Читать онлайн Осколки бесплатно

Пролог

Семь лет назад.

Вокруг было тихо. Сердце билось с такой силой, что казалось его стук разносится по всей улице. Следующий ночной автобус прибудет через несколько минут, а я даже не знала города, в который он меня направит. Просто купила билет, особо не слушая слова кассира, как делала в трёх городах до этого. Сомнительно, что меня будут искать. Маленькая Лия всегда была позором семьи, в отличие от сестры-юриста и брата, который по всем предпосылкам должен был стать достойным наследником компании. Мой побег из дома скорее расценят как неудобство, потому что его надо объяснять людям. Тем не менее, рисковать не хотелось. Ни за что не вернусь ни в этот город, ни в эту семью. Побег я готовила долгое время с особой тщательностью. Продумала множество сценариев, по которым всё может пойти. Правда, ни в каком из них я не была одна. Но нельзя сейчас об этом думать. Мысли о нём снова погрузят в пучину отчаяния, которая сейчас была очень не кстати. Я впилась ногтями в ладонь, чтоб успокоить подступающие слёзы. Не сейчас.

Пока всё успешно шло по третьему сценарию. Новые документы с другой фамилией, менять имя не хотелось принципиально, были сделаны месяц назад. С ними помог хороший знакомый, у которого связи с крупными криминальными элементами нашего города. В течение последних двух лет, а именно столько это всё и планировалось, я снимала небольшие суммы денег со своего банковского счета. Не особо заметно для родителей, которые любили засунуть нос в мою выписку. Ведь тратила я их деньги, как они часто любили упоминать. В итоге, скопилась неплохая сумма. Пару недель назад купила два билета до соседнего города. Второй с горечью сожгла на автовокзале перед выездом. Из дома сбегала ночью, пока «достойный наследник» напивался на очередной вечеринке, а родители спали. В большой рюкзак положила несколько футболок, пару джинс, шорты, сменное белье, конверт с наличными и новые документы. Единственные тёплые вещи надела на себя, потому что они занимали много места. Родителям я оставила письмо и картину с изображением всей семьи, но без меня. Последний подарок. Тогда и не задумывалась, что это последняя картина, что я написала.

До автовокзала добралась пешком, захлёбываясь в слезах и жалости к себе. Пару раз рядом со мной останавливались машины с предложением подвезти. Каким чудом меня не изнасиловали и не убили до сих пор не понимаю, но тогда единственное что меня волновало это то, что никого из знакомых я не встретила. От предложений отказывалась. До автовокзала добралась за два часа быстрым шагом. Ноги гудели, во рту пересохло и глаза болели от уже высохших слёз. Плохо помню как садилась в автобус и ехала к пункту назначения. Там сняла номер в привокзальном мотеле. Приняла душ, поела и купила билет на следующий автобус. Таким образом сменила три города. В одном из них приобрела новый телефон, потому что старый оставила дома. Отправила сообщение лучшей подруге Присцилле, в котором сообщила что со мной всё в порядке. Она была одной из единственных людей, кто знал о моём плане. Мы списывались раз в сутки. Я не сообщала о своём местоположение, просто говорила, что жива, здорова и двигаюсь всё дальше от дома.

Денег осталось чуть больше половины от той суммы, что была изначально. Мне не хотелось думать о том, что скоро придётся остановиться. Казалось, что город, в котором я проведу больше суток должен быть особенным.

Автобус приехал ровно в назначенное время. Люди толпой сразу же ринулись к нему, мешаясь тем, кто пытался выйти. Ненавижу такое. Я постояла в стороне, нервно сминая билет и зашла последней. Ехать мы должны были до самого утра. Сна не было ни в одном глазу и, поэтому, я достала телефон и стала изучать место куда приеду. Оно не было особенным. Очередной небольшой город с населением около двести тысяч человек. Несколько районов, каждый из которых был со своей историей. Пара ночных клубов в центре, памятник основателю как главная достопримечательность и пешеходная улица с кафе и магазинами. В этот момент казалось, что таких как он много.

Не знаю что именно заставило меня пойти гулять по городу. Судьба, не иначе. Мы приехали рано утром и я невозможно устала от бесконечной дороги в последние дни. Поэтому, изменив традиции с привокзальными мотелями, пошла дальше и села в микроавтобус, который, если верить указателям, едет до центра города. Погода была отличная. Солнечно и не слишком жарко. Людей на улицах ещё было немного. Я вышла на одной из остановок, от которой прошла к большому парку. Он вмещал в себя озеро, вокруг которого были расположены несколько лавочек, несколько аллей для прогулок и детскую зону с качелями и горками. А в центре, в окружение фонтанов, стоял тот самый памятник, о котором было написано в интернете. Рядом висела потёртая табличка: «Энтони Николас Брадвейн. Достопочтенный основатель Брадвилл Сити». Я постояла рядом с ним несколько минут, вглядываясь в очертания этого каменного изваяния и пытаясь представить каким он был при жизни. Ушла, потому что фантазия так и не помогла. Прошла через весь парк, обогнув озеро, и довольно быстро вышла на пешеходную улицу.

Она была небольшой со стандартным набором подобных улиц в других городах. Несколько сувенирных лавок, на натёртых витринах которых лежали магниты, открытки, снежные шары с миниатюрой всё того же старины Энтони, различная посуда с названием города и футболки с нелепыми надписями. Между одной из них и маленькой табачной будкой расположился магазин с украшениями ручной работы. Затем в ряд шли несколько магазинов с одеждой для среднего класса. Напротив них возвышался четырёхэтажный отель, который, хоть и не выглядел на пять звёзд, но казался раем после череды мотелей. Но больше всего меня интересовали кафе и рестораны, разбросанные по всей улице. Желудок требовал еды и я тщетно пыталась найти открытое в ранний час заведение. Обрадовалась, увидев открытую дверь и тут же сникла, когда поняла что это бар. Как раз около него до меня донёсся запах кофе и какой-то выпечки и я тут же пошла на него.

Единственным открытым ранним утром заведением оказалось небольшое кафе на самом краю улицы. Двухэтажное здание из красного кирпича было будто поделено на две части. С одной стороны это самое кафе, что гостеприимно открыло большую тёмную дверь. Сверху на чёрной вывеске золотыми буквами было написано «Лукреция». Внутри горел тёплый свет, а молодой человек расставлял столики на маленькой террасе. Рядом с дверью висела табличка, в тон к вывеске, где обозначалось, что кафе работает круглосуточно. Вторую часть занимал книжный магазин с большими стеклянными витринами, натёртыми до блеска. За стеклом виднелись последние новинки с одной стороны и самые популярные книги месяца с другой. Он, в отличие от своего соседа, был закрыт, хотя внутри и виднелась какая-то тонкая фигура. Вывеска у магазина так же висела сверху, симметричной той, что была над кафе. Они были одинаковыми. Только на второй уже чёрными буквами на золотом фоне было выведено «Джульетта».

Я ещё раз оглядела эти два заведения, поражаясь тому какую гармоничную композицию они создавали друг с другом, и медленным шагом зашла в открытую дверь. Внутри помещение оказалось больше, чем выглядело снаружи. По залу были хаотично расставлены столы и стулья из тёмного дерева. Вдоль стен стояло несколько подобных столов, но уже с диванчиками, обитыми кожей того же цвета. Около дальней от входа стены посередине стояла длинный бар. Черноволосый молодой человек, что стоял за ней, натирал бокалы. В углу, рядом с баром и большой дверью, ведущей в служебные помещения, на стульях сидели две девушки в фартуках и переговаривались, устало потирая глаза.

Выбрав столик около окна, я села за него, скидывая рюкзак под ноги. Одна из девушек подошла ко мне. Это была хрупкая девушка, которая от силы выглядела лет на пятнадцать. Невысокий рост немного компенсировался ботинками на высокой подошве. На фоне бледной кожи сильно выделялись коричневые, почти чёрные, глаза. Маленький вздёрнутый нос. Немного пухлые губы, подкрашенные прозрачным блеском. Светлые, почти платиновые, волосы убраны в высокий хвост. Просто кукла, а не человек.

– Доброе утро! – бодро произнесла она с широкой улыбкой. Я обратила внимание на бейджик, прикреплённый с правой стороны на груди. Вивиана. – Добро пожаловать в Лукрецию! Что будете на завтрак? Сегодня в утреннем меню омлет, оладья и яичница с беконом.

– Здравствуйте. – кивнув, ответила я и не нашла в себе силы улыбнуться в ответ. – Омлет и капучино, пожалуйста.

Вивиана уточнила ещё что-то о сиропе к кофе и вернулась к стойке. Заказ был готов через двадцать минут и я с удовольствием принялась за еду. Желудок торжествовал, но душу, к сожалению, это не излечило. Неожиданно, как по щелчку пальцев, ко мне вернулись все эмоции, что я старалась подавить в эти дни. Ногти, впившиеся в кожу ладони, уже не помогали. Дело было не в моей ненормальной семье и не в побеге. Дело в нём. Стивен предал меня. Говорил, что будет любить вечно. Обещал, что сбежит со мной. Оказалось, что у любви есть срок годности. Один год.

– С вами всё в порядке? – донёсся до меня встревоженный голос Вивианы. Я в этот момент сидела и вытирала слёзы, пытаясь параллельно съесть свой завтрак. Чашка с капучино дрожала в моей руке.

– Да, я просто… – запнулась, пытаясь подобрать слова. Но лишь сильнее заплакала. Вивиана перевела взгляд с моего заплаканного лица на набитый вещами большой рюкзак. Тень понимания отразилась на её лице.

– Сара, позови маму! – неожиданно громко сказала она второй девушке. Та скрылась за дверью. Вивиана хотела уйти, но повернулась и аккуратно дотронулась до моей руки, сжимающей стакан с кофе. – Не знаю, что у вас случилось, но здесь вам помогут. Лукреция никого не бросает в беде.

Всего несколько минут спустя место напротив меня заняла холодная с виду женщина. Светлые волосы длиной до плеч были аккуратно уложены и лежали прядка к прядке. Карие глаза изучающе смотрели на меня, а губы, покрытые ярко-красной помадой, были поджаты.

– Что у тебя случилось, милая? – неожиданно мягким голосом спросила она, не отрывая от меня взгляда. Вивиана и другая официантка ушли, оставив нас вдвоём. Я нервно сглотнула и облизнула пересохшие губы, продолжая беззвучно плакать. – Расскажи и станет легче.

И я не выдержала. Мне жизненно необходимо было поговорить об этом с кем-то. Даже если это будет совершенно незнакомый мне человек. Мы разговаривали в течение нескольких часов. О родителях, о Стивене, о том как в один момент я почувствовала себя совершенно ненужной никому в этом мире. Кофе сменился чаем с ромашкой, а кафе постепенно стало наполняться посетителями. Слёзы высохли, а внутри оставалось только опустошение.

– Мне нужна официантка. – задумчиво сказала женщина под конец моего рассказала и посмотрела в окно, разглядывая улицу и прохожих людей. – Это неплохой город для остановки, как думаешь?

– Я не… – неожиданно запнувшись, я замолчала о тоже выглянула в окно. Этот город не отличался ничем от других таких же городов. Он не был особенным, но таким было это место. Маленькое круглосуточное кафе. – Мне нужно найти где снять комнату.

– Миссис Лорейн с этим может помочь, думаю. – кивнув в сторону книжного магазина, ответила она и протянула мне руку. – Забыла представиться. Элеонора Стилман.

– Эмилия Найт. – ответила я, пожав её тонкую тёплую руку. Другая фамилия звучала непривычно, но означала для меня свободу.

– Добро пожаловать в семью, Эмилия.

Глава 1

Эмилия

Наше время.

– Мисс Найт, в зале требуется ваша помощь!

Типичное начало рабочего дня. Ещё не успев открыть глаза сегодня утром, я уже знала как он будет проходить. Когда три месяца назад меня назначили управляющей Лукреции, Элеонора сразу предупредила меня, что вся моя жизнь, по крайней мере рабочие будни, станет днём Сурка. Тогда мне казалось, что она преувеличивает. Если бы. Каждое утро мой будильник звонит незадолго после рассвета. А это много о чём говорит, учитывая что круглый год в Брадвилле солнце встает не позже пяти утра. Я проверяю голосовую почту и уведомления на телефоне раньше, чем иду в душ, потому что даже ночью здесь может произойти что-то из ряда вон выходящее. Обычно, это бывают пьяные гости или конфликт с обслуживающим персоналом. Для таких ситуаций моего присутствия не требуется, есть менеджеры, но поставить меня в известность нужно. Быстро принимаю душ и ем на завтрак лёгкий салат. Кофе беру уже по пути на работу в кофейне за углом дома. Кафе находится в двадцати минутах пешего шага от студии, которую я снимаю, поэтому транспортом пользуюсь крайне редко. Задаю настроение на день с помощью капучино с двойной порцией эспрессо и музыкой в наушниках. На работу прихожу за пятнадцать минут до начала моей смены. Смотрю выручку за предыдущий день, проверяю остатки продукции, если чего-то остается мало связываюсь с поставщиками, при необходимости даю задания администраторам. И в тот момент, когда решаю расслабится и спокойно заняться документацией, случается это. Всегда. Серьезно, я искренне не понимаю как, мать его, они справляются без меня ночью и в выходные. Потому что днём меня зовут в зал каждый час.

– В чём дело, Лилиан? – задаю вопрос, выходя из кабинета. Около двери стоит наша новенькая официантка. Быстро окидываю её взглядом, убеждаясь, что её внешний вид соответствует дресс-коду кафе. Светло-голубые джинсы, белая футболка без рисунков, поверх надет коричневый фартук с надписью «Лукреция» на груди и бейдж с именем чуть выше. Светло-русые волосы убраны в пучок. Отлично. – Если в зале не взорвалась бомба, то вы все получите за то, что отвлекли меня от работы.

– Нет, мисс Найт… – Лилиан замялась, пытаясь подобрать слова. Когда она уже начала говорить из зала донёсся крик. Мои глаза сразу же устремились в ту сторону. – Камилле стало плохо. Кажется, у неё открылось кровотечение.

Чёрт возьми.

Камилла Синклер была ночным менеджером, когда я устроилась на эту работу. Пересекались мы редко из-за разных графиков и стали работать вместе лишь когда она забеременела шесть месяцев назад. В связи с этим обстоятельством её перевели в дневную смену, поменяв с Катриной, которой, кажется, было плевать когда работать. С этим не было никаких проблем. Мы освободили её от многих тяжелых обязанностей и всё протекало хорошо. До сегодняшнего утра.

Камилла лежала на полу около стойки бара, когда я забежала в зал. Кожа девушки была бледной, она вся дрожала, на полу виднелось несколько пятен крови. Около неё на корточках сидел Эндрю, наш бармен. А в паре метров в ступоре стояла Эрика, другая официантка. Гостей в зале было немного, но они все отвлеклись от своей еды и смотрели на нас. Я опустилась рядом с Камиллой.

– Вы позвонили в 911? – задала вопрос с надеждой, потому что понятия не имею что делать в такой ситуации.

– Да. – ответил Эндрю после непродолжительной паузы. – И её мужу.

– Ками. – тихо позвала я девушку, опускаясь рядом с ней. Взгляды людей в зале напрягали и надо было бы отнести её в комнату отдыха, чтоб дождаться скорую помощь там. Но, вдруг, её нельзя было трогать или вроде того? Оставался риск, что мы навредим Камилле или ребенку, поменяв положение. – Ками, ты слышишь меня?

Веки девушки затрепетали, что свидетельствовало о том, что она в сознание. Но вместо ответа с её губ сорвался тихий стон, что заставило меня задрожать. За всю жизнь я редко сталкивалась с ситуациями, когда кому-то требовалась моя помощь в медицинском смысле и каждый раз это вызывало ступор и панику. Гость пару лет назад подавился рыбой и начал задыхаться. Ему помогла Шарлотта, которая даже не была на смене, а что делала я? Плакала в туалете, в который убежала, когда убедилась, что ему помогут. Дочь Элеоноры и моя подруга Вивиана чуть не утонула в озере, запутавшись в водорослях, когда мы решили провести день на пляже. Её вытащил незнакомый парень и сделал её искусственное дыхание. Где же была я? Смотрела издалека и не могла пошевелиться. И таких историй множество. Чёрт, да об этом можно говорить целый день. Сейчас, с Камиллой, происходило то же самое. Ей плохо настолько, что она не может говорить. На полу пятна крови и кожа девушки покрылась бисеринками холодного пота. И я в ступоре. Пальцы начинают дрожать, на глаза наворачиваются слёзы и мозг отключается.

– Моё ребёнок… – слабый голос Камиллы добрался до меня будто сквозь толщу воды. – Он должен выжить.

– Он выживет, Ками. Ни о чем не беспокойся. – говорил Эндрю, сжимая её руку, но его чёрные глаза неотрывно следили за мной. – Ты в порядке, Эмс?

Я не успела ответить, когда на улице раздался характерный звук и уже через пару мгновений в кафе вбежали врачи и муж Камиллы следом. С моих губ сорвался вздох облегчения, и я медленно отступаю назад, наблюдая, словно в замедленной съемке, как врачи начинают оказывать Ками помощь. Позволяю слезам пролиться лишь после того, как оказываюсь в своём кабинете.

В этот день мне приходится брать на себя обязанности менеджера, потому что никто из сменщиков Камиллы не может сорваться посреди дня. Это чертовски бесит, но и винить я никого не могу. В конце концов, у всех есть своя жизнь и они не обязаны жить одной работой.

Как это делаешь ты, Эмилия.

Пошёл к чёрту, внутренний голос.

К трём дня гостей в зале практически нет, что даёт мне некоторую передышку. Как раз в этот момент дверь в кафе открывается и на пороге появляются силуэты моих лучших подруг. Шарлотта и Вивиана с улыбкой приветствуют персонал и направляются прямо ко мне. Я как раз стояла за стойкой бара, пытаясь следить за работой кафе и разбирать документацию одновременно. Спойлер: получается плохо.

– Я боюсь, что мне придётся уклониться от святой традиции сегодня. – с печальным вздохом говорю, как только они приближаются. Святой традицией мы называли наш ежедневный перерыв на кофе. Мы приходили сюда даже в выходные и в течение сорока минут пили кофе, ели мороженное и разговаривали. Это началось спонтанно, когда мы втроём были официантками. Несмотря на то, что Вив было только шестнадцать, мы быстро нашли общий язык. Эта девчонка была умна не по годам, и я уважала её за то, что она соглашалась на работу в кафе, несмотря на то, что была дочерью хозяйки.

– От этого невозможно уклониться, Эми. – прищурившись, ответила Шарлотта и поправила непослушные кудри, что полезли ей на лицо. – К тому же, у неё. – кивок в сторону Вивианы. – есть новости, которыми она не хочет делиться со мной без твоего присутствия.

– Эндрю. – позвала Вивиана бармена, который был занят натиранием бокалов. – Три капучино. Один с двойной…

– Порцией эспрессо. – с усмешкой закончил за неё он. – Я знаю, черт возьми. Вы пьете одно и тоже каждый день последние пять лет.

Вообще-то, семь лет. Но кто считает?

– Отлично. – мягко улыбнувшись, ответила Вив и, взяв меня за руку, потащила к дальнему столику, который находился вблизи служебного выхода. Мы всегда занимали его.

– У меня чертовски много работы. – попыталась сопротивляться я, но это было бесполезно. Шарлотта взяла другую мою руку и вдвоём они усадили меня.

– У тебя всегда её много, но это святая традиция. Мы её не нарушаем. Точка. – сказала она, усаживаясь на стул рядом, когда Вивиана присела напротив. Мы молчали до того момента, когда Эндрю принёс наш кофе.

– Ну, что там у тебя, Вив? – нетерпеливо спросила Шарлотта, делая первый глоток. – Ты сказала, что это что-то невероятное.

– Вообще-то, новости две. И не очень хорошие. – Вивиана огляделась, чтоб убедиться что рядом никого нет и понизила голос, прежде чем продолжить. Нам пришлось наклониться к ней, чтоб услышать. – У родителей проблемы с финансами. Отец сделал несколько вложений, которые не оправдали себя и теперь наша семья в глубокой заднице. Мы можем потерять кафе.

– Что?! – одновременно воскликнули я и Шарлотта, переглянувшись. В наших глазах застыл одинаковый ужас. Для нас обеих Лукреция стала больше, чем работой. Дом, семья. Всё завязано здесь. Вивиана раздраженно шикнула.

– Вот почему Элеонора была такой встревоженной три дня назад и ругалась с твоим отцом. – рассеяно прошептала я. Это был последний раз, когда хозяйка кафе появлялась здесь. – Я подумала, что он ей изменяет и она узнала.

– Ты всегда думаешь, что все всем изменяют. – поморщившись, отмахнулась Шарлотта и перевела взгляд обратно на Вив. – Неужели ничего нельзя сделать? Я могу пойти к отцу. Скажу, что пойду работать в его компанию и наконец-то поступлю в колледж. Он даст мне денег при таких условиях.

Моё сердце сжалось. Семья Ройлсов продавала недвижимость не только здесь, но и в любом городе вокруг. Они были до неприличия богаты. Её отец всегда хотел, чтоб Лотта продолжила его дело как его единственный ребёнок. Но у неё всегда были другие планы. Мистер Ройлс принял это, но ограничил её финансы.

– Ты не станешь продавать свою свободу, чтоб спасти наше кафе. – покачав головой, ответила Вивиана. – Мама никогда этого не примет. У неё есть план, но он шаткий.

– Какой план?

– Александр Крейст. – лицо Вив исказила гримаса отвращения, когда она буквально выдавила из себя это имя. – Он чёртов ублюдок, но богаче всех наших родителей вместе взятых.

– Это тот мальчишка, который неожиданно разбогател в восемнадцать лет, разработав видеоигру? – спросила я, стараясь быть внимательной в разговоре и одновременно следить за обстановкой в зале. Вивиана кивнула. – Элеонора хочет попросить его вложиться в кафе или вроде того?

– Не знаю точно чего она хочет. – блондинка пожала плечами. – Его отец, кажется, был её другом. Она хочет договориться с ним о чем-то.

– Ну, будем надеяться, что это спасёт Лукрецию. Мы не можем потерять её. – сказала Шарлотта и крепко обхватила чашку с кофе. – После таких разговоров, я жалею что не попросила налить туда водки.

– Ты сказала, что с тусовками и алкоголем покончено, Лотта. – равнодушно сказала я её. – Если ты всё ещё хочешь быть менеджером.

– Я второй месяц прихожу без опозданий и похмелья. Это должно было убедить тебя в моей серьёзности. – закатив глаза, ответила она. – К тому же, мы с Роном расстались. Без него это всё потеряло смысл.

– Прожигание жизни потеряло смысл без придурка, которого ты называла парнем.

– Прекратите. – тихо, но твёрдо произнесла Вивиана, переключая наше внимание на себя. – Есть вторая новость, которую я бы хотела обсудить до того, как вы вгрызётесь друг другу в глотки. – небольшая пауза. Вив нервно сглотнула. – С Джульеттой тоже не всё гладко. Миссис Лорейн стара и у неё нет наследников, которые могли бы помогать ей заниматься магазином.

– Чёрт возьми. – прошептала я, прикрывая глаза. Это не кончится ничем хорошим. Лукреция и Джульетта были семьёй.

– У неё есть какой-то дальний родственник, которому она хочет завещать кафе после своей смерти. – Вивиана вздрогнула, будто представила в голове, что миссис Лорейн умирает. – Она позвонила ему, потому что не может больше справляться в одиночку.

– И что? Он приедет, чтоб помогать управлять магазином?

– Мы не знаем, Эми. – облизнув губы, ответила Вивиана. – Он только сказал, что приедет и посмотрит на ситуацию.

– То есть, наше будущее сейчас зависит от решений молоденького мультимиллионера и непонятного родственника Оливии Лорейн? – спросила я, подводя итог. – Мы в дерьме, девочки.

– Не драматизируй, Эми. Всё не так плохо. – сказала Шарлотта и одновременно с этим на мой телефон пришло уведомление. Элеонора. Я отправила ей сообщение как только Камиллу увезли в больницу.

– Поздравляю, Лотта. – сказала я, прочитав сообщение начальницы. – Ты можешь наконец-то проявить себя. Камиллы не будет месяц и на это время ты берешь часть обязанностей менеджера.

Шарлотта взвизгнула и повисла на моей шее. Вивиана улыбнулась ей, поздравляя. Мы чокнулись стаканами кофе. И затем разговоры перешли в другое русло, не связанное с работой или личной жизнью. Новости Брадвилла, погода, новое кино. Всё, что угодно можно было обсуждать с этими двумя за кофе, не замечая как пролетает время.

– Не облажайся, Лотта. Я серьезно. – прошептала я на ухо подруге, когда они уже уходили. Элеонора не думала даже рассматривать Шарлотту на место Камиллы, пока я не поручилась за неё. Она долго наблюдала за ней, пока не стала замечать, что Лотта действительно стала ответственнее. Так что, я оторву её милую кудрявую голову, если она вернётся к началу.

Спустя неделю после нашего разговора об этом, в городе появился таинственный родственник миссис Лорейн. Слухи к тому моменту распространились и всем было любопытно на него посмотреть. Лилиана ходила на перерыв со своей подругой Ирен, продавцом в Джульетте, и, вернувшись, поведала, что видела его издалека.

– Он светловолосый и высокий. – говорила она Рике, когда они складывали на подносы блюда на кухне.

– Может вы будете обсуждать это не в рабочее время? – раздраженно спросила Шарлотта, что стояла рядом со мной, проверяя чистоту холодильников. Рика закатила глаза и что-то прошептала себе под нос, но они обе послушно вышли в зал, сложив всё что нужно.

– Тебе не обязательно быть стервой, чтоб доказать, что ты будешь ответственным менеджером. – со смешком сказала я.

– Ох, дорогая, я всего лишь подражаю тому какой была ты. – парировала она с улыбкой и вышла в зал. Надо отдать Лотте должное, она действительно старается.

Высокий и светловолосый, значит. Интересно. А что, если…?

Да, высокий и светловолосый. Как миллион других мужчин.

Ты прав, внутренний голос. Как и всегда.

К вечеру мне предоставился шанс взглянуть на этого мужчину своими глазами. Через месяц в зале книжного магазина какой-то малоизвестный автор собирается провести презентацию книги. Миссис Лорейн, как часто это делает, заказала у нас напитки и несколько закусок. И мне нужно было согласовать всё с ней прежде, чем отправлять заказ поставщиками на некоторые продукты. Рабочий день уже подходил к концу, когда я нашла на это время.

– Эми, дорогая. – с улыбкой поприветствовала меня Оливия, когда я вышла в зал магазина из двери, что объединяла наши заведения.

– Добрый вечер, миссис Лорейн. – ответила, чуть приобняв старушку. Она относилась ко мне как к родной внучке и очень поддерживала меня, когда я только приехала. – Нам нужно обсудить заказ на презентацию через месяц.

– Конечно-конечно. – кивнув, сказала она и мы прошли в её маленький кабинет. Здесь всегда пахло старыми книгами и деревом. Меня тут же окутывало теплом, стоило зайти сюда. – Маркус Ларк, автор, проходил реабилитацию от алкоголизма.

– Значит, все напитки безалкогольные. – отметила это в своём блокноте. – Можем сделать фруктовые лимонады собственного производства или заказать что-то готовое у поставщиков.

– Что из этого будет выгоднее для магазина? – раздался позади меня холодный твёрдый голос. По спине пробежал холодок. Я не могла не узнать его. Чёрт, прошло семь лет, но он оставался в моей памяти, будто это было вчера.

– Ты обещал любить и быть верным, Стивен. Обещал, что мы вместе навечно.

– Подожди, Санни. Выслушай.

– Пошёл ты к чёрту. Ты и твои объяснения. Возвращайся к своей шлюшке.

– Санни!

Я зажмурилась, пытаясь отогнать непрошеное воспоминание. Это просто смешно. Голоса могут быть похожи, но это не может быть он. Тем не менее, я не оборачивалась, продолжая стоять лицом к миссис Лорейн и спиной к двери и мужчине.

– Эми, познакомься с моим внучатым племянником. – сердце забилось чаще, как только женщина продолжила говорить. – Стивен, это Эмилия Найт. Управляющая Лукреции.

Стивен, Стивен, Стивен.

– Эмилия? – неожиданно хрипло переспросил он и вдруг схватил меня за предплечье, разворачивая к себе. Я не была к этому готова. Ни к его серым глазам, что раньше смотрели на меня с любовью. Ни к выражению полнейшего шока на до боли знакомом лице. Но мне нужно было прийти в себя. Посчитав про себя до десяти и дав себе мысленную пощечину, я вырвала свою руку из его хватки.

– Выгоднее для магазина будет взять лимонады нашего производства, потому что мы можем сделать магазину скидку на них и их себестоимость ниже. – холодно ответила я, сжимая руки в кулаки. Лишь бы не потерять самообладание сейчас. – Вы можете принять решение не позднее утра пятницы, и я оставлю вам варианты наших закусок. Дайте ответ мне или передайте через любого менеджера Лукреции. – сделала нажим на последнюю фразу, глядя ему в глаза. Так, чтоб он понял, что для меня предпочтительнее.

– Эми, но ты вроде хотела обсудить это сейчас? – растерянно спросила миссис Лорейн и моё сердце сжалось от беспокойства в её тоне. – Это так не похоже на тебя – оставлять варианты и уходить. Ты всегда всё обсуждала вместе со мной.

– Я вспомнила, что у меня есть дела на сегодня. Простите, что потратила ваше время. – тихо ответила я Оливии, чуть повернув голову в её сторону. – Жду ответа до пятницы.

Мне потребовалось всё своё самообладание, чтоб выйти оттуда с маской спокойствия. Хотелось расплакаться, кричать, расцарапать его несправедливо красивое лицо. Это всё прокручивалось в голове, но лицо ничего не выражало. Годы работы в сфере обслуживания сделали меня хорошей актрисой. Но Стивен, ворвавшийся в мою размеренную жизнь, станет большой неприятностью и испытанием для моих нервных клеток.

– Снова сбегаешь, Санни? – я замерла около двери, что вела в Лукрецию, услышав голос за спиной. Растянула губы в кривой усмешке и обернулась. Он стоял в полуметре от меня. Слишком близко.

– Не порть мою репутацию глупыми прозвищами. – перевод: моё сердце пропускает удар, когда ты меня так называешь. – Мне стоит предупредить миссис Лорейн, что твоим обещаниям нельзя верить? Она то не восемнадцатилетняя девочка, сердце может не выдержать.

– Хватит, Эмилия. – поморщившись сказал Стивен и подошёл на шаг ближе. Меня окутал аромат его парфюма. Того же самого, которым он пользовался в прошлом. – Нам надо поговорить.

– Я покончила с прошлым, Стивен. Мне не нужны разговоры. – быстро развернулась, открыла дверь и скрылась в кафе.

Как и миллион других мужчин, да, внутренний голос?

Глава 2

Стивен

Одиннадцать лет назад.

Ненависть стала моей второй кожей за последние две недели. Жизнь была полна несправедливого дерьма и странно, что осознание этого пришло ко мне лишь спустя семнадцать лет существования. Конечно, я понимал, что родители ни в чем не виноваты, но, чёрт, мне хотелось крушить всё вокруг.

Моя семья никогда не отличалась большим достатком. Мама работала учительницей в младшей школе соседнего города, а отец с раннего утра и до позднего вечера пропадал в автомастерской. В те дни, когда заказов было мало, он брался за подработку охранником в магазинах или на стройку. Но этого было мало. Мы жили в городе с ужасным климатом, где лето всегда было пасмурным и дождливым, а зимы ужасно холодные. Дом, что достался отцу по наследству от дяди, был в вечно ужасном состояние. Мы тратили тысячи долларов в год только чтоб поддерживать в нём хоть какие-то условия жизни. Я сам начал искать работу с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать лет, чтоб хоть как-то облегчить жизнь родителям. В начале это были мелкие подработки вроде курьера, официанта на выходные или догситтера. Они оплачивались минимально, но в нашей ситуации грех было жаловаться. Моя жизнь изменилась безвозвратно полтора года назад.

– Ты же вроде разбираешься в тачках, Эндрикс? – ко мне тогда подошёл Винсент Грейвс. Он учился в моей школе, но мы редко пересекались раньше. Если честно, мне он всегда казался заносчивым придурком.

– Может быть. – ответил я, затягиваясь сигаретой и одним глазом следя за собакой миссис Чентмейн. Она любила жрать дерьмо, как только за ней переставали следить.

– Хочешь подзаработать что-то серьезнее зарплаты мальчика на побегушках? – спросил Винс и подошёл чуть ближе.

– Звучит заманчиво, но незаконно. Откажусь. – мой голос звучал равнодушно, хоть предложение заработать побольше и правда привлекало меня. Но я не связывался с незаконными делами, у моих родителей и без этого достаточно проблем.

– Черт, я не прошу тебя убить кого-то, Эндрикс. – Винс закатил глаза. – Мне всего лишь нужно прокачать тачку для участия в гонках. Если смогу победить в следующей, то отдам половину выигрыша.

– Гонки? – моё сердце пропустило удар. В нашем захолустье все знали, что развеяться здесь можно только двумя вещами: вечеринки в клубе Никки Стракса, сына бывшего мэра, и гонки, что устраивала местная банда. Нелегальные, разумеется. – Ты участвуешь в гонках на Грей-рок?

Винс кивнул и его губы растянулись в хитрой усмешке. Он знал. Видел что-то либо в выражение моего лица, либо в блеске глаз. Но он понимал то, что я скажу прежде, чем мой рот открылся.

– Я прокачаю машину, Грейвс. Ты оплатишь эту работу как любому другому механику, но, если победишь – ты приведешь меня туда. – он кивнул, не переставая ухмыляться. Гонки на Грей-рок были закрытой территорией. Попасть туда можно было лишь по рекомендации и после тщательной проверки личности. Ребята из банды, что организовывали их, считали выше своего достоинства платить полиции за то, чтоб они закрывали глаза. Отсюда и были меры предосторожности.

На прокачку машины Винса у меня ушла неделя. Я приходил к нему в гараж сразу после занятий в школе и уходил поздно вечером. Мы с ним сдружились, обмениваясь колкостями и сарказмом в процессе. Перед следующей гонкой я зашёл к нему в последний раз проверить всё необходимое. Машина была в идеальном состояние. Винс заплатил мне пять тысяч долларов, что было намного больше, чем зарплата обычного механика. От моих возражений он отмахнулся.

– Эти деньги нужны твоей семье, Стивен. Не глупи. – сказал он тогда и я лишь молча кивнул, пряча купюры в карман.

Винс победил в той гонке. Он пришёл к моему дому поздно ночью, а его глаза горели от возбуждения и адреналина. Его рассказ о том, как проходил заезд занял пару часов, но я слушал каждое слово, боясь что-либо пропустить.

– Следующий заезд через две недели, Эндрикс. – сказал он мне уже под утро, собираясь уходить домой. – У меня дома стоит моя старая машина, с которой я начинал участвовать. Прокачай её для себя и поедешь со мной.

– Что я буду должен тебе за это? – спросил я, чувствуя, как от предвкушения начинают дрожать руки.

– Будь моим другом и сними мне хорошенькую шлюху, когда получишь свой выигрыш за призовое место. – подмигнув, ответил Винс и скрылся за поворотом. А я ещё долго смотрел вперед, сидя на крыльце и не чувствуя колючего осеннего холода. Мои мысли были далеко отсюда – на Грей-рок.

Винс помогал мне с машиной так же, как когда я занимался этим для него. Мне пришлось отдать три тысячи, чтоб сделать всё, что было задумано. Остальные две, из тех заплатил мне Винс, я отдал родителям. На старую машину, которую для начала нужно было починить и лишь потом прокачивать, ушло больше двух недель и на следующий заезд я попал лишь в качестве зрителя, чтоб поддержать Винса. Ту гонку он не победил, но всё равно вылезал из машины с пьянящим восторгом в глазах.

– Это было невероятно, Стив! – закричал он, обхватывая моё плечо. Я кивнул, соглашаясь, не в силах вымолвить ни слова. В голове гудело от голосов сотни людей вокруг нас, а сердце учащенно билось. – Заканчивай с тачкой, я хочу, чтоб ты это почувствовал.

Мой первый заезд прошёл лишь месяц спустя, потому что отец заболел и мне пришлось дополнительно брать смены в его мастерской. Я не победил тогда и не занял никакого призового места, но, честно говоря, меня это мало волновало. Там, за рулём, на огромной скорости я чувствовал большую свободу, чем за всю свою жизнь. Больше не было ни дерьмового города, ни разваливающегося дома, ни бедного мальчика из трущоб. Только руль, жужжание двигателя и скорость.

Винс стал первым лучшим другом в моей жизни. Дни мы проводили в его гараже, занимаясь нашими машинами и придумывая как их прокачать для лучшего результата. Ночью же были либо на гонках, либо пили вместе и разговаривали о жизни. Несмотря на разное финансовое положение и сам Винс, и его семья всегда относились ко мне очень тепло. Первые призовые места начали приходить ко мне спустя полгода. Это приносило неплохие деньги и мне пришлось придумывать разные оправдания, чтоб объяснять родителям откуда они появлялись. Отец, казалось, о чем-то догадывался, но молчал, лишь продолжая пристально наблюдать за мной. Мама же жила в блаженном неведение, думая что я нашёл очередную подработку.

Эти полтора года стали самыми счастливыми в моей жизни. Дело было не в победе и даже не в деньгах, а лишь в эмоциях, что вызывало участие в гонках. Я и Винс не старались стать лучшими, хоть часто и приходили первыми, поэтому ни с кем не соперничали и не конфликтовали. Грей-рок стали моей второй семьей, а Винс братом. И я был счастлив, пока в один день, две недели назад мама не зашла в мою комнату.

– Привет, мам. Как день? – я улыбнулся ей, натягивая на плечи куртку. Винс ждал меня в центре.

– Стивен, нам нужно поговорить. – её голос звучал отстранённо. В ту же секунду я понял, что что-то не так и ничем хорошим это не закончится. Она назвала меня Стивеном.

О моей маме нужно знать две вещи, чтоб понять какой она человек. Она скорее отдаст последний доллар бедняку у церкви и пойдёт двадцать километров до дома пешком, чем пройдет мимо нуждающегося. И у неё для всех всегда было уменьшительно-ласкательное прозвище. Поэтому, когда я говорю, что то, что она назвала меня моим собственным именем является проблемой, то так оно и есть.

– Это не подождёт до завтра? Винс ждёт меня. – с надеждой спросил я, желая избежать заранее неприятного мне диалога. Может, что-то случилось? Вдруг, мама всё же узнала про гонки и собирается читать мне нотации? Может что-то с отцом? Последнее время он пропадал в мастерской больше обычного.

– Нет. Это довольно важно. – безапелляционно ответила она и скрылась за дверью, бросив напоследок, что ждёт меня в гостиной. Я раздраженно выдохнул и написал Винсу, чтоб он не ждал меня. Это могло занять много времени.

– У нас что, кто-то умер? – спросил я, входя в гостиную. Мама сидела на диване, обняв себя руками.

– Ты помнишь свою тётю Марго? – она явно нервничала. Теребила рукава кончиками пальцев и покусывала губы. Скрывать эмоции эта женщина умела отвратительно.

– Кузина отца? Которая вышла замуж за какого-то богатенького парня? – уточнил я, не понимая к чему ведёт мама и причем здесь тётя, которая звонила нам раз в год на рождество. Марго Эндрикс была младшей дочерью дяди моего отца. Она часто приезжала к нам раньше, но практически исчезла из нашей жизни, когда вышла из замуж и перебралась на другой конец страны. Это было около десяти лет назад.

– Она развелась с мужем. – тихо произнесла мама и помедлила, будто пытаясь подобрать слова. – Он плохо с ней обращался, и она смогла отсудить у него дом. Марго звонила несколько дней назад.

– Плохо обращался? Чёрт, с ней ведь всё в порядке? – нахмурившись переспросил я, всё ещё пытаясь понять к чему она клонит.

– Да, она звонила не из-за своей ситуации, а из-за нашей. – продолжила говорить мама и поморщилась. – Боже, не думала, что это будет так тяжело. Она хочет, чтоб мы переехали к ней, Стиви. В их городе лучше климат, больше возможностей и у неё свободен гостевой дом, ко…

–Абсолютно нет. – прорычал я, не дав ей договорить. Да, нашу жизнь не назовёшь сказкой. Но бросить всё здесь? Гонки? Винса?

– Послушай меня…

– Мы никуда не переедем, мама! – я впервые повысил на неё голос, и она вздрогнула, расширяя глаза. – Здесь вся наша жизнь.

– Перестань быть эгоистом. – донёсся до меня голос отца и мои зубы сжались от злости. – Ты не хочешь уезжать из-за своих друзей и развлечений. Твоей матери приходится каждый день ездить в другой город на работу, потому что в местной школе уже много лет забит штат. Мы живём в дыре, которую легче снести, чем полностью отремонтировать. Этот переезд хорошая возможность для всех нас.

– Если постараемся, мы можем наладить свою жизнь здесь. – в отчаяние прошептал я, переводя взгляд с отца на мать. – Я могу взять ещё работу, я…

– Нет. – оборвал меня папа и подошёл ближе. Он заговорил достаточно тихо, чтоб мама не улавливала суть. – Я достаточно закрывал глаза на то, что ты рискуешь своей жизнью ради денег. Гонки пора прекратить.

– Это было не только ради денег, отец. – холодно ответил я, сжимая ладони в кулаки. Мне хотелось что-нибудь ударить или кого-нибудь. Но, несмотря на напряжение, этим кем-то не должен стать мой отец.

– Я понимаю, сынок. – он сжал моё плечо. – Так будет лучше для всех нас. Поверь.

Зарычав от бессилия, я развернулся и вышел прочь из дома. Где была тётя Марго раньше? Когда мне не хотелось просыпаться по утрам, находясь в этом дерьмовом городе. Когда жизнь здесь была наполнена лишь серостью и вечными гонками за очередной подработкой. Где она была, черт возьми?

В тот вечер я напился с Винсом и всё ему рассказал. Мы сидели на холме, с которого открывался прекрасный вид на Грей-рок и курили, в молчание смотря на пустую стартовую линию. Меня колотило от холода, но даже от мысли о том, чтоб вернуться домой сейчас меня тошнило.

– Ты должен поехать, Стив. – сказал Винс после получасового молчания. Я с удивлением посмотрел на него. Его губы дрогнули. – Не пойми меня неправильно, я буду скучать по твоей заднице здесь. Но это хорошая возможность. И для тебя, и для твоей семьи. Не просри её.

– Но… – начал говорить я, переводя взгляд обратно на трассу. Винс перебил меня.

– Мы оба знаем, что кайф от этого пройдёт рано или поздно. Задумайся о том, что ждёт тебя дальше, Стив.

Он был прав. Мои родители были правы. Я, черт возьми, знал это. Только от этого было не менее больно. На следующий день мне пришлось принять невозможное решение, которое обещало перевернуть весь мой мир. Переезд. Я принял это, но продолжал всё ненавидеть. Сборы вещей, продажа дома, улаживание всех формальностей на наших работах и в школе. Всё это вызывало во мне тошноту. Винс пришёл к нашему дому, когда мы загружали вещи в машину.

– Не влипай в неприятности, засранец. – со смешком сказал он, обнимая меня на прощание. Это всё ещё казалось дерьмовым сном.

Ближайший к нашему городу аэропорт находился в пяти часах езды. Мы выехали заранее, рассудив что старый отцовский внедорожник в любой момент может подвести нас. Пару раз он и правда заглох посреди трассы, создавая дополнительные трудности. Тем не менее, к зданию аэропорта мы прибыли как раз вовремя. Автовоз забрал машину, как только мы приехали и я никак не мог уложить в голове почему же отец, в конце концов, просто не продал эту развалюху. Наоборот, он тратит кучу денег на её перевозку через всю страну. То есть, дом, в котором мы прожили всю жизнь, был продан без лишних волнений, но разваливающаяся машина осталась с нами из-за каких-то сантиментов?

Долетели мы до Эйворда, городка в часе езды до тёти, и туда же привезли машину. Дальше наш путь снова продолжался на ней. Всё наше имущество состояло из нескольких коробок, что с лёгкостью поместились в багажнике машины. Это навевало тоску. Даже смешно в какое маленькое пространство можно вместить целую жизнь трёх людей.

Я тихо сидел на заднем сидение, прислонившись головой к окну, и смотрел на сменяющийся пейзаж. Это место было ярким. После серого и промозглого города, в котором единственным красочным пятном круглый год была вывеска стриптиз-бара в центре, эта яркость практически резала глаза. Один за другим сменялись районы Эйворда, наполненные шумом городской суеты, пока мы не выехали на пустынную трассу. Вдали виднелся густой лес, а перед ним поле, покрытое многочисленными цветами. Солнце было в зените и палило так, что отец включил, чудом работающий, кондиционер. До города, где жила тётя, мы доехали меньше чем за час.

Автомобиль с шумом остановился на подъездной дорожке двухэтажного особняка. Это место казалось идеальным. От залитых полуденным солнцем лужаек до однотипных домов с одинаковыми заборами. Казалось практически кощунством, что эксцентричная и полная тяги к независимости тётя Марго, о которой рассказывали родители, живёт в подобном месте. Один разговор в год едва ли может много сказать о человеке, но мнение о себе как о богатенькой светской львице она никогда не оставляла. Скорее, эта женщина была той, кто выводит их из себя. Вот и сейчас, тётя Марго стояла на крыльце своего дома в потрёпанном ярко-малиновом халате, с волосами, своим видом напоминавшие воронье гнездо, и совершенно не накрашенная. Она просто не вписывалась в эту общую идеальную картину и, кажется, я начал любить её за это. Марго даже не заметила нашего приезда, что со звуками, исходящими от машины, было довольно проблематично. Женщина увлечённо беседовала с хрупкой фигурой, стоящей спиной к нам. Это была миниатюрная девушка, облаченная в короткие шорты и светлую свободную футболку. Длинные чёрные волосы заплетены в две косички. У меня зачесались руки от неожиданного желания дёрнуть за одну из них, словно я был грёбанным первоклассником. Тётя наконец заметила наше появление, когда мы уже подходили к ним. На её губах расцвела мягкая улыбка.

– Джексон! – воскликнула Марго, бросаясь на шею моему отцу. Девушка рядом с ней обернулась. Сердце пропустило удар, когда мой взгляд столкнулся с самыми голубыми глазами в мире. Маленький нос сморщился от луча солнца, что попал на её лицо. Чуть припухлые губы растянулись в приветливой улыбке.

– Привет. Вы племянник миссис Майерс? – я лишь кивнул, не в силах оторвать взгляд от её глаз. – Я Эмилия. Живу неподалёку.

– Стивен. – прошептал в ответ. – Приятно познакомиться.

Где-то на фоне были слышны звуки возбужденных голосов моих родителей и тёти. Они были так счастливы вновь встретиться много лет спустя, что, не стесняясь эмоций, громко обменивались приветствиями и, кажется, даже плакали. А я и Эмилия изучали друг друга глазами, ничего не говоря. Она не была похожа ни на одну из тех девушек, с которыми я был прежде. Вокруг неё витала аура солнца и хрупкости.

– Добрый день, миссис Майерс! – высокий девичий голос будто пробудил меня ото сна. Как и Эмилию. Она будто смутилась, что так открыто пялилась на меня. Щеки приобрели бледно-розовый оттенок, и нижняя губа была нервно прикушена. – Девочка-солнце, нам пора.

– Перестань называть меня так, Присцилла. – поморщившись, ответила Эмилия и перевела взгляд на меня. – Мне тоже очень приятно познакомиться. Надеюсь, вам тут понравится.

Она быстро подбежала к высокой блондинке, которая стала что-то быстро шептать, стоило подруге подойти к ней. Эмилия улыбалась ей, беря под руку. Эта улыбка осветила всё вокруг. В этот момент я осознал две вещи: прозвище «девочка-солнце» действительно подходило ей и мне определённо может здесь понравиться.

Глава 3

Стивен

Наше время.

Семь грёбанных лет.

Ровно столько я не видел Эмилию после того пепелища, что она оставила своим побегом из моей жизни. Во мне всегда теплилась надежда, что однажды, где-нибудь за углом, послышится знакомый заливистый смех или мелькнут в дали яркие, как небо, голубые глаза. Но ничего не могло подготовить меня к тому, что предстало передо мной вчера вечером. От солнечной Эмилии, моей Санни, ничего не осталось. Холодная и недоступная. Она вела себя со мной будто мы были старыми знакомыми, и встреча со мной никак не отразилась на ней. Эмилия ушла, а я так и остался стоять посреди зала книжного магазина, смотря на дверь, соединяющую его с кафе. Казалось, что это всё было сном. Что в своих попытках найти её, я окончательно сошёл с ума и видел прекрасные галлюцинации. Только лёгкий цветочный аромат духов, которыми она пользовалась и раньше, напоминали о её присутствие здесь минутами ранее.

Мне потребовалось несколько минут, чтоб выйти из оцепенения и прийти в себя. Наша встреча в кабинете тёти Оливии прокручивалась в голове снова и снова, впитывая в себя новый образ Эмилии. Она повзрослела, черты лица немного заострились и от неё, даже внешне, веяло холодом. Тем не менее, как и раньше, Санни была до боли прекрасна. Сердце забилось быстрее от мысли, что, возможно, ещё есть шанс хотя бы на мгновение прикоснуться к тому счастью, которое окутывало нас тогда. Эмилия может думать, что знает о произошедшем всё, но у меня осталось для неё пару сюрпризов из прошлого.

Когда тётя Оливия позвонила мне и попросила приехать, чтоб помочь ей в управление книжным магазином, моей идеей было продать его. Тётя явно уже была не в состояние заботится о нём в одиночку, а меня мало прельщала жизнь в маленьком городе. Я хотел убедить её, что смогу позаботиться о ней и её жизни вдали отсюда. Она бы пожила в доме отца или мы купили бы отдельный. Вся моя жизнь была сейчас завязана в Эйворде. Бизнес, дом, отец перебрался туда после смерти тёти Марго и даже Винс переехал в город неподалёку, наконец выбравшись из родных холодных краёв. Я убеждал себя, что тёти Оливии там понравится и мы сможем быть рядом друг с другом. Последняя неделя показала мне насколько она любила и Брадвилл, и этот непримечательный книжный магазин. Не хотелось лишать её этого и, пересмотрев планы, я решил нанять кого-нибудь в помощь ей. Поиск нужного человека не должен был занять больше месяца, и такая продолжительность моего отсутствия в офисе не сказал бы слишком сильно на бизнесе. Но теперь изменилось всё. Поэтому, первое что я сделал, когда наконец пришёл в себя и начал думать, это позвонил Винсу.

– У меня просьба. – перешёл сразу к делу, пока друг не начал болтать об очередной девушке или машине. Это были две его единственные страсти и, надо сказать, вторым он был более предан.

– И тебе привет, Стиви. – язвительно протянул он. До меня донёсся тяжёлый вздох и какая-то возня, прежде чем Винс снова заговорил. – В чём дело?

– Дела в Брадвилле затягиваются. Мне нужно… – черт его знает сколько мне нужно. Эмилия изменилась и вряд ли поверит мне сразу. Может, у неё даже кто-то есть. Не то чтобы меня это волновало. Эта девушка принадлежала мне с тех пор, как я увидел её одиннадцать лет назад. – Пока пусть будет полгода. Сможешь заменить меня в офисе на это время?

Мы открыли фирму по прокату автомобилей три года назад. Ни в самом Эйворде, ни в близлежащих городах на тот момент не было служб каршеринга или чего-то подобного. Именно поэтому нам повезло, и мы вышли в плюс за считанные месяцы, что, в свою очередь, позволило нам увеличить количество автомобилей, заключить контракты с производителями высокого класса и, в последующие года, открыть пару филиалов в соседних городах. Обычно, Винс брал на себя всю работу, связанную с машинами, устраивая тест-драйвы и помогая моему отцу в нашей автомастерской при поломках, а я сидел в офисе, заключая контракты с производителями автомобилей и рассчитывая финансы. О таком раскладе вещей мы договорились в самом начале. Именно это и послужило причиной удрученного стона с его стороны сейчас.

– Полгода?! Что, мать твою, можно делать в этом богом забытом месте полгода? – Винс явно не был в восторге. Он никогда не был офисным планктоном, потому что подобная работа быстро заставляла его скучать.

– Это правда важно. Я бы не просил иначе, я… – в горле встал ком. Произнести вслух то, что мне самому казалось лишь чёртовым сном, было тяжело. – Эмилия в Брадвилле.

Винс тихо выругался и повисла тишина. Послышались звуки загорающейся зажигалки и глухой шум глубоко вдоха, говоривший о том, что друг сейчас курит. Мне вдруг вспомнилось как Эмилия ломала мои сигареты и мило морщилась стоило мне закурить рядом с ней.

– Ты уверен? – послышался осторожный вопрос Винса спустя пару минут. – Ты мог перепутать или…

– Это она. – перебил я, не желая слушать нелепые предположения, которые он продумал в голове. – Она стала… другой. Но это определённо Эмилия.

– У тебя есть полгода, Стив. Я дам тебе больше, если понадобится, но… – Винс замолчал, будто подбирая слова. – Ты сам сказал, что она стала другой. Ты можешь думать, что нашёл её, но, в итоге, не найти того что искал все эти годы. Будь готов.

– Я вернусь, когда верну её. Не раньше.

На этом наш разговор прекратился. Винс знал, что не сможет меня отговорить. Не тогда, когда дело касалось Эмилии Клаусен. В начале я думал пойти сразу в кафе и загнать её в угол, но отговорил себя от этой идеи. Нужно было узнать больше о ней и её жизни сейчас. К счастью, у меня был человек на примете, который мог бы помочь с этим.

Тётя Оливия всё ещё сидела за столом в своём кабинете и перебирала старые бумаги. На носу сидели большие круглые очки, делавшие её похожей на стрекозу. Седые волосы заплетены в толстую косу, перекинутую через плечо. При виде меня она улыбнулась.

– Проходи, мой мальчик. – морщинистая рука отложила в сторону документ и потянулась к чайнику, что стоял в углу стола. Я было потянулся помочь ей, но был пригвождён к месту строгим взглядом. – Я ещё в состояние самостоятельно налить себе чай, Стивен.

– Нальешь и мне? – она тепло улыбнулась, будто благодаря меня за то, что я позволил позаботиться и обо мне тоже. Мы пили чай в молчание. Мой взгляд блуждал по её кабинету, отмечая детали, которые можно было бы починить или улучшить, чтоб облегчить ей работу. Она же не отрывала своего взгляда от меня. В какой-то момент молчание стало нагнетающим и сердце забилось чуть быстрее. Интуиция подсказывала, что тётя каким-то образом сама догадалась о чём мне хотелось с ней поговорить. И она подтвердила это, нарушив тишину.

– Ты был знаком с Эмилией в прошлом, не так ли? – тётя Оливия прожигала меня испытующим взглядом, делая очередной глоток чая.

– Почему ты так решила? – я сглотнул, смачивая пересохшее горло и нашёл в себе силы посмотреть ей в глаза. Уголок губ тёти изогнулся.

– Вы, дети, все считаете меня старой и глупой. – закатив глаза, пробормотала она тихо и продолжила говорить чуть громче, зайдя издалека. – Эми приехала сюда семь лет назад. Зашла позавтракать в Лукрецию и познакомилась с Элеонорой. Никто, кроме неё, Шарлотты и Вивианы, наверное, не знает что произошло в прошлом Эмилии. Первое время она мало с кем общалась, даже со мной, хоть мы и жили вместе.

– Жили вместе? – переспросил я, приподняв брови от удивления. Подумать только, столько лет поисков, а Эмилия всё это время была под носом у моей родственницы. Даже жила у неё.

– Да, она снимала свободную комнату в моём доме, пока они с Шарлоттой не начали снимать жилье вместе. – снова глоток чая и пронзительный, изучающий взгляд. Клянусь, эта, безобидная с виду, старушка начинает меня пугать. – Эми появилась здесь отчаявшейся, напуганной и полной сердечной боли, о которой ни с кем не хотела разговаривать, но справилась с этим в итоге. И сегодня вечером, впервые за семь лет, я увидела, как Эмилия Найт бледнеет и выбегает из моего кабинета, будто увидела призрака. А ты, ничего не объясняя, идёшь вслед за ней и выглядишь ещё бледнее неё. Кто вы друг другу?

– Мы когда-то были знакомы. – тётя Оливия кивнула, но не повела и бровью. Испытующим взглядом, она, ничего не говоря, призывала меня продолжать говорить. Немного помедлив, я осторожно добавил: – Когда-то я был влюблён в неё, но сейчас она кажется совершенно другим человеком. Расскажешь о том, как она жила здесь?

– Об этом тебе лучше спросить у Шарлотты или Вивианы. – наконец увидев, что я не понимаю о ком она, хотя эти имена звучат не первый раз, тётя добавила: – это её подруги. Но они не скажут тебе ничего, не поставив Эмилию в известность. Я мало могу сказать. Недавно купила квартиру, стала управляющей в кафе несколько месяцев назад, раз в месяц ходит в приют для животных…

Тётя говорила что-то ещё, но я мало обращал внимания на это. Всё остальное было сухими фактами о жилье и карьере. Но приют для животных был той ниточкой, которая связывала холодную Эмилию Брадвилла с моей Санни. Она часто посещала приют для животных, в основном притаскивая туда всех раненых кошек и собак, которых находила в округе. Мы даже провели там первое свидание.

– Она рисует? – нетерпеливо поинтересовался я и лицо тёти Оливии помрачнело. Она сделала глубокий вдох, прежде чем начать говорить.

– Первое время Эми многим говорила, что увидеть свою картину на крупной выставке её самая большая мечта. У неё всегда так загорались глаза во время разговоров об этом. – губы тёти изогнулись в грустной улыбке. Её глаза подозрительно заблестели, будто от не пролитых слёз. – Она не могла ничего рисовать с тех пор, как приехала сюда. Сидела часами перед холстом и тихо плакала, пока я не находила её. Со временем Эми просто смирилась.

– Эмилия больше не рисует… – пораженно прошептал я. Осознание того, что это правда настигало меня медленно. Рисование было для Эмилии всем. Когда дома становилось слишком тяжело краски и холст заменяли ей реальность.

– Я слышала, как Шарлотта и Вивиана обсуждают, что у Эми бывают «плохие дни». – старушка изобразила кавычки в воздухе. – В остальное время Эмилия хорошо притворяется, что ей давно плевать на это. В плохие дни она запирается одна в комнате с холстом, красками и вином.

– У неё кто-то есть? – задал я следующий интересующий меня вопрос, когда наступила пауза. Разговаривать о рисование больше не хотелось. Это с трудом умещалось в голове. – Парень или жених.

– У Эмилии? – переспросила тётя, как будто мы всё это время разговаривали о ком-то другом и с её губ сорвался смешок. – Нет, она не склонна доверять мужчинам. Может, ты знаешь почему?

– Мы… Это сложно, тётя. Когда-нибудь я объясню тебе. – ответил я, пытаясь переварить всю информацию что узнал за последний час. – Спасибо, что рассказала всё, что могла.

– Боже, мой мальчик, ты всё ещё влюблён в неё. – это не было вопросом. Тётя изучила выражение моего лица и всё же дождалась моего кивка. И снова эта грустная улыбка изогнула её губы. Старушка отставила чашку с чаем на стол между нами и заглянула прямо мне в глаза. Морщинистая ладонь неожиданно обхватила мою руку. – Послушай, не лезь к Эми с разговорами о прошлом. Не знаю точно, от чего она убегала из родного дома и был ли ты тому причиной, но девочка плакала день и ночь целый месяц после своего приезда сюда. Ты был прав, когда сказал, что она стала другим человеком, но только потому, что по-другому не справилась бы.

С моих губ сорвался тяжелый вздох. Мне нечего было ответить на это, потому что часть меня знала, что тётю расстроит, если скажу, что буду лезть к Эмилии разговорами прошлом. Это было необходимо – выяснить всё раз и навсегда. Мне нужно верить, что она узнает правду, что поверит мне, что вспомнит как мы были счастливы. Только надежда на то, что когда-нибудь это произойдёт заставляла меня жить все эти года. Сложно представить в каком состояние приехала сюда Эмилия, когда её сердце было разбито за несколько дней до этого. Она перестала рисовать и месяц провела в слезах. Но всё сложилось бы иначе, если бы она просто согласилась выслушать меня тогда, а теперь я просто не оставлю ей выбора.

Лукреция было маленьким уютным кафе, которое хорошо сочеталось с атмосферой книжного магазина рядом. В зале витал аромат кофе, играла тихая мелодия и кондиционер создавал комфортную прохладу. Мне потребовалась ночь на раздумье и именно по этой причине я решил попытать удачу в разговоре с Эмилией лишь на следующий вечер. Увидел её, как только переступил порог кафе. Она сидела за столиком в углу в компании двух девушек. Наверное, это и есть Шарлотта и Вивиана. Одна из них, кудрявая брюнетка с ярким макияжем, рассказывала что-то активно жестикулируя. Вторая, похожая на куклу Барби, и Эмилия периодически вставляли реплики и смеялись. Мне хотелось подольше посмотреть на неё в расслабленном состояние. Запечатлеть этот момент в памяти, потому что как только Эмилия заметит меня, то снова наденет свою маску.

– Добрый вечер, сэр. Добро пожаловать в Лукрецию. – ко мне подошла официантка. Её высокий голос заставил Эмилию обернуться и встретиться со мной взглядом.

«Убирайся отсюда» – говорили её сузившиеся глаза. Я покачал головой и, проигнорировав официантку, подошёл ближе к столику, где они сидели. За их столом повисла тишина. Только перекати поле на фоне не хватало.

– Эмилия. – губы растянулись в самой очаровательной улыбке из моего арсенала. – Мне нужно поговорить со мной.

– Ты Стивен, не так ли? – не успела девушка ничего ответить, как одна из её подруг встала и подошла ближе ко мне. Её взгляд излучал подозрение, а накрашенные красной помадой губы поджались.

– Шарлотта, сядь на место. – прошипела Эмилия, тоже поднимаясь. Но было поздно. Кулак её подруги взметнулся в воздух и в следующую секунду с силой удар по моему носу.

– Чёрт подери! – выругался я, прижимая ладонь к лицу и чувствуя, как по губам и подбородку течет кровь. Блондинка оттаскивала от меня Шарлотту. Эмилия же сидела с равнодушным видом, но уголки её губ подрагивали, будто она пыталась не рассмеяться. – Тебе смешно?

– Иди приведи себя в порядок, Стивен. – закатив глаза, ответила она и встала, собираясь уйти. – И не приходи сюда больше. Мне не о чем с тобой разговаривать.

– О, мы поговорим. – усмехнувшись, я подошёл ближе и перевёл взгляд на камеру, что висела прямо над этим столиком. Как удобно. – Как думаешь, обвинения в телесных повреждениях будут хорошо смотреться в деле твоей маленькой подружки?

– Ты смеешь шантажировать меня?! – голубые глаза Эмилии расширились и, казалось, она даже перестала дышать от шока. – Ты… ты просто…

– Жду тебя сегодня в семь в центральном парке, Эмилия. – бросил я, развернулся и покинул зал кафе, сменив прохладу на жару Брадвилла.

Возможно, это было подло. Конечно, я не стал бы выдвигать обвинения. Но Эмилия поверила и это единственное, что требовалось. Мы встретились ровно в семь около памятника основателю города. Некоторое время молча шли вдоль аллей. Она со стаканом кофе в руках, а я со своими мыслями. Дойдя до скамеек, что были расположены вокруг небольшого озера, Эмилия остановилась и присела на одну из них.

– Мы можем поговорить здесь. – Эмилия не смотрела на меня, лишь на тихую гладь воды. На удивление, она нарушила тишину первой. – У меня нет желания говорить о прошлом.

– В данный момент я этого и не хочу. – пожав плечами, ответил я. Это было правдой. Мне хотелось ей всё объяснить, но для этого будет время.

– Не думаю, что ты сам до конца понимаешь чего хочешь от меня сейчас, Стивен. – голос Эмилии звучал холодно, но в нём прослеживалась усталость. Ей хотелось поскорее покончить с этим.

Плохие новости, детка. Ты от меня не избавишься.

– Ну, я вполне уверен, что точно знаю чего хочу. – мягко улыбнувшись, ответил я. Эмилия сделала глоток кофе и перевела взгляд на меня. В глазах сверкало любопытство, но выражение лицо оставалось бесстрастным. – Я искал тебя семь лет. Ты сбежала, не оставив мне и шанса оправдаться.

– Какие могут быть оправдания? Ты изменил мне. – я открыл было рот, чтоб всё же здесь и сейчас сказать всё, что намеревался, с тех пор как увидел её, но девушка не дала и шанса. – Не надо, Стивен. Это правда уже не важно. Я пережила. Чего ты хочешь сейчас?

Вопрос повис в воздухе. Напряженная тишина вновь воцарилась между нами, потому что это было тяжело. Правда лишь оттолкнёт её ещё больше. И тогда, и сейчас я хотел только её. Но не могу же сказать ей это, когда она свято верит в моё предательство? Да и мне нужна настоящая Эмилия, а не та глыба льда, под которую она себя закопала.

– Хочу увидеть свою Санни. – неожиданно, даже для себя, прошептал я так тихо, что думал она не услышит. Эмилия поморщилась и залпом допила кофе, вставая со скамейки.

– Она мертва, Стивен. – голубые глаза встретились с моими. – Твоя Санни не пережила предательство единственного кому доверяла. Не пытайся увидеть во мне её.

– Я могу быть упрямым, если захочу. – тоже поднявшись, я протянул ладонь к бледной щеке и почувствовал едва заметную дрожь на её коже. – Она прячется внутри, но я найду её. И она выслушает всё, что я хотел сказать на протяжение семи лет.

Эмилия отпрянула от моего прикосновения и сделала шаг назад, увеличивая расстояние между нами. Её холодная маска не сдвинулась ни на дюйм, но в глазах горел огонь ярости. Мы смотрели друг на друга, ничего не говоря. Лёгкий ветер развевал её чёрные волосы, в которые мне отчаянно хотелось зарыться рукой. Притянуть к себе и поцеловать. Интересно, у неё такой же вкус? Раньше её поцелуи были со вкусом шоколада и капучино.

– Почему ты просто не можешь оставить меня, Стивен?

Я в один шаг сократил расстояние между нами и притянул её к себе в объятия. Не пытался поцеловать, лишь уткнулся носом в её макушку, вдыхая запах волос. Она замерла, не вырываясь, но и не обнимая в ответ.

– Потому что мы когда-то поклялись не делать этого. – склонившись к её уху, прошептал я и почувствовал, как она вздрогнула. – Ты больше от меня не избавишься.

Эмилия подняла голову, встречаясь со мной взглядом. В глазах горел воинственный огонь, а губы исказила практически хищная усмешка.

– Посмотрим, Стивен.

Глава 4

Эмилия

Десять лет назад.

– Ты окончательно помешалась, Лия! – до меня донеслось раздраженное шипение Присциллы, но я не обратила внимания. Взгляд был прикован к мускулистой спине, которую обтягивала чёрная ткань футболки. Закусила губу против воли. Стивен был невероятен даже со спины. – Ты вообще слышишь меня?

Шикнув на подругу, я полностью сосредоточилась на том, что видела впереди. Как и всегда по пятницам, Стивен и его друзья собрались в баре «У Найджела». Это место славилось тематическими вечеринками, подпольным борделем и тем, что здесь не брезговали продавать алкоголь даже семилетнему, если он хорошо заплатит. Именно поэтому половина нашей школы тусовалась здесь с тех пор, как им едва исполнялось четырнадцать. Большинство из них теряли девственность с одной из шлюх Найджела. Помню, как сердце пропустило удар, когда узнала, что Стивен бывает здесь каждую неделю.

Даже самой себе мне трудно объяснить в какой момент это началось. В тот день, когда я увидела Стивена на пороге дома миссис Майерс, сквозь всё моё тело будто прошёл удар тока. Он определённо был самым красивым парнем, которого мне удавалось видеть. Но дело было далеко не в этом. Чувство родства захватило меня, стоило его пронзительному взгляду столкнуться с моим. В его серых глазах отражалось то же одиночество, что гулко билось в моём сердце. Но не это заставило меня из адекватного человека превратиться в преследовательницу.

На самом деле, после той первой встречи, какое-то время мы практически не пересекались. Иногда проходили мимо друг друга в центре, когда я спешила в Мастерскую Венди – единственный в городе магазин, где продавались материалы для художника, или на встречу с Присциллой. Мы здоровались и никогда не останавливались, чтоб поговорить, но после таких случайных встреч мои щёки ещё долго оставались покрыты румянцем. Иногда Стивен проходил мимо моего дома и, заметив это, я смотрела ему вслед, сидя на широком подоконнике моей спальни. Мне нравилось думать, что он так же провожает меня взглядом, если замечает из своего окна. Эти маленькие моменты счастья согревали меня до возвращения в школу. В первый же учебный день я поняла, что Бог всё же существует и он вознаградил меня.

Мы с Присциллой шли под руку по длинному коридору вдоль шкафчиков. Тут и там мимо проходила целая масса школьников, и мы лавировали, стараясь ни с кем не сталкиваться. Она без умолку разговаривала о новом сериале и каком-то симпатичном актёре, в которого было невозможно не влюбиться. Я дразнила подругу тем, что она влюбляется в каждого красавчика, который, что было главным условием, находится по ту сторону экрана телевизора. Мы громко смеялись и толкали друг друга локтями, пока я резко не замолчала, остановившись. Причиной этому послужил Стивен, стоящий около соседнего от моего шкафчика и не сводящий с нас взгляда. Мои пальцы вцепились в ладонь Присциллы.

– Прошу, скажи, что мне это не кажется. – прошептала я, пытаясь придать себе непринуждённый вид и начать уже двигаться.

– Нет, не кажется. А теперь расслабься. – рука Присциллы в успокаивающем жесте дотронулась до моей спины. С благодарностью посмотрев на неё, я сделала один глубокий вдох и бросила быстрый взгляд на большое зеркало, мимо которого мы проходили. Чёрная юбка длинной не доходила нескольких сантиметров до колен. Блузка заправлена в неё и застёгнута на все пуговицы до самого горла. Чёрные волосы были убраны в высокий хвост, который не казался зализанным благодаря выпущенным коротким прядкам. В целом, это был мой обычный вид в школе, который меня всегда удовлетворял. Тогда же, когда до наших шкафчиков и Стивена оставалось меньше двух метров, я резко пожалела, что не носила ничего более откровенного.

– Привет, Стивен. – мне удалось подавить дрожь в голосе, но пальцами пришлось вцепиться в дверцу шкафчика, чтоб придать себе какое-то равновесие. Сердце гулко стучало и дышать спокойно становилось всё труднее. Как зачарованная я наблюдала как Стивен оглядывает меня с ног до головы и уголки его губ чуть изгибаются. Серые глаза с теплом смотрели на меня.

– Эмилия. – медленно произнёс он и чуть кивнул в знак приветствия. Ещё долго после этого момент, когда с его полных губ так естественно срывалось моё имя, жил в моей голове каждую ночь.

С каждым днём в школе мы сталкивались всё чаще. В коридоре, столовой, на парковке после уроков. Иногда он, казалось с искреннем интересом, спрашивал как мои дела. Я же редко когда могла первой выдавить из себя что-то большее, чем просто «Привет», но на его вопросы отвечала и всегда интересовалась в ответ. Самым счастливым днём был тот, когда три месяца назад мы с Присциллой гуляли вечером в парке. Родителей в тот день не было дома, и я чувствовала себя на редкость радостной. Наш с ней оживлённый диалог прервал писк неизвестного происхождения.

– Ты слышала это? – я перебила Присциллу в середине рассказа о новом ухажёре её матери и резко остановилась, когда писк повторился. Покрутив головой в поисках источника звука, мне не удалось ничего обнаружить.

– О чёрт. – раздался позади меня шёпот подруги. Повернув голову, я увидела, что она смотрит наверх и, проследив за её взглядом, обнаружила белого котёнка, прячущегося довольно высоко на одной из толстых веток. – Ты туда не полезешь, Лия! Ты в юбке и это высоко.

– Он маленький и ему страшно! – я нахмурилась, пытаясь взглядом передать всё своё негодование от бессердечности Присциллы, и протянула ей свою сумку.

– Отлично. – раздражённо бросила она, хватая мои вещи. – Но, когда свалишься оттуда не говори, что я не предупреждала.

Честно говоря, мне и самой было страшно от данной перспективы, но это не значит, что попробовать спасти его не стоило. Я не считала себя Матерью Терезой и не строила из себя добрую святую невинность. Ко многим вещам могла быть безразличной или даже, в редких случаях, жестокой. Но это то, что присуще обычным людям и, как и у всех, у меня были слабости. Например, маленькие животные, которые не могли защитить себя сами. Они не заслужили рождаться в этом жестоком мире, поэтому делать их жизнь проще я считала чем-то естественным.

Мой путь наверх начался с небольшого выступа в коре дерева. Нижние ветки росли довольно низко, но, даже с учетом этого, с земли мне было не дотянуться. Поэтому, вцепившись в выступ, я начала аккуратно продвигаться по коре ногами, благодаря Богов, что не надела сегодня туфли или другую обувь со скользкой подошвой. Пришлось подтянуться три раза и находить всё новые выступы на шершавой поверхности, когда я наконец смогла дотянуться до одной из нижних веток хотя бы рукой. Они служили более устойчивой опорой, чем непонятные наросты, с которых постоянно соскальзывали ладони. Всё это время котёнок не переставал пищать и сердце сжималось от этих звуков, наполняя меня решимостью.

– Какого чёрта ты делаешь, Эмилия? – раздался снизу знакомый мужской голос, от которого кожа привычно покрылась мурашками, но посмотреть вниз было выше моих сил. Ещё пару подтягиваний, и я вполне устойчиво стояла на основании давно сломанной ветки, а рукой держалась за другую. Только тогда решилась ответить.

– Пытаюсь достать кота. – не знаю услышал ли Стивен меня вообще, но вопросов больше не задавал. Оставалось совсем немного до нужной ветки. Котёнок пищал всё сильнее. Внизу до меня доносились обрывки фраз Стивена и Присциллы. Из-за шума в ушах слышно было плохо, но, казалось, что первый задаёт какие-то вопросы, а вторая ругается. Скорее всего, на меня. Она всегда ненавидела моменты моего безрассудства, когда дело касалось маленьких друзей.

До котёнка я добралась спустя ещё пару минут, когда продолжила подниматься, переведя дыхание. Он оказался ещё меньше, чем мне казалось. Белая шёрстка была грязной, но довольно пушистой. Котёнок смотрел на меня разными глазами, один был светло-голубым, а другой жёлтым, и не переставал пищать.

– Тихо, малыш. Иди сюда. – как можно ласковее прошептала я и протянула свободную руку к нему. Второй как можно крепче вцепилась в ближайшую ветку. Он начал подозрительно принюхиваться, но сдвинулся всего на пару сантиментов. Этого было недостаточно. – Ну же, я тебя не обижу. Иди ко мне.

Это, казалось, растянулось на часы. Нет, конечно, на самом деле прошло не больше десяти минут, наверное. Но не в моей голове. Котёнок был чертовски подозрителен. Всё прошло бы куда быстрее, если бы корм, который обычно всегда при мне, не остался в сумочке внизу. Пришлось пользоваться только своим ласковым голосом и осторожными движениями протянутой ладони. Сначала котёнок немного приблизился. Затем, видимо, решил, что мне нельзя доверять. Потом опять стал аккуратно придвигаться. Это продолжалось снова и снова, пока он не приблизился достаточно, чтоб я смогла притянуть его к своей груди. Он тут же впился ногтями в тонкую ткань моей футболки, немного уколов меня, но вырваться не пытался.

– Вот так, малыш. Сейчас мы спустимся, и ты вкусно поешь. – котёнок прижался ко мне немного сильнее и, проведя по его мягкой шёрстке пару раз, я начала путь вниз. Это было сложнее и страшнее, но мне каким-то образом, удалось достичь нижних веток.

Тяжелый вздох. Котёнок прижался чуть сильнее и, вскарабкавшись по мне наверх, уткнулся в шею мокрым носом. Было немного щекотно, но очень приятно. Одна нога нащупала выступ внизу и упёрлась в него. В следующую секунду, когда вторая нога висела в воздухе в поисках опоры пониже, произошло две вещи. Кеды всё же подвели меня и их подошва соскользнула с, казалось, прочной опоры. Ветка, которую крепко обхватила моя рука, тоже оказалась не самым надёжным помощником при спуске вниз. Треск. Крик Присциллы. Падение.

Меня окутало ароматом мужского парфюма. Наверное, в тот момент я была в шоке, потому что не сразу поняла, что не упала на землю и все мои конечности целы и невредимы. Глаза были крепко зажмурены. Одна рука всё ещё обхватывала мягкое тело несчастного котёнка, который, казалось, ещё сильнее спился когтями в мою кожу. А вторая вцепилась в чьё-то стальное предплечье. Талию окольцевали сильные руки. По телу прошла дрожь.

– Ты совсем из ума выжила, Эмилия?! – возмущенный голос Стивена вывел меня из ступора, и я резко распахнула веки. Выражение его лица нельзя было назвать довольным. Челюсти крепко сжаты, брови нахмурены, а серые глаза были словно две грозовые тучи. – Зачем было лезть на это чёртово дерево? А если бы меня здесь не было?

– Ради него. – мой голос дрожал и было трудно произнести даже это. Немного кивнув головой, я указала на котёнка, зажатого между нами. – Он маленький. Не слез бы сам.

– А ты значит отлично сама спустилась, да? – чуть приподняв одну светлую бровь, спросил Стивен и тут же сразу нахмурился. Мне отчаянно хотелось провести пальцем по его прямому носу или губам. Ни разу его лицо не было так близко и я, словно завороженная, не могла оторвать взгляд. Стивен отпустил меня на землю, но крепко охватил за локоть, так как ноги ещё немного дрожали. – Сильно испугалась?

– Да я ничего понять не успела. – прошептала, облизнув пересохшие губы. Стивен немного смягчился и ласково провёл по моим волосам рукой. По всему телу прошла дрожь, никак не связанная со страхом. Он перевёл взгляд на котёнка и, покачав головой, вытянул его из моей руки.

– Раз уж я спас вас обоих, то забираю Сноубола себе. – ответил он на мой вопросительный взгляд. – Можешь иногда навещать его.

– Сноубола?

– Ну да, разве он не маленький снежок? – с улыбкой ответил Стивен и начал уходить. – Ещё увидимся, Эмилия. Никаких спасательных миссий больше.

В тот вечер мне было плевать и на бесконечные нотации Присциллы после этого, и на то, что невыносимый братец, в связи с отсутствием родителей, устроил вечеринку. Я долго не могла уснуть, но это было не связано с громкой музыкой и смехом внизу. В моём сердце теплился момент, когда Стивен обхватывал меня. Как отчитывал за безрассудство, как будто ему не всё равно. Как сказал, что я смогу навещать кота у него дома. Это наполняло мою душу теплотой, будто солнечные лучи грели её, помогая где-то внутри меня распускаться цветам.

Где-то между тем вечером и сегодняшним днём со мной и произошло то, что Присцилла любезно определила как безумие. Не то что бы я была сталкером, которым она вечно пыталась меня выставить. Скорее, наблюдательной. Знала где и во сколько нужно оказаться, чтоб услышать то, что мне нужно или где встать, чтоб посмотреть хотя бы издалека. Подмечала привычки Стивена и места куда он ходит чаще всего. Иногда у нас даже получались полноценные диалоги, если мы сталкивались друг с другом на парковке около школы или в где-нибудь в городе. Мне всё ещё тяжело было начать разговор первой или постараться поддержать его, но я всё больше набиралась смелости и хотя бы перестала трястись как напуганный зверёк рядом с ним.

Проблема в том, что мне хотелось большего. Это и являлось причиной тому, что Присцилла всё больше выходила из себя в то время, когда мы прятались за бочками напротив бара Найджела. Стивен и его небольшая компания двинулись в сторону обшарпанной двери. Их спины скрылись за ней, и я медленно выдохнула.

– Если ты настроена на это безумие, то успокойся. – Присцилла развернула меня к себе и погладила плечи. Её глаза внимательно изучали моё лицо, а затем перешли на одежду. – Классные джинсы, Девочка-солнце.

На мне был короткий топ, длины которого хватило едва ли прикрыть мою грудь, но я это компенсировала джинсами с высокой посадкой. Так что на виду оставалась лишь тонкая полоска кожи верхней части живота. Присцилла расстегнула молнию кожаной куртки, продолжая осматривать меня. Прохладный ветерок тут же коснулся меня, заставляя кожу покрыться мурашками. Подруга присвистнула, увидев топ.

– Не снимай куртку, но оставь её расстёгнутой. – посоветовала она и начала приглаживать мои волосы. – Если что, мне не нравится всё это, и я всё ещё считаю тебя помешанной. Но, если ты хочешь Стивена, то иди и получи его, Эмилия.

Губы невольно растянулись в улыбке, и я сжала Присциллу в объятиях. Она могла считать меня безумной, а мои некоторые выходки дикими. В моей же голове не всегда укладывалась её вечная холодность и безразличие к реальному миру. Тем не менее, в этом городе едва ли найдётся много людей, что будут преданы так же, как мы друг другу.

– Спасибо, Присси. – прошептала я и, тяжело вздохнув, развернулась и направилась в сторону входа в бар. Дрожь всё больше распространялась по телу, когда с каждым шагом музыка и гул голосов становились всё отчетливее. Перед самой дверью мне пришлось остановиться, что не лишиться чувств, и ещё раз глубоко вздохнуть. Наверное, со стороны это выглядит странно. Пятнадцатилетняя девочка стоит и трясётся перед дверью бара.

Мне понадобилось пару минут упражнений с дыханием, чтоб очистить мысли и наконец решиться поднять руку, открыть чёртову дверь и войти. Внутри пахло старым деревом, пивом и табачным дымом. Мой взгляд был прикован к барной стойке, которая находилась посреди зала. Отовсюду доносились голоса, звон бокалов, удары кия об шар и взрывы смеха. Стивена не было видно, но я и не пыталась найти его с первой секунды моего пребывания здесь. План состоял в том, чтоб подстроить случайную встречу. Я должна посидеть у бара и со скучающим выражением осматривать зал, попивая что-нибудь слабоалкогольное. Затем, обнаружив Стивена, занять столик неподалёку от него. Но не слишком близко, чтоб не вызвать никаких подозрений. Можно даже поболтать с парой знакомых, если удастся их обнаружить. Затем подстроить случайное столкновение. Желательно как в любовных сериалах Присциллы. С пролитыми на нашу одежду напитками, покрасневшими щеками, извинениями и неловкостью. Таков был план до того, как моя задница коснулась высокого стула у бара и недалеко от меня обнаружился лучший друг моего брата.

Джейсон Кавана был мерзавцем даже по меркам самого Генри и всего его окружения. Он был той разновидностью богатых людей, которые унижают официантов и думают, что им принадлежит весь грёбанный мир. Он с самого рождения был награждён деньгами, лучшим образованием и, что несправедливо, совершенно идеальными внешними данными. Джейсон был ответственен за большую часть неприятностей, в которые попадал Генри. Не то что бы мне было до этого дело.

– Малышка Клаусен. – пропел он, отвратительно растягивая гласные, когда заметил меня. Это убило любую надежду, что получится убраться отсюда незамеченной. По телу пробежал холодок. – Я думал ты слишком хорошая девочка, чтоб появляться у Найджела.

– Привет, Джейсон. – мне пришлось собрать всю силу воли, чтоб сохранить равнодушный тон. Боже, почему мне надо было быть такой глупой и прийти сюда?

– Не будь холодной сукой, Лия. Мы можем неплохо провести время вместе. – Джейсон придвинулся чуть ближе. Моё лицо опалило его дыхание, в котором хорошо считывался алкоголь. – Ты всегда мне казалась красивой маленькой принцессой, детка.

Чёрт, чёрт, чёрт.

Это действительно очень плохо.

Только сейчас осознание того насколько глупой и безумной была эта затея обрушилось на меня. Я не находилась в баре и пяти минут. Стивена на горизонте видно не было, зато нарвалась на заигрывания от самого большого мудака города. Я практически слышу те нотации Присциллы, которые она будет повторять ежедневно ближайший месяц. Клянусь, каждая наша встреча будет начинаться с фразы «Я же говорила», а все прощания будут чем-то вроде: «И помни, ты не должна больше никогда переступать порог бара Найджела».

Джейсон приблизился ещё немного и его ладонь обхватила мою коленку. По телу пробежала волна неконтролируемой дрожи. Мне хотелось закричать, скинуть с себя его руку и убежать. Однако, я была в ступоре. Не в силах пошевелиться, продолжала смотреть на его ладонь, которая отправилась в путешествие дальше по моей ноге.

– Хватит, Джейсон. – нашла в себе силы произнести я, когда он немного сжал бедро. Джейсон хищно усмехнулся и, раздвинув мне ноги, встал между ними. Мне не хватало воздуха. Вздохи стали судорожными и частыми, но, казалось, кислород не достигал лёгких. Стук сердца набатом отзывался в ушах. – Джейсон, пожалуйста. Отойди от меня.

– Брось, Лия. Тебе будет приятно. – его ладонь поднялась до моей талии, дотрагиваясь до голого участка кожи. Вторая обхватила затылок, с силой притягивая меня ближе. Я уперлась ему в грудь руками, пытаясь оттолкнуть. Чувствовала, как по щекам беззвучно начинают катиться слёзы. Обратив на них внимание, хищный оскал Джейсона расширился ещё больше. – Мне нравится, когда сучки плачут, Эмилия.

Неожиданно его лицо оказалось в миллиметрах от моей щеки и я почувствовала, как язык проходится по всему пути слезы, оставляя влажный след на коже. Дрожь начинает бить всё сильнее, а с губ всё же срываются рыдания. Джейсон наклоняется к моим губам, и я сжимаю их, пытаясь отодвинуться как можно дальше. В следующую секунду его мощное тело отлетает от меня.

– Похоже, девушке не нравятся твои ухаживания, тупой ублюдок. – раздался разъярённый голос Стивена. Он навис над лежащим на полу Джейсоном, схватил его за шею и, чуть наклонившись, прошептал тому что-то. Глаза Кавана расширились, но он не произнёс в ответ ничего.

Отпустив его, Стивен обернулся и посмотрел на меня. Трудно было прочесть что именно означает его взгляд сейчас. В нём плескалась злость, но было и что-то ещё. Медленными шагами Стивен приблизился ко мне, по пути взяв несколько салфеток с барной стойки. Он молчал. Его серые глаза внимательно изучали меня. Пальцы обхватили мой подбородок, и он стал медленно вытирать мои щеки салфетками, особенно уделяя внимание месту, где язык Джейсона касался меня.

– Ты в порядке? – его голос был практически нежным, и я завороженно наблюдала за выражением его лица. – Эмилия?

– Да, в порядке. – мои губы изогнула неуверенная улыбка и Стивен удовлетворённо кивнул. Его пальцы обхватили моё запястье, и он потянул меня к выходу из бара. Я шла за ним словно в трансе. Многие с интересом наблюдали за нами и шептались. Это должно было меня потревожить, ведь слухи об этом вечере станут причиной очередного недовольства родителей. Тем не менее, было тяжело сосредоточиться хоть на чем-то, кроме крепкой хватки Стивена на моей руке.

– Я провожу тебя. – сказал он уже на улице и, недовольно уставившись на мой топ, неожиданно застегнул молнию на куртке. – Что ты вообще тут делала, Эмилия?

Преследовала тебя.

– Хотела посмотреть на место, в котором большинство одноклассников проводит время. – пожав плечами, солгала я. Одна его бровь приподнялась вверх.

– Действительно?

Стивен не верил мне, но я уверенно кивнула, и первая сделала шаги в сторону дома. Он быстро поравнялся со мной. Наши ладони были в считанных сантиметрах друг от друга, и я чувствовала тепло, исходящее от его руки. Мы шли медленно, потратив на дорогу около часа, разговаривая о, казалось бы, всяких мелочах. Такие как школа, увлечения и предпочитаемые нами блюда. Стивен рассказывал мне о том, как поживает Сноубол, периодически сводя с ума всю семью. Маленький пушистый комок оказался на редкость капризным котом. Я говорила о своих картинах и дружбе с Присциллой. Это было единственное, что на самом деле имело значения в моей жизни. И вот, казалось бы, это было тем, из-за чего я вообще оказалась в баре сегодня вечером. Непринуждённый разговор. Небольшое сближение. Но мне было трудно радоваться, когда из-за своей глупости оказалась в такой отвратительной ситуации сегодня.

– Держись подальше от бара Найджела, Эмилия. – сказал Стивен, уже подходя к моему дому. В его серых глаза сквозило неодобрение. – Джейсон больше не побеспокоит тебя, но там множество других придурков.

– Спасибо, что защитил меня. – спохватилась я, вспомнив, что так и не поблагодарила его. – Правда спасибо. Мне было ужасно страшно.

– Не мог же я просто пройти мимо. – он хотел сказать что-то ещё, когда скрипнули ворота. За моей спиной раздался стук каблуков, который я ни при каких обстоятельствах не спутала бы ни с чем.

– Эмилия. Быстро в дом.

Вот же чёрт.

Мама была в ярости. Это всегда было заметно по малейшим изменениям в её интонации. Для всех людей вокруг Жозефина Клаусен оставалась холодной в любой ситуации. Она управляла бизнесом рядом с отцом с первого дня их брака и внешне её ничего не могло вывести из равновесия. За закрытыми дверями же это прекрасно удавалось непутёвой младшей дочери. С раннего детства я различала безразлично-холодный тон и яростно-холодный. Сейчас, определённо, был последний.

– Пока, Стивен. Ещё раз спасибо. – он внимательно следил за выражением моего лица и медленно перевёл взгляд на маму. Светлая бровь вопросительно изогнулась, когда серые глаза вновь столкнулись с моими. Стивен прочитал ту толику страха, которая отразилась на моём лице и молча спрашивал вмешаться ли ему. Я покачала головой. Он неуверенно кивнул, но всё же развернулся и ушёл. Я же направилась ко входу в дом, стараясь выровнять дыхание.

Мама молчала весь путь от ворот до холла, двигаясь позади меня словно ангел смерти. Каждый удар каблуков по полу заставлял моё сердце биться быстрее. В голове перебирались одна за другой идеи того, что именно послужило причиной её злости сейчас. С учебой всё было под контролем. Я старалась быть прилежной ученицей, потому что они не позволят мне рисовать, если оценки неожиданно ухудшатся. В остальном мне было достаточно не привлекать к себе лишнее внимание, ходить с семьей на несколько мероприятий в год и всегда сохранять образ высокородной леди на публике. Со всем этим я справлялась неплохо. Но не сегодня.

– Одна из наследниц Клаусенов проводит время в дешёвом борделе Найджела. – прошипела мама, подтверждая мою догадку, стоило нам оказаться в холле. Как она узнала так быстро? – Мало было этого. Ты смеешь появляться с сыном автомеханика?!

– Прости, мама. – мой шёпот донёсся до меня словно со стороны. Не желая смотреть ей в глаза, прожигающие меня холодной яростью, я впилась взглядом в тёмный паркет на полу. Снова и снова пересчитывая количество деревянных квадратиков в одном ряду, пыталась успокоиться. Их было пятнадцать. Но около дальней стены не помещался один целый, лишь половина. Можно ли тогда сказать, что их шестнадцать? Или начать считать соседний ряд и тогда эти две половинки можно посчитать как один целый?

– …клянусь, я убью тебя! – голос матери донёсся до меня будто сквозь воду. Чёрт, о чем я вообще думала? Она кричала, пока я какого-то черта была сосредоточена на паркете? Как много из её слов я пропустила? Что, если меня наказали? – Если ты ещё раз так опозоришь меня, Эмилия, то я соберу всю твою чёртову мазню в старой конюшне и подожгу её!

Сердце пропустило удар. Вспышка образа как горят мои картины была такой реальной, что я не смогла сдержать всхлипа, срывающегося с моих губ. Уже второй раз за последние два часа слёзы потекли по моим щекам. Во мне не было сил остановить их. Мама в несколько шагов сократила расстояние между нами и грубо обхватила мой подбородок. Её губы скривились в презрительной усмешке, когда глаза обратили внимание на слёзы.

– Какое же ты ничтожество. – всхлип, что я не смогла подавить после её слов, был громче предыдущего. В поле моего зрения попала её поднимающаяся ладонь. Глаза зажмурились. Тело чуть дёрнулось назад, но ничего не могло спасти меня от удара. Ладонь соприкоснулась с моей щекой с дикой силой. Кожу будто обожгло огнём. Я отшатнулась, пытаясь удержаться на ногах. – Иди в свою комнату и не попадайся мне на глаза, маленькая дрянь.

Мама развернулась и, расправив плечи и подняв высоко голову, направилась в противоположную от меня сторону. Стук её каблуков ещё некоторое время отдавался у меня в ушах. Ладонью аккуратно пощупала горящую щеку и тяжело выдохнула, вытирая слёзы. Сердце ныло от мысли, что она действительно сожжёт мои картины. То, что мать делает со мной на протяжение последних пятнадцати лет не имело такого значения. И она знала это. Жозефина Клаусен нашла слабое место, которое я никогда не подвергну опасности и будет пользоваться этим, добиваясь нужного от меня поведения.

Лишь спустя пятнадцать минут во мне обнаружились силы, чтоб начать путь наверх по лестнице. Ноги всё ещё немного подрагивали, но в остальном меня накрыло странное опустошение. К плохому отношению быстро привыкаешь. В конце концов, ты просто начинаешь переживать эти моменты и жить дальше.

– Когда ты уже начнёшь нормально себя вести? – раздался равнодушный голос Генри с другого конца коридора, когда я наконец добралась до своей комнаты. Лицемерный ублюдок. Он не знает, что означает нормальное поведение с тех пор как родился. У него и нашей старшей сестры Лайзы было преимущество в виде безоговорочной любви родителей.

– Иди к чёрту, Генри. – прошипела я и забежала в свою комнату. Мольберт с незаконченной картиной немного успокоил мои бушующие мысли. Проделав все ночные приготовления, я села перед ним и с удовлетворением взяла кисти и краски, положив палитру на колени. С холста на меня смотрели серые глаза Стивена. Губы изогнула улыбка.

Замешав краски до нужного оттенка, я начала рисовать.

Глава 5

Эмилия

Наше время.

Во что ты превратилась, малышка Лия?

Электронные часы на прикроватной тумбочке сообщали, что до моего будильника осталось ещё пятнадцать минут. Мне было безумно жарко, что являлось плохой новостью для крепкого сна в моём случае. Хотя, если говорить честно, он не был крепким или спокойным, с тех пор как Стивен Эндрикс пересёк границу моего города. Он не сдавался. Приходил каждый день в кафе, чтоб пообедать или заказать кофе. Пытался заговорить, распыляя на всех вокруг своё обаяние. Девочки-официантки уже смотрели на него со щенячьими глазами и задержанным дыханием. Мне оставалось только посочувствовать. Ему было легко поддаться. Все старались быть с ним вежливыми и добрыми. Крепкой стеной оставались только я, Шарлотта и Вивиана. Тяжелый вздох сорвался с моих губ. Как быстро я снова стала той девушкой, которая думает о нём сразу после пробуждения. Ну, хотя бы теперь это мысли о ненависти. Хотя нет, это слишком сильное чувство. Прошло семь лет. У меня новая жизнь и полностью переродившаяся личность. У новой Эмилии нет никакой ненависти к мимолётной истории прошлого. Скорее, презрение. Как и к любому лжецу и изменщику. Из тревожных мыслей об этом меня отвлекло шевеление на второй половине кровати. Ещё один тяжелый вздох. Черт возьми.

– Тебе пора, Николсон. – сказала я достаточно громко, чтоб все остатки его сна улетели в ту же дыру, где находился мой спокойный сон. Адам повернулся, но мне не хотелось даже смотреть на него. Он и сам знает, что это было. Чёртова ошибка. Его ладонь, которая за считанные секунды оказалась на моём бедре, вызвала только раздражение. – Адам, собирайся домой.

– Умеешь ты пожелать доброго утра, Эми. – хрипло отозвался он и убрал руку с печальным вздохом. Мы познакомились три года назад, когда он устроился работать начальником службы безопасности в оба заведения. Его настойчивые приглашения на свидания начались шесть месяцев спустя. Адам не знал, что я не хожу на свидания и не ищу отношений. Всё, что было у меня после побега из родного города – случайный редкий одноразовый секс. Так что, когда его приглашения стали утомительными, я объяснила ему правила игры. Адам понял или вроде того. Мы провели вместе несколько ночей с тех пор. Оказаться с ним в одной постели второй раз за три месяца было чертовски плохой идеей. В этом можно винить только Стивена. Обычно, я веду себя не так безрассудно.

– Я не вижу, что ты начинаешь собираться. – холодно ответила Адаму и плотнее закуталась в одеяло. Было смешно как каждый раз после проведенной ночи мне было не комфортно находиться голой рядом с партнером. С губ Адама сорвался горький смешок, и он наконец начал вставать и одеваться.

– Почему ты не хочешь просто попробовать, Эми? – спросил он, когда уже был облачен в чёрные джинсы и рубашку-поло, что плотно облегала его грудные мышцы. Каштановые волосы были взъерошены и будь я другой девушкой, то зарылась бы в них пальцами, притягивая к себе. Адам был красивым мужчиной. Добрым, но со своей, не принимаемой многими, системой ценностей. Он был мечтой для многих и был влюблен в холодную статую вроде меня. Несправедливо, но жизнь не раздаривает справедливость в виде подарков.

– Уходи, Адам. – просто ответила я, не желая развивать этот диалог. Он и раньше пытался заговорить об отношениях после секса. Возможно, думал, что парочка оргазмов сделают меня более мягкой. Но этого давно не было. Видимо, второй секс за три месяца всё же был не верным посланием.

– Ты просто неподражаема.

Я встала с постели только когда за Адамом захлопнулась дверь. Не торопясь, выполнила утреннюю рутину, раскладывая по полкам мысли в голове. Последнее время всё было разочаровывающим. В том числе и я сама. Ситуация с Адамом прошлой ночью произошла лишь из-за того, что мне было трудно контролировать реакцию своего тела рядом со Стивеном. Что само по себе уже звучало отвратительно.

Во что ты превратилась, малышка Лия?

Это был короткий контакт. Стивен всё время своего нахождения в городе пытался столкнуться со мной, что было легко избегать большую часть времени. Иногда, он всё же заставал меня врасплох. Вчера вечером я пропустила момент, когда его светловолосая макушка показалась в зале кафе. Слишком была занята чтением нотаций официантке из-за опоздания и два разбитых винных бокала. Следовало знать лучше и оставить девочку в покое. Стивен прошёл мимо меня. Аромат его парфюма обволок меня за считанные секунды.

– Привет, Санни. – с высокомерной ухмылкой произнёс он, мимоходом дотрагиваясь до моей спины. Стивен совершенно не хотел следовать правилам. Он продолжал пытаться дотронуться до меня при любой возможности и называл меня этим чертовым прозвищем. В эти моменты я сожалела, что Шарлотта не сломала его чертов нос.

Стивен ушёл довольно быстро, заказав себе кофе на вынос. Но ещё долгое время рядом со мной оставался дух его присутствия. Спина, в том месте, где была его теплая ладонь, практически горела. «Привет, Санни» его хриплым голосом звучало в голове. Он всё ещё был разочаровывающе красив, что делало ситуацию вдвойне не лёгкой. Поэтому, я совершила глупый поступок и подошла к Адаму, когда тот появился в дверях кафе. К сожалению, даже ночь, проведенная с другим человеком не смогла вытравить Стивена из моей головы. Так что, эта чертова ошибка не имела абсолютно никакого смысла.

– Идиотка. – вслух вырвалось из меня, когда я слишком сильно захлопнула дверь шкафчика над раковиной. Нужно успокоиться и приготовиться к очередному дню, который вполне может стать битвой со Стивеном за мой рассудок.

В Брадвилле был один из самых жарких дней в этом году, что жестко ограничивало варианты моего гардероба. Шкаф был наполнен строгой офисной одеждой и несколькими платьями, что заставила меня купить Шарлотта. Пару лет назад у неё появилась навязчивая идея, что все мои проблемы решит парочка вечеринок. Я согласилась посетить парочку с ней, её отвратительным тогда-ещё-не-бывшем Роном и несколькими их друзьями. Проблема состояла в том, что даже подростком вечеринки не несли для меня особого смысла. Лия Клаусен их не понимала. Эми Найт их искренне ненавидела. Платья остались с тех пор, как напоминание о том, что я не умею веселиться. Но сегодня одно из них вполне может спасти меня от теплового удара.

Спустя час я вышла из дома в тёмно-красном платье-рубашке, солнцезащитных очках и собранными наверх волосами. Воткнула в уши наушники и под музыку пошла по привычному маршруту. Айс Капучино с двойной порцией эспрессо делало утро легче и помогало забыть о неправильных решениях. Сохранение привычной рутины немного помогло привести мысли в порядок и при подходе к служебному входу в кафе на губах уже играла улыбка.

– Как дела, Санни? – вот и пощечина от реальности. Я обернулась. Кафе и магазин пользовались одним служебным входом, что послужило хорошим напоминанием начать заходить через главный. Стивен стоял в шаге от меня. Солнцезащитные очки подняты на светловолосую макушку, серые глаза с любопытством изучают моё лицо, а на губах играет привычная усмешка. Та, которая появляется только когда я рядом. Та, что раньше сводила меня с ума.

– Прекрасно, как твои?

Глаза Стивена подозрительно сощурились. Уголок моей губы дрогнул. До этого в общении с ним я выбирала тактику избегания или нападения. Мы двигались по кругу, пытаясь добиться своего. Но что, если быть с ним отстранённо-холодной, как с большинством малознакомых людей, было бы лучшим вариантом? Например, как в ситуации с Энтони Райтом. Этого местного жителя знали все. В основном потому, что на его члене ЗППП больше, чем на унитазе в туалете клуба. Задолго до моего приезда он прослыл бабником, который мало заботится о защите. Так что случайные беременности и венерические заболевания – это его привычный ритм жизни. Он довольно часто заходит в кафе позавтракать и каждый раз, когда видит меня, приветливо машет рукой и спрашивает как дела. Презираю ли я его? Да. Отвечаю ли я на приветствие? Да. Будет легче поставить Стивена на одну полку с Райтом в своей голове и забыть уже об этом.

– Прекрасно выглядишь, Санни. – он проигнорировал мой встречный вопрос и сделал шаг, сокращая расстояние между нами. По телу прошла волна дрожи. От его комплимента и близости. Крупное тело Стивена рядом всегда делало какое-то волшебство с моими внутренностями. Большим пальцем погладил мою щеку, заставляя дыхание сбиваться. – Но это неудивительно. Ты всегда была прекрасна.

– Но тебе всё же чего-то не хватало. – слова сорвались с губ против воли, и я тут же пожалела, что вообще открыла рот. Может, тактика избегания всё же лучшее решение? Старина Энтони не был таким настойчивым в своих приветствиях.

– Эмилия… – с долей боли в голосе начал отвечать он, но в считанные секунды я вырвалась и убежала внутрь здания. На глаза наворачивались слёзы. Как я могла так облажаться? Стивен не должен знать, что мне до сих пор больно. Что даже до его возвращения я все эти семь лет задавалась вопросом почему он так поступил. Он найдёт способ пробраться мне под кожу, если проявлю слабость. Нельзя этого допустить.

До обеда я была занята рабочими звонками. Поставщики несколько дней назад напутали с товаром и привезли меньше того, за что мы заплатили. Эта ситуация требовала особенного внимания, учитывая почти-банкротство Элеоноры. Разобравшись в этом, мне оставалось назначить день, когда они могу довезти не хватающий товар. Мы договорились на следующую неделю. После этого в планах было разобрать документацию до того, как Шарлотта и Вив придут в кафе, но Эндрю помешал моим планам.

– Эмс, у меня просьба. – как всегда бесцеремонный бармен зашёл без стука. Любого другого я бы отчитала за это, но с ним было бесполезно бороться. Даже несмотря на то, что в моей голове хранился его большой секрет, он никогда не пытался соблюдать субординацию. – Мне нужен дополнительный выходной на следующей неделе. Это важно.

– Надеюсь, это не предложение мне самой встать за стойку? – со смешком спросила я и подняла на него глаза. – Договаривайся с Лэндоном.

– Он ненавидит меня. – сузив глаза, ответил Эндрю и подошёл ближе, сложив ладони в молитвенном жесте. – Пожалуйста, Эмс.

– Конечно, ненавидит. Ты трахнул его бывшую в нашей подсобке, о чем узнали все. Бедняжка уволилась после этого, а мне пришлось сутки убить на расписание, чтоб ты и Лэндон больше никогда не работали в одной смене. – мне нравилось любезно напоминать об этом в те моменты, когда эта ситуация выходила ему боком. – Я потеряла хорошую официантку, время и тонну хлорки, которой очищали подсобку после этого. Может, я тоже тебя ненавижу?

– Мы оба знаем, что это не так, Эмс. – Эндрю подмигнул мне и очаровательно улыбнулся, демонстрируя ямочки на щеках. Это могло бы сработать, если бы я была одной из его подружек. Но, к его сожалению, моей единственной реакцией оставалась слегка приподнятая бровь. Эндрю разочаровано простонал и уселся в стул напротив моего. – Это действительно важно. И ты можешь сама позвонить кому-нибудь из ночной смены или Лэндону. Тебе никто не отказывает.

Мне нужно было просто ответить «нет» и не смешивать личную жизнь и работу. Но соблазн был слишком велик, чтоб не воспользоваться этим. Эндрю мог сколько угодно легкомысленно относиться к тайне, что скрывает и общаться со мной как с давней подружкой. Он знает, что его поведения недостаточно, чтоб я захотела разрушить его жизнь. Но в тот момент, когда это будет висеть над его головой, он не сможет отказать мне.

– Мне нужна услуга. – подумав, сказала ему я и расслабленно откинулась на спинку кресла. Эндрю кивнул, призывая меня продолжать. Черт, возможно, сейчас всё изменится. Мы не говорили о его дерьме вслух никогда с той далёкой ночи. Он может не простить меня. – Я хочу избавиться от племянника миссис Лорейн.

– То, что ты дала обет безбрачия, а он продолжает флиртовать не повод убивать его. Не будь самкой богомола. – со смешком ответил мне Эндрю. Я тоже улыбнулась. Он считал всё это шуткой.

– Я не давала обет безбрачия. Мне нужен компромат на него, чтоб он убрался из города. Только и всего. – моя улыбка сползла с губ, чтоб Эндрю понял, что я серьезно. – Найди мне его и до конца жизни бери отгулы когда хочешь и отпуска в самое удобное время.

– Как, мать твою, я это сделаю? – его голос понизился. Он понимал о чем я. Не хотел верить, но понимал.

– Мне действительно нужно говорить это? – смотрели друг другу глаза в глаза. Начали закрадываться сомнения. Эндрю не просто мой бармен. Мы друзья, хоть и большую часть времени он раздражающий засранец. Но воспоминания о том какое действие имеет одно присутствие Стивена заставляют меня продолжить. – Ты делаешь это либо за отгулы, либо потому что не хочешь, чтоб я открыла рот.

Эндрю изменился в лице. Осознание, что у него нет особого выбора настигло. Выражение лица парня разбивало ту часть моего сердца, которую я отдала ему как другу. Он может посчитать это предательством и только мне будет известно, что всё сказанное мной ложь. Ни при каких обстоятельствах от меня никто бы не узнал тайну Эндрю. Даже в будущем, когда он будет ненавидеть меня за эту манипуляцию.

– Он причинил мне боль в прошлом, Эндрю. – прошептала я, пытаясь облегчить напряжение между нами. И призналась в том, что не хотела говорить даже мысленно, не то, что вслух. – Ему нельзя возвращаться в мою жизнь. Стивен тот, кому под силу меня сломать.

– Физическую?

На скулах Эндрю заиграли желваки и на душе стало легче. Даже злясь на меня, он не может не приходить в ярость от мысли, что кто-то ударит меня. Он всегда был защитником. Защищал официанток от приставаний раньше, чем охранники успевали сделать шаг.

– Нет, не физически. Но тоже достаточно больно. – к горлу подкатил ком. – Когда-то давно Стивен Эндрикс встретил мягкую и наивную девочку, которая была готова отдать весь мир лишь бы он был рядом. И…

– Превратил её в тебя. – закончил Эндрю, когда я запнулась. Мне оставалось только кивнуть. С губ парня сорвался тяжелый вздох. – Я сделаю это для тебя, Эмс. Постараюсь не злиться за тот оборот, что принял наш разговор, но не обещаю не припоминать какой сукой ты бываешь при каждом удобном случае.

– Когда нужен отгул? – спросила я, желая отвлечься. Было дико стыдно. Даже просто смотреть на него.

– В среду. – он встал и направился к выходу. Уже у самой двери остановился. – Не смей больше угрожать мне и хоть как-то касаться этой темы.

Эндрю вышел, не дождавшись моего ответа. Документы расплывались перед глазами. Мне не хотелось быть такой. Шантажировать Эндрю тем, что может разрушить его жизнь или спать с Адамом из-за злости на Стивена. Спрятав лицо в ладонях, я долго размышляла над этим. Последние семь лет главной поддержкой моего самообладания был контроль. Первые месяцы после переезда сюда были полным адом, и я замкнула эту боль глубоко в себе. Шарлотта или Вивиана ни раз пытались заставить меня пойти к психотерапевту. Но мне не хотелось соглашаться. Мысль о том, что моя жизнь под контролем и Стивен вместе с родителями давно пережит, была слишком сладкой. Но я была далеко не в порядке и, как любезно напоминал внутренний голос последние дни, сама уже не понимала во что превратилась.

За этими мыслями прошла большая часть рабочего дня. Лукреция была единственным ради чего я жила последние года, но даже забота о её благополучии не смогла отвлечь меня достаточно от горьких мыслей в голове. Их было много. Они были громкими. Будто семь лет я держала их под железным замком, выбросив ключ в глубокую бездну. А теперь кто-то выбил чёртову дверь на их пути.

– Ты в порядке, Эми? – обеспокоенный голос Шарлотты вывел меня из очередного приступа задумчивости. Мы были в разгаре святой традиции. Кофе давно остыл, а я не сделала и глотка. Возможно, потому что в глубине души знала, что Эндрю в настроение плюнуть мне в стакан сегодня. Это, конечно, были абсурдные мысли. Он бы так не сделал. Наверное.

– В полном. – простой односложный ответ. Два слова, которые чуть не застряли в моей глотке, потому что были так же далеки от реальности как мы все от солнца. В тёмных глазах Шарлотты проскользнуло подозрение. Они с Вивиан переглянулись. – На меня много навалилось сейчас, но я справляюсь. Честно.

– Мы рядом, если тебе понадобится. Надеюсь, ты знаешь это. – тёплая ладонь Вив сжала мою руку. Губы девушки изогнулись в мягкой улыбке, и она бросила предупреждающий взгляд Шарлотте. Мы обе могли сказать, что наша подруга не хотела отпускать эту тему. Шарли всегда была любопытной бестией. Любые секреты близких людей воспринимала как заговор против неё.

Дело было не в том, что я не могла доверять им достаточно, чтоб поделиться происходящим. Но для начала мне самой стоит разобраться. Взять под контроль эмоции, разложить мысли в голове по полочкам, избавиться от присутствия Стивена, а потом за парой бокалов вина наконец рассказать им об этом. И тогда это уже будет старая добрая Эмилия, справившаяся с очередным препятствием. Мне нужны хотя бы эти крупицы контроля над своей жизнью.

– Знаю, но, как уже сказала – я справляюсь. – улыбка вышла слишком фальшивой, очевидно. Я поспешила перевести тему. – Есть новости о будущем кафе? Желательно, положительные.

– Мама начала переговоры с мистером Крейстом. – кукольное лицо Вивиан скривилось. Она редко так ярко выражала свою неприязнь к чему-либо, но уже не первый раз делает это в разговоре о нём. И её это «мистер Крейст», когда он был едва ли старше её… Подозрительно. – В целом, он согласен помочь. Но некоторые его условия…

Вив замялась. Она сделала большой глоток кофе, видимо, пытаясь дать себе время, прежде чем продолжить. Что-то её беспокоило, и я заметила это только сейчас. Неужели собственные проблемы настолько поглотили меня, что мимо прошли переживания Вивиан? Боже, теперь я ещё и стала ужасной подругой.

Во что ты превратилась, малышка Лия?

Иди к черту, внутренний голос.

– Что происходит, Вив? – спросила Шарлотта, когда Вивиан продолжала молчать. Отлично, значит я не единственная пребываю в неизвестности.

– С ним трудно вести переговоры и он мне не нравится. – встряхнув волосами, наконец ответила она. – Мы с мистером Крейстом учились в одной школе.

Это было новостью, хотя и не вызвало удивления. Брадвилл был типичным городом из сериалов, что раньше любила моя старая подруга Присцилла. Она едва не пищала от восторга, когда я описывала место своего пребывания. Здесь и правда все друг друга знали, даже если не лично. А школы было всего две. Так что вероятность того, что Вивиан окажется знакома с непонятным инвестором, к которому обратилась её мать, довольно высока. Удивление скорее всё ещё вызывало отвращение, которое она показывала при одном упоминании об Александре Крейсте.

– Что за некоторые условия? – спросила я, вспоминая её высказывание. – Он же не хочет стать одним из владельцев или поменять здесь что-то?

– Нет, ему плевать на то, что будет с Лукрецией. – Вивиан сделала ещё один долгий глоток кофе и глубоко вздохнула. – Ситуация пока не очень понятная, но наша семья сделает всё, чтоб сохранить Лукрецию. Можете не сомневаться.

Мы сидели ещё около часа, негласно договорившись, что тяжелые темы больше не поднимаются. Это всегда была частью нашей дружбы. На каком-то интуитивном уровне знали, когда действительно стоит поговорить об одежде, фильмах и последних сплетнях. Они придали мне некоторого равновесия и, уже сидя в кабинете, я заказала Эндрю подарок-извинение и могла чуть больше сосредоточиться на работе.

Первое, что я увидела при выходе из кафе вечером была машина Стивена. Это больше не был разваливающийся Форд, на заднем сидении которого мы сжимали друг друга в объятиях. Машина выглядела безупречной, словно только с автосалона. На глянцевом черном покрытии отражались яркие солнечные лучи. Мне захотелось провести по двери ножом, но я подавила этот порыв. Малышка не виновата, что её хозяин мудак, не так ли?

Позади скрипнула дверь, отвлекая меня от созерцания машины бывшего парня. Обернувшись, я столкнулась взглядом с Адамом. Во мне проснулось нечто похожее на чувство вины. Может, ему тоже заказать подарок-извинение? Нет, это бред.

– Ты сегодня прекрасно выглядишь. – его голос был сухим, будто он просто констатировал факт. Достав ключи от машины, Адам бросил на меня ещё один взгляд и направился в сторону своего автомобиля, припаркованного в отдалении. Даже не дождался моего ответа.

Я смотрела ему вслед. Эти встречи без обязательств пора прекратить. Моим оправданием сколько угодно может быть то, что он знает о правилах. Знает, что мне не нужны отношения. Проблема в том, что я всегда понимала, что в глубине души он надеется на большее. Знала, что каждый раз, выгоняя его наутро, делаю больно. Адам встретит девушку без проблем с доверием и будет ей хорошим партнёром в жизни, если я отпущу его. Он сможет быть счастливым.

Вот только все мои хорошие помыслы полетели в трубу, как только дверь снова открылась. Мне не нужно было оборачиваться, чтоб понять кто это. Моя кожа покрылась мурашками, как и всегда от одного присутствия Стивена. Между мной и Адамом было расстояние в три метра, когда я открыла рот.

Плохая идея, Эмилия.

– Адам. – позвала я достаточно громко. Краем глаза заметила, как остановился уже приближающийся ко мне Стивен. Адам обернулся с вопросительным выражением лица. Его брови были сведены у переносицы.

Во что ты превратилась, малышка Лия?

Я и сама не знаю.

– Как насчет того свидания, о котором ты говорил?

Глава 6

Стивен

Девять лет назад.

В автомастерской громко играла музыка. Отец энергично двигался, напевая что-то себе под нос, пока находился под капотом чьей-то машины. Это заставило меня усмехнуться, несмотря на внутреннюю нервозность. Эндриксы действительно улучшили свою жизнь после переезда. Мама нашла работу в местной школе и ей больше не приходилось убивать на дорогу больше времени, чем она проводит с учениками. Папа открыл собственную автомастерскую на деньги с продажи нашего дома в родном городе и пустил на запчасти свою старую развалюху. Наконец-то. Мы всё ещё жили в гостевом доме тёти Марго, но она даже слушать не хотела разговоры о съеме жилья с нашей стороны. Говорит, что без нас ей было бы скучно и улыбается. Марго Эндрикс, как я понял позднее, всегда прятала внутреннюю боль за этими улыбками. И да, она вернула свою девичью фамилию.

– Миссис Майерс звучит как уже зрелая и скучная женщина. – ответила она, когда мама спросила зачем ей это, и подмигнула. – Мисс Эндрикс вполне может выйти замуж ещё раз.

Родители очень хотели, чтоб я отправился в колледж сразу после школы. Все разговоры сводились к этому все два года, что мы живём здесь. Особенно ситуация обострилась в выпускном классе. Но мне не хотелось уезжать. Всегда казалось, что это само должно прийти ко мне. Выбор учебного заведения и специальности должен быть важным и осознанным. В свои восемнадцать я не готов был его сделать. Понадобилось время, чтоб родители меня поняли. Отец боялся, что это потому, что мне взбрело в голову связать свою жизнь с гонками. Какая глупость. Мы никогда откровенно не разговаривали ни о самом участии в них, ни о том, что он знал об этом. Но всегда казалось, что он понимает почему я так тянулся к ним. Безденежье и привкус отчаяния от жизни в том унылом подобие города. Мама придумала себе ещё более глупое оправдание для меня. Ей в голову вдруг пришло, что я влюбился и остаюсь здесь, чтоб не расставаться с девушкой.

– Это бред, мама. – ответил я, когда услышал это первый раз. – У меня даже отношений нет.

И это было правдой. У меня здесь были хорошие друзья, хотя никто из них так и не смог заменить мне Винса, с которым я созванивался как минимум раз в неделю. Иногда мы собирались компанией и проводили время с девчонками, но именно отношений у меня ни с кем не было. Но не потому, что я не хотел. И это была моя большая проблема. Если бы мама знала, то поняла бы, что я скорее уехал бы от этой девчонки, чем остался бы из-за неё. Особенно в свете последних событий.

Эмилия Аннабет Клаусен.

Девушка, состоящая из солнечного света и помогающая кошкам на деревьях. Когда мы впервые встретились я был очарован её красотой и тому какой мягкой и приветливой она была с незнакомцем. Марго позже рассказала, что Эмилия часто заходила к ней после развода. В городе все знали о причине разрушившихся отношений, и она просто узнавала всё ли в порядке у моей тёти и не нужна ли ей какая-либо помощь. Я же говорю, очаровательная как маленький кот. В голове то и дело всплывала картина как я обхватываю её нижнюю губу и чуть оттягиваю, вцепляясь зубами. А потом пришлось притормозить в своём уже разыгравшемся воображении, потому что, помимо всего прочего, тётя между делом обмолвилась, что ей четырнадцать. Меня будто холодной водой облили.

С тех пор я пытался быть приветливым, но отстранённым. Эмилия была слишком маленькой для меня. Эти мысли настолько быстро укоренились в голове, что со временем в моих глаза она стала просто ребёнком. Конечно, я замечал её взгляды и нервную дрожь. Но списывал это всё на временное явление. Старался не думать о её голубых глазах или о том, как мило подёргивается её верхняя губа, когда она старается не засмеяться. Проводил время с другими девушками, которые были моими ровесницами и разделяли со мной общую компанию и интересы. Это действительно помогало какое-то время. А потом ситуация с этим чёртовым котом год назад…

Не помню, что вообще делал в парке в тот вечер. Зато в памяти отчетливо отпечатался момент, когда сердце пропустило удар от вида маленькой фигурки Эмилии на дереве. Котёнок орал будто его режут, подруга Лии ругалась отборным матом себе под нос, и атмосфера стояла напряженная. Давно не испытывал такого страха как в тот момент. Сердце неконтролируемо быстро билось в груди, словно собиралось выпрыгнуть. Затем ветка сломалась и это был чистый инстинкт поймать её. Желательно, никуда не отпуская. Тогда я и понял, что попал. Эмилия была хрупкой и дрожащей в моих объятиях, но ощущалось чертовски правильнее всего и всех. Это было неправильно. Это пугало. И это заставило меня взять к себе кота, который стал проклятьем существования моей семьи за считанные дни.

Видеть в ней ребёнка становилось всё сложнее. На тот момент прошло чуть меньше года с тех пор, как мы познакомились, но, казалось, что она стала ещё красивее. Вечерами стал выбивать дерьмо из боксёрской груши, чтоб отвлечься. А иногда днём из её ухажеров. Эмилия, правда, не обращала на них никакого внимания. Иногда казалось, что ей даже в голову не может прийти, что кто-то с ней флиртует. Именно поэтому мне и приходилось с ними разбираться. Она слишком наивная и парни могут представлять опасность. Ну или как-то так я оправдывал себя.

Месяцы шли. Мне удавалось остаться отстранённым по отношению к Эмилии, но себя обманывать становилось всё сложнее. Прикосновения других девушек больше не были приятным отвлекающим фактором. Это было противно и всё больше сводилось лишь к дружеским объятиям. Эмилия же времени зря не теряла и стала наблюдать за мной издалека. Я бы не заметил, если бы не занимался тем же самым. Вот только у меня лучше получалось не попадаться. Завязывать отношения с ней всё ещё не входило в мои планы. Одно дело, если бы ей было восемнадцать, а мне двадцать один. Эмилия была бы уже повзрослевшая и отбросила немного свою детскую наивность. Надеюсь, перестала бы раздаривать свою улыбку, словно подарки на Рождество. Так или иначе, отношения с пятнадцатилетней Эмилией привлекали меня не больше, чем с четырнадцатилетней.

Появиться в баре Найджела было огромной глупостью с её стороны. Прошел почти год, а меня до сих пор трясет от злости от одной мысли о языке Джейсона Кавана, который несправедливо всё ещё был прикреплен к его телу. Этот ублюдок не нравился мне и до этого, но раньше это не было личным. Как людям не нравятся собаки, что срут под скамейками в парках, на которых они сидят. Джейсон считал, что он невероятно крут, когда трахает девушек и унижает после этого. Или, когда сбивает человека, оставляя его на всю жизнь в инвалидном кресле, и откупается от суда деньгами отца. Собирательный образ мудака, который не будет нравиться ни одному здравомыслящему человеку. Домогательство до Эмилии подняло его до небес в моём списке дерьма.

К счастью для меня, я знал, что подействует лучше, чем сломанный нос. Хотя и его обеспечить ему хотелось до дрожи в руках. Но знал, что не остановлюсь. А там напуганная Эмилия, которую ещё домой надо проводить. Поэтому пришлось прибежать к старым добрым угрозам. Конрад Кавана, отец Джейсона, по-настоящему дорожит лишь двумя вещами – деньги и репутация. Это, думаю, проблема всех богатых людей. Многие в городе знали, что Джейсон редкостная мразь, но вот его злоупотребление веществами оставалось тайной. Богатый папа с десятками условий к трастовому фонду был бы не рад такой новости. У меня, благодаря одной домашней вечеринке и моей трезвости в тот вечер, было видео, уличающее Джейсона. Знал, что пригодится.

– У меня есть интересная видеозапись. Ещё раз подойдешь к Эмилии – твой отец узнает, что у Найджела ты покупаешь не только виски.

Сделав предупреждение, я проводил Эмилию до дома. Она выглядела до ужаса привлекательно в этом маленьком топе и высоких джинсах. Идеальная грудь выглядывала из выреза, привлекая внимание. Захотелось провести по её светлой коже языком. Или пальцами, чтоб узнать так ли она нежна какой кажется. Пришлось застегнуть её куртку, чтоб избавиться от навязчивых картин, что подкидывал мозг.

Разговор с ней давался легко. Эмилия была веселой и хранила внутри своей головы достаточно увлекательных историй. Я узнал, что она рисует ещё до этого, когда в школе случайно проходил мимо художественной мастерской. Тем не менее было приятно слушать как она с некоторой застенчивостью признается, что любит рисовать. Впитывать каждое её слово о том какие картины у неё получались легче, а какие тяжелее. О том как она пару лет назад убила два часа, смешивая розовый и золотой только для того, чтоб получить нужный ей оттенок и нарисовать небольшую шкатулку на заднем плане картины.

– Для меня важно, чтоб идеальной была каждая деталь, понимаешь? – сказала Эмилия тогда о своих картинах, а я шёл и думал, что в ней самой идеальна каждая деталь.

Всё было бы куда проще если бы эта девушка была просто красивой. Не доброй, умной и талантливой. Не ходила бы к моей тёте после развода и не спасала бы котов с деревьев. Было бы намного проще, если бы её голубые глаза не были кусочком неба в солнечный день, и они не смотрели бы на меня так. Будто я был ответом на все её вопросы. По дороге от её дома мне отправили номер Джейсона Кавана. Я отправил ему видеозапись с сообщением «есть копии» и почувствовал какую-то долю успокоения. Он больше не захочет приближаться к ней.

Все последующие месяцы стали до жути однообразные. Я и Эмилия всё ещё кружили вокруг друг друга, наблюдая издалека. Мне понадобилась вся сила воли, чтоб свести контакты к минимуму. После окончания школы это стало проще. Клаусены уехали с детьми на всё лето в путешествие, но даже после их возвращения мы почти не виделись. Она ходила в школу и гуляла с Присциллой, очевидно, продолжая спасать случайных животных. Я же пропадал в автомастерской отца, пытаясь работать и понять к чему у меня лежит душа. На заработанные деньги купил поддержанный Форд.

И вот, несколько дней назад, столкнулся с Эмилией впервые за долгое время, когда поехал за покупками для мамы. Она как раз выходила из магазина для художников. Как всегда, улыбалась будто всему миру. Сердце пропустило удар, когда её распущенные волосы потревожил ветер. Они стали короче. Я поймал себя на том, что впитываю каждую черту, пытаясь понять, что ещё изменилось. Черты лица стали более заостренными, что она стала подчеркивать с помощью макияжа. Будто специально пыталась сделать себя взрослее. Только в последнюю очередь заметил, как по её щеке катится слеза.

– Санни, что случилось? – встревоженно спросил я, подходя ближе. Девушка дёрнулась. – Прости, не хотел напугать.

– Санни? – переспросила она, вопросительно подняв бровь. С моих губ чуть было не сорвалось проклятие, которое пришлось подавить. Бесконечные мысли о том насколько солнечной она была сыграли злую шутку с моим языком.

– Ну, ты действительно солнечная девушка. – ответил, пожав плечами, и, прежде чем смог остановить себя, осторожно протянул руку, замечая, как Эмилия едва заметно съеживается, и вытер одинокую слезу на щеке. Её кожа и правда нежная, словно шёлк. Но я не обратил на это внимание, потому им завладело кое-что другое. Мои глаза сузились. – Что это за реакция?

– О чем ты? – между красивых бровей девушки образовалась складка, по которой тоже хотелось провести пальцем. Проблема состояла в том, что шестнадцатилетняя Эмилия всё ещё была под запретом. Хоть и выглядела как моя ожившая мечта. Пришлось подавить непреодолимое желание прикасаться к ней и убрать руки в карманы.

– Ты будто боялась, что я ударю тебя. – немного помедлив, ответил я. Голубые глаза немного расширились. Эмилия тут же отвела взгляд и тяжело сглотнула. У меня не могло уложиться в голове, что кто-то действительно мог обидеть её. Но я сталкивался с подобной реакцией раньше. У моей тёти Марго, например. И все прекрасно знают причину этого.

– Я бы никогда не подумала, что ты обидел бы меня, Стивен. – прошептала она, возвращая ко мне свой взгляд. Она взяла паузу, казалось, обдумывая дальнейшие слова. Лишь звуки проезжающих машин нарушали тишину, пока Эмилия наконец не заговорила. – Я ушла глубоко в свои мысли, и ты подошёл неожиданно. Отсюда и реакция, не бери в голову.

– Ты уверена? Я мог бы надрать задницу тому, кто тебя обижает. – с губ девушки сорвался смешок, и она уверено кивнула. – Так почему ты плакала?

– Я возвращаюсь из приюта для животных. Привезла им побитого щенка несколько недель назад. – даже думать не хочу при каких обстоятельствах она его нашла. Голубые глаза заволокло пеленой слёз и мне не нужно было слышать её слова, чтоб знать продолжение. – Он умер спустя несколько дней пребывания там.

– Мне жаль, Санни. – осторожно сжал её плечо в поддерживающем жесте. Никогда не был силён в словах, но мне хотелось сделать хоть что-то, чтоб убрать эту бесконечную грусть из её глаз. – Не хочешь прогуляться?

Эмилия была явно удивлена моим приглашением, как и я сам, но быстро согласилась. Мы зашли в кофейню неподалёку. Я настоял на том, что заплачу за наши напитки, несмотря на сопротивления Эмилии на этот счет. Какое-то время просто молча шли вдоль улиц, наслаждаясь лёгкой прохладой и уютной тишиной, которая никогда не могла стать неловкой рядом с этой девушкой.

– Как ты провёл лето? – спросила она чуть дрожащим голосом. Это было из-за меня? Эмилия всё это время набиралась смелости, чтоб заговорить со мной? Или эта дрожь связана с грустью из-за того щенка?

Тебя не должно это волновать, идиот. Ей шестнадцать лет.

– Работал в мастерской отца.

Меня удивило с каким интересом она слушала мой дальнейший рассказ. О машинах и их хозяевах и о моих восторгах из-за приобретения собственной машины. На мои объяснения о том почему я не пошёл учиться дальше она ответила с пониманием.

– Очень важно знать, чего ты хочешь от жизни, когда принимаешь такие решения. Мы должны учиться, потому что искренне хотим изучить ту или иную сферу, а не по желанию наших родителей. – с её губ сорвался смешок, но в нём не было ничего весёлого. Этот звук был пропитан горечью. – Не то чтобы у меня был выбор.

– Его нет?

– Родители ожидают, что я буду работать в компании и выйду замуж за состоятельного наследника, который принесёт пользу семейному бизнесу. – равнодушно ответила Эмилия. – Они будут настаивать, чтоб я изучала экономику, рожая детей тому, кого они выберут.

В голове тут же вспыхнула картинка того, как она идёт к алтарю. Бесконечно красивая в белом платье и неудобных туфлях на высоком каблуке. А впереди её ждёт какой-то ублюдок в гипсе и на костылях, потому что я определенно сломаю ему ноги. Глаза накрыла красная пелена. Дело было не в самих словах, а в том с каким смирением они срывались с её розовых губ.

– Этого не случится. – слова вырвались прежде, чем я смог себя остановить. В данную секунду все причины, по которым я держался подальше от неё, казались такими далёкими. Есть только она, я и чертова картинка в моей голове.

– Стивен? – обеспокоенно позвала меня Эмилия и подошла ближе. Я даже не заметил, что мы остановились. – О чем ты?

– Ты не выйдешь замуж по выбору родителей.

Ни за кого, кроме меня, черт возьми.

Глаза девушки расширились в удивлении. Чёрные зрачки практически полностью поглотили голубую радужку за секунду до того, как я накрыл её губы своими. Это был глоток холодной воды в пустыне. Её мягкие губы были созданы для поцелуев со мной. Вкус капучино приятно щекотал язык, когда я дотронулся им до них. Она чуть приоткрыла рот, призывая меня продолжить. Чуть прикусил её нижнюю губу, прежде чем углубить поцелуй и мы издали синхронный стон, сплетаясь языками. Ладонями обхватил её щеки, притягивая ещё ближе, в то время как её ручки нашли своё место на боках моей талии. Ощущать её в своих объятиях казалось правильнее всего, что я испытывал раннее.

Разорвав поцелуй, мы смотрели друг другу в глаза и тяжело дышали. Бледная кожа на щеках девушки покрылась алым румянцем, а губы распухли.

– Это был мой первый поцелуй. – немного ошарашенно прошептала Эмилия и смотрела на меня, будто я был чертовым рождественским подарком. И как бы мне это ни нравилось, это послужило хорошим напоминанием о её невинности и наивности. О том, что я не должен был прикасаться к ней.

Всё оставшееся время я молчал, обдумывая ситуацию, в которой оказался. Эмилия весело рассказывала о странах, в которых побывала летом. Настроение у неё явно поднялось. Слава Богу, не пыталась взять меня за руку или поговорить о том, что будет дальше между нами. Не знаю, что сказал бы ей в таком случае. Не знаю смог бы отказать ей или снова набросился бы на её красивые губы. Проводил до дома Присциллы, даже не предлагая подвезти, потому что не доверял себе в тесном пространстве с ней. Кровь и без того достаточно прилила к члену после поцелуя. Испытывать самого себя на прочность ещё больше было бы опасной игрой.

Я не знал, что делать в течение нескольких дней и именно по этой причине оказался сейчас в мастерской отца. Мы не всегда с ним соглашались во мнениях, но не было никого другого, у кого искать совета. Мама и тётя Марго, вероятно, избили бы меня полотенцами прежде, чем что-либо сказать. Винс бы выдал какое-нибудь дерьмо, потому что его общение с девушками ограничивалось Катриной, его соседкой-лучшей подругой, и одноразовым сексом. А знакомым отсюда я мало доверял, хоть и общался с ними уже два года. Отец остался единственным вариантом.

– Пап. – позвал я, останавливая его танцы и заставляя обратить внимание на меня. – Нам нужно поговорить.

Он выругался себе под нос, а я прошёл дальше в его кабинет. Хотя, это можно было назвать скорее архивом его заказов, потому что он здесь не бывал дольше десяти минут в неделю. Документы по уже отремонтированным машинам хранились в папках на полках. Остальные же валялись по всему столу в хаотичном беспорядке, который был понятен только отцу.

– Что случилось? – послышался его голос сразу за скрипом двери. Он звучал обеспокоенно, что заставило меня почувствовать полнейшим мудаком за то, что я не всегда вёл себя с ним так как того заслуживает хороший отец.

– Я облажался, пап.

Слова полились из меня будто рекой. Я рассказал всё. Начиная с первой встречи с Эмилией и заканчивая этим чёртовым поцелуем. Говорил о том, что она слишком маленькая для меня. О своих переживаниях, что рано или поздно разобью ей сердце, повредив её невинность. О том, как сгораю от мыслей, что родители заставят её выйти замуж за другого человека. И о своих чувствах, когда оторвался от её губ, почувствовав сожаление и счастье одновременно.

Отец слушал молча, не перебивая. Налил нам обоим коньяк, чрезвычайно удивив меня этим поступком. В его глазах не было осуждения или жалости. Они были полны понимания и поддержки. Когда я замолчал вокруг повисла тишина. Стрелки часов, которые в обычные дни были практически бесшумными, сейчас казались невыносимо громкими. Отец молча пил.

– Ты любишь её? – в конце концов тихо спросил он, поставив стакан на стол. Я поднял голову, посмотрев ему в глаза.

– Я не давал себе шанса полюбить её. – прозвучал мой тихий ответ. Отец кивнул и тяжело выдохнул.

– Если проблема только в возрасте, то поговори с ней. Скажи, что хочешь подождать ещё хотя бы год. Когда ей будет семнадцать вы можете начать ходить на свидания и начать узнавать друг друга лучше. – спустя ещё некоторое время тишины начал говорить отец. – Но, если дело в том, что ты не уверен, что не сделаешь ей больно… Если ты хотя бы на минуту задумываешься о том, что это закончится плохо для вас обоих, то пусть лучше её сердце разобьется сейчас, а не когда Эмилия привяжется к тебе ещё больше.

Отец попросил меня подумать хорошо, и я пошёл работать над одним из заказов. Он не знал, что решение уже было принято. Мне просто оставалось с этим смириться, загружая себя работой. Ещё до этого разговора я знал, что проблема с Эмилией была заключена не столько в ней, сколько во мне. Было страшно доверять самому себе счастье и благополучие кого-то настолько… хорошего. Поэтому, мне оставалось только согласовать и в голове, и в сердце, что лучшим решением будет оттолкнуть её. Но разговорам с ней я уже не доверял.

***

Прошло несколько дней после разговора с отцом и мне наконец удалось набраться смелости. Я стоял на парковке школы в ожидании окончания занятий. Пришлось напрячься, чтоб узнать расписание Эмилии и точно знать, что она увидит шоу. На душе было тяжело, но мне удавалось отгонять мрачные мысли. Это к лучшему. Я не заслуживаю кого-то вроде Эмилии и хорошо бы, если она поймёт это сейчас.

Часы показали три после полудни и сразу же по всей территории прозвенел звонок, оповещающий об окончании уроков. Школьники ещё не начали выходить, но моя рука уже сомкнулась вокруг талии Мередит. Девушка училась в выпускном классе и прогуляла ради нашего маленького плана. Она согласилась на это, не зная настоящей причины, потому что хотела показать своему бывшему парню, что она не останется одна после того, как он её бросил. Я же выбрал её, потому что шоу должно быть убедительным, и Эмилия на за что не поверит, что мы случайно оказались на парковке, если это не будет ученица школы.

Сладкий запах парфюма Мередит ударил в нос, как только она прижалась ко мне. На фоне послышался гул от толпы школьников. Я первый потянулся с поцелуем к губам блондинки в моих объятиях, собираясь оставить его сдержанным и целомудренным. У Мередит были свои мысли на этот счет. Она крепко обняла меня за шею, прижимаясь вплотную и провела языком по моей нижней губе. К горлу подступила тошнота.

После поцелуя с Эмилией казалось богохульством, что мои губы касаются кого-то другого. Или что её губы будут так же принадлежать не только мне. Мысли хаотично сменяли одна другую, оставляя меня стоять в ступоре. Снова эта картинка Эмилии во время свадьбы с другим заполнила мозг. Она сменилась множеством картинок других девушек и других поцелуев, которые рано или поздно навсегда сотрут её прикосновения. Мысль об этом сжала сердце в тисках. Я не был принцем, который нужен Эмилии. Но впервые мне пришло в голову, что было бы неплохо попытаться им стать. Постараться, чтоб чувства, что мы, несомненно, разделяем, сработали и привели к чему-то большему, чем разбитые сердца.

Я стал отталкивать Мередит, в надежде что ещё не поздно. Эмилия часто задерживалась после занятий, договариваясь с преподавателями о дополнительных заданиях или зависая в библиотеке. Мередит возмущенно посмотрела на меня, начиная что-то говорить. Но я не обратил внимания на её слова, из-за чего позднее добавил себе ещё один балл мудака. Моими мыслями завладели эти бесконечно голубые глаза, залитые слезами.

Эмилия стояла в двух метрах от нас, крепко сжимая руку находившейся рядом Присциллы. Она была бледной и не отрывала от меня заплаканного взгляда. Присцилла потянула её в сторону своей машины, когда я сделал шаг вперед. Я ускорился, но и девушки тоже, ловко ныряя между машинами.

– Санни, подожди!

Мой крик остался без ответа. Мой план сработал, но я и подумать не мог, что буду настолько сожалеть об этом.

Глава 7

Стивен

Терпение никогда не было моей отличительной чертой. Родители это поняли довольно рано, когда в семилетнем возрасте я отказался ждать праздников ради похода в зоопарк и сбежал из дома, прихватив с собой кошелёк матери. У неё едва не случился сердечный приступ, когда она не нашла меня ни в соседских домах, ни на ближайших детских площадках. Отца же чуть не постигла та же учесть, потому что деньги в кошельке были на ремонт протекающей крыши. В общем, попало мне тогда знатно и по делу. С возрастом всё стало только хуже. Эмилия же последние недели элегантно танцевала на моих нервах, будто не понимая, что выводит меня из себя. И, если холодное игнорирование моего существование было тем, с чем возможно было смириться, то свидание с другим человеком стало чертовой точкой кипения.

– Свидание? – ублюдок будто растерялся и расширил глаза. В голосе слышалась едва уловимые нотки надежды, которые сказали мне, что он не просто хочет её. Тут нечто большее. Проблема для него, потому что я не делюсь.

– Да, как насчет сейчас? – спросила Эмилия и сразу же сделала шаг в его сторону. Не так быстро. Обхватил ладонью её локоть и дёрнул на себя, заставляя обернуться. Голубые глаза сузились.

– Попробуй сесть в эту машину и его найдут со сломанным хребтом к концу недели. – прошипел, чуть наклоняясь. До меня донёсся запах её парфюма, смешанный с ароматом кофе.

– Ты не имеешь никаких чёртовых прав на такие заявления, Стивен. – ответила она, освободив свою руку от моей хватки. – На протяжение семи лет я свободная женщина и не смей обращаться со мной как со своей собственностью.

– Но ты моя. – возразил я, пытаясь сохранить ровный тон. Это становилось труднее с каждой минутой. Эмилия рассмеялась в голос, но это было фальшивкой. Глаза оставались холодными.

– Не дави на меня, Стивен. Я могу решить, что тебе нужны доказательства того, что я тебе не принадлежу. – голова девушки чуть склонилась на бок, в глазах заиграли искорки любопытства. – Что мне нужно будет сделать для этого? Обнять Адама на твоих глазах? Поцеловать? Или тр…

– Испытай меня, Эмилия. Увидишь, что будет. – чуть склонился, глубоко вдыхая неповторимый аромат. Скорее почувствовал, чем увидел, как по её хрупкому телу прошла волна дрожи. Не удержавшись, склонился к бледной щеке, проводя по ней губами. Это навеяло воспоминания о том как мои губы касались её кожи при других обстоятельствах когда-то давно. В паху начало ныть от этих образов. Эмилия сделала шаг назад, увеличивая расстояние между нами. – Сходи на это свидание, если хочешь. Но с ним ты никогда не испытаешь тех эмоций, что со мной. Ни с кем, на самом деле.

– И это, черт возьми, прекрасно. – прошипела Эмилия и, развернувшись, быстрым шагом направилась к смертнику Адаму.

– Увидимся, Санни! – с долей веселья в голосе крикнул вслед, сглатывая горечь.

Мне ни черта не нравилась идея свидания Эмилии. Проблема состояла в том, что я действительно мало представляю, что именно от неё сейчас можно ожидать. И, если бы проблемой был только Адам, то можно было бы попробовать избавиться от него, но здесь дело было в ней. Эмилия была настроена спровоцировать меня любым доступным ей способом, демонстрируя, что, между нами ничего не может быть. А я не был мазохистом, что готов наблюдать как она «доказывает, что не принадлежит мне». Поэтому, всё что мне оставалось это наблюдать как она приближается к ублюдку, виляя своей упругой попкой. Маленькая чертовка. Эта задница точно пострадает, как только я верну её.

В прошлом наши отношения, несмотря на то что длились они всего год, очень часто подвергались испытаниям. Возможно, мне стоило знать лучше уже тогда и просто украсть Эмилию ещё до окончания школы. Увезти подальше от её семьи, Джейсона Кавано и всего гребанного мира. Туда, где никто не смог бы разлучить нас. Но сейчас думать об этом было бессмысленно. Все «что, если» это напрасная трата энергии, которую можно потратить на более важные размышления. Например, о том, как вернуть мою девочку. Как заставить её поверить и помочь растопить этот лёд, в который она себя заточила.

Сердце защемило от воспоминаний о том, как Эмилия спала в моих объятиях, свернувшись как котёнок. Как, во время особо радостных моментов, она заливисто смеялась и принималась оставлять короткие поцелуи по всему моему лицу, заставляя меня награждать её улыбкой в ответ. Это наполнило меня не только привычной тоской, но и решимостью. Мне было за что бороться. За обещания, что мы давали друг другу. За то будущее, о котором мечтали два подростка, что обнимались на заднем сидении старого Форда.

Садиться за руль желания не было. Внутри бушевал слишком сильный коктейль эмоций. Не доверял себе за рулём, да и пешие прогулки всегда давали некое успокоение. В кармане зазвонил телефон. Номер не был записан, но я и так знал кто это. Присцилла Клаусен была занозой в заднице ещё с подросткового возраста. После инцидента, когда Санни увидела мой поцелуй с Мередит Холл на парковке школы, её подруга возненавидела меня всеми фибрами души. Она всячески препятствовала тому, чтоб я снова завоевал расположение Эмилии, подпитывая её злость на меня.

– Сделаешь ей больно, и я оторву тебе яйца. – единственное, что Присцилла сказала, когда мы с Санни всё же сошлись, и успокоилась. Она видела, что я делаю её подругу счастливой и всячески поддерживала нас, несколько раз прикрывая от её родителей и брата. Хотя, может из этого она просто извлекала выгоду, просто сближаясь с Генри. Каким-то образом она же вышла за него замуж в конце концов.

Первое время после побега Эмилии мы изредка созванивались. Она, вроде как, верила мне. Я взял за привычку звонить ей примерно раз в год, чтоб спросить не слышно ли чего от Эмилии. У меня было серьезное подозрение, что все отрицательные ответы были ложью. Это раздражало ужасно. Но не пытать же мне её. Тем более эта бестия всегда была предана только Санни. Если обещала ей не раскрывать никому, где та находится, то и под пытками бы не сдалась. Несмотря ни на что, я был даже рад этому. Семья у Эмилии дерьмо, поэтому она заслужила такую подругу.

– Чего тебе? – ответил, когда телефон зазвонил уже третий раз. Мы с ней не разговаривали уже больше полугода точно, и она сама редко звонила. Тем более с такой настойчивостью.

– Как грубо. – голос девушки звучал сдавленно и немного вяло. Будто она плачет. Или пьяна. Может и то, и другое вместе. Слышал, брак с Генри был не такой сказкой, о которой мечтали девчонки в школе. – Слышала, ты нашёл её.

– У тебя всё в порядке, Прис? – спросил осторожно, игнорируя высказывание. Что-то в её голосе настораживало. Она шмыгнула, подтверждая мои подозрения о слезах. – Генри обижает тебя?

– Не так, как ты мог бы подумать. – сказала она после небольшой паузы и вздохнула, прежде чем снова заговорить. – Не переживай обо мне. Генри хороший человек, даже если ты и Лия так не считаете. Встретила на днях Винса в городе и судя по новостям от него решила, что тебе не помешает совет.

Грёбанный сплетник. Мы с Винсом ещё поговорим об этом.

– Генри же не знает, что я нашёл Эмилию? – решил узнать, прежде чем Присцилла продолжит. Я доверял ей, но не её мужу. И не хотел, чтоб Клаусены-старшие ворвались в спокойное существование Эмилии и испортили всё.

– Конечно нет. Я не дура. – Присцилла фыркнула и продолжила, не дожидаясь от меня ответа. С каждым произнесённым словом в голосе всё больше слышались слёзы. – Не упусти её снова. Борись. Любовь стоит того, чтоб бороться.

В её словах звучала горечь. Они были пропитаны той тоской, что так знакома мне. Никогда не видел и не слышал её такой. Присцилла была одиночкой, которая с гордостью носила это в себе. Предпочитала жить сюжетами из сериалов и книг, а не реальностью. Но никогда не была забитой и не позволяла унижать себя. Она многое носила внутри себя, никак не отражая это внешне.

– Ты тоже достойна любви, Прис. – мягко ответил, размышляя над тем, что бы сказала Эмилия на моём месте. Потому что, если говорить откровенно, я был определенно не тем, от кого Присцилле нужна поддержка. – Зачем ты согласилась на договорной брак?

– Не все созданы для великой истории любви как ты и Лия, Стивен. – постепенно голос Присциллы приходил в норму. – Верни её. Не только ради себя, но и ради неё самой тоже.

Я не успел ничего ответить и послышались быстрые короткие гудки. При попытке перезвонить попадал на голосовую почту, что было не совсем тонким намёком на то, что Присцилле больше нечего было мне сказать. Нужно не забыть позвонить ей через пару дней и узнать точно ли всё в порядке.

Во время разговора сам не заметил, как ушёл уже на довольно приличное расстояние от Джульетты и Лукреции. Ещё и в противоположную сторону от дома, идиот. Но, надо заметить, цель была достигнута. Не знаю поспособствовала ли пешая прогулка или разговор с Присциллой. Но буря эмоций внутри немного стихла, позволяя туману в голове немного проясниться и наконец начать что-то планировать.

Ситуация с Мередит Холл, хоть и была болезненной, но не шла ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас. Тем не менее, я всё чаще возвращался к ней, используя как последний оплот надежды. Эмилия смогла простить меня тогда. Понадобилось время и усилие, но она поняла, в конце концов. Мы смогли преодолеть это и быть счастливыми. Я цеплялся за это как утопающий за соломинку в тот момент, когда передо мной предстала картина, которая проехалась по моему сознанию бульдозером.

Я остановился около панорамного окна какого-то ресторана. Зал был наполовину пуст, но пара за одним из столиков привлекла моё внимание. Эмилия и смертник-Адам сидели друг напротив друга. Она что-то говорила ему, мягко улыбаясь. Он молчал, внимательно слушая. Я прекрасно понимал его, потому что помнил какой завораживающей может быть Санни. С болью в сердце стоял и наблюдал как маленькая ручка Эмилии обхватывает его ладонь, что лежит на столе. Как она перестаёт говорить и прикусывает губу, будто в попытке подобрать слова. А этот ублюдок переворачивает свою руку и в ответ сжимает её ладонь.

Внутри что-то разбивается в дребезги. Я до последнего надеялся, что это приглашение на свидание было что-то вроде провокации. Шоу исключительно для одного зрителя – меня. Медленно отхожу и отворачиваюсь от этого окна, хоть это и не помогает перестать видеть их. Эмилия едва посмотрела на меня с тех пор, как мы встретились здесь. Для меня её холодная маска всегда на месте. В то же время, сидя там, с другим грёбанным мужчиной, она дарит улыбку. Дотрагивается. Говорит и прикусывает свои красивые губы. Может, мне стоит послушать Санни и просто свалить из её жизни?

Не знаю, как меня принесло в бар. В голове был полнейший туман по пути сюда. То и дело снова вспыхивали образы. И новые, и те, что были давно забыты. Теперь в моем представление давнего кошмара у алтаря её ждал Адам. В гипсе. Потому что я всё еще определенно сломал бы ноги любому, кто мог подумать, что моя девочка достанется ему. И, судя по всему, моё подсознание решило, что лучшим способом убрать эти картинки из головы – это залить их виски.

Неплохое решение, хоть и не долговечное. Туман схлынул, когда допивал уже вторую стопку. Или третью? Неважно. Судя по всему, бар был спортивным. По висящему под потолком телевизору шёл футбольный матч. Тут и там раздавались крики. Посреди зала стоял потёртый бильярдный стол, вокруг которого собралась компания. Горло сжалось, когда посмотрел туда. Странное ощущение. Будто плохое предчувствие. Встряхнулся, выходя из оцепенения и почувствовал, как на соседний стул кто-то сел. Внутри всё вскипело от раздражения. Компания – это последнее, что мне сейчас требовалось. Повернулся, чтоб сказать этому человеку проваливать нахрен и столкнулся со знакомым презрительным взглядом. Рядом со мной сидела Шарлотта. Дерзкая подружка Эмилии, которая чуть не сломала мне нос. Пришлось подавить отчаянный стон, что собирался вырваться из горла. Только её мне сейчас и не хватало.

– Что ты делаешь? – спросила она без приветствия. Темные глаза с прищуром осматривали меня. Накрашенные красной помадой губы были поджаты. Она будто не одобряла само моё существование. Её проблемы. Я не просил садиться рядом и уж точно не собирался терпеть этого отношения.

– Пытаюсь насладиться виски. В одиночестве. – подчеркнул последние слова. Может мне и стоило быть более милым с Шарлоттой и Вивиан, чтоб иметь их расположение, но сейчас я был не в том состоянии. Не после той сцены, что увидел. Да и сомневался, что расположение этой ведьмы можно завоевать хоть чем-то.

– Я не об этом. – она раздраженно закатила глаза и жестом показала бармену, чтоб налил ей мартини. – Что ты делаешь с Эми? Почему не можешь оставить её в покое?

– Не думаю, что это твоё дело, Шарлотта. – ответил ровным тоном, делая очередной обжигающий глоток. Хотелось использовать слова погрубее, вымещая всю злость на ней. Шарлотта нихрена не знала о наших отношениях и чувствах. Никто не знал. Такое можно только прожить. Тем не менее, я сдержался. Каким бы раздражающим фактором она ни была, Ройлс всё ещё женщина и подруга Эмилии.

– Правда? – её лицо приобрело практически угрожающее выражение. – Как ты думаешь кто был рядом с Эми, когда она в течение нескольких месяцев не спала ночами, рыдая в подушку? Или, когда её ломало на части от осознания, что её вдохновение уже не вернётся? Кому, как ты думаешь, она смогла открыться и рассказать о том, что сделал ты?

Сердце практически перестало биться. Во рту осело послевкусие виски, смешанное с уже знакомой горечью. Глаза Шарлотты блестели от ярости и обиды за подругу. Я понимал и уважал это, хоть и уверен, что не делал того, в чем меня обвиняют. Эмилии было легче всего обвинить мою предполагаемую измену, потому что это стало последней каплей. Но её сломало не это, а пренебрежение и жестокое обращение от людей, что должны были её защищать. Должны были любить безоговорочно. Тем не менее, спорить не было смысла.

– Веришь ты мне или нет, но я всегда любил Эмилию. – произнес, разглядывая дно пустого стакана. Заказывать больше не хотелось. Вообще ничего не хотелось. – В неё было невозможно не влюбиться, знаешь ли. Просто смотря на неё, ощущал себя грёбанным Икаром, что летит к солнцу. Мне была противна сама мысль о том, чтоб прикоснуться к кому-то другому. Не то что воплотить это в жизнь.

Повисла напряженная тишина. Где-то на фоне раздавалось обсуждения матча по телевизору, удары кия о шарики, пьяные возгласы. Но мы не говорили ни слова. Я смотрел перед собой, глубоко вдыхая запах алкоголя и снеков, пропитавшие бар. Шарлотта молча пила мартини, глубоко задумавшись. В конце концов, я заказал ещё стопку виски. Она так же повторила свой напиток. Выпив одним глотком, встал и собирался уходить. Нужно было идти домой и попытаться уснуть. Может, во сне ко мне прийдёт Санни?

– Не похоже, что ты лжёшь. – донёсся до меня еле слышный голос Шарлотты. Это заставило меня обернуться. В тёмных глазах больше не было ярости. Скорее, смесь любопытства и грусти. – Хотя моему суждению о людях не стоит доверять. Я склонна видеть только хорошее.

– Мой нос с тобой не согласится. – ответил, вызывая у неё усмешку. Отвернулся, направляясь к выходу и снова плохое предчувствие настигло меня, стоило взглянуть на бильярдный стол. Остановился и, не оборачиваясь, перевёл взгляд на Шарлотту. – Не хочу показаться психом, но держись подальше от этого стола.

Девушка лишь вопросительно изогнула бровь в ответ, но я покинул заведение, ничего не объясняя. Жара немного спала и наконец воздух Брадвилла награждал нас всех небольшой прохладой. По ощущениям я не был сильно пьян и в голову пришла мысль, что было бы неплохо дойти до магазина, который был ближе, чем дом, и уехать на машине. Идея была быстро отброшена в сторону. Это незаконно и опасно для меня и других людей. Совесть и призрак матери съедят меня, если что-то случится. А Эмилия слишком хороша, чтоб ждать кого-то из тюрьмы. Как будто она не устроила бы чертову вечеринку, если меня посадят, и я уберусь из её жизни.

Черт, в конце концов всё сводится к Эмилии, не так ли?

Такси приехало через пару минут после вызова. По пути домой мои пьяные мысли стали более спутанными, а глаза стали слипаться. Сон был неплохой идеей. Не спал нормально с тех пор, как увидел её здесь. Странно получилось, за один вечер поговорил с двумя её подругами больше, чем с самой Санни за все эти дни. Нужно что-то делать. Доказать. Бороться, как сказала Присцилла.

Доехали быстро. Таксист с тревогой наблюдал как я буквально вываливаюсь из его машины. Хотел помочь или боялся, что меня вырвет в салоне, не знаю. Зашёл домой тихо, стараясь не шуметь. Уснул почти сразу, как голова коснулась прохладных простыней.

Завтра будет новый день. Плевать на свидания и любого другого ублюдка. Больше не потеряю.

Глава 8

Эмилия

Восемь лет назад.

Луч солнца, устремлённый точно в окно моей комнаты, ярко осветил незаконченную картину. Уже несколько недель мне чего-то не хватало для того, чтоб закончить её. Много сил уходило на учебу и, скорее всего, она и мешала моему вдохновению сделать долгожданный прорыв. По крайней мере, надеюсь, что дело в этом, а не в том, что впервые за очень долгое время я начала рисовать что-то кроме Стивена. То, что наше общение улетело в трубу после его обмена слюнями с сучкой Мередит, не означало что мои чувства так просто прошли.

Это было сложно. В течение года Стивен пытался поговорить со мной и всё объяснить. И ровно столько же я не говорила ему ни слова. Он поцеловал меня. Это было так сладко и пропитано такой нежностью, что ещё несколько дней я ходила окрылённая. По десять раз пересказывала Присцилле каждую секунду этого момента. Она, конечно, закатывала глаза и говорила, что это мерзость. Но её улыбка говорила мне, что подруга рада за меня. Как бы то ни было, Стивен зажег во мне надежду, чтоб в итоге разбить её на миллион осколков. К сожалению, он так же не разбил все мои чертовы чувства к нему. Что и являлось главной причиной моего молчания.

Первый раз он попытался заговорить со мной уже на следующий день после произошедшего. Сказать, что я была не в состоянии это преуменьшение века. Всю ночь провела без сна и в слезах, свернувшись на коленях Присциллы. Благо, родителей не было в городе и мне не пришлось выдумывать причину спонтанной ночевки. Она гладила меня по волосам, шепча какой Стивен мудак и как он меня не достоин. В школу мы приехали с опозданием. Ни один макияж не смог замазать следы бессонной ночи. Про красные глаза вообще молчу.

Присцилле нужно было срочно заканчивать проект к третьему уроку и она, решив пропустить первые два, сразу направилась к библиотеке, что находилась в отдельном корпусе. Я же поспешила на занятия, пока моё опоздание не стало критичным. Шла быстрым шагом, не отрывая глаз от асфальта, когда уткнулась в твёрдую мужскую грудь. Нос наполнился запахом знакомого парфюма, от чего ноги неловко подкосились. Сердце забилось так сильно, будто собирается выпрыгнуть из груди. Глаза заволокло слезами, а я наивно думала, что выплакала всё что могла. Но стоило встретить его и вспомнить о том, что видела в предыдущий день, как они снова решили напомнить о себе.

– Нам нужно поговорить. – хрипло отозвался Стивен, пока я не смела даже поднять головы. В горле застряло рыдание, подавить которое стало жизненно необходимо. Тогда поняла, что в лепешку надо разбиться, но не показать своих слёз. – Посмотри на меня, Санни.

Сил хватило лишь на то, чтоб судорожно покачать головой. Всё во мне противилось ему в тот момент. Как он смел говорить со мной этим нежным тоном? Как смел называть меня Санни? Всего два дня до этого мне казалось это прозвище чем-то особенным. Я казалась чем-то особенным. Молчала, потому что знала, что голос будет дрожать. Рыдание сорвется с губ. Что будет слышна та боль, которая, по наставлениям матери, должна быть спрятана глубоко внутри. Но я никогда не могла быть такой как она. Поэтому просто стояла и молчала. Позволила всему телу оцепенеть.

– Пожалуйста, Санни… – прошептал Стивен еле слышно и практически нежно обхватил мой подбородок, подталкивая его вверх. Сделала глубокий вдох, пытаясь игнорировать как сердце забилось ещё более гулко от контакта его кожи с моей. Как мурашки покрыли, казалось, всё моё тело от этого лёгкого прикосновения.

Тогда меня спас один из преподавателей. Не знаю, что он делал на парковке, когда занятия уже начались, но его «Клаусен, ты, кажется, должна быть на занятиях» помогло мне избежать дальнейшего давления со стороны Стивена. Я дернулась и побежала к школе, так и не поднимая головы.

С того момента моей основной тактикой стало молчание. Клятвенно пообещала самой себе, что буду избегать встреч. А если те и будут случаться, то не говорить ни слова, даже в качестве приветствия. Со временем это перестало быть обидой и переросло в сжимающий сердце ужас.

Было дико страшно, что стоит мне заговорить с ним как раньше, то я сразу всё забуду и прощу. Снова открою ворота доверия, которое он сможет с легкостью растоптать. Меня достаточно унижали в жизни, но от Стивена я бы не пережила такого. Только не снова. Проблема состояла в том, что он действительно пытался всё наладить. Снова и снова пытался поймать меня после школы или в городе около мастерской Венди. Чаще всего спасение приходило в виде присутствия Присциллы, которая стала около меня словно цербер. Она всё брала на себя. Кидалась на Стивена с фразочками вроде: «держись от неё подальше», пока я делала всё, чтоб избежать даже возможности разговора.

Полгода спустя после того события меня впервые пригласили на свидание. Картер учился в моем классе французского языка. Он был достаточно симпатичным и умным, чтоб его компания показалась мне приятной. Никогда не интересовалась спортсменами, но ситуация со Стивеном доказала, что моему вкусу нельзя доверять. Поэтому, когда высокий хоккеист, который ещё и читает что-то кроме инструкции к эксплуатации клюшек и коньков, пригласил меня на свидание, я согласилась. Оказалось, что парень давно наблюдал за мной, но боялся отказа, пока наконец не набрался смелости. Мы решили сходить в кино на популярную новинку и перед этим поесть пиццу в кафе неподалёку. Картер делал заказ сам, потому что я была всеядной, по большому счету.

– …и фруктовый чай, пожалуйста.

Я уже открыла рот, чтоб вставить своё мнение в выборе напитка, когда на наш столик легла тень. Глубоко вздохнула, увидев боковым зрением знакомую кожаную куртку Стивена. Он вальяжно уселся рядом с Картером, который опешил от такой наглости и вопросительно посмотрел на меня. Пожала плечами, показывая, что понятия не имею что Стивен забыл на нашем свидании. Придурок не дал даже шанса отношениям между нами и смеет портить моё первое в жизни свидание.

– Она любит кофе, идиот. – закатив глаза, сказал он. Внутри начало расцветать тепло, которое я быстро подавила. Какого черта ему помнить о моих предпочтениях? – Можешь идти домой, малыш.

Моя челюсть чуть до пола не упала от этого заявления. Стивен выглядел спокойным, будто эта ситуация и его слова были само собой разумеющимися. Волна гнева начала подниматься где-то внутри меня, подначивая осыпать этого наглеца проклятиями. Но я обещала не говорить ему больше ни слова, поэтому глубоко вздохнула и, натянув улыбку, перевела взгляд с несправедливо красивого лица Стивена на Картера.

– Не обращай внимания, он сумасшедший и уже уходит. – немного выделила интонацией последние слова, попутно легонько пиная его ногу под столом. А что? Насчет прикосновений никаких обещаний не было. Стивен лишь улыбнулся, кладя руку на спинку стула Картера.

– Ты вроде в хоккейной команде, парень? – обманчиво-легкомысленным тоном поинтересовался Стивен.

– Послушай, не знаю, что тебе нужно… – начал говорить Картер, заметно раздражаясь досадной помехе нашего свидания. Всё было безнадежно испорчено, потому что, даже если мы добрались бы до кино, то мои мысли точно были бы далеко не с кавалером. Чертов Стивен.

– Как думаешь, насколько удобно держать клюшку сломанной рукой? – перебил Картера он, заставляя меня сжать кулаки под столом. Да как он смеет?

Картер заметно вздрогнул и перевел на Стивена расширенные глаза. Я абсолютно не понимала, что, черт возьми, вообще происходит и какого черта творит этот придурок. Меня раньше никогда не приглашали на свидание и, хоть в моих мечтах напротив меня и сидел Стивен, я была счастлива согласиться провести время с милым парнем. Из этого могло ничего не получиться, но зато это позволило мне почувствовать себя желанной хоть кем-то. Этот вопрос стоял особенно остро, когда моя первая любовь предпочел засовывать язык в рот другой девушке после нашего первого поцелуя. И вот Стивен сидит здесь и снова всё портит.

– Сломанной окажется не только рука, если ты не будешь держаться подальше от Эмилии.

Все эти слова, которые не укладывались в голове, Стивен произносил ровным тоном. Картер ушел, даже не прощаясь, потому что наблюдение за мной издалека, очевидно, заняло у него меньше времени, чем борьба за успехи в хоккее. Хотя это было разочарованием. Одной угрозы было достаточно, чтоб Картера и след простыл, будто он не смог бы дать отпор, если бы Стивен действительно напал на него.

А может просто ты того не стоишь, малышка Лия?

Ох, сейчас не до тебя, внутренний голос.

Как бы то ни было, участвовать в этом дерьмовом шоу и дальше, не было никакого желания. Я не понимала, что происходило в голове у Стивена и не собиралась выяснять. У него был шанс, который он предпочел спустить в рот Мередит Холл. Теперь он не имел права вмешиваться в мою жизнь. Именно поэтому я встала, собираясь уйти вслед за Картером. Он оказался трусливым придурком, но в тот момент мне хотелось догнать и поцеловать его. Просто чтоб губы Стивена больше не были единственными, что касались моих.

– Сядь, Эмилия.

Властный голос пригвоздил меня к месту. Мне не хотелось, чтоб он имел хоть какое-то влияние на меня. Приказывала себе сделать дальнейший шаг. Уйти к выходу из кафе, не оборачиваясь. Но реальность оказалась неподвластна мне. Я никак не предвидела, что моё тело, будто действуя по автомату, послушает его приказа. Опустится обратно на стул, будто так и должно быть. Не было желания даже думать с чем это на самом деле связано. С твердостью тона Стивена или с моими чувствами, от которых невозможно было избавиться.

Наши глаза столкнулись. Его серые были полны мрачных обещаний. Потемневший взгляд не сулил ничего хорошего, но одновременно в нем присутствовало что-то ещё. Какая-то мягкость и теплота, сосредотачиваться на которых было бы фатальной ошибкой для моего бедного сердца. Поэтому я проиграла эту игру в гляделки и перевела взгляд на окно, отказываясь признавать его существование. С губ Стивена сорвался вздох.

– Я скажу всего один раз и, надеюсь, эти слова хорошо уложатся в твоей умной голове. – с каждым его словом сердце стучало всё сильнее. Хриплый тембр достигал моих ушей и посылал разряды дальше по телу. Я не повернулась, и Стивен продолжил говорить, прожигая взглядом мой профиль. – Я совершил чертову ошибку в тот день и сожалею о ней, о чем ты бы знала, не избегая встреч всё это время. Перестань вести себя как ребёнок и поговори со мной.

Это заставило меня посмотреть на него. Глаза сузились от сравнения меня с ребёнком. Губы изогнулись в горькой усмешке, когда я медленно покачала головой. Бровь Стивена чуть приподнялась, но в остальном его лицо осталось таким же бесстрастным.

– Хорошо, Санни. Будь по-твоему. – он выставил ладони, будто показывая что сдается. Но когда следующие слова начали срываться с его губ, он уже не выглядел сдающимся. Скорее настроенным на битву всеми своими орудиями. – На самом деле, я хотел донести до тебя не это.

Его слова заставили меня нахмуриться. Взгляд упал на эти греховно-красивые губы, которые навевали определенные воспоминания. О том, как нежно они обхватывали мою нижнюю губу, чуть посасывая. Какой желанной эти губы заставляли себя чувствовать. Но сразу после этого разум подкинул картинку его поцелуя с Мередит, заставляя меня дернуться. Тем не менее, было уже поздно. Стивен проследил мой взгляд, и самоуверенная ухмылка красовалась на его лице. Серые глаза озорно заблестели.

– Если хочешь поцелуя, Санни, тебе придётся открыть этот красивый ротик и заговорить со мной.

Черт, он серьезно только что это сказал?

Держу пари, всё моё лицо покраснело, учитывая какими горячими ощущались щеки. Это заставило меня немного опустить взгляд. Я ненавидела как его слова действуют на меня. Ненавидела, что и он это понимал. Поэтому все мои силы в этот момент уходили на выстраивание стены между нами. Раз за разом прокручивала в голове сцену поцелуя с Мередит, снова и снова разбивая себе сердце. Было больно, зато сработало как ведро холодной воды.

– Вернёмся к сути дела. Ты, мать твою, не ходишь на свидания.

Руки под столом снова сжались в кулаки. Ногти оставляли болезненные следы на внутренней стороне ладоней, но это было единственным способом держать себя в руках. Стивен не имел никаких прав диктовать мне ходить на свидания или нет. Он не должен был звучать так по-собственнически, хоть это и заставляло мой желудок делать кульбит, а сердце биться быстрее. Не знаю, чего хотелось больше: разрыдаться или накричать на него, выплескивая весь гнев, что копился внутри. Но я упрямо продолжала молчать.

– Если я ещё раз увижу тебя с кем-то, то сломаю ему руку до того, как начну предупреждать.

Стивен встал, заставляя меня немного вздрогнуть, и подошёл к моему стулу. Я не ожидала, что он наклонится ко мне и втянет носом воздух так, будто не мог насытиться моим запахом. Может, если бы я предположила, что так будет, это дало бы мне время убежать. Или хотя бы оттолкнуть его. Таких «если бы» было предостаточно в моей голове, но реальность оставалась неизменной. Сидя, будто в трансе, я упивалась теплом его тела рядом и тонким ароматом парфюма.

– Надеюсь, ты поняла меня, Санни. – прошептал он, опаляя дыханием мою кожу, а потом снова сделал то, что мне снова не удалось предвидеть.

Его губы едва заметно коснулись моей щеки, вызывая вереницу мурашек по всему телу. Дыхание сбилось. Кровь закипела. Простое прикосновение будто выжгло все другие эмоции, заставляя меня сосредоточиться лишь на этом моменте. Одновременно хотелось, чтоб это прекратилось и продолжалось целую вечность.

– Позлись ещё немного, я не против. А потом мы пойдём на свидание, где я точно буду знать, что ты предпочитаешь.

Стивен оставил меня в том кафе одинокую и ошеломленную. Официантка вернулась, как только он скрылся из виду и только тогда пришло осознание, что она вообще куда-то неожиданно исчезла. Приглядевшись, я узнала в ней девушку одного из друзей Стивена, но никак не стала это комментировать. Мои мысли всё ещё были в полнейшем беспорядке. Попросив лишь стакан воды с лимоном, я выпила его практически залпом, расплатилась и выбежала из кафе.

Прийти в себя и упорядочить мысли мне удалось лишь на следующий день. Благо, был выходной и у меня была возможность спокойно порисовать. После практически суток размышлений я пришла к нескольким неутешительным выводам.

Моя влюбленность ни черта не прошла, как бы сильно мне этого ни хотелось. В качестве доказательства передо мной на холсте стояла картина, где был изображен Стивен, сидящий за столиком в кафе. Возможно, если когда-нибудь мать действительно выйдет из себя достаточно, чтоб сжечь все мои картины, то эту я не стану прятать. Что? Самообман всегда был моей любимой защитной реакцией.

Второй вывод, хоть и согревал моё сердце, оставлял за собой след из горечи. Я нравилась Стивену. Он хотел со мной отношений. И это показало не только то, что он устроил в кафе с Картером. И не его слова о моих потенциальных свиданиях. Даже не тот поцелуй в щеку, от которого до сих пор горела кожа. Стивен не стал бы так стараться в течение полугода заговорить со мной, если бы был полностью равнодушен. Но это не означало то, что я могла позволить себе расслабиться.

Мне нельзя было позволять себе надеяться. Мать всегда говорила, что надежда – это опасное оружие при должном применении. И, как бы я её ни ненавидела, она во многом была права в конечном счете. Эта женщина презирала меня за излишнюю мягкость и яркое проявление эмоций, постоянно напоминая, что это помешает мне в это мире. В их мире. Она не знала, что я не собираюсь становиться частью бизнеса или выходить замуж ради него. Мне нужно было сбежать сразу же как уговорю их отправить меня в колледж для изучения финансов. Именно поэтому позволять себе надеяться было опасно. Стивен мог быть причиной не только моего разбитого сердца, но и разрушения всей жизни. Мой, глубоко спрятанный в душе, план на лучшую жизнь был под угрозой из-за него. И я не могла это допустить.

Поэтому следующие полгода моей тактикой стало не привлечение внимания. Стивен хотел, чтоб я не ходила на свидания? Сделано. Мальчики, в любом случае, не интересовали меня настолько сильно. Он всё ещё пытался заговорить со мной при каждом удобном случае, обрывками высказывая свою сторону этой истории. Итак, за почти шесть месяцев я наконец узнала почему язык Мередит Холл оказался у него во рту. Не то что бы это уже имело большое значение.

Стивен считал меня маленькой и невинной для него. Что было бы мило, если бы не способ, которым он решил держать меня подальше. Что случилось со старым добрым разговором? Ну, вроде того, на чем он сам весь последний год настаивает.

Думала, что раз теперь знаю всё полностью, наконец смогу рисовать что-то другое. Внутри уже не царапало от чувства, что я просто оказалась ненужной и, по всем законам, должна отпустить, забыть и рисовать старые добрые пейзажи и натюрморты. Но, судя по всему, с моим вдохновением по-прежнему было что-то не так.

Нет, это просто загруженность по учебе.

И да, самообман в качестве метода защиты, всё ещё упорно мной практиковался.

Взглянув с печальным вздохом на незаконченную картину, я поплелась на выход. Сегодняшний день в школе представлялся мне ужасно длинным. Присцилла, с её то сильным иммунитетом, подхватила какую-то инфекцию и решила остаться на несколько дней дома, чтоб отлежаться. Это означало, что я либо еду в школу на автобусе, от чего у моей матери случится сердечный приступ, либо прошу Генри подбросить меня перед колледжем. И каким бы привлекательным ни был первый вариант, его я тут же отмела. Уверена, я успею заработать пару пощечин перед её инфарктом. А второй даже не маячил у меня на горизонте, потому что Генри мудак номер один в моей жизни. Так что, небольшая пешая прогулка, особенно при такой солнечной погоде, оказалась выходом из ситуации.

– Куда ты пошла так рано? – голос матери остановил меня прямо около выхода. Несколько секунд потратила на размышления о возможности сердечного приступа от прогулки пешком. К черту, с ней всегда лучше говорить правду.

– Присцилла не идёт на занятия. Решила не беспокоить Генри и дойти до школы пешком.

Надеюсь, мой голос не выдавал насколько мне на самом деле плевать на беспокойство брата. Мать поджала губы, как всегда, находя чем быть недовольной и оглядела меня с ног до головы. По телу прошлась знакомая дрожь от её испытующего взгляда. Я очень хорошего его знала. Она ищет любой недостаток в том, как я выгляжу или преподношу себя, чтобы высказать мне это в очередной гневной тираде. По крайней мере, сейчас мне не стоило волноваться о своем физическом благополучии. Мама знала, что у меня нет времени замазывать синяки на лице.

– Я еду в офис и подвезу тебя. – вдруг произнесла она, испустив тяжелый вздох. – Потрать освободившееся время на то, чтоб убрать волосы и поправить одежду.

Сердце пропустило удар. На машине до школы ехать максимум семь минут, если не нарваться на пробки. И это могло быть самым большим промежутком времени, который мы проведем с матерью наедине с тех пор, как мне исполнилось семь.

У нас никогда не было идеальных отношений мамы и дочки. Хотелось бы думать, что она была просто ярой дето ненавистницей и карьеристкой, но дело всегда было именно во мне. Я бы хотела не видеть или стереть из памяти моменты, когда Лайза возвращалась из школы и мама целовала её в обе щеки за каждую отличную оценку. Или как она плакала на свадьбе сестры, приговаривая что отпускает свою маленькую звёздочку. Или можно было бы стереть из воспоминаний как она ласково всегда трепала Генри по волосам, называя своей гордостью. Словом, мама любила детей. Просто не всех.

Была ли я просто нежеланной или незапланированной? Это объясняло бы отстранённость, а не жесткость. И не то, что Лайза и Генри тоже относятся ко мне как к дерьму. Впрочем, я давно перестала задаваться этими вопросами. Всё, что было на моём радаре – свобода. Желанная, но чертовски далёкая.

Ехали мы в гробовой тишине. Серьезно, мама даже не включила своё любимое радио, на котором обычно передают последние новости из мира финансов. Руки на коленях дрожали, и я всеми силами старалась игнорировать подавляющее присутствие на водительском сидении. С чего мне вообще пришло в голову сесть впереди? Ох, уже неважно. В пробку, слава богам, мы не попали и прибыли на территорию школы достаточно быстро.

– Успешного дня, мам. – удалось вымолвить мне, предварительно сглотнув. В нашей семье не было хороших дней. Только успешные, когда к капиталу семьи прибавлялось ещё пару миллионов.

– И тебе, Эмилия. – сдержанно кивнув, ответила она своим безразлично-холодным тоном.

Стараясь лишний раз не дышать, вылезла из машины и аккуратно закрыла дверь. Сердце стучало с бешеной скоростью, пока я удалялась от машины на дрожащих ногах. Её взгляд прожигал меня. Зная, что мама смотрит, распрямила плечи и подняла подбородок. Нельзя делать ничего, чтоб вызвать её недовольства. Наконец за спиной послышалось жужжание уезжающей машины, и я смогла вздохнуть полной грудью.

За напряженным утром последовал такой же день в школе. Без Присциллы мысли продолжали змеиться в моей голове, подкидывая варианты того, что именно в сегодняшнем утре могло не понравиться матери. Хорошим вариантом было бы вообще не пересекаться с ней сегодня или целую неделю. Видеть моё лицо два раза за день явно не то, что может поспособствовать её хорошему настроению.

Боже, надеюсь она заключит сегодня пару хороших сделок и будет в том расположении духа, когда ей просто плевать на моё существование.

С этими мыслями я провела весь учебный день, не особо обращая внимание на всех преподавателей. Это могло быть катастрофическим в долгосрочной перспективе, если сегодняшние темы будут подниматься на контрольных работах. Особенно в свете отсутствия сегодня Присциллы. Но сосредоточиться хоть на чем-то было практически невозможным.

Наверное, моё не совсем спокойное состояние, можно было бы обвинить в том, что произошло далее. Или это было тем, что просто не могло не произойти рано или поздно. Может, я и Стивен всегда были чем-то неизбежным. Та связь, которая установилась три года назад, когда он только приехал и встретил меня, не угасала и процветала даже когда я пыталась её игнорировать.

Он ждал меня на выходе их школы как делал много раз до этого. С губ чуть было не сорвался стон отчаяния стоило мне увидеть его. У меня не было сил бороться сегодня. И он, словно почувствовав это, решил появиться. Один взгляд на моё лицо и его серые глаза наполнились беспокойством. Я ненавидела то, что он видел меня. Что ему достаточно было взглянуть один раз, чтоб узнать о моем состояние. Ненавидела и любила одновременно.

– Что случилось, Санни?

Стивен всегда так делал. Начинал разговор как ни в чем ни бывало. Будто и не было никакого молчания с моей стороны. Продолжал называть меня этим прозвищем, которое я тоже успела и полюбить, и возненавидеть. Не помню, чтоб он хоть раз называл меня Лией как все.

Я хотела пройти мимо.

Стивен вырос передо мной, не давая пройти.

От него исходило тепло, которого мне не хватало сегодня. Это заставляло исчезать стену, что я воздвигла. Одновременно с этим хотелось бороться с этой связью ещё сильнее, бросив в эту битву все орудия. Я могла бы представить как предлагаю ему убежать вместе после окончания школы. Может, он даже согласился бы. Эти мысли были сродни отравляющей разум надежде, которую я убивала на корню. Как и сейчас.

Стивен может стать помехой. Осложнением на пути к освобождению. Просто…

– Всего одно свидание, Санни. – прервав хаотичный ход моих мыслей прошептал он и нежно погладил по щеке, приподнимая мою голову. Стивен заставил меня увидеть отчаяние в его глазах. – Пожалуйста.

Его глаза, полные беспокойства. Нежный шепот. Палец, которым он очерчивал маленькие круги на моей щеке. Это всё были его орудия в этой битве, которые вызвали слёзы, наполнившие мои глаза.

И, впервые за год, я дала услышать свой голос, полностью сдавая в этой битве. Мы могли быть заранее проигранным вариантом. Или вечностью. Сейчас мне просто хотелось его нежности, тепла и успокоения.

– При условии, что я сама выберу место.

Глава 9

Эмилия

Наше время

Вздохнуть полной грудью я смогла лишь в машине Адама. Что было иронично, учитывая то, что ситуация с ним угрожала побить все рекорды неловкости. Мы оба молчали. По салону машины тихо разносилась мелодия популярной песни. Его глаза не отрывались от дороги, а ладони крепко вцепились в руль. Боже, я должна была поступить правильно. Игра в кошки-мышки со Стивеном зашла слишком далеко.

Полностью отвернувшись от Адама, я прислонилась лбом к стеклу и с упоением наблюдала за пролетающими мимо домами. Сколько бы лет ни прошло, виды Брадвилла будут отзываться особой теплотой в моём сердце. И дело тут не в какой-либо исключительности и особой архитектуре города, а в том, что он олицетворяет для меня. С каждым шагом, что я сделала по этим улочкам семь лет назад, моя душа становилась всё более цельной. С каждым вздохом в жизни появлялось всё больше смысла. Моя большая мечта о свободе, которая пришла ко мне в виде города и маленького кафе.

– Почему ты передумала? – неожиданно прервал поток моих мыслей голос Адама. Он звучал отстранённо и безэмоционально. Может быть, уже догадался о горькой правде, которая должна прозвучать.

– Прости меня, Адам. – смогла лишь прошептать, до конца неуверенная слышал ли он вообще.

Мужчина молчал и начал замедляться, подъезжая к ресторану, который был открыт совсем недавно. Как истинный джентльмен, которым и является, он, только остановившись, вышел из машины и поспешил открыть мне дверь. Я с мягкой улыбкой приняла его руку, всё ещё гадая слышал ли он извинения и что подумал на их счет.

Большие панорамные окна ресторана давали хороший обзор на столики внутри зала, где тут и там сидели люди. Они разговаривали, смеялись или просто молча ели, мало обращая внимания друг на друга. Было и пару одиночек, что сидели с ноутбуками или уткнувшись в телефоны. Это всегда меня завораживало и в нашем кафе. Наблюдение за людьми. Как отличается их проявление эмоций и общение друг с другом. Маленькие привычки прикрывать ладонью рот во время смеха или теребить волосы от нервов. Именно по этим моментам наблюдения издалека я скучала, сидя в своем офисе в одиночестве.

– Ты ещё не была здесь? – голос Адама отвлёк меня от далёких размышлений. Люди за стеклом дали мне возможность углубиться в мысли, отвлекая от реальности.

В ней я являюсь сукой, что соглашается на свидание с одним мужчиной, чтоб вывести на эмоции другого. Плохая реальность.

– Нет, не была. – ответила, пытаясь подобрать дальнейшие слова. – Послушай, Адам…

Горькая усмешка, что изогнула его губы, заставила меня замолчать. Адам вздохнул и покачал головой. Наконец поднял взгляд на меня. По телу снова пробежала дрожь. В его темных глазах бурлил коктейль эмоций, что было трудно прочитать.

– Слушай, если ты собираешься отшить меня, то с таким же успехом мы могли бы поесть. – произнёс он ровным тоном, что не сочетался с выражением его лица. – Не знаю, что у тебя с племянником миссис Лорейн, но я не глупый. Быстро всё понял. Да и твои извинения в машине…

– Прости. – снова лишь тихий шёпот.

Господи, ну до чего это глупое слово. Прости. Не могла перестать повторять его, будто это делает ситуацию лучше. Будто это делает меня лучшим человеком. Глаза защипало от подступающих слёз. Отвернулась, несколько раз моргнув.

– Это было не очень красиво с моей стороны.

– Расслабься, Эми. Твоя компания за ужином будет достаточной компенсацией, поверь.

Адам улыбнулся и махнул головой в сторону входа в ресторан, призывая меня пойти за ним. Дружеский ужин звучало неплохо, если мы оба его считаем таковым. И это хорошая возможность, наконец, нормально поговорить и расставить все точки над i.

Стоило переступить порог заведения, как нос тут же заполнился приятным пряным ароматом. Вокруг разносился тихий звон от того, как стучат столовые приборы о тарелки. По залу играла медленная ненавязчивая мелодия. Хостес проводила нас за один из свободных столиков и оставила меню с картой бара. Свой выбор делали в молчание и говорили каждый отдельно подошедшему официанту. Для меня это было очередным показателем насколько мы далеки друг от друга.

Всего на мгновение я позволила себе окунуться в давние воспоминания. Со Стивеном мы редко ходили в кафе, предпочитая долгие прогулки, вечера в приюте для животных или объятия в его машине. Но, когда такое случалось, он всегда заказывал сам. Стивен всегда, на каком-то интуитивном уровне, знал, чего я хочу. Никогда не забывал какие блюда мне не нравятся и какие сладости спасали меня от грусти. Ни один человек не заботился обо мне так как он в тот прекрасный год. И от этого становилось ещё больнее.

Да что же это со мной такое творится? Как бы ни старалась никак не выжечь проклятого Стивена из своих мыслей. В этом можно было винить только его появление в городе.

Постаралась сосредоточиться на ужине и мужчине напротив. Мы какое-то время молчали, ожидая нашего заказа. Начала разговор на нейтральные темы, чтоб сгладить напряжение. В основном, о работе. Адам тоже слышал о плачевной финансовой ситуации Элеоноры и даже признался, что пробивал информацию о нашем загадочном почти-инвесторе.

– Элеонора не просила меня, но я хотел убедиться, что она не совершает ошибку. – пояснил Адам, когда я послала ему вопросительный взгляд.

Наши напитки принесли через десять минут. Минеральную воду для Адама. И бокал вина для меня. Потому что начинать необходимый разговор абсолютно трезвой я не собиралась. Адам заслужил некоторых объяснений в моем поведении и это было… сложно, мягко говоря.

– Нам всё же нужно поговорить обо всём этом. – начала, наконец собравшись с мыслями. Официант уже принёс мою пасту и суп с морепродуктами для Адама к тому моменту. – Я вела себя как стерва по отношению к тебе и за это прошу прощения.

Мужчина молчал, не отводя от меня взгляда. К еде не притрагивался, полностью сосредоточившись на моих словах. Сделала очередной глоток вина, смачивая пересохшее горло. Нужно ли рассказывать ему подробности, которые объяснят моё поведение? Смогу ли я? Хочет ли Адам этого?

– Ты хороший человек и мне не следовало закрывать глаза на надежду, что была в твоих глазах во время всех наших встреч.

Постаралась как можно мягче улыбнуться ему. Это не имело ничего общего с моим душевным состоянием. Адам продолжал молчать, заставляя всё больше нервничать. Но ничего. Я смогу довести это до конца.

– Это прозвучит банально, но дело не в тебе. Будь я другим человеком, то у тебя были бы все шансы, о которых ты просил. – вцепилась в нижнюю губу зубами, обдумывая следующие слова. Поддавшись какому-то порыву, протянула руку и легонько сжала его ладонь, что лежала на столе в поддерживающем жесте. – Мне чертовски жаль. И за сегодняшний вечер, и за всё что было раннее.

– Тебе не за что извиняться. Ты никогда лгала и не можешь отвечать за мои ожидания. – выдержав небольшую паузу, наконец ответил Адам. А затем, совсем неожиданно, перевернул свою ладонь и сжал мою в ответ. – Ты не плохой человек, Эми. Я никогда не считал тебя таковой.

– Спасибо. – прошептала и слегка кашлянула, почувствовав лёгкое першение в горле. Глаза снова заволокло слезами, и я вцепилась ногтями в кожу свободной ладони, пытаясь не дать им пролиться. – Ты встретишь замечательную девушку, Адам, я уверена.

– Ты тоже когда-нибудь встретишь того, ради кого сможешь позволить себе чувствовать.

Это было невозможно. Но спорить я не стала.

***

В тот вечер я и Адам просидели в ресторане ещё пару часов. Мы никогда по-настоящему не проводили время как друзья и он оказался вполне неплохой компанией. То, что мы наконец объяснились друг с другом вызвало у меня чувство небывалого облегчения. Я имела в виду каждое слово. Он хороший человек и рано или поздно найдёт кого-нибудь удивительного. Просто это буду не я.

После этого вечера на меня неожиданно навалилась целая кипа работы. Мы искали официанта дневной смены, в связи с чем мне пришлось провести кучу собеседований. Добавьте к этому вечные звонки поставщикам, внос корректировок к запланированным мероприятиям, периодические поломки оборудования и к концу недели получите меня с непрекращающимся нервным тиком. Ах да, ещё мы не должны забывать о Стивене.

Мы пришли к негласному соглашению, по которому просто вежливо общаемся друг с другом. Он перестал напирать, хоть и пару раз имел наглость попытаться пригласить меня на свидание. Я отказывалась, очевидно. В свою очередь, моя фаза тактики избегания закончилась. Это не сработало в шестнадцать лет и не понимаю с чего я решила, что приведет к чему-то сейчас. Казалось бы, всё было спокойно. Но во мне бурлили подозрения, что он что-то задумал и это тоже отнимало много сил.

Сегодня должен был решиться вопрос с официантом. По крайней мере, если он не передумал. Малькольм Леннокс был самым идеальным кандидатом из всех. Он был отсюда родом, но около десяти лет назад переехал в Нью-Йорк вместе с родителями. Там получил высшее образование и, пожив ещё немного решил вернуться в родной город. У него имелся опыт работы с людьми и хорошие рекомендации. Малькольм харизматичен, вежлив и на стажировке заработал больше хороших отзывов чем другие стажеры и давно работающие официанты. Одним словом, если он не передумает, то мы только выиграем от такого пополнения в нашей команде. Хоть Шарлотта и раздражалась из-за него.

– Невозможно быть таким позитивным всё время. Ты уверена, что мистер Совершенство не наркоман? – спросила она после его второго дня стажировки.

Мне оставалось лишь закатить глаза. Шарлотта уже несколько дней пребывала в плохом настроении из-за настойчивых звонков Рона, которые она, к счастью, игнорировала. Тем не менее, это была причина, по которой счастливые люди раздражали Лотту. И это не было причиной не нанимать хорошего работника, поэтому, когда в кабинет раздается стук и, после моего «войдите», показывается каштановая макушка Малькольма, с моих губ срывается вздох облегчения. Больше никаких собеседований. Отлично.

– Доброго дня, Эмилия.

Он улыбнулся, обнажив зубы и прошёл внутрь. Это достигало его серо-голубых глаз, заставляя те блестеть. Мальком уверенно прошел к моему столу и сел напротив, поправив ладонью растрепанные волосы. Я ещё в первый день, во время собеседования, просила не звать меня «мисс Найт» и обращаться на ты. Очень рада, что, в отличие от многих других, он это запомнил.

– Рада видеть, что ты не решил убежать от нас. – с ответной улыбкой произнесла я и достала уже заранее подготовленные формы, что ему нужно было заполнить.

Его оформление заняло около часа. Это включило в себя повторный инструктаж от меня, подписание всех документов и небольшой разговор о его планах на будущее. Малькольм очень увлекался ресторанным делом и надеялся «застрять здесь надолго». Это было так похоже на то, что говорила Шарлотта в первые дни, что заставило меня улыбнуться. Надеюсь, это заставит их поладить, а не её почувствовать конкуренцию.

Закончив, я отправила его переодеваться и готовиться к смене, а сама вышла в зал выпить кофе. Было позднее утро. Время завтраков ещё не прошло, но кафе уже опустело после утреннего наплыва. Шарлотта внимательно следила за залом, параллельно составляя график обедов дневной смены. Ночными перерывами занимались сами менеджеры, что были закреплены за этим временем. Эйслин, официант, принимала заказ, у одного из немногочисленных посетителей. Лилиан как раз выходила из кухни с омлетом и чизкейком на подносе, от которого немного исходил пар.

Словом, всё было под контролем. И, так как ближайший запланированный звонок был уже после обеда, я решила немного расслабиться. Попросила мрачного Эндрю приготовить мне кофе, внимательно следя за процессом. Всё ещё не отпускало чувство, что он плюнет в него при удобной возможности.

Наше общение… было никаким. Он каждый день скупо отчитывался, что пока ничего не нашёл на Стивена и больше не произносил ни слова в мой адрес. Даже на мои просьбы сделать кофе, как сейчас, отвечал коротким кивком. В моем горле каждый раз застревали очередные слова извинения. Но, опять же, что они могли изменить?

Я представила, что кто-то подходит ко мне с достаточно трудной просьбой. Той, которую выполнить возможно, но мне было бы некомфортно это делать. И после моего отказа мне бы ответили: «Тогда я приведу твоих родителей прямиком к твоему порогу». Ни одни чертовы извинения не помогли бы мне чувствовать себя лучше после такого. А с Эндрю была такая же ситуация, если не хуже. Его тайна с легкостью бы разрушила, как минимум его репутацию. А в худшем случае, всю его жизнь.

Так же молча Эндрю поставил стакан с моим кофе на стойку. Тяжело вздохнув, я еле слышно пробормотала «спасибо» и, обхватив пальцами горячий стакан, направилась к служебному выходу. Напротив него у нас располагалась зона для курения сотрудников, в которой, к счастью, сейчас никого не было. Это было несколько скамеек со спинками, скрепленных друг с другом таким образом, что получался квадрат без одной из сторон.

Это придумала Шарлотта несколько лет назад. Ещё до того, как бросила курить. Раньше они просто выходили сюда и стояли в тени деревьев, но Лотта, с её непомерной любовью к каблукам, не могла вынести что, даже во время перекура, нельзя посидеть. Я и Вивиан предлагали ей просто бросить курить. Шарлотта, в свою очередь, с помощью Эндрю и нескольких инструментов, спаяла друг с другом три скамейки и привезла сюда. Адам и ещё пару охранников их установили.

Жара в Брадвилле понемногу начала спадать. Появился лёгкий теплый ветерок, позволяющий нормально дышать. Тем не менее, солнце всё ещё ярко светило, опаляя своими прикосновениями. Я села в угол, где две лавочки были соединены друг с другом и, сделав глоток кофе, прикрыла глаза и вытянула ноги, подставив лицо под солнечные лучи, что проступали сквозь листву. В эти моменты, когда всё вокруг наполнено красками, мне особенно хотелось рисовать. Сердце сжималось и мысли всё чаще возвращались к, покрытым черной краской, холстам в моей квартире. Это было предвестником плохого дня. Возможно, стоит запастись вином и…

Неожиданное прикосновение к моим щиколоткам заставило меня распахнуть глаза. Солнце резко ударило по ним, заставляя меня зажмуриться и несколько раз моргнуть. Перед взором всё ещё летали белые комочки, когда ему открылась обескураживающая картина. Где ещё минуту назад лежали мои ноги сидел Стивен. Он с ухмылкой разглядывал меня, нежно поглаживая кожу на моих щиколотках. Я попыталась вырвать ноги из его захвата, но прикосновение усилилось.

– Что, по-твоему, ты делаешь? – спросила, пытаясь сохранить хладнокровие.

Стивен молчал, всё так же наблюдая за мной. Его пальцы нежно массировали мои ноги, переместившись чуть выше. Я не в силах была пошевелиться. Прикосновения с легким нажимом вызывали трепет внутри тела. Это было чертовски приятно. Импульсы, начинаясь от места соприкосновения, распространялись дальше. Внизу живота стало горячо. Дыхание сбилось, когда от очередного нажатия моя киска сжалась. Я буквально почувствовала выступающую из меня влагу и чуть заметно сжала бедра. Стивен вдруг перевёл взгляд на них и усмехнулся, продолжая массировать мои икры.

– Слышал, у тебя была тяжелая неделя и решил помочь расслабиться. – его голос звучал низко и хрипло.

Мне не удалось ответить, потому что в следующую секунду он с силой потянул мои ноги и подтащил к себе. Не знаю каким чудом после этого кофе осталось в стакане, а не разлилось по блузке. В носу защекотало от аромата его парфюма. По коже прошлась россыпь мурашек, вызванная знакомым теплом его тела. Я в ступоре наблюдала, расширив глаза, как Стивен мягко забрал стакан из моих рук и поставил куда-то позади себя.

Внутри меня всё кричало оттолкнуть его. Накричать. Дать пощечину. Спрыгнуть с этой скамейке и запереться в безопасности кабинета, позабыв обо всём. Но я продолжала наблюдать за его движениями. Будто он до сих пор, даже семь чертовых лет спустя, имеет мистическую власть над моим телом. Сердце с каждой секундой билось всё быстрее, угрожая прорвать грудную клетку.

В серых глазах напротив моих появился блеск. Зрачки расширились, практически полностью поглотив радужку. Его пальцы аккуратно погладили кожу на моей щеке, когда вторая рука крепко держала мои ноги, теперь полностью лежащие на мужских коленях.

– Ты по-прежнему красивее всего, что есть в этом мире, Санни. – прошептал, чуть склонившись к моему лицу. Его дыхание, опаляющее кожу, вызвало дрожь. Почувствовала, как ещё больше влажности покрывает кружевную материю трусиков под юбкой.

В глубине живота что-то пульсировало по мере того, как палец нежно ласкал кожу моего лица. И в тот момент, когда я уже собирала все силы, чтоб наконец оттолкнуть его, сказать, чтоб не смел прикасаться, Стивен окончательно сократил разделявшее нас расстояние и прикоснулся своими губами к моим.

Это было похоже на возвращение домой. Легкое прикосновение кончика языка к моим губам. Посасывания и прикусывания, что призывали раскрыться. Пустить его дальше. Вкус мятной жвачки, смешанный с тонким привкусом выкуренной сигареты. Чуть раскрыла губы, немного подаваясь вперед. Стивен обнял моё лицо обеими ладонями, вторгаясь языком в моё рот. Простонал сквозь поцелуй, будто путник в пустыне, что достиг оазиса. Немного расслабилась, отдаваясь захватившим чувствам. Уже не понимала, что творю, отвечая на этот поцелуй с такой яростью. С таким отчаянием. Будто это всегда было моё место. Будто всегда я была его, а он моим.

Моим… моим…

В комнате было темно. Лишь из окна светил приглушенный свет от отдалённых фонарей. Звуки вечеринки остались позади. Внизу, где Генри с друзьями устраивали очередное шоу мудаков. Это была последняя комната, куда я не заглядывала. Внутри живота разлилось беспокойство, что Стивен ушёл, не дождавшись меня.

– Любовь моя, ты здесь?

Первое что вижу – голая спина, по которой рассыпалась копна светлых волос. Глазам требуется ещё пару секунд привыкнуть к темноте, когда картина, что разрывает душу, в полной мере предстает перед глазами. Стивен спит. Абсолютно голый. В его лицо утыкается женская грудь блондинки.

О боже.

Сделать следующий вдох кажется невозможным. Я задыхаюсь. Кто-нибудь, помогите, я не могу дышать.

Глаза резко распахивается. Такое чувство, что мне дали пощечину. Руки всё сильнее дрожат, когда я с силой прикусываю нижнюю губу Стивена. Он резко отпрянул, тяжело дыша. Посередине нижней губы расцветает ранка с капелькой крови. Провожу языком по зубам и чувствую солоноватый вкус, расцветающий во рту. Хорошо, это поможет перебить чертову мяту с примесью сигарет.

Смотрим с минуту друг на друга, пытаясь отдышаться. Глаза в глаза. Поднимаю руку и с силой ударяю ладонью по щеке. Его голова чуть откидывается, а челюсть сжимается. Кожа становится красноватой на месте удара.

– Не смей больше прикасаться ко мне.

– Как я могу, если тебе это так нравится, Санни? – высокомерная усмешка украшала его лицо, которое, в данный момент, мне хотелось расцарапать к чертовой матери.

Вскочила и, совсем забыв о кофе, буквально побежала обратно в кафе. Не заглянув проверить обстановку в зале, прошла в кабинет, закрывая дверь на ключ изнутри. На негнущихся ногах прошла к столу, пытаясь выровнять дыхание. Налила стакан холодной воды из кулера.

Не могу поверить, что позволила себе растаять в его объятиях. Расслабиться настолько, чтоб отвечать на его поцелуй. Сердце всё ещё билось быстрее положенного даже пару часов спустя, когда я тщетно пыталась отвлечься на документацию.

Это всего лишь физическая реакция. Он, что ни говори, красивый мужчина. Тело не могло не отреагировать.

Хватит думать об этом, Эмилия.

Разговор с одним из гостей, что заказал празднование мероприятия, помог мне отвлечься. Мы обсудили примерные варианты меню и дату, когда он сможет подойти на дегустацию. Записав всё в ежедневник, я сразу же позвонила поставщику напитков и мороженного. Мы договорились о дополнительной поставке ближе к дате мероприятия.

Во время святой традиции мы все сидели молча, что было странно. Шарлотта с хмурым выражением лица следила за перемещениями Малькольма по залу. Вивиана витала в облаках, смотря то в окно, то в свой молочный коктейль. В любой другой день я бы поинтересовалась что с ними. Но не сегодня. Мне было достаточно и собственного дерьма.

Мысли то и дело всё же возвращались назад. К лёгким массирующим прикосновениям на моих ногах. К нежности губ, которые захватили мои. Я перестала с этим бороться. Нет нужды, если это просто физическая реакция. А по-другому быть не могло.

Собираясь домой, ещё раз пролистала ежедневник с записями за весь день. О планах мероприятий и поставок. О записях на вебинары и курсы по лидерству для менеджеров и по улучшению продаж для официантов и барменов. Сердце пропустило удар, когда в углу заметила то, чего быть не должно. То, чего не было ни в одних моих тетрадях и блокнотах семь лет. По краю был выведен аккуратный узор, оканчивающийся зарисовкой пиона.

Эти маленькие рисунки украшали каждую мою школьную тетрадь когда-то. Я выводила их бессознательно, когда заслушивалась преподавателя или погружалась в свои мысли. Вот только они ушли вместе с вдохновением. Я больше не могла заставить себя рисовать даже это.

На страничку упала капля, немного размывая мои записи. Потом ещё одна и ещё. Дрожащей рукой провела по щеке, чувствуя льющиеся слёзы. Кончики пальцев чесались от желания обхватить кисть и, обмакнув её в палитру, наполнить черные холсты цветами.

Наполнить образами полей, залитых солнечным светом. Видами города. А ещё серыми-серыми глазами.

Это невозможно. Стивен не мог просто появиться и вернуть мне то, о чем я мечтала больше всего на свете. Не мог. Это несправедливо.

Всё больше слёз стекало по щекам. Когда из горла стал вырываться жалобный всхлип, я, впервые за долгое время, не стала его подавлять.

Глава 10

Стивен

Восемь лет назад.

Если бы кто-нибудь сказал ещё год назад, что на свидании мне придётся копаться в собачьем дерьме, то я бы рассмеялся этому человеку в лицо. А потом он бы вернул мне это, потому что, как выяснилось, ради маленькой голубоглазой чертовки я готов пойти на многое. До сих пор не понимаю она так издевалась или действительно считает это свиданием. Но, даже если второе, такую возможность было бы глупостью упустить.

На самом деле, к этому привела череда обстоятельств и далеко не так я планировал закончить сегодняшний день.

С самого утра всё шло наперекосяк. В моих планах на день было хорошо выспаться перед работой и починить пару байков, что привезли вчера. Но отцу для нового заказа срочно понадобились запчасти, которых не было в наличие у его обычного поставщика. Папа обзвонил все магазины, что находились и здесь, и в близлежащих городах. Поэтому, семейный мальчик на побегушках, он же я, помчался в соседний город. С моим везением странно, что это дерьмо не в соседнем штате оказалось.

Как бы то ни было, в путь я отправился. Невыспавшийся, потому что отец не мог ждать и разбудил меня едва ли после рассвета, и злой из-за того, что работу с мотоциклами пришлось отложить. Она обещала принести мне неплохое количество денег, в которых я нуждался. На трассе было спокойно, что немного подбодрило. Ехал с комфортной скоростью, открытыми окнами и музыкой. К моменту прибытия в город мог бы быть в достаточно приподнятом настроение, если бы не одно «но», которое подкинула моя машина. А она заглохла, стоило мне пересечь черту города. Мысленно поблагодарил свою красавицу, что выкинула она этот фокус не на трассе.

– Ну давай же. – шептал как одержимый себе под нос, пытаясь завести машину. Она издавала звуки, которые мне не нравились. Эти звуки буквально кричали о том, что мой счет опустеет на пару тысяч.

Пришлось сдаться и перестать насиловать ключ зажигания, педали и двигатель спустя час. Выругавшись себе под нос, вызвал эвакуатор и сбегал до ближайшего банкомата, чтоб снять наличку. Последнее время откладывал почти всё, что зарабатывал, чтоб сделать подарок Эмилии на день рождения в надежде, что она не швырнёт его мне в лицо. По это причине и снимал деньги с обливающимся кровью сердцем.

Эвакуатор приехал спустя минут сорок и отвёз меня к ближайшей автомастерской. При хороших обстоятельствах я мог бы сделать это самостоятельно, но в данной ситуации грех жаловаться. Владельцами данной мастерской оказались довольно приятные люди. Два старика, которые ворчали друг на друга будто это смысл их жизни, но вполне неплохо справились со своей работой. Жена одного из них предложила мне кофе во время ожидания. Небольшая починка заняла у меня чуть больше часа, оставив меня более чем довольным. Машина была на ходу, а оплата преуменьшила мои ожидания.

Но, на этом мои приключения не закончились, потому что за всё это потраченное время бронь, которую попросил отец на одну из деталей, закончилась и её успели продать. Пришлось ехать в другой магазин их сети в другом конце города и возвращаться домой, превышая скорость, потому что заказ был срочным. После всех этих приключений мне нужна была награда. Этим я оправдывал, что в очередной раз оказался на парковке школы, ведя себя как грёбанный сталкер.

Сегодня мне даже не нужно было её прощение. Просто хотелось посмотреть на недовольное лицо Эмилии. Соскучился по неодобрению в её голубых глазах, которым они искрились, когда останавливались на мне. У меня не было сил сегодня бороться за её голос, пока Эмилия не предстала перед моими глазами. С первого взгляда не скажешь, что что-то не так. Кожа, может, чуть бледнее обычного. Складка между бровями, которая всегда появлялась, стоило ей нахмуриться. Но дело было не в этом и не в скованности её шагов, будто Эмилия не желала покидать здание школы. Это были её глаза. В этих чертовых голубых глазах было столько беспокойства и грусти, что я не смог остановить себя от следующего шага. Да и не хотел, что уж говорить.

– Что случилось, Санни? – спросил, быстро приблизившись. Она подняла голову, столкнувшись со мной взглядом. И тут же опустила, пытаясь пройти мимо.

Эмилия делала это целый год. Не разговаривала. Проходила мимо. Натравляла на меня свою подружку-сторожевого пса. И я позволял это. Надеялся, что, дав то, что она хочет смогу заслужить прощения. Что услышанная обрывками моя версия событий и пространство помогут ей переварить всё это. Помогут понять и простить.

Но я устал. Чертовски устал.

Именно по этой причине сделал шаг на её пути, не давая уйти. Эмилия немного вздрогнула, резко остановившись, чтоб не влететь в меня. Она глубоко вздохнула и прикрыла глаза, будто собираясь с силами, чтоб оттолкнуть меня в очередной раз.

– Всего одно свидание, Санни. – отчаянно прошептал и медленно поднёс к её лицу ладонь. Чуть не застонал, почувствовав мягкость её кожи под своими пальцами. Немного надавил, заставляя Эмилию наконец увидеть меня. – Пожалуйста.

Это были считанные секунды. Борьба в её глазах. То, как она изучала выражение моего лица. Я не останавливался, вырисовывая эти маленькие круги на её щеке. Эмилия долго и тяжело вздохнула. Прошлась языком по своим розовым губам, заставляя моё сердце биться быстрее. Член упёрся в молнию джинс, создавая небольшой дискомфорт. Но это было не так важно. Всё оказалось не важным, когда до меня донёсся сладкий мелодичный звук её голоса.

– При условии, что я сама выберу место.

Это был практически шепот. Тихий, будто не совсем уверенный. Эмилия смотрела на меня и, возможно мне показалось, грусти в её глазах стало чуть меньше. Я не смог противостоять улыбке, которая изогнула мои губы в ответ на её слова. Опустил голову, убирая ладонь с её щеки. Глубоко втянул воздух, впитывая её аромат, и прикоснулся губами к тому месту, где совсем недавно были мои пальцы. Почувствовал, как Эмилия чуть вздрогнула, но сразу же расслабилась.

– Как насчет сейчас? Куда ты хочешь? – спросил, уткнувшись носом ей в висок и обхватив талию девушки. Щеки Эмилии стали прелестно розовыми, а дыхание немного сбилось. Она облизнула губы и сглотнула, прежде чем сделать шаг от меня и заговорить.

– Во-первых, никаких прикосновений, пока я окончательно тебя не простила. – сузив глаза, строго произнесла Эмилия. Это почти заставило меня улыбнуться. Она таяла от этих прикосновений и до безумия хотела это скрыть. – Во-вторых, мы едем в приют для бездомных животных. Прямо сейчас, если тебе не терпится.

Я думал она пошутила. Мне следовало знать лучше. Бедные маленькие зверьки для моей девочки не шуточки.

И да, она моя девочка. Просто нужно постараться, чтоб Эмилия наконец зарубила это на своём маленьком носике.

Я вскинул руку в приглашающем жесте в сторону своей машины. Она прошла вперед, повернувшись спиной. Уверен, чтоб скрыть назревающую улыбку и алые щеки. Это дало мне хороший обзор на её ноги, что выглядывали из-под школьной юбки, которая длиной доходила чуть выше колен. Уголок моих губ дернулся, а в паху стало ещё теснее. Подавил стон, когда порыв ветра начал приподнимать эту юбку, открывая чуть больше кожи, и рука Эмилии придержала подол на месте.

Член пульсировал. Сердце билось с бешеной скоростью. А ничего не подозревающая Эмилия шла впереди, виляя своими чертовыми бедрами.

Мне предстоял очень долгий и очень холодный душ сегодня вечером.

Когда Эмилия приблизилась к машине, я ускорил шаг, чтоб открыть ей дверь. Она улыбнулась, опуская голову, и уютно устроилась на пассажирском сидение, немного поёрзав. Занял место водителя и поехал, следуя указаниям навигатора. Мы погрузились в молчание. Тишину разбавляла музыка, которая нравилась Эмилии.

И да, возможно, я узнал все её предпочтения, чтоб произвести впечатление.

Эмилия ёрзала. То смотрела на меня, то отворачивалась к окну. Искала что-то в своём телефоне. Потом убирала его.

– Почему ты нервничаешь? – спросил, обхватывая её ладонь своей и не отрывая взгляда от дороги впереди.

Она попыталась вырвать руку, но моя хватка лишь усилилась. Её пальцы расслабились, когда я положил наши ладони себе на бедро, и переплелись с моими. Боже, её маленькая ладошка в моей руке ощущалась так правильно. Удивительно, что это могло быть у меня целый год. Мы могли гулять и держаться за руки, если бы я не облажался тогда.

– Эмилия, почему ты нервничаешь? – повторил вопрос, убавив музыку.

– Я не нервничаю. – ответила она спустя несколько секунд и вздохнула, чуть сжимая пальцы в моей руке. – И я сказала никаких прикосновений.

Несмотря на слова, вырвать ладонь снова Эмилия не попыталась. Это отозвалось теплом в моей груди.

– Не помню, чтоб соглашался на это. – ответил, улыбнувшись. – И ты нервничаешь. Не отрицай это.

– Так ты теперь эксперт в моих эмоциях? – в её голосе слышалась ирония. – Тогда ты должен был догадаться как я отреагирую на тот чертов поцелуй на моих глазах.

– Ты знаешь зачем это было. – ответил сухо, стараясь не поддаваться чувствам. То, куда вёл этот разговор, вполне мог вывести меня из себя. – И я был достаточно наказан. Мы даже не были вместе, чтоб ты так остро реагировала. Но я извинился. Множество чертовых раз. Я совершил ошибку.

– Откуда мне знать, что ты не совершишь её снова? – спросила она в ту же секунду, что дало мне понять в чем причина её нервозности сейчас.

Доверие. Я мог ей нравиться. Она могла бы хотеть со мной отношений. Но это ничего бы не значило в итоге, если Эмилия не сможет мне доверять. Если будет ждать подвоха каждую чертову секунду.

Поэтому я выдохнул, постаравшись успокоиться и поставить себя на её место. Если бы она целовалась с кем-то на моих глазах на следующий день после того, как дала мне надежду, я бы вышел из себя. Скорее всего, надрал бы задницу ублюдку, что был бы с ней. И точно не смог бы доверять девушке после этого.

Съехав на обочину, остановил машину. Отпустил её ладонь и полностью развернулся, чтоб посмотреть на неё. Обхватив двумя пальцами подбородок, приподнял её лицо и посмотрел в глаза. Выражение её лица было умоляющим. Будто Эмилия просила меня объяснить ей как она сможет мне доверять. Просила сделать что-то, чтоб она поверила.

– Послушай, Санни. – сделал паузу, в последний раз собираясь с мыслями. – Ты мне небезразлична. Я мог бы бросить всё это после пары месяцев твоего молчания, если бы это было не так. Но я не сдался. Продолжал приходить к тебе. Терпеть оскорбления твоей подружки. Избавляться от всех парней вокруг тебя. Я выбирал бороться за тебя снова и снова. Поэтому, если мы сейчас продолжаем ехать дальше, чтоб провести свидание с твоими маленькими друзьями вокруг, то мы должны закрыть эту тему. Пойми, я не старался весь этот год, чтоб облажаться снова.

Эмилия подняла немного дрожащую руку и обхватила ей мою ладонь, что до сих пор держала её подбородок. Она снова переплела наши пальцы, опуская ладони на свои ноги. Её глаза заволокли слёзы. И я готов был проклясть самого себя и с радостью отправиться в ад за то, что был их причиной.

Сколько раз она плакала после того, что я сделал? Было ли ей так же больно как мне каждый раз, когда она отказывала мне в своём голосе?

– Обещай мне, Стивен. Если мы попытаемся… Если у нас получится, то ты должен быть честен со мной. Если ты захочешь… – Эмилия остановилась, медленно втягивая воздух. Ещё больше слёз залили её глаза и покатились по щекам. – Если ты захочешь кого-то другого, то ты будешь честным и скажешь мне. Ты закончишь со мной, а не изменишь.

Подняв свободную руку, я аккуратно вытер её щеки мягкими движениями. Эмилия была такой уязвимой и беззащитной в этот момент, что мне захотелось спрятать её в своём сердце и хранить, как самую дорогую ценность.

– Я никогда тебе не изменю. Клянусь тебе. – то, что я не захочу никого другого не было произнесено. Эмилия бы мне не поверила и это снова вернуло бы нас в состояние спора. Она кивнула и вытерла остатки слёз самостоятельно. Я улыбнулся. – И что ещё за «если»? Мы пробуем и у нас получается, Санни.

Эмилия вернула мне улыбку, обнажившую зубы. Её глаза заискрились чем-то, что всегда было в них при взгляде на меня до того, как я облажался. Потрясающее зрелище.

– Не будь так уверен до того, как проведешь время со мной приюте. – её голос чуть приободрился. Я выехал обратно на дорогу и снова взял её за руку. На этот раз она не сопротивлялась. – Ты испортил моё первое в жизни свидание, поэтому я вполне могу потрепать тебе нервы на нашем.

Первое в жизни свидание? Она никогда не была на них?

– Это не было свиданием, Санни. Ты просто проводила время с далёким знакомым из школы. – ответил, чуть сжав её пальцы в своей ладони. Воспоминания об инциденте с тем придурком не были лучшими в жизни. – Вот твоё первое настоящее свидание. Наслаждайся.

– Откуда ты знаешь, что я не была на них после? – насмешливо спросила она, будучи маленькой чертовкой.

Мои губы расплылись в улыбке от воспоминаний о разбитых носах и парочке угроз. Может, Эмилия и думала, что всё, что я делал этот год это бегал за ней, но как бы не так. Следить за отсутствием ухажеров в радиусе километра от неё было работой на полный рабочий день.

– О, поверь мне, я знаю.

– Откуда? И что это за улыбочка на твоем лице? – внутренне посмеялся над подозрением в её голосе. – Что ты сделал, Стивен?

– Ничего, о чем тебе стоит беспокоится.

Поддавшись внутреннему порыву, поднял наши сплетенные ладони и легонько прикусил ладонь девушки. Затем оставил поцелуй на этом же месте, наслаждаясь мурашками, что покрыли её руки. Эмилия ничего не говорила, затаив дыхание. Чувствовал её взгляд на щеке, но продолжал ехать не обращая внимания.

Поездка заняла ещё тридцать минут. Приют для животных находился практически за чертой города и нам повезло не попасть в пробку по дороге. Весь оставшийся путь мы разговаривали. Так как было раньше. Я рассказывал о работе в автомастерской и о примерных планах на будущее, которые жили пока только в моей голове.

– Подумываю изучать финансы в колледже и открыть бизнес, связанный с автомобилями.

– Автомастерскую как у твоего отца?

– Нет, что-то более прибыльное.

Моя идея требовала больших вложений, поэтому я пока не рассказывал об этом никому. Родители не знали даже то, что в моей голове наконец начали зарождаться идеи о колледже. И, несмотря на моё отношение к ней, Эмилии я тоже не стал рассказывать. Она мило надулась, но не стала выпытывать.

В свою очередь девушка поделилась со мной, что у неё есть трудности с вдохновением последнее время. Она переживает из-за этого, что очевидно, но пытается не показывать этого.

Эмилия рассказывала о том, чем занималась весь год. О прогулках с Присциллой, животных в приюте и скучных (по её словам) мероприятиях с семьей. Что странно, она говорила только о самих мероприятиях, но ни слова о родителях или брате. Будто они не были частью её жизни. Вспомнился наш разговор год назад о невозможности выбора будущего для неё. В этом всё дело? Эмилия далека от них, потому что не хочет следовать их плану? Или тут что-то другое?

– В любом случае, самое разнообразное что есть в моей жизни это новые темы на занятиях в школе. – закатив глаза, сказала Эмилия, когда мы остановились на парковке перед приютом.

– И наше свидание. – ответил, подмигнув, и вышел из машины, нехотя расцепляя наши руки.

– Тебе нужно постараться для этого Стивен. – делано строгим голосом произнесла она, опираясь на мою руку, когда вылезала из автомобиля. – В конце концов, я приезжаю сюда каждую неделю. Что здесь может произойти, чтоб остаться незабываемым?

Эта маленькая… Неважно.

Мы прошли внутрь, где все сотрудники махали рукой Эмилии или выкрикивали приветствия. Она тепло отвечала и улыбалась им. Некоторым представляла меня. Как друга. Мы ещё посмотрим.

Около часа прошло в кормление котов, улыбках, переглядках и тихих разговорах. Эмилия с серьезным лицом познакомила меня со всеми маленькими обитателями приюта.

– Я рассказывала вам о нём. Стивен усыновил того, кого я спасла. – говорила, накладывая корм одной рукой, а другой поглаживала кота под мордочкой.

Я улыбнулся, вспомнив о Сноуболе. У этого кота характер сварливее, чем у деда с деменцией, но наша семья каким-то образом влюбилась в этот белый комок шерсти. Как минимум раз в неделю каждый из нас угрожает его убить когда-нибудь, а спустя час этого человека можно найти в обнимку со Сноуболом где-нибудь в доме.

– Продолжаешь лазить по деревьям, кошачий Супермен? – спросил с усмешкой, когда Эмилия встала, разложив весь корм и погладив каждого кота как минимум дважды.

– Если придётся и на небоскрёб залезу. – ответила, прищурившись. Затем взяла меня за руку и потащила в следующее помещение.

Если место обитания котов было одной большой комнатой, где все обитали вместе, то у собак были вольеры. Помещение было светлым, за каждой решеткой было достаточно большое для комфортного проживания одной-двух собак пространство. В основном здесь были дворняжки, но в некоторых вольерах сидели и породистые. Скорее всего те, кого бросили хозяева.

– Их уже покормили, поэтому я только поздороваюсь. – с улыбкой произнесла Эмилия и побежала к ближайшему вольеру.

Я следовал за ней, тоже поглаживая мягкую собачью шерсть. Они не были злыми и льнули к моей руке, ласково трясь. Некоторые обнюхивали и облизывали мои ладони. Из моей головы практически вылетела причина моего присутствия здесь, пока от другого вольера не раздался пронзительный крик Эмилии.

– Стивен!

В голове тут же вспыхнули образы, что её укусили. Что она сидит там с окровавленной рукой или ногой, а большая злая собака рычит на неё, готовясь к ещё одному безжалостному нападению. Я побежал к ней и остановился. Эмилия выглядела на грани слёз, судорожно осматриваясь по сторонам. Целая и невредимая. Пёс из вольера сидел спокойно и, казалось, сам не понимал причину данного переполоха.

– Санни? Что случилось? – подошёл осторожно и дотронулся до её предплечья.

– С моего пальца слетело кольцо где-то в этом вольере. Оно принадлежало бабушке.

Нижняя губа Эмилии дрожала и всё больше слёз скапливалось в её глазах. Я провёл ладонями по обоим её предплечьям, желая успокоить.

– Я найду его. Ты уверена, что именно здесь?

Девушка кивнула несколько раз, и я вывел её из вольера, приступив к поискам. Её слёзы отзывались болью в моём сердце. Во мне горела решимость найти это чертово кольцо, чтоб увидеть улыбку на её лице. Обыскав всё свободное пространство на полу, я перешёл к лежанке пса. Вытащил все игрушки и огрызки косточек, что лежали внутри. Перевернул, немного встряхивая. Не найдя кольца, так же сложил всё обратно. Перешёл к мискам с водой и едой, но и там не оказалось украшения. Перевёл взгляд на лоток в углу.

– Ты точно уверена, что оно не в другом вольере? – спросил с надеждой, не отрывая взгляда от собачьих фекалий.

– Да, оно было на мне, когда я гладила Бевви. – ответила Эмилия незамедлительно и продолжила более гнусавым голосом. – А что? Ты не можешь его найти?

– Не беспокойся, найду.

И это подводит нас к настоящему моменту. Если бы это была любая другая девушка, то я послал бы всё к черту и не стал бы продолжал поиски. Но там ждала Эмилия. Плачущая уже во второй раз за этот день, что было на два раза больше чем обычно плакали девушки в компании со мной. Поэтому, тяжело вздохнув, я подошёл к лотку и задержал дыхание. Присел на корточки рядом и вгляделся. С облегчением заметил, что кольцо там всё же было. Плохой новостью оказалось то, что дотрагиваться до собачьих какашек мне всё же придётся. Украшение расположилось прямо под одной из них.

Постарался аккуратно подцепить обруч, ни до чего не дотрагиваясь. Потянул. Оно двинулось по мокрой поверхности, на что я только что обратил внимание, и до меня дошло, что Бевви успела сделать абсолютно все свои дела. Вытянув кольцо, сжал его в ладони и побежал до ближайшего туалета. Вымыл руки. Потом кольцо. И ещё раз руки.

– Ты мой герой. – со смехом говорила Эмилия, когда час спустя мы возвращались домой. Мне смешно не было, но я просто радовался, что она не плакала.

Мы снова держались за руки на обратном пути. Эмилия смеялась и подробнее рассказывала о своих маленьких друзьях.

– Теперь, когда ты с ними знаком, то должен знать всё. – заявила она, продолжая рассказывать про каждого. Про котов Элви и Элли, которых сама нашла на мусорке за школой и отвезла в приют на машине ворчащей Присциллы. Про Бевви, с которой я познакомился ближе, чем хотелось бы. Про Алекса, за которым бегала, пока он пытался спрятаться с раной на лапе.

Эти маленькие истории заставляли мои чувства к этой девушке расти всё больше. Эмилия была уязвимой во многом, но яростно сражалась за животных, у которых не было надежды на помощь. Боже, у неё было такое чертовски большое сердце. Мне нужно постараться, чтоб уберечь его в целости.

– Останови здесь. – попросила Эмилия, когда мы ещё не доехали до её дома.

– Ты уверена? Тут идти ещё двадцать метров, мне не сложно доехать.

– Уверена. Я выйду здесь. – она обернулась, будто осматривая обстановку вокруг, и отстегнула ремень безопасности стоило мне остановиться. Эмилия наклонилась ко мне чуть ближе. Её губы изогнула игривая улыбка, от которой у меня перехватило дыхание. – После свидания не следует прощальный поцелуй?

Приблизился. Провел губами по её щеке, вызывая дрожь. Оставил небольшой поцелуй.

– Поцелуй в губы лишь на втором свидании, Санни. – прошептал на ухо, губами касаясь мочки. – А теперь беги домой, пока я не решил украсть тебя и оставить себе навсегда.

– Возможно тебе бы стоило.

Я не стал задерживать своё внимание на горечи, что пропитывала эти слова. Эмилия вылезла из машины, робко чмокнув меня в щеку и поспешила в сторону дома быстрым шагом. Моё сердце гулко билось, когда я заводил машину, чтоб поехать к себе. В последний момент передумал, решив всё же проследить благополучно ли Эмилия добралась до дома.

Проезжая мимо их особняка, я увидел Жозефину Клаусен и мою девочку у ворот. Лицо женщины было искажено. Она кричала на Эмилию.