Читать онлайн Материнское сердце. Стихи и рассказы бесплатно
Оформление обложки Елена Владимировна Сомова
Корректор Елена Владимировна Сомова
© Елена Сомова, 2024
ISBN 978-5-0059-0978-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
октябрь, 2022 г.
Елена Владимировна Сомова родилась 2 августа 1966 года в г. Горьком (Нижний Новгород). Окончила филфак ННГУ им. Лобачевского. Лауреат «Российский писатель» по итогам 2023 года в номинации Критика.
В декабре 2023 г награждена Дипломом за поэзию: 3-е место в Международном русскоязычном поэтическом конкурсе «Дуэнде Лоркиано» – 2023 в рамках большого многосекционного и мультиязычного конкурса «Парнас» в г. Каникатти (Сицилия).
Лонг-лист премии Искандера-2020 за книгу стихов «Восстание Боттичелли»
Финалистка литературного конкурса им. Дмитрия Симонова «Есть только музыка одна» —2021 в номинации Поэзия, публикация на сайте подборки моих стихов «Жизнь – это такт меж нотами…».
Шорт-лист конкурса «Линия фронта» -2020 – публикация очерка «Фашистский концлагерь Любек» в спецвыпуске московского альманаха «Линия фронта» стр. 277 – 281.
Шорт – лист Международного литературного конкурса «Новые амазонки» -2021, 2022 публикации в Москве в сборниках прозы «Новости женского рода» стр. 273 – 277 (рассказ «Почему?») и «Девочка на шаре, или Письма из детства» (рассказ «Жизнь на воздушном шаре» стр. 225 – 234).
Публикации: в журнале «Литературный Иерусалим» №37, «Новая Немига литературная» №6 2023 г, «Поэтоград» (Москва), «Российский писатель», стихи в конкурсном списке «Эмигрантская лира» -2024 г, «45 параллель», в журналах «Сетевая словесность», «Русский Глобус», «Текстура» (сказки), «Клад» (АРТ – Роса), «Линия фронта» -2020, «Клаузура», в сборниках женской прозы, в сборнике памяти поэта Ольги Бешенковской «И надломиться над строкой» (стихи и эссе памяти поэта) – издательство Gesamtherstellung Edita Gelsen e.V. (Германия). Автор 31 книги. Живет в России, в Нижнем Новгороде.
Молитвы о мире
«Снег тихоходом сеточку плетет…»
- Снег тихоходом сеточку плетет,
- на воздухе в неоне параллелей —
- пунктиры звезд балета – снежный лёт —
- размахи крыльев рук и ног – свирели
- воздушной тонкости эмоций на пути
- оркестра – как смычки тысячеруки!
- и в снежных перелинках тают звуки,
- крылатее которых не найти.
- Воздухоплавания легкий волосок
- стремится на затоптанные камни,
- разбросанные пешими людьми,
- обремененными печалью как бы,
- и выход из печали не найти,
- поэтому воздушная страна,
- в мир посылая снежных фей, трепещет,
- желая всё на воздухе собрать:
- пыль снежную, как Божью благодать,
- следы святых дыханий, – всё не вещи —
- свидетельства присутствия, как Мать,
- мой лабиринт связующий
- высот
- готические замки, словно сколы
- реальности, что выключая взмах,
- плетет на воздухе, как в танце светлых птиц, —
- глазам не верим, что это и как —
- под лигой крыльев сны отроковиц
- латают расстояния,
- навеки
- соединяя тени и сиянья.
Радость праздника
Кому-то радостен предпраздничный вигвам,
с тортами и мороженками в вазах,
и поцелуями, и торжеством во фразах,
и здесь, и там все радуются вам!
Что еще надо: свет искрит в глазах,
волнение проникло между строчек
и зарядило сердце многоточьем,
как ожиданьем волшебства, сезам
открыт и рад волнующимся вам!
7 марта 2024 г
Молитва о мире
Птичья молитва о мире глубока и спонтанна,
почти как человеческая о море —
радостна и волшебна.
Мир волшебства в молодой акварели,
в молочно-свежей среде, ищущей подражанья
и не находящей эквивалента.
Малиново-сиреневым звуком
тянь-кает птица мира, тянет за позывные,
за гудки милосердия:
«Не губите мостов копытами, не воюйте,
живите мирно, гнезд и птенчиков не тревожьте,
будьте добрыми, станьте сытыми,
детства не отнимайте
у детей! Новобрачных
не ссылайте в отряды
на отрепья барачные…»
Пой, милейшая птица, распаковывай души,
помнят пускай колечки, пара молочного свечки:
«…Стад людских не губите,
пусть восходят в зените,
травы реками поят,
мир о мире и молят».
Елена Сомова. Весна.
Сосулька
Сквозного хода тонкие ступени,
Как будто ароматы сновидений,
На шаткий вымысел ведущая канва
Из льда и пламени – ладони и следа,
На устоявшейся поверхности – открытие,
Картины новой создающее наитие —
догадка вымысла —
чей не так шаток строй —
воды бегущей – карусели заводной
на звонкой из воды струящейся цепочке —
как бы японские здесь пробегают строчки.
6 марта 2024 г.
«Последний глоток воздуха…»
- Последний глоток воздуха
- перед тем, как впасть в кому и смерть
- бывает особенно глубок,
- его не выдохнуть,
- оттого он и последний.
- Это надо знать многим отрицающим.
- Он не подлежит критике.
- Последний глоток воздуха не пьется,
- не естся, не вдыхается, не танцуется,
- он поется так протяжно,
- насколько может его продлить
- обладатель.
- Он – бархатный персиковый сок,
- дуновение от крыла бабочки махаон.
- Сколько живёт маленькая принцесса,
- которой от рождения не дано потрясти
- своим ростом,
- только голосом и исчезновением.
«Там, где-то высоко, дожди идут…»
- Там, где-то высоко, дожди идут
- Качает воду слёз людских тяжелый суд,
- Где алчность ловко расставляет сети,
- И дразнит птичий шут вас на рассвете…
- Бульдозеры страстей раскатывают жизнь,
- Неутомимо в цепких лапах зло франшиз,
- И гусеницы шин вторгаются нам в сердце.
- Межпальцевые перепонки шире терций
- растянуты до септаккордов: «Money! Money!»
- Захват для лоска шкур и дале-дале,
- что в жизни словарях, но не у Даля,
- растапливают жир всех сковород,
- с которых кормится весь хваткий сброд,
- звеня в восторге денежкой в кармане.
Выживаемость
- Все эти листья – лимонные мармеладки,
- И существуют как факты жизни не из могилы
- духа, согбенного памятью о субмарине, —
- вплавь из неё выкарабкивались ни в чем
- не повинные.
- Обмороженье души – не тела, но всё же, всё же
- Так же болезненны вывихи и порезы,
- И потому я пишу о жизни, – с деньгой не прёт же,
- Не подпускаю смерть-воровку с обрезом
- и ноту «ля» в Огинского «Полонезе».
- Светом писать по бумаге, светом от сердца —
- Тоже бороться за свет и любви сокровенность,
- Тоже любить и мечтать, когда комья перца
- Глотку не жгут слезой. В чём сегодня смиренность?
- Выйти под пули?
- Иль свет подарить, и под гули-гули
- Внуков жизни учить и любви, чтоб не обманули
- Эти любовь и свет, не петляли в кочках,
- В диких ухабах, воронках и мгле полночной.
«Я слушаю судьбу, и грустно мне…»
- Я слушаю судьбу, и грустно мне
- Осознавать бессмысленность потери,
- Что время выцедило молоко в огне
- Страстей поэзии, оставило без цели.
- Я отнята поэзией у всех,
- И жить иначе не могу, не стану
- Жить без ее величества.
- Миг срама
- Такого: привязался неуспех,
- Но пораженье – не всегда есть смех,
- И слезы – это не всегда отрава.
- Благодарю за тайный миг надежд,
- Ушедших в мир иллюзий стрекокрылых.
- Бывало, я страдала. Свет пророс,
- И озарил меня всё новой силой.
- Взнуздать упряжки годных лошадей,
- Влачащих воз,
- Так радостно жокеям,
- Когда, решается простой вопрос
- Выиграть радикально. Прочь пигмеев!
«Там растут у подъезда золотые шары…»
- Там растут у подъезда золотые шары,
- Золотые дары сладкогласного лета,
- И ленивые увальни бересклета
- Озирают вершины. Твердят комары
- Одинокую ноту сверленья рассвета.
- Медный колокол движет леденцовой водой —
- Так малиновый звон пишет светлые дали.
- Движет линия шин взгляды в тусклом кошмаре,
- Где бабачит алкаш о руинах в пивной,
- Где за пьяные слезы ему не додали.
- Убегает по воздуху листьями сон,
- В грязных лужах распяты мозги наркоманов.
- С ароматом на выдохе в жерле кошмаров
- Убивает себя гопота-молодежь.
- Это нагло распахнутый полигон.
- На поломанных снопиках лепестки, словно искры.
- Опадает листва, словно жизнь —
- Так же быстро.
- И линует, линует альбом…
Белые осы жалят, как белые ливни…
Размышления
- Ты – океан, ты – голос океана,
- Волна и солнце мировых стихий,
- Космическое торжество Вселенной!
- Ты весь в сердцах людей!..
- А зеркало самообмана,
- Гнусавя, корчится,
- Вставляя лупу в дверь:
- Куда мы все идем?
- Что сделаем в пути
- И чем насолим? Мировым абсурдом?
- Или сурдинкой искрометной лжи,
- Воняющей ирисками и пеплом?..
- Секира критики обносит бахромой
- Седалища гранитных истуканов,
- Твердящих, кто кому и чем оплот,
- Куда его гнездить, и чей
- Разворошить исток кровавой ролью
- Пилата, Понтия Невинного, как роль
- Его интриг со смертью. Зрелый мастер
- Глядит из короба, из дырочек для глаз, —
- Таков костюм Вершителя, и судьбы
- Людей ему – лишь прахом под стопу.
- А мы надеемся и ждем благословенья.
«Они не знают, что такое хлеб…»
- Они не знают, что такое хлеб,
- Их мусорные комплексы полны им.
- Они живут, сося коровье вымя,
- Соска не вынимая, цедят свет,
- Его меняя на подземный мрак
- счетов конторских. Это просто трупы
- ходячие,
- сердца повяли тупо,
- и разлагая душу, сеют мрак.
- Уйди от них. Пускай сгниют скорей
- И наградят себя своим тавро,
- Заслуженным игрой в рулетку.
- Раскладывая на себя таро,
- Убьют себя в своей звериной клетке.
- Промой мозги им светом и пролей
- В их души свет, зерно любви посей,
- Господь, ты профи самый меткий.
«Вы проспали войну, королева…»
- Вы проспали войну, королева
- Голод, смерть остывающих тварей.
- Сыпать злато направо – налево —
- Не заслуга, увы, государей.
- Это кристаллизация воплей,
- ваше золото на крови
- из харканий – ковидовы сопли.
- Вам-то что: «Эй, слуга! Убери!»
- Вы растерли сто тысяч рабов,
- Что на спинах держали фасады
- Ваших загородных дворцов.
- Хватка диких зверей зоосада
- ваших пальцев уже знакома.
- Вы за службу такую награду
- насылаете… Смерть пыт. кома *
- от труда над убитыми… падаль.
- Ваших рук уже не отмыть —
- Несмываемы наши слезы.
- Вы нам не разрешили быть, —
- Вот история или – проза.
- Жизни нет на осколках лжи,
- так выстраиваемых в пирамиду,
- что не видно правды, – зажим
- горл и глаз. Мы глотаем обиду
- вместо завтрака. Нам ли спесь?!
- По рукам дрожь, силки обязательств.
- Понимая, кто мы вам здесь,
- Умираем от ваших предательств.
* – пыточного комитета.
Посвящение поэтам
В. Г. и А.Ч.
- Дождь говорит прощальные слова…
- Устали боги лить на жернов воду,
- С тем промывать уснувшую природу.
- Останусь дома. Чаша солона.
- Из памяти колышится волна:
- Вы пили с пивом соль, поставив горку
- На острый кружки край.
- Нам дали «порку»
- И по пирожному. То был мой рай.
- Я молодость-фитиль держала в пальцах,
- В груди стучали ходики. Мы, зайцы
- автобусные,
- ехали за край
- горизонтальных линий, что сгорали.
- А молодость как будто бы украли,
- Но музыка поэзии вела
- Сквозь камни в гору,
- Избегая зла.
«Писать стихи в священном уголочке…»
- Писать стихи в священном уголочке
- отмахиваясь от противных осок,
- пока бегут божьи коровки строчек,
- по выступам земли, как многоточья.
- Когда нахлынет майская забава,
- раскрашивать очаг, писать по стенке,
- как скачут озадаченные белки,
- когда земная кончилась потрава —
- тот миг затишья, облегченный полдень,
- когда свирель перебивает знаки
- восторга при налаженной погоде.
- А облачко повыше, как собаки,
- внезапно в травах лета растворилось, —
- так снизошла чудесно Божья милость…
«И виноградные глаза моей судьбы…»
- И виноградные глаза моей судьбы
- вбирают неба облачную складку
- в гористой местности скопленья облаков,
- реально видимых глазами в тайне
- от гусениц, ползущих по листам,
- грызущих яблоко, оброненное Евой
- после того, как надкусил Адам.
- Листва по осени слоится. Королевой
- приказано земле принять листы,
- копить, покуда помыслы чисты,
- а после жемчугом листву накроет,
- земле положит пастилу на брови.
- Сей драгоценный груз полегче пуха,
- и радует глаза и душу,
- осваивая части новой суши.
«Сквозь меня протекают не просто стихи – кровь…»
- Сквозь меня протекают не просто стихи – кровь.
- Я гуляю в роли ищейки себе работы,
- износила сосуды колен, – это будет новь
- для владельцев мира, постигающих судьбы соты,
- жарко черпающих мед. Получить диплом
- в бывшем СССР – не просто билет в автобус.
- Дальше – быстро греби искать на бездонной лодке – пешком
- По суглинку днища, забыв, где скончался глобус.
- Ощущая ступнями осколки створок и дат,
- Обещаний денег на жизнь, сносив голенища,
- без синхронного переводчика выдашь мат,
- в просторечье ввернув из культуры два слова.
- Нищей
- трудно книгу продать, трудно свои стихи
- прочитать без воя, не захлебываясь слезами
- изнутри. Царапает глубина души
- угольями выжженных сил любви. Не старуха,
- и моя проруха —
- искать работу спешить
- за два года до нищенской пенсии,
- чтобы жить,
- видя воздух ртом, и глотая глазами землю.
- В атмосфере жить, которую не приемлю.
«Дождь говорит губами сентября…»
- Дождь говорит губами сентября,
- Нашептывая листьям тьму без края,
- И головные шарфы отрывая,
- Как лепестки цветов, из-под зонтов,
- Деревьям дарит капельку вранья
- И наливает пунш пунцовых басен,
- Поверх листвы стыдом призолотя.
- Сей труд ветров, поистине, напрасен,
- И что с того: отнял, передарил…
- Ведь главное, что был тогда любим…
«Волшебна осень с высоты листа …»
- Волшебна осень с высоты листа :
- От ветки отрываясь, молвит имя,
- и наполняя чувства неземные
- сокровищем души, летит листать
- календари для странников, свистать
- и звать наверх, на мачты, разливные
- печати ставить жизни на листах,
- цветах, что припозднились расставаться
- и засыхать в балете из оваций,
- и принимать за землю божий страх,
- не разбиваясь, но летя на птах
- и яблоки, скрывая их впотьмах.
- Очнутся зерна, выспавшись в земле
- под снегом. И запомнив сны, проклюнут
- скорлупку, к жизни выпрастав листы,
- и проживут всё заново: кресты
- кленовых вертолетов, шелк надтравный,
- поющий днем хлебам земли салют
- и думая: «А может, не убьют,
- как мы, родится заново с листвою,
- полюбит жизнь, и выйдя в свет с тобою,
- еще годков пятнадцать почадит,
- настырно тикая в свой тайный динамит!».
Тихой сапой
Тихой сапой сонной лапой
водит котюшка Сапфир,
коготками он зацапал
мягкий бабушкин кефир.
Кот когтил кефир, грыз угол,
и кефир употреблял,
и таскал его по кругу,
целлофан жевал.
Милый котюшка Сапфир
полосатый пил кефир:
две клубничные полоски,
посредине бел пломбир,
две банановых полоски,
в центре – белый командир —
капитан Пломбир
знаменит на весь мир!
13 Октябрь 2022
«Огненной прозой написано море…»
- Огненной прозой написано море
- В памяти – сне о первоначале,
- Там альбатросы – как сердце – кричали
- И разбивали о рифы горе…
- Солнечный плен золотого дурмана
- В кольца свивался под облаками
- И увивался за мотыльками…
- А за горами живет саламандра.
- Там и зимой апельсиновым краем
- Солнце так манит в ловушку ветра —
- Как не взлететь над лесными горами,
- Густо размазанными над раем!
- И пролетав лет пять нанометры —
- И невозможно и очевидно —
- Стать, как легенда, очень красивой
- И притягательной, как повидло
- При аромате бешеной сливы.
«Рождение слов нежности, пока…»
- Рождение слов нежности, пока
- Певец молчанья высотой наполнен,
- И сквозь стекло звенящая вода
- Зовет к вершине быстрокрылых молний.
- И трепета летящий бумеранг
- Все умножает возвращенья токи.
- Уверена: жизнь побеждает так,
- Давая чахлым листьям свои соки.
- Так откровенья тайного родник
- Мерцает в небесах обетованных.
- Сюда мольбы о счастье луч проник
- И вспыхнул светом – замерцала манна.
- Мы чудо за веревочку ведем
- Сквозь вспыхнувшую арку озарений.
- Необходим душе такой подъем —
- Узнать желает явь благоволений.
«Где – то там, на острове, на лугу…»
- Где – то там, на острове, на лугу
- Облака зеленые лежат,
- Я по ним спускаюсь в полдень в сад
- И дыханье рая берегу.
- Облака расцветшие висят
- И сбивают пульс крутой волной,
- На хлопушках крыльев – сны наяд
- И восторг любви растет стеной.
- Так, построив храмы и дворцы,
- Из любовных песен свет плели,
- Открывали царские ларцы
- И бежали по коврам зари.
«Где-то там живу, здесь – только ад…»
- Где-то там живу, здесь – только ад,
- Алкаши зеленые лежат,
- Что им сладость вишни, в полдень сад?!
- Хоть дыханье рая сберегу.
- Облака расцветшие висят
- И сбивают пульс крутой волной,
- На хлопушках крыльев – сны наяд
- И восторг любви растет стеной.
- Этим же уродам – хоть дворцы,
- Корабли, – лишь сядут на мели,
- Красномордый пропил все ларцы, —
- Сберегу хотя бы луч зари.
Материнское сердце
Материнское сердце
ищет боли и упоения,
убеждения в опасениях,
подтверждения страхов и домыслов,
бьется боль птицей пленной,
в слабом теле нашей Вселенной,
нитью пульса жаворонка,
песенника старенького.
Не хворай, моя мамочка,
сохрани, Господь, маленькую,
прибывающую паводком,
убывающую тяжестью.
Легкая моя, невесомая,
в тонкой сорочке с ленточками,
девица моя во поле,
сиживай сухой, не мокрою,
мой колокольчик-девочка,
мамочка моя, бабочка,
небушка лоскут в тапочках.
28 декабря 2023 г.
«Как плакала белая роза в пространстве стола, когда…»
- Как плакала белая роза в пространстве стола, когда
- Мой внук вырезал машины по чертежу…
- Влад вырезал двери, взял пальцами, и следа
- Не видел – заметила я – сок розы бежал по ножу.
- С тех пор вспоминаю волшебное Рождество
- И папы дыханье на розе – нет, запах розы и дух —
- Пылающий дух отца в торжестве наук
- И боль оттого, что дыханье кончилось вдруг,
- Но всё же осталось, как слезы мои, волшебство,
- И я собираю всю жизнь на бумагу его,
- Как ртуть – серебристые шарики градуса слов
- И белые розы, как рыбы, летят – улов, —
- Ершистый плавник по стеблю прорезал путь,
- Но время возврата, увы, никогда не вернуть.
«Снежно и влажно, и стуки по подоконнику…»
- Снежно и влажно, и стуки по подоконнику
- влажных комков, —
- будто повод слепому разбойнику —
- хлопнуть с размаха лавинами о землю грешную,
- не плодородную на южный фрукт,
- не балованную черешнею.
- Зябнущих стаек пернатый поклёв следообразно —
- всё на снегу выписано и прозвано —
- вышел в мозаику на снегу: лапки-крестики,
- хлеба расклеванного пуховый платок, цвета пестики…