Читать онлайн Сломанный глобус бесплатно
Часть I
Глава 1
Был конец августа. Это то самое время, когда школы хаотично пытаются набрать сотрудников, потому что их катастрофически не хватает.
Ольга Кравцова сидела в пустом коридоре, в котором шесть лет назад давала списывать домашку одноклассникам, закопавшимся по другим предметам.
Кто-то на улице пустил солнечного зайца, который заскакал по потолку.
Мысли Ольги тоже прыгали и никак не хотели собираться в кучу. Ну зачем она пару дней назад пошла от станции путём, которым никогда не ходила? Ольга столкнулась с бывшей учительницей по английскому языку Юлией Михайловной Холодовой. Они не виделись с того самого момента, как закончилась школа. Хотя в свое время Холодова была лучшим другом, который давал ценные советы. Благодаря ей Ольга захотела знать больше иностранных языков. К концу института она уже свободно говорила на английском, испанском и французском. После объятий и радостных визгов они отошли в сторону, чтобы не мешать прохожим, и долго говорили, крепко держа друг друга за руки.
Холодова за четыре года стала завучем. Узнав, что Ольга два месяца назад забрала из университета диплом лингвиста, она сказала, что в школе нужен учитель испанского. Ольга как раз возвращалась после очередного неудачного собеседования и подумала, что эта встреча – знак.
Теперь же решение вернуться в родную школу казалось самым идиотским, которое она принимала.
Не успела Ольга заполнить бумаги о приеме на работу, как директор Иван Сергеевич Стрелков заявил, что даёт ей классное руководство. Он минут двадцать расписывал, какие прекрасные дети достались Ольге, и что стать классной мамочкой – замечательное начало карьеры. Даже кабинет собственный обещал. Правда делить его придётся с Татьяной Николаевной Верной, которая преподавала у Ольги историю. Но это ничего страшного, ведь работать они будут в разное время.
Будь на месте Ольги другая кандидатка, то, наверное, обрадовалась бы проявленному доверию, но Кравцова, как бывшая ученица, знала, что у Стрелкова никогда не бывает плохих учеников.
К тому же, новым молодым учителям всегда давали самые тяжёлые классы.
Ольга незамедлительно сходила к классной руководительнице, учившей этих детей. Как оказалось, она работала с ними только половину четвёртого класса. Та равнодушно сказала, что детям не повезло, потому что учительницы у них постоянно менялись. Первая не сработалась с родителями, вторая уволилась из-за здоровья, а третья ушла в декрет.
Классная руководительница отметила некую Кристину, у которой мама сидит в тюрьме, а также какого-то Юру. У мальчика были непростые родители и, как следствие, к нему тоже нужен подход. А так, в целом, дети как дети, только нужно быть с ними построже.
Солнечный зайчик перепрыгнул на стену, уже начиная раздражать. Может, стоит забрать заявление, пока не поздно. Перевод текстов на фрилансе никто не отменял. Любимый работает и поможет заплатить за квартиру. Мама тоже никогда не оставляла в беде и ненавязчиво подкидывала деньги, если видела, что они действительно нужны.
Хотя с другой стороны, кто знает, когда удастся найти что-то подходящее? Из однокурсников за три месяца пока никто не устроился на работу. Зависеть долго от парня, а уж тем более от мамы, которая вкладывала в дочь все свои силы, абсолютно не хотелось.
Кравцова попыталась представить, что бы сказала мама, видя её сомнения. Мозг сразу же спроецировал тихий и ненавязчивый голос, как всегда уверенно приводивший свои доводы. Главное, что социальный пакет есть, стаж идёт. Вдруг деток захочешь, декретные получать будешь. Да и вообще, Олечка, какие твои годы. Всегда сможешь поменять профессию, если что-то не понравится.
Знакомый силуэт, неожиданно возникший в конце коридора, заставил мамин голос резко умолкнуть. При виде привычно торопливой походки Ольга забыла, что, возможно, почти стала педагогом и как пару дней назад снова бросилась навстречу.
– Юлия Михайловна!!!!
– Олечка, девочка моя хорошая.
Руки, крепко обнявшие Ольгу, были как всегда ледяными. Ольга невольно вспомнила, что, будучи ученицей, постоянно хотела согреть их.
– Ну что…теперь коллеги? – ласково улыбнулась Холодова, – как всё прошло?
Солнечный заяц перепрыгнул с потолка на белоснежную кофту Холодовой.
Ольга на несколько секунд задумалась, можно ли как раньше делиться сомнениями, если теперь она не ученица. Решив, что никто совета лучше не даст она решилась.
– Олечка, класс действительно непростой, – вздохнула Холодова, выслушав ученицу, – но знаешь, какие были мои первые дети?
Холодова рассказала о том, как стала классной мамочкой сорока мальчишек, как приходилось ходить ко многим домой и объяснять вечно работающим родителям, из-за чего произошла драка, и почему ребенку нужна поддержка взрослых. Около полутора лет потребовалось, чтобы достигнуть взаимопонимания. Зато первые выпускники до сих пор приходят в гости.
Ольга с облегчением подумала о том, что у неё нет сорока мальчишек в классе.
– С детками вообще не просто, – Холодова крепко сжала холодными пальцами руку Ольги, – но я же знаю, что у тебя сила воли железная. И ты умеешь сострадать. Они тебя полюбят, вот увидишь.
Солнечный заяц перестал бешено скакать, замерев в ожидании чего-то на Ольге.
Утро в день первого педсовета Ольги было по-летнему ярким. Даже не верилось, что через день осень уже вступит в законные права.
В актовом зале Ольга выбрала место на дополнительных стульях, стоявших около стены. Она села немного особнячком ото всех, пока не совсем понимая, как себя вести. Надо постараться не стесняться того, что многие из присутствующих учили её.
Знакомый голос, который казался всегда самым женственным, вытащил Ольгу из нервных мыслей.
– А вот и новая молодая коллега. И ещё теперь соседка по кабинету.
Это была учительница истории Верная. Она, аккуратно расправив юбку, присела рядом.
– Ну и скажи, дорогая, чего тебя сюда опять принесло?
Вопрос поставил Ольгу в ступор.
– Ну ты молодая, красивая, перспективная, – заметила смятение Верная – зачем тебе эта школа?
Ольге не очень понравилась логика, созвучная с её мыслями, которые после разговора с Холодовой она пыталась засунуть в какое-то чудесное место, чтобы забыть и никогда не вспоминать. Ольга хотела как-то объяснить свое решение Верной, но в актовый зал вошёл Стрелков, извинившись за небольшое опоздание.
– Коллеги, поздравляю всех с началом учебного года, – начал он педсовет.
Только сейчас Ольга отметила, как сильно директор постарел за четыре года. Когда они общались несколько дней назад в кабинете, это не выглядело так явно. Но сейчас Ольга уловила немного неровную интонацию, подметила, как устало облокачивается на край сцены Стрелков, будто груз ответственности за всю школу задавил его.
– В наших рядах пополнение. Возвратилась в родную школу наша ученица Ольга… Как тебя по отчеству-то?
– Юрьевна.
– Юрьевна, – повторил Стрелков, – она будет преподавать у нас испанский.
В зале захлопали, приветствуя новенькую, но Ольга уже не обращала на это внимание. Из-за панибратского тона Стрелкова она ощутила себя той самой ученицей, что была шесть лет назад.
Ольга невнимательно слушала о том, что доплату за классное руководство сняли. Верная фыркнула, что в последнее время только и делают, что всё снижают.
Видимо стараясь не акцентировать внимание на больной теме, Стрелков, промокнув платком лоб, продолжил.
– Теперь о насущном. В этом году нас ждёт министерская проверка.
Сонный актовый зал тут же зашумел, загудел словно переводчики-синхронисты в кабинах, которые услышали непонятное слово.
– На этом фоне новость о зарплате ещё более удручающая, – вздохнула Верная.
Стрелков предупредил, чтобы все бумаги были в порядке, иначе он лишит стимулирующей, и затем добавил:
– Юлия Михайловна подробнее расскажет на летучках про правильное оформление документов.
Она легонько кивнула.
Ольга подумала, что получился какой-то гордый жест превосходства над остальными. Такого раньше не было.
– Из-за проверки мне бы хотелось, чтобы вы уделили больше внимания одарённым детям.
Стрелков попросил включить проектор и, морщась, как будто у него что-то болит, сел за стол, вставил флешку в компьютер и включил презентацию.
Из ярких слайдов, режущих глаза, Ольга узнала, что одарёнными считаются те, кто выигрывают олимпиады и приносят баллы школе. Этих школьников надо беречь, они – будущее России. Более того, были названы фамилии маленьких гениев. Стрелков убедительно попросил беречь эти цветочки, и быть поснисходительнее, если такие ученики не успевают по другим предметам.
– Иван Сергеевич, простите, – вдруг встала Светлана Андреевна, учитель химии, – Вы сейчас мне предлагаете рисовать оценки ученику, если он не тянет мой предмет?
Замолчали все. Даже задние ряды, которые активно и нелестно комментировали каждое слово директора.
– Я предлагаю Вам, Светлана Андреевна,– Стрелков отодвинул ноутбук и подался вперёд, сцепив пальцы в замок, – помочь школе не лишиться аккредитации.
– А кто потом поможет этим детям, если они привыкнут всё так легко получать?
Ольга была согласна со Светланой Андреевной. Она лично знала девочку, учившуюся в параллельном классе, которую вот так опекали. Мало того, что характер у неё испортился и появилось ощущение, что ей все должны, так ещё после поступления в престижный ВУЗ по результатам олимпиад она вскоре бросила учёбу, потому что не выдержала давления преподавателей. Где эта девочка, и что вообще происходило с ней теперь – неизвестно. Хотелось встать и поддержать Светлану Андреевну, но Верная схватила Ольгу за руку, тихонько процедив «Молчи».
– Мне кажется, – неожиданно вступила в разговор Холодова, привставшая со своего места, – Светлана Андреевна задала прекрасный и очень непростой вопрос. Думаю, мы посвятим этому отдельный педсовет. Вы можете выступить с докладом, если захотите.
Учительница по химии немного ссутулилась после этих слов, как будто ей предложили поднять гирю в тридцать килограмм, и, ничего не сказав, села на место.
Утомительный педсовет продолжился под шум снова шушукающихся задних рядов.
Ольга долго копалась в сумке, ища ключи от съёмной квартиры.
Коля, как обычно, сидел за компьютером, играя в варкрафт. Ольга, в отличие от многих девушек, никогда не раздражалась, что любимый проводил много времени за этим занятием. Она бы после смены официанта вообще весь человеческий род ненавидела, закрывшись в своём мире.
– Как всё прошло? – поинтересовался Коля, немного отвлёкшись от игры после того, как Ольга чмокнула его в щёку.
– Думала, что будет хуже.
Грузить парня сомнениями не хотелось.
После педсовета Верная дала совет не влезать в дела, которые Ольга не знает. За шесть лет многое поменялось. Если Ольге действительно интересно, что происходит, то она расскажет ей всё как-нибудь на перемене за чашкой чая в подсобке.
– Может, сходим куда-нибудь сегодня поужинать? – предложил Коля.
– Тебя же тошнит от ресторанов.
– Ну раз уж сегодня такой день…
Вот за это Ольга его и любила. Можно было ничего не говорить о своих проблемах, но Коля каким-то звериным чутьём понимал, когда она действительно нуждалась в поддержке. Тогда он жертвовал своей зоной комфорта.
Глава 2
Кравцова даже подумать не могла, что когда-то первое сентября снова станет отсчетом года жизни. Звонила мама и приободряла, желая удачи. Её звонок почему-то разнервировал Ольгу ещё больше. Стараясь оттянуть выход из дома, она стояла у зеркала и уже в третий раз перевязывала белоснежный шарф. Настенные часы с гирьками пробили восемь, и от этого звука она почувствовала себя богатырём отправляющимся на войну с печенегами. Ольга внутренне содрогнулась и подумала, что их нужно будет снять. В последний раз поправив шарф, она вышла из дома.
Ольга встала около школьного крыльца с табличкой 5 «Д». Новые ученики постепенно подтягивались. Все они пока казались безликими в толпе бантов, ранцев и цветов. Дети стояли и шушукались, переминаясь с ноги на ногу и ожидая окончания торжественной части.
Ольга сама уже была готова спеть и сплясать, только бы поскорее пойти знакомиться со своим классом. Столько лет прошло, а линейки оставались те же. Ольге казалось, что она еще, будучи первоклашкой, читала те же самые стихи про то, что нужно хорошо учиться.
На крыльцо вышел глава города, который всегда поздравлял всех в конце линейки. Под аккомпанемент гула школьников он произнес длинную речь, отчитался, сколько бюджета было вложено в развитие школ района. После этого, наконец, по периметру двора прошла одиннадцатиклассница одетая в школьную форму шестидесятых годов. В её руках блестел маленький желтый звонок, громко разрешающий всем выдохнуть и войти в школу.
Ольга чуть не споткнулась на крыльце, чувствуя, что вся администрация оценивающе смотрит на неё. Но это всё оказалось пустяком по сравнению с изучающим взглядом учеников, которые расселись за парты.
Положив дрожащие руки на стол, чтобы волнение было незаметно, Ольга вдохнула побольше воздуха и поздоровалась с учениками.
– Давайте знакомиться, – улыбнулась она, чувствуя, как в висках стучит, – вы ведь большие и знаете, что такое прилагательное.
Ученики зашумели. Каждый хотел показать, какой он умный, наперебой выкрикивая, что же такое прилагательное.
Ольга решила, что не хочет в первый же день добиваться, чтобы в классе было слышно, что происходит за окнами.
Она объяснила, что хочет, чтобы к своему имени дети подобрали прилагательное, которое им подходит.
Дрожь и слабость немного отступила, хотя от волнения Ольга почему-то запомнила только то, что у неё будет учиться невероятный Никита. Поняв, что конец света не наступил, как казалось минут двадцать назад, она мягко осаживала детей, чтобы можно было довести классный час в расслабленной обстановке.
– А теперь давайте узнаем друг о друге еще больше, – воодушевленно улыбнулась она, доставая из стола коробочку, наполненную свернутыми бумажками, – вы будете тянуть вопрос и отвечать на него.
Ольга окинула быстрым взглядом класс и остановила свой выбор на пухлой девочке, которая сидела за задней партой одна и ещё ни разу не принимала участие в сегодняшнем празднике. Она неуверенно выбрала листок и протянула его.
– Какое школьное мероприятие тебе запомнилось больше всего? – прочитала Ольга.
– Когда мама на новый год со мной пошла, – тихонько ответила девочка, как будто испугавшись, что ее заметили.
Удивленная таким ответом, Ольга только сейчас обратила внимание на бейджик ученицы. На нем ровным почерком синим фломастером было выведено «Голубева Кристина». Так это та самая ученица, у которой мама сидит в тюрьме.
Ольга ощутила, как кожа под рубашкой стала гусиной.
Как ни старалась она отрешиться, но до конца праздника украдкой смотрела в сторону незаметной девочки. Почему-то Кристина напомнила Ольге хорька. Глаза у Кристины были как черные бусинки, а взгляд дикий.
После того как классный час закончился, Ольга довела маленьких разбойников до крыльца. Когда они, крича и толкаясь, выбежали на улицу, Ольга вернулась в кабинет, шлёпнулась на стул, чувствуя, что из неё выпили всю энергию.
Лучше бы маленькие вампирёныши съели бы её, чем она вот так сидела, смотрела в потолок и не могла себя заставить пошевелиться.
Наконец найдя в себе горсть силёнок, Ольга встала, собрала сумку и вышла. Во дворе школы она услышала знакомый мужской голос.
– Здравствуй, коллега!
Это был учитель литературы Александр Юрьевич Колосов. Ничуть не изменился за шесть лет. Всё так же приветлив и энергичен.
Уроки литературы Ольга всегда любила. На них можно было спокойно высказать своё мнение и не бояться, что Колосов скажет, что автор думал по-другому, когда писал. Ещё Ольге казалось забавным, что у Колосова всегда находились цитаты великих людей для любой ситуации.
– Не успел поздравить тебя с возвращением на педсовете, – улыбнулся Колосов, – как прошёл первый день?
– Да вроде неплохо…
Перед глазами непонятно откуда возникла девочка-хорёк с задней парты. Ольга быстро отогнала её, перекинула сумку через плечо, и спросила у Колосова, как у него дела с пятиклассниками. Она знала, что Колосов стал руководителем параллельного класса. Это означало, что им придётся много общаться и, возможно, даже проводить совместные мероприятия.
– Хорошо. Хотя это всегда так начинается, – усмехнулся он, – все проблемы вылезают потом. Ты сразу с ними строго, а то на шею сядут.
Легко говорить. Ольга могла, но не любила давить на других людей. Видимо, придется учиться.
– Тебя подвезти? – поинтересовался Колосов, открыв дверь автомобиля Кia Rio. Измотанная Ольга была рада приземлить пятую точку на сиденье.
– Ты – молодец большая, что выбрала эту работу, – похвалил её Колосов, – Джозеф Юбер говорил, что преподавание – это возможность обучиться чему-то дважды. Но сейчас работать в школе такая ответственность…. Только самые смелые идут.
«Или бестолковые» – подумала Ольга.
– А раньше было проще? – вслух спросила она, машинально наблюдая, как за окнами проносились серые дома старой части города.
– Когда я начинал работать, то отвечали только за детей, а теперь ведь ещё кучу бумажек надо заполнять. Ещё эта проверка… Хоть бы у них там произошло что-то и до нас не добрались.
Все начинали говорить немного тише, когда речь заходила о проверке, и это пугало.
– К Вам можно обратиться за помощью, если что? – спросила Ольга, не понимая, что страшнее: дети или министерство.
– Нужно, – улыбнулся Колосов, – Не стесняйся.
Ольга почувствовала, что от этих слов в районе сердце стало тепло, словно кто-то зажёг свечку, и усталость немного отступила. Как будто она наконец-то нашла союзника, который в случае чего предложит руку помощи.
– Завтра мои оболтусы к тебе вторым уроком придут, – сказал он на прощание, высаживая Ольгу около панельного дома.
Интересно будет посмотреть, что за класс достался Колосову.
Глава 3
Ольга весь вечер готовилась к уроку, думая, всё ли получится и понравится ученикам. Она, как настоящая отличница, тщательно планировала занятие и пыталась применить методики, которым научилась в институте. Это было не так просто, как казалось.
На следующий день Ольга пришла в школу на полчаса раньше. В тысячный раз проверив, как работает компьютер, она постаралась успокоить себя тем, что наверняка дети нервничают не меньше её.
Когда прозвенел звонок, её класс с ором влетел в кабинет. Похоже, что волнения у детей было приблизительно столько же, сколько букв в японском алфавите.
– Так, – Ольга решила, что пора заняться дрессировкой, как советовал Колосов – зашли и вышли как приличные ученики.
Дети были похожи на котят, которым дали газетой по морде. Они выкатились из класса и заглянули, тихо спросив, можно ли войти.
Когда они сели за парты, Ольга отметила, что с Кристиной села Юля, которой вчера не было на празднике. Значит, друзья у девочки-зверька всё-таки есть.
– Что вы знаете об Испании? – бодро поинтересовалась Ольга, обрадованная открытием.
Несмотря на то, что Ольга немного приструнила учеников, они всё равно вели себя словно мелкие копошащиеся грызуны. То у кого-то ручка упадёт, то начинают шуршать страницы учебника, который никто не просил открывать. Самое главное, что никто не собирался отвечать. Ольга зарычала, чтобы всё отложили.
– Ну… испанцы симпатичные, а испанки – страшные, – наконец заявила Юля с последней парты, спасая класс.
Ольга растерялась.
– Ну у меня мама в Испании была, сказала, что это так.
– Наверное твоей маме просто не попадались красивые испанки, – обескуражено ответила Ольга, стараясь не подорвать авторитет мамы, – может быть, кто-нибудь знает, кто такой Сальвадор Дали?
«Не знаешь, чё сегодня на завтрак в столовке?» – шёпотом спросила отвлёкшаяся Юля у увлечённо рисующей Кристины.
Сальвадор Дали, наверное, подкрутил бы усы и по-лицедейски, как он умел, пустил себе пулю в лоб.
– Пиццу любят кушать в Испании, – вдруг невпопад выкрикнул Никита, который вчера представился невероятным.
– Медведев, ты совсем того? Это в Италии! – агрессивно одёрнул одноклассника веснушчатый мальчик, сидевший за первой партой на среднем ряду.
На его бэйджике размашистым почерком было выведено Юрий Шумейко.
Так это тот самый трудный ребёнок, про которого говорил бывший классный руководитель. Пришлось отвлекаться и делать замечание, что не нужно высказываться об умственных способностях, все сюда пришли учиться.
Как не билась Ольга, Испания была для класса далёкой и неизвестной, населённой страшными испанками, жующими пиццу.
Поняв, что всё придётся рассказывать самой, она открыла презентацию.
– А можно выйти? – поднял руку Никита
– Медведев, а почему нельзя было все дела на перемене сделать? – недоумённо спросила Ольга, но мальчика отпустила.
– Ой, а можно мне потом? – спросила Лена.
– А потом мне! – повторила Кристина.
– А давайте лучше послушаем про Испанию, – угрожающе сдвинула брови Ольга, понимая, что только что допустила тактическую ошибку.
Она не успела сделать половину того, что задумывала. Когда прозвенел звонок, Ольга чувствовала себя не то что выжатым лимоном, а уже настоящим цукатом.
Должны были прийти дети Колосова. Ольга подумала о том, что если второй урок пройдёт так же, то её вынесут из школы. И больше она не вернётся.
В класс заглянула девочка похожая на повзрослевшую Алёнку с обёртки шоколадки.
– Можно зайти?
– Что? – спросила Ольга, думая, что ей послышалось.
Девочка, испуганно шмыгнув носом, повторила вопрос.
Стараясь скрыть удивление, Ольга пригласила класс в кабинет.
Дети тихонько расселись за парты.
Не веря своему счастью, Ольга спросила, что они знают об Испании.
Руку подняло больше половины класса.
Ольга спросила мальчика, сидящего за второй партой.
– В Испании кушают паэлью, танцуют фламенко. Еще там самые сильные футбольные команды Реал Мадрид и Барселона.
Посмотрев на бэйджик юного эрудита, Ольга отметила, что его зовут Дима. Она остановила его.
– Сальвадор Дали – испанский художник, – медленно протянул толстощёкий Максим.
Известный художник передумал стреляться.
Радостная Кравцова успела сделать за урок всё, что хотела. Ученики благодарили её, выходя из класса.
К Ольге неожиданно подошла девочка, которая спрашивала, можно ли зайти в класс. Кравцова запомнила, что её зовут Алина.
Девочка оказалась очень общительной. Она рассказала, что Максим её брат, немного тормознутый, но он всегда всё выполняет, просто ему надо дать время подумать. Ещё Алина сделала комплимент, что Ольга очень красивая, и вообще это был самый классный урок. На прощание она угостила Кравцову конфетой и выпорхнула из кабинета.
Несмотря на то, что Ольга испытывала эйфорию от знакомства с классом Колосова, она чувствовала, как от эмоционального перенапряжения у неё трясутся руки. Хорошо, что на сегодня уроков больше нет.
Глава 4
Неделя прошла у Ольги как в тумане. Подготовка к урокам, школа, проверка домашнего задания, выяснение классных вопросов с родителями. Даже коллег она не видела кроме Верной. И то, перекидывалась парой фраз, и всё.
К ночи Ольга просто падала на кровать, чувствуя, как от бессилия дрожат руки и ноги. Она подозревала, что дети нечто большее, чем вампиры.
Но это всё оказалось таким незначительным по сравнению с тем, что случилось через две недели после начала работы.
Поздно вечером Ольга сидела и проверяла тетради, когда позвонил Колосов
Он извинился и сказал, что у них есть небольшие проблемы.
Сегодня к Колосову после четвёртого урока подошла Алина и рассказала, что в столовой Дима рассказывал, как родители наняли ему репетитора по испанскому, потому что язык ему очень нравится. Нечаянно он пролил чай на портфель Никиты Медведева из класса Ольги.
«Ты чё?!» «А ты чё?!» быстро перешло на дураков и дебилов, а потом вообще превратилось в стрелку после школы.
Алина обещала, что никому ничего не расскажет о случившемся. Но она очень сильно переживала, что мальчишки убьют друг друга.
Колосов поймал двух мушкетёров двадцать первого века в лесу недалеко за озером. Они уже стояли друг напротив друга как два подрощенных бройлера, собираясь выяснять, кто из них сильнее.
– Я отчитал их уже, конечно, но разберись завтра со своим Медведевым, – закончил рассказ Колосов.
Ольга нервно рисовала геометрические фигурки на листе бумаги, вспоминая, как Стрелков не любил драки и, бывало, на какое-то время сажал провинившихся на домашнее обучение.
– До руководства ведь не дошло? – спросила она.
– Пока нет, но это дело времени. У Ивана Сергеевича везде уши. Поэтому в наших интересах разрулить ситуацию как можно быстрее.
На следующий день Ольга оставила Никиту после урока.
– Тебе вчера рассказали, что бывает за драки? – сдвинула она брови.
– Да вы серьёзно думаете, что я бы его побил? – глаза у Никиты были честные-пречестные, – элиту не бьют.
– Что значит элиту?
– Ой, да вы ж новая, – вздохнул Никита, – сейчас объясню.
По мальчику плакал театральный. Вздыхая и причитая, он рассказывал, как его класс незаслуженно обижали и постоянно сравнивали с «А» классом. Это же «А», не какой-нибудь «Д». Получилась целая драма в стиле «Униженные и Оскорблённые».
– Лично для меня нет разницы в букве, – сказала строго Ольга, когда печальная история была закончена, – вы оба нарушили правила. Придётся звонить твоим родителям.
Ольга сделала пометку в ежедневнике, чтобы не забыть об этом.
– Ой, а может, договоримся? – Никита приподнял голову, как крыска, которая принюхивается.
– Чего?!
Ольга даже ручку выронила.
– Ну…на первый раз вы меня простите, – Никита положил руки на стол и подался вперёд, – я всё понял и осознал.
– Нахааал, – протянула Ольга.
– Вот крест даю, русский, православный, – Никита осенил себя крестным знамением, хватаясь даже за самую нелепую возможность договориться, – всё осознал, сам за всеми следить буду, чтобы не дрались.
Ольга закусила губу и опустила глаза, чтобы юный актёр не видел, как тяжело ей оставаться серьёзной. Ещё немного и она захохочет, аплодируя.
– До первого замечания, – выдавила из себя она.
– Вот спасибо.
Никита схватил рюкзак, попрощался и вылетел из класса быстрее реактивной ракеты, пока никто не передумал звонить родителям.
Ольга сидела ещё какое-то время за столом, крутя красную ручку в руках, и думала об элитах. Затем она вытащила из сумочки телефон и набрала номер Колосова.
Глава 5
Тот, кто придумал большую перемену – гений. За двадцать минут можно столько всего успеть: и распечатать интересный материал, и оценки в журнал электронный выставить, и объяснить кому-то недопонятую тему.
Ольга влетела в подсобку, собираясь сесть за компьютер, и увидела Верную, которая наливала чай Колосову.
– О, – Верная иронично приподняла бровь, – наша попрыгунья. Саш, ты вообще её видишь?
– Только по телефону слышу, – Колосов помешивал чай ложкой, – вот решили двумя классами праздник осенний делать.
– Быстро вы. И как это вы на такое сподобились?
Ольга шлёпнулась на диван, слушая, как Колосов пересказывает последние события Верной, которые они обсуждали по телефону. После ссоры между Димой и Никитой Колосов спонтанно предложил провести вместе праздник, чтобы все дети могли вместе пообщаться.
Верная затею одобрила, встала и достала из шкафа третью кружку.
– Садись, – сказала Верная учительским тоном, обращаясь к Ольге, – булку съешь, а то совсем отощала с этими детьми.
– Но…
– Садись, если ты рухнешь перед классом в голодный обморок, памятник тебе никто не поставит.
Пришлось слушаться. Колосов что-то пошутил про то, что в Верной проснулся инстинкт бабушки, на что та ответила, что он никуда и не пропадал с рождения внучки. Ольга почему-то вспомнила, что та уже учится в шестом классе.
– А Стрелков одобрил вашу затею? – поинтересовалась Верная, протягивая Ольге булку.
– Ему сейчас не до этого, – пожал плечами Колосов,– проверка же.
– Тогда спроси у Холодовой. Уважь будущего директора.
– В смысле?!
Ольга даже перестала хрустеть поджаристой корочкой, положив булку на блюдце.
– Я тебе думаешь просто так говорила не лезть? – усмехнулась Верная, увидев удивление Ольги. – С прошлого года ходят упорные слухи, что Стрелков последний год в кресле директора.
– И приемником он готовит Юлию Михайловну, – хмыкнул Колосов, беря ещё одну булку.
– Тебя-то перестали доставать? – спросила Верная, посмотрев на него.
– Пока да, но Холодова ещё не подходила.
– В смысле? – спросила Ольга, чувствуя себя лишней, потому что совсем ничего не понимает.
– Александра Юрьевича умоляли завучем быть, а он – кремень, – с каким-то ехидством пояснила Верная.
Ольга подумала о том, что действительно совершенно не знает о том, что тут произошло за четыре года.
Холодову, управляющую школой, она ещё могла представить, но чтобы Колосов сидел за бумажками – это выглядело бы так же невероятно, как змея жонглирующая мячиками.
– А как так вышло, что вас в завучи попросили? – спросила Ольга.
– Видимо, решили, что я похож на Бэтмена, – отмахнулся Колосов, – и раскидаю всех школьные дела одним махом.
Верная хотела что-то добавить, но заунывная мелодия звонка призывала вернуться к работе.
Вот бы он сломался, и на урок можно было опоздать, но злых фей, которые могли бы это устроить, похоже, не существует.
Колосов, узнав что сейчас испанский у его спиногрызов, сделал им пару объявлений по расписанию, посмотрел на Ольгу взглядом, который говорил:«держись, через пару часов сбежишь отсюда».
– Ольга Юрьевна, – поднял руку Дима, когда Колосов ушёл – извините, что не по теме, но…правда, что мы с вашим классом будем праздник делать?
Ольга напряглась, отложив учебник.
– Что вас смущает в этой затее? – спросила она
– Да они нас терпеть не могут! – возмутилась Алина.
– Ага, меня на награждении за олимпиаду обозвали в прошлом году, – пожаловался её брат Максим, редко говорящий на уроках.
Дети задребезжали, делясь своими эмоциями. Ольга выслушала многих и поняла что они боятся, что их начнут задирать.
Она пообещала, что поговорит с маленькими тиранами, и если ничего не получится, то праздника не будет.
– У меня есть для вас кое-что, – сказала Ольга, порывшись в столе и достав оттуда лист, на котором было распечатано стихотворение Григория Поженяна.
Когда она думала о том, что будет работать в школе, то сразу же нашла его в Интернете.
Ты хочешь, чтобы я был, как ель, зеленый,
Всегда зеленый – и зимой, и осенью.
Ты хочешь, чтобы я был гибкий как ива,
Чтобы я мог не разгибаясь гнуться.
Но я другое дерево.
Это стихотворение Ольга услышала от Холодовой в седьмом классе, когда поссорились две одноклассницы перед уроком английского.
Если рубанком содрать со ствола кожу,
Распилить его, высушить, а потом покрасить,
То может подняться мачта океанского корабля,
Могут родиться красная скрипка, копье, рыжая или белая палуба.
У Холодовой был талант решать конфликт, не переходя на личности. Она просто прочитала эти строки. Одноклассницы в тот же день не помирились, но перестали задирать друг друга.
Говорят, если деревья долго лежат в земле,
То они превращаются в уголь, в каменный уголь,
Они долго горят не сгорая, и это дает тепло.
А я хочу тянуться в небо. Не потому что я лучше других деревьев, нет.
А просто, я ДРУГОЕ дерево. Я ТАКОЕ дерево.
Ольга закончила читать, с удивлением услышав в последних строчках акцентную интонацию Холодовой.
Дети молчали. Было слышно, как в коридоре техничка трёт пол.
Ольга нарушила тишину, спросив у учеников, как они думают, почему она прочитала именно это стихотворение.
– Хотели показать, что деревья разные?– предположил Дима, вертя в руках карандаш.
– Дерево само решает, чем оно будет, – бодро ответила Алина.
– Ещё есть варианты? – спросила Кравцова, радуясь, что в принципе дети близки к ответу, который нужен ей.
– Люди, как деревья, разные, – ровно сказал Максим, продолжая что-то увлечённо рисовать на листочке бумаги.
Больше к вопросу о празднике никто не возвращался.
Ольга еле сдерживала улыбку, чувствуя, как рвётся наружу эйфория от первой победы.
Утро началось с небольшого совещания у Холодовой, которая попросила кафедру иностранцев прийти пораньше на полчаса, чтобы объяснить, какие документы нужно привести в первую очередь в порядок для комиссии.
Ольга уже пожалела, что не взяла с собой блокнот. Уже на третьей минуте она запуталась, какие таблицы нужно вставлять в календарно-тематическое планирование. Она чувствовала себя неуютно от того, что, похоже, единственная не понимала, чего от неё хотят. Другие учителя равнодушно поглядывали на часы или отвечали на утренние сообщения в телефоне.
После того, как все разлетелись по своим кабинетам, она неуверенно подошла к Холодовой и попросила образец.
– Хоть одна сознательная! Они просто ещё не понимают, что я скоро возьмусь за них.
Холодова недобро усмехнулась, чего Ольга за ней тоже раньше никогда не замечала. Вспомнились слова Александра Юрьевича, что Холодова вскоре может стать директором. Теперь они не казались такими абсурдными.
Получив обещание, что ей дадут самый лучший образец, Ольга побежала на урок к своему классу.
Когда она вошла в кабинет, то выронила из рук пакет с тетрадями.
За последней партой сидел Никита. Один в пустом классе.
– Может, водички? – засуетился он, увидев реакцию Ольги, – не переживайте. Я сейчас всё расскажу.
– Может, поближе сядешь? – спросила она, стараясь успокоиться.
Никита аккуратно, как муравей, переполз на предпоследнюю парту.
– Если ты думаешь, что мне так легче будет тебе орать, то нет.
Бурча что-то под нос, парень перебрался за первую парту и выдал всё.
Колосов поделился с ними задумкой праздника.
После этого 5 «Д» решил объявить бойкот классной руководительнице, потому что 5 «А» они терпеть не могут. Теперь все дружно пережидают урок в лесу, недалеко от школы. Никита же отказался от этой затеи, потому что обещал Ольге, что будет себя хорошо вести.
В класс заглянула Холодова, протягивая образец КТП. Увидев перед собой развернувшуюся в жизни картину Ренуара «Разговор», она выразительно приподняла бровь.
Слушая по второму кругу рассказ, Ольга совершенно не понимала, что ей делать. Зато Холодова не растерялась. Она сказала послушному Никите посидеть на месте, и жестом попросила Ольгу идти за ней. Она, снова чувствующая себя школьницей, отстранённо слушала, как Холодова отчитывает техничек и охрану за то, что целый класс выпустили без учителя.
На улице была слишком тёплая погода для середины сентября. Но по зябкому воздуху чувствовалось, что вскоре осень поглотит последние солнечные дни.
Дети весело и шумно играли в догонялки на опушке леса. Увидев приближающихся учителей, они сбились в кучку, как будто собираясь обороняться. Холодова применила свой излюбленный приём. Надев маску наивности, спросила, почему это только один человек пришёл на урок.
Вперёд выступил Юра Шумейко обманутый бесхитростным тоном. Засунув руки в карманы, он заявил, что с 5 «А» они ничего никогда делать не будут.
Холодова развела руками, удивлённо поинтересовавшись, зачем же так выражать свой протест.
– Потому что нас никто никогда не любил, – неожиданно твёрдо сказала всегда молчавшая Кристина.
Девочка смотрела исподлобья, словно дикий зверёк, готовый в любой момент броситься в атаку.
Вроде бы сказано это было тихо, но сработало, как бомба. Класс зашумел, загудел и начал выкрикивать то, что уже рассказал Никита. Для Ольги всё это было фоном. Она сосредоточено смотрела на хорька с поджатыми губами.
Холодова, имеющая потрясающий талант к дипломатии, пообещала детям, что она вместе с Ольгой Юрьевной обязательно обсудит их проблему, и без лишнего шума загнала класс в школу.
Когда последний ученик зашёл в кабинет, она крепко взяла Ольгу за руку.
– Олечка, не расстраивайся. У всех бывают такие проблемы. Ты ни в чём не виновата. Но с праздником, наверное, стоит повременить пока. Они не готовы.
– Как ловко вы с ними, – вздохнула Ольга.
– У меня было сорок мальчишек, не забывай.
Глава 6
– Ты только посмотри на это!
Ольга сунула под нос парню немного помятый листок с контрольной работой. Под последним заданием красовался синенький медвежонок, нарисованный гелевой ручкой. Кривоватая надпись около него гласила: «Это мишка Никита. Он очень не хочет, чтобы ему ставили два.»
– Ты вообще мог когда-нибудь что-то подобное учителю написать?! – негодовала Ольга, размахивая работой.
Этот рисунок, сделанный Никитой, стал последней каплей терпения. Мало того, что дети на два работу написали, так ещё эти поросята себе такое хамство позволяют.
Неожиданно телефон запел песенку про Африку голосом Шакиры. Ольга ответила.
Это была Евгения Викторовна, мама Юры Шумейко.
Она звонила спросить, почему у сына оценки стали хуже. В начальной школе он был почти отличником.
Аккуратно подбирая слова, Ольга начала объяснять, что все проблемы из-за поведения. Мало того, что Юра сам не мог сидеть спокойно. Он заводил всех, кто сидел рядом, и вдогонку ещё пререкался, если делали замечание.
– Понимаете, – в трубке грохнуло что-то, как будто беспокойная мамаша махнула рукой и уронила предмет на пол, – Юра – очень нервный мальчик.
– Это даёт ему право мешать всем на уроке? – спросила с удивлённой интонацией Холодовой Ольга.
– Нет! Что Вы! – засуетилась трубка – просто он без папы растет, нервничает по любому поводу. Будьте к нему поснисходительнее, хорошо?
Вообще наглую особу следовало приструнить. Но Ольга подумала о том, что в её жизни тоже никогда не было отца. Иногда так хотелось уткнуться в сильное плечо, и чтобы уверенная тёплая папина рука погладила по голове. Мальчикам, растущим без мужского воспитания, ещё тяжелее, чем девочкам.
Понимая, что с Юрой ещё придётся намучаться, она пообещала матери, что постарается решать разногласия мирно.
– У тебя вечерами прямо телефон доверия стал,– фыркнул Коля, играющий в компьютере, – тебе надо деньги брать за консультацию с родителями.
– Да ладно тебе, – махнула рукой Ольга, вернувшись к работам и достав листок с контрольной из другой пачки, – Это 5 «А» Вот смотри, как всё аккуратно. По содержанию, конечно, есть вопросы, но Максим вообще какой-то невнимательный ребёнок, хотя мозги есть. Теперь на моих глянь.
Ольга наугад вытащила из стопки контрольных одну, всю исправленную красной ручкой. Это была работа Кристины.
– Ой, а этот ребёнок вообще моя личная боль!
И Ольга начала жаловаться, что Голубева за этот месяц показала себя не с самой лучшей стороны: бездумно просиживала уроки, глядя в одну точку. Испанский язык – не единственный предмет, по которому у неё выходило два. И самое главное, до Кристины не получалось достучаться. Её фраза, что их никто не любит, постоянно крутилась у Ольги в голове.
– Но у неё мама в тюрьме. Может, девочке помочь надо. Позаниматься. Что думаешь?
– Солнышко, – Коля отодвинулся от компьютера, аккуратно забрал у Ольги ворох контрольных и посадил девушку к себе на колени, – давай поменьше говорить о твоей работе. Понимаю, как ты за деток переживаешь, но может немного о нас подумаем?
Ольга не ожидала такого от Коли. Он всегда поддерживал её в сложных ситуациях. И от его равнодушия сегодня Ольга почувствовала, как хочется наорать на парня, а потом с упоением поплакать.
Но, чувствуя запах любимого древесного одеколона и ощущая успокаивающие прикосновения, Ольга передумала обижаться. Ведь не рассказывает же Коля постоянно про то, что у него в смену были хамоватые клиенты. Надо действительно мысли о работе выкидывать за порог как пакет мусора.
Однако договорённость не обсуждать работу проблему не решила. Ольгу преследовали дикие глаза-бусинки молчаливой ученицы, лишённой материнского тепла и заботы.
Ольга решила попросить совета у Верной, у которой совершенно точно за такой огромный опыт работы были похожие случаи.
– Ребенка, конечно, жалко, – Верная стояла в подсобке перед зеркалом, подкрашивая губы, – смотри сама. Время личное придется тратить. Да и ни копейки не заплатят.
Ольга начала опасаться, что со временем обрастёт таким же слоем цинизма. Да, начинающий педагог получает приблизительно столько же, как рядовой работник Макдональдса, но нельзя же все измерять деньгами!
В подсобку заглянула внучка Верной.
– Бабуля, ты скоро?
Кучерявая голова исчезла так же неожиданно, как и появилась. Верная заторопилась, напоследок сказав, что не стала бы работать с Кристиной.
Ольга осталась одна. Она схватила со стола постный крекер и начала его грызть, обдумывая совет. Она вспомнила, как ходили слухи, что у Верной были какие-то проблемы с дочерью, поэтому внучка жила у нее. Началось всё якобы с того, что Верная проводила много времени на работе. Но правды никто до конца не знал, потому что учительница истории никого близко в личную жизнь не пускала.
Если Ольга начнёт внеурочно заниматься с Кристиной, то будет возвращаться домой поздно вечером. Ещё после этого её будут ждать непроверенные тетради и подготовка к урокам. В один день она просто вернётся и обнаружит, что Коля вытащил чемодан с её вещами на лестничную клетку и замок поменял.
Из мыслей о будущем Ольгу вытащил Колосов, заглянувший в каморку.
Ольга поспешно отряхнула крошки крекера с брюк и зачем-то встала.
– Правильно Аристотель говорил «Привычка – вторая натура.» Садись, Кравцова, – веселым тоном сказал Колосов.
Ольга почувствовала, как начинают гореть щёки. Как же она злится, что иногда чувствует себя всё ещё ученицей. Радуясь, что в приглушённом свете настольной лампы этого не видно, она аккуратно опустилась на стул.
Колосов сказал, что он только что от директора. Стрелков беспокоится, что несмотря на ссору между классами, Ольга всё равно будет настаивать на празднике. Мол, молодая и неопытная, вдруг захочет переломить детей. Он просил Колосова повлиять на молодую коллегу.
– Вот пришёл. Влияю.
– Да я уже смирилась, – вздохнула Ольга, пододвинув к Колосову жестяную банку с крекером.
– Что, спиногрызы замучили? – Колосов схватил предложенное угощение, – чего-то ты совсем варёная.
Вообще Ольге было несвойственно трындеть о своих проблемах всем подряд. Но, видимо, подсознательно она искала союзника, который поддержит её несмелое решение заниматься с Кристиной.
Колосов отложил недоеденный крекер на стол, внимательно слушая. Ольга впервые видела, чтобы он не улыбался.
– Мне, человеку разведенному, сложно давать советы, времени у меня точно побольше твоего, – произнес Колосов, когда Ольга закончила рассказ, – но знаешь, в начале карьеры был у меня один такой ученик, как твоя Кристина…
И Колосов рассказал о том, как пустил судьбу этого ученика на самотек, как ребёнка отправили в специальную школу интернат, и как позже мальчик повесился по непонятным причинам
– Может быть, этого и не произошло, если бы я в свое время хоть немножко поучаствовал бы в его судьбе, – барабанил пальцами по жестяной банке Колосов, – это не точно, но возможно.
Кравцова пододвинула стул и услышала, как под его ножкой хрустнул упавший крекер, такой же хрупкий, как детская душа.
Глава 7
На пороге квартиры Ольгу встретила бабушка Кристины, Светлана Григорьевна.
– Вы извините, – суетилась проворная женщина, предлагая тапки.
Ольга хотела отказаться от обуви, но яркая «Маха одетая» кисти Гойи уж слишком осуждающе смотрела на неё, заставив поменять решение.
– Может немного не прибрано у нас, но с этими двумя никогда порядка не бывает, – продолжала хлопотать Светлана Григорьевна, забирая пальто.
– Двумя?! – Ольга промахнулась мимо крючка, и серая шапка упала на пол.
– Ну да, – Светлана Григорьевна тут же бросилась помогать, – у Кристины сестрёнка есть. Четыре годика. Катюшей зовут.
Немного оторопев, Ольга зашла в комнату, где уже за столом сидела Кристина. Она равнодушно вертела в руке карандаш. Она вяло поздоровалась, всем своим видом показывая, что не хочет заниматься.
– Надо же, у тебя есть сестра, – сказала Ольга, пытаясь разговорить дикого зверька.
– Ага.
Кристина зевнула, прикрыв рот рукой.
Светлана Григорьевна, видимо, решила не мешать, сказав, что пойдет за Катюшей в сад.
– Как дела с домашним?– поинтересовалась Ольга.
– Я ж ушла накрывать, не знаю.
Столовая – святая отмазка для любого ученика. Поесть или поучиться? Выбор очевиден.
– Могла у подруги спросить своей, – нахмурилась Ольга.
– У какой? У Юльки что ли? Так мы не дружим. В детский сад вместе ходили. Ну и сидим теперь вместе.
Поняв, что спорить бесполезно, Ольга открыла учебник. Полчаса она билась над прочтением слов, связанных с темой «школа». Оказалось, что у Кристины были еще и огромные проблемы с английским, потому что буквы, похожие по звучанию и написанию она не узнавала.
Ольге казалось, что за какие-то полчаса по ней пробежало стадо слонопотамов, поэтому, она решила сделать перерыв, невольно начав рассматривать плакаты, которыми была увешена вся комната.
– Твои? – поинтересовалась Ольга, попытавшись завязать беседу.
– Да, – буркнула Кристина, раскрашивая буквы тетради.
– Вот этот классный, – ткнула Ольга пальцем в одно знакомое смазливое лицо.
– Вы что… слушаете его? – недоверчиво спросила Кристина, отвлеклась от своего занятия и подалась вперёд, словно принюхиваясь.
Ольга напела незатейливый куплет услышанный год назад на студенческой вечеринке.
– Да ладно?! – воскликнула Кристина, подскочив на стуле.
Ольга впервые видела, чтобы она проявляла хоть какие-то эмоции. Видимо от шока мозг неожиданно вытащил ещё один вирусный мотивчик этого исполнителя про то, что девчонка затмила, влюбила, а сама отвалила.
– А вы новые песни слышали? – воодушевилась Кристина продвинутостью учительницы.
– Нет, времени не хватает, – соврала Ольга естественно ни капли не интересовавшаяся творчеством подросткового исполнителя.
– Хотите сейчас включу?
Кристина подскочила к рюкзаку, доставая оттуда телефон.
Её зверьковатые черты лица немного сгладились, став более человеческими. Ольга, боясь упустить момент, пожертвовала остатком времени, прослушав безликие песни. Все они были о любви к единственной, как парень её добьётся, да на острове вместе им хорошо будет, а потом напоследок еще и в Космос улетят.
Пока Кристина напевала, Ольга неожиданно поняла, как можно заинтересовать её. Из пестроты тел на плакатах она выцепила испанского певца. По крайней мере, его имя и фамилия говорили об этом. Отметила, что к следующему занятию надо будет его песни посмотреть.
Когда Светлана Григорьевна вернулась с маленькой, то Ольга хотела уйти, чтобы не мешать. Но Кристинина бабушка настолько душевно предлагала выпить чай, что отказываться было неудобно.
На маленькой кухне Кристина ловко доставала чашки из шкафа и ставила их на стол, пока сестра вертелась у нее под ногами.
Светлана Григорьевна поинтересовалась, как прошло занятие. Боясь, что ребёнок снова превратится в хорька, Ольга уклончиво ответила, что Кристина – способная, но из-за лени много проблем.
– Это да, лени у нас мешок, не знаем, кому отсыпать, – покачала головой Светлана Григорьевна.
Маленькая Катюша решила, что про неё совсем забыли в суете на кухне, и расплакалась, дёргая за скатерть и привлекая к себе внимание.
– Я с ней разберусь, а ты посиди, – скопировала Кристина деловой тон бабушки, подхватила верещащую сестру на руки и унесла в комнату.
– Вы простите меня за Кристину. Не успеваю я конечно за ней следить, – призналась Светлана Григорьевна, нервно стуча ложкой по кружке.
Видимо, Светлана Григорьевна давно никому не жаловалась. Ольга выслушала сетования о том, что маму Кристины в детстве надо было пороть. Сама непутёвая получилась и связалась с такими же. Катин отец хоть как-то помогает, а от Кристининого вообще ничего не слышно.
– Я младшей, конечно, больше времени уделяю, – Светлана Григорьевна пододвинула Ольге коробку с помадкой, – поэтому у Кристины такие проблемы в учёбе.
– Не переживайте. Позанимаемся немножко, и всё хорошо будет.
– Спасибо Вам большое, – тихо поблагодарила Светлана Григорьевна. Мне вообще кажется, что учителя стали какие-то равнодушные, в наше время другие были. Вы, вот, первая, кто Кристину расшевелил. Она давно такой живой не была, как сегодня. Как Вам это удалось?
Ольге вдруг показалось, что она никогда не пила такой вкусный чай, а помадка была слаще и насыщеннее, чем обычно.
Глава 8
Утро не задалось. В кабинете сломался принтер, и пришлось бежать распечатывать материал в учительской. Там агрегат оказался очень древним и никак не хотел включаться. Когда он неожиданно закряхтел, Ольга приготовилась к тому, что придётся импровизировать на месте, заменяя запланированные задания на другие.
Пока принтер хрипел в мучениях, медленно зажёвывая бумагу, она невольно вслушалась в разговор коллег.
– Юлия Алексеевна, Вы можете представить, чтобы в наше время было что-то подобное? – возмущалась француженка.
– Кошмарная ситуация. Позор нашей профессии. До этого ещё надо было додуматься, – отвечала математичка.
Ольга поняла, что речь идёт о скандале, который произошёл в Омске пару дней назад. Модельное агентство выложило фото 26-летней учительницы в закрытом купальнике.
– Неужели нельзя было найти развлечение поприличнее? – продолжала возмущаться француженка.
– Вот именно, – например, фото на лыжах выложить. Или вышивание какое-нибудь.
«Или в чадре», – подумала Ольга, представив француженку и математичку, рассекающими по пляжу в деловом стиле как образцы облика и морали.
Пока она думала о том, что учителя находятся под постоянным прицелом общественности ещё хуже, чем звёзды телеэкранов, принтер умер, дожевав бумагу.
Злясь, что потратила время впустую, Ольга рванула ручку учительской и чуть не сшибла Холодову.
– Олечка, можно тебя на минуточку?
Ольге было не до разговоров с Холодовой, потому что именно через минуточку должен начаться урок. В прошлый раз, когда опаздывала учительница по музыке, мальчики решили на спор попрыгать с первого этажа. Надо было бежать, пока не придумали ещё чего-нибудь, но Холодова держала крепко.
Оказалось, что она, отвечающая за олимпиады и конкурсы, хотела предложить поучаствовать в состязании чтецов на испанском языке.
– Не уверена, что мои дети готовы к этому, – попыталась возразить Ольга.
– Олечка, да ты что! Ты же умница! И детки у тебя замечательные! Один Максим чего только стоит! Я с ним дополнительно занималась. Очень одарённый мальчик!
Холодова расхваливала ученика из класса Колосова как только могла. Ольга этот восторг не разделяла. Она считала, что от участия его сестры, Алёны, было бы больше пользы. Максим – одарённый мальчик, но ленивый. Поэтому с учебой в будущем могли возникнуть проблемы. Понимая, что до звонка остались считанные секунды, Ольга не стала делиться сомнениями, спорить и пообещала подумать.
Она успела влететь в класс со звонком.
Дети недовольно расселись за парты.
Ольга услышала, как кто-то прошептал: «Я надеялся, что опоздает».
– А кто надеялся, накажет весь класс, после урока останетесь, – сдвинула брови Ольга.
– Да не обращайте внимания, они ж малахольные, – всплеснул руками Никита, пытаясь спасти ситуацию.
– Никита…– угрожающе произнесла Ольга.
– Да всё, молчу-молчу, – притих он, утыкаясь носом в учебник.
Прежде чем начать урок, Ольга спросила, кто готов с номерами на осенний праздник? Она решила, что если класс устроил бунт, то пусть теперь предлагает свои варианты. Руку подняла Юля, и сказала, что может спеть что-нибудь.
И только тогда Ольга заметила, что Кристины нет. Она не удержалась и поинтересовалась, может, кто-то знает, что случилось. Никто ответить не смог. Хотя это неудивительно. Кристина была человеком-невидимкой. Её никогда не задирали, но и друзей у неё не было.
После уроков Ольга, пряча нос в пальто от ветра, пошла в сторону панельных домов, где жила Кристина.
Проходя мимо белого киоска, ставшего от грязи сероватым, она неожиданно остановилась. Протянув пожилой продавщице мелочь, она взяла пёстрый журнал и аккуратно спрятала его в сумку.
Ветер решил, что недостаточно лютует и задул с такой силой, что поднял песок с тротуаров. Ольга прыгнула в подъезд, радуясь, что успела добраться до Кристины пока буря не вошла в полную силу.
Дверь открыла Светлана Григорьевна и распричиталась, что забыла предупредить, что заниматься сегодня не надо. У Кристины вчера была температура. Сегодня уже нет, но внучка слабая, лежит весь день.
Повесив пальто, Ольга успокоила бабушку, сказав, что пришла просто навестить ученицу. Старушка всхлипнула, и Ольга, не любящая сантименты, поспешила в комнату увешанную пестрыми плакатами.