Читать онлайн Целуя демона бесплатно

Глава 1

…Вдоль реки Манор медленно полз белёсый туман. Он окутывал собой весь Северо-Запад, не давая возможности перебраться на другой берег. И даже в полдень рыбаки не подходили к воде, чтобы не сгинуть. В центре города так же прекратилось движение. На узких улочках не было ни души, только своры голодных собак рылись в мусорных кучах. И тихая удушливая мгла, сравнимая лишь с августовским жаром, медленно растекалась по затихшим дворам.

В это время, укрывшись в тени тяжёлых туч, по холодным водам Манора плыл лёгкий корабль. Он бесшумно двигался вперёд, огибая подводные камни. И тёмная тень, похожая на Зверя из Бездны, тянулась за ним. Капитаном этого судна был некий Чжи Маолун. Выглядел он на лет двадцать пять. Его фигура, облачённая в алые одежды, выделялась на общем фоне. Любая девушка сочла бы капитана красивым, ведь помимо высокого роста он обладал правильными чертами лица и добродушной улыбкой. Впрочем, если откинуть внешние данные, то молодой господин Джи всё равно не уступал прочим светским мужчинам. И даже выигрывал у них, ведь он не боялся разящей холодом мглы. Его не страшила пасть зверя, ощеренного в темноте.

И вдруг раздался крик! Звонкими нотами он разбил тишину, заставив капитана раздражённо поморщиться и торопливо повернуться назад.

– Отпустите меня! – брала высокие ноты девушка, подпиленными ноготочками целясь точно в лицо.

– Будь тише, полоумная! – отвечал ей юнга, запихивая в каюту.

Господин Чжи не любил шум. Связав в узел свои нервы, он направился внутрь корабля. Его шаг был бодр, но очень тих.

– Кто у нас здесь? – спросил капитан, заставив девушку умолкнуть. И дело было не в физическом воздействии, а в самом его голосе. Тембр мужчины казался тягучим, как патока. Подобно сладкому напеву он успокаивал, навевая сон.

– Молодая госпожа Фу, – в поклоне ответили ему.

– Хороший улов, – похвалил команду капитан Чжи, не обратив внимание на маленькое личико девушки. Возможно он просто не хотел тратить своё время, снимая обёртку, вскользь мазнув взглядом по хрупкому стану. (Как полагалось, лицо молодой госпожи прикрыли алой вуалью, превратив в невесту. За тканью невозможно было разглядеть его черт. Верхние же одежды стянули широким поясом, обернув трижды, тем самым создав лёгкий намёк на наличие талии.)

– Прекрасно, – ещё раз одобрил мужчина, спрятав руки за спиной. И девушка поджала губы. Самолюбие особы оказалось задетым, ведь капитан даже не попытался откинуть вуаль, чтоб убедиться в её исключительной красоте. Его так же не привлекло её вынужденное положение.

«Ну хоть насиловать не будут», – утешительно подумала молодая госпожа Фу.

– Зачем я вам? – вымученно спросила она, хлюпнув носом. Но в ответ капитан лишь плечами пожал.

– Закройте, чтоб не мешала, – распорядился он.

Внезапно река разбушевалась. Её тёмные воды неистово били о борт корабля. Они норовили перевернуть судно.

– Штормит, как в открытом море, – проговорил старый матрос и охнул. С оглушительным треском надломилась мачта. Накренившись, она стала заваливаться на борт.

– Рубите ванты, – дал распоряжение капитан.

И вся команда, как один, бросилась выполнять разного рода поручения.

– Эк, детина. Играется, – пробухтел старый матрос, сплюнув жёлтую слюну.

– Это она ещё дыхнула с легонца, – рассмеялся господин Чжи, вернувшись на палубу. – Могла приласкать понадёжнее, чтоб уж наверняка.

– Вы так говорите, словно уже ни раз преодолевали Манор, – крякнул старик.

– Было дело, – улыбнулся в ответ мужчина. И матрос, глянув на Чжи Маолуна, восхитился им: ни единый мускул не дрогнул на обветренном лице капитана, пока река пыталась проглотить их.

– Что дальше? – перебивая завывание ветра, ждали распоряжений другие.

– Свободно дрейфуем, любуясь белым парусом, медленно тонущем в бездонных водах реки, – низким голосом пропел капитан, закинув в рот мятную конфету.

– Даааа, – грудным басом протянул старый матрос. – Ложимся в дрейф, значит.

Небо прорезала яркая вспышка. Вертикальным зигзагом ударила молния. Белая пена, сорванная ветром с холодных гребней, билась о борт. Но капитан умело вёл борьбу, не позволяя волнам вынести судно на скалы. Вот только Манор сдаваться не спешил. Он поднимал свои воды всё выше и выше. И среди его грозных валов небольшой корабль, с поломанной мачтой, казался лёгким судёнышком. Молодая госпожа Фу в этот момент жалась к шкафу. Она не доверяла похитившему её капитану и с опаской прислушивалась к тяжёлому шагу прочих мужчин.

– Драга!.. Нет паруса!.. Блокируй руль… Нас разворачивает! – слышала она обрывки фраз, ощущая биение собственного сердца в горле.

К счастью продолжалось это недолго.

– Держать корабль углом! – раздался голос Чжи Маолуна.

– Не лучше носом в волну? – протерев лысину платком, усомнился старый матрос.

– Волны высокие. Если накроет, то повышибает иллюминаторы, да нас переломает. Нужно создать «пятно безопасности», – пояснил капитан. – Подтянуть корму к воздушному якорю!

И судно повернули углом.

Волны нещадно лупили близ корабля. Но ни одна из них так и не попала по цели. В результате Манор сдался. Дыхнув тяжко, устало, словно большой великан, он успокоил воды. Тёмной холодной гладью легли они под дном побитого судна. И корабль встал.

– На вёсла! – скомандовал капитан. – Скоро светает…

Когда буря стихла, и на реку опустился штиль, молодая госпожа перевела дыхание. Она на собственном опыте испытала, что значит фраза: «Корабль гасит волны». Вот только бушующие воды Манора были не самым страшным испытанием. Эта береговая линия открывала Элюр – город утопленников. Но девушка не могла покинуть каюту, чтобы увидеть его мрачные улицы. Ей было душно и барабаня своими маленькими кулачками по прочной двери, молодая госпожа Фу требовала привести капитана. Но Чжи Маолун знал, что прелести местной флоры и фауны, произведут на особу неизгладимое впечатление, потому стойко игнорировал пленницу.

В Элюре не было роскошных дворцов или пёстрых клумб, лишь время от времени проглядывали разбитые фонтаны, из трещин которых сочилась тёплая кровь. Сами дома походили на наземные склеповые сооружения, сделанные из грубо обработанных камней. Хотя, если приглядеться, то можно было заметить постройки башенного типа. Двух- и четырёхскатные крыши выделялись на общем фоне, в полумраке маяча красными подвесными фонариками. Домики строились хаотично, без какой-либо планировки. Иногда они были с деревянными перекрытиями и имели небольшие балкончики, на которых сушили одежды.

Капитан Чжи много раз проплывал мимо этого места, но сходить в ближайшем порту, чтоб переждать штормовое рычание Манора, не желал. Он был живым – из плоти и крови, его энергия Ян хорошо ощущалась в холодной мгле… И хотя по обе стороны реки имелись трактиры для разных посетителей, всё ж Чжи Маолун рисковать не спешил.

«Уж лучше носом в волну, чем на утро без головы», – думал он.

Чжи Маолун привык к переменчивому настроению Манора. Раз в год преодолевая расстояние из Пладны в Атру, он приближался к Элюру. Не имея постоянной команды, капитан нанимал в портах опытных мореходов. Те, узнав о маршруте, требовали плату в тройном размере. Но Чжи Маолуна деньги не интересовали. Он с лёгкостью осыпал их золотом и серебром.

– Сдалась вам эта река, – кряхтел старый моряк, прислушиваясь к тишине.

– Это моё проклятие, – подумав, ответил капитан.

– Звучит удручающе, – не поверил старик. Вот только тот говорил правду.

Чжи Маолун был из древнего рода. Корнями цепляясь за великих горных князей, он имел особую связь с Небом и Землёй. Практикуя бессмертие, взращивая в теле Золотое Ядро, мужчина добился не малых вершин. Однако, он забыл про осторожность.

– Когда я был много моложе, я потерял голову. От любви, – тихо произнёс он. – В ночь моего двадцать пятого Дня Рождения я попал в престольную Атру. Воочию увидев город полный красок и света, в котором не было тишины и покоя, я гулял по широким улицам. Утопая в ароматах, я не сразу понял, что заблудился. Обернувшись, я попытался найти знакомую местность. Вот только вместо привычного буйства цветов увидел лишь тускло горящие фонари. Меня обуяла тревога. С надеждой, что лишь единожды свернул не туда, я пересёк небольшую площадь. Это было роковой ошибкой.

Словно погрузившись в прошлое, капитан плавно вёл свой рассказ. И старый матрос, видя перед собой того самого двадцати пятилетнего мужчину, не знал стоит ли верить? Но перебивать капитана он не спешил. Внимательно слушая, моряк губами зажимал сигаретку. Сам же Чжи Маолун, словно не замечая замешательства на обветренном лице старика, продолжал говорить:

– В результате, поняв, что потерялся, я хотел постучаться в первый попавшийся дом. Но тут услышал сдавленный крик. Он был тихим, напоминающим стон. Я остановился. От этих тусклых фонарей проку было мало. Они не пробивали мрак, лишь немного убирали тень. Поэтому рассмотреть силуэты оказалось не так уж легко. Моё Золотое Ядро дрожало, пуская по телу мурашки, из-за этого подрагивали пальцы. Неуверенной поступью я двигался вдоль стены, чувствуя, как в спину глядит темнота.

«Тёмная ци», – было первой моей мыслью. И последней… Ведь именно в этот момент я увидел Её. Разодетая в дорогие одежды, с волосами убранными десятками золотых спиц, украшенными жемчугом и перламутром, она сидела на холодных камнях и с ужасом смотрела на мужчину.

– О, молодая госпожа Цю Чжаньцзэ, – скрипя зубами произнёс он. – Ты так прекрасна.

В ответ та затрясла головой, словно отрицая очевидное. По её щекам бежали прозрачные дорожки слёз, спазм сдавил горло, не позволяя кричать. Я сделал шаг вперёд и почувствовал боль от беззащитного вида девушки. До холода в ступнях пробирали её огромные чёрные глаза, полные влаги, и искусанные вишнёвые губы. Пальцы невольно сжались в кулак. И если молодая госпожа Цю завидев меня, расплылась в улыбке, обнажив свои белоснежные зубки, то её преследователь – напротив. Высокой широкоплечей тучей он вышел из тени, однако рассеянный жёлтый свет ближайшего фонаря даже не мазнул по его лицу. И тогда мне показалось, что у него и вовсе его нет.

– Ступай мимо, – пророкотал незнакомец, тряхнув широкими рукавами своего ханьфу.

Я поймал себя на мысли: «Здесь что-то не так». Но хорошенько подумать мне не позволили. Тихий шёпот, вплетённый в вереницу из причитаний и мольбы, раздался возле самого уха:

– Ты ведь не оставишь меня здесь?

– Нет! – горячо воскликнул я и тут же бросился на защиту особы. В это же мгновение раздался громкий каркающий смех.

– Глупец! – смеясь, басил незнакомец, внезапно сделавшись в несколько раз выше. Подолы его одежд полоскались на ветру, из широких рукавов показались костлявые пальцы, кожа с лица слезла. Она осыпалась подобно побелке с потолка. По его впалым щекам поползла сетка из чёрных вздувшихся вен. И глядя на это чудовище – порождение мрака и человеческих грехов, я прижал девушку к себе. Почувствовав мою близость, она даже не взвигнула, лишь крепче сжала мою руку.

– Пообещай… Пообещай, что не оставишь! – потребовала молодая госпожа, и я кивнул.

– Обещаю, – сорвалось с губ прежде, чем я увидел её истинный вид.

В одно мгновение красавица превратилась в иссохший труп, который прахом осыпался к ногам. И мою грудь пронзила боль. Дыхание перехватило. Золотое Ядро стало пахать, как одержимое, выбрасывая в ткани запасы Светлого Ци, которое я копил годами.

– Стой! Прекрати! – просил я, схватившись руками за голову и сплетение. – Больно…

– Больно? – вкрадчиво спросил незнакомец. – А не стоит вставать между Жнецом и его жертвой. Ты пойдёшь со мной, коли обещание дал.

И в следующее мгновение холодные костлявые пальцы сомкнулись на моём запястье. Я чувствовал, как выпирающие суставы царапают кожу. Но освободить руку из хватки не было сил.

Я не знаю сколько длилось это безумие, плавящее мозг и разрывающее сердце на части, но когда всё закончилось и я открыл глаза, оказалось, что стою на палубе этого судна.

– Имя корабля – Цяньянь. Раз в год ты будешь проплывать по Манору, собирая души. Разбитые и раненые меня не волнуют. Вынимай из воды лишь ценный груз, – произнёс Жнец. – Как только искупишь вину, сможешь вернуться домой.

– Что я такого сделал? – уточнил я.

– Упокоил душу Хранительницы, – захрустев костями, ответил Жнец.»

О Жнецах старый матрос был наслышан. Но воспринимал истории за хорошо продуманные байки. Однако, узнав, что плывёт на корабле, принадлежащему иному существу, он занервничал.

– Почему вы не имеете собственной команды? – поинтересовался старик.

– Нет в этом нужды, – сухо ответил капитан.

Глава 2

Ранним утром, когда забрезжил рассвет, молодая госпожа Фу обнаружила себя на кровати. Она не помнила, как уснула, но её конечности затекли из-за неудобной позы.

– Капитан Чжи, – хныча, простонала она, нервно одёргивая одеяния. Её ханьфу было помятым, смолянисто-чёрные пряди выбились из причёски, шпильки, инкрустированные дорогими камнями, выехали из тугого пучка, на лице остался след от подушки.

– Чувство, будто меня речные гули по дну мотали, – пожаловалась госпожа, аккуратно вынимая заколки из волос.

Сложив на небольшой столик украшения, она быстро привела себя в порядок. После умывания её щёки окрасились здоровым румянцем, подолы одежд разгладились, широкие рукава скрыли запястья, алая вуаль прикрыла лицо.

«Я не помню, чтоб выходила замуж», – подумала девушка, поджав губы. Однако, красный наряд и «корона Феникса» говорили сами за себя. – «Меня опоили?»

– Эй! Выпустите меня! – потребовала она, топнув ножкой. – Кто мой муж?!

Вот только ответов не было, лишь недовольное ворчание по ту сторону двери.

– Буйная женщина, – крякнул старый матрос, пробегающий мимо. – Всё никак не уймётся.

За ночь, проведённую на борту Циньяна, старик успел увидеть многое: город Элюр, полный ходячих мертвецов и расколотых душ, «детину», обитающую в водах Манора и волны, превосходящие морские в несколько раз. (А ещё капитана, который умел рассказывать истории…) На фоне этого истерично дёргающая носом особа интереса не представляла.

Чжи Маолун слышал молодую госпожу Фу не хуже старика, но вида не подавал. Ему была безразлична её судьба – он всего лишь хотел стать свободным. А потому похрустывая мятными леденцами, насвистывал бодрый мотивчик.

Очень скоро вдали показалась береговая линия. С прищуренным глазом можно было разглядеть старые деревянные врата и людей в тёмно-синих одеждах. Их причёски не выделялись изысканностью иль красотой – волосы были заплетены в косы или свободным каскадом трепались по ветру. Подобно муравьям рыбаки копошились у самого берега. Они собирали улиток и гальку, голыми руками вынимали из-под острых камней бычков. С другой стороны слышались голоса местных крестьян – зычные и не очень, суровые и мягкие, звонкие и тихие…

Воздух насытился запахом потрошёной рыбы и водорослей, выброшенных на берег.

– Сойдём? – поинтересовался старик.

– Да, – тихо ответил ему капитан.

Корабль бесшумно резал водную гладь, приближаясь к пристани. Старый матрос сразу приметил наёмный экипаж.

– Похоже, оживлённое местечко, – почёсывая небритый подбородок, подметил он.

– Есть такое, – согласился Чжи Маолун и тут же отдал приказ, – Готовьте швартовые концы.

Господин Чжи ни первые десять лет бороздил просторы, подбирая целостные души утопленников, потому в совершенстве обучился этому делу. Завидев пристань, мужчина сразу рассчитал направление и скорость течения, наличие и расположение судов – их было два, осадку и деферент Циньяна, время суток.

«Можно было бы на буксире», – подумал он, но быстро отмёл эту мысль. Выйдя из Манора в полноводную Пенру, капитан не встретил мощных порывов ветра и сильного течения. Не было здесь и отмелей. Зато места для манёвра было достаточно. И старый матрос, поняв, что швартоваться будут своими силами, прикрыл лысину засаленным зелёным платком.

– Скажите, – не удержался он от вопроса, – а Манор пускает каждого смертного?

– Живым нечего делать по ту сторону берега, – ответил капитан. – Но если хочешь сходить на экскурсию, то можешь купить билет у такого, как я. Тебя проведут и покажут местные достопримечательности.

– А таких много? – не отставал старик.

– Как я? Достаточно. Как ты?.. Вами морское дно застелено. Топитесь, тоните, убиваете, – недовольно проворчал мужчина. – И вообще, хватит болтать! Лестницу!

…Когда капитан сошёл с корабля, то жители увидели вместо лица его маску: нефритовую, украшенную парой белых жемчужин. Но это лишь подчеркнуло его благородство, ведь прорези глаз были обведены золотой линией, кончик носа скрывался под тонким клювиком. По взмаху руки алые одежды сменились белыми, привлекая ещё больше внимания.

– Господин! Господин! – бросился к ногам Чжи Маолуна мальчишка в истоптанной обуви. – Давайте я вам город покажу!

– Иш, щеглец! – тут же послышался рык. – Опериться не успел, а уже клиентов отбивает. А ну брысь под лавку! Молодой господин…

Но капитан не стал слушать сладкие речи. Он давно изучил местную братию. Выхватив из толпы того самого пацана, мужчина вложил ему в руку монету.

– Приведёшь меня к лучшему плотнику, получишь ещё, – пообещал Чжи Маолун.

Загоревшись неплохим заработком, мальчишка расплылся в улыбке и поманил мужчину за собой.

– Его Сауб зовут, – звонким голосом вещал тот. – Он лучший плотник! Что угодно сделает!

– А мачту сможет? – поинтересовался капитан.

– И мач…ту, – начал было мальчик, но осёкся. – На счёт мачты не знаю. К нему обычно за лавками, рамами, бочками ходят. Иногда он и гробы сколачивает для бедняков. Ну, тех, что нормальный гроб себе позволить не могут.

– Вот как, – на выдохе произнёс мужчина.

– Ой! А давайте я вас в контору отведу! – спохватился проводник. – Там корабельным делом занимаются…

– Нет, мне нужен обычный плотник, – улыбнулся мужчина.

– Странный вы, – почесал растрёпанную макушку мальчик, – вам то лучшего плотника надобно, то обычного…

Услышав это Чжи Маолун не обиделся. Глянув на поцанёнка, который едва до пупка дорос, он рассмеялся. Сам мальчишка, поняв, что сказал лишнее, сгорбился.

– П…простите, – едва выдавил он.

– Не за что тут извиняться, – отмахнулся мужчина. – Только, произношение у тебя необычное.

– Так не здешний я. Мы с мамкой на корабле года три назад сюда прибыли. Так вот и остались. Правда она заболела… Слегла, – наморщив нос, ответил мальчик. И капитан заметил в глубине его ярких васильковых глаз настоящую, живую грусть.

– На, вот, – решив подбодрить мальчишку, мужчина вложил в его руку пару золотых монет. – Этого должно хватить на некоторое время.

Пацан, вытерев грязной рукой щёку, остановился.

– О…Они правда золотые?! – не веря воскликнул он и с восхищением уставился на господина. – На них же несколько месяцев прожить можно…

На это Чжи Маолун ничего не ответил. Он пустым взглядом уставился вдаль, думая: «А жива ли моя мать? Сколько времени прошло с тех пор, как я ступил на борт Циньяна?».

Когда на корабле всё стихло, молодая госпожа Фу снова толкнула дверь. Та была по прежнему запертой.

– Небо! Меня здесь вот уже сутки держат, – всхлипнув, проговорила она и сжав свои кулачки, присела на смятую постель. – Хоть покормили бы…

Девушка не заметила, как наступило утро. Да и в целом всё это казалось ей сном.

«Корабль, каюта, капитан», – думала она. – «Так ведь не бывает…»

Но смятение молодой госпожи было понятным. Всю свою жизнь она провела в стенах дома – ждала того самого, которого одобрит семья. А по итогу так и осталась одна.

– Что со мной произошло? – прижав прохладные ладони к щекам, пыталась вспомнить особа. – Когда и где меня похитили? Как я оказалась на судне? Деньги… У меня должны быть деньги!

Но пошарив по широким рукавам своего свадебного ханьфу, она обнаружила лишь купюры для подношения духам.

– Зачем мне это? – не поняла девушка, вытряхивая толстые пачки жертвенных банкнот. – Я никого поминать не собираюсь, да и в Ад не тороплюсь. А в целом…

Молодая госпожа Фу задумалась. Последним, что она помнила – это дорогу, ведущую к храму Гуаньинь. Там она хотела помолиться богине, попросить женского счастья, да послушать успокаивающие сутры монахов. Погода была тёплой. Птички пели. Солнечные зайчики скакали по стенам, отзеркаленные посудой из бронзы. И ничего не предвещало беды.

– Я не видела незнакомцев, – постукивая изящным пальчиком по низкому лакированному изголовью вспоминала она. – Этой дорогой я ходила не раз. Сначала поднималась вверх, потом огибала холм и круто спускалась вниз, останавливалась в бамбуковом леске, любовалась чайными домиками и хижинами… А после входила в храм. Там никогда не было пусто. Но чужое присутствие не мешало мне делиться самым сокровенным с Ней. Запах сандала пропитывал одежды и успокаивал меня тёмными ночами. Хотя… Кому я это говорю?

И действительно, в небольшой светлой каюте, рассчитанной лишь на одного, собеседника у девушки не было.

– Капитан Чжи! – громко позвала молодая госпожа Фу, теряя терпение. – Не будьте мужланом! Покормите пленницу!

Вот только в это время Чжи Маолун мерил шагами дорогу. Следуя за ведущим его мальчонкой, он не сразу понял к чему приближается. Но когда увидел развалины, было уже поздно. Мальчишка, шмыгнув в ближайшие кусты, громко крикнул:

– Без обид, дядя.

И тут из-за побитой, практически завалившейся стены показался грузный мужчина. Хмурым взглядом он окинул капитана и сально так ухмыльнулся.

– Богатенький.

– Всё ж надо было в контору идти, – сделал вывод Чжи Маолун.

На фоне местной братии капитан сильно выделялся. И дело было не в национальности, а в общем виде. Чжи Маолун с рождения не являлся крестьянином. Помимо этого он умел читать, писать, обладал шестью мерами таланта и восемью добродетелями. Светлый лицом, высокий, с тихой поступью и осанкой, он походил на небожителя, о которых слагали легенды.

– Маска-то дорогая, – оценил разбойник. – Одежды хорошего пошива… Эй, малец, где такого красавца нашёл?

– На корабле приплыл. Плотника ищет. Мачту поломало, – рублено ответил мальчик. – Мамку кормил сегодня?

– Кормил. Только особо не надейся, долго не протянет, – посулил мужчина. А после, тяжело припадая на ногу, приблизился к Чжи Маолуну.

Мужчина стоял не двигаясь. Однако, его бездействие не было вызвано страхом. Он просто лениво наблюдал за происходящим.

– Так, как корабль выглядит? – расспрашивал грузный мальчишку, истолковав поведение капитана по своему.

– Аккуратный такой. На джонку похожий, – ответил тот.

– Значит торгаш заграничный, – хмыкнул разбойник и пальцами сжал широкий рукав ханьфу. – Какое приятное стечение обстоятельств. Раздевайся!

Но Чжи Маолун не двинулся с места. Посмотрев на незнакомца сверху вниз, он опустил свою руку на широкое плечо мужчины и слегка надавил. Послышался хруст…

Грузный сразу и не понял, что произошло. Но когда его рука повисла плетью, а сустав прострелило острой болью, истошно заорал:

– Мразь!

Его лицо исказилось. И из просто некрасивого сделалось свинорылым до отвращения. Пухлые губы и обрюзгшие щёки затряслись, заколыхался второй подбородок, из рта пахнуло гнильцой.

– У вас проблемы не только с выбором жертвы, но и с зубами, – не смотря на разбойника, проговорил капитан. – А ещё вам следует помыться, а уж после трогать мои рукава.

На крик, больше смахивающий на визг порося, из развалин выскочило двое бродяг. Они были менее грузными, но такими же грязными и оборванными.

– Сауб! – в один голос гаркнули мужчины и достали ножи.

– Так всё же Сауб, – задумчиво протянул капитан. – А я Чжи Маолун. Будем знакомы.

– Будем. Будем, – пообещал один из разбойников, двинувшись в сторону.

Но капитану надоела игра в кошки-мышки. Горделиво дёрнув головой, он посмотрел на бродяг. И те, поймав его взгляд, замерли. Словно парализованные они опустили ножи, а в следующее мгновение пустили друг другу кровь. И хотя это были всего лишь царапины, сам факт полного контроля пугал.

– Отпусти, – взмолились разбойники, прижимая лезвия к горлу. – Дай уйти с миром.

– С миром? – как-то отстранённо переспросил Чжи Маолун и кивнул. – Хорошо, будет вам мир.

В следующее мгновение лезвия ножей сверкнули, поймав солнечных зайцев. На серые, прогретые камни брызнула кровь. Раздался предсмертный хрип. И оба тела упали в дорожную пыль.

– Покойтесь с миром, – добавил он и опустил взгляд на притихшего Сауба.

Свинорылый, своими глазами увидев чудо, безмолвно баюкал руку. Он не издавал звуков, боясь привлечь внимание этого господина. Но Чжи Маолуну не было дел до разбойника. Его волновал мальчишка.

– О пацане позаботьтесь: в школу определите, приоденьте хорошенько. Женщину на ноги поставьте. А я проверю. Потом, – дал указание капитан, вынув мала.

– Что ты так печёшься о них?! – едва сдерживая вой, спросил Сауб.

– Дети не должны отвечать за ошибки взрослых. Да и пацану мать нужна, – ответил Чжи Маолун. – Вы помните, я из Манора в Пенру каждый год выхожу.

– Я понял. Понял, – нервно кивая, тараторил разбойник. – Только… Какое дело тебе до судьбы воришки?

– Он напомнил мне о важном. О том, что я не просто прислужник Смерти, но ещё и человек, – ответил мужчина.

Развернувшись, Чжи Маолун бросил в кусты, в которых сидел пацан, обещанную золотую монету и направился к пристани.

«Я ещё о корабельной шлюхе не заботился», – в это время подумал Сауб. И тут же почувствовал тяжёлый, холодный взгляд.

«Прислужник смерти», – икнул голос разума, заставив кровь стыть в жилах.

– Я буду! Буду заботиться! Стану честным гражданином, – закричал разбойник, намереваясь выполнить обещание. Уж больно сильно хотелось жить и совсем не хотелось попасть в руки бессмертного.

Глава 3

Чжи Маолун вернулся на пристань быстро и осмотрев рыбаков, нахмурился. От них пахло солью и ромом.

«Не лучшая смесь для тех, кто постоянно в воде», – подумал капитан. А чуть позднее велел позвать плотника – идти самому за рабочим, мужчине как-то расхотелось.

На балках-разделителях сидели мальчишки. Они кидали в воду мелкие камни. Рядом, собравшись в кружок, стояли девочки. Поглядывая на загорелых сорванцов, пигалицы тайно перешёптывались.

– Эх, детство, – выдохнул капитан, взбираясь по лестнице на борт корабля.

На самом деле Циньян был уникальным судном. Изначально он имел две мачты. Его паруса делались из циновок, реи – из бамбука. Вот только осадка уходила глубже, да и палубы было две.

– Словно джонку с караккой соединили, – крякнул старый матрос, впервые увидев этот корабль. (Он во все глаза таращился на закруглённые вглубь борта и сравнивал.)

Циньян, по размерам, был меньше каракка. Однако, он имел абордажные стенки. А на его борту ютилось одиннадцать пушек.

– На нём же и в море можно? – спросил старик, глазам своим не веря.

– Можно, – ответил Чжи Маолун, с гордостью взирая на большое перо руля.

Но как бы не хвалил свой корабль капитан, молодая госпожа Фу не могла оценить всю его прелесть. Отбивая такт ногой, она тяжко вздыхала. Ей было скучно. А ещё хотелось есть и пить. Чтобы отвлечься, девушка даже попыталась делать зарядку. Она наклонялась взад и вперед, вправо, и влево, но затем снова тяжко вздыхала.

Молодая госпожа Фу не видела местности – в иллюминаторе качалась водная гладь, и где-то вдалеке маячила тёмная полоска соседнего берега. Зато она слышала голоса. (Они разносились по кругу так рьяно, что вызывали мигрень.) Однако, не смотря на поднятый гам и крик чаек, девушка с лёгкостью улавливала тихий тембр капитана Чжи.

– Лепёшки! Горячие лепёшки! – раздалось со стороны городских стен, и Чжи Маолун обернулся. Опёршись руками о борт корабля, он думал:

«Молодая госпожа Фу уже не человек, и нуждаться в пище не должна. Однако, она выглядит слишком живой для гуля…»

Не сталкиваясь с такой проблемой раннее, капитан пришёл в замешательство.

«С другой стороны, от предложения поесть небо не упадёт на голову. Зато точно буду знать, что не заморил девицу голодом.»

Торговец очень удивился, увидев в рядах покупателей азиата. По необычному разрезу глаз он не мог определить его национальность, но черты лица запомнил хорошо. (В конце концов ни каждый день к твоему байк-кафе подходит высокий статный мужчина, похожий на сошедшего с обложки женского романа идола.)

– Доброго дня, – поприветствовал торговца капитан. – С чем имеются?

– Есть лепёшки с мясом, творогом и зеленью, яйцом и луком, сыром, – перечислил мужчина, указывая на золотистую выпечку. Внимательным взглядом окинув лоток, Чжи Маолун подумал:

«Она девушка. Зачем ей вкушать тяжёлую пищу?»

И указав на лепёшки с сыром, творогом и зеленью, полез в рукав за деньгами.

– В сухомятку не так вкусно будет, – с широкой улыбкой, заметил торговец. – Возьмите щербет.

– Из чего он? – поинтересовался мужчина, ранее не пивший такого.

– Из малины, – расплылся в улыбке смуглолицый старик, с тюрбаном на голове.

Чжи Маолун принюхался. И уловив нежные ягодные нотки, заказал порцию ещё и себе.

– Хорошего дня, – пожелал торговец, глядя на капитана, как на диковину.

Дверь каюты тихо отворилась. И Чжи Маолун, не привлекая внимания вошёл внутрь. Он по прежнему был в белых одеждах и нефритовой маске.

– Госпожа, – позвал он её, держа в руках поднос.

– Вы?!… – взбеленилась особа и тут же присела. (Она впервые могла спокойно разглядеть капитана. Но единственное, что увидела – это смолянисто-чёрные волосы, лёгшие на плечи каскадом, недешёвую золотую «корону», удерживающую высокий пучок, тонкую линию чувственных губ и волевой подбородок, не скрытые маской.)

– Вам стало стыдно за столь неподобающее отношение к девушке, и поэтому вы спрятали лицо? – съязвила она, будучи разочарованной.

– У меня на это была другая причина, – улыбнулся Чжи Маолун, поставив на столик поднос. – Вы голодны?

Госпожа Фу прикусила губу. Вуаль по-прежнему скрывала её лицо и шею, поэтому капитан не видел, как дрогнуло горло.)

– Вы наконец-то обратили внимание на мои потребности, – обижено произнесла она, стараясь проявить достоинство. (Однако, лишь Небо знало скольких сил ей это стоило.) Капитан поджал губы.

Чжи Маолун не злился на тон молодой госпожи. Он был недоволен собой. Привыкнув к стандартному виду гулей, он и подумать не мог, что встретит утопленницу подобную этой.

«Обычно эти твари полны ненависти. Затаённая злоба из них так и брызжет», – размышлял он, сложив на груди руки.

– Сделайте милость, снимите вуаль, – попросил капитан.

– Вуаль снять? – холодно отреагировала девушка, горделиво качнув головой. – Может мне и одежды сбросить?

– Простите, вы неправильно поняли. Меня интересует небольшая деталь… гм… Не пострадало ли ваше лицо после нашего обращения с вами? – слукавил мужчина. (Он не мог рассказать девице всей правды, чтоб не навредить её состоянию.) – Если вам будет от этого спокойней, то я могу снять свою маску.

Госпожа Фу задумалась. Голод, задавленный любопытством, отошёл на второй план.

«Мне уже двадцать один. И я ни разу не общалась с посторонним мужчиной так близко», – подумала она. Но ради приличия, помялась ещё немного. И в результате ответила:

– Согласна!

В следующее мгновение ткань упала к ногам молодой госпожи. Маска, украшенная жемчугом, легла на столешницу. И капитан Чжи замер.

Он в жизни не видел существа прекрасней госпожи Фу. Её маленькое личико не было испещрено сеткой вздувшихся чёрных вен, носик и щёки не покрыла чешуя, на скулах, близ ушей, не отметился след жабр, да и в улыбке, блеснувшие белизной, зубки не нашли изменений.

Сама же девушка во все глаза таращилась на капитана. Ей были приятны его черты – разлёт бровей, нос, скулы.

«Какое чистое лицо», – изумилась она. – «Я и представить не могла, что мужчина может быть столь красивым.»

Между ними повисло молчание. И госпожа Фу отвела взгляд.

– Ну, как? – алея мочками ушей, спросила девушка.

– Вы прекрасны, – пылко ответил Чжи Маолун, и тут же кашлянул в кулак, – Я хотел сказать, что ваше лицо не пострадало.

Не ожидая услышать от мужчины столь откровенный комплимент, особа потупила взгляд.

– Приятного вам аппетита, – пожелал капитан, соблюдая рамки приличия.

Когда Чжи Маолун покинул молодую госпожу, он снова сошёл на берег. Увиденное не давало мужчине покоя.

«Что за существо я везу в Атру?», – размышлял капитан, прикусив большой палец. – «Её душа не повреждена. Тогда кто она, если не гуль?»

От мыслей мужчину отвлёк старческий голос.

– Молодой человек, дай погадаю, – предложила старуха.

– Ступай с миром, бабушка, – ответил Чжи Маолун, считая уличных гадателей мошенниками. Он не глядя сунул ей в руку пару серебряных монет и засеменил в сторону паба. Каким же удивлением для него стало, когда некто потянул за рукав.

– Мне твои деньги не нужны, – скрипуче, произнесла женщина, вцепившись в капитана своими тонкими пальцами. – Вижу смерть за пазухой носишь и тяготишься этим. Дай посмотрю, может тебе легче станет.

По началу Чжи Маолун пытался противиться, пока не почувствовал… (Он ни раз проходил мимо беснующихся попрошаек и псевдо-калек. Однако в этот раз было нечто особенное. Что-то такое, отчего отвернуться не получается даже при великом желании.)

– Да ты необычный, – зашептала старуха, шамкая беззубым ртом. – Договор у тебя тяжёлый. Не по душе он твоей. Словно с кого-то другого снял и на себя примерил. Самому демону руку пожал и голову на заклание принёс.

Каждое слово гадательницы грузом падало на сердце мужчины, и било точно в цель. Он всё ещё помнил ту маску – лицо Смерти и боль, выжигающую плоть изнутри.

– Но ты бежать не пытайся, – продолжала говорить старуха. – Линия жизни длинная-длинная. Я б сказала, что обычные смертные столько не живут. Да только обрывается несколько раз. Не дури и не рискуй, успокой головушку. И береги то, что сегодня нашёл. Любовь она такая – светлая, да трудная.

– Любовь? – удивился капитан, разглядывая свою ладонь.

– Да-да, любовь, – улыбнулась женщина. Её лицо тут же прорезала сетка глубоких морщин, однако взгляд сделался добрым и по-весеннему тёплым.

– Спасибо, – тихо ответил Чжи Маолун, чувствуя на душе лёгкость.

…Вот только Смерть не знал о трудностях своего подопечного. Под грохот фейерверков и пение дам он гулял по улицам Атры. И то была не старуха в чёрной рясе с клюкой. Это был статный красавец, облачённый в белое. Звали его Ян Ван.

Он не спеша обходил каждый прилавок, заглядывал в ресторанчики, останавливался на площадях. Его светлое лицо лизали рыжие тени от костров. Вот только взгляд не позволял прохожим ленно разглядывать его черты. (В глазах, где-то там – в глубине, сквозь тёплую карюю радужку, проступала холодная чёрная мгла. Она пугала и отталкивала, заставляла молчать или отходить назад.) Но никто не мог обвинить этого мужчину в колдовстве. Ведь после принятия жгучего градуса, чего только не привидится…

– Капитан Чжи Маолун здесь? – тем временем интересовался Ян Ван у своих поданных.

– Насколько нам известно, Циньян попал сначала в шторм, а после в штиль. На вёслах он вышел в Пенру, и теперь капитан ищет плотника. По нашим подсчётам господин Чжи прибудет в Атру через дней пять-семь, – в поклоне отвечали они.

– Хм, – в задумчивости ханец почесал подбородок. – А, что там со Жнецами?

– На своих местах собирают подати, – вежливо доложили ему.

– Прекрасно, – бессмертный поднял уголки губ в лёгкой, едва заметной улыбке. – Что с невестами?

– Об этом доложено не было, – опустив головы, каялись вассалы.

Сложив руки за спиной, Смерть сделал шаг вперёд и посмотрев в небо, покачал головой.

– День пробуждения Великого Дракона близиться. Ему нужна крепкая супруга, чтоб подарить людям сына. Лишь он сможет объединить враждующие семьи и ордена, – напомнил ханец.

– Мы знаем, – лбами касаясь земли, подтверждали вассалы. – Но мы не можем влиять на ход истории…

В это же время по светлой улице Атры шёл человек. Он планомерно двигался в сторону ханьца. Его внешний вид отличался от возвышенного, почти воздушного, облика Ян Вана. Вместо белоснежного ханьфу, расшитого серебряной нитью, и пояса, с вышитыми цветами на мужчине была белая кандура. Его волосы не держала серебряная корона с яшмовой шпилькой, на талии не было меча и нефритовой подвески. Вместо этого его голову покрывала гафия, поверх, которой были накинуты гутра и игаль. А на плечи, прикрывая спину, был надет чёрный бишт – плащ, по краям расшитый золотыми нитями. По смуглому, загорелому лицу было видно, что он знаком с Ян Ваном. (Собственно, Смерть и сам не скрывал этого.)

– Здравствуй, брат Манаф, – поприветствовал бессмертный араба, чуть склонив голову.

– Мир твоему дому, – ответил в ответ мужчина, хлопнув Ян Вана по плечу. – Извини, я задержался.

– Я сам только прибыл, – мягко улыбнулся ханец. – Как твои дела?

– Видит Небо, тружусь не поднимая головы, – Манаф возвёл глаза в темнеющую высь, подняв руки. На его запястье мелькнула перевязь субхи из девяносто девяти зёрен. – А как твои?

Повернувшись лицом на восток, Ян Ван сложил руки и поклонился. Расплывшись в улыбке, он ответил:

– Стараюсь, как могу. Может чаю?

– Разумеется, – согласился Манаф. – К тому же, переговоры всё равно не начать, пока в Атру не прибудут Мара-Марена и Хель.

Глава 4

Чжи Маолун даже не подозревал, что где-то в Атре, устроившись за одним столом, четыре Смерти обсуждают будущее.

– Сколь энтот ваш ещё плавать будет? – сложив руки на груди, спросила Марена.

– Дней семь, – ответил бессмертный ханец, отводя взгляд от черноволосой красавицы. (Манаф и Ян Ван давно оценили изумительную славянскую внешность Марены, но ни один из них даже не пытался привлечь её внимание – не хорошо это чужих жён в свой гарем забирать. Впрочем, других дев это не касалось.) Хель, давно прознавшая о симпатии, снисходительно поглядывала на конкурентку.

– Неделю, значит, – закусив пухлую губу, кивнула девушка.

– Неделю или месяц… Какая разница?! – хлопнула по столу скандинавка, и её белокурые волосы упали на покатые плечи. (Хель была своеобразной красавицей – высокой, немного грузной, в чёрном длинном плаще свободного кроя. Формами даму Железный Лес не обделил. Ведь именно к её могучей груди прижимались неприкаянные души, находя в объятиях богини покой и смирение.)

– Большая, – холодно парировала Марена.

– Как-то градус понизился, – тут же вмешался Ян Ван, подливая богиням чай.

Опасения ханьца напрасными не были. Хель источала тонкий запах тлена. Рядом с ней температура стремительно падала. Но особенность скандинавки сложно было спутать с типичным понижением градуса. Этот холод был могильным, похожим на объятия остывшего трупа. Марена же пахла опавшими листьями и грибами. Её большие тёмные глаза сияли, напоминая агаты. Контрастом внешности служили одежды лазурного цвета. Но миловидная внешность была обманчивой – Ян Ван и Манаф знали об этом. Они ни раз видели, как в одно мгновение из очаровательной красавицы Марена превращается в злобную сварливую старуху.