Читать онлайн Перезвон. христианская лирика бесплатно

ISBN 978-5-0062-4103-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Паперть

читаем Библию и всё равно грешим,
у Бога просим Рая для души
и пьём вино, порой, не зная меры,
и детям подаём не те примеры,
измены стали блажью для супругов,
обманы в радость, сплетни друг на друга
и зависть точит изнутри, как червь,
к замкам добра не подобрать ключей,
не поделив – ломаем, рвём на части,
чужое горе стало нашим счастьем,
здесь брат на брата вновь идёт войною,
а там их жизни ничего не стоят;
вы ненависти дайте только волю,
как вмиг шкала взлетит до бесконтроля
и не помогут ни мольбы, ни слёзы —
восстанет гнев, как из анабиоза…
…
вот так живём – от «каюсь» и до «каюсь»,
и у порога церкви, спотыкаясь,
у Бога просим Рая для души…
А за порогом вновь и вновь грешим.

Открытые двери

Грусть – плохая спутница в пути.
Чтобы солнца луч рванул сквозь тучи,
просто улыбайся и шути,
даже если ты совсем измучен.
Даже если ливни, как стеной
от тебя отгородят дорогу,
пережди спокойно и не ной,
и не беспокой напрасно Бога.
Верь в любовь, как в чудо в Судный день,
верь в себя, не сомневайся в вере,
на земле, на небе, на воде
для тебя распахнуты все двери.

Пред иконой

Они появятся, засветятся огни,
твоя дорога станет легче и короче.
Спаси же Господи тебя и сохрани
туманным утром, ясным днём
и грешной ночью.

Неси заботливо любовь, не предавай
в унылых буднях, в надоевших километрах,
не растеряй все драгоценные слова,
поглубже спрячь, когда идёшь
навстречу ветру.

Присядь, хорошая, согрейся у костра
и разомлеет бесконечная усталость.
Ты верь, что завтра будешь ближе, чем вчера
и, что пройти ещё совсем чуть-чуть осталось.

Достань клубок и распусти – укажет нить,
где обойти, где скоротать хотя б немного…
Спаси же Господи тебя и сохрани.
Благослови твой путь!
Твою
ко мне
дорогу.

Новый день

Ещё один ложится день
на наковальню лет.
В зеркально-радужной воде
красуется рассвет.
Зажглась и вспыхнула заря,
а с ней – остатки сна
через секунду догорят,
простившись до темна.
Встаю. Негромкий скрип пружин…
Окошко отворю…
Я каждый день за то, что жив,
судьбу благодарю.

Голоса

Чуть слышные голоса
позвали опять в дорогу.
Бушует ночная гроза,
усилив в душе тревогу.
Сквозь чёрное – молний свет —
зигзаги их тьму пронзили,
несётся к экватору век,
столбом вековой пыли.
В грохочущих небесах
за тысячи километров
летят лепестки-паруса,
гонимые прихотью ветра.
Замедлило время бег,
ускорило ход событий,
с дождями вода из рек
рискнула на берег выйти.

На свежей траве роса,
как будто слезинки Бога.
Чуть слышные голоса
позвали опять в дорогу.

Перезвон

Заведён механизм с чьей-то лёгкой руки,
шестерёнки стучат аккуратно —
время плавно струится в изгибах реки,
утекает по ней безвозвратно.

Мне похвастаться нечем – ни смеха, ни слёз,
шумный век, безобразный и жалкий.
Я хотел бы воспринять всё это всерьёз
восприятием старой закалки.

Перезвон колоколен плывёт над землёй
от креста до креста звучным эхом
и щемящая боль ядовитой змеёй
лезет в душу сквозь брешь, сквозь прореху.

Жизнь свою соберу по кускам, по частям,
отделю от ненужного хлама,
я пройду осторожно по древним костям
и укроюсь за стенами храма.

Крещение Иисуса

Заблудшие

довольно непросто вспомнить нам
и не найти ответ,
где можно купить беспошлинно
выигрышный билет.
судьба разыграет по-своему —
хоть проси, не проси,
и включит услуги в стоимость,
а также счёт за такси.

мы будто слепые странники,
сбившиеся с пути,
лазурных небес избранники,
ты, Господи, нас прости.
не дай в лабиринтах запутаться,
от нечисти огради.
мы просто слепые путники
с беспутьями позади.

Пришествие

ждём стремительных взлётов,
ждём первых седин
и ещё ждём кого-то,
говорят, Он один.

Он внимательно слушал,
что пели дожди,
по воде, как по суше,
говорят, Он ходил.

роковой, тяжкий жребий
судьбы – позади,
на земле и на небе
говорят, Он один.

ждём того, кто был скверно
и подло судим,
этот кто-то был первым,
говорят, Он един.

Игра

Клином в небе птичья стая
душу песнями ласкает
и напомнит, улетая, —
живы до поры.

Мокрый лист ногой пиная,
в Рай иду, или от Рая,
по дороге вспоминая
правила игры.

Медное и золотое,
камни, деньги – всё пустое,
только с тем, что за душою
пустят на порог.

Та, что называл судьбою,
что шутила надо мною,
перестанет быть игрою,
подведёт итог.

Поворот

Измождённую грудь под лохмотьями
греет распятье,
перекрёсток дорог – выбор сделан
по воле судьбы.
Я однажды свернул не туда и, казалось,
что спятил,
а обратной дороги найти я не смог,
я забыл.
По пути совершал миллионы
досадных ошибок
и за них обещался до смерти
платить по счетам,
я ночами не спал, чтобы высечь
на каменных глыбах
безмятежно-задумчивый праведный
образ Христа.

Мне себя пожалеть бы, но жалость
презренно убога,
впереди не мираж, а костры,
над кострищами – дым…
Отвернувшись, я дальше шагаю
своею дорогой,
на которой тотчас превращаются
в пепел следы.

Вера

что такое, чего ты грустишь?
подойди и присядь рядом,
если Бог нас с тобою простит,
ничего больше и не надо.
будет время водою течь,
будет сыпаться снегопадом,
если сможет нас Бог сберечь,
ничего больше и не надо.
так давай же встанем на край
опьяняющего водопада,
если Бог обещает нам Рай,
ничего больше и не надо.

Улыбка

Жизнь с утра в тисках очередей —
хмурые задумчивые лица,
как всегда – обычный, новый день
будет только бесконечно длиться.

На кого не погляди, у всех —
понедельник, впрыснутый под кожу,
и уже давно не до утех —
прошлое не делает моложе.

Только бы не кончился заряд —
день, как день, не лёгкий и не сложный,
жизнь у нас одна, как говорят,
впрочем, ошибаются, возможно.

На вопрос: «А можно ль, статус-кво
изменить, минуя все ошибки?»
Тот, кто создал Всё из Ничего —
расплывётся
в искренней
улыбке.

Самогипноз

взамен густых садов Эдема —
нам пустыри,
взамен единственной проблемы —
все тридцать три.

нам тишина пронзает уши,
забыт покой,
и ничего не греет душу,
сквозит тоской.

взамен пророческого Царства —
валун на дне,
и ограничено пространство —
стеной к стене.

не разгораясь, гаснут спички,
встаём с колен,
рабы наследственной привычки
без перемен.

подчинены самогипнозу —
ведь неспроста
мы вновь цитируем Спинозу,
взамен Христа.

Пора

упрямые стрелки часов
опять приведут в порядок
смешение мыслей и слов,
желаний и смутных догадок.

упрямые стрелки часов
размеренно и методично
впиваются в левый висок,
совсем не заботясь о личном

пространстве… и хор голосов
заплачет под куполом храма
в то время, как стрелки часов
и сердце застынут упрямо.

Зрелище

про жизнь и смерть, про душу и грехи
на площади вещал Поэт стихи,
и плакала толпа от умиления,
почтительно внимая слову гения.
а мимо них, стараясь не мешать,
вели Христа, чтоб на горе распять.

Пригвождение к кресту

Послание с небес

ты ищешь, ждёшь, пытаешься понять,
ты шепчешь, что не можешь без меня,
а я фантом, я пыль, я тень, я свет,
я тот, кого на свете больше нет,
я дождь, я снег, бегущая вода,
я сон навек, я небо навсегда;
пойми же, наконец, когда я здесь,
я тот, кто я на самом деле есть,
я весть твоя о том, что всё пройдёт,
я песнь без слов, я музыка без нот,
в моменты те, когда я – тишина,
я выше жизни, выше, чем она,
теперь я весь из света и любви,
а ты живи, пожалуйста, живи.

Чистота

не молись ты за нас в храме
не вини никого
сами
в небесах мы не видели света
не жалели не каялись в этом
надоело от прошлого бегать
жду я лишь одного
снега
знаю стану другим
смелым
как окрасится мир
белым
я к тебе подойду
снова
я тебе покажу
новый
мир
где звёзды совсем не прячут
то, что ты для меня
значишь

Левиафан

в людях куда-то исчезло добро.
в людях давно не видно людей.
это клинический острый синдром
офисов, улиц, домов, площадей…

пусто в глазах, пусто в душе.
ярость без повода, как ураган
рвётся наружу и требует жертв,
чтобы насытился Левиафан.

в людях исчезло добро без следа.
люди безлики, люди пусты.
их равнодушие топит суда,
их безразличие рушит мосты.

Мираж над бездной

Над бездной стоим (так тихо),
и молча решаем вопрос:
ты думаешь – это выход,
я – мысленно строю мост.
Ты прошлое отпустила,
но мне-то не всё равно,
скажи мне, какие силы
толкают тебя на дно?
Какое же это искусство
стремительно падать вниз?
Вперёд посмотри, почувствуй —
за горизонтом – сюрприз
и, может быть, там ответы,
ну ладно, не в этом суть —
ведь скоро наступит лето,
осталось совсем чуть-чуть.

А только ли мне показалось
над бездною той, аккурат,
Голгофа, гора возвышалась
и там кто-то снова распят?

Часть правды

Безумные люди,
безумные нравы,
время пустых поколений…
Неважно,
правы мы или не правы —
не вздумай, вставать на колени!

Сегодня похвалят,
а завтра сплюнут —
миг сомнительной славы.
Помни,
удача играет на струнах
всегда
лишь для забавы.

Memento mori

Жизнь быстротечна, хрупка, а любовь
борется с гордостью, только вот вновь
будет ничья – так каждый раз,
жить я хочу не потом, а сейчас.

Что вдруг устала? Присядь, отдохни.
Слышишь, как ветром летят наши дни?
Видишь, как тают они в небесах?
Вечность и миг на огромных весах.

Смерть и любовь давят на газ,
надо любить не потом, а сейчас.
Право любить – это жизни цена.
Помни о смерти, – там тишина.

Приглашение

нуждаюсь в немедленной терапии —
взглянуть в глаза
и вспомнить, как мы шампанское пили
столетья назад.

в отсутствии мыслей, слов и моралей
срываюсь на бред
и вижу, как мы до утра не спали
укутавшись в плед.

бесцельно слоняюсь один по квартире,
сутки живу
в каком-то нелепом, игрушечном мире —
не наяву.

теряю людей и теряюсь в пространстве,
схожу с орбит,
я сам виноват в этом непостоянстве
и с толку сбит.

не хочется строить воздушные замки,
не хочется в Рай,
пока что, не весь я ещё наизнанку,
давай, приезжай.

Огонь

Это я нарисован кистью,
поздней осенью у костра,
где кружатся ошмётки листьев,
как развеянный по ветру прах.
Под завалами вечных вопросов,
где нет выхода изнутри,
не нашёл я доступный способ
и гори всё огнём, гори!
Голова усыпана пеплом —
отвергаю тоску и грусть
не хочу из полымя в пекло,
не продамся, не продаюсь!
Тихо съёжился бледный город,
он устал от беспутных забав,
здесь никто не придёт к собору,
не приложит к иконе лба.
Я остался один, последний,
поздней осенью у костра,
чтоб увидеть, как напоследок
превращается город в прах.

Сириус

Не бойтесь запутаться, сбиться с пути,
ведь так легко поддаться испугу
и верной дороги тогда не найти —
не выйти к центру, бродя по кругу.

Следы затеряются в волнах песка,
пейзаж одинаковый слева и справа,
и станет ещё зеленее тоска
по многолетним зелёным травам.

Не бойтесь запутаться, сбиться с пути,
взгляните на небо, не бойтесь ночи,
звезда подскажет, куда идти,
звезда, чей ярче других, огонёчек.

Иисус и самаритянка

Предсказание

Что-то страшное случится
в этом лучшем из миров.
В тучах с плачем тонут птицы,
воют тысячи ветров.

Переполнен кубок неба —
хлещет, хлещет через край,
под таким потоком, где бы
ни укрылся – отступай,
потому что будет хуже —
наша участь решена,
потому что в этих лужах
нет ни берега, ни дна.

Мы черту переступили,
согласись теперь, скажи,
мы ведь сами не ценили,
не ценили нашу жизнь
и её простых даров
в этом лучшем из миров.

Уходим…

уходим в небеса, но оставляем память
для тех, кого душа не устаёт любить,
для тех, кто нас почтит
молчаньем и слезами,
для тех, кому нас не дано забыть.

уходим в небеса, но всё ж напоминаем
дождями в поздний час и шёпотом листвы
для тех, кто каждый знак
из тысячи узнает,
для тех, кто не опустит головы.

уходим в небеса, но оставляем память
для тех, кому она мила и по ночам,
для тех, чья грусть-тоска
тоскливее с годами,
для тех, в чьём доме теплится свеча.

Голос

Выгони мысли – крепче спится,
встань и задёрни на окнах шторы,
и перестань ворошить страницы,
что перечёркнуты все, без разбора.

Пусто в кувшине и пусто в колодце.
Жажда минувшего мучает память
и ничего больше не остаётся —
лишь с неба капли ловить губами,
глядя, как падают бледные листья
и под ногами шуршат устало,
их тихий шёпот, как голос истин,
что предрекает конец началу.

Нужно желание, чтобы выжить
и помолиться за чью-то душу,
но никогда мы не станем ближе,
если молчание не разрушим.

Путь в никуда

Я и раньше не мог без тебя, не хотел.
Очень быстро
расставил точки.
И оставил горы бессмысленных дел —
хватит ждать
и жить в одиночку.

Но дорога темна, горизонты пусты.
Привкус страха
разбавлен слюною.
Чтобы стало светлее, я жгу мосты,

Продолжить чтение