Читать онлайн Свадьбы не будет бесплатно

Свадьбы не будет

Глава 1

Лев

Лева, в этом году ты женишься! – патетично возвестила матушка, сгружая на стол пластиковые лотки с продуктами. – Наконец-то!

Я крякнул и подавился воздухом. Мой младший брат Матвей, стоящий рядом, отвлекся от созерцания маминой стряпни и внимательно слушал наш разговор.

– Откуда сведения? – заинтересовался Мотя.

– Я была у астролога! – добила мама.

Взяла полотенце, отогнала от стола Жирополка, который признал в маме кормилицу и на нее не нападал. На нас с брательником это не распространялось. Кот недовольно мяукнул, спрятался от монаршего гнева под стол, сел там и не отсвечивал.

Мама победно покосилась на меня, мысленно уже затягивая тугую петлю брака на моей шее.

– Астролога? – в голос возмутились мы с младшим.

– У нее дар от бога. Она составила для всех нас натальные карты.

– Какие карты? – собирая глаза в кучу, уточнил я.

– Натальные, – терпеливо повторила мама, – и сделала расклад на таро. Лева, все сошлось, в этом году ты женишься. А в следующем, даст бог, и внуков мне родишь.

– Мам, тебе Мотя и жену привел, и внука уже готового, – прорычал я.

При одном упоминании о личности Катерины Романовны на лице младшего сразу же включились заводские настройки стиля «влюбленный дегенерат». Из глаз исчезли даже зачатки интеллекта, а с губ только что слюна не закапала.

Малой был влюблен, очень опасен и ради своей большой любви готов был совершать по двенадцать подвигов в день, не отвлекаясь на сон и еду.

– Сын, не спорь! В этом году ты женишься! Это не обсуждается! – стояла на своем мама.

– Лева, ешь паспорт, – сверкая синими – точь-в-точь как у меня – глазами, авторитетно посоветовал Мотя.

Я покосился на брата и сжал зубы. Мотя заржал и полез в пластиковый контейнер. Стыбзил котлетку и с аппетитом откусил почти половину.

Мама умиленно понаблюдала, как младший поглощает все приготовленное, и снова переключилась на меня.

– И давно ты ходишь по астрологам? – угрожающе сдвинув брови, полюбопытствовал я.

– Мне ее тетя Ира посоветовала, отличная женщина. И действительно знает свое дело, – мама не сдавалась, а я почти взвыл.

– Не смей больше к ней ходить! Папа знает, куда семейный бюджет тратится?

– Знает! – вздернула подбородок мама. – Я и ему натальную карту заказала.

– И папу в эту секту втянула, – закатил я глаза.

– Анфиса не шарлатанка! – обиженная в лучших чувствах мама вступилась за своего нового кумира.

– Анфиса, значит. Не шарлатанка, – сквозь зубы прошипел я, пряча руки в карманы домашних шорт. – И что, правда все сходится?

– Да! – мама взмахнула руками.

– Лева, женись! – снова заржал Мотя. – И сотри возмущение, на все лицо расползлось. Тебе же мама ясно сказала: астролог нагадала, таро подтвердили.

Я призвал на помощь всю свою выдержку и уставился в потолок. Знал я таких Анфис, которые разводили доверчивых граждан на деньги под прикрытием астрологии, таро и прочей нечисти.

– Пора забыть о том, что было в прошлом, сын. Она была не твоей судьбой.

В голове вдруг включилось радио, голосом Укупника выдавая что-то про съеденный паспорт и лозунг «Я на тебе никогда не женюсь».

– Ладно, и кто моя судьба? – я старался говорить спокойно.

– Не знаю. Но эта девушка точно будет младше тебя. Планеты сказали, что вы встретитесь в ближайшее время.

– Ясно. А как-то поподробнее можно? Ну кто она, надеюсь, не Скорпион по знаку зодиака? Блондинка, брюнетка… Вдруг я ее встречу и не узнаю?

– Точно! – поддакнул малой, быстро сообразив, о чем я думаю.

– Лева, я откуда знаю? Сходи сам к Анфисе, спроси…

Шалость удалась, и матушка в мгновение ока выдала всю нужную стратегическую информацию.

Мы с братом заговорщицки переглянулись, мысленно уже потирая ладони в предвкушении.

– А давай! – легко согласился я.

– Лев, что ты задумал? – напряглась родительница. – Я тебя как облупленного знаю, не смей мне врать!

Я опустил голову, подумал и решил признаться:

– Мам, спорим на что угодно, что твоя Анфиса просто хороший психолог? Я тебе в два счета докажу, что она обычная аферистка.

– Она не такая. Анфиса – бриллиант. Но раз ты, Фома неверующий, сомневаешься, то сходи и убедись в обратном!

– Договорились. И если я прав, то разговоры о моей женитьбе переносятся еще лет на пять!

– Ладно, – согласилась матушка.

Она записала на стикере, висящем на холодильнике, номер и адрес Анфисы. Удовлетворенно кивнула, пряча улыбку, сообщила, что ей пора на работу, и быстро ушла, оставив нас с братом и вечно голодным котом наедине.

Я запер за ней дверь, развернулся к жующему Моту, который сверкал глазами на пороге прихожей, и выдавил:

– Мотя, фас!

– Гав! – подтвердил брат с набитым ртом.

Сгонял в комнату и притараканил шорты. С пчелами. Развернулся, открыл шкаф и вытащил с верхней полки дедов картуз.

– Лева, жги! – брат выдал мне реквизит и похлопал по плечу. – Выведи шарлатанку на чистую воду! Чтоб эта кочерыжка лупоглазая даже слово «астрология» забыла.

– Давай, – согласился я, с ненавистью глядя на треклятые шорты.

– А паспорт я бы на твоем месте все-таки съел, – не удержался малой, – во избежание…

Глава 2

Есения

Фиса, я дома! – крикнула я, проходя в комнату.

Тетушка сидела за своим столом и раскладывала карты. Она приподняла бровь, вытаскивая очередную карту из колоды, и с интересом покосилась на меня.

– Как дела?

– Он аферист! – взмахнула я руками, падая на кресло. – Брачный аферист!

– Есения, прошу, не вмешивайся. Это кармические отношения, твоя подруга должна пройти этот урок самостоятельно, – спокойно ответила Анфиса, продолжая всматриваться в свой расклад.

– Что значит «не вмешивайся»? – праведно возмутилась я. – Таких аферюг в тюрьму нужно сажать! Месяц назад он занял у Нины деньги на лекарства для мамы. И не отдал! А сегодня меня не постеснялся и предложил Ниночке самой взять кредит на их свадьбу!

– А ты что? – Анфиса отвлеклась от карт, оперлась подбородком на кулак и внимательно посмотрела на меня.

– А я ее паспорт украла, – отвела я взгляд, чувствуя, как начинают гореть щеки. – Фиса, она меня не слышит. Влюбилась как кошка в этого своего Василия и совершенно не слышит голос разума!

Я вскочила с места и подошла к окну, нервно кусая губы. С Ниной мы дружили со школы. В седьмом классе я потеряла родителей и переехала жить к своей тетушке по маминой линии, Анфисе. С первого же дня в новой школе мы с Ниной стали не разлей вода. Вместе учились, ходили на все кружки, влюблялись, страдали и радовались. Даже поступили в один и тот же институт, правда, Нина грызла гранит бухгалтерского учета, а я решила стать педагогом.

И все у нас было хорошо, пока в жизнь подруги не влетел Вася на черном байке. Мне он не понравился сразу – слишком нахальный взгляд, повадки бродячего кота и взгляд, как у того самого кота, которому контрабандой доставили просроченный наполнитель.

Подруга моя вместе с влюбленностью полностью утратила чувство реальности, Васеньку своего готова была на руках носить и недостатков его решительно не замечала. На все мои робкие и не очень попытки ее образумить только отмахивалась, но сдаваться и отдавать подругу на растерзание аферисту я была не намерена.

Родители Ниночки тоже были не в восторге от предстоящего родства с Василием, но и они не смогли повлиять на влюбленную. Даже общими усилиями нам не удалось убедить подругу, что Вася – нехороший человек.

И я уже сама готова была съесть ее паспорт всухомятку, но не дать связать жизнь с прохиндеем. Что я сегодня и сделала, когда от жениха поступило гениальное во всех смыслах предложение – взять кредит на Ниночку, чтобы сыграть шикарную свадьбу их мечты.

– Что ты молчишь? Фиса, мне нужен совет! – я резко развернулась к тетушке лицом и уперла руки в бока.

– Не лезь! – отрезала тетушка.

Подумала и перевела тему:

– Ты сантехника вызвала?

– Да, вечером обещал зайти, – нервно притоптывая ногой, отмахнулась я. – Анфиса, я не могу оставить это просто так!

– Подойди ко мне, – величественно велела тетушка.

Я вздохнула, подошла ближе и упала на стул напротив.

– Сдвинь колоду, – потребовала Фиса.

– Анфиса, – я закатила глаза, но спорить не стала.

Бесполезно потому что. Я протянула руку, сдвинула верхушку колоды на себя и забарабанила пальцами по столешнице.

Все мои мысли занимала Нина.

– Ну что там? – полюбопытствовала я через несколько минут.

– Ничего, – загадочно ответила Фиса, собирая карты.

Осторожно убрала любимую колоду в коробку, поднялась, спрятала ее в ящик и развернулась ко мне:

– Сегодня ты за старшего. Мы с Ираклием идем на свидание, будем поздно.

– А что карты сказали? Что мне с Ниной делать? Как помочь?

– Займись своей личной жизнью, – отрезала тетушка и ушла в свою комнату.

Легко ей говорить!

Я сжала кулаки, вернулась в гостиную, взяла пакет с продуктами, разложила покупки и налила себе чай.

– Боже, Сеня, снова хот-доги, – возвела очи потолку тетушка. – Желудок испортишь.

– Где свидание будет? – игнорируя замечание, поинтересовалась я.

– Мы идем в театр.

– Приобщаться к прекрасному? – хмыкнула я.

Представляю лицо Ираклия, когда тетушка в своей обычной манере сообщила супругу, что все еще не теряет надежды привить в нем любовь к искусству.

– У нас в следующем месяце юбилей свадьбы. Десять лет. Это его подарок.

– Угу, – весело хмыкнула я.

Проводив тетушку, я заперла дверь, обернулась и отвлеклась на телефон. Мне звонила Ниночка.

– Алло, – нерешительно ответила я.

– Сеня, ты украла мой паспорт! – обвинительно прокричала подруга.

Предположим, украла, да. Но во имя благой цели!

– Нет, – быстренько открестилась я. – Что, паспорт пропал?

– Не придуривайся, я знаю, что это ты! Верни немедленно, или ты мне больше не подруга!

И бросила трубку. Вот же кошка влюбленная!

Я топнула ногой от злости, прошлась по коридору туда-сюда, соображая, что мне делать. Следовать мудрому совету тетушки и не лезть в личную жизнь подруги я точно не собиралась.

Я закусила губу, пытаясь составить план действий, когда мысли мои перебил тревожный звонок в дверь. Звонили так, словно где-то за дверью начался пожар. Надеюсь, это не Ниночка пришла требовать свой документ обратно…

Распахнув дверь, я удивленно округлила глаза, уставившись на незнакомую мне тучную женщину лет пятидесяти. Яркий хищный макияж намекал, что дамочка в очень активном поиске жизненного партнера, а огонь решимости в глазах – на то, что искать того самого, единственного, она пришла к Фисе.

– Я записана! – отрезала дамочка, нагло сдвигая меня с порога.

И прямо в обуви потопала в гостиную! А я, между прочим, вчера весь день делала генеральную уборку!

Скрипнув зубами, я пошла за ней. Встала на пороге и уперла руки в бока, пока незнакомка садилась на стул возле рабочего стола Фисы.

Принимала клиентов тетушка всегда у себя дома.

– Мне нужен расклад на деньги и мужа, – махнув рукой, велела незнакомка.

– А…

– И быстро! Я что, зря деньги заплатила?

Ну, Фиса… Она что, специально сбежала, оставив эту нахалку на меня? Если да, то вечером тетушку ждет очень серьезный разговор.

– Я не… – попыталась я объясниться с женщиной, но та не дала мне и слова вставить.

– На мне порча! Я в этом уверена на сто процентов! Мне сорок лет…

Тут мадам явно привирала, но спорить я посчитала лишним.

– А я ни разу не была замужем! Посмотрите, это точно венец безбрачия. Меня сглазили в детстве! И канал на денежный поток мне откройте! Ну быстро, быстро…

У меня в тот момент точно открылась дополнительная чакра от злости, когда клиентка потянулась за колодой Фисиных карт. Правда, бутафорских. Свои рабочие Анфиса хранила на полке, строго-настрого запретив кому бы то ни было прикасаться к сокровенному.

Женщина просто взяла колоду и стала ее перемешивать, взглядом поторапливая зазевавшуюся меня.

А я разозлилась.

Села напротив, забрала колоду и вперилась изучающим взглядом в дамочку.

– Как ваше имя? – полюбопытствовала я.

– Тоже мне, профессионал, могла бы и запомнить, я говорила, когда записывалась, – цокнула она языком, – Любовь Ивановна мы.

Я проглотила колкость, но решила, что сегодня подходящий день, чтобы преподать нахалке короткий урок. Хамить незнакомым людям – плохо.

Задумчиво перемешивая карты, я делала вид, что изучаю клиентку.

– Что вы так смотрите?

– Настраиваюсь на вселенский поток, – объяснила я.

Любовь Ивановна сарказм не распознала и удовлетворенно кивнула.

– Денежный канал мне открыть не забудьте, – напомнила она.

– Да-да, – согласилась я.

Я медленно раскладывала карты так, как это обычно делала тетушка, выдерживая длинную театральную паузу. Любовь Ивановна сопела, ерзала на стуле и тоже вглядывалась в расклад.

– Ну что там? Не молчите? На мне порча, да?

И что ей сказать?

– Да! – серьезно кивнула я. – Перекрыты дороги твоего суженого к тебе, ходит все по кругу, да найти не может.

– Я так и знала! Чувствовала. Что мне делать?

– Снимать!

– Что снимать?

– Порчу снимать!

– Так не сидите! Анфиса, я никуда не уйду, пока вы ее не снимете! С места не сдвинусь, – пригрозила она.

Приехали, называется…

Я вздохнула поглубже, вознесла короткую молитву, прося терпения и избавления от Любови свет Ивановны, и решительно произнесла:

– Вставайте!

Отложила карты в сторону, поминая Фису с ее клиентками недобрым словом, и полезла в шкаф. Достала старые мелки и прямо на полу криво начертила пентаграмму. Подвинула зеркало и закрыла окна шторами, создавая интимный полумрак.

Подумала, накинула на себя мантию Анфисы с глубоким капюшоном, выставила по углам пентаграммы свечи, зажгла и велела:

– Встань в центр!

Любовь Ивановна важно кивнула и встала в центр рисунка, внимательно вглядываясь в свое отражение.

– Какой мужчина тебе нужен? – спросила я, чтобы что-то спросить.

– Богатый, умный, вежливый. Чтоб любил меня, на курорты возил, подарки дарил.

Пока Любовь Ивановна мечтательно перечисляла все известные ей курорты от Куршавеля до Мальдив, я нашла черное полотенце и перебила:

– На колени!

– Это еще зачем?

– Надо, – загадочно ответила я.

Любовь Ивановна встала на колени, я накинула на нее черное полотенце и томным шепотом велела:

– На себя в зеркало смотри, да взгляд не отводи, да пришептывай «Мужик, приди!»

Кажется, меня тоже проняло настолько, что стихами заговорила. Любовь Ивановна так хотела мужчину, что подставы не заподозрила. А чтобы мужик точно услышал, громко и требовательно заговорила:

– Мужик, приди.

– Еще, – вставая за ее спиной и водя руками по воздуху, велела я.

– Мужик, приди! Мужик, приди! Мужик…

Мы обе синхронно открыли рты и хором побледнели, когда в отражении зеркала реально появился мужчина! Словно из темноты он смотрел на нас таким же обалдевшим взглядом ярко-голубых глаз. Его рот тоже удивленно приоткрылся.

Я автоматически отмечала, что на голове у нашего призрака смешной картуз, на крепком торсе белая футболка, а завершали образ призрачного альфа-самца шорты. Ярко-желтые, с пчелами. И сандалики, из-под которых совсем нескромно были видны желтые носочки, натянутые почти до колен.

– Пришел, – блаженно выдохнула Любовь Ивановна.

– А-а-а-а… – жалобно пропищала я, зажмуриваясь от страха.

Глава 3

Есения

Я медленно оборачивалась, сдерживая панику. Приложила руку к груди, где как ненормальное колотилось сердце, и уже сама чуть было не поверила в то, что обладаю магическими способностями вызывать экстравагантных мужиков.

На пороге никого не было! Призрачный герой-любовник растворился, словно и не появлялся.

Кажется, я побледнела, а мой мозг отключился, ибо в голове был слышен только шум собственной крови.

Занятая своими душевными метаниями, я не сразу заметила, как Любовь свет Ивановна поднялась и, как была с полотенцем на голове, сомнамбулически побрела к выходу. Подошла к двери, выглянула в прихожую, словно пыталась найти там мужика в шортах, никого не обнаружила и растерянно обернулась ко мне.

– Где он?

Мои надежды на то, что мужик мне привиделся, не оправдались – коллективных галлюцинаций не бывает!

– В зеркале, вестимо, – нервно хмыкнула я, все еще находясь в глубоком шоке.

– А… Мне как? – напряглась Любовь Ивановна.

– Никак, – отрезала я. – Ждать, когда сам появится.

– Долго? – подозрительно уточнила клиентка, упирая руки в бока.

А я снова разозлилась:

– Зависит от силы твоего намерения! Если от души просила – скоро появится.

– От души, – неистово закивала Любовь Ивановна.

– Значит, жди! – отрезала я, больше всего на свете желая в тот момент от нее избавиться.

– А ускорить как-то можно?

– Нет! – рявкнула я, теряя терпение.

Призрак альфа-самца в шортах до сих пор будоражил мою и так слабую нервную систему, и объясняться с жаждущей любви, ласки и курортов Любовью Ивановной не было никакого желания.

– Я пойду? – натыкаясь на мой строгий взгляд, притихла Любовь Ивановна.

– Угу, – кисло подтвердила я.

Она сняла с головы полотенце, положила на стол несколько крупных купюр, замялась, но больше не решилась о чем-либо спрашивать.

Я проводила Любовь Ивановну до двери и не сразу обратила внимание на хрюкающий смех, который раздавался с верхнего этажа. Над нами жил молодой парень, студент, и к нему часто наведывались друзья.

И только когда я заперла дверь на замок, меня словно по голове ударило страшное осознание: а вдруг мужик действительно был настоящий и сейчас прячется где-то в квартире?

Воображение сразу же нарисовало маньяка, который вынимает из широких штанин с пчелами топор…

Заметавшись, я снова открыла дверь, собираясь обратиться за помощью к соседу, который вроде как спортсмен. Одной находиться дома было страшно, а звонить Ираклию и расстроить их свидание с Фисой… Нет уж, лучше маньяк в шортах!

Я вышла в подъезд и подпрыгнула от неожиданности. На лестничной клетке стоял уже совершенно другой мужик – молодой, с дерзким, сканирующим взглядом голубых глаз. Гренадерского роста примерно под два метра и косой саженью в плечах, одетый в черный спортивный костюм.

Он осматривал меня, все еще одетую в мантию, с ног до головы, снисходительно и даже чуть брезгливо. Индивидуум выставил вперед ногу, притоптывая кроссовком по бетону, а на указательном пальце крутил… Сушеную куриную лапку на колечке. Я присмотрелась повнимательней и всерьез забеспокоилась о своем душевном здоровье…

Сегодня что, Меркурий ретроградит? Или в ближайшем дурдоме день открытых дверей?

– Ты Анфиса? – манерно растягивая гласные, гаркнуло чудо и сморщило идеальной формы нос.

Обе мои брови одновременно задрались куда-то очень высоко, я сглотнула и вежливо полюбопытствовала:

– А вы кто?

– Я? Маг Эдуард.

Я подавилась слюной, закашлялась и возвела очи к небу. Мамочка моя, это что за беженец из ближайшего дурдома. И почему ко мне?

– Что-то хотели? – натянуто улыбнулась я, четко помня главное правило: ни в коем случае не спорить с психами!

– Ага, хотел. На конкурентку глянуть.

– Глянули? – начиная заводиться, прошипела я.

– Угу, – закивал тот. – Ты давай тут свою практику волшебную заканчивай, я конкурентов жуть как не люблю! Иначе так все чакры позакрываю – ни один маг больше не откроет! В аут введу и не выведу. Ясно? Не связывайся со мной, у меня пять контузий.

После последней фразы он резко сжал кулак, стискивая в нем куриную лапку. Я вздрогнула и подпрыгнула на месте.

Это что, какой-то магический рэкет? Его в девяностые заморозили, а когда размораживали, мозг повредили, и он себя колдуном возомнил?

Первый раз такое вижу.

– Помедленнее, пожалуйста, я не успеваю падать в обмороки, – попросила я.

– Ладно, повторяю по слогам. Закрывай свою богадельню, иначе…

Он показательно провел большим пальцем по горлу.

– Ясно, – миролюбиво произнесла я, – это все?

– Смотри у меня… Узнаю что – вернусь. Понятно?

От шока, не иначе, я сдуру брякнула:

– Не совсем понятно, а вот зуб даете или не даете? Век воли видать или не видать?

Я готова была поклясться, что маг Эдуард хотел засмеяться, но сдержался. В его глазах на секунду даже появилось что-то похожее на восхищение, но он грозно продолжил:

– Слушай, красавица, нам с тобой нафига эти проблемы? Давай мирно все порешаем. Я вот третьей чакрой вижу, что не нужны тебе эти проблемы со мной. Я таких сущностей призывать умею – чиститься замучаешься.

– Да? – заинтересовалась я. – А Мистера Пропера можете вызвать? Ну, мне бы очень пригодился в хозяйстве. Нет? Жаль…

У мага Эдуарда восхищенно приоткрылся рот.

– Ладно, Анфиса, не понимаешь по-хорошему – будет по-плохому, – пообещал он напоследок.

Снова окинул меня презрительным взглядом, развернулся и легкой походкой, насвистывая, пошел вниз по лестнице.

Я обессиленно оперлась спиной о стену, круглыми от шока глазами глядя ему вслед.

И куда звонить в таких случаях? Может, пойти написать на него заявление в полицию? Представляю, как им будет весело читать, что мне пришел угрожать маг-рэкетир восьмидесятого уровня в спортивном костюме и с куриной лапкой вместо брелока. Тут бы саму на психологическую экспертизу не отправили…

Я немного посомневалась, разорить ли мне заначку Фисы с успокоительным, или сразу подключить тяжелую артиллерию и достать из заначки Ираклия чачу, доставленную нам прямо из Тбилиси.

Мне было настоятельно необходимо успокоить нервы.

Но день еще не закончился…

Я вспомнила, зачем я вообще вышла в коридор, и робко постучалась в соседнюю дверь, переминаясь с ноги на ногу.

На пороге показался молодой мужчина в спортивных трениках и старой футболке.

– Здравствуйте. Я ваша соседка, вот тут живу, – я указала рукой на распахнутую дверь.

– Знаю, – разулыбался он, – ты Сеня.

– Очень приятно. А вы?

– Георгий.

– Георгий, вы не могли бы мне помочь? – взмолилась я. – Дело в том, что у меня сегодня не самый удачный день. Я немного зазевалась и забыла запереть двери. Не могли бы вы зайти со мной – мало ли кто мог войти в квартиру?

– Пошли, – тут же согласился сосед.

Развернулся, сунул ноги в тапки и первым решительно пошел в нашу квартиру. На пороге гостиной он застопорился, а я сообразила, что следы своей «магической» деятельности не убрала, и в центре комнаты все еще красовалась пентаграмма с зажженными по периметру тремя свечами.

Сосед обалдело обернулся через плечо, а я робко улыбнулась и развела руками, мол, что тут такого. Всего лишь маленькие женские шалости…

Боже, как стыдно!

– Вы… Тут постойте, а я быстренько все проверю, – сконфуженно попросила я.

– Ну, давай, – легко согласился сосед, – если что – кричи.

Я шустро пробежалась по квартире, заглянула под все кровати, открыла шкафы и даже отодвинула вещи, проверяя, не спрятался ли маньяк в шортах между куртками. Никого не обнаружила, облегченно выдохнула и вернулась к соседу.

– Спасибо вам огромное! – приложив ладонь к груди, от души поблагодарила я.

– Не за что, – легко отмахнулся сосед, – если что – я за стенкой. А хочешь, чаем напою?

– Не хочу, – быстренько открестилась я, желая только одного – оказаться в одиночестве, принять горячую ванну и смыть с себя этот сумасшедший день.

– Передумаешь – приходи, – подмигнул мне Георгий и не спеша ретировался.

Я заперла за ним дверь, выдохнула и только собралась устроить уборку, как в дверь снова постучали. Решив, что это Георгий что-то забыл, распахнула ее и обалдела.

На пороге стоял ОН! Мужик из отражения. Высокий настолько, что мне пришлось запрокинуть голову, чтобы заглянуть ему в лицо. Лицо счастливо сверкало синими глазами в обрамлении черных густых ресниц. Он призывно играл бровями, глядя на меня сверху вниз и уперев руки в бока.

Парень широко улыбнулся и перекатился с пятки на носок.

– Сантехник? – с надеждой поинтересовалась я.

– Откуда знаете? – глаза индивидуума загорелись. – Правду говорят, что вы ведьма, да? Сразу с порога можете обо мне рассказать, да? А вот лечить вы умеете? Я, когда закрываю глаза, ничего не вижу, поможете? А я вам в оплату, так и быть, кран починю. Ну, услуга за услугу. О, я слышал, вы еще карты Натальям делаете, мне тоже надо. А вы как гадаете – имя надо назвать, да?

Я хватала ртом воздух, пытаясь понять – это чей-то глупый розыгрыш, да? Сначала Любовь Ивановна, потом маг-гопник Эдуард, а вишенкой на торте вот ОН!

– Да, – выдохнула я, уговаривая свой рассудок не покидать меня.

– Я Лев. Фамилия Дармоедов. Михайлович отчество.

– Ясно. Лев Михайлович Дармоедов, карты я делаю только Натальям, а вы, к сожалению, или к счастью, не Наталья. Лечить не могу, мне высшие силы пока лицензию не выдали, но! Могу порекомендовать коллегу. Маг Эдуард высшей категории, живет где-то недалеко, у местных поспрашивайте, они подскажут. Уверена, он вам поможет. Всего доброго, Лев Дармоедов Михайлович.

И заперла дверь у него перед носом. Закрылась на все замки и просто стояла несколько мгновений.

Кажется, маг Эдуард не врал – я действительно ушла в глубокий аут.

Сглотнула, на негнущихся ногах прошла в гостиную, скинула мантию и раздвинула шторы, впуская в комнату лучи заходящего солнца.

И обомлела!

По двору легкой уверенной походкой прошел Лев Дармоедов Михайлович, подошел к машине, припаркованной в кустах, и сел на пассажирское сидение.

Автомобиль тут же сорвался с места и… Мне показалось, или за рулем сидел маг Эдуард?

Глава 4

Лев

Я, наконец, закончил заполнять бумаги, отложил их в сторону и устало сжал пальцами переносицу.

– Я пришел к тебе с приветом рассказать, что солнце встало, – счастливо гаркнул брат, появляясь на пороге кабинета.

– То, что ты «с приветом», я знаю давно: тебя мама в роддоме уронила, – вздохнул я.

– Да? Не знал. Ну и ладно, так веселее, – заржал Матвей. – Лева, собирайся, мне звонили по объявлению, какая-то дамочка хочет купить наш дом «с привидениями». Вечером приедет в деревню, нужно подготовиться. Давай, будет весело.

– Мотя, за какие грехи ты Катерине? – закатил я глаза. – Ладно мы уже привыкли, смирились. Она-то за что страдает? Может, по старинке денег заработаем, а? Почку твою продадим, например? Ну или давай тебя в рабство продавать, а потом брать деньги за то, чтобы мы тебя обратно забирали, когда ты там всех достанешь. Озолотимся.

– Лева, не будь занудой. План – огонь! Мы этот дом втридорога толкнем, слово даю. Давай, заканчивай дела, мы с Кирюхой туда, антураж создавать, а ты нас прикрой до вечера перед старшим оперуполномоченным. И тоже подгребай.

– Тормози, Мот, – попросил я, – палку только не перегибай, и так продадим.

– У меня все под контролем, – подмигнул брат и исчез.

Я покачал головой, вздохнул и посмотрел в окно. Малой влюбился так, что краев и берегов не видел, в Катерину его сердца Романовну, которая была старше брата на четыре года, имела свой успешный бизнес и вообще оказалась шикарной, душевной женщиной.

Проблема была в том, что Катерина уже реализовалась в жизни, а мой брат пока нет. И когда любовь всей его жизни предложила ему переехать к ней, в Матвее ожидаемо проснулось мужское начало, которое не позволяло ему жить в квартире своей женщины.

Тогда Мот придумал дикий план по заработку денег, потому что у нас, оперов, даже в ФСКН, зарплата так себе, и чтобы заработать на трехкомнатные хоромы в престижном районе, нужно было потратить лет десять. При этом сесть на жесткую диету класса «хлеб и вода» и передвигаться исключительно пешком. А брать взятки и мутить схемы на работе нам всем не позволяла совесть.

Мот завелся, принял решение и сразу же выдал бизнес-план: купить старый домик в деревне по соседству с нашей бабулей и продать его втридорога под легендой домика с призраками.

К намеченной цели брат подошел основательно. Мы купили дом, оформили его на родителей и три дня потратили на то, чтобы создать антураж. Мотя подключил весь свой креатив и сегодня ждал первых возможных покупателей.

Я же, как и всегда, был рядом и периодически тормозил слишком энергичного брата, потому что знал: если Мот что-то решил, его не остановить. Умение добиваться своих целей у нас было семейным, просто, когда сверху выдавали креатив, Матвей влез без очереди и получил тройную порцию.

Я отвлекся от созерцания хмурого неба. Ветер нес в нашу сторону дождевые облака, а осень потихоньку заявляла свои права.

Я налил себе растворимый кофе и снова вернулся к работе, пока меня не отвлек звонок от мамы:

– Привет, – ответил я, делая глоток.

– Лева, как дела? Ты был у Анфисы? Что она сказала?

– Нет еще, – быстро ответил я.

Про кнопку, которая возомнила себя магом, я успел забыть. Если умная, то все поняла и больше не станет обманывать таких доверчивых граждан, как моя матушка, а если нет… Ей же хуже.

– Лев, а ты с кем-нибудь уже познакомился? – хитро поинтересовалась мама.

– Было дело, – согласился я.

– Кто она? – голос мамы звенел от предвкушения.

– Она-то? Ну как тебе сказать… Женщина с низкой социальной ответственностью, наркотиками торговала в переходе. Наши ее вчера привезли, в обезьяннике сидит. Внешность, конечно, на любителя, но если зубы вставить и отмыть хорошенько… В принципе, ВИЧ и СПИД сейчас довольно успешно купируются препаратами и при грамотной терапии детям не передаются.

– Лева! – рявкнула мама. – Снова твои шуточки!

– Мам, клянусь, все правда! – я даже ладонь к груди прижал. – Кстати, есть шанс, что твои внуки родятся рыженькими.

– Лев, немедленно прекрати!

– Прекратил, – хмыкнул я, – все, мам, мне работать нужно. Судьбу мою допросить нужно.

– Сын, ты обедал? – забеспокоилась матушка.

– Завтракал, обедал и обязательно поужинаю, не волнуйся, – покладисто ответил я.

– Обнимаю, милый! – смягчилась мама и отключилась.

Я снова попытался сосредоточиться на работе, уже не стараясь убедить матушку, что жениться в мои планы не входило. Совсем. Никогда. Зачем, если вокруг столько красивых женщин, жаждущих внимания?

Меня в моей жизни все устраивало!

Зарывшись в рабочую рутину, я отвлекся только через два часа. Отчитался старшему оперуполномоченному Токареву, что уезжаю, и с чувством выполненного долга покинул отделение.

Сел в машину, с неудовольствием глядя, как небо медленно заволакивало огромной грозовой тучей. Написал брату, что выезжаю, и завел мотор. Открыл бардачок и достал пустую бутылку из-под воды. Подумал, бросил ее на заднее сидение.

Решив, что перед дорогой неплохо было бы заправиться, выехал за город и свернул на первую попавшуюся заправочную станцию. Остановился, и двинул в магазин – купить воды. Взял бутылку, расплатился и вышел на улицу, на ходу открывая крышку.

Сделал глоток и поперхнулся, когда возле одной из колонок заметил девушку. Даже со спины было видно, что она сконфужена. Ветер легкомысленно трепал подол ее короткого сарафана, не позволяя увидеть лишнего, но включая фантазию на полную.

Я присмотрелся и улыбнулся. Мой типаж. Невысокого роста и с аппетитной фигуркой. Темные волосы незнакомки были убраны в небрежный пучок на голове, и несколько прядей взлетало при каждом новом порыве ветра.

А сама девчонка никак не могла вставить пистолет в бензобак и от этого нервничала.

Подумав, я решил, что просто обязан ей помочь. Завинтил крышку, быстро приблизился, подошел со спины, и в нос с порывом ветра ударил ее запах. Тонкий аромат лесных трав защекотал ноздри, а я немного завелся.

Хмыкнул, протянул руку, взял ее за запястье, направил и хрипло произнес:

– Входить нужно плавно, вот так.

Я легко вставил пистолет в бензобак, чувствуя, как девушка напряглась. Она медленно обернулась, подняла голову и…

– Ты? – ахнула астролог Анфиса.

Твою ж мать!

– Нет, – быстро ответил я, наблюдая, как красотка с заправки превращается в сто пятьдесят сантиметров ярости и агрессии.

Она присмотрелась, надула пухлые губки и сузила глаза – ведьминские, ярко-зеленые. Странно, что вчера она казалась мне совершенно другой.

– Врешь! – обличительно заявила она. – Ты что, следишь за мной?

Я выдохнул и решил повеселиться.

– Нет, я мага Эдуарда ищу, – я выдал самую дурашливую улыбку из своего арсенала и включил идиота. – Нигде нет, представляете? Знаете, Анфиса, я думаю, это судьба. Ну, наша вторая встреча. Теперь вы просто обязаны мне помочь.

– А… В смысле вы вот так просто ходите по городу и ищете? – растерялась Анфиса.

– Ну да, у всех спрашиваю, никто не сознается, – согласился я, – но я нашел вас. Анфиса, скажите честно: когда я стану миллионером? А есть какие-нибудь ритуалы, чтобы сразу и много денег пришло? Мне очень надо.

– Кофе с корицей по четвергам пьете? – деловито уточнила она, сверкнув глазищами. – Когда мусор выбрасываете, приговариваете «меняю отходы на доходы»?

– Нет, – развеселился я.

– Что, даже восьмерку на запястье не рисуете? – изумилась она.

– Рисовал. Два раза. Не помогло, – пожаловался я, стараясь не рассмеяться.

– Ну тогда предлагаю вам перестать заниматься глупостями и найти работу. Железный вариант.

– А что, без этого никак, да?

– Никак! – отрезала она. – Мне пора.

– Нет, подождите, – потребовал я.

В груди вдруг зажегся огонек азарта, а аферистку очень захотелось позлить.

– Что еще? – взвилась она.

– А погадать? Не зря же встретились.

– Сегодня пятница? – вздохнула она.

– С утра была пятница, – согласился я.

– По пятницам я только проклинаю. У меня и фирменное проклятие есть.

– Какое? – округлил я глаза.

– «Мизинчик любви на полшестого» называется. Надо? – мило улыбнулась Анфиса и со значением опустила взгляд.

В тот момент я понял, что девица не так проста, как нам с братом показалось вчера. Прав был Мот – язычок у ведьмочки острый как бритва, а за словом она в карман не лезет.

Видимо, этим и берет доверчивых граждан, которые приходят к ней за помощью.

– Не надо? – ядовито продолжила она. – Тогда я пойду. Благодарю за помощь.

Она резко развернулась, выдернула из бензобака пистолет, вручила мне, села в машину и резко сорвалась с места.

– Бак закрыть забыла, – прошипел я ей вслед, но ведьмочка меня уже не слышала.

Я вернул пистолет на место, заправил свою тачку и покатил к брату в деревню.

Спустя несколько метров от заправки заметил, что ведьмочка вышла из машины и стояла у бензобака, пытаясь прикрутить крышку. Несколько мгновений думал и решил больше не вмешиваться, правда, зачем-то смотрел на нее в зеркало до тех пор, пока она не скрылась из виду.

Глава 5

Лев

Я припарковал машину недалеко от нашего дома, накинул мастерку, осмотрелся, вдыхая чистый лесной воздух родной деревни, и лениво прошел в дом.

Дом был обычный, одноэтажный, с деревянным забором, увитым зеленью со всех сторон. Слева красовался огромный участок, где буйным цветом росла крапива, которую никто из нас не хотел дергать – во избежание…

Ко входу вела гравийная дорожка, которую мы с парнями немного облагородили, проще говоря – подсыпали еще гравия.

Я поднялся на крыльцо, одним шагом перемахивая через три ступеньки, и подпрыгнул от неожиданности, когда доска под моими ногами заскрипела. А за ней, словно подхватывая ритм, противно заскрежетала входная дверь на старых петлях.

– Мотя! – позвал я. – Ты дверь не починил.

– Как не починил?

Брат вышел на улицу, проверил скрипящие петли и взглядом указал: мол, починил. Еще и отчитался:

– Все как надо.

– Она скрипит.

– Ну да, это дом с привидениями.

– Это обычная лачуга, – не согласился я.

– Это пендельтюр, – вклинился выходящий следом за Мотом Кирюха, довольно потирая руки.

– Что? – не понял я.

– Дверь на скрипящих петлях, открывающаяся в обе стороны, – как для слабоумного пояснил Кирюха.

– Кир, ты бы завязывал энциклопедии читать, – посоветовал я, сдерживая смех, – так скоро от обилия знания мозг распухнет, станешь некрасивый. Что у вас здесь? И когда приедет покупательница этой жертвы Мотиного креатива?

Я нарисовал пальцем в воздухе полукруг, имея в виду дом.

– Скоро, звонила уже, дорогу уточняла. Давай быстрей. Лева, там на столе пирожки, бабушка передала.

– Хоть одна хорошая новость, – выдохнул я.

Прошел в комнату, подошел к большому круглому столу, стоящему в центре комнаты, и стянул с тарелки пирожок, заботливо испеченный нашей с Мотом бабулей.

Жевал и осматривался. Матвей разошелся вовсю и действительно смог создать в доме такую атмосферу, словно вот-вот из темноты выйдет призрак.

Половицы во всем доме скрипели, отдаваясь дрожью по нервам, в углу комнаты, слева от стола, мы прибили деревянную полку, а Мот, недолго думая, гордо водрузил на нее плетеную игрушку какого-то домового, который держал в соломенных лапках веник и улыбался ртом с двумя виднеющимися в нем зубами.

В другом углу стояла метелка, доставшаяся нам от бывшего хозяина жилья дяди Васи, ознаменовывая вход в деревенскую Нарнию под кодовым названием «кладовая». Кто-то открыл окна, и сквозняк добавлял атмосферы; шторы и тюль колыхались, словно в танце.

– Ты чего так долго? – наехал на меня Кирюха, вытирая руки влажной салфеткой.

– Работал, – пожал я плечами, – вас двоих прикрывал. Инструменты уберите.

– Успеем, – отмахнулся Кир, выглядывая в окно. – Там какая-то тачка тормозит.

Мы все напряглись и выглянули в окно.

– Лева, ты тоже это видишь? – охнул Матвей, когда в проеме калитки появилась наша ведьма, она же астролог, она же пятьдесят кило язвительности.

– Твою мать! – поперхнулся я, глядя, как Анфиса с любопытством осматривается.

– План меняется, – на ходу переобулся Мот. – Кир, ты за главного, я в образ входить, а ты…

Брат посмотрел на меня.

– А я сегодня с ней уже пообщался, – выдал я.

– Потом поговорим, – пообещал Мот, сгребая со стола пирожки, – щас мы ей этот дом и втюхаем, за все былые прегрешения. Покажем карму в действии.

Анфиса уже шагала к дому, ежась под порывами ветра. Кирилл ушел в комнату, а я не придумал ничего умнее, как спрятаться в той самой кладовке, пока брат уходил через окно, прихватив по дороге свой брелок с куриной лапкой, добытый неизвестно где.

А дальше произошло одновременно два события. Язвительная полторашка прошла в дом и тихо позвала:

– Есть здесь кто?

Я вздрогнул, сделал шаг назад, споткнулся о ящик с инструментами, который Кир не глядя забросил в темнушку, и не сдержал ругательства.

– Кто здесь? – испуганно спросила Анфиса.

Я ждал, когда включится Кир, но друг молчал. Попадаться ей на глаза сейчас было крайне неразумно, а мелкая кнопка уже вовсю шарилась по дому.

– Эй, кто здесь? – повторила она.

– Я, – выдавил я, прикрывая глаза.

– Кто «я»? – подозрительно уточнила она.

– Валерьян, – неожиданно развеселился я, решив, что пятьдесят кило вредности и аферизма должна быть наказана. И если закон не справляется, а карма не работает, то мы вполне можем еще немного ее проучить.

Я старался не обращать внимания на нездоровый азарт, который просыпался в груди в ее присутствии.

– К-какой Валерьян? – не поняла Анфиса.

Я мог видеть ее сквозь крохотную щелочку в двери. Девица стояла на месте и осматривалась по кругу, сузив глаза и крепко прижимая к груди крохотную дамскую сумочку.

– Гномик-матерщинник, – подсказал я. – Вниз смотри.

– Да-а-а? – протянула она.

Маленькая грудь кнопки высоко вздымалась, а во взгляде появилось что-то по-настоящему ведьминское.

А я вдруг вспомнил, с какой уверенностью она говорила про свое фирменное проклятие…

– Гномик, значит. Матерщинник, – она решительно кивнула. – Ну отлично: когда куплю дом, возьму тебя в услужение. И кстати, Валерьян, вы картавите. Первым же делом запишу вас к логопеду.

– Не картавлю я! Нормально разговариваю.

– Нет. Вам определенно нужно поработать над мягкой «л» в середине слова, вы ее глотаете.

– А-а-а-а, – задумчиво выдал я. – Ты меня совсем не боишься, да?

– Тебя? Я тебя умоляю, ты когда-нибудь работал в школе, или дальше этого дома не выходил? И ругаться ты не умеешь, на практику у меня в старшие классы сходишь, там подучат.

– Так ты училка? – озарило меня.

– Хуже. Логопед-дефектолог, – вздохнула она. – Слушай, Валерьян, а что ты умеешь?

– Я? – я даже обалдел малость, хотя после двух встреч с кнопкой уже мог бы понять, что реагирует она очень своеобразно.

Может, и правда работа в школе в ней бесстрашие отключило. Вспомнить хотя бы нас с братом в те годы. Наша «классная» точно сидела на чем-то убойном, раз мы вполне себе живые и здоровые окончили школу.

– Ты, ты. Должна же быть от тебя какая-то польза?

– Нет от меня пользы! Вредитель я сказочный.

– Сказочный, – с непередаваемым скептицизмом в голосе вздохнула Анфиса, а к нашему представлению присоединилось новое лицо.

– Здрасьте, – вежливо поздоровался Кирюха, заходя через дверь.

Теперь понятно, почему друг молчал: так же, как и Мот, вышел в окно и обходил дом.

– Добрый день, – вежливо ответила ему Анфиса, делая шаг назад.

Она скрылась из моего поля зрения, и дальше я мог только слушать их разговор.

– С кем это вы тут разговаривали? – уточнил у нее Кирюха.

– По телефону, – елейно ответила ему Анфиса. – Так, значит, это и есть ваш дом с привидениями?

– Он самый! – гордо представил Кирюха.

– И где они? Привидения…

– Прячутся. Они у нас «совы». Днем спят, а ночью все скопом выходят. Тут до вас ведьма местная жила, вот они к ней и прибились.

– Ясно. Что у вас здесь еще интересного?

– Много чего. Давайте я вам ведьминский алтарь покажу? А вы тоже ведьма?

– Потомственная, – согласилась Анфиса, – показывайте алтарь.

Она решительно сделала шаг вперед, снова оказываясь в поле моего зрения, но алтарь ей посмотреть не дали, потому что на цирковой манеж «ведьма и маг» вышел главный актер нашего шоу – Матвей.

– Опять ты? – манерно протянул брат.

Даже со спины я видел, как кнопка напряглась.

– Маг Эдуард, – фыркнула Кнопка.

– Ага. Кто хозяин дома? Покажись! – гаркнул брат.

– Тут я, – пропищал Кирюха, – это вы мне звонили, да?

– Я, – величественно согласился Мот, играясь в мага Эдуарда, – дом хочу купить, для практик.

– Понимаете, – включился в игру Кирилл, – девушка вот тоже хочет дом купить.

– Да, – согласилась Анфиса, – и я первая пришла.

– Ясно. Предупреждениям не вняла и решила передислоцироваться сюда, да? – угрожающе уточнил Мот.

– Именно, от вас подальше, – покорно согласилась Анфиса. – Уважаемый хозяин дома, я его беру. За полную стоимость, указанную в объявлении. Подождите, я принесу задаток, а завтра встретимся у нотариуса и все оформим.

Она гордо вздернула подбородок и вышла, а спустя несколько секунд я услышал довольный свист Матвея, который мысленно уже точно подсчитывал прибыль.

Я выглянул в щелочку, подмигнул довольно брату и снова спрятался. И вовремя!

Потому что вернулась Анфиса.

– Эй, ты что задумала? – испуганно ахнул Мот.

Звук борьбы, что-то упало, а я испуганно вылетел из каморки и распахнул рот.

Сто пятьдесят сантиметров ярости от души дупасили убегающих и уворачивающихся от пучка крапивы в ее руке Кирюху и Мота.

– Извращенцы, маньяки, аферисты! – ругалась она, махая крапивой во все стороны.

Развернулась, заметила смущенного и обалдевшего меня и яростно сверкнула глазами:

– Так и знала, что это ты!

Мне повезло только в одном – от удара крапивным веником я все-таки увернулся.

Глава 6

Есения.

Гады! – выпалила я, сдувая с лица прядь волос.

Маг Эдуард выставил вперед метелку, сделав из нее что-то наподобие щита, хозяин дома выглядывал из соседней комнаты, а тот, которого я по нелепой неосторожности умудрилась вызвать, – ржал. Впрочем, мудро отгородившись от меня круглым столом.

Когда ярость немного утихла, а умные мысли, наконец, стали посещать не самую умную голову, я сообразила, с кем, собственно, собралась воевать.

Вся троица была богатырского телосложения, особенно парочка «маг Эдуард и картавый гном Валерьян». Я присмотрелась и поняла, что меня напрягало все это время. Они были похожи. Очень. Одинаково нахальный взгляд голубых глаз, густые брови, и даже мимика у них была сходная. Но если во внешности мага Эдуарда было что-то шкодливо-хулиганское, то Лев Дармоедов выглядел чуть серьезнее. У него даже складка между бровей образовалась, не иначе как от имитации бурной мозговой деятельности.

Значит, они родственники, судя по сходству – близкие. Братья, и, по всей видимости, родные.

Третий участник циркового представления в росте нисколько от парочки вредителей не отставал, но был чуть уже в плечах. Кареглазый брюнет с такой же хитрецой во взгляде, как и у двоих ненормальных.

Осознание, что эта троица может просто меня взять, посадить на ладошку и прихлопнуть, пришло не сразу. Следующей мыслью было, что призраком в этом доме могу стать я, а тело мое найдут нескоро, если вообще найдут.

Брезгливо отбросила в сторону куст крапивы, сняла перчатку, которую обнаружила в недрах машины Ираклия (у дядюшки в автомобиле вообще было все для возможного выживания в любой ситуации). И испуганно икнула.

– Вот блоха боевая, – покачал головой Лев Дармоедов.

– Чихуахуа, – поддакнул ему маг Эдуард.

– Тетю Зину уважает вся десантура, тетя Зина руками гнет арматуру, – согласился с предыдущими ораторами хозяин дома.

– Вас не смущает, что я все слышу? – напряглась я.

– Ни капельки, – почесывая ногу, душевно ответил мне маг Эдуард.

– Кто вы такие? И что вам от меня нужно? Вы меня преследуете, да? Стой, где стоишь! – опасливо предупредила я гнома Валерьяна, когда он попытался сделать шаг в сторону.

– А то что? – развеселился Лев.

– А то я полицию вызову! – пригрозила я.

– И что ты им скажешь? – заинтересовался он. – Что пришла в наш дом и избила нас крапивой?

– А вы зачем этот цирк устроили? – развела я руками.

– Мы? – возмутился Лев, но с места не сдвинулся.

– А кто в мага Эдуарда переоделся? Про гномика я вообще молчу!

Магу Эдуарду было решительно не до нас. Он со зверским выражением лица усиленно чесал ногу и нехорошо на меня поглядывал. Хозяин дома тоже потирал зудящее плечо; жаль, что я не дотянулась до главного хама в этой компании.

– Ну, госпожа ведьма, вы когда ритуалы делаете и мужика призываете, уточняйте, кого вы зовете. Звали мужика, получите – одного и двое бонусом. Так громко кричать «мужик, приди» может не каждая. Что, все совсем плохо, да? – с деланным сочувствием покачал головой Лев.

Такого хамства я стерпеть не могла.

– Так мы мужика звали, ты-то зачем пришел? – сузив глаза, прошипела я и нервно хмыкнула.

– Ну, кого вызывала, тот и пришел, теперь не жалуйся, – отрезал он. – Если уж совсем невмоготу, могу помочь, конечно, за отдельную плату.

– Бесплатно не дают, да? – участливо поинтересовалась я.

– Слушай, полтора метра отваги, ты бы иногда слова фильтровала. Я и без «мягкой «л» в середине слова» могу ответить!

– Да что вы к моему росту прицепились? – не сдержалась я.

– Так, мадам «исцеляю по вайфаю», давай серьезно, – вздохнул Лев.

Перевел взгляд на мага Эдуарда, закатил глаза и обратился к третьему, который чесался не так интенсивно:

– У меня в тачке аптечка, тащи сюда.

– Знаете, я тоже пойду, – выпалила я и бросилась наутек.

Любопытство, конечно, утолить хотелось, но кто знает, вдруг хозяин дома тоже вернется не с аптечкой, а с крапивой или топором.

Лев Дармоедов что-то пытался крикнуть мне в спину, но я его уже не слышала.

До машины было всего несколько метров, но в салон я садилась насквозь промокшая. Дождь полил как из ведра, заливая стекла машины и почти полностью скрывая обзор.

Я заблокировала двери – во избежание, включила «дворники», но это мало помогло.

Я сделала несколько дыхательных упражнений, завела мотор и на маленькой скорости тронулась с места, опасаясь оставаться так близко с тремя психами, которые назначили меня своим идейным врагом.

Отъехав на приличное расстояние, я остановила машину, понимая, что опыт вождения у меня крайне скудный и в сложившейся ситуации я прямая опасность на дороге.

Смотрела в лобовое стекло и злилась на тетушку, которой приспичило купить себе дом с привидениями. Ей, видите ли, для репутации полезно иметь такой домик.

Ираклий с ней не спорил, ибо вчера моя любимый дядюшка впал в немилость. Ираклий, который в принципе ненавидел оперу, оперетту и балет ожидаемо уснул в концертном зале, чуть было не доведя до истерики актрису, тетушку и всех присутствующих громким храпом.

Взвинченная Анфиса покинула концертный зал, не заметила яркой таблички «Осторожно, мокрый пол» и подвернула ногу. Домой оба вернулись уже за полночь. Тетушка сопела, сидя на руках любимого супруга, демонстрируя мне забинтованную из-за растяжения ногу.

Я тоже нажаловалась на дневных гостей и на Ниночку, которая слала мне одно гневное сообщение за другим.

Вспыльчивый Ираклий тут же пообещал, что найдет обоих и уши пооткручивает, напоил меня чаем, достал из заначки чачу и отправил спать.

А утром моя взбалмошная тетушка вдруг решила, что ей просто необходим дом с привидениями, а смотреть его поеду я. Главным аргументом было то, что я могла бы съездить на природу, подышать свежим воздухом и временно спрятаться от бушующей Ниночки. Ну и дом посмотреть.

Ираклий, скрепя сердце, выдал мне ключи от своей машины, но спорить с Анфисой не решился, замаливая вчерашние грехи. Мы с Ираклием давно привыкли к такой Фисе. Тетушка всегда была немного не от мира сего. Но капризность и маленькие женские шалости щедро компенсировала добрым сердцем и заботой.

Однако у меня накопились к ней вопросики. Одну встречу со сказочными братцами я еще могла списать на случайность, но две – это уже закономерность! И обе красиво организовала тетушка, которая очень хотела устроить мою личную жизнь.

Вопрос только один: почему именно ЭТИ?! И если этот цирк возглавляет она, то как?

Я потянулась за телефоном, решив, что если у меня возникнет хоть малейшее подозрение в организации тетушкой моего личного филиала дурдома, я ее покусаю.

Но в тот день судьбы явно повернулась ко мне спиной, а мой ангел-хранитель делал вид, что меня не слышал.

Дождь барабанил все сильнее, раздавались раскаты грома, в небе сверкнула молния, а мой мобильный оказался без связи.

Я гипнотизировала взглядом антенку на экране, которая не подавала признаков жизни, и мысленно подвывала.

Что мне делать? Рискнуть и ехать в практически нулевой видимости?

Вспомнив дорогу сюда, я громко выругалась. Последние три километра пришлись на проселочную дорогу, которую сейчас наверняка размоет, и преодолеть эту грязевую кашу сможет только танк, и то не каждый.

За что мне это все, боже? Неужели это наказание за украденный у Ниночки паспорт?

Печка работала на полную, но меня все еще потряхивало. Оставаться в одной деревне с братцами-шутниками было страшно, но еще страшнее было застрять где-то в лесу.

Пока я раздумывала, в окно водителя постучали. Я пискнула, обернулась и чуть было не дала по газам.

Лев Дармоедов, стоя под проливным дождем, жестом просил меня опустить окно. По темным, чуть вьющими волосам стекала вода, а сам он выглядел очень сурово в промокшей до нитки одежде.

Я немного опустила стекло, а Лев громко приказал:

– На дорогу не выезжай, застрянешь. Через три дома комнату сдают недорого. Дом с синей крышей, не потеряешься.

Развернулся, вытер с лица воду и быстро вернулся в машину.

Это что получается, он специально за мной приехал, чтобы я на трассе не застряла?

Чудеса.

Стараясь не думать о том, что это может быть какой-то хитроумный план маньяков-сказочников, завела мотор и поехала искать дом с синей крышей.

Глава 7

Лев

Чертов дождь зарядил не по-детски, отрубив нам связь и, собственно, нас от большого мира.

– Дозвонился? – спросил Матвей.

Он задрал шорты повыше и уже третьим слоем мазал антигистаминную мазь на поврежденный участок кожи.

Кирюха ловил дзен, глядя в окно, а мне пришлось лезть на чердак, где только в одном закутке можно было поймать связь и позвонить начальству.

– Дозвонился, – кивнул я.

– Что Токарев сказал?

– Что любить нас будет долго и со смаком. Очень интересовался, какого хрена мы втроем сюда поперлись, – отчитался я. – Ну и предупредил, что пахать будем от забора до заката ближайшие пять лет.

– Ничего нового, – отмахнулся Мот.

Я спрятал руки в карманы треклятых пчелиных шорт и сел напротив брата. Вся моя одежда промокла, пока я ездил за боевой кнопкой, а из сменной были только ненавистные шорты.

– Вот же злобная полторашка, – процедил Матвей. – Лева, я ее боюсь.

– Да я сам побаиваюсь, – согласился я, – на такую обычно дунешь чуть сильнее, и нет полторашки. А эта языкастая, бесстрашная и боевая.

– Я где-то читал, что у чихуахуа нет чувства страха и понимания размеров противника.

– В смысле каждая чихуа считает себя ротвейлером? – уточнил я.

– Типа того, – согласился Кирюха, – не осознает своих размеров. У таких чувства страха нет в принципе.

– Ну пендельтюр она вам дала от души, – хмыкнул я.

– А как с ней?.. – провыл Мот. – Не бить же. И схватить не получилось, она крапивой махала как оголтелый ниндзя-самурай, у которого каску при рождении снесло. А вот скажи мне, Лева, ты зачем за ней в такую погоду поехал?

– Жалко, дуреху. Она ж без царя в голове и права явно на распродаже купила. Эта кнопка пистолетом в бензобак нормально попасть не может! Рулем вертеть по прямой трассе много ума не надо, а вот в ливень по проселочной ехать – это самоубийство.

– М-м-м-м, – загадочно промычал брат. – Понравилась, да?

– Мотя, она тебя крапивой вроде не по голове била.

– Мот прав, она в твоем вкусе, – поддержал брата Кирюха, – и спасать ее рванул, только шорты мелькали.

– А про бензобак откуда знаешь? – тут же прицепился Мот.

– На заправке ее встретил сегодня, – отмахнулся я, – отвалите оба. Не понравилась она мне, я тихих люблю и спокойных.

– Слушай, брат, я сейчас знаешь, что подумал? – озарило Мота.

– Мне уже страшно, – признался я, – вещай, какая умная мысль посетила тебя в эту минуту.

– Наша матушка, когда гадать ходила, могла наши фото ей показать? Как-то подозрительно часто мы стали с полторашкой встречаться. Ты вот дважды за день.

– Пока не понимаю хода твоих мыслей, – признался я.

– Да все просто: матушка ей твою фотку показала, а ты у нас конь миланский, породистый, местами симпатичный. Может, Анфиса замуж хочет, а тут такого красавца увидела на фото, потом вживую, вот и решила за тобой поохотиться. Опять же, почему мама так обрадовалась, когда ты решил лично к Анфисе наведаться? А может, матушка ей тебя и засватала, мол, не женат, детей не имеется.

– Не вяжется, – мотнул я головой, – соблазняет она как-то очень уж агрессивно.

– Может, у нее тактика такая? Нахами ближнему своему, выделись из общей толпы.

– Детский сад какой-то, – не согласился я.

– Детский, не детский, но три встречи за два дня – это как-то подозрительно. Заправку и то, что ты явился по вызову, еще можно было списать на случайности, но дом… Кстати, а ты куда спасенную дел? Не прикопал нигде случаем? – с надеждой спросил брат.

– К деду Митяю отправил, не сюда же везти. Надеюсь, ума хватит не переться на трассу в такую погоду.

– Подходящая компания, – заржал Кирюха, – дед Митяй в молодости ни одной юбки не пропустил, да и сейчас кокетничает не глядя.

– И к Катерине моей умудрился подкатить недавно, – вспомнил Мот, – мне бы в его возрасте такую активность.

– Фармацевты не дремлют, Мотя. Не справишься сам – аптека за углом, – кивнул я и решил сменить тему. – У нас еда осталась?

– Пирожки еще есть, – вспомнил Кирюха.

– Тащи. Весь день голодный.

Мы доели пирожки, разделив два оставшихся по-братски, и Мот ускакал на чердак звонить любимой Катерине Романовне, в объятия которой он не попадет ближайшие сутки при самом удачном раскладе.

Вернулся брат спустя сорок минут, хмурый и недовольный.

До ночи мы играли в карты, а когда все надоело – разбрелись спать. Мне достался старенький скрипучий диван в кухне.

Соорудив подушку из одного одеяла и укрывшись другим, я слушал дождь и думал над словами Мота. Если брат прав и кнопка решила меня соблазнить, то лучше не надо. Хотя… Интересно, в постели она такая же дикая, как в жизни?

Стоп! Не думать и не представлять! То, что было на метр ниже головы, оживилось при мыслях о горячей валькирии, а я приказал себе больше о ней не думать. Даже в контексте «на одну ночь».

Ливень убаюкивал, и я сам не заметил, как уснул. Проснулся от мата брата, который в который раз негодовал, что все удобства были на улице.

Хмыкнул, поднялся, сделал несколько дыхательных упражнений, умылся из ручного умывальника, расчесал волосы пальцами и вышел на улицу.

Брат стоял на крыльце, наслаждаясь природой. К утру дождь закончился, оставляя вместо себя непередаваемый запах свежести и приближающейся осени.

– Все-таки хорошо в деревне, – решил Мот.

– Да, – согласился я.

Мазнул взглядом по забору и хмыкнул. В проем между досками заглядывала коза, внимательно глядя на меня глазками-бусинами.

– Это коза-рецидивистка, – проследив мой взгляд, сообщил Мот, – в прошлый раз стырила у меня букет и сожрала. А я его Катюхе полчаса рвал.

– Посадить поганку на пятнадцать суток, – улыбнулся я. – Как думаешь, до вечера дорога высохнет?

– Если дождя не будет, можно попробовать прорваться. У дядьки Васи трактор есть, на крайняк к нему обратимся, вытащим. Надо к бабуле сгонять, есть хочу.

– И на огороде надо помочь, сено перетаскать, – согласился я.

– Кирюха, ты с нами? – крикнул Мот.

– Я к своей.

Бабушка Кира жила через три дома от нашей. Собственно, мы и познакомились в этой деревне в далеком босоногом и счастливом деревенском детстве.

Я надел футболку, решив оставить шорты и не портить джинсы, когда буду работать в бабушкином огороде.

Матвей снова намазал покрасневшую ногу мазью, мы заперли дом и пошли к бабушке, по пути попрощавшись с Киром.

Всю дорогу та самая коза-рецидивистка шла за нами, но держалась на расстоянии.

– Лева, носи эти шорты почаще, кажется, у тебя завелась новая поклонница, – не упустил случая меня подколоть Мотя, кивком указывая на козу, которая шагала за нами как привязанная.

– Сказать, куда тебе идти, или сам догадаешься? – грозно уточнил я.

Матвей заржал, но решил не нарываться.

Вошли через бабулину калитку, оглядывая родной двор, поднялись на крыльцо и напряглись. Бабуля очень любезно предлагала кому-то пирожки. Ее фирменные и мои любимые.

Переглянувшись с Мотом, мы вошли в сени, сняли обувь, вошли в дом и как по команде остановились.

За накрытым обеденным столом сидела кнопка, потирая ладони. Но возмутило меня то, что вместо ее сарафанчика на Анфисе была надета моя футболка.

Кнопка подняла голову, заметила нас с братом и округлила и без того огромные глаза.

– Знакомься, Сенечка, это охламоны мои. Старший Левушка, и младший Матвей. Единственные внуки. А вы что встали? Никогда девчонок не видели? Мойте руки и давайте завтракать.

Первой мыслью было: Мотя был прав, кнопка меня преследует. Второй: почему Сеня?

А третьей:

– Ты что здесь делаешь?

Глава 8

Лев

Кнопка смотрела на меня, возмущенно сверкая глазками и, кажется, считала, что отвечать – ниже ее достоинства.

– А вы знакомы? – не скажу, что бабуля сильно удивилась.

– Виделись пару раз, – равнодушно ответил я, буравя взглядом возмущенную полторашку.

– Ну раз так, садитесь завтракать, а я свежей зелени нарву в огороде, – тепло улыбнулась бабуля.

– Мот, помоги бабушке, – потребовал я.

Брат покосился на меня, что-то прикинул в уме, хитро хмыкнул и потопал за бабулей.

Я выдержал паузу, а потом медленно стал приближаться к столу. С каждым моим шагом воинственная кнопка все сильнее вжималась в спинку стула, но гордо вздернула подбородок повыше.

Я же смотрел на нее. Зеленые глазищи сверкали праведным гневом, тонкий носик сморщился, а пухлые губки приоткрылись.

Из выреза моей футболки выглядывало острое плечо, а ниже… Футболка моя не то чтобы просвечивала, но острые соски под тканью я успел заметить.

Мне стало жарко. Это какая-то женская диверсия? Прямой выстрел в самую уязвимую часть мужского организма?

– Это моя футболка, – зачем-то решил сообщить я.

Ведьма в ответ на это только фыркнула.

Сел напротив, широко расставив ноги, ибо выстрел кнопки достиг цели.

А я… А у меня… Не было давно, да! И работа нервная. Еще и коза-сталкер.

При чем тут коза, даже я не понял, но мозг активно защищался от флюидов одной конкретной ведьмы, сидящей напротив. Она сложила руки в замок на груди и брезгливо смотрела на мои телодвижения.

– Я не понял, кнопка, у тебя страшная болезнь дальтонизм? Ты синюю крышу от серой отличить не можешь? – снова прицепился я.

– Могу, – процедила она сквозь зубы.

– Тогда что ты здесь делаешь, ошибка Хогвартса?

– Я здесь завтракаю, – величественно сообщила она.

Стянула тонкими пальчиками со стола пирожок, откусила кусочек, глядя мне прямо в глаза, и стала медленно жевать.

Я же пыхтел и ерзал, словно стул подо мной накалился добела. Сдерживая желание немедленно встряхнуть поганку и провести допрос по всем правилам.

Кнопка ела, с вызовом глядя мне в глаза, я же пытался думать.

Ну что, неуд нам с братом за матчасть. Прежде чем идти на дело, собери как можно больше информации, – это и первокурсник знает. Мы пренебрегли первым правилом бойцовского клуба и в итоге имеем то, что имеем.

Я решил, что первым делом, как только появится связь, позвоню на работу и потребую собрать мне всю информацию на полторашку. Кто такая, чем живет, чем дышит и почему ее деятельностью до сих пор не заинтересовались мои коллеги? Факт мошенничества налицо, а эта еще и дерзить умудряется, коза!

Анфиса, или Сеня, потянулась за чашечкой, элегантно перехватила ручку, воинственно выставив вверх мизинчик. Сделала несколько глотков и так же медленно поставила ее обратно на блюдце.

Словарный запас сократился до пары матерных слов, пока я наблюдал за тем, как ведьма завтракает. Молча. И, кажется, немного дымился от злости.

– Вот, петрушечка, укропчик, все свеженькое, – пропела вернувшаяся бабуля.

За ней топал Матвей, который в пару секунд оценил ситуацию, сгрузил на кухонную тумбу целый букет зелени, сел рядом со мной и протянул веточку петрушки, которую я кровожадно сжевал.

– Сенечка, да ты кушай, деточка, кушай, – вскинулась бабуля, – отогрелась, милая? Давай еще чай с вареньем, малиновым, Лева сам делал.

– Спасибо, баб Варь, не надо, я наелась, – мило пропела полторашка.

– Не спорь. Матвеюшка, душа, пойди в подпол, принеси еще баночку варенья, а? – продолжала бабуля. – Внучки у меня – загляденье. И красивые, и умные, и работящие, и закатки умеют делать. У Матвейки огурчики очень удаются, а Лев сладкое любит, вот варенье и приспособился варить.

Это что за реклама меня любимого? Бабуля тоже в доле? Это какой-то семейный заговор, дабы меня окольцевать?

– Ба, ты зачем ей мою футболку дала? – не выдержал я, когда кнопка повела плечом, а мои глаза, игнорируя команды мозга, переместились на ее соски.

– Так примета плохая – давать вещь занятого парня незамужней девице. Сенечка, скушай котлетку.

– Сенечка? – иронично протянул я. – Была же Анфиса.

– Творческий псевдоним, – легко отмахнулась кнопка.

– Есения у нас в гостях, – мило проворковала бабушка, накладывая незваной гостье в тарелку котлеты. – Такое имя красивое, звучит как песня. А ты кто, Сенечка? Для чегой-то тебе псевдоним? Поешь али актриса какая?

– Актриса, – подсказал я, – гадалку в нашем ТЮЗе играет.

Сеня недовольно зыркнула, но спорить при бабуле не решилась.

– Правда, что ли? А я всегда театр любила, особенно по молодости. А потом за дедушку их замуж вышла, да в деревню уехала, так и живу тут уже полвека. А у тебя, Сенечка, муж есть? Или парень?

Я до скрипа сжал зубы.

– Парень есть. Он в полиции работает, – улыбнулась она, со значением глядя на меня.

– Правда? – изумился я. – А где конкретно?

– В ФСКН, – добила ведьма, в упор глядя на меня.

Я напрягся, потому что там работал я. И Мот.

– Как зовут? – стараясь выглядеть равнодушно, полюбопытствовал я.

– Игнат, – легко пожала она плечами, а я чуть было не рухнул со стула.

Вот от кого, от кого, а от старшего оперуполномоченного я такого не ожидал. И от кнопки не ожидал, потому что старший, совсем недавно получивший прозвище Добермасик, был женат и по совместительству подкатывал белкой к подруге Катерины Романовны. Осуждать его нам по званию было не положено, но за судьбой Добермасика мы следили с попкорном.

Проблема была еще и в том, что бабуле мы с братом решили не сообщать, что работаем операми в полиции. Бабушка жаловалась на сердце, и такой стресс мог плохо сказаться на ее здоровье, поэтому по легенде я, Мот и Кирюха были турагентами.

– Спасибо, баб Варь, все было очень вкусно! – пропела полторашка, отодвигая почти нетронутую тарелку. – Если вы не против, я пойду прогуляюсь.

Она грациозно поднялась и уплыла в сторону МОЕЙ комнаты.

Впору было, как медведь из сказки, рычать: «Кто спал на моей постели?», но вопрос был риторическим – я и так знал КТО!

– Лева, а ты почему ничего не ел? Понравилась девчонка? – хитро спросила бабуля.

– Эта? – я поперхнулся воздухом.

– Эта, внучек, эта. Ты присмотрись, хорошая девочка, добрая. Актрисой работает. А то, что парень есть, не страшно, парень – это ведь не муж.

– Пойду проветрюсь, – сдерживая пламенную матерную речь, сообщил я, резко поднимаясь.

Вышел на улицу, спрятал руки в карманы шорт и дышал. Со свистом. В таком состоянии я мог составить достойную конкуренцию поезду.

Полторашка бесила своей загадочностью, а связь в поселке пока так и не восстановили. Настроение портило еще и то, что в нашу сторону снова надвигалась большая туча.

Ладони зудели немедленно позвонить в отделение и потребовать всю подноготную ведьмы. На месте стоять не получалось. Медленным шагом я вышел за ворота, на автомате обходя лужи, и думал.

Откуда она знает Игната Борисовича? Неужели правда любовница, или врет?

О личной жизни старшего опера мы знали мало. В последнее время только то, что рассказывала нам Катерина Романовна. Еще доходили слухи, что у него большие проблемы в семейной жизни, но с нами их никто не обсуждал.

Мозг отказывался верить, что Игнат Борисович – такой проказник, что завел себе молодую любовницу с языком без костей.

Тогда откуда кнопка могла его знать? И не просто знать, а так свободно козырять местом службы Токарева, что, вообще-то, было негласной тайной.

Я задумался настолько, что не сразу обратил внимание, что ведьма вышла вслед за мной и озиралась по сторонам. Кнопка переоделась во вчерашний сарафан, джинсовую курточку и кеды.

Встретившись со мной взглядом, она постаралась слинять, но не вышло.

– Куда собралась? – не придумав ничего умнее, спросил я.

– В лес, – оскалилась кнопка.

– Метлу призывать? – не удержался я.

– Да. Надеюсь, долетит, и я наконец-то уеду домой.

– Так вчера надо было. Кнопка, у тебя ориентиры сбились, или ты меня преследуешь? – прямо спросил я. – Если второе – то советую забыть эту идею, ты не в моем вкусе.

– Я? Тебя? – возмущенно ахнула она. – Да ты себя в зеркало видел, гном по вызову?

– По какому вызову?

– А по какому ты явился? – уперла она руки в бока. – Что я лично тебе сделала, что ты меня никак в покое не оставишь?

– Я тебя преследую? – даже обалдел я.

– Ты, ты! Я не знала, что это дом твоей бабушки, ясно? На нем не написано!

– Я тебя в дом с синей крышей отправил!

– Спасибо, добрый человек. Знал, что там коза сторожевая, да? Я еле ноги унесла от этой агрессивной, а дверь мне так никто и не открыл. Хорошо, что твоя бабушка на улицу вышла и в дом пригласила.

– Какая коза? – окончательно запутался я.

– Вот эта! – кнопка икнула, побледнела и пальчиком указала за мою спину.

Я медленно обернулся и заметил ту самую козу-сталкершу, которая провожала нас с братом от самого дома с привидениями и к которой у Мота тоже накопились претензии. Оказывается, эта коза деда Митяя…– Эта? – усмехнулся я, – да она безобидная.

– Да? – не поверила кнопка, стратегически отходя назад.

– Зуб даю, это самая спокойная коза в деревне. Просто ты ей не понравилась. Она астрологов, наверное, не любит, или конкурентку в тебе почуяла.

Кнопка сделала еще один шаг назад, а я подпрыгнул на месте, когда «самая спокойная коза в деревне» начала медленно жевать мои шорты…

Глава 9

Сеня

Я не понимала, злорадствовать или сочувствовать, когда коза посчитала шорты товарища гнома-сантехника вкусным и питательным завтраком.

Лев матерился как пьяный сапожник, а коза целеустремленно жевала, при этом имела флегматичный и философский вид, не замечая, что хозяин шорт возражает против такого произвола.

– Да пусти, дура, они невкусные! – возмущался гном-матершинник, пытаясь вытянуть из пасти козы свою одежду.

Коза всем видом показала, что она с последним утверждением не согласна, и аккуратно подхватила еще кусочек ткани. А когда Лев потянул шорты на себя чуть сильнее, драчливо опустила голову, демонстрируя острые рога.

И продолжала свой утренний прием пищи.

– А ты что стоишь? – налетел на меня Лев. – Помоги.

– Как? – развела я руками, вдруг подумав, что, может, эти шорты – его любимый предмет гардероба.

Вон какое выражение скорби на лице.

И пока я соображала, куда бежать и кого звать на помощь, Лев оправдал свое имя, победив в поединке за шорты. Отвоевал, снова выругался и задрал их повыше, демонстрируя накачанные ноги, покрытые густой порослью волос.

Анфиса бы сказала, что у парня зашкаливает тестостерон, а я скромно отметила, что Лев Дармоедов отличается повышенной лохматостью. Наверное, и зимой не мерзнет – с таким-то подшерстком. Интересно, а он по осени сильно линяет? А гель для душа он берет для шелковистой шерсти, или обычный?

Развеселившись от своих же мыслей, я не сразу обратила внимание, что козе кража завтрака не понравилась. Она издала боевой клич и пошла в атаку, низко опустив голову.

– Твою мать! – выдал Лев, развернулся, схватил меня за руку и рывком потянул за собой.

Я от неожиданности чуть было не встретилась носом с землей, но бегущая за нами боевая коза мгновенно придала ускорения.

Забег был веселый, но недолгий. Мы неслись по грязи, не очень стараясь оббегать лужи, потому что намокнуть не так страшно, как встретиться в неравном поединке с голодным животным.

Я не понимала, куда Лев меня тащит, потеряв ориентиры в пространстве. Мы бежали мимо домов, где одна бабуля через забор кричала другой, что «внуки Вари опять бузят, в этот раз девчонку привезли!»

Свернули в перелесок, пробираясь через сухие ветки берез и, наконец, добежали до заброшенного сарая. Лев втолкнул меня внутрь, сам влетел следом и запер дверь прямо перед изумленной мордой козы.

Я пыталась отдышаться и смотрела на задумчивого Льва, который нисколько не запыхался, но вымазался в грязи так, что любой поросенок обзавидовался бы.

Те самые шорты были в потеках грязи, к ногам Льва прилипла мокрая земля, даже на синей футболке красовались несколько пятен.

Я выглядела не лучше. Грязь некрасиво стекала кляксами по ногам, мои новые кеды можно было смело выбрасывать в мусорку и даже не пытаться отстирать. Подол сарафана уныло болтался, прилипая к ногам.

Лев выглянул в щелочку и снова закрыл.

– Она там, – сообщил очевидное.

– Прелестно, – всплеснула я руками. – И долго нам тут сидеть?

– Пока не уйдет.

– А если она тут до вечера нас караулить будет?

– Ты куда-то торопишься? – очаровательно улыбнулся Лев.

– Да. В ванную! Не знаю, может, ты привык ходить весь в грязи, а мне некомфортно. Самая спокойная коза в деревне, да? – сыронизировала я.

– До твоего приезда так и было. Вороватая, конечно, была, но на людей не нападала. Скажи честно, чем ты ее вчера так разозлила? Пыталась в принца превратить?

– Если ты не прекратишь, я тебя в козла превращу, будет козе подходящая компания. К тому же, кажется, ты ей понравился. Ни на что не намекаю, но подобное к подобному.

Я обхватила себя руками и растерла предплечья. Утренняя прохлада давала о себе знать, было зябко, а кожа покрылась мурашками.

– Анфиса, или как там тебя, я забыл. Посмотри вокруг, мы тут с тобой вдвоем, на улице караулит коза, а ты снова дерзишь. И заметь, поблизости ни одного куста крапивы.

– Вот только не нужно мне угрожать! – вздернула я подбородок. – Ну, что там? Она ушла?

– А ты «ахалай-махалай» сделай, у звезд спроси, они должны ответить. Заодно поинтересуйся у них, стоит ли хамить незнакомому мужчине в лесу.

– Так, значит, все-таки маньяк, да? Тебя в детстве астролог обижала и теперь ты не любишь всех? Зачем ты нас сюда притащил?

– А куда? Мы должны были по лесу от нее убегать?

– Почему ты в дом бабушки не побежал? – озарило меня.

Лев запнулся, вытянул губы трубочкой и посмотрел куда-то в потолок.

– Захотел с тобой наедине побыть, – загадочно сообщил он.

Я вздрогнула, подняла голову, заглянула ему в глаза и заметила там только озорные огоньки.

Не походил Лев Дармоедов на сексуального маньяка, хотя, если присмотреться и не обращать внимания на повышенную лохматость, был, несомненно, сексуальным мужчиной. Ему бы букву «л» мягкую правильно поставить…

– Зачем? – стараясь, чтобы голос звучал ровно, поинтересовалась я.

– Понять хочу, откуда ты такая дерзкая взялась.

– Прилетела с планеты Нибиру, – отмахнулась я.

– Выгнали? – сочувственно поинтересовался Лев. – И там людей обманывала своими гаданиями?

– Во-первых, я не гадаю. Астрология – это наука!

– И в каких, интересно, университетах у нас эту науку преподают?

– В балетно-тракторных! Астрология – это наука, когда по расположению звезд в момент события, в твоем случае рождения, можно примерно прописать основные жизненные события.

– Даже так, – присвистнул Лев, – ладно, ваше чихуашество, докажи.

– Сейчас? – даже растерялась я, мысленно прикидывая, что мне делать.

Может, сказать правду?

– Ну да. Ты же научный сотрудник с ученой степенью по астрологии.

– У меня нет планшета! – взвилась я. – Я как должна карту твоего рождения составлять?

– А как в университете обучали? Или ты учебник за гаражами скурила?

– Даже если бы он у меня был, то составить подробную натальную карту – это работы примерно на сутки!

– Так я и думал! – удовлетворенно заметил Лев, а я разозлилась.

Не знаю, что конкретно послужило триггером для троих маньяков-сказочников начать разоблачительную охоту на астрологов, но было подозрение, что кому-то из троицы не понравилось предсказание. Анфиса что, в натальной карте увидела раннюю импотенцию? Других причин так упорно пытаться доказать, что астрология – это мошенничество, я банально не находила.

Может, признаться, и пусть Фиса сама с ними разбирается? С меня хватит этого сказочного произвола трех волшебнутых существ. У тетушки на такой случай есть Ираклий…

– Ладно, будет тебе предсказание, когда в город вернемся, – сквозь зубы прошипела я.

Не знаю, от чего меня трясло больше – от злости или от холода, но зубы отбивали чечетку, а я подпрыгивала на месте.

Лев же нашел в углу пенек, сел на него и расслабленно насвистывал себе под нос обидную песенку:

– Корча, порча, приворот,

Практикуем мы к проклятьям

Современнейший подход!

Он хмыкнул, не сводя с меня глаз, и потер лицо ладонью.

– Она ушла? – опасливо выглядывая в щелочку, поинтересовалась я.

– Выйди – проверь, – посоветовал мне Лев, продолжая сидеть на месте.

Он широко расставил колени, нашел где-то травинку и сунул ее в рот, при этом ни на секунду не отводя от меня взгляда.

– Лучше ты, – уклончиво заметила я.

Грязь на ногах высохла и неприятно стягивала кожу. Мокрый подол сарафана лип к ногам, усиливая ощущения, и я уже готова была совершить спринтерский забег обратно в сторону дома бабушки Вари, лишь бы не оставаться наедине с этим сказочным хамом и, наконец, согреться.

– Замерзла? – участливо поинтересовался он.

– Очень, – призналась я.

Лев медленно поднялся и грациозно пошел ко мне. Подошел совсем близко, отчего сердце забилось в горле, заглянул в глаза и неодобрительно покачал головой.

– Завязывай ты с магией, кнопка, – хрипло произнес он, – сама же видишь, не доведет тебя эта деятельность до добра.

Он выглянул за дверь, осмотрелся, снова запер ее и посмотрел на меня из-за плеча:

– Вроде ушла. Давай мы сейчас очень быстро добежим до дома? Готова?

– Готова, – выдохнула я, предвкушая, наконец, горячую ванну.

Глава 10

Сеня

Лев, как настоящий мужчина, вышел первым, осмотрелся и позвал:

– Пошли.

– Она точно ушла? – деловито полюбопытствовала я, сотрясаясь крупной дрожью.

– Нет, вон за углом стоит, тебя ждет. Ты идешь или остаешься сарай охранять?

– Иду, – пробурчала я, маленькими шажочками двигаясь следом за Львом.

Он расслабленно шагал, а я вертела головой во все стороны, каждую секунду ожидая, что к нам из кустов вылетит коза.

– Холодно? – заботливо так поинтересовался Лев.

– Да, – злобно пробурчала я. – И все из-за тебя! Мог бы и сам от козы убежать, она твои шорты съесть хотела, меня ты зачем с собой потащил?

– Скучно одному в догонялки с козой играть, кнопка, – Лев улыбнулся краешком губ.

Нет, это невыносимо! Сколько можно меня оскорблять кнопкой, чихуашеством и прочими обидными словечками?

Я пыхтела от злости, буравила кучерявую макушку Льва Дармоедова взглядом и мечтала хорошенько его поколотить.

– Блин! – прошипела я, запнувшись о корягу.

– Смотри под ноги внимательнее, у нас в лесу леший такой затейник… Особенно ведьмочек любит. За ногу хвать, и нет ведьмы. А нет ведьмы – нет проблем.

Все, достал он меня своими шуточками!

– Я ему на откуп гнома-матерщинника Валерьяна отдам, – любезно ответила я.

– Не хочу тебя расстраивать, кнопка, но леший за правую команду играет, я-то ему зачем?

– Ну как зачем? Из твоей шерсти пояс себе свяжет, зимой точно не замерзнет. Лев, давно хотела спросить, а ты по осени сильно линяешь? Робот-пылесос справляется? И еще… Шампунь ты для шелковистой шерсти берешь или обычный? Просто такая шевелюра на ногах – это предмет зависти. Как ухаживаешь?

Лев остановился.

Обернулся.

Упер руки в бока и смотрел.

Я же задрала голову повыше, обошла его по дуге и гордо шла вперед. А то заладил – полторашка, чихуашество… Тоже мне, гном по вызову.

Интересно, а ритуал можно как-то обратно совершить? Или его Любови Ивановне сдать на опыты? Так сказать, новая услуга – мужик к порогу. Отдам его ей, пусть вдвоем сказки сочиняют, надоел.

Осталась самая малость – как-то транспортировать этого великана на порог дома Любови Ивановны. Думаю, она не растеряется и быстро найдет применение Валерьяну.

Вот бы ей еще Эдуарда как-то всучить…

– Что ты про шерсть сказала? – донеслось мне в спину.

– Позавидовала, что зимой не мерзнешь, – огрызнулась я, выходя на дорогу.

В округе бурлила жизнь. В огородах уже вовсю трудились бабушки в разноцветных платочках, где-то мычали коровы и кудахтали куры. Казалось, в деревне даже время шло по-другому. Степеннее, медленнее. Атмосфера умиротворения чувствовалась в неспешной жизни всех жителей, занятых своими делами.

Возле забора лениво вылизывал шерсть огромный, рыжий кот, а за забором резвились маленькие котята. Я переводила взгляд от одного домика к другому, пока…

– Коза!

– Самокритично! – тут же ответил Лев.

Я указала рукой в ту сторону, где в тени раскидистого куста жевала травку та самая любительница завтракать шортами.

– Может, не заметит? – с надеждой предположил Лев.

– Снимай шорты! – подумав, решила я.

– Сейчас? Кнопка, ты не в моем вкусе.

– Я тоже умных и сообразительных люблю. Козе шорты твои понравились, давай ей их отдадим и спокойно проскочим.

– Гениально. А я как до дома идти должен?

– Если стесняешься, то давай я джинсовку сниму, прикроешься.

– Мне твоя джинсовка на одну ногу не налезет!

– А ты на ноги не натягивай. Прикройся и быстренько мимо пройдем. Снимай давай!

– Обойдешься. Бежим.

– В сарай больше не побегу, – уперлась я.

– Давай тихо в ту сторону, заметит – беги прямо, до бабушкиного дома. Может, она уже поела или вообще про нас забыла?

– Я боюсь! – призналась я.

– Прыгать высоко умеешь? В школе через козла прыгала?

– Через настоящего – нет!

– Трудное у тебя было детство, сразу видно – городская. А вот у нас в поселке игра такая традиционная есть на грани слабоумия и отваги. Называется – разозли козла, а когда он атаковать будет – прыгай. Сафари по-деревенски. Давай, госпожа ведьма, хотела дом в деревне – соответствуй.

И взял меня за руку, решительно шагая вперед.

Если выживу – убью Анфису. В следующий раз пусть Ираклия отправляет смотреть приглянувшуюся недвижимость.

Мы очень старались выглядеть незаметно. Даже Лев, которого не заметить вообще трудно, потому что такого гренадера в изящных шортах издалека видно.

Лев переместился так, чтобы закрыть меня собой от флегматичной с виду козы. Сильно сжал ладонь и широким шагом маршировал вперед.

– Не смотри сюда, не смотри, – шептала я себе под нос.

Но… Не вышло. Коза медленно развернулась, остановилась взглядом на недоеденном завтраке и даже перестала жевать травинку.

– Бежим? – дрожащим голосом спросила я.

– Иди спокойно, – потребовал Лев.

Коза, недолго думая, пошла за нами, но в этот раз не нападала. Она словно завороженная шагала след в след, ни на шаг не отставая.

– Мамочка, – провыла я и сама сильнее сжала его ладонь от страха.

– Не верти ты так головой, – раздраженно потребовал Лев, – пять метров осталось.

Заметив забор бабушки Вари, мы оба, не сговариваясь, ускорили шаг. Коза тоже ускорилась. Мы зашагали еще быстрее, коза бодрее зашевелила копытцами. Мы побежали, коза тоже.

Мы поравнялись с калиткой, Лев легким движением ее открыл, впихнул меня, прыгнул во двор сам и снова запер калитку под недовольное «ме-е-е-е».

– Лева! – ахнула бабушка Варя, заметив испуганных и чумазых нас. – Да что ж такое? Опять козу дразнил, охальник? Я ж не посмотрю, что оглобля вымахал, так надаю – неделю сидеть не сможешь!

– Ба, это не я. Я вот эту полторашку спасал, она с козой последний куст крапивы не поделила. Подрались даже, разнимать пришлось!

– Врун! – ахнула я, а этот… Этот… Взял и подмигнул, широко при этом улыбаясь.

– Сенечка! – всплеснула руками бабушка Варя. – Где ж ты так изгваздалась, милая? А ну, давай в ванну марш, отмываться. Ой, бедовая девица, прям как Левка мой.

– Да не я это! – возмутилась я.

– Иди. Полотенчико там, вещички свои давай мне в машинку сразу кидай, я тебе сейчас что-нибудь переодеться подберу.

Я шла в дом, почему-то сгорая от стыда, хотя моей вины не было. Это все Лев и его шорты. На крыльце брезгливо сняла кеды, отставила в сторону и крикнула бабушке Варе:

– У вас тапочек не найдется? Ноги грязные, а у вас в доме так чисто.

Бабушка Варя принесла мне тапочки и отправила в ванную, не слушая никаких объяснений.

И пока я шла в самый конец длинного коридора, где находилась ванная комната, за одной из дверей услышала смех мага Эдуарда и недовольное бурчание Льва. Шелест одежды, мага Эдуарда послали в лес к лешему и мавкам, а сам любимец одной конкретной козы вышел в коридор, обмотанный одним лишь полотенцем на бедрах.

Мои щеки заалели, взгляд сам опустился на полотенце, насчитал под подшерстком четыре кубика. Я испуганно зажмурилась. Прошмыгнула мимо, спряталась в ванной комнате и заперлась изнутри.

Включила воду, брезгливо сняла одежду и, облегченно выдохнув, забралась в горячую ванну.

Боже, если я выберусь из этой деревни, больше никогда не буду рисовать пентаграммы и вызывать мужиков. Даже для таких целеустремленных женщин, как Любовь Ивановна. И даже паспорт Ниночке отдам! Только бы выбраться!

Я долго нежилась в горячей воде, ожидая, когда дрожь во всем теле пройдет. Вымыла голову, долго терла мочалкой все тело; наконец, довольная и раскрасневшаяся, закуталась в полотенце и вышла.

В коридоре, на мое счастье, никого не оказалось. Я прошла в комнату, которую на прошлую ночь выделила мне бабушка Варя, растерлась полотенцем и снова переоделась в мужскую футболку, заботливо сложенную бабушкой Варей на постели.

Подхватила свою грязную одежду и понесла в кухню, где у хозяйки дома стояла стиральная машина. Бабушка Варя возилась у плиты, а по комнате распространялись запахи лесных трав.

– Все? – по-доброму улыбнулась она, – Давай сюда вещи, постираем, к вечеру высохнут. А ты садись, Сенечка, сейчас чаек с травами заварю, да с вареньем.

– Спасибо, – от души поблагодарила я, загружая вещи в барабан.

Выбрала нужную программу, запустила стирку, обернулась и икнула. К чаепитию присоединились двое братцев. Один, который маг Эдуард, старательно сдерживал ухмылку, а Лев Дармоедов как-то очень нехорошо поглядывал на мои голые ноги.

Кажется, мне нужно искать другой дом!

Глава 11

Сеня

Ну, что встали, садитесь за стол! – потребовала бабушка Варя, заметив ступор братьев. – И ты, Сенечка, не стесняйся. Сейчас чайку попьем, и вы, обормоты, мне в огороде будете помогать. И чтоб без ваших глупостей.

Двое огромных мужчин втянули головы в плечи и виновато покосились на бабушку.

Я села за стол, примерно сложила руки на столешнице и мысленно прикидывала, как мне отсюда выбраться и побыстрее.

– Курей по огороду не гонять, петухов летать не учить! Гусей крошками не закидывать.

– Ба, ну, хватит! – пробурчал Матвей, он же маг Эдуард. – Выросли давно.

– Да? – бабушка Варя воинственно закинула на плечо кухонное полотенчико и уперла руки в бока. – А кто недавно петуха Олимпиады довел, взрослый? Опять летать учил? Кого коза сторожит за воротами? Взрослые они.

– Это не мы! – хором поклялись братцы, а я не сдержала смешка.

Оба брата прервались и перевели взгляд на меня. Я закашлялась, а бабушка Варя продолжала свою пламенную речь:

– Прошлым летом самогон у Василия украли по ночи!

– Не крали мы! С Василием поспорили, что на пьяного червя рыба лучше клюет, – оправдывался Лев, – он сам его весь в землю и вылил, червей поил, а утром забыл. Он той же ночью еще и рыбу напоить пытался. А мы ни при чем.

– Неслухи. Пейте чай, потом мне сено в сарай перетаскаете, а то опять на глупости время появится.

– Не переживай, бабуль, все сделаем, – пообещал Лев.

Они с братом устроились за столом напротив меня, пока бабушка Варя расставляла чашки с ароматным чаем.

– А Сеня нам поможет, – добил Лев.

– Я?

– Ты, конечно! Мы тут дармоедов не уважаем, да, Мот?

– А то! – согласился Эдуард.

– Ой, девонька, отдыхай! – всплеснула руками бабушка Варя.

– Если найдете во что переодеться для работы в огороде – с удовольствием помогу, – откликнулась я.

– Так, ну мои платья тебе велики будут, ты вон какая кроха. Я сейчас в сундуке поищу, Левины детские костюмчики тебе впору должны быть. Ты пей чай, пей. Я сейчас.

Продолжить чтение