Читать онлайн Путь бесплатно

Глава 1

Вынужден вам признаться, что это вовсе не начало истории, но и не ее конец. Наше Путешествие начинается откуда-то с середины. Там, где утро только забрезжило на горизонте. В тот день, как это заведено во всех достоверных историях, шел дождь. Хотя тут я немного ввел вас в заблуждение, ведь дождь к тому времени уже закончился, и в воздухе висела необыкновенная освежающая прохлада, зовущая за собой.

Если хорошенько приглядеться к крыше обычного в этих местах здания, то можно заметить еле различимые башенки воздуховода. Если же в этот день вам посчастливилось захватить с собой бинокль, то, всмотревшись в черную гладь, вы бы обнаружили на одной из таких башенок человека.

Он сидел неподвижно, и взгляд его был прикован к горизонту. Волосы мерно колыхались под порывами ветра. Увидев его в первый раз, невозможно было сказать, что он чем-то отличается от всех остальных. Правда, было нечто неуловимое в его уверенной позе с подогнутой под себя ногой, в затертых до дыр джинсах и задумчивом взоре, устремленном к небу. Что-то в этом человеке приковывало внимание и заставляло рассказывать именно о нём, а не о ком-то другом. Похоже, на то были причины…

К слову, ему очень нравилась эта освежающая прохлада. Вообще тот момент, когда дождь заканчивался, и будто бы рождался другой мир, вызывал у него детский восторг. Казалось, что этот мир был лучше и, несомненно, чище прежнего. Вдыхая полную грудь пропитанного озоном и влагой воздуха, он чувствовал, как дрожь прокатывается по всему телу. В эти минуты особенно приятно думать, что если у природы выходит сотворить такое чудо за одно мгновение, значит, нечто невероятное может получиться у каждого.

На лице странного незнакомца блуждало выражение то ли глубокой мысли, то ли всепоглощающей тоски. Ему самому трудно было понять, что на душе в этот момент. Ловко спрыгнув с рукотворного возвышения на крыше, он пошел к краю, навстречу поднимающемуся полукругу солнца. Встав у самого обрыва, еще раз глубоко вздохнул и огляделся. Перед ним простирался обычный мегаполис, который так любит засасывать в круговорот повседневности, и с небоскреба хорошо просматривались замысловатые повороты городских улочек.

Покосившись по сторонам снова, он задумчиво закатал рукава и поднял руки к небу. От локтей до плеч они были испещрены символами, которые с первого взгляда казались зловещей клинописью. Присмотревшись повнимательнее, можно было увидеть, как первые из них начинали меняться, превращаясь в понятную всем речь, увлекая за собой остальные. Вскоре наш герой уже мог, особо не напрягаясь, читать оставленную неизвестно кем для него надпись, и она гласила следующее: «Будь осторожен. Всё не то, чем кажется. Если мир обманчиво привлекателен, и ты чувствуешь только хорошее, задумайся. В мире Путешествий нет боли, нет страха и печали. Всё имеет вкус, как в воспоминаниях детства и заветных фантазиях. Чувства обманчиво идеальны. Если это так, то ты спишь, и есть только один способ выбраться. Прыгай!»

Дочитав эти строки на неизвестном языке, человек опустил рукава вниз и огляделся вокруг. Всё было каким-то слишком уж правильным, и это настораживало. Всё так и звало остаться. Еще раз вдохнув свежий воздух, он произнес:

– Ну, была не была! – С этими словами Арсений шагнул в пропасть.

***

Вы когда-нибудь задумывались над смыслом слова «перемены»? Они приходят в жизнь, хочет человек того или нет, создается впечатление, что мы вовсе не имеем над ними власти. Именно так считал наш герой, один из топ-менеджеров крупной корпорации. Если бы читатель увидел его прогуливающимся по улице, то никогда бы не угадал, о чём тот думает в данный момент. Арсений же всеми фибрами души ненавидел размеренную жизнь, которая из одних четырех стен, домашних, гоняла его в другие надоевшие стены, рабочие. «Радоваться бы да благодарить судьбу за такую жизнь», – скажете вы, и будете, безусловно, правы. Правы для себя, но вовсе не для нашего героя.

К моменту начала этого повествования он уже давно потерялся. Потерялся в своем городе, в своей жизни, потерялся в себе. Вроде бы, всё, к чему он так долго и упорно стремился, достигнуто… И что теперь? Ну нет дальнейшего вектора – и всё тут! Застрял на месте, а если человек не движется вперед, значит, он медленно катится вниз. Так считал Арсений, и он имел на это полное право.

Именно в период таких жизненных переживаний в его жизнь ворвались Путешествия. Нет, это были вовсе не те круизы, в которых туристов сгружают в отель, и они валяются под солнышком на пляже, мерно поджариваясь с разных сторон. И даже не умопомрачительные и экстремальные вылазки к дикой природе. Не каякинг, сноубординг или какие-то другие виды спорта. Если говорить откровенно, Путешествия не походили ни на что из того, что уже приходилось Арсению встречать в своей жизни.

Как-то раз, просиживая очередной рабочий день за монитором компьютера, он лениво «серфил» странички в Интернете в поисках хоть чего-нибудь интересного. Но вокруг были всё те же унылые группы с одинаковыми «ржачными» картинками, которые «постили баяны» направо и налево, и столь же унылое множество мотивационных пабликов, рассказывающих ему то, что он давным-давно знал и постоянно делал. Неожиданно он наткнулся на еле приметную ссылку в переписке каких-то почти сумасшедших, которые вовсю обсуждали сны на форуме, посвященном эзотерике и всему, что с этим связано.

На криво слепленном сайте было много действительно интересного, Арсений даже привстал из своего огромного кресла и стал внимательно пожирать каждое слово. Сайт ослеплял неизвестными понятиями: «транссерфинг реальности», «осознанные сновидения», «сталкинг». Что означали эти слова, наш герой даже побаивался предположить, но всё было так увлекательно и необычно, что он сосредоточенно изучал каждую строчку, выуживал информацию по ниточке. Чуть-чуть поднаторев в предмете, он и сам включился в обсуждения. Всё оказалось не таким сложным, каким выглядело на первый взгляд.

На протяжении многих поколений люди пытались проникнуть в тайну человеческого сознания. Удавалось им это с переменным успехом. Многие сходили с ума, но вот наконец наше поколение смогло слегка приблизиться к разгадке. Только к разгадке чего? Вот этого-то никто толком сказать не мог. Было ясно, что в нашем подсознании заложена какая-то тайна, которую пока не познал никто, или почти никто. А посвященные, коих было ничтожное число, простому смертному были недоступны.

Арсений «подсел», как какой-то наркоман. Скупил все книжки на эту тему, скачал всевозможные «учебные» материалы – и вскоре мог утереть нос любому из участников дискуссии, но вовсе не этого он жаждал. Он хотел действовать, хотел присоединиться к чему-то действительно стоящему, и такую возможность давали Путешествия. В теории, не подтвержденной, правда, еще никем, можно было попасть в пространство между реальностями и использовать его для осуществления любых своих целей, для самопознания и самосовершенствования. Для Арсения это были не просто слова.

Через некоторое время после вхождения в эту среду его пригласили на закрытый семинар. Однозначно очень редкий, поэтому и крайне дорогой, но там разочарованию нашего героя не было предела. Семинар больше походил на секту, все улыбались и хлопали в ладоши, а затем лектор с умным видом поведал о том, что Арсений и без того знал на зубок. Правда во время фуршета, изрядно набравшись, этот самый лектор обмолвился, что один раз в жизни он имел счастье лицезреть настоящего Путешественника, но разговор у них как-то не заладился, и тот «испарился в ночи». Эту историю лектор рассказывал как анекдот, но Арсению достаточно было знать, что такой человек существует. Больше ничего и не требовалось.

***

Судьба всегда преподносит нам множество сюрпризов, и невозможно знать наперед, что будет с тобой завтра. Можно верить, конечно, что всё происходящее – лишь цепочка никак не связанных друг с другом случайностей, но судьба всё равно будет плести нить событий, которые приведут человека в нужное время именно в то место, где он должен оказаться. Или быть вовсе не должен.

Именно в таком месте не должен был находиться человек, стоящий посреди улицы в китайском квартале со скомканной бумажкой в дрожащей руке. Он был там только благодаря нелепому случаю, но, наткнувшись в Интернете на разговор посетителей одного ресторанчика, где, по слухам, можно было встретить старого мудреца-китайца, он машинально записал координаты на бумажке и, не обращая внимания на пристальные взоры коллег, вышел из офиса. Совпадение, что нужный человек сейчас находится именно в этом городе да еще чинно рассуждает о Путешествиях с посетителями какого-то ресторана, казалось нелепицей, но лучше всегда проверить. Да и ноги сами несли нашего героя вперед.

«А почему если мудрец, то обязательно китаец? Да еще старый? – думал он, пока ехал, а точнее двигался в сплошной пробке из пункта А в пункт Б. – Наверняка у него к тому же длинная белая борода и дебильная шапочка! Как этот мир предсказуем…»

Тем не менее ресторан производил достаточно приятное впечатление, всё было аккуратно и вполне благопристойно. В столь ранний час внутри никого не было, и персонал заботливо расставлял столы и стулья, готовясь к приходу посетителей. Когда Арсений вошел, все участливо прекратили свою работу и поклонились, на секунду застыв в свойственном китайским ресторанчикам приветствии.

«Да и на что я надеялся, придя в столь ранний час?» – подумал Арсений и, опустив плечи, поплелся к выходу, но выйти оказалось не так-то просто.

С ловкостью беснующейся макаки к двери задом подкралась уборщица, совершенно не вписывающаяся в интерьер. Ей удалось перегородить не только дверь, но и все подходы к ней между столиков, так что ничего другого не оставалось, как просто подождать, пока она отойдет.

– Чего тут стоишь? Что смотришь? – Она обернулась так резко, что наш герой от неожиданности даже слегка отпрянул.

– Да и не смотрю я вовсе, просто хотел выйти. Слышал, что у вас тут один старый мудрец бывает, да, видимо, рано еще, зайду после.

– Аа-а, так бы сразу и сказал, а то топчется тут… Ты это, наверное, про Василя говоришь? Бороду отрастил, значит, и мудрецом себя мнит, тоже мне еще… Да тут он, тут! Ты за угол загляни, он всегда там сидит. Кстати, и не припомню, чтобы его там не было. Странно это всё, чертовщина какая-то. – Уборщица, видимо, задумалась о чём-то своем и молча ушла в подсобку.

За углом, приютившись в прохладной тени, действительно сидел старый китаец, и вид его был до безобразия знакомым. Да, он, и правда, был похож на ходячий, а если быть уж совсем точным, сидячий стереотип: «старый мудрый китаец». Всё было при нём – и длинная белая борода, и оранжевый халат, и даже вытянутая трубка, из которой ввысь клубами уплывал дым. Разве что шапочки, которую так неистово клеил на этот образ наш герой, не было, но это не портило общей картины.

– Садись, – тихо, медленно и приветливо сказал он.

– Ээ-э… здравствуйте! Меня зовут Арсений, Арсений Товстолуцкий. Я к вам, собственно, вот по какому делу… Смотрел я тут Интернет… – быстро жестикулируя под пристальным взглядом китайца, стал тараторить наш герой.

– Не нужно лишней суеты, я знаю, зачем ты пришел. Я существую сразу в нескольких мирах, они по какой-то причине пересекаются, и в одном из них у нас уже был этот разговор, – не спеша продолжил китаец.

– Как это в нескольких мирах? Вы имеете в виду что-то наподобие матрицы? Несколько миров одновременно… я не понимаю… Это связано с миром сновидений? – ошарашенно затараторил Арсений и осел на стуле. Столь резкой откровенности он не ожидал даже от такого собеседника, и первая мысль была о том, что этот человек сумасшедший.

– Тебе не нужно понимать. Чтобы постичь таинство, нужно пройти не одну ступень обучения. С миром сновидений это связано мало, хотя и имеет к нему непосредственное отношение. Это отдельный путь, но узнать у кого-либо о «Пути» крайне сложно. Истинный Путешественник находит себе одного ученика за свою жизнь, от силы – двух, но, так как этот разговор уже был у нас, я знаю, что твои мысли чисты, и расскажу тебе о ступенях.

Старик начал свой рассказ, но речь его была витиевата и непонятна. Познавший иную реальность редко заботится о том, чтобы его поняли. Говорили они весь день и всю ночь. Теперь после работы Арсений мчался в этот ресторанчик, подсаживался за крайний столик, к столь необходимому ему источнику знаний. Старик говорил, а его ученик писал, стараясь не упустить ни слова из сказанного, чтобы потом попытаться осознать всё. Они беседовали почти до утра каждый раз, иногда спорили. Иногда даже ругались, не сойдясь в точках зрения, но неизменно на следующий день встречались, пока однажды старик попросту не пропал.

Как выяснилось, ни Арсений, ни кто-либо из персонала ресторанчика не знали даже его имени: кто-то говорил, что это бывший пьяница, в один момент «словивший» просветление, кто-то – что это нелегальный мигрант, приехавший из Монголии. Но точно никто не мог назвать ни его имени, ни адреса, ни тем более номера телефона.

Много времени наш герой убил на поиски и уже начал впадать в отчаяние, пока сам не нашел ответ на то, что произошло. Ответ был выписан в его блокноте, куда каждый день после работы он кривоватыми загогулинами записывал мудрые слова своего наставника. Дочитав блокнот до конца, Арсений понял, почему старик его покинул. Просто всё, что нужно, уже было сказано и осмыслено, и можно было приступать непосредственно к практике.

***

Старик разделил обучение на несколько ступеней, которые как лестница вели юного Путешественника от одного измерения к познанию чего-то нового. Первая ступень, по мнению Учителя, была самой простой, он называл ее «Создание собственного мира» и говорил об этом так: «Первое, чему учится молодой Путешественник, – это то, что наш мир не монолит, он состоит из великого множества частей – «Миров одного человека», которые в совокупности создают нашу реальность. Сложно понять, а тем более поверить в это, но стоит увидеть один раз мириады идущих по улице разноцветных сфер, как понимаешь, насколько до этого ты был слеп. Именно это послужило тому, что в разных культурах возникли понятия ауры и кармы. Эти полусферы и составляют «Мир одного человека», но природу их понимаешь позднее. Затем Путешественнику предстоит самое сложное: научиться видеть свой мир, а после – стать его хозяином. Для этого необходимо войти в особое состояние, находящееся между сном и бодрствованием, которое позволяет созерцать «свой мир». Некоторые используют для этого различные препараты, но истинному Путешественнику это ни к чему, он может видеть, а точнее – учится видеть сквозь слои реальности. Когда это становится частью его жизни, можно сказать, что Ученик познал первую ступень».

Арсению всё давалось как-то слишком просто. Внемля мудрым словам Учителя, он быстро постигал все азы и вскоре уже чувствовал себя, что называется, в своей тарелке в этом заново открытом им мире. И вот он уже мог расширять свое сознание, переходить из одного состояния в другое, и это доставляло ему огромное удовольствие. Он как фантом выходил из тела и бродил вокруг своей кровати, но далеко отходить боялся. Связь ослабевала, и он тут же просыпался.

Затем шла вторая часть обучения, а соответственно, и вторая ступень. Китаец называл ее «Принятием мира других». И Арсений не сразу понял, что именно это означает. Как ни парадоксально, сложнее всего даются не тренировки и вовсе не крушение обычной картины мира. Сложнее всего осознать, что ты не всемогущ. Все проходят через это, но ни у каждого хватает сил противостоять собственной натуре, алчущей власти… Именно это и является вторым испытанием.

Во время тренировок, а затем и свободных Путешествий по этому причудливому миру, порой приходит ощущение всесилия. Ты среди людей, но невидим, или видим по своему желанию. Этот мир одновременно и существует, и не существует. Возникает что-то вроде параллельной реальности рядом с нами, что непостижимым образом может влиять на вещи в реальности общей. К примеру, можно передвигать предметы, не прикасаясь к ним. Наверняка вы слышали о феномене полтергейста? Скорее всего, это были проделки Путешественника.

Со временем и вовсе удается изменять окружающий мир согласно своим желаниям: путешествовать на край Вселенной и вытягивать время как заблагорассудится. Самое поразительное, что ты при этом находишься в своей комнате и возвращаешься обратно, когда пожелаешь. Тело во время таких Путешествий отдыхает, а это значит, что с утра ты будешь чувствовать себя бодрым и выспавшимся, но забыть то, что происходило во время Путешествий, невозможно. Однако всё это чревато тем, что со временем вырабатывается «комплекс Бога».

Ничего уже больше не имеет значения, кроме этих Путешествий, мир кажется таким маленьким, а люди в нём – никчемными по сравнению со знаниями, которые ты постиг. На замечания отвечаешь грубостью, замыкаешься в себе, а с недоброжелателями разделываешься в другом мире. Поразительно, насколько неразрывно связанным оказывается в иной реальности всё то, что мы воспринимали как данность. Карма, аура или просто энергетические токи земли в этом Межмирье становятся вполне понятными и логичными: они призваны обозначать и связывать разные миры, пронзая насквозь реальность.

Каждый человек связан с природой невидимыми нитями. Если немного с ними поработать в состоянии злости, то выходит непредсказуемый результат, и редко он позитивен. В основном человеку начинает тотально не везти, вплоть до того, что он может провалиться в люк по дороге на работу и сломать шею. Пользуясь именно такими возможностями своего положения, начинаешь ощущать себя Богом: никто не может остановить тебя, ты сам себе хозяин, можно сказать, хозяин жизни. Так может продолжаться очень долго, пока не осознаешь, что ты такой не один.

Арсению повезло, ему помог Учитель, тот самый старый китаец. Просто однажды, когда Путешественник экспериментировал, кто-то постучал в дверь, и когда Арсений ее открыл, его с легкостью припечатали к стенке.

– Что ты творишь? – спросил Учитель. – Неужели не понимаешь, что они обычные люди? Такие же обычные, как и ты. В тебе нет ничего выдающегося, раз ты так поступаешь, даже не освоив третью ступень.

Приведя Арсения в чувство и напичкав нравоучениями в стиле восточных мудростей, наставник поведал, что на двух ступенях обучение не заканчивается, это всего лишь его начало. Самая главная ступень для Путешественника – третья, завершающая обучение.

– Тебя не удивило, что в твой мир беззастенчиво вторгся я, хотя ты считал его своим? – снисходительно спросил старец.

– Да, это кажется немного необычным, хотя я уже перестал чему-либо удивляться, – потирая ноющее от удара о стену плечо, ответил Арсений.

– И боль чувствуешь? Хотя раньше такого не было с тобой здесь, – улыбнулся китаец.

Это действительно казалось странным, раньше боли и неудобств в этом Межмирье Арсений не ощущал и всеми своими эмоциями управлял сам, а теперь, как он ни старался, плечо ныло всё сильнее, и боль разрасталась.

– А всё потому, что ты меня не слушаешь! Ты, макакоподобное субсущество! У тебя были планы и стремления, желание помогать людям, а сейчас ты на кого похож? Нашел конфетку – и бегает, хвастается всем! А вот что ты сделал хорошего за всё это время? Да ничего! Ходишь и портишь людям жизнь, хотя им и так несладко. Думаешь, они грубят по доброте душевной? Ан нет! Такими их сделали другие люди, точно такие же, как ты! – Наставник ткнул тонким крючковатым пальцем прямо в нос Арсению, и лицо старца в первый раз исказила гримаса злобы.

– Я, я, я думал… – внутри молодого Путешественника всё менялось, он осознавал свое положение и вообще тот круговорот неприятностей, которому стал причиной. Как понимал и то, что в итоге эти неприятности должны были дойти и до него самого.

– Думал он! Индюк тоже думал! Не для того я рассказал тебе тогда всё то, что ты знаешь. Не для того привел из обычного мира к воротам Пути. Тогда в этом ресторанчике я видел перед собой личность, я видел человека, а ты умудрился его испортить, да как тебе не стыдно! – Старец качал головой, но его нравоучения теперь звучали скорее шутливо, чем серьезно. – Тем не менее, – продолжил он, – я почему-то всё еще верю в тебя, и мне кажется, что Путь должен быть открыт тебе. Третья ступень – это и есть дорога к Пути, и не надо меня спрашивать, что это такое. У каждого свой Путь. Понять, что это, и пройти его нужно самому. Только тогда ты станешь настоящим Путешественником. Путь – это помощь, как бы глупо сейчас это ни звучало, никогда не забывай этого, – сказал китаец и протянул Арсению старый затертый до дыр фолиант. – Тут ответы, желаю удачи. – Затем Учитель резко вскочил и вышел в дверь, не дав сказать Арсению ни слова.

Оказалось, что фолиант можно прочесть только между мирами, в реальности его попросту не существовало. А когда Арсений оставлял его на тумбочке у кровати, утром там было пусто. В книге подробно разъяснялось, что представляет собой третья ступень, и как достичь ворот того самого Пути, о котором говорил наставник. Столь необычное знание манило юного Путешественника, и он не уставал применять прочитанное на практике.

На третьей ступени приходило знание о том, что, кроме мира людей, есть еще одно измерение. Измерение общее, в которое может попасть каждый страждущий после определенной подготовки. Процесс этот требовал неимоверных усилий и, как ни странно, денежных средств на реквизит.

Это измерение представляло собой отражение нашей действительности, было целым миром, созданным коллективным сознанием людей. На бумаге всё действительно казалось слишком заумным и путаным, но на практике это должно было выглядеть как дверь, за которой непрерывно идет сводка новостей. И в этом круговороте событий можно поучаствовать, увидев всё – от небывалого ужаса Вселенной до снизошедшей благодати – на свой выбор.

Тем не менее в фолианте было множество непонятных слов и запутанных предложений, которые можно было трактовать и так, и эдак. В частности, там говорилось, что в этом «Срединном мире» – как он там назывался – нужно найти дорогу, которая приведет к тому самому Пути. Сам Путь рассматривался чуть ли не как высшее благо: «Только благодаря Пути Путешественник может изменить реальность. Скроенная из обрывков реального и нереального, она склонна трансформироваться, но грани размыты. Недосказанность и отсутствие действий делают ее серой и обыденной. Именно сквозь эти грани и пролегает Путь страждущего. Каждая грань – свой мир, и каждый мир – лишь отражение мира реального. Эта связь не утеряна и соотносится друг с другом как часть с целым».

– Даже не знаю, что сказать по этому поводу, – думал вслух Арсений, – в этих мудреных фразах сам чёрт голову сломит, какая-то адская смесь буддизма с оккультизмом. Теперь понятно, почему Учитель отрастил эту смешную бородку. Видимо, придется, как всегда, всё познавать на практике. – И наш герой демонстративно щелкнул пальцами, знаменуя тем переход к следующей ступени.

***

Солнце, скрывая алый полукруг за почти неразличимой гранью горизонта, пыталось отдать земле последние лучи, всё более багровея и приковывая взгляды тех романтиков, которые с упоением смотрели на это чудо природы. Тем временем сама природа напряженно ждала вечера, а за ним и ночи – излюбленного времени Путешественников. И ожидание это было столь томительным, что даже непосвященному было бы понятно: должно произойти нечто нетривиальное.

Это нечто шепотом ветра проносилось по просторам необъятных полей и океанов, и шепот возвещал во всеуслышание:

– Путь. Путь! Нашелся человек, готовый вновь пройти Путь…

И было в этих словах что-то настолько привлекательное и завораживающее, что обычный человек, услышав этот шепот и не различив слов, ощущал радость. А этот вечер, вечер начала Путешествия, становился одним из великолепнейших дней в году, о которых вспоминаешь, даже не понимая причины своей радости.

Глава 2. Мир Срединный

У каждого человека на земле есть свой ограничитель: страхи и надежды, принципы и обещания. Но мало кто знает, что они – не просто каприз. За это отвечает целый раздел головного мозга, который призван не дать нам узнать слишком многого. Не приблизиться вплотную к тому, что может навредить и разрушить созданную нами же картину мира. Именно такой «ограничитель» и не пускает Путешественника в Срединный мир, ведь если ты не посвящен в тайны этого крайне непростого места, то можешь испугаться до смерти, а то и попросту сойти с ума.

Попадая в этот мир – мир грез и стенаний, мир, созданный и загаженный самим человеком, – ты уже не ощущаешь, что находишься вне реальности. Ты живешь в нём, чувствуешь, действуешь и можешь умереть. Страх и боль будут точно такими же, за одним исключением – ты проснешься, или, по крайней мере, должен проснуться…

У того мира множество названий. Кто-то именует его коллективным бессознательным, кто-то придумывает сложные технические термины, а кто-то, провалившись туда ненароком, и вовсе начинает утверждать, что побывал в Чистилище. Но Путешественник точно знает, что попал в Срединный мир, и это лишь один способ достижения цели, которой, несомненно, является Путь.

Древняя мудрость гласит: «Чтобы познать себя, Путешественнику необходимо пройти Путь, ведь именно прохождение оного делает из неопытного ученика настоящего мастера своего дела и ненароком меняет реальность».

У каждого, кто решится на это непростое приключение, согласно фолианту, который так яро изучал Арсений, непременно будет проводник. Ясное дело, что из-за туманности формулировок в этом документе невозможно было даже предположить, что или кто это будет. В строках посередине выцветшего и немного пожелтевшего листка с затертыми краями читалось: «И встретится избравшему Путь проводник, к двери ведущий, и будет это нечто своим для каждого. Чистому душой откликнется зверь знающий, заблудшему же обнаружить предмет нужно. Просто ни одному, ни другому в поиске дороги не будет, ибо Путь ведет к одной из сторон. Зла ли, добра ли – понять путник должен, и именно это и будет дорогой».

– Сложно это всё, – махнул рукой Арсений, – понапишут непонятно что, а ты разбирайся. Нет бы четкие инструкции давали. Где этот наставник, когда он так нужен?

Не знал тогда юный Путешественник, что понимание – тоже есть часть Пути, причем одна из самых сложных. Он забросил свои старания, сосредоточившись на проникновении в манящий Срединный мир. За подготовками и тренировками шли дни и недели, и в итоге – когда цель уже была так близка, а процесс полностью захватил Арсения – он и вовсе забыл то, зачем так стремился попасть туда. Наш герой уже мало походил на того серьезного человека в деловом костюме, которого мы знали ранее. Сейчас он напоминал скорее фанатика какой-то религиозной секты: бледное лицо, мешки под глазами, не вполне приятный запах и обвисший свитер – так он выглядел со стороны. Арсений взял отпуск и забыл обо всём, ведь всё время уходило на тренировки. Соседи даже начали за глаза называть его наркоманом и пропащим человеком. С одной стороны, это было именно так – всё перестало иметь значение в сравнении с той целью, к которой он шел, но с другой сам он знал к чему стремится и только это было сейчас важно.

Стоя с открытой книгой, бормоча что-то под нос и размахивая руками перед стеной своей квартиры, Арсений даже не заметил, что в углу появилась еще одна дверь, которой здесь никогда не было. Когда «Зоркий Джо», как это было сказано в каком-то анекдоте, всё же осознал, что в сарае не хватает стены, радость так захватила его, что он и вовсе забыл, зачем начинал свое Путешествие. Крадучись подойдя к этой зловещей обшарпанной двери и потянув за ручку, он отважно шагнул в густую темноту, открывшуюся с той стороны.

***

Матерясь и машинально отряхиваясь, наш герой с изумлением стал озираться вокруг. Находился он посреди вытоптанного поля, и двери ни сзади, ни сбоку не было.

«Вот влип, – пронеслось в голове, – как вернуться-то – вовсе и не было написано…»

А вокруг открывался сумасшедшей красоты пейзаж, причем слово «сумасшедший» здесь подобрано не зря – столь красивая и противоречивая местность могла возникнуть лишь у человека со смещенным чувством реальности. Проще говоря, у душевнобольного. Красным предзакатным заревом было залито всё небо, по которому, перемежаясь с молниями, плыли ало-черные облака. Солнце, цвета которому еще, наверное, не успели придумать, появлялось то тут, то там как-то произвольно – видимо, так, как ему хотелось. Ни деревьев, ни других значимых объектов вокруг видно не было. Может, и ветра не ощущалось из-за того, что он не шелестел в ветвях и не раскачивал стволы вековых дубов.

Зато вокруг открывалось небывалых размеров поле, на котором старательно были затоптаны созревшие посевы пшеницы. Вдалеке – на глазок, на северо-западе – виднелись горы, массивно и величественно возвышавшиеся над горизонтом. Даже с такого расстояния они казались настолько огромными, что можно было лишь догадываться об их истинных размерах. В принципе, на этом объекты заканчивались, и разглядеть каких-то еще ориентиров не удавалось.

– Так, и что теперь? – Арсений просто стоял открыв рот, любуясь столь необычной картиной и опустив руки от собственной беспомощности. Он понял, что этот мир не будет подчиняться его воле, здесь нельзя было полететь куда глаза глядят и создать из ниоткуда ванную, полную шампанского. Больше это было похоже на мир обычный, ту реальность, откуда наш герой так хотел сбежать. За одним исключением. Казалось, и это вполне могло оказаться правдой, что сила притяжения здесь в несколько раз больше. Сделав первый шаг, горе-Путешественник чуть не рухнул наземь, едва остановив себя рукой от падения. Что было делать? Ориентир был один, и к нему-то он и решил направиться.

– Эти горы… Ну уж очень они заманчивы, – горько пошутил Арсений сам с собой и на не сгибающихся ногах побрел к ним.

К слову сказать, метаморфозы творились здесь не только с силой тяжести, изменения претерпевало фактически всё: чувство времени, привычное понимание расстояния и ориентации в пространстве отсутствовали. Не было в этом причудливом мире ни дня, ни ночи. Трудно было сказать, сколько наш герой ковыляет по дороге к горам, хотя лично ему казалось, что прошла вечность.

Может быть, некоторые чувства тоже работали несколько иначе, чем в реальной жизни, но одно оставалось неизменным: чувство голода. Есть захотелось почти сразу, и желание чем-нибудь подкрепиться не покидало Путешественника, поминутно усиливаясь. Нарастало также и гнетущее ощущение безысходности. Уставший и изможденный Арсений рухнул на землю, и вдруг ему очень захотелось спать, что случилось с ним впервые в мире Путешествий.

«Да что же это такое? Правда, может быть, это и хорошо, – подумал он, – логично же предположить, что если заснуть в этом мире, то проснусь я в обычной реальности?..»

С превеликим удовольствием, и полный надежд, он погрузился в сон.

***

Снилось Арсению нечто непонятное и неконтролируемое, сравнить это, скорее всего, можно было бы с обычным сном на первых стадиях тренировок. Он прекрасно осознавал, что происходит, участвовал в процессе, но ничто не подчинялось его воле. Как некий наблюдатель он скользил по краю сна, не вмешиваясь, а сновидение дарило ему подсказки, которые еще нужно было разгадать.

Сначала дикий табун лошадей с сияющими глазами пронесся куда-то, и, как ни старайся, догнать их не получалось, даже используя правила снов. Они фыркали, зазывно мотали головами, звучала музыка, которая звала вдаль. Но когда Арсений обернулся, то понял, что зовет она его лишь в обратную сторону от той горы, куда он направлялся, хотя идти навстречу музыке было так легко и приятно.

Он пошел, не особенно соображая, что делает, но в полной уверенности, что там, куда он идет, всё гораздо проще и интереснее. Там его ждали обед и теплая постель, там был тот кров, которого он так желал, и чувство защищенности. И Арсений начал медленно забывать, что шел к горе и вообще куда-то двигался.

Но вдруг он почувствовал опасность, и табун лошадей, за которым он гнался, очень быстро унесся за горизонт, оставив его одного. Чувство опасности оказалось не ложным, и, как только лошади скрылись из виду, Арсений ощутил удар по голове. Он попытался было повернуться и попробовать защититься, но увидел лишь старого китайца, замахивающегося палкой во второй раз.

– Сейчас я врежу тебе хорошенько! – Палка с диким свистом рассекла воздух и ударила молодого Путешественника по правой щеке. – А теперь слушай, что я тебе скажу, надменный глупец! – Учитель был крайне серьезен, когда прошипел: – Ты забыл, зачем прибыл сюда и куда идешь. А если ты не напряжешься и не вспомнишь, то и вовсе будешь плутать тут вечно. Срединный мир – это тебе не шуточки! Некоторые всю жизнь бродят здесь, а кто-то остается и живет в грезах. Ты только что это видел. Этот мир подвергает тебя искушению, он не хочет меняться, как и всё вокруг, он не хочет, чтобы ты прошел Путь. И только тебе решать, будешь ты его искать или нет. Я помог тебе, как мог, постарайся впредь не спать, в этом может быть твоя дорога, и ты на верном пути».

С этими словами китаец растворился в воздухе, и Арсений очнулся всё там же, посредине поля. Гора была еще далеко, а есть хотелось сильнее, и он протяжно застонал. «Вот вляпался… Я так рассчитывал поесть дома, и снилось же ведь что-то. Хм, прямо как в старые добрые времена». – Он перевернулся на другой бок и дико закашлялся, гравитация делала свое дело.

Как ни старался, он не мог вспомнить подробности сновидения, но одно почему-то не выходило из головы – это голос старого китайца, постоянно нашептывающий, как назойливый ветер: «Продолжай идти…»

Это было похоже на то чувство, когда просыпаешься с утра и пытаешься собрать части сновидения в одно целое, и сам дивишься несостыковкам. Единой картины и даже отрывков, которые могли бы подсказать, что делать дальше, не вспоминалось. Тогда Арсений решил встать и оглядеться, что далось с превеликим трудом. Всё тело было словно прожевано, голова болела, и желудок будто пожирал сам себя изнутри. Когда всё же процесс подъема был завершен, то, оглянувшись через левое плечо, в противоположную от горы сторону, Путешественник вдруг вспомнил ту легкость, с которой табун лошадей обещал унести его вдаль. Тем временем голос, шепчущий в ветре, продолжал гипнотизировать: «Помни о своем предназначении».

И эти два противоречивых чувства слились в неимоверной силы вихрь, грозивший разорвать нашего героя изнутри. Но решение должно было быть принято, и именно это вызывало сейчас самые большие затруднения. Выбрать ли легкость и беспечность жизни в незнании. Скорее всего, даже смерть в этом причудливом мире, или дорогу в никуда, где многое неясно, а цель Путешествия туманна? Арсений напряженно думал, а так как вокруг ни единой души не наблюдалось, то делал он это вслух:

– Да, бывают в нашей жизни такие моменты, когда именно тебе – и никому другому – необходимо принять решение. И только от тебя одного зависит дальнейшее течение жизни. Сколько раз, по себе помню, когда такой момент настает, то становится очень страшно, просто сидишь и перебираешь разные варианты развития событий: что несет за собой та или иная дорога? Или бежишь к друзьям за советом. Но сколько раз лично я выбирал дальнейший путь – это всегда была самая легкая из возможных дорог. И к чему, собственно, это меня привело? – бормоча всё это, Арсений неосознанно шел куда-то. Полностью поглощенный мыслями, он даже не понимал, что движется. Просто брел и продолжал рассуждать: – Да ни к чему хорошему! Хочу сказать: то, что я оказался здесь и сейчас – это результат единственного волевого решения в моей жизни, в остальном же я просто обычный офисный планктон. Да, именно так! И хорошо, что я сейчас осознаю это, раньше же я и вовсе предпочитал думать, что всё нормально… Так что же мне делать? Больше всего на свете мне хочется упасть в мягкую постельку и, посасывая палец и попивая какой-нибудь горячительный напиток, мирно заснуть. Возможно, именно об этом я сейчас мечтаю, но достичь чего-либо в жизни можно, лишь перебарывая себя…

Завершив свой вынужденный монолог, наш герой поднял глаза и принял твердое решение дойти до конца, во что бы то ни стало. С этими мыслями Арсений сделал шаг вперед и споткнулся о камень. Чертыхаясь, он приподнялся на локтях и взглянул вверх. Вид был просто изумительным: на фоне иссиня-красного неба, испещренного вспышками то тут, то там появляющегося солнца, куда только мог достать взгляд, высилась монументальным колоссом гора. Неподалеку от нее был виден немного пожухлый лесок, по какой-то неведомой причине захламленный бытовым мусором, и в одной из этих куч было заметно какое-то копошение.

Если быть честным, Арсений испугался, а совершенно откровеннее – был перепуган до смерти! За всё его Путешествие по этой странноватой реальности ему ни разу не встретилось ничего и никого – лишь мертвая тишина и его собственные мысли. Не было слышно ни звука, ни тем более копошения, а если призадуматься, копошение – не самый приятный из звуков. Интуитивно юный Путешественник приготовился к драке, хотя со стороны это выглядело немного смешно: его лицо было помято после сна и исцарапано падением, волосы спутаны, а руки по локоть в грязи. Одним словом, сосед после попойки. И всё же он встал в стойку и терпеливо ожидал нападения.

Копошение тем временем прекратилось, и небольшая, приземистая и длинная тень скользнула к деревьям, а затем тишина опустилась вновь. Арсений стал пятиться вбок, не отрывая взгляда от того места, куда это нечто скрылось. И пятился он до тех пор, покуда не врезался в дерево. Изобразив непонятный жест то ли атаки, то ли мольбы о помощи, он махнул кулаком и осел, прислонившись к стволу. Тут же сверху, прямо напротив его лица, свесилось то, с чем он воевал всё это время. Это было вовсе не инопланетное чудище и не порождение другого мира.

– Хорек?! – непонимающе воскликнул Арсений, и сразу же в его голове возникла строчка из манускрипта: «Найди свое животное». – Хорек – это мое животное? Почему именно хорек? – непонимающе задавал он вопросы в никуда.

А само животное смотрело на него с нескрываемой заинтересованностью – повисший на хвосте и поджавший лапы, с наклоненной немного вбок головой, хорек выглядел крайне комично, и всё время что-то жевал. Насмотревшись вдоволь на этого непонятного пришельца, он с проворством скалолаза сбежал вниз по стволу и устроился у ног.

«Может быть, его нужно съесть? – Арсений облизнулся, и желудок подтвердил, что намерения эти ему очень нравятся. – Ну не зря же я его нашел? Должна быть этому какая-то причина?»

Хорек повернулся и посмотрел на нашего героя с таким нескрываемым презрением, будто бы тот хотел проверить, бездонная ли яма, кинув туда самое важное в жизни.

– Ну ладно, ладно! Пошутил я, что ж вы, хорьки, шуток не понимаете, – расстроенно промямлил юный Путешественник, и уже серьезней добавил: – Ну, раз ты мой спутник, у тебя должно быть имя. Ты такой, видите ли, умный, и я буду звать тебя… Бо! И не обольщайся, это сокращение от «ботаник»! Хорек-ботаник – ядерное сочетание! – ухмыльнулся Арсений, на что сам хорек только фыркнул и махнул головой вдаль, будто бы намекая: пора идти.

Путь предстоял неблизкий и, по всей видимости, нелегкий, поскольку – без всяких компромиссов – Бо направился прямо к основанию горы. Несмотря на всю свою неказистость – маленькие лапы, достаточно объемное пушистое тельце и несуразной длины хвост – двигался он крайне шустро. Арсению приходилось поторапливаться, чтобы поспеть за ним. На самом деле, наш герой вовсе не знал, хорек это или нет. Может, это существо было порождением этого мира, однако в представлении Арсения хорьки были именно такими, и серо-черный окрас животного лишь подтверждал это.

Они карабкались на уступы, преодолевали ущелья, реки – и казалось, что усталость вовсе не берёт. Арсений постоянно что-то напевал, и если мелодия выходила удачной, то Бо даже пританцовывал на ходу, но ни на секунду не останавливался.

– Я-то думал, дорога будет шоссейной… или проселочной, ну или хотя бы тропкой. Но чтобы затерянной в джунглях, да еще и которую знает один лишь хорек – такого предположить не мог, – посмеивался Арсений и продолжал насвистывать мелодии и думать о чём-то своем.

Тем временем (а время здесь различить было крайне сложно) за последним уступом показалась вершина. Вид отсюда открывался великолепный: с одной стороны – затоптанное поле, купающееся в сизом тумане, с другой – тот самый захламленный лес, который тонул в красноватой мгле. Ветра здесь не ощущалось, и было как-то не жарко и не холодно. Комфортно, одним словом.

Хорек остановился ровно посередине площадки и вскарабкался на небольшой камень, что стоял тут будто бы специально для него, а во взгляде легко было прочесть: «Теперь ищи сам…»

Арсений почесал макушку и огляделся. Сначала он ничего необычного не заметил, но, присмотревшись повнимательнее, стал смутно осознавать, что на северо-западе что-то не так. Прищурившись, он пошел по направлению к неясным очертаниям, и тут же, как назло, подул ветер, которого не было на протяжении всего пути. Ветер подхватил пыль и мелкие камешки, что валялись вокруг, и стал метать целенаправленно Арсению в лицо.

Прикрывшись рукой, Путешественник шел вперед, шаг за шагом приближаясь к цели. И тут ветер прекратился, причем его не стало так резко, что наш герой чуть не упал. Протерев глаза, он осмотрелся. Всё было точно так же: Бо сидел на камне, и вокруг, вроде, ничего не изменилось. Кроме одного – неподалеку, в выступе скалы, оказалась вырублена дверь с немного ироничной табличкой: «WELCOME!»

– Добро пожаловать, блин! – сплюнув пыль, набившуюся в рот, с трудом произнес Арсений. – Вот и всё, – думал он, двумя руками открывая дверь, за которой оказался темный сырой коридор. Ни факела, ни фонарика не было, так что пришлось двигаться наугад. Впрочем, вскоре глаза привыкли к полумраку и стали различать стены. Но вход всё удалялся, и вот уже Арсений остался почти в полной темноте. Погрузившись в свои мысли, он вдруг наткнулся на еще одну дверь.

Разглядеть ее было почти невозможно, но на ощупь она показалась очень знакомой – это была та самая облупленная дверь, через которую он попал сюда из своей квартиры. Чуть не подпрыгнув от радости, Путешественник рванул ее на себя и едва не сиганул в темноту, которая была за ней. К себе в квартиру он не попал, ведь пола под ногами не оказалось, и с резким пронзительным криком наш герой полетел в черную бездну, успев лишь прошептать:

– Неужели на этом всё?..

Глава 3. На минуту позади всех

Арсений проснулся в своей кровати словно от резкого толчка. Теперь из недавнего Путешествия он помнил всё, до мельчайших подробностей. Оно казалось лишь мимолетным видением, фантомом или же простым сном, что так часто чудятся человеку. Ночным кошмаром.

Немного придя в себя, наш герой сел на кровати и огляделся. Несомненно, он был в своей квартире, вокруг всё было очень знакомо, но как-то по-другому. Этого нельзя было объяснить, просто всё выглядело не так: квартира была чересчур убрана и даже старательно вымыта, а стены вообще как будто блестели. По крайней мере, такой чистоплотности Арсений за собой ранее не замечал. Как ему помнилось, перед Путешествием его квартира и вовсе представляла собой ядерную катастрофу и логово маньяка в одном флаконе. Сейчас же всё находилось на своих местах, как это было еще до начала нашей истории. Снова в голову закралась мысль: а вдруг это лишь обычный сон и ничего более…

Об этом говорило почти всё: и старательно составленное расписание, что лежало на тумбочке, и стакан воды, так заботливо поставленный у изголовья кем-то. Собственно, кем именно – Арсений вскоре понял, когда до боли знакомая женщина вышла из кухни и приветливо улыбнулась.

– Доброе утро! – дружелюбно сказала она. – Есть хочешь?

– Да, пожалуй, не откажусь, – стараясь не выдавать смятения, промолвил Арсений. Он никак не мог припомнить имени девушки, хотя явно знал ее. «Может, я видел ее на работе? Да, скорее всего, так и есть».

Он начал усиленно вспоминать, но в голове были лишь туман и прошедшее сновидение. Да, видимо, сон был крайне реален – и привидится же такое! Точки над и поставила свадебная фотография на стене, неподалеку от входа в ванную.

«Вот чёрт! Как можно забыть собственную жену? Наверное, я вчера слишком много выпил. От этого, скорее всего, и голова так болит, – подумал Арсений и взял с тумбочки заботливо приготовленные стакан с водой и таблетку. – А хорошо всё же иметь жену!» – усмехнулся наш герой про себя.

Тем временем завтрак уже стоял на столе. Проходя мимо холодильника, Арсений невольно заметил клетку и удивился: «Почему мой домашний любимец – хорек? Хотя, если уж я не сразу вспомнил свою собственную жену, то вполне объяснимо, что забыл и домашнее животное. Кстати, это вполне подходит под объяснение моего неадекватного сна, где главными действующими лицами были хорек по имени Бо и какой-то китаец».

На холодильнике была прилеплена записка, заботливо выведенная женским подчерком: «Не забудь покормить Бо!»

«Странно… – подумал Арсений. – Ну и приснится же такое, – он уже ничуточки не сомневался, что это был обычный кошмар. – Да я же опаздываю!» – опомнился он вдруг.

Арсений не знал, почему об этом вспомнил, но какое-то гнетущее чувство заставляло его думать, что он безнадежно опаздывает. Хотя у него была еще целая минута, он быстро оделся, проглотил завтрак, на ходу выпил кофе и выбежал из дома.

Стоит отметить, что на улице всё тоже изменилось, и ощущение того, что здесь что-то не так, не оставляло ни на секунду. Улица была какой-то чересчур чистой и вылизанной, будто с фото в глянцевом журнале. Повсюду стояли рекламные стенды, которые почему-то горели даже днем, а люди передвигались какими-то организованными группами, чего раньше Арсений никогда не замечал. Пожав плечами, он пошел по направлению к работе, ненароком остановив взгляд на одной из многочисленных светящихся реклам. «Наша продукция – ваш Путь к новой жизни!» – гласила надпись, а рядом высилась непонятная конструкция величиной с двухэтажный дом.

«Странно… – только и подумал наш герой. – Причем здесь это?»

Тем не менее ощущение чего-то странного и чуждого не покидало Арсения. Он, вроде бы, находился в одном месте, а был совершенно в другом. Впрочем, объяснить это было невозможно. Сев в машину, он доехал почти без пробок, но всё равно опоздал – на часах было 9:01, и ему было дико обидно от этого. Причем, как оказалось, опаздывал он почти везде и – как ни старался выходить заранее или делать работу максимально быстро – ничего не получалось. А когда взгляд падал на часы, ему постоянно не хватало этой проклятой минуты.

На обед Арсений, совершенно уставший и взмыленный, отправился в тот же парк, где любил бывать всегда. Однако, присев на скамейку и развернув свой любимый фастфудный бутерброд, он укрепился во мнении, что что-то здесь всё-таки не так. Только вот что?

Во-первых, он везде опаздывал, что бы ни делал. Это, конечно, досадно, но странным было другое: он почти не видел людей. Они будто бы курсировали мимо него, на секунду задерживаясь в поле зрения и продолжая свое призрачное путешествие. Причем все люди были, как бы это лучше сказать, какими-то нереальными. Будто это и не люди вовсе, а их копии, расставленные как статисты. Сами же обладатели этих тел и личностей уже прожили этот момент ранее. Арсения даже передернуло от таких мыслей, и он присмотрелся к соседу по скамейке. Тот мирно жевал свой бутерброд и, похоже, для него не было ничего важнее.

– Добрый день! – ободряюще улыбаясь, сказал наш герой. – Приятного аппетита.

В этой фразе не было ничего социально неприемлемого, но сосед как жевал, так и продолжил жевать еду, даже не обернувшись и никак не отреагировав.

«Вот народ нынче пошел», – подумал Арсений, прислушавшись к уличному радио, по которому вновь передавали рекламу. «Найди свой Путь, не смотри на остальных! Если тебя мучает неопределенность, и ты хочешь понять, в чём же дело, запишись на психологические курсы доктора Тианя!» – бодрым звенящим голосом чеканила диктор.

– И вам приятного аппетита! – Вдруг обернулся сосед и, приветливо улыбаясь, поднял свой бутерброд.

«Да в чём же тут дело?» – окончательно запутавшись, подумал Арсений. Он посмотрел на часы и понял, что снова опаздывал на одну минуту.

***

Город тем временем жил своей жизнью: его идеальные улицы продолжали пропускать через себя толпы прохожих, которые ничего не подозревали ни о его идеальности, ни тем более о человеке, который постоянно везде опаздывал. Причем, похоже, замечал это только он.

– Да ладно, какая-то минута, – сказали бы вы. Но если случайность превращается в правило, то тут уже не до смеха. И всегда, когда наш герой смотрел на часы, он видел там время на минуту больше положенного срока.

Эти события толкнули Арсения на размышления о собственной жизни – о том, как он всегда опаздывал и не придавал этому особенного значения. Вспоминал он также, как опаздывали другие, и как это его всегда раздражало. И именно здесь и сейчас это приобрело ощущение той злосчастной минуты, из-за которой он находился позади всех. Люди отвечали с опозданием, и можно было заметить, что они уже давно разделались со всеми делами, которые некоторым лишь предстояло еще начать.

Не успев закончить всю свалившуюся на него работу, Арсений был вынужден остаться внеурочно. А когда все уже ушли, и он сидел один, медленно и безучастно покачивая карандашом, вдруг в полутемном офисе раздался телефонный звонок. Немного удивившись, он дотянулся до трубки. Раньше никому не было дела до того, что он задержался на работе. «Лиза. Дом» – гласила надпись. Так вот как звали его жену! За столь насыщенный день он уже оставил попытки вспомнить ее имя, да и, если честно, так забегался, что забыл даже о ее существовании. Хотя разве это возможно – забыть, что у тебя есть жена?

– Алло, – спокойно ответил он.

– С тобой всё в порядке? – прощебетал женский голос. – Раньше ты всегда предупреждал, что задержишься, а сегодня… прошло уже полчаса, и ты даже не позвонил! – голос был раздраженно-плаксивым, и Арсения захлестнуло чувство вины.

– Ну извини меня, дурака такого. Что-то я совсем заработался, знаешь, сумасшедший денек выдался. – Он посмотрел на часы: с окончания рабочего дня прошла тридцать одна минута, и это уже начинало бесить.

Немного помедлив, женский голос ответил:

– Ладно, приходи побыстрее, а то я знаю, какой ты у меня занятой. Целую. – С этими словами трубку повесили, и тут наш герой по-настоящему взгрустнул. Он не помнил собственную жену, везде опаздывал на злосчастную минуту и даже не узнавал город, хотя он и был как две капли воды похож на тот, в котором он когда-то раньше жил.

«Может, просто сон затянулся, и вскоре я всё-таки проснусь», – думал он, сосредоточенно глядя в окно, за которым – почему-то в вечернее время – вешали огромный плакат величиною с целый дом.

Когда рабочие справились с задачей, на нашего героя смотрел исполинских размеров портрет китайца. И субъект этот, с умным видом показывающий на Арсения указательным пальцем, был ему смутно знаком. Да, конечно, у него были очки профессора, на лысо выбритая голова и коротко стриженная белая бородка, но определенно, этот китаец кого-то очень напоминал. Через полчаса напряженных стараний наш герой всё же его вспомнил: это был именно тот человек из сна. «Клиника доктора Тианя, найди свой Путь!» – гласила табличка внизу плаката.

– Да, странные всё же эти сновидения… Увидел человека на плакате – и он появляется во сне в виде какого-то старца из китайского эпоса, свихнуться можно…

Но какое-то предчувствие не покидало Арсения, и он набрал номер, указанный внизу этого странного объявления. В надежде на то, что всё окажется лишь его выдумкой. Возможно, это даже какое-то заболевание, тогда ему помогут? К слову сказать, прием стоил недешево, но, пораскинув мозгами и не исключая, что это всё-таки сон, Арсений заказал билет к психоаналитику.

Следующий день ничем особенным не отличался: покормив хорька, который так длительно и с упреком изучал его, что Арсению стало не по себе, тот отправился на работу. По дороге он снова постоянно куда-то опаздывал, и к концу дня явно чувствовал, что психоаналитик ему действительно нужен. Позвонив жене и предупредив, что задержится (всё же этот урок был усвоен), он отправился по указанному адресу.

И вот перед ним возникло небольшое двухэтажное здание, со всех сторон словно подсвеченное огнями иллюминации. Несмотря на обильную рекламу, которой пестрел весь город, на самом доме не было даже вывески. Правда, вахтерша отлично знала, где находится нужный Арсению кабинет, и, ехидно улыбнувшись, указала налево.

В кабинете, вальяжно развалившись в кресле, сидел тот самый китаец и курил сигару. Грузно пуская в потолок клубы дыма, он начал разговор первым:

– Добрый вечер! Присаживайтесь, пожалуйста, и начните, если возможно, с того, что привело вас ко мне в столь поздний час. У вас что-то не так, или я ошибаюсь?

Он говорил так заискивающе и даже с небольшой издевкой, чего никогда не мог бы позволить себе обычный психоаналитик. Складывалось впечатление, что этот китаец просто прикидывается или играет какую-то роль, вот только какую и зачем – Арсений понять никак не мог. Тем не менее он ответил:

– В последнее время всё кажется мне каким-то неправильным, я бы даже рискнул сказать нереальным. Пожалуй, это и есть повод для моего визита. Кстати, мы нигде не могли встречаться?

– Да, да, да! Многие где-то со мной встречались, но это лишь эффект этой вездесущей рекламы вокруг. Вы не находите? – старик отвечал без заминки, какую делали все остальные, это зажгло еще больший интерес к его персоне. А он тем временем продолжал: – Вы же по более интересному вопросу зашли, чем все предыдущие мои посетители. «Он меня бросил, помогите, у меня депрессия…» Тьфу ты, проклятые людишки… Ой, ну это я что-то заговорился. Нереальное, говорите? И давно это у вас? Хотите поговорить об этом?

– Ну, если честно, я думал… – Арсений начал было свою речь, но был перебит этим необычным человеком.

– Ой, да ладно! Как будто можно было повестись на эту психологическую ерунду! Сейчас бы ты разнылся, рассказал, как у тебя всё плохо. Я бы кивал участливо головой и в конце концов просто положил бы твои денежки в карман и забыл всё в три счёта. И я бы забыл, и ты, а вопрос-то совершенно в другом. Вопрос в том, почему тебя беспокоит это, и почему ты пришел в этот неурочный час именно сюда, именно ко мне, свихнувшемуся старому психологу? Еще вопрос – почему я кажусь столь знакомым? И наконец – «финита ля комедия» – с чего это вдруг ты опоздал на одну минуту? И, как я подозреваю, опоздал сегодня ты не только ко мне.

– Откуда вы это знаете? – округлил глаза Арсений. – Я хотел задать именно эти вопросы, просто не знал как.

– И не задал бы! В этом вся проблема! Все люди боятся, что их сочтут сумасшедшими, поэтому поступают как все, но твоя проблема в другом. Тебе нужно кое-что вспомнить. Только тогда ты сможешь во всём разобраться. Я тебе тут не помощник, ведь это всё же твой Путь, а значит, тебе всё это и разгребать. Но вот декорации, конечно, безобразные! – вдруг произнес он, встал со своего кресла и направился к Арсению.

– Что? Какие декорации? О чём вы говорите? – опешил от такого поворота разговора Арсений.

– Вопросы, опять вопросы! Всё как-то слишком банально, не находишь? А теперь время просыпаться, – выпалил сумасшедшего вида психолог и ткнул указательным пальцем нашему герою в лоб.

От резкого толчка сознание вернулось, и Арсений открыл глаза. Первым делом он посмотрел на часы – будильник не сработал, и на табло светилось: «8:01». Он проспал одну минуту.

– Чёрт, это был сон! Проклятый китаец преследует меня даже во сне. Я же его помнил по тем кошмарам, что снились мне раньше. Да, это именно он был там! – с этими словами Арсений поспешил к столу, где его уже ждал завтрак.

Затем в жизни нашего героя потянулись дни, как две капли воды похожие на предыдущие – он везде опаздывал и дико нервничал по этому поводу, но как только выдавалась минутка, то всё время думал о том странном сне и о старом китайце-психологе. Плакатов с его физиономией больше не встречалось, и старательные поиски в Интернете также не дали ровным счетом ничего. Правда, думалось не только о самом китайце: очень много времени Арсений размышлял и над его словами, которые поначалу показались банальным бредом сумасшедшего. Чем больше наш герой вдумывался в них, тем больше смысла в них проявлялось. Он действительно забыл о чём-то. В его памяти стояла огромным непробиваемым валуном стена, которая не давала ему понять, в чём же, собственно, дело. И теперь, с упорством эволюционирующей макаки, он пытался процарапать в ней отверстие.

Сколь бы безуспешными не казались со стороны его усилия, вскоре стена всё же дала трещину, и воспоминания потекли рекой. Не сказать, что они были приятны или конструктивны на первый взгляд, но волна забытого захлестнула Арсения с головой. Он вспоминал, как везде опаздывал ранее, и теперь это казалось ему настоящей катастрофой. Будучи человеком практичным, он автоматически подсчитал потерянное время – свое и тех, кто его ждал. В итоге получилась нелицеприятная картина: минут ожидания, если их сложить и помножить на потраченные зря нервы, могло бы хватить на несколько полнокровно прожитых жизней. В глазах так и стояла картина сидящего за столиком и ждущего кого-то скелета, что сжимает в руке часы, которые спешат на одну минуту.

С этими мыслями Арсений словно вернулся в реальность, если это можно так назвать. Он посмотрел на часы – еще можно было посидеть, хотя он и не досчитался одной минуты. Но усилием воли наш герой заставил себя выйти из дома на десять минут раньше. После этого всё как-то резко изменилось. Люди стали обращать на него внимание, и их стало несоизмеримо больше. Ко входу даже пришлось проталкиваться с силой. В фойе он взглянул на часы, в запасе было еще несколько минут, но на всякий случай Арсений ускорил шаг.

Тут же затрещал телефон. Звонила жена, но брать трубку и разговаривать – не было времени, нужно было прийти заранее, ну или хотя бы вовремя. Все вдруг стали неожиданно приветливыми и как-то настойчиво пытались остановить Арсения, чтобы поговорить. На лицах некоторых даже промелькнуло выражение отчаяния, но до двери осталось всего несколько метров, и наш герой побежал.

С диким треском он рванул ручку. В офисе, куда он спешил на совещание, царила всё та же отрешенно-деловая атмосфера, за одним исключением. Когда Арсений вошел, все одновременно повернули головы на часы, что висели на стене. Время было без трех минут два, он прибыл вовремя.

Тут же реальность начала необратимо меняться. Вокруг стали проноситься непонятные клочки и черточки, которых тут в принципе не могло быть, пол заходил ходуном, и мир словно смазался перед глазами. Потом сверху что-то упало, пол стал терять устойчивость и проваливался сам в себя, увлекая уже невнятные силуэты тех людей, что были так реальны секунду назад. Стены также потихоньку расклеивались и загибались клочками мятой глянцевой бумаги, открывая спрятанную за собой непроглядную темноту. Звуки смазались, затем Арсений отключился.

***

Резко набрав воздуха в грудь, наш герой сел на постели и вытаращил глаза в стену. Он дышал так глубоко, что, казалось, еще секунда – и его легкие взорвутся, а он сам превратится в ничто. Вокруг царил всё тот же хаос, который он оставил некоторое время назад, когда открыл ту злополучную облупленную дверь в стене. Сколько времени прошло с того момента, Арсений сказать не мог. Дикий затхлый запах покинутой квартиры резко ударил в нос, все внутренности будто бы скрутило изнутри, и он стремглав бросился к туалету.

«Что из всего увиденного было правдой?» – крутилось в его голове. Уже было не разобрать, где реальность, а где вымысел, и это сводило с ума. Хотя, может, это и не сводило с ума, может, он попросту уже был сумасшедшим? Тогда всё становится на свои места: человек берёт отпуск, запирается у себя дома и путешествует по выдуманным им самим мирам. На всякий случай он посмотрел на часы и с облегчением вздохнул – он никуда не опаздывал, да и вообще вся обстановка казалась ему гораздо более реальной, чем та, в которой он пребывал последние дни.

За этими мыслями его и застал стук в дверь, но кто бы это мог быть? Полностью погрузившись в свои Путешествия и переживания, Арсений разорвал почти все связи с внешним миром и лишь изредка выходил в магазин. Тем не менее он быстро пошел открывать, вдруг четко осознав, что это очень важно. На пороге стоял тот самый китаец – его Учитель. Сколь благочестивым он казался на первый взгляд, столь беспардонным был на самом деле. Не спрашивая разрешения, вошел и, спокойно миновав опешившего хозяина квартиры, воскликнул:

– У-у! Во что ты превратил свое жилище?! Ненароком кто зайдет – подумает, что ты сумасшедший! Да ты и сам, небось, уже об этом подумал? Да ладно, оно у всех так. Спешу тебя обрадовать: ты не сумасшедший, и, к слову, именно сейчас ты находишься в общей реальности. Он прошел на кухню и начал что-то мудрить с кофейниками.

У Арсения попросту не было слов, чтобы что-то спросить, да и вообще вымолвить хоть что-то не получалось. Он как дурак жал плечами и проделывал руками какие-то беспомощные жесты. Тем временем китаец продолжал:

– Да, я смотрю, ты достаточно бодрый, в первый раз оно и похуже бывает. Вон у меня, к примеру: Учитель только через неделю появился после возвращения, я уж думал в психлечебницу сдаваться. – Кофе приятно закипал в турке и распространял присущий зернам аромат. – Ну да ладно, тебе, небось, интересно, что же с тобой произошло? – Он ловко подхватил турку и быстрыми четкими движениями налил две чашки кофе, одновременно продолжая говорить: – Не надо, не отвечай, знаю я твое состояние. На, пей! – Он протянул Арсению чашку кофе. – Могу тебя поздравить, ты нашел дорогу к Пути, о котором мы так долго с тобой болтали. Только я, наверное, забыл упомянуть тогда, что Путь – это путь духовного совершенствования, и придется тебе покопаться в своих грешках, да и в грехах других, чтобы исправить эту реальность. Но ведь никто и не обещал, что будет просто.

Теперь о самом Пути. Он будет состоять из множества отрезков разных миров. Каждый мир для тебя будет реальностью. Правда, понимать, что он нереален, вскоре станет проще. Каждый мир также будет загадкой, ответ на которую сможешь найти только ты сам. И чтобы выбраться оттуда и продолжить свой идти вперед, тебе придется сначала решить ее.

Китаец замолчал, отпил кофе и заговорил снова:

– Когда миры станут приходить к тебе – это сказать сложно. Для каждого свое время, но отключаться от реальности не стоит. На всём протяжении Пути много дней, недель, а то и месяцев придется проводить здесь, так что не бросай эту жизнь на произвол судьбы. Сейчас пару слов о следующем этапе: он будет не из простых. Со временем ты научишься осознавать, что это именно ты находишься в иной реальности, но на втором этапе помнить этого не будешь. Это будет другой Арсений, и звать его, скорее всего, будут по-другому. Ты даже вряд ли сможешь контролировать его действия. Только направлять мысль в нужном русле. Хотя, может, под конец… Да ладно, ни у кого этого еще не выходило! – признался Учитель. – Ты достойно выдержал первое испытание. Я и дальше буду стараться помогать тебе, а сейчас тебе надо поспать, вижу, кофе тут не поможет. Да оно и к лучшему, засыпай, засыпай…

Глава 4. Завод

Проснувшись, Арсений обнаружил всё ту же неопрятную квартирку. Правда, к слову сказать, вокруг стало как-то немного почище, будто старик перед уходом решил навести лоск на это убежище. Приведя себя в порядок, наш герой присел на кровать в позе уставшего работяги и наконец задумался: «А что же теперь? Да, Учитель рассказал более-менее внятно, что такое Путь, но что делать дальше? Отправиться самому в Срединный мир или ждать, пока очередная ступенька Пути свалится на голову?» Внятных ответов на эти вопросы не было, и Арсений решил ненадолго вернуться к обычной жизни, от которой так бежал, чтобы устроить дела и в этом мире не остаться, как говорится, без штанов.

Дни тянулись медленно, и вскоре всё встало на свои места – то серое однообразие, от которого Арсений сбежал в другой мир, вновь вернулось и захлестнуло с головой. Но нечто всё же неуловимо изменилось. Это не было похоже на ту глобальную подмену, что он ощущал, находясь в первом Путешествии, всё проявлялось в мелочах. Люди, к примеру, стали чуточку добрее и улыбались немного чаще, ведь раньше наш герой вовсе не замечал улыбок на серьезных серых лицах. Немаловажно также, что все стали меньше опаздывать. Эту особенность Арсений заприметил сразу и был безмерно рад. Он и сам после пережитого приключения стал выходить загодя и стремился прийти пораньше, уж слишком сильно задел его тот мир за душу. А в остальном всё было так же: работа-дом, дом-работа… Сначала было даже интересно вернуться к былому, но вскоре стало так скучно, что Арсения снова потянуло на подвиги.

Для начала он выбрал ближайшие выходные и решил вновь посетить Срединный мир, с его необычными ощущениями и возможностями. «Может, та дверь, через которую я попал в мир Пути, приведет меня и ко второму этапу?» – думал наш герой. Правда, как ни старался он отыскать ту старую облупленную дверь посреди стены кладовки, ничего не получалось. Совершенно измученный, на исходе дня воскресенья, он попробовал посетить хотя бы соседние миры, в которые еще недавно попадал без особого труда, но и тут его старания упирались в неведомую стену. Что бы он ни пытался сделать, оканчивалось всё лишь мучительным провалом. К концу ночи, когда рассвет уже немного пробивался через непроглядную темень, Арсений с дикими завываниями схватился за голову и думал лишь об одном: «А вдруг я и впрямь схожу с ума?»

На следующий день наш герой пытался отыскать логичное объяснение произошедшему. Правда, вспомнилось также, что в психологии есть описание того, как сумасшедший ищет оправдания своему состоянию. Самым логичным виделся тот вариант, что это всего лишь еще одно измерение, этап Пути, который он не может понять, и в этом мире Путешествия невозможны. Но тогда должна была быть загадка… Учитель сказал, что каждый мир Пути таит в себе загадку. Надо было сосредоточиться на ее поиске.

Так шел день за днем, а наш герой тем временем пристрастился к походам в библиотеку – и, как оказалось, не зря. Из некоторых книг, которые ему удалось разыскать (в основном, правда, очень старых и почти уже не пользующихся спросом у библиотечной публики), он узнал, что не первым встал на путь изучения иных миров. До него было множество разных школ, дававших свои трактовки этому феномену: были те, кто объяснял всё с научной точки зрения, и те, кто, наоборот, доказывал существование Путешествий. Но видно было, что всё это писали теоретики, лишь отдаленно знакомые с вопросом. И всё же кое-что подтверждалось, причем это были самые неприятные мысли Арсения: в этом мире, каким бы он ни был, Путешествия возможны, и если ему пока не удалось «переместиться», то проблема в нём.

В поисках разгадки прошел не один день, но однажды, когда наш герой, как всегда, выходил на работу, его осенило:

– Так загадки вовсе и нет! – заорал он на весь коридор и подбросил свой портфель, с легкостью поймав его на лету.

Этот мир был реальностью. Такой ответ он исключил с самого начала, но именно он и был правильным. Видимо, при прохождении Пути невозможно самовольно перемещаться между мирами. Теперь нужно было всё узнать у Учителя, и с осознанием собственной правоты он схватился за ручку двери. Не успев еще взглянуть вперед, Арсений ощутил не привычный холод металлической ручки, а зазубренные желобки каменной. Именно такие зазубрины были на той двери, которая привела его в первый мир Пути.

– Вот чёрт! – только и успел вымолвить он, и мир вокруг стал расплываться.

Это было похоже… Да нет, это было ни на что не похоже. В нашем богатейшем языке, наверно, не найдется слов, чтобы описать, что испытал в этот момент наш герой. Нет этих слов, скорее всего, потому, что никто этого не испытывал, вот и не знаем мы, как это назвать, а опытные Путешественники знают. Они бы охарактеризовали всё это словом «расплытие», этот термин хорошо обозначил бы переход из мира реальности в мир Пути. Но это еще только предстояло узнать Путешественнику. Арсений тем временем, теряя опору и ориентацию в пространстве, по наитию продвигался к кровати. Теперь ему предстояло заснуть и проснуться в совершенно ином месте, времени и пространстве.

***

На улице шел дождь. Это так ужасно просыпаться в дождь и осознавать, что сейчас придется ковылять на работу. По громкоговорителю еще вчера объявили, что общественный транспорт ходить не будет, а машины у Арса не было. Да и какая тут машина, семью бы прокормить. Вообще их сословие мечтало о машине, и когда у кого-то появлялось это чудо техники, на весь двор закатывали праздник и даже весь вечер ничего не чинили. А чинить нужно было много и постоянно – бараки давно износились, перекрытия трещали по швам, и только крыша не текла благодаря стараниям всех и каждого.

Медленно встав с постели, Арс потянулся и стал натягивать штаны и спецовку, ему было пора на завод. На работу. Проклятый завод, что не отпускал человека всю жизнь, располагался ровно по центру, причем по центру всего – он был в центре этого отдельно взятого города, как и любого другого. Также он был и в центре всего мира, можно даже сказать, что он разделял его на две части. Одна часть принадлежала сословию богатых. Они были почти легендой, жили по ту сторону завода и, по рассказам, управляли всеми процессами на нем. Да и продукция завода уходила куда-то к ним, на ту сторону.

Была и другая часть города, где проживали представители сословия второго. Они пахали на заводе, грузили его продукцию в огромные фуры, жили трудно, работали много. Именно в этой части города и жил Арс. Она представляла собой сеть старых полуразвалившихся бараков со столь же печальными дорогами и административными зданиями. Никакого нового строительства здесь не велось, поскольку прироста населения не наблюдалось, и необходимости в этом не было. Так что чинили то, что было, чинили из поколения в поколение. Правда, какие бы старания ни вкладывали жители, всё равно всё разваливалось на глазах – настолько старыми были эти здания, и никто даже не мог точно сказать, сколько им на самом деле лет.

Он вышел на улицу, огляделся и, тяжело вздохнув, раскрыл зонт. Путь до работы был неблизким. Нужно было пройти через два спальных района, а затем, минуя городскую свалку, через сожженные леса – к проходной завода, и всё это под дождем. Но идти было необходимо. Арс, гоня от себя нехорошие мысли о будущем путешествии, двинулся вперед, на центральную улицу. Ладно, было бы еще куда спешить и к чему стремиться, но впереди лишь обычные облупленные стены завода и всё те же, хоть и ставшие уже родными, люди.

Главная улица таила в себе некую отталкивающую привлекательность – по ней двигались в никуда целые мириады народа. Мерно переставляя ноги под всхлипы луж, люди шли на завод. Здесь были все: механики, операторы, грузчики, слесари и ремонтники. И они больше всего на свете не хотели идти туда, куда им было нужно. Мимо этих полуразвалившихся зданий, минуя многочисленные унылые переулки и покосившиеся вывески гастрономов. Повсюду – то тут, то там – были натыканы громкоговорители. Из своих ржавеющих жестяных конусов они выдавали лишь искаженные звуки рекламы и новостей, прерываемые редкими «вдохновляющими» композициями.

Арс встал в эту невнятную очередь и пошел, монотонно передвигая ногами и глядя на мокрый асфальт. «Ну, работа грузчика – это еще не самое худшее, что есть на заводе, – думал он, – хуже всего, наверное, всё же операторам. Сидеть весь день и высматривать на полукруглом экране красные точки поломок – занятие не для слабонервных». Но до оператора нужно было еще скатиться, а это было не так просто. Каждый в этом захолустном городке знал, что за провинности тебя понижали в звании – и никак иначе. Любой юнец начинал работу механиком, то есть в самой уважаемой здесь должности, но затем за провинности его понижали, вплоть до слесарей-сварщиков. А оттуда уже не выбирались, ведь таких условий работы не пожелаешь никому: целый день болтаться на страховочном поясе, веревка которого может лопнуть в любую секунду, и сваривать между собой швы металла, которые то и дело расходятся от постоянной работы и вибраций завода. «Уф-ф!» – Арса передернуло от одной мысли об этом.

Тем временем мимо проплывала свалка, возвышая кучи мусора почти до неба и источая неприятный аромат, настолько противный, что все неосознанно ускорили шаг. Только мысли о сословии помогали выдерживать этот адский темп ходьбы в то место, откуда хотелось разве что бежать. Вот еще несколько шагов…

Из-за угла выплыла монументальная махина завода, одновременно пугая и завораживая. Здание выглядело настолько величественным и монолитным, что было невозможно оторвать от него взгляда. Это было не очень высокое – немного больше пятиэтажного барака, но зато настолько длинное здание, что с обеих сторон, куда ни поверни голову, оно уходило за горизонт. Трубы этого чудовища извергали клубы дыма и снопы искр, и вокруг стоял непереносимый гул, не столько громкий, сколько постоянно пульсирующий, что очень раздражало. Производство завода было полностью автоматизировано, и где-то посередине этого рукотворного чудища постоянно орудовали роботы-сборщики, которые сооружали всё, что было необходимо. Правда, кому необходимо – было непонятно. Поговаривали, что всё это управляется людьми, а роботы – лишь слепые исполнители чьей-то воли, и это прекрасно поясняло, почему самих людей не заменили на те же андроиды.