Читать онлайн Тени прошлого бесплатно

Глава 1

Наша история берёт своё начало в 1798 году в поместье Бернфилдов близ Лондона, Англия. В поместье этом жила семья известных в высших кругах аристократов. Отец семейства, лорд Бернфилд, славился на всю округу своими непримиримыми взглядами на законы и жёсткими высказываниями о том, что простым рабочим нужны более строгие рамки, чем те, что существовали. Это ему и принесло в конце концов несчастье, но об этом чуть позже. Его жена – невысокая сухая женщина, производила впечатление надменной и бесчувственной особы и редко выходила в свет, но была у неё одна слабость: Элизабет, так её звали, души не чаяла в своём единственном сыне Уильяме.

Уильям был тихим и несколько болезненным шестилетним ребёнком, проводившим большую часть своего дня в библиотеке в созерцании бесконечных рядов корешков на длинных дубовых полках и чтении тех книг, что были попроще. Так было вплоть до того дня, о котором пойдёт речь.

Тихое июльское утро ничем не отличалась от множества других: Уильяма разбудил скользнувший сквозь неплотно задёрнутые занавески шаловливый солнечный луч, но мальчик не торопился открывать глаза и выбираться из-под мягкого, тёплого одеяла. Но вот хлопнула дверь комнаты и тихий голос позвал: "Молодой господин, Вас ждут к завтраку". Это вошла пожилая няня, которая была приставлена к Уильяму с самого его рождения и вот уже шесть лет без нареканий исполняла свои обязанности. Ребёнку ничего не оставалось, как послушно подняться и позволить себя одеть. Спустившись к завтраку, он, как обычно, нашёл за накрытым столом хмуро глядящую в тарелку мать в чопорном закрытом платье, взгляд которой однако мигом смягчился, едва Уильям пересёк порог столовой, и столь же хмурого отца, развернувшего перед собой утреннюю газету. Традиционный английский завтрак тем утром был ничуть не хуже обычного, и всё-таки что-то не давало Уильяму покоя, заставляя беспокойно вертеться на своём месте, да так, что даже мать, всегда спускавшая своему любимцу с рук мелкие шалости, недовольно сделала ему замечание и чуть поджала губы в раздражении. Когда стук столовых приборов о тарелки наконец-то стих, а домочадцы собрались разойтись по своим делам: Уильям хотел знакомым дорогой отправиться в библиотеку, леди Бернфилд – заняться в своей комнате рукоделием, а лорд Бернфилд уже надевал пальто и цилиндр, чтобы отправиться на очередное важное собрание, когда неожиданно раздался резкий, прерывистый стук в дверь, как будто кто-то нетерпеливо колотил в неё ногами, да ещё и обутыми в тяжеленные сапоги. Этот звук, столь непривычный обитателям поместья, привлёк всеобщее внимание, выманивая в холл не только хозяев, но и слуг, тотчас столпившихся у последней ступеньки чёрной лестницы. Стук продолжался, становясь всё более настойчивым, и наконец лорд Бернфилд не выдержал.

– Эй, кто там? – прикрикнул он, подходя к самой двери. Ответом ему послужил очередной удар, от которого тяжёлая лакированная дверь, не выдержав напора, распахнулась, и на пороге показалась группа плохо одетых измазанных в саже людей, сжимавших в руках вилы, лопаты и прочую подобную утварь. Лишь у одного человека, что стоял немного впереди в руках было длинное охотничье ружье.

– Что вам надо? – Резко возмутился лорд Бернфилд, оглядывая собравшихся и усилием воли сохраняя на своём лице маску деланной невозмутимости, хотя в глазах его в тот же миг промелькнули первые всполохи страха.

– Лорд Бернфилд, – начал один из непрошенных гостей, – мы просим вас отменить закон, который вы объявили последним. У нас нет возможности работать в таких условиях! Пока вы пьёте чай и читаете книжки, мы, наши жёны и дети, вынуждены дни напролёт работать на ваших фабриках и фермах! А что мы получаем взамен? Наших денег не хватает порой на кусок хлеба! Лорд Берфилд, мы хотим договориться…

– Не бывать этому! – воскликнул отец Уильяма, упираясь руками в бока, – Вы, видно, забыли своё место?! Убирайтесь прочь, нам не о чем с вами разговаривать.

– Ах так? – рабочие за спиной говорившего согласно зашумели. – Мы хотели решить всё мирно, но теперь этому не бывать!

Хозяева Бернфилда с нарастающим ужасом наблюдали, как люди поднимали вилы, делая медленные шаги в сторону двери. Первой опомнилась леди Бернфилд. – Уильям, беги к задней двери! – крикнула она, шагая вперёд и закрывая собой сына от разъярённый толпы. – Беги, ну же! И не смей оглядываться, слышишь!?

Мальчик, до этого наблюдавший за всем происходящим расширившимися от ужаса глазами, немедля развернулся и бросился в указанном направлении. Но едва успел он выскочить за порог, забыв даже притворить за собой дверь, и отбежать на хотя бы несколько метров, как его догнали раздавшиеся позади короткие резкие хлопки. Уильям, конечно, не знал, что с этим звуком срабатывали затворы ружья. Но подсознательно почувствовав, что донёсшиеся звуки не означают ничего хорошего, он бросился бежать с удвоенной силой. И вот позади осталась ограда поместья, знакомая засыпанная щебнем дорога, ведущая к воротам, и даже деревенская церквушка на пригорке. Мальчик всё бежал и бежал, боясь хоть на миг остановиться и оглянуться. Наконец на горизонте замаячили очертания серых домов и высоких разномастных труб, выступающих на фоне потемневшего от дыма неба, Лондон встречал маленького беглеца своей самой недружелюбной стороной.

Покачнувшись, Уильям запнулся о торчащий из земли булыжник и кулем свалился на землю. Запутавшиеся, влажные от пота волосы упали на глаза, дыхание вконец сбилось, а руки и ноги будто горели огнем. Он сел, зажмурившись от неожиданно накатившего головокружения, и растерянно пошарил руками по траве вокруг, даже не зная толком, что ищет. «Мама… – жалобно разнеслось над безлюдным полем, где он очутился. – мисс Элджерс… Кто-нибудь…»

Но никто не отзывался. Утерев ладонью покатившиеся по щекам слезы, мальчик кое-как поднялся и растерянно оглянулся, не зная куда теперь идти: к городу вдалеке ли, повернуть ли обратно… Но как не старался, не смог вспомнить с какой стороны остался его дом теперь такой далекий, что и на горизонте не видать. Ужас, гнавший его прочь столько времени, схлынул и теперь на его место подступала паника. Одно дело храбро исследовать в одиночку ухоженный сад поместья, когда в любой момент няня может позвать к столу с чаем и сладостями, и совсем другое – оказаться в полном одиночестве в незнакомом поле. Солнце давно уже прошло зенит и теперь медленно скатывалось в наползающие с запада тяжелые сизые тучи, поднявшийся холодный ветер, от которого слезились глаза, трепал полы сюртука на ребенке и его темные кудри. Уильям уже не бежал, а медленно брел во высокой траве туда, где мрачным ориентиром темнел город. «Пусть, меня там найдут… пусть, меня там… найдут… пусть, меня там…» – молился он, едва шевеля губами. Где-то в глубине души теплилась мысль, что за ним послали кого-то из слуг и вот-вот он услышит, как застучат по полю копыта коня и его окликнет знакомый голос: «Что-то загулялись вы нынче, юный господин». Но вокруг по-прежнему не было ничего кроме шелеста травы и его собственных тихих всхлипов.

Но поле осталось позади, а стены окраинных домов выросли прямо на пути. Уильям шагнул на разбитые множеством колес камни мостовой, разглядывая потрепанные вывески на фасадах некоторых домов. «Сапоги. Калоши. Туфли». «Мясная лавка». «Хлеб от мистера Уилкисса»… Двери в некоторые лавки были закрыты тяжелыми амбарными замками, в другие наоборот – приглашающе распахнуты на улицу. Сама улица при этом вовсе не выглядела приветливой: похожие друг на друга приземистые дома с потемневшими от времени, а то и вовсе треснувшими стеклами, облупившаяся краска на фасадах и мелкий мусор, брошенный то тут, то там по краям дороги. Навстречу Уильяму прошли, пошатываясь, два ссутулившихся мужчины в перелатанной рабочей одежде, больше напоминающей ветошь. Они бросили на ребенка непонятный, оценивающий взгляд, от которого тому захотелось поежиться, и, склонившись друг к другу о чем-то зашептались, продолжая путь уже намного медленнее и то и дело оборачиваясь. Других прохожих на улице не было вовсе. Из булочной потянуло свежим хлебом, и мальчик почувствовал, как от голода свело живот, а рот предательски наполнился слюной, от мыслей о странных незнакомцах в голове не осталось и следа. Привыкший получать все по первой же просьбе, он, ни на миг не задумываясь, направился к двери, проскальзывая в тускло освещенное помещение, где полки хоть и не ломились от выпечки, но и пусты отнюдь не были.

– Сэр, не дадите ли вы мне кусочек хлеба? – тихо спросил Уильям, поднимаясь на носки и заглядывая через высокий прилавок в лицо булочнику. – Я могу дать вам свой шейный платок…

В доказательство он нащупал на шее позолоченную булавку, которой утром няня закрепила упомянутый предмет. На конце булавки поблескивал крошечный синий камень и выгравированные инициалы: «У.Д.Б». Однако мужчина отреагировал совсем не так, как ожидал ребенок.

– Пошел прочь, оборванец! – прогремел он, поднимаясь и теперь возвышаясь над Уильямом вдвое. – Знаю я вашу породу, иди побирайся у кого-нибудь еще.

– Ну хотите, возьмите мой сюртук! – Уильям сморгнул с ресниц непрошенные, отчаянные слезы и уже готов был сдернуть с плеч дорогую бордовую материю, пусть и изрядно запачкавшуюся во время падения, но булочник вновь оборвал его на полуслове.

– Украл у кого-то, небось. Последний раз говорю тебе, убирайся вон! – и мужчина, схватив ребенка за ворот, с силой вытолкнул его за порог. Да так, что Уильям кубарем скатился по ступеням, в глазах у него тотчас потемнело.

– Хэй, парень, помочь? – прозвучал над ухом низкий хриплый голос и Уильяма, снова схватив за шиворот, рывком подняли на ноги. – А теперь к делу. Деньги есть?

Мальчик затрепыхался, пытаясь вырвать все еще зажатую в чужой руке одежду, и тут же поморщился от неприятного запаха, исходящего от незнакомца.

– Пустите меня! – крикнул Уильям, но получил в ответ удар куда-то в живот и подавился новым криком. – Пусти…

– Гляди-ка, Сэм, – раздался новый голос совсем близко, выпуская в лицо ребенку струю едкого дыма. – А ведь, штука-то, – он небрежно ткнул в сюртук пальцем, – недешевая…

– И впрямь, – согласился тот, кого назвали Сэмом, и тряхнул ребенка. Уильям понял, что нужно бежать сию же секунду и начал вырываться с удвоенной силой, стоило ему открыть рот, чтобы позвать на помощь, как воздух сразу перекрыла грубая рука. – Не вздумай вопить, щенок!

Вдвоем они оттащили мальчика прочь от булочной, свернув в какой-то темный проулок, сразу сдергивая с него сюртук и испачкавшиеся в земле новенькие башмаки, которые лишь накануне отец привез ему в подарок из города. Ребенок почувствовал, как ему перестало хватать воздуха – это натянулся на шее платок, когда один из мужчин дернул за булавку. Та отстегнулась и неслышно упала на дорогу, теряясь в пыли. Платок, лишившись зажима, мигом соскользнул с шеи, и Уильям невольно отлетел в противоположную сторону, больно врезавшись затылком в стену ближайшего дома. Застонав он попытался подняться на ноги, но так и не смог. В голове в который раз за этот невыносимо долгий день зазвенело, и Уильям лишился сознания. Он уже не слышал, как Сэм поинтересовался у своего приятеля, жив ли мальчишка, а после его пребольно ткнули носком сапога в бок. Вскоре переулок опустел, оставив после странного происшествия лишь скорчившегося в углу от холода и боли ребенка в порванной рубашке да поблескивающую на камнях позолоченную булавку, про которую попросту позабыли.

Сколько он пролежал без движения, Уильям впоследствии так и не смог сказать точно, но миновала ночь, и следующий день близился к полудню, когда его подобрал городской констебль. В себя мальчик пришел уже на кушетке в просторном, не знакомом ему кабинете. Над ним склонились трое солидно одетых господ, в одном из которых, благодаря форменному головному убору, без труда угадывался тот самый констебль, а во втором – врач, ведь как раз в тот момент он объяснял своим собеседникам, что мальчика, должно быть, сильно ударили по голове.

– Как тебя зовут, дружок? – спросил третий джентльмен, заметив, что Уильям открыл глаза. – Ты помнишь, как здесь оказался?

– Нет, сэр, – еле слышно пробормотал мальчик, пытаясь вспомнить хоть что-то, но сумел отыскать в памяти только свое имя. А свое ли? – Уильям, сэр… Кажется… Я не помню.

– О чем я вас и предупреждал, господа, – заметил врач, – потеря памяти на лицо. Ты не знаешь, где твои родители?

Уильям отрицательно качнул головой. Силы стремительно покидали его, и он вновь проваливался в забытье. Последним, что он услышал, были слова третьего джентльмена:

– Что ж, тогда нам придется поместить тебя в особую школу, пока они не найдутся…

Глава 2

Те