Читать онлайн Клан Волка. Том 1. Империя бесплатно

Эпизод 1.

Я не видел, кто это сделал.

Мешок на голову накинули прямо в гардеробе кадетского корпуса и сразу вырубили.

Очнулся я уже в поле, привязанный к столбу и почему-то без обуви. Ноги на снегу обморозил нещадно, да и кричать не мог – мешок на голове был не просто мешком, а магической заслонкой: хоть заорись – никто не услышит. И силы почти полностью блокируются.

К несовершеннолетним такое применять запрещалось, но то, что мне шестнадцать, похитителя мало волновало.

Всё произошло быстро.

Я только очнулся и успел осознать звуки вокруг себя: звон железнодорожного переезда, гудки, шум пригорода. Слишком знакомые звуки. Я почти не сомневался, что это поле близ станции Новая Москва-35.

Мне доводилось бывать тут не раз, ещё маленьким. Мы приходили сюда с матерью, смотреть на небо и слушать, как стучат вагоны.

Сейчас они тоже стучали.

– Мне жаль, Кирилл, – тихо сказал похититель. – Ты бы стал великим боевым магом, если б не здоровье. Сегодня я узнал, что ты болен. Твои родители скрывали это и лечили тебя совсем не так, как других. А я всё думал, откуда в тебе этот жуткий Изъян…

Он смолк, но я уже узнал его голос.

На поле меня привёз мой собственный наставник, да ещё и лучший друг моего отца!

Я шевельнул связанными руками, вслушиваясь в тихий голос наставника.

– Но дело не только в этом, – продолжил он. – Я нашёл твой тайник и то, что в нём лежало. Блокнот и пропуск в Караванный Портал. Я не могу допустить, чтобы ты уехал… чтобы ты вообще жил. Из-за болезни ты всё равно умрёшь, но так хотя бы никому не успеешь причинить вреда.

Я еле поднял голову.

Сквозь мешок ничего нельзя было разглядеть, зато мои окоченевшие пальцы уже шарили по рукаву шинели.

Слова наставника не укладывались в мозгах. О том, что мои родители, известные на всю область врачи Мирон и Ольга Волковы, лечили меня не так, как остальных магов, я вообще впервые слышал.

Но об этом решил подумать потом.

Наставник ухватил меня за руку, привязанную к столбу, и стиснул холодными пальцами, будто говорил: «Прости меня за такой сюрприз».

Только и у меня имелся сюрприз.

Я воспользовался руной, вшитой на рукаве шинели с изнанки. Об этой руне не знал никто, даже сам наставник. Правда, сил хватило только на небольшой взрыв.

Верёвка на столбе разлетелась на обрывки, руки освободились, и я успел совершить удар наугад, прямо в сторону голоса.

В тот же момент мороз пронёсся по телу, рядом послышался короткий хрип, потом – шипение, как в проткнутой шине, а затем – звук упавшего тела.

Я сдёрнул мешок с головы и увидел, что на снегу, прямо у моих босых ног, лежит наставник.

Мёртвый.

А ведь я его даже кулаком не задел!

Меня бросило в озноб и на секунду будто контузило от вида неживых глаз… таких родных для меня глаз… и седые брови, и вечно хмурое морщинистое лицо, и бакенбарды. А может, я просто замёрз и только сейчас начал осознавать, что чудом спасся.

Я так и не понял, что убило наставника – неужели мой отчаянный удар в пустоту?

Не теряя времени, я бросился к старику, ещё раз удостоверился, что тот мёртв, и что помочь ему уже невозможно, затем обшарил внутренние карманы его пальто.

Вытащив оттуда свой школьный блокнот в кожаном перелёте со стальными замками, я сунул его себе за ремень, под китель. Потом забрал свой пропуск и положил в карман, а уже после этого быстро стянул с наставника обувь.

– Простите, Анатоль, – прошептал я.

Ботинки оказались велики.

Ладно, хорошо, хоть такие есть. Теперь главное – добраться до станции Караванных Порталов, а она тут недалеко, и пропуск уже имеется.

Я сунул обмороженные ноги в ботинки, поморщившись от боли, туго завязал шнурки и ещё раз проверил блокнот под ремнём. Ценный артефакт держался крепко.

Затем я прикрыл веки старика и приложил ладонь к его груди, прощаясь с учителем и пряча скорбь в душе. Он предал меня, но всё равно был моим учителем многие годы.

– Прощайте, – произнёс я занемевшими от мороза губами.

И только потом кинулся бежать.

***

До места я добрался за два часа быстрого бега и даже умудрился не опоздать.

Перед тем, как войти в главный зал станции Караванных Порталов и встать в очередь отъезжающих, я отдышался и остудил лицо горстью свежевыпавшего снега.

– Инструкцию-то хоть читал, Кирилл Миронович? Знаешь, что тебя ждёт в Тафаларе? – Это первое, что спросил у меня привратник в жёлтой форме работника станции.

Его вопрос не требовал ответа – Инструкцию все отъезжающие должны были знать назубок.

– Ты взял Заказ на работу, или впервые? На вводную экскурсию?

– На экскурсию, господин пропускающий, – ответил я, прочистив горло.

От волнения в глотке собрался ком.

Я никогда раньше не бывал на станции, ведущей к порталу в другой мир – Мир Магов, у которых не было проблем с истощением сил, как у нас. Там всё процветало.

«Прекрасный Мир Восьми Империй» – так о нём говорили.

Поезд прибывал прямо в столицу крупнейшей империи того мира, Стокняжья – в город под названием Тафалар.

Станция Караванных Порталов, отправляющая туда пассажиров, имелась только одна на всю страну, и запись на проездное место тут была на полгода вперёд.

Вот и сейчас меня поторапливали: позади, кроме тридцати незнакомцев из разных деревень и городов, стояли ещё и два моих одноклассника.

– Волк, шевели конечностями! Не задерживай!

Им тоже на днях исполнилось шестнадцать, и они записались в очередь на первое посещение Тафалара больше полугода назад, как и я, чтобы не терять времени.

Туда торопились все маги, кто хотел заработать самую главную награду – маго-таны. Серые монеты из прессованной маны, которая здесь использовалась как лекарство, дающее временную магическую энергию, а значит, продлевала жизнь истощённых после каждого приступа.

Этим и спасались погибающие маги.

У каждого из отъезжающих имелась своя веская причина зарабатывать маго-таны в чужом мире. Кто-то лечил больного родственника, кто-то делал бизнес, потому что стоимость маго-танов постоянно росла.

Понятно, почему все торопились.

Один привратник не торопился. Его глаза внимательно меня оглядели, потом снова уставились в мой пропуск, а там чётко и ясно было написано:

Истощение Манных Сил Организма (имсо): не обнаружено

Настоящее имя: Кирилл Миронович Волков

Заявленное имя в Тафаларе: Иномирец Киджо

Возраст: 16 лет

Выполненных Заказов: 0

Заработано маго-танов: 0

Проездное место: 79, эконом

Проезд в Тафалар: РАЗРЕШЕНО

Но привратник будто засомневался.

– Ты точно читал Инструкцию? Есть риск, что не выдержишь перехода. Не все выдерживают, даже те, у кого нет истощённости. Ты какой-то слишком худой. Точно не болеешь? Выдержишь?

– Выдержу, – ответил я как можно твёрже. – Дежурный врач сказал, что я здоров.

Вообще-то, врач ничего мне не говорил, потому что я к нему не ходил.

После того, как отец погиб, я больше не посещал врачей – тогда бы они обнаружили, что у меня «имсо», ещё и средней тяжести.

Я скрывал, что болен.

С самого рождения я страдал от имсо, поразившей многих магов планеты, и мне приходилось это скрывать, иначе не приняли бы в кадетский корпус Петра Великого.

Вообще никуда бы не приняли.

Кому нужен «имсонированный» боевой маг, который во время приступа теряет магические силы почти до нуля, а если потеряет их полностью, то сдохнет?

Отец тайно колол мне жидкую ману, как и многим другим пациентам, чтобы мы не истощились полностью.

И с таким диагнозом, как у меня, даже до станции бы не допустили – слишком высокий риск умереть прямо в портале. Хотя эту ответственность возлагали на пассажира, а не на перевозчика, о чём всегда напоминали при входе на станцию.

Если по-простому: не рассчитал сил и сдох в портале – сам виноват.

Но я всё рассчитал, и мне должно было хватить энергии на переход, потому что даже с таким диагнозом сдаваться я не собирался. Как говорил мне отец: «Когда тяжело, всегда напоминай себе: если сдаться – лучше не станет. Трус умирает тысячу раз; храбрец – лишь однажды».

Я уверенно посмотрел привратнику в глаза и спросил:

– Могу я идти?

Тот вдруг нахмурился.

– Погоди-ка. Это же твой отец в прошлом году прямо у нас на станции помер? Мирон Волков, правильно?

Теперь и я нахмурился.

Не хотелось бы говорить об отце, хотя меня часто о нём спрашивали. Все догадывались, что в прошлом году известный врач Мирон Волков выполнял опасный Заказ в Тафаларе, чтобы заработать маго-танов для нашей областной больницы, но о Заказчике и Заказах не принято было рассказывать по возвращении.

Вот отец и не сказал.

Да и не смог бы.

С таким ранением он даже до больницы бы доехать не успел – умер, только покинув портал. Прямо здесь, на станции.

А неделю назад мама истощилась от сильного приступа имсо и впала в кому, сейчас она лежала в госпитале на искусственном жизнеобеспечении, и, чтобы жить хотя бы так, ей требовалось много инъекций маны, а значит, много маго-танов.

За ними я и отправился в Тафалар, еле дождавшись шестнадцати, чтобы получить пропуск. Хотя причина была не только в этом. К магам Тафалара у меня было много вопросов.

– Да, это он. – Больше я ничего не стал добавлять.

– Тогда понятно, – кивнул привратник и отдал мне пропуск. – Удачи. Жизнь твоя, и рисковать тебе одному. Служба Караванных Порталов желает тебе счастливого магического путешествия!

Он улыбнулся.

Это прозвучало как издевательство.

В Тафалар ездили не путешествовать, а работать на магов из другого мира. Выполняли для них любые Заказы, лишь бы потом получить от них маго-таны, потому что купить их было нельзя – только заработать. И пока я не встречал людей, ставших счастливыми после посещения Тафалара. Но и без него многим было не выжить.

Пускали туда хоть и ненадолго – всего на трое суток – однако и за такое время некоторые умудрялись хорошо заработать. Были и те, кто сильно рисковал при переходе через портал, а возвращался ни с чем или не возвращался вообще, погибнув на работе, но, чтобы такое случалось реже, разработали систему Заказов.

Работа была доступна для выбора только после вводной экскурсии по столице Стокняжья (дальше всё равно никого не пускали) и после проверки на знание Инструкции, а Инструкцию я знал наизусть, поэтому рассчитывал быстро найти себе работодателя.

Я забрал пропуск, сунул его в карман шинели и прошёл дальше по коридору, обогнув стол привратника. Потом долго поднимался по винтовой лестнице, пока не вышел на площадку с поездом.

Блестящий и огромный, без единого окна и издали похожий на белую каплю пластмассы, положенную набок, он стоял в жёлобе, готовый к отправке через Караванный Портал.

Здесь тоже была очередь.

Женщины, мужчины, старики, подростки – один за другим они показывали пропуски проводнику, забирали у него индивидуальный наушник-переводчик иномирных языков, проходили внутрь поезда и рассаживались в креслах-капсулах.

Пассажиров не досматривали – проводникам было плевать, что ты везёшь в Тафалар. Их интересовало то, что ты привозишь оттуда. Особенно строго они фиксировали, сколько маго-танов ты заработал и провёз через границу.

Я протиснулся между двумя девушками, выискивающими свои места, и уселся в капсулу № 79 в блоке «Эконом».

Никаких тебе удобств и дополнительного сервиса: сел в узкую и очень неудобную капсулу, пристегнулся ремнями, закрыл прозрачную крышку кабины, вдохнул газа и уснул. Проснулся уже на станции Тафалара, где встречают проводники из Мира Восьми Империй.

Так, по крайней мере, было указано в Инструкции.

Мой отец порой рассказывал про капсулы, потому что катался в Тафалар каждый месяц. Что он там делал, я не знал, но маго-танов он привозил на всю больницу и на сотни имсонированных.

Когда все пассажиры наконец расселись, проводник проверил ремни и разрешил опустить крышки капсул, затем прошёлся по рядам ещё раз и защёлкнул замки на кабинах.

По Инструкции, сейчас должны были пустить газ.

Я медленно выдохнул, чтобы успокоиться. Затем открыл упаковку с наушником-переводчиком и внимательно рассмотрел: маленький, размером со спичечную головку, почти прозрачный.

Приложив его к уху, я тут же ощутил, как он приклеился к коже и расползся, как клякса, затем кольнуло, будто наушник пустил разряд, а потом он вообще перестал ощущаться.

Ещё раз выдохнув, я прикрыл глаза, готовясь «насладиться приятным ароматом усыпляющего газа», как было обещано.

Прошла минута.

Вторая.

Прождав так минут пять, я открыл глаза. Пассажиры в соседних кабинах уже спали, а вот я так и не уснул – газ в мою кабину не пустили, либо впустили, но он не сработал.

Палец тут же потянулся к кнопке вызова проводника.

В этот момент в поезде появились два высоких человека в чёрных балахонах и чёрных масках на всё лицо. Только в вырезах для глаз мерцало красное свечение.

Моя рука так и застыла у кнопки, а потом медленно опустилась на подлокотник кресла. Ладони моментально вспотели.

Люди в балахонах проследовали мимо капсул со спящими пассажирами, затем остановились и указали на несколько кабин по очереди. Проводник опять пошёл по рядам, по пути быстро отключая указанные капсулы от приборов.

Всего пять кабин и пять пассажиров, и среди тех выбранных были и оба моих одноклассника!

Вдруг один из людей в масках повернул голову, будто почуяв, что я на него смотрю, и глянул мне прямо в глаза. Даже через стекло кабины я ощутил, как его красные зрачки задействуют ментальную атаку.

В моей капсуле зашумело – кабина моментально наполнилась газом, приторно сладким и всепроникающим. Сразу бросило в пот, обрушилась слабость. Веки отяжелели, глаза закрылись сами собой, голова упала на грудь, после чего я услышал щелчок – кто-то открыл крышку кабины… а может, показалось.

Затем появилась вода, не ясно откуда взявшаяся – она остудила моё ослабевшее тело и толкнула его вверх, ну а потом я вынырнул и услышал…

***

– Не пялься на меня!

– И дыхание задержи! Захлебнёшься!

Меня оглушили звонкие девичьи голоса.

Вокруг орали наперебой и требовали, чтобы я не пялился и не захлебнулся.

Вообще-то, пялиться я был не в состоянии, а вот захлебнуться – вполне. Меня так резко швырнуло в воду, что я успел лишь дёрнуться вверх, вдохнуть и закашляться.

В ушах шумело, в глазах стоял туман. Ни запахов, ни картинок – только звуки, и то с гудящим эхом.

Единственное, что я мог понять – это то, что мои босые ноги стоят на песке, а сам я нахожусь по пояс в тёплой воде, меня оглушают голоса, и хочется всех растолкать, чтобы заткнуть, только руки не поднимаются.

Такого точно в Инструкции не было!

Это не станция Тафалара. И самое главное – я очнулся не в капсуле, как должно быть.

Первая реакция – задействовать магические силы и пустить ударную волну, чтобы всех отшибло от меня подальше, и я бы разобрался, что к чему. Раз я жив, то и магия должна была остаться, хоть и истощённая.

Так я думал первые три секунды… а потом пришлось столкнуться с правдой.

Магии не возникло в теле, будто я опустел – никакой энергии. Абсолютный ноль! Вообще-то, я должен был уже сдохнуть. Если мана истощилась до нуля при переходе через портал – значит, пришла смерть. Так было у всех имсонированных магов.

Странно, что я выжил.

Меня повело вбок, парализованное тело дало крен. Ещё немного – и завалюсь обратно в воду…

– Надо его спасать! – закричали рядом.

Но тут издалека донёсся ещё один девичий голос, строгий и спокойный:

– Нельзя его так сразу спасать. Не положено. Пусть сначала утонет, потом спасать будете.

Такого бреда я в жизни не слышал!

Вокруг разом затихло.

– Ты уверена, Мидори? – спросили совсем рядом со мной. – Утопить учебного манекена?

– Ну конечно, – ответили издалека. – По нему же видно, что он не слишком нуждается в вашей помощи. А надо, чтобы нуждался. Вы ведь Целительницы. Топите его, потом спасайте. Лидия будет довольна, а это большая редкость.

И опять со всех сторон заверещали:

– Тогда топите его! Мидори сказала топить!

– Точно! Пусть сначала захлебнётся! Потом спасать будем!

Я и так еле держался на ногах, из-за пелены в глазах ничего не видел, не мог даже рта открыть, чтобы рявкнуть, как следует, или хотя бы оттолкнуть тех, кто орал рядом – мышцы лица онемели, как и всё тело.

Хорошо, хоть дышал.

Но и это продлилось недолго.

Мне даже опомниться не дали. Множество цепких пальцев обхватили меня за затылок и плечи, а затем вдавили в толщу воды.

Ах ты нечистая сила!

Умирать не хотелось, я ведь только-только вынырнул из небытия, а теперь меня пихали обратно, да ещё с воплями:

– Топите его, девочки! Топите быстрее! Он должен захлебнуться!!

В глотку хлынула жидкость. В нос и уши. Казалось, она залила даже череп и брызнула из глаз, а я всё не мог пошевелиться.

И тут во внутренностях, прямо в районе желудка, вспыхнуло уже знакомое ощущение ярости и холода.

Как всегда, невовремя проявился мой Изъян, который с детства мешал мне жить, особенно в кадетской школе. Мой наставник называл этот дефект Изъяном, хотя я бы назвал его порчей, скверной, грёбанным уродством.

Не знаю, был ли он связан с моей болезнью или с тем, что сказал наставник сегодня.

Изъян жил во мне сколько я себя помнил.

Он не подчинялся контролю и возникал, когда ему вздумается. Ни с того ни с сего под кожей по всему телу проступали серые жилы. Выглядело это тошнотворно, будто вместо крови во мне текла грязь.

И эта паршивая «грязь» никак не помогала, ничего не давала, не усиливала магию – она лишь делала меня уродом. Порой так и дразнили – «страшила Волков».

И вот опять началось!

По мышцам пронеслась волна холода, только вдвое сильнее обычного, будто проклятый Изъян неожиданно окреп, учуяв мою слабость.

Эффект на этот раз получился совсем другим.

Через секунду все, кто пихал меня в воду, с визгом отлетели в стороны. Вода забурлила, став вдруг горячей. И такого не ожидал никто, тем более я сам.

– Скорее из воды! Живо-живо! – заголосили уже издалека.

Ну а я наконец смог разглядеть, что происходит вокруг.

После удара Изъяна моё зрение обрело чёткость, да и остальные органы чувств заработали, и мне удалось наконец осмотреться.

Я стоял в яме, наполненной сиреневой жидкостью, пахнущей благовониями. Это было круглое озерцо с травой по берегам, а под ногами по-прежнему ощущался песок.

Рядом с озерцом я заметил ещё пару таких же круглых ям, а за ними, посреди двора со множеством кирпичных дорожек и овальных статуй с жуткими мордами, стояла одноэтажная постройка с крышей-полусферой, как в обсерватории, и гонгом на кровле.

В отдалении возвышались острые горы, а у подножий пестрели домишки.

Стояла тропическая жара, да и солнце зависло в зените, как на экваторе.

В Тафаларе такой жары быть не должно – я читал, что даже летом температура в столице Стокняжья не поднимается выше двадцати градусов по Цельсию.

Значит, портал выбросил меня совсем не туда.

Теперь бы ещё понять, что это за место, чтобы не нарваться на неприятности. Дальше Тафалара никого из Иномирцев не пускают, а я попал совсем не туда, куда разрешено.

Вот дерьмо…

Эпизод 2.

Пока я разглядывал местность, все разглядывали меня.

Вокруг озера замерли четыре босых девчонки. Темноволосые, загорелые, с восточным разрезом глаз и все разного возраста, навскидку от десяти до шестнадцати лет.

«Как японки», – сразу подумал я.

Но это, конечно, были не японки. И не Япония.

О расах Стокняжья я не знал почти ничего. Единственные, о ком я читал – это нартонцы – жители княжеств Нартонской Долины. Говорят, в столице именно их было большинство, потому что Тафалар находился в княжестве Северный Нартон.

Однако эти девчонки, похожие на загорелых японок, не имели к нартонцам отношения. Те были европейской внешности и в основном светловолосыми.

Девчонки наспех натягивали на купальники зелёные кимоно и обвязывались поясами. На бедре у каждой я заметил кожаные ленты с петлями, к которым крепилось оружие – что-то вроде нунчак: две узорчатых дубинки, соединённые короткой цепью.

Я смотрел на девчонок, а они – на меня.

И никто из нас не решался заговорить.

Понятное дело, они-то напугались, а вот у меня рот не открывался – я ведь не знал их языка, хотя понимал, что они говорили… И тут я вспомнил о наушнике-переводчике, настолько маленьком, незаметном и неощутимом, что про него сразу забываешь.

Он работал!

Будто кто-то переводил слова прямо в уши: одновременно я слышал голоса на незнакомом языке, а затем – уже с синхронным переводом, немного запаздывающий с реакцией.

Эти штуковины, кстати, производили в самом Тафаларе специально для Иномирцев.

Девчонки уже не верещали наперебой, а тихо переговаривались, побледнев до мучного цвета. И ни одна из них больше не совалась в воду.

– Кто это? – пискнула самая маленькая, с двумя закрученными бубликами волос на затылке.

Она пряталась за подружку чуть постарше.

– Мальчик… не из нашей деревни… – выдавила та. – Он нартонец, кажется, из северных княжеств… Смотри, какая у него светлая кожа… и волосы светлые… и странная одежда…

Тут она была права: одежда на мне была совсем не для купания.

Брюки, рубашка, китель, а сверху форменное пальто из чёрного сукна со стоячим воротником, да еще и с соболиным мехом.

Как-никак, я учился в магической кадетской школе Петра Великого, где чтут давние традиции. Правда, вся эта одежда сейчас вымокла и давила нехилым весом.

Только обуви на мне не было – ботинки наставника куда-то делись.

– Это не учебный манекен… – наконец догадалась одна из старших учениц, худая, с пышным хвостом волос и татуировкой в виде змеи вместо правой брови.

Сделав выводы, девушка обернулась и спросила у кого-то:

– Это ведь не учебный манекен, Мидори. Зачем ты сказала, что надо его утопить?

Я проследил за её взглядом и заметил ещё одну девчонку.

Пятую по счёту, примерно моего возраста. Точно в таком же зелёном кимоно, как у остальных, и с косой тёмных волос.

Она сидела в тени куста, устроившись задницей прямо на голове одной из овальных статуй и положив ногу на ногу.

Ни дать ни взять, королева.

В руках девчонка держала металлическую катушку и игралась с ней не переставая: катушка раскручивалась вниз на верёвке, а затем поднималась обратно в руку.

При броске игрушка издавала щелчки, выпуская бутон мерцающих лезвий, и складывалась в тот момент, когда снова приближалась к ладони хозяйки.

Девчонка скривила мину, хотя это нисколько не испортило её симпатичную мордашку. У нас я редко видел азиатов, и она выигрывала на фоне всех, кого я встречал. Красивые миндалевидные глаза, тонкий нос, вытянутое лицо. Возможно, метиска.

– Я и не утверждала, что это учебный манекен, – она пожала плечом, не переставая играться с катушкой. – Прочисти уши, Джанко. Я сказала, что раз уж пациент оказался в лечебном озере, то его надо лечить. А это значит, утопить, чтобы потом спасти. Разве не этим мы занимаемся на уроках водного Целительства? Учебным спасением утопленников. В конце концов, мы должны спасать людей, а не учебных манекенов. Или я не права?

Логика в её словах не прослеживалась вообще, зато вид девчонка сделала такой, будто другой правды не существует.

– Только не надо тут умничать, лучше убери свою бомбу, а то уронишь! – Девчонка с татуировкой указала на игрушку в руке Мидори. – Ты нас всех тут когда-нибудь взорвёшь!

– Тебя быстрее сожрёт котлованный упырь, чем я уроню своего Пупса, – поморщилась Мидори.

Они посмотрели друг на друга, как заклятые враги. Только их вражда никого не интересовала – остальные ученицы продолжали глазеть на меня, как на чудо. И волновало их не то, как я тут очутился, а кое-что другое.

– Его волосы… посмотри, какие… и глаза голубые… – шептались они.

Блондинов они явно до этого не видели.

Из тех коротких реплик, что бормотали девчонки, я сделал несколько выводов (возможно, поспешных, но и они стали ориентиром).

Во-первых, это захолустье Стокняжья.

Район отдалён настолько, что, зная о том, что существуют нартонцы с характерной внешностью, как у меня, эти дети их тут никогда не видели.

Во-вторых, они называют друг друга Целительницами, а у той девчонки катушка мерцает магией, это видно сразу. Значит, я попал прямиком к магам.

И в-третьих, меня приняли за жителя Нартонской Долины, а это уже внушало надежду договориться. Не признаваться же в лоб, что я Иномирец Киджо и случайно пролетел мимо Тафалара.

Догадка, свербящая мне мозги последние пять минут, могла оказаться правдой: когда я стал свидетелем странной сцены в поезде, то с моей капсулой что-то сделали, но это не убило меня, а перекинуло в далёкую точку Стокняжья.

Причём, без самой капсулы.

Не знаю, ожидали ли такой поворот те люди в балахонах, но что-то подсказывало мне, что лучше им не знать о моём спасении.

Я прокашлялся, чтобы заговорить, но девчонки бросились в стороны от озерца и молниеносно вынули из-под халатов нунчаки.

Одна лишь Мидори даже задницы не подняла. Видимо, посчитала, что я недостоин того, чтобы из-за меня сдвигать свою упругую пятую точку.

Не спуская с девчонок глаз, я направился к берегу.

– Не бойтесь, я не собираюсь нападать, – сказал я на ходу, чтобы проверить действие переводчика.

И он снова сработал!

Мозги сгенерировали фразу на родном языке, а наушник перевёл уже на чужеродный, я лишь повторил за ним (наверняка, с жутким акцентом). И опять будто кто-то сидел в голове и помогал. Странновато, но, если привыкнуть, то пользоваться можно.

Я старался не делать резких движений, чтобы никого не напугать и не нажить проблем. Прежде чем пугать людей и наживать проблемы, нужно выяснить, с кем я имею дело.

К тому же, пока меня никто убивать и не собирается, если не считать попытку утопить, чтобы потом спасти (интересно тут врачи практикуются).

Мои босые ноги ступили на траву, и только сейчас я ощутил, что всё-таки успел их обморозить. Кожа ныла, а больших пальцев я почти не чувствовал.

С пальто потекли ручьи, но снимать его с себя я не спешил: на рукаве осталась вшитая руна, и если она сработает, то может сильно пригодиться.

– Эй! Что за визг, неженки? И кто это тут у нас? – вдруг послышалось со стороны плетёной изгороди и сада.

Меня сразу напрягло.

Если раньше все голоса вокруг были только девичьими, то этот оказался мальчишеским.

***

Я повернул голову и встретился взглядом с невысоким азиатом-крепышом, загоревшим и жилистым. Его чёрные волосы были собраны в хвост на затылке, а виски побриты так, что угадывался орнамент из квадратов.

Парень шёл вместе с парой дружков примерно той же боевой категории, только ростом вдвое выше.

Таких у нас в школе называют ратоборцами: кулаки, как молот, бычья шея, а лбом можно поезда останавливать, даже несмотря на возраст. Лет этим длинноволосым незнакомцам было не больше, чем мне. И судя по сходству лиц, это были братья.

Все трое носили широкие штаны, похожие на юбки в складку, соломенные сандалии и короткие запашные халаты тусклого синего цвета, обхваченные поясами.

А ещё к руке каждого чуть выше запястья крепился маленький квадратный щит, обитый сталью и украшенный письменами. Эти щиты больше напоминали громоздкие мужские часы.

На фоне этих парней, даже самого низкого из них, я выглядел тощим и хрупким – болезнь и истощённость всё же отражались на внешности.

– И кто тут наших Целительниц напугал? О! Снежный мальчик! – осклабился первый длинноволосый, разглядывая меня.

Он не удивился тому, что я блондин. Значит, выезжал из деревни.

Парень тут же подтвердил мою догадку.

– На бледнолицых я насмотрелся, когда гостил у дяди в Северном Нартоне. Это же нартонец. Да ещё в какой-то форме. Ты откуда свалился?

Меня все принимали за нартонца.

Никто даже мысли не допускал, что я могу оказаться Иномирцем. И тут возникал вопрос: что со мной сделают, если узнают, кто я на самом деле?

Парень оставил дружков у изгороди, а сам пошёл в сторону озерца, из которого я только что вылез, весь мокрый, как водяной.

Девчонки с нунчаками хмуро уставились на парня, следя за каждым его движением. Его тут явно не жаловали.

– Горо, мы сами разберёмся, – буркнула Мидори, не вставая со статуи. – Иди куда шёл. И своих таранов-тараканов захвати.

Она злобно зыркнула на его дружков.

Горо усмехнулся на ходу.

– По моей просьбе братья Цути до сих пор прощают тебе это прозвище, крошка. Но я могу и передумать. Пойдём сегодня на праздник? Вся деревня там будет. Ты ведь в курсе, что у меня праздник?

– Праздник не у тебя, а у твоего брата, придурок! Это он женится на богатенькой внучке торгаша, а не ты.

– Разрешаю завидовать, – усмехнулся Горо. – Сегодня моя семья получит соляной амулет, мы породнимся с Торговым Домом Янамара и заберём часть земель княжества. А чего добилась ты?

– Пф-ф! Нашёл достижение. Залезть под юбку чьей-нибудь внучке – дело нехитрое.

Горо не стал с ней спорить, а продолжил изучать меня на ходу, и я уже знал, что будет дальше – такой взгляд ни с чем не перепутать.

С этим парнем разговора точно не выйдет.

Только кулаком в рожу, если атакует, а кулаком в рожу я умел.

Пока мы с Горо смотрели друг на друга, я ещё раз обратился к внутренней силе мага. И снова ничего. Затем быстро проверил пальцем руну на рукаве. Тоже ничего.

Тотальное опустошение манных сил, и я всё никак не мог понять, почему ещё жив. На моём месте любой имсонированный уже бы свалился замертво. В больнице у отца я видел такое не раз. И ладно, если бы я успел вколоть себе ману. Но ведь и этого не было.

– Ты всегда в шубе купаешься, снежный мальчик? Боишься простудиться? – заржал Горо, стремительно приближаясь ко мне и выставляя левую руку вперёд. – Может, ещё раз окунёшься?

Его зрачки расширились, блеснув белым.

Он остановился и сделал короткий жест рукой от корпуса. Его щит щёлкнул, раздвинувшись узорными слоями и квадратами в ширину, письмена вспыхнули и пустили вперёд энергетическую таранную волну. Она была не слишком широкой, но плотной.

Против чужой магии мне пришлось действовать по старинке, и я уже знал, что будет дальше, потому что успел рассчитать в голове весь процесс боя – привычка, выработанная за последние три года.

За долю секунды я выскользнул из мокрого и тяжёлого пальто, ухватил его за ворот и швырнул прямо в энергетический таран, замедлив его движение. Сам же упал на траву, перекатился под волной, вскочил перед носом у Горо и сработал на опережение.

Сделав шаг вперёд, я врезал засранцу кулаком точно под подбородок.

Правда, кости адски заныли, да и обмороженные ступни сразу дали о себе знать. Но я выпрямился и сделал вид, что мне не больно – не время показывать слабость.

Крепыш отшатнулся и, не удержавшись, рухнул на спину.

Позади меня от радости заверещали девчонки. Даже Мидори перестала играться с катушкой, вскочила и уставилась на поверженного Горо.

А тот не сразу смог подняться. Он перевернулся на бок и сплюнул на траву.

– Сидхов выродок…

В мою сторону бросились дружки Горо, которых он назвал братьями Цути. Ответ бы мне от них прилетел жестокий, но тут на крыше здания прогудел гонг, и здоровяки встали, как вкопанные.

***

Из дома на крыльцо вышла женщина в зелёном кимоно, как у Целительниц.

Это была седая старушка, маленькая, хрупкая, ростом ниже меня. Зато какое у неё было лицо! Строгое, недовольное, презрительное. А ещё – опасное.

– Что здесь происходит?

Женщина сказала это негромко, но все пять девчонок моментально убрали нунчаки под халаты и выстроились в ряд, как солдаты. Даже Мидори проявила чудеса резвости и встала первой в шеренге, низко поклонившись женщине, а потом вытянулась в струну.

Горо еле поднялся на ноги. К нему подошли остальные парни.

– Итак, ещё раз спрашиваю, – произнесла женщина, оглядев ястребиными глазами только меня одного (со своей внешностью я тут слишком отсвечивал), – что происходит?

– Горо Исима поскользнулся на траве и ударился о кирпичную дорожку, учитель, – бойко выдала Мидори.

Все остальные Целительницы подтвердили, не моргнув глазом.

– Это правда? – Старушка глянула на Горо.

Тот неожиданно кивнул.

– Правда, учитель. Самому стыдно.

Он потёр подбородок.

Ну надо же, не захотел признаваться в поражении «снежному мальчику», сраный расист. Лучше уж мордой о кирпичную дорожку.

– Неужели тебе бывает стыдно, господин Исима? – удивилась женщина. – Будущее родство с Торговым Домом Янамара так быстро сделало тебя дерзким?

Парень нахмурился, но выдержал её взгляд.

– Иди, – велела она, и троица вояк поспешила убраться со двора.

Я бы тоже отсюда свалил, но из всего сказанного, уже понял, что нахожусь в княжестве Янамар. Мне было известно только, что это одна из ста областей Стокняжья и, похоже, очень далёкая от столицы.

Надо было выбираться в Тафалар, и если это школа (а женщину все называли «учитель»), то, возможно, мне повезло. Нужно лишь дать всем высказаться, чтобы получить больше информации.

Учитель обратилась к девчонкам, при этом контролируя меня глазами. Она была спокойна и будто вела урок, а не удивлялась моему странному появлению.

– Что бы вы спросили у этого незнакомца первым делом, ученики?

– Кто он… и откуда? – осторожно предложила Джанко, девчонка с татуировкой на брови.

Женщина покачала головой.

– Сколько раз я говорила, учитесь задавать нужные вопросы. На все остальные вы можете ответить сами.

От её взгляда по моей спине пронёсся холодок.

– Светлые волосы, нет загара, тёплая одежда с ценной пушниной. А в Янамаре всегда жара. Он явно не пробыл тут долго и не собирался здесь оказаться. Судя по внешности и отличительным знакам на одежде, скорее всего, он из Нартонской Долины. Там много военных школ. Такое возможно?

Девчонки закивали.

Я же слушал и впитывал информацию, будто тоже находясь на уроке.

– Итак, – продолжила старушка, – можно предположить, что незнакомец воспользовался плохо выстроенным заклинанием телепортации, либо что-то случилось на пространственной тропе, или вышел из строя его верхолёт, и мальчика швырнуло через пространство прямо во время переноса. Такое возможно?

Девчонки снова закивали.

Женщина посмотрела на мои босые ноги.

– При нём нет оружия и, что странно, нет обуви, зато есть признаки лёгкого обморожения ног. Возможно, незнакомца пытал котлованный ниуд, ведь именно подземные маги имеют доступ к Сфере Холода. И, спасаясь от ниуда, мальчик воспользовался заклинанием телепортации, опять же плохо выстроенным, поэтому оказался здесь. Земли Котлованов от нас совсем недалеко. К тому же, мальчик не боится драться. Отсюда возможен вывод, что незнакомец – Охотник за подземными магами, упырями и ниудами. Он продаёт их зубы, кожу и кости Зоологам для переплавки. Скорее всего, он потерял своего доверенного мага поддержки, и остался один. Такое возможно?

И опять кивки в ответ.

А вот я, чем дальше слушал старушку, тем больше холодка ощущал на своей спине.

Такого я про Стокняжье в Инструкции не читал.

Ни про Земли Котлованов, ни про упырей и ниудов; ни про зоологов, магов поддержки и, тем более, про верхолёты. Ничего подобного Иномирцы в Тафаларе не видели.

– С другой стороны, – продолжила женщина, заведя руки за спину, – он вряд ли достиг восемнадцати лет, чтобы обрести психодух, а без него с котлованными тварями не справиться. Это самоубийство. Значит, мальчик всё-таки не промышляет на упырях и ниудах. Вполне логично, правда?

И снова кивки.

В глазах учителя мелькнул заметный интерес к моей персоне.

– И может статься, – продолжала она, – что он оказался здесь, как шпион из Валафема, что претендует на спорные территории по добыче соли. Вероятно, наши добытчики поймали шпиона ещё на севере, но отправили сюда, на допрос в «Железный Бутон», который, опять же, находится рядом с нами. Следы обморожения на теле могут свидетельствовать о том, что мальчик прошёл начальную стадию обработки сознания Жрецами, но потом сбежал. Такое возможно?

Мать всех святых, я о таком даже не слышал!

Старушка тем временем всё спрашивала: «Такое возможно?», но сама не сводила с меня глаз, а я не сводил глаз с неё, заодно черпая тонны информации о новом месте.

Стокняжье открывалось для меня совсем с другой – жуткой – стороны.

– И последнее, – добавила женщина. – Вероятно, он просто варвар, умело скрывающийся от расправы и указа императора…

– Он не варвар! – вдруг воскликнула Мидори, но тут же притихла: – Простите, учитель. Но за три года свободных варваров в империи не осталось. Это заявляли сразу два столичных Дома-Династии, Военный и Духовный. Я слышала вчера по Вещанию.

Женщина на Мидори даже не глянула, а обратилась ко мне:

– Ну а теперь я задам вопрос, который действительно следует тебе задать, незнакомец. Не бойся сказать правду, тебе ничего не будет.

Ну конечно.

После фразы «Тебе ничего не будет» всегда что-нибудь бывает, поэтому я приготовился к самому паршивому стечению обстоятельств…

Эпизод 3.

– Какое у тебя Знамение, незнакомец? – Это и был самый главный вопрос, который задала мне старушка.

Все уставились на меня, ожидая ответа.

От него зависел уровень благополучия моей новой жизни. Теперь бы понять, что имеется в виду под словом «Знамение».

Видя, что я сомневаюсь, но страха не проявляю, учитель добавила:

– Я не переступаю границ этикета и не хочу тебя обидеть. Я хочу знать лишь, кто ты: маг или ординар?

Я снова перебирал в голове пункты Инструкции, а в ней ни о каких ординарах не говорилось. Для нас существовали только маги, поэтому мы и считали, что в Мире Восьми Империй есть только маги.

Возможно, разделение «маг» или «ординар» – это деление на «маг» и «не-маг», как у нас?

– Я маг, учитель, – ответил я спокойно и даже доброжелательно. – Вы оказались правы. Во всём виновато плохо выстроенное заклинание телепортации.

Тонкие губы старушки тронула странная улыбка.

– У вас сильный северный акцент, но янамарский язык вы знаете хорошо. Бывали раньше в княжестве Янамар?

– Лишь проездом, но у меня был хороший учитель по языкам.

Она задумалась, после чего внезапно спросила на другом языке:

– Ты меня понимаешь?

Я еле удержал на месте челюсть.

Этот язык был очень похож на русский! На слух женщина произнесла фразу не слишком уверенно, сильно смягчая согласные. Прозвучало это как: «Ти миня панимаис?». Но я её отлично понял, даже быстрее, чем сработал мой переводчик.

– Да, понимаю, – ответил я и на этот раз был уверен, что без акцента, потому что воспользовался навыками произношения родного языка.

Мой ответ её успокоил.

– Значит, нартонец всё-таки.

То, что я узнал, вызвало диссонанс в башке.

Нартонцы ведь не разговаривали на русском – не зря же всем Иномирцам раздавали наушники-переводчики. У нартонцев был сложнейший язык, с которым не смогли разобраться даже лингвисты. А тут… русский?

– Тогда назови себя и принадлежность к роду, – добавила старушка, вновь перейдя на янамарский. – Я начну первой. Меня зовут Лидия Зернова, я тёмный маг по Линии Целителей. По видологии – Божественный Врач. По рангу – Врач Трёх Богов. Родилась в одном из княжеств Нартонской Долины, ношу фамилию отца, но много лет живу здесь, на родине матери, в южном княжестве Янамар, в деревне Ютака. Я учитель Линии Целителей в местной школе. Мне скрывать нечего, а тебе, незнакомец?

Моя челюсть чуть не отвисла второй раз.

Вот эта седая азиатка – Лидия Зернова?

Она сказала, что родилась в княжестве Нартонской Долины и носит фамилию отца. Значит, нартонцы используют славянские фамилии и имена.

А ведь в Инструкции говорилось, что Заказчики и Иномирцы никогда не называют настоящих имён. Вот поэтому в пропуске и приходилось вписывать другое имя. У меня это был Иномирец Киджо, а у моего отца – Иномирец Керук.

И кто бы знал, что нартонцы носят славянские фамилии!

Я не подал виду, что ошарашен – мозги уже работали над другой задачей. Лидия перечислила столько регалий и информации, что надо было быстро сориентироваться. Как выяснилось, здесь чтут принадлежность к роду и фамилии.

И что сказать?

«Кирилл Миронович Волков, здрасьте. Род Волковых – известный род врачей, то есть тоже Целителей. А сейчас по этой фамилии меня, скорее всего, ищут плохие парни из поезда».

Я уже приготовился правдиво врать, чтобы не придрались, но тут Лидия вдруг нахмурилась, быстро подошла к озеру, из которого я только что вылез, и всмотрелась в сиреневую воду. Её лицо стало ещё жёстче, чем раньше.

– Что это?

Я тоже посмотрел в воду и…

Вот чёрт!

Там, на песчаном дне, лежал мой школьный блокнот. Артефакт перенёсся сюда вместе со мной.

***

Это был не просто блокнот.

Я называл его «рунный атлас».

Кожаные листы размером с ладонь и толстую обложку скрепляли стальные зажимы, которые мог открыть только я. Даже наставнику замки не поддались, поэтому он так и не понял, что именно нашёл в моём тайнике.

Эту вещь подарил мне отец ещё три года назад.

Не знаю точно, где он её взял, и как именно использовали артефакт древние маги, а вот я долго провозился, чтобы открыть секрет атласа только для себя. Все три года на это ушло.

Атлас помогал мне осваивать навыки, которые легко давались нормальным магам, без проблем со здоровьем и истощением маны. Это была уловка, но я не считал себя обманщиком, ведь пользовался им из-за необходимости. К тому же, чтобы заставить атлас работать, надо было долго и кропотливо возиться с рунами и схемами. Не хотелось даже вспоминать, сколько времени это отнимало.

Зато работало.

И теперь я смотрел на озеро с сиреневой водой, на свой драгоценный блокнот, и не мог поверить, что он оказался со мной!

– Видимо, из кармана выпал… – пробормотал я и поспешил к блокноту.

Только забрать не успел.

Старушка сделала быстрый жест, и атлас вылетел из воды прямо ей в руку. Она ещё и телекинезом владела! У нас его покоряли только сильнейшие.

Все с опаской уставились на кожаный блокнот в стальных зажимах, пока старушка водила по ним пальцем с острым белым ногтем.

– Хм. Странная вещица.

Я наблюдал за реакцией Лидии.

Она сильный маг, это видно, но, похоже, даже она не ощутила магии в артефакте, который держала в руках. Этому могли быть две причины, хорошая и плохая.

Хорошая – Лидия не почувствовала магию из чужого мира.

Плохая – при переносе артефакт потерял свои свойства и превратился в обычную вещь. Может, поэтому руна на рукаве здесь и не сработала, ведь она была вырезана из блокнота и вшита на подкладке.

Был ещё третий вариант, совсем дерьмовый: Лидия сделала вид, что не ощущает силы артефакта.

– Это мой школьный блокнот, учитель, – объяснил я без суеты, но веско. – Там ценные лекции. Я бы хотел забрать их.

– Отдам, как только представитесь.

Старушка прищурилась, ожидая от меня ответа.

– Представлюсь, как только вернёте вещь, которая вам не принадлежит, – ответил я.

Тут из шеренги шагнула Мидори и объявила:

– Его зовут Рю, учитель. Он из рода… Кин-Кин. Тёмный маг, Следопыт по Линии Охотников, сын столичного ловца ниудов.

Учитель вскинула брови.

– А ты откуда знаешь его имя, которое, к тому же, не сочетается с его внешностью нартонца?

– Он сам мне его назвал, – заявила Мидори, не моргнув глазом.

Я уставился на девчонку.

Да она врала, как дышала! И ладно бы сочиняла правдиво.

Ну какой из меня Рю с такой-то бледной и хмурой рожей? По мне же видно, что я из мест суровых, и весь этот пляжный загар и тапки из бамбука – точно не про меня. Да я из озера в пальто вылез!

Лучше бы назвала меня Иваном Ивановым. Если у нартонцев есть Лидия Зернова, то, значит, должен быть и Иван Иванов. Это бы намного правдоподобнее смотрелось.

Мидори бросила на меня странный взгляд и без колебаний продолжила врать:

– Я наткнулась на этого мальчика случайно, он лежал без сознания прямо на школьном огороде, в кустах вишни. Я притащила его сюда, положила в лечебное озеро, чтобы обработать его раны, и он успел прошептать мне своё имя. Сказал, что его зовут Рю Кин-Кин, он Следопыт, сын столичного ловца ниудов. Потом пришли одноклассницы, и я сделала вид, что не знаю его. Испугалась, что привела в школу незнакомца. Боялась наказания. Простите меня, учитель, что я не сказала вам сразу.

Старушка хмыкнула.

– С тобой я разберусь позже, – она перевела взгляд на меня. – Значит, вы из столицы? Прямиком из Измаила?

Я кашлянул, чтобы скрыть очередной шок.

Мать его… опять диссонанс в мозгах.

Столицей Стокняжья считается Тафалар, а не какой-то Измаил.

Всё больше мне казалось, что я попал в другое Стокняжье, хотя и понимал, что правда на самом деле намного хуже: Инструкция службы Караванных Порталов почти полностью врала про Мир Восьми Империй. И если Тафалар – это не столица Стокняжья, тогда что это за место?..

– Никогда не слышала об Охотниках Кин-Кин из Измаила, – хмурилась тем временем Лидия. – Что с вами случилось?

Мой мозг принялся быстро генерировать враньё из тех малых данных, что у меня имелись.

– Помню, как мы настигли ниуда, только оказалось, что их там логово… старший брат не справился, ниуды убили его прямо на моих глазах, сидховы выродки… а меня схватили, пытали… но я всё же смог воспользоваться заклинанием телепортации, дальше плохо помню, очнулся уже здесь, и хотел бы поблагодарить вашу ученицу. Она спасла мне жизнь, вовремя окунув в лечебную жидкость.

Я даже приложил ладонь к груди и чуть поклонился, но старушенция не прониклась моей благодарностью.

Продолжая хмуриться, она развернулась и засеменила в сторону здания, из которого вышла.

– Я соберу учителей, вас должны увидеть. Мидори поможет вам переодеться в доме для гостей и проводит на собрание. Удар гонга оповестит о начале. Приведите себя в порядок и ждите у крыльца, господин Кин-Кин.

По её голосу я понял, что она не верит, что меня зовут Рю Кин-Кин. На её месте я бы тоже не поверил.

– Вы не вернули блокнот, учитель! – напомнил я, но так, чтобы не выказывать большого нетерпения.

– Верну на собрании, – ответила Лидия, не оборачиваясь.

Это плохо.

Никто, конечно, не сможет открыть зажимы на атласе, никто не сможет его уничтожить или воспользоваться им, но расставаться с блокнотом, пусть даже на время, мне не хотелось.

Я бы его уже отобрал. Меня останавливало лишь то, что моя сила не работает, как и руны. Если я нападу, меня могут вырубить магией сразу, и не видать мне потом не только атласа, но и собственной свободы, а может, и жизни. А мне ещё до матери добираться – кто ей поможет, если не я?

Как только Лидия скрылась за дверьми неказистой деревенской школы, послышался возмущённый вопль Джанко, девчонки с татуировкой на брови.

– Хитро ты придумала, Мидори! – Она громко хмыкнула. – Спасительница нартонцев! Только не надейся, что сын Охотника с богатого севера возьмёт тебя в жёны и увезёт из деревни!

– Захлопни рот, медуза, – отмахнулась Мидори.

Она подошла ко мне и учтиво поклонилась.

– Господин Кин-Кин, прошу за мной. Я провожу вас и помогу переодеться.

Девушка указала в сторону кирпичной дорожки и сада за изгородью.

Я не знал, надо ли кланяться в ответ, поэтому просто кивнул и, прихватив своё мокрое пальто, отправился за Мидори.

Когда мы отошли подальше, она бросила взгляд по сторонам, потом с опаской покосилась на меня и прошептала на ходу:

– Забудь про свой блокнот и собрание. Если хочешь выжить, конечно…

Эпизод 4.

Когда тебе говорят «если хочешь выжить», то жить сразу становится веселее и охотнее.

Я не стал ничего спрашивать, но к девушке присмотрелся внимательнее. Рискнула ли она, наврав учителю прямо в глаза?

Ещё бы.

Она больше подставила себя, чем меня, ведь когда называла меня Рю Кин-Кин, то я не опроверг её слова, но и не согласился с ними (мало ли по какой причине), а вот она лгала осознанно, тем более своему учителю.

А Лидия Зернова явно не из тех, кто простит обман.

Здесь соблюдается иерархия магической силы, это видно. Общество делится на магов, ординаров и каких-то варваров. И последним очень не повезло попасть под расправу по указу императора.

Учитель приравнен к власти, потому что он не просто маг, а маг с высоким рангом. Лидия довольно гордо объявила мне, что владеет рангом Врача Трёх Богов.

Значит, у Мидори были серьёзные причины врать такому магу, а у меня, возможно, были серьёзные причины к ней хотя бы прислушаться.

Быстрым шагом девушка отвела меня в сад, за которым обнаружились ещё пять мелких домиков с крышами из бамбука. Мы вошли в самый крайний дом у изгороди и чуть ли не бегом пронеслись по коридору. Девчонка сдвинула дверь-задвижку и впустила меня внутрь.

Пока она закрывала дверь, я быстро осмотрелся.

Аскетично.

На полу постель с валиком вместо подушки, окно с бамбуковыми занавесками, низкий стол, шкаф, рядом циновка и больше ничего.

– Это гостевая комната? – спросил я, хотя прекрасно понимал, что это не она, однако из возражений тоже можно черпать информацию.

– Нет, это комната моего друга Мичи из Линии Стражей. Из той же Линии парень, с которым ты подрался, Горо Исима, и его дружки тоже, – ответила Мидори и опустила занавеску на окно. – Здесь учителя не будут тебя искать, а сам Мичи ещё на уроках…

– Почему Рю? – перебил я её, сразу приступив к расспросам.

Девчонка повернулась ко мне и пожала плечом.

– Первое, что в голову пришло. Так зовут героя из моей любимой пьесы о четырёх лотосах.

– А Кин-Кин?

– Так звали моего осла. Он погиб по дурости, прямо на тропе, когда залез куда не надо.

Я выдержал взгляд Мидори, не меняя выражения лица – мне сейчас было не до шуток.

– Ты зачем наврала про моё спасение? Тебе какой резон?

Девчонка подошла ближе и прошептала:

– Пожалела тебя, дурака. Пока Лидия разбирается, ты уже сбежать успеешь. Может, она даже и не поймёт, что ты не тот, за кого себя выдаёшь. Тебе же память Жрецы промыли, да? А ты от них сбежал и у нас спрятался.

Мне даже ничего придумывать не пришлось.

Мидори всё придумала сама. С воображением у неё вообще было всё в порядке, даже излишне.

– Только этим я могу объяснить то, что варвар не кинулся бежать сразу, как только очнулся, да ещё и в драку полез, – добавила она. – Хотя драка была крутая. Горо Исима наконец-то получил в рожу!

Вот тут пришлось поспорить.

– Я не варвар и владею магией.

– Не владеешь. Нет у тебя никакого Знамения, ты варвар без силы, а не маг. Лидия сама просмотреть тебя не смогла, потому что нужен Жрец не ниже ранга Настоятель, а вот у меня дар видеть астральные тела, только никто об этом не знает. И я не вижу у тебя Знамения.

– А что такого будет, если нет Знамения?

Девчонка сложила руки на груди.

– Ну вот. Я же говорила, что тебе память промыли. Тебе ещё повезло на меня наткнуться, и что я такая добрая.

Я не стал спорить, и она осталась довольна собственной проницательностью и добротой.

– Так что будет, если нет Знамения? – повторил я.

– Тебя отдадут Жрецу-Оракулу на обработку, чтобы сделать из тебя безвольного крепостного, дурак! – всплеснула руками Мидори. – Разве ты не слышал об указе императора? Всех, кто без Знамения, пленить и увозить в Духовные Дома.

Я нахмурился.

– А ординары тогда кто? Есть маги, а есть не-маги, верно же я понимаю?

Мидори мотнула головой.

– Нет, не верно. Маги – это те, кто имеет активное Знамение и может созидать магию. Ординары – те, кто имеет неактивное Знамение, сам магию не творит, но может пользоваться тем, что создали маги. А вот варвары не имеют Знамения и не способны ничем пользоваться. Многие из них предали Стокняжье, когда была война, и теперь подлежат обработке у Жрецов по указу «О крепостных».

Паршивое начало.

Попал мимо Тафалара, теперь ещё и рабство светит.

– А как оно выглядит, это Знамение?

Девчонка вскинула брови от удивления, но тут же вспомнила, что Жрецы промыли мне мозги, и наконец выдала информацию, которой мне так не хватало.

– Знамение выглядит как невидимый нимб над головой мага, над его астральным телом. У тёмных магов это лента с чёрными цепями. Называется некроглиф. У светлых магов это лента из белых ветвей. Называется вироглиф. Знамение рождается вместе с магом, но чтобы увидеть его, нужен Жрец не ниже ранга Настоятель. Так понятно тебе?

Я покачал головой, вспомнив про свой Изъян.

– Но ты ведь видела, как я применил силу и отшвырнул девчонок в озере? Как ты объяснишь это? Это же магия.

– Нет. Это не магия. Точнее, это не сила Знамения, а что-то другое, – нахмурилась Мидори. – И такого я никогда не видела. Вот если ты покажешь ещё раз…

Я опять покачал головой.

Своим Изъяном я управлять не умел, однако сдаваться и называть себя варваром тоже не собирался. От этого зависела моя жизнь.

– А есть способ усилить магию? Хотя бы временно.

Девчонка не ответила и поспешила к шкафу.

Сдвинув дверцу, она уставилась на три халата синего цвета, висевших на вешалках.

– Мичи не богат, но, думаю, он не обидится, если мы возьмём у него кое-что.

Она сдёрнула с вешалки застиранный халат, с заплаткой на подоле. Ещё прихватила бамбуковую шляпу конусом, широченные штаны и соломенные сандалии приличного размера, потом тихо закрыла шкаф и бросила всю одежду на постель.

– Переоденься. Твои мокрые вещи оставим в шкафу у Мичи. Думаю, он не обидится. Он никогда на меня не обижается.

Я быстро кивнул.

Местная одежда мне точно не помешает. Это лучше, чем носить иноземные шмотки и раздражать местных. Нартонцев не слишком тут любят.

Я обшарил собственные карманы (они оказались пусты, даже пропуска в Караванный Портал там не было) и только потом бросил мокрое пальто на пол, принявшись быстро стаскивать с себя китель с рубашкой.

Девчонка уставилась на меня и часто заморгала, будто силилась зажмуриться, но её глаза сами по себе продолжали смотреть, как я раздеваюсь.

Кажется, стоять рядом с полуголым парнем ей было в новинку.

Странно.

Если она Целитель, то должна была часто видеть тела пациентов, или она только учебные манекены топить тренировалась?

– На твоей коже совсем нет загара, – прошептала она. – Сколько живу в Ютаке, у нас не бывали такие.

– Ты же вроде метиска, – сказал я. – Кто-то из твоих родителей явно из светлокожих.

– Мама коренная жительница Ютаки, а родного отца я никогда не видела. Только приёмного. Но он с нами давно не живёт…

Она осеклась, когда я расстегнул ремень и начал снимать мокрые брюки, зажмурилась и резко отвернулась.

– Слушай, ты так не ответила, есть ли способ усилить магию? – напомнил я, быстро стягивая с себя штаны и надевая местную одежду, широкую, свободную и, самое главное, сухую.

– Есть способ, но это непросто, – ответила Мидори, не оборачиваясь. – Маг может увеличить мощь, а значит, усилить и свет Знамения с помощью соляного амулета. Очень дорогая и редкая вещь. Бывают амулеты из белой соли и из чёрной, для светлых и тёмных магов. Амулет можно получить только в дар от Домов-Династий. Больше ты никак соляной амулет не получишь. Купить их невозможно.

Я запахнул халат, обвязался поясом и сунул обмороженные ступни в сандалии, не сдержав тихого стона боли.

Услышав его, девчонка повернулась и уставилась на мои ноги.

– Нужно перевязать!

Она кинулась к моим ногам, но я остановил её, придержав за плечо.

– Погоди. Сегодня я уже слышал про соляной амулет… от того парня, Горо Исимы.

Девчонка выпрямилась.

– Горо? Ну да. Сегодня его старший брат Дэйчи женится на внучке главы Торгового Дома Янамара. Семье Исима вручат амулет из белой соли. Такого события в нашей деревне отродясь не было. Праздник будет до самого утра…

Она вдруг нахмурилась, уловив выражение моего лица.

– О нет. Только не говори, что ты собираешься отобрать амулет у Исимы.

– А как ещё я смогу доказать, что владею магией?

Мидори вздохнула, затем забрала бамбуковую шляпу с постели и подала мне.

– Иди. Я скажу, что ты наврал мне о своём имени, ударил меня и сбежал. Ты ведь меня не сдашь? Если меня заподозрят в укрывательстве варвара, то выгонят из школы. И тогда маме не разрешат открыть лавку, а мама так долго трудилась. Нас даже могут в тюрьму отправить, а она тут совсем недалеко, между прочим.

Я посмотрел ей в глаза.

А ведь девчонка, и правда, порядком рискнула.

– Зачем ты мне помогаешь?

На лице Мидори отразились гнев и тоска, но пояснять она не стала.

– Какая тебе разница? – Сдвинув занавеску на окне, она добавила: – А теперь беги, пока никого нет. Как выйдешь из сада, отправляйся через пустошь и скройся в джунглях, двигайся вдоль реки по течению, потом будут поля, много полей, потом река разливается. А дальше Янамар, главный город нашего княжества. А уж потом выбирайся на север, в столицу империи, в Измаил, с твоей внешностью ты там затеряешься. И ни в коем случае не приближайся к храмам и верхолётным станциям. Там сразу поймут, что у тебя нет Знамения.

Я не знал наверняка, стоит ли доверять такой врунье, как Мидори.

Однако интуиция подсказывала, что девчонка говорит правду. Слишком много обиды и гнева пылало в её глазах, а такое сыграть невозможно.

– А ты про Тафалар что-нибудь знаешь? – спросил я шёпотом.

Мидори опешила.

– Все про него знают. Это город наёмников. Говорят, страшное место, и лучше туда не соваться.

Вот теперь я почему-то не удивился – наверное, стал привыкать к тому, что Тафалар совсем не тот, каким представляли его в Инструкции.

Я подошёл к окну, чуть сдвинул занавеску и оглядел округу.

Небольшой огород, рядом другие домики и кусты – есть возможность скрыться. Только интуиция опять сработала: что-то уж слишком тихо, а на одной из грядок валяются грабли с налипшей сырой землёй, будто их бросили только что и в спешке.

До моего плеча вдруг дотронулась рука девчонки.

– А тебя как зовут? Ты помнишь?

– Кирилл, – ответил я, не решившись назвать своё иномирское имя – Киджо. По нему меня легко могли вычислить.

– Кирилл, – эхом повторила Мидори. – Какое красивое нартонское имя.

Я ещё раз посмотрел в окно, но не спешил туда лезть.

Интуиция не подвела. Если б я высунулся, то головы бы у меня уже не было.

Через пару секунд по окну хлестанули боевые цепи, разбив в щепки занавески из бамбука…

***

Святая Богородица, храни мою реакцию!

Я оттолкнулся от подоконника ногой и упал на бок, прихватив с собой Мидори и вжав девчонку в пол.

В комнату с шипеньем ворвался клубок живых цепей и завис в воздухе. Цепи раскинулись в разные стороны, как осьминог, вспыхнули красным, обрели змеиные головы и принялись кидаться на стены и пол.

От их укусов по доскам брызнул красный яд.

– О нет! Это учитель Ма! – закричала мне в ухо Мидори. – Жрец-Настоятель! Это его оружие!

Цепи вытянулись и со свистом хлестанули рядом с нами, щепки полетели в лицо.

– Достаю Пупса! – В руке девчонки появилась бомба-катушка.

Не знаю, как именно Мидори собиралась отбиваться этой штуковиной, но я сжал запястье девчонки, останавливая её бездумное рвение.

– Нет. Если ты полезешь меня защищать, то себя подставишь.

Времени на раздумья не было, поэтому всё, что пришло мне на ум в тот момент – это сорвать с головы бамбуковую шляпу и запустил её, как диск, прямо в клубень из цепей.

Шляпа разлетелась на куски, но всё же отшибла цепи к стене.

Это дало нам возможность вскочить и кинуться к двери.

Через мгновение та распахнулась сама, и в комнату ввалился толстяк-азиат с помятым заросшим лицом, будто с недельного бодуна. А ещё у него не было левой руки – рукав белого кимоно свисал с плеча, зато на поясе в ножнах торчал меч.

Я оставил Мидори за спиной, а сам рванул на мужчину, подключив силу инерции – другой силы у меня всё равно не имелось.

Мой кулак пошёл вперёд, точно в подбородок противника, но не успел я полностью выбросить руку, как ладонь толстяка обхватила мой кулак, будто стальными тисками, и провернула вокруг оси.

Меня крутануло в воздухе, как на карусели, и я рухнул мужчине под ноги.

Кажется, треснуло что-то в плече… мать его…

Боль не помешала мне отдать должок прямо с пола: я приподнялся на одной ноге, а второй отвесил толстяку удар по голени. Мой сандалет треснул и отлетел в сторону, ну а я уже вскочил на ноги и с разворота сработал противнику ступнёй в шею.

Удар вышел точным и попал в цель.

Правда, толстяк даже не пошатнулся. Он поднял свой единственный кулак с письменами на костяшках и ответил мне таким энергетическим тумаком в живот, что, рухнув, я чуть не проломил пол.

Вокруг меня и Мидори образовалась клетка из серебристой сети – магическая ловушка.

– А ты неплох, – пробасил мужчина, пока я приходил в себя от удара. – Вёрткий, как куница, но напоминаешь мне опоссума породы кей-кай, они белошёрстные, поджарые и много о себе мнят. Возможно, ты даже готов к тому, чтобы сражаться с моллюсками, которых готовит на обед тётушка Дзи.

Он мог потешаться сколько угодно – я и без шуток понимал, что не выйду из ловушки.

Кашлянув, я перевернулся на бок и в одно движение снова вскочил, но на этот раз кинулся не к толстяку, а ухватил Мидори и прижал её к себе спиной, будто брал в заложники.

Раз уж меня всё равно схватят, то нужно отвести от неё подозрения.

Я скользнул рукой под халатом девчонки. Ладонь ощутила нежную кожу её бедра и мокрый купальник, а затем нащупала то, что искала.

Нунчаки.

Рывком я сдёрнул их с пояса Мидори и обхватил ей горло цепью между дубинками.

– Надо было тебя сразу пришибить, – процедил я ей, но так, чтобы услышал и толстяк.

Он прищурился.

А потом произошло то, чего я никогда не видел раньше: вспышка – и в то же мгновение лезвие меча замерло на волосок от моей шеи.

Либо чёртов толстяк телепортировался, либо владел замедлением времени. Ну не мог он так быстро до меня добраться!

– Ну что, вертлявый, довертелся? – Мужчина приблизил ко мне щетинистое лицо, дыхнул перегаром и добавил тихо: – Я оценил твой поступок насчёт Мидори. Уж я-то знаю, что она спасала твой варварский зад добровольно. Только это тебе не поможет…

Эпизод 5.

Меч стал весомым аргументом против меня.

Я медленно убрал цепь нунчак и отпустил Мидори. Девушка выдохнула, выдернула из моих рук оружие и шагнула в сторону, умоляюще прошептав:

– Пощадите его, учитель Галей. Он ведь не виноват, что варвар…

– Не ной, – буркнул в ответ учитель.

Значит, этого однорукого мастера-пьяницу зовут Галей.

Странная для него фамилия, больше похоже на прозвище. А я уж подумал, что это и есть Жрец-Настоятель, учитель Ма. Хотя на Жреца он действительно мало похож.

– Выйди, Мидори! – приказал учитель. – Твоего участия больше не требуется. Хорошо, что тебе хватило ума не пустить в ход своего Пупса. Иначе я бы тебе уже не смог помочь!

Девушка бесшумно скрылась за дверью, а я и Галей продолжили смотреть друг другу в глаза. Меч учителя всё сильнее упирался мне в шею, хотя надобности уже не было – девчонку ведь я отпустил.

Только толстяк будто не мог остановиться. Его злил один вид моей физиономии, и он бы зарезал меня прямо тут, если бы в комнату не вошли ещё трое человек.

Судя по всему, те самые учителя, которые должны были быть на собрании.

Мужчина и две женщины, среди которых была и Лидия Зернова (мой блокнот она держала в руке).

На фоне старушки вторая женщина выглядела ещё более высокой и крепкой, чем была. Широкие плечи и накачанное тело не смог спрятать даже халат. К её руке крепился такой же квадратный щит, как у Горо Исимы, а на поясе висел целый набор кандалов с письменами на металле.

Она защёлкнула наручники на моих руках, заведя их за спину.

– Всё. Убирайте меч, учитель Галей. Если парень будет дёргаться, я приложу его так, что он долго встать не сможет.

Толстяк усмехнулся.

– С вашей грациозностью, учитель Ёси, он встать не сможет никогда. Так что можете бить. Его снежная нартонская рожа так и просит кулака.

Ну вот ещё один расист на мою голову.

Галей убрал меч и отошёл, но тут ко мне шагнул другой мужчина, возрастом даже старше Лидии, и можно было не гадать: это и есть Жрец-Настоятель, тот самый учитель Ма, управляющий красными цепями-змеями.

Он явился в чёрном халате, лысый, худой, высокий и равнодушный, как призрак. Под его глазами залегли тёмные круги, а кожа лица имела зеленовато-серый оттенок, будто он не спит ночами, потому что превращается в упыря.

Жутковатый тип.

Даже его маленький чёрный колпак на тесёмках, завязанных бантом под подбородком, нисколько не вызывал желания улыбнуться.

– Это варвар, тут и говорить нечего, – сразу объявил Жрец. – Не вижу у него Знамения.

– Значит, я оказалась права, – констатировала Лидия и указала подбородком на мой блокнот. – А эту вещь он украл.

– Я не вор, не варвар и владею магией, – мой голос не дрогнул: на кону стояла жизнь и свобода.

– Ну да, ну да, – покачал головой толстяк Галей. – Если ты маг, то у меня две руки.

Я пропустил его очередную издёвку мимо ушей, сверля глазами Жреца и соображая, на что бы нажать посильнее.

– Или вы готовы отправить в крепостные невиновного мага из столицы? А если Жрец-Оракул разглядит во мне Знамение? Тогда ваши способности поставят под вопрос, учитель Ма. И ваш ранг Настоятеля тоже.

Тёмные глаза Жреца чуть из орбит не вылезли, но ответил он на удивление спокойно:

– Бросьте его в яму. И десять плетей по спине. А я отправляюсь к Оракулу Духовного Дома Янамара, господину Тарэта, чтобы он обработал этого мальчишку раньше всех. Без очереди. Потом я лично заберу его в свои крепостные и отправлю в поля.

Он развернулся и покинул комнату.

– Лучше бы ты молчал, варвар, – нахмурилась учитель Ёси, женщина с пудовыми кулаками. – Теперь ты станешь крепостным ещё быстрее, чем мог. Завтра утром учитель Ма уже всё устроит. И десять плетей… это слишком.

Толстяк Галей грузно зашагал к выходу.

– Не десять, а двадцать плетей, учитель Ёси. Ещё десяток от меня всыпьте этому опоссуму. Засранец меня по шее ударил.

– Делайте это сами, – отказалась женщина. – Я не бью детей, даже если они из варваров!

Она толкнула меня к толстяку.

Галей ухватил ворот моего халата и придержал.

– А я бью. Я очень люблю бить детей.

Мне захотелось наорать на них обоих, чтобы они наконец услышали меня, но я заговорил спокойно, как мог:

– Послушайте, я владею магией, только дайте доказать это. Нужно усилить мою энергию, и тогда вы увидите, что ошиблись.

Толстяк шагнул в коридор и потащил меня за собой.

– Вообще-то, мой рабочий день закончился. Ещё к празднику надо переодеться. Чую, сегодня там будет лучшее рисовое вино во всём Янамаре. Торгаш Маямото раскошелится. Но так уж и быть, я потрачу время и отвешу тебе двадцать плетей. Исключительно ради собственного удовольствия.

– Я же говорю, что могу доказать…

– Тридцать плетей!

– Эй! Погодите…

– Сорок плетей!!

Меня провели по школьному двору, как преступника.

Галей не отпускал моего воротника всю дорогу, а следом шла учитель Ёси.

Около крыльца школы собрались ученики. Их было не так уж и много – всего четыре группы. Где-то больше десятка, а где-то всего по двое.

В зелёных халатах стояли Целительницы (Мидори тоже пришла). Группу из пяти девчонок возглавляла Лидия Зернова.

Ещё трое учеников носили чёрные халаты, как у настоятеля Ма. Значит, это были Жрецы. Тут не ошибёшься.

Третью группу, самую многочисленную, я тоже определил сразу, потому что увидел там Горо Исиму. Его окружали парни и девушки в синих халатах и с квадратными щитами на запястьях. Мидори говорила, что Горо относится к Линии Стражей.

А вот те двое, что стояли в белых халатах, остались для меня загадкой, но если сопоставить учителей и учеников, то получалось, что в этой маленькой школе есть всего четыре преподавателя и четыре группы студентов.

Целителей обучала Лидия; Жрецов – учитель Ма; Стражей – учитель Ёси.

Значит, учениками в белом занимался толстяк Галей. Только что именно он им преподавал?

Все собравшиеся у крыльца проводили нас взглядами. Кто печальным, кто злорадным, кто равнодушным.

Галей втащил меня за собой на крыльцо, протопал по деревянным ступеням и плечом пихнул створки дверей. Я успел разглядеть многочисленные стальные стеллажи у стен, с письменами на ручках, но дальше случилось то, чего не ожидала даже учитель Ёси, судя по её ошеломлённому лицу.

Как только мы оказались в первом коридоре школы, толстяк вдруг обхватил ладонью мой затылок, быстро провёл по нему пальцем, нащупав точку…

И меня вырубило.

Я успел лишь почувствовать, как подгибаются колени.

***

Очнулся я от резкого запаха.

Вонь ударила по мозгам и тут же их взбодрила. Ещё не открыв глаз, я уже понял, что свисаю на распятых руках, ну а потом под нос мне опять сунули что-то вонючее.

Я дёрнул головой и распахнул глаза.

Ошибиться было невозможно: это темница для наказаний.

Каменные стены здесь потемнели от сырости и гнили, затхлый воздух будто закаменел в неподвижности, на стенах висел целый набор бамбуковых палок и пара плетей с узорными рукоятями.

Мои запястья держали цепи, прикованные к двум столбам, а я стоял между ними. Причём, только в штанах и одном сандалии на левой ноге.

Халат с меня сняли, и я уже догадывался, для чего.

– Ну что, опоссум кей-кай, твои пятьдесят плетей ждут тебя, – с жутким оскалом сообщил мне толстяк Галей.

Он продемонстрировал в руках кнут из плетёной в косичку кожи.

– Было же десять… – хрипнул я.

– Ничто не постоянно в нашем мире.

Рядом с Галеем стояла учитель Ёси с деревянной плошкой мази в руке (вот откуда воняло).

Женщина смотрела на меня с тоской и обречённостью. Она, как и Мидори, сочувствовала варварам, но, в отличие от девчонки, Ёси не выказывала желания хоть что-то изменить, даже с помощью вранья.

– Десять плетей и ни одним ударом больше, учитель Галей, – сказала она и направилась к выходу. – Снаружи я оставлю двух учеников из Стражей. Как только придёт учитель Ма, снимем охрану.

– Учитель Ёси! – выкрикнул я, дёрнув руками в цепях. – Позвольте мне продемонстрировать магию!

У дверей она остановилась.

– Демонстрируй. Если мы ошиблись, то вся школа принесёт тебе извинения.

Я сжал кулаки и напряг запястья, обхваченные стальными кандалами. Зажмурился до боли.

Ну пожалуйста! Чёртов Изъян! Покажись сквозь кожу и напугай этих учителей до икоты! Давай!..

Я не знал, как работает моё уродство, почему оно вообще появляется и какой силой обладает. Я ненавидел его всей душой, но именно сейчас, когда оно так понадобилось, его не было.

– Не лопни, кей-кай! – заржал Галей на весь подвал.

Учитель Ёси вздохнула и тихо вышла за дверь. Теперь я остался с толстяком один на один, и у меня даже спина вспотела от предчувствия встречи с плетью.

Галей развернул полотно кнута до пола и заглянул мне в глаза.

– Те, кто владеет магией, способны ею управлять. А если ты не способен, значит, ты не маг. Так тебе ясно?

Не знаю, правильно ли я его понял, но ответил без сомнений:

– Я научусь управлять тем, что мне даровано.

– Все опоссумы что-то обещают перед тем, как получить удар по спине.

Толстяк шагнул ближе и замахнулся кнутом, метясь в мою спину.

От звонкого щелчка я весь напрягся, ожидая первую порцию боли, но удар пришёлся не по мне, а по каменным кирпичам пола.

– Благодари Мидори, – тихо сказал Галей. – Она просила тебя пощадить. Хорошо, что наша сердобольная глупышка никогда больше не увидит твою рожу.

Он щёлкнул по полу второй раз.

– Тебе разве не больно?

Дважды намекать не пришлось.

Я издал такой жуткий стон боли, будто меня режут на части. Толстяк ударил по полу ещё, и я снова завыл, как не выл никогда.

Отсчитав десять ударов, Галей остановился, вытер потное лицо и вдруг съездил кнутом мне по голой спине, да ещё с оттяжкой, очень профессионально.

Вот теперь я заорал от настоящей боли.

Меня выгнуло, цепи звякнули на руках, и я рявкнул:

– Какого хр-р-рена вы твор-р-р-р-ите?!!

Ещё добавил смачный мат. На русском, конечно. Только он способен выразить всю несправедливость бытия.

Галей скрутил полотно кнута вокруг рукояти и повесил на стену.

– Это за неуважение к учителю. Ты поднял на него руку вне поля для тренировки. И если ты выживешь, что маловероятно, то не забывай об уважении.

Я дёрнул руками и процедил:

– Уважал я когда-то одного наставника… а он меня предал.

Галей ничего на это не ответил.

Он лишь бросил:

– Прощай, кей-кай, – и вышел из темницы.

***

Не знаю, сколько прошло часов.

Всё это время я не прекращал попыток освободиться, только бесполезно – цепи держали крепко, столбы стояли как влитые.

Я так усердствовал, что моё тело от натуги уже лоснилось потом и не реагировало на холод и сырость подвала, хотя изредка по мышцам пробегал неприятный морозец.

Чего я только не испробовал, снова обращался к внутренней магии, призывал Изъян.

Всё без толку.

Когда я совсем выбился из сил, на двери снаружи скрипнул засов. Меня бросило в холод. Неужели учитель Ма уже явился?

Я уставился на открывающуюся дверь, в ожидании очередного дерьма на свою голову.

Нет, это был не учитель Ма.

В полумраке темницы появился Горо Исима. И пришёл он не один – около выхода встал один из его дружков, а второй, видимо, сторожил снаружи. Пока дверь открывалась и закрывалась, я услышал, как кто-то тихо переговаривается с охранниками, которых оставила учитель Ёси.

Ну что ещё можно было ожидать?

Охрану задействовали из учеников Линии Стражей. Оттуда же был и Горо Исима, поэтому одноклассники без проблем пропустили своего.

На этот раз Горо не стал пользоваться магией своего щита.

Он направился ко мне, вынимая кинжал из ножен на поясе.

– Неплохо ты отдыхаешь, снежный выродок.

Он улыбнулся и остановился рядом, но так, чтобы я не достал его ногами.

– Решил вместо праздника ко мне в гости заглянуть? – спросил я.

– Ты испортил мне весь праздник. Ты опозорил меня перед школой и перед Мидори, а я планирую сделать её своей женой через два года, после того как получу психодух. Ты должен ответить за моё унижение, урод. Горо Исима обид не прощает, кем бы ты ни был.

Я сощурился, глядя ему в глаза.

– Тогда освободи меня и решим прямо тут, кто за что ответит.

Парень покачал головой.

– Я не драться с тобой пришёл, заморыш, а отомстить. Отрежу тебе язык. Будешь молчаливым рабом. Никто не поймёт, что это сделал я. Мало ли у варвара недругов.

Он глянул на меня так, что не осталось сомнений: его рука не дрогнет, даже перерезая мне глотку, не то что язык.

Горо приказал своему дружку:

– Придержи ему ноги, Джун, чтобы он меня не пнул. У него сильные удары. Он мне кулаком чуть челюсть не сломал.

Один из братьев Цути поспешил ко мне.

– Ты тоже в рожу хочешь получить? – обратился я уже к нему, напружиниваясь всем телом и готовя ногу к удару. – У тебя лишние зубы?

Здоровяк широко улыбнулся, показывая мне дыры от уже выбитых зубов.

– Лучше его вырубить сразу, так надёжней. – Он сделал жест от корпуса, задействуя магию щита, прикреплённого к руке, и таранная волна энергии понеслась прямо на меня.

Теперь встречи с ней не избежать – не увернуться, не отскочить.

Страха не было, только гнев.

Такая ярость, что внутри будто бомба взорвалась – появился жгучий холод Изъяна. Вот оно! По телу пронёсся мороз, жилы напряглись, вздыбились под кожей, и прямо на глазах по венам потекла чёрная сила. Сердце заколотилось быстрее, разгоняя адскую «грязь».

Я не знал, как этим управлять, но напрягся и приготовился, глядя, как таранная волна от щита Джуна приближается ко мне. Жилы на руках забугрились, вены почернели сильнее, кандалы больно впились в кожу.

Волна накрыла меня с головой и… разбилась о моё тело, вспыхнув искрами. Те зашипели на влажном потолке. Но и это оказалось не всё.

Да, было больно, меня будто бетонной плитой зашибли, но тело забрало часть таранной энергии себе и отправило её обратно в противника. Оно сработало как отражатель!

Парней оттащило к двери.

И надо было видеть их рожи!

Джун остановился, отвесив квадратную челюсть, а побледневший Горо шагнул назад вместе со своим кинжалом.

– Ты… маг? – Его голос дрогнул. – Почему тогда учитель Ма не увидел в тебе Знамения?

– Потому что он слепой, – ответил я сквозь зубы.

Ярость давила мне грудь, желудок и даже голову – внутри полыхал Изъян.

Я напряг руки, и цепи жалобно скрипнули.

Горо сделал ещё шаг назад, к нему присоединился Джун. И пока цепи скрипели под натиском моих рук, оба парня со страхом пялились на меня, отходя всё дальше.

Длилось это недолго.

Горо Исиму вдруг прошибла ненависть.

– Сидхов выродок всё равно своё получит!

Он размахнулся, чтобы метнуть в меня кинжал, но тут дверь за спинами парней распахнулась, и бодрый мальчишеский голос проорал:

– Здря-я-я-мс, тараканы! Я пришёл с миром, но это не точно!

В темницу ворвался парень-азиат с вихрастой седой чёлкой, хотя лет ему было не больше, чем мне. Ростом он не уступал ни Джуну, ни Горо, но вот крепостью мышц не мог похвастаться.

Таких у нас называли каланчой и говорили, что он не высокий, а длинный. Обычно они мужали и обрастали мускулами позже остальных.

На руке у парня имелся квадратный щит, как у Горо.

Значит, он тоже из Линии Стражей.

За ним влетели ещё шестеро совершенно разных ребят и девчонок, явно младше вихрастого. Это были дети, зато сработали они на удивление слаженно. Из коридора уже доносились стоны поверженных охранников и одного из телохранителей Горо.

Тем временем вихрастый парень с ехидной улыбочкой бросился к самому Горо.

– Привет тебе от рода Хегевара, паскудный хорёк! И постирай носки!

– Да! – пискнула одна из мелких девчонок с двумя бубликами волос на голове (её я видел в группе Целительниц). – И постирай носки-и-и-и!

Носков на ногах Горо, кстати, не было.

Шутейки вихрастого пацана он пропустил мимо ушей.

– Привёл всю свою нищую семейку? А где же ваш папаша? Ой, он же в тюрьме! – Горо широко расставил ноги, выставил кинжал и добавил: – Ну иди. Я тебе голову отрежу, длинный. Так хоть покороче станешь.

– Не дотянешься! Я плюю богам на макушку, а ты у них отсасываешь! – заржал тот.

Вся семья поспешила ему на помощь, и вместе они атаковали Горо. Ещё двое налетели на Джуна.

Бой был быстрым и беспощадным.

По ударам и тому, как двигались противники, несложно было догадаться, что многие из ребят учатся на Линии Стражей, хотя были ещё двое других: Целительница и Жрец.

Мальчишка в чёрном халате держал бубен, в который начал колотить так, что задребезжало в мозгах. А маленькая девчонка-Целительница вынула нунчаки и приготовилась кинуться в самую гущу драки.

Но бились в основном Стражи, и тут всё решали сила и устойчивость.

Таранные волны от щитов столкнулись с таким звуком, будто сшиблись металлические плиты. У Горо щит был прочнее, а сила удара выше, зато у вихрастого шутника имелось численное преимущество.

Скрежет и звон оглушили темницу, искры полетели в стены и опять зашипели.

Джун получил первым и отлетел к стене без сознания, ну а потом настала очередь Горо. Под таким бешеным натиском сопротивлялся он недолго.

Парень успел лишь выставить оборону, его щит на руке увеличился за счёт магической энергии, но это его не спасло. Щит треснул и раскололся на куски. Горо рухнул на спину, пропахал лопатками пол и уткнулся затылком точно в мою ногу.

Догадавшись, где очутился, он с ужасом взглянул вверх, прямо мне в глаза.

Ну а я улыбнулся.

– Пока, хорёк. И постирай носки.

Удар моей ноги пришёлся ему туда же, куда Горо уже от меня получал.

Парня отшибло в сторону, и он затих.

Пока длилась драка, Изъян во мне исчез, и впервые в жизни я не проклинал его последними словами.

Семейство незнакомцев во главе с вихрастым подошли ко мне.

– Мидори сказала, что тебе Жрецы память промыть успели, но мне всё равно. Ты спёр мою одежду, бледнолицый, – предъявил он. – Я видел, как тебя вели под конвоем. Смотрю, идёт какой-то пацан и делает вид, что это его шмотки! И знаешь, я обиделся. Наша матушка не для того трудится, чтобы ты крал у нас вещи! А свои заплатки на одежде я всегда узнаю!

После его слов, я сразу понял, кто это.

Именно в его комнату привела меня Мидори и именно в его шкафу она поживилась.

«Мичи не богат, но, думаю, он не обидится», – говорила она.

А Мичи взял и обиделся.

Эпизод 6.

В школьном подвале стихло.

Вихрастый парень и все его мелкие подельники уставились на меня.

– Ты мне теперь должен, бледнолицый. – Мичи покосился на мой халат, который висел на гвозде, торчащем из стены. – Семь таких костюмов! И тележку.

– Тележку чего? Тоже костюмов? – уточнил я хрипло.

– Просто тележку. Нам тележка нужна, чтобы крупу с полей возить. У нас верхолёта нет, вообще-то. – Он ткнул большим пальцем в толпу детей, собравшихся рядом. – Это мои братья и сёстры. Нас семеро, а я старший. Меня зовут Мичи Хегевара.

Я оглядел худые лица ребят.

Видно, что недоедают, зато любопытства в глазах хоть отбавляй. И самое главное – не было в них озлобленности. Они разглядывали меня с интересом, как чудо. Им тоже в новинку было увидеть «бледнолицего».

Пришлось представиться, и теперь я уже не боялся произносить своё имя – судя по всему, с таким можно и за нартонца сойти.

– Кирилл. – Я дёрнул руками в цепях. – Вы, конечно, вовремя, ребята. Спасибо. Но, может, сначала освободите меня, а потом поговорим? И про костюмы, и про тележку.

Мичи кивнул остальным, и двое его братьев поспешили снять с моих рук кандалы с цепями.

– Вообще-то, мы не за тобой пришли, – сообщил Мичи, покосившись на Горо. – У нас свои счёты с Исимой. Мы уже месяц не могли достать этого хорька. Но я знал, что он к тебе наведается. Дождётся, когда все будут на празднике, и сунется тебе мстить. Ты ему так в бубен врезал на глазах у всех, что Горо бы такого не простил.

При слове «бубен» маленький брат Мичи – тот, что из Линии Жрецов – поморщился и закатил глаза.

– Извини, Шаман Ю, – тут же повинился Мичи, делая серьёзный вид, – про бубен я не специально. Вырвалось просто. Как я посмел сравнить харю какого-то доносчика с бубном. А у тебя вообще самый великий бубен из всех великих. Не лицо, в смысле, а бубен, в который ты стучишь… барабанишь… дубасишь. Ну ты понял.

Он прокашлялся и добавил шёпотом, обращаясь уже ко мне:

– Шаман Ю ненавидит, когда кто-то оскорбляет бубны. Ты это учти и никогда не оскорбляй бубны, понял? Он собирается достигнуть высшего ранга по Линии Жрецов и стать Оракулом, чтобы править Духовным Домом Янамара. А ещё он немой, зато слышит хорошо. Ты это тоже учти.

Я покосился на пацана-Жреца.

Ему было лет восемь на вид, зато важности через край, да и глубокомысленности во взгляде, как у столетнего. Один глаз у Шамана Ю был чёрным, а второй – карим, и чёлка торчала вверх так же, как у старшего брата, только без седины.

Мичи отдал короткий приказ родным, и те снова распределились по темнице. Кто-то убирал следы драки, кто-то связывал поверженных Горо и его дружков.

Похоже, я слишком кровожадно на них посмотрел, желая их прикончить, потому что Мичи сразу понял, о чём я думаю.

– Не волнуйся. Сегодня мы сделаем так, что этот доносчик, отправивший моего отца в тюрьму, сам туда попадёт. Надо-о-лго попадёт. И знаешь, что я скажу? Уж лучше смерть, чем пребывание в «Железном Бутоне», поверь мне. А Шаман Ю сделает такой ритуал, что эти говнюки ничего не вспомнят в ближайшие дни, пока будут на допросе.

Лицо парня говорило о том, что он сделает то, что обещает, и обеспечит Горо сладкую жизнь в тюрьме. Но мне этого было мало. Тот козёл мне язык отрезать собирался.

Я отыскал глазами кинжал, который он обронил, поднял оружие и подошёл к Горо, потеснив мелких ребят Хегевара в сторону.

– Эй, ты что делать собрался? – занервничал Мичи. – За убийство можно в «Железный Бутон» и самим загреметь, ты это учти! Ты меня подставить хочешь, да? Все же сразу на меня подумают! А ничего, что я тебя из дерьма вытащил? И вот так ты мне отплатишь?

Я сильнее стиснул рукоять кинжала, занесённого над грудью Горо. Ладонь вспотела – людей я никогда не убивал. Да и проблем потом не оберусь.

Тут в подвал влетел ещё один мальчишка.

– Там смена охраны идёт! Валите быстрей!

Ещё несколько секунд я держал кинжал наготове.

– Если ты его грохнешь, то я тебя сдам, понял? – вдруг прошептал Мичи. – Или ты меня тоже грохнешь, а потом всю мою семью? Лучше давай сделаем так, чтобы Горо загорал в «Железном Бутоне» лет десять, а? Нам обоим от этого будет хорошо. Пусть говнюк почувствует тяжесть жизни, а не лёгкость смерти.

Я опустил кинжал, сдёрнул с пояса Горо ножны и шагнул назад.

– Ладно. Он твой.

– Тащите его в Логово, – быстро велел помощникам Мичи. – Ждите меня там, а я провожу этого перца к реке.

Девчонка-Целительница вдруг замерла и с претензией уставилась на старшего брата.

– Перца? Ты даже меня так не называешь!

– Какой из тебя перец, Юмико? Мы же договорились, что ты Боевая Бабочка с Лазурными Крыльями, Затаившаяся на Трепещущем Цветке Сакуры.

– Но Перец круче! – надулась та и поспешила за остальными к выходу.

Пока дети уходили и утаскивали свою добычу в виде Горо и Джуна, я уже успел сдёрнуть халат с гвоздя, накинуть и обвязаться поясом, за который сунул кинжал в ножнах.

Мичи всё это время хмуро меня оглядывал, но ничего не спрашивал.

Я потёр ноющие от кандалов запястья и вместе с Мичи поспешил убраться из подвала. Мы бесшумно прошли мимо связанных Стражей-охранников, лежащих без сознания, быстро проскользнули наверх по лестнице и покинули эту маленькую неприветливую школу.

Мичи прихватил из своей комнаты бамбуковую шляпу и ещё одни сандалии.

– Теперь ещё семь таких же шляп мне должен, бледнолицый. И про обувь не забудь. Тоже семь. И это, не считая семи костюмов и тележки. Одной тележки, но можно две.

Чем дольше я общался с Мичи Хегеварой, тем больше влезал в долги.

Зато он рассказал, что Лидия Зернова вместе со всеми другими учителями ушла на праздник, а заодно не постеснялась прихватить с собой и мой блокнот.

– Наверное, чтобы показать главе Торгового Дома Янамара, – предположил Мичи. – Господин Маямото лучше всех смекает в ценности разных вещичек. Торгаш высокого класса. Он может толкнуть тебе всё, что угодно, даже козявки из твоего же носа, и ты будешь считать, что это выгодная сделка. Я называю его Многолапый Маямото.

Умел этот вихрастый давать людям чёткие определения.

Хорёк, Перец, Многолапый.

На улице стояла ночь, вдалеке у подножия гор мерцали огни деревни, порой вспыхивали салюты, вверх взлетали сияющие воздушные змеи, только мне показалось, что они сделаны из металла. Настоящее произведение искусства и техники, объединённой с магией.

Праздник был в самом разгаре.

Туда-то я и торопился.

Идею с амулетом, усиливающим магию, я не выпускал из головы. Это будет моя доза маны. Если я не найду способ восполнять себе силы и не докажу, что владею магией, то неизвестно, сколько мне ещё ходить тут вольным и живым.

Когда мы отошли от школы подальше, я собрался завалить Мичи вопросами, но тот опередил меня, не сдержав любопытства:

– Там, в подвале… я видел твои чёрные жилы. Что это? Ты маг?

– Да, – кивнул я, пока даже не зная, как именно называть самого себя. – Просто Знамения не видно. Какое-то уродство астрального тела.

– Я так и подумал, что ты маг, когда увидел тебя под конвоем сегодня днём. Учитель Галей бы так крепко тебя не держал, если бы ты был варваром. Мидори тоже мне так сказала, а уж она Галея получше знает. Он же с тебя глаз не спускал.

А вот это было неожиданно.

– Хочешь сказать, что учитель Галей знал, что я не варвар, но всё равно отправил меня в крепостные?

– Это же Галей. Скажи спасибо, что сразу не прирезал. Он таких, как ты, терпеть не может.

– Нартонцев? – в лоб спросил я.

– И это тоже. А ещё он ненавидит упёртых, странных и тех, кто на него руку осмелился поднять. Был у него такой ученик, ещё когда Галей в столичной академии работал. Много тот ученик ему бед принёс.

Мысленно я отметил эту информацию: пьяница Галей был когда-то учителем на высоком положении, но что-то случилось, и его сплавили в захолустье, а может, сам уехал.

Впрочем, это не отменяло того, что он, не моргнув глазом, заковал меня в цепи и отправил в крепостные, поддакнув учителю Ма. Ещё и по спине плетью съездил.

– Так себе человек, этот ваш Галей, – процедил я.

– Он озлобленный, – кивнул Мичи. – У него на Линии всего два ученика, а он их пару раз чуть не пришиб на тренировке в Иллюзионе.

– А чему он обучает?

– Он учитель Линии Витязей. Всё, что касается боевого искусства и холодного оружия – это к нему. Говорят, у него в друзьях лучший кузнец Янамара, Оружейник ранга Грандмастер. Он соляные знаки в сталь вковывает так прочно, как не умеет никто в южных княжествах, поэтому меч у Галея такой крутой. А ещё у него психодух закачаешься. Он даёт скорость передвижения.

Ну вот и ещё два новых понятия: «соляные знаки» и «психодух». Похоже, соляными знаками называли те самые письмена, которые я замечал на щитах и наручниках.

А вот насчёт психодуха я был не совсем уверен. Возможно, это что-то связанное с астральным телом и его способностью.

Теперь понятно, каким образом Галей тогда мне меч к шее так быстро приставил – использовал способность к скоростному перемещению.

Мичи свернул с тропинки в сторону джунглей, но я остановился на развилке.

– Спасибо, дружище, только я не пойду к реке, мне нужно в деревню. Заберу свой блокнот у Лидии.

Парень вскинул брови и заулыбался, посмотрев на меня с уважением.

– Да ты реально перец! Даже с перемытой памятью. Значит, я не ошибся.

Он вернулся на тропу и охотно повёл меня дальше, в сторону деревни.

– Знаешь, кого я называю перцами? – спросил он на ходу. – Тех, кто жжёт даже тогда, когда сожран и продвигается по кишкам прямиком к заднице!

Мичи заржал над собственной шуткой.

– Да ты философ, старик, – со вздохом констатировал я.

– Не, я не философ. Я саркастичный голос разума, – тут же возразил Мичи. – Вот мой отец… он философ. Недаром в тюрьме сидит.

***

От саркастичного голоса разума я узнал много чего.

Идти до деревни было прилично, через заросли по узкой тропе, да ещё и в темноте, чтобы не привлекать внимания, и Мичи, памятуя о моих перемытых мозгах, давал информацию чётко и по делу.

Много не болтал, зато всё, о чём он умолчал, читалось на его смешливом лице.

Империя Стокняжье насчитывала сто княжеств, между которыми тянулись пути для верхолётов и пространственные тропы для специальных животных – тут смотря какие у тебя возможности.

В деревне Ютака верхолёт имелся только у старосты.

Князей, правящих областями страны, называли Славной Сотней. И сотня вассалов императора внушала трепет другим государствам.

К тому же, именно Стокняжье сдерживало нечисть из Котлованных Земель. Так называли территории на юго-западе, занятые племенами подземных магов, упырей и ниудов. Что именно означали эти «Котлованы», я не особо понял, но Мичи, говоря о них, делал страшные глаза.

– Ниуды и упыри лезут из Котлованов, и достаётся от них на границах наших княжеств. Зато заслоны Славной Сотни защищают весь мир от этих тварей. На том и стоим. На нашей доблести. Ну и на крови, кишках, зубах и прочих частях тварей, которые можно переплавить.

Он и сам мало что знал, а больше пересказывал чужую болтовню, но и эту информацию я внимательно запоминал и анализировал.

Так мир для меня начал вырисовываться.

Стокняжье со столицей Измаилом занимало основную часть континента и тянулось от ледников на севере до экватора на юге. Самой южной её областью и было княжество Янамар.

На северо-востоке империя граничила с двумя другими крупными державами – Валафемом и Горным Озаем. Как сказал Мичи, «наши с соседями всё больше грызутся из-за соли».

Я уже собирался выспросить, что за соль, но Мичи остановился и вынул из кармана толстую монету, только не из металла, а из прессованного серого порошка.

– Вот. Это и есть соль, – пояснил Мичи веско.

И когда я увидел эту соль, меня бросило в холод.

Он показал мне маго-тан!

Я уставился на него, замерев на месте, как контуженный.

– Эй, ты в порядке? – забеспокоился Мичи, видя мою реакцию, которую я не смог скрыть.

– Да нормально, – ответил я, прокашлявшись. – Просто спина болит. Так что там насчёт соли?

– А-а… да. Серая соль.

Мичи рассказал, что такую магическую соль делали из серого кристалла, полезного ископаемого, который добывали на севере континента. Основные залежи находились в Стокняжье, но были и спорные территории добычи.

Из кристаллов готовили два вида магической соли.

Одну – в промышленных масштабах, для зарядки разных механизмов. Эта соль так и называлась «промышленная», или серая. И то, что в нашем мире именовалось маго-танами, тут называли просто батарейками.

Батарейками, мать их!

И вот за ними истощённые маги моего мира гонялись, как за драгоценностью, работали на Заказах, доставали, крали друг у друга, а некоторые отдавали за них жизнь. Здесь же маго-таны были просто промышленными батарейками для механизмов!

Но была и другая магическая соль, редкая и малодоступная.

Как сказал Мичи: «Ювелирная работа самых лучших Мастеров Материй».

Её делали для усиления природной мощи магов и вели строгий учёт каждой партии. Такую соль тоже готовили из серых кристаллов, но применяли метод расщепления на белую и чёрную эссенцию.

Из неё создавали амулеты.

Как раз один из таких амулетов я и собирался раздобыть на празднике семьи Исима, чтобы усилить в себе магию. Но может быть, и простой маго-тан сможет мне помочь? Нужен лишь толковый алхимик, чтобы сделать из порошка жидкую ману.

– Слушай, а могу я взять у тебя одну такую батарейку? – попросил я у Мичи.

Тот мотнул головой.

– Извиняй, но это для нашей плиты. Нам на неделю хватит. Последние деньги потратил.

– А сколько такая батарейка стоит?

Парень сунул спрессованную монету в карман рукава (наверное, я слишком жадно на неё посмотрел).

– Вот эта стоила сорок медных брумов. Я ради них целый верхолёт с зерном в областном центре разгрузил!

Я это запомнил.

Сорок медных брумов стоит один маго-тан. На него можно заработать разгрузкой зерна в областном городе Янамар.

– А кто бы мог из этой батарейки сделать жидкую энергию? Типа маны.

– Чего… сделать? – Мичи уставился на меня непонимающе. – Зачем? О таком я вообще никогда не слышал.

– Зато я слышал от одного умельца, что из одной батарейки можно сделать жидкость и пользоваться дольше, – соврал я тут же.

На практичного Мичи это произвело впечатление.

– Я поспрашиваю, кто бы мог таким заняться. Но умельца надо искать в самом Янамаре. У нас в деревне вообще нет Мастеров Материй.

Он ускорил шаг, будто уходя от разговора, а я не стал его допекать, чтобы он не послал меня со странными расспросами.

– Слушай, а что за Дома-Династии? – сменил я тему.

Про них Мичи рассказал охотно, даже чересчур охотно.

Это была чистейшая клановая система, в которой семьи и рода из элиты контролировали свои сферы влияния. Такие родовые кланы и назывались Домами.

В каждом княжестве было три вида Домов: Торговые, Духовные и Военные. Всего триста самых знатных Династий Стокняжья со своим весом и интересами.

Ну и, как водится, над всем этим стояла более высокая власть – три Великих Дома из столицы. Они контролировали областные Дома и имели влияние при дворе императора Стокняжья.

Был ещё и четвёртый Дом, единственный и мало кому доступный для вхождения.

Императорская династия Искацин – Императорский Дом.

– Если породниться с одним из Домов, тебя ждёт карьера и защита, – резюмировал Мичи. – Ну и, конечно, соляной амулет в придачу, как у брата Горо Исимы. Я, например, хотел бы войти в Военный Дом Паули из западного княжества. У меня план поехать в Измаил и поступить в Международную Академию Линий. Стражей там обучает Улья Паули… такая секси. Хочешь её портрет покажу? У меня с собой.

Он не стал дожидаться ответа и остановился.

Мне пришлось тоже притормозить.

Из кармана в рукаве Мичи вынул листок, размером с пол-ладони – портрет девушки. Хрупкой, большеглазой, с локонами-пружинками рыжих волос и приличной грудью – этого не скрыл даже строгий костюм. Ну да, секси, что тут скажешь. Однако меня больше удивило другое.

– Тонковата для учителя Линии Стражей, ты не думаешь? Совсем не такая, как учитель Ёси.

Я вспомнил женщину с пудовыми кулачищами из местной школы.

– Зато про Улью такие легенды ходят, – вздохнул Мичи. – Она мне даже снится, сидхова бестия, хотя я видел её только на портрете. От мыслей о ней аж всё в штанах напрягается. Ну вот… начал про неё говорить, и опять… напряжённость.

Мичи сунул портрет в карман на рукаве, с обречённым видом одёрнул халат и зашагал по тропе дальше.

Перед самой деревней я немного узнал от него и про Линии магов.

Они делились на светлых и тёмных, в зависимости от того, как маг взаимодействует со своей силой, и как эта сила влияет на остальной мир.

Линий было шесть.

Три вида тёмных магов и три вида светлых.

– Жрецы, Целители и Охотники – это тёмные, – обозначил Мичи. – Они влияют на живое. Жрецы на сознание, Целители на чужое тело, а Охотники на собственное.

Я впитывал всё, что он говорил и даже чуть замедлил шаг.

– А вот светлые маги влияют на неживое. Это Мастера Материй, Стражи и Витязи. Мастера Материй создают и наделяют вещи разными свойствами с помощью соляных знаков. Это Оружейники, Инженеры, Алхимики и прочие. Их там много видов. А вот Витязи – спецы по владению оружием. Ну и Стражи. Они управляют щитом.

Парень приподнял левую руку и кивнул на свой маленький щит, закреплённый выше запястья.

– Это щит моего отца. Его делала Мастер Осирис из Янамара, она наделила щит кучей всяких свойств, но мне пока не хватает ранга и умений, чтобы пользоваться на всю катушку. Но я всё равно повышу ранг, а через два года ещё и психодуха получу – вот тогда будет другое дело! У меня пока ранг самый начальный. У нас по всем Линиям вообще много видов и рангов, но ты со своей промытой памятью всё равно не запомнишь.

Он опустил руку.

– Получается в вашей школе не хватает двух Линий обучения, верно? – спросил я. – У вас я видел только четыре Линии, а не шесть. Жрецов, Стражей, Целителей и Витязей. Не хватает Мастеров Материй и Охотников, правильно?

– Ну да, у нас такое захолустье, что учителей не хватает. Поэтому те, кто учится на Линии Охотников и Мастеров Материй, переехали в областной город.

Я хотел что-то добавить, но тут меня повело в сторону.

Чуть не завалившись в кусты, я обхватил ладонью лоб. По телу снова прокатился мороз, а потом на несколько секунд жилы под кожей стали серыми.

Изъян проявлялся всё чаще.

– Эй, ты чего? – забеспокоился Мичи. – Ты какой-то странный всё же.

Я отдышался, вытер вспотевший лоб пальцами и поправил бамбуковую шляпу, туже завязав тесёмки на подбородке.

– Вроде, отпустило.

– Признайся, ты болен чем-то? – спросил Мичи. – Я ни у одного мага такого не видел, даже у Охотников, а у них с телом тоже всякая хрень творится.

Он шагнул от меня подальше, и я тут же покачал головой:

– Не бойся, это не заразно.

– Ага. Заразные всегда так говорят, пока все вокруг не сдохнут. – Парень остановился. – Всё, перец, дальше сам. Извиняй, но я с тобой не пойду. Не хочу заразиться, у меня семья сам видел какая большая, и за каждого мелкого я отвечаю.

Его опасения можно было понять.

– Спасибо, голос разума, – кивнул я ему. – Обеспечь нашему общему знакомому побольше тюремных лет. Ну а я, если выживу, найду тебя в школе и верну всё, что должен. В семикратном размере.

– И тележку. – Мичи широко улыбнулся, зачесал седоватую чёлку пятернёй и поспешил обратно по тропе в сторону школы.

– И тележку, – повторил я шёпотом, глядя, как исчезает в темени худая и высокая фигура Хегевары.

***

До деревни я добирался ещё около получаса.

Сначала двигался по тропе, потом сошёл с натоптанной дорожки и продолжил путь по окраине пустоши, ближе к первым огородам и плетёным изгородям.

Деревенька действительно оказалась небольшой, с одноэтажными домами. Только одно здание возвышалось над всеми – двухэтажное, с острой четырёхскатной крышей с загнутыми кверху углами.

Оно стояло в центре, на площади, и именно там сейчас праздновали свадьбу старшего брата Горо Исимы и внучки главы Торгового Дома. Судя по всему, ритуал обязывал проводить свадьбу в доме жениха, иначе вряд ли Многолапый Маямото притащился бы в такую дыру.

Хотя мне было плевать, кто и на ком женится.

Главное – найти Лидию, забрать у неё мой блокнот и проверить его, а затем, если артефакт всё же не работает, выкрасть соляной амулет. Ну а если не получится и это, то придётся искать алхимика и перерабатывать маго-таны в жидкую ману.

Звучит легко и просто: пойди и сделай.

Как всё получится на деле, я даже не представлял, но постарался облегчить себе задачи…

Эпизод 7.

Этой ночью всё должно было решиться.

Кому-то – праздник, а кому-то – шанс выжить.

Перед тем, как войти в деревню и отправиться на свадьбу, я измазал в пыли руки, ноги, грудь, шею и лицо, чтобы не так сильно светить своей незагорелой кожей, хотя больше надеялся на темноту, отблески цветных салютов и жёлто-красный свет праздничных фонарей.

Обмороженные ноги по-прежнему ныли, но я уже привык и почти не обращал внимания.

На свадьбе собралась вся деревня, человек триста.

Были и гости из других краёв: я заметил пару женщин европейской внешности в вечерних платьях, одну темнокожую девушку с большим пером в причёске, а также нескольких мужчин, явно нартонцев, светловолосых и незагорелых.

А вот представителей некоторых других рас видеть мне ещё не приходилось.

Разве что в детских кошмарах.

У крыльца стояли три голубокожих рогатых существа с длинными косами и в серых плащах. И непонятно было, какого пола эти создания, но утончённость они демонстрировали всем своим видом. На выпирающих подбородках у каждого выделялись три белых полосы, будто нарисованные зубной пастой.

Ещё в толпе я разглядел пару мускулистых мужчин в костюмах с красными татуировками по всему лицу. К ноздрям каждого тянулась прозрачная трубка, уходящая за спину.

Эти люди не ходили, потому что вместо ступней имели плавники.

Мужчины передвигались в летательных стальных креслах и легко лавировали в толпе, но не поднимались от земли выше полуметра. На спинке их кресел имелись баллоны с газом, который и поставлялся им через трубки к носу.

В другой ситуации я бы разглядывал всех этих существ, открыв рот, однако сейчас лишь скользнул по ним взглядом, будто видел каждый день. И судя по тому, сколько тут имелось охраны – некоторые гости были весьма высокопоставленные.

Пройдя дальше, я заметил за соседним домом вереницу припаркованных летательных аппаратов явно представительского класса.

Те самые верхолёты.

Ошибиться было невозможно.

Они напоминали громадные лимузины без колёс: длинные салоны с окнами и дверьми, место пилота за рулём, а по бокам машины – многочисленные лопасти, как вёсла у лодки.

Я еле оторвал взгляд от верхолётов и снова вернулся к свадьбе.

В небе беспрестанно взрывались салюты и вились механические змеи-драконы, с крыш и фасадов свисали праздничные ленты и фонари, на коврах, устилающих почти всю площадь, валялись рисовые зёрна и нарезки конфетти.

У крыльца играл оркестр.

Женщины в цветастых кимоно держали струнные инструменты с очень длинными грифами, виртуозно наигрывали по струнам пластинками и одновременно ещё и пели. Карлица-барабанщица отшлёпывала битами в обтянутые кожей цилиндры, а вторая карлица стояла на подставке в центре оркестра и виртуозно играла на скрипке.

Гости развлекались, как умели.

Многие уже изрядно выпили.

Кто-то сидел за столиками под палантинами, кто-то танцевал, а кто-то, собравшись в группы, покуривал трубки, смотрел на салют или играл в игру, отдалённо напоминающую бильярд.

Я заметил и Галея.

Упившись вусмерть, он спал за одним из столов, приобняв рукой тарелку с тушёным мясом и подложив под голову подушку для сидений.

Все были чем-то заняты, поэтому никто не обратил внимания на парня, появившегося среди отдыхающей толпы.

Меня можно было принять за работягу, пришедшего с полей и сунувшегося на праздник,чтобы пожрать за чужой счёт.

Единственный, кто сразу ко мне полез, это парень-слуга в красном кимоно и маленькой жёлтой шапочке на затылке.

– Праздничное кушанье-е-е-е! В честь молодожёнов, господи-и-и-н! – заголосил он и понёсся с подносом ко мне через толпу. – Рогалики с начинкой из телёнка-а-а-а! Рогалики-и-и-и!

Пришлось остановиться.

Я опустил голову, чтобы прикрыть шляпой глаза, сгрёб сразу целую горсть рогаликов и быстро скрылся в толпе.

– Праздничное кушанье! За семью Маямото и семью Исима! – снова закричал слуга и ринулся к другому гостю. – За Торговый Дом Янамара, господи-и-и-ин! Кушанье-е-е-е!

Парень так рьяно выполнял свою работу по раздаче рогаликов, будто ничего вокруг себя не видел.

И тут до меня дошло.

Это и есть крепостной.

Бывший свободный варвар с подавленной волей и перемытой памятью. Ему действительно было всё равно, что происходит вокруг – он выполнял ту работу, которая от него требовалась.

От того стало ещё паршивее из-за перспектив стать таким же. Что мне там обещал учитель Ма? Что он заберёт меня к себе в рабы и отправит на поля.

Ну ага, конечно.

Я на ходу дожевал рогалики (будь моя воля, сожрал бы таких ведро), затем приостановился у одного из палантинов и осмотрелся внимательнее, выискивая Лидию.

Во всём этом цветастом хаосе я не сразу её отыскал.

Маленькая старушка стояла у палантина, под которым в креслах сидели молодожёны – оба в золотистых кимоно и ритуальных коронах: крепыш с такой же причёской, как у Горо Исимы, и девушка приличных объёмов, далеко не худышка.

Лидия разговаривала с седовласым толстяком в шляпе-котелке и белом костюме—тройке. В одной руке он держал трость, а во второй – мой блокнот.

Значит, вот он какой, глава Торгового Дома княжества Янамар.

Многолапый Маямото.

И сейчас своей лапой он исследовал мой бесценный атлас.

Вещь его заинтересовала, потому что в глазах торгаша читался азарт. Толстые пальцы Маямото пытались отщёлкнуть замки, но ничего не выходило, и от того азарт на его лощёной роже всё рос и рос.

Лидия внимательно за ним наблюдала и что-то говорила, показывая на блокнот.

Через пару минут разговора Маямото подозвал слугу-варвара, отдал ему атлас и указал на боковую дверь двухэтажного дома. Сам же повернулся к Лидии и продолжил её выслушивать.

Слуга тем временем поспешил через толпу в сторону боковых дверей.

Я не стал упускать свой шанс и не спеша двинулся за парнем, худым и явно не слишком сильным. У самого дома нагнал его и, как только он открыл дверь-задвижку и шагнул внутрь, я вошёл следом.

Мне хватило и пары секунд, чтобы оценить обстановку.

Это была чайная комната; внутри – никого.

Стол на низких ножках отражал вспышки салюта из окна, шкафы с чайными сервизами вздрагивали от ударов барабанщицы, благоухали цветы в напольных вазах.

Слуга даже ничего не успел понять.

Он увидел мою тень и начал поворачиваться, а в следующий момент я нанёс ему боковой удар в челюсть. Силу и точность рассчитал так, чтобы вызвать потерю сознания. Такой нокаут я отрабатывал месяцами со своим наставником Анатолем (земля ему пухом). К тому же, парень был заметно меньше меня, поэтому вышиб я его с первого удара.

Слуга рухнул на бок, выронив мой блокнот из рук.

Я быстро закрыл дверь-задвижку, поднял атлас с пола, сунул его за пояс и только после этого склонился к парню.

– Извини, приятель, но без этого никак.

Оттащив тело паренька в угол за напольную вазу, я стянул ему руки и ноги занавесками с окна, потом ещё и глаза повязкой закрыл, а в рот сунул кляп из салфеток, что лежали на столе.

Разобравшись со слугой, я тут же вытянул из-за пояса свой блокнот.

– Вот мы и встретились, – прошептал я, прикладывая ладонь к замку на стальных зажимах. – Прости, мама, но мне придётся его открыть.

Как только атлас почувствовал хозяина, замок сработал.

Зажимы с глухим щелчком сдвинулись, и я беспрепятственно раскрыл блокнот на первой странице с ощущением, будто открываю ящик Пандоры или выпускаю джинна на волю.

Да, мой рунный артефакт всё ещё работал.

Но, открыв его, я увидел совсем не то, что ожидал…

***

Неделю назад я поклялся больше не открывать свой блокнот, хотя только он и позволял мне оставаться полноценным магом в глазах учеников и учителей кадетского корпуса.

Я бы вообще не пользовался им никогда, если бы не обстоятельства.

После смерти отца маму всё чаще мучили приступы имсо. Та мелкая работа, которую мне доверяли, как несовершеннолетнему, деньгами нас не обеспечивала, и мне нужна была стипендия, чтобы поднять маму на ноги, а самую крупную стипендию платили в кадетском корпусе имени Петра Великого.

Рунный атлас помог мне не только поступить туда, но и проучиться в течение полугода.

А ведь три года назад я даже не сразу понял, какое сокровище оказалось у меня в руках.

Отец тогда не сказал, где взял этот атлас, зато признался, что, видя, как я упорствую в изучении того, что недоступно имсонированным магам, он захотел мне помочь.

– Найди к этой вещи свой подход, – сказал он, отдавая мне блокнот. – Если ты откроешь секрет атласа, то он будет служить только тебе одному. Я верю, что тебя ждёт великое будущее. Не забывай, сынок. Путь ума, путь упорства и страсти к делу, путь чести. Это приведёт тебя к победе. Об одном прошу: не злоупотребляй той силой, которую получишь. Всегда приходи на помощь друзьям, береги любимых и уважай чужую судьбу. Всегда уважай чужую судьбу, чья бы она ни была.

Через два года он погиб прямо на станции Караванных Порталов с тяжёлым ножевым ранением.

После этого я ещё усерднее занялся атласом.

Почему-то я был уверен, что если раскрою секрет артефакта, то пойму, почему погиб отец, и кто его убил.

Секрет артефакта я раскрыл, а вот причину смерти отца – нет.

Официально нам сказали, что он был ранен в Тафаларе другим магом из нашего мира. Якобы какой-то мелкий делец пытался отобрать у отца заработанные им маго-таны. Виновного даже отправили в камеру, но он умер прямо там уже на следующие сутки.

Я не верил, что тот преступник вообще был причастен, поэтому с таким рвением работал над атласом и ждал шестнадцатилетия, чтобы отправиться в Тафалар и выяснить уже на месте, что случилось с отцом.

Никаких документов или записей о своих Заказах он не оставил, даже зацепиться было не за что. От отца остался только этот атлас, и я осваивал его долго, очень долго.

Рунное письмо и объединение знаковых схем с ячейками атласа я изучал тайком от всех, даже от матери, хотя о самом атласе она знала. Особенно я усердствовал последний год, не пропуская ни одну ночь для изучения артефакта.

Мало кто сегодня знал рунопись и считал её чем-то серьёзным – больших сил она не давала, с ней было больше возни, чем преимуществ, но за месяцы работы с атласом у меня получилось заполнить четыре ячейки.

Я сумел вписать туда чужие магические способности, которыми мог пользоваться, даже когда силы во мне после приступа были почти на нуле. Я тайно изучал механику магических техник, которые не давались мне из-за имсо. Наблюдал за полноценными магами порой по нескольку часов, дней и даже недель, а затем вписывал то, что видел, всю механику досконально, используя рунную схему.

Так я собирал коллекцию из чужих способностей, запечатывая их в ячейках-слотах атласа, а тот наделял их своей силой и отдавал её мне, своему хозяину – имсонированному магу без надежд на излечение.

Можно сказать, что я незаметно заимствовал чужие способности.

Это плохо?

Нет, я так не думал.

Когда над тобой вьётся смерть, а защитить твою маленькую семью некому, то ни одно преимущество не бывает лишним. Среди здоровых магов мой атлас и стал тем преимуществом.

Наблюдая за рунами и артефактом, я даже вывел три правила.

Первое.

Способность любого мага можно запечатать в атлас, нужно лишь разгадать механику его действий с магией, перевести их в руны с определённым количеством знаков и записать в ячейку-слот по схеме. Ну а чтобы воспроизвести способность, нужно повторить действия, которые маг совершал во время созидания магии.