Читать онлайн Мудрость сказок. Сборник Психологических Сказок бесплатно
Редактор Салават Данилович Юсупов
Вёрстка и оформление Алла Николаевна Письменная
Публикация книги ТЦ Со-Творение
© Ирина Владимировна Кожуховская, 2024
ISBN 978-5-0062-4313-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Всем известна простая истина «Добро побеждает зло!» Будь это ласковый шёпот, или твёрдо топнувшая нога, доброе дело будет в выигрыше. В этом сборнике вы познакомитесь с героями сказок, которые своим упорством, терпением, несмотря на все трудности, встречающиеся на их жизненном пути, выходят победителями. Эти победы разные. Победа над злейшим врагом, над соперником. Победа над самим собой. Читайте книгу и погружайтесь в мир сказок. Дарите себе минутки отдыха, а в ответ получите частичку мудрости.
Отчая любовь
В некотором царстве, в некотором государстве, жили-были царь с царицей. Иван да Марья. МОлоды были, жили не тужили. По царству своему ездили на белогривых тройках лошадей. Осматривали свои владения, да интересовались, всем ли хорошо живётся, нет ли у кого, в чём нужды.
И вот однажды, когда молодая чета в очередной раз осматривала свои угодья, заехали они в отдалённую деревушку. Приближалась ночь. А деревенька, надо сказать, бедненькая была, домишки стояли старенькие, покосившиеся. У многих ставни болтались на одном навесе. И во время ветра их бросало со скрипом, то вправо, то влево, того и гляди, что вот-вот оторвёт и откинет в сторону. Были, и такие, где один угол уже врос в землю. В одной из таких избушек, из трубы вился маленький дымок, значит, в этой избёнке душа человеческая живёт!
Царица-Марья всплеснула руками, вздохнула и молвила:
– Да, как же в таком жить-то?! Не ровен час, завалится на один бок, и беда случится с жильцами! Не дело жить в такой избе! Давай, милый, узнаем какого житьё у хозяев?
Так и сделали. Остановили своих резвых коней, кучер спрыгнул с возницы, и пошёл стучать в окно.
А царь с царицей ждут, что же им сейчас поведает хозяин такого жилья.
Совсем скоро скрипнула дверь, и в ночной темноте появился маленький силуэт с фонарём в руках.
Увидев самого царя с царицей, он с удивлением и испугом поклонился и молвил:
– Доброго здравия, царь с царицей! Что привело вас в нашу Богом забытую деревушку?
Ответил царь Иван, что прогуливаются по своим угодьям, и осматривают всё ли в порядке. Да, вот молодая жена приметила, что стоит избёнка покосившаяся, и дымок из трубы вьётся, значит живут. А как в таком-то жить можно?
Усмехнулся маленький человечек. Сейчас его можно было хорошо рассмотреть. Это был дедушка. Одет он был хоть и в старенькую, видавшую жизнь, одежду, но чистую. На нём была серая куртка, штаны такого же цвета, с заплатками на коленках. Поверх штанов были одеты вязаные из белой овечьей шерсти гольфы. А на голове чудная шляпа. Да, у этого старичка была реденькая, но длинная, седая борода.
У царицы мелькнула в голове мысль, похож на доброго волшебника.
А он, тем временем, словно мысли её прочитал, лукаво подмигнул ей и приподнял шляпу одной рукой, а другой – фонарь над головой:
– Хорошо в ней живётся-можется! Главное жить в ладу с собой, а всё остальное – мелочи! Вижу, вижу, скоро вас счастье ждёт, только будет оно не долгим!
Сказал, и откланявшись, растворился в темноте, только калитка скрипнула, напомнив, что хозяин ушёл в дом…
А царь с царицей, взявшись за руки, в своей карете отправились к себе во дворец…
Так и случилось, как предсказал странный старичок. В скором времени, родилась у царя с царицей дочь. Славная, маленькая малышка. Отец с матерью в ней души не чаяли. Холили и лелеяли её.
Придёт царь-Иван со своих государевых работ, наклониться над дочуркой, и начинает разговаривать с ней:
– Ну, как тут наша свет-Несчастьице поживает? Как дела у нашего солнышка?
А та, в ответ улыбается, ручками тянется к батюшке-царю. А рядом, матушка-царица, приветливо улыбаясь, рассказывает, как они с их Несчастьицей день провели, где бывали, что видали.
Так бы и жили, да повадились на царский двор летать утка с селезнем. Прилетят, покрякают и улетят, хлопая крыльями. День прилетели, покрякаля, улетели. На второй – прилетели, опять покрякали, покрякали, улетели.
Смотрят слуги-дворники, а утка с селезнем и на третий день во дворце крякают! Надоели они дворникам своим кряканьем, те с мётлами в руках начали ворчать:
– Чего летают, беду накрякивают! Кыш, отседова! Кыш, негодные!
Улетели утки.
Только с того самого времени, что-то стало меняться во дворце. Наступила тишина. Младенец перестал смеяться. Меньше ручками к папеньке-маменьке тянется. Вскоре улыбка исчезла с лица малышки и стала она хворой.
Кто только не приходил во дворец лечить больную! Каких только лекарей царь не привозил! Никто не знает, чем помочь! Руками разводят, головой отрицательно качают, мол, ничего не знаем, ничего не ведаем!
Печалятся, горюют царь с царицею, не знают, как и чем помочь своей Несчастьице.
Вот однажды, поздним вечером в дворцовые ворота кто-то постучал. Посмотрели слуги, стоит маленький, нищий человечек. И не стали открывать.
Снова раздался стук по воротам. Зашипела охрана, припугнула, что свору царскую выпустит! Нечего стучать, царским особам докучать!
Но снова раздался настойчивый стук.
Царь, тем временем, стоял у окна опечаленный и встревоженный, и наблюдал за происходящим. Тут он увидел, как охрана открыла ворота и, схватив кого-то за шиворот, стала волочить в сторону. Что-то знакомое мелькнуло в темноте и погасло. В памяти царя тотчас всплыл образ старенького чудака с фонарём в руках, а в ушах зазвучали слова: – «Скоро вас счастье ждёт!»
Тотчас в царской руке оказался маленький колокольчик, и охрана услышала звонкий перезвон – сигнал остановиться и вернуться во дворец с тем, кого они отгоняли.
Царская охрана вмиг предстала перед повелителем, и рядом стоял тот самый, кого царь с царицей в недалёком прошлом навещали.
Не успел царь ничего сказать, как чудной старичок, в смешной шляпе и с фонарём в руках начал повествовать:
– Знаю, что печаль-тоска вас гложет, не знаете, как с бедой справиться, как кровиночку свою вылечить.
Далеко-далеко, за синим морем, у подножия горы растёт дуб вековой. Хозяева той стороны утка с селезнем. Обидели твои слуги-дворники их, прогнали со двора, вот они и навели хворь на самое дорогое, что есть в этом дворце.
Справиться с этим сможешь только ты сам. Ты должен добраться до дуба, добыть волшебного сока, напоить этим соком свою Несчастьицу, и тогда вся хвороба исчезнет.
Сказал, и смотрит на царя, как он на это отреагирует.
А тот, недолго думая, сгрёб старичка в охапку, кружит его от радости, да благодарит.
– Да успокойся, малохольный! Опосля благодарить будешь. Ты сначала дело сделай, ой нелёгкое оно!
Топнул своей маленькой ножкой, и перед ними оказались сапоги-скороходы, топнул второй – появилась котомка с сухарями.
Старичок наклонил голову, да и молвит:
– Ну что, согласен на такую обувь, да еду?
– Ещё как согласен, только бы всё исправить, только бы хворь вся исчезла!
Быстро собравшись в дорогу, попрощавшись с царицей и с Несчастьицей, подхватив в одну руку котомку с сухарями, а в другую сапоги-скороходы, да ещё ему старичок дал свой фонарь путь-дорогу освещать, отправился царь-Иван за снадобьем.
Долго ли коротко, но наконец-то добрался наш Иван до синего моря. Благо сапоги-скороходы помогали расстояние отмерять, а фонарь освещал путь-дорогу. Сухари в котомке давно уже закончились.
Солнце высоко, жарко. Присел на берегу царь-Иван, задумался. Как же он на другом берегу окажется? Кругом, куда не глянь, гладь водная расстилается, ни кораблика, ни лодки поблизости нет!
Вдруг слышит, что-то на берегу «шлёп!» – тишина. Снова – «Шлёп! Шлёп!» – тишина. Повернул голову и видит, на песке, уже почти обессиленная рыбёшка лежит, волной на берег выбросило! Хвостик еле поднимает, ртом воздух хватает, и так жалобно на царя одним глазом смотрит. Встал царь, подошёл к рыбёшке, наклонился, подхватил рукой и молвил:
– Ведь дитя чьё-то, а родители маются, в печали, куда непослушное чадо отправилось? – размахнулся и кинул в морскую гладь со словами:
– Плыви, с Богом! Хоть кому-то счастье будет!
И тут вдруг море начало волноваться, волна за волной побежали к берегу. А над водной гладью показалась голова рыбья:
– Спасибо, мил человек! Всё, что хочешь, проси, исполню! Вернул нам дитя малое!
Царь-Иван от удивления рот открыл, рыба говорит голосом человеческим!
А та хвостом по водной глади – хлоп! И ждёт!
– Как бы мне на другом берегу моря синего оказаться, там, где дуб вековой у подножия горы растёт?
– Знаю, знаю, где растёт дуб вековой, садись на меня, да держись крепче. Вмиг домчу!
Не успел царь устроиться на спине у рыбы, ухватился за плавник, как мимо его стали мелькать морские просторы. День прошёл, ночь наступила, а рыба мчит вперёд и вперёд! Вот и луна уже появилась, путь-дорогу освещает, а они всё в пути.
Наконец, молвит рыба:
– Ну, вот и приплыли! Царь спрыгнул со спины, а та хвостом всплеснула и исчезла в морской пучине. Только ей вслед ещё долго неслось:
– Спасибо-о-о!
Зашёл на берег царь, а пред ним огромная гора. Присел у подножия, и не заметил, как уснул.
Только первые солнечные лучи коснулись земли, открыл царь глаза и видит, вдалеке растёт тот самый дуб вековой, только чтобы до него добраться надо путь-дорожку расчистить. Накануне была сильная буря, и всё побережье было усыпано камнями-валунами, морской травой, тиной, чего только здесь не было!
Не стал царь времени терять, принялся за работу. Расчищает путь-дорожку, а сам по сторонам оглядывается, примечает всё.
Много времени прошло, устал, притомился царь. Солнце уже за море садится, а он только и добрался до дуба.
Рядом с дубом расхаживает важно селезень, а неподалёку утка стоит, крылышко подогнула, ножку подняла.
Увидел царь селезня с уткой и обращается к ним:
– Доброго вечерочка, хозяева этой стороны!
А селезень в ответ:
– Да не такой он уже и добрый! Давно мы тебя ждём со своей уткой. Вот и дождались! И с чем изволили к нам пожаловать?
– Дочь у меня хворая, можно мне у вашего дуба сока целительного набрать?
– Сока-то можно, только прежде дело надо бы сделать!
– Только скажите, я постараюсь!
– Да уж, постарайся! Буря у нас недавно прошла, сам видишь, сколько бед наделала! Одно большое дело ты уже сделал! Путь-дорожку расчистил!
Второе дело мы без тебя не осилим. Есть в горе пещера, в той пещере детки наши, утятки. А вход в пещеру после бури обвалился и не попасть нам внутрь. Ночь прошла, день заканчивается, а утятки там одни в темноте, голодные!
– Не печальтесь о своих детушках, сейчас начнём расчищать, вход освобождать.
И опять принялся царь камни разгребать, малых пташек освобождать.
Сколько времени прошло, никто не знает, только появилась трещина-расщелина, залетел отец-селезень в пещеру, летает, крякает, зовёт своих деток, а в ответ тишина. Тьма кругом непроглядная. Вылетел опечаленный, голову опустил, не весел.
Царь утешает:
– Не горюй, не печалься! Немного осталось, вместе пойдём, в четыре глаза смотреть будем!
Вот последний огромный валун отодвинул и вход свободен!
Достал из котомки фонарь, который ему старичок перед дорогой одолжил, зажёг и пошли они в пещеру.
Царь впереди, путь освещает фонарём, а селезень рядом летит, крякает, манит своих детушек.
Заметили они в отдалении кучку – не кучку, а что-то шевелящееся. Подлетел ближе селезень, а это его утятки. Замёрзли, друг на друга пытаются влезть, согреться. А как услышали знакомый голос, что тут началось! На разные голоса накрякивают, жалуются, что им страшно было, темно и холодно. Клювики голодные открывают, шейки свои тоненькие вытягивают. К папе-селезню жмутся. Смотрит царь на эту картину, умиляется, слезу набежавшую смахнул, вспомнил свою Несчастьицу.
Снял с плеча котомку, собрал утят в неё и пошли они из пещеры.
А у входа утка-мама их поджидает, как увидела своих детушек и про крылышко сломанное и лапку прихрамывающую забыла! Вокруг ходит, наговаривает, как рада, что её детки нашлись!
А селезень тем временем подлетает к царю, и говорит:
– Доброе дело сделал, освободил наших детушек, быть по-твоему! И твою волю исполним! Иди к дубу вековому! А сам летит рядом и наказ даёт.
Как сказал селезень, всё Иван-царь выполнил. Подошёл к дубу вековому, поклонился:
– Позволь, дуб вековой, соку твоего взять, дочь мою от хвори избавить!
Зашуршали ветки в знак согласия, наполнил царь графин влагой живительной, закупорил пробкой плотною, положил в котомку. Поблагодарил дуб, попрощался с уткой и селезнем, вернулся к морю. А там его уже рыба знакомая поджидает.
Забрался он к ней на спину, ухватился за плавник.
Глазом не успел моргнуть, оказался на другом берегу. Попрощался со своей помощницей. Надел сапоги-скороходы и помчался в край родной, на любимую сторонушку.
Вернулся к себе во дворец царь-Иван, встретила его Марья-царица. От радости такой горючими слезами обливается. Ведёт Ивана-царя в покои детские. Как зашли родители в палату белокаменную, царь достал из котомки графин с соком дуба векового. Напоили они доченьку, окропили её соком. Ручки стали тянуться к отцу-матери, щёчки зарозовели, улыбка появилась на детском личике. А вскоре раздался детский смех. И царь улыбнулся, и царица повеселела, и слуги стали приветливо улыбаться друг другу.
И пошла молва по царству-государству, что вылечил свою дочь от хвори сам царь-отец!..
Печаль Марьюшки
Широка Русь – Матушка! Во все стороны раскинулись её бескрайние просторы! Вольно дышится!
Кто как сыр в масле катается, а кто с сухарей на воду перебивается!
Вот в одном дальнем уголке жил-был царь. И была у него дочь Марьюшка. Краса-девица! Всё-то у неё было! И любовь отца-матери, и сыта, и одета в наряды богатые. И каких только украшений у неё не было!
Пока была маленькой, по всему дворцу был слышен её звонкий от смеха голосок. То по садовым дорожкам бегает, весело смеётся! То к батюшке царю на колени заберётся, все новости дворцовые прощебечет, да не просто расскажет, а ещё и ручками покажет, мимикой, жестами. Царь доволен, что дочь его подрастает, да столько всего знает.
Реки текут, за днём наступает ночь, сутки прочь! Год за годом летит. Не заметил царь, как дочь его выросла, да стала какой-то тихой. Ну, понятное дело, невеста, да только поведение её стало царя-батюшку настораживать. Уже и совсем перестала Марьюшка смеяться, и в сад не выходит. Сидит всё больше в своей светлице, да в окно молча смотрит.
Забил тревогу царь! Докторов велел созвать! Приедут, походят вокруг Марьющки, плечами пожимают, ничего не знают!
Выписал царь заморских лекарей. Понаехало очень много! Только и те на своём курлыкают, головой качают, ничего не понимают.
Однажды вышел царь с дочкой в сад дворцовый, идут по яблоневой аллее. Марьюшка совсем мало говорит, больше молчит. Тут на одну из яблонь села птичка, царь указывает Марьюшке:
– Глянь-ка, доченька, уже третий день здесь её вижу, раньше не было такой пташки в нашем саду.
– Где? Какая? Нет, не вижу!
Только тут понял царь, что дочь его вдалеке плохо видит, от того и печальная. И не скажет ведь, вот же скромница!
Разослал царь приказ:
– Кто поможет хворь излечить, тому в жены царевну отдам!
Что тут началось!
Со всех концов страны на конях едут, пешком идут. Микстуру несут, снадобье доставляют.
Марьюшка посмотрит из окна своей светлицы, лицо печальное, всё не то! Всё не помогает!..
…А в другом конце этого царства, жил-был богатый мужик. Не в пример другим, был он не сварливым и справедливым.
Много у него в хозяйстве добра было. Все ему завидовали. Если посмотреть на коней, то добрый, ухоженный табун. Если посмотреть на поля, то и посев дружно поднимается и урожай хороший собирается.
А всё почему? Да ответ-то на поверхности лежит, богатый мужик ни от кого и не таит. Работает у него Данила! И руки-то у него золотые! Пойдёт в кузницу – самые лучшие подковы для коней выкует. Весна настанет, он вовремя поле вспашет, семена в землю бросит. Глядишь, уж и рожь с пшеницей колосится. Колосок к колоску!
Хозяин на Данилу не нарадуется, в конце года плату щедрую предлагает. Целый мешок денег на стол водружает. Только Данила рукава у рубахи засучит, макушку почешет, да куда мне столько!
Так и на этот раз. Проработал год он у хозяина, тот принёс расчёт. Данила посмотрел на такое богатство, рукой махнул, взял одну денежку и вышел во двор. Не успел глазом моргнуть, налетел лёгкий ветерок, выхватил денежку из рук, только его и видели!
Ну, что ж, видно так было угодно! Наверное, где-то я не доработал, чего-то где-то не доделал.
Ещё усерднее стал трудиться Данила. Всё в его руках горит, любо дорого посмотреть! Прошёл ещё год. Принёс хозяин расчёт – мешок денег положил на стол:
– Вот, Данила, поработал ты на славу, теперь и зарплату не грех взять!
Тот почесал затылок:
– Да куда мне столько! – взял одну денежку, а вышел на крыльцо, ветер налетел, выхватил денежку, только его и видели. Стоит Данила, руки развёл, видно так было угодно1
Ещё год отработал.
Снова хозяин принёс мешок денег. Взял Данила одну бумажку, поклонился хозяину и говорит:
– Поработал я у тебя, хочется теперь посмотреть на свет белый.
Выходит на крыльцо, а тут как подул лёгкий ветерок. Данила смотрит в руке не одна бумажка, а три. Эх, эвон как всё обернулось! И пошёл по свету белому!
Идёт, травка под ногами шуршит, лес рядом шумит. Вдруг слышит, где-то поблизости кузнечик застрекотал, подходит поближе.
– Данила, дай мне денежку, я тебе пригожусь!
Наклонился Данила, а на травинке-былинке кузнечик сидит и лапку протягивает. Данила, не задумываясь, вложил в лапку денежку и пошёл дальше. Идёт, тропинка впереди, он по ней, слышит, топ-топ. Никого не видно. Фр-р! Фр-р!:
– Данила, дай мне денежку, я тебе пригожусь!
Посмотрел Данила вокруг, нет никого, голову к земле приклонил, а там ёжик стоит, фыркает, лапку протягивает.
Не стал даже раздумывать, протянул денежку в лапки ёжику и пошёл дальше. Идёт, птичье пение слушает, по сторонам головой вертит, рассматривает красоту.
И такое настроение у него хорошее! Дышится легко, лес кругом! А пение птиц! На разные голоса трели разводят! Смотрит, на ветке канарейка распевает. И так ему хорошо от этого пения! А она вдруг петь перестала и говорит:
– Данила, дай мне денежку, я тебе пригожусь!
Протянул Данила ей последнюю денежку. Та вспорхнула и улетела.
Долго ли коротко шёл Данила. Где только не бывал, чего только не видал. И вот, оказался он рядом с тем дворцом, где Марьюшка в своей светлице сидит, да из окна глядит.
Её-то он не видел. Народу на площади много, снуют туда-сюда. Шум, гам, свист! Кто к царевне в очереди стоит, ждёт своего часа, чтобы снадобье своё предложить, да в тайне уже планы строят, что в мужья попадут, да пол- царства обретут.
Кто уже назад идёт не весел, голову ниже плеч повесил. Значит от ворот поворот! Толкаются, друг на друга, ругаются!
Зазевался Данила, замешкался, кто-то толкнул в плечо, кто подножку поставил, не заметил он, как посреди площади дворцовой на четыре кости и встал. Тут откуда ни возьмись, фр-р, фр-р! Расступись! Колобок колючий вокруг Данилы катается, отгоняет всех прочь от него, иголками обороняется.
Тут же сел Данила, с колен грязь отряхивает, на ежа смотрит, как тот близко к нему никого не подпускает, своими иголками обороняет. Тут на правое плечо кто-то приземлился, смотрит, а это кузнечик уже свою скрипочку настраивает.
Повернул голову налево, а там канарейка пёрышки расправила, голову набок наклонила, взор свой устремила на принцессу.
И только зазвучала скрипка, полилась тихая, нежная песня.
Вмиг на дворцовой площади тишина наступила, всякий, кто слышал это пение, менялся на глазах. Хромой забывал про то, что он хромал, выправлялся и шёл твёрдой уверенной походкой. Глухой начинал различать даже шелест крыльев пролетающей мухи. Злые начинали улыбаться, тот, кто был обижен, забывал обиды.
Засмеялась Марьюшка, в ладоши захлопала:
– Ай, молодцы! Целый концерт устроили!
Царь на радостях кричит:
– Не уж-то видишь, красавица моя? Кто, кто вылечил мою принцессу?
– Я! – Я!
Раздаётся со всех концов. А Марьюшка встала у окна и показывает отцу:
– Нет, батюшка, смотри, сидит посреди дворцовой площади молодец, у него на правом плече кузнечик, а на левом канарейка. И ёжик, как по манежу бегает, никого близко не подпускает. Это волшебная музыка звучит, а пение канарейки, чудеса творит! Всякий, кто услышит эти песни, от любой хвори избавится! Да вот, только не у каждого на плече могут такие артисты усидеть, для этого надо доброе сердце иметь и открытую душу!
Велел царь молодцу во дворец явиться. Зашёл Данила, а он уже прямо молодец-удалец!
Как царь и обещал, так и слово сдержал! Выдал свою Марьюшку за Данила, мастера на все руки. И все там были, мёд-пиво пили!
Путешествие по царствам
Давно это было! В некотором царстве, в некотором государстве, жил был царь с царицей, своенравной девицей. И было у них три сына. Однажды, во время своей прогулки, а надо сказать, царица любила после обеда гулять, свежим воздухом дышать в царском саду. Вдруг набежали на небо тучи тёмные, да мохнатые, налетел ветер, подхватил царевну под белы рученьки и унёс неведомо куда.
Где только не искали царицу, кого только на поиски не отправлял царь. Всё без результатов!
Вот решил отправиться на поиски матушки старший сын, подходит к царю, да и говорит:
– Царь-батюшка, дай дозволение отправиться на поиски матушки, похожу по свету, поспрашиваю, может и найду.
Царь благословил старшего сына, а тот ушёл, и ни слуха от него, ни духа!
Через год средний сын просит у отца благословения:
– Пойду искать матушку, да старшего брата, благослови, царь-батюшка!
Как ушёл, так и пропал. Ни весточки от него, ни самого!
Вот через год младший у отца просит его благословить на поиски матушки, да старших братьев. Благословил его царь. Тот на коня своего вскочил и отправился на поиски.
Долго ли, коротко ехал царевич, вот оказался он на берегу моря-океана. Остановил коня, спешился, по сторонам посмотрел, не знает куда дальше путь держать.
Тут прилетели три голубки, на морской берег приземлились, в девиц красных превратились.
Царевич смотрит издали, глаз отвести не может. Одна краше другой. А те, тем временем накидки свои прозрачные с плеч скинули и бегом в воду. Плещутся, хохочут. Накупались, выходят из воды, а самая младшая голубка не может найти свою накидку.
– Кто здесь? Выйди, покажись! Мою накидку верни!
Вышел царевич, а накидку не отдаёт. Поздоровался, в пояс красавицам поклонился:
– Голубки распрекрасные, глазки ваши ясные, не знаете ли вы, не ведаете, где моя матушка находится. Налетел ветер-ураган, подхватил её и унёс.
– Знаем, знаем, где твоя матушка, у нашего дядюшки. Шагай вдоль побережья, встретишь птичку-невеличку, куда она полетит, туда и двигайся. Она тебе путь укажет к тому месту, где твоя матушка живёт.
Отдал он накидку, поблагодарил девушек, взял коня под уздцы и пошёл, как ему голубка посоветовала.
Вдруг видит, впереди братья его идут. Догнал, обрадовались, на шеи друг другу бросились, обнимают, радуются, что встретились.
Идут они все за птичкой-невеличкой, разговоры разговаривают. Только птичка возьми и юркни в расщелину скалы. Подошли братья, смотрят, а там тропка узкая в подземелье ведёт. Царевич и говорит братьям:
– Нет рядом батюшки, благословите вы за него. Отправлюсь я в подземное царство, глядишь, и матушку найду.
Благословили царевича братья, помогли обвязаться верёвкой, а сами остались ждать на поверхности.
Долго спускался брат младший, наконец-то оказался на твёрдой дороге.
Встал на обе ноги, головой покрутил туда-сюда. Куда идти, сам не знает. И пошёл вперёд. Шёл, шёл, впереди показалось медное царство. Двор большой, на дворе сидят сизокрылые голубки, рукоделием занимаются, воркуют, переговариваются.
– Здравствуй, царевич! – говорит ему царевна медного царства.
– Куда путь держишь?
– Иду матушку свою искать!
– Твоя матушка у нашего дядюшки, у Ветра Буйного. Ох и хитёр он! Везде шныряет, везде поспевает. Он тебя, добра молодца, враз убьёт! Вот тебе клубочек, ступай к моей средней сестре – что она тебе скажет. А назад пойдёшь, меня не забудь!
Покатился впереди царевича клубочек, а тот за ним только успевает. Приходит царевич в серебряное царство, и тут сидят сизокрылые голубки. Говорит царевна серебряного царства:
– Ба! Невидаль какая! До сей поры, никого не видали, ничего не слыхали, а тут на тебе и сам царевич пожаловал!
– Да, девица-красавица, пожаловал, матушку свою ищу!
– Твоя матушка у нашего дядюшки, Ветра Буйного. Ох, и хитёр он! Везде шныряет, везде поспевает. Убьёт он тебя! Вот тебе клубочек, ступай за ним следом. Приведёт он тебя к моей младшей сестрице – что она тебе скажет: вперёд идти, иль назад вертаться?
Подходит царевич к золотому царству, и тут сидят сизокрылые голубки. Рукоделием занимаются. Воркуют, переговариваются. Видит царевич перед собой такую красавицу, глаз отвести не может. Говорит она ему:
– Здравствуй царевич! Куда путь держишь?
– Иду матушку свою искать!
– Твоя матушка у нашего дядюшки, Ветра Буйного. Очень он хитёр, а злобный какой! Везде шныряет, всюду поспевает. Эх, царевич, убьёт он тебя!
На тебе клубочек, ступай в жемчужное царство: там твоя матушка живёт. Увидя тебя, она очень обрадуется. Тут же отдаст приказ слугам верным на стол накрывать, тебя потчевать. А ты не садись за столы, проси, чтоб дали тебе трёхгодовалого вина, что в сундук запрятан, да краюшку ржаного хлеба. Да, не забудь, во дворе у дядюшки стоит две кадушки воды – одна вода сильная. А другая бессильная. Переставь их местами. Сам напейся сильной, а когда будешь силами меряться с Ветром Буйным, да побеждать его, проси у него только посошок-терпение.
Долго царевна с царевичем беседы вели, так полюбили друг друга, что и расставаться, прощаться совсем не хочется. Да время не ждёт, попрощался царевич и отправился в путь-дорогу.
Долго шёл, вот подходит он к жемчужному царству. Увидела его мать, обрадовалась, крикнула:
– Слуги мои верные, радость-то какая, накрывайте на стол!
– Не стоит суетиться, подайте мне трёхгодовалого вина, что у вас в сундуке хранится, да краюшку ржаного хлеба!
Выпил царевич трёхгодовалого вина, закусил краюшкой ржаного хлеба, вышел во двор, переставил кадушки с места на место и принялся сильную воду пить.
Вдруг налетел Ветер Буйный, потемнело всё в округе, как увидел у себя во дворе царевича. Опустился у кадушки, стал тянуть бессильную воду.
Тем временем царевич пал ему на загривок. Взмыл ввысь Ветер Буйный. Долго носил по горам, по долам, уж из сил выбился, а царевич вцепился мёртвой хваткой, держится. Вот начал Ветер спрашивать:
– Что тебе, царевич, нужно? Только пожелай, златые горы отдам!
– Ничего мне не надобно, кроме посошка-терпения.
– Нет, царевич! Слишком велика плата!
И опять начал носить царевича по горам, по долам. А царевич крепко за загривок держится, нащупал самое слабое место, да налёг всей своей тяжестью. Вскрикнул Ветер Буйный:
– Не дави, на слабое место, царевич! Возьми посошок-терпение! Отдал посошок-терпение, сам сделался тихим ветерком и полетел в горы.
А царевич пошёл в жемчужное царство, забрал матушку и пошёл в обратный путь. А жемчужное царство свернулось клубочком и за ним следом покатилось.
Пока шёл обратным путём-дорогой, пришёл в золотое, потом в серебряное и в медное царство. Взял с собою трёх царевен, а царства в клубочек свернулись и вслед за царевичем покатились. Подошли они к верёвке, где спускался царевич, крикнул он братьям, чтобы наверх тягали.
Те услыхали, схватили верёвку да наверх её, наверх. И вытащили на белый свет девицу-красавицу – царевну медного царства. Как увидели красоту такую, начали меж собой рядиться, кому такая красота достанется?
– Что же вы ругаетесь, на весь мир бранитесь! Там есть ещё лучше меня красна-девица! – говорит царевна медного царства.
Опустили царевичи верёвку и вытащили царевну серебряного царства. Опять начали спорить. Кому достанется красавица?
– Не ссорьтесь, добрые молодцы, там ещё есть краше меня красавица! – говорит царевна серебряного царства.
Царевичи перестали ругаться, опустили верёвку и вытащили царевну золотого царства. Опять было принялись за брань, да царевна-красавица тотчас остановила их:
– Там ждёт ваша матушка!
Вытащили они свою матушку, а потом начали поднимать младшего брата, до половины подняли, да и передумали. Полетел царевич вниз. Хорошо ударился! Долго без памяти лежал. Когда в себя пришёл, посмотрел по сторонам, вспомнил, что с ним приключилось. Вынул из кармана посошок-терпение, ударил им о землю. Тут как тут перед ним встали двенадцать молодцев:
– Что прикажете, царевич?
– Вынести меня на белый свет!
Те недолго думая, подхватили его под белые рученьки, да и вынесли на белый свет.
Развёл руки в стороны царевич:
– Эх, красота-то какая! А дышится как легко! Чуть в пляс на радостях не пустился, да вовремя вспомнил про братьев своих старших, какую они с ним шутку сотворили. Пошёл по округе, всё выспросил, вызнал. Оказывается, братья женились на царевнах-красавицах медного и серебряного царствах. Царь-батюшка от красоты царевны золотого царства голову потерял на старости лет своих. Приказ отдал жёнушку свою казнить, за то, что она долгое время невесть, где была, и невесть о чём, думала. А сам ходит, бредит одной мыслью, как бы в жёны уговорить царевну молодую. Та артачится, разные преграды, да загадки загадывает.
Вот и на этот раз отдал царь приказ:
– Кто изготовит для моей невесты без примерки свадебный головной убор, да вышьет бисером, жемчугом и каменьями, так, чтобы ей понравилось!
В эту пору, как раз оказался царевич рядом. Нанялся у одного старика в работники и посылает его к царю:
– Ступай, дедушка, говори, что ты справишься с этим делом, бери для заказа всё необходимое.
Старичок так и сделал, как велел ему царевич. Царь даёт, что для венца нужно, а сам предупреждает:
– Смотри, старый, изведёшь товар почем зря, голову положишь на пень!
А тот ему в ответ:
Что, ты, царь-батюшка, у меня сын, золотые руки!
Вернулся старик домой, отдал всё царевичу, тот всё поискрамсал ножницами, выбросил в окно, потом открыл золотое царство и вынул готовый венец на голову невесте:
– Вот, дедушка, бери и неси к царю!
Обрадовался тот, в пору оказался венец, да понравился уж больно красавице.
– Ну, когда пир устраивать, девица-красавица?
Та в ответ:
– А ты найди таких поваров, которые без продуктов и котлов, столы царские накроют!
Царь опять клич бросает:
– Слуги мои верные, найдите в моём царстве-государстве таких поваров, которые смогли бы накрыть царские столы без готовки и котлов!
Царевич говорит старику:
– Дедушка, иди к царю, возьми продукты для царского пира, я приготовлю, только про меня не сказывай!
Делать нечего, пошёл старик к царю, взял у него продуктов, воротился домой. Царевич все продукты в окно выбросил, достал из золотого царства скатерть самобранку, отдал её старику:
– Неси во дворец!
Зашёл старик на царский двор, скатерть раскинул, как велел ему царевич. И откуда, что взялось! Столы появились широкие, скатерти на них белоснежные, а про угощения и яства и говорить нечего. И икра заморская, и рыба печёная, и поросята жареные, да всего не перечислишь!
Царь стоит, не налюбуется:
– Ну, что душенька, всё, что пожелала, всё исполнено! И венец тебе есть. И столы уже накрыты! Согласная быть моей женой?
А та в ответ:
– Прикажи старикова сына сварить в молоке!
Царь недолго думая, издал приказ, в тот же день со всего государства принесли в большой чан молока, вскипятили его на огне.
Привели царевича, тот всем поклонился, со всеми попрощался. Бросили его в чан. Он нырнул, да и выскочил вон и стал таким красавцем, что глаз от него нельзя отвести! Говорит царевна:
– Глянь, царь! Какой добрый молодец, красавец! Сам подумай, за кого мне идти, за него – молодого, или за тебя – старого?
Царь почесал затылок:
– А если я в молоко нырну, таким же молодцем вынырну?!? И бросился в чан с горячим молоком, сварился.
А царевич поехал с царевной венчаться. И венец готов! И столы накрыты! Обвенчались! Выслал он своих братьев из царства и стал с царевной жить-не тужить.
Серая волчица
Испокон веков на Руси устраивались облавы на волков.
Вот однажды объявил царь-государь, что устраивает он на своих охотничьих угодьях облаву на волков. Собрались князья, сели на своих коней, взяли с собой всё необходимое и поехали.
Вдруг, выскочила из кустов старая волчица. Поджала хвост. Жалобно, прямо в глаза ловчего Гаврила смотрит и умоляет:
– Смилуйся, пощади меня! Дай мне несколько дней до того дня, как я разрешусь от бремени!
Жалко стало Гаврилу серую волчицу, отпустил её на свободу.
Как узнал государь про это, очень зол был за этот поступок на охотника. И в наказание, сослал его в холодный северный край. Была у охотника молодая жена Земфира, своенравная особа. Не поехала она вслед за мужем в изгнание, осталась дома в городе. А охотник так печалился один в далёкой сторонушке, что от тоски занемог. Рядом были добрые люди, ухаживали за ним, но ничего не помогало. Он на глазах худел. Глаза его запали, и под ними образовались большие синяки. Он уже и есть, почти перестал, вот-вот покинет этот свет, а жена не едет и не собирается даже.
Узнала про это серая волчица, приняла образ жены охотника и отправилась к нему. Подходит ко двору, где живёт Гаврила, а там собаки двор охраняют. Встала, как вкопанная у ворот она, и идти дальше не может. Стала просить соседей:
– Уберите злых собак!
Как только увели собак со двора, только тогда смогла волчица-оборотень во двор войти.
Обрадовался Гаврила, что жена, наконец-то к нему приехала и начал на глазах выздоравливать.
Через год родился у волчицы сын, назвали его Фёдором, дарованный Богом.
Много воды утекло с того дня, как был сослан ловчий Гаврила. А тут указ государя:
– Помиловать Гаврилу!
Как узнала жена Земфира, что муж её прощение получил, поехала навестить муженька.
А там её ждал сюрприз! Подходит она ко двору, видит, мальчонка играет с собаками, муж сидит за столом, а его потчует другая жена, один в один, как она.
Посмотрел Гаврила на двух женщин, ничего понять не может.
Обе одинаковые, где настоящая?!
А одна и молвит:
– А помнишь, дорогой, когда мы с тобой миловались, ты меня за ушком целовал, и говаривал:
– Как же я тебя люблю! И эту маленькую родинку за ушком, тоже люблю!
– И то, правда! Как это я про такое забыл?
Подошёл к одной, за ушко глянул, нет ничего. Подошёл к другой, а там – маленькая родинка!
– Ты моя родная! Как же я люблю тебя! И эту маленькую родинку за ушком! – сказал и нежно поцеловал сначала родинку, а потом в губы.
Пришлось серой волчице уходить. Заплакала она и побрела к выходу. А слезинки из глаз капают на дорожку, по которой она идёт, и превращаются в красивые бусины-жемчужинки.
А сынок бегал, играл, по той дорожке, увидел интересные камешки, собрал их. Берёт в руки один, а он маминым голосом:
– Сынок – это камень не простой, то бусинка с жемчужинкой! Сын подбирает второй камешек и опять слышит:
– Бусинка к бусинке, амулет готов!
Следующий камешек в руки:
– На руку сынок одень, оберегом будет. Обо мне не забывай! В трудную минуту, бусинки-жемчужинки в руке перебирай! Все вопросы разрешатся!
Так сын и сделал. Собрал бусины. А они прямо в его ладошке соединились невидимой нитью. Он одел этот мамин оберёг себе на руку. И с тех пор никогда не расставался.
А ловчий Гаврила, получив государево прощение, вернулся к себе на Родину и зажил прежней жизнью.
Вот как-то раз собрался Гаврила в храм помолиться, да свечку поставить во здравие государю за милость его. Взял с собою сына.
Много народу в храме. Фёдор смотрит по сторонам, красота! Свечи мерцают! Песнопения со всех сторон! Так легко и спокойно. И затерялся в толпе прихожан, отстал от отца.
Вышел на улицу. Солнце светит ярко. Идёт Фёдор по аллее и слышит писк. Жалобный такой. Глянул по сторонам, видит, сидит кот. Важный, упитанный. Усами шевелит, замер, вот-вот прыгнет. Проследил Фёдор за его взглядом и увидел маленькую мышку. Та сидит бедненькая, как загипнотизированная, шевельнуться не может, только попискивает от страха. Подскочил быстро Фёдор к мышке, взял в руки и прижал к сердцу:
– Ну, что ты, глупенькая! Неужели не видишь и не чуешь опасность?
Кот мякнув, что лакомства лишили, хвостом стукнул и убежал.
– Ну вот, путь свободен, беги к себе в норку! – сказал и отпустил мышку. Идёт, по сторонам засматривается. Не заметил, как оказался на краю леса. Зашумел листвой лес. Ветер верхушки деревьев к земле начал клонить. Что такое? Видит, молодой ястребок резко к земле приближается. Фёдор голову вниз, а там мышка знакомая попискивает, ушки к телу прижала. Бросился Фёдор на землю, вовремя успел, прикрыл своим телом мышку. Злобно щёлкнув клювом, ястребок крыльями над Фёдором взмахнул, и улетел. А тот поднялся, мышку в руках держит:
– Ну, что горемычная? А если бы я не успел? Была бы ты в когтях этого злодея!
Выпустил её на травку:
– Беги, быстрее домой, да осторожнее, опасность везде поджидает!
Идёт он вдоль леса, видит, к нему навстречу в золотой карете сам Повелитель драконов Подземного царства едет.
– А я к тебе, Фёдор, хочу пригласить в гости. Спас ты от смерти не мышку, а дочь мою принцессу Марию.
Сел Фёдор в карету и отправился в подземное царство.
Радостно встретила своего спасителя принцесса Мария.
Пир устроили. Веселились долго, кого только здесь не было!
Незаметно время пролетело. Фёдор и счёт дням потерял, будто один миг промелькнул…
Загоревал, затосковал по дому, вспомнил отца и матушку. Захотелось ему домой вернуться. Сказал он об этом Повелителю Драконов. Тот не стал Фёдора отговаривать, коли захотелось домой, возвращайся! Где родился, там и пригодился! На прощание спросил:
– На твоей руке браслет, откуда он у тебя?
– Это моя родная матушка, серая волчица в дар мне дала.
Побывав у нас, он теперь имеет волшебную силу. Пока он будет у тебя на руке, ты будешь понимать язык зверей и птиц. Если ты поднимешь руку вверх, пойдёт сильный дождь. А если ты своей рукой, на которой браслет, прикоснёшься к больному месту, то оно будет исцеляться. Ещё я хочу подарить тебе плащ из золотой парчи, и накинул Фёдору на плечи плащ. Сели они в карету, довёз Повелитель Фёдора до опушки леса. Вышел Фёдор из кареты, попрощался, по сторонам огляделся. Всё вокруг изменилось! Уезжал было лето, а сейчас стоит золотая осень. Был он совсем мал, и не знал, куда ему идти.
Пролетала мимо голубка, а у Фёдора браслет на руке, и слышит он, что голубка воркует:
– Торопиться тебе надо. Беда дома тебя поджидает. Матушка твоя приёмная от тоски и горя умерла, а отец сильно болен.
Закручинился Фёдор. А голубка опять воркует:
– Дороги не знаешь? Иди за мной, укажу тебе путь-дороженьку.
Идёт Фёдор за голубкой, та летит впереди него, и привела она к отчему дому. Да! Так всё и было, как голубка наворковала.
Матушки приёмной нет больше, а отец при смерти лежит.
Подошёл к отцу Фёдор, гладит рукой, на которой браслет, подаренный матушкой родной, да наделённый целебными силами Покровителя Драконов, и Гаврила выздоровел. Как рукой всё сняло!..
Однажды Фёдор сидел во дворе, видит вОрон сел на дерево, перья свои поправляет, что-то степенно наговаривает.
Прислушался Фёдор и слышит:
– Время пришло, в город идти. Счастье тебя там поджидает, а коли сидеть будешь, так и жизнь пройдёт, не заметишь.
Попросил у отца благословения и отправился в город.
Дошёл до города, устал, присел у обочины дороги передохнуть в теньке деревьев. Прилетели две пичужки. Сели на ветку и переговариваются. Одна говорит:
– Ты откуда?
– Да недалеко за городом поля бескрайние распаханы, да пшеницей засеяны. Только у нас так давно не было дождя, что выгорит вся пшеница, без урожая останемся. Голод настанет. А ты откуда?
– Да местная я, здесь живу, в этом городе. Знаем мы причину отсутствия дождя. Злой чародей поселился у нашего государя, обманом вошёл в доверие, представился лекарем. С тех пор, как он оказался в царских покоях, и дождя не было, и царь начал хворать. Это всё козни чародея! Напустил он дурманящий аромат с цветов, которые на клумбе растут в царском саду. И к царю никого близко не подпускает, и в сад дорога всем заказана. Да это ещё полбеды, можно было и птице подлететь, или зверю шустрому подбежать, да только никто не знает, на какой клумбе злосчастные цветы растут.
Конечно, подслушивать нехорошо, но то, что я услышал очень важно! Встал, Фёдор, некогда рассиживаться, спешить надо!
Нашёл друга отца, остановился у него на ночлег. А на следующее утро, надев плащ, который ему был дан в дар от Покровителя Драконов, пошёл по улицам города и распевает:
– «Не тот болен, кто болеет, а тот, кто за болью следит!»
Услышали это пение слуги чародея:
– Что, ты всякую нелепицу поёшь?
А он рукой взмахнул, дождь хлынул, и слуг чародея смыло дождём.
– Наконец-то, долгожданный дождик опустился на нашу землю! – зачирикали пташки, и запищали мелкие насекомые, пролетавшие мимо Фёдора.
Услышал о мальчике государь, о том, что он может вылечить его, приказал провести его в царские покои.
А лекарь встал в дверях царских палат и говорит:
– Я приставлен к государю! Значит, только мне дозволено лечить его. Никого не пущу в эту обитель! Тем более какого-то мальчишку!
Разозлился царь-государь. Ну, если на то пошло, то надо устроить состязание между моим лекарем и этим мальчишкой!
На том и порешили. Привели во дворец Фёдора, вышел к нему лекарь. Стоят друг перед другом, прямо в глаза глядят, не моргнут.
Фёдор взмахнул левой рукой, а у него из подаренного плаща посредине зала озеро появилось. Взмахнул правой рукой, на озере два белых лебедя плывут, друг от друга не отстают. Руки в бока поставил, всё исчезло.
Зло сверкнул лекарь глазами. Непростой оказался у него соперник. Настала очередь удивлять окружающих лекарю. Он взмахнул своей рукой, из окна повеяло прохладой и туман начал заволакивать зал. Фёдор взмахнул рукой, на которой браслет, хлынул дождь, весь туман рассеялся и исчез. А Фёдор произнёс:
– «За фальшивые умышления не жди почтения!»
– В самом деле, силён мальчишка! – решил лекарь.
– Ну, хорошо, вижу, что и умён ты, и силён! Отгадай, что у меня лежит в моём лекарском ларце? – а сам думает, ну этот вопрос ему не по зубам. Там у меня схоронен пузырёк с змеиным ядом, да травка на случай бессонницы.
Да. Не знал Фёдор, что находится в том ларце. Руку к голове поднял, и браслет приложил к уху:
Двенадцать тараканов – услышал он.
И не задумываясь, глядя прямо в глаза лекарю, выпалил:
– Двенадцать тараканов!
Как же обрадовался чародей:
– А вот и нет! – он с довольным лицом и триумфом открыл ларец, а оттуда в разные стороны побежали двенадцать тараканов.
Увидев такую картину, чародей понял, что он проиграл и бросился бежать из дворца. Но Фёдор поднял руку вверх. И тут хлынул ливень. Он смыл чародея в реку и тот утонул. А пока шёл дождь, на полях начала колосится пшеница. Запели звонко птицы.
Фёдор опустил руку и пошёл в сад по дорожке, ведя перед собой рукой. Когда он почувствовал от одной клумбы дурманящий аромат, то указал царским слугам, что все цветы с этой клумбы надо срочно выкопать, унести подальше от дворца и закопать в землю.
Как только цветы были выкопаны и их унесли за пределы дворца, сразу недуг государя прошёл.
За то, что Фёдор вылечил государя, тот наградил его и вернулся Фёдор к отцу, стали они жить поживать, да добра наживать.
Сизокрылая голубка
В некотором царстве, в некотором государстве стоял гусарский полк. Справно несли гусары свою службу Отечеству. Вот у одного гусара закончился срок, отслужил. Попрощался он со своими служивыми друзьями и отправился домой.
Долго он ехал. Путь не близкий. Видит вдалеке терем стоит. Дай, думает гусар, заверну-ка я к этому терему. Может, встретят меня с добром, да предложат обед с ночлегом. А то путь большой проделал, проголодался, да и в сон клонит. Не мешало бы отдохнуть. Вот подъехал гусар к терему. Завёл коня во двор. Двор широкий, конюшня большая. Он коню корма дал. Сам в терем направился. Идёт, по сторонам озирается, да удивляется. Вроде бы всё ухожено, порядок кругом. Да только никого не видно в округе. Странно это!
Зашёл в терем. Потолки высокие, окна большие, светлые. Стол стоит не маленьких размеров, скатерть белая на нём. Чего только на столе нет! Словно поджидали его.
Сел гусар за стол, начал кушанья отведывать. Наелся, из графина вина испил.
И тут заметил, что на окне сидит сизокрылая голубка. Голову склонила, смотрит, не моргает.
Гусар оторопел. Что за диво дивное, такое чувство, что что-то тут не так, но что?!
А голубка вспорхнула, присела к нему на плечо. Клювиком своим в волосы уткнулась, гусару показалось, что это вовсе не голубка, а девушка слезу роняет на его волосы. Слышит всхлипы и голос:
– Не удивляйся, гусар. Я это говорю. Заколдовал меня злой колдун. Чары его рассыпяться, только при одном условии, кто зайдёт в этот терем, да проведёт в нём три дня и три ночи. Только тогда я снова стану королевной, и выйду за тебя замуж. Сказала и улетела.
Так жалко стало гусару голубку. Думает, а что тут сложного? Тепло. Светло. Пища есть. От меня не убудет, остаюсь!
День прошёл незаметно. Но стоило только наступить сумеркам, в тереме стало твориться что-то невероятное! То скрипы со всех сторон, да на разные голоса. То звенящая тишина, которая давит на тебя мощной силой. То так тоскливо станет, что волком вой!
Благо, что стол яствами заставлен, да вино рекой льётся. Прошла ночь. Ещё день склонился к закату. Снова ночь. Гусар не знает, чтобы делал, если бы не вино! Вот настала третья ночь. Сил нет! Терпение у гусара закончилось! Убежал бы от такого, куда глаза глядят, да только нет выхода из терема. Он к окну, там стена. Гусар к двери, их не открыть! Всё наглухо закрыто-заперто! Упал гусар без чувств на пол. Да только вовремя первый луч солнца в окно заглянул, в тереме светло стало, он глаза и открыл. Слышит, музыка тихая, спокойная и голосок девичий песню напевает. Смотрит, а ему навстречу идёт краса-девица, глаза как у голубки сизокрылой, которая на плече его сидела.
Тут же они и свадьбу сыграли. И стали вместе жить поживать.
Прошло какое-то время, стал гусар вспоминать родимую сторонушку. Решил он съездить, да проведать всех. А жена-королевна уговаривает, чтобы не ездил:
– Может, передумаешь ехать. Ну чего тебе здесь не живётся?
Нет, никакие уговоры не помогли. Вот прощается она с мужем, провожает его в дальнюю сторонушку, даёт ему пёрышко голубки сизокрылой и говорит:
– Пусть это пёрышко будет у тебя всегда на твоём головном уборе. Ты будешь ехать, а с его пёрышка по обе стороны дороги будут капли росы падать, на солнце переливаться. Путникам дорогу указывать.
Сел гусар на своего коня и поехал. А с его головного убора, с пёрышка, скатываются маленькие капельки росы по обе стороны дороги. Падают на обочины и серебристым светом на солнце переливаются.
Долго ли, коротко ехал гусар, видит в чистом поле мужики сидят-галдят. Балагурят, перепираются, кулаками друг на друга махаются. Тут же рядышком, в котелке, всё бурлит и кипит, видно ужин готовят. Только странно как-то, котелок на земле стоит. Нет ни дров, ни костра, ни огня!
Подъехал гусар к мужикам:
– Здорово, мужики! Далеко вас видно и слышно, чего это вы кулаками машете, заняться больше нечем?
А сам и не догадывается, что это нечистая сила гужуется.
– Вот чудо-то, какое у вас, котелок на земле стоит, и вода в нём кипит!
У меня тоже кое-что имеется!
Снял свой головной убор, а на нём перо голубки сизокрылой, с него капелька упала на землю и роса серебристая засверкала.
Тут узнала нечисть его.
Вот он, голубчик! Это ж он нашу королевну избавил! Э! Это мы просто так не оставим! Угостим его нашим вкусным зельем, пусть он спит полгода.
Окружили они гусара со всех сторон, потчуют его зельем, речи сладкие говорят.
Не успел гусар глазом моргнуть, как упал на землю, да заснул крепким сном.
А мужики и котелок тотчас исчезли, будто их и вовсе не было.
А королевна вышла во двор погулять, смотрит – а дорожка, по которой уехал муж, совсем не сверкает, не искрится. Росинки бесцветные, прозрачные, совсем мрачные.
– Ох, не к добру! – думает. Видно, с мужем беда случилась! Уже столько времени прошло, пора бы ему домой вернуться, а он не возвращается!
Собралась королевна и поехала на поиски мужа. Едет по дорожке, где гусар проехал, росинки все тусклые. Доехала до поля, увидела своего мужа, лежит, спит сном беспробудным.
Подъехала. Будила, толкала, по щекам хлестала, спит. Не просыпается! Осерчала королевна. Возьми и выпали:
– Да, чтоб ты исчез!
И в тот же миг р-р-раз и нет гусара! Исчез!
Заревела-загоревала, да делать нечего. Вернулась в терем. Стала жить одна-одинёшенька.
А крепко спящего гусара, молниеносно занесло далеко-далеко, в тридесятое царство. В лес дремучий. Никто там не хаживал и нога человеческая там не ступала.
Проспал полгода гусар, а когда ото сна пробудился, головой своей направо, налево посмотрел.
Ничего не понимает, глаза свои потирает.
– Что за местность, что за лес?
Да и конь куда исчез?
Встал гусар, пожал плечами.
Да пошёл, куда ноги повели. Идёт, бредёт, по валежнику, да по чаще лесной. Слышит, сороки стрекочут, будто что не поделили. Выходит он на полянку, а там на самом деле три сороки узелок каждая к себе тащит. То одна притянет. Две её клюют. То другая перетянет, те начинают эту клевать. Подошёл гусар поближе, а сороки его даже не замечают, свой спор продолжают.
– Эй, сороки-белобоки, вы чего подняли шум?
Что вы делите, кричите, может, я вам помогу!
Тут сороки враз притихли, может прав гусар?
Тогда, узелок к нему подвинув, говорит одна сорока:
– Помоги осилить спор!
Тут намедни, мы достали
Узелок вещей особых,
Только вот не как не можем
Разобраться что к чему.
Здесь лежит скатёрка, шапка, всё в платочке, в аккурат.
Развязал гусар тот узел,
Быстро вспомнил, неспроста,
Здесь лежит скатёрка, шапка, видно это чудеса!
Чтоб проверить это диво, надо срочно уходить.
А сорокам-белобокам, приказал в тот лес лететь.
– Вы сороки-белобоки,
Чтобы вещь досталась вам,
Пролетите вон до рощи,
А потом назад к вещам.
Та, что первой прилетит, отдаю предмет не глядя,
А вторая прилетит, так получит вещь другую,
Ну а третьей уж тогда, что осталось,
Без труда я отдам. И в путь отправлюсь.
Тут сороки полетели!
А гусар, не будь дурак,
Шапку на голову бряк.
Стал невидим. Вот же чудо!
Расстелил платок, присел,
А тот взял и полетел!
И скатёрка под рукою, пригодится, дам ей волю.
Так летел гусар наш долго.
Пока не увидел избушку.
Рядом с избушкой старушку.
Гусар наш приземлился.
Старушке в пояс поклонился.
– Здравствуй, Яга, не подскажешь,
Где королевна живёт?
– Что, ты, милок. И не знаю. Ничем я помочь не могу. Может сестрица поможет, лети-ка, ты к ней!
И отправился гусар дальше. Летит, глядит с высоты птичьего полёта, где же живёт сестрица Яги. Наконец-то приметил избушку. Подлетел поближе. Спешился. Идёт к избушке, а там его уже поджидает старушка. Старая, горбатая, зуб один на весь рот остался и тот выпирает вперёд. Поздоровался гусар:
– Здравствуй, Яга! Не видела ли ты, не слыхала, где живёт королевна.
Та в ответ:
– Да уж, где мне! Давно уже ступу не брала,
Я стара, уже стала, летать перестала,
Всё сижу теперь рядом с избушкой,
И не слышала я о королевне.
Ты лети к моей старшей сестрице, вот она-то тебе и подскажет.
– Вот спасибо, Яга, помогла мне.
Где живёт твоя старая сЕстра?
– У тебя хороший транспорт, он доставит прямо к месту.
Снова сел гусар на свой самолётик. И летит и летит, очень долго. Много времени прошло, пока не увидел избушку.
Наконец-то, опять остановка.
Вот зашёл наш гусар в ту избушку,
Из-за печки выходит старушка.
– Здравствуй, баба Яга, не ждала?
– Как же, знала, ждала, тебя, милый!
Я смотрю, ты и вещи доставил.
Умыкнул их у старой старушки,
Только кто, до сих пор я не знаю.
– А! А вещи твои? Вот и славно.
Забирай, да используй во Благо!
Только мне окажи, ты услугу,
Не видала ли ты, не слыхала,
Где живёт королевна прекрасная?
– Как же, слышала, милый, наслышана,
В новом царстве твоя королевишна,
И живёт, не живёт, одинёшенька.
Ты ж, пропал у неё, да без весточки!
Вот горюет она, горемычная.
А сваты, короли, да царевичи,
Едут, сватают, деву-красавицу!
А она им отказ, за отказом,
Видно любит, тебя дожидается!
Вот обрадовала, Ягинюшка!
Только как же до царства добраться мне?
– Да легко! Ты вернул, что мне было завещано,
Отплачу тебе тем же и я!
Вмиг доставлю к любимой, сердечного.
Осчастливлю двоих и себя.
Так сказала Яга, приосанилась,
К ступе быстро с гусаром направилась.
Не успел он и глазом моргнуть,