Читать онлайн Последний бой. … Справа, слева разрывы стеною – Курс на цель и свернуть не моги! бесплатно
© Анатолий Долгинов, 2023
ISBN 978-5-0060-1505-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
СЕМНАДЦАТЫЙ
По мере приближения 100-летней годовщины Великого Октября тема революции, гражданской войны становилась очень актуальной. И сейчас, по прошествии юбилея, необходимость осмысления этих страниц истории только возрастает. Согласится ли со мной читатель этих стихов, слушатель песен на мои стихи… Поживем, увидим!
MON AMOUR, MON AMI…
- Век двадцатый по Киеву тяжко ступал,
- Девятнадцатый год на пороге.
- Приближался Петлюра, а гетман сбежал,
- Не дождавшись от немцев подмоги.
- А за окнами гром иль раскаты войны,
- По Крещатику лошади скачут.
- На Майдане пожарища всплохи видны —
- Снова склады горят – не иначе.
- Колокольчик в прихожей, чуть лязгнув, затих.
- Может кто-то ошибся подъездом?
- Нет прислуги давно… И что толку от них —
- Разбрелись опасаясь арестов.
- На пороге стоял мальчик или солдат:
- Гимназистский портфель за плечами,
- Неуклюже торчал трехлинейки приклад,
- Золотился пушок над губами…
- Он сказал: «Ради Бога, позвольте войти…
- Патрули обложили как зверя!
- Мне б с рассветом пораньше садами уйти…»
- Отворила парадную дверь я.
- На паркет дождик струйками в лужу стекал
- С пол сырой его насквозь шинели…
- Тлел в камине огонь, дымом веял слегка,
- И делился теплом еле-еле.
- И безумие вдруг набежало волной,
- Захлестнувшей войну и тревоги…
- Этот юный солдатик, как ангел живой!
- Он несмело стоит на пороге.
- Отворила пред ним я свой внутренний мир,
- Обнажая и мысли, и душу.
- Я шептала ему: «Mon amour, mon ami…
- Я с тобой до конца… я не струшу!»
- Он как школьник рыдал у меня на груди,
- Опьянен ароматом Шанели…
- Взгляд о счастье молил, что нас ждет впереди —
- Под полою прожженной шинели.
- Он пригладил рукой свой мальчишеский чуб,
- Распахнул неумело объятья…
- Он смущаясь краснел, был неловок и груб,
- Заблудившись в бретельках на платье.
- Свечи воском отплакали, тьме уступив.
- А под утро снег выпал пушистый.
- И витал в тишине лишь романса мотив
- Об акации гроздьях душистых.
- Только ночь ноября на минуты скупа —
- Они таяли, близясь к рассвету…
- Век двадцатый по Киеву тяжко ступал,
- Девятнадцатый год рядом где-то
АХ, МАДАМ!
- Ах, мадам, Вам перечить не смею,
- Но мной движет не карточный долг, —
- Государь-император расстрелян!
- И народ его предал, и Бог…
- И все мы, что ему присягали,
- Ни помочь не смогли, ни спасти…
- Потускнев, позолота медалей,
- От последнего слова «Прости!»
- Ах, мадам, что теперь остается,
- Смерть от пули, штыка иль ножа?
- Наше время, увы, не вернется, —
- Повторяю, к груди Вас прижав.
- Расстаемся… И нету ни шанса,
- Повторяю, увидеться вновь…
- Ах, мадам, время ль для реверансов,
- Когда льется нешуточно кровь!
- Меня ждут офицерские роты,
- Вас, мадам ждет Берлин иль Париж…
- Все, пора… Он вздохнул отчего-то
- И добавил: «Будь счастлив, малыш!»
АХ, ОСТАВЬТЕ, МАДАМ!
- – Ах, оставьте, мадам, пожелтевшее фото.
- Эти четверть часа пролетели как миг.
- Отпустить Ваших рук мне ничуть не охота,
- И я тщетно губами к ладоням приник.
- – Все наладится, Серж! Мы вернемся, Сережа!
- Ведь безумие это же не навсегда…
- – Ах, оставьте, мадам! Не вернется, похоже,
- Дней былых аромат, свет затмила беда!
- – Неужели пора? Рев гудка парохода,
- Волны, пенясь о борт, вьются в шлейф за кормой.
- На причале еще столь осталось народа…
- – Поспешите, мадам! – Я останусь с тобой!
- Улыбнулся в усы: Нет, мадам, невозможно…
- Еще четверть часа, и все кончится здесь…
- – Береги себя, Серж! Будь, прошу, осторожным!
- – Но на чашах весов либо жизнь, либо честь!
- Вы хотели свободы, теперь Вы довольны?!
- Но, поверьте, не ждут Вас Стамбул и Париж…
- И уже никогда не вернуться Вам в Смольный,
- В Ваш родной Петроград… – Что ты, Серж,
- говоришь!
- Ради нашей любви береги себя, милый!
- Я писать тебе буду… Да, хранит тебя Бог!
- – Ваше фото, мадам, укрепит мои силы
- На ту четверть часа, что отпущен нам срок
БАЛЛАДА О ЮНКЕРАХ
- Господа юнкера, вы лишь раз присягали,
- Верность этой присяге сберегли до конца!
- Девять граммов свинца вашу жизнь оборвали,
- Девять граммов свинца… Девять граммов свинца!
- А на фото осталась ватага мальчишек:
- Ранцы брошены в кучу, блеск в глазах от костра.
- Хлопья снега легли сверх рассыпанных книжек
- Как акации гроздья… Господа юнкера!
- В глубине ваших глаз затаилась тревога,
- Беззаботную детскую жизнь оборвав….
- Вам досталось пройти испытаний столь много,
- В одночасье все беды взрослой жизни познав.
- И застыл в темноте оглоушенный город,
- Лишь неистовый ветер стонал до утра…
- Хлопья снега швыряя с размаху за ворот
- И свинца девять грамм… Господа юнкера!
- Не успели познать холод бритв ваши щеки,
- Жар любви поцелуев был узнать каждый рад…
- И под хлопьями снега поседели виски раньше
- срока,
- Словно гроздья акации брошены в ряд.
- Господа юнкера, пламенеют погоны,
- Как кровавый закат отразил белый снег.
- И романс об акации кажется стоном —
- Девять граммов свинца вам хватило на всех…
- Словно гроздья акации снежные хлопья
- Опустились на плац, где держали вы строй,
- Где лежите сейчас… И цветы в изголовье…
- И пронзительный взгляд – каждый словно живой!
БЕЛЫЙ ИСХОД
- В горле ком, но я спою! Уж не взыщите,
- Перед вами душу вытряхну свою!
- Пахнет порохом и водкой старый китель,
- Что меня не раз оберегал в бою.
- Скрыта пылью позолота на погонах,
- Но приказа я не выполнил их снять.
- Понимаете, ребята, нет резона
- За Россию здесь в Шанхае умирать.
- И без этого уже почти лет десять
- Встречи с пулей безнадежно я искал.
- А теперь, похоже, в этом редколесье
- Обретет покой российский генерал.
- Я спою, лишь поднесите русской водки…
- Нет, китайскую отраву я не пью!
- Оттого напрасно здешние красотки
- Мечут взгляды робко в сторону мою.
- Руки прочь! Ах вы желаете стреляться?
- Еще, может быть, сразимся на ножах…
- Умирать, понятно, страшно в восемнадцать,
- А за сорок на миру смерть хороша!
- Я спою для вас… Уж, право, не взыщите
БЕРЕГИ СЕБЯ!
- Расставались красиво – дул в трубу паровоз,
- И колечками дыма прятал капельки слез.
- Целоваться не смели – руки сжав добела,
- Друг на друга глядели: «Ты пиши, как дела!»
- Припев:
- А она – институтка, он – вчерашний студент…
- Быстро тают минутки и в последний момент:
- «Береги себя, милый!» – Видит Бог, я вернусь!
- – Мы до самой могилы не расстанемся пусть…
- Разорвал их объятья паровозный гудок.
- Уносясь прочь от счастья, шел состав на Восток.
- А в теплушке буржуйка и в ней тлели…
- Вспоминал он подружку, расставанья слова:
- Припев:
- «Береги себя, милый!» Сжалось сердце в груди.
- Не нашел в себе силы, пошептать ей: «Прости!»
- Слова на сердце стыли, дым глаза ел иль грусть?
- – Мы до самой могилы не расстанемся пусть…
- Но, чтоб свидеться снова, столько нужно пройти…
- Вот бы счастья подкову повстречать на пути!
- Сквозь огонь, дождь и ветер, труб нацеленных
- медь,
- Чтоб понять, что на свете счастье было и есть.
- Припев:
- А она институтка, он вчерашний студент…
- Быстро тают минутки и в последний момент:
- «Береги себя, милый!» – Видит Бог, я вернусь!
- – Мы до самой могилы не расстанемся пусть…
ВСЁ, ГОСПОДА…
- Нет, не могли поступить мы иначе,
- Ведь присягали единожды мы…
- Не отводите глаза, когда плачет
- Ротмистр, прошедший в боях две войны!
- Не посрамили мундира и флага,
- Не уступили ни пяди земли…
- Исподтишка нынче с тыла и с фланга
- Бьют нас, кто с нами в строю быть могли!
- Мы в окруженьи и выхода нету,
- Всюду погибель, бесславный конец…
- Что за пример подаете корнету,
- Ротмистр, ведь он же безусый юнец!
- Кто там сказал, что мужчины не плачут?
- Кто счёл, что все наши жертвы зазря?!
- Нет, не могли поступить мы иначе,
- Коли кровавая всходит заря!
- Но наш конец предрешён был, похоже,
- Мы не смогли повернуть время вспять…
- Ротмистр, отставить! И сабля из ножен,
- Круг очертив, воротилась опять.
- Всё, господа, завтра бой ждет последний,
- Ну а сегодня кровь лить ни к чему…
- Ну-ка, корнет, угости-ка нас песней!
- Ротмистр, а вы подыграйте ему!
ГЕНЕРАЛЬСКИЙ СЫНОК
- Сколько помнил отца, тот держался с ним строго,
- Пусть усмешку в усах все ж усердно скрывал…
- А сынок подрастал, И пошел по отцовской дороге,
- По которой когда-то с боями прошел генерал.
- Он ни в чем никогда не имел привилегий,
- Разве только в одном – первым встать на врага.
- И солдаты в окопах его величали Евгений,
- Только разве «Ваш-бродь!» прилипало к нему
- иногда.
- Был солдатам отцом и не праздновал труса,
- И не кланялся пулям юный штабс-капитан,
- Только робко краснел, повстречав медсестричку
- Марусю,
- А она умоляла: «Храни тебя, Боже, от ран!»
- Но война есть война! Золоченной нашивкой
- Был отмечен герой за ранения шрам.
- И к шинели денщик ее только пришил, как
- На германцев повел свою роту в атаку он сам!
- Черным смерчем метнулась земля под ногами…
- А очнулся в вагоне от боли от множества ран.
- И Марии лицо: «Потерпите, Евгений, я с Вами!
- В Петрограде врачи Вас спасут, господин капитан!»
- Кумачовый закат полыхал над столицей,
- Где пожар революции жарко пылал…
- Капитан не узнал ни отца, ни знакомые лица,
- И свой Питер родной он в горячном бреду
- не узнал.
- А когда наконец он пошел на поправку,
- Различил как в тумане Маруси лицо.
- Ее голос: «Отец Ваш подал накануне в отставку,
- Оклеветанный кем-то из бывших коллег,
- подлецов…
- Он ушел на допрос и пропал… Ну, куда же Вы,
- Женя?!
- Вам нельзя волноваться! Вам доктор покой
- прописал…»
- Капитан до крыльца добежал и упал без движений,
- И не слышал, как черный его воронок забирал.
- Он ни в чем никогда не имел привилегий,
- Разве только отдать долг России сполна.
- Но предстал пред судом чрезвычайных коллегий.
- Приговор «Враг народа!» – Вот пролитой
- крови цена
ДЕВЯТЫЙ ВАЛ
- Сударыня, прощайте и простите!
- Я ухожу, не поднимая глаз.
- Я сей момент обязан отбыть в Питер,
- Хотя, похоже, опоздал на этот раз!
- Боюсь, пожар погашенный зимою,
- Едва ль возможно нынче затушить!
- Вернуться шансов нет – от вас не скрою.
- Вас умоляю тоже поспешить!
- Вам нужно ехать нынче же к кузине
- И в Гатчине волненья переждать…
- А там к зиме накал, глядишь, остынет —
- В Москву вернуться сможете опять!
- Я с вами бы уехал на край света,
- Но в этот час обязан быть в строю…
- Прошу простить влюбленного поэта —
- От вас теряю голову свою!
- Нет, не похоже на раскаты грома —
- После Покрова невозможен гром!
- Мне с фронта канонады звук знакомый…
- Какой извозчик? На вокзал бегом!
- Оставьте, ради бога, эти платья,
- Ведь промедленье нынче это смерть…
- Вас не могу не заключить в объятья,
- Но должен я на питерский успеть!
- Тут до вокзала пара сотен метров…
- Похоже корабельных пушек залп!
- Их разметал шквал ледяного ветра,
- И к кассам вал толпы… Девятый вал!
- Вал революции семнадцатого года
- Их разметал по жизни навсегда…
- Она сошла в Стамбуле с парохода,
- А он в Сибири сгинул навсегда!
ДВАДЦАТЫЙ НА ДВОРЕ
- Вы, кажется, мадам, хотели объясниться?
- Ну, что же, я готов. И я у Ваших ног!
- Едва ли нам помочь желает заграница,
- Наивно полагать что за Россию Бог…
- Теперь, когда вокруг пролиты реки крови,
- Идёт на брата брат, а сын – против отца.
- Не смею Вам, мадам, талдычить, сдвинув брови,
- Что и меня гнетет предчувствие конца!
- Мы отстоять страну сумели от германца,
- А, между тем врагом захвачен Петроград…
- А этот враг куда страшнее иностранцев!
- Дороги нет вперёд. И нет пути назад!
- Семнадцатый ещё год кажется нам Раем,
- А между тем давно двадцатый на дворе…
- Но с Вами мы, мадам, едва ль когда узнаем,
- Как в пламени страстей России цвет сгорел.
- Нет времени, мадам, для продолженья танцев!
- Коль не унять пожар, то все сгорит до тла.
- И пусть я не хотел, но вынужден расстаться!
- Прошу простить, мадам, но мне уже пора
ДОБРОЙ ОХОТЫ, ГОСПОДА!
- Строй поредевший уж не выглядел парадным —
- От батальона не осталось даже роты…
- Свинцовый дождь хлестал по нам нещадно:
- – Доброй охоты, господа! Доброй охоты!
- Теперь не стоят ничего чины и ранги!
- Разве нашивки о ранениях в почёте…
- Кто там осмелился скулить на левом фланге
- Нашей гвардейской офицерской сводной роты?
- – Доброй охоты, господа! Доброй охоты! —
- Строй дрогнул, отозвался ровным гулом.
- И в самом деле очень уж охота,
- Примкнув штыки, всем доказать, что пуля – дура!
- А коли штык не молодец, то кто осудит?
- Держать равненье и в шеренгах, и в строю!
- Доброй охоты, господа, и будь, что будет…
- Кто дождь свинцовый пережил, тем я спою:
- – Доброй охоты, господа!
ЗАБЛУДИЛАСЬ ПУЛЯ
- Вертихвостка-пуля заблудилась в теле,
- Где-то возле сердца обрела покой…
- Не пристало казаку умирать в постели,
- Вряд ли о кончине мог мечтать другой!
- Отпустив поводья, пал в траву-мураву,
- Воздуха степного силился вдохнуть…
- С ворогом коварным бился не за славу,
- За жену, детишек, не жалея грудь.
- Конь всхрапнул тревожно, вроде как с укором
- Карим глазом косит, на меня глядит…
- Ты скачи, дружочек, бой затихнет скоро.
- Передай казакам то, что я убит!
- А потом поскачешь в дальнюю станицу!
- Помнишь дом под ветлой, где бывал не раз?
- Где овес по пояс, в роднике водица…
- Передай любимой казака наказ.
- Что отцом и мужем могут, мол, гордиться
- Тем, что жил и помер справным казаком…
- Ну, скачи, хороший, надо торопиться!
- Если б мог, влачился за тобой ползком.
- Не пристало казаку умирать в постели,
- Вряд ли о кончине мог мечтать другой!
- Вертихвостка-пуля заблудилась в теле,
- Где-то возле сердца обрела покой
ЗАСЫПАЕТ ПОРОШЕЮ
- Засыпает порошею след копыт на снегу.
- Ты прости мне, хорошая, – больше ждать не могу!
- Белой пеной шампанского фата падает с плеч…
- За станицу кубанскую мы спешим в землю лечь!
- У часовни заснеженной мы расстаться должны,
- И пускай взгляд мой нежен, но в нем есть тени
- вины.
- Спрячь слезинок горошины! Если сможешь,
- дождись!
- Пусть фата запорошена, все ж мне вслед улыбнись!
- Припев:
- Закатилось сердечечко у жены молодой,
- Закатилось колечечко и лежит под фатой.
- В месяц меда постылого станет вдовьей кровать?
- Неужель друга милого вновь ей не целовать?
- На рысях шашки наголо – в бой идет эскадрон,
- Враг крадется оврагами, в перелесках ждет он.
- Словно псы озверелые пулеметы кричат,
- Но ряды поределые на врага дружно мчат.
- Будут спорить историки про Поход ледяной,
- Как казаки-соколики гибли вместе с страной.
- Пули-дуры без жалости ищут ясную цель,
- Тех, кого не досталось им, добивает шрапнель.
- Припев.
- Как рябина багряная рдеет кровь на снегу, —
- Казаки с атаманами в горло впились врагу.
- Не оставил хозяина добрый конь вороной,
- Есаул шепчет раненый: «Ты скачи мой родной!
- Передай моей Любушке, что пропал я в бою.
- Пусть поплачет голубушка за судьбину свою!
- Засыпает порошею след копыт на снегу.
- Ты прости мне, хорошая, – больше ждать не могу!
- Припев.
ИСПОРЧЕННЫЙ БАЛ
- Витала музыка под сводами дворца.
- Струился локон под погоном аксельбантом.
- Он разогнал свирепым взглядом адъютантов,
- Надеясь танцем насладиться до конца.
- Оркестр смешался, разом ноты растеряв,
- В чудесный вальс прорвалась канонада.
- А ты шептала: «Ради бога! Нет, не надо…»
- А на путях уж под парами ждал состав.
- И в какофонию, и в близких взрывов гром
- Вплетались резкие как горн команды ротных.
- И юнкера в колоннах замерли походных,
- Прощаясь с мирным безмятежным городком.
- Полковник даму отстранил и прошептал:
- «Надеюсь очень, что волненье ненадолго…
- И мы вернемся, – я монету бросил в Волгу.
- Прошу простить, что выпускной испорчен бал!»
- А ты сказала: «Пусть господь тебя хранит,
- А я, мой милый, сохраню любовь и сына…»
- И запах пороха, и аромат жасмина
- Спешил, казалось навсегда, впитать гранит
ИСТЕКАЮТ ЧАСЫ
- Как бывало не раз, над Россиею смута —
- Озверелой толпе лишь бы рвать и крушить…
- Истекают часы, счет несмело пошел на минуты,
- Но на помощь едва ль кто рискнет поспешить.
- Зря надежды питать на союзников бывших,
- На заклятых друзей и на верных врагов…
- Но солдат чтоб поднять, о присяге и долге
- забывших,
- Встал морской офицер пред шеренгой штыков.
- Воевать на морях довелось и немало,
- И не только в бинокль видел раньше врага…
- По сибирской земле предстояло пройти адмиралу,
- Хоть балтийские снились все чаще ему берега.
- Встал один человек верный долгу, присяге,
- Пусть визжали осколки, едва не касаясь виска…
- Сколько б ни говорили о мужестве, чести, отваге,
- Но поднялся один, хоть и знал, что погибель
- близка.
- Были пролиты кровушки целые реки,
- Когда брат шел на брата, а сын – на отца…
- То ли ветер в лицо, то ли боль заставляла
- прищуривать веки,
- Толь расстрельного взвода штыки в направленьи
- лица.
- Сам скомандовал «Пли!» И упал обагренный
- закатом
- Вдалеке от балтийских столь милых ему берегов…
- Солнце сжалось в комок, точкой став невозврата,
- Осветив адмирала, что лежал пред шеренгой
- штыков
ИСХОД
- Море Черное вслед смотрит не без лукавства
- Трижды девять морей? Нет, всего лишь одно!
- Впереди берега тридевятого царства,
- А в Тавриду пути нам, увы, не дано.
- Мне бы знать, что ты есть и, пожалуй, довольно…
- Можно дальше дышать или вдох затаив,
- Сохранив свою честь, не боясь сделать больно,
- Весь осадок с души вылить в чистый мотив!
- За спиною Босфор, впереди Дарданеллы…
- Куда вынесет режущий волны «Херсон»?
- Там спасение? Вздор! Что ж бежать от расстрела,
- Если пулю хранит старый друг «смит-вессон».
- Тридевятого царства не сыщешь на карте…
- Так решила судьба, где закончить мой путь.
- Сквозь огонь и мытарства прошел я в азарте,
- И, похоже, пришло время, чтоб отдохнуть.
- Судно стало на рейд, – близок берег желанный…
- Омывает волна Галлиполи песок.
- И салют батарей мне покажется манной,
- Навсегда заглушив сухой выстрел в висок.
- Как рулеточный шар из замкнутого круга
- Рвусь напрасно, и вновь выпадает зеро!
- Я от бега устал… И без тени испуга
- Жму устало курок всем надеждам назло
ЛЕДЯНОГО ПОХОДА ЗНАК
- Бросьте пить! Вам довольно, поручик.
- Может скоро последний наш бой…
- А ведь этот, казалось, из лучших, —
- Двадцать пять, а виски с сединой!
- На груди под Георгия лентой
- СеребрЯнный терновый венец.
- Ледяной поход каплей абсента
- Растопили? Нет? Ждет нас конец.
- А ведь Вы «первоходником» были.
- Только меч заблудился в венце!
- Скольких старых рубак там убили,
- Да сломали клыки на юнце…
- И вот, выживши в том переплете,
- Так нелепо погибнуть сейчас?
- Уготовано нашей пехоте
- На врага выступать через час!
- Бросьте пить, ведь на Вас вся Россия
- И с мольбой, и с надеждой глядит…
- Для страны Вы, поручик, – мессия,
- А на первый взгляд словно бандит!
- Бросьте пить! Ведь за Вами солдаты,
- И вести Вам их нынче же в бой…
- Вашей юной жене рановато
- Через час становиться вдовой!
- С нами Бог! Значит, ждёт нас победа!
- И Георгия лента на грудь…
- Воротиться домой уже нынче же в среду,
- Коль жене обещал, так, сынок, не забудь
МЕДНЫЙ КРЕСТИК
- Медный крестик на нитке суровой,
- Разве мог он от пули спасти?
- И сукно гимнастерки неновой
- Обагрилось в цвет флага почти.
- И вчерашний студентик-очкарик
- Девятнадцати лет с небольшим
- Оседал в снег. И крик «Эх, Виталик!»
- Медсестричка склонилась над ним.
- А он «Мама…» шептал и от боли
- Непрерывно сквозь зубы стонал…
- А над ним тихо плакала Оля —
- Рядом с сердцем осколок попал!
- В это время назад покатилась
- Раза в два поредевшая цепь.
- На ветру знамя алое вилось,
- Вечерело… Туман лег на степь.
- В полумраке казачьи разъезды
- Норовили подранков найти.
- Оля вышла к дозорным с надеждой:
- «Помогите студента спасти!»
- – Значит, красный? Не дышит, похоже!
- Медный крестик один на двоих…
- Вынул саблю урядник из ножен,
- И пронзил степь девчоночий крик.
- Утром красные выбили белых
- И ушли без задержки вперед.
- Хоронили казачки два тела,
- А поодаль шептался народ:
- «Молодые… Чего не сиделось…
- Ведь могли бы еще жить и жить…»
- Медный крестик один на два тела,
- Безнадежно суровая нить
НА ЧУЖБИНЕ
- Лишь закрою глаза, и мне видится вновь —
- Эскадроны проносятся маршем.
- И буквально ручьем проливается кровь…
- Этот сон вижу чаще и чаще.
- Свист шрапнели и лошади страшно храпят,
- Заунывная трель пулемета…
- Заслонил поле боя кровавый закат.
- Не спешит уходить отчего-то.
- А так хочется видеть как раньше во сне
- Куст, склонившейся ивы над речкой…
- И девчонки лицо, улыбавшейся мне,
- Мне свое доверявшей сердечко.
- Мне б увидеть Россию еще до войны,
- Городок тихий патриархальный…
- И сжимается сердце от чувства вины,
- От пронзающей боли кинжальной.
- На чужбине не так-то легко и заснуть!
- Что ни сон, то кровавые дали…
- И завесу кровавую как бы стряхнуть
- Той России, что мы потеряли
НАКАНУНЕ ЗАВТРА
- Что будет завтра, загадать не смею!
- Ты просишь? Нет, я все же не рискну!
- Святой Георгий иль петля на шею,
- Аннинский кортик иль наган к виску…
- Но это завтра… А сейчас к цыганам,
- На лихаче удалом в нумера!
- Хочу забыться! Быть желаю пьяным
- От песен, от любви и от вина…
- Конца и края нет войне с германцем,
- А тут еще волнения в стране…
- И не хватает лишь цветов и танцев?
- Помилуй, ну до танцев ль на войне?
- Светает скоро… Утром выступаем.
- Последние минуты тишины…
- Он замолчал, не видя как скупая
- Слеза стекала по щеке жены.
- Она все понимала и прощала,
- И с ротмистром прощалась навсегда…
- Что будет завтра, и она не знала.
- Но видела, что близится беда
НЕТ, РЕБЯТА…
- Нет, ребята, пулемета вам не дам!
- Самому в хозяйстве может пригодиться…
- Вы хотели объясниться? Милых дам
- Потому прошу покорно удалиться!
- Зульфия, Хафиза, Лейла и Гюзель,
- Поступаете в Петрухину команду!
- Уводи Петруха девушек отсель —
- Очень скоро Абдула здесь будет с бандой!
- Припев:
- Над пустыней раскалился добела
- Солнца диск с пылающей короной.
- Кто не спрятался, готов спалить дотла.
- А всех прочих лишь чуть позже похоронит.
- Гюльчатай, не медля догоняй гарем!
- Сам я как-нибудь подам себе патроны…
- Постарайся улыбнуться между тем,
- И сотри скорей с лица вид похоронный!
- Знаешь, сколь меня пытались хоронить?
- Я, назло всем, выжил так или иначе…
- Хватит дуться! Прочим женам объясни,
- Что тебя женой любимой я назначил!
- Припев:
- Солнца белый диск стыдливо покраснел,
- Но при том накал не сбавил ни на йоту.
- Если он испепелить всех и хотел,
- То теперь желанья сбавил отчего-то.
- Так, кругом и шагом марш! Отставить гам!
- Дождалась – твой Абдулла явился с бандой!
- Нет, ребята, пулемета Вам не дам!
- Верещагин говорил вам, что я жадный?
- Верещагин, будешь жить еще сто лет! —
- Только вспомнил и ты легок на помине.
- Так, граница на замке – прохода нет,
- Басмачам не поздоровится отныне!
- Припев:
- Солнца диск, видать, остался не у дел:
- Пулеметы раскалились не на шутку.
- То Саид, загнав коня, все же успел
- Вызвав на себя огонь пусть на минутку.
- Пули осами вгрызаются в песок.
- Как и солнце, он в пустыне совсем белый.
- А одна, шальная, зацепив висок,
- Уносясь прочь толи выла, толи пела:
- «Девять гpаммов в сеpдце, постой, не зови!»
- В этом сердце ведь любовь еще таится.
- «… Hе везет мне в смеpти – повезет в любви»
- Помирать нам нынче не годится!
- Припев:
- Нет, ребята, мзду таможня не берет…
- Абдулла, сдавайся, коли выжить хочешь!
- Шансов нет – товарищ Сухов вам не врет.
- Пять минут на размышление, короче
ОХ, БЕДА-БЕДОВАЯ…
- А беда бедовая прицепилась к стремени, —
- Сколько не мытарился, толком не смахнуть!
- Бабы раскудахтались как-то не ко времени,
- Ведь пора служивому собираться в путь.
- Как с такой попутчицей на войну отправиться?
- Так и нет возможности чуть повременить…
- Но прижалась к казаку Марьюшка-красавица.
- – Раньше срока погоди по мне слезы лить!
- Ведь беда бедовая, веришь – нет, отцепится,
- Как поскачет эскадрон строем на рысях.
- Полно – будет хмуриться. Улыбнись-ка, девица!
- Мне пора – тачанки вон мимо колесят.
- Коли повезет в бою, ворочусь и свидимся.
- Коли нет, так вспоминай. Вот тогда всплакни.
- Всю б тебя зацеловал… Стоит ли противиться?
- Шепчет Марьюшка в ответ: «Ты живым вернись!»
ПОБАТАЛЬОННО!
- Прошу простить, мадам, —
- Скажу Вам для вступленья, —
- Готов на эшафот, но только не в игнор!
- Я понимаю сам,
- Что нету мне прощенья,
- Но словно в забытье шепчу Вам этот вздор:
- Мадам, скажите мне,
- Мол, скатертью дорога,
- Велите мне в сердцах: «Из сердца, с глаз долой!»
- Но слышу: «Мой корнет,
- Сказать хотела много…
- Всегда Вас буду ждать с победою домой!
- И будто бы шрапнель
- Разворотила душу…
- И слезы не сдержать! А надо ли, зачем?
- Суровая шинель…
- Ваш голос глуше. Глуше.
- – Я буду Вам писать… Еще Вам надоем!
- Боюсь, мадам, туда
- Не ходят почтальоны…
- Храните письма и мы вместе их прочтем.
- Но мне уже пора, —
- Идем побатальонно!
- Не стоит слезы лить под проливным дождем.
- – Я буду Вам писать!
- – Я буду ждать – ты слышишь?
- Но полковых труб рев все крики заглушил.
- Дождь продолжал хлестать
- Как в барабан по крышам…
- Она смотрела вслед. Шептала: «Ты пиши!»
ПОЛНО КЛЯСТЬСЯ…
- Полно клясться на крови, ваше благородие!
- Штык ли пуля разберет – им же не впервой:
- Кому в землю на постой, а кому «Егория»,
- Ну а вы у нас всегда истинный герой!
- Что солдатушек зазря пачками не клали,
- Это вам респект большой господа и мой,
- И Георгиевский крест, и с бантом медали…
- Ну и самый главный приз, чтобы всем домой!
- Опостылела война. Столько лет в окопах!
- То германец нас косил, теперь – новый враг…
- Этот будет пострашней… Считай, вся Европа
- Ополчилась на Москву, да на багряный флаг!
- А ведь этот флаг, вашбродь, кровью пропитался —
- За свободу встал народ, буржуев супротив!
- А что царский офицер с нами оказался,
- Мы приветствуем сейчас, после поглядим…
- Полно клясться на крови, ваше благородие!
- Штык ли пуля разберет – им же не впервой:
- Кому в землю на постой, а кому «Егория»,
- Ну а вы у нас всегда истинный герой!
ПОСЛЕДНЕЕ ПИСЬМО
- Мне не надо писать на войну больше писем,
- Ведь все меньше надежды, что смогу их прочесть.
- Почтальона не встретишь на пути нашем лисьем,
- А вдогонку за нами поспешает лишь смерть.
- Обложил лютый враг нас как зверя в берлоге,
- Понатыкав кругом цвета крови флажков…
- Уцелеть посчастливилось очень немногим.
- И мы точим клыки пред последним прыжком.
- Поп, что третьего дня мы в логу схоронили,
- Говорил: «С нами Бог…» Ну, и где же он? Где?
- Наши вдовы едва ль сыщут наши могилы.
- К сердцу нам не прижать матерей и детей.
- В патронташе всего на обойму патронов,
- Холодея блеснул верной шашки клинок…
- Как случилось, что мы стали вдруг вне законов?
- Указательный палец привычно нащупал курок.
- За никчемную жизнь нету повода драться,
- Нам бы больше со света врагов увести…
- Самый младший из сотни едва ль разменял 18,
- Да и редкий казак доживет сейчас до тридцати!
- Мне не надо писать о любви запоздалые письма!
- Даже ташки моей Вам не смогут доставить друзья.
- И не надо лить слез за меня, ради Бога, Анисья,
- Пусть за правое дело сейчас умирать буду я
ПОСЛЕДНИЙ БОЙ УЛАГАЯ
- Уносили нас кони в сотый раз от погони,
- Но от совести пытки едва ль кто-то спасет…
- И под градом свинца цвет Отечества тонет,
- В Черном море чернеет, уходя, пароход.
- Уплывает в Марсель или в Константинополь,
- Уходя в неизвестность прочь от грешной земли…
- Средь березок иссечен осколками тополь,
- Полив кровью, что мы уберечь не смогли.
- У тачанки курю на ветру сигарету,
- Пуст патронник Максима, пуст любимый кисет.
- Где-то взрывы слышны, еще бой идет где-то…
- Но десант Улагая не встретит, видать, свой рассвет.
- Свежий ветер трепещет полы старой шинели,
- И последняя пуля наган тяжелит…
- Завещание мы дописать не успели,
- Да и пена едва ли потомкам его сохранит.
- Вдоль причала проносятся лошади, люди,
- И, пенясь, набегает, прямо к шпорам волна…
- Может кто-то поймет, а быть может осудит,
- Но свой долг офицера оплачен сполна.
- Сент-Женевьев-де-Буа или Черное море?
- Выбор столь невелик, где могилу найти…
- Вороненый наган оборвет бесконечное горе,
- Обозначив конечную точку на долгом пути.
- Уносили нас кони в сотый раз от погони,
- Но от совести пытки едва ль кто-то спасет…
- И под градом свинца цвет Отечества тонет,
- В Черном море чернеет, уходя, пароход
ПОСЛЕДНИЙ РАССВЕТ
- А багряный листок, чуть дыша, ухватился за шпору.
- Дорогущий ковер щедро клен распластал
- возле ног.
- Мне ему не помочь – самому умирать уже вскоре…
- Если б мог изменить, ну, хоть что-нибудь!
- Если бы мог…
- Ждет нас сабельный бой, штыковой ли… Не знаю!
- Впрочем, разницы нет, как погибель найти…
- Нас пока тишина, полумрак окружают.
- И я даже поверил, что войны нет! Почти.
- Тишину нарушают лишь лошади всхрапом,
- Да далеко в степи тараторит «Максим».
- Пробудившийся дождик под утро закрапал…
- И казачьи разъезды пробудились за ним.
- Взвыла в голос труба, тишину оглушая!
- Над станицей встает хмурым дядькой рассвет.
- В заалевший восток устремляю взгляд, еле дыша, я,
- И невольно сжимаю холодной рукой пистолет.
- Прогремело «Ура!» И, клинками мелькая,
- С диким гиканьем лава заслонила собой горизонт.
- Значит, сабельный бой… и судьба видно наша
- такая, —
- Здесь костьми в землю лечь, заслонив собой
- рухнувший фронт.
- Эх, была – не была… На коня черным чертом
- взлетел я.
- Следом весь эскадрон устремился навстречу врагу.
- Багровея, листва стала нам на рассвете постелью.
- И ее оживить, видит Бог, я уже не смогу
ПОСЛЕДНЯЯ КАПЛЯ
- «Я уверен, что кончится эта война,
- И ничто нас с тобою уже не разлУчит.
- Помолись за меня перед боем, жена…»
- Не успел дописать: «Будет все так, как будет!»
- Был рубакой лихим рассечен до седла,
- Похоронен казачками ближней станицы.
- И последнею каплею крови стекла
- Эта строчка стихов вдоль последней страницы
- Той тетрадки, что бережно в ташке хранил
- Там где фото любимой, посланья из дома…
- Невеселые думы сотник в ней хоронил,
- Прорываясь на Дон по заданью ревкома.
- Для жены ту тетрадку друзья сберегли
- Вместе с фото и ташкою, кровью залитой…
- Жаль, что другу помочь в том бою не смогли,
- Прикрывая отход эскадронов разбитых.
- «Я уверен, что кончится эта война,
- И ничто нас с тобою уже не разлУчит…»
- В том бою отдан долг был России сполна!
- Но над ней собирались уже новые тучи
СЕМНАДЦАТЫЙ
- – Да, вернусь я, вернусь, ведь не раз обещал!
- И, заметь, каждый раз возвращался…
- Заходящего солнца овал освещал
- Как хорунжий с невестой прощался.
- – Только сырость не надо мне здесь разводить,
- Нынче осень дождями богата.
- Кабы знать, что с тобою нас ждет впереди…
- Ну, прошу тебя, плакать не надо!
- Застоявшийся Орлик всхрапнул за спиной,
- И хорунжий в седло взвился чертом.
- – Как с победой вернусь, моей станешь женой! —
- Заявил, подбоченясь он гордо.
- – Ну, не плачь, ведь уже пережил две войны,
- А тут просто какая-то смута…
- Солнца диск заслонил полумесяц луны,
- Истекали прощанья минуты.
- И поводья рванул так, что с места в карьер,
- И станицу пронзил конский топот…
- Разве мог тогда знать молодой офицер,
- Что огнем полыхает Европа?
- Что семнадцатый год разорвет тихий Дон
- На два лагеря: белых и красных…
- Он не знал, что падет за Отечество он
- И, что смерть его будет напрасной.
- – Да, вернусь я, вернусь, обещал ведь не раз!
- И, заметь, каждый раз возвращался…
- И невеста хорунжего не дождалась,
- Хоть вернуться герой обещался
СОЛО
- Над вокзалом флаги гордо реяли,
- Заслоняя солнце кумачом.
- И об этом публике поведали
- Старый лабух с юным трубачом.
- Тихо разливалась песня грустная