Читать онлайн Красная Латвия. Долгая дорога в дюнах бесплатно

Авторы:

Лига Лапа, Рудольф Лацис, Вилис Самсонс и др.

© ООО «Издательство Родина», 2024

Вместо предисловия: как уничтожается история Латвии,

Палачи и герои Латвии

Сегодня в странах Балтии, и в Латвии в частности, происходит искажение собственной истории с целью полностью стереть из памяти народа некоторые ее страницы, особенно связанные с Россией, с совместной борьбой против фашизма. Западным олигархам очень хочется вообще стереть ее из истории. Сносятся памятники, исчезают кладбища и могилы красноармейцев… Вместо них нынешние правители стран Балтии сооружают памятники предателям своего народа – эсэсовцам и бандитам. Так, например, в 2009 году на Рижском Братском кладбище, на одном из самых видных мест, вдруг таинственным образом появилась могила штандартенфюрера Волдемара Вейсса с соответствующим памятником. Память этого карателя уже пытались «увековечить» гитлеровцы на нарукавных повязках 43‑го гренадерского полка войск СС, но по неграмотности назвали его «Вальдемаром» на немецкий лад. Еще в 1995 году туда же, но на более скромное место, перебрался и другой палач – группенфюрер войск СС Рудольф Бангерскис. Ветераны «Латышского легиона» должны помнить, как он приказывал расстреливать дезертиров, как выслуживался перед гитлеровскими оккупантами… Просто телесериал «Ходячие мертвецы»…

Рига, столица Советской Латвии. Серия панно «Столицы союзных республик СССР»

Но это никого не пугает – ужасы фашизма забыты стараниями новой власти, а Советский Союз из освободителя превратился в оккупанта.

И чтобы уж окончательно стереть эту память одновременно уничтожаются архивные и музейные коллекции. Например, еще в 1994 году был уничтожен «Музей красных латышских стрелков в Риге». Теперь в этом здании «Музей оккупации СССР». Ликвидируется всё, что связано не только с красными латышскими стрелками, но и с памятью литовских и эстонских красных командиров времен Гражданской войны, с коммунистическими движениями стран Балтии, с прибалтийскими частями Красной Армии. Уничтожается память народа, чьи предки воевали и против тевтонских рыцарей, и против польских, шведских и других захватчиков, и против российского самодержавия, и против кайзеровской армии, и против гитлеровской оккупации. Уничтожается история народа. Уничтожается эпоха…

«В больших размерах лжи, – заявлял Гитлер в своей «Майн Кампф», – всегда заключается известный фактор, возбуждающий доверие…». Нацистский режим пытался посеять глубокую межнациональную рознь везде, где ему было выгодно. Тем не менее, несмотря на потоки лжи, наши народы вместе сокрушили нацизм. Спасли весь мир от «коричневой чумы». Латыши, литовцы, эстонцы, русские, украинцы, белорусы, евреи и все другие народы Советского Союза с 1941 года вместе сражались против гитлеровской агрессии. И победили в этой войне. Повторяя слова латвийского советского партизана Вилиса Самсонса, «дружба народов победила».

Судьба патриотов своей страны часто бывает трагична – как в прежние времена, так и сегодня. На родине, в Латвии, их преследовали буржуазные власти, заключали в тюрьмы, казнили. Смертные приговоры патриотам часто выносились без суда и следствия. Так, в 1921 и 1922 гг. были убиты после пыток в Рижской центральной тюрьме главный редактор газеты «Циня» Я.Шилф (Яунзем), писатель Август Берце, член ЦК КПЛ М.Чуче (А.Пуриньш-Упмалис).

В Советском Союзе 1930‑х годов многие истинные коммунисты, участники Октябрьской революции и Гражданской войны попали под беспощадный каток сталинских репрессий (вторая волна пришлась на 1940–1950‑е годы). В числе жертв репрессий были представители всех национальностей Советского Союза, в том числе и уроженцы прибалтийских стран. Эти трагические события в истории нашей страны не обошли стороной никого. Безвинными жертвами репрессий стали героические латышские стрелки Карл Янсонс, начальник разведуправления Яков (Екаб) Берзиньш и другие; по доносам клеветников в 1944 году в лагере оказался герой обороны Москвы полковник Генрих Паэгле…

«Лесные братья» Видземе в 1906 году

Лига Лапа, доктор истории, сотрудница Исторического института Латвийского университета, автор монографии «Бойцы и лесные братья революции 1905 года в Латвии» (на латышском языке, 2018).

Движение лесных братьев в селах Латвии, в том числе в Видземе, началось одновременно с появлением карательных экспедиционных подразделений во второй половине декабря 1905 и в начале года 1906 года. Однако надо признать, что и раньше – в летние и осенние месяцы 1905 года – в сельской местности было проведено множество операций с целью развертывания партизанской войны.

Видземе – Историко-культурная область Латышского края (города – Сигулда, Цесис, Валмиера)

Исследователи единодушно считают, что документально партизанская война впервые упоминается в резолюции II съезда ЛСДРП в июне 1905 года о вооруженном восстании, которая рекомендовала «непрестанно готовить пролетариат к вооруженному восстанию, уже сейчас раздать оружие в руки каждого для защиты от деспотизма самодержавия и превратить схватку с прислужниками самодержавия в неустанную партизанскую борьбу».¹ Можно согласиться с историком И.Йонане, которая пишет, что социал-демократическую партизанскую борьбу можно считать подготовкой к вооруженному восстанию.² Поэтому руководствовались этой резолюцией съезда (фактически еще задолго до того), они стремительно расширяли боевые действия. Полиция и расквартированные в этих местах войсковые части оказались бессильны – небольшие боевые партизанские группы были мобильны, хорошо информированы о местных событиях, операции были хорошо спланированы и обычно успешны. Летом и осенью 1905 года в селах Латвии происходили экспроприации кабаков и монопольных магазинов, жгли принадлежавшие помещикам постройки, мстили этим помещикам и представителям царских властей и их сторонникам. Так, ночью 3 июля сгорели двустенные сараи в поместье Вецкалснава; в ночь на 20 июля сгорел сарай с клевером и молотилка с несколькими машинами в поместье Берзоне на сумму более 6000 рублей; там же вечером 10 июля была разрушена местная монопольная лавка, материальный ущерб составил около 700 рублей; 10 августа в Дольской волости была атакована и уничтожена канцелярия царской армии – документы резервистов, мобилизационные списки, налоговые реестры, забрали незаполненные бланки паспортов и печати волостного правления; 1 сентября совершено покушение на лесника поместья Сайкавас, который был ранен; 10 сентября был убит пастор Нитаурской лютеранской евангелической церкви Шилингс.³ Многие другие операции остались без упоминания. Их исполнители были членами боевых групп из близлежащих городов или из Риги, или же членами социал-демократических кружков соседних общин. Тем оказывало активную поддержку, снабжало информацией и помогало укрыться после операций местное социал-демократическое движение. Эта эффективная тактика борьбы использовалась в партизанской войне и позже. В материалах следственных дел из протоколов опроса свидетелей чаще всего видно, что в нападениях участвовали жители других общин, которых свидетели не знали.

В конце ноября и в начале декабря 1906 года в селах Латвии начали распространяться слухи о призывах к сбору «черных сотен», слухи казались малодостоверными и мифическими, однако карательные экспедиции все же прибыли и борьба на практике во много раз превзошла воображение. За короткий промежуток времени на смену возгоревшимся надеждам хоть немного изменить несправедливый строй, который не устраивал практически все слои населения, пришли подавленность и беспомощность перед лицом хорошо вооруженных и подготовленных войск, которые обращались с гражданами своего государства как с вооруженным противником на вражеской территории. Материалы, находящиеся в Латвийском государственном историческом архиве, показывают ужасающие картины сельской Латвии, особенно в зимние месяцы 1906 года. Сожженные дома, открытый разбой, аресты подозреваемых и зверские избиения членов их семей были повсеместным явлением. Были утрачены всякие надежды на хотя бы отчасти объективное расследование и выяснение обстоятельств, поэтому именно в конце 1905 года и в первые месяцы 1906‑го в революционную деятельность были вовлечены только люди, считавшие несправедливым существующий порядок и не отказавшиеся от своих взглядов даже тогда, когда им пришлось бросать свои дома и бежать во внутренние губернии России или за рубеж из латвийской колонии. Различные ситуации и разные материальные обстоятельства чаще всего заставляли решать – бежать в леса в надежде, что угроза скоро минует, что близкие обеспечат деньгами и позволят на время уехать. Относительно социал-демократических активистов в сельской местности даже «Книга памяти погибших в революционной борьбе» признает, что «в некоторых районах Латвии почти вся местная партийная организация, по крайней мере её самая активная часть, была вынуждена перебраться в леса и иногда даже вести оттуда всю партийную работу».⁴

Современники называли их «лесными братьями», это определение появилось в прессе уже в начале 1906 года и скоро повсеместно стало общепринятым и понятным. Газета «Арайс» [ «Пахарь» – Прим. перев.] от августа 1906 года пишет: «…другие, которые с приходом в Прибалтику опустошительных толп солдат нашли прибежище главным образом тут же, в местных родных лесах, получили в народе имя «лесных братьев».⁵ Это название прижилось и в исторической литературе.

Движение «лесных братьев» началось внезапно, оно не было заранее подготовлено и его не предвидели. Его участникам зимой не хватало одежды, продовольствия и оружия. Сделанные исследователями «Рижского общества природы» метеорологические оценки показывают, что зима 1906 года не была суровой, за ней последовала сравнительно прохладная весна. Средняя температура в январе была —2,3 °C; в феврале —1,8 °C; в марте —0,7 °C. За эти три месяца столб ртутного термометра только дважды опускался до отметки —11 °C.⁶ Несмотря на эти измерения, сделанные в городе Рига, в сельской местности, на Видземской возвышенности, в частности, они могли быть несколько ниже общей погодной картины 1906 года. Однако долго жить под открытым небом, греться у костра или ночевать в сараях на сеновале было нелегко даже людям, привычным к тяжелому физическому труду, это означало заботу о пропитании, тревогу за близких, постоянный уход от преследователей и пешие переходы. Тем, кто скрывался в лесах, не хватало опыта выживания и борьбы. Все это было обучением на практике. В лесах скрывались, собирались и объединялись группы, которые давали больше шансов выжить и не утратить энергию для борьбы и жизни. Крестьянин из Мадлиены Екабс Аугулис, вспоминая свою недолгую жизнь среди «лесных братьев», рассказывает о ее тяготах: «…мы больше не чувствовали себя в безопасности, и долго продолжать такую жизнь было невозможно. Днем нельзя было появиться нигде, и даже если мы приходили что-нибудь купить, некоторые толстые мамаши отказывались нас кормить. Много раз приходилось совать браунинг или наган под нос. Пусть это звучит ужасно, но каждый голодный зверь хочет есть, вот и мы были дикими зверями, и редко когда нам не везло. Однажды я встретил знакомого, этот человек тоже знал меня, он видел нас – перекрестился и бросился бежать, действительно вообразив что-то страшное…»⁷ Автору воспоминаний жизнь «лесных братьев» казалась безнадежной и тяжелой, он вернулся домой, где его в тот же день и арестовали.⁸ Но, несмотря на все тяготы, время, проведенное в лесах, помогло Е.Аугулису спасти свою жизнь и избежать расправы, когда 6 января 1906 года в поместье Тирза карательная экспедиция расстреляла за участие в революционных событиях в его родной Тирзинской волости и окрестностях Яниса Апиниса (Апинитиса), Яниса Цимдиньша, Андрея Кандзизерса, Эрнеста Тапса (Топса), Яниса Лациса, Карлиса Пинниса, Яниса Пиприса (Пипарса), Карлиса Пиприса (Пипарса), Карлиса Александра Трейса, Карлиса Эдуарда Вевербрандса и Петериса Витолса (Витолиньша).⁹

«Лесной брат» из Нитауре Янис Берзиньш, живший среди «лесных братьев» на начальном этапе, рассказывает так: «Из страха ночевать дома мы, нас было примерно семь человек, ушли в леса, взяв с собой оружие. Первые две ночи мы ночевали в домике лесника, а потом разделились на группы по два-три человека и скрылись в глубине лесов. Я и еще двое, которые ушли из своих домов, укрылись в какой-то бане в лесу, но позже проводили ночи в каком-то сарае на сеновале посреди леса».¹⁰

Серьезность вынужденного положения и неосторожность привели к трагическому результату в Айнажской волости. Там в доме Пунчурса поздним вечером 6 января 1906 года собрались местные активисты революции, чтобы обсудить создавшуюся ситуацию, включая также организацию групп «лесных братьев». Рано утром, когда все собрались расходиться, их захватил врасплох военный отряд, который обыскал дом. Произошла схватка, в неравной борьбе пали Карлис Барс, Карлис Буритис, Эрихс Озолс, Петерис Вирсис и Янис Витолс.¹¹

Группы «лесных братьев», в основном, так как вынуждали условия, создавались стихийно, однако известное ядро образовывали члены социал-демокатических кругов. Материалы свидетельствуют, что почти в каждой волости или ее окрестностях существовали группы «лесных братьев». В окрестностях Леясциемса работали Рудольф Кнокс, Александр Альфред Кундзиньш, Эдуард Дингулдиньш, Янис Янсонс, Ото Криевиньш; в Лиелской волости – Янис Андерсонс, Янис Берзонс, Эдуард Путныньш; в Лиелварде – Юрис Балодис, Янис Банковичс, Эдуард Блаусс, Петерис Гривиньш; в Нитауре – Янис Адамсонс, Янис Апалупс, Петерис Рудзитис, Петерис Руллис и др. Благодаря интенсивной работе групп, организационный период был очень коротким, активная работа началась фактически сразу.

В декабре 1905 года, и особенно в январе 1906 года – практически одновременно с появлением карательных экспедиций – начали нападать на волостные правления, чтобы добыть бланки паспортов, печати, деньги волостных правлений, уничтожить другие документы. Эти операции выполняла местная народная милиция, представители социал-демократических ячеек и только что созданных групп «лесных братьев». Нападения происходили, несмотря на карательные экспедиционные отряды и присутствие прибывших войск, а власти были против них беспомощны. Так, в полночь 28 декабря 1905 года возле дома правления в Кайвеской волости Цесисского уезда показались вооруженные люди, сожгли часть документации, а часть – забрали. В ночь на 29 декабря были разорены помещения правлений Цирстской и Велькской волостей, документы сожжены, символы царской власти разбиты и уничтожены.¹²

3 января 1906 года в правление Юмурдской волости вошли пятеро неизвестных с оружием, забрали документы волостного правления, а остальные сожгли во дворе.¹³ В тот же день неизвестные вооруженные люди вошли в здание правления Кечской волости, взломали сейф с деньгами волостного суда и сейф канцелярии. Были унесены волостные деньги 34 рубля, печати волостного суда, а документы уничтожены.¹⁴ В ночь на 3 января вооруженные люди наведались на квартиру делопроизводителя Лубейской волости, отняли у него ключи, забрали из помещения волостного правления документацию и сожгли во дворе вместе с портретом царя.¹⁵ 7 января 1906 года делопроизводитель Нитаурской волости Волдемар Андерсонс сообщил, что в его отсутствие в дом волостного правления вошли трое вооруженных мужчин, взломали шкаф, в котором хранился волостной архив, вынесли его во двор и сожгли.¹⁶ Противоречивые сообщения поступали и из правления Лиелвардской волости. По сообщению газеты «Ригас Авизе» [ «Рижская газета» – Прим. перев.], нападение произошло в ночь с 5 на 6 января, был взломан сейф для денег, который оказался пустым. В свою очередь, начальник Рижского уезда, знакомый с прокурором Рижского округа, послал ему 11 января 1906 года известие, что из здания правления Лиелвардской волости были похищены деньги и ценные бумаги на общую сумму 20.000 рублей, бланки паспортов и печати волости.¹⁷ Газета «Ригас Авизе» 30 января писала про схожее нападение на правление Меньдзельской волости в ночь на 16 января, когда революционеры уничтожили волостной архив; еще сообщалось о других таких налетах в Вестиене, Иршисе, Рембате. Виновные по всем вышеупомянутым делам так и не были найдены, и по этой причине администрация Рижского округа была вынуждена через определенное время прекратить их. Уничтожение документов имело целью избавиться от налоговых платежей, долговых расписок, призыва рекрутов в царскую армию, а также помешать полицейским и следственным органам собирать персональные данные на родственников в волостях. Важное значение имели бланки паспортов и печати, которые позволили пересечь границы российской империи с фальшивыми документами и спастись очень многим деятелям революционного движения. Умело применив свои знания в период безвластия, вновь избранные «комитеты действия» ушли с приходом войск, но старые волостные комитеты так и не возобновили свою работу. Архивные материалы и эти зафиксированные свидетельства показывают, что вышеперечисленные нападения не встречали никакого сопротивления, так как это было невозможно перед лицом вооруженных людей, однако не исключено, что они происходили по взаимной договоренности. Больше всего нападений «лесных братьев» было в начале 1906 года. В это время основное внимание уделялось изъятию денег. Подобные же акции предпринимались и криминальными элементами в селах, и, обращаясь к следственным материалам, исследователям часто трудно отличить их. Волостям, как и городским муниципалитетам, деньги требовались для помощи старым и бедным жителям волостей, для содержания школ, оплаты учителей и членов волостного правления. Пытаясь спасти хотя бы эти небольшие денежные средства, в здания многих волостных правлений были отряжены охранники, которые согласно существовашим правилам не могли быть вооружены, так что их практическая польза была ничтожной. Волости на свои собственные средства должны были содержать карательные экспедиционные отряды, платить немалые денежные штрафы за операции против «лесных братьев» и бойцов. Во время и после революции 1905 года никаких особых исследований о волостных бюджетах не проводилось, но обращаясь к кратким отчетам в официальных губернских печатных органах, можно заключить, что в это время в волостях были больше всего урезаны средства на образование.

Надо заметить, что судебные тяжбы, связанные с революцией 1905 года, также прерываются примерно с декабря и до января 1906 года, то есть никакого расследования революционных событий в селах не велось. Самым тяжелым был период деятельности карательных экспедиций, когда не существовало вообще никаких элементарных правовых принципов. Ситуацию до некоторой степени проясняет документ с грифом «совершенно секретно», направленный прокурором Петербургской судебной палаты 6 января 1906 года прокурорам окружных судов Елгавы, Ревеля (Таллина) и Риги о введении прокурорского надзора для борьбы против революционного движения во время действий карательных экспедиций. В нем указывается, что «исполнители прокурорского надзора должны свыкнуться с мыслью, что для подавления восстания будут посланы войска, что применение оружия войсками со всеми последствиями представляет собой законное действие, что закон не дает им [прокурорам. – Прим. перев.] права ни вмешиваться в должностные полномочия вооруженных сил, ни контролировать их, а все решения прокурорского надзора, даже если они формально правильны, однако направлены не против виновных бунтовщиков, а против расследования действий военных подразделений, их представителей или представителей администрации, правильных или неправильных, которые подаляют восстание, являются самой неуважительной к закону формой преступного небрежения».¹⁸ Окружным прокурорам было строго запрещено выслушивать и записывать жалобы жителей на поведение войск и возбуждать следственные дела.

«Лесные братья» с самого первого дня существования их кружков стали угрожающей силой, с которой жители волостей, чиновники царской администрации и помещики были вынуждены считаться. Главной задачей своей деятельности они считали вооруженное сопротивление действиям правительства, наказание шпиков и предателей. Это было одно из первых воззваний ЦК ЛСДРП, которое было издано во время действий карательных экспедиций в январе 1906 года и называлось «Час привидений», в нем говорилось: «Лишь один клич рвется из всех уст: жестоко отомстите всем тиранам! Мы будем кишеть как муравьи по всей земле, мы будем нападать там, где прислужники царя нас не ждут. Пусть они знают, что их ждет суровый суд. Этот приговор рано или поздно будет приведен в исполнение».¹⁹ Следующее воззвание призывало разоружать патрули казаков и драгун, бойкотировать старые волостные правления, не платить налоги, не платить пошлины, а чиновников старых волостных правлений объявить предателями. Затем оно также определяло тактику борьбы отрядов «лесных братьев» в ходе этой деятельности. Революционные требования в исторической литературе рассмотрены, их приоритетом было бескомпромиссное отношение к царской власти. Однако в настоящее время признается, что они были написаны с позиций людей, которые имели возможность скрыться в безопасном месте в момент опасности, а не рисковать своей семьей, собой и своей собственностью, которая обеспечивала дальнейшее существование. В то время, когда сельская Латвия была накрыта густой сетью карательных экспедиций, каждый протест вызывал необузданные экзекуции с самыми суровыми последствиями.

Ярким примером этому являются события, произошедшие в Друстской волости летом 1906 года. В конце 1905 года здесь, как и в других местах, был создан «комитет действия». Резолюции, принятые Народным собранием, были обоснованными и обдуманными: ослабить церковь, бойкотировать казаков, бороться с «хулиганами», как тогда называли криминальные элементы, призвать владельцев кабаков в друстских поместьях закрыть их, и под влиянием агитации было принято политическое требование – бойкотировать Государственную думу.²⁰ Действия карательных экспедиций в этой волости не были столь репрессивными, как в других местах. Летом 1906 года решение этих задач было поручено друстскому уряднику Шилину или Силиньшу. Представителями местной ячейки ЛСДРП, по другим сведениям – «лесными братьями», было принято решение называть их «революционно настроенной молодежью волости».²¹ Вероятнее всего, представителями нелегальной ячейки были те же «лесные братья». Стало известно, что урядник участвовал в каких-то крестинах, которые пришлись на 6 августа. В тот же самый день во время богослужения в Старой Друстской церкови, один неизвестный на виду у всех застрелил человека, одетого в форму урядника, а именно – урядника соседней Гатартской волости Рейнвалдса, который симпатизировал революционному движению и не раз спасал его членов. Корреспондент «Ригас Авизе» 15 августа 1906 года писал, что у убийцы были рыжие волосы, урядник был убит сзади тремя выстрелами в спину. Затем стрелок выбежал из церкви в сторону кабака, но, увидев, что никто за ним не гонится, спокойно вернулся, взглянул на тело, и, подобрав револьвер, выбрал лошадь перед церковью и приказал извозчику отвезти его. К вечеру из Яунпиебалги прибыло войсковое соединение, которое вместе с местными жителями обыскало близлежащий лес, но убийцу так и не нашли. Публикации в прессе почти единодушно признавали случившееся бессмысленным, народ пребывал в смятении и открыто выражал симпатию к убитому. Так, газета «Latvija» писала, что «застреленный урядник Рейнвалдс был человеком покладистым, и никто не терпел обид от него, поэтому это убийство совершенно непонятно».²²

Карательная экспедиция казачьей сотни подъесаула Краснова прибыла в Друсти из Алуксне через несколько дней, то есть 10 августа. Перед церковью были собраны местные жители в возрасте от 15 до 65 лет. Им было предложено назвать убийцу урядника, так как и начальник карательной экспедиции, и местный помещик были уверены, что местные жители его знают, но не желают выдавать. Если виновный не будет выдан, из присутствующих будут отобраны те, кто в момент убийства Рейнвалдса находился в церкви, примерно 60 человек, и на ночь отправлены в здание Друстского волостного правления. До двух ночей допрашивались заранее арестованные подозреваемые – друстский учитель Е.Широнс, арендатор Д.Шулмейстерс и два его сына и еще девять человек. На следующий день никто по-прежнему не назвал стрелявшего. Тогда три человека – учитель Друстской волостной школы Екаб Широнс, арендатор в имении Аули Давис Шулмейстерс и его сын Янис были оприговорены к смертной казни через расстрел. В рапорте начальник карательной экспедиции в оправдание своего выбора сообщил командиру Видземского карательного подразделения следующее: «Принимая во внимание чрезвычайные обстоятельства и необходимость ответить террором на террор, чтобы осужденные выдали убийц и прекратили укрывать «лесных братьев», жертвами были выбраны Широнс, а также Шулмейстерс, отец, и старший сын этого лица, которые вели агитацию против правительства».²³ Сохранились данные, что волостной учитель не пользовался симпатиями барона, так как в 1905 году превратил школу в идейный центр революционеров, а народные собрания неоднократно проводил помощник учителя, двоюродный брат Широнса – Волдемар Руцелис, который был членом волостного «комитета действия» и в начале 1906 года бежал во внутренние губернии России. Упоминалось также, что школьный учитель воспитывал у своих детей неподобающую гордость – дочь не целовала барону руку, а в школе проводились нелегальные собрания. Давис Шулмейстерс со своей многочисленной семьей – шесть сыновей и две дочери – был арендатором в имении и симпатизировал социал-демократическому движению. В книге памяти отмечалось, что Янис Шулмейстерс был активным членом социал-демократического кружка, поддерживал «лесных братьев», а следовательно, вероятнее всего, тоже был виновен, хотя и не пойман. Беспощадные экспедиции продолжались с особой жестокостью, по некоторым данным, все свидетели расстрелов были приговорены к тяжким телесным наказаниям. Согласно отчету начальника карательной экспедиции, наказанию подверглись 19 человек. По пятьдесят палочных ударов получили младшие братья Шулмейстерса – 17‑летний Петерис и 15‑летний Роберт. Это событие получило широкий резонанс в прессе, и газета «Ригас Авизе» лаконичный отметила, что расстрелянные были невиновны. Нелегальный печатный орган ЛСДРП газета «Циня» [ «Борьба» – Прим. перев.] возлагала всю ответственность за случившееся на местных помещиков и подразделения карательной экспедиции и широко описывала подробности казней, используя это для пропаганды социал-демократических идей.

Депутат IV Сейма Латвийской республики Петерис Залите на 27‑м заседании 6‑й сессии 4 июля 1933 года, при обсуждении госбюджета 1933 года и экономики на 1934 год, вспоминал эпизод, связанный с этим событием, как он обратился в канцелярию генерал-губернатора и заявил, что эти три человека были безвинно расстреляны: «Получилось то, что генерал-губернатору Прибалтики был высказан упрек, что они совершили убийство, которое не усмирило, а наоборот вызвало возмущение. Своими действиями они вызвали беспорядки по всей Латвии. Да, в народе возобладало убеждение – как среди землевладельцев, так и среди батраков, что правительство, которое так поступает – это не правительство от Бога, что это – несправедливое правительство, расстреливающее невинных людей».²⁴ П.Залите утверждал, что его жизни грозила опасность до тех пор, пока не выяснится на самом высшем уровне, что эти три человека, расстрелянные перед Друстской церковью, действительно пострадали без вины, о чем ему с сожалением официально заявил секретарь канцелярии генерал-губернатора Прибалтики Кошкин.

Отряду «лесных братьев», на чьей территории был застрелен урядник Рейнвалдс, и который базировался в окрестностях Раунской, Байжкалнской и Друстской волостей, тоже недоставало его поддержки. Круг деятельности «лесных братьев» чаще всего ограничивался закрытием окрестных кабаков и монопольных магазинов, грабежами и изъятием денег на нелегальную деятельность. Удалось найти данные о нападении на дом лесника Цесисского пастората Приекульской волости Межиньша в ночь на 5 октября 1906 года и о нападении на штурценбургский кабак предыдущей ночью. Расследование свидетельств, полученных о последнем из этих нападений, показало, что нападавших было трое, один из них – в маске. Они выстрелили из револьверов в потолок, разбили бутылки и выбили оконные стекла, все время бесцельно палили во все стороны и ранили кабатчика Екаба Лейтиса, а также выстрелили в дверь, ведущую в жилые помещения, и прострелили ногу жене кабатчика.²⁵

Власти долго и безуспешно пытались поймать их, что удалось только осенью 1906 года. 6 ноября 1906 года был пойман член группы Янис Зариньш, и состоялся его допрос. Я.Зариньш назвал всех членов группы и рассказал об операциях, которые они провели: в ночь на 30 сентября они ограбили старосту Байжакалнской волости Андрея Упитиса, в ночь на 3 октября – управляющего поместьем Яунрауна Пилманиса и волостного старосту Дависа Вистуциса. Я.Зариньш рассказал, что жену кабатчика Лейтиса ранил Паэглитис, а урядника Рейнвалдса убил Паурис, проживавший в Раунаспислской волости.²⁶

Дальше, зная настоящие имена и места жительства «лесных братьев», полиции было действовать намного проще. Так, 16 ноября был задержан крестьянин имения Байдули Байжкалнской волости Янис Петрович Озолс. При аресте он оказал сопротивление и попытался бежать, но по нему открыли огонь. Я.Озолс был тяжело ранен в ногу и в правый бок.²⁷ В скором времени были арестованы все члены группы, и 26 января 1907 года начальник Видземского отделения смог доложить из Валмиеры следователю 1‑го участка Валкского уезда, что в ноябре раскрыта и ликвидирована вооруженная банда грабителей, состоящая из шести человек: Яниса Александровича Зариньша, Яниса Волдемара Петровича Зариньша, Аугуста Паэглитиса, Яниса Пауриса, Яниса Озолса, Яниса Лациса.²⁸ По приговору военно-полевого суда, Янис Волдемар Зариньш был приговорен к сравнительно легкому наказанию – шесть лет каторги. Согласно протоколу допроса, он показал, что вместе с другими участвовал во многих нападениях на кабаки в Яунраунской, Раунской, Байжкалнской и Лубейской волостях. В приговоре военно-полевого суда от 16 декабря 1906 года особо отмечалось: учитывая добровольное признание и раскаяние и дачу показаний, которые позволили арестовать банду грабителей, Янис Волдемар Зариньш приговаривается к лишению всех прав и отправке на каторжные работы на шесть лет.²⁹

«Лесные братья» Янис Александрович Зариньш, А.Паэглитис, Я.Лацис, Я.Паурис и Я.Озолс были осуждены военно-полевым судом 24 ноября 1906 года. Их обвиняли в многочисленных вооруженных нападениях с целью грабежа: 30 сентября 1906 года на старосту Байжкалнской волости, лесника Приекульской волости Берзиньша, кабаки Берзе, Велини, Личиса, Рацени и др. Я.А.Зариньш, А.Паэглитис, Я.Озолс и Я.Паурис были приговорены к смертной казни, Янис Лацис был оправдан, но его так и не выпустили из тюрьмы. Я.А.Зариньша и А.Паэглитиса расстреляли в стороне от дороги Цесис – Рауна на следующий день, 25 ноября.³⁰ Газета «Ригас Авизе» 29 ноября 1906 года написала, что 25 ноября около пяти вечера перед Друстской церковью был расстрелян убийца урядника Рейнвальда Паурис, который покаялся в своем грехе и принял святое причастие от яунпилсского священника. Он был расстрелян и похоронен там же, где было совершено убийство, как было постановлено решением военно-полевого суда. Приведение в исполнение приговора в отношении Яниса Озолса было отложено до того момента, пока он не поправится. Но в любом случае, есть документ, в котором говорится, что 3 июля 1911 года старший помощник начальника Цесисского уезда Забелин допрашивал в Цесисской тюрьме Яниса Петровича Озолса, который выразил желание сделать признание о своей деятельности в 1905–1906 годах.³¹ Дело Яниса Лациса, в свою очередь, рассматривалось военно-полевым судом 16 декабря, и тот выдвинул ему дополнительные обвинения: нападение на управляющего яунраунским поместьем Тилманиса 3 октября 1906 года и яунраунского волостного старосту Вистуциса. По решению суда он был расстрелян в тот же день в Савиенской волости.³²

Одна из наиболее крупных, хорошо вооруженных и сплоченных организаций «лесных братьев» действовала в окрестностях Мадлиены и ближайших к ней волостях – Таурупе, Кейпене, Меньдзеле, Лиелварде, Сквирери, Ледмане, Крапе, Нитауре, Яунпилс. Лидером «лесных братьев» был учитель Мадлиенской народной школы, член ЛСДРП Янис Лиепиньш (Стенька), который был одним из ближайших друзей Феликса Циеленса и Калиса Скалбе по революционной деятельности организаций Мадлиены, Скривери, Лиелварде летом и осенью 1905 года. Следственные материалы судебного процесса по делу вооруженного восстания в Кокнесе и Лиелварде свидетельствуют, что по приказу Яниса Лиепиньша 27 ноября 1905 года были расстреляны захваченный младший помощник начальника Рижского уезда фон Петерсон, делопроизводитель Максимович и три черкеса. Руководимый им отряд действовал с января до осени 1906 года, когда сам Я.Лиепиньш бежал в Петербург, затем в Финляндию, а оттуда эмигрировал в Соединенные Штаты Америки, где позже участвовал в основании Коммунистической партии США. В материалах II съезда ЛСДРП отмечается, что в окрестностях Мадлиены действовало до 30 более или менее организованных «лесных братьев». Кроме того, там находилась пара десятков беженцев из Мадлиенского района, которые отчасти жили среди «лесных братьев», но не были связаны с организацией «лесных братьев».³³ В разное время в 1906 году там работали такие борцы, как Янис Екаб Апалупс, Константин Балодис (Слимайс), Микелис Балодис, Микелис Бите (Дундурс), Микелис Капостиньш, двоюродный брат Я.Лиепиньша (Стеньки) Янис Лиепиньш, Янис Озолиньш и др.³⁴ В этом районе, несмотря на крупные полицейские силы и множество войск, «лесные братья» непрерывно проводили всевозможные операции, что показывает, что в этом небольшом регионе на самом деле шла война, в которую были вовлечены самые разные слои общества. Упомянем и лишь о некоторых из этих операций.

11 марта 1906 года в Лиелвардской волости произошли вооруженные нападения на имения Спрастини, Мазсталдаты и Берзини, хозяева которых по сведениям «лесных братьев» работали на полицию. Так, хозяин имения Берзини Янис Круминьш донес полиции, что вечером между восемью и девятью часами к нему явились пятеро вооруженных людей, назвали его шпиком и потребовали 300 рублей и ужин. Они обыскали дом, забрали ценные вещи и 20 рублей золотом.³⁵

Вечером 22 марта 1906 года произошло нападение на имение Лачплеши в Юмправской волости. Туда вломились шестеро неизвестных вооруженных мужчин и потребовали деньги, нашли водку и заставили всю семью ее пить, затем всех, включая двух малолетних детей, заперли в холодном погребе. На следующий день явился урядник Моздрин и записал в протоколе осмотра места, что во всем доме царил ужасный хаос, он совершенно разгромлен, ящики выдвинуты, кровать опрокинута, хозяин Страутиньш лежит избитый, избита и его жена Анна. Напавшие похитили деньги, двух лошадей и разное имущество, затем уехали в направлении Линдеской волости Яунелгавского уезда, где в ту же ночь разграбили имение Упениеки.³⁶

В ночь на 10 мая 1906 года в Лиелаяское поместье в Лиела группа из 12 вооруженных человек напала на кабак Варни, хозяином которого был Петерис Гренционс.³⁷ Они похитили кассу, папиросы и сигары, разбили 20 бутылок вина и 100 бутылок пива, забрали позолоченные часы, золотую цепь, велосипед производства велосипедной фабрики Лейтнера стоимостью в 200 рублей и разные золотые вещи.³⁸

Летом 1906 года многие жители этого региона получили требования пожертвовать деньги на судебные тяжбы. Не известно, сколькие поддались этому призыву, но не подчинившиеся были наказаны. Так, вечером 13 июня 1906 года 20‑ю револьверными выстрелами был убит хозяин имения Игнатс Айзкраукле – брат делопроизводителя Пурапуке, а его жена была тяжело ранена и через несколько дней умерла в Рижской городской больнице. М.Пурапуке было предложено положить в указанное место 400 рублей, но он так и не выполнил требование. Застрелив его, напавшие забрали из кармана часы и 8 рублей.³⁹

19 августа 1906 года около девяти вечера в поместье лиелвардского пастора Людвига Цимермана вошли трое вооруженных мужчин. Пастора не было дома, его семья – жена Екатерина, дочь, две сестры, двоюродная сестра и экономка – в это время ужинала. Незнакомцы собрали столовое серебро, разыскали оружие, забрали драгоценности, серебряную посуду, часы, деньги. В дверях кухни они столкнулись с пастором и застрелили его, а также двумя выстрелами застрелили его жену. У убитого пастора нападавшие забрали еще золотые часы. В официальном отчете прокурора Рижского округа отмечалось, что убитый пастор был «очень богат, очень угнетал местных крестьян, которые его сильно ненавидели». Родственники показали, что две недели назад убитый получил угрожающее письмо.⁴⁰ Следствие по этому делу длилось больше года. За это время были выдвинуты обвинения многим людям. Так, газета «Ригас Авизе» 20 сентября 1906 года сообщила, что 14 сентября в Риге арестован убийца Цимермана и его супруги – некий Бадерс из Кокнесеской волости. На основании подозрения полиция арестовала чернорабочего из Лиелварде Мартина Круминьша, который в день этого убийства гостил у своего родственника в доме Скуениексов в Рембате. Кроме того, М.Круминьш был одним из трех крестьянских делегатов, которые в конце 1905 года объявили пастору, что тот должен оставить свое место. Но прислуга в поместье пастора не опознала М.Круминьша как соучастника нападения. При возвращении в Лиелварде ему приказали выйти из повозки и «бежать», пока по нему стреляли.⁴¹ «Книга памяти революционных борцов Латвии» сообщает, что в документах о смерти пастора Цимермана находится список крестьян, которые участвовали в боях в Лиелварде, среди них упоминается также арендатор-издольщик Мартин Лаблайкс, которого поэтому арестовали. Позже его обвинили в том, что он участвовал во многих боевых мероприятиях. М.Лаблайкс был заключен в Центральную тюрьму, участвовал в попытке побега 31 марта 1907 года, был тяжело ранен и умер в тюремной больнице на следующий день.⁴² Материалы следствия свидетельствуют, что в поместье лиелвардского пастора были кучер Мартин Дависович Лаблайкс и его сын, арендатор Карлис Мартинович Лаблайкс. Они попали в поле зрения следователя по особо важным делам Рижского округа 1 сентября 1906 года, когда допрашивались Анна Витола, Эмилия Пазара и Трине Озола, обвинявшиеся в участии в бою против войсковой части у кабака Убели в Лиелварде. Крестьянки показали, что перевязывая раненых в помещении кабака они занесли прямо туда Мартина Лаблайкса, который служил кучером и хотели отвезти домой его сына Карлиса. Этого было достаточно, чтобы обвинить их в участии в боевых действиях. Участие М.Лаблайкса в революционных событиях признали многие другие допрошенные, он сам также не отрицал этого, только добавил, что сделал это по принуждению.⁴³ В ходе дальнейшего расследования Мартин Лаблайкс был исключен из числа обвиняемых, но его сын, Карлис Лаблайкс, в свою очередь, предстал перед военным судом 5 сентября 1907 года по обвинению согласно судебному иску в участии в вооруженном столкновении в Скривери и был приговорен к смертной казни, которую генерал-губернатор заменил ему пожизненной каторгой. 22 ноября 1907 года Рижский округ приостановил следствие по делу убийства Цимермана и его жены, поскольку виновных найти не удалось.

18 октября 1906 года к младшему помощнику начальника 3‑го участка Рижского округа явился крестьянин Скриверской волости Карлис Калныньш, который арендовал помещичью землю в имении Аузини. Он показал, что 17 октября около девяти вечера там появились двое вооруженных неизвестных людей. Он вышел и спрятался в другой комнате, а мать сказала, что хозяин уехал в Ригу платить ренту. Происшедшее напоминало то, что случилось здесь 22 августа. В тот раз точно так же вошли трое неизвестных, от которых Калныньш убежал через окно, взяли 6 рублей и велели достать еще 100, еще ночью. Тогда мать сказала им, что деньги еще не получили. Грабители обыскали дом и нашли 13 рублей, велели достать еще 87 рублей и грозили перестрелять всех жильцов дома и домашний скот, напомнили, что не оставят его в покое, так как Калныньш в первый год не принимал участия в революционном движении и не участвовал в нападении на Рембатское поместье.⁴⁴ Следующее нападение произошло 1 ноября 1906 года ближе к утру, когда двое неизвестных вооруженных людей ворвались в имение Аузини, но его хозяину Карлису Калныньшу снова удалось бежать через окно и скрыться у соседей. Дом был обыскан, мебель разбита, унесено 15 рублей, а через семь дней было велено достать еще 70 рублей, а иначе дом будет сожжен.⁴⁵

В «Книге памяти погибших в революционной борьбе» есть материалы, в которых говорится, что ранним утром 26 июня 1906 года хозяин имения Браждзи в Кастране в Кастранской волости Рейнис Тилликс заметил на опушке леса людей и решил, что это «лесные братья», и донес о них драгунам, которые стояли в Лиелаяском поместье. Прибывшие на место драгуны застрелили Паула Кейпенварлицса, тяжело ранили Яниса Клявиньша, который умер в тюремной больнице 5 июля, а третий из «лесных братьев», Лаздыньш, был ранен и умер в тот же самый день. Далее говорилось, что эти «лесные братья» отомстили Рейнису Тилликсу и убили его.⁴⁶

29 июня 1906 года командир 6‑го эскадрона 12‑го Мариупольского драгунского полка написал рапорт об этом происшествии, в котором говорилось что это, по крайней мере, доказывает невиновность Рейниса Тилликса. Около шести утра 28 июня в Лиелаяское поместье, где дислоцировался эскадрон, явился батрак Антон Чепикс из имения Браждзи Кастранской волости и рассказал, что рано утром на него в лесу напали незнакомые люди, велели повернуть телегу назад и пригрозили револьвером. Ему удалось убежать, хотя по нему несколько раз стреляли. В указанное место отправился корнет Лескинен со своими солдатами, они нашли колею на покрытой росой траве и шли по следам 3 версты. Наконец они нашли троих лежащих мужчин и часового, уснувших под деревом. Возгласы драгун разбудили спящих бойцов, но те не смогли открыть огонь, так как оружие дало осечку. Но они выполнили приказ поднять руки, только часовой успел встать. После этого «лесные братья» выстрелили в корнета Лескинена, но неудачно, после этого драгуны тоже открыли огонь, ранив крестьянина Кейпенварлицса в руку. «Лесные братья» бросились бежать во все стороны. Драгуны застрелили Павла Кейпенварлицса, тяжело ранили сосланного зимой в Кастранскую волость Яниса Лаздыньша, но ему, тем не менее, удалось скрыться. Стоявший на часах крестьянин Малпилсской волости Янис Клявиньш, которого охранял рядовой Мошлов, выхватил «браунинг» и тоже попытался выстрелить, но Мошлов выстрелил первым и ранил его. Раненого Лаздыньша [очевидно, раненого Клявиньша, так как Лаздыньшу удалось бежать. – Прим. переводчика] драгуны доставили в имение Калнс Кинени и перевязали; он назвал имена всех, и показал, что сбежавшим был крестьянин Кейпенской волости Эдуард Юрьевич Путныньш. В рапорте отмечалось, что ранение было тяжелым, раненый часто терял сознание и был отправлен в тюремную больницу, где и умер 5 июля.⁴⁷ Дальше события происходили следующим образом. Меньше, чем через неделю, а именно в ночь на 12 июля, «лесные братья» в отместку напали на имение Браждзи Рейниса Тилликса, без предупреждения начали расстреливать окна дома, которые были освещены. Число обитателей дома и членов семьи Тилликса не подсчитывалось; правда, в «Книге памяти погибших в революционной борьбе» упоминается о возгласах, чтобы женщины вышли во двор, но это очень маловероятно. Все же, даже если учесть тот факт, что Рейнис Тилликс пытался отстреливаться из револьвера, никто не был ранен, по крайней мере, в следственном деле об этом ничего не говорится. Неверно также сообщение, что «лесные братья» застрелили самого Тилликса, так как в следственном деле есть его свидетельство о происшедшем. Зато были подожжены все постройки, сгорел жилой дом, два амбара и гумно. Сгорел и домашний скот: лошадь, десять коров, десять овец, три свиньи, спасти удалось только одну лошадь. В протоколе опроса Р.Тилликс свидетельствует, что опознал одного из злоумышленников, когда зажег свет в доме, это был батрак Пургайлис из его собственной волости. На основании протокола его опроса не удалось найти никого, к делу было приложено лишь сообщение, что в ночь с 23 на 24 июля в карцере повесился Карлис Пургайлис из поместья Скуени⁴⁸, который очевидно не смог вынести пыток. Далее Рижский округ приостановил следственное дело, так как виновных найти не удалось.

В ночь с 9 на 10 августа 1906 года группа примерно из десяти человек напала на кабак Пуре в Огрской волости Цесисского округа, который принадлежал владетелю Огрской волости фон Пандеру, а арендатором которого был Янис Пургайлис. Напавшие потребовали деньги и, по сообщениям слуг, сильно избили 17‑летнего сына старосты, Павла. Его мать Анна была уведена в помещение магазина и несколькими выстрелами убита или ранена, а магазин сожжен. Павла убили или ранили в помещении кабака, который также был сожжен. Прислуге с трудом удалось спасти из пламени трех малолетних детей и вернуть их отцу, который той ночью вернулся домой из города. Судебно-медицинская экспертиза заключила, что от обоих погибших остались лишь незначительные фрагменты костей, и это не проясняло ход событий. Всего вместе с материальным ущербом вышло около 8000 рублей. Расследование было безуспешным и скоро было прекращено. В деле имеются письма отчаявшегося кабатчика Яниса Пургайлиса, что убийцы его близких остались безнаказанными, на Огрском рынке продаются его вещи, преступление совершено по решению Огрской боевой организации и об этом была издана прокламация. Складывается впечатление, что многие знали этих виновных, но назвать их боялись. Следствие было возобновлено, но снова было закрыто 2 декабря 1906 года из-за недостатка улик.⁴⁹

Здесь рассмотрена всего лишь небольшая часть операций «лесных братьев» из Мадлиены, и хотя с точностью сказать нельзя, все упомянутые события связаны с деятельностью группы Л.Лиепиньша (Стеньки). Он сам в своих небольших воспоминаниях в «Книге памяти погибших в революционной борьбе» не пишет о конкретных операциях, но признает, что в ликвидации группы значительную роль сыграли события 19 декабря 1906 года в имении Апсени Меньдзельской волости: «В схватке с «лесными братьями» погибли два урядника, правительство отомстило, убив четверых невиновных (отца и сына Бренциса и Яниса Аболсов, отца и сына – Яниса и Адольфа Озолиньшей), и в конце концов мы решили ликвидировать свою ячейку и готовиться к эмиграции».⁵⁰ В это время печать писала, что в каких-то четырех верстах от домов Меньдзельской волости находится стекольная фабрика, жители которых мало что знали о полиции. Тем вечером 18 декабря 1906 года их пришли проверить местный урядник Андрей Карклиньш и урядник из Адеркаши Роберт Либерс вместе с помощником волостного делопроизводителя, явившимся в военной униформе. За стекольной фабрикой и соседним имением Апсени в ходе обыска была арестована некая подозрительная личность. Его посадили в сани с охранниками, во вторые сани сели оба урядника, и двинулись обратно. Тогда из дома раздались выстрелы, Карклиньш был убит сразу, Либерс получил тяжелое ранение и умер вскоре. Когда на следующий день войска обыскивали все, арестованный сбежал, а заодно скрылись и 18‑летний старший сын арендатора Апсени Яниса Аболса и живший на стекольной фабрике Адольф Андрей Озолиньш. Все жители имения были арестованы и избиты. По приговору военно-полевого суда четыре жителя Апсени и стекольной фабрики были расстреляны за помощь «лесным братьям». Кроме того, в связи с этими событиями из Меньдзельской волости был выселен ряд крестьян: волостной староста Давис Дамбитис – за то, что разрешил им переночевать около своего дома после убийства обоих урядников, был сослан на пять лет в Енисейскую губернию; Эмилия и Матильда Грейфане, Хелена Гробиня, Мартин Витолс – на три года в Енисейскую губернию; Мартин Янсонс, Иева и Милда Крейберг – на три года в Вологодскую губернию; Мартин Лубавс, Рейнис Олтис, Рейнис Пурениньш – на три года в Тобольскую губернию; Петерис Рудзитис – на пять лет в Енисейскую губернию.⁵¹ Таким образом, за спасение одного из «лесных братьев» четыре крестьянина были расстреляны и двенадцать отправлены в ссылку.

По-видимому, Я.Лиепиньш (Стенька) был также автором обширного отчета «С мадлиенскими друзьями», который опубликовала газета социал-демократического направления «Таутас Тиесибас» [ «Народное право» – Прим. перев.] в октябре 1906 года, из-за этой публикации он, надо думать, и взял себе псевдоним «Стенька».

Пресса социал-демократических организаций в Латвии в период революции 1905–1907 гг.

В отчете описывались все трагические страницы партизанской борьбы в Мадлиенской волости с того времени, когда 19 августа 1906 года схватили «лесного брата» Упениекса, ставшего предателем, вместе с прибытием подразделений карательной экспедиции в соседнюю волость – в Висгале, Платере, Таурупе, Адеркаши, Ватране, Кастране. Были схвачены и убиты «лесные братья» Карлис Акерманис и Карлис Лусис, подвергались разорению и разграблению бесчисленные дома тех, кто поддерживал «лесных братьев», а их обитателей арестовывали и избивали.⁵²

Движение «лесных братьев» достигло своей кульминации летом 1906 года, что также повлияло и на количество крупных операций. Отряды бойцов совершали мобильные передвижения и эффективно уходили от преследователей. В то же время, постоянно усиливались репрессии в отношении любого сопротивления представителям власти, и 19 августа 1906 года было издано постановление о военно-полевых судах, которое вступило в силу 24 августа. В прессе Латвии он был опубликован уже на следующий день и вызвал шок и недоумение. Это постановление фактически объявляло полный произвол учреждений власти и их представителей в ведении расследований и вынесении приговоров. Рекомендовалось руководствоваться принципом: «в случаях, когда вина гражданских лиц в преступной деятельности не ясно очевидна, никакое расследование не требуется»⁵³, что на практике означало расстрел без всякого следствия – на основании лишь подозрения или доноса. Следует добавить, что заседания военно-полевых судов предусматривались за закрытыми дверями, без защитников, в присутствии лишь его председателя и четырех офицеров, а приговор требовалось вынести не позднее, чем за 48 часов и привести его в исполнение не позже чем через 24 часа. Постановление фактически исключало и процедуру обжалования, его могли осуществлять только высшие власти, то есть царь Николай II. Несколько дней спустя в газетах появились сообщения, что 28 августа в помещении Рижской городской полицейской управы состоялось первое заседание военно-полевого суда во главе с подполковником Витковским, который приговорил бойцов Мартина Мелнбардиса и Антона Арманьева к смертной казни через повешение.⁵⁴ В фонде прокурора Рижского округа обнаружились материалы этих дел, которые показывают, что следствие все же проводилось, и что 23 августа управляющий ограбленного книжного магазина Зихманиса Артур Валтерс и его кассирша Элизабете Леле опознали А.Арманьева как участника ограбления.⁵⁵ Постановление о введении военно-полевых судов и их деятельности было дополнено еще двумя циркулярами председателя Совета министров Столыпина – генерал-губернатору, губернатору и городским головам от 6 сентября и от 9 октября 1906 года. Они требовали от властей приложить максимальную активность для борьбы с мятежниками согласно предоставленным правительством чрезвычайным полномочиям, определив личную ответственность каждого должностного лица за эффективную работу судов, снова напоминая, что приговоры этих судов не могут быть отменены.⁵⁶ Показателен редакторский комментарий газеты «Таутас Тиесибас» в связи с этим постановлением: «Что касается Прибалтики, то от себя можно сказать с грустной иронией: для меня это не ново! Мы находимся сейчас в гораздо более страшном положении. Карательные экспедиции расстреливают людей и ведут войну даже без военно-полевых судов и в последнее время расстреливают совершенно невинных «главарей» только за то, что в этом районе происходят нападения на урядников или других стражей порядка. Поэтому несчастья Прибалтики от нового постановления не могут быть больше».⁵⁷ Следует отметить, что в дальнейшем военно-полевые суды главным образом работали в сельской местности и использовались для борьбы с «лесными братьями». Об этом та же газета сообщала читателям двумя неделями позже, что в Видземе теперь созданы и успешно работают 14 военно-полевых судов.

Надо признать, что начиная с лета 1906 года движение «лесных братьев» постепенно стало терять симпатии и поддержку народа. Положение крестьян было незавидным. Надзор войсковых частей, репрессии, физические расправы, экономические репрессии и месть, осуществляемые обычно владельцами поместий, введение коллективной ответственности за нападения «лесных братьев» и громадные денежные штрафы, которые налагались на целые волости за каждый проступок – таковы были будни крестьянина. Ни одна из операций «лесных братьев» не проходила бесследно, за каждой из них следовали операции карательных экспедиций, от которых страдали невинные люди, оказывавшие помощь «лесным братьям». В свою очередь, бойцы многих отрядов вскоре упали морально и превратились в обыкновенных грабителей, которые стали опустошать и убивать без разбора. Группы «лесных братьев», которые действовали под руководством ЛСДРП, стали более независимыми, и часто их связь с политической партией становилась чисто формальной. Так, «лесной брат» из Нитауре Я.Берзиньш был вынужден признать, что «группы «лесных братьев» не всегда следовали предписаниям партийной организации. Были случаи, когда они сами совершали террористические акты по своей инициативе. Часть «лесных братьев», хотя и небольшая, превратилась в бандитов, забыв об интересах революции и поставив на первое место личные интересы. Из-за этого в некоторых группах «лесных братьев» началось идеологическое разложение».⁵⁸ В советской исторической литературе принято считать, что многие группы «лесных братьев» скатились к анархизму, были меньшевиками, вышли из-под контроля партии и действовали под руководством других партий. Фактически, разными видами экспроприации занимались все бойцы социал-демократической партии, начиная еще с первых месяцев 1905 года, то же делали и «лесные братья». Многие группы «лесных братьев», так же, как и бойцы, балансировали на грани уголовной деятельности, и некоторые переступили эту грань. По-видимому, основой для оценки в этом случае были обстоятельства – либо доставлять добытые деньги в партийную кассу, либо нет. Видя сложные условия 1906 года, когда «лесные братья» очень скоро начали считать своим врагом часть зажиточного крестьянства и считали их законным источником материальных благ, требовали штрафы, изымали продукты питания, конфисковали ценности и разное другое имущество. Социал-демократическая пресса и революционные листовки были переполнены списками шпиков и предателей по волостям и округам и призывами к каждому честному человеку свести счеты с ними, которые не вызывали уверенности в своей объективности, а только в экспансии неконтролируемого насилия. Так, исследователь И.Ланцманис признает, что последний этап революции 1905 года омрачен хладнокровным сведением счетов «лесными братьями» с людьми, которые были сочтены врагами революции, и пишет, что в 1906 году «лесные братья» расстреляли 74 латвийских крестьян.⁵⁹ Жителям предлагали вооружаться, чтобы оказать вооруженное сопротивление карательным экспедициям и саботировать указания правительства. Но в это время отряды «лесных братьев» уже не могли или не считали своим долгом защищать граждан от репрессий властей.

Поздней осенью 1906 года движение «лесных братьев» сократилось, их сторонники были в основном уничтожены физически или находились в тюрьмах либо в ссылке, другие же после нескольких лет беспокойной и нестабильной жизни хотели вернуться к мирной жизни. Руководящие органы ЛСДРП в результате долгих дебатов тоже приняли решение – прекратить движение «лесных братьев». Еще на конференции сельской организации ЛСДРП в октябре 1906 года высказывались возражения против основания организации «лесных братьев», что «отдельные тайные боевые организации, не подконтрольные социал-демократии, не избежали падения до уровня простых бандитов, вызывают в народе ненависть к революционной борьбе и к отдельным “лесным братьям”», признав, что «лесные братья» являются переходной организацией, и им надо дать возможность легализоваться. Затем ноябрьская конференция постановила полностью ликвидировать организацию «лесных братьев», и что между организациями социал-демократической партии и «лесными братьями» нет ничего общего.⁶⁰ Часть групп и членов отрядов бежали в Россию, Эстонию, Восточную Европу и даже дальше, часть – с помощью поддельных документов легализовалась в Латвии – сделать это в таком крупном промышленном центре как Рига было нетрудно. Движение «лесных братьев» в селах Латвии окончилось. Его оценки неоднозначны. Хотя «лесные братья» были вдохновлены революционными догмами, но как утрата моральных ценностей, так и использованные правительством репрессивные методы борьбы оставили опустошительный след в сельской Латвии. Однако движение «лесных братьев» во многом помогло борцам революции 1905 года в Латвии избежать репрессий, сохранить и спасти жизни, а также примерно наказать предателей. 1906‑й год в Латвии остался в памяти народа как год «лесных братьев».

Примечания:

1 Latvijas Komunistiskās partijas kongresu, konferenču un CK plēnumu rezolūcijas un lēmumi. I daļa. 1904–1940. – Rīga: LVI, 1958. – 19. lpp.

2 Jonāne I. Partizānu cīņas pret kontrrevolūciju 1905.—1907. gada revolūcijā Latvijā // P. Stučkas Latvijas Valsts universitātes zinātniskie raksti. XXVI sēj. – 1958. – 124. lpp.

3 Apskats. – 1905. – 3. aug., nr. 60; Rīgas Avīze. – 1905. – 6. jūl., nr. 144; 1906. – 23. dec., nr. 285; Baltijas Vēstnesis. – 1905. – 13. sept., nr. 201; Latvijas revolucionāro cīnītāju piemiņas grāmata (далее – PG). 1. sēj., 1. d. – Rīga: Avots, 1976. – 183. lpp.; 2. d. – Rīga: Avots, 1980. – 45. lpp.

4 Revolucionārās cīņās kritušo piemiņas grāmata. 1. sēj. 1905. g. revolūcija. – Maskava: Prometejs, 1933. – 273. lpp.

5 Arājs. – 1906. – 31. aug., nr. 4.

6 Meteorologische Beobachtungen in Riga und Ustj-Dvinsk für 1906 // Korrespondenzblatt des Naturforscher-Vereins zu Riga. – 1906.

7 Augulis-Mazais J. Meža brāļu dzīve (1906. g.) // Krievijas Cīņa. – 1925. – 5. sept., nr. 103.

8 Екабс Аугулис (1874–1938) работал столяром в Яунгулбене и в окрестных поместьях, активный участник событий 1905 года, участвовал в стычках с казаками у в Стамериене и Цесвайне, конфискациях оружия, разгроме пивоварни в Тирзинском поместье, был в народной милиции. Осужден в ноябре 1908 года на судебном процессе по делу революционных событий в Тирзе, на пять лет отправлен в арестантскую роту. По истечении срока в 1912 году покинул Латвию. (PG. 1. sēj., 1. d. – 204. lpp.).