Читать онлайн Самый нежный злобный босс бесплатно

Самый нежный злобный босс

Глава 1

Когда же он остановится? Это невыносимо… Наволочка из серебристого шёлка уже пропиталась моими слезами, хоть выжимай. Дорогое постельное бельё – выбирали вместе, ещё тогда, когда наша история напоминала красивую картинку, залитую солнечным светом. Кто же знал, что постепенно романтический этюд превратится в мрачное багрово-чёрное полотно, изображающее преисподнюю… Осталось потерпеть ещё немного, я сильная, справлюсь. Главное, что его излюбленная прелюдия уже позади. Именно из-за неё я залила слезами полкровати. Сегодня он особо зверствует. Понимает, что вряд ли сумеет ещё раз заманить меня в ловушку, а значит, это его последний шанс – отрывается по полной. Как же глупо я попалась… Сколько можно… Когда он меня отпустит? Но ничто не продолжается вечно, и этот кошмар тоже так или иначе закончится.

Катя

Да, надо признаться, я выгляжу чересчур довольной для человека, недавно сменившего роскошный пентхаус на тесную квартиру в типовой многоэтажке, хорошенькую ярко-синюю «шкоду» – на маршрутку, дизайнерский гардероб – на дешёвые шмотки с Алиэкспресс.

Подругам, конечно, надо обязательно выяснить причину моей необоснованной оживлённости. По их мнению, у меня нет ни одного повода для веселья. Они считают, что я рухнула с небес в тартарары.

– Катюша, колись, чему радуешься? – поинтересовалась Полина. – В лотерею выиграла? На распродаже хорошо оторвалась? А-а-а… неужели… любовника завела?

Мы вместе работаем в центре переводов под названием «Аванта».

– При чём тут любовник? Разве кто-то сравнится с Катиным мужем? Он шикарный… – мечтательно вздохнула Маша и принялась раздражённо тыкать пальцем по клавиатуре. – Чёрт, опять клавиша залипла!

– О муже, насколько я понимаю, можно забыть, – компетентно заявила Полина. – Значит, появился бойфренд!

– Не фантазируйте, – оборвала я пустые разговоры. – Не всё в этой жизни обязательно вертится вокруг мужчин. Просто хорошие вести из дома.

И это действительно так. Если раньше каждый звонок домой вызывал слёзы, то теперь всё чаще появляется повод для радости. А ещё и осень в этом году изумительная – ясная, солнечная. Пока ехала на работу, только и успевала удивляться обилию красок.

– Девочки, работаем, работаем! – на пороге директорского кабинета возник наш любимый начальник, Глеб, и как дирижёр оркестра (или настоятельница женского монастыря) взмахнул ухоженными ручками.

Шеф чудо как хорош – чёрные брюки в обтяжку, сшитые из какой-то загадочной космической ткани, перстни, цепочки, мерцающий кулон. Тончайший кашемировый пуловер подчёркивает великолепные линии торса. Возможно, начальник появился из кабинета, чтобы гневно опровергнуть мою фразу о том, что мужчины – не самое главное в жизни. В его-то – уж точно главное!

– Девочки, почему опять болтаем? Должны работать, не поднимая головы! Арбайтен, шнелле! Мария, не ломай компьютер! Полина, немедленно убери печенье со стола, вот немедленно! – распорядился Глеб. – Фу, крошек насыпала, грязнуля! Кошмар!

Он даже ругать нас умудряется с придыханием и сексуальными обертонами, а когда всем доволен, то и вовсе душка.

– Катюша, солнышко, зайди ко мне, – мурлыкнул он.

– Вот! Сейчас Катюше опять самый жирненький заказ достанется, – беззлобно пробурчала в спину Полина.

– Цыц, негодница! – обернулся директор. – Жирненький или диетический, достанется или нет – приказы начальства не обсуждаются. Трудимся, девочки, не болтаем. Ты, Полиночка, уже неделю переводишь сайт кондитерской фабрики. И всё никак! Нарываешься, подруга! Премии лишу.

Глеб попытался эффектно откинуть назад шевелюру, совершенно забыв, что два дня назад он избавился от блестящей чёрной чёлки, доходившей ему до подбородка, и стал счастливым обладателем короткого ёжика. А по бокам волосы и вовсе сбриты под ноль. Зато на подбородке – стильная щетина.

Шеф посторонился, пропуская меня в кабинет, и ласково положил руку на плечо. Это единственный мужчина, чьи прикосновения я готова вынести без нервной дрожи, так как давно знаю, что девушки волнуют Глеба не больше, чем вопрос сокращения популяции бирманских обезьян.

При нас шеф раскрепощён, ведёт себя естественно, не маскируется. Но когда офис вдруг навещают выгодные клиенты, Глеб на всякий случай снимает украшения, меняет манеру поведения и превращается в обычного парня, но, конечно, чрезвычайно красивого – глаз не отвести – и очень ухоженного. Но мы-то знаем, что мужской сути в нём меньше, чем говядины в докторской колбасе.

Я работаю в фирме Глеба уже семь лет, начала сотрудничать ещё во время учёбы в университете. За эти годы видела от начальника только хорошее. А говорят, в природе встречаются очень злобные боссы, любимое занятие которых – есть чайной ложечкой мозги подчинённых. Даже специй не добавляют, жрут прямо так. Уф, как страшно! Нам с подругами очень повезло, у нас такой милашка.

– Солнышко, ну что ты опять напялила! – сразу же приступил шеф к обсуждению важных производственных проблем. – Сейчас буду ужасно ругаться! Вот прямо да! – предупредил Глеб, устраиваясь за столом в мягком кожаном кресле. Я пристроилась напротив. Шеф подпёр подбородок рукой, задумчиво прикусив мизинец. Таким образом я могла насладиться видом его идеальных розовых ногтей и красивых губ, покрытых фруктовым блеском.

– А что? Отличная блузка. Нарядная. Новая.

– Катерина, я тебя не узнаю! Меня пугает катастрофическое изменение твоего вкуса – и в худшую сторону. Где то элегантное синее платье? А серый костюм? А фиолетовая блузочка, я от неё пищал? Ты божественная блондинка, у тебя шикарный гардероб. И что вдруг стряслось? Откуда это необъяснимое влечение к китайской эстетике? Теперь ты одеваешься как… – Глеб презрительно поморщился и закатил глаза. – … ну я даже не знаю!

Я гордо расправила на груди волан из полиэстера. Да, понимаю, моя кофточка, купленная в интернете за двести пятьдесят рублей, для Глеба то же самое, что доширак для шеф-повара парижского ресторана.

Но уж извините. В жизни разные случаются ситуации.

– Конечно, твои внешние данные многое компенсируют… И тем не менее. Нельзя же скатываться так низко!

У нас в офисе свои порядки. Отсутствие маникюра у подчинённой способно ввергнуть шефа в пучину отчаянья. У самого Глеба ногти всегда идеальные, отполированные.

На кухне – изящный белый сервиз, кофе и чай можно пить исключительно из него, за пренебрежение блюдцем – расстрел. И не дай бог кто-то посмеет притащить грубую керамическую кружку – тут же ею и получит по тыкве. Микроволновку, холодильник и кофе-машину, а также все остальные поверхности необходимо натирать тряпочкой со специальным немецким средством. Всё должно сверкать и источать приятный аромат.

У окна в крупных напольных вазах – две огромные орхидеи, белая и лиловая, наша вечная головная боль. Если они вдруг поникнут, зачахнут, нам конец, проще тогда самим застрелиться! Вокруг привередливых растений мы танцуем с бубном, каждое утро первым делом осуществляется проверка – не скучают ли наши красавицы, каков тургор листьев, хорошее ли состояние корней. Все сотрудники офиса сдали сложный экзамен на тему «Фаленопсисы: классификация, морфология и гибридизация».

В общем, красота и стиль в нашей фирме возведены в культ.

А уж блузка из дешёвого полиэстера способна вызвать у шефа приступ чёрной меланхолии.

Ничего не поделаешь. Я и сама тоскую по своим нарядам, по ванной комнате с джакузи, по утерянной возможности добираться до офиса в собственном автомобиле, а не в тесной маршрутке… Но это всё ерунда. Я приобрела гораздо больше, чем потеряла.

– Глеб, доступ к гардеробу для меня пока закрыт. Ничего не поделаешь.

– Ах! Почему же ты до сих пор не забрала вещи?! Ты меня удивляешь, Катя! Что ты тянешь? Или планируешь вернуться? Точно, раз не забираешь вещи, значит, мосты ещё не сожжены. Ты передумала? Хочешь обратно? А знаешь, отличный вариант.

– Ни за что! Только не это.

– Надо же… Отвергаешь весьма соблазнительного мальчугана, – Глеб задумался, видимо, вызывая в памяти образ моего мужа. Взгляд сразу затуманился. – И чем не угодил?

Весь офис ломает голову над этим вопросом.

– Чем-то. Глебушка, а для меня есть какое-то задание?

Наверняка шеф пригласил меня в кабинет не только для того, чтобы наехать из-за блузки и посплетничать о моём муже.

– Да. Катерина, завтра с одиннадцати часов и пока не отпустят работаешь в областной администрации. Они ждут делегацию итальянских бизнесменов из Ломбардии. Губернатор обещал уделить им внимание, а штатный переводчик заболел.

Я похолодела. Только не отправляйте меня в обладминистрацию! Там я обязательно встречусь с Ириной Анатольевной, и, не сомневаюсь, мадам вцепится в меня, как коршун в тушканчика… На секунду я даже ощутила, как в спину впиваются когти. Последний раз, когда мы виделись со свекровью, её маникюром можно было вскрывать консервные банки, а взглядом – шинковать сельдерей. Как же не хочется с ней встречаться!

– Что-то не так? Ты не рада? – удивился шеф.

Тонкая натура, он всегда улавливает малейшие оттенки настроения.

– Может, отправить туда Полину? – робко предложила я.

– Ценю твой юмор! Ха-ха-ха, – делано рассмеялся Глеб.

– Неудобно перед девчонками. Ты на самом деле всегда отдаёшь мне самые выгодные заказы.

– Потому что ты лучшая. А Поля насочиняет. Итальянцы уедут в твёрдой уверенности, что губернатор планирует развязать ядерную войну между нашей областью и Ломбардией.

Он прав. Итальянский у Полины хромает на обе ноги, как правительственная пенсионная политика. Один раз я стала свидетелем, как Поля мучительно подбирала итальянский эквивалент выражению «цилиндрическая шайба с горизонтальным спиралеобразным каналом и переменной угловой скоростью вращения». Даже смешно! Что тут думать? Я такие фразы перевожу на автомате, отключая мозги.

Да, Глеб правильно делает, что держит Полину исключительно на письменных переводах. Машку в обладминистрацию он тоже не отправит, её опасно выпускать в свет, она у нас ходячая неприятность. Однажды даже едва не сломала священный фаленопсис. Глеб побледнел, как вампир, и пятнадцать минут верещал ультразвуком. Значит, Маше к губернатору нельзя, обязательно случится какой-нибудь конфуз, и в результате мы ударим в грязь лицом перед иностранцами.

Есть у нас одна крутая сотрудница, Лидия Андреевна, реальный сэнсэй синхронного перевода. Но она сейчас болеет, ОРВИ.

Значит, мне снова достался лакомый кусочек. Поработать полдня в областной администрации – это заманчивое поручение. Надо радоваться своей удаче и страстно благодарить Глеба за предоставленную возможность. Во-первых, итальянцы, во-вторых, приём высшего уровня. Это не то что просидеть целый день в офисе, скучая над пачкой сертификатов на электротехническое оборудование.

Если бы не опасность напороться на мою властную свекровь, то я бы запрыгала от радости, получив от шефа подобное задание.

– Спасибо, Глеб! – поблагодарила я. – А тема встречи? Что меня ждёт, к чему готовиться? Нужна специальная лексика?

– Не знаю, не сказали. Но, думаю, ерунда, ничего серьёзного. Итальянцы приезжают с рабочим визитом, губернатор им выделит полчаса. Тут, наверное, прозвучат общие фразы. А потом фуршет и знакомство с достопримечательностями города.

Сказка! А от свекрови – если вдруг замечу в конце коридора её точёный силуэт – быстро смоюсь.

– Глеб, спасибо огромное!

– Но гардеробчик верни, окей? Поработай над этим вопросом.

Ах, если бы это было так просто сделать! Пока я смогла выцепить только мой драгоценный ноутбук – ценное и незаменимое орудие труда. Но чего мне это стоило… Лучше не вспоминать, до сих пор мороз по коже.

Глава 2

Катя

Стильный офис «Аванты» располагается на первом этаже жилого здания. Плоские ступеньки полукругом, сбоку – пандус, тонкие чугунные перила в завитках, гравировка на матовом стекле входной двери. На вывеске – изящная каллиграфическая надпись, название фирмы словно выведено чёрной тушью. Да, у нас всё красиво.

По бокам от лестницы – две клумбы. Несмотря на то, что лето давно закончилось, сейчас уже начало октября, наш палисадник усыпан цветами – горят пурпурно-красные, оранжевые, лимонно-жёлтые многолетники. Как красиво!

Чувствую, сейчас Глеб погонит Машу на сельскохозяйственные работы, и красна девица, возмущённо сопя, отодвинет перевод рекламного проспекта и отправится на клумбу выщипывать пинцетом жухлую траву и обрывать со стеблей подгнившие листья.

Заодно подышит свежим воздухом, погода чудесная! Главное, чтобы бетонное крыльцо не снесла, неловко повернувшись, и чугунные перила не погнула – Маша у нас мастер.

Меня тоже часто отправляют рыхлить землю на офисных угодьях – аргументируя тем, что я самая младшая. Не девочка, конечно, уже двадцать шесть, но Маша и Полина ещё старше – двадцать девять лет и тридцать два года соответственно. Подруги – хорошенькие глазастые шатенки. Но обе не замужем и без детей, и у них часто случаются приступы неконтролируемой паники – катастрофа, время уходит, биологические часы тикают, принц рыщет где-то за горизонтом, всё зря, жизнь не удалась.

Бедняжки. Сочувствую. Но если честно… мне бы их проблемы!

***

Сегодня я отправилась в бизнес-центр, расположенный на соседней улице. Сверкающий на солнце параллелепипед из чёрно-синего стекла подпирает голубое небо. Высотное здание оккупировано офисами разнообразных фирм. Некоторые, особо крупные, занимают целый этаж, как, например, строительная компания «Армада» – она расположилась на двадцатом. А мне нужно пониже, на двенадцатый, в офис фирмы, занимающейся поставками медицинского оборудования. Директор будет участвовать в телеконференции с зарубежными партнёрами (а попросту – болтать с ними по скайпу), а я посижу рядом в качестве говорящей приставки. Хорошенькой такой приставки – с большими глазами и блестящими волосами оттенка спелой пшеницы…

Валерий Николаевич – отличный клиент: зовёт часто, базируется близко, платит честно. За полгода сотрудничества я стала специалистом по медтехнике, выучила множество узкоспециальных терминов. Это значительный взнос в копилку моего профессионального опыта, очень этому радуюсь.

…Чётко отстрелявшись на телеконференции, заслужила похвалу от директора фирмы. Мы обменялись вежливыми фразами:

– Спасибо, Екатерина, вы умница, одно удовольствие с вами работать.

– Пожалуйста, Валерий Николаевич. Всегда рада. Спасибо, что приглашаете.

Директор фирмы ещё и конфеты подарил, и добрых десять минут восхищался моим внешним видом. Кстати, в отличие от Глеба, его абсолютно не волновало была ли белая блузка с воланом сшита неопознанной китайской фабрикой или той же самой фабрикой, но уже под эгидой знаменитого бренда (уж мы-то знаем, что все эти наряды отшиваются на одних и тех же линиях).

Милый клиент заметил, что острый ум идёт приятным бонусом к моей безупречной внешности, а ведь никто не ждёт подобного от «такой ослепительной блондинки». Иными словами, он прошёлся на тему особого устройства мозгов у хорошеньких светловолосых девиц. Ладно, пусть. Меня совсем не задевают анекдоты о блондинках.

Валерий Николаевич даже простенькую юбку-карандаш заценил, очень уж она ему приглянулась. Возможно, тем, что обтягивала мои бёдра, как резиновая перчатка.

В просторном стеклянном холле офис-центра, залитом солнечными лучами, я застегнула до подбородка синюю куртку и нетерпеливо потопталась несколько минут у лифтов: в один не влезла, второй не работал, третий мельтешил, как сперматозоид, – не поймать.

Подумала, что быстрее спущусь по лестнице, двенадцатый этаж – ерунда!

И я побежала вниз, с грустью вспоминая, как точно так же, бегом, спускалась с Эйфелевой башни. Очередь к лифту наводила на мысль, что в кабинке каждому выдают по золотому слитку, поэтому мы с Вадимом не стали ждать. Я прыгала по железным ступенькам, а муж мчался следом и кричал, что я ненормальная и должна немедленно остановиться, иначе упаду. Даже чудесное воспоминание четырёхлетней давности о поездке в Париж уже окрасилось в мрачные тона. Всё словно залито чёрными чернилами. Он всё испортил.

Что ж, спуск с Эйфелевой башни мне удался гораздо лучше, чем с двенадцатого этажа бизнес-центра. Тогда я была в удобных мокасинах, а сейчас нет, и где-то между пятым и четвёртым этажом зацепилась за ступеньку высоким каблуком и полетела вниз, на лестничную клетку.

Прямо на какого-то мрачного крупного мужика. Он поднимался навстречу и ловко преградил мой стремительный полёт железным бицепсом и каменной грудью. По ощущениям – словно попыталась с разбега протаранить бетонную стену.

Я тут же задёргалась в плотном кольце его рук. Минута, другая… а этот чурбан неотёсанный даже и не думал отпускать добычу! Вцепился, прижал к себе.

– Руки убери! – выкрикнула я, содрогаясь от близости мужского тела.

Знакомое ощущение беспомощности накатило жаркой липкой волной, на лбу от ужаса выступила испарина. Я начала яростно извиваться и брыкаться и даже ощутимо приложила мужика коленом. Его физиономию – и так не очень-то красивую – буквально перекосило от боли.

– Да ты сдурела! – рявкнул он и разжал, наконец, руки.

Я сразу же отпрыгнула в сторону.

– Идиотка! Ты что творишь, дура малолетняя?!

– А что ты меня лапаешь?!

– Да я тебя спас! Ты бы ноги переломала, курица белобрысая!

– Вот ещё!

Мужлан, дубина! Обстреливая незнакомца гневными взглядами, я одёрнула юбку и поправила куртку. Ещё чувствовала на спине мёртвую хватку его ладоней, он буквально расплющил меня на себе. Неандерталец!

Он с трудом восстановил дыхание. Наверное, я перестаралась. Сам виноват, нарвался. Нечего лапать! А ещё – не надо впрягаться, когда не просят. Ничего бы я себе не переломала, извернулась бы, как кошка, ухватилась за перила. Я столько часов провела на фитнесе, что умею бегать по стенам и потолку.

А этот тип просто воспользовался ситуацией, чтобы всю меня ощупать. Маньяков, желающих развлечься подобным образом, пруд пруди!

– По щекам бы надавать за такие дела, – зло пробормотал мужчина, окончательно придя в себя после моей «благодарности» за спасение.

Я замерла на мгновение, а потом презрительно фыркнула и ринулась вниз по лестнице – и в том же темпе.

– Хамка! – крикнул он вслед.

– Кретин!

В вежливости и предупредительности ему не откажешь, хоть прямо сейчас отправляй на приём к английской королеве.

Ну… я тоже умница, недалеко от него ушла – могу проводить мастер-класс по этикету.

***

– Ты странная! – заметили подруги.

– Катюша? – Глеб всплеснул руками и сложил губы в вопросительное сердечко.

Они втроём сидели за столом, тесно прижавшись друг к другу, и с восхищёнными вздохами рассматривали на планшете фотографии известного голливудского актёра, в последние дни из-за развода попавшего под прицел папарацци.

Голубочки! А работать кто будет?

– Катюша, случилось чего? – спросила Полина. – Входную дверь чуть головой не пробила.

– Всё нормально! – отрезала я. – Вот, ешьте конфеты, подарили.

И я уткнулась в экран ноутбука, всем видом показывая, что намерена перевыполнить дневной план по работе со сложной документацией. В отличие от лентяев, занятых ерундой.

Внутри всё дрожало. Перед глазами стояла физиономия противного мужика. Сколько ему? Наверное, хорошо за тридцать. Хмурый небритый шатен с карими глазами и сосредоточенно сдвинутыми бровями. На переносице – вертикальные морщины. Волосы практически отсутствуют, почти как и у Глеба. Но у шефа – элегантная причёска (наверное, три часа просидел в кресле дорогого стилиста), по бокам и над шеей выбриты красивые полоски. А этот питекантроп просто тупо снёс шевелюру под ноль, а потом его волосы немного отросли. И все дела.

В плечах косая сажень – да, я попыталась затоптать крупную мужскую особь. Нет, не затоптала, но расправилась лихо, будет знать, как прижиматься к девушкам!

Надеюсь, никогда больше его не встречу. Впредь, появляясь в бизнес-центре, буду ездить исключительно на лифте. Никаких лестниц. Любит ходить пешком? Пусть ходит.

Кирилл

Глухо матерясь, Кирилл доковылял до своего офиса на седьмом этаже. Чтобы он ещё раз пошёл пешком! Нет уж спасибо, лучше на лифте. То ещё удовольствие, когда на тебя камнепадом с небес валятся хамоватые блондинки. Ладно бы аккуратненько и нежно прилегла сверху, так она же сразу брыкаться начала как ненормальная, да ещё и коленом заехала, идиотка малолетняя!

Кирилл, кивая направо и налево сотрудникам, пожимая руки и отвечая на ходу на вопросы, добрался до рабочего кабинета и устроился за столом.

– Кофе принесите кто-нибудь! – яростно крикнул он в приоткрытую дверь, за которой начинались просторы опен-спейса. Через пару минут нарисовалась единственная женщина в штате, бухгалтер Антонина Романовна, грузная пятидесятилетняя дама, и поставила на стол перед начальником тяжёлую кружку с дымящимся кофе.

– Ну, я же не вас имел в виду, Антонина Романовна! – опять расстроился Кирилл, почтительно приподнимаясь в кресле. С бухгалтером он разговаривал уже другим тоном, мягко. – Что, больше некому? Сидят там, затаились, охламоны. Спасибо!

– Мне не трудно, Кирилл Андреевич! Даже приятно о вас позаботиться. Заодно сейчас и поэксплуатирую от души, вы мне две тонны бумажечек подпишете.

– Давайте, – вздохнул начальник.

Поставив жирный росчерк на десятке документов с логотипом компании «Импульс» и удовлетворив таким образом запросы главбуха, Кирилл вызвал другого сотрудника – молодого, звонкого Николая. И сразу недоверчиво покосился на его джинсы – те были настолько узкими, что больше походили на лосины и почти трещали на ляжках парня. Как он их натягивает? С мылом?

– Николай, в четверг приезжают французы. Я тебе поручал проконтролировать. Мы готовы принять гостей?

– Всё в полном порядке, Кирилл Андреевич, осталось только найти переводчика.

– Здрасте! У нас же есть отличная переводчица – Лариса.

– Ногу сломала. Я ей звонил. Осколочный перелом со смещением.

– Господи! Как умудрилась-то?

– В выходные на коньках покаталась на ледовой арене.

Кирилл прищурился, пытаясь представить себе Ларису на коньках, уверенно пересекающую каток в красивой ласточке. Ничего не получилось: молодая женщина весила за сто килограммов, и вообразить чаровницу в роли Юлии Липницкой никак не удавалось.

Зато из тьмы подсознания выплыла белым лебедем бывшая жена – вот она-то отлично каталась на коньках. Анжела в детстве занималась в спортивной секции и даже умела делать различные пируэты и аксель в один оборот. Когда-то давно, ещё до того, как Анжела села на строгую диету, составленную из мозгов и печени мужа, Кирилл охотно ходил с женой на каток и наблюдал за её выкрутасами. Она была стройной эффектной блондинкой, и смотреть на неё было одно удовольствие.

С бывшей жены мысли вновь вернулись к девице, только что пойманной на лестнице. Нет, она была, к счастью, не на коньках, в сапожках, иначе покромсала бы Кириллу ноги в лапшу – с её-то воинственным темпераментом.

Мелочь белобрысая, а туда же, драться! Доказано: ждать чего-то хорошего от красивой блондинки так же глупо, как выращивать крокодила для производства чёрной икры. Надо быть непроходимым глупцом, чтобы поверить в удачу этого предприятия. И икры не дождёшься, и ногу, того гляди, отхватят.

Кирилл передёрнул плечами. Бр-р…

За два года совместной жизни Анжела до такой степени вымотала Кирилла, что теперь он на любую белокурую барби глядел с отвращением.

Эта кукла на лестнице именно такой и была. Тот же самый типаж – распахнутые серые глаза с длинными загнутыми ресницами, пухлые розовые губки, точёный носик, жемчужные зубки… Смотреть противно!

– Значит, с Ларисой нам облом, – вздохнул Кирилл. – Как жаль, отличный специалист, так хорошо справлялась. Но они в перевод-бюро должны были предложить замену.

– А нет у них сейчас никого, – беспечно махнул рукой Николай. Он переминался с ноги на ногу у стола начальника и украдкой посматривал на экран айфона, зажатого в ладони.

– И о чём ты думаешь, Коля?

– Так до четверга ещё уйма времени! – жизнерадостно ответил юноша. – Не беспокойтесь, Кирилл Андреевич, всё организуем в лучшем виде. Я найду какого-нибудь переводчика.

– Мне не нужен какой-нибудь. Я хочу самого лучшего. Чтобы терминологией владел. Чтобы от зубов отскакивало. Чтобы губами удивлённо не шлёпал, как карась, услышав «ударная дробилка с вертикальным ротором». Знаем, проходили. Попадётся какая-нибудь тупица и загубит переговоры. Нам эти французы очень нужны, их надо заманить и удержать. И если вдруг наше общение превратится в каторгу из-за корявого перевода, я тебе не прощу.

Известная французская компания, производящая башенные краны, славилась на весь мир, и Кирилл очень надеялся убедить французов, что его фирма станет идеальным представителем их интересов в регионе. Поэтому он собирался развернуться по полной программе, очаровывая гостей русским гостеприимством.

– Всё понял, Кирилл Андреевич, – с энтузиазмом воскликнул сотрудник. – Пошёл искать суперпереводчика!

– Давай, – вздохнул Кирилл. – И кофе мне ещё принеси. Не стыдно вам Антонину Романовну гонять?

– Сейчас организую, – недовольно поджал губы Николай. – Вам бы, Кирилл Андреевич, личного помощника. А ещё лучше – помощницу. Я, всё-таки, с технической документацией работаю. А приём гостей, кофе… Это, вообще-то, не по моей части.

Директор компании задумчиво посмотрел на подчинённого. То ли от души радовался его мудрому и ценному предложению, то ли прикидывал, как парнишка будет смотреться, если его подвесить к потолку вниз головой.

– Нет, мне, конечно, несложно… – промямлил Николай. Он почесал нос. – Просто вы так загружены… Вам необходим человек, который будет заниматься всей этой мелочёвкой.

Тяжёлая пауза длилась.

– Сейчас сварю кофе, – наконец, принял верное решение Коля. – Чёрный, как вы любите.

Кирилл прищурился.

– Две ложки сахара! Я помню, помню! – испуганно прокричал Коля уже из-за двери.

Когда зарвавшегося подчинённого сдуло ветром, Кирилл снова подумал о вредной блондинке на лестнице. В груди взметнулась волна гнева и раздражения, но потом он снова ощутил, как девчонка барахтается в его объятьях, словно пойманный зверёк, и негодование куда-то испарилось.

Глава 3

Катя

В нашем городе два типа новостроек. Строительная компания «Сириус» застраивает город дешёвыми «панельками», «Армада» – элитными жилыми комплексами.

Раньше я обитала в просторном пентхаусе с выходом на большую террасу, откуда по вечерам открывается отличный вид. В фильмах на подобных террасах герои потягивают шампанское, наблюдая за панорамой ночного города, или ужинают за столом с длинной белой скатертью и красной розой в высокой вазе. Да, ночью красиво, а днём, конечно, особо любоваться нечем – здания и дорожные магистрали промышленного города-миллионника утопают в сизо-розовом смоге.

Уже два месяца я просыпаюсь по утрам в крошечной квартирке на семнадцатом этаже типовой многоэтажки. Эти безликие дома высятся частоколом вдоль реки. Они выросли в одно мгновение, во дворах – муравейник, на этажах в длинных коридорах – бесконечные двери, за каждой – клетушка на одного, камера, келья.

Студия устроена так, что, открыв входную дверь, тут же упираешься носом в окно. Общая площадь – двадцать шесть квадратных метров. Наверное, такого же размера была отделанная чёрным мрамором ванная комната в пентхаусе. Вместо кухни – кафельный уголок, и человек более крупной комплекции может, лёжа на диване, складывать ноги в раковину. Но для меня нормально. Мои ноги, конечно, радуют длиной, но в противоположную стену всё же не упираются. Вот и славно!

Главное, арендная плата составляет семь тысяч рублей, и эта цифра греет сердце. К тому же, квартира новая, сдавалась с чистовой отделкой. Поэтому по утрам, открыв глаза, я вижу нежные голубые обои и идеально-белый потолок. Линолеум, сантехника, стеклопакеты – всё новое. Отлично! Штор, правда, пока нет, но на семнадцатом этаже это не проблема: если кто-то захочет полюбоваться, как я выхожу голышом из ванной, ему придётся нанять вертолёт. Не проще ли посмотреть бесплатное эротическое видео в интернете?

Хозяйка жилья, когда у неё появились свободные средства, вложила деньги в покупку двух студий. Как выяснилась, не одна она была такой умной. И вот теперь мается с квартирами, хотя снизила цену уже до минимума. С такой арендной платой она даже не отбивает износ жилья и нервы, затраченные на поиск постояльцев. Весь город утыкан подобными многоэтажками с крохотными студиями, предложение намного превышает спрос. Поэтому хозяйка мне рада и дорожит моим присутствием в её шикарных апартаментах. Она даже снабдила меня на первое время постельным бельём, кастрюлькой и другой посудой, потому что у меня с собой и чайной ложки не было.

***

Глеб разрешил не заезжать утром в офис, и я сразу отправилась в областную администрацию, переживая из-за возможной встречи со свекровью. По дороге – пока бежала от остановки к правительственному зданию – успела поговорить с мамой. Они с моим младшим братом Олежкой живут в маленьком соседнем городке. Бедная мама, так её жаль. Ей всего сорок шесть, другие женщины в этом возрасте ещё носят мини и занимаются йогой в фитнес-клубе. А у моей – измученный вид, морщины на шее и дикая усталость в глазах. Последние три года для неё, как и для меня, превратились в настоящее испытание. Но мы выкарабкались, выжили под этим артобстрелом, организованном судьбой, когда два несчастья обрушились на нас одно за другим…

Но теперь всё хорошо. Ещё бы окончательно отвязаться от мужа…

– Катюша, привет!

– Мама, ты получила деньги?

– Спасибо, солнышко. Но как же ты сама? Я переживаю.

– Всё нормально, не беспокойся, мне хватит.

Но если выпадет снег (а снег в октябре для нас обычное дело), не представляю, в чём я буду ходить. Надежда, что Вадим отдаст мои вещи, тает с каждым днём. Поехать к маме и порыться в шкафу не вариант.

Во-первых, от старой одежды ничего не осталось, я давно уже всё сначала перевезла к себе, когда поступила в универ, а потом, выйдя замуж, выкинула за ненадобностью. Во-вторых, если мама узнает, как со мной обошёлся Вадим, она будет шокирована. Она, конечно, не сможет отказаться от моей помощи, потому что иначе им с Олежкой не выжить. Но волнений ей это точно добавит.

– Как же, Катя? Ты теперь ещё и за квартиру должна платить. А ты всю зарплату мне отправила.

– Мама, у меня кроме зарплаты ещё подработка. По ночам перевожу тексты и с иностранцами занимаюсь по скайпу.

– Не спишь!

– Да сплю я!

«Иногда».

– Доченька, а вы с Вадимом не помиритесь? Нет? Никогда? – жалобно произнесла в трубку мама. – Не вернёшься к нему?

– Нет.

– Ох… Катюша, вот я даже не знаю… Они так нам помогали всё это время – Вадик, Ирина Анатольевна. Они буквально нас спасли. Я очень им благодарна. Понимаю, ты разлюбила. Бывает. Но Вадим-то тебя обожает, он жить без тебя не может!

Ещё бы. Лишился живой игрушки. Сейчас, наверное, убивается. Мысль об этом доставляет мне большое удовольствие.

– И ведь такой хороший парень! Доченька, но это неблагодарно! Так не делается!

– Мама, давай не по телефону, ладно? Я бегу по улице. У меня сейчас устный перевод.

– Да, конечно, извини, не буду тебе мешать!

***

На приёме у губернатора отстрелялась на пять с плюсом. Итальянцы тарахтели, как цикады, я тарахтела ещё круче. Даже удостоилась доброжелательного и заинтересованного взгляда самого губернатора. Ух ты, как почётно! Словно получила Оскар. И только страх быть пойманной Ириной Анатольевной отравлял мне удовольствие от общения на итальянском.

И ведь она меня поймала!

Ловко выхватила из толпы, когда мы с итальянцами и сотрудниками протокольного отдела чинно маршировали в сторону лифтов, чтобы спуститься в холл и погрузиться в автобус.

– Катюша, здравствуй! – прозвучало за спиной.

Я дёрнулась, повинуясь паническому воплю в голове: «Катя, убегай скорее!», но приросла к месту. Свекровь уже крепко держала меня за руку чуть повыше локтя.

– Здравствуйте, Ирина Анатольевна, – чуть слышно пробормотала я.

Свекровь, как обычно, пленяла красотой и ухоженностью. Причёска идеальная, кожа сияет. Сегодня Ирина Анатольевна была в элегантном зелёном костюме с крупной брошью на лацкане. Чёрные бриллианты? В таком количестве? Да ну! А что, запросто. При её-то доходах и возможностях. Но так как чиновнице не пристало прямо на рабочем месте демонстрировать уровень своего благосостояния, она может небрежно отмахнуться, мол, это всего лишь бижутерия.

– Зайди ко мне, Катенька.

В её устах нежное «Катенька» звучало как некролог.

– Но я не могу, Ирина Анатольевна! Сопровождаю делегацию.

– Ничего страшного, три минутки они тебя подождут, – свекровь царственно кивнула сотруднику администрации, мол, я тут на некоторое время экспроприирую у вас блондиночку.

Я с сожалением посмотрела на удаляющуюся по коридору делегацию, как на потерянное спасение. Меня словно уносило на отколовшейся льдине в ледяное северное море. Итальяшечки, милые, не бросайте меня!

– Ирина Анатольевна, мне надо бежать! – пробубнила я, а свекровь тем временем втолкнула меня в свой кабинет – огромный, помпезный. С портретом президента, флагами, золотым гербом и массивными кожаными креслами.

Мадам – птица высокого полёта. Коршун, я уже говорила. При старом губернаторе имела вес, а при новом каким-то образом даже усилила своё влияние, несмотря на то, что новый руководитель привёл собственную команду. Нет же, внедрилась, удержалась, преуспела. Умная, хитрая, властная женщина. Умеет манипулировать людьми и добиваться поставленных целей.

А ещё она невероятно красива.

– Сядь.

Сдерживая вздох, я опустилась в кресло.

– Катюша… Милая, вернись к Вадику, – ласково начала свекровь. – Ну что ты… Погуляла и хватит. Сколько можно обижаться? Поссорились, я понимаю, с кем не бывает. Но теперь пора бы уже и помириться.

Сегодня меня атакуют с двух сторон. Причём, отказывать нелюбимой свекрови так же трудно, как и любимой маме. Всё-таки Ирина Анатольевна очень многое для нас сделала.

– Нет. Не могу, – глухо пробормотала я.

– Но почему? Что случилось? Ведь у вас всё было так хорошо! Вы идеальная пара! Вадик готов носить тебя на руках. Он тебя боготворит! Где ты ещё найдёшь такого мужчину?

Я бросила на свекровь отчаянный взгляд, но тут же отвела глаза в сторону и опустила голову. Что я ей скажу?

– Знаешь, Катерина, вообще-то, поступаешь ты по-свински! – в голосе зазвучали стальные ноты, в глазах сверкнула злоба. – Четыре года ты жила на всём готовом, купалась в роскоши. Кем ты пришла в нашу семью? Бедной студенточкой. У тебя же ни гроша за душой не было! А потом? Ты ни копейки не тратила ни на дом, ни на себя, всю зарплату отдавала маме. А сколько денег мы перечислили на лечение твоего брата? Вадим, кстати, вполне мог бы найти обеспеченную невесту, с хорошим состоянием, с влиятельными родителями. Но он полюбил тебя с первого взгляда! Ты помнишь, как у вас всё начиналось? Какая это была трогательная и романтическая история!

Да, верно. Но ведь не я всё это уничтожила! Он.

– Твоя семья оказалась в тяжёлой ситуации. Кто вам помог? Вы бы справились сами? Нет, конечно. И вот теперь, когда твой брат здоров, ты сбежала. Ещё и подала на развод. Ты же разбиваешь сердце моему сыну!

Я опустила голову ещё ниже. Мечтала только об одном – пусть она выговорится и отпустит меня к итальянцам. Заждались уже, наверное, преют в автобусе, бедняги, и удивляются, куда запропастилась переводчица.

Ирина Анатольевна напряжённо постучала пальцами по столу – моё молчание её не удовлетворяло, она ждала более эмоциональной реакции.

– Катя, мне очень не хочется портить наши отношения. Если честно, я уже на грани, потому что вижу, как мучается мой единственный сын.

– Ирина Анатольевна, извините, я пойду… Люди ждут, неудобно задерживать иностранных гостей.

– Подожди, Катерина, мы не договорили!

– А вы не могли бы сказать Вадиму, чтобы отдал мне какие-нибудь вещи? – нерешительно попросила я. – Зима на носу, а мне не в чем ходить. Я не говорю о шубе, нет! Пусть отдаст хотя бы пуховик, сапоги…

Свекровь удивлённо подняла брови.

– Трусы, косметику, – подумав, быстро добавила я.

Лифчики пусть оставит себе. Обойдусь как-нибудь. Купила один-единственный, ношу и радуюсь. Сначала, правда, хотела сэкономить, всё так дорого стоит. Попыталась рассекать вообще без лифчика. У меня не такая уж большая грудь, компактная, ничего общего с силиконовыми дыньками. Но сразу выяснилось, что ходить без бюстгальтера невозможно. Как я намучилась с соскáми! Это же сплошное природное коварство! Чуть прохладным ветерком подуло – они сразу дыбом. Кто-то пикантно пошутил – опять окаменели, можно натягивать между ними верёвку и сушить бельё. И всем вокруг заметно. Кошмар какой-то!

Ужасно напугала Глебушку. Когда под тонким трикотажем вдруг проявились мои восставшие соскú – буквально выскочили на бедного начальника из засады, как диверсанты, – шеф сразу покраснел, начал задыхаться, ручками замахал… «Убери это, Катя, убери немедленно!» Куда, блин, убрать? Под мышки засунуть? Не получится!

В общем, пришлось разориться на покупку лифчика.

Смогу ли я вернуть мою коллекцию белья? А ещё – литературу по иностранным языкам, учебники, словари, драгоценности и бижутерию, бигуди, фен и плойку, маникюрный набор, любимую кофейную чашку, платья и юбки, джинсы и брюки, свитера и джемперы, футболки, шорты, блузки, лодочки, угги, ботфорты и жокейские сапоги, духи и коллекцию лаков для ногтей, шапки, снуды и шарфы, тренчкоты, пончо, пальто…

Да, я понимаю… Всё куплено на деньги Вадима, последние годы я фактически была у него на содержании, потому что всю зарплату отправляла маме. И что с того?

Как же трудно девушке вмиг лишиться всех своих милых вещичек! Я сейчас как потерпевший кораблекрушение – стою под пальмой на необитаемом острове и с отчаяньем вглядываюсь в лазурную гладь моря. Нет, набедренная повязка безумно бы мне подошла (соскú, опять же, симпатичные, бойкие!), но люди-то не поймут. Да и снег обещали на следующей неделе.

– Он что, ничего тебе не отдал? Совсем? – растерялась свекровь.

– Даже зубную щётку, – сдала я её сыночка. – Только ноутбук вернул.

Я даже осталась без телефона! Глеб отдал мне свой старый, золотой, со стразами. Хорошо, что список контактов копировала в ноутбук – смогла восстановить.

– Но это говорит только о том, что Вадим не теряет надежды тебя вернуть. Он верит, что ты опомнишься! – быстро нашлась Ирина Анатольевна.

– Но ходить-то мне не в чем.

– Ладно, я скажу ему. Однако… Катя, я всё же надеюсь на твоё благоразумие. Забери заявление и забудь о разводе.

Я промолчала.

– Не хочу с тобой сражаться, но моё терпение не бесконечно. Не вынуждай меня. Подумай, что тебя ждёт.

– Что?

– Да ничего хорошего!

Я удивлённо пожала плечами.

Напугала. Вот просто умираю от страха! А не смешно ли это – объявлять мне войну? Всё равно, как если бы слон вполне серьёзно решил сражаться с муравьишкой. У нас с Ириной Анатольевной разные весовые категории. Даже сотой части её влияния достаточно, чтобы стереть меня в порошок.

И она это сделает? И станет более счастливой?

Да ладно, не убьёт же. После того, что я вытерпела от её сыночка, меня трудно чем-то напугать.

Глава 4

Катя

Очень жаль, что в сутках так мало часов, мне нужно тридцать. Если бы ночи были длиннее, смогла бы заработать больше денег для моей семьи.

По ночам занимаюсь с иностранцами на языковой платформе. Это удивительный сервис, позволяющий найти ученика в любом уголке земли, провести урок и получить за него деньги в мгновение ока.

Муж, конечно, не позволил бы мне сидеть по ночам у компа, разговаривая с кудрявыми бразильцами или чёрными, как смоль, эфиопами. Придушил бы…

Людей, желающих выучить русский, в мире миллионы, и их стремление понятно. Владея иностранными языками, могу по достоинству оценить прелесть родного. Русский – совершенно изумителен, но какой же он трудный! Смеёмся с моими учениками над их попытками произнести звук «ы» или слово «здравствуйте», вместе страдаем над глаголами движения.

На языковой платформе я сразу пришлась ко двору. Едва повесила приветственное видео и опубликовала портфолио, немедленно потянулись ученики. Конечно, я понимаю, очень приятно, когда язык вам преподаёт русская сероглазая матрёшка с нежным голосом и отличной дикцией, а не какой-нибудь лохматый картавый крокодил. Так и знания усваиваются гораздо лучше.

Сначала, чтобы пробиться, отчаянно демпинговала – поставила цену четыре бакса за урок. За два месяца набрала учеников, заработала рейтинг и подняла ставку до десяти долларов.

Теперь каждую ночь провожу в обществе Франчески из Гваделупы, Джеймса из Америки или кого-нибудь ещё. Но, если честно, предпочла бы скромное общество моей подушки. Я всё время хочу спать!

Использую любую возможность провалиться в сон, не пренебрегаю даже двадцатью минутами. Но кроме онлайн-общения с иностранными учениками остаются ещё письменные переводы, их присылают на электронную почту из других городов. Над этим тоже приходится сидеть и порой даже мучиться, несмотря на мою квалификацию.

Нагрузка, конечно, дикая. Но, во-первых, я молодая и здоровая. Во-вторых, уже целых два месяца упиваюсь свободой и поэтому готова свернуть горы.

Теперь мне можно всё, любые безумства. Выхожу из ванной и нагло бросаю полотенце куда придётся. С мстительным удовольствием оставляю на ночь немытую чашку в раковине. Ем шоколадку и щелчком запускаю бумажку в космос.

Смешной протест мышонка, счастливо избежавшего мучительной смерти в мышеловке. Но я-то знаю, чем для меня обернулись бы все эти простые действия ещё совсем недавно, поэтому ловлю кайф от любого телодвижения. Теперь могу делать всё, что захочу. Никто не будет следить за мной и учитывать каждый «промах», чтобы потом, содрогаясь от похоти, придумывать для меня наказания.

По вечерам, вернувшись из офиса, смотрю в окно с семнадцатого этажа, вижу, как сверкает вечерний город, и пью чай из новой чашки. Потом растягиваюсь по диагонали на разложенном диване и сплю до первого урока. Полночи занимаюсь преподаванием, у моих учеников как раз день в самом разгаре. Утром просыпаюсь, и сразу же на меня обрушивается солнечная лавина счастья: я одна! Одна в квартире. Его нет рядом, я вырвалась из плена.

А ещё, мы вытащили Олежку, и мама вот-вот найдёт работу… Осталось получить развод и постараться всё забыть. Это трудно, но я должна себя заставить, потому что постоянные воспоминания о моём браке доведут до психушки.

Больше никогда и ни за что я не впущу в свою жизнь мужчину.

Кирилл

И почему мысли всё время возвращаются к эпизоду на лестнице? Знатно эта маленькая дурында приложила его коленом. Но ведь не поэтому он о ней вспоминает? Получил за дело, сам виноват… Так сильно в неё вцепился, чуть кости не переломал вредной козявке… Её блестящая шелковистая макушка была прямо у него под носом, он даже запомнил этот тонкий аромат…

– Кирилл Андреевич, йеху-у! Нашёл отличного переводчика! – радостно доложил Коля, вторгаясь в кабинет и отрывая босса от размышлений.

Сегодня парень загодя вооружился кружкой горячего кофе, чтобы предупредить несанкционированное использование его персоны в качестве секретарши. Он, конечно, всё равно принёс кофе, но не под давлением, не потому, что его отправили в поход увесистым пинком, а по доброй воле. Просто захотелось сделать приятное хорошему человеку, любимому начальнику, вот и всё.

– Екатерина Николаевна Скворцова, центр переводов «Аванта», – отрапортовал Коля. – Языки: основные – французский и итальянский, дополнительно – английский и немецкий. Технический и научный перевод. Большой опыт работы, отличные рекомендации.

– Вот и славно! – обрадовался Кирилл. – Если с большим опытом, то наверняка она не из тех красоток, что вчера закончили иняз, а сегодня уже испуганно таращат глазки на переговорах, не в силах перевести двух слов, и губят имидж компании. Мы с этим сталкивались, да, Николай?

– Эм… – Коля почесал затылок. – Так надо было узнать её возраст? Когда учёбу закончила? А я не спросил. Могу уточнить.

– Не надо, всё в порядке.

– В общем, я разговаривал с директором «Аванты». Наша переводчица будет в восемь утра стоять у подъезда, адрес сейчас уточню. Вы её подхватите по дороге в аэропорт. Гостиницу забронировал самую лучшую. Буду ждать вас там в цветастой шали, монистах и с запотевшим шкаликом на подносе, и орать: «К нам приехал, к нам приехал Кристиан Гийомович дорогой!»

– Я те поору!

– Ещё изучил протокол. В прошлый раз французы приезжали толпой, и мы возили их на микро-автобусе. Но сейчас приедут втроём. Это всё меняет! Знайте, Кирилл Андреевич, самоё почётное место в автомобиле – справа сзади. Посадите туда главу делегации, Кристиана. Вы, конечно, за рулём. А переводчицу, я думаю, надо назад, посередине между гостями. Пока из аэропорта будете ехать, она потрындит с мужиками о том, о сём.

– Я думал Кристиана рядом с собой посадить.

– Ошибка! – радостно уличил начальника Коля. – Смысл? Вы же всё равно не сможете с ним разговаривать. Да и место это считается самым опасным. Поэтому запихивайте Кристиана назад.

– Понял.

– Дальше. В отеле я французов устрою, а на десять утра зарезервировал отдельный кабинет для делового завтрака. Сразу же будет пропитание. И почавкаете, и пообщаетесь.

– Молодец, Коля! – искренне похвалил директор. – И чего ты ныл – не могу, не могу. Всё у тебя хорошо получается!

– А транспортные декларации на фронтальные погрузчики так и лежат, не заполнил.

– Да ты спятил! – возмутился начальник. – Они уже вчера были нужны!

– Но я не успеваю! Вы же поручили заниматься французами! – обиженно заметил юноша.

– И что? Ты успевай, Николай, надо. Привыкай работать в режиме многозадачности.

Эту фразу директор компании произнёс до того вкрадчиво, что Коля внезапно ощутил непреодолимое желание совместить свой силуэт с дверным проёмом.

– Вы правы, Кирилл Андреевич! Что это я! Подумаешь, декларации. Сейчас быстренько с ними разберусь. Кофе ещё принести?

Катя

Однако, не даёт покоя угроза свекрови. Что она со мной сделает? Что задумала? Будет мстить? Потребует вернуть деньги, потраченные на Олежкины операции? Ох… Там же миллионы…

– Катенька, лапушка, зайди, – проворковал Глеб. – Мария, горе моё, прекрати немедленно! – следом сразу заголосил он.

Маша испуганно пригнулась над принтером, из которого едва ли не зубами тянула на волю смятый лист бумаги. Зная Машину сноровку, можно было не сомневаться: она выживет, принтер – нет.

– Дай, я сама, – Полина со вздохом оторвалась от перевода, чтобы помочь подруге.

В нашем офисе царит дух взаимовыручки. Я, например, с утра успела перевести в дополнение к своим электротехническим сертификатам ещё и три страницы для сайта кондитерской фабрики. Спасала Полинку. Коллега окончательно погрязла в бисквитном печенье и шоколадных рулетах. Бедняжка зашивается, Глеб точно лишит её премии. Живописный и соблазнительный сайт кондитерской фабрики никак нельзя было отдавать Поле – она сладкоежка и захлёбывается слюной, читая описания пирожных. Клавиатура уже превратилась в болото, хлюпает. А мозг у девушки отключается, ей не до переводов.

В кабинете Глеб удивлённо пощупал ткань моего наряда, повернул меня вокруг оси, рассматривая очередную блузку – из блестящего серого шёлка, с большим бантом.

– Ах, какое чудо! Вот это я понимаю! – восхитился шеф. – Как же тебе идёт, Катя! Не зря я всегда хвалю твой вкус.

Не стала уточнять, что блестящий шёлковый артефакт принадлежит той же серии – «Распродажа – наше всё» и «I ♥ China». Пусть человек порадуется, если это для него так важно.

А вообще не знаю, существуют ли другие фирмы, где работать так же приятно и комфортно, как у нас. Сама, конечно, не сталкивалась, но девочки постоянно рассказывают, да и в фильмах видела, что в природе существуют ненормальные начальники, которые норовят ухватить подчинённую за мягкое место. Подкрался и хвать за попу! Кошмар! Я бы не пережила, двинула бы что есть силы. Как радостно осознавать, что моя попа имеет для Глеба ту же ценность, что новая модель айфона – для пеликана.

– Вчера у губернатора ты была на высоте, – снова похвалил шеф.

Глеб добрый, добрый, однако не поленился позвонить в администрацию и уточнить, хорошо ли я справилась с переводом. Репутацию «Аванты» он холит и лелеет так же рьяно, как кубики своего пресса.

– Катюшка, намечается крупный заказ, – Глеб возбуждённо потёр руки. – Завтра тебя заберут прямо из дома в восемь-ноль-ноль, жди внизу. Только позвони сегодня вот этому парню, Николаю, и сообщи адрес. Ты же не сказала, где теперь живёшь, я не знаю. Поедешь в аэропорт встречать французов.

– О, французский язык, наконец-то! Как я по нему соскучилась! А к кому приезжают французы? Какое предприятие? Сфера деятельности? Лексику надо учить?

Глеб заглянул в ежедневник:

– Компания «Импульс». Так, сейчас найдём их сайт… – шеф принялся, изящно оттопырив пальчик, листать страницы на экране смартфона. На чехле красовалась очаровательная рыжая лисица. – Вот! Слушай. Компания «Импульс» занимается комплексными поставками электротехнической продукции для промышленных предприятий. Ха! Как же тебе повезло! Электротехника – твоя излюбленная тема.

– Да уж, – скептически хмыкнула я.

– А мы случайно не для них переводим ту пачку сертификатов?

– Сертификаты заказало «Урал-электро».

– Но всё равно! Значит, лексикой ты уже владеешь. Считай, даже и готовиться не надо.

– На всякий случай ещё пробегусь по электротехническим терминам.

– Обязательно. Сейчас я тебе скину в мессенджер ссылку на сайт. Оп-па! Улетела. Изучай, моя радость.

– Спасибо.

– Раньше «Импульс» приглашал Ларису из «Инглиша», но она сломала ногу. Как несправедлива жизнь: кому-то гипс, а кому-то – крупный заказ. Французы собираются сотрудничать с «Импульсом» на долговременной основе, и если ты понравишься владельцу, то считай, что мы отбили у «Инглиша» золотого клиента. Лариса-то теперь надолго зависнет на больничном. А ты будешь загружена работой по самую макушку. Тут тебе и твой любимый французский, и рестораны, и деньги, и даже поездки. Возможно.

– Классно! – я не удержалась и захлопала в ладоши. – Постараюсь завтра очаровать французов.

– Да они растают, когда тебя увидят. А уж если услышат, какое у тебя божественное произношение… Когда ты щебечешь по-французски, я готов сменить сексуальную ориентацию!

– А вот этого не надо, Глеб! – испугалась я. – Оставим всё, как есть.

– Оставим, – кротко согласился начальник. – Полагаю, у меня всё равно не получится. «Импульс» тебя забронировал сразу на четыре дня.

– Ого! Но… Значит, и на выходные тоже.

– А что поделаешь!

– Хотела к маме съездить на уик-энд.

– Съездишь на следующей неделе. Работа важнее.

– Это да, – вздохнула я. Соскучилась по маме и брату.

– Таким образом, Катя, с завтрашнего утра поступаешь в распоряжение к новому боссу.

– Ах, если б он был как ты, Глебушка!

– Исключено, ты же понимаешь. Я уникален и неповторим. Никто со мной не сравнится, – совершенно серьёзно сказал шеф.

– Да, – искренне подтвердила я.

– Можешь в офисе не появляться. Только иногда телеграфируй, мол, скучаю, тоскую, по-прежнему люблю.

– Обязательно!

– Ой, забыл же сказать самое главное… – Глеб хлопнул себя по лбу. – Тут возникла одна проблема.

Глава 5

Катя

Тоже мне, проблема! Вроде взрослые люди…

Но нет, шеф, конечно, прав. В нашей работе надо учитывать все нюансы, ведь переводчик встраивается в акт коммуникации, а это сложный процесс. И если не обращать внимание на психологическое состояние заказчика, тебя ждёт провал.

И вот, здрасте! Как выясняется, нашего перспективного клиента бесят блондинки. Об этом Глебу шепнула на ушко Лариса из «Инглиша» (даже сотрудницы конкурирующих фирм без ума от моего прелестного шефа, млеют, когда вдруг позвонит, и готовы сливать информацию вёдрами).

Итак, у заказчика аллергия. Директор «Импульса» не переносит блондинок – ни в натуральном виде, ни в ощипанном… ой, нет… то есть, в общем, никак.

– Видишь, какой оригинал! – вздохнул Глеб и украдкой посмотрел в зеркало. Взъерошил тёмный ёжик волос. – И что нам делать?

– А этот Кирилл… Он не из ваших?

– Нет.

– Он только блондинок не переваривает? Брюнетки, шатенки и лысые усваиваются хорошо?

– Вроде бы, да.

– Чем же мы ему не угодили?

– Бывшая утомила. Достала. В общем, Екатерина, делать нечего! Дуй в парикмахерскую. Мы не можем потерять выгодного клиента из-за твоей неполиткорректной шевелюры.

Я уставилась на шефа.

– Дам тебе денег и позвоню стилисту. На твою-то гриву краски много уйдёт. Вот зачем столько отрастила? Ничего, будем считать затраты на стилиста первоначальным вложением в выгодное предприятие. Нам очень нужен этот клиент. Вот очень!

Я поняла, что сейчас у меня не только шевелюра, но и челюсть станет неполиткорректной – с грохотом упадёт на пол.

– Ау, солнышко! – помахал директор через пять минут. – Что с тобой? Ты зависла!

– Глеб, ты в своём уме? Я не буду перекрашивать волосы в угоду какому-то странному типу!

– Солнышко, но ты же понимаешь… Зачем тебе нервный клиент? Будет отвлекаться на твои волосы, психовать, путать слова от злости… В результате ты переведёшь что-то неправильно, мы потеряем перспективного заказчика. А если понравишься клиенту, и с французами у него выгорит, ты надолго будешь обеспечена интересной работой и великолепными гонорарами.

– Глеб, я этого не сделаю, даже не мечтай! – хотела продемонстрировать начальнику средний палец, но вовремя вспомнила о субординации и показала только фигу.

– Сделаешь!

– И не надейся!

– Быстро в парикмахерскую, я кому сказал! – змеёй прошипел директор. Он взволнованно дышал и нервно теребил ворот нежно-голубого джемпера.

– Нет.

– Да что же это такое! Я не знаю, не знаю! – истерично воскликнул Глеб и заломил руки, а потом даже затопал ногами. Металлические медальоны-подвески на голенищах его высоких кожаных сапог зазвенели. – Как с вами работать?! Почему вы такие вредные! Одна печеньки трескает, как гусеница, не может остановиться, другая всё ломает, как Шрэк, Лидия Андреевна постоянно на больничном! А ты дерзишь и не слушаешься!

– Пойду работать, – сказала я, повернулась к Глебу спиной и направилась к двери.

Пусть остынет. Заставлять перекрашивать волосы (мои обалденные волосы!) – это насилие и произвол. Хватит, я и так натерпелась.

– Упустишь контракт – даже не возвращайся, противная маленькая девчонка! – крикнул Глеб вдогонку. – Я серьёзно! Не шучу! Я тебя предупредил! Я очень зол, Екатерина, так и знай!

***

Ну вот… Поссорились.

– Всё в порядке? – Поля и Маша испуганно смотрели на меня.

Подруги пытались слиться с интерьером, уж слишком громко шеф орал и стучал копытами. Наверное, девушки услышали и прозвучавшие в их адрес обвинения – совершенно справедливые, надо отметить. Когда я появилась, Полина с хищным взором подкрадывалась к новой пачке миндального печенья, а Мария в отчаянии трепыхалась около холодильника – у неё обрушилась полочка с йогуртами.

– Так, не очень, – вздохнула я, вставляя обратно полочку. – Но ничего, прорвёмся.

Да, иногда Глеб закатывает истерики. Но повод всегда весомый. Сегодня его взбудоражил мой скальп, в прошлый раз укатилось кольцо с бриллиантом – р-раз, и нет его! Куда пропало? Полтергейст какой-то! А вот не надо было примерять эту шайбу то на один, то на другой пальчик и, отставив руку в сторону, любоваться!

Конечно, нас отправили на поиски кольца, и мы всем коллективом (включая Лидию Андреевну) час ползали по полу. Наверное, выглядело это так, как будто мы участвуем в командообразующем тренинге под названием «Улитки атакуют».

А Глебушка завывал, как пожарная сигнализация, кричал, что наложит на себя руки, если мы немедленно не отыщем его бриллиантовое кольцо. В конце концов, обнаружили пропажу под тумбой с ксероксом. Как оно туда закатилось? Удивительно. Поведение некоторых предметов не менее загадочно, чем организация нейронных связей в мозгу существ, подобных нашему руководителю.

«Дуй в парикмахерскую…» Разбежался!

Ладно, завтра я так ловко обработаю французов, что этот повёрнутый клиент даже и не вспомнит, какого цвета у меня волосы, да и вообще, что там на голове – кудри, дреды, локоны, светлые, тёмные, рыжие… Ему будет уже всё равно, потому что умелый переводчик – залог успешных переговоров. Завтра покажу фигуру высшего пилотажа, и дело в шляпе.

***

Но беда не приходит одна. Дверь офиса открылась, молочно-матовое стекло поймало золотистый луч заходящего солнца, и появился… мой муж.

Вошёл и остановился у входа. Я застыла у монитора, испытывая неодолимое желание раствориться в воздухе. Вдруг чётко увидела, как моё сердце, опутанное сеткой пульсирующих сосудов, катится вниз по склону, подпрыгивая, цепляясь за валуны и оставляя на них кровавые росчерки.

Катя, соберись. Успокойся…

Но как?!

Мои пальцы дрожали, я убрала руки с клавиатуры и спрятала под стол. Так сжала кулаки, что ногти больно впились в ладони.

– Ой, Вадим, привет! Как давно мы тебя не видели! – тут же защебетали девчонки. В отличие от меня, они оживились и засияли. Конечно, подруги ведь очарованы моим мужем. Два месяца я слушаю их нытьё – «Когда же вы помиритесь? Когда же ты к нему вернёшься?!»

– Привет, – грустно отозвался Вадим. В короткое слово он вложил столько боли, а на его лице сияло такое пронзительное отчаяние, что мои доверчивые подруги сразу сделали бровки домиком и сложили руки на груди в сочувственном жесте.

Переживают – от него ушла жена. Разрядила прямо в грудь страдальцу целую обойму.

Вадим держал в руках огромный букет бордовых роз. И даже не огромный, а гигантский. Месяца три назад обязательно заставил бы сфотографироваться с таким букетом и выложил бы фото в Инстаграм – посмотрите, какая красивая у меня жена и как я её люблю.

– Катя, милая… – простонал Вадим и двинулся с цветами в мою сторону. Попутно положил на Полинин стол коробку с шоколадными конфетами.

Симпатичный, обаятельный – в кино бы снимать. Одет красиво и элегантно – костюмы, рубашки, галстуки, обувь выбирала я, и в самых дорогих магазинах. Большой, вальяжный, уверенный в себе – ещё бы, как ни как, владелец преуспевающего предприятия. Управляет компанией по производству пластиковых окон, которая каким-то загадочным образом выигрывает самые выгодные тендеры, проводимые обладминистрацией. Школы, больницы, санатории – многие муниципальные и областные новостройки устанавливают стеклопакеты, изготовленные компанией Вадима.

Он осторожно пристроил букетище на мой стол – словно возложил на мраморный постамент. Его лицо ежесекундно менялось под влиянием эмоций и выражало сильные чувства – сначала отчаяние и скорбь, затем – надежду.

Именно этого и ждала публика. Мои коллеги мечтают о нашем воссоединении.

– Катюша… Ну, нельзя же так! Давай поговорим… Умоляю!

Полина и Маша смотрели на моего мужа с глубоким сочувствием. Проклятый лицемер!

Я продолжала сидеть в оцепенении.

Из кабинета, услышав голос Вадима, тут же сайгаком выпрыгнул заинтересованный Глеб. Принял элегантную позу, поиграл кулоном на груди, заворковал:

– Ой, Вадим, приветствую! Боже, какой букет! – шеф прикрыл рот ладонями, теряя сознание от восторга. – Ах! Розы! Ах, ах! Какой бесподобный, глубокий, сочный оттенок!

Угу. Чудесный. Именно такого оттенка становится кожа, если… Нет, лучше не вспоминать, а то я разрыдаюсь.

– Катя, милая… Нам надо поговорить. Пожалуйста! Выслушай меня!

Глеб и девочки смотрели на Вадима, затаив дыхание, как на какое-то божество. Он всегда им нравился. С таким электоратом он бы запросто выиграл президентские выборы.

Вот предатели!

Вообще-то, они должны быть на моей стороне. Хорошо, я им припомню. Кондитерский сайт Полина будет добивать сама. И если Машка угробит-таки принтер, я прикрывать её не стану! Директора, ладно, прощу. Ну не может он устоять перед красивым мужиком, что тут поделаешь… Для современного мира это так естественно.

– Катюша, а ты ещё не заканчиваешь? – робко поинтересовался Вадим.

– Она уже закончила! – объявил Глеб. – Катя, иди, иди же! Быстро выключила компьютер, я кому сказал!

– У меня сертификат на сварной баллон для углеводородных газов, – мрачно огрызнулась я и демонстративно застучала по клавишам.

– Катя, не надо, остановись! – приказал шеф. – Полина закончит!

– Да, да! – горячо закивала подруга. – Иди, Катюша! Вам с Вадимом надо серьёзно всё обсудить.

Они словно отправляли к алтарю, где меня дожидался благородный принц. А на самом деле гнали в лапы к кровожадному монстру.

– Катюша… Я привёз вещи. Мама сказала, что тебе совсем нечего носить… Они в багажнике… Конечно, надеюсь, тебе не придётся их забирать, потому что сейчас мы спокойно поговорим, а потом поедем домой. Как же я по тебе соскучился!

– Катя! – строго посмотрел на меня шеф. – До свидания.

– Ладно.

Ведь не отвяжутся. Я принялась собираться.

– А цветы?

– Катя, цветы возьми! – закричали вслед девчонки.

Вот ещё.

…За дверью офиса Вадим сразу же попытался меня обнять, но я увернулась и спрыгнула с крыльца. Прохожие на аллее, усыпанной жёлто-красными листьями, удивлённо оглянулись. Вечернее солнце освещало кроны деревьев и наполняло воздух нежным золотисто-розовым сиянием. Чуть дальше шумел проспект. На маленькой парковке, прямоугольником врезанной в газон, стоял «лексус» Вадима.

– Катя, может, хватит выпендриваться, а? Вернись ко мне. Забери заявление.

– Вещи отдай, – я смотрела под ноги. Разлапистый жёлто-зелёный кленовый лист блестел на мокром асфальте, в обрамлении оранжевых и медно-красных осиновых листочков.

– Зачем ты так со мной… Катя, вернись, пожалуйста. Я не могу без тебя.

– А я могу. И даже очень.

– Катя, мы должны…

– Отстань от меня, пожалуйста! Я уже всё тебе сказала, зачем повторять сто раз? Найди себе другую игрушку. Найди девушку, которая будет получать удовольствие, когда её бьют и унижают. Возможно, такие существуют в природе, не знаю. Вступи в какое-нибудь сообщество, найди клуб по интересам. А мы с тобой больше не знакомы.

– Но тебе это нравилось.

– Да ты спятил!

Похоже, ещё немного, и у меня из глаз брызнут слёзы. Нет, ни за что.

– Но, Катя… Тебя это возбуждало. Это была своего рода игра.

– У меня не было выбора.

– Но мне без тебя плохо!

– А мне без тебя очень хорошо. Ты даже не представляешь насколько. Каждый новый день как подарок. Потому что я избавилась от твоего общества!

– Вот как ты заговорила! – злобно прищурился Вадим, по лицу пробежала чёрная тень.

Он оглянулся.

Ах, не повезло! Люди вокруг. Поэтому залепить мне пощёчину никак не удастся. Облом.

К тому же на крыльцо «Аванты» вышли мои коллеги – рабочий день закончился. Злобная гримаса на лице мужа вмиг сменилась грустной улыбкой. Теперь он снова смотрел на меня влюблёнными глазами.

– Девочки, не уходите, я с вами, только вещи заберу из багажника! – крикнула я.

– Цветы почему бросила? – отчитала Полина. Она несла букет. – Вот, я их захватила.

– Вадим, отдай вещи.

– Хорошо, – кротко вздохнул муж. – Идём.

Мы подошли к машине, и он поднял дверцу багажника.

– Вот.

Я заглянула в недра огромного автомобиля и обалдела.

– Вадим, ты издеваешься?

Конечно, он издевается. Это его излюбленное занятие.

Глава 6

Кирилл

– Анжела, ты издеваешься?

– Кирюшечка, – проныла в трубку бывшая жена. – А кому мне звонить? Кто мне ещё поможет?

Кирилл с сожалением посмотрел на телефон. И зачем ответил? А как не ответить, вдруг у этой курицы опять что-то стряслось? Вон переводчица перелом себе организовала на ледовой арене, сидит покалеченная дома. Анжела – тоже любительница фигурного катания.

Ладно, целый год от неё отдыхал. Хорошенького понемногу.

– Что приключилось? Опять машину разбила?

– Нет, нет! Кирюшечка, понимаю, что ты не рад… Блин, но у меня всё так плохо! – фоном в трубке звучала музыка, звякали приборы.

– Ты где?

– В ресторане с девочками обедаем.

Хм… Значит, не так уж всё у неё и плохо?

– Ой, Кирюш, прикинь! – тут же оживилась Анжела. – Мы с девчонками сгоняли на выходные в Рим, посмотрели этот… ай, забыла название… но он на всех картинках, большой такой, круглый, с дырами! Потом ещё в Милан заскочили, пошопились гениально! Кирюша!!! У меня теперь шпиц! Прикинь! Он такой сладенький, ой, я умираю от него! Блин, но такой дорогой! И столько с ним возни! Кирюша, потому и звоню… У меня денежек совсем нет! Подкинь жёнушке, а?

– Анжела, ты мне давно не жена. Мы развелись, – беззлобно напомнил Кирилл. Он открыл на компьютере один из документов и принялся его читать, попутно внося исправления.

– Да, развелись, – вздохнула Анжела. – Ну и что? Пожалей!

– Пусть тебя твой красавчик жалеет.

– Да толку от него, Кирюша! Ни секса нормального, ни денег! Ещё и карточку напоследок вытряс.

– Почему – напоследок? – похолодел Кирилл.

– Потому что он свинтил! В Индию, прикинь? Давно мечтал. Пожить в этом… как его… забыла название.

Нет, только не это! Кирилл с удивлением ловил себя на мысли, что испытывает тёплые чувства к Марку, ведь этот парень целый год удерживал Анжелу на приличном расстоянии от него.

– Ты дала ему свою карточку?

– Угу, – чуть слышно ответила Анжела.

– И много там было денег?

– Ну-у… Не так уж и много. Но ведь последние!

Наверное, она совсем снесла Марку операционную систему, раз парень опустился до воровства. Всё, что угодно, только бы сбежать от болтливой блондинки! В Индию, в ашрам, в тишину и уединение.

Анжела – существо с одной извилиной. Но вот мама у неё умная. Выдрессировала дочку, вдолбила ей в голову: сдохни, но молчи, пока Кирилл замуж не возьмёт, рот вообще не открывай, повторяй про себя: «Я немая. Я немая».

И Анжела крепилась из последних сил. Страшно представить, что ей это стоило. Кирилл женился на очаровательном и тихом голубоглазом ангеле, взял в жёны красотку модельной внешности. Мужики на улице дружно выворачивали шеи и врезались в фонарные столбы, увидев Анжелу. Вот и он клюнул на неземную красоту, он же не железный, да и вообще девушек любит.

Но через месяц после свадьбы Кирилл вдруг понял, что всё чаще оглядывается по сторонам в поисках скотча. Рот у Анжелы не закрывался ни на секунду, она постоянно несла какой-то бред.

Не успевал Кирилл переступить порог, Анжела включалась. Её разрывало от желания пересказать ему все новости и сериалы, поделиться событиями дня, проинформировать, что нового произошло у её двадцати подруг. Покончив с новостями, Анжела начинала ныть – красавицу всегда что-то не устраивало. Пилила, что они мало времени проводят вместе, что недостаточно подарков, что у подружки машина круче, что, наверное, разлюбил и так далее.

А ещё блондинка без конца влипала в истории, и приходилось её вытаскивать. То сумку с документами и ключами потеряет, то с подругами загуляет в ночном клубе и станет причиной драки, то в бампер кому-то на светофоре въедет. Гробить чужие машины и вовсе было её любимым видом спорта – после фигурного катания.

Безответственная, зацикленная на удовольствиях, эгоцентричная. Ладно, была бы весёлой, можно было бы держать в хозяйстве, как игривую пушистую зверушку, предварительно замотав мордочку скотчем. Так ведь сплошное нытьё, придирки, упрёки, да ещё и проблемы!

Когда через два года после свадьбы Анжела опять учудила – завела любовника, Кирилл с огромным облегчением с ней развёлся. Оставил жене квартиру, машину и даже выплатил выходное пособие – только бы поскорее расстаться с белокурым ангелом.

Уже целый год Кирилл жил в новых апартаментах, в престижном жилом комплексе «Легион», и радовался свободе. Как же хорошо одному! Возвращаешься после работы… и тишина! Вау! Вот это жизнь!

– Анжела… А карточку-то зачем ему дала?

Кирилл с сожалением подумал о том, что если бы у Марка не было денег, не свалил бы спаситель в ашрам, сидел бы в городе и занимался Анжелой.

– Дура потому что! – покаялась красавица. – Сама же себе говорю, ну, Анжела, хватит тормозить, да что ж ты такая тупая… И вот опять, – она шмыгнула носом. – Так ты мне денежек переведёшь, да? Да? Пожа-а-луйста, Кирюшечка!

– Анжела, слушай внимательно. Я тебе переведу, но только на один месяц. Если за этот месяц ты опять влипнешь в историю и начнёшь мне названивать, больше ничего не получишь. Ты поняла? Включай уже мозги. Тебе, вообще-то, не пятнадцать лет. Твоя задача – продержаться месяц без приключений и меня не раздражать.

– Спасибо, Кирюшечка! Я знала, что ты не бросишь в беде! Я всё поняла, поняла! В истории не влипать, тебе не звонить. А шпица приедешь посмотреть? Он миленький, он такой пупсичек, такой заинька! Приезжай? Ой, ты только подумай, я теперь рацион и себе пишу, и ему! Ему тоже лишних двести граммов – смерть! Мы по утрам с ним взвешиваемся. Ой, сейчас расскажу, как я его кормлю! Ты представь, он…

– Анжела! – рявкнул Кирилл.

– Ой, поняла, молчу! А хочешь, я тебе этого лапусика на работу привезу?

– Привози. Прямо им тебя и придушу.

– Поняла! Вопрос снимается. А как насчёт секса? Давай, а? Маркуша держал меня на голодном пайке. А у нас с тобой так классно получалось, о-о-о! Как вспомню… Как же я соскучилась по твоему прекрасному, мощному…

– Анжела! – перебил Кирилл. – Уймись.

Он задумался, но только на мгновение. Да, секс, конечно, был отличным. Но он и с другими девушками отличный. Так что лучше обойтись без этой болтливой пиявки. Нафиг.

– Анжела, послушай. Если попадёшься мне на глаза, денег не жди.

– Всё поняла! О’кэюшки!

– Давай, до свидания, у меня работа.

– Пока, милый, спасибо тебе! Ты самый лучший! – Анжела звонко поцеловала трубку и нажала отбой.

Отвязавшись, наконец-то, от приставучей блондинки, Кирилл вернулся к договору и через минуту отправил готовый документ на печать. Мысленно отметил, что надо бы проверить, не водит ли Анжела его за нос, действительно ли красавчик Марк обчистил карточку и свалил в Индию.

А, впрочем, какая разница, зачем ему париться? Если Анжелка привирает, чтобы выпросить денег, то бог с ней, не так уж много она истратит. Кроме того, учитывая её безмозглость, сама в конце концов попадётся на вранье. С любовником она спалилась на второй день, коза. Получила по попе и была отправлена в свободное плаванье. И все дела.

Катя

Два месяца я не плакала, а сейчас еле удержалась, чтобы не разреветься прямо у машины Вадима. Нет, такого счастья я ему не доставлю. Мои слёзы для него наслаждение, питательный нектар, стимулирующий его убогую потенцию. Он только тем и занимался, что выбивал их из меня.

В багажнике стояла одна из моих дорожных сумок – в форме баула, причём, это была самая маленькая из коллекции. В лучшем случае в неё могла поместиться бомба с часовым механизмом. И только.

– Ой, Вадим, а вещей-то совсем мало ты привёз! – воскликнули мои подруги, увидев тугой, но компактный баул.

Глеб уехал на своём спортивном автомобиле, отправив нам воздушный поцелуй и знаками показав мне, чтобы я не тупила и покрасила волосы.

А любопытные подружки потянулись следом за мной к «лексусу». Они-то, как и я, ожидали, что гигантский багажник машины под завязку набит моим драгоценным барахлишком.

– Так я же надеялся уговорить… – сокрушённо вздохнул Вадим. – Не получилось… Катя, приезжай тогда сама. Я ничего не трогал, спокойно соберёшь, что тебе нужно. Но… Я не теряю надежды, что ты изменишь своё решение.

Уголки губ на мгновение дрогнули в иезуитской усмешке, глаза затуманились – вспомнил, как чудесно провёл время в тот раз, когда я приехала за вещами. Три часа издевался, но отдал только ноутбук.

На миг я зависла, вновь переживая ужасный опыт. Меня словно опять накрыло малиновым парашютом боли, перед глазами замелькали жёлтые всполохи. Встряхнула головой, прогоняя жуткое воспоминание. На глазах снова навернулись слёзы.

Нет, не дождётся, рожа фашистская!

Я выхватила сумку из багажника и устремилась в сторону осенней аллеи… Подруги не бросили, потянулись следом. Полина пыхтела с тяжёлым букетом, Мария на ходу сочувственно вздыхала.

Надо сказать, скромные размеры сумки пошатнули имидж Вадима в глазах девушек. Сейчас они были в недоумении, он их разочаровал. Да, Вадим объяснил, почему привёз так мало. Но, всё-таки, лишать девушку любимого гардероба (если даже временно) – это, по их мнению, кощунство.

Пусть Вадим подавится. Заработаю денег и куплю себе всё новое. Постепенно.

– Чувствую, у вас всё очень и очень плохо, – констатировала Полина.

– Ты же молчишь, ничего не рассказываешь! – упрекнула Маша.

– Мы-то думали, вы просто поссорились, с кем не бывает.

– А Инстаграм Вадима посмотришь, у вас там любовь навеки! Голубочки!

– Зачем тогда селфилась с ним в обнимку?

– Поля, вот ты глупая! – воскликнула Маша. – Чего тут непонятного? Они же не всегда были в ссоре. Когда всё было хорошо, тогда и фоткалась. А Вадим тут же и выкладывал.

– А, точно!

Попробовала бы я с ним не сфотографироваться! Он бы мне устроил камеру пыток.

– Думаю, Вадим работает на публику, – задумчиво произнесла Маша. – Мы-то привыкли считать его душкой. А кто он на самом деле?

– Действительно. Что он вцепился зубами в твои платья и джинсы? На Авито продать хочет? У него же и так денег куры не клюют! Какое-то сволочное поведение!

Подруги воззрились на меня, а я в ответ тяжело вздохнула, безмолвно подтверждая их слова. Но подробностей пусть даже и не ждут.

В нашей профессиональной среде все друг друга знают, круг знакомств обширен. Для одной фирмы делала перевод, с другой встречала иностранную делегацию, в третьей проводила корпоративное обучение. Не хочу, чтобы моё имя трепали. Одно слово – и меня оклеят ярлыками, как спальню обоями. С горящими глазами обсудят, приплетут небылиц, нафантазируют гадостей.

Нет, спасибо. Буду молчать до последнего.

Так обычно и происходит: все любуются идеальной парой, восторгаются их трогательными и нежными отношениями, а потом жена подаёт в суд или выпрыгивает с седьмого этажа. И все в шоке – как, почему, что случилось?

Я ничего такого не сделаю. Соберу нервные клеточки в кучку, забуду о прошлом и буду радоваться моей новой жизни…

– Девочки, а пойдёмте в кафе посидим, поболтаем? – предложила Полина.

– Я пас, – сразу отказалась я. – Настроения нет. А ещё завтра в восемь утра у меня встреча с новым временным боссом.

– «Импульс»?

– Он самый. Надо подготовиться, повторить термины и названия.

– Лучше сделай депиляцию зоны бикини, – посоветовала Маша. – Вдруг директор знатный или французы соблазнительные. Ты там ушами не хлопай. Ты же теперь девушка свободная!

– Вот ты, Маша, дура! Ты что ей предлагаешь? Человек переживает тяжёлую жизненную ситуацию, а ты бедняжке целый мужской кордебалет подсовываешь!

– А что? Пусть Катюша развеется.

– Так и репутацию недолго загубить! По городу поползут слухи, что девушки из «Аванты» не только переводами занимаются, но и ещё кое-чем.

– Ой, Полька, не занудствуй! Если Катя очарует директора или одного из французов и проведёт с ним приятный вечер, в этом нет ничего дурного. Посидят в ресторане, пообщаются. Кате это пойдёт на пользу.

– Зачем тогда издеваться над зоной бикини?

– Чтобы чувствовать себя безупречной! Это придаёт уверенности.

– Мне придадут уверенности электротехнические термины, – вставила я. – Поэтому, девочки, до свидания, я убегаю.

***

Дома, в крошечной, пустой, чужой, но уже такой любимой квартирке, бросила на диван сумку и села рядом. Боялась открыть. Что он туда положил? А если, действительно, бомбу? С него станется. Вздохнув, осторожно потянула за молнию…

В дорожную сумку Вадим утрамбовал пуховик, сапоги, одни кружевные слипы и маленькую косметичку.

Чётко придерживался списка, переданного мамой. Послушный сынок.

И вдруг… я рассмеялась. Как ни странно, мне действительно стало смешно, несмотря на все волнения прошедшего дня. Надо было перечислить Ирине Анатольевне вещей побольше. Сглупила! Но ничего, я всё равно теперь в плюсе – у меня есть пуховик и сапоги на зиму, крутая сумка, купленная в знаменитом бутике на Елисейских полях, немного косметики и запасные трусы.

Да я богачка!

Глава 7

Катя

Наверное, мне потребуется больше времени, чтобы всё забыть. Я-то думала, у меня устойчивая психика, но вот увидела сегодня гаденькую усмешку на лице мужа, и сразу накатило – внутри всё дрожит, колени подкашиваются.

А вот что у меня действительно хорошее, так это память. Для выбранной профессии она феноменальное подспорье. Чудесно, когда можешь слёту запомнить и пересказать десять страниц иностранного текста.

Теперь надо как-то извернуться, чтобы, обладая такой памятью, вытеснить из сознания мысли о Вадиме и его издевательствах. Буду стараться изо всех сил. Умение забывать плохое даже более ценно, чем способность за один вечер вызубрить кучу иностранных слов.

…Перешла по ссылке, присланной Глебом, и просмотрела сайт «Импульса». К счастью, все упоминаемые технические термины и названия были мне знакомы.

На всякий случай решила позвонить загипсованной Ларисе. Мы с жизнерадостной тридцатилетней брюнеткой из конкурирующего перевод-бюро были хорошо знакомы. Что она мне скажет? Неужели ситуация действительно угрожающая, и у владельца «Импульса» в результате общения с женой-блондинкой крыша бесповоротно уехала в Гренландию?

Что мне тогда делать? Бежать в магазин за краской и гробить волосы? Даже если не красить, а только затонировать, всё равно свой цвет испорчу и потом буду ещё долго его восстанавливать. Да ну, ерунда! Ни за что не соглашусь на такое!

– Даже не парься, – сразу успокоила коллега. – Кирилл Андреевич – отличный мужик, всё будет хорошо.

– Но ты же сама сказала Глебу, что он не переваривает блондинок!

– Ха! Но я ведь не так сказала! Он тупых не переваривает. А это, согласись, существенное дополнение. Кирилл Андреевич не выносит тупых блондинок. Но ты-то умница, каких поискать. И французский у тебя блестящий. Помнишь, мы с тобой в универе конференцию по биофизике переводили? Я плавала, а ты тарахтела, как пулемёт.

– Ещё бы! Накануне всю ночь лексику зубрила и в понятиях разбиралась.

– А меня тогда без предупреждения кинули на амбразуру. Даже вспоминать страшно.

– Это жестоко. Кстати, насчёт лексики. Достаточно, если я посмотрю описания, выложенные на сайте?

– Да, да, обязательно посмотри сайт, там все агрегаты, машины. Компания «Импульс». Дать ссылку?

– Нет, мне уже Глеб скинул.

– А, отлично. Тогда изучай. Все эти технические прибамбасы – гастрит переводчика… Эх, вот зачем я ногу сломала! Надеялась и дальше с «Импульсом» работать. А теперь, если ты Кириллу понравишься, он ко мне больше не обратится. Так мечтала с ним на постоянной основе сотрудничать. Обещал меня нанять, если у него с этими французами выгорит. Раньше другие приезжали. А эти новенькие, какие-то особо ценные, бизнесу необходимые.

– Да, Глеб предупредил. Надо постараться, чтобы им у нас понравилось.

– Что ж я такая невезучая! Завидую тебе. Но куда я теперь с гипсом… Кстати, и платит Кирилл отлично, совсем он не жадный. Всегда напоследок конвертик дарит, типа, премию, если хорошо поработала. Понимает, что девушке надо одно, пятое, десятое.

– Девушке очень много всего надо, – вздохнула я и окинула взглядом пустую комнатушку. На маленькой плите в трёх шагах от дивана стояла кастрюлька с макаронами – только что сварила, сейчас съем.

– Ты-то что вздыхаешь, ты же богатенькая, в пентхаусе живёшь, на дорогой машине ездишь! Я, можно сказать, виды на Кирилла имела. Ему тридцать пять, уже в разводе. Завидный жених. А я вот теперь сижу в четырёх стенах, нурофен горстями жру, нога болит ужасно.

– Бедняжечка! – искренне посочувствовала я коллеге.

– Мужик – стопроцентно адекватный. Это такая редкость, согласись, Кать? Сейчас легче напороться в центре города на сомалийского гиппопотама, чем встретить адекватного парня.

– Точно. И даже если встретишь нормального, он постепенно может превратиться в законченного урода, – горячо поддержала я.

– Ты сейчас о ком? – удивилась Лариса.

– Да так.

– Ты-то вся в шоколаде, у тебя муж потрясающий. Повезло же.

– Ещё как! – с горечью подтвердила я.

– Красотой Кирилл Андреевич, конечно, не блещет, с твоим херувимом не сравнить. Но тело шикарное. Подозреваю, бывший спортсмен, борец какой-нибудь или боксёр. И форму поддерживает.

– Борец? – расстроилась я.

Из-за специфических наклонностей Вадима следующие двадцать лет я буду неуютно чувствовать себя в компании крепкого мужика. Кто-то балдеет от всех этих стальных мышц, радуется возможности ощутить себя хрупкой, но защищённой рядом с большим парнем, а для меня это угроза и источник опасности. Муж тоже форму поддерживает, в зале постоянно занимается, штангу поднимает.

Чтоб его это штангой придавило!

– Плечи, пресс, ляжки – загляденье, – Лариса прерывисто вздохнула.

– Ляжки?! Постой! Откуда ты знаешь?!

– Возили гостей в баню. Полюбовалась там и на французских сурикатов, и на русского тигра. Вах!

– И ты пошла в баню?

Лариса? Сто килограммов белого зефира? Попёрлась, не моргнув глазом?

– А что? Я в халатике, они в простыночках. Всё было прилично! – воодушевлённо объяснила Лариса.

– Ну, ты даёшь! Я бы ни за что!

– А кто тебя спрашивать будет? Пойдёшь, как миленькая, чтобы заказчика не потерять.

– А руки не распускает?

– Распускает, – без промедления ответила коллега.

Я похолодела и перестала дышать. Только не это!

– Очень товарищ неравнодушен к женской красоте, – самодовольно заметила Лариса. Надо полагать, её удивительная красота была по достоинству оценена директором «Импульса». – Да ладно, не пугайся так. Ты-то дама замужняя, он твой зад проигнорирует… Скорее всего. Я так думаю.

– А твой, значит, не проигнорировал? – презрительно хмыкнула я. Внутри уже росло отвращение к новому клиенту.

– Не-а. Раза три поддал. Или даже больше, – довольно мурлыкнула Лариса.

Ещё один маньяк на мою голову! Да что же это такое?!

– А ты говоришь – стопроцентно адекватный! – возмутилась я. – Какой же он адекватный? Скорее – хам, пошляк и урод.

– Ай, брось! – отмахнулась Лариса. – Это ты замужем, у тебя удовольствий в избытке. А для меня, знаешь ли, великое счастье ощутить на заднице крепкую мужскую ладонь. Раз в год такая радость перепадает, – тяжело вздохнула она.

Надо познакомить её с Вадимом. Будет регулярно ощущать на своей заднице не только ладонь, но и что-нибудь более радикальное.

– В общем, не занудствуй, Катюша, не съест он тебя. Между прочим, он мне позавчера звонил – узнал, что ногу сломала. Так вот. Представь, с работы позвонили только для того, чтобы поинтересоваться, до какого числа больничный и сколько текста возьму переводить на дом. А Кирилл Андреевич спросил, не нужна ли помощь, есть ли лекарства и не свозить ли на консультацию к хорошему травматологу.

Что ж… Впечатляет.

Но босс, который пошло зажимает сотрудниц, мне заранее противен.

– Ой, Катюша, самое главное тебе не сказала! Да, один недостаток у Кирилла Андреевича всё-таки имеется. И существенный!

Что? Ещё один?! Куда уж больше-то! По моему мнению, этот мужчина уже и так состоит из сплошных недостатков!

– Говори скорее, – замирая от ужаса, прошептала я.

Что же там?

Кирилл

В шесть утра за окном висела фиолетовая тьма, но город давно ожил, внизу мелькали красные огни машин, струились по дорогам потоки золотого света.

Кирилл спустился в цоколь жилого комплекса, где находился тренажёрный зал, и с удовольствием отработал утреннюю программу, ощущая, как наливаются силой мышцы. Душ принял у себя, поднявшись на двенадцатый этаж. В зеркальной стене лифта отражался здоровый парень, чуть красивее орангутанга, в промокшей от пота футболке и с полотенцем на шее.

После душа отправился завтракать, снова получая удовольствие, – теперь уже от ощущения чистоты и свежести, от глотков раскалённого кофе и холодного апельсинового сока, от предвкушения долгого и интересного рабочего дня.

Французы уже в воздухе, скоро он встретит их в аэропорту. До этого общались только виртуально, но мсье Массон производил впечатление делового и трезвомыслящего мужика, заинтересованного в открытии представительства в России и именно здесь, на Урале.

Первая задача – французы, вторая – тендер. Французов надо уломать, тендер областной администрации – выиграть. И то, и другое представляется увлекательным квестом. Не только «Импульс» мечтает о контракте на сумму в сто сорок миллионов рублей – бюджетные деньги всегда заманчивы. Другие компании тоже облизываются на лакомый кусочек и готовы приложить все усилия, чтобы себе его урвать.

…Собравшись и уточнив по карте дислокацию переводчицы, Кирилл отправился в путь. Едва он вышел из подъезда, по лицу наотмашь хлестнул ледяной ветер, в воздухе метались снежинки. Чудесно! Зима с каждым годом заканчивается всё позже и начинается всё раньше. Хочется верить, что новая переводчица не проспит и будет, как велено, ждать у подъезда.

Подъезжая к новому микрорайону у реки, Кирилл улыбался, вспоминая ночной разговор с родителями по скайпу. Было приятно, что они выглядят хорошо, мама сделала новую причёску, папаня, как обычно, в тонусе. Средиземноморский климат им на пользу. Сейчас бы дрожали здесь от холода и задыхались от промышленных выбросов.

Шесть лет назад отец по состоянию здоровья отошёл от дел, передав компанию единственному сыну, но неуёмная энергия в нём бурлила, он постоянно давал советы, подсказывал, направлял – и не всегда в нужную сторону.

За прошедшие годы условия изменились, и сейчас Кирилл ориентировался в деловой ситуации гораздо лучше отца. Справлялся отлично, хотя пришлось пожертвовать наукой, но, видимо, академическое образование и технический склад ума стали базой для успешного ведения дел. За шесть лет расширил компанию чуть ли не втрое, открыл новые филиалы, привлёк инвесторов. К суете, всегда разводимой отцом, Кирилл относился с сочувствием, понимал, как тот скучает в тихом райском уголке на юге Франции.

Все разговоры по скайпу проходили по одной схеме. Мама – красивая, нарядная – сидела перед экраном, а папаня маячил на заднем фоне. То проверял смартфон, то листал какие-то бумаги, то демонстрировал нарисованную по номерам картину, то показывал лангуста.

– Сыночек, а я испекла яблочный пирог! Жаль, что нельзя тебя им угостить.

– О! – Кирилл сразу же ощутил знакомый аромат. Это был запах детства и семейных воскресных завтраков.

– Приехал бы на выходные.

– Да нету у меня выходных, мамуль!

– Сынок, только пусть Анжела к тебе не возвращается! – тут же переключилась мама на другую тему. – Прояви стойкость. Да, она очень яркая девушка. Но какая же непутёвая! И как только она тебя окрутила?

Папуля тем временем на заднем плане знаками показал сыну, что Анжела хоть и дура, но сиськи у неё знатные. Поэтому всё ясно, женился, бывает.

– Андрюша, да сядь же ты! – возмутилась, наконец, мама, – что ты у меня за спиной скачешь!

– Сынок, смотри башенные краны не проморгай! – напутствовал отец. Он на секунду присел рядом с мамой, но тут же подскочил с места и вновь начал бегать по кабинету.

– Не проморгаю, – успокоил Кирилл. – Всё будет отлично!

– Сынок, проект очень серьёзный и перспективный, не облажайся! Я подобрал нужные материалы. Сейчас на почту скину.

Идея замутить представительство с французской корпорацией принадлежала, конечно же, Кириллу, и была им скрупулёзно просчитана и разработана. Но как-то так получилось, что отец стал считать себя инициатором проекта и теперь старательно контролировал процесс.

– Спасибо, пап! Очень кстати. Ты всегда так помогаешь, – поблагодарил Кирилл. У него защемило сердце. Всё-таки, отец сильно сдал в последние годы. Раньше он был гораздо энергичнее.

– Вот! – довольно кивнул отец.

– Отстань ты от ребёнка! Он давно уже лучше тебя всё знает! – сказала мама.

– Нет, мам, ты что, папины советы для меня бесценны. Он же корифей бизнеса. Собаку съел в нашем деле.

Отец на заднем плане жестом показал «А то! Я крутой парнишка!», а потом обнял маму за плечи и ласково поцеловал в щёку.

– Кирюша, ты всё-таки постарайся приехать, ладно? – попросила мама.

– Ага.

Ветераны компании «Импульс» рассказывали, что при старшем Соколове работа, конечно, кипела, но всех постоянно окатывало раскалёнными брызгами. А вот с молодым начальником всё стало гораздо спокойнее и организованнее. Предприятие, тем не менее, развивается бешеными темпами, прибыль растёт. Значит, этот стиль работы – без беготни и суматохи – не менее эффективен.

…Сделав несколько поворотов по лабиринту внутри застройки, Кирилл подъехал к нужному дому. Получилось, что прибыл на десять минут раньше, переводчица ещё не спустилась.

Зато – оба-на! – у крыльца переминалась с ноги на ногу и дрожала от холода… та самая наглая блондиночка из бизнес-центра! Он сразу её узнал. Даже одежда на маленькой хамке была та же – синяя стёганая курточка и серая юбка. Кирилл с удивлением понял, что сердце застучало как-то странно, словно внутри били в гонг, и по телу прокатывалось гулкое органное эхо.

Как же эта глупышка замёрзла! Конечно, шапку-то надеть нам западло, у нас причёска сногсшибательная, непонятно как сделанная.

Кирилл уже много раз видел такой прикол, и Анжелка тоже его практиковала: все волосы убраны вверх, волосок к волоску, а макушку венчает идеально круглый и пухленький валик. Безумно красиво! Но ведь уши-то красные, того гляди отвалятся!

Кирилл опустил окно.

– Привет, забияка, – сказал он, прищурившись. – Дрожишь, как осиновый лист! Зашла бы в подъезд, смотреть больно. Или ты жертву караулишь? Высматриваешь, на кого бы с крылечка спрыгнуть, чтобы потом коленкой долбануть?

Девушка не двигалась. Она смотрела на Кирилла с неподдельным ужасом.

Глава 8

Катя

Я перестраховалась, вышла заранее и в ожидании машины едва не превратилась в сосульку. Дрожала на крыльце и думала о том, что совершенно зря не надела пуховик, выцарапанный у Вадима. Меня остановила мысль, что в начале октября пуховик будет выглядеть странно. Но когда мимо процокали каблуками две дамы в норковых манто, я ужасно позавидовала – им было так тепло!

Вчера сотрудник «Импульса» – Николай – назвал мне номер директорского автомобиля. Как я поняла, он сделал это на всякий случай, чтобы я ненароком не уселась в чужую машину. И действительно, пока стояла на крыльце, только и успевала отбиваться от предложений подкинуть меня до работы. Отшила три иномарки, чьи хозяева осмотрели меня с неподдельным интересом. Особым успехом пользовались мои обледеневшие коленки.

Проезжаем, господа, не задерживаемся! Я жду помпезный чёрный джип – на чём же ещё ездить владельцу крупного бизнеса?

А наш Глебушка – натура артистичная и богемная – ездит на ярком спортивном автомобиле, размазанном по асфальту, как бензиновое пятно. А как его машина рычит!

…Потихоньку замерзая на крыльце, я прокручивала в голове вчерашний разговор с Ларисой. В конце беседы коллега взяла и с размаху швырнула мне в грудь отравленное копьё! Что я узнала! Мало того, что мерзкий новый босс недолюбливает блондинок, обожает лапать девушек… Так он ещё и кандидат физико-математических наук!

– Кать, ты прикинь! Офигеть, да?

Офигеть – слишком мягко сказано!

Послал бог заказчика… Это издевательство какое-то! Кандидат наук – вот засада! Неужели в паузах между деловыми переговорами он будет обсуждать с французскими коллегами не их впечатления о городе, а принцип корпускулярно-волнового дуализма? О, нет… Несколько раз я имела счастье работать с такими умниками. Уж лучше нарваться на шепелявого клиента, чем на супер-образованного.

– Кошмар, – простонала я. – Ещё и это… И как? Будет грузить квантовой механикой?

– Не будет. Но ты, всё же, имей в виду, что хоть у Кирилла Андреевича ряшка простецкая, но интеллектом он не обижен. Будь готова к трудностям.

– Спасибо, что предупредила.

– Да уж… С этими просвещёнными одна морока. Вот помню, сопровождала на симпозиум в Германию, в Штутгарт, одного профессора филологии. Едва не поседела. Чтобы дяденька умолк и дал мне перевести фразу, надо было его сначала хорошенько треснуть русско-немецким словарём. Иначе он вообще не мог остановиться. Но ведь клиента бить нельзя! Приходилось терпеть. У него каждое предложение было как трактат на восьми страницах.

– И этот Кирилл Андреевич такой же?!

– К счастью, нет. Но образование он получил отменное, поэтому не расслабляйся.

– И его высокий интеллект не мешает ему охотиться за попами подчинённых? – кто о чём, а я опять о наболевшем.

– На то он и физик. Страстно влечёт его к физическим объектам, особенно – к аппетитным, – хохотнула Лариса.

Я была благодарна коллеге за проведённый инструктаж. Она могла вообще ничего не рассказывать, ведь была заинтересована в том, чтобы мы с директором «Импульса» не нашли общего языка. Но Лариса поступила как настоящий друг, предупредила о всех подводных камнях. Сама я тоже не раз выручала её в сложных ситуациях.

***

И вот, когда у меня уже зуб на зуб не попадал, во двор завернул долгожданный «мерседес» с нужным номером. Я с нетерпением смотрела на приближавшегося чёрного красавца, мечтала побыстрее оказаться внутри и согреться. Наверняка, в салоне работает печка.

Конечно, я волновалась перед встречей с директором – устрою ли его как переводчик, будем ли работать дальше?

Блестящий чёрный автомобиль притормозил у подъезда, стекло опустилось…

О, нет! Что происходит? Я не могла поверить своим глазам…

В машине сидел… тот самый гадкий тип из бизнес-центра! Но это, наверняка, какое-то недоразумение! Не может неотёсанный чурбан, почти питекантроп, быть хозяином успешной компании! Вероятно, он всего лишь водитель? Да нет… Похоже, он и есть Кирилл Андреевич.

Сердце замерло от ужаса, я вдруг почувствовала, что куда-то проваливаюсь – наверное, прямо в ад!

Лестничный маньяк цепко охватил меня жадным взглядом и бросил пару фраз, мол, нечего торчать на крыльце, замёрзнешь насмерть. Он, видимо, ещё не понял, что торчу я здесь исключительно ради нашей с ним встречи!

Снова вспомнила его железную хватку, сильные ладони, каменные мышцы пресса… В ту минуту мы слились в одно целое, как любовники, он придавил меня к себе гораздо сильнее, чем было необходимо для спасения.

Кандидат физико-математических наук? Отличное образование? Да бросьте! Купил, наверное, корочку, чтобы пускать партнёрам пыль в глаза. Теперь небрежно вставляет в дружескую беседу – «да ладно, ребята, мне ли не знать, как ни как, кандидатскую защитил»…

А ещё крутые бизнесмены обожают держать на рабочем столе собственноручно написанную (нанятым журналистом) книгу – пусть посетители видят, с каким гигантом мысли приходится иметь дело.

Я не шевелилась, смотрела на директора во все глаза, стараясь побыстрее примириться с мыслью, что именно этому человеку отдана в рабство на целых четыре дня. А если повезёт – то и на полгода. Пристёгнута к нему невидимым поводком: захочет он вечером погулять с французами в ресторане – поеду туда же.

Да, нравственные качества нового господина вызывают большие сомнения. Это ужасно неприятно! Вот как получается: Лариса мечтала об этом заказе и имела виды на хозяина «Импульса». А я нос ворочу, не угодил – потому что хам и маньяк.

Но деваться некуда, я существо подневольное…

– Доброе утро, – промямлила, дробно стуча зубами. – Кирилл Андреевич, я ваша переводчица из «Аванты»

Питекантроп вскинулся и изменился в лице – так быстро, словно на него обрушился свод пещеры или прилетело по башке дубинкой от сородича в шкуре мамонта.

– Переводчица?! – изумился он. – Ты?!

Можно подумать, я заявила, что являюсь Генеральным секретарём ООН! Чему тут удивляться? Почему бы мне не быть переводчицей, присланной ему «Авантой»?

Через секунду директор вылез из автомобиля.

– Екатерина Скворцова? – уточнил он на всякий случай и добавил сквозь зубы что-то нечленораздельное. Предполагаю, буйно радовался факту, что судьба снова нас свела.

– Да.

Так странно. Пока он не узнал, что я – переводчица, его взгляд был более благосклонным. Почему? Ожидал увидеть на моём месте кого-то другого?

– Садись! – мрачно бросил новый босс, распахивая передо мной дверь машины.

Что ж, даже если Кирилл Андреевич мне не нравится, работать мы будем в плотной связке. Придётся прислушиваться к каждому его слову, чтобы точно перевести текст французам. Следить за выражением физиономии, предугадывая окончания длинных фраз. Смотреть на губы, вдруг шепнёт замечание, не предназначенное для французских ушей. Губы, кстати, красивые, полные, чётко очерченные… Единственное украшение этой противной рожи…

Фу, что это я! Губы тоже отвратительные, как и всё остальное!

… Два раза приглашать не пришлось, я юркнула на пассажирское сиденье. О, какое счастье оказаться в тепле, сейчас я наконец согреюсь! Мои ноги под прозрачным капроном покраснели, я потёрла колени ладонями, но руки тоже были ледяными.

Директор «Импульса» на минуту исчез из поля зрения, сзади хлопнула дверца багажника… А зачем он его открывал? Проверял, на месте ли лопата? Закопать меня хочет в лесочке? Отомстить за то, что отпинала его в бизнес-центре?

Дверь с моей стороны снова открылась, и мрачный шеф просунулся в салон с флисовым пледом в руках. Он молча накинул на меня этот плед, подоткнув за плечи, а затем подрегулировал пластмассовые лопасти на дефлекторе, чтобы горячий воздух из вентиляции дул прямо на меня.

Я изумлённо смотрела на пещерного человека, видела совсем рядом мощную челюсть, чёткий профиль и морщинки в уголках глаз… Губы, опять же… Очень близко… Я не шевелилась, не дышала и мечтала только об одном: чтобы он не мазнул своей лапой по груди или коленям – как бы совершенно случайно. Достаточно того, что облапал мои плечи, заботливый такой! Но, уф, пронесло – грудь и коленки стойко проигнорировал!

– Да не съем я тебя, Катерина, расслабься.

– Откуда мне знать, а вдруг? На лестнице в бизнес-центре едва отбивную из меня не сделали! – брякнула я.

– Это ещё вопрос, кто из кого сделал отбивную.

И тем не менее, за плед я была ему благодарна. Блаженное тепло окутало нежным коконом, мир, пять минут назад казавшийся злым и колючим, вдруг стал уютным и убаюкивающим…

Поспать сегодня ночью практически не удалось. На меня вдруг посыпались незапланированные ученики – целых три штуки. Не могла же я отказаться от тридцати долларов только потому, что у меня предательски закрывались глаза? Конечно, нет! Взбодрилась и прозанималась с иностранцами до пяти утра.

Подведём итог. Кто мой новый босс?

Кандидат наук, замаскированный под пещерного человека. Сексуальный маньяк, заботливый, как многодетная мать… Орангутанг с каменным торсом и мрачной рожей, способный управлять большим предприятием. В общем, имею дело с неординарной личностью, сотканной из парадоксов и загадок.

Ох, и угораздило меня!

«Шикарного тела», обещанного Ларисой, к счастью, пока не видела, одежда мешает. Надеюсь, никогда и не увижу. А вот физиономия у босса достаточно звериная, одна челюсть чего стоит! Того гляди вцепится зубами и вырвет кусок мяса…

Но, между прочим… Надо сказать, что мрачная рожа директора мне нравится гораздо больше, чем красивое и утончённое лицо мужа. Вадим с его сияющими глазами и яркой улыбкой за пять минут способен очаровать кого угодно – хоть игуменью. У него дьявольское обаяние. Но я-то знаю, что скрывается за его улыбкой!

Этот тип хотя бы не маскируется. Недоволен, поэтому и смотрит хмуро. А чем он недоволен? Эх, Катя… Надо было перекрасить волосы, надо. Всё-таки, раздражают товарища блондинки, ничего он не может с собой поделать.

Но как же хорошо ехать в тёплой машине, на мягком кожаном сиденье, завернувшись в плед…

Кирилл

Кирилл беззвучно выругался. Настроение испортилось, над головой повисло чёрной тучей предчувствие близкого провала. Ведь обещали прислать опытного переводчика. И кого подкинули в результате? Студентку-первокурсницу! Наверное, в бюро переводов не было свободных специалистов, а им так не хотелось терять заказ, что привлекли сотрудника-фрилансера. Портфолио для девицы, конечно же, сочинили на ходу. Как она может знать четыре языка в её-то детсадовском возрасте?

«Но так же не делается!» – раздражённо думал Кирилл. «Аванта» его подставила. Сколько лет этой кукле? От силы восемнадцать. Да уж, сейчас она покажет высший класс. Обязательно дров наломает. Ещё и грубиянка! На лестнице она с ним не церемонилась, пиналась и ругалась от души. Как с такой нахалкой работать? А если мсье Кристиан Массон дружески похлопает её по плечу – она ему ответит апперкотом в челюсть?

… Кирилл достал из багажника плед и замотал в него продрогшую девицу. Снежинки таяли у неё на волосах, щёки от холода горели как розовые бутоны, точёный носик покраснел. Таращилась на него испуганно, как будто он не в плед её укутывал, а собирался придушить.

Не собирался, конечно. Она ему нужна, даже такая, неопытная. Без неё встреча с партнёрами превратится в танец маленьких лебедей, сам-то он французского вообще не знает.

Как же вкусно от неё пахнет… Прикидывается нежным утренним цветочком. На самом деле – фурия, способная коленом забубенить по самому драгоценному.

Но коленки у неё чудесные, мысленно признал Кирилл, но тут же приказал себе сконцентрироваться на работе. Французы, башенные краны, представительство – вот о чём надо думать, а не о коленках белобрысой куклы. Они у неё покраснели от холода, не могла, глупая, тёплые колготки надеть? Хотя, в тёплых, конечно, было бы совсем не так красиво…

Он вдруг представил, как просовывает руку между этих ледяных коленок, и его ладонь скользит по шелковистым бёдрам, обтянутым лайкрой, и тоже холодным, туда, к заветному и сладкому местечку, где всегда горячо…

«Стоп! Кирюха, очнись, – приказал себе Кирилл. – Блин, куда-то не туда понесло! Даже не вздумай тянуть клешни похотливые к ребёнку! Вообще на неё смотреть не буду. Башенные краны, башенные краны. Бонжур, мерси, оревуар».

К тому же, эту крошку трогать опасно. Нервная она очень. Посмотрит внимательно в глаза, а потом как даст лбом по носу! И объясняй французам, что поцеловал дверной косяк или поскользнулся в ванной.

Катя

Буду напоминать себе каждые три секунды – мне нужен этот заказ, мне очень нужны деньги, и мне дорога моя профессиональная репутация. Поэтому необходимо понравиться заказчику. Постараюсь быть милой и предупредительной, пусть даже новый босс ужасно мне неприятен.

…Он сел за руль, и машина плавно тронулась в путь. Лицо директора не разгладилось, на меня он посматривал волком и словно обдумывал какую-то тяжёлую мысль. Поскорее бы добраться до аэропорта и встретить французов!

Французы всегда милые. Уж им-то блондинки нравятся, в отличие от этого питекантропа.

– Катя, а сколько тебе лет? – поинтересовался Кирилл Андреевич на первом красном светофоре. – Школу закончить успела?

Это, типа, такой комплимент? Оправдывающий обращение на «ты»?

– Вообще-то, мне двадцать шесть. Как ни странно, я успела закончить и школу, и университет.

– Двадцать шесть?! – ошарашенно воскликнул директор.

А вот теперь совсем не вежливо! Как будто двадцать шесть – это возраст, когда можно смело номинироваться на премию «Мумия Года». В этом возрасте, между прочим, жизнь у девушки только-только начинается! Особенно у меня.

А ему-то самому тридцать пять. Дедуля! Выглядит, кстати, старше, потому что уж слишком личико пасмурное, сосредоточенное. В народе такую вывеску обозначают словосочетанием «морда кирпичом».

Но ведь директор на самом деле удивился моему возрасту! Даже оторвался от дороги и окинул меня изучающим взглядом – словно увидел только сейчас. Однако, перейти на «вы» не посчитал нужным. Говорю же, пещерный человек, и кандидатская корочка у него купленная!

Хотя… Возможно, мы оба заблуждаемся. Он не может поверить, что за моей «детской» внешностью скрывается солидный профессиональный опыт, а я не могу поверить, что Кирилл Андреевич обладает мозгом крупнее грецкого ореха и сумел защитить кандидатскую диссертацию. Однако, у него большое и успешное предприятие, он многого добился в жизни. Как-то ведь ему это удалось.

– Если согрелась, спрячь плед в бардачок, – бросил он.

Я тут же открыла крышку отделения и принялась увлечённо утрамбовывать плед внутрь.

– Сложить сначала надо аккуратно, квадратиком!

– Ой, пардон! – смутилась я и потащила плед обратно. Попутно зацепила из бардачка много чего полезного – файл с бумагами, дорожную карту, журнал, лампу накаливания в коробке и упаковку питания для грызунов.

Упс!

– Ой, а у вас морская свинка, Кирилл Андреевич? – задала я отвлекающий вопрос, чтобы хозяин автомобиля не заметил, какой погром я устроила. Сама тем временем быстро собирала барахло, одновременно складывала «квадратиком» плед и читала состав корма – ух ты, витаминизированный, с клубникой! Я бы и сама такой погрызла с удовольствием!

– Катя, у меня нет морской свинки, – внятно, с расстановкой ответил Кирилл Андреевич и внимательно посмотрел на меня.

В этом взгляде сквозила какая-то особая директорская нежность. Почему-то я сразу поняла, что если за секунду не восстановлю в машине идеальный порядок, то сама превращусь в морскую свинку. Уж не знаю, как он это сделает…

Всю дорогу до аэропорта директор, нацепив гарнитуру, говорил по телефону. Руководил, распоряжался, командовал… У него хорошо получалось, он мгновенно решал все вопросы – чётко, по-деловому, без нервов. Сыпал цифрами, легко умножал в уме, высчитывал проценты, соглашался, отказывал… Да, отнюдь не глуп. Всё-таки, наверное, звание кандидата наук не купил, а честно заработал.

Но я слушала его слова, и постепенно мною овладевало странное беспокойство. Что-то тут было не так…

Чтобы проверить неприятную догадку, я полезла в сумку за телефоном… и поняла, что забыла его дома! Вот что значит не спать по ночам – превращаешься в разболтанное неорганизованное существо.

Мне очень был нужен интернет, чтобы проверить мою страшную гипотезу, от которой мороз побежал по коже. Но не могла же я попросить гаджет у недовольного шефа, его смартфон не замолкал ни на секунду, звонки шли беспрерывным потоком.

К окончанию поездки я накрутила себя так, что в международный терминал аэропорта вошла уже в полуобморочном состоянии.

– Кирилл Андреевич, а вы их знаете в лицо?

– Катя, конечно, я их знаю в лицо! – он презрительно посмотрел на меня сверху вниз, как на какую-то убогую букашку.

«Ещё одна тупая блондинка на мою голову!» – читалось в его взгляде.

– Просто на всякий случай уточнила.

– Имена запомнила?

– Конечно. Главарь – мсье Кристиан Массон, его помощники – Жан-Люк Буаселье и Пьер Монсиньи.

И вот долгожданные гости появились в зале прилёта. В куцых курточках, шарфах, намотанных по самые глаза, с портфелями и чемоданами на колёсиках. Французы не успели согреться пока проходили паспортный контроль и таможню. Снег на лётном поле их изумил, ледяной ветер напугал. А сейчас их ещё отлично тонизирует наш фирменный коктейль из едких промышленных выбросов и выхлопных газов. Добро пожаловать на Урал!

– Давай, Катя, не подведи. Надеюсь на тебя, – директор тяжело вздохнул. – Мне нужны эти французы.

– Хорошо, Кирилл Андреевич, – пролепетала я, умирая от страха.

Он ещё не знает, что мы на грани катастрофы. Как же я ошиблась! Удастся ли теперь выкрутиться? Чем обернётся для меня эта нелепая ошибка?

Глава 9

Катя

К нам устремилась троица французов: невысокий и беспокойный господин Кристиан Массон с сильной проседью в густых вьющихся волосах и два его спутника – они возвышались над боссом как два тополя и не поспевали за темпераментным коротышкой. Нос у главы делегации был такого размера, что казалось, рубильничек появился в зале прилёта на пару минут раньше владельца…

Я переживала, осмысливая свою глупую оплошность. Прислушиваясь в машине к телефонным разговорам директора, я с ужасом поняла, что его компания не имеет никакого отношения к электротехнике.

Очевидно, в городе существовало не одно предприятие с названием «Импульс», а Глеб открыл первый же сайт, выскочивший по запросу. Ладно, у шефа голова забита шмотками и прибамбасами для его любимого спорткара, но я-то как могла так промахнуться? Нельзя было полагаться на ссылку, присланную Глебом.

Конечно, вчера меня выбила из колеи встреча с Вадимом. Навалились неприятные воспоминания, разыгрались нервы. К тому же, я уже два месяца не сплю нормально – работаю по ночам.

Но что толку придумывать себе оправдания? Результат один – я с разбегу плюхнулась в лужу. Не знаю, как теперь выберусь. Попасть неподготовленной на устный технический перевод – это реальная жесть. Особенно, если заказчик смотрит на тебя недовольно и заранее убеждён, что ты тупица, посланная ему небесами с одной целью – загубить важные переговоры.

…А потом мужчины обрушили на нас потоки буйной французской речи, и мне стало совсем дурно. О, нет, пожалуйста… Сразу же выяснилось, что наши гости – жители севера Франции. А северные французские диалекты – это страшный сон переводчика.

Какая же каша была у них во рту! К тому же, они говорили исключительно хором, а Кристиан при этом ещё и подпрыгивал, и норовил пощекотать мою левую бровь своим безразмерным носом.

Первые пятнадцать минут я не понимала ни слова. Мы уже добрались до парковки и погрузили в багажник чемоданы, а я всё ещё не привыкла к их произношению. А четверо мужчин, как назло, понеслись с места в карьер – им хотелось общаться, обмениваться репликами, обсуждать раннюю уральскую зиму и так далее.

Конечно, фразы директора я переводила гостям мгновенно. Но вот ответы французов практически сочиняла на ходу, угадывая смысл. Кошмар… Стыд и позор!

Моего секундного замешательства и растерянного взгляда было достаточно, чтобы директор заподозрил неладное.

– Катя, ты мне по ушам ездишь? – с гостеприимной улыбкой, предназначенной французам, спросил он. И жестом пригласил гостей садиться в машину.

– Нет, почему вы так решили? – тоже улыбаясь, ответила я.

– Вообще-то, я не тупой. Ты плаваешь. Ты их не понимаешь!

– Кирилл Андреевич, у них сложный диалект! – начала я жалко оправдываться. – Вы наверняка смотрели фильм «Бобро поржаловать!»

– Ничего я не смотрел.

– В этом фильме тоже говорят на…

– Катя, я его не смотрел.

– Они с севера Франции! Их даже соотечественники не понимают!

– А ты – тем более?

– Дайте хотя бы привыкнуть к их произношению!

– Катя, я тебя отлуплю, – пообещал директор и, проверив достаточно ли уютно устроились на сиденье Кристиан и Пьер, захлопнул заднюю дверь «мерседеса».

– Что?! – вскинулась я.

От его фразы я мгновенно впала в ступор, словно окунулась в ледяную прорубь. В бизнес-центре обещал надавать по щекам, теперь – отлупить. Ещё бы ремень показал, тогда бы у меня мозги окончательно отключились. Нельзя говорить такие слова человеку, чьим печальным опытом можно иллюстрировать монографию о семейном насилии.

Наверное, директор – такой же лицемер, как и мой муж. Пледом укутывал, чтобы согрелась, якобы заботился…

Кристиан и Пьер, с которыми я очутилась на заднем сиденье автомобиля, внимательно прослушали наш диалог.

– Вы давно работаете вместе? – спросил Кристиан.

Нет. Кажется, он поинтересовался, умеет ли мой босс играть в теннис. Хотя… Скорее всего, он спрашивал, долго ли добираться до гостиницы.

Во, я попала!

К счастью, в машине мне удалось убедить французов говорить по очереди, не хором. Да, как и предполагалось, они были милыми, в отличие от моего шефа. Мсье Массон, сидевший справа, норовил пристроиться к моему локотку, но я отползала в сторону, где меня ждало поджарое бедро мсье Монсиньи.

Третий персонаж – Жан-Люк – сидел на переднем сиденье, но постоянно поворачивался к нам, чтобы отпустить какой-нибудь комментарий. Французы засыпали меня комплиментами… думаю, что да, это были комплименты. Хотя, возможно, они обсуждали гидравлику «боинга», на котором только что прилетели. Понять трудно.

Приходилось без конца переспрашивать и уточнять. И каждый раз я ловила в зеркале заднего вида мрачный взгляд Кирилла Андреевича – он понимал, что я продолжаю плавать.

«Катя, соберись! – приказала я себе. – Слушай и вникай. Ты справишься!»

К счастью для меня, дорожная ситуация была такова, что из аэропорта до гостиницы мы плелись полтора часа, хотя ночью без пробок путь занимает всего двадцать минут. За это время мне удалось немного приспособиться к речи словоохотливых гостей.

***

В гостинице нас встретил симпатичный и весёлый парень, сотрудник компании «Импульс». Николай отреагировал на меня точно так же, как это сделал его начальник, и на рубильничек Кристиана – точно так же, как это сделала я.

И то, и другое потрясло милого юношу до глубины души.

– Вы и есть Екатерина Николаевна, опытная переводчица? – изумился он, рассматривая меня. Французы тем временем расположились на роскошных кожаных диванах в гостиничном холле и заполняли карточки.

– Очень опытная, – усмехнулся директор.

Я затравленно оглянулась на него.

– Я-то думал, солидную тётеньку пришлют. А тут прямо-таки детский сад, младшая группа, – развеселился Николай.

А мне было совсем не весело, и его начальнику тоже.

Чувствовала – мало проблем с произношением, сейчас меня ещё и похоронят под камнепадом незнакомых терминов.

Если бы французы поднялись наверх и захотели отдохнуть с дороги, я бы попросила у Николая смартфон и посмотрела сайт компании – настоящий, а не тот, что сбросил мне Глеб. Взглянуть хотя бы одним глазком, узнать, о чём пойдёт речь. Спросить напрямую у директора не могла, он бы сразу меня съел. «Ой, кстати, напомните, пожалуйста, чем там занимается ваша компания?»

Но французские гости не желали отдыхать, они рвались в бой. Забросили чемоданы и сразу же спустились вниз.

Всё, мне конец.

В отдельном кабинете гостиничного ресторана был накрыт стол – голубая скатерть, оранжевые герберы в круглой вазе, белый сервиз, сверкающие бокалы. На то, что завтрак будет носить деловой характер, указывали блокноты и ручки, разложенные рядом с приборами, плазменная панель на стене и маркерная доска в углу. Я с тоской посмотрела на логотип компании «Импульс». Ничего общего с символикой предприятия, чей сайт я, как дура, упорно штудировала весь вечер.

Ничего не поделаешь, надо как-то выкручиваться. Французов уже немножко понимаю, а дальше выплыву на накопленных знаниях. Пусть Кирилл Андреевич в это не верит, но всё-таки у меня огромный опыт технического перевода. И я прекрасно знаю французский язык!

– …предназначенные для бесчокерной трелёвки с возможностью работы в режиме форвардера, – закончил фразу директор и жестом разрешил мне перевести.

Эм… Нет, похоже французский ещё придётся подучить. А заодно и русский.

Я вспомнила, как смеялась над Полиной, зависающей над «цилиндрическими шайбами с горизонтальным спиралеобразным каналом». Бог меня наказал. Сейчас я точно так же мычала и моргала над каждой второй фразой шефа, стараясь объяснить французам её смысл.

И всё равно! «Цилиндрическая шайба» и «бесчокерная трелёвка» – разные вещи! В первом случае хотя бы можно представить, о чём идёт речь.

А Кириллу Андреевичу хотелось показать товар лицом. Он устроил для потенциальных партнёров презентацию своего предприятия, занимающегося поставками и обслуживанием разнообразной техники. Нас ждал долгий и задушевный рассказ о фронтальных погрузчиках, вакуумно-подметальных машинах, колосниковых вибрационных грохотах и мульчерах.

Зашибись!

С фронтальными погрузчиками я справилась – нагло проигнорировав тонкие инженерные подробности. Но дальше начался тёмный лес. Я чувствовала, как мои щёки наливаются кумачом. Ладони стали влажными, пальцы дрожали, а на лбу выступила испарина. Я тормозила, вязла, отчаянно барахталась, а Кирилл Андреевич всё больше мрачнел, словно из-за горизонта наползала свинцово-чёрная туча. Паузы были ужасными – все на меня пристально смотрели, ожидая, когда я найду правильное слово, а я не могла его найти, потому что не знала.

Французы искренне хотели мне помочь, подбадривали, пытались угадать, рисовали схемы на бумаге… Но они устали после аэропортов и очередей, взлётов и посадок. А тут ещё такие неожиданные трудности. Принимающая сторона не удосужилась пригласить нормального переводчика – какой несерьёзный подход!

Через три часа мы покинули гостиницу и отправились на экскурсию по цехам и складам компании, разбросанным по всему городу. К этому моменту все уже ощущали себя так, словно построили пирамиду Хеопса. Во всём была виновата я. Я загубила блестящую презентацию Кирилла Андреевича, испортила ему песню. Презентация действительно была блестящей – до того, как я не попыталась перевести её на французский.

Во время обеда тоже никакой передышки. Пока другие работали челюстями, пережёвывая деликатесы, кто-то один обязательно держал речь. Затем мужчины быстро менялись, продолжая пытку. Из еды не удалось ухватить ни кусочка, но от чувства полной безысходности я даже и не хотела.

После обеда – снова в цех. В другое время я бы могла восхититься, какой везде царит порядок, заметила бы, с каким уважением сотрудники приветствуют директора. Но сейчас мне было не до того. Я даже не ощущала ледяного ветра, проникавшего под юбку и тонкую куртку. Мои щёки горели от стыда и отчаянья.

Французы оказались стойкими ребятами, но в конце концов и они сдались. Под занавес Кирилл Андреевич предложил им совместный ужин а-ля рюс и экскурсию по ночному городу с посещением нового колеса обозрения, но гости выпросили свободное время до завтрашнего утра.

В восемь вечера чёрный «мерседес» скользил по ярко освещённым улицам, мокрый асфальт блестел, отражая разноцветные вспышки иллюминации. В салоне висела траурная тишина, даже радио не играло, мрачный босс его выключил, оборвав на полуслове весёлую песню. Я боялась на него посмотреть, старалась слиться с креслом, прикидывалась обшивкой сиденья.

Куда мы едем? Он ничего не говорил. Да, имел полное право на меня злиться – я на сто процентов оправдала его самый худший прогноз. Каждый переводчик может угодить в такую ситуацию, все этого боятся. Коллеги бы меня поняли. Но он не коллега, а заказчик, ему плевать на мои трудности.

Мне было ужасно стыдно. Нельзя исправить первое впечатление, а из-за меня оно было испорчено. Сегодняшний день превратился в сплошное мучение и для французов, и для Кирилла Андреевича.

Всё сошлось в одной точке: и сложный акцент гостей, и то, что я не спала ночью, да ещё и не додумалась проверить, правильную ли ссылку мне сбросил Глеб.

…Несколько поворотов, и автомобиль остановился у подъезда моего дома.

– До свидания, Катя. Ты свободна.

– Кирилл Андреевич, я всё исправлю! – взмолилась я. – Поверьте, завтра всё будет хорошо. Я выучу все слова и…

– Катя, слова надо было выучить ещё в университете. А не использовать серьёзные мероприятия для отработки тезауруса и навыков устной речи, – он говорил спокойным голосом, хотя внутри, наверное, кипел от раздражения.

Лучше бы наорал – как тогда, на лестнице – обозвал бы белобрысой курицей. А я бы ему ответила, что очень трудно работать в условиях, когда работодатель заранее считает тебя идиоткой, а у гостей такое произношение, что пять переводчиков из пяти предпочтут сразу застрелиться.

Продолжить чтение