Читать онлайн Черти говорят правду. Сборник бесплатно

Черти говорят правду

Глава 1. Встреча с психологом, после которой Виктор бросает пить

– Здравствуйте, присаживайтесь, пожалуйста, на диван, можете откинуться или прилечь, как Вам будет удобно.

Кабинет Рязанского психолога Агатовой Натальи Петровны располагал к разговору, в нем было все продумано до мельчайших деталей: приглушенный свет, свечи, которые иногда зажигались, но не при первой встрече с клиентом, удобные диваны, с придиванными столиками, стеллажи с книгами по работе и просто любимыми. Она ведь была психологом по образованию, но свою фирму открыла совсем недавно, не больше года. Это была давняя и тайная мечта. И вот только в предпенсионном возрасте, как она любила шутить, удалось скопить некоторую сумму денег на воплощение этой мечты. Как же здорово, теперь есть свой собственный бизнес – она семейный психолог! Есть свой кабинет, причем не в аренду, а свой, собственный. Даже помогает секретарша Светлана, очень умная и трудолюбивая девушка.

– Что прилечь? Я не разлеживаться пришел, а за помощью. Я просто подыхаю, не знаю, куда еще пойти. Вот дьявол! Мне не хочется жить. Извините, может я грубо разговариваю, но Вы должны мне помочь. Надеюсь, станет легче, хотя вряд ли. Но это же Ваша работа, в конце концов – помогать людям!

Наташа тут же взглянула на него и отметила про себя:

«Мой клиент все еще не присел ни на диван, ни на стул, а нервно расхаживал, желая повернуться и уйти. Это был высокий, красивый мужчина, приблизительно моего возраста, что-то около пятидесяти лет или чуть меньше. Его лицо выдавало недавний запой, с которым он пока, как видно, не справился. Походка была неуверенной, руки нервно метались, то сжимаясь в кулаки, то просто подрагивая, в глазах темных и глубоких была боль, она просто выливалась из глаз, даже казалось из всего тела, которое видно ныло невыносимо, он был похож на наркомана при ломке».

Наташе стало капельку страшно, просто капельку.

«Ведь это моя работа, – подумала она, – помогать людям в самых трудных и невыносимых порой ситуациях. А на нестандартный случай у меня все продумано. Держать личного охранника непозволительная роскошь. Да и что он здесь будет делать в кабинете, мешать? Охранник находится в здании. А в моем кабинете есть потайная дверца, стоит лишь чуть толкнуть стеллаж с книгами, и я в безопасности, там маленькая комнатка, где кнопка с сигнализацией для моей секретарши. Ей строго приказано, если сработает резкий звук, покинуть свою приемную и убежать вниз к охраннику. Об этом убежище не знает никто, может оно никогда не пригодится, но в такой работе всего можно ожидать. Если придет сумасшедший и решит напасть, не баллончиком же с газом защищаться».

– Нет, что Вы, успокойтесь, – ответила Наташа. – Ничего грубого вы не сказали, просто присядьте, я начну работать с Вами, но для этого нужно познакомиться. Присядьте, пожалуйста, прошу.

Он, умолк и как будто обмяк, уставился на вазу с декоративными цветами в дальнем углу комнаты. Появилось время рассмотреть его и составить психологический портрет.

Теперь стало видно, что он не красавец, без шарма, но высок, в движениях раскован, а значит, уверен в себе. Одежда и обувь дорогая, но он не придает ей никакого значения, это сразу видно в людях, как они поправляют одежду, приглаживают рукой и т.д., этого просто не было. Одень его в деревенскую куртку и отправь на огород, он также бы уютно себя чувствовал. Человек обеспеченный, но не старается это показать, значит или всегда был небедным, или имел в душе более глубокие ценности, второе – скорее всего. С первого взгляда Наташа определяла, хочет ли она помочь человеку.

«Да, я хочу ему помочь, – подумала она. – Он страдает по-настоящему, такое страдание было ей известно, помочь, помочь обязательно, он сейчас в аду своих мыслей и всепоглощающей боли».

– Меня зовут Наталья Петровна или просто Наташа, как Вам будет удобно. Я предпочитаю – Наташа.

– Да, понял. Я – Виктор, приятно познакомиться. Я пришел к Вам и мне чуть легче, даже не знаю что это, но мне нужна Ваша помощь. Думаю, – Виктор запнулся, – это он убил ее, я почти уверен в этом.

– Убийство? Виктор, не понимаю, моя работа психологическая помощь. Я не веду расследования, а помогаю Вашему сердцу, Вашей душе, если будете со мной работать, то должны просто рассказывать о Вашей боли и страданиях, а уж я найду метод все исправить.

– Я почти не слышу, что Вы тут говорите, если обещаете помочь, тогда слушайте, – он опять чуть вздрогнул и уставился теперь на картину, а точнее сквозь нее в бесконечность. – Я любил ее, мою Ирину, любил, как никто и никогда, и сейчас еще люблю, мне постоянно нечем дышать, дышу глотками, невыносимо не хватает воздуха. Видите? – он стал беспорядочно сглатывать, выглядя жалко и нелепо. – Думаю, он просто поменял ей таблетки или что-то еще придумал. Расследование, конечно, ведется, но это бред, выходит она сама отравилась. Этого просто не может быть. Глупо, зачем? Ведь мы были так счастливы, не знаю что рассказывать, сбиваюсь и злюсь.

– Я помогу, давайте по порядку, как познакомились с Ириной, какой она была?

– Хорошо. Понятно. Мы познакомились два года назад. Она устроилась на работу в мое агентство недвижимости риэлтором. Я уже пятнадцать лет директор «НРиО». Сначала даже не замечал ее, у меня шестьдесят сотрудников и в основном женщины. Многие строят глазки и не прочь закрутить с директором, но я женат, у меня двое сыновей, хотя кого это останавливало, но меня в жизни все устраивало. Хорошая семья, и работа до поздней ночи, каждый день. Моя работа занимала все мысли и время, забирала энергию и эмоции. Все создано с нуля, и до сих пор еще можно все потерять в нашем нестабильном государстве. Агентство пережило два кризиса, хотя многие мои друзья уже перешли в другой бизнес или просто обанкротились. Тоже может случиться и со мной в любой момент, но теперь мне стало на это плевать, уже отложено на безбедную старость и мне, и детям, и жену не обижу, если что. Теперь я живу по-другому: вижу мир вокруг себя, природу, деревья, птиц, времена года, людей, с их проблемами, раньше ничего не замечал. И всему этому научила меня она. Я жил одной работой, ходил порой в старых джинсах и заношенном свитере годами. Мои сотрудники одевались лучше меня. Когда в моей жизни появилась Ирина, просто не заметил, как стал меняться. Она заставляла покупать дорогую одежду, я даже не знал в каких магазинах что продается. Сама дарила мне подарки, которые я считал роскошью и баловством. «Почему ты не можешь себе позволить купить хорошие часы, бывать почаще в дорогих ресторанах?» – твердила она. Хотя ей это было тоже неважно. Тогда зачем? Теперь я понял, она воспитывала во мне вкус, манеру хорошо одеваться и умение подать себя. А то, что это было: вываливается вот такой увалень из машины, стоимостью двух-трех квартир, в заношенных джинсах и идет на переговоры в задрипанную кафешку.

А она была королева, настоящая, не из тех, что одеты гламурно и броско, а королева в душе. Одевалась она как раз очень скромно, но дорого и с таким вкусом, даже в спортивной одежде было все идеально, легка, как ветер. Да, настоящий легкий ветерок. Легка во всем, казалось, все ей давалось просто и весело. Машину водила лучше меня, хотя у нее была старенькая «реношка», мы иногда катались по городу наперегонки. Если трудная сделка на работе, ей не было равных. Любые двери открывались, любые справочки добывались, архивы, запросы в другие города, ничего невозможного, все сделает в срок, если надо, будет жить на работе. Иногда крупные сделки проворачивала, так что зарабатывала неплохо, но после работы могла забыть про всякую ерунду и дышать полной грудью. Тогда мы уезжали из города просто на берег реки или в лес, или на мою дачу, где сейчас живу постоянно, но там она не любила бывать. Тогда я снял квартиру, и она стала нашим гнездышком, но и там мы бывали нечасто. Я в эти дни был так счастлив, что даже повесил календарь на стенку и отмечал красной ручкой те дни, когда мы там встречались. Не раз предлагал ей выйти за меня замуж, а она просто хохотала в ответ: «Так ты еще женат, да и я замужем». Да, она была замужем, он известный врач в Рязани. Они очень долго в браке, с юного возраста. Ирина была младше меня на двенадцать лет, мне было тогда сорок восемь, а ей тридцать шесть.

«Я не могу бросить мужа, – твердила Ирина. – Он без меня пропадет, мы очень близкие люди, столько лет вместе и все разрушить, не понимаю как. И без тебя уже не могу, я люблю тебя очень сильно. Подожди, все решится, скоро». И вот решилось – ее больше нет.

– Ирина, Иришка, – он что-то зашептал еще, наклонил голову и умолк.

– Думаю, на сегодня хватит, – выдохнула Наташа. – Теперь слушайте меня. Относитесь ко мне, как к Вашему лечащему врачу, а врачей принято слушаться. Скажите, Вы выпивали, когда встречались с Ириной?

– Нет, не пью уже много лет, – Виктор напрягся, – но сейчас пью, понимаете, я из тех людей, которые не умеют немного и культурно выпивать, я впадаю в запои, и по молодости много было крутых виражей, но потом увлек бизнес.

– Так вот, если Вы говорите правду и до сих пор любите Ирину, нужно бросить пить. Она не хотела бы Вас видеть таким. Жизнь не кончилась, любовь навсегда останется в Вашем сердце, этого никто не отнимет, со временем это сделает Вас сильнее, но пока Вы больны, и будем лечиться. Выходите от меня и идете прямиком в аптеку за успокоительными; вот еще это поможет выйти из запоя, я все написала, возьмите, – Наташа протянула листок. – До следующего приема будете твердить одну фразу: «Ирина, ты всегда в моем сердце, я бросаю пить, так как ты видишь меня и не хочешь, чтобы я был таким слабым, ты поможешь мне, и я справлюсь».

– Все поняли, Виктор? Идите, следующий прием через четыре дня.

– Ха, и это все?

– Пока что да.

Виктор резко встал, пошатнулся, Наташе показалось, даже хлопнул дверью, высказывая свое недоверие к психологу.

Он вышел на улицу. Осенний ветерок окутал его лицо разнообразными запахами пожухшей травы и желтых листьев, кажется даже различимыми, какие от дуба, какие от клена. Капельки тумана осели на лицо. Виктор вдохнул этот воздух, именно не проглотил, а вдохнул и задышал глубоко, кажется, в первый раз со дня похорон Ирины и отправился в аптеку. Купил все, что нужно, а еще кефир и булочку, хорошо бы хоть это сегодня съесть. Вызвал такси и поехал на дачу. Там весь вечер вспоминал похороны Ирочки. Как сам, с кем-то там еще, нес гроб с ее маленьким тельцем; как смотрел на ее мужа, который постоянно плакал; как потом пил и пил несколько месяцев. Снова захотелось выпить, но Виктор выпил лишь успокоительные лекарства, несколько глотков кефира и лег спать, позвал своего пса, разрешил ему запрыгнуть на кровать и лечь в ногах.

Так прошла первая мучительная, трезвая ночь, в полусне, в полуобмороке, в полужизни и в полусмерти, а поэтому к нему часто приходила Ирина и гладила по волосам: «Будь сильным, я люблю тебя, ничего не бойся», – и целовала его, но почему-то не в губы, а в щеку. Все это казалось таким реальным.

Глава 2. Прогулка Наташи

Этим осенним вечером Наташа решила идти от офиса до дома пешком. Не потому что машина в ремонте, а так она делала специально, оставляя машину дома, приезжая утром на такси, чтобы спокойно вечером идти пешком. Кто хоть раз ходил по городу пешком на большие расстояния, знает, как это прекрасно. В этот раз ей предстояло пройти от Театральной площади до площади Ленина.

«Сегодня туман», – подумала Наташа и чуть сильней завернулась в огромный шарф. Она, как многие, любила спортивную одежду. Но так как работа не позволяла совсем уж спортивный вид, приходилось выкручиваться и удачно совмещать стили. У многих это не получается, но только не у нее. Сегодня на ней была темно-синяя куртка из грубого материала, такие же брючки, оранжевые кожаные ботинки и приглушенно-оранжевый огромный шарф. Нет ничего лучше огромного шарфа, его можно завязать как угодно, можно кинуть с двух сторон, чтобы он болтался прямо до самой земли, можно обмотать шею, закрывая почти все лицо, оставив только глаза, как в парандже. Ничто так не придает настроение одежде, как шарф, имейте это в виду. Наташе скоро должно было исполниться пятьдесят лет, это приводило ее порой в ужас, не может быть. Но, только свойственный ей юмор помогал отогнать злые мысли и навеять добрые:

«Зато я выгляжу на сорок, ха-ха, не больше, хотя сорок тоже много. Не понимаю, как человеку может быть столько много лет, а ведь будет когда-нибудь и семьдесят, всегда представляю себя старой бабулькой, в кресле-качалке, ноги под пледом, в руках любимая книга, а во рту почему-то не сигарета, а трубка. Эта милая, добрая старушка о многом может вам рассказать, но еще больше тайн останется в ее сердце, в самых потаенных уголках памяти и эти воспоминания не достанутся никому, а лишь помогут скоротать одинокие зимние вечера».

Наташа никогда не была одинока, просто у нее не было детей, и из-за этого она развелась с первым мужем. Да, вначале она взяла неправильный курс на мужчин и поэтому уже три раза успела побывать замужем, раньше даже мечтала, что кто-то ее обеспечит, а она просто будет создавать уют в доме и заниматься самообразованием и каким-нибудь любимым хобби. Но этого не случилось, не всем достаются богатые мужики, они, как правило, всегда разобраны, какой бы ты не была красавицей. А Наташа была

красавицей и знала об этом с детства. Когда еще в начальной школе обижалась на мальчиков, которые дразнились:

– Зачем губы накрасила?

– Я не красила, дурак.

– Красила! Смотрите, какие у Наташки губы красные!

Ее волосы тоже сводили всех с ума, только слегка вьющиеся, редкого серого цвета, падали раньше до пояса, а сейчас просто на плечи.

«Что мне дала красота? – подумала она. – Ничего. Любовь и постоянные ухаживания мужчин, уверенность в себе? Да нет, уверенность приходилось вырабатывать годами. А все же лучше родиться красивой». Она захихикала.

«Вот уже и Наташин парк, да в Рязани есть мой собственный парк, он не такой богатый, как другие, но такой родной. Здесь все родное: скамейки, дорожки. Здесь многие деревья помнят меня молодой, они хранят многие человеческие секреты, и, наверное, мою нестерпимую боль от потери любимых людей. Помню, как просила деревья забрать эту боль, обнимала их и умоляла забрать хоть немного. Человеческая душевная боль – самая страшная гадость, которая случается в жизни, она, как зверь может выгрызть все твои внутренности до смерти. Наверное, поэтому я и стала психологом, чтобы помогать людям выжить. Я знаю, что они испытывают. А они видят, что я их чувствую, поэтому все получается.

Что-то я сегодня очень быстро иду. Справа цирк блеснул веселыми огоньками, сейчас на светофоре перейду дорогу и уже почти дома, осталось постучать по настоящей мостовой Подбелки своими ботинками, полюбоваться на старинные фонари, улыбнуться прохожим и вот мой дом. Представляете, в самом центре города, рядом с памятником Ленина, который в конце девяностых годов куда-то исчезал и так же, молча, потом опять появился на своем месте. Чему я была очень рада. Мне всегда

казались глупыми и несчастными люди, которые пытаются очернить то, что не хотят понять», – Наташу вдруг занесло в мыслях все глубже в патриотическую стихию:

«Не понимаю, почему люди стыдятся прошлого своей страны, это же судьбы миллионов людей; людей совершенно разных – простых и великих, веривших в человеческие светлые, высокие истины. Я, например, до сих пор храню свой комсомольский билет. Жалко в партию не успела вступить, – Наташа заулыбалась, – назло всем». Ей так хотелось расхохотаться.

«Жаль, никогда уже не будет более сильной идеологии, да сейчас ее нет вовсе. Сейчас правит бал «золотой телец» (всесильная власть денег) – он силен, необыкновенно красив, но безжалостен к слабым или просто попавшим в беду людям. Об этом нельзя часто думать, иначе не успеешь за меняющейся жизнью, и «золотой телец» может сожрать и тебя».

Дома Наташа быстро поужинала, взяла чашечку кофе и поспешила к компьютеру.

«Виктор, как ты там сейчас? Так, нужно поработать», – Наташа нашла информацию об агентстве недвижимости Виктора, оказалось оно входит в десятку ведущих агентств города.

«Дальше врач – муж Ирины, попробуем найти. Где-то я записала его фамилию. Так, тоже есть информация: заведующий кардиологическим отделением, тут награды, отзывы, все понятно. Ирина, Ирина, что же с тобой случилось? Запуталась в своей любви? Никак не могла выбрать? Оба известные и обеспеченные мужчины. Или здесь что-то другое, неужели убийство? Я же не следователь, с таким никогда не сталкивалась. Что же делать? Нужно разбираться, – Наташа задумалась. – Нужен дальнейший план действий».

Глава 3. Выход из запоя. Черти говорят правду

Утро… Кто хоть раз выходил из запоя или просто просыпался после грандиозной пьянки, знает, что такое утро алкоголика. Это тяжелейшее испытание. Порой такое утро может сделать человека философом или дурачком на всю голову. Кто переживет такое утро, может пережить многое, а алкаши переживают его часто, великие люди, дай Бог им здоровья.

Виктор проснулся, если он спал вообще, неизвестно. Мука в искаженном отражении в зеркале, лучше туда не смотреть. А куда смотреть, на своего друга – любимого пса Пирата.

– Что, дружище, конечно, я кормил тебя, но плохо, ты изголодался. Нужно встать и приготовить тебе еду. В морозилке кости и мясо, пойду, возьму.

Прошло больше часа, пока собака была накормлена и, наконец, улеглась у нерастопленного камина, на своем любимом месте. Виктор допил остатки кефира и снова лег на втором этаже, в той же комнате, что и Пират.

– Зачем человек всегда строит себе огромные дома, если есть возможность? Ведь, по сути, ему не так много нужно, – подумал он. – Вот моя любимая комната, кстати, самая маленькая, диван, камин, столик на колесиках – все! А там внизу первый этаж: кухня, гостиная, три спальни и на втором этаже еще две спальни. Кому все это нужно? Мои сыновья приезжают редко, у них семьи, один живет в Питере, другой в свободные дни спешит к матери. У всех свои квартиры и дачи. Жена раньше бывала тут часто, сажала цветы, зелень, кабачки, ходила в лес за грибами, постоянно закрывала банки с соленьями на зиму. Сейчас совсем прекратила ездить. Я ей ничего не говорил про Ирину, но, конечно, она все знает. Мы как-то перестали жить вместе, молча; я уехал на дачу, она осталась в городской квартире, вот пока и все.

– Что там говорила психолог Наташа? Не помню. Не пить – это очень важно, не пить! Пойду, растоплю баню, нужно двигаться.

Пес обрадовался и побежал рядом.

– Пират, подожди на улице, я недолго, чуть попарюсь, долго мне нельзя.

Виктор сидел с веником на парильной скамеечке, голова была пустой, руки не двигались.

– Что это со мной? Пес просто сошел с ума, стучит лапами в дверь, лает очень громко или это звенит в ушах. Рядом со мной стоят два настоящих черта, – Виктор окаменел. – Все, допился!

Черти были жуткими, наводившими леденящий ужас, оцепенение, панику. Хотелось убежать или ударить их, или дико засмеяться, но он не мог пошевелить даже пальцем. Все чувства обострились: лай собаки бил в барабанные перепонки, капельки воды с парильного веника летели на пол целую вечность и когда, наконец, упали, то ударили так, будто упали гири. Да, рядом просто стояли черти, они были настоящие, о ужас. Один красный, второй черный, оба чуть больше метра с огненными, бездонными глазами, уставившимися на него.

– Что покатаемся, – оба черта схватили Виктора под руки и, со скоростью ветра, понесли куда-то вглубь: первый этаж, второй, третий, как на лифте и все вниз, страшно невыносимо, где-то вдалеке лает собака. Виктор огляделся по сторонам, кругом тысячи людей: кто возит землю в тачках, кто копается в раскаленных печах, кто таскает воду в огромных бочках, все трудятся на пределе сил.

– Хватит? – прошипел красный черт. – Или поедем еще ниже?

– Хватит, – простонал Виктор и тут же очутился на скамейке. Черти не уходили.

– Антон ни в чем не виноват! Ясно тебе? Запомни, если ты сделаешь ему плохо, смотри! – черный черт опалил своими огненными глазами.

– Ясно, – опять прокашлял Виктор, упал со скамейки и пополз к двери, толкнул ее рукой. Дверь, как и положено, во всех банях, открывалась наружу. Пират метнулся к хозяину, потом направил звериный оскал на чертей и они исчезли.

Как голый Виктор добрел из бани до дома по холодной листве босиком, как скулил рядом и прыгал обрадованный пес, как рухнул в постель и закутался в одеяло, он не помнил. Очнулся, когда было уже темно.

– Ну и сон приснился, – но от тела пахло баней, и на плече был прилипший дубовый листок от парильного веника. – Что же это, не сон? Нужно что-то съесть, насильно. В холодильнике пусто.

Зазвонил телефон.

– Виктор Сергеевич, в понедельник нужна Ваша подпись, Вы приедете в агентство? – это говорил Миша, его заместитель.

«Толковый парень, но, как и многие, подворовывает у меня. Ладно, лишь бы не зарывался, оклемаюсь, все налажу», – решил про себя Виктор.

– Миша, закажи мне горячей еды, пусть привезут.

– А что Вы хотите? Cпиртного сколько и какого?

– Никакого спиртного, еду на твой вкус. Ясно?

– Да, сейчас все сделаю. Ждите.

Виктор погладил собаку, руки слушались, голова не гудела.

– Неужели легко отделался, даже не подох, – но одна мысль сверлила виски, – черти, Антон, какой Антон? Елки-палки, у Ирины муж Антон, он ни в чем не виноват, ему нельзя причинять вред, иначе меня черти накажут. Что за бред.

Глава 4. Подружки Наташи. И снова баня

Традиции еще никто не отменял. По субботам, если позволяла работа, подруги собирались в русской бане, парились, плавали в бассейне, натирались кремами, культурно выпивали, пели песни и сплетничали.

Женской дружбы, говорят, не бывает, но вот они дружили с окончания школы и знали друг про друга практически все. Наташа, например, десять лет жила в Москве с последним мужем, за которым она до сих пор была замужем, но стала называть свой брак – «гостевой». Она проработала там в центральном офисе продаж машин «ауди», концерна «фольксваген», с огромной зарплатой, но была несчастна, так как ненавидела свою работу и чужой ей город. Муж не захотел ехать в какую-то Рязань, а она больше не могла жить в Москве, вот так и разбежались по разным городам, но остались крепкой семьей, на отношения это не повлияло. Любовь, как раньше, жила в сердце каждого. Только муж Константин очень тосковал от разлуки, звонил каждый день, приезжал часто.

У Верочки – полковника полиции эти годы прошли без изменений: работа, работа, работа. Вера Васильевна Лебедева была настоящий герой, имела награды государства, была в горячих точках всю свою молодость вместе с мужем. В одной из таких командировок он погиб. Верочка так больше не вышла замуж и со временем превратилась в грозного сотрудника полиции – начальника отдела, неподкупную, строгую и немного сдвинутую на своей работе женщину, которую боялись крутые мужики, находившиеся в подчинении, да и вышестоящие, так как ее послужной список был безупречен. А такие люди, как известно, пугают и мешают одновременно. Только подруги видели в этой суровой, грубой, располневшей женщине ту Верочку из юных лет – тростиночку, вечно голодную и все равно пытающуюся всех накормить. Даже городские плелись к ней в общагу. Где она ухитрялась в трудные девяностые накормить всех до отвала жареной картошкой с копченым салом и деревенскими, самыми вкусными в мире помидорами.

Так, девочки, – гаркнула наша Верочка, – давайте хряпнем еще по одной и пора уже песни петь.

Подружки хлопнули еще по рюмашке и затянули: «А ты опять сегодня не пришла», потом «Вечер бродит по ночным дорожкам» и «Черный ворон», если пелась эта песня, значит всем уже захорошело.

– Девочки, у меня сейчас очень богатый клиент, – выпалила Наташа, – но не в этом дело, он настаивает, что его любимую женщину убили, это странно, какое еще убийство, мы же не в восемнадцатом веке, где преступления на каждом шагу.

– В нашем веке преступлений не меньше, я-то уж точно могу сказать. – Вера хлопнула по столу. – Каждый день вижу такие дела, что леденеет сердце, невозможно привыкнуть, сколько еще нового и изощренного есть в умах преступников, казалось уже все известно, так нет, на тебе… Цыгане, например, такие выдумщики, – Вера захохотала. – Страшное не буду рассказывать, зачем вас пугать, вот, на мой взгляд, веселое. Часто выявляем, что у цыганки, например, вместо семерых детей, оказывается один или двое. Не пугайтесь, она никого не убивала, просто их вообще не было в природе. Ха, ха, ха, вот шустрый народ. Живут эти дети, растут потихоньку, даже паспорт ухитряются получить, за этого фантома другой цыганенок все делает, кто их различит. А цыганская многодетная мамочка получает и материнский капитал, и пособия разные. Это самое невинное преступление и довольно ловкое, согласитесь? Помните у Гоголя «Мертвые души», а тут души даже и не родившиеся, а фантомно-живущие, очень оригинально, – Вера взяла кусочек твердого сыра, замурлыкала, как кошечка.

– Да, весело.

– Самое интересное, кто в начале этой цепочки стоит, откуда свидетельство о рождении? Для этого справка из роддома нужна.

– Лариса, – Вера взглянула на третью подругу, которая слушала не очень внимательно, витая в своих мыслях, – мне эти ваши роддома уже давно надоели, сколько жалоб оттуда, когда-нибудь я до вас доберусь, скоро совсем разозлите.

– Я-то тут при чем, Верочка, я честно тружусь и никого не обманываю. Спасаю детишек и мамочек-рожениц. Каждый день кесарево за кесаревым. Такое впечатление, что рожать разучились, – возмутилась Лара. Лариса Михайловна Королёва была почетный врач – акушер-гинеколог.

– А тебе это как раз выгодно, папочки прибегут, в клювике денежки принесут? – Вера привычно заехидничала.

– Хватит, а то поссоримся, девочки, меня это уже бесит. Вера, ты вечно подкалываешь, – Лариса, казалось, сейчас встанет и убежит, но это только казалось.

– Вера, ты не посмотришь по своим каналам дело на врача Антона? – Наташа сказала его фамилию, переводя разговор на другую тему. – Он под подозрением, хочу заняться небольшим расследованием.

– Ой-ой, что-то новенькое, не обижайся, но ты как всегда в поисках нового, – фыркнула Лара. – Тебе всегда больше всех надо, то в политику тебя тянет, то вот преступление раскрывать, может не ту профессию выбрала?

– Может и не ту, хотя психолог тоже ведет расследование, каждый день, копаясь в закоулках человеческих душ, выискивая там самые потаенные секреты. Мне нужно узнать информацию и все.

– Узнаю, Наташ, потом позвоню, скажу, не волнуйся, – Вера взяла гроздь винограда, откинулась в кресле и закрыла глаза.

– Как ты говоришь его зовут? Я, кажется, знаю заочно этого врача. Очень хороший человек, известный врач-кардиолог, – Лариса задумалась.

– Вот удача, Ларочка, ты сейчас в отпуске, устрой вечеринку среди коллег, чтобы он там был, но не знаю, может отказаться, все-таки жена умерла несколько месяцев назад, – Наташа отодвинула стакан с соком. – Просто сама не понимаю, зачем мне это?..

– Ладно, вечеринку можно, ты же настырная, не отвяжешься, если задумала, – Лариса сбросила нежный махровый халатик, прыгнула в бассейн и поплыла. Она больше других была за здоровый образ жизни, не курила, занималась спортом. Может потому что муж спортсмен, может потому что сама врач.

Лариса была из тех людей, у которых в жизни все шло, как по написанному. Любимый муж, любовь, что называется, со школьных лет. Рано поженились, рано нарожали детей. Девочки выросли, окончили медуниверситет и перебрались в Москву, в которой души не чаяли и уже считали себя москвичками, как заведено у семидесяти процентов жителей столицы.

Лариса Михайловна была успешный врач – акушер-гинеколог, ценилась в коллективе и среди начальства, зарабатывала больше своих подруг, вместе взятых и, конечно, больше своего мужа. Но они никогда не ссорились на эту тему. Так как Лара очень любила своего красавца, великана – Мишу-медвежонка и никогда его не унижала этим вопросом. Миша, правда, был похож на медвежонка – огромный, плечистый, неуклюжий.

Лариса Михайловна, как и многие врачи нашей страны, брала, что называется, подношения от благодарных папочек, тех малышей, которым она помогала появиться на свет. Сознание Ларисы так изменилось за эти годы, что она считала эти деньги частью своей зарплаты, а подношения были просто огромны. Ей ничего не стоило отучить платно в медуниверситете двух дочек, купить им по квартире в Москве. Да и все остальное: коттедж в Солотче, курортное место под Рязанью – «Рязанская Рублевка», машины в семье менялись без страха на завистливые взгляды. Ларочка все это считала честно нажитым имуществом, купленным на свою так называемую зарплату. А если заходил разговор на эту тему, даже психовала и обижалась.

– Я же не ворую у государства. Сама зарабатываю, – возмущалась она. – У нас уже давно капитализм, а не социализм, государство мне платит копейки, а это бонусы к моей зарплате.

Вот и сейчас она плыла уже третий круг по бассейну, в полной уверенности своей великой миссии, заслуживающей таких великих подношений.

«Неправильное государство, делает неправильными своих граждан, – подумала Наташа. – Почему бы не платить достойную зарплату врачам и учителям. Врачи еще могут у пациентов выклянчивать, а учителя влачат нищенское существование. Если бы я до сих пор была учителем, не смогла бы даже на курорт съездить – это просто роскошь. Не хочу даже представлять. Это унизительно, поставить профессию на грани нищеты».

«Почему дружат порой совсем разные люди, разные во всем – в своих убеждениях и взглядах, в своем поведении и темпераменте?» – для Наташи это было загадкой, даже не смотря на то, что она психолог.

– Девочки, пора по домам, мой медвежонок без меня скучает, да и я уже без него тоже. Люблю вас, мои родные, но вызываю такси и убегаю. Пока, пока, – Ларочка стала одеваться.

А Наташа и Вера лениво потянулись в креслах.

– Наташ, посидим еще часок, куда нам спешить, нас даже никто не ждет, – Вера вдохнула любимый всеми запах русской бани. – Здорово!

– Верочка, я с удовольствием, сейчас сделаю заплыв в бассейне и приду, – Наташа проплыла несколько кругов, вода казалась прозрачной и прохладной, подсветка играла лучиками по брызгам. Вокруг все было сделано современно и со вкусом: огромный чистый бассейн, уютная парилка, очень большой зал, при желании мог вместить человек сто, был оформлен в стиле рустик, так полюбившийся дизайнерами в последнее время. Этот стиль действительно домашний и уютный, ведь он воплощает суть самой природы со всеми достоинствами и недостатками – состаренные, патинированные столы и стулья, огромные железные подсвечники на стенах, кожаные диванчики и кресла, повсюду необычные банные безделушки. Все сейчас научились делать, не то, что в советское время. Жить можно в этой стране, только жить тем, у кого есть деньги.

Подруги поболтали еще часок и тоже стали собираться по домам.

Уже хотелось спать, когда Наташа ехала по городу, смотрела в окошко такси и вспоминала приятные моменты:

«Город был родной, знакомый с детства. Нужно было доехать от Дашково-Песочни до площади Ленина – это всего десять-пятнадцать минут по ночным, опустевшим улочкам. Вот – Кальное, там – общежитие педуниверситета, на здании во всю девятиэтажку портрет Сергея Есенина. В этой общаге прошла вся наша юность, даже мы из своих городских квартир спешили туда, там кипела жизнь. Сколько было молодости, сил, здоровья – иногда на спор забегали по лестнице на девятый этаж. На стареньких балкончиках сидели на корточках и писали стихи. В холлах вечерами собирались и пели песни под гитару, кое-кто из той компании стал известным бардом страны. Очень загордился и сделал вид, что не узнал меня на концерте, – Наташа улыбнулась. – Может правда не узнал, хотя вряд ли. Ведь мы столько вечеров провели вместе, размышляя и споря о будущем.

Сколько поменялось с тех пор в облике города и в головах людей. Многие человеческие ценности пересмотрены, вывернуты наизнанку и подстроены под современную жизнь. Человеческие ценности влияют на мировоззрение или человек, видя мир таким, какой он есть в данный момент формирует в себе определенное понятие о правильном? Скорее всего, в людях генетически заложено нести сквозь поколения все самое лучшее, что есть в душе каждого и никакие перемены, революции, даже войны, никогда не изменят и не уничтожат главных, незыблемых, фундаментальных человеческих ценностей на земле».

Наташа не успела полюбоваться городом и своими воспоминаниями, как промелькнула улица Грибоедова, вот улица Ленина, и она дома.

Глава 5. Поездка в Полково

Во второй день трезвой жизни Виктор чувствовал себя хорошо. Такого не было никогда. Он всегда долго восстанавливался, а сейчас бодрячком.

– Наверное, черти помогли, – веселился он, наливая кофе. Ничего не болело, только душа, стоит ли рассказывать, что это такое? Мысли только о ней, ненависть ко всему, что существует вокруг – это ненормально. – Нужно позвонить своему психологу, пусть приедет. Но сегодня воскресенье, ничего оплачу психологическую поддержку сверх тарифа, – Виктор взял телефон, как спасительную волшебную палочку.

– Наталья, здравствуйте, извините за звонок в выходной, но Вы можете приехать, я оплачу Ваш труд, мне очень нужна психологическая поддержка.

– Да, я приеду, – Наташа не любила кокетничать и заставлять себя уговаривать, тем более это была ее работа. Конечно, не к любому клиенту она полетела бы домой в свой выходной день, но тут особый случай.

Честно сказать, клиенты попадаются в основном замороченные и бестолковые, их проблемы порой такие глупые, например: не могу похудеть – от этого все невзгоды или мой муж, кажется, мне изменяет; или – я некрасивая, меня никто не любит… Эти проблемы тоже нужно решать. Какая же это несправедливость, когда человек мучается, нужно помогать обязательно.

В случае Виктора нужно не помогать, а спасать, как врач спасает смертельно раненного, казалось бы безнадежного больного, у которого останавливается сердце, возвращает его буквально с того света.

Наташа спешила к смертельно раненному пациенту. Человеку нужна помощь.

Ехать было не так уж близко. Дача находилась в Полково – это под Рязанью. Таксист попытался общаться. Но этого Наташа терпеть не могла, и он умолк.

Как же красиво вокруг, лес веселил своими красками, нависал с двух сторон над дорогой и играл со зрителем всеми цветами осенней листвы, от нежно-желтого, до багряно-оранжевого. Это калейдоскопное разнообразие менялось теплыми и добрыми оттенками, навевая самое лучшее настроение.

Виктор уже стоял у ворот и ждал. Когда машина подъехала, расплатившись с таксистом, он подал Наташе руку.

– Спасибо, что согласились приехать, – он придерживал собаку, которая принюхивалась, знакомясь с новой гостьей. – Проходите в дом.

Дача была огромной, как и приусадебный участок, находившийся далеко от других домов, казалось, что это строение одиноко спряталось в густом лесу.

Наташе тоже захотелось иметь такую дачу, вот и новая цель, к чему стремиться, без цели неинтересно жить.

Они сразу пошли на второй этаж в комнату с камином, в котором переливались веселые огоньки, Наташе стало тепло и уютно, и даже весело, когда она увидела кресло-качалку.

– Разрешите, я присяду сюда, – махнула в сторону кресла рукой Наташа.

– Да. Конечно. Мне так неудобно, что я выдернул Вас из дома в выходной. Пожалуйста, фрукты, хотите кофе или вино? – он придвинул ближе столик на колесиках.

– Спасибо я пока ничего не хочу, давайте лучше пообщаемся.

– Давайте, – Виктор облегченно вздохнул, погладил собаку, откинулся на диванчик и приглушенно заговорил. – Я хочу разобраться в смерти Ирины, но одному мне не справиться, не пожалею никаких денег и щедро оплачу любые расходы, Вы согласны помочь?

– Да, согласна.

– Неужели, странно, не думал, что смогу уговорить Вас на это расследование.

– Я уже начала собирать информацию про мужа Ирины, – Наташа улыбнулась. – Просто мне было интересно. О Вас я пока никому ничего не говорила и заранее прошу разрешения, ведь я не имею права что-то рассказывать о своих клиентах.

– Мне нечего скрывать, в интересах дела можете рассказывать обо мне что хотите, даю согласие, я не делал ничего плохого, кроме того, что любил Ирину.

– Виктор, Вы хотели бы сейчас поговорить о ней?

– Да, я постоянно хочу говорить о ней, а еще каждую секунду думаю о ней, это наваждение, честно сказать, мне не хочется так жить, это больно, тяжело, мне кажется, на меня уже смотрят, как на нездорового человека. Да, пусть так… Я и когда она была жива, тоже стал становиться все ненормальнее.

– В каком смысле? – Наташа задавала вопрос, а сама оглядывала комнату, все в ней было отделано со вкусом, в духе минимализма: необыкновенно красивый классический камин из желтого кирпича, столик, сверху уставленный фруктами, сладостями и нарезками, а внизу на полочке, стопки журналов. – Разрешите я буду листать журнал, пока Вы говорите, мне так комфортнее?

– Да, да, конечно. Так вот, я был странным, может просто влюбленным и ревнующим, постоянно звонил Ирине, писал смс-ки, у меня была мания, что она уйдет к другому. Ее муж так не следил за ней, как следил я. Однажды она не ответила на мой звонок, так я просто взбесился, задергал всех ее подруг, объехал весь город, все тайные места, где играют в рулетку, автоматы и другие азартные игры. Я ведь не сказал, что она играла, это была страсть непобедимая ничем, мания и навязчивая идея, что она когда-нибудь выиграет десять миллионов. Это мне смешно, Вам и другим людям, но не тем, кто играет. Сейчас эти игровые местечки с автоматами закрыты, но тогда их было полно по всему городу, мне пришлось ездить почти всю ночь, наконец, под утро я нашел ее. Она сидела ко мне спиной. В огромном помещении было еще двое игроков и пять человек обслуживающего персонала. Обстановка располагающая присесть, взять бокал вина или чего покрепче и больше никуда не уходить. В эту ночь ей везло, и она выиграла крупную сумму, поэтому была как королева, сверкающе хороша. Увидев меня, кинулась, вскрикнув, на шею.

– Привет, любимый, – сказала Иришка. – Как здорово, что ты нашел меня. Глаза ее были уставшими, покрасневшими. – Хватит, уходим отсюда, а то я могу снова все проиграть. Довезешь меня до дома, а то я чуть выпила шампанского, сердце колотится от игры.

– Довезу, конечно, тебе же нельзя так утомляться, у тебя больное сердце. Я всю ночь метался в поисках тебя. Обещала не играть, обманщица, – я чуть не плакал.

– Любимый, что ты? Мы же сто раз говорили на эту тему, ты не напоминаешь про мое сердце, у меня прекрасное любящее сердце! – она захохотала, покидала деньги в сумочку, всем крикнула: «Пока! Удачи!».

Мы сели в машину и поехали.

– А еще, Виктор, – она была в приподнятом настроении, – мы договорились не следить друг за другом. Я вот не слежу за тобой. Никогда и никто не заставит меня жить, как я не хочу. Мой муж

давно это понял, а ты не можешь понять, вот брошу тебя, – она улыбнулась, прикрыла глаза.

– Муж, муж, когда же ты его бросишь и уйдешь ко мне, сколько можно. Просто он не любит тебя, а я люблю. Что мне еще сделать, просто теряюсь. Подарки ты не принимаешь, не маленькие, не большие, хочешь куплю тебе квартиру? Молчишь? Тебя не поймешь, ты ненормальная.

Слушала она меня или нет, не знаю, может просто ехала с закрытыми глазами, я был зол и, наконец, замолчал. Мы уже почти подъехали к ее дому.

– Хочешь, расскажу твоему мужу, что мы любим друг друга, и ты уходишь ко мне, если ты сама не решаешься.

– Только попробуй! – она сразу открыла глаза. Никогда больше ни до, ни после я не видел таких пронзительных глаз, прожигающих насквозь. – Не смей мне угрожать, если ты сделаешь это, я не останусь с мужем, но и с тобой расстанусь навсегда, мы станем врагами. Милый мой, ну сколько можно, я все решу сама, когда придет время. Давай поговорим об этом завтра после обеда, а точнее уже сегодня. До обеда я посплю, на работу опоздаю. Хорошо, товарищ директор? – она улыбнулась, поцеловала меня и выпорхнула из машины.

Я провожал ее взглядом. Она заходила в подъезд, а ее муж выходил ей навстречу.

– Привет, Ирин, ну ты что опять играла всю ночь? Меня вызвали на работу пораньше, сложная операция. Пока, увидимся. Я побежал.

Меня чуть не подбросило на сиденье. Что за отношения? Жена гуляет всю ночь, утром возвращается и не слова упрека. Я бы так не смог, это выше моего восприятия. «Надо что-то решать», – подумал я тогда, разбесившись, врубил по газам и помчался домой.

– Наташа, что Вы думаете про их отношения, мне это не понятно? Может быть, ее муж просто прикидывался добреньким, неревнивым, а сам просто вынашивал план убийства?

– Виктор, пока рано говорить об этом, идет следствие, все выяснится. Меня, как психолога, больше волнует Ваше эмоциональное состояние. Вот я вижу у Вас подборка журналов из разных туристических фирм. За границу собрались, отдохнуть? Думаю правильно. Это могло бы Вам помочь прийти в себя.

– Никуда я не собрался, – он как-то зло посмотрел на журналы. – По крайней мере, в ближайший год.

– Да, хорошо, не злитесь, поешьте лучше фруктов, – Наташа протянула ему гроздь винограда. Он послушно взял и стал монотонно есть ягоды. Наташа заговорила как психолог со своим пациентом:

– То, что с Вами сейчас происходит, бывает с любым человеком после потери любимого. Это неизбежно. Люди боятся говорить об этом, но это неправильно. Жизнь состоит из потерь и подарков судьбы. Вас поглотила потеря очень близкого человека. Первое, что было – это состояние шока, нереальности произошедшего, ступор, ужас событий. Дальше – период отрицания. Вам казалось, что просто сходите с ума, снились кошмарные сны, преследовали видения наяву. Боль наступала волнообразно – то усиливалась, то отступала. Некоторые люди в этот период даже видят умершего или слышат шаги в другой комнате. Поймите меня, я сейчас не усиливаю Вашу боль, а проговариваю события, даю понять, что это неизбежно и обязательно происходит с каждым человеком в большей или меньшей степени. Просто нужно помнить, что это не сумасшествие, а горе, доставляющее мученье. Я дам Вам очередной список советов, которые облегчат тяжелое душевное состояние. По моим наблюдениям Вы переходите в следующую стадию психического состояния – это агрессия. Что при этом нужно знать? Теперь может появиться ощущение истощения сил и всего организма в целом. Все вокруг уже кажется ненавистным и предметы, и события. Раздражает буквально все: мысли, детали, мелочи, звук, разговоры окружающих. Кажется, что никогда уже не будет хорошо. Истощение сил выматывает, постоянно хочется спать, а когда пытаетесь уснуть, то сон не приходит. Все это уже происходит с Вами. Я, как психолог, предупреждаю о неизбежности этих состояний. Понимание этого и готовность, уже придает силы. Вот держите мои рекомендации по преодолению тревог, ступора, а порой агрессии.

Наташа посмотрела на часы.

– Ну что Вам чуть легче, тогда я закажу такси и домой. Не забудьте, через несколько дней ко мне на прием.

Глава 6. Муж приехал

Вечером Наташе позвонила подруга Лариса.

– Привет, Наташ, вечеринку я организовала, в следующую субботу в ресторане, в шесть часов вечера начало. В основном медицинский состав. Но тот, кто тебе нужен, будет. Мы с Мишей тоже пойдем, чтобы тебе было весело.

– Спасибо, Лариса, ты умница. До встречи.

Раздался звонок в дверь, Наташа пошла открывать и очень обрадовалась, когда увидела своего мужа Константина.

– Костенька, привет. Почему не позвонил, эффект внезапности? Я так рада!

– Эх, все пытаюсь тебя застать с любовником, – он засмеялся и крепко прижал Наташу. – А честно, хотел сделать сюрприз. Ведь я на неделю, это так редко бывает.

– Ура, мы вместе целую неделю. Надо обсудить наши увеселительные мероприятия. Первым делом, сейчас буду готовить романтический ужин.

Константин зашел в квартиру с букетом роз и огромным пакетом подарков. Он был такой шмоточник, разбирался в одежде лучше Наташи, и поэтому опять привез целую кучу брендовых покупок. Как же здорово иметь такого мужа, даже не нужно ходить по магазинам и выбирать шмотки, тебе все доставят домой. Для некоторых женщин такой бы муж не подошел, так как они сами обожают таскаться по магазинам, но не в этом случае.

– Какие красивые вещи, а платье просто идеальное, сейчас буду все примерять, ты у меня просто волшебник. Платье мне понадобится в субботу на вечеринку. Надеюсь, ты еще не уедешь и пойдешь со мной?

– Да, пойду с удовольствием. Мы будем отдыхать на полную катушку, – Константин захохотал и снова схватил Наташу в объятья, закружил по комнате вихрем, одежда полетела в разные стороны, и все вокруг закружилось, замелькало перед глазами: и квартира, и город, и даже планета. «Гостевой брак – это так великолепно», – промелькнуло у Наташи в голове.

Когда они ужинали, с бутылочкой красного вина, то оба были очень счастливы и составляли планы на всю неделю.

– Завтра будем просто гулять по городу пешком, я покажу тебе знакомые места, но они стали чуть красивее. Хорошо, Костя? Будем бродить, заходить в разные кафешки, есть сладости, пить вино и кофе.

– Я полностью согласен, послезавтра едем в Солотчу, там «В некотором царстве» очень сказочно, я помню можно остаться на ночь в домике с камином. Подышать соснами, пофоткаться, все как ты любишь.

– Да, дорогой мой человек, но в среду я должна быть на работе, у меня очень важный клиент, не могу пропустить, я уже назначила встречу. Остальных всех можно сдвинуть, я и так много работаю.

– Я тоже много работаю, моя любимая, Наташа, как хорошо, что ты у меня есть, никто мне больше не нужен, лишь бы только ты меня не бросила, а то я никогда не знаю, что завтра тебе может прийти в голову, – Константин захохотал и плеснул в бокал еще немного вина.

– А что бы ты сделал, если бы выиграл, например, десять миллионов или двадцать, – Наташа тоже засмеялась.

– Открыл бы свой бизнес, а то хоть я и хорошо зарабатываю, но все-таки работаю на компанию. А ты на что бы потратила, давай помечтаем.

Наташа опустила глаза.

– Я уже думала на эту тему, но так и ничего не придумала, это странно, когда тебе не надо очень много денег, наверное, отдала бы тебе на твой бизнес.

– А почему ты спросила, моя мечтательница?

– Просто так, давай переберемся на диван и включим какой-нибудь фильм.

Фильм они, конечно, включили, но если бы их кто-то спросил, что это был за фильм, никто из них не вспомнил бы даже названия. Любовь Наташи и Константина все еще сохраняла былую страсть, но любовь была спокойной и с уверенностью в завтрашнем дне. Не было, как в молодости, чувства из-за любой нелепости потерять друг друга. Чувство было прочным, сильным, бесконечным. На грани подсознания улавливались мысли, порывы души, сомнений, переживаний, надежд другого. Хотелось дать любимому свободу жить так, как он хочет, не ломая, круша и перекраивая все под себя, а главное, абсолютно доверяя. Такая любовь уже нечто большее, чем чувство; это поддержка и опора во всем, что преподносит судьба.

Глава 7. Среда

Наташа ждала своего клиента, почему-то с нетерпением. Виктор не опоздал, был в полном порядке, посвежевший, отдохнувший.

– Как же быстро он восстановился, – подумала Наташа, наверное, скоро моя психологическая поддержка ему будет не нужна. Еще несколько дней назад он казался мне таким испуганным, загнанным, просто ужас, а сейчас это другой человек, полный сил и жизни. Это для психолога необъяснимая загадка.

– Здравствуйте, Виктор, рада видеть Вас в таком хорошем расположении духа, присаживайтесь на диванчик.

– Да, спасибо, Наташа, мне действительно лучше, но все-таки хочу довести до конца начатое дело об убийстве. Я не просто так это говорю. Понимаете, у Ирины было больное сердце, она принимала сильные лекарства, а у нее муж врач, он все знал о ее болезни, достаточно было подменить лекарства и все – смерть. Но как это доказать, я просто голову сломал. Неужели он так и окажется безнаказанным. Мне тогда не будет покоя всю жизнь. Представляете, я неделю назад был на кладбище, и надо же было нам там встретиться. Я сидел на корточках, смотрел на Иришкину фотографию на памятнике, глаза ее были незнакомо грустными. На кладбищенских фотографиях совсем другие глаза у людей, они смотрят прямо в душу, все понимают и прощают, кажется, знают все твои мысли, все что происходило и произойдет. Мурашки пробежали по спине, как же она внимательно на меня смотрела; оглянулся, а это он на меня вылупился. Я положил цветы на могилку, встал и собрался уходить, но молчаливая пауза, как в кино, повисла в воздухе, останавливая бесконечное время. Мы так и разошлись в разные стороны, молча. А что мне было делать, закопать его там, прямо на кладбище, думаю по его взгляду, он тоже об этом мечтал, только закопать меня.

– Успокойтесь, Виктор, зачем Вы себя накручиваете еще сильнее. Я приготовила Вам распечатку с инструкциями. Вот, если станет грустно, читайте рекомендации. В прошлую встречу я говорила, что Ваше душевное состояние сейчас в стадии агрессии. Многое кажется преувеличенным, люди жестокими, даже глупыми, занятыми своими делами, им просто не до Вас и Вашего горя – это непростительно. Но жизнь продолжается, посмотрите в окно, ничто не останавливается ни на секунду: ни время, ни события, ни природные явления. Осыпаются листья с деревьев, дует холодный ветер, осень подходит к концу, скоро выпадет первый снежок. Мы люди так устроены, что боимся посмотреть в лицо нашему горю, а только слушаем наши ощущения, анализируя степень их невыносимости, но нужно анализировать события, это трудно, но я обязательно помогу. Так как Вы живете один, то советую больше времени проводить на работе, даже, если испытываете от всего раздражение, будьте рядом с людьми. Хорошо, что дома ждет собака. Забота о животных всегда помогает. Побалуйте питомца чем-то вкусненьким, погуляйте с ним подольше по лесу, пусть порезвится, а Вы просто посмотрите на верного друга. Не сидите дома. Еще каждый день нужно совершить хоть одно доброе дело, направленное на людей или на себя – это не имеет значения. Виктор, все у Вас наладится. Это я говорю со стопроцентной уверенностью. Хотите чай или кофе?

– Нет, спасибо, как Вы думаете, я просто себя накручиваю, иногда мне кажется, что я схожу с ума. Мне снятся черти, а может и не снятся, а иногда приходят ко мне в гости, просто посидеть рядом у кровати. Причем тогда, когда собака на улице. Как это объяснить? – Виктор оглядел кабинет очень внимательно, как будто в первый раз разглядывал обстановку. – Какой у Вас огромный стеллаж с книгами, неужели Вы все это прочитали?

– Да, за свою жизнь я прочитала гораздо больше книг, – Наташа посмотрела в сторону, думая в каком русле дальше вести беседу. Но Виктор вел беседу сам. Как впрочем, почти всегда бывает в кабинете у психолога, люди говорят сами, сами себя накручивают, сами успокаивают и даже сами себя лечат. А доктору или психологу остается только их слушать, иногда полную несуразицу, давать лишь маленькие, казалось бы, незначительные советы, но такие важные и необходимые.

Виктор все еще смотрел в сторону.

– Да, Вы были правы в прошлый раз. Я, наверное, действительно уеду из России, мне здесь больше нечего делать, никто и ничто не держит. Дети выросли, а близкого и любимого человека больше нет. Вот я пока никому об этом не говорил, а поделиться хочется. Осталось только продать агентство, отомстить за смерть Ирины и уеду отсюда к чертовой матери, простите за резкие слова.

– Виктор, я в субботу иду на вечеринку, там будет муж Ирины, я попробую с ним познакомиться, выйдет ли толк из этого, не обещаю, но обязательно все расскажу.

Когда Виктор ушел, Наташа как-то облегченно вздохнула, подумав, что он слишком стал утомлять ее, своими навязчивыми идеями. Хотя все, кто приходил к психологу, так или иначе, с навязчивыми идеями. Она подумала, что такие мысли непростительны, надо любить своих клиентов, но психологи тоже живые люди, всякие мысли могут прийти в голову, что поделаешь.

Глава 8. Им хорошо вместе

Неделя у Наташи и Константина пролетела быстро и весело. Где они только не были: и в осеннем, с первыми заморозками лесу, и в аквапарке, и в сауне, и в разных ресторанах, вдвоем – танцевали, веселились, пили вино, бродили вечерами по городу, иногда эти пешие прогулки были самыми запоминающимися. Ведь, когда тихо гуляешь в городских вечерних огоньках, просто тянет на философские беседы, воспоминания о самом лучшем, что было в жизни.

– Костя, я обязательно должна показать тебе в этот приезд наш новый рязанский памятник: «Грибы с глазами». Он находится недалеко от центра, рядом с филармонией. Пойдем, посидим там в скверике. Помнишь поговорку: «А у нас в Рязани – грибы с глазами»? – Наташа рассказала историю создания этого памятника, ставшего одним из неофициальных символов города. Она всегда рассказывала необычные истории о любимом городе с гордостью и радостью.

– Знаешь, Костя, грибы с глазами – эта поговорка появилась очень давно. Есть несколько версий происхождения веселого выражения. Одна история о татаро-монгольских захватчиках, которые совершали свои варварские набеги на Русь. Ненасытные ордынцы грабили деревни и города. Путь их порой проходил через рязанские леса и направлялся в столицу. Врагов постоянно выслеживали княжеские войска. По сбитым «говорящим» грибам могли идти по следу недруга, настигать и вести великие сражения. Скорее всего, это просто выдумка, что даже грибы помогали нашим предкам одолеть врага и выгнать с нашей русской земли. Но, так или иначе, поговорка живет и радует всех до сих пор.

Прогулки Константина и Наташи всегда начинались или заканчивались около Набережной Рязани, исторический центр города, с огромным количеством храмов, церквей, старинных строений и архитектурных памятников. Как все жители и гости города, они заходили в центральный вход Рязанского кремля, проходили мимо Успенского собора, Христорождественского храма и собора святого Духа. Останавливались у каменных стен, впитывая энергию этого места насыщенную столетиями. Затем спускались к Трубежной набережной, стояли в тени деревьев, молчали и нежно обнимались. Так здесь было хорошо. Единственное тревожило – это река Трубеж (правый приток Оки),

уничтоженная людьми, с грязной, непрозрачной водой. Неужели здесь когда-то купались люди, смеялись ребятишки, женщины полоскали белье, а мужчины таскали воду домой. Сейчас река была покрыта толстым слоем бензина и солярки от теплоходов и катеров на причале. Но не хотелось думать о грустном. Наташе наоборот вспоминались веселые события, как в студенческую пору они приходили сюда покататься на теплоходе огромной шумной компанией. И чтобы не греметь бутылками с вином, все заранее сливали в канистру. А потом на палубе тайно наливали вино в единственную кружку и передавали друг другу. Не было одноразовых стаканчиков и мании заразиться, видя в каждом человеке потенциальную угрозу. Было просто весело делать в тайне глоток из общей кружки и передавать другому, глядя с палубы теплохода, как Трубеж впадает в Оку, радоваться красоте природы и своей молодости. Время юности, беспокойное и уже очень далекое, у каждого свое, оно пролетает мгновенно, оставляя навсегда в душе трепет несбывшихся надежд, тревогу порывов, страдания любви и дурманящие запахи, которые можно

почувствовать только в молодости. Любой с закрытыми глазами мог бы сдавать экзамен. Вот это, например, запах зимнего утра, это – весенних проталин, скошенной травы, жаркого летнего дня или прохладного вечера на берегу реки, запах камыша, кувшинок, ночного неба, звездопада, радуги, теплой земли. Буквально все вокруг кружило голову и заставляло улыбаться, а некоторых даже хохотать. Кто не видел беспричинно смеющихся юнцов, влюбленных парочек, этих милых феромончиков?

– Наташа, что-то мы сегодня больше обычного прошли пешком. Ты не устала? – Костя прижал к себе бережно свою спутницу, поправил на ее шее шарф, чтобы она не замерзла, пропустил сквозь пальцы вьющиеся серые локоны волос, не удержался и снова поцеловал.

Константин очень ценил и восхищался Наташей, таких женщин у него не было никогда, всем было что-то от него нужно. А в этих отношениях был нужен просто он. Каждый мужчина мечтает встретить такую женщину, но далеко не всем может повезти.

Поэтому как бы ни выкручивали перед ним молодые москвички, он только раздражался от этого и ни на минуту не забывал о ней, о самой лучшей, самой единственной и всегда спешил в Рязань, как только позволяла работа.

Глава 9. Вечеринка

Сборы на вечеринку были недолгими, всего за час Наташа могла преобразиться в принцессу любого бала: платье, легкий макияж, чуть собранные волосы, дорогие и удобные туфли. Вот и все готово.

– Привет, Лариса, спасибо, что ты все организовала, – подруги расцеловались, а их мужья пожали друг другу руки и сразу заговорили о работе. Каждый начал о самом для него забавном, но не очень интересном для другого.

– Наташ, пусть они поговорят, давно не виделись. Пойдем, познакомлю тебя с Антоном, он, кстати, тут не один, а со своей девушкой, это медсестра из его больницы. Быстро он, однако, оправился после смерти жены, вот как бывает, – Лариса повела Наташу прямо к ним.

– Познакомьтесь, это моя лучшая подруга Наташа. Она психолог, здесь в основном врачи, но думаю, что ей будет с нами не скучно, много общих тем для разговора, – Лариса огляделась по сторонам.

– Конечно, не скучно, мы же пришли повеселиться, очень приятно познакомиться, меня зовут Антон, – он протянул Наташе руку.

– Ольга, – девушка спутница сухо познакомилась.

Вечер в ресторане был похож на все подобные вечера, постоянные милые улыбки, беседы ни о чем, вкусные закуски, немного танцев. И только Наташе было интересно. Она, как тайный агент, следила за Антоном и Ольгой, но так, чтобы они ничего не заметили, и это доставляло ей удовольствие. Наконец, момент настал: Антон и Ольга вышли на веранду и больше никто туда не последовал. Наташа взяла бокал вина и села в кресло за колонной, там ее не было видно никому, но ей было прекрасно слышно все, что происходит на веранде. Антон и Ольга приглушенно и раздраженно спорили.

– Как она могла так поступить со мной, просто выпила не те таблетки, знала, что они убьют ее. Что ты хочешь сказать, покончила с собой, глупость! – Антон стряхнул пепел с сигареты куда-то в сторону. Ольга пыталась прижаться к нему, но он не хотел приобнять ее.

– Ну что ты опять об этом, просто невыносимо. Мы уже давно вместе, а ты, что раньше только и говорил о ней и даже сейчас, когда ее больше нет. Может, поговорим о нас с тобой, теперь нам ничего не мешает жить вместе.

– Какая глупость, жить вместе, я больше не хочу ни с кем жить вместе. Если тебя что-то не устраивает, то к черту все. Ты мне начинаешь надоедать, – Антон снова раздраженно махнул рукой.

– Милый, если бы я так тебя не любила, то давно бы ушла, но я столько сил положила на то, чтобы мы были вместе, столько всего сделала… Ты даже не можешь представить. Теперь отступиться, уж нет. Хочешь, я расскажу тебе один секрет?

Наташа напрягла слух, но услышала позади себя шуршание.

– Вот ты где спряталась, – Константин подкрался незаметно и не дал дослушать историю, может быть очень важную в расследовании Наташи. – Ты устала, наверное, будем собираться домой, «исчезнем по-английски», так обычно всегда лучше получается.

– Да, хорошо, только Ларке скажу, что мы уходим, – Наташа вряд ли что-то еще могла узнать, так как видела, как Антон направился к выходу. Ольга спешила за ним.

Глава 10. На велосипедах

Утром в воскресенье Наташа проводила Константина на работу в Москву. Он не разрешил ей готовить завтрак, а сам принес кофе в постель, посидел рядом, допил свой кофе, обнял и крепко поцеловал жену, чуть загрустил от предстоящего расставания, но ничего не стал говорить, просто тихо пошел к двери и исчез.

Наташа валялась в постели до десяти утра, как вдруг раздался звонок.

– Привет подруга, – Вера Васильевна своим громогласным голосом сразу прогнала от Наташи весь сон. – Я сегодня еду кататься на велосипеде в лесопарк, и ты со мной. Никаких возражений! Это для меня событие. На велосипеде я каталась последний раз еще в школе. Там есть прокат, не знаешь?

– Вера, дорогая моя, я с тобой, конечно. Это и для меня событие. Прокат должен быть обязательно. Во сколько встречаемся? – Наташа спрыгнула с постели, побежала умываться.

Прокат велосипедов подруги нашли очень быстро и уже ехали по хорошей, ухоженной дорожке лесопарка.

Осень уступала свои права скорой зиме. Это чувствовалось во всем: в морозном, густом воздухе, попадавшем сразу вглубь легких и колющем кожу лица и рук; в разнообразных узорах, нарисованных инеем на ковре из разноцветных листьев; и в тайне ожидания, исходящего от деревьев, кустарников, земли под ногами, ожидания первого снега. Пахло осенью, а осень пахнет узнаваемо: грибами, мокрой травой, первыми заморозками и терпкой ягодой. Каждое время года пахнет по-своему.

– Наташа, если я упаду, то мне конец, уже не встану. С моим-то весом, страшновато кататься на велосипеде.

Но Вера преувеличивала, ехала она очень бойко и смело. Вообще было весело на нее смотреть – боевая бабенка.

– Вера, ты молодец, что меня вытащила, спасибо. Красивый у нас город, столько парков, бассейнов, просто не надо ныть и лениться; и жизнь будет насыщенной.

После велосипедной прогулки подруги зашли в кафе и заказали себе немного грога. Было уютно, душевно, не хотелось никуда уходить.

– Наташ, ты просила меня проконтролировать дело, заведенное по поводу смерти той девушки, – Вера сделала маленький глоток грога и замолчала, так ей было тепло и хорошо сейчас. – Так вот, она умерла во сне от инфаркта, было вскрытие, в крови ничего не обнаружено. Я разговаривала с патологоанатомом, он сказал, что с таким сердцем можно умереть в любое время, если, например, не выпить лекарства, или спровоцировать другими лекарствами приступ, обнаружить их в крови невозможно и доказать в любом случае ничего нельзя. Так что ее мужа вызвали несколько раз на допрос и дело закрыли, так как никакого криминала не найдено. Умерла девушка от инфаркта и все. А умерла ли она просто так или кто-то подменил ей лекарства этого уже никто и никогда не узнает.

– Что же это, Вера, в наше время можно убить человека и об этом никто не узнает?

– Да, наше время ничем от других не отличается, все времена одинаковые, и люди, в них живущие, тоже. Они ненавидят, завидуют и порой убивают. Меняется лишь одежда, быт, манеры, политический строй, может даже поменяться вера – то в бога, то в великое равенство и братство, но не люди. Постоянная борьба добра со злом, как в русских народных сказках. Да хватит об этом. Наташ, мы совсем забыли свою традицию. В баню пойдем в следующую субботу?

– Обязательно, мне так было сегодня хорошо на этой прогулке на велосипедах, – Наташа обняла подругу, они попрощались и разъехались по домам.

Глава 11. Пожар

Виктор спал крепко и так спал, наверное, бы долго, и сон его в этот раз мог бы перейти в вечный. Если бы не верный пес Пират, который уже стащил с хозяина одеяло и, подвывая, бил его лапами по груди, пытаясь разбудить. Виктор уже надышался угарным газом и когда открыл глаза, то не понимал, что происходит. Пират лизал ему лицо, бесновался, мотал мордой.

– Что так светло, черт, мы горим, надо выбираться! – Виктор открыл дверь, пламя метнулось в комнату, весь первый этаж был в огне, пробраться к выходу было невозможно, нужно прыгать в окно. А как же пес, он же убьется насмерть, это же не кошка, надо завернуть его в одеяло.

– Тихо, тихо, Пират, не сопротивляйся, я спасу тебя.

Он побросал все подушки, какие были, под окно, всю одежду. Завернул собаку в одеяло и бросил. Пес приземлился удачно, взвизгнул и побежал.

– Живой! – подумал Виктор, когда уже летел в воздухе. Он больно ударился боком и локтем, хорошо, что не головой, отполз подальше от пылающего дома и попытался встать. Вдалеке был слышен звук удаляющейся машины.

– Вот подлец, это мог быть только он, теперь я его точно придушу, ненавижу, гадина. Может догнать, машина еще недалеко. А моя машина? Срочно отогнать от горящего дома. Какая к дьяволу машина, ведь в доме кое-что поважнее. В дом, как попасть в дом? Вот я идиот! Что же все зря, вся жизнь перечеркнута.

Виктор приподнялся, застонал и снова рухнул на землю, не от боли, а от страшного видения. Над домом в адском пламени бесновались два черта, ставшие уже такими знакомыми. Черти прыгали по языкам пламени беззвучно, но устрашающе нелепо. Они передвигались так быстро, просто невозможно уследить, то выскакивая из окон, уже пылающего второго этажа, то вылетая ракетой из трубы прямо к звездам, то падая на землю, встряхиваясь и залетая в пламя, снова продолжали свой адский танец.

– Я действительно схожу с ума, еще и собака воет, как никогда. Заткнись ты, Пират, замолчи, без тебя тошно.

Виктор сцепил зубы и пополз к машине, грязный, измученный, потерявший не просто свой дом, а все надежды и мечты на счастливую жизнь.

Когда он с Пиратом сидел в машине, дожидаясь полицию и пожарных, то испытывал состояние отупения, глядя на догорающий дом.

– Как символично – это не дом горит, а вся моя жизнь. Все, к чему так долго шел, кончено. Ничего больше не осталось, только ненависть ко всему миру, к Антону, которого хотелось уничтожить, раздавить, убить, ненависть к жизни, к самому себе, даже к своему спасителю псу. Лучше бы я не проснулся, зачем ты спас меня, добрая псина.

Когда полицейский расспрашивал Виктора о случившемся, он выглядел отчужденным и уставшим.

– Да, я думаю, это поджог, сами увидите, дом загорелся сразу со всех сторон, экспертиза это докажет. У меня есть подозреваемый, это муж моей любовницы, что теперь скрывать. Вы должны посадить его надолго, пусть ответит за все, – Виктор завернулся глубже в грязное одеяло и замолчал.

Хорошо, вам нужно отдохнуть. Вас подвезти до Рязани, – полицейский указал на свою машину.

– Нет, спасибо, я сам, – Виктор сел за руль и поехал к себе на съемную квартиру. По дороге только черти прыгали перед глазами, и больше не было никаких мыслей.

Утром, ровно в восемь, Наташе позвонили.

– Здравствуйте, Наталья, это Виктор, я могу приехать к Вам на работу за советом. Я на грани нервного срыва, если не приеду, точно убью этого гада!

– Да что случилось? Приезжайте к одиннадцати, до этого у меня клиент, а потом только в двенадцать тридцать. Так что есть окно, я Вас выслушаю. – В трубке послышались гудки, а не «спасибо» и «до свидания».

Уже без пятнадцати одиннадцать Виктор сидел в приемной. Как только посетитель вышел, влетел в кабинет.

– Здравствуйте, Наташа, Вы, как мой психолог, посоветуйте, убить мне его или нет? Он сегодня ночью дотла спалил мою дачу.

– Виктор, здравствуйте, присядьте, прошу Вас. Я понимаю о ком Вы говорите, об Антоне. Но почему он, это доказано? – Наташа все еще показывала рукой на кресло, заставляя его присесть.

– Что мне эти доказательства, я и так знаю, что он убил Ирину, а теперь еще и спалил мой дом. Но я этого так не оставлю, меня просто колотит. Теперь я не смогу поехать в Испанию навсегда. Ненавижу страну в которой живу, всех ненавижу! – Виктор все-таки уселся в кресло и нервно колотил ладонью по ноге, глаза горели зверским огнем.

– Так, как всегда, сначала успокойтесь и разберемся во всем по порядку. Почему Вы не сможете поехать в Испанию? Взяли путевку и поехали. Это раз. Дача сгорела. Да, я Вам сочувствую, но Вы же не бедный человек, построите еще.

– Что Вы говорите, все кончено, моя никчемная жизнь так и останется никчемной. Что я тут рассказываю всякую чушь. Скажите лучше, Вам что-нибудь удалось узнать про этого Антона, чтоб его… Тварь.

– В любом случае, Виктор, успокойтесь, Вы грубо разговариваете и просто не замечаете этого, я терплю, ссылаясь на Ваше состояние. По поводу Антона мне пока ничего важного узнать не удалось. А у Ирины был инфаркт, никто ее не убивал. Понимаете? Виктор, Вы слышите меня? Поэтому не нужно никому мстить и никого ненавидеть.

– Как не убивал, он же подменил ей лекарства, вот и все, вот и все.

– С чего вы взяли, никто ей ничего не подменял. Вы страдали и поэтому придумали себе подобное, не могли смириться с потерей. Лучше ответьте, почему поездка в Испанию не состоится. Я же видела на столике распечатки, буклеты, журналы. Поездка была бы, как нельзя, кстати; помогла бы сменить обстановку, развеяться, успокоиться, в конце концов.

– Понимаете, Наташа, я хотел уехать навсегда, а теперь не могу.

– Нет, не понимаю, причем тут пожар и поездка, как это сопоставить? – Наташа спокойно улыбнулась.

– Не хочу объяснять. Я вас уже раздражаю, ну ничего, терпите, Наташа. Вы же мой психолог и пока отказываться от Вашей помощи я не хочу. У меня следующая просьба: узнать было ли вскрытие после смерти Ирины, наверняка в крови что-нибудь обнаружили. Я намерен посадить этого монстра в тюрьму.