Читать онлайн GreenBorgs бесплатно
Знакомство с гринборгами
Прежде чем рассказывать историю о гринборгах, нужно поведать о том, кто же они такие и откуда взялись.
Много тысячелетий люди правили на планете Земля, но однажды что-то пошло не так и человеческая цивилизация погибла, утащив за собой не только жизни людей, но и всей планетарной фауны.
В наследство природе человечество оставило только флору и кучи техногенного мусора. Долины свалок из причудливых устройств и их обломков, простирались на тысячи километров по всей поверхности планеты.
Весь этот техногенный мусор веками переплетался с растительностью, то ли пытаясь обрести среди неё своё место, то ли исчезнуть, растворившись в почве среди корней растений…
И вот однажды, благодаря удивительной наномассе, на свет появилась новая форма жизни – гринборг, симбиоз кибернетического устройства и растения.
Наномасса, созданная человеком миллионы лет назад, хранила в себе бесконечные знания и понимание всех физических процессов, а маленькое зёрнышко растения хранило в себе энтелехию – силу, которая заставляет зёрнышко превратиться в могучее дерево. Интеллект соединился с гигантской силой и волей к жизни, породив первого в мире гринборга. Наномасса расшифровала ДНК зёрнышка, «сообразила» как там всё устроено и запустила программу роста. Пока растение развивалось, наномасса меняла ДНК, чтобы добавить растительному виду различные механические и электронные детали, найденные на свалке.
У любого животного есть предписанная структура скелета. Две ноги, две руки, одна голова, иногда хвост, если понадобится. С гринборгами всё обстояло совсем иначе. Каждый гринборг уникален, у него непредсказуемое количество конечностей, образующих общую форму особи. Конечности гринборга могут быть чем угодно: лианы, переплетённые с трубами, колёса от старого велосипеда или крышка от канализационного люка. Гринборг может ездить, может ползать, может даже летать, если так предначертано его наномассой.
Однако даже такое объяснение ничего не гарантирует. Гринборг сегодня может быть одним, а завтра совсем другим. И хотя они часто друг другу говорят, что гринборги не меняются, на самом деле меняются, да ещё как! От самого рождения и до само́й старости, что только не прикрепится к гринборгу, и что только не отвалится от него. Только наномасса решает, что ему нужно, когда и зачем. Сами же гринборги часто и не догадываются, что с ними происходит и к чему это ведёт.
Гринборгам часто хочется разгадать замысел наномассы, вот только удаётся им это крайне редко. Лишь сам ход жизни или какой-то случай могут раскрыть гринборгам секрет их создания, за которым скрывается смысл предназначения.
Гринборгам не известно, что такое заводы, промышленность или сельское хозяйство, им это не нужно. Всё, что требуется им для жизни, гринборги легко отыскивают в природе или на свалках.
Живут гринборги в норах, землянках или маленьких домиках, построенных из природных материалов и того, что остались после человечества. Часто такие сооружения образуют довольно крупные деревушки на берегу какой-нибудь реки или озёра.
Гринборги старались селиться поближе к воде, ведь они наполовину растения и вода им крайне важна для жизни.
В одной из таких деревушек жила небольшая семья, мама, папа и двое маленьких деток – Слэш и Трэш. Как и все дети, эти сорванцы были очень подвижны и любознательны. В некоторые дни дети ходили в деревенскую школу, где им рассказывали о том, как устроен мир. Так Треш и Слеш готовились к будущей взрослой жизни. Родители занимались взрослыми делами. Папа строил или чинил дом и ходил в походы. Мама занималась детьми и порядком в доме.
В целом это была обычная семья гринборгов, ничем не отличающаяся от любой другой в этой деревне или даже во всём мире. Всё как у всех.
Возможно и дальше ничего особенного не произошло бы в жизни этой семьи, но однажды произошло нечто, что изменило жизнь не только всей семьи, но и всей цивилизации гринборгов.
А началось всё, казалось бы, с простого детского вопроса:
– Мама! А откуда берутся гринборги?
Мама не была застигнута врасплох, она давно готовилась к такому вопросу и подошла к делу очень серьёзно.
– Конечно, я расскажу вам об этом! Устраивайтесь поудобнее, это очень важный рассказ, и очень непростой!
Откуда берутся гринборги
Малыши расселись за обеденным столом, а мама заняла место у кухонной плиты так, словно за её спиной была не кухня, а сцена.
– Готовы? – с лёгкой торжественностью уточнила мама.
Дети молча кивнули в ответ, вытаращив глаза, полные удивления.
Мама приоткрыла дверку кухонного шкафчика и элегантным движением вытащила оттуда стеклянную баночку.
– Всё дело в ней!
Мама поставила баночку на стол и стала наблюдать за реакцией детей. С возгласом «Вау», заворожённые Слеш и Треш потянулись к сосуду, чтобы рассмотреть содержимое. На самом дне они заметили маленькую чёрную каплю какой-то удивительной жидкости и принялись наблюдать за ней. Она каталась по дну банки с места на место. Капля была довольно густой, поэтому жидкость двигалась медленно. На поверхности капли постоянно вспыхивали сменяющие друг друга геометрические структуры. Иногда они были похожи на соты, иногда на клеточки, а в особо редких случаях создавали сложные замысловатые узоры.
– Это наножидкость, наномасса, хотя лично мне больше нравится называть её луцием – это основа нашей цивилизации. Она даёт нам жизнь, – пояснила мама.
Малыши внимательно выслушали маму и с ещё бо́льшим интересом стали рассматривать каплю.
– А как она становится нами? – спросил Слэш.
– Да? Как? – подхватил вопрос Трэш.
Если поместить туда зёрнышко растения, капля соединится с ним и начнёт происходить чудо. Зародится новый гринборг, но чтобы он стал расти, ему понадобится немного сути с поля откровений. Для Слеша и Треша последние слова показались слишком непонятными, они оторвались от созерцания капли и уставились на маму, на их физиономиях застыло много вопросов.
– Так у нас будет братик или нет? – прошептал Слэш Трэшу.
– Не знаю… Слушаем дальше… – незаметно ответил Трэш.
– Суть, это особенности гринборгов. Мы не выбираем суть, за нас выбирает суть наномасса. Она часть космоса и высшего разума, мы же только её слуги. Посмотрите на меня!
Мама несколько раз повернулась вокруг себя, демонстрируя детям свою внешность. Тело мамы в большей части состояло из водосточной трубы, точнее из разных водосточных труб, разного цвета и диаметра. В тех местах, где трубы соединялись, зияли отверстия и от туда торчали какие-то платы, микросхемы и корни деревьев. Внизу у мамы было три колеса, всё разного размера и разной конструкции, а между колёс болтались какие-то щупальца, которые мама обычно использовала для ощупывания всего, что плохо лежит и для того, чтобы отталкиваться от земли при перемещении. Рука у мамы была одна, зато какая! Несколько десятков суставов позволяли этой руке дотянуться куда угодно и выполнить любой, самый сложный трюк. Состояла рука из набора различных механизмов, тут были и шестерёнки, и гидравлика и даже ремни, шкивы, верёвки и тросики. Такую руку можно было бы смело назвать шедевром инженерной мысли, но гринборги не знали кто такие инженеры, а подобная рука для них была обыденностью, им ещё и не такое доводилось видеть.
Верхнюю часть мамы украшало нечто, что можно было бы назвать головой, хотя это был просто набор каких-то оптических приборов, вперемешку с ажурной листвой сочного салата и цветов орхидеи, где орхидея не была частью мамы, а была украшением.
После того как мама показала себя ещё раз детям, её рука скользнула вдоль водосточных труб и мама задала вопрос.
– Как вы думаете, выбирала ли я себе это тело? Эту руку? Это часть меня, часть моей сути, выбранной наномассой. Я могу выбрать лишь это! – мама указала на орхидею и сняла её с себя, поставив на соседний стол, – всё остальное выбрано ею!
Длинная рука мамы растянулась до стола с баночкой, а указательный палец нацелился на чёрную каплю.
– Она решает всё! Вот почему рождение гринборга такая непростая и ответственная задача! Мы никогда не знаем, что получится! И мы не всегда можем быть готовы к тому, что получилось! А чтобы она могла выбрать всё это, ей всё это надо дать. Вся земля вокруг деревни, это поля откровений, по ним разбросаны части будущих гринборгов, и наномасса сама решает, что ей взять, а что оставить. На одних полях вы найдёте это, на других это, на третьих это! – мама поочерёдно указывала на различные части тела. Можете найти, а можете и потерять, вот почему эти поля называются полями откровений. Вот почему вам, малышам туда нельзя ходить без взрослых. Там может произойти всё что угодно и случись это без нас, взрослых, вы можете оказаться в огромной опасности! Но только так, через суть и поля откровений создаются настоящие гринборги…
Дети переглянулись.
– А что может случиться? – удивлённо спросил Слэш.
– А вот посмотри на своё заднее колесо, я часто вижу, как ты любишь на нём кататься и как сильно оно нравится тебе. А вот пойдёшь на поле откровений, а оно бац и отвалится! А вместо него приклеится что-нибудь непонятное, ну вот это например! – закончила мама, указав на поварёшку.
Слэш испуганно схватился за колесо, словно его кто-то собирается отнять.
– И у меня может тоже что-то отвалится?
– У любого! Даже у меня! Поэтому женщины, дети и старики туда просто так без надобности не ходят, это очень опасно!
– А папа?
– А папа – наш герой! Ему можно! У него работа такая! Вот вернётся из похода, и тогда мы решим, какое зёрнышко бросить в банку! А пока – НЕТ.
Мама решительно схватила банку, поставила в шкафчик и захлопнула дверку.
– Мама, а что значит «решим какое зёрнышко бросить»?
– Ой! Я же самое главное не сказала! Суть наномасса найдёт на полях откровений, но вот то, какую именно суть она будет искать, зависит от того, какое зёрнышко бросить в банку. Я сделана из зерна салата, папа из зерна дуба, ты Трэш, сделан из клёна, а Слэш из кедра. Все вы разные, у каждого свои особенности. Мы с папой никак не можем решить, какое зёрнышко бросить… Спорим, спорим, и никак не можем решить, какое выбрать.
– А нам можно?
– Да, может быть, мы тогда выберем, раз вы не можете?
– Нет, мои хорошие, – обняв малышей, сказала мама, – мы с папой сами должны это сделать, а вы обязательно выберете своё зёрнышко, когда станете взрослыми.
А когда папа вернётся?
– Да! Когда? А то уже так сильно братика хочется! Аж сил нет!
– Скоро мои сладкие, скоро…
Параклит
В этот же миг раздался дверной звонок. Дети живо отреагировали на звук, устремившись к дверям с криками «Папа!». Мама последовала за ними, чтобы побыстрее открыть дверь.
На пороге, вместо отца они увидели Параклита, старейшину общины, священника.
На лицах детей застыло разочарование.
– Здравствуйте, отче…, – растерянно протянула мать.
– Добрый день, Дая, хорошего дня. Можно войти, или я не вовремя? – спросил Параклит, разглядывая кислые лица семейства.
– Конечно! Проходите, – учтиво ответила хозяйка.
Параклит происходил из кактусов, тело его было больши́м и круглым. Иголки кактуса путались с обилием антенн, которые зачем-то покрывали всё тело Параклита, торча во все стороны. На голове священника было одето несколько дуршлагов, один на другой. Как у большинства гринборгов, глазами ему служили объективы от видеокамер. Несколько таких глазков было спереди, а несколько сзади. Передвигался параклит при помощи маленьких колёсиков от скейта, которыми было усыпано всё основание тела. По ровной поверхности он мог довольно быстро перемещаться, а вот ступеньки и пороги давались ему с больши́м трудом. Вот и сейчас он замешкался на входе в дом, чтобы переступить через порог не споткнувшись. Не задеть за стены и косяк иглами да антеннами тоже было сложной задачей. Пока Параклит возился с дверным проходом, мама успела поговорить с детьми, попросив малышей посидеть в своей комнате.
– Конечно, Дая, так будет лучше. Ни к чему детям наш разговор, – одобрительно отреагировал старец, заканчивая возню с порогом.
Вскоре взрослые устроились на кухне, а над ней, в своей комнате, затаив дыхание и умирая от любопытства, затаились дети.
Трэш уже отыскал в игрушках доисторический стетоскоп, приложил его к полу, и поделился вторым наушником со своим братом. Очень сла́бо, но вполне разборчиво слышали они взрослых на кухне.
– Ты уже, наверное, догадываешься, о чём пойдёт разговор?
– О капле?
– Да, Дая, да… Именно о ней. Вот уже пять лун я жду от вас с Нилом результат. Вы порадовали общину славным малышом Слэшом, за что вам была дана вторая капля, вы порадовали всех Трэшем, второй ребёнок удался так же, как и первый! Это прекрасные дети! Прекрасные!
Дети в это время ликовали наверху. Они, конечно, недолюбливали старого Параклита, но слышать такую похвалу им было приятно. Старец в это время продолжал свой монолог.
– И вот тогда вам дали третью каплю! Это огромное доверие всей общины! Мало кому доводилось получить три капли подряд! Это редкий дар! Редчайший! Когда вы порадуете нас третьим ребёнком? Что скажешь?
– Спасибо за добрые слова о моих малышах, мы тоже очень любим их и хотим, чтобы третий ребёнок был не хуже. Я и Нил, мы очень переживаем, мы никак не можем решить, какое зерно выбрать. Хочется, чтобы он был умный, добрый, сильный, отважный, чтобы мы могли гордиться им!
Параклит задумался. Долго молчал он, размышляя над словами Даи, после чего сменил тон на более суровый.
– Ощущаю грех в словах твоих. О себе печёшься! О себе! О своих радостях, о своей гордыне! Он не принадлежит тебе, он творение Космоса, как капля решит, тому и быть. А ты мать, тебе любить всякого, что даст Бог, то и любить, а Нилу заботиться. Если к следующей луне никого не увижу, каплю заберу!
– Хорошо, отче. Я всё поняла!
– Только не вздумайте это делать на День Пророчества! На то он и день такой, никакого зарождения! Грех оно в этот день.
– Да, отче, конечно. Мы соблюдаем законы.
– То-то…, – одобрительно кивнул Параклит и стал собираться.
Пока мама провожала Параклита, которому вновь пришлось бороться с порогом входной двери, дети в верхней комнате уставились друг на друга, пытаясь понять всё подслушанное.
– Ты что-нибудь понял?
– Ну… Типо это. Мы классные!
– Это да! А ещё?
– Походу если братик на днях не появится, то уже не видать нам его никогда?
– Кажись, да!
– Да?
Трэш замотал головой в разные стороны и хитро прищурился.
– А вот фиг им! Третьему быть! Нам без него никак!
Слэш вытаращил глаза и прикрыл клешнями свои отверстия для динамика, намекая на то, что нужно вести себя как можно тише. Трэш сразу понял о чём речь, схватил кусочек древесного угля и стал рисовать какие-то символы на полу.
Пока малыши обсуждали планы спасения ещё не родившегося брата при помощи угля и загадочных символов, расстроенная мама сидела на кухне.
Потупив взгляд, растерянная Дая ждала возвращения мужа из похода. За три недели отсутствия любимого супруга она сильно истосковалась по Нилу, но теперь к этой тоске прибавилась ещё и тревога. Разговор с Параклитом сильно выбил её из привычной колеи и теперь Дае хотелось, чтобы уверенный голос Нила вернул ей спокойствие.
Отец
Как и многие мужчины общины, Нил был предан миссии продолжения рода гринборгов. Эта цель требовала участия в экспедициях, на которых он вместе с друзьями искал луций, жизненно важный для рождения новых Гринборгов.
С каждым наступлением новой луны, самые смелые представители общины отправлялись в рискованные походы по полям Сути. Такие путешествия могли обернуться потерей части себя или же находкой, о которой можно долго сожалеть. Не все гринборги осмеливались отправиться в такое путешествие, так как Суть имела силу кардинально изменять их, иногда до такой степени, что трансформация могла завершиться потерей близких, неготовых принять новую сущность.
Нил, могучий и уверенный потомок дуба, возвращался из похода с тяжестью на душе по нескольким причинам. Первая причина заключалась в том, что гринборги не смогли обнаружить ни единой капли луция, и это уже не было случайностью, так как подобные неудачи повторялись из раза в раз последние несколько месяцев.
Вторым испытанием для Нила стало то, что в ходе одного из путешествий, переходя между долинами, он упал в кучу древнего мусора, и Суть изменила его. На вид он оставался прежним Нилом – добродушным и весёлым гигантом, однако он потерял свой мелодичный баритон. Нил утратил способность говорить, а к его спине прилип странный тёмный ящик, который мешал ему двигаться.
Порой этот ящик вспыхивал ярким светом и на его поверхности появлялись таинственные символы или изображения. Нил не мог увидеть это, так как его глаза-камеры были направлены вперёд, но его товарищи рассказывали ему о том, что происходит сзади.
В какой-то момент, поверхность ящика отобразила путь, который Нил видел перед собой, вызывая восхищение у его спутников. Суть по-особенному изменила Нила, теперь картинки, перехваченные его глазами-камерами, проецировались на спину, иногда дополняемые образами из его подсознания. Нил не мог контролировать этот процесс и не имел представления о том, что происходило на его спине, хотя там творилось постоянное действо. В итоге, его решили ставить во главе колонны, позволяя остальным следовать за ним. Экран на его спине помогал развлечь товарищей в моменты спокойствия и указывать путь в моменты опасности, позволяя видеть всё, что скрывалось за объёмной фигурой Нила.
В скором времени охотники за луцием вошли в родную деревню. Их давно ждали, многие вышли из домов, жаждая радостных вестей. Но группа искателей шла молча, с унылыми выражениями на лицах, и все окружающие понимали: нет радости, нет луция. А это значит, что ни одна семья не получит новую капельку, чтобы создать нового гринборга.
На площади участников похода ждал Параклит. В его руках была пустая чаша для луция, которую он мечтал наполнить. Параклит напряжённо всматривался в лица входящих на площадь гринборгов. Вокруг воцарилась густая атмосфера безнадёжности.
Параклит понял, что снова не сможет наполнить чашу, и опустил руки. Чаша выскользнула из его рук и со звоном разбилась о брусчатку. Мелкие осколки полетели во все стороны. Часть из них долетели до ног вошедшего на площадь Нила. Тот лишь молча проследил взглядом за осколками и остановился. Нил не мог ничего сказать, да и сказать ему было нечего.
Жестами он дал понять, что тоже очень расстроен, но сделать ничего не может. Нил развернулся и собрался было уходить, в этот момент экран на его спине стал виден Параклиту и другим гринборгам.
Экран вспыхнул ярким светом, и на нём появилось изображение взрыва. Взрыв происходил снова и снова, несколько раз по кругу.
Параклит указал перстом на экран и испуганно вскрикнул:
– Это знак всем нам! Грядут испытания! Завтра День Пророчества! Страшное пророчество не случится, если все мы будем соблюдать правила! Главный грех в этот день – соединение луция. Тот, кто осмелится на такое, породит чудовище, страшнее самого́ Церастигона!
Нил остановился и повернулся к Параклиту, а тот уже в спокойной манере продолжил.
– Я знаю каждого, у кого есть хоть капля луция. Я лично давал вам луций из своих рук. И сейчас я могу точно сказать, что эта капля осталась лишь одна. И эта капля у тебя, Нил. Мы все очень ждём от вас с Даей нового гринборга, но завтра воздержитесь от этого во имя всего святого!
Нил не мог ответить словами, поэтому просто несколько раз качнул головой в знак согласия.
Гринборги на площади стали расходиться. К Нилу подошли его друзья и предложили проводить до дома. Друзья знали, что сейчас у Нила будет сложная встреча с Даей и решили поддержать друга в тяжёлую минуту.
Сложный разговор
В ожидании
Уже с самых ранних часов в жилище Нила воцарилась спешка и беспорядочная активность.
Дая готовила для любимого супруга различные лакомства, одновременно пытаясь навести порядок в доме.
Малыши Трэш и Слэш задумали какой-то сюрприз для родителей, но, как и положено истинным заговорщикам, делали всё без объяснений, надёжно храня секреты.
Полностью режим секретности соблюсти не выходило, время от времени им требовалась помощь мамы.
Дая стояла на кухне, и пыталась сосчитать все свои дела, водя пальцем по воздуху.
– Так… значит торфяное пирожное допекается, литоловая пропитка остывает, каша из квантовых зёрен готова, сок из электроягод сейчас привезут, крекеры с ультраморковным пюре здесь, так, а резисторные палочки в магнитном мёде? Ой! Про термопасту-то совсем забыла!
– Мам! Можно взять завихримбу? – в размышления Даи вклинился настойчивый голос Трэша.
– Завихримбу? Зачем вам завихримба? Вы же не умеете на ней играть? Этот музыкальный инструмент, для взрослых!
– Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… – Трэш состроил подхалимскую мордашку с жалостливыми глазками ангелочка, – мы готовим сюрприз вам с папой!
– Так… Ну ладно… Но только аккуратно, и если она расстроится, сами будете просить отца настроить!
– Да! Ура! Спасибо! Хорошо!
Треш подбежал к маме, подпрыгнул и попробовал её поцеловать в прыжке, Дая услужливо наклонилась, чтобы принять поцелуй и указала пальцем на завихримбу, которая висела над кухонным столом. Трэш запрыгнул на стол, схватил музыкальный инструмент и потащил в свою комнату, поднимая высоко над головой, чтобы не повредить.
Дая вернулась к кулинарным заботам, открыла духовой шкаф и вытянула от туда торфяное пирожное.
– Ммм…. Какой чудесный запах, Нил будет в восторге! – заворожённо протянула Дая и стала готовить выпечку к пропитке.
Нил обожал торфяные пирожные с литоловой пропиткой. Это чудесное лакомство он мог поглощать с утра до вечера, но редкие ингредиенты стоили невероятно дорого, потому изысканный деликатес для Нила всегда был редким и ярким событием.
– Мама! Мне очень, очень нужен канзикляк, можно я его возьму? – вскрикнул неожиданно возникший рядом с Даей Слэш.
– А-а-а-а!!! Напугал! Разве можно так тихо подкрадываться и так громко кричать?
– Совсем нетихо, совсем негромко… – оправдываясь мямлил Слэш.
– Зачем тебе канзикляк? Твой брат только что забрал завихримбу, зачем вам ещё один инструмент? Это уже целый оркестр получается!
– Да! Будет оркестр! Ещё ритмыку и сахарон можно?
– Ну уж нет, это перебор! Канзикляка и завихримбы вам и так предостаточно!
– Ну а как же делать бум, бум, бум? Ритмыку можно?
После этих слов Слэш подобно своему брату состроил подхалимскую мордашку с жалостливыми глазками ангелочка и встал на цыпочки.
– Ну что мне с вами делать… Ладно, забирай ритмыку, но больше ничего не проси!
– Да! Ура! Спасибо! Хорошо!
Радостно вопя слова благодарности, Слэш устремился в родительскую комнату за музыкальными инструментами, и уже через несколько секунд пролетел мимо мамы в сторону детской комнаты, оставляя за собой шлейф из грохота ритмыки и воя канзикляка.
На втором этаже, в детской комнате зазвучали звуки инструментов.
– Ох… Какой ужас… Ладно, зато под ногами не путаются, пусть играют, – косясь наверх, проворчала Дая и вернулась к кулинарии.
Неожиданно раздался гулкий звук дверного колокола: «Дон – дон». Резонирующий звук разлетелся по всему дому, насторожив его обитателей.
Две задорные головы свесились со второго этажа.
– Папа!?
– Не отвлекайтесь, это сок привезли, я сейчас открою.
– Солнечный? – радостно воскликнули дети.
– Нет, из электроягод…
– Ммм…, – раздалось недовольное мычание.
– Никаких «ммм», он очень полезный!
Дая схватила сосуд для сока и устремилась к дверям, открыв которые обомлела от неожиданности.
Возвращение
Перед порогом стоял Нил с болезненным видом в окружении двух друзей.
– Ты только не волнуйся, Дая… – начал один из них.
Но от этих слов Дая стала волноваться только ещё сильнее, рука её на секунду ослабла, и чаша приготовленная для сока, выскользнув, разбилась на мелкие кусочки.
Полчаса назад Нил и его друзья уже видели как разбивается чаша, повторяющееся событие вызвало у них замешательство и они на время забыли зачем пришли.
Нил смотрел на всё это растерянными глазами, ему хотелось вмешаться и всё объяснить, но он даже мычать не мог, голос совсем покинул его.
– Дая, с Нилом всё в порядке, он просто пока не может говорить, – снова вмешались друзья, собравшись с мыслями.
Нил стал активно кивать в подтверждение их слов, а Дая принялась внимательно его осматривать с ног до головы. Не видя каких-то существенных изменений в его облике, Дая стала постепенно успокаиваться.
– Суть немного изменила его, но нам даже понравилось, может и тебе понравится. Покажешь Нил?
Дая насторожилась, а Нил одобрительно кивнул и тут же повернулся к Дае спиной. В ответ прозвучал перепуганный визг любимой супруги. Он снова повернулся к ней лицом, Дая осмотрела Нила и растерянно замолчала.
Нил снова повернулся к Дае спиной и снова услышал крик. Ситуация повторилась несколько раз, но итог постоянно был тот же. Дая пугалась спины Нила. Друзья Нила решили разобраться, что же так испугало Даю и встали рядом с ней, чтобы посмотреть на Нила её глазами. Нил стоял лицом к улице, а его камеры транслировали изображение с улицы на экран, создавалась иллюзия, что место где стоит экран прозрачно, а в Ниле зияет огромная квадратная дыра.
Нил поворачивался к Дае лицом, ракурс менялся, изображение менялось, да и сам экран переставал быть доступным для её глаз. Дая видела, что с Нилом всё в порядке и умолкала.
– А… Вот оно что…, – заулыбались друзья, – на этом экране Нил показывает то, что видит. Иногда то что думает или чувствует, но мысли и чувства не всегда понятны. Он нам здорово помогал в походе, теперь он всегда идёт впереди колонны. Он наш флагман.
– Вау, как это круто!!! – раздались два протяжных возгласа близнецов. Малыши давно были тут, они прибежали на крики мамы, но взрослые так были заняты своими проблемами, что даже не заметили детей.
После этих слов непоседы сорвались с места и с разбега запрыгнули на отца.
– Папка!!! Папка приехал!!! – на перебой кричали они.
Нил радостно подхватил малышей и стал играть с ними на ходу, заходя в дом. Дая, увидев, что Нил всё тот же Нил, наконец-то успокоилась и обняла любимого мужа. Объятия родителей никак не мешали скачущим по ним сорванцам, а лишь добавляло раздолья, теперь скакать можно было и по папе и по маме.
Друзья поняли, что счастливое семейство воссоединилось и стали собираться домой. Дая спустила малышей на пол, и проводила гостей, а затем закрыла дверь и вернулась к Нилу с объятиями.
– О, ты хоть цел. Так что случилось с твоим голосом?
Дети тем временем забежали за спину отца и стали с любопытством наблюдать за новым устройством.
– Мам! Папа говорит, что нужно присесть, потому что песок!
– Что!? – с крайним удивлением переспросила мама.
Объективы на камерах Нила выдвинулись демонстрируя удивление, отец так же удивился выводам малышей.
– Ага… Значит мы ещё глазами общаться можем? Верно? – спросила Дая, глядя в упор на камеры Нила. Объективы в ответ несколько раз моргнули диафрагмой, вызвав у Даи довольную улыбку.
– Отлично! А теперь посмотрим на твою обновлённую суть!
Дая обошла Нила и вместе с малышами стала рассматривать изображение на экране.
– Где здесь присесть?
– Вот! – хором выкрикнули малыши и указали на экран отца.
На спине Нила высветилась большая зелёная стрелка, указывающая вниз, потом стрелка исчезла и появлялись песочные часы. В часах быстро утекал песок, часы переворачивались и всё повторялось снова. Дая задумалась.
– Нил, дорого́й. Я не всё понимаю. Что ты хочешь нам сказать, тут какая-то стрелка, куда она ведёт? Зачем эти часы?
Трэш и Слэш переглянулись, посмотрели на мать, снова переглянулись.
– Да! – хором подтвердили дети, – что?
На экране пошли какие-то помехи, стали мелькать самые разные символы и в какой-то момент появилась надпись – «Важный разговор. Срочно!»
– Что, это? Это людейские письмена?
Дая обошла Нила и посмотрела ему в глаза.
– Да? Это они? – ещё раз переспросила она, не отрываясь глядя в объективы.
В ответ диафрагмы дважды моргнули.
– Так я и знала… Но я не умею их читать, никто не умеет их читать, кроме Параклита, а он и так уже слишком много знает о нас, мы можем как-то обойтись без него?
На словах о Параклите диафрагмы Нила быстро замигали, а камеры выдвинулись вперёд, явно демонстрируя волнение.
– Нил, ты можешь придумать что-то другое, другие образы? Дай сигнал, чтобы мы с детьми поняли о чём речь. Я буду смотреть тебе в глаза и задавать вопросы, ты будешь говорить глазами. Дети будут смотреть на твою спину и говорить, что там видят. Это будет очень сложный разговор, но мы справимся. Мы ведь семья! Согласен, готов?
Нил в ответ дважды мигнул диафрагмами на объективах.
– А вы готовы? – спросила Дая детей.
– Да! – хором выкрикнули малыши.
– Отлично!
Раздался громкий звук дверного колокола: «Дон-дон»
Ужин
– А! Это сок! Минутку, Нил, это только на минутку. Сок, твой любимый!
Дая переместилась к двери и ловким движением распахнула её. На пороге действительно стоял доставщик сока.
– С волнами освежающего тока и элегантных ароматов состояния – приветствую вас, Дая! – протянул курьер, словно читая молитву, и уже расслабившись продолжил, – вы ведь Дая, верно? Распишитесь вот тут. Три литра, супер-электрофреш, да и вот тут.
Дая быстро расписалась и потянулась за соком.
– Эй, эй, осторожно! Ещё искрит! – перепугано предупредил курьер, передал сосуд хозяйке и снова заговорил на церковный манер, – О светлые мгновенья осознания! Распустятся в твоих цепях, энергия электроягод искрится на ветвях!
Курьер поклонился и напоследок перешёл на рекламный тон.
– ElectroBerry – искрящая энергия природы, мощь сока прям до двери!
Дая, захлопнула дверь и направилась на кухню, проходя мимо Нила она остановила не на долго.
– Милый, глянь какой искристый, как ты любишь! Давай сначала я тебя накормлю. Ты ведь наверняка устал с дороги. А потом продолжим все эти важные разговоры.
Нил жадно посмотрел на сосуд с соком. Внутри мутной красной жидкости то и дело вспыхивали синие искры, а снаружи по стеклу, подобно воде, струились мягкие электрические разряды. Диафрагмы Нила быстро защёлкали, демонстрируя согласие с привкусом обожания.
– Ну и отлично, тебя ждёт ещё много сюрпризов!
Дая продолжила свой путь на кухню, увлекая за собой супруга и детей. На кухне всё семейство быстро расселось за столом, а Дая продолжила раскладывать блюда и столовые приборы.
– Мам… А можно мне без байт-ложки? – надув губы промямлил Слэш.
– Байт ложка помогает тебе программировать питание, делая его более полезным!
– Ну мам… Она такая щекотная, всё время жужжит. Я хочу чипстиксы! Они тоже могут как байтложки, только они палочки.
– Ладно, вот тебе твои чипстиксы! Потом не жалуйся, что не получается брать еду.
– А мне тогда кибер-гарпунчик! – вклинился Трэш.
– Это ещё зачем?
– А у тебя вон там под крышкой я видел блуждающие блинчики, в прошлый раз я их пол дня ловил по тарелке, слишком шустрые спеклись. Гарпуном веселее.
– Вот, глазастик. Всё то ты усмотрел! Ладно, вот тебе гарпунчик. Мимо тарелки не стрелять!
У малышей всё было готово к трапезе и они принялись поглощать полезную пищу, получая кучу эмоций от увлекательной игры, потому, что еда была не только вкусной и полезной, но ещё и весёлой.
Нил с умилением следил за детьми, а Дая продолжала подносить ему разные блюда.
За долгие годы совместной жизни с Нилом, Дая изучила все предпочтения супруга, поэтому отсутствие голоса на кухне никакой роли для неё не играли, даже наоборот. Между ними словно промелькнула маленькая искорка и внесла в общение новизну, теперь нужно угадывать желания.
Перед Нилом появились привычные для него столовые приборы: фотосинтевилка, байт-ложка и кремне-нож. Запах от приготовленными Даей блюд был настолько приятным, а их вид настолько аппетитным, что Нил, довольный, расплылся в улыбке. Тут было и спагетти из волоконных корней с термопастой и энергопудинг с защитными код-сливками и даже андезитовая лазанья с кремниевыми волокнами. Вишенкой на торте была тарелка с торфяным пирожным, окончательно вводя Нила в состояние блаженства. Его диафрагмы стали исполнять какой-то замысловатый ритм.
– Дорого́й, ты что-то пытаешься сказать глазами? Что это за код?
Дая стала на распев озвучивать то, что видела в глазах Нила.
– Да, Да-а-а-а-а, да, да, да-а-а-а-а, да…. Хм… Похоже на байты, но как их понять?
Нил понял, что снова не получается наладить контакт и расстроено вздохнул.
– Нравится пирожное?
Нил стал кивать и глаза его дважды моргнули диафрагмами.
– Отлично, это значит – «да»! Кушай родной, потом поговорим, мы обязательно найдём способ понять друг друга. Дети приготовили нам какой-то сюрприз. Покажите? – спросила Дая, обращаясь к Слэшу и Трэшу.
– Да! – хором закричали малыши, продолжая страстно возиться с едой.
Всё семейство увлечённо поглощало ужин, наслаждаясь изобилием вкусов, порождённых умелой хозяйкой, временами переглядываясь друг с другом и расплываясь в улыбке.
Концерт
После трапезы, дети решилиторжественно пригласить родителей на концерт, для этого они установили два табурета в центре комнаты и взобрались на них. По мнению близнецов, табуреты должны были придать им роста, а вместе с тем значимости, чтобы приглашение звучало максимально помпезно, дабы лишить родителей даже малейшего шанса на отказ.
Братья разбили приглашение на части и договорились декламировать по очереди, первым начал Трэш.
– Неиссякаемые конденсаторы любви, наполнившие этот изумрудный зал!
– Вовсе не нужно так удивленно смотреть по сторонам!
– Да, да! Это мы про вас! Это вас, наших родителей, приглашаем мы стать частью растительно-электронного шоу!
– Быть зрителями и участниками электрофлорической симфонии, которая наполнит ваши процессоры радостью и вызовет приятные колебания в каждом из ваших ботанических волокон!
– Пусть все гигагерцы вашего бытия отзовутся эхом на наши звуки и мелодии, сгенерированные в честь вашей безграничной любви и кода поддержки, которые вы нам щедро дарите каждый день.
– Мы предстанем перед вами, объединяя электронные гармонии с бархатными звуками природы, и мы обещаем – это будет представление, которое пробудит каждый кремниевый атом ваших существ!
– Ждём вас на нашем концерте, чтобы вместе окунуться в мир музыки, света и удивительных техно-растительных метафор!
– В общем сейчас там музыка заиграет, – сказал Слэш указывая на потолок, – значит можно подниматься наверх.
Бурные овации раздались со стороны родителей, такого приглашения они не ожидали. Заинтригованные услышанным, Дая и Нил не могли отказаться, они продолжали восторженно хлопать, топатьи кивать в знак согласия.
Малыши радостноускользнули наверх и через пару минут оттуда началаструиться мелодичная композиция, от которой Дая и Нил заворожённо замерли. Дая, наслушавшаяся за день непрерывно звучащую какофонию, не могла поверить, что эти звуки доносятся из детской комнаты. В этихманящих звуках она узнала голоса канзиклякаи завихримбы, которые мягко сопровождались тихо постукивающей ритмыкой.
Ошеломлённые родители последовали в сторону лестницы, которая вела на второй этаж и с волнением стали подниматься в детскую комнату.
С каждой новой ступенькой звук мелодии усиливался, прорисовывались тонкие детали звучания, приводя Даю и Нила в легкий экстаз.
В комнате для родителей были приготовили кресла, напротив которых братья соорудили импровизированную сцену. Выглядела сцена почти как в настоящем театре, с занавесом и кулисами, но сделана была из обычных простыней и одеял, накинутых на растянутые лианы.
Родители удобно устроились на своих местах и стали осматриваться по сторонам. Музыка играла за кулисами, малышей видно не было, можно было легко догадаться, что они там, за занавесом, играют на инструментах.
Неожиданно из-за шкафа выпрыгнул Слэш и встал перед занавесом, сильно удивив родителей.
– Ой… Это как? Я думала ты там… а ты тут…, – спросила потрясённая мама, – Как?! Трэш играет на всём этом один?!
Музыка продолжала играть как ни в чём не бывало, и рядом со Слэшем неожиданно возник Трэш, тоже выпрыгнув из-за шкафа, запутав родителей окончательно.
– Представляем вашему вниманию супер оркестр «Бро-Бро и Бро-Бро»!
Трэш потянул за лиану и занавес стал открываться. За ним стояли еще одни Трэш и Слэш, играющие на инструментах.
От увиденного, у Даи закружилась голова и она потеряла сознание, перепугав всех домочадцев. Нил бросился приводить супругу в чувства, а дети, всё побросав, прервали выступление и стали наблюдать за родителями, не на шутку перепугавшись.
В полной тишине, мама стала приходить в себя, от чего Нил и дети почувствовали облегчение.
– Никакого концерта не будет пока вы не объясните маме что происходит! – строго заявила Дая детям.
– Это растигол! – оправдываясь выкрикнул Трэш.
– Что, что? – удивленно переспросила Дая.
– Растигол – растительный, голографический генератор, – пояснил Трэш, и спросил глядя на Слэша, – покажем?
Слэш молча кивнул в ответ и они оба подошли к изображениям своих копий, что-то нажали и изображения исчезли, словно их выключили как обычную лампочку. Вместо Слэша и Треша на маленьких механических площадках с колёсиками стояли многочисленные манипуляторы, это при помощи них инструменты приводились в движение. Братья снова что-то щёлкнули и все эти манипуляторы по цепочке сложились внутрь площадки и захлопнулись крышкой, а затем произошло самое интересное с точки зрения гринборгов. Эти площадки подкатились под Слеша и Трэша (к каждому своя) и встроились в их тела так, словно и были всегда их частью.
– На днях нам открылась наша Суть, – пояснил Трэш, – всё это часть нас, эта мехатроника и этот растигол, это мы. Мы можем её отпускать погулять, только ненадолго и недалеко, но потом её обязательно нужно вернуть.
– Нил, принеси мне электросок… А то голова опять кружится… – медленно попросила потрясённая мама.
Одна из ветвей Нила резко вытянулась, и словно змея, улетела на кухню, там взяла стакан, обвив его тонкими отростками и вернулась в комнату. Вот так, очень быстро, сок был доставлен. Дая стала жадно его поглощать, да так, что дуги электрических разрядов временами пробегали прямо по ней.
– Ох!!! Теперь намного лучше! – удовлетворенно сказала Дая и продолжила в обвинительном тоне, – так значит вы ходили без разрешения на поля Сути?!
Братья испуганно выпучили свои объективы и стали мотать головами из стороны в сторону.
– Не-е-е-ет! – хором протянули они.
– Это всегда было с нами, с самого рождения, просто мы не понимали что это и зачем, – стал пояснять Слэш.
– А тут играли, играли и… Бах!!! Пришло озарение и мы всё поняли.
Дая повернулась к Нилу и обняла его.
– Видишь, Нил? Наши дети взрослеют! Им открывается Суть – с умилением прошептала Дая супругу.
Нил в ответ обнял её покрепче и подмигнул одним объективом.
– Я вижу вы стали совсем взрослые, ритуал активации квантона не за горами?
На словах о ритуале братья переглянулись и ехидно улыбнулись.
– Мама успокоилась, мама довольна, можно продолжать концерт, – самозабвенно произнесла Дая, после чего расслабленно растянулась в кресле, готовясь к продолжению концерта.
Близнецы быстро вернули растиголы на место и музыка снова заиграла.
Две проекции детей стояли на сцене и играли музыку, а настоящие Слэш и Трэш встали перед сценой, чтобы продолжить выступление.
Эффектно проиграло яркое музыкальное вступление в исполнении голографического мини-оркестра. Темп спал и братья по очереди стали напевать стихи, пританцовывая под зажигательный ритм.
– Приветствуем, вас, зрители!
– Любимые родители!
– Садитесь поудобнее
– Узнаете подробнее
– Чудесную историю
– А может быть теорию
– О том как выбрать братика
– А может быть сестру!
От последних слов родители переглянулись, на их лицах появилось удивление.
– О! Да! Да! Да!
– Спокойно, зрители!
– Всё хорошо, родители!
– Не стоит удивления
– Придут и к вам прозрения
– Когда слова от пения
– Прочтут анализаторы
– И квантоинформаторы
– И вы спокойно сможете
– Решение принять!
До этого родители сидели настороженно, кажется им было не по душе такое резкое вступление на деликатную тему. Однако последние строчки пробудили в них заинтересованность и они стали с бо́льшим интересом наблюдать за происходящем на сцене.
– Каждый Гринборг, зерна любит
– Их по своему голубит
– Папа жёлудь уважает
– Ма салаты собирает
– Я за кедр!
– Я за клён!
– Каждый в зёрнышко влюблён – хором пропели братья
– Зёрен много, брат – один
– Выбрать нужно как не кинь
Трэш быстро нагнулся и вынул из-под кровати, стоявшей рядом, стеклянную банку. Малыш протянул банку в сторону родителей и продолжил петь.
– Всё тут есть! Салат и дуб…
– Наших тоже тут чуть-чуть…
– Не считали, много всех!
– Тут их всех не перечесть…
Треш затряс банкой в такт музыке, словно это маракас. Банка стала издавать приятные шуршащие звуки, под которые Слэш нырнул под кровать и достал от туда вторую банку. Родители стали наблюдать, что же будет дальше.
– Мама не знает, папа не знает
– Споры окончены! луций решает!
После этих слов братья устремили банки по направлению друг другу, и в этот момент родители увидели, как во второй банке вспыхнули сверкающие огоньки, напоминающие сияние луция. Раздался оглушительный, визжащий крик мамы.
– Не-е-ет! – закричала мама и устремила свою вездесущую руку, преградить путь банкам на встречу друг другу.
Папа тоже не на шутку напугался и своими ветками, словно щупальцами осьминога схватил малышей, поднял их в воздух и растащил в разные стороны, на безопасное расстояние.
– Мам! Пап! – закричали братья хором.
– Это представление, это не настоящий луций!
– Эта жижа из лужи и блёски из твоей пудры!
Мама нервно схватила банку с луцием, поднесла к своим объективам и стала внимательно изучать, задействовав режим микроскопа. Настало время паузы и томительного ожидания. Через несколько минут, окончательно убедившись в том, что ничего не угрожает, мама резко выдохнула и расслабленно растянулась в кресле. Папа понял, что луция в банке действительно нет, поставил малышей на пол и повернулся к любимой жене. Ему хотелось поговорить, но он не мог. Нил что-то кряхтел, скрипел, но ничего не мог объяснить.
Дая, полежав в кресле пару минут, слова встрепенулась и решила заняться воспитанием детей, потому, что был абсолютно убеждена – такое безобразное поведение не простительно, нужно обязательно объяснить сорванцам что и как.
– Никогда! Слышите, никогда! Никогда так не делайте! Во-первых, вы безумно напугали маму. Мама вся рассыпалась на веточки и кусочки и теперь её трудно собрать! Во-вторых! Смешивать луций со всеми семенами одновременно может только безумец, не читавший пророчества! Тем более завтра настанет этот самый страшный день, день пророчества! Вообще ничего нельзя делать с луцием в этот день! Иначе на свет появится самый страшный гринборг на свете, он принесет море страданий, горя и будет проклят во веки веков. Вы же не хотите иметь такого проклятущего брата?
– Не хотим…
– Мы думали будет просто как жребий…
– Да, мы думали, пусть всё будет как Богу угодно, пусть луций сам выберет любимое зёрнышко.
– Ага! Как бы не так! Луций прекрасен, но порочен. У него есть жадность, даже сверх жадность. Ничего он выбирать не будет. Возьмёт столько семян, сколько дадите, все прорастит, а потом на свет появится чудовище, страшнее самого Церастигона!
– Мам, прости, мы не знали…
– Прости мама, прости папа…
– Идите ко мне, я вас обниму!
Малыши собрались подойти к маме, но в этот момент взвыла громкая сирена. Мама и папа сильно насторожились.
– Это тревога, Церастигон близко! Нужно идти в убежище!
– Странно, до прихода Церастегона еще целую луну ждать!
– Не ваше дело спорить, малы еще. Может случилось что.
Идите за мной, папа как всегда пойдёт впереди.
Так и поступили. Нил пошёл в сторону подвала, за ним дети и Дая. В подвале их ждала дверь в длинный тоннель, через который им сейчас предстояло пройти.
День п