Читать онлайн Айседаль бесплатно

Глава 1

Айседаль

«И поднялись люди, и сбросили с себя оковы рабские.

– Доколе терпеть нам унижения? Доколе пресмыкаться пред тварями богомерзкими и грязными? И даже если нет числа им, и невозможно измерить силу их сокрушительную, возьмем мы в руки оружие, дабы защитить детей наших, отстоять земли свои, по праву человеку принадлежащие».

Из летописи «Люди и Девины»

5 век Черного Светила

Глава 1

Пышная процессия, состоящая из вереницы богато украшенных карет и нескольких отрядов вооруженных до зубов охранников, медленно следовала через лес. Дорога, прямая и почти укатанная, однако, доставляла путникам достаточно неудобств, чтобы, спустя несколько часов, те начинали чувствовать недомогание и усталость.

– Сколько нам еще ехать? – Из кареты высунулась прехорошенькая девушка и, капризно поджав губы, встряхнула золотистыми кудрями. – Ее Высочество притомилась и нуждается в срочном отдыхе.

– Нельзя здесь останавливаться, госпожа, – с каретой поравнялся всадник в скромных, потертых доспехах, и многозначительно указал на подступающий со всех сторон лес.

Деревья, высокие и угрюмые, молчаливой стражей стояли вдоль дороги, развесив густые ветви, плотной завесой скрывали все, что находилось в глубине чащи.

– Не ровен час, разбойники нападут, али зверье какое повылазит.

– Что ж это за край такой? – не переставала капризничать юная барышня. – Что ж это за король, раз позволяет такому творится прямо в пределах столицы?

– Тсс, – взволнованно шикнул всадник. – Король Леонир – мудрый правитель и внимательно следит за всем, что происходит в стране. Он выделил свадебной процессии немалую охрану и проводников, поэтому вам не о чем беспокоиться, разве что… надеюсь, нам не придется встретиться с ним.

Тут он поежился и осмотрелся, рука его невольно потянулась к ножнам, притороченным к поясу, и сжала рукоять меча.

– С кем? – из окошка высунулась вторая барышня, чуть постарше и, без сомнения, намного красивее первой. Сказать по правде, стражник, повидав на своем веку немало женщин, никогда не встречал столь совершенной, сногсшибательной красавицы. Длинные черные волосы, белое, почти фарфоровое лицо, полные, идеальной формы губы, ровный нос и огромные синие глаза, цвета столь яркого, что, казалось, на тебя смотрела сама морская бездна. Или ведьма, как есть, ведьма. О том, что отличительной чертой коренных жителей Туманного острова являлся именно такой необычный цвет глаз, он, конечно же, и думать позабыл.

– С кем, Ваше Высочество? – рассеянно переспросил всадник, не в силах оторваться от прекрасного лица принцессы.

– Вы только что сказали, надеетесь, мы не встретимся с ним. Так с кем?

– А, – вернулся в реальность охранник, – говорят, в здешних местах промышляет, – и тихо, словно опасаясь призвать демона, произнес, – Айседаль.

– Айсе… кто? – нахмурила брови другая барышня.

– Разве вы ничего о нем не слышали?

– И чево ты тута напраслину гонишь? – не выдержал, ворчливо отозвался возница, седовласый, в почтенном возрасте мужичок. – Никакого Айседаля не было и нет. Выдумки это люда простого – не боле.

– Выдумки? – возмутился стражник. – А вот, седьмого дня, кто деревню, что у конопатых гор, разорил?

– Обычные разбойники, – пожал плечами тот, – мало их, штоле, в окрестностях лютует?

– Айседаль – не обычный разбойник. Он… Он – девин.

– Скажешь тоже! – разразился хохотом возница. – Девин! Да этих тварей как во время Великой войны потрепали, так никто с тех самых пор их в наших краях и не видывал.

– А я говорю – видывал! Огромные, крылатые! Хвостатые! Одним взглядом убить могут!

– И что, – прервала спорщиков принцесса, глаза ее заинтересованно заблестели, – этот ваш Айседаль правда девин? Про девинов я читала. Мой учитель говорил, что Великая война с ними – самая кровопролитная, но и самая неоднозначная в истории…

– Я, принцесса Мираэль, книжкам не обучен, однако знаю, что девины – твари беспощадные и могущественные. Победа нам далась слишком дорогой ценой, будет время – поезжайте на руины Пламенного рога. Не обижайтесь, но вы, на своем острове, слишком далеко устроились, потому и строите предположения вумные. А наши земли война перемолола и выплюнула, до сих пор оправиться не можем.

Принцесса закусила губу, задумчиво проговорила:

– «Правые вины не видят», так говорят у меня на родине.

– Айседаль не станет разбираться кто прав, кто виноват, помяните мое слово, – настаивал охранник – Убьет и оставит на вашем теле ледяной цветок.

– Что оставит?

– Знак. Айседаль – дословно с древнего «ледяной георгин». Везде, где он ни побывает, какое преступление ни совершит, оставляет проклятущий бутон. Разве ж обычный человек может сотворить цветок изо льда? Из девинов он, однозначно! Тварь треклятая!

– Странно как, – принцесса нахмурила тонкие, вразлет брови, – разбойник опасный, а символ – красивый.

– Скажете тоже, – хмыкнул охранник.

– Госпожа, госпожа, – тут же затараторила златокудрая барышня, – вы же знаете язык цветов, что означает георгин?

– Ну, вообще георгины символизируют высокую мораль, огромную внутреннюю силу и стойкость характера. А еще говорят о добровольно взятых обязательствах перед другими.

– Вот умора! – в голос расхохотался охранник. – Айседаль – вор и убийца! О каких моральных качествах можно…

Договорить он не успел, хрипнул и схватился за древко стрелы, со свистом вонзившейся ему прямо в горло. Что-то промычав, он рухнул с лошади.

Принцесса хотела закричать, но не смогла издать и звука. Словно невидимая рука схватила ее за горло, сдавила грудь, мешая сделать малейший вздох. Вместо нее завопила служанка. Всего одно мгновение растянулось в вечность. Из леса посыпался град стрел, вонзаясь в опешивших, не ожидавших нападения всадников. Секунду спустя на дорогу высыпали создания, отдаленно похожие на людей, только в два раза выше. Жилистые, в меховых повязках, вооруженные топорами и зубастыми ножами, они издавали жуткий, грудной рык.

– Тролли! – закричали откуда-то спереди.

– Защищайте принцессу!

– Прячьтесь! – Служанка первой пришла в себя и утянула внутрь кареты свою госпожу. Вовремя, потому что в следующую секунду стрела с глухим треском воткнулась в край окошка, прямо туда, где мгновение назад находилась принцесса.

Теперь понять, что происходит, можно было только по звукам. Там, снаружи, кипела битва. Рычали тролли, звенела сталь, кричали и отдавали короткие приказы стражники. Налетевшие твари явно превосходили количеством, потому что людские хрипы тонули, захлебывались в зверином рычании.

Девушки, прижавшись друг к другу, укрылись прямо на полу, вздрагивая от жутких воплей и то и дело раскачивающейся кареты. Сначала колотили в дверь, а потом что-то громыхнуло прямо сверху – огромная туша запрыгнула на крышу и принялась ее рубить в щепки. С каждым новым ударом щель расширялась, а топор впивался в доски с кровожадным упорством.

Еще немного и до них доберутся!

– Надо уходить, – срывающимся голосом просипела принцесса.

– К…куда? – Служанку колотила дрожь, лицо ее посерело, в глазах застыл животный ужас.

– Так точно погибнем!

Она принялась шарить руками по полу и вскоре наткнулась на кольцо вделанного люка.

– Помоги!

Вдвоем они потянули за кольцо, откинули крышку. Карета снова задрожала, закачалась, с крыши послышались крики и шум борьбы, похоже, кто-то пытался задержать тварь, сбросить ее вниз.

– Быстрее!

Служанка первой юркнула в открывшийся проход, принцесса последовала за ней, только зацепилась юбкой, запуталась в шелках и неуклюже шлепнулась. Чертыхаясь и проклиная свое пышное платье, смогла, наконец, подняться на четвереньки и осмотреться. И зажать рот руками, чтобы не закричать, не выдать себя.

Землю повсюду устилали изувеченные трупы стражников, лежащие в разлитых лужах крови. Разодранные, изорванные, с оторванными конечностями, словно игрушки, попавшие в руки жестокого великана. Принцессу замутило, к горлу подкатил кислый комок, и только онемение и шок помешали ей броситься прочь сломя голову.

Она видела, как выжившие пытаются оказать сопротивление. Видела огромных троллей, грузных, неповоротливых, но толстошкурых, практически неуязвимых, силой намного превосходящих людей. Видела остатки стражников, держащихся из последних сил. Окровавленных, измотанных, но упорно сражающихся.

– Бежим! – прошептала служанка и потянула ее куда-то вбок. Чуть поодаль от кареты находился перевернутый обоз, именно на него показывала девушка. Да, сначала можно добежать до него, а потом в лес – в лесу можно затеряться, спрятаться, затаиться и дождаться помощи.

Они дали деру что есть мочи. Только шелковые юбки стесняли движения, мешали бежать так быстро, как следовало. Принцесса споткнулась, взмахнула руками и рухнула на землю. Служанка кинулась ей на помощь, но вдруг дико и отчаянно закричала: огромная лапа тролля сомкнулась у нее на талии, дернула к себе. А потом, принюхавшись, отшвырнула прочь как ненужную вещь – видимо, тварь догадалась, что схватила не ту жертву. Шагнула к принцессе, и в какой-то миг весь мир перестал существовать. Сузился до границ этой страшной морды с огромными клыками и маленькими, горящими злобным огнем, глазками. Вдруг тролль захрипел, дернулся и грохнулся в жижу из крови и чьих-то останков. Отсеченная быстрым и невидимым клинком, уродливая голова чудища покатилась прямо к ногам девушки. Та завизжала, но чья-то рука зажала ей рот и потащила прочь, а спокойный голос шепнул на ухо:

– Будешь кричать – умрешь.

Она и не поняла сначала, кто и куда ее ведет, пока не оказалась возле перевернутого обоза.

– Сиди здесь и не высовывайся, ясно?

Мира кивнула, во все глаза уставившись на незнакомца, которого, совершенно точно, среди охранников не видела. Черные одежда и кожаные доспехи, меч, зажатый в руке, пепельно-белые волосы и отливающая серебром маска, скрывающая верхнюю часть лица. Такого трудно не заметить, но… Откуда он взялся? Приглядевшись внимательнее, заметила еще кое-что странное. Возле его рук вились снежинки, а за спиной обрывки тумана принимали очертания полупрозрачных крыльев. Словно парень только что шагнул из ледяной вьюги в теплый дом, втянув за собой холодный шлейф непогоды.

Он наклонился, и точно такую же, пробирающую до костей стужу, она увидела в его глазах – серое хмурое небо, глыбы серебряного льда и снежную бурю.

– Все будет хорошо, принцесса.

А вот от его слов, звуков бархатного глубокого голоса на душе сразу стало тепло и спокойно. Отчего-то она уверилась – незнакомец в маске в обиду ее ни за что не даст.

Он бросился в бой рьяным северным ветром. Так быстро, что его движения сливались в один плавный рисунок битвы. Меч вычерчивал смертельный узор – вот он отрубил голову одному троллю, вскрыл грудину другому. Нечеловечески сильные, точные удары посыпались на тварей со всех сторон. Неуловимый противник то скользил по земле, то на короткое время взмывал вверх, помогая себе туманными крыльями. За ним трудно было уследить, но и глаз оторвать тоже. Таинственный незнакомец не просто сражался с монстрами, он старался спасти как можно больше людей, защитить уставших, ронявших оружие воинов. Отвлекал на себя внимание, рубил, кромсал на части огромных существ.

Принцесса, поглощенная зрелищем, не заметила, как сзади к ней подобрался враг. Услышала громкое урчание, обернулась. Тролль прыгнул к ней, но путь ему тут же преградила ледяная стена. Она выросла в один момент и укрыла от опасности. Монстр впечатался в нее, взвыл от боли и досады – его тело тут же опутали снежные кандалы, вгрызлись в тело, не давая шевельнуться и несколько секунд спустя лед поглотил целиком – тварь превратилась в безмолвную замерзшую глыбу. Девушка перевела взгляд – парень в маске опустил руку, вокруг которой все еще колыхалась снежная дымка, и тут же отпрыгнул, минуя удар очередного чудища. С его ладони сорвался вихрь ледяных игл, плюнул в морду врага, разлетелся в стороны, впиваясь в других троллей.

Битва кипела, только никто не смог бы долго выдержать неистовый натиск. Полчища врага редели, но и ее таинственный защитник тоже неумолимо выбивался из сил. Крылья, сотканные из ветра и снега, уже не поднимали его ввысь, почти истаяв в воздухе. Движения его тоже утратили силу и четкость, но он продолжал биться, пока последняя тварь, захлебываясь кровью, не пала у его ног. Незнакомец устало опустился на колени, уперся мечом в землю, вскинул голову, выискивая глазами ее. Девушку, которую спрятал. Которую оберегал все это время.

Она, понимая, что битва закончилась, покинула свое убежище. Ошарашенно озираясь, вышла на открытое пространство. Он вдруг напрягся, напружинился, уставился не на нее, нет. Куда-то в самую гущу чащи. В следующий момент сорвался с места, растворился в воздухе и оказался уже совсем рядом, прижал к себе и увлек в сторону. Оба упали, притом принцесса больно ударилась спиной, а он навис над ней, упершись руками в измятую траву.

От него веяло нестерпимым, продирающим насквозь холодом. Все тело обожгло, будто она свалилась с головой в сугроб. А вот его дыхание, что касалось лица, наоборот, казалось нестерпимо горячим, способным растопить вечную мерзлоту. И кровь. Кровь, что на нее капала, тоже была горячей, самой настоящей, человеческой.

Стрела пронзила его плечо насквозь. Не остановили ни доспехи, ни снежная дымка, щитом окутывающая тело. Прижмись он к ней ближе – выстрел достал бы и ее. Металлический наконечник угрожающе остановился прямо у горла. Сколь ужасна и сильна должна быть рука, что отпустила тетиву?

Резкий шум, звуки боевого рога вторглись в повисшие мгновения тишины.

– Королевская гвардия, – произнес ее спаситель, вставая. Покачнулся и покосился на плечо, словно только сейчас заметил застрявшую стрелу. – Теперь вы в безопасности. А мне пора.

Сделал шаг в сторону, но скрыться не успел. Из-за поворота на всех парах вылетел всадник, восседающий на белоснежном коне. В начищенных до блеска доспехах, с мечом на изготовку, он рвался вперед, оставив позади свою гвардию. Нескольких секунд хватило, чтобы он, осмотревшись, оценил обстановку и увидел застывшего человека в маске возле лежащей на земле принцессы.

– Убьюю! – выкрикнул он и, едва спешившись, кинулся в бой.

Его противник едва успел отбить первую, жесткую атаку, за которой последовали новые удары, один быстрее другого. Воин в доспехах наступал, не давая ни секунды сориентироваться, собраться. Раненный, ослабленный, парень в маске еле успевал отбиваться, пока, споткнувшись не потерял равновесие и не упал на спину. Воин торжествующе занес над ним меч и тогда принцесса пришла в себя. Закричала изо всех сил:

– Стойте! Не убивайте его!

Она отвлекла всего на секунду. Этого хватило, чтобы прогремел хлопок и место сражения покрыла снежная непроницаемая дымка. Когда она рассеялась, человека в маске уже и след простыл.

– Он почти попался! – с досадой прорычал воин, стянул шлем. – Я бы его точно достал! – потом, увидев принцессу, почтительно, словно извиняясь, склонил голову. – Простите мое неуважение. Жаль, я упустил его.

– Кого? – запинаясь проговорила девушка, которую уже, казалось, не могло удивить ничего.

– Как кого? Посмотрите. В ваших руках.

Она разжала ладонь и уставилась на бутон ледяного георгина.

– Айседаль! Мерзавец! Еще немного, и попался бы! – сокрушенно произнес мужчина и приблизился. – Его гордое, красивое лицо лишь на миг исказила гримаса разочарования, но потом он взял себя в руки, улыбнулся, галантно поклонился.

– Позвольте представиться, я – принц Дирион. Мне очень жаль, что вам пришлось пережить этот ад, но я сделаю все, чтобы такого больше не повторилось.

«Принц Дирион», – устало подумала она.

Так вот, значит, какой он. Ее будущий муж. Светлые волосы, глаза теплого, золотистого, даже медового какого-то цвета. Полная противоположность тому, кто только что ее спас.

Девушка всхлипнула и за весь этот сумбурный и страшный день, наконец, сделала то, что и подобает в таких случаях принцессам – упала в обморок прямо на руки нареченного.

Тео

Лесная тропа причудливо извивалась между деревьями. Иногда она скрывалась буйно растущими папоротниками и кудрявыми кустами волчьей ягоды, а порой и вовсе пропадала под поваленными, вывороченными с корнем деревьями. Однако вороной конь прекрасно знал дорогу и вез своего хозяина домой. Сам же всадник, неуверенно держащийся в седле, все больше склонялся к крутой шее животного, окровавленными пальцами цеплялся за пышную гриву.

Сейчас никто не узнал бы в нем ни опасного разбойника Айседаля, ни грозного воина, способного в одиночку одолеть несколько десятков могучих троллей. Сквозь лес ехал самый обычный парень: темные волосы влажными прядями падали на лоб, в черных глазах больше не клубилась снежная метель, да и туманные крылья исчезли. Когда сила уходила, она всегда оставляла после себя лишь истощение и смертельную усталость. Да еще и это ранение…

– Вот я дурак, – проскрипел всадник, в который раз бросая взгляд на плечо, на крепко засевшую в нем стрелу.

Конь, полностью согласный с мнением всадника, всхрапнул и качнул головой.

– Надо ж было так облажаться.

Нет, не впервой ему лезть в самое пекло, а потом убираться, спасая свою шкуру, чтобы зализывать раны в Убежище. Чем закончится очередная вылазка Айседаля никто предсказать не мог. Только сегодня все пошло шиворот-навыворот, если оно вообще могло пойти по какому-то плану.

То, что на свадебную процессию могли напасть, он предчувствовал. Поэтому и пустился следом, прямо от пристани, куда прибыл корабль с Туманного острова. Подозревал, что невеста наследного принца, будущая королева Арайских земель, являлась лакомным куском не только для врагов короны, но и просто грабителей, наемников, жаждущих сорвать большой куш. Конечно то, что по ее душу явятся несколько десятков троллей, он не ожидал. Эти твари уже давно вывелись в здешних местах, поэтому их появление, да еще в таком количестве, не являлось простым совпадением. Они всего лишь отвлекали внимание. От кого? Вот этот вопрос волновал его больше всего. С троллями разобраться он в силах, а вот с тем невидимым врагом…

Парень скривился от боли и осторожно дотронулся до повязки, которой наскоро стянул плечо. Стрелу вытаскивать нельзя, иначе он точно не доедет до дома, и так уже от потери крови шумит в ушах и в глазах темнеет. Странно, что ни ледяной щит, ни прочные, заговоренные доспехи, не раз спасавшие жизнь, сегодня не устояли. Это значило только одно – человек, пустивший стрелу, обладал силой.

Силой девина.

Тогда, на поле сражения, убийцу он не увидел, скорее, почувствовал. Услышал ровное, сосредоточенное дыхание хищника, затаившегося перед прыжком, замедленное биение его сердца, звон натянутой тетивы. Послушался зову инстинкта и бросился спасать принцессу, загородил собой.

Но с чего вдруг проявил такой героизм?

– Дурак, – снова произнес он вслух.

И ведь не успел тогда ничего лучшего придумать. Представил, что эта девчонка через секунду умрет и понял, что не может этого допустить. Ни сейчас, ни в будущем. А вот сможет ли подставиться ради нее под выстрел еще раз?

– Ни за что, – прошептал он, убеждая самого себя.

На самом деле знал, что да. Повторись сегодняшнее, снова спас бы ее от смерти, даже ценой собственной жизни. И в будущем тоже, так как не сможет больше выдержать…

Из глубин памяти, помимо воли, выскользнул образ, тщательно оберегаемый и бережно хранимый. Образ той, чья улыбка когда-то наполняла теплом и заставляла сердце петь от счастья. Он видел ее так четко, будто прямо сейчас она стояла перед ним: солнечные лучи путались в длинных белых прядях, а в глазах цвета утреннего неба плясали смешинки.

Тогда он не успел…

– Даля! Даля! Подожди!

Он бежит по полю, которое кажется бесконечным морем, сотканным из ярких цветов и зеленой, с серебряными каплями росы, травы. Небо такое высокое и такое чистое, что еще можно разглядеть последние утренние звезды.

Он старается догнать ее, быстроногую девчонку, которая даже не бежит, летит над землей, едва ее касаясь. Ее задорный смех и манит, и уязвляет одновременно. Почему он так не может? Воспарить над этой мокрой травой и догнать ее? Он ведь так старается! У него должно получиться! Он разгоняется, вкладывает все силы в прыжок и… падает в черноту…

– Господин Тео! Господин Тео! Слава Всевышнему вы вернулись!

Чернота на деле оказалась тоннелем, ведущем в Убежище. А голос… Голос знакомым, принадлежащим старому другу. Значит, он добрался. Он в безопасности.

Тео поморщился, возвращаясь в реальность, наполненную болью и пустотой. Хотел слезть с коня, но понял, что не может и пошевелиться, не может расцепить онемевших пальцев, впившихся в гриву.

– Господин, что с вами? Давайте, подсоблю… Боже Всевышний, да как же это, так и знал, что добром дело не закончится!

– Роб, не кричи так, – он, наконец, нашел в себе силы разжать хватку и, не без помощи слуги, неуклюже сполз с коня. – Тут хоть и подземелье, но твои вопли и на смотровых башнях услышат.

– Простите, господин. Позвольте, помогу.

Тео с благодарностью оперся на подставленное плечо. Старина Роб хоть и звал его господином, следуя правилам приличия и привычке, на деле давно относился к нему как родному сыну. Будучи слугой внимательным и преданным, не раз спасал его из самых опасных ситуаций. Вот и сейчас, аккуратно довел его до кровати, уложил, не переставая взволнованно охать и причитать.

– Прикажете собирать экипаж? Как обычно, представим, что господин изволил отлучится в увеселительную поездку. Помните, как в тот раз хорошо получилось! И вас на ноги поставили, и никто ничего не заподозрил.

– Не выйдет сейчас так, – тихо проговорил он, пытаясь собраться. Нельзя сейчас расслабляться, никак нельзя!

– И где он? Где негодный мальчишка? – В Убежище ворвалась дородная женщина, в сарафане и белоснежном фартуке. Из-под кружевного чепца выбивались непослушные светлые кудри, по круглым щекам разливался румянец, а глаза метали молнии.

Только не это! Тео застонал и сжался. Он готов был сразиться еще с десятком другим троллей, лишь бы не встречаться с разъяренной Фэй. Он ведь давно вырос, а няня все еще считала его маленьким мальчиком, которого нужно оберегать от всех опасностей.

– Вы слышали? Весь дворец гудит, как разворошенный улей! Говорят, Айседаль пытался убить принцессу Мираэль! Невесту Дириона!

В ответ Тео лишь зло фыркнул и тут же снова скривился, схватившись за плечо.

– Жена! Что ты разоралась! – ворчливо оборвал женщину Роб. – Ты же знаешь, Тео никогда…

– Я-то знаю, – та вдруг резко понизила тон, взволнованно зашептала. – Говорят, Дирион чуть тебя не поймал… Тебе чудом удалось сбежать. – Она присела на край кушетки, нахмурилась и тяжело вздохнула. – К лекарю надо…

– Нет, – Тео мотнул головой, – нельзя. На этот раз мы столкнулись лицом к лицу, он может заподозрить меня, если уеду.

– Брось, – принялся увещевать Роб, – уж не хочешь ли сказать, что он понял, что сражался с собственным братом? С младшим принцем, известным на все королевство охотником до вина и женщин? Да никто никогда в это не поверит!

– И правда, – согласно закивала Фэй, – тебе нечего опасаться. Надо скорее к лекарю…

– Нет, – твердо произнес Тео. – Дир в ярости. Наверняка его люди уже прочесывают столицу и близлежащие села, допрашивают каждого лекаря. Просматривают каждую лесную тропинку и овраги. Я не хочу рисковать. Если меня раскроют, то полетят не только моя и ваши головы, понимаете? Мой брат вырежет под корень ваших близких, деревни ваших родственников. Всех, с кем когда-то Айседаль имел дело.

– Хорошо, – Фэй неохотно согласилась, подошла к стоящему рядом шкафу, достала оттуда пузырек. – Тогда придется выпить это. Ты знаешь, другого выхода нет. Иначе умрешь прямо здесь, на наших глазах.

Тео скривился и, чуть помедлив, все же взял бутылочку в руки и махом опрокинул в себя его содержимое.

Тут же поперхнулся и закашлялся – магическое зелье, попав внутрь, взорвалось ядовитым огнем. Опалило горло, желудок, легкие. Попытался сделать вдох, но его будто с головой окунули в кипящую лаву. Крепко держали, не давали вынырнуть. Скрутили конечности и, казалось, целую вечность топили в этом мучительном жаре. Он растворялся в нем, плавился как осколок льда, попавший в костер, а потом все чувства накрыла непроницаемая чернота.

Когда он пришел в себя, то все еще находился в Убежище. Полулежал на высоких подушках, а плечо стягивали бинты. Рана пульсировала и горела, охваченная действием целебного зелья, но общее самочувствие было намного лучше.

– Ненавижу эту дрянь, – тихо прошептал он, обессиленно запрокинул голову, уставившись в потолок. Темные доски растрескались от времени. По правде говоря, они были старыми уже тогда, когда он впервые обнаружил Убежище и тайный проход, ведущий из королевского замка. Давно забытый, похороненный под толщей веков.

– Знаю, – на краешек кровати присела Фэй. – Огненное зелье и для обычного человека болезненное, что уж говорить о тебе… Но зато действенное. Благодаря ему и стрелу удалось извлечь, и кровь остановить, так что в ближайшие сутки будешь как огурчик, но ты же понимаешь, это только временно.

– Спасибо, няня, – Тео попытался улыбнуться, но вышло паршиво. – Мне и надо всего день. Снять с себя подозрения.

– Не пытайся меня задобрить. – Внешне она выглядела суровой, однако щеки ее зарделись от удовольствия. Няней он ее называл редко и только в самых исключительных случаях. – Я не врачеватель, но вижу, что и рана скверная, и стрела необычной рукой пущена. Роб ушел за чистой одеждой. Возвращайтесь быстрее в покои, не исключено, что наследный принц будет тебя искать.

– Даже не сомневаюсь, ему же надо похвастаться тем, как он спас свою невесту от рук злобного разбойника.

Фэй оказалась прозорлива, впрочем, как и всегда. Стоило Тео переступить порог своих покоев, точнее, появиться из-за стены, скрывающей секретный проход в Убежище, как услышал барабанные удары в дверь.

– Тео! – слышалось разъяренное. – Брат, хорош дрыхнуть! Открывай!

Роб кинул встревоженный взгляд на своего господина, выглядевшего не самым лучшим образом. Да, ему удалось умыться, переодеться, и красивые шелка хорошо скрывали повязку на плече, однако нездоровая бледность, лихорадочный блеск в глазах говорили не о самом хорошем о самочувствии.

Тео махнул здоровой рукой, мол, иди, я разберусь, и двинулся к двери. На ходу налил бокал стоящего на столике вина, откашлялся и делано утомленным, с сонной хрипотцой, тоном произнес:

– Ну что ты расшумелся, – морщась, открыл дверь, впустил брата. – Голова и без тебя раскалывается.

Он одним махом осушил бокал, нетвердой походкой направился к столику, чтобы налить еще порцию.

– Ты спишь так крепко, будто стражник после суточной вахты!

Дирион выглядел воодушевленным, глаза его сияли тем возбуждением, с каким охотник всегда предвкушает свою добычу. Он тут же принялся мерить широкими шагами немалые покои принца, отчего голова у того разболелась еще сильнее, и Тео, опустившись в кресло, снова поднес к губам вино.

– А вот это верно, – спокойно произнес он, рассматривая рубиновые искры в бокале. – Слышал, твои солдаты чуть не проспали сегодня жизнь принцессы.

– Значит, ты в курсе, что произошло? – отпущенная колкость пролетела мимо его ушей. – Слышал, я его чуть не поймал? Айседаль был в моих руках, понимаешь! Я прижал его, видел вот прямо как тебя сейчас! На таком же расстоянии!

– Неужели? – Тео иронично, кончиками губ, улыбнулся. – И каков он? Говорят, жуткого вида, крылатый, рогатый, хвостатый, да еще и раза в два толще тролля.

– Не пори чепухи. Ты не хуже меня знаешь, что все слухи об ужасающем образе Айседаля – глупые выдумки. Ничем он от нас не отличается, даже ранить его удалось. – Дирион скользнул взглядом по плечу брата. – А ты что-то неважно выглядишь. Дурная ночь выдалась?

– Наоборот, – Тео поднялся, потянулся, вальяжной походкой проследовал за новой порцией вина. – Ночь выдалась слишком хорошей. Я никак не мог определиться с выбором: блондиночка и брюнетка так на меня смотрели… пришлось взять обеих. Я за тебя, между прочим, отдувался. За твое целомудрие и одержимость наказать всех нарушителей закона в королевстве. Правда, голова теперь раскалывается…

– Брат, послушай, – Дирион приблизился, перехватил бокал и, отобрав его, поставил на стол. – Все мы понимаем горечь твоей утраты. Но сколько лет прошло? Не пора ли прекратить тратить свою жизнь на вино и распутниц?

– Позволь мне самому решить, как жить, – Тео потянулся к кувшину, но брат схватил его руку, крепко сжал больное плечо. Перед глазами рассыпались мириады искр, дыхание перехватило от боли и не вскрикнуть, не выдать себя хоть каплей эмоции, стоило нечеловеческих усилий. Тео до крови закусил губу, что было принято братом как осознание собственной вины и искреннего раскаяния. Его лицо смягчилось, он, наконец, разжал пальцы и произнес:

– Сегодня отец устраивает пир в честь приезда принцессы. Я хочу, мы все хотим, чтобы ты пришел. У тебя есть несколько часов, чтобы протрезветь. Учти, я не позволю, чтобы перед моей будущей женой ты прикидывался тем пугалом, каким обычно любишь производить впечатление на девушек.

С этими словами он развернулся, и ушел, хлопнув дверью.

Тео едва смог доковылять до кровати. Проверял ли его брат или искренне беспокоился о его состоянии? Вечер покажет, в этом он не сомневался.

– Господин, господин, – сквозь наплывающий сон голос Роба звучал как будто-то из другого мира. – Вы в порядке?

– Разбуди меня через несколько часов, придется посетить семейное торжество, – только и успел прошептать он, прежде чем погрузиться в тяжелый сон.

Глава 2

Мира

Она открыла глаза и снова зажмурилась от непривычно яркого света, заливающего комнату. Солнечные блики отражались от шелковых обоев, от начищенных канделябров, даже полированная мебель, парчовая обивка и воздушные шторы нежного персикового оттенка – и те сияли жизнерадостным светом. В окна задувал легкий теплый ветер, доносил с собой шум прибоя и крики чаек.

Мира поднялась с широкой кровати, подошла к окну и раздвинула шторы. Судорожно вздохнула и застыла, не в силах сделать ни шагу.

– Потрясающе, не правда ли? – В комнату вошла женщина в кружевном чепце, со стопкой белья в руках. – Его Высочество принц Дирион лично выбирал для вас покои. Отсюда, из башни, открывается самый красивый вид на море и горы, даже цветы в замковом парке хорошо видны. Можете выйти на балкон и полюбоваться!

Принцесса, побледнев, сделала шаг назад, изо всех сил стараясь держать себя в руках, однако, ее поведение не укрылось от прозорливой служанки.

– Вам не нравится? – огорченно произнесла она, бережно положила белье на диванчик.

– Все в порядке, – сдержанно улыбнулась та. – Просто я немного боюсь воды. Неважно, море то или маленький ручей.

Сказать по правде, «про немного» Мира солгала. На самом деле, в своей жизни она дико, до потери сознания боялась двух вещей: ледяной стужи и воды. Последней особенно. От одного только шума и ритмичного перекатывания волн ее мутило. Именно поэтому, все путешествие сюда она провела в каюте, не выходя на палубу, обливаясь холодным потом, дрожа, как осенний лист на ветру. Успокоительный чай едва мог снять это жуткое чувство: она, на малюсеньком корабле, находится среди толщи воды, непроглядной, холодной бездны. Она изо всех сил старалась справиться, забыть то, что произошло десять лет назад, но воспоминания невозможно было так просто похоронить. Так, как это сделала ледяная пучина с ее братом…

– Простите, – служанка виновато поклонилась, – нам ничего такого не сообщили. Я сейчас же распоряжусь приготовить вам другие покои.

– Нет-нет, не нужно беспокоиться, – Мира нашла в себе силы вновь двигаться и уселась на краешек кровати. – Мой отец всегда говорил, чтобы бороться со страхами, надо смотреть им в лицо.

– Бедная девочка, – женщина сочувственно улыбнулась. – Бояться чего-то – это совершенно нормально, особенно такой хрупкой барышне. Если вы, к примеру, боитесь крапивы, это вовсе не значит, что надо лезть в ее заросли. Ее просто нужно обойти стороной. Страх оберегает нас от необдуманных поступков.

Мира удивленно вскинула брови. Уж чего она не ожидала, так это столь горячей речи в ее защиту.

– Ну, не печальтесь, юная госпожа! После свадьбы вы все равно переедете в другое крыло, которое занимает вся королевская семья. Кстати, думаю, что вот это точно вам понравится!

Служанка открыла створки шкафа и достала великолепное бальное платье. Легкий шелк цвета ясной лазури, тонкие серебряные кружева, расшитые нитями жемчуга, являли собой настоящее произведение искусства, способное поразить даже принцессу.

Только Мираэль лишь сдержанно улыбнулась:

– Какое красивое.

– Это тоже подарок принца Дириона. Сегодня вечером состоится прием в вашу честь. Члены королевской семьи, а также знатные господа с нетерпением ждут знакомства.

– Сегодня? – растерялась она, – Но… То нападение, я думала…

– Пир запланировали задолго до вашего приезда, то, что на вас напали по дороге – ужасная неприятность. Однако ничто не может изменить королевский приказ.

– Даже моя смерть? Я ведь сегодня чуть не погибла.

Перед глазами вновь предстала картина жуткой резни, устроенной кошмарными тварями, сердце заколотилось, а руки задрожали. Она вдруг очнулась ото сна, вспомнила…

– А где Релла? Что с ней?

– О ком вы, госпожа?

– Служанка моя, мы вместе выбежали из кареты, потом ее схватило это страшное существо и… и…

– А, вы, верно, про ту девочку. Успокойтесь, с ней все в порядке, она сейчас в госпитале. Поверьте, там лучший уход и ее жизни ничего не угрожает. Постарайтесь забыть все, что произошло. Всевышний защитил вас сегодня, значит, защитит и впредь.

Мира сама не знала почему, но эта полная, румяная женщина вызывала в ней какое-то родное чувство, словно давняя знакомая, которой можно доверять. Поэтому она, нахмурившись, вдруг произнесла:

– Меня защитил не Всевышний. А он.

– Кто, госпожа?

– Вы зовете его Айседаль.

Служанка побледнела, обеспокоенно затараторила:

– Вы, верно, ошиблись! Вас спас Его Высочество, а этот… разбойник вас чуть не убил!

– Но…

– Послушайте, – настаивала та, и в голосе ее скользнули предупреждающие, строгие нотки, совершенно не свойственные образу добродушной, простоватой служанке, – всем будет лучше, если вы забудете его имя. И никогда, слышите, никогда не говорите и слова в его защиту! Если не хотите навлечь на себя гнев короля. А теперь отдыхайте, я отдам распоряжение приготовить вам ванну. Воды в ванной вы же не боитесь?

– Нет, – задумчиво проговорила принцесса, – если она горячая.

– Отлично, если понадоблюсь, прикажите позвать Фэй. Я тут старшая.

С этими словами женщина поклонилась и покинула покои, тихонечко прикрыв за собой дверь. Мира же осталась сидеть на краешке кровати, погруженная в раздумья. Снова и снова воскрешая в памяти сцены нападения.

Вот она с интересом слушает рассказы про жесткого разбойника, объясняет, что значит на языке цветов георгин. Вот стрела пробивает горло охраннику… Они с Реллой прячутся в карете и, отыскав выход, бегут прочь. Вот появляется тролль, его морда слишком близко… из его пасти разит тухлятиной и кровью. А потом появляется ОН. Айседаль. В его глазах мечется снежная вьюга, руки такие холодные, что прожигают насквозь. Она ненавидит лед, она до смерти боится стужу, но почему-то, вспоминая его лицо, скрытое серебряной маской, страха совершенно не чувствует. К тому же, если ОН хотел ее убить, зачем уводил в безопасное место? Зачем спасал всех тех людей? В конце – концов, зачем загородил собой от выстрела?

От этих мыслей она вздрогнула, зажала рот рукой. Бездушная идиотка! Как же она до сих пор о нем не подумала? Что с ним случилось? Удалось ли уйти от погони? А если он, прямо сейчас, беспомощный, лежит в лесу, истекая кровью? А она ничего! Совсем ничего не может для него сделать! Сердце предательски сжалось, к глазам подступили слезы, и она ощутила знакомую уже пустоту, холодную и безжалостную, чувство безысходности и собственного бессилия. Неужели все повторяется? Неужели ради нее снова кто-то должен лишиться жизни?

Мира сжала кулаки, глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Она же принцесса, а у принцессы есть обязательства, которые она не в праве ставить выше личных интересов. Ее обязательство – выйти замуж и стать будущей королевой этих земель. Разве дочь может подвести своего отца?

К тому же… От следующей мысли ей немного полегчало. Если бы Айседаля схватили, то эта новость уже бы разлетелась по всему замку. Да что там замку, судя по одной только реакции, которую вызывало его имя, о поимке страшного злодея уже трубили бы по всему королевству. Значит, осталось только одно: запастись терпением и ждать, надеясь на лучшее. Ждать она тоже не любила, а вот надеяться на лучшее давно разучилась…

Время, оставшееся до приема, тянулось медленно и тоскливо. Мира успела до мелочей изучить свои новые покои, мебель и содержимое шкафов. Однако, девушка так и не смогла заставить себя выйти на балкон с «прекрасным» видом и хоть одним глазом взглянуть на бескрайний водный простор. По этой же причине она так и не прикоснулась к красующемуся на вешалке платью – все в нем, от пены тончайшего кружева, до летящего лазурного шелка напоминало ей морские волны, бездонную пучину, готовую утянуть любого, кто попадется в ее пасть.

Принятие ароматной ванны хоть немного скрасило ожидание, а порхающие вокруг нее стайки служанок – одиночество. И чем ниже солнце склонялось к земле, тем большее волнение охватывало Мираэль. Как ее примут?

О королевской семье она знала немного – на Туманном острове девушка жила очень изолированной жизнью. Даже когда решился вопрос о ее замужестве, сведений о будущем супруге ей предоставили совсем немного. Краем уха слышала, что он хорош собой, достойного поведения и в будущем наверняка станет мудрым правителем. Впрочем, она допускала, что все эти слухи – не более чем пустые похвалы. Да и будет ли посольство Арайи сообщать что-то плохое о королевской семье? Хотя был тот, чье имя они употребляли с особой небрежностью, чуть ли не с раздражением. Когда речь заходила о младшем принце, посланники смолкали, обменивались нервными ухмылками. Мира не могла отделаться от ощущения, что все эти люди, прибывшие во дворец с предложением о замужестве – заморские торговцы. Они без устали нахваливали один товар, а другой, с гнильцой, думали украдкой подложить позже.

Что ж он за человек такой? Этот принц Тео?

– Пора одеваться, барышня, – в комнату зашла Фэй в окружении служанок.

Мира кивнула и состроила некое подобие улыбки, изо всех сил стараясь спрятать волнение. Только ничто не могло укрыться от прозорливого взгляда Фэй. Она ободряюще улыбнулась:

– Не волнуйтесь вы так, все будет хорошо.

И она старалась изо всех сил. Тогда, когда вошла в зал приемов, представ перед королевской четой. Поздоровалась и сделала изящный реверанс, зашуршав складками своего великолепного платья. Тогда, когда, как в тумане, вежливо улыбалась бесконечной череде людей, которых ей по очереди представляли. Она даже не поняла, в какой момент Дирион оказался рядом. А когда заметила, смутилась. Сегодня днем, в сияющих латах, он был хорош, но вечерний парадный костюм шел ему куда больше. Так как не скрывал за броней отличную фигуру, закаленную многочисленными тренировками, военную выправку и уверенные движения.

Дирион галантно поклонился, тепло улыбнулся:

– Я тоже считаю эту часть придворного этикета скучной и утомительной.

– О, нет, что вы. Просто… Столько новых лиц, боюсь, всех сразу не запомню.

– Не утруждайтесь, – принц улыбнулся еще шире. – Вам это совсем не обязательно. Позвольте проводить вас в обеденный зал.

Мира кивнула, сделала глубокий вдох, чувствуя, как волнение уступает место любопытству. Присутствовать на торжественных ужинах ей приходилось довольно часто, но пир, устроенный в ее честь здесь, превосходил по роскоши все, что ей доводилось видеть у себя на родине. У нее аж в глазах зарябило. Здесь все сияло великолепием: от прекрасных картин, позолоченной мебели, хрустальных люстр, до самой публики, собравшейся за длинным столом. Дамы, увешанные сверкающими драгоценностями, смотрели на нее кто с любопытством, кто с нескрываемой враждебностью. Мужчины же откровенно ее разглядывали, оценивали. Достойная ли она пара наследному принцу?

Мира мысленно поблагодарила Фэй, за то, что убирая волосы в высокую прическу, оставила несколько прядей, завитых в кольца, которые теперь очень удачно скрывали разливавшийся по щекам румянец.

– А вот и наша гостья! – Король Леонир приветственным жестом указал на пустующее места рядом с собой. – Прошу!

Правитель Арайи тоже, казалось, сошел с картины, настолько представительно и благородно он выглядел. Длинные светлые волосы, разбавленные сединой, пышные усы и аккуратная борода, проницательные глаза медового цвета – точь-в-точь как у старшего сына. Да и вообще, увидев их вместе, Мира сделала вывод, что ее жених – просто копия своего отца в молодости, что фигурой, что лицом. А вот королева Мервена, красивая, тонкая и гибкая, рядом с супругом казалось хрупкой и беззащитной. Она посмотрела на сына и в ее черных, как безлунная ночь, глазах засветились нежность и гордость. Она улыбнулась той таинственной, с нотками превосходства улыбкой, значение которой понятно каждой женщине. Мол, смотри, какой у меня прекрасный мальчик. Не вздумай разочаровать его и меня.

– Присаживайся, Мираэль, – голос ее оказался нежным, журчащим. Но принцессе показалось, что он похож на звук бегущей реки, и от этого она невольно поежилась.

– Вы замерзли? – участливо спросил Дирион, отодвигая стул и помогая девушке сесть.

– Нет, нет, – она отрицательно замотала головой. – Просто был нелегкий день, и я все еще…

– Бедное дитя, – прервала ее королева. – Надеюсь, ты вскоре забудешь то, что произошло, как страшный сон. А мы тебе поможем. Дорогой, объявим о начале пиршества?

– Тео все еще нет, – нахмурился король.

– Вот же… – Дирион хотел отпустить в адрес брата какое-то смачное слово, но осекся, вспомнив, в чьей компании находится. – Я ведь предупреждал!

– Тогда не думаю, что стоит его дожидаться, – настаивала на своем Мервена, – не хватало только, чтобы он снова испортил нам вечер!

– Что-то вы сегодня слишком мягкие, матушка. Обычно вы сразу начинаете с того, что я испортил вам всю жизнь.

Мираэль вздрогнула и обернулась. Она готова была поклясться, что еще несколько мгновений назад там никого не было! Но теперь там стоял молодой человек, приятной наружности, склонившись в демонстративно-вежливом поклоне.

– Теонир! – вспыхнула королева и ее красивое лицо исказила гримаса брезгливого отвращения, будто она увидела стаю крыс, копошащихся в сливной яме. – Опять грубишь? Да еще в присутствии гостей!?

– Грублю? – Губы парня тронула холодная саркастическая улыбка. – Я всего лишь напомнил вам вашу излюбленную фразу. Прошу простить мою дерзость, вы ведь еще не в том возрасте, чтобы страдать отсутствием памяти.

Королева задохнулась от нахлынувшего негодования, бледные щеки окрасил багровый румянец.

– Мервена, Тео, хватит, – король никак не среагировал на разыгрывавшийся на его глазах скандал, а всего лишь устало взмахнул рукой. Видимо, сцена столкновения между матерью и сыном не являлась чем-то новым. – Садись за стол. Раз все в сборе, пора начинать.

Тео хмыкнул и, проследовав к пустующему рядом с принцессой месту, шумно отодвинул стул и плюхнулся на него, даже не спросив разрешения. Дирион, сидевший по другую руку от Миры, лишь сцепил зубы, смерил брата суровым взглядом.

– Не смотри на меня так, – тот, не обращая внимания на реакцию наследника, одобрительно кивнул слуге, наполнившего его кубок вином, – я бы с радостью сел от вас подальше, но королевское положение не позволяет.

– Ты мог хотя бы сегодня явиться на ужин трезвым? – сквозь зубы процедил Дирион.

– Ой, брось, – Тео сделал большой глоток, покосился на сидящую рядом принцессу, устало, как-то через силу ухмыльнулся, – производить впечатление на будущую королеву надо тебе, а не мне.

А характер у младшего принца и впрямь не сахар. Что ни слово, то капля яда. Мираэль тихонечко фыркнула. Как будто нельзя сохранить невозмутимость хотя бы внешне! Что сказал бы мастер Льюис? С самого раннего детства он пичкал маленькую Миру правилами этикета и заставлял неукоснительно им следовать. И не приведи Всевышний расплакаться на людях или капризно топнуть ножкой! Никто из посторонних не должен видеть и знать истинных чувств. Уроки давались ей тяжело, пока не случилось несчастье… С тех самых пор, как потеряла брата, она будто выгорела изнутри, и контролировать то, чего совсем не осталось, стало очень просто.

Торжество началось. Слуги только успевали менять блюда и подливать вино. Гости шумели, поднимали бокалы за здоровье молодых, за грядущий брачный союз и крепкую дружбу между королевствами.

Мира вежливо улыбалась, поднимала кубок в ответ, почти не притрагиваясь к его содержимому. Аппетит также не шел: она сидела на пиру, устроенном в ее честь, ощущая себя чужой, абсолютно лишней. Время тянулось медленно, Дирион вел какие-то заумные разговоры о политике, которые она слушала в пол-уха, совершенно ничего в них не понимая. Чтобы скоротать время, украдкой поглядывала то на одного брата, то на другого. И чем больше она их сравнивала, тем меньше они казались похожими друг на друга. Тео не был так высок, как Дирион, и не так широкоплеч. У наследного принца волосы светлые, до плеч, а у его брата – темные, собраны в небольшой хвост, затылок и виски вовсе выбриты.

Если старший – точная копия отца, заключила она, то младший явно пошел в мать – тонкокостный и гибкий, с правильными чертами лица, но от угольно-черных глаз мурашки по коже ползли, а холодная усмешка, зло кривившая уголки губ, отнюдь не прибавляла его облику харизмы. К тому же, как правильно заметил Дирион, он слишком усердно налегал на выпивку и сидел с самым что ни на есть отсутствующим видом. Вокруг шумели и смеялись люди, вели изысканные беседы, а он потягивал вино и иногда задумчиво касался браслета на правом запястье: толстого серебристого шнурка, с нанизанными на него парой изящных колец. Поймав разок взгляд принцессы, с интересом разглядывающую необычное украшение, он сдвинул брови и убрал руку.

– Скажите, дорогая, – погруженная в собственные мысли, Мираэль не сразу поняла, что королева обращается к ней, пока Дирион легонько не коснулся ее локтя. – Как вам у нас? Понравились ли покои? Оттуда открывается такой необыкновенный вид!

– Все замечательно, спасибо, – она скромно опустила глаза, искренне надеясь на то, что служанка не выдала ее тайну, не рассказала о том, что она жуть как боится воды.

Голос вдруг подал младший принц. И кто только просил его вмешиваться?

– А вы, собственно, ожидали другого ответа? Заточили девицу на самом верху башни, чтоб не сбежала и теперь спрашиваете, нравится ли ей. Думаете, Беатрис ее там не достанет?

– Эй! – Дирион гневно сверкнул глазами. – Следи за языком!

– Простите, – робко вмешалась Мира, – кто такая Беатрис?

– Беатрис? – Тео сделал вид, что слов брата не услышал. – Претендентка в невесты моему братцу. Бывшая, разумеется. Вон, смотрите, сидит рядом с тем господином в жутком зеленом фраке и в вашу сторону молнии мечет. Она так прочно обосновалась в покоях наследника, что уж…

– Теонир, прекрати! – на этот раз не выдержал король и, как ни странно, тот его послушался.

– Извини, брат, – невинно произнес он мгновением позже, – но, думаю, у Мираэль нет никаких поводов сомневаться в твоей преданности. Особенно после того, как ты спас ее от рук негодяя Айседаля. Вам, принцесса, повезло заполучить в женихи столь бравого воина. Иначе сидели бы мы сейчас не на пиру, а на поминках.

– Но Айседаль… – Мира вовремя спохватилась, вспомнив предупреждение служанки Фэй ни в коем случае прилюдно не защищать имя разбойника. – Неужели он и правда такой жестокий убийца, как говорят?

– Слухами земля полнится, – Тео щелкнул пальцами, к нему тотчас подлетел слуга и снова наполнил кубок. – Одни говорят, что Айседаль – лютый злодей, каких свет не видывал, другие видят в нем спасителя народного.

Тут пришла очередь фыркать Дириону.

– Спасителя? С каких пор можно доверять мнению простолюдинов? Ты видел отчеты, которые приходят из провинций?

Ожидания Мираэль услышать из уст младшего братца очередную колкость не оправдались, Тео молча допил вино и потребовал новую порцию.

– Вот! Если бы ты налегал не на выпивку, а опирался на здравый смысл и факты, то ознакомился бы с тем, что происходит, какие преступления совершает Айседаль.

– И какие же? – на секунду Мире показалось, что в черных глазах Тео вспыхнула искорка гнева, но она ошиблась. Спутала ее с хмельным задором, который подстегивает желание доказать свою правоту, неважно кому и зачем.

– Я не стану распространятся обо всех ужасах, что он творит при своей невесте. Про то, как убивает и разоряет жилища, оставляет детей сиротами, даже к старикам не знает жалости. К тому же ты слишком пьян, чтобы внять моим доводам.

– Пьян, – Тео согласно кивнул, поднялся со стула, изо всех сил стараясь сохранить твердость в ногах, – но не настолько, чтобы не попросить танца у твоей прекрасной невесты. Вы позволите?

Мира удивленно на него посмотрела, на протянутую руку, на которой переливался серебром шнурок с кольцами. На лицо, за насмешливой маской которого невозможно было разглядеть настоящие эмоции.

Дирион смерил брата гневным взглядом, но тот уже подхватил принцессу под руку и увлек в сторону кружащихся в вальсе пар.

– Что вы творите? – Дар речи, наконец, вернулся к Мираэль, по ее щекам разлился гневный румянец.

– Скрашиваю вам ужасно скучный вечер. – Одной рукой он обхватил ее за талию, другой сжал ладонь и повел ее, уверенно следуя плавной музыке.

Какое-то время оба молчали, Мираэль жутко нервничала, из-за чего пару раз сбилась с ритма, оступилась.

Зачем он вытащил ее сюда? Зачем выставил напоказ, к тому же, нарушил все правила приличия? Ее первый танец, следуя этикету, принадлежит будущему супругу, что теперь подумают окружающие?

Невероятно, но ее партнер будто прочитал мысли.

– Не волнуйтесь, в нашем королевстве давно уже отказались от жестких правил этикета, вас никто не осудит. Ко всему прочему, мой брат совершенно не умеет танцевать, так что я спас ваши ноги, принцесса.

– А у вас, вижу, получаются самые сложные па.

– Что-то же я должен делать хорошо. Я не умею держать меч, сколько меня не учили, и вести умные речи тоже не по мне. Отец хотел сделать из меня такого же воина, как Дир, чтобы смог защитить его на поле брани, но увы…

– Вы очень разные, – вдруг вырвалось у нее.

– Кровное родство никогда не являлось гарантией схожести характеров. Скорее наоборот. Вот у вас есть сестра или брат?

– Брат… – слова вдруг застряли в горле, не смогли вырваться наружу. – Вы правы, я проявила бестактность, пытаясь сравнить вас.

– Ничего страшного, наша матушка занимается этим ежедневно, – Тео снова улыбнулся этой странной, ледяной улыбкой.

– Дайте угадаю, сравнение всегда не в вашу пользу?

– Раз уж это стало понятно вам в первый же вечер, то вы определенно далеко пойдете.

– Из ваших слов и ее взгляда трудно сделать иной вывод, – Мира снова сконцентрировалась на танце, ловя себя на мысли, что ей нравится. Нравится музыка, нравится ощущать себя ведомой умелым партнером, нравились даже его руки – они грели сквозь шелк платья, только прикосновения казались слишком горячими. Присмотревшись внимательнее, она заметила то, на что не обратила внимания раньше: бледное лицо, сухие, обескровленные губы… Она вдруг сделала то, чего никогда не позволила бы себе, тем более на людях, отпустила его руку и прикоснулась ладонью ко лбу.

– У вас жар, – только и успела пролепетать она, как он тут же перехватил ее руку, резко отвел вниз.

– Вы забываетесь, принцесса, – зло процедил он и от его взгляда девушке стало не по себе. – Думаете, здесь кто-то нуждается в вашей заботе? Ласке? Очнитесь уже, вас едва не убили днем и, поверьте, это только начало.

Каждое его слово просачивалось в нее холодным туманом, страхом обволакивало сердце, тяжелыми кандалами сковывала движения.

– Все вам улыбаются, и вы считаете, что они делают это искренне? Посмотрите на них, Мираэль. Будь на то воля, большая часть присутствующих уже подсыпала бы вам яд. А остальные придумали бы более изощренный способ убрать вас с пути. Не верьте никому, слышите? Никому! Даже Дириону.

Она хотела вырваться, убежать куда глаза глядят, но он держал ее крепко, гипнотизировал своим черным взглядом. А потом наваждение исчезло. Он отступил, тихо произнес:

– Здесь очень жарко, брат прав, не стоило столько пить.

Они вернулись за стол, Тео, как ни в чем не бывало, залпом осушил бокал. Мира так же усиленно делала вид, что ничего не произошло.

– Ну что, развеялась? – Дирион положил ладонь на руку невесты.

– Да, все замечательно.

– Эй, – Тео обернулся и кинул недовольный взгляд на слугу, – почему я должен постоянно просить тебя подливать вино?

Щуплый паренек, виновато согнувшись, тотчас бросился к столу с подносом и, торопясь наполнить кубок, оступился, случайно толкнул принца в плечо, тот резко дернулся, отчего часть вина пролилась на его парадный камзол. На миг Мираэль подумала, что слуге не сносить головы, что прямо здесь и сейчас его лишат жизни, потому что кровь отлила от и так бледного лица младшего принца, он сцепил зубы и, взглянув на испорченную одежду, грозно прорычал:

– Ты что творишь? Растяпа криворукий!

– П…простите, ради Всевышнего, я не хотел, правда не хотел…

Слуга рухнул на колени, моля и причитая пощадить его, Тео же, неприязненно поглядывая на валяющегося в ногах человека, встал, но от выпитого ноги его подкосились, он пошатнулся и, чтобы не упасть, ухватился за край стола. Скатерть поехала, а вместе с ней упали несколько тарелок и фужеров, со звоном разлетелись на осколки.

– Чего и следовало ожидать, – поджала губы Мервена и закатила глаза. Теперь все гости уставились в их сторону, тихонечко перешептываясь.

Дирион молча встал, сохраняя каменное выражение лица, но Мире показалось, что лучше бы тот орал от злости. Подхватив брата под локоть, потащил его к выходу, а там буквально толкнул в руки какого-то человека, видимо, личного слуги. Мужчина, заботливо подхватив своего господина, удалился с ним восвояси.

Вернулся Дирион в крайне отвратительном настроении, шумно вдохнул и выдохнул, выпуская из себя гнев. В конце концов ему удалось справиться с эмоциями, он посмотрел на Миру и произнес.

– Мне жаль, что вам пришлось присутствовать при таком… позоре. Матушка права, сколько не давай ему шансов, он все испортит.

– Но он сказал правду, – Мираэль спокойно улыбнулась, – производить впечатление на меня нужно не ему, а вам. И вам это удалось. Вижу, какой вы заботливый, искренний и честный человек. Поэтому мне все равно, как ведет себя ваш брат, мне за него замуж не выходить.

– Я очень рад, что вы все понимаете.

Девушка смущенно отвела глаза, посмотрела на пол. Разлитое вино очень походило на пятна крови. Крови, которая окрасила сегодня днем место сражения Айседаля с троллями. Может, Тео прав еще кое в чем? Здесь никому нельзя доверять.

Тео

– Ох, беда, беда, – причитал Роб, поддерживая Тео под руку. Точнее, не поддерживая, а целиком принимая на себя вес его тела. Стараясь не делать резких движений, почти тащил на себе. – Господин, как же так, не стоило туда ходить, ох не стоило.

Они брели по длинному коридору, и только охранники провожали их заинтересованными взглядами. Еще бы, такое яркое представление – в стельку пьяный младший принц и тянущий его на себе слуга, очень кстати скрасило их нудное спокойное дежурство.

– Стоило, – слабо прошептал он, изо всех сил стараясь не потерять сознание прямо здесь, на глазах королевских стражников.

Ноги не слушались, мысли путались, плечо горело адским огнем. Лечебного зелья хватило лишь на несколько часов, лихорадка брала свое, отравляя весь вечер. Да, со стороны казалось, что он пьян. Но если бы он на самом деле мог опьянеть, то, по крайней мере, вино заглушило бы ту боль, которая постепенно охватывала все тело, сжимала виски, выкручивала мышцы на протяжении всего вечера. К сожалению, алкоголь на него не действовал, сколько ни пей, что, впрочем, в другое время играло ему на руку. Так, никто уже не считал его человеком, которого стоило опасаться. Его давно перестали замечать, а когда вдруг попадался на глаза, предпочитали отворачиваться и не иметь с ним никаких дел. Идеальное прикрытие для разбойника в маске.

На пиру же опять все пошло наперекосяк.

Единственное, что от него требовалось – это явиться пред ясны очи семейства, отвести подозрения от Айседаля и тихонечко досидеть остаток вечера за столом. Но стоило ему встретиться со взглядом Мираэль, то…

Она словно вышла из моря, родилась из белоснежной пены и чистейшей лазурной воды. И глаза, ее глаза тоже напоминали морскую пучину. Тео сам не понимал, почему его так взволновал ее взгляд, но он ясно почувствовал и ее смятение, и волнение, и переживание. Девушка очень нервничала, хотела произвести благоприятное впечатление. И на кого? На матушку, которая, кроме себя, любит только Дириона! Вообще удивительно, что она позволила случиться хотя бы помолвке, так как ни одна девица не могла ее устроить. Понравиться отцу? Чушь, внешность невесты сына его волновала еще меньше, чем проблемы бедного землепашца. Все, о чем он пекся – это о могуществе королевства и собственной славе. Таким же был и Дирион, правда, ему хватило такта и ума хоть как-то выказать свое расположение. Мираэль – бедное, невинное дитя, попавшее прямо в пасть демона. Которая вот-вот захлопнется.

Танцевать с ней он не собирался, ему и сидеть-то удавалось с трудом. Любое движение отзывалось яркой вспышкой боли в плече, поэтому он старался изображать пьяную безучастность. Что на него нашло, когда Мервена принялась строить из себя гостеприимную хозяйку? Не хотел упускать случая в очередной раз насолить матушке, или захотел предупредить Мираэль, что не все так радужно, как представляется? Вернуть с небес на землю? Наказать, чтоб держала ухо востро и не слишком надеялась на доброту окружающих? Только вот Дирион глаз с нее не спускал, а королева обладала таким острым слухом, которому бы и кошка позавидовала. Поэтому ничего лучше в голову не пришло, кроме как увести девушку из-за стола, пригласив на танец.

Грубить ей и уж тем более запугивать, он тоже не хотел. Но эта ее внимательность и прозорливость выбила из колеи. Принцесса единственная заметила, что он нездоров, что находится на грани, проявила участие. Ее прикосновение показалось таким холодным, по сравнению с пылающей кожей, таким приятным, что испугался. Не за себя нет, испугался за нее. Если от нее не укрылось его состояние, что будет дальше? Сможет разглядеть в нем вторую личность? Узнает Айседаля? И тогда ее уже ничто не спасет, ни положение, ни удача. Несмотря на то, что правила этикета при дворе в должной мере не соблюдались, букве закона обязан был следовать каждый. По королевскому указу полагалось казнить всех тех, кто не только знал и сознательно укрывал разбойника, но и их семьи, деревни, где они проживали. Поэтому пришлось пойти на крайние меры, использовать силу, припугнуть принцессу, чтобы не совала нос куда не следовало. А еще он очень надеялся, что она не успела заметить, что парадный костюм окрасился в багровый цвет еще до того, как на него нерадивый слуга пролил вино.

– Роб…

Он смог собрать силы, открыть глаза. Понял, что находится в экипаже, который куда-то его везет. Каждая ямка или ухаб заставляли стискивать зубы от боли. Хотя, он настолько ослаб, что вряд ли бы издал что-то громче стона.

– Потерпите, господин, скоро прибудем. – Роб сидел рядом, поддерживал, чтобы тот не упал. – Все уже готово, Виолла ждет вас.

– Роб… Тот слуга…

– Который пролил на вас вино? Я, честно, перепугался, думал, вы в крови весь, когда наследник вас из зала вывел.

– Проследи, чтоб парнишку не наказали. Это я. Ледышку под ногу подкинул.

– Вы сделали это специально? Зачем? Ах, вот оно что… Рана открылась, да? И зачем вас только танцевать потянуло! Видите, чем все закончилось!

– Роб…

– Да, молодой господин?

– Помолчи, ладно? – Тео снова закрыл глаза и откинулся на сидении.

Он погрузился в беспокойный сон, из которого иногда выплывал, но не мог с точностью сказать, явь это, или он все еще пребывает во власти иллюзии.

Кажется, экипаж остановился и его куда-то повели. В большой, богатый особняк, где у самого порога уже встречали девушки в откровенных одеждах. Они призывно улыбались, каждая демонстрировала свои прелести, в надежде, что принц выберет именно ее. Дом удовольствий, значит. Правильно, Роб говорил, что он все подготовил, да и куда же еще мог отправиться пьяный молодой человек, кроме как не в объятия очередной блудницы. Тео собрался с силами и изобразил хмельную улыбку:

– Вынужден вас, красавицы, огорчить… на сегодня я уже выбрал спутницу… Но… – Он сделал широкий жест левой рукой, предупреждая разочарованные вздохи, продолжил заплетающимся языком. – Сегодня… никто не останется в обиде. Выпивка… и это… закуски… всем за мой… счет! Брат… женится!

Под бурные овации и одобрительные крики, он, ведомый Робом, покинул гостевой зал.

– Почти пришли, держитесь.

Тео плелся, опираясь на подставленное плечо, понимая, что вот-вот настанет момент, когда он не сможет сделать ни шагу. Самым трудным оказался подъем по лестнице, тут Роб просто его тащил на себе. Поднявшись на второй этаж, они свернули в один из коридоров и, наконец, уперлись в дверь. Она распахнулась и на пороге показалась миниатюрная девушка, настолько тонкая и хрупкая, что, казалось, любой сквозняк сдует ее с места. Она сердито уперла руки в бока и прошипела:

– Тео, паршивец, если свою жизнь не ценишь, так побереги хотя бы мои нервы!

– И тебе привет, Виолла, – прошептал он и в следующую секунду провалился в темноту.

Яркое солнце сияло на небе, заливало своим светом и теплом все, куда доставали горячие лучи. Зеленая трава шелковым ковром послушно стелилась под босые ноги, по веткам высоких деревьев резво скакали птички и мелкие зверьки. Но вся эта красота природы меркла, когда он смотрел на нее. Перебирал пальцами серебристые пряди, касался своими губами ее губ и чувствовал, как сердце рвется из груди, как грохочет, стремится любить и с каждым ударом, не умолкая, повторять ее имя.

– Даля…

Она молчала и просто смотрела на него своими небесно-голубыми глазами. Слова были не нужны. Она вообще редко говорила, предпочитая речи язык жестов. Один только взгляд, одно касание звучали как тысячи слов. Как ей это удавалось? Одной улыбкой дарить нежность, одним взглядом зажигать кровь, одним лишь поцелуем исцелять от дикой жажды. Вызывать желание никогда не выпускать из объятий, раствориться в ней, вот прямо как те солнечные лучи, которые падают на деревья, отдают им свое тепло и, рассеиваясь золотистыми искрами, осыпаются на землю.

Она улыбалась даже тогда, когда светлые волосы стали красными от крови. Когда в хрупком теле, истерзанном и изуродованном, все еще теплилась жизнь. И в этом ее взгляде застыла невыносимая, пожирающая душу боль. Не от ран, нет. Боль, граничащая с безумием, отчаянием и нежеланием уходить. Оставлять его одного, застывшего в ужасе, с букетом белых георгин в руках.

Он хотел броситься к ней, но не мог сделать и шага. Грудь опутала ледяная цепь, дикий, продирающий до костей холод сковал тело. Крик застрял в горле, он заметался и…

Открыл глаза.

– Очнулся наконец?

Виолла сидела на краешке кровати, прикладывая влажную ткань к его лбу.

– Жар никак не спадал, так что пришлось испробовать все методы, включая, бабушкины. Как себя чувствуешь?

Тео прикрыл глаза и желая, и страшась вернуться в тот сон. Снова увидеть ту, по которой безумно скучал, которой давно уже нет в мире живых, было слишком заманчиво. Но взглянуть в ее глаза и увидеть отражение бездны, прочесть немое послание, от которого даже сейчас кровь стыла в жилах, не хватило храбрости…

Она погубит всех.

– Уж получше мертвецов, – попытался пошутить он, но понял, что только подлил масла в огонь. Виолла, талантливая целительница, не раз выхаживала его после неудачных вылазок, но никогда она не выглядела такой… злой.

– Слушай меня внимательно, – голос ее опасно задрожал, – я спасаю твой зад в последний раз! Мне, знаешь ли, забот хватает, если хочешь умереть, то, будь добр, сделай это не на моих руках!

– Ну что ты так раскипятилась, – он попытался унять ее гнев. – Все же хорошо. Ну… относительно.

– Ты хоть понимаешь, что девинская стрела тебя чуть на тот свет не отправила? А потом ты что сделал? Лечебное зелье выпил? Ты хоть слушал, что я тебе говорила про противопоказания? Ты и так плохо жар переносишь, а если добавить частицы элементаля, что остались в ране, то вообще удивительно, как ты протянул до сегодняшнего дня.

– Погоди, – Тео попытался приподняться, но снова упал на подушки, чем вызвал очередной яростный вздох. – Как ты поняла? Ну, что это девин.

– Ты за кого меня принимаешь? – Ее серые глаза хищно сузились. – Пока твои кости по осколкам собирала, думаешь, не заметила? Это был девин. Притом, в худшем для тебя варианте – огненном.

– Твою ж… – только и смог выдавить он.

– Вот именно. Сначала действуешь, и только потом думаешь. Ну что, спас очередную девицу и рад? Этим ты Ее не вернешь.

Виолла умолкла, поняв, что перегнула палку.

Но Тео не нашел в себе сил даже упрекнуть ее в неосторожных словах. Дела обстояли еще хуже, чем он думал. Если по душу принцессы явился огненный девон, то шансы выжить и ее, и его самого, если снова сунется ее спасать, сводились к нулю. Так уж устроена природа. От жара пламени тает даже самая крепкая ледяная глыба. И пока он тут в кровати отдыхает, жизнь Мираэль находится под угрозой.

– Сколько я проспал?

– Проспал он, – фыркнула Виолла, встала и налила воду в чашку. Бросила в нее какую-то траву, размешала и выпила. – Назовем вещи своими именами, между жизнью и смертью застрял.

– Ты же меня вернула.

– Шесть дней, – она тяжело вздохнула и опустилась на стул. Тео почувствовал укол совести – теперь он смог хорошо разглядеть синяки, пролегшие под ее глазами, и усталый, вымотанный вид. Обычно милая, симпатичная и ухоженная девушка выглядела сейчас лет на десять старше. Поняв, что жизни ее подопечного уже ничего не угрожает, она словно утратила внутренний стержень, поддерживающий силы, позволяющий днями и ночами внимательно следить за состоянием больного.

– Ты бы отдохнула. Честное слово, мне уже гораздо лучше.

За дверью вдруг послышался шум и громкие разговоры. Судя по тяжелым шагам и звону брони, по коридору шагали стражники. Они остановились прямо возле покоев и постучали.

Виолла тут же сообразила, что делать. Быстро сгребла в ящик бинты и лекарства, скинула блузу и в одном лишь подъюбнике юркнула к Тео под одеяло, прильнула к плечу, прикрыв собой повязку. В комнате остались разбросанными лишь вещи, да пустые бутылки из-под вина.

– Младший принц Теонир! Нам сказали, вы здесь!

– Убирайтесь, – недовольно протянул тот, имитируя невыспавшегося, злого с похмелья, человека.

– У нас приказ!

Тео подхватил бутылку с тумбы и швырнул в стену.

– Сказано, убирайтесь!

Но дверь отворилась и внутрь ввалились несколько стражников. Увидев картину – едва проспавшегося принца в обнимку с голой девицей, немного расслабились.

– Прошу прощения, Ваше высочество, – замявшись, произнес один из них. – У нас приказ найти вас и передать, чтобы вы срочно явились во дворец.

– Что за спешка, не видите, я занят?

– Дело в том, что… Ваш отец собирает совет. Прошлой ночью Айседаль совершил налет на очередное селение и…

– Я-то здесь причем? – недовольно просипел Тео.

– Король требует вашего присутствия. Чтобы вы лично сопровождали вашего брата к месту преступления.

– Дадите, может, нам одеться, или так и будете пялиться на ее прелести?

Стражник кашлянул, поклонился и дал знак всем освободить помещение. Когда дверь закрылась, оттуда донеслись громкие смешки:

– Я же говорил, что он извращенец. С полукровкой валяться – себя не уважать.

– Да какая разница, дырки везде одинаковые.

– Цыц всем, – рявкнул строгий голос, прерывая поднявшийся гогот. – Ты хочешь, чтоб тебя за язык подвесили? Все вон отсюда, подождем во дворе!

Убедившись, что охрана ушла, Виолла выскользнула из-под одеяла, подхватила с пола блузку. Тео посмотрел на ее спину, на два уродливых нароста, идущих от лопаток к пояснице. Страшные отметины, которые никогда не превратятся в крылья.

Виолла почувствовала его взгляд, сухо произнесла.

– Отвернись.

– Ты же знаешь, я никогда не обращал внимания.

– Знаю.

– И мне все равно, что твои предки – сильфы. Да хоть бы и сами драконы.

Она обернулась, взор ее смягчился.

– Прошлое не вернуть, я сделала свой выбор.

– Да, ты сказала, что потратишь меньше нервов, латая раны Айседалю, нежели будешь рядом с принцем Тео в качестве его спутницы.

– Ошибаешься. Просто я поняла, что мне не выиграть твое сердце у мертвой.

В комнате повисло молчание, Тео отвернулся к окну, рассматривая качающиеся от ветра ветки.

– Вот, – к Виолле вернулся ее прежний, деловитый тон, – я оставлю тебе лекарство. Принимай на ночь, по десять капель, растворенных в стакане воды. И еще мазь. Если не забудешь наносить каждый день, шрама не останется. Это важно, помни, нельзя себя выдавать.

– Спасибо тебе.

Она кивнула, сдержанно улыбнулась и закрыла за собой дверь.

Только Тео слишком хорошо ее знал, чтобы понять – сохранить равнодушие и даже состроить вежливую улыбку ей дорогого стоило. Когда-то он считал,Виолла поможет ему забыться. Вытащить из черной бездны горя и шока, в которую погружался с каждым прожитым после Ее смерти днем. И даже то, что она – полукровка, дочь человека и сильфиды, наоборот, привлекало. Хрупкая фигура, маленький рост, огромные глаза и удлиненные уши – она была очаровательной, полной противоположностью той, которую потерял. Она любила его всем сердцем. А он…

Тео тряхнул головой, отгоняя тяжелые мысли, поднялся с кровати, оделся, ощущая себя вполне сносно. Конечно, не мешало бы еще поспать, но он и так провалялся в постели достаточно времени, чтобы так бездарно его тратить и дальше.

Прибыв во дворец, он с удивлением обнаружил собранные, готовые в путь экипажи, снующих туда-сюда слуг, стоящих чуть поодаль отца с братом и… вздох облегчения вырвался помимо воли. Принцесса Мираэль, подхватив под руку жениха, выглядела, хоть и заметно уставшей, но целой и невредимой. Он приблизился, состроив недовольную гримасу, поклонился отцу. Брата и его невесту удостоил лишь небрежным кивком.

– А вот и ты, – король приветственно кивнул в ответ. – Все ждут только тебя.

– Что за срочность, отец, могу я узнать?

– Дирион введет тебя в курс дела, я жду от вас новостей. Удачи.

Не говоря лишних слов, король зашагал в сторону дворца.

– Хорошо, – Тео повернулся к брату. – Тогда ты скажи, ради чего я бросил весьма увлекательное занятие.

– Судя по твоему мятому внешнему виду, ты умудрился опустошить весь погреб и обслужить всех девиц в доме удовольствий, – съязвил старший принц. – Тебе мало?

– Эх, Дирион, – Тео зло ухмыльнулся. – Судя по утомленному лицу принцессы, ты не смог дождаться свадьбы и явно не давал ей спать по ночам. И как, она хороша в постели?

От последовавшего удара в челюсть он уворачиваться не стал. Провоцируя брата, знал, что тот не сдержится, поэтому приготовился. Больно стало не от пощечины, а от заалевших от гнева и стыда щек Мираэль.

– Я… Меня просто бессонница мучает.

И от этих слов, то, с каким блеклым, обреченным тоном она их произнесла, стало еще хуже. Принцесса что-то скрывала, что-то страшное, и это точно не имело ничего общего с ночными визитами жениха.

– Поэтому и напросилась с вами, – также тихо продолжила она.

– Прогулка ей не повредит, – Дирион успокаивающе прикрыл ладонью ее тонкую руку. – После того нападения, это лучший способ избавиться от кошмаров, правда?

Девушка лишь кивнула.

– А ты только попробуй еще что-нибудь ляпнуть в таком роде. Держи свой поганый язык за зубами, а то, клянусь, пожалеешь.

Тео, потирая лицо, безразлично пожал плечами.

– Побереги свой пыл для Айседаля. Сможешь ли еще раз защитить свою невесту?

Дирион сурово сдвинул брови и сухо бросил:

– Полезай в экипаж. Отец велел рассказать тебе обо всем по дороге.

– Что, вот прямо так? Даже не дадите мне времени собраться?

– Фэй уже обо всем позаботилась, твой багаж упакован. Давай, не трать наше время.

Тео пожал плечами и, даже не подумав пропустить принцессу вперед, первым залез в карету.

Глава 3

Мира

Она заняла место рядом с Дирионом. Его же несносный братец устроился напротив, по-барски развалился, заняв сразу все сидение. На его лице застыла эта высокомерная, злая ухмылка, которую вдруг так захотелось стереть, что аж руки зачесались! Щеки ее все еще пылали, сердце гневно бухало в груди, а в глазах застыли непрошенные слезы. Она отвернулась, отодвинула занавеску и сделала вид, что внимательно изучает пейзаж за окном. Не хватало еще, чтобы этот мерзавец увидел, как сильно ее оскорбил. Только бесчестный и извращенный человек мог додуматься до такого! Что он вообще возомнил о себе? Если на его пути встречались такие… нескромные особы, это вовсе не значит, что она такая же!

– Я бы настоятельно рекомендовал не высовываться, – Тео насмешливо сложил руки на груди, откинулся на подушки, прикрыл глаза. – В следующий раз стрела может попасть в цель.

Мира охнула и тут же отстранилась от окна. Испуганно, сама не отдавая себе отчет, схватила руку сидящего рядом Дириона. Подробности того страшного нападения нахлынули новой волной, от которого дрожь пробежала по всему телу.

– Да что с тобой такое! – воскликнул Дирион. – Ни минуты промолчать не можешь! Не обращайте на него внимания, – обратился он уже к принцессе, – Айседаль не посмеет напасть на королевский картеж. К тому же, то поселение, где он прошлой ночью устроил резню, находится довольно далеко, так что в скором времени он точно не вернется. Вряд ли ему под силу быстро преодолеть такое расстояние в короткий срок.

– Почему вы вообще думаете, что это он? – произнесла Мира, задумчиво теребя складки шелкового платья. – В предыдущей схватке его серьезно ранили, сомневаюсь, что он в состоянии налеты устраивать, хватило бы сил до ближайшей деревни добраться.

– Наместник Ветреной долины – человек благородный, честный и преданный короне, у нас нет причин не доверять его сообщению, – мягко, словно разговаривая с неразумным дитя, заметил Дирион. – К тому же, нельзя забывать, что Айседаль – не человек вовсе. Может, то ранение для девина, что укус комара.

Тео тихо фыркнул, но спорить не стал, и Мира почувствовала облегчение. Почему-то от его едких комментариев, даже лично ее не касающихся, становилось не по себе.

– Ты так и не сказал, что именно там произошло, – Тео лениво зевнул. – Зачем Айседалю нападать на мирных жителей, да еще в провинции на задворках королевства.

Дирион покосился на сидящую рядом принцессу, осторожно произнес:

– Согласно докладу, он прорвался в резиденцию наместника, вырезав при этом охрану, обслугу, всех, кто попался на пути. Не пощадил никого.

– С какой целью?

– Он добрался до сокровищницы. Золото и драгоценности не тронули, однако, – Дирион понизил тон, будто его мог кто-то подслушать. – Кое-что все же пропало. Очень ценная реликвия.

– Какая же?

– «Небесный коготь».

– Что? – лицо Тео в изумлении вытянулось, несколько секунд он недоверчиво взирал на брата, а потом вдруг закатился громким смехом. – «Небесный коготь»! Ты серьезно?!

Однако Дирион продолжал хмурить брови, вздохнул и грустно покачал головой:

– Ты и правда думаешь, что нас послали в такую даль всего лишь из-за разоренного поместья?

Тео тут же умолк, прищурился и холодно процедил:

– Мне следовало догадаться. Массовое убийство невинных людей – последнее, что взволновало бы отца.

– Простите, – робко вмешалась Мираэль, – вы говорите про тот самый «Небесный коготь»? Меч, который положил конец битве людей и девинов?

– Да, – Дирион удивленно, с толикой уважения, посмотрел на свою невесту. – Именно им великий герой прошлого, Ардар, пронзил сердце самого могущественного девина И-Тала и склонил чашу весов в сторону нашей победы. Война закончилась, девины убрались за драконий хребет, но и след клинка потерялся…

– Тогда откуда такая уверенность, что пропавшая реликвия – тот самый меч? – встрял Тео.

– Как раз это нам и предстоит выяснить, – снова вздохнул Дирион.

– А в чем еще его ценность? – Миру история с клинком очень заинтересовала. Впрочем, сейчас она готова была ухватиться за любую тему, лишь бы не возвращаться в своих мыслях к тем кошмарам, которые здесь, в чужих землях, преследовали ее каждую ночь, мешали сомкнуть глаза и забыться нормальным сном. – Я хочу сказать… Зачем он Айседалю? Напасть на хорошо охраняемое поместье, забраться в сокровищницу – это огромный риск. Стоило ли оно того?

Губы Тео тронула едва заметная улыбка, которая, впрочем, не укрылась от внимания принцессы. Возможно, ей показалось, но вечно язвительный и злой младший принц почему-то никогда не высказывался против Айседаля. Он ерничал, насмехался над образом неуловимого девина, но, тем самым, всегда ставил слова брата под сомнение. В такие моменты он мог бы ей даже понравиться, только его последующие фразы и гнусное поведение вдребезги разбивали зыбкий образ «приятного» парня. Следующие его слова заставили ее вновь заалеть от ярости и стыда.

– Глупый вопрос. – Тео бросил в сторону Мираэль насмешливый взгляд. – Выходит, вы недостаточно хорошо осведомлены о том, какой силой обладает «Небесный коготь». А ведь им владел ваш предок, Ардар, основатель королевской династии на Туманном острове. Согласно легенде, меч выковали из звездного металла, он способен пробить все, будь то самая крепкая в мире броня или каменная глыба. Тот, у кого есть это оружие – непобедим. Причина, достаточная для того, чтобы завладеть им, не находите? Впрочем, кому я это объясняю? Ваше знание собственной истории посредственно, поэтому вам, женщинам, необходимо соблюдать только одно правило – сидеть тихо и не лезть в мужские разговоры.

– Брат! – Дирион свирепо вздохнул. – Я вынужден просить тебя покинуть экипаж и занять другой. Я предупреждал, а ты все никак не успокоишься и продолжаешь унижать мою невесту.

– Да пожалуйста, – Тео безразлично пожал плечами. – Только вместе с тобой.

– Что?

– Не могу же я оставить тебя наедине с принцессой. Что подумают окружающие?

Мира бросила умоляющий взгляд на жениха. Остаться одной в карете? А вдруг опять нападут тролли или разбойники? А вдруг она уснет и опять окажется во власти тех кошмаров, что преследовали ее на чужбине?

– Хорошо, – после недолгих раздумий согласился Дирион, – никто никуда не пойдет. Предлагаю пока что отдохнуть, кто знает, когда это нам удастся в следующий раз.

Мира благодарно кивнула и прикрыла глаза. Измотанная бессонными ночами, она почувствовала себя сейчас в относительной безопасности и даже позволила себе подумать о тех жутких событиях, которые пришлось пережить. Возможно, удастся найти причину и избавиться от них навсегда?

Когда же это началось? В самую первую ночь, да.

Она очень хорошо помнила, как поднялась в свои покои, уставшая после приема, расстроенная неприятным окончанием ужина – ну почему принц Тео так напился и заставил окружающих краснеть из-за своего поведения? Может, она и не обратила бы на это особого внимания, но Дирион настолько рассвирепел, что за весь остаток вечера не проронил и слова. Его плохое настроение передалось и девушке. К тому же, она настолько устала, что только и мечтала, как окажется в кровати и забудется крепким сном.

Ее мечтам не суждено было сбыться.

Поднявшись в свои покои и ополоснувшись, она залезла под одеяло и закрыла глаза. Только сон никак не шел. За окном протяжно завывал ветер: он вольным зверем разгуливал на свободе, заглядывал в каждую щелочку, задувал в спальню холодный морской воздух. Грохот волн, разбивающихся в мелкую пыль об острые прибрежные камни, казалось, сотрясал и саму башню. Принцессе почудилось, что ее укачивает, прямо как на корабле. Тогда, находясь внутри жалкой посудины, окруженная бездонной тьмой моря, Мира чувствовала себя беспомощной куклой, отданной на волю судьбы. С приездом в замок ничего, по сути, не изменилось.

Она судорожно вздохнула, села в кровати, хватая ртом воздух, рукавом ночной рубашки вытерла со лба холодный пот. А ведь еще днем она и подумать не могла, что окружающая обстановка и близость воды так на нее повлияют. Девушка сжала кулаки, зажмурилась, призывая на помощь уроки, полученные от мастера Льюиса. Не поддаваться страху, не жалеть себя. Если дашь слабину, то уже ничто не остановит лавину ужаса.

Мира с головой забилась под одеяло, чтобы хоть как-то заглушить ужасающий рев стихии, и принялась повторять про себя песенку, которую ей всегда пел брат, когда ей было особенно страшно…

«Ночи темной ты не бойся,

Ночью черных теней нет

Страх не может длиться вечно

Тьму всегда развеет свет».

Громкий хлопок заставил ее вскрикнуть от неожиданности. Даже сквозь одеяло она почувствовала волну холода, ворвавшегося в комнату. Девушка высунулась наружу и облегченно выдохнула. Ничего страшного не произошло, всего лишь окна распахнулись, да и шторы надулись парусами, взметнулись к потолку. Ветер, пусть даже такой мощный, вовсе не чудище… Тогда почему так трепещет в груди сердце и хочется взвыть от ужаса? Сбежать из комнаты куда глаза глядят?

– Страх не может длиться вечно, – упрямо прошептала она и встала с кровати. В лицо ударил холодный морской воздух, обдал ее водяной взвесью, забился в ноздри резким соленым духом.

– Тьму всегда развеет свет.

Она с силой затворила окна, проверила щеколду и снова вернулась в кровать. Однако сон улетучился совсем. Остаток ночи принцесса проворочалась в кровати и новый день встретила разбитой и жутко невыспавшейся.

«Ничего, может, удастся прилечь потом», – утешила она себя. Однако и этого ей сделать не удалось. Длинная вереница из знатных господ и иностранных посольств, желающих поздравить молодых с грядущей свадьбой, а также вручить подарки, выстроились в длинную очередь, ожидая приема. Мираэль вынуждена была сопровождать будущего супруга, весь день принимать пожелания доброй и длинной жизни, а потом, вечером, снова сидеть за столом, в более узкой, но не менее скучной компании приглашенных гостей. На этот раз младший принц отсутствовал, так что разбавить разговор резкой шуткой или же острым словом было некому. Мира даже некое разочарование почувствовала, что показалось ей странным. С чего бы грустить по грубияну и возмутителю спокойствия?

Распрощавшись, наконец, с королевским семейством, принцесса, не без трепета, отправилась в свои покои. Уж на этот-то раз ей удастся крепко уснуть?

Только стоило ей провалиться в долгожданный сон, как холодное, липкое какое-то чувство вернуло ее в реальность. Сегодня ветер не завывал, волны не грохотали, а, что гораздо хуже, весь окружающий мир погрузился в ватную, зловещую тишину. На какой-то момент Мире показалось, что она оглохла. Разве может такое быть, чтобы ни звука не просочилось в ее комнату? Ни дуновения ветра, ни пения ночной птицы, ни шелеста волн?

Девушка села в кровати, напряженно прижимая к себе одеяло, осмотрелась и робко выдавила:

– Кто здесь?

Эти слова она произнесла скорее, чтобы убедиться, с ее слухом все в порядке. В конце концов, бывает же и на море затишье? Только она никак не ожидала, что ответом на ее вопрос послужит легкое шуршание в темном углу, прямо возле платяного шкафа.

– Я позову охрану! – она постаралась вложить в голос как можно больше твердости и уверенности, на деле же вышло жалко. Страх сдавил горло и грудь ледяными тисками, мешая сделать даже вдох.

Опять что-то зашуршало, на этот раз с противоположной стороны, под туалетным столиком.

Осторожно Мира придвинулась к тумбе, дрожащими рукам нащупала светильник, который предусмотрительно оставила ей Фэй на случай, если девушке что-то понадобиться ночью. С третьей попытки ей удалось зажечь его, и слабый мерцающий свет разогнал подступившую со всех сторон темноту.

В комнате никого не было.

Осмелев, Мираэль встала с кровати, приблизилась к шкафу, посветила под него, открыла и проверила внутри. Ничего. Пересекла покои и осмотрела трюмо. Снова ничего. Кто бы ни шуршал, мышь или еще какое живое существо, оно уже успело скрыться. Девушка облегченно выдохнула, развернулась к кровати и остолбенела от ужаса.

На сияющем паркете от окна к ее ложу отчетливо выделялась вереница мокрых человеческих следов.

Мира зачем-то посмотрела на свои босые ступни, хотя точно знала, они сухие, ни в какие лужи она не наступала и просто не могла нигде промокнуть! Но вот же отпечатки, прямо перед ней! Не слишком маленькие, чтобы принадлежать ребенку, но и не такие крупные, чтобы их оставил взрослый. Она наклонилась и поднесла светильник ближе – следы потускнели и несколько мгновений спустя исчезли совсем. Высохли?

Не решаясь гасить лампу, Мира поставила ее у изголовья кровати, а сама залезла под одеяло и продолжала вглядываться в теперь уже освещенные углы комнаты, пока первые лучи раннего солнца не заглянули в окно. Только тогда она смогла прикрыть глаза.

Но как только ей удалось забыться тяжелым сном, в комнату зашла Фэй и, поставив поднос с завтраком на прикроватный столик, распахнула шторы.

Мира, щурясь от света, повернулась на другой бок.

– Прошу прощения, принцесса, – виновато произнесла Фэй, – я бы не стала вас будить, однако на сегодня запланировано много дел.

– Опять? – сонно пробормотала девушка не в силах разлепить глаза.

– Что стряслось? Плохо спалось? – Участливо спросила служанка.

– Да, кажется, мыши шуршали всю ночь.

Про мокрые следы она решила ничего не говорить. Сейчас, при свете дня все, что произошло ночью, казалось дурным сном. Да и не хватало еще, чтоб ее за истеричку приняли.

– Мыши? Вам, верно, показалось! Прямо перед вашим приездом в ваших покоях мы расставили ловушки – простые заклятья, которые отпугивают насекомых, грызунов и прочую мелкую нечисть.

– Нечисть? – испуганно переспросила Мира.

– Ну, да, – Фэй посмотрела на принцессу как на ребенка, задавшего глупый вопрос. – Иногда сюда залетают бродячие огоньки или теневики. Они совсем безвредные, но напугать могут. Я сейчас же перепроверю ловушки.

От сердца немного отлегло. Значит, то, что пугало ее ночью всего лишь «безвредная» нечисть, к которой ей надо учиться привыкать. На ее родине не водилось ничего подобного, а о существовании различных созданий на большом континенте она узнавала из книжек и сказок.

Как же она могла забыть об этом? Ведь в легендах появление девинов и прочих необычных существ объяснялось существованием Сердца Бездны – огромного камня, сокрытого где-то в недрах здешних земель. Его особенная сила влияла на все, что находилось в округе, а искры, которые иногда вырывались на поверхность наделяли необычными способностями живых существ. Считалось, что тот человек, в кого попала искра Бездны, становился избранным, девином, обладающим властью над определенным природным элементом.

Раньше Мире как-то слабо верилось в столь фантастическое объяснение появления необычных существ, но прибыв на большой континент, она уже успела столкнуться с тем, к чему ее не готовили ни книжки в библиотеке, ни всезнающий мастер Льюис. Быть может, легенды не врали?

– Все, госпожа, я проверила. Ловушки в порядке и полностью заряжены. – Фэй, довольная, поправила растрепавшуюся от лазанья по углам прическу.

– А что, если сюда проникнет нечисть… крупная?

«Невидимая, оставляющая после себя мокрые следы», – мысленно продолжила Мира.

– Что вы! – рассмеялась Фэй. – У нас же не деревня, а королевский замок! Сюда ни одна тварь не просочится!

– И все же…

– Ничего не бойтесь, юная госпожа! Это естественно, волноваться перед свадьбой, но пусть вас заботит только приятная суета! Кстати, о ней. Лучшие портные королевства уже ждут вас, чтобы помочь подобрать самое красивое на свете платье! Не правда ли, замечательная новость!

Мира кисло улыбнулась. Уж чего-чего, а вертеться перед зеркалом, примеряя свадебный наряд ей сейчас хотелось меньше всего. Но с неизбежным приходилось мириться и какое-то время спустя она уже стояла перед шумными и суетливыми кутюрье, позволяя снять с себя мерки.

– Ваше высочество, взгляните на эти шелка, они легче облаков в небе!

– Уверяю вас, ничто так не подчеркнет вашу фигуру, как этот атлас!

– А кружева? Никто так не плетет кружева, как сильфиды в Загорье!

Они наперебой демонстрировали ткани и украшения, расхваливая качество материала, а Мира мечтала только об одном – поскорее покончить с примеркой, уединиться и хоть немного побыть в тишине. На выручку ей пришла Фэй. Увидев, что принцесса вот-вот свалится в обморок, велела оставить образцы и выпроводила портных из приемной, пообещав сообщить о решении Ее Высочества позже.

– Спасибо, – Мира благодарно улыбнулась и устало откинулась на спинку кресла. – Я и подумать не могла, что выбирать платье так хлопотно.

– Разве молодой госпоже не привычно это занятие?

Мираэль нахмурилась. Несмотря на высокое положение, ее никогда не баловали шикарными нарядами, да и сама она не придавала этому особого значения. К тому же, мастер Льюис любил повторять: «Не яркое оперенье делает птицу птицей, а ее способность летать».

– Ласточки реют в небесах, – продолжила она уже вслух, – в то время как павлины прикованы к земле. Истинная принцесса должна уметь носить с достоинством даже самую простую одежду. У меня дома не принято демонстрировать роскошь.

– Кажется, наследному принцу досталось настоящее сокровище, – восхищенно покачала головой Фэй. – Только вот…

– Что такое?

– Завтра вам предстоит отправиться в Храм чистой воды на особенную церемонию. Вы понимаете, о чем я?

Конечно, Мира понимала. Та, кто входит в королевскую семью, должна быть невинна. Что ж, придется ей пройти и эту, весьма… неприятную процедуру. Если бы только ей удалось выспаться, она бы спокойно вытерпела любое испытание. Однако третья ночь выдалась еще ужаснее предыдущих…

Карету сильно тряхнуло и Мира открыла глаза. Надо же, она и не заметила, как провалилась в сон. Но что же случилось? Почему они остановились?

Тео

Он никогда не задумывался, как долго живет этой двойной жизнью. Может, с момента появления Айседаля, а, может, и того раньше? Форма девина просто дала возможность провести четкую границу между его истинной сущностью и той, которая была угодна окружению. Беда только в том, что он уже не знал, где его настоящее Я. То ли он благородный человек, вынужденный для отвода глаз играть роль озлобленного принца-пьяницу, либо его душа уже давно блуждает во мраке, а все, что делает Айседаль – лишь жалкие попытки тонущего ухватиться за соломинку, прежде чем окончательно сгинуть в черной бездне.

Защищать слабых… Вершить справедливый суд… Скольких людей он спас? Добрые поступки не должны иметь счета, ведь если в этом мире прибавится хоть одна счастливая улыбка, где-то там, на небесах, Даля улыбнется в ответ.

Все, что он делал, делал ради Нее. Просто не мог позволить сгинуть ее последнему дару – силе девина. Случалось ли такое прежде? Разве могло волшебство переходить от одного к другому? Когда-то Тео мечтал быть таким же, как она. Между ними не существовало бы той пропасти, которая разверзлась между обычными людьми и девинами. Им не приходилось бы скрывать свои чувства от других. Ее народ не относился бы к нему так настороженно и враждебно. А его народ… Не убил бы ее.

Ее выследили из-за него, он виноват в том, что случилось. И каждый следующий день, на протяжении десяти лет, он нес тяжкое бремя вины. А часть ее силы, наполнившая его тело, позволяла хоть немного ее облегчить. Волшебство Дали, его Снежной королевы, было легким, как первый пушистый снег, чистым и искрящимся. Нежным и сияющим, как лепестки георгина. А ему достались острые ледяные осколки, разящие в самое сердце. Горькие лезвия отмщения за ее смерть.

Кончики пальцев привычно закололо, и Тео вовремя спохватился. Такое часто бывало – им овладевали воспоминания, и сила начинала рваться на волю. Только сейчас он находился в экипаже вместе с братом и его невестой, и должен был сделать все, чтобы себя не выдать. Он открыл глаза и посмотрел на сидящую напротив Мираэль. Голова ее склонилась к плечу Дириона и тот тихо сидел, боясь потревожить ее сон. Увидев, что брат проснулся, он приложил палец к губам, давая понять, что нужно соблюдать тишину. В любой другой ситуации Тео бы поднял шум, выкинул бы что-то особенно жестокое, но, посмотрев на спокойное лицо принцессы невольно залюбовался… и промолчал. Отвернулся к окну и сложил руки на груди, спрятав побелевшие от инея пальцы.

Вдруг карету тряхнуло, и экипаж остановился.

Глава 4

Глава 5

«…Люди непреклонны в мнении своем. Они боятся нас, а страх толкает на поступки неразумные, страшные. Они не могут понять, что сила, данная нам от природы – это не зло. Меч может убивать, но он может и защищать, все зависит от того, кто сжимает его рукоять. Мы готовы жить в мире, но постоянные провалы в переговорах делают нашу мечту несбыточной».

Из трактата неизвестного девина-летописца

«О растущем противостоянии с людьми»

5 век Черного светила

***Запрещен в Арайском королевстве

Тео

Нет. Вряд ли Дирион сам додумался до подобного. Скорее всего, на прохождении ритуала настояли мать с дедом.

Храм Чистой воды. Его надо было назвать храмом кровавых вод. Сколько душ он поглотил? Сколько несчастных девушек сгинуло в его пучине? Никто не знал, откуда он взялся – источник, что питал главный бассейн, однако ж, когда открылось его таинственное свойство – проникать в человеческие души, видеть самые сокровенные желания, вытаскивать из глубин подсознания страхи и пороки, место посчитали священным, достойным поклонения. Только вот, когда рассыпались искры Бездны, испытание пройти стало практически невозможным.

Интересно, Мира знает, почему выбрали именно ее? Она – носитель первой крови, ее предок – победитель девинов, укрывшийся от искр Бездны на далеком острове. Поэтому мать с дедом готовы поклонятся ему, как чистейшему из людей.

Именно они возродили охоту на «грязных тварей», уверились в том, что Бездна несет угрозу роду людскому. По их приказу ловчие обыскивают самые дальние уголки королевства, отбирая у родителей детей, в которых попала хоть маленькая искра, считая их опасными. А ведь большинство из них никогда не сможет по-настоящему развить свои силы. По правде говоря, никто уже и представить не мог, как выглядит настоящий девин, насколько страшна и разрушительна его сила, если он решит ею воспользоваться. Потому что истинные, урожденные, девины скрывались за линией гор, в таинственных землях, где и следа их не найти.

Тех же пленников, которых они сегодня встретили, ждала страшная участь. И принц Тео ничего не мог для них сделать. А вот Айседаль мог. Сейчас их разделяло не такое уж большое расстояние, тем более что по дороге к пещерам, где проводилась чистка, они должны сделать как минимум пару привалов. Времени, чтобы нагнать их и освободить, не раскрывая собственного отсутствия, должно хватить. Необходимо только уладить некоторые вопросы. Помощь лишней не будет, так что следовало послать кое-кому весточку…

Пребывая в глубокой задумчивости, он и не заметил, как экипаж прибыл на постоялый двор.

Солнце закатилось за горизонт, его последние лучи ласкали зеленые склоны холмов. Дальше дорога поднималась и, извиваясь золотистой лентой, пропадала между виноградниками, стройными рядами простиравшимися покуда хватало глаз.

Место, где они остановились, было довольно простым, но уютным. Каким-то домашним. Хозяева, коренастый мужчина средних лет, седовласый, с пышными усами и его супруга, миловидная женщина, полноватая и крепкая, радушно приняли гостей и тут же их разместили. Каждому досталось по просторной комнате, обставленной в соответствии с самым придирчивым вкусом. Очевидно, место это служило для приема далеко не самых простых путников.

– Ужин будет подан в самое ближайшее время, – расшаркалась хозяйка.

– Меня не ждите, – произнес Тео. – Я не голоден.

И, прежде чем кто-то успел ему возразить скрылся в своих покоях.

Мира

Младший принц в своем репертуаре! Мало того, что всю дорогу заливал горло вином, так еще и ужинать в их компании отказался! С другой стороны, оно и к лучшему, некому будет язвить и кидать на нее такие… странные взгляды, от которых мурашки по телу пробегают.

Девушка потерла запястье. Ей до сих пор чудилось, что черный лотос зудит и жжется. Она не понимала, чем вызвала такие хмурые взгляды, но подозревала, что за ритуалом кроется нечто большее, то, что от нее явно скрывали. Придя к такому не самому приятному выводу, она даже аппетит потеряла. Те стороны королевской семьи, которые постепенно перед ней раскрывались, ей совсем не нравились. Они ее пугали.

Мираэль все же сделала над собой усилие. Умылась, переоделась с помощью молчаливой, но исполнительной и умелой служанки, явилась к ужину. Еле затолкнув в себя печёные овощи и кусок тушеного мяса, она, сославшись на головную боль, отправилась к себе.

Вечер выдался ясным и теплым. Спать не хотелось, и Мира открыла дверь, ведущую из комнаты в небольшой палисадник. Сладкий аромат ночных цветов ворвался вместе с легким дуновением ветра. На улице выводили звонкие трели цикады, над головой, в черном небе, яркими искрами рассыпались звезды. Незнакомые, в чужой стране…

Присев на лавочку, она мечтательно улыбнулась. Здесь было настолько тихо и спокойно, что все страхи и тревоги покинули ее. Как бы хотела она, чтобы эти минуты беззаботного счастья длились вечно! Вот так бы сидеть здесь, вдали от моря, от замка и его обитателей и ни о чем не думать!

Тихое шуршание сдернуло тонкую вуаль спокойствия.

Что-то…или кто-то юркнул вдоль стены, скрылся за углом.

Позже принцесса не смогла объяснить даже самой себе, зачем она сорвалась с места и, увлеченная загадкой «Кто же это мог быть?», покинула безопасный сад, незаметно вышла с постоялого двора. Мысль о том, что совершила глупость, пришла слишком поздно. Тогда, когда тяжелая ладонь зажала ей рот, а руки скрутили за спиной. Она замычала, но не от страха, нет. Скорее, от злости, что так глупо попалась. Превозмогая боль в плечах, наугад лягнула изо всех сил ногой и, похоже, угодила в уязвимое место: кто-то взвыл от боли, а хватка ослабла, но лишь на секунду. В следующую к лицу прижали тряпку, резкий запах вышиб слезы, а потом и сознание…

Тео

– В драку не лезьте. С ловчими я разберусь сам. Как только дети будут свободны, вы должны помочь им пройти по скрытой тропе в горы. Понятно?

Трое мужчин согласно кивнули. Они готовы были во всем помогать ему, таинственному господину, когда-то спасшему их семьи, родных и близких. Обязаны жизнью тому, кто вытащил из бездны отчаяния, безысходности, укрыл от смерти. Пусть говорят, что Айседаль – разбойник и убийца. Они, как и многие простые люди, знали, что он их единственный защитник. Надежда на то, что справедливость не покинула этот грязный, жестокий мир. И пусть серебряная маска, ледяные клинки в руках и развернутые за спиной туманные крылья внушали благоговение и страх, они знали, острие возмездия направлено лишь в сторону виновного.

Тео все продумал до мелочей. Отдал несколько поручений по тайной связи, используемой Айседалем лишь в крайнем случае. Ожидая результатов, сделал вид, что заперся в своей комнате, предавшись излюбленному делу – распитию вина, для чего заранее приказал пополнить личные запасы. Получив данные, где остановились ловчие с пленниками, он незаметно выскользнул с постоялого двора, где, чуть поодаль, его ожидали люди и лошади.

Жаль, что его конь, Вран, остался в замке. Животные чувствовали опасную сущность дэвина и обычно волновались. На этот раз лошадь попалась резвая, всхрапнув, словно проверяя седока, она встала на дыбы, но, услышав спокойный и властный голос всадника, быстро успокоилась и послушно понеслась в ночь.

Мира

Просыпалась она медленно. Выныривала из тягучей бездны как из того самого болота, которое едва не стало ее последним пристанищем. Неужели сытный ужин и бокал вина сделали свое дело, и она, наконец, забылась глубоким сном? Но тогда почему она не помнит, как вернулась в спальню? Может, она уснула прямо в саду, на скамейке? Оттого и тело ноет, и руки затекли, даже шевельнуть ими нельзя, и голова раскалывается… Стоп.

Яркая вспышка пронзила сознание и она, наконец, вспомнила. И то, что пыталась проследить за странной тенью, и то, что ее схватили и потащили, но куда? Она чуть приоткрыла глаза, но в окружающей тьме рассмотреть что-либо было крайне сложно. Поняла только, что лежит, связанная, на подстилке из сена в каком-то тесном помещении, больше похожем на сарай. Она завозилась, пытаясь сесть, что в ее затрудненном положении потребовало больших усилий. Наконец, ей удалось приподняться и прислониться спиной к стене. Сердце бешено колотилось, в связанных запястьях пульсировала боль – веревки успели сильно натереть кожу.

Мира попыталась успокоиться и привести мысли в порядок. Сделала глубокий вдох, сосредоточилась на том, что произошло до того, как ее похитили. Она увидела какую-то тень и решила за ней проследить. Вышла за пределы двора… Кто-то мог ее заметить? Возможно, на ее поиски уже отправлен отряд? Нет. Девушка тяжело вздохнула, чувствуя, как отчаяние медленно, но верно охватывает сердце. Дирион видел, как она ушла в свою комнату и пожелал спокойной ночи. Значит, был уверен, что она сейчас спокойно отдыхает в кровати. А младший принц? Да что он вообще замечает, кроме бутылей с вином? На него вообще нет никакой надежды.

Так. Значит, помощи ждать неоткуда. Но она пока жива, а значит, тот, кто ее похитил, никак не связан с прошлым нападением на свадебный картеж. Ее бы тогда просто убили на месте. С другой стороны… от внезапно пришедшей в голову мысли она поежилась. С другой стороны, живой ей может выпасть участь гораздо хуже. Девушка замотала головой, отгоняя прочь страшные подозрения. Нельзя бояться, нельзя сдаваться! Нужно искать выход!

Глаза уже успели привыкнуть к темноте и теперь она хорошо различала грубо сколоченные доски, сквозь щели которых проникал тусклый свет от разожженных снаружи костров. Она также слышала громкие смешки и неразборчивую речь, очевидно, похитители отдыхали, не пренебрегая выпивкой. Это хорошо. Значит, у нее есть шанс осуществить задуманное.

Место, где она лежала, было единственным свободным пространством, все остальное занимали тугие мешки и сваленные в углу напротив инструменты. Среди них виднелись очертания и вил, и лопат. Если ей удастся добраться туда и избавиться от веревок, она сможет улизнуть. О том, что ее может ждать за пределами сарая она пока не думала – разберется по пути.

Мира стала неуклюже перемещаться. Выдвинуть ноги, упереться в пол, подтянуть тело, и так постепенно, шажок за шажком. Цель была близка, стоило пристроить связанные запястья к блестящему лезвию лопаты. Смех и говор усилились. Кто-то приближался! Она не успела ничего предпринять, дверь со скрипом распахнулась и внутрь завалилось двое мужиков. В нос ударило резким запахом спиртного и костровой гарью.

– Эй! – крикнул первый. Косматый, высокий, с огромными ручищами, он едва пролезал в дверной проем. – Глянь, девка-то бежать удумала!

– Вот, шельма! – гаркнул второй, поменьше и половчее. – Хватай ее!

Здоровенные лапы сгребли ее за шкирку, подняли, словно котенка, встряхнули.

– Ну-ка, пойдем, тебя Циклоп ждет!

Косматый грубо схватил Миру за локоть и вытащил из сарая, а затем, не церемонясь, перекинул девушку через плечо. Сдавленный стон вырвался из ее груди, но на ее страдания никто не обратил внимания. Громила со своей ношей быстро зашагал по лагерю, и каждое его движение отзывалось болью во всем теле пленницы.

Принцесса повисла безвольным кулем, понимая, что деваться ей некуда. Молотить руками толстую шкуру верзилы бесполезно, надо просто поберечь силы. Для чего? Она не знала, но надеялась на милость Всевышнего. В голове один за другим проносились вопросы. Куда ее несут? Кто такой Циклоп? Их главарь? Кто вообще эти люди? Ответ она получила почти сразу же, стоило только осмотреться. Вдалеке, у костра, прильнув друг к дружке, сидели дети. Те самые пленники, «зараженные», которых они повстречали днем. Вспомнила Мира и тех, кто расположился чуть поодаль – ловчих. Выходит, вот почему ее похитили! Хотят продать в рабство? Или же ее приняли за богатую аристократку и намеревались потребовать выкуп. Второй вариант казался злом меньшим, во всяком случае, у нее был шанс вернуться… Свою принадлежность к королевской семье она решила пока что скрыть. Неизвестно, как среагируют ее похитители, если вообще поверят.

Наконец, короткое путешествие на плече верзилы закончилось, и ее поставили на ноги возле большого шатра. Вход по обеим сторонам охраняли хорошо вооруженные воины. Мельком осмотрев пленницу, сочли ее не представляющей угрозы и расступились, пропуская внутрь. Колени дрожали, спину предательской волной обжег холод. Что ее ждет там? Приказав себе успокоиться и не подавать вида, что ей безумно страшно, девушка вздернула подбородок и переступила порог.

Циклоп не зря получил свое прозвище, ох не зря! Огромный, мускулистый, он восседал на некоем подобии трона, увешенного шкурами и замысловатыми побрякушками из костей и клыков. Возле ног его, подобно собачкам, сидели две полуобнаженные девицы. На своего господина они бросали такие томные, полные обожания и преданности взгляды, что Миру затошнило.

Одет мужчина был в узкие черные штаны и кожаный жилет, который отлично подчеркивал его надутые бицепсы и рельефный торс. Абсолютно лысый, с повязкой, целиком закрывающей правый глаз, Циклоп прямо-таки излучал грозную силу, против которой никому не выстоять. Он с интересом уставился на принцессу, не торопясь рассмотрел ее лицо, потом опустил взгляд ниже. Скользнул по груди, тонкой талии, бедрам…

Мира покраснела, сердце ее забилось так гулко, что, казалось, его слышали и за пределами шатра. Еще никто, никогда, не смотрел на нее так жадно и откровенно.

– Вот, значит, твоя обещанная добыча, Гант? – он ухмыльнулся, продолжая изучать внешность пленницы.

Мира только сейчас заметила, к кому тот обращался. В тени, за низким столиком, потягивая вино из кубка, восседал еще один человек. Тот самый, с которым днем спорил Дирион. Главарь ловчих! Его она точно никогда не забудет!

– Как ее увидел, сразу решил, она должна быть твоей!

– Хороша, – согласился Циклоп, довольно причмокнув. – Редкая красотка. Женщин из туманных земель в моей коллекции еще не было.

При слове «коллекция» Миру затрясло. Только не это! Неужели ей суждено стать одной из тех девиц – игрушек, и ползать в ногах у так называемого господина?

– Я… – неуверенно пискнула она, – мой жених очень богат. Он заплатит хорошие деньги, только назовите сумму.

Ей самой не понравилось, как жалко прозвучал голос, но, увы, ничего не могла поделать. Бесконтрольный страх охватывал все ее существо, затруднял дыхание, корявыми клещами стискивал грудь. Ей с трудом удавалось сдерживать нервную дрожь, собирая по осколкам остатки храбрости. Если сейчас она выдаст свой страх, то пропадет навсегда. Эти люди – хищники. Стоит дать слабину, пощады не жди.

– И что же твой, так называемый жених, может мне предложить? – Не скрывая любопытства в голосе, Циклоп наклонился вперед, уперся ладонями в колени.

– Все что попросите. Правда.

Она сделала над собой усилие и посмотрела прямо ему в лицо. Вопреки ее ожиданиям, тот вдруг громко расхохотался. Смеялся главарь долго и довольно, а потом резко замолчал и поднялся. Медленно приблизился к девушке, дотронулся до ее волос. Задумчиво, растягивая удовольствие, пропустил шелковистую прядь между пальцами, наклонился и шумно втянул ноздрями воздух.

– А ты вкусно пахнешь, чужестранка. Неужели надеешься, что я откажусь от удовольствия обладать тобой ради горстки золота?

– Я… – Мира невольно попятилась, но ее тут же придержали за локти сопровождающие.

– Развяжите ей руки.

– Но, господин, она едва не сбежала по пути сюда… – замямлил было косматый, но его тут же прервал громогласный рев.

– Вы что, с бабой справиться не сможете? Развяжите и отведите в женскую часть. Пусть ее накормят и приведут в порядок.

– Да, господин.

Веревки слетели в один миг и руки запылали болью. Мира сцепила зубы, чтобы не застонать и принялась аккуратно массировать затекшие конечности.

Циклоп не сводил с нее взгляда. Он вдруг нахмурился, подошел к ней и схватил за запястье, развернул тыльной стороной, подставил под свет. На бледной коже ярким пятном чернел цветок лотоса.

– Вы… – кажется, от ярости его могучее тело покинул весь воздух, так страшно он засипел. – Что вы сюда притащили?

На этот раз пришла очередь задрожать от страха ловчим. Гант обрел дар речи первым.

– Мы… Как и договаривались… Девицу…

– Вы ЭТО видели? Знаете, что это? – Циклоп побагровел от злости, а его единственный глаз готов был испепелить на месте нерадивых мужиков.

– Нет, – они в унисон замотали головами, совершенно не понимая, в чем причина такой резкой смены настроения.

– Это отметина – черный лотос! Королевская печать! Ах! – теперь он по-новому посмотрел на пленницу и его взгляд не обещал ничего хорошего. – Теперь я понял, о каком богатом женихе идет речь! Вы – дебилы! Хоть понимаете, что похитили невесту наследного принца Арайи?

– Нас никто не видел, – принялся оправдываться главарь ловчих.

– Да, – подхватили его слова другие, – никто не знает, что она здесь.

– Вы совсем умалишенные? – рыкнул Циклоп. – Как вы думаете скрываться от принца в королевских землях? Да гвардия в момент сравняет мой лагерь с землей! Немедленно избавьтесь от девки, слышите? Я ее в глаза не видел! А потом забирайте своих грязнокровок и проваливайте, покуда я вас сам не сдал короне.

– Слушаемся! – кланяясь троица вывалилась из шатра, вытянув за собой Мираэль.

Все произошло так быстро, что она и среагировать не успела. Предательская отметина! Надежды на то, что удастся потянуть время и улучить возможность сбежать или хотя бы дождаться помощи рухнула. Теперь жить ей осталось считанные минуты.

Она отчаянно сопротивлялась, брыкалась, упиралась ногами в землю, пока тяжелая пощечина не лишила ее сил. Весь мир потемнел и взорвался искрами. Несчастная снова оказалась на плече у похитителя.

– Прикончите ее, – послышался злобный рык, – и возвращайтесь. Мы уходим сейчас же.

Какое-то время ее тащили, и она совсем не соображала куда. Потом грубо сбросили на землю, и Мира на какое-то время потеряла чувство реальности. Холод охватил все тело, она упала во что-то мягкое и влажное. Траву? Хватая ртом воздух, чтобы отдышаться, она приподнялась на локтях, быстро осмотрелась. Ее отнесли за пределы лагеря, в лес. Здесь было совсем тихо, туман стелился по земле и в лунном свете казался серебристым покрывалом, легшим на уставшую от дневного зноя землю. А скоро он станет ее саваном.

– Ты рой яму, – приказал один другому, тому самому здоровяку, который нес ее на себе, – а я за ней присмотрю.

Косматый что-то промычал, но послушно взял лопату и принялся за работу.

Девушка перевернулась на спину и поползла назад, пока не уперлась спиной в дерево. На бегство не осталось сил, ее мутило, перед глазами все кружилась, то ли от удара, то ли от того, что долго болталась на плече головой вниз. Между тем надсмотрщик приблизился и наклонился к ней. Лицо его, широкое, в рытвинах от оспин, оказалось совсем рядом. Маленькие глазки маслено блеснули, рот растянулся в недоброй ухмылке.

– Ты пока работай, – хмыкнул он, – а я тоже времени терять не буду. Что зря добру пропадать? А? Красава, повеселимся напоследок?

В ужасе, Мира попыталась отползти, но мужик крепко прижал ее к земле, навалился всем телом.

– Не брыкайся, крошка. Будь хорошей девочкой.

Его липкие руки зашарили под юбкой, поднимаясь все выше. Мира извернулась и вцепилась пальцами в его лицо, расцарапала щеку.

– Ах ты! – Он ударил ее со всей силы, так что голова откинулась назад, во рту появился привкус крови, из глаз брызнули слезы. – Уймись!

Мира ничего не могла сделать. Ее словно грязным мешком придавило, который, как ни старайся, скинуть невозможно. Она забилась, но безуспешно. Не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Сквозь кошмарную завесу ощущала как грубые лапы щупают бедра, рвут ткань на груди, но могла только беспомощно мычать. Она уже ни о чем не думала, неотвратимый ужас вытеснил все мысли, льдом сковал тело, она зажмурилась, сжалась, моля только об одном, чтобы это все поскорее закончилось.

Холодно… Холодно… Страшно…

Тяжесть вдруг исчезла, стылый воздух ворвался в легкие. Внезапно стало так легко и спокойно, что Мира решила – она умерла и ее мучениям, наконец, пришел конец. Девушка открыла глаза и обмерла. Она все еще находилась на бренной земле. Насильник никуда не делся, просто лежал чуть поодаль. Руки раскинуты, глаза выпучены, из распоротого живота склизкими змеями свешивались внутренности. Его подельник, Косматый, стоял возле свежевырытой ямы, схватившись за горло, в котором застрял сверкающий льдом клинок. Человек, который держал меч, был окутан туманом, лицо скрывала серебряная маска, но Мира уже знала, кто он.

Живот скрутило в тугой узел, снова подкатила тошнота. Но не от жуткого вида смерти, а от того, что поняла, что с ней только что могло случиться. Горячие слезы потекли по щекам. Широко раскрыв глаза, она смотрела, как тело громилы соскальзывает с клинка и падает аккурат в яму. Вырытую для нее…

– Вы в порядке?– Айседаль обернулся, вытер лезвие и плавным движением убрал его в ножны, наклонился и поднял с земли какое-то покрывало. Вероятно, предназначенное для ее погребения. Она снова задрожала, застучала зубами и сжалась в комок. Айседаль приблизился, но внезапно застыл. Даже под маской лицо его в удивлении вытянулось.

– Принцесса? Но… как вы тут оказались?

Он смущенно отвел взгляд и протянул покрывало.

До Миры только сейчас дошло, в каком виде предстала перед своим спасителем. Избитая, волосы всклокочены, платье разорвано, едва скрывает наготу. Удивительно, что он ее вообще узнал!

– Я… я – она снова всхлипнула, весь ужас от пережитого вдруг навалился невыносимым грузом, слезы полились сплошным потоком. – Я…

– Тише, тише. Все позади.

Он опустился рядом и приобнял за плечи, мягко притянул к себе. Не в силах более сдерживать эмоции, девушка разрыдалась, доверчиво прильнув к его груди. Ей было совершенно все равно, что о ней могут подумать. Что говорили злые языки об Айседале. Он ее спас. Снова. Рядом с ним спокойно и безопасно. И даже несмотря на то, что возле рук его вьются и искрятся снежинки, а серебряная маска отливает инеем, ей совсем не холодно. Оказывается, в его объятиях может быть очень даже тепло.

Глава 6

Глава 6

Тео

Как? Как принцесса могла оказаться в подобном месте? А если бы он опоздал? Ведь услышал возню и сдавленные крики совершенно случайно, исследуя подступы к лагерю. Как мог Дирион допустить такое?! Куда он вообще смотрел? Как сильно Мираэль пострадала? Какой же кошмар пережила!

Сжимая ее в объятиях, Тео жалел, что не обладает даром воскрешать мертвецов с одной целью – убить их снова, разорвать в мелкие клочья, чтобы и зверью ничего не досталось. Чувствовал, как внутри занимается ледяная буря, и, если бы не недавнее ранение, от лагеря Циклопа и от ловчих не осталось бы и мокрого пятна. Но, увы, сила к нему в полной мере не вернулась, оттого он и продумывал, как незаметно увести детей из лагеря и при этом не переполошить всю охрану. Сейчас он с ними не справится.

Мираэль притихла, но продолжала прижиматься к нему, тихонечко всхлипывая. Он ласково погладил ее по макушке, нехотя отстранил от себя.

– Вы так совсем замерзнете.

Девушка смущенно опустила голову, зябко кутаясь в покрывало.

– Лучше уж замерзнуть, чем это. – Она покосилась на распростертое рядом тело ловчего.

– Принцесса, – Тео не знал, как задать мучавший его вопрос. – Скажите… Вы сильно пострадали?

– Слава Всевышнему вы вмешались вовремя, – тихо произнесла она, подтянула к груди колени, обхватила их руками. – Он не успел… ну…

Девушка умолкла, а потом, собравшись духом, заговорила вновь.

– Меня похитили, чтобы продать Циклопу… В пользование. Но он увидел мою метку, – она вытащила руку из-под покрывала, показала запястье. – Этот ужасный человек рассвирепел и велел избавиться от меня. Испугался, что мой жених… Дирион найдет и сравняет лагерь с землей. Ловчие притащили меня сюда и решили… перед тем, как…

Слова застряли в груди, она тяжело вздохнула и сменила тему.

– Как же вы узнали, что я здесь? Уверена, мое отсутствие никто не заметил.

Тео покачал головой, не желая еще больше пугать принцессу, а потом решил, что проще сказать правду, ведь так или иначе, самое страшное уже позади.

– Я не знал, что вы здесь.

Сердце дрогнуло при виде того, как Мираэль всхлипнула и снова сжалась в комочек.

– Тогда что вы тут делаете?

– Я пришел за детьми.

– За детьми?

Девушка удивленно распахнула ресницы.

– Да. Их клеймят страшным словом «зараженные», однако, это далеко не так. Поверьте…

– Ах вот оно что, – принцесса чуть оживилась, в глазах блеснула искорка сочувствия. – Несчастные пленники… Вы же их спасете?

То, с каким участием она произнесла эти слова, с какой робкой надеждой и чистой искренностью в голосе, восхищало. Еще несколько мгновений назад ей самой грозила страшная опасность, а сейчас она, позабыв о своем состоянии, волновалась о судьбе тех, кого даже не знала.

– Я видела их в лагере. Хотя, стойте. Кажется, Циклоп приказал ловчим убираться. Хотел избавиться от всего, что связывало со мной…

А дела складывались на руку! Если ловчие покинут защищенный и хорошо охраняемый лагерь, расправиться с ними не составит особого труда. Тео тихо свистнул и на его зов из леса появились три человека. Мира вскрикнула, но он тут ж успокоил.

– Не бойтесь, это друзья. Вас отведут в безопасное место и присмотрят, чтобы больше ничего не случилось.

– А как же вы? Вы отправитесь к ловчим один? Это опасно!

Мира осеклась и смущенно отвела глаза в сторону. Почему? Поняла, что демонстрирует излишнее беспокойство, неподобающее принцессе, или же за него переживает? Конечно же, первое. С какой стати ей за него волноваться?

– Простите, мне не следовало сомневаться, – пролепетала она, покраснев до кончиков ушей. – Вы же расправились в одиночку с теми троллями и… ловчих… тоже убьете?

– К своим пленникам они сочувствия не проявляют. Хотите, чтобы я оставил их без наказания?

– Нет, то есть, они должны, конечно, расплатиться за содеянное, но… Как я поняла, такова их работа и у многих семьи. Наверняка не все они такие, как…

– Как они? – Тео пнул труп насильника кончиком сапога.

– Одно зло порождает другое зло. Я просто не хочу, чтобы ваше имя утонуло в крови.

– С этим вы немного опоздали, принцесса, – сухо произнес он. – Берегите ее.

И, кивнув своим людям, исчез в лесной тьме.

Мира

В лагере, куда ее сопроводили, уютно потрескивал костер, а из подвешенного над ним котелка доносились аппетитные запахи. Здесь их встретило еще несколько человек. Все они, просто одетые, молчаливые, даже угрюмые, почему-то внушали спокойствие и чувство безопасности, словно надежное укрытие в ненастную погоду. Эти люди почти не обратили на нее внимания, а продолжили заниматься каждый своим делом: кто-то лошадей чистил, кто-то дрова заготавливал, кто-то оружие точил.

– Простите, – Мира нарушила тишину, обратилась к сидящему чуть поодаль мужчине. Тот время от времени помешивал жаркое и подкидывал поленья в костер. Выглядел он молодо, разве что лицо заросло многодневной щетиной, да ранние морщины легли на лоб. Он настороженно на нее посмотрел, будто не ожидал, что гостья вообще заговорит. – Мне жаль, что стеснила вас. Не хотела причинять неудобства.

Брови собеседника удивленно поползли вверх:

– Вам ли, госпожа, извиняться? Вы ж из благородных, чай, не привыкли у костра посреди ночи с людом простым сидеть.

Мираэль тяжело вздохнула. На родине она привыкла к походам за пределы дворца. Разве может правитель закрыться в собственном роскошном замке и не интересоваться, как живет его народ? Мастер Льюис не уставал повторять, как только владыка перестанет спускаться со своих высот, однажды потеряет все. Здесь, похоже, такой практики не придерживались.

– Я очень благодарна вам за приют.

Тепло костра приятно согревало, гнало прочь ужасные воспоминания уходящей ночи. Сидя на жестком бревне, кутаясь в простое покрывало, она чувствовала себя в большей безопасности, чем во дворце. Айседаль никогда не доверил бы ее жизнь посторонним.

– И очень благодарна ему… За спасение.

Мужчина одобрительно кивнул, подкинул еще несколько поленьев и задумчиво изрек:

– Мы все ему обязаны жизнью.

– Тогда почему вы все здесь, а не с ним? Это же опасно, в одиночку против ловчих выступать.

Мира тяжело вздохнула. Вот она и задала волнующий ее вопрос. Сама-то сидит в тепле и уюте, под охраной, а он? Вдруг, именно сейчас, в схватке тяжелой борется не только за пленников, но и за себя?

Мужчина усмехнулся:

– Разве ж позволит он? Привык только свою жизнь на кон ставить. Мы и так пробовали, и эдак. Да и куда нам, с девином силушкой равняться. Что можем, то и делаем. Вот, детишек примем и до Драконова хребта проводим, а там до Таинственных земель рукой подать.

– А там что?

– А там, – тот почесал бороду, нахмурил лоб. – Вотчина девинская начинается. Никакой ловчий туда не сунется. Да и простой человек, думаю, тоже. Нечего судьбу зря испытывать.

Какое-то время оба снова погрузились в молчание. Девушка смотрела на обгорающие поленья, на то, как оранжевые языки пламени ползут по дереву, оставляя за собой черные следы. Такие люди как ловчие, как Циклоп и его подручные, чем они отличаются от испепеляющего пламени? Уничтожают все на своем пути. Оставляют за собой поломанные судьбы, разрушенные семьи, почерневшие от горя сердца.

– Скажите, – она снова нарушила тишину. – Айседаль ведь наказывает негодяев. Почему же тогда он не добрался до Циклопа? Как может такой мерзавец, – она сделала глубокий вдох, чувствуя, как внутри поднимаются волны гнева, – все еще творить зло?

Ее молчаливый собеседник сжал губы, несколько раз ткнул палкой в костер.

– Верно решили, не по зубам Айсу Циклоп? Зря. Он для него, что семечко в жерновах. Только вот такое дело… Циклоп этот под королевским приглядом ходит, да обо всех делишках, что пострашнее обычной контрабанды, докладает. Всю гниль не перетопчешь, от этой хоть иногда польза случается.

Мира сжала губы. Конечно, если обуздать пламя, его тоже можно использовать во благо.

Тео

Ловчих он нашел быстро. В поисках дороги они шумно пробирались сквозь лес, а их злые перепалки служили отличным маяком. Тео опасался, что дети могли попасть под горячую руку и пострадать, поэтому, увидев, наконец, пленников, решил действовать немедля. Резвой стрелой преодолел остаток пути, с рук уже готовы были слететь ледяные дротики, однако, в последний момент он передумал, притаился за ближайшим деревом.

«Я не хочу, чтобы ваше имя утонуло в крови, – слова принцессы снова и снова вспыхивали в сердце. – Одно зло порождает другое зло».

В кого он превратился? В разящий, ни о чем не задумывающийся клинок? Если он взял на себя ответственность вершить правосудие, то как далеко может зайти?

Из укрытия открывался отличный вид на процессию. Измотанные, плачущие дети еле-еле передвигались. Ловчие шли так же тяжело, не забывая подстегивать пленников. Оценив обстановку, Тео тихо переместился в тыл процессии и напал внезапно, не дав возможности сориентироваться. Двое ловчих рухнули сразу, оглушенные. Следующую пару со свистом скрутила ледяная веревка. Его появление вызвало сумятицу – молниеносный, он выскакивал из тумана и, обездвижив очередную жертву, исчезал снова, растворялся в ночной мгле. Детишки сбились в одну кучу, охранники, выставив впереди себя оружие, настороженно осматривались, не в силах предугадать очередной удар.

Тео не обнажал клинки. Опасался случайно поранить кого-то из пленников, да и убивать он решил только в крайнем случае. В конце концов, ловчие действительно находились на службе у короля и многие содержали семьи. Только ворожба отнимала много сил, к тому же, девинские цепи сковывали противника лишь на время, так что следовало торопиться. Да и оставались-то всего двое и главарь, только в пылу схватки Тео упустил последнего из виду, а зря. Его резкий, безжалостный голос заставил остановиться, ледяное оружие рассыпалось в снежную пыль, так и не сорвавшись с рук.

– Сделаешь хоть шаг – и я убью ее.

Мерзавец стоял чуть поодаль, одной рукой грубо прижимая к себе девочку, другой приставив меч к горлу. Острое, широкое лезвие жадно блестело, по тонкой шее пленницы струилась кровь – чтобы убить, хватит и одного нечаянного движения. Тео замер, стараясь совладать с чувствами. Заложница, та самая, ради которой он бросился днем под кнут, невероятно похожая на Далю, смотрела прямо на него. И взгляд ее, решительный, отчаянный, не предвещал ничего хорошего. Смелая девочка, отважная, безрассудная. Прямо как Даля. Та тоже ни за что бы не дала себя использовать, ни за что бы не позволила пострадать другим ради нее. Пальцы ее шевельнулись, готовые сплести заклинание.

«Не делай глупостей». Тео едва заметно покачал головой, поднял руки, сдаваясь, дал себя скрутить вмиг подлетевшим ловчим.

– Смотрите-ка кто попался, – довольно прорычал Главарь. Губы его растянулись в торжествующей улыбке, глаза алчно заблестели. – Да это же сам Айседаль! Вот так куш! За его голову король столько денег отвалит, что на десять жизней хватит!

– Повезло вам, согласен, – спокойно произнес Тео. – Я даже сопротивляться не буду, если ты отпустишь детей.

– А тебе, мразь, слова не давали.

Стоящий рядом ловчий тут же отвесил несколько жестких ударов в живот, отчего Тео согнулся, хватая ртом воздух. Не дав ему отдышаться, к лицу прижали влажную тряпку. Резкий запах сдавил горло, он закашлялся, перед глазами все поплыло, и он безвольно повис на руках у ловчих.

Убедившись, что пленник не представляет опасности, Главарь, наконец, отшвырнул девочку в сторону, сделал несколько шагов к бесчувственному девину.

– Допрыгался? Дурман и на вас, тварей, отлично действует, проверено. Мне вот интересно, что скрывает твоя маска? Может, ты тот еще уродец, которого только в цирке на потеху показывать?

Он протянул руку и застыл, в одно мгновение превратившись в ледяную статую. С широко раскрытыми от удивления глазами, чуть приоткрытым ртом, из которого вырвалось последнее облачко пара.

– Ты ошибся. – Тео выпрямился, стряхнул веревки так же небрежно, как до этого избавился от удерживающих его охранников. Те, без сознания, повалились на землю. – Дурман-то действует, но он летучий и его легко перенаправить. Правда?

Тео посмотрел на девочку и чуть улыбнулся.

– Ты девин воздуха, правда? Спасибо, что помогла. Если бы ты не развеяла дурман, мне пришлось бы туго.

Сказать по правде, часть отравы он успел вдохнуть, поэтому тошнота до сих пор душила горло, а земля так и норовила уйти из-под ног.

– Я – Айка. – Девчушка поднялась с земли, отряхнулась скорее по привычке, ведь платье ее и без того было грязным и местами порванным. – Если бы вы меня не остановили, расправились бы с ними быстрее.

– Если бы я тебя не остановил, ты бы лежала с перерезанным горлом. – Возразил Тео и покачнулся. Чтобы не упасть, согнулся, уперся руками в колени, сделал глубокий вдох, стараясь как можно быстрее избавиться от дурмана. Когда немного отпустило и в голове прояснилось, произнес:

– Надо связать остальных.

– Уже сделано.

Ему осталось только удивляться, как шустро Айка организовала ребятню, чтобы обездвижить ловчих.

– Тогда уходим.

Такой странной, потрепанной процессией они углубились в лес.

Мира

Уже светало. Последние утренние звезды печально затухали, прощаясь с ночью. Опадая серебристыми искрами, меркли на светлом небосклоне, чтобы после длинного дня снова занять свое место. Мираэль успела вздремнуть – она сама не поняла, когда погрузилась в крепкий, глубокий сон. А очнулась, укрытая теплой шкурой, возле тлеющих углей костра, от суетливых шагов и разговоров. Причину того увидела через пару минут – из лесной тьмы один за другим к лагерю выходили дети. Они выглядели изможденными, едва держались на ногах. Однако их лица… они были абсолютно счастливыми! Шествие замыкал Айседаль, и Мира решила, что никогда не забудет этой картины. На его шее устроился малыш, лет четырех, по обеим сторонам, на локтях повисли детки чуть постарше. Казалось, витающие вокруг знаменитого разбойника снежные кольца их никак не беспокоили. Мелкий так и вовсе крепко вцепился ручонками в белоснежные пряди своей «лошадки» и издавал какие-то восторженные звуки. Сам Айседаль, даже если и устал от такого избыточного внимания, виду не подавал. Только столкнувшись с ее, Мираэль, взглядом замер, а смущенная улыбка всего на мгновение тронула губы разбойника, словно его застукали за чем-то неподобающим статусу и возрасту.

Девушка чувствовала, как ее захлестывают волны облегчения, как смывают застрявшие в сердце шипы волнения и переживания. Только сейчас она поняла, как извелась в неизвестности и ожидании. И этот самый факт беспокоил ее не меньше. Конечно, судьба детей была ей небезразлична, но оттаяла она лишь тогда, когда увидела Его. Он вернулся целым и невредимым, вот в чем было непередаваемое, захлестывающее душу счастье. Пораженная таким открытием, она с досадой прикусила щеку. Что бы сказал мастер Льюис? Наверняка бы запер в кабинете и заставил переписать том-другой придворного этикета!

Тем временем, Айседаль осторожно снял с шеи малыша и передал его в руки подоспевшего помощника. Тот запротестовал, не желая расставаться, тянул руки к своему спасителю, но он что-то сказал ему на ушко, ласково взъерошил волосы, и ребенок успокоился. А затем, отдав очередной приказ, направился прямо к ней. Помимо своей воли, она засмотрелась на его легкую, пружинистую походку. На грациозные и одновременно опасные, как у хищного зверя, движения. До сих пор ей не удавалось как следует его разглядеть – он появлялся в разгар сражения и исчезал так же внезапно. Так крепкий сон поутру оставляет после себя лишь смутные воспоминания и чувства, которые не поддаются описанию, они просто живут под кожей, бьются вместе с сердцем. И вот он сейчас стоит перед ней. От него все так же веет холодом и спокойствием. Лицо все так же скрыто заиндевевшей маской, но от этого только сильнее обращаешь внимание на четкие линии скул и смелые, красивой формы губы. Что за наваждение?

Мира поняла, что неприлично долго пялится на него, отчего краской залились не только щеки, но и, кажется, все лицо. Она кашлянула и отвернулась, изо всех сил молясь, чтобы этот ее личный позор остался для него незамеченным.

– Ночь была холодной. Вы простудились? – с вежливым участием поинтересовался он.

Сухой вопрос, ничего более, что она надумала тут?

– Ничего страшного, просто в горле немного першит. Значит, вы вернулись. Это хорошо.

– Да, но у меня осталось еще одно незавершенное дело.

– Какое же? – Мира, наконец, справилась с накатившими эмоциями и набралась смелости посмотреть прямо в его глаза.

– Доставить вас домой в целости и сохранности. Вы не возражаете?

Сердце снова сделало предательский скачок, а по спине пробежали приятные мурашки.

– Доставить домой? – переспросила она, просто чтобы снова не повиснуть в позорном молчании, а ответить хоть что-то.

– Вы же доверяете мне?

– Ну… Скажем, не так сильно, как тот малыш, который таскал вас за волосы.

Айседаль не смог сдержаться и рассмеялся. И этот его смех удивительным образом заражал искренностью и весельем. И вот уже Мира, сама не понимая как, рассмеялась вместе с ним, отпуская все кошмары прошедшей ночи.

– Обещаю, вы поедете на лошади, а не на моей шее.

Истинная принцесса бы оскорбилась от подобного заявления. Но после всего пережитого Мире было плевать на свое высокое положение и на то, насколько приличны в ее адрес высказывания. Она не учла только одного – лошадь была всего одна, так как остальные понадобились для переправки детей, а первые солнечные лучи неумолимо возносились над горизонтом. И если она собиралась вернуться на постоялый двор незамеченной, надо было откинуть лишние церемонии и позволить Айседалю занять место позади нее.

И снова невольно оказаться в его объятиях.

Пусть она и занималась верховой ездой, сейчас от этого не было никакого толку. Ее обучали красиво восседать на лошади, держать осанку и элегантно править поводьями. Но сейчас они неслись по петляющей среди деревьев дороге, и девушка испуганно цеплялась то за гриву резвого коня, то за руки ее спутника. Ей казалось, что не удержится и вот-вот свалится под копыта мчащегося животного, зажмуривалась и вскрикивала на каждом повороте.

– Не бойтесь. Я не дам вам упасть.

Спокойный, уверенный голос в который раз подарил ей смелость. Она и сама вдруг почувствовала силу придерживающих ее рук, близость его крепкого тела. По коже снова пробежались мурашки. Наверняка от холода, от полупрозрачного морозного тумана, обнимающего их обоих.

Вскоре лошадь сбавила темп, и Мира позволила себе чуть расслабиться. Теперь, кроме стука копыт она различала и звонкое пение птиц, и шелест листвы над головой. Лучи утреннего солнца нежно касались макушек деревьев, а стылый ночной воздух развеивался туманной дымкой. Природа просыпалась, радовалась предстоящему дню, и на душе вдруг стало очень спокойно. Какой бы страшной и странной ни была ушедшая ночь, все позади. Ее охватило приятное умиротворение, и вдруг захотелось ехать вот так, как можно дальше, и чтобы дорога не заканчивалась. Рассматривать его руки, уверенно правящие поводьями, и даже не возражать, когда он, нечаянно, наклоняется вперед и грудью прижимается к ее спине.

Только его фраза вмиг разрушила то блаженно-мечтательное состояние, в которое она погрузилась.

– Мы почти на месте.

Она очнулась, с удивлением разглядев впереди очертания постоялого двора.

– Вон там есть тайный проход, видите? Никто не заметит вашего отсутствия. Дальше мне нельзя.

Он остановил лошадь, спрыгнул сам и помог спуститься ей.

– Я бы и рад сказать «до встречи», но обстоятельства, которые нас постоянно сталкивают, угрожают вашей жизни.

– Тогда прощайте.

Мира развернулась и, не говоря больше ни слова, поспешила прочь.

Как бы ей ни хотелось обернуться, она сдержалась. И в этой маленькой битве со своими чувствами она победила, пришла в себя. Она не имеет права идти на поводу у собственных желаний, не может подвести отца, не может опозорить имя погибшего брата. Дирион – ее жених, ее судьба, и ничто уже этого не изменит.

И только вернувшись в свои покои заметила, что сжимает в руке ледяной георгин.

Глава 7

Глава 7

Мира

Поспать, конечно же, не вышло. Во-первых, она пребывала в ужасном смятении. В голове роились тысячи мыслей и остановиться на какой-то конкретной ей никак не удавалось. То и дело в памяти всплывали похотливые рожи Циклопа и ловчих, сияющие личики спасенных детей и, самое печальное, она никак не могла избавиться от воспоминаний о Нем. Айседаль прочно и, похоже, надолго поселился в ее сердце. И что с этим прикажешь делать? Если бы можно было заставить себя не думать! Ничего к нему не чувствовать…

Во-вторых, ей было просто жизненно необходимо принять ванную. Не могла же она выйти к завтраку в таком вот неподобающем виде? Всклокоченной и грязной, в синяках и ссадинах? Поэтому она взяла на себя роль капризной принцессы и приказала немедленно приготовить купель, а служанку не пустила даже на порог. Еще и приближаться к себе запретила, чтоб избавиться от лишних глаз.

Теплая вода помогла наконец-то расслабиться. Во всяком случае, приключения ее остались за крепкими стенами двора и теперь казались не более чем ночным кошмаром.

Несмотря на жаркую погоду, она надела платье с длинными рукавами. Искусная вышивка, спускающаяся замысловатым рисунком от плеча к манжетам, удачно маскировала следы, оставшиеся от веревок на запястьях. Пышная, в пол, юбка, так же скрывала кровоподтеки на коленях и лодыжках. И все же, Мира вышла к завтраку с некоторой опаской. Пусть внешность свою она привела в порядок, глаза ее и поведение могли выдать с головой любому внимательному собеседнику. Однако, к ее облегчению, Дирион ничего не заметил. Вежливо поинтересовался, как ей спалось и, погруженный в свои раздумья, приступил к трапезе. Младший принц выглядел не самым лучшим образом. Впрочем, что тут удивительного? Бледное лицо, тени под глазами уже стали его привычным образом. Удивительным было то, что за все время завтрака он не проронил ни слова, а только морщился, как от головной боли, и постоянно дотрагивался до висков. От еды он также отказался и, что самое необыкновенное, пил обычную воду.

– Ты что, опустошил весь запас вина в первую же ночь? – Дирион мельком посмотрел на брата и хмыкнул. – Нам ехать еще пять дней, чем ты будешь заниматься?

– Не волнуйся, – неохотно парировал тот. – Забыл, что мы проезжаем лучшие винодельческие угодья нашего королевства? Здесь я точно не заскучаю.

– Пусти козла в огород, – проворчал Дир и встал из-за стола. – Ладно. Собирайтесь. Скоро выезжаем.

– К чему спешить? Если ты не в духе, нечего срываться на других. – Недовольно процедил Тео.

– Да, не в духе. Прошлой ночью Айседаль напал на процессию с «зараженными». Пленников и след простыл, а вот ловчие…

– И что с ними, – судя по усталому голосу, младший принц задал этот вопрос скорее для приличия, будто и дела ему не было до проделок знаменитого разбойника.

– Они все мертвы.

Тео замер с чашкой возле рта, поставил ее на стол, переспросил:

– Что ты сказал?

– Что слышал, – буркнул Дирион. – Айседаль расправился со всеми, не выжил никто. Этот выродок не пожалел даже тех, у кого остались дети и престарелые родители.

Смысл сказанного дошел не сразу. Мира прижала руки к груди, чувствуя, как горький комок встал в горле. Как такое может быть? Он же сказал, что пощадил их! Выходит, он лгал? Но… Он же спас ее, так искренне заботился об окружающих! Как он мог смеяться после того, как… Жгучий спазм не давал сделать и вдоха, поэтому она издала некое подобие всхлипа, чем сразу привлекла к себе внимание.

– Мираэль, прости, прости, – Дирион поднялся и подошел к ней, нежно взял ее ладони в свои. – Зря я сказал при тебе такое! Но ты должна понимать, как он опасен!

Девушка замотала головой, чувствуя, как накатывают, душат слезы.

– А если это не он? Если он не виноват!

– Увы, – мрачно отрезал Дирион, – на трупах нашли его знак, ледяной георгин… Он хуже зверя, хуже всякой твари…

Хлопнула дверь и Мира вздрогнула. Это младший принц, не говоря ни слова, вышел из комнаты.

Тео

Дела принимали совсем скверный оборот. Мало того, что после ночных приключений, он еле стоял на ногах. Слишком долго находился в обличье девина, слишком много волшебных сил потратил. Его ведь предупреждали, нельзя пользоваться даром без риска для собственной жизни – это только рожденные с силой черпают ее безвозмездно, а для такого как он, обычного человека, продолжительное пребывание в шкуре девина чревато самыми ужасными последствиями. Но разве мог он доверить кому-то другому жизнь принцессы? И пусть он чуть не загнал коня, все же успел довезти ее до дома, прежде чем окончательно растратить ледяной ресурс. Он не успел отдохнуть и все утро пожинал плоды своего упрямства – мучился от головной боли и слабости. Но готов был терпеть откат сколько угодно, только бы не слышать отчаяния в голосе Мираэль. Она ему доверилась, и он прислушался к ее просьбе. В робкой надежде, что еще не все потеряно, что сам он еще не полностью увяз во тьме и может быть спасен, осторожничал, щадил тех, кто оказался в шкуре ловчего по нужде… Да, он разделался с главарем, но тот сам нарвался, жаждал крови и наживы, но те, остальные?

Он сделал все, чтобы избежать лишних жертв, и что из этого вышло?

Тео забрался в экипаж и рухнул на сиденье, совершенно не заботясь об остальных. Сейчас его волновал один вопрос – кто же так настойчиво пытается сделать из Айседаля жестокого убийцу? Сначала ему приписали нападение на поместье, теперь вот расправу над ловчими… Его имя гремит даже там, где сам он никогда не был.

Усталость все же взяла свое. Он погрузился в беспокойный мрак, выныривая на поверхность лишь чтобы глотнуть вина и отметить, как изменяется освещение в карете: от свеже-утреннего, затем ослепительно-дневного и до розовато-вечернего. Иногда ловил на себе недовольные взгляды братца и укоризненные принцессы, но даже это его не тронуло. Пусть думают, что он находится в пьяном сне, так, во всяком случае, ему не надо поддерживать разговор и выслушивать, какой Айседаль кровавый палач.

Следующие дни путешествия он также отмалчивался, пребывал в полудреме, постепенно набираясь сил. Хорошо еще, на приключения больше никого не тянуло, а предстоящее разбирательство в разоренном поместье угнетало все больше.

Между тем они приближались к Ветреной долине, пейзаж за окном тоже изменился, сочную зелень и пестрые цветы сменила довольно унылая картина: низкорослые растения кое-как выживали на каменистой почве, а на горизонте темными мазками проступал горный хребет. Свободный, прохладный ветер с гулом задувал в щели, так что принцесса поежилась и обхватила плечи руками. Дирион, заметив, что невеста мерзнет, но тактично помалкивает, накинул на ее плечи плед.

– Странно, – задумчиво произнес он, – обычно в это время года здесь не так холодно. Как говорят местные, Арзак пробуждается с первыми красными листьями. А до осени еще довольно далеко.

– Арзак? – переспросила Мира.

– Она и этого не знает, – хмыкнул Тео и отвернулся, всем своим видом демонстрируя, что совершенно не удивлен такой невежественностью, свойственной всем женщинам.

Роль ядовитого на язык братца отлично ему удавалась, так как Дирион помрачнел и не замедлил вступиться за свою невесту.

– Она и не должна знать. Эта легенда не так распространена, как истории о подвигах великого Ардара. Но она довольно поучительна.

– Можно мне узнать, о чем она? – Глаза девушки засветились искренним, даже детским каким-то интересом и восторгом в ожидании новой сказки.

– Конечно, – с готовностью ответил Дирион. – Он театрально откашлялся, чем окончательно развеял печаль невесты, и начал рассказ.

– Когда-то, очень давно, Ветреная долина считалась краем света. Здесь не было ничего, кроме льда и снега. Птицы облетали безжизненную землю стороной, звери, чуя опасность, держались подальше, да и путники, без того редкие, не отваживались пройти вглубь дальше мили. По этой застывшей в вечном сне пустыне вольно прогуливался только ветер. И ее хозяин, могучий дракон Арзак. Огромный, как скала, он превращал в лед все, к чему прикасался. Одним взмахом крыла призывал он бури, яростным рыком изрыгал из пасти лавины снега.

Люди боялись, что когда-нибудь дракону наскучит бродить по собственным землям, и он отправится к человеческим поселениям. Тогда всем пришел бы конец. Но скольких бы смельчаков они не отправляли на битву с чудищем, не вернулся никто. Арзак был непобедим. Стоило ему только взглянуть на врага, как тот немедленно оборачивался ледяной статуей. И ничто не помогало его одолеть, ни крепкие доспехи, ни острый клинок, ни твердая рука. Несмотря на обещанную награду, количество героев, желающих избавиться от дракона, в конце концов иссякло. Но однажды в королевство явился чужестранец. Прибыл он с юга, при себе имел лишь котомку с хлебом, да небольшую шкатулку, содержимое которой показывать отказался. Он лишь заявил, что внутри – оружие, способное сразить ледяного дракона. Конечно же, никто ему не поверил. Шутка ли, самые сильные и отважные воины потерпели поражение, а этот, щуплый, болезный даже какой-то, да против самого Арзака задумал выступить? Но чужестранец не обратил внимания на усмешки, а отправился на битву с драконом. Ступив на его землю, он достал заветную шкатулку и открыл ее. Тем, кто из любопытства последовал за чужаком, сначала показалось, что на свободу вырвался сгусток пламени. Однако, приглядевшись, они поняли, что это всего лишь бабочка. Хотя и самая прекрасная, из всех, что им доводилось видеть. Маленькая, хрупкая, она легко запорхала над застывшей землей, замерцала живой оранжевой искоркой, отражаясь в омертвевших глыбах льда. «Это Лира, огненная бабочка, – пояснил чужестранец, – она сможет победить».

Дракон, увидев непрошенную гостью, вышел ей навстречу, удивленно разглядывая. Он знал, что столь крохотное существо не сможет навредить ему, поэтому просто следил как она приблизилась и зависла в воздухе прямо напротив его морды. Арзак не мог отвести от нее взгляда: никогда еще ему не встречалась такая красота. Одинокий дракон привык к белоснежным дюнам, искрящимся голубым льдам, россыпям серебряных огней, с которыми играли солнечные лучи. Но он никогда не видел живого пламени. И этот танец оранжевых крыльев завораживал его все больше. Он не мог оторваться от прекрасного зрелища, сам не понимая, что снег вокруг него, да и он сам, начинает таять. Из глаз дракона покатились слезы – жар пламени достиг его сердца, растопил вековой лед. Вскоре от дракона осталось лишь небольшое озерцо сверкающей воды. Так маленькая бабочка победила огромного монстра.

Знаешь, в чем суть этой легенды? – спросил Дирион, не без удовольствия разглядываю Миру, которая все еще находилась под впечатлением услышанной истории.

– В чем же? – очнулась она.

– В том, что нельзя недооценивать врага. Он может выглядеть безобидно, однако это не значит, что можно расслабляться. Арзак проиграл, потому что уверовал в собственное превосходство, в свою неуязвимость. И не принял бабочку всерьез, за что и поплатился.

– А мне показалось, дело в другом, – задумчиво пробормотала девушка.

– В чем же? – заинтересовался Дирион.

Тео тоже оторвался от созерцания пейзажа за окном и повернулся в ее сторону.

– Ну, мне показалось… – неуверенно начала она, отчаянно краснея, – мне кажется, даже ледяной дракон может влюбиться. Бабочке удалось разморозить его чувства, растопить сердце, именно поэтому он плакал – понял, каким на самом деле был одиноким.

– Женщины, – Тео не удержался и прыснул от смеха. – Всюду любовь вам мерещиться.

– А почему бы и нет, – поддержал Миру жених, – мне эта версия тоже нравится.

– Вот, видишь, Дир, – Тео уже не мог остановиться, зная, что снова перегибает палку. И от того, что с каждым таким выступлением Мира ненавидит его все больше, почему-то стало очень тоскливо. – Твоя невеста как та бабочка Лира, у них даже имена похожи. Она уже очаровала тебя, пробралась в твое ледяное сердце, а ты во всем ей потакаешь. Смотри, не превратись в лужу, как тот несчастный дракон.

– Ты… – побагровел от злости наследник, но тут карета остановилась.

Они прибыли на место.

Мира

Вот опять! Ну что она ему сделала? Почему он цепляется к каждой фразе? Как можно быть таким озлобленным? Если у него с братом натянутые отношения, то тогда почему отыгрывается на ней? Младшего принца она совершенно не понимала. Тот всеми силами демонстрировал свое пренебрежительное к ней отношение, оскорблял и унижал, но при этом, не раздумывая, бросился на защиту абсолютно чужой девочки-зараженной, не побоялся в одиночку выступить против отряда ловчих. Как в одном человеке может скрываться две настолько противоположные личности? Или же это все ее фантазии и желание отыскать в нем хоть что-то хорошее?

Миру колотило от избытка эмоций. Чтобы остыть, она первой выскочила из кареты, о чем тут же пожалела: ледяной ветер бросился на нее словно голодный зверь, мигом выгнал из тела все тепло, окатил морозной волной, так что стало трудно дышать.

– Осторожнее, Госпожа. Не поскользнитесь.

Мираэль удивленно прищурилась – на улице было темно, так, что не видно ни зги, ветер с силой хлестал в лицо… Неудивительно, что она сначала не заметила человека, встречающего гостей. В своей черной накидке он почти сливался с плотно растущими здесь деревьями, да и лицо его скрывал высоко поднятый воротник. Девушка заметила только, что у незнакомца, по всей видимости, дворецкого, косматые брови, большой орлиный нос, пышная борода и такая же густая шевелюра, которую нещадно трепал порывистый ветер. Мужчина этот по-хозяйски набросил ей на плечи плащ, подбитый мехом.

– Заморозки в этом году ранние, – продолжил он, – ступайте аккуратнее.

Под туфельками и правда хрустнула ледяная корка, изо рта вырвалось белое облачко пара. Мира осторожно сделала несколько шагов,

Бледный свет редких фонарей освещал небольшие участки аллеи, как будто отвоевывал их у тьмы в жестокой, неравной битве. А тягучая черная клякса расползалась все дальше, грозя поглотить любого, кто окажется на ее пути… Мира обхватила себя руками, поежилась. Кожа покрылась мурашками, но вовсе не от ветра, как показалось сначала. Тревожное, неприятное чувство охватило все ее существо, так что она невольно схватила за руку Дириона, очень кстати оказавшегося рядом. Ладонь его была крепкой, горячей и сильной, что немного успокоило.

– Нам очень жаль, что приходится встречать вас вот так, с запасного подъезда, – хрипло произнес дворецкий. – Однако парадный вход сильно пострадал во время нападения. Не хотелось, чтобы вы видели последствия, не подготовившись.

– Последствия? – переспросил Дирион, уверенным жестом подхвативший невесту под локоть, словно почувствовал ее тревогу.

Дворецкий покосился на девушку и промолвил:

– Об этом вам следует справиться у хозяина. Следуйте за мной.

Внезапно, сзади раздался шум и звон разбитого стекла. Мира подскочила на месте и обернулась.

– Чтоб вас всех! Гребаная деревня! – Тео, рассыпая крепкие ругательства, поскользнулся на обледеневшей земле и пытался сохранить равновесие, схватившись за карету. У его ног валялся расколотый на черепки кувшин с вином. – Да тут темно как в…

– Прекрати! – рявкнул Дирион, заглушая скабрезное слово братца. – Ты можешь вести себя нормально?

– Прошу меня простить, молодой господин, – дворецкий помог Тео выпрямиться. – Мы лишились большей части обслуги, в том числе тех, кто отвечал за освещение, и едва способны поддерживать комфорт в основном здании поместья. Это временные трудности, обещаю, в скором времени, мы все исправим.

– Как же, – младший принц резко высвободился из хватки дворецкого, зло выплюнул, – как были в заднице, так в ней и останетесь. Со светом или без.

Дирион уже открыл рот, чтобы приструнить брата, но Мира потянула его за руку. Она не горела желанием оставаться здесь хоть секундой больше.

Несмотря на грубую выходку Тео, тягучая, гнетущая атмосфера рассеялась, Мире даже дышать стало легче. Тени отступили и оставшийся путь до поместья ей показался уже не таким страшным.

Тео

Что-то притаилось под колесами кареты, и он это почувствовал сразу. Нечто холодное, склизкое и липкое коснулось его обостренных чувств девина. И хотя он не мог разобраться, какой именно враг их поджидает снаружи, одно понял точно – он очень опасный и голодный. Скрытый ночным мраком, готовый атаковать.

А Мираэль вышла из кареты первой. Нет, даже не вышла, выпорхнула, как испуганная неосторожным движением или звуком птичка. И он не успел ее остановить. Время замерло и, на какое-то мгновение, сердце его так же перестало биться в ожидании самого страшного. Ее крика, захлебывающегося в предсмертной агонии. Некогда размышлять! Он должен что-то сделать, прямо сейчас. Тео закрыл глаза, сосредоточился, кончики его пальцев побелели, сплетая морозное заклинание. И пусть снаружи вдруг стало дико холодно, а земля под каретой мгновенно покрылась толстой коркой льда, лучше пусть Мира простудится, нежели случится непоправимое…

Тварь оказалась в ловушке. Тео почувствовал, как от неожиданности та задергалась, пытаясь вырваться, выбраться из ледяных оков, в которых застряла, словно муха в смоле. К счастью, в карете он остался один, Дирион спешил к невесте и не успел заметить неладное. Тео захватил кувшин с вином и последовал за ним. Спустился с услужливо подставленных ступеней, напружинился, готовый действовать. Без формы девина шансов было немного – в его арсенале имелся лишь один ледяной клинок, которым он мог воспользоваться. И очень надеялся, что ему удастся справиться с опасностью, не раскрывая своего «Я».

Снаружи было очень темно, но Тео, обладая нечеловеческим зрением, отлично видел то, что притаилось под каретой. Небольшое, с кошку, существо барахталось в снежной крошке, остервенело сражаясь за свободу. Однако, на зверя оно мало походило, скорее, напоминало какого-то насекомого – переростка с жестким панцирем и десятком-другим ног. Оно как раз сделало мощный рывок и вырвалось на волю, раззявило омерзительную зубастую пасть: такой вцепится – не оторвешь! Только напасть не успело. Ледяное острие вонзилось твари в морду, где находилось самое уязвимое место и с силой отбросило во тьму. Одновременно с клинком, Тео выпустил из рук кувшин с вином и крепко выругался, заглушив возню с ночной многоножкой. Признаков жизни та больше не подавала, и младший принц позволил себе расслабиться, прекрасно отыграв роль опьяневшего и озлобленного на деревенские «удобства» столичного неженки.

Однако, следуя за братом и его невестой, он все же не мог не задать себе вопрос: «Что, дьявол побери, здесь творится?»

Глава 8

Глава 8

Мира

Несмотря на не слишком теплый прием, сам особняк казался вполне уютным и красивым. Во всяком случае, Мире понравилась элегантная, со вкусом расставленная мебель, высокие потолки и огромные, в пол, окна, через которые в солнечные дни, наверняка, врывалось много света. Со стен горделиво смотрели портреты знатных мужчин и статных дам в массивных украшениях и дорогих платьях – история поместья насчитывала явно не один век.

– Прошу прощения, что не встретил вас лично, – по ступеням из розового мрамора, ведущим на второй этаж, спускался мужчина. Одетый в бархатный черный костюм, расшитый золотом, он одной рукой сжимал трость, другой – скользил по гладким перилам. Мира решила, что ему не меньше сорока лет. Его редкие темные волосы были зачесаны назад в безуспешной попытке скрыть проблёскивающую лысину, а пуговицы фрака едва сходились на сыто выпирающем брюшке. Не скрывали возраст и пролегшие под глазами и на лбу морщины, а также слегка отвисший дрябловатый подбородок. Лицо, впрочем, у мужчины было довольно приятным, круглым и открытым, как у доброго дяденьки из какой-нибудь сказки, которые так любила Мира.

– Здоровье супруги сильно подкосило произошедшее в поместье, пришлось помогать ей привести себя в порядок к вашему приезду, – мужчина печально вздохнул, – да и я, признаюсь, держусь из последних сил. Такая утрата для всех нас…

– Пропавший меч так много значил? – съехидничал Тео. Он, с самым хозяйским видом, прохаживался вдоль стен с портретами, не забывая при этом прикладываться к кувшину с вином.

– Меч? Какой меч? Я говорю про отца…

– А что случилось с наместником Вальберином? – в разговор вмешался Дирион.

– Видимо, до вас дошли не все новости, – скорбно вздохнул мужчина, достал из кармана фрака сияющий белизной платок, аккуратно промокнул выступивший на лбу пот. – Дело в том, что отец скончался. Он был последним, кто видел Айседаля здесь, в поместье.

– Что? – вскрикнул Дирион. – Как это случилось? Почему самое важное мы узнаем только сейчас!?

– Не гневайтесь, прошу, – мужчина покаянно опустил голову. – Все потому, что наместник был тяжело ранен и пролежал без сознания несколько дней. Мы все надеялись на лучшее… Но увечья его были слишком серьезные, да и возраст…

– Соболезную, – тихо заметила Мира. – Потеря близких – невыносимое горе и тяжелое испытание, которое, увы, выпадает на долю каждого из нас.

– Вы, верно, Мираэль, – мужчина элегантно поклонился, – будущая супруга принца Дириона. Благодарю вас за теплые слова. И снова вынужден извиняться, на этот раз, что не представился. Я сын наместника Ветреной долины Вальберина Холла, Эльдо Холл. Рад приветствовать вас в поместье.

– Оставь формальности, Эльдо, – махнул рукой Дирион, сделал шаг вперед и крепко пожал руку новоиспеченному хозяину. – Мы же друзья детства, а ты только и делаешь, что извиняешься. Это нам должно быть стыдно, сколько лет прошло с нашего последнего визита?

– А здесь ничего не изменилось, – встрял Тео. Судя по его голосу, вино уже успело слегка затуманить его разум и язык. – Я отлично помню, как мы, еще мальчишками, носились по этому дому и таскали с кухни пирожки.

Мира удивленно посмотрела на Эльдо. Выходит, он, если не ровесник принцам, то, во всяком случае, немногим старше. А какая разница во внешности! Даже младший, выпивоха, и тот выглядит лучше.

– Да, да, – просиял Эльдо, – я тоже тепло вспоминаю те беззаботные и счастливые дни.

– И ты уже тогда едва помещал свой зад на стуле, – добавил младший принц и издевательски ухмыльнулся. – Видимо, твои кулинарные предпочтения с тех пор не изменились.

«Друг детства» побледнел и выдавил заискивающую улыбку. Возразить он не посмел, но на его защиту встал Дирион. Окатил брата взглядом, полным презрения и отчеканил:

– Лучше бы ты, как Эльдо, ел пирожки, а не пил вино бочками. Глядишь, приличным человеком бы стал.

Тео равнодушно пожал плечами, сделал большой глоток, икнул и, как ни в чем не бывало, спросил:

– А где труп наместника?

– Что? – обалдело прошептал Альдо и сделался белее своего платка, который вновь приложил ко лбу. – Что вы имеете в виду?

– Именно то, что спросил, – Тео как раз остановился возле большой картины, на которой был изображен красивый мужчина, при параде, верхом на белом коне, и ткнул в нее пальцем. – Лорд Вальберин Холл, павший от руки Айседаля. Где его труп?

– Тело, – севшим голосом поправил его Эльдо. – Тело отца было сожжено на третий день после кончины согласно нашим традициям.

– Вот как, – криво усмехнулся младший принц. – И обслугу, охрану, всех, кто тогда погиб, тоже сожгли?

Дирион помрачнел и тоже нахмурился.

– Простите… Таков ритуал, – пролепетал мужчина и снова согнулся в покаянном поклоне, – иначе не обретут они покоя и будут вечно скитаться по бренной земле одинокими духами.

– Тебе бы не об умерших думать, а о себе, – продолжал давить Тео. – Как теперь докажешь, что произошедшее – дело рук Айседаля? Думаешь, за такое наш батюшка тебя по головке погладит?

Эльдо так сжался, что Мире стало его жалко. Если таковы местные традиции, то разве мог он поступить иначе? Предать память отца и не исполнить сыновий долг? Конечно, этому Тео не понять, что значит потерять родителя, а вот она, Мира, и маму похоронила, и брата, и понимает, как это больно. Разве мог несчастный размышлять здраво? Он всего лишь делал, что должен. Как можно наказывать за то, что Эльдо отдал умершим последние почести?

– Ты права, – Дирион приобнял ее за плечи, и Мира поняла, что последние слова произнесла вслух. – На самом деле, у нас нет оснований сомневаться в преданности этой семьи. К тому же, сейчас уже поздно, а я зверски голоден.

– Да-да, конечно, – воодушевленный, что грозовые тучи немного рассеялись и можно сменить тему, хозяин поместья засуетился, затараторил, – вы можете переодеться в своих комнатах, багаж уже доставили. Ужин будет подан в главном зале по первому вашему приказу.

Принцесса едва успела осмотреться в своих новых покоях, которые так же отвечали самому изысканному вкусу, и переодеться, как в двери постучался Дирион.

– Дорогая, ты готова?

Не дожидаясь ответа, он вошел в комнату и замер в восхищении. Мира покраснела от удовольствия: еще несколько минут назад она сомневалась, правильный ли выбрала наряд к ужину, но, судя по реакции жениха, не прогадала. После долгой дороги, да к тому же в доме, где недавно произошла трагедия, она решила не слишком выряжаться и остановилась на платье темно сиреневого цвета. Гладкий атлас облегал силуэт, подчёркивая женственные формы принцессы, и свободными струями ниспадал к низу. В этом платье Мира напоминала едва распустившийся цветок – очень хрупкий и чистый.

– Этот наряд очень тебе идет.

Дирион приблизился, и Мира вдруг осознала, что они в комнате одни. Впервые со времени знакомства. Во дворце вокруг нее постоянно сновали служанки, да и сам наследный принц не мог уделить ей должного внимания из-за загруженности государственными делами. По дороге сюда компанию им всегда составлял выпивоха-брат, а вот сейчас… В горле пересохло, от смущения загорелись не только щеки, но и уши. Конечно, ей было лестно видеть в глазах своего жениха немой восторг, нетерпеливую жажду прижаться к ее губам. Да и что в этом плохого? Она предназначена ему в жены, а он так хорош собой, что любая бы ей только позавидовала, будь он даже простым крестьянином. Может, это и есть любовь? Когда мысли о возможном поцелуе почти приятны?

Их разделяло всего полшага, и девушка почувствовала аромат его духов, тяжелый, древесный с примесью неизвестных экзотических цветов. Голова слегка закружилась, и она прикрыла глаза. Сердце забилось часто-часто. Сейчас. Сейчас он нагнется к ней и прикоснется…

И он действительно прикоснулся. Только не так, как она ожидала. Что-то защекотало ей шею, а когда она вновь открыла глаза, то увидела на своей груди бриллиантовое колье – оно таинственно искрилось при вечернем свете и казалось, что каждый его камушек хочет поймать и заключить в себе яркий огонек свечи.

– Вообще-то, -довольно заключил он, – я хотел подарить тебе его в день нашей свадьбы. Чтобы ты надела его на церемонию. А потом, – взгляд Дириона затуманился от желания, – потом я бы снял с тебя все, кроме него. Но мне почему-то захотелось преподнести тебе сюрприз заранее.

– Благодарю, – Мира почему-то вспомнила про этикет и присела в реверансе, – мне очень нравится.

– Ладно, достаточно церемоний. Идем на ужин. И он галантно пропустил девушку вперед.

Тео

Тоска сжимала сердце и никак не хотела отпускать. И оттого, что он не мог показать истинных переживаний становилось только хуже.

Как же так? Почему именно он? Это несправедливо, неправильно!

Тео хорошо знал наместника Вальберина и искренне сожалел о его кончине. Сказать по правде, тот всегда относился к нему с большей любовью, чем собственный отец. Часто приезжал в столицу и всегда угощал маленького Тео чем-нибудь особо вкусным. Причину такой любви он понять не мог и просто принимал как должное – очевидно, старик симпатизировал ему, видел, каким отщепенцем, бельмом на глазу родной семьи, рос и старался уделить максимум внимания.

Сейчас, на территории поместья, воспоминания начали всплывать одно за другим. И, вышагивая вдоль стены с портретами великих предков семейства Холл, он видел себя то на коленях самого наместника, скачущего, как «на лошадке», то плещущегося в небольшом садовом пруду среди ярких рыбок и красивых цветов. Мать тогда сильно его отругала, орала, что он этих самых рыб загубил, что они слишком прекрасны и им нужен особый климат и состояние воды, однако лорд Вальберин лишь улыбнулся, и сказал, что счастлив, если его рыбки доставили маленькому принцу столько удовольствия. А новых он разведет, не беда.

Поместье Ветреной долины являлось гарнизоном, последним рубежом людских земель, ведь дальше, за драконьим хребтом, простирались опасные владения девинов. И наместник был настоящим хранителем границы, управленцем с твердой рукой и жестким характером. И только ему, младшему принцу Теониру, посчастливилось узнать его настоящим – добрым и мудрым человеком, чистосердечно выполняющим свой долг.

А теперь старик умер и хозяйство перешло в руки этому… его сыну.

Эльдо никогда не нравился Тео. Он казался ему жирным бесполезным червем, который вечно копошится и извивается на месте, никуда толком не двигаясь. Похоже, в бездарности отпрыска Холлов не сомневался и сам наместник, потому что, однажды, лорд, в один из самых последних визитов во дворец, отозвал Тео на разговор.

Сначала принц решил, что тот, как и многие, будет его отчитывать за выпивку и апатию к жизни, но Вальберин как будто видел парня насквозь. Он очень долго собирался словами, но то, что в конце концов произнес, очень удивило Тео и даже поставило в тупик. И только сейчас его слова обрели смысл.

«Теонир, – а полным именем он обращался к нему только в крайних и очень редких случаях, – когда ты узнаешь о моей кончине, то должен кое-что сделать. Считай это моей последней просьбой».

Жаль, что приступить к ее выполнению пришлось так скоро…

Обеденный зал, где накрыли стол, был погружен в полумрак. Как им сказали, освещение пока не смогли полностью наладить, но Тео видел в этом особый знак. Не сияли начищенные канделябры, не слышалось смеха и суетливых шагов прислуги, даже ветер не залетал в приоткрытые окна и не играл тяжелыми парчовыми шторами. Казалось, сам дом горевал о потере хозяина, притушил свечи, отдался траурной тишине.

– Хочу сказать слово, – Тео поднял бокал, обвел взглядом присутствующих на ужине.

Эльдо сменил парадный фрак на обычный костюм, который уже успел заляпать бараньим жиром. Его жена сидела с ним рядом. Бледная, худая и удивительно некрасивая. Ее единственным достоинством был тугой семейный кошелек, в обмен на который Эльдо с радостью поделился своей аристократической фамилией и будущим титулом лорда. Дирион, верный себе, вырядился, надушился, как и подобает франту, обхаживающему свою женщину, а вот его женщина… Мира выглядела прекрасно, только вот образ ее, летящий и хрупкий, портило бриллиантовое колье. Как ни странно, дорогущее украшение, наоборот, удешевляло наряд и делало принцессу похожей на игрушку в руках своего господина. Видимо, и сама девушка чувствовала себя неуютно, она все время дотрагивалась до колье, словно оно ее душило. Впрочем, кто поймет этих женщин? Может, она, наоборот, не могла поверить своему счастью и постоянно проверяла, на месте ли подарок.

– Ну? – нарушил молчание Дирион. – Ты будешь говорить? Мы тут уже вечность ждем, когда ты сподобишься произнести тост.

Тео очнулся от размышлений, кашлянул, прочистив горло.

– Я хочу почтить память наместника.

Присутствующие согласно закивали, сделали по глотку вина.

– Последнего достойного человека семьи Холл, – закончил фразу Тео, и Эльдо поперхнулся. – Я лично достану того, кто его убил, и заставлю заплатить.

– Хочешь померяться силами с Айседалем? – не без сарказма прокомментировал Дирион.

Звук разбитого стекла заставил всех вздрогнуть.

Служанка упала на колени рядом с разбитым блюдом, затряслась:

– Простите, простите, пожалуйста. Я сейчас уберу… уберу…

Она, все еще дрожа, принялась собирать осколки на поднос.

– Собери все и уходи, растяпа! – хозяйка позеленела от злости, но вовремя взяла себя в руки. – Простите ее, девочка до сих пор не может прийти в себя.

– Ее родители погибли во время нападения, – пояснил Эльдо, отрезая очередной кусок жирного мяса и с аппетитом отправляя его в рот. – Теперь она впадает в панику при одном только упоминании имени убийцы.

– Как ужасно, – горестно вздохнула Мира, которая за все время ужина не произнесла ни слова, а теперь выглядела так, будто ее мутило.

– Да, представляете, она с младшей сестрой как раз отлучилась по хозяйскому поручению, – продолжил хозяин. – Такая трагедия. Будь проклят Айседаль! Сколько жизней и семей он разрушил!

– Пожалуй, оставлю вас наслаждаться остатками ужина, – Тео отодвинул тарелку и встал из-за стола.

– Уже? – Дирион сделал вид, что ни капли не удивлен столь скорым бегством брата. – Не терпится нажраться в кровати?

– Не могу с тобой не согласиться. Общество кувшина с вином гораздо приятнее вашего.

– Смотри, не заблудись!

– Не волнуйся, брат. Я этот дом знаю как свой.

– Это меня и тревожит, – полетело вслед, пока Тео нетвердой походкой шествовал к выходу.

Младший принц, может, и задержался бы чуть дольше, но даже его ледяной выдержке пришел конец. Если бы небеса рухнули на землю, в случившемся обязательно обвинили бы Айседаля, и никто не произнес бы слова против. Может, в другой ситуации он стерпел бы очередную ложь, но видеть рожу Эльдо стало совсем тошно. Знал ли он, кто на самом деле приложил руку к смерти его отца? Он просто обязан докопаться до истины!

Тео закрыл за собой дверь, убедился, что за ним никто не последовал. Выждав еще немного для полной уверенности, выпрямился, сбросив личину пьяницы, и быстро заскользил на второй этаж. Туда, где находились покои лорда Вальберина.

«Тайник находится в моей комнате, а ключ к нему – резьба на камине. Я даю тебе право распоряжаться тем знанием, которое получишь, однако, помни, оно очень опасно. Принимай решения взвешенно».

Тео как вчера помнил тот разговор, но снова и снова прокручивал его в голове.

«Дядя Валь, почему вы доверяете столь важную тайну мне? У вас ведь есть сын, внуки подрастают.

Мой мальчик, мне больно признавать, но Эльдо совершенно не годится для подобного рода миссии. Он слушается только свою жену и собственный желудок. Боюсь, до чего-либо другого ему попросту нет дела».

Даже в темноте Тео безошибочно определял, куда ему идти. Когда он был маленьким, королевская семья довольно часто здесь гостила. Интересно, что случилось, раз наместнику, для решения различных дел, потом пришлось ездить в столицу самому, а они сами больше сюда не выбирались.

Покои лорда Вальберина находились в самом конце коридора и практически ничем не отличались от остальных в особняке. Тео тихо переступил порог, плотно прикрыл дверь. Зажег свечу и осмотрелся. Внутри тоже ничего не изменилось: идеально заправленная кровать, большой массивный шкаф, письменный стол у окна – лорд не любил работать в кабинете, говорил, что там «не та» атмосфера.

Сердце защемило, а в горле встал комок. В какой-то момент Тео показалось, что сейчас дверь откроется, в нее войдет бодрый и сияющий дядя Валь и с хитрой улыбкой спросит: «Ну, как дела, малыш? Смотри, что я принес».

Тео опустился на кровать, сжал кулаки. Надо собраться. Не за воспоминаниями он сюда явился. Выдохнул и перевел взгляд на камин. В мерцающем свете он выглядел еще более таинственным и, занимая почти половину стены, являл собой самое настоящее произведение искусства.

«Водяная змея охотится», – так называл наместник сцену, вырезанную на мраморном портале. Тео не знал, рука какого скульптора сотворила подобный шедевр, однако мастер обладал необыкновенным умением превращать камень в воздушное кружево. Заросли лотоса выглядели настолько реалистично, что казалось, цветы медленно покачивались на водной глади, а среди листьев притаилась маленькая змейка, выслеживающая добычу.

Следуя выученным давным-давно указаниям, Тео отпер секретный замок и тут же услышал щелчок – в самом низу выдвинулась панель. Он отворил ее, сунул руку в открывшееся пространство и достал книгу в видавшем виды пурпурном переплете. Она оказалась настолько ветхой, что одно неосторожное движение и рассыпалась бы прямо в руках. В очередной раз прислушавшись и убедившись, что все спокойно и его никто не ищет, Тео подошел к столу, придвинулся ближе к свече и принялся изучать находку.

Только с каждой перевернутой страницей недоумевал все больше. Перед ним лежала летопись неизвестного автора, похоже, девина, так как его трактовка войны разительно отличалась от той, которой учили в королевстве. Но разве в этом заключалась великая тайна, охраняемая поколениями в Ветреной долине? Листая книгу, взгляд вдруг зацепился за слово – «Небесный коготь» и дальше он так увлекся чтением, что перестал следить за временем. А перевернув последнюю страницу долго не мог прийти в себя. В реальность его вернул звук отпираемой двери. Тео едва успел аккуратно сунуть книгу за пазуху и взять в руки прихваченный кувшин с вином, как в комнату вошел Эльдо.

– Ты? – охнул тот от неожиданности. – Что…ты тут делаешь?

Принц невозмутимо приложился к горлышку, всем видом демонстрируя, что вовсе не обязан отвечать.

– Хочу заметить, это комната моего покойного отца, – не унимался тот, – я позову прислугу, чтоб они проводили тебя к себе.

– Если мой брат разрешил тебе перейти на «ты», то я этого не позволял, – снизошел до ответа Тео.

– Простите, господин, – сквозь зубы выдавил Эльдо. – Я прошу вас покинуть эти покои.

– Вообще-то я пришел попрощаться с дядей Валем.

Тео не без удовольствия увидел, как от злости у толстяка заиграли желваки и по круглым щекам разлились пунцовые пятна. Да, он с детства ревновал принца к отцу и терпеть не мог, когда тот звал его «дядей».

– Хочу напомнить, что завтра вас ждет разбирательство по делу нападения Айседаля, и вы должны хорошо выспаться.

Какое-то время принц сверлил взглядом обильно потеющего, едва сдерживающего злобу Эльдо, а потом спокойно заявил:

– То есть, ты опять указываешь, что мне делать?

– Никак нет, простите, – он склонился в поклоне.

– Вот и хорошо. Впредь следи за своим языком, – Тео поднялся и, подошел к камину. Сверху, на подставке покоился меч лорда Холла. Когда-то он, как вместе с хозяином, побеждал во множестве сражений, а теперь уснул вместе с ним вечным сном. Принц провел рукой по богато украшенным ножнам, демонстративно вздохнул. – Клинок твоего отца еще очень и очень острый. Ты ведь не хочешь испытать его на собственной шкуре?

Не прощаясь, Тео вышел из комнаты, спиной ощущая, каким злобным, ненавидящим взглядом пожирает его униженный в очередной раз Эльдо.

Только вот содержимое книги беспокоило его куда больше.

Неудивительно, что след «Небесного когтя» затерялся в толще веков. В летописи говорилось, что его долго перевозили с места на место, пока не остановились на Ветреной долине. Все потому, что удивительное свойство меча отпугивало всякого рода нечисть, а здесь, на границе человеческих земель, тварей обитало в изобилии. Вот почему из поколения в поколение род Холл следил за тем, чтобы «Небесный коготь» не покидал священного хранилища. Вот почему здесь было безопасно. До недавнего времени.

Тео добрался до своей комнаты, запер за собой дверь и вновь достал книгу. Меч использовали как защиту от монстров, но не это было его основной особенностью. «Небесный коготь» обладал куда большей силой. Силой… А вот какой именно узнать не удалось. Последние страницы летописи отсутствовали.

Принц еще раз провел пальцем по лохматым обрывкам, оставшимся от бережно хранимой тайны. То, что лорд Вальберин называл «опасным знанием» наверняка излагалось на этих пропавших страницах. На что способен «Небесный коготь»? Кто вскрыл тайник в камине? Вряд ли это дядя Валь, он ведь сам хотел передать семейный секрет… Может, Эльдо? Каким-то образом подсмотрел за отцом, когда тот открывал замок?

Чем дольше Тео размышлял, тем сильнее убеждался, что резня в поместье, смерть лорда Холла и исчезнувший меч как-то связаны. В том, что «Небесный коготь» пропал, он уже не сомневался. Тварь, сидевшая под колесами кареты, это доказывала. Защиты больше нет, а, значит, наверняка появятся новые чудища, это всего лишь дело времени. И чем скорее они отсюда уберутся, тем будет лучше.

Глава 9

Глава 9

Мира

Однажды Мире пришлось присутствовать на торжественном вечере. К тому моменту она уже вышла из того возраста, когда беготня по залу и лазанье под столом считались позволительными детскими шалостями. Ей предстояло тихо сидеть на своем месте и, под зорким надзором мастера Льюиса, есть и пить согласно этикету. Скучнее ужина в ее жизни не случалось. От ярких одежд приглашенных дам и кавалеров пестрело в глазах, разговоры и смех превратились в однообразный гул, от которого голова раскалывалась на мельчайшие части. Но она не могла уйти, не могла подвести своего учителя, опозорить родных. Поэтому мужественно терпела пытку до самого конца. Она наивно полагала, что таких вечеров в ее жизни больше не будет.

Как же она ошибалась!

Сегодняшний ужин действовал на нее в сотни, тысячи раз удручающее. И зачем только Дирион нацепил на нее это колье? Оно повисло тяжелым ошейником, давило на грудь, мешало свободно дышать. Супруга Эльдо, кажется, представленная Агнессой, буквально пожирала украшение глазами. Как будто она, принцесса Мираэль, стащила его из ее личного гардероба без спроса. А младший принц? В его взгляде явственно читалось холодное презрение, словно она сделала что-то неправильное, непристойное. Умом Мира понимала, что скорее всего, это ей только кажется, что она придумала и преувеличила реакцию окружающих, но сердцем больше всего на свете желала сбежать, зарыться под одеялом, чтобы никого не видеть. Особенно после того, как услышала историю бедной служанки, родители которой погибли во время нападения на поместье. Несчастную затрясло от испуга при одном только упоминании имени Айседаля. И как бы ни хотелось верить в невиновность разбойника многократно ее спасавшего, все больше событий говорило не в его пользу.

Атмосфера становилась все более гнетущей. Вот и младший принц не вытерпел, ушел с ужина, совершенно не заботясь о репутации и чувствах других. Мира проводила его взглядом и поймала себя на мысли, что хотела бы поступить так же. Сделать то, что хочется, не задумываясь о том, что о ней скажут или подумают. А еще она поняла, что с уходом Тео ужин окончательно превратился в пытку.

– Как вам дом, принцесса? – неловкое молчание, повисшее после выходки младшего принца, нарушил Эльдо.

– Я не так много видела, – ответила она, – но то, что мне показали выглядит очень уютным и красивым.

– Вы еще не видели наш сад, – подхватила разговор хозяйка, – многие удивляются, как нам удается в таком неблагоприятном климате выращивать прекрасные растения.

Мира оживилась. Что-что, а цветы она очень любила.

– Я бы очень хотела посмотреть.

– Прекрасно, – поддержал ее Дирион. – Я боялся, что ты можешь заскучать, пока мы с братом тут будем улаживать дела.

– Что вы, мы сделаем все, чтобы этого не произошло! – Жена Эльдо изобразила некое подобие улыбки. Если бы змеи умели передавать эмоции, то выглядело бы это примерно так – ее губы просто растянулись в узкую щель, из которой вот-вот показался бы раздвоенный язык. Миру передернуло.

– Дирион, я устала, – тихо прошептала она. – Прошу меня простить, дорога была долгой и весьма утомительной.

– Конечно, конечно, отдыхайте! – засуетился Эльдо. – Желаю вам доброй ночи!

Однако, ночь выдалась совсем не доброй.

Несмотря на то, что Мира очень устала, оказавшись в своих покоях, почувствовала необъяснимый холод, а по телу пробежали неприятные мурашки. За время путешествия ей удавалось не думать о том, что произошло в королевском замке, не вспоминать. Но здесь страх настиг ее, накрыл стылой волной. Она зарылась под одеяло, стараясь отвлечься, только вот кошмар, который преследовал ее, вновь ожил в памяти.

Самая страшная ночь выдалась накануне отъезда из столицы. Перед сном Мира расставила по углам комнаты светильники, тысячу раз перепроверила, хорошо ли заперты окна, улеглась в кровать с твердым намерением не обращать внимания на всевозможные звуки.

Это все ее воображение. Нет никаких мокрых следов. Никакая тварь не проникнет в ее покои, потому что здесь повсюду установлены магические ловушки.

– Миииииирааааа, – завыл в щелях ветер.

– Миииииииираааа, – вторило ему эхо.

Девушка зажала уши, откинулась на подушку, зажмурилась.

– Зачем ты убила меня?

– Зачем? Зачем?

– Нет. Нет! – Мира стиснула зубы. – Это не по-настоящему, мне все кажется!

– Это. Твоя. Вина! – зашептал кто-то прямо над головой.

Мира взвизгнула распахнула глаза и увидела… Сердце остановилось, грудь обледенела, и она не могла сделать ни вздоха. Ее парализовало от ужаса, удалось только распахнуть рот в беззвучном крике.

Под пологом кровати, прямо в воздухе висел водяной шар. Он колыхался, постепенно растягиваясь, приобретая очертания человеческой фигуры. По нему прошла рябь, как по глади темного озера, и несколько мгновений спустя на нее сверху смотрел… брат…

Его полупрозрачное тело было так близко, что Мира ощущала исходящий от него могильный холод. Волосы его обрамляли сердитое лицо, свисали черными сосульками, и с их кончиков, прямо на нее, стекали струйки грязной воды.

– Ты убила меня, сестренка, – прошептал он. – Как ты можешь жить дальше?

– Нет! – вырвался наконец крик. – Это не можешь быть ты!!!

Брат ухмыльнулся, его глаза зло блеснули, а потом он превратился в поток воды и обрушился на нее волной обжигающего холода.

Как безумная, Мира вскочила с постели, не помня себя, вылетела в коридор. Мокрая одежда облипала тело, мешала двигаться. Она запуталась и упала на пол, рыдая, хватая ртом воздух. Откуда-то издалека доносились взволнованные разговоры, кто-то тряс ее за плечи, но она все еще видела перед собой лицо брата, слышала его последние слова: «Ты убила меня, сестренка».

Мира села в кровати и плотнее закуталась в одеяло. Тогда, в замке, когда пришла в чувства, то обнаружила себя в сухой одежде. В ее комнате также не оказалось никаких следов ночного гостя. Она помнила, что ее окатило водой, только реальность оказалась куда более жестокой и не оставила ни одного доказательства того, что ей это не почудилось. Приглашенный лекарь также не обнаружил ничего, что угрожало бы ее здоровью, списал все на «предсвадебный психоз» и посоветовал больше времени проводить на свежем воздухе. А лучше отправиться в путешествие, чтобы сменить обстановку. В какой-то мере его советы помогли, ведь она уже почти забыла о своем кошмаре, а тут он вернулся в памяти снова. Чтобы как-то переключиться, Мира решила подумать о чем-то приятном, и в мыслях сразу возник образ Айседаля. Она вновь увидела его таинственную улыбку, почувствовала прикосновения его рук, близость его тела, когда оба скакали на лошади, и сама не поняла, как уснула

Тео

Тео брел по длинной, темной пещере, не зная, где вход, а где выход. Проход то сужался, то расширялся, все время петлял и уводил куда-то в глубину гор. В руках он сжимал факел, и его слабый свет, дрожащий при любом дуновении ветра или неосторожного движения, грозил угаснуть, оставив одного в кромешной темноте.

Что он здесь делает? Куда идет? В ответ на его вопрос откуда-то издалека донеслись испуганные детские голоса, и Тео ускорил шаг. Звуки становились громче, и он уже мог различить отдельные слова. Рыдания, которые сплетались в единую симфонию страха и ужаса.

– Мне страшно!

– Хочу к мамочке!

– Помогите!

Тео помчался вперед, но за очередным поворотом резко остановился. Он оказался в гроте, в центре которого, сбившись в стайку, сидели испуганные ребятишки. Они жались друг к другу, как будто могли спастись… избежать кошмарной участи.

Грот вдруг озарил яркий, режущий свет. Тео что-то ударило в грудь, отбросило к стене. По телу разлилась дикая боль, скрутила мышцы, вспыхнула в крови адским огнем. Он закричал и…

Проснулся.

Тяжело дыша, сел в кровати. Мокрые волосы налипли на лицо, сердце колотилось в горле, а тело била мелкая дрожь, словно он гулял на морозе голышом.

– Что за… – прохрипел он и закашлялся.

Бывало, ему снились кошмары, но, чтобы настолько реалистичные?

Он поднялся и подошел к умывальнику. Вылил на себя кувшин воды и только тогда посмел взглянуть на свое отражение в зеркале. Растрепанные волосы, бледное лицо, тени под глазами и нездоровый блеск в глазах… Да ему и притворяться больным не надо! Такое впечатление, что он пил всю ночь напролет…

Тео оделся и спустился к завтраку, где его уже ждали супруги Холл, а также брат с невестой. Мираэль взглянула на него и вымучено улыбнулась. И слепой заметил бы ее изможденный вид, плохо замаскированный ужас во взгляде. Похоже, кошмары преследовали не только его.

– Да, брат, – Дирион, не отрываясь от завтрака, осуждающе покачал головой, – ну и вид у тебя. Неужели оно того стоит? У нас куча дел, а ты опять пил всю ночь напролет?

– Плохо спал, – на этот раз Тео сказал правду. Может, слишком устал и чувствовал себя разбитым и не выспавшимся, а может, надоело выглядеть вконец опустившимся человеком в глазах Мираэль.

– Знаете, мне тоже сегодня снились кошмары, – тихо поддержала его принцесса.

Дирион промокнул салфеткой губы и отодвинул опустевшую тарелку.

– Я почему-то тоже сегодня видел дурацкие сны. Наверное, мы все устали.

– Такое случается, – заискивающе кивнул Эльдо. – И я сегодня видел кошмар.

– Полно тебе, – поморщился Тео и выразительно посмотрел на тщательно разжевывающую завтрак Агнессу. В своем зеленом платье, придающем лицу нездоровый, землистый оттенок, она еще больше походила на змею. Хотя нет, на жабу, только что проглотившую муху. – Каждый день после женитьбы настоящий кошмар находится прямо перед твоими глазами. Чем еще тебя можно напугать?

– Тео, прекрати! – оборвал его Дирион. – Я знаю, у вас с детства неприязнь друг к другу, но давай хотя бы сегодня ты не будешь цепляться к Эльдо.

– Я говорю правду, – невозмутимо пожал плечами Тео и отковырнул вилкой кусочек омлета.

Он еще что-то хотел сказать, но их прервал появившийся в дверях дворецкий.

– Ваши высочества, господин Холл, вас тут спрашивают. Вы его хотели видеть.

– Пусть войдет, – кивнул Дирион.

Дворецкий посторонился, пропуская вперед неприметного на вид мужичка. Тот отвесил такой низкий поклон, что чуть лбом об пол не ударился. Невысокий, плотный, неприметный, одетый в простую одежду слуги. Такого встретишь, а потом и не вспомнишь о его существовании.

– Это Лойд. Вы просили привести свидетеля. Он первым обнаружил тут все. Ну… после нападения.

– Свидетель говоришь? – Дирион смерил мужичка внимательным взглядом.

– Я по хозяйству тут, – забубнил Лойд. – Где убрать, где гвоздик подколотить, где петельку смазать. Пришел тем утром…

– Значит, если я правильно понял, во время нападения тебя здесь не было, – в разговор вклинился Тео.

– Все так, господа, все так! Если бы был – не стоял бы перед вами, великие боги, со всеми бы упокоился!

– Тогда почему ты решил, что это дело рук Айседаля, – не унимался младший принц.

– Так это, – слуга занервничал, съежился, – Я пришел – повсюду трупы изуродованные. Руки-ноги оторванные, лужи крови… – он осенил себя защитным взглядом и закатил глаза, прошептав молитву. – А посреди ледяной цветок лежит. Этот самый. Георгин.

– Что-то мне нехорошо, – прошептала Мираэль, – пойду на свежий воздух.

– Да что же вы, – запричитала Агнесса, хватая принцессу под локоть. – Разве можно о таких вещах, да при дамах?

– Простите, – слуга бухнулся на колени, покаянно склонил голову.

– Ничего, ничего, – осипшим голосом произнесла Мира. – В этом нет ничьей вины.

– Пойдемте, госпожа, – Агнесса повела Миру к выходу, – я покажу вам оранжереи.

Мужчины проводили их молчаливыми взглядами. Когда дверь за ними закрылась, Тео отложил прибор и поднялся из-за стола. – Я тоже, пожалуй, пойду, осмотрюсь. Присоединяйтесь.

Хранилище располагалось неподалеку от главного особняка и представляло собой маленькую крепость, окруженную высокой каменной стеной. Тео помнил это место – единственное, куда ни ему, ни остальным ребятам не позволялось даже приближаться. Конечно, они пытались разузнать, что же там спрятано, если уж настолько тщательно скрывалось. Однако все их попытки пробраться на таинственную территорию были пресечены надежной и, главное, многочисленной охраной.

Сейчас вахту несли лишь несколько человек. Зеленые еще совсем парнишки, неумело держащие мечи – все, что осталось от мощного гарнизона дяди Валя. Охранники молча поклонились, пропуская младшего принца внутрь двора.

Тео осмотрелся и тяжело вздохнул: не так он представлял свой первый визит сюда. Несмотря на то, что погода стояла ясная, солнце светило как-то тускло, безжизненно. А, может, ему просто показалось на всеобщем сером фоне каменных стен и безликого здания, стоящего посередине двора. На утоптанной пыльной земле все еще различались многочисленные следы сапог, а врата хранилища, местами пробитые, нелепо сходились, скрепленные перекошенным засовом. Той ночью здесь развернулась жестокая битва, не помогла даже уборка: кое-где сохранились бурые пятна крови, а в углу двора грудой металла лежали искореженные мечи и гнутые доспехи. Что за сила могла сотворить такое?

– Как видите, картина здесь не для слабых нервами. – Послышалось сзади и Тео обернулся. К хранилищу подошли Эльдо, Дирион и тот самый свидетель, Ллойд. Активно размахивающий руками, он тыкал то в одну сторону, то в другую, комментируя свои действия.

– Вот, тута лежало несколько охранников. Или то, что осталось от них. Как-то старик Милс, мельник нашенский, в жернова руку сослепу сунул. Вот примерно так же они и выглядели. Будто сжевали и выплюнули.

Тео, слушая рассказ Ллойда в пол уха, продолжал рассматривать внешние стены хранилища. Присел на корточки и дотронулся до стыка – там, где камни сходились с землей. Странное клейкое вещество зеленого цвета застряло в щели, и не было похоже ни на растение, ни на краску.

– Идем внутрь, – скомандовал Дирион, и они спустились по ступеням вниз.

В детстве Тео казалось, что в недрах сокровищницы покоятся груды драгоценных камней, неизвестных артефактов, волшебных зелий. Однако, сказочная пещера чудес на деле оказалась просторной комнатой, уставленной сундуками по периметру, посреди же стоял пустой постамент с прорезью посередине. Похоже, сам постамент передвигали, так как вокруг него пол казался чище. Тео наклонился и провел пальцем по кладке, она оказалась свежей. Затем подошел к ближайшему сундуку и открыл его – он оказался доверху набитым драгоценными камнями и золотом.

– Сокровища не тронули, – тихо произнес младший принц. – Значит, исчез только «Небесный коготь»?

– Меня здесь не было во время нападения! Я правда ничего не знаю! Отец вообще мне никогда не говорил ни о содержимом сокровищницы, ни о Когте! – Эльдо готов был рухнуть на колени, но Дирион придержал его за локоть.

–Успокойся, я верю тебе.

– Почему? Ты настолько слеп, что готов поверить всему, что он скажет? – сощурился Тео.

– Эти документы, – Дирион махнул перед его носом какими-то бумагами. – Подтверждают, что каждый год, в одно и то же время, Эльдо с супругой сопровождают детей на учебу. Хочу тебе напомнить, что близнецы Холл учатся в королевской академии. Как раз на прошлой неделе начались занятия.

– И когда ваша семейка уехала? – Тео заглянул за сундук и снова заметил в стенной трещине вязкое зеленое вещество.

– За десять дней до нападения, – ответил вместо него Дирион сверившись с бумагами.

– А потом, когда вернулся, то обнаружил, что все люди в поместье убиты. Не только охрана сокровищницы, но и простые слуги, так?

– Так…

– В поместье служит, дайте, посчитаю, не меньше пятидесяти человек. Вам не кажется, что это слишком даже для Айседаля?

– Спастись удалось тем, кто не живет здесь, или по какой-то причине отсутствовал – примерно половине, – отчитался слуга. Слишком уверенно, слишком быстро.

Дело выходило крайне дряное. Нет причастных к ночной резне, нет толковых свидетелей. Мертвые ничего не расскажут, а их тела давно предали огню, но Тео чувствовал, что здесь все не так. Эльдо с семьей, как ни крути, уехал подозрительно вовремя. Вернулся же, когда меч пропал, а жители поместья, в том числе, дядя Валь, погибли… И эта вязкая жижа повсюду… Насколько он мог судить, вещество имело только одно происхождение. И от всей души надеялся, что ошибается. Конечно, ошибается! «Небесный коготь» призван охранять это место от подобных тварей.

Стоп.

Он еще раз дотронулся до зеленого вещества, понюхал его. Внезапно все стало на свои места.

Мира

С самого утра все валилось из рук. Она завтракала без аппетита, еле-еле поддерживала разговор, старалась не смотреть на присутствующих. Боялась признаться, что кошмар, преследовавший ее во дворце, вернулся. Только младший принц, что удивительно, понял, в каком она состоянии. И признаться следом за ним в том, что ей отвратительно спалось, оказалось намного проще, чем заявлять об этом первой. Но только-только ей удалось притушить неприятные воспоминания ушедшей ночи, как пришел этот свидетель, со своими подробностями… Ее передернуло, и она изо все сил постаралась прогнать мрачные мысли о нападении на поместье, реках крови, что пролил Айседаль. Надо отвлечься, нельзя думать о страшном… Цветы, она так любит цветы!

Только вот настроение не появилось даже когда ее повели в оранжереи смотреть на диковинные растения, которые здесь выращивались. Агнесса, несмотря на то что лично ничего дурного ей не сделала, все равно вызывала какие-то неприятные чувства. Она во всем пыталась угодить принцессе, лебезила и постоянно повторяла фразу, мол, у вас в столице… Мира не любила, когда ей указывали на ее происхождение, тем более те, кто лестью старался завоевать ее расположение. Впрочем, к подобного рода людям она привыкла и в любой другой день просто бы радовалась от того, что ей выпала возможность полюбоваться цветами.

Однако что-то ее беспокоило. Бесформенная мысль жужжала назойливой мухой, которую она никак не могла ни поймать, ни отогнать.

– Обратите внимание, – щебетала Агнесса, еще больше сбивая Миру с толку, не давая сосредоточиться. – Климат у нас не то, что у вас, в столице, однако нам удается выращивать даже орхидеи. Пройдемте в оранжереи!

Стоило признать, что сад выглядел действительно впечатляюще. Кроме обычных цветов, привыкших к ветрам и скудному теплу, деревьев, несмотря на климат, усыпанных плодами, в теплицах находились поистине удивительные растения. Они обошли весь сад. И не встретили только…

Когда Мира поняла это, то обмерла от неожиданности, а потом вдруг сказала:

– Простите, мне нужно срочно увидеть жениха.

– Что-то не так, принцесса? – забеспокоилась Агнесса, уж больно неожиданной оказалась реакция гостьи.

– Все прекрасно, – наконец нашла в себе силы улыбнуться Мира. – Все просто замечательно!

Когда они подошли к хранилищу, то увидели, как братья о чем-то горячо спорят. Рядом стоял бледный, трясущийся Эльдо и тот самый утренний визитер, свидетель, также перепуганный до смерти.

– Почему ты такой упертый? – злился Тео. – Я тебе говорю, он спер меч и увез его! Позови своих гвардейцев и устрой ему и мужику этому допрос с пристрастием! Вот увидишь, оба признаются, что врали!

– Ты себя послушай! – Дирион разъярённо сжимал кулаки. – Ты так ненавидишь Эльдо, что готов повесить на него убийство отца? И всех людей в поместье?

– Я тебе говорю, что в этом деле все не сходится! Ты знаешь, кто мог оставить такой вот след? – Он ткнул куда-то в сторону, увидел принцессу и умолк.

– Мира? – ее присутствие так же заметил Дирион. – Что ты тут делаешь?

– Я… – она вмиг утратила храбрость, растерялась. – Хотела кое-что сказать.

– Давай поговорим потом, хорошо? – Он улыбнулся ей мягко, словно ребенку. – У нас тут важное дело…

– Но у меня тоже важное дело, – девушка собрала волю в кулак. В конце-концов, от нее сейчас зависело дальнейшее разбирательство! – У меня есть один вопрос к свидетелю.

– Ко… ко мне? – растерялся Ллойд и сцепил дрожащие руки в замок.

– Да. Вы сказали, что видели ледяной георгин, который оставил Айседаль. Свой личный знак?

– Да! Так и есть!

– Ответьте мне тогда, это очень важно, – Мира набрала в грудь воздуха и произнесла. – Сколько лепестков у него было? Четыре или шесть?

– Я… – пролепетал слуга. – Я точно не помню… Кажется, шесть.

– Уверены? – Мире едва удавалось сдерживать торжествующую улыбку.

– Да… Нет… Скорее всего…

– Какое это имеет значение? – вмешался Эльдо, но Агнесса его одернула.

– А твоя невеста не так глупа, брат, – присвистнул Тео.

Принц отвесил ей очень своеобразный комплимент, но Мира не обиделась. То, как повернулось дело ее бесконечно радовало!

– Неважно, сколько лепестков, и то, что на самом деле их не четыре и не шесть, – пояснила она, хотя все уже и так поняли, в чем дело. – Он никогда не видел георгин! И знака Айседаля он тоже не видел, потому что его не было. Немудрено, что такой простой человек не знает, как выглядит этот цветок – здешняя почва и ветра для него неблагоприятны, а в оранжереях его не выращивают, я обошла все!

– А вот теперь вы должны объясниться, – сдвинул брови Дирион.

– Прошу, пощадите! – слуга рухнул на землю. – Меня заставили!

Договорить он не успел. Внезапно раздался странный рокот, земля под ногами задрожала, по стенам хранилища пробежали трещины.

– Что за, – Дирион схватил Миру за руку.

– Бегите! – крикнул Тео, но его голос утонул в жутком реве.

Из хранилища раздался грохот, оттуда повалил бело-зеленый дым, словно разверзлись врата ада. А потом на свет выползло существо, которое не могло привидеться и в леденящих душу кошмарах.

Мира застыла, не в силах пошевелиться. Она дико боялась насекомых, а то, что показалось из хранилища, больше всего походило на огромного черного паука с длинными мохнатыми лапами, приплюснутой шестиглазой мордой и острыми жвалами, с которых стекала густая зеленая жижа. Тело монстра было заключено в твердую хитиновую броню, а из брюха торчало смертоносное жало.

Тварь издала не то рокот, не то рев и молниеносно прыгнула. Эльдо не успел увернуться, передняя лапа с легкостью проткнула его насквозь, нанизав как муху на иголку. Тот дернулся, захрипел, ухватился обеими руками за лапу, безуспешно пытаясь освободиться. Паучара плюнул в него зеленой жижой, мигом облепившей его тело, и небрежно отбросил в сторону. Из хранилища выбежала небольшая многоножка. Она подоспела к издающему предсмертные хрипы Эльдо и, ухватив того за ногу потащила за собой в нору.

Рокот перемежался с треском. Он раздавался в голове, вымещая все мысли. Мире уже не хотелось бежать, не хотелось спасать свою жизнь. Все, что осталось – это размеренный умиротворяющий звук. Парализованные, безвольные, люди так же стояли, не шевелясь, и ждали своей участи. Острая лапа дотянулась до Агнессы и подбросила ее, как куклу в воздух, но та даже не вскрикнула. Комок зеленой слизи полетел в Дириона, стянул ноги, и он рухнул на землю.

– Проклятье! – он будто бы очнулся, попытался высвободиться, но отвратительная многоножка уже бежала в его сторону.

– Тео! Спаси Миру! – крикнул он, прежде чем жирная тварь поволокла его в хранилище.

А она ничего не могла сделать. Как в страшном сне смотрела, как ужасный паук разворачивается к ней, поднимает лапы и… перед ней вдруг оказалось лицо Тео.

Замерший, ватный мир исчез. Наполнился звуками и запахами. Крови и тошнотворной тухлятины. Она вскрикнула, обреченно уставившись на смертельные лезвия паучьих лап, рассекших воздух. Но Тео успел подхватить ее на руки и откатиться в сторону. А потом вскочил и потащил ее за собой.

Ноги еле слушались, дыхание сбивалось, где-то там, позади, остался Дирион, но она думала только о том, чтобы бежать, не останавливаясь, и больше всего на свете боялась, что Тео отпустит ее руку. Даже когда навстречу им выбежали воины из личной охраны принца, даже когда они выпустили в сторону преследовавшей их твари несколько залпов стрел, она все равно не могла остановиться. Только когда Тео, тяжело дыша, упал на колени и уперся руками в землю, пришла в себя.

Охранники обступили их, что-то взволнованно спрашивали, но смысл их слов никак до нее не доходил.

Глаза заволокло мутной пеленой, слезы потекли ручьем. Горло сжали судорожные рыдания, так что она не могла произнести ни слова.

– Там… Там…

Вместо нее заговорил Тео. Тихо, через силу.

– Наследный принц… Его забрал рейморф. Возьмите всех, кого сможете. Быстрее!

– Но, господин! Ваша спина…

– Я в порядке! Спасите брата!

Он проводил взглядом бегущих в сторону хранилища воинов, попытался выпрямиться и скрипнул зубами.

– Проклятье…

Только сейчас Мира заметила, что куртка его разодрана и уже промокла от крови.

– Эй, – наконец-то у нее прорезался голос. – Помогите! Пожалуйста! Кто-нибудь!

Глава 10

Глава 10

Тео

Если бы рядом оказалась Виолла, она наверняка доделала бы то, что не успел рейморф – добила бы его без сожалений. Представить ярость маленькой целительницы оказалось проще простого. Тео буквально слышал ее звонкий голос: «Сколько раз тебе повторять! Не бережешь свою жизнь, нечего рассчитывать на мою помощь! Как ты мог опять подставиться? Как ты мог не заметить? Не почувствовать приближение твари? Ты девин или девица в рюшах?»

Действительно. Он допустил ошибку и теперь ругал себя за то, что не прислушался к внутреннему голосу, кричащему об опасности. Притаившаяся под колесами кареты многоножка, кошмары, которые привиделись одновременно всем в поместье, зеленая слизь, застрявшая в щелях, все указывало на то, что где-то неподалеку, в подземном логове, раскинул свои сети рейморф. Только он не должен был нападать снова. Точно не после того, как сожрал почти всех в поместье неделю назад. Подобные ему твари, насытившись, впадали в спячку на десяток-другой лет. А такого количества жертв хватило бы и на все пятьдесят. Что же заставило демона вновь покинуть убежище?

Поглощенный спором с братом о пропавшем клинке, Тео не заметил нависшей беды. А когда паучара выскочил из хранилища, так же, как и все присутствующие, не смог ничего сделать. Ядовитые испарения парализовали мгновенно, лишили воли и желания бежать. Пусть и ненадолго, но этого времени хватило бы с лихвой, чтобы стать легкой добычей. Только крик Дириона привел с чувства.

Спаси Миру!

Страшная картина до сих пор стояла перед глазами: бледная, испуганная девушка и нависшая над ней чудовищная лапа рейморфа. Хорошо, что успел, пусть и в самый последний момент. Да, пришлось использовать скорость и силу девина, но в той суматохе вряд ли кто-то обратил на это внимание. Ему удалось уберечь Мираэль, но даже со своими способностями он не смог бы спасти еще и Дириона…

Гвардейцы отчаянно сражались и загнали паука обратно в логово, но вряд ли они смогут справиться с таким сильным чудовищем, если сунутся на его территорию. Он должен сам выручить брата, но только вот слабость накатывала волнами, перед глазами то и дело темнело, а спину драл жгучий огонь.

– Чтоб его… – процедил он, силясь подняться на ноги.

– Держитесь, – Мира подхватила его под локоть. – До дома совсем недалеко.

– Все в порядке, – он вырвал руку, упрямо отказывался признавать, что не в состоянии сделать самостоятельно и шага. Подумаешь, слегка зацепило… С кем не бывает?

– Зачем вы это сделали? – голос принцессы звучал как-то странно, прерывисто, будто она задыхалась. Тео посмотрел на нее и опешил – девушка плакала. Слезы ручьями бежали по щекам, она дрожала, все еще находясь в шоке и ужасе от пережитого.

– Что сделал?

– Спасли меня! – выкрикнула она. – Рисковали собой, бросили Дириона… Зачем?

– Я… – Тео смутился, подбирая слова. Он понял вдруг, что его действия никак не вязались с образом вредного, острого на язык принца. Тот меланхоличный пьяница, безразличный к окружающим, ни за что бы не поставил свою жизнь на кон ради других. – Сам не знаю, – попытался выкрутиться он. – Просто сделал так, как просил брат. Некогда было раздумывать.

– Вы же никогда не слушались его! – Мира принялась вытирать слезы, размазывая их по щекам вместе с грязью. – Вы всегда поступали наоборот, назло!

– А какого девина вы вообще там оказались? – рыкнул он, понимая, что лучшая защита – это нападение. И как бы ни горько ему было видеть исказившееся, как от пощечины, лицо принцессы, продолжил:

– Как будто Айседаль рассыпится в благодарности! Нечего было лезть не в свое дело, нечего было припираться в хранилище! Тогда бы я вытащил Дира!

– Но… – договорить Мираэль не дал неожиданный крик.

– Госпожа, Ваше Высочество!

Со всех ног к ним бежала служанка. Тео узнал в ней девушку, накануне прислуживающую им за ужином. Ту самую, которая пришла в ужас при одном только имени Айседаля и разбила гору посуды. Впрочем, нельзя исключать, что ее заставили разыграть спектакль. Надо будет расспросить подробнее… Мысли путались, становились вялыми и вязкими. Тео тряхнул головой. Нельзя сейчас раскисать. Пока Дирион в логове у рейморфа, он не имеет права расслабляться.

– Хорошо, что ты здесь, – голос Мираэль то удалялся, то приближался. – Приведи лекаря, видишь, принцу срочно нужна помощь.

А она молодец, сумела-таки взять себя в руки. Тео чуть улыбнулся, украдкой взглянув на Миру. И хотя ее чумазые щеки все еще были мокрыми от слез, резкие слова сделали свое дело – к ней вернулись хладнокровие и выдержка.

– Простите, госпожа. У нас был целитель в поместье, только в ту страшную ночь, когда на нас напали… он… погиб вместе с остальными.

– Как же так? А в селе? Там должен кто-то быть!

– До ближайшего пол дня пути, – сокрушенно вздохнула служанка, – мы уже отправили человека за подмогой, но боюсь, когда он вернется, будет слишком поздно…

– Что ты говоришь! Все не так уж… – она запнулась.

Плохо? Мысленно закончил за нее Тео, понимая, что врать принцесса еще не научилась. Вслух же произнес:

– Зачем нам лекарь, если он уже есть?

Мира

Она, видимо, ослышалась. Какой такой лекарь? Где? А потом поняла, кого имеет в виду принц.

– Вы шутите?

– Как видите, мне немного не до шуток, – Тео пошатнулся, и Мира снова подхватила его за руку. Вот упрямец! Не время сейчас гордость свою показывать. Похоже, младший принц также это понял и на этот раз от помощи отказываться не стал.

– Поддержи с другой стороны, – обратилась она к служанке. – Нужно отвести его в дом. А лучше в жилище лекаря, там должно что-то быть, лекарства, мази… Где он принимал больных?

– Я покажу.

Идти, слава Всевышнему, пришлось не слишком далеко. Но и этот короткий путь дался принцу с большим трудом. Мира до сих пор не могла понять, о чем Тео думал, когда бросался на ее защиту. Это так на него не похоже! Однако была очень благодарна. Одно воспоминание о чудовищном пауке приводило ее в ужас, тело холодело, а ноги подгибались от слабости. Но разве может она сейчас поддаться страху? Девушка зажмурилась, вспоминая мастера Льюиса.

«Помни, Мира. В жизни может случиться всякое, но ты не должна опускать голову. А если сложится так, что тебе не на кого будет положиться, ты должна собрать волю в кулак и идти по прямому пути. Не теряй достоинства и присутствия духа. Ты – будущая королева и пример для своих подданных».

Ей пришлось призвать все свое мужество, чтобы не думать о том, что демонический паук где-то рядом, а она сбежала, оставив Дириона в его лапах. Жив ли он еще?

– Не бойся, с ним все будет хорошо, – Тео словно мысли ее прочитал. А, может, все было и так написано у нее на лице.

– Почему вы так думаете?

– Потому что это рейморф, – ответил принц таким тоном, будто одно его слово все объясняло. Но расспросить, что оно значило, не получилось – они добрались до жилища лекаря.

Внутри царил беспорядок – по всей видимости, бывший хозяин собирался в большой спешке. Пучки трав в беспорядке были раскиданы по столу, несколько разбитых банок с мазями валялись на дощатом полу. Мира живо представила, как лекарь, посреди ночи, в суматохе бросает инструменты и лекарства в сумку для оказания первой помощи пострадавшим в поместье. И даже не представляет, что никогда уже сюда не вернется. От этих мыслей защипало в носу и остро кольнуло в сердце. Она тяжело вздохнула и помогла Тео сесть на кровать.

– Надо осмотреть его, – сказала она служанке. – Придержи здесь… Осторожно…

Они аккуратно сняли одежду, и служанка ойкнула. Резко побледнела и тут же отвернулась. Мира не могла ее винить в слабости, так как рана выглядела действительно ужасающе – рейморф пропорол всю спину наискось, оставив глубокий рваный след от плеча до пояса.

– Простите…

– Если тебе плохо, выйди на свежий воздух. Как тебя зовут?

– Лия, – пискнула та.

– Хорошо, Лия. Принеси воду и разведи огонь, – ровным голосом скомандовала Мира, хотя внутри все перевернулось от страха и волнения. Раньше ей не приходилось иметь дело со столь сложными случаями. Да еще разбираться без чьей-либо помощи.

– И еще принеси вина. Самого крепкого, которое найдешь.

Лия кивнула и с радостью умчалась выполнять поручение.

– Вино? – невесело скривился Тео. Он лег на живот, подмяв под себя подушку.

– Рану придется зашивать, – вздохнула Мира, – и это… больно. К тому же я, признаюсь, мало практиковалась. Боюсь что-то сделать не так.

– Тогда вино, скорее, необходимо вам, а не мне. Для храбрости. – Он чуть улыбнулся, что придало принцессе сил. Если пациент шутит, значит, не все так ужасно. Она подошла к столу и, отбирая нужные травы, задала волнующий ее вопрос.

– Вы сказали, что с Дирионом будет все в порядке, потому что он у рейморфа. Что вы имели в виду?

– Мне кажется, сейчас не время соблюдать формальности, – тихо произнес Тео.

Мира удивленно на него посмотрела.

– Я про «вы», – устало пояснил он и прикрыл глаза. – Мы не в той ситуации, чтобы соблюдать этикет. Предлагаю перейти на «ты».

– Договорились.

Тут в комнату вбежала Лия и, пока разводила очаг и ставила воду, Мира не решилась продолжить разговор. Она занялась сортировкой мазей и отбором нужных инструментов, которые закинула в закипевшую воду.

– Зачем вы их варите? – изумленно спросила служанка, Тео, проявив небольшое любопытство, тоже повернул голову. – Делаете волшебную похлебку?

– Какую еще похлебку? – принцесса отложила баночку с мазью, удивленно посмотрела на служанку, не сразу поняв, что она имеет в виду. – А, ты про инструменты? Меня так учили. Таким образом они очищаются, отчего раны затягиваются быстрее… Ваш лекарь так не делал?

– Неа, – замотала головой служанка, – обычно он брал раскаленную кочергу и, особо не разбираясь, прижигал ею все болячки.

– Данный метод довольно неплох, если надо остановить кровь, а ничего под рукой нет, – пожала плечами Мира.

– Уж лучше сразу помереть – прокомментировал Тео, с опаской глядя на пылающий огонь и сложенные чуть поодаль железные прутья.

– Волноваться не о чем. Тут есть все необходимое, даже шовный материал.

Показалось ли ей, что принц на самом деле испугался, услышав про прижигание? Впрочем, он на удивление неплохо держался, терпел сильную боль и не жаловался. Многие бы на его месте уже бы выли и проклинали злую судьбу…

– По счастью, – добавила она, – знания человечества не стоят на месте и варварские способы вроде прижигания и кровопускания уже не в ходу.

– Я, пожалуй, снова на свежий воздух, – пролепетала служанка, увидев, что ее госпожа, приготовив все необходимое, подошла к принцу и принялась обрабатывать рану. Лия, прижав ладонь ко рту, быстро выскользнула за дверь, оставив их снова наедине.

– Потерпите, – Мира осеклась, вспомнив уговор, – то есть, потерпи. На самом деле все не так уж страшно. Зашить нужно только сверху, куда пришелся основной удар, дальше лапа рейморфа прошла по касательной и просто рассекла кожу.

Тео молчал, то и дело вздрагивал, шипя от боли. Похоже, вино не особо на него подействовало. Осталось только отвлечь его разговором. Она набрала в грудь побольше воздуха, взяла в руки иглу. Зажмурилась, прогоняя предательские мысли: может, стоило все же дождаться сельского лекаря? Потянуть время, а потом переложить ответственность на чужие плечи? Но она не зря была лучшей ученицей королевского целителя и знала наверняка – чем дольше тянуть с лечением, тем больше вероятность воспаления, что может привести к наихудшему результату. К тому же, судя по всему, местные врачеватели владели не лучшими навыками. Нет, Тео спас жизнь ей, и она не может отплатить ему черной неблагодарностью – бездействием. Она воскресила в памяти уроки учителя, твердя про себя, что справится, иначе и быть не может. Она снова заговорила:

– Расскажи про рейморфа. Кажется, все про него все знают, кроме меня. В наших краях такие твари не водятся. Я бы даже сказала, у нас вообще никаких чудовищ нет.

– А что про него говорить. Диру нравилось пугать меня на ночь глядя. Сказка про гигантского демона-паука была его любимой. – Тео умолк, стиснув зубы. Глухо застонал и сжал подушку в кулак – Мира наложила первый шов.

Прямо сейчас она бы тоже не отказалась от глотка вина. Внутри все дрожало, по лбу и спине катились капельки пота, она вытерла лицо рукавом, призывая все свое хладнокровие и выдержку.

– Продолжай.

– Рейморф приходил за непослушными… – Тео чуть дернулся, напрягся, снова застонал сквозь зубы. Слова давались ему с трудом, но он продолжил. – Непослушными детьми. Кого не ел сразу, забирал с собой в логово. Оставлял на потом. Тот, кто попадал в его сети, доживал свои самые страшные дни… В ожидании смерти. Рейморф пьет только свежую кровь и жрет только живую плоть.

– Ты хочешь сказать, что Дириона ждет такая дикая участь? Когда паук вновь проголодается, то… – рука ее дрогнула и она задержала дыхание, пытаясь успокоиться.

– У него день или два в запасе… Надеюсь…

– Какие жуткие сказки он тебе рассказывал, – девушка поспешила сменить тему, чтобы окончательно не впасть в панику. – Веселое у тебя было детство, ничего не скажешь.

– У тебя ведь есть брат… вроде. Он так не подшучивал?

– Нет. Брат никогда не рассказывал страшилки, он меня берег и любил… Когда был жив. Но он погиб, и теперь каждую ночь наводит на меня ужас. Пугает меня уже мертвым. Я вижу его призрак и, кажется, схожу с ума.

Мира закусила губу, понимая, что не может больше держать это в себе. Пусть сейчас и не самый подходящий момент, но почему-то он показался ей очень правильным. Стоило только открыть рот, как слова полились сами, вместе с болью и страхом, отчаянием и горечью. Она рассказала все: как хотела сделать брату подарок-сюрприз, но ее действия обернулись катастрофой. Да, она не знала, что болота опасны и совсем не предполагала, что угодит в самую топь. А если уж быть честной, то была просто уверена в том, что ничего плохого с ней случится. Ах! Лучше бы она утонула тогда! Не хваталась бы за ту последнюю соломинку, что протянул брат, не приняла бы его помощь и пропала в черной бездне вместо него. Тогда бы не пришла эта расплата, погрузив ее существование в вечный страх и ожидание возмездия, которое оставляет за собой мокрые следы, состоит из воды и смотрит колючим, злобным, чужим взглядом.

Мира остановилась только тогда, когда поняла, что уже наложила повязку. Тео не шевелился и лежал с закрытыми глазами, ровно и тихо дыша. Похоже, во время операции он все-таки отключился и ничего из сказанного ею не слышал. Оно и к лучшему, ей даже стало немного стыдно за несвоевременную откровенность. Она вздохнула и подошла к столу, на котором стоило навести порядок. Голос Тео заставил ее от неожиданности вздрогнуть.

– Ты не имеешь права винить себя в его смерти. Он спас тебя, и ты должна быть ему благодарна.

Мира обернулась и столкнулась со взглядом Тео. Его и без того темные глаза на фоне бледной кожи стали угольно-черными, и смотрели, не мигая, даже не на нее, а куда-то далеко. Говорил он тихо, еле шевеля губами, то и дело запинаясь от слабости, но каждое его слово отчетливо отдавалось в сердце.

– Если бы ему не удалось. Если бы не спас тебя… Как бы он жил тогда на свете? Каждый день его существования превратился бы в ад. Ад, где каждую секунду он протягивает тебе руку, а ты исчезаешь во тьме… Ад вины и собственной слабости, ад бесконечных «если бы только»… Если бы только пришел вовремя, если бы только успел предотвратить беду, а может… если бы только никогда не встретил тебя, ты бы жила… Даля…

Он закрыл глаза и снова провалился в сон, оставив Миру потрясенно замереть, переживая услышанное. Про кого он говорил? Про ее брата или же… про себя? Неужели он тоже кого-то потерял и не может смириться с этой болью? Она посмотрела на его запястье, на шнурок, продетый сквозь два кольца. Одно было простым, без излишеств, под мужскую руку, а другое – маленькое, тонкой ювелирной работы, с дорожкой сверкающих камней, явно принадлежало девушке.

«Каждый день его существования превратился бы в ад». Уж не поэтому ли принц не расстается с выпивкой? Дирион никогда не упоминал о том, что произошло с его братом, а она не расспрашивала, считая неприличным вмешиваться в чужую жизнь.

Мира взяла полотенце, подошла к Тео и вытерла капельки пота, выступившие на его лбу. Сейчас, когда он крепко спал, казался таким спокойным и… уязвимым, что у нее невольно сжалось сердце. Где эта надменная, ядовитая улыбка? Где холодный прищур глаз?

Неожиданное открытие поразило ее внезапно, как налетевший ураган среди солнечного дня. Ей пришлось признать то, о чем она никогда бы не подумала, да и представить не могла – младший принц Тео был не просто привлекательным мужчиной. Он был очень красив.

– Госпожа! Госпожа!

В комнату влетела Лия, запыхавшаяся и взволнованная.

– Тсс! – шикнула на нее Мира. – Разбудишь его!

– Простите, – служанка умолкла, набрала в легкие воздуха, успокаиваясь, а потом заговорила, немного сбавив тон. – Там срочно требуется ваша помощь!

– Что случилось?

– Гвардейцы. Ну, те, что бросились на выручку принцу в логово рейморфа. Они вернулись.

– А Дирион? – Мира задохнулась от волнения. – Он с ними?

– Увы, – Лия всхлипнула, – его с ними нет. А те, кто оттуда выбрался… Они ужасно изранены. Госпожа, что делать?!

– Помоги мне собрать все, что на столе, нельзя терять ни минуты.

Мира подошла к Тео, поправила подушку, прикрыла легким одеялом.

– Поправляйся, а мне нужно идти.

Зачем она к нему обратилась? Ведь он явно ее не слышит. Удивляясь собственной глупости, Мира взяла сверток с инструментами и закрыла за собой дверь.

Тео

Какое-то время он лежал с закрытыми глазами. Вдруг, принцесса что-то забыла и вернется? Чтобы изобразить спящего, особого труда не требовало, тем более что он и в самом деле несколько раз проваливался в забытье. Но вот объяснить свое отсутствие он вряд ли сможет.

Выждав какое-то время и убедившись, что возвращаться никто не собирается, поднялся с кровати. Рана при каждом движении отдавалась острой болью, дергала и пульсировала, но времени валяться больше не осталось. Гвардейцы вернулись без Дира, а это значит, что он еще в лапах рейморфа. И тогда сказки, которыми он любил пугать младшего брата в детстве, по злой иронии могут воплотиться в жизнь.

На всякий случай Тео соорудил из подушек некое подобие лежащего тела, накрыл одеялом, надеясь, что беспокоить его сон никто не решится, а сама принцесса слишком занята ранеными. Он должен успеть вернуться до того, как она придет проведать его самочувствие.

Тео тихо приоткрыл дверь – снаружи никого не было, только эхо взволнованных голосов доносилось со стороны главного особняка. Рядом с хранилищем также никого не оказалось: жертвами рейморфа стали последние защитники поместья.

Он сосредоточился и призвал силу – привычно закололо кончики пальцев, легкие снежинки закружились вокруг запястий, взметнулись вверх. Лицо накрыла серебряная маска, а тело – крепкий магический доспех. В форме девина передвигаться стало значительно легче, спина, защищенная ледяными чарами, почти не беспокоила. Однако он не знал, как долго сможет удержаться, прежде чем волшебный источник будет исчерпан.

На улице стемнело, и вход в логово паука зловеще мерцал зеленым светом – лужи слизи и свисающая паутина освещали нору не хуже факелов. Дыра находилась как раз посреди хранилища – пол был разворочен и вздыблен там, где некогда стоял постамент с клинком. Тео начал осторожно и бесшумно спускаться, благо что вырытый тоннель достигал немаленьких размеров.

Похоже, рейморф был очень крупным. Древним. Обнадеживало лишь то, что его ядовитая стихия, в отличие от опасной огненной, довольно легко контролировалась ледяными чарами. Главное не попасть под основное оружие демона – власть над сознанием. Ни в коем случае нельзя поддаваться его чарам и засыпать.

Между тем, тоннель углублялся, стены и потолок покрывал все более густой слой мерцающей слизи. Тео ступал осторожно, стараясь ее не касаться – так же как и развешенная повсюду паутина, она являлась сторожем. Маяком, что кто-то пожаловал в гости. Тяжелую и вязкую тишину вдруг нарушил голос, доносившийся откуда-то из глубин. Тео ускорился, решив, что это один из пленников зовет на помощь, но, когда до него дошел смысл слов, ошарашенно притормозил.

– Я тебе говорил, мне нужна девчонка. А ты кого приволок?

В ответ послышалось щелканье и глухое ворчание.

– Меня не интересует, что ее унесли буквально из-под твоего носа. Я сделал все, чтобы все прошло гладко. Никто бы ничего не заподозрил!

Снова щелканье. Покаянное?

– К чему мне извинения? Ты сам понимаешь, как это важно! Будешь вылезать на поверхность до тех пор, пока не схватишь ее, понял?

Тео устремился на шум, но так никого и не обнаружил. Дальше тоннель раздваивался. Один ход вел вверх, другой, пошире, вниз. Времени на погоню за незнакомцем не оставалось, ведь он пришел сюда чтобы спасти брата. Однако из головы не выходил этот голос: властный, с легкой хрипотцой. Зачем ему понадобилась принцесса? А в том, что речь шла именно о Мираэль, он не сомневался. Кто же он такой? Связан ли этот человек с нападением на свадебную процессию? И человек ли он вообще?

Тео настолько погрузился в размышления, что не сразу заметил, как тоннель привел его к просторному гроту – сверху плотным шатром раскинулась паутина, а внизу, собранные в гроздья, пульсировали зеленым светом огромные, с человеческий рост, шары. Тео мысленно выругался, он точно знал, что находится внутри.

Потомство рейморфа. Будущие демоны-пауки…

Возле этих шаров и лежали пленники, скрученные по рукам и ногам, погруженные в ядовитый сон. Чудом уцелевшие Агнесса, Лойд, несколько незнакомых ему ребят – гвардейцев и Дирион. Слава Всевышнему, живой и, по всей видимости, невредимый. Тео склонился над братом, дотронулся до его лба, ледяным ветром прогоняя морок. Тот шевельнулся, приходя в себя, застонал и открыл глаза. Растерянно посмотрел на Тео, видимо соображая, кто перед ним и где вообще находится. А когда понял, дернулся, лицо исказила злоба и бессильная ярость. Дирион принялся извиваться, шарить связанными руками в поисках оружия. В конце концов, понимая, что ему не высвободиться, прорычал:

– Айседаль! Я знал, что ты стоишь за всем этим!

– Ошибаешься, – на ладони Тео вытянулся ледяной клинок.

– Хочешь убить меня? – выплюнул Дир. – Трус! Тебе по силам только безоружные! Старики и дети!

– Заткнись, а? – устало сморщился Тео. – Сейчас я – не самая твоя большая проблема.

Тишину грота прогнал раскатистый, озлобленный рык рейморфа.

Глава 11

Глава 11

Тео

– Слушай меня внимательно, – Тео поддел клинком опутывающую грудь брата паутину, одним движением распорол ее. – Я отвлеку рейморфа, а ты должен уходить.

Дирион не слушал. Тяжело дыша, не сводил с нежданного спасителя разъяренного взгляда. Дождался, когда ледяной меч избавит его от пут на ногах и изо всех сил лягнул… воздух. Тео был готов, знал, что брат просто так разлеживаться не будет. Поэтому отпрянул от него сразу же, как только освободил от паутины.

– Прекрати! – зло проскрежетал, оглядываясь на вход в грот. Рейморф приближался. Тео слышал, как ловко и быстро демон перебирает лапами по каменному дну пещеры, как щелкают его жвалы. Быстро же тот выпроводил таинственного незнакомца! – У нас нет времени на споры!

– Ты мне зубы не заговаривай! Пришел меня спасти? Да?! Так я и поверил! – Дирион отполз в сторону, пытаясь нащупать хоть что-то похожее на оружие.

Тео тяжело вздохнул. Он знал, что ядовитый дурман испарился не до конца, что брат еще плохо видит и не очень хорошо соображает. На земле повсюду валялись изломанные куски доспехов и оружия – от самих хозяев не осталось и костей, поэтому он выбрал более-менее заточенный и не слишком ржавый клинок, протянул его Дириону.

– Ты должен выжить, понял?

Дир взял меч, словно ему предложили ядовитую змею, с брезгливым отвращением. Но сказать ничего не успел – гневный рев прозвучал совсем близко – рейморф заполз в грот и замер, увидев, что жертвы высвободились и собираются удрать.

Тео сжал ледяной клинок, приготовился к сражению. Однако теперь, столкнувшись с демоном, понял, каким глупцом был, намереваясь победить чудовище. Днем, попав в его ядовитую ловушку, не успел разобраться насколько тот силен, ведь на кону стояла жизнь Мираэль. Зато сейчас его взору предстало громадное существо, закованное в совершенную броню – крепкая хитиновая оболочка покрывала все тело, а сочленения и другие уязвимые места защищал магический щит, заметный только взгляду девина. А это свидетельствовало о том, что рейморф перед ним не просто древний. Сколько ему веков? Нет, тысячелетий?

«Столько, сколько ты и представить не можешь, девин», – вдруг зазвучало в голове. Тео от неожиданности вздрогнул, вскинул оружие. Рейморф смотрел прямо на него, всеми своими тремя парами глаз, и тлеющий в них зеленый огонь пронизывал насквозь.

«Иди своей дорогой, девин. Я своих не трогаю».

– Отпусти их, – Тео кивнул в сторону пленников.

«Если они тебе так нужны, то можешь их забрать. Кроме того, с мечом».

– Зачем он тебе? Ты и так уничтожил почти всех в поместье!

В голове раздался хруст, похожий на крошащуюся корку льда, и он понял, что паук смеется.

«Глупец. Я – рейморф! Я не питаюсь человечиной. Все, что мне нужно от людей – их сны. И чем страшнее кошмар, тем лучше. Сытнее. Так я могу утолить свой голод и накормить моих детей».

– Откуда же тогда все это? – Тео указал на груду искорёженных доспехов и валявшейся повсюду ветхой одежды.

«О, это обычные грабители, которые пришли сюда в надежде поживиться моей шкурой и уволочь на потеху людям маленьких рейморфов. Уверяю, никто из этих непрошенных гостей не мучился, а просто заснул на очень и очень долгие годы. Пока мои слуги поддерживали в них жизнь, они пребывали в мире грез. Разве это не хорошая участь для них?»

– Тогда зачем ты убил наместника, зачем выбирался из логова и устраивал резню на поверхности?

«Я не обязан оправдываться перед тобой, мальчик-девин, – рейморф приблизился и наклонился прямо к Тео. Чтобы выдержать его взгляд потребовались все мужество и воля. В любую секунду паук мог плюнуть ядом или насквозь проткнуть лапой. Однако он лишь печально склонил голову. – Теперь я вижу, в тебе есть изъян. Но даже ты должен понимать, как она важна».

– Кто?

Рейморф защелкал жвалами.

«Девчонка».

– Зачем она тебе, скажи!

Ответа он не услышал, заметил только, как Дирион, уверенный, что его никто не видит, подошел к пульсирующему кокону и, прежде чем Тео успел среагировать, со всего размаха ударил по нему мечом.

– Нет! – он крикнул, в отчаянии понимая, что опоздал.

На миг грот озарила вспышка зеленого света, раздался дикий визг, полный боли и ужаса. Из развороченного кокона вывалилось нечто бесформенное, с тонкими лапами и небольшим склизким черным туловищем. Оно судорожно забилось, беспорядочно молотя конечностями о землю, жалобно и беспомощно запищало.

– Сдохни, тварь! – рявкнул Дир, снова замахиваясь на детеныша. Опустить меч не успел – рейморф подпрыгнул и отшвырнул принца в сторону. Яростно заскрежетав, поднял лапу, целясь прямо в грудь, но острое лезвие уткнулось в ледяную стену, в одно мгновение вставшую между демоном и жертвой. Застряло, перехваченное снежными оковами.

«Не мешай, девин!»

Тео стиснул зубы, призывая всю свою силу: вокруг гигантского паука выросли прозрачные щупальца, переплелись в некое подобие ледяной клетки, придавили его к земле.

– Беги! – выкрикнул он.

Можно было выиграть лишь несколько мгновений. Измотанный и раненный, Тео отчаянно пытался сдержать рейморфа. Но либо брат действительно потерял рассудок, либо, охваченный ненавистью, намеренно не собирался слушаться призыва. Он подобрал меч и бросился к другому кокону. Тео успел выставить еще один ледяной щит, который развернулся сверкающим куполом над всем потомством демона-паука. Дирион с силой обрушил меч на неожиданную преграду, но с таким же успехом мог долбить булыжник. Лезвие не оставило на поверхности ни царапины.

– Я знал, что ты с ним заодно! – зло выплюнул принц, с ненавистью посмотрев на Тео. – Вы… Все твари должны сдохнуть!

Но вдруг зашатался и медленно завалился на бок. Попытался что-то сказать, но зеленый туман уже окутал его тело целиком, погружая в глубокий сон.

Рейморф разорвал путы. Со всех сторон послышалось шуршание – к главной пещере на помощь своему господину сбегались слуги-многоножки.

«Ты слишком далеко зашел, мальчик-девин. Теперь живым отсюда не уйдешь».

Паук резко развернулся, и Тео не успел увернуться, мощный удар лапой отбросил его к стене пещеры. Он врезался спиной в каменную глыбу, и в глазах тут же почернело от боли – в незажившую рану будто сотню кинжалов воткнули. На какое-то мгновение Тео выпал из реальности, не в силах не то, чтобы двинуться, а даже издать хоть какой-то звук, забыв, как дышать. Стараясь не упасть в темноту, балансируя на грани сознания, все же сипло произнес.

– Стой. Твои дети.

Паук замер, перевел взгляд на сверкающий ледяной купол.

Да, Тео защитил коконы. Однако спасал вовсе не потомство рейморфа. Он спасал брата и тех, кто оказался здесь, в плену. Выкупал их жизни.

«ТЫ».

Тео уперся ладонями о стену пещеры, превозмогая боль, медленно выпрямился и через силу улыбнулся:

– Заметил, да? Несложное, но действенное заклинание. Неважно, что ты сделаешь, усыпишь или убьешь меня, я успею разорвать связь – и купол рухнет. Поверь, от твоих коконов ничего не останется.

Рейморф взревел, защелкал жвалами. В его глазах полыхала безудержная ярость и дикая злоба. Он мог бы одним движением разодрать наглеца на части. Мог бы отдать его тело на съедение своим жутким слугам, но не смел рисковать потомством.

«Что ты хочешь», – наконец, сдался он.

– Отпусти меня и пленников. Обещаю, через несколько суток купол исчезнет, не причинив никому вреда. Предупреждаю, не пытайся убрать его сам – ничего хорошего не выйдет.

«Ты все еще не понимаешь, какую ошибку совершаешь».

– Так объясни.

Рейморф сокрушенно вздохнул, повернулся к слугам:

«Помогите ему вытащить пленников на поверхность».

Тео настороженно обошел демона, ни на мгновенье не спуская с него глаз, наклонился и подхватил Дириона.

«Если наши дороги вновь пересекутся, тебе конец».

– Сомневаюсь, – усмехнулся Тео. – Ты коротаешь вечность под землей. А моя жизнь, по сравнению с твоей, слишком коротка.

Он взвалил брата на плечи и медленно побрел к выходу из пещеры.

Демон – паук проводил его взглядом. Этот мальчик так и не понял, что натворил. Если его никто не остановит, то жизни всех девинов станут такими же короткими, как свечи, снедаемые пламенем.

Мира

От усталости она еле передвигала ногами, руки стали не такими ловкими и быстрыми, глаза болели, будто в них песка насыпали. Однако продолжала ухаживать за раненными, перевязывать их раны, при этом неустанно следя, чтобы инструменты проходили должную очистку, а отвары, приготовление которых поручила слугам, выдерживались на огне правильное время. И все же, во всей этой суете Мира находила несомненный плюс – ей совершенно некогда было переживать за Дириона, а также беспокоиться о состоянии Тео. Спохватилась, когда за окном крепко стемнело.

– Лия! – позвала она служанку, которая при каждом удобном случае так и норовила убежать на свежий воздух, дабы не стошнило при виде крови. Она вскоре и появилась, робко застыв на пороге.

– Отнеси это лекарство младшему принцу и проследи, чтобы он его выпил до последней капли!

– Слушаюсь, Госпожа, – девушка поклонилась и, подхватив поднос с чашкой, спешно вышла за дверь.

Вернулась она довольно быстро. Влетела, запыхавшись, прижимая руки к груди.

– Простите, госпожа, – выдавила она, силясь выровнять дыхание. – Его нет.

– В смысле нет? – Мира оторвалась от котелка, в котором помешивала целебную мазь.

– Младший принц исчез.

– Исчез? – остатки сонливости улетучились в один миг.

– Да, – Лия кивнула и, запинаясь, продолжила. – Я зашла к нему в покои, позвала, но он никак не отзывался. И лежал так тихо-тихо, не шевелясь. Госпожа, я испугалась. Вдруг он… Ну… сами понимаете.

– И?

– Подошла, потянула за одеяло. А там… вместо тела подушки уложены.

Мира прикрыла веки, потерла виски. Выходит, Тео ушел сам, не желая, чтобы об этом кто-то узнал. Но куда он мог отправиться? Внезапно внутри все похолодело, руки и спина покрылись мурашками. На ум ей пришла только одна мысль, почему младший принц не стал отлеживаться в постели. Вот же дурень! Чем он может помочь брату, когда сам еле на ногах держится? И, если полез прямиком в пасть к рейморфу, сколько у него шансов вернуться? Чем он вообще думал? Паника захлестнула целиком, грудь сдавило, и Мира выбежала на улицу, в надежде, что ошиблась, и Тео просто вышел подышать свежим воздухом.

Многие фонари все еще не работали, освещая только подступы к главному особняку, дальше же царила кромешная тьма. Густая и пугающая. В каком-то смысле она напомнила принцессе пучину болота – такую же вязкую, непроглядную, смертельно опасную.

– Госпожа, – за рукав кто-то тронул, и Мира от неожиданности вскрикнула.

– Лия!

– Простите, госпожа. Я не хотела вас пугать.

– Ничего, все в порядке. Просто я на нервах вся.

– Пойдемте в дом лучше. Холодно здесь. Я вам чаю налью.

Мира сжала кулаки, зажмурилась. Что ж она раскисла, прямо как маленькая девочка! Будущая королева, называется! Если она сейчас сдастся, как посмеет смотреть в глаза тем, кто так на нее надеялся?!

– Лия, возьми фонарь и позови всех, кто в состоянии ходить. Мы идем к хранилищу.

– Что? – служанка чуть ли не икнула от страха.

– Что слышала. Смеешь ослушаться?

– Ннет, что вы…

Тео

Обратная дорога показалась намного длиннее, хотя он ни капли не сомневался, что выбрал правильное направление. Его уверенность подтверждали и многоножки, несущие пленников, шустро и деловито шурша где-то поблизости. Выход был где-то совсем рядом – струи свежего воздуха приятно обдували лицо и, после ядовитой затхлости логова рейморфа, казались пьяняще-ароматными. Живыми. Тео остановился, переводя дух, привалился к стене пещеры. Если бы не форма девина, он бы вообще не смог протащить Дириона так далеко. Однако всему приходит конец – и его силам тоже. Серебряная маска растаяла, черные волосы влажными прядями упали на лоб, а тело брата стало невыносимо тяжелым.

– Ну ты и разъелся, – тихо выругался он, понимая, что не может сделать дальше ни шагу.

Дирион вдруг что-то замычал, приоткрыл глаза. Действие сонного яда проходило, оставляя после себя тяжелую, будто с похмелья, голову.

– Идем, – Тео повел брата, который, не помня себя, все же начал хоть как-то самостоятельно передвигаться. – Мы почти дома.

Кое-как они выбрались из норы, доковыляли до выхода из хранилища и без сил рухнули у его стен.

– Что… что произошло? – Дирион отдышался, память потихонечку к нему возвращалась.

– Тебе лучше знать, – процедил Тео. Рану на спине дергало, острая боль то и дело прошивала насквозь, но разве все пережитое не стоило спасения пленников? – Я нашел тебя у выхода из пещеры. Так же, как и остальных. Как ты здесь оказался?

Дирион глубоко задумался, усиленно стараясь восстановить недавние события.

– Все будто в тумане, – наконец, произнес он, морщась и растирая пальцами виски. – Помню, как демон меня обездвижил, чем-то плюнул… Помню пещеру… Стоп.

Он вдруг напрягся, сжал руки в кулаки и прорычал:

– Айседаль! Ублюдок тоже был там! Он заодно с рейморфом! Я должен вернуться!

Однако, вскочив и сделав шаг в сторону норы, вдруг зашатался и оперся рукой о стену. Зажмурился, изо всех сил борясь с головокружением. И упал бы снова, если б его вовремя не поддержал оказавшийся рядом Тео.

– И куда ты в таком виде собрался? – сердито одернул он брата. – Ты еще слаб и яд до конца не выветрился. Ты не то, чтобы паука не одолеешь, даже многоножку сейчас не убьешь.

Он хотел еще что-то добавить, но его тираду прервали голоса, доносившиеся из темноты. Ватную черноту, окружающую хранилище, разбавил мерцающий свет факелов. Вскоре стало видно и небольшую группу людей, которую возглавляла Мираэль. Выглядела она так воинственно и решительно, словно вела за собой вооруженную до зубов армию. Увидев братьев, в изумлении остановилась, а потом ринулась вперед, всучив свой факел девушке, шагавшей рядом.

– Да как ты мог! – она чуть ли не с кулаками набросилась на Тео, вцепилась ему в плечи, бегло осмотрела на предмет новых ранений. – Ушел без предупреждения! Тебе же нельзя двигаться! Швы наверняка разошлись!

Тео смущенно кашлянул и мягко отодвинул девушку.

– Принцесса, я не стою вашего внимания. А вот брат… – он красноречиво посмотрел на Дириона, застывшего, словно изваяние, в изумлении наблюдавшего бурную сцену встречи.

Даже при мерцающем свете факелов стал заметен густой румянец, заливший лицо принцессы от носа до кончиков ушей. Она как ужаленная отпрянула от младшего принца, склонила голову, вцепилась в подол платья.

– Прошу прощения, день выдался тяжелый, вот я… – Мира посмотрела на Дириона, виновато улыбнулась. – Я знала, что Всевышний сбережет тебя, наследный принц.

– Бог тут ни при чем, – сухо произнес тот, все еще сбитый с толку поведением невесты.

– Но ты же здесь, живой и невредимый. Что произошло? Как тебе удалось выбраться?

– Лучше ты мне скажи, – мрачная тень легла на лицо Дириона, не предвещая ничего хорошего. Он с подозрением посмотрел на невесту, перевел взгляд на младшего принца. – С чего это ты бросилась ему в объятия?

– Я… – стушевалась Мира, – о, да я просто волновалась. Твой брат спас меня из лап рейморфа и сам пострадал. Я всего лишь оказала помощь, как и любой другой на моем месте.

– Госпожа помогла сегодня многим, – в разговор вдруг вклинилась Лия. Говорила она тихо, запинаясь, уперев взгляд в землю. Знала, что вмешиваться ей не следует, но и промолчать тоже не могла. – Не гневайтесь, Ваше Высочество. Я весь день наблюдала, как она самоотверженно перевязывала раны, варила инструменты и готовила целебные зелья. Принца Тео она спасла, как и многих… Нет ничего удивительного в том, что она беспокоилась.

– Спасла, говоришь, многих? – голос Дириона зазвенел, как натянутая тетива, с которой вот-вот сорвется стрела. – Мира, ты касалась тех людей?

Принцесса, окончательно сбитая с толку, кивнула.

– Стражников, простолюдинов?

– Так ведь пострадавшие… нуждались в помощи… – попыталась оправдаться она.

– Ты в своем уме?! Ты… А если бы ты порезалась? – он задохнулся от переполнившего гнева, кинулся к принцессе, схватил ее за руку, оголил запястье, где все еще чернел лотос. – Метка на месте, – облегченно выдохнул он, потом, с силой дернув девушку к себе, прижал к себе так сильно, что та невольно вскрикнула.

– Не смей, слышишь, – угрожающе прошептал он ей на ухо, – никогда не трогай чужие раны. Никогда. Поняла?

Мира ошарашенно кивнула, все еще не понимая, в чем провинилась.

– Братец боится, – с пояснениями выступил Тео, вернув себе прежний иронично-язвительный вид, – что твоя чистейшая кровь ненароком разбавится местной. Грязной.

– В первую очередь, – свирепо сверкнул глазами Дирион, – я бы запретил своей невесте касаться тебя. Ты уже наякшался с девинами, чтобы подхватить от них какую-нибудь заразу. Хорошо, что по приказу матушки ловчие выследили и прикончили их до того, как случилось непоправимое.

Тео изменился в лице.

Одно мгновение. Один удар сердца. Одно слово и Дирион мог бы увязнуть во льду, сгинуть в снежном буране или просто рассыпаться на тысячи осколков. Пусть бы на это ушли последние силы, пусть бы Тео, испивший магический источник до дна, сам последовал за ним, но заставил бы пожалеть о сказанном.

Боль, раздирающая, рвущая душу в клочья охватила все существо. Ярость и ненависть застлали взгляд. На самом деле он всегда знал, просто не хотел верить. Отгораживался всеми силами, находя все новые и новые оправдания: слишком тяжелой и жестокой являлась правда. За гибелью его любимой, а также многих девинов, по злой случайности оказавшихся рядом, стариков и детей, стояла его семья. Его собственная мать.

Он зажмурился, дотронулся до запястья, нащупал шнурок, связавший два кольца, словно он мог дать ему силы сдержаться.

– Дирион, – мягкий голос Мираэль доносился издалека, сквозь бушующую вьюгу в сердце, – идем в дом, снег пошел.

Тео открыл глаза, запрокинул голову, рассматривая черный небосвод и белоснежные, пушистые снежинки, падающие прямо из пустоты.

Принцесса не посмела окликнуть его, позвать с собой. Может, опасалась еще одного приступа гнева жениха, решила разрядить обстановку, а может, почувствовала, что младшего принца надо оставить одного. Она попросила пришедших с ней людей забрать бесчувственных пленников, взяла под руку Дириона и повела в сторону поместья. Их силуэты вскоре скрылись в темноте, и Тео остался в полной тишине.

Снег продолжал сыпать – его гнев, его немой крик, его горе. Он развернулся к стене и со звериным рыком впечатал в нее кулак. В стороны разбежались трещины, мигом покрылись ледяными кристаллами. Какое-то время смотрел пустым взором на проделанную дыру, а потом уперся ладонями в камень, прислонился к нему лбом, впитывая в себя успокаивающий холод.

– Прости меня, – прошептал он. – Даля… Если бы я знал… Если бы я только знал…

Слова брата вновь разбередили рану. Он снова вернулся на десять лет назад, ясно увидел жуткую картину кровавого побоища, которое оставили за собой ловчие. Изуродованные, изрезанные трупы, лужи крови и ее, лежащую на земле…

А ведь все началось именно здесь. В Ветренных землях.

На самом деле, он плохо помнил, что в тот раз привело в поместье его семью, ведь тех пор минуло больше двадцати лет. Как раз тогда он свалился с лихорадкой и события прошлого подернула туманная дымка. Позже ему говорили, что он был в шаге от смерти и только чудо, да собственный крепкий организм, позволили ему выжить. Лучше бы он умер, тогда бы не пострадало так много людей…

После болезни он замкнулся в себе, часто гулял по окрестностям в одиночку. Однажды, в особенно паршивый день, он вышел к берегу озера, где на небольшом валуне сидела самая красивая девочка на свете. Ее белоснежные, до пояса, волосы слегка трепал ветер, воздушное платьице искрилось серебром. Она беззаботно болтала босыми ногами и плела венок, напевая мелодичную песню на непонятном языке. Увидев Тео, она не испугалась, наоборот, улыбнулась, спрыгнула с валуна и, приблизившись, водрузила на его голову венок. Снова заразительно засмеялась, отошла на несколько шагов, любуясь проделанной работой.

Если бы он тогда скинул венок, втоптал прямо в песок, а потом убежал, ничего бы не случилось!

Но он засмеялся в ответ…

Глава 12

Глава 12

Мира

Она испугалась. Сегодня по-настоящему испугалась своего будущего мужа. Создавалось впечатление, что в логове рейморфа сгинул один, а на поверхность выбрался совсем другой человек. Никогда он не смотрел на нее таким жутким, разъяренным взглядом, как сегодня. Да и что она такого сделала? Как-то он не без гордости обмолвился, что ее умение и стремление лечить прекрасны. Так что же изменилось? Неужели младший принц прав, и Дирион боится, что она подхватит какую-то мифическую заразу? Сердце подсказывало, чтобы она бежала из королевства куда глаза глядят. Все равно, куда, лишь бы подальше. Если жених закатил такой скандал всего лишь спустя несколько недель знакомства, то что будет дальше? Однако рассудок и здравый смысл твердили, что нужно терпеть. Мастер Льюис не уставал повторять: «Принцесса должна быть спокойной и покладистой. Во всем слушаться мужа и поддерживать его. Если он не прав, лучше промолчать. А потом мягко направить на нужный ей путь». Если она бросит все сейчас, напрасно потратив столько усилий, не оправдав возложенных на нее надежд, осмелится ли вернуться домой?

Она осторожно ступала по скользкой мерзлой земле, поддерживая под руку Дириона, который до сих пор не проронил ни слова. Тео же остался один, наедине со своими мыслями. Со своим горем. Если бы она могла, то непременно заставила бы его принять лекарство и отправила в кровать. Но стоило ли провоцировать жениха на новую сцену ревности? Да и вид у младшего принца был такой… Мира задумалась, подбирая точное определение. Он выглядел как заледеневшая река, покрытая толстой заснеженной коркой: внешне спокойной, но, на самом деле, очень опасной, потому что в глубинах ее бурлит, бушует течение… Один неверный шаг, лед треснет и водоворот поглотит, увлечет на самое дно. Один неверный шаг приведет к неминуемой гибели. Так что же случилось в прошлом, если Тео до сих пор не может прийти в себя?

– Мой брат всегда был странным, – вдруг произнес Дирион. – С самого детства. Неуправляемым, делающим всем все назло.

Мира бросила на принца удивленный взгляд. Она ведь не просила его растолковать суть происходящего. Но вот он сам решил объясниться.

– Общество нормальных мальчишек и девчонок его не устраивало. Он либо убегал, забирался в такие чащобы, что королевская охрана, вместе с няньками, сбивалась с ног в его поисках. Либо выбирал в друзья отщепенцев, ненормальных или вовсе, нелюдей. Нет ничего удивительного, что и влюбился без памяти в девиншу. – Тут Дирион остановился презрительно сморщился. – Мира, пойми, ты выросла на острове, где никто и никогда не встречал ни одной опасной твари. Несмотря на то, что твой род восходит к самому великому из людей, Ардару, вы не помните тех кровавых дней, когда девины разгуливали по нашим землям, уничтожая нас, как неугодный природе вид. Скажешь, с тех пор минула не одна сотня лет, и в какой-то мере будешь права. Девины затаились за Драконьим хребтом, а тех, кто заражается, исправно отлавливают и отправляют в Горнило. Мы живем в постоянном ожидании и готовности, что они нападут вновь, и события тех времен повторятся.

– Но ведь… бывает, – осторожно заметила Мира, – что люди и девины влюбляются…

– Ты такая наивная, моя принцесса, – смягчился Дирион, улыбнулся и обхватил ее ладонь. – Может, такое «счастье» и возможно среди простолюдинов, но принц… Пусть даже и младший – королевской крови. Он не имеет права нарушать древние традиции.

Девушка тяжело вздохнула, кому как не ей знать, сколько правил и обязанностей ложится на плечи правителей? Сколько ответственности, ради которой приходится жертвовать собственными желаниями…

– Значит, Тео решил жениться на девушке-девине?

– Именно. На самом деле, – принц задумался, тяжело вздохнул, – только тогда я видел брата по-настоящему живым и счастливым. А потом… Я сегодня совершил ошибку, Мира. Мне не следовало говорить, что матушка причастна к гибели его невесты. Но этот проклятый яд и то, что первой ты бросилась к нему, выбили меня из реальности.

– Значит, она погибла и с тех пор он стал именно таким…

– Все мы совершаем ошибки, но вернись я на десять лет назад, сделал бы то же самое – не препятствовал воле родителей. Ради его же блага.

– Да, но убийство… – прошептала принцесса.

Дирион сделал вид, что не слышал ее слов.

Тео

Снег кончился так же внезапно, как и пошел. Не удивительно, ведь его чувства, наконец, упокоились, а боль вновь вмерзла в сердце. Ему следовало вернуться, лечь в теплую кровать и, наконец, отдохнуть, но что-то не давало ему покоя. На самом деле, побывав в логове рейморфа, понял, что загадок стало намного больше.

Он снова сел на землю, прислонился к каменной кладке хранилища, закрыл глаза, перебирая в уме события последних дней.

Итак, непричастность Айседаля к резне в поместье удалось доказать. Следовало отдать должное уму и сообразительности принцессы. Обойти все оранжереи, чтобы подтвердить догадку о георгине и встать на защиту разбойника, требовало недюжинной смелости. Тогда что же на самом деле произошло? Прямо перед нападением паука, слуга, как его там звали, Лойд, собирался в чем-то признаться. Вот его надо обязательно допросить. О чем он хотел сообщить? О том, что, не Айседаль, а рейморф выбирался из логова и уничтожил большую часть людей в поместье? Не сходится. Паук вылез только за тем, чтобы схватить Миру. Зачем ему кровь, если он не питается человечиной, а нуждается лишь в снах.

Тео наморщил лоб. Было еще что-то. Когда он обследовал пол хранилища возле постамента, где когда-то покоился украденный «коготь», его внимание привлекла новая кладка. Судя по размерам, заложенное отверстие было не очень большим. Но, когда на поверхность вылез рейморф, он разворотил помещение целиком. Может, сначала на поместье напали многоножки, кровожадные слуги демона-паука? Это бы объяснило и размер проделанной норы и наличие зеленой слизи в щелях. Только вот дядя Валь побывал ни в одном сражении с чудовищами, бродящими вдоль Драконьего хребта, и чтобы он пал от какой-то мелочи вроде многоножек? Да и разве они могли выбраться, пока меч находился в хранилище? От нехорошего предчувствия в груди закололо, и Тео вскочил на ноги. Эльдо нарочно утаил, что на поверхность вылезали многоножки, иначе зачем заделывать дыру? Более того, свалил вину в устроенной резне и краже меча на Айседаля. Сам же уехал с семьей в столицу. Где-то за три дня до якобы устроенной резни. Если он увез с собой легендарный клинок, значит, оставил поместье незащищенным.

Но как он мог вообще его забрать, если дядя Валь никогда не подпускал его к хранилищу?

Тео зашагал в сторону дома, погрузившись в глубокие размышления. Даже если предположить, что реликвию украл Эльдо, то зачем она ему? Или для кого? Как он сумел добраться до клинка? Самое главное, в чем истинная причина кончины лорда Холла?

– Кто там? – от настороженного возгласа он и сам вздрогнул, вынырнув из задумчивости.

У входа в поместье стояло четверо стражников, готовых в любой момент оголить оружие и вступить в схватку. В излишней подозрительности он их винить не мог: мало того, что впотьмах невозможно четко разглядеть, кто пожаловал, так еще и общая нервная обстановка и ожидание, что вот-вот на поверхность вновь вылезет жуткое чудовище, спокойствия не прибавляла.

– Это я, принц Теонир.

– Ваше высочество! – стражники облегченно выдохнули. – Почему вы одни и в такой час? Здесь опасно!

– По пути ничего подозрительного не заметил, – он пожал плечами. – Но бдительности не теряйте.

– Будет исполнено! – отчеканили охранники и открыли перед принцем дверь.

Тео хотел бы, конечно, сообщить, что никто их не побеспокоит, что рейморф затаился в своем логове и не посмеет выползти на поверхность. Но как объяснить, откуда он это знает?

Поместье встретило приглушенным светом в зале, временно переделанном в больницу. Кровати и кушетки, диваны и даже столы кое-где разделили ширмами – видно, все, сюда перенесли все, что могло пригодиться. Откуда-то из глубин помещения доносились стоны раненых, в нос ударило резким запахом лекарственных трав и настоев. Он также услышал оживленные голоса, среди которых отчетливо слышался басовитый Дириона и мягкий – Мираэль. Он поспешил пройти мимо незамеченным – с братом совершенно не хотелось разговаривать, а с Мираэль… С ней тем более. Он и так подпустил девушку к себе слишком близко, рискуя быть раскрытым, кем является на самом деле. Тео поднялся на второй этаж, заглянул к себе в покои и, вытащив со дна сундука ветхую книгу – историю «Небесного когтя», сунул за пазуху. Все, что мог, он выяснил, да и сама летопись, с вырванными страницами, никакой ценности не представляла, поэтому правильнее было бы вернуть ее на место, как дань памяти дяди.

Так же неслышно он проследовал в покои лорда Холла и, помня о непрошенном визите Эльдо в прошлый раз, закрыл дверь изнутри на ключ. Свет зажигать не стал, опасаясь, что его заметят несущие вахту стражники. День был долгим, изматывающим, но Тео все же нашел в себе силы принять форму девина, пусть потом ему будет плохо из-за отката и чрезмерного использования магии, но способность отлично видеть в темноте и слышать все, что творится вокруг, сейчас была необходима как никогда.

Он приблизился к камину, привел в движение секретный механизм. Снизу вновь приоткрылась дверца, он наклонился, чтобы положить туда книгу и пораженно замер. Сунул руку в проем и достал небольшой бумажный конверт. Немудрено, что в прошлый раз он его не заметил – тот привалился прямо к задней стенке, невидимый обычному человеческому взору.

Тео сел на кровать, сломал сургуч с личной печатью лорда Холла, вытащил письмо. Почерк, хоть и неровный, местами срывающийся со строк, несомненно, принадлежал дяде.

Тео, мой дорогой мальчик!

Если ты читаешь это письмо, то, значит, сдержал данное мне слово – открыл тайник и нашел древнюю летопись, которую я тебе оставил. Это означает также, что меня уже нет в живых. Прошу, обо мне сильно не печалься, я прожил, может, не слишком длинную, но, во всяком случае, достойную жизнь. И хотя сражался с болезнью до последнего, Всевышний, видно, распорядился иначе.

Тео выдохнул, дрожащими руками поднес письмо ближе. Может, зрение его обмануло? О какой болезни говорит дядя?

Каждый день, все дольше оставаясь в кровати, я смотрел на свой меч, вспоминая былые сражения: как великие победы, так и жестокие поражения. Несмотря на то, что Эльдо с Агатой окружили меня вниманием и обычно несвойственной им заботой, я очень часто думал о тебе. Надеюсь, я стал для тебя тем человеком, которого ты будешь вспоминать с теплом в душе. Я желаю этого всем сердцем, но, боюсь, когда ты узнаешь правду, возненавидишь меня.

В свое оправдание хочу сказать, что всегда старался жить по совести, но очень часто ошибки совершаются нами неосознанно, и их последствия предугадать невозможно.

Мне остается лишь молить тебя о прощении. Сам себя я простить не могу, ведь ты мне был ближе родного сына. Я также ненавижу себя за слабость, что не смог признаться тебе в совершенном грехе ни при жизни, ни после смерти.

Правда сама найдет тебя, мой мальчик.

Будь сильным и смелым – тогда ничто не сможет тебя сломать.

Твой дядя Валь

Сбитый с толку, Тео еще и еще раз перечитал письмо, отчаянно ища подсказки, скрытый смысл послания. О каком грехе говорил дядя? Что такое можно совершить, чтобы терзать себя до последних дней? Почему он упоминает болезнь, ведь, как сказал Эльдо, тот скончался от полученных во время сражения ран?

Вопросы, вопросы, вопросы. Они разрывали голову на части, дурными предчувствиями вгрызались в сердце. Ледяные кристаллы покрыли руки, и Тео сжал письмо в кулак. В комнате, прямо с потолка, вновь посыпал снег – эмоции удавалось сдерживать с трудом. Белые хлопья падали на кровать, а Тео сидел, уставившись на камин, на дядин меч, покоившийся на подставке. Затем тяжело вздохнул и откинулся на спину, растянулся на кровати, не обращая внимания на боль в ране. Маленькие серебряные искорки взметнулись с одеяла и подушек. Какое-то время Тео их просто разглядывал, пока не осознал – эти серебряные искорки вовсе не снег. И не лед. Они вообще не имеют никакого отношения к его магии. Он снова сел, подхватил щепотку серебряной пыли, понюхал, растер между пальцами и почувствовал легкое покалывание. Странно. Возможно, неизвестное вещество здесь неспроста? Может, из-за него дядя Валь заболел и вскорости скончался? Но как узнать, что это такое… На ум пришел только один человек, владеющей нужными знаниями и который не откажет в помощи Айседалю.

Мира

Несмотря на то, что Дирион вернулся из логова рейморфа живым-здоровым, ей удалось уговорить его пройти осмотр у лекаря, прибывшего, наконец, из близлежащего селения. К ее глубокому удовлетворению, тот оказался вполне умелым и шустрым молодым человеком, который успевал и повязки искусно наложить, и лекарство правильно изготовить. По его мнению, Его Высочеству необходимо было хорошенько выспаться и попринимать противоядие, дабы избежать нежелательных последствий отравления глубинной скверной.

Во время осмотра Мира не переставала поглядывать на входные двери, ожидая, что вот-вот там появится младший принц. Несмотря на то, что держался он довольно неплохо, девушка понимала, тот исчерпал последние силы, и переживала. Вдруг он не дошел до поместья? Вдруг лежит сейчас, возле хранилища без сознания, в опасной близости от логова этого чудовища? Ей стоило огромных трудов сдерживать себя, чтобы сломя голову не броситься на его поиски.

– Мира, о чем ты задумалась? – Дирион сидел на кровати и неторопливо застегивал рубашку, не упуская возможности продемонстрировать невесте широкую грудь и накаченный торс.

– Да так, – она потупила взгляд. – Я думаю, как отблагодарить Всевышнего за то, что ты жив.

– Я же говорил, – он нахмурился. – Бог ни при чем.

– Тогда как же ты и другие спаслись?

– Я все еще плохо помню подробности, – задумался принц. – После нападения, когда пришел в себя, обнаружил, что лежу, связанный, в логове рейморфа. Кругом валялись обглоданные кости, черепа, разодранные на части доспехи. К тому же паук был не один. Оказывается, у него там зреет целое потомство. Куча маленьких чудовищ, которые, вылупившись, одним поместьем точно не насытятся.

Мира побледнела, приложила руку ко рту. Она и от одного воспоминания о рейморфе чуть в обморок не падала, а тут на свет может выползти десятки? Сотни?

– Я хотел их уничтожить. Пока еще не поздно, – с жаром продолжил Дир. – Но мне помешал этот… – принц сдержался, чтобы не выругаться, – Айседаль.

– Айседаль? – воскликнула Мираэль. – Ты его видел? Он тоже был в логове?

– Да, и, представь, подонок в сговоре с рейморфом.

– То есть?

– Сначала они о чем-то беседовали. Я хотел воспользоваться возможностью и уничтожить коконы, но Айседаль, сукин сын, защитил их непробиваемым куполом.

– А потом? – Мира слушала жениха, затаив дыхание.

– А потом паук снова плюнул в меня ядом.

Он умолк, силясь вспомнить, что было дальше. После некоторого молчания продолжил.

– Когда очнулся, рейморф и девин куда-то делись. Мне пришлось потрудиться, чтобы вытащить пленников на поверхность. Кажется, у стен хранилища я все-таки потерял сознание, где меня и нашел Тео.

– Ты – настоящий герой, – восхищенно вздохнула принцесса.

– Я же будущий король и обязан заботиться о своих людях, – не без гордости ответствовал Его Высочество.

Мира еще немного посидела с Дирионом, но усталость давала о себе знать. Сославшись на то, что смертельно хочет спать, она оставила жениха и оправилась к себе. По пути не удержалась, выглянула в сад и поинтересовалась у охранников, не приходил ли кто в поместье. Услышав, что недавно вернулся принц Тео, облегченно выдохнула. Как бы то ни было, он дома и в безопасности. А если не обратился к лекарю, значит, чувствует себя вполне нормально.

Оказалось, Лия предусмотрительно нагрела воды, и принцесса не смогла отказать себе в удовольствии смыть грязь и усталость прошедшего дня. А когда легла в кровать, завернувшись в теплое одеяло, почувствовала себя почти счастливой. Сонные волны накатывали, увлекали за собой, в мягкий и спокойный мир грез, как сквозь дремоту пробился настойчивый стук в окно.

Сердце сжалось, ее будто ледяной волной окатили. Воображение сразу нарисовало жуткий образ умершего брата. Неужели кошмар вернулся? Мира села в кровати, прижала руки к груди, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.

Стук повторился.

Девушка встала с кровати, приблизилась к окну, одернула гардину и пораженно уставилась на ночного гостя. Черные одежды, белые, посеребрённые лунным светом волосы, таинственная маска, скрывающая верхнюю половину лица. На балконе стоял сам Айседаль. Она, торопливо набросив на себя первое, что попало под руку – легкую шелковую накидку, распахнула дверь.

– Вы? Что вы здесь делаете?

Ее охватили странные, противоречивые чувства. Да, она помнила, как таинственный девин спас ее, и не один раз. Помнила его прикосновения, которые обжигали отнюдь не холодом, а самым настоящим, живым пламенем. Однако, слова Дириона, что тот состоит в сговоре с ужасным чудовищем – рейморфом, и весть о гибели ловчих, заронили зерно сомнения. Мира с опаской посмотрела на Айседаля, посильнее закуталась в накидку.

Ее оторопь от него не укрылась.

– Принцесса, что-то случилось?

– Это вы мне скажите, – девушка сумела подавить взметнувшиеся было эмоции. Как говорил мастер Льюис, они только мешают правильно оценивать ситуацию. Она вскинула подбородок, смело заглянула разбойнику в глаза. В них, как и ожидалось, бушевала серо-серебристая буря, закручивала вихри снежинок, непроницаемой завесой скрывая его истинные мысли и чувства. – Что привело вас в столь поздний час? Сомневаюсь, что желание узнать, как у меня дела.

Айседаль чуть улыбнулся, расслабленно прислонился к балконному ограждению.

– Вы меня испугались. А я уж решил, что смог доказать – меня не нужно бояться, я не причиню вам вреда.

– Да но… – Мира умолкла, прикидывая, уместно ли будет спрашивать… Хотя, будь что будет! Она должна знать правду! – Дело в тех ловчих. Вы сказали, что оставили их в живых. На самом деле же их всех убили. Не пощадили никого…

– Принцесса, клянусь, я сказал правду. Кровь этих людей не на моей совести.

– Тогда что насчет рейморфа? Дирион сообщил мне, что вы в сговоре с чудищем. И даже защитили его потомство.

Серебряная маска скрывала лицо, по нему невозможно было прочесть эмоции, но Мира каким-то шестым чувством уловила – ночной гость сильно удивился.

– И что же конкретно сообщил ваш жених?

– Ну… Он сказал, что видел вас в логове. Вы беседовали с рейморфом, а потом укрыли его потомство ледяным куполом. Дирион ведь пытался предотвратить ужасное бедствие, а вы помешали.

Айседаль чуть наклонил голову вбок, сложил руки на груди:

– Может, он еще поведал, как именно спасся из логова?

– Да! – уверенно отчеканила Мираэль. – Его Высочество просто герой, он не только самостоятельно выбрался на поверхность, но и пленников смог вытащить.

– Ах, вот значит как. И вы поверили?

– У меня нет оснований не доверять своему жениху.

– А мне? Что если моя правда несколько отличается от той, в какую вас посвятили? Вы мне поверите?

Отчего же ей кажется, что ему очень важно доказать свою правоту? В королевстве его клеймили разбойником, кровавым убийцей, но сердце видело, что перед ней воин, честный и благородный, рисковавший ради нее жизнью. Может такой человек ее обманывать? Мира вздохнула, призывая все свои чувства к спокойствию.

– Если правда на вашей стороне, то, получится, мой жених мне солгал. Мне бы того не хотелось… То есть… Я не имела ввиду, что врете вы…

Окончательно запутавшись, Мира умолкла.

– Все, что вам стоит знать, это то, что я не спасал потомство рейморфа. Я всего лишь накинул щит, который рухнет, если что-то случится хоть с одной душой в поместье. Уезжайте завтра, долго удерживать его я не смогу.

– Но потом? Что будет потом? Паук же выберется и… последствия могут быть ужасными!

Айседаль вновь улыбнулся, покачал головой.

– Рейморф питается снами, ему не нужны человеческие тела, к тому же, его дети появятся на свет лет через сто. То, что он на самом деле хочет…

Снизу донеслись голоса – охранники, негромко переговариваясь, делали обход. Парень среагировал мгновенно. Обхватил Миру, прикрыл ей ладонью рот и увлек за собой с балкона в покои. Оба замерли, спрятавшись за гардинами: он, с опаской прислушиваясь к звукам снаружи, а она… Нет, она почему-то не испугалась, хотя стоило бы! Разбойник не дал ей и пикнуть! Увлек за собой в почивальню! Тут и на помощь никто не придет! Но глупое сердце шептало, что ничего не случится. Просто не может. Более того, только рядом с ним она в настоящей безопасности.

Голоса стихли и он, наконец, отпустил ее. Тихо произнес:

– Прошу прощения, не хотелось бы своим присутствием устраивать шумиху.

Мира, чувствуя, что снова залилась краской, сделала вид, что поправляет накидку. Сбивчиво возобновила разговор:

– Так что на самом деле хотел рейморф?

– Простите принцесса, пока я мало что могу сообщить. На самом деле мне очень нужна ваша помощь.

– Помощь? – Мираэль оторвалась, наконец, от разглаживания складок на одежде.

– Да.

Айседаль полез за пазуху, достал маленький парчовый мешочек и развязал его.

– Принцесса, вы можете сказать, что это такое?

Девушка приняла из его рук мешочек, достала щепотку содержимого: не то пыли, не то мельчайшего песка, растерла между пальцами. Поднесла к носу, но разбойник резко остановил ее.

– Осторожнее! Вещество может быть опасно.

Мира, не обратив никакого внимания на предупреждение, задумчиво опустилась на кровать, еще раз присмотрелась к подушечкам пальцев, поднесла поближе к свету, разглядывая маленькие искорки, налипшие на кожу.

– Это же, – она, поняла, наконец, что перед ней. Но разве можно в такое поверить? – Это серебряная пыль!

– Вижу, что пыль, вижу, что серебряная. Но что это, вы знаете?

– Ах, это название такое. Серебряная пыль. Но не думала, что когда-нибудь увижу ее воочию. Это, господин девин, пыльца очень редкого и крайне ядовитого цветка. В маленьких дозах он не опасен, – оговорилась Мира, увидев, как напрягся ее гость и чуть ли не вырвал из ее рук мешочек.

– Тогда как он действует?

– Ну, – она задумалась, вспоминая то, что когда-то читала в книгах. – Серебряную пыль – яд, то есть, невозможно выявить. Он не имеет ни вкуса, ни запаха. Его действие замедленное. Если человек с ним постоянно соприкасается, то постепенно, день за днем, угасает, как от болезни. Пыль глубоко проникает в плоть и, в конце концов, убивает.

– А окружающим кажется, что смерть естественна. Так?

– Совершенно верно.

– А противоядие?

– Насколько мне известно, сам цветок не переносит холод. Серебряная пыль может проявиться на морозе или, в нашем случае, из-за вас, вы же повелеваете снежной магией. Принимая ледяные ванны, можно уничтожить действие яда, только я сомневаюсь, что кто-то проверял это на практике. Но, скажите мне, откуда он у вас?

– Уезжайте завтра же, – вместо ответа произнес Айседаль. – Простите, мне срочно надо идти.

– Постойте! – вскликнула Мира, но было поздно.

Ночной гость вышел на балкон и растворился во тьме.

Глава 13

Тео

Яд. Слова принцессы лишь подтвердили ту догадку, к которой он пришел еще в кабинете дяди Валя. Но… Одно дело подозревать, а другое – иметь неопровержимые доказательства. Лорда Холла убили и украли «Небесный коготь». Кто это сделал? Какие цели преследовал? Вопросов меньше не становилось.

Незамеченный, Тео проник в свою комнату, где наконец смог сбросить форму девина. Усталость навалилась моментально, не дав возможности даже раздеться. Он только успел добрести до кровати и рухнуть на подушки, как мигом провалиться в тяжелый глубокий сон.

Он снова брел по длинному подземному ходу. Тусклое пламя факела едва освещало рубленную скалистую породу, сочившуюся влагой. В ноздри лез странный запах: затхлый, словно из склепа, с привкусом крови – смеси застарелой, въевшейся в каменные стены, и еще свежей, только что пролившейся. Не обращая внимания на вонь, на собственное желание убраться отсюда куда подальше, продолжал осторожно продвигаться дальше, пока не услышал звуки, доносящиеся из самых недр пещеры. Сначала глухие, едва различимые стоны, они с каждым последующим шагом нарастали, усиливались, пока не превратились даже не в крики, а вопли, полные боли, чудовищных страданий.

Он замер, не понимая, что делать, куда бежать. Не знал, то ли спешить на выручку тем, кто сейчас нуждался в помощи, то ли спасаться самому, пока еще не поздно, пока еще цел…

Ослепительная вспышка вдруг озарила пещеру, испепеляющим жаром пронзила тело, вышибла дух, расплавила плоть, не дав возможности даже закричать.

Тео вскочил в кровати, тяжело дыша, обливаясь ледяным потом. В ушах шумело, перед глазами кружились черные пятна, словно он долгое время неотрывно смотрел на яркий свет. Каждый вдох болью отзывался в груди и спине, а горло раздирала дикая жажда.

Он потянулся к столику, ухватился за первое, что ему попалось под руку – кувшин с вином, и мигом влил в себя все его содержимое. Легче не стало, мысли путались и ему казалось, что он все еще там, где-то в забытом богами подземелье, пылает словно фитиль в масляной лампе.

На редкость дерьмовый сон.

Тео кое-как умылся, морщась и стараясь не тревожить рану на спине, переоделся. Каковы бы ни были причины ночных кошмаров, следовало уезжать отсюда побыстрее.

Не теряя времени, он спустился вниз. Накануне, смертельно уставший, не придал особенного значения переменам, затронувшим поместье. Однако ж сейчас осталось только диву даваться, как быстро в главном здании сумели обустроить места для пострадавших. Он хорошо помнил этот просторный зал, где обычно род Холлов устраивал многочисленные приемы. Казалось бы, еще вчера он, Дирион и Эльдо носились вдоль длинных столов, на ходу хватая вкусности. С веселыми криками удирали от ворчливых, потрясающих кулаками служанок. Кто мог подумать, что, годы спустя, музыку и смех здесь сменят стоны и хрипы раненных?

У входа Тео увидел юношу, сидящего за столом и чуть ли не клюющего носом в бумаги, в которых пытался что-то нацарапать. Одет он был в светлые лекарские одежды, кое-где замаранные кровью, выглядел бледным и уставшим, с синяками под глазами: ночь у него явно прошла в тревогах и неустанных хлопотах.

– Простите, кто вы? – тихо спросил он, сонно морщась, в попытках разглядеть нежданного гостя.

Тео собирался представиться, но его опередили. В коридоре нарисовался Дирион. Принесла ж его нелегкая.

– И где тебя учили так приветствовать королевскую особу? – громогласно заявил тот. – Перед тобой мой брат, младший принц Теонир, собственной персоной!

– П-простите! – С юноши мигом слетела сонливость, он выскочил из-за стола, согнулся в низком поклоне, испуганно затараторил. – Виноват, не знал. Я всего лишь мелкий целитель и всю жизнь провел в поселении на краю королевства. Ваших высочеств я не смел и надеяться увидеть. До вчерашнего вечера…

– Ваше Высочество, – Тео оборвал сбивчивую речь лекаря и зло посмотрел на брата, – ты что, не мог обойтись без церемоний?

– А разве не так должно встречать спасителя моей невесты? – тот и не думал скрывать ядовитого сарказма. – Героя, за жизнь которого она переживает чуть ли не больше, чем за своего нареченного?

– Я не в том настроении, чтобы оправдываться перед тобой, – Тео попытался пройти мимо, но Дирион схватил его за локоть, резко развернул к себе, угрожающе прорычал:

– Не думай, что спущу тебе это с рук, братец. Я же твою пропитую натуру насквозь вижу. Решил воспользоваться моим отсутствием и подкатить к Мире? Ну как? Понравилось с ней обжиматься?

– Отпусти, – процедил Тео, изо всех сил сдерживая гнев. Не время сейчас, и не место! Однако разбуженный зверь уже скребся ледяными когтями о сердце, рвался наружу, напоминал, что стоит только захотеть…

– Прекратите, пожалуйста! – Звонкий голос мигом отрезвил, вернул рассудок. – Дирион, отпусти его! Мы же с тобой все обсудили!

К ним подбежала принцесса. Она запыхалась и ловила ртом воздух, щеки ее раскраснелись, непослушные пряди выбились из высокой прически, придавая девушке растерянный, встревоженный вид. Но вот ее глаза… ее глаза метали рассерженные молнии, и Тео в очередной раз убедился: за робкой и застенчивой натурой скрывается по-настоящему сильный, львиный нрав.

– Так и знала! Стоило оставить вас без присмотра, как вы тут же сцепились. Дирион, я же говорила, что просто волновалась, мое поведение не стоит твоей ревности. А Теонир? Вам вообще стоило остаться в кровати! Лекарь Нейл, вы должны осмотреть младшего принца, он вчера сильно пострадал.

– Вовсе не обязательно, – слабо запротестовал Тео, но его мнение мало кого волновало. Он вдруг осознал, что одной своей улыбкой Мире удалось утихомирить жениха, а его, Тео, заставить улечься на кушетку на перевязку.

На этот раз принцесса благоразумно осталась в стороне, предоставив лекарю возможность действовать по его усмотрению. Тот снял бинты и Дирион не удержался, пораженно присвистнул:

– Твою ж…

– А я говорила, – Мира вздохнула, – твой брат спас меня. Рисковал собой и, как видишь, получил страшное увечье. А ты мне не верил!

Что принцесса говорила дальше, Тео не услышал – она отвела жениха в сторону. Когда же рана была промыта, а свежая повязка наложена, и он, сидя на кровати, надевал рубашку, Дирион вернулся с самым что ни на есть виноватым видом. Позади него стояла Мира, ни скрывая довольной, светлой улыбки.

– Тео, послушай, – наследник престола запнулся, сжал губы. Видно, слова, задевавшие гордость, давались ему с большим трудом. – Я вынужден признать, что напрасно подозревал ее. Вас, то есть. Думал, ты притворяешься, что пострадал, да мне и в голову бы не пришло, что мой пьяница-брат, безразличный к окружающим, способен ради кого-то рискнуть своей жизнью. В общем, спасибо, что спас Миру.

– Не нужно благодарности – холодно ответил младший принц, застегивая последнюю пуговицу. – Честно говоря, я жалею о своем поступке. Надо было оставить все как есть. Чтобы ты на своей шкуре испытал то, что пришлось пережить мне. Чтобы боль утраты уничтожила твою душу. Чтобы каждый день ты смотрел в зеркало и спрашивал себя, почему ты все еще жив, когда ее нет? Как ты можешь дышать, если не сумел уберечь самое дорогое, что имел? И, самое главное, знаешь что? – Тео спрыгнул с кушетки и вплотную приблизился к Дириону, не сводя с него глаз. – Горечь обиды и бессильный гнев постепенно сводили бы тебя с ума: ведь твой брат мог помочь и предотвратить беду. Но он не пошевелил и пальцем.

– Ты! – тот сгреб его за ворот рубашки. – Как ты смеешь!

– Довольно, – Тео резко высвободился из его хватки, при этом он старался не смотреть в сторону Миры. Не хотел видеть, как изменилось ее лицо. Каким горьким, полным обиды и разочарования, стал ее взгляд.

Это хорошо, очень хорошо, подбодрил он себя. Чем больше принцесса его ненавидит, тем в большей безопасности находится.

– Нам нужно закончить дела, забыл? – Тео развернулся к лекарю. – Где находится Лойд, здешний слуга? Его доставили вчера поздним вечером.

– Я не уверен, что знаю, кого вы имеете в виду, – поклонился юноша, – но всех, кого доставили последними, расположили вон там. Я вам покажу.

Тео проследовал за лекарем в самый дальний конец помещения.

– В этой части находятся те, кто пострадал меньше всего, – пояснил тот, на ходу перебирая стопку бумаг. – Судя по моим записям, человек, который вам нужен, был погружен в глубокий сон, так что в особом уходе не нуждался. Я прописал ему восстанавливающее питье по пробуждении…

– Похоже, он уже не проснется, – мрачным тоном прервал его Тео, остановившись возле койки с Лойдом.

Мужчина лежал на спине, запрокинув голову и раскинув руки в стороны, словно хотел обнять кого-то, спустившегося к нему с потолка. Или прямо с небес. Губы его почернели, а широко распахнутые, налитые кровью глаза смотрели в пустоту.

– Что? Не может быть! – Лекарь кинулся осматривать тело. Попытался нащупать пульс, прислонился ухом к груди в бесплодных попытках различить хоть малейшее сердцебиение. – Как же так, я был уверен, что его состояние стабильное и ничто не угрожает его здоровью… По всей видимости, отравление сонными парами рейморфа оказало губительное влияние, и его организм не справился.

– Отлично, – скривился Тео, – мы лишились последнего человека, способного пролить свет на все, что здесь произошло.

– И по чьей вине? – Дирион угрюмо сложил руки на груди и кинул на лекаря грозный взгляд. Несчастный побледнел и сжался, словно над ним нависла секира палача.

– Я, – залепетал он, – клянусь, когда в последний раз его осматривал, состояние здоровья опасений не вызывало.

– Успокойтесь, пожалуйста, – подала голос Мира. – Вы можете сказать точно, когда делали обход?

– Да, конечно. – Лекарь благодарно ухватился за заданный вопрос и принялся листать бумаги. – Вот, около двух часов назад.

Принцесса заглянула в записи, потом вплотную приблизилась к койке, наклонилась над Лойдом.

– Могу я воспользоваться вашими перчатками?

– Да, конечно, – юноша, сбитый с толку, вытащил их из кармана и протянул девушке.

– Мира, – одернул ее Дирион, – зачем ты… Отойди, ты не должна смотреть на это.

– Не волнуйся, – девушка глубоко вдохнула и выдохнула, чуть прикрыла глаза, собираясь духом. – Мой учитель, мастер Льюис, всегда говорил, что бояться надо живых, а не мертвых. Мы должны узнать причину смерти этого несчастного.

Она наклонилась к лицу покойного. Затем, осторожно оттянув воротник рубахи, осмотрела его горло и шею, следом запястья и пальцы.

– Вы правы, еще пару часов назад этот человек был жив и вполне здоров, – в конце концов заключила она.

– Тогда что же случилось? – Дирион удивленно взглянул на невесту.

– Его отравили, – заявила Мира, и от Тео не укрылась легкая дрожь в голосе, и паника, всего на доли секунды мелькнувшая в глазах.

– Отравили? – удивленно вскинул брови лекарь. – Нет, эти сонные испарения совершенно безвредны, ими надышались почти все здесь присутствующие…

– Если я не ошибаюсь, этот яд не имеет к рейморфу никакого отношения, – пояснила принцесса. – Смотрите, у покойного почернели губы и ногти, а глаза покраснели. Также вокруг шеи и запястий проступила сыпь характерного бурого цвета. Насколько я помню из тех книг, что читала, подобное наблюдаются при укусе хомутовки. Это очень редкая змея, но водится исключительно в жарком климате. Без противоядия человек умирает всего за минуту.

– Ты уверена? – вскинул брови Дирион.

– Нет, – нахмурилась Мира. – Никто в здравом уме не вынесет точный диагноз, основываясь лишь на внешних признаках. Для этого надо проводить специальные исследования. Но вероятность того, что я права, очень велика.

– Положим, его правда отравили, – задумчиво проговорил Тео и взглянул на лекаря. – Если змей тут нет, значит, кто-то пронес в лечебницу яд. Кто сюда заходил?

– Никто, – замотал головой тот. – Но это не я… Нет.

– Посетителей не было, но свидетеля убили! – гаркнул Дирион. – Кто, если не ты? Говори правду!

– Успокойся, брат, – недовольно поморщился Тео. – Мы не можем обвинять человека в преступлении, не имея никаких доказательств.

Он еще раз окинул взглядом помещение. Окна располагались высоко, почти под потолком – с внешней стороны без помощи специальных приспособлений не проникнуть, не говоря уже о шуме, который наверняка бы привлек внимание охраны. Черный ход? Да, когда-то им пользовалась челядь, чтобы обслуживать проходящие здесь пиршества, но сейчас он был перекрыт большим шкафом – по всей видимости, его передвинули, чтобы освободить место для больных поближе к свету. Может, лекарь действительно кого-то покрывает? Или же уснул, да так крепко, что не заметил, как мимо проскользнул убийца? Оставался еще один вариант… Отравитель не покидал стен лечебницы и все еще находился здесь.

– Говоришь, здесь расположили тех, кто почти не пострадал?

– Да, все верно.

Тео прошелся между койками, внимательно рассматривая лежащих на них людей. Простые охранники, слуги… По идее, каждый из них мог притворяться больным. И каждый мог незаметно приблизиться к Лойду.

– А она что здесь делает? – Тео остановился и в изумлении уставился на спящую Агату.

– Госпожа не получила серьёзных увечий, поэтому я и определил ее сюда…

– Нет, ты не понял. Почему хозяйка поместья находится в одном помещении со слугами?

– Простите, – вновь согнулся в поклоне лекарь. – Я говорил госпоже, что ей следует удалиться в собственные покои, но она напрочь отказалась. Сказала, что чувствует вину за несчастье, произошедшее в поместье и несет ответственность за жизнь и здоровье ее людей. Поэтому готова разделить с ними крышу, не нуждаясь в особом внимании и уходе.

– Как-то непохоже на Агату, – задумчиво потер подбородок Дирион. – Эта женщина всегда ставила на первое место личные интересы и комфорт.

– Молчу уже про заботу о слугах, – вторил ему Тео. – Она и за людей-то их никогда не считала.

– Тогда зачем настаивать на том, чтобы тут остаться?

– Вот это и подозрительно. Не забывай, брат, она – хозяйка поместья. И, учитывая бесхребетность Эльдо, наверняка была в курсе всего. И еще вопрос, кто в их семье был главным.

– Думаешь…

– В любом случае, надо ее допросить. А пока выставим охрану, вдруг сбежать захочет.

– Подождите, – в разговор вклинилась Мира. – Вы правда считаете, что она могла отравить Лойда? Может, Агата и не производит впечатления добросердечной дамы, но пойти на убийство? К тому же она находится под действием дурмана рейморфа и крепко спит, дыхание…

– Не подходи к ней!– рявкнул Тео, но поздно…

Агата резко вскочила с кушетки, обхватила Миру и, спрятавшись за спиной, поднесла ладонь к ее шее.

– Только попробуйте меня остановить, и она отправится следом за тем неудачником – Лойдом. Яда в моем кольце хватит, чтобы убить всех здесь присутствующих.

Она чуть отодвинула руку, продемонстрировав массивный перстень на безымянном пальце. Из него, поблескивая, торчала небольшая игла.

– Успокойся, давай поговорим! – Дирион примирительно поднял руки, сделал осторожный шаг вперед, на что Агата, зашипев, словно змея, опасно приблизила острие к горлу принцессы.

– Не играй со мной, Ваше Высочество. Чтобы ты ни сделал, я успею ее оцарапать. Мне терять нечего.

– Чего ты добиваешься?

– Сейчас я и твоя ненаглядная проследуем к выходу из поместья, где нас будет ждать лошадь. Обещаю, я отпущу девицу, как только буду уверена, что за мной нет погони и отъехала на безопасное расстояние.

– Говоришь, терять нечего? – медленно произнес Тео. – А как же твои дети? Они, насколько мне известно, сейчас находятся в столичной школе.

– Уверен? – Агата растянула губы в злобной ухмылке. – Мы увезли мальчиков туда, где о них позаботятся, и вы ни за что не узнаете, что это за место. А теперь отошли прочь!

Она попятилась, утаскивая за собой Миру.

Тео сжал кулаки, лихорадочно продумывая план действий. Ему хватило бы и мгновения, чтобы остановить убийцу. Одно его слово – и та превратилась бы в ледяное изваяние, не успев причинить Мире никакого вреда. Только вот жизнь злодейке необходимо было также сохранить: слишком много секретов она скрывала, чтобы просто так сгинуть в могиле. Тео незаметно щелкнул пальцами и ядовитую иглу покрыла ледяная корка – жизни принцессы теперь ничто не угрожало, но вот как убедить в этом брата?

– Дир, – шепнул он, – Агату нужно взять живой.

– Мира важнее! – сверкнул глазами тот.

– Агата может блефовать и игла в перстне уже не ядовита.

– Я не собираюсь проверять это на своей невесте!

Они осторожно шли следом, не спуская глаз с пленницы.

– Тогда что ты предлагаешь?

– Увидишь, – Дирион нахмурился и подал незаметный знак.

Нет, только не это.

Тео мог только беспомощно наблюдать, как из-за угла метнулась тень, проскользнула мимо Агаты. Та даже не успела сообразить, что произошло: просто замерла, парализованная, а потом осела на пол, уже не дыша. Королевские телохранители знали свое дело и умели избавляться от угроз в доли секунды.

Дирион тут же сгреб Миру в охапку, прижал к себе, облегченно выдыхая. Тео бросился к Агате, принялся трясти ее, в тщетной надежде, что та еще жива.

– Скажи, зачем? Зачем убили дядю Валя? Куда делся клинок? Что вы задумали!? – Умом понимал, что ничего уже не добьётся, что все напрасно и ничто не вернет ее с того света, но сердцем надеялся, что еще не поздно и есть шанс докопаться до правды.

– Оставь ее, она мертва, – произнес Дирион.

– И кто в этом виноват? – процедил Тео. Дикая злоба и отчаяние сдавливали грудь, так что тяжело было дышать, не то, что говорить. Ответы находились так близко! Стоило протянуть руку и узнать, что случилось в поместье и почему охотились за Мирой… – Зачем ты призвал убийцу? Уверен, мы бы нашли другой способ…

– Плевать, – вдруг гаркнул Дир. – Никакая правда не стоит жизни моей невесты! И я не собираюсь больше выслушивать твое нытье! Через час мы уезжаем, будь готов к отправлению, ждать тебя никто не будет. Идем, дорогая.

Тео проводил взглядом Дира, уводящего Мираэль, заботливо и бережно ее обнимающего, словно самое величайшее сокровище, и почувствовал, как медленно угасает пламя ярости. Брат не виноват, он всего лишь защищал дорогого человека. Если бы он только знал, что ей ничто не угрожало с самого начала…

Он вышел из поместья, вдохнул чистый воздух, напоенный свежестью горных ручьев и ароматами наступающей осени. Это место всегда служило ему домом. Настоящим и теплым, в отличие от хладных стен королевского дворца. Сюда он возвращался с трепетом и радостью, но последние дни все изменили. Осиротевший без хозяев особняк, пустынный парк, мертвенная тишина, там, где всегда царила суета – теперь все наводило тоску об ушедшем времени, о той недосказанности, которую с собой унесло.

– Господин Тео, – робкий голос заставил его отвлечься от нахлынувших воспоминаний. Он удивленно посмотрел на Лию, служанку, которая все это время помогала Мире.

– Да?

– Господин, – она боялась поднять глаза и нервно комкала подол юбки, – возьмите меня с собой. Пожалуйста. Я пойду за вами куда угодно, могу исполнять любую работу, какую поручите.

– Кажется, ты прислуживала принцессе. Почему бы не попросить ее?

– С ней постоянно находится Его Высочество, я не смею… Прошу вас, у меня никого не осталось, кроме маленькой сестрёнки. Поместье разорено, у родственников и так семеро по лавкам. Нам некуда идти.

– А родители?

– Родители… – Девушка испуганно умолкла, потом заговорила так тихо, что ее едва было слышно. – Они погибли. В ту ночь.

Тео вспомнил. Тот первый ужин здесь, когда Лия перевернула поднос, испугавшись упоминания имени жесткого разбойника. И о том, что тот, якобы, вырезал ее семью.

– Только не говори мне, что их убил Айседаль, – хмуро произнес он.

– Нет, не он. На самом деле, я… Я все видела. И знаю, что тогда произошло.

– Что? – Тео повернулся к ней, не смея верить в неожиданную удачу. – Говори, что знаешь и, обещаю, ты получишь место при дворце и ни ты, ни твоя сестра никогда не будете ни в чем нуждаться.

Глава 14

Тео

– Это случилось с началом сбора урожая. В соседнем селе живут наши дальние родственники, и родители никогда не отказывали им в помощи. В этом году лорд Холл сильно заболел, поэтому сами они не смогли отлучиться и отослали меня с сестрой. Только вот малышка заболела и мне пришлось вернуться за лекарствами в поместье.

Лия обхватила себя руками и поежилась, как от сильного холода. Тео снял куртку и накинул ей на плечи.

– Продолжай, – он не мог допустить, чтобы служанку хоть что-то отвлекало.

– Уже стемнело, и я не сразу поняла, что в поместье что-то случилось. Меня привлек шум, резкие возгласы, доносящиеся со стороны хранилища. Но охранники частенько устраивали нечто вроде тренировок, поэтому я направилась сразу в жилище лекаря. Только вот там никого не оказалось, внутри будто свора собак прокатилась: полный беспорядок, травы и порошки раскиданы по полу. Тогда я решила поискать родителей, но домики прислуги также пустовали. Тогда-то сердцем почувствовала неладное и вернулась к хранилищу.

Лия умолкла, собираясь с силами. Тео ее не торопил, понимая, что самая болезненная часть рассказа впереди. Наконец она продолжила:

– Никогда не забуду эту картину. Ночь была ясной, а луна полной и яркой. Возле хранилища собрали всех, кто находился в поместье. Мои родители тоже были среди них. Сначала я хотела выбежать к ним, но потом заметила чужаков и решила не показываться.

– Чужаков?

– Да. Я ведь выросла здесь и большинство знаю в лицо. Но тех людей я видела впервые.

– Можешь описать подробнее?

– Ну, – девушка задумалась, – вооруженные, все в черном. Такие… страшные, понимаете? Не внешне, а…

– Они внушали тебе ужас?

– Да. И среди них был человек… Также в черном, но лицо его скрывал капюшон. Рядом с ним стояли господин Эльдо и госпожа Агата. Вот они чему-то радовались. Даже когда…

Девушка всхлипнула, по щекам ее покатились слезы.

– Даже когда эти страшные люди в черном вытащили мечи и… и…

Она закрыла лицо руками и горько зарыдала.

– Они убили всех? – тихо спросил Тео.

Вместо ответа Лия кивнула, потом с силой выдавила:

– Да, беззащитных, беспомощных людей перерезали как скот. Кровь лилась рекой, а я сидела в укрытии и просто смотрела, понимаете? Не могла пошевелиться, не могла издать ни звука. Если бы я что-то могла сделать… Позвать на помощь, сделать хоть что-то, чтобы спасти маму с папой…

– Не вини себя. Ты бы погибла вместе с ними и оставила сестренку совсем одну. Понимаешь?

Девушка всхлипнула и кивнула, размазывая слезы по щекам.

– Ты сказала, что луна была полной? Уверена?

– Да…

Тео нахмурился, прикидывая, сколько прошло времени после полнолуния. Даже не вдаваясь в точные подсчеты, выходило, что резня в поместье произошла намного раньше, чем было указано в отчете. К тому же, там присутствовали Эльдо и Агата, а дядя Валь был еще жив, но, видимо, уже сильно хворый. Иначе он не допустил бы такого – охранять реликвию являлось его святой обязанностью.

Что же получается? Злоумышленники расправились со всеми, кто мог проговориться, что хранилище было вскрыто, то есть с теми, кто находился в это время в поместье. Затем нарочно объявили о произошедшем несчастье позже, чтобы успеть замести следы: сжечь убитых и уехать в столицу, якобы с намерением отвезти детей на обучение. Охрану заменили, а клинок вывезли, отчего прислужники рейморфа, не ощущая силы реликвии, поползли наружу. Норы заделали и распространили слух, что во всем виноват Айседаль. Как удобно! Если бы не случайный свидетель, Лия, правду никто бы не узнал. Но кто же этот таинственный человек в капюшоне?

– Спасибо тебе, – Тео задумчиво кивнул. – Беги собирать вещи. Ты и твоя сестра поедете с нами.

Мира

Вот же наивная дурочка! Пора бы уже привыкнуть к характеру младшего принца, однако всякий раз его слова задевали так, что хотелось выть от обиды. А ведь ей казалось, что за эти дни, проведенные в поместье, им удалось сблизиться. И с чего взяла, что это он, настоящий, защитил от рейморфа и без колебаний доверился ей как целителю? Приоткрыл тайну своего прошлого, смог понять ее чувства от потери близкого человека? На самом деле он, оказывается, жалел, что спас ее. Хотел, чтобы брат страдал так же, как и он! Подобное не укладывалось в голове. Разве могут в одном человеке уживаться столь противоречивые натуры? Она окончательно запуталась и уже не могла понять, когда Тео притворяется, а когда показывает свое истинное лицо.

Даже на обратном пути он уселся в отдельную карету, предоставив свое место Лие, служанке, которую ни с того ни с сего решил взять с собой. Нет, Мира не имела ничего против. Наоборот, за прошедшие дни она успела привязаться к этой доброй и открытой девушке, так что сама подумывала предложить место при дворе, но потом, со всеми этими событиями, вылетело из головы…

Тео не показывался на глаза даже тогда, когда они останавливались на ночевки. Дирион фыркал и ворчал, что не собирается нянчиться с пьяницей, слуги молча заносили к нему полные кувшины с вином и уносили пустые. Никогда дорога домой не казалось Мире такой унылой и тяжелой. А когда на горизонте появились очертания башен королевского замка, сердце и вовсе заныло. Она вспомнила, что там, в ее покоях, до сих пор обитало нечто неизведанное и страшное. И ей совершенно расхотелось туда возвращаться.

Тео

Он настолько погрузился в размышления, что потерял счет времени. Путь домой, да еще в отдельной карете, вдали от ненужного внимания, дал возможность обдумать все, что произошло накануне, попытаться связать события в одно целое. Только вот ничего получалось. Он словно смотрел на холст, покрытый хаотичными разноцветными мазками, в которых невозможно было разглядеть сколь-нибудь ясную картину. Художник, который смешал краски, скрывался за черным капюшоном, в этом Тео почему-то не сомневался, как и в том, ради чего или кого это было задумано. Мираэль. Она, без сомнения, являлась главной нитью в этом запутанном клубке событий, единственным ключом к разгадке.

Младший принц в который раз приложился к кувшину с вином и выглянул из окна кареты – впереди маячили замковые ворота, значит, недолгое затишье закончилось, и враг не замедлит сделать следующий шаг. Возможно, стоило попробовать вернуться к исходной точке? А именно, начать с осмотра того места, где на принцессу напали впервые? Может там удастся найти хоть что-то, что пролило бы свет на происходящее?

Улизнуть с дворцовой площади, когда все внимание выбежавшей на встречу королевы поглотил Дирион, оказалось плевым делом. Оседлать Врана и покинуть стены замка – того легче. Тео прильнул к шее любимца, запустил пальцы в густую гриву – он и сам не осознавал, как соскучился по нему, по той свободе, когда можно просто скакать наперегонки с ветром и ни о чем не думать. Вран довольно всхрапывал, летел по лесной тропе, радуясь встрече с хозяином. Тео и не заметил, как добрался до того самого места, где сражался с троллями. Спрыгнул с коня и успокаивающе похлопал его по крупу. Здесь все еще ощущался смрад крови, слышались отголоски битвы. Тео шкурой чувствовал, хоть это место и пустовало, зло никуда не делось, а просто затаилось, ожидая удобный момент, чтобы нанести удар.

Он внимательно осмотрел и дорогу, и близлежащий лес в поисках хоть каких-то зацепок. Тщетно. Отсюда убрали не только трупы, что, в общем-то, понятно. Тут вычистили все: не осталось ни брошенного снаряжения, ни оружия. Поврежденные в ходе битвы деревья аккуратно выпилили, рытвины на земле сгладили. Тео нахмурился – если не знать, что недавно здесь состоялось жаркое сражение с гигантскими существами, никогда не поверишь. Однако зачем так тщательно заметать следы? Неужели, отгадка скрывалась так близко? Только он опоздал, теперь даже стрелы не найти… Хотя… Тео свистнул, призывая Врана. Вскочил на него и ринулся в замок. Одну стрелу ему все-таки удалось заполучить. Он ее вынес с поля боя в собственном плече.

Обратная дорога не заняла много времени. У подножия скалы, на которой возвышался дворец, он нырнул в едва заметную пещеру и проследовал уже знакомым тайным ходом. В Убежище он не появлялся с того самого момента, как его сюда в полубессознательном состоянии привез Вран.

Здесь никогда ничего не менялось. Рабочий стол, вместительный шкаф с книгами, полка с лекарственными травами и мазями, узкая кровать. За чистотой нехитрого убранства следила Фэй, ровно как и за освещением – никто не брался предсказать когда появится Айседаль, понадобится ли ему помощь или просто отдых.

Зная, что няня никогда ничего не выбрасывала, не получив на это разрешения, Тео осмотрел стол, порылся в ящиках и, наконец, выудил две половинки одной стрелы. Сложил их вместе и придвинулся ближе к свету.

Стрела действительно оказалась очень необычной. Древко длинное, гораздо длиннее, чем те, которые делали местные оружейники. Всю его поверхность покрывал затейливый узор – черно-красные мазки, словно языки пламени, готового вспыхнуть и сжечь любого, кто к нему прикоснется. Оперение тоже странное – черное с золотыми вкраплениями. Тео не смог припомнить ни одной птицы, хоть отдаленно похожего окраса. Да и наконечник, идеально отточенный, был выполнен из очень качественного металла и блестел так, будто его только что отполировали. Младший принц невольно потер плечо – даже пробив цель, на нем не осталось ни единой зазубрины. Кто же он, мастер, создавший такое чудо?

Тео на всякий случай порылся в книгах про лучших оружейников, всматриваясь в образцы их работ, разглядывая черты, характерные для того или иного региона, чтобы убедиться в том, что понял и так. Эту стрелу изготовили точно не в Арайских землях. И тогда очень нехорошее предчувствие холодным дуновением пробежалось по позвоночнику. Но нет, слишком невероятным, слишком неправильным оно казалось. Прежде чем делать точные выводы следовало еще раз все проверить и перепроверить, а для этого он должен был увидеться с Мирой. Снова в образе Айседаля, иначе как объяснить, откуда у него стрела?

Мира

Покои встретили ее как обычно – легким дуновением морского ветра, звонкими криками то и дело пролетавших мимо чаек. Нежные лучи солнца освещали комнату и то, что здесь творилось по ночам, казалось не более чем далеким кошмаром. Может, это жуткое существо, поняв, что Миры тут нет, ушло?

Однако оставаться здесь даже днем не хотелось. Девушка, воспользовавшись тем, что Дирион отчитывался перед отцом о поездке, спустилась вниз и направилась в сад, который и с высоты башни смотрелся невероятно красивым, а вблизи так и вовсе поражал своим великолепием. Дорожка, мощеная гладким камнем, плавно извивалась между пышными деревьями и аккуратно стриженными кустами, ровными изумрудными газонами и красочными клумбами, над которыми порхали разноцветные бабочки. Резные скамейки, ажурные беседки, скрывающиеся под сенью деревьев, радушно приглашали присесть и насладиться прохладой благословенной тени.

Среди благоухающих цветов, умиротворенно журчащего фонтана, Мира смогла наконец успокоиться и отодвинуть мрачные мысли подальше. Однако стоило ей присесть на скамейку, как услышала громкое пыхтение и ворчание. Что-то приближалось к ней из глубин парка. Огромное и зловещее…

Первое, что пришло в голову – это тролль. Но каким образом он попал во двор королевского замка? И, главное, зачем? Ветки дрожали, кусты трещали. Он приближался! Надо бежать, но принцесса, парализованная ужасом, не могла двинуться с места. Слишком живы были воспоминания о нападении ужасных тварей по дороге в столицу. Она вновь ощутила зловонное дыхание смерти, ноги онемели, пальцы впились в скамейку, от страха сердце загрохотало в груди. Рычание раздалось совсем близко и на дорогу вывалился великан. Нет, на тролля он не был похож, отчего Мира немного выдохнула, но все же вид появившегося человека внушал настоящий ужас. Мужчина, рослый, мускулистый, беспорядочно размахивал огромными руками, будто ловил какое-то насекомое. На лицо его, широкое и простое, падали пряди растрепанных рыжих волос, с губ срывалось не то мычание, не то невнятное бормотание. Великан исподлобья взглянул на Миру, будто только заметил, в ярких зеленых глазах зажегся неподдельный интерес. Он снова замычал сделал шаг вперед, протянул к ней свою ручищу. Принцесса пришла в себя, взвизгнула и вскочила со скамейки, чтобы сбежать… И тут же во что-то врезалась. Точнее в кого-то. Этот кто-то аккуратно удержал ее за плечи, приобнял, и тихо, успокаивающе произнес:

– Не бойтесь, принцесса. Он не причинит вам вреда.

В какой-то момент ей показалось, что она снова находится в объятиях Айседаля. Такими знакомыми показались руки, тепло, исходящее от груди, чувство безопасности и защищенности, которое он всегда ей дарил своим присутствием. Запоздалая мысль, что знаменитому разбойнику уж точно нечего делать на территории дворца, заставила отпрянуть и взглянуть, наконец, в глаза человеку, к которому прильнула.

– Принц Тео, – она почувствовала, как от смущения загораются щеки и уши, отвела взгляд.

Он так же кашлянул, вежливо поклонился.

– Принцесса.

– Я… – она с опаской взглянула на громилу. Теперь, когда ужас не застилал глаза, заметила, что тот выглядел скорее как большой ребенок. Неуклюжий, наивный и совсем нестрашный. – Простите, я не должна была так себя вести. Не хотела обидеть…

– Не стоит извиняться, это обычная реакция того, кто его встречает. Хотя Барти и мухи не обидит. Правда, Барти?

Великан, услышав свое имя и заметив принца, радостно замычал «Теееееоооо», подбежал к нему, сгреб в медвежьи объятия и закружил над землей. Если бы сам Тео при этом не рассмеялся, принцесса всерьез обеспокоилась бы за его жизнь: настолько хрупким он выглядел по сравнению с этим могучим детиной. Когда же, наконец, выпустил его из своей хватки, принц подвел его к Мире и представил:

– Барти, это Мира. Она – друг. Ты должен беречь и защищать ее, понял?

Тот кивнул и промычал:

– Миииира – друуууг. Теооооо, Поииииграааем? – И вытащил из кармана мячик.

– Конечно!

Какое-то время оба гоняли мяч по полянке: огромный, неуклюжий Барти и гибкий, быстрый младший принц. Оба смеялись так беззаботно, так искренне, что больше походили на мальчишек, увлеченных веселым занятием. В конце концов Барти переключился на поимку пестрой бабочки и крадучись, побрел вдоль кустов, а Тео, тяжело дыша, упал на скамейку рядом с Мираэль.

– Вижу, вы вполне оправились от ранения, младший принц.

– У меня был хороший целитель, – Тео чуть улыбнулся. – Иначе не выдержать бы мне приветственных объятий Барти.

– Никогда бы не подумала, что вы водите дружбу с такими…

– Отсталыми?

– Простите, я не то хотела сказать, – прикусила язык Мира.

– Все нормально, – он откинулся на спинку скамейки, запрокинул голову кверху. – Барти не виноват, что он такой.

Мира украдкой посмотрела на принца, на его правильный профиль, на красивую линию скулы и губ. И тут же себя одернула. Ну какое ей должно быть дело до чужого мужчины, когда сама скоро выходит замуж?

А тот, разглядывая проплывающие в небе облака, продолжил:

– На самом деле, в его нынешнем состоянии виноват я.

От удивления, принцесса потеряла дар речи.

– Барти – сын Фэй и Роба. С Фэй ты точно должна быть знакома, служанки у нее по струнке ходят. Правда в том, что она хоть и сурова на вид, на самом деле, самая добрая на свете.

Мира кивнула. Эта общительная и веселая женщина напоминала ей собственную няню – добрым, каким-то домашним даже теплом.

– Так вот, в детстве мы были неразлучными друзьями. Пока мой братец обучался военному делу и прочим наукам, мы с Барти угоняли лошадей из конюшни и резвились в округе: скакали по лесам и лугам наперегонки, ловили рыбу у Сизых скал, а иногда и вовсе оставались ночевать в прибрежных пещерах.

– Разве вас не искали? Вы же принц…

– Принц, – Тео фыркнул. – Если бы пропал Дирион, то мать, конечно же, подняла бы все королевство на ноги. А я…

Он осекся и умолк, предаваясь воспоминаниям.

– Я вечно доставлял одни неприятности.

– Не говорите так.

Тео ее не слышал.

– Когда мне было шесть, я подхватил неизвестную местным целителям лихорадку. Следом свалился Барти. Несколько недель мы находились между жизнью и смертью и выжили лишь чудом. Только меня выхаживала Фэй, не отходила ни днем, ни ночью, а ее собственный сын боролся с болезнью сам. Роб не мог уделить ему должного внимания, бросить свои обязанности во дворце… Ему просто не позволили. Всем было плевать, что станет с его сыном, потому что жизнь слуги ничего не стоит.

– А как же королева Мервена? Ни одна мать не бросит своего ребенка, когда тот нуждается в помощи.

– Говорят, она ни разу меня не навестила. Боялась подхватить ту же заразу. А, возможно, просто надеялась, что я не выживу. – Тео криво усмехнулся. – Я оклемался, а вот Барти так и застрял на уровне маленького ребенка… Из-за меня Фэй и Роб лишились сына, который стал бы им опорой в будущем…

– Ты не виноват, – Мира сама не поняла, как вновь вернулась к обращению на «ты». – Как может ребенок быть виноватым… – Она тут же умолкла. А кто ее, маленькой, заставлял идти на болото? Из-за нее погиб брат, и это ее и только ее вина.

Тео, видя ее насквозь, снова ухмыльнулся и поднялся со скамейки.

– Думаю, на сегодня достаточно откровений. Доброго вечера, принцесса.

И, отвесив ей вежливый поклон, исчез в глубинах сада. Барти засеменил за ним, как послушный пес.

Мираэль еще долго сидела, уставившись на клумбу с цветами, но теперь совершенно не замечала их красоты. Ее мысли постоянно возвращались к младшему принцу. Сколько же несчастий и лишений ему пришлось пережить? Как это ужасно, наверное, когда и положиться не на кого? Чувствовать себя чужим в собственной семье?

Принцесса очнулась от раздумий только тогда, когда густая тень накрыла сад. Как бы ей не хотелось, а пришло время возвращаться во дворец.

Ужин прошел под восторженное воркование королевы, которая ужас как соскучилась по своему дорогому сыночку. Тео на семейной трапезе так и не появился, что уже никого не удивляло. Мира ерзала на своем месте, нервно посматривала на часы, так и не притронувшись к ужину.

– Тебе нехорошо? – Дирион заметил состояние невесты, ласково погладил ее плечо. – Ничего не ешь, совсем бледная.

– В дороге немного укачало, – она вымученно улыбнулась, поймав на себе цепкий взгляд Мервены. Только смотрела та не на ее лицо, а на запястье, где все еще чернел лотос – знак королевской чистоты.

– Тебя проводить?

Дирион скорее озвучил намерения, чем задал вопрос. Мира и не сопротивлялась, вдруг он, ее нареченный, почувствует опасность, найдет ту тварь, что прячется в ее покоях, и избавится от нее. К сожалению, тот всего лишь довел ее до дверей, галантно поклонился и прикоснулся губами к руке.

– Крепких снов, дорогая.

Служанки помогли ей принять вечернюю ванную, подготовили ко сну. Уходя, по просьбе принцессы не стали тушить фитиль в лампе. К полуночи она осталась одна, вместе со своими страхами.

Нельзя поддаваться страху, свет обязательно развеет тьму.

Она устроилась посреди кровати, натянула одеяло до подбородка. Твердо решив не спать, всматривалась в пляшущие тени, отбрасываемые лампой, прислушивалась к каждому шороху, но тишину ночи нарушал лишь шум прибоя. Наконец, веки начали тяжелеть, и она сама не заметила, как провалилась в сон.

Она шла по узкой, едва различимой тропинке. По обеим сторонам вязко хлюпало черное болото, выпуская на поверхность зловонный воздух. Каждый шаг давался с трудом – стоило оступится, как ее поглотила бы эта ужасная жижа, из которой уже никогда не выбраться. Она почти смогла, почти добралась до острова, на котором росло мощное, раскидистое дерево. Его ветви цеплялись за облака, а корни узловатыми веревками вгрызались в земные глубины. Она потеряла осторожность, поскользнулась и, взвизгнув, упала во тьму. В рот хлынула гнилая жижа, перекрыв дыхание. Она тонула – неведомая сила тащила ее ко дну. Легкие пылали и разрывались от боли, сознание меркло…

Мира в ужасе распахнула глаза. Не понимая, где сон, а где явь, забарахталась в кровати. Запуталась в одеяле и рухнула на пол. Во рту все еще оставался привкус гнилой воды, мокрые пряди, испачканные в черной грязи, падали на лицо. Она села на полу, дрожа от холода и страха. Обхватила колени руками, сжалась в комочек, стараясь прийти в себя.

Ночную тишину нарушил уже знакомый звук.

Кап. Кап. Кап.

Это дождь, проговорила она про себя. Крыша течет и это просто вода.

Кап. Кап. Кап.

Глупая. Нет никакого дождя.

Шлеп. Шлеп. Шлеп.

Звук босых ног.

Кто-то приблизился к ней и остановился.

Мира открыла глаза…

Над ней возвышалось существо, которое не увидишь даже в кошмарном сне. Полусгнившее тело, изъеденное червями. Тонкие руки с длинными паучьими пальцами. Изорванная, истлевшая одежда. Существо наклонило голову на бок, и Мира в ужасе увидела, что с одной стороны его череп совершенно лысый, покрытый черными струпьями, а с другой свисает пучок спутанных волос.

И все же эта тварь когда-то была ее братом.

Она забыла, как кричать. Забыла, как дышать. Просто смотрела на того, кто когда-то отдал за нее жизнь. А теперь явился, чтобы ее забрать.

– Убииийца, – существо растянуло щель вместо рта, и оттуда вывалились белесые личинки. Извиваясь, они падали на пол и ползли к ней. – Зачем ты убила меня, сестренка?

Оно хлюпнуло и сделало шаг вперед.

– Ты должна заплатить, – тихое шипение ядовитой змеей пронзало сердце. – Должна умереть.

Мира обрела наконец способность двигаться. Не помня себя, вскочила на ноги, бросилась к двери. Достаточно! Она больше не выдержит! Больше никогда! Никогда ее нога не перешагнет порог этой комнаты!

Принцесса дернула за ручку и… вдруг оказалась на балконе. В лицо задул сильный ветер, внизу бушевали черные волны, пенились вокруг торчащих из воды камней. Голова закружилась, она ухватилась за парапет. Тварь упрямо приближалась, подволакивая одну ногу, оставляя за собой живой след из червей. Бежать некуда. Может, пришло и ее время? Она должна заплатить за то, что сделала…

Зажмурившись, она перегнулась через балконное ограждение…

Глава 15

Мира

– Куда?!

Кто-то схватил ее за талию, оттащил в сторону.

Не успела… Она не успела! Тварь до нее добралась и сжала так крепко, что не вырваться… Мира принялась брыкаться, визжать, но ей тут же прикрыли рот. Изловчившись, она вцепилась зубами в монстра, и плевать, что плоть его прогнила насквозь. От ужаса девушка уже ничего не соображала.

– Мира!

Она продолжала вырываться, понимая, что проигрывает, выбивается из сил. Что с ней станет? Куда это чудовище ее волочет? Какую страшную смерть ей готовит?

– Пусти! – промычала она.

– Только когда вы придете в себя, принцесса.

Голос такой знакомый, и эти ледяные прикосновения… Она открыла глаза и поняла, что находится в своей комнате, а обнимает ее тот, кого больше всех жаждала увидеть, кто всегда защищал и появлялся в самый подходящий момент. Девушка прекратила сопротивляться, волна облегчения накатила на нее, так что не смогла больше удержаться на ногах. И если бы ее не поддерживали, тотчас рухнула бы на пол.

– Как вы? – Айседаль помог ей усесться на кровать, сам опустился рядом на колено.

– Вы… Это вы… – пискнула она и вдруг разревелась от облегчения. Весь пережитый ужас хлынул из нее, и сейчас ее меньше всего заботило, как она выглядит, и что подумают слуги, или даже Дирион, ворвись они сейчас в ее покои. Самое главное, жуткая тварь исчезла. Айседаль снова спас ее!

– Конечно я, – тот ободряюще улыбнулся и подождал, пока истерика пройдет и принцесса, все еще дрожа и хлюпая носом вновь обретёт рассудок. – Рад, что вы пришли в себя. Но… что случилось? Вы едва не спрыгнули с балкона, и очень сомневаюсь, что решение это было добровольным.

– Я… я не знаю, кто это. Явь или же мои бредовые видения… Оно приходит сюда каждую ночь в облике моего брата. Никто мне не верит, потому что тут стоит особенная защита, которая не пропускает магических существ. Но я же вижу… Вижу его. – Ее снова начала бить дрожь, и она умоляюще посмотрела на Айседаля. Если он не поможет, то ей конец…

– Не волнуйтесь. Если тут кто-то есть, я его найду.

Принцесса вздохнула и перевела взгляд на его руку. Место, куда она укусила, покраснело и сочилось кровью. Ею овладел такой стыд, что от смущения стало трудно дышать.

– Простите меня, – выдавила она. – Я причинила вам боль.

– Ммм? – Он проследил за ее взглядом. – Пустяки, не берите в голову.

– И все же…

Айседаль поднялся на ноги и сменил неудобную тему:

– Как это существо выглядело?

Мира рассказала во всех подробностях, с чего все началось и к чему пришло. Парень же все это время внимательно исследовал каждый уголок ее комнаты: посмотрел под кровать, открыл шкаф, вытащил и перетряхнул полки трюмо. Заглянул за зеркало и вдруг нахмурился, отодвинул и принялся изучать обратную его сторону.

– Что там?

Вместо ответа, он подцепил что-то и потащил к себе.

Мира поверить не могла – прямо на ее глазах, из зеркала вытягивалась тонкая лента небесно-голубого цвета. Она переливалась и серебрилась, как живая, и тут девушка поняла, что это и не ткань вовсе, а сгусток воды. Он скручивался водоворотом вокруг запястья Айседаля, и, как ей показалось, сопротивлялся. Извивался и шипел, будто пойманный в ловушку зверь.

– Попался! – тот продолжал тащить неизвестное существо, пока не выдернул его окончательно. Потеряв равновесие, оступился и сделал шаг назад. Прозрачный канат вытянулся, изогнулся, словно змея, хлестнул воздух. Айседаль перехватил его другой рукой, с его ладони сорвались ледяные искры и поверхность диковинной твари покрыл иней.

– Смеешь сопротивляться льду?

Существо перестало биться и послушно обмякло.

– Вздумаешь глупить – заморожу целиком.

Айседаль выпустил прозрачный сгусток из рук, и он шлепнулся на пол, растекся небольшой лужей. Потом, булькнув, начал надуваться в пузырь, вытянулся, заколыхался, постепенно принимая человеческие очертания. Скоро посреди комнаты стояла красивая девушка, с большими, небесно-голубыми глазами и длинными светлыми волосами. Она грустно улыбнулась и сделала шаг навстречу Айседалю, протянула руки:

– Ты ведь скучал по мне… Обними меня, мне так холодно…

Парень застыл всего на мгновение, но Мира поняла, что для него оно длилось много, много дольше. Губы его сжались в твердую полоску, он тяжело втянул воздух и хрипло выдавил:

– Со мной это не сработает, водяной. Я же предупреждал.

Хотел было схватить существо, но оно снова пролилось на пол потоком воды, собралось в пузырь и на этот раз превратилось в очаровательную зверюшку, похожую на лисенка: полупрозрачного, с длинным пышным хвостом и большими ушами. Он в два прыжка очутился рядом с Мираэль, потерся о ее ноги, запрыгнул на кровать и, дрожа, прильнул к ее коленям.

– Кто… Кто это? – девушка замерла, страшась сделать даже вздох, чтобы ненароком не спугнуть странного зверька. Тот, похоже, и не думал убегать, поэтому она протянула руку и погладила его.

– Ваш кошмар, принцесса, – пояснил Айседаль, внимательно наблюдая за движениями Миры. – Водяной дух, способный принимать любой облик. От самого жуткого, до, как видите, самого милого.

Девушка не сводила восхищенного взгляда с полупрозрачного лисенка, продолжая осторожно гладить его по спинке.

– Водяные духи живут в море и редко показываются людям. Сами по себе безвредны, хотя и жуткие проказники. Они способны увидеть человеческие слабости и принять их образ. Такова, можно сказать, их защитная реакция – отвлечь внимание и сбежать.

– Тогда что же заставило этого духа преследовать меня? Являться сюда в образе моего погибшего брата?

– А вот это и интересно. Похоже, его к вам привязали, и не с самыми добрыми намерениями. На задней стороне зеркала я нашел печать, позволяющую управлять этим духом.

– Ее можно как-то сломать? – с надеждой спросила Мира, посмотрев на странный узор, выгравированный синими чернилами. – Стереть?

– Насколько я могу судить, – Айседаль нахмурился и еще раз прикоснулся к печати, – мы имеем дело с древней ворожбой, раз защита, установленная в замке, не сработала. В таком случае, снять ее сможет только тот, кто ее наложил. Все, что я могу сделать сейчас – перекрыть ее ледяными чарами. Таким образом управлять духом какое-то время будет невозможно.

– Я даже не знаю, кому понадобилось сводить меня с ума, – расстроенно вздохнула принцесса и опустила голову. Зверек забавно пискнул и, забравшись к девушке на колени, свернулся калачиком. – А водяной может рассказать? Он ведь должен знать, кто его здесь заточил?

– Водяные духи не разговаривают.

– Но… Я же слышала… Голос брата. До сих пор этот жуткий шепот звучит в ушах, что я – убийца. И мы видели девушку, она произнесла, что скучает… – Мира осеклась, сообразив, что бестактно напомнила о том, что видела. Кто она, та грустная незнакомка? Если водяной показывает человеческие слабости, значит, она близка Айседалю? Занимает особенное место в его сердце? Какое-то горькое, неизведанное раньше чувство пронзило ее насквозь, кровь бросилась к щекам, и она незаметно ущипнула себя за руку – какое она имеет право лезть в его личную жизнь?

Айседаль подошел к балкону, и на какой-то миг Мире показалось, что он собирается ее покинуть. Но он просто прикрыл дверь и задернул штору. Обернулся, и продолжил, сбавив голос.

– Ночь лунная и теплая. Нас могут подслушать.

Принцесса согласно кивнула и облегченно выдохнула, ей очень не хотелось, чтобы гость ушел вот так, на нехорошей ноте.

– Как я сказал, духи не говорят, точнее, мы не способны понять их. То, что вы, Мира, видели и слышали, есть лишь призрачное эхо образа, который они принимают. Их слова – прямое отражение наших мыслей и страхов. К тому же, не думаю, что этот водяной знает имя того, кто его заточил. Но… – он вдруг щелкнул пальцами, от озарившей его идеи. – Он может принять его облик. А мы уж решим, кто стоит за печатью.

Он подошел к кровати и строго произнес:

– Дух, покажи нам своего хозяина.

Лисенок покосился на парня и отвернулся, всем своим видом показав, что не желает выполнять его просьбы.

– Это очень важно. Хочешь до конца своих дней торчать здесь и пугать принцессу?

Зверек не шелохнулся.

– Ну ладно, – Айседаль схватил его за шкирку, встряхнул. – Не хочешь по-хорошему? Я же обещал тебя заморозить?

С его пальцев сорвался снежный туман, окутал водяного, покрывая прозрачное тело ледяной коркой. Дух запищал и задергался в воздухе.

– Нет! Не надо! – вскрикнула Мира. – Ему же больно!

– Хочу напомнить, – твердо возразил парень, – что из-за него вы чуть не лишились рассудка и жизни.

– Но он ведь не виноват! И действовал по чужой воле!

Айседаль вздохнул, покачал головой и отпустил водяного, тот шлепнулся на пол и снова бросился к принцессе, ища у нее укрытия.

– С вами только допросы проводить.

– Я не хочу причинять ему боль, – Мира ласково погладила дрожащего зверька по головке, – если он не хочет, значит, так тому и быть. Придумаем что-то другое. Правда ведь?

Лисенок вдруг кивнул, спрыгнул с кровати и уселся на полу. Замер на какое-то время, а потом вновь превратился в лужу. Сначала ничего не происходило, вода стояла неподвижно и ничто не тревожило ее поверхность. Но несколько минут спустя по луже прошла рябь. Она начала скручиваться в спираль и подниматься вверх, словно диковинный фонтан. Капли воды растекались и собирались вместе прямо в воздухе, направляемые рукой невидимого скульптора, вылепляя женскую фигуру в пышном платье. Но только когда лицо обрело четкость, Мира удивленно вскрикнула:

– Это же она!

Полупрозрачная фигура рассыпалась на мельчайшие брызги и исчезла.

– Вы ее знаете, принцесса? – Айседаль задумчиво дотронулся до подбородка.

– Да! Это… Это… – от смущения она покраснела и потупила взгляд.

– Продолжайте.

– В общем, девушка, которая… была тут до меня.

– Бывшая вашего жениха?

Мира лишь кивнула.

– Теперь понятно, кто на вас зуб точит. Вы отобрали не только ее мужчину, но и трон. Женщины такого не прощают.

– Что же мне делать?

– Предоставьте это мне. Чары снимутся либо по ее воле, либо после ее смерти.

– Вы же не собираетесь, – побледнев, прошептала Мира.

– А что, вы все еще мне не доверяете?

– Как я могу не доверять, ведь вы меня постоянно спасаете… Притом в самое подходящее время… – Мира умолкла и посмотрела на разбойника. – Кстати, что привело вас сегодня во дворец? За вашу голову предлагают целое состояние, а вы суетесь прямо в осиное гнездо.

Айседаль усмехнулся:

– Успокойтесь, я не имею никакого отношения ни к водяным, ни к бывшим вашего жениха. Я пришел, чтобы задать очень важный вопрос, но обнаружил вас на балконе, одной ногой в пропасти.

– Вот как. Какой же вопрос?

– Знаком ли вам этот предмет?

Он сунул руку за пазуху и вытащил сверток. Осторожно развернул и передал его Мире.

– Кажется, это стрела, – нахмурилась принцесса. – Да еще и сломанная. Я не слишком разбираюсь в оружии и, боюсь, ничем не смогу помочь.

– Сначала присмотритесь.

Принцесса поднялась с кровати и подошла к свету, повертела стрелу, подставляя под отблески свечи с разных сторон.

– Погодите, это ведь та самая? – голос ее дрогнул, да и сама она разом побледнела, вспомнив кровавую сцену нападения троллей. – Которой вас ранили?

– Дело не в этом, – покачал головой Айседаль. – Не кажется ли вам знакомым ее вид?

Мира и сама не понимала – что-то ее тревожило еще, словно из глубин памяти рвалось нечто давно забытое…

Ее не пускали на тренировочные площадки, что очень и очень злило. Подумаешь! Ну родилась девочкой, и что? Неужели только потому ей нельзя взять в руки меч или хотя бы лук со стрелами? Брату повезло, он каждый день проводил кучу времени, оттачивая свое боевое мастерство. А она? Ей только и оставалось читать скучные книги по этикету, да разучивать невероятно мудреные танцевальные па. Однажды мастер Льюис отошел по срочным делам, нагрузив ее стопкой древних книг, но она воспользовалась моментом и улизнула во внутренний двор замка, где и располагалось святая-святых – место для тренировок. Здесь творилось настоящее волшебство! Ее брат тоже разучивал танец, только партнером его выступал сверкающий в солнечных лучах меч. Наблюдая за ним, ее охватила невероятная гордость – брат умело скользил между манекенами, молниеносно отбивая самые коварные удары. Он был прекрасен и казался непобедимым. Вот бы она смогла так же! Тихонечко, она прокралась к краю площадки, где на специальной подставке покоился лук, ростом с нее, а рядом лежали стрелы, очень красивые: красно-черные, будто пламенем объятые… Она настолько увлеклась столь прекрасным зрелищем, что не сразу заметила стоящего рядом брата. Он мог бы, конечно, отругать ее за то, что так бесцеремонно вторглась на запретную территорию, но он, напротив, улыбнулся и ласково погладил ее по голове.

– Нравятся?

– Да, – восхищенно выдавила Мира.

– Эти стрелы уникальны – они создаются здесь, в королевской кузнице. Над их изготовлением трудятся наши самые умелые и прославленные мастера.

– Поэтому мы непобедимы?

Брат ничего не ответил и лишь снова потрепал ее по макушке.

– Это было так давно, – прошептала принцесса.

– Вы что-то вспомнили? – в голосе Айседаля просквозили тревожные нотки.

– Но ведь, но ведь получается, – губы ее задрожали, глаза заволокла мутная пелена.

– Эту стрелу сделали на вашей родине, ведь так?

Мира кивнула и тихо произнесла:

– Когда-то похожие мне показывал брат. Он сказал, что эти стрелы уникальны и сделаны специально для королевской армии. Но как они очутились здесь… Думаю, это всего лишь недоразумение…

– Очень сомневаюсь, но всякое возможно. Я прошу вас, принцесса, будьте осторожны. Если есть кто-то из вашего окружения, кто хочет вашей смерти, я должен знать.

– Нет, невозможно, – девушка отчаянно замотала головой. – Зачем кому-то с Туманного острова вредить мне?

– Причины часто нам неизвестны. Мира, если вдруг вы что-то вспомните, или что-то понадобится – повяжите на балконе ленту, и я приду.

– Хорошо, спасибо.

– Мне пора. Спокойной ночи. На этот раз, действительно спокойной, без всяких видений и кошмаров.

– А где же? – спохватилась девушка, принялась озираться по сторонам. – Где водяной?

– Полагаю, он потратил слишком много энергии на перевоплощения, поэтому отдыхает за печатью. Не волнуйтесь, теперь он не причинит вам вреда.

Айседаль открыл балконную дверь и исчез в темноте.

Тео

Тео бесшумно приземлился к основанию башни и, сбросив форму девина, прошел к пляжу. Теперь принц мог вызвать подозрения разве что в бессоннице, но он частенько прогуливался здесь по ночам, так что вряд ли бы это заинтересовало кого-то из охраны. Задумчиво пиная мелкие камушки, он побрел вдоль кромки воды. Здесь всегда хорошо размышлялось: под мягкий шум волн и спокойное дуновение теплого морского ветра.

Выходит, он оказался прав и насчет стрелы, и насчет водяного. То, что в последнем злодеянии замешана Беатрис Брандт, он понял сразу, еще тогда, когда Мира поведала про призрака брата в поместье дяди Валя. Во-первых, за несколько лет присутствия Беатрис в замке в качестве почти-что-законной-невесты наследного принца, ему удалось хорошо ее изучить. Жестокая и алчная, готовая на все, чтобы получить трон, она, тем не менее, умело рисовалась перед наследником, заморочив тому голову своим якобы ангельским характером и достойным благородной девицы поведением. Только вот всем было известно, что семейство Брандт, уходя корнями в глубокую древность, обладало самыми темными секретами и самым черным колдовством. Их боялись, их ненавидели, перед ними трепетали. Поговаривали, что знаменитый «Небесный коготь», тот самый клинок-победитель в войне с девинами, был изготовлен не без их помощи. И защита от магических существ в замке – тоже их рук дело. А, как известно, кто умеет строить, тот знает, где лучше всего соорудить тайный ход. И мотив – устранить взявшуюся вдруг из ниоткуда соперницу – налицо.

Чего нельзя сказать про появление злополучной стрелы.

Тео уселся на большой валун и, упершись ладонями в гладкую поверхность, запрокинул голову к небу. Огромная луна сияла таинственным белым светом, словно знала ответ на этот вопрос и готова была рассказать, но слышали ее только звезды, рассыпанные серебряными искрами на бархатно-черном небосводе.

Действительно, какой смысл Туманному острову убивать единственную наследницу, к тому же посланную с целью укрепить связь двух королевств? Пожертвовать жизнью принцессы, чтобы разрушить мир и объявить войну? Глупость. Тео знал, что в таком случае у островитян нет никаких шансов на победу. Все, чем они владеют – это более-менее сильный флот, но Арайское королевство недаром выстояло в войне с девинами – благодаря своей мощи и ресурсам, оно способно отразить любое нападение.

Вполне возможно, что какая-то третья сторона против этого союза и хочет подставить Туманное королевство, но тогда каким образом добыты стрелы? Кто их доставил сюда? Если они принадлежат личной армии и настолько уникальны, то вряд ли их можно купить в простой оружейной лавке. К тому же, ту стрелу, что его ранила, спустил с тетивы девин. Но ведь с тех пор, как они скрылись за Драконьим хребтом, о них мало что слышали и вряд ли бы они пошли на такие сложные ухищрения.

Тео тяжело вздохнул, не располагая достаточным количеством информации, он может только гадать. Известно только одно – жизнь принцессы под угрозой, и если причастность Беатрис удалось раскрыть и вывести ее на чистую воду не составит труда, то как быть с тем, кто стоит за нападением на свадебную процессию, разорением поместья Холлов и похищением «Небесного когтя»?

Он настолько глубоко погрузился в раздумья, что не заметил, как небо посветлело, а горизонт тронули первые лучи восходящего солнца.

Мира

Несмотря на то, что этой ночью ее, впервые за многие дни, никто не беспокоил, она все равно не смогла уснуть. Под утро из печати вынырнул лисенок и, запрыгнув на кровать, свернулся в колечко прямо у нее в ногах. Глядя на столь милое и забавное существо, с трудом верилось, что когда-то оно принимало ужасный облик погибшего брата и чуть не свело ее в могилу…

– Как же мне к тебе обращаться? – задумчиво произнесла она. – Сказать ты не можешь…

Лисенок поднял голову и посмотрел ей в глаза. Лазурные просторы, волны, поднимаясь, на перегонки катятся к берегу, а потом воздушной пеной разбиваются о камни. Что это? Мира тряхнула головой. Странное воспоминание? Видение? Может…

– Это ты мне послал?

Лисенок тихонечко пискнул. Похоже, согласился.

– Выходит, так тоже можно общаться? С помощью образов, эмоций…

Принцесса задумалась и вдруг воскликнула:

– Придумала! Ты – водяной, значит, имя можно связать с водой. В тех местах, где я родилась, возле замка есть озеро, Нари. Оно очень и очень красивое! Можно, я буду звать тебя Ари?

Лисенок склонил голову на бок и снова пискнул. И, как принцессе вновь показалось, довольно. Она зевнула и прикрыла глаза: сонное умиротворение охватило все ее существо и девушка, наконец, провалилась в глубокий сон. Когда проснулась, солнце вовсю светило в окно, а лисенок исчез – ушел за печать.

Сладко потянувшись, чувствуя себя выспавшейся и отдохнувшей, она позвонила в колокольчик, вызывая служанок. На этот раз их суета не раздражала, напротив, принцесса позволила им дольше обычного повозиться с утренним туалетом, прической и выбором платья. Теперь, когда она знала, что в башне ей ничто не угрожает, с души будто камень свалился. Кроме того, если вдруг и возникнут проблемы, то стоит только повесить ленту на балкон, и ей на помощь придет Он. Как бы хотелось его увидеть снова! Мира мечтательно вздохнула, пропуская мимо ушей щебет служанок.

– Вы сегодня восхитительно выглядите! – Довольно заявила одна из девушек, поправляя складки длинного платья нежного кремового цвета.

– А эта прическа вам очень идет! – Вторила другая, закрепляя последний локон шпилькой, украшенной дорожкой крупного жемчуга.

– Его Высочество будет сражен вашей красотой! – Чуть ли не хором заверили остальные.

Мира и сама была довольна собственной внешностью. Только мысли ее занимал вовсе не жених… Она мечтала о другом… Вот бы он, Айседаль, увидел ее такой красивой! Ведь каждый раз, спасая ее от очередной опасности, она представала перед ним в ужасном виде. Даже вспоминать страшно! И если ее, взлохмаченную, в грязных оборванных одеждах, зареванную и испуганную сравнить с той светловолосой девушкой, облик которой принял вчера водяной… Принцесса тяжело вздохнула: та незнакомка была утонченной и изящной, как самый хрупкий и прекрасный цветок, куда ей с ней соревноваться! Девушка зажмурилась и тряхнула головой, решительно вставая из-за зеркала. Служанки испуганно умолкли, и Мира с досадой поняла, что ее поведение было истолковано неверно. Она тут же улыбнулась, пытаясь сгладить недоразумение:

– Спасибо, вы отлично постарались. Мне все очень нравится! Просто мне не терпится показаться жениху.

– Он не сможет оторвать от вас глаз! – Служанки поклонились, провожая принцессу из покоев.

«Все же сегодня отличный день», – попыталась она уверить себя, однако спустившись вниз, услышала взволнованные голоса. Доносились они из гостиной, где обычно собиралась королевская семья, чтобы в уютной обстановке обсудить последние новости, попить чаю или, что касалось младшего принца, чего покрепче.

И на этот раз все были в сборе. Только принцесса сразу поняла – случилось нечто плохое. Король с самым мрачным видом восседал в высоком кресле и нервно вертел в руках курительную трубку. Дирион стоял напротив, а возле него – мертвенно бледная Мервена. Она не сводила с сына покрасневших от слез глаз и так крепко вцепилась в его руку, что костяшки пальцев побелели. Единственный, кто сохранял спокойствие – так это Тео. Он расслабленно развалился на диване и, попивая вино прямо из бутыли, не скрывал ехидного выражения лица.

– А вот и твоя ненаглядная Мираэль явилась, – хмыкнул он, делая очередной глоток.

– Что… что происходит? – растерялась принцесса.

Поскольку никто не изъявил желание пояснить ситуацию, младший принц, икнув, продолжил.

– Сегодня к нам пожаловал главный королевский инспектор и заявил, что бывшая нашего наследника, Беатрис, со вчерашнего вечера не появлялась дома.

– И… что? – прошептала Мира, чувствуя неладное.

– А то, что ее последний раз видели в обществе твоего жениха, Мираэль. Вчера они вместе покинули замок Брандт и больше ее никто не видел.

– Чушь! – рявкнул Дирион так громко, что принцесса от неожиданности вздрогнула. – Я вчера ни с кем не встречался!

– Никто не может подтвердить твои слова, братец, – издевательски протянул Тео, – в отличие от семейства Брант и большей части обслуги, которые тебя видели.

– Да, я выходил вчера из замка, но всего лишь на прогулку и вернулся…

– Один, – мы знаем, это уже подтвердили. Так где ты избавился от Беатрис? Если бы она срочно не понадобилась сегодня родителям, тревогу ни за что бы не подняли, пребывая в полной уверенности, что их дочь греет твою постель.

– Ты забываешься! – Дирион в ярости сжал кулаки изо всех сил борясь с желанием наброситься на брата, но, взяв себя в руки, холодно выдавил. – Тебе так весело?

– Конечно, – холодно улыбнулся Тео. – Впервые в нашей семье облажался не я. Как можно пропустить такое представление?

– Довольно! – резкий голос заставил всех умолкнуть. Король поднялся с кресла. – Вы – братья, и решать проблемы будете вместе! Ты, – он ткнул в сторону Тео трубкой, – поедешь в замок и проверишь все на месте. Дирион же пока будет заперт в своих покоях. Ни шагу за их пределы, пока твоя невиновность не будет доказана, понял?

– Да отец, – оба брата склонили головы, впервые явив единство.

– А можно я тоже поеду? – робко произнесла Мираэль.

– Ты? – удивился король. – Дитя, не думаю, что тебе будет уместно лезть в это дело.

– Я верю своему жениху и хочу доказать его невиновность, – вскинула та голову, краем глаза уловив одобрительный взгляд Мервены.

– А ведь и правда, – задумчиво почесал подбородок Дирион. – Она наблюдательна и очень помогла нам в поместье лорда Холла.

– Тогда решено. Теонир, Мираэль, отправляйтесь сейчас же.

Глава 16

Тео

Карета, запряженная четверкой резвых лошадей, уже ждала во дворе замка. Возле нее, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, стояла Лия. Ну конечно, принцессе не пристало путешествовать в мужской компании одной. На козлах же восседал Барти – если выпадала возможность, то он, подобно верному псу, следовал за ним везде. Тео кивнул другу и молча пропустил девушек вперед, позволяя им первыми занять карету. С одной стороны, предстоящий путь в обществе Миры странным образом заставлял сердце биться сильнее, отращивал за спиной невидимые крылья. С другой – замок семейства Брандт являлся далеко не самым приятным местом для совместных прогулок. В логово чернокнижников без особой надобности никто не совался.

Он залез в карету следом и неожиданно оказался лицом к лицу с Мираэль. Сегодня она выглядела… сногсшибательно. Собранные в замысловатую прическу волосы оголяли шею и плечи, персиковый цвет платья оттенял нежность и бархат кожи, к которой так хотелось прикоснуться… Кружевной лиф подчеркивал соблазнительные формы, а эта ложбинка между грудей… скрыта, и в то же самое время открыта ровно настолько, чтобы пробудить самые горячие, самые смелые желания… Во рту пересохло, кровь бросилась к лицу, и Тео, упав на сиденье напротив, жадно припал к кувшину вина. Краем глаза ухватил осуждающий взгляд Мираэль, но пусть так. Пусть думает о нем, что хочет, лишь бы не догадалась, что он испытывал сейчас.

Карета тронулась, и они некоторое время ехали в молчании. Принцесса скромничала, чтобы начинать разговор первой, а Тео не мог произнести ни слова, пока не отдышался и не привел мысли в порядок. Что на него накатило? Если б он мог опьянеть, то с легкостью списал бы это внезапное желание на действие алкоголя. Но нет, трезвость его рассудка ничто не нарушало вот уже десять лет…

– Вы, – голос его осип, пришлось откашлялся, прежде чем продолжить. – Вы правда верите, что Дирион невиновен?

– Какая бы из меня тогда вышла супруга? – Девушка решительно задрала подбородок, посмотрела ему прямо в лицо, будто была готова к подобному вопросу.

– Не думал, что вы такая наивная, принцесса.

– А я не думаю, что вы настолько злой, каким хотите выглядеть.

От неожиданности Тео замер с поднесенным ко рту кувшином, а потом, так и не отпив из него, вернул на место.

– И что же заставило вас сделать такие выводы?

Мира чуть смутилась, но взгляда не отвела:

– Тогда, в поместье, вы спасли меня от лап паука и потом, несмотря на ранение, отправились выручать Дириона. Трусы и мерзавцы так не поступают.

– Я бы никогда не осмелился спуститься в логово Рейморфа. Вы же знаете, Дир выбрался сам.

– И вытащил пленников. Он честный и благородный, я знаю, что эта история с Беатрис всего лишь недоразумение, которое скоро разрешится.

– Вы так уверены? Если она мертва, будет трудно доказать непричастность наследника.

– Она жива, – Мира упрямо сжала губы и отвернулась к окну. Потом тихо добавила. – Я верю.

Лия, не смевшая вмешиваться в разговор, дотронулась до локтя принцессы и ободряюще улыбнулась, всем своим видом показывая, что она целиком и полностью разделяет мысли и чувства госпожи.

Тео вздохнул. Мире хорошо удается играть свою роль, а ему приходится ей подыгрывать, изображая полное неведение. В отличие от Айседаля, принц Тео не может знать, что это именно Беатрис привязала к покоям соперницы водяного духа. Так же как и то, что злодейка еще жива, иначе печать разрушилась бы и отпустила духа на волю.

– Я не могу понять, – задумчиво пробормотала девушка. – Как такое может быть, что Дириона видели все? Разве можно верить слугам? Их могли принудить солгать под страхом смерти.

– К сожалению, это невозможно, – пояснил Тео и сделал глубокий глоток вина. – Они не врут – Дир действительно встречался с Беатрис.

Принцесса хотела было возразить, но Тео не дал ей произнести и слова:

– Вы же понимаете, обвинить наследного принца – значит навлечь ужасную кару на весь род. Несмотря на то, что семья Брандт близка к трону, она не обладает реальной властью. Скажем так, в прошлом мои предки сделали все, чтобы обезопасить королевскую династию, если вдруг кто-то из них возжелает большего.

– Обезопасить? От чего?

– Семейство Брандт – потомственные чернокнижники. Любой их отпрыск имеет в своей крови способности к наложению различных чар. Чаще всего, их используют в повседневной жизни, чуть реже – в военном деле. Двору их способности выгодны, к тому же они никогда не смогут навредить королевскому роду – этому кровному договору уже больше нескольких веков.

– Значит, бояться их нечего?

– Мне – нет, а вот вы принцесса, пока еще не стали законной супругой, поэтому не стоит расслабляться. Вы перешли дорогу не только одной Беатрис, вы перечеркнули надежды всего рода Брандт возвысить свое положение.

– Я не совсем понимаю. Разве не всех девинов изгнали из королевства?

– А кто сказал, что они девины? – Тео усмехнулся. – Если сказать проще – маги могут разжечь огонь, но никогда, в отличие от девинов, им не станут. Девины – это воплощение первородной силы, неиссякаемого могущества. Ну а маги просто умеют пользоваться тем немногим, что достается. Впрочем, этого хватает, чтобы обеспечить себе и окружающим комфортную жизнь. Неудивительно, что их состояние, возможно, равняется, а, возможно, даже превышает королевскую казну.

– Кажется, Беатрис в самом деле состроила бы отличную партию наследнику, – Мира задумчиво расправила складки платья. – Богатая, красивая, целеустремленная.

– Не смогла бы.

– Отчего же?

– Все дело в крови. – Тео многозначительно посмотрел на запястье принцессы. – Точнее, в ее чистоте. Не зря же матушка выписала вас с самого края земли. У наследника все должно быть… лучшего качества.

Мираэль вспыхнула, хотела было что-то возразить, но сдержалась и отвела взгляд. Остаток пути они провели в молчании: принцесса, углубившись в раздумья, то и дело теребила рукав, скрывающий метку в форме лотоса, а Тео, облокотившись на подушке, то и дело опрокидывал в себя кувшин с вином.

Собравшись с мыслями, он все больше убеждался, что взять с собой Миру – далеко не лучшая идея. Конечно, маловероятно, что Брандты захотят в открытую навредить принцессе, да и забота сейчас у них одна – найти дочь. Однако кто знает, что у них на уме? Какие грязные уловки в виде очередной печати или проклятья они смогут незаметно применить? Зачем вообще отец согласился с предложением принцессы помочь? Знал же, чем это может грозить. Ему настолько наплевать на ее безопасность? Зачем вообще поручил это дело ему? Все знают, что младший принц ничего, кроме как пить вино и развлекаться в борделях не умеет. Гораздо удобнее было бы наведаться в замок в форме девина – только так, не теряя времени, он смог бы выйти на след пропавшей. А теперь придется искать возможность, чтобы незаметно отлучиться….

Мира

И что это было? Он только что сравнил ее с товаром? «У наследника все должно быть высшего качества». Ах, как ей хотелось ответить! Что-то особенно едкое, чтобы он прекратил, наконец, говорить гадости ей прямо в лицо. Только, увы, не он поставил ей метку на запястье. Как бы ни злилась, в глубине души понимала – младший принц сказал правду. Этот черный лотос больше походил на печать, которой клеймили породистый скот, нежели на благородное свидетельство ее духовной и физической чистоты.

Карета остановилась, прервав череду мрачных мыслей.

– Мы на месте, – сообщил Тео и первым вышел наружу. Принцесса последовала за ним и пораженно выдохнула, осматриваясь. Погруженная в раздумья, она не заметила, как карета ехала в гору, и сейчас они находились на высоком плато. Внизу, вдоль извилистой речки, маленькими аккуратными домишками рассыпалось небольшое селение, а с вершины скалы нависал замок: своим основанием он врос в гору, а острыми шпилями башен пронзал небеса. Высеченный из черного камня, со статуями гаргулий, рассевшихся вдоль крыш, он производил самое гнетущее впечатление. Мира поежилась – даже в такой жаркий день от замка веяло холодом и сыростью.

– Я же говорил, – сказал Тео, и здесь его голос звучал тоже по-другому – тихо и настороженно. – Не самое веселое место для прогулок.

Возле распахнутых кованных врат их уже ожидал мужчина, небольшого роста и довольно упитанный, так что камзол из зеленого бархата едва не трещал на животе.

– Добро пожаловать. – Он отвесил низкий поклон. – Прошу, пройдемте за мной.

– Мира, – Тео посмотрел на нее тем самым тяжелым, свинцовым взглядом, которым одарил ее в самый первый вечер во время танца. Не думала она, что вновь увидит его таким… Завораживающим и пугающим одновременно. – Останься здесь, с Лией и остальными.

– Но…

– Делай как я сказал. Я быстро переговорю с Брандтами и вернусь. – Не оборачиваясь, он последовал за привратником.

– Нет, вы это видели? – Когда ворота закрылись, Мираэль словно вынырнула из глубокого сна. – Как он мог! Я же специально за ним поехала!

– Тео… – промычал Барти, уставившись в сторону замка. – Тео… боится.

– Боится? – Тогда зачем он вообще сюда поехал!?

– Боится за Миру. Мира – друг. Я буду охранять Миру. И Тео будет спокоен.

Тео

Ничего лучше придумать он не смог. Пусть принцесса злится, но, во всяком случае, за пределами замка безопаснее. К тому же, он и правда не собирался задерживаться здесь надолго. И так понятно, что Беатрис пропала где-то в окрестностях, и следы, если они вообще остались, слабеют с каждой минутой. Так же растворяются и шансы найти девушку живой. То, что ей угрожает серьезная опасность, он чувствовал шкурой девина. Однажды он проигнорировал внутренне чутье и чуть не поплатился жизнями Миры и Дира, поэтому сейчас прислушивался к своей интуиции особенно тщательно. А она буквально кричала – где-то схоронилось зло, которое следовало найти и искоренить, иначе быть большой беде.

Тео следовал за привратником, хотя сам отлично знал дорогу – в чародейском замке ему приходилось бывать, и не раз, как с официальными визитами, так и будничными, за компанию с Дирионом. Его уже не удивляли цветы и деревья, которые меняли свое место в саду по своему желанию, скамейки, которые появлялись по одному щелчку пальцев усталого путника, витиеватые дорожки, которые с наступлением сумерек загорались нежно-голубым цветом, указывая желаемый путь. Замок был полон чудес, но не стоило забывать, что не все волшебство было таким красивым и безобидным. Чего стоили расставленные повсюду ловушки, чтобы помешать излишне любопытному носу сунуться куда не следовало. А что если… Тео притормозил от внезапно озарившей его идеи.

– В котором часу вчера прибыл наследный принц?

Привратник ответил сразу, почти не задумываясь.

– К ужину. Да. Их светлости как раз собирались за столом.

– Дирион присоединился?

– Конечно же его приглашали. Но он отказался, сказал, что подождет госпожу Беатрис в саду.

– То есть, в сам замок он не входил?

– Именно. Сослался на то, что хочет посидеть на свежем воздухе. Госпожа спустилась к нему сама, и они отправились на прогулку.

– По саду?

– Нет, они вышли за ворота и пошли любоваться здешними местами.

– Говорят, вместе их видели многие, у вас всегда так оживленно?

– Скоро день рождения госпожи Беатрис. Замок готовится к приему, нужно многое закупить, подготовить. Дел много, представляете. Поэтому и людей больше обычного.

– Хорошо. Когда Дирион уходил с Беатрис было ли что-то необычное в их поведении? Подозрительное? Может, они спорили? Ссорились?

Привратник остановился и исподлобья посмотрел на Тео. Да этого момента он довольно охотно вел беседу, но вдруг напрягся, зажался, словно оба пересекли черту, за которую заходить не следовало. Он снова заговорил, но теперь голос его изменился, став холодным, бесстрастным.

– Ваше Высочество, в мои обязанности входит стоять у ворот и вовремя открывать их, но никак не следить за своими господами.

Больше из привратника вытянуть ничего не удалось. К тому же они подошли к замку, и тот откланялся.

Тео постоял некоторое время у входа. Все, что он узнал, выглядело более чем подозрительно и подтверждало его догадку. Если Дирион в самом деле не заходил внутрь, то смысл беседы с родителями Беатрис сводился к визиту вежливости, равно как и к пустой трате времени. Внутреннее чутье вело его отсюда прочь, и он не мог ему не последовать.

Тео обогнул замок и, убедившись, что за ним никто не следит, принял форму девина.

Мираэль

На подобное способен только принц Тео. Заставить себя чувствовать униженной, и в то же время растерянной. Как это понимать? Сначала мирную беседу вел, а потом посмотрел так, что мурашки по коже побежали. Позволил поехать с ним, а потом приказал ждать его здесь, у ворот замка. Боится за нее? Смешно. Скорее, его волнует, вдруг вино в кувшине закончится и другого не будет. А что до нее…

– Принцесса, – подала голос Лия, ежась и обнимая себя за плечи, – вам не кажется, что здесь как-то… зябко? Может, вернемся в карету?

– Ты иди, я сейчас, еще немного подышу воздухом.

Лия, не скрывая облегчения, юркнула в укрытие, а Мира, наоборот, отошла от места стоянки, чтобы полюбоваться открывавшимся пейзажем на долину. Служанка верно заметила – здесь действительно было промозгло, хотя солнце стояло в зените и щедро осыпало землю золотистыми лучами. Наверное, все дело в самом замке, в неприветливом сером камне, мрачных статуях чудовищ, выполненных столь искусно, что казалось они вот-вот сорвутся с насиженных мест и набросятся на беззащитную жертву. Девушка фыркнула и вскинула голову. Да что с ней такое? Наслушалась всякого! И что в замке такого страшного? Что ей сделают эти вот каменные гаргульи? Какая же она дурочка, сама себя накрутила! А ведь сколько раз ей повторял мастер Льюис – нельзя идти на поводу чужих эмоций! Нужно иметь свою голову на плечах, полагаться только на холодный рассудок, а не на бушующие чувства!

Приободренная, Мира подошла к самому краю плато и увидела сбоку чудесную тропинку, вымощенную камнем песочного цвета. Она сбегала вниз, прячась среди зеленых деревьев, лохматых кустов и нежных, красивых цветов. Видимо, это был короткий путь в селение, лежащее у подножия горы. И, судя по чистой и гладкой поверхности камня – использовался он довольно часто. Словно в подтверждение ее догадки, принцесса увидела человека, спешно поднимающегося по тропинке. С виду обычный деревенский мужичок – среднего роста, коренастый, в простой одежде и соломенной шляпе. Изрядно запыхавшись, он опирался на толстую палку, а висевший за спиной внушительных размеров мешок грозил вот-вот перевернуть несчастного носильщика на спину. Поскольку мужичок смотрел себе под ноги, то не сразу заметил Мираэль, а когда увидел, резко остановился.

– Ох.. – замешкался он, рассматривая незнакомку. Поняв, что перед ним особа знатная и явно богатая, склонился в поклоне. Настолько, конечно, насколько позволяла его огромная ноша. – Госпожа… Не серчайте, не приметил вас сразу.

– Я не сержусь, – девушка ответила вежливо и ровно, как и полагается принцессам общаться с простым народом. – Однако ж, куда вы так спешите?

– Так это, вот, срочно муку надобно принесть. Повозка-то наша на полпути сломалась, а господа ждать не любят. – Мужичок тяжело вздохнул, вытер пот со лба и добавил, – А штош такая красавица одна тута делает? Опасно нынче стало. Ох опасно.

– Почему? – полюбопытствовала Мираэль, предполагая услышать историю об очередной банде разбойников, но ответ ее удивил, да так, что она аж дышать перестала.

– Девицы у нас пропадают. – Крестьянин посмотрел по сторонам, будто кто-то мог его подслушать, и добавил очень тихо, почти шепотом, – вона, и господская дочка канула.

– И много девушек пропало?

– Много.

– И куда ж они… Нашли хоть кого-то?

Мужичок только мрачно замотал головой.

– Уходите отседова, госпожа. Дурное это место.

Не сказав больше ни слова, он поспешил к замку, оставив опешившую принцессу.

Вот так новость… Оказывается, Беатрис – не единственная, кто пропал? Кажется, появился хоть какой-то шанс оправдать Дириона! Если, конечно, девушки исчезли в то время, когда он был в отъезде, несложно будет доказать его непричастность. Только вот внезапная радость тут же исчезла, ведь, по сути, ничего не меняется. Настоящий злодей на свободе, и кто знает, сколько жизней он еще погубит?

Принцесса еще какое-то время стояла в раздумьях и когда собралась возвращаться движение снизу привлекло ее внимание. Среди ветвей мелькнул знакомый силуэт. Айседаль? Неужели? Она не могла ошибиться! И его черные доспехи, и белоснежные волосы просто невозможно ни с кем перепутать. Только что он здесь делает? Не задумываясь ни на секунду, она пошла за ним следом.

Тропинка уводила все дальше. Грациозно изгибаясь между стволами, бежала под откос, заставляя ускорить шаг. На окружающие красоты Мира уже не обращала внимания, внимательно следя за фигурой в черном, боясь потерять его из виду. Но все равно упустила. Вроде и держалась на расстоянии всего в несколько десятков шагов, и деревья росли уже не так густо, а он вдруг как сквозь землю провалился. Растерянная, Мира остановилась, посмотрела по сторонам. Ничего.

– Что вы здесь делаете? – раздалось аккурат позади нее, девушка взвизгнула от неожиданности и обернулась.

Он стоял прямо перед ней, насмешливо улыбаясь, сложив руки на груди. Вокруг запястий привычно кружились снежинки, за спиной раскинулись туманные крылья. Надо же, она не видела его всего ночь, а соскучилась так, будто провела в разлуке целую вечность.

– Я… эээ… гуляю. – Ничего умнее ей в голову просто не пришло! Больше того, в горле внезапно пересохло, а сердце взволнованно загрохотало. Да так, что испугалась, вдруг он услышит? Поймет, что она чувствует?

Айседаль или не услышал, или виду не подал. Просто улыбнулся и взял ее за руку.

– Пойдемте, я вам кое-что покажу.

– Что же? – Мира последовала за ним, так и не выдернув руку. Конечно, тем самым она нарушила штук сто правил приличия, но ощущать, как его ладонь, пусть даже и ледяная, крепко сжимает ее, было так приятно, что хотелось продлить это ощущение как можно дольше.

– Секрет, – Айседаль таинственно улыбнулся. – Обещаю, вам понравится.

Заинтригованная, Мираэль умолкла, полностью растворившись в предвкушении чего-то особенно хорошего. Впрочем, даже сам путь в неизвестность доставлял ей удовольствие. Просто так, идти рука об руку, когда в округе нет никого, кроме них двоих… разве не прекрасно?

Какое-то время они шли вдоль тропинки, а затем свернули в лес. Айседаль уверенно вел ее сквозь деревья, которые, казалось, сами расступались перед путниками. Наконец они вышли на открытое пространство, и Мира охнула от восторга. Прямо перед ней расстилалась поляна с сочной изумрудной травой и яркими цветами, над которыми порхали пестрые бабочки. А дальше, серебрясь и искрясь под солнечными лучами, со скал низвергался водопад, образуя небольшое, но очень живописное озеро.

– Тут так красиво! – восхищенно выдохнула она, осматриваясь.

– Вряд ли это может сравниться с настоящей красотой. – Айседаль вдруг оказался близко. Неприлично близко. Прямо перед ней и взял ее за руки. Она ощущала холод, исходящий от его тела, снежинки, крутящиеся возле его запястий, теперь завивались и вокруг нее. Внутренний голос, взывающий к правилам пристойности, слабо пискнул и исчез, утонув в бушующем водовороте чувств. Никогда, никогда в своей жизни она не испытывала подобного! Даже когда вот так над ней склонялся Дирион, раздумывая, поцеловать ее или все же еще рано, сердце так не трепетало. Скорее, она облегченно вздыхала, когда жених отстранялся. Сейчас же ей хотелось, чтобы Айс, да, такое имя ему подходит больше, прикоснулся к ней губами, хотелось, наконец, узнать, какие они на вкус.

Он отпустил ее ладони и теперь обнимал за талию, мягко притягивая к себе. Она робко, кончиками пальцев прикоснулась к его груди, провела по черному доспеху, который оказался вовсе не таким холодным, как ей казалось. Сколько времени прошло с их самой первой встречи? С того момента, когда он, обняв ее, спас от стрелы? Она вновь заглянула ему прямо в глаза – серые, подернутые снежной дымкой, и поняла, что пропала навсегда. Не было больше принцессы Мираэль, с ее долгом и обязанностями. Была только влюбленная девушка, которая всем сердцем тянулась к этому таинственному человеку.

Айс наклонился к ней и она, чуть приоткрыв губы, прикрыла веки. Ожидание поцелуя длилось вечность. Только вдруг она услышала удивленный вздох, а потом сдавленный крик. Крик боли.

Она распахнула глаза и застыла в ужасе, потеряв способность не то, чтобы говорить – дышать. Айседаль, ее Айс, ее спаситель и любимый корчился на земле, пытаясь избавиться от ножа, торчащего из спины. Рядом стоял Барти и, судя по крови на его лице и руках, именно он его вонзил! И не успокоился! Подобрался к раненному, вытащил нож и с холодной решимостью мясника воткнул его прямо в основание шеи. Айседаль некоторое время хрипел, хватая последний воздух, кровавая пена лилась изо рта, но он все еще дергался, пытаясь избавиться от клинка. Только хрипы становились все тише, глаза его закатились, и он умолк.

Голос, наконец, вернулся и Мира заорала во все легкие. А когда воздух кончился, кричала беззвучно, ведь на самом деле, какая разница, как кричать, если боль не уходит, а только растет?! Рухнула на колени, подползла к распластанному на земле телу, отчаянно высматривая хоть какие-то признаки жизни. Но ее подхватили сильные руки и оттащили прочь.

– Защитить Миру. Мира – друг.

– Барти! Отпусти! Что ты наделал?!!! – Девушка брыкалась изо всех сил, пытаясь высвободиться с решимостью бабочки, попавшей в паучьи сети, но парень держал ее крепко, не оставляя ни единого шанса.

– Мира была в опасности, – мычал он, унося ее прочь. – Барти спас Миру.

– Нет… нет, он не враг… что ты наделал.. – в ней не осталось больше сил кричать, отчаяние и боль пульсировали в груди, кровавыми пятнами расползались перед глазами, захлестывали само ее существо. Так же, как и предательское, самое горькое осознание правды… – Это все я виновата, я позволила себе подумать, что у меня есть иная судьба… А я всем приношу только погибель.

Слезы хлынули из глаз, и больше всего ей хотелось погрузиться во тьму и никогда не просыпаться. Ведь ее мир рухнул.

Глава 17

Мира

– Мира. Мииии…раааа.

Тихая пустота постепенно наполнялась звуками. Ватное сознание прояснялось, чернота рассеивалась, впуская в ее мир запахи, чувства. А вместе с ними и боль. Она вернулась, внезапная и острая, выжигая все внутри. Страшные воспоминания всплыли осколками разбитого сердца. Перед глазами вновь встала жуткая картина корчащегося в предсмертных муках Айседаля. «Он мертв… Мертв. И это ее вина…»

А еще она поняла, что кто-то ее обнимал, и, как маленького ребенка, качал на руках. Этот кто-то явно обладал недюжинной силой, но держал свою ношу бережно и трепетно, будто при любом неосторожном движении она могла сломаться, как фарфоровая кукла. Может, ей все приснилось и сейчас она проснется в объятиях Айседаля? Он весело рассмеется и скажет, что ей всего лишь приснился кошмар? С внезапно вспыхнувшей надеждой Мира приоткрыла глаза и увидела широкое лицо Барти. Растерянный, обеспокоенный, он вдруг разом просиял, увидев, что девушка пришла в себя.

– Мира. Друг.

Она всхлипнула и спешно высвободилась из хватки. Барти и не думал ее удерживать, просто спокойно на нее смотрел, с гордой улыбкой и блеском в глазах:

– Барти спас Миру.

– Ты… ты… – Принцесса принялась озираться, со страхом ожидая увидеть изувеченное тело Айса, но оно исчезло. До нее внезапно дошло, что и находится в совершенно другом месте. Вместо яркой цветочной поляны она сидела на почти голой земле. Кое-где торчали пучки жухлой травы да неприглядного вида низкий кустарник. Озеро с водопадом и вовсе пропали, уступив место безликим серым скалам, с многочисленными уступами и черными глотками пещер.

– Где мы? – сипло прошептала она. Ледяная рука ужаса корявыми когтями провела по позвоночнику: мало того, что этот полоумный прямо на ее глазах убил человека, так еще и уволок куда-то в неизвестное место, где ее никто не найдет. Что он намерен с ней делать и представлять не хотелось. Она осталась совсем одна, никто ей не поможет! Нужно бежать, скорее, и неважно куда! Не может же быть так, чтобы в округе не было ни души?

Мира медленно поднялась на ноги, не спуская глаз с Барти. Здоровяк, может, и не блистал умом, однако физической силой обладал необыкновенной, также как и развитыми звериными инстинктами. Принцесса не сомневалась – стоило ей побежать, он бы обязательно бросился вдогонку, не дав и шанса уйти. Значит, нужно его перехитрить! Она нацепила на лицо улыбку, сделала шаг назад. Ноги подкашивались, руки дрожали, сердце рвалось из груди.

– Ты молодец, – произнесла она вкрадчивым тоном. – Ты спас друга.

Девушка осторожно и очень медленно пятилась прямо к проходу между скалами, настолько узкому, что даже ей пришлось бы постараться, чтобы протиснуться. Барти ни за что не сможет ее там достать! Она почти добралась, ей почти удалось. Не сводя глаз с детины, вдруг уперлась спиной во что-то… Или в кого-то.

– Далеко собрались, принцесса?

Этот голос. Этот насмешливый тон. Нет, не может этого быть!

Мира развернулась и зажала рот ладонью, чтобы не закричать. Глаза ее обманывают? Сознание помутилось?

– Вы, наконец-то, очнулись.

Она оцепенело рассматривала Айседаля, боясь даже пошевелиться, чтобы не вспугнуть видение. Затем все же протянула руку, недоверчиво коснулась черных доспехов. Вопреки ее ожиданиям тот не растворился, не исчез туманным облаком. Напротив, взял ее за запястье и отвел в сторону.

– Понимаю, вы в шоке. Но я могу все объяснить. Только у нас не так много времени.

– Это… это точно вы? Вы живы?

– Как видите, и вполне невредим.

– Как такое возможно?

В душе что-то надломилось, та преграда, которую она старательно возводила, чтобы держаться и не впасть в отчаянное безумие. Мира рухнула на землю и, не в силах больше сдерживаться, заревела. От облегчения, от благодарности тому внезапному чуду, которое с ней произошло.

– Ну. Что вы. Успокойтесь.

Снова объятия, снова ее обдает холодом, но ей совершенно не хочется, чтобы это удивительное ощущение защищенности и безопасности заканчивалось. Не хочется выныривать, не хочется возвращаться в реальность.

– Но вы… вы… умерли прямо у меня на глазах. – Внутри все сжималось, слова давались с трудом, но она продолжала говорить, то и дело икая и всхлипывая. – Барти убил вас, это было так реально.

– Ваш друг действительно убил меня. Ну, то есть не совсем меня.

– А кого?

– Демона, который принял мое обличье и собирался заманить вас в свое логово. Все, что вы видели – не более чем иллюзия. Даже место это. Оно ведь вам представлялось по-другому?

– Да… – принцесса затихла и даже плакать перестала. – Тут было очень красиво… Пестрые цветы, бабочки, озеро и водопад.

Она обвела взглядом то, что ее окружало сейчас, мрачные скалы и голую землю, и остановилась на груде рыхлой, свежей почвы, по очертанию похожий на лежащего человека.

– Вы правильно подумали, – подтвердил ее догадки Айседаль. – Это все, что осталось от того, скажем, меня.

– Не могу поверить…

– Это проделки демона по… – он вдруг осекся, подбирая другое слово, – шахара. Проще говоря, кукловода. Сам по себе он неповоротлив, похож на огромный ком земли и не может охотиться самостоятельно, поэтому призывает на помощь приспешников – лепит из глины или камней существ и придает им черты тех, кто способен заманить жертву в логово. Притом, подделки выглядят столь реалистично, что можно запросто запутаться. А еще он мастер внушения, способен влиять на чувства людей, манипулировать ими.

– Манипулировать? – Мира отстранилась, высвободилась из его объятий, внезапная догадка холодными пальцами сжала грудь. – А если вы…

Айседаль понял ее с полуслова, улыбнулся:

– Боитесь, что я тоже кукла? Не стоит, принцесса. Я же не пытаюсь вас поцеловать?

Вот сейчас стоило провалиться сквозь землю! Мира спрятала взгляд, чувствуя, что отчаянно, непозволительно для принцессы, краснеет.

– Именно так действует шахар, понимаете?

Спасительная мысль, как сменить тему разговора, пришла как раз вовремя!

– Я, кажется, поняла! – Воодушевленная, Мира поднялась на ноги, испытывая невероятное облегчение. И от того, что удалось увести разговор в сторону, и от того, что путь проделали не зря, докопавшись до правды. – Вот почему все окружающие как один говорили, что Беатрис увел Дирион! А это не он, это, как вы его назвали? Шахар? Получается, он действует, примерно, как водяной дух? Вызывает из сердца человека какой-то образ и, воспользовавшись им, заманивает к себе? Так мы можем доказать, что мой жених невиновен!

– Да, вы правы, – голос Айседаля вдруг изменился. Из такого теплого и приветливого вдруг стал сухим и отстраненным. – Уверен, ваш суженный оценит ваши старания по его спасению.

Мира почувствовала, что снова краснеет. И кто ее за язык тянул? Вроде, ничего плохого и не сказала, а упоминать имя жениха при другом мужчине почему-то казалось неуместным. Неудобным даже. И почему она вдруг позабыла все уроки риторики? Какое наказание придумал бы сейчас для нее мастер Льюис? Развить мысль она не успела. Айседаль напрягся, напружинился, уставившись на что-то позади нее.

Девушка обернулась и снова потеряла дар речи. Крепко зажмурилась и распахнула глаза, надеясь, что ей привиделось.

Не привиделось. Теперь она поняла, почему у них так мало времени. Пока они разговаривали, враг не дремал, и теперь к ним со всех сторон подбирались демоны – они выходили из леса, спускались со скал, выползали из-под земли, вздыбливая каменистую почву, будто из могил. Самое страшное – все они были на одно лицо: их атаковали десятки айседалей.

– Барти, уведи ее подальше. Охраняй и ее тоже никуда не пускай.

В который раз за день Миру схватили за руку и потащили прочь.

Тео

Он снова ошибся. И его ошибка снова чуть не стоила жизни близких людей. Оставляя Мираэль под охраной, не хотел, чтобы она подверглась опасности в замке чернокнижников, однако ему и в голову не пришло, что она может оказаться очередной жертвой демона. Если бы не Барти, случилось бы непоправимое. Друг выручил, в который уже раз. Почувствовал неладное и предотвратил беду, а теперь его очередь защищать их. И ему предстояло сразиться с самим собой.

Тео зло усмехнулся, готовясь к схватке, в его руках вытянулись ледяные мечи. Вот уж не думал, что выражение «встретиться со своими демонами лицом к лицу» обретет столь яркое и однозначное воплощение. Впрочем, какая разница? Он должен уберечь принцессу во что бы то ни стало.

Барти укрыл Миру в расщелине неподалеку, сам же встал у входа, готовый выполнить приказ и дать отпор любому, кто туда сунется. Тео убедился, что сейчас они в относительной безопасности, взмахнул клинком: с лезвия сорвался снежный вихрь и возле их убежища тут же вырос ледяной барьер. Барти силен, но дополнительная защита не помешает. Хоть создание преграды и забрало немало сил, Тео надеялся, что схватка не затянется. С шахаром ему сталкиваться не приходилось, однако изначально тот уступал ледяной стихии девина, управляя силой земли.

Первых подобравшихся демонов он просто заморозил: попавшись в его путы они застыли, а потом рассыпались на кучу осколков. Их собратья на подобную кончину никак не отреагировали, продолжая молчаливое наступление. Вооружены они были теми же клинками, что и он сам, лица, скрытые под серебряными масками, ничего не выражали.

– Ну покажите, чего вы стоите, – процедил Тео и бросился к ближайшей твари.

Лезвие вражеского меча просвистело мимо уха, и он едва успел увернуться, чтобы не напороться на другое, ткнувшее воздух вместо плеча. Парировал несколько ударов, воткнул один клинок в грудь демона, развернулся, и резким взмахом другого снес ему голову. Демон удерживался на ногах всего несколько мгновений, а потом морок спал, явив перед собой безобразную фигуру, слепленную из глины, лишь отдаленно напоминающую человека. По его телу пробежали трещины, и он начал разваливаться, опадая на землю бесформенными темно-коричневыми комьями.

Тео не стал задерживаться, а ринулся дальше, попутно призывая метель. Почувствовал, как привычно закололо пальцы от рвущейся изнутри силы. Его самого окутал снежный вихрь: он, подобно ручному зверю, метался возле хозяина, нетерпеливо ожидая команду «вперед». Тео и запустил его в самую гущу врага, раскидав демонов с стороны. Взмахнул туманными крыльями, взмыл в воздух, чтобы приземлиться среди них, полузамерзших, двигавшихся невпопад. Похоже, шахар потерял контроль над своими марионетками, оставив на произвол судьбы. И мечам Тео. Он кромсал демонов. Быстро и четко, не оставляя за собой никого.

Твари легко поддавались ледяной магии. Земля, из которой состояли их тела, быстро замерзала, делала движения медленными, неуверенными, и прикончить их не составляла большого труда. Тео сам стал снегом, суровым колючим ветром. Он скользил от одного демона к другому, оставляя после себя лишь вязкую глиняную жижу. Беда в том, что приспешников шахара было слишком много. И, увы, клинками они владели так же хорошо, как и он сам. Сила девина неумолимо истощалась. Вскоре Тео не мог рьяным вихрем носиться среди врага, не мог больше полагаться на туманные крылья и ледяные дротики. Он продолжал сражаться, но теперь уже обычными мечами, только твари продолжали наступать. И им не было конца.

Тео сжал зубы, отбиваясь от бесконечных копий себя, чувствуя, как по телу то и дело прокатывается дрожь, как подкашиваются от усталости ноги и частое дыхание рвет грудь. К тому же, несмотря на укрепленный магией доспех, он все же пропустил несколько ударов: из глубоких порезов на бедре и руке сочилась кровь. Долго ему не продержаться. Рано или поздно силы девина иссякнут, и он потеряет облик Айседаля, представ перед принцессой в своем истинном виде – младшего принца… Нельзя этого допустить! Должен быть выход! Возможно, он что-то упустил?

Продолжая отбиваться, Тео осмотрелся. Марионетки появлялись беспрерывной чередой, замещая павших тварей практически мгновенно. Либо шахар настолько силен, что расстояние ему не помеха, если лепит тварей с такой скоростью. Либо… Тео сузил глаза, увидев черный провал пещеры, совсем неподалеку. Либо он совсем рядом.

Конечно! Как он сразу не догадался? Ведь именно сюда демон привел принцессу, превратив столь неприглядную местность в романтический уголок. Не раздумывая больше, Тео собрал остатки сил – в его руках появилось прозрачное ледяное копье. Серебристый наконечник сиял, готовый найти цель даже в кромешной мгле.

Он примерился, выискивая идеальный баланс, прицелился и метнул его прямо в нутро пещеры.

Мира

Барти добросовестно исполнял приказ. Охранял принцессу, закрывал своим телом вход в расщелину, не давая выглянуть наружу даже на мгновение. Конечно, он заботился о ней. Несмотря на то, что их защищал ледяной барьер, опасался за ее жизнь. Но какое ей дело до заботы, когда там сражался Айс? Поэтому, до боли в глазах, принцесса всматривалась в полупрозрачную стену, отделявшую их убежище от поля битвы, выискивая среди одинаковых фигур ту самую. Дорогую. Картина получалась мутной и смазанной, больше приходилось додумывать: если там, за барьером, есть движение, значит Он еще жив. Однако постепенно преграда становилась тоньше, истаивая и утончаясь, а картинка обретала все большую четкость. Вскоре стена треснула и рухнула на землю грудой сверкающих осколков. Мира не знала, радоваться или паниковать – с одной стороны, она теперь отлично видела, что происходит снаружи. С другой – они остались без защиты и уповать приходилось только на то, что их присутствие не заметят.

Однако Айс отлично справлялся, ни одно существо еще не приблизилось к ним на опасное расстояние. Мира, определив, где настоящий, уцепилась за него взглядом и теперь боялась упустить его из виду. Двигался тот быстро и уверенно, выкашивая демонов одного за другим. Иногда она все же упускала его, но снова находила. Вот он взмыл вверх, взмахнув снежными крыльями, вот он призвал вьюгу и раскидал врагов, словно игрушечных солдатиков. Только каждый раз, когда клинок пронзал тело разбойника, сердце замирало, «только бы не он», и вновь начинало биться только тогда, когда тело убитого обращалось в бесформенную кучу земли.

– Он сможет. – Шептала она. – Он выдержит. Справится. Победит, прежде чем сила пропадет.

Сила истаивала. Мира слишком хорошо помнила то самое первое сражение с троллями. Сердцем чувствовала усталость и изможденность парня. Видела, как он бьется, теперь уже обычными клинками, а тварей меньше не становится. Что же делать?

Он словно услышал ее. Остановился, уставившись в сторону скал. В его руках вдруг появилось прозрачное копье. Айседаль прицелился и отправил его в зияющий чернотой зев пещеры.

Сначала ничего не происходило. Мире на мгновение показалось, что разбойник ошибся. Померещилось что-то, вот и метнул копье. Но он не ошибся. Вдруг раздался вой, ударил по ушам, так что принцесса испуганно сжалась. С отвесных скал посыпались камушки, деревья раскачались, как от шквального ветра. Марионетки, одна за другой, рассыпались в труху. Однако Айседаль выстоял, тяжело дыша, согнулся, уперев руки в колени.

Неужели все? Они победили?

Из пещеры вновь донесся вой. Нет, скорее стон. Полный боли и ненависти. Из отверстия повалил столб пыли, а затем на свет появился тот, кого потревожили.

– Шахар, – промычал Барти и загородил Миру спиной. – Шахар – плохой. Шахар сильный.

Принцесса поежилась: из уст большого ребенка эти слова звучали особенно зловеще.

Чудище, которое выползло наружу с трудом поддавалось какому-либо описанию. На первый взгляд – огромный, примерно в два человеческих роста, ком земли, только слепленный нелепо, небрежно. Он неуклюже перекатывался, помогая себе хвостом и длинными уродливыми отростками, похожими на щупальца или… руки. Они то вытягивались из его нутра, то снова убирались и могли появиться в любой точке грузного тела, поэтому вся его поверхность будто бы дышала, колыхалась. Несколько таких рук высунулось и возле торчащего из бока ледяного копья: обвились вокруг древка, вытянули его и отбросили в сторону. Земляной ком продолжил медленно ползти, хлюпая и раскачиваясь. Неподвижной оставалась только передняя часть шахара – там у него располагались шесть глаз, зыркающих в разные стороны, и дыра вместо рта, усеянная мелкими острыми зубами.

– Вот уродец, – прошептала Мира, ежась от омерзения и ужаса. – Айс же справится, да?

Девушка и не ждала, что Барти ответит. Скорее, она убеждала себя, что девин сталкивался с врагами и похуже, но всегда выходил из схватки победителем. Что ему какой-то земляной слизняк? Расправился же он с его куклами как нечего делать?

Только вот дела обстояли намного хуже, чем можно было представить. Айседаль сделал несколько выпадов, прочертил клинками в боку демона длинную рану, только она тут же срослась, будто и не было ее вовсе. Попытался заключить того в снежные оковы – но то ли силы подвели, то ли шахар умело сопротивлялся магии девина: свернулся, спрятав глаза и рот, затрясся, сбрасывая с себя ледяные осколки. Не помог ни морозный ветер, ни брошенные прямо в морду ледяные иглы – чудище мигом втянуло глаза и рот внутрь. Похоже, то было его уязвимое место, только попасть в него никак не удавалось.

А потом появилась она.

От неожиданности Айседаль замер, уставившись на девушку, которая появилась из лона пещеры. Мира тоже не могла глазам поверить: сегодня они слишком часто ее подводили. Сначала она решила, что это несостоявшаяся жертва шахара. Видимо, несчастная услышала звуки битвы и выбежала искать спасения. Только вот вела она себя чересчур… спокойно. Да и выглядела совсем… нереально. Не обращая внимания на чудовище, обошла того стороной, медленно приближаясь к Айсу. Одетая в шелковое белое платье, держа голову прямо, она гордо ступала босиком по земле, будто шла не по искореженной сражением глине, а по песчаному пляжу. Длинные белые волосы развевались на ветру, а с их прядей, серебрясь, срывались легкие снежинки. Кружась в воздухе, они падали на землю, оставляя за незнакомкой белый шлейф.

– Идет, будто невеста к алтарю, – прошептала Мира, и от такого жуткого сравнения по коже прошли мурашкм.

А еще ее не оставляло ощущение, что прекрасное лицо девушки она уже где-то видела, только вот где?

– Беда, – промычал Барти. – Беда…

– Что такое? Ты ее знаешь? Она – тоже демон?

– Демон, – выдавил Барти. – Шахар.

Какая же она идиотка! Мира едва не стукнула себя по лбу. Как она могла не догадаться? Этот уродливый ком земли проник в мысли Айседаля и принял облик той, что дорога его сердцу. Теперь она вспомнила, где видела незнакомку – именно в нее превратился водяной дух, пытаясь тогда, в башне, одурачить их и сбежать.

Вот значит как! Айс попался в сети шахара! Стоит, не двигается, глаз не сводит с видения… Нужно немедленно привести его в чувство! Мира бросилась было к нему, но ее тут же остановил Барти.

– Охранять друга. Нельзя отпускать Миру.

– Нужно ему помочь! Его же убьют!

Увы, она понимала, что вырываться из железной хватки здоровяка бесполезно. Барти ни за что не нарушит приказ охранять ее. И не разожмет рук.

– Отпусти сейчас же! Айс! Айс! – она заорала во все горло, пытаясь предупредить, хоть как-то привлечь его внимание. Привести в чувство. – Не верь ей! Это шахар! Очнись! Приди в себя!

Тем временем девушка в белом приблизилась к Айсу на опасное расстояние, а тот, погруженный в чары, все еще продолжал оцепенело ее рассматривать.

Мира уже хрипела, но все бестолку, тот будто оглох, не реагировал ни на что, не сводя глаз с красавицы. С бессильным отчаянием принцесса смотрела, как подползает к Айседалю шахар. Поняв, что жертва находится полностью под контролем, демон затрясся, довольно заурчал, широко раззявил пасть, готовый проглотить добычу целиком.

Мира взвизгнула и зажмурилась.

Тео

Он не был готов. Понимал, что это должно было произойти, если имеешь дело с демоном похоти. Да, именно так прозвали шахара в простонародье. Тео счел неуместным и неудобным сообщать принцессе истину – тварь принимала облик не просто дорогого человека, она вырывала из сердца самые сокровенные, самые тайные желания, именно поэтому они имели такую силу – им никто не мог сопротивляться.

И вот теперь к нему приближалась Даля, тепло улыбаясь, будто смерть никогда не разделяла их. В ее чистых голубых глазах светилась любовь и такое тепло, что сердце было готово разорваться – десять лет назад в него вонзили острый кинжал, и он жил с этой постоянной ноющей болью, почти свыкся с ней. Но сейчас его вынули, и рана вновь открылась, закровила, огнем охватила тело. Дышать тоже удавалось с трудом.

– Ты ведь скучал по мне? – Она по-прежнему общалась лишь взглядом, улыбалась кончиками губ.

– Ты не представляешь как.

Тело отказывалось подчинятся. Тео застыл, не в силах больше сопротивляться, впуская в себя это призрачное, но такое желанное счастье: Даля жива, она рядом с ним, и все теперь будет хорошо. Ему ведь немного надо.

– Ты заслужил счастье.

Она делает шаг к нему. В ее глазах сияет небо, обещает мир и спокойствие. Протяни он руку – может до нее дотронуться, вновь ощутить ее гладкую кожу. Он может даже поцеловать ее. Как долго он не касался ее губ?

– Я останусь с тобой навсегда, и больше никогда, никогда не уйду. Ты ведь этого всегда хотел.

– Единственное, чего я хотел…

Странный звук донесся откуда-то из другой реальности.

Крик. Отчаянный и душераздирающий.

Тело среагировало быстрее мысли.

Тео развернулся и вонзил клинки в раззявленную пасть шахара. Тот взвыл, попытался от них избавиться, защититься, но поздно. Следующим движением лезвия скользнули вверх, разрубив глаза и то, что являлось сердцем шахара.

Какие-то доли секунды демон продолжал существовать. Огромный ком грязи застыл, не издав более ни звука. А потом развалился на части, превратившись в бесформенную кучу глины.

Тео рухнул на колени, задыхаясь. Мечи остались где-то там, погребенными в земле, и он просто уперся ладонями в холодную и вязкую почву. Перед глазами все еще стояла Даля. Грустно улыбаясь, она медленно растворялась в воздухе, рассыпаясь на множество серебристых искорок. Он протянул к ней руку, пытаясь уловить хоть частичку того, что от нее осталось, но не успел – любимая исчезла. Теперь уже навсегда. И пусть то было всего лишь видение, иллюзия того, что никогда не случится, сердце болело по-настоящему. Тео закрыл глаза, чувствуя, как по щекам текут слезы. Дотронулся до лица и вдруг осознал, что это вовсе не слезы. А маска. Его маска таяла, волосы начинали чернеть – мощь девина покидала тело, а с ним пропадал и облик Айседаля.

Он посмотрел в сторону Миры и Барти – живые и невредимые, они поняли, что опасность миновала, и покинули убежище, направляясь к нему. Не теряя больше ни секунды, Тео бросился в сторону леса.

Лесная завеса укрыла беглеца вовремя – принц Теонир, в собственном облике, оперся о ствол дерева и, тяжело вздохнув, прикрыл глаза. Еще с одним демоном покончено. Только вот, что-то ему подсказывало, это далеко не конец.

Глава 18

Мира

Она смогла. Докричалась, и он ее услышал. Внезапно пришел в себя и разрубил шахара пополам! Следующие мгновения растянулись в мучительное ожидание – а вдруг это не конец? Вдруг демон, развалившийся буквально на глазах, вновь соберется в единое целое? Вдруг его вообще невозможно убить? Но ее опасения не подтвердились: куча земли продолжала оставаться землей, и не собиралась восстанавливаться, а вот Айс… Издалека Мира видела, как он рухнул на колени, из последних сил протянул руку, пытаясь коснуться кого-то, кого видел только он сам. Впрочем, нетрудно догадаться кого, хотя марионетка, принявшая вид его возлюбленной, уже превратилась в комок глины.

Барти больше не удерживал ее, поэтому Мира рванула вперед: ей очень хотелось убедиться, что Айседаль живой, настоящий, а не иллюзия шахара. А еще ей очень хотелось прижаться к нему, обнять, прошептать что-то ласковое. Она не видела его лица, но сердцем чувствовала – ему очень больно и тоскливо. Но только тот не стал ее ждать. Скрылся в лесу, прежде чем Мира успела его догнать, оставив рядом с останками шахара ледяной георгин.

Она подняла прекрасный цветок – прозрачный и с виду такой хрупкий, что его разрушило бы любое неосторожное движение. От тепла ладоней и ее дыхания он начал таять, и девушка вновь положила его на землю, в надежде сохранить красоту как можно дольше.

– И как это понимать, принцесса? Я весь лес облазил вдоль и поперек!

Мира вздрогнула и обернулась. Позади нее стоял Тео. Бледный, растрепанный, он тяжело дышал, будто пробежал не одну версту. Волосы влажными сосульками прилипли ко лбу, рубашка тоже промокла, а рукав и вовсе был порван – из пореза на плече сочилась кровь.

Мира охнула:

– Где вы успели пораниться?

Тео, проследив за ее взглядом, быстро завел руку за спину.

– Случайно поцарапался. Тут встречаются очень густые заросли с очень острыми колючками.

– Что ж это за сучья-монстры такие? Вон и ногу зацепило. Давайте, помогу. Раны надо обработать, иначе…

– Не стоит тратить на меня время. Главное, я вас нашел, и брат не спустит с меня шкуру. А это… – Он уставился на ледяной цветок, уже изрядно подтаявший. – Что здесь делал Айседаль?

– Ну, – замялась Мираэль, решая, что она может рассказать, а чего стоило бы скрыть. – В общем, если вкратце, он убил шахара и спас меня.

– Вот как. И с чего бы Айседалю спасать вас?

– Может, потому что он не убийца, как все считают, а смелый и благородный человек?

– Осторожнее, принцесса, – взгляд Тео тотчас изменился: глаза сузились, губы сжались в твердую полоску, – стоит повторить эти слова перед моим братом и отцом – и вам обеспечен путь домой. В лучшем случае.

– А что по поводу вас? Что сделаете вы?

Тео не ответил. Резко развернулся и направился к пещере, возле которой уже топтался Барти.

– Там его логово, – крикнула она ему в спину. – Может, дождетесь охранников?

– Я так понимаю, шахара там уже нет, – не оборачиваясь, бросил он. – Надо проверить, вдруг кто-то выжил.

А ведь принц прав! Она и думать забыла, что пришла сюда в поисках Беатрис!

– Подождите! Я с вами!

Она бросилась вдогонку.

– Не стоит. Логово демона – зрелище не для слабонервных.

– Но вдруг кому-то понадобится помощь? Вы знаете, я могу…

Тео притормозил и вздохнул, голос его смягчился:

– Я же не смогу вас отговорить?

Вместо ответа Мира решительно вскинула подбородок, покачала головой.

– Хорошо. Тогда вы со мной, а ты, Барти, беги в замок и приведи помощь. Передай, что мы нашли Беатрис.

– Но, – заметила Мира, – мы же не уверены, что она там.

– Так они явятся быстрее. И да, лучше бы мы ошиблись и ее там нет.

Принц вошел первым, сжимая в руке небольшой, с яблоко шар. Как только они оказались в темноте, тот вдруг засветился приятным золотистым светом.

– Один из артефактов семьи Брандт, – пояснил Тео. – Весьма удобная штука.

Какое-то время они шли по просторному лазу – грузному шахару не доставляло никакого труда по нему передвигаться. Луч света выхватывал из темноты неровные стены, довольно высокий потолок. Под ногами то и дело что-то похрустывало, но Мира старалась туда не смотреть, и даже не думать, что это могут быть вовсе не обычные ветки или камушки.

Лаз довольно быстро закончился, и они оказались в пещере весьма внушительных размеров. Здесь пахло землей, влагой и еще… Принцесса прикрыла нос рукавом – запах гниющей плоти она бы не спутала ни с чем. Когда-то, из любопытства, она пробралась в мертвецкую при госпитале. Королевский лекарь обучал ее лечить живых людей, но никогда не допускал к усопшим, что казалось ей досадным упущением. Она целитель или кто? Только, впервые увидев ряды трупов, едва не потеряла сознание от ужаса… Но тогда люди хоть как-то походили на людей. А здесь… Пола просто не было видно, так как его покрывали груды человеческих останков: всюду валялись черепа и кости, изломанные, раздавленные и перемешанные в одном жутком месиве тушей шахара.

– Есть кто живой? – Тео, так же прикрыв лицо, шарил лучом света по пещере в попытках найти хоть кого-то.

– Как же странно, – прошептала Мира. Не то, чтобы она боялась потревожить покой мертвых, просто голос предательски дрожал, а дыхание сбивалось. Чтобы не броситься отсюда наутек, она призвала все свое мужество.

– Что именно?

– Я про тела. Точнее, про то, что от них осталось. – Девушка сделала осторожный вдох, собираясь с мыслями. – Смотрите. В основном кости очень древние – почти истлевшие, а вот здесь останки только начали… разлагаться. И нету таких, которые пролежали бы дольше, скажем, недели.

Тео еще раз осветил пол.

– Шахар, – продолжила Мира, – он ведь всегда был здесь. Возможно, спал и поэтому долгое время не охотился. По дороге сюда я встретила местного жителя, он сказал, что в округе пропадают девушки. И началось это совсем недавно, иначе привлекло бы внимание властей, правильно?

– То есть, – нахмурился Тео, понимая, к чему та клонит, – демона что-то разбудило. Или кто-то.

– Именно.

– Этот местный еще что-то говорил?

– Тссс, – Мира вдруг насторожилась. – Вы слышите?

Откуда-то донесся тихий шорох. Хотя нет, скорее стук. Глухой, будто-то кто-то скребся о камень.

Тео пошел на звук, направил туда луч света.

– О, Всевышний! – в ужасе ахнула Мира.

В дальнем углу, привалившись спиной к стене, сидела Беатрис. В изорванном платье, вся в синяках и ссадинах, но живая…

– Живая!

Мира бросилась к ней, но Тео резко схватил ее за локоть.

– Стой. Не приближайся к ней.

Только сейчас, в скупых лучах света, Мира заметила, что так насторожило младшего принца. Лицо Беатрис было мертвецки-бледным, губы едва шевелились – она что-то беззвучно твердила себе под нос, а глаза… глаза ее, не моргая, смотрели в одну точку, словно в черную бездну. В руках она сжимала кость, довольно длинную, сломанную, а потому заостренную на конце, и скребла ею по стене.

– Она же безумна, – горестно прошептала принцесса. – Ее разум не справился… Надо ей помочь.

– Ей помогут, – Тео сжал ее локоть еще крепче. – Но ты сейчас ничего не сделаешь. А она может.

Поразительно, но Беатрис услышала его слова. Перевела взгляд на Мираэль, перестала царапать стену, но кость из рук не выпустила, угрожающе выставила ее впереди себя.

– Бедренная, человеческая, – пролепетала Мираэль, будто бы термины из книжек по врачеванию могли выдернуть ее из этого кошмара и вернуть к прошлой, очень понятной жизни, без демонов и гор трупов.

Принцесса попятилась. Беатрис напружинилась, а потом, рыкнув, подобно дикому зверю, бросилась прямо на нее.

Мира вскрикнула. Почувствовала резкий толчок в бок и потеряла равновесие – растянулась на полу. В глазах потемнело: то ли от удара, то ли оттого, что сама пещера погрузилась во мрак. Инстинктивно она обхватила голову руками, сжалась в комочек и зажмурилась. Послышались звуки возни, а потом все стихло. Кто-то осторожно тронул ее за плечо.

– Принцесса, все в порядке?

На какое-то мгновенье ей показалось, что Айседаль вернулся. Он ведь всегда появлялся ровно тогда, когда ей нужна помощь!

– Я шар уронил. Нужно убираться отсюда. – Голос принадлежал принцу Тео.

– А что… что с Беатрис? – Девушка осторожно поднялась на ноги, чтобы ненароком не споткнуться и вновь не упасть.

– Пришлось успокоить. Но она будет в порядке. Дай руку.

Вдвоем они выбрались из пещеры, и Мира, щурясь от яркого света, с удовольствием вдохнула свежего воздуха.

Сквозь лес, бряцая оружием, уже спешили охранники и стража замка Брандт.

– Что ж, наше задание выполнено. Со всем остальным разберутся без нас.

– Спасибо, – Мира улыбнулась, хоть улыбка и получилась усталой, вымученной. – Вы снова спасли мне жизнь.

– А мы снова перешли на «вы». Не утруждайтесь благодарностью, принцесса, не мог же я допустить, чтобы бывшая моего брата расправилась с его невестой нынешней.

С этими словами он развернулся и направился к охранникам, оставив девушку задыхаться от возмущения.

Горячая ванна пришлась как раз кстати. Вода приятно расслабляла, но не могла прогнать холод и пещерный мрак логова шахара. Вокруг принцессы суетились служанки, подносили свежего кипятка, а она все никак не могла согреться.

– Ну, будет. Эдак вы, дорогая, сваритесь, – заявила Фэй, уперев руки в бока. – Вылезайте давайте.

Мираэль нехотя потянулась и вышла из купели.

– Барышня, бедная, натерпелась, – пропела одна из служанок, накидывая на ее плечи мягкую ткань. – Кто живым от демона похоти уходил?

– Ох, какой ужас! – вторила ей другая. – Кто бы мог подумать! Да еще в наших краях!

– Цыц, – рявкнула Фэй. – Видите, госпожа и так утомилась, а вы тут своими разговорами страху нагоняете! Вон все!

Служанки упорхнули в одну секунду, погрузив купель в тишину.

– Вот трескухи, – проворчала Фэй, помогая Мире одеться.

– Я не поняла, они говорили про демона… а почему похоти?

– Не слушайте их, барышня. Им лишь бы языками почесать.

– И все же…

Фэй вздохнула и закатила глаза.

– Да народное прозвище чудища это. Он же, гад эдакий, в сердце смотрит, облик самого дорогого человека принимает. И не просто возлюбленного. Того, кого… извиняюсь, госпожа, хочется… понимаете? Иначе не заманить в логово-то.

После горячей ванны краснеть уже было некуда, чему Мираэль несказанно обрадовалась. Вот почему Айседаль не все рассказал про шахара. Стыд-то какой! Выходит, уже тогда понял, что дорог ей, более того, что она по уши в него влюблена, да еще и желает затащить в постель, даже если толком не осознает… Принцесса зажмурилась и закрыла лицо ладонями. Это хуже всего! Хуже прилюдного признания в чувствах! Что ей теперь делать?

– Вам нечего стеснятся, барышня. Вы ведь жениха увидели.

Мира осторожно кивнула.

– А иначе и быть не могло! У вас чистое и любящее сердце! Хорошо, что беды удалось избежать.

Да, они так договорились с Тео, чтобы не раздувать пламя под именем Айседаль. Вместо этого выдумали простую историю: демон, приняв облик Дириона, пытался заманить ее в ловушку, но Барти и младший принц остановили ее, шахар скрылся. Когда нашли его логово, там уже никого не было, кроме огромной кучи земли. Чудовище убили, но кто – неизвестно.

– Вы пошли на смертельный риск ради своего жениха, очистили его имя. Сегодня вечером вы должны блистать, ведь пир снова в вашу честь!

Мира тяжело вздохнула. И не только потому, что терпеть не могла людные застолья.

Айс увидел, что дорог ей, но и она узнала, кто занимает его сердце. Кого он любит всей душой. Прекрасную девушку с грустной улыбкой и длинными белыми волосами.

А для принцессы Мираэль там места нет.

Тео

Тео еле хватило сил, чтобы не уснуть в экипаже по дороге домой. Битва с марионетками и самим шахаром опустошила его полностью, оставив смертельную, пожирающую тело, усталость. А стычка с обезумевшей Беатрис только усугубила его плачевное положение. Хорошо, что смог уберечь Миру и уйти из-под удара, иначе все закончилось бы трагедией – кого-то из них пронзила бы острая кость, так старательно оттачиваемая Беатрис.

Мира и ее служанка тоже не горели желанием общаться. Они сидели, прижавшись друг к другу, точнее, Лия обнимала принцессу, стараясь согреть ее своим теплом. Погруженные в собственные думы, они хранили молчание и даже не обратили внимание, что в руках у принца снова оказался кувшин с вином.

Тео продолжал прокручивать в памяти все, что произошло в логове демона, морщась от головной боли и прикладываясь к горлышку. Быть может, почудилось? Из-за усталости, оттого что выжал из себя все силы девина, и поэтому расплачивался дикой слабостью, а также… видениями? Если бы это было так! Как просто убедить себя, что ему почудилось! Однако здравый рассудок упрямо возвращал из мира грез в суровую реальность.

В пещере шахара он видел следы огненного девина.

Ему удалось усыпить Беатрис до того, как она смогла кого-то покалечить, но при этом он выронил шар со светом. Грот погрузился в непроницаемую черноту. Но для обычного человека. Девины отлично видели в темноте, различали не только окружающую местность, но и то, что скрывалось даже при свете дня.

Тео заметил бы их раньше – маленькие язычки пламени, трепещущие от дуновения воздуха, но был слишком занят сначала поиском выживших, а потом и усмирением самой Беатрис. Теперь же, в полнейшей тьме огненные искорки привлекали к себе внимание: они отчетливо проступали на полу, вились у входа и вдоль стены.

Возможно, именно огненный девин разбудил шахара, чтобы с его помощью избавиться от Миры, но зачем такие сложности? Да и не мог он предугадать, что принцесса вызовется участвовать в расследовании и наткнется на демона. Нет, проще было бы ему убить принцессу собственными руками. Тогда что он делал в логове?

По возвращении в замок Тео понял, что неприятности только начинаются.

Мать с братом не придумали ничего лучше, чем снова закатить пир в честь Мираэль. Заодно гордо заявить, что имя наследника очищено и тот не имеет никакого отношения к совершенным преступлениям. Тео мало волновало, что его самого никто не поблагодарил, он готов был отдать все заслуги принцессе, а остаток вечера, также как и следующие пару ночей, провести в своих покоях и хорошенько отоспаться. Только вот Дирион прямо заявил, чтобы тот даже не вздумал напиться и не прийти: отец намеревался сделать важное объявление. Настолько важное, что пиршество решил почтить своим присутствием дед, жрец храма Чистой воды. А ведь Тео решил, что самые суровые испытания за сегодняшний день закончились.

Времени до ужина оставалось мало, и он едва успел принять ванну, а также, повинуясь распоряжению Фэй, позволить королевскому лекарю перевязать раны. Тео очень надеялся, что и Мира, и все остальные поверили в его ложь: он получил их в борьбе с сучьями, а не с куклами шахара в облике Айседаля. Впрочем, зря он беспокоился – никто в здравом уме никогда бы не провел параллели между принцем-пьяницей и девином-головорезом.

Ужин открыла торжественная речь короля, которую Тео пропустил мимо ушей, целиком погрузившись в собственные раздумья. Последовавшие затем тосты и разговоры превратились в монотонный гул. Сидя за столом, Тео смотрел сквозь разодетых в шикарные одежды гостей, будто их вовсе не существовало, не реагировал на шуточки Дира и косые взгляды матери, пропускал мимо ушей наставнические высказывания деда. Он даже почти не обращал внимания на Миру, хотя и выглядела она сегодня краше прежнего: в воздушном платье цвета шампанского, нежная и восхитительная, как цветок, согретый лучами утреннего солнца.

Тео снова глотнул вина, поставил бокал на стол – рука заметно дрожала, и он сжал ее в кулак, прикрыл глаза, в который раз возвращаясь в пещеру.

Единственной выжившей оказалась Беатрис. Почему именно она? Совпадение? Шахар – демон, проснувшийся после длительной спячки. Безумно голодный, и оставил жертву в живых? Так наелся, что «приберег» на потом?

– А ты ведь не упустишь своего, да? – Низкий шепот вырвал его из раздумий. Тео, очнувшись, удивленно посмотрел на брата. Тот наклонился к нему, растянул губы в злой усмешке. – Никак не оставишь мою невесту в покое?

Оказывается, даже идеальный принц Дирион мог утратить самообладание. Да, он улыбался, приветливо, даже слишком. Говорил тихо и вкрадчиво. Однако глаза его метали разъяренные молнии, по гладко выбритым щекам разливались багровые хмельные пятна.

– Хочу заметить, братец, что Мира сама вызвалась сопровождать меня в той поездке, – невозмутимо парировал Тео, снова взял бокал с вином, покачал его, любуясь рубиновыми искрами. – Может, ей больше по душе мое общество?

– Ты… – Выдержке Дириона следовало поаплодировать. Тео знал, что тот едва сдерживается, чтобы не залепить ему пощечину. Также как и то, что он никогда не решится сделать это прилюдно, испортив свою безупречную репутацию. Поэтому нахально этим пользовался.

– Кажется, теперь ты выпил лишнего. Успокойся. Твоя принцесса не в моем вкусе.

– Знаю, тебе по душе девинские выродки и ублюдки-полукровки, – Дирион взял себя в руки и ехидно ухмыльнулся. – Только попробуй снова приблизиться к Мире, и пожалеешь.

Тео фыркнул и потянулся за кувшином с вином.

– Я слишком хорошо тебя знаю, – не унимался Дир. – Вижу, как ты на нее смотришь. Но я тебе вот что скажу: она никогда, понял? Никогда не будет твоей.

Дирион встал из-за стола, подошел к Мире и громко произнес.

– Пожалуйста, внимание! У меня есть тост!

Подождал, пока гости умолкнут и начал:

– Хочу поблагодарить свою невесту.

Гости одобрительно зашептались. Мервена довольно улыбнулась, а король согласно кивнул.

– Если бы не ты, – продолжил он, – гнить мне в тюрьме за то, чего я не совершал.

Дирион протянул руку Мираэль, приглашая встать из-за стола. Она поднялась и тут же оказалась в его объятиях.

– При всех хочу заявить, – хрипло произнес он, не сводя горящих глаз с невесты, – наша свадьба – не вынужденный брак, связывающий два королевства, не показательное супружество. Наш союз – это дар небес. Я очень люблю тебя, Мира. И безмерно счастлив, что стану твоим мужем.

Наклонился к ней и, не обращая внимания на прокатившийся по залу всеобщий вздох, жадно прильнул к ее губам. Одной рукой поглаживая спину, другой обхватил ее шею, запустил пальцы в волосы, сбив заколку и распустив тугие пряди.

Тео показалось, что вместо вина он выпил уксус. Во рту разлилась нестерпимая горечь, кровь бросилась к лицу, а в груди что-то оборвалось, причиняя невыносимую боль.

Дирион целовал Мираэль, впиваясь в ее губы бесцеремонно и дерзко, бросая всем присутствующим вызов. Держал в объятиях словно куклу, которой обладал по праву.

В глазах потемнело, Тео сжал кулаки, еле сдерживаясь, чтобы не пустить по тронному залу снежную вьюгу.

– Где твои манеры, сын? – Король с грохотом опустил кубок на стол, расплескав все его содержимое.

– Лео, будет, – Мервена успокаивающе тронула супруга за локоть. – Наш мальчик просто не может сдержать чувств. По-моему, это прекрасно, что они любят друг друга, разве нет?

Дирион, наконец, оторвался от невесты и посмотрел не на отца, не на мать. Он повернулся к Тео, с торжествующей улыбкой победителя над телом поверженного врага.

– Мама права, не смог сдержаться. Прошу прощения.

Он отпустил Миру, и та обессиленно опустилась на стул, будто ноги ее вовсе не держали. Она сжалась и уставилась в тарелку, спрятав лицо за распущенными волосами. Со стороны принцесса выглядела умилительно смущенной, и только Тео видел истину: от ярких эмоций она всегда покрывалась прехорошеньким румянцем, но сейчас смертельно побледнела, а в глазах застыл панический ужас. Разве так реагирует девушка на поцелуй возлюбленного?

Больше всего на свете ему хотелось хорошенько двинуть Дира в челюсть, превратить ухмыляющуюся рожу в кровавое месиво. И увести отсюда Миру. Защитить. Укрыть в безопасном месте, где никто не сможет причинить ей вреда, унизить, вот прямо как сейчас.

Но он не мог. Любое его действие сделало бы только хуже. Ему оставалось только бессильно сжимать кулаки, осознавая жестокую правду: Мира скоро станет законной супругой наследника престола, и ничто не сможет изменить договор, заключенный между двумя королевствами.

Впервые в жизни Тео сожалел, что первым на свет появился Дирион, а не он.

– Ну что ж. – Король Леонир поднялся, тоже взял кубок с вином. – Если мы разобрались с любовью, пришло время и мне кое-что сказать.

Он сделал небольшую паузу и продолжил.

– Через месяц состоится ваша свадьба. Сын, ты многому научился. Ты умный и честный человек, преданный сын и будущий правитель этих земель. Только все эти качества теряются на общем фоне таких же хороших и умных королей прошлого. История же судит не по личным качествам человека, а его поступкам. Таким, которые оставляют следы в вечности. Я хочу, чтобы ты начал свое восхождение на трон с одного крайне важного задания.

По залу прокатился удивленный шепот.

– Я признаю, что подготовка к нему шла не один год и остался последний, финальный шаг.

– Отец, ты меня интригуешь, – улыбнулся Дирион. – Что же такого необычного я должен сделать, чтобы отпечатать свое имя в летописи королевства?

– Ты, сын, должен заключить мир с девинами.

Глава 19

Мира

Нет! Совсем не так она представляла себе первый поцелуй! Как любой девушке ей мечталось, что это произойдет под луной и звездами, где-нибудь в красивом парк