Читать онлайн Мистер и Миссис Фейк бесплатно

Мистер и Миссис Фейк

Глава 1

– Кэтрин, срочно зайди!

– Кэтрин, где финансовый отчет за первое полугодие?

– Кэтрин, мой доклад готов?

– Кэтрин, немедленно поменяй мне билеты. Я не лечу в Атланту завтра утром. Сегодня вечером мне надо быть в Хьюстоне.

– Кэтрин, где рубашки из прачечной? Что значит «в пути»? Они нужны мне немедленно!

– Кофе!

– Презентация!

Кофегребаная е*анация, блин!

Вся эта неделька была просто мама не горюй. Я выползала из офиса на трясущихся от усталости ногах ближе к десяти вечера. При этом шеф, похоже, пару раз ночевал на работе. Вон, даже использовал все запасные рубашки. Но сегодня он реально озверел. Такое впечатление, что на последнем совете директоров его крепко вздрючили. То-то ассистент второго вице-президента сегодня так жалостливо на меня смотрела за ланчем. Небось что-то знает эдакое, сучка, а не говорит.

Ну ничего. Во-первых, детка, я здесь не первый год, в отличие от тебя. И научилась уже выкручиваться в самых непростых ситуациях. А во-вторых, все проходит. И это пройдет. А уж в том, что мой босс усидит в своем кресле, я ни капли не сомневаюсь. И не только потому, что он зять президента, благополучно женатый на его любимой дочери и успешно заделавший ей трех президентских внуков, но еще потому, что у него башка варит что надо. И с боссом у меня прекрасные отношения – чисто деловые, чисто служебные, чисто в рамках корпоративной культуры, но при этом сдобренные порцией взаимной симпатии.

И да, не надо мне тут заливать, что не бывает симпатий, не имеющих сексуального подтекста. Потому что у нас именно такая. Он слишком умен и слишком крепко держится за свой статус, чтобы просрать все ради возможности трахнуть милую, но очевидно простую для него цыпочку. А мне слишком нужна эта работа, деньги, которые я за нее получаю – немалые, кстати, деньги, и надежда на карьерный рост с поддержкой от одного из акционеров именно этой компании, чтобы променять их на пару-тройку даже самых волшебных оргазмов. Не, ищите другую дуру.

Поэтому и в офисе, и вне офиса наши с боссом отношения исключительно деловые. А для пары-тройки «Оу, Билли, не останавливайся» или «Да-да, еще, Рич» я найду себе кого-то менее обременительного по последствиям.

– Кэтрин, в календаре мое расписание на поездку в Хьюстон. Срочно свяжись со всеми заинтересованными лицами и утряси с ними детали. Где, черт возьми, мои ру… Ах, спасибо.

– Что-то еще, сэр?

– Яду мне.

– Вам цианид, или аконитин тоже подойдет?

– А от какого больше мучаются?

– Тогда мышьяк.

– Вот его. Смешать, но не взбалтывать.

– Кому передать?

– «Райд энд Лайт».

– Сию секунду, сэр.

– Спасибо, Кэтрин.

– Сэр, Рождество не за горами.

– Да-да. Дьявол! Где мой двойной эспрессо?

Вряд ли кто-то из посторонних заметил бы в этом диалоге завуалированное извинение босса за творившийся последние несколько дней кабздец и мой намек если уж не на повышение зарплаты при такой загруженности, то хотя бы на ежегодный бонус. Так же как и подтверждение от шефа, что я могу рассчитывать на одно из двух. В качестве благодарности за безупречную службу и за то, что за три года работы ни разу не позволила себе флирта ни с ним, ни с кем-либо из сослуживцев. Да не то что флирта – даже намека на некое непристойное поведение вообще, в принципе. Потому что престиж и имидж компании – та самая священная корова, с которой все так носятся и трясутся с легкой руки самого президента и членов его семьи, занимающих большинство ключевых постов в компании. А та глупышка, новенькая ассистентка второго вице-президента, очень скоро будет размещать свое резюме на десятках сайтов по поиску работы. Потому что так откровенно кокетничать с главой департамента по связям с общественностью, не удосужившись выяснить, чей он родственник, ей не стоило. Ох как не стоило.

– Кэтрин, билеты?

– У вас на почте, сэр. Регистрацию прошла за вас онлайн. Вот распечатанный посадочный талон. Бонусные мили не трогала.

– Отель?

– Ваш любимый в Хьюстоне. Забронирован по карте постоянного клиента, номер для курящих, с балконом. Машина VIP-класса с водителем встретит в аэропорту, завтра весь день в вашем распоряжении, он же отвезет снова в аэропорт вечером.

– Спасибо. И, Кэтрин…

– Букет для вашей жены заказан, кремовые розы, как она любит, будет у водителя, который встретит вас завтра вечером по возвращении.

– А…

– Три набора «Лего» для разных возрастов тоже будут у водителя.

Слушай, свали ты уже, а? Я тебя, дорогой босс, страсть как уважаю, но сегодня даже для меня был прямо перебор. Мне срочно нужно сбросить накопившееся за неделю напряжение и стресс.

– Спасибо. Хорошего уикенда. И, Кэтрин… если не можешь быть «хорошей», будь аккуратной, – подмигнув мне, шеф наконец ушел.

Угу. Буду аккуратней некуда. И начну прямо сегодня. Даже прямо сейчас, как только за тобой закроется дверь. Только подправлю немного макияж, распущу к чертовой бабушке этот гребаный пучок, от которого голова гудит, и пойду быть не хорошей, а максимально аккуратной. На противоположный конец города, чтобы уж наверняка. Потому что если доеду до дома, то завалюсь спать до утра понедельника. А мне совершенно точно нужен допинг чуть мощнее обыкновенного сна – пару сотен фунтов живого тестостерона, сдобренного пинтой-другой хорошего стаута. И я знаю, где это можно найти.

– Тот еще денек, да? – ухмыльнулся мне через стойку Джаред, пронаблюдав, как я лихо намахнула первую дозу.

– Чувствую себя пони из угольной шахты, готовым сдохнуть, – кивнула я ему повторить.

И, несмотря на то что быстро прибывающие пятничные алкаши активно привлекали его внимание, первой он обслужил-таки меня.

– Есть что стоящее? – глянула я в зал через плечо, ощущая, как расслабляющее тепло разливается внутри, привычно активизируя… эм-м-м… нижнюю чакру.

Естественно, я давала ей волю совсем не каждую пятницу. И даже не каждую вторую. Алло, положение дел в нынешнем мире таково, что даже для ни к чему не обязывающего одноразового перепиха найти нормального качественного партнера девушке не так и просто. Само собой, дело еще и в том, что у этой девушки с возрастом планка запросов повышалась. Ну а как ее не повысить? Чем меньше у тебя свободного времени, сил после работы и неискушенности, тем обиднее выбрать беспонтовый вариант. Ведь мужики такие стали…

Вон, последний раз попался на первый взгляд зверь-мужик: звезда спорта, рост – два метра, плечи – во, бицепс не обхватишь. Думала, живой из-под него не уйду. Ага. От скуки. Потому как выносливости у него оказалось хоть отбавляй, а вот фантазии полный ноль. Как и понимания, чего женщине в постели нужно, кроме монотонной сорокаминутной долбежки в одной позе, с одним темпом. Чего тогда не замутить с отбойным молотком? Он бы хоть не просил в процессе звать его тигром. Дурость.

А потом? Подцепила вроде такого с виду мачо. Но что в итоге? Красавчик не потянул даже пятнадцатиминутную скачку. Сдулся жеребец, не донеся меня до финиша. Ладно, бывает, парни – тоже люди. Но, блин! После этого он принялся натурально ныть, жалуясь на свою стерву бывшую, босса-деспота, даже, зараза, на рабочего из автомастерской. Короче, терпежу ждать, когда он будет в состоянии пойти на второй круг, у меня не хватило. Только он пошел в душ, я собрала быстренько свои манатки и свалила из номера. В конце концов, подписываясь на эти связи на одну ночь, я хочу отвязного секса и расслабухи, отрыва от обычной жизни, а не нытья о чьем-то унылом реале. Это мои личные моменты, к остальной жизни никакого отношения не имеющие.

– Пока не за что и глазу зацепиться, не говоря о чем другом, – фыркнул бармен, подмигнул мне игриво и отошел обслуживать страждущих.

Он у нас голубее неба, и, будучи тут давнишним завсегдатаем, я установила, что вкусы на мужчин у нас почти совпадают. Что обычно было хорошо для меня и весьма паршиво для Джареда. Ведь западал он на парней, как назло, натуральных, что тот стопроцентный хлопок, так что доставались они в основном мне. У него явно наблюдалось какое-то чуть не патологическое отсутствие того самого пресловутого гей-радара.

Я развернулась, внаглую прошерстив еще не густую толпу посетителей. В конце концов я сюда не стесняшку-завлекашку-недотрогу в стиле «подкати-я-поломаюсь» пришла изображать. Я, можно сказать, по делу и из острой необходимости – для физического и психического здоровья. И да, Джаред прав. И посмотреть не на кого. Что ж все печально-то так? Бедной девушке и на грудь некому упасть, только и остается тогда на нее принимать. Нахлестаться и домой идти голодной. Ну или надеяться, что с каждой выпитой рюмкой уровень моей притязательности будет падать, а привлекательность окружающих мужских особей расти.

Мне недвусмысленно оскалился какой-то типа брутал, сидящий за крайним столиком с двумя приятелями-костюмами, как и он сам. Не-а, не то. Я отвернулась и махнула бармену повторить. Ну не судьба, так не судьба.

Джаред кивнул мне, давая понять, что заметил, и вдруг завис, пялясь в сторону входа, одновременно приосаниваясь. Ух ты, верный признак, что в местную гавань зашло какое-то знатное суденышко. Поглядим.

Развернувшись без церемоний, я заметила причину воодушевления бармена. Тут же констатировав, что оно совершенно напрасное. Даже если бы чутье мне сходу не подсказало, что этот блондинистый тип в байкерском прикиде, выглядящий иномирцем в баре, полном костюмов, любитель сладких пирожков, а совсем не горячих хот-догов, то об этом однозначно сообщил бы его цепкий пристальный взгляд, что прицельно ощупывал по всему пространству бара каждую женскую особь. Эдакая явно умелая, быстрая оценка, сканирование с мгновенной выдачей результата, примерно как это обычно делаю и сама. Да тут настоящий охотничек забрел в мои угодья.

Я и не подумала отвернуться, спокойно наблюдая и ожидая, пока он дойдет в своем изучении кандидаток на роль сегодняшней добычи до меня. Наши взгляды пересеклись. Сцепились. Есть контакт. Досчитав до десяти и поняв, что для него сканирование окончено, я неторопливо отвернулась. Дальше тут уж сам, ковбой. Нет, прикол не в том, чтобы набить себе цену, заставив его поскакать озабоченным козликом вокруг. Мужик, как и говорила, стал больно уж с нежной душевной организацией. Мнительный и пугливый, мать его. И дальнейший прямой взгляд он может истолковать как вызов, а в последнее время что-то маловато попадаются таких, что готовы запросто его принять. К тому же им так льстит иллюзия того, что выбор был их. Ну да.

И, конечно же, через минуту красавчик привалился к стойке справа от меня. Достаточно близко, чтобы я уловила его запах и демонстрацию наличия интереса именно ко мне, но не нарушая внаглую личного пространства. Хм, не дурак.

Бедолага Джаред сразу же нарисовался напротив, уставившись на новенького чуть не влюбленным взглядом.

– То же самое, – указал пришелец из другого мира на мой стакан и показал два пальца.

М-м-м, а голос-то «вкусный». Хрипловатый, низкий, щекочущий по нервам. Я даже поежилась. Беру!

– Ронан, – представился без всяких дурацких «а давайте познакомимся» или «отчего такая девушка скучает в одиночестве» и положил широкую ладонь на стойку, предлагая рукопожатие, но не навязывая.

– Кэтрин, – развернувшись, я накрыла его ладонь своей. Какая у него кожа… грубая, шершавая.

Уставившись теперь уже впрямую ему в лицо, я чуть не вздрогнула, заметив шрам через всю левую щеку. Явно последствие очень глубокой раны. Ронан прищурился, словно испытывая меня на прочность – отведу взгляд или нет? Наверное, все так и поступали, натыкаясь на этот грубый рубец на его красивом лице впервые. Ведь он реально был красив, не мальчуковой смазливой красотой, нет, по-другому. Слишком крупные и лаконичные черты для смазливости. И у кого же на эту прелесть только рука поднялась? Прибила бы! Хотя, если подумать, то шрам этот его не портил. Нисколько. Скорее уж, с точностью до наоборот.

– Как насчет выпить и потанцевать? – легко усмехнулся Ронан, явно давая понять, что я прошла какой-то тест.

– Зависит от твоих истинных планов на вечер, ковбой, – вернула я ему усмешку, глядя теперь исключительно прямо в глаза. Голубые, лукавые, заманивающие.

– А разве не все девушки осведомлены об истинных коварных мужских планах на вечер?

– Лучше уж озвучь. Мне надо знать наверняка.

– Подпоить, незаметно облапать под предлогом танца, задурить голову романтичной болтовней, уложить в постель.

– И все?

– В смысле?

– Уложить и все? А как насчет поиметь до звезд перед глазами и глупой улыбочки поутру?

– Хм-м… это по умолчанию разве не входит в последний пункт коварного плана?

– Поверь, далеко не всегда.

– Серьезно?

– Я знаю, о чем говорю.

– Хм… так вот в чем дело.

– Ты о чем?

– О том, что девушки всегда говорят, что нужно узнать друг друга получше перед постелью. Разочарований боятся после всяких неудачников?

– Затрудняюсь ответить за всех девушек. Могу говорить только за себя.

– Ну так и ответь, Кэтрин, от которой у меня что-то аж голова кругом, ты согласна с моим истинным планом на вечер? Выпивка, танцы, поцелуи, такси, мотель.

– Да, но с небольшими поправками. Как насчет пропустить первые два пункта и совместить такси и поцелуи?

– Кхм… Если ты это всерьез… то я люблю тебя, Кэтрин, – рассмеялся Ронан и наклонился к самым моих губам. – Но знаешь что? Тебе придется обеспечивать мне надежное прикрытие спереди, пока мы не покинем это заведение. Потому что нельзя говорить такое мужчине в публичных местах.

Глава 2

Я все же чуток притормозил свою сегодняшнюю удачу у танцпола, желая убедиться, что это не какая-нибудь злая подъебка и только я ее облапаю, то тут же по лапам и получу. Плавали, знаем.

Умостив ладони на роскошных бедрах, я качнул нас, следуя ритму музыки, одновременно притираясь к ее ягодицам. Кэтрин буквально в секунду словила мое движение, вливаясь в него, будто мы моментом стали одним телом. Если у меня и до этого член ширинку подпер, то теперь аж челюсти свело от предвкушения.

– Ох, детка, ты точно настоящая? – простонал я в ее затылок, ловя охеренный аромат.

– Погоди терять сознание, пока голой меня не увидишь, – оглянувшись через плечо, она мне дразняще подмигнула.

Боже всемогущий, дай не лопнуть моим мохнатым шарам от нетерпения! Не надо сейчас дразнить беднягу Дизеля, а то протеку. Особенно если так дальше и пойдем – я, прилипший к тебе сзади. Ну а как тут отлипнешь?

Все хорошие вещи случались в моей жизни обычно внезапно. Без всяких предупреждений там и предчувствий. Вот и с горячущей Кэтрин я не разминулся по чистой случайности. Ни разу не заходил в этот бар практически напротив здания с офисом Ронни. Перед входом там вечно какие-то унылые типы в костюмах отирались, глядя на меня, разп*здола, пренебрежительно. Ровно до того момента, конечно, пока не узнавал кто-то. Вот тогда холеные рожи вытягивались от откровенной зависти. А тут что-то прям приспичило горло промочить. Ага, сразу после того как заметил, что в двери нырнула вся такая в моем вкусе блондиночка. Идеальная фигурка, лет под тридцать, холеная, дорого одетая. Аж зубы заныли чуток, напоминая, что зарекся с такими мутить, получив от братьев физическое настойчивое внушение. Мои печень и челюсть помнят до мелочей все их весомые аргументы. И без обид, правы, чего уж. Но хоть посмотреть, чисто глазами полапать-то я могу? От этого ж беды не будет?

Но стоило мне напороться практически на прямой, даже вызывающий взгляд брюнеточки у стойки, и блондиночка была мгновенно забыта. И да, я за полное равноправие. В моих глазах все масти дамочек хороши, и мой член с этим полностью согласен. Мы с ним никого не дискриминируем и всех употребляем. Самое заводящее в моей очередной возлюбленной не цвет волос или кожи, а опыт и точное знание, чего она хочет. Ну, это когда хочет она именно меня в свою постель. А красотуля у стойки точно хотела. Я это по языку ее тела мигом считал. «Подойди, и будет тебе счастье», – вот что он вещал. А я что, совсем долбо*б отказываться от практически прямо предложенного и идти искать еще чего-то? Ага, любви единственной и чистой, прям как наш дурной Саваж. Нет, брательника люблю и уважаю и от всей души за них с драконяшей рад, но участь сия не для меня.

Заценил вид сзади и, чем ближе подходил и больше смотрел, тем отчетливее осознавал: везунчик я сегодня. И даже если все закончится очередной щедрой дозой п*здюлей от братьев пару недель спустя, чую, оно того стоит.

Кэтрин явно была не из тех девушек, что ломаются и набивают себе цену. Те ищут парня не секса ради. Они с помощью обещания этого самого секса мужиками обычно манипулируют, имея в жизни другие цели. А я западаю на тех, кто желает удовольствия и веселья. Исключительно. Со всем остальным мимо меня. Я не жмот и подарки делать своим красотулям люблю, романтику там всякую организовывать, не скупясь, но пытаться взять меня за шары и вымогать что-то бесполезно. Мне надо красиво, но просто.

Но Кэтрин своей простотой и прямолинейностью и меня чуть на задницу не усадила. Не, мечта о том, чтобы девушка-конфетка (не путать со шлюхой!) тебе в первые пять минут перепихнуться предложила, бродит в башке любого парня, наверное, с того момента, как у него вставать только начинает. Жаль только, это по большей части в сюжетах порнухи или в наших дрочильных фантазиях случается, а вокруг даже самой однозначно вещающей «я тебе обязательно дам» дамочки все же попрыгать приходится. Типа ритуал, общеизвестные правила игры и все такое. И даже теперь, когда я вроде как звезда и секс-символ и период ожидания между «увидел» и «поимел» сильно сократился, а число радикальных отказов стремится к нулю, вариант «побежали в постель сразу» остается недостижимым идеалом.

Так что да, я ни словом не сбрехнул: голубоглазку мою я мгновенно возлюбил после ее предложения в лоб.

Снаружи Кэтрин огляделась в поисках такси, но я дернул ее из-под яркого света вывески бара чуть в сторонку.

– Эй! – слегка возмутилась она, как только я обнял ее, толкая к стене.

– Тш-ш-ш, сказка моя, я только пробу снять, – пробормотал, обхватывая ее щеки, целуя. Сразу глубоко, пройдясь раз только скромненько языком для разведки, ловя ее реакцию, и, получив мгновенное согласие ответной влажной лаской, попер уже смело. И у меня в черепушке аж бомбануло от отклика Кэтрин.

Санта, я видно был ох*енно хорошим мальчиком в этом году, если мне в лапы упала такая сладкая и жгучая добыча. Хотя целовала она меня с такой готовностью, практически агрессией, загнала остренькие коготки в кожу головы, обвивая ногой, что это еще вопрос – кто тут чья добыча. Но я не против, давай сожри, сожги меня, хищница моя.

– Эй, имейте совесть, снимите себе номер! – вякнул кто-то на периферии, за сплошной полосой огня, что отрезала меня уже от всего мира, оставляя наедине с Кэтрин, которую я уже реально практически трахал насухую у стены.

– Детка, в планы вносятся изменения, – пробормотал, опуская ее на ноги. – Никаких больше поцелуев в такси. И обнимашек до отеля. Иначе единственное место, что нам светит этой ночью, – каталажка с обвинением в непристойном поведении.

– Что, совсем тормоза отказали, ковбой? – нахально усмехнулась она сквозь рваное дыхание.

– Ага, и ручник сорвало, – подтвердил я, толкнувшись последний раз в ее живот стояком. – Поможешь мне с ремонтом?

– А как же, взаимовыручка – наше все. Тем более и для тебя работенка найдется. Протечки устранять.

– О, нет, не по этой части. Все как раз с точностью до наоборот.

В такси мы держались новых правил. Никаких поцелуев. Не-а. Я лишь крепко зажал рот уткнувшейся мне в шею лицом Кэтрин ладонью и заставил кончить мне на пальцы, за малым не улетев сам. Бывают девочки заводные, бывают отзывчивые, а эта – что тот порох. Сама на раз взрывается и меня подрывает. Да так, что, когда мы в номер ввалились, я уже и говорить связно не мог. Джентльмен и романтичный соблазнитель во мне временно сдох, оставив бесноваться какого-то оголодавшего вкрай зверюгу.

Без церемоний я развернул мою добычу к стене, вынуждая упереться в ту ладонями, и рванул ее узкую юбку вверх, одной рукой дергая свой ремень. Прошелся поцелуями-укусами по изгибу ее шеи, упаковывая себя в латекс. Сгреб густые пряди в кулак, натягивая и вынуждая откинуть голову и прогнуться. Отпихнул в сторону со своего пути белье, уткнулся гудящей, как под током, головкой в жаркую тесноту между ее ног.

– Да? – рыкнул в ее ухо.

– Да!

И сразу махом внутрь, туда, где жарко и мокро. И тесно, как в кулаке. Да только никогда свой кулак тебе такого кайфа не подарит.

Кэтрин зашипела и взвилась на носочки под мое «сукабляох*етьхорошо»

– Слишком? Потише, детка? – выдавил, скрипнув зубами. Бля, нет, не хочу, не могу я что-то с ней потише. Так, так хочу!

– Только попробуй! – огрызнулась она через плечо и сама подалась назад, насаживаясь до конца.

Бабах!

В башке окончательно пусто. Есть только она – прогнувшаяся, принимающая. Я – долбящий, как одичалый. Стоны. Шлепки. Всхлипы. Запахи. Каждый вдох и толчок, как глоток чистого виски. Сдохнуть-сдохнуть-сдохнуть… вот оно… да-а-а!

Меня понесло в оргазм, как только ощутил, что Кэтрин вся внутри сжимается, содрогаясь подо мной. Заскребла ладонями стену, закричав и чуть не переломившись в спине. И мне легкие узлом, только на выдох, до гулкого звона в башке, до темноты перед глазами. Лавой по спине, задницу, бедра свело, будто не просто кончал – весь как есть в нее вливался.

Несколько минут мы так и стояли, уткнувшись лбами в стену, хрипя и вздрагивая от афтершоков, догоняющих уровень кайфа до высшей отметки.

– Охр… охрененно было горячо, – смогла произнести она наконец.

– Да брось, я только движок как следует прогрел, – хвастливо понтанулся, ощущая, что самого ноги едва держат.

Но это ненадолго. С такой зажигалкой я не я буду, если до последней капли в баке кататься не стану.

И мы катались, да так, что ух-х-х! В душе, где я ее вылизал и опять трахнул стоя. В постели, где уже она заставила меня чуть не выть и душить себя подушкой, играя с моим членом грудью и ртом, а потом объездила до звезд. И еще раз долго и обстоятельно, оценивая все достоинства старой доброй классики – миссионерской позы с массой вариантов смены углов и ритма. Короче, поездочка вышла запредельно хороша. Я мигом придумал нам веселуху на следующий уик-энд, о чем и рассказал ей. Возьму у па с ма дом на колесах и вывезу мою голубоглазку на природу. Разложу прям под открытым небом, и вот там уже заставлю поорать вволю, без оглядки на народ в соседних номерах.

– Детка, тебе случалось наслаждаться видом звездного неба, пока парень наслаждается тобой, вылизывая, м-м-м? – пробухтел я, придремывая с ней в обнимку.

– К сожалению, нет.

– Ничего, я это исправлю.

– Угу, конечно.

Но тогда и какого хрена я проснулся наедине со своим утренним стояком в пустой постели?

– Кэтрин?

Еще недоумевая и горя желанием продолжить наше горячее путешествие, пока все топливо не выгорит, как у меня обычно, я пошлепал босиком в ванную и тупо уставился на надпись помадой на зеркале.

«Хорошая скачка, ковбой. Спасибо. Удачи тебе под звездным небом!»

Удачи мне?

Удачи, бля?

В каком месте удача – это остаться без продолжения, когда я только как следует напробовался и раскочегарился? Что за моторня еще такая?! Я не парень для перепихов на одну ночь! Не шлюха какая-то, которую попользовали и свалили в рассвет.

Нет, погодите! Она это серьезно?

Она меня реально не узнала?

Глава 3

Ох и ковбой мне в этот раз попался! Не ковбой, а чистый дьявол!

Я прикалывалась тогда, в баре, при знакомстве мимоходом упомянув о глупой улыбочке поутру. Но именно она не сходила с моего счастливо-довольного лица всю дорогу до дома. Я так широко улыбалась везущему меня пожилому таксисту, что он даже попробовал попросить у меня номер телефона, когда я расплачивалась с ним. С такой же широкой улыбочкой я поприветствовала вечно брюзжащую соседку по лестничной клетке – мисс Молли, что как раз в момент моего триумфального растрепанного возвращения в родные пенаты выводила на прогулку свою противную собачонку – лупоглазое, вечно тяфкающее несуразное создание с круглым пузиком на тонких дрожащих ножках. С этой же улыбкой я распечатала конверт со счетом из коммунальной компании, даже и не подумав по привычке обругать их за грабительские расценки на электричество.

Казалось бы – бессонная ночь после нереально тяжелых двух рабочих недель должна была вырубить меня, но ни фига! В крови кипела и бурлила переполняющая меня энергия. Хотелось своротить горы прямо сейчас. Вот что значит качественный трах.

Нет, реально: хороший секс, на мой взгляд, самый верный и полезный для здоровья энергетик, который только был придуман, а вернее, подарен этой вселенной людям.

Этот голубоглазый красавчик умотал меня так, что исцарапанная отросшей к утру щетиной нежная кожа продолжала гореть и покалывать. Соски так и норовили съежиться в тугие горошины при малейшем воспоминании о его прикосновениях, низ живота тяжелел, ноги подкашивались, а во рту пересыхало до сих пор. Этот чертяка объездил меня, как норовистую двухлетнюю кобылку. Да что там говорить, мне и самой понравилось скакать на этом дьявольски горячем жеребце. И все – ВСЕ – как я люблю. Никаких дебильных «скажи-мне-как-тебе-нравится» вопросиков – только уверенные, твердые, крепкие руки, которые будто знали, как повернуть, где нажать, куда придавить и какое место огладить.

И эффект от столь неожиданно-долгожданного случайного марафона превзошел все мои ожидания, по собственной десятибалльной шкале зашкалив далеко за десятку.

Растрепанная, слегка ошалевшая, я влетела в свою маленькую однокомнатную квартирку, захламленную за дни беспробудной работы, когда приползала домой, исключительно чтобы переночевать, принять душ и сменить одежду, скинула туфли и оглядела придирчивым взглядом царящий бардак. Вот и нашлось применение невесть откуда взявшимся силам.

К вечеру квартира блестела как после ремонта: полы сверкали, зеркала и стекла окон горели, книжные полки радовали стройными рядами, посуда скрипела от чистоты, кроватка манила свежезастеленным бельем, корзина с чистым бельем, принесенным из общей прачечной, заняла почетное место в гардеробной и… В общем, делать дома было уже и нечего. И когда я решила, что можно бы и выйти за продуктами, только вот буквально пару минут полежу, отдохну, меня внезапно вырубило. Плотно так вырубило, до самого утра.

Я совру, если скажу, что мне ничего не снилось. Еще как снилось. Так снилось, что я выскочила из грез со стоном, в поту, прогнувшись в спине дугой, содрогаясь от тяжелых, как мощный прибой, волн удовольствия в теле. И, кажется, снова ощущая умелый язык, твердые губы и колючую щетину моего крышесносного приключения в самых сокровенных девчачьих местах.

Господи, как же он меня тогда в душе уделал своим ртом! Думала, и задохнусь насмерть, выкричав весь воздух из легких. И это всего-то каких-то минут пятнадцать спустя после нашего первого раза у стены. Мой ковбой оказался просто мастером куни и фанатом бесстыдства. Я знаю, о чем говорю. Мало того, что далеко не все парни считают для себя уместным немного потрудиться между ног партнерши не только своим членом. Но и даже те, кто это делают, к сожалению, ни черта не имеют понятия, как сыграть на женщине так, чтобы она пела до хрипоты. А еще и стоя, со спины…

Я люблю красивые эротические фото, особенно черно-белые, они меня притягивают и заводят куда больше откровенного порно. На них ведь не видно и, главное, не слышно фальши. И мой топчик в таких снимках всегда был именно из таких кадров – женщина на четвереньках или стоит прогнувшись, а мужчина ласкает ее сзади, поглощая глубоко, жадно, порочно до невозможности. Для кого-то, может, это даже чересчур. Но мне хотелось вот так. Однако как-то не везло. А тут…

Начав с моей шеи, Ронан завел меня поцелуями-укусами на раз снова. Ласкал грубыми, с шершавыми мозолями ладонями повсюду, и в сочетании с льющейся по коже теплой водой это работало как интенсивнейшая стимуляция. Чуть отступив и потянув меня за собой за бедра, властно надавил на поясницу.

– Прогнись, прогнись как следует, детка. И глаза не закрывай, – велел он, сгибая меня пополам, и я послушалась, готовясь и предвкушая его новое вторжение.

Но вместо этого он резко опустился, присаживаясь на пятки и широко расставляя бедра, предоставляя мне роскошный вид на свой стремительно твердеющий член. Обхватил ягодицы, стиснул их почти до боли и приник к моим складкам ртом. Заработал губами и языком, отправляя меня в кайф мгновенно, наращивая его накал каждым новым движением.

– Ты держишь глаза открытыми, Кэти? – оторвавшись на мгновение, коварно спросил он.

А я только и могла, что простонать в ответ и таки открыть их. И дальше все стало совсем уж жарко, хоть и до этого было как в аду. Я извивалась и дрожала на его языке, одновременно наблюдая, как он накачивает кулаком себя. И да, вид его ритмично работающей руки на толстом великолепном стволе, когда меня саму раз за разом накрывает волнами бешеного удовольствия, надолго останется запечатленным в моем сознании.

Короче, после таких сновидений-воспоминаний в воскресенье утром мне еще долго не хотелось вставать с кровати. Дебильное какое-то ощущение, что этот, дьявол его забери, Ронан, всю ночь спал со мной в моей кровати и только что встал, чтобы… скажем, сварить кофе и принести мне его в постель.

Ага. Да щаз. Аж два раза.

Во-первых, Кэтрин, никаких мужиков и напрасной траты времени на всю эту розово-сопливую чушь, пока не добьешься поставленной цели. Ты к ней идешь уже восемь лет – учеба, курсы и последняя работа, и ни один, даже запредельно офигенский парень типа последнего не стоит того, чтобы размениваться на нечто постороннее и не вписывающееся в планы.

А, во-вторых, такие парни, как этот Ронан, вряд ли вообще заточены на сколь-нибудь долгие отношения. Так к чему вообще все это начинать? Уж мне ли не знать?

Так что…

Как бы ты ни был хорош, ковбой, но на первом месте у меня карьера.

Хотя… Эх, пару раз повторить такую скачку было бы классно…

Так! Стоп! Кэтрин, даже и не думай!

И в бар ты этот раньше, чем через месяц, точно не пойдешь. Заодно за это время Джаред остынет и прекратит бухтеть, что я опять увела у него из-под носа очередную любовь всей его голубой жизни.

Я бездумно повалялась еще полчасика, а потом, выпив сваренного собственноручно кофе, и не в постели, а вполне себе на кухоньке, решила все же затариться нормальной едой, а не купленными впопыхах фастфудовскими «тошнотиками».

В супермаркете я, обуреваемая каким-то нездоровым энтузиазмом, нагребла целую тележку продуктов, так что чуть руки не оборвались, пока дотащила домой все пакеты. А уже у себя на кухне, обозрев свалившееся на мой вечно обделенный холодильник богатство, засучила рукава и занялась любимой домашней работой, на которую у меня вечно не хватает времени.

Боже! Я сто лет не готовила собственноручно любимую текс-мекс (блюда техасской кухни – прим. Авторов). Чили кон карне, запеченная в остром маринаде говяжья грудинка, фахитос и простой, но нереально вкусный и сытный морковный пирог. Ням-ням, обожрям. И ничего страшного, я за последние недели, а особенно за последние пару суток, столько калорий сожгла, что можно устроить праздничную обжираловку и заодно наготовить себе на неделю вперед, да так, чтобы даже на работу можно было брать сэндвичи, а не нестись сломя голову в пиццерию за углом от офисного здания.

А вечером, наведя идеальную чистоту после кулинарных изысков, я накрыла стол по всем правилам, водрузила в центре благоухающую грудинку, выставила в нарядной посуде чили кон карне и фахитос, открыла бутылочку припасенного на грядущее Рождество (да и фиг с ним, с тем Рождеством, у меня праздник уже наступил), зажгла свечку и… расхохоталась.

Ну вот скажите, какая женщина хоть раз в жизни не произнесла фразу «Мужики – примитивные создания»? Какая бы ни была интонация и предпосылки, означало это всегда одно – мужчинам, для того чтобы быть довольными этой жизнью, нужно: хорошо поспать, вкусно пожрать и горячо потра*аться. Да-да, именно это мы и говорим о них. А сами не такие? Не заливайте! Я тому ярчайший пример. Я сладко выспалась, от пуза наелась, а вчера заполучила такой беспредельно горячий секс-марафон, что до сих пор думала только о нем. О марафоне и марафонце, который протащил меня на своем восхитительном члене все эти чертовы двадцать шесть с хвостиком миль.

Если честно, такого потрясающего уикенда у меня не было уже давно. Собственно, именно такого – никогда. Наверное, я была действительно «хорошей девочкой», раз заслужила столь чудесный отдых. Всего два дня, а такое впечатление, будто я на недельку в Акапулько смотала.

Ну, будем надеяться, что следующая неделя-другая на работе пройдут на ура, с таким-то запасом энергии. А там не за горами и Рождество – время годовых бонусов, прибавлений к зарплате и, возможно – только возможно, но хотелось бы на это надеяться – повышение, о котором когда-то обмолвился шеф.

Примерно с такими мыслями я и ехала на работу в понедельник утром, любовно поглаживая лежащий на переднем сидении ланчбокс с восхитительными сэндвичами и тихонько напевая себе под нос, и ни вечные пробки, ни хмурое утро не могли испортить моего отличного настроения.

Парни на охране как-то слишком воодушевленно поприветствовали меня:

– О, Кэтрин, ты сегодня прямо светишься. Есть повод?

– Отличный уикенд, ребята. Надеюсь, ваш был не хуже.

– Однозначно не столь насыщенный, как у тебя, горячая штучка.

Что?

Я даже осмотрела себя в зеркальной стене – ничего «горячего», все как всегда: зализанные в строгий пучок волосы, из макияжа – гигиенический блеск и чуть подкрашенные ресницы, строгий серый офисный костюм – унылый, как по мне, разве что юбка узкая плотно облегает бедра. Может, резинка от чулок выделяется? Да нет, я дома проверила. Да и туфли на умеренно высоком каблуке. Это тебе не пятница, когда позволен «кэжуал» вид.

И в лифте я вновь обратила внимание на то, как меня рассматривали коллеги: мужчины – с неким живым интересом, а женщины – со странной смесью любопытства и злорадства.

Да что происходит?

Настроение все еще было отличным, хотя некий червячок – предвестник какой-то глобальной задницы – начал царапать где-то в районе пупка.

И тут я подошла к своему рабочему месту, где уже горел значок вызова от шефа.

– Доброе утро, мистер Не…

– Кэтрин, немедленно в мой кабинет. Живо!

Глава 4

– Спасибо Всевышнему за то, что у бедного Ронни есть ты, мой брутальный восхитительный Дизель! – тарахтел мне в ухо в своей обычной манере наш «отец родной и благодетель самоотверженный», по его собственному выражению, поправляя микрофон, приколотый к карману моей рубашки.

– Аллилуйя, – буркнул я. – Спасибо мне, что есть я у вас. Хотя сдается мне, что татуированная грудь Мелкого и крепкая задница Саважа привлекали тебя все это время больше, чем моя шрамированная рожа.

– Птенчик мой, не злись на папочку Ронни. Очаровательный Рик просто бесполезен для публичных выступлений, его клещами не оторвать от свалившихся на его голову божественно прекрасных блондинок, а великолепный мистер Доэрти… ох, великолепен, но невыносимый бука. Нет, ну хоть бы раз этот потрясающий мерзавец улыбнулся на камеру! Что там за улыбка! Миллионы женщин мигом бы обмочили трусишки от нее. Но этот жадина адресует их только нашей огненноволосой валькирии. Хотя тут я его, безусловно, понимаю.

– О том я и говорю, – я ехидно прищурился в ответ на виноватую и слегка заискивающаую улыбку продюсера. – О Дизеле вспомнили и вытащили из коробки, пересыпанной нафталином, всего лишь для съемок в рекламе гребаного моторного масла и вот теперь – когда тупо не на кого положиться, да, мистер Лоуренс?

– Ох, что-то меня прихватило… – театрально схватился за грудь этот клоун, но я только поцокал языком.

– Тц-тц-тц, дружище. Ни хренашечки у тебя не выйдет. Ты здоров настолько, что тебе запросто можно поручить организацию еще одной свадьбы года – и ты даже не запыхаешься.

– Дизель, миленький, ну что ты ломаешься, ну мы же все обсудили еще в офисе, – начал явно нервничать наш великий «начальник всех начал».

– Ну, ты меня так долго убеждал, что я такая же страстная творческая натура, как и ты, что я взял и убедился. А теперь передумал туда идти, – сложил я руки на груди, не сдвигаясь с места, несмотря на явные попытки Ронни отбуксировать меня в сторону выхода на сцену. – Мне не нравится тон помады этой ведущей. Он не в моде в этом сезоне и плохо будет гармонировать с моей коралловой рубашкой.

– Мой цыпленочек, хочешь, я переверну с ног на голову все гримерки, но найду тебе нужную рубашку? – оживился наш супермодник, от волнения даже не замечая, что я откровенно стебусь над ним.

– Белую, с кружевным жабо, – капризно надул я губы. – Хочу быть таким же шикарным, как и ты.

Лоуренс, выряженный именно в такое вот непотребство с кружавчиками, от изумления захлопал глазами. И я не выдержал, прыснул со смеху и хлопнул его по плечу.

– Ронни, дружище, да насрать мне на рубашку. Я же прикалываюсь.

– Салливан, я тебя убью, плохой, злой мальчишка. Я почти поверил! – он аж притопнул ногой от негодования.

– Приятель, все дело именно в этом – в достоверности изображаемых эмоций, – подмигнул я ему, уже практически разворачиваясь к выходу. Нет, ну сам же нам вечно мозги полощет на тему того, что все попадающее на камеру должно быть отыграно так, чтобы поверил самый привередливый зритель.

– Я уже не рад тому, что из меня вышел такой хороший учитель.

– Лучший, Ронни. Лучший, – показал я ему большой палец.

– Салливан, помни, я рядом и подстрахую, если что.

– Лоуренс, я давно уже большой мальчик, так что обойдусь без подстрахуя. У тебя, кстати, телефончик звонит. – Я увидел знак помощницы режиссера, и-и-и…

– И-и-и… мои дорогие зрительницы, сейчас к нам выйдет один из так волнующих тысячи женских (и не только) сердец «Адских механиков»! – донеслось до нас, и Ронни принялся настойчиво пихать меня в поясницу под свет прожекторов. – Встречайте: мистер Ронан Салливан, он же Дизель, горячий, как то самое кипящее масло на сковородках в аду!

– Давай, мой птенчик, и не вздумай там зажиматься! Заставь их всех хотеть тебя!

Я только фыркнул, выходя под камеры.

Меня не нужно упрашивать – купаться в женском обожании с определенного момента становится не просто стремлением, мечтой любого придурка с членом. Ну а с тех пор, как мою физиономию щедро «украсили» гребаные Скорпы, это стало определенного рода зависимостью, в дозе которой я остро нуждался. А стрематься камер я давно перестал. Когда ты почти полгода живешь под ними постоянно, и даже иногда подлавливают в весьма пикантные моменты, то просто забиваешь.

Темнокожая красотуля, ведущая шоу, с очень годной к употреблению задницей, как и было предварительно согласовано, засыпала меня вопросами о трудном детстве, о жизни у ма и па, о моей роли в работе нашего гаража. Я щедро улыбался на камеру и едва различимым с моего места типа случайно приглашенным зрителям, большинство среди которых составляли как раз девушки. Так что улыбки мои выходили абсолютно естественными. Раз уж на проекте нам приходится общаться в основном с мужиками, то хоть тут есть возможность пофлиртовать безнаказанно. И кто я такой, чтобы отказаться от шанса закадрить кого-то из цыпочек практически по указанию собственного же продюсера?

Я отшучивался, балагурил и чувствовал себя в своей стихии. Даже треклятый шрам, который так портил мне настроение при взгляде в зеркало, по совету стилиста слегка замаскированный якобы небрежной трехдневной щетиной, почти не был теперь виден. В общем, все шло довольно гладко, и я кайфовал от льющегося на меня со всех сторон женского внимания.

Ну и, естественно, под конец зашел базар и о моих многочисленных похождениях. Было оговорено сразу, что копаться в этом особо не станут, хотя как по мне, чего там стесняться? Я свободный любвеобильный парень, злостный *барь-романтик, как дразнили меня братья. Пофиг, пусть завидуют молча. Ну да, есть у меня склонность обставлять все красиво и западать на очередную чику прям вот сильно. Хоть и ненадолго. Но я же не критикую ни наших с ходу залипших в своих женщинах женатиков, ни остальных братьев, живущих по принципу «куда ночь, туда и сучка».

– А сейчас в нашей студии появится гостья, чьего появления явно не ожидает мистер Салливан, – оскалилась ведущая как-то подозрительно ехидно.

Чё за ху… моторня? Такого в сценарии точно не…

– Встречайте Элизабет Хейти, прекрасную молодую женщину, которая утверждает, что мистер Салливан коварно соблазнил, а затем безжалостно ее бросил! Несчастная, поверив его обещаниям, ушла от мужа, и вот результат – идеальный брак разрушен, а обманутая девушка лишилась всего!

– Какого х… поршня! – рявкнул я, приподнимаясь. – Это ложь!

– Мерзавец! Подлец! – едва влетев в студию, смутно знакомая девица хищной птицей кинулась на меня, выставив перед собой свои сверкающие стразами ногти, но секьюрити оперативно перехватил ее и усадил на голубой диван напротив, что, однако, ее не заткнуло. – Ты разрушил мою жизнь! Разбил сердце и семью! Я теперь в глубочайшей депрессии! Обманщик!

– Да в чем я тебя обманул-то?! – охренел я, судорожно вспоминая, где я мог пересечься с этой бешеной сучкой.

Черт! – чуть не хлопнул себя по лбу. Вспомнил.

Соблазнил, коварно, ага. Еще летом, до всей этой кутерьмы с конкретным наездом Скорпов и началом нашего проекта, который мы замутили для защиты от нападков конкурентов, я завалился в какой-то новый клубешник. И эта обиженка сама склеила меня, да так рьяно взялась за дело, что запустила загребущую ручонку мне в штаны прямо на танцполе, а первый раз отсосала в своей же тачке на парковке, не став и отъезжать от кишащего народом заведения. Оттуда мы сразу двинули в мотель и двое суток не вылезали из постели. Братья мне навтыкали тогда от души за то, что потерялся с радара. Потом мы встречались еще неделю, до того момента, как не выяснилось, что птичка-то замужняя. И да, позже она еще подкатывала ко мне, но на х*й мне такое надо. Я себе карму портить, наставляя какому-то бедолаге рога, не готов. Она ведь, как всем известно, сука и обязательно однажды воткнет эти самые рога тебе в задницу и увенчает твою же башку тогда, когда это будет больнее всего.

– То есть вы утверждаете, мистер Салливан, что не состояли в связи с миссис Хэйти? – запрыгала от нетерпения ведущая, зыркая явно предвкушающе и недобро. Надо же, а еще минут десять назад я размышлял над тем, что вдул бы ей.

– Состоял, но она даже не упомянула о том…

– Состояли, значит, – не дала мне закончить стервозина. – А по чьей инициативе произошел разрыв?

– По моей, но я из принципа не встречаюсь с за…

– У-у-у-у-у-у! – дружно осуждающе взвыли в зале, а «коварно соблазненная» зашлась в новых «вот, он и не отрицает» воплях, переходя на театральные рыдания.

– Выходит, информация верна, и вы не только беспечно разрушили крепкую семью, но и без зазрения совести бросили доверившуюся вам всей душой несчастную женщину!

– Никакая она не несчастная! Да она сама запрыгнула на меня! И кто я такой, чтобы отказать в удовольствии нуждающейся в ласке э-э-э… даме?

Публика засвистела и затопала ногами.

– Как это по-мужски – мимоходом оскорбить совращенную женщину, но при этом не забыть выставить себя в выигрышном свете! – стала в эффектную позу ведущая. – До каких пор мы будем допускать подобное отношение к себе? Разве то, что парень красив, как бог, дает ему право поступать так с девушками?

Не пытайся подмазаться, детка. Мне твои завуалированные комплименты теперь на хрен не сдались. После такой-то подставы!

– Не-е-ет! – завопили особо буйные девицы.

– Вы ненормальные! Дизель, я люблю тебя! Возьми меня и обращайся как хочешь! – заверещал кто-то в дальних рядах зрителей.

– Да какое там удовольствие? – взвизгнула пуще прежнего обманщица. – Красивое мужское тело еще не гарант того, что в постели будет хорошо!

– А чего же ты тогда бросила мужа? – разозлился окончательно на противоречащую себе же девицу. – Раз со мной было так плохо?

– Рон! Она все врет! Я! Я знаю, что с тобой хорошо! – еще один вопль с галерки.

Да откуда вы все взялись на мою голову?

– Скажите, мистер Салливан, а ваш шрам, случайно, не подарок от очередной поклонницы вашей красоты? – подлила масла в и так бушующий вокруг меня скандал ведущая. – Или это сдача от какого-то обманутого мужа? Или самой обманутой красотки? Вот эта, к примеру, оставила на память о себе какие-либо знаки на вашем прекрасном теле, мистер Салливан? Внимание на экран!

В студии мгновенно установилась напряженная, какая-то звенящая тишина, нарушаемая лишь сладкими гортанными стонами женщины.

Не веря своим ушам, я уставился на монитор, на котором та самая зажигалочка Кэтрин с запрокинутой головой и одной ногой, закинутой мне на поясницу, ерзала на моей руке у стенки чертова бара! А я при этом – дурень, поскакавший на поводу своего нижнего жеребчика – не то что целовал, а пожирал ее. Бл*дь, ну какая же горячая дьяволица! А ведь я поверил, что понравился ей. Что все случившееся между нами было искренним и честным – да, просто секс, и никаких обязательств. Но зато какой ох*енный секс! А она, значит, на работе была, да? На секретном, сука, задании от редакции? Теперь-то я понимаю, почему она меня так нарочито «не узнала» и почему удрала утром пораньше.

Ну какой же я дурень!

И сколько же огребу снова от братцев моих!

– Дизель! Я хочу от тебя ребенка!

– Кастрировать мерзавца, обманывающего честных женщин!

– Себя кастрируй, урод!

– Я подам на тебя в суд! За дискриминацию по гендерному признаку…

На трибунках среди приглашенных началась какая-то дикая свалка – девушки таскали друг друга за волосы, размахивали сумочками, что-то неразборчиво визжали, а самые рьяные пытались прорваться через жидкий строй пока еще держащих оборону секьюрити.

– Да пошли вы все! – рявкнул я в эту бешеную бабью банду. – Я не намерен участвовать в цирке, где мне и слова сказать не дают!

И свалил оттуда, под гвалт и улюлюканьем чокнутых сучек, срывая на ходу закрепленную аппаратуру.

Ну, Ронни! Ну, парень, держись! Такой эпичной подставы я тебе не прощу!

А эту засланную красотку – вот чуял же печенкой после ее пожелания на зеркале, что добром та ночь не кончится – лично найду и придушу. Вот придушу, ей-богу!

Но сперва отшлепаю.

Глава 5

– Объяснись! – коротко бросил шеф, нажимая на пульт от огромной плазмы, висевшей у него в кабинете, и комнату тут же заполнили весьма характерные звуки. Я аж головой потрясла, пока начальник суетливо тыкал в кнопки, приглушая громкость.

Это что, очередная проверка на выдержку и профпригодность? Зачем мне смотреть на какую-то страстно зажимающуюся у стенки парочку. Не просто зажимающуюся, а чуть ли не совокупляющуюся под объективом камеры в людном месте.

Ну что за бесстыдники, а?

Камера приблизилась.

О, а сумочка у нее точь-в-точь как у…

Что?

Какого хрена???

Я просто не поверила своим глазам.

Как и кто умудрился это заснять, я не знаю. Но вот теперь сомнений в том, что так четко передавала чья-то, сука, до-хрена-как-много пиксельная гребаная камера, и возникнуть не могло. Вот это я, а вот это тот самый ковбой. У стенки знакомого бара. И если даже я умудрюсь скрестить пальцы не только на руках, но и на ногах, то назвать ЭТО поцелуем даже у меня не повернется язык. Потому что это был, мать его, самый настоящий секс в публичном месте.

– У тебя всего пять минут на то, чтобы придумать внятное объяснение этому вирусному ролику, который обсуждает вся страна. Полмиллиона просмотров за один уикенд, Кэтрин!

Вирусный?

Полмиллиона?

Вся страна?

Мне капец. Полный и окончательный!

Шеф вскочил, вырубив, слава богу, порнушку на экране, и нервно забегал по кабинету.

– Я все понимаю, ты молодая девушка, у тебя есть… эм-м… потребности, скажем так. Но мы же с тобой договаривались! Я надеялся, что ты меня услышала. Да еще и после последнего заседания акционеров, где я повздорил с «папой»! Да еще и накануне Рождества! Ты понимаешь, что мне придется уволить тебя, Кэтрин?

– Но почему, сэр… – несмело проблеяла я, судорожно хватая ртом воздух и так же судорожно пытаясь придумать нечто «внятное».

– Почему? Почему?! И ты еще спрашиваешь? Зная «папу»? Да я даже с женой в спальне… в общем, не веду себя так!

С женой? Ага, а трое мальчишек, значит, взялись из пробирки? Или от непорочного зачатия? И букеты кремовых роз после каждой поездки ты привозишь исключительно из-за того, что они подходят к общему интерьеру вашего дома, да?

– А когда были влюбленным женихом, тоже не позволяли себе страстных поцелуев? – «дерзко» выдавила я из себя.

– Кэтрин, ты хочешь сказать, что Ронан Салливан – твой жених? – внезапно тормознул прямо напротив меня мой босс и так вперился взглядом, что я только и смогла, что быстро-быстро закивать головой.

Ронан Салливан.

Салливан?

Отчего звучит как-то… знакомо вроде? Но похрен. Сейчас задница в таком огне, что мама не горюй. Так что вертись, Кэти, поживее.

– Так точно, сэр. Именно так все и есть! – затараторила я. – Он мой жених, с которым мы некоторое время не виделись, потому что он был… эм-м-м… несколько занят. Бурная встреча после разлуки, сэр. Всего-навсего приветственный поцелуй двух влюбленных, не видевшихся несколько месяцев.

Прокатит?

Судя по чрезмерному оживлению на лице шефа, есть шанс. Но чуйка вопит, что не даром. Наплачусь однозначно.

Шеф присвистнул и потеребил волосы и без того взлохмаченной шевелюры.

Вот как так, а? Кто такой этот чертов ковбой-тире-бог-секса, если нас мало того, что заморочились снять – такое сплошь и рядом – так еще и озаботились слить в сеть? И понятно, что надо было хоть чуть думать не местом между ног. Но как, дьявол его забери, это видео могло стать вирусным так быстро? С какой такой стати? Да в сети полно съемок куда как пикантнее и горячее. Хотя… Даже в этой ситуации я не могла игнорировать хлестко-жгучие волны в животе, родившиеся от мимолетного просмотра… подсмотра, мать его, того нашего безумства. И слова другого не подберешь.

Реально как не в себе была.

– Ронан Салливан – твой жених? Тот самый Салливан? – снова переспросил шеф.

Да что ты заладил – Ронан Салливан, Салливан Ронан – как будто это мегасуперультразвезда? Не с президентом же Америки я целовалась, в конце концов?

– Кэтрин, дорогая, а ну-ка присядь-ка, – вдруг прищурился шеф. Недобро прищурился, надо отметить.

Ну села. Но забеспокоилась еще сильнее. Да какой там забеспокоилась – чуть не обос… Короче, просто ноги подогнулись от предчувствия надвигающейся эпичной катастрофы. Ой-ей-ей, на что я только что подписалась?

– Ты говоришь, что ты помолвлена с Салливаном?

И сказал он это таким тоном, будто я призналась ему в страшном грехе или же сообщила, что на самом деле прилетела с Альфа Центавра. Неужели так нереально поверить, что у такого, как этот мастер экстра класса в объездке, может быть нечто серьезное со мной? Не в общепринятом смысле этого слова, но, знаете, кому что. Для меня вот и случайный секс на одну ночь – чрезвычайно серьезная вещь, учитывая скудность выбора кандидатов и катастрофический дефицит свободного времени.

– С каких пор, Кэтрин? – не унимался шеф.

– Что, простите?

– С каких пор ты состоишь в отношениях с Салливаном?

– Эм-м-м, несколько месяцев.

– Поверить не могу! – закатил босс глаза.

Да я вот тоже до сих пор не могу поверить, что я сейчас на рабочем месте обсуждаю с шефом свою помолвку – ладно, ладно – типа помолвку, которой на самом деле не было и быть не могло с каким-то неизвестным мне, но почему-то известным всем остальным дьявол-его-забери Салливаном.

– Салливан! Сам Салливан из «Адских механиков»!

Упс!

Только не говорите мне, что он…

Ой, мама!

Ой, мамочка!

– Мы уже чертову уйму времени пытаемся заполучить хоть одного из парней из этого охренительно… прости, вырвалось, горячего шоу себе для рекламы, а ты невеста Салливана и молчишь об этом! – Шеф и так-то был рассержен дальше некуда, а теперь и вовсе метал глазами молнии. Ну, как же – этот великий комбинатор из любой даже фиговой для себя ситуации вечно умудряется вывернуть в нужную ему сторону. Зря, что ли, зять президента? Говорю же – мозги у него что надо.

Но бли-и-ин… Какое же западло! Рекламный отдел уже просто разбился о неприступную оборону продюсера каких-то дьявольских слесарей-автомобилистов, или кто они там, футболя нас отмазками, что контрактов у парней подписано хренова туча, в смысле очень надолго вперед, и ничем нам пока помочь они не могут.

Господи, велика важность – какие-то работяги, перепачканные в машинном масле. Ну и что, что накаченные, ну и что, что мускулистые, ну и что, что популярные сейчас круче любой голливудской звезды? Да если они все такие придурки, как тот, что попался мне!..

Дьявол, если все такие, то реклама даже мыльных пузырей поднимет продажи в сотни раз.

Кто везучая засранка? Я везучая засранка.

«Везучая», как понимаете, в кавычках.

– Кэтрин! Ничего не скажешь мне?

Да я бы сказала, если бы мне кто-то посоветовал, что сказать. Але, служба спасения? Посоветуйте, что ответить разъяренному шефу, грозящему уволить за обнародованный каким-то козлом факта моего непристойного поведения в общественном месте. Есть у вас такие специалисты? Или с такими вопросами только в психушку обращаться?

А кстати о психушке…

– Понимаете ли, мы с Роном придерживаемся тактики не смешивать личное и работу. Нам это наш психолог посоветовал.

Ну, врать – так смело и уверенно. Ага. Только бы унять предательскую дрожь зубов при этом несусветном вранье.

– А ваш психолог не советовал вам заодно быть более осмотрительными с проявлениями личного в публичных местах, а? Учитывая, что ваш жених – медийная личность и каждый его шаг отслеживается сотней любопытных глаз.

Господи, ну как же я на тебя так повелась, парень-проблема? Нет, ладно, как и каким местом понятно, но хоть капля мозгов должна была сработать и шепнуть, что не может просто так повезти? Красавец, сексуален нереально, в постели – подарок на Рождество для плохой, очень плохой девчонки… Подвох должен быть однозначно, ты же не наивная, Кэтрин, и знаешь гребаный закон подлости вселенной. Вот он и вылез – этот подвох…

– А? – Кажется, я что-то пропустила из прочувствованной речи непосредственного начальника.

– Я сказал, что в сложившихся теперь обстоятельствах у меня нет выхода, кроме как поставить тебе условие. Если хочешь сохранить работу, то этот твой, – он ткнул в сторону темного сейчас экрана, – огромный косяк нужно перекрыть чем-то столь же весомым.

– В смысле?

– Ты добудешь нам рекламный контракт с одним из «Адских механиков», и желательно как раз с твоим женихом, или же… ну, сама понимаешь. Политика компании… да чего уж там юлить, Кэтрин! Моя жена и теща не пропускают ни единого выпуска этого шоу, будь оно неладно! Они же с меня теперь с живого не слезут! И с тебя так же!

– Это очень сильно напоминает шантаж, сэр, – попыталась надуть щеки я.

– А это он и есть. Ты подставилась, прямо-таки напросилась на него, так что пожинай, как говорится, и не жалуйся, – шеф лишь пожал плечами с видом «проблемы индейцев шерифа не волнуют».

– Но вы же понимаете, что подобными вещами сами парни не распоряжаются, – промямлила я, осознавая, что попала. Эпично просто. И что ни скажу, все пустое.

– Понимаю, прекрасно понимаю, но еще я понимаю, что личные связи и правильная мотивация решают очень многое. Я тебя достаточно мотивировал, Кэтрин? – начальник многозначительно подергал бровями.

– Да, сэр. Лучше некуда.

– Ну вот и прекрасно. Иди на свое, пока свое, рабочее место и обдумай, как найти решение проблемы, которую ты себе создала исключительно сама. Я буду прикрывать тебя от стервятников сколько смогу, но не затягивай.

Ну правильно, чего затягивать. Можно уже начинать паковать вещи по коробкам и размещать резюме на сайтах поиска работы. Хотя… после того, как вылечу отсюда, вероятность найти достойную вакансию мизерна. Равна нулю почти.

Поздравляю, Кэтрин! Жизнь опять тебя поимела. И опять из-за мужика! Твою же мать, если я вырулю из этой ситуации, Иисус милосердный, клянусь, я стану чертовой монахиней! Накуплю секс-игрушек и забуду о том, что в мире есть мужчины в каком-либо качестве кроме как коллеги!

Но для начала… я буду не я, если все же не попытаюсь сохранить то, ради чего впахивала столько времени.

Итак, во-первых, каким угодно образом разыскать контакт этого чертова ковбоя.

Во-вторых, любыми способами заставить его встретиться со мной.

В-третьих, всеми правдами и неправдами упросить-принудить поизображать для всех моего жениха.

Хороший план? Да великолепный, зараза, за одной кро-о-ошечной поправочкой. Он практически нереален для воплощения в жизнь, особенно последний и главный пункт.

Я представила, как этот жеребец будет ржать надо мной. Сверкая лукавыми глазами и белыми зубами, запрокидывая голову, открывая вид на облизанное мною хорошенько той ночью горло…

Прекратить это безобразие! Веселье кончилось, теперь только треш, только хардкор и сугубо деловой подход.

Так что я иду к тебе, чертов ты Ронан-спалю-твои-трусы-и-карьеру-Салливан!

Глава 6

– Дизель, да объясни толком, что случилось-то? – держали меня сзади Фино и Ноа, пока я безуспешно пытался пробиться к причитающему Лоуренсу.

– Ронан, птенчик, клянусь своим любимым золотым костюмом от Готье, я тут не при чем! У нас все было четко оговорено! Никаких Хейти в сценарии в помине не было! Не говоря уже о той горячей брюнеточке на видео! Кстати, на эту тему я с тобой отдельно поговорю. Но Хейти… Это все Анабель, чтоб она споткнулась на красной ковровой дорожке! Котик, Ронни ни за что не подставил бы так своего мальчика!

– Значит, плохо договаривался! Ронни, какого ху… выхлопную трубу тебе во все места! Это же конкретная подстава! Эти озабоченные бабенки чуть не сожрали меня с потрохами прямо в студии! Сделали из меня мудака какого-то! А я…

– Так! Заткнулись все! Вы Рози разбудили, придурки! – свесился с жилого этажа рассвирепевший Рик. – Что за байда опять?

– Мари, карамелька, ну хоть ты объясни ему, – вцепился гламурный геморрой в руку нашей огнегривой наводительницы порядков.

– Да нах мне нужны ваши объяснения? Меня дерьмом облили и ославили на всю страну!

– Ронан, успокойся. Хоть на минутку тормозни, давайте присядем и все выясним без воплей и криков, а то у меня голова кругом идет с самого вашего возвращения.

– Короче, братаны, все сели и угомонились, – рявкнул непререкаемым тоном Саваж.

И все сели и угомонились.

Кроме меня.

Меня угомонили ласково, но непреклонно – Алеена и Мари плотно прижались с двух сторон и закрыли своими ладошками мне рот. Никому больше в этой жизни я не позволил бы заткнуть себя вот таким образом. Даже из рук ма Линды я бы, скорее всего, вывернулся. Но против этих двух красоток, чья воздушная нежность подкреплялась «только-попробуй-вякнуть-на-мою-жену» взглядами братьев, мечущих молнии, я был бессилен.

– Итак, что мы имеем, мои золотые, – набрав воздуха в грудь, от чего мерзкие кружавчики вздрогнули и опали, начал Ронни. – Мы имеем вышедший в эфир с участием нашего восхитительного мистера Салливана выпуск шоу «Семейка с подвохом», прошедший отчасти не по запланированному и согласованному сценарию. Выпуск, в ходе которого разгорелся такой нешуточный скандальчик. И это мягко говоря.

Я было дернулся, чтобы уточнить, что там не то что «скандальчик» разгорелся, а говнище закипело и забурлило, но Мари шикнула на меня и толкнула острым локотком в бочину, а Алеена укоризненно посмотрела и покачала головой. Пришлось замереть и проглотить вертящиеся на кончике языка ядовитые фразы.

– К сожалению, подать иск в суд мы не можем по причине того, что ни о какой клевете речь не идет и выступившая скандалистка действительно имела связь с нашим красавчиков Дизелем, что он и подтвердил во всеуслышание миллионам зрителей.

– Но мне… – пробухтел я сквозь надежно заткнутый рот.

– Да-да, мой сладкий, я помню. Тебе не дали возможности сказать, что ты не знал, что она замужем, потому что на ней не было кольца и она тебя об этом не предупредила, но это уже не будет иметь никакого значения. Увы. Второй подставой, и уже подставой, которую ты организовал себе сам, мой сладкий, оказался вирусный ролик с нашим красавчиком и какой-то знойной брюнеточкой у стенки бара, прямо напротив моего – моего, заметьте – офиса. А там везде натыкано камер с предупреждением о ведущейся видеосъемке.

И при всем моем возмущении я в этот момент невольно устыдился. Бля, ну сам же виноват, тут уж к Ронни никаких претензий не предъявишь.

Ох, если я… не «если», а «когда» я найду ту дьяволицу, мало ей не покажется!

– И формально мы в суде не сможем прицепиться и ко второму провальному моменту этого черто… не очень хорошего шоу. И вот по поводу твоего участия в нем, мой птенчик, я приношу тебе свои персональные извинения. За то, что чуял нутром, что Бель способна устроить подлянку даже мне, но отмахнулся от этой мысли.

Ну не скотиняка радужная, а? То есть чуял или, точнее сказать, знал, но даже не заикнулся! «Я тебя подстрахую…» Да от подстрах*я слышу!

– Но! – засранец поднял палец и улыбнулся широко и радостно. – Тем же самым нутром я чую, что даже в этом мы можем найти несомненные плюсы. Да-да, птенчики, вы не ослышались – именно плюсы! Как бы вы ни отрицали этого, черный пиар порой вздымает рост притормозивших рейтингов на очередную высоту. Мари, карамелечка моя, к завтрашнему утру дай папочке Ронни сводку по рейтам в соцсетях, лады? Как мы все понимаем, этот подъем будет бурным, но непродолжительным. Хайп мы словили, и теперь наша задача в другом…

И в чем же, интересно? Ну-ка, ну-ка, выдай нам свою очередную охерительную идейку. А мы поржем все вместе.

Ронни глубоко вздохнул и выпалил:

– Нам надо срочно менять имидж и амплуа нашего одинокого сердцееда со шрамом, парни. И леди, разумеется.

Я прищурился. Надеюсь, это выглядело грозно.

– И что это значит? – невнятно рыкнул я сквозь две женские ладошки, по-прежнему лежащие на моих губах.

– Это значит, котик, что тебе придется в ближайшем времени жениться, – показал все свои белоснежные тридцать два будущий постоянный клиент дантиста.

– Аху…

– Ой! Ой-ой-ой! – тонкие пальчики соскользнули с моего оскала, а сидящая рядом Алеена нервно зачастила:

– Рик? А где Рик? Приведите Рика, пожалуйста. Дизель, дай руку, Мари, и ты тоже. Ой, ой-ой, вы чувствуете? Ронни, ты представляешь? Мари, это же оно, да? Да, Дизель? Это же… это же мой ребенок? – и миссис Несовершенство прижала наши с Мари руки к ее аккуратному животику.

Под рукой едва заметно что-то шевельнулось. Черт его… даже не знаю, как описать это ощущение – словно золотая рыбка ткнулась в ладонь. Так невесомо, так нежно. И всю мою злость, весь гнев на дебильную ситуацию и чертовых девок, практически разрушивших мою карьеру, словно смыло.

Я посмотрел на сияющую от восторга Алеену, на летящего вверх по лестнице Саважа, который вызвался привести счастливого папашку, а сам явно собирался остаться на дежурстве у колыбели любимой племянницы, на тоненько повизгивающую от эмоций Мари, на расплывающиеся в довольных лыбах рожи братанов, и махнул рукой. Ну не скандалить же, в самом деле, когда тут такой праздник.

– Птенчик, можно те…

– Ронни, на пару слов…

Ну, хоть не придется волоком тащить нашего долбо… продюсера, замечательного нашего, прекрасного продюсера для приватной беседы.

Мы зашли в маленькую каморку, облюбованную нашей миссис строгой директрисой, которую все так «жутко» боятся, что ей даже пришлось поставить самый жесткий и неудобный стул для посетителей – а то выгнать всех этих оболтусов, заполонивших нашу съемочную площадку, совершенно невозможно. Только жесткий стул и низкий рык Кевина, охраняющего свое рыжее сокровище, позволяют Мари хоть иногда спокойно поработать над сметами и отчетами.

– Ну ладно, благодетель, поговорим без свидетелей? – оскалился я, а Ронни попятился, тщетно пытаясь выставить хоть какую-то преграду перед собой.

– Ронан Салливан, успокойся и давай поговорим серьезно.

– Именно этого я и пытаюсь от тебя добиться. Что за хер… гребаная моторня с женитьбой? Ты совсем… охре… движок засбоил, да?

– Так, мальчик мой, ты, возможно, не совсем понимаешь задумку. Вряд ли на этом свете существует реальная женщина, ради прекрасных глаз которой ты примешь обет моногамии. Не тот ты тип, знаешь ли.

Я не тот? Да я такой тип, что ты еще не знаешь, какой я!

Нет, постойте, моногамия – это когда всю жизнь с одной и той же? А, тогда все верно, тогда я не такой тип. Однозначно.

– Поэтому, когда я сказал о необходимости смены имиджа и женитьбе, я имел в виду… э-э-э… скажем так… – Ронни покрутил в воздухе руками, будто пытаясь поймать мысль.

– Ронни, кончай уже. Говори прямо. Фиктивный брак.

– Честно говоря, нас устроил бы даже фейк. Но такой, знаешь, полновесный. Чтобы о нем трубили таблоиды. И, к счастью для нас всех, я вижу удачную возможность этого поворота в сюжете нашего шоу.

– А поконкретнее можно? Что-то эти «счастье-везение-удача» до хрена подозрительно звучат из твоих уст.

– Неужели это досадное происшествие, в котором и вины-то моей почти совсем не было, на корню убило доверие между нами?

– Досадное происшествие – это заняли твое место на парковке, Ронни. А меня, считай, в дерьме выкупали на всю стра…

– Тш-ш-ш-ш, я тебя прекрасно понимаю, птенчик! И потом, даже если бы не было этого шоу, ты и сам прекрасно постарался – знаешь, сколько сотен тысяч просмотров и лайков набрало твое горячее выступление с той брюнеткой?

– Короче, Ронни, выкладывай свой гениальный план. И на этот раз все начистоту, без всех этих своих… – я повертел в воздухе кистью, пародируя его жест.

– Так я же и так все как на духу…

– Ронни, я реально сейчас без чувства юмора! И без этих твоих чертовых птичек-курочек! Что за прогон дебильный про женитьбу?

– Не уверен, что точно понял смысл слова «прогон», но я озвучил план, что по моему опыту должен реально сработать.

– Серьезно? Народ, включая всех этих бесноватых, что готовы в меня сейчас дерьмом двадцать четыре на семь швыряться, уверуют, что я – кобель, мерзавец и коварный соблазнитель – вдруг преображусь в придолбнутого однолюба и истово верного семьянина? Да херня же полная!

– Птен…

– Р-р-р-р-р…

– Сокровище мое…

– Ронан, просто Ронан!

– Ну что за злюка! Ты на глазах становишься похож на нашего мрачного мистера Доэрти! Преображение прямо налицо. Смотрю и верю. Так с чего бы и другим не поверить в твою волшебную метаморфозу, особенно если все подать под правдивым соусом, используя все то, что сейчас тебе пытаются поставить в вину, себе на пользу.

– Не выйдет ничего. Люди не идиоты. В смысле не полные же и не наивные.

– Знаешь, милый мой птен… Ронан, если бы люди хотели правду и ничего кроме правды, то не зачитывались бы любовными романами и не ходили бы толпами на фильмы с сюжетами подобными нашему. Женщины, а именно они наша главная целевая аудитория, от мала до велика грезят сказочной идеей, что одна судьбоносная встреча способна мгновенно изменить гуляку, засранца, извращенца, гея, выбери любое, обратив его чудодейственным образом в натурала или там паиньку и самца степной пеструшки.

– Кого? – поперхнулся я воздухом.

– Это грызуны такие. Создают моногамные семьи на всю жизнь. Не знал?

Бля, я с ним реально е*нусь. И это не за горами.

– Ты вчера википедию курил, что ли? Или уснул под «Энимал плэнет»? Ты чего мне сейчас мозг-то засираешь? Четко, без вот этих своих… можешь мне сказать, что мы делать будем?

– Говорю четко: мы предложим этой твоей подружке с того видео выйти за тебя.

– Не выйдет, сказал.

– У меня всегда выходит. И входит, если надо. Не переживай, я такой контракт состряпаю, что для тебя никаких последствий не будет. Проявим щедрость и немного коварства, и вуаля – ты превратишься в добропорядочного семьянина…

– Я говорю тебе – ничего не выйдет. Не с этой точно.

– Я тебя умоляю, ты не веришь в папочку Ронни? Думаешь, не смогу уговорить-подкупить-прижать какую-то девчонку? А через полгодика мы устроим вам бурное расставание, виновата будет, само собой, она за отдельную плату, а ты весь покинутый несчастный страдалец. Да эти стервы, что сейчас сожрать тебя хотят живьем, рыдать у нас будут в три ручья, жалея несчастного Дизеля!

– Ронни, блин, да тормозни ты в своих наполеоновских планах! Я тебе говорю – не выйдет ничего. Я понятия не имею, где искать эту Кэтрин и зовут ли ее так на самом деле.

– Погоди, ты хочешь сказать, что после вот той порнопрелюдии, что видели мы все, вы просто разбежались и все?

– Нет, конечно. Скажешь тоже, – я аж булькнул от возмущения. Подумать обо мне подобную херню!

После такого люди отлипают друг от друга, только если их наряд полиции растащит. Хотя, как вштырило меня с Кэтрин, скорее бы пришлось бы вызывать на подмогу нацгвардию.

– Ну и в чем проблема? Ты успел с ней расстаться? Мы это исправим.

– Ни черта. Это она рассталась со мной. Просто свалила, пока я спал, черкнув какую-то ху… моторню на зеркале помадой. И я понятия не имею, где ее искать.

– Ронан, мальчик мой, ты меня пугаешь, – выкатил изумленно зенки Ронни. – Ты был настолько плох? Нам нужна врачебная помощь? Импотенция в преобладающем числе случаев нерв…

– Я тебе сейчас втащу!

Сука, да мое терпение почти, бл*дь, как у святого, но не беспредельно же!

– Вот вы где! – распахнула дверь в свою каморку Мари.

– Ты не вовремя, огнегривая богиня.

– Да охренеть как вовремя, убери его от меня, Мари!

– У нас серьезный разговор на очень интимную тему, дорогая, так что все потом.

– У нас членовредительство как минимум на носу, если ты не отвалишь от меня немедленно, Ронни!

Сесть за убийство в состоянии аффекта ни хера не моя греза на будущее.

– Кончайте это! Охрана говорит, что к нам решительно ломится какая-то девица.

Пф-ф-ф, новость. Я понимаю, если бы нас осадили коллективно и организованно, прям с катапультами и прочей фигней. Танк там подогнали.

– Да и бог с ней, мало их, что ли, – так же беспечно отмахнулся Ронни.

– Ага, немало, да только эта заявляет, что беременна от Дизеля и, если ее не пустят, то она пойдет с этим по ток-шоу. И что-то подозрительно она напоминает девицу с того скандального видео. Ронан, ну реально, твои косяки уже ни в какие ворота!

Что, бля? Ни хера подобного! Я сто раз озабоченный хер без башни, но совать свой член куда бы то ни было только в качественной защите для меня все равно, что отче наш!

– Эй, да быть такого не может! А ну пошли, я посмотрю в ее глаза бесстыжие!

Спустя пять минут я действительно смотрел на мониторе на нервно притопывающую перед воротами коварную засранку Кэтрин.

Надо же, сама пришла! Да еще и с попыткой шантажа. Мало тебе, да? Ну я сейчас устрою теплый прием.

Предвкушая, я отмахнулся от Мари и Ронни и пошел к воротам. Еще не знаю, что с тобой сделаю, но однозначно что-то будет. Нельзя такие подставы прощать.

Но стоило Кэтрин меня заметить, как она злобно прищурилась, становясь похожа на бешеную фурию. На пиз*ец какую сексуальную фурию.

– Ты! – ткнула она в меня. – Ты меня подставил!

И-и-и-и-и… тут у меня встал.

Глава 7

Я полдня репетировала различные варианты диалога с ковбоем.

Хотя сперва я полдня серфила сеть на предмет поиска информации об этом чертовом «женихе», который поставил под угрозу самое главное в моей жизни – мою карьеру!

И прибалдела, если честно.

Ну нифига себе у него поклонниц и фанаток! Как он, бедный, умудряется по городу еще передвигаться самостоятельно, без мощной охраны секьюрити? Да девчонки в коммах к его фоткам на официальной странице шоу «Дьявольские механики» в Инсте и Твиттере из трусов выпрыгивают, чтобы привлечь его внимание. Представляю, каково админам удалять все эти непристойности, целый день, небось, только и делают, что каждые десять секунд нажимают заветную кнопку«делит».

Ну фу, девушки. Блин. Я, конечно, понимаю ваши чувства – возможно, лучше чем самой хотелось бы – но так вот облизывать чужого мужика… А почему, кстати, чужого? Он что, принадлежит кому-то одному? И еще кстати – что там за бурление коммов в его личном Тик-Токе?

Ого! Да тут целая война!

Что-что?

Убить и четвертовать проститутку, что подставила любимого Дизеля? Посадить на кол? Линчевать? Побрить налысо? Вот последнее вообще бесчеловечно…

Сам скотина и урод моральный? Нехрен прыгать по чужим кроватям, как олень во время гона? Растлитель юных дев? Пора х*й узлом завязать? Сучки феминистки чертовы. Это все исключительно от недотраха. Удовлетворенная женщина – добрая женщина. На себе проверено.

И пусть подобных злобных коммов было один на десяток восторженных, но и от них осадочек оставался весьма и весьма неприятный. Вот она – ноша громкой славы.

И как меня только угораздило во все это вляпаться? Ну почему я, дура такая, пропускала мимо ушей слова шефа о том, что жена и теща смотрят каждый выпуск этого чертова шоу? Ну почему хоть одним глазком не глянула хотя бы пару серий? Я бы точно тогда и не повернулась в его сторону. И отбрила мгновенно, если бы только попытался сам ко мне пристать.

Или вру?

Или все равно не отбрила бы и поддалась искушению занырнуть с головой в этот омут бездонных голубых бесстыжих глаз?

Да. Точно. Все-таки я бы его не смогла пропустить. Просто, возможно, была аккуратнее бы и заставила его, к примеру, выйти из бара с черного входа. И такси туда же попросила бы подогнать.

Потому что… Ну потому что было бы глупо упустить шанс на ночь с таким…

Так!

Я же сказала – никаких больше ночей, воспоминаний и сожалений! Все! Проехали. Тут бы последствия разгрести, не потеряв работу.

Значит, надо попробовать так:

«Уважаемый мистер Салливан, по независящим от меня причинам…»

Во-первых, ни фига он не уважаемый. А, во-вторых, очень даже зависящими от меня были те причины, по которым я вообще поперлась в бар.

Не годится.

«Мистер Салливан, к сожалению, наши пути пересеклись в неподходящее время в неподходящем месте…»

Да прекрасное место. Отличный бар. Классная выпивка. Веселый народ…

Не годится.

«Ронан Салливан, наша встреча была ошибкой…»

Да ну чтоб тебя! Ты собираешься мямлить что-то виноватое? С хера ли? Да мы практически приклеились друг к другу с первого взгляда. Желание было обоюдным. Да и ночь была отпадной, не на что жаловаться ни мне, ни ему, уверена. Но нахрен было тащить меня целоваться под прицелами камер?

«Ронан, ты накосячил, признай это. Тебе и разгребать!»

Вот! Дела обстоят именно так – кто накосячил, тот и убирает, верно?

Осталось только донести эту гениальную мысль до ковбоя.

А теперь еще разобраться, куда эту мысль ему нести.

С «куда» больших проблем не возникло: адрес гаража этих самых супер механиков легко отыскался на тех же фанатских форумах. Но«найти где» – не тождественно «добраться до» мистера Я-жутко-важная-задница. Охрана стояла стеной, и все мои доводы в пользу срочной надобности в личном общении с господином Салливаном разбивались об их невозмутимые физиономии и хорошо скрываемую насмешливость во взглядах. Ну еще бы, такая шустрая и в край нуждающаяся в доступе к телу я тут была не одна. Девицы, девчонки и даже вполне взрослые женщины слонялись по окрестностям, сторожили в машинах и даже была парочка дефилировавших туда-сюда мимо ворот с плакатами, на которых были начертаны яркой краской отнюдь не скромные предложения парням.

И я – в этой компашке шизанутых баб, со своим«ну очень надо».

В общем? мое ангельское терпение лопнуло от культурных и смиренных уговоров и доводов, и я перешла к откровенному вранью и гнусному шантажу. Вожделенные двери это передо мной все же открыло. Не сразу, сначала последовал некий совещательный момент, а потом меня таки пустили в помещение, судя по всему аппаратную или как это у них тут зовется. Явно техническое помещение. Ну да, постой, Кэтрин, еще у двери, пока мистер Я-разрушаю-чужие-жизни-походя, соизволит удостоить тебя аудиенцией.

Спокойно, очень-очень спокойно.

Вдох – выдох.

Бесит, да. Но я сюда пришла договариваться, а не воевать, хоть и потряхивает уже всю.

Однако спокойствие мое вмиг улетучилось, стоило в помещение войти Ронану. Самодовольное белозубое великолепие под два метра ростом, что уставилось на меня так, будто я была кошкой, нагадившей ему в тапки, и еще и явилась посмотреть на эффект от сего действа. Ну тут уж меня, что называется, бомбануло. Даже не помню, что точно ему проорала. Но явно нечто нелицеприятное, судя по его перекосившейся физиономии.

– И ты хочешь, чтобы я поверил, что ты понятия не имела, кто я, когда откровенно сняла меня в том баре и заманила под камеры? Кто снимал все, а, детка? У вас там с кем-то такая ху…моторня на поток поставлена? Только мелькнет рожа там раскрученная, и ты уже стойку делаешь, да? Сколько таких было, а?

– Да ты… – задохнувшись, я замахнулась влепить пощечину этому охреневшему козлу. Кем он меня считает? Да, я не трепетная девственница и в чьем-то понимании проповедую определенную свободу нравов, но не… Вот же гад!

Ронан поймал мою руку в замахе и дернул к себе, заставляя налететь на его грудь. Тут же поймал и вторую руку, которой попыталась его треснуть.

– А ну пусти! Ты себя кем возомнил? Считаешь каждая человеческая особь в этом мире обязана знать твою смазливую рожу? Да я бы по-прежнему и ведать не ведала бы о тебе и этом вашем бл*дском шоу, если бы из-за тебя у меня не начались неприятности!

– У тебя неприятности? У тебя? Каблук сломала, когда сбегала утром? Не говори мне о своих неприятностях, потому что ты понятия не имеешь, что такое настоящие неприятности!

– Ах-ах-ах, похоже, кому-то из фанаток не понравился цвет твоей рубашки в сегодняшнем выпуске шоу и она сказала свое фи в комментариях? Или не поставила тебе лайк? Это твои настоящие неприятности? Придурок!

– Стерва!

– Сукин сын!

– Чертова баба!

– Уф, какие горячие сладкие цыплятки тут у нас щебечут. Мои кукляточки, а давайте успокоимся и попробуем вести адекватный диалог, – раздался голос вне зоны моей видимости, да еще и за время нашего ора чуть не вплотную подошел, так что голову задирать пришлось. Вымахал, блин, лось лосем, еще и плечищи отрастил – света белого за ним не видать.

– Адекватный диалог? С сучкой, из-за которой я теперь должен буду изображать гребанного самца выхухоли? – огрызнулся мерзавец, злобно прищуриваясь и наклоняясь к моему лицу. Слишком близко наклоняясь. Так и искушая тяпнуть его за эту блядскую нижнюю губу, которую он так той ночью бесстыдно обсасывал, отрываясь от… Сто-о-оп!

– Ронан, милый, не выхухоли, а степной пеструшки, – почти проворковал все тот же третий лишний в нашей до х*ра как «конструктивной» беседе.

Пеструшка? Степная? Что это еще за бред?

– Вы тут вообще психи все? Рехнулись на фоне всеобщего обожания? – прошипела я, дергая руки из железного захвата взбешенного ковбоя. Да с какого он тут еще и за руки меня хватает, дылда патлатая!

– О, нет, это ты рехнулась, голубоглазка моя, раз обнаглела и вздумала заявиться сюда после того, как так в жизни мне подгадила! – оскал мерзавца стал прямо-таки предвкушающе кровожадным.

Меня аж в дрожь кинуло. Только в какую-то ни черта не правильную дрожь. Вот вообще не в тему.

– Я тебе? – затрепыхалась я, задохнувшись от возмущения. Или не только от него. У этого засранца стоял! Серьезно. И он не думал это скрывать, удерживая впритык к себе. – Ты про совесть слышал в принципе?!

– У меня с этим полный порядок. Я людей под дерьмо по жизни не подставляю.

– О, да неужели? Кто из нас двоих гребаная звезда гребаного шоу, за чьей гребаной физиономией охотятся всякие проходимцы? Уж точно не я! А значит и не мне нужно было думать, как не оскандалиться самому и не втянуть в скандал ни в чем не повинную девушку!

– Птенчики, цыпляточки, кукляточки мои, минутку внимания, у папочки Ронни есть для вас…

Папочка? Вот этому варвару беспардонному?

– Не повинную?! – добавил децибел Ронан, и не думая замечать никого вокруг и наклоняясь так, что мы уперлись нос к носу. Сволочь, как же он пахнет. Точно, как той ночью, пропадом она пропади. – Ты еще невинной назовись! Да ты меня там так за яй… за душу, ага, одними поцелуями прихватила, что мозги в выхлопную трубу вылетели!

– Да было бы чему вылетать! Тебе же не привыкать думать исключительно членом, уж теперь я это точно знаю, как и сотни других дур или сколько там нас осчастливленных? Тысячи?

– Никогда не считал. А ты своих хахалей на одну ночь? Скольких ты вот так поимела и кинула?

– А в чем проблема? Не припоминаю, чтобы ты был чем-то недоволен в процессе!

– А я в процессе был всем оху…восхищен, бля! Мне утром себя гон… резинкой пользованной почувствовать было не в кайф. Если ты не для подставы меня сняла, то что, поломалась бы хоть кофе выпить вместе?

– Да тыщу лет ты мне не всрался, прости господи, снимать тебя на камеру! Из-за этого видео гребаного у меня вся жизнь насмарку полетела практически! Мне твоя долбанная популярность всю карьеру рушит! Карьеру, на которую я пашу как проклятая последние восемь лет!

– Каким же это, интересно, образом?

– Стопэ! Брейк! – раздался сильный женский голос с отчетливыми властными нотками. – Как насчет того, чтобы прекратить верещать друг на друга как два тасманских дьявола над куском падали, развлекая этим окружающих, и поговорить нормально?

– Эй, драконяша, ну на фиг ты нам все веселье обламываешь? Мы тут уже ставки делаем: искусают друг друга они или трахнутся. На вот лучше попкорном похрусти.

И тут я наконец отступила от этого… заразы вкуснопахнущего и оглянулась еще раз. И как-то мне слегка подурнело, потому что узрела реально толпу окруживших нас людей. Да каких людей.

Мама. Мамочка родная, откуда эти все ухмыляющиеся красавцы взялись на этой планете, а? Да в таком количестве?

На Ронана окрик еще невидимой незнакомки, словно прячущейся за спинами участников шоу, все же произвел отрезвляющее действие, как и на меня. Щеки залило жаром и от понимания, что мы тут с ним несли на публику, и от… от того, что он был так близко.

– Мари, вот это сейчас было прям обидное какое-то сравнение, знаешь, – пробубнил он, глядя на меня хмуро, но все так же неотрывно. Сглотнул гулко, и я даже глаза прикрыла от жестокого импульса облизать его кадык.

– Да, не очень, – зачем-то поддержала я, приказывая себе собраться и прекратить вот это вот все.

– А по-моему самое то, раз вы прекратили ор и готовы общаться адекватно. И отпусти уже наконец девушку, Дизель, синяки будут.

Глава 8

Нет, ну какая фантастическая нахалюга, а?

Сперва так капитально подставила меня с этим гребаным видосом, а теперь утверждает, что не имела к этому никакого отношения? Да еще и пострадала от своей внезапной популярности?

Да тысячи фанаток мечтали бы оказаться на ее месте в этом недопорноролике! А то я не понял по всем этим завываниям в комментариях насчет «убить сучку» и, соответственно, занять свободную вакансию. Черт, бабы становятся такими стервами, когда видят, как нечто, на что они претендовали, уплывает в чужие руки. Собственницы хреновы! Сами, главное, готовы каждую пятницу скакать по постелям всяких мужиков, а мы, значит, ни-ни? Да хера с два тебе, голубоглазка моя ненасытная! Удрала она, понимаешь. Дел у нее полно, понимаешь. Карьера у нее. А я? В смысле, а на мне чем тебе не карьера?

И только я было набрал воздуха в грудь, чтобы забить на указания драконяши «прекратить бедлам» и перейти ко второму раунду, как вперед все же протиснулся наш говорун-задушевник.

– Прелестно и очаровательно, сладкие мои. Мари, карамелька, ты просто супермегаультравкусняшка, навела порядок, как всегда. Ну и пусечки наши горячие тоже пар выпустили слегка, давление в котлах сбросили, авось не рванут в следующие полчасика, – завел свою «уси-пуси» шарманку продюсер.

Я злорадно усмехнулся, глядя на округлившиеся глаза брюнеточки. Что лупаешь, злючка-колючка? Выкуси! Вот такой у нас Ронни. Неподготовленному человеку встреча с ним мозги набекрень враз сворачивает.

– Ну-ка, ну-ка, и кто же это у нас тут такая дикая кошечка? М-м-м? – сверкнул широкой улыбкой наш «заговорю-любого-в-усмерть-если-он-раньше-не-ослепнет» разруливатель всех и вся.

– Я прошу прощения за этот, хм, инцидент. Честно говоря, не думала, что здесь окажется так много посторонних, и полагаю, что дело касается только нас с мистером Салливаном, – выдавила Кэтрин, часто моргая – явно от ослепительного цветосочетания ядовито-фиолетовых волос мистера Лоуренса с красным костюмом, по вороту которого пышно возлегали тончайшие кружева жабо. И весь этот кошмар излечившегося дальтоника прыгал у нее перед глазами, крутясь, приседая и вроде как ощупывая саму Кэтрин, даже не пытавшуюся сопротивляться столь бесцеремонному разглядыванию.

– Тц-тц-тц, кошечка, папочка Ронни никак не может позволить своему безобидному птенчику остаться наедине с такой агрессивной и оттого безумно притягательной тигрицей, как ты, медовая. Папочка Ронни уже отшлепал непослушного цыпленочка и даже лишил его следующих выходных и очередного бонуса, но этот шалун наверняка захочет кое-что шепнуть тебе на ушко. Ой, какое прелестное ушко. Такое розовое, такое ням-ням аппетитное, даже Ронни хочет его облизнуть. Что уж говорить о бедном птенчике, тонкую нервную организацию которого так потрясли грязные сплетни и слухи, что распускают о нем всякие противные змеючки. М-м-м?

– Эм-м-м, – ошалело протянула, словно загипнотизированная, девица, неотрывно наблюдая за прыгающим прямо напротив ее лица жабо.

– Вот и я говорю. Нам надо, обязательно надо сесть и спокойно обсудить сложившуюся некрасивую ситуацию, которую мы в силах развернуть так красиво, чтобы шлю… ой, плохая, очень плохая тетя Анабель подавилась собственной ядовитой слюной прямо в прямом эфире. Да-да-да. Но разговаривать нам придется втроем. А остальные пока займутся делом. Верно, Мари? Ну идемте же, идемте, мои горячие пусечки, папочка Ронни сделает вам атата-по-попе, но это будет очень приятно, поверьте!

– Салливан, кто этот клоун, от которого в глазах рябит и в ушах звенит? – прошипела мне Кэтрин, пока что-то воркующий Ронни мягко подталкивал ее в сторону все той же каморки Мари. – И какого хрена мы должны разговаривать втроем? Он что, твой адвокат? Я бы такого и близко не подпустила к своим делам.

– Хуже, – буркнул я, наклонившись пониже, и сглотнул внезапно ставшим сухим горлом. Сука, какого хера Ронни обратил внимание на ее ушко?

– Мозгоправ? – опешила Кэтрин.

– Скорее, мозголом. По крайней мере наши он ломает профессионально. Сейчас на себе испытаешь, – позлорадствовал я, почему-то представив, что мне придется кое-что объяснить ей дополнительно. Как раз на ушко. Розовое такое. И явно горячее. То ли от злости, которой она, казалось, была напитана вся, то ли от того, что, вваливаясь в дверь, я специально притиснулся к ней зудящим стояком, да еще и умудрился облапать упругую задницу.

Не, ну а чё? Сама же ругаться пришла. Я ж ее не звал?

Ай! Больно же! Зачем так впиваться ногтями?

– Итак, милая Кэтрин, я все же представлюсь, ибо по вашим перешептываниям понял, что наш красавчик не успел рассказать о том, кто такой папочка Ронни. Меня зовут Рональд Лоуренс, и я являюсь продюсером этого во всех смыслах замечательного шоу «Адские механики», которое в очень скором времени станет и для тебя тоже милым-милым домом, – и этот шут раскланялся перед опешившей в очередной раз голубоглазкой.

– Упс. Так это мне с вами надо договариваться о рекламе? – обреченно опустив плечи, уточнила неожиданная гостья. И в ее голосе мне столь отчетливо послышалась тоска, что мое злорадство как-то само собой подсдулось. Ну что мы, блин, в самом деле, звери какие? Пришел же человек договариваться. Значит, надо поговорить, а не пялиться на ее задницу, представляя, как я сдираю с нее эту узкую юб…

– Историю вашей стремительно-внезапной, испепеляющей страсти с первого взгляда я знаю со слов нашего брутального птенчика…

– Р-р-р…

– Ронана, просто Ронана Салливана, самого популярного на вчерашний момент холостяка этого проекта. Не сердись, мой золотой котеночек. Но очень хотелось бы услышать версию этой дикой голубоглазой тигрицы. Твою версию, милая Кэтрин.

– Страсти? Испепеляющей? – недоверчиво покачала головой девушка, с сомнением и легким сочувствием глядя на Ронни.

– Именно страсти и именно испепеляющей. Такой, что с первого пересечения взглядов вопит – это ОН! Мой герой! Мой возлюбленный на веки вечные! Ему я буду отдана и буду век ему верна! Да, да. Именно так и никак иначе. Потому что это как раз тот беспроигрышный вариант, который позволит нам всем с честью выкрутиться из сложившейся щекотливой ситуации, которая, как я понял из вашего, несомненно, конструктивного диалога, требует моего божественного вмешательства.

– Божественный шоухрен, блин, – упрямо буркнул я и заметил мелькнувшую на губах злючки улыбку. И снова, черт бы побрал этого неугомонного нижнего засранца, пришлось незаметно поправить вздыбившуюся ширинку. Сиди уже спокойно, дай поговорить людям.

– Хм, ну, меня зовут Кэтрин Брукс. Я работаю в компании «Нельсон энд санс», помощником первого вице-президента…

Ронни присвистнул. Это что, настолько крутая должность? Или крутая компания?

– Вот-вот. Вы меня понимаете.

Я? Ни фига не понимаю.

– Поэтому тот видеоролик для меня, считай, волчий билет.

– Если только… – подначивающе протянул Ронни, хитро поблескивая глазами.

– Если только я не раздобуду рекламный контракт с вашим шоу.

Ох, юлишь ты что-то, красавица моя, ох и юлишь!

– И на каком основании? – продолжил допрос Лоуренс, сложив лапки на груди и покручивая большие пальцы. Я ж говорю – хитрит. Вот и Ронни что-то учуял.

– Эм-м-м…

– Не стесняйся, кисонька. Мы тут все свои, – подбодрил ее превосходящий всех известных мне хитрецов король манипуляторов.

Кэтрин зажмурилась, как перед прыжком в холодную воду, и выпалила, отчаянно краснея:

– Я сказала своему шефу, что Ронан – мой официальный жених!

Опа-опа, как все удачно складывается. Да тебя и уговаривать особо не надо будет, злючка ты моя колючая.

Продолжить чтение