там тебе подскажут, его в Караваеве все знают, ему расскажешь все как было. – Он задумался. – Почти все. Скажешь, что я в туалет вышел, про проводницу не слова. Если Константина не будет на месте, то же самое передашь его супруге, Василисе, она в теме. Ну а дальше, свободен, сделаешь все как надо, предъявлять тебе пособничество не стану.

– Да пошел ты в жопу. – Совершенно спокойно произнес я ему лицо, а когда, он замахнулся для очередной затрещины, я резко подался вперед и ударил его головой в переносицу, вернее попытался, парень легко отступил назад и перехватив меня за руку ловко завернул мне ее за спину. Я вскрикнул от боли.

– Ты меня не понял? – Прошипел он мне на ухо. – Сделаешь как я сказал и вали на все четыре стороны.

– Это ты меня не понял. – Боль была невыносимая. – В жопу иди. Сам по себе, потом в жопу иди со своими поручениями, а потом в жопу иди со своими понтами и попытками выставить меня крайним в своей некомпетентности.

– Ладно! – Он отпустил меня. – Некогда мне с тобой нянькаться. Чем дальше уходит поезд, тем дольше мне бродяжного этого чертова ловить. За деньги сделаешь как я сказал?

– Сделаю. -Согласно кивнул я. Деньги мне были нужны, на моих счетах было всего тысяч семьдесят, а этого хватит максимум на месяц жизни на новом месте.

– Уже лучше. – Он вытащил из кармана блокнот, вырвал из него лист, написал там что то, потом свернул и притянул мне. – Вот! Передашь Кощею, он велит выдать из кассы тебе сорок тысяч. Этого должно хватить тебе, за хлопоты.

– Какому еще Кощею? – Не понял я.

– Да, блин. – Снова сплюнул парень. – Константину Андреевичу передашь, у него кодовая кличка, Кощей, он тоже из луговых марийцев.

Убедившись, что я точно понял его инструкции, полицейский направился в тамбур и сорвал стоп-кран. Поезд резко дернулся и встал, а Иван, махнув мне на прощание рукой выскочил в темноту ночи, как он собирался искать тело, старика Кузьмы в такой темноте, а в том, что дед разбился, выпрыгивая из поезда я не сомневался, я не знал, да и знать не хотел.

Я задумчиво стоял в тамбуре и сжимал в руках простую бумажку, свернутую в двое. Развернув ее, я прочел короткую фразу: «Дай этому жадному козлу сорок тысяч». Это я-то жадный козел? Да сам он козел, похотливый… черт какое животное бывает похотливым и звучит оскорбительно. Кабель? Да точно! Кабель он похотливый! Если б он не поперся к проводнице, то и хлопот бы этих не было, и ехал бы я себе дальше… А куда я, кстати, ехал? Надо будет глянуть в билете, куда я все же направлялся, хотя какая уже теперь разница.

Глава 2

Всю оставшуюся дорогу, проводница меня показательно игнорировала, видимо была возмущена тем, что я сорвал ее «свидание», на мою просьбу сообщить, когда будет Караваево, она лишь презрительно поджала губы и удалилась в другой конец вагона гневно виляя задом, поэтому мне пришлось ориентироваться самому. Как там говорил полицейский? Примерно шесть часов пути?

Я поставил будильник, который должен был меня разбудить через четыре часа, и расположившись на полке забылся глубоким сном.

Ох уж этот сон в поезде, крепкий и сладкий, как чай налитый в граненый стакан в фирменном подстаканнике РЖД, почему в поезде так хорошо спится? Дело в мерном стуке колес или в покачивании вагона? Может атмосфера тут какая-то особенная, или проводники в чай, чего подмешивают? Хотя это точно нет, проводница мне не то, что чая не предлагала, она вообще меня избегала, обиделась.

Но надо сказать, что личные претензии не помешали ей выполнять профессиональные обязанности, спустя час, после того как я проснулся, привел себя в порядок, почистил зубы и даже принял душ, да-да, я тоже удивился узнав, что в современных поездах есть душ, она сообщила мне, что через пол часа мы прибудем на станцию Караваево, я уведомил ее, что сойду тут, и попрощался, она меня проигнорировала.

Караваево меня удивило сразу, по сравнению со всеми теми станциями, полустаночками, остановочными платформами, мелкими городками и селами, которые я проехал за это время и на которые с грустью и тоской смотрел через окно своего купе, городок выглядел очень современным, новые дома, ровные дороги, причем даже с разметкой, советский памятник провожающему, в отличии от пионера, стоявшего на той злополучной платформе, был цел, ухожен и даже блистал свежей краской, дорожные рабочие выглядели опрятно и аккуратно.

В целом Караваев выглядел… как Москва по сравнению со всей остальной Россией.

Несмотря на весь лоск и красоту этого городка, стоянка тут длилась всего пять минут, и из поезда вышли, лишь двое, я и милая, но очень уставшая девушка, с огромной сумкой, она отмахнулась от грузчика пытавшегося предложить ей свои услуги и поднатужившись взвалила на себя сумку и потащила в сторону вокзала, а я так и остался стоять на перроне.

Ну и куда мне теперь двигаться? К начальнику станции? И где мне его искать?

Я ухватил за рукав проходящего мимо мужичка в оранжевой жилетке дорожного рабочего.

– Уважаемый! Где мне найти начальника станции? – Спросил я, глядя ему в лицо, лицо сильно пьющего гражданина. Несмотря на новую и чистую одежду, выглядел мужик очень потрепано.

– Где-где? В п…де! – Матерно срифмовал он, сжав в пальцах, расписанных синими татуировками, металлический инструмент.

– Да Вы, месье, поэт. – Скривился я. – Судя по стилю эпохи барокко. – Мне совершенно не нравился этот тип, но больше в пределах видимости никого не было. Разве что догнать ту девчонку с баулом, но она то мне чем поможет.

– Какие, мля бараки? – Мужик сплюнул мне под ноги. – Снесли все наши бараки, вместо них вон, халуп понастроили. – Он кивнул на аккуратные новые домики, с ухоженной территорией и яркими детскими площадками во дворах. – Уроды все эти, институтские… – Последнее слово он произнес будто ругательство. – Понаехали, деньгами своими трясут, скупили все.

Мне начинал надоедать этот разговор, к тому же, чем больше злился мужик, тем меньше мне нравился инструмент, который он держал в руках, массивная штуковина, как бы мне по голове не прилетело ни за что.

– Так, где мне найти начальника станции то? – Снова спросил я его, стараясь, чтобы тон мой звучал настойчиво, но при этом вежливо.

– Да чего ты пристал? – Буркнул работяга. – В кабинете он у себя, в здании вокзала, там у него и стол и стул и пишущая машинка. – Он заржал своей шутке, показавшейся ему видимо очень смешной, а я, коротко попрощавшись направился быстрым шагом к зданию вокзала.

Здание было старым, еще видимо до революционной постройки, но все оно сияло чистотой, уютом и свежим ремонтом, причем ремонтом не казенным, когда без учета архитектуры и стиля применяются современные материалы не самого лучшего качества. Здание вокзала было именно отреставрировано с любовью и привлечением хороших специалистов, я с удивлением разглядывал роскошный фасад, арку, что вела из здания на перрон, деревянные решетчатые рамы.

– Красиво, правда же? – Я обернулся и лицом к лицу столкнулся с потрясающе красивой женщиной, одета она была в деловой костюм с короткой юбкой, открывающей всему миру прекрасный вид на ее восхитительно длинные стройные ноги, ярко алые губы, собранные в конский хвост длинные волосы, и темно синие глаза, просто не естественного цвета, скорее всего линзы. За спиной девушки маячил грузчик с тележкой в которую были загружены массивные коробки. – Вокзал, единственное более-менее старое здание в Караваеве. – Начала она разговор. – И мы постарались вложить все силы в то, чтобы оно приобрело изначальный вид, использовали материалы и технологии, которые использовали в девятнадцатом веке. Интереснейший, я Вам скажу для меня это был опыт, фактически с нуля изучить такую серьезную тему и воплотить в жизнь этот проект. – Я не столько слушал ее, сколько любовался, хотя и голос у девушки был очень приятный. – Я прошу прощения, что вот так просто подошла к Вам, просто, я увидела, как Вы засмотрелись на вокзал, а он, мое любимое детище. К тому же в наших краях посторонние редкость. – Она внезапно хлопнула себя по лбу ладонью. – Да что же это я. Я же не представилась. Меня зовут Василиса Андреевна. – Она протянула мне свою хрупкую ладошку, для рукопожатия, нет такую ручку совершенно нельзя было сжимать, ее хотелось лишь целовать и то, слегка, чтобы ненароком не повредить. Тем ни менее я слегка пожал ее.

– Дмитрий Галицкий. – Представился я. – Я тут проездом, случайно вышло, ищу вот, начальника станции.

– Егора Павловича? – Улыбнулась она мне так очаровательно, что сердце у меня в груди застучало сильнее. – Так пойдемте я Вас провожу, Вы все-таки гость нашего скромного города, и любой из жителей готов оказать Вам помощь. – Я вспомнил не дружелюбного дорожного рабочего, но возражать не стал, тем более, что Василиса Андреевна, отдав команду грузчику отнести коробки к машине, поспешила в здание вокзала, и я вам скажу за этой женщиной хотелось идти вечно, роскошные ноги и круглая попа, которая словно на волнах качалась при каждом ее шаге, тем более, что кабинет начальника станции располагался на втором этаже, и если идя по лестнице отстать на пару ступенек… то. Я почувствовал себя подростком не в силах отвести взгляд от краешка резинки ее чулок., но вот лестница закончилась, и я выдохнул.

Девушка постучала в дверь и не дожидаясь ответа открыла ее.

– Егор Павлович? – Позвала она, входя в кабинет. – Вы тут? Я тут к Вам молодого человека привела, он говорит, у него к Вам дело.

– Василиса Андреевна! Дорогая. – Плотный высокий мужчина в железнодорожном мундире застегнутым на все пуговицы встал из-за стола приветствуя мою спутницу. Весь его внешний вид и манера поведения выдавали в нем военного. – Какими судьбами? Давно Вы ко мне не заходили.

– И видимо зря. – Очаровательно улыбнулась она начальнику станции. – Этот молодой человек. – Она указала на меня. – Прибыл только что, и искал Вас. Да-да, именно Вас. Вы, наверное, забыли предупредить о новом сотруднике? Видимо рассеянность? – Я почувствовал угрозу, повисшую в воздухе.

– Ээээ. – Перебил я ее. – Я видимо не совсем вовремя…

– Василиса Андреевна! – Тон железнодорожника стал холоден. – Я ничего не забываю. Я помню про наши договоренности и прочее. Я никого не ждал ни сегодня ни в ближайшее время. Но мы сейчас во всем разберемся. Молодой человек. Кто Вы?

Он уселся в свое кресло и пристально уставился на меня, девушка тоже уселась на стул, предварительно развернув его в мою сторону, при этом она закинула ногу на ногу, от чего я невольно сглотнул, железнодорожник, заметив это, усмехнулся одними уголками губ.

– Зовут меня, Дмитрий Галицкий. – Начал я. – Мне сказали обратиться к Вам, чтобы Вы помогли мне найти некоего Константина Андреевича Бессмертного, или его жену. Просил меня об этом полицейский Иван Бабаевич Царевич.

– Бабаевич? – Картинно подняла бровь девушка.

– Ну может не Бабаевич, – Нахмурился я, она как-то резко перестала мне нравиться, теперь от нее веяло опасностью. – Сказочное какое-то отчество. Может Бабаевич, может Горынович. Он сказал, что у них, луговых марийцев, так принято.

– Бабаевич… – Смакуя слово повторила девушка. – Нет, Иван у нас определенно получается больше дурак, чем царевич. И с каким же делом он направил постороннего в наш закрытый городок?

– Вот видите, Василиса Андреевна. – Начальник станции откинулся на стуле, – Это не ко мне посторонний без предупреждения, а к вам! Так что, я жду извинений.

– Наполеон двадцатилетний пойдет? – Девушка не сводила с меня изучающего взгляда.

– Мне бы лучше двадцать однолетних. – Хмыкнул железнодорожный начальник. – К себе его повезете? – Василиса слегка кивнула. – Тогда давайте, молодой человек, паспорт.

– Зачем? – Я напрягся, нет ну правда заберут сейчас паспорт, запрут в подвале и буду я до конца своей жизни делать фальшивые сникерсы для богатых европейцев.

– Город у нас закрытый. – Вздохнул начальник. – При въезде, Вы обязаны пройти регистрацию в первом отделе, но мы пойдем более простым путем, Вас зарегистрирую я и без лишних анкет.

– Не поеду я ни в какой город. – Заупрямился я. – Уеду прямо сейчас отсюда.

– Следующий поезд, через три дня. – Егор Павлович откинулся в кресле, – На вокзале я Вам ночевать не позволю, придётся Вам идти в город, а в город идти только через регистрацию. К тому же Константин Андреевич, я полагаю захочет с Вами увидеться, а его желания лучше исполнять, человек он уж больно суровый и властный.

– Тогда может лучше, я с его женой поговорю? – Я с надеждой посмотрел на железнодорожника.

– Не. – Легко возразила Василиса вставая. – Я, конечно, тебя тоже послушаю, но пусть лучше Костя со своим придурком, сам разбирается.

– Так это Вы та самая жена, которой я должен передать информацию? – Я уставился на нее с некоторым разочарованием, с тем, которое посещает каждого мужчину узнавшего, что встреченная им красавица уже кому-то принадлежит.

– Ага. – Шутливо раскланялась девушка. – Давайте уже паспорт и поехали к Косте, очень уж интересно, как его подопечный в очередной раз провалил задание, хотя… – Она на секунду задумалась и пристально уставилась мне в глаза. – Я и так могу догадаться, этот недоразвитый супермен, оставил Кузьму без присмотра, а сам поскакал трахать очередную девку? Так? – Она довольно усмехнулась. -Так! – Ее глаза смеялись. – Ваньке деда не поймать, пока тот сам не наиграется. Царевич у нас примитивен, если бы волка с собой взял, тогда другое дело, а один… – Она махнула рукой

– Готово. – Железнодорожник протянул мне обратно мой паспорт, занеся все данные в компьютер. – Поезд через три дня, в восемь часов, насчет билета не переживайте, купе до Томска, за счет института мы Вам оформим, раз уж Вы к нам из-за их дел попали. Вы же в Томск ехали?

Я кивнул, ну не хотелось мне рассказывать, что я сам не знал, куда я там ехал, и, если честно, я даже не знал где этот Томск находится, кажется где-то на границе с Казахстаном? Или то Омск?

– Ну, раз все бюрократические вопросы завершены. – Василиса подхватила меня за локоть. – Поехали. Не будем терять времени, его в мире все меньше и меньше.

Она буквально силком потащила меня к большому черному внедорожнику, стоявшему на парковке перед вокзалом, в багажник автомобиля были уже аккуратно погружены коробки, и грузчик стоял, рядом смиренно дожидаясь хозяйку. Василиса сунула ему, не глядя крупную купюру и уселась за руль. Я стоял нерешительно возле машины, если честно, ехать мне никуда не хотелось.

– Чего встал? – Крикнула мне девушка из салона, опустив стекло. – Не бойся, не съедят тебя там! – Потом она на секунду задумалась. – В смысле сегодня не съедят! Пост ведь, скоромное нельзя.

Я уселся на переднее сидение и пристегнулся.

– Всегда такой осторожный? – Ухмыльнулась она, не сводя взгляда с дороги, а я задумался, а какого черта, я ведь и правда всегда был осторожен, всегда боялся, всегда все делал по инструкции и такой подход к жизни привел меня к срыву и этой самой поездке, нет больше я пристегиваться не буду, чего мне терять то?

Машина летела по полупустым дорогам, из аудиосистемы тихонько играла музыка, а Василиса сосредоточенно смотрела вперед.

– А где все? – Не удержался я, было очень странно, что на дворе уже день, а дороги в городе пости пустые.

– Кто? – Не поняла девушка.

– Ну люди, машины, пробки. – Принялся объяснять я.

– Так на работе все. – Усмехнулась она. – Да и народу тут не так уж много. Это бывший закрытый город, кодовое обозначение Северск 16. В девяностых его переименовали в Караваево, хотя по мне Северск 16, звучит лучше, как-то более загадочно, сразу рисуются в воображении безумные ученые, секретные испытания и эксперименты на людях, а в городке с названием Караваево, тебе только и могут, что матрешку продать, да морду в клубе набить. Морду кстати и правда набить могут, пьянство и старые нравы среди местных, мы так и не изжили.

– А вы, это кто? – Поинтересовался я.

– Мы! Это институт. Лет десять назад, сюда приехал основатель нашего института Андрей Бельский, профессор филологии и этнографии, под его начало отдали развалившийся в девяностых НИИ, раньше они занимались ядерными разработками, ну а так как ядерные разработки на лом цветных металлов сдать нельзя, а недвижимость в таежном городке дешевая, то институт буквально был разрушен, когда Бельский сюда приехал. Но ничего, все восстановили, заработали, за институтом восстановили и город, наладили тут несколько фабрик и заводиков, чтобы народу работу дать. Дома отстроили, магазины, дороги отремонтировали. И вот, – Она махнула рукой вокруг. – Получилось то, что ты видишь.

А посмотреть было на что, да город не мог похвастаться старинной архитектурой, но все вокруг было зеленое, новое и аккуратное, совершенно новый город, без единого старого или разрушающегося здания.

– Так и чем же институт занимается? – Поинтересовался я.

– Так этнографией и занимаемся. – Усмехнулась Василиса. – Сказки, легенды, иногда былины, но с теми неохотно работаем, одна история со Святогором чего стоит, впрочем, это наша местная кухня, тебе знать про нее не следует.

– И это приносит деньги? – Я удивленно уставился на нее.

– Конечно. – Рассмеялась она. – Тут ведь дело в подходе и способности организовать работу, а уж это у нас на высшем уровне, этим у нас занимается лучший администратор в мире, мой любимый супруг.

Машина, тем временем, выехала за город и помчалась по идеально ровной дороге, идущей среди живописного соснового леса, я аж на некоторое время дар речи утратил от красоты, которая была вокруг.

– Завораживает. – Каким-то грудным, томным голосом произнесла Василиса. – Вот миллион раз уже по этой дороге ездила, а каждый раз, как в сказку попадаю. Когда в Москву летаю, по делам, то мне этот лес снится, не могу без него дольше недели, как-то с Костей в Турцию летали на десять дней, так оба извелись все, в итоге плюнули и вернулись раньше времени, там тоже хорошо было, но жарко и не было этого леса.

Впереди на обочине показался мопед, рядом с которым суетилась девушка в красном мотоциклетном шлеме, рядом с мопедом сидела громадная, почти с девчонку размером собака, машина начала сбрасывать скорость, и остановилась рядом, Василиса высунулась в окно.

– Все нормально? – Мне почему-то показалось, что вопрос она адресовала не девушке, а собаке.

– Да! – Девчушка сняла шлем и по ее плечам водопадом рассыпались соломенного цвета волосы. – Вот шайтан-мобиль заглох на пол дороги. – Она с любопытством посмотрела на меня. – Листвой воздушное охлаждение забило. Сейчас остынет чуть-чуть и дальше поеду.

– Смотри за ней! – Василиса погрозила пальцем собаке, и снова понеслась вперед по дороге. – Эх! Костины эксперименты… Вот вроде делает все правильно, а европейцы у него выходят с нашим колоритом, эта девчонка должна была по лесу в припрыжку бегать, грибочки собирать, а она вон техникой всякой увлекается, мопед себе этот из всякого хлама собрала, кредит на открытие своей СТО просит. – Она грустно вздохнула, а я не понял вообще ничего из сказанного, да и выбросил я все мысли разом, потому что после очередного поворота, мы наконец то выехали из леса.

Вид огромного белоснежного здания посреди чистого поля почему-то поражал и завораживал, в нем было что-то не естественное, эдакое индустриально сказочное, советская высотка в двадцать этажей посреди ничего, и ни следа подведения коммуникаций.

– Круто правда же. – Усмехнулась Василиса. – Это здание построили в конце семидесятых, двадцать этажей вверх и еще неизвестно сколько вниз, в нем работали семь тысяч человек, и это только первый корпус. Велик был Союз, жаль к тому времени, когда НИИ перешло в наше ведение, еще два корпуса пришли в совсем уж плачевное состояние и даже мы решили, что проще построить новые, чем ремонтировать те.

Машина остановилась перед зданием и к ней тут же подбежали двое дюжих парней совершенно идентичных на вид, которые принялись разгружать привезенные Василисой коробки.

– Пошли! – Поманила меня за собой девушка. – Костя, ждет, ему уже доложили о том, что я тебя везу.

Глава 3

На входе в здание была проходная, где пристально вглядываясь в каждого входящего и выходящего стоял звереватого вида мужик в строгом деловом костюме, смотрящемся на нем как седло на корове, этого бы мужика обрядить в армяк и шапку треух и отправить проводить экскурсии польским туристам по местным болотам, там бы он смотрелся на своем месте, а тут, с этой всклокоченной начёсанной бородищей, с железным зубом, да прищуренным глазом, в строгом костюме, он смотрелся крайне неуместно, как будто этого было недостаточно, в руках он сжимал лошадиный череп.

– Кудой? – Он преградил нам путь, но Василиса лишь зыркнула на него, и парень поспешил скрыться за стойкой ресепшена стоявшей рядом.

– Ты кого остановить посмел? Плесень! – Сквозь сжатые зубы прошипела девушка. – Совсем обозрели от безделья? Так я найду вам всем работу, всем скопом и тебе, в частности, будете у меня мох с камней в лесу зубными щетками чистить, на большее не способны.

– Прости хозяйка. – Пискнул здоровяк из-за стойки. – Не признал. Больше не буду.

Мы прошли через проходную.

– Не будет он, как же! Не признал он. – Бурчала сквозь зубы Василиса. – Постоянно на прочность проверяют. – Пожаловалась она мне. – Вот так один раз слабину дашь, и они сразу уважать перестанут. Соловьёвичи эти, достали уже честное слово, вот говорила я Косте, «Не давай дураку с воображлятором играть, беда будет». И на тебе, толпа дебилов вместо службы безопасности, хорошо хоть от откровенного разбоя их отвадили, а то представляешь, поймали одного такого на горячем, у горожанина кошелек отобрал, а он вместо того, чтобы вину признать, покаяться и понести заслуженное наказание, начал права качать мол, «Такова моя природа, я себя гендерно идентифицирую отморозком, принимайте меня таким как есть!».

– И как? – Мне стало любопытно. – Приняли?

– Не. – Отмахнулась Василиса. – У Кости, тогда как раз череда неудачных европейских экспериментов прошли, он как услышал про европейские ценности и принятие человека таким, какой он есть, так сразу велел его повесить, и еще троих таких же для острастки.

– Повесил? – Вытаращил я на нее глаза.

– Шучу! – Легко пожала плечами девушка, вот только мне почему-то показалась, что она вовсе не шутила.

Мы вошли в просторный лифт, с зеркальными стенами и Василиса приблизила лицо к панели с кнопками в котором обнаружился сканер сетчатки глаза, после этого она поочередно нажала несколько кнопок на панели, и лифт двинулся, только вот не понятно было куда именно, вверх или вниз.

Не прошло и десяти секунд, как двери лифта открылись и моему взгляду представился огромный, холл, вдоль стен которого стояли какие то доспехи, предметы старины, и оружие заключенные в стеклянные кубы, смотрелось очень эффектно и стильно, но было тут кое что по сравнению с чем мерк и стильный интерьер и разные древности в витринах, они сидели за стойкой большого ресепшена и показательно бездельничали, одна пилила ногти на прелестной ручке, вторая крутилась на кресле и смотрела видео на телефоне без наушников.

Они были чрезвычайно хороши, и если уступали Василисе в чем то, то не во многом, две близняшки, блондинка и брюнетка, и огромными голубыми глазами и широкими скулами, форма лица явно выдавала в них присутствие скандинавской крови, увидев меня и Василису девушки мгновенно подскочили со своих мест, и вытянулись по струнке, блондинка даже привычным движением успела поставить видео на паузу.

– Василиса Андреевна! – Залихватски вымолвила брюнетка. – Шеф у себя, просил подождать пару минут.

Моя спутница закатила глаза, но спорить не стала.

– Роза! Бэлла! Что у нас нового? – Она подошла к девушкам и оперившись на столешницу ресепшена пристально посмотрела им в глаза, девушки заерзали, им явно было неловко от ее взгляда.

– Все хорошо, хозяйка. – Наконец то выдала одна из них. – Производство шороха кошачьих шагов выросло. Соловьев, снова подал заявку на эксперименты в лаборатории, но ему отказали, говорят, Людка из транспортного забеременела и скоро уйдет в декрет.

– Забеременела? – Заинтересовалась Василиса. – И от кого же?

– Официально от мужа. – Доверительно зашептала брюнетка. – Не официально от экспедитора Силиванова. Они на корпоративе сошлись, ну мы Вам докладывали. – Василиса Кивнула. – Соловьёвичи, – Девушка словно сплюнула, произнося это слово. – Докопались до новых, парень этот музыкант, он такой милый и трогательный, не отобьется, сожрут они его, а девчонку совсем жаль, как бы не вышло чего…

– За нее не переживай. – Злобно ухмыльнулась Василиса. – Поморозят себе все там, да так им и надо, я специально у Кости снегурку попросила, будет наука уродам, а вот Леля и правда жалко, говорила я, надо было Садко воплощать, он мужик жесткий, опасный, а это что… Тьфу баба с членом. Надо ему быстрее контракт на гастроли делать.

– Ээээ… – Напомнил я о своем присутствии. Василиса смерила меня холодным взглядом, а девушки уставились заинтересованно, ну еще бы, им было любопытно, кого же притащила хозяйка. – Вы нас не представите?

– Смысла нет. – Пренебрежительно бросила мне Василиса. – Ты с нами случайно и ненадолго, поэтому уж извини, не станем забивать хорошенькие головки секретарей моего супруга не нужными данными.

Блондинка приложила ручку к уху, как будто что-то слушая.

– Шеф готов Вас принять. – Она грациозно метнулась к двери и распахнула ее перед нами.

Кабинет человека к которому меня отправил полицейский Царевич, представлял собой какое то мрачное узилище, если приемная была стильной и напоминала больше выставочную галерею дорогого аукционного дома, то кабинет Константина Бессмертного больше всего походил на каземат, на стенах были цепи и орудия пыток, свет был подобран таким образом, чтобы создавалось впечатление, будто ты в подвале освещенном факелами, хотя присмотревшись сразу становилось понятно, что это просто такие светильники.

Я заинтересованно огляделся в поисках черепов и скелетов, скелетов не нашлось, а вот черепов была целая груда, аккуратно сложенные в углу в пирамиду, они смотрели на меня своими пустыми глазницами, да и не простыми были эти черепа, каждый из них был украшен узором из мистических символов, рун, пентаграмм.

А посреди всего этого на троне, нет серьезно, на настоящем троне, у парня не было стола, просто на возвышении стояло дорогущее кожаное кресло, на котором задрав голову лицом вверх крутился невероятно длинный и тощий мужик средних лет с настолько голубыми глазами, что казалось они светятся.

Закончив крутиться на кресле, мужчина устремил свой взгляд пронизывающих глаз в нашу сторону.

– Жена моя! Кого ты ко мне притащила? – Голос его был хрипл и басовит.

– Милый. Хорош придуриваться. – Василиса подошла к мужчине и чмокнула его в щеку. – Иван твой, облажался в очередной раз, и прислал этого вот, с докладом. – Мужчина нахмурился, глядя куда-то мимо меня. – А я тебе говорила! Не поймать ему Кузьму, придумал тоже дурака за бродяжным отправлять.

– Он не дурак. – Как-то буднично и рутинно заявил мужик. – Он царевич. Ну да не лучшая моя попытка, но он силен смел и ловок.

– И туп! И похотлив! – Закончила Василиса. – Дима, – Она обратилась ко мне. – Расскажи, как дело было.

Я принялся рассказывать о том, что произошло в поезде, стараясь не упускать подробностей, в тот момент, когда я сказал, что Иван отлучился в туалет, Константин Андреевич скривился, как от зубной боли, а Василиса лишь ехидно улыбнулась.

– Ну! Что я говорила! – Торжествующе хлопнула рукой девушка по кожаной спинке кресла, когда я закончил рассказ. – В туалет то его кто позвал? Проводница или пассажирка? – Она с иронией посмотрела на меня, но я лишь молча уставился в пол и не стал отвечать. – Вот! Милый! Надо нам что-то решать с полицейской службой, к волку претензий нет, он шуршит, он молодец, сегодня вон, своими глазами видела, у твоей последней питомицы мопед в темном лечу сломался, а он тут как тут, караулит, охраняет, чтобы ничего не случилось, чтобы никто ей не навредил.

– Караулит говоришь? – Нахмурился мужчина. – Опять девчонка ему все пирожки скормит, до бабки ничего не довезет, а Глафира Андреевна очень свежей выпечки просила. Вот чего спрашивается проще, отвезти старухе пирогов? Но нет, то мопед сломается, то бензин закончится, то колесо проколет, а этот твой молодец и хороший сотрудник тут как тут, охраняет он как же. Надо его проверить на тему причастности к постоянным поломкам мопеда у девчонки, сдается мне он сам все это ради пирожков подстраивает. Где вообще видано, чтобы волк пирожки жрал.

– Если с мясом, то почему бы нет. – Вмешался я в их разговор и две пары глаз тут же пристально уставились на меня. – Ну или с печенью… – Пробормотал я уже скромнее.

– А Вы молодой человек. – Начал Константин. – Зачем еще здесь? У Вас дел нет?

– У меня вот. – Я протянул ему бумажку. Мужчина молнией метнулся ко мне, от его тщедушной комплекции вовсе невозможно было ожидать такой прыти, вырвал у меня из рук бумагу, прочитал и присвистнул.

– Сорок тысяч? – Он с тоской и чуть ли не слезами на глазах посмотрел на супругу. – Он пообещал этому парню целых сорок тысяч… – Длинная тощая рука его опустилась, и он со вздохом посмотрел на меня, и было в этом взгляде столько жалости и скорби, что мне прямо сейчас захотелось не просто отказаться от денег, но и доплатить свои, чтобы этот человек только не страдал.

– Прекрати балаган! – Прервала его Василиса. – Что обещано одним из нас должно быть уплачено! Твой Иван хоть и дурак, но все же свой. – Константин Андреевич достал бумажник, который битком был набит пятитысячными купюрами, и медленно с тоской отслюнявил мне положенную сумму.

– Подожди меня в приемной. – Кивнула мне Василиса. – Я тебя в город отвезу.

Я вышел из мрачного кабинета в заботливые ручки двух красавиц секретарш, которые меня и на диванчик усадили и кофе напоили с печеньем, только увидев печенье я понял, что не ел, наверное, со вчерашнего обеда и принялся уплетать их одну за другой, запивая ароматным и видимо очень дорогим кофе, на себе похоже господин Бессмертный экономить не привык.

– Все! Поехали. – Василиса вырвалась из кабинета как ураган, волосы ее были растрепаны, щеки краснели румянцем, и сама она просто пыхала энергией.

Я еле успел вскочить и кивком попрощаться с девчонками, чтобы догнать ее у открывающихся дверей лифта.

– Поругались из-за чего-то? – Сочувственно спросил я, Василиса посмотрела на меня непонимающим взглядом, потом глянула на свое отражение и прошептав беззвучно, «еще один дурак», принялась поправлять прическу. Похоже вовсе не ругались они там, а я балбес не понял.

Все так же резко и энергично, Василиса пролетела через проходную, не удостоив и взглядом бородатого мужика, который при виде ее постарался спрятаться за лошадиным черепом, и цокая каблуками направилась к машине, на этот раз спортивной купе, на чьей решетке радиатора расположились четыре кольца.

– На этой быстрее. – Пояснила она. – Я внедорожники не люблю, но сегодня нужно было кое-что с поезда забрать. Слушай. Я тебя до гостиницы доброшу, тебе все равно еще три дня у нас пробыть придется. Поезда то нет. Так вот. Гостиница у нас хорошая, там тебе и сауну устроят и номер с отличной кроватью, и еда в ресторане при гостинице мое почтение, только есть нюанс, местные про него знают, а ты просто восприми на веру и не проси меня объяснять. Короче. – Василиса глубоко вдохнула, будто готовясь к чему то, а потом на одном дыхании выпалила. – Кто бы тебя ни просил, в чем бы не убеждал, чего бы ни сулил, не обещал, что бы не произошло. Не садись на лопату!

Я ошарашено смотрел на нее, а она смотрела на дорогу.

– В смысле? – Не понял я. – Вы вообще о чем? Какая лопата? Почему на нее не надо садиться? Что произойдет если сяду. Почему именно лопата?

– Я же говорила! – Тяжело вздохнула девушка. – Не спрашивай. Просто прими на веру, придёшь, тебе скажут, сядь на лопату, а ты такой, нет! И все. Все будет отлично. Вот чего проще то? Лопата, нет, все остальное, да, но лопата точно нет!

– Ладно! Понятно. – Пробурчал я. – Странный, скажу я вам, у вас городишко.

– Мы привыкли. – Пожала плечами Василиса, она гнала под двести и уже вскоре показался город, остановившись недалеко от вокзала, возле очаровательного и уютного домика на фасаде которого красовались надписи «Отель» и «Ресторан». – Насчет счета за гостиницу не переживай. – Напоследок заявила мне Василиса. – Институт берет эти расходы на себя, а вот кормежка, уж извини, твоя забота, все. Приятно было познакомиться, надеюсь тебя больше в наших краях не увидеть.

Она напоследок подмигнула мне и умчалась прочь, а я так и остался стоять с рюкзаком в руках смотря в след уносящейся машине, за рулем которой сидела очень красивая и очень странная женщина.

– Да что в этом городе вообще творится? – Пробормотал я.

– Чертовщина тут творится. – Рядом со мной непойми от куда появилась молоденькая девушка в цветастом сарафанчике. – Вы Дмитрий? К нам на три дня! -Она не спрашивала, она утверждала. – Вы как сначала на ресепшен, а потом на лопату или сначала все же на лопату? – Она улыбалась мне так лучезарно.

– А что за лопата? – Поинтересовался я.

– Ах! – Рассмеялась она заливистым смехом, будто серебряный колокольчик в лесной тишине. – Вы такой шутник! – Она выхватила у меня из рук рюкзак и вприпрыжку побежала в здание, я поспешил за ней.

Перед стойкой ресепшена, девушка поставила мой рюкзак на пол, а сама велев мне подождать удалилась в служебное помещение. Буквально через секунду, оттуда показалась женщина, вернее даже бабушка, но очень бойкая и ухоженная, старушка, чуть прихрамывая на одну ногу поспешила за стойку, при этом она ни на секунду не отводила от меня взгляда и не переставала улыбаться.

– Господин Галицкий. – Улыбнулась она мне еще шире, обнажая совершенно здоровые и явно не искусственные зубы, надо же в таком возрасте и такие шикарные зубы, удивился я, сам то я такими похвастаться не мог, в мои тридцать с небольшим, у меня уже отсутствовали два жевательных зуба с обеих сторон, а вставить новые было просто не на что. – Галицкий. – Просмаковала она мою фамилию. – Как звучит, по благородному, не княжеского ли Вы юноша рода? А то ведь важно это, ладно просто добрый молодец, а если царевич, это же совершенно разный подход. Ну да ладно, не стану Вас своими стариковскими бреднями тревожить. Номер желаете одноместный, двухместный или может на лопату? – Она проникновенно посмотрела мне в глаза.

– Ээээ. – Протянул я, да что они пристали ко мне со своей лопатой то? – Давайте двухместный. – Ну а что? Если все равно оплачено, так хоть шикану за счет странного института, пусть у Константина Андреевича инфаркт случится, когда он увидит расходы на содержание непрошенного гостя.

– Эх. – Цыкнула языком бойкая старушка. – Вот. – Она протянула мне ключ от номера. Номер двести шесть! Сейчас Вас проводят.

Она торопливо скрылась за дверью служебного помещения, и оттуда показалась совсем юная девчонка, лет четырнадцать не старше, но зато одетая в костюм портье, как в иностранных фильмах. Она подхватила мою рюкзак и поманила за собой.

Идти было не долго, буквально подняться на второй этаж, и всю дорогу девчонка мне вещала.

– Наш отел гордится своим комфортом и заботливым отношениям к постояльцам, мы не просто место, где Вы остаетесь на ночь, у нас Вы можете посетить сауну финскую, баню русскую, хамам, так же у нас есть небольшой бассейн, караоке, бар, ресторан, у нас вы можете сходить на фитотерапию, на спа процедуры. – Мы добрались до двери моего номера, девчонка ловко распахнула передо мной дверь. – А также Вы можете сходить на лопату!

– Да что это за лопата? – Не выдержал я.

– А Вы сходите и узнаете. – Очаровательно улыбнулась мне девчушка. – Записаться на лопату можно у любого сотрудника отеля.

– Спасибо. – Я протянул ей мелкую купюру. -Пока не хочу.

Девчонка недовольно цокнула языком, но денежку взяла и степенно удалилась, как только она зашла за угол, оттуда появилась старуха с телегой, из которой торчали швабры и метлы.

– Ходют тут. – Забормотала старуха. – Топчут! Порядка нет. Обувью грязной все ковры испачкали. Ты! – Она ткнула в меня крючковатым пальцем. – Ты что? Сюда прямо с улицы зашел? Почему на лопату не ходил! А ну ка! На лопату, а потом уже в чистый номер…

Слушать ее я не стал, юркнул в номер и захлопнул за собой дверь, расслышав напоследок только недовольное цыканье.

Что тут происходит? Я сел на кровать и попытался привести мысли в порядок, полицейский Иван Царевич, у которого напарник волк, девочка из европейских, что возит пирожки бабушке через темный лес, мрачный Константин Бессмертный и его хитро мудрая жена Василиса, персонал гостиницы, который хлебом не корми, дай только меня на лопату усадить, я им что, Жихарка из сказки? Сказки! Точно! Эти психопаты корчат из себя персонажей сказок, Константин Андреевич, это Кощей, кстати похож, если б не эти пронзительные синие глаза, так вылитый, полицейский Иван, который то ли царевич, то ли дурак, Красная шапочка из европейских экспериментов, и секретарши Роза и Бэлла оттуда же, типа Розочка и Беляночка, а имена у них вон какие то вообще цыганские, хотя не похожи они на цыганок, кофе вон меня напоили.

При мысли о кофе у меня заурчало в животе. Я снова вспомнил, что не ел уже сутки, если не считать печенья. Закинув рюкзак в шкаф, и осторожно выглянув из номера, мне не хотелось сталкиваться с той суровой старухой уборщицей, я юркнул на лестницу и оттуда, через холл в ресторан.

В ресторане меня встретила очаровательной белозубой улыбкой девушка в строгом деловом костюме с минимумом макияжа и собранными в хвостик волосами, несмотря на показную скромность, она выглядела просто сногсшибательно, естественная красота зрелой женщины, я даже засмотрелся на нее.

– Господин Галицкий! – Проворковала она. – Вы у нас сегодня единственный гость, можете сесть возле окна, можете в глубине зала, можете в отдельном кабинете, или может на лопату? – Голос ее завораживал, но я и в этот раз не поддался, и не пошел на лопату, сел возле окна.

Женщина метрдотель удалилась, пообещав позвать официантку, и та не заставила себя ждать, прелестное создание в ажурном чепчике и передничке, она просто впорхнула в мой мир и вручила мне меню.

Собственно, на этом очарование момента и закончилось, увидев цены ресторана я опешил, нет у меня хватило бы конечно денег на обед, но тратить столько и за один раз.

– Я могу предоставить Вам скидку. – Сообщила мне доверительно девушка, наклонившись к моему уху. – У нас есть скидка семьдесят процентов для сотрудников, но надо будет пересесть на лопату.

– Да не надо мне скидок. – Психанул я, ну достали они, честное слово, со своей лопатой. Я встал из-за стола и вышел на улицу, официантка лишь цокнула мне языком в след. Да уж неловко получилось, с ней у меня точно теперь не получится романа закрутить. Да и какие романы, я тут на три дня. Хотя почему бы и нет, хотел я все в своей жизни менять кардинально, значит надо менять, чего мне бояться или стесняться? Разве что лопаты, я усмехнулся.

Глава 4

Ну и пусть в ресторане я опозорился, и показал себя откровенным жлобом, и что теперь? Меня вообще не должно заботить, что обо мне подумают эти люди, я тридцать лет пытался считаться с чувствами и мнением окружающих, нет уж хватит, надо взять себя в руки, надо попробовать стать циничной сволочью, ведь именно такие берут от жизни все.

Мое все началось с того, что я нашел старушку, которая торговала на привокзальной площади пирогами, проигнорировав, предложенные бабулькой, пирожки с лапшой, с тестом и с хлебом, я, взяв три пирожка с мясом и два с капустой, и направился в ближайший парк, который был еще и центральным. Вот в чем прелесть маленьких городков, так это то, что тут все рядом и вокзал, и центр и центральный парк с самым настоящим прудом, в котором плавал самый настоящий лебедь, хотя присмотревшись, я понял что вовсе это не благородный лебедь, а самый обычный домашний гусь, ну что же пусть гусь, вот такая у меня сказка, где вместо лебедя гусь, где Василиса циничная стерва, а Иван Царевич похотливый кабель.

Усевшись на лавочку, я впился зубами в пирожок с капустой, который надо сказать оказался чудо как вкусен, я сам не заметил, как съел один и принялся за второй, и только доедая его, я почувствовал на себе пристальный взгляд. Рядом с лавочкой сидел здоровенный пес и с мольбой во взгляде смотрел на меня, хотя нет, какой пес, это же был волк, тот самый волк, которого мы видели рядом с девчонкой на мопеде.

Я смотрел на волка, волк смотрел на пирожок, глаза его были полны мольбы, а из пасти катились слюни грусти. Спросите, как такое может быть? Ну вот бывают слезы грусти, а тут то же самое, только слюни. Нет ну не каменное же у меня сердце, я вытащил один пирожок и намеревался уже его кинуть, когда волк совершенно четко и отчетливо произнес.

– Не вздумай! – Пирожок чуть не выпал из моих рук. – Я тебе что пес шелудивый с земли есть? Я, между прочим, оперативный сотрудник. Положи пирожок на скамейку! Аккуратно, осторожно! Чтобы я видел твои руки!

Я положил пирожок и волк, устроившись рядом, тут же его слопал. Закончив с пирожком, он покосился на два оставшихся, я вздохнул и поделился с ним по-братски. Расправившись каждый со своим пирожком, мы пристально посмотрели друг на друга. Ну да! Так и есть! Сучилось все-таки это. От стресса я кукухой поехал, бросил все, забрался в глушь, сел на лавку и начал разговаривать с животными. Ну собственно моя бывшая всегда говорила, что я закончу чем-нибудь подобным.

– Ты от Ваньки сообщение принес? – Начал волк. – Что, упустил он Кузьму? Василиса сразу говорила, что нельзя его за бродяжным отправлять, а Кощей ей, дай человеку шанс, у него не одни бабы на уме, он и с делом справиться может.

– Кощей – это Константин Андреевич? – Не удержался и спросил я. Да, я слышал, что с шизофренией можно бороться просто, не воспринимая вымышленную реакцию, но очень уж было любопытно.

– Кто ж еще. Он самый. Бессменный директор Института. Бессменный и бессмертный! – Хмыкнул волк. – Бельский его одним из первых создал, думал создать себе совершенную охрану, сначала то понятно пытался богатыря создать, но вот только… Эх Святогор… Ну а когда не получилось с богатырем, решил создать злодея, только у него Кошей получился не злодейский, он самый крутой экономист и администратор в мире, он и Институт этот и город поднял, а как Бельский пропал, так все тут на нем держится.

– Но как же… – Удивился я. – А почему тогда Василиса за ним замужем? Он что ее похитил?

– Дурак что ли? – Удивленно уставился на меня волк. – Зачем? Она ж какая? Она ж премудрая! – Он постучал себя лапой по голове. – Это дурам нужны красавцы, да герои. Умной женщине мужик нужен надёжный, а у Кощея и карьера и деньги, и все что пожелает. Если б еще детишек мог иметь…

– А что? – Усмехнулся я. – Застудился, вися на цепях и всё? Простатит? Бесплодие?

– Вот смотрю я на тебя и думаю. – Волк смерил меня презрительным взглядом. – Иван то, наверное, и вправду царевич, если с тобой, дураком сравнивать. Мы же воплощенные, яркие образы фантазий, приведенные с помощью воображлятора в физическую форму. Мы детей иметь не можем. Максимум выдумать себе кого-нибудь, но тут тоже спорный вопрос, вот придумаю я себе щенка, а он расти не будет. Мозг развивается тело не растёт, он меня уже через два года ненавидеть станет. Так что не вариант это. Вот и Василиса с Кощеем пытаются пытаются, а кроме усталости, толку ноль.

– А удовольствие? – Хмыкнул я, уже готовясь услышать, что и удовольствия мои воображаемые, или как там сказал волк, воплощенные друзья не испытывают.

– Ну и удовольствие само собой. – Усмехнулся волк, это получилось у него совершенно по-человечески. – Как без него, они особи молодые, половозрелые.

Такая характеристика заставила меня улыбнуться, ну ладно Василиса то конечно да, дама в самом соку, вполне, так сказать «половозрелая», а вот Кощей, он больше напоминал старикана, тощий, ссохшийся с этими его жуткими глазами.

– О чем задумался? – Поинтересовался волк. – О Василисе? И не мечтай. Пошли лучше еще пирогов купим, ты эти на вокзале брал? У бабки Ирины? У нее лучшие пирожки, вкуснее ее пирожков нет. Ты с лапшой пробовал? Я тебе скажу вот то пирожки, так пирожки, с хлебом тоже неплохи, но с лапшой лучше.

– Пошли. – Согласился я, вставая со скамейки, придётся купить еще пирожков, чтобы вызнать у этого лохматого проглота еще чего-нибудь про странный городок.

Старушка с пирожками подозрительно глянула на волка и обеими руками обхватила свой туесок с товаром.

– А ну брысь отсюда, нечисть зубастая! – Прикрикнула она на него. – Уууу прорва! – Она погрозила ему кулаком. – Не дам больше бесплатно ничего! Он ко мне каждый день наведывается. – Пожаловалась мне старушка. – Я его сначала жалела, подкармливала, а потом узнала, что он из этих, из институтских, а значит денег у него, куры не клюют, а он побирается ходит.

– И вовсе у меня нет денег. – Принялся оправдываться волк, когда мы с большим кульком пирожков и лимонадом вернулись на лавочку. – Деньги все себе Ванька забирает, я же по ведомостям прохожу как инвентарь его, даже не как домашний питомец или служебная собака, а значит мне не то, что денег не положено, но даже довольствия, я просил Василису Андреевну поднять этот вопрос, но Кощей рогом уперся, экономит, видите ли.

– А чего это, она Василиса Андреевна, и Кощей ваш тоже Андреевич, что отчества для документов в дефиците? – Я откусил крупный кусок пирожка, стараясь успеть съесть хоть что-то вперед волка, который накинулся на сверток с буквально зверским аппетитом.

– Нефф. – Волк прожевал очередной пирожок. – В смысле нет. Правило тут такое, создание носит отчество создателя, Василису, Кощея, и некоторых других, еще сам Бельский создавал, а мы с Иваном, например Кощеевичи по отчеству, служба безопасности института, например Соловьевичи, эту банду беспредельщиков Соловей Разбойник выдумал, под стать себе, говорит, я разбойник и хлопцы у меня должны быть бандитские.

– И зачем такая служба безопасности? – Хмыкнул я.

– Так они свою задачу выполняют на ура. – Пояснил волк. – Институт в безопасности, это все остальные в опасности, а Институт ни-ни!

– Значит. – Задал я мучивший меня вопрос. – Андреевичи, они вроде как элита? Первородные?

– Что? – Волк аж подавился пирожком, а потом зашелся в хриплом смехе, от чего во все стороны полетели слюни и крошки. – Нет конечно! Сам я Андрея Бельского не знал, но из того, что слышал про него, человеком он был крайне рассеянным, чего не выдумает, все у него с изъяном, смотри сам, Кощей бессмертный, вместо злодея жуткого, получился у него идеальным администратором, и надо сказать к злодейству не тяготеет совсем… Чего тебе? – Волк увидел, что я хочу что-то спросить.

– Чего у него глаза такие синие? Какая-то условность сказочного образа? – Волк пристально посмотрел на меня, а потом снова засмеялся.

– Нет никаких условностей. – Отдышавшись продолжил волк. – Мне Кузьма рассказывал, он, по-моему, из всех Андреевичей, по крайней мере из живых, самый старший, так вот, Бельский перед тем, как Кощея создавать игру престолов смотрел, сериал, а там монстры такие есть белые ходоки, вот и на придумывал он Кощеюшке пристальный взгляд сияющих очей. Ну да ладно. – Волк махнул лапой. – Про Бельского. Все, что он творил, выходило не так, как запланировано, от того и все проблемы его были, пока он наконец то воображлятор Кощею не отдал.

– Ну не знаю. – Пожал я плечами. – Василиса у него получилась вполне себе отлично.

– А ты посмотри дальше длинных ног. – Ухмыльнулся мне волк, и в моей голове зароились мысли о шикарной задницы жены директора Института. – Дурак. Я же не буквально. – Угадал мои мысли серый. – Она должна была быть ходячим справочником, библиотекой, а получилась холодной расчётливой стервой. Кстати, не вздумай с ней ничего замутить пытаться, чем с Василисой в постель, проще уж сразу к Яге на лопату.

– Кстати про лопату. – Начал я, похоже вот тут-то я и узнаю, секрет моей гостиницы.

– Не перебивай, и так скачем с темы на тему. – Отмахнулся Волк. – А другая Василиса, которая прекрасная, получилась дура дурой, я таких тупых баб в жизни больше не встречал, жена, кстати Ванькина. Или вот Кузьма. Тот вообще должен был домовым быть, а получился бродяжным, аферист и мошенник, не сидится ему на одном месте. В общем Бельский помучался помучался, да и отдал воображлятор и бразды правлением Институтом в руки Кощея, а спустя год и вовсе пропал.

– Как пропал? – Я удивленно открыл рот.

– А никто не знает как. – Волк сладко зевнул, прижав уши к голове. – Однажды утром, пришли его будить на службу, а кровать пустая, посмотрели по камерам, из подъезда никто не выходил, следов борьбы в квартире нет. Вещи все на месте.

– Кощей это! – Я уверенно кивнул. – Он злодей, значит точно он. Или разбойник этот Ваш, Соловей.

– Нет. – Уверенно помотал головой волк. – Кощею исчезновение Бельского не выгодно, он теперь один остался все вопросы решать и административные, и хозяйственные, и научные, и если первые два пункта, это его, то с наукой он без Андрея никак не справится. К тому же в чем выгода? Власть и так у него, воображлятор у него, ему от Бельского только выгода была. Ну а Соловей… У тебя не верное представление об этом человеке, он на подлость не способен, люди его, те да, но он и создавал себе тех, кто будет его дополнять, а не копировать. Он человек тонкой душевной организации, ведет кружок художественного свиста в местном ДК, а еще он шага не ступит без Кощеева приказа. Так что две версии и все в молоко.

– Тогда Василиса. – Брякнул я, больше то по сути никого я не знал из местных, ну не полицейского Ивана же мне обвинять.

– Эта могла. – Согласился Волк. – Но тут тоже нестыковка. С тех пор как Андрей пропал, у ее мужа на нее времени совсем не стала, и это ее злит даже больше, чем две смазливые секретарши у него в приемной. Выгоды ее нет в этом, а Василиса пальцем не шевельнет, если это не принесет ей дивидендов. Да ты не парься, это задачка без решения, мы уже все варианты перетрясли, всех монстров из дикого леса опросили, даже с каждым из местных жителей, что к институту отношения не имеют беседу провели. И мы с Ванькой расследовали это дело, и шеф с Василисой, и даже местные менты, а все одно, пропал Андрей и никто не знает куда.

– Так надо было яблочко наливное по тарелочке катнуть, и оно бы вам все показало. – Пошутил я.

– Катали. – Серьезно вздохнул волк. – Показывает квартиру Бельского и все тут, но в квартире нет никого, это мы точно знаем.

– Да уж. – Вздохнул я. – Загадка, это дело для комиссара Коломбо, не меньше.

– Что за комиссар? – Заинтересовался Волк.

– Детектив из сериала. – Принялся объяснять я. – Такой, хитрый карлик в плаще.

– Знаю я такого. – Разочарованно протянул волк. – Он вон там дальше по аллее обретается. Девок поджидает, выпрыгивает перед ними и плащ свой распахивает. Не поможет он нам, нет, в порядке бреда можно у него, конечно, спросить, но вряд ли, это уж совсем крайний вариант, у этого точно мотива не было Бельского похищать.

– Да нет! – Отмахнулся я, и принялся рассказывать волку про многосерийный фильм, который в детстве смотрел по телевизору волк с удовольствием слушал и просил все новых и новых подробностей, а я все рассказывал и рассказывал, вспоминая серию за серией, запомнившихся мне или просто на ходу выдумывая их, так мы просидели несколько часов, постепенно парк начал наполняться гуляющими жителями Караваева, и волк спохватившись, попрощался со мной и умчался по своим делам.

Я сидел, широко раскинув руки и подставив лицо под теплый вечерний ветерок, давно, как же давно я не мог себе позволить вот так просто посидеть в парке, и в этот момент я поймал себя на мысли о том, что сегодня был первый день моей жизни, когда я ни разу не подумал ни о работе, ни о бывшей. Я просто расслабленно сидел на лавке, вдыхал воздух, пропитанный ароматами цветов и единственные вещи, которые меня волновали в этой жизни, это куда пропал Андрей Бельский, и что же это за лопата то такая.

На соседнюю со мной скамейку, ту, что стояла на самом краю пруда присела девушка, показавшаяся мне смутно знакомой, хотя откуда у меня тут могут быть знакомые? Девушка была очень грустная и уставшая, покрасневшие глаза и припухшие веки ее говорили о том, что она недавно плакала.

Я подошел к ней и присел рядом.

– Девушка. – Начал я. – Простите, что беспокою, но у Вас что-то случилось? Может я смогу Вам чем-то помочь?

Она помотала головой и отвернулась от меня.

– Знаете. – Снова попробовал я влезть не в свое дело. – Порой, попав в сложную ситуацию, достаточно просто рассказать о ней другому человеку, проговаривая проблему мы сами находим ее решение. Тем более, что этому человеку от Вас ничего собственно и не надо.

– Совсем ничего? – Сквозь слезы улыбнулась она мне. – Эх, потрепала меня жизнь, значит сильнее, чем я думала, раз уж мужикам от меня уже ничего не надо.

– Дима. – Улыбнулся я ей в ответ и протянул свою руку.

– Алена. – Она пожала мою ладонь и глубоко вздохнула, выравнивания дыхания, видимо слезы рвались из ее груди.

– Рад знакомству. – Я выдал самую очаровательную улыбку из моего арсенала. – Так что случилось, Алена.

– Да… – Махнула она рукой. – Брат мой, козел.

– Погодите. – Меня осенило. – Так Вы тоже из Института? Сестрица Аленушка, братец Иванушка, он хлебнул из козлиного копытца и обернулся? Так?

Она смерила меня взглядом и расхохоталась, да так искренне и долго она смеялась, что я было подумал, у нее истерика.

– Нет. – Успокоившись она вытерла слезы. – Я просто Алена, у меня маленький магазинчик, братец мой Валера, отхлебывает он не из копытца, а из стопки, причем не закусывая, чтобы градус не терять, но вот козел он самый настоящий, не сказочный. Я пока за товаром ездила, он у меня из комнаты деньги украл, и пропил, а там все было и отложенное на квартиру и на аренду магазина, теперь я не знаю, как быть. Ну вот видите, я выговорилась, а проблема не решилась.

Вот. Теперь я вспомнил, где ее видел, сегодня утром на вокзале, это именно она была той единственной пассажиркой, вышедшей со мной в Караваеве.

– Много денег надо? – С сочувствием спросил я.

– Тридцать тысяч. – Вздохнула Алена и снова зашмыгала носом.

– Эх. – Махнул я рукой. – Не жили богато нечего и начинать. Вот! – Я протянул ей пачку пятитысячных, полученных от Кощея, девушка инстинктивно потянулась к деньгам, но отдернула руку.

– Это Вы чего? – Она подозрительно и со злостью уставилась на меня. – Я не такая.

– Да бери! – Я насильно впихнул ей в руки деньги. – Говорю же, не надо мне ничего от тебя, мне эти деньги пришли легко, легко и расстаюсь. Тебе нужнее. – С этими словами я встал с лавочки и по темной алее направился в глубь парка оставляя девушку одну на скамейке с зажатыми в кулачке купюрами.

Зачем я это сделал? Да не знаю, наверное, просто потому, что раньше, я бы никогда так не поступил, эти деньги были бы мной уже расписаны и внесены в план трат на месяц и даже покупка лишнего пирожка была бы невозможна, а тут я отдал их легко, не задумываясь и ища выгоды, я пытался начать жить одним днем и совершать поступки, которые считаю пусть и безумными, но правильными, еще бы научиться получать от них удовольствие.