Лягушки

Довольно странная, особенно последняя часть с пьессой и конец. Местами нудновато и я не очень поняла эту связь с лягушками:)

Муть, конечно. По сюжету. Язык написания - шикарный, качественный, но смысл крутится вокруг одного и того же все 700 страниц (электронный вариант). Читала со скрипом.

Отзывы на книгу довольно противоречивые, но мне она понравилась, я даже посоветовала её своим друзьям, а делаю я это не так уж часто. Возможно, всё решает перевод, возможно сказывается моя симпатия к семейным сагам, а мне кажется, что Лягушек вполне можно таковой считать, потому что повествование ведётся в основном об одном семействе, все остальные герои выступают в роли приложения, для связки всех происходящих событий в одну историю.Вторая половина ХХ века, в Китае, плодящемся с неистовой скоростью, людям практически нечего есть, дети ловят саранчу на улицах и жуют её ровно там, где поймали, считая, что живая она гораздо питательнее приготовленной. Не смотря на голод желание размножаться людей не покидает, каждая семья мечтает о наследнике, хотя вопрос, что там наследовать меня не покидает — саранчиные лапки? Первый пик рождаемости пришёлся на начало зимы 1963 года, а в конце 1965 наверху забеспокоились и выдвинули лозунг: «Один не мало, двое как раз, трое много». Планирование рождаемости – большое государственное дело, если население не контролировать, будет не хватать еды, одежды, ухудшится образование, будет трудно поднять уровень жизни населения, трудно сделать государство богатым и сильным.Поэтому председателям женских комитетов в деревнях вручали бесплатные презервативы с тем, чтобы они распределяли их среди женщин детородного возраста, а также требовали от их мужей, чтобы те их надевали. Однако эти презервативы или выбрасывали в свинарники, или надували, как воздушные шарики, ещё и покрасив, и давали играть детям. И Вань Синь, которую все в округе называют Тётушкой, потому что с начала 1953 года она помогла появиться на свет несколькими тысячам малышей, начинает «охоту на ведьм» вместе с правящей партией. По всей коммуне было сделано шестьсот сорок восемь операций по стерилизации мужчин, она сама произвела триста десять из них. Сколько было стерилизовало женщин и сделано принудительных абортов история умалчивает, но вряд ли меньше.Почти до самого конца меня мучал вопрос, почему книга называется «Лягушки»? Но судя по финалу этим же вопросом задавался и автор, иначе как объяснить то, что начало происходить в последней части? Хотя сказать, что это сильно испортило общее впечатление, я не могу. Мне в целом было комфортно на протяжении чтения, не пугали практически идентичные имена персонажей и сложные названия населённых пунктов, многочисленные тёти, сёстры, братья и золовки Тётушки, а именно она является основным действующим лицом книги, не смотря на то, что рассказывает о ней племянник, от самого начала и до самого конца. К слову сказать он и о себе рассказывает. О жёнах своих, о детях, об одноклассниках, о родителях и душевных терзаниях, но всё это не имело бы ровным счётом никакого значения, если бы не идеологические ценности железной леди Вань Синь, душа которой запуталась в сетях вины, а руки настолько запачкались кровью, что родились «Лягушки».

Ради разнообразия я решила написать рецензию на что-то, что мне понравилось, так что посмотрим на “Лягушек” Мо Яня, лауреата Нобелевской премии 2012 года, с творчеством которого я познакомилась в конце прошлого года, прочитав его кирпичнообразный роман “Большая грудь, широкий зад”, поэтому, в отличие от некоторых комментаторов на лайвлибе, язык и в целом текстуальные особенности Мо Яня для меня не стали сюрпризом (и уж тем более сюрпризом неприятным); читай я вслепую, не зная автора, то всё равно смогла бы его узнать — настолько Мо Янь фактурен.На самом деле, полноценный разбор сего произведения тянет если не на кандидатскую диссертацию, то уж на ворох литературоведческих статей точно, однако я, не имея сколько-нибудь профильного образования, не могу претендовать на качественно написанные тексты с действительно глубокой аналитикой, поэтому не обессудьте — уж как получилось.Итак, "Лягушки".Поговорим сначала о сюжетной канве.В сущности, это история очень непростой жизнь Ван Синь, молодой сельской акушерки, начало чьего профессионального пути приходится на 1953 год. Я специально немного погуглила и узнала, что в это время как раз началась борьба с деревенскими повитухами (которые вытаскивали младенцев, залезая в утробу рукой, иной раз доставали вместе с маткой), в противовес которым ставили образованных медицинских специалистов. Проблема в том, что суеверные сельские жители страшились врачей, а повитухи подливали масла в огонь, распуская неприятные слухи (например, если ребёнку помогла родиться акушерка, а не повитуха, то такой ребёнок задохнётся). Более того, повитухи брали деньги, а государство предоставляло врачебную помощь бесплатно, но доверия к ней — пшик да маленько, и Ван Синь начинает свою борьбу против повитух — строго говоря, их же методами.Вскоре для неё и для Китая наступает золотой век, с 1953 по 1957 годы. Ван Синь приняла более 1000 родов, множество детей увидело свет благодаря ей, множество женщин осталось в живых благодаря ей. Ван Синь боготворят.Стоит ей провести рукой по телу больного, на семь десятых болезнь уходит. В наших краях женщины тетушку чуть ли не боготворили.И всё бы хорошо, и жила бы она счастливо, не начнись политика "одна семья — один ребёнок". Золотые бабочки становятся мухами:В то время я была живым бодхисатвой, я дарила детей матерям, от меня исходил аромат сотен цветов, вокруг меня кружили рои пчел, летало множество бабочек. А теперь только мухи, ети его, жужжат…Ван Синь становится той, кто отнимает жизни, а не той, кто дарит их. Она становится заместителем главы комитета по планированию семьи и должна контролировать соблюдение закона об ограничении рождаемости. Отношение к ней меняется. Да и её отношение к самой себе тоже — чего уж там. Ван Синь превратилась из живой бодхисатвы в демона, следующего политике партии ужасными и бесчеловечными методами: прерывая беременность на поздних сроках, что убивало рожениц, например.Я за всю жизнь своими руками не по своей воле больше двух с лишним тысяч младенцев угробила.Нынче некоторые тетушку извергом прозвали, живым Янь-ваном, так, по мне, это и почёт!Уже старую Ван Синь постоянно преследуют лягушки, а их крик напоминает ей плач младенцев. Я погуглила и выяснила, что в китайском языке слово "лягушка" (蛙, wā) созвучно с плачем ребенка, так что кваканье лягушек для Ван Синь — что крик тысяч младенцев.Лягушки попадали с меня, как комья глины. Но множество вцепилось в одежду, в волосы, две даже повисли на ушах, как страшные серёжки.Кстати, если вы тоже чувствуете вайбы Достоевского, то добро пожаловать в клуб поклонников Достоевского, организованный мной (состоит из одного человека, но вы не стесняйтесь присоединяться), а вообще, в тексте романа достаточно прямых отсылок на русскую культуру, так что я не удивлюсь, если галлюцинации и болезненный бред — это оммаж на галлюцинации Раскольникова, показывавшие, что его совесть жива. Но не одним "Преступлением и наказанием" сей роман похож на достоевские:Пока ещё время, спешу оградить себя, а потому от высшей гармонии совершенно отказываюсь. Не стоит она слезинки хотя бы одного только того замученного ребёнка, который бил себя кулачонком в грудь и молился в зловонной конуре неискуплёнными слезами своими к "боженьке"!Снова счастье Ван Синь обретает в конце жизни, когда получает приглашение работать в центр родовспоможения (суррогатного материнства, что не то чтобы прям замечательно, но для неё, очевидно, лучше, чем аборты), и она снова помогает детям рождаться. Что характерно, никакого наказания для тех, кто осуществлял политику "одна семья — один ребёнок", разумеется, не следует, она признана эффективной (и, как я поняла, в реальности произошло то же самое, а то, насколько эффективно на самом деле сработало, можете оценить самостоятельно по данным открытых источников).Заканчивается роман пьесой "Лягушки", написанной главный героем, чьей родственницей является Ван Синь. Собственно говоря, весь роман — это исследование писателем жизни своей семьи, а пьеса — это результат его работы. По-вашему, это, конечно, случайные совпадения с Сартром? (отгоняю мух рукой.)И небольшая бонусная подборка любопытных выражений с разными средствами художественной выразительности (от метафоры и сравнения до антитезы и анадиплозиса):Река была кристально чистой, словно жемчужное ожерелье на шее горыОн был словно журавль в стае цыплят, полный неприязни к этому мируЕго судьба словно дракон, восходящий к небесам, полная надежд и мечтаний»Люди были словно соломинки на ветру, которые государство могло легко сломатьЗемля была словно кровавая рана, покрытая останками жизниМир — это большая сцена, на которой каждый день играют один и тот же репертуарЕсли деньги не тратить, это лишь бумага, а когда тратишь, становятся деньгамиВыданная замуж дочка — что пролитая водаЧеловеческая жизнь — это величайшая радость, ничто не сравнится с тем, когда наблюдаешь рождение жизни, которая несет твои гены, рождается новая жизнь, и это продолжение твоей жизни

За исключением (как мне кажется) ошибки в переводе во 2 действии пьесы – где Цинь Хэ, думается мне, все же обращается к тетушке, где речь про обещание не вступать в брак – книга потрясающе написана и переведена. Язык такой бойкий, бодрый, быстро рисует картины из жизни Китая разных годов, которые так и встают перед глазами. Кажется диким переход от того, что было так естественно, и претерпело такую трансформацию всего за 60 лет государственной политики. Интересен выбор эпистолярного жанра для повествования. Рассказчик буквально Ватсон при Холмсе в лице тетушки-акушерки, уж верит рассказчик в её всемогущество с той же уверенностью. Думаешь, сколько всего меняется за одну человеческую жизнь!

Мне было очень скучно читать эту книгу. В ней рассказывается об одном китайском семействе в начале демографической политики Китая. Тетушка этого семейства непосредственно занималась планированием рождаемости на ввереном ей участке. И занималась этим слишком рьяно, без каких-либо поблажек даже своим родным и близким людям. Идея довольно интересная, но вот с реализацией как-то не очень получилось. Мне даже сама подача в виде писем не понравилась. А финальная пьеса так вообще ни о чем. Главный герой всю книгу стремился создать хорошую пьесу о тетушке, а в итоге получилось слабоватенько. Жизнь тетушки в ней он совсем тускло показал. Мне кажется, что саму пьесу вообще не стоило излагать читателю. Каждый бы сам себе предположил какая она. Думаю, так получилось бы в разы лучше. Но и без пьесы читать было довольно скучно. Толком не могу сказать почему, но вот скучно и все. Главный герой ни рыба, ни мясо, плывет себе по течению, и позволяет тетушке принимать важнейшие решения за него. Сама тетушка живет только своей работой, от которой в старости потом мучается угрызениями совести. Изложение их истории совсем не затягивало и не интриговало меня.
Оценка 5 из 10

Книга совершенно случайно попала в мое поле зрения, заинтересовав меня исключительно аннотацией. Я не особый поклонник азиатской литературы, для меня она все же несколько специфична, но контроль рождаемости в Китае во второй половине 20 века - это слишком мало затрагиваемая тема, чтобы пропустить такую книгу. Только уже начав читать книгу я узнала, что ее автор - Мо Янь - Нобелевский лауреат, что, возможно, набросило на книгу какой-то дополнительный груз завышенных ожиданий. Не скажу, что она их совсем не оправдала, но в топ книг года "Лягушки" не войдет.
Итак, у нас есть некий мужчина по имени Кэдоу, драматург, который пишет письма своему Сенсею, в которых подробно рассказывает о жизни своей семьи, ближайших родственников и соседей в маленькой китайской деревушке, где главной звездой становится его тетушка. Именно о своей тетушке Кэдоу планирует в итоге написать пьесу. Тетушка приобретает популярность в деревне, когда к 17 годам оканчивает медицинский колледж и становится единственной профессиональной акушеркой, которая активно борется с бабками-повитухами, которые своими стародавними верованиями и обычаями губят женщин и детей в родах. Тетушка целыми днями бегает по округе и спасает всех, кому нужна помощь. Будучи девушкой очень идейной она, конечно, вступает в компартию и занимает там очень активную позицию. И когда сверху спускаются указания о политике "контроля рождаемости", то эти указания тетушка тоже берется исполнять со всей своей пролетарской яростью. Теперь уже она та, чьи руки в крови - это и принудительные спирали женщинам после родов, и стерилизация мужчин, у которых уже есть 1 ребенок, и аборты под угрозой буквально сноса дома, и погони за беременными, и смерти женщин и детей от этих самых абортов в поздних сроках беременности. В общем, те самые преступления против человеческой жизни, которые акушерке до мозга костей должны быть так омерзительны. Но она человек своей эпохи, своей страны, своей партии в конце концов и это именно так, как она вынуждена жить и заставлять жить всех вокруг.
Само повествование приятное, не рваное, размеренное, местами чуть медленнее, чем хотелось бы, но не критично. Обилие китайских имен не сводит с ума))) герои довольно быстро фиксируются в голове и путаницы не возникает. Самая странная часть книги это последняя, пятая, потому что тут у нас та самая пьеса. Однако она не столько про тетушку, хотя она в ней и фигурирует, она скорее про самого Кэдоу.
Пьесы не совсем мое, но наверное, она там все-таки была нужна.
Единственное, что меня напрягало, это то, что они называют суррогатным материнством продажу детей. Потому что суррогатное материнство, это когда суррогатная мать вынашивает ребенка, к которому не имеет биологического отношения. А если женщина беременна своим ребенком, а после родов отдает его семье отца за деньги, то это уже просто торговля людьми, а никак не суррогатное материнство. Но по сюжету, возможно, им просто удобно это так называть))

Не качественный перевод!Мне не прнравилась стилизация от переводчика,сильно отталкивает!Терпение закончилось на фразе: «Даже думать не моги»Почему так плохо?Переводчики сработали на тройку

Прсле прочтения я задумалась, почему отзывы хорошие, а книга мне не понравилась. Дело в героях. Тетушка неприятна, ее мотивация понятна, а вот о чувствах узнаем только в конце книги. Из всех героев вызвала симпатию только первая жена рассказчика. Единственный герой с живыми чувствами. Часто упоминаются лягушки, но почему конкретно так названа книга, в честь каких лягушек: из болота, напавших на тетушку, с фермы, или это метафора «дети-головастики», особо непонятно. Возможно, к чтению книги нужно подготовиться, узнать культуру китайской деревни, про глиняных кукол, про отношение китайцев к лягушкам. И еще в книге обошли тему того, что дело не в абортах даже. Деревенские семьи убивали младенцев, если рождалась девочка. Есть намек, что мальчики в приоритете. Но как они этого добивались, не рассказано. Суть отзыва: к прочтению книги желательно подходить уже имея более полное представление о соьытиях в Китае того времени.