Читать онлайн Похищая звёзды бесплатно

Debra Anastasia

STEALING THE STARS

The moral rights of the author have been asserted.

ISBN 978-5-04-193168-1

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

* * *

Т., Дж. и Д. – все всегда для вас.

Пролог

Единственным памятником в ее честь станет мой снимок из полицейского участка.

Мой прекрасный мальчик. Мой Раффиан.

Если ты читаешь это письмо, значит, наше приключение для меня закончилось. Я надеюсь, я молюсь, чтобы на пути во взрослую жизнь с тобой ничего не случилось. И мне бы очень хотелось сделать так, чтобы ты был в безопасности. Но все, на что я могу надеяться, это опыт, через который мы прошли: он укажет тебе нужное направление. Мир может быть суровым. Но мы оба знаем, что даже в таком жестоком мире есть маленькие трещинки, через которые можно увидеть истинную красоту. Улыбки благодарных людей. Крепкие объятия тех, кто долгое время был одинок. Путь, который укажет людям, животным и всей природе вокруг нас более легкую дорогу. Проведи их через трещинки, мой милый мальчик. Я никогда не встречала человека с такой же чистой душой, как у тебя. Такой же смелой, творческой, всепрощающей. Я пишу это письмо и, если честно, немного злюсь, ведь оно означает, что мы больше не будем вместе… физически. Но любовь все побеждает, она пробьется даже сквозь эту жесткую броню, я обещаю тебе! Ты всегда сможешь найти меня в лесу. Шелест листвы окутает тебя, словно объятья, а купол звезд на чернильно-черном небе ободрит твой дух, и даже воздух, которым ты дышишь, подарит тебе эту любовь. Матери на самом деле никогда не уходят, по крайней мере до тех пор, пока могут обнять своих детей. Так что я найду себе место с прекрасным видом, где буду ждать тебя. И ты станешь моей величайшей наградой.

Я люблю тебя, Рафф.

Это письмо было написано на обороте какой-то рекламной листовки, которые обычно приходят по почте. Мама всегда хмурилась и кривила рот, когда видела, что лист остался чистым с одной стороны. Ей не нравилось, что дерево отдает свою жизнь, а люди оставляют столько места незаполненным.

«Здесь еще можно писать! Серьезно, Рафф. Если они убили дерево, так пусть и используют листы с обеих сторон!»

С возрастом я понял, что фирмы экономят деньги, оставляя страницы пустыми. Меньше зарплаты работникам, создающим контент, меньше расходов на чернила для печати. Хотя, когда я был маленьким, я думал, что чистый лист – это поле для идей. Можно что-нибудь нарисовать. Составить план. Разработать пиратскую карту. Сделать звезду оригами. Такими забавными мыслями меня заражала мама. Самое удивительное, что обычно она была права. Да, люди зря тратили бумагу, но это послужило стимулом для моего самовыражения.

Если вам кажется, будто это никак не может повлиять на ребенка, то я даже и не знаю, что вам сказать. Я рос совершенно другим. Без проблем заходил с мамой в вестибюль почтового отделения – конечно, не в рабочие часы – и рылся в мусорных корзинах, чтобы «спасти» чистые стороны рекламных объявлений.

По сути, мы были бездомными. Но мама была моим домом, и я чувствовал себя в безопасности.

Читая ее письмо, я держал ее холодную руку и ждал, что она дернется или сожмет мою большую ладонь в ответ. Шум вокруг меня, за пределами палатки, стал бы ее худшим кошмаром. Полицейские разгоняли нашу маленькую общину. Лесные люди – вот как нас называли. Многие говорили, что мы опасны, но мы просто пытались выжить.

Мои соседи по лесу сопротивлялись, по крайней мере некоторые из них. Большинство же смирилось с судьбой: собрали все, что могли унести, и пошли дальше. Вот что мы все умели делать как никто другой. Двигаться дальше.

Я попытался снова. Попытался глубоко вдохнуть, но почувствовал только острую боль в груди оттого, что я проплакал всю ночь. Отпустить ее руку означало отпустить мое детство. Мои мечты. Мой дом.

В такие времена, когда приходилось переезжать, община всегда обращалась к маме: они ждали ее подсказки. Мама по-своему заботилась обо всех нас. И даже сейчас я мог бы использовать ее смерть, чтобы выиграть для них еще немного времени.

Я наклонился и поцеловал маму в лоб.

– Ты справилась, мама. Ты лучшая мама на свете.

Опять хлынули слезы. Не знаю, как я все еще могу плакать? Мое тело уже должно быть обезвожено.

Мама лежала на подушке, укрытая одеялом. Я повернулся к ней спиной. Вещи уже сложены в ее старый рюкзак. В помятой жестянке от печенья хранились важные бумаги, и я засунул туда письмо, которое прежде пролежало там уже бог знает сколько времени. Тут же были мамины водительские права, мое свидетельство о рождении, старые детские рисунки. Жестянку мы убирали первой и доставали последней. Всегда. На самом деле мы доставали ее, только когда у нас появлялось жилье с настоящими стенами, чтобы случайно не испортить бумаги.

Я все еще держал маму за руку, пока не пришло время. По нашей палатке сильно ударили: раз, два. На третий я расстегнул молнию и оказался лицом к лицу с полицейским.

– Ох, ты в порядке?

Грусть и шок тисками сжимали мои легкие и сердце. Должно быть, вот что означает выражение «время остановилось».

– Моя мама умерла, – слишком тихо произнес я, учитывая шум вокруг.

Полицейский наклонил голову, сведя брови к переносице.

– Что? Не понял.

Мне нужно было произнести это громче. Заставить время остановиться.

– Моя мама мертва!

Вот теперь время действительно остановилось. Вокруг послышались вздохи. Прокатилась волна боли. Недоверия.

Некоторые полицейские, для которых мы и были просто «людьми из леса», даже не обратили внимания, продолжая выполнять свою работу. Жить дальше.

Но на лице того, который стоял передо мной, пусть и размыто, но все-таки отражались забота и сострадание.

– Сынок, сколько тебе лет? – Он мягко опустил руку мне на плечо.

– Семнадцать, – ответил я, больше не стараясь перекричать всех.

К палатке подошел еще один полицейский и нырнул внутрь.

– О, и правда померла!

Его слова пронзили меня, словно пуля.

– У нас тело. Вызовите судмедэксперта и отвезите этого парня в участок.

Когда его услышал тот, первый коп, посочувствовавший мне, я заметил, как поникло его лицо. Теперь на нем отражалось смирение.

На меня надели одноразовые наручники. Еще до того, как они успели затянуть пластиковую застежку, я знал, каким будет мой следующий шаг.

Я совершу грандиозное ограбление, которое перевернет мир.

Айви Люси Лоусон будут помнить, даже если единственным памятником в ее честь станет мой снимок из полицейского участка.

Глава 1

Тедди

– Выглядишь потрясающе!

– Благодаря этому цвету весь мир у твоих ног.

– А теперь покажи немного дерзости. И никаких фильтров!

Мои девочки делали то, что у них получалось лучше всего. Воодушевляли людей.

– Обожаю эту помаду. Она матовая, так что сюда просто отлично впишутся румяна и хайлайтер.

Мои бывшие коллеги по группе поддержки старались изо всех сил. Даже во сне мы могли накладывать макияж! И иногда казалось, что именно этим мы и занимаемся.

– Класс. Все готово. Может, снимем тик-ток по-быстрому?

Теперь они терпеливо повторяли новый танец. Акцент непременно должен был быть на неотразимой девушке.

– Публикуем? Как тебе? Нравится?

С чудесной улыбкой на губах наша нынешняя подопечная скромно кивнула. У нее появилась уверенность в себе: девушка просто сияла, ее глаза блестели. Мои девочки аккуратно скрыли темные круги под ними и тщательно уложили ее парик. Такое внимание от команды школьных чирлидерш кому-то может показаться чересчур утомляющим, но Фауна была чемпионкой.

Мы сделали столько фотографий, что их хватило бы на сразу несколько аккаунтов в социальных сетях! Но самое главное – наша клиентка светилась счастьем.

Неподалеку стояли родители Фауны. Они оставляли ее с нами на несколько часов, а сами же были на свидании, которое организовала группа из другого отдела «Моих вечеринок». Команда по американскому футболу и женская футбольная команда отправились к ним домой, чтобы заняться задним двором и помочь с мелкими ремонтными работами.

Теперь настал черед моей мамы и ее друзей. Они тоже приготовили кое-что – кастомный кофейный столик с потайным ящичком. Внутри, в виде закрепленной навсегда ленты соцсети, были разложены фотографии. Здесь уже были детские фото Фауны и ее милые снимки с родителями. Рядом оставалось еще немного пустого места, чтобы Фауна могла добавить и другие воспоминания.

Парни из футбольной команды помыли и украсили машину ее родителей, и теперь семья могла отправиться дальше, чтобы по полной насладиться этим вечером. В бардачке автомобиля мы оставили подарочную карту на ужин в ресторане.

Это был прорыв. Наверное, даже лучше, чем свадьба, победа в соревнованиях и все праздничные подарки вместе взятые! Теперь пришла пора уборки, и мы принялись за дело.

Парни из футбольной команды дурачились, пытаясь обрызгать из шланга кого-то из моих девочек. Я оставила их на время, потому что хотела поговорить с мамой.

Заметив меня, она вытянула руку, и я прижалась к ней, пока мама заканчивала разговор.

– Можно использовать это еще раз для следующего мероприятия, Ронна. – Джилл что-то показывала маме со своего телефона.

– Согласна. Только бы не забыть! А теперь прошу меня извинить. – Мама повернулась и крепко обняла меня. – Эй, красотка. Как дела?

– Замечательно. Фауна просто прелесть. – Я достала телефон, чтобы показать маме видео из «Тик-Тока», которое уже набрало кучу лайков и просмотров. И в этот же момент мой старший брат Остин поделился роликом и прокомментировал его.

– О, вот и он. Если Остин сделал репост себе на канал, значит, получилось отлично.

Маму снова кто-то отвлек. Отходя, я услышала начало разговора: хвалили мероприятие.

Я организовывала «Мои вечеринки» так часто, как только могла. Ну, точнее, мы организовывали. Я и моя команда. Мне всегда нравилось устраивать такие мероприятия, и, когда два года назад у дочки наших соседей обнаружили рак, родился проект «Мои вечеринки». Со временем наша деятельность набирала обороты. К счастью, мои подруги из команды по чирлидингу согласились помогать. И теперь, когда наши социальные сети привлекали больше внимания, получать пожертвования стало гораздо легче, их отправляли и крупные компании. Ко мне даже обратилась одна торговая марка, но с этим обещал разобраться Остин.

Я наклонилась, чтобы подобрать валявшуюся на земле яркую ленточку серпантина, а затем подошла к футбольной команде и подняла руки, чтобы привлечь внимание:

– Так, ладно. Давайте уже поскорее закончим с этим и пойдем в кафе.

Упоминание еды всегда заставляет пошевеливаться. Местная закусочная кормила нас после мероприятий. Половина ребят подрабатывала там в свободное от тренировок время. Я тоже хотела устроиться, но родители сказали, что это будет слишком.

И все же приходить туда всей компанией было весело. Каждый час из колонок раздавалась особенная песня, и все работники исполняли традиционный танец. Мы давно выучили слова и движения, так что тоже могли присоединиться.

Как и всякий раз, прежде чем объявить, что работа на сегодня выполнена, я пробежалась глазами по списку дел, который хранила в старой школьной папке, а затем разослала кучу сообщений. Мы решили поужинать в нашей закусочной. Убедившись, что мама тоже собралась, я села на переднее сиденье старенького «Фольксвагена» Тейлор. Селена и Пичес заняли места сзади.

– Вези нас к картошке фри!

Мы кайфовали от того, что сделали хорошее, большое и значимое дело. Я надела солнцезащитные очки. Теперь мне хотелось только от души посмеяться со своей командой и выпить молочный коктейль.

Глава 2

Раффиан

Полицейский не стал меня задерживать, когда выяснилось, что мама умерла по естественным причинам, и разрешил остаться на месте происшествия. Мне позволили вернуться в палатку, где я снова накрыл ее тощую фигуру. Мама казалась такой маленькой под одеялом, что в груди у меня все невыносимо болело при одном только взгляде на нее. Думать нужно быстро: смерть мамы дала мне дополнительное время, которого не было у остальных.

Я убедился, что рюкзак и сумка со всеми шмотками на месте. Полицейский, стоявший у палатки, отгонял людей, но я не знал, как долго это продлится. Я снова откинул одеяло. Мама была уже совсем далеко, хотя, конечно, не двигалась с места. Я убрал волосы с ее лба и провел указательным пальцем по коже. Холодная. Мама ненавидела холод. Это была одна из немногих вещей, на которые она время от времени жаловалась.

– Слышал, тут у нас трупак холодильника ждет? – произнес кто-то снаружи.

Я уловил несколько тихих, резких шепотков. Полицейский пытался выиграть для меня время. Наверное, его собеседник был судмедэкспертом.

Я не мог заставить себя снова закрыть мамино лицо. Оглянулся через плечо раз, два, а после третьего направился к выходу из палатки. Снаружи меня ждала каталка и мешок для трупов. Ложных иллюзий я не питал. Таким людям, как мы с мамой, не полагалось пышных похорон. Некролог, посвященный ей, – при желании его можно будет найти на следующей неделе в бесплатной газете – опубликуют в полицейской сводке.

«Женщина, скончавшаяся по естественным причинам, найдена во время стандартного переселения бездомных, живших за торговым комплексом “Тарджи”».

Вот и все. Ее тело останется невостребованным, потому что средств, чтобы забрать его, у меня нет. Да она бы и не хотела этого. Она верила в то, что нужно идти вперед и что после смерти душа улетает куда-то в прекрасное место. Она дождется меня там, можно не торопиться.

Полицейские не знают, что теперь со мной делать, это ясно. Я достаточно высокий, чтобы со стороны казаться взрослым, но на самом деле мне все еще полагается ходить в школу.

А вокруг разрушалось сообщество, которое мы построили. Механизм для сбора воды, его сконструировали Локасты, раскололся надвое. Импровизированный центр нашего «города», где каждый вечер зажигали костер, теперь был просто дымящейся кучей пепла. Все палатки порезаны. Переместить их будет сложно, а починить так, чтобы они снова стали водонепроницаемыми, и вовсе невозможно.

Мы знали, что скоро эти времена наступят. Вместе с мамой мы даже исследовали несколько новых мест, но здесь был выход к ручью, да и мусорные контейнеры на торговой площади располагались так удобно, что трудно было убедить кого-либо переехать. Черт, даже наша палатка все еще стояла здесь.

Я беспокоился о детях Коннеров, обо всех шестерых. Мы все за ними присматривали. Мне было поручено достать двоим младшим зимнюю одежду, и я почти справился с этой задачей: раздобыл подержанные пальто, варежки и даже зимние ботинки, но донести набитые мусорные мешки не успел, их закинули в припаркованный неподалеку пикап.

Беллина тоже пропала. Мама хотела бы убедиться, что у нее есть убежище на эту ночь, даже если им окажется вестибюль банка на площади. Беллина сильно кашляла, и это беспокоило маму.

Я отошел подальше, потому что больше не мог смотреть на происходящее. Ни на маму, которая все еще лежала в палатке, ни на то, как они будут обращаться с ней. Если они поступят с ее телом так же, как с куртками и ботинками, скорее всего я действительно окажусь в тюрьме. А мне бы хотелось загреметь в тюрьму не просто так. Пусть меня посадят за что-нибудь впечатляющее. За что-нибудь достойное памяти моей мамы.

Мое горло словно прорезал нож, а затем вонзился в и без того уже кровоточащее сердце. Вот каким было слово «память». Острым, как лезвие.

Я ушел. С двумя сумками за плечами, в кроссовках с истертыми до дыр подошвами. Двигался по проселочным дорогам, но не слишком близко к жилым кварталам: не хотелось бы, чтобы кто-нибудь счел меня подозрительным.

Опустив голову, я продолжал делать шаги и брел, пока не упал от усталости. Вот все, что у меня было. Горе и никакого плана.

Тедди

– Всего один нюдс, Тедди, и все!

Таскер наклонился, приблизившись ко мне. Мы ждали у входа в закусочную, пока персонал заканчивал сервировать наши столики. Мне надоело отказывать Таскеру.

Мы с Тейлор между собой называли его попрошайкой. Я проскроллила беседы в мессенджере и отправила сообщение в групповой чат, в котором не было Таскера:

«Подыграйте мне».

Я заметила, как все вокруг прочитали мое послание, а затем старательно сделали вид, что ничего важного не пришло.

Я наклонила голову и улыбнулась Таскеру:

– Разве тебя в зуме вчера не было? Решили с девчонками оценить, у кого лучше.

С бешеным взглядом он достал свой телефон.

– Ни хрена себе. Где это было? Где? Меня кто-то добавлял?

Он заметался в толпе, как будто кто-то засунул ему в задницу зажженную петарду.

– У кого есть? Где? Где сборник сисек?

Я подметила, как некоторые парни из футбольной команды держались, чтобы не начать улыбаться.

Холден был лучшим актером из всех.

– О да. Битва сисек. Конечно, я добавлял тебя. Никому бы не дал такое пропустить! Ты телефон-то проверял?

Таскер ткнул пальцем в экран, словно злился на него.

– Нет, нет. Приглашений нет. Ничего. Черт. Дерьмо. Там и Тедди была? Просто покажи мне скриншот, пожалуйста!

Холден поморщился.

– Извини, бро, мы не делали скриншотов. Сам понимаешь, незаконно, и все такое. Но зрелище было просто потрясающее.

Таскер выглядел так, словно сейчас заплачет.

– Ну, опиши тогда их, что ли! Одна была больше другой?

Он метался от одного парня к другому, пока нас не позвали на ужин. К счастью, Таскер сидел по другую сторону стола от меня. Холден прислал сообщение:

«Теперь ты подыграй нам».

Я посмотрела направо, потом налево. Когда мы с Холденом встретились взглядами, я подмигнула ему.

Пока ребята разглядывали меню и делали заказы, Таскер приставал ко всем с просьбой описать ему мою грудь. Я заметила, как Холден просовывает свой телефон под рубашку Брутуса, и догадалась, что они собираются сделать.

«А теперь смотри».

Еще одно сообщение от Холдена.

Телефон Таскера завибрировал у тарелки. Я мельком увидела на экране волосатые соски. Пришлось опустить взгляд, чтобы не рассмеяться. Холден велел Брутусу свести руки перед собой и сжать грудь так, чтобы она стала похожа на женскую.

Я снова подняла глаза. Таскер побелел, он был просто в ужасе. И тут же бросил взгляд в мою сторону, а я демонстративно почесала в районе груди.

Брутус не сумел сдержаться и нырнул под стол, его плечи тряслись. Еще забавнее было наблюдать за тем, как Таскер показал фотку Райдеру и Вэну, сидящим по обе стороны от него. С максимально невозмутимыми лицами оба подтвердили, что это и правда мои сиськи. Тогда Таскер встал из-за стола и вышел на улицу. Мы слышали, как он заорал, обращая крик в небо. А Холден тем временем рассказал остальным, что мы натворили. Вопли Таскера всех рассмешили. Было такое ощущение, словно он наблюдает за тем, как пылает куча денег.

Мы с Тейлор придумали еще кое-что и запечатлели мои коленки с нарисованными на них фиолетовыми сосками. Она скинула фотку Холдену, который передал ее другим:

– Нажимаю «отправить»… готово.

Все члены команды одновременно увидели фотографию предполагаемой груди Тейлор. Таскер, получив этот снимок, повернулся к окну и в агонии провел руками по лицу.

Когда он наконец вернулся за стол, все уже открыто смеялись над ним. В конце концов Вэн рассказал ему о шутке. Таскер же изобразил облегчение, а затем начал молиться и вслух благодарить бога за то, что Он помог ему в трудную минуту.

Такие вот у меня придурочные друзья, и я люблю их. Люблю за все, что они для меня делают. Будь то шутка, чтобы проучить Таскера, или организация праздника для маленькой девочки, больной раком.

Глава 3

Раффиан

Я достал стрелу. Уже несколько лет она была у меня, а раньше, конечно, принадлежала маме. Для большинства это был просто брелок. Но я-то знал, что внутри этой безделушки спрятано несколько особенных насадок, и это делало ее очень хорошей отмычкой.

Мне было известно, что дом в конце этого тупика скоро будет выставлен на продажу. Надолго в нем останавливаться не стоит, но на несколько часов он вполне мог послужить убежищем. Я поменял местами острые насадки и принялся взламывать замок на задней двери. Мне удалось открыть его без каких-либо повреждений.

Ничего нового из техники в доме не было, камер видеонаблюдения, по всей видимости, тоже. Я закрыл дверь и установил замок на место. Пахло деревом. Усевшись на кухонном полу, я вытряхнул содержимое большого рюкзака.

Здесь были вещи, которые мама считала нашим общим достоянием. Забавно. Потрепанный, почти облысевший плюшевый медведь. Наши читательские билеты. Конверт с купонами. Зарядное устройство для телефона, но самого телефона не было. Книга с марками. Они были «вечные»[1], и мама считала, что это отличное вложение денег.

Я добрался до помятой жестянки из-под печенья. Я хорошо знал, что в ней лежит, ведь с детства часто перебирал содержимое. Но сейчас я заметил кое-что еще: к круглому жестяному дну плотно прилегала идеально вырезанная картонка. Я подцепил ее большим пальцем и вытащил. И вот тут-то и обнаружилось, по какому пути мне дальше идти, и все благодаря маме.

На дне коробки лежал смазанный, выцветший снимок. Сзади к нему была аккуратно приклеена типичная, в мамином стиле, записка, написанная на обратной стороне объявления.

Отец Раффиана.
Брюс Джонс
Единственный, с кем можно связаться, отец его жены: Мелфилд Хапскорд, Покипси, Нью-Йорк

Иногда мама была загадкой. У меня есть отец. То есть, конечно, я знал, что он есть, но отец был скорее просто словом, нежели реальным человеком. Я понимал, почему мы с ним не связывались, – мама говорила мне: у него была жена, другая семья… Он даже не знал обо мне. Если бы мне нужно было выяснить что-то, связанное со здоровьем, думаю, мама бы назвала его имя. Или, возможно, она собиралась сделать это, когда мне исполнилось бы восемнадцать.

Теперь я могу найти его сам. Пришла пора приступить к реализации плана. До восемнадцати лет я должен ограбить банк или провернуть какое-нибудь грандиозное дело. Вот что сделает жизнь моей мамы по-настоящему значимой.

Я хочу наладить дела в нашей общине. Для детей Конноров я бы купил новую одежду. Нет, новый дом. Локусты получили бы доступ к воде, которая течет всегда, прямо из-под крана, а не только во время дождя. Беллина могла бы рассчитывать на лекарства и помощь врачей. Обо всем этом я бы позаботился. Не знаю, хватит ли денег на все после ограбления одного банка. Возможно, придется заявиться в два…

Глава 4

Раффиан

Я постучал в дверь квартиры и впервые встретился со своим братом.

– Привет, – отозвался он.

Внешне мы были очень похожи. Я догадался, что это Гейз.

– Привет, – в унисон с ним произнес я и добавил: – Говорят, мы с тобой родственники. А мне больше некуда пойти.

Я перевел взгляд на девушку, которая стояла позади, и улыбнулся. Встав рядом с Гейзом, она спросила:

– Ты уверен, что пришел по верному адресу?

– Мне его дал твой дед. Тот, что из Покипси. – Я протянул руку: – Меня зовут Раффиан, и я вроде как твой младший сводный брат.

Гейз еще раз оглядел меня и протянул руку, скорее всего инстинктивно, но не дотронулся до моей.

– Ну и че?

Видимо, мой старший брат козлина. Хотя девушка у него симпатичная. Сразу все поняла, уж точно быстрее, чем он. Мы были похожи, хотя я того и ожидал, учитывая, что мне о нем рассказал старикан.

Гейз Патрик Джонс. Мой сводный брат, вот что сказал этот дед, Мелфилд Хапскорд. Гейз и его новая семья по фамилии Буратон. Хапскорд считал, что они могут мне помочь, потому что хорошо относятся к «таким, как я».

Моя тяжелая сумка с грохотом упала на пол к ногам. Я размял плечо, пытаясь вместе с сумкой скинуть и само ощущение впивающегося в кожу ремня. Пришлось долго идти, чтобы добраться сюда. Но времени в обрез. Нужно было найти безопасное место, где остановиться.

Мне уже семнадцать: еще чуть-чуть – и я стану совершеннолетним, стану свободным. Но пока, после смерти мамы, меня могли искать. Если я собираюсь провернуть величайшее в мире ограбление, мне понадобится хорошее алиби. А что мешает мне создать его самому? Ничего. Ну, может быть, шум волн, бьющихся о берег, но, если не брать это в расчет, история для прикрытия и крепкий брат ростом под два метра – самый лучший вариант.

– Раффиан[2] – это не имя.

Брат так и не решался на рукопожатие. Тогда я наклонился и сжал его руку.

К счастью, он ответил, и я ощутил его силу.

– Все еще играешь в баскетбол? Старый мешок с костями, твой дед, сказал, что ты был никем, но теперь очень крут.

Мы одновременно отпустили руки.

– А я Пикси Рэй. – Девушка протянула ладонь, и я осторожно пожал ее. – И мне не раз говорили, что мое имя ненастоящее, – подмигнула Пикси.

Обычно я действую и прошу у таких милых девушек номер, но в этот раз я просто улыбнулся. Она стояла так близко к Гейзу, что их связь была почти физически заметна. Они точно из тех чудаков, имена которых всегда звучат неразрывно, словно какой-то заголовок. Гейз и Пикси. Они всегда будут вместе, и люди будут произносить их имена слитно, на одном дыхании, пока они не состарятся и один из них не умрет. Тогда называть только одно имя станет самой печальной вещью на свете.

– Мне говорили, что мне идет мое имя. Правда, это никогда не было комплиментом. – В ожидании я сцепил пальцы за шеей.

Не мог же я сам себя пригласить войти! Хотелось бы надеяться, что они все-таки будут так любезны и не оставят меня на улице.

Гейз обратился к Пикси:

– Мы пообщаемся вдвоем. Хорошо?

Пикси подняла на него взгляд, и я заметил, как между ними произошла безмолвная беседа длиною в мгновение, в течение которой они чуть не поругались. Затем она все-таки кивнула и потянулась на цыпочках за поцелуем. Гейз практически все время следил за мной краем глаза, даже когда целовал Пикси. Затем он шагнул за порог и закрыл за собой дверь.

– Слушай, ты, маленький говнюк…

Вот черт.

Я сделал шаг назад, едва не споткнувшись о ремень своей сумки. Гейз схватил меня за плечи, и я вздрогнул, когда его лицо оказалось рядом с моим. Наступила ледяная тишина. Я вдруг ощутил, что его пальцы больше не прикасаются ко мне. Приоткрыл один глаз – оказалось, я неосознанно зажмурился в ожидании удара.

Он разгладил рубашку на моих плечах, как бы желая стереть следы от своих рук:

– Извини.

Я опомнился и сделал еще шаг назад:

– Все нормально. Ты не первый, кто решил навалять мне.

Я засунул руки в карманы джинсов.

– Я растерялся, просто никогда раньше не слышал о тебе, вот и все. А мне очень важно знать, кто находится рядом с Пикси.

Он бросил взгляд в сторону закрытой двери, а я ощутил резкую боль, словно в моем сердце натянулись все струны и одна из них лопнула. Подобная романтическая преданность была мне так же чужда, как… Не знаю. Существование инопланетян?

– Да. Конечно. Я понимаю, – легко произнес я сквозь боль. – В общем, история такая: моя мама и твой отец немного выпили, поняли, что их тянет друг к другу, и… Ну, вот. В результате появился я. – Я взмахнул рукой. – Моей мамы больше нет, а через пару месяцев мне исполнится восемнадцать. Вот я и решил проверить, правда ли все то, о чем она мне говорила.

Я рискнул посмотреть ему в глаза. Взгляд Гейза ничего не выражал. Хотя у меня потрясающе получалось читать людей, я понятия не имел, о чем он думает.

– Где ты живешь?

– Отличный вопрос. Суперский. Вообще-то, если уж на то пошло, то здесь. – Я широко раскинул руки.

Гейз показал куда-то в сторону:

– Здесь?

– Нет, чувак. – Я нагнулся, поднял свою сумку за лямку и указал на нее: – Вот здесь.

Гейз шумно выдохнул, а затем покачал головой:

– Ладно, никуда не уходи. Мне нужно поговорить с Пикси.

Он вернулся внутрь и закрыл за собой дверь. Я подошел к кирпичному фасаду и сел, прислонившись к нему спиной. Кустарник рядом скрывал меня. Я так хотел, чтобы старший брат сразу же принял меня. Но я все еще сижу здесь, снаружи, прячусь, как одичавший пес. Может быть, я слишком осторожен. Но если кто-то проболтается, что у погибшей безымянной и бездомной женщины есть ребенок, за мной могут прийти.

Я достал из кармана едва работающую зажигалку, не обращая внимания на дрожащую руку, зажег сигарету и поднес ее к губам. Затянувшись, я закрыл глаза, стараясь не замечать собственного страха.

В этот раз Гейз открыл дверь вместе с Пикси. Я быстро затушил сигарету, но не выбросил ее. Оставалось еще больше половины. Я стоял, держа ее за спиной и давая ей остыть, чтобы убрать в карман. Она была еще слишком горячей, чтобы сделать это сразу.

– Я позвонил деду, – сказал Гейз, сложив руки на груди.

– Он такой радушный, правда?

Я подождал, пытаясь понять, рассердился ли Гейз. Вдруг они близки с дедулей из Покипси.

Гейз закатил глаза, и это меня ободрило. Значит, его отношение к деду, на лице которого было буквально написано «Проваливай отсюда, да поскорее», было таким же, как у меня.

Пикси перевела взгляд с меня на Гейза и обратно, а затем исчезла за дверью.

Гейз почесал под подбородком.

– Н-да, он не любит вдруг появившихся родственников, это точно. Так ты… Хочешь остаться с нами? Поэтому ты пришел?

– Типа того? Наверное… Я не доставлю много проблем! Могу сам себя прокормить. Мне просто нужно место, где можно пожить немного. Но, если не получится, ничего страшного, чувак. Есть еще куча мест.

Я поднял сумку и закинул ее на плечо, где уже, казалось, образовалась вмятина от лямки.

Снова появилась Пикси и протянула мне алюминиевую банку:

– Хочешь пить?

– Да, спасибо.

Я взял ее, открыл и выпил половину, прежде чем понял, что это газированная вода с неясным намеком на фруктовый вкус.

– Значит, куча мест, говоришь? Поэтому ты заявился к Хапскорду?

Гейз обнял Пикси за плечи, и она прильнула к нему.

Я облизал губы своим теперь уже холодным языком.

– Да, чувак. Я на тебя не давлю. У вас, ребята, явно свои планы. Так что я пойду.

Я уже почти повернулся. Все выглядело как сделка: я отстаю от Гейза, а взамен получаю доброту Пикси и целую газировку. Но Гейз сделает для нее все что угодно, это чувствовалось. Не то чтобы у меня сверхспособности и все такое, просто они были связаны, как орел и орлица. Или лебеди. Или… лобстеры?

Я уловил резкий шепот и медленно сделал шаг.

– Мы как раз собирались поехать домой. Так что присоединяйся, – смилостивился Гейз.

Вот все, что мне было нужно. Разрешение. Я тут же развернулся.

– Спасибо, брат, – и улыбнулся им обоим.

Они должны были поверить в мою искренность, чтобы все сработало. А я был неплохим актером.

Глава 5

Тедди

Мы с Остином смотрели кулинарную передачу. Он обнял меня одной рукой. Вот что значит старший брат. Всегда готов поддержать. А мне это было необходимо. Когда он, Мильт, Пикси и Гейз уехали, мне стало так их не хватать! Я прижалась к нему.

– Эй, медвежонок. О чем призадумалась?

Я была его медвежонком Тедди и навсегда им останусь. Остин хорошо ладил со всеми, но я верила в то, что между нами особенная, самая сильная связь.

– Да просто все разъехались. Стало так тихо.

Я покрутила одно из колец на пальце его левой руки. То, что с черепом.

– А я хорошо помню, как ты говорила, что не можешь дождаться, когда мы все съедем и оставим тебя в покое.

Мы сидели в гостиной внизу, здесь же располагались комнаты, в которых раньше жили Гейз и Остин. Точнее, комната Гейза вскоре стала и комнатой Пикси тоже. По правилам она должна была ночевать в освободившейся комнате Остина, но никто даже не притворялся, что она так и делает. Они были маленькой семьей внутри нашей семьи. И сегодня они возвращались из колледжа. Мильт же домой не собирался, потому что проходил стажировку на севере штата в игровой инди-компании[3], которая выстраивала свой бренд с нуля. Половина друзей Мильта работали вместе с ним. Они вообще всегда передвигались стаей.

А вот Гейз и Пикси должны были приехать домой совсем скоро. Остин вернулся вчера и теперь все время говорил о том, что скоро придется обратно собираться в колледж, хотя его блог в «Инстаграме»[4] очень быстро рос, и на самом деле он подумывал о том, чтобы на время бросить учебу. Маме и папе я об этом не говорила, но знала, что все так. Я следила за его социальными сетями и видела, что он, по сути, задает тренды. Журналы обращались к нему с просьбой разработать дизайн для их постов. И ему хотелось начать зарабатывать деньги таким нетрадиционным методом. Контролировать весь чертов интернет!

– Я такого не говорила! Серьезно! К тому же еще год, и я все равно перееду к тебе.

Мне не нужно было видеть его лицо, я и так представляла, как поползли вверх его брови.

– Правда?

– Ага. Ты и сам знаешь, что из меня выйдет отличный помощник. Я никогда не буду подлизываться к тебе.

– Реально беспокоишься о том, что люди будут подлизываться ко мне?

– Да. Наверняка они будут нести всякую чушь, чтобы только стать к тебе ближе. Так что я тебе нужна, буду защищать тебя от врагов. – Я повернулась к нему лицом, желая успеть заметить, как он прячет улыбку.

– Ты – сила, медвежонок.

Он снял кольцо с черепом и протянул его мне. Я надела его на большой палец. Мой Остин. Мне не нужно было просить у него одолжить вещи, которые мне нравились. Он просто давал их мне. Мы услышали, как захлопнулись двери машины, и сразу же поняли, что в доме сейчас станет немного оживленнее.

Гейз и Пикси приехали!

Остин встал, и я по привычке запрыгнула ему на спину. Конечно, теперь, когда я уже не была маленьким ребенком, ему было немного труднее носить меня, но мы справились. И когда оказались у входа в дом, я соскользнула вниз и встала на ноги. Остин придержал для меня дверь, почему-то издав при этом длинный свист. Его внезапная нерешительность заставила меня притормозить. С водительской стороны показался Гейз, с пассажирской – Пикси. С заднего же сиденья вылез еще один парень… Кое-кто новенький. Неожиданно.

Парень откинул с лица каштановые волосы. Слишком длинные, ему явно нужно подстричься, но его лицо… Острые углы челюсти, ледяные зеленые глаза… У меня сбилось дыхание. Черт, я пропала. Он перевел взгляд с Остина на меня. Один уголок его рта пополз вверх, являя намек на улыбку, словно я стала для него приятным сюрпризом. Я привыкла к тому, что на меня смотрят. Внимание всегда обращено ко мне, когда я выступаю с группой поддержки, участвую в школьных спектаклях и иногда разговариваю с прессой о проекте «Мои вечеринки». Но то, как он смотрел на меня сверху вниз, медленно моргая, заставило меня покраснеть.

Пикси подошла к нему и похлопала по предплечью. Я перевела взгляд с Гейза на новенького и обратно. Они были похожи. Тот же взгляд, та же фигура. Незнакомец был немного ниже Гейза, но с его баскетбольным ростом вообще сложно тягаться.

– Привет, брат!

Остин приобнял меня за плечи, прежде чем обойти. Я знала: он понял, как я поражена этим странным пассажиром. Остин отлично умел читать меня. Позже он наверняка начнет подшучивать надо мной, но сейчас, пользуясь своим обаянием, он решил получить ответы, которые нам требовались. Немедленно.

Гейз и Остин радостно обняли друг друга. Новенький пробормотал, покачав головой:

– М-м, брат?

На лице Пикси отразилось сочувствие. А мне, черт возьми, уже очень хотелось узнать, что же здесь происходит.

– Мама и папа дома? Нужно кое о чем поговорить с ними. – Гейз кивнул в сторону дома.

Остин протянул руку новенькому, отвечая Гейзу:

– Нет, они уехали в «Костко»[5]. Ты же знаешь, как они любят закупаться. Познакомимся?

Предложение повисло в воздухе, но вскоре новенький протянул руку Остину.

– Раффиан. Приятно познакомиться…

– Остин Буратон. Добро пожаловать.

Пикси обошла ребят и обняла меня. Я зарылась лицом в ее каштановые волосы.

– Что, черт возьми, случилось?

Она прошептала мне на ухо:

– Очень многое.

– Спасибо, что приняли меня. – Раффиан бросил взгляд в мою сторону.

Гейз шагнул ко мне и обнял за плечи, а Пикси обхватила меня за талию, словно защищая.

Я протянула руку:

– Я Тедди. А откуда ты знаешь Гейза и Пикси?

Раффиан, занервничав, прикусил нижнюю губу:

– Давно потерянный брат.

Он пожал мне руку как раз в тот момент, когда от шока у меня чуть не отвалилась челюсть.

Глава 6

Раффиан

Не ожидал, что сегодня встречу самую красивую девушку на свете. Может быть, они тут все такие – красивые жители богатой части города? Светлые волосы блестят, одежда брендовая… На шее – золотая цепочка с подвеской в виде знака бесконечности. Яйцами бы поклялся, что золото настоящее.

Ее шокировали новости. Хотя и того пацана, Остина, тоже, но он ловко выкрутился. Его ногти были выкрашены красным лаком, так что, наверное, по-настоящему удивить его было сложно.

Тедди. Мальчишеское имя, но фигура у нее женственная… Черт бы ее побрал! Я насторожился. Гейз, Пикси и Остин окружили ее, словно она была принцессой, и, видимо, готовы были надрать зад любому, кто бросит на нее насмешливый взгляд.

Я поправил сумку на плече. Вся эта затея, которую я придумал, может, и была сумасшедшей, но сейчас казалась вполне осуществимой. Я здесь, стою на настоящей подъездной дорожке с семьей, вокруг ухоженные газоны…

К машине Гейза подъехал огромный внедорожник. Видимо, только такой может вместить всех детей. Должно быть, мама и папа. Выглядели они так, будто вернулись с рекламного кастинга. На заднем дворе бегал кокер-спаниель и лаял из-за всей этой суматохи.

Пока родители радостно приветствовали Пикси и Гейза, я вдруг понял, что стою рядом с Тедди. В этот момент мы оба повернули головы и встретились взглядами. Она широко распахнула голубые глаза. Эта девушка только вступала во взрослую жизнь, ее взгляд был полон безграничной надежды. Это меня задело. Какой бы невероятной она ни была, какая-то часть меня хотела показать ей, что жизнь вообще-то тот еще пинок под зад.

Мы молчали, а ее глаза становились все шире, словно она читала мои мысли. Пикси схватила Тедди за руку и потянула на задний двор, а Остин уже перепрыгнул через забор, чтобы успокоить собаку.

– Рокет! Ты ни за что не получишь угощение, если будешь продолжать так лаять.

Тедди дважды обернулась, чтобы посмотреть на меня, пока Пикси тянула ее в противоположном направлении.

Между нами словно искра проскочила! Я мог закрыть глаза и найти эту девушку в темноте, просто следуя тому чувству, что она вызывала у меня.

Проблема. Не ожидал, что меня ждет такое невинное искушение.

Нужно сосредоточиться. Уже пора действовать!

Гейз обнял родителей. Мужчина представился Майком, а женщина, Ронна, спросила, не хочу ли я есть.

Я последовал за ними в дом, Гейз вел меня за собой. Мы дошли до кухни, и Ронна пригласила меня за стол:

– Так, ребята, Пикси написала нам, о чем вы хотите спросить, и вы ведь уже знаете, что ответ «да». Так в чем же дело?

Майк сел за стол рядом со мной, как будто делал это уже миллион раз.

– Ага, оказывается, у моего отца была… Своя жизнь, о которой мы не знали. Раффиан только что выяснил, что он мой родственник. Брат. По крови.

Гейз нервно потирал руки, явно расстроенный тем, что ему приходится просить их разрешения, чтобы я мог здесь остаться.

Ронна прикрыла рот рукой, а затем улыбнулась.

Майк отреагировал быстро:

– Все члены твоей семьи – это и наша семья тоже.

Сюрприз номер один. Эти люди оказались хорошими. Я всегда старался оценивать ситуацию быстро – этому меня научила мама. Несмотря на шикарный дом и всякие дорогущие безделушки вроде той золотой цепочки на шее их дочери, они были настолько доброжелательны, насколько это вообще возможно. У меня не осталось никаких сомнений. Даже наоборот, Ронна выглядела очень счастливой. Она суетилась на кухне и предложила мне три разных напитка, пока я не попросил стакан воды, просто чтобы успокоить ее.

Гейз кивнул мне и жестом подал знак. Он хотел, чтобы я рассказал им больше. Что я зашел не просто поздороваться.

Я сделал несколько глотков воды и откашлялся.

– Моя мама недавно умерла.

Я прокрутил эту фразу в голове уже сотню раз. И никак не ожидал, что голос сорвется. Боль все еще камнем стояла в горле.

Ронна протянула руку и накрыла мою ладонь своей.

– О, милый. Мне очень, очень жаль.

Искренне. Я посмотрел на стол, уткнувшись в одну точку. Мне не хотелось плакать, и Тедди, которая вошла в кухню с веранды, держа в руках извивающуюся собаку, стала причиной номер один не делать этого.

– У нее был рак, так что это не было неожиданностью.

Это мой голос, но звучал так, словно я робот. Но мне нужно было сделать это. Узаконить свое существование. Выяснить все и собрать команду, которая поможет мне обчистить банк или совершить другую крупную кражу. А эта семья станет идеальным прикрытием. Более непорочных людей не найти, даже если попытаться.

– И все же. Очень больно это слышать. Где ты остановился?

И тут Гейз подался вперед.

– Ему негде жить…

Майк сразу же встал.

– Ерунда. Внизу есть комната, и на ней твое имя. Раффиан, верно? Пойдем, я тебя провожу.

Вот так я оказался в мире Гейза и Пикси. Только потому, что в моих жилах та же кровь, мне предоставили комнату в шикарном доме с запирающейся дверью и собственной ванной.

По словам Ронны, придется оформить некоторые документы, но они готовы пройти семь кругов ада, если я буду счастлив.

Вошла Пикси и сказала, что перенесла часть своих вещей к Гейзу, так что теперь комната стала моей.

– Очень жаль, что так получилось с твоей мамой. Я рядом, если захочешь с кем-нибудь это обсудить. Я тоже потеряла маму, когда была младше. – Она похлопала меня по плечу.

Пока что я не мог об этом говорить. У меня до сих пор жгло в горле и глазах. Так что я просто кивнул, и Пикси ушла – возможно, поняла, что я на грани.

Я убрал в комод некоторые вещи, а затем упал на большую кровать прямо в ботинках и оглядел комнату. Здесь так много места…

Я положил руки под голову и попытался представить, где сейчас находится мама. Ее тело. Что они делают с теми, за кем никто не приходит, потому что средств на похороны нет? Я надеялся, что она в безопасности и они относятся к ней с уважением. Закрыл глаза. Снова хлынули слезы, стекая из уголков по щекам.

Все должно было быть по-другому. Только я могу почтить ее имя. Запомнить ее. И памятник в ее честь будет состоять из моих поступков. Но этого недостаточно. Она заслуживает большего. И я скучаю по ней.

– Рафф? Ты это видел?

Мне было восемь, я сидел у реки. У нас был урок естествознания. Мама радовалась, что мы нашли маленькую кучку головастиков. Я знал все о лягушках, моих любимых животных, и мог недолго носить их в кармане. Жаб тоже. Мама даже разрешала мне время от времени держать маленьких садовых змей! Но уговор был такой: не оставлять их на ночь и возвращать в то место, где мы их нашли. Меня это устраивало. Почти всегда. Если я давал им имя, приходилось сложнее. Но мама была права. Принесенным извне животным нужна была правильная среда обитания, а гостиничный номер – совсем не то место.

Мы бы и сейчас поговорили о том, как лягушки появились на свет. Она всегда делала это: находила то, что мне очень нравилось, и помогала мне узнать об этом. Понаблюдав за головастиками, мы пошли в библиотеку. Там было много книг о лягушках, и я знал, где находится большинство из них. А еще там была кукла в виде лягушки, которую я мог взять поиграть, но должен был внимательно за ней ухаживать. Игрушку звали Берни.

В тот день за столом сидела злая библиотекарша. Она не любила маму так же сильно, как Джуди, наоборот, любила. У Джуди всегда была сумка или пара пакетов с вещами для мамы. Я помогал ей нести все это домой. Иногда в них была еда. Иногда одежда. Но, когда не было Джуди, нести было нечего. Впрочем, это не имело значения. Мы с мамой знали, как быть тихими и незаметными, чтобы нам позволили остаться и поучиться. У нас было правило. Я мог кричать снаружи, но внутри должен был вести себя тихо.

Сначала мы взяли мою любимую книгу о лягушках. Она находилась в разделе биологии, страницы в ней были полупрозрачными, и каждая из них представляла определенный слой с внутренностями лягушки. Кожа, мышцы, кости. Удивительно, как много всего происходит внутри этих маленьких ребят! Я провел пальцем по первой прозрачной странице, как будто поглаживая голову лягушки.

– А они умеют думать? Ну, то есть они внутри как люди? Такие же, как мы с тобой?

Мама сидела рядом со мной на грубом ковре, лежащем на полу в библиотеке.

– Никто не знает, малыш. – Она притянула меня к себе и тоже «погладила» лягушку. – А сам как думаешь?

Ее длинные волосы упали на страницу, я подхватил прядь и намотал ее на палец.

– Думаю, да. Они бывают пугливыми или спокойными. Иногда лягушки писают на меня, а иногда нет. Я думаю, если они шумят по ночам, значит, они счастливы.

Я повернул голову и посмотрел на маму. Она снова улыбалась мне. Мама часто так делала.

Я вдруг осознал, что лежу с закрытыми глазами на своей новой кровати. Такой мягкой кровати… И я знал, что придется взять одеяло и переместиться на пол, чтобы хорошо выспаться. Мне нужно ощущать землю. Я задумался, сколько времени мне понадобится, чтобы привыкнуть к этому. Смогу ли я вообще привыкнуть к этому? Не уверен, что хочу.

Нужно почтить ее память. И времени думать о красавице Тедди совсем нет. Ни капельки. У меня свои планы.

Глава 7

Тедди

Остин мог сказать бровями больше, чем некоторые люди с помощью рта. Он зашел со мной в спальню, тогда-то я и поймала знак от его безупречно ухоженных «помощников».

– Ничего не говори! – Я сразу же начала защищаться.

Раффиан только что переехал. Теперь в доме появился еще один человек после того, как я осталась единственной в «пустом гнезде». Остин закатил глаза.

Я ничего не ответила, и он произнес:

– Я чувствовал притяжение в воздухе, дитя. В воздухе. И мы с тобой оба знаем, что этот парень – твой типаж, как будто ты заказала его по интернету!

Я бросила в него плюшевую игрушку в форме сердца. Он поймал ее и сделал вид, что целует.

– Он теперь член нашей семьи, так что не надо тут. – Я откинулась на спинку кровати и уставилась в потолок.

– По-моему, ты слишком многое включаешь в слово «семья». Я имею в виду… Как и все здесь, я очень гостеприимен, но такие вот братья-сюрпризы вызывают сомнения, понимаешь? – Остин подбросил одну из моих подушек.

– Подожди, так ты думаешь, что он внебрачный ребенок?

Вот это новость. Впрочем, все произошедшее для меня было в новинку. И судя по тому, что я знала об отце Гейза, многое было возможно.

– Я этого не говорил. – Остин снова подбросил подушку, а я поймала ее. – Я просто хочу узнать его немного лучше.

– Это очень политкорректный ответ, молодой человек. – Я прищурилась: – Так ты ревнуешь? Потому что у вас с Гейзом такие чудесные братские отношения?

– Немного. – Остин надул щеки.

Вот одна из множества вещей, которые я люблю в своем старшем брате. Он всегда честно отвечает на вопросы. Иногда это звучит жестоко, но зато я точно могу рассчитывать на правду.

– Не волнуйся, никто не сравнится с тобой.

Я вернула ему подушку, чтобы он мог снова ее подбросить. Мне бы хотелось, чтобы у нас состоялся такой же разговор с Пикси и, возможно, с мамой и папой.

– Но он очень сексуальный, к тому же тебе же нравятся такие парни, от которых веет опасностью. – Остин положил подушку под голову, освободив руки.

– А тебе разве такие не нравятся? – я перевернулась и положила голову ему на грудь.

– Нет, детка. Сейчас в моем вкусе готический вайб. А новенький еще и в твоей возрастной категории. – Он запустил одну руку в свои густые волосы.

Мы оба погрузились в собственные мысли. Уверена, что смогу найти Раффиана в интернете, с таким-то именем! То, что между нами промелькнула искра, когда мы встретились взглядами, – это одно, а вот то, что он стал частью моей семьи, – совсем другое. Я довольно легко доверяла людям, но, если кто-нибудь причинит вред моей семье, я буду бороться изо всех сил. Даже если я вижу лицо этого человека на внутренней стороне век, когда закрываю глаза.

Глава 8

Раффиан

Я, как всегда, продел ногу через лямки сумки – так мы с мамой следили за нашими вещами. Она спала чутко, и, когда я стал достаточно взрослым, чтобы дать отпор, она научила меня охранять мой рюкзак, хотя у нас почти не было ценных вещей. Время от времени появлялись деньги на аренду жилья или номера в гостинице. Иногда я брал книги в библиотеке, и они требовали бережного отношения. Была еще жестянка, в которой хранились важные бумаги, но вряд ли она кому-нибудь стала бы нужна.

Я услышал легкий стук в дверь. Несколько секунд смотрел на нее, пока он снова не раздался.

– Войдите.

Прозвучало обычно. Как будто то, что теперь у меня есть комната и люди спрашивают, можно ли им войти, абсолютно нормальная вещь. Дверь распахнулась. Гейз. Я кивнул ему, и он шагнул внутрь, закрыв за собой дверь, затем прислонился к ней спиной, глядя на меня.

– Так, и что будет в конце? Чем все это закончится?

Его левое веко слегка дернулось. От напряжения? Или недоверия? А может, и от того, и от другого.

– Честно говоря, я не знаю, – соврал я.

Я знал, чем все закончится. У меня был план, и я вынашивал его с того момента, как мама в последний раз закрыла глаза. Эта семья и мой брат должны стать лучшим прикрытием на свете.

– После стольких лет, проведенных на улице с мамой, я просто пытаюсь свыкнуться с мыслью о жизни без нее. Мы были очень близки.

Это правда. Беспроигрышный вариант – добавить немного настоящих эмоций, и для остальных это сработает. Вкусная глазурь, покрывающая что-то несъедобное.

– Майк и Ронна наверняка захотят отправить тебя в школу на один или два семестра. Они очень серьезно относятся к образованию.

Гейз сложил руки на груди. Мой брат чертовски красив. Я знал, что он – городская легенда баскетбола, но, увидев, как он сложен, окончательно в этом убедился. Одновременно и крепкий, и гибкий.

– Ну, хорошо. Вообще-то я обучался на дому, но мы были бездомными, так что все равно никто не поверит.

Я заметил, как на его лице отразилось сочувствие. Отлично. Этого я и хотел. Пусть почувствует, каково это! Черт, пусть почувствует себя виноватым за то, что годами жил в этом роскошном доме, а я в палатке в лесу! Я воспользуюсь любыми преимуществами.

– Хорошо. Тогда поговорим об этом завтра. Уверен, что тебе… несладко. Просто хотел тебя проведать. Тебе что-нибудь нужно? – Он наклонил голову так, словно мы общались каждый день, и ждал моего ответа.

Мне нужен был миллион долларов. Но сейчас хотелось немного тишины и покоя.

– Я в порядке. Спасибо, Гейз. Я ценю это.

Гейз кивнул, прежде чем уйти.

Мне было интересно, как сложится завтрашний день. Обычно приходилось вставать и двигаться сразу после восхода солнца. Если мы жили в приюте, то рано или поздно наступало время, когда нужно было собирать вещи и уходить. Из гостиниц нас выселяли, как только заканчивались деньги на оплату. Иногда мы ненадолго разбивали лагерь в лесу, чтобы избежать внимания властей. Такой до сих пор была моя жизнь. Всегда в движении. Всегда готов к переезду. Это похоже на беговую дорожку. Либо ты останавливаешься, и тебя настигают последствия, либо продолжаешь двигаться, опережая их.

Посреди ночи я услышал, как включилась музыка, а через вентиляционное отверстие донесся смех. Наверху веселились Тедди и Остин.

Я ворочался до тех пор, пока мне очень сильно не захотелось выпить стакан воды. Или целую бутылку. Я встал, медленно подошел к двери и открыл ее. Раздался скрип.

Никто не говорил, что я должен оставаться в своей комнате, но я это чувствовал. Не нужно было высовываться. Собачки Рокет нигде не было, и я решил, что она с кем-то из членов семьи. Кот, которого Гейз и Пикси считали своим, лежал на диване, он прикрыл лапой глаза, когда я проходил мимо него.

На кухне мне пришлось открыть три разных шкафа, прежде чем я нашел бокалы. Правда, для спиртного: вина, виски со льдом, пива. Но обычных стаканов нигде видно не было, так что и бокал отлично подошел.

Мое внимание привлек кто-то, притаившийся в дверном проеме. Я вздрогнул, рука дернулась, и стакан вылетел. Тедди резко подалась вперед и вытянула руку. Я сделал то же самое и успел поймать бокал, но палец Тедди угодил мне прямо в глаз.

– Вот черт, – я тут же потянулся левой рукой к пульсирующему глазу.

– Боже мой! Прости! Ты в порядке? Ощущение было, словно я попала пальцем в желе.

Она вздрогнула и закрыла глаза.

Я открыл другой глаз, все еще прижимая руку к поврежденному.

– Все в порядке. У меня их два. И мне нравятся испытания.

– Правда? А то я могу отвезти тебя в неотложку или еще куда. У тебя может быть поцарапана роговица, а это хреново. Я еле вынесла, когда со мной такое случилось.

– Кто-то тоже ткнул тебе пальцем в глаз посреди ночи?

– Нет. Я занималась чирлидингом. Девчонка внизу была не в форме, но узнала я об этом, только когда ее палец на несколько сантиметров как будто вошел в мой мозг.

– Черт, не такую историю мне бы хотелось услышать о том, куда вошел палец на несколько сантиметров.

Я, пошатываясь, подошел к столешнице и поставил на нее бокал.

– Что же ты хотел бы услышать? – сексуально произнесла Тедди, явно пытаясь заставить меня озвучить свои грязные мысли.

– Ничего. Не беспокойся. Почему ты не спишь? – Я облокотился на кухонный гарнитур.

– Сейчас два часа ночи, самое время съесть мороженое.

Тедди подошла к морозилке и открыла ее. Мороженое, которое она искала, лежало в отдельной коробочке. Тедди достала самое холодное и привычным движением сняла обертку. У девчонки в морозилке был чуть ли не собственный фургончик с мороженым… А я-то почувствовал себя избалованным из-за того, что пью воду из кулера!

– Ты специально заводишь будильник или что? – Я поднял подбородок.

– Встроенное уведомление. – Тедди постучала пальцем по виску. – Как тебе комната внизу?

Ужасно роскошная. Просторная. Личная. В ней одиноко. И грустно.

– Крутая. Только кровать мягковата.

Я попытался открыть раненый глаз. Не смог. Но заметил, как ее улыбка превратилась в ровную линию. Беспокоится!

– У тебя реально может быть что-то повреждено.

Тедди сделала шаг ко мне.

Если бы она только знала, что у меня уже повреждено и что я собирался повредить.

– Дай-ка посмотрю.

Она засунула мороженое в рот, удерживая его губами. И, приблизившись ко мне, встала на цыпочки. Обхватила руками мое лицо так, будто мы знали друг друга всю жизнь. Я слегка вздрогнул. Тедди завела руку мне за шею. Затем раздвинула пальцами веки на моем закрытом глазу. При этом она посасывала мороженое и причмокивала. Казалось, что все это может плохо кончиться, поэтому я вытащил мороженое у нее изо рта. Она облизала губы и еще больше прищурилась:

– Ничего не вижу. Здесь слишком темно.

Она отступила назад и взяла у меня мороженое. Очень тщательно облизала подтаявшие части, пока шла к выключателю, нажала на него и вернулась ко мне.

– Так, нужно убрать это.

Она открыла шкафчик рядом с моей головой и достала миску, затем положила в нее мороженое.

Тедди вернулась ко мне, снова обхватив меня за шею и пытаясь открыть мой больной глаз.

– Прости, я привыкла так близко контактировать с людьми, когда наношу им макияж.

Похоже, она извинилась за то, что прижалась ко мне грудью и обдала своим сладким дыханием.

В штанах у меня стало тесно. Очень. Мне пришлось смотреть на нее, пока она пристально разглядывала мой глаз, словно на допросе. Она была, наверное, самым красивым человеком, которого я когда-либо видел вживую. Ее глаза были похожи на голубые звезды, а кожа казалась удивительно гладкой. Мне захотелось лизнуть ее, словно она была моим мороженым. Тедди отпустила мое веко, и оно закрылось.

– Красный и воспаленный.

Она указала на кухонный стул.

Я доковылял до него и сел, благодарный за то, что теперь можно сгорбиться, потому что моя проблема росла.

Тедди отошла к холодильнику и вернулась с пакетом льда.

– Наклони голову немного назад.

Я снова сделал, как она просила, и тогда она уселась мне на ногу, опять придерживая мою шею. Конечно, ощущение было такое, что в глазу у меня до сих пор ее палец, но эта близость давала мне (и тому, что у меня в штанах) надежду, что она сейчас просто поцелует, где болит, и все пройдет.

Тедди осторожно приложила лед к моему закрытому глазу.

– Держи его закрытым. Глаза обычно быстро заживают сами по себе. Но нужно немного потерпеть.

Я хмыкнул, соглашаясь. Она копошилась на кухне, а я смотрел за ней здоровым глазом. Мой личный кабельный канал – девушка в крошечных шортиках для сна и майке. Она вылила воду из моего бокала – всю, что в нем была, – а затем наполнила бутылку и вставила в горлышко соломинку.

– Вот, теперь можешь спокойно попить.

Она поднесла бутылку к моему лицу. Я взял ее.

– Спасибо. Странно же ты ведешь себя с чужаками на собственной кухне! Сначала напала, тут же сама оказала первую помощь, еще и воды налила.

Я сделал большой глоток и ощутил, как сильно хочу пить.

Она снова принялась за мороженое. Открыла ящик и нашла ложку. Ее лакомство превратилось в холодный суп, так что и есть его пришлось подобающе.

В три глотка я допил воду, издав громкий прихлебывающий звук.

Тедди усмехнулась:

– Вау. Вот это жажда.

Она взяла мою бутылку и снова наполнила ее. Маленькие жесты доброты, которые она проявляла ко мне, словно впивались под кожу. Там, где я родился и воспитывался, мало кто был добр друг к другу. День за днем никто, кроме мамы, не относился ко мне как к человеку.

– Спасибо.

– Не за что. И прости, что превратила тебя в пирата. Хорошая новость: у меня осталась повязка на глаз с прошлого Хэллоуина. – Она указала ложкой на мой глаз.

– Полный комплект.

Я выпил половину второй бутылки и ощутил, что жажда отпустила.

Она наблюдала за мной, пока ела.

– Так надолго ты здесь?

Я пожал плечами, и она сделала то же в ответ.

– Будешь ходить в школу?

Она облизала заднюю сторону ложки. Слишком часто я видел ее язык за эту случайную встречу на кухне.

Я снова пожал плечами, она опять повторила мой жест.

– Жаль твою маму, – сочувственно сорвалось с ее губ.

Черт. Слово «мама» стало для меня триггером. Вызывало ярость. Злость. Ощущение, сколько же я потерял.

Я только кивнул. Был свой плюс в том, чтобы быть парнем. Никто не ждал от нас эмоций. Я мог спрятать их, что и сделал.

– Выходит, ты только что познакомился с Гейзом? Совсем недавно?

Я сглотнул ком в горле и немного передвинул пакет со льдом. Кожа начала гореть, поэтому я стал прикладывать его к глазу, а не держать постоянно прижатым.

– Какой он?

Мне хотелось узнать все, что возможно. Любой разговор – это способ узнать факты. Нельзя же просто стать профессиональным грабителем за один день, по крайней мере, так я предполагал. И решил продумать все, будто это исследовательский проект. А деньги станут итоговой оценкой по нему.

– Гейз? Он замечательный. Мы были очень рады, что приемный ребенок так быстро адаптировался в нашей семье. Он милый. И влюблен в Пикси. Очень щедрый. Я его обожаю.

Тедди доела остатки мороженого, а я положил на стол пакет со льдом.

– Звучит круто.

Я провел по волосам влажными руками, зачесав их назад всего на пару секунд. Они жили своей жизнью и постоянно падали мне на лицо, что сейчас и произошло. Тогда Тедди встала и уперла руки в бедра:

– Подожди-ка секунду.

Просунув указательный палец под резинку на запястье, она сняла ее с руки. Встала сбоку от меня и начала собирать мои волосы. Она не нежничала, и я шепотом выругался несколько раз.

Тедди завязала мне хвостик и отступила назад:

– Наверное, лучше так, чтобы волосы не падали на твой поврежденный глаз, да? – Она улыбнулась: – О, а тебе идет!

Тедди взяла свой телефон, лежащий на столешнице, и не успел я опомниться, как на ее экране появилась моя фотография с волосами, торчащими вверх, как пальма.

– Вау. Теперь это уже начинает быть похожим на то, что незаконно делают с военнопленными. Тычок в глаз, обморожение, а теперь еще и унизительная прическа!

Я покачал головой, понимая, что мои волосы «танцуют» для нее.

Тедди засмеялась, а мое сердце словно схватило горсть бабочек в кулак и просто запихнуло их мне в живот. Черт. Лучше бы ей перестать быть милой, потому что мне нельзя влюбляться. Не здесь и определенно не сейчас!

Когда она успокоилась, лишь иногда подхихикивая, то указала на мое лицо:

– Ладно, попробуй открыть глаз.

У меня получилось, было больно, и все вокруг казалось мутным, но я мог видеть.

– Все будет хорошо. Если открывается, значит, заживет.

Она забрала у меня лед и принесла новый.

– Ты ешь мороженое каждую ночь?

– Да, – буднично ответила она, убирая свою миску и ложку.

Я представил себе, каково это – есть мороженое каждую ночь и на что это похоже. А затем встал и сказал:

– Спасибо за помощь. Пойду вниз и буду держать его закрытым, – я указал на глаз.

– Ага. Похоже, так лучше всего. Спокойной ночи.

Она оставила меня на кухне и пошла наверх, в свою комнату. Я наблюдал, как она поднимается по лестнице, перешагивая через две ступеньки. Мне определенно нельзя зацикливаться на Тедди Буратон.

Глава 9

Тедди

Я написала трем подругам, когда поднялась в свою комнату, находясь под впечатлением от встречи с ним. Раффиан был таким… необычным. Как будто он понимал все шутки с полуслова. Это трудно объяснить, но мне так хочется еще. В нем чувствовалась опасность. Для меня даже больше, чем опасность, учитывая, что родители надеялись на то, что мы будем относиться друг к другу как брат и сестра. Но я не испытывала к нему абсолютно никаких чувств, которые можно было бы назвать сестринскими.

На экране появилось сообщение от Пичес:

«Он будет ходить в школу?»

Я набрала ответ:

«Не уверена. То есть, наверное, да. Посмотрим».

Я училась в местной государственной средней школе. Как у любой старшеклассницы, у меня было много планов, но особенно тянуло работать с детьми. Правда, то, чем я занимаюсь сейчас, – скорее просто волонтерство, и я не совсем понимаю, как превратить это в настоящую работу.

Я смотрела видео на телефоне и так долго сидела в социальных сетях, что заснула только в четыре утра. Родители говорили, что энергии у меня больше, чем у нескольких котов, засунутых в мешок. И, конечно, когда в восемь они пришли будить меня, я доказала им, как они ошибались. Мама включила свет. Я накрыла голову подушкой. Вошел папа и во всю мощь своих легких шуточно затянул итальянскую песню, хотя языка не знал. Я только сильнее вжалась в кровать. Им пришлось пойти на крайние меры и попытаться вырвать телефон из моей когтистой руки.

Я слезла с кровати и собралась завязать волосы в хвост той резинкой, что всегда была у меня на запястье, но, когда не нащупала ее пальцами, вспомнила Раффиана. И прикусила губу, чтобы подавить улыбку. Взяла другую, собрала волосы в пучок и закрепила. Затем натянула толстовку. Решила, что останусь в шортах, и, направившись к двери, на ходу просунула ноги в шлепанцы.

Еще не успев понять, куда мы направляемся, я оказалась на заднем сиденье, пристегнутая ремнем безопасности.

– Привет, принцесса Ти. Спасибо, что собралась и поехала с нами сегодня утром. – Папа поправил зеркало заднего вида так, чтобы видеть меня.

– Не то чтобы у меня был выбор, но всегда пожалуйста. А что происходит?

Я потянула за нитку по краю шорт.

Мама ответила:

– Знаешь, мы только что приняли довольно важное решение, касающееся нашей семьи, и хотели бы поговорить с тобой об этом. Убедиться, что оно тебе подходит.

Мама повернулась, чтобы посмотреть на меня. Очевидно, она уже давно проснулась. Ее волосы были аккуратно уложены, на лице макияж.

– Ты про Раффиана?

Отец кивнул, а мама произнесла:

– Да, именно.

– Ему нужно где-то остановиться, и его мама недавно умерла, так что, думаю, мы должны его приютить, да? Он же брат Гейза. Так что тут и решать нечего.

Другого варианта и не было. Мы так не поступали.

Я заметила, как мама смотрит на папу и улыбается. И почувствовала прилив радости, который всегда испытывала, когда понимала, что они мной гордятся.

Папа припарковал машину на стоянке у моего любимого кафе с мороженым.

– Мы приехали сюда, чтобы обсудить все варианты, но вместо этого теперь можем просто поесть.

Папа открыл дверь с моей стороны и обнял меня. Я начала медленно выбираться из машины, набирая сообщение подруге. Он умудрился выхватить телефон из моих рук и сунул его в карман.

– Можешь побыть с нами несколько минут? Без телефона.

– Хорошо. Но можно я уберу его к себе? Не хочу, чтобы ты опять позвонил Тейлор по «Фейстайму» из своего кармана. – Я протянула руку.

– До сих пор не понимаю, как это произошло. – Он отдал мне мой телефон, и я сунула его в карман толстовки.

– Мороженое на завтрак! Что может быть лучше? – Мама потянулась ко мне, а я подхватила ее руку и закинула себе на плечи.

Мы определились со вкусами, оставалось только подождать. Я выбрала шоколадное с орехами, папа – кофейное, а маме больше всего нравилось ванильное. Мы устроились в кабинке и принялись есть.

– И все-таки зачем мы здесь собрались? Вы не уверены в том, что приняли верное решение?

Хотя они и согласились на то, чтобы Раффиан жил с нами, у меня было ощущение, что что-то здесь не так.

Мама вытерла рот салфеткой.

– Ну, вообще-то да. Мы связались с людьми из организации по усыновлению, через которую к нам попал Гейз, и выяснили, что у Раффиана немного другое прошлое.

– Нам сказали, что его мама умерла от рака.

Я почувствовала, как глаза наполняются слезами. Для меня это особенная тема. Я ненавижу, что рак так рано забирает людей. Это одна из причин, почему я делаю то, что делаю. Такой вот способ борьбы, пусть и выражающийся лишь в мимолетном ощущении радости.

Отец потянулся через стол и накрыл мою ладонь своей.

– Мне очень жаль, милая.

Я смахнула слезы.

– Это его история. Не знаю, почему я плачу.

– Малыш, просто ты серьезно относишься к тому, что делаешь. Ты очень жизнерадостна, но я знаю, что истории этих детей задевают тебя и не выходят из головы.

– Да. Спасибо. Не только я. Мы все помогаем.

Я заметила, как мороженое стекает по тыльной стороне моей ладони.

– Мы помогаем, потому что ты не оставляешь нам выбора, – произнес папа, и это помогло разрядить обстановку.

– Точно.

Остин время от времени называл меня хулиганкой, защищающей добро. Людям лучше вести себя правильно, иначе я надеру им задницы!

На самом же деле я никому не собиралась причинять вреда, но была очень назойливой, если нужно что-то сделать для моих клиентов.

– В общем, просто, чтобы ты понимала, Раффиан и его мать, ну… – Мама осеклась, но папа подхватил ее фразу:

– Их обоих арестовывали.

Папа опустил взгляд на руки.

Ого.

Теперь понятно, почему мы поехали за мороженым в такую рань. Возникли трудности.

– Ему только семнадцать. За что его могли арестовать?

Я отдала остатки мороженого папе. Он всегда доедал за мной.

– Мам?

Я уже начала волноваться. Возможно, опыт с Раффианом будет очень сильно отличаться от того, как это было с Гейзом.

– Ограбление. И кража.

Мама поймала мой взгляд, и я заметила, что она волнуется.

– Жесть. – Я была в шоке. Когда узнаешь факты, начинаешь смотреть на людей по-другому. Просто так получается. Я видела, как переживают мои родители. Словно их желание помочь сражается на войне со здравым смыслом. – Уверена, в этой истории скрыто что-то еще, чего мы не знаем. Я имею в виду, могло ведь произойти все что угодно…

– Их арестовывали несколько раз, – добавил папа.

Я обхватила пальцами телефон, лежащий в кармане.

– Поэтому мы здесь? Такой вот семейный совет? Без Гейза?

Мама покачала головой.

– Тедди, нам просто хотелось, чтобы ты чувствовала себя комфортно и могла поделиться с нами тем, что ты думаешь на этот счет. По сути, мы отбираем у тебя дом, где жили только мы, и заставляем делить пространство с новым человеком, которого толком никто не знает.

Они ждали моего ответа. И я все поняла. Родители защищали меня. Но я кое-что знала о людях. Или, по крайней мере, мне хотелось думать, что знаю. Мне встречались ворчливые бизнесмены, которых приходилось уговаривать сделать пожертвование для одного из моих клиентов. Нужно было убеждать их, что огласка подобного правильного поступка стоит того, чтобы оплатить подарочную карту для нуждающейся семьи.

– Думаю, иногда нужно делать все так, будто человек точно заслуживает того шанса, который ему дается, – таков был мой ответ.

Я перевела взгляд с мамы на папу.

На этот раз мама протянула руку через стол.

– Хорошо, малыш. Пусть будет так. Просто рассказывай нам обо всем. Мы должны быть в курсе, если что-то причиняет неудобство тебе или нам.

Я кивнула, вспоминая вчерашнее мороженое в два часа ночи. Прическу. Как я флиртовала с ним. Теперь я знаю, что заигрывала с опасностью. И хотелось бы, чтобы от этой мысли по позвоночнику не бежал легкий разряд, но именно его я и ощутила.

Глава 10

Раффиан

Я не спал, когда машина отъехала от дома. Как я уже говорил, мне не впервой быстро просыпаться и в тревоге прислушиваться к изменившейся обстановке. К любым переменам. Я наблюдал из окна, когда Тедди, Ронна и Майк отъезжали.

Встал с пола и сложил расстеленное на нем одеяло.

«Всегда имей план, даже если он рассчитан всего на полчаса».

Совет от мамы. И в эти полчаса я собираюсь осмотреться в новой комнате. И скучать по маме. Этого, кажется, будет достаточно.

Я прошелся по периметру, ощупывая стены. Отметил оконный замок: смогу залезть сюда, если понадобится. Быстро вскрою его шпателем или вилкой. Или своей верной отмычкой в виде стрелы.

На стенах висело несколько нейтральных картин. За ними, в узком проеме между холстом и стеной, можно прятать вещи. Деньги. Драгоценности.

Мне нужно связаться с командой. Моей группой, с которой я работал. Им без меня, наверное, плохо. Я обучил нескольких подростков тому, что сам умел. Когда мне исполнится восемнадцать, придется уйти в тень. Заниматься менее рискованными делами. В восемнадцать все становилось законным. Магическое число – восемнадцать. У меня было еще четыре месяца. До тех пор я считался несовершеннолетним. И, хотя оставался на грани, система все равно хотела засадить меня в тюрьму. Это единственное место, куда отправляют всех, кого не понимают. Когда то, как ты воспитан, не укладывается в их понимание, они помещают тебя в одну из своих коробок и запирают дверь.

Я снова сел на пол, а не на кровать или казавшийся удобным стул за столом. Хотелось почувствовать себя собой. А комфорт не был частью моей привычной рутины.

В тот раз, когда меня поймали и арестовали, приставленный ко мне социальный работник смог убедить судью назначить мне общественные работы без тюремного заключения. Меня встретила мама, а вместе с ней – старейшины лесной общины и некоторые члены моей команды. В руках у них было несколько воздушных шариков, а мама держала самодельную табличку из картона:

ПОЗДРАВЛЯЕМ С ПЕРВЫМ АРЕСТОМ!

Она первой подошла ко мне и обняла.

– Отличная работа, Раффиан. Я так горжусь тобой!

Меня хлопали по спине, протягивали ладони, чтобы отбить «пять». Я заметил, как двое полицейских закатили глаза, проходя мимо нас. Им это шоу явно не понравилось.

Я наклонился к Шейду.

– Они все забрали?

Шейд показал редкую улыбку, оголив два передних золотых зуба.

– Ага. И уже доставили. Мы собираемся развести костер.

Я наконец-то расслабился, впервые за несколько часов. Мне удалось их отвлечь. Я стал козлом отпущения, и пока что план работал.

Мы направились обратно в лагерь, по дороге продолжая смеяться и беззаботно болтать. Я не стал говорить, что в этот раз все было гораздо серьезнее. Все знали, что я умел оставаться безнаказанным, избегать последствий. Но теперь я получил настоящий магшот[6] и провел время в тюрьме. Решетка позволила мне по-другому взглянуть на то, что мы делали. Вот какова была реальность. Знать, что могут быть последствия, и ощущать их – две разные вещи.

Мы шли друг за другом, и, когда добрались до леса, я услышал, как дети играют на опушке за вечнозелеными деревьями.

Я снова обратился к Шейду:

– Уже все раздали?

– Нет, только недавно приехали. Машина опять сломалась. Пойдем поглядим.

Он шел немного быстрее, чем я, и раньше добрался до помятого пикапа, который не раз спасал нашу группу. Мама охраняла его, а Шейд и его брат Герк поддерживали его в рабочем состоянии с помощью своих деревенских ноу-хау.

Двое детей Коннеров обняли меня за талию, когда заметили.

– Рафф, ты не умер в тюрьме? – Кенни с грустью смотрел на меня огромными карими глазами.

– Нет, дружище. Я жив. Ребята, хотите выбрать себе одежду?

Костер был разведен, и Шейд оставил меня присматривать за ним. Сегодняшняя ночь должна быть хорошей. Мы совершили налет на огромный грузовик возле торгового центра, который поставили там, чтобы провести распродажу на «черную пятницу».

Это была моя самая большая кража. Я взломал замок, и мы набрали кучу одежды, электроники и даже игрушек. В дело были вовлечены все. Когда мы почти закончили грузить последнюю партию в старенький пикап, удача покинула нас. И я остался отвлекать копов, пока ребята уезжали с тайником.

Я зашел слишком далеко. Мне говорили бросить грузовик после того, как мы загрузили две партии. Но я знал, что это значимый день. Может быть, даже важнейший за месяц для нашей общины в лесу! К тому же мы набрали немного походных припасов, и я понял, что пришло время для ареста. Я убегал, но не спешил и не стремился скрыться. Я был приманкой. Легкой добычей для полицейских, чтобы они не преследовали пикап.

Вот и ответ, как меня впервые арестовали. Я, конечно, и раньше имел дело с копами. Но это были мой первый магшот и первая ночь в тюрьме.

Из кузова пикапа вытащили тяжелые мешки, полные наворованных вещей, и свалили их в кучу с остальными. Это походило на Рождество, и все пребывали в веселом настроении, ожидая, что же им достанется. Герк махнул рукой, и Шейд сильнее разжег костер, а затем разрезал первый пакет своим перочинным ножом.

Мама стояла рядом и следила за тем, чтобы все делилось по справедливости. Она умело управляла неуправляемыми вещами, и получалось у нее наилучшим образом. Мама могла предложить что-нибудь, и в следующее мгновение человек уже делал то, что она считала нужным.

Каждый из детей получил по три игрушки, новое пальто и спальный мешок. Кенни взялся за бирку, прикрепленную под мышкой, и испуганно посмотрел на меня:

– Я же могу это сделать, да? Сорвать бирку?

Я кивнул:

– Да, дружище. Это теперь все твое.

Я залез на ветку одного из деревьев и наблюдал со своего места, как все подходили к сумкам с вещами. Старушки смеялись, а пожилые мужчины, засунув руки в карманы, добродушно поддразнивали друг друга. Вот ради чего я жил. Чтобы видеть, как эти люди получают вещи.

Мама встала под веткой, на которой я сидел.

– Ты молодец, Рафф. – Она похлопала по моему ботинку.

Я кивнул.

– Хорошо. Но что же ты сделал не так? – она подняла голову и пристально посмотрела на меня.

Нужно было разобраться в ситуации. И понять, как я могу улучшить свои навыки.

– Я зашел слишком далеко. Хотел забрать все это для них, понимаешь? Там было так много вещей.

Я потер костяшками пальцев джинсы.

– Значит, ты почувствовал, что пора уходить, но проигнорировал это?

Она перекинула волосы через плечо.

– Да, – признал я. Я понимал, когда должен был уйти. Но постоянно сопоставлял то, насколько молод, и количество раз, когда меня ловили. – Ты только посмотри на них. Просто посмотри.

Община, частью которой мы были, радовалась, красуясь в новых одеждах.

– Мир делает вид, что нас нет. Что нам нехолодно. Что все они не страдают. – Я указал на людей вокруг. – Но мы-то знаем, что они страдают. И знаем, как это исправить.

Девочка из семьи Коннеров обнимала плюшевого осьминога и гладила его, словно домашнее животное. Мое сердце просто таяло от радости за нее.

– Синди никогда ничего не достается. Ничего. Но сегодня? Она получила три игрушки!

Мама похлопала меня по ботинку.

– Слезай оттуда. А то у меня уже шея затекла.

Я тяжело сглотнул, но послушался. Мы оба понимали, что шея у нее не затекла. И, когда я оказался рядом с ней, она откинула мои растрепанные волосы, открывая лицо.

– Я многому тебя научила. И я вижу, какой ты. Парень с самой щедрой душой на свете. Я всегда знала, что ты особенный. Но остальные? Они не увидят этого с первого взгляда. И будут судить о тебе по бумажкам, билетам, цифрам… И мне хочется, чтобы ты именно на этом и сосредоточился. Наша община была бы счастлива и от меньшего улова. А у тебя не было бы первой фотографии из участка. Ты нужен им, Раффиан. Им нужен кто-то, кто даст надежду. И это ты.

Она погладила меня по щеке и больше ничего не сказала, но я видел все в ее глазах. Мама не всегда будет со мной, чтобы помочь все уладить.

Некоторых детей родители готовили к тому, чтобы они открыли свой бизнес. Но только не меня. Меня готовили к тому, что я буду думать о тех, кому достается меньшее. О тех, кто больше всех страдает. Жестоко страдает. Так мы поступали, потому что это было правильно. Что-то сжималось у меня в груди, и я был зависим от этого чувства. Чинить сломанное. Вламываться в места, чтобы унести что-то с собой сюда или на ту стоянку, где мы разобьем лагерь через неделю.

Я рылся в мусорных контейнерах в поисках выброшенных продуктов, которые еще можно съесть. И да, меня прогоняли. Мне приходилось удирать от открытых грузовиков и витрин с товарами, но не раньше, чем я получал то, что нам было нужно.

Я заглядывал в дорогие загородные дома и обыскивал их аптечки в поисках остатков антибиотиков.

Мы были против них. Есть те, кто имел и выбрасывал, и те, кто нуждался и надеялся подобрать ненужное.

Я становился злее, выше. Я научился отвечать. Я знал, как устроен мир, и не был его фанатом. Конечно, многому меня научила мама, но и сам я немало узнал. Я видел, как Вика выгнали из местной забегаловки, потому что он не мог перестать говорить о своей службе в армии. Видел, как придурки швыряли всем подряд в Гленду, потому что она имела наглость просить милостыню рядом с дорогими районами города.

Я вырос с ненавистью к имущим и желанием защитить неимущих. Хорошо научился взламывать замки – мама показала. Мамин брелок в форме стрелы, которая разбиралась подобно раскладному ножу. С ее помощью можно было открыть примерно восемьдесят процентов замков. Теперь это мое оружие. Оставалось только прятать ее где-нибудь на себе. В волосах, кармане, на поясе. Благодаря заколке я был супергероем для этих людей. Хороших людей. Конечно, у них все равно были проблемы, иногда им было холодно. Иногда они голодали.

Но сегодняшний вечер был прекрасным. Всем стало немного теплее, а значит, цена, которую мне пришлось заплатить, оправданна. Никого, кто когда-либо будет иметь для меня значение, не будут волновать мои аресты. В этом я был уверен.

Я лег, откинувшись на спинку кровати, ожидая возвращения Тедди и ее родителей. Чувствовал, что именно из-за меня они тайно уехали. Гейз и я – два разных события. С ним все было спокойно, со мной же их ждала буря. Я бы пошел на что угодно, лишь бы мои люди, мои друзья жили в комфорте, которого они заслуживали.

Глава 11

Тедди

Мама и папа сказали, что им нужно срочно поговорить по телефону с миссис Джозефиной, бывшим социальным работником Гейза, чтобы выяснить, как дальше поступить с Раффианом. Мы всей семьей были намерены выяснить, почему Раффиан попал в такие неприятности.

Когда они поднялись наверх в свою спальню, чтобы поговорить наедине, я из любопытства проскользнула вниз. Дверь в комнату Раффиана была слегка приоткрыта. Я тихо постучала, и она распахнулась пошире.

Он лежал на кровати, закинув руки за голову. Джинсы приспущены, мотоциклетные ботинки развязаны. Парень лениво повернул голову в мою сторону и улыбнулся.

– Ты рано проснулась. – Он рассеянно откинул волосы со лба. – Даже мороженое в два часа ночи тебя не утомляет.

В его глазах мелькнула злость, но он моргнул, и все исчезло, как будто мне показалось. Может быть, просто свет так падал?

– Родители хотели, чтобы я поехала с ними.

Я так и стояла в дверях. Было еще рано. Хотя он явно встал и заправил постель до моего прихода, но, возможно, надеялся еще немного вздремнуть.

– Мне нужно съездить в город днем. Как думаешь, получится?

Он сел, и небольшой оголенный участок его подтянутого живота теперь был прикрыт.

Я пожала плечами. У меня было несколько встреч с потенциальными клиентами в зуме, но все запланированы во второй половине дня.

– Я могу подкинуть тебя. Когда ты хочешь поехать?

Я достала телефон. Десять сорок пять утра.

– Вот это сервис. И что, можно просто выбрать какое угодно время?

Он принялся копаться в своем рюкзаке. Я заметила, что лямка обмотана вокруг его икры.

– Ну, тебе же надо, так что да.

Он достал чистую футболку и встал.

– У меня назначена встреча, но время еще может измениться.

Он стянул с себя футболку и начал складывать ее. Я наблюдала за ним, но потом перевела взгляд на пол. Он такой… подтянутый. Точнее, даже слишком, как будто недоедает.

– Я все.

По тону голоса я поняла, что он ухмыляется. И оказалась права. Он приподнял бровь, когда мы наконец-то встретились взглядами. Я ощутила трепет внутри. Он был одним из тех самых. Красивый. Но то, как он вел себя, делало его еще более привлекательным. Необыкновенным.

Я прокашлялась:

– У родителей сегодня несколько встреч насчет тебя. И им нужно позвонить кое-кому, чтобы все разузнать. Так что можно поехать сейчас, но придется вернуться, если у них появятся вопросы.

Мне вдруг стало некуда девать руки. Положить на бедра? Нет. Убрать под мышки? Нет. В жизни никогда не думала так много о своих руках! Как они вообще раньше могли делать что-то без моего участия? У меня пересохло во рту.

Глаза Раффиана сверкнули:

– У тебя все нормально?

– Да. – Нужно было отвлечься: – Сейчас я переоденусь, и встретимся на подъездной дорожке.

Я чуть не врезалась в стену, но в последнюю секунду увернулась.

Перешагивая через две ступеньки за раз, я оказалась в своей спальне. Взглянув в зеркало, заметила, как раскраснелись мои щеки. Руки все еще плясали вокруг меня, словно у марионетки. Я схватила одну другой.

В комнату заглянул Остин и увидел, что я сложила руки, словно собираюсь петь в причудливом хоре.

– Что такое, красотка?

Он стоял в солнцезащитных очках и ел йогурт.

Я посмотрела на потолок:

– Ничего. Просто мне нужно одеться и куда-то отвезти Раффиана.

Я оглянулась по сторонам, а потом заметила, что мой брат улыбается, держа ложку во рту. Указательным пальцем он опустил солнечные очки на кончик носа. Ему явно хотелось пошутить, и в уголках его глаз появились морщинки.

– Так, нет. Только не это. Мне нужно собраться. Помоги мне.

Трясущейся рукой я указала на шкаф. По крайней мере, у меня хотя бы это получилось.

Остин поднял солнцезащитные очки на лоб. Большинство девушек не стали бы просить брата помочь им одеться, но у Остина был очень хороший вкус, так что я была бы дурой, если бы не воспользовалась его талантом. На его страницах в социальных сетях происходило сумасшествие, посты набирали больше лайков и комментариев, чем публикации некоторых знаменитостей.

– Займись лицом. Сделай легкий макияж и собери волосы. Надень маленькие серьги-обручи и воспользуйся теми духами, которые я подарил тебе в прошлом году.

Он оставил ложку и йогурт на моем комоде.

Пока я была в ванной, услышала, как Остин спросил у телефона про погоду за окном. Я накрасила ресницы и зачесала волосы в хвост, закрепив его большой мягкой резинкой.

Когда я вышла, Остин сидел на моей кровати, закинув одну ногу на другую.

– Отличная работа.

Он оценил мой макияж, так что этот экзамен я прошла. Иногда я по привычке немного перебарщивала, потому что для соревнований приходилось ярко краситься: красные губы, очень много румян, броский макияж для глаз – в общем, издержки чирлидинга. Я все еще тусовалась с девчонками, хотя и не могла одновременно участвовать в соревнованиях и проводить «Мои вечеринки».

Остин выбрал для меня джинсы, кроп-топ и легкий шарф.

Он прикрыл глаза ложкой и баночкой с йогуртом, пока я переодевалась.

– Готово, – сказала я ему и посмотрела в зеркало в полный рост.

Получилось мило. Я бы никогда не надела этот топ с этим шарфом, но выглядело стильно и в то же время не так, будто я слишком старалась.

– Хорошо. Надень еще вот что. Подарок от одной компании. Хотят разместить рекламу в моих соцсетях.

Он протянул мне два кольца. Одно надел на большой палец, другое – на указательный. И добавил цепочку вокруг моей талии. Она сверкала на свету.

Он кивнул:

– Все готово. Рад стараться.

Он выбросил баночку из-под йогурта в мусорное ведро, и я обняла его.

– Спасибо.

Я взяла сумочку, а он махнул ложкой в мою сторону, как волшебной палочкой.

– Биббиди-боббиди-бум, сучка. – Он протянул руку, и я поймала ее.

– Можно мне взять твою машину? Пожалуйста?

Я обняла руку Остина. Его тачка была чертовский крутой. Старый «Мерседес 190» Е-класса красного цвета.

– Я у тебя и за фею-крестную, и за мышь, получается?

Он полез в карман узких джинсов и достал ключи.

– Ну, вообще-то, я думаю, скорее за тыкву. Это же тачка, глупый.

Я открыла входную дверь.

– Будь осторожна. Не превышай скорость, маленькая любительница погонять.

Я хотела надеть кроссовки, но он покачал головой. Тогда я указала на расшитые балетки, и он кивнул, так что я надела их.

Я поцеловала Остина в щеку и вышла во двор.

Раффиан стоял, прислонившись к внедорожнику моих родителей. У него был рюкзак, в котором, как мне показалось, лежало все, с чем он приехал. Может быть, мы поедем куда-то, чтобы забрать его вещи? Я посмотрела на минивэн. Не лучше ли выбрать его, чтобы было место, куда все сложить?

– Хочешь поехать на этой машине? – Я указала на внедорожник. – Или на этой? – махнула я в сторону авто Остина.

Я решила, пусть сам прикидывает, сколько вещей ему нужно привезти сюда.

Руффиан посмотрел через плечо на «Мерседес» Остина:

– Конечно, на этой.

Я уже несколько раз водила тачку Остина после получения прав, и она мне нравилась, но я знала, что под капотом у нее много мощностей. Было страшновато нажимать на газ, потому что машина начинала реветь.

Я изо всех сил старалась об этом не забывать, потому что Раффиан сбивал мою концентрацию. Он поставил свою сумку на пол и обхватил ее длинными ногами.

Я явно не подумала о том, что он будет так близко ко мне.

– Здесь тесновато. Твоя?

Раффиан провел ладонью по приборной панели.

– Нет. Моего брата. Так, мы едем в Мидивилль? Или в Покипси?

– В Мидивилль. И я могу сам поймать обратную попутку, если придется задержаться, пойдет? – Он наклонил голову.

– Конечно.

Я завела машину, и мотор заурчал. Я предполагала, что мы уедем и вернемся вместе. Но, видимо, были и другие способы добраться до дома. Нелегкие варианты. Включающие в себя долгий путь пешком.

Я включила радио, и зазвучал плейлист Остина. У него был классный музыкальный вкус.

Я обернулась, обхватив рукой его сиденье, чтобы посмотреть в заднее окно и выехать с дорожки. Раффиан поймал мой взгляд, мы оказались в нескольких сантиметрах друг от друга. Он был выше и смотрел на меня сверху вниз. Мне вдруг захотелось поцеловать его. В этом не было никакого смысла. Должно быть, это желание возникло в той части мозга, где принимались безумные решения – покрасить волосы в фиолетовый, прыгнуть с обрыва… Словно прочитав мои мысли, он перевел взгляд на мой рот, а затем вернулся к глазам. У меня перехватило дыхание, и я заставила себя выдохнуть.

Он подмигнул мне. Просто подмигнул.

Я громко рассмеялась над его уверенностью:

– Что-то в глаз попало?

– Просто разрешаю тебе и дальше смотреть, сечешь? – Раффиан провел рукой по волосам и коснулся языком зубов.

– Ты слишком много о себе возомнил. – Я поняла, что краснею, и сосредоточилась на вождении.

– Я просто знаю, который час, Тедди.

Я убрала руку со спинки его сиденья и схватилась за руль.

– Да? И который же час?

– Час расплаты за персональный «Убер».

Он напрягся и показал свои бицепсы. Это рассмешило меня настолько, что напряжение спало. Мой телефон зажужжал в подстаканнике. Тейлор звонила по видео.

– Черт. Я забыла, что мы с ней планировали созвониться.

Я несколько раз посмотрела на телефон. Не могу же я ответить ей сейчас.

Раффиан взял мой телефон и провел пальцем вправо по экрану, в котором появилось лицо Тейлор:

– Ого.

Краем глаза я заметила подругу. На лице у нее была маска, а волосы замотаны полотенцем.

– Я ошиблась номером? – в ее голосе слышалось замешательство.

– Нет, все правильно. Я здесь. – Я помахала рукой перед камерой, а затем сосредоточилась на дороге.

– Привет. Я Раффиан. Новый брат Тедди. А ты, должно быть, самая сексуальная девушка с грязью на лице, которую я когда-либо видел. – Он одарил ее ослепительной улыбкой.

– Такое чувство, что я под кайфом, хотя ничего не принимала.

Я остановилась на светофоре и стала наблюдать за тем, как Тейлор нажимает на экран своего телефона. Я немного повернула свой, чтобы она могла видеть меня.

– Я сейчас за рулем. С Раффианом. Нужно его подвезти.

Она посмотрела на меня и вокруг:

– Ты в машине Остина?

– Да. – Свет сменился с красного на зеленый, и я нажала на газ.

– Боже, твой горячий братец! Я бы заплатила за то, чтобы облизать этот руль.

Телефон подключился к динамикам в машине, голос Тейлор теперь звучал гораздо громче.

Раффиан снова повернул камеру на себя:

– Спасибо. Знаешь, ты довольно настырная, но все равно очень красивая.

– Я имела в виду Остина, ты, новенький. – Тейлор говорила с такой интонацией, будто уперла руки в бока от его нахальства.

Я слегка рассмеялась. Мы выехали на пятую трассу, ведущую в Мидивилль.

– Тедди, что, блин, происходит? Тебя похитили или что? – прогремел голос Тейлор.

Я понизила громкость, нажав кнопку на руле.

– Так это она за рулем. Как я могу ее похитить? Может, стоит лучше побеспокоиться обо мне, Тейлор? – Раффиан положил руку на грудь, притворно возмутившись ее словами.

– Откуда ты знаешь мое имя? Что за непонятное дерьмо творится? – Тейлор стирала маску спонжем. И выглядела сердитой.

– Твое имя высветилось на экране, когда ты позвонила Теддифине и, несмотря на опасность, ведь она за рулем, продолжила с ней говорить. – Раффиан медленно покачал головой, как будто по-отцовски не одобрял ее действия.

– А, все равно. Ты в порядке, Тедди? И ее полное имя Феодосия, умник.

Тейлор, моя девочка. Защищает меня.

– Все нормально. Я сама предложила поехать и все такое. Извини, я забыла, что мы хотели созвониться. Может, попозже поговорим?

Нужно было следить за дорогой. По скоростной полосе пролетело несколько машин.

– Ладно. Просто хотела узнать, какая тема будет у съемки? Ты уже придумала?

Я придумала.

– «Страна Сладостей» и много блесток. Должно получиться очень красиво. Я пообщалась с несколькими прошлогодними выпускницами из Полвилля, у них остался реквизит с бала по «Стране Сладостей», они отдадут мне его.

– Это, наверное, самая милая тема из всех, что мы делали. Хорошо, я попрошу девочек собрать несколько досок для визуализации, и мы подумаем, может, насчет платья.

– Спасибо. Нам понадобятся кольцевые лампы и задний свет, чтобы сделать самые классные фотографии, окей?

Раффиан сказал:

– Связь оборвалась.

Он взял телефон, изображение Тейлор было размыто.

– Ну, ладно.

Телефон зажжужал.

В салоне раздался механический голос:

«Звонок завершен. Текстовое сообщение от Тейлор. Передай этому странному парню, что я слежу за твоим местоположением и лучше, чтобы с тобой все было в порядке. В течение дня я буду присылать тебе всякие вопросы, ответы на которые знаешь только ты».

– Можешь ответить ей, пожалуйста? – Я указала на телефон, который он все еще держал в руках.

– Этот странный парень такой горячий, у меня не будет времени на вопросы, – диктовал себе Раффиан.

– Нет! Не отправляй!

Я попыталась выхватить телефон из его рук, и машина на секунду сместилась на соседнюю полосу.

– Теддифина Ребекка! Следи за дорогой! Думаешь, Остин хочет, чтобы ему вернули машину с вмятиной? И ведь все будут винить меня, даже если за рулем ты.

Он убрал телефон в подстаканник, расположенный в нижней части двери со стороны пассажира.

Я насупилась, но положила обе руки на руль.

– Ни одно из этих имен не принадлежит мне, Раффиан Джессика.

– Как ты угадала мое второе имя? Черт, детка, а ты крутая.

Он постучал кончиками пальцев по приборной панели.

Я решила сменить тему:

– Куда нам нужно в Мидивилле? В центр?

– Пока не знаю. Я скажу тебе, когда мы подъедем ближе.

Он уселся поудобнее, как будто совершенно нормально не знать, куда едешь, когда находишься в пути, а потом закрыл глаза и задремал минут на двадцать, пока мой телефон в подстаканнике разрывался от уведомлений. Надежды дотянуться до него не было, да и я не стала бы так рисковать на дороге. Я вела машину сосредоточенно, постоянно поглядывая в зеркала. Мы наконец добрались до поворота на Мидивилль, дальше я не могла ехать без дополнительных указаний.

– Эй, Спящая красавица. Проснись. – Я потрогала Раффиана за плечо, и он лениво приоткрыл один глаз. – Куда теперь?

Я указала на знак, сообщавший, что осталось меньше мили до съезда с трассы. Раффиан потянулся, насколько это было возможно в маленькой машине.

– Выбирай. – Он размял шею, наклонив голову сначала в одну сторону, потом в другую.

– Чего?

– Выбирай. Куда стремится твое сердце? – Он улыбнулся, как будто я не гнала на скорости шестьдесят пять миль в час.

– М-м, а давай просто поедем туда, куда тебе нужно?

Я сбавила скорость и направилась к светофору.

– Выбирай, Теддифина. Я найду знакомых независимо от того, в какую сторону ты поедешь. – Он обвел указательным пальцем все повороты.

Я включила левый поворотник, чтобы поехать в центр города. За свою короткую историю вождения я чаще всего бывала в той стороне.

– Ты знаешь людей по всему городу?

Если бы мы не были вместе все утро, я бы подумала, что он под кайфом.

– Естественно. Эта дорога подойдет. – Он кивнул, и еще больше его волос упало на глаза. – Хотя другая была бы лучше.

– Почему ты сразу не сказал?

Я посмотрела в зеркало заднего вида, успела перестроиться и переключить поворотник так, чтобы мы поехали направо.

– Ты больше похожа на девушку из пригорода со всеми этими фотосессиями в соцсетях, на шикарной машине брата… Просто хочу, чтобы тебе было удобно. Я могу добраться куда угодно, если мне нужно. – Он хрустнул костяшками пальцев и взял мой телефон: – Черт. А эта штука не утихала. Ого. Ты знаешь, что Холден и Селена переспали прошлой ночью? Тейлор говорит, что если бы она не встречалась с Брутусом, то с радостью отдалась бы твоему брату. Жесть, как она старается для него. Остин хотя бы смотрит в ее сторону?

Я попыталась выхватить телефон, но он переложил его в другую руку.

– Это не твое дело. И верни телефон.

Приходилось следить за движением. Мы направлялись в ту часть города, где я раньше никогда не бывала одна. Здесь находилась арена, на которой проходили наши соревнования по чирлидингу, но никому не разрешалось покидать территорию комплекса.

– Так, налево. Потом направо. Держись правее. Теперь налево. У винного магазина еще раз налево.

Наконец-то он выбрал хоть какое-то направление! Этот парень утаскивал меня в глубь города, и, даже учитывая все поездки на такси, я действительно забралась дальше, чем позволял мой опыт. Впрочем, можно было воспользоваться навигатором, чтобы добраться до дома… Я крепко сжала руль.

Мы стояли на светофоре, и я каким-то образом оказалась за двумя припаркованными машинами. Водители позади начали сигналить. Я пыталась поймать секунду, чтобы объехать препятствие, но окружающие машины гораздо быстрее вливались в транспортный поток. Мне начало казаться, что мы застрянем здесь навсегда.

Я взглянула на Раффиана. Он неподвижно наблюдал за группой пешеходов, переходящих дорогу. Я ощутила, как учащается мой пульс. С чего вдруг я решила, что справлюсь? Я никогда не чувствовала себя уверенно в вождении по городу, в пригороде я водила гораздо лучше. Снова посмотрела на Раффиана, он протянул руку. На секунду я решила, что он собирается утешительно похлопать меня по спине, и я с радостью бы приняла этот жест в такой момент. Но вместо этого он осторожно стянул резинку с моих волос, и они рассыпались по спине.

Он собирается меня поцеловать? Здесь? Сейчас?

Даже будучи в панике, я ощутила бабочки в животе. Я бы ответила на его поцелуй…

Но Раффиан только закрепил резинкой свои растрепанные волосы, собрав их в смешной хвостик на макушке.

– Все супер. Спасибо. Встретимся позже дома. Веди осторожно, Теддифина.

И затем он вышел из машины. Просто вышел из этой чертовой машины и закрыл дверь, как будто это было именно то место, в которое он собирался. Он лавировал между полосами движения, перебегая дорогу в неположенном месте и уворачиваясь от машин, которые проносились мимо в обоих направлениях. Я трижды ахнула, думая, что его сейчас собьют, но ему удалось перебраться, и он скрылся из виду.

А я навсегда застряла среди рассерженных городских водителей. Аминь. Прощайте.

Глава 12

Раффиан

Я вышел на охоту. Ощутил всю ту ярость, что кипела во мне, когда умерла мама. Тогда выхода не было, но теперь он появился. Никогда не испытывал благодарность к придуркам, которые издевались над Лукасом. Но сегодня, кажется, почти испытал.

Лукасу пришлось нелегко. Часть нашей лесной общины – палаточного городка. С синдромом Дауна. Его мать, которая на самом деле являлась его бабушкой, была единственной, кто помогал ему. Им было очень тяжело, как и всем нам, но Лукасу тяжелее остальных. Если мы не держались вместе, то злые жители начинали придираться к уязвимым. Бабушка-мама Лукаса могла дать отпор. Она была жестокой со всеми. Иногда казалось, что она груба и с Лукасом, но так она просто выражала любовь. У нее плохо получалось, но я знал, что она готова отдать свое бьющееся сердце Лукасу, вырвать прямо из груди, если бы это хоть как-то ему помогло.

Я никогда не видел Лукаса одного. Она всегда была рядом. Но сейчас у пешеходного перехода стоял только он в окружении группы парней в красных банданах, которые очень ревностно относились к своей территории. На Лукасе была его любимая голубая рубашка. Я представил, что с ним может произойти, словно мог заглянуть в будущее. Пришлось бросить Тедди. У нее есть машина, деньги и красивая внешность. С ней все будет в порядке.

А вот Лукас на той стороне уже начинал волноваться. Я ускорился, догоняя шестерых парней, преследовавших его.

– У тебя новые кроссовки, малыш? – насмехался один из них с самыми широкими плечами. – Как парень вроде тебя смог получить такие крутые кроссы?

У Лукаса и правда были новые кроссовки. Белые, на липучках. Поиском одежды занималась бабушка-мама, если только мне не удавалось прихватить что-нибудь из краденого.

Когда я перепрыгивал через забор, чтобы быстрее добраться до Лукаса, в голове мелькнула мысль: маме придется поговорить с бабушкой Лукаса, чтобы направить ее за советом по выбору нормальной одежды для парня ко мне. И тут я снова оказался в эмоциональной ловушке. Она умерла. Ее больше нет.

В любом случае сейчас она бы мною гордилась. С нетерпением жду драки, которую собираюсь затеять. Получить удар в лицо лучше, чем в сердце.

Знаю, что Лукас нервничает – черт, да я и сам нервничаю! Эти парни преследовали его, как добычу. Я не собирался вовлекать его и, как только оказался в шаге от них, поставил подножку тому, кто был ближе всего ко мне. Идея заключалась в том, чтобы отвлечь их и дать Лукасу убежать. Дальнейшие действия я не прогнозировал, ну, кроме того, что меня изобьют… Но это будет не в первую и не в последнюю очередь, наверное. В таких бандах были одни придурки, но быстро без повода они ни с кем не расправлялись. А теперь-то он у них появился.

– Шакс!

Я перешагнул через парня, который споткнулся, а дружок выкрикнул его имя. Шакс к неожиданному падению готов не был. И впечатался в землю лицом.

Банда замедлила шаг, мгновенно почувствовав смену обстановки. Так поступали детишки-гангстеры. Никто не мог позволить себе показаться слабым, а значит, им придется расправиться со мной.

Шакс поднес руку ко рту и выплюнул зуб, его ладонь была вся в крови.

– Слышь, урод.

Парень, стоявший рядом с ним, помог ему подняться. Я повернулся и посмотрел через плечо, чтобы убедиться, что Лукас ушел. Но он стоял на месте, указывая на меня.

Черт.

– Рафф! Где ты был? Я искал тебя. Бабушка-мама искала тебя. Где…

Я быстро повернулся. Чертов Шакс в мгновение оказался прямо передо мной, как в фильме ужасов.

Я пригнулся, когда он нанес первый удар, а затем увернулся, когда за ним последовал еще один. Шакс наверняка уже дрался раньше. Его стойка была отличной. Он реагировал быстро. Но самое главное, его дружки из банды держались в стороне, как будто хотели понаблюдать за тем, как он меня уничтожит.

Я слегка повернул голову и крикнул Лукасу:

– Эй, парень! Иди домой!

Это стоило мне преимущества, и я получил апперкот в челюсть. Но успел втянуть язык, так что хотя бы не откусил его.

«Домой» – конечно, неправильное слово. Я имел в виду то место, где они сейчас остановились.

Лукас принялся дальше мне все объяснять:

– Бабушка-мама пошла в женский приют, и там сказали, что я слишком взрослый, чтобы остаться с ней. Потом ей пришлось пойти к врачу. Так что я не знал, где…

Я отвлекся от того, о чем говорил Лукас, и попытался нанести несколько ударов Шаксу. Цели достиг только один, и то наполовину. Конечно, я не пытался выиграть в этой потасовке. Но надеялся, что буду проигрывать достаточно долго, чтобы Лукас успел спастись.

Шакс поднял бровь, а другой парень вклинился в наш с Лукасом разговор.

– Что за хрень, его бабушка – это его мама?

Я покачивался, язык заплетался:

– За собой следи, Шакс.

Парни начали смеяться, подстрекая его.

Я изо всех сил старался следить одним глазом за Лукасом, а другим – за Шаксом. Все заходило слишком далеко. Самый высокий из банды встал рядом с Лукасом и схватил его за руку. И у меня сердце оборвалось, когда я услышал, как Лукас пытается подружиться с ним:

– Эй, парень, мне больно. У тебя очень красивая шляпа. Хорошая шляпа. Это твоя бабушка-мама купила тебе такую шляпу?

Лукас запинался, пытаясь правильно подобрать слова. Но вместо этого он неосознанно высмеял этого высокого чувака.

– Что ты, черт возьми, сейчас сказал? – он наклонился к Лукасу.

– Походу, он только что сказал, что ты носишь бабушкину шляпу. – Остальные парни заржали. – Знаешь, Мэч, а твоя бабка походу охренительно крутая.

Я продолжался пригибаться и уворачиваться от неуверенных атак Шакса. Он вполуха, как и я, слушал, что происходит между ребятами.

– Ты, мелкий псих, – зарычал Мэч.

Лукас сжался:

– Это круто. Ты выглядишь круто. Извини, если разозлил тебя.

Лукас уставился на тротуар, словно на нем были написаны ответы на все его вопросы.

Я вышел из игры. Парней слишком много, я бы точно не победил. Но просто смотреть, как этот придурок запугивает Лукаса, который был здесь явно один, а его бабушка-мама попала в какую-то трудную ситуацию, я тоже не собирался.

Я повернул голову и сосредоточился. Кто-то был хорош в баскетболе, кто-то в математике. А я умел надирать задницы. Я расставил ноги, расправил плечи и сузил глаза. Нужно было не столько тянуть время, сколько расправиться как можно с большим количеством парней, пока они не убили меня. Шакс хорош, но я был выше и не переставал двигаться. Уходил от его ударов, отступал назад и снова приманивал его. Когда он устал, я нанес правый хук, и Шакс вырубился. Растекся, как растаявшее мороженое.

Я не стал дожидаться реакции остальных и сделал шаг навстречу тому, который был ближе всех. Я вывел его из строя тремя ударами и отшвырнул от своих ног. Следующие уже смекнули, что их ждет, и решили действовать по-взрослому. Один вытащил нож, другой надел кастет. Я обрадовался, что украл у Тедди резинку для волос, – теперь я хорошо видел их всех. Двое лежали на земле, один держал Лукаса, а трое стояли передо мной.

А вот теперь-то, когда они обратили внимание, шансы у меня дерьмовые.

– Сюда! – раздался женский голос.

Я не отвлекся, но заметил, как трое, с которыми мне предстояло драться, изменили свои позиции. Оружие спрятано.

Я услышал звон. Опыт подсказывал, что это копы. Группа из как минимум из трех человек.

– Вот он!

Мне ничего не оставалось, как сменить позицию и повернуться лицом к девушке. Я уже знал, что это она.

Тедди.

– Я шла за ним, а потом эти парни начали драться.

Она выглядела так, словно была уверена, что «правильное» означает правильное, а «неправильное» – действительно неправильное. Нелегко же ей будет понять, что сейчас произойдет.

– Я ее даже не знаю.

Я сразу же сделал такое выражение лица, будто она сумасшедшая сталкерша. Стучать нельзя. Потому что это гораздо опаснее, чем махать кулаками. Она бы натравила всю их шайку на мою общину, и я бы уже ничем не смог помочь. Но сейчас все еще поправимо.

– Ты меня не знаешь? Ты только что спал в моей постели, Раффиан Джессика. А твой брат – мой брат.

Руки на бедрах. Оскорбленный вид.

Черт, какая же она сладкая.

Я демонстративно помог дезориентированному Шаксу подняться с земли.

– Ты все не так поняла. Я просто тусуюсь со своими друзьями.

Полицейский с военной стрижкой глубоко вздохнул и поднял руку, указав на Шакса:

– Так, а почему тогда он избитый?

К счастью, второго парня, которого я вырубил, удерживали двое из банды. Крови на нем не было, я просто отключил его.

Мэч, все еще держа Лукаса, произнес:

– У него одно из этих заболеваний крови. Еще и зуб выпал. Теперь положит его под подушку для Зубной Феи и все такое.

Тедди огляделась и сложила два плюс два быстрее, чем я рассчитывал. Чертовски великолепна. Не нашлось бы ни одного парня, который бы не последовал за ней. Она подошла к Лукасу:

– Эй, мы должны были встретиться в кафе!

Она продела свою руку через его и потянула так, что Мэч был вынужден отпустить его.

– Гм. Ага. Я разговаривал с этими парнями.

Лукас указал через плечо.

Тедди потащила Лукаса за собой и снова остановилась рядом с тремя полицейскими. Все они с подозрением косились на нас. Очевидно, что мы лгали. Тедди, должно быть, увидела, что происходит, и позвала на помощь.

Мэч подошел ко мне и схватил за руку.

– Извини, что задержали его. А с Раффианом у нас остались дела. Увидимся позже.

Я ничего не ответил. Эти придурки собирались похитить мою задницу, как только копы скроются из виду. А может, и раньше.

Я заметил, что Лукас прошептал что-то Тедди на ухо. Она кивнула.

– Ты не можешь остаться. Мама ждет нас. Сейчас.

Она бросила перчатку. Банда не собиралась связываться с полицией из-за всего этого, но ситуация была неприятная. Все эти чертовы годы мне удавалось держаться подальше от гангстеров, а теперь я насмехаюсь над ними. Стучу на них. Еще и провел ночь с сестрой своего брата, как им теперь это видится.

Тедди положила руку на предплечье ближайшего к ней полицейского. Я заметил, как он выпятил грудь. Жизнь красоток легка. Этот коп никуда не уйдет, пока она не будет довольна результатом.

Между Мэчем, другими парнями, Тедди, Лукасом и копами на несколько секунд возникло противостояние. Но в итоге ее упрямство взяло верх. Мэч сжал меня изо всех сил, а затем отпустил, подтолкнув в ее сторону.

Тедди протянула мне руку, и я принял ее, потому что у меня не было выбора. Она спасла положение, но разожгла войну, о которой пока ничего не знала. Как только копы уйдут, эти парни найдут нас всех.

– Сэр, я начинающий водитель, мой «Мерседес» вон там, и у меня не получается вырулить. Не могли бы вы помочь мне влиться в поток?

Так у нас появился полицейский эскорт. Двое других копов остались с парнями из банды, чтобы те не пошли за нами к машине. Тачка с включенными фарами стояла буквально на том же месте, где я вышел из нее.

Полицейский покачал головой, но подождал, пока мы сядем в машину Остина, а затем коротко просигналил Тедди, чтобы она выехала.

Она опустила стекло и одарила его ослепительной улыбкой:

– Вы самый лучший. Огромное вам спасибо, сэр!

Лукас сел на переднее пассажирское сиденье. Я же сжался на заднем, которое, как мне казалось, не было предназначено для полноценного человека.

Нам удалось сбежать, и я все еще не мог осознать, как Тедди это удалось.

Глава 13

Тедди

Я следила за движением. Самый простой путь казался лучшим.

– Привет, я Тедди. – Я решила, что настало время официально представиться моему новому попутчику.

– А я Лукас. – Он протянул руку, и я пожала ее, остановившись на светофоре.

Раффиан нервно озирался по сторонам.

– Ребята, у вас все хорошо?

Мои руки немного дрожали, но благодаря чирлидингу я научилась держаться, даже когда нервничала.

Я дважды повернула, затем спросила:

– Так, куда мы поедем?

Раффиан похлопал меня по левому плечу:

– Попробуй найти ближайшую общественную парковку. Мы уже уехали достаточно далеко, и они не смогут нас найти.

Машина сзади несколько раз посигналила, потому что я очень быстро повернула. На парковке кругом были раскрошившийся асфальт и выбоины, но мне удалось поставить машину Остина на довольно ровном месте.

– Так бабушка-мама в больнице? Или в приюте? – Раффиан поерзал на узком заднем сиденье.

– Она пошла в церковь Святого Андреа, куда мы обычно обращаемся, и кто-то пожаловался на меня. – Лукас накручивал полы рубашки на палец.

– Да, они придирчивые. Знаю нескольких ребят, которые выросли в этом месте. Так почему же ты ушел? Разве бабушка-мама не сказала тебе подождать снаружи?

Раффиан, очевидно, хорошо знал ситуацию Лукаса.

– Мне сказали, что она поедет в больницу и что я не должен слоняться там. Что бы это ни значило. Так что я ушел. Искал кого-нибудь, с кем можно поговорить. Ведь ты ушел, и никто не знает, что делать, и твоя мама умерла, а у нее всегда был план. – Лукас повернулся и посмотрел на Раффиана: – Думаешь, бабушка-мама умрет?

– Нет, чувак. Бабушка-мама живет уже миллион лет и будет жить еще столько же. – Раффиан наклонился вперед и похлопал Лукаса по плечу. – Давай посмотрим, сможем ли мы что-нибудь выяснить в больнице.

– Здесь можно оставить машину?

Теперь я была вместе с ними. Вовлечена в дело. И не успокоилась бы, пока не увидела, что Лукасу больше не угрожают парни, которые издевались над ним.

– Да. Здесь нечасто штрафуют. И мы знакомы с работниками. – Раффиан наклонился вперед и протянул руку через Лукаса, чтобы отжать защелку с пассажирской двери. – Вылезай, здоровяк.

Лукас вышел из машины и помог мне сдвинуть пассажирское сиденье вперед, чтобы выпустить Раффиана. Ненавижу задние сиденья в спортивных машинах. Нажав на кнопку на брелоке, я заблокировала двери, раздался противный гудок.

– Они отвезли ее в региональную больницу Мидивилля? – Раффиан наклонился ближе к Лукасу.

– Я не помню, какую они назвали больницу. Они сказали мне номер телефона? Кажется, говорили. – Лукас выглядел расстроенным оттого, что не может вспомнить.

– Не переживай, ты сильно нервничал.

Я огляделась. Все вокруг было неизвестным. Я совсем ничего не знала. Мы стояли в переулке между двумя огромными небоскребами.

Раффиан двинулся вперед и жестом позвал нас с Лукасом следовать за ним. Он шел быстро, а мы с Лукасом бок о бок семенили позади него.

– Бабушка-мама хорошо себя чувствовала до того, как попала в приют?

Необычное прозвище женщины так быстро слетало с языка Раффиана и Лукаса, что я решила не просить их сегодня ничего объяснять.

– У нее болел желудок. Она выпила таблетки, которые у нас были. – Лукас засунул руки в карманы.

Раффиан подождал нас у пешеходного перехода.

– Пришли. Думаю, они отвезли ее сюда. Давайте проверим.

После всех заигрываний Раффиана я была удивлена, как он нежен с Лукасом. Его желание пофлиртовать со мной явно отошло на второй план, и это впечатляло.

Раффиан вошел в вестибюль, и мы с Лукасом снова остались вместе. Пользуясь случаем, я попытался разузнать о Раффиане побольше:

– Как давно умерла его мама?

Мы стояли возле оранжевых кресел в зале ожидания.

– Не знаю. В начале сезона. Все очень плакали. Она была такой милой женщиной.

Лукас покачивался с пятки на носок и обратно.

Раффиан поблагодарил администратора, его голос звучал громче. Затем он подошел к нам:

– Она здесь, и с ней все в порядке. Мне сказали, что ты можешь навестить ее, это не проблема. Мы подождем тебя здесь. Придешь и скажешь нам, если что-нибудь нужно.

Раффиан обнял Лукаса за плечи и указал ему, куда идти.

Когда Лукас исчез вместе с медсестрой, Раффиан встал рядом со мной.

– Не за что, – сказала я, хотя он и не благодарил.

– Ого. Не много ли ты хочешь? Я все это подстроил. Ты должна была поехать домой. – Раффиан посмотрел на меня исподлобья.

– А мне показалось, что тебе надрали задницу и Лукас был следующим на очереди. – Я сложила руки на груди.

Не ожидала, что придется с ним спорить. Поездка в город и правда приняла неожиданный оборот.

– В скольких бандитских разборках ты участвовала?

Он огляделся.

– Так это были гангстеры?

Я думала, что он просто в беде.

– Нет, это было собрание молодых парней-единомышленников, у которых общий любимый цвет и которые пришли к согласию, что мне нужно надрать задницу.

Лукас вернулся в вестибюль, и нам пришлось прекратить.

– Как она? – Раффиан протянул к нему руку.

Лукас оглянулся через плечо и приблизился к Раффиану, но я все еще могла слышать, о чем они говорят.

– Она в порядке. Пыталась уговорить приют впустить меня, сказала, что ей нездоровится. Но, вместо того чтобы пустить меня, они привезли ее сюда. Теперь нам выставили счета.

Лукас выглядел невероятно испуганным.

– Все в порядке, Лу. Ты же знаешь, мы как-нибудь справимся. – Раффиан нежно коснулся плеча Лукаса. – Ей разрешили вернуться домой?

– Они должны ее выпустить. – Парень заламывал руки.

– Понял тебя. Лукас, можешь подождать с Тедди снаружи? Следи, чтобы не появились парни, с которыми мы закусились в парке. Не думаю, что они придут сюда, но на всякий случай. Хорошо?

Я наблюдала за тем, как Раффиан повернулся и пошел по коридору, как будто у него было полное право там находиться. Он выкатил из ниши инвалидное кресло.

– Мы должны идти, если Рафф так сказал. – Лукас взял меня за руку.

– Хорошо. Но что он собирается сделать?

Я оглянулась через плечо. Раффиан катил кресло, уже набросив на плечи откуда-то взявшийся белый халат.

Что-то должно было произойти, но Лукас не разрешил мне посмотреть. Мы вышли на улицу.

– Мы скучаем по Раффу.

Лукас выполнял просьбу Раффиана, оглядываясь, нет ли поблизости плохих парней.

– Кто это – мы?

Мне хотелось понять, что происходит. Приходится ли Лукас ему родственником?

– Домашние. Мы скучаем по нему. Но у него есть большой план. Он просил меня не говорить об этом никому, так что я не буду.

– План украсть инвалидное кресло и медицинскую форму?

Лукас рассмеялся, как будто я сказала что-то смешное.

– Думаешь, это такая уж проблема. Ага.

Больше я ничего не успела спросить, потому что Раффиан в полном облачении и пожилая женщина в инвалидном кресле прошли мимо нас, словно выполняли какое-то задание.

Она все время поглаживала его по руке.

– Ну вот и все.

Лукас тронул меня за локоть, и я последовала за ним. Пока они шли, Раффиан сбросил с себя халат, повесив его на дорожном знаке, а затем помог женщине, которая, как я поняла, и являлась бабушкой Лукаса, выбраться из инвалидного кресла. Он предусмотрительно поставил каталку на тормоз, чтобы она не укатилась, и протянул женщине локоть, успокаивая ее:

– Бабушка-мама, ты уверена, что готова к этому?

– Да. Все в порядке. Я просто пыталась найти что-нибудь для нас с Лукасом, чтобы мы были вместе. Но все испортила. – Большим пальцем через плечо она указала на Лукаса.

– Я же говорил тебе позвонить мне. Ты знаешь, как меня найти.

Раффиан нажал кнопку на пешеходном переходе, и мы стали ждать.

– Мы что, только что вытащили бабушку-маму из больницы вопреки рекомендациям врачей? – Я рассеянно подняла указательный палец.

– Нет, мы помогли другу выбраться из здания. Так было задумано.

Раффиан шагнул на пешеходный переход, когда знак переключился на мигающего идущего человека.

Бабушка-мама действительно выглядела нормально и не отставала от довольного быстрого шага Раффиана. Когда они подошли к автобусной остановке, мы с Лукасом догнали их. Я заметила, что Раффиан сказал что-то на ухо бабушке-маме и они явно пришли к какому-то соглашению.

Раффиан полез в карман джинсов и протянул бабушке-маме деньги:

– Это вам на дорогу. Я схожу к кое-кому еще, встретимся вечером.

Он подошел ко мне и обменялся с Лукасом фирменным рукопожатием, которое они наверняка проделывали уже много раз.

– Вы пока отправляйтесь к «Роперту».

– О, черт. Ненавижу это место. – Лукас пнул бордюр.

– Только на одну ночь, хорошо? Мы кое-что разузнаем и посмотрим, что можно сделать. Возможно, найдется место и в гостинице. – Раффиан легонько ударил Лукаса по руке. – Спасибо, что пощадил тех парней ради меня. Нельзя же нам бросаться на всех подряд.

Это вызвало улыбку, которой он добивался. Раффиан улыбнулся Лукасу в ответ. Я случайно уловила выражение лица бабушки-мамы, наблюдавшей за их взаимодействием, и узнала его, потому что уже видела подобное, когда работала с командой «Моих вечеринок». Бабушка-мама держалась за тонкую ниточку надежды, веры и твердости духа. Физически она была в порядке, но внутри обеспокоена. Глубоко обеспокоена.

Автобус подъехал, и Раффиан своей огромной фигурой загородил остальным путь, чтобы Лукас и бабушка-мама могли зайти внутрь без толкучки.

Когда они уселись, Раффиан еще раз осмотрелся. Внимательно. Здесь, в городе, он был в своей стихии. То, что дезориентировало меня, казалось, совпадает с самим его существом.

Когда автобус отъехал, он наконец обратился ко мне:

– Пойдем к машине. Тебе нужно вернуться домой.

– Ты имеешь в виду, нам нужно вернуться домой? Да?

Я шла в два раза быстрее обычного, чтобы не отставать от него.

– Мне нужно кое-что уладить, прежде чем я смогу вернуться. Им нужна охрана, пока меня нет. – Дальше он что-то неразборчиво пробормотал, но я все же уловила фразу: – С чего я решил, что могу уйти, не знаю…

Я вдруг поняла, что отвечаю за него:

– Ты узнал, что у тебя есть брат, и захотел с ним познакомиться. В этом нет ничего плохого.

Он повернулся, остановив поток пешеходов. И положил руку мне на плечо, что заставило людей обходить нас на переполненном тротуаре.

– Если бы меня здесь не было, Лу остался бы один. Что еще, черт возьми, произошло за то время, пока меня не было?

Вот она, другая сторона этого парня. В доме он казался таким беззаботным. Здесь же он вел себя как директор с битой.

Раффиан покачал головой, а затем продолжил нестись по асфальту.

Несколько раз он провел рукой по волосам. Не уверена, что он и правда хотел сделать все это сегодня. Насколько мне известно, он не мог запланировать встречу с Лукасом. У него не было телефона, как и у Лукаса, по крайней мере это я точно заметила.

Здесь ему было комфортно. Даже если он отвлекался, то все равно быстро находил ориентир и продолжал идти к парковке. Мы вернулись к машине. Все было в порядке. Он распахнул дверь с водительской стороны и принялся ждать, когда я сяду.

Но я стояла на месте.

– Что вообще происходит? Как ты доберешься домой?

Он посмотрел на меня своими глубокими глазами.

– Это и есть дом. А остальное, – он махнул рукой в направлении, как я поняла, моего района, – было ошибкой.

Я ощутила странный укол обиды и винила во всем взгляд, которым бабушка-мама одарила его на автобусной остановке. С тех пор как я начала развивать свой проект, я гналась за этим чувством. Чувством, что люди и сама вселенная в тебе уверены и ты движешься в правильном направлении.

То, что он делает здесь, правильно.

– Где они собираются остановиться на ночь?

Мне нужна была дополнительная информация, прежде чем оставить его здесь.

– «У Роперта».

Он поднял брови, как будто это должно было все мне объяснить.

– Это что-то вроде отеля, сети или еще чего-то такого, о чем я никогда не слышала?

Я перебирала ключи от машины Остина.

– «У Роперта» помогает детям с особыми потребностями. Формально Лукас уже вырос, но там его любят и приютят сегодня вечером. А мне пока нужно выяснить кое-что еще. Посмотрю, не устроилась ли где-нибудь община, может, кто-нибудь из моих друзей окажется поблизости, чтобы присмотреть за ними.

У Раффиана был рюкзак, но телефона не было.

– Где ты остановишься?

Его взгляд метнулся к моему рту, как будто я сказала что-то неожиданное. Он поджал губы и ответил:

– Не беспокойся, Принцесса Трусишка. Я сам могу о себе позаботиться.

Я неохотно села в машину и почувствовала, как вибрирует телефон в заднем кармане. Остин был недоволен.

«Господи боже, где ты вообще? Приложение для отслеживания даже названия такой дороги не знает!»

Я быстро написала ответ:

«Ты беспокоишься о машине или обо мне?»

И снова посмотрела на Раффиана.

– Мне нужно кое-куда. И я хочу, чтобы ты свалила отсюда.

– Ух ты. Извини…

Может быть, я ошиблась насчет этого грубого парня.

– Не хочу показаться уродом, но те гангстеры будут искать нас.

Нужно убрать отсюда эту машину. – Он постучал по дверце.

– Слушай, я не хочу оставлять тебя здесь без возможности вернуться.

Я закинула куртку в машину. Выражение его лица изменилось, он нацепил огромную снисходительную улыбку:

– Это настоящая причина? Или ты просто будешь скучать по этой красотке во время поездки? – Он схватился за подбородок.

– Если я захочу увидеть красотку, то посмотрю в зеркало. Все, о чем я волнуюсь, так это о том, что ты брат Гейза, а я семью просто так не бросаю. Так что придется тебе дать мне нормальный, а не расплывчатый ответ. – Я скрестила руки на груди и уставилась на него.

Я немного нервничала от мысли, что придется выбираться из города без Раффиана. Настоящая причина, по которой мы оказались здесь, была, видимо, в том, чтобы сбежать от меня, хотя помочь Лукасу было приятно.

– Мне нужно забрать кое-какие вещи. Потом я сяду на автобус. – Он снова постучал по дверце, словно поторапливая меня.

– Я пойду с тобой. Или ты хочешь отправить меня одну через весь город на машине, отмеченной гангстерами?

Я решила рискнуть. Хотя и не была уверена, что такое возможно.

Он посмотрел налево, потом направо и сдул волосы с глаз.

– Ладно. Хорошо. Пойдем вместе. Но машину оставим здесь.

Я снова полезла в тачку, взяла свои вещи, нажала кнопку блокировки и в ожидании посмотрела на Раффиана. Он замешкался.

– Что?

– Ты просто увидишь кое-что. Возможно, то, к чему ты еще не готова. Вот и все, что я хотел сказать.

– Ты, может быть, и не подозреваешь, к чему я готова, – сузила я глаза.

Глава 14

Раффиан

Это было уже слишком. Я не собирался возвращаться в дом Буратонов до тех пор, пока не буду готов. Сомневаюсь, что вообще смогу это сделать. Оставить общину на произвол судьбы. Стать частью жизни Гейза, чтобы получилось провернуть грандиозное ограбление.

Я шел, Тедди следовала за мной, набирая сообщение на телефоне. Причины, почему я так был уверен в том, что пачка денег поможет Лукасу, бабушке-маме и всем остальным, кто в этом отчаянно нуждается, возникали передо мной.

Вот чем мы занимались. Мама и я. Мы вместе боролись за существование. Исправляли ситуацию день за днем. Дело за делом. Если могли. Я запустил пальцы за шею. Не хотелось, чтобы Лукаса вытесняли из приютов, а вдали от бабушки-мамы ему придется несладко. Ей нужно уйти с улиц. Конечно, она сильная, но такой образ жизни не подходит пожилым людям. Им необходимо что-то надежное. Возможность получить стоматологическую помощь и лечащий врач, который следил бы за приемом лекарств. Я почувствовал, как от тяжести всего этого на глаза навернулись слезы. И смахнул их.

– Куда мы идем? – Тедди нагнала меня.

Она выглядела как надежда. Искрящаяся. Окруженная радугой и серебром. Она была так любима. Желанна. Ей очень повезло. В том смысле, который ей никогда не понять. Каково это – ложиться в кровать на чистое постельное белье и запирать дверь своей комнаты, если хочется побыть одной? Может ли она представить, что это такое – пытаться привести себя в порядок в туалете библиотеки в первый раз за целую неделю?

– Мы идем туда, где остановились мои друзья. Убедимся, что с ними все в порядке, и разузнаем кое-что для бабушки-мамы и Лукаса. – Мой голос был хриплым из-за эмоций, с которыми я боролся. В последнее время они наносили мне удар за ударом.

– Есть какие-то идеи? Я имею в виду, что будет после «Роперта»? Ты упоминал отель? Какая организация им управляет? – Она задавала острые вопросы, как будто понимала, с чем я имею дело.

– Это группа свободных людей, они… знают друг друга.

Я не мог объяснить, откуда знаю всех друзей моей мамы, с которыми она познакомилась за годы, проведенные на улице. Что у меня больше «дядь» и «теть», чем я могу вспомнить. И тут меня снова переклинило.

Чтобы попасть к Буратонам, мне пришлось разорвать все связи, сбросить ответственность. Я твердил себе, что конечная цель стоит кратковременных трудностей. Если я буду действовать достаточно быстро, но осторожно, то смогу совершить ограбление на миллион долларов.

Тедди заговорила, и только через несколько секунд я понял, что она обращается не ко мне:

– Здравствуйте, да, это Феодосия Буратон, и я хотела бы узнать, есть ли у миссис Келлер минутка поговорить со мной?

Я бросил на нее взгляд. Тедди слегка улыбнулась и вцепилась в мою руку, чтобы я ее вел, пока она разговаривает.

– Здравствуйте, миссис Келлер! Спасибо, что ответили на мой звонок. Я хотела бы поговорить об одной нуждающейся семье в Мидивилле. Там взрослый двадцатилетний парень с особыми потребностями и его бабушка, которой необходимы некоторые программы. Сейчас они решают проблему с его возрастом. Несмотря на то что ему уже двадцать лет, он все еще нуждается в близких отношениях с опекуном. Сейчас у них нет определенного места, где они могли бы остановиться. Есть ли у вас какая-нибудь возможность для них? И да, я понимаю, что это все очень внезапно, но и узнала я об этой ситуации так же неожиданно.

Я повел ее через пешеходный переход. По тому, как она говорила, казалось, что Тедди – сорокалетняя работница социальной службы с хорошим опытом. Мы отошли с дороги, по которой неслись встречные машины.

Она посмотрела на меня и прикусила губу, приподняв одну бровь.

– Да. Мы знаем, где они будут сегодня вечером. Да. Звучит отлично! Позвольте мне спросить моего друга. – Она прижала телефон к груди. – Эй, ты когда-нибудь слышал о «Сизонс» здесь неподалеку?

– Ага, да.

Это было лучшее место, куда мог попасть человек. Многоквартирный дом, субсидии на который выделили один миллиардер и власти города. Они делали упор на предоставлении жилья и предлагали людям работу. Но получить там место было невозможно. В листе ожидания можно было висеть годами.

– Там хорошо? Ты бы доверил им бабушку-маму и Лукаса? – спросила она так, словно это было обычное предложение.

– Ну, я был бы готов даже заколоть кого-нибудь, только бы они туда попали.

– Нам очень нравится этот вариант. Спасибо. Да, я прослежу, чтобы они позвонили вам. Вы лучшая! – Она закончила разговор и улыбнулась мне. – Ты можешь отправить сообщение бабушке-маме?

Я несколько раз моргнул. Всего за пару минут она изменила все мои планы. Может быть, это был знак, что мелкая помощь общине не так важна, как попытаться сорвать самый большой куш в своей жизни.

– Если ты позволишь попросить у тебя телефон.

У меня получилось передать сообщение через работников «У Роперта». Они заверили, что передадут его бабушке-маме и Лукасу.

О «Сизонс» ходили легенды. У них были программы для Лукаса. В общем, это лучший вариант, кроме, конечно, выигрыша в лотерею.

Я отдал Тедди телефон. Несколько минут. Изменить их жизни заняло несколько минут.

– Кто ты вообще такая?

– Наверное, им нужна какая-нибудь помощь с переездом? Можем приехать завтра и помочь.

Она убрала телефон в карман. Я несколько секунд смотрел на свои ноги, потом попробовал ей объяснить:

– Милая, они сами донесут то, что у них есть. Справятся. Как и задумано.

Я наблюдал за тем, как до нее доходит смысл моих слов.

– Ладно. Хорошо.

Вот и ответ. Теперь пора убираться из этого опасного городка. Так будет лучше всего. Гангстеры будут преследовать меня и наверняка заинтересуются Тедди.

– Давай вернемся. Ты ведь закончила?

Она с усмешкой посмотрела на меня:

– Мы были здесь по твоим делам, а не по моим.

– Я же не ожидал, что ты ворвешься и спасешь несколько людей, – подмигнул я ей.

– Ага, теперь все в порядке.

Тедди развернулась, и мы пошли обратно к парковке. Я был так рад за бабушку-маму и Лукаса, но одновременно во мне закипал гнев от ужасной несправедливости. Как же легко решить проблему, когда ты принцесса с севера штата.

– А откуда ты знаешь ту женщину?

– О, миссис Келлер? Она подруга моей мамы, они занимались чем-то вместе, точно не помню.

Тедди переступила через большую металлическую решетку на тротуаре.

Больше я ничего не стал комментировать. Нужно было принять этот знак и позволить ему направить меня в нужную сторону. Чувство злости не помогало. К тому же оно было несколько неразумным, учитывая положительный результат.

Мы сели в машину и тронулись. Я еще довольно долго держался. Сначала убедился, что Тедди выбралась из города, а затем откинул голову и закрыл глаза. Дел еще было много, но иметь рядом такую попутчицу – не лучшая идея. Она уделяла всему слишком пристальное внимание.

Глава 15

Тедди

Мы опоздали. Приехали гораздо позже, чем я рассчитывала.

Раффиан сладко спал. Настолько хорошо, что мне пришлось легонько потрясти его, когда мы наконец припарковались на подъездной дорожке. Мы были не одни. Остин скрестил руки и постукивал ногой. Мой отец стоял позади него, медленно покачивая головой.

Да, пару раз я заглядывала в телефон в дороге, но по пути из Мидивилля не встречалось светофоров. Сейчас я снова посмотрела на экран. Ясно. Куча уведомлений. Друзья, родственники. Все спрашивали, где я. Черт.

Раффиан потянулся:

– О. Мы опоздали?

– Ага.

Я ответила на сообщение Остина, глядя на его лицо.

«Извини-и! Опаздываем. Скоро будем дома».

Он посмотрел в телефон и слегка улыбнулся, когда мы снова встретились взглядами. Если я все еще могла заставить его улыбаться, значит, он был не слишком зол. Очевидно, мне все сходило с рук, потому что я была самой младшей в семье, к тому же единственной девочкой.

Папа не выдержал и распахнул мою дверь:

– Как мило, решили вернуться к нам? Весело было бегать по всему Мидивиллю?

Приложение для отслеживания, как мне было известно, работало в фоновом режиме. Вот как мои родители спали по ночам – ну, по крайней мере, так они мне говорили.

– Это моя вина, мистер Буратон. Тедди просто помогла мне найти некоторых друзей.

Я взяла свои вещи и вылезла из машины, отец навис надо мной.

Бог знает, чего напридумывали себе родители о том, что я там делала, но, заметив, как отец сузил глаза, глядя на Раффиана, я поняла, что за синяки, которые проступили у него, нам придется объясняться вместе.

Из дома вышли Гейз и Пикси, а это означало, что почти все стали свидетелями того, как я влипла.

Я передала ключи Остину. Он обхватил меня за шею и притянул к себе, чтобы поцеловать в лоб.

– Медвежонок Тедди. Детка, ты не должна так поступать. Твой телефон – часть твоей чертовой руки. Почему ты не ответила?

– Долгая история. – Я обняла его за талию.

Иногда он становился буфером между мамой, папой и мной в те редкие случаи, когда я попадала в неприятности, а иногда вел себя скорее как отец.

Я прислушалась к разговору папы, Гейза и Раффиана, но уловила только конец.

– В общем, Гейз согласился стать твоим опекуном, но мы с Ронной можем быть твоими доверенными лицами и также опекунами, если хочешь, пока Гейз в колледже. Имею в виду, что, если у тебя есть другие варианты, где остановиться, мы не будем мешать.

Раффиан потер висок:

– Очень извиняюсь за то, что, как вам показалось, я сбежал с Тедди. В свою защиту скажу, что несколько раз говорил ей, чтобы она ехала домой. Обратно я бы поймал попутку.

О, так вот как это было? Конечно, можно же все свалить на меня!

Гейз показал зубы, втягивая воздух:

– В нашей семье принято знать, где кто находится.

Папа положил руку на плечо Гейза. Раффиан, наверное, заметил, как они близки. Интересно, уловил ли кто-нибудь еще осколки боли в его глазах, прежде чем эта эмоция скрылась под вынужденной улыбкой?

Папа произнес:

– Пойдемте в дом. Ронна приготовила закуски на случай, если кто-то проголодался.

Остин протянул руку Раффиану:

– Добро пожаловать к нам. Здесь всякое случается.

Раффиан добродушно ответил на рукопожатие:

– Уже понял.

Гейз, Пикси и папа попрощались с Остином, который теперь, когда я вернула его машину, собирался уехать.

Он повернулся ко мне:

– Ты наказана.

– Ты же знаешь, мне очень стыдно. И я все исправлю.

Я подошла к Раффиану, который воспользовался паузой в разговоре, чтобы взять свою сумку.

– Я знаю. – Остин подмигнул мне, а затем сел в машину. Выезжая, он опустил окно и на прощание выдал: – Так мне еще и останавливаться придется, чтобы заправиться? Боже, детка.

По выражению моего лица было понятно, как мне неловко за этот промах.

– Так, насколько сильно мы проштрафились? – Раффиан наклонился над моим правым плечом.

Я повернулась и запрокинула голову.

– Ты ни насколько. А вот я сильно. Но не волнуйся, хоть они и устроили истерику, наверняка знали, где я была. К тому же я дважды выложила историю, пока мы были там. Все должно быть хорошо. Пошли перекусим.

Оказалось, я была жутко голодна. Но только когда появилась такая возможность, мой желудок громко заурчал.

– Все нормально? – усмехнулся Раффиан.

Чертовски неловко.

– Да.

Я направилась ко входной двери – не хотелось, чтобы еще какие-нибудь звуки вырвались наружу.

Когда я зашла в дом, все предстало передо мной в другом свете. Мысль о том, что Лукас все это время изо всех сил пытался найти себе место, пока бабушка-мама была в больнице, разбивала мне сердце.

Сбросив балетки, я краем глаза взглянула на Раффиана. Сегодня он случайно показал мне часть своего мира. Похоже, ему было легче подраться с какой-нибудь бандой, чем аккуратно поставить кроссовки на полку для обуви у двери.

Его жизнь была не такой, как моя. Наша поездка в город показала мне это. Опустившись на стул в столовой, я наблюдала за Раффианом, украдкой бросая на него взгляды. Время от времени он замечал это, и мне приходилось смотреть то в тарелку, то на руки.

Гейз и Пикси сидели, почти прижавшись друг к другу. Я видела, как родители время от времени переглядывались. Вечер был каким-то странным. Я знала, что еще не раз услышу об этом от них обоих. Они очень хорошо относились к тому, что я сама принимаю решения, но любили все обсудить.

Пикси слегка взмахнула рукой, привлекая мое внимание. Я встала и собрала тарелки. Она сделала то же самое. Мы встретились на кухне и стали медленно составлять посуду в раковину.

Она начала:

– Как все прошло с Раффианом?

Я пожала плечами:

– Нормально. Даже хорошо. Мы помогли друг другу, и, кажется, кое-что получилось изменить.

Пикси прикусила нижнюю губу, прежде чем наклониться ближе:

– Но?

– Но там, в городе, он действительно чувствовал себя по-другому. Как думаешь, это странно, что повсюду были люди, а он, похоже, всех их знал?

Она покачала головой:

– Нет. Все зависит от того, где проводишь время, когда живешь там. Знакомишься со многими соседями, все помогают друг другу. Мне иногда этого не хватает.

– Ясно. Вы знали что-нибудь о Раффиане до того, как он появился у вас на пороге?

Пикси передала мне чистый нож. Я вытерла его полотенцем.

– Нет. Ничего. Это очень неожиданно. Гейз поговорил об этом с Брюсом, и тот не стал отрицать. Гейзу было больно. Он ведь все эти годы так хотел иметь брата.

Она выключила воду и посмотрела в сторону дверного проема.

– И это хорошо. – Раффиан принес оставшиеся тарелки.

Я попыталась прокрутить в голове весь наш диалог. Мы говорили только хорошее, но все равно было неприятно ощущать себя пойманными за обсуждением.

– Ага, – быстро отреагировала Пикси. – Очень рада, что ты нашел Гейза. Будет интересно наблюдать за тем, как вы узнаете друг друга.

Вот опять. Фальшивая улыбка. Я заметила, что в глазах его не было радости, хотя он улыбался. Как будто он думал об одном, а делал совсем другое. В мгновение все исчезло. Он подыграл моменту и покладисто ответил:

– Жду с нетерпением. Эй. А что вы с Гейзом запланировали на завтра? Сможете меня подвезти? Мне нужно уладить кое-какие дела, прежде чем поступить в здешнюю школу.

Он прислонился к столешнице и смахнул волосы со лба.

– Надо посмотреть, что запланировано у Гейза. Возможно, у него тренировка по баскетболу.

Пикси задумчиво сложила руки, словно она была профессиональным планировщиком расписания Гейза.

– Окей. Просто скажите мне потом. Не хочется снова брать с собой Принцессу Трусишку. Она, скорее всего, попадет в неприятности и закажет «Убер» до Рима.

– Что за чушь ты несешь. Я тебя прикрыла сегодня. – Я показала ему средний палец.

Он в ответ облизнул губы, и я поняла, что краснею.

Пикси наблюдала за всем этим:

– Придерживайтесь рейтинга PG-13[7]. А то оболью вас водой из шланга.

Это заставило меня покраснеть еще больше. Щеки Раффиана подергивались, словно он старался подавить улыбку. У меня не было времени на то, чтобы пытаться ужиться с трудным парнем, в которого я, возможно, слегка влюбилась.

Раффиан сменил тему разговора:

– Значит, вот как родители справляются с тем, что Тедди поздно возвращается домой? Предлагают перекусить?

Пикси рассмеялась.

– Да, к Буратонам нужно немного привыкнуть. Они все друг другу как лучшие друзья. И это здорово, ведь у них постоянно появляются новые люди. Гейз, потом я, а теперь и ты.

Раффиан сложил руки на груди.

– Моей маме бы это понравилось. Она всегда относилась ко мне как к равному.

Грусть. Его плечи опустились, он уставился куда-то вдаль. Мы с Пикси обменялись взглядами, полными сочувствия.

– Эй, думаю, у наших мам там клуб. – Она указала на потолок, но я поняла, что она имеет в виду небеса. – Мама Гейза и моя мама наверняка устраивают что-то вроде женских вечеров, посылают нам добрые пожелания и все такое. Уверена, что твоя мама тоже там.

Пикси положила руку на локоть Раффиана.

Голос Раффиана был немного хриплым:

– Звучит мило. – Он глубоко вздохнул. – Как ты справляешься с потерей мамы?

– Я скучаю по ней каждый день. Я очень надеялась, что, когда у нас все наконец-то наладится, она будет здесь, чтобы увидеть это.

Во взгляде, которым они обменялись, почти слышался щелчок. Должно быть, они ощутили друг в друге схожую боль.

Следующим в дверном проеме кухни появился Гейз. Он навис над всеми нами.

– У вас тут вечеринка и без меня?

Пикси прижалась к нему. Они так подходили друг к другу, что сразу было понятно: они проводят вместе все время.

Мимо по коридору прошел папа:

– Никаких вечеринок. Все наказаны.

А затем он продолжил подниматься по лестнице в свою спальню. Мы засмеялись, и я заметила, как Раффиан, услышав его слова, в замешательстве посмотрел на всех, чтобы понять, действительно ли папа обеспокоен. Я кивнула ему, чтобы он понял: это была шутка. Мы все поднялись наверх и зашли в мою комнату. Я плюхнулась на кровать и заметила, как Пикси встала на цыпочки и что-то прошептала на ухо Гейзу. Гейз посмотрел на нее и нахмурил брови, а затем повернулся к Раффиану:

– Мы можем тебя подкинуть. Во сколько?

Было уже около половины второго ночи.

– Это вам решать. Я не на встречу еду.

Раффиан переместил вес с одной ноги на другую. Мне показалось немного интимным, что он сейчас в моей комнате, а я лежу на кровати, хотя это и не имело никакого смысла, ведь Гейз и Пикси тоже были с нами. Но все же это моя комната, и он здесь. Я наблюдала за тем, как Раффиан смотрит по сторонам, задерживая взгляд на моих старых призах по чирлидингу и висящих на стенах фотографиях друзей. На столе лежали книги, календарь с пометками разноцветными гелевыми ручками. Я не могла не задаться вопросом, что он обо всем этом думает. Обычная ли я для него? Да, я типичная девушка, но все же. Мне было очень интересно, о чем он думает. Наверное, это характерно для поведения влюбленного человека…

– Как насчет одиннадцати? – предложил Гейз.

– Походит. Большое спасибо. – Раффиан улыбнулся.

Я не могла понять, в чем дело. Его улыбка и хорошее отношение словно были верхним слоем, скрывающим его настоящую личность, которую мы не видели. Но я заметила кое-что, когда мы бегали по городу. Он был очень сосредоточен, когда занимался решением проблемы Лукаса. Странно. Вот же загадка! И теперь эта загадка жила с нами.

– Тогда встретимся завтра.

Гейз скользнул по руке Пикси и сгреб ее ладонь. Они собирались выйти из моей комнаты, и Раффиан попятился в сторону, чтобы дать им больше места для прохода.

Мы остались вдвоем, но в комнату тут же заглянула мама:

– Раффиан, тебе что-нибудь нужно? Еще постельное, одеяло и все такое?

– Вчера вечером мне всего хватало. Спасибо большое, миссис Буратон. Еще раз извините, что задержал Тедди.

Он засунул руки в карманы.

– Спокойной ночи.

Она наклонила голову в его сторону. Я так гордилась ею. Мама отлично справлялась со своей работой. И я уже понимала, что, скорее всего, расскажу ей обо всем. С тех пор как я запустила проект «Мои вечеринки», мы стали чаще разговаривать вдвоем.

Мы с Раффианом все-таки остались одни, и мне не терпелось выбраться из комнаты. Когда он посмотрел мне в глаза, я снова ощутила напряжение. Как будто он знал, что я знаю, что он знает: где-то в этой комнате есть ящик с моими трусиками. Это был очень характерный взгляд.

– Еще не два часа ночи, но можно угостить тебя мороженым?

Большие пальцы его рук по-прежнему были в карманах.

– Да. Для меня это уже традиция, так что не будем ей изменять.

Я выпрямила ноги и встала с кровати, намереваясь выйти из комнаты. Он спускался по лестнице, идя впереди меня, я следовала за ним. На кухне было темно, если не считать рассеянного света, проникающего через окно. Ни я, ни он не стали включать освещение. Он открыл морозилку, как будто уже давно жил здесь. Жестом пригласил меня сесть и протянул мне угощение, предварительно разорвав упаковку, чтобы мне осталось только снять ее.

Мы оба принялись за мороженое, и вдруг мне пришло в голову, что сейчас мы очень часто используем языки и губы. Я снова покраснела. Это было глупо, потому что мы с друзьями часто отпускали неприличные шуточки, и я не стеснялась, а даже старалась превзойти в этом остальных. Но сейчас, наедине с Раффианом, я робела.

– Спасибо за все, что ты сделала сегодня вечером. Я очень ценю это.

Он продолжил облизывать мороженое.

– Все в порядке. Но, смотрю, для завтрашнего побега ты выбрал другого водителя. Собираешься вернуться в Мидивилль?

Меня это немного задевало. У меня куча дел, но быть рядом с Раффианом и помогать ему казалось важным. А я была своего рода экспертом в важных вопросах.

– На этот раз мне нужно, что меня просто кто-то подбросил. Никаких сообщников, – ответил он.

– Ладно. Мне все равно есть чем завтра заняться.

Почему мне стало обидно? Это же глупо. Мы были знакомы всего несколько часов. Я пожалела, что не взяла с собой телефон, чтобы отвлечься на сообщения от подруг.

Он встал и открыл несколько нижних шкафов, прежде чем я указала на тот, в котором скрывалось мусорное ведро. Он выкинул палочку от мороженого. Я тоже доела свое и встала:

– Что ж, спасибо за компанию. Увидимся завтра.

Мне хотелось уйти раньше него. Он остался стоять внизу лестницы, наблюдая, как я поднимаюсь. Я оглянулась через плечо и слегка помахала ему рукой. Он подмигнул.

Я его не понимала. Он флиртовал? Был ранимым или общительным? Я закрыла дверь и прислонилась к ней на несколько минут. Раньше я уже влюблялась, но со временем это проходило, и сейчас надо бы поторопиться, иначе наше с Раффианом совместное проживание станет проблематичным.

Глава 16

Раффиан

Как только ее дверь закрылась, я вернулся к своей комнате. Гейз ждал меня у двери:

– Привет.

Пикси не было видно.

Я приподнял подбородок:

– Привет.

– Можно тебя на пару слов? Мне кажется, что нам нужно кое-что прояснить, прежде чем двигаться дальше.

У меня скрутило живот. Я не представлял, что Гейзу хотелось обсудить. Как много он уже узнал о моем образе жизни?

Я жестом предложил ему зайти в мою комнату:

– Конечно.

Мой брат был высоким. На целую голову выше меня. Он сел на стул у стола, а я – на кровать. Она скрипнула подо мной.

– Пока тебя не было, я поговорил с Ронной и Майком. У них назначен телефонный разговор с социальным работником, который вел мое дело, и с адвокатом. Они хотят убедиться, что все правомерно и официально, насколько это возможно.

Я слегка почесал щеку.

– Это ужасно мило с их стороны.

– Ну, они доверяют мне и хотят, чтобы у тебя все было хорошо. – Он положил руки на колени. – Но реальность такова, что после каникул мы с Пикси возвращаемся в колледж. Мы там живем. Так что ты останешься здесь один.

– Я ценю то, что ты пытаешься присматривать за мной, но я сам могу позаботиться о себе.

Я не изменил позу, но напряжение в комнате нарастало.

– Майк, Ронна, Тедди, Остин и Мильт – замечательные люди. Они с самого начала относились ко мне как к родному. Часть в тебе досталась от твоей мамы, но часть и от моего отца. А он тот еще ублюдок. Поэтому я хочу быть уверен: что бы ты здесь ни делал, ты не станешь напоминать мне о нем ни на секунду. – Он наклонился вперед, сцепив пальцы.

Меня это не волновало. Он беспокоился о своей семье. А я не был ее частью.

– Я пришел с миром, брат. – Я поднял руки, как будто он наставил на меня пистолет.

Я знал, что не все будет радужно и солнечно. Это неизбежно.

– На это я и рассчитываю. Тедди под запретом. Заниматься тем дерьмом, что ты делал сегодня вечером, тоже запрещено. Майк и Ронна на тебя не станут наезжать, а вот я стану. – Он встал. – Просто хочу убедиться, что мы четко понимаем свои позиции. Прими этот поворот событий как чертов подарок.

Я тоже встал, потому что так было положено. Когда кто-то проявлял агрессию, нужно было встать. Так я и оставался цел и невредим, пока рос на улице. Особенно когда я стал выше мамы. Люди в основном хорошие и добрые. Но иногда случалось иначе, а судьи, который мог бы подсказать, что дело зашло слишком далеко, не было.

Гейз внимательно изучил мою позу:

– Собираешься драться со мной?

– Нет. Но я не привык сидеть, если мне угрожают. Я все понимаю, но мне нужно быть готовым защищаться.

Я почувствовал, как раздуваются ноздри. Это часть плана. Приехать сюда, закрепиться, войти в доверие, а затем выиграть эту жизнь. Десять жизней. Я подумал о детях Коннеров и о том, как холодно сегодня вечером. Нужно уже поговорить со своей командой, присмотреться к банкам, которые я приметил. Провести кое-какие исследования.

– Завтра все в силе? Ты подбросишь меня? Или это начало конца наших коротких братских отношений?

Я сжал кулаки, но попытался расслабить плечи.

– Подброшу. – Его губы сдвинулись на одну сторону. – Извини, если все прозвучало слишком резко. Я защищаю их, но это не значит, что я не хочу узнать тебя.

– Я понимаю. Да. И это чертовски приятное знакомство. Я ценю то, насколько открытые и милые Буратоны, и не буду принимать это как должное.

Вот так. Я бросил ему кость. Хорошую кость. Пусть думает, что я должным образом предупрежден и напуган. На самом деле я не хотел никому причинять вреда. Ни этим людям, ни тем, кто работал в банке, который я собираюсь обокрасть. Я мирный человек.

– В одиннадцать, да? – Он направился к двери.

– Да, будет здорово. Я нужен им для телефонного звонка? Ты знаешь, во сколько он будет?

Все видят? Я слушаюсь, даже подчиняюсь. Мне можно доверять.

– Думаю, в шесть, как раз во время ужина. Майк приготовит жаркое. Это будет лучшее, что ты когда-либо ел, так что я настоятельно рекомендую не опаздывать, чтобы попробовать его.

Гейз встал и дошел до двери. Я понял, что он хотел сказать. Предупреждение. Угроза. Обещание. Все в порядке. Пусть проводит любые границы. На меня рассчитывало слишком много людей, чтобы беспокоиться о его впечатлении обо мне. Завтра я отправлюсь в Покипси.

* * *

Без пятнадцати минут одиннадцать я уже стоял у машины Гейза. Сумка с собой. Я не собирался оставлять вещи в доме Буратонов. Пока что. Если бы кто-то зашел в мою комнату, он бы даже не понял, что я пробыл там несколько дней.

Пикси Рэй показалась первой, ее широкая улыбка располагала к себе.

– Доброе утро, братишка.

Блин. Я понял, почему Гейз был так очарован ею. Казалось, что ты сразу же становишься ее семьей. Но что-то сломленное в ней все же было. Я ощущал это и в ней, и в Гейзе. Они прошли через дерьмо. Я видел это по их глазам. Может, дело было в том, как быстро они реагировали на внезапный шум, или в том, как в целом вели себя. Когда люди – новенькие в городе, местные это сразу замечают. Даже если приезжим кажется, что они знают, куда идут. Именно поэтому попрошайки и мошенники выбирают их в качестве цели.

– Эй, Пикси, ты похожа на солнышко в дождливый день.

Она оглянулась через плечо на Гейза, спускавшегося по дорожке, и заправила волосы за ухо.

Гейз улыбнулся ей, а затем посмотрел поверх ее головы на меня.

– Куда поедем?

Он покрутил ключи на шнурке.

– В городок на букву П, детка. Мне нужно сделать кое-какие дела. А домой вернусь на поезде.

Я подождал, чтобы посмотреть, кто куда сядет. Гейз помог мне: открыв дверь, он сдвинул пассажирское сиденье вперед. Я забросил свою сумку внутрь и пробрался назад. Пикси села на пассажирское кресло и, воспользовавшись моментом, пока Гейз обходил машину, немного придвинула его, чтобы у меня было больше места для ног.

– Спасибо. – Я осторожно похлопал по сиденью перед собой.

Несомненно, она – путь к сердцу моего брата, но я не был уверен, что хочу сближаться с ним.

Гейз сел на водительское место и поправил зеркало заднего вида, чтобы смотреть на меня.

– У тебя есть права?

– Водительские права? – Я пытался придумать какой-нибудь ответ, кроме «нет». Мне совсем не нравилось, что я пропустил некоторые из обычных подростковых обрядов. Но получение прав требовало денег. Мне не хотелось, чтобы Гейз и Пикси плохо думали о моей маме, поэтому я осторожно ответил: – Я умею водить.

Это была чистая правда. Я умею водить машину. Я отличный водитель и не раз управлял машинами во время побега, когда мы выполняли задание. Первый раз мама посадила меня за руль, когда мне было тринадцать. Старый минивэн с механической коробкой передач. Мне предстоял десятиминутный урок, перед которым я получил строгое предупреждение: если заглохну, то все, кроме меня, отправятся в тюрьму. Тем вечером мы нашли десять цыплят гриль в мусорном контейнере у магазина и кучу электроники. Ее мама превратила сначала в наличные, а затем в деловую одежду для тех членов нашей общины, которые собирались проходить собеседования.

Гейз кивнул на мой ответ и съехал с подъездной дорожки.

– У Пикси есть машина, поэтому, когда мы уедем в колледж, я могу оставить тебе эту.

Ощущение было такое, словно из моих легких высосали весь кислород. Его доброта и доверие почти растрогали меня. Но я сдержался и ответил:

– Чувак, это сильно облегчит мне жизнь. Спасибо за предложение.

Я был уверен, что Пикси Рэй приложила руку, чтобы у меня появилась такая возможность. Гейз, судя по вчерашнему ночному разговору в моей комнате, был явно не в том настроении, чтобы делиться или доверять.

– Хорошо. Машина Пикси припаркована около нашей квартиры, так что пока нам нужна эта. Но потом ты сможешь пользоваться ею, пока нас не будет.

Он переключил внимание на дорогу. Похоже, он был уверен в том, как добраться до Покипси. Пикси негромко включила радио, а я уставился в окно. Иметь собственный пикап было бы очень здорово. Купить машину – одно из самых сложных дел. Отсутствие водительских прав – та проблема, которую я решил полностью игнорировать.

Знаки продолжали появляться. Ограбление чего-то огромного было будто предначертано звездами.

Глава 17

Тедди

С ботинками и курткой в руках я вышла на лужайку перед домом, стараясь ступать как можно тише, чтобы не разбудить Рокет.

Отец заканчивал сгребать листья у живой изгороди:

– Привет, милая, что собираешься делать сегодня?

Рокет подскочила и лизнула меня, пока я, опустившись на ступеньки, надевала ботинки. Оказывается, я не первая вышла из дома сегодня.

Я любила папу за то, что ему можно довериться. Понятно, что вчера я облажалась, но тем не менее сегодня он не был против, чтобы я занялась своими делами.

– Тейлор заедет за мной. Надо рассмотреть несколько заявок для девчонок.

Я надела ботинок, носок у меня был мокрым от влаги на подъездной дорожке.

– Сколько их у вас?

Он оперся локтем на грабли.

– Десять, и это те, которых проверили и порекомендовали нам. Хотелось бы поднажать и организовать две вечеринки в декабре. Ты знаешь, какими хреновыми могут быть праздники для этих семей.

Я надела второй ботинок.

– Следи за языком, – слегка сердито произнес он.

Я была самой младшей и выросла в окружении мальчишек, ругающихся на чем свет стоит. Так что могла бросить несколько грубых слов, если понадобится.

1 Forever stamps – такие марки можно использовать вне зависимости от года выпуска, и они в любом случае покроют расходы на отправку письма внутри страны, даже если актуальная цена на момент отправки выше, чем та, которая была несколько лет назад, когда приобреталась имеющаяся марка.

2 Имя главного героя Раффиан (англ. Ruffian) буквально переводится как хулиган, бандит.

3 Инди-компания – небольшая независимая компания (от англ. Independent – независимый); такие компании часто обладают большим потенциалом, однако не являются филиалами других компаний или подразделениями крупных корпораций.

4 Деятельность социальной сети Instagram запрещена на территории РФ по основаниям осуществления экстремистской деятельности (согласно ст. 4 закона РФ «О средствах массовой информации»).

5 Costco (Costco Wholesale Corporation) – крупнейшая в мире американская сеть магазинов самообслуживания клубного типа.

6 Магшот (от англ. Mugshot) – фотография преступника, которая делается в полицейском участке после его ареста.

7 Рейтинг, установленный системой американской киноассоциации, означает, что просмотр нежелателен для детей младше тринадцати лет.

Продолжить чтение