Читать онлайн Магия света и тьмы бесплатно

Пролог

Очень давно, когда ещё было гармоничное единство магии и людей, наступило такое светлое время, когда добро всегда побеждало, а тьма даже не подозревала о своих возможностях и не пыталась проникнуть в наш мир. В те времена жили Пегасы, летающие прекрасные существа, которые помогали и защищали людей. Их красота была столь совершенна, что никто не смог сохранить их образы на картине до конца – указывая на то, что никто не мог передать их действительное величие. Если даже кому-то и удалось, то где-то в магической силе или по воле судьбы все картины были уничтожены. У нас остались лишь небольшие наброски, которые никак не сравнятся с оригиналом. Но помимо Пегасов, в том веке жил другой вид существ – Единороги. Они бегали по волшебным лесам, помогая фермам и людям, передавая свою магию для поддержания плодородия земли и предотвращения голода с наступлением зимы. Они лечили нас от болезней и останавливали войны. Они были поистине мудрыми и благородными созданиями. Пегасы и Единороги сотрудничали и дружили вместе, и в их семьях начали появляться дети, которые назывались Аликорнами – существами, обладающими способностью летать и контролировать магию. Их сила была безграничной, и их красоте поклонялись. В это время мир был восхищен Аликорнами, и они светились ярким светом для каждого живого существа. Но с течением времени что-то изменилось…

Аликорны сильны, быстрее света и способны уничтожить целый город лишь взмахом крыла. Они были опасны, и люди испугались. Одна мысль, что кто-то настолько сильный может существовать, приводила всех в ужас.

– И тогда…

Мама рассказывала мне историю, пока я засыпала у нее на коленях.

– Что тогда? – воскликнула я, сгорая от нетерпения.

– Тогда люди решили, что тоже хотят магию и попросили Единорогов поделиться, чтобы быть с ними на равных. Единороги согласились и дали им часть своих сил, но этого было слишком мало. Однажды человек решил напасть на Аликорна и заставить отдать свою магию. Человек пошел целой армией ради кровопролития, если ничего не сможет получить…, – продолжала свой рассказ мама.

Магия отвернулась от людей, а Аликорны прокляли всех нас. Теперь каждый год на земле проходит магическая чума, которая затрагивает детей в возрасте от двенадцати до восемнадцати лет, вызывая у них заболевание. Есть те, кому удается пережить это – они получают магию, силу, которую так желали люди. Но… Тот, кто не сможет пережить чуму – умрет в муках.

– А есть возможность не заболеть этим?

Мама улыбнулась и погладила меня по голове.

– Да, некоторых детей проклятие обходит стороной. Они вырастают и живут своей жизнью.

– У тебя есть магия? – с восторгом спросила её я.

Разве это похоже на проклятие, если ты сможешь повелевать стихиями или создавать что-то новое? Ты будешь сильным и смелым!

– Нет, меня болезнь не тронула. Если бы я получила магию, то у меня не родилась бы ты. Никто из проклятых – не может иметь детей.

– А я заболею?

На секунду меня испугала мысль, что я умру и не смогу получить силы. Но страшнее всего, что я больше не увижу маму…

– Если будешь есть кашу по утрам и одеваться теплее зимой, то всё будет хорошо.

– Я обязательно буду есть кашу! – закричала я.

Задумавшись над этой историей, я поняла, что я никогда не была свидетелем волшебства. Таким образом, это просто сказка, которую моя мама придумывала перед сном, чтобы укрепить мою покорность и сдержать мою детскую непоседливость.

Я задавала много вопросов: "Куда исчезли Аликорны и другие существа? Почему я никогда не видела людей с магией?" Но главной целью было распознать ложь в ее словах.

Подняв свои теплые карие глаза к потолку, мама улыбнулась.

– Они навсегда оставили наши земли, последний раз их видели много веков назад. Некоторые люди считают их нашими богами и зажигают алтарь для них прося о помощи. Для других же – это всего лишь старая детская сказка. Возможно, они вымерли, а возможно, что где-то там далеко за лесом и горами – живёт магия и именно там не существует зла и корысти.

– А люди с магией? Где все дети, что получили ее?

– Они живут во дворце рядом с королём и защищают наши города от захватчиков.

– Я тоже хочу жить во дворце!

Я оторвала голову от маминых колен и с нетерпением принялась метаться по комнате, воплощая мечту о том, что я – принцесса, обитающая в великолепном замке.

Мама грустно засмеялась, но потом крепко прижала меня к себе и сказала:

– Ты никогда не должна желать магию и никогда не говори о короле! Это самое страшное, что может произойти с нами, поэтому, пожалуйста, будь осторожна. Каждый день я молюсь Аликорнам, чтобы никто не отнял тебя у меня.

Позднее я узнала, что замок с королем сокрыт множеством страшных тайн, именно в нем я и познаю смерть.

Глава 1

Казалось, что бесконечной череде кошмаров нет конца. Безудержный страх проникал глубоко в мою душу, охватывая меня полностью. Я боролась за каждый вздох, но воздух казался обманчиво недосягаемым. Паника захлестнула так сильно, что каждая клетка моего тела была пронизана ею – от корней волос до кончиков пальцев.

Эта ночь навсегда запечатлелась в моей памяти, как самая ужасная. Ведь сегодня, в день моего шестнадцатого дня рождения, я заболела…

Впервые я столкнулась с ужасной чумой всего два года назад. День был тёплый. Солнечные лучи освещали озеро и превращали воду в сверкающий бриллиант. Но даже столь идеальный день испортила реальность, от которой я так долго бежала. Я убеждала себя, что магическая чума лишь сказка, но вот я встретилась с ней лицом к лицу. Моя лучшая подруга Сифна заболела. Девушке, чьи глаза напоминали тёплую карамель, а губы – бантик на вкусном кремовом торте, стало плохо, пока мы гуляли. Тело подруги содрогалось, а из глаз потекла кровь. Я несла Сифну домой к её родителям на своей спине.

В одно мгновении у меня промелькнула мысль бежать и не прикасаться к ней. Лишь на мгновение, я задумалась о том, что хочу спасти себя. Но я любила её, безмерно любила, и не могла оставить бороться с болезнью одну.

Когда я принесла Сифну к ее отцу, он аккуратно положил маленькое хрупкое тело на кровать, стирая кровь с лица дочери и пытаясь охладить горячее тело.

Мужчина пытался выгнать меня, ведь, возможно, я могла заразиться. Никто не уверен, что болезнь не передаётся от одного человека к другому. Но я оставалась рядом и держала подругу за руку. Казалось, что ее рыжие кудрявые волосы померкли и потеряли свою густоту. Кожа покрылась красными пятнами, которые Сифна постоянно пыталась почесать.

– Мне страшно, – прошептала она, отвернувшись к стене.

Прошло два часа и каждую секунду я переживала, что подруга умрёт.

– Я рядом и обещаю, что останусь с тобой.

Девушка всхлипнула и вновь тоненьким голосом сказала:

– Мне так страшно. Я умру. Но я совсем не хочу умирать…

– Не умрёшь! Не говори так. Ты справишься, пересилишь и получишь свою магию, – я заплакала и легла к ней в кровать. – Помнишь, ты хотела стать знаменитой и помнишь, как мы выбирали какую магию хотели бы? Представляли себя во дворце в красивых платьях! У тебя всё это будет!

Сифна вздохнула и не смотря на слезы – улыбнулась.

Я приходила к ней каждый день. Мы разговаривали, смеялись. В какие-то моменты она начинала выздоравливать. Всё было хорошо. А потом она кашляла кровью. Снова и снова.

Большинство из тех, кто болели – не могли даже разговаривать, а она держалась бодро. У меня появлялась надежда, что подруга скоро придёт в себя. Нужно просто немного подождать.

Прошла неделя. Утром, сразу после завтрака, я побежала домой к Сифне. Я постучалась, но никто не открыл. Но в доме был слышен шум. Толкнув дверь и войдя, я упала на колени и закричала. На кровати лежала ОНА. Ее грудь больше не поднималась во время дыхания, а губы не изгибались в улыбке. Кожа, не смотря на загар – потускнела. Отец гладил свою дочь по волосам и рыдал. Он проклинал Аликорнов за то, что пришлось пережить его маленькой полной любви к жизни девочке. Проклинал своих богов, которым молился каждый день в надежде, что они оставят его дитя в покое.

Когда мы встретились в детстве, я сразу почувствовала, что Сифна станет моей настоящей подругой на всю жизнь. Она была моим лучиком света во тьме. Мы проводили все свободные моменты вместе, делились радостями и горестями, поддерживали друг друга в трудные моменты.

Она всегда была полна энергии, сияла своей прекрасной улыбкой и заражала меня оптимизмом. Мы мечтали о будущем, планировали путешествия по нашему королевству, представляли своих будущих парней и спорили в кого влюбляться быстрее. Мы строили замки из песка на пляже. Казалось, ничто не могло нарушить наше счастье.

Слезы начали катиться по моим щекам, и скорбь захватила всё мое существо. Я потеряла свою подругу, свою радость и свою детскую наивность.

С этого момента я больше никогда не относилась к чему-либо беззаботно. Меня охватывала паника каждый раз, когда кто-то рядом кашлял или чихал. Я стала параноиком, который бежал от болезни. Изучая различные травы и лекарства – я научилась лечить многие не серьезные болезни и укреплять иммунитет. Занятия спортом стали регулярными, как и прогулки на свежем воздухе. Мне казалось, что если я остановлюсь хотя бы на секунду и позволю себе расслабиться, то обязательно умру.

Спустя год после смерти подруги – у меня появилась сестра. Мама назвала ее Сифна в честь той, о ком я плачу каждую ночь. Из страха, что меня сочтут слабой – я боялась сказать, что плачу уже не только из-за подруги, а из-за того, что боюсь повторить ее судьбу.

– Ты не заболеешь, – шептала мне мама, когда я вновь просыпалась из-за ночных кошмаров.

Папа почти всегда был на работе. Он служил крупному фермеру и помогал ему с рогатым скотом. Лечил их и следил за порядком. Денег у нас почти никогда не было, но вкусная еда со своего огорода и чем согреться холодной зимой – всегда в достатке. Думаю, что это главное, а остальное неважно. Возможно, раньше я хотела большего, но замкнувшись в себе и в своих страхах – я перестала чего-либо желать, кроме самой жизни.

В кошмарах меня часто преследовала моя темная комната с небольшой лампой на комоде, чей свет едва ли касался кровати. Но этого света было достаточно, чтобы разглядеть мое бездыханное тело на белых простынях и кровавые слёзы. А потом я кричу и просыпаюсь… Вновь и вновь. Исход всегда один – смерть.

В те моменты я даже не подозревала, что болезнь не самое худшее, что может произойти. Магическая чума – это только начало, а потом есть два пути и ни один из них не сделает тебя счастливой.

Мне исполнилось шестнадцать. День был дождливый и холодный. Пятое октября. В доме пахнет тыквенным пирогом. Я сижу за столом на кухне, пока мама наливает горячий травяной чай. Сестра в кроватке болтает ножками из стороны в сторону. Кажется, что всё хорошо. Мы весело проводим время за разговором. Мама готовит самые лучшие пироги, которые я когда-либо ела. Сладость попадает на язык и все мои вкусовые рецепторы восхищаются от наслаждения.

– Дождь почти закончился, хочешь пройтись до леса? – предложила мама с улыбкой.

Каждый год в день моего рождения мы обычно отправляемся на прогулку. Это прекрасно, что оно выпадает на моё любимое время года. Листья уже окрасились в яркие краски, благодаря чему мир не кажется таким мрачным, каким он является на самом деле.

Моя мама была хорошим человеком с нежным взглядом и карими глазами, словно нарисованными кистью романтичного пейзажиста. Она искренняя и добрая, всегда готова поддержать. Мама всегда рядом, когда мне плохо, и чтобы не случилось – она на моей стороне.

Мы одели сестрёнку потеплее, а позже сами накинули теплые пальто и вышли в мир вдыхать свежий воздух.

Тихая и спокойная, наша маленькая деревушка на окраине королевства, словно затерялась во времени. Она была похожа на картину из старинной книги с иллюстрациями. В ней царило затишье и покой, словно время здесь замерло.

Сразу вспоминаются мамины рассказы про Единорогов и Пегасов. Я вполне могу представить их здесь, потому что магия природы притягивала всё своё внимание. В этом месте было красиво. Но раньше, наверное, ещё лучше. Дома давно не ремонтировали, поэтому невозможно до конца представить, насколько хорошо было тут в момент, когда магия правила страной и доброта жила в каждом сердце.

Одноэтажные деревянные домики, испытавшие на себе немало лет, стояли уютно по обеим сторонам узких и спокойных улиц. Каждый домик имел свою историю, продолженную семьями, живущими в них. Их фасады были выгоревшими от солнца, но могли рассказать вам о своём прошлом, настоящем и надеюсь, что и о будущем.

Взглянув на эти дома, можно было почувствовать жизнь, которая протекала внутри них. Пахнущие сосновым деревом и немного елью, они таили в себе счастье и горе, мечты и трудности, смех и слезы. Они стали свидетелями жизни и судьбы его обитателей, и каждый домик был своеобразным отражением их характеров и настроений.

В некоторых местах между домами можно заметить пустыри, где когда-то стояли такие же постройки, как и наши, но их сожгли. Мне казалось, что я помню семьи, живущие здесь, но почему-то никто и никогда об этом не говорит. Словно люди сами по себе исчезают по ночам… Оставляя лишь обгоревший кусок земли после себя.

Население деревни не превышало тысячу жителей. Тут все были знакомы, но не шибко общительны, скорее отстранённы.

Эти вопросы не должны заполнять мою голову. Лучше отпустить подобные мысли. Неизвестно, что может случиться, если задаваться вопросами не твоего уровня. Слишком опасно. В некоторые моменты казалось, что в деревне слишком тихо, подозрительно тихо… На границе уже очень много лет ведётся борьба с мятежниками, которые когда-то предали короля и захотели свергнуть его, они были первыми людьми, укравшими магию и теми, кто хочет больше власти, чем могут удержать. Если честно, то я думаю, что всё это ложь. Наш король не кажется хорошим человеком, но к тому же, я никогда не видела людей с магией. Что с ними делают во дворце? Этот вопрос меня очень волнует. И я не разу не видела самих мятежников, а ведь наша деревня расположена очень близко к границе леса.

Глава 2

Лес наполненный яркими красками встречал нас ароматом слегка подгнивших опавших листьев и мокрой земли после дождя. Красные, оранжевые и желтые пятна превратили деревья в огромную палитру, словно мимо прошедший художник обронил свои волшебные краски. Мертвые листья покрывали землю, создавая ковер, по которому можно было бесконечно ходить, слыша при этом шуршание и хруст их под ногами, словно чьи-то тоненькие хрупкие кости ломались от каждого шага. Ветер играл с моими тёмными волосами подкидывая их вверх и вниз.

Дубы гордо держали свои красные короны. Клены, сосны и ели объединились в гармоничное цветовое сочетание, создавая яркий контраст и подчёркивая каждый оттенок осени. Звуки природы окутывали всю округу, словно музыка для души. Карканье ворон, дятел стучащий по дереву и мимо прибежавшая белка – всё олицетворяло саму жизнь в этом лесу. В это время года лес превращался в настоящий сказочный мир, где каждая веточка, каждый листок уносил душу в волшебное путешествие. Казалось, что прямо сейчас на встречу выйдет Аликорн и позволит запрыгнуть к себе на спину унося меня к облакам.

Я люблю осень и люблю жизнь. Я многое люблю и многое ненавижу. Мне нравится, что сегодня среда. Нравится, что мне уже шестнадцать. Ещё два года, и я буду взрослой и точно не заболею магической чумой. Я люблю лес, люблю запах дождя и звуки грозы. Мне нравится скрип ступеней в моём доме. Он напоминает мне о том, как в детстве я играла с мамой в прятки и этот скрип всегда меня выдавал. Люблю шоколад, но в последний раз я пробовала его около шести лет назад. У нас редко такое привозят. Ненавижу болезни. И не люблю, когда люди лгут. Не люблю лук и помидоры.

– О чем ты думаешь? – мама присела на скамейку и похлопала по месту рядом с собой, пока маленькая Сифна мило сидела у нее на коленях разглядывая красный кленовый лист.

– О том, что мне нравится и что не нравится.

В мире, где иногда кажется, что забота и доброта становятся редкостью, существуют люди, которые светят своим прекрасным, отзывчивым сердцем на всех вокруг. Это моя мама. Женщина с прекрасными глазами цвета молочного шоколада. В ее глазах всегда видна нежность, забота и любовь. Когда она смотрит на нас – своих детей, я чувствую, что являюсь самой важной и любимой на свете. Когда кто-то из нас плачет, она берет нас на руки или кладёт голову на колени и нежно гладит по спинке, успокаивая каждым прикосновением. Ее ласка превращает слезы в улыбку.

У мамы очень красивое имя – Аннабель. Но я иногда зову ее просто Анна, потому что люблю ее имя, а папа называет ее – Аннобелочка. Звучит забавно. Это всё из-за того, что ее волосы на солнце отливают рыжим… Глаза мамы – это ее секретное оружие. Они никогда не говорят ложь, всегда откровенны. Когда один из нас спрашивает у нее о чем-то, она смотрит ему прямо в глаза и отвечает искренне. Если мама не может сказать правду, то старается промолчать, лишь бы не лгать.

Благодаря ей дома всегда уютно: вкусно пахнет, на плите стоит горячая еда, а на столе свежие цветы или красивые композиции из листьев. Во время праздников она всё украшает подручными средствами, чтобы мы чувствовали себя счастливыми.

Она научила меня читать и писать, немного математики и истории, которая доступна простому народу для чтения.

Помню её рассказы о больших библиотеках, которые находятся в столице, о каменных улочках и кирпичных двухэтажных домах со своими садами. Мама была там в молодости. Надеюсь, что и я когда-нибудь взгляну на это, а лучше бы мы это сделали вместе.

– Папа сегодня придёт домой? – решила уточнить я, потому что соскучилась по нему и надеялась встретиться хотя бы в день рождения.

Он уходит очень рано, а приходит поздно. Работать сложно, но и маме трудно без него, да и мне тоже. Иногда мне кажется, что я забываю, как он выглядит и мы отдаляемся.

Мама грустно выдохнула.

– Да, сегодня его освободят пораньше, и он обещал принести тебе подарок, – улыбнулась она и погладила меня по лохматым от ветра волосам.

– Мне ничего не нужно, я просто соскучилась.

Думаю, что ей сложнее, чем мне. Он же ее муж и их связь глубже и ярче.

– Я тоже по нему скучаю.

Прижавшись ближе, я обняла ее. Маленькой Сифне не понравилось, как ее сжали вместе с мамой, и она начала толкаться ручками и злиться, издавая своё забавное детское недовольство.

– Пойду насобираю красивых листьев, чтобы поставить их сегодня на стол. Хочу набрать дубовых.

– Только будь осторожнее и далеко не уходи, пожалуйста.

Я кивнула и пошла в лес внимательно рассматривая листья под своими ногами.

Найдя дуб, я начала собирать то, что было под ним. Хотелось, чтобы букет был более разнообразным, поэтому я решила насобирать и клён.

Услышав шорох за высокими плотными кустами, я решила спрятаться за деревом. Мама вряд ли бы пошла за мной сюда, пока сестра играет рядом с ней на скамье. Значит, это кто-то чужой. Осторожно выглядывая, я прослеживала за тенью, выпрыгнувшей из-за кустов. В десяти метрах от меня был юноша. Он выглядел старше меня, и одежда на нем привлекало внимание. В нашем городе она более простая в серых и коричневых цветах. Но одежда парня была черная, плотная и хорошо сидела по фигуре.

Меня напугало то, что в его ножнах находилось несколько небольших клинков. Никто не носит с собой оружие. Ситуация становилась всё более подозрительная. На несколько секунд я перестала дышать от страха.

Парень обернулся, и я вжалась в дерево. Надеюсь, что он не заметил…

Осторожно выглянув ещё раз, я испугалась сильнее, чем раньше – он пропал! Это как ползающий дома паук – ты его боишься, пока видишь, но страшнее становится, когда паук пропадает, ведь теперь ты не знаешь, чего от него ожидать. Мало ли он на твоей голове сидит…

Я вышла из своего укрытия и прошла вперёд, вступая осторожно, будто могу нарваться на ловушку. Вокруг было тихо, если не считать шелест листьев на ветру. Уже почти расслабившись я решила пойти назад, но мне зажали рот рукой и положили на землю, плотно прижимая ладони коленями.

Мой крик не мог прорваться сквозь его ладонь, а руки поднять не удавалось. Начав бить ногами, я поняла, что и это бесполезно.

– Ты кто? – он прищурился и внимательно меня осмотрел.

Его волосы – первое, что бросилось в глаза. Несмотря на то, что он выглядел лет на девятнадцать или двадцать – у парня уже появлялась седина. Никогда такого не видела ни у кого кроме стариков. Это одновременно красиво и странно. Наши глаза встретились, они у нас были одинаковые – серые. Только его оттенок казался темнее и в некоторые секунды напоминал цвет мокрого гранита. И самое страшное, что он очень силён.

– Я Микаэла! – от страха выкрикнула я, как только парень убрал свою руку с моих губ.

– Но я не спрашивал твоё имя, – он закатил глаза и резко встал, подавая мне руку, – гражданская?

– Э, да, наверное, я живу тут.

Он наклонил голову в бок и улыбнулся.

– В лесу?

– Нет, у меня есть дом…

Тут седоволосый уже не выдержал и начал смеяться.

– Я переборщил, прости, что так напугал.

Мой взгляд иногда возвращался к клинкам на его поясе, так же они были возле груди и на ногах. Он полностью оснащен оружием.

НИКТО НЕ НОСИТ У НАС ОРУЖИЕ. ЭТО ЖЕ ДАЖЕ НЕ КУХОННЫЙ НОЖ!

– А кто ты?

Стоило ли задавать такой вопрос. Он убьет меня из-за этого?

– У тебя глаза бегают как у затравленного зверька.

– Сказал левый мужик с кучей оружия…

Он хмыкнул и кивнул, соглашаясь со мной.

– Действительно, тут было бы странным не испугаться, – он посмотрел по сторонам.

Ещё несколько минут мы простояли в тишине, что было довольно напряженно.

– Сделай вид, что никого тут не видела.

– Иначе ты меня убьешь?

– Если так тебе будет проще держать язык за зубами, то хорошо, иначе я тебя убью, – он пожал плечами и развернулся, уходя в противоположную от меня сторону.

Какой же он странный… И всё в нём не такое, как должно быть.

У него есть разрешение покидать свой город и так спокойно бродить в чужом? Возможно, он один из солдат королевства, раньше с ними не сталкивалась, но его одежда похожа на подобную, наверное. Может, что-то произошло? Я могла бы пойти за ним и спросить, но что-то подсказывает мне не лезть к нему, может, его оружие сказало мне об этом? Очень на то похоже…

Чтобы покинуть какой-либо город в нашем Королевстве – нужно получить разрешение. Свободно перемещаться полностью запрещено, за такое могут отправить в тюрьму. Это всё из-за болезни. Те, кто получают магию – должны быть сразу представлены ко двору, но не все этого хотят, поэтому для предотвращения побегов – за нашими передвижениями тщательно следят. Также, это сделано для того, чтобы "особенных" детей не пытались продать. Звучит дико, но и такое бывает. Я знаю об этом лишь по рассказам и слухам, но всё же… Есть те, кто отдает своих детей мятежникам, живущим на другой стороне леса в Королевстве – Фридом. Что я знаю об этом месте? Почти ничего. Считается, что именно они натолкнули Аликорнов проклясть людей сами того не понимая. Изначально, когда люди захотели магию – им давали ее мирно, но люди из Фридом сказали Аликорнам, что наше Королевство – Слэйвори обманом убило множество Единорогов и Пегасов в надежде впитать их силы. Есть теории, что, убивая чужую магию – ты впитываешь ее в себя. Мы не можем сейчас узнать так ли это на самом деле или это всего лишь выдумка.

Фридом надеялись, что, узнав об этом Аликорны отберут у нашего народа магию и оставят ее только им, благодаря чему те смогут править всеми и никто не будет им указом. Но они совсем не ожидали, что Аликорны заберут магию, пропитают её всю землю и нашлют на всех болезнь. Теперь многие получают дар, но у него есть цена. И речь совсем не о деньгах, а о собственной жизни.

Боги, кем большинство считают этих существ – покинули всех нас. А теперь оба народа не знают, кто из нас наслал на всех проклятие. Фридом считают, что мы действительно убийцы, а у нас считают, что во всём виновата их сторона. Но как по мне… Виноваты все, кто возжелал больше сил, чем им было даровано.

Это было так давно, когда никто из нас ещё не родился, но за двести лет оба народа так и не пришли к перемирию и лишь продолжают убивать друг друга.

Что же они хотят получить? Мы просто мстим друг другу? Звучит очень глупо. Возможно, в этом всём замешано что-то ещё, что-то, что находится в лесу на общей границе, ведь борьба идёт именно за эту территорию. Что же там в темном лесу, что все хотят так получить? Я часто думаю об этом. Лес огромен и в нем много секретов и если мне повезет, то я никогда о них не узнаю.

В знаниях – сила и в знаниях – смерть.

Глава 3

Когда я возвращалась домой, ко мне навстречу вышла охрана границы. Их синяя форма хорошо запоминалась, как и нашивка с белым пегасом на плече. У Фридомцев на плече – темный единорог, которого почти никогда не видно на такой же тёмной форме. Они что-то искали и обратили внимание на меня. Переговорив между собой трое ушли и один остался, направившись ко мне.

Я остановилась. Мужчина с рыжей бородой и уже видневшейся залысиной сощурил свои глаза обратив внимание на сухие листья в моих руках.

– Здравствуй, ты с этого города, верно? – его голос был очень низким и звучал агрессивно, даже если никакой злобы ко мне он не имел.

Я кивнула.

– Не видела в лесу никого чужого? В черной одежде?

Он имеет ввиду того паренька?

Мама учила меня никогда не врать, особенно, если правда может раскрыться и тогда у тебя будут неприятности.

– Я видела парня, который пробегал мимо, – ответила я.

Мужчина обрадованно улыбнулся.

– В какую сторону он побежал?

Показав рукой в левую часть леса, я немного сжалась. Всё же, на половину это ложь… Он пошел в противоположную сторону.

– Прекрасно, спасибо за помощь, очень важно служить своему Королевству.

Мужчина поклонился и ушел за своими людьми, чтобы направиться туда, куда я указала.

Хватит с меня сегодня встреч в этому лесу… Только перенервничала. Нужно возвращаться к маме.

Выйдя из леса у меня закружилась голова. Это было так неожиданно, что меня пошатнуло. Словно что-то ударило сзади. Что со мной? Перед глазами начали появляться разноцветные вспышки, словно красивые фейерверки с картинок книг.

Зажмурив глаза от боли и прикусив язык, я присела на корточки. Делая вдох и выдох в попытках успокоиться, я понимала, что нервничаю лишь сильнее с каждой секундой.

Ко мне подбежала мама и приложила ладонь ко лбу.

– Температура не повышена… Что именно у тебя болит?

– Голова, очень сильно, – взмолилась я, сдавливая руками виски.

Мама достала из своей сумки отвар из мяты, розмарина и дождевых ягод* – они обладают успокаивающим эффектом.

– Давай, сделай пару глотков, – она осторожно приподняла мой подбородок и приблизила бутыль к губам.

Сделав пару глотков холодного отвара, потихоньку я почувствовала, как тело приходит в норму. Боль в голове есть, но терпимая. Я выпила всё до последней капли из-за неожиданно атаковавшей меня жажды.

Я смогла встать, но мама всё равно старалась в любую секунду поймать меня, если что-то пойдет не так, несмотря на то, что в ее руках была моя маленькая сестра.

Мы дошли до дома. Половицы заскрипели от каждого нашего шага. Теплый воздух приятно согревал заледеневшую после улицы кожу, особенно мой длинный нос, который всегда мерз первым. Папа часто раньше шутил, что с таким длинным носом, я всегда буду ввязываться в неприятности. В детстве я обижалась на эту шутку, но сейчас отношусь к ней нормально, ведь он никак не хотел меня обидеть. Мой нос достался мне от мамы, и эта прекрасная черта лишь напоминает, что я дочь самой шикарной женщины.

Вслед за нами в дом вошёл папа и я радостно бросилась в его объятия. Взглянув на его чёрные волосы, которых коснулась возрастная седина, мне стало грустно, ведь это служит напоминаем, что никто из нас не вечен и время быстротечно. Мимические морщинки в области бровей делали его взгляд грустным, а морщинки на щеках рассказывали мне, как часто он улыбается при виде своей семьи.

Цвет моих глаз достался мне от этого прекрасного мужчины, чья доброта согревала наш дом. Я выпустила его широкую спину из своих объятий и позволила отцу взять на руки Сифну. Она смеялась, пока перебирала своими маленькими ладошками его густую бороду. Папа постоянно говорит, что скоро сбреет её, но забывает и она отрастает всё больше и больше.

– Как ваши дела, мои девочки? – он потрепал нас по голове и нежно поцеловал маму в лоб.

Мне нравится наблюдать за ними, не думаю, что когда-нибудь смогу полюбить кого-то так же сильно, как они друг друга.

– Микаэла сегодня плохо себя чувствует, – грустно сообщила мама, – в лесу у нее словно началась лихорадка, но позже отпустило.

Отец взволнованно потрогал мой лоб и внимательно осмотрел меня. Его взгляд был прикован к моей коже. Он закатал рукава моей теплой вязанной кофты изучая на предмет пятен.

Пятна – один из признаков магической чумы. Сначала они медленно покрывают твоё тело, потом начинают сильно чесаться и кровоточить.

– Расскажи подробнее, – попросил он меня, – что именно ты почувствовала?

– Это было похоже на удар по голове, мир стал кружиться, а голова болела всё сильнее и сильнее, – я старалась вспомнить каждое ощущение.

Да, головная боль – это первый признак, что чума уже пришла за тобой. Но ведь это не всегда так, иногда голова болит просто из-за погоды или недосыпания и многих других вещей. Я часто сталкиваюсь с головной болью из-за ночных кошмаров и сильной тревожности.

– Если почувствуешь что-нибудь ещё, то сразу говори, пожалуйста.

Я кивнула и ушла в свою комнату переодеться. Сняв тёплую тяжёлую уличную одежду, вернулась в удобное широкое домашнее платье из лёгкой темной ткани, на которой незаметны пятна от еды, но они там точно есть.

С семьёй мы весело проводили время за едой, обсуждали, что произошло за последние дни и как изменилась погода на улице. Отец рассказывал о животных на ферме и что через месяц я смогу покататься на лошади, так как ей стало лучше, и она наконец здорова.

Хозяин фермы всегда рад меня видеть, он добродушный старичок и давно не седлает своих лошадей, да и у него нет сил следить за скотом, поэтому мой папа всегда рядом с ним и во всем помогает. Я стабильно раз в неделю хожу с ним на ферму, гуляю с прекрасной Делли – эта лошадка уже не молода, она очень красивого белого цвета, я с ней вижусь уже много лет и надеюсь, что останусь с ней до самой ее смерти. Лошадь дорога моему сердцу и сейчас она мой единственный друг.

– Сейчас нужно осторожнее гулять в лесу, – тихо сказал папа и я вернулась обратно в разговор из своих мыслей.

Что-то произошло? Не про того ли это парня, которого я сегодня встретила?

– Что случилось? – спросила мама, опередив меня.

Папа склонился над столом ближе к нам, со стороны может показаться, что мы затеяли что-то недоброе и шепчемся об этом так, чтобы никто не узнал. Бояться сказать что-то лишнее дома не странно, ведь даже у стен и полов могут быть уши. Никому и ничему нельзя доверять.

– В соседней деревне недавно был уничтожен весь скот и умерло пару людей.

Мама зажала ладонями рот в тихом ужасе.

– Что произошло? – воскликнула я, но потом тише повторила свой вопрос.

Мурашки побежали по коже от любопытства и страха, что это может случиться и с нами.

– Дикие звери стали чаще выходить из леса и нападать, если верить официальной версии, – прошептал отец и продолжил есть мясной пирог так, словно мы сейчас говорили о милых бабочках, а не об убийствах.

Деревня Форри находится совсем близко к нам, она является дорогой к остальным городам. Наш же дом находится на отшибе – с одной стороны огромный непроходимый лес, с другой вода, и с третьей – Форри. Если к ним повадились голодные звери, то мы в большой опасности. Мы находимся так далеко от всего мира, что никто и не вспомнит о приграничной деревушке без названия, никто не заметит, если она исчезнет… А если заметят, то всем будет всё равно.

– К зиме постараюсь окружить дом забором повыше, – папа погладил по голове Сифну ползающую на коленях у нас под стульями.

– Я помогу, – мама коснулась щеки отца и нежно поцеловала его в губы.

То, как она смотрит на него – всегда вызывало во мне слезы. Я не могла не проникнуться их любовью. Родители бывало ругались, но никогда не задевали чувств друг друга, они осторожны и бережно относятся к их союзу.

После того, как мама родила Сифну – ее здоровье подкосилось, первую неделю она не могла даже встать. Отец всегда был рядом, он укладывал ребенка спать, помогал маме приподняться и покормить сестру, сам готовил нам и спал сидя рядом с постелью жены на случай если ей срочно что-то понадобится.

Отец поставил маме ночной горшок и выносил его. Он плакал каждую ночь, когда мама кашляла. Проверял дышит ли она, каждый раз, когда та проваливалась в глубокий сон. Мы оба тогда сильно переживали, но я даже не могу представить силу их любви друг к другу.

Маме тридцать шесть лет, а отцу сорок, они вместе выросли, вместе провели всю эту жизнь. Расставались они лишь на год, когда мама в свои восемнадцать уехала вместе с бабушкой в столицу. Бабушка рисовала картины леса. Она наполняла их магией. Смотря на ее рисунки, мне казалось, что лес дышит через ее краски. Бабушка умерла уже очень давно, но ее картины до сих пор висят где-то в столице у людей, купивших их. Мама и бабушка могли остаться жить в Бьюфеше, но они этого не хотели, поэтому вернулись назад. Бабушку с мамой всегда тянуло ближе к лесу словно магнитом. Я понимаю их, меня этот лес тоже тянет.

Каждый день, когда я смотрю в окно и вижу высокие деревья, я хочу бежать туда не задумываясь. Хочу касаться мокрого утреннего мха босыми ногами, лежать в траве и лазать по елям взбираясь выше и выше.

Давно я так не делала. Раньше мне всё это легко давалось, сейчас я боюсь простудиться и не рискую собой.

Пока я летала в своих мыслях, я не заметила, что постоянно чешу свою шею и руки, обратила внимание, когда настолько сильно задела кожу, что почувствовала боль. Подняв ладонь к глазам – увидела кровь.

– Мам, у меня что-то на шее? – спросила я и наклонилась к ней.

Оторвавшись от разговора с отцом, она внимательно взглянула на меня.

– Дорогой… – шёпотом произнесла она.

Папа подскочил так, что стул упал и чуть не задел сестру и та начала плакать от испуга.

Он осторожно смочил тряпку в настойке лесных трав аликорника* и земнивинки*, после чего начал осторожно протирать мои раны.

Мне не нужны были объяснения, что же там такое… Я понимала, что это не прыщ и не какая-то сыпь. Это магическая чума. Моя головная боль, лёгкая дрожь в теле и эти пятна – лишь начало. Я заболела. Магическая чума пришла за мной.

В горле встал огромный ком. Мне хотелось кричать, выть, забиться в угол. Мысли бегали из стороны в стороны. Единственное, что выдавало моё состояние в данный момент – сжатая челюсть. Я сжала её до самого хруста лишь бы не упасть в истерике на пол. Мне не хотелось пугать Сифну и родителей, которые итак уже бегали по дому в поисках всех лечебных трав какие только есть.

Когда меня завели в комнату и уложили в кровать накрыв толстым одеялом набитым овечьей шерстью, я чувствовала себя так, словно моё тело положили в гроб и осталось лишь закрыть глаза, чтобы уйти навсегда. Мне казалось, что хуже уже не станет, но как только дрожь усилилась, а глаза накрыла белая пелена и я перестала видеть мир вокруг – у меня брызнули слезы и могу заверить себя, что эти слезы пахли кровью.

– Всё будет хорошо, – шептала мама на ухо стирая кровь с моего лица.

Независимо от того, что я не могла её видеть – мне было достаточно слышать родного человека, чтобы знать, что смерть ещё не поглотила меня.

Боль и жар в теле были столь сильными, что не осталось сил на истерику, на страх за свою жизнь, я просто провалилась в глубокий сон.

* * *

* Аликорник – трава, быстро заживляющая раны, она убивает микробы проворнее любой другой. Внешне напоминает ромашку, но листья ярко-красные, а стебель синий.

* Земнивинка – цветок, который если растереть и помазать им кожу, то он увлажнит ее и сделает более мягкой. Его можно найти в лесу обратив внимание на три зелёные сердцевины и десять фиолетовых листьев в форме короны, высокий стебель.

*Дождевые ягоды – ярко-розовые треугольные ягодки, растущие только во время дождя. Помогают при усталости и стрессе. Сладкие.

Глава 4

Пробираясь сквозь белую пустоту перед собой, я шла вперёд. Вокруг нет ничего кроме абсолютного белого цвета. Казалось, что весь мир полностью стёрт или его и вовсе забыли когда-то нарисовать. Мои шаги в этом месте были лёгкими и свободными, словно если я повернусь, то увижу крылья за спиной. Это и есть то место, куда души попадают после смерти?

– В том мире больно, дитя? – я услышала нежный голос в своей голове. Он напоминал пение щегла в солнечный день, но ещё приятнее, гораздо приятнее…

– А в каком мире я сейчас, если уже не в том, не значит ли это, что я умерла?

Даже мысли о смерти были не страшны в этой пустоте. Здесь было тихо и хорошо. Отчасти мне не хотелось возвращаться назад. Этот мир не наполнен болью, в нем нет страха. Я ощущаю лишь покой. Словно стою на теплом песке, а морской солёный бриз едва касается моего лица.

– Ты дома, – произнес голос вновь и через пустоту я увидела очертания белой лошади.

Делли? Нет, она гораздо меньше. От существа исходило сияние будто солнце вошло в комнату, но оно не обжигало своими лучами, а нежно ласкало кожу.

Существо медленно приближалось, и я изумленно подняла голову, чтобы рассмотреть кто передо мной. В нем было не меньше четырех метров в высоту. Ветер ударил в лицо и чуть не сбил с ног, когда существо взмахнуло длинными, широкими крыльями, заострёнными к концу. И только крыло, обернувшееся вокруг моей талии, удерживало меня на ногах. Аликорн… Ни один набросок не в силах был передать всю его красоту. Белая гладкая шерсть сверкала, а длинный золотой рог усыпан звездами. Мягкие перья на крыльях нежно касались моей кожи. Глаза напоминали утреннее небо – столь голубое и чистое. От него исходил свет, подобный рассвету, безумно прекрасный, обескураживающий, но не причиняющий боль, а лишь заставляющий навсегда погрузиться в красоту, простирающуюся перед тобой.

– Ты так на неё похожа, – он грустно вздохнул и наклонился ко мне, – тоже всего боишься и слишком много думаешь о том, чего ещё не произошло. Очень забавно наблюдать за тобой.

– На кого я похожа?

Вместо ответа на вопрос Аликорн обратился в человека. Из яркого света вышел мужчина. Его походка легче пёрышка. Каждый шаг мягкий и незаметный. Передо мной стоял высокий парень с такими же голубыми глазами, которые я разглядывала недавно. Длинные светлые волосы собраны в высокий хвост. На нём свободная белая рубашка с пышными рукавами и полностью расстёгнутыми пуговицами, черные штаны.

Он пересёк расстояние между нами и прижал меня к своей теплой широкой груди. Его сердце билось так быстро, казалось, будто оно сейчас вырвется и столкнётся с моим. Его руки прикасались ко мне столь бережно, будто я маленькая снежинка и прямо сейчас растаю на его ладони.

– Я скучаю по тебе, Лорели, – прошептал он, вдыхая запах моих волос.

– Вы меня перепутали с кем-то, я Микаэла, – я поставила руки вперёд и отодвинула нас друг от друга.

Он, невероятно красив, его кожа чистейшая, аккуратный нос и слегка пухлые губы. Невозможно не влюбиться… Но это всё слишком странно. Что я здесь делаю? Где это здесь? Почему передо мной был Аликорн? И как он обратился в человека?

– У тебя часть её души, – улыбнулся парень, но глаза выдавали истинные чувства – в них была лишь скорбь.

– Кто она?

– Твой далёкий предок, но тебе слишком рано знать эту историю. Такие знания для неподготовленного ребёнка – слишком опасны.

– Тогда зачем вы начали об этом разговор?

Он усмехнулся и отпрянул печаль со своего лица, после чего кивнул мне.

– Ты права, я сглупил. Как видишь, даже Аликорны не могут выдержать нахлынувших чувств.

– Я думала, что Боги лишены подобных эмоций.

– Но ведь это вы нас считаете Богами, такие странные, – Аликорн вновь принял свой облик.

Его крыло опустилось на землю, и он кивнул, указывая на него.

– Садись.

Я осторожно села на крыло, и он поднял меня к себе на спину. После того, как я отошла от шока и ухватилась за шерсть, он взлетел вверх.

Ветер бил в лицо, казалось, что я вот-вот выпаду и разобьюсь. Но магия удерживала меня так, что я даже не шевелилась.

– Куда мы?

– Я несу тебя домой. Пора просыпаться. Обычно нам запрещено видеться с людьми, но я никогда не могу пропустить свет твоей души, – его голос был успокаивающем и несмотря на то, что я была в полете, мне захотелось спать сильнее, чем когда-либо.

Звук ветра и хлопанья крыльев исчез, мои глаза закрывались всё сильнее.

– Пожалуйста, будь осторожна, – попросил меня Аликорн напоследок, – я надеюсь, что мы ещё увидимся и очень скоро.

В следующее мгновение, когда я открыла свои глаза – моё тело всё также лежало в постели и в этот момент вся боль, отступившая в том мире, хлынула огромным потоком. Я тонула в боли, захлёбывалась в ней. Казалось, что мою плоть разрывают на куски дикие звери, растаскивают по углам, вонзаются острыми клыками, а после проглатывают. Я кричала, знала, что кричала так, что горло вот-вот разорвётся, рассыплется в пыль, сожжется и останется лишь прах, но не слышала сам крик. Я не слышу. Я не вижу. Мир вокруг меня наполнен тьмой и болью. Сквозь ад меня хватают руки пытаясь удержать на этой земле, они не отдают моё тело всепоглощающей вечной тьме.

Неожиданный яркий свет пронизывает темноту этой ночи. Этот свет не является нежным, он не просто забирает ночь – он уничтожает всё вокруг. Я не хочу умирать… Я так сильно хочу жить… Я хочу жить…

Луч света едва успевает коснуться моего глаза после чего исчезает и когда мои веки распахиваются, я понимаю, что ослепла на правую сторону.

Некоторые части кожи в ожогах и там уже образовались волдыри, но боль от них не имеет значения, она почти не ощущается после того безумия, которое я пережила.

– Моя девочка, – мама бросается ко мне.

Вся её кожа в покраснениях из-за того, что я только что вызвала, а из некоторых ран идет кровь. Её некогда блестящие тёмные волосы накрыла седина.

– Мамочка, – сильнее заплакала я при виде её.

– Ах, это… – она смотрит на свои раны, – ничего страшного, главное, что ты в порядке.

Нет. Это не главное… Я причинила ей боль. Навредила той, кого больше всех люблю.

– Где папа? – испугалась я.

Неужели… Нет! Я не могла убить его. Этого не может быть!

Мой глаз пытался уловить всё вокруг. Сожженная простыня, капли крови на полу. Стены в пятнах и выбитые стёкла окон. Вот откуда у мамы порезы. Осколки были повсюду.

– Папа цел, всё в порядке, – она нежно коснулась моего ослепшего глаза, – ты слишком сильно обожгла роговицу, мы не сможем вернуть тебе зрение назад.

Я понимала это, но всё же – это наименьшая потеря. Главное, что я жива… Чума побеждена. Но почему так быстро?

– Как я за один день пережила болезнь?

– Милая, ты спала неделю, иногда бредила, произносила странные вещи. Мы меняли твои пропитанные потом простыни и мыли твоё тело. Ты за последние дни ничего толком не ела, только иногда проглатывала теплый бульон и травяной чай.

Не помню ничего такого. Для меня это была лишь одна ночь, один сон.

– Солнце, у нас нет времени, – отец вбегает в разрушенную комнату.

Я не успеваю броситься к нему в объятья или сказать что-то, он тут же хватает маму и шепчет ей что-то на ухо. Глаза матери распахиваются в ужасе, после чего она хватает меня за руку и тащит на улицу. Мы быстро заходим в сарай, и она накрывает моё тело полностью сеном.

– Что вы делаете? Что происходит? – противлюсь их действиям и отталкиваю сено.

Отец вносит в наш старый ветхий сарай Сифну и кладёт рядом со мной. Она не понимает, что происходит и её глаза слишком сонные, они уже слипаются.

– Я дал ей отвар, чтобы уснула, – отец кивает маме, и она ему в ответ.

Их действия очень слажены, родители практически не говорят, лишь иногда объясняют мне свои действия.

Мама вешает на мою ладонь небольшой золотой браслет. Откуда он?

– Он сдержит твои силы до минимума. Солги, что не можешь их использовать, скажи, что не получается. Твой дар- огонь, а не свет, запомни это.

– О чём ты, чёрт возьми? Кому солгать? Вы можете сесть хотя бы на секунду и объяснить мне, что тут происходит!

Мягкие губы мамы коснулись моего лба, а слезинка упала на нос. Она крепко прижала меня к себе. Её тёплое тело согревало моё, она пару секунд укачивала меня на своих руках, после чего наклонилась к Сифне и поцеловала её в щёку.

Всё это походило на прощание. Даже не осознавая происходящего, где-то в глубине души я понимала, что сейчас произойдёт что-то плохое и родителя готовятся защищать нас.

– Микаэла, внимательно слушай, – я начала громко плакать, но мама неожиданно встряхнула меня, – СЛУШАЙ МЕНЯ!

Она ещё никогда не повышала так голос.

– Ты не моя дочь, тебя нашли в лесу.

– Что? Мама, как ты можешь так говорить? – меня начало трясти.

– Это ложь и тебе нужно её выучить, – она крепко схватила меня за плечи. – Ты не моя дочь, тебя нашли в лесу, когда тебе было три, больше ты ничего не знаешь и никто другой этого не знает, я никому не говорила. Сегодня ты пережила чуму, твой дар огонь. Сифна моя дочь, в этом ты уверена. Эти слова смогут сделать её жизнь лучше на какое-то время и спасут твою. Ты ничего не знаешь о моём даре и никогда не видела.

– Каком ещё даре?

– Прости, слишком мало времени. Я не знаю встретимся ли мы вновь.

Она вскакивает и идет к выходу.

– Мам, – я успеваю схватить её за руку, – беги отсюда, пожалуйста.

Она удивленно повернулась в мою сторону.

– Слишком поздно бежать, они уже окружили нас.

– Они?

– Люди короля… Чтобы не случилось, помни, что я сказала и не снимай браслет – его никто кроме тебя не видит. Не выходи из сарая, пригнись и заткни уши. Я люблю тебя.

На улице были слышны разговоры. кто-то громил дом. Каждый звук приводил в ужас и заставлял сжаться в ком.

Мама оставила нас, и я легла в сено накрыв собой сестру и зажав уши. Но я всё равно слышала крики. Весь дом, когда-то наполненный смехом и улыбками, превратился в один сплошной крик боли.

Произошла вспышка и она снесла стены сарая и разорвала кожу на моей спине. Это был яркий свет озарившей всю ночь. Свет так похожий на мой. Но это была мама. Я знала, что её нет. Моё сердце раскололось, я чувствовала его осколки в своих лёгких. Её больше нет. Мамы больше нет…

Провалившись на какое-то время в мир снов от боли, я открыла глаза и обнаружила, что моё неподвижное тело лежит в повозке как груда мусора, а там вдалеке горит мой дом, моя деревня.

Тихие слёзы скатились по моим щекам, и я вновь уснула впервые надеясь, что этот сон станет вечным.

Глава 5

– МАМА! – закричала я проснувшись.

Мне снился яркий свет, поражающий глаза. Взрыв. Стены сарая вырвались из земли, разодрали мою кожу. Повсюду пахло кровью. Помню огонь, сжигающий всё на своём пути. Крики… Такие громкие и молящие о помощи.

Почему вокруг так темно? Я ослепла на оба глаза? Часто моргаю в попытках прогнать бесконечную тьму окружившую со всех сторон. Наконец левый глаз начинает различать пространство вокруг. Двигаю онемевшими руками и слышу, как звенят цепи. Я прикована и не могу размять ладони. Напротив, сидит человек в синей форме. Взрослый мужчина с кривым носом и высохшими как сморщенное гнилое яблоко губами просто смотрел прямо и не выражал ни одной эмоции. Его не волновало, что я постоянно дергаю цепями и трясу повозку в которой мы ехали. Для него меня не существовало.

– Если не успокоишься, я перережу горло твоей сестре, – бездушно сказал он и прикрыл глаза, тем самым показывая, что больше не намерен со мной общаться.

Всё, что произошло – не было сном. Мои родители, целая деревня людей. Неужели все мертвы?

– Где мои родители? Куда меня везут? Где Сифна? Что с деревней? – мои вопросы лились рекой.

Повозка остановилась. Мужчина вышел на улицу и хлопнул дверью. Здесь нет окон, слишком темно, но я слышу разговор нескольких людей снаружи. Не все слова можно разобрать, но из их диалога я выяснила, что мы остановились, так как скоро глубокая ночь и уже стемнело, продолжать путь дальше по этой дороге стало опасно. Кто-то хотел настоять на том, чтобы ехать дальше, но инициативу не поддержали.

– С нами принц, нечего подвергать его очередной опасности после боя, – сказал грубый женский голос.

Мне нужно выйти отсюда. Внутри зарождалась паника. Я не могла принять того факта, что нахожусь в повозке с людьми, убившими мою семью, но я не могла принять и саму смерть. Всё ощущалось как жестокий розыгрыш, злобная шутка и сейчас я выберусь отсюда, а там будет стоять мама. Но в моей семье никто не стал бы так шутить… Моё тело и разум напрочь отказались от мысли, что происходящее реально. Я сплю и вижу кошмары.

Я билась плечом об дверь в попытках выйти на воздух. Ещё немного и меня вырвет прямо на этот мерзкий холодный пол на котором стоят мои босые стопы, также заключенные в кандалы, как и руки. Я преступник? Меня сдерживают так, словно я особо опасна и могу разрубить им все шеи. Но ведь я абсолютно бесполезная. Я ничем не помогла своей семье, мне сказали защищать сестру, но я и её потеряла. Нет, я не должна винить себя в том, что не могла предотвратить. Мне исполнилось шестнадцать и всё, что я могу – это приготовить суп, но никак не спасти чью-то жизнь.

Приходиться очень часто ёрзать, спина до ужаса горит от боли и чем больше я прихожу в сознание, тем хуже становится. Навалившись на дверь ещё раз, чувствую, как она вдруг открывается, и я вываливаюсь вниз, падая лицом прямо в холодную грязь и лошадиное дерьмо. Меня тошнит в эту же лужу. Я паникую, меня укачало, воняет говном, кругом грязь, а теперь ещё и лужи моей рвоты. Всё это переходит границы моего понимания. У меня не получается сдержать слезы. Все эмоции наваливаются одним огромным валуном, сносят голову и заставляют полностью погрузиться в жалость к самой себе.

– А это не перебор? У неё уже все руки в крови, снимите цепи, – раздался голос парня.

Я не могла его рассмотреть из-за грязи, заполняющей мой оставшийся глаз, но, вроде, он молод.

– Её мать мятежница, укрывающаяся от Королевства Слэйвори. Она не была приставлена ко двору и скрывала магию света. Весь отряд умер в попытках их схватить, если бы я не пришёл вовремя, то они бы уже сбежали.

– Генерал, если магия света так важна, то не лучше было оставить в живых её? – грубый женский голос, который я уже слышала, раздался громче остальных, и она вышла вперёд.

– Хватит и её дочери, обучать взрослых сложнее. Её магии света нам достаточно, – отрезал мужчина.

Я вспомнила слова мамы.

– Я не её дочь, – прошептала я. Мне хотелось сказать это громче, но из-за слёз и усталости сделать это не удалось.

Протерев руками с кандалами своё лицо, чтобы немного различать пространство вокруг, я увидела, что все собравшиеся люди обернулись и смотрят на меня.

– Что ты сказала?

Мужчина с густой бородой и низко посажеными бровями поднял меня за ворот одежды, и я услышала, как ткань немного порвалась от его сил. Мои ноги так сильно онемели и замёрзли, что я вновь рухнула на колени.

– Я НЕ ЕЁ ДОЧЬ, – громче произнесла я.

Как моя мама может иметь какие-то магические силы? Маги не могут рожать детей. Это часть проклятие. Неужели я правда не её дочь? Но наш с ней дар одинаковый… Ничего не понимаю. Не было никого, кто бы рассказал мне как работает магия.

– Тогда кто ты такая? – женщина присела на корточки передо мной.

– Родители нашли меня в лесу и вырастили. У меня нет того, что вы ищете.

– Лгунья, ты так дрожишь и в глаза не смотришь, – усмехнулся мужчина с кривым носом.

– Мне холодно и страшно, конечно, я дрожу. Ещё раз говорю, я не её дочь! – не знаю, как долго я смогу врать, как минимум до момента, когда они начнут меня пытать. Я не удержусь и всех сдам…

Мужчина с густой бородой подошел ко мне вплотную и схватил за запястье. От него пахла сигарами и древесиной, а ещё старостью.

– Ничего не чувствую, – сказал он и сжал мою руку сильнее, – в ней почти нет магии.

Кривоносый вырвался вперёд и сжал моё горло до хрипоты. Я мотала кандалами из стороны в сторону в попытках вырваться. Горькие слёзы стекали по щекам. У меня не получалось даже взмылить о помощи. Мне удалось пнуть его в пах железками, прикрепленными к ногам. Он нецензурно выругался, уронил меня и замахнулся кинжалом. От страха я выставила вперёд ноги. Приготовившись к боли, я удивилась, когда её не последовало. Железки свалились с моих ног на землю. Он разбил их, а не меня. В этот же миг я рванула вперёд и побежала в лес. Ноги болели, я хромала, но желание жить было сильнее страха.

Ночь. Тёмный лес и холодный ветер встречают меня как старые друзья, пропуская вперёд и только иногда толкали мелкими ветками, царапали кожу и цеплялись за одежду. Луна освещала путь вперёд, но этого было недостаточно.

– Лес её убьёт! – закричал кто-то позади меня.

– Это уже не наша проблема, – последовал ответ.

Но я слышала, как кто-то сорвался вперёд, чтобы поймать меня.

Наступаю на шишки, сброшенные деревьями и падаю так, что ударяюсь подбородком об торчащие из-под земли корни. Кажется, что тело раскололось на части. У меня нет сил, чтобы подняться. Единственный шанс выжить – это укрыться в этой тьме. Я ползу за ближайшее дерево и сворачиваюсь в комок. Сердце в этой тишине кажется громче, чем стук лошадиных копыт. Мне страшно, что его слышит кто-то помимо меня. Мне приходится не дышать лишь бы не выдать себя. Но я дрожу, так сильно дрожу от холода, что зубы начинают стучать друг об друга. Пытаюсь зажать их пальцем, чтобы прекратить противный звук.

Хрустнула ветка. Чьи-то шоркающие шаги становились всё ближе. Но шаг не был похож на человеческий. Словно на преследователе не было ботинок. Чужое дыхание было тяжёлым и горячим. Воздух вокруг вдруг потеплел. Дерево недалеко от меня повалилось на землю. Я вскрикнула и отползла назад.

В глухой лесной чаще, где никто не услышит моих криков, среди густой заросли под светом луны, я увидела монстра. Это не было ночным кошмаром. Ледяной ужас сковывает меня, когда рядом раздаётся низкий злобный рык из страшной голодной пасти разорванной сбоку из-за чего видно мерзкие зубы. От него исходил запах гнили, гноя и горящей человеческой плоти. Оно похоже на людей, но только в некоторых аспектах. Его лицо было человеческим, однако глаза… Укрывались длинными ресницами, напоминающими паучьи лапы. Пышные уши похожие на лисьи виднелись на голове. Из груди выделялась морда медведя, усеянная острыми клыками. Из пасти капала слюна.

Это существо поражало своим внешним видом, а также своим огромным ростом. Монстр превышал два метра в высоту, а его тело покрывало толстый слой кожи и густой шерсти. В движении куски плоти сбрасывались и отрастали вновь.

Если бы во мне сейчас была жидкость, то я бы обоссалась от страха. Я закричала и метнулась в сторону. Монстр за секунду пересёк расстояние между нами и отшвырнул моё тело в кусты, которые и смягчили падение. Раньше я не заметила какие длинные у него когти, но теперь с разорванным плечом я это почувствовала. На мне не осталось живых мест.

У меня точно вывернута нога. Я не смогу бежать. Неужели такая смерть меня ожидает? Съеденная заживо монстром, о котором раньше не имела понятия. Лучше бы умерла от того кинжала, думаю, что это было менее мучительно.

Кто-то тянет меня вверх за кандалы и ставит на ноги. Рядом стоит высокий парень, его волосы до плеч шевелит ветер благодаря чему я ощущаю запах пота и хвои, а также мерзкое зловоние, исходящее от монстра заполняющее пространство сильнее, но всё же я улавливаю аромат ягод и скошенной травы, словно ветер принёс их откуда-то издалека.

– Давай, нападай, мерзкий смрад! – закричал парень и начал уводить монстра подальше от меня.

Парень был очень быстрым и аккуратным. Он не задел ни одной ветки, пока уворачивался от врага. В его руках был меч, но лезвие казалось странным, оно напоминала кость.

Грациозно скользя по земле, он обходил монстра сзади и наносил удары. Из-за крупного телосложения чудовище не могло угнаться за своим соперником, но всё же успело царапнуть парня из-за чего тот отвлёкся.

Я понимала, что если он сейчас проиграет, то погибну и я. Покачиваясь на ногах и крича я привлекала к себе чудовище, чтобы то отошла подальше от человека, пришедшего вытащить меня из этой передряги рискуя собственной жизнь.

Монстр пошел на меня и тогда парень встал и вогнал меч в спину зверя по самую рукоять и вынул окровавленный клинок.

– Не советую больше убегать, – произнёс он, вытирая клинок об тёмный плащ.

– А я и не смогу, у меня нога вывернута, – в ужасе от увиденного произнесла я.

Он подошёл ко мне и осторожно обхватив мою спину приподнял меня на свои руки и понёс из леса. Вся эта ситуация была бы до жути неловкой, так как от меня воняет лошадиным говном, а он покрыт кровью зверя из-за чего невозможно разглядеть лицо. Но, если учитывать, что я чуть не умерла несколько раз, у меня порвано плечо, вывихнута нога, спину разрывает от боли – мне абсолютно всё равно чем я пахну и как выгляжу, будет победой, если я доживу до рассвета.

– Не зли их, отвечай на вопросы, и я обещаю, что через два дня тебя довезут до дворца и у тебя появится отличный шанс выжить и увидеть свою сестру, – тихо произнёс он.

– Она жива?

– Сейчас да, с ней всё хорошо, – ответил он прежде чем мы вышли из леса.

Меня опустили на землю, но всё ещё немного придерживали. Возле трех повозок, покрытых железом, стояли те же два мужчины и женщина, позади них были пятеро молодых мужчин в синей форме, но попроще, на ней не было герба страны с пегасом. Значит, эти трое занимают лидирующую позицию, но женщина кажется главнее. В её длинную светлую косу вплетены острые кости, а за спиной колчан со стрелами. На плече герб. а на груди нашивки, которые не удаётся рассмотреть из далека.

– Там смрад, заберите его тело, – кивнул юноша. Его одежда была такой же, как и у пятерых, но он командовал.

Кривоносый кивнул, взял троих парней, и они направились в лес. Перед тем как уйти, мужчина окатил меня презрительным взглядом. Для него я была мусором, прилипшим к ботинку. Он не мог контролировать эмоции и видел во мне врага.

– Набегалась? – усмехнулась женщина.

Сейчас я обратила внимание, что все вокруг хорошо вооружены, но буквально всё сделано из чьих-то костей. Тот клинок, разрубивший оковы, был особенным, кость сломала железо. Это просто невозможно.

– Ваши оружия из костей того существа? – я задала этот вопрос, но не думала, что они скажут правду.

– Ты про смрада? Да, только ими можно убить его навсегда, по-другому никак, иначе он вновь встанет спустя какое-то время.

Женщина не казалось злой, но я была уверена, что если бы я смогла ещё раз убежать, то она сразу бы перерезала моё горло. Но она отвечает на мои вопросы.

– Моя сестра, где она? – ответит ли она на это, неизвестно.

– В моей повозке, принц вызвался присмотреть за ребёнком в пути, – она кивнула на парня возле меня.

Я перевела на него взгляд. Принц? Что он забыл в этом всеми забытом потерянном месте?

– Могу ли её увидеть?

– Нет, но если ответишь на пару вопросов, то обещаю, что её никто не тронет.

Если она поймёт, что я лгу, то мне конец. Среди лжи обязательно должна быть правда, только тогда у меня получится провернуть с ними то, что говорила мама. Мне нужно спасти себя и спасти сестру.

* * *

Глава 6

Остановившись в ближайшем постоялом дворе деревни Форри, нас разместили по комнатам и даже принесли ужин. Похлёбка была ужасной, а хлеб чёрствым. Чай напоминал воду из лужи, и я знаю о чём говорю, сегодня я попробовала лужу на вкус и не только её… И я всё равно доела свой ужин, так как была ужасно голодной.

Женщина вошла в комнату и закрыла за собой дверь. От каждого её шага скрипели половицы. Она казалась мне хищником, приближающимся к добыче. Я вжалась в стену сидя на кровати с тонкой периной.

– Я пришла перевязать раны, повязка на твоей руке уже насквозь пропиталась кровью.

А ещё она пришла задать мне вопросы и от моих ответов будет зависеть жизнь. Мне нужно убедить её в своей полезности, убедить, что я не слаба, даже если это так и есть. Мне придётся научиться врать. Мама так сильно любила правду, а в итоге скрывала тысячи тайн.

Женщина присела рядом со мной и подождала пока я сниму всю одежду. Нам принесли ведро с водой, и она осторожно обмыла моё тело. Вода, попадая на раны вызывала неприятные ощущения, но я терпела. Я старалась быть сильной.

– Как вас зовут? – я решила начать диалог первой, в молчании дамочка пугала меня сильнее.

– Мадлен, а тебя?

Она сидела очень близко, и я могла рассмотреть ее расширенные поры, вздёрнутый маленький нос с родинкой на кончике. Ресницы смотрели вниз, а не в вверх как у многих. Глаза темные, шоколадные, их вид вызывал во мне бурю эмоций и все они приводили к боли. На вид ей было не больше тридцати. Я пыталась не думать о маме, не хотела падать на пол в истерике, но смотря на Мадлен – моё сердце разбивалось.

– Я Микаэла.

Мадлен попросила повернуться спиной, чтобы она могла её рассмотреть. Как только полотенце коснулось ран на спине, я вскрикнула и отползла. Всё щипало и ныло, хотелось содрать с себя плоть, лишь бы её больше не касались.

– Прости, но там всё совсем плохо, нужно обмыть и потом я попробую вылечить это, – она вновь протирает раны, и я сжимаю зубы с такой силой, что челюсть невольно начинает скрипеть. – Расскажи мне о том, что ты помнишь до момента как проснулась, опиши день смерти мамы.

День смерти мамы… Где-то далеко во мне была лёгкая надежда, что с ней всё хорошо. Маленький огонёк в душе погас, а дым закрыл глаза, пелена слёз отобрала зрение. Солёная вода стекала вниз и падала на раны на ногах и руках. Сердце, которое когда-то билось от счастья и любви, теперь разбито на кусочки. И каждый кусочек, словно острие меча, пронизывало моё тело и душу, напоминая о потере, о разочаровании, о надеждах, которые рассыпались в прах. Моя жизнь приобрела серый окрас.

– Я помню, что проснулась и выпустила свой дар, он обжёг мой глаз, из-за чего им ничего не вижу, потом было очень шумно. Мама спрятала меня в сарае и сказала защищать сестру. Помню вспышку света и как мощный поток энергии сбил стены вокруг ободрав мне спину, и я отключилась.

Ни одной лжи в словах, лишь отсутствие подробностей.

Мадлен кивнула и убрала грязное ведро с водой и кровью подальше. Её руки легли мне на плечи, отчего я вздрогнула, но не отодвинулась. Тепло из её пальцев проникало в плоть. Я могла почувствовать, как магия, словно паутина оборачивает меня в сеть. Приятные ощущения пропали и теперь всё внутри горело. Женщина сунула в мой рот край одеяла, и я с силой сжала его зубами. Боль, мучения, агония, всё вокруг было одним большим комом страданий. Тело разрывалось и собиралось заново. У меня росла новая кожа, заменяя старую. Пропадали синяки и царапины. Выравнивались кости. Мадлен обладала магией исцеления. Но я бы предпочла, чтобы раны проходили медленно, чем хотя бы ещё раз испытать эти ощущения.

– Шрамы на спине останутся, как и на руке, раны слишком глубокие, но можешь походить и понять, что чувствуешь себя как обычно, – женщина подала мне новую одежду в виде синих штанов и такого же цвета рубашки.

Я встала и немного размялась. Действительно, боли в теле не осталось, но на руке была линия шрама от локтя до плеча.

– А мой глаз, его можно вылечить?

Мадлен подошла и осмотрела его после чего отрицательно покачала головой.

– Я могу лечить раны, но не могу вернуть то, что уже мертво.

Очень жаль, но это было ожидаемо.

– Как давно ты узнала, что тебя нашли в лесу?

Один день…

– Всегда знала, мама не скрывала этого.

Надеюсь, что она не может залезть мне в голову и узнать правду, да и если бы могла, то вряд и бы задавала свои вопросы.

– А твоя сестра?

– Она их родная дочь, – сев на кровать я разглядывала пряди своих волос, лежащих на груди. Они седые и только несколько тёмных прядей пробиваются сквозь белизну, – они долгое время не могли завести ребёнка, но наконец родилась Сифна.

Говорю кратко, не вдаюсь в истории, чтобы не сочинять сказок на ходу и среди лжи вставляю правду. Я постаралась перестать трогать всё вокруг себя и устремила взгляд на женщину. Я внимательно следила за её движениями и подождала, пока она сядет рядом.

– Что с моей сестрой?

– Всё в порядке, за ней ухаживают.

Интересно, понимает ли она в свои два года, что мамы нет рядом? Страшно ли ей? Будет ли сестра помнить семью? Что если, она проснулась и увидев чужих людей теперь плачет… Сестра часто кричала после пробуждения и звала маму. У неё осталась только я, а у меня только она. Мне нужно её защитить, а для этого придётся перестать себя жалеть. Только сегодня, лишь в последний раз, я хочу лечь и плакать по жизни, которую потеряла, по погибшим родным, по потерянному дому и моей деревне. Лишь в последний раз попрощаться с собой. Мне нужно принять свою новую личность.

– Почему вы так поступили с нами? Почему деревня горела?

Ей было скучно со мной, а моя боль никак не трогала эту женщину. Мадлен пуста на эмоции и её взгляд равнодушен.

– Отряд искал мятежника, пересёкшего границу и в ночи они увидели свет от магии. Очнись ты позже, и никто бы не узнал, что кто-то в вашей деревне пережил чуму. Твоя мама хорошо спряталась, никто бы не заподозрил. Семья, дети, такого не бывает у обычных магов, – Мадлен зевнула, её утомляла эта беседа, но она планировала задать мне ещё пару вопросов, поэтому оставалась рядом. – Не замечала в некоторых местах сгоревшие дома?

Я кивнула. Да, среди старых домиков можно было заметить сожжённые земли. Мне всегда было интересно, что за пожары так часто происходили, но мама говорила, что печи и камины часто выходят из строя, поэтому люди теряют свои дома и им приходится переезжать.

– По распоряжению Короля Эдмунда Оскаральда, всех переживших чуму доставляют во дворец. У детей не должно быть желания вернуться домой.

И тут я понимаю, что имеется ввиду под "у детей не должно быть желания вернуться домой"…

– Вы лишаете нас дома, убиваете родителей… Но зачем? Кто захочет служить королю после того, как он хладнокровно истребляет весь твой род?

– Одного человека оставляют и держат при дворе. Вы служите королю, чтобы спасти свою жизнь и защитить последнюю часть семьи. Магов не так много, дети стали чаще выздоравливать. Нам нужно сильные, не те, кто будут вечно думать о доме за пределами дворца и не те, кто ничего не может сделать, чтобы спасти даже самого себя. Лореволд сказал, что почти не чувствует в тебе магии, – она тыкнула пальцем мне в лоб , – ты умрёшь на первом же экзамене перед вступлением в армию.

Лоревод – это мужчина с густой бородой, если я правильно понимаю. Он чувствует магию, но браслет на моей руке препятствует этому. Если они бы в любом случае оставили Сифну в живых, чтобы сдерживать меня во дворце, то почему я должна лгать о своей силе?

– Зачем вам дар света и с чего вы взяли, что если бы я была родной дочерью, то он бы у меня был?

Мама говорила, что они будут больше думать о Сифне, если я солгу о себе. Но почему? Дар передается каждому в семье? У магов вовсе не должно быть детей. Информации слишком много, но у меня недостаточно знаний, чтобы собрать всё воедино.

На первом этаже постоялого двора играла музыка и люди громко разговаривали о своих жизнях. Большинство были пьяны и не отдавали отчёта своим речам. Они обсуждали власть, осуждали короля и вспоминали о недавних нападениях животных. Стоп. Деревня Форри. Отец говорил об этом… Но теперь я понимаю, что нападают вовсе не животные, это монстры из леса!

– Если они продолжат говорить о короле, то Федус отрежет их языки. Он очень вспыльчив после того, что случилось с его сыном. Если бы ты вовремя не подвинула ногами, то он и тебя бы разрубил вместо оков.

В руках появились неприятные ощущение, когда я вспомнила о тяжёлых кандалах. Хорошо, что сейчас их с меня сняли.

– Ваших родителей тоже убили?

Она не ответила на мой предыдущий вопрос, а значит эту информацию никто мне не принёс на блюдечке. Хорошо. Я задам другой.

– Я выросла в этой деревне. Мне оставили лишь мать, но не так давно она скончалась из-за неизвестной болезни, пока я была в отъезде с принцем, – она расслаблено опустила свою голову на мою подушку, а ноги закинула мне на колени.

– Вас не волнует смерть матери?

– Волнует, но она уже мертва, а я жива и буду бороться за свою жизнь. Тебе тоже советую. Если хочешь продержаться хотя бы до тридцати, как я, то попробуй побольше думать о себе и поменьше о других. Если следовать правилам и немного постараться, то обещаю всё будет не так уж и плохо.

– Не так уж и плохо… Как обнадёживающе.

– Какой твой дар? И сколько тебе сейчас лет?

Мадлен встала с постели и пошла к выходу.

– Огонь. Шестнадцать.

– Отлично, у нас не так много огонька, – она подмигнула и ушла, заперев дверь и провернув несколько раз ключом.

Я погасила свечу на маленьком комоде возле постели, и комната погрузилась в темноту. Дыхание стало тяжёлым, а в рёбрах появилась тяжесть. Что-то разрывало меня изнутри, и я не могла это остановить. Воспоминания того, что я пережила за пару дней, накинулись как голодные волки на первую пойманную дичь за последние дни лютого голода. Воздуха в комнате совсем мало. Я бросилась к окну и открыла его нараспашку. Второй этаж. Земля так близко, что я могла бы попытаться спрыгнуть и бежать далеко, за пределы Королевства Слэйвори или же укрыться в снежных полях, где люди почти не живут. А может спрятаться среди леса, затеряться среди густых высоких деревьев?

На всю комнату раздался мой истерический смех, а после него полились слёзы. Нет смысла бежать. Зачем они закрыли дверь, если мне некуда бежать? На улице слишком холодно, а лес когда-то казавшийся мне безопасным вызывает лишь ужас. У меня никого нет. Дом сожжён. Мадлен права, я должна смериться и жить для себя. Если мне повезёт, то я буду жить. В мучениях? Во дворце убийцы моих родителей? Разве это жизнь? Но она и не говорила, что я буду счастлива, лишь сказала, что выживу…

Прижимая колени груди, я обдумывала, что меня ждёт, и каждая мысль казалась хуже предыдущей. Мне хотелось умереть и отправиться к маме, но я до ужаса боялась смерти. Что, если после неё ничего нет и даже там я больше не увижу ни отца, ни мать… Если быть точной, то я боюсь не самой смерти, мне страшно, что после смерти лишь вечная пустота. Мама, папа, лучшая подруга – мы навсегда потеряем друг друга. А навсегда это очень долго.

Холодный ветер из распахнутого окна обдувал кровать. Где-то далеко выли волки и этот звук пугал до ужаса. Теперь я не была уверена, что это просто животные, а не мерзкий смрад. Кто-нибудь кроме солдат и меня видел это существо? Или видел, но не выжил… Недавно умерло много людей в этой деревне, а значит монстр голоден и его пропитание – человеческая плоть.

Я так громко плакала и кричала в подушку выпуская все накопившиеся эмоции, что сначала не услышала стук в стену. Стук вновь повторился, и я прижала ухо к стене продолжая всхлипывать.

– Извините, если мешаю вам спать, но это ваша проблема, – громко сказала я и стукнула в ответ по стене.

– А я просто хотел спросить в порядке ли ты… – раздался голос принца через стену.

Это даже смешно.

– В порядке ли я? Серьёзно? Мои родители мертвы, меня везут в чужой дом к главному убийце, на меня напал монстр и чуть не оторвал руку, – я усмехнулась с его нелепого вопроса и повысила тон забыв, что разговариваю с сыном короля. – Пустяки, я в полном порядке, свечусь от счастья!

Раздался громкий вздох, и я услышала, как он приблизился вплотную к стене. Так странно, мне кажется, что он сидит рядом со мной и нас не разделяет кирпичная постройка. Звуки слишком громкие. Если достаточно прислушаться, то я смогу посчитать стук его сердца.

– Это моя магия, с помощью воздуха я доношу до тебя любой звук. Думаю, что лучше нам общаться так, чем кричать о том, кем является мой отец. Я знаю, что он ужасен, но, когда к власти приду я – всё изменится. Обещаю.

Не думаю, что стоит давать такие обещания чужому человеку, но мне всё равно некому об этом рассказать, а если бы и было, то никто не поверит, что я говорила с принцем.

– Почему люди не знают о Смрадах, разве это было бы не лучше? Почему все думают, что это дикие животные?

К этому вопросу меня привело воспоминание о том, что сегодня этот парень меня спас и убил монстра.

– Начнётся паника, они побегут подальше из леса заполняя города, это создаст неприятные условия. Люди не смогут убить смрада, им не хватит на это сил. Ты это поймёшь, когда почувствуешь свою магию, твои движения станут более ловкими, а кости более крепкими. Магия – не только дар, она укрепит твоё тело и в будущем тебя нельзя будет поцарапать так легко когтём до костей, как это произошло сегодня. Ты дальше отпор.

– Оружие из костей самого монстра единственное, что убивает этих существ?

– Нет, есть кое-что ещё, магия первого Аликорна, когда она находится на своём пике… – он задумался и спросил, – хочешь расскажу тебе историю появления смрада? Ты узнаешь её на уроках в замке, но если тебе не хочется спать, то я готов рассказать сказку.

Сказка перед сном. Мама часто так делала, если я не могла закрыть глаза из-за страха, что никогда не проснусь. Сон – всегда напоминал мне смерть. Мне казалось, что она именно такая. Закрыл глаза и перед тобой вечная тьма. Ничего кроме черноты и пустоты. Но не восемь часов, как когда ты спишь, а уже на веки вечные.

– Я слушаю, – ответила я и легла на подушку, пахнущую другим постояльцем, разлившим на неё алкоголь. Гадость…

– Это было задолго до нашего рождения, настолько давно, что рассказы об этом можно найти лишь в старинных свитках. Это случилось во время рождения первого Аликорна, – он начал свой рассказ, и я внимательно погрузилась в его слова, представляя себе тот мир.

Его рассказ не был доброй сказкой, он был суров и наполнен смертью.

Когда родился первый Аликорн, случился сильный выброс магии. Пегасы никогда не заключали союзов с Единорогами, они лишь дружили, но из этих неожиданных союзов появились дети такой красоты, какой не существовала в природе. Но в момент рождения Аликорна произошла мощная вспышка магии и целый город расположенный в лесу был сметён. Люди в нём превратились в монстров – в смрадов. Слишком большое количество магии исчернила их сердца, изменила облик. Смрады размножались чрезмерно быстро, заполняя лес и пожирая людей. Первый Аликорн и те, кто родились после него – боролись с монстрами, но этого было недостаточно. Просто магией их не убить, они из неё созданы. Один из людей однажды решил содрать кожу с монстра и посмотреть, что у него внутри, пока тот не очнулся. Вместе люди и Аликорны нашли способ бороться. Они начали делать оружие из костей. Но было много людей обозлившихся на магию и её силу, слишком много умерло тех, кто зашёл в лес и не смог себя защитить. А дальше всё уже известно. Люди хотели силу Аликорна, война двух королевств и проклятие за неуважение и жажду власти. Те, кто создал магию ушли и смрадов никто больше не сдерживает. За сотни лет они размножились до такой степени, что было необходимо создать специальные отряды магов, чтобы хоть как-то противостоять их выходу из леса. Однако, в последнее время эти нападения стали происходить все чаще.

Выслушав рассказ, я сделала для себя кое-какие выводы.

– Нас будут обучать убивать смрадов, верно? И ещё… Мы точно воюем с Фридом или это только для отвода глаз? Настоящая война идёт в лесу? – вопросы вылетающие из меня были слишком смелые, резкие.

– Ты почти права. Наши королевства не дружат и винят друг друга в проклятии, есть запрет пересекать границу, но основная война идёт между людьми и монстрами.

Между людьми и монстрами нет никакой разницы. Возможно, смрады даже лучше нас. Они убивают ради пропитания, а мы ради власти. Так, кто же все-таки является чудовищем?

– А если я сбегу и расскажу это всем?

– Сбежишь? А тебе есть куда? Или ты забыла свой прошлый побег? Ты слаба и могла умереть, если бы я не пришёл.

В моей голове его лицо было всё ещё в крови, а на губах играла злобная ухмылка похожая на оскал. Его зубы были заостренные, а глаза как ночное небо, лишенное звезд.

– Я не просила меня спасать – напоминаю ему.

– Оу, ну, в следующий раз оставлю тебя умирать.

– Но в этот раз всё же спасибо, что не оставил одну. Я не злюсь на тебя, лишь на себя и свою слабость.

– А тебе спасибо, что, не смотря на охвативший тебя страх, ты попыталась отвлечь монстра на себя.

Положив подбородок на свои прижатые к груди колени, я почувствовала прикосновения воздуха к своей щеке. Словно он оставил лёгкий успокаивающий поцелуй.

– Стань сильнее и покажи мне потом, как нужно спасать жизни.

Глава 7

На рассвете мы покинули постоялый двор. Мадлен позволила мне пересесть в повозку с окном к трём другим солдатам. На всякий случай на моих руках вновь были кандалы, но это не мешала мне в тишине рассматривать вид улицы.

Сегодня светило солнце. Казалось, что жизнь решила засиять яркими красками и забыла насколько кровавыми, были последние дни и сколько боли они принесли. Я обещала себе, что больше не посмею себя жалеть, но мерзкие мысли каждый раз проскальзывали в мою голову напоминая, я никогда не смогу прийти в себя. Но я смогу притворяться, что в порядке, возможно, в конце концов поверю в свою же ложь.

Люди из деревни занимались своими делами, готовили пропитание на зиму, общались. Всюду раздавался детский смех. Во мне зарождалась зависть, я хотела того, что есть у них, из-за чего и злилась.

Толпы зевак уставились на повозки, когда мы проезжали мимо. Дети начинали прятаться за родителями, а сами взрослые напряжённо провожали нас взглядом. Они думают, что это всего лишь солдаты, возвращающиеся со своего поста на границе, но всё же опасались людей из дворца. Никто не подозревал, что с ними ещё принц и какая-то девчонка, чью семью жестоко убили. Скольких смеющихся здесь детей ждёт такая же участь, как и меня?

Повозка немного затряслась, когда мы заехали на каминный мостик, соединяющий два конца озера. Изумрудная вода сияла и в некоторых местах на ней появился тонкий лёд, напоминающий о приближении самого холодного времени года.

Наконец ближе к вечеру мы прибыли в столицу. Волнение, которое охватывало меня, исчезло на некоторое время, когда я обратила внимание на потрясающий вид – Бьюфеша. Широкие кирпичные дорожки, окружённые каменными двухэтажными и трехэтажными домами, обвитые цветами и зеленью, создавали особый очаровательный облик. Огромные сады, чью красоту нельзя рассмотреть сейчас, так как сезон цветения прошел. Но я могу представить, как красиво здесь летом, когда каждое растение и цветок истончает свой головокружительный аромат.

Гирлянды, переплетённые из кленовых листьев, украшают каждую тропинку, ведущую к соседнему дому, и я могу поклясться, что они светятся. В воздухе царит спокойствие. Чем дольше смотришь на всё вокруг, тем меньше становится тревожность.

Люди, одетые в яркие и разноцветные наряды, снуют по небольшим торговым лавкам и пекарням. Запах черничного пирога заставляет пускать слюни себе на рубашку.

Мужчины были наряжены в длинные польта, а женщины – в блузки с пышными рукавами и многочисленными оборками. Их волосы аккуратно уложены в пышных косах или закручены в густые локоны, которые свободно двигались с каждым их шагом.

Улыбчивые джентльмены кланяются, когда видят проезжающие повозки с солдатами, а женщины посылают воздушные поцелуи и приседают в реверансе. Все такие расслабленные, что на секунду начинает казаться, что в этом городе нет никаких забот. Они чувствуют себя в абсолютной безопасности и живут в комфорте.

Среди обеспеченных людей порой можно заметить и тех, кто имеет более скромные доходы. Их стиль одежды может быть менее экстравагантным, а качество тканей – не таким высоким, как у остальных. Эти люди работают в своих милых магазинчиках и рисуют портреты прохожих на улице.

– Здесь так красиво, – вслух сказала я и один из солдат сидячих напротив обратил на меня внимание после чего тоже выглянул в окно.

Он внимательно вгляделся в дома и в яркие краски на деревьях, но не улыбнулся происходящему вокруг, а лишь пожал плечами после чего сказал:

– Да, когда впервые видишь всё это – не можешь оторвать взор, но позже ты поймёшь, что вся эта их радость и яркие наряды лишь раздражают.

Солдат скривил лицо, а другие в ответ на его слова усмехнулись.

– В этом городе есть и низший класс, он живёт чуть дальше, там, где все дороги ведут в рабочие поля. Только благодаря им здесь всё так процветает. Они приносят зерно, трудятся на предприятиях, чтобы добыть всё для богачей. Я даже не знаю отдыхают ли они.

Я никогда раньше не слышала особо о рабочих полях. Может лишь их название и всё. Но в моей голове они уже начали представляться как жестокое место, где нет улыбок и физическая сила является единственной ценностью.

– Зимой бедный народ переходит на предприятия и там больше отдыха. Для них момент, когда заканчивается сезон палящего солнца и наступает зима – счастье. В это время люди проводят больше времени с семьёй, потому что в отличие от полей – места, где они перебирают зерно, готовят запасы и помогают другим, тёплые и близко расположенные к домам. – Вступил в разговор другой парень и убрал рукой свои густые черные волосы, решившие упасть ему на глаза.

Ребята не казались злыми, но до этого почти весь путь они молчали из-за чего и казались суровыми.

– Вы обладаете магией? – я решила продолжить беседу и разузнать немного информации прежде чем окажусь в ловушке дворца.

Я ощущала волнение находясь с чужаками, но пыталась всеми силами бороться с этим, чтобы понять происходящее вокруг.

Парень, начавший со мной диалог в самом начале, почесал небольшую щетину покрывшую его подбородок.

– Да, каждый из нас уже прошел три года обучения во дворце и победил в пяти испытаниях, теперь мы служим на границе и следим, чтобы люди не покидали без разрешения ту часть королевства за которой мы присматриваем, – ответил он.

Если хорошенько вглядеться в парней, то можно сказать, что все они разного возраста, но обучение закончили одновременно. Парню с чёрной густой чёлкой, вечно падающей на глаза не больше семнадцати. Когда он поворачивает голову, я замечаю шрамы от когтей на шее. Другому, с щетиной, и холодным безразличным взглядом, около двадцати. Третьему, наверное, восемнадцать, но что-то с ним не так. Его глаза уставшие, а тело словно давно состарилось и больше нет сил ни на что. Парень часто держится за свою спину и пропадает где-то в своей голове.

– Три года обучения и пять испытаний? Это чем-то похоже на школу, но с магией?

Я не ходила в школу, у нас её попросту нет в деревне. Обучение существует только в столице и в двух крупных ближайших городах – Блудфек и Менгори. Мама сама научила меня читать и писать, а её научила бабушка. Бабушка родилась в Бьюфеш, так как её родители смогли разбогатеть и переехать в столицу, но позднее получила разрешение жить в деревне. Ей всегда был близок лес и его просторы. Мама рассказывала, что пока она росла – они всё свободное время проводили в лесной чаще и даже нарушали границы. Нам можно заходить в лес, но совсем не далеко и теперь я понимаю почему. Но я не могу поверить, что, почти живя в лесу, они не встретили смрада. А если встретили, то как выжили? Бабушка тоже обладала магией?

Неужели я никогда не смогу узнать свою семью? Я не знала о тех, с кем провела всю свою жизнь почти ничего, а теперь у меня нет даже возможности на это…

– Эй, – парень с щетиной помотал рукой у меня перед глазами, – ты меня слушала?

Я пропустила всё, что он сказал.

– Сэм, ты же знаешь, как часто мы пропадали в своих мыслях, когда некоторые из нас потеряли семью, – покачал головой тот, что с чёлкой и мой взгляд вновь устремился к его шрамам.

Он перехватил мой взгляд и улыбнулся.

– О, тебе интересно откуда они, верно?

Я кивнула.

– Второй год обучения, третье испытание, – он наклонился ближе ко мне и продолжил разговор шёпотом, – чернокрылы.

– Кто? – удивилась я и тоже наклонилась вперёд.

– В течение трех лет обучения тебя ожидают испытания. В первом году будет два испытания, также, как и во втором, а в третьем году тебя ожидает последнее и решающее испытание, которое определит твое будущее направление. Первые два испытания связаны с магией и ближнем боем, но во втором году ожидается больше развлечений, – он тихо засмеялся, и это показалось мне странным, – я не буду раскрывать все детали испытаний, потому что это сделает твою жизнь скучнее, но вот о третьем… Я просто обожаю это испытание. Тебя выпустят на поле, как настоящую дичь, а затем откроют клетку с чернокрылыми. Каждому придется сразиться с хищниками, иначе простыми шрамами будет не обойтись. Не волнуйся, они не такие страшные, как смрад, но достаточно отвратительны, чтобы вызвать ужас.

Всё моё тело покрылось мурашками от мысли сражения с чем-то подобным. Они точно хотят собрать армию магов? После всего, что я узнала, мне кажется, что они собирают армию трупов…

Повозка начала подниматься вверх и меня откинуло назад в сиденье.

– О, кажется, мы решили не заезжать по пути никуда и уже поднимаемся во дворец.

Слишком быстро. Я ещё совсем не готова, да и никогда не буду готовой к такому.

Высунув голову в окно, я увидела величественный дворец, словно из сказки. Его длинные шпили тянулись к небесам, словно стремились раздвинуть облака. Издали можно разглядеть великолепные узоры из золота покрывающие стены. Дворец окружён высокими горами, чьи вершины покрыты снегом. Солнце, готовящееся уступить место ночи уже потихоньку скрывалось за холмами, что создавало игру света и тени на витражных окнах.

Как только мы заехали за внушительные каменные ограждения, а ворота за нами закрылись передо мной раскинулось огромное поле с зелёной травой и небольшой лесок, где можно хорошо прогуляться, но нельзя спрятаться, ведь, чтобы обойти его весь, хватит двадцати минут.

С другой стороны, всё было в окружении садов, в которых расцветали самые изысканные и редкие цветы. Аромат ландышей и роз ласкал нежно ноздри, наполняя воздух магической энергией. Холод никак не касался растений, этот сад оставался цветущим всегда. Среди цветов находились мраморные фонтаны, струи воды поднимались как можно выше и в этот момент их касались последние солнечные лучи, из-за освещения казалось, что вода превращается в золото.

– Добро пожаловать домой. Советую погибнуть на первом году обучения и, возможно, тогда ты сможешь избежать весь этот ужас, что ждёт прошедших до конца, – прошептал Сэм и открыл дверь повозки вытаскивая меня из неё.

Глава 8

Меня провели в просторный зал на первом этаже, где собралось множество детей моего возраста и даже младше. На лицах многих я увидела страх. Большинство из нас были оторваны от родителей и оказались в этой жестокой реальности, наполненной одной только болью. Дети сжались у стен и избегали общения. Но среди таких, как мы были и другие, лучше одетые, спокойные, смотрящие на нас, как на диких зверей. Их больше волновало не кровь на руках или синяки на теле, а то, во что мы были одеты. Казалось, эти ребята только что выбрали свой лучший наряд и пришли сюда добровольно. На их лицах отражалось одно желание: чтобы зал замолчал. Некоторые были настолько бесцеремонны, что весело шутили и указывали пальцем на девочку, лежащую на полу и рыдающую. Мое сердце тянулось к ней, как и разум. Одновременно я испытывала жалость, но и у меня появились свои планы на ту, кому больше не с кем общаться. Я хотела подойти и утешить ее, но страх привлечь чужое внимание был слишком силен, ведь на нее обращались сотни глаз.

Живот свело от ещё большей тревоги. Я прикрыла волосами глаз, потому что боялась, что они заметят его. Мне нужно успокоиться, никому нет дела до моего лица, всё лишь в моей голове. На самом деле я считаю смелой ту девушку, что ревёт на полу, потому что я от страха не могу даже дышать. Здесь слишком много людей.

Я собралась с силами, двигаясь осторожно среди людей и прячась за высокими парнями – пробиралась вперёд. Прятаться было не так просто, я и сама совсем не низкая, поэтому многие девушки, а особенно те, что младше – были на голову или даже на две ниже меня.

Чем ближе я была к девушке на полу, тем больше замечала, как сильно трясутся её плечи. На ней была разорванная белая рубашка до колен наполовину запачканная кровью. Несколько прядей её медных рыжих волос лежали возле головы, словно совсем недавно их вырвали.

– Ты в порядке? – шёпотом спросила я, коснувшись её плеча.

Рыжая обернулась, и я увидела улыбку на её лице. Она вовсе не плакала. Девушка смеялась так, что ей приходилось зажимать живот, пока всё тело содрогалось. Безумие, которое отразилось на её маленьком лице, напугало меня настолько, что я отступила назад и упала на холодный пол.

Теперь на нас действительно смотрели. Люди оборачивались, тыкали пальцем и шептались между собой. Под их взглядом я чувствовала себя абсолютно раздетой и выброшенной как мусор на идеально белом зимнем поле. Мы привлекали слишком много нежелательного внимания.

Я встала и хотела уйти, но девушка перехватила мою ладонь потянув на себя.

– Прости, что напугала, – сказала она, облокачиваясь на стену.

– Что с тобой произошло?

– А с тобой, запуганный котёнок? – её большие зелёные глаза изучали меня с ног до головы.

Стоит ли мне подойти к ней и заговорить? Без сомнения, я сделала выбор в ее пользу, решив подойти. Возможно, кажется, что я испугалась за девушку, которая лежит на полу, но это не так… Я выбрала ее только потому, что никто другой не обратил на нее внимания, как на собеседника, и это дает мне возможность завести нового друга, чтобы не остаться совсем одной среди людей, которые больше похожи на хищников. Но я выбрала не того человека. Ей не нужно держаться рядом с кем-то. Я вижу, что девушка сможет выжить одна, это видно по ее проницательному взгляду, по тому, как она оценивает окружающих, и, главное, по тому, что в её ладони скрывается небольшой нож. Раньше я его не замечала, но сейчас, похоже, она специально открыла его передо мной. Я могу раскрыть девушку и тогда её схватят. Уверена, что оружие проносить нельзя. Одновременно, если я сдам её и выслужусь перед охраной, то для других стану той, кто всегда ударит в спину. Значит, выбор очевиден, я не стану её сдавать, пока она не навредит мне или пока она всё ещё стоит рядом и не уходит ни к кому другому.

– Я слышу, как мысли кружатся в твоей голове. Оцениваешь ситуацию вокруг? – она прижалась вплотную к моему плечу.

– Нет, просто переживаю.

– Мертвые родители? Твой домик сгорел? Пыталась бежать в лес?

Девушка весело подпрыгнула и провела ножом возле моего уха. Я так резко втянула воздух, что подавилась им и закашляла.

– Ты читаешь мысли? – испугалась я и отошла подальше.

Она покрутила прядью моих волос у себя на ладони, и я ахнула. Когда успела отрезать мою прядь?

– Красивые волосы, никогда таких не видела, – девушка повязала прядь моих белых волос себе на запястье как браслет, а потом сверху повязала и мою чёрную прядь.

Подойдя к ней, я создала себе ещё больше проблем.

– Да не бойся ты так, – она улыбнулась и крепко сжала мою ладонь, – я не читаю мысли. На твоем ухе осталась грязь, словно ты полежала в луже, от тела пахнет костром, а в волосах застряли иголки от ёлки. И родители здесь мертвы у всех, кто прибыл из деревень.

Она не выглядит так, словно у неё кто-то умер, никакой грусти в глазах. в мимике, лишь скрытая уверенность в чём-то своём. И ведёт себя так странно специально, чтобы отпугнуть всех остальных.

– Твоя рубашка вся в крови, тебя ранили? – я не переживаю за неё, но хочу выразить беспокойство, это может нас сблизить.

– Тебе же всё равно, разве нет? Ну давай, я подыграю, моя заботливая новая подружка, – вновь эта улыбка лишённая каких-либо чувства. – Кровь не моя, я случайно убила работницу приюта, когда во мне пробудилась магия. Я сирота.

Теперь я понимаю почему у неё столько невидимых иголок на коже выпускающихся на тех, кто пытается подойти. Она держится подальше ото всех лишь потому что ей так легче, одиночество – её давний друг, а все остальные враги.

Мне мало что известно о приютах. Но меня волнует лишь один вопрос.

– И как они собрались тебя удержать здесь, если тебе некого терять?

Её большие глаза весело распахнулись, а брови поползи вверх. Этот вопрос ей определённо нравится.

– А зачем меня держать? Я с радостью буду жить во дворце после того как семнадцать лет проспала на холодной кровати в окружении серых стен и решёток на окнах, – она подняла мою ладонь и поднесла к своему носу. – Ты хоть и воняешь лошадиным дерьмом, но на тебе сохранились приятные ароматы трав и ягод. Маленькая моя, ты хоть представляешь, когда я впервые узнала, как пахнут свежие ягоды? Сегодня! Один солдат дал мне горсть ягод, когда я ему чуть не отгрызла ухо. В приюте нам давали лишь сгнившие остатки.

Эта девушка будет либо очень весёлой подругой, либо безумным врагом.

В зале воцарилось молчание, словно время приостановило свой бег. Все, кого привели сюда неподвижно уставились вперед, и я последовала их взгляду. Там, в самом центре главного фойе, возвышалась лестница – величественная, словно венец всего пространства. Ее ступени, искусно вылепленные из блестящего мрамора, имели такую гладкую поверхность, что казалось, будто они были политы стеклом, ловко отражая все окружающее. И ограда лестницы была настоящим произведением искусства. Кованые узоры, украшенные золотом и серебром, создавали неповторимый рисунок, будто легкий туман покрывал каждый металлический стержень. Искрящиеся кристаллы, вставленные в ограду, делились на тысячу отражений. По широкой винтовой лестнице, где роскошь проникала в каждую мельчайшую деталь, поднялся мужчина, одетый словно лес, окрашенный в багряные оттенки осени. Его голова венчалась величественной короной.

Перед тем как король начал говорить я почувствовала повязку на своей руке. Моя собеседница обмотала моё запястье прядью своих рыжих волос.

– Это будет значить, что теперь мы держимся вместе, – встав на носочки и дотянувшись до моего уха прошептала она. – Тебе нужен кто-то рядом, так как ты ещё никогда не оставалась одна, а мне нужно с кем-то говорить – я слишком долго молчала, так что тебе придётся очень долго меня терпеть.

Теперь у меня есть безумная подруга, с которой я ещё намучаюсь.

– Добро пожаловать в ваш новый дом, я – Король Эдмунд Оскаральд Уайт – приветствовал нас громким низким голосом мужчина. – Сегодня я вижу вас здесь ещё совсем юными и напуганными, словно птенцы в клетке. Но уже через три года, я надеюсь, что большая часть из вас станет крепкими воинами, сражающимися с силами тьмы. Вам придётся не легко, но лучшие смогут получить свою комнату на верхнем королевском этаже, высшие звания и жизнь в роскоши. Вы сможете защитить тех, кто вам дорог, но главное вы защитите самих себя. Это ваш шанс на жизнь без страха, на жизнь, где все мечты станут реальностью.

Величественная фигура короля поражала своим внешним видом – его рост превышал множество мужчин, а телосложение было подчеркнуто сильным и мощным. Очертания его лица выразительны: проницательные глаза смотрели вдаль, словно проникали в самые глубины душ этих детей. Мощный подбородок и четкие контуры челюсти говорили о решительности и силе его характера. Это не старый дряхлый старик, ему нет и пятидесяти на вид. Он больше напоминал могущественного генерала.

– Вся ваша дальнейшая жизнь лишь в ваших руках, поэтому учитесь хорошо и пройдите пять испытаний, – король сказал что-то мужчине возле себя, и я вспомнила, что недавно этот человек хватал меня за руку, чтобы проверить магию – Лоревод, если правильно помню. – Всё остальное вам расскажут завтра. Сегодня вас разведут по комнатам и раздадут ужин. С завтрашнего дня вы встаёте на путь своего дальнейшего шанса.

Закончив свою речь, король пошёл вверх по лестнице и как только его вид скрылся с наших глаз – начался гул голосов. Все начали обсуждать услышанное. Кто-то объявлял о своих планах стать первым, кто-то говорил о том, как сильно проголодался, но такие как я… Те, кто потерял семью, а особенно младшие из нас – просто продолжали стоять в углу и вытирать свои слёзы.

Как и сказал король, нас развели по комнатам, если их можно было так назвать. Конура два метра, возможно, чуть больше. Здесь лишь односпальная деревянная кровать с тонким одеялом и небольшая полка для вещей рядом. Никаких нормальных окон, лишь какое-то маленькое отверстие позволяющее дышать. Это место создано так, чтобы ты хотел сбежать из него, чтобы ты задыхался в маленьком пространстве и жаждал получить комнату покомфортнее. Темнота и отсутствие чистого воздуха заставляли меня страдать. Каждый вздох был как мучение. Я чувствовала себя пленником среди собственных мыслей. Я жаждала высвободиться из этой тюрьмы и вернуться к своей настоящей жизни, которой больше не существует.

Глава 9

Вспышка. Яркий свет поразил глаза. Дальше был лишь огонь и крики людей. Я стояла посреди своей родной комнаты и видела, как вокруг всё больше и больше бушует пламя. Половины стен нет, их попросту оторвало огромной волной энергии.

– Она убила моего сына, – кричал кто-то.

Я прошла вперёд и увидела мужчину держащего на руках парня с отрубленной головой. Кровь. Она повсюду. Кровь окрасила пол и стены. А голова парня лежит рядом с его рукой.

Но не смерть неизвестного мне парня проводила в ужас…

Пламя охватило всю постройку и щепки дерева трескались под его языками. Моё сердце замирало от страха. И вдруг, среди пожара и дыма, не далеко от мужчины держащего на руках своего ребенка, я увидела их – своих мертвых родителей. Их глаза были распахнуты, словно пытаясь передать последнее послание.

Чувства распирали мою душу. Я ощущала огромную боль и скорбь, которые накатывали с каждой секундой. Беспомощность и отчаяние заставляли мои ноги дрожать. Слезы текли по щекам.

Я простирала руки к своим родителям, словно хотела достать их из обжигающего ада. Мне казалось, что я чувствую их прикосновения, слышу голоса, но это было лишь иллюзией, сотканной из моего отчаяния. Они были уже мертвы, и ничто не могло вернуть мою семью обратно.

Внезапно, огонь обрушился на остатки крыши, и вся постройка рухнула с грохотом. Встав на колени, я вырвала из груди последний крик отчаяния.

Чьи-то теплые руки легли мне на плечи. Я обернулась и увидела того, кто разрушил мою прошлую жизнь. Аликорн. Сегодня его длинные белые волосы были распущены, а лицо выражало сожаление. Голубые глаза проникали в мое сердце, и я ощущала всю ту боль, что он испытывал вперемешку с моей.

– Никакие мои сожаления не помогут в этой ситуации, но…

Я столкнула его руки со своих плеч.

– Никаких – НО! – из последних сил закричала я. – Мне всё равно, что ты чувствуешь, это МОЯ боль и мне с ней жить, а ты лишь жалкий Аликорн из-за которого умирают люди.

Мои слова были подобны пощёчине.

Он не отступил и лишь подошёл ближе ко мне. Аликорн не пытался касаться меня, лишь стоял рядом и смотрел на то, как я пытаюсь стирать слёзы со своего лица, но они возвращаются вновь и вновь.

– Почему я здесь? Я не хочу видеть их тела.

Я почти задыхалась от того, как много боли вызвало это видение.

– Ты сама хотела знать живы ли они, есть ли шанс на это. Где-то внутри, ты желала знать ответ на этот вопрос больше всего. Чтобы идти дальше, нужно отпустить прошлое, – произнес он и подал мне белый платок.

Да, я этого хотела. Но… Правда такая жестокая и казалось, что жизнь во лжи принесла бы мне больше удовольствия.

– Больше не приходи ко мне, пожалуйста, – попросила я и отступила.

Его губы сжались в тонкую линию. Но он решил соблюдать выстроенную мной невидимую стену перед ним.

– Хорошо, но знай, что ты можешь позвать меня и я обязательно приду. Просто назови моё имя.

– Аликорн?

– Это не имя, зови меня – Санфлоргард.

Какое ужасное и длинное имя. Я его не запомню.

– Санфло, если коротко, чтобы легче запоминалось, – сократил он и я кивнула. – Остерегайся того мужчины, – Аликорн указал на мужчину, держащего в руках труп своего сына, – его желание уничтожить тебя просто из злости слишком сильное. Твоя мама убила его ребенка и даже несмотря на то, что он уже отомстил, его боль никак не угасла и лишь становится сильнее при взгляде на тебя.

Я вгляделась в мужчину и поняла, что уже видела его. Вот почему он хотел меня зарубить при первой же возможности. Федус – так Мадлен назвала его… Потерять сына действительно больно, но я потеряла семью и не могу испытывать сочувствие к мужчине, нет, к убийце. Если ты идешь забрать чужого ребенка – будь готов потерять всё.

– Через три года, когда закончится обучение – приди ко мне, – Санфло встретился со мной глазами и всего лишь на миг мне показалось, что их заполнила тьма.

Я несколько раз моргнула, чтобы удостоверить, что мне не показалось и его глаза вновь были утренним небом, отражающимся в идеально чистой воде.

– Куда мне прийти? – не поняла я.

Никто не знает, где находятся Аликорны. Если бы человечество узнало о их местонахождении или же поняло, как туда попасть, то уже бы давно вломились на их территорию разрушая всё вокруг.

Аликорн не ответил и лишь улыбнувшись взмахнул рукой. Я моргнула и в этот же момент проснулась.

В кровати было прохладно, спина болела из-за неудобной перины. В комнате совсем темно, так как свеча погасла.

Сердце бьется быстрее, заполняя тишину звуками своего тревожного ритма. Я ощущаю страх, пронизывающий каждой клеткой. Руки дрожат, когда я пытаюсь ощутить что-то знакомое, что поможет ориентироваться в этом зловещем месте. Одиночество окутывает, как темное покрывало. Я чувствую, как стены комнаты сжимаются вокруг, лишая возможности свободно дышать. Глаза привыкли к темноте, но я не видела ничего, кроме черных теней и смутных контуров. Мозг пронизывается головокружительными мыслями. Я пытаюсь вспомнить, как оказалась здесь, но в памяти лишь мгла. Каждый звук, каждый скрип, каждый шорох вызывают у меня дикое воображение – слышу шаги приближающегося монстра. Дыхание переходит в шепот, когда я пытаюсь сохранить хоть какую-то нить спокойствия. Ощущаю на себе глаза невидимых существ, которые поджидают меня в самых темных углах пространства. Нервная система переживает истерические приступы, заполняя тело сильнейшей тревогой. Я жажду света, жажду спасения. Но комната продолжает мучить своей бездонной темнотой.

Вскочив с кровати, я озиралась по сторонам и наконец увидела тонкую полоску окна ближе к потолку. Встав на тумбочку мне хватило роста, чтобы приоткрыть эту щель и вдохнуть свежего воздуха. Окно было слишком маленьким, чтобы просунуть туда голову, но хватало место хотя бы для руки.

На улице ещё только начинает светать, значит, сейчас около семи утра. Почему я так неожиданно проснулась? Казалось, что во сне я видела что-то, что повергло меня в шок… Но я ничего особо и не помню. Закрываю глаза и вдыхаю побольше воздуха пытаясь отыскать в своём сознании красную нить, которая приведёт меня к моим снам. Я всегда, когда пытаюсь что-то вспомнить – представляю себе нить, за которую хватаюсь руками и медленно иду, словно в лабиринте, где второй конец нити приведёт меня к началу пути, а именно – к воспоминанию с которым она связана.

Мои родители и огонь, я не помню их смерть, но помню эмоции, помню, что я испытала при взгляде на их тела. Словно кто-то послал мне свои воспоминания о том дне.

В коридоре послышался шум, и моя дверь резко распахнулась, благодаря чему в помещение проник свет.

– Доброе утро, – в комнату буквально ввалилась весёлая девушка, с которой я познакомилась вчера.

Я удивленно смотрела на неё уже полностью одетую в синюю форму.

– Я принесла твою форму, живо собирайся, – она кидает в меня одежду и садится на кровать в ожидании.

Не до конца понимаю, что происходит, но начинаю переодеваться. Штаны были изготовлены из лёгкой, дышащей ткани позволяющей спокойно двигаться. Рубашка, такого же тёмно-синего оттенка, была оформлена эмблемой пегаса на рукаве и скрытыми карманами. Но самой лучшей частью формы являлся корсет. Он был изготовлен из прочного материала и обеспечивал поддержку и защиту спины. В нём также были скрыты специальные карманы для хранения небольшого оружия. Сапоги были почти до колена с плотной, крепкой шнуровкой и толстой увесистой подошвой, делающей меня ещё выше, чем я есть.

– Почему ты так спокойно там разгуливала, разве нам можно покидать комнату? – спросила я, заканчивая возиться со шнурками.

Она присела на одно колено и помогла мне со вторым ботинком.

– В моём приюте никто не помогал со шнурками даже в детстве, поэтому я овладела этой способностью в совершенстве. Обещаю, что они не развяжутся в самый неподходящий момент. Знала бы ты какие крутые петли я делаю!

Её яркая улыбка делала её лицо таким счастливым, но глаза оставались холодным изумрудом, проникающим в душу, оценивающем тебя каждую секунду.

– Нам спокойно можно ходить по учебному корпусу до отбоя. Это вчера говорили во время ужина, который ты проспала. Ну, и там выдавали форму, надеюсь, что я правильно определила твой размер. Сапоги не жмут?

Взяв свою копну медных волос в кулак, она заплела их в плотный пучок.

– Да, размер идеальный, даже я бы не смогла так хорошо себе выбрать форму. Спасибо… – я хотела произнести её имя, но вдруг поняла, что вовсе не знаю его.

– Рейнис, – подсказала девушка.

– Я Микаэла, – улыбнувшись протянула ей свою ладонь.

Мы пожали друг другу руки. Сегодня девушка была более спокойная и собранная.

– Пошли завтракать. Если так не окажется мяса, то я схвачу первого попавшегося ученика и отгрызу его ногу!

Почему-то я была уверена, что она совсем не шутит, поэтому кивнула и пошла за ней.

Учебный корпус дворца был очень красив, но без лишней роскоши, которой покрыт был вчера главный зал. Стены выполнены из тёмного камня, изредка его пронизывали узорами живых растений, сплетающихся вокруг дверей. Подобно морским волнам стены украшались магическими рисунками крыльев и различных стихий природы. Огонь подсвечивался красным и иногда синим, ветер напоминал расплывчатый серый туман и вихрь, земля изображалась в виде гор, также тут был яркий луч света – он словно заставлял все узоры сиять ярче в темноте. Рисунков столь много, что не получалось рассмотреть каждый.

Потолки в корпусе высокие расписанные фресками, моментами из историй, которые я когда-то слышала от мамы, но среди них были и те, какие я никогда не могла знать, словно изображение ритуалов и битв со злом.

Двери отличались по символам, нарисованным на красном дереве, отражающим особенности направлений, которым учили внутри. Дверь с рисунком книги говорила об изучении, дверь с элементами магии была проходом в зал познания своих сил, а из-за двери с символом клинков были слышны звуки ударов.

Рейнис заинтересовалась происходящим внутри и остановилась.

На круглой деревянной площадке окруженной небольшой лестницей – шёл бой.

Глава 10

Свет проникал сквозь высокие окна тренировочного зала, бросая свои первые яркие лучи на собравшихся. В середине комнаты стояла девушка, грациозно махая своими клинками. Это была Мадлен. Напротив, стоял ее противник – мускулистый высокий парень. Он улыбался и как бы в шутку подзывал её к себе рукой.

Зал заполнился напряжением, когда Мадлен и её соперник начали свою схватку. Она быстро размахивали клинками, ловко уклоняясь от ударов меча противника. Женщина была грациозна в движении, словно танцовщица, и каждый ее удар был точным. Взмахивая своей длинной косой оснащённой острым лезвием – она загоняла парня ближе к лестнице в попытке скинуть его с арены. Соперник засмеялся над тем, как ловко она провела одним из своих клинков по его плечу. Рана была мелкой и не опасной. Парень что-то крикнул ей, и я поняла, что уже слышала этот голос. Передо мной стоял принц в когда-то идеально белой рубашке, которую сейчас заляпала кровь. Он убрал рукой копну своих блестящих каштановых волос и перекинул меч на другую руку.

Принц, несмотря на свою мускулистость, начал теряться перед Мадлен. Он пытался сопротивляться, но ее быстрые и точные атаки проникали сквозь его защиту. Девушка двигалась с легкостью, словно паря на остриях своих клинков. Битва продолжалась, и зал заполнился звуками стуков лезвий между собой. Мадлен и принц были как два хищника, борющихся за свое место в иерархии. Но девушка была необычной хищницей – ее атаки были элегантными, наполненные красотой. Наконец, последний удар пронзил защиту парня. Он упал на колени, потеряв силы. Она стояла перед ним, смотря на побежденного противника с состраданием.

– Ты стал лучше, но нужно ещё немного постараться, чтобы победить. Твой страх навредить мне – тормозит тебя и ты проигрываешь, – сказала она, протягивая руку помощи.

Принц поднялся и кивнул, благодарный за справедливую битву.

Тренировочный зал наполнился аплодисментами, когда Мадлен и принц сошли с арены и спустились вниз. Парень поклонился и с улыбкой произнёс.

– В следующий раз будет другой исход.

Женщина похлопала его по спине и вышла из зала.

– Какие люди, – завидев меня, принц пошёл в нашу сторону.

Его глаза цвета чистого янтаря сияли от лучей солнца, как два драгоценных камня. Когда он повернулся, чтобы помахать парню в другой стороне, я обратила внимание на небольшие родинки на левой щеке расположенные в форме ромбика, что делало его лицо ещё более привлекательным. Красивый прямой нос. Тонкие губы принца добавляли загадочности его восхитительной белозубой улыбке. Он выглядел так, словно сама природа с особой любовью создавала каждый миллиметр его лица.

Он был выше меня на целую голову и шире в плечах. В моей деревне почти не было парней моего возраста, поэтому мне ещё никогда не приходилось видеть столь красивого юношу.

– А он красавчик, – громко сказала Рейнис, а я в ответ кивнула.

– Согласна, – случайно произнесла вслух и только спустя секунду поняла это.

Принц услышал нас и засмеялся.

– И я согласен, – он в шутку заправил прядь выбившихся волос за ухо и невинно поморгал длинными тёмными ресницами.

Рейнис рассматривала его с головы до ног. Уверена, что если бы ей представилась возможность заглянуть в его задницу, то она бы тут же ей и воспользовалась. Конечно же, в целях полного изучения.

– Ты же из богатых, верно? Идеальная кожа, волосы, дорогая ткань, но не форма, как у нас, значит, ты здесь не обучаешься, но живёшь. Сын придворных? – девушка строила свои догадки на его счёт и была вполне близка к ответу.

– Бери гораздо выше, – подсказала я.

– Оуч, так ты милашка принц в этой роскошной тюрьме, являющейся для тебя домом.

Я ущипнула её осторожно за локоть. Не хотелось, чтобы ей отрубили голову до окончания учёбы.

– Я милашка принц, – согласился парень и улыбнулся, – но для вас, прекрасные дамы, Хаконис или просто Хакон.

Взгляд его золотых глаз был обращён ко мне. В моменты, когда Рейнис что-то ему говорила, он отвечал, но не отрывался от меня. Но это не было восхищением или влюблённостью. Нет, он скорее беспокоился после нашей ночной беседы.

– Мадлен не смогла вернуть тебе зрение, но надеюсь это не сильно мешает? – принц протянул руку и заправил прядь моих волос, которая закрывала ослепший и потерявший всякие краски глаз. – Не нужно его прятать.

Сделав шаг назад подальше от его руки, я заплела волосы в хвост и беззаботно произнесла:

– Я и не прячу.

Ложь. Иногда я даже не замечаю, как начинаю отворачиваться или прикрываться, чтобы никто не обратил на моё лицо внимание.

– А как вы познакомились? – заинтересовалась моя новая знакомая. – Мика точно не из богачей и не могла жить тут…

Мика – непривычно слышать это сокращение имени. Когда-то так меня называла Сифна. Моя любимая подруга, чья смерть всё ещё иногда кадрами кружится в моей голове.

– Отряд, который забрал её встретился по пути с моей повозкой, когда я возвращался с Мадлен из леса после тренировки в лесу.

Тренировки в лесу? Уверена, что ему приходилось сражаться и убивать смрадов.

– Рейнис, ты не забыла про завтрак? – я решила, что нам пора уйти от этого парня подальше.

– Мясо! – крикнула она и я впервые за это время искренне засмеялась, но потом осеклась.

Мне показалось слишком неправильным, что я почувствовала себя лучше спустя пару дней. Вина обняла моё тело и сжала горло так, что у меня медленно начали скатываться слёзы по щеке. Я не хотела плакать, но не могла это остановить.

Рейнис заметив моё состояние крепко прижала меня к себе.

– Я не знаю насколько тебе больно, но в такие моменты каждому из нас требуются объятия, – прошептала девушка и осторожно похлопала меня по спине.

После её истерического смеха, странных улыбок и оценивающих взглядов, я никак не ожидала получить порцию тёплых объятий.

– Пошлите есть, – принц махнул нам рукой и пошёл вперёд, – обещаю найти вам большие порции мяса!

Казалось, что у него особо нет здесь друзей и он решил побыть с нами, чтобы не трапезничать в одиночестве. Возможно, эта тренировка в лесу была очень долгой, и он давно не был дома, поэтому ему здесь непривычно.

Рейнис весело пошагала за ним подхватил меня под локоть.

Столовая располагалась этажом ниже. Прейдя мы обнаружили, что почти все места уже заняты, но смогли отрыть небольшую часть столика, чтобы уместиться втроём. Пахло в помещении просто замечательно. Голодом нас точно морить не собирались. На завтрак можно было взять всё, что захочешь: от тортика до сочного запечённого мяса в специях.

Меня оставили охранять наши места, чтобы никто не занял, а принц и Рейнис пошли набирать еды. По моей просьбе мне принесли курицу в медовом соусе, которую я приметила, как только зашла и сок из дождевых ягод. Но моему удивлению не было предела, когда принц поставил передо мной пирожное из шоколада, а Рейнис вместо кусочков филе – принесла мне целую курицу.

– Если не съешь всю, то со мной поделишься, – пожала плечами девушка.

Приём пищи вызывал грусть, когда я думала, что больше никогда не смогу разделить подобные моменты со своей семьей. Но этот момент сглаживало чавканье Рейнис и то, как она у каждого из нас своровала что-то из тарелки. В итоге мы все вместе начали делиться едой друг с другом и смеяться, когда кому-то что-то не нравилось. Я выплюнула карамельный лук, который мне дала подруга и быстро выпила сок, чтобы убрать мерзкий вкус со своего языка. Они вдвоём никак не могли унять свой хохот, пока я кривилась от отвращения.

– Я ел раньше подобное каждый день, но давно приём пище не вызывал у маня радости, – признался принц.

– Ест он такое каждый день, хвастун нашёлся, – цокнула девушка, обгладывая последнюю ножку, оставшуюся от целой курицы.

Надеюсь, что наше первое занятие не будет проходить на том ринге, потому что я не уверена в том, что могу встать. Мы все неплохо набили своё брюхо.

Принц ушёл от нас, как только поел, так как у него были дела в другой части замка, куда нам вход воспрещён. Спустя пару минут раздался странный громкий звук напоминающий звук колокола. Подруга объяснила мне, что это обозначает начало занятия.

– Расписание занятий приклеены к нашим дверям, но ты, наверное, не обратила внимание.

Я кивнула и Рейнис повела нас к нужной двери. Мы поспешно побежали по коридору и вошли в помещение с изображением книги на входе.

Сев вместе за свободный стол и дождавшись, когда последний человек войдет, женщина с длинными русыми волосами начала говорить:

– Я Дирена Олтс, и мой урок – история. Со мной вы узнаете больше о магии, о существах, бродящих по нашему миру и о том, как выжить, если тебе в шею вцепился чернокрыл, – она с улыбкой поправила свою цепочку на шее и начала писать на доске название сегодняшнего занятия: "Откуда появилась магия?"

Женщине было не больше сорока лет, она одета в красивое прямое фиолетовое платье с корсетом украшенном узорами аликорника. На её лбу пролегала складочка, такая же складка была между бровями, словно женщина очень часто хмурилась.

– Что вы знаете о магии?

Все задумались и один из парней с красивым браслетом на запястье украшенным разными драгоценными камнями выкрикнул:

– Это дар!

– Это проклятие, – мне казалось, что мой ответ был тихим, но учитель услышала его и отыскала меня, за самым последним столиком глазами.

– Твоё имя?

– Микаэла Элфилис.

Женщина нахмурилась, словно где-то уже слышала обо мне, но потом просто кивнула и написала моё имя на доске.

– Ты права, – согласилась она, – балл за правильный ответ в твою пользу. К концу первого года обучения лучшие из вас должны собрать сто баллов по моему предмету, чтобы перейти на следующий год обучения, если не справитесь, то тоже перейдете, но как отстающие и не сможете получить хорошее звание в будущем.

Один балл у меня есть, а нужно ещё девяносто девять, если я хочу продвинуться вперёд и оказаться ближе к сестре. Уверена, что лучших учеников отлично поощряют.

– Кто из вас ходил в школу? – задал вопрос учитель.

Пятеро учеников подняли руки. Рейнис шепнула мне на ухо о том, что украшения в их волосах и дорогие кольца сразу выдают в них богачей, выросших на всё готовое. Но мне было интересно другое, а именно то, что вчера я не видела ни одного из них, кто бы немного грустил, не значит ли это, что они поступают в этот учебный корпус другим путём?

Людей в кабинете было около пятидесяти, и я думаю, что нас разделили по возрасту, так как тут не было маленьких детей, а ещё было равное количество мальчиков и девочек.

– Что вы знаете о проклятии?

Одна из пятерых – девушка с красивыми блестящими волосами, напоминающими ржаное поле, вытянула руку для ответа.

– Аликорны обрушили его на нас из-за людской жадности к магии и предательства со стороны Королевства Фридом.

Об этом я и сама знала, так как помнила мамины рассказы с детства.

Женщина кивнула, отдала балл ответившей, записала её имя на доске и вновь задала вопрос:

– Кому Аликорны даровали магию в самом начале?

– Правителям Фридома и Слэйвори. Магия была им дана для помощи своему народу и поддержанию всеобщего порядка, – ответила всё та же девушка и получила ещё один балл.

Ученики из больших городов посещали школу, где знания были настоящим сокровищем. Они знали историю королевства, а также многое другое. Когда учительница задавала им вопросы, они отвечали многочисленными и правильными ответами, зарабатывая баллы. Мы же – дети из деревень, с другой стороны, росли в более уединенных местах, где доступ к информации был ограничен. Наше времяпровождение было на свежем воздухе в помощи родителям на фермах. Наши знания об окружающем мире были скорее практическими, нежели теоретическими. Когда учительница задавала всё больше сложных вопросов об истории, многие смущались и не могли дать ответы. Это вызывало разочарование и смущение у нас самих. Но самое главное, что это вызывало некую злость и создавало пропасть между теми, кто вырос в городе и нами.

Глава 11

Первое занятие прошло не так плохо, как я думала. Несмотря на то, что я смогла заработать лишь еще один дополнительный балл, когда многие ученики из элиты заработали их около пяти.

Вторым у нас стояла практика магии, и войдя я увидела волшебный тренировочный зал. Он увлёк в мир невероятных возможностей. Меня окружила атмосфера загадочности и силы. Зал был огромен, его просторы казались бесконечными. Длинные стены украшались символами, испускающими магический свет.

По всему залу расставлены боевые манекены, созданные специально для тренировок магической силы. Они высокие и длинные, с гладкой поверхностью, напоминающей металл. Каждый манекен различен и уникален, имеет свои тактики защиты и нападения. Манекены вели себя так, будто они настоящие противники: издавали звуки, напоминающие рык или шипение, когда их атаковали. Они были невероятно быстрыми и ловкими, каждый из нас должен быть настороже, чтобы не попасться на их ловушки. Но сегодня нам повезло не работать с подобным, а начать с лёгкого: нас попросили проявить свои способности.

Кто-то швырял предметы просто взмахивая рукой, кто-то мог создать воду из ничего, а кто-то и вовсе чуть не устроил пожар и это была – Рейнис. Её силой являлось синее пламя.

Я стояла на месте, не зная, какую магию я могу вызвать. Браслет данный мне мамой сдерживает силы. Как мне применить магию? Даже если я попытаюсь вызвать огонь, то ничего не выйдет – он мне не принадлежит.

Я сосредоточилась, закрыла глаза и начала визуализировать огонь. Представляла его ярким и горячим, чувствуя его тепло на своей коже. Медленно открыв глаза, я увидела, что мои руки обволакивает тонкий слой пламени. Магия почти не касалась моих пальцев и едва ли зависала над руками. Силы почти тут же погасли, но этого хватило, чтобы учитель поставил мне балл. Только всё это слишком странно. Вдруг я заметила, что Рейнис подмигнула мне. У нас у обоих в досье указана магия огня, но девушка словно знала, что я не умею создавать волшебство. Она сотворила его для меня. Но как она так быстро научилась управлять своей силой? Я безумно ей благодарна, но всё же… Почему она проявляет столько доброты к той, кто подошёл к ней только потому что боялся стоять один в толпе? Девушка сможет мне помочь, но если мы попадёмся, то всё может закончиться очень плохо для нас обоих.

Позже нас всех вывели на улицу посмотреть на испытание, которое проходят студенты второго года. Тучи заволокли небо и уже собрался капать мелкий дождик. Ветер играл с моими светлыми волосами, и некоторые пряди выпали из хвоста. Мы были проведены к полю с лесом, где уже собрались множество людей. Несмотря на то, что они обучались второй год, взглянув на детей, казалось, что они моложе нас. Большинство из них выглядело не старше четырнадцати лет.

Мы стояли подальше от них, поэтому пока не было понятно в чём заключается суть испытания, но я чувствовала, как в воздухе царит атмосфера страха и напряжения. Многие озирались по сторонам и нервно переминались с ноги на ногу от волнения. Участники разминали руки и проверяли своё оружие. Но все тут же прекратили свои движения, когда послышался громкий мышиный писк. Все закрыли руками уши. Даже если у нас стоящих на расстоянии чуть не лопнули барабанные перепонки, то не представляю, что чувствовали те, кто так близко стоит к источнику звука.

В центре зеленого поля стоял большой круглый стол. Трое людей аккуратно вынесли клетку, по размеру не меньше человеческого роста, и установили ее на него. Именно из-под непроницаемой чёрной ткани, плотно закрывающей клетку, раздавался душераздирающий и пронзительный голодный писк. Когда ткань была снята и прутья решетки задрожали, чудовища, запертые там начали метаться в разные стороны.

– Что это такое? – выкрикнул кто-то из наших.

Мужчина тренирующий наши магические силы вышел вперёд и попросил нас выстроиться в линию так, чтобы всем было видно происходящее впереди.

Тело преподавателя всё покрыто шрамами и одна сторона лица вовсе не двигается, когда он разговаривает.

– Это то, чем мы будем заниматься в следующем году, – раздался его властный голос. – Я хочу, чтобы каждый из вас понимал, насколько важно максимально сконцентрироваться на моих занятиях, если вы хотите остаться в живых.

Мужчина указал рукой на поляну.

– Та магия, какую вы сейчас создаёте настолько слабая, что вы бы умерли на этом испытании в самом начале, – он многозначительно глянул на меня.

Неважно, что Рейнис мне помогла и всё равно, если профессор знает об этом. Всё выяснится на испытаниях, где я и умру.

– Мои занятия и занятие с профессором по обращению с оружием – помогут вам выжить, поэтому делайте всё, чтобы успевать за курсом обучения.

Ученик, которого я запомнила по браслету на руке, вышел вперёд. Его чёрные коротко стриженные волосы стояли торчком, а зубы стучали друг об друга из-за дождя промочившего расстегнутую рубашку. Нам выдавали дождевики, но он сам отказался его надевать из-за того, что это не подходит к форме и закрывает его перекаченное огромное как у медведя тело.

– А родители дали разрешение на то, чтобы вы проводили испытания на тех, кому и пятнадцати нет? – задал он вопрос преподавателю.

Мне показалось, что мужчина еле смог подавить усмешку, рвущуюся наружу.

Родители? Такое ощущение, что он совсем не знает о том, куда попал и что его тут ждет. Нам сказали: либо живёшь в замке и проходишь обучение, либо умрёшь. А что сказали ему?

– Откуда ты, сынок?

Парень выпрямил спину и ответил:

– У меня только один отец, поэтому называйте меня – Голдер Денел, – гордо произнёс он. – Я из столицы.

Преподаватель подошел ближе к парню.

– Помнишь договор подписываемый перед тем, как всех столичных пустили в замок? Вы должны служить и защищать своё Королевство.

– Верно, от Королевства Фридом.

Рейнис начала смеяться из-за чего все повернулись в её сторону.

– Фридом наименьшая проблема, не так ли, сэр? Истинная проблема – монстры? – она указала рукой на клетку откуда достали небольшого размера существо, чьё клацанье клыков слышно отсюда, а взмах крыла напоминает звук начинающейся бури.

– Что происходит с теми. кто делится информацией из замка с кем-то из гражданских?

– Вы убиваете и тот, кто рассказал информацию и того, кому её сказали, – ответила я, понимая к чему клонит мужчина.

– Вы уже готовый отряд, но к концу всех испытаний от вас останется не больше половины! А тебе, – мужчина тыкнул в грудь Голдера, – стоит говорить с участниками своего отряда и узнать, как они сюда попали. Вот они действительно знают цену попадания в замок. Благодари своих родителей, что вырос в богатой семье приносящей деньги в казну, иначе тебе бы пришлось пройти через очень неприятную ситуацию.

Неприятная ситуация? Так они называют убийство наших родителей? Эти слова как удар хлыста по коже.

– Большинство взрослых начали отказываться от своих детей сразу после родов и относить их в городские приюты, так как считают, что магическая чума может схватить и их из-за ребёнка, – прошептала мне на ухо Рейнис. – От меня избавились, когда мне было пять, и с тех пор я ни разу не видела своих родителей. Наверное, нарожали ещё кучу детей и сдали их также, как и меня, уж очень они любили секс.

Я повернулась к ней с округлёнными глазами ужаснувшись предательству, которое она пережила.

С чего родителям бояться заражения, ведь взрослым это уже не грозит? Гребанные параноики!

– Я слышала, что многих детей из деревень сдают в приюты, чтобы обеспечить им лучшую жизнь. Так как приюты расположены в городе, то тех, кто выходит оттуда оставляют здесь и находят работу, – сказала девушка, стоящая рядом с нами и подслушивающая разговор.

– О, мои родители уж точно не лучшей жизни мне желали, – усмехнулась Рейнис.

Наш разговор прервали крики. Существо похожее на летучую мышь гналось за ребёнком по всему полю. Его черные крылья на кончиках отдавали металлическим блеском.

Существо медленно приближалось к девочке бегущей в сторону лесу и размахивающей мечом в попытках отогнать монстра от себя. Его крылья шумели и сверкали на фоне мрачных туч и дождевого занавеса. От головы до ног у меня пробежала дрожь от этого зрелища. Девочка пыталась крикнуть, но голос не успел дойти до нас, когда окутанный полумраком монстр вцепился когтями в шею своей жертвы. Мы все ощущали, как наш организм сжимается от страха, словно внутри что-то разгрызало его кости. Горький вкус тревоги окутал язык. Существо наклонилось ещё ближе цеплялась клыками, питаясь её кровью… Запах смерти заполнил воздух.

Каждая моя вена была наполнена ужасом, страхом перед неизвестным. Оно висело надо мной готовое нанести удар. Первая участница сегодняшнего испытания закрыла глаза и до нас впервые донеслись крики. Эти крики принадлежали друзьям этой девочки наблюдающим, как тело подруги сжирают заживо. Она повалилась на землю и больше не шевелилась.

– Что это за прекрасные твари? – с восхищением закричала девушка с волосами, напоминающими ржаное поле. Её имя было написано на доске прошлого занятия – Кейтлин Бернс.

– Чернокрылы, – сообщил преподаватель, и в моей памяти всплыли слухи о них, услышанные по дороге в замок. Я видела шрамы на шее парня, которые, как он говорил, были нанесены этим существом.

Многие закрывали рты руками, кого-то уже начало тошнить. Но всё это было ничем по сравнению с чавкающим звуком в гнетущей тишине, когда монстр купался в крови девочки. Испытание превратилось в смертоносную мясорубку.

Наконец преподаватель группы учеников проходящей состязание – вытянул руку вперёд, откинул монстра волной своей магии и всадил нож ему в грудь.

Мы наблюдали за остальными, кто проходил через этот ужас. Лучший стратегия – добежать до леса и сражаться там. Почти все, кто успевали добежать – выживали. Думаю, что это было связано с тем, что чернокрыл видя свою цель переставал вилять из стороны в сторону и просто двигался напролом. В лесу его крылья цеплялись и затормаживали, тогда у человека было больше шансов воспользоваться магией или оружием.

Но были и те, кто даже не начинал убегать. Они просто стояли в ожидании, когда откроется клетка и надвигались на врага первыми, словно не испытывали страха. Парень поднял чернокрыла за голову и перерезал ему горло. Существо брыкалось, пыталось уцепиться когтями или клыками, но было уже слишком поздно. Не представляю насколько он силен раз смог поймать его…

Девочка проходящая испытание следующей, демонстрировала свои невероятные способности. Откинув монстра с помощью магии и поместив чернокрыла в водяной шар – это не сдержало его полностью, но затормозило, после чего она с легкостью извлекла стрелу из своего колчана и точным выстрелом поразила монстра в лоб.

Трое последних состоящих в отряде – погибли.

Глава 12

В своих кошмарах я всё ещё слышала тот чавкающий звук человеческой плоти, когда от неё отрывают кусочек за кусочком. А в темноте меня преследовали острые клыки…

Если раньше у меня была маленькая, совсем крохотная вера в себя скрытая где-то в закутке, то теперь, не осталось ни веры, ни надежды.

Может сорвать этот браслет? Позволить магии напитать себя? Пока всё будут развивать свои способности, я останусь позади. Тревожные мысли едят внутренности не хуже, чем воспоминания о чернокрылах.

– Я просто хочу жить, – прошептала я в темноту лёжа на постели.

У меня не получается нормально спать на этой кровати, в этой комнате, в этом замке… Всё чужое и холодное, нагоняет тоску и одиночество.

Сегодня перед завтраком нас провели в тренировочный зал с оружием. Мы с Рейнис здесь были, когда наблюдали за сражением Мадлен и Хаконом.

Профессором была женщина Тираша Гозвар, ей около пятидесяти лет. Однако, несмотря на свой возраст, она имела такую потрясающую физическую форму, моментально становилось ясно, что ей было достаточно всего трех секунд, чтобы повалить любого из нас на лопатки.