Читать онлайн Разреши тебя любить бесплатно

Пролог

– Кира Владимировна, – начинает он, а я замираю, ожидая продолжения. – Мне крайне неудобно за то, что произошло у меня в квартире.

Говорит чуть охрипшим голосом, от которого у меня все волоски на теле приподнимаются.

– Прошу меня простить, – смотрит в глаза, а я не могу выдержать его взгляда и свой отвожу в сторону. –Я надеюсь, вы не придадите огласке этот инцидент.

– Нет, конечно, – тихо отвечаю, ощущая, как начинают пылать мои щеки, потому что мозг подкидывает провокационные картинки той ситуации, за которую извиняется Муромцев.

– Поэтому прошу извинить меня еще раз и вот, – протягивает мне конверт, на который я пялюсь, как на нечто диковинное и он, не дождавшись, когда я его приму, укладывает передо мной.

– Это что? – я чувствую, как внутри что-то щелкает, и моя нервозность начинает перерастать в злость. Медленно-медленно просыпается буря.

– Это мои извинения, – как ни в чем не бывало, говорит Муромцев.

– Я так понимаю, там деньги?

Он кивает.

– Вы хотите купить мое молчание? Боитесь испортить свою репутацию? – все, меня начинает бомбить изнутри, и теперь я старательно хочу это вывалить на него.

– Нет, не подумайте ничего плохого, – тут же стал уверять меня мужчина.

– Я на кого, по-вашему, похожа?

– Слушайте, – повысил он голос, отчего я замолчала в удивлении, округлив глаза. – Я просто хочу извиниться. А это всего лишь возмещение ущерба как материального, так и морального. Я испортил вашу блузку, и…

– Вы накинулись на меня…

– А вы не защищались, – вскочил со стула и отошел к окну, на ходу ослабляя узел галстука, расстегивая верхнюю пуговицу рубашки. – Вы повели себя так, будто вам это понравилось. Видимо на вас постоянно нападают мужчины, – он говорит это, не глядя на меня.

– Что? – вскакиваю со стула. – Что вы хотите этим сказать? Я… я не была подготовлена. Я не ожидала такого от вас. На меня не каждый день нападают с намерениями нагло засунуть свой язык мне в рот, меня не каждый день зажимают начальники у себя дома, черт возьми, – уже чуть не ору я.

– Успокойтесь, сейчас весь офис будет знать об этом, – резко обернулся и рыкнул в мою сторону, отчего я чуть не присела обратно на стул.

– А не надо на меня кричать и обвинять не понятно в чем. Все, с меня хватит. Я не собираюсь распространяться о том, что произошло, уж будьте уверены, товарищ Муромцев. И деньги эти оставьте себе, – одарив его, как мне показалось, испепеляющим взглядом, покинула кабинет, прилично хлопнув дверью.

Глава 1. Максим

За две недели до…

– Алексеич? – в кабинет сначала постучали, а потом показалась голова моего помощника Артура. – Ты видел? – трясет перед собой распечаткой.

– Нет, что там? – даже думать не хочу, что так всполошило всегда спокойного и уравновешенного парня.

– Так это рейтинги наших филиалов! – удивленно, словно и не ожидал моего вопроса, ответил Артур.

– И что в них тебя так обеспокоило? Кто-то скатился на дно? Это маловероятно. Или кто-то побил уже установленный рекорд? – откидываюсь на спинку кресла и завожу руки за голову, внимательно наблюдая за парнем.

Ему от силы лет двадцать пять-двадцать семь. Напоминает меня в прошлом. Такой же энергичный и устремленный покорять вершины.

– А то, что за какой-то год, ранее твой, московский филиал теряет свой рейтинг. Он попросту катится вниз. И я в шоке от таких цифр.

– Там же Суворова правит балом, – вспоминаю управляющую агентством.

– Ага, она самая.

– А что тебя так это расстроило? Переживаешь за нее? – непонимающе спрашиваю. Потому что в голове и правда не укладывается его суетливость.

– Да потому, что даже в Екб идут дела лучше, чем в столице. Вот. А зная Львовну, можно предположить, что она же разнесет филиал к чертям! А потом соберет его, но уже с новыми лицами.

– Доживем до пятницы, и там будет видно, – пожимаю плечами и снова утыкаюсь в монитор с открытыми документами. Трепаться нет времени. Начальство требует отчеты о проделанной работе.

В сумасшедшем ритме и пролетает неделя. И сам не замечаю, как наступает та самая пятница с таким важным внутрифирменным мероприятием, как совещание. Но, как правило, эти совещания чаще всего имеют характер пропесочки сотрудников.

В кабинете гендира собираемся аккурат за пять минут до казни. Да, я слышал, что многие это именно так и называют. Но по большей части я за все время работы здесь отсутствовал на таких мероприятиях ввиду своей занятости и благосклонности начальства. Но сейчас отвертеться не удалось, хотя и был удивлен официальному приглашению от самой Арины. Той самой Львовны, которую все боятся больше, чем ее мужа, а по совместительству и самого гендира.

Я не вникаю в детали разговора, а с любопытством разглядываю присутствуюших и подмечаю про себя перемены в лицах сотрудников, которые вне границы этого кабинета ведут себя достаточно дерзко и фривольно. А тут… Стараюсь сдержать улыбку. Ну, великие мученики, ни дать ни взять.

– Максим Алексеевич, – выдергивает меня из размышлений женский голос. – Что скажете?

Вот вам и приехали. Прослушал. Но мое молчание воспринимают гораздо более уважительно, чем оно того стоило.

– И все-таки я бы очень хотела твоего присутствия там, в Москве. Посмотреть, что происходит с работой, заказами, – внимательно глядя на меня, говорит Арина. – Лучше специалиста я и не найду, Макс.

Вот тут-то до меня и дошло, чего от меня хотят. От одной только мысли об этом по телу прошел озноб, а сердце вообще замерло.

– Да отличных спецов тут полный кабинет, Арина Львовна, – я намеренно не перехожу в присутствии сотрудников фирмы на «ты». Потому что не всем нужно знать, что с Луганской, а в девичестве с Зайцевой, мы ходили на один горшок, как это принято говорить.

– И все-таки я даю тебе время подумать, – не отступает Арина и еще раз сканирует меня своим пронзительным темным взглядом.

Я в ответ лишь хмыкаю, понимая, в какой капкан попал. А точнее, сам себя загнал. Загнал, решив убежать от самого себя чертов год назад. И если не хотел встречаться с прошлым, нужно было уезжать и менять место работы кардинально, может, даже сменить профессию, чтобы ничего не напоминало о прошлом. Но нет. Прогнулся, а может, моим состоянием просто воспользовались, и теперь я должен это все расхлебывать. Только какой ценой? Ценой своего внутреннего равновесия, которое только недавно более-менее восстановилось. А теперь может пойти трещинами и вовсе разрушиться, возвращая мне себя того, от которого бежал. Чертова философия.

– Так что? – не отстает от меня Луганская.

– Мне нужно подумать, – она кивнула, принимая мой ответ, и перешла к вопросам, стоявшим на повестке дня.

А я? А я пытался успокоить разбушевавшуюся тревогу, от которой начало покалывать кончики пальцев. В голове полный хаос, в ушах гул.

В кабинет вернулся сам не свой. Да нет, даже не так. Меня потряхивало, да так конкретно, что я не с первого раза смог застегнуть пуговицы на пальто. Офис покидаю в спешке, несмотря на то, что рабочий день не закончился.

– Макс, – окликает Арина.

Но мне совершенно не хочется ее видеть.

– Макс, да погоди ты! – влетает за мной в лифт, и двери тут же закрываются. Но девушка нажимает кнопку остановки. – Ну, что ты взбесился?

– А ты не понимаешь, да? Ты зачем меня окунаешь снова в это дерьмо? Зачем?

– Да потому, что нужно возвращаться к жизни, а не жить, как робот, на одном функционале. Смотри, сейчас же из тебя рвётся фонтан эмоций. Я устала смотреть на жалкую пародию тебя.

– Вот уж спасибо, – горько усмехнулся, упираясь спиной в стену кабины. – Прибил бы, не знай я тебя так хорошо, – рычу в ответ.

– Это тоже эмоция. Согласись, ты почувствовал себя живым, – робкая улыбка касается ее губ. Чертовка.

– То есть выбор мнимый. По факту его нет, – заключаю я.

– Максим, я все понимаю, и мне жаль, но тебе нужно вернуться и расставить все точки и запятые. Я серьезно. И поверь, я приму тебя обратно или, наоборот, подпишу твое заявление, если ты решишь уйти. Но съездить тебе придется, – запускает лифт и выходит на следующем же этаже.

Мозгоправ, твою же…

Глава 2. Кира

– Ну что, девчонки, – в кабинет бухгалтерии заглядывает довольная физиономия нашего айтишника Сереги. – Собираемся в баре, как и хотели?

Стрелки часов близились к пяти вечера.

– Я пас, – поднимаю руки вверх. – Мне ребенка забирать из сада и оставлять его совершенно не с кем.

– А как же соседка? Она тебя все время выручала, – тут же заломила бровь Ленка, менеджер по работе со СМИ.

– Я стараюсь не злоупотреблять добротой и отзывчивостью тети Наташи, – складываю все необходимое в сумочку.

– Лариса Пална, ну, хоть вы ей скажите! Надо хоть иногда выбираться, – заканючила девушка. – И ты, между прочим, обещала мне выбраться с нами разок. Это вообще-то традиция, раз в месяц заваливаться в бар, – нагнетает девушка, а Серега то и дело кивает головой, как болванчик.

– А что, – пожимает плечами главбух. – Я поддерживаю. Кстати, тоже выберусь с вами, – говорит женщина, чьей помощницей я являюсь. А Серега чуть не подпрыгивает на месте от радости, чем заставляет меня рассмеяться в голос.

– Хорошо, я заберу сына из сада и приеду к вам, адрес только скиньте.

– Вот и отлично, а то за год работы ты была только раз, наверное. На вписке, – смеется Ленка и, подойдя ко мне, записывает на листочке адрес бара, где обычно они собираются. – Вот, ждем к семи вечера. Так что, – играет бровями, – не опаздывай.

Рабочий день заканчивается раньше на час, и мы дружно вываливаемся из своих кабинетов.

– Кстати, не видели сегодня нашего главного? – вдруг подает голос Митя.

– Оленьку Ивановну? – откуда ни возьмись, появляется Леночка.

– Да, ее как вызвали туда, – показывает указательным пальцем вверх, – так ее и не видели, – констатирует Митя.

– А по какому поводу вызвали-то, никто не в курсе? – кто-то интересуется, но наш балаган прерывает появление той самой Ольги Ивановны.

– Не разошлись еще? – входит она на этаж в расстегнутой меховой жилетке. Кидает сумочку на стол и приземляется на диванчик.

Все замерли.

Ольга Ивановна, или как ее еще ласково зовет коллектив, Оленька, иногда добавляя отчество, – девушка примерно моего возраста. До тридцати. Маленькая, ладненькая. Как кукла барби. Всегда красиво одета, со сногсшибательным парфюмом. С первого взгляда показалась чересчур зацикленной на своей внешности с минимумом руководительских качеств. Как говорили многие. Но! Девушка шикарно справлялась со своими обязанностями. А коллектив оказался бойким. И Оленька прекрасно находила со всеми общий язык. Поэтому крайне редко за мое время работы здесь, а это почти год, вызывалась на ковер, туда, к главным. И вот сейчас она сидит с таким уставшим выражением лица, что все замерли в ожидании новостей.

– Оленька Ивановна, не томите, что там стряслось? – приседает рядом Леночка.

– К нам едет ревизор, – подает голос девушка.

Повисает тишина. Все переглядываются.

– В смысле? – первый отошел Сергей.

– В том самом. Там наверху решили, что мы расслабились. Не понимают, как у нас из-под носа уходят важные тендеры. Поэтому и решили нас проверить.

– Так, – усмехнулся Митя. – Я так понимаю, это не самое страшное. Такое ощущение, что следующей фразой вы нас убьете просто.

– Да, Митя, ты прав. Проверяющий не кто иной, а сам Муромцев, – слышится дружный вздох.

Только я одна стою, не понимающая, что такое происходит и кто такой этот…

– Кто такой Муромцев? – чуть ли не одновременно спрашиваем мы с Леной и переглядываемся.

– Он работал до вашего прихода, – подхватывает меня под локоть Серега. – Главенствовал у нас. Оленька ходила под его началом. Зверь-мужик.

Почему-то я уже не хочу никакого бара и боюсь начала новой недели. Потому что реакция коллектива на эту новость однозначна. Народ не в восторге.

– И чем нам это грозит? – тихо задаю вопрос.

– А тем, что он перевернет вверх дном все агентство, чтобы понять, кто самое слабое звено, чтобы сказать «прощайте», – загробным голосом выдает кто-то из ребят.

– Ой, да ладно вам! – спохватилась Лариса Павловна. – Ничего смертельного не произойдет. Муромцев – адекватный мужик, с опытом. Его чутью позавидовать можно. Так что с его появлением в нашем агентстве дела только в гору могут пойти, – выдает тираду главбух. – Я серьезно, и нет, я ничего не имею против вас, Оля, – улыбается женщина. – Просто я работала с Максимом с открытия этого филиала, и уж поверьте моему опыту, скучно не будет. Прошерстит всех и каждого. Но он адекватно оценит нашу работу, будьте уверены, – и бодрой походкой зашагала в сторону выхода.

Прощаюсь с командой друзей. Я могу их так называть, потому что именно они помогли мне достаточно быстро влиться в коллектив, приняли как родную.

А на улице как-никак первое декабря, снег то и дело да радует. Поэтому приходится задержаться, отогревая свою ласточку. А как только машина отогрелась, выезжаю с парковки.

– Мамуля! – бежит моя радость, как только меня увидел. Улыбаюсь. Подхватываю на руки уже нелегкого карапуза.

– Как прошел день? – целую в румяную пухлую щечку.

– Холошо, – довольно улыбается сын.

Прощаемся с воспитателем и топаем к машине.

– Степочка? – смотрю в зеркало заднего вида на пристегнутого к креслу ребенка. – Ты не против посидеть сегодня с бабой Наташей?

– Ой! – хлопает в ладошки Степка. – А она поиглает мне на пинино?

– Думаю, она тебе не откажет.

– А ты будешь лаботать? – хлопает длинными ресничками мальчишка.

– Да, немного, – чувствую себя вруньей. Но не объяснять же ребенку, что мама поддалась на уговоры товарищей по работе и решила уделить себе немного времени. Одним лишь успокаиваю, что у нас с сыном все выходные впереди. Которые мы, как всегда, проведем вместе.

– Теть Наташ, – стоим на пороге квартиры соседки по лестничной клетке и одновременно лучшей маминой подруги со студенчества. Благодаря ей я попала на работу в агентство.

– Ой, мои хорошие, – услышав это “ой”, я поняла, откуда у сына это восклицание. – Проходите, чаю попьем, – приглашает войти в квартиру женщина.

– Теть Наташ, я хотела попросить вас посидеть с сыном. Хотела отлучиться, – неудобно просить ее, но я знаю, что мне не откажут. Более того, она любит Степку как внука.

– Да какие вопросы, дорогая. Давай, иди, если торопишься. А мы со Степаном найдем чем заняться, верно? – обращается к сынишке как ко взрослому, и мальчишка гордо задирает курносый носик и радостно восклицает:

– Да!

Целую его в щечку и наказываю слушаться и не баловаться.

– Мамуль, ты зе знаешь, что я холосый мальсик.

– Мужчина ты мой, – целую в щечку. – Я скоро, – и закрываю за собой дверь.

***

Заскакиваю домой на полчаса, чтобы немного привести себя в порядок. Сменила костюм на практичные джинсы и блузку на рубашку. Немного подправила макияж.

Ну, вот вроде и готова. Прекрасно понимаю, что ничего страшного не будет, если я уделю себе немного внимания и позволю расслабиться. Но совесть все равно бушует, и внутренний голос так и требует остаться дома.

Поправила курточку, сменила сапоги на высоком каблуке на легкие сапожки и вышла из дома.

На парковке у бара много машин, и я еле нашла местечко, где притулиться. Чуть дальше от самого бара, на соседней улице.

“Мы все в сборе!” – прилетает сообщение от неугомонной Леночки.

“Я уже тут”, – отвечаю, входя в помещение, крутя головой по сторонам.

И нахожу достаточно быстро свою компанию. Все так же, как и на работе. Шумное обсуждение острых моментов. Что на этот раз не поделили?

– Думала, вас не найду, а нет, – улыбаюсь я, присаживаясь рядом с Леночкой на стул. – Все как всегда. Шум и гам.

– Да мы тут обсуждаем приезд ревизора, – усмехается Митя.

Митя самый младший в коллективе. Парнишке чуть больше двадцати. Сразу после института попал в агентство. Хороший программист и дизайнер. Частенько крутится у нас в бухгалтерии. Но я категорически стараюсь отмахнуться от мысли, что он неровно ко мне дышит. Нет, бред какой-то.

– И как? К чему пришли? – переключаю свое внимание на Лену и Ларису Павловну.

– А ни к чему, – пожимает девушка плечами. – Спокойные деньки закончились, по-видимому.

И дальше в том же духе. По сказанным словам я уже представляю не мужчину, а какого-то оборотня с безумным взглядом. Желающего все крушить на своем пути.

Тряхнула головой, так как воображение стало подкидывать странные картинки. Мне бы с такой фантазией писать какой-нибудь экшн.

После немного отвлекаемся на посторонние темы, и, выпив пару безалкогольных коктейлей, я собираюсь домой.

– Ребят, с вами хорошо, но мне пора, – поднимаюсь со своего места.

– Я провожу! – подскакивают двое парней, Сергей и Митя. Вот только этого не хватало.

– Мальчики, я сама справлюсь, – и послав всем воздушный поцелуй, вышла из-за стола.

Какой-то тяжелый и непонятный день.

До машины дохожу с непонятным мне душевным раздраем. Снова нахлынула паника. Ненавижу это чувство. Давно его не было, а тут как накатило.

Вдыхаю глубоко зимний воздух и выдыхаю. Закрываю глаза. Не время раскисать.

Дохожу до машины, завожу, чуть постояв, приходя в себя и собирая мысли в кучу, выезжаю в сторону дома.

Забираю уснувшего Степку у тети Наташи.

– Прелестный мальчик, – провожает до дверей женщина. – У тебя-то как дела? Совсем не даешь мне с ним посидеть.

– Да неудобно, теть Наташ. У вас и так занятия постоянно. Еще и Степка будет мешаться под ногами.

– Он не дает мне скучать. Даже сегодня он внимательно слушал, как моя ученица играла. Ты знаешь, я хочу попробовать поучить его, если ты не против, – задумчиво произносит женщина.

Степа и пианино?

– Я подумаю, спасибо большое, – прощаюсь и захожу в свою квартирку.

Укладываю сына спать, снимая штанишки, оставляя его в маечке. Целую в макушку темных волос.

После снова сажусь за ноутбук. Берусь за редактуру. А через три часа работы отправляюсь спать, строя планы на два дня. Два выходных, которые мы проведем с сыном, не могут не радовать.

– Мамуля, – шепот на самое ушко и теплая ладошка на щеке. – Ма-ма, – тихо тянет сын и укладывается рядом, забираясь под мое одеяло. – Ты соня, – хихикает он.

– Неправда, – пытаюсь продрать глаза.

– Плавда-плавда. Подем гулять? Сневиков лепить? – перечисляет Степа. – Кататься на санках, ватлушке. М?

– Пойдем, обязательно. Только сначала придется поесть кашу, – знаю, как сын не любит ее, но делать нечего, придется уговаривать или идти вот на такой шантаж.

– Кашу? – в голосе тут же убавляется энтузиазм.

– Угу, вкусную, с бананчиком или яблоком и изюмчиком. Как захочешь, – поворачиваюсь к мальчишке и целую в носик-кнопочку.

– А можно банасик с яблоком и изюмом без кашки? – бровки взлетают “домиком”, и столько надежды в серых глазках, что хочется согласиться, но не могу. Маленький шантажист.

– Нет, сынок, только с кашкой, или ты не хочешь гулять?

– Хочу, лано, я понял. Без каши никуда, – горестно соглашается и садится в постели. – Тогда встаем, пока я не передумал идти гулять.

Так весь наш день и проходит на улице. Погода снежная, легкий мороз щиплет нос. Розовощекий Степка, счастливый от вылепленного снеговика и веселого катания с горок. А как только сын говорит, что замерзли пальчики, мы идем в детское кафе пить горячее и безумно вкусное какао. И так два дня подряд. А в воскресенье к вечеру мы располагаемся на диване смотреть мультик, за просмотром которого сын засыпает. А мне не остается ничего, кроме как переложить его в кроватку, и идти работать на кухню.

Глава 3. Кира

После всего каких-то четырех часов сна я поднимаюсь на удивление достаточно быстро.

– Я сегодня видел сон, – выдает сонно мое маленькое чудо, топая босыми ножками до ванной.

– Какой? – иду за ним следом.

– Сто к нам плишел папа, – говорит мальчишка, принимаясь чистить зубки и совсем не замечая, как я застыла в ступоре.

Я знала, да и мама не раз мне говорила, что ребенок обязательно спросит об отце. О котором мне совершенно не хочется ни говорить, ни вспоминать. Да и не отец он вовсе.

Глупо было надеяться, что Степа еще долго не поднимет эту тему.

– И, – я совсем не могу подобрать слов. – И что-то еще снилось?

– Нет, только папа, – говорит сын, умывая личико пухлыми ладошками, и, спрыгнув с подставки, вытирается полотенцем.

И никаких вопросов про отца. Ничего. Просто «приснился папа». А как он мог ему присниться, если Степка ни разу не видел Александра? Да и тот его тоже.

Мой мозг завертелся в желании понять, как дальше себя вести и что говорить. Но сыну, видимо, не нужны были мои красноречия, он попросту прошмыгнул в кухню и уселся в ожидании чая, который любит пить перед садиком.

Степка с удовольствием бежит в группу, а я мчусь на работу.

Сегодня, по сравнению с прошлой неделей, снегопада не было. Небо было ясным, и даже пробивались лучи просыпающегося солнышка. Хотелось улыбаться.

Паркуюсь быстро, так как, наконец, приехала чуть раньше обычного, и местечко нашлось. Поправляю пальто, одергиваю юбку и, закрыв машину, бодренько шагаю к зданию.

В лифт захожу одна и, пока еду на четвертый этаж, поправляю прическу. Непослушные вьющиеся локоны после даже легкого ветерка превращаются в спутанные сосульки, и это невероятно раздражает.

Выхожу на своем этаже, бодро шагаю по коридору. Странно, но в офисе стоит звенящая тишина. Открываю наш с Ларисой кабинет, убираю пальто в шкаф и выхожу, направляясь в приемную, где стоит кофе-машина. Дома успела сделать лишь пару глотков, так и не поняв вкуса растворимого напитка. А тут молотый. Можно себя и побаловать.

А войдя в приемную, понимаю, что я здесь не единственный гость, желающий взбодриться. Ко мне спиной стоит мужчина в костюме серого цвета. Первое, что замечаю, это широкий разворот плеч. Сам незнакомец высокий, с короткой стрижкой темных волос.

И я точно понимаю, что я его еще здесь не видела. Так неужели это… доходит до меня с опозданием! Я хотела ретироваться, пока меня не заметили, но он оборачивается.

Взгляд. Вдох.

Воздух теряется где-то в легких, и я забываю, что нужно продолжать дышать.

Впервые вижу настолько красивого мужчину. И сознание прошибает лишь одно: он особенный. Он…В него…боже, теряю последние здравые мысли под одним только темным взглядом.

– Доброе утро, – говорит безумно приятным голосом, а я и слова сказать не могу, потому что онемела. Глубокий с легкой хрипотцой голос вводит в транс. Сердце бешено рвется в груди, не давая сделать глубокий вдох и насытить кислородом кровь, чтобы быстрее прийти в чувства.

Смутилась от того, что все еще глазею на него, и опустила взгляд, чувствуя, как заливаюсь краской. Черт.

– Доброе, – наконец выдаю, все еще чувствуя его взгляд. – Я просто хотела сделать кофе, не успела утром, – зачем-то поясняю свое нахождение тут. Даже морщусь от того, как глупо и нелепо звучат мои слова.

Боже, что со мной происходит? Я чувствую его взгляд кожей. Меня словно потряхивает от его сумасшедшей энергетики. Воздух даже, кажется, стал тяжелым и осязаемым. «Отступай, опасно!» – кричит мой внутренний голос.

– Так делайте, – отходит он от кофе-машины, взяв чашку в руки, и скрывается в кабинете Ольги.

Как только за ним закрывается дверь, я прихожу в себя, словно мое сознание отпустили. Я чувствую, как вспотели ладони. И меня жутко напугало такое состояние. Что это только что было?

– Ой, а ты чего тут стоишь, в проходе? – налетела на меня Света.

– Задумалась, – натягиваю улыбку и, развернувшись, направилась обратно в кабинет.

– А чего хотела-то? – кричит вдогонку.

– Уже передумала, – отвечаю невпопад и захожу в кабинет, здороваясь с уже пришедшей начальницей.

– А ты чего такая бледная? Плохо себя чувствуешь или привидение увидела? – улыбается Лариса, включая свой компьютер.

– Да нет, все в порядке, – неумело оправдываюсь, включая свой и раскладывая документы по папкам.

Через полчаса от начала рабочего дня по селектору оповещают о собрании.

– Ну вот, сейчас и познакомимся, еще раз, – усмехается Лариса Павловна, и мы с ней выходим в коридор.

Небольшое столпотворение у входа в зал совещаний, и наконец все усаживаются по своим местам. Следом входит Оленька и за ней тот самый мужчина. Тут же стараюсь сделаться невидимой. Лишь бы не поймать его взгляда. Лучше вообще не смотреть в его сторону.

– Хочу поздороваться с теми, кого еще не видел. Познакомиться, с кем еще не знаком, – зазвучал бодро его голос. Он расстегивает пуговицу на пиджаке и, присев на край стола, оглядывает присутствующих. – Думаю, многие меня помнят. Надеюсь, вспоминали хорошим словом, – снова эта усмешка, от которой появляется ямочка на щеке. Прячу свои глаза, старательно избегая его взгляда. – Но все-таки представлюсь. Меня зовут Муромцев…

– Илья Алексеич, – подает голос рядом сидящая Леночка. – Ну, вылитый же богатырь. Ты только глянь на него, – подталкивает меня плечом, стараясь привлечь мое внимание. – А голос-то какой, м-м-м, – закатывает глаза.

– Максим Алексеевич, – заканчивает свою фразу мужчина.

– Ой, почти угадала, – тихонько хихикает девушка.

– С кем не знаком, познакомимся в процессе работы. Ритм работы прежний. Знакомлюсь с заказами. Записываю идеи. Ребята-дизанейры, чуть позже ко мне в кабинет. И да, – делает паузу, пробегая по всем присутствующим взглядом уже не первый раз, словно кого-то ищет, останавливаясь на мне. – Ольга так же остается вашим непосредственным начальником, – хмурится он, когда наши взгляды пересекаются, и передает слово Оленьке, присаживаясь за стол.

А я продолжаю слушать ее уже в пол-уха.

Иногда я вообще не понимала, зачем дергают на совещания бухгалтерию. Ну да, бывают задания, но их мы получаем лично. И, как правило, обсуждают тут дизайнерские проекты, прорабатывают слоганы, примеры вариантов работ по определенному заказу. Да многое, и это в основном меня никак не касается. Наверное, я попрошу Оленьку о том, чтобы не присутствовать в такие моменты.

Тем временем собрание подошло к концу, и, как только дали отмашку, я тут же подскочила и рванула к двери, хорошо, что сидела рядом. Так и вышла вперед всех и направилась к своему рабочему месту.

Я забываюсь за цифрами. И не замечаю, как наступает обед.

– Пойдем обедать, – зовет Лариса.

– Нет, спасибо. Я еще поработаю, – в который раз отказываюсь, на что та пожимает плечами и выходит.

Когда за дверью затихает шум, я выхожу к кулеру, надеясь, что все-таки осталась одна, и набираю кипятка в свою чашку. В кабинете есть пакетики чая, а в сумке пара бутербродов.

– А вы почему не на обеде? – неожиданно за спиной раздается мужской голос.

Роняю свою чашку, которая разбивается вдребезги и расплескивает кипяток.

– Черт! – ругаюсь я и приседаю, чтобы собрать осколки. – Напугали, – бубню.

– Извините, не хотел, – его голос звучит ровно, в отличие от моего.

Собираю горе-чашку и достаю пластиковый стаканчик, который наполняю кипятком.

Оборачиваюсь, а Муромцев так и стоит за спиной, оперевшись о стену, сложив руки на груди. На нем белая рубашка с завернутыми до локтя рукавами, пара пуговиц у ворота расстегнута.

Руки. Даже в такой позе я вижу, какие у него сильные руки с выступающими реками вен под кожей. Нервно облизала губы, снова теряя контроль над своим дыханием, и встречаюсь с ним взглядом.

– Вы не пошли на обед, – выдает он. И это звучит не вопросом.

– Вы тоже, – отвечаю в тон, и он усмехается. Снова эта ямка на щеке. – Я пойду, извините, – хочу уже вернуться в свое укромное местечко, но мне не дают.

– Мы с вами не знакомы. Как вас зовут? – мужчина проходит мимо меня и наполняет стаканчик водой.

– Кира, – отвечаю я, заворожено наблюдая за его движениями.

– Кира… – оборачивается и ждет от меня продолжения, видимо.

– Кира Владимировна Романова, работаю в бухгалтерии. Помогаю Ларисе Павловне, – получилось выговорить, даже не заикнулась.

– Максим? – мы оба одновременно оборачиваемся на голос.

Оленька. Как долго она тут стоит и за нами наблюдает?

– Да, идем дальше работать, – отвечает мужчина Ольге и, кивнув мне, пошел за ней в сторону своего кабинета, а я трусливо, словно поджав хвост, ринулась в свое убежище.

Максим? Как фамильярно. Значит, они могут быть не просто в рабочих отношениях? Хотя какая разница?

Остаток рабочего дня проходит спокойно. Больше никто не собирается, хотя суета в действиях сотрудников агентства и присутствует. Оно и понятно, приехал большой начальник. Лишь Леночка стреляет глазками, ходит и весело болтает. Пока ее не приструнила Оленька Ивановна. Девушка надула губки и скрылась в одном из кабинетов.

Домой разбегаются максимально медленно. Это даже забавно наблюдать. Да-да, все уходят правильно, не торопясь, будто в предыдущие недели конец рабочего дня не заканчивался марафонам «кто быстрее покинет офис».

Но не стоило так напрягаться. Начальство не показывалось из своего кабинета. Даже Оля вместе с нами выходила из агентства.

Откапываю машину, собственно, это уже становится ритуалом – снова снег. Мало у кого получается быстро покинуть парковку. Но желающих светиться перед новым-старым начальством не находится. Поднимаю голову, отыскивая взглядом окна нашего офиса. И свет горит лишь только в кабинете Ольги. Стало быть, наш ревизор не торопится домой. А я тороплюсь. В сад, за сынишкой.

Глава 4. Максим

Приехал в старый знакомый офис рано утром. Это моя привычка, и никуда она не денется, сколько бы лет не прошло. Не люблю опаздывать.

Прошелся по тихому офису. Тут ничего не изменилось после моего отъезда. Вошел в кабинет, который до отъезда был моим. Ольга сказала, что освободила мне место.

Сел в кресло, откинулся на спинку. Нахлынули воспоминания, которые мне на хрен не нужны. Так и хочется выдернуть их из головы и выкинуть, утопить, растоптать.

Когда начальство предложило мне проверить этот филиал, врать не буду, сердце екнуло. Хотел подумать, взвесить, зачем мне это нужно и что мне даст эта поездка. Я уже год как живу в Питере и прекрасно себя чувствую. А тут предстояло снова все пропустить через себя. Нужно ли оно было?

Не знаю, что меня дернуло, черт, наверное, но я дал добро на поездку в Москву. Поставил перед собой цель – вывести на прежний уровень агентство и разобраться в ошибках управления. Возможно, их и не было вовсе, а сама проблема заключалась в рынке, изменениях. Есть над чем поработать, в общем. И я любил свою работу.

Кофе. Определенно нужно взбодриться. Потому что одна бессонная ночь в гостинице вымотала меня. Поэтому нужно собираться с силами и приступать к работе.

Найдя кофе-машину на прежнем месте, нажал на кнопку двойного эспрессо. Именно тогда до меня донесся стук каблуков и вскоре меня окутало нежным, я бы сказал, еле уловимым, запахом духов. Я обернулся, поймав растерянный взгляд, видимо, новой сотрудницы агентства. Каштанового цвета длинные вьющиеся волосы спадали с плеч. Миловидная, стройная. Это все автоматом отмечалось в голове.

И, судя по всему, обалдевшая от моего присутствия.

Знает, кто я? Или?

Усмехаюсь. Потому что в принципе привык, что так реагируют на меня женщины. Хотя абсолютно не понимаю, что их во мне привлекает. Но абсолютно точно могу сказать, совершенно этим не пользовался, а уж сейчас тем более не до этого.

Наш нелепый диалог и то, как она сморщила свой аккуратный носик, меня поразили. Я ей неприятен? Это заставляет задуматься, потому что буквально секунду назад она не могла отвести своих глаз от моей персоны.

Забираю свою чашку с кофе и удаляюсь в кабинет, где быстро забываю о девушке, окунаясь в работу.

С приходом Ольги принимаю решение, что нужно собрать народ и оповестить официально о цели моего приезда. Сомневаюсь, что многие обрадовались, по крайней мере, те, кто меня знает и кто работал со мной в одной упряжке.

Да, я резковат в чем-то, но мы же не девочки в песочнице, чтобы обижаться на конструктивную критику, верно?

– Оповести о собрании, – говорю Оле, ловя ее внимательный взгляд. – Как вообще отреагировали на мой приезд? – интересуюсь между делом.

– Я же только в пятницу вечером узнала, – отвечает девушка. – Вот перед выходными всех и «обрадовала». На самом деле мне не нравится, что юр. отдел узнает обо всем раньше. Сидят на пару этажей выше, с ними аналитик, который и поддерживает связь с Луганскими напрямую. Ты не мог бы посодействовать в этом вопросе?

– Меня почему-то ранее это не беспокоило, – откидываюсь на спинку кресла и закидываю руки за голову. – Ты серьезно хочешь, чтобы он сидел рядом? Так он не видит, какой балаган у вас тут творится, меньше ненужной для тебя информации дойдет до генерального, – вижу, как потух взгляд девушки, видимо, действительно осознала суть того, что просила.

– Ты прав, глупость сморозила, – отозвалась она и, смутившись, вышла из кабинета.

Я провел собрание, отметив новые лица, и снова ушел в рабочий процесс. Давно я не сталкивался с трудностями. Наладив работу до автоматизма в Питере, в основном только наблюдал процесс. А тут что-то есть, определенно.

Перекидывались с Олей мыслями, и девушка показывала мне все то, чего они достигли за этот год. Работа шла, как я вижу. Но не тот результат я ожидал от проделанного.

В обед выползаю из кабинета. Все-таки эта ночь не прошла бесследно. От духоты в кабинете готов был раздеться, вот и вышел остудиться в коридор и попить воды.

А вот и утренняя гостья.

Снова пара слов, разбитая кружка и Оля, которой слишком много за этот неполный рабочий день.

А вернувшись снова за работу, я уже не мог отделаться от видения этой девушки.

Эти волосы-пружинки так и хотелось поправить. Руки зудели от того, как хотелось до них дотронуться. Я после того, как меня позвала Ольга, оставшееся время думал, что же меня так привлекло в ней. Кира, кажется, ее зовут?

– Эта девушка, из фойе, давно тут работает? – задаю вопрос и, подняв голову, улавливаю удивление на лице собеседницы.

– Романова, что ли? Так, около года, – пожимает она плечами.

Кивнул, подтвердив, что ответ меня удовлетворил, и больше не задавал вопросов.

Так и закончился первый рабочий день на старом моем месте. Но как только до сознания дошло, что нужно ехать в гостиницу и забирать свои вещи для того, чтобы вернуться в квартиру, окатило холодом.

В офисе стихло. Поправил рукава рубашки и накинул пиджак, засунув галстук в карман. Подхватываю свою куртку и покидаю затихший офис.

Завожу машину и оставляю на прогрев. Зима все-таки обещает быть снежной и морозной. Но сколько времени бы не тянул, а ехать нужно.

Из гостиницы забираю свой чемодан. Кружу по городу. Вспоминая невольно прошлую жизнь. И каждое место значимое, памятное.

Спустя пару часов сворачиваю в знакомый двор многоэтажки и паркуюсь. А выйдя из машины, задираю голову вверх, выискивая родные до боли окна квартиры.

Знакомый лифт. Да какой знакомый? Родной. Площадка и дверь.

Дрожащими руками достаю ключи из кармана и, еле попадая в замочную скважину, проворачиваю ключ, открывая дверь. Открывая воспоминания о прошлом. Которые невозможно забыть.

Глава 5. Кира

Так незаметно пролетает неделя. И выходные, которые мы проводим очень активно. Гуляя по заснеженному парку, катаясь на тюбинге. В такие моменты отвлекаешься от реальности. И это прекрасно. Ребенок счастлив, и я вместе с ним.

Начало рабочей недели начинается с ругательств парней-дизайнеров. Все возмущены, но никто не говорит, что произошло.

Я стараюсь не показываться из кабинета. Лариса Павловна о чем-то рассказывает, а я ее слушаю в пол-уха.

В этот раз даже на обед никто не идет. Мы тоже обходимся бутербродами и парой чашек кофе, который я завариваю из баночки, а не в секретарской у Светы, чтобы, не дай бог, не столкнуться с Муромцевым.

От одного взгляда на ребят становится понятно, что правила игры изменились. Все стало гораздо жестче. Может, оно и правильно. Только вот нагонять страх на сотрудников – не дело и не совсем профессионально.

Ближе к четырем вечера нас всех вызывают на совещание.

– Лариса Павловна, ну, мы-то им зачем? – поглядываю на часы, понимая, что поздние совещания быстро не заканчиваются.

– Ну, а что мы можем сказать? Выступить против и не прийти? Несерьезно, – улыбается женщина, и мы входим самые последние в зал.

Совещание затянулось уже больше, чем на полчаса, которые нам обещали. Я нервно поглядываю на часы. И это не остается без внимания главного.

– Кира Владимировна? Может, вас уже отпустить? – звучит грозный мужской голос. – Не задерживаю, выход знаете, где.

Все затихают от грозного голоса Муромцева. А я поднимаю свой взгляд на него и снова теряюсь. Нет, с моей головой определенно что-то не то происходит, когда он где-то поблизости.

– Простите, – одергиваю рукав блузки, чтобы не пялиться на часы. Это замечание заставляет покраснеть до кончиков ушей, как школьницу. И под взглядом мужчины я тушуюсь, чувствую себя, как на всеобщем обозрении.

И наш биг-босс продолжает говорить о том, чему я не придаю значения, потому что волнение утягивает мои мысли совсем в другую сторону.

После примерно еще двух часов разговоров о предстоящих работах, о планах на ближайшее время и размусоливания какого-то будущего проекта я чуть ли не бегом выбегаю из кабинета, что, скорее всего, не останется незамеченным. Накинув на себя курточку, повязав быстро шарфик на шею, хватаю сумку на ходу и выбегаю из офиса. Мчусь на парковку, где меня ждет мой маленький и верный четырехколесный друг, пусть старенький, но еще ни разу меня не подводивший.

Сигналка давно уже не работает, поэтому открываю ключом и запрыгиваю за руль. Завожу для прогрева, а пока машинка отогревается, очищаю от завалов снега. Благодаря ему машина похожа на сугроб.

Замечаю выезжающие с парковки машины. Больше половины сотрудников уже разъехались, лишь огромный внедорожник все еще стоит в снегу. Начальство, видимо. домой не торопится.

Убираю, наконец, щетку под сиденье и покидаю парковку. Тороплюсь в садик, но попадаю в пробку. Как же тяжело привыкнуть к такому темпу жизни. Мне кажется, что я никогда под это не подстроюсь.

– Кира, вы скоро? – отвечаю на телефонный звонок. – Время уже половина восьмого.

– Да-да, уже еду, пробка, и на работе задержали, – оправдываюсь я перед воспитательницей. – Простите, пожалуйста, буду через пятнадцать минут.

– Еще раз прошу меня извинить, я постараюсь не опаздывать. Внештатная ситуация, – говорю женщине, любимой воспитательнице моего малыша, Елене Сергеевне. Ей примерно лет пятьдесят. Ее очень любят детки.

– Не переживайте. Бывает. Просто предупреждайте меня по возможности, – отвечает она, и мой сынок, наконец, меня увидел и мчится в мою сторону по снежной тропинке. – Мы только вышли погулять.

– Мамуля! – бежит моя прелесть, я приседаю на корточки, и мой мальчуган влетает в мои руки.

– До завтра, – прощаюсь с женщиной, и Степка машет ей рукой.

– Ты дога сеня, – тараторит мой малыш.

– Задержали на работе, – беру его за теплую ладошку, и мы шагаем в сторону припаркованной машины.

Домой входим с сумками наперевес. Квартирка встречает тишиной, что для меня уже давно привычно. Я и Степка – это вся наша маленькая семья. Больше никого у нас и нет да и не нужно.

Ставлю пакеты и, раздеваясь сама, наблюдаю за тем, как раздевается мой мальчик.

Он, пыхтя, как ежик, снимает ботинки и куртку. Снимает шапку. Все ставит на свои места.

– Поможешь разобрать сумки? – улыбаюсь своему маленькому чуду.

– Да! – радостно хлопает в ладошки сероглазое чудо. – Тока мыть луки, – тянет меня в ванную.

Так и проходит наш вечер. Как и все. Мы вместе готовим ужин, потом смотрим мультик и читаем сказку. Готовимся ко сну и укладываемся. Как только засыпает Степа, я сажусь за работу. Ее у меня хватает.

Первым делом проверяю почту. Пришло несколько новых писем.

Первое – ответ на запрос по работе на удаленке. Мою кандидатуру рассмотрели и приняли. Теперь у меня, похоже, есть еще одна подработка. Отлично.

Ничего сложного, просто работа с текстами. Не зря же я участвовала в школе на всех олимпиадах, связанных с русским и литературой. На филфак, правда, так и не получилось поступить. Родители не оценили мой порыв, и я получила профессию бухгалтера, которая мне очень помогла, кстати. Наверное, только благодаря этому у меня сейчас есть постоянная, хорошо оплачиваемая работа.

Провозившись до двух ночи с текстом, поняла, что сидеть через силу нет смысла. Приняв душ и выпив стакан теплого молока, поплелась спать. Хоть и силы были на исходе, сон не шел.

Очередная бессонная ночь, от которой я ужасно устала. И в чем проблема, я не знаю. В голове, наверное. В мыслях, которые одолевают меня сумасшедшим вихрем.

***

Утро, как и все предыдущие, начинается неожиданно. Разрезая тишину звоном будильника. Хоть сегодня не проспала. Уже хорошо.

Раскинувшись на спине в постели, открыла глаза. В комнате еще темно. Декабрь. Уходишь – темно, приходишь домой – темно. Белый день видно только из окна рабочего кабинета. Но, как бы ни хотелось еще полежать, насильно стаскиваю себя с постели и иду будить своего малыша.

– Степа, – присаживаюсь на край кровати сына. – Пора вставать, – глажу темные волосы мальчишки.

– Узе? – морщит носик. – А мозна мы никуда не подем? – трет маленькими кулачками глазки.

– Нельзя, сынок, мне на работу надо, – мальчик перебирается ко мне на колени и обвивает своими теплыми ручками шею, целуя в щеку.

– А выходные када?

– Через три денечка. Потерпи немного, и мы с тобой обязательно сходим в парк, посмотрим снежные фигуры, – так и идем в ванную умываться.

После легкого завтрака, очень легкого, я бы сказала, мы чуть ли не бегом идем на парковку. Отогреть и очистить машину. Сын прыгает вокруг меня. Как только машина немного прогревается, мы выезжаем и направляемся в садик.

– Ты сеня опять опоздаешь? – пока раздеваю, он задает вопрос.

– Я постараюсь не задерживаться.

– А кто тебя задеживает? – такой серьезный, мой мужчина смотрит своими серыми глазками и ждет от меня честного ответа.

– Дядя-начальник, работы очень много, – надеваю на него сандалики и поправляю футболочку, целуя сына в пухленькую щечку.

– Я бы его налугал. Низя задеживать мам. Их детки ждут, – констатировал сын и, махнув рукой, побежал в группу.

Даже не поспоришь. Мам задерживать нельзя. С улыбкой возвращаюсь к машине и, посмотрев на часы, убеждаюсь, что снова опаздываю, и мчу в сторону офиса.

Рабочий день не тянется, летит.

– Пойдем обедать? – зовет Лариса Павловна.

– Я, наверное, поработаю еще, – отнекиваюсь, прекрасно понимая, что собираются все на обед в кафешке через дорогу. А мне жалко нескольких сотен на бизнес-ланч, поэтому в сумке лежит несколько бутербродов.

– Да брось. Пойдем. Работа подождет.

Нехотя закрываю рабочие файлы, подхватываю сумку и выхожу вслед за Ларисой Павловной.

– Смотрите, кого я вам привела, – улыбается женщина, как только подходим к месту, где сидит практически вся команда небольшого рекламного агентства.

Да, я редко выхожу на общий обед, поэтому меня встречают с особым восторгом.

– О! – воскликнул Сергей. Говорливый парень, даже очень. – Тихоня! – отодвигается, освобождая мне место рядом с собой.

– Да ты не стесняйся, не покусаем, – отзывается Лена. – Пора уже вливаться, – заливисто хохочет она и стреляет взглядом на Сергея. Вот и ответ. Парень девушке симпатичен. А он, видимо, любитель женского внимания. Поэтому ни от кого не скрывается его поведение. Парень берется ухаживать за мной.

Завязывается разговор. Обсуждают отказ Муромцева от работы с предприятием, которое готовит к открытию развлекательный детский центр.

– Может, он просто не хочет связываться с этим, – подает голос Лариса Павловна. – Вы все гребете под одну гребенку.

– Но мы так зарекомендовали себя на рынке за этот год работы, что там готовы подписать договор на сумму, которую предложит наша фирма. Вы понимаете? – вставил свои пять копеек Митя.

– А что не так с проектом, от которого отказывается начальство? – кажется, резонный вопрос.

– Да потому что у него своя галочка по этому поводу, – отмахивается Митя.

– Большая такая галочка, ага, – буркнул Серега, но, поймав взгляд Ларисы, тут же поник.

– Так, обед подходит к концу. Опаздывать нельзя, – поднимает палец вверх и, поправляя очки, смеется еще один из дизайнеров.

– Все, вон босс прикатил, – Леночка смотрит в окно, которое как раз выходит на дорогу, откуда открывается вид на бизнес-центр, в котором находится наше агентство. – Сейчас рычать начнет, – вздыхает она.

Так всей гурьбой и возвращаемся в офис. И Муромцев действительно уже в офисе. Стоит у окна в секретарской и, обернувшись на наш галдеж, сканирует всех взглядом, особо ни на ком не задерживая своего внимания. Хотя…

– Раз все в сборе, то прошу дизайнеров в кабинет, продолжим работать, – останавливает свой взгляд на мне, а я тут же отвожу взгляд и прячусь от него в кабинете вслед за своим начальником.

Еще один день. Да такой нелегкий, что к пяти вечера я просто выползаю из-за стола, потирая глаза от рези.

– Кира, я завтра на прием к врачу записана, отпросилась у Оленьки. Так что ты завтра за главную, – ставит в известность меня начальница. – Я тебе положу на стол договора, которые нужно завтра подготовить. К юристу потом перекинешь для проверки, все ли там в порядке. А то они сначала все скидывают на нас, а потом вылезает нежданчик в виде опечаток.

– Конечно, я справлюсь.

Снова снег. Пушистыми хлопьями летит, плавно опускаясь на землю. Такая тишина, что хочется просто подставить лицо под легкие снежинки и отключить голову и от постоянной работы, и от загрузов подработки. Нет, я не жалуюсь, просто хочется минуты спокойствия, сопровождаемого лишь легким шуршанием снега.

– Замерзнете, – вздрагиваю от неожиданно прозвучавшего рядом мужского голоса.

Оборачиваюсь, и вот снова сердце готово выпрыгнуть из горла.

– Так тепло ведь, – пожимаю плечами, смахивая растаявшую снежинку с ресниц.

Открываю машину и сажусь за руль. Вставляю ключ, проворачиваю. Двигатель пошкрябал немного и замолк. Серьезно? Вот прямо сейчас и подведет? Повторяю еще раз эту манипуляцию, и тот же результат. А точнее, результата ноль. Еще пару раз я даю возможность двигателю все-таки завестись, а потом бью по рулю ладонью и выхожу, открывая капот. Упираюсь ладонями о машину и смотрю на все это безобразие.

– Что интересного показывают? – рядом, также опираясь на руки и глядя на внутренности машины, интересуется Муромцев.

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Не хочет заводиться.

Он кивнул, будто понял, о чем я говорю. Что-то пошевелил у аккумулятора.

– Возможно, контакт плохой, сейчас попробуем, – он ушел к своей машине, но тут же вернулся с отверткой. Что-то подкрутил, а затем скомандовал:

– Попробуйте еще раз завести.

Я послушно сажусь за руль, без настроения поворачиваю ключ, и тут же машина заводится.

– Как вы это сделали? – удивляюсь, закрывая дверь.

– Просто повезло, – пожимает плечами, опускает капот. – Хорошего вечера, – кивнул и пошел в сторону своей машины.

– Спасибо! – кричу вдогонку, но он вряд ли услышал.

Делать нечего, достаю щетку и начинаю разгребать этот сугроб. Рядом старательно машет такой же щеткой Муромцев. Ему-то работы по сравнению с моей предстоит гораздо больше.

Только мужчина не утруждает себя, расчистив лишь стекла и запрыгнув в машину, выезжает с парковки, засыпав меня снегом с головой.

– К… – хотела обругать его, но вспомнив, что он мне помог завести машину и не дал торчать здесь, махнула рукой.

Фыркаю, стряхивая с себя снег, которым меня засыпали.

Вскоре также выезжаю и направляюсь в сад. А пока еду, из раздумий вырывает звонок мобильного.

– Кирыч, здорово! – вырывается звонкий голос одноклассницы из динамика мобильного телефона. Я, не веря своим ушам, даже смотрю на определитель номера. Точно. Капустина.

– Аленка, привет, – наконец прихожу в себя и отвечаю. – Сколько лет?

– Много, Кирыч, много. Как умотала от нас, столько лет и не виделись. Но я чего звоню. Я тут, наконец, работу подыскала у вас там, в общем, завтра к вечеру приеду. Вот хотела тебя спросить: приютишь на пару ночей подругу бывшую? – и смеется. Да так по-родному звучит ее смех, что расплакаться хочется.

– Почему бывшую, Капуста? – вспоминаю ее школьное прозвище. – Конечно, живи, сколько тебе потребуется, – сворачиваю к детскому саду. – Я приехала, давай или вечером созвонимся, или уже до завтра потерпим поболтать. Адрес помнишь или скинуть? Ты так и не приехала, когда я тебя звала.

– Скинь, я тогда и телефон потеряла, и голову вместе с ним, – смеется девушка. – Давай до завтра, я сама доберусь, за меня не переживай. Не маленькая уже, – и, чмокнув в трубку, отключается.

Ну вот, немного развеюсь в обществе подруги, с которой просидели за одной партой лет шесть. Да в сад ходили вместе. В общем, знакомы с пеленок, как говорит моя мама.

– Мамуля! – бежит навстречу мое чудо. – А мы гуляем, – стряхивает с варежек прилипший снег.

– Привет, мой хороший, – помогаю отлепить несколько комочков снега, с которыми он никак не справится.

– Вот пиставучие, – смеется. – Я пойду, скажу, что ты пиехала, – срывается в сторону воспитательницы.

А я стою в ожидании, когда он вернется. Снова пиликает телефон. На этот раз сообщение от мамы с вопросом, как у нас дела. Обещаю ей перезвонить, как только вернемся домой.

Глава 6. Кира

– Мамоська, – в комнату влетает маленький ураганчик Степа. – Мамоська, на улице уже светло.

Я вскакиваю с постели, хватаюсь за часы…

– Черт! – ругаюсь я, и это тут же подхватывает сын.

– Селт, селт, – причитает Степан.

– Сынок, это плохое слово. Нельзя так говорить, – бегаю по комнате в панике, что опаздываю на работу, причем так очень конкретно. И как назло, сегодня сама Лариса будет отсутствовать.

– Но ты ведь сказала! – не уступает маленький упрямец.

– Степочка, сыночек. Мама на работу опаздывает. Беги бегом одеваться. Поедем на работу. Ты же хочешь со мной поехать? – интересуюсь у заулыбавшегося мальчишки.

– Хосю, – и срывается с места в свою комнату.

А я бегом в ванную, умываться и приводить себя в порядок.

Утро началось просто прекрасно. Самое то, чтобы показать, какой я ответственный работник.

Выйдя из ванной, вижу, что сын уже стоит в коридоре у зеркала, поправляя кофту. От умиления слезы навернулись на глазах.

– Степ, как ты быстро собрался, – подхожу к сыну, поправляя непослушные волосы на его головке.

– Ты зе толопишься, нужно помочь тебе, – с умным видом говорит сын.

– В садик бы так помогал мне, – усмехаюсь я. – Спасибо, – приседаю рядом и целую в щечку.

Быстро попив чаю с печеньем, выбираемся из дома и выезжаем в сторону работы.

– Кира? – звучит голос Леночки в трубке.

– Да, Лен, у меня внештатная ситуация, я уже почти тут, – тараторю, стараясь следить за дорогой.

– Не переживай. Главный с самого утра задерживается. Вы там случаем не вместе? – смеется она в трубку.

– Что? – не понимаю ее вопроса. – Нет, конечно. Я проспала, приеду с сыном.

– Да ладно, я пошутила. Просто… а, забей, – и отключается.

А я так и осталась по эту сторону телефона с жутким чувством, что чего-то не поняла.

Ставлю машину на стоянку и помогаю выбраться сыну.

– Я тут давно не был, – заявляет он, поднимая голову вверх и рассматривая здание.

– Давно, – подтверждаю я.

И вспоминаю, как пришла на собеседование к Ларисе Павловне с маленьким Степкой. Она приняла меня, как родную, и после знакомства с сыном всегда интересуется его достижениями.

Мы поднимаемся на лифте на наш этаж, а затем направляемся в кабинет.

– Как касиво! – разглядывает коридоры сын и мечтательно вздыхает, рассматривая рекламные макеты.

Одно радует, начальства нет. Даже Оли. Мое опоздание прошло незамеченным. Усаживаю сына за столик, даю ему карандаши с листочками, и он принимается за рисование. Я же окунаюсь с головой в работу, предварительно успев написать воспитательнице, что мы сегодня будем отсутствовать.

– А кто это у нас тут такой красивый? – заглядывает Лена.

Степка тут же смущается, что выдает румянец на щечках.

– Здасти, – картавит мое чудо. – Меня Степой зовут, – представляется.

– Мама Кира, у вас растет настоящий красавец. Да еще и воспитанный. Отбоя от девушек не будет, – смеется девушка.

– Я мамин помосник, – гордо заявляет сын.

– Даже не сомневаюсь. А можно, я заберу твоего помощника? Мы там чаевничаем, угостим парнишку. А то у тебя скучно здесь, – спрашивает Лена. – Да и сама приходи. Поболтаем.

– Честно, я бы с удовольствием, но завал. А я обещала помочь Ларисе. Так что да, Степку бери, только присмотри за ним, – прошу ее, девушка берет за ручку моего малыша, и они оставляют меня одну.

А я, не теряя ни минуты, продолжаю работать. На часах двенадцать, нужно успеть выполнить все поручения.

Так я и просидела, не поднимая головы от бумаг часов до трех, пока не раздался звонок мобильного.

– Я приехала чуть раньше, – весело оповещает меня подруга.

– Ой, а я еще на работе и раньше пяти точно не освобожусь. Слушай, – задумываюсь я. – Подъезжай на такси к работе моей. Степку заберешь и домой поедешь ко мне. А?

– Легко, диктуй адрес, уже ловлю машину.

И Аленка приезжает минут через двадцать. Я провожаю Степку, давая наказания принимать гостью. Тот только рад гостям. Прощаюсь с подругой на пару часов.

– Все, беги в свой офис, замерзнешь же, – сверкает довольной улыбкой подруга.

– Так сколько не виделись, – стираю слезу. – Черт, совсем сентиментальная стала, – шмыгаю носом.

– Ничего не меняется, Кирыч. Все, беги. Вечером поговорим, уж я тебе обещаю.

Перекусив бутербродом с общего стола, готовлю отчет и документ для юриста. Но стоит мне только выйти из кабинета, как я слышу ругань из кабинета начальства, хлопок и поспешные шаги.

– Какого черта здесь творится? – рычит Муромцев. – Какого, мать вашу?

Я застываю в дверях, не решаясь продолжить свой путь.

– Вы мне только скажите, откуда в офисе дети? – продолжает отчитывать кого-то босс.

И только после этих слов я начинаю понимать, что мое чудо что-то начудило. Меня тут же бросает в жар. Черт….

Иду к кабинету на негнущихся ногах. Нужно выяснить, что случилось.

В кабинете у ребят стоял разъяренный, как не знаю кто, Муромцев и тряс перед носом какими-то бумагами.

– Чей ребенок сегодня здесь был? Не вы же сами разрисовали договор?

– Мой, – вхожу в кабинет и ловлю виноватый взгляд Лены. Не уследила-таки.

– Ваш? – тут же оборачивается ко мне мужчина и сканирует своим испепеляющим взглядом. – Вы знаете, какой важный документ испортил ваш отпрыск? – звучит так зло, что даже слух режет.

– Нет, но, видимо, вы сейчас расскажете мне, – как мне хватает смелости еще и дерзить ему?

– Вы издеваетесь? Да? – его темные брови взметнулись вверх. – Вот, держите. Завтра, максимум послезавтра чтобы эта бумага была подписана заказчиком и лежала у меня на столе.

– Подождите, – хватаю его за рукав, когда он собирается пройти мимо меня и выйти из кабинета.

Он ловит взглядом мою руку на его пиджаке, а я отдергиваю ее, словно меня током шарахнули.

– Вы же мне расскажете, у кого просить подпись? Кого и где искать? – виновато интересуюсь, но по черному взгляду понимаю, что не ждать мне помощи от него.

– Нет, Романова. Все сама! – и вылетает из кабинета, хлопнув дверью так, что кружки на столах звякнули.

Мы все переглянулись. И не сразу решились на разговор.

– Прости, Кир. Степка, видимо, умудрился проскочить мимо меня, – пожимает плечами девушка, первая нарушая молчание.

– Доверить ребенка Ленке, – качает головой Серега.

– Мне конец, – рассматриваю какой-то договор, который разрисовал мой сорванец.

– Ты сразу-то в панику не впадай. Спроси Свету, она в курсе всех дел Муромцева. И знает, что за важный это док и где искать ему замену, – тут же обнадеживает Митя.

– Спасибо, – благодарю парня и иду к секретарю. Нужно знать, на что я налетела.

***

– Светуль, выручай, – подаю ей разрисованный экземпляр документа. – Где искать этого заморского принца?

– Ого, – улыбается. – Прынц сей заморский обитает вот по этому адресу. Это юридическая контора. Оформляет кому-то из родственников рекламу на бизнес… там черт ногу сломит. Товарищ все время в разъездах. Сочувствую тебе. Даже не знаю, поймаешь ли ты его на днях. Оленька вылавливала его месяца два. Как раз вот недавно только получила подпись.

– Хм, – усмехнулась я. – Прям неуловимый мститель.

– Очень похоже на то. Так что вот, тут номер его секретаря. Может, она тебе что интересного скажет?

За выяснением все этого инцидента и рабочий день подошел к концу.

Домой уже ехала не с таким воодушевлением, в голове крутился план, как исправить косяк. Но и то, что подруга за почти пять лет в первый раз приезжает, нельзя оставлять без внимания. Заезжаю в магазин, набираю продуктов и поднимаюсь домой с сумками.

– А вот и мамуся, – бежит мое чудо встречать. Перехватывает пакет, который ставлю на пол, и волоком тянет в сторону кухню.

– Ну и мужика ты, мать, растишь, – улыбается Аленка.

– Стараемся, – раздеваюсь, убираю вещи и плетусь в ванную мыть руки. – Чем у вас тут так вкусно пахнет? – иду на запах на кухню.

– А мы с тетей готовим узын, – встает на коленочки на стул. – Жалили мясо и валили катошку. А еще тетя обещала на выходных испечь толт. Большой, да?

– Ага, а ты мне будешь помогать, – Алена треплет его по макушке и накладывает еду по тарелкам.

Как только Степка поел и, потеряв к нам интерес, пошел смотреть мультики к себе в комнату, мы продолжили общение.

– Ты такая молодец. Вот честно, – делая глоток вина, заговорила Капустина. – Растить одной пацана, без мужика.

– А чем помог бы мужик, по-твоему? – удивляюсь я. – Нам и так комфортно.

– Да я понимаю. Но мальчик же, не девочка, – пожимает плечами Алена.

– Думаешь, девочкам отцы не нужны? Ты не права, очень нужны, даже больше, чем мальчикам.

– Так, ну, а как у тебя на личном фронте? – подмигнула глазками и коварно улыбнулась подруга. – Поди, подцепила московского принца?

– Нет, – пожимаю плечами теперь я. – Никого не подцепила. Интереса нет, да и времени. Я сама себе не принадлежу, нужно обеспечить жизнь сыну и себе.

– Ну, с мужиком-то было бы легче. Деньгами помогал бы, – дует губы подруга.

– Наивная ты простота, Капуста! Кто сейчас готов вкладывать свои драгоценные капиталы в чужих детей? Думаешь, много мужиков, которые готовы заниматься благотворительностью? Нет, – кручу бокал в руке, не решаясь отпить светлую жидкость.

– И не было?

– Слушай, я поражаюсь твоему любопытному носу, – усмехаюсь. – Нет, не было. Ты знаешь, мне Александра хватило по самое не балуй. Больше не горю желанием.

– Ой-ой, не говори гоп, пока… сама знаешь.

– Так, давай переводить тему в твою сторону. Что там у тебя? Я ждала тебя три года назад. Ты собиралась ко мне с чемоданами. А потом пропала, – сворачиваю в сторону. Свою жизнь я больше не готова обсуждать.

– Ну, а что я, – грустно улыбается. – Вот что со мной не так? – выпячивает грудь, поправляет светлые, коротко стриженые волосы. – Ведь все при мне. И сиськи есть, и задница. И мозгов хватает. А попадаются одни лишь мозгое… в общем, ты поняла меня.

– Поняла, – киваю, лишь бы не продолжала ругаться. – Что у тебя с тем-то эпизодом случилось?

– Да вот пошла я, значит, праздновать расставание с Вованом, ну, ты помнишь, я рассказывала, – я киваю. – Вот. И подцепила случайно, я правда не была настроена на новые отношения. Тем более, что ушла с работы и дома ждали чемоданы с билетом до Москвы. А там Игорек. И все. Я тогда и телефон утопила в туалете, случайно. Хотела тебе набрать, чтобы не ждала меня. И вот. Снова затянуло на пару лет.

– Я так понимаю, позвал замуж? – усмехаюсь я, прекрасно помня причину предыдущего расставания.

– Да! – воскликнула девушка.

– Мамоська, я пойду зубки чистить, – на кухню заглянул малыш.

– Пойдем, мой хороший, – кивнула подруге, чтобы наливала вина, и отправилась готовить ко сну сына.

А спустя минут двадцать вернулась.

– Классный у тебя растет парень.

– Ага.

– А Сашка так и не знает, значит? – бубнит подруга.

– Не знает.

– Ты классная, Кир, – вдруг выпаливает девушка, что меня настораживает. – Вот смотри, если у нас с мужиками ничего не выходит, может, нам попробовать это, того самое, – икнула и захихикала.

– Да ты наклюкалась, Капуста, – усмехаюсь я и беру в руки опустевшую бутылку из-под вина.

– Мне можно. Да и тебе, только ты, как всегда, примерная девочка. Не пьешь, не куришь. Хотя я бы сейчас курнула бы. Ага, – она замолчала на пару секунд и продолжила. – Кирыч, ну блин. Я может, и правда тебя люблю.

Божечки, не дайте мне упасть со стула от смеха. Еле сдерживаюсь, ей богу, прикрывая рот ладошкой.

– Смешно тебе. А может, и правда, ну их, мужиков этих, – снова икнула Аленка.

– Капустина, вот у кого, но только не у тебя проблемы с противоположным полом. Тебе замуж предлагают не первый раз, а ты?

– А что я? Мне этого не надо, – пожимает плечами.

– А если бы любила, вышла бы замуж? – опираюсь локтями о стол и подпираю подбородок рукой. Внимательно смотрю на задумавшуюся одноклассницу.

Красивая девушка. И ни грамма не скромница. Мужики штабелями падают у ее ног, а она вроде и влюбляется и даже два раза прожила гражданским браком. Но вот как только поступает предложение, она тут же расстается с бедным и ничего не понимающим мужиком. Что не так? Где система дала сбой?

– Ты думаешь, я бесчувственная стерва? – вдруг надулась она.

– Нет, я так не думаю. Мне просто кажется, что ты боишься сделать ответственный шаг, вот и все. А теперь давай я тебе постелю тут, и будем укладываться. Мне-то завтра на работу, – поднимаюсь с места.

Утро даже после одного бокала вина совсем неласковое. Потягиваюсь в постели, заглядываю в телефон. Через десять минут прозвенит будильник. Давно я не просыпалась раньше него.

Откидываюсь на спину и замираю. Чего она там вчера несла? Переключиться друг на друга? Вот дуреха.

Закрываю глаза, опуская руку на живот, и сама не замечаю, как веду ею к груди, обхватывая полушарие, цепляя вершинку.

В мыслях желание ощутить крепкие мужские ладони с еле ощутимыми мозолями на коже, которые слегка бы оцарапывали нежную кожу. Руки, крепкие, прижимающие с силой, вены, бугрящиеся под кожей, обвивающие голубыми жгутами…и мышцы… а подняв взгляд встречаюсь с мужским темным, призывающим, желающим.

Пилик-пилик-пилик.

Будильник.

Вскакиваю с постели в холодном поту. Десять минут. Каких-то десять, мать его, минут! А я чуть не испытала удовольствие от своих рук, представляя… Да нет, не представляя, он сам влез в мой десятиминутный сон. Чертов босс.

Вскакиваю с постели, как ужаленная. Торопливо одеваюсь и выглядываю из спальни. На кухонном диванчике посапывает Капустина. В ванной умываюсь и тороплюсь будить Степу.

Подругу все-таки пришлось разбудить.

– А вы куда в такую рань? – сонно потирает глаза.

– Теть, так мы с мамулей лаботаем, – резонно подмечает сын, чем заставляет рассмеяться Аленку.

– Я тебе ключи от квартиры оставлю. Так что занимайся своим устройством.

– Спасибо. А вы когда вернетесь?

– Я до пяти, если не задержат. Степку из сада и домой. Около шести будем.

Покидаем квартиру в спешке. Собственно, как всегда.

Первым делом, войдя в кабинет, я беру в руки испорченный договор. Который мне теперь предстоит переподписать. А для начала мне стоит найти заказчика.

Номер телефона, который дала мне Света, записан тут же. Делать нечего, у меня всего полтора суток осталось для исправления шалости моего сына. Набираю номер.

– Добрый день. Подскажите, пожалуйста, мне нужно переподписать соглашение на оказание услуг от фирмы «Лунный свет» с Абраменко С.С.

– Так вам же подписывали его, – непонимающе говорят на том конце провода.

– Дело в том, что документ был испорчен…

– Абраменко уехал в отпуск. Не знаю, кто вам его переподпишет, – радуют меня ответом. – Но вы привозите договор. Попробуем что-нибудь придумать.

– Спасибо. Сейчас привезу, – и отключаю связь.

Так, ну хоть что-то.

Предупреждаю о своем отъезде Ларису Павловну. Сама же быстро собираюсь и выхожу из здания к парковке. Машину греть времени нет, поэтому выезжаю сразу, как только отогревается лобовое стекло, и направляюсь по адресу. А это почти центр города.

Дорогой и престижный район. Цены тут, даже думать не хочу, какие. Нахожу платную парковку и, оплатив ее, выхожу из машины, оглядывая современный бизнес-центр, выстроенный явно по новомодным технологиям.

Найдя нужный офис юрфирмы, стучусь и вхожу.

– Добрый день, я звонила по поводу переподписания, – подхожу к секретарю, с которой, видимо, и разговаривала.

– Ах да, вам нужна подпись Абраменко Сергея Сергеевича. Оставляйте. Как появится, подпишет.

– А когда появится?

– Через неделю примерно. Он уехал отдыхать, в отпуске он, – пожимает плечами девушка.

А я так и остаюсь на месте, не зная, что сказать. Подпись то нужна чуть ли не вчера была.

– Нет, так не пойдет. Нужно срочно подписать. Дело в том, что…

– Кто вам подпишет? Нет его, – нетерпеливо отвечает девушка.

– Может, у него есть доверенное лицо или заместитель. Что же, у вас вся работа встает, когда он уезжает?

Пока мы разговариваем и пытаемся найти решение сложившейся проблемы, из кабинета напротив выходят двое мужчин, прощаясь и пожимая друг другу руки. Видимо, закончились переговоры.

Но при виде одного из них мое сердце замирает. И, кажется, готово упасть и разбиться вдребезги, чтобы напомнить боль прошлых лет. Боль, которая поглотила меня и чуть было не оставила за бортом жизни, перемолов через свои жернова и выплюнув, как ненужную часть из общей массы.

– Александр Валерьевич, – зовет этого мужчину секретарь. – Тут вот вопрос возник, – на ее голос он, наконец, обращает внимание, отпуская своего собеседника.

– Да? – мы встречаемся взглядами. Серый, холодный и нисколько не изменившийся за все прошедшее время, за почти пять лет.

Высокий, все такой же, в хорошей форме, подтянут. Отрастил модную бородку, в пиджаке, с расстегнутым воротом рубашки. Дорогие часы на запястье.

– Девушке нужна подпись главного, а его не будет до следующей недели, как минимум, – объясняет ему суть ситуации секретарь, а он будто и не слышит ее, не отводит от меня глаз.

А я готова сквозь эти чертовы перекрытия провалиться, исчезнуть, испариться, лишь бы больше не видеть эти когда-то до боли любимые глаза. Ненавижу. Себя за мягкотелость и его за боль и проблемы, которые он учинил специально для меня.

– Я понял тебя, – отмахивается от девушки. Знакомый голос мурашками пробегает по телу, цепляя каждое нервное окончание. – Пройдемте в кабинет, попробуем разрулить вашу проблему, – с колкостью в голосе произносит Саша и отходит в сторону, пропуская меня вперед, в тот самый кабинет, откуда только что сам вышел.

Я колеблюсь доли секунд. Но тут же решаюсь и прохожу мимо него.

За ним закрывается дверь. Слышу его шаги за спиной, даже не оборачиваясь, я чувствую его слишком хорошо. Слишком.

– Рассказывай, зачем появилась? – обходит меня и усаживается своей задницей на стол, сложив руки на груди.

– Тебе объяснила секретарь, что мне нужна подпись на договор, – говорю как можно увереннее, стараясь держать себя в руках. Не позволить дрогнуть голосу. Не показать, как я не рада нашей встрече.

– И ты думаешь, я тебе поверю? – губы изгибаются в ухмылке.

– А по-твоему, для чего я пришла сюда, совершенно не подозревая, что встречу тебя? – чувствую себя, как перед расстрелом. Стою посреди кабинета, и этот индюк даже не предложил присесть.

– Для того, чтобы подпортить мне жизнь, разве нет? Пришла отомстить? – не говорит, а шипит он.

– Нет, Титов, ты слишком высокого мнения о себе, как был, так и остался, – пренебрежительно пожимаю плечами. – Мне нужна подпись Абраменко, и я никогда в жизни не покажусь рядом с тобой.

– А ты, смотрю, зубки отрастила? – усмехается мужчина, окидывая меня высокомерным взглядом, оценивает.

– Учителя хорошие были, – парирую в ответ. – Так ты поможешь с этой чертовой подписью, или от тебя никакого толку и тут не будет?

От моей речи на его лице появилось недоумение вперемешку с удивлением.

– Оставь у секретаря, я созвонюсь с Сергеем и узнаю, достаточно ли будет моей подписи, – поднимается на ноги.

– Номер телефона оставлю вместе с договором, пусть со мной девушка свяжется, как решится вопрос, – и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, выхожу из кабинета, закрыв за собой дверь.

Быстро решаю вопрос с девушкой и выхожу из офиса, быстрее направляясь на выход из здания. Скорее на свежий воздух. В его близости мне становится дурно, и весь разум затмевают воспоминания прошлого. Того ужаса, что мне пришлось пережить, через что мне пришлось пройти.

Глава 7. Кира

Вернуться домой, забрав сына из сада, удалось без задержек. Но завтра, чувствую, босс явно напомнит о моей нерасторопности. Чего бы очень не хотелось, а именно – нарваться на показательную порку. Так бывает, для примера.

– Вы вовремя, – встречает нас Аленка. – Я ужин приготовила, – помогает раздеть Степку.

– Ты давно дома? Решила свои вопросы? – тяну за руку за собой сына в ванную мыть руки.

– Пару часов как. В магаз заскочила и вот.

Ужиная в тишине, я провалилась в воспоминания, и меня стал поглощать страх, что эта встреча, пусть и случайная, может принести неприятности. В первую очередь я не хочу, чтобы Саша узнал о сыне. Не отец он.

– Ты какая-то задумчивая, что-то случилось? – слышу и поднимаю взгляд на подругу.

Эх, было время же! Когда не было никаких забот. Первая любовь, первые слезы. А сейчас нужно здраво мыслить. У меня теперь есть сокровище, которое никто не посмеет отобрать.

– Титова встретила, – выдаю так, что подруга подавилась.

– В смысле встретила? Сашку, что ли?

– Ага, его самого, – продолжаю ковыряться вилкой в тарелке.

– Ну и встретила, чего киснуть? Надеюсь, ты видела его где-нибудь на помойке? – усмехается девушка.

– Нет. В солидной фирме. И он прекрасно себя чувствует, – отодвигаю тарелку в сторону, окончательно потеряв аппетит. – Я просто боюсь, что, если он узнает о…

– Степашке? Да почему его это должно интересовать, Кир? – непонимающе смотрит на меня девушка.

– Да я надеюсь, что своим появлением не заинтересую его. Где я, а где он. Просто я боюсь, что он, если узнает, захочет его у меня забрать.

– Глупости не говори, тоже мне, придумала, – фыркает она. – Не забивай голову ерундой. Ваши пути уже очень давно разошлись. Для придания себе уверенности пора бы тебя еще и мужиком обзавестись, чтобы на всякий такой вот случай было кому тебя защитить.

– Я сама прекрасно справляюсь с этой функцией. Вот и все. Нам никого не надо, – говорю я.

– Да брось ты! Двадцать первый век на дворе. Я понимаю, что ты привыкла уже все тянуть на себе, но также до старости не может продолжаться! Давай уже, растормошить надо себя. Давай куда-нибудь выберемся, а? – завелась она с пол-оборота. – Найдем тебе крутого перца на ночку, – и, понизив голос, добавляет:

– Вспомнишь, что такое качественный секс.

– Аленка! – о опешила я от ее заявления.

– Нет, ну а что сразу «Аленка»? Я что-то не то сказала? У тебя сколько нет мужика? После этого урода так и не было никого? А он у тебя единственный и неповторимый был, тьфу! – фыркнула недовольно девушка.

– Даже если и не было. Мне это не надо, понимаешь?

– Не верю, как сказал бы Станиславский. Просто у тебя не было того, кого бы ты хотела так, что скручивало бы все внутренности от желания. Так, что в животе не то что бабочки порхали бы, а драконы летали бы. И гореть, гореть изнутри, – разбушевалась подруга не на шутку, вызывая мое недоумение.

– Что, прости? – уже еле сдерживала смех. – Драконы? Огонь, да ты про кого сейчас говоришь? По-моему, это тебе сейчас надо вернуться к твоему бывшему и попросить потушить пожар.

– Нет, мне ничего не надо, – потупила взгляд.

– Нет, ты чего-то там не договариваешь. По-моему, ты влюбилась, – усмехаюсь. – В своего, как его там?

– Да никак, – махнула рукой. – Все, сменили тему, поехали дальше.

Больше мы не возвращались к разговору, задумавшись каждая о своем.

Утро. Очередное и темное. Хмурые тяжелые тучи предвещают снегопад, не меньше. Таким же хмурым встает мое солнышко.

– Степ, у тебя что-то болит? – интересуюсь у мальчишки. Тот забавно морщит носик-пуговку и трет глазки.

– Ни хатю в садик, – законючил малыш. – Я хотю с тобой дома мутики смотлеть.

– Зайчик, мне нужно работать, иначе не получиться покупать то, что тебе захочется, – усаживаю сына в детское кресло. – Лучше пока придумывай, что хочешь, чтобы на Новый год тебе дедушка Мороз положил под елочку.

– Папу можно поплосить? – смотрит на меня своими большими серыми глазками.

– А игрушку не хочешь? Робота, например, или, может, большую мягкую игрушку?

– Нет, я хосю папу. Он бы меня катал на санках, лассказывал бы сказки, катал на спине, и мы бы с ним иглали в масынки, – уверенно произнес мой сын, еще раз заставив почувствовать вину перед ним. Да, возможно, я плохая мать, раз решила оставить его без отца. Наверное, это так и есть.

Шмыгнула носом, не зная, что отвечать ребенку и выехала на дорогу, направляясь в сторону детского сада.

Светлана заглянула в кабинет уже около обеда.

– Тебе звонили. Сказали, что договор подписан. Съезди, забери. Нам нужно его уже пускать в дело.

– Отлично, сейчас. А шеф у себя? Еще не вспоминал мой косяк? – накидываю куртку и повязываюсь платком.

– Нет, его сегодня не будет. Думаю, завтра должен появиться, поэтому к его приходу уже все должно быть на его столе.

Так и выбегаю из офиса. Минут пятнадцать разгребаю свою машинку и наконец выезжаю. До центра я добираюсь далеко за полдень. Ближе к концу рабочего дня. Пробки. Из-за снегопада большие заторы, и из них не выбраться ни вперед, ни назад. Так и толкаемся.

– Я за договором, – влетаю в офис, из которого так же буду убегать, чтобы, не дай бог, не налететь на Титова.

– Вот, забирайте, – секретарша протягивает мне файл с документом, и я, проверив, что печать и подпись на месте, поспешно покидаю это место.

Лишь выйдя на улицу, замедляю шаг. Перевожу дыхание, благодаря бога, что он хоть в этот раз позволил мне обойтись без встречи с бывшим. Но радоваться мне пришлось недолго.

Подходя к машине, я всем нутром почувствовала его присутствие. Открыла дверь и замерла. Не выдержала и обернулась.

Александр стоял чуть дальше, у своей машины, крупного внедорожника черного цвета. Он курил, чуть облокотившись о капот и сверлил меня взглядом.

От этого у меня по коже пробежал мороз, а дыхание вмиг сбилось. От страха. Да, я все еще его боюсь. Но сейчас мне действительно есть чего опасаться.

Я сажусь за руль и завожу машину. Но она, как назло, решила мне потрепать нервы. Черт! Еще раз проворачиваю ключ, и снова никакого результата это не приносит. Еще и еще раз, и все впустую.

Я оборачиваюсь в сторону бывшего и вижу, как он отбрасывает остатки сигареты и направляется в мою сторону. Я снова поворачиваю ключ в замке.

– Давай, ну, давай же! – бью ладонью по рулю, прекрасно понимая, что это мало чем поможет. – Давай же! Он же сейчас увидит детское кресло, и начнутся вопросы, – шепчу яростно себе под нос. И о чудо, машина заводится, и я не теряя ни секунды, срываюсь с места, унося свой зад с этого проклятого места. Нет, Саша, не узнаешь ты о сыне, только если через мой труп.